Хозяйка дома у озера (СИ)

Глава 37

Я собирала наши с Элиасом вещи, а у самой сердце грохотало так, что каждый удар отзывался в барабанных перепонках.

А вдруг Таддеусу надоело жить на два дома? Точнее уж, двойной жизнью, ведь палачом он стал только ради меня. Где бы я сейчас была, не возьми он меня замуж? Вергелиам II просто-напросто выдал бы свою дочку за какого-нибудь старого вдовствующего короля, лишь бы она не мешала его новой семейной жизни.

Я отложила в сторону вещи и задумалась…

Я так привыкла проводить ночи с Таддеусом, что уже не представляла без них жизни! Мне нравилось залечивать его раны. Тогда я чувствовала себя нужным и очень важным человеком в его жизни, а не просто взбалмошной принцессой, в которую его угораздило влюбиться.

А ещё я обожала слушать рассказы Таддеуса о загадочных королевствах. Глубоко за полночь мы лежали с ним рядышком на кровати почти как нормальные муж и жена, и я вслушивалась в его низкий бархатный голос…

Я прекрасно знала, что Таддеус ждал этого даже больше, чем я. Для палача время проведенное с любимой было просто бесценно! А я, получается, лишала его единственной радости. Разве я могла так с ним поступить?!

Но кроме всего прочего… я понимала, что сбегаю сейчас не только из дворца, но и от себя самой. Ведь неумолимо приближалось полнолуние. Время, когда мое Чудовище превращалось в прежнего Гарольда, красивого и неотразимого во всех смыслах мужчину…

Вдруг нас потянет друг к другу с такой силой, что мы не сумеем этому сопротивляться? И все это выльется в безумную ночь страсти и любви?!

Даже не сомневаюсь в том, что на следующий день Таддеус будет корить себя за случившееся. После чего он не подпустит меня к себе и на пушечный выстрел, а значит, я не смогу залечивать ему раны, и он будет страдать от физической боли как и прежде…

— Таддеус, я не могу тебя здесь бросить! В конце концов, ты мой муж, и я обещала при венчании быть рядом с тобой в горе и радости, болезни и здравии… — твердо заявляю я своему Чудовищу, когда тот приходит сюда, чтобы отдать последние распоряжения слугам. — Но и во дворце мы с Элиасом не можем оставаться! Честно говоря, я не знаю, что нам делать…

Не успела я закончить, как Таддеус оказался рядом со мной. Он взял мои ладони в свои и заглянул мне прямо в душу. Отчего у меня сразу же защипало глаза, и мне стало рядом с ним спокойно как никогда.

— Дорогая моя, сколько бы ты этого не отрицала, но твой муж король. Я могу почти все. Уверен, я и с этим что-нибудь придумаю…

И он придумал, мой палач сделал так, что я враз почувствовала себя абсолютно счастливой.

Я ходила по своему новому дому и не верила глазам, ведь он был точной копией нашего прежнего дома! Даже небольшой прудик неподалеку отсюда напоминал мне мое любимое озеро, в котором я повстречала когда-то халлу. Правда, сейчас, когда с неба то и дело срывался снежок, и голые деревья качались от ветра, этот пруд выглядел несколько тоскливо.

Но я даже не сомневаюсь в том, что весной, когда все вокруг оживет, и на водной глади расцветут нежные кувшинки, это место превратится в райский уголок.

— Как ты умудрился успеть все за три дня?! — интересуюсь я у Таддеуса, который приехал сюда поздно вечером.

— Будь я палачом, то наверняка не успел бы, а так как я король… К тому же, главная сложность заключалось в том, чтобы найти подходящий дом. Такой, чтоб стоял недалеко от дворца, но в то же время был на лоне природы. А перенести мебель и вещи, и расставить их в прежнем порядке много ума не нужно.

— Но эта кухня точная копия моей старой! Даже печь та же!

— Да, с твоей любимой печкой пришлось повозиться. Но оно того стоило. Думаю, здесь у тебя будут получаться такие же восхитительные булочки, как и в нашем старом доме.

— Даже не сомневаюсь в этом, но твой кофе все равно лучше моего. Кто бы мог подумать, что король способен на такое!

Таддеус скромно промолчал. Но совсем скоро я поняла, что способность варить вкусный кофе — это лишь капля в море по сравнению с тем, что он для меня сделал…

И как я могла про это забыть?! Хорошо хоть палач об этом позаботился и теперь Элиас в безопасности.

— …Да, как ведьме тебе в том доме ничто не угрожало, чего нельзя сказать о мальчике. Я сразу понял, что ты упустила это из внимания.

— Но почему ты сразу мне об этом не рассказал?

— А зачем? Ведь ни один баггейн не тронет чародейку, также, как и халла и другая нечисть.

— Чародейку — да, а как насчет тебя?! Да если бы я знала о том, что неподалеку от нашего дома бродит баггейн, я бы не позволила тебе рисковать своей жизнью!

— Вот поэтому я и молчал. Ты бы тогда запретила мне приезжать к тебе…

— Поэтому ты тогда велел поставить на дом защитное заклинание? Ты же еще не знал о том, что я стала ведьмой.

— Верно. Я вбил себе в голову, что твой молочник и есть тот самый баггейн. Ведь эти твари могут принимать человеческий образ…

Привычными движениями я наношу колдовскую мазь на лицо своего Чудовища. Вскоре по моим пальцам уже бежит колдовской ток, и я чувствую, как лицо Таддеуса расслабляется.

Через какое-то время я прислушиваюсь к его мерному дыханию.

Вдох-выдох, вдох-выдох… так может спать лишь человек, которого ничто не беспокоит. Наконец-то я могу делать с помощью своей колдовской силы что-то хорошее! Особенно для него, для мужчины, который мне бесконечно дорог.

Я осторожно встаю с кровати и иду к двери. Набрасываю на себя меховую накидку и бесшумно выскальзываю на улицу.

С неописуемым удовольствием я подставляю лицо под холодный обжигающий ветер. Стараюсь всеми силами сбросить с себя переживания последних дней, а также охладить свои чувства…

Утром, после того, как за палачом закрывается дверь, я прохожу на кухню и начинаю готовить сразу и обед, и ужин.

Я тороплюсь, потому как хочу, чтобы у меня осталось время не только на занятия с Элиасом, но и на вязание. Ведь в последнее время меня прямо-таки раздирает от всевозможных идей. В голове у меня столько новых схем вязания, а в моей шкатулке столько красивой разноцветной пряжи, что мне не терпится свои фантазии сделать реальностью.

Металлический стук дверного молотка заставляет меня подскочить на месте. Я тут же бросаю на стол ложку и спешу в холл. Открываю входную дверь и… застываю на месте.

— Здравствуй, Даниэла! Или лучше Дарья Сергеевна? — слышу я до боли знакомый мне женский голос.

Я смотрю в лицо незваной гостьи и не верю собственным глазам.

Да это же я!! То есть, Дарья Белозерская собственной персоной. Точнее, одна избалованная принцесса, которой досталось мое тело…

Тем временем прежняя я стояла с невозмутимым видом на пороге моего нового дома.

Господи, на меня смотрело мое собственное лицо! То самое, с которым я родилась и прожила ровно двадцать восемь лет до своей чертовски нелепой смерти.

Это настолько противоестественно и жутко, что от волнения у меня перехватывает дыхание.

— Ты?! — шепчу я одними губами.

— А ты думала, я останусь в твоем мире и в твоем худосочном теле?! Вот еще!