ХомоПоинт

Глава 9

Колодин с Семёном из казачества проползли на брюхе почти весь периметр вдоль ограды военного городка. Когда они вернулись на место, где оставили в прикрытии Крокодила, уже светало.

— Чем порадуете? — негромко спросил громила с пулемётом.

— Радости мало, — устало буркнул майор и улегся на спину.

Казак последовал его примеру, глубоко вздохнув и раскинув руки в стороны.

— Их там слишком много. Просто тьма, — начал Колодин, — помимо тех, что бродят отрядами по улицам, сотни сидят в зданиях. Словно чего-то ждут.

— Это не всё, — хмыкнул Крокодил, — пока вы лазили через центральный вход зашли ещё монстры.

— В смысле? — перебил казак, приподнявшись на локте.

— Лезут туда как пчелы в улей. Я сначала считал, сбился, на второй сотне, плюнул Крокодил умолк.

— Какого хрена им там надо? Ладно, пойдём к остальным, посовещаемся. Обстановку доложим.

Майор Андрей Колодин медленно поднялся, и протянул руку казаку, чтобы помочь встать. Крокодил, судя по всему не устал, потому что он подскочил почти сразу, да ещё и подпрыгнул на месте.

Лагерь с виду был пуст, что вызвало не малое удивление пришедших из разведки. Ни дозорных, ни спящих в машине, никого. Все теснились под «УАЗом». Оставшиеся казаки и солдаты заняли круговую оборону, ощетинившись стволами.

— Вот те здрасте! — выпалил Крокодил, высматривая вокруг хоть какую-то опасность и ничего не находя.

— Вы чего это туда забрались? Вояки!

— Вы никого не видели пока сюда шли? — раздался голос президента откуда-то из глубины «подУАЗья».

— Господин президент! Вы тоже там? — майор явно недоумевал.

— Нет здесь никого, всё чисто, выходите.

— Уверен? — настаивал кто-то из обороняющихся солдат.

Колодин открыл дверцу машины и лихо забрался на крышу. Встал в полный рост и оглядел утреннюю степь вокруг.

— Уверен, — крикнул он сверху, — всё чисто вылезайте!

Из-под машин стали выкарабкиваться люди, выбрасывая перед собой автоматы, магазины с патронами и сумками с боеприпасами.

— Какого черта? Вы от Серых что ли там схоронились? — усмехнулся Крокодил, — так их там сотни, если не тысячи.

Громила указал стволом пулемёта в сторону, где находилась военная база.

— Никого мы не видели, в том то и дело, — наконец отозвался президент.

Он выполз последним, одежда на нём изрядно запылилась и сильно измялась. Срочники и казаки выколачивали ладонями из своей одежды клубы степной пыли, что-то недовольно бормоча.

— Так объясните, наконец, в чём дело. Замёрзли что ли? Решили гуртом теплее? — хмыкнул Крокодил, деловито забросив пулемёт на плечо.

— Хрень какая-то вокруг лагеря лазила. Сначала думали, что серая братия пожаловали, но их не было, — не отвлекаясь от чистки одежды, отвечал Леонид Леонидович.

— Да кто был-то? — не выдержал Колодин.

— Нечто невидимое, и жутко рычащие. Первым вон он почувствовал, — президент кивнул на одного из срочников.

— Почувствовал не то слово, — подхватил солдат, на которого указал главком, — у меня просто мороз по коже пошел, и волосы дыбом встали от страха.

— Да от чего? — терял терпение Колодин глядя в упор на своего солдата.

— Да не знаю я! Не знаю сам! Я на часах стоял, вон там, — солдат махнул на крайнюю машину, — слышу дыхание, глухое и такое, урчащее. Шорох по траве словно крадётся кто. Сколько не всматривался ничего. Потом вроде промелькнуло что-то, громадное, да так быстро, я даже прицелиться не успел. И снова тишина мертвая. Потом рычание, я такого не слышал никогда. — Собака что ли? — перехватил Семён.

— Сам ты собака, — оборвал солдат, — у меня от этого рычания кишки в кулак свернулись. Никогда так жутко не было. Я давай поднимать всех, говорю, слышал что-то. Все в ружьё! Тревога! А что, в кого стрелять не понятно. Рычание вдруг с другой стороны раздалось. Теперь все услышали, через пару секунд уже с другой.

— Мы, правда, все в штаны наложили, — прервал солдата президент, — какой-то животный ужас сразу у всех. И это не Серые и не животное, уж поверьте. Забились под «УАЗом», похватали, кто что успел. Всю ночь никто глаз не сомкнул. В степь целились, но никто и не появился.

— Этого ещё не хватало. Серых нам мало, ещё какая-то тварина появилась. Колодин снял свой «АК» с предохранителя и передернул затвор, пусть патрон в патроннике будет.

— Крокодил, идем, оглядимся, следы должны быть, если эта скотина не летала, конечно.

Крокодил недовольно скривил губы, но спорить не стал.

Ушли, вернулись быстро.

— Был кто-то без сомнений, ковыль помят вокруг лагеря. Чётких следов не нашли, земля как камень. Не знаю, что на вас нагнало страху.

— Кто, — поправил президент майора.

— Да, кто, — согласился Колодин, — какие наши дальнейшие действия?

— Надо мотать отсюда и чем скорее, тем лучше, — быстро предложил решение один из казаков.

— И что? Допустим, укроемся в вашей станице. А на сколько? — спокойно рассудил главком, — запасы закончатся, зима наступит, потом что? Голодная смерть.

— Охотиться будем, рыбалить, — возразил казак.

— А если на нас охотится, будут? Долго протянем? — оборвал его майор, глядя исподлобья.

Казак недовольно хмыкнул:

— А что нам на штурм идти? Ты же сам сказал их сотни там, и сползаются как тараканы в гнездо.

— В лаборатории остался человек, — вмешался президент, — И этот человек, знает, как возможно выжить всем нам среди этого хаоса. Возможно, то, что здесь сборище монстров только подтверждает мою догадку.

— Тю, а если там уборщица с вёдрами спряталась? Чего она поведать сможет? Сколько у неё швабр, — не унимался казак.

— Не уборщица это точно. Это кто-то из учёных специалистов. Кроме того там информация в памяти на серверах скорее всего сохранилась. Любая мелочь может оказаться невероятно ценной.

Леонид Леонидович говорил спокойно, уверенно, не громко. Все притихли.

— Нужен план прорыва, — вмешался Колодин,

— Что можете предложить майор? Предлагайте.

— Рассматривать будем все варианты от самых безумных до самых невозможных.

— В лоб не возьмём, — задумчиво протянул Крокодил, — у центрального КПП постоянная серая толпа. Одни уходят, другие приходят, да ещё новые прибывают. Через колючку тоже не прорвёмся, даже если «УАЗом» таранить. Запутаемся, изрежемся и всё. Единственный шанс в том месте, где коробочка сгорела. Путанка там практически прорвана и Серых меньше чем везде. Надо сходить обследовать её подробнее.

— Проберёмся на территорию и будем продвигаться к лаборатории, без боя по возможности, а дальше как повезёт, — закончил за товарища Колодин.

— Можно попробовать и так.

— Ещё предложения, — президент по очереди оглядел всех.

— Нормальный план, только я бы добавил отвлекающий маневр, — добавил Семён Смерч, — если начнётся заваруха, хорошо бы оттянуть часть сил в другую сторону от группы у «коробочки». Точку пулеметную поставить, мы пока ползали, я хорошую позицию видел. На холмике, подходы как на ладони. Коси да коси.

— Коси да коси, — хмыкнул Крокодил, — позицию он видел. Ты пулеметчик что ли, это тебе не шашкой махать.

— Надо будет и пулеметчик, — грозно ответил казак, и шашкой могу, коли придётся.

— Горячий какой, — иронично хмыкнул Крокодил, махнув большим пальцем в сторону казака.

— Да уж погорячее некоторых, — едко съязвил Семён и сплюнул в сторону Крокодила…

— Чё! Ты чего клоп температурный? — здоровяк вскочил на ноги, и сжал кулаки. Семён приготовился дать ответ при любом раскладе, хоть по комплекции сильно уступал Крокодилу.

— Э! Всё! Харе петушится. Не до этого сейчас, — Колодин потянул товарища за плечо.

Крокодил нервно выдернул плечо из руки майора и плюнул в ответ на землю в сторону казака.

— Петушиться, — насмешливо повторил казак, присев на корточки, — Вон оно кака птица!

— Да я те щас!

Крокодил не договорил и бросился на казака, замахиваясь кулачищем. Но Семён лихо увернулся в сторону, да ещё умудрился своему оппоненту каблуком сапога в челюсть въехать. Таким ударом Крокодила, конечно, не свалишь, но звериной ярости он ему прибавил. Немного обескураженный от такой ловкости Крокодил выпучил от гнева глаза.

— Убью на хрен! — заревел громила и бросился в атаку.

На этот раз для Семёна всё могло закончиться печально. Спасибо, сослуживцы не позволили произойти трагедии. Они гурьбой навалились на Крокодила, удерживая его за руки.

— Крок! Хорош я сказал! — заорал почти в ухо Крокодилу майор.

Пулеметчик немного остыл. Выдернул руку у державшего его солдатика.

— Потом побазарим, — зло посмотрел он на казака.

— Всегда готов выслушать. Наше вам пожалуйста, — Семён пренебрежительно улыбнулся.

— Да харе уже! — злился Колодин.

— В общем так. Мысли здравые и с проходом через «коробочку», и с отвлекающим маневром. Только пулемёта два поставим, устроим перекрёстный огонь. Крокодил ты пойдёшь, ну и ты, кивнул он на участника драки, — раз пулемёт знаешь.

— Не фига, я с вами за ленточку, — тут же возразил Крокодил.

— Нет, братан. Если ввяжемся в ближний бой, нам не сдюжить без прикрытия. Сам понимаешь. С пулемётом от тебя больше пользы на высотке будет.

— Можно я тоже на отвлекающем манёвре останусь, — поднял руку Славик, — буду на восьмёре взад вперёд гонять, всяко внимание обратят. Внутрь мне сыкатно, если честно.

Леонид Леонидович по-доброму улыбнулся:

— Конечно можно, и пользы больше и шансов выжить.

— Значит, ночью ещё раз всё осмотрим: «коробочку» в заборе, позиции и варианты отхода и в бой. Кто за? — спросил главком.

В полной тишине поднялись руки.

— Вот и чудесно. Часовые на посты, остальные отдыхать, — отдал последнее распоряжение президент.

Клара подошла к Денису сзади совершенно бесшумно. Харин возился с каким-то боеприпасом ей не ведомым.

— Грустишь? — шепнула она мягко прямо ему на ухо.

Денис еле заметно вздрогнул от неожиданности.

— Тьфу. Напугала. Холера, — ругнулся Денис.

— Холера? — скривила недовольную улыбку секретарша.

Денис игнорировал её недовольство, продолжая с чем-то возиться.

— И что это у тебя? На ружьё не похоже, — мило улыбаясь, спросила женщина в новой попытке подкатить к объекту своего вожделения.

— Это «РПГ». Оружие старое, но вполне эффективное и надёжное.

— «РПГ»? — протянула Тродэ давая понять своим тоном, будто тема ей безумно интересна.

— Ручной Противотанковый Гранатомёт, — начал пояснять Денис, — Первые гранатомёты были разработаны ещё в далёком прошлом. В тысяча девятьсот сорок седьмом году. Калибр у них был сорок миллиметров, если не ошибаюсь и дальность стрельбы около ста метров. Этот же экземпляр, — Харин похлопал ладошкой по тубусу, — помощнее будет. Это «РПГ-28» или «Клюква».

— Почему «Клюква»? — удивилась Клара.

— Чтобы врагу кисло стало, — отшутился Денис, но Тродэ такой ответ вполне удовлетворил и она, чуть вскинув брови, со знанием дела покачала головой.

— Данный образец уже имеет калибр сто двадцать пять миллиметров и дальность прицельной стрельбы у него уже триста метров.

— Как интересно. И название такое оригинальное. А какие ещё есть?

Тродэ приблизилась к Денису ближе, но ЧОПовец уже погрузился в свою любимую тему.

— Да разные. Есть, например «Крюк» или «Вампир»

Услышав слово «вампир», Клара хихикнула и кокетливо прикрыла рот пальчиками.

— Прямо как граф Дракула. Зловеще. Научишь пользоваться?

Клара приблизилась в плотную к Харину. Глаза её горели.

— Да легко.

Денис повернул секретаршу к себе спиной, положил ей на плечо гранатомёт. Начал объяснять принцип действия оружия, как прицеливаться и как произвести выстрел.

Женщина слушала, прижимаясь к своему учителю как можно теснее. Неожиданно она так резко повернулась, что Денис с трудом удержал тубус, чтобы тот не грохнулся на землю.

— Ты чего? — Харин не сразу понял намерения своей ученицы.

— Я поняла, — мягко сказала Клара и поцеловала его в губы.

Поцелуй был долгим и сладким. Тубус «РПГ» опустился на землю, руки Дениса тут же крепко сжали зад секретарши. Клара издала, тихий еле слышный томный стон. В это же время где-то совсем рядом в кустах раздался другой женский стон, более громкий, частый сопровождаемый громким пыхтением.

— Слышал? — спросила Тродэ, отпрянув от Дениса и нахмурив брови.

Денис прислушался.

— Кто-то занимается сексом, — улыбнулся он, — Ставлю колхоз против кобылы это Алекс. Но с кем?

Парочка, не сговариваясь, осторожно подкралась к источнику сладострастных звуков. Клара первая заглянула за кусты и хихикнула.

— Проспорил ты свой колхоз, — шепнула она заговорщически, — это Томка с Лёхой, — вот он её точно, как конь кобылу…

Клара снова хихикнула. Денис тоже хотел убедиться, но женщина утянула его за рукав обратно.

— Пошли не мешай, — пояснила она.

Вернулись к брошенному тубусу «РПГ» «Клюква».

— Ну, Томка, не теряет зря времени. Да и Лёшка не промах, понимает, что женщины сейчас в особой ценности.

Клара снова прижалась к Денису, но Харин её отодвинул в сторону.

— Я тебя не завожу? — искренне удивилась секретарша.

— Не в тебе дело.

— А в ком? В той дамочке из телефона? Неужели ты её так сильно любил, что не можешь забыть даже рядом со мной?

Денис молча поднял с земли «РПГ». В кустах прозвенел блаженный стон Алексея.

— Забудь её Денёчек, — ласково прошептала Клара, — я в сотни раз лучше и ближе. Слышишь? В сотни раз.

Денис отодвинул её дальше от себя и сказал с лёгким налётом презрения в голосе:

— Ты пятки её не стоишь.

Клара тихо хмыкнула, взор обиженно опустился в землю, хрустальная слезинка скользнула по щеке.

О, сколько раз она отрабатывала этот приём у зеркала, пока не довела до совершенства! Бедолага Фельц чуть не падал на колени и просил прощения, когда она так делала. Сто процентное достижение цели.

Но Денис не Фельц, на колени не упал, прощения не вымаливал. Он посмотрел в её красивое лицо, провёл ладонью по щеке, потом по волосам и резко схватил волосы на затылке, собрав их в пучок. Одним движением отвёл голову Тродэ назад. Клара вскрикнула от резкой, неожиданной боли. По обеим щекам покатились слезы, вот эти были настоящие, а не наигранные.

— Ты просто похотливая сучка, — прошипел Ден.

Он прищурился глядя на неё, немного ослабил хватку и жадно впился губами в её губы. Клара ответила на поцелуй.

— Ну и пусть! Пусть я похотливая сучка! Пусть! — горячо шептала она, глотая слёзы, — только не гони меня, Слышишь? Не гони!

Фельц, который только что наблюдал за Тамарой и Лёхой с большим интересом и возбуждением, брезгливо скривился от вида голой задницы своей секретарши. Харин обходился с Кларой довольно грубо и резко, что впрочем, ей, похоже, нравилось. Волна ревности и ненависти пробежала по душе Роберта. Он плюнул в их сторону и скрылся в кустарнике сада, понося бывшую любовницу, соратницу и подругу самыми грязными и низкими словами, бормоча их себе под нос, вперемешку с проклятьями в адрес бывшему ЧОПовцу.

Утром Травкин попросил всех собраться на газоне у хозяйского дома. Как утверждалось, для обсуждения жизненно важного вопроса.

Профессор просил всех располагаться в плетеных креслах расставленных полукругом. Сам он встал в центре. Только Клара осталась чуть в стороне, на больших качелях с подушками, она слегка покачивалась и, прибывая в каком-то никому не понятном блаженстве. Профессор долго не начинал, видимо подбирал слова, внимательно разглядывая присутствующих. Взгляд у профессора был измученным и усталым от постоянной работы по ночам.

— Друзья, — начал он не громко и пожал плечами, — коллеги по несчастью, товарищи. Не знаю, как правильно обращаться в нынешней ситуации.

— Народ, — бодро крикнул лопоухий зек, за что сразу получил затрещину от сидящего рядом Зубила.

— Хорошо. Пусть будет народ, — согласился профессор и так же не громко продолжил, — ситуация в которой оказалось человечество крайне сложная, критическая и безвыходная. Большая часть людей на планете Земля превратилась, мутировала, в новых существ, Серых монстров.

— Понял? Я же говорил зомби! — довольный Алекс подмигнул Харину.

— Нет, не зомби, — опроверг версию Алекса Травкин, — Новейший организм. Причиной мутации стали микроорганизмы по величине не больше клетки вируса. Они попали на землю случайно, с астероидом. Человек, который их нашёл, Фредерик, журналист, фотограф, фрилансер, не мог даже предположить, какая опасность проникла в его тело при первом же контакте. И пришельцам понравился наш организм. Правда, они решили улучшить его. Немного «абгрейдить».

— Профессор, простите, что перебиваю, — поднял руку старый полковник дед Аси, — микробы решили? — в его голосе слышалась нота тревоги и непонимания, — Каким мозгом?

Травкин улыбнулся.

— Решили они с помощью нашего мозга, полковник, человеческого. Мы назвали микроорганизмы Эммы, в честь первого заражённого, Фредерика Эммуса, справедливо пологая, что это просто новый и очень сложный вирус. Сначала Эммы долго никак себя не проявляли. Они изучали нас. Распространялись по всему миру. От человека к человеку. От народа к народу, от нации к нации, при этом оставались невинными и незаметными. Первая попытка адаптации привела к массовой гибели людей. Помните страшную пандемию с высокой степенью летальности. Это был первый пробный шар. Пристрелочный выстрел. Попытка изменить тело и суть человека. Мы не поняли этого! — Травкин сделал длинную паузу и продолжил.

Весь научный мир объединился для создания вакцины, вместо того, чтобы изучить, того кто нас убивает. Вакцину создали. Быстро создали, оперативно. Эффективную. Весьма эффективную.

Профессор присел на приготовленное для оратора кресло и хлопнул себя по коленям.

— Начали прививать. Не всех. В первую очередь военных, мировые правительства, элиту, потом население. И тут же пандемия сошла на нет. Исчезла. Как и не было никакой болезни. Победа! Триумф медицины! Даже привить всех не успели. Не успели и не стали. Зачем? Эммы замерли, но не погибли и не пропали. Они сообщили друг другу об опасности вакцины. Вы спросите как? Да мы же сами всё рассказали. Информация, через разговоры по телефону, тексты в сети или даже обыденная болтовня на кухне поступает нам в мозг. Эммы смогли этим воспользоваться. Они как-то сумели обрабатывать информацию в наших мозгах параллельно с нами. Сразу по всему миру, сразу всем миром! Они просто ушли в "подполье". Не думаю, что Эммы смогли различить значения слов, фраз, на различных языках, понять язык цифр или прочесть сложные формулы. Нет, они основывались на психике и эмоциях. А мы поверили лёгкую победу вакцины. Поверили не все и я в том числе. Кроме того, остался открытым вопрос, где сам Фредерик. Единственный человек, известный науке, который умер и, — профессор сделал ещё одну длинную паузу, — умер и воскрес.

Травкин широко улыбнулся и продолжил:

— Вся информация о Фредерике исчезла сразу. Мир науки наполнился непроверенными сплетнями. А Эммуса забрали военные учёные, спрятали в своих тайных лабораториях. Для чего? — Максим Геннадьевич пожал плечами, не зная точного ответа.

— Воцарился мир и покой, жизнь вернулась в прежнее русло. Но Эммы не погибли и анализ крови любого человека легко это доказывал. Разве что у привитых и не привитых Эммы вели себя по-разному. Прививка сильно покалечила пришельцев. Научный свет говорил, ну и ладно живут себе в крови, и пусть будут. Они де не размножаются, организму не вредят. А случись что, есть проверенная вакцина, которую легко поставить на поток. В самом-то деле. Живут же люди всю жизнь, например, с вирусом Герпеса и ничего. Ну, подумаешь, при ослабленном иммунитете прыщик соскочит, поболит, и делов-то. Так и слили проблему. Сколько я не пытался доказать опасность пребывания Эммов в организме человека, меня просто не слушали, а позже и вовсе подняли на смех. И вот случилось, то что случилось. Мы все свидетели. Массовое вымирание населения по всему миру, воскрешение и мутация, хотя я бы назвал этот процесс абсолютным перевоплощением.

— Профессор, — подал голос Фельц, — если заражены все. Почему мы не изменились?

— Отличный вопрос! — Травкин щёлкнул пальцами, — я себе весь мозг изломал, пытаясь понять, почему мы не изменились. Может группа крови или иная иммунная система, редкие болезни? Миллионы вариантов перебрал в голове, но ничего не подходило. Нужна была лаборатория и более глубокое изучение вопроса. К тому времени я уже принял решение ехать к моему коллеге и хорошему другу профессору Митнику. То есть сюда. Но и лаборатория не давала мне ответов. Даже наличие Мити глаза не сразу открылись.

— Митя это кто? — поинтересовался Харин.

Митя — это монстр, об этом потом. Продолжу. Сотни тестов не давали ответа, а ответ был на поверхности! Митя был бесполый. Никаких половых признаков! Понимаете! Поначалу я не обратил на это внимание, ещё бы такое чудище в клетке, подойти страшно, не то, что разглядывать, извините, есть у него яйца или нет. К тому же, как знать, может они через зад на свет появляются, а сами по себе гермафродиты. Но ничего подобного. Эммы не могут создавать тела, пока они могут их только менять.

— А создавать будем мы? — подала голос Тамара.

— Бин-го, — грустно ответил Травкин, указав пальцем на женщину.

— Нафига они нас тогда жрали? — на этот раз Алекс задался вопросом.

— Не только нас. Всех и всё. Людей, кошек, собак, домашний скот, любую белковую пищу, даже тухлую рыбу в супермаркетах. Им нужен был белок для формирования нового тела, мышечной массы, развития. Я заметил, что как только Митя подрос и окреп, он стал отказываться от чисто мясного меню. Не брезговал фруктами и овощами, совсем от мяса конечно, не отказался, но думаю, посади его на сено он только похудеет, но с голоду не умрёт. У Серых адаптация к жизни на Земле почти стопроцентная.

— Почти? — переспросил с надеждой Фельц.

— Почти, — подтвердил профессор, — они не очень любят воду. Даже в виде дождя она им ненавистна. Так что мореплавателей из них пока не выйдет.

— Мы что, будем рожать им таких уродов! — с отвращением простонала Тамара.

— И таких и просто людей, которые будут оставаться людьми и поддерживать популяцию монстров. Такова моя теория.

— А если мы их будем топить их как котят. Родился монстр, в бочку с водой его, человечек родился и в люлю. Опять останутся только люди, — радостно предложил лопоухий зек.

— Это будет не так просто, — профессор поднялся из кресла и встал перед слушателями по центру.

— Эммы поработят нас, мы для них просто суррогатные родители.

— Половые органы, хотите сказать. Мы для них просто половые органы! — хрипел Фельц, — но это не возможно! Я что член с развитым интеллектом! С многовековым опытом предков! Хрен с традициями!

Зеки дружно заржали.

— Наши традиции им не нужны, а интеллект и накопленный опыт они со временем освоят, я думаю.

— То есть, что им нужно для жизни они освоят, остальное на помойку, — прервало профессора гневное негодование Фельца.

— Именно. Митя уже пытается говорить как мы. Очень быстрое развитие. И поверьте, они найдут способ поработить нас. — подтвердил Травкин.

Зеки продолжали гоготать подтрунивая друг над другом.

— А ты будешь ушастый хрен! — показал один из заключённых на лопоухого. Гогот усилился. На что лопоухий показал «фак» обидчику.

— Ну, это вы уже хватили профессор, — не согласился Денис, — в рабство мы не сдадимся. У нас оружия навалом, техника, ракеты. Хрен им в зубы. Это, в конце концов, наша земля.

— Имеете в виду планета? — улыбнулся Максим Геннадиевич, — Уже нет. Оружием ничего не решить. Может на первых парах ещё как-то, а потом, патронов не хватит. Поймают, посадят в яму и заставят случаться за пищу, как животных в зоопарке. Наука. У нас остаётся только наука. Надежда на неё.

— Так действуйте профессор! Лаборатория в вашем распоряжении. Ищите выход, пока у нас патроны есть! — подскочил с кресла Фельц.

— Здесь не возможно. В первых здесь не те возможности. Во вторых нужен нулевой заражённый это — Фредерик Эммус, — обосновал Травкин.

— Так, где же его взять? Лабораторию, в которую его увезли потому и называется секретной, чтобы никто не знал где она. Да и в ней ли он до сих пор? Сомневаюсь я что-то, — в голосе Харина слышалась безнадёжность.

— Митя знает, — профессор опять широко улыбнулся.

— Кто? — переспросил Алекс.

— Митя. Монстр в клетке. Я уже упоминал о нём.

— Хорош поводырь. Прикажите его на цепь посадить и бежать следом, — хмыкнул Фельц.

— Как-то так и придётся поступить или придумать что-то ещё.

— Каменный век, — вмешался Денис, — цепь. Хм. А ошейник кто ему оденет?

— Усыпим на время, — немного смутился Травкин.

— Док, спутники всё ещё работают. Достаточно прикрепить трекер на монстра, вывести данные на смартфон. Смартфон практически у всех остался. А трекер наверняка есть в какой-нибудь машине, в той, что подороже наверняка есть, — немного подумав, предложил Толян.

— Отлично! — обрадовался профессор, — тогда что, собираемся, вешаем маяк и выпускаем Митю?

— Если уж так необходимо найти лабораторию с этим типом, то давайте найдём, — согласился Ден.

— Э-э-э, нет! — неожиданно вмешался Роберт Фельц, не соглашаясь прежде всего с Денисом. — у меня нет желания ехать куда-то не известно куда. Мы не знаем, что нас там ждёт. Лично я категорически против!

Денис посмотрел на него, прищурив глаз.

— И что ты предлагаешь? — сухо спросил он Фельца.

— Не знаю, — протянул тот растерянно фыркая, — построить какую-то крепость, сделать запасы там припасы и ждать. Добра вокруг полно! Протянем пока, что-то образуется.

Денис криво улыбнулся.

— Добра полно, — повторил он, противно исказив голос, — добра полно. И где вы найдёте такую крепость или хотя бы укрепленный населённый пункт? Во вторых, где наберёте людей для обороны этой вашей крепости? И в третьих, даже если вы выполните первые два пункта, то запасов на всю жизнь не хватит. Сейчас вроде всего вдоволь, а завтра вы можете столкнуться с такими же выживальщиками, как и вы, что тогда? Не знаете?

Денис сделал шаг к Фельцу. Тот слегка дёрнулся и отклонился назад.

— А тогда выживет тот, у кого больше патронов будет! У кого останется горючее для техники! Кто сможет найти пропитание для себя и, своих людей. Денис указал рукой в сторону рядом стоящих, он едва не перешёл на крик.

— Погодь старшой, не шуми так, — вышел вперёд Зубило.

— Старый дело говорит, — кивнул зек в сторону Фельца.

— Ну, допустим, поедем мы за этим Серым уродом. Ну, даже найдём эту лабораторию, и что? Сколько там таких Мить уже собралось по тихому зову? А? Что там за Эммус? И что у них в башке твориться? Если они сейчас уже пытаются освоить речь и наш язык, то что они освоят завтра?

— Они не осваивают! — вмешался Травкин, — они скорее вспоминают. Думаю, у них осталась генетическая память, на её основы они и опираются. Это уже не люди, но базовая основа у них человеческая. В теории.

— Полная хрень это всё, — прервал его Зубило, — мне-то какое дело до спасения человечества? И нет дела до развития этих чертей. Я не Брюс Уиллис чтобы мир спасать. Вы сказали, что они не любят воду, вот и отлично. До морского побережья меньше сотни километров. Мне туда. Найдём какую-нибудь посудину и выйдем в море, туда, где будет безопасно. Горючка у нас есть, часть припасов мы заберём.

— Вот! Вот это верное решение! — затряс пальцем Фельц, указывая на заключённого, — это верное решение! Мы с вами. Готов помочь в любой организации.

— Тогда без нас. Мы с Деном, — выступил Александр, мои ребята со мной, мы уже обговорили.

Денис молча кивнул в знак благодарности за оказанное ему доверие.

— Да какого хрена Алекс? — возмутился Фельц, — ты на меня работаешь. Забыл?

— Ага, — улыбнулся телохранитель, — зарплата когда?

— Да хоть сейчас, — залепетал Роберт, — хоть сейчас.

Он достал из внутреннего кармана пиджака тонкую пачку ассигнаций. Александр посмотрел на своего шефа как на жалкое убожество.

— Сейчас туалетная бумага имеет большую ценность, чем ваши бумажки. Оставьте.

Он отвернулся от Фельца и махнул рукой Толяну и Лехе, чтобы те собирались.

Клара Тродэ грациозно спрыгнула с качелей и виляя бёдрами перешла на сторону Дениса.

— Я с вами, — Тамара быстро и решительно перешла на сторону Харина, косясь на Лёху.

— И я, — Иван Петрович шагнул вслед за женщиной, — не терплю качки, жизнь на воде это не ко мне. Морская болезнь знаете ли.

— Я тоже с вами, — быстро перебежал на сторону Дениса лопоухий зек.

Аркадий ничего не говорил, он уже давно стоял на стороне Дениса, позади Клары, похотливо глядя на её зад и пуская слюни.

— А что же вы? — спросил Травкин у полковника. — Вы с нами или в море?

— Мы с внучкой с вашего позволения останемся здесь. Для войны я старый, как и для морских приключений. Здесь мы в безопасности, так что не обессудьте.

Травкин понимающие кивнул головой.

Неонов и водитель Тойоты даже не сомневались, что Фельц прав и остались с ним.

— Заправляй всё, что сможешь под горловину, канистру мы забираем. Нам нужнее, — улыбнулся Зубило, и с нескрываемой злобой глядя на Дениса.

— Я могу отдать вам GPS-трекер, он автономный от угона, — предложил Неонов, под пассажирским сиденьем лежит. Кажется, он колебался и не совсем был согласен с выбором стороны Фельца, но против него пойти не мог.

— Спасибо, — Денис потряс Неонова за плечо.

— Профессор, есть чем усыпить вашего Митю?

— Конечно, сколько угодно. Хоть сейчас.

— Тогда давайте не будем волынку волынить. Сань, пойдём, поможешь ошейник сделать этому уроду. А вы займитесь заправкой, — отдал Денис распоряжения Толяну и Лёхе.

Все разошлись, каждый по своим делам. Надо было собраться и разъехаться. Фельц подошёл к Кларе.

— Ты хорошо подумала? — тихо спросил он, понимая, что эта женщина больше ему не принадлежит, но питая последние остатки надежды.

— Да, Роби. Прости. Нам не по пути.

Она отвернулась и пошагала своей отточенной походкой к дому.

Когда закончилось действие снотворного, монстр увидел настежь распахнутую клетку. Пару секунд он раздумывал о чём-то, потом видимо сообразил, что больше нет препятствий, чтобы покинуть место заключения. Серая тень быстро прошмыгнула через широкий газон к забору, немного пометалась вдоль стены вправо и влево. Когтистая лапа наткнулась на не запертую калитку, ещё мгновение и серая тень Мити растаяла в ночной тьме. — Видишь его? — спросил Денис Алекса.

— Да, сигнал чёткий. Стабильный.

— Тогда погнали.

Заревел мотор «БТРа». Вторя ему, завелись легковые автомобили. Машины медленно выползли в вдоль улицы, разбиваясь на две колонны.

Как только звуки их моторов утонули вдалеке, от усадьбы отъехал бензовоз в сопровождении большой Тойоты марки "Тундра" и ещё нескольких машин.

Полковник проводил их взглядом в приоткрытый проём калитки. Стало тихо. Старый вояка забросил ружьё за плечо, и закрыл калитку на тяжёлый засов.

Шама вёл «Луноход» с таким довольным видом, словно управлял авто премеум класса, а не пережитком советского автопрома о котором не все даже знали, не то, что помнили. Парфён устал, Тоня уснула на коленях у Егора, пришлось Шаме взять штурвал в руки.

— Тебе как будто нравится эта колымага, — не выдержал довольного вида водителя Парфён.

Тот ничего не ответил, просто повернулся к товарищу и широко улыбнулся.

— Чёрт, у меня уже задница окаменела от этих седушек. Вы там как?

Танкист повернул голову к Егору с Тоней.

— Терпимо — Егор ответил за двоих, и немного поелозил задом на неудобном сиденье.

— Вот, нормально всем, никто не ноет — деловито подхватил Шама, в попытке упрекнуть Парфёна.

В ответ танкист скривил гримасу, часто беззвучно открывая и закрывая рот, передразнил Шаму. На этот выпад никто не обратил внимания и Парфён уставился на дорогу. Далеко впереди появилась одинокая фигура человека. Кто-то медленно шёл вдоль дороги по обочине. У путника не было ни рюкзака, ни сумки, ни какой-либо поклажи.

— Это что ещё за турист? — Парфён указал рукой на пешехода.

Судя по походке, путник был сильно измотан, сказывалась жара и голод. Ноги бедолаги заплетались, и он с трудом удерживал равновесие, чтобы не упасть. Несколько раз его тело неожиданно оказывалось на середине дороги, но словно очнувшись человек, снова сходил на обочину упорно глядя только вперёд.

Подъехав ближе, Шама сбросил скорость, чтобы не сбить бродягу и посигналил. Человек был в военной форме офицера. На звуки клаксона никак не отреагировал, даже бровью не повёл.

— Да этот же полковник! — заявил Парфён, разглядев знаки отличия на пешеходе, — спецназ!

«Луноход» обогнал полковника спецназа по встречной полосе, чтобы избежать случайного столкновения.

— А ну ка останови, — приказал танкист и похлопал по плечу Шаму.

«ЛуАЗ» пропылил по обочине, замедляя ход и остановился. Мотор машины нервно квакнул и затих. Летний зной, который на ходу хоть немного разбавлялся ветром, заполнил кабину.

Парфён вышел первым и прямиком направился в сторону полковника. Но метрах в десяти остановился, внимательно разглядывая офицера. Военный был достаточно молод, по прикидкам танкиста не старше сорока лет, что вызвало некоторые сомнения в подлинности его звания. Белобрысые волосы, взъерошенные от пыли и пота стояли торчком. Жиденькая, светлая борода сбилась в комья от застрявших в ней колючек репейника и грязи. Спецназовец брёл, выпучив безумные глаза куда-то вдаль, не замечая на своём пути Парфёна. Лицо, шея и открытые участки рук, сильно обгорели на солнце и покрылись волдырями, губы пересохли и потрескались. Из кобуры на поясе торчала рукоять пистолета. Одежда, форменные брюки и рубашка с коротким рукавом были сильно истрепаны и грязны. Пыль и грязь так обильно покрыли его одежду, что различить её темно-оливковый цвет было практически невозможно. На правой штанине в районе колена зияла громадная дыра, скорее всего от падения на асфальт, о чём свидетельствовало и само разбитое колено с запекшейся на нём кровью.

— Странный он какой-то, — заметил Шама, подойдя к Парфёну со спины, — зомбак что ли?

В ответ танкист только фыркнул:

— Вот жешь блин, понасмотрелись всяких киношек, какой он тебе зомбак. Да он живее живых, хотя ты прав, немного странноват.

Малёшин снял с предохранителя автомат и передернул затвор. Спецназовец никак не отреагировал, он продолжал приближаться молча и безучастно ко всему происходящему вокруг.

— Товарищ полковник, куда путь держите? Где остальные? — крикнул Парфён, повернув ствол автомата в сторону пешехода.

Тот продолжал волочить свои ноги, прямо на них не отвечая и не делая никаких движений. Неожиданно спецназовский полковник улыбнулся. Почти поравнявшись с танкистом и Шамой, он вытянул к ним руку ладонью вниз, с растопыренными в стороны пальцами.

— Эй, эй! Дружище, ты чего это удумал? — танкист отскочил в сторону, шлёпнув по руке спецназовца стволом автомата. Шама прыгнул в другую сторону, зато на метр дальше, чем Парфён.

Танкист немного опешил, когда полковник с улыбающейся рожей повернулся в его сторону и ускорил шаг.

Это не нравилось Парфёну, перепугало его. Малёшин разглядел кисть, потянувшуюся к его горлу. Грязные тонкие пальцы как высохшие ветки деревьев тряслись и неумолимо приближались. Только у деревьев не бывает толстых когтей, похожих на кошачьи, а у этих «веток» такие были. Полковник раскрыл рот и зашипел как змея. Парфён успел разглядеть на распухших дёснах острые клыки белые как снег, тонкие и острые. Малёшин хотел бежать, но не мог! Он не мог даже пошевелиться! По скованным мышцам текла не кровь, а горячий свинец, причиняя венам и жилам невыносимую боль. Дыхание перехватило, грудь спёрло, словно её стянули стальным канатом. Всё исчезло, померкло. Парфён ничего не видел кроме когтей и клыков, приближающихся к его горлу. Шипение полковника превратилось в адский шорох сыпучего песка в голове. Танкиста заполнило ощущение, что мозг высох за доли секунды, превратив сознание и все воспоминания в бездушный песок, который теперь с противным оглушающим шорохом ссыпался в черную воронку неминуемой смерти.

Хлопок выстрела прозвучал где-то очень далеко, уже совсем из другой жизни. Звук молнией пронёсся в голове, отзывался многократным гулким эхом. Перед глазами Парфёна вспыхнуло красное облако на фоне голубого неба. Кровавая дымка вылетела из башки офицера спецподразделений. Тело урода крутануло вокруг собственной оси, и он рухнул на землю, взмахнув на прощание когтистой культей. Танкист повалился на спину в противоположную сторону.

Прежняя жизнь возвращалась в сознание Малёшина не спеша. По бездонному синему небу плыли безмятежные облака, которым было совершенно всё равно, что происходит там внизу. Жирная муха прожужжала над лицом и улетела. Антонина всё ещё смотрела в снайперский прицел. А Егор со всех ног бежал на помощь своему товарищу. Парфён сделал голубоокий вздох, как будто только что вынырнул со страшной глубины. Хоть сознание возвращалось, оно не давало никаких ответов о том, что, чёрт возьми, произошло. Егор поднял танкиста за подмышки и оттянул от мёртвого тела спецназовца подальше. Усадил на землю, сам присел на корточки рядом.

— Что это за хрень была? — прохрипел Парфён, постепенно возвращаясь к жизни.

— Да мы толком ничего не поняли, — затараторил Егор, — всё так быстро произошло. Он плёлся, плёлся, потом бах! Одно мгновенье и он уже у твоего горла, готовый разорвать его зубами. Ты как?

Егор слегка пошлепал товарища по щекам. Парфён отмахнулся.

— Да всё, всё. Я в порядке. Они поднялись на ноги.

— Киношки говоришь? — возбуждено спросил Шама.

На его лице читался страх и изумление одновременно. Они подошли к телу полковника. Тот лежал на животе, вытянув руку вперёд, как-то неестественно вывернув, то, что осталось от белобрысой головы.

— Тонька ему полбашки снесла, — заметил Егор, осторожно переворачивая ногой труп на спину.

— Не трогай ты его, — шепнул Парфён.

— Не думаю, что он ещё опасен, — Егор пнул тело сильнее.

Трупак перевернулся, как тряпичная кукла. Левой стороны лица практически не было, пуля превратила его в кровавое месиво, в затылочной части было только небольшое входное отверстие. Всё трое с интересом разглядывали мёртвое тело. Егор даже присел.

— С виду человек как человек, только когти и клыки, как у хищного зверя, — анализировал Мельников.

Шама поражённый событием, молча разглядывал субстанцию из мозгов, остатков кожи косточек черепа и крови вместо лица полковника.

— Да он же улыбался когда шёл к нам, — медленно выговорил шаман, — типа «не бойся меня, я мирный».

Парфён разглядел кисть мертвеца с кривыми острыми когтями, только сейчас он понял, то, что он принял за грязь, была на самом деле запекшаяся кровь и кусочки плоти.

— Вот уродина, — еле выговорил танкист.

— Ты чего не стрелял то, Рембо? — усмехнулся Егор глядя на Парфёна, — субординацию побоялся нарушить?

— Сам не знаю, — пробубнил танкист, — он меня заколдовал как-то.

— Заколдовал! — захохотал Егор в голос, задрав голову к небу.

— Да иди ты.

Парфён поднял свой «АК» с земли.

— Я тебе верю, — прошептал Шаман в поддержку танкиста, но тот уже не слышал его.

Малёшин медленно тащился к «ЛуАЗу», усердно потирая ладонью лоб.