Холостой для Авроры (СИ)

Глава 31 (2)

https:// /konstantin-fres-p105326

— Первый съезд народных депутатов партии КПСС — Королевской помощи страждущим согражданам — объявляю открытым! — произнесла Аврора.

Гномы, заполнившие почти все депутатские места, горячо, бурно и продолжительно зааплодировали, радуясь привилегированности своего положения.

Что такое депутат, эти бородатые пройдохи поняли быстрее всех.

Депутат — это тот, кто лучше и быстрее всех выполнил задание партии. Да так ловко и умело, что завидующие сородичи вынуждены были признать, что он — лучший.

Кашляющего углем, одуревшего от стахановского труда депутата изымали из шахты, отмывали, расчесывали, облачали в самые дорогие, пошитые эльфами одежды, и направляли в королевский дворец с почестями.

Там ему оказывали радушный прием, всяческое уважение. Прекрасные эльфийки с поклоном подносили ему наркомовские — дармовую выпивку в красивом кубке. А сам король принимал в пионеры, торжественно надевая на подставленную гномью шею золотую цепь, инкрустированную рубинами.

И все это было так торжественно, что простодушные гномы раздувались от гордости вдвое и хотели быть депутатами вечно и все поголовно.

Депутаты-орки тоже были. А как же?!

Но у них депутаты были скорее редким исключением, чем массовым явлением.

Не то, чтобы орки не мечтали пощеголять в эльфийском костюме. Нет. И ударников труда — целителей, пастухов, — среди них хватало. Но духа соревнований из орков вышибить было невозможно; и к депутатству добирался один, ну, два кандидата, отлупив всех прочих претендентов дубиной и завоевав право считаться лучшим в честном поединке.

Аврора дохаживала последние месяцы беременности. Круглая, переваливающаяся с ноги на ногу, она пыхтела, как еж в кустах, но все равно была деятельна и бодра.

— Итак, — звонко выкрикнула королева, поглаживая круглый огромный живот и окинула взглядом собравшихся депутатов, — на повестке дня вот какие вопросы. Первое: постройка аэропорта имени Василия Ста… Вайесса Сальтарити.

Гномы озадаченно и немного обиженно переглянулись.

Как же так, депутаты — они, а аэропорт имени Вайесса?!

И вообще, что такое аэропорт?!

— Аэропорт, — предвидя вопросы и читая в глазах обиженных депутатов немую обиду, Аврора решила объяснить всё сразу, не дожидаясь их шквала, — это такое красивое, удобное, специальное место, где располагается авиация.

— Э-э-э? — протянули гномы в один голос, шкрябая толстыми пальцами в затылках.

— Ну, свободные от работ драконы там будут, — объяснила Аврора ещё проще.

На лицах бородатых депутатов обида выписывалась все красноречивее и все сильнее.

Что ж такое?! Эти драконы мало того, что не работают, так им еще и место специальное, где они будут прохлаждаться?!

— Они будут отвозить любого, кто пожелает, в любую точку королевства, — пояснила Аврора терпеливо. — По делам или в гости. К родне или в дальние шахты. Словом, нужно не только построить аэропорт, но и обозначить самые популярные маршруты. Драконы будут собирать по несколько пассажиров и отвозить в нужное место. Быстро и с комфортом. Любого из вас. За фиксированную плату. Скажем, один золотой. Вайесс Сальтарити дал свое согласие, я сама с ним обо всем договорилась. Драконы будут работать на благо королевства, на благо вам, за честную плату.

Лица приунывших, заревновавших гномов прояснились. Они заулыбались, закивали головами.

— Народным депутатам скидка, один серебряный, — произнесла Аврора, и ликующие гномы снова почувствовали себя хозяевами положения и разразились бурными и продолжительными аплодисментами.

— Второй вопрос на повестке — это развитие пионерского движения.

Гномы сидели, раскрыв рты. Незнакомые слова кружили им головы и будоражили сознание.

— Каждый из вас — пионер, — веско произнесла Аврора, и гномы радостно затеребили свои блестящие рубинами цепи, хвастаясь друг перед другом. — Но пионер может стать комсомольцем! — тут хитрые гномы зашевелились, загомонили. Что такое комсомолец — они не знали, но чуяли, что дело пахнет повышением. — А затем комсомольца могут принять и в Партию. И он сможет принимать решения и давать советы королю…

Голос Авроры потонул в бурных и продолжительных аплодисментах, переходящих в овации.

— Но для этого надо стараться, — подвела итог Аврора, когда депутаты, раскрасневшиеся от счастья, смолкли и расселись по своим местам. — Например: план работ, утвержденный королем на пять лет, выполнить в четыре года.

На задних рядах самая ушлая группа народных избранников развернула транспарант «Пятилетку в четыре года!». Аврора пробежала взглядом по словам, сложившимся в знакомую фразу и кивнула:

— Да.

— Это как? — завопили крайне заинтересованные гномы. Бонусы, соревнования и награды были им по душе.

— Например, сбор металла. Нужно за четыре года выдать ту же норму металла, что король назначил выдать за пять лет.

Тут стахановцы приуныли.

— Но это не так-то просто! — обиженно заметил один из них. — Придется новую гору разрыть. И взорвать. И разработать.

— Ты — пионер! — строго и грозно заявила Аврора, ткнув в сторону осторожного депутата пальцем. — А для пионера нет ничего невозможного!

— Да ну?! — хором воскликнули гномы, раскрыв рот и ожидая от Авроры чуда. И она им его выдала.

— Пионер должен бережно относиться к ресурсам! Гору взорвать мы всегда успеем, — хладнокровно ответила Аврора.

— Да как так? — возопили взбудораженные гномы с азартом людей, которым показывают непостижимый фокус.

— Старые ристалища и поля сражений все еще полны железа, — намекнула Аврора.

— Но оно же ржавое, — презрительно закричали гномы. — Старое! И… это же железо?!

В голосах их звучала такая экспрессия, словно Аврора им сейчас откроет секрет, как превратить железо в золото.

Королева небрежно пожала плечами.

— Железо, и что с того? — ответила она. — Королевству нужно железо. Много железа! А старые наконечники копий, стрел, поломанные мечи и потерянные подковы можно переплавить и перековать. Сделать из них новые мечи и стрелы. И еще много полезных вещей.

— О-о-о! — простонали потрясенные гномы. Этот секрет был почище превращения железа в золото. — А чо, так можно было?!

— Нужно, — отрезала Аврора. — И, самое главное, работы эти не тяжелые. На них можно подрядить детей. Смолоду прививать любовь к труду! Мужчины работают в шахтах — юные помощники собирают металлолом. Вот и управитесь за четыре года.

— Да! Да! — радостно орали гномы, колотя ладошками, счастливые, что можно обмануть систему совершенно легально.

— На месте освобожденных от железного хлама ристалищ, эльфы разобьют сады, посадят леса, — мечтательно произнесла Аврора. — Озеленим родной край, сделаем его цветущим, зеленым, живым!

— Да! — орали гномы в совершенном восторге.

— А орки? — подали, наконец, голос молчаливые и суровые депутаты от орков. — Для нас что, нет задания?

Их было всего двое, и у них обоих были подбиты глаза и все головы в шишках от дубин. Они недобро посматривали друг на друга и крепче сжимали шипастые дубинки на тот случай, если коллега-депутат пожелает остаться единственным от фракции орков…

— Есть! — звонко выкрикнула раскрасневшаяся и воодушевленная Аврора. — Только для орков, потому что никто иной не справится с этой задачей.

— О-о-о, — благоговейно произнесли орки в один голос, позабыв напрочь о своем желании расквасить друг другу физиономии.

— Вы должны будете собрать лучших воинов, — сурово, как полководец, направляющий свои войска в атаку, напутствовала их Аврора, — и вооружить их. А затем собрать всех тех, кто по хорошему трудиться в нашем королевстве не хочет…

— Преступников по тюрьмам, что ли? — недоверчиво поинтересовались радостные орки, предвкушая большую драку. Вот кого можно прихлопнуть своей дубиной!

Аврора кивнула.

— Их, — коротко ответила она. — Сгоним их всех на север, в далекие дикие земли.

— О-о-о! — благоговея перед жестокостью королевы, провыли орки.

— Они нам будут строить БАМ! — торжественно произнесла королева.

— Чего это такое? — не поняли орки.

— Большая Авроринская Магистраль, — радостно и гордо пояснила королева. — Дорога, по которой любой сможет попасть на север.

— Зачем? — не поняли орки. По природе своей они были тугодумы.

А вот гномы сообразили сразу.

— Не севере есть алмазы, — подал голос один особо ушлый пионер. — Они там должны быть, я знаю! Папаша мой говорил, что там, возле брошенных поселков, есть старые шахты, полные камней! И золота.

— А еще там рыба, рыба жирная в реках водится! — загомонили радостные гномы. — Только холодно там.

— Точно, — подтвердила Аврора. — Вот в одном из этих поселков и найдут своё пристанище строители. Пусть отрабатывают и замаливают свои грехи.

— Но они же не захотят, — простодушно удивились орки. — Строить они не захотят.

— А дубина тебе на что? — Аврора кивнула на зажатое в ручищах орка массивное оружие.

— А-а-а! — обрадовался, понявший задумку королевы, орк.

— Да-а-а! — подтвердила его догадку Аврора.

Под конец съезда Аврора заметно волновалась. Она то и дело прижимала ладони к животу, щеки ее вспыхивали румянцем.

— И последнее, — чуть дрогнувшим голосом произнесла она. — Последний вопрос… очень важный, который нужно обсудить…

Она совладала с собой, взяла себя в руки, гордо вздернула подбородок.

Обвела притихших депутатов взглядом и громко, отчетливо произнесла:

— Я — королева, но такие вопросы ни я, ни король, ни кто-либо еще не вправе решать в одиночку. Речь пойдет о… демонах. Они здесь, среди нас. Они пришли…

Депутаты все разом заголосили и повскакивали со своих мест.

— Живьем брать демонов! — заорали орки, воинственно размахивая своими дубинами. Но Аврора усмирила это безобразие одним взмахом руки.

— Нет! — явно волнуясь, крикнула она. — Никого не нужно брать живьем! И мертвым тем более! Эти демоны… они пришли на наши земли с миром. Владыка Демонов Экхарт лично явился сюда, к нам, чтобы просить — не требовать и не угрожать, но просить, как равный у равных и уважаемых им существ! — дозволения быть с нами в союзе. Жить с нами в одном мире.

— Чиво-о-о?! — заорали в один голос абсолютно все присутствующие депутаты.

Это было настолько странно, дико и ново, что никто не мог поверить своим ушам, какой бы длины они ни были.

Аврора смолчала. Вместо ответа она отступила, и на том месте, где она только что стояла, возникла сфера из трещащей, опасной, как молния, магии, в которой, небрежно развалившись, закинув ногу на ногу, появился Владыка Демонов.

— Генерал Экхарт, приветствую, — небрежно поздоровался он с притихшими присутствующими, лихо козырнув. Видимо, он стал лучше разбираться в званиях правоохранительных органов и присвоил себе внеочередное звание генерала.

За спинкой его кресла, смирная и покорная, скромно опустив глазки, стояла Корраниэль. От светлой эльфийки в ней остались лишь светлая фарфоровая кожа, острые ушки да тонкое сложение. Одета она была как настоящая демоница — в вызывающее черное и алое, с глубоким вырезом на груди, с разрезами на юбке до самой талии.

Экхарт зыркнул на нее алыми опасными глазами и снова повернулся к притихшим депутатам.

— Эта женщина, подарок вашего мира, — без обиняков произнес он, — пришлась мне по душе. Но вот незадача: она быстро угаснет, если утратит связь с вами. С магией, что ее породила. Поэтому ей необходимо бывать тут. А мне — быть рядом с ней. Поэтому я прошу разрешения тут жить. И, разумеется, не бесплатно. Я готов выполнять роль правоохранителя, а мои демоны будут полицейскими. Они быстрее ваших лошадей; они сильнее любого из вас. Они будут отлавливать преступников и уносить их на север, к черту на кулички, куда угодно!

Тишина повисла в зале; страсть с которой Владыка Демонов уговаривал присутствующих пустить его в этот мир, выжгла все эмоции, даже изумление.

— Разумеется, не бесплатно, — произнес Экхарт, когда пауза слишком затянулась. — Я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться!

Пинком он выдвинул вперед сундук, у которого от удара отскочила крышка, обнаружив внутри целую гору самоцветов такой чистой воды и такой прекрасной огранки, что гномы едва не попадали в обморок от вожделения.

Оркам хитрый Экхарт кинул пару винтовок СВД (Снайперская Винтовка Дягтерева), хищных и прекрасных, как акулы.

— Потом научу пользоваться, — небрежно произнес Экхарт, глядя, как орки крутят их, рассматривая и удивляясь необычному оружию.

— Взятки? — изумилась Аврора. — Вы самый коррумпированный глава МВД, которого только можно себе представить!

Экхарт усмехнулся.

— Да бросьте, — все так же развязно ответил он. — Не более тех, к кому вы привыкли!

И он снова улыбнулся, обворожительно и опасно.

Подавшись вперед, протянув к королеве когтистую руку, сжатую в кулак, сквозь трещащий кокон, защищающий Аврору от его магии, он вдруг разжал пальцы, и на его алой ладони изумленная Аврора увидела… Пионера!

Её кот, ошарашенный тем, что очутился вдруг в неизвестном месте, крутил головой, озирался и щурил глаза, словно только что разбуженный.

Аврора всплеснула руками и чуть не разрыдалась, глядя на знакомую усатую мордашку.

— Это вам, моя королева, — подобострастно произнес Экхарт. — Надеюсь, мой подарок пришелся вам по душе?

Аврора, уже не сдерживая слез, подхватила кота на руки и несколько раз поцеловала его в усатую морду, пригладила алый галстук на шейке. И кот, внезапно для самого себя, вдруг четко и лихо отсалютовал ей. Как и положено пионерам.

— И самое главное, — хладнокровно продолжил Экхарт. — У меня есть голос… то есть, вы же устроите голосование, насколько я понимаю? Так вот, голос короля Волонии — за меня.

И Экхарт небрежным жестом подал Авроре письмо, зажав его меж двух пальцев.

В письме в самом деле было согласие отца Авриэль, Эрандила, на то, чтобы Экхарта пустили в этот мир.

Пока гномы и орки игрались с подарками Владыки Демонов, рассматривали и радовались им, Аврора с мурчащим Пионером на руках, подошла близко-близко к сфере с главным Демоном.

Он сидел в кресле, умиротворенный, спокойный, огромный и сильный, положив руки на подлокотники — смотрел, как гномы делят преподнесенные им драгоценности. В алых глазах Демона, против ожиданий Авроры, не отражалось ни язвительности, ни насмешки. Только задумчивость и огромная, веками собранная и накопленная мудрость.

— Что ты пообещал Эрандилу? — тихо произнесла Аврора. — За голос? Ты угрожал ему? Хотел убить?

Экхарт с усмешкой приподнял брови и покосился на Аврору.

— Чем можно угрожать тому, чья душа похожа на выжженную яростным солнцем пустыню? — произнес он. — Смертью? Но он и так мертв изнутри, от горя и потерь. Жива лишь его оболочка. Этим его не напугать. Напротив, я обещал ему жизнь. Я обещал возродить его.

— Возродить? — удивилась Аврора.

— Я обещал ему поведать о том, что написано в утерянном манускрипте, — небрежно ответил Экхард. — Касательно его дочери… Настоящей дочери, Авриэль. Я подарил ему надежду, дал ее потрогать, но не передал в руки. А новорождённая надежда сильнее и яростнее всего на свете. Он дал согласие, он пустил меня сюда.

Аврора лишь тяжко вздохнула.

— Коррупция! — произнесла она горько. — Ты с собой тащишь ее в этот мир! Можно как-то без нее?!

— Нельзя, — отрезал Экхарт, переплетая когтистые пальцы. — Во всех мирах вопросы решаются одинаково, либо деньгами, либо силой. Заметь — я предпочел более гуманный способ. Я не стал прорываться сюда с боем, хотя мог бы.

— А, вот и угрозы подоспели!

— Нет. Всего лишь факты. Я поступлю так, если вы мне запретите подобру присоединиться к вам. Я вынужден. Эта очаровательная чертовка… она дорога мне. Очень.

— Но она!.. — вскипела Аврора. — Она преступница!

— Понесет наказание, — и бровью не повел Экхарт. — Будет год красить гномьи тележки.

Корраниэль недовольно поморщила носик.

— Но я не хочу, — капризно протянула она. Демон глянул на нее пылающим взглядом.

— Пятнадцать суток принудительных работ, — с придыханием и каким-то особым чувством в голосе произнес он, — и субботник… нет, два субботника! И три наряда вне очереди!

И они обменялись влюбленными взглядами. Настолько пылкими и откровенными, что Аврора невольно покраснела и отошла от сферы на шаг.

— Итак, время голосования пришло, — сурово произнес Экхарт, глядя, как довольные гномы рассовывают драгоценные камни по карманам и рассаживаются по своим местам. — Сейчас решится судьба этого мира. Ну, ты осмелишься решить ее, Аврора? Не бойся навредить; ты не навредишь. Я не наврежу. От благополучия вашего мира зависит жизнь этой маленькой мерзавки, что крепко держит меня за яйца. Я и шумно вздохнуть боюсь в ее сторону. Она как бабочка над свечой, такая же хрупкая и красивая. Поэтому я буду охранять ваш мир так же верно, как цепной пес охраняет дом. Вот почему я выдвинул себя на такую высокую должность.

«Самовыдвиженец!» — подумала Аврора автоматически.

— Раскрой мне секрет, — медленно произнесла она, глядя в пылающие глаза Владыки Демонов. — О чем ты сказал Эрандилу?

— О его дочери, о исчезнувшей навсегда Авриэль, — четко ответил Экхард. — Я же демон, королева. Я вижу, как души летают по миру. Вижу, как они переходят из мира в мир, как путешествуют и как угасают. И тебя я вижу насквозь; знаю, откуда ты. Знаю — кто ты, и знаю, что твоя душа заняла чужое тело, а хозяйка его, Авриэль, просто выпорхнула из него вон. Не пугайся; я не собираюсь трубить об этом налево и направо. И я не делал ничего, чтобы нарочно это разузнать и разнюхать. Я просто это знаю. Это в моей природе.

— И чем же ты собираешься возродить Эрандила?

Демон кивнул на депутатов.

— Сначала проголосуй. Они ждут.

Аврора, словно завороженная его пылающими глазами, медленно подняла руку вверх.

— Кто за то, — произнесла она, — чтобы Эрандил и его демоны могли свободно жить наравне со всеми нами в нашем мире?

Гномы и орки, как один, задрали руки вверх.

— Единогласно, — подвел итог Экхард, и магия вокруг него погасла, схлопнулась. — Благодарю за оказанное мне высокое доверие. Я оправдаю!

— Ур-ра! — завопили гномы. — Даешь всем наркомовских!

— Наркомовских, — автоматически повторила вслед за ними Аврора.

Пока эльфийки обносили радующихся депутатов выпивкой, Экхарт повернулся к Авроре и поманил ее к себе пальцем.

— Теперь говорить можно, — произнес он. — Передай Эрандилу, королю Волонии, что его дочь не покинула эти земли навсегда, как можно было бы подумать. Она не умерла бесследно, не сошла в серый мир теней, где все превращается в ничто. Она ближе, чем он думает. Есть один древний манускрипт… такой старый, что язык, на котором его писали, уже почти непонятен эльфам. Но я думаю, Эрандил все же сможет его разобрать. Так вот, в этом манускрипте написано — если вы не верите мне, Демону, то ведь поверите древним легендам? — что однажды родится эльфийская принцесса, кроткая, добрая и прекрасная. Ее душа будет полна света и желания подарить всем счастье и мир. Но только одного этой принцессе не будет хватать: мудрости. Она не будет верить в мир и в эльфов, что его населяют. Она будет погружаться в пучину страха и отчаяния, пытаясь противостоять надвигающемуся горю. И не вынесет. Она умрет; исчезнет, уступив свое тело той, что сможет предотвратить беды. Принесет себя в жертву, а может, малодушно убоится начертанной на роду борьбы… всего того, что ты пережила, королева.

Экхард помолчал.

Странно, в устах порочного Владыки Демонов старая легенда оживала и звучала особенно торжественно и свято.

— Но это слишком добрая, слишком чистая душа, — с ноткой сожаления произнес Экхард. — Она не заслужила такого печального конца. Она отдала себя, она сгорела, чтобы всех спасти. Но так быть не должно. Поэтому магия дает ей еще один шанс. Ей и тебе, Аврора. Ты носишь дочь; и в ней уже зреет, просыпается душа Авриэль. Она привела в этот мир тебя — теперь у тебя перед ней должок. Ты вернешь в этот мир ее. Эрандил поверит мне. Стоит только ему увидеть твою новорожденную дочь, как он поверит в каждое мое слово. И оживет снова.

Этот манускрипт находится у вас; помнишь перепуганного писца, которому Эль Даар диктовал свои повеления по поводу вашей свадьбы? Эта бумага была в его руках. Поверх древних рун писец нацарапывал какие-то ничего не значащие глупости про скатерти и тарелки. Но стоит эту бумагу показать полной луне, как письмена проступят, и пророчество можно будет прочесть.

Аврора стояла, потрясенная. Положив руки на живот, она чувствовала, как беспокойно толкается дитя в ее чреве.

— Это жизнь, Аврора, — произнес Демон, разведя руками. — Вечный круговорот. Вечная борьба и вечное движение. И это неплохо. Неплохо…

Экхард тряхнул головой прогоняя сентиментальные мысли, и хлопнул надувшую губы Корраниэль по заднице.

— Пошла тележки красить, грешница! — порычал он.