…Одна сатана

Глава 11

Электричка отстукивала колесами сто двадцатый километр. Почти все пассажиры в вагоне спали. Даже те, кто стоял в проходах.

— Осторожней! — предупреждал Сергей наваливающегося на детей мужчину, присевшего на край скамейки.

— Что? — вздрагивал, просыпаясь, мужчина.

— Вы моих детей задавите.

— Я?.. Ах, ну да… Простите.

Мужчина отодвигался, но через несколько минут засыпал, клонясь телом к детям.

— Послушайте, вы опять…

— Что? Что такое?

— Вы снова…

— Платформа «Сто второй километр». Следующая остановка «Сосновка». Конечная, — раздался из-под потолка дребезжащий голос.

Мужчина мгновенно проснулся, встал и стал протискиваться к выходу.

Сергей тронул рукой детей.

— Просыпайтесь. Мы подъезжаем. Просыпайтесь. Вы слышите меня?

Дети ничего не слышали. Они крепко спали.

— Вставайте!

— Мы еще немножечко. Еще чуть-чуть, — хныкали дети, не открывая глаз.

— У бабушки доспите.

— Ну папа…

— Вставайте, вставайте…

Позевывающие пассажиры потянулись к выходу. Последним, уже из пустого вагона, вышел, волоча за руки детей, Сергей.

— Давайте, давайте шагайте.

От платформы сразу свернули направо и пошли по мокрой, вьющейся среди деревьев тропинке.

— Скоро мы придем? Ну скоро придем?.. — канючили дети.

— Скоро. Вон видите, фонарь горит? До него дойдем, а там два шага…

От фонаря повернули влево и вдоль забора дошли до ворот.

— Ну вот видите. Уже пришли.

Сергей постучал в окно дома. Шторка отдернулась. За горшками с комнатными цветами мелькнуло чье-то лицо.

— Кто там?

— Я. Сергей.

— Какой Сергей?

— Да ты что, мама, это я.

— Сергей? Ты?..

— Я. Открывай.

Звякнул крючок на двери. Быстрые шаги застучали во дворе. Калитка открылась.

— Здравствуй, мама. Вот, привез тебе внуков погостить, — быстро, опережая вопросы, проговорил Сергей.

— Ты почему так поздно? Уморил детей совсем. Смотри, они на ходу спят! — обхватила, потащила любимых внуков в дом. — Устали, бедненькие? Спать хотите?

— Баб, а у тебя молоко есть?

— Есть, есть у меня молочко. В холодильнике в крынке стоит.

— А сметана?

— И сметана есть.

Открыла холодильник, вытащила, разлила по стаканам молоко.

— Кушайте, милые, кушайте…

— Ну все, я пошел, — шагнул к порогу Сергей.

— Куда пошел? — удивилась мать. — Ночь на дворе!

— На электричку. Я еще могу успеть на последнюю электричку. Закрой за мной.

Мать с недовольным видом вышла во двор. Не нравились ей ночные походы сына. Ни в детстве не нравились, ни теперь. Хулиганы из соседнего двора ей мерещились. И бандиты, поджидающие жертву на тропе к железнодорожной платформе.

— Остался бы ты лучше. Поел. Переночевал. А с первой утренней электричкой поехал.

— Не могу, мама. Рано утром мне надо быть на работе.

— У тебя что-то случилось? — пытливо вглядываясь в лицо сына, спросила мать.

— Нет, ничего не случилось. У них в школе недельный карантин объявили. День-деньской болтаются без дела. А мы на работе. Пусть лучше пока у тебя побудут.

— Пусть побудут. Места хватит, — ответила мать, застегивая на пиджаке великовозрастного сына пуговицы. — Воротник подними. Горло застудишь.

— Мама!

— Ну ладно, иди. Раз тебе так надо. А только все равно не дело это по ночам неизвестно где лазить…

К электричке Сергей почти бежал, отбрасывая от лица ветки, проваливаясь ногами в ямы, хлюпая полуботинками по невидимым в темноте лужам.

В электричке, в тамбуре, он долго счищал с себя грязь. А потом дремал, привалившись головой к вагонному окну.

На вокзале он поймал машину и через пятнадцать минут был дома.

Дверь он открыть не успел. Дверь, как только он сунул ключ в замочную скважину, распахнулась сама,

— Где дети? Где ты? Куда вы все делись? — закричала с порога жена. — Я тут с ума схожу! Не знаю, что подумать!

— Там записка. Я записку на столе оставил.

— Почему ты один? Где дети? Где?!

— У мамы. В деревне. Я их в деревню увез.

— Зачем? У них же учеба.

— Я понимаю, что учеба. Но мне сегодня на работу мать позвонила, говорит, прихворнула, какие-то предчувствия ее мучают, хочет внуков увидеть. Я подумал — пусть. Неделя в учебе ничего не решает.

— А меня ты мог предупредить?

— Не мог… То есть мог. Я тебе записку оставил. На столе.

— Скажи, зачем ты увез детей? — еще раз, уже гораздо спокойней, спросила Татьяна, вплотную придвинувшись к мужу и заглядывая ему в глаза.

— Я же говорю — мама позвонила, попросила привезти их, потому что почувствовала…

— Пошли спать, — перебила мужа Татьяна. — Пошли. Уже два часа ночи. А тебе завтра рано вставать…