Хочу тебя... наказать! (СИ)

Глава 22

Ксана

Утро разбитое и слишком раннее. В голове туман, в горле как будто пустыня, в которой сдохли сурки.

С трудом поднимаюсь, все тело ноет. Особенно тянущими ощущениями отзывается лоно, и я с трудом собираю вязкие мысли.

По углам комнаты темнота густая, как кисель… Моргаю, глядя в потолок, пытаясь понять, что, черт возьми… Где я?

Разве я вчера не поехала к себе?

То есть… Так… Не совсем к себе.

В отель поехала я. Я временно живу в отеле, напоминаю себе.

Да?

Не одна.

С… Ансаром.

Черт.

Но мы и не в отеле.

Нет, там нет таких потолков, и что-то кружится, над моей головой, позвякивает тонко.

Еще раз моргаю, прогоняя сон. Это не над моей головой кружится, это я поймала взглядом отражение в зеркале. Одна из стен красиво отделана осколками зеркал, и именно в одном из них я поймала отражение какой-то вертушки.

Кажется, игрушка?

В колено тычется что-то прохладное и мокрое.

Тихий скулеж… Шлепок.

Я переворачиваюсь на бок и вижу поводок, брошенный на пол.

— Уууууу… — поскуливает псина.

Вот черт!

Я мигом проснулась.

Это псина… Ансара.

Мамочки!

Мы, что, у него дома?!

Ой, бля… А как?!

Я пытаюсь вспомнить. Пытаюсь… Голова не работает! Мы были в отеле! Точно были… Как здесь оказались? Боже…

Я кое-как из рваных лоскутов собираю события прошлой ночи. Что-то вспоминается, другое не очень…

Мы пили. Мы куда-то ехали… Нам было оооочень весело!

— Пить хочется. Пить… Что здесь происходит?

Собака с тихим гав убегает и возвращается обратно, толкнув ко мне маленькую пластиковую бутылочку воды и еще раз носом касается поводка.

Мол, я — тебе, а теперь и ты — мне!

— Какой ты умный… — говорю осторожно. — Надеюсь, ты не кусаешься. И где твой хозяин? Где Ансар?

Собака смотрит куда-то в сторону и опускает морду на лапы, нетерпеливо постукивая хвостом.

Я с трудом свинчиваю крышечку и делаю глоток жидкости. Она приятно скатывается по глотке и пищеводу, я присасываюсь к бутылке жадно-жадно, пока не осушаю ее целиком.

Только после этого появляется способность двигаться, встать.

Ой, как кружится голова… Как нехорошо… С трудом встаю.

Голая. Бедра с синеватыми отметинами пальцев и на внутренней стороне бедра — засос.

Боже… Вот козел. Мудак…

Все-таки мы переспали! Я не помню, как здесь оказалась…

Мутными образами проносится картинка, как мы пьем.

Я — шампанское, Ансар — виски. Еще он болтает что-то… Хвалится… Треплется без умолку!

Значит, мы пили. Это грязное, озабоченное животное точно меня опоило и притащило в свою берлогу.

Кстати, о берлоге. Я хочу в туалет…

С трудом добежала до нужной комнаты и присела, закрыв глаза…

Медитирую под журчание струи, меня все еще мутит.

Внезапно я слышу шаги.

Шаги по коридору и спешу поскорее доделать свои дела. Нет ничего хуже, чем быть застуканной мочащейся на унитаз, но… именно это и происходит, когда распахивается дверь.

— Ансар, ну ты и соня, я не могла до тебя дозвониться! Ты в курсе, что у тебя пес описался?! Там лужа у входа!

Боже, нет! Только не это!

Но именно это и произошло.

Безжалостно открыта дверь.

Передо мной замирает… Алсу.

Последние капли.

В унитаз.

Кап-кап.

Паршивее не придумаешь.

Я голая и потасканная, опухшая после сна… Почти не ощущаю свое тело, а она… одетая так, будто собралась на пробежку и заглянула к любимому женишку.

За компанию.

Наверное, они отличная пара, вместе бегают, выгуливают пса, ходят на благотворительные ужины и ведут здоровый образ жизни.

Напоказ.

Вот только сам Ансар — другой, и я точно это знаю.

И вспышкой в голове проносится, как он пьяно признался, что у него на невесту тупо не встает…

— Привет! — выдавливаю из себя.

Я даже встать не могу, чтобы подтереться клочком бумажки.

— Шшшшшалаааава! — тянет Алсу. — Какая же ты все-таки шалава… Совсем стыд потеряла!

Она делает шаг вперед и взвизгивает, обернувшись.

Пес тяпнул ее за икру под коленкой, утянув немного назад.

— Бас, фу… Фу, я не пойду с тобой гулять! Отстань…

Мне хватает нескольких секунд, чтобы подняться и быстро сорвать с крючка мужской халат. Собака упорно рычит и тянет Алсу к двери. Она отбивается пытается уговорить пса ее отпустить.

— Если ты порвешь эти легинсы…

То материт меня:

— Блядь! Ты конченая, тупая и завистливая блядь! Мы почти женаты… Я знала, что ты на него вешаешься! Знала!

Где сам герой этой хроники, я не ведаю.

Может быть, он проснулся пораньше и сам пошел на пробежку раньше, чем его невеста?!

Сейчас прибежит, взмыленный, потный… И попадет на разборки между двумя девицами и послушает скулеж пса, который пипец как хочет в туалет.

— Так, хватит! Бесишь! — повышает голос Алсу.

Пес недовольно тявкает и… с недовольным видом трусит к двери.

Через миг, присев, он навалил огромную кучу какашек в кеды.

В женские кеды с розовыми полосками…

Это не моя обувь, эти кеды принадлежат невесте Ансара.

— Ненавииииижууу эту собакуууу! — взвыла Алсу и разворачивается, направив на меня телефон.

— Убери камеру! — требую я.

— Я тебя ославлю! Шалава… Дешевка! — выкрикивает, продолжая снимать.

Я вспыхиваю, как спичка. Как же меня все это достало!

— Единственная шалава — это твой… жених! У которого на тебя не стоит, и он бегает за мной вот уже несколько месяцев…

— Больше похоже на то, что ты перед ним ноги раздвигаешь… — смеется. — Или папаша тебя подкладывает под тех, у кого нужно получить услуги дешевле?!

— Не трогай моего отца своим грязным языком. И вообще… Пошла вон.

— Охренеть. Я вообще-то к своему жениху пришла! На минуточку, а ты… Ты…

— А меня пригласил твой жених. Ты поинтересуйся у него на досуге о пристрастиях, ммм… Может быть, он планировал всех в свою койку уложить. По очереди. Может быть, хотя бы рядом со мной у него на тебя встанет?! — смеюсь.

Говорят, люди — самые жестокие существа, и я отчасти с этим согласна. Потому что именно сейчас, оказавшись в двусмысленной ситуации, будучи униженной и использованной, я плююсь обидой и злостью, жажда мщения разгорается все сильнее!

Почему бы нам, девочкам, не объединиться?

Мы обе пали жертвой одного и того же мудака!

Именно он — причина раздора и ненавистных взглядов, и всех этих оскорблений!

Но вместо того, чтобы спокойно объясниться, мы плюемся друг в друга ругательствами, пока одна из нас не сбегает…

Босиком.

Ведь именно в ее кеды нагадил Бас.

До чего странно устроен человек: ведь сбежала в слезах Алсу, но униженной и оскорбленной чувствую себя именно я!