Харря Поттный и Чвакальное Чмошище

VI

Коридор никак не хотел заканчиваться. Он несколько раз круто поворачивал и просто продолжался: ни дверей, ни комнат.

Шаурма ни на секунду не замолкала:

- Иди на "Астру"… Иди на "Астру"… Балаклава, Балаклава, вы меня слышите или вы меня не слышите?… Передаём сигналы точного времени, начало шестого сигнала соответствует приходу Чистого Зла… Заяц! Ты слышишь меня?… Ну, заяц, погоди!!!…

Харря, естественно, нервничал. Болтающий продукт выводил его из себя, хотелось заорать, задушить кого-нибудь или взорвать Обиталище. Измученный злыми эмоциями Поттный ограничился тем, что дал впереди идущему Джеймсу Барахлоу вдумчивого, основательного пендаля.

- Эй, пухлый! Совсем офонарел?! - вспыхнул Джеймс (всё же было слегка неожиданно и довольно-таки больно).

Барахлоу развернулся и врезал Харре в подбородок. Талантливо исполненный хук поверг Поттного в бессознательное состояние. Молли еле успела увернуться от тяжёлого падающего тела.

- Хм, а переговорами нельзя такие ситуации разруливать? - спросила она Джеймса.

- Прости, погорячился, - извинился без всякого энтузиазма Барахлоу, потирая то место, где спина встречается с ногами.

…Харря шёл по незнакомому городу. Было чрезвычайно жарко, как это водится в летние вечера. Мальчик был до того худо одет, что ему сделалось мерзко, когда он оценил свои лохмотья.

Неизвестный пьяный крикнул: "Эй ты, немецкий шляпник!" Харря остановился и судорожно сорвал с себя шляпу - высокую, островерхую хоботастовскую шляпу… "Надо же, учудил ходить среди шмуглов в одежде волшебника!" - устыдился Харря, комкая головной убор и засовывая его за пазуху.

Под мышкой у Поттного была зажата радиола "Романтика". Пальто оттягивал здоровенный топор, висевший на нарочитой петле, приделанной к изнанке.

Зайдя в подъезд преогромнейшего дома, впрочем, невзрачного, как и любой другой, Харря поднялся по тёмной узкой лестнице на четвёртый этаж и постучал в дверь с табличкой "Старушка-процентщица".

- Кто там? - послышался из-за двери дребезжащий голос.

- Я вам денежки принёс. За квартиру… За январь… - вкрадчиво соврал Харря.

Дверь открылась. Перед Поттным предстала крошечная, сухонькая старушонка шести десятков лет, с острыми и злыми глазками. Белые, почти не поседевшие волосы её были обильно смазаны маслом.

Одёрнув кацавейку, тонкошеяя старушка почти пропела:

- Вот и славно, хорошо, положите на комод.

И, шаркая тапками, направилась в глубь квартиры.

Харря проследовал за ней, положил радиолу на стол и выхватил топор. Бабка что-то говорила, но парень не слушал. Он размахнулся и всадил топор в голову несчастной процентщицы.

"Вжик!" - пропел топор. "Хрясь?!" - удивился старушечий череп, крепко захватив лезвие.

Харря выпустил топорище из слабеющих пальцев.

- Да Достоевский вас подери!!! - заорала, пошатываясь, старушка. - Вот замотали-то! И ходют, и ходют… Спасу нет!

Харря нервно сглотнул, наблюдая, как процентщица разворачивается к нему лицом. Затем он посмотрел ей под ноги.

- Ба… ба… Бабушка… - промямлил мальчик. - А почему ты не отбрасываешь тени?

- А это потому, внучек, что я давным-давно отбросила копыта!

Харря попятился от ужасной старушки, оступился и упал навзничь.

Процентщица попыталась дотянуться до засевшего в её голове топора, неуклюже вскидывая руки.

В комнату вбежала Молли Фригидель с плеером "Сони" и коробкой мармелада.

- Поттный, хватит валяться! - приказала она, выбрасывая плеер и мармелад и тряся Харрю за грудки.

Харря разомкнул веки, и его сознание постепенно вернулось в лабиринты Обиталища.

- В расчёте? - протянул ему ладонь Джеймс.

- Угу, - пожал её Поттный, вставая.

Голова трещала, зато Шаурма заткнулась!

Правда, плетущийся позади друзей Харря не сильно-то радовался: "Дожил… Во сне уже людей убивать начал. Охо-хо, Зло близко…"

За очередным поворотом путников поджидал матёрый Швейцарус Рекс: взрослая, бородатая особь злобного зверя, облачённого в форму без знаков отличия и в строгую фуражку. В руках Швейцарус сжимал две вязальные спицы, скорбно на них глядя и сокрушённо качая головой.

Сидел Швейцарус за массивным столом. На столе покоились телефон, лампа, чайник и стакан в подстаканнике.

Заметив пришельцев, страж суетливо спрятал спицы.

- Предъявите документы, - делая ударение на "у", потребовал Швейцарус, обретая душевное равновесие.

- Это какие же? - поинтересовался Джеймс.

- Пропуск, али любой иной аусвайс, - разъяснил страж.

- Пропуск, извините, куда? - хитро прищурилась Молли.

- Вот дура-девка! - поразился Швейцарус. - Конечно туда!

И он ткнул крючковатым большим пальцем за спину, в коридор, оканчивавшийся очередными воротами без всяких надписей и табличек.

- А-а-а… - вымолвила Фригидель.

- Нету у нас аусвайсов, - вызывающе сказал Джеймс.

- А что нам скажет мистер Хочешь-Похудеть-Спроси-Меня-Как? - посмотрел Швейцарус на Харрю Поттного.

- Э… взятка могла бы решить наши проблемы, - неожиданно для себя нашёлся Харря.

- Молодец! - просиял Швейцарус. - Мой прежний начальник говаривал: "С коррупцией надо бороться, а конвертик-то оставьте"…

Ребята сильно пожалели, что бросили коробку с айлбибаксами у входа в Обиталище. Денег набрать и то не догадались!

Пока Молли и Джеймс лихорадочно думали, больной мозг Харри Поттного пронзила великолепная мысль.

- Я заметил у вас спицы, - начал он.

- Да, юноша, ты не ошибся, - грустно проговорил Швейцарус. - Понимаешь ли, у меня начался период вязки, а ниток, как назло, нету…

- Вам ниток охота? Их есть у меня! - воскликнул Поттный, извлекая из рюкзака волшебный клубок. - Они нескончаемые, поэтому теперь у вас будет вечная вязка!

Вот и пригодился дар Предсказуньи. Швейцарус расцвёл, его борода затопорщилась бодрее.

- Пробегайте скорее, - велел он ребятам, обнимая клубок. - Счастливочки, родные!