Холодное солнце Валиана (СИ)

Глава 41. История Демиана. Драконий город

Спустя два дня после встречи с синим драконом у Демина Кросмана появилось новое имя — Айлар Метински. Беглый принц не сильно походил на северянина, слишком тёмные волосы и яркие глаза, но амулеты, приобретённые у одной талантливой ведьмы, немного сгладили эти различия. Внешность дракона изменилась, кудрявые волосы отросли, и теперь он стягивал их лентой в низкий аккуратный хвост. Бирюзовые глаза поблёкли и казались серо-зелёными, лицо стало менее приметным и красивым. Демиан мог спокойно перемещаться по улицам разных городов Валиана, не боясь быть узнанным.

При помощи Габриеля чёрный дракон смог приобрести большой участок земли посреди дикого неосвоенного леса. Огромная незаселённая территория, находилось вдали от больших городов и шумных дорог. Иногда в эти земли забредали отчаянные охотники, те, кому в этой жизни уж точно нечего было терять. Дичи водилось невероятно много, и это притягивало смельчаков, но страх за собственную жизнь и предрассудки порой оказывались сильнее предвкушения удачной охоты. В эти земли решались отправиться далеко не все. Лес пользовался дурной славой, люди верили, что его населяли злые опасные духи, которые могли запросто забрать душу у случайно забредшего в эти края путника. Демиана такие легенды вполне устраивали, он с радостью играл роль такого духа, только бы отвадить любопытных от своего нового дома.

Строительство города шло довольно медленно, большая спешка точно бы привлекла ненужное внимание. Всем занимались очарованные люди, чья верность никогда не вызывала сомнений, такие слуги не предавали даже под самыми страшными пытками.

Молодой полукровка активно осваивал магию и достаточно преуспел в этом деле. Демиан планировал использовать способности парня на благо Драконьего города. Мечта, обрести новый дом, постепенно претворялась в жизнь.

Душевные раны зарубцевались, огрубели, перестали кровоточить. Маска безмятежности намертво приклеилась к лицу, вросла в кожу, сплелась с мышцами, не оторвать. Демиан по-прежнему оставался одиноким, он каждый раз порывался закрутить роман с какой-нибудь женщиной из людского рода, и, наконец, обзавестись потомством, но всегда что-то останавливало. Перед глазами возникало лицо Сабрины, чёрная драконица смотрела на него из прошлого с укором и нескрываемой тоской. Только одна женщина из живущих сейчас в Валиане могла изгнать это ведение, но с ней невозможно было совместное будущее.

Постепенно пустое место всё больше походило на город. Появились булыжные мостовые, первые каменные дома, а потом и остов будущего замка.

Наконец, до их нового дома добрался Ленд; он неуклюже приземлился, цепляясь когтистыми лапами за землю, сложил широкие перепончатые крылья, покрутил большой рогатой головой, втянул носом воздух, сощурил зелёные глаза. Немного потоптался, прислушиваясь, но всё-таки обратился, возвращая себе человеческий облик. Светлая кожа молодого человека сразу же покрылась мурашками, хотя светило яркое солнце, на улице оказалось прохладно. Кусачий ветерок сразу же набросился на не защищённого одеянием человека.

Демиан подобрал отлетевший в сторону мешок с вещами и протянул его юноше. Ленд поспешно натянул на себя одежду, зубы его стучали от холода.

— Вот это да, какая красота! Настоящий город! — зелёные глаза полукровки расширились от удивления. Ленд озирался по сторонам, на лице отразился такой искренний, почти детский восторг, что чёрный дракон невольно позавидовал.

— Теперь это наш дом, и его нужно защитить. Ты справишься с этим? Готов? — спросил Демиан.

— Да, я уверен, всё получится, дай только дух перевести, — задыхаясь от восторга, ответил Ленд. — Как же здесь хорошо, красиво и тихо!

Зелёный дракон полной грудью вдохнул чистый лесной воздух и закрыл глаза. Ветер приятно шелестел листвой, где-то в отдалении щебетали птицы, рядом громко жужжал труженик-шмель. Ленд немного постоял, наслаждаясь покоем, но потом нехотя открыл глаза. Достал из мешочка свои записи, сделанные мелким аккуратным почерком и небольшой острый ножик.

Нанесение необходимых аксельвантов заняло у него несколько часов. Парень чувствовал невероятную усталость, всё тело буквально ломило от напряжения. Но оставался ещё один решающий шаг. Он собрал последние силы, зелёный туман сначала окружил его тело, медленно пополз по земле в разные стороны. Магия мягко касалась аксельвантов, они вспыхивали ярким зелёным светом, который неукротимым потоком бежал вверх, теряясь в голубизне нёба, и медленно рассеивался, сливаясь с красотой окружающего мира. Когда защиту удалось активировать, дракон буквально валился с ног, но неудержимое желание лечь и отдыхать, пришлось отодвинуть на задний план, не без должных усилий, конечно.

Находясь внутри маскирующего купола, дракон не мог выяснить, получилось ли у него спрятать город от любопытных глаз, или магия не сработала, и всё придётся начинать с нуля. Опираясь на плечо Демиана, Ленд медленно проковылял к границе города. В душе нарастало невиданное волнение: предвкушение, смешанное со страхом. Когда драконы пересекли невидимую черту и обернулись, то замерли, не в силах проронить ни звука. Даже Демиан, всегда невозмутимый и безразличный, казалось, остался удивлённым.

Город исчез, его больше не было видно, теперь взору драконов предстал непроходимый мрачный дубовый лес. Высокие деревья с широкими изогнутыми стволами, кривыми толстыми ветвями стояли настолько близко друг к другу, что сквозь переплетённые кроны практически не проникал солнечный свет. Любой случайный путник теперь точно поверил бы, что в этих лесах обитают чудовища.

Они сделали несколько шагов вперёд и вновь оказались на чистых улицах пока ещё пустого города. Ленд облегчённо вздохнул, а потом радостно рассмеялся. Дракон опустился на землю, лёг, раскинув руки в разные стороны, и устремил взгляд ввысь, в бескрайнее голубое небо. Он справился, у него получилось, остальное не имело значения.

Новость о запрете вампирских тайных клубов стихийной волной разлетелась по Валиану. И пусть Драконий город находился в отдалении от всего цивилизованного мира, его жители всегда оказывались в курсе событий. Вторым шокирующим известием стал приказ об аресте всех вампиров, кто посещал подобные заведения. Демиан сразу же подумал о Люциане и отправил самую быструю почтовую птицу к другу в поместье. Для начала необходимо было выяснить, арестован ли вампир, или ещё нет, а потом только строить планы по вызволению его из передряги. Ради Люциана, спасшего в своё время его жизнь, чёрный дракон в одиночку готов был идти войной против всего Валиана.

Почтовая птица вернулась достаточно быстро. В коротком письме содержалась просьба приютить Люциана, его друзей и ещё небольшую компанию вампиров в Драконьем городе. Все игроки и члены клуба, сейчас скрывались, но их могли отыскать в любой момент. Написавший послание, а это явно был не Люциан, просил о личной встрече, дабы обсудить все нюансы и заверить Демиана в серьёзности и бескорыстности своих намерений.

— Возможно, это ловушка. А если вампиров поймали, и они под пытками или воздействием магии всё рассказал о городе? — сказал Ленд, вертя в руках таинственное послание.

— В этом случае маги уже были бы здесь, вампиры помогли мне купить землю, — ответил Демиан, сохраняя привычную невозмутимость.

Они расположились в смотровой башне. Но город внизу на этот раз практически не просматривался, его застилала плотная стена воды. Дождь лил словно из ведра, барабанил тяжёлыми острыми каплями в стёкла. Раскаты грома оглушали, прижимали к земле, от их силы и первородной ярости дрожали каменные стены замка. Яркие вспышки молний озаряли небо, разгоняли мрак, но потом гасли, уступая место холоду и тьме.

— Ну, я не знаю, — Ленд задумался, но, похоже, идеи больше не приходили ему в голову. — Просто это всё очень похоже на ловушку.

— Поэтому ты отправишься со мной? — предложил Демиан, причём сказал это таким будничным тоном, словно приглашал на прогулку. — Сможешь в случае опасности быстро перенести нас?

— Конечно, конечно, смогу! — с жаром в голосе отозвался Ленд.

— Значит, мне не о чем переживать. — Демиан пресёк все возражения.

Большой деревянный дом у озера, куда Демиана на встречу пригласили в послании, казался необитаемым. Вокруг стояла гнетущая, тягостная тишина. В воздухе пахло сыростью, влажной землёй и тиной. Вчерашний ливень закончился, и теперь на улице сильно похолодало. Небо по-прежнему куталось в покрывало из тяжёлых седых облаков.

Демиан поднялся по широкой деревянной лестнице на крыльцо, Ленд послушно семенил за ним, оглядываясь по сторонам. Чёрный дракон постучал в дверь, этот звук показался таким громким и неестественным в тишине окружающего мира. Какое-то время ничего не происходило, и драконы уже начали думать, что внутри действительно никого нет. Но вот дверь отворилась, и на пороге возникла полноватая женщина лет пятидесяти, облачённая в серые закрытые одежды из плотной ткани. Нейтрани.

— Проходите, вас ожидают, — произнесла она бесстрастным голосом и почтительно поклонилась.

Драконы вошли в дом и проследовали за женщиной, всё внутри помещения тонуло в полумраке, очертания предметов искажались, становились нечёткими, давая воображению повод разыграться в полную силу.

В мягком кожаном кресле застыла неподвижная фигура, почувствовав приближение людей, она зашевелилась и повернула голову. Ярко сверкнули красные глаза.

— Приветствую тебя Демиан Кросман, рад, что ты жив. Мне жаль, что на этот раз мы встречаемся в столь трагических обстоятельствах, — произнёс вампир. — Я думал, ты придёшь один.

Демиан сразу же узнал этого красивого гордого мужчину, пусть и не видел его много лет. Возраст совершенно не затронул его изящные черты, но в цепком взгляде красных глаз, осанке, жестах и надтреснутом голосе ощущалась тяжесть веков. Драконов на встречу пригласил Уинслоу Эллиот-Мюррей — отец Люциана.

— Я приветствую вас, господин Эллиот-Мюррей, — официальным тоном, словно они были на высоко светском приёме, проговорил Демиан. — Не ожидал вас здесь увидеть, — письмо показалось нам подозрительным, — мы предполагали ловушку, но я просто не мог не откликнуться на зов. Это Ленд, вы можете полностью ему доверять.

— Мой непутёвый сын опять попал в серьёзные неприятности, и на этот раз ни моё положение, ни мои деньги не способны его спасти. Перед тем как спрятаться, он рассказал мне, что ты жив и можешь помочь. И я от всего сердца прошу тебя, спрятать моего сына, спасти его от смерти! — с жаром в голосе проговорил вампир.

— А почему ваш сын и другие сразу не пришли в город, они ведь знают, где он находится? — спросил Ленд, вмешиваясь в разговор.

— Мой сын боится, что за ними могут следить, не хочет привести беду к вашим стенам. Поэтому я и позвал вас, нам нужен хороший проводник, тот, кто доставит всех в Драконий город, не раскрыв слугам короля и совету магов его местоположение, — ответил вампир.

— Ленд сопроводит Люциана и остальных, он хорошо умеет заметать следы, — предложил Демиан.

— Я? А, ну да, конечно, — немного растерялся зелёный дракон.

— Хорошо, если ты доверяешь парню, то и я доверяю. Я организую вам встречу с сыном, — сказал вампир.

— А вам не угрожает опасность? Совет магов может покарать и вас, если не найдёт Люциана, — спросил чёрный дракон.

— Не уверен, что совет захочет развязать ещё одну кровопролитную войну, мне нечего бояться, — ответил вампир, но в голосе его прозвучала неуверенность.

— Надеюсь, вы не ошибаетесь, — вздохнул чёрный дракон. — Ленд, ты готов? Смотри, не подведи меня, — обратился он к другу.

— Через мою магическую защиту и комар не пролетит! Никто нас не увидит! — с воодушевлением проговорил юноша.

— Тогда решено, — сказал чёрный дракон. — Я рад, что Люциан смог спрятаться. А вы правильно сделали, что ко мне обратились.

На следующий день в Драконий город прибыло несколько закрытых экипажей. Размеренный стук копыт и скрип колёс нарушил привычную тишину. Слуги сопроводили гостей в огромный трёхэтажный особняк, огороженный высоким каменным забором. К нему примыкало несколько домов поменьше, и небольшой сад. Вся территория больше напоминала город в городе, нежели обычное жилище.

Подвижные люди в закрытых светло-серых одеяниях поспешно выбрались из экипажей и приступили к обустройству нового дома для своих господ. Они отдавали распоряжения слугам, что пришли из замка, переносили вещи, проветривали комнаты. Когда суета немного улеглась, замки на закрытых повозках наконец-то были открыты, и оттуда медленно и вяло стали выбираться люди в дорогих одеждах. Лица их выражали смирение и покорность судьбе. Они не возражали, а безропотно шли за нейтрани в отведённые им покои. Жизнь человека, попавшего в рабство к вампирам, сводилась к вещам достаточно банальным. Они хорошо питались, одевались в чистые и дорогие вещи, могли гулять под присмотром нейтрани, читать книги и разговаривать друг с другом. Но всё существование рабов в итоге сводилось к тому, что они каждый день должны были отдавать свою кровь вампирам.

Под покровом ночи изрядно уставший за день Ленд наконец-то отправился в убежище, где скрывался Люциан и его приближённые. Запертая в маленьком душном подземном строении, компания вампиров изрядно перепугалась, когда он неожиданно появился посреди комнаты. Пришлось даже поспешно уворачиваться от полетевшего в него ножа, благо все быстро сообразили, что он не враг, а пришёл помочь. Зелёный дракон доставил измученных долгим ожиданием вампиров в зал приёмов замка, где их уже встретил Демиан. Выглядел Ленд мягко сказать не очень хорошо, бледный, измученный, осунувшийся, изнурительный и хлопотный день отнял все его силы. Приходилось часто использовать магию, чтобы не навести охотников и совет на след вампиров и их приближённых.

Парень упал в ближайшее мягкое кресло, сложил руки на груди, вытянул ноги и закрыл глаза.

— Дорогой мой друг, я рад, что вы все благополучно добрались, — поприветствовал вампиров Демиан.

— Да, признаюсь, нам пришлось поспешно убегать, спасаясь от королевских охотников, а потом сидеть в душном подземном убежище, кто бы мог подумать, что я попаду в такую прескверную ситуацию, — с грустной усмешкой проговорил Люциан, вампир тоже выглядел уставшим.

— Любой, у кого есть мозг, понимал, что добром авантюра с клубами закончиться не могла, — пробубнила себе под нос Катарина. Говорила вампирша тихо, но Демиан её услышал. Она стояла позади друзей и украдкой поглядывала на дракона. В один момент их взгляды встретились, и вампирша непроизвольно облизала губы.

— О, не обращай внимания на Катарину, бедняжку можно понять, она связана со мной клятвой и была вынуждена отправиться в добровольное изгнание. Единственная среди нас, кто не совершал никаких преступлений, — улыбаясь, проговорил Люциан.

— Может быть, мы присядем, я вижу, все устали. Скоро слуги проводят вас в новый дом, — предложил Демиан.

Они расположились за небольшим столом. Катарина натянула на голову капюшон кожаного плаща, волосы упали ей на лицо, и она продолжала украдкой следить за драконом из-за белой завесы.

— Я не считаю посещение клубов преступление, всё произошедшее просто возмутительно! — воскликнул Габриель, размахивая руками. — Если жене одного из верховных магов хотелось спать с вампирами, то это проблема верховного мага. Почему нельзя было обратиться к целителям и решить проблемы по мужской части…

— Совету плевать, что ты там считаешь, — пробурчал Ильберт.

— Да, им плевать на всех, кроме себя, жизнь других существ для них ничего не стоит, — поддержал дракон.

— Демиан, я безмерно благодарен тебе за помощь, я, наверное, никогда не смогу расплатиться с тобой за спасение наших жизней! Если мы сможем быть чем-то полезны городу, ты только скажи, всё сделаем! — с жаром в голосе проговорил Люциан. Остальные закивали.

— Друзья мои, если бы не вы, города просто не существовало. Вы спасли мне жизнь, помогли спрятать деньги, которые в дальнейшем пошли на строительство, нашли подходящую землю, поддержали в тот момент, когда весь мир от меня отвернулся. Этот город в той же степени ваш, что и мой. У вампиров всегда будет здесь особое положение, — спокойным голосом произнёс Демиан.

— Ленд, может быть, ты сходишь на кухню, и что-нибудь съешь, силы восстановить надо, — обратился дракон к названому брату. Но парень никак не отреагировал на его слова.

— Он спит, — тихо проговорила Катарина, голос её прозвучал хрипло, словно у вампирши пересохло в горле или она была простужена.

— Вымотался бедняга, он сегодня столько сделал, — всплеснул руками Габриель.

— Давайте обсудим условия нашего здесь пребывания, все сегодня очень устали, да и мне не терпится взглянуть на новый дом, — проговорил Люциан, барабаня длинными пальцами по столу.

— Мои условия очень просты. У вампиров в городе особые привилегии, вы можете участвовать в его управлении, давать советы и выдвигать предложения. На территории вампирского дома будут действовать исключительно ваши порядки, в них я вмешиваться не намерен. Вы можете сколько угодно привозить рабов, но я запрещаю трогать людей, проживающих в городе. Я не против создания упырей, для них даже построены специальные дома, но большая просьба, если создадите, то контролируйте. И самое важное правило, никакие ваши действия не должны навести слуг короля и совет на это место. Если нас найдут, мы все погибнем. Вас это устроит? — произнёс Демиан, переводя взгляд с одного вампира на другого.

— Я думаю, вполне устроит. Не едим жителей города, держим упырей на коротком поводке и без необходимости не покидаем новое жилище, — повторил просьбу дракона Люциан. — Я думаю, за охрану вампирского дома будет отвечать Катарина, Ильберт возьмёт на себя упырей, а то он очень страдает, что рухнула военная карьера, вот и пусть теперь нянчится с персональной армией. А доставкой новых рабов станет заведовать Габриель. Друзья, возражения есть?

Вампиры промолчали, то ли были согласны с решением Люциана, то ли просто не захотели спорить.

— Значит, мы договорились? — Демиан протянул вампиру руку.

— Договорились, — Люциан с радостью её пожал. — И у меня будет первая просьба, давай попробуем спасти как можно больше вампиров-игроков.

— Сделаю всё, что в моих силах, — не стал отказывать Демиан.

Нейтрани, ожидавшая господ у ворот замка, почтительно поклонилась. Катарина узнала эту женщину, видела её среди смотрителей рабов в поместье Эллиот-Мюррей, но имени вспомнить не смогла. Всё произошедшее за последние дни, казалось страшным нереалистичным сном. События короткими рваными фрагментами мелькали теперь перед глазами. Вот Люциан вернулся в поместье, после очередного похода в клуб, но лицо его на этот раз не светилось от самодовольства, напротив, черты заострились, в красных глазах полыхала тревога.

Он метался по комнате, заламывая руки, но потом, о чём-то договорившись сам с собой, направился к отцу. Кабинет сэра Уинслоу, наполнился грозными криками и грохотом. Ещё никогда отец Люциана не пребывал в такой ярости. Молодой вампир пулей вылетел оттуда, и почти бегом проследовал в свою комнату. Катарина пыталась остановить его, спросить, что случилось, но Люциан словно её не видел.

Через полчаса вампиршу вызвали в кабинет к сэру Уинслоу. Тревога, успевшая перерасти в страх, уже завладела сердцем охранницы. Стоило огромных усилий скрывать своё состояние и хотя бы внешне выглядеть спокойной и собранной.

— Сэр Уинслоу, приветствую вас, — Катарина почтительно поклонилась. — Вызывали?

— Да, Катарина, присядь, — уставшим и каким-то безжизненным голосом проговорил вампир и указал на ближайшее кресло.

Только теперь вампирша заметила, что в кабинете они не одни. А когда поняла, что вторым мужчиной оказался её отец, страх ядовитой иглой вонзился в самое сердце. Полчища безумных мыслей, одна страшнее другой ворвались в голову, заорали разными истеричными голосами: «Это конец, я всех подвела, не уследила за неугомонным наследником, и теперь случилась катастрофа!»

— Мой сын — идиот, — между тем проговорил сэр Уинслоу, переплетая украшенные золотыми перстнями пальцы. — Теперь, чтобы спасти свою жизнь, он вынужден отправиться в бега, и ты последуешь за ним.

— Что он сделал? — прошептала Катарина, маска невозмутимости упала с её лица, и теперь перед двумя статными и властными вампирами сидела просто перепуганная девочка.

— Убил в клубе не ту женщину, и теперь всем игрокам грозит в лучшем случае тюрьма, — губы сэра Уинслоу при этих словах дрогнули.

— Дочь моя, ты дала клятву верности и теперь обязана следовать ей. В том, что произошло, есть и твоя вина, ты плохо охраняла своего господина, — холодно и строго проговорил отец, в его словах, выражении лица, взгляде сквозило разочарование.

— Не будь так строг к дочери, мой сын слишком хитёр и изворотлив, даже такая сильная и смелая защитница, как Катарина, не смогла бы вытащить его из ловушки порока, в которую он сам себя загнал, — заступился за девушку сэр Уинслоу. — Стань даже она его постоянной любовницей, искуснейшей во всём Валиане, всё равно не удержала бы на месте…

— Могла бы попробовать… — неожиданно произнёс отец.

От этих слов захотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, слиться с окружающими предметами. Появилось безумное и такое искреннее желание поколотить Люциана, как в детстве.

— Но твой отец прав в одном, клятву ты дала и обязана следовать ей до конца! — вампир посмотрел девушке в глаза.

— Конечно, сэр Уинслоу, — ответила Катарина, и голос её прозвучал на удивление твёрдо.

В поместье уже прибыли друзья Люциана. Габриель оказался бледен и на редкость молчалив. Ильберт же ругался всеми бранными словами, которые только мог припомнить.

Потом был долгий и волнительный побег через ночь и мрак. За каждым поворотом чудились боевые маги и королевские охотники. Они не разговаривали, каждый погрузился в тягостные мысли.

Убежище оказалось тёмным и неудобным — маленькая хорошо укрытая землянка в лесу. Небольшое окошко у самого потолка, узкая, тяжёлая деревянная дверь, две укрытые бархатным покрывалом лавки, стол и небольшая кровать — вот и всё убранство помещения. Воздух пах сырой землёй и казался невероятно тяжёлым. Было душно и темно, хотелось поскорее выбраться на поверхность. Сэр Уинслоу приказал ожидать здесь, а сам удалился искать помощь. Им оставили по одной фляге с кровью, такие скудные запасы пищи вызывали беспокойство.

— И куда мы теперь? — Габриель первым нарушил молчание.

— Попросим помощи у Демиана, он нас приютит, — ответил Люциан.

Имя чёрного дракона неистовым пламенем обожгло душу вампирши. Катарина старалась не думать о Демиане, изгнать этого мужчину из своих мыслей, и ей даже начало казаться, что получилась. Вампирше больше не снились печальные, наполненные болью бирюзовые глаза, непослушные кудрявые волосы и массивная мускулистая фигура. Сильный и хрупкий одновременно, израненный, но не сломанный, таким ей запомнился чёрный дракон.

— Миранда не пошла с тобой или ты её не звал? — спросил Люциан у приятеля.

— Она меня бросила, — Габриель тяжело вздохнул, в глазах застыла вселенская тоска.

— А как же великая любовь? Вот и доверяй после этого женщинам! — Люциан недовольно скривил губы.

— Никакая любовь не выдержит столько измен. Она ведь обо всех женщина узнала? А сколько их было в клубе? Десять? Двадцать? — проговорил Ильберт. Широкоплечий вампир стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди, его голова практически доставала до низкого деревянного потолка. Суровое лицо в полумраке комнаты казалось особенно жёстким.

— Больше я не помню, не считал, но много, — Габриель обречённо вздохнул.

— Ну и что, любовь и соитие — разные вещи, — пожал плечами Люциан. Насмешливая улыбка опять тронула уголки его губ. Катарина подавила в себе безумное желание подойти и как следует надрать вампиру уши.

— Когда влюбишься, поймёшь, что это не так, — достаточно резко ответил Ильберт и почему-то посмотрел на Катарину. От этого взгляда вампирше стало немного не по себе.

— А когда это ты успел влюбиться? — в глазах Люциана отразилось неподдельное любопытство. — Я думал, что тебя, кроме службы, ничего не волнует.

— Да, я любил службу и потерял её из-за вас, — ушёл от прямого ответа Ильберт.

— Всё было честно, ты проиграл в карты, вини удачу, а не нас, — с обидой в голосе проговорил Габриель. Непривычно было видеть этого весельчака таким разбитым и подавленными.

— Могли пожелать что-то другое, а не посещение клуба, — огрызнулся Ильберт.

— Придурки, — пробурчала себе под нос Катарина. Она поднялась с лавки, подошла к тяжёлой деревянной двери, коснулось шершавой поверхности, дрожащей рукой, прислонилась разгорячённым лбом. Хотелось вырвать наружу и бежать, не разбирая дороги.

— Катарина, прости меня, — Люциан осторожно положил ей руку на плечо. — Я подвёл тебя. Мы сейчас говорим всякие глупости, просто потому, что нам всем страшно…

— Я дала клятву и буду ей следовать, — только и смогла ответить вампирша.

Время тянулось чудовищно медленно, казалось, прошла целая вечность, прежде чем за ними пришли. Обаятельный зелёный дракон, обладающий магией, доставил всю компанию в замок.

А теперь они исследовали новый, роскошный дом, в котором им всем предстояло жить. Нейтрани суетились, словно курицы-наседки. Люциан восхищался изяществом и шиком убранства особняка. Габриель немного повеселел, только Ильберт оставался молчаливым и задумчивым. А Катарина не могла думать больше не о ком, кроме чёрного дракона. Ночь прошла в дикой суете, ближе к утру, напившись крови, все разбрелись по комнатам, под защиту тяжёлых штор и чёрных бархатных балдахинов. Катарина натянула на голову плотное одеяло и провалилась в глубокий исцеляющий сон.

Ночь укутала Драконий город чёрным бархатом тишины. Пустые дома спали, глядя на мир слепыми провалами окон. Они ждали, когда новые жильцы заселятся и вдохнут жизнь в холодные каменные стены, наделят душой пока ещё мёртвые строения, и те засияют огоньками магического света. Некоторые окна светились, эти жилища выплыли из мрака, и теперь невинно взирали на проклятый мир.

Катарина взобралась на крышу ближайшего из домов и взглянула на одинокую громаду замка. От внезапно нахлынувшего волнения перехватило дыхание. Ветер нещадно трепал её длинные белые волосы. Отчаянное лютое одиночество сдавило горло смертельной удавкой, хотелось тепла и заботы. Слова отца и сэра Уинслоу, звучали голове, резали по живому. Все усилия и старания прошедших лет, все ценности и идеалы рассыпались прахом. Она считала себя воином, защитницей и охранницей, да и отношение Люциана и его друзей никогда не заставляли усомниться в этом. Но кем считал её отец? Осудил за то, что она не прыгнула в постель к господину? Красная пелена застелила глаза. Постояв так с минуту и раздумывая, она всё же сорвалась с места. Мягкие замшевые штаны не сковывали движения, а нежная шелковая рубашка приятно холодила кожу. Вампирша прыгала с крыши на крышу, постепенно приближаясь к замку, её гнал азарт, непреодолимое и безумное желание свободы и протеста.

Ловко перебравшись через высокую каменную стену, Катарина осторожно спрыгнула на газон, ботинки с мягкой и гибкой кожаной подошвой бесшумно скользили по земле. Вампирша пробежала через широкий двор, прячась в тени деревьев. Замок ей показался точной копией того, которым владела семья Кросман, и Катарине захотелось в этом убедиться. Она ловко зацепилась руками за выступы на шершавой каменной стене и полезла наверх. До знакомой комнаты она добралась достаточно быстро, невидимой тенью застыла на подоконнике, пытаясь утихомирить неистово бьющееся сердце. Открытое окно настойчиво приглашало войти, манило чёрным бездонным провалом.

Катарина забралась внутрь и мягко спрыгнула на пол. Присутствие дракона она сначала почувствовала, только потом увидела его массивную фигуру на кровати. Озноб пробежал вдоль позвоночника, разлился по телу электрическим разрядом, сковал слабостью ноги и руки. Вампирша не знала, спит ли Демиан, поэтому застыла на месте прислушиваясь. Она до сих пор не могла понять, зачем забралась к нему в комнату. Рациональная часть сознания настойчиво советовала ей уйти, но Катарина не послушалась и сделала несколько осторожных шагов по направлению к кровати.

— Ты всегда проникаешь в чужое жилище через окно? — проговорил Демиан и открыл глаза.

— Мне показалось, что этот замок — точная копия вашего семейного замка, хотела проверить, — проговорила вампирша, дивясь, насколько спокойно и ровно, даже безразлично прозвучал её голос.

— Он такой же, ты не ошиблась, могла просто попросить, я всё бы тебе показал, — ответил дракон, поднимаясь с постели.

— Не хотела тебя отвлекать, — ответила Катарина, наблюдая, как Демиан приближается к ней. Казалось, за прошедшие годы дракон стал взрослее и суровее. В глазах больше не плескалась безумная щемящая тоска, они смотрели уверенно, спокойно, забирались в самую душу. Он явно стал шире в плечах, мышцы окрепли, налились силой. Демиан был обнажён до пояса, и вампирша могла вдоволь любоваться его красивым телом.

— Не боишься, ходить одна ночью по незнакомому городу? — спросил дракон. И Катарина про себя отметила, какой же у него глубокий, красивый и бархатный голос, такой хотелось слушать вечно.

— Ночь — моя стихия, это жители города должны бояться, что я хожу по улицам, — проговорила вампирша, не двигаясь с места.

— А в комнату к дракону забираться не боишься? — Демиан позволил себе усмехнуться, или Катарине только показалось.

— А что ты мне сделаешь? — с вызовом произнесла она и тут же оказалась в сильных мужских объятиях.

Демиан сжал её так крепко, что перехватило дыхание. Впился в губы жадным настойчивым поцелуем. Как же Катарина по нему скучала. Все невзгоды прошедших дней, отчаяние, обиды и боль развеялись, исчезли. Стёрлись усилия прошедших лет, все бессмысленные попытки забыть одну-единственную ночь, когда они стали близки. Вся страсть, сдерживаемая, укрощённая, вмиг вырвалась наружу стихийной волной. Хотелось схватить его за волосы, впиться когтями в кожу, выпустить клыки и проколоть мягкую плоть, выпуская на свободу кровавые ручейки.

Демиан прижал её к стене. От настойчивых поцелуев уже горели губы, колючая, только начинающая пробиваться щетина царапала тонкую кожу. Как-то незаметно, сами собой сползли до колен мягкие замшевые брюки, распахнулась лёгкая шёлковая рубашка, оголяя тело. Рука дракона оказалась у неё между ног, пальцы проникли внутрь, стали ласкать, доводя до безумия.

Как давно у неё не было близости с мужчиной, Катарина уже не могла вспомнить. Только служба, постоянная беготня, дела и заботы. А её тело так истосковалось по ласкам. Ноги подгибались, внизу живота скручивался тугой узел, ноющее тянущее чувство. Вампирша буквально повисла на драконе, впиваясь когтями в кожу, оставляя на ней длинные розовые полосы.

Демиан прекратил ласки, чем вызвал недовольное ворчание, подхватил Катарину на руки и понёс на кровать. Полетели на пол замшевые брюки и ботинки, а затем и его одежда. Только тонкая шелковая рубашка, всё ещё оставалась на Катарине. Дракон навалился сверху, прижал её руки к матрасу, как волнительно и сладостно было ощущать на себе тяжесть и тепло его тела.

— Я по тебе скучал, как же я по тебе скучал, — зашептал Демиан ей на ухо, обдавая горячим дыханием.

Опять поцелую теперь уже слишком настойчивые, жадные, болезненные, оставляющие синяки на белоснежной коже. Тело полыхало, желая продолжения. Катарина попыталась освободиться, взять инициативу в свои руки, наконец-то принять его в своё тело, чтобы прекратить этот пожар внизу живота, что разгорался всё сильнее. Удержал, не выпустил, хотел быть главным.

Исчез ласковый и нежный парень, искавший утешения и заботы, появилось безумное неукротимое животное, которое хотело ей обладать. Катарина не могла понять, нравится ли ей такой Демиан, изголодавшийся по женскому телу.

Наконец, он оказался внутри, вошёл в неё резко, заставив сдавленно охнуть, задвигался быстро и настойчиво. Но податливое тело вампирши отозвалось на эти грубые ласки, оно готово было к такому напору, ждало разрядки. Катарине удалось освободить руки, и она тут же впилась ногтями в спину дракона, оскалилась, выпуская клыки, зарычала.

— Хочешь меня укусить, кусай, — прошептал Демиан, казалось, это ещё больше его распалило, бирюзовые глаза светились неистовым огнём желания. Сейчас человек уступил место дракону, позволил древним, как мир инстинктам руководить собой.

Катарина слегка коснулась острыми клыками кожи на мужской шее, но челюсти не сжала, почувствовала, как пульсирует и бьётся жизнь. Кровь драконов была для неё бесполезна, проста горячая красная жидкость и вампирша не стала её проливать. Она убрала клыки и заскользила языком по влажной от пота коже. Впилась в губы отчаянным поцелуем, подалась ему навстречу.

Тугой узел внизу живота расплёлся яркими лепестками оргазма. Тело задрожало, вмиг избавляюсь от чудовищного напряжения. Все ужасы прошедших дней, обида и страх — всё исчезло, растворилось в блаженном дурмане удовольствия. Голова теперь была лёгкая и пустая. Катарина закатила глаза, беззвучно хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на лёд, сжала его внутри, чувствуя, как непроизвольно сокращаются мышцы. Ещё несколько быстрых и резких движений и Демиан завалился на неё, придавил к кровати всей тяжестью своего немаленького тела.

Катарина запустила длинные, гибкие пальцы в его кудрявые влажные от пота волосы. Погладила по спине. Втянула носом такой родной и терпкий запах кожи. И вдруг осознала, что она безмерно, безгранично счастлива. Душа её разрывалась от любви и нежности, и это чувство запретное и неправильное сейчас приносило покой и утешение. Мозгом Катарина понимала, что нет у этих отношений будущего, и надо уходить сейчас, пока ещё есть силы. Но она не хотела, не могла, противилась голосу разума. Готова была заплатить страданием за такие прекрасные мгновения безудержного счастья. Связаться с драконом, такой поступок ей бы точно никогда не простило чопорное и консервативное общество. У вампиров существовали свои строгие правила, и подобная связь с другими видами строго каралась, вплоть до изгнания. Исключение составляли люди, на подобнее проступки снисходительно закрывали глаза, хотя всё равно смотрели косо и шептались в узких кружках для избранных. Но Катарину уже изгнали, а значит, все эти порядки больше не имели значения. «Я ничем не лучше Люциана и других, даже хуже, чем они» — подумала вампирша и улыбнулась.

— Ты останешься со мной, на этот раз останешься? — прошептал Демиан, покрывая поцелуями её шею. Теперь дракон сделался ласковым, словно ручной кот.

— Ты ведь меня не любишь, — возразила Катарина.

— Ты дорога мне, — ответил дракон, продолжая осторожные ласки. Внутри у девушки опять стало зарождаться желание.

— А как же человеческие женщины, которые должны были родить тебе детей? Почему ты никого не нашёл? — спросила она отстраняясь.

— Никто подходящий не попался, всё не то, — Демиан притянул Катарину к себе.

— Но тебе придётся найти женщину, — вампирша настаивала на своём.

— Она будет всего лишь сосудом, ничего больше, — опять поцелуи побежали по коже, на этот раз нежный, почти невесомые.

— Я так не смогу, — осознание, что другая женщина выносит его ребёнка, разъедало душу, словно кислота.

— Тогда не будет никакой женщины, буду только с тобой, хочешь, я дам слово, — зашептал дракон ей на ухо.

— Нет, я не могу так с тобой поступить, ты возненавидишь меня со временем, — Катарина вырвалась из его объятий и попыталась уйти, но Демиан ловко ухватил её и опять повалил на кровать. Отталкивать его она не стала. Дракон вёл себя очень осторожно, словно пытался оправдаться за грубость и синяки на белой коже, которые расцветали сейчас на теле бордовыми и синими узорами. «Выпью крови, и всё исчезнет» — подумала вампирша.

Катарина ушла ближе к утру, когда небо на востоке уже начинало светлеть. Уставшая и вымотанная до предела, она сказала, что больше не придёт, но не сдержала обещание. Уже на следующую ночь, вампирша опять пробралась в открытое окно, чтобы упасть в горячие и страстные объятия.

Жизнь Катарины превратилась в странный поток однообразных событий. Вампирша быстро и без должного энтузиазма выполняла обязанности перед вампирским домом, практически не обращая внимания на его обитателей, а ночью опять бежала в замок.

Демиан бывал ласковым или очень грубым, но каждый раз просил остаться с ним, выйти из тени, перестать скрывать их связь. Катарина понимала, что растворяется в этих странных, запретных отношениях, постепенно теряя себя. Встречи превратились в зависимость, мучительную и сладостную одновременно. Её любовь, такая дикая и безудержная, разрушала душу. Так хотелось принять его предложение, наплевав на все принципы, поступить эгоистично и подло, и навсегда остаться с драконом.

Люциан часто бросал на неё косые взгляды, несколько раз пытался поговорить, но Катарина каждый раз пресекала на корню эти скромные и вялые попытки.

В эту ночь вампирша опять спешила покинуть дом, она выбралась из окна второго этажа, ловко спрыгнула на мягкий газон, натянула на голову широкий капюшон, выпрямилась и тут же столкнулась с Люцианом. Лицо вампира казалось непроницаемым, красные глаза смотрели внимательно, изучали, но в них не было никакой насмешки и осуждения, скорее лёгкая печаль.

— Нам нужно поговорить, прогуляемся, — предложил он, протягивая ей руку.

— Я спешу, — коротко ответила Катарина уже привычным монотонным голосом. Хотя сердце в груди было готово разорваться от волнения.

— Успеешь, — Люциан тепло улыбнулся, и это было плохо, разразись он сейчас презрительным смехом или скажи какую-нибудь колкость, Катарина легко могла бы отказать в просьбе, но не теперь.

— Хорошо, пойдём погуляем, — ответила она, пряча руки в карманы.

Они выбрались в небольшой закрытый сад, розы, всех цветов и мастей окружили их своей красотой и благоуханием. Небольшие удобные лавочки манили, приглашая присесть. Деревья и кустарники шелестели листвой, перешёптывались друг с другом на понятном только им языке. Вампирша напустила на себя скучающий вид, однако руки, сжатые в кулаки, продолжала держать в карманах.

— Катарина, невзирая на клятву, ты должна знать, что прежде всего я твой лучший друг, а потом уже господин, — поговорил Люциан. — Мы знакомы с раннего детства и прошли с тобой бок обок такой большой и долгий путь. Знаю, я не всегда вёл себя хорошо, часто поступал, как последняя сволочь, и мои ошибки отражались на тебе. Но я никогда не желал тебе зла. Поэтому я очень прошу приглушаться сейчас к моим словам. Ваши отношения с Демианом нужно прекратить, пока ещё не поздно.

— Они тебя не касаются, — огрызнулась Катарина, втягивая голову в плечи. — Или ты считаешь, что спать с едой лучше, чем с драконом?

— Дело не в этом, поверь, я не осуждаю тебя, просто не имею на это права… — Люциан говорил спокойно и очень мягко, словно уговаривал идти спать маленького непослушного ребёнка.

— Вот именно не имеешь! — перебила его вампирша, голос её сорвался.

— Не будь он единственным, последним чёрным драконом на свете, я не сказал бы тебе ни слова. Демиану нужно возродить род, а ты не сможешь родить ему детей. Тебе придётся или терпеть присутствие других женщин, а это разорвёт в клочья твоё гордое сердце, или обречь чёрных драконов на вымирание. Ты готова к такому? — Люциан коснулся рукой её лица, аккуратно взял за подбородок, заглянул в глаза. Но вампирша легко выдержала взгляд своего господина. — Надеюсь, он не успел дать тебе слово?

— Я не пошла бы на подобную подлость, — холодно ответила Катарина и ударила Люциана по руке.

— Тем более, у тебя большой выбор, Ильберт давно в тебя влюблён, да и Габриель начинает заглядываться, одна ты в любом случае не останешься, — мягко проговорил Люциан, ничуть не обидевшись на её грубость.

— Грубый солдафон, которого волнует сейчас только армия упырей и главный бабник Валиана — великолепный выбор! — прошипела Катарина, понимая, что маска невозмутимости сползла с её лица. Злость сдавила горло стальными клещами. Захотелось наброситься на Люциана и расцарапать ему лицо, стереть снисходительную улыбочку. Какое право он имел лезть в её жизнь и диктовать, что делать, а что нет. Но в глубине души она понимала, что друг прав.

— Ничуть не хуже, чем последний чёрный дракон, с любым из них, по крайней мере, у тебя будет будущее. Ильберта можно раскрепостить и отогреть, да, он суховат, но зато верный и преданный. А Габриелю можно легко пощипать пёрышки, ты в отличие от Миранды не наивная девочка. Таким женщинам, как ты, обычно не изменяют, опасно для жизни. А Демиан тебя погубит.

— Ты всё сказал? — Катарина не собиралась сдаваться. — Я пойду?

— Не заставляй меня просить Демиана тебя оставить, уйди сама!

— Ты не посмеешь! — зашипела Катарина в ответ. И бросилась на вампира, выпуская когти.

— Посмею, ты меня, конечно, возненавидишь, но со временем поймёшь, что я прав! — Люциан ничуть не испугался, даже не моргнул. Рука Катарины замерла в нескольких сантиметрах от его лица, а потом опустилась и безвольной плетью повисла вдоль тела. Вампирша склонила голову, длинные белые волосы, выбившиеся из-под капюшона, скрыли её лицо. Плечи поникли, она как будто стала меньше ростом.

Люциан обнял подругу и прижал к себе, вампирша позволила это сделать, покорной тряпичной куклой повиснув в его руках. Вся злость и агрессия вмиг растворились, уступив место усталости и опустошённости.

— Ты понимаешь, что я прав? — Люциан осторожно гладил Катарину по спине.

— Понимаю, — ответила она на удивление спокойно и твёрдо. — Мне было плохо и одиноко, отец обвинил в случившемся, вы трое дико раздражали, хотелось сбежать, и я поддалась слабости.

Катарина отстранилась и заглянула в лицо Люциану.

— Я прекращу это, больше никогда и близко не подойду к Демиану и замку, но должна всё объяснить и попрощаться, — сказала она.

— Хорошо, — Люциан кивнул в ответ.

Катарина бежала по ночному Драконьему городу, ничего не замечая вокруг. В груди горело, тупая, ноющая боль не давала сделать глубокий вдох. Сегодня сказка должна была закончиться. Она знала, что эти отношения обречены, понимала, настанет тот день, когда она уйдёт навсегда. Вот только каждый раз откладывала этот момент, продлевая агонию. Хотелось реветь, выть, раздирая лицо ногтями, глаза щипало, но они оставались сухими, не желали изливаться потоками слёз.

Катарина маленьким чёрным вихрем ворвалась в комнату дракона и сразу же набросилась на него. Вцепилась руками в непослушные кудрявые волосы, впилась в губы жадным болезненным поцелуем. Хотелось насытиться им в последний раз. Она втянула носом воздух, впитывая в себя его запах. Заскользила языком по шее, ощущая, как струится и бьётся под кожей такая сладостная кровь. Рванула рубашку, отделявшую её от такого желанного тела. Пуговицы полетели в разные стороны, застучали по полу обиженно и недовольно.

Всего на мгновение Демиан растерялся. Бирюзовые глаза расширились, маска съехала, выпуская на свободу истинные эмоции. Он ответил на грубые ласки с тем же рвением и страсть. Приподнял, прижал спиной к стене. Катарина обвила его ногами, уцепилась руками за плечи, выпустила когти, впилась ими в плоть. Тонкие кровавые струйки заскользили по коже. Вампирша втянула носом сладостный металлический запах.

Демиан, казалось, даже не почувствовал боли. Продолжая покрывать лицо и шею Катарины поцелуями, отнёс девушку на кровать. Стянул узкие кожаные брюки.

Катарина оттолкнула Демина, повалила его на спину, забралась сверху. Сил вполне хватало, чтобы обуздать дракона, просто раньше она всегда подчинялась, потому что сама этого хотела. Но теперь ею тоже управляли инстинкты. Вампирша схватила его за шею сдавливая. Заглянула в глаза. Грудь Демиана тяжело вздымалась. Сегодня он покорился, позволил ей быть главной. Позволил всё сделать самой. Катарина стянула с него брюки, убирая последнюю разделяющую их преграду. Опустилась сверху, позволяя проникнуть внутрь своего тела. Закрыла глаза, заскользила острыми ногтями по широкой груди, оставляя на коже красные полосы. Откинула голову назад и растворилась в своих ощущениях.

Руки Демиана легли ей на бёдра, поднялись выше, ухватили раскачивающиеся в такт движениям груди, легонько сжали.

Она пыталась запомнить всё, впитать каждой клеточкой тела эту последнюю их безумную ночь, больше похожую на сражение, нежели на любовь. Каждое быстрое движение, каждое прикосновение и поцелуй, весь ворох невероятных и сладостно-мучительных ощущений. Тепло разгорячённого тела, пленительный запах его кожи, быстрое биение сердца. Волны оргазма, сотрясшие тело, заставившие завыть, забиться и обессилить.

Катарина сползла с дракона, отвернулась к стене, подтянула колени к груди и затихла. Она не хотела, чтобы всё заканчивалось. О, как несправедлива жизнь. А может, смириться, принять ещё одну женщину в его жизни, только бы остаться рядом, не уходить. Отбросить дурацкую гордость, возможно, у неё получиться? Нет, она зарежет соперницу, не сможет его с кем-то делить. Надо всё прервать, отрубить гниющую ногу, чтобы выжило остальное тело. Да, ей никогда более не быть целой, единой и сильной. Эта любовь поломала и искорёжила, изуродовала, высушила душу. Как болело и горело всё внутри.

— Катарина, что случилось? — Демиан обнял её сзади, прижимая к себе.

— Я больше не приду, это было в последний раз, — ответила она, продолжая лежать неподвижно.

— Ты много раз так говорила, — возразил Демиан, покрывая поцелуями её плечи.

— На этот раз я серьёзно, надо остановиться, наши отношения меня убивают, — честно сказала она. Очень хотелось разреветься, но глаза оставались сухими, от этого в груди жгло ещё сильнее и безумнее.

— Очень жаль, но я всё понимаю и готов принять любое твоё решение, — ответил Демиан. Не стал просить или уговаривать, и за это вампирша была ему благодарна.

— Спасибо, — только и смогла проговорить она.

Вернувшись домой, Катарина сразу же бросилась в комнату, хотя на улице ещё царствовала ночь. Залпом осушила чашу с кровью, которую ей заботливо принесла нейтрани. Сбросила с себя измятую, надетую наспех одежду и забралась на кровать, укрылась одеялом, обняла подушку и застыла, чувствуя, как приближается истерика. Слёзы горячим потоком побежали из глаз, словно в одно мгновение кто-то открыл невидимые краны. Вампирша завыла, громко и отчаянно, подобно раненому умирающему зверю. Боль душила, не давала сделать глубокий вдох. Тело её сотрясали рыдания. Вместе со слезами и криками сейчас отмирала часть её души, сердце твердело, покрываясь ледяной коркой. Больше никогда не впускать мужчину в свою душу. Любовь теперь под замком, она невиданное зло и прекраснейшее благо. Запретный плод, вкусив который невозможно остаться прежней.

Жизнь в Драконьем городе текла своим чередом. Постепенно пустующие дома заполнялись новыми обитателями. От совета магов удалось спасти нескольких вампиров, те, в свою очередь, доставили ещё рабов, и теперь в маленьких владениях Люциана стало шумно и многолюдно. Попросил убежища такманы. С их появлением в городе воцарился порядок, адепты тёмного ордена взяли на себя большую часть работы по благоустройству и обеспечению. Появились первые оборотни, прибились отчаявшиеся люди и даже один мрачный некромант-затворник.

Пользуясь связями в ордене такманов, на Демиана вышел Райан Оллер, когда-то оказавший содействие в получении новых документов. Теперь же синий дракон сам нуждался в помощи и покровительстве. С собой он привёз не только целую гору золота и драгоценностей, из-за кражи которых собственно, и попал в немилость, но и красавицу сестру — Сэю. У драконицы не было проблем с законом, и она не поселилась в городе на постоянной основе, но часто прилетала в гости, скрашивая замок своим присутствием.

С вампиршей Демиан не виделся, она сдержала слово и больше не приходила. В первые месяцы разлука тяготила дракона, хотелось ворваться в вампирский дом, нарушив все договорённости, и увести Катарину с собой. Демиан не мог понять, какие чувства к ней испытывал, просто хотел видеть её рядом. Но он сдержался, уважая выбор вампирши. Проходило время, разлука притупила чувства, и он всё реже возвращался к Катарине в мыслях, хотя другую женщину себе так и не нашёл.

Ленд усиленно учился и делал невероятные успехи. Его названый брат, самое родное и близкое существо во всём Валиане тоже пережил ряд потрясений. Неудачная трагичная любовь чуть не стоила ему жизни и надолго поселила в сердце глубокую печаль. Отношения с приёмным отцом — Златом сильно испортились. Золотой дракон пытался повлиять на приёмного сына, освободить того, от влияния Демиана, но Ленд упорно пресекал его отчаянные попытки.

Теперь полукровка что-то затевал и редко появлялся дома. Жизнь в целом бежала своим чередом.

Ленд неожиданно возник в комнате Демиана, чем изрядно напугал чёрного дракона. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы остаться хладнокровным и безразличным, сердце позволило себе несколько быстрых ударов, но постепенно успокоилось. Зелёный дракон просто светился от счастья. Губы растягивала широкая, самодовольная улыбка. В глазах поблёскивали лукавые огоньки. Длинные чёрные волосы беспорядочно падали на плечи.

— У меня для тебя сюрприз! — радостно проговорил Ленд; казалось, ещё мгновение и он запрягает от восторга и захлопает в ладоши, словно ребёнок. Очень хотелось улыбнуться в ответ, но чёрный дракон лишь вопросительно вздёрнул брови.

— Пойдём на улицу, я всё уже подготовил, — Ленд бесцеремонно схватил Демиана за руку, больше никто во всём Валиане не мог позволить себе подобную вольность. Драконы очутились на широкой каменной площадке, недалеко от центральных ворот замка. В большой чаше полыхало яркое пламя. Демиан зажмурился, приходя в себя после перемещения, не самая приятная процедура, но к ней вполне можно привыкнуть.

— И зачем мы здесь? — спросил он, снисходительно глядя на брата.

— Сейчас принесу! — Ленд исчез в россыпи зелёных огоньков, оставив Демиана в полном недоумении, но буквально через мгновение появился вновь, только теперь в руках дракона была старая толстая книга в чёрном кожаном переплёте.

— Вот, — Ленд протянул книгу Демиану, но улыбки на лице полукровки больше не наблюдалось, оно стало серьёзным, почти суровым. — Великая книга проклятий, именно в ней содержалось заклинание, погубившее твой род. Теперь ты можешь её сжечь!

Демиан отшатнулся, словно зелёный дракон протягивал ему ядовитую змею и с недоверием уставился на названого брата

— Объясни, — коротко попросил он.

— Ну, долго рассказывать… — Ленд, как-то сразу погрустнел.

— А ты расскажи главное, я должен знать, что ты сделал, — настаивал Демиан.

— Я ещё в детстве слышал о великих книгах. До появления совета маги вовсю экспериментировали с заклинаниями, соревновались друг с другом в получении тайных знаний. Это в своё время чуть не уничтожил Валиан. Но потом, маги опомнились, создали совет, а все опасные знания заключили в три великие книги: книгу ритуалов, книгу артефактов и книгу проклятий. Их надёжно спрятали и обращались только в самом крайнем случае, — начал рассказывать Ленд.

— Я знаю историю Валиана, — перебил его Демиан.

— Так вот, я очень заинтересовался книгами и стал искать о них информацию везде, где только можно. Я потратил на поиски больше десяти лет и, в конце концов, смог определить место их хранения, — Ленд говорил быстро и сбивчиво, его буквально переполняли эмоции. — Я долго следил за библиотекой совета, много раз посещал её, пока не понял, что есть тайный уровень, на который просто так не попасть. Но я вычислил хранителя, имеющего туда доступ. Смог поймать его и на короткое время подчинить своей воле. Потом пришлось стирать старику память, но вроде всё получилось наилучшим образом. Я понимаю, что сильно рисковал, но мне удалось проникнуть в тайное хранилище и забрать книги. И вот прошло уже две недели, а в совете ничего не заметили. Книги у меня, а они ничего не знают. Я планирую перенять сокрытые в них знания и использовать их на благо города. Вот только книга проклятий нам зачем? Я её просмотрел, там такие мерзости… Не хочу, чтобы подобное существовало. Правда, я вырвал из неё несколько листов, были там полезные сведения, как обратить некоторые проклятия, например, вернуть магию тому, кого её лишили, а остальное нам не надо. Вот я и подумал, что ты захочешь сжечь книгу. Но если считаешь, что она нам нужна, ты только скажи.

Ленд устремил на Демиана широко распахнутые, полные любви и преданности глаза. Чёрный дракон был удивлён, он, конечно, возлагал на Ленда большие надежды, но парень превзошёл все его самые смелые ожидания. Так обставить совет магов до него не умудрялся больше никто. Губы Демиана дрогнули и сложились в лёгкую улыбку, сейчас он мог себе это позволить.

— Ты молодец, буду честен, я удивлён, даже шокирован, конечно, с такими знаниями мы сможем защитить наш дом и наших подданных от мерзкого совета, — наконец проговорил чёрный дракон.

— А что с книгой? Что ты решил? — Ленд опять протянул Демиану увесистый том.

— Ты прав, брат мой, её надо сжечь! Ты уверен, что не пропустил ничего полезного? — спросил он, хотя ничуть не сомневался в способностях Ленда.

— Уверен, — не задумываясь ответил парень.

Внутренне содрогаясь, Демиан принял из рук зелёного дракона древнюю книгу, отметил про себя, каким увесистым оказался том. Посмотрел на неё, с ужасом осознавая, что где-то на потемневших страницах были начертаны слова, унёсшие жизнь всего его рода. А потом, не раздумывая больше ни мгновения, бросил книгу в огонь. Пламя затрещало, лизнула оранжевыми лентами хрупкие древние страницы, будто пробуя их на вкус, а потом с неистовой жадностью, утробно урча и потрескивая, принялось пожирать предложенное угощение. А Демиан и Ленд стояли бок обок и наблюдали, как в огне исчезали древние и страшные знание, принёсшие Валиану столько боли и бед.