Ходячая неприятность

Глава 10

Первый поцелуй стал откровением. Глубоко встревожившим. Если бы только она не спала в его объятьях, наслаждаясь мужским теплом. Если бы не пребывала в полусне, уязвимая и не осознающая действительности. Если бы не была наполовину влюблена в этого мужчину. Может, даже не наполовину, а на все три четверти.

Горячие влажные губы целовали с властной неторопливостью, одновременно оскорбительной и невероятно эротичной. Твердая ладонь тискала грудь, вторая обхватила подбородок, придерживая во время долгого размеренного нападения на ее беззащитный рот.

Салли давно научилась отбиваться от внезапных атак. Мужчины частенько пытались застать ее врасплох, но Салли просто небрежно их отталкивала, легко отвергая вежливые поцелуи. Этим, как правило, все и ограничивалось. Но невозможно устоять перед медленным чувственным покусыванием и посасыванием губ, перед дерзким бесчинством языка, когда шершавые твердые пальцы ласкают грудь, разжигая огонь, уже пылающий в животе. Салли слегка склонила голову, желая вернуть поцелуй, обхватила агрессора, жадно гладя гладкую теплую кожу спины, и таяла, обнимая все сильнее...

Даймонд приглушенно вскрикнул от боли, выпустил ее, словно мешок с радиоактивными отходами, и перекатился на спину. Злобные проклятья, перемежаемые страдальческими стонами, заполнили освещенную рассветом комнату. Салли замерла, отдернув руки, и попыталась восстановить ровное дыхание, унять бешеное сердцебиение, одновременно игнорируя вспотевшие ладони и ноющую боль внизу живота. Слушала хриплые ругательства, борясь с разочарованием и пылая безумной жаждой удовлетворения. Никогда в жизни она не испытывала такую нестерпимую боль.

Потом выскользнула из кровати, натянула рубашку, поправила одежду и направилась в ванную.

Отражение в зеркале убило наповал.

Она выглядела безумной. Черные волосы ведьминскими космами растрепаны вокруг бледного лица, губы распухли и покраснели, глаза остекленели от страсти и гнева. Точь-в-точь женщина, вырванная из эпицентра любовных утех. Каковой она и являлась.

Когда Салли вернулась в комнату, Даймонд сидел в постели с грозным выражением лица. По крайней мере, она предположила, что с грозным. При таком количестве разноцветных синяков трудно определить наверняка. Джеймс успел натянуть рваную рубашку и теперь пытался застегнуть пуговицы. На мгновение она захотела подойти и помочь, но тут же передумала. С одной стороны, он наверняка ударит ее по рукам. С другой, она не настолько доверяла самой себе, чтобы оказаться в непосредственной близости от него прямо сейчас. В Салли все еще пылали острая неудовлетворенность, жар и вожделение. В таком состоянии трудно определить корень проблемы, но у нее хватило ума сообразить, что близость к Джеймсу Даймонду все только усугубит.

– Как ты себя чувствуешь? – бодро спросила Салли, нырнула рукой в бумажный пакет и подошла к детективу с двумя банками теплой диетической колы и пакетиком чипсов. – Нет, не отвечай. Я не сумасшедшая, чтобы выслушивать непристойную брань первым делом с утра. Наверняка ты чувствуешь себя, как трехнедельный старый мусор. Значит, надо позавтракать.

Открыла банку и протянула Джеймсу.

Тот злобно взглянул на оптимистку, устрашающий эффект усиливал действительно потрясающий синяк под глазом.

– Издеваешься?

– Там содержится кофеин, Даймонд. Не капризничай. Может, когда мы отправимся в путь, то сможем позволить себе одно кофе на двоих из «Макдональдса». А пока сойдет и кола, чтобы помочь тебе проснуться.

– Что насчет скотча? – прорычал детектив.

– С утра пораньше? Ты же это не всерьез, – пролепетала Салли после недолгого ошеломленного молчания.

Не находя слов, Даймонд уставился на чудачку.

– Шучу, – наконец проскрипел он. – Давай свою проклятую колу.

Выпил половину залпом, вздрогнул и тут же закурил.

Салли открыла банку для себя, разорвала пакетик чипсов и уселась на единственный расшатанный стул в номере. Даже ради спасения собственной жизни она не рискнула бы расположиться на кровати.

– Ну, и что дальше?

– Ты всегда так чертовски бодра по утрам?

– А ты всегда первым делом куришь, когда проснешься? – промурлыкала Салли.

Ответное рычание прозвучало веским предупреждением.

– На мой взгляд, у нас только один очевидный выбор. Едем обратно в Сан-Франциско, где я получаю новую одежду, новую машину и собственную жизнь. Ты вернешься домой, расскажешь отцу всю правду и подождешь возвращения сестры.

– Это, по-твоему, очевидный выбор?

– Да.

– И ты можешь сидеть здесь весь избитый и всерьез надеяться, что моей сестре не угрожает опасность?

– А с какой стати ей угрожает опасность? У Винни есть статуэтка и Люси. Пока что он не предпринял никаких усилий, чтобы отправить твою сестру назад. По-видимому, они оба вполне счастливы.

– Пока, – мрачно пробормотала Салли.

– Почему меня терзает ужасное подозрение, что она о чем-то умалчивает? – спросил Джеймс у сигареты. – Может, из-за чересчур невинного выражения глаз. Может, из-за того, что я не раз ловил ее на лжи. Может, чутье подсказывает. Но мои инстинкты спасали меня бесчисленное количество раз, и я научился им доверять.

– Однако прошлой ночью они не сохранили тебе шкуру.

– Нет, не сохранили. Не желаешь поведать, почему парней Кальдерини так взбесило наше появление?

– Они не хотят терять ни сокола, ни Люси.

– И что с того? Я имею в виду, что сокола-то они не потеряют, если не захотят. Ни ты, ни я не представляем ни малейшей угрозы для такой горы мышц. И мне совершенно непонятно, зачем кому-то удерживать твою сестру, если она хочет уйти. Какой в этом смысл? Винни не белый работорговец. Либо она своего рода заложница, – задумчиво добавил Джеймс, гася сигарету и внимательно глядя на Салли. – Угадал?

Та старательно изобразила невинный вид. Хотя вряд ли преуспела. В любом случае, это пустая трата времени. Даймонда вокруг пальца не обведешь.

– С какой стати она должна стать заложницей? Статуэтка уже у них.

Даймонд на минуту замер, потом осторожно оперся на спинку кровати, кивая головой.

– Так вот оно что. У них подделка, да?

– Да с чего ты взял? – нарочито возмутилась Салли.

– Так оно и есть, – кивнул детектив больше себе, чем ей. – А где подлинник?

– Понятия не имею, о чем ты.

– Оригинал, Салли. Прекрати играть со мной в дурацкие игры. Если Кальдерини обнаружат, что у них фальшивка, то очень расстроятся. А тут под рукой окажется твоя сестра, и будет на ком отыграться.

– Думаешь, я этого не понимаю? – сдалась Салли. – Вот почему необходимо срочно найти Люси и вернуть ее домой.

– Где настоящий сокол?

– Понятия не имею, о чем ты, – упрямо повторила она.

Салли поразилась, как сыщик может двигаться так быстро, учитывая плачевное состояние. Даймонд одним движением поднялся на ноги, скривившись от боли, и навис над ней, едва сдерживая ярость. Обхватил рукой подбородок и заставил посмотреть на себя. Допрашиваемая совершенно точно поняла, что больше он не допустит никаких уверток.

– Где. Настоящий. Сокол? – отрывисто переспросил Джеймс.

– Не знаю.

– Объясни.

Он не отпустил подбородок, но сильные прохладные пальцы касались горячей кожи почти ласково.

– Когда я узнала, что Винни встречается со мной только потому, что охотится на сокола, сразу заказала копию. Спрятала оригинал в своей гардеробной, имитацию поместила в сейф, потом улетела в Европу. Я и не подозревала, что он настолько решительно настроен заполучить статуэтку, что примется ухаживать за Люси. Ожидала, что скорее всего он наймет кого-то для кражи, но никогда не думала, что он прихватит с собой и сестру тоже.

– Так где же настоящий сокол?

– Не знаю! – закричала Салли. – Когда они забрали фальшивку, я вернула подлинник обратно в сейф. Несколько дней спустя он тоже исчез. Может, Винни вернулся. Не знаю. Не могу поверить, что он заполучил оригинал и смолчал.

– Итак, ты считаешь, что Винни обогатился липовым сокровищем. Думаешь, он уже в курсе?

– Боюсь, он что-то заподозрил. В противном случае, мы не встретили бы такой враждебный отпор из-за моей попытки связаться с Люси.

– Эй, эти ребята всегда настроены враждебно.

Даймонд выпустил ее подбородок и шагнул назад к кровати за недопитой банкой колы.

– Кроме того, ты вела себя крайне опрометчиво. Если они до сих пор ни о чем не догадывались, то твои отчаянные старания войти в контакт с сестрой могли вызвать определенные подозрения.

– По-твоему, я во всем виновата?

– Чертовски верно. Разве ты не понимаешь, что рискованно играть с такими, как Кальдерини? У них начисто отсутствует чувство юмора.

Салли с большим трудом держала себя в руках. С одной стороны, ее трясло от тревоги, и взгляд на избитую перевязанную спину под рваной рубашкой не слишком утешал. С другой – грызли сомнения, следует ли принуждать Даймонда участвовать в дальнейшем. Подстрекать его еще разок ее коснуться. Несмотря на его враждебность, у Салли появилось стойкое ощущение, что детектив хотел прервать романтический эпизод не больше, чем она.

– Ладно, – произнесла Салли достаточно спокойно. – Спорами ничего не добиться. Пусть я уже все испортила. Давай подумаем, куда направиться дальше.

– Я уже сказал тебе – куда. Назад в Сан-Франциско. А потом, если ты хорошенько меня попросишь, я самостоятельно начну искать твою сестру. Если Кальдерини обнаружат, что завладели фальшивым соколом, то придется иметь дело с крайне озлобленными джентльменами. Тем более что прибытие их китайских партнеров в нашу страну ожидается на ближайшей неделе.

– Китайских партнеров?

– Не прикидывайся. Ты же подслушала разговор Винни с Альфом.

– О, – протянула Салли, вроде бы только что вспомнив. – Если они прибудут в ближайшие семь дней, сомневаюсь, что нам хватит времени съездить в Сан-Франциско, купить тебе новый автомобиль, а затем вернуться сюда. И вообще, зачем тебе новая машина? Мы можем пользоваться моей.

– Мы не собираемся ничем пользоваться. Я уже решил, что ты вернешься домой. Без вариантов. Мы совсем на мели, а твой кошелек исчез.

– У меня в бардачке несколько кредиток.

– И кроме того… Что ты сказала?

– Сказала, что держу в бардачке несколько кредитных карт. Плюс депозитные. Все, что нужно сделать – найти подходящий банкомат, и мы получим столько наличных, что из ушей полезут, – гордо провозгласила Салли, ожидая похвалы или по крайней мере поощрительного поглаживания по головке.

– Почему ты вчера об этом умолчала?

– Забыла. Слушай, Даймонд, нас сбросили в овраг, я разодрала колени, автостопом путешествовала в воняющем навозом грузовике, потом получила сомнительное удовольствие любоваться зверским избиением. Я не привыкла к физическому насилию, поэтому была немного рассеянной.

– Немного рассеянной, – эхом отозвался Джеймс. – И какой у тебя лимит на кредитках?

– Сомневаюсь, что таковой имеется.

– Боже… – удрученно покачал головой сыщик, оседая на кровать.

Салли метнулась к детективу, не боясь прикоснуться. Опустилась на пол рядом, обхватила израненные руки и умоляюще посмотрела в глаза. Не наивно, не якобы бесхитростно и не как брошенный щенок. На этот раз все притворство исчезло.

– Не отправляй меня обратно, Даймонд. Не могу я вернуться назад, сидеть сложа руки и ждать вестей. Я обязана поехать с тобой, разве ты не понимаешь? По моей вине Люси попала в эту неразбериху. По моей вине они украли подделку. Я должна поехать с тобой. Должна.

Джеймс молча смотрел на девушку, на нежные пальцы, сжимающие его ладони, потом невольно погладил ее по спине.

– Не уверен, что смогу тебя защитить.

– Я сама могу себя защитить.

– Да уж, ты продемонстрировала достаточно доказательств, – ухмыльнулся Джеймс.

– Даймонд, пожалуйста. Не отправляй меня обратно.

«Он точно собирается меня поцеловать. Вот сейчас уложит поперек кровати, и я охотно и с большим удовольствием пойду ему навстречу. Все, что нужно – только легонько потянуть меня к себе. Все, что нужно – только прикоснуться ко мне разбитыми губами. Все, что нужно...»

Джеймс опустил руки, встал и прошел мимо.

– Что ж, пеняй на себя, – нарочито небрежно сказал он. – Если не возражаешь против слежки за преступниками и допросов с пристрастием, так уж и быть, можешь болтаться рядом. Ты права: основная головная боль – купить новый автомобиль. Хотя я намеревался обзавестись следующей тачкой после того, как благополучно верну твою сестру домой, чем вызову у тебя прилив небывалой щедрости.

Салли ни на секунду ему не поверила. Непонятно, почему он не отсылает ее назад, но точно не потому, что рассчитывает срубить с нее побольше деньжат. Скорее всего тревожится за ее безопасность, вот и боится взять с собой.

– Спасибо, Даймонд, – просияла Салли, скрывая прилив внезапного счастья. – Обещаю вести себя хорошо.

– Посмотрим, – фыркнул тот, надевая пиджак и морщась от боли. – Обувайся и пошли отсюда. Готов показать, как легко можно меня подкупить.

– Чем, например? – весело спросила Салли, встала, скользнула в кроссовки и схватила банку диетической колы.

– Например, приличным плотным завтраком.

– Дешево, – усмехнулась она и увидела крошечную бутылочку «Чивас», лежащую на боку рядом с кроватью. – Я-то вообразила, что ты потребуешь по крайней мере полгаллона отличного виски.

– Если надумаешь доставить мне удовольствие, – кивнул Джеймс, проследив за ее взглядом. – Собираешься забрать скотч или оставишь горничной вместо чаевых?

– Думаешь, здесь водятся горничные?

– Вряд ли. А если и есть, то наверняка употребляют спиртное не в таких микроскопических дозах.

– Хочешь забрать?

– Это что – какой-то чертов тест? – криво усмехнулся Джеймс уголком рта. – Оставь эту проклятую склянку.

– Слушаюсь, – пряча огромное облегчение, кивнула Салли и последовала за ним к двери.

– Но позже можешь купить мне полгаллона первоклассного виски, – бросил Джеймс через плечо.

Салли остановилась, уставившись ему вслед, а потом, за неимением лучшего, высунула язык в удаляющуюся спину, прежде чем выбраться на свежий утренний воздух.

* * *

«Сытный завтрак на самом деле значительно улучшает настроение», - несколько часов спустя размышлял Джеймс. А еще новая смена одежды, блок сигарет и непривычно послушная Салли. Тем более что детектив прекрасно осознавал – покорность своенравной девицы долго не продлится.

Очевидно, он сильно сглупил, согласившись взять ее с собой. Можно рассчитывать, что старомодное уважение Кальдерини к женщинам в какой-то степени защитит баламутку, но все имеет свои пределы. Как только бандиты обнаружат, что захватили фальшивку, тут же впадут в ярость, и не позавидуешь тому, кто окажется у них на пути.

Но сестричку Люси нельзя бросить на съедение волкам. За истекшие сутки последние сомнения Даймонда по поводу участия в этом деле исчезли. Может, это случилось, когда подручные Кальдерини врезались в его машину и едва не прихлопнули их с Салли, словно надоедливых мошек. Может, когда кулаки Тони «Ствола» крушили его ребра. А может, в тот миг, когда он распробовал манящий рот Салли Макартур.

Как бы то ни было, это уже не тот случай, которым занимаешься с прохладцей. Это дело стало личным. И не без причины. Джеймс не собирался отступать, раз все обернулось таким тревожащим и опасным. Он вырвет Люси из лап Винни и если сумеет попутно найти подлинного сокола – тем лучше. В любом случае, детектив твердо вознамерился выполнить работу, на которую нанялся.

И он не собирался спать с Салли Макартур. Как бы ни велико было искушение.

Господи, эта девушка просто невыносима! Одной этой беспрестанной оживленной болтовни вполне достаточно, чтобы захотелось немедленно сбежать в надежное укрытие. Чтобы захотелось любой ценой закрыть ей рот. К сожалению, в голову приходил только один эффективный способ закрыть рот Салли. Своими губами.

Даймонд закурил, посмотрел, как она насупившись рулит по шоссе, и молчаливо проигнорировал явное неодобрение.

– Не хочу показаться занудой, – протянул он, – но все-таки: куда едем?

– Не уверена. Полагаю, стоит направиться в горы.

– Почему?

– У нас есть загородный дом возле горы Сэра. Туда ехать часа четыре. Возможно, они там.

Джеймс поерзал на сиденье и глухо застонал, больше по привычке, чем от боли.

– С чего ты взяла? Помнится, ты утверждала, что они отправились куда-то в пустыню.

– Это враги хотят, чтобы мы так думали. Или я слишком эмоционально реагирую. Может, они действительно решили провести какое-то время вдвоем, а так называемая «рыбацкая хижина» на озере явно не лучшее место для личной жизни. Наверняка Люси рассказала Винни о нашем поместье в горах.

– Возможно, – наконец согласился Джеймс. – Четыре часа, говоришь? Доберемся еще до полудня. Если их там нет, вернемся в Сан-Франциско.

– Даймонд, ты ведь обещал!

– Я же не говорю, что там тебя брошу. Мне нужно кое с кем встретиться и потолковать. Вдруг обнаружится зацепка, где именно в пустыне скрывается Винни с твоей сестрой. Если выяснится, что они не в горах.

– А этим кое-кому нельзя просто позвонить?

– Вряд ли, – насмешливо фыркнул Джеймс. – Такие субъекты не имеют постоянного адреса или телефона. Они поставляют информацию лицом к лицу и получают за это наличные. Боюсь, кредиткой с ними не расплатишься.

– А…

Салли стиснула руль. «Хорошие руки», - уже не в первый раз подумал Джеймс. Длинные пальцы, короткие ухоженные ногти, никаких колец. Более надежные руки, чем можно ожидать от такой сумасбродки. Даймонд ненавидел длинные ногти и слишком много украшений на даме. По крайней мере на той, которая ему небезразлична. Сыщику нравились женщины, которые что-то умели делать руками, а не просто использовать их для демонстрации ювелирных изделий. Детектив неожиданно задался вопросом, настолько ли ловки эти ладошки, как выглядят. Наверняка чертовски изобретательны.

– Ага, – поддразнил он, пытаясь отвлечься от непристойного полета мыслей.

Не следовало с ней спать. Уже проблема. После того, как разделил с женщиной матрас и во сне дышал одним и тем же воздухом, возникает связь. Обязательства. А ему это не нужно. Просто времени нет.

– Если рассчитываешь отделаться от меня, Даймонд, то лучше сразу выбрось это из головы, – предупредила Салли, выказав отголосок вновь воскресшей былой энергии.

– К сожалению, мне не обойтись без твоей машины.

– Ты вполне способен ее угнать.

– Хорошая идея. Но нет никакой гарантии, что ты не натравишь на меня копов. А в сан-францисском отделении полиции найдется масса желающих бросить меня за решетку.

– Нажил немало врагов на службе, Даймонд? – сладко пропела Салли.

– Немало. Должно быть, своим обаянием.

– Почему ты бросил службу? – спросила она, сосредоточившись на дороге.

Стоял теплый ясный осенний день, к счастью, дожди накануне прекратились.

– Я не бросил. Мне настоятельно порекомендовали профессионально самореализовываться в другом месте.

– Тебя выгнали?

– Больше похоже на полюбовное соглашение. Мой напарник умер, а я всегда был головной болью для любого начальства. Мне нравилось действовать по-своему, а в департаменте полиции бюрократов не меньше, чем в любом отделе городского муниципалитета.

– Так вот в чем дело, – ударила по рулю Салли. – Я ошибалась насчет тебя, Даймонд. Ты вовсе не Филип Марлоу и не Сэм Спейд.

Джеймса вдруг охватило ужасное предчувствие.

– Не продолжай, Салли, – предостерег он. – Только не говори, кем ты меня…

Но ту было не остановить.

– Ты Грязный Гарри, – торжественно заявила фантазерка. – Давай, Даймонд, рыкни, но только один раз.

– Я не рычу, – прорычал тот. – Понятия не имею, какого черта ты лопочешь.

– Только один раз, Даймонд…

– Послушай, Салли, мы достигли временного перемирия. Не спугни.

– Или что? – чертовски весело спросила та.

Детектив закрыл глаза и беззвучно вознес молитву о даровании терпения.

– А то, что я могу тебя связать, заткнув болтливый рот, и свалить на заднее сиденье, – отрезал он. – Так что лучше молчи в тряпочку и рули к горе Сэра. А я пока посплю.

– И покуришь.

– Не умею курить во сне, – проворчал Джеймс.

В автомобиле воцарилась тишина, нарушаемая только шуршанием шин и дыханием необычно притихшей девушки по соседству. Прошлой ночью Джеймс смертельно вымотался, претерпевая адскую боль и превозмогая чересчур пылкое влечение к теплому благоухающему женскому телу, сонно свернувшемуся рядом. Детектив всю ночь тщетно пытался отвлечься от мыслей о Салли, находящейся так близко, ничего не получалось и сейчас. Тяжело вздохнул и посмотрел на спутницу.

И к своему ужасу увидел, что ее глаза полны непролитых слез. Непонятно, чем вызванных. За свою жизнь сыщик насмотрелся на плачущих женщин, слишком многие дамочки любят порыдать. Даймонд приучил себя не реагировать на слезы, давно усвоив, что либо плакальщица пытается им манипулировать, либо ситуация хуже некуда и ничего тут не поделаешь.

Но Салли плакала иначе. Джеймса словно в живот ударили, и он поймал себя на мысли, что готов на все, буквально на все что угодно, только бы высохли эти слезы, только бы она снова улыбнулась… и пусть себе трещит, как сорока.

– Даймонд, – хрипло прошептала Салли, взглянув на своего пассажира.

Тот тут же смежил веки, чтобы не быть пойманным за подглядыванием.

– Ну что еще? – проворчал он.

– Ты ведь найдешь ее, правда? Ты же не позволишь им причинить ей боль?

Джеймс никогда не давал обещаний. Если уж совсем припирали к стенке, обычно обходился резким: «Сделаю все возможное», и довольно.

– Я найду ее, детка, – обнадежил Даймонд, повернув голову и открыв глаза. – Обещаю.

Улыбка Салли засверкала так ослепительно и лучилась таким доверием, что Джеймсу понадобилось добрых сто двадцать секунд, чтобы осознать – только что он, как полный идиот, дал обещание, которое, вполне вероятно, не сумеет сдержать.