Хроники Чарма

Глава 4

Мари нервно постукивала ноготками по краю стола в ожидании Алека. Он опаздывал уже на десять минут, но никого, кроме девушки, это не волновало. Антуанетта, кажется, и вовсе была готова начать отплясывать чечетку при любом намеке на то, что «путешествие на Землю» отменяется. А Николас просто, как и всегда, был абсолютно спокоен.

– Если он не появится здесь через минуту, я отправляюсь одна, – строго промолвила Мари.

Улыбка тут же сползла с лица ее матери, которая сидела на диванчике:

– Только через мой труп, – ее голос тоже был строгим.

– Девочки, успокойтесь, – Мейпл подошел к жене со спины и положил руки ей на плечи, делая массажные движения. – Давайте не будем портить друг другу настроение.

– Насколько я знаю, Алек время от времени задерживается, – вновь невинно продолжила Леруа.

– Время от времени задерживается? – ее дочь вскинула брови. – Да он постоянно опаздывает!

– Тогда тем более… Чему ты удивляешься.

Девушка раздраженно вздохнула. Наконец-то, через несколько мгновений, раздался стук в дверь.

– Я открою, – Ник проследовал в прихожую.

Тони несколько помрачнела, видимо, осознавая, что вылазка все же состоится. Мари же тут же поднялась на ноги, накидывая на плечо ремешок от портфеля.

– Здравствуйте, лорд Николас! – раздался довольный голос.

– Привет, Алек, проходи.

Как только Блэкуолл появился в гостиной, Мари тут же на него набросилась:

– Какого черта ты опаздываешь?!

– Ну-ну, принцесса… – юноша виновато приподнял руки.

– Мари Амелия Мейпл, почему же ты так накидываешься на гостя с самого порога, – Антуанетта встала со своего места и оттащила дочь от Александра.

– Ты можешь создавать порталы! – не унималась девушка.

– Я подумал, что будет невежливо заявляться вот так к вам в дом…

– Мог бы открыть его снаружи дома!

– Я так и сделал, – парень пожал плечами.

Мари обреченно застонала.

– Ну-ну, – мать погладила ее по спине. – Все хорошо, теперь все на месте.

– И готовы к вылазке, – добавил Ник.

Тони бросила на него злобный взгляд, из-за чего он недоуменно нахмурил брови.

– Ты сделал себе земные документы? – поинтересовалась у своего спутника Мари.

– Эээ… Земные документы?

– Ну да, так я и думала… – девушка закатила глаза и достала из своей сумки паспорт, пихнув его Алеку.

– О, смотри-ка, ты обо всем позаботилась! – с энтузиазмом сообщил он.

– Потому что знала, что ты ни черта не сделаешь.

– Мари, будь повежливее, – обратился к ней отец.

– Не переживайте, лорд Николас, я уже привык, – Блэкуолл широко улыбнулся.

– Все, у меня больше нет на это никаких сил, – откровенно призналась Мари. – Отправляемся.

Антуанетта заметно разнервничалась:

– Только, пожалуйста, будьте осторожны. И приглядывайте друг за другом!

– Мам, не переживай, – девушка потянулась к ней и заключила в объятия. – Нас не будет всего пару дней.

– Если бы хотя бы работали линки, я бы так сильно не переживала, – Леруа поцеловала дочь в лоб.

– Я прослежу, чтобы она не наделала глупостей, – успокоил Мари отец.

Она ухмыльнулась, обнимая его.

– Не волнуйтесь, я верну вашу дочь в целости и сохранности.

– Откроешь портал? – поинтересовалась у него девушка.

– А я знаю, куда? – юноша скорчил виноватую гримасу.

– Ты, что, не прочел мое вступительное слово?!

– Вступительное слово?

– Да ты…

– Так, детишки, спокойно, – Мейпл положил руку на ее плечо.

Девушка глубоко вздохнула.

– Так, ладно, я перемещу нас.

Она выставила ладонь вперед. Александр, улыбаясь, обхватил ее. Через несколько мгновений парочка растворилась, оставив чету Мейпл-Леруа только вдвоем.

Еще через секунду Тони застонала как настоящий маленький ребенок, заставив своего соулмейта испуганно отшатнуться. Он некоторое время наблюдал за этим спектаклем, после чего создал вакуум вокруг лица возлюбленной. У нее тут же пропала возможность рыдать, и она разозлено взглянула на мужа. Он сразу же убрал свое колдовство:

– Дорогая, ты все слишком драматизируешь.

– Шутишь? Да Земля – это самое опасное место во всей вселенной!

– Да ты кроме нее и Чарма-то ничего не знаешь…

– Знаешь, Никки, мне кажется, что ты относишься ко мне несерьезно, – рыжая обиженно скрестила руки и присела обратно на диван.

Мейпл закатил глаза, ухмыляясь:

– Тони, даже не вздумай разыгрывать из себя жертву… – он поспешил сесть рядом.

– Ничего я из себя не разыгрываю, – бурчала себе под нос женщина.

– Я знаю, что для тебя это все непросто… – он обхватил ее ладонь. – Но с ними ничего не случится. Это всего пара дней. И если что-то пойдет не так, они в любой момент смогут переместиться обратно в Чарм.

Антуанетта утомленно вздохнула, расслабляя все тело:

– Да, я знаю… Ты прав. Но я все никак не могу отделаться от чувства, что что-то не так. Вероятнее всего, я просто сама надумала себе это, но ничего не могу поделать.

Николас восхищенно смотрел на свою возлюбленную:

– Ты такая удивительная.

– Что? В каком смысле? – недоумевала женщина.

– Я помню то время, когда ты и вовсе не хотела детей. А теперь не хочешь отпускать нашу дочь за пределы Чарма, потому что слишком сильно беспокоишься о ее безопасности.

Антуанетта едва заметно ухмыльнулась, подтолкнув соулмейта плечом. На душе все еще было неспокойно.

В парке аттракционов сейчас было очень людно, но это не остановило Макса от его гениального плана по завоеванию сердца Кейтлин Юн, в который он втянул своих подруг. Люсиль и Соня стояли у небольшой лавки по продаже сахарной ваты, в то время как Гринфайер высматривал в толпе их запоздавшую гостью.

– Я хочу розовую, – Блум хлопала в ладоши, наблюдая за энергетическим аппаратом, делающим пелену из сахара.

– Какая тебе разница, какого она будет цвета?

Наконец-то среди парочки детишек появился силуэт Минтвуд-Уорд. Она нарядилась в очаровательный черный комбинезон и белую блузку с короткими рукавами. Ее волосы были собраны в два милых низких хвостика.

– Вот она! – эмоционально заговорил юноша, прихлопнув спутниц по плечу.

– Богиня, – Браунхол фыркнула от неожиданности. – Ты прямо как девчонка.

Ее возлюбленная стукнула ее локтем:

– Эй, попрошу мне тут без гендерных стереотипов!

– Девчонки! – все еще не унимался Макс.

– Да ладно тебе, – успокаивала его Соня. – Ну, серьезно, ты же обычно такой суровый и спокойный, но как только дело касается Кейти, ты слетаешь с катушек.

– Да, прямо как Алек, когда рядом Мари.

– Вы никогда не замечали, что в нашей компании слишком много имен на букву «м», – вдруг задумался юноша.

Девушки были сбиты с толку таким замечанием, но, немного подумав, все же согласно кивнули.

– Ребята, извините за опоздание, – Кейтлин потянулась, чтобы поприветствовать своих подруг.

Когда дело дошло до Максимилиана, они обменялись неловкими объятиями, вызвав у Люси негромкий смешок. Соня тут же толкнула ее в бок, бросив на нее грозный взгляд.

– Прошу вас простить меня с помощью вот этого, – она достала из сумочки через плечо несколько пирожных.

– Это макаруны! – радостно воскликнула чаровница, выхватывая десерт.

– Ты же в курсе, что мы будем твоими постоянными клиентами, – Браунхол с наслаждением откусила кусочек.

– В этом и заключается мой коварный план, – усмехнулась Кейти.

– Это очень вкусно, как и всегда, – с восхищением промолвил Макс.

– Спасибо, – ее взгляд задержался на нем несколько дольше, чем следовало.

Люси и Соня многозначительно переглянулись, после чего блондинка начала говорить:

– Ну так, что, на какой аттракцион пойдем?

– На самом деле, я думала про колесо обозрения, – промолвила чародейка.

– О, я бы с удовольствием, – согласился Макс.

– Нет, мы, пожалуй, пас, – отнекивалась Люсиль. – Нам не очень нравится высота.

С этими словами девушка направилась в сторону комнаты страха, утягивая за собой свою возлюбленную. Гринфайер разъяренно смотрел на удаляющихся девушек, проклиная себя за то, что позвал их быть вторыми пилотами.

– Так что, – Кейтлин перевела недоуменный взгляд на парня, – пойдем?

– Конечно, – с этими словами парочка встала в очередь на колесо обозрения.

Они не смотрели друг на друга и неловко молчали вплоть до того самого момента, когда их посадили в кабинку. Такое поведение резко контрастировало с улыбающимися ребятами, пришедшими в парк, чтобы развлечься. Когда аттракцион начал свое движение, Макс наконец-то заговорил:

– Знаешь, я бы мог просто поднять нас в воздух с помощью телекинеза…

– Тебе следовало сделать это до того, как мы заплатили за билет.

– Что? Но мы же… – он увидел хитрое выражение на лице девушки. – А, ты шутишь.

– Да, но, кстати говоря, на Земле нам бы действительно пришлось заплатить, – Кейт заинтересовано выглядывала из кабинки.

– Тебе нравится Земля?

– Я там родилась и выросла, – она ухмыльнулась, – конечно, мне там нравится.

– Ты никогда не думала остаться там, когда закончишь обучение?

– Думала, но, все же, я слишком привязана к магическому миру. И здесь я смогу заниматься любимым делом, не думая о деньгах. Так что, выбор очевиден.

– Я рад, потому что я бы не захотел менять Чарм на Землю, – решительно заявил парень.

Кейтлин улыбнулась:

– А зачем бы тебе пришлось это делать?

Макс, который еще секунду назад был готов признаться девушке в своих чувствах, вдруг занервничал. Смех парочек и компаний друзей из других кабинок отвлекал его, так же как и шум со всего парка. Даже дуновение ветра, казалось, мешало ему произнести заветные слова.

– Я…

Чародейка тут же поняла, в чем проблема:

– Знаешь, а я тоже могу кое-что сделать, – девушка приподняла руки, и вдруг их кабинка стала замедляться.

Через несколько мгновений Гринфайер понял, что дело не только в кабинке – все время вокруг них замедлилось.

– Зачем ты это делаешь? – он впечатлено взглянул на свою спутницу.

– Как это зачем? Чтобы тебе было спокойнее. Но, знай, долго я так не продержусь, – она усмехнулась.

– Серьезно? – он улыбнулся. – То есть теперь это игра на время?

– Ладно, я буду первой, – она обхватила его ладони. – Макс, я думаю, что ты мне нравишься. И, прежде чем ты что-нибудь скажешь, хочу заметить, что наши родители не против.

– Наши родители? – парень взволнованно распахнул глаза.

– Да, я сказала своему папе, а он рассказал другому папе, а тот рассказал твоим родителям.

– Когда ты успела все это сделать?

– Вчера.

Юноша удивленно приподнял брови.

– Ну, так что ты думаешь насчет всего этого? – она выжидающе наблюдала за собеседником.

– Я думаю, что ты тоже мне нравишься, Кейтлин Юн Минтвуд-Уорд.

Ребята улыбнулись и тут же потянулись друг к другу. Когда их губы соприкоснулись, весь мир продолжил идти в привычном для него ритме.

Насладившись триумфальным воссоединением своих друзей, Люсиль оставила возлюбленную и отправилась домой. Несмотря на недавний разговор с Соней, ее продолжали терзать различные сомнения, касающиеся ее матери. Она слышала о ней столько великолепных историй, и каждая последующая вгоняла ее в еще большую депрессию. Казалось, что она вечно будет прятаться в тени матери. Люси понимала, что это все невероятно глупо, но ей отчаянно хотелось найти подтверждение того, что Констанция Браунхол на самом деле не была настолько хороша, как ее все описывали. Конечно же, никто из ее знакомых бы этого не подтвердил – все слишком восхищались бывшей главой комитета и уважали ее. Тогда девушка решилась на отчаянный шаг – она знала, кто мог бы рассказать ей историю с другой стороны. И даже не одного такого человека. Проблема была в том, что все они были заключены в единственную на территории Чарма тюрьму. Долгое время голову Люсиль одолевали сомнения, но в конце концов колдунья решила, что лучше она раз и навсегда разрешит этот вопрос, чем будет гадать весь остаток своей жизни.

Никому ничего не сказав, Браунхол отправилась в летний регион – тюрьма располагалась недалеко от коллегии. Это было большое невзрачное здание, оформленное в сером цвете. Там было несколько этажей, а вместо стекол в окнах были энергетические прутья. На самом входе находилась так называемая стойка регистрации, где всегда был приставлен какой-либо работник коллегии. На этот раз это был молодой светловолосый парень, которому, кажется, очень наскучило здесь находиться.

– Добрый день, – Люси улыбнулась. – Я пишу доклад на тему влияния войны на общество. Мне бы хотелось поговорить с одним из заключенных.

– Разрешение на посещение, – монотонно протянул колдун.

– Конечно, – девушка отдала ему бумажку с подписью какой-то важной шишки.

Не так сложно подделать нечто подобное, имея такое происхождение.

– Пожалуйста, – чарокровный протянул ей бланк. – Тут список заключенных. Поставьте галочку и ваше имя напротив. Там также написаны номера камер.

Колдунья перехватила бумагу и принялась вчитываться в текст. Там было не так уж и много людей, но достаточно для того, чтобы построить для них отдельное здание. Взгляд Браунхол зацепился за единственное имя, которое, как ей казалось, она уже слышала. Неуверенно черкнув напротив, она передала лист надсмотрщику с потерянной улыбкой.

– Правила просты – ничего не брать, ничего не передавать, не подходить близко к прутьям.

– Поняла.

– Проходите.

До этого момента Люсиль ни разу не «посчастливилось» оказаться в тюрьме. Здесь она чувствовала себя тревожно и неуютно. Серые стены давили, как и нехватка солнечного света. Камеры внутри здания были установлены очень умно – все было устроено, как лабиринт, и ни одна комната не находилась поблизости к другой, из-за чего заключенные не имели возможности разговаривать друг с другом. Девушка поднялась на второй этаж и дошла до камеры с номером «008». Внутри было совсем темно – настолько, что не было видно абсолютно ничего. Видимость была только на ближайшие полметра благодаря свету, исходящему от энергетических прутьев. Кажется, окно камеры было занавешено шторой. Люси взволнованно шагнула вперед:

– Эй, здесь кто-нибудь есть?

Только произнеся эти слова, девушка поняла, насколько глупо она звучит. Браунхол нахмурилась. Затем, встряхнув головой, она все же взяла себя в руки. Следующая ее фраза уже звучала куда увереннее:

– Амос Смит, вы здесь?

По ту сторону решетки послышались какие-то шуршания. Теперь внутри можно было разглядеть силуэт кровати, на которой сидел мужчина. И, хотя этого не было видно, сейчас он улыбнулся:

– А кто спрашивает?

– Меня зовут Люсиль Браунхол.

– Да неужели? Дочурка самой главы комитета?

– Моя мать уже давно не является главой комитета.

– Что ж, мои извинения, нам тут не доносят новости с пылу с жару… Хотя, то было ожидаемо… Сколько ей сейчас? Лет семьдесят?

– Я пришла сюда не для того, чтобы поговорить с вами по душам.

– Да? А для чего же?

– Мне нужно задать вам несколько вопросов. А вам – ответить на них.

– Насколько мне известно, я не обязан отвечать ни на какие вопросы уже очень много лет.

– Вам же будет лучше поступить иначе, – многозначительно промолвила девушка.

– Ух, угрозы… Посмотрите-ка… Вся в мать.

– Что вы имеете в виду? – недоуменно переспросила Люси.

Мужчина замолчал. Он медленно зашагал к прутьям, и теперь его лицо было освещено светом от энергетического колдовства. Он, в отличие от большинства чарокровных, выглядел почти на свой возраст. Лысый, облезший и со щетиной он не вызывал ни капли снисхождения.

– Я имею в виду то, деточка, что, кажется, мы с тобой не подружимся.

– По-моему, рано делать такие выводы, – она ухмыльнулась. – Вы, я уверена, умираете здесь со скуки. Все, что вам предложено – это лишь пара книг в неделю. А тут, какое никакое, но все-таки живое общение. Ко всему прочему, быть может, и мне удастся оказать вам в ответ какую-нибудь услугу.

Амос хищно улыбнулся:

– Ну что же, тогда, давай приступим.

– Замечательно.

Люсиль наконец-то почувствовала себя уверенно. Ей показалось, будто бы она наконец-то обрела какую-то власть. В тот момент бедная колдунья даже не могла представить, что ее ждет впереди. И какими трагическими последствиями обернется ее бездумная выходка.

Программой по профессиональному ориентированию заведовала не кто иная, как Пенелопа (уже давным-давно не Леруа) Редлок. Женщина отвела себе кабинет под это занятие прямо в поместье и сейчас принимала в нем девушку своего сына. Это было небольшое уютное помещение, где помимо письменного стола и кресла, был небольшой столик и парочка диванчиков.

– Почему ты сразу не предложил мне пойти к твоей маме? – возмущалась Мэдди, пока леди Редлок распечатывала нужные бланки.

– На самом деле, пока твои родители не предложили этот вариант, я даже как-то подзабыл, что моя мама этим занимается… – юноша виновато почесал голову.

– Да ты, должно быть, шутишь! К тебе в дом то и дело приходят какие-то юные колдуны, не определившиеся со своим будущим, а ты ни сном ни духом об этом?

– Честно говоря, к маме обращаются крайне редко… – теперь Роджер почувствовал себя еще более виноватым.

Волшебница обреченно вздохнула и спрятала лицо в ладонях.

– Дорогая, не переживай, – вдруг вмешалась Поппи, вернувшись с бланками. – Нет ничего страшного в том, что ты все еще не знаешь, чем хочешь заниматься. И я никоим образом не буду нервировать тебя во время нашей беседы.

– Можете нервировать, меня это не пугает, – утомленно ответила девушка. – Главное, чтобы это дало нам хоть какие-то ответы.

– Хорошо… – женщина присела на кресло и взяла ручку. – Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты отвечай на них максимально честно и открыто.

– Давайте.

– Какой у тебя уровень владения волшебством?

– Я ординарная. К большему не стремлюсь.

– Какими силами обладаешь? – Пенелопа продолжала делать различные пометки.

– Телепатия – на среднем уровне. Иллюзия достаточно слабовата… Копирование магии могу держать примерно на сорока секундах.

– Все ясно… Следующий вопрос. Любимые предметы в академии?

– Мне нравится история волшебства и творческие занятия.

– Нелюбимые предметы?

– Точные науки.

– Чем ты любишь заниматься в свободное время?

– Слушайте, леди Пенелопа, на самом деле, я чувствую себя несколько некомфортно, отвечая на все эти вопросы… Можно я просто сама заполню бланк?

– Конечно, – женщина передала ей листы. – Я понадеялась, что приму хоть какое-то участие в своей работе.

– Извините, – Мэдди поджала губы.

– Ничего страшного, – она ухмыльнулась.

Пока волшебница делала пометки, Роджер, скучающе перебирающий пуговицы на своей рубашке, решил поговорить с матерью:

– Мы сегодня поужинаем здесь.

– Отлично, Шерил как раз собиралась готовить пасту.

– Где она, кстати говоря? Я не видел ее в гостиной…

– Она… Решила вздремнуть, – нехотя ответила Поппи.

– У нее опять кошмары? – взволнованно поинтересовался юноша.

Мэделин приподняла глаза и нервно оглядела своих спутников.

– Не переживай, милая, – обратилась к ней женщина. – И ты тоже. Все хорошо.

– Да как же это, хорошо? Она не может нормально спать уже тридцать лет!

– Что с того, что ты об этом беспокоишься? – тихо спросила его мать. – Ты никак ей не поможешь. Так что прекрати разводить панику. И пугать свою девушку, – она многозначительно посмотрела на Мэдди.

Пыл Роджера тут же поутих. Он виновато опустил глаза:

– Да, прости…

– Я закончила, – неуверенно промолвила волшебница, протягивая спутнице бланки.

– Отлично, милая. Сейчас я их проанализирую. Вы пока можете побыть в гостиной.

– Пошли, – парень обхватил ладонь своей возлюбленной и повел ее к выходу.

Как только дверь за ними закрылась, Мэделин обеспокоенно взглянула на парня:

– Что такое с леди Шерилин? Ты не говорил мне…

– Я сам недавно узнал, – он опечаленно кивнул. – Застал ее, когда ей снился кошмар.

– И что же ей снится? – испуганно поинтересовалась девушка. – Война?

– Смерть моего дяди.

– Шермана?

– Да.

– Богиня, это так ужасно… – Мэдди схватилась за лоб. Я не представляю, через что ей пришлось пройти… Если бы что-то случилось с Максом, я бы…

– Тшш, не думай об этом, – он приобнял девушку и поцеловал ее в лоб.

– Я уверена, ты так просто это не оставишь, – ребята наконец-то спустились в гостиную. – Что ты намерен делать?

– Не знаю… – Роджер рухнул на диван и запрокинул голову к потолку. – Думаю, все дело в том, что мама не смогла как следует попрощаться с ним. Его похитили так неожиданно…

– Как ты считаешь, она может винить себя в этом? – девушка присела рядом.

– Я точно знаю, что она никак не была в этом замешана, но… Кажется, ее все равно терзают мысли, будто бы она могла как-то повлиять на это.

– Тогда никто, кроме самого Шермана, не убедит ее в обратном, – горестно подытожила волшебница.

Юноша сурово посмотрел вдаль:

– К сожалению, это правда…

Но уже через секунду его лицо озарила яркая улыбка:

– …но, я думаю, что смогу это устроить.

Люсиль слышала, как снаружи начался дождь. Теперь в здании тюрьмы было не только жутко, но и пахло сыростью. Девушка присела прямо на пол в нескольких метрах от камеры Смита и задавала ему различные вопросы о периоде войны. Иногда ее кидало в дрожь от того, с каким наслаждением он вспоминал то время.

– Значит, кто-то напал на нейтралов и выпытал у них информацию?

– Не просто кто-то… Слухи ходили достаточно однозначные. Но своим приближенным Тамика сообщила это напрямую.

– И кто же напал на них?

– Уверен, что ты их знаешь. Яркие звездочки войны. Элеонора Блэкуолл и Натаниэль Гринфайер.

Браунхол нахмурилась и покачала головой:

– Это родители моих друзей… Они не могли так просто напасть на безоружных людей.

– Не просто напасть – Блэкуолл раскидала их по всему зданию, да так, что этому бы позавидовала сама Контесса Блэкуолл.

– При чем здесь ее сестра? – недоумевала Люси.

– А как же? Котенок была на нашей стороне все это время.

– Ты лжешь! – оскорбилась колдунья. – Контесса признана одним из героев войны.

– Конечно, малышка Нора не хотела, чтобы ее сестру запомнили как жалкую предательницу. Историю всегда пишут победители.

– Я тебе не верю.

– Это твое дело. Я здесь не для того, чтобы что-то тебе доказывать.

Люсиль оскорблено выдохнула. На ее линке уже было несколько сообщений от возлюбленной и друзей, на которые она не отвечала.

– Ладно, перейдем к следующему вопросу – что случилось с нейтралами? Ты говорил, что после второго этапа войны, моя мать никак их не наказала, а что было на этот раз?

– Тамика их убила, – Мо кровожадно улыбнулся. – Всех до одного. А твоя мать пощадила виновницу торжества – в ту же секунду выпустила малышку Нору из клетки, куда ее посадил Гринфайер.

– Гринфайер?

– Не тот, о котором ты думаешь. Его отец. Тогда он был главой коллегии.

– Я мало о нем знаю. Только то, что он умер на войне.

– Тамика убила и его, – согласился мужчина.

– Потом было нападение на коллегию? Моя мать принимала там какое-то участие? Она помогала отбиться?

– Ты же в курсе, что глава комитета не обязана прибегать на каждое поле битвы?

– Отвечай на поставленный вопрос.

Амос ухмыльнулся:

– Для чего ты задаешь эти вопросы? Думаю, твоя мать и сама бы тебе прекрасно все рассказала, так в чем же дело?

– Тебе не обязательно знать мои мотивы, чтобы отвечать, – отрезала девушка.

– Сначала я подумал – очередная девчонка, жаждущая написать доклад о достижениях своей мамули. Но чем дольше мы разговариваем, тем больше мне становится ясно, что ты ищешь далеко не впечатляющие части ее биографии. Неужели кто-то захотел дискредитировать мамочку?

– А у тебя есть, чем? – спокойно поинтересовалась Браунхол.

– Может быть… – он многозначительно улыбнулся.

– Тогда рассказывай.

– Мне бы не хотелось делиться этой информацией, иначе я труп.

– Да кому ты нужен, – Люси покачала головой.

– Слышишь, девчонка, я знаю, что ты думаешь, что надсмотрщикам бы только поскорее отсюда убраться, но на самом деле они следят за каждым нашим словом и шагом. И если мы говорим что-то, что может плохо отразиться на нынешнем строе, то нас тут же… – он испуганно осмотрелся по сторонам.

– Хочешь сказать, нас сейчас слушают?

– Если бы было так, то за мной бы уже пришли… Значит, пока все чисто. Но это все еще не значит, что я готов рисковать…

– Издеваешься? У нас была договоренность.

Глазки Мо метались из стороны в сторону. Он явно сомневался в своем следующем шаге.

– Ладно, иди сюда, – он подошел к решетке в упор и поманил собеседницу пальцем.

– Думаешь, если будем говорить тихо, то тогда у нас больше шансов? – саркастично поинтересовалась Люси.

– Ты хочешь получить ответы или нет?

Девушка утомленно вздохнула и зашагала к камере. Оказавшись в полуметре, она увидела, как мужчина продолжает игриво зазывать ее поближе.

– Ну же, не тяни! – промолвила она, делая еще шаг вперед.

Амос мигом засунул руку между прутьями и схватил Браунхол за предплечье, протягивая ее конечность под энергетический поток. Люсиль начала испытывать такую невыносимую боль, что тут же закричала. Она не успела обдумать свои следующие действия – буквально через несколько секунд она использовала свои чары, чтобы отключить решетку. Тогда Смит прошмыгнул на волю и затолкал девушку в свою камеру. Уже через мгновение энергетические прутья вновь появились на своем законном месте, и Люсиль наблюдала за удаляющимся силуэтом преступника со скривленным от боли лицом.