Хранительница

Глава 26

Добежав до первых пациентов, быстренько стала подпитывать их по очереди, давая посыл на необходимые свойства. Так я запланировала вдоль дорожек сотворить что-нибудь красивое, те же радужные и ментальные деревья, или в виде человеческих фигур, а вглубь сада можно и фруктово-ягодные островки изобразить. Опять же польза будет. Темнота сгустилась, а я почувствовала слабость, немного переборщив и не остановившись вовремя. Пошатываясь, направилась к себе, надеясь, что моя затея удастся. Позвала сестрёнку. Питомцы вольготно расположились на моей кровати, и старшие уже готовы были отправиться на поиски. Остановив их, и рассказав в двух словах свою теорию, попросила Дашу надеть на меня браслеты через четыре тана, после того, как я отключусь. Надеюсь, мне этого времени хватит, чтобы осуществить задуманное. Начала по очереди отдавать силу малышкам, вычёрпывая себя до последнего. Как вырубилась, не заметила, но всё получилось: я бесплотный дух. Быстренько повторив пресловутый стишок, который зарекалась ещё раз читать, вздохнула с облегчением, почувствовав, что меня затягивает куда-то.

Выкинуло в грязной подворотне. Поблизости никого не наблюдается. Неужели налаженная система дала сбой? Недоумевала я, летая вперёд, назад и не понимая, где мне искать Маркуса. Немного успокоившись, решила понять, где я. Улица, город. И отправилась на поиски каких-либо ориентиров, беспрестанно возвращаясь обратно, боясь заблудиться в темноте и потерять это место. Пометавшись и обругав себя на все лады, что не додумалась осуществить сие действо днём, всё легче было бы. (Но мы же не ищем лёгких путей.) Наконец додумалась посмотреть на город с высоты птичьего полета. И это дало результат. Я узнала дворец, своё поместье, значит, всё-таки Столица, развернулась в другую сторону. Окраины. Неблагоприятный район. Уже легче. Осталось малое, найти мужчину. Интересно, если я бесплотна, значит, смогу беспрепятственно просачиваться сквозь стены? Нужно срочно проверить в той подворотне, куда меня выбросило. Спустившись, принялась методично обшаривать дома. Пусто. Чёрт. Я что-то упускаю. Знать бы что? Со злости топнула воображаемой ногой, и она провалилась. Точно! Подвалы. По привычке набрав побольше воздуха, нырнула вниз, резко затормозив в сантиметре от валявшегося мужчины. Ничто в нём не напоминало того незнакомца на балу. Избитый и израненный бомж. От его лица осталась половина, один глаз прикрыт веком и будто бы припаян. Одежда, туловище, всё состояние мужчины буквально кричит о том, что он попал под взрыв. Я даже не смогла определить, жив ли он?

Меня словно пережевали и выплюнули, ожидая дальнейших действий. Гадство. Собрала свою волю в кулак, решила найти выход из подвала. Плакать буду позже, когда он будет лежать в тепле и угроза жизни минует окончательно. А сейчас рано расслабляться. Дав себе такую установку, отправилась к двери. Прочесав весь дом и не найдя в нём никого кроме Маркуса, удивилась. Разве так бывает? Никто не сторожит и даже не живет. Странно. Не успела полностью запечатлеть в памяти фасад здания, как была притянута обратно в свое тело. Выдохнув и резко подскочив, перепугала всех присутствующих.

— А отец что здесь делает? — уставилась на сестру, сигнализируя, чтобы та подошла и взяла за руку. Мой пристальный взгляд был проигнорирован.

— Я видел, как ты еле поднялась к себе, и подумал, что вы что-то замышляете. Оказался прав. Что за эксперименты? Без страховки. И почему у тебя четыре браслета пусты? — глядя на мои запястья, стал задавать неудобные вопросы. — Я жду, — скрестив руки на груди, застыл в дверях. — И без ответов не уйду.

Что же делать? Тараканы метались в голове, ища выход и не находили таковой.

— Я нашла Маркуса, — вывалила самое главное.

Папа недоумённо поднял правую бровь, показывая, что это имя ничего ему не говорит.

— Маркус фон Льёрн, правая рука Императора, внезапно исчез с бала. Нашедшему назначена награда, — отчиталась я, выдав всё что знала.

У мужчины напротив, поднялась вторая бровь.

— Тот тёмный нахал, который подходил к нам на балу вместе с Императором. Помнишь, ещё пытался меня заткнуть и поставить на место, — раздражённо, кривясь, словно съела лимон, закончила исповедь.

Ротмир улыбнулся, только не понятно чему. Тому, что меня выбесил и нарушил планы на секретное дельце, или что вспомнил о том вечере.

— Нашла? Молодец! Давай напишем записку Императору, пусть дальше сами разбираются.

— Папа, ты что? Он же в ужасном состоянии, ещё хуже, чем был ты, половина тела и лица обожжено, глаз закрылся. Они не смогут вылечить! Раз шрамы не смогли, — сдулась на последних словах я.

Даша только и успевала переводить взгляд с одного на другого.

— И что ты планировала?

— Хотела к нам перенести, положить в одну из гостевых комнат и лечить.

— А почему именно туда?

— Ну как? В то крыло никто не ходит, ремонт начнется не раньше чем через месяц. Думаю, мне этого времени хватит. Может, я уже пойду? А то он там цикл лежит, и я не смогла определить, жив ли, — пропищала, округлив глаза и сделав жалостливое личико.

— Нет, — убил он меня. — Одна ты никуда не пойдёшь.

— Змеек парочку возьму, — пыталась отвертеться от сопровождения.

— Подожди, плащ накину, и кое-что прихвачу на всякий случай.

Вздохнув, ничего не сказала. Пусть делает то, что считает нужным. Шестое чувство толкало вперёд, к полуживому мужчине. Как я буду восстанавливать сожженные ткани, дело десятое, сейчас для меня главное: убедиться, что он жив.

Наша вылазка закончилась с рассветом. Успели вовремя. Забрали. И сейчас я стояла, обхватив себя руками, не зная с чего начинать, и боясь прикоснуться. Усталость брала своё, но отдыхать не время. Нужно собраться и действовать. Приложив аккуратно руки, начала диагностику. Как я и думала, вся левая сторона отбита, множественные переломы, о гематомах вообще молчу (весь сплошной гематом), но самое страшное, это ожоги. Которые я лечить не могу!!! Планировала после замужества выведать у учителя как застарелые шрамы убрать. Ан нет. Придётся сейчас узнавать, только уже про глубокие ожоги. Влив немного силы для поддержании жизни в искалеченном теле, заметила, что дыхание стало ощутимее и еле заметный пульс стал сильней.

Договорившись с Ротмиром, о том, что он сам расскажет всё Элеоноре, а остальным об этом знать не следует. Хотя на пустом месте пословицы не появляются и что знают двое, знает весь мир. И братья сорванцы, знаю я их. (У самой такой на Земле вырос.) Это сейчас, когда я всё время на виду, они не проявляют видимого интереса к моим занятиям, но стоит только начать шастать в гостевую комнату и запирать дверь, будет полный абзац. Придумают новую игру, начнут охоту, могут и в окно забраться.

Меня не беспокоили, и, почувствовав, что сил осталось немного, прервала лечение, напоследок набросив на мужчину глубокий сон. В коридоре столкнувшись с Элеонорой, сообщила, что хочу пообщаться с учителем, и после кухни отправлюсь в сад. Видно было, что отец всё объяснил, так как от неё не последовало никаких уточняющих вопросов.

— Здравствуй, хранитель, — прикоснувшись к стволу, начала непростой разговор.

— Машенька, отозвалась родимая. Что у вас происходит? Вижу, сад восстанавливаешь. Молодец. Он моя частица.

— Как это? Вы же далеко? — забыла, зачем пришла.

— Ох, дорогая, не хотел я тебе рассказывать, но видно придётся, — грустно вздохнул меллорн.

— Помнишь, я про бунт людей рассказывал?

— Конечно! Как такое забудешь.

— Так вот, на пустом месте ничто не происходит. Необходим катализатор, толчок, если тебе будет понятнее. Тогда, таким началом стала своеобразная любовь эльфа к человеку. Нет, ты не подумай, это совсем в другом понимании, не в физическом плане, а как к разумному существу. Он боролся за их права, отстаивал интересы. Перекупал, видя неподобающее или жестокое отношение, многое дозволял. После случившегося предатель, не стал уходить порталом в Великий лес, а целенаправленно остался с людьми. Теперь понятно, что в купленном доме жил или он сам, или его потомки, так как сад из эльфийских саженцев простой человек, не вырастит.

Я стояла и переваривала, не зная, что ответить. Посочувствовать или порадоваться? Решила переключиться на другое.

— Дядюшка, а помнишь, я рассказывала о своих, нечаянно созданных питомцах?

— Конечно, помню, такое не забудешь. В тебе начала просыпаться магия созидания. Рановато. Но что поделаешь? Что-то случилось? Я чувствую твоё напряжение.

— Рассказывать долго, и с чего начинать? Не знаю. Давай ты прочитаешь мою память, как при встрече?

— Благодарю что разрешила, мне интересно узнать, что творится за пределами леса. Принимай удобное положение, это может продлиться несколько часов.

Постелив плащ на землю, я села у корней дерева, прислонившись к спиной к стволу. Питомцы устроились на коленях, почему-то не желая никуда от меня уходить. Неужели улавливают наш диалог и хотят быть зрителями и далее? Что ж мне не жалко. Прикрыв глаза, погружаясь в долгожданный сон, последней мыслью мелькнула просьба загрузить мне всё о лечении ожогов.

Проснулась поздней ночью, отдохнувшая и полная сил. В голове всплывали новые знания, дающие надежду. Да, будет трудно, но нет ничего невозможного для эльфа. А лечение заключалось всего лишь в удалении поражённых участков и выращивании новых. Генная инженерия отдыхает. Какие там американцы с их выращенной в пробирке печенью, здесь всё по-взрослому. На живом человеке попробуй мышцы с сухожилиями воспроизведи, обтяни кожей, не забудь про подкожный жир, капилляры, сукровицу и ещё миллион нюансов. Да, работка предстоит аховская. Сидя в прострации под деревом, послала благодарность учителю за помощь, ведь даже мне понятно, что это работа не для тридцатилетнего эльфийского детёныша. Тут уровень, если не магистра, то точно мастера.

— Я тебе посоветую не заморачиваться лечением, — пришло от хранителя. — Слишком муторно это делать для человека. Можешь поступить по-другому. Восстанови глаз, и наложи качественную иллюзию. Тебе проще, и всё равно никто из человеческих магов не почувствует разницу.

— Ой, не знаю, а как ему будет? Ведь обожженная кожа, наверное, тянет, приносит дискомфорт, чешется, шелушится? — вспоминала информацию, почерпнутую из разнообразных телешоу.

— Тебе то что? Не у тебя же чесаться будет? — усмехнулся иронично меллорн.

— Просто не хочу делать абы как, зная, что могла лучше.

— Твои силы и время, решай сама, — сдался хранитель.

— А про моих питомцев что скажете? — уточнила, ещё один тревожащий вопрос.

— Всё правильно ты сделала, по-другому и быть не могло, — гордо похвалил он. — В естественных условиях, лет через двадцать, они бы сами стали размножаться. И не надо недоумения, — хохотнул учитель. — Просто в один прекрасный день, взрослая особь откидывает кончик хвоста, подпитывая его. Это и есть детёныш. Разрезать не советую, — предвидя мой вопрос. — Любое насильственное деление сопровождается болью.

— Поняла. Приняла. Обработала, — отрапортовала вставая. — Приятно было поболтать, но пора и мне делом заняться.

— До следующей связи, Машенька.

Улыбнувшись напоследок своему молчаливому другу, послала волну любви.

Следующие «три недели пролетели, как четыре дня», бегала вся в мыле, стараясь везде успеть. Отец нашёл учителя — мечника, обустроил нам площадку и теперь мы ежедневно тренировались. Хорошо, что это была муштра не до изнеможения. Но ежедневная работа, отнимающая всё моё время, это Маркус. Я не стала еженощно сидеть над ним, выжимая себя досуха. Составила распорядок дня, чтобы мои желания были не в ущерб семье, и чётко следовала ему. Так на больного были выделены пару часов до обеда, три — четыре во второй половине дня, а после ужина, занималась им до полуночи.

Не придумав ничего лучше, пришлось держать его в лечебном сне. Конечно, червячок сомнения грыз меня постоянно, но оставить мужчину одного, запертого в комнате в сознании, не могла. Если он применит ко мне магию, это ещё ладно, щит можно накинуть, но вдруг имеются различные варианты заклинаний слежки. Или чего проще, увидит наш сад в окно и сопоставит расположение знакомых крыш, деревьев и домов. И баста. Воробушек допрыгался. Сначала хотела, хотя бы на ночь выводить его из этого состояния, но вспомнила про карты ночного неба в нашем мире и призадумалась. Одно дело спасти человека, и совсем другое, держать его взаперти насильно, под мифическими предлогами, накликая на всю семью гнев Императора. Ведь не видя больного в первые дни после взрыва, и не скажешь, что были сильные повреждения. Поэтому, пометавшись, скрепя сердцем, остановилась на самом безопасном для нас варианте. Император всё не унимался и искал свою правую руку.

Приняв решение, я пошла опять на поклон к хранителю. Необходимо было сообщить монарху, что с его другом всё в порядке, но я опасалась заклинания поиска по вещи. Вдруг по письму смогут вычислить меня. Хотя…. Мозг напомнил уставшему организму, что уж вещей Маркуса, как во дворце, так и в столичном доме осталось немерено. И при желании можно было давно вычислить местонахождение господина фон Льёрна. Вот так и срываются гениальные планы. Человеческий фактор ещё никто не отменял.

Я стояла посреди дорожки в саду и не могла придумать, что же делать? Ведь лечила мужчину, сначала ориентируясь на правильную работу организма, корректировку внешности оставляя на потом. И успела всего лишь исправить обожженные веки, рот, ухо, немного щёку, руку. Остались бок, спина, и на лице несколько деформированных огнём участков. В принципе с точки зрения организма, он здоров, если не обращать внимания на внешние дефекты и эстетику.

Что делать? Как быть? Мои метания были замечены Ротмиром, и спустя пару минут, он стоял напротив в ожидании.

— Я не знаю что делать? — со страданием в голосе выдавила из себя, рассказав предварительно предположения. — Ведь я тебя нашла по заклинанию поиска по личной вещи, а если научили меня, то почему никто ещё не стучится к нам в ворота? — стоя, заламывала я руки, представляя работу «Омона» на имперский лад.

Ужасный грохот, заставил меня подпрыгнуть на месте и неприлично взвизгнуть.

— Неужели долечилась? — потерянно прошептала, округлив глаза, умоляюще глядя на Ротмира.

— Так, накидываешь невидимку, берёшь больного и уносишь, хоть ко дворцу, на ступени. И быстро. Я попробую задержать.

Кивнув, понеслась обратно в дом, ругая себя на все лады. Вот дура, ещё запишут семью в предатели, и из-за моей мягкотелости, придётся всем бежать в лес. Накинув невидимку, ворвалась в комнату, подняв левитацией мужчину, быстренько магически убрала следы его пребывания. Уже через десять минут аккуратно выходила через черный ход. Вечер мне в помощь и пёрышко в задницу. Не унимаясь, корила себя всю дорогу, молясь известным мне богам, чтобы то был ложный стук. Пусть кто угодно, алкаши, бомжи, поклонники, но только не гвардейцы. Понимая, что первых двух пунктов в Столице не водится, поэтому шансы избежать допроса близки к нулю, и только чудо может спасти меня.

Добравшись в рекордно короткие сроки до дворца Императора, и не слыша ни свиста, ни погони, решила, что оставлять мужчину на пороге негуманно, нужно найти наиболее подходящее место, беседку в саду, например. Пробравшись мимо дремлющей стражи, поразилась такому фарту. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.

И опять я здесь в сумерках, что за невезуха, ничего же толком рассмотришь. Воздушная конструкция нашлась довольно таки быстро, и, положив Маркуса на скамью, в последний раз погладив по волосам, легонько поцеловала в губы. Когда ещё увидимся, неизвестно.

— Береги себя, для меня, — прошептав напоследок, развернулась и бросилась прочь из сада.

«Только бы не разреветься», — крутилась в голове мысль, ведь это расставание оказалось гораздо больнее, чем предполагала.

Вернулась разбитая и опустошённая. Лишних людей в поместье не наблюдалось. Неужели ложная тревога? Найдя отца, выяснила, что приходил, оказывается мастер-кухни устраиваться на работу.

— И что вы решили?

— Я назначил разговор на завтрашний день, соберёмся с утра и решим, нужен ли он нам.

— Понятно, — устало зевнула, месячный недосып навалился одномоментно, и бороться с ним смысла не было.

Махнув рукой на прощанье, потопала к себе. За этим лечением совершенно пропустила ремонт в наших комнатах. Предоставила все заботы об этом Элеоноре, попросив сделать свою в серовато-серебряной гамме. Та не возражала и я бы сказала даже, обрадовалась. Наверное, нашла себе занятие по душе.

Утро встретила с сумасшедшим грохотом. Что за …? Подскочив на кровати, поняла, что позорно проспала всё: и завтрак и тренировку. Но с отсутствием звонка нужно что-то делать. Столько месяцев обходились, а сейчас на тебе. Или этот индивидуум особо наглый попался? Мысли менялись, а я привычно одевалась в платье. Всё-таки магия хорошая вещь, без горничной справиться со шнуровкой на спине, тот ещё квест, а так, щелчок пальцев и вуаля. Длинные волосы тоже особых забот не доставляют. После своей первой и единственной стрижки в лесу, режущие предметы их не касались, и сейчас светло-золотистый каскад доходил до талии. Конечно, я понимала, что такой рост волос ненормален, ориентируясь на мать и сестру, но резать их не хочу. Пришлось поработать над Дариной, чтобы наши длины сравнялись. Заодно подправила еле заметные изменения во внешности. Всё-таки мы «близнецы» и надо соответствовать легенде.

«Как хорошо, что среди разнообразия красок и оттенков я выбрала именно эти для своей комнаты» — глядя на переливающиеся серебром великолепие, восхищалась, стоя перед зеркалом. Была у меня идейка отделки в зелёных тонах, но очень скоро я её отбросила. Не хочется жить в «малахитовой шкатулке», хотя и мой выбор не всем понравился. «Слишком тускло» — последовала характеристика, на что я пожала плечами, не комментируя.

Спускалась, понимая, что родители собрались в гостиной, общаясь с мастером-кухни и не став задерживаться ещё больше, направилась в ту сторону. Отворив дверь, обнаружила всю семью в сборе, расположенных на диванчиках и креслах. (А не много ли чести для обыкновенного повара?) В сторонке стояла потерянная Рина, не сумевшая скрыть своего нервного состояния, комкая передник, то и дело подносила уголок к глазам, промокая слёзы. Вот не было печали. И чего его черти принесли? Одним появлением сжёг столько нервных клеток у прекрасной половины.

Братья подскочили и кинулись ко мне обниматься. С лечением Маркуса я перестала уделять им должное внимание. Скоро предстоит учёба в Академии, вообще видеться будем реже.

— Вы ж мои котята, — наклонилась к ним, потискав каждого. — Прошу простить за задержку, дела, — обратилась ко всем и ни к кому конкретно.

— Что ты, Марина, проходи, присаживайся, — поднялся Ротмир, направляясь ко мне. — Как настроение? — приобнимая обронил он.

— Боевое, — лукавая улыбка скользнула губ.

Усадив меня на своё место, между матерью и сестрой, сам умостился в кресло. Братья, дождавшись благосклонного кивка Элеоноры, сбежали, а я оказалась напротив соискателя. Это такой специальный ход? Что за рокировка? Меня на амбразуру, а сам в сторонку, наблюдать. Поглядев на мужчин по очереди, уверилась, что молодой человек совсем не похож на обслуживающий персонал. Цепкий взгляд, наглое лицо, поза кричит, что он считает себя хозяином данного положения. Ротмир и рядом не стоял, несмотря на то, что он глава семьи. Слишком прост и добр.

Пауза затягивалась, но это не волновало. Взяв сестру за руку, попросила показать, что было до этого. Молчание меня не беспокоило, как и родных. Отец еле сдерживал улыбку. Я изучала мастера. Тёмный, но держится слишком самоуверенно, будто мы должны сами кидаться ему в ноги, обцеловывая каждый пальчик. Получив пропущенную картину от Даши, растянула губы в улыбке. Сестра, поймав мои мысли, так же улыбнулась. Сидящий напротив, чётко прослеживая каждое наше движение, приосанился. О чём он думает? Ничего не рассказал, ни о себе, ни о своей стряпне и сидит радостный.

— Вы нам не подходите, я говорю — НЕТ, — обломала я претендента.

— Моё мнение аналогично, — поддержала сестра из солидарности.

Лицо молодого человека уже не искрилось весельем.

— Он не плохой, имеется несколько тёмных пятен, но основа светлая, — высказалась туманно Элеонора. — Решайте сами, — перевела взгляд на Ротмира, который сосредоточенно хмурился.

— А давайте сегодня на пикник за город выберемся? — перевела тему, считая прошлый вопрос решенным. — Порезвимся на свободе, а то с ремонтом жизнь мимо проходит.

— Подождите! — подскочил тёмный. — Как нет? Какой пикник? А я?

— А вы молодой человек, грубы и невоспитанны.

— Откуда Вы это взяли! — повысил он голос.

— Видно же, невооруженным взглядом, — ухмыльнулась я, скрестив руки на груди.

— Конкретнее? — прищурился гость.

— Пожалуйста, согласно этикету, при входе в помещение, сидящие мужчины встают, тем самым приветствуя даму, и предлагая ей выбрать понравившееся место. Продолжать?

— Будьте любезны.

— Вы же, не предприняли ни малейшей попытки для этого, несмотря на то, что я светлая, и к нам Вы имеете честь устраиваться. Далее, сзади вас так же стоит дама, в присутствии сидящих мужчин.

— Она же обслуга!

— Для нас, да. Однако Вы могли бы предложить ей присесть.

— В присутствии хозяев? Так ли хорошо Вы сами знакомы с этикетом? — парировал собеседник.

— А вот здесь и кроется истина! — подняла назидательно палец вверх. — Дабы не вводить бедную девушку в затруднительное положение, и не ставить её перед выбором, какой из пунктов нарушать, Вам всего лишь нужно было остаться стоять, — послала задумчивому повару победоносную улыбку.

Рина с округлившимися глазами слушала нас, понимая, что предложи он ей присесть, обязательно умостилась бы, не задумываясь о таких мелочах как этикет перед хозяевами.

— Это всё? Один пункт?

— Почему же, я например, до сих пор так и не знаю Вашего имени и разговариваю с незнакомцем, обманом проникшем в наш дом. Не видя никаких документов, касаемых личности или работы. Может нам стоит вызвать гвардейцев? Хотя бы Вам он показал нужные бумаги? — перевела взгляд на отца.

Тот качнул головой в разные стороны.

— Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд, — вырвалось непроизвольно.

С угла донеслось: «Хи-хи».

— Да что Вы себе позволяете! Я уважаемый мастер-кухни! Вот они, ваши бумаги, — нервно вытаскивал тёмный из внутреннего кармана сложенные вдвое листы.

— С этого и надо было начинать уважаемый мастер-кухни с замашками шпиона. И не надо строить из себя оскорблённую невинность, — встав и подойдя к дергающемуся мужчине, забрав листы, отнесла Элеоноре. — Разрешите откланяться, — немного наклонила голову в направлении гостя. — Папа, Рине собирать корзиночку с едой? Мы поедем? — повернулась к отцу.

— Прекрасная идея, собирайтесь девочки, проветримся немного.

Даша расплылась в улыбке, и тоже поднялась.

— Если решите оставить повара, я прошу, чтобы часть блюд готовила Рина. Бумаги бумагами, а нам неизвестно, съедобна ли будет его стряпня, — сказав последнее слово, и схватив сестру за руку, удалилась.

— Ну, ты даёшь, — прошептала сестра, едва за нами закрылась дверь. — Сама балансируешь на грани приличия, так отсчитать мужчину! Зная, что мы должны тихо сидеть и мило улыбаться.

— Брось! Отец меня дожидался, чтобы определиться, — засомневалась я, а не сильно ли переиграла. — Заметь, он так и не представился, — вспомнила зудящую мысль в голове.

— Ты слишком подозрительна, сестра.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть! — назидательно произнесла я, подняв палец вверх, и не сдержавшись, засмеялась.

Вылазка всей семьёй удалась на все сто, немного отъехав от города, свернули с дороги и поскакали на всех парах. Теперь у каждого был свой скакун, и мы нарезвились вволю, даже родители не отставали. Добравшись до какого-то подлеска, отдохнули, перекусили и обратно. Лошади были в восторге и так же поддались нашему азарту. А скачек то в этом мире и нет. Воплотить идею в жизнь и деньги можно грести лопатой. Хотя зачем они мне? Право слово и так неплохо живётся. Улыбнувшись своим мыслям, пришпорила Ночку.

Топот копыт, ветер в лицо, ощущение свободы, запах весны, жажда скорости, всё слилось в единый коктейль, заставивший меня раскинуть руки, приподняться в седле и закричать на всю мощь лёгких: «Я люблю тебя жизнь!»

Со всех сторон мне вторили вопли и радостный смех.

Домой добрались уставшие, но счастливые. Всё-таки необходимо выплёскивать накопившееся, и продолжать идти дальше. Даже не зная психологии, люди в этом мире инстинктивно, на подсознательном уровне, выбирают наиболее верный путь психологической разгрузки.