Холостой для Авроры (СИ)

Глава 11

https:// /tatyana-abalova-p596

Праздник — в любом мире праздник. Особенно такой, где предстоит выпить с самой принцессой Волонии. Весьма быстро стол оказался накрыт. Его предварительно переставили в другое место — неприятно, когда тебе на темечко капает вода.

Сигизмундовна с интересом наблюдала, как из недр скалы являются все новые и новые гномы, с воодушевлением несущие глиняные плошки с нехитрой едой. Никаких тебе жаренных хомячков и прочих изысканностей. Впервые за все время пребывания в новом мире, Аврора поняла, что ей удастся как следует поесть. Без стеснения и с аппетитом. В меню гномов значились куропатки, запеченные в глине, зайцы на вертеле, овощное рагу — его принесли в огромном, все еще кипящем котле, горшочки с маслом и медом, пшеничные караваи, каждый из которых пришлось резать тесаком, уперев бок круглого хлеба в живот — до того те были велики.

Появились и женщины. Гномки оказались прелесть как хороши. Аврора вспомнила, как кривился Аль Даар, представив, что ему пришлось бы обхаживать представительницу работящего народца. Сама не ожидая того, Сигизмундовна ощутила растущее в ней классовое недовольство. Ну вот как можно морщить нос, когда видишь таких милых девушек? Румяных, веселых, искрящихся здоровьем и задором. А чудесные рыжие волосы, тщательно заплетенные в мудреные косы?

Пока Аврора любовалась гномками, в пещеру внесли еще с десяток столов. Она растерянно огляделась, когда все присутствующие разом загудели. Эхо с охотой подхватило многоголосый хор и, ударив звук о стены пещеры, вернуло сторицей. В центр вкатили огромную бочку.

— Право выбить пробку предоставляется нашей, кхм… гостье! — громко провозгласил товарищ Гризмо и протянул Авроре огромный молот.

В пещере воцарилась мертвая тишина. Ее нарушала лишь редкая капель сочившейся с потолка воды. Все напряженно ждали, как поведет себя изнеженная принцесса.

Сигизмундовна криво усмехнулась. Вспомнилась тяжелая жизнь девяностых. Бесконечные очереди, охота за дефицитом и пудовые сумки, которые приходилось переть домой на полусогнутых ногах. Ей ли страшиться молота, который весит от силы полмешка картошки?

Она растерла руки.

— Привычны руки к топора — а — ам, — пропела она себе под нос запомнившуюся еще с советских времен песню Эдуарда Хиля. — Только сердце непослушно докторам, если иволга поет по вечерам — м — м…

Когда она поплевала на ладони и уверенно взяла молот, гномы взорвались одобрительными возгласами.

— Эге — гей! — выкрикнула Аврора и со всей молодецкой дури шарахнула по торчащей пробке.

— Откупорено!!! — взорвалась криками пещера. Запах пенистой бражки окончательно поднял градус веселья.

Когда Сигизмундовне сунули в руки кружку объемом в полведра, она с жадностью сделала первый глоток.

— Вкусно! — похвалила она и заливисто рассмеялась. Пена с шипением лопалась на ее аккуратном носике. — За здоровье хозяев!

— За здоровье!!! — подхватили гномы ее клич.

Пришла в себя только утром. Аврора спала на столе, с которого предварительно скинули все плошки — мешали танцевать и толкать пламенные речи.

Убрав с бедра чужую мозолистую руку, Сигизмундовна с трудом разлепила глаза, села и со стоном схватилась за голову. Ночью пойло шло легко, и сейчас не оно послужило причиной стона. Заставляли краснеть воспоминания прошедшего праздника. Как она стояла на столешнице, махала зажатым в кулаке полотенцем, а тени на стене рисовали до боли знакомую картину «Ленин на броневике». Пришлось даже замереть, чтобы проморгаться. Речи полились соответствующие. О равенстве, свободе и братстве.

Аврора тихо выругалась, когда в памяти всплыл лихой танец с Гризмо. Как тянули друг к другу кружки, щедро расплескивая содержимое, а стена напротив тенями малевала мухинских «Рабочего и колхозницу». У «колхозницы», конечно же, не задержалось: последовал клич «Пролетарии всех стран объединяйтесь!». Разгоряченные гномы поняли зов буквально, и к веселью подключились орки и тролли, принесшие с собой горячительное покрепче. Драконы и эльфы были причислены к классу угнетателей, а потому остались неохваченными.

Потом братались и хором пели «О, белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао!». Перевода припева никто не знал, а он и не требовался, потому как волоокая Волонская принцесса объяснила, что это клич партизан, которыми в одно мгновение почувствовали себя все собравшиеся.

«Отряд укроют родные горы, о, белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао! Прощай родная, вернусь не скоро, нелегок путь у партизан!»

Чтобы убедиться, что голова не подводит, Аврора кряхтя слезла со стола и направилась к дальней стене, которую ночью громогласно назвала скрижалями революции.

Рядом со стеной так и спал не выпустивший из рук кирку местный талантливый художник — гном Гулин. Принцесса пальцами провела по выбитым на камне буквам коммунистического лозунга: «От каждого — по способностям, каждому — по потребностям».

— Пришла пора собирать камни, — прошептала она и понуро побрела к выходу, откуда пробивался утренний свет. Через спящие на полу тела перешагивала с осторожностью. Троля пришлось обойти. Он, почмокав губами, просипел: «О, белла!» и схватил за ногу. С трудом отцепляя грязные пальцы с не менее грязных чулок, Сигизмундовна только сейчас заметила, что потеряла свои атласные туфельки. Пришлось вернуться к столу, на котором недавно обнаружила себя. Их прижимал к груди Дарвин — гном, изводивший ее ворчанием, когда она, залихватски свистнув, скинула с себя буржуйскую обувку.

«Зачем дорогую вещь портить? Тут только жемчуга на целый золотой. Да на них, небось, можно новую кирку выменять».

Платье на груди не позволила рвануть его не менее рачительная жена.

«Погодь, я только монисты срежу».

— Пусть останутся вам на память, — Аврора ласково огладила взглядом вчерашних собутыльников. И так ей сделалось жалко гномов, рвущихся к независимости, что на самом деле захотелось сотворить нечто полезное.

Найдя уголек, которым еще вчера собирался изобразить ее профиль Гулин, понявший, что талант его безмерен, а муза прекрасна, Сигизмундовна, предварительно передвинув ноги товарища Гризмо в сторону, крупно написала на краю скатерти: «План революции».

Пунктов придумалось немного, но все они были по существу.

«Первое, — взялась она перечислять революционные тезисы, — никакого шантажа. Это путь в никуда. Предмет шантажа может не заинтересовать угнетателя, и вы проиграете».

Аль Даар просто расторгнет договор с ее отцом и выберет себе более сговорчивую невесту. Ошибка гномов заключалась в том, что они поставили на кон любовь, которой у короля к прекрасной принцессе нет.

«Второе — объединяйтесь! Союз рабочих и земледельцев — это сила!»

Некстати вспомнился поцелуй Аль Даара. Сначала жадный, потом нежный. Трепет длинных ресниц, крепкие объятия, в которых проявлялось желание к ней, принцессе, без зазрения совести науськивающей толпу недовольных гномов на власть.

И сразу воинственный пыл сошел на нет. Сейчас она собственными руками спихивает умного и умелого правителя с трона. И кто на него сядет? Кто будет править королевством? Ткачихи и поварихи? Такое в ее жизни уже было. И болезненный крах государства, так и не успевшего добраться до коммунизма.

Захотелось стереть, все, что написала. Но в то же время пришло осознание, что недовольство гномов продолжает тлеть. Нужна лишь искра. Искра?!

«Третье — вам необходим рупор революции. Листовки, газеты, плакаты. Все, что наглядно объяснит ваши цели».

Да, гномы непременно пойдут дальше, раз уж решились на похищение. Только в следующий раз захватят не сочувствующую и понимающую принцессу, а кого — нибудь другого, более значимого для Аль Даара, чем она. И поднимется король, и начнет карать.

«Четвертое, — написала она решительно, — нет нужды свергать власть. С ней нужно договариваться. Чтобы соблюсти принцип справедливости, требуйте создания народного Совета. Пусть в него войдут представители гномов, орков, троллей, людей и драконов. Требуйте голосования перед каждым принятием закона».

Хотела было дописать «Вся власть Советам!», но не решилась. Так можно толкнуть народ на баррикады. История помнит, чем заканчиваются революции. А гибели Аль Даару Сигизмундовна никак не желала. При мысли о нем ее сердце начинало биться быстрее. То ли так подавала знаки зарождающаяся любовь, то ли страх, что Аврора отхватит за непотребный вид.

«Искупаться бы где, чтобы уничтожить запах бражки и следы гуляша».

Аврора вздохнула и, подняв подол измятого платья, на цыпочках поскакала к выходу. В последний раз обернулась на спящих революционеров и шагнула в круг света.

В урочище плутала недолго. Нашла ручей, а выбирая место поглубже, набрела на запруду.

— Ах! Холодно! — взвизгнув, Аврора окунулась по самую шею. Кое как выстиранные платье, чулочки и нижнее белье, сушились на кустах. Панталоны, поддаваясь ветру, смешно перебирали штанинами, будто куда — то бежали. Над головой сладко пела пичуга.

Привыкнув к воде, Аврора закрыла глаза.

— Ну и где Ваше Высочество провело ночь?

Сигизмундовна едва не захлебнулась, не ожидая услышать так близко мужской голос. На валуне сидел, вытянув ноги и покусывая травинку, Аль Даар.

— Может, вы уже отвернетесь? — она закрыла стратегически важные места руками.

— Зачем?

— Мне стыдно.

— Стыдно кутить всю ночь. И спать в обнимку с гномами.

— Вы… Вы видели?

— Я установил за вами негласную слежку. Слишком много ошибок, и не хотелось бы раньше времени обзавестись рогами. Я явился с отрядом эльфов разгромить похитителей, но, заметив, что вы с ними поладили, решил подождать.

— Что? — Аврора, забыв, что раздета, вытянулась в полный рост и прислушалась, не доносятся ли крики со стороны пещеры. — Нехорошо нападать на спящих гномов. Они всего лишь хотели независимости. Они смелы, отважны и достойны иной жизни.

— Я прочел ваш план революции, — Аль Даар вытащил из — за спины скатерть и помахал ею для убедительности.

— Все настолько плохо? — Сигизмундовна поняла, что терять ей нечего, поэтому смело вышла из воды. Ее ждут кандалы и королевский суд за измену и подстрекательство.

— Отчего же. Мне даже понравился четвертый пункт. Я оценил ваш реверанс в свою сторону. Остаться королем, у которого не будет права самостоятельно принимать законы, — эльф цепко наблюдал, как Аврора сдергивала с куста платье, как путалась в рукавах, пытаясь натянуть на влажное тело. — Откуда у вас все это? Почему убеждены, что ваш план можно осуществить?

Аврора села на валун, пихнув бедром короля, чтобы подвинулся. Согнув ногу в колене, принялась натягивать чулок. На ее щеках горел румянец. Влажные волосы закручивались в пружинки и прыгали на ветру.

— Вы вчера меня не слышали. Я говорила о низах, которые не могут, и верхах, которые не хотят. Это не относится к вашим мужским способностям. Не надо думать, что я глупа и в моей голове одни пошлости. Я понимаю, чем грозит напряжение на государственном уровне. Вы должны выпустить пар, иначе котел рванет.

Взгляд короля, скользивший до этого по шейке невесты, замер.

— Авриэль, кто вы?

— В смысле? — она обернулась на него.

— Напряжение на государственном уровне… Не слишком ли сложно для вас?

— Ах, это… — м — да, она увлеклась и забыла, что король получил пустоголовую эльфийскую принцессу, а не умудренную годами женщину. — Я не хочу, чтобы королевство, которое собираюсь назвать своим домом, охватило пламя. Нужно что — то делать. И раз вы не позволили несчастным гномам узнать мой план, вам следует самому воспользоваться им.

— Допустить до власти гномов и орков?

— А почему бы и нет? И волки сыты, и овцы целы.

Поднявшись с валуна, Аль Даар подал руку невесте. Не забыл подхватить и скатерть. Что — то было в этом плане. На самом деле, нельзя все время надеяться на силу. Совет? А почему бы и нет. Король прислушается к нему, как к гласу народа, а уж решение примет по собственному разумению. И волки сыты, и овцы целы.

Однако забавная ему попалась невеста. Такую рядом с собой держать не стыдно. Не только для красоты. Умна, находчива, может найти общий язык с кем угодно. От гномов ушла. Даже не пришлось платить выкуп или идти на уступки. А как свистит!

И опять взгляд залип на прыгающей по шее пружинке волос.

— Почему вы босиком?

— Я подарила туфельки гному. Он обменяет их на новую кирку. Видите, какими бы они ни были, прежде всего думают о работе.

Король задрал вверх руку и изобразил нечто из пальцев. Из ближайших кустов тут же вынырнул вооруженный эльф. В его доспехах задорно отразилось солнце.

— Гномов отпустить. Пусть пришлют представителя для переговоров.

— Гризмо! Гризмо попросите прийти, — крикнула вдогонку Сигизмундовна. — Толковый гном, — добавила она смущенно.

Аль Даар вздохнул и поднял невесту на руки. Негоже принцессе голубых кровей идти в одних чулочках.

Аврора млела.

Страница https:// /tatyana-abalova-p596

Самая популярная книга https:// /books/taynye-hroniki-gercoga-e

Приятного чтения!