Хозяин Стаи

- Верно. Это она! - парень вдруг взялся за рукоять меча, висевшего на поясе, и потянул, вынимая его из ножен. Зан вскочила из-за стола, опрокинув табуретку, на которой сидела, тоже тянясь к рукоятям норлы, привычно висящей за спиной. Когда на нее нападали, ее тело начинало двигаться даже быстрее разума.

- Ты что, Намо?! - один из гвардейцев попытался его остановить, но тот лишь небрежно стряхнул его руку со своего плеча.

- Это она! Я узнал. Это ее я искал в Догате!

- Эй, Намо, или как тебя там, ты вообще о чем? - вступила в разговор Зан, она совершенно не понимала, почему именно этот Хозяин Леса вдруг решил начать убивать ее, а в его намерениях сомневаться не приходилось!

- Ты меня забыла? А я на всю жизнь запомнил твой запах, человечка! - взгляд темно-серых глаз, впившийся в ее лицо. Темнее, чем у Зан, цвета стали его меча, уже поднятого в боевую стойку. - Восемь лет назад. Лесная дорога где-то на границе Вольных Княжеств и Салевы, жалкий караван в две телеги и почти без охраны... Ты не помнишь, как вы убили мою мать?!

Зан грязно выругалась, помянув всех Темных Богов. А она-то думала, что это только с Хозяином ей удается встречаться в самых неожиданных местах! Жизни скольких же еще Зверей вплетены в ее судьбу?

Она вспомнила. Восемь лет назад; лесная дорога, ведущая на юг; маленький караван, почти не опасавшийся разбойников, потому что брать у них было особо нечего. Три белоснежные кошки - трое Лесных Хозяев, напавшие на него. Мать и двое подросших котят, выведенных ею, наверное, на первую настоящую охоту. Две маленькие рабыни, забившиеся в самый дальний угол телеги, в надежде, что там их не учуют, и третья, решившая, что следует убить хотя бы одну из кошек. Ножом загрызенного охранника она ранила одного из котят. Просто поцарапала, но кошка-мать бросилась на выручку своему детенышу, забыв об осторожности. Тогда-то ее и достал меч другого уцелевшего охранника. Котята убежали в лес - их никто не преследовал, а тело женщины (да, теперь уже женщины) осталось лежать на лесной дороге.

Зан всмотрелась в парня, стоявшего перед ней, невольно отмечая сходство. Высокий, худой, с ярко-рыжими волосами. Только вот у той женщины они казались потухшими, словно опавшая осенняя листва, а у него горели в лучах проникавшего сквозь высокие окна солнца.

- Твою мать убила не я! Ты знаешь это, - Зан отступила в сторону от стола, перешагнула через валявшийся табурет. Ей нужно было свободное место.

- Не волнуйся! - усмешка в уже совсем не человечьих глазах. - Ты просто осталась последней из того маленького каравана на лесной дороге.

Он метнулся к ней гораздо быстрее, чем мог уловить глаз простого человека. Стальным росчерком сверкнул меч, сверху и слева несущийся на Зан. Норлы-клинки, мгновенно оказавшиеся в ее руках, серебряными змеями метнулись ему наперерез. Встретили, перехватили, оплели. Зан могла бы своим коронным приемом свести лезвия, сбрасывая с них чужой клинок, но вместо этого повернула руки, вынуждая своего противника либо выпустить меч, либо продолжать удерживать, вывернув запястье под совсем не удобным углом. Она переместила вес всего тела на левую ногу, а правой с размаха ударила по запястью мужчины. Он вскрикнул, невольно выпуская меч, хотя, наверное, это больше было похоже на рык. Зан развела клинки-норлы в свою любимую двуручную стойку: один метит в живот, а второй в шею, и ринулась на мужчину. Ей ни на минуту не пришло в голову, что с потерей оружия тот успокоится!

Мужчина стремительно отступил назад, уходя из-под удара ее клинков. Позади него был стол, и человек, налетев на него спиной, наверняка потерял бы равновесие. На это и рассчитывала Зан, тесня его. Но Намо, даже не оборачиваясь, а словно почувствовав препятствие за спиной, просто вскочил на стол и тут же спрыгнул по другую сторону от него.

- Прекратите немедленно! Я Хозяина позову! - один из гвардейцев, воспользовавшись тем, что между противниками оказалось естественное препятствие в виде стола, попытался вклиниться между ними.

- Убирайся! - зарычал на него Намо. Он тряхнул рукой, на которой повис парень, и тот кубарем покатился по полу. Зан ругнулась, хотя она ведь и не думала, что без оружия он стал менее опасен.

Словно в подтверждение ее мыслей по кухне прокатилась волна раскаленной силы. Намо замер, сосредоточенно глядя в одну точку, а в следующее мгновение контуры его тела вздрогнули и поплыли, словно капля чернил, упавшая в воду. Он не пытался вернуть потерянный меч, он выбрал более действенное оружие - собственное тело.

Гвардейцы, которые до этого оттеснили женщин-поварих в угол кухни и оттуда наблюдали за происходящим, ринулись к выходу. Зан некуда было идти. Она смотрела, как человеческое тело на ее глазах переплавлялось в тело огромной кошки. Белоснежной с черными разводами на спине и боках, с серыми человечьими глазами. Еще доля секунды и смена облика будет завершена, и зверь бросится на нее.

Зан щелкнула рукоятями клинков, соединяя их в стальной шест, и прыгнула вперед через стол, двумя руками раскручивая перед собой сверкающую смертоносную мельницу. И кошка метнулась ей навстречу. Зан вскочила на стол и тут же присела на корточки, выставив над собой руки с зажатой в них норлой. Огромная лапа шире, чем ее предплечье, с когтями в два эцба длинной полоснула по рукояти, как раз по тому месту, где за долю секунды до этого находились пальцы Зан.

Девушка вновь схватила норлу, так вовремя подброшенную в воздух, и метнулась со стола. В первый раз кошка пролетела над ней, но кто знает, сколько ей нужно времени, чтобы развернуться? Нисколько! Зан почувствовала ее приближение: огромной смертоносной тяжести, несущейся на нее. И стремительно развернулась, выставляя перед собой норлу. Не на нее? Похоже, на этот раз Хозяин Леса решил избрать другую тактику. Побоялся, что человечка все-таки успеет развернуть свое оружие клинком вперед?

Огромная кошка с пола скакнула на шкаф, стоявший у стены слева от Зан. Оттолкнулась от него лапами, оставив на деревянной поверхности глубокие борозды от когтей, и уже оттуда, сверху и сбоку, метнулась на Зан. Слишком быстро! Так быстро, что черные разводы на ее шкуре слились в смазанное пятно. Зан поняла, что она не успевает развернуться. Значит, обойдемся так!

Она крутанула норлу вокруг запястья, перехватывая одной рукой поверх другой для большей надежности, и укладывая длинный клинок вдоль своего предплечья. Клинок, ставший и щитом и доспехом...

Когти кошки со страшным скрежетом полоснули по стали норлы, и Зан, не выдержав удара, принятого на плечо, покатилась по полу. Налетела затылком и плечом на угол какой-то тумбы, и только потом поняла, что остановив кошку, все-таки не смогла удержать свое оружие: даже двойной хват не помог. Ее норла валялась под столом в четырех аммах от нее. И она не успевала до нее дотянуться, потому что прямо на нее, через стол уже летел Хозяин Леса, похоже, твердо решивший расправиться с ней!

Зан зашарила руками по сторонам, пытаясь найти хоть какое-то оружие. Наткнулась на табуретку. Ничего такую, увесистую, - из цельного дуба. Ухватила ее за ножку. Белоснежный зверь летел на нее, и Зан не успевала даже перекатиться по полу, уходя от удара когтей, от клыков в огромной раззявленной пасти... Только ударить навстречу своим жалким дубовым оружием! Интересно, почувствует ли он вообще удара?

Другой уровень зрения рухнул на нее, мгновенно изменив мир вокруг. Ярко рыжее, до умопомрачения сложное и такое красивое кружево кошки, падающей на нее... Ее собственное, серебряное и кажущееся таким бледным. Зан нырнула вглубь него, безжалостно зачерпывая плещущуюся там силу. Она не думала, что будет после: если не сделать ничего сейчас, то "после" просто не будет! Сила из глубинных узлов хлынула к поверхности, в руку, уже замахнувшуюся табуреткой, в ноги, поджатые к груди, готовые принять удар огромного тела. Рухнувшего...

Массивная деревянная доска впечаталась в череп кошки и со страшным треском разлетелась в щепки. Человек не может бить с такой силой! Хозяин Леса взвыл от боли, а Зан в стремительном толчке распрямила ноги, ступнями, обутыми в легкие сандалии, - прямо в белоснежное беззащитное брюхо. Зверь был раза в два тяжелее ее, у нее просто не должно было получиться скинуть его с себя! Но кошка отлетела к стене, тяжело приложившись об пол боком. У человека просто не может быть столько силы!

Зан взвилась на ноги, одним движением перемахнув через стол, стремясь, чтобы он вновь оказался между ней и зверем. Не об этом ли говорил Зуру, когда утверждал, что она может быть сильнее? Зан вынырнула на первый уровень зрения: в кухне было слишком много мебели, и на том уровне она не слишком хорошо ее различала. Под ногой что-то звякнуло. Зан нагнулась и подхватила меч Намо, который выбила у него еще в самом начале. Железяка, судя по ее размеру, наверняка была тяжеловатой для нее, но сейчас она просто не почувствовала ее веса!

Кошка, мотая тяжелой головой и продолжая скалить огромные клыки, двинулась на нее. Один шаг, такой плавный, кажущийся таким медленным... Обманчиво медленным! Потому что уже второй переходит в стремительный прыжок, покрывший расстояние до стола. Всего один остался до девчонки, так спокойно стоящей посреди свернутых со шкафа кастрюль. Обманчиво спокойно! Потому что меч, небрежно опущенный и отведенный чуть в сторону, готов взвиться в любой момент. Хозяин Леса не может этого знать, но она-то чувствует, как серебристая сила густой волной растекается по ее кружеву, пульсирует в нитях, скапливается в узлах... Она сможет ударить, и предела не будет!

Кошка прыгает... Через двустворчатые двери, распахнувшиеся на этот раз внутрь, наперерез ей влетает еще одна, такая же белоснежная, в темных разводах.

Два зверя рычащим клубком тел покатились по полу. И воздух словно вспух, взрываясь горячей волной, дрогнул маревом, смазывая очертания. По полу катились двое людей. Нет, не так: два Хозяина Леса, принявшие человеческий облик! Один, рыжеволосый, полностью обнаженный, в котором Зан опознала Намо, оказался внизу, а второй, в темной одежде с такими же темными волосами, схватил его за плечи, с силой тряхнул, приложив затылком об пол. Зан не видела его лица, но в его фигуре, развороте плеч было что-то очень знакомое... Хозяин Родослав? Если бы не волосы, также собранные в хвост, но гораздо более длинные.

Сквозь двери в кухню ввалились, наверное, сразу с десяток гвардейцев, окружили и Зан, и двух мужчин на полу. Просто рассыпались по помещению, не доставая оружия, не собираясь ни на кого нападать, даже не догадываясь о том, что еще долю секунды назад она готова была броситься на любого Хозяина Леса! Долю секунды назад... Зан взглянула на свою руку, все еще сжимавшую чужой меч. Она, кажется, начинала чувствовать и его тяжесть, и неудобство слишком вычурной, изукрашенной драгоценными камнями рукояти. Зан с недоумением отбросила его прочь. Бой окончен. Кажется, самый бестолковый бой в ее жизни. Зан усмехнулась: она пришла в это поместье, чтобы отомстить Хозяину, а в результате мстить начали ей!

- Как ты? - перед ней остановился один из гвардейцев. Зан недоуменно посмотрела на него. Она протягивал ей ее норлу. Их взгляды встретились, и мужчина опустил глаза. Ей больше не удастся скрывать, что она знает, кто они такие. Сегодня она видела слишком много, и они знают это. И могут лишь предполагать, как она себя поведет! Зан приняла из рук мужчины норлу, повернула рукоять, раскрепляя ее на две, и привычным движением закинула клинки в ножны за спиной. Сжала кулаки, стараясь справиться с непрошеной дрожью.

- Нормально.

Зан шагнула в сторону, обходя гвардейца: она хотела видеть, что происходит в другом углу кухни. Темноволосый мужчина, тот самый, что был второй кошкой, уже поднялся на ноги и отряхивал свою черную одежду: суконные штаны и шелковую рубашку. Завязки на ее вороте разошлись, глубоко открывая обнаженную кожу на его груди, более светлую, чем у Родослава. Но в остальном как же он был на него похож! Зан скользнула по нему внимательным взглядом, забыв даже о Намо, которому гвардейцы, окружившие его, тоже помогли подняться.

Да, парень был похож на Родослава, но все же не он. Во-первых, он был моложе. Конечно, если старые сказки, приписывавшие Хозяевам Леса бессмертие, не врут, то разговор о возрасте звучит достаточно глупо. Но это было так: парень, стоявший перед ней, выглядел не больше чем лет на двадцать пять. Следующее, что бросалось в глаза, была его фигура - более стройная, гибкая, хотя нисколько не производящая впечатление более слабой. И он уже сегодня это доказал! И черты лица тоже словно более тонкие. Также аристократически правильные, но нос чуть менее массивный, губы чуть более пухлые. И как последний штрих - его волосы длиной ниже талии, выбившиеся из хвоста и рассыпавшиеся по плечам.

Словно почувствовав взгляд Зан, он вдруг тоже поднял на нее глаза, но ничего не сказал. Они вообще, все гвардейцы, не знали, что говорить. Как объясняться с человеком, почти месяц прожившим с ними под одной крышей и внезапно узнавшим об их истинной сути? И Зан ничем не могла им помочь.

Гвардейцы, стоявшие у двери, расступились, пропуская Родослава. Он цепким взглядом оглядел разгром, учиненный на кухне, отметил, очевидно, что все живы, и обернулся к тому темноволосому парню.

- Что здесь происходит, Ледь?

Парень коротко пожал плечами - ставший уже таким знакомым жест!

- Уже ничего, отец!

Зан вздрогнула. Как она могла не догадаться об этом сразу?! Кому еще мог доверить Родослав вести свои дела в Вольных Княжествах? Ради кого еще чуть не отложили операцию в доме адмирала? Только ради сына Хозяина. Сына ее врага!

Зан вышла из кухни, толкнув перед собой двери. Никто не стал ее останавливать: похоже, они тоже считали, что ей есть, о чем подумать.

А в комнате даже Кора не было. Очевидно, звереныш выспался, заскучал и отправился на очередную охоту, не дожидаясь возвращения своей хозяйки. Зан села на кровать, прижав пальцы к вискам. Как будто это могло помочь ей думать!

И с чего она была так уверена, что у боярина Родослава, у ее врага, нет детей, и вообще никаких родственников?! Никого, для кого он был бы дорог? Она просто никогда не задумывалась об этом. Потому что если бы подумала, расхотела его убивать? Зан хмыкнула: глупость какая! Если у него и есть родные, то они такие же Хозяева Леса, как и он, те же звери, заслуживающие только смерти! И тот темноволосый парень тоже?..

Она должна сказать: да! Она не может сомневаться!

Зан ругнулась, заметив темное пятно, расползающееся по подолу ее платья - это кровь капала с ее руки. От запястья до локтя шли три глубокие царапины, и они начинали болеть. И когда только этому Намо удалось зацепить ее? Зан вывернула локоть, стараясь рассмотреть их получше. Хорошо, что зацепил лишь слегка, иначе она бы осталась без руки. Погрузиться на другой уровень зрения, заставить разорванные нити кружева соединиться между собой, вновь наполнить их серебристой силой - слишком простая работа, слишком привычная и знакомая, чтобы отвлечь от мыслей.

Стук в дверь заставил Зан вскинуть голову, одновременно возвращаясь на первый уровень зрения. От глубоких царапин на ее руке остались только полоски молодой розовой кожи, да темное пятно сбоку платья.

Раньше никто из гвардейцев не стучал вот так в ее комнату. Они не заходили к ней, недвусмысленно давая ей понять, что и ее визиты к ним нежелательны. Что ж, сегодня все действительно изменилось!

Зан поднялась с кровати и распахнула дверь. Не убивать же они ее пришли? Для этого не стучат!

На пороге стоял Ледь. И Зан невольно отметила, что ростом он ничуть не ниже своего отца, то есть почти на два тефаха выше ее самой. Он развязал хвост, скреплявший волосы, и теперь они просто рассыпались по плечам - темные по темному шелку его рубахи. Он провел рукой по лбу, убирая за ухо выбившуюся прядь. Несмотря на всю свою ненависть. Зан всегда считала, что Хозяева Леса в зверином облике - самые великолепные существа в этом мире - смертоносные, но невероятно красивые! Кажется, сейчас она начала понимать, что это совершенство может распространяться и на человеческий облик.

- Могу я войти? - спросил он. Зан отступила в сторону, пропуская странного визитера, и закрыла за ним дверь. Задержала на ней руку: ей почему-то не хотелось оборачиваться, снова встречаться с ним взглядом, с непроглядно-темными, но совсем не страшными глазами! Она обернулась, но продолжала молчать, предоставляя ему право начать разговор, раз уж он зачем-то пришел.

- Я хотел бы принести извинения за действия Намо, - начал он. - Он не является моим вассалом, но тем не менее именно я привел его в этот дом, а значит мне и отвечать за все его поступки, - он замолчал, словно сказал то, что было заготовлено заранее, а теперь с трудом подбирая слова. - И еще мне, наверное, следует многое объяснить тебе? Мой отец, Хозяин Родослав, сказал, что ты служишь в его гвардии, но не знаешь... не знала о нашей истинной сути?

Зан хотела кивнуть головой, потом качнула: если честно, она, кажется, тоже начинала запутываться с временами глаголов!

- Ты ни о чем не хочешь спросить? - он, похоже, надеялся, что она поможет ему.

- Я предпочитаю не задавать вопросов, - проговорила она. - Потому что тебе могут не ответить. А могут, наоборот, - ответить. И заранее никогда не знаешь, что окажется хуже.

- Прости, но ты не выглядишь удивленной, - вдруг выдал он, - Зан. Тебя ведь так зовут? Ох, - он прикоснулся рукой ко лбу, - наверное, с этого и надо было начинать? Представиться...

Зан смотрела, как он прикоснулся рукой ко лбу. У его отца она никогда не видела этого жеста, совсем человеческого... Перед ней стоял один из Хозяев Леса, а она не могла поверить в это! Нет, ей, наверное, все же удастся заставить своей разум поверить, но вот возненавидеть... Зан попыталась представить его в далекой деревне на севере Махейна в образе огромной белой кошки, с шерстью, перепачканной в крови ее родных...

Восемь лет - это, кажется, слишком большой срок. Даже для нее, для которой тот опустевший сруб, запорошенный белым снегом, был единственным домом.

Что же случилось, если она смотрит на того, кто меньше часа назад был зверем у нее на глазах, и не может ненавидеть его?! Темные Боги, разве это возможно?!

- Я с севера Махейна, - проговорила Зан. Ледь качнул головой, не понимая, о чем она говорит, а она продолжила. - Я просто всегда знала о вашем существовании. В нашей деревне сказания о вас передавали из поколения в поколение. Восемь лет назад опять же видела, - Зан чувствовала, что теперь ей с трудом удается подбирать слова. Она опустилась на свою кровать, указав своему гостю на противоположную, пустующую. Ледь послушно сел. - Я удивлена, но, наверное, меньше, чем удивился бы кто-нибудь из местных жителей, которые никогда о вас не слышали, или из салевцев, которые считают вас просто глупой сказкой!

Ледь кивнул, показывая, что понимает, о чем она говорит.

- Вы Хозяева, - Зан в первый раз произносила эти слова вслух. Словно от этого они могли приобрести какую-то магическую силу? Она смотрела в глаза парня, сидящего напротив нее. Сейчас, когда он уже не возвышался над ней, было гораздо проще заглянуть в его глаза - такие черные, что в них не отличить зрачка от радужки, такие мягкие... Точно такие же, как у его отца. Ничуть не похожие. Как же ей заставить себя помнить: он Хозяин Леса. Сейчас он превратится в огромную кошку, смертоносную, способную только убивать!.. Ледь недоуменно усмехнулся.

- "Хозяева"? Так называют нас люди, крестьяне, прячущиеся по деревням и рассказывающие о нас страшные сказки. Мы оборотни! А "Хозяин" - это титул. Да и то так он звучит в переводе на человеческий язык. "Кай'е лэ" - это на Древнем языке, - он на секунду запнулся, словно вспомнив о чем-то. - Кай'е лэ Родослав.

- Кай'е лэ, - повторила Зан непривычный титул, словно прислушиваясь к его звучанию. - Правильно,.. Ледь?

- Я так и забыл, что сначала нужно... - он вновь прикоснулся ко лбу.

- Представиться! - невольно улыбнулась Зан.

- Мое имя Златополк, а Ледь - это мое прозвище для своих. Ты, конечно, тоже можешь меня так называть! - поспешно добавил он. А Зан вдруг только сейчас обратила внимание, что он пришел к ней совсем без оружия. Его отец никогда не расставался с мечом, который носил у бедра. У нее самой из-за плеч казались рукояти норлы... Может быть, поэтому ей не удается поверить, что он опасен, во всяком случае - для нее? Или это потому, что сегодня он бросился на одного из своих, чтобы защитить ее?..

- А почему "Ледь"? Какая связь со "Злотополком"? - спросила она.

- "Ледья" в переводе с Древнего языка - "золото", - он пожал плечами. - Вот и вся связь!

- А мое имя Зан, - теперь была ее очередь представляться. - Еще меня называют Звон Стали. Называли...

- Тебе это подходит, - вдруг произнес он, и Зан в первый раз за весь разговор почувствовала себя неуютно под взглядом его темных глаз. - Я никогда раньше не встречал человека, который смог бы справиться с оборотнем, да еще и с высшим! - принялся объяснять Ледь. - Ну, почти справиться, - замялся он. Зан не стала его разубеждать: может быть, именно этого Хозяина Леса она сейчас и не может представить своим врагом, но ключевое слово "сейчас"! Она не знает, что может быть дальше, и она слишком привыкла быть осторожной. Она не расскажет, насколько близко была к тому, чтобы убить уже летящую на нее кошку!

- Что значит "высший"? - вместо этого спросила Зан. Кажется, за один этот разговор она узнает о своих врагах больше, чем за всю предыдущую жизнь!

- Высший значит рожденный оборотнем, - принялся объяснять Ледь. - Они сильнее обычных. В здешней гвардии таких нет. Именно поэтому те гвардейцы, что были на кухне, когда Намо напал, не попытались тебе помочь. Они просто не смогли бы!.. Они, наверное, еще захотят лично объяснить тебе это.

Зан почувствовала, как на ее лицо наползает выражение недоумения, которое она не смогла скрыть. Хозяева Леса, которых она планирует убивать, собираются извиняться перед ней за то, что не защитили ее от одного из своих же! Она, кажется, вообще переставала что-либо понимать! Не одну себя...

- Там было двое гвардейцев и еще три женщины - тоже... оборотни, - она на секунду запнулась перед непривычным словом, - если я не ошибаюсь. И они бы не справились с ним? То есть один высший оборотень сильнее пяти просто оборотней? - если уж ей отвечают на вопросы, надо воспользоваться возможностью их задавать. - Или я говорю что-то не так?

Ледь качнул головой, словно раздумывая, отвечать ли ей, или просто подбирая нужные слова.

- Дело не в физической силе, - начал он. - Когда высший оборотень меняет суть, это провоцирует обращение других оборотней, не высших, которые оказались в непосредственной близости от него. А обычные оборотни, в отличие от высших, в зверином облике перестают контролировать себя, - Ледь запустил руку в волосы, откидывая их с лица, и так, из-под руки, посмотрел на нее, проверяя, понимает ли она хоть слово из того, что он говорит. - В общем, они побоялись, что скорее навредят тебе, чем помогут, если останутся! Они все правильно сделали, - закончил он, потом вдруг усмехнулся. - Я ответил на все твои вопросы?

- А ты пришел сюда отвечать на вопросы?

Он недоуменно пожал плечами, словно предоставлял ей решать.

- Я думала, ты пришел требовать жизнь за жизнь? - Зан и сама не поняла, почему произнесла это. Почему сейчас высказала ту мысль, что мелькала у нее в голове в самом начале, когда она только услышала стук в дверь. Потому что она уже и сама в это не верила? Или потому, что пыталась заставить себя вновь поверить? Ледь какое-то время недоуменно смотрел на нее, пытаясь понять, о чем она говорит. Потом раздраженно мотнул головой:

- Нет. Кроме того, что Намо, как я уже говорил, не мой вассал, ты ведь и не убила его.

- И что? - Зан упрямо качнула головой.

- Ты сама сказала: жизнь за жизнь. Ты ничего не сделала ему. Он не причинил вреда тебе.

- Я сказала уже ему, - поморщилась Зан, - могу повторить и для тебя: я не убивала его мать.

- Вот именно! - ей показалось или в темных глазах мелькнула искорка веселья? Она усмехнулась:

- Если следовать твоей логике, цепочку можно до бесконечности продолжать в обе стороны: его мать лично меня в том нападении даже не ранила!

- И именно поэтому я ничего и не собираюсь от тебя требовать! - на этот раз он уже действительно смеялся. Зан улыбнулась в ответ. А глаза Ледя вдруг резко стали холодными и очень серьезными, мгновенно напомнив его отца. - И тем не менее, я пришел предложить тебе жизнь за жизнь.

Зан молча смотрела на него, ожидая, пока он продолжит, объяснит свои странные слова. Если он считает, что она поняла что-то, то он ошибается. Она даже очередной вопрос не может задать, потому что не знает какой!

- Я предлагаю тебе стать одной из нас. Такой же, как мы.

Тишина в воздухе сгустилась, став плотной, словно осязаемой, и очень тяжелой. Зан попыталась выровнять внезапно сбившееся дыхание. Она должна была возмутиться в негодовании, она должна была в ярости броситься на него. Она, как минимум, должна была истерически расхохотаться...

- Как? - горло перехватило. Она бы не смогла продолжить, даже если бы захотела.

- Ты же говорила, что знаешь о нас?

- В сказках такого нет, - Зан мотнула головой, словно отбрасывая ненужные вопросы. - Я ведь правильно поняла, ты сейчас предлагаешь мне стать одной из Хоз... из оборотней?

- Да.

Его голос был так спокоен, словно он говорил о чем-то само собой разумеющемся! И за эту уверенность она должна была его ненавидеть! Она должна была броситься на него в ярости... Только вот ненависть еще не желала разгораться, словно костер, уставший за ночь. Только пепел пустоты, забивший все уголки ее души, и боль, дымом повисшая в воздухе, мешающая дышать.

- Как?

Кажется, она это уже говорила?

- Ну, это происходит в результате инициации, - проговорил Ледь. Кажется, ему тоже этот разговор давался нелегко. - Это достаточно сложный обряд. Если честно, я просто не имею права раскрывать тебе его суть, пока ты точно не решила. Но ты ведь согласишься?

- Нет.

- Почему?

Искреннее недоумение в голосе! Чего он ждал от нее? Восторга, радости, благодарности?..

Она должна была ненавидеть. О да, кажется, сейчас она начинала понимать, как именно она должна его ненавидеть! Как должна хотеть в ярости броситься на него, попытаться убить!

Только боль мешала вздохнуть, комком застревая в горле, мутной пеленой застилая глаза. Она же ведь не умеет плакать? С детства не научилась! Зан встала с кровати, словно просто больше не могла сохранять неподвижность. Ледь тоже встал вслед за ней. Поднялся. Плавно перетек. Люди так не двигаются! Зан не хотела смотреть. Просто не могла больше на него смотреть! Она отвернулась к окну - единственный способ в крошечной комнатке не видеть того, кто находится в ней вместе с тобой. И все равно она ощущала его присутствие, словно его взгляд, упершийся в спину, прямо в перекрестье клинков. Сейчас им не защитить ее и не спасти...

- Я уеду завтра утром. Хозяин Родослав, наверное, этого хочет?

- Мой отец приказал уехать Намо, сегодня же! Он, конечно, один из нас, но с другой стороны, его семья всегда предпочитала жить в Салеве отдельно от стаи. И он не имеет никакого права нападать на гвардейцев моего отца! - он вдруг резко замолчал и продолжил уже совсем другим тоном. - Ты не ответила мне?

- Я ответила, - она так и не повернулась к нему. Боли было слишком много. Всего было слишком. Слишком много узнала, слишком много поняла... Просто слишком! Настолько, что это уже невозможно было держать в себе, только выплеснуть криком!

Ледь что-то еще говорил. Зан не понимала его слов. Она, наверное, могла бы удивиться, что в ссоре между ней и одним из оборотней Хозяин Родослав встал на ее сторону... Она вздрогнула от звука закрывшейся двери. Он ушел. Он понял, что она больше не в состоянии продолжать этот разговор. И только тогда она решилась обернуться. Обхватила себя руками и медленно сползла на пол, спрятав голову в колени.

Какой ответ он ожидал от нее услышать? Она должна была быть благодарна за оказанную ей честь?!

Восемь лет - один путь, одна цель. Ненависть, заменившая судьбу. Один разговор, заставивший весь ее мир пошатнуться! Словно на дороге, по которой она шла, внезапно появился поворот. А за ним ее ждал дом. Не тот, который она оставила позади, другой... Но зато с гостеприимно распахнутой дверью.

Только вот она слишком хорошо успела узнать, что дома у нее нет и быть не может! Ее дом остался призраком под саваном снега.

Она верила, что ее семью убили Звери, чудовища, которых она должна уничтожить. Кто же знал, что они такие же, как она? Что у них тоже есть дом, семья, друзья? Что им не понаслышке знакомы такие понятия как верность и честь! И что они распространятся и на нее, если она примет их предложение стать одной из них! Они разрушили ее мир и теперь приглашали ее в новый? Стала ли она ненавидеть их меньше?

Такое искреннее недоумение в темных глазах в ответ на ее отказ! Конечно, как же она могла не понять: она же должна быть им благодарна! За все, что привело ее сюда; за все свою жизнь, сделавшую ее достойной оказываемой ей чести!

Усмешка кривила губы в оскале, истерический хохот комком застревал в горле, яда в ее мыслях хватило бы, чтобы заполнить океан...

Один день. Один разговор. Один человек... Не человек - Ледь. Златополк. Золото. Хозяин Леса. Сын ее врага!

А она не могла его ненавидеть. И от этого, кажется, боли было еще больше.

Она не могла его ненавидеть. Вот только его отца она ненавидела все также! И даже больше. И этого не изменить. Ни ей, ни ему.

После полудня в окна кабинета уже не заглядывало солнце, но от этого еще ослепительнее казалось сияние бликов на волнах залива, видного сквозь темную зелень деревьев. Мужчина, сидящий за массивным столом, вскидывает голову на звук открывшейся двери. Этому посетителю не нужно разрешения, чтобы войти. Сын, наследник, помощник... Он опускается в кресло с другой стороны стола, привычно перекинув через плечо длинные волосы. Хозяин ни о чем не спрашивает его, просто ждет, когда тот сам начнет разговор.

- Я предложил ей стать одной из нас, - Ледь прикасается рукой ко лбу - жест усталости, непонимания и чего-то еще, ускользающего в темноте взгляда.

- Зачем? - хотя Хозяин, кажется, ничуть не удивлен этим сообщением.

- Что значит зачем?! - вскидывается Ледь. - Ты же сам меня учил: я должен видеть людей, достойных быть в нашей стае! И только не говори мне, что она не подходит! Я не понимаю, почему ты сам не сделал этого раньше?

Пожатие плечами - не отказ от ответа, просто предоставленная возможность найти ответ самому:

- Что она ответила?

- Она отказалась! - искреннее недоумение в темных глазах.

- Поэтому я и не предлагал.

Глава 5. Два врага

А утро снова началось со стука в дверь. Зан открыла глаза еще до того, как поняла, что проснулась. Небо за окном было светло-розовым. Рассвет. А летом светает так рано... Зан мысленно стукнула себя рукой по лбу: это в ее родном Махейне летом солнце встает намного раньше, чем зимой, а здесь в южном Годруме в любой сезон рассветы примерно в одно и тоже время. И за восемь лет пора бы уже это запомнить! И проснуться наконец тоже не мешало бы.

Стук в дверь повторился. Не слишком требовательный, спокойный такой, но не оставляющий ни малейшего сомнения, что в покое ее не оставят. Зан вытянула руку из-под одеяла, намериваясь протереть глаза. Вместо лица рука встретилась с чем-то теплым и мохнатым, лежащим на той же подушке. Теплое и мохнатое зашевелилось и недовольно защелкало. Кор, только под утро вернувшийся с ночной охоты, однозначно считал, что рассвет не самое лучшее время для пробуждения.

Зан села на кровати, кое-как вытащив волосы из-под звереныша и выслушав в свой адрес еще одну порцию раздраженного щелканья. Со второй попытки протерла глаза. Помогло мало: это за окном уже рассвет и совсем светлое небо, а в ее комнатке по-прежнему висели густые темно-серые сумерки. Не дожидаясь очередного стука в дверь, Зан встала с кровати, завернувшись в одеяло, и пошла открывать. От кровати до порога была всего пара шагов, но пара шагов босиком по обжигающе холодному с ночи каменному полу... Так что дверь открывала уже вполне проснувшаяся Зан.

Открыв, она увидела одного из боярских гвардейцев, служивших вместе с ней. Судя по тому, что он был полностью одет и вооружен, сейчас как раз была его смена стоять на посту. Всем остальным в такую рань полагалось спать. Как и ей, впрочем, тоже.

Зан прислонилась лбом к распахнутой двери и молча уставилась на гвардейца. Тот, похоже, все понял из ее взгляда, потому что, коротко приветственно кивнув, сразу же перешел к делу:

- Зан, Хозяин велел передать, что ждет тебя у себя в кабинете. Прямо сейчас.

Вопреки стремительно заледеневавшим от соприкосновения с полом ступням Зан вновь начала сомневаться, а проснулась ли она?

- Меня?

То ли гвардеец сделал скидку на то, что она только что проснулась, то ли на то, что она просто человек, но взялся терпеливо объяснять:

- Зуру и Ледь у него уже час совещаются. Сказали позвать тебя.

Родослав, Зуру и Ледь совещаются. Это понятно. Но зачем она им? Не затем же, чтобы сделать ей еще какое-нибудь предложение в стиле вчерашнего?! Зан не уехала, как обещала: уехать сейчас означало бы отказаться от своей цели. Но она не знала, как долго еще сможет здесь оставаться. Зан медленно закрыла дверь. Потом вдруг спохватилась и, распахнув ее назад, окликнула гвардейца:

- Подожди, проводишь меня: я не знаю, где его кабинет!

Она не успела как следует изучить главный дом. Гвардейцам было особо нечего там делать, и ее слишком частые визиты могли бы показаться странными. Что ж, зачем бы ее не вызывали, по крайней мере она посмотрит на дом изнутри и особенно на те места, где любит бывать Хозяин Родослав.

Собиралась Зан недолго: натянула через голову платье, застегнула ремни сандалий, привычно закинула за спину ножны с клинками, пару раз махнула щеткой по волосам. Идти в купальню и приводить себя в порядок как следует было бесконечно лень. Да потом, ее ведь ждут? Острые коготки впились в подол ее платья, и звереныш, проворно перебирая лапками, забрался ей на плечо.

- Ты же спал? - Зан во второй раз за утро вытащила из-под него волосы. - А, понимаю, ты хочешь сказать: "Это тебе надо идти, а я прекрасно высплюсь и на твоем плече!"

Зан вышла в коридор к дожидавшемуся ее охраннику.

А в кабинете Хозяина горели свечи. Вместе с краешком солнца, показавшимся из воды в заливе, на которое выходило окно, впечатление было довольно странное. Как будто трое мужчин не выходили отсюда всю ночь. Гвардеец сказал, они совещаются час. Что ж, час назад было еще темно. А гвардеец, пропустив ее внутрь, закрыл за ней дверь, ничего не докладывая и не дожидаясь никаких указаний. Трое мужчин обернулись к ней почти одновременно: Родослав, стоявший возле огромной карты, занимавшей одну из боковых стен, и два его ближайших помощника, сидевших в креслах возле массивного стола. Ледь при ее появлении привстал, а Зуру ограничился приветственным кивком. Все верно: если из гвардии ее пока не выгнали, он ее непосредственный командир, а значит и кланяться надлежит ей. Зан и поклонилась. Ну, так, как она всегда это и делала... Да, Ледь и то поклонился ниже! Интересно, а он ее командиром себя не считает?

- Доброе утро! - Хозяин указал ей на еще одно кресло возле стола. - Мы бы хотели услышать твое мнение по поводу некоторых фактов. Это касается всем нам известного адмирала Тайко-Сида.

Хозяин и его помощники не смогли прийти к единому решению и решили спросить у нее? "Вслух бы такого не сказать!" - хмыкнула Зан, опускаясь в указанное ей кресло: командир не может чего-то не знать, он может поинтересоваться мнением подчиненного!

Кор на ее плече зашевелился, устраиваясь поудобнее, но не желая вылазить из-под волос. На столе, на подносе, стоял сервиз и чайник, исходящий паром. Ледь привстал со своего кресла, взял с подноса одну из чашек и, наполнив ее, протянул Зан. Нет, он определенно не считал себя ее командиром, раз уж взялся поить чаем! Зан аккуратно приняла протянутую ей чашку. Аккуратно не потому, что боялась расплескать дымящуюся паром жидкость, а чтобы не соприкоснуться с ним руками, такими близкими на хрупком фарфоре. Ледь заметил ее жест? Что-то дрогнуло в выражении его темных глаз, но говорить он ничего не стал. Зан приподняла чашку над блюдцем и поднесла ее к лицу, вдохнув аромат. Чай пах гвоздикой, анисом, бадьяном, цитрусовыми и чем-то еще, названия чему она даже не знала. С ума сойти! Зан отхлебнула, с головой погрузившись в аромат.

- Посмотри сюда! - Зан с сожалением отставила чашку на стол и подняла глаза на карту, на которую ей указывал Родослав. Карта была великолепная. Зан невольно сравнила ее с той, что она видела в кабинете у адмирала, и та от сравнения явно проиграла. Во-первых, эта была почти в три раза больше, а во-вторых, гораздо более точной и подробной. Побережье Ражского моря было прорисовано до мельчайших деталей, до каждой, даже самой незначительной, бухточки. А чего стоили, воткнутые в нее то тут, то там, специальные булавки с головками из темно-красного мрамора! То тут, то там... Зан задумалась. А ведь в их размещении была система! Для начала они были помещены только на те части карты, что изображали море, ни одна не заходила на сушу. Следующим бросалось в глаза то, что размещены они были неравномерно, а словно группками. Причем самые большие их сборища были в районах наиболее удобных заливов, бухт, крупных городов. А самая многочисленная, естественно, - у места, обозначавшего Годрум.

- Это корабли Тайко-Сида, - пояснил Родослав, указав на булавки, и Зан мысленно улыбнулась своей сообразительности. - На этой карте условно изображена их дислокация в прибрежных водах Ражского моря. Точнее, - он обернулся от карты на Зан, словно проверяя, понимает ли она его, - так они были размещены еще некоторое время назад. Сегодня ночью Зуру в городе встречался с одним человеком. И тот рассказал ему, что адмирал стягивает все свои корабли к Годруму. Так, - Родослав вынул одну из булавок и воткнул ее в новое место на карте, возле Годрума - как и было сказано. - Так, так и так.

Большая часть карты очистилась от темно-красных булавочных головок, зато возле мыса Ветров их втыкать было уже просто некуда.

- Два десятка его собственных кораблей плюс еще с полдюжины присоединившихся к нему вольных охотников, - задумчиво проговорил Родослав, скрестив руки на груди и любуясь на свое творчество.

- Мы считаем, что он собирается высадить своих пиратов на берег, чтобы напасть на нас! - произнес вдруг Зуру, до этого все время молчавший. Он встал со своего кресла и тоже подошел к карте. - Пираты не будут просто собираться в каком-то месте, если они не верят, что их там ожидает пожива! И очень не хотелось бы думать, что их добыча здесь, - Узловатый палец ткнулся в удивительно ровный полукруг, который боярин Родослав словно специально оставил свободным от булавок - залив Скоба. А Зан невольно отметила, что покрытым твердыми мозолями рукам этого вояки гораздо больше подходит рукоять меча, чем хрупкие изящные булавки. Да, о Хозяине такого точно не скажешь. Как, впрочем, не скажешь и обратного! Словно он будет уместно смотреться в любой ситуации, даже по уши в человеческой крови! Все равно у него на губах будет скользить эта усмешка того, кто знает больше других. Как же ей хочется стереть эту усмешку, содрать с его лица вместе с кожей!..

- Подожди! - Хозяин обернулся к Зуру и жестом руки попросил его замолчать. - Мы все здесь сказали уже все, что думаем. И не по одному разу. Теперь пусть свое мнение скажет Зан. Пока не наслушалась наших! - тонкие губы усмехнулись, а глаза в упор смотрели на нее. Она тоже поднялась с кресла. Как будто и ее заразила традиция этого маленького собрания выступать стоя. Она подошла к карте, и мужчины послушно шагнули в стороны, освобождая ей место возле нее. Кор выглянул из-под ее волос, приподняв голову с плеча, посмотрел круглыми темно-фиолетовыми глазами сначала на одного мужчину, потом на другого, беззвучно оскалил клыки и вновь свесил голову с шеи Зан. Он просто предупредил, чтобы Хозяева Леса не совались ни к нему, ни к ней. Зан только сейчас подумала: может быть, он отправился вместе с ней не потому, что не хотел оставаться один, а потому, что не хотел отпускать ее без присмотра?

Зан наклонилась, рассматривая аккуратную круглую точку с надписью "Годрум, город-порт" и зубчатый овал поменьше совсем рядом - "Цирк". Словно если она приблизится к карте вплотную, она сумеет разглядеть улицы города, миниатюрные дома и даже крошечных людей. Она смогла рассмотреть только волокна великолепно выделанного пергамента, на котором карта была нарисована.

- Сколько пиратов на его кораблях? - спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно. Ей ответил Родослав:

- Больше тысячи.

- Высадить их всех на берег, - покачала головой Зан, - означает начать настоящую войну. Он не пойдет на это.

- Почему?

Они втроем от карты обернулись к Ледю, задавшему этот вопрос. Он по-прежнему оставался сидеть в кресле, баюкая в одной руке фарфоровую чашку, а другой машинально перебирал длинные темные пряди своих волос, перекинутых через плечо. Темные Боги! Словно кошка, вылизывающая шерстку на лапе, для которой весь мир сосредоточился до одного этого самого уместного в мире движения!

- Потому что ему не позволят сделать это, - произнесла она, глядя в глаза Ледю, хотя обращалась скорее к его отцу. - Кто такой Тайко-Сид? - начала она объяснять свое мнение. - Мы называем его адмиралом. Его все так называют, но это лишь прозвище, неофициальный титул в пиратском кругу. На самом деле никакого звания у него нет! Официально он просто купец. Да, очень богатый и от этого очень влиятельный. Ему принадлежат доли во многих предприятиях города, цирк опять же, - Зан не удержалась от того, чтобы поморщиться. - Но на этом все. Никакой особой власти у него нет! Городом управляют пять аристократических семей. Тайко-Сид может бесконечно кичиться своим влиянием на них, но на то, чтобы развязать в городе войну, этого влияния не хватит!

Зан оглянулась сначала на боярина, потом на Зуру. Мужчины смотрели мимо нее друг на друга, словно молча обсуждали услышанное. А Зан вновь повернулась к карте, будто в хитросплетении линий, выведенных тушью по пергаменту, и россыпи темно-красных булавок могла найти подтверждение своей идеи. Возле идеально ровного полукруга, изображавшего залив Скоба, она увидела крошечный рисунок: стилизованный щит, а в нем клинок и отпечаток кошачьей лапы.

- Тогда зачем он стягивает корабли к Годруму? - спросил Зуру, и Зан вздрогнула от звука его голоса.

- Все зависит от того, насколько сам Тайко-Сид осознает истинные границы своей власти, - она пожала плечами. - Если не осознает, то он мог стягивать корабли в надежде развязать войну. Если же оценивал свое положение трезво с самого начала, то, возможно, рассчитывал оказать давление на совет города. Они ведь, если захотят, могут доставить вам определенные неприятности, Хозяин? - Зан подняла глаза на боярина Родослава. Тот улыбнулся ее словам, словно слышать это обращение от нее доставляло ему особенное удовольствие. Знал бы он, как давно она его так называет и какой смысл вкладывает в это слово!

- А что он будет делать, если все-таки планировал напасть, но ему не позволят? - Ледь отставил чашку на стол, переплел пальцы рук и потянулся, выгибая спину, до предела кошачьим жестом разминая уставшие от долгого сидения мышцы.

- Нападет, - Зан прикоснулась к пушистой кисточке хвоста ее иглозубого суриката, свисавшей с ее плеча, пропустила меж пальцев. - Отберет самых лучших своих бойцов, столько, чтобы отряд не бросался в глаза, и нападет.

- Без вариантов?

- Если бы дело было только в серебре... - пожала плечами Зан.

- А в чем еще?

Родослав и Зан повернулись к нему одновременно. И, похоже, даже с одинаковым выражением в глазах.

- Я захватил дочь Тайко-Сида, чтобы у него было больше причин вернуть нам серебро, - но ответил все же Хозяин. Ледь одним стремительным плавным движением поднялся с кресла (из глубокого мягкого и очень низкого кресла - даже не опершись руками!), шагнул к отцу, явно намереваясь ему что-то сказать. Остановился, не дойдя одного шага. Откинул с лица непокорные темные пряди волос и взглянул на Зан, словно понял, что об этом говорить просто не имеет смысла.

- Когда он нападет?

- Я не знаю, - она покачала головой. Смотреть на них - на двух оборотней, отца и сына, таких похожих, таких неуловимо разных... В этом было что-то, просто сводящее с ума! - Я недостаточно знакома с обычаями местной аристократии, чтобы сказать, сколько времени у них займет высказать ему отказ.

Родослав через ее голову посмотрел на Зуру, словно переадресовывал вопрос Ледя своему помощнику.

- Мы были в его доме четыре дня назад, - принялся вслух размышлять тот, зачем-то даже загибая пальцы, чтобы вдруг выдать. - Вчера.

На этот раз переглянулись Зан и Ледь, проверяя, правильно ли они поняли.

- То есть, конечно, нападение, скорее всего, будет ночью, - уточнил Зуру. Он поднял глаза на своего Хозяина. - Я прикажу увеличить караулы?

- Прикажи, - кивнул Родослав. Он явно считал, что уж с чем, а с караулами командир его гвардии разберется и без посторонних указаний. Ледь отошел от карты к столу, облизал два пальца и одну за другой загасил догоравшие свечи, словно подводя итог их совещанию. Как бы нелепо это ни звучало, Зан показалось, будто в комнате сразу стало светлее, словно до этого горевшие свечи не позволяли лучам взошедшего солнца заглянуть в кабинет.

Зуру коротко кивнул, принимая к сведению распоряжение своего Хозяина, потом вдруг перевел взгляд на Зан:

- Я признаю справедливость твоего мнения. Очевидно, мы не зря позвали тебя: ты достаточно хорошо знаешь адмирала.

Зан только кивнула в ответ, зарывшись пальцами в мягкую шерстку Кора на его спинке, пряча за этим жестом свое недоумение. Такое ощущение, что слова старого оборотня предназначались отнюдь не ей, а его Хозяину. Он что же, возражал, чтобы ее звали на это совещание? А Родослав настаивал? Хм, жаль, что она этого не видела! Было бы неплохо, если бы Хозяева Леса перегрызлись между собой. Хотя вряд ли дождешься!

- Я не была знакома с Тайко-Сидом, - качнула головой Зан и уточнила, - до того визита в его дом. Я просто старалась очень внимательно слушать то, что говорили о нем другие гладиаторы да и Али-Хазир тоже. Старший надсмотрщик часто общался с ним, а рабы... Как минимум половина из них попала на арену благодаря Тайко-Сиду, так что особо гоняться за информацией мне не приходилось, - объяснила она.

- Тогда почему ты его так ненавидишь? - голос Родослава заставил ее повернуться к нему. В темных глазах Хозяина словно отражением стояло воспоминание о лице Тайко-Сида, залитом кровью, хлещущей из разбитого носа. Ею разбитого. Зан поморщилась: как можно объяснить, за что ненавидишь человека, с которым ни разу не встречалась? Разве ненависть нуждается в аргументах? Вот если прощаешь, тогда стоит задуматься почему!

А ведь правда, забавно получалось: она помогает одному своему врагу в его борьбе против другого своего врага! Жаль только: когда боярин Родослав уничтожит Тайко-Сида, это не доставит ей такого удовольствия, как доставило бы, получись наоборот! Хм... А над этим можно подумать.

- Я была гладиатором на арене его цирка, - заговорила Зан, отвечая на вопрос Родослава. - Ему принадлежало мое умение драться, моя жизнь и моя смерть. А он все время хотел большего.

"Есть рабы, которые никогда не смиряются со своей судьбой", - эти слова когда-то давно сказал ей один старый раб. Он был прав. Зан видела достаточно таких - пленников, привезенных пиратами из их набегов. Они говорили, что не могут быть рабами, потому что этого не позволяет им их гордость. Зан не понимала, о чем они говорят. Она не знала, что такое гордость. Ей известно было только одно слово - свобода! И кожаного ремешка на ее шее точно так же, как и полоски золота, было слишком мало, чтобы ее свобода перестала принадлежать ей! И четыре дня назад она объяснила это Тайко-Сиду.

- Я до сих пор не могу понять, почему он решил освободить меня? - произнесла Зан.

- А он и не освобождал! - усмехнулся Зуру. Зан обернулась к нему так быстро, что Кор на ее плече недовольно заворочался, заново устраиваясь поудобнее. Родослав за ее спиной поморщился, всем своим видом приказывая командиру своей гвардии замолчать. Зан этого не видела. Она обернулась к нему, только когда он произнес:

- Он проиграл тебя. Сделал ставку на победу тех патийцев и проиграл.

- Ясно, - Зан кивнула. Она и раньше подозревала, что освободили ее не просто так. И уж точно она не собиралась благодарить Тайко-Сида! Хотя, с другой стороны, она ведь все же танцевала для него. Это ли не благодарность? Ее губы тронула едва заметная усмешка - так любимый ею вариант улыбки. Ее еще в школе учили тому, что она очень дорогая рабыня!

- А вот я не понимаю, о чем вы говорите! - Ледь обернулся к ним от стола. - Может быть, объясните? - в лучах рассветного солнца, падающих из окна, его волосы отливали сиреневым.

- Ну уж нет! - усмехнулся Родослав. - У меня для тебя на сегодня другие планы, чем пересказывать никому не интересные истории!

Ледь явно привычным движением собрал свои волосы в хвост и, вытащив из кармана кожаный ремешок, перетянул их.

- И что же это за планы такие?

- Идем! И ты, Зан, тоже! - больше всего ей захотелось удивленно вскинуть брови: ну, что еще? Но она лишь коротко кивнула, безоговорочно соглашаясь выполнять приказы своего Хозяина. - Зуру, займись усилением караулов.

Кивок командира гвардейцев мало чем отличался от ее кивка.

На плацу было пусто: тренировки гвардейцев должны были начаться лишь через час. Впрочем, только что принятое решение об усилении караулов фактически означало перевод поместья на военное положение. И как следствие могло значить и вовсе отмену всех тренировок. Но, похоже, не для нее. Иначе зачем было приходить на плац?

День здесь еще не начался. Косые лучи недавно вставшего солнца еще не добрались сюда из-за дома, и твердая утоптанная земля под их ногами казалась темно-серой. От подступавшего почти вплотную к плацу леса долетал аромат хвои, зато в воздухе не было такого привычного для окрестностей Годрума запаха пыли. Родослав прошел на середину плаца, а Ледь и Зан остановились на краю, ожидая его указаний.

- Я решил, Зан, что тебе нужна тренировка, - произнес Хозяин, объясняя, зачем они пришли сюда. - Ледь сегодня будет твоим противником. Так что выбирай себе оружие, - он кивнул головой на деревянный сарай, выстроенный сбоку от плаца, в котором хранились всевозможные деревянные мечи и прочие палки, которыми боярские гвардейцы увлеченно размахивали во время тренировок. Зан мысленно пожала плечами, но послушно двинулась в сторону указанного сарая.

- Мне тоже понадобится оружие? - спросил Ледь.

- Нет. Ты справишься и так, - услышала Зан, а потом Хозяин Родослав подошел к своему сыну, объясняя ему что-то еще, но этого Зан разобрать уже не могла, и ей это не понравилось. Что за тренировку придумал для нее Хозяин, в которой будет участвовать Ледь, но зато Зуру присутствовать не должен?

Она распахнула дверь сарая, как всегда не запертую, оглядела ставшие за месяц уже знакомыми полки и подставки, уходящие к потолку, остановила свой взгляд на длинном шесте - точной копии того, что сломала на первой же тренировке. Если ее можно было назвать тренировкой?.. За прошедший месяц ее отношения с деревянными мечами так и не сложились, и, похоже, даже Зуру уже успел с этим смириться.

"Надеюсь, Родослав не собирается меня переучивать?"

Зан вышла из сарая, расстегнула ремни ножен и пристроила свои клинки-норлы под навесом. Теперь ее оружием будет деревянный шест. Это было главное правило, действовавшее на плацу в поместье Хозяина - выходя на него, стальное оружие оставлять за его пределами.

А на вытоптанном прямоугольнике земли все немного изменилось: теперь в центре ее ждал Ледь, а Родослав отошел к краю. Зан шагнула к ним, но голос Хозяина заставил ее остановиться:

- Суриката тоже лучше оставь!

Кор вцепился коготками в ткань платья на плече Зан, едва не царапая ей кожу. Он прекрасно почувствовал, что именно сказал Родослав, и это ему отнюдь не понравилось!

"Ты все равно будешь рядом!" - попыталась успокоить его Зан: если звереныш не согласиться отпустить ее, просто так от платья его не отцепить. Заинтересовавшись происходящим, Ледь шагнул к ней.

- Кто у тебя там? - спросил он, остановившись в полушаге от нее и наклоняя к ее плечу. Зан отшатнулась так стремительно, словно его прикосновение было для нее смертельно опасным, а Кор наоборот метнулся в лицо оборотню, вырываясь из рук Зан, успевшей перехватить его. Шерсть на загривке звереныша вздыбилась, длинный хвост метался, лупя воздух и все, что попадалось по дороге, пасть оскалилась, демонстрируя два ряда острейших клыков. Ледь отступил назад, оценив реакцию и звереныша, и его хозяйки. В его темных глазах застыло странное выражение, которое у Зан никак не получалось истолковать. Сожаление?.. А ведь он нисколько не испугался.

- Это иглозубый сурикат, - пояснила Зан, тоже делая шаг назад и только после этого останавливаясь, решив, очевидно, что три шага, отделявшие ее теперь от Ледя, вполне достаточное расстояние. Кор, похоже, так не считал, продолжая угрожающе щелкать. - Он ненавидит кошек.

- И оборотней тоже! - хмыкнул Родослав, наблюдавший эту сцену со стороны.

"И он, в отличие от меня, не считает нужным это скрывать, дожидаясь одного единственного подходящего момента! Как же я иногда ему завидую!"

Воспользовавшись тем, что Кор, бросившись на оборотня, вытащил когти из ее платья, Зан ссадила его на землю на краю плаца. На противоположном от того, на котором стоял Родослав. И послав ему еще один успокаивающий образ, шагнула на утоптанную до твердости землю, где ее уже снова ждал Ледь. Она остановилась, не дойдя до него аммов шести, качнула в чуть отведенной в сторону руке шест, привыкая к его тяжести и балансировке. Все деревянные шесты, конечно, были практически одинаковыми, но в той манере боя, которую предпочитала Зан, оказаться существенными могли даже самые незначительные отличия. Она замерла, глядя на своего... противника? Ледь тоже не двигался. Просто стоял, также спокойно опустив руки, без оружия. Зан знала, что он должен быть без оружия. И все равно, повинуясь многолетней привычке, выработавшейся на арене цирка, скользнула взглядом по его фигуре, отыскивая тайники, где могли быть припрятаны ножи и другие неприятные для нее сюрпризы. Высокие сапоги из даже на вид мягкой кожи, доходящие до колен, брюки, заправленные в них, шелковая рубашка с как всегда расстегнутым воротом и рукавами, закрывающими запястья. Все черного цвета. И все равно, черное по черному, выделяются волосы, собранные в хвост и перекинутые через плечо. Он одет почти так же, как его отец, и от этого еще сильнее бросается в глаза различие между ними: Ледь выглядит более стройным, более гибким...

"Плащ скрыл бы это", - Зан вздрогнула от собственных мыслей, мелькнувших в голове. Хотя она ведь знает и так: ей никогда не забыть того дня, когда она впервые увидела Хозяина Леса. Ледь смотрел на нее темными глазами, такими похожими на глаза его отца, какими она запомнила их...

Интересно, она уже может начинать нападать на него? Хоть бы сигнал какой дали!

- Аммах ферте! - крикнул Родослав. И судя по тому, что Зан слов не поняла, предназначались они отнюдь не ей.

Они предназначались Ледю, и он-то их понял. Зан показалось, что он просто нагнулся зачем-то к земле, но волна жара, тут же докатившаяся до нее, все расставила по своим местам. Контуры человеческого тела дрогнули и расплылись, как будто Зан на минуту погрузилась на другой уровень зрения и тут же вынырнула назад. И поняла, что вернулась не туда... Потому что посреди плаца, в шести аммах от нее стояла огромная кошка. Роскошная белоснежная шерсть в лучах первого рассветного солнца отливала розовым, по бокам расходились причудливые извивы непроглядно-черных полос. Таких же темных, как волосы Ледя... И глаза тоже остались прежними. Абсолютно темные глаза, в которых не отличить зрачка от радужки, человеческие глаза на морде огромного зверя почти в три амма ростом... Кошки, замершей посреди крошечной лесной долины, занесенной первым снегом, защищенной от ледяного ветра темными елями, не сумевшими отвести беду от своих жителей. А где-то там, возле лап Хозяина Леса, бесформенной окровавленной грудой валяется тело человека. Уже мертвого... Уже не интересного! Особенно, когда перед ним такая забавная игрушка - маленькая девочка, беспомощно замершая на склоне холма! А между ними всего шесть аммов - лишь один прыжок для такой огромной кошки.

Зан шагнула назад, отступая, пытаясь увеличить разделяющее их расстояние. Почти бегство, почти паника... Много ли нужно маленькой испуганной девочке?..

Ей нужно свободное место для удара!

И одной этой мысли, вбитой в ее тело до автоматизма, одного ощущения чуть шершавого теплого дерева в ладони оказалось достаточно, чтобы Зан остановилась. Не Махейн - Годрум. Не первый день зимы - середина лета. Не Хозяин Родослав - всего лишь его сын. Не перепуганная насмерть маленькая девочка Занила. У нее теперь другое имя. И она еще тогда, восемь лет назад разучилась бояться. Теперь - только ненавидеть за то, что она вновь стала забавной игрушкой для Хозяев Леса!

Поиграем...

Зан отвела руку в сторону, привычно раскручивая палку вокруг запястья, прислушалась к мерному тихому свисту рассекаемого воздуха, плавно перекинула шест в другую руку - эффектный жест, отвлекающий внимание противника. И кошка послушно скользнула взглядом, провожая мелькание деревянной палки. Безотказный прием! А Зан уже скользнула на другой уровень зрения: именно для этого она и старалась выиграть время. И чуть не ослепла, взглянув на Ледя. "Хм, ослепла?.." Как будто здесь это было возможно! Вот что бывает, когда забываешь, что смотришь уже не глазами. Но, с другой стороны, как еще это описать? Кружево оборотня было настолько сложным и светилось так ярко, что Зан с трудом различала отдельные нити и узлы, а уж когда он прыгнул на нее!..

Темные Боги, да разве за этим она сюда ныряла?! Видеть, а не отвлекаться!

Стремительное серебристо-сверкающее пятно летело на нее - кошка раза в три тяжелее Зан. Ей не понадобятся ни когти, ни клыки. Она просто сшибет ее своим весом. Если попадет!

Зан пригнулась и скользнула в сторону, пропуская над собой вытянутые лапы зверя. Шест резко остановил свое вращение, перехваченный сразу двумя руками, и с размаху с глухим стуком впечатался в плечо оборотня. Собственная серебристая сила Зан, текущая по нитям ее кружева, на мгновение ярко полыхнула, вся сосредотачиваясь в одном месте - в ее руках от плеча до кончиков пальцев, слившихся с деревом палки, превратившихся в один блок, принявший на себя весь вес огромного тела, отшвырнувший его прочь!..

Оборотень, издав сдавленный мявк, покатился по земле, а Зан довершила разворот и остановилась, выставив перед собой шест. Она вдруг поняла, что видит не только кружево Ледя. Но и его самого: белоснежная кошка, темные разводы на боках, черные глаза, смотрящие на нее с совсем не звериным изумлением, кружево, казалось, словно просвечивающее сквозь шкуру. Будто она застряла между уровнями зрения! "Еще выше. Так", - теперь Зан совершенно отчетливо видела вся вокруг, а внутренние кружева (и Ледя, и ее собственное) казались лишь едва заметными тенями. Она очень надеялась, что этого окажется достаточно, когда он снова прыгнет... Сейчас! Темные Боги, как же быстро он двигается! Даже для нее - слишком быстро!

Шест блоком прямо перед собой, потому что оборотень прыгает точно также, словно надеясь пробить ее оборону простой силой, как будто предыдущий бросок ничему его не научил! Глупо... Невозможно! Но догадывается об этом Зан уже слишком поздно, когда огромная кошка совершенно не мыслимым ни для человека, ни для зверя движением, развернулась, прямо в воздухе меняя траекторию прыжка. И удар вытянутых лап пришелся не в тело девушки, а по выставленной вперед палке. На секунду показавшиеся когти в два эцба длинной впились в дерево, с глухим треском распавшееся на две неравные части. Зан отдачей повело в сторону, и удар, пришедшийся ей в плечо, отбросил ее на землю, хорошенько приложив спиной.

От удара о слишком твердый плац Зан задохнулась, словно рыба, распахнув рот. Ей удалось всего раз глотнуть воздух, и тут огромная кошка всей тяжестью рухнула на нее сверху. Широченные лапы впечатали ее плечи в землю, огромная морда наклонилась над ее лицом, темно-серый влажно блестящий нос замер совсем близко. Черные глаза, в упор смотревшие в ее, были полны такого веселья... Довольные победой над своей забавной игрушкой! Немного любопытные, почему победить ее удалось не сразу? Но ведь удалось же! Разве слабая человечишка может быть достойным противником?! Все, что в ней есть, это вкусная, горячая кровь!

Зан слишком хорошо помнит, как выглядит алая кровь, стекающая с белоснежной шерсти. Кровь ее матери, ее сестер на морде этой кошки! Не этой? Другой? Такой же! Как же она ненавидит их, тех, для кого они - всего лишь забавные игрушки, на которых можно охотится! Как же она ненавидит себя за то, что позволяет играть с собой, за то, что вынуждена ждать подходящего момента для одного единственного удара! Слишком слабая, чтобы ударить прямо сейчас!..

- Оба хороши! - косая черная тень Родослава пересекла плац и заползла на две по-прежнему лежащие на нем фигуры: зверя и человека. - Ты, Зан, купилась на старый трюк с двумя одинаковыми бросками. А ты вообще забыл, что в настоящем бою в руках у нее будет не шест, а норла! - Родослав подошел еще ближе, так что Зан смогла увидеть не только его тень. - Ты куда ударил? Не в середину, не по ее рукам, где у норлы рукоять, а в бок. Лапами, Ледь, ты бы угодил как раз по лезвию!

Оборотень наконец-то соскочил с Зан, и через минуту с земли плаца уже поднялся Ледь:

- Но ведь получилось же!

Просто котенок, играющий с мышью, которую принесла ему мать, даже не понимающий, что мышь под его лапой умирает по-настоящему! Интересно, а мыши умеют ненавидеть? Или они как люди, могут лишь бояться?!

Зан тоже встала, подобрала обломки своего шеста и, не оглядываясь, направилась за норлой. На краю плаца остановилась возле Кора, протянула ему руки и привычным движением посадила себе на плечо.

"Ты прав. Ты был прав с самого начала! Мы больше не будем ждать!"

Глава 6. Охота

Оказалось, что принятое на импровизированном утреннем совете решение об усилении караулов, коснулось и Зан тоже. Она уже месяц считалась гвардейцем боярина Родослава, но до этого ее никогда не ставили в дежурства. Ей говорили: это потому, что она недостаточно опытна. Зан знала: это потому, что она человек. Она не возражала: ее это вполне устраивало. Уж точно гораздо больше, чем необходимость полночи мотаться по поместью вдвоем с каким-нибудь оборотнем, гадая, то ли он нападет на тебя, то ли все же ты на него. Но сегодня, собрав после обеда всех боярских гвардейцев и раздавая им задания, Зуру объявил, что этой ночью Зан выйдет на свое первое дежурство. Он сказал: это потому, что поместье переведено на военное положение. Зан догадывалась: это потому, что вчера им пришлось раскрыть перед ней свою суть.

Она не расстроилась: для того, что она задумала, несение караула отнюдь не было помехой. Скорее даже наоборот - прекрасный повод выйти ночью из казарм, не опасаясь любопытных взглядов. К тому же был и еще один несомненный плюс: ее наконец-то пустили в оружейную и позволили ей выбрать для себя все необходимую экипировку! Жаль только, что Зуру отправился вместе с ней - вдоволь не побродишь, разглядывая и примеривая на себя все хранящееся здесь звенящее стальное богатство. У старого оборотня на сегодня была еще куча дел, и он не собирался тратить время на Зан. А в оружейной было на что посмотреть. Огромная зала, уставленная стеллажами, доверху забитыми всевозможным оружием и доспехами. Нет, в оружейной годрумского цирка его, конечно, было ничуть не меньше, но такого количества первоклассного оружия там точно не было!

Менять свое основное оружие, норлу, Зан, разумеется, не стала. Да, Зуру и не предлагал: он тоже считал, что даже среди окружающего их колюще-режущего великолепия найти что-то более качественное будет трудно. Зан ограничилась тем, что выбрала для себя пару длинных узких кинжалов и ножны к ним - одни крепились на запястье, а вторые - на бедро. Зуру кивнул, одобряя ее выбор, а потом предложил ей взять еще и метательные ножи. Зан задумалась, но потом все же согласилась. Метать ножи она не любила, и как следствие, не умела. (Хотя, может быть, и наоборот?) Но зато у нее прекрасно получалось прятать крошечные ножички между пальцев, нанося предательские, но от того не менее опасные удары. Довершил набор кожаный жилет с нашитыми стальными пластинами, который Зан выбрала вместо доспеха в основном за то, что надежно защищая грудь, живот и спину, он практически не стеснял движений. Зуру не стал возражать. Как успела уже заметить Зан, оборотни тоже не любили тяжелых громоздких доспехов. Они и так были достаточно сильны и выносливы, чтобы быть в состоянии принять удар, а терять из-за груды нацепленного на себя железа свое главное преимущество - скорость они явно не собирались. Может быть, Зан уже пора было жалеть, что оборотни не носили доспехов?

В свою комнату она вернулась, неся еще и сверток с выданной ей гвардейской формой: черные рубаха, брюки и отличные сапоги из тонкой кожи. Надев все это на себя, Зан взглянула в зеркало на свое отражение и усмехнулась. Они предложили ей стать оборотнем. Она отказалась. Тогда они сделали ее одним из гвардейцев... Она очень надеялась, что это лишь на одну ночь. Последнюю ночь... Эту ночь!

Волосы заплетены в косу. Ножны с разобранной на две половинки норлой на их законное место - на спине. Чтобы застегнуть ремни поверх укрепленного стальными пластинами жилета, пряжки пришлось передвинуть, увеличивая длину, но зато теперь они снова сидели как влитые. Ножны с кинжалом - на запястье левой руки. С другим - на правое бедро. Зан попрыгала, нагнулась, присела, проверяя, не давят ли ремни. Не без сожаления вспомнила о золотом ошейнике, так надежно защищавшем горло рабыни-гладиатора. Удобная все-таки была штука!

Ее смена должна была начаться на закате, а это значит, что ей пора выходить, если она собирается успеть все, что задумала. Зан оглядела комнату. Ее не оставляло ощущение, будто она что-то забыла. Что же такого важного она не взяла с собой? Зан усмехнулась, сообразив, чего же ей не достает. Одной неизменной части ее боевой экипировки - Кора!

Все верно, но его и не должно было быть. Она уходила одна: звереныш еще несколько минут назад серо-коричневой тенью выскользнул в окно. И отправился он совсем не на обычную ночную охоту. Сегодня охотиться будет его хозяйка, а он всего лишь немного поможет ей! Перед тем, как исчезнуть в опускающихся на поместье закатных сумерках сурикат пожелал ей достойной добычи. Зан усмехнулась, вспоминая: вообще-то оригинальный образ звереныша означал большую и вкусную добычу!

Зан вышла из комнаты, по-прежнему едва заметно улыбаясь: что-что, а вкусовые качества того, на кого она собралась охотиться, ее уж точно волновали меньше всего!

Она вышла из комнаты как раз вовремя, чтобы заметить оборотня-гвардейца - еще одного караульного на сегодняшнюю ночь, завернувшего в караулку - небольшую каморку возле выхода, в которой положено было хранить мечи тем гвардейцам, кто не имел своего оружия. Зан усмехнулась краешком губ: уж слишком сильно местная система напоминала ту, что была в годрумском цирке! Гвардейцы, конечно, были свободны и могли уйти из поместья в любой момент, но пока они служили боярину, они должны были беспрекословно выполнять все его приказы. Ночное дежурство, конечно, не арена, только вот того, кого следует бить, им указывали точно так же, как и рабам!

Своего противника Зан сегодня выбрала сама.

Она прислонилась к стене в коридоре, выбрав угол, куда не попадал свет из распахнутой двери, и принялась ждать, пока гвардеец, вооружившись, вернется из караулки и отправится на свой пост. Зан собиралась последовать за ним. Сегодня на разводе караулов она специально заметила, кто из оборотней в первую ночную смену будет дежурить у западной границы поместья. Ее собственный пост был на востоке - на побережье залива, но до темноты, когда должна была начаться ее смена, еще было достаточно времени, чтобы успеть прогуляться вслед за оборотнем к стене, ограждающей роскошный парк от внешнего мира.

Зан сквозь раскрытую дверь выглянула на улицу. Вот только как она пойдет за оборотнем, если солнце еще только собиралось садиться, и даже в лесу еще слишком светло, чтобы можно было просто красться вслед за ним. Мужчине достаточно будет всего лишь обернуться, чтобы заметить ее. Зан мысленно фыркнула, представив себя, объясняющей, что перепутала парк из туй с побережьем залива!

И вперед уходить бессмысленно: поджидать возле поста не получится. Лес там просматривается на многие аммы вокруг, и она не Кор, чтобы суметь там спрятаться. Значит, нужно искать решение. "В этом мире все проблемы решаются просто: ты их либо решаешь, либо не решаешь", - Зан хмыкнула, припомнив высказывание какого-то давно забытого философа, и погрузилась на другой уровень зрения.

Она уже примерно представляла, что собирается сделать. Она даже уже делала это однажды. Зан мысленно одернула себя. Кого она собирается обмануть? Именно это она не делала! Точнее, она пыталась, но ощущения в тот раз оказались настолько неприятными, что она немедленно прекратила эксперимент и предпочла к нему не возвращаться. Что ж, значит, сегодня она попробует еще раз. Как всегда она выбрала самое подходящее время и место для своих экспериментов!

"Отличное место и время, чтобы научиться становиться невидимой."

А проделывала она это уже с Кором. И сейчас Зан не собиралась изобретать ничего нового, только перенести уже имеющийся опыт на себя.

Зан сосредоточилась на собственном кружеве, а затем посмотрела вне себя. Воздух внутри казармы отливал уже таким привычным перламутром. Серым для разнообразия - сумерки все-таки. Зан уже давно научилась не обращать на него внимания, если ей нужно было сосредоточиться на каких-то конкретных предметах, например, на кружевах своих противников во время боя. Но сейчас ей нужна была именно сила, разлитая вокруг. Сама суть воздуха. Зан потянулась наружу своего сознания, совсем не далеко. Зачем удаляться, если воздух есть везде, он окружает ее, подступает вплотную...

Серебристо-серая сила, заточенная в ее кружеве, соприкоснулась с жидким перламутром. Жидким?.. Нет. Еще менее плотным, скорее напоминающим туман или даже дым, так и норовящий ускользнуть меж пальцев. Дым ведь невозможно поймать, схватить, притянуть к себе! Его можно только попросить, поманить, дать почувствовать, что здесь есть что-то близкое ему...

Зан заставила большую часть собственной серебристой силы собраться в глубинных узлах внутри ее тела, словно спрятаться. А меньшая часть при этом тонким сильно разреженным слоем растеклась по самой поверхности ее кожи, стремясь стать как можно более похожей на перламутровую суть силы, разлитой вокруг. Наверное, так заманивают в ловушку зверя: лакомая приманка на поверхности и основная сила, до времени спрятанная в глубине.

Перламутр, словно какая-то густая жидкость, медленно стекался к ней. Отдельные капли и целые сгустки тянулись к ее собственному серебру, разлитому по поверхности кружева. И вот первые частички силы соприкоснулись с ним, на секунду замерли, готовые в любую секунду отпрянуть, а потом, не сливаясь, заскользили по нему, растекаясь над самой поверхностью ее кожи. И тогда чуть не отшатнулась сама Зан!

Только усилием воли она заставила себя по-прежнему неподвижно стоять на месте. Зан помнила, как тогда, в самый первый раз, нервничал Кор, с каким остервенением после того, как все уже закончилось, вычищал остатки перламутра из своей шерстки. Она помнила, как в прошлый раз не выдержала сама... Но только сейчас она вспомнила почему!

Растекавшийся по ее коже перламутр отделял ее от внешнего мира. Но это было понятно: иначе как он делал ее невидимой? Но при этом Зан и сама переставала ощущать окружающий мир! Точнее, переставала делать это так, как привыкла.

Зрение, обоняние, осязание и слух никуда не делись, только вот окружающий мир Зан теперь ощущала, словно через обволокшую ее сознание пленку. Хотя, почему словно? Сила, оплетшая ее кружево, такой пленкой и была. Только вот эта пленка была живая, с собственными ощущениями и собственным сознанием, которое теперь стремилось слиться с сознанием Зан, скрыть его под собой, растворить в себе! А она должна была просто стоять и терпеть это!..

Ей пришлось терпеть всего лишь мгновение, потому что потом...

День кончился. Воздух начинает медленно остывать, освобождаясь от зноя. Хотя здесь, так близко от старого леса, он не слишком сильно раскаляется даже в полдень. Дневной бриз еще не сменился на ночной, и с залива тянет прохладой, и солью, и ароматом водорослей, выброшенных на песок. А по воде в заливе от ало-оранжевого диска солнца, коснувшегося своим краем верхушек деревьев на берегу, в Ражское море пробежала сияющая дорога расплавленного огня. Здесь, от казарм, прячущихся за лесом, этого не видно. Как не видят здесь и рассветов, купающих солнце в водах залива. Их закрывает большой дом. Солнце здесь бывает только в полдень. Но и этого оказывается достаточно, чтобы прогреть толстые стены так, чтобы они до самого вечера отдавали накопленное тепло...

Зан чуть не заорала, заставив себя мысленно встряхнуться. Это не она! Это сила, разлитая в воздухе, может знать о солнце, садящемся за лесом, о том, как пахнет морская вода на закате, и о том, как тепла на ощупь каменная стена дома...

"Темные Боги!" Зан выругалась, стараясь сосредоточиться, собрать свое сознание, растекшееся по нитям перламутра. Она должна понять: это не она! Еще бы только знать, что же осталось от нее самой?

Дверь караулки вновь распахнулась, и на пороге показался оборотень-гвардеец, уже успевший вооружиться мечом.

Она должна пойти за ним, потому что ей нужно попасть на западный наблюдательный пост. Вот это ее! Сегодня ночью она больше не будет ждать подходящего момента - это тоже принадлежит ей. Темные глаза Хозяина, в которые она наконец заглянет... О да, это может быть только ее, потому что воздух ненавидеть не умеет! Ненависть, тлеющая под казалось бы безобидными углями, - это она! Ярость, готовая взметнуться пламенем, - это она! Жажда, сжигающая желанием действовать, превратить эту ночь в последнюю, - это она! Ждать - это воздух умеет, равнодушно наблюдая, как чередуются закаты и рассветы. А она больше не будет! Ненависть, заменившая ей всю жизнь, ее суть, жидкое серебро, струящееся по ее кружеву... О да, теперь Зан больше не боялась потерять себя. Она нашла то, что было ее якорем. И это оказалось так просто - ненависть... Потому что ненавидеть умеют лишь люди. Ну, может быть, еще оборотни... И, конечно же, Зан!

Оборотень-гвардеец, вышел из казарм, равнодушно скользнув взглядом по тому месту, где она стояла. Не остановился, не спросил ничего. Не заметил ее!

Зан выдохнула, только сейчас поняв, что невольно задержала дыханье. Она ведь совсем не была уверена, что у нее получится хоть что-нибудь!

А мужчина, перешагнув через порог, повернул направо и пошел по дорожке, змеей извивающейся между огромных деревьев, ведущей к западной границе поместья, и Зан бесшумно скользнула за ним.

Слой жидкого перламутра, перетекавший над поверхностью ее кружева, вдруг задрожал, норовя расползтись, распасться отдельными каплями, разрушая всю ее маскировку. Зан ругнулась, помянув Темных Богов. Что еще она сделала не так?! Основная часть ее силы по-прежнему стянута внутрь кружева, к глубинным узлам. Она ни одной лишней капли не выпустила к поверхности. Ее сознание больше не путается с сознанием внешней силы? Нет, это вряд ли может влиять. Только вот дрожь вновь волной прошла по перламутру!

Решение пришло внезапно, родившись из мерного шелеста крон высоко в серо-сиреневом небе. Она двигается! Стремительно идет через лес. Причем идет направлено к определенной цели! Воздух не ходит через лес. Ветер может нестись между стволов, но суть того воздуха, что она собрала внутри дома, не знает, как такое возможно.

Задумавшись, Зан наступила на сухую ветку, валявшуюся на дороге, и та предательски хрустнула под ее ногой. Мужчина-оборотень, от которого она отставала не более чем на два десятка аммов, оглянулся. Зан в очередной раз грязно выругалась. Ну, не учили ее никогда бесшумно передвигаться по лесу! А если она сейчас еще и невидимость потеряет, неприятной сцены с объяснениями ей точно не избежать.

Она не умеет бесшумно ходить по лесу... Воздух не знает, как можно двигаться по лесу... А кто умеет и кто знает? Не считая ветра - еще одного слияния своего сознания не пойми с чем она сегодня точно не выдержит!

Зверь, живущий в лесу. Ну, или хотя бы в нем охотящийся. Кор!

Похоже, она подумала это громко и направленно, то есть именно так, как нужно было, чтобы ее услышали, потому что в ее сознание тут же толкнулся обеспокоенный образ, пришедший в ответ от зверька. Ему не нравилось состояние его хозяйки, и он беспокоился. Зан автоматически расшифровала образ и только потом поняла, что это было невозможно! В смысле, невозможно его получить, ведь Кор находился далеко от нее, где-то в лесу. Она даже точно не знала где. Как же ему тогда удалось почувствовать ее? Неужели это из-за того, что ее сознание все еще тесно соприкасается с сутью воздуха? Попробуем!

"Я это моя ненависть", - еще раз медленно повторила Зан. Ей не нужно была как-то специально настраивать себя, доводить до необходимого состояния. Это всегда было в ней, лишь ждало разрешения всплыть на поверхность. И этого было достаточно, чтобы уцепиться за него прежде, чем позволить своему сознанию раствориться в окружающем мире.

Лес. Огромные деревья, гордо поднимающиеся в небо. Мощные, древние, но совсем не дряхлые. Полные силы. Такие же, как и их Хозяева...

Зан вздрогнула, мгновенно вылетев назад в собственное сознание, забыв и про невидимость, и про Кора, и вообще обо всем на свете. Нет, она конечно с самого начала подозревала, что с этим лесом-парком не все так просто, но чтобы настолько!

Деревья не были живыми, не были одушевленными, как это рассказывалось в некоторых сказках. Но они Были. По-другому не скажешь!

Оборотней не зря называли Хозяевами Леса. И отнюдь не потому, что они в этом лесе жили или охотились. Они, их сила и их суть были как-то связаны с тем Древним Лесом, что стоял на северной границе княжества Махейн. С тем Лесом, что стоял на севере материка, когда ни княжества, ни даже просто людей еще вовсе не существовало! И переселившись сюда, на юго-запад, к мысу Ветров, оборотни привезли с собой частичку своего Леса. Потому что иначе просто не могло быть!

Зан не смогла бы ответить на вопрос, в чем заключается эта связь, что она дает оборотням. Она не поняла. И если честно, ей совсем не хотелось пытаться это выяснить. Ей было достаточно знать только одно: Лес не живой, не одушевленный, он не придет на помощь своим Детям, когда она начнет их убивать!

Зан потянулась сознанием к Кору. Забыв о воздухе и о лесе вокруг, просто представила себе своего звереныша. И увидела его. Он сидел на ветке какого-то дерева, очевидно, где-то довольно высоко над землей, потому что ветка едва заметно покачивалась. Темные круглые глаза смотрели прямо на Зан, словно могли ее видеть. Но ведь она же может!

"Научи меня ходить по лесу!"

Не мысль, не слова - образ. И другой образ в ответ: сухая хрусткая хвоя под лапками. Четыре или только две - не важно, главное - распределить вес и слушать. Лес - это ведь не только деревья, он полон и другой жизни, той, за которой можно охотиться. Ты ведь за этим вышла сегодня в лес? Вспомни о своей цели и иди к ней. Стремись к ней, лети к ней! Сухая хвоя под лапками... Хрусткая? Она будет мягкой словно пух, она больше не будет предательски шуметь под твоими шагами, потому что ты не человек. Ты хищник, вышедший сегодня на охоту!

Зан скользила по дороге, стелилась над дорогой. Она помнила о своей цели. Совсем не о западном наблюдательном посте. На сегодняшней охоте ее интересует совсем другая дичь!

Зан позволила себе сократить расстояние до мужчины-оборотня. Он больше не оглядывался: ведь нападать на поместье должны были извне! Он просто шел по дороге, и Зан шла за ним. Туда, где был размещен западный наблюдательный пост, и где их уже должен был ждать Кор.

Зан точно знала, что именно она собирается делать. Она долго ждала, выбирая единственно правильный момент для нападения. Было ли в этой ночи что-то, что делало ее действительно подходящей? Безусловно! Но, может быть, лишь то, что она сама решила сделать ее такой? Теперь все просто. Это принять решение было сложно. А придумать, как действовать, - это у Зан всегда хорошо получалось! Этой ночью боярин Родослав и Зуру ожидали нападения на поместье людей адмирала Тайко-Сида. Чем не подходящая ночь? Один ее враг поможет ей справиться с другим ее врагом. А она в этом поможет ему.

Оборотень и Зан вслед за ним углублялись все дальше в лес. Между широко отстоящих друг от друга деревьев, стволы которых в сумерках казались черными, призрачным светлым пятном мелькнула каменная ограда. Зан хорошо помнила, как в первый день шла по дороге, огибающей парк с той стороны каменно-чугунной стены. Деревья за ней просматривались на аммы вокруг. Парк был пуст, и тем не менее, когда Зан подошла к воротам, ее уже ждали, а это значит, что за ней следили всю дорогу. Ей понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить, как именно была устроена охранная система в поместье боярина Родослава. Все оказалось очень просто. В смысле, просто для оборотней, населявших поместье. И совершенно немыслимо для обычных людей.

На западе поместья наблюдательный пост был всего один, зато расположен он был так, что с него прекрасно просматривалась дорога - единственный путь сквозь окрестные скалы к дому Хозяев Леса. А не заметила его Зан потому, что ей, как и любому другому человеку, не пришло в голову посмотреть на два десятка аммов вверх, где возле вершины одного из деревьев и была сооружена наблюдательная площадка. Человек на нее забраться бы не смог: ветви на деревьях начинались на высоте примерно двух человеческих ростов, и ствол в полтора обхвата толщиной был абсолютно ровным. Но ведь обитатели поместья были не только людьми!

Конечно, Зуру, когда показывал своему новому гвардейцу это хитрое сооружение, сказал, что есть специальная веревочная лестница, которая спускается вниз и затем снова убирается наверх. Зан попросила разрешения подняться. Зуру отказал, сказав, что для этого еще будет время. Он был очень убедителен, но Зан знала правду: на гладкой темно-коричневой коре дерева то тут, то там были видны глубокие совсем свежие царапины от когтей. Что может быть проще для огромной кошки, чем забраться вверх по дереву или спуститься по нему? Только наблюдать за дорогой, уже человеком устроившись на площадке.

Вот на это-то наблюдательный пост Зан и нужно было пробраться. Проблема была в том, что он никогда не пустовал: один часовой не покидал своего поста, пока ему на смену не приходил новый. Во всяком случае, не должен был покидать. Но ведь Кор обещал помочь?

Зан посмотрела вверх, отыскивая среди густых ветвей знакомый навес. Да, с земли разглядеть его было непросто, даже если точно знаешь, что ищешь! Зан даже засомневалась, сумела бы она самостоятельно найти в сгущающихся сумерках нужное дерево? Только когда идущий впереди оборотень остановился, Зан поняла, что они пришли.

Сверху гвардейца заметили, может быть, даже раньше, чем мужчина подошел к дереву, потому что сразу же вниз по стволу, ловко перепрыгивая с ветки на ветку, заскользила огромная кошка. Зан невольно залюбовалась на то, с какой легкостью двигается ее великолепное сильное тело. И еще она подумала о том, что скоро начнет отличать одного Хозяина Леса от другого даже в их зверином обличье, потому что у каждой кошки был свой неповторимый окрас. Например, полосы на шкуре этого оборотня были не черными, как у Хозяина или его сына, а серыми и какими-то нечеткими, словно размытыми.

С последней ветки кошка просто спрыгнула на землю, мягко спружинив об опавшую хвою четырьмя лапами. На мгновение замерла, потом ее фигура потеряла четкость очертаний, словно пытаясь раствориться в воздухе. По нервам Зан, ставшим особенно чувствительными из-за силы, соединенной с ее сутью, ударила горячая волна, которую оборотень взметнул своим изменением. И в следующее мгновение с земли поднялся уже человек - обнаженный мужчина - один из гвардейцев боярина Родослава. Наклонившись к земле, он разворошил верхний слой хвои, достал из тайника, устроенного среди корней туи, сверток с формой и принялся одеваться, одновременно рассказывая что-то своему сменщику.

Зан ждала. Она знала, что сейчас мужчины обменяются новостями, один уйдет, а второй займет место на сторожевой вышке, и тогда будет поздно - ей туда уже не пробраться. То есть, не пробраться тихо. А значит, не имеет смысла пробираться вообще. Зан чувствовала, как колотится ее сердце, где-то чуть ли не в горле. Ей снова приходится ждать, даже когда она приняла решение действовать!

"Где же Кор?!"

С одного из деревьев примерно аммах в тридцати к югу от того места, где они стояли, со страшным грохотом рухнуло что-то тяжелое. Ветка? Мужчины вздрогнули, одновременно оборачиваясь в ту сторону. А Зан усмехнулась: она не знала, как такому маленькому Кору удается поднять столько шума, но получалось это у него отлично! Мужчины замерли, вглядываясь в ту сторону, откуда раздался шум, но идти проверять пока не спешили.

Пронзительный птичий крик разорвал тишину закатного леса. Заполошное хлопанье крыльев над головой, и снова крик на этот раз уже нескольких птиц. Гомон, словно по нарастающей, покатился по лесу. Птицы одна за другой взмывали в воздух, покидая свои гнезда, так, будто к их деревьям уже подбирался огонь лесного пожара, или они учуяли какого-то огромного и очень страшного хищника, чужого в их лесу!

Мужчины переглянулись и стремительным шагом направились в сторону поднявшегося переполоха, проверять, что же все-таки происходит. Снова рухнула ветка, по пути сбив хвою со всех своих товарок, на этот раз еще дальше в лесу. И снова пронзительные вопли птиц, поднятых со своих разоренных гнезд. Кор прекрасно знал, что он должен сделать, - он уводил оборотней подальше от сторожевой вышки.

А Зан наоборот скользнула к ней. Замерла, прикоснувшись руками к стволу, дожидаясь, пока мужчины скроются за деревьями, и сбросила с себя невидимость. Для того, что она сейчас собиралась проделать, ей понадобится все ее умение и ей уж точно будет не до поддержания маскировки. Он встряхнулась всем телом, как большая собака после купания стряхивает со своей шерсти капли воды. Нестерпимо захотелось провести руками по телу, обирая остатки налипшего перламутра. Странно, она ведь одета, почему же тогда не проходит ощущение, что что-то липкое и инородное пристало к ее коже?

Зан заставила себя сосредоточиться, отбрасывая в сторону все ненужные мысли. Она достала из ножен на бедре и запястье два тонких длинных кинжала. Они были прекрасной ковки, и Зан надеялась, что они сумеют выдержать ее вес. Она подняла глаза вверх, к смотровой площадке, едва различимой сквозь перекрестье ветвей. Через пару минут она будет там. И никак иначе, потому что больше времени ей никто не даст.

А ствол толстый - не обхватишь, и гладкий. Кора, конечно, шершавая, но человеку по нему все равно не забраться. Зан хмыкнула: ее не интересовали люди. Никогда не интересовали. Только кошки.

А вместо когтей прекрасно сгодятся кинжалы!

Серебристая сила, которую она до этого старательно стягивала внутрь кружева, повинуясь ее приказу, теперь хлынула к поверхности. Глубинные узлы мгновенно побледнели и сжались опустошенные, зато нити налились и вспыхнули силой. Зан почувствовала, как необыкновенная легкость наполнила ее тело. И вместе с ней пришла уверенность в собственных силах и в успехе того, что она задумала!

Кинжалы вонзились в плоть дерева, вошли в нее так легко, словно им встретилась не твердая древесина, а растаявшее масло. Зан повисла на руках, упершись ногами в ствол дерева. Вытащила один из кинжалов и, подтянувшись, снова вогнала его в ствол на амм выше. Еще раз подтянулась и повторила то же самое с другой рукой, перебирая ногами по стволу. Главное: не позволять себе выныривать на первый уровень зрения, а силе вновь утекать к глубинным узлам. Сегодня серебру в ее кружеве придется хорошенько поработать!

А дерево оказалось не таким уж высоким. Когда стоишь на площадке, зацепившейся практически за его вершину. Уж точно ниже, чем оно кажется, когда висишь примерно на середине ствола, дыхание прерывается, мышцы закаменели, уже даже несмотря на подпитывающую их силу, и не слышишь ничего кроме шума собственной крови в ушах! Правда, после первых шести или семи аммов дело пошло немного полегче: стали попадаться ветки, за которые можно было уцепиться рукой или опереться ногой. Легче на следующие аммов десять. А потом сбившееся дыхание, сведенные судорогой мышцы и далее по списку!

Зан убрала кинжалы в ножны и огляделась. Открывающийся со сторожевой площадки вид действительно потрясал. Особенно учитывая то, что здесь солнце еще не зашло, и сквозь темно-зеленую хвою через лес протягивались кружевные лучи ало-оранжевого солнца. Зан прищурилась, подставив лицо его прикосновению. Дорога, уходящая на северо-запад, к Годруму, просматривалась чуть ли не на полфарсаха* [*Фарсах - мера длины, приблизительно равная 6 км]. И все поместье тоже было как на ладони: и дом, и берег за ним, и даже залив. Жаль времени, чтобы просто постоять здесь подольше, не было. Отсюда, наверное, потрясающе смотрится рассвет. Зан хмыкнула, представив, как она упрашивает Зуру поставить ее на дежурство в утреннюю смену, и доказывает ему, что она ничуть не хуже оборотней лазает по деревьям!

И кстати, на смотровой площадке, как Зан и предполагала, никакой веревочной лестницы и в помине не было, зато на деревянном настиле то тут, то там, виднелись следы когтей. Кажется, Зан ошиблась в своем предположении, и проводить дежурство оборотни предпочитали все в том же зверином обличье, в котором и поднимались на площадку. Что ж, в этом была определенная логика: ночью звери видят куда дальше людей!

"Интересно, а если нужно подать сигнал тревоги, они тогда уже перекидываются?"

Вопрос был совсем не праздным, потому что сигнальное устройство, придуманное хозяевами поместья, вряд ли предполагало использование с помощью звериных лап. Пожалуй, это было самое интересное во всей системе охраны. Уж точно гораздо оригинальнее смотровой площадки, спрятанной в ветвях дерева. Сообщения от одного наблюдательного пункта к другому передавались с помощью световых сигналов. А устройств для этого, строго говоря, было два - одним пользовались днем, а вторым - ночью. Ночной вариант представлял собой лампу, к которой хитрым образом крепилось несколько отражателей, что позволяло дежурящему на площадке гвардейцу в случае опасности послать сигнал тревоги строго в одну строну - к дому, где располагался главный сторожевой пункт. С земли огонь в лампе при этом оставался совершенно не заметным. Дневной вариант сигнального устройства - несколько скрепленных между собой зеркал. Где бы на небе не находилось солнце, его всегда удавалось поймать и послать лучик туда, куда нужно.

Зан спросила объяснявшего ей все это Зуру, а что будет делать гвардеец в пасмурный день: солнца нет, но слишком светло, чтобы с большого расстояния разглядеть огонек, зажженный в лампе? А Зуру вместо ответа спросил, помнит ли она, когда был последний пасмурный день в Годруме? Зан честно задумалась. В результате пришла к выводу, что систему охраны поместья можно считать вполне надежной. Сама она уж точно не собиралась ждать столько времени!

Зан подняла с дощатого настила сигнальную лампу. Небольшой резервуар для масла, закрепленный в нем фитиль, хрупкое выдутое стекло, как крылья уродливой бабочки, стальные гладко отшлифованные пластины. Они прикрывают огонь, но они не защитят, если она ударит стеклом о ствол дерева. Зан представила, как осколки звонкими брызгами разлетаются по деревянному настилу. Еще и лапы оборотню порежут!

Она заставила себя остановиться: еще не время выдавать себя. Ей нужно испортить сигнальное устройство так, чтобы гвардеец не заметил этого. Конечно, он все равно это обнаружит, когда нужно будет поднимать тревогу, но тогда будет уже слишком поздно!

Зан покрутила колесико, удерживавшее фитиль в напряжении, и вытащила из лампы промасленную веревочку. Мелкая деталь, если не присматриваться, ее отсутствия и не заметишь, но без нее лампа гореть не будет просто потому, что нечего будет поджечь. Зан размахнулась, и зашвырнула фитиль в лес. Даже оборотень не найдет! Потом аккуратно поставила лампу на прежнее место и принялась спускаться.

Она сделала на смотровой площадке все, что собиралась. Всего лишь крошечный фитилек, но теперь гвардеец, заметив приближающихся к поместью людей Тайко-Сида, не сможет подать сигнал тревоги, вовремя предупредить гвардейцев, основные силы которых стянуты к главному дому и берегу залива. Они ждут нападения с моря. Зуру говорил об этом на сегодняшнем разводе гвардейцев. Поэтому западную границу поместья охранял всего один часовой. Зан знала, что все будет по-другому. Она достаточно общалась с рабами в годрумском цирке из тех, что были захвачены адмиралом и его людьми. Они рассказывали, что он никогда не нападал на крупные хорошо вооруженные порты. На борту его кораблей просто не было необходимого тяжелого вооружения! Пираты могли высадиться возле какой-нибудь беззащитной деревушки, но в большинстве случаев они предпочитали нападать именно на корабли в открытом море. Зан знала, но не стала говорить, что адмиралу уж точно нет никакого резона идти через весь прекрасно просматриваемый и простреливаемый залив Скоба, если все равно придется высаживаться и драться на берегу. Гораздо проще бросить якорь в какой-нибудь крошечной бухточке, которых так много на сильно изрезанном близ Годрума побережье Ражского моря, и уже оттуда пешком идти на штурм поместья!

Адмирал Тайко-Сид вряд ли знает, как прекрасно налажена система наблюдения и оповещения в поместье боярина Родослава. Была налажена. Теперь гвардейцу, который будет дежурить на площадке, оставшейся над головой Зан, останется только беспомощно смотреть, как люди Тайко-Сида приблизятся к поместью, переберутся через огораживающую его стену и двинутся в сторону главного дома, внезапно обрушившись на ожидающих их совсем с другой стороны оборотней! Зан не открыла перед адмиралом ворота, но она сделала что-то очень близкое к этому.

Она повисла на руках на нижней ветке дерева, спрыгнула и перекатом погасила силу удара. Тут же вскочила на ноги и бросилась прочь. Она уже видела, что к смотровой площадке возвращаются гвардейцы, и ей совсем не хотелось с ними встречаться. Зан бежала через лес, стремительно погружающийся в ночной мрак. Скоро совсем стемнеет, и ей нужно успеть к этому времени быть на берегу залива: ей этой ночью еще стоять на страже.

Она добралась до берега Скобы, когда стемнело, то есть как раз успела к началу своего дежурства. Кор догнал ее, когда она огибала дом, ярко освещенный масляными лампами, и по лестнице на каменистый пляж они спускались уже вместе. Мордочка у зверька была донельзя довольная: похоже, ему и самому пришелся по душе устроенный в лесу переполох. Над лесом небо было еще светлым, а на залив уже успела опуститься ночь с частой россыпью ярких звезд. Сегодня было безветренно, и волны с тихим шорохом перекатывали гальку, слышно было, как шипит, расползаясь, оставленная очередной волной пена.

Зан огляделась. Если честно, она весьма слабо представляла себе, как должно проходить несение ночной стражи. Во всяком случае, с чего оно должно начаться. На пляже не было разведено ни одного костра, вообще ни одного огня - очевидно, чтобы не мешать гвардейцам наблюдать за заливом. Ничего, что бы указало Зан, куда ей следует идти.

Кор, сидевший возле ее ног, раздраженно защелкал. Зан обернулась в ту сторону, куда он смотрел, и увидела трех мужчин, приближающихся к ним. Не пираты Тайко-Сида - гвардейцы. Оборотни. Хвост Кора скользил по земле, обметая с камней песок, - первый признак его плохого настроения. Дальше будут оскаленные клыки и выпущенные когти. Ну, а потом уже можно и напасть. На тех, кто не понимает предупреждений.

"Не дичь!" - приказала ему Зан. Звереныш был слишком возбужден недавней охотой. "Пока не дичь", - добавила Зан.

Она стояла на месте, просто позволив мужчинам подойти к ней. Когда между ними оставалось не более десятка аммов, Зан наконец-то узнала их: двое боярских гвардейцев, а третий - Ледь. Зан внутренне напряглась. Что он здесь делает? Зуру не говорил, что сын Хозяина тоже будет в ночном карауле.

Мужчины подошли к Зан, коротко кивнули, здороваясь.

- Ну, теперь можешь принимать пост, - произнес один из гвардейцев, обращаясь к Ледю. Тот пожал плечами:

- Рассказывай.

- Да я тебе все уже сказал, - усмехнулся гвардеец, потом вдруг повернулся к Зан. - Ну, ладно, для твоей напарницы повторю. Все тихо и спокойно. Ваш участок берега отсюда и до тех скал, - мужчина махнул рукой на север. Зан послушно оглянулась, но ничего кроме бархатной черноты ночи разглядеть в том направлении не смогла. А Ледь кивнул. Он-то явно что-то видел! - На другой половине пляжа Байд и Руим.

- Да, Зуру обещал пройтись ближе к полуночи посты проверить, - вступил в разговор второй гвардеец.

- Так что не спите! - усмехнулся первый. Он явно хотел добавить еще какую-то скабрезную шуточку, но натолкнулся на взгляд Зан и предпочел заткнуться, заметив, что оружия на ней против обычного сегодня еще прибавилось. Она вдруг узнала его: он был одним из тех, кто видел, как она сломала нос Тайко-Сиду. Ей понравилось, как он заткнулся, и выражение его глаз тоже! Не часто человеку удается увидеть такое во взгляде оборотня. Гвардеец предпочел вновь повернуться к Ледю.

- Ну что? Пост сдал? - с полувопросительной интонацией произнес он.

- Пост принял! - усмехнулся Ледь, дружески хлопнув его по плечу. - Идите уже, отдыхайте.

- А ты думаешь, нам сегодня дадут поспать? - спросил второй из мужчин, сдававших им смену, вопросительно глядя на Ледя. Зан почувствовала, как тот напрягся. Он сын Хозяина стаи. Ему положено давать ответы на вопросы гвардейцев. Даже если он их и не знает.

- Ладно, пойдем уже! - первый гвардеец хлопнул своего товарища по плечу. - Пока будить не начали, можно и поспать!

Зан усмехнулась: ей однозначно нравился такой подход к делу. Мужчины поднялись по лестнице и вскоре скрылись за углом дома.

- Ну что, пойдем осмотрим вверенную нам территорию?

Зан обернулась к Ледю, но тот уже шагал прочь. Ей ничего не оставалось делать, как последовать за своим напарником.

"Напарником..." - ей однозначно не слишком-то нравилась эта мысль!

Ледь вооружился. На спине в ножнах, почти таких же, как у самой Зан, был закреплен меч. Длина около двух аммов - мгновенно оценила она. И еще ее заинтересовала рукоять, поднимавшаяся над плечом оборотня. Она никогда не видела ничего подобного: обычное перекрестье, часто заменявшее в мечах эфес, рукоять, отделанная чем-то светлым, возможно, поделочной костью, а дальше шишка противовеса, изображавшая из себя что-то вроде полураспустившегося цветка с изящно выкованными и однозначно очень острыми лепестками. Удар таким украшением в лицо вполне мог оказаться смертельным!

"Интересно, как хорошо он фехтует? Насколько с мечом он опаснее, чем без него?"

Словно почувствовав ее взгляд, Ледь обернулся. Волосы, собранные в хвост и перекинутые через плечо, скользнули ему на спину и рассыпались поверх ножен.

- Надеюсь, ты не очень недовольна необходимостью сегодня ночью быть в карауле? - спросил он. - Зуру снова не хотел тебя ставить. Он считает, что для обычных оборотней ты можешь стать скорее помехой. Мне пришлось сказать, что я пойду с тобой.

- Ночная прогулка - ничуть не худший, чем остальные, способ провести время, - пожала плечами Зан. Интересно, а что еще она могла ответить? Изображать из себя тупого ленивого гвардейца, который предпочел бы всю ночь проспать в казарме? Не поверит. У Зан неплохо получалось претворяться безобидной, но безобидной дурой?.. Ледь остановился, и она невольно отметила, что взгляд его при этом скользнул по водам залива, темным, спокойным и глянцевым, отражающим особенно яркие сегодня в отсутствие луны звезды. Для нее залив просматривался где-то на треть фарсаха. А Ледь наверняка видел даже дальше. Что если она ошиблась, и адмирал Тайко-Сид все-таки решит штурмовать поместье отсюда? Зан мысленно усмехнулась: неприятно было думать, что она взялась помогать кому-то со столь удручающе низкими мыслительными способностями! Правда, был возможен и еще один вариант: нападение могло состояться вовсе и не сегодня ночью. Это было бы не так неприятно: по крайней мере, просчиталась не одна Зан!

- Ты злишься на меня? - вдруг спросил Ледь. Зан вместо ответа недоуменно приподняла бровь. - Ну, из-за нашей драки, - принялся он объяснять.

Зан усмехнулась: знал бы он, из-за чего она на самом деле злится на него! На них. А эта нелепая утренняя тренировка, устроенная Хозяином Родославом, просто все расставила по своим местам, заставила ее вспомнить, зачем она здесь, вынудила начать действовать. И ей очень не нравилось, что этой ночью возле нее постоянно будет Ледь! Это грозило сорвать все ее планы. Она не знала, в какой момент ей придется сбросить маску преданного боярину гвардейца, и не попытается ли этот оборотень остановить ее? Она не была уверена, что сумеет быстро справиться с ним. Темные Боги, она совсем не уверена, что хочет с ним драться!

- Я не хотел напугать тебя, - произнес Ледь, по-прежнему стоя к ней вполоборота. - Мой отец посчитал, что тебе будет полезна такая тренировка - сразиться с оборотнем в зверином обличье.

- Я не испугалась, - проговорила Зан. Она не боялась. Испугалась маленькая девочка Занила, вновь оказавшаяся на засыпанной первым снегом вершине холма. Зан, прозванная Звон Стали, не может позволить себе такую роскошь, как страх. Только ненависть, болью остывшую в сердце, горечью застывшую на губах.

- Ты испугалась, - повторил Ледь. - Ты почти сразу справилась с собой, но я почувствовал, - Зан повернулась к нему: если уж Ледь не видит в заливе ничего подозрительного, то ей и вовсе нет смысла туда смотреть. Он сказал, что сумел почувствовать ее страх. И вряд ли это было иносказанием. Чего еще она не знает о способностях оборотней? Зан почувствовала, как в ней закипает раздражение: больше всего она не любила ощущать собственное бессилие! Интересно, а ее ненависть он тоже сумеет почувствовать заранее, до того, как она нанесет удар? Ледь повернулся и снова пошел вперед. - Любой человек на твоем месте испугался бы. А сейчас ты испытываешь что-то вроде недоумения, - бросил он, не оборачиваясь. - Примерно то же ты чувствовала, и когда в первый раз увидела меня, ну, после твоей драки с Намо, - а теперь он шел спиной вперед и смотрел на Зан. Она не могла понять выражения, плескавшегося в его темных глазах. Определенно, ей больше нравилось, когда все его внимание было сосредоточено на воде в заливе. И как ему, интересно, удается идти так, что под его ногами не шуршит галька?!

- Намо уехал? - спросила Зан потому, что хотела сменить тему разговора, и потому, что как бы ей не неприятно было общаться с одним из оборотней, есть одна вещь, которую ей необходимо выяснить.

- Еще вчера вечером, - кивнул Ледь, сделав вид, что такая неожиданная смена темы в разговоре - самая естественная на свете вещь. Внезапно перед ними из темноты, окружавшей пляж, выделились более светлые скалы, отвесно поднимавшиеся вверх - граница территории, которую они должны были охранять. И здесь, так же, как и на остальном участке берега, все было спокойно. Зан хотела уже развернуться и отправиться назад, но Ледь вдруг подошел к сухому дереву, когда-то давно, очевидно в особенно сильную бурю, упавшему со скалы, да так и оставшемуся лежать на пляже, медленно заносимым песком. В темноте его лишенный коры и гладко отшлифованный ветром и водой ствол казался словно светящимся изнутри. Судя по виду, на нем было довольно удобно сидеть. Наверное, за этим Ледь к нему и направлялся.

"Что, ему ходить надоело?"

А вот Кор, похоже, тоже был не против посидеть. Как только Зан опустилась на ствол дерева, он тут же забрался ей на колени. А может быть, ему просто надоело, что на него, бегущего возле ног, не обращают внимания.

- Я сам с ним не разговаривал, - продолжил рассказ Ледь. - но Седой сказал, что Намо был очень недоволен тем, как его выставляют.

- Кто сказал? - переспросила Зан, запуская пальцы в мягкую шерстку Кора. Звереныш отозвался тихим довольным пощелкиванием. Улегся он, кстати, не как-нибудь, а мордой к Ледю: чтобы не выпускать своего врага из виду. Впрочем, Зан ведь тоже не поворачивалась к нему спиной.

- Зуру, - пояснил Ледь. Он скользнул взглядом по зверьку, улегшемуся на коленях Зан, но ничего не стал говорить. - Я просто перевел его прозвище с Древнего языка. Или ты думала, что это его имя?

- Нет, - качнула головой Зан. - Я догадывалась, что это прозвище, просто не знала, что оно означает, - она задумалась на мгновение. - А у вас у всех есть прозвища, которые что-то значат на этом вашем Древнем Языке?

Ледь усмехнулся:

- Древний язык действительно наш, в смысле - оборотней. А прозвища есть у всех взрослых.

- И что они означают?

- А кто тебя интересует?

- Ну, Байд, например.

- Байд значит Рыжий.

Зан усмехнулась, отмечая верность подмеченного, а Ледь продолжил:

- А Намо - "Старший". У его брата прозвище соответственно - "младший", - пояснил он. - Достаточно забавно с учетом того, что они близнецы.

- А почему у твоего отца нет прозвища? - спросила вдруг Зан.

- Как это нет? - удивился Ледь. - У него прозвище приравнивается к титулу - Хозяин.

Зан замерла. Кор завозился, почувствовав, как закаменела ее рука у него на спине. Ледь прав: такому, как его отец, другого прозвища и не надо! Разве можно придумать что-то более точное? Когда он напал на ее деревню, Зан не знала его титула, даже не слышала о Древнем языке, но она всю свою жизнь называла его именно так - Хозяин. Ее Хозяин. Она перестала быть рабыней, но это отнюдь не значит, что она стала свободной! Сегодня станет.

- Там ничего нет.

- Что? - Зан недоуменно обернулась к Ледю.

- Ты смотришь на залив так, будто по нему уже на всех парусах идут корабли Тайко-Сида, и ты готовишься сразиться с пиратами на них. Так вот, там никого нет, - Ледь привычным жестом убрал за ухо выбившуюся прядь темных волос. - Это был мой способ спросить, о чем ты задумалась? - пояснил он.

- Жаль, что Намо уехал, - вот о чем.

- Ты с ним недодралась? - усмехнулся Ледь.

- Я с ним недоговорила! - поморщилась Зан. Кор перевернулся на бок, устраиваясь на ее коленях поудобнее, вытянув заднюю ногу. Зан не удержалась и прикоснулась пальцем к темно-серой немного шершавой подушечке на когтистой лапке. Нога тут же недовольно отдернулась. - Ты этого не слышал, - принялась объяснять Зан, - но он сказал, что из того злополучного каравана на лесной дороге я последняя, кто остался в живых. Охранники меня волнуют мало, но в телеге вместе со мной тогда ехали еще две девочки. Я хотела бы узнать их судьбу.

Ледь задумался, потом качнул головой:

- Он не говорил ни о каких девочках. Когда мы плыли из Догаты, - пояснил он, - Намо рассказывал, что ему удалось разыскать купца. Он, кажется, называл имя Мабек Дагар, - Ледь посмотрел на Зан, та кивнула: да, это имя было ей знакомо. - Он убил его.

Мабек Дагар мертв. Почему-то Зан трудно было поверить в это. Нет, она не сомневалась в правдивости слов оборотня, но просто... Слишком ярким в ее памяти был образ этого человека. Вечная улыбка, прячущаяся в пушистых усах... Зан не знала больше никого, чья улыбка значила бы так мало! Сожалела ли она о его смерти? Если только о том, что сделала это не сама.

- Надеюсь, он не был тебе дорог? - уточнил Ледь. - Намо имел право мстить за смерть своей матери!

Зан почувствовала, как кривоватая усмешка, которую она не смогла сдержать, изгибает ее губы. Ледь верит в право мести! Может быть, он не будет возражать, и когда она начнет убивать его отца?! Или на людей это право не распространяется?

- Не волнуйся, за жизнь купца я мстить не собираюсь! - огрызнулась Зан. - Я уже сказала: меня волнует судьба девочек, которые ехали вместе со мной.

- И ты собиралась спросить о них у Намо? - недоверчиво поинтересовался Ледь. Зан фыркнула. Кор поднял голову, прислушиваясь к странным звукам, издаваемым его хозяйкой!