Хоук

Глава 34

Хоук

Твою мать, и почему сегодня утром она выглядит особенно сексуально? Хоук мысленно застонал и, запрокинув голову, устремил взгляд в небо, чтобы только не смотреть на девушку, которая только что вышла из клуба: в коротеньких шортах и белой облегающей майке. И еще с этой улыбкой на лице — такой ослепительно-ангельской.

Неужели он сможет это сделать?

Может быть, есть другой способ спасти клуб?

В душе начали зарождаться сомнения, особенно когда она, надев на голову шлем, запрыгнула на байк позади Хоука и обхватила его своими изящными руками. На какое-то мгновение он сжал ее ладонь, а потом завел мотоцикл и, выехав со стоянки, направил его к дороге. Опустив голову ему на спину, Тайлер тесно прижалась к нему бедрами. Как же приятно ощущать рядом с собой ее тело. Хоук пересекал улицу за улицей, мчась все дальше — очень далеко.

Ему не нужны свидетели.

Он должен все рассказать ей.

Другого выхода нет.

Они остановились позавтракать в небольшом уютном заведении. Хоук постоянно оглядывался по сторонам, всматриваясь в каждого входящего и выходящего человека, ни на минуту не позволяя себе потерять бдительность.

— Ты должен заказать себе клубничный молочный коктейль, — сказала Тайлер, когда они закончили есть. — Раньше ты всегда его брал.

Он усмехнулся.

— Время от времени я и сейчас себе его позволяю.

— Ага, в конце концов, ты будешь похож на гризли, поедающего ягоды.

В итоге Хоук так и не заказал себе коктейль, но Тайлер взяла. А потом сделала эту глупость — достала телефон и сфотографировала свой коктейль. Хоук никогда не понимал, зачем люди это делают, но у Тайлер это выглядело так мило… Поэтому какая разница? Хоук наблюдал, как она расправляется со своим десертом и чувствовал в груди невыносимую тяжесть. Интересно, у Бордена было так же? Он просто узнал, что эта девушка его по тому, как сжималось сердце? Может, это просто какое-то долбаное сердечное заболевание или что-то в этом роде? Ага, больше смахивает на Синдром Золотой Киски Тайлер.

Она перехватила его пристальный взгляд и застенчиво улыбнулась.

— У тебя такой взгляд, Хоук.

— У меня какой-то взгляд?

— Да, и он приводит меня в замешательство.

Сейчас она на себе испытывала то, что чувствовал он сам, и Хоук даже попытался улыбнуться, но из этого ничего не вышло. Его проклятые губы словно онемели, и Хоук просто продолжил смотреть на нее. Возможно, все тем же взглядом.

Она покраснела и, опустив взгляд на коктейль, сосредоточенно перемешивала его трубочкой, делая вид, что его обжигающий взгляд не производит на нее никакого эффекта.

— Ты мне нравишься, Тайлер, — неожиданно сказал Хоук тихим голосом. — Ты действительно чертовски сильно мне нравишься.

Чертов трус. Это не то, что ты на самом деле чувствуешь. Потому что в действительности ты чертовски сильно любишь ее. Ты любишь ее.

Тайлер облизала губы и серьезно кивнула в ответ.

— Ты тоже чертовски сильно, по-настоящему мне нравишься, Хоук.

Да, она тоже его любит.

Спустя какое-то время они уже снова были в пути. Погода была просто шикарная, так что невозможно было отказать себе в приятной прогулке по городу. Но, положа руку на сердце, Хоук делал это, желая немного оттянуть неизбежное. Наконец он привез ее к небольшому ручью на опушке леса в тихом безлюдном местечке за городом. Заглушив двигатель, они слезли с мотоцикла и подошли к воде. Тайлер разулась и опустила ноги в ручей, а Хоук сел на зеленую траву недалеко от края — в такую жару он комфортнее чувствовал себя в тени деревьев. Между тем, Тайлер искала прохлады у ручья, сидя под палящим солнцем, отчего ее кожа раскраснелась, а темные волосы буквально сияли.

— Надо приехать сюда с парнями, — задумчиво заметила она. — Неплохое место для барбекю.

Хоук рассеянно кивнул, погруженный в созерцание ее красоты и в собственную тяжесть на сердце. А потом Тайлер подошла, с сексуальной улыбкой сбросила с себя майку и плюхнулась на колени к Хоуку, обняв его за шею. Прежде чем он успел сообразить, она поцеловала его, и Хоук инстинктивно обнял ее, притягивая ближе к себе.

Блядь.

Все должно было пойти не так.

Тайлер разорвала поцелуй и подняла голову, подставляя ему свою шею. Хоук поцеловал ее, зная, как ей нравится, когда он посасывает и покусывает ее кожу. Ее дыхание стало учащенным и прерывистым, бедра задрожали.

— Сними с меня лифчик, — нетерпеливо приказала она.

Но Хоук, стянув вниз бретели, уже присосался ртом к ее напряженному маленькому соску. Она застонала и прижала ладони к его лицу, не позволяя отстраниться.

— Хоук, — простонала она, раскачивая бедра взад-вперед, — как хорошо.

Он зарычал, почувствовав через джинсы прикосновение ее руки к своему члену. Он был уже чертовски твердым. А чему удивляться? Каждый их с Тайлер сексуальный опыт оказывался лучше предыдущего, поэтому не требовалось много времени, чтобы у него встал.

— Черт, Тайлер, — пробормотал он, проводя ладонями по ее телу и отстраняясь, чтобы взглянуть на ее вздымающуюся и опадающую грудь. — Проклятье.

Хоук был не в себе. Он пытался уговорить свое тело не следовать желаниям, но было уже поздно. Тайлер обладала способностью затуманивать его рассудок и притуплять чувство ненависти к самому себе, ведь он вбил себе в голову, что она может быть с ним. И вот сейчас она сидит у него на коленях — с голой грудью и раскрасневшимся лицом — а его член твердый, как камень. Но он не может себя заставить сделать это, а в голове вертится одна только мысль: «Господи, какого хера ты творишь? Расскажи ей все, как было. Мать твою, она имеет право знать». Он закрыл глаза и замер без движения.

— Хоук, — неуверенно прошептала она. — С тобой все в порядке?

Он покачал головой.

— Нет, Тайлер. Не в порядке.

— Что не так?

Он открыл глаза и, избегая встречаться с ней взглядом, подтянул лямки ее бюстгальтера, возвращая его на место.

— Я должен кое-что тебе сказать, — наконец, произнес он, поднимая с земли и передавая ей майку. Тайлер прижала ее к груди, смущенно глядя на него.

Воцарилась тишина.

Он же не сделает этого, да?

— Хоук, — настойчиво повторила она, — это что-то плохое.

— Да, — ответил он.

— Насколько плохое?

— Очень плохое.

— Это имеет какое-то отношение ко мне?

Хоук поскреб зубами нижнюю губу.

— Это полностью касается тебя.

Ее поведение полностью переменилось. Похоть в глазах сменилась страхом, и Хоук увидел, как задрожали ее пальцы, сжимающие майку. Секунды таяли, а она не произносила ни слова.

После этого ничто уже не будет прежним.

— Я солгал тебе, — наконец, сказал Хоук, чувствуя, как заходится его сердце. — О Юрии. Думаю, я знаю, почему он хотел заполучить тебя, и это не из-за твоей внешности.

Ее глаза округлились. Она по-прежнему молчала, и из-за этого все становилось еще труднее.

— У тебя есть деньги, — продолжил он. — Охеренная куча денег, спрятанных на секретном счете, доступ к которому ты сможешь получить в свой двадцать первый день рождения.

Тайлер нахмурилась, сбитая с толку.

— О чем ты говоришь? Почему я об этом не знаю?

— В клубе об этом знает только Гектор и еще… Борден.

— Почему?

Вот теперь начиналось самое трудное. Эта часть разговора разобьет ей сердце.

— Это деньги клуба, — выдохнул Хоук, грудь словно сдавило тисками. — Миллионы долларов, украденные и положенные на твое имя. Нам стало известно об этом счете. Мы знаем о его существовании и о том, что получить эти деньги можешь только ты, но нам неизвестно ни где они, ни как связаться с ответственным лицом банка. Банковская система, работающая на мафию, а не на простых смертных, это очень преступный бизнес.

С поникшим лицом Тайлер еще сильнее прижала майку к груди.

— Теперь я вообще ничего не понимаю, Хоук. Почему деньги клуба лежат на каком-то счету, который открыт на мое имя.

— Твой отец украл их. И собирался с ними сбежать.

Тайлер застыла. В одно мгновение он увидел у нее целую гамму эмоций: замешательство, недоверие, гнев.

— Этого не может быть, — ответила она. — Зачем отцу красть у нас деньги? Он не стал бы. Ты ошибаешься…

— Он сам сказал мне, — серьезным голосом прервал ее Хоук. — Перед смертью он беспрестанно повторял, что сделал это. Почему, ты думаешь, нам приходится так хитрить и изворачиваться? Мы в долгах, детка. Дела совсем плохи, и нам нужны эти деньги, чтобы мы могли все выплатить и поправить дела клуба.

С бледным лицом и дрожащими губами она отвернулась, соскользнула с его коленей и, отодвинувшись в сторону, вцепилась руками в траву.

— Этого не может быть, — прошептала она. — Отец никогда бы не сбежал. Он никогда не стал бы красть у клуба. Этого просто не может быть. Ты обманываешь меня, — ее голос сорвался. — Пожалуйста, скажи, что ты обманываешь меня.

— Я не обманываю тебя.

Слезы потекли по ее щекам, когда она с ужасом посмотрела на него.

— Почему он сказал это тебе? Зачем ему было воровать, Хоук?

— Я не знаю.

— Ты не знаешь?!

— Нет, детка, я не знаю.

Ее дыхание участилось.

— Ты… ты убил его?

— Нет, я нашел его истекающим кровью в номере мотеля. Он не сказал мне, кто его убил. Он был при смерти и едва ли уже что-то понимал.

«Не доверяй». Старик повторял это снова и снова. «Не доверяй».

— Незадолго до этого он вел себя довольно странно, — тихо пояснил Хоук, — и затем, когда однажды ночью он без предупреждения исчез, я обнаружил, что наши счета пусты. Я узнал, где его искать, потому что он был с одной из своих любимых девчонок.

Дэннис никогда не мог устоять перед красивой женщиной.

— Почему ты не рассказал мне? — бросила ему Тайлер переполненные гневом слова. — Почему ты не рассказал мне, Хоук? Ты скрывал это от меня и от клуба столько лет!

Хоук прищурился.

— Ты представляешь себе, какая охеренная буча поднялась бы, скажи я клубу, что твой старик обчистил нас до нитки? Ты можешь себе представить, до какой степени у них может снести крышу от злости? Ничто не остановило бы Джонни, или ненормального Кирка, или Маршалла от того, чтобы вломиться к вам домой и убить тебя и твою мать за его преступление. Я скрыл это от них, чтобы защитить тебя. Потому что, если ты не заметила, Тайлер, нам, блядь, закон не писан, и некоторые из нас — полные отморозки.

— Поэтому ты до сих пор скрывал это!

— А какой, блядь, у меня был выбор?!

Тайлер даже подскочила, испуганная его громким криком. У Хоука вытянулось лицо, и он тут же пожалел, что наорал на нее.

— Тайлер, — с раскаянием в голосе сказал он. — Прости.

Она вздрогнула и прижала руки к груди, словно ощущала физическую боль. Все эти годы она восхищалась своим отцом, и Хоуку не хватало духа рассказать ей о том, что он сделал.

— Этого не может быть, — повторила она дрогнувшим голосом. — Зачем ему класть деньги на мое имя? Какая, черт возьми, в этом логика, Хоук?

— У него были деньги на собственном счету — достаточно, чтобы долгое время быть в бегах. Нам удалось вернуть их. Я думаю, остальную часть он положил их на твое имя на тот случай, если его убьют. Просто чтобы быть уверенным, что ты останешься обеспеченной.

Она покачала головой.

— Нет, этого не может быть.

— Тайлер…

— Это не так! — выкрикнула она. — Все это время я думала, что ты знаешь его! А ты ни черта не знаешь о моем отце, Хоук!

С болью в сердце он покачал головой и грустно ответил:

— Детка, не думаю, что ты сама его знала.

Она задохнулась от рыданий и, встав на ноги, пошатываясь, побрела от него прочь. Тайлер бесцельно шагала босыми ногами по кромке ручья, вцепившись руками себе в волосы и рыдая. Она всхлипывала, задыхалась, и Хоук не мог сидеть и просто смотреть на нее. Ему хотелось сделать что-нибудь. Что-то, из-за чего ей стало бы лучше. Он поднялся и направился к ней. Медленно приблизился сзади и обхватил ее своими руками. Тайлер тут же завизжала, выкрикивая, чтобы он отпустил ее. Хоук опустил руки, но она развернулась и оттолкнула его. На смену слезам пришел гнев.

— Мать твою, я ненавижу тебя, — взорвалась она, ударяя его в грудь. — Я пиздец как ненавижу тебя за это!

Хоук просто кивнул.

— Я знаю.

— Нет, ты нихрена не знаешь!

— Я знаю, ты ищешь, на кого выплеснуть свою ненависть.

— Пошел ты! — закричала она, продолжая отталкивать его, словно боролась с ним, хотя Хоук и не думал сопротивляться. Он просто стоял, принимая ее удары и агрессивные выкрики, потому что понимал — сейчас ей это необходимо. — Я доверяла тебе! — не унималась она. — Я, блядь, доверяла тебе!

Хоук не знал, обращалась ли она сейчас к нему или к своему отцу.

— Ненавижу тебя-я-я, — с громким плачем простонала она. — Все это время? Все это время ты знал и даже не сказал мне!

— Ненависть твоя не продлится долго, — тихо сказал Хоук, когда Тайлер немного отошла. Она прищурила глаза — в них бушевала ярость. — Но ты вернешься ко мне, когда поймешь, что в этой ситуации злодей не я. И я буду ждать.

— Пошел ты, — ответила она. — Я ненавижу тебя.

— Да, дорогуша, естественно, ненавидишь.

Это еще больше разозлило ее, и Тайлер снова налетела на Хоука, колотя его руками по груди и крича еще сильнее о своей ненависти. О том, что он монстр и убийца.

— Но ты и так это знала, — спокойно ответил он. — Ты знала, что я именно такой, но все равно хотела меня.

Когда его слова проникли в ее сознание, Тайлер всхлипнула и затихла. По ее глазам он понял, что был прав. Она сдалась, и на смену недавней ярости вернулась скорбь.

Тайлер отошла от него, но, не сделав и пяти шагов, рухнула на землю и закрыла лицо руками.