Хранитель

Глава 15. Психиатрия

Я задумался, барабаня пальцами по столу. Построить корабль? Хе-хе, похоже, эти ребята сами горят желаниям загнать себя в смертельную ловушку. Ну а мне лишь останется немного поиграть в амогуса. Даже как-то не спортивно! От деспотии Гая избавиться проще простого — подложить ему в бумаги страницу гримуара и запечатать внутри сновидения. В космосе, вдали от ретранслятора все его подопечные тут же останутся без защиты Ассистента.

Ну а там уже пусть Улли с Авениром сами разбираются, что им дальше делать со всем этим сбродом — космическими пиратами становиться, или на меня работать в качестве шпионов… А что? Мне бы не помешали агенты в Доминионе зверолюдов. Я совсем не прочь получить доступ к их версии Интернета. Даже если самые важные данные там засекречены так же тщательно, как и у нас.

Остальное — дело техники. Конечно, проще всего будет пригнать сюда готовый корабль, бросить в космосе и сделать вид, что я его “ремонтирую”. А иначе вся эта затея вполне может затянуться на несколько лет.

— Построить не смогу, а вот отремонтировать — пожалуй, да, — заключил я, ковыряя вилкой котлету. — Я знаю координаты одного поврежденного корабля и у моего Ассистента есть все необходимые чертежи. Не хватает лишь некоторых критических ресурсов и топлива. С последним, пожалуй, будет сложнее всего. Вы сможете раздобыть дейтерид лития?

Вместо ответа Гай поднялся с кресла и стена за его спиной стала медленно раздвигаться в стороны, открывая проход, ведущий куда-то вниз. Тайник? Гепард поманил меня за собой. Я впопыхах набил рот остатками трапезы и отправился за ним.

И правда, склад. Точнее, сокровищница. Но самым интересным экспонатом здесь были не слитки драгоценных металлов и не дорогие (по меркам этого мира) артефакты, а восемь серых конусов с термоядерными зарядами внутри.

— Знаешь, что это? — хозяин внимательно наблюдал за моей реакцией.

— Топливо для бомб сильно отличается по чистоте от того, которое требуется для работы реактора, — со вздохом ответил я, присаживаясь на корточки возле одного из снарядов и изучая маркировку. — Ну да черт с ним, я знаю пару трюков, как его использовать. Думаю, тут в общей сложности около ста килограммов, этого вполне хватит, чтобы пригнать мой корабль на планету. Но для межзвездных перелетов понадобится в несколько раз больше. Хотя это зависит от расстояния и полезной нагрузки, конечно же.

Гай кивнул, задумался.

— Мой черед задавать вопросы, — я поднялся. — Зачем вам понадобился корабль? И с чего бы мне вам помогать? Я вполне способна украсть одну из таких игрушек и вернуться в родную Метрополию на своем челноке. И да, угрозы можете сразу оставить при себе. Я уже знаю про "Ускорение". Мой Ассистент телепортирует меня отсюда в тот же миг, как вы исчезнете из поля зрения.

Гепард хищно улыбнулся.

— Просто хочу убраться с этой дрянной планеты. И забрать своих подопечных. Что же касается награды… Я хорошо знаю, какая валюта в ходу у навигаторов. Миллион ОР тебя устроит? Сможешь сразу стать старшим нефилимом.

А дядька не разменивается по мелочам! Я-то думал, что он начнет свои торги с конфет. И тут вдруг, нате-ка, более-менее адекватная цена! Даже слегка завышенная. На моем Мальстреме любой из пилотов взялся бы за такое задание не раздумывая.

— Устроит. Но корабль я оставлю себе, — сразу предупредил я. — Он стоит намного дороже. А еще мне нужно попасть на любой из транспортов в вашем порту. Не важно, под каким предлогом.

— Я подумаю, как это провернуть, — кивнул Гай. — Но взамен мне нужно, чтобы ты в ближайшее время построила портальную сеть между отделениями моей организации.

Он отправил мне Системный запрос, скрепляющий нашу сделку.

— Это не проблема, — кивнул я, подтверждая договор. — Тогда я сразу займусь ремонтом капсулы. И лучше предупредите охрану, что я буду появляться без предупреждения и брать все, что мне потребуется.

Еще один кивок.

— Ты ведь на самом деле не ребенок, — гепард наклонил голову, внимательно меня изучая.

— Скажем так, это не первое мое рождение на свет, — я развел руками. — Так что да, играть со мной в детские игры — не советую.

— Ты не хочешь работать на меня? — поинтересовался он, и тут же уточнил: — На постоянной основе.

Я рассмеялся. Правду говорят, что наглость — второе счастье. Кажется я только что “прошел собеседование”. Вот только работодатель не в курсе, что сидящий перед ним соискатель прикидывает в уме, как бы поглотить всю его жалкую организацию целиком, приложив минимум усилий.

— Вам нечего мне предложить, Гай, — я покачал головой. — Вот по самому большому счету — нечего. И дело тут даже не в силе и богатстве. Просто мы с вами из разных миров, понимаете? Даже сейчас не я вас прошу об услуге, а вы меня. Так что вопрос на самом деле должен стоять иначе: хочу ли я, чтобы вы работали на меня?

Гай удивленно заморгал, вздернув брови. Ну вот, кажется, мне все-таки удалось вывести его из равновесия. Выкуси, шерстяной киборг!

— Похоже, нам обоим следует это обдумать, — подытожил я. — Хорошего вечера.

И, вежливо кивнув, телепортировался прочь.

Под ошалевшими взглядами охранников я “украл” свой челнок из внутреннего двора и перенес его прямо в комнату Улли. Ушастая парочка смотрела на меня с напряженным вниманием. Ой, кажется, я прервал какой-то душевный разговор. Мои извинения, голубки.

Я невозмутимо подошел к лампе, которая должна была стать нашим “условным сигналом”, забрал ее со стола и, глядя на их каменные лица, рассмеялся.

— Да шучу я, шучу. Все в порядке. Мне просто нужно больше света.

И света стало больше: вокруг капсулы, которую я установил в свободном углу комнаты, появилась дюжина светящихся сфер. Металлический цилиндр поднялся в воздух и раскрылся, будто цветок, разделяясь на отдельные компоненты. Из его нутра выползло два десятка механических пауков, которые принялись восстанавливать “повреждения”. Ну а на самом деле — делать из бесполезного муляжа, помятой стальной бочки, которую я смастерил на скорую руку, вполне работоспособный космический зонд с миниатюрным термоядерным реактором и гиперпространственным двигателем. Засверкала плазменная сварка, зашумели инжекторы расплавленного металла. Я окружил свою “мастерскую” вакуумным барьером, чтобы отгородить нас от неприятных звуков и запахов.

Наблюдавшие за этим действом лисята разинули рты от удивления. Ну вот и славно. Теперь ни у кого не останется лишних иллюзий на мой счет.

— Гай хочет бежать с планеты, — сообщил я им. — Улли, у тебя есть идеи, почему?

Девушка рассеянно помотала головой.

— Все сложнее, чем я думала. Постарайтесь пока просто не делать глупостей, ладно? А я пойду спать — мне нужно разобраться в ситуации.

Я улегся на диванчик возле самособирающегося челнока и перевел эту часть тела в режим отдыха — во сне проще разогнать мозг, а все остальные мои потоки сознания сейчас заняты другими делами.

В восприятии “Контроля разума” этот гибрид борделя и трактира выглядел, как огромный клубок из двух спутанных светодиодных гирлянд — каждое разумное существо светилось с определенным оттенком, соответствующим его эмоциональному фону — огненно-красным, если зверолюд злился, зеленым, если его одолевала зависть и так далее. Причем здание очень четко делилось на две неравные половины: в первой, более крупной, преобладали бордовые оттенки, обозначающие похоть, а в другой правили бал темные и холодные тона.

Некоторые “лампочки” выглядели перегоревшими — в тех случаях, когда существо находилось под защитой какого-нибудь Ассистента. Среди членов банды Гая таких было всего пятеро — это его самые доверенные бойцы-нефилимы и хозяйка дома терпимости, Урсула. Но было и несколько гостей с подобной защитой — высокопоставленных чиновников и военных. Я не зря ждал позднего вечера для своих экспериментов, так как именно в это время здесь собирается больше всего “подопытных”.

В первую очередь я углубился в воспоминания официантов, барменов и "мамочек", помогавших клиентам подобрать себе пару для любовных утех. Просто ради того, чтобы разобраться в ситуации и узнать всех, что называется, “в лицо”. Не могу сказать, что это знакомство пришлось мне по душе. Большинство завсегдатаев этого заведения в той или иной мере демонстрировали признаки “темной триады” личности — нарциссизм, макиавеллизм и психопатию. Ну, то есть были самовлюбленными манипуляторами, не способными сопереживать чужим страданиям.

В самых запущенных случаях ко всему этому прибавлялся еще и садизм. К примеру широкоплечий волчара, работавший в качестве надсмотрщика в импровизированной тюрьме, скрытой на самом глубоком подвальном уровне, откровенно любил свою работу и получал от нее удовольствие. И судя по всему, многие представители этого странного общества ему откровенно завидовали, поздравляли с успешно занятым “теплым местечком” и по возможности старались подсидеть.

Очень странно было смотреть на происходящее сквозь призму его восприятия. Страдания своих жертв он воспринимал как нечто позитивное, сродни ноющим после тренировки мышцам. Вроде бы и не самые приятные ощущения, но ты знаешь, что боль — это признак роста мускулов и предвкушаешь, как станет более рельефным тело, как увеличится объем мышц и так далее. Наверное, это сродни “невинной кровожадности” моей Сентискорч, для которой то месиво, которое она повсеместно устраивает, — радостное и позитивное событие, такое же нормальное, как для нас — приготовление завтрака, например.

И, что самое главное, я тоже не мог с уверенностью заявить, что волчара не прав. Ведь после вступления в ряды преступного синдиката жизнь большинства его жертв сильно менялась, причем менялась к лучшему! Женщины переставали продавать свое тело за жалкие гроши, получали жилье, нормальное медицинское обслуживание и защиту от физического насилия. Мужчины получали работу, пусть и в “теневом бизнесе” но по крайней мере им больше не приходилось грабить прохожих в темных переулках, рискуя однажды получить арбалетный болт в висок или кинжал в печень.

А работы действительно было немало. Судя по всему, организация Гая сейчас активно росла — он постоянно строил новые отделения в близлежащих городах и поселках. Причем очень основательно — с тайными убежищами, подземными ходами и прочими удобствами.

С энтузиазмом студента-биолога, препарирующего лягушку, я принялся собирать статистику, пытаясь докопаться до причин, лежащих в основе преступного, девиантного поведения. И тихонько офигевал от полученных результатов. По всему выходило, что ни строение мозга, ни гормоны, ни наследственность не играли тут решающей роли. Объяснение оказалось столь же простым, сколь и неожиданным. И к тому же, по моей, так сказать, части.

Все эти люди просто живут в иной реальности! Ну, или в другом ее срезе, ответвлении. В том смысле, что они с самого детства находились в среде, где насилие — это норма и способ самоутверждения, где все решает право сильного, а благородство и сочувствие — слабость, которая очень быстро выйдет боком. Они очень искренне считают, что мир — жестокое и ужасное место. И их совместными усилиями мир действительно становится жестоким и ужасным! Вырваться из такого коллективного “цукуёми” чертовски трудно, ведь любая попытка “стать добрее” тут же потянет тебя на самое дно общества. А жизнь у них и без того не сахар.

Паскудство! Их же бесполезно наказывать и запугивать, хоть наяву, хоть во сне, бесполезно читать им нотации или даже “кодировать” с помощью Магии разума. От такой корявой заплатки на извилинах они могут разве что кукухой двинуться, но никак не стать “полноценными членами цивилизованного общества”. Чтобы кого-нибудь из них сделать условно-нормальным, нужно столько изменений внести в их нейронные связи, столько воспоминаний стереть и заменить чем-то другим, что это фактически будет уже совершенно другая личность. А прежнюю я, получается, просто убью? Ну класс!

По-хорошему, чтобы изменить такого человека (в нашем случае — зверолюда), нужно полностью вырвать его из этой среды и поместить в совершенно другие условия, в другую “реальность”, научить управлять своими эмоциями, договариваться с окружающими и ценить их уникальность, сочувствовать и сопереживать, они же всех этих “слабостей” попросту боятся! Им придется полностью перестраивать свою жизнь, искать новые способы получать удовольствие и самовыражаться. Их нужно постоянно мотивировать, ведь они то и дело норовят скатиться обратно в свое болото. Сизифов труд! Все равно что принять в свою семью подростка-беспризорника из какой-нибудь колонии для несовершеннолетних. А я-то, наивный, думал, что взмахну здесь пару раз своей “волшебной палочкой” и сразу всех перевоспитаю. Не-не-не, господа хорошие, я на такую каторгу не подписывался!

Что интересно, наш преступный синдикат в этом случае играет роль амортизатора, защитной подушки для окружающего общества. Он направляет усилия этих несчастных существ в более-менее “конструктивное” русло: у них появляется смысл существования, кодекс чести и все такое. Появляется круг “своих”, внутри которого снижается общий уровень агрессии, да и конфликт с властями становится более холодным, тлеющим. При условии, что у них адекватное руководство, конечно. А Гай, насколько я понял, более чем соответствовал этому описанию. Чего стоил один тот факт, что как в трактире, так и в борделе всегда царил идеальный порядок — не допускалась ни грязь, ни испорченная мебель, ни разбитая посуда. Драки и разборки, понятное дело, тоже были строго запрещены. Настоящая “теория разбитых окон*” в действии!

(прим.: речь идет о теории, проверенной в Нью-йорке восьмидесятых годов, когда власти добились снижения уровня преступности на 75% просто приведя в порядок метрополитен и состояние улиц в неблагополучных кварталах).

Начинаю понимать, почему власти закрывают глаза на подобные организации. Да им попросту самим не охота тратить средства, время и силы на эту кодлу уголовников и их среду обитания. Ведь деньги можно потратить на что-то более интересное. Например на развлечения в местном квартале красных фонарей, хе-хе. А ведь количество мелких чиновников, которые транжирили здесь свои “честно наворованные” из государственного бюджета деньги, просто зашкаливало.

И вот с ними-то я как раз развлекался от души. Их мелкий садизм не был следствием тяжелого детства и неблагоприятных условий жизни. Обычная праздность в совокупности с безнаказанностью и пресыщением роскошью. Эти ребята попросту зажрались! Так что я безо всякого зазрения совести перестраивал их цепочки гормональных реакций, делая так, чтобы мелкий садизм и издевательства над окружающими вместо удовольствия заставляли их самих испытывать страх.

В своих снах они то и дело попадали на суд или на ковер к начальству за то, что перешли дорогу “не тому” зверолюду или за какую-нибудь катастрофу, вызванную их халатным отношением к работе. Самые жестокие — испытывали все то же, что их собственные жертвы, причем, с полным погружением в чужие переживания и проблемы. Ну а те, кто откровенно стыдился своих пороков, но никак не мог их бросить, получали от меня заветную заплатку-кодировку и навсегда покидали дом сладких утех.

Ну и самое главное — я наконец собрал достаточно информации для того, чтобы определить роль всех нейромедиаторов и гормонов в процессе мышления. Схема оказалась нечеловечески сложной и запутанной, так что для ее создания мне пришлось использовать большие данные, численные методы и нейросети. И к тому же для каждого разумного она будет разной — ведь на это влияет и генетика, и воспитание и даже образ жизни на пару с рационом питания.

Пришло время для самого важного эксперимента — я создал цифровую модель собственного мозга — настолько точную и оптимизированную, насколько это вообще было возможно, и запустил симуляцию на суперкомпьютере, который обычно помогает мне со сложными вычислениями. Правда, пришлось срочно добавлять новые процессорные блоки да еще и ускорять течение времени в пространственном кармане, чтобы этот новый мозг мог работать синхронно с остальными частями моего сознания.

Тестовый запуск удался — насколько я могу судить, это сознание работает абсолютно адекватно, его восприятие и мышление ничем не отличаются от моих собственных. Теперь дело за малым: обычные компьютеры плохо подходят для таких вычислений, так что мне нужен новый физический носитель — нейроморфный процессор — который будет идеально подходить для подобных вычислений. И к тому же, реализует главную суперспособность живого мозга — на ходу перестраивать собственное “железо” под нужды стоящих перед ним задач.

Лучший кандидат на эту роль — нанороботы. Причем, не обязательно даже Системные: если я сумею построить копию мозга, которая работает на околосветовых скоростях (вместо обычных 120-и метров в секунду), это уже будет очень большой прогресс! Аурамит — это просто последний шаг развития, повышающий плотность упаковки (а значит, и тактовую частоту) до абсолютного предела за счет меньшего размера атомов.

Что возвращает нас к первоначальной цели всего путешествия. В головах этих бесполезных паразитов (чиновников, конечно же) я так и не нашел ничего полезного. Нужно пробраться на один из кораблей Доминиона и попытаться добыть информацию в бортовом компьютере. В идеале — отправить кого-нибудь надежного в самое сердце их межзвездной империи и поискать данные в цифровых сетях. И я все больше склоняюсь к мысли, что моим шпионом должен стать Гай, а не эти наивные детишки-лисята.

Про Сентискорч тоже не стоит забывать — она должна как можно скорее занять место в элите общества насекомых и подняться как можно выше по “карьерной лестнице”. Ну и, конечно же, научный метод: этот мир наверняка содержит следы вторжения насекомых. Если я изучу состав ледников и горных отложений — смогу точно выяснить, когда здесь впервые появились инсектоиды а затем отследить историю их распространения по Доминиону. Правда, это долгий путь, которого мне хотелось бы избежать, конечно.

Тут мое внимание привлек разговор между одной из “распутных девиц” и клиентом, разум которого я не мог прочитать.

— Ты же такой умный, Овертон, — задумчиво протянула миловидная девушка с заячьими ушками, проводя пальцем по мускулистой груди качка с лошадиной головой. — Скажи, что нас ждет? Война — это навсегда? Эти твари — они никогда не оставят нас в покое?

Лошадиномордый смерил девушку хитрым взглядом.

— Война не продлится вечно, Химена, — сказал он, насмешливо улыбаясь. — Более того, она скоро закончится.

— Правда? — у зайчихи загорелись глаза.

— Но не в том смысле, о котором ты подумала, — ответил качок, пристально наблюдая, как на ее лице восторг сменяется ужасом. — Да-да, мы скоро проиграем. Это уже решили “наверху” и с этим ничего нельзя поделать. И да, можешь не спешить бежать с этой новостью к своему начальству. Гай и так все давно знает.

— И что же нам делать?!

Девушку явно охватила паника — она приподнялась с постели а ее дыхание стало прерывистым.

— Копить деньги, конечно же, — равнодушно ответил лошадинномордый. — В последний момент с планеты можно будет сбежать, если у тебя есть некоторые связи. Но это будет стоить очень, очень дорого.

На его физиономии снова появилась ехидная и похотливая улыбка.

— Да, конечно, я все поняла мой сладкий властелин! — тут же спохватилась девушка, и с удвоенным усердием приступила к своим “должностным обязанностям”.

Ну и дела! Ясно теперь, зачем Гаю понадобился корабль. А подземные убежища и портальная сеть между ними ему нужна вовсе не для контрабанды… Он делает все то, на что местные власти попросту забили болт, — систему эвакуации! Хотя бы для “своих”. Вот тебе и главарь банды разбойников с рожей серийного убийцы. А я-то, дурак, его Сенти скормить собирался.

Впрочем, судя по всему, голодать в ближайшее время ей точно не придется.