Хвала тьме

Новая Англия. Утро.

Сворачиваю в сторону Крэги.

И в тысячный раз вспоминаю,

что "Крэги" — шотландское слово,

а сам корень "крэг" — по истокам кельтский.

В тысячный раз вспоминаю,

что эта зима — такая же, как другие,

что ото всех них остались одни слова

и всякий путь предначертан,

и ни Любви, ни Пекла никто не минует.

Утро, снег и кирпично-красные стены,

само воплощение счастья,

но я из иных краев,

где краски куда размытей

и женщины на закате

поливают цветы во дворах.

Поднимаю глаза и тону в вездесущей сини.

А дальше — кроны Лонгфелло

и вечный спящий поток.

На улицах — ни души, хоть сегодня не воскресенье.

Но и не понедельник,

день, манящий химерой начала.

И не вторник,

день под знаком красной планеты.

Не среда,

день хозяина лабиринтов,

каким был для Севера Один.

Не четверг,

день, когда уже ждут воскресенья.

Не пятница,

день божества, которое в пущах

сплетает тела влюбленных.

И не суббота.

Ведь мы не в реке времен,

а в царствах воспоминанья.

Словно во сне —

ничего за высокой дверью,

даже пустот.

Словно во сне,

за лицом, обращенным к тебе, — никого.

И мир — лишь орел без решки,

монета с одной стороною.

Этот нищенский дар оставляет

бегущее время.

Мы — только память,

миражный музей отголосков,

груда битых зеркал.