Идеология и практика международного сионизма - 1978

ЧАСТЬ I

Глава 1

Основоположники марксизма-ленинизма об иудаизме и сионизме

Сионизм, как известно, многолик. Он стремится распространять свои идеи под любым флагом, не чуждаясь при случае и социалистической фразеологии. Уже поэтому особого внимания требуют оценки существа так называемого «еврейского вопроса» ⁵, содержащиеся в работах основоположников марксизма-ленинизма.

Главный тезис сионистов, который они стремятся во что бы то ни стало утвердить, есть антинаучное положение о «богоизбранной» «всемирной еврейской нации». «Левые» сионисты при этом могут покритиковать «правых» за «еврейский буржуазный национализм». Критика «еврейского национализма» «уравновешивается» рассуждениями об «антисемитизме», причем содержание этого термина не раскрывается. В буржуазной литературе нередко можно встретить утверждение, будто сионизм — это реакция на антисемитизм, то есть явление якобы в конечном счете вполне закономерное.

Опровержение тезиса иудаизма и сионизма о «богоизбранности» «еврейского народа» не требует какого-либо углубления в теорию: несостоятельность его очевидна. Другое дело сама концепция «всемирного еврейского парода», «нации». Для научной критики этой концепции необходим теоретический и исторический марксистский подход.

В первой половине XIX в., в связи с развитием буржуазных отношений и становлением буржуазного правопорядка в Европе, оживленно обсуждалась проблема «эмансипации еврейства». В 40-е годы появился ряд работ Бруно Бауэра, посвященных этому вопросу. С оценкой последних и выступил Карл Маркс. Опубликованная в 1844 г. статья «К еврейскому вопросу» ⁵ явилась одной из первых, где, по замечанию В. И. Ленина, «Маркс резко и рельефно подчеркивает... основные принципы всего своего мировоззрения» ⁶. Основные положения статьи были затем подтверждены в работе «Святое семейство», написанной К. Марксом совместно с Ф. Энгельсом ⁷.

Бауэр принадлежал к течению младогегельянцев, с позиций буржуазного радикализма критиковавших существовавший строй. В своих работах он подробно разбирал требования и претензии еврейской буржуазии в сопоставлении с требованиями других общественных слоев. Бауэр подверг критике их стремление противопоставить «свою» свободу свободе других социальных групп.

«Почему же,— говорил Бауэр,— им не нравится их особое иго, если всеобщее иго им по душе? Почему немец должен интересоваться освобождением еврея, если еврей не интересуется освобождением немца?» Такая постановка вопроса не вызывала возражений К. Маркса. «Когда еврей хочет эмансипироваться от христианского государства,— отмечает Маркс,— то он тем самым требует, чтобы христианское государство отказалось от своего религиозного предрассудка. Но разве он, еврей, отказывается от своего религиозного предрассудка? Имеет ли он, в таком случае, право требовать от других этого отречения от религии?» «До тех пор, пока государство остается христианским, а еврей остается евреем,— продолжает Маркс,— оба так же мало способны дать эмансипацию другим, как и получить ее от других» ⁸.

Давая оценку идее «еврейской национальности», о которой рассуждает Бауэр, Маркс указывает: «Христианское государство может относиться к еврею лишь так, как это свойственно христианскому государству, т. е. по принципу привилегий, позволяя еврею обособиться от прочих подданных, но заставляя его зато испытывать гнет других обособленных сфер, и с тем большей остротой, что еврей находится в религиозной противоположности к господствующей религии. Но и еврей может относиться к государству только по-еврейски, т. е. относиться к государству как к чему-то чуждому, противопоставляя действительной национальности свою химерическую национальность, действительному закону — свой иллюзорный закон, считая себя вправе обособляться от человечества, принципиально не принимая никакого участия в историческом движении, уповая на будущее, не имеющее ничего общего с будущим всего человечества, считая себя членом еврейского народа, а еврейский народ — избранным народом» ^{9 10}.

Бауэр приходит к выводу о том, что «наиболее упорная форма противоположности между евреем и христианином есть религиозная противоположность. Как можно устранить противоположность? Для этого надо сделать ее невозможной. Как сделать религиозную противоположность невозможной? Для этого надо уничтожить религию»². Путь «эмансипации» от религии, предлагаемый Бауэром вполне в духе младогегельянских концепций, Маркс расценивает как совершенно нереальный и недостаточный. Он обращает внимание, в частности, на то, что религия сохраняется и в тех стра-пах, где государство как будто отказывается от навязывания какой-то религии своим гражданам. «Религия,— говорит К. Маркс,— ...не причина мирской ограниченности, а лишь ее проявление. Поэтому мы объясняем религиозные путы свободных граждан государства их мирскими путами... Они покончат со своей религиозной ограниченностью только тогда, когда уничтожат свои мирские путы» ³.

Маркс, таким образом, считает, что религия возникла и сохранилась не случайно, что она является отражением определенных общественных явлений. «Постараемся,— развивает он свою мысль,— вглядеться в действительного еврея-мирянина, не в еврея субботы, как это делает Бауэр, а в еврея будней.

Поищем тайны еврея не в его религии,— поищем тайны религии в действительном еврее»

Именно в постановке вопроса о «мирской» основе религии сказался принципиально новый, историко-материалистический подход, который является характерной чертой всех последующих работ Маркса. Религия вообще — порождение бытия. Специфика религии — специфика бытия. «Какова мирская основа еврейства? — спрашивает Маркс.— Практическая потребность, своекорыстие.

Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги». Отсюда следует и вывод: «Организация общества, которая упразднила бы предпосылки торгашества, а следовательно и возможность торгашества,— такая организация общества сделала бы еврея невозможным. Его религиозное сознание рассеялось бы в действительном, животворном воздухе общества, как унылый туман» ².

Следует иметь в виду, что Маркс нередко употреблял слово «еврейство» («Judentum») в смысле «торгашество». Это связано с тем, что в немецком языке слово «Jude» кроме своего основного значения—«еврей», «иудей» — употреблялось также в смысле «ростовщик», «торгаш» ³ (эта сфера деятельности поощрялась иудаизмом). В эпоху первоначального накопления нарождающаяся буржуазия требовала аналогичных послаблений и со стороны христианства.

Торжество буржуазных отношений открывало перед еврейством такие перспективы, которые оно никогда не могло иметь раньше, в условиях преобладания натурального хозяйства и осуждения «неугодного богу» (христианскому) предпринимательства. С самого начала еврейство фактически находилось на положении одного из низших сословий по отношению к феодальной аристократии. Но, указывая на пропасть между юридическим и фактическим положением еврейства в современном ему обществе, Маркс отмечает, что «еврей эман- сипировал себя еврейским способом, он эмансипировал себя не только тем, что присвоил себе денежную власть, но и тем, что через него и помимо него деньги стали мировой властью, а практический дух еврейства стал практическим духом христианских народов. Евреи настолько эмансипировали себя, насколько христиане стали евреями» 1.

Переоценивая абстрактное, чисто теологическое содержание религий, Бауэр склонен был считать, что еврейство сохранялось лишь благодаря своеобразному противостоянию христианству. Возражая Бауэру, Маркс подчеркивает, что «еврейство удержалось рядом с христианством не только как религиозная критика христианства, не только как воплощенное сомнение в религиозном происхождении христианства, но также и потому, что практически-еврейский дух — еврейство — удержался в самом христианском обществе и даже достиг здесь своего высшего развития. Еврей, в качестве особой составной части гражданского общества, есть лишь особое проявление еврейского характера гражданского общества.

Еврейство сохранилось не вопреки истории, а благодаря истории.

Гражданское общество из собственных своих недр постоянно порождает еврея» ¹¹,— говорит Маркс о развивающемся капиталистическом обществе.

В условиях феодализма довольно интенсивно проходил процесс ассимиляции евреев за счет перехода из лагеря приверженцев иудаизма в лоно христианства. Противоположный процесс, видимо, был менее значительным. Однако он все-таки имел место 3. В эпоху первоначального накопления эти процессы становятся более заметными; усиливается, с одной стороны, отток иудеев в христианство, а с другой — срастание отдельных христианских «еретических» течений с еврейством, Указы-вая на жизнестойкость иудейства в условиях буржуазного общества, Маркс поясняет свою мысль: «Что являлось, само по себе, основой еврейской религии? Практическая потребность, эгоизм.

Монотеизм еврея представляет собой поэтому в действительности политеизм множества потребностей... Бог практической потребности и своекорыстия — это деньги.

Деньги — это ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть никакого другого бога» \ «То,— говорит далее Маркс,— что в еврейской религии содержится в абстрактном виде — презрение к теории, искусству, истории, презрение к человеку, как самоцели, — это является действительной, сознательной точкой зрения денежного человека, его добродетелью...

Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека.

Беспочвенный закон еврея есть лишь религиозная карикатура на беспочвенную мораль и право вообще, на формальные лишь ритуалы, которыми окружает себя мир своекорыстия» ^{12 13}.

Таким образом, религиозные догмы иудаизма Маркс объясняет как «ритуалы» мира своекорыстия, который нашел благодатную почву для развития как раз в буржуазном обществе. Эпоха первоначального накопления, выдвинув на первый план ростовщиков, купцов, торгашей во всех их проявлениях, предпринимателей, делающих деньги, обострила противоречия между политической властью и властью денег. «Еврейский иезуитизм,— говорит Маркс,— тот самый практический иезуитизм, который Бауэр находит в талмуде, есть отношение мира своекорыстия к властвующим над ним законам, хитроумный обход которых составляет главное искусство этого мира»¹⁴. Соглашаясь с Бауэром в том, что иудаизм оказывается крайне бедным в теоретическом отношении, Маркс объясняет причину и этого явления. «Еврейство,— говорит он,— не могло дальше развиваться как религия, развиваться теоретически, потому что мировоззрение практической потребности по своей природе ограничено и исчерпывается немногими штрихами.

Религия практической потребности могла по самой своей сущности найти свое завершение не в теории, а лишь в практике — именно потому, что ее истиной является практика.

Еврейство не могло создать никакого нового мира; оно могло лишь вовлекать в круг своей деятельности новые, образующиеся миры и мировые отношения, потому что практическая потребность, рассудком которой является своекорыстие, ведет себя пассивно и не может произвольно расширяться; она расширяется лишь в результате дальнейшего развития общественных условий» ^!.

Говоря о соотношении иудейства и христианства, Маркс подчеркивает неспособность христианства преодолеть эгоизм и своекорыстие — основу иудаизма. Призывая к «смирению», к обузданию своекорыстных потребностей в земной жизни, христианство обещает вознаграждение «на небесах» в виде удовлетворения тех же потребностей.

Отметив неспособность христианства устранить истоки иудаизма, Карл Маркс подчеркивает, что эту задачу не в состоянии решить и современное ему «гражданское», то есть буржуазное общество. «Мы объясняем,— говорит он,— живучесть еврея не его религией, а, напротив, человеческой основой его религии, практической потребностью, эгоизмом.

Так как реальная сущность еврея получила в гражданском обществе свое всеобщее действительное осуществление, свое всеобщее мирское воплощение, то гражданское общество не могло убедить еврея в недействительности его религиозной сущности, которая лишь выражает в идее практическую потребность». Заключая статью, Маркс еще раз подчеркивает, что «сущность современного еврея мы находим не только в пятикнижии или в талмуде, но и в современном обществе,— не как абстрактную, а как в высшей степени эмпирическую сущность, не только как ограниченность еврея, но как еврейскую ограниченность общества». Отсюда следовал и практический вывод: «Как только обществу удастся упразднить эмпирическую сущность еврейства, торгашество и его предпосылки, еврей станет невозможным, ибо его сознание не будет иметь больше объекта...» «Общественная эмансипация еврея,— заключает Маркс,— есть эмансипация общества от ев~ рейства» ^{15 16}.

Вопроса соотношения христианства и иудаизма касался и Ф. Энгельс в статье «Бруно Бауэр и первоначальное христианство». К этому времени (1882 г.) сам «еврейский вопрос» в известном смысле осложнился. Но Энгельс касался в данной статье прежде всего истории. Он, в частности, поставил вопрос о том, почему христианство могло стать «мировой религией», тогда как иудаизм к этому не был способен. «...На Востоке,—говорит он,— свирепствовала система религиозных запретов, которая не мало способствовала наступившему в конце концов упадку. Люди двух разных религий — египтяне, персы, евреи, халдеи — не могут вместе ни пить, ни есть, не могут выполнить совместно ни одного самого обыденного дела, едва могут разговаривать друг с другом». «Это отделение человека от человека,— по мнению Энгельса,— было одной из основных причин гибели Древнего Востока. Христианство не знало никаких вносящих разделение обрядов, не знало даже жертвоприношений и процессий классической древности. Отрицая, таким образом, все национальные религии и общую им всем обрядность, и обращаясь ко всем народам без различия, христианство само становится первой возможной мировой религией» *.

Слияние евреев с общей массой европейского населения было в то время возможно главным образом за счет разрыва с иудаизмом и перехода в христианство. И безусловный атеист Ф. Меринг отмечал прогрессивное значение этого акта для большого числа евреев. «В великой умственной работе наших лучших мыслителей и поэтов,—подчеркивал он в биографии К. Маркса,— еврейство не принимало участия. Скромный светоч Моисея Мендельсона ^{17 18} тщетно силился осветить своему «народу» путь в область немецкой духовной жизни. Как раз в те годы, когда Генрих Маркс (отец Карла Маркса.— Авт.) принял христианство, в Берлине образовался кружок еврейской молодежи, которая пошла по стопам Мендельсона. Но и ее попытки кончились неудачей, хотя среди этой молодежи были такие люди, как Эдуард Ганс и Генрих Гейне. Ганс, рулевой этого небольшого судна, первый спустил флаг и принял христианство. Гейне, правда, послал ему вслед суровое проклятие: «Еще вчера ты был герой, сегодня — негодяй»,— однако и сам вскоре был вынужден заплатить ту же цену за «входной билет в европейскую культуру». Оба сыграли историческую роль в духовном развитии Германии своего века. Имена же их прежних товарищей, сохранивших верность еврейству, давно забыты.

Вот почему в течение многих десятков лет переход в христианство был в смысле культуры шагом вперед для свободомыслящих в еврействе» ¹⁹.

Иудаизм отгорожен от внешнего мира (прежде всего христианского) системой гетто и самоизоляции. В течение многих столетий раввинат воспитывал у приверженцев иудаизма ненависть по отношению к «гоям», то есть всем неевреям. С торжеством буржуазных отношений в Европе роль христианской церкви все более ограничивается и формальный переход в христианство нередко становится формой отрицания религиозного фанатизма.

Торжество капитализма в Европе и Северной Америке поставило «мирского бога Израиля» над всеми другими в глазах буржуа этих стран. Религия своекорыстия, практической потребности и эгоизма стала повседневной практикой всего буржуазного общества. «Министры, генералы, князья и графы,— отмечал Фридрих Энгельс, говоря о Пруссии,— состязаются в биржевой игре с самыми продувными биржевиками-евреями, а государство признает их равенство, целыми пачками возводя евреев-биржевиков в баронское достоинство»²⁰. Но развитие капитализма приводило к обострению новых противоречий, в частности противоречий между самими капиталистами. В Германии, например, «собственно» немецким буржуа приходилось пробиваться «на верх» в упорной конкурентной борьбе с капиталистами-иудеями, занявшими в мире предпринимательства заметные позиции еще в пору средневековья. Буржуазия христианская для укрепления собственных позиций апеллирует к «своим», «единокровным» рабочим и особенно отсталым слоям общества, дабы устранить или максимально ослабить соперника. Но мишенью критики теперь становится не столько религия, сколько «происхождение», «раса».

Развитие буржуазных отношений связано и с подъемом национального самосознания, и с развитием национализма. Ослабление религиозного мировоззрения на первых порах способствует росту влияния «естественных» теорий, доказывавших извечную отчужденность и даже несовместимость отдельных рас и народов. Особенно сильны подобные настроения были в Германии, где во второй половине XIX в. впервые получил распространение и сам термин «антисемитизм».

Антисемитизм является одной из форм национальной и религиозной нетерпимости, выражающейся во враждебном отношении к евреям. В то же время это реакционное, антигуманное явление спекулятивно использовалось (и используется поныне) сионистами и раввинатом в качестве жупела, с помощью которого предполагалось осуществить консолидацию рассыпавшихся еврейских общин. В трактовке современных сионистов понятие «антисемитизм» чаще всего используется, когда речь идет об антисионизме и антииудаизме. Между тем термин этот не адекватен ни тому, ни другому. Немецкому буржуа трудно было критиковать многие важнейшие догмы иудаизма, так как он сам стоял на их почве. Поэтому ему представлялось более удобным обратить внимание на другое. Иудаисты упорно проповедовали свою этническую «исключительность», «национальность, идущую от Авраама». В течение многих веков проживания среди разных народов члены еврейских общин неизбежно (временами весьма интенсивно) смешивались с коренным населением. Но религиозная традиция по-прежнему вела генеалогию «от Авраама», а сионисты в тесной связи с этим выдвинули тезис об «извечности» антисемитизма, сводя его фактически именно к антииудаизму и объясняя его тем, что все не-иудеи не могут смириться с «духовным превосходством» «богоизбранного народа».

Все это давало возможность буржуазным идеологам и политикам направить неприязнь к некоторым специфическим постулатам иудаизма в расово-национальное русло. Согласно сочинениям идеологов иудаизма, носителями «мессианской» роли были иудеи-семиты. Немецкий буржуазный национализм стремился трактовать этот тезис совсем по-иному, представив семитов исключительными носителями тех пороков, которые сопутствовали буржуазному обществу. Не случайно В. И. Лепин назвал антисемитизм «гнусным раздуванием расовой особности и национальной вражды» ²¹.

Напомним, что до второй половины XIX в. крещеные евреи в Европе не испытывали никаких ограничений со стороны властей. Даже в царской России крещение уравнивало еврея в правах (причем не с крестьянами, которые прав не имели, а с русскими буржуа). В этих условиях антисемитизм становился средством политической борьбы, которое применялось всеми реакционными силами.

Но тут надо иметь в виду и следующее. Поскольку на повестку дня становилась борьба за свержение буржуазного строя, а «еврейство», торгашество, так или иначе являлось выражением мировоззрения этого общества, среди социалистов порой распространялись не только антииудаистские, но и антисемитские настроения.

Ф. Энгельс резко осудил попытки навязать социал-демократии антисемитизм как средство борьбы с буржуазным строем. Говоря об истоках антисемитизма, он подчеркивал, что «это не что иное, как реакция средневековых, гибнущих общественных слоев против современного общества»²². Решительно осуждая антисемитизм, Ф. Энгельс в то же время подчеркивал, что «мирское» содержание иудаизма, как религии, выражающей существо буржуазного общества, равно как и пороки капитализма вообще, необходимо было постоянно разоблачать ради движения вперед, а не в целях возврата назад к средневековью.

Развитие капитализма выявило во второй половине XIX в. и еще одно существенное обстоятельство, которое ранее практически не прослеживалось. Капитализм коснулся и еврейских гетто, упорно сохранявшихся раввинатом. Появляется еврейский пролетариат, который в силу своего положения оказался объектом воздействия со стороны двух противоположных идеологий: иудаизма, который призывал его к единению с евреем-капита-листом, обещая помощь (и иногда оказывая ее), и социализма — к нему еврея-пролетария побуждало обращаться его действительное социальное положение. Это воздействие так или иначе сказывалось и на участии е#-реев в рабочем движении: они могли быть в нем сознательной или бессознательной агентурой евреев-капита-листов и раввината, но очень часто рабочее движение окончательно отрывало их от иудаизма и направляло по пути единственно возможного решения и так называемого еврейского вопроса, и всех других социальных язв буржуазного общества, то есть по пути революционной борьбы.

Иудаизм как религия стал стремительно терять влияние. В век быстрого развития науки не могла встречать энтузиазма архаическая обрядность. Примитивными стали казаться самим иудеям догмы иудаизма. Капитализм помог вскрыть и их кажущуюся ирреальность. И для еврейской буржуазии возникла потребность в «реформировании» своей обветшалой идеологической системы ради сохранения идей об «особой миссии». Этой цели и должен был послужить возникший в конце XIX в. сионизм.

Сионизм возник в условиях, когда наряду с ростом конкуренции и зарождением монополий на повестку дня встал вопрос о ликвидации капиталистического строя вообще, как строя, обреченного историей. Приспосабливая иудаизм к потребностям крупной еврейской буржуазии в свете изменившихся условий, сионизм пытался консолидировать и еврейскую буржуазию, и еврейские социальные низы на базе все тех же иллюзорных идей об «особой миссии» и т. д. Сионисты заимствуют из иудейской религии идею «богоизбранности» и формируют концепцию «всемирного еврейского народа», «нации». О принадлежности к «богоизбранному народу» напоминают и тем, кто давно порвал с иудаизмом. Сочиняются фантастические истории от библейских времен до наших дней, которые должны убеждать и в «особой миссии», и в «извечном отчуждении» «сверхнарода» От всего остального человечества.

Об истории появления сионизма и его сущности немало писали, хотя, конечно, вопрос этот далеко еще не исчерпан. На этих страницах отметим лишь одно немаловажное обстоятельство. Сионизм, как уже говорилось, зародился в Западной Европе, где к концу XIX в. ассимиляция зашла настолько далеко, что грозила местами полным уничтожением еврейских общин. Поэтому взоры сионистов вскоре с особой надеждой устремляются к царской России, где еще сохранялись средневековые

ограничения для последователей иудаизма и где более прочные позиции имел внутри еврейских общин раввинат. Характерно, что в России на первых порах сионизм действовал открыто (тогда как, например, социал-демократия находилась в глубоком подполье и преследовалась самыми свирепыми методами). Царизм и сионизм были заинтересованы и в сохранении антисемитизма, и в стремлении оторвать еврейские низы от набиравшего силу рабочего движения.

Следует заметить, что в связи с настойчивой кампанией сионистов в пользу существования особой еврейской «нации» или «народа», а также в связи с общей неразработанностью на рубеже XIX—XX вв. теории нации в обиходе очень часто говорили и о «еврейской нации», и о «еврейском вопросе» как части национального вопроса. Но В. И. Ленин неоднократно указывал на неадекватность в данном случае бытовых и научных представлений. В сущности, понятие «еврейской нации» или «народа» могло удерживаться в общественно-политической жизни именно потому, что специальной теоретической разработки их не было и в одни и те же термины подчас вкладывалось разное содержание.

Хотя одной из задач сионизма было именно противодействие развитию социалистического движения, он не упускал возможности завоевать для себя плацдармы и в самом этом движении. В России такой удобной для распространения сионистских идей организацией явился Бунд *. Уже в 1906 г. один из лидеров сионизма В. Жаботинский писал, что «Бунд и сионизм — это не два ростка из одного корня: это большой ствол и один из его побегов... Когда будущий исследователь напишет связную историю сионистского движения, в его труде, быть может, особенное внимание читателя привлечет одна глава... в начале ее читатель встретит повторение мыслей Пинскера, в конце — первую прокламацию «Поалей Цион». В этой главе будет рассказан один из эпизодов сионизма, и она будет озаглавлена «Бунд» » ^{23 24}.

70.

22

История Бунда —это наглядная иллюстрация провала попыток совместить социалистические идеи с мелкобуржуазным и религиозным мировоззрением. В реферате, зачитанном в Вильно перед еврейскими рабочими в 1895 г. и позднее изданном в печати, Ю. О. Цедербаум (Мартов), отнюдь не именуясь сионистом, внушал своей аудитории следующие идеи: «...когда русскому пролетариату придется жертвовать некоторыми из своих требований для того, чтобы добиться хоть чего-нибудь, он скорее пожертвует такими требованиями, которые касаются исключительно евреев, например, свободы религии или равноправия евреев» *. Следовательно, делал вывод Мартов, необходимо создать специально еврейскую рабочую организацию.

Социал-демократы, разумеется, всегда ратовали ва свободу вероисповедания, но боролись они прежде всего не за религиозную свободу, а за свободу от религии. В. И. Ленин решительно отвергал самую форму обращения приверженцев Бунда к русским пролетариям: «Наши товарищи из «христианских рабочих организаций»». Он находил такое обращение «диким». «Мы,— подчеркивал он,— никаких «христианских» рабочих организаций не знаем. Организации, принадлежащие к Российской социал-демократической рабочей партии, никогда не делали различия между своими членами по их религии, никогда не спрашивали об их религии и никогда не будут делать этого...» ^{25 26}.

Пока речь шла об уравнении в правах иудейской религии и ее приверженцев с господствующей в стране религией, «социалисты»-иудаисты делали вид, что идут вместе с пролетариатом данной страны. Но едва появлялась возможность получить какие-то преимущества для иудаистов, вопреки общим интересам рабочего класса, как те же «социалисты» оказывались в лагере реакции.

Что касается Бунда, то он временами внешне как будто выступал за то же, что и РСДРП. Социал-демократы требовали права наций на самоопределение — и Бунд требовал права евреев на самоопределение. РСДРП требовала равноправия языков — и Бунд добивался такого же права, только для евреев. Разница в постановке вопроса, как видим, существенна. Бундовцев не интересовало положение' широких трудящихся масс, если это нельзя было каким-либо образом использовать в собственных интересах. Они говорили (и подчас справедливо) о тех или иных трудностях, испытываемых евреями. Но для них были безразличны страдания многих миллионов обездоленных, находившихся в еще более тяжелом положении.

Специфическое содержание идеологии Бунда особенно ярко сказалось в требовании ими субботнего отдыха для евреев и даже особых больниц, где обстановка должна способствовать выздоровлению правоверного иудея ²⁷.

XX в. особенно обнажил несовместимость религиозного подхода с принципами научного социализма. Сионисты и их открытые или замаскированные сторонники немало труда положили для прикрытия религиозных традиций и претензий «национальными». Они взяли на вооружение тезис Р. Шпрингера ²⁸ о том, что нация — это «союз одинаково мыслящих и одинаково говорящих личностей»²⁹. Поскольку «одинаково мыслить и говорить» евреи могли, только будучи привязанными к иудейской религии, слова «нация» и «национальность» являлись в данном случае прикрытием именно религиозной традиции.

Манипуляции сионистов и бундовцев открыто буржуазного направления с понятием «нация» сбивали с толку многих марксистов, не занимавшихся специально национальным вопросом и иудаизмом. Поэтому исключительное значение имела критика В. И. Лениным этого сионистского тезиса. Апелляция «к идее еврейской нации», подчеркивал В. И. Ленин в статье «Положение Бунда в партии», имеет «несомненно принципиальный характер». «К сожалению только,— сразу определяет свою позицию В. И. Ленин,— эта сионистская идея — совершенно ложная и реакционная по своей сущности» ³⁰. В подтверждение своих слов он воспроизводит резкую отповедь французского радикала Альфреда На-кэ в адрес сионистов: «Если Бернару Лязару... угодно считать себя гражданином особого народа, это его дело; но я заявляю, что, хотя я и родился евреем... я не признаю еврейской национальности... у меня нет другой национальности, кроме французской... Представляют ли из себя евреи особый народ? Хотя в очень давнем прошлом они несомненно были народом, тем не менее я отвечаю на этот вопрос категорическим нет». «Евреи немецкие и французские,— пояснял Альфред Накэ,— совсем не похожи на евреев польских и русских. Характерные черты евреев не имеют ничего такого, что носило бы на себе отпечаток... национальности... Современный еврей есть продукт противоестественного подбора, которому его предки подвергались в течение почти 18 столетий». Приведя эту цитату и солидаризируясь с ней, В. И. Ленин иронизирует, что «бундовцам остается разве только разработать идею особой национальности русских евреев, языком которой является жаргон, а территорией — черта оседлости» К

Указав на то, что наука рубежа XIX и XX вв. отвергает «не только национальные, но даже и расовые особенности еврейства» ^{31 32}, В. И. Ленин обращает внимание и на другую сторону вопроса: «Совершенно несостоятельная в научном отношении идея об особом еврейском народе,— писал он,— реакционна по своему политическому значению. Неопровержимым практическим доказательством этого являются общеизвестные факты недавней истории и современной политической действительности». В. И. Ленин в данном случае касается все той же проблемы «эмансипации еврейства», которая -в свое время занимала Б. Бауэра и которая в позднейший период дала определенные результаты. «Во всей Европе,— отмечает В. И. Ленин,— паденье средневековья и развитие политической свободы шло рука об руку с политической эмансипацией евреев, переходом их от жаргона к языку того народа, среди которого они живут, и вообще несомненным прогрессом их ассимиляции с окружающим населением». «Еврейский вопрос,— подчеркивает он,— стоит именно так: ассимиляция или обособленность? — и идея еврейской «национальности» носит явно реакционный характер не только у последовательных сторонников ее (сионистов), но и у тех, кто пытается совместить ее с идеями социал-демократии (бундовцы). Идея еврейской национальности противоречит интересам еврейского пролетариата, создавая в нем прямо и косвенно настроение, враждебное ассимиляции, настроение «гетто»»³³. «Враждебность к инородным слоям населения может быть устранена,— говорит В. И. Ленин, приводя известное замечание Каутского,— «только тем, что инородные слои населения перестанут быть чужими, сольются с общей массой населения. Это единственно возможное разрешение еврейского вопроса, и мы должны поддерживать все то, что способствует устранению еврейской обособленности»». «И вот,— отмечает далее В. И. Ленин,— этому единственно возможному решению противодействует Бунд, не устраняя, а усиливая и узаконяя еврейскую обособленность распространением идеи еврейской «нации»...». «Это,—суммирует В. И. Ленин изложенное,— основная ошибка «бундизма»...» ³⁴.

«Слияние с общей массой населения» для западноевропейских стран и России было возможно лишь на пути преодоления религиозных предрассудков или же прямого разрыва с иудаизмом. Игнорируя это, сионисты и бундовцы поднимали крик об «ассимиляторстве», которое якобы им навязывали социал-демократы и которое в их представлениях чуть ли не отождествлялось с физическим истреблением еврейского населения. «...Тот якобы марксист,— возражал В. И. Ленин бундовцам,— который на чем свет стоит ругает марксиста иной нации за «ассимиляторство», на деле представляет из себя просто националистического мещанина» ³⁵. «Кто не погряз в националистических предрассудках,— подчеркивал Ленин,— тот не может не видеть в этом процессе ассимиляции наций капитализмом величайшего исторического прогресса, разрушения национальной заскорузлости различных медвежьих углов — особенно в отсталых странах вроде России»³⁶. В. И. Ленин требовал только безусловной добровольности при ликвидации всех и всяких полуфеодальных пережитков и ограничений.

Большевики неоднократно ^предпринимали попытки воздействовать на Бунд самим опытом совместной революционной борьбы. Однако с течением времени окончательно выявилась неспособность Бунда встать на позиции действительных интересов рабочего класса. Внутри РСДРП бундовцы постоянно поддерживали «экономистов», меньшевиков, ликвидаторов, вели борьбу против большевиков, Ленина. В 1917 г. они- встали на сторону врагов Октябрьской революции, а позже бундовские руководители открыто сомкнулись с силами контрреволюции. Вместе с тем в обстановке гражданской войны и иностранной военной интервенции среди рядовых членов Бунда наметился перелом в пользу сотрудничества с Советской властью. Многие из них порвали с мелкобуржуазной идеологией, сионизмом и иудаизмом и перешли на пролетарские позиции.

В Советской стране были созданы все условия для постепенного изживания националистического и религиозного мировоззрения. При этом была проделана огромная воспитательная и идейно-политическая работа, фундаментальной основой которой стали произведения основоположников марксизма-ленинизма. Именно они содержат необходимые теоретико-методологические посылки для понимания реакционного существа сионизма и иудаизма.

Глава 2 Политизация религиозных догм иудаизма

В настоящее время иудаизм составляет один из важных компонентов сионистской идеологии государства Израиль, а сионизм является одновременно и официальной политикой израильских правящих кругов. Курс на соединение здесь политики и религии нашел свое логическое завершение в системе официальной религии государства, которое «относится к религии политически, а к политике религиозно». Поэтому проблему политизации религиозных догм иудаизма и модернизации иудейской религии представляется целесообразным рассматривать, с одной стороны, через призму деятельности государства Израиль, его внутренней и внешней политики, а с другой — через идейно-политическую деятельность международного сионизма вообще.

Сионисты совместно с иудаистами используют догмы и заповеди иудаизма чисто прагматически, выхватывая из торы и талмуда ³⁷ то, что способствует реализации их политических, экономических и иных целей как на Ближнем. Востоке, так и в других районах мира. Иудаизм, таким образом, превращен ими в идеологическое орудие экспансии, милитаризма и расизма, открыто поставлен на службу интересам империализма.

Идеологи и проповедники сионизма и иудаизма (М. Винер, X. Житловский и другие) упорно стремятся доказать некую «общечеловеческую» значимость иудейского вероучения. Настало время, провозглашает Винер, превратить иудаизм в «рационалистическую, универсальную, чисто этическую религию... которую рекомендовали бы всем сынам человеческим в качестве нормы и критерия религиозной истины» ³⁸.

Живя в разных странах мира, евреи при помощи иудаизма якобы содействовали духовному обогащению этих стран, развитию цивилизации, науки и культуры народов, утверждают сионисты и приписывают, таким образом, этой религии «всемирно-исторические заслуги».

Роль иудаизма, по мнению одного из давних лидеров сионизма Д. Пасманика³⁹, будет при определенных условиях возрастать. Он писал в журнале «Еврейский мир» в 1909 г., что «религиозное творчество еврейства не окончательно иссякло и что может наступить время, когда иудаизм опять наложит свою печать на религиозное мышление человечества». Говоря о борьбе христианства с иудаизмом, Пасманик делал вывод, что «эта борьба еще не окончилась и даже еще не достигла своего апогея. Эта борьба не может теперь принять выпуклые формы, потому что ариец-христиаыин носит в себе элементы обоих мировоззрений: поскольку он ариец, он стоит в лагере эллинизма; поскольку он искренний христианин, он так или иначе прикован к иудаизму... Лишь будущее решит эту борьбу в пользу того или иного из борющихся или же в пользу синтеза, способного примирить все культурное человечество». На последнее, по утверждению сионистов, способен лишь иудаизм. В соответствии с этим Пасманик воспевал «силу и вечность чистого иудаизма, сохранившего представление о божестве, как о живом, ощущаемом (greifbar) боге, в отличие от абстрактного понятия о боге в учении Филона, перемешанном с идеями Платона и стоиков».

Позиция Филона, с сожалением пишет Пасманик, привела иудаизм не к обогащению, а к разложению. Он цитирует слова сионистского автора Крюгера: «Все его (Филона.—Лет.) мировоззрение страдает непоследовательностью: оно не еврейское, не греческое, а лишь смесь еврейских и эллинских элементов. В этом его слабость, в этом причина ничтожного влияния, которое имел Филон и ученые евреи диаспоры вообще на еврейство». Филон, отмечает тот же Пасманик, имел влияние лишь «на христианских апологетов и на языческих философов, но не евреев. Господство над последними удержали раввины...».

Сионистские авторы и богословы стремятся подчеркнуть внутреннюю неизменность иудаизма. Но это и есть «классический» подход к его модернизации: сохранить «силу и вечность чистого иудаизма». Именно эту «силу и вечность чистого иудаизма» пытаются сохранить и современные модернизаторы иудейской религии.

Интересно, что иудео-сионистские деятели, как правильно отметил Ю. Иванов, придают обработке неевреев в духе «безусловного преимущества еврейского национального гения» большее значение, чем работе среди своих единоверцев. Можно упомянуть в этой связи о воззвании Всемирной сионистской организации, в котором содержится прямое указание «мобилизовать симпа-сегодня играет неохасидизм К Известно, что в капиталистических странах Европы, пострадавших от гитлеровского фашизма, проживало почти 300 тысяч хасидов. Уцелевшие хасиды в массе своей очутились в Израиле и являются здесь воинствующей силой клерикализма. Они особенно рьяно требуют еще более усиливать влияние иудаизма во всех сферах жизни государства Израиль.

Зачастую религиозно-политический альянс иудаистов и сионистов выступает под ширмой филантропических обществ вроде «Джойнт», «Хиас», ЮДЕ (Юнайтед джуиш эппил — Объединенный еврейский призыв) и других, маскируя свою преступную деятельность, направленную на то, чтобы парализовать интернационалистские стремления еврейских рабочих и большинства еврейского населения, в особенности в странах социализма.

Вместе с сионистами иудео-клерикалы раздувают шумные клеветнические кампании вокруг несуществующего вопроса о «преследованиях евреев и иудейской религии в СССР», созывают так называемые всемирные конференции еврейских общин с фарисейскими призывами «спасения еврейской индивидуальности» — разумеется, при помощи иудаизма и его догматов. Прикрываясь иудаизмом, сионисты пытаются вести антикоммунистическую и антисоциалистическую пропаганду, вербовать своих сторонников.

Однако граждане еврейской национальности СССР и других социалистических стран в массе своей давно уже рассматривают сионистов как врагов трудящихся. Многочисленные антисионистские и антиклерикальные выступления в капиталистических странах также наглядно свидетельствуют о росте сознательности в среде трудящихся евреев. В самом Израиле все чаще происходят острые схватки между прогрессивно настроенными представителями студенчества, рабочих и интеллигенции с религиозными фанатиками. Это подтверждают, в частности, массовые демонстрации протеста у кнессета в начале 1970 г. по поводу клерикального законопроекта ⁴⁰ «Кого считать евреем», а также внушительные антисио-еистские демонстрации во время заседания 28-го конгресса сионистов в Израиле, сессий исполкома Всемирного еврейского конгресса и других организаций сионизма.

* * *

Идеологи иудаизма пытаются представить свою религию как «динамическую веру», якобы способную гармонически сочетаться с новым мышлением, приходящим в мир с каждой новой эпохой *, сохраняя при этом неизменным свое внутреннее содержание.

Утверждение относительно способности иудаизма к «саморазвитию» нашло свое отражение в выступлениях, в частности, американских иудейских теологов: «Мы признаем в иудаизме прогрессивную религию, всегда стремящуюся соответствовать требованиям разума»^{41 42}. Выдвинув идею «постоянного имманентного развития религии», иудейская теология старается скрыть земной источник происходящих изменений (ведущих на деле — в конечном счете — к исчезновению религиозных взглядов). С этой целью была сформулирована концепция так называемого «продолжающегося откровения», сущность которой сводилась к тому, что «откровение» рассматривалось не как завершенный акт в прошлом (Синайское откровение), а как некий процесс, не ограниченный во времени. В этом плане американские иудейские идеологи еще в 1937 г. заявляли следующее: «Бог открывает себя не только в величии, красоте и порядке природы, но также в проницательности и нравственной устремленности человеческого духа. Откровение есть продолжающийся процесс, не ограниченный какой-либо одной группой или эпохой» ⁴³.

Попытки представить вносимые в иудаизм изменения как результат «саморазвития» религиозной идеи па основе «продолжающегося откровения» ничего общего с действительностью не имеют. Любые изменения в религиозной идеологии определяются в конечном итоге отражением в ней экономических и социально-политических отношений, оказывающих влияние на эту идеоло-

33

гию через обыденное религиозное сознание. Именно последнее, являясь самой массовой формой выражения религиозного сознания вообще и оказывая в силу этого воздействие на идеологию, непосредственно вырастает из системы материальных условий жизни общества.

Стремясь представить иудаизм «религией действия», то есть поставить в нем на первое место не веру, а поступки верующего, «путь жизни», современные апологеты и модернизаторы этой религии утверждают, что догматы веры никогда якобы не были главным элементом иудаизма. «В иудейской религии,— утверждал М. Бубер,— основное значение придается не догме, а... ожиданию встречи бога и человека» ⁴⁴. Буберу вторит американский историк иудаизма Н. Глазер, пытающийся, вопреки фактам, доказать, что «...формальные теологические верования никогда не были сильны в иудаизме...» ⁴⁵.

Утверждения современных апологетов иудаизма об отсутствии в этой религии — в противоположность христианству — «тирании догматики» не соответствует действительному положению вещей. В иудаизме всегда имелась своя система теологических представлений, ядро которых составлял обязательный иудейский «символ веры». Этот «символ веры» отражен в текстах торы, где закреплены идеи «богоизбранности» евреев, мессианство и т. д. Сионисты в полной мере учли воздействие «тирании догматики» иудаизма и используют ее в своей политической деятельности.

Религиозные догмы и постулаты, преобразованные в политической доктрине сионизма, явились идеологическим цементом, скрепившим союз иудаизма и сионизма в капиталистических странах. Сионисты сознательно тратят огромные средства для распространения влияния иудаизма в еврейских общинах. Адепты иудаизма в свою очередь используют целый ряд средств — от аллегорического истолкования библейских текстов до попыток дискредитации роли науки и фальсификации научных данных — во имя укрепления авторитета сионизма среди верующих.

Стремясь очистить иудейские религиозные мифы от антропоморфизма, иудейские богословы пытаются представить его всего лишь своего рода «литературным» приемом, с помощью которого тора говорит с иудеем. В этом плане профессор теологии «Еврейского объединенного колледжа» в Цинциннати (США) С. Коен утверждает, что иудейский традиционный антропоморфизм объясняется будто бы созданием торы не для избранных, с которыми можно было бы обойтись без аллегории, а для народных масс, и потому высшая цель этой книги «освящение и совершенствование человечества» К

Применяя аллегорическое истолкование иудейского мифа о сотворении человека по образу и подобию божию (Книга бытия, гл. 1, стихи 26—27), теологи пытаются представить дело таким образом, будто библейское выражение о «подобии» следует понимать не буквально, так как бог бестелесен, а в том смысле, что в человеке заложена частичка духовного бытия бога. «Творя человека,— пишет А. Барт,—бог внедрил в материю человеческого тела что-то о г своего собственного духовного бытия» ^{46 47}.

Попытки поселить бога в сфере внутренней жизни человека, которые, по мнению апологетов идеи бога, должны усилить религиозную веру, подверглись в свое время резкой критике В. И. Ленина. «Философы-идеалисты,— писал В. И. Ленин,— всегда старались изменить это последнее название (бог.— Авт.), сделать его абстрактнее, туманнее и в то же время (для правдоподобия) ближе к «психическому», как «непосредственному комплексу», как непосредственно данному, не требующему доказательств»⁴⁸. Эти ленинские слова сохраняют свою актуальность и в настоящих условиях для критики подобного рода попыток, заимствованных иудейскими теологами из арсенала общефилософской апологетики религии.

Отрицая возможность прямого использования науки для доказательств «бытия бога», иудейские теологи пытаются вместе с тем убедить в том, что наука не отрицает бога. Они утверждают: «Зрелые религия и наука допускают сомнение: они должны поэтому, если хотят быть логичными, допустить, что замыслы и эксперименты являются, по крайней мере психологически, зависимыми от веры в порядок природы. Назовем ли мы этот порядок богом или теоретической конструкцией человеческого разума — это интригующий вопрос семантики и эпистемологии, не имеющий большого значения для психологической реальности» ⁴⁹.

В приведенном утверждении нет ничего нового, за исключением того, что для протаскивания идеи бога иудаистами используется аргументация модной в настоящее время на Западе философии семантического идеализма, объявляющей основные онтологические категории лишенными всякого объективного содержания.

* * *

В наши дни, как никогда, обнаружилась абсолютная неспособность иудейской философии и теологии не только решать проблемы, выдвигаемые жизнью, но и обещать самому иудаизму и сионизму сколько-нибудь обнадеживающую перспективу. В этих условиях иудейскому клерикализму становится все труднее удерживать свои позиции, особенно в социально-политической области, в области этики, морали и быта.

В поисках выхода из создавшегося положения современные апологеты иудаизма объявили, что принадлежность к последнему может определяться не формальной верой, а практическим участием в деятельности еврейских общинных организаций (религиозных, филантропических, религиозно-политических, сионистских и т. п.). С этой точки зрения человек, формально не исповедующий иудейскую религию, но принимающий хоть какое-то участие в жизни еврейской общины, должен считаться сторонником как иудаизма, так и сионизма. Поэтому приспособлением иудаизма к нуждам сионизма занимаются теперь не только раввины-ортодоксы, но и респектабельные философы-моралисты, сионисты с учеными степенями и в Израиле, и в США, к в других капиталистических странах.

Известно, что одним из признаков острого кризиса обреченного строя являются попытки реакционных сил возвысить религиозную идеологию до уровня политики, когда политические деятели обращаются к ней, чтобы укрепить свое положение, получить «право» на моральные санкции.

Клерикализация общественной жизни в Израиле, усиленное использование еврейской монополистической буржуазией иудейской религии для экономического и духовного угнетения трудящихся в других капиталистических странах, для обоснования и оправдания этой буржуазией своих гегемонистских устремлений отражают процесс дальнейшего срастания сионизма с иудейской религией. Ставка иудейских клерикалов на сионизм, при помощи которого идеологи и служители иудейской религии стремятся расширить сферу своего влияния, означает подчинение иудаизма и всей синагогальной жизни политическим планам монополистической еврейской буржуазии, показывает, что иудаизм не видит будущего без союза с сионизмом.

Коммунистические партии США, Израиля и других капиталистических стран решительно и последовательно разоблачают реакционную сущность буржуазной идеологии, в том числе иудейской философии и теологии, призывают трудящихся к борьбе против социального и духовного гнета, клерикального обскурантизма, за демократические преобразования, обеспечение подлинной свободы всех граждан, к борьбе против сионизма.

Постепенно, в трудных условиях развертывает свою деятельность в Израиле «Лига борьбы против религиозного насилия». Члены этой пока еще немногочисленной организации справедливо считают, что защита подлинных интересов народа связана с преодолением пагубного влияния раввината и иудаизма. Прогрессивные силы Израиля во главе с Коммунистической партией выступают против политики религиозного давления на массы, требуют провозглашения свободы совести. Они призывают положить конец засилью клерикалов во всех сферах жизни общества, осуждают сионистские правящие круги за поддержку религиозных традиций, поощрение реакционных акций клерикалов.

Депутаты-коммунисты неоднократно вносили в израильский кнессет (парламент) требование полностью отделить исполнение религиозных функций от государства и немедленно прекратить притеснения людей со стороны клерикалов.

На XVII съезде Компартии Израиля подчеркивалось: «Долг всех демократических сил нашей страны добиваться введения гражданской конституции, отделения религии от государства, предоставления гарантий свободы совести и вероисповедания, принятия гражданских и демократических бракоразводных законов» *. Вместе с тем коммунисты Израиля выдвинули конкретную программу действий в борьбе против сионизма, который противоречит не только интересам социализма и национально-освободительного движения, не только интересам всеобщего мира, но, не в меньшей степени, и интересам самой израильской еврейской нации ^{50 51}.

Объективная логика классовой борьбы в Израиле и активная деятельность КПИ все больше убеждают трудящихся в реакционности иудео-сионистских доктрин, в какие бы словесные упаковки их ни прятали буржуазно-идеалистические философы, теологи и политики. Смелая и принципиальная линия израильских коммунистов и всех прогрессивных сил страны, направленная против экспансии, расизма и шовинизма сионистских правящих кругов и иудейского клерикализма, пользуется поддержкой международного коммунистического движения, всех миролюбивых и прогрессивных сил мира.

Глава 3 Концепция

«всемирной еврейской нации» — краеугольный камень идеологии сионизма

Концепция «всемирной еврейской нации»⁵² была разработана идеологами и теоретиками сионизма М. Гессом, Л. Пинскером, дополнена Т. Герщдам, Н. Соколовым, Б. Бороховым и другими и приспособлена после создания государства Израиль их последователями к современным условиям.

По утверждениям сионистов и многих их сторонников, евреи уже с незапамятных времен составляли нацию, обладавшую к тому же некими «исключительными» свойствами. Именно в таком плане определяет особенности «всемирной еврейской нации» М. Бубер: «Израиль,— пишет он,— не похож на другие нации, так как представляет собой единственную нацию в мире, которая с самого начала была одновременно и нацией и религиозной общиной» ⁵³.

Проповедь национальной исключительности, вытекавшая из стремления доказать недоказуемое — существование «всемирной еврейской нации», с самого начала предопределила шовинизм сионистской концепции и превратила ее в идеологическое оружие расистской политики.

В концепции «всемирной еврейской нации» наиболее полно выражено реакционное содержание сионистского мировоззрения.. Она призвана противопоставить «избранную всемирную единую нацию» евреев всем неев-реям. Для этого, как уже отмечалось, используются иудаистские постулаты «богоизбранности» и «расовой чистоты» евреев, сионистские теории «классового мира» между евреями и «единения» всех евреев (под лозунгом общности их религии и «извечности антисемитизма») независимо от . их классовой и партийной принадлежности и страны проживания.

В тезисах ЦК Компартии Израиля «Еврейский вопрос и сионизм в ваши дни»,, одобренных XVI съездом КПИ в 1969 г., убедительно разоблачена суть концепции «всемирной еврейской нации», согласно которой «есть гораздо больше общего между еврейскими рабочими и буржуа, чем между еврейскими и американскими или русскими рабочими». Сионистская идеология, говорится в документе ЦК КПИ, выступает под флагом «классового мира» между эксплуататорами и эксплуатируемыми, между еврейскими миллионерами, с одной стороны, бедняками и безработными — с другой, в противовес великому, исторически испытанному и непобедимому лозунгу «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» ⁵⁴.

Концепция «всемирной еврейской нации», писал главный редактор английского журнала «Лейбор манс-ли» Ральф Палм Датт, рисует еврея — чикагского миллионера и еврея — лондонского докера людьми, якобы связанными общими узами и интересами, в противоположность подлинным общим интересам докеров — евреев и неевреев — в Ист-Энде ^!.

Классики марксизма-ленинизма в своих трудах раскрыли сущность нации, объяснили причины и условия ее возникновения, охарактеризовали основные признаки: общность территории и экономической жизни, языка, истории, а также известных черт национального характера, проявляющихся в национальном своеобразии культуры.

Решающим условием формирования и признаком нации К. Маркс и Ф. Энгельс считали общность экономических связей и отношений большой группы людей. Нация — устойчивая общность людей, и устойчивость ей придают, как писал В. И. Ленин, «глубокие экономические факторы»^{55 56}. Но у ейреев, живущих в разных странах земного шара и причисляемых идеологами сионизма к «всемирной еврейской нации», нет и не может быть экономической общности.

Общность экономической жизни неразрывно связана с территориальной общностью. И этой общности, предполагающей географическую компактность и ряд других условий, также нет у «всемирной еврейской нации». Маркс и Энгельс считали общность территории важнейшим признаком нации, указывая на недопустимость причислять к единой нации людей, не имеющих общей территории. В. И. Ленин, подвергая уничтожающей критике сионистскую идею «единой еврейской нации», подчеркивал, что территориальная общность — самостоятельный и важнейший признак нации ⁵⁷.

Известно, сколь большое значение для нации имеет общность языка. В. И. Ленин, характеризуя признаки и условия формирования нации, рассматривая в единстве экономическую, территориальную и языковую общность, подчеркивал роль языкового признака при определении нации К

Характерно, что в свое время сионистский деятель Бен Гурион, будучи премьер-министром Израиля, в предисловии к «Израильскому правительственному ежегоднику I960—1961 гг.» отмечал, что понятие единая «еврейская нация» нельзя пока еще распространить даже на евреев, живущих в Израиле. «Свыше миллиона иммигрантов поселилось в новом Израиле: гораздо меньше половины прибыло из Европы и Америки, гораздо больше половины — из Азии и Африки,— писал он.— Они говорят на поразительной смеси языков, их культурный уровень, их обычаи резко отличаются друг от друга... Иммигранты, прибывшие после возникновения государства, все еще не слились с новым образом жизни, экономикой, культурой» ^{58 59}.

«Мы не собираемся много говорить о краеугольном камне сионизма, о его отправном пункте, согласно которому еврейское население земного шара, независимо от места проживания и гражданской принадлежности, составляет и единую нацию... Сама жизнь неопровержимо доказала, что еврейские общины различных стран в национальном отношении принадлежат к тем нациям, впутри которых они живут,— писал 23 июля 1968 г. орган ЦК Компартии Израиля «Аль-Иттихад».— Они полностью интегрировались в них экономически и политически. Они живут одной с ними общественной и культурной жизнью... Нет абсолютно никаких оснований утверждать, что советские евреи и американские евреи принадлежат к одной нации, так как советские евреи есть советские и никакие иные по своей культури, по своему экономическому и социальному укладу, политическим взглядам и воспитанию. Евреи, живущие в Америке, есть американцы и являются таковыми по культуре, политическому, социальному и экономическому укладу».

В документах ЦК Компартии Израиля особо подчеркивается, что марксисты всегда отвергали реакционную, не имеющую ничего общего с реальностью сионистскую теорию о существовании якобы «всемирной еврейской нации», которую составляют евреи во всем мире, теорию, игнорирующую тот непреложный факт, что они не имеют ни экономической общности, ни общей территории и культуры, ни общего языка и общих обычаев \ то есть тех основных признаков, которые составляют понятие нации.

Таким образом, есть все основания сделать вывод о полной беспочвенности утверждений сионистских теоретиков и лидеров сионизма о существовании некой особой «всемирной еврейской нации». Еще раз напомним. «Совершенно несостоятельная в научном отношении идея об особом еврейском народе реакционна по своему политическому значению»^{60 61},— подчеркивал В. И. Ленин.

Для современных буржуазных идеологических концепций, наряду с прославлением капиталистического общества, типично обращение к неким «объединяющим» надклассовым, духовным символам, к национальным или расовым факторам, якобы выделяющим тот или иной народ и объясняющим его «особое» положение в мире и обществе. Это характерно и для сторонников концепции «всемирной еврейской нации». Опираясь на догматы иудейской религии, они пытаются доказать, будто евреи принадлежат к «высшим существам», которым предопределено господствовать над другими, «низшими», и с помощью этих расистских бредней внушать израильтянам и последователям иудейской религии за пределами Израиля презрение и ненависть к другим народам, разжигать националистический угар и агрессивные настроения в Израиле.

Шовинистическая политика правящих сионистских кругов Израиля обернулась кровоточащей трагедией для миллионов палестинских арабов, Изгнанных из родных мест и лишенных земли и крова. Вопиющая дискриминация арабского населения Палестины и оккупированных территорий, жестокие расправы цад ним стали нормой поведения израильских захватчиков. Национальная и расовая дискриминация — прямой результат претворения в жизнь сионистской теории «еврейской нации», исходящей из того, что Израиль, претендующий на всю территорию Палестины *, является государством «только для евреев».

После создания государства Израиль лидеры сионизма разработали специальную политическую платформу, согласно которой борьба за сохранение и упрочение «всемирной еврейской нации» была провозглашена уже официальной целью сионистов.

Сионисты усердно модернизируют концепцию «всемирной еврейской нации» применительно к новым условиям. На первый план в ней выдвигается тезис о том, что все «евреи составляют единый народ, родиной которого является государство Израиль». Весь сионистский пропагандистский аппарат направлен на то, чтобы распространить и внедрить этот тезис в сознание различных групп еврейского населения, живущих в разных странах. При этом особое внимание уделяется его пропаганде в социалистических странах. В Тель-Авиве, например, даже издают журнал «Вестник Израиля» на русском языке.

Особенно большое значение лидеры сионизма придают извращению основных положений марксизма-ленинизма, фальсификации истории Советского государства как средству идеологической борьбы против СССР, лротив коммунизма в целом. В первую очередь идеологи сионизма выступают против марксистско-ленинского учения о нации, в свете которого ясно видна несостоятельность концепции «всемирной еврейской нации». Пропагандируя идею «всемирного еврейства», сионисты стремятся отождествить понятия «нация» и «национальность». История недалекого прошлого дает примеры того, как неправомерное отождествление этих понятий и отрицание общности территории, равно как и других важнейших и неотъемлемых признаков нации, использовалось наиболее агрессивными силами империализма, в частности германским фашизмом, для «обоснования» принадлежности национальных меньшинств, живущих в ряде стран, к немецкой нации, для втягивания этих меньшинств в свои кровавые авантюры. ⁶²

Сионизму с его исходной концепцией «всемирной еврейской нации» отводится все большая роль в «психологической войне», ведущейся реакционными кругами крупнейших капиталистических государств в широких масштабах как против СССР, так и против других стран социалистического содружества. Выполняя эту роль, сионизм пытается повлиять на мышление, настроения и чувства людей в нужном империалистам духе.

Международные сионистские круги ведут бешеную антикоммунистическую и антисоветскую пропаганду. В последнее время они все шире используют концепцию «всемирной еврейской нации» для идеологического обоснования тезиса о необходимости «защищать интересы евреев», живущих в социалистических странах, проявлять о них «заботу», прикрывая этим свои попытки грубого вмешательства во внутренние дела других государств.

Но советские граждане еврейской национальности, которые вместе со всеми трудящимися СССР активно участвуют в созидании нового общества, с презрением и негодованием отвергают старания непрошеных сионистских «благодетелей».

Советским людям, спаянным общностью высоких целей строительства коммунизма, воспитанным на принципах пролетарского интернационализма, чужда и ненавистна идеология расизма, в том числе и сионизма.

За годы строительства социализма и коммунизма в СССР возникла новая историческая общность людей — советский народ. Он сформировался на базе общественной собственности на средства производства, единства экономической, социально-политической и культурной жизни, марксистско-ленинской идеологии, коммунистических идеалов рабочего класса. Сложились замечательные черты советского человека: преданность делу коммунизма, социалистический патриотизм и интернационализм, высокая трудовая и общественно-политическая активность, непримиримость к эксплуатации и угнетению, любым национальным и расовым предрассудкам, классовая солидарность с трудящимися всех стран. Выросли поколения подлинных интернационалистов —самоотверженных борцов за коммунизм.

Новая Конституция СССР, принятая 7 октября 1977 г., стала замечательным, подлинно историческим документом, который провозгласил и законодательно закрепил все основные права и обязанности трудящихся Советской страны независимо от их расовой и национальной принадлежности. И не случайно этот документ вызвал такое восхищение всех честных людей земли, стремящихся к социальному прогрессу и миру.

Все попытки отравить сознание советских людей ядом национализма, с чьей бы стороны эти попытки ни исходили, обречены на провал.

Расистские идеи «богоизбранности», «исключительности», «всемирной еврейской нации» помимо всего прочего говорят об экспансионистских устремлениях сионизма, являются главным принципом агрессивной внешней политики правящих кругов Тель-Авива, ратующих за создание «великого Израиля».

Таким образом, сионистские лидеры, трубя о единой «всемирной еврейской нации», «верности Израилю как родине всех евреев», их «общенациональной цели», на деле во имя классовых интересов финансово-промышленной олигархии, во имя наживы встают на путь опасных авантюр, подвергая угрозе жизненные интересы израильского народа.

В концепции «всемирной еврейской нации» наиболее четко проявляется направленность идеологии и политики современного сионизма. Его лидеры, возводя в абсолют расистские идеи иудейских клерикалов и философов о «единой специфической _ еврейской нации», приспосабливают эту концепцию к экспансионистской политике Израиля, ставят ее на службу реакции.

Глава 4

Расизм — составная часть сионистской идеологии

В итоговом документе международного Совещания коммунистических и рабочих партий в Москве (июнь 1969 г.) подчеркивалось, что. «империализм использует расизм в целях разобщения народов и сохранения своего господства» Это важное положение полностью относится и к такой разновидности расизма, как сионизм, ⁶³ который сконструировал свою откровенно расистскую теорию на базе двух принципов: «крови», то есть происхождения и религии. Эти два начала, биологическое и религиозное, сохранили, по мнению идеологов сионизма, «еврейскую расу» на протяжении почти двух тысячелетий после того, как древние евреи расселились по многим странам мира.

Будучи антинаучной идеологией, сионистский расизм пытается придать себе видимость объективности ссылками на науку. При этом, разумеется, научные данные фальсифицируются, подвергаясь заведомо ложному истолкованию. Для «обоснования» своих положений апологеты сионистского расизма используют антропологию, лингвистику, учение об эволюционном развитии и т. д. Но главным образом сионистская разновидность расизма опирается на религиозные «аргументы», обретая в иудейской религии своего партнера по классовому союзу.

Следует, однако, иметь в виду, что религиозное «обоснование» расистских концепций сионизма не дает оснований ставить знак равенства между ним и иудаизмом. Ответственность за тесное сближение шовинизма и иудейской религии в условиях капитализма несут не рядовые верующие, а их клерикальные руководители, сознательно поставившие иудаизм на службу сионистской реакции. В основе этого союза лежит совпадение классовых целей, которые присущи сионизму и иудейской религии. Стремление примирить эксплуатируемых с системой социального угнетения и несправедливости, отвлечь их внимание от реальных путей освобождения от капиталистического рабства — вот что вообще предопределяет союз религии и политической реакции, несмотря на несовпадение конкретных методов и средств, которыми они действуют.

Чем же объясняется то обстоятельство, что для обоснования своей расистской концепции сионисты обратились главным образом к иудейской религии? Развитие антропологических знаний давно подтвердило, что ев- ⁶⁴ реи не составляют отдельной расы. Уместно напомнить, что в декларации о расах и расовых различиях, принятой группой видных современных антропологов и генетиков в 1951 г., это обстоятельство подчеркивается в самой определенной форме: «Мусульмане и евреи так же не образуют расы, как католики илп протестанты, жители Исландии, Великобритании или Индии, народы, говорящие по-английски или на любом другом языке, индивиды, принадлежащие к турецкой или китайской культуре, ит. д.»⁶⁴.

Евреи, не составляя отдельной расы, представляют собой относительно небольшие и разрозненные этнические группы, интегрированные в среду национальных структур стран и государств своего проживания. В этих условиях они ассимилируются с этими структурами не только по языку, традициям и т. п., но и в морфологическом отношении, чему способствуют смешанные браки и другие формы социальных и этнических связей.

Даже в Израиле, где насчитывается около 3-х миллионов евреев, невозможно говорить о «расовом монолите», хотя процесс постепенного складывания израильской нации происходит. Еврейское население Израиля распадается на три группы: сабры (евреи палестинского происхождения), ашкенази (евреи восточноевропейского происхождения) и сефарды (евреи — выходцы из стран Азии и Африки). За исключением сабров, которые считаются «элитой» и официально наделены преимущественными правами (в частности, в сфере трудовых отношений), остальные группы не представляют собой чего-то единого в этническом смысле, так как не свободны еще от культурных и бытовых традиций стран прежнего проживания.

Факты израильской действительности свидетельствуют, что сефарды, которых в Израиле презрительно называют «черными евреями», подчеркивая этим их морфологическую близость к смуглым по цвету кожи арабам, имеют «второсортный» гражданский статус. Сефарды подвергаются широкой дискриминации во всех областях — от экономики до культуры, хотя они и составляют в структуре еврейского населения страны свыше 60%. Сефардские дети, несмотря на то что они составляют большинство детей школьного возраста, занимают ⁶⁵ лишь 25% учебных мест в гимназиях (школах второй ступени), а в университетах и колледжах их и того меньше — только 8%. Дискриминация сефардов проводится и в области политических отношений, выражаясь, в частности, в непропорциональном представительство в кнессете (20 депутатских мест из 120) и т. п.⁶⁶.

Таким образом, евреи не составляют единой расовой группы даже в государстве, объявленном «чисто еврейским». Вот почему сионисты, наряду со ссылками на мистический принцип «крови», вынуждены обосновывать свой расизм иудейской религией. Именно в этих целях в Израиле, где иудаизм является государственной религией, иудейские клерикалы — раввинат — вкупе с сионистскими лидерами осуществляют широкую практику религиозного принуждения.

Сионистские идеологи и их союзники из среды иудейских клерикалов упрямо настаивают на «исключительной приверженности евреев к иудаизму» и на этом основании пытаются представить их «единой и всемирной» расово-религиозной общиной. На вопрос — что же является отличительной особенностью «еврейской жизни»? — современный иудейский философ-мистик А. Хешель, влиятельный в клерикальных и сионистских кругах, отвечал: «То, что наш союз с Книгой (Торой;—Лет.) не является добровольным, так как мы — ее результат, плод. Ее дух определяет нашу судьбу, которая заключается в том, чтобы быть общиной для Книги»⁶⁷. В этой тираде обращает на себя внимание не только абсолютно несостоятельная мысль о совпадении религиозной и расовой принадлежности, но и явное стремление расширительно толковать понятие «община», включая в него произвольно и тех евреев, сознание которых не связано с религией. Именно для такой цели понадобилось утверждение о будто бы провиденциальном характере еврейской религиозности, которая вследствие этого несовместима с принципом добровольности и должна прививаться даже насильственными методами. Сионистов нимало не смущает, что это представляет открытое покушение на принцип свободы совести.

Использование иудейской религии в качестве «аргумента» в пользу концепции «мировой еврейской на-

ции» вовсе не отражает какой-то особой приверженности к религии самих сионистских апологетов. Они прибегают к помощи иудаизма, ибо без этого в условиях очевидной ассимиляции евреев сионистская доктрина лишается даже видимости обоснованности. В этом плане можно согласиться с Натаном Вайнштоком, который после разрыва с сионистской организацией, где он играл видную роль, по существу, правильно заметил: «Если... раввинский обскурантизм торжествует в Израиле, то это только потому, что сионистская мистика- повисает в воздухе, когда она не опирается на иудейскую религию» ¹.

Сионистские расисты используют иудейскую религию не только для обоснования существования «еврейской нации», но и для утверждения ее «исключительности». «Богоизбранность» ее сегодня связывается с выдуманной «всемирной религиозно-нравственной миссией иудаистов», которые своим примером должны якобы привести все остальное человечество к познанию «единого бога» и его «моральных законов», изложенных в канонической иудаистской литературе.

Иудео-сионистские апологеты могут без конца рассуждать о том, что они призваны «освободить мир от господства силы», «привести человеческую историю к истине и справедливости». Нет нужды доказывать безграничный цинизм подобных утверждений, особенно очевидный на фоне сионистской практики, возведшей шовинизм и агрессию в официальные принципы политики Израиля в отношении арабских народов.

Даже лозунг «еврейской обособленности», который был с самого начала выдвинут сионистами в противовес марксистской программе интернационального союза всех трудящихся для совместной борьбы за социальное освобождение, сионистские идеологи пытаются представить как выражение «естественной необходимости» оградить евреев от ассимиляции и сохранить их для выполнения «мировой миссии» морального совершенствования человечества. Так с помощью религиозной фразеологии сионизм пытается завуалировать присущее ему буржуазно-классовое содержание и выдать себя за широкое «национальное» движение, преследующее к тому же... универсальные гуманистические цели.

Сионистский расизм, идущий рука об руку с клерикализмом, не ограничивается лишь сферой идеологических выступлений. В Израиле, где сионисты стоят у власти, расистская доктрина представляет собой признанную основу деятельности государства, которая реализуется, в частности, в активных действиях клерикальной реакции внутри страны.

В отличие от других буржуазных государств, формально отразивших требования принципа свободы совести в своих законодательных актах, в Израиле не только не обеспечены требования этого принципа, но они даже, и не провозглашены. Государство в Израиле не отделено от раввината, который оказывает огромное воздействие на все сферы политической.и общественной жизни и выполняет ряд важных общегосударственных функций. Иудео-сионистские лидеры стремятся оправдать такое положение, подводя под него ставшее уже традиционным клерикальное «обоснование»: «Особые свойства и история иудейской религии,— утверждают они,— делают ее интегральной частью национальной жизни. С самого начала своего существования... еврейский народ всегда принадлежал религии» ⁶⁸.

Особенно наглядно расистские воззрения в Дэд&иле проявляются в области гражданского права, и.властности в вопросах семьи, брака и развода. Юрзаддадески закрепляя союз иудейской религии и сионизма, гражданское законодательство и раввинские суды запрещают браки евреев с неевреями. Расистский характер клерикально-сионистских доктрин в полной мере отразился и в израильских законах о гражданстве. В стране, где кроме евреев проживают арабы, а также друзы, армяне и некоторые другие национальные меньшинства, преимущественное право гражданства предоставлено только лицам иудейского вероисповедания. «Закон о возвращении», принятый в 50-х годах, установил, что переезд в Израиль автоматически влечет за собой приобретение гражданства лишь евреями. «Гои» — неев-реи — таким правом не обладают.

Это, однако, не исчерпывает содержания союза сионизма и иудейской религии. Последняя не только подкрепляет сионистскую идеологию и политику израиль-

ских правящих кругов внутри страны, но и используется для оправдания экспансии и территориальных захватов, определяющих суть внешней политики сионистских правящих кругов Израиля. «Сионистская идеология,— отмечается в резолюциях XVII съезда Компартии Израиля,— является расистской, ибо она заранее предполагает, что при любом общественном строе представители разных народов не смогут жить в братстве и дружбе и что это прежде всего относится к евреям. Это своего рода антисемитизм наоборот» ⁶⁹.

Расизм определяет содержание сионистской доктрины государства, выразившейся в требовании «земли без народа народу без земли». Почти все конгрессы Всемирной сионистской организации, особенно с 6-го (Базель, 1903 г.) но 41-й (Вена, 4943 г.), считали своим правом и долгом заниматься определением судьбы палестинской территории, где жили миллионы арабов, как если бы она была необитаема. Этим же в годы второй мировой войны активно занимались сионисты США, куда к тому времени переместился центр международного сионизма.

Особенно широкие масштабы политика оголтелого шовинизма и расизма приобрела после создания сионистского режима власти в Израиле. Эта политика принимала самые крайние формы в периоды израильской агрессии против арабских стран (1956, 1967, 1973 гг.).

Войска оккупантов методически разрушали жилища арабов, изгоняли их с родной земли. В результате захватнических войн Израиля полтора миллиона палестинцев оказались разбросанными по лагерям для беженцев в арабских странах, где они терпят нужду и бедствия. Свыше миллиона арабов остались на оккупированных израильской военщиной землях и находятся в тяжелом положении.

Недвусмысленную оценку воинствующей расистской идеологии сионизма, состоящей на вооружении существующего в Израиле режима и его правящих кругов, дал в октябре 1975 г. Третий комитет Генеральной Ассамблеи ООН по социальным, гуманитарным и культурным вопросам. Принятая им резолюция объявляет сионизм «формой расизма и расовой дискриминации»⁷⁰ (Курсив наш.— Авт.). За эту резолюцию проголосовали 70 государств — членов ООН. К такому выводу относительно сионизма пришли члены ООН, обсуждая именно конкретные действия Израиля на Ближнем Востоке, прямо вытекающие из основных постулатов сионистской идеологии.

Обсуждение в ООН серьезно встревожило сионистов. Они приняли все меры, чтобы не допустить принятия Генеральной Ассамблеей резолюции, осуждающей сионизм как форму расизма. Произраильские реакционные круги и система организаций международного сионизма развязали шумную пропагандистскую кампанию против тех, кто назвал сионизм тем, что он есть на самом деле. Сионисты и их агентура вновь прибегли к использованию методов шантажа и запугивания латиноамериканских, азиатских и африканских стран, поддержавших решение Третьего комитета. Сионисты повели грубую провокационную атаку на Организацию Объединенных Наций, пытаясь утверждать, что голосование £а эту резолюцию может привести к «развалу» или даже к «самоуничтожению» ООН. Израильский представитель при ООН, бывший генерал X. Герцог, распространил заявление Тель-Авива, в котором содержались откровенно клеветнические нападки на ООН.

Как сообщала газета «Правда», оказал услугу израильским «ястребам» и тогдашний постоянный представитель США при ООН Д. Мойнихэн, который созвал срочную пресс-конференцию в Нью-Йорке и пытался взять под защиту экспансионистский курс правящих кругов Израйля. С резкой критикой резолюции о сионизме выступил государственный секретарь США Генри Киссинджер, который пытался утверждать, что резолюция, осуждающая сионизм, якобы «подрывает роль ООН». Киссинджер призвал отклонить эту резолюцию на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, пригрозив, что в противном случае «за это придется расплачиваться» Подлинный смысл этого выражения стал понятен буквально на следующий день, когда стало известно, что сионистское лобби в США требовало от правительства Вашингтона приостановить уплату членских взносов США в ООН.

Однако массированный политический нажим сионистов и их покровителей на делегатов XXX сессии Ге- ⁷¹ неральпой Ассамблеи ООН не дал результатов. 11 ноября 1975 г. этот авторитетный международный форум подтвердил решение Третьего комитета и принял 72 голосами при 35 против и 32 воздержавшихся резолюцию № 3379, в постановляющей части которой сионизм назван формой расизма и расовой дискриминации.

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН, осудившая сионизм как одну из форм расизма, вызвала новый взрыв неистовой пропагандистской кампании «протеста», искусно направлявшейся все теми же кругами. Вновь пошли в ход мифы о приверженности Израиля идеалам «свободы и демократии» и даже... о «расовой гармонии», царящей в этой стране.

В ходе этой кампании, однако, всплыли факты, весьма неудобные для сионистов. Одна из левых израильских газет опубликовала выдержки из секретного доклада, подготовленного сотрудником министерства внутренних дел Израиля Кёнигом. Кёниг предлагал принять «драконовские меры» против 436 тысяч проживающих в Израиле арабов, граждан Израиля. В числе его рекомендаций значились и такие: «Не следует нанимать на работу в районах с большим арабским населением более 20 процентов неевреев... в местах сосредоточения арабов следует строить еврейские поселения и вытеснять арабов; в сфере образования — поощрять выезд арабов за границу и потом стремиться не допускать их возвращения в Израиль; отказывать арабским семьям в пособиях по многодетности или сокращать эти пособия; вместе с тем использовать такие пособия для поощрения высокой рождаемости в еврейских семьях...» ⁷¹ И так далее и тому подобное. И хотя официальные израильские лица попытались сразу же отмежеваться от сего «неудачного документа», ясно, что Кёниг составлял этот документ как руководство к действию. Кстати сказать, известная всему миру практика преследования арабов в Израиле подтверждает, что рекомендации доклада Кёнига давно проводятся в жизнь.

Принятие резолюции ООН — новый обвинительный акт против политики экспансии и захватнических войн, проводимой правителями Тель-Авива. Упорное отрицание законных национальных прав арабского народа Палестины (захват в результате агрессии 1967. г. обшир- ⁷² ных арабских земель), террор и репрессии в отношении жителей оккупированных территорий, упорное игнорирование, по существу, всех резолюций Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН по Ближнему Востоку — вот только краткое перечисление «деяний» израильских правящих кругов.

Глава 5 Сионизм и антисемитизм

При анализе идеологии сионизма необходимо обратиться к выяснению социальной сущности и назначения антисемитизма, его трактовки сионистами, неразрывно связанной как с их расовой доктриной, так и с концепцией «всемирной еврейской нации».

Сионистские идеологи Герцль, Ахад Гаам, Соколов, Пинскер и другие в своих статьях и политико-философских трактатах неизменно заявляли, что их мировоззрение предусматривает антисемитизм как обязательный элемент доказательств основных положений сионизма. Более того, навязчиво утверждается, что сионизм есть не что иное, как реакция на антисемитизм, который будто бы не связан с социальной и политической борьбой, а имманентно присущ любой общественной формации, проявляется в политике всех известных истории цивилизации типов государств и никем не может быть объяснен. Утверждается далее, что феномен антисемитизма непознаваем в силу наличия иррационального в человеческой психике и его корни уходят в глубины подсознания, составляющего предмет психопатологии.

Марксистско-ленинская наука доказала, что антисемитизм не представляет собой ничего таинственного; это одно из проявлений классовой борьбы в эксплуататорском обществе на его капиталистической стадии. Выяснение сущности антисемитизма, как отмечает немецкий историк из ГДР Вальтер Морман, «сохраняет свое актуальное значение в идеологической борьбе между капитализмом и социализмом, ведущейся в настоящее время в центре Европы» ⁷³.

Не меньшее значение та же проблема имеет, разумеется, и в других районах нашей планеты, где сионизм выступает в качестве активного отряда антикоммунизма.

В работе «Нужна ли «самостоятельная политическая партия» еврейскому пролетариату» В. И. Ленин ясно и определенно высказал отрицательное «социал-демократическое отношение к сионизму и антисемитизму» \ подчеркнув, что и первое и второе представляют собой явления, глубоко враждебные пролетариату, интересам всех трудящихся, направленные в своей основе на подрыв интернационального единства пролетариев всех стран. Ленин убедительно доказал, что понять причины возникновения и существования антисемитизма дает возможность не психология, а теория и практика классовой борьбы.

В. И. Ленин относил антисемитизм к идеям, ведущим к затемнению классового сознания рабочих^{74 75}.

Антисемитизм, как известно, повсюду находил сторонников именно среди господствующих, эксплуататорских классов. В основу доктрины антисемитизма были заложены идеи реакционного писателя графа Гобино, выпустившего в 1853—1855 гг. бредовое сочинение «О неравенстве человеческих рас», одинаково охотно воспринятое представителями всех реакционных сил Европы того времени. В это же время появляется сам термин «антисемитизм». Его появление связывается обычно с деятельностью немецкого священника Адольфа Штеккера, основавшего в 70-х годах прошлого столетия «христианско-социальную рабочую партию» и пользовавшегося поддержкой кайзера Вильгельма II, на которого Штеккер оказывал влияние в качестве придворного проповедника. Идеи Штеккера, предвосхищавшие в основных чертах демагогию «национал-социализма» Адольфа Гитлера, получили распространение среди немецкой буржуазной молодежи, с наиболее реакционно настроенными представителями которой Штеккер намеревался основать новый общественный порядок, напоминавший устройство «тысячелетнего рейха» нацистов.

В своем исследовании «Идеология и история антисемитизма в кайзеровской империи» Вальтер Морман отмечает, что возникшие в целом ряде европейских стран антисемитские движения представляли собой не что иное, как попытку отвлечь «средние слои» от понимания истинных причин их неустойчивого социального и экономического положения, не допустить их сближения с революционным рабочим движением. Кроме того, определенные круги буржуазии рассчитывали при помощи этих слоев устранить конкурентов под предлогом борьбы против «чужих». Германский канцлер Бисмарк активно пользовался в качестве удобного средства политического воздействия приемами антисемитов, исходя из того факта, что лидеры двух выступавших против него политических партий по происхождению были евреями. В условиях экономического кризиса 1873 г. правящий класс Германии счел необходимым направить недовольство мелкобуржуазных слоев в русло антисемитизма, идеологом которого в тот период сталФ. Гла-гоу, бывший вместе со Штеккером в своей социальной демагогии прямым предшественником фашистов.

В 1882 г. в Европе состоялся первый международный антисемитский конгресс, который выработал обращение к правительствам и народам христиайских государств, якобы «гибнущих от еврейства», и выразил свои симпатии царской России, принявшей в 1881 г. новые ограничительные законы по отношению к евреям, приверженцам иудаизма. После конгресса довольно широкие антисемитские движения развернулись в ряде европейских стран, включая и Французскую республику, где обыватели буквально зачитывались антисемитскими произведениями Дрюмона, выходившими массовыми тиражами. На ниве пропаганды антисемитизма печально прославился разгромленный Энгельсом приват-доцент Е. Дюринг. Антисемиты требовали всемерного ограничения евреев как эксплуататоров и капиталистов, привнося сюда еще и расовый принцип графа Гобино. В результате получалась бессмыслица: несуществующая еврейская раса отождествлялась с еврейской буржуазией, а классовая борьба выдавалась за «расовые конфликты».

В. И. Ленин писал, что антисемитизм или «вражда к евреям держится прочно только там, где кабала помещиков и капиталистов создала беспросветную темноту рабочих и крестьян» *. Отвергая обвинения в антисеми- ⁷⁶

тизме, без всяких оснований выдвигавшиеся против всего русского народа, Ленин неоднократно подчеркивал, что антисемитская пропаганда может иметь успех там, где есть «только совсем темные, совсем забитые люди» *. В. И. Ленин указал на то, что существует несомненная связь антисемитизма с интересами именно буржуазии, а не рабочих слоев населения. Он подчеркивал, что «общественный характер современного антисемитизма не изменяется от факта участия в том или ином погроме не только десятков, но и сотен неорганизованных и на девять десятых совершенно еще темных рабочих»^{77 78}. Именно поэтому ленинская «Искра» сочла необходимым пояснить в статье «Мобилизация реакционных сил и наши задачи», что «сионизм представляется более, так сказать, близким противником социал-демократии, чем антисемитизм, который, повторяем, ведет за собой только совершенно темные в культурном и политическом отношении элементы русского населения. Иначе говоря: сионистское движение непосредственно гораздо более грозит развитию классовой организации пролетариата, чем антисемитизм, и, так как для нас, социал-демократов, не существует «избранных» и «неизбранных» народов, то мы никак не можем отказаться от задачи борьбы с «предрассудками еврейской массы»». В той же статье отмечалось, что «в начале 80-х годов реакционеры из «общества» и правительство пользовались для своих целей начавшимся стихийным движением крестьянских и городских масс, в настоящее время они искусственно и, несомненно, вполне сознательно, с хладнокровным расчетом разжигают племенную и религиозную борьбу для того, чтобы отвлечь народные массы от социального и политического протеста, на путь которого они уже начали вступать». Далее говорилось, что «главным средством борьбы с антисемитизмом, как вообще с реакционными силами, является революционное просвещение народной массы и организация ее передового элемента — пролетариата» ⁷⁹.

Забвение ленинской позиции по этому вопросу, незнание существа дела может привести к поддержке

ложного тезиса о «всеобщем» антисемитизме, к искажению позиции марксистов в этом вопросе.

Сионистские идеологи никогда не скрывали своего положительного отношения к антисемитизму, в котором крупная еврейская буржуазия и иудейский клерикализм видели, с одной стороны, удобное средство удержать свое влияние в еврейской среде и оживить слабеющие настроения гетто, а с другой, переиначив на свой лад идеи графа Гобино, поднять знамя еврейского расизма и провозгласить евреев «особой» и «богоизбранной» расой. Сионисты использовали антисемитизм в политической практике еврейской буржуазии; выступавшей конкурентом христианских буржуа в христианских же монархиях Габсбургов, Гогевцоллернов, Романовых или в республиках, давно принявших принцип свободы совести. Любое выступление против предпринимателя-еврея, банкира-еврея, купца или посредника квалифицировалось не иначе, как «антисемитизм»; протесты рабочих и служащих против тяжелейших условий труда у хозяев-евреев также подводились под рубрику «антисемитских» выступлений.

Заинтересованность в разжигании антисемитизма или в усиленном распространении слухов об антисемитских настроениях и действиях большинства населения так называемого «христианского мира» проявляла как еврейская, так и нееврейская буржуазия, а вместе с ними активно участвовали в этом клерикалы. С помощью травли евреев стремились добиться своих целей реакционные классы европейских монархий, где остро вставала проблема защиты тронов от напора буржуазно-демократических революций.

. Обстоятельства известного дела Дрейфуса⁸⁰ убедительно свидетельствуют, насколько удобен антисемитизм для политической борьбы реакционных сил. Разжигая антисемитизм, католическое духовенство в союзе с реакционной военщиной надеялось добиться своих целей во Франции, сфабриковав в качестве обвинения так называемый «документ Анри», который, по свидетельству авторов книги «Фашизм и политический клерикализм» Г. Майера и П. Штира, «не меркнет даже рядом с документами гитлеровских фашистов» ^!. То, что антисемитская волна почти во всех странах Европы, а также в США была делом высшего реакционного духовенства, в конце 1895 г., после вынужденного помилования Дрейфуса, стало очевидным. «Достаточно было интервью папы Льва XIII, чтобы тотчас прекратить травлю евреев во всех капиталистических странах,— отмечают те же авторы.— Это произошло в момент, когда французская крупная буржуазия в страхе перед возможным бойкотом намечавшейся парижской всемирной выставки была заинтересована в том, чтобы прекратить антисемитские выступления» ^{81 82}.

Большую заинтересованность в наличии антисемитских настроений, в разжигании антисемитизма на уровне государственной политики проявляла и проявляет, как уже говорилось, сама еврейская буржуазия и ее идеологи. Именно с усилиями еврейской буржуазии, купленной ею прессы связано то, что сионизм длительное время воспринимался многими как действительно «ответная реакция на антисемитизм и погромы». Однако знакомство с подлинными документами, не предназначавшимися сионистскими главарями в момент их составления для обнародования, дает возможность установить, что сами идеологи сионизма рассматривали антисемитизм как «явление полезное для еврейской индивидуальности»⁸³. Об этом вольно или невольно свидетельствуют и многие западные авторы, в том числе придерживающиеся сионистских взглядов. Интересно в этом смысле высказался автор вышедшей около четверти века назад книги «Израиль в кризисе», некто А. Б. Мэйгил, засвидетельствовавший, что «сионизм за всю историю своего существования никогда не ставил себе целью освободить еврейское население от пресса антисемитизма в странах, где евреи столетия назад построили свои домашние очаги. Наоборот, сионизм отвергал и отвергает борьбу против антисемитизма» ⁸⁴. Сионистский идеолог Жаботинский еще в 1905 г. в статье «Критики сионизма» откровенно и со знанием дела заявил, что «как повод для сионистской агитации, антисемитизм, особенно «возведенный в принцип», конечно, весьма удобен и полезен». Известный сионистский лидер Н. Гольдман спустя десятки лет после этого выражал сильнейшее беспокойство в связи с тем, что «постепенное исчезновение явного антисемитизма» представляет «новую опасность» для сионистского дела, «которое невозможно продолжать без воздействия извне».

Причины такого отношения к антисемитизму легко можно найти в «Дневниках» Герцля, откровенно писавшего, что без принятия сионистами доктрины антисемитизма как некоего объективного фактора невозможно сконструировать ни теорию развития «еврейской расы», ни теорию «мессианской роли» и «особого места» евреев в мировой цивилизации, ни обосновать претензии крупной еврейской буржуазии на самостоятельное участие в международных делах в качестве представительницы «всемирного еврейского народа», для которого она хотела бы создать «правоохранное убежище» первоначально в форме «национального очага».

Всякое противодействие и сопротивление своим далеко идущим претензиям еврейская буржуазия неизменно объявляла антисемитизмом, широко практикуя при этом моральный террор, клевету, фальсификации.

Сионистские идеологи, обращаясь к трудящимся евреям, к средним слоям городского населения, убеждали и убеждают их в том, что все гои — антисемиты, все они ненавистники и враги евреев и единственное спасение от этой ненависти в отделении, в обособлении, в ответной ненависти. Не случайно поэтому Герцль в своих обоснованиях сионизма счел необходимым заявить, что антисемитизм постоянно генерируется в результате общения еврея с неевреем и это надо принять за положительный фактор для сохранения «расовой и духовной чистоты» евреев⁸⁵. Вопреки утверждениям сионистских авторов, трудовые массы в той же царской России в условиях дикой, официально поощрявшейся реакционерами травли евреев, как правило, не питали вражды к еврейским низам. Непримиримо относившийся и к антисемитизму, и к сионизму, В. И. Ленин в статье «Реакция начинает вооруженную борьбу» указал на очень характерный случай, происшедший в Луганске, когда погром «не принял ужасающих размеров только потому... что безоружные рабочие голыми руками гнали погромщиков под страхом быть застреленными полицией» К

Массу подобных примеров дала и гражданская война в Советской России, когда имели место неоднократные попытки контрреволюции спровоцировать антисемитские выступления буржуазных и мелкобуржуазных слоев и тем самым нанести удар по новой, революционной законности, по Советской власти. Эти попытки были решительно пресечены Советским правительством, объявившим антисемитизм вне закона, а его распространителей — врагами революции. В постановлении СНК РСФСР от 25 июля 1918 г. было сказано: «В Российской Советской Федеративной Республике, где провозглашен принцип самоопределения трудовых масс всех народов, нет места национальному угнетению. Еврейский буржуа нам враг не как еврей, а как буржуа. Еврейский рабочий нам брат» ^{86 87}.

Партия большевиков и Советская власть в течение первых же лет существования нового, социалистического государства провели огромную работу по устранению пережитков прошлого, в том числе и антисемитизма, вырванного Октябрьской революцией с корнем и лишенного в Советской стране всякой социальной почвы. Антисемитизм полностью устранен из жизни всех социалистических стран.

Иное положение сложилось в буржуазных государствах Европы и Америки. Антисемитизм усиленно насаждался реакционными кругами во всех слоях буржуазного общества вплоть до второй мировой войны, когда он получил свое крайнее человеконенавистническое выражение в гитлеровской политике массового уничтожения евреев. Антисемитизм в то время превращается в неотъемлемую часть антисоветизма. При помощи антисемитских лозунгов, отмечается в уже цитированной монографии В. Мормана, велась борьба и против левой части германской социал-демократии ¹. Эти же лозунги использовались реакционной организацией «немецкий народный оборонительный и наступательный союз» — предшественницей фашистской партии Гитлера, считавшего антисемитизм надежным средством маскировки политики национального угнетения, проводившейся германским империализмом, и оправдания его планов завоевания мирового господства. Однако планы эти не сбылись. Гитлеризм был разгромлен и осужден судом народов, навечно заклеймен позором. Антисемитизм нацистского толка, имевший форму государственной политики «третьего рейха», также был уничтожен. Но пропаганда антисемитских взглядов во многих капиталистических государствах сохранила свое значение как политическое оружие реакции. Свою роль в этом играют, безусловно, и сама еврейская буржуазия, и созданные ею многочисленные состоящие на службе крупного капитала группы и партии, и правящая верхушка государства Израиль.

На средства, отпускавшиеся из секретных фондов сионизма, в различных государствах Запада создавались антисемитские организации, занимавшиеся распространением ложного мнения у общественности о «стихийности» антисемитизма и утверждением в сознании людей выгодных сионистам представлений. Одновременно эти организации практиковали провокационные ан-тиеврейекие акции, объектом которых была еврейская беднота и средние слои. Высшие елои еврейской буржуазии, финансовые и финансово-промышленные магнаты, составляющие ядро и руководство всей системы международного сионизма, во всех упомянутых случаях имели возможность показать себя «единственными защитниками» еврейского населения, подвергающегося «антисемитской травле» в той или иной западной стране, и лишний раз продемонстрировать «еврейскую солидарность» с жертвами антисемитизма, разумеется, призвав их при этом стать в ряды сионистов и объединиться «со всем еврейским народом».

Информационные службы Всемирной сионистской организации и ее филиалов усердно и постоянно занимаются сбором любых фактов, которые можно выдать при случае за «акты антисемитизма». Для этого созданы особые учреждения, подведомственные единому координационному сионистскому центру. К их числу относятся, например, «лига борьбы с диффамацией», подчиняющаяся одной из крупнейших сионистских организаций глобального характера — «Бнай Брит» и действующая более чем в 50 государствах;, «лига борьбы против расизма и антисемитизма», базирующаяся во Франции, но ведущая свою деятельность также в Италии, Англии и Швеции; Еврейское телеграфное агентство с резйденци-ей в Париже; Институт имени Вейцмана в Израиле п широкая сеть его корреспондентов за пределами Израиля; Центр документации С. Визенталя в Вене и т. д. Собираемая сионистами информация группируется в статистических бюро и затем в форме аналитических отчетов и обзоров распространяется массовым порядком через специальных людей среди журналистов, политиков, бизнесменов, рассылается по имеющимся в картотеках сионистов адресам частных и официальных лиц и учреждений.

В послевоенные годы сионисты все более настойчиво стремятся использовать в своих целях лживые измышления о неком «ущемлении прав» еврейского населения Советского Союза, которое-де «задыхается» от всяческих «антисемитских ограничений», вводимых для «уничтожения еврейской индивидуальности».

Любопытны высказывания американского автора Альфреда Лилиенталя, который не раз убедительно отмечал необоснованность часто появляющихся в буржуазной прессе обвинений социалистических стран в антисемитизме. Лилиенталь писал в своей книге «Оборотная сторона медали»: «Пресса больших городов (имеются в виду города США.— Авт.) постоянно помещала на видных местах материалы о преследованиях евреев в Советском Союзе или в странах за «железным занавесом», а также сведения о дискриминации еврейских врачей или о тенденциях дискриминации, появившихся в промышленности, и т. п. Во всех этих историях предположения перемешивались с инсинуациями и выдуманными причинами. Мельчайший инцидент раздувался до размеров серьезной опасности.., Так аы-тисемитизм был возведен в ранг веры и превратился в приводной ремень политики сионизма» ⁸⁸.

Если дело происходит в капиталистической стране, то факт подчас берется готовым или же «организуется», а если в социалистической стране, то проявления антисемитизма просто-напросто выдумываются и раздуваются с помощью средств массовой информации до запланированных размеров. Тот же Лилиенталь по этому поводу говорит: «Путем ловкого препарирования новостей, что всегда позволяют доброжелательные к сионистам средства информации, каждый инцидент в мире, к которому оказались причастными евреи или еврей как жертва случая, преподносится общественности как проявление антисемитизма. Во всех массовых трагедиях, в которых кроме евреев были и другие жертвы, пропаганда подчеркивала только судьбу евреев, как доказательство преследований расистского характера. В свое время был поднят большой шум, когда в городе Петижан во время борьбы Марокко за независимость были убиты марокканские евреи; то же самое имело место в случае, когда евреи были расстреляны во время войны в Алжире, хотя они погибли как европейцы, как сторонники Франции, но не как представители чужого меньшинства... Постоянно выставлялась одна и та же. искаженная историческая картина, изображающая евреев единственными мучениками, в то время как остальной мир захлебывался от счастья» ⁸⁹.

Этот метод позволял сионистам долгое время скрывать от мира свои преступные связи с гитлеровским фашизмом, ибо все разоблачения немедленно нейтрализовались направляемой сионистами прессой путем постановки простого и от того на первый взгляд очень убедительного вопроса: да разве это возможно; разве может сионизм сотрудничать с заклятым врагом евреев?

После разгрома гитлеровского фашизма прошло более 30 лет. И ставшие за это время известными многие и многие факты дают сегодня утвердительный ответ на ранее казавшиеся кое-кому нелепыми вопросы. Сионисты сотрудничали с антисемитами из царской охранки. С белогвардейцами. Со штурмовиками в коричневых и черных рубашках. О фактах прямого отношения сионистов к организации и проведению антисемитских выступлений можно написать не одну книгу.

Сионисты ответственны за гибель множества людей, которые, по мнению одного из их идеологов, «всего лишь пыль» и не достойны даже сожаления. Несмываемым пятном позора на деятельности сионистов в Европе, во время второй мировой войны останется дело Рудольфа Кастнера. Кастнер пришел к соглашению с гитлеровскими главарями об отправке в Палестину нескольких тысяч евреев (в качестве подходящего «биологического материала»). Вместе с тем по спискам, составленным при участии сионистских эмиссаров, нацисты гнали сотни тысяч граждан различных европейских стран, оккупированных гитлеровской армией, в газовые камеры и лагеря смерти⁹⁰. Именно подобные «операции» имел в виду сионистский изувер, когда, откровенничая в израильской газете «Давар», заявил, что «антисемитизм в 10 тысяч раз эффективнее влияет на переселение евреев в Израиль, чем тысячи эмиссаров и призывов об увеличении эмиграции».

Еще Герцль учил своих последователей, что существуют «порядочные антисемиты» и «непорядочные», антисемитизм «оправданный и полезный» — иными словами, преследование еврейских трудящихся и «антисемитизм вредный и гнусный»,— под которым понимается любая критика сионистов. При этом главари сионизма были и есть отнюдь не просто сторонние наблюдатели существования «двух видов антисемитизма».

В течение ряда лет в странах Арабского Востока усиленно разжигался «полезный антисемитизм», находивший выражение в инспирированных погромах, осквернении иудейских кладбищ, взрывах синагог, имевших место даже в таких удаленных районах, как Южная Аравия и Йемен. История переселения арабских евреев в Израиль складывалась из целого ряда сложных политических операций, проводимых сионистами под кодированными названиями «Волшебный ковер», операция «Али-Баба» и другие⁹¹. Операция «Волшебный ковер» была проведена с целью переселить в Израиль самую

древнюю иудейскую общину; этому придавалось символическое значение «возвращения на историческую родину» прямых «потомков Эзры». Сионисты спровоцировали в декабре 1947 г. в крупнейшем городе Южной Аравии Адене, известном многие века своей веротерпимостью, кровавые еврейско-мусульманские столкновения и еврейский погром в самом населенном районе Адена.

События декабря 1947 г. стали подготовительной стадией операции «Волшебный ковер», завершившейся в течение 1949—1950 гг. переброской по воздуху транспортными самолетами специально созданной авиакомпании почти 50 тысяч йеменитских евреев. Как писал Шломо Барер, «выражаясь фигурально, «Волшебный ковер» был свернут воскресным вечером в сентябре 1950 года после приземления в израильском аэропорту двух последних самолетов типа «Скаймастер» с двумястами пассажирами на борту» ^х. Обошлась эта операция международному концерну сионистов в пять миллионов долларов². Еще более крупную сумму выложили сионисты при переброске евреев-переселенцев из Ирака в Израиль, куда с 15 мая 1948 г. по 1 января 1951 г. было вывезено 123 425 человек. Все эти покинувшие насиженные места люди, жившие в Ираке еще со времен Вавилона, были обязаны неожиданным переселением каким-то неизвестным им силам, которые сумели посеять в их душах панический страх перед арабами и внушили, что единственное спасение в переселении на «историческую родину». Те же чувства страха тайные агенты сионизма раздували среди евреев Сирии, Ливии, Туниса, Ливана, Алжира, Марокко, Египта, откуда выезжали цёлые городские общины, подгоняемые взрывами в синагогах, грабежами, убийствами и призывами спасаться в Израиле, где их единоверцы жестоко преследовали коренное население — палестинских арабов и понуждали покинуть родную землю. В течение нескольких лет сионисты всячески подогревали и провоцировали «полезные антисемитские действия», которые помогали массовому выезду сотен тысяч приверженцев иудаизма из арабских стран. Переселение проходило под гласным и негласным контролем исполкома ВСО, ^{92 93}

Еврейского агентства, Джойнта, Всемирного еврейского конгресса и других сионистских организаций, включая шпионско-диверсионные службы Израиля и международного сионизма. Искусственно насаждаемый страх перед антисемитизмом и настойчивые призывы переезжать в Израиль сильно повлияли на еврейское население Турции, откуда в Израиль эмигрировало около 50% евреев. Почти половина еврейской общины Ирана последовала примеру своих единоверцев из Турции.

Но не только для вербовки людей в ряды сионистов и переселения в Израиль еврейская монополистическая буржуазия использует жупел антисемитизма. Пользуясь тем, что антисемитские взгляды и антисемитская политика решительно осуждаются прогрессивными силами различных стран, сионисты спекулируют на этом и шантажируют обвинением в антисемитизме любого политического деятеля, партии, даже целые государства. Так, чтобы оказаться обладателем ярлыка антисемита на Западе, достаточно, как отмечает прогрессивная печать, выразить собственное мнение относительно действий сионистских организаций или израильских правящих кругов.

Как писал один из членов руководства Компартии США X. Лумер (ныне покойный), аргументация при этом используется самая примитивная. Сионизм отождествляется с интересами евреев, а между антисионизмом и антисемитизмом ставится знак равенства. По этой «логике» всех тех, кто отвергает сионизм, кто осуждает агрессивный курс Тель-Авива, кто считает справедливыми требования арабской стороны о возвращении оккупированных Израилем земель, объявляют антисемитами.

Основным объектом ожесточенных пропагандистских наскоков сионистов стали социалистические государства, где их подстрекательская контрреволюционная деятельность давно поставлена вне закона. Это обстоятельство и стремятся использовать, чтобы через подвластные сионистам средства массовой информации оклеветать политику социалистических стран и представить ее в глазах мирового общественного мнения как антисемитскую. Многие органы буржуазной печати стран Западной Европы, США, Канады систематически воспроизводят статьи с обвинениями социалистических стран в антисемитизме. Выборочный анализ публикаций в американской «Нью-Йорк тайме» с ее европейской модификацией — «Интернэшнл геральд трибюн», французской «Фигаро», английской «Таймс», итальянской «Стампа» и ряда других изданий, взятых хотя бы только за 1974—1977 гг. показывает, что эта тема является одной из главных. Она подается и в аналитических статьях ведущих обозревателей, и в выступлениях «колумнистов», и в комментариях, и в коротких сообщениях. Печатная пропаганда подкрепляется выступлениями радио- и тележурналистов, фабрикацией соответствующей кинопродукции. По страницам западной буржуазной прессы пошел гулять даже новый термин — «неоантисемитизм», под который сионисты и их союзники хотели бы подвести критику и критиков сионизма. Они утверждают, что критика сионизма и разоблачение его преступного характера есть «новая форма антисемитизма», как пишет некий Лендваи⁹⁴.

В, своей книге, названной «Антисемитизм без евреев», Лендваи утверждает, что международного сионизма не существует вообще и что антисемитизм сегодня «экспортируется из социалистических стран», где он присутствует как «эмоциональный антисемитизм», который не нуждается в наличии ни больших, ни малых групп еврейского населения, ни даже отдельных индивидов. Подобные же взгляды проповедуют авторы многих книг, выходящих в западноевропейских странах, например Леон Палмат, силящийся убедить своих читателей в том, что в странах, где большинство населения исповедует христианство, антисемитизм всегда был и есть ныне, что он существует даже там, где всего лишь один еврей, и даже там, где нет ни одного еврея. Такие «теоретические» упражнения широко используются в практике сионистов.

Однако воздействие сионистского пропагандистского гипноза с течением времени заметно ослабевает, и огромную роль в этом играют коммунисты. В документах международного Совещания коммунистических и рабочих партий 1969 г. подчеркивалось, что антисемитизм разжигается именно реакционными силами и используется ими для политической дезориентации масс ⁹⁵.

История классовой борьбы учит, что питательной средой антисемитизма и его деятельности является капиталистическое общество. Антисемитизм есть уродливое социальное явление эпохи капитализма, которое отмирает вместе с породившим его обществом повсюду, где побеждает социализм.

Глава 6

Сионистский вариант социал-реформизма

В течение многих десятилетий сионистский псевдосоциализм представляет собой одно из идеологических и политических направлений в международном сионизме. По этому вопросу существует обширная литература, принадлежащая в основном перу лидеров и теоретиков социал-сионистских партий, а также буржуазно-либеральных авторов. В то же время, по нашему мнению, как в советской, так и в зарубежной марксистской литературе, посвященной критике идеологии и политики сионизма, детальному анализу и разоблачению социал-сионизма во всех его формах до последнего времени уделялось недостаточно внимания. Между тем необходимость развернутой, аргументированной критики сионистских лжесоциалистов совершенно очевидна.

Представитель Компартии Палестины ⁹⁶ Хайдер, выступая на VI конгрессе Коминтерна (1928 г.), отмечал, что ни в одной колонии социал-реформизм не силен так, как в Палестине⁹⁷. Один из руководителей Компартии Израиля, Вольф Эрлих, в 1969 г. подчеркивал: «Ни в одной азиатской или африканской стране нет такой сильной, хорошо организованной, глубоко укоренившейся социал-демократии, как в Израиле. Это замедляет процесс развития пролетарского классового сознания в нашем рабочем классе и делает борьбу нашей партии исключительно трудной»⁹⁸. Член Политбюро

ЦК КПИ Эмиль Тума в свою очередь пишет, что «сионизм,- являясь детищем крупной реакционной буржуазии, выработал для своих практических целей так называемую «рабочую» идеологию. Это сделано для того, чтобы обмануть еврейских трудящихся и использовать их в качестве инструмента сионизма» К

Член Политического комитета ЦК Компартии США Хаймен Лумер, характеризуя положение в Соединенных Штатах Америки, указывал: «В интересах борьбы за... подлинный социализм необходимо добиться, чтобы еврейские рабочие... не были одурачены суррогатом так называемых «социалистических сионистов», коих некоторые наши некогда прогрессивные еврейские лидеры объявляют «хорошими» сионистами, с которыми нам (коммунистам и другим демократам.— Авт.) якобы «следует» делать общее дело»^{99 100}.

Коммунисты и другие прогрессивные силы различных стран ведут борьбу не только против открыто буржуазных сионистов, но и против тех, кто фарисейски объявляет себя приверженцами марксизма и социализма. «...В какие бы одежды ни рядились сионисты и прочие антикоммунисты,— говорит Генеральный секретарь ЦК Компартии Колумбии X. Виейра,—они все более разоблачают себя как агентура североамериканского империализма, нередко находящаяся на жалованье у ЦРУ» ¹⁰¹.

Характерно, что многие лидеры Социалистического интернационала (СИ) оказывали и все еще оказывают сионистским «рабочим» партиям активнейшую поддержку и помощь. Ряд лидеров Социнтерна, объявляя Израиль чуть ли не социалистическим государством, пытаются представить его неким образцом для стран Африки и Азии, а также Латинской Америки.

По нашему мнению, правильно не раз высказывавшееся положение о том, что в силу ряда моментов международного и внутреннего порядка американские миллионеры долгое время «могли господствовать над Израилем только при помощи партии, выступающей под флагом социализма» ¹⁰². Такой партией была социал-сионистская партия МАП АЙ (ныне МАИ — Партия труда Израиля), руководство которой находится в самом тесном союзе с американскими и другими империалистами.

Коммунистическая партия Израиля, вновь подчеркнув на своих XVI (1969 г.), XVII (1972 г.) и XVIII (1976 г.) съездах необходимость активизации борьбы всех прогрессивных сил против сионизма, особо отметила, что называющие себя «левыми» сионисты не только отравляют псевдосоциалистической демагогией сознание рабочих и крестьян Израиля и определенных слоев еврейских трудящихся в ряде других стран, но и всеми силами стремятся вести активную подрывную деятельность среди прогрессивных партий и групп различных государств ¹⁰³.

Хотя история мирового рабочего движения и современная классовая борьба показывают, что нет и не может быть не только никакого «соединения сионизма с социализмом», но и никакого «рабочего сионизма», время от времени появляются организации и люди, заявляющие о возможности и даже необходимости «синтеза» сионизма с марксизмом и пытающиеся утвердиться в международном коммунистическом движении. Тому примеры — деятельность ренегатской группы Микуни-са-Снэ, в середине 60-х годов пытавшейся захватить в свои руки руководство КПИ, с тем чтобы превратить ее в сионистскую социал-реформистскую организацию¹⁰⁴, и П. Новика, редактора прежде прогрессивной еврейской газеты «Морнинг-Фрайхайт», который был исключен из Компартии США за прямое участие в просионистской антикоммунистической пропаганде.

Жизнь показала, что буржуазный национализм и ревизионизм взаимно питают, обуславливают и дополняют друг друга; Бывшие коммунисты, скатившиеся на сионистские или просионистские позиции, одновременно выступали в большинстве случаев и как правые ревизионисты. Так было в Польше в 1968 г., в Чехословакии в 1968 — начале 1969 г., так было и с группой Э. Фишера — Ф. Марека в Австрии.

* * *

Вскоре после образования в 1897 г. Всемирной сионистской организации часть ее деятелей стала прилагать усилия к тому, чтобы прикрыть подлинную классовую сущность сионизма «социалистической» фразеологией. Таким путем они стремились ограничить участие трудящихся евреев в революционном движении, привлечь их — так или иначе — в ряды сионистских партий и организаций, укрепить среди них иллюзии о том, что создание «еврейского государства» (которое сионистские лжесоциалисты рисовали как некое внеклассовое образование или, во всяком случае, как нечто, отличное от любого другого государства) будет якобы единственным, что избавит их от бесправия, угнетения, эксплуатации.

Концепции так называемого сионистского «социализма» появились в конце XIX — начале XX в., вслед за ними возникли различные псевдосоциалистические сионистские организации и партии.

Теоретиком сионистского «социализма» был Бэр Ворохов — один из основателей Еврейской социал-демократической рабочей партии— «Поалей Цион» («Рабочие Сиона»). Лживо утверждая, что К. Маркс и Ф. Энгельс якобы не создали теории национального вопроса и борьбы за национальное освобождение, игнорируя работы В. И. Ленина и его учеников. Ворохов выдвинул националистическую теорию так называемого «реального национализма». .

Гиперболизируя и абсолютизируя так называемую «анормальность социальной структуры еврейства», Ворохов утверждал, что в условиях «беспощадной национальной конкуренции» еврейский пролетариат не имеет возможности стать общественным классом и, следовательно, не может рассчитывать на успех своей борьбы. Он предлагал «нормализовать» социальную структуру еврейского населения и заявлял, что сионизм-де открывает этот путь и является «исторической необходимостью».

Формирование еврейского. пролетариата, согласно концепции Борохова, возможно лишь при условии «территориально-политической автономии» евреев в экономически слаборазвитой стране, «ибо только на такую территорию могут проникнуть мелкий и средний еврейский эмигрантский капитал и еврейская эмигрантская рабочая сила». В подобной стране, еще не «развившейся в замкнутый экономический организм, не придется опасаться какой-либо конкуренции, и еврейский пролетариат сможет зести свою классовую борьбу».

Таким образом, Ворохов призывал еврейских трудящихся отказаться от борьбы за демократию и социализм в странах, где они проживали, ради будущей борьбы в Палестине, когда там будет создана «здоровая еврейская экономика». В . своей . программной работе Ворохов в совершенно абстрактной форме писал, что, «когда будет достигнута диктатура пролетариата», последний организует общественное производство в своих иптересах. До этого пролетариат как класс, согласно Борохову, не должен - вмешиваться в «созидательную деятельность» ¹⁰⁵ и... обязан всецело содействовать сионистской колонизации Палестины.

Доминирующим в социал-сионизме стало направление, теоретиком которого выступал Нахман Сыркин, проповедовавший соединение еврейского этноцентризма и религиозного иудейского мистицизма с умеренным социал-реформизмом. Сыркин заявлял, «что марксистские методы осуществления социальных революций, пригодные для обычных наций, не могут быть применены к такому уникальному народу, как евреи» ¹⁰⁶. Восхваляя общесионистский тезис об «уникальности» евреев, этот псевдосоциалист тщился «объяснить» его тем, что-де «все классы еврейства разделяют общую мечту о спасении, символом и практическим выражением которого является сионизм». По Сыркину, сионизм, таким образом, и есть социализм.

Выдвинутая Сыркиным в конце 90-х годов прошлого века концепция «конструктивного социализма» состояла в том, что социализм в Палестине явится продуктом «рабочей колонизации» и развития кооперативов под руководством националистических и реформистских профсоюзов. Он призывал к строительству «социалисти-чес кого общества» не путем революционной классовой борьбы и ликвидации капитализма, а при помощи «национального еврейского капитала» и при посредстве сионистских учреждений. В религиозном экстазе Сыр-кин, в начале своей деятельности слывший антиклерикалом, в 1919 г. восклицал, что «на святой земле» «расцветут еврейский труд и душа иудаизма, живущая Торой, учерием пророков, мидрашем, еврейской философией и хасидизмом» *.

Третьим «отцом» социал-сионизма считается Арон Давид Гордон, проповедник некой «религии труда» ^{107 108}.

Общесионистский демагогический лозунг «назад к земле» Гордон разъяснял как необходимость создания в Палестине путем «полного и творческого соединения человека с природой» некоего аграрного «кооперативного сообщества», при помощи которого-де будет образован «новый народ, народ в подлинно человеческом смысле — человечный народ». Пропагандировавшиеся Гордоном абстрактные, внеклассовые этические категории, его фарисейские призывы к моральному и социальному совершенству всех участников «кооперативного сообщества» объективно, да и субъективно, служили лишь делу сионистской колонизации Палестины, затуманивали классовое сознание еврейских трудящихся.

* * *

Итак, основные положения идеологов сионистского псевдосоциализма, по существу, идентичны (если отбросить их демагогическую «социалистическую» терминологию) главным позициям открыто буржуазных сионистов и клерикалов. Что касается деятельности соци-ал-сионистских партий, то она, как правило, протекала в русле «национального единства» и «общности судьбы» с буржуазией. При этом социал-сионистские лидеры лживо пытались представить дело так, будто еврейские низы «больше всех» заинтересованы в сионизме, колонизации Палестины и создании «еврейского государства» и прэтому-де должны проявлять в этом направлении наибольшую активность.

В цачале века антинаучный, насквозь националистический тезис об «особом пути» развития еврейского рабочего класса и возможности разрешения так называемого «еврейского вопроса» не в контексте общего решения национального вопроса социалистической революцией, а путем создания любыми средствами «национального очага на земле предков» весьма скоро привел сторонников сионистского «социализма» в стан самой откровенной реакции.

После Великой Октябрьской социалистической революции социал-сионистские партии вместе с другими сионистскими, организациями приняли активное участие в борьбе объединенных сил контрреволюции и иностранной интервенции против молодого Советского государства.

Отмеченные выше три направления в «сионистском рабочем движении» с самого начала имели много общего между собой. Авторы «Энциклопедии сионизма и Израиля» с удовлетворением отмечали, что «все три направления рабочего сионизма перекрещивались и сходились то в одной точке, то в другой» ^{. Сближение между различными партиями и фракциями социал-сио-низма характеризовалось их быстрым поправением. Данный процесс был отражением прежде всего постоянного перехода сионизма на все более реакционные и проимпериалистические позиции.

После 1917 г. контакты, сотрудничество и взаимное сближение различных направлений в общих рамках сионизма резко усилились. Что же касается «конструктивного социализма» Сыркина, бороховизма и «религии труда» Гордона, то они вскоре «достигли синтеза и единства», как констатировалось в статье израильского официоза ^{109 110}.

Коммунистическая партия Польши в своей программе, принятой в 1932 г., отмечала, что оба существовавших в этой стране крыла партии «Поалей Цион» — правое и «левое» — являлись «разновидностью националистической контрреволюционной партии в рядах пролетариата... агентурой буржуазного сионизма под пролетарской маской»¹¹¹.

После образования в 1948 г. государства Израиль, и особенно после развязанных израильскими правящими кругами агрессивных войн на Ближнем Востоке, процесс поправения социал-сионистских партий зашел так далеко, что стало почти уже невозможно провести грань между сионистскими буржуазными и «рабочими» партиями. В лагере сионистских партий имеют место не классовая и не идеологическая борьба, а скорее, тактические расхождения в рамках общей политики, межпартийное и личное соперничество, имеющее целью расширение и укрепление позиций данной партии в структуре международного сионизма, в государственном аппарате и в экономике Израиля, погоня лидеров за более высокими и выгодными постами.

В 1965 г. в Израиле, политический режим которого характеризуется постоянным поправением, был создан так называемый Г АХ АЛ — парламентский блок крайне правой буржуазной партии Херут («Движение свободы») и Либеральной партии, также выражающей интересы крупной еврейской буржуазии. В 1973 г. ГАХАЛ вместе с родственными группировками образовал более широкий политический блок — Ликуд, который после выборов 1977 г. возглавил правительство.

Надо упомянуть и о том, что в январе 1968 г. образовалась МАИ (Партия труда Израиля¹¹²)—на базе объединения двух родственных сионистских «рабочих» партий — МАПАЙ и «Ахдут гаавода» («Объединенный ТРУД») (ее не следует путать с одноименной партией, существовавшей в Палестине в 1919—1930 гг.) и крайне правой социал-сионистской группировки РАФИ (Рабочий список Израиля).

Разоблачая политику и маневры правящих кругов Израиля, Генеральный секретарь ЦК КПИ Меир Виль-нер в своем выступлении в кнессете в конце 1972 г. заявил: «Союз между ГАХАЛ и Рабочей партией (МАИ) не является случайностью. Это признак того, что в Рабочей партии извращается понятие демократии, это один из признаков общего извращения рабочего движения в нашей стране. Это большая угроза для движения рабочего класса, для государства Израиль, для израильского народа» ¹¹³. Характеризуя сущность политики правительства в социальных вопросах, М. Вильпер подчеркнул, что «разница между экономической и социальной политикой коалиции (тогдашнего правительственного блока МАИ с псевдосоциалистической сионистской партией МАПАМ.— Авт.) и Ликуд все уменьшается, если она вообще существует...»¹¹⁴. Политика МАИ и привела Ликуд к власти.

Социал-гсионистский лидер . Д. Бен-Гурион в свое время откровенно выразил подлинные намерения сионистских псевдосоциалистов, заявив, что сионистское «рабочее движение никогда не ставило себе целью захват власти в сионизме. Его целью всегда была не власть* а верная служба...»¹¹⁵. Имея в виду все социал-сионист-ские партии, бывший сионистский функционер Н. Вайншток писал, что «рабочее крыло сионистского движения постоянно принимает участие в священном союзе с буржуазией» ¹¹⁶.

Примеров тому множество. Так, в марте 1972 г. израильский кнессет подавляющим большинством голосов принял резолюцию, которая служит ярким выражением экспансионистских претензий правящих кругов Израиля на территорию всей Палестины. На основе неких «исторических прав» сионисты объявляют Палестину «землей Израилевой». Выступивший от имени правительства деятель партии МАИ X. Цадок, тогда министр юстиции, подчеркнул, что среди сионистских партий «наблюдается очень мало различий во мнениях относительно исторического права еврейского народа на землю Израилеву» и что «разногласия вызывает лишь возможность осуществления этих прав в настоящее время» ¹¹⁷.

«Эта экстремистская сионистская резолюция, принятая кнессетом,— подчеркнул в своем докладе на XVII съезде КПИ Меир Вильнер,— является не чем иным, как обобщением сионистской теории о том, что эта земля (Палестина.— Ред<) в принципе «принадлежит» еврейскому народу, и лишь по причинам практического характера приходится реализовывать это право поэтапно» ¹¹⁸.

Как и другие сионисты, лидеры «рабочих» партий МАИ и МАПАМ выдают сионизм за «национально-освободительное движение еврейского народа» и «еврейскую революцию», объявляют Израиль «осуществлением сионистской идеи», «особым государством», «родиной всех евреев», а также выступают активными сторонниками реакционнейшей теории «двойной лояльности» (или «двойного гражданства») евреев.

Сионисты-«социалисты» вместе с другими партиями и клерикалами Израиля рьяно выступают против ассимиляции и смешанных браков, за «чистоту расы». Так, грубо фальсифицируя историю и современное положение, Г. Меир при обсуждении в кнессете в 1970 г. клерикально-расистского закона «Кто является евреем» в Израиле, заявила, что «смешанные браки и ассимиляция -г самая страшная опасность, которой на протяжении веков подвергались евреи» ¹¹⁹.

Представители современного сионистского псевдосоциализма стараются всячески завуалировать сущность своей идеологии. Однако некоторые их заявления |(в целом в весьма значительной степени носящие демагогический и «дипломатический» характер) в достаточной мере проливают свет на подлинные источники идеологического багажа адептов социал-сионизма. Так, Бен-Гурион писал: «Движение, которое породило и консолидировало израильскую Рабочую партию, происходит из трек источников: учения и предвидения пророков Израиля, национальных и социальных революций наших дней и энтузиазма пионеров,— источников, которые нашли свое выражение в волнах иммиграции в нашу страну новых поколений»¹²⁰. В свою очередь бывший министр иностранных дел Израиля Абба Эбан заявил, что вера «сионистского рабочего движения» «соединяет много доктрин, некоторые из них — древние, плод пророческой традиции (!), другие —- новые, продукт социального прогресса и научного гуманизма нашего поколения» ¹²¹.

Бывший лидер партии МАПАЙ Рувен Баркатт в статье «Философия израильского рабочего движения» называл четыре источника Отой философии: тору, «доктрины социалистического движения, рожденные в горниле промышленной революции и аграрных реформ», «идею, являвшуюся результатом уникального положения еврейского народа и политического развития конца XIX в., когда началось массовое (?1) возвращение на место рождения нашей нации» и «наш собственный взгляд на будущее Ближнего Востока»

Ебйи отбросить в сторону демагогию, то приведенные цитаты говорят о том, что социал-сионисты полностью разделяют все основные общесионистские догмы, в том числе о существовании экстерриториальной «всемирной еврейской нации», о возможности и необходимости решения «еврейского вопроса» лишь путем «возвращения» евреев на «землю предков» и другие.

Практически разница межйу теоретиками «официального» сионизма и сионистского псевдосоциализма лишь в том, что первые говорят просто о «еврейском государстве», а вторые добавляют сюда слово «социалистическое».

Д. Бен-Гурион, этот шовинист в обличье «социалиста», без устали заявлял, что «алия^{122 123} — центральный идеал государства, основная магистраль для претворения в жизнь сионизма... Сионизм без алии все равно, что иудаизм без евреев» ¹²⁴.

В общесионистской программе «собирания изгнанников» в Израиле имманентно заложены политика территориальной экспансии и агрессивный, антиарабский шовинизм и расизм, милитаризация со всеми ее последствиями, угнетение и эксплуатация арабского населения Израиля, отказ признать справедливые национальные права арабского народа Палестины.

Составной частью идеологии партии МАИ являются положения так называемого «религиозного (или пророческого) социализма» (ветхозаветного профетиз-ма), иногда сформулированные в духе «этического социализма» неокантианцев Когена, Лацаруса и Форлен-дера. Их тезис о том, что иудейский мессианизм, «этика иудаизма» должны рассматриваться как реальная социальная программа, предложенная пророками, уже в конце XIX -г- начале XX в. был взят на вооружение рядом идеологов сионистского «социализма».

Социал-сионистские лидеры пришли к «этическому социализму» двумя путями: со стороны своего социал-реформизма, постепенно развившегося в фактически чисто буржуазную идеологию, и в силу своей близости к иудаизму, подкрепляемой (особенно после образования государства Израиль) тактикой постоянного блокирования и компромисса с клерикальными иудаистскими партиями. '

Значительное воздействие на теоретические установки и практическую деятельность руководства социал-сионистских партий еще в период колонизации Палестины оказали различные варианты «кооперативного» или «гильдейского социализма» — разновидности буржуазно-реформистского социализма, в слегка модифицированной форме взятой на вооружение правой социал-демократией.

«Кооперативный» социализм, являясь одной из форм реформизма, отрицает классовую борьбу и порождает иллюзии, будто кооперативы «являются средством решения социального вопроса» К Природа кооперации определяется характером производственных отношений данного общества, господствующей в нем формой собственности, а не наоборот, как утверждают буржуазные и правосоциалистические, в том числе социал-сионистские, теоретики. Действительность подмандатной Палестины, а затем Израиля подтвердила, что в условиях капитализма кооперативы «воспроизводят и должны воспроизводить все недостатки существующей (то есть капиталистической.— Авт.) системы»^{125 126}.

Уже в Палестине кооперативы разных профилей и тесно связанные с ними профсоюзы, находившиеся под руководством лжесоциалистов, были превращены в важную составную часть сионистского колониального аппарата, действовавшего в полном контакте, а подчас и под фактическим руководством британской администрации, закладывая основы еврейского буржуазного экономического сектора. Профсоюзно-кооперативный сектор хозяйства весьма скоро превратился не только в аппарат финансирования и укрепления содиал-сионистских партий и организаций и рабочей аристократии, по и в источник больших прибылей для старой и новой буржуазии. Финансовый капитал, в, том числе в значительной степени и иностранный, через кредитно-денежную систему и фондовую биржу всегда активно использовал, а ныне использует в еще больших масштабах этот сектор израильской экономики (так же как и государственный сектор).

Сегодня предпринимательская деятельность Гиста-друт (Всеобщая федерация труда) — единственного профсоюзного объединения Израиля, и контролируемых им различных кооперативов в Израиле ничем не отличается от хозяйственной деятельности буржуазного государства и частнокапиталистического сектора¹²⁷ и представляет собой, наряду с государственным сектором, базу для развития государственно-капиталистического уклада¹²⁸. В отличие от многих молодых государств Азии и Африки израильское кооперативное движение не имеет ни антиэксплуататорской, ни антиимпериалистической направленности. В Израиле возник государственно-кооперативный капитализм, весьма быстрыми темпами развивающийся в государственно-монополистический капитализм. Произошла, по существу, полная интеграция профсоюзного руководящего аппарата и лидеров кооперативного движения в систему государственно-монополистического капитализма.

Как и откровенно буржуазные сионисты, лидеры сионистских «рабочих» партий всегда стремились и особенно стремятся ныне внедрять в сознание трудящихся иллюзии об «общности интересов и судеб» различных классов и социальных групп еврейства, о «классовом мире», «социальной гармонии», «сотрудничестве труда и капитала».

«Идеи классового мира,— пишет председатель ЦКК Компартии Израиля Вольф Эрлих,— нашли в сионистской идеологии самую большую поддержку. Шовинизм усилил реформизм, и в сочетании они превратились в особую разновидность социал-шовинизма, тесно связанного с империализмом» ¹²⁹.

Соединив «демократический социализм» с догмами сионизма, сионистскую демагогию с демагогией «социалистической», лидеры МАИ систематически отравляют классовое сознание израильских трудящихся. Правящие круги Израиля всячески афишируют «смешанную экономику», стараются убедить трудящихся в том, что современное израильское государство-де не является эксплуататорским. «Рабочий класс страны,— заявляла, например, Голда Меир,— является силой, которая не может отделять себя от государства и которая ответственна за государство» ¹³⁰. Тогдашний генеральный секретарь партии МАП АЙ Г. Иосефталь в 1960 г. в следующих словах обрисовал задачи этой партии: «Мы не должны бороться за владение или распределение собственности; мы должны увеличивать богатство, создавать для оканчивающей школу молодежи и новых иммигрантов возможность трудиться и формировать наши различные общины иммигрантов по образцу трудового Израиля» ¹³¹.

Напомним, что в «трудовом Израиле» — немногим более 10 тысяч богатейших семейств и действующие здесь иностранные компании ежегодно присваивают около половины национального дохода. Нормы прибыли достигают здесь 20—30% на вложенный капитал. В то же время израильские трудящиеся платят самые высокие в мире налоги. По меньшей мере треть израильского населения, по признанию самих официальных властей, живет «ниже черты бедности».

Господствующая в стране шовинистическо-расистская идеология сионизма, агрессивная, экспансионистская империалистическая внешняя политика и антирабочая, антинародная внутренняя политика правящих кругов фактически превратили современный Израиль в одно из самых реакционных государств мира. По вине сионизма буржуазная демократия была здесь весьма существенно деформирована уже на первом этапе существования государства. В последние же годы, особенно после агрессивной войны 1967 г. против арабских стран, процесс наступления на демократические порядки стал проводиться ускоренными темпами; активизировали свою деятельность профашистские и фашистские силы.

Необходимо подчеркнуть, что, имея дело с представителями американского монополистического капитала, лидеры МАИ не вспоминают о своем «социализме», а ведут деловой разговор о займах, инвестициях, поставках самолётов «Фантом» и танков «Шерман», обращаются с просьбами о расширении помощи. Цена за это — превращение Израиля в форпост империализма США на Ближнем Востоке, нацеленный против национально-освободительного движения арабских стран и народов; этому государству отводится также роль соучастника в проведении неоколониалистской политики империалистических держав в странах Африки, Азии и Латинской Америки.

Об отношении международного империализма к Израилю и его социал-сионистскому руководству красноречиво говорит круглая сумма в 17 миллиардов долларов, которую эта страна получила в 1948—1973 гг.¹³² В 1974 г. только безвозмездная помощь США и других капиталистических стран, а также пожертвования различных сионистских и просионистских организаций, по подсчетам израильских экономистов, составили 1750 миллионов долларов. В 1975—1978 гг. эти цифры стали еще выше.

Анализ положения дел в Израиле и в тех секторах международного сионизма, которые объявляют себя приверженцами сионистского «социализма»¹³³, показывает, что в целом эта ветвь сионизма зачастую является в определенном смысле более активным и опасным для прогрессивных сил идеологическим и политическим союзником империализма в его глобальной борьбе против социалистического содружества, мирового коммунистического и рабочего движения, национально-освободительного движения, чем открыто буржуазные сионистские организации.

Достаточно напомнить, что за 29 лет пребывания у власти Партии труда Израиля (МАИ), потерпевшей поражение на последних парламентских выборах в мае 1977 г., Израиль оккупировал территории, более чем в 5 раз превышающие его размеры, установленные резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947 г. Лидер Партии труда Израиля Ш. Перес публично заявил об «отказе вернуться к границам», существовавшим до июньской (1967 г.) агрессии Израиля против арабских стран К Позиция МАИ очень незначительно отличается от курса кабинета М. Бегина.

В резолюции XVIII съезда Компартии Израиля в разделе «Расстановка политических сил в Израиле» отмечается, что «партия труда (МАИ) остается ведущей партией в Израиле, несмотря на ослабление ее позиций» ^{134 135}, а поэтому она сохраняет весьма большие возможности просионистского воздействия на трудящихся страны.

Глава 7 Миф о единой

«национальной еврейской культуре» в системе идеологии сионизма и его основное назначение

В разнокалиберном наборе личин и масок, которыми пользуется международный сионизм, «культурная» маска является едва ли не самой употребляемой. Она, по мнению сионистских стратегов, может применяться универсально в капиталистическом обществе. Ее же пытаются возможно шире использовать для идеологических диверсий в странах социализма. Везде, где только можно, сионисты и их пособники рассуждают о необходимости сохранения и возрождения некой «единой на всей земле» «еврейской национальной культуры», изучения языка иврит (официального государственного языка в Израиле), возрождения якобы пришедшей в упадок под влиянием «гонений» иудейской религии и распространения ее влияния на всех евреев и во всех странах их проживания.

Пользуясь неосведомленностью людей, их неискушенностью в хитросплетениях сионистской тактики, политиканы от сионизма хотят выдать свои притязания за безобидные требования такой «малости», как повсеместное открытие еврейских «культурных очагов», клубов, кружков изучения иврита. Они ставят вопрос в плоскость простодушного недоумения: а что, мол, предосудительного в открытии клубов или изучении языка? Но события в Польше и Чехословакии в 1967—1968 гг. \ а также судебные процессы в Ленинграде, Риге и Кишиневе в 1970 и 1971 гг. свидетельствуют, что «культурная» деятельность сионистов далеко не такая безобидная вещь, какой они хотели бы ее представить.

Сионистский псевдогуманизм нередко изображался в печати капиталистических стран (подобно либерализму, ревизионизму и правому оппортунизму) в качество «истинного, демократического, гуманистического социализма».

Средства информации этих стран, в которых имеются сионистские элементы, сделали из отношения к Израилю «главный критерий прогрессивности». Ярлык антисемита навешивался на всякого, кто выступал с критикой политики правящих кругов Тель-Авива. Тот же прием использовался и против тех, кто осмеливался противодействовать проповедуемым откровенно националистическим, произраильским настроениям. Угрозой пустить в ход обвинение в антисемитизме сионисты, как щитом, прикрывались от возможных противников. Примеров из опыта событий в Чехословакии в 1968 г. хватило бы с избытком на исследование подрывной деятельности сионизма, для составления общего представления о том, что скрывается нередко за призывами о развитии «национальной еврейской культуры».

Марксистско-ленинская диалектика требует всякое явление рассматривать не абстрактно, изолированно, а в тесной связи с другими явлениями и с конкретным опытом истории. Именно с этих позиций следует подходить и к анализу сионистской «культурной программы», которая имеет четко выраженный социальный характер и направлена своим острием против коммунизма, против принципов пролетарского интернационализма и" дружбы народов. «Культурную программу» сионистов надо рассматривать не отвлеченно, а в свете основных целей сионизма. Тогда станет возможным определить й ту роль; какую она играет в осуществлении стратегических установок сионизма. Известно, что~ важнейшие ¹³⁶ элементы духовной культуры, имея классовый характер, не существуют отдельно от цолитики, от определенных политических целей, в данном случае целей сионизма. Помимо глобальных устремлений, имеющих стратегический характер, сионисты стремятся обеспечить политическую, финансовую и моральную поддержку Израиля и экспансионистских планов его правящих кругов со стороны еврейского населения всех-стран.

В качестве наиболее важных ставятся задачи обработки общественного мнения в антисоветском духе (особенно в социалистических странах), создания обстановки недоверия, подозрительности и вражды между народами арабских и социалистических стран; укрепления и усиления «родственных» связей сионистов Израиля с лицами еврейского происхождения за пределами «земли обетованной». Представитель семьи, пользующейся сильным влиянием в руководящих сферах сионизма, Ротшильд, заявил однажды после поездки из Парижа в Израиль, что настало время «перетряхнуть» еврейскую общину во Франции и направить в Израиль молодых ее членов, а во Францию прислать людей из Израиля. «Тогда,— сказал он,— вновь укрепятся ослабевшие связи между евреями Франции и Израиля» К Отлично понимая, что социалистический строй устраняет с политической арены всякий, в том числе и еврейский, национализм и тем самым делает неосуществимыми программы «мессианства», основанного на идеях «богоизбранничества» и шовинизма, сионисты обращают всю свою ярость на социализм. Они стремятся подорвать и разложить социалистический строй изнутри, дискредитировать политику коммунистических партий, расколоть единство социалистического содружества, ослабить, подорвать марксистско-ленинскую идеологию с помощью ревизионизма, оппортунизма и национализма.

Сионисты не могут, естественно, выполнять свою подрывную работу без кадров, без людей. Но можно ли возлагать выполнение таких задач на граждан, преданных социализму и коммунистическим идеалам и порвавших с националистическими предрассудками? Конечно нет! Такие люди с презрением отвергают уготованную им неблаговидную роль. Поэтому в странах ¹³⁷ социализма сионисты хотели бы побудить определенную часть населения отойти от социалистической идеологии и практики строительства нового общества. Именно для этого сионисты стремятся разбудить «голос крови», а попросту говоря, разжечь чувства национализма и шовинизма. В этих целях они пытаются возрождать все реакционное и отжившее. И религию с ее фанатизмом, и средневековые традиции и обряды, называя все это «еврейской национальной культурой».

Практическим выполнением программы «сиониза-ции» занимается огромный разветвленный аппарат Всемирной сионистской организации, охватывающей своей деятельностью более чем 60 стран мира. В нее входят и «Американский еврейский комитет», «Джойнт», «Всемирная федерация молодежи, говорящей на древнееврейском языке» и многие другие. На всех уровнях и в различных вариантах всюду сионисты проталкивают идею «национальной еврейской культуры» и требуют более всего «защиты» советских евреев.

Эта «идея» не относится к новым изобретениям мозгового треста сионизма. Ею пользовались еще бундовцы, поалейционисты и прочие противники интернационализма, действовавшие в нашей стране до и первое время после Великой Октябрьской социалистической революции. Вариации на эту тему именовались то «культурно-национальной автономией», то «культурным самоопределением». Однако цель всех этих вариаций была одна — создать исключительные, экстерриториальные права для еврейского населения в Стране Советов, образовать как бы своеобразное государство в государстве. Советская власть пресекла все эти происки и дала возможность еврейскому населению СССР создать подлинно национальный очаг в форме Еврейской автономной области, где евреи могут строить свою жизнь на социалистических началах, создавать социалистическую культуру, входящую одним из компонентов в общенародную интернациональную культуру советского многонационального государства. Такая позиция партии и государства была обоснована еще В. И. Лениным, который, как известно, решительно боролся с идеей «культурно-национальной автономии». «Кто прямо или косвенно ставит лозунг еврейской «национальной культуры»,— писал Ленин,— тот (каковы бы ни были его благие намерения) — враг пролетариата, сторонник старого и кастового в еврействе, пособник раввинов и буржуа» К «Всякая проповедь отделения рабочих одной нации от другой, всякие нападки на марксистское «ассимиляторство», всякое противопоставление в вопросах, касающихся пролетариата, одной национальной культуры в целом другой якобы целой национальной культуре и т. п. есть буржуазный национализм, с которым обязательна беспощадная борьба» ^{138 139}.

Партия Ленина всегда была верна этим указаниям, борясь с любым буржуазным национализмом, объединив трудящихся всех национальностей нашей страны в единой семье Союза Советских Социалистических Республик, которая ныне превратилась в новую историческую общность людей — советский народ. Этот факт огромного исторического значения зафиксирован в материалах XXIV и XXV съездов КПСС, новой Конституции СССР и не может быть опровергнут никакими пропагандистскими усилиями сионистов, которым поставлена непреодолимая преграда в отношении активизации националистической деятельности среди еврейского населения нашей страны.

Монолитное единство советских людей на прочном фундаменте интернационализма испытано и закалено в жестоких битвах с врагами. Только безумцы или ослепленные ненавистью к социализму люди могут надеяться, что это единство будет нарушено, что будут распахнуты двери перед буржуазным национализмом и сионизмом как одной из его разновидностей. В советском социалистическом обществе, основанном на национальном равноправии и пролетарском интернационализме, нет места буржуазному национализму. Не может иметь места в нашем обществе и любое, в том числе «культурное», течение, если оно преследует антисоветские, антиобщественные цели, если оно направлено на подрыв социалистического строя.

На чем Же базируют свое понимание «культуры» сионисты? В сионистском понимании «духовная культура» евреев базируется прежде всего на религии и языке.

Любопытный факт: в 1827 г. была опубликована книга лионского профессора Переса «Почему Наполеона никогда не существовало...».-Используя «строго научные методы», автор «доказывал»* что Наполеон Бонапарт никогда не был реально жившим человеком, а явился результатом массового самогипноза, будто бы поразившего мир в начале XIX в. Книга Переса осталась классическим примером того, как с помощью наукообразных фраз можно создать, видимость научной гипотезы *.

С исследовательскими методами покойного лионского профессора приходится нередко сталкиваться при знакомстве с трактатами сионистов о некой всеобъемлющей «национальной еврейской культуре», существующей якобы вне исторических, социальных и географических рамок и составляющей нечто одинаково равноценное для всех составных частей «всемирной еврейской нации».

Это является не чем иным, как лозунгом раввинов, лозунгом еврейской буржуазии. Именно с этой точки зрения надо рассматривать стремление главарей сионизма объединить еврейское население различных стран мира в некую единую «культурную общность».

Не случайно вышедший в отставку в конце 1977 г. президент Всемирного еврейского конгресса Наум Гольдман обращает особое внимание на необходимость усиления деятельности сионизма именно в области культуры. В интервью газете «Сюисс» в 1971 г. он заявил: «Речь идет о растущем влиянии стран советского блока и о силе коммунизма». Исходя из этого, по Гольд-ману, сионизм должен взять на себя инициативу «возрождения» в социалистических странах неких «меньшинств» для того, чтобы «добиться культурных прав». Раскрывая в кругу своих единомышленников скобки, сионисты прямо говорят о том, что, по их мнению, это означает всемерное насаждение иудаизма и сионистских идей с целью ослабления коммунистической идеологии.

Сионизм не сразу взял на вооружение лозунг единой «еврейской культуры». Еще в 1900 г. на III конгрессе Всемирной сионистской организации Т. Герцль заявлял, что вопросы «еврейской культуры» не интересуют сионизм. Однако через некоторое время его позиции изменились и он присоединяется к сионистам-«культуртрегерам», считавшим духовную область пер-

¹ См. «Проблемы мира и социализма», 1971, № 1, стр. 95.

>89

спективным полем активной деятельности как Всемирной сионистской организации, так и её отдельных учреждений.

В чем состоят философские концепции, принятые на вооружение сионистами?

Невооруженным глазом видна преимущественная симпатия сионистов к тем разновидностям идеализма, которые оставляют открытыми двери фидеизму, иудаи-стской мистике и т. п. Таковы, с одной стороны, философские гибриды Г. Когена *, «подправлявшего» Канта Гегелем и Моисеем, или Э. Гуссерля, пытавшегося того же Канта «скрестить» с платонизмом, а с другой стороны — А. Бергсон и 3. Фрейд, обожествившие в различных формах иррациональное, психическое, «подсознательное» или мистифицированный биологический «жизненный порыв».

В действительности нагнетание иррационализма отражает главные черты буржуазного общества: господство «стихийных» экономических сил над человеком, анархию производства, всепроникающую «войну всех против всех» — эгоизм и конкуренцию. Иррационализм современной буржуазной философии, погружение ее в пучины волюнтаристской стихийной мистики отражает в фантастически трансформированном виде углубление и усиление неразрешимых противоречий антагонистического буржуазного общества.

Там, где не удавалось протащить в качестве философской концепции ортодоксальный иудаизм, хотя бы и в приглаженном, наукообразном виде «а-ля Коген», измышлялись новые варианты не менее наукообразных — и экстравагантных — конструкций вроде темпо- ¹⁴⁰ рализма, сочетающего мистическую натурфилософию с теорией относительности.

Сионистская «философия искусства» также неприкрыто служит целям отвлечения трудящихся от насущных задач социального развития, от классовой борьбы.

История учит, что подлинный расцвет культуры и искусства возможен только при социализме, в обществе, свободном от эксплуататорских классов и от любых форм классового и национального подавления. Только здесь складываются и развиваются национальные формы духовно-культурного творчества, образующие в своей совокупности единую интернациональную пролетарскую социалистическую культуру.

Нетрудно видеть, что претенциозный сионистский миф — миф о творческом превосходстве «сверхчеловека» над представителями всех других национальных культур — не выдерживает никакой критики.

Сделавшись платными поставщиками идей для буржуазии, иные «интеллектуалы» намеренно искажают и обедняют истинные духовные возможности творческой интеллигенции, подгоняя их под рыночную нивелирующую шкалу международных биржевых ценностей и распространяя так называемую «штемпелеванную» культуру, об опасности которой выразительно предупреждал в свое время А. Белый ¹⁴⁰. В недрах этих мозговых трестов «вырастает ужасная цензура: переводится, рекламируется и распространяется только то, что угодно королям литературной биржи, выпускается на эстраду только то, что угодно королям биржи музыкальной...»

«Штемпелеванная» буржуазная -=- по виду «всечеловеческая» — культура оборачивается все чаще и чаще проповедью самого узкого и специфического национализма.

Сионисты пытаются подвергнуть обработке возможно большее количество людей то в плане пресловутой «еврейской солидарности», «голоса крови» или «религиозного долга», то в плане прямого экономического, а где возможно, и административного давления.

В сионистских центрах уделяется огромное внимание разработке подрывных антисоциалистических дей- ¹⁴¹ ствий под флагом «культуры», ибо «культурный» способ проникновения в страны социализма сионистские стратеги считают одним из наиболее удобных способов развертывания своей деятельности там, где сионизм поставлен вне закона.

В целом деятельность сионистов в сфере культуры и духовной жизни представляет собой важное направление борьбы буржуазии, крупного капитала за души и умы людей различных социальных слоев и классов. Владея мощными рычагами влияния в области так называемой «массовой культуры», сионисты и их пособ^ ники из числа деятелей такой культуры разрабатывают и внедряют в сознание масс определенные «бихевиор-ные эталоны» (образцы поведения), моральные «ценности» определенного характера.

За примерами можно обратиться к практике расхожей рыночной литературы хотя бы в ведущей стране капиталистического мира — США; Она свидетельствует, что иные литераторы, жаждущие успеха и признания, легко добиваются известности, а их произведения получают широкую рекламу благодаря применению ими вполне определенных приемов.

Такая литературная продукция немедленно возносится просионистской критикой и печатью на пьедестал. Людей уверяют, что данное сочинение отмечено «истинным талантом» и представляет собой «выдающееся явление» в литературе и искусстве.

Вместе с тем сионисты в совершенстве владеют искусством социальной мимикрии и широко применяют ее во всех необходимых случаях.

Представитель Организации освобождения Палестины в Лондоне Саид Хаммами, убитый в январе 1978 г. сионистскими агентами, незадолго до своей гибели отмечал, что в условиях безграничной монополии капитала па средства массовой информации, издательское и типографское дело в современных буржуазных государствах правда о существе сионизма, его действиях и планах с большим трудом получает выход в широкие массы. Тем не менее на страницах лондонской «Таймс»'

С. Хаммами удалось затронуть один из важных и традиционных приемов защиты сионизмом своих идейнополитических позиций, который состоит в том, чтобы не давать возможности критикам сионизма формировать правильную позицию в отношении сионистской деятельности в широких кругах общественности. Саид Хаимами, в частности, подчеркивал: «...когда у сионистов есть возможность самим дать определение сионизма, нет ничего удивительного, что они без труда выбирают фразы, совершенно лишенные налета расизма» К

Реклама . произведений, пропагандирующих жажду наживы, культ силы и сверхчеловека, упадочничество, космополитизм, низменные инстинкты, является характерным приемом действий сионистов в области культуры. Этим же каналом они пользуются и для создания необходимых им стереотипов, представлений, искажения и фальсификации художественных, моральных и культурных ценностей.

Используя метод так называемой «ненавязчивости убеждения», сионистские и просионистские писатели стремятся навязать массам ложные, антинаучные и антиисторические представления, выгодные сионизму. Здесь в качестве достаточно типичных примеров можно назвать таких писателей, как Кингсли Эмис, Бернард Маламуд, Эжен Ионеско, и многих других.

После принятия известной резолюции ЮНЕСКО в отношении экспансионистской политики Тель-Авива в конце 1974 г. сионисты подняли «по тревоге» своих сторонников среди деятелей искусства и литературы. По всему капиталистическому миру были организованы сборы подписей под петициями «протеста» и манифестами «отказа от сотрудничества» с ЮНЕСКО, «осмелившейся» осудить израильских душителей арабской культуры на захваченных территориях.

Было решено срочно организовать 39-й международный конгресс Пенгклуба в Иерусалиме. Участники конгресса съехались туда и в течение недели пользовались беспредельным гостеприимством израильского правительства. Все они с рвением призывали организовать широкий бойкот ЮНЕСКО.

Агрессивные войны Израиля против арабских стран породили целую лавину просионистских и антиараб-ских художественных и «хроникально-документальных» кинокартин. Было отмечено, что те же самые люди, которые создавали антивьетнамские фальшивки, выпускали «произведения», направленные против арабского национально-освободительного движения. В этом ¹⁴² плане характерна деятельность режиссера Жюля Дас-сэна. Он выпустил ленту «Герой пустыни», прославляющую «романтика и гения войны» пресловутого генерала Моше Даяна. Клевеща на арабов, Дассэн представляет их как «дикую толпу», которой якобы никогда не дано взять верх над «богоизбранным народом». Режиссер Фредерик Россиф, автор фильмов «Звери» и «Время гетто», создал расистскую ленту об израильской агрессии «Стена Иерусалима», разрекламированную на Западе как «замечательный фильм». Пиратское нападение израильских диверсантов на угандийский аэродром в 1976 г. сионисты представили как героическое деяние в киноагитке «Операция в Энтеббе» с участием известных киноартистов К. Дугласа и Э. Тейлор.

Прикрываясь словами о демократии, гуманизме, защите прогресса, сионисты, используя рычаги влияния в области «массовой культуры», стремятся привлечь на свою сторону возможно более широкие слои интеллигенции в странах Запада, представителей различных направлений в искусстве и литературе и обманом побудить их так или иначе служить политическим целям мировой реакции, замаскированным под нарочито туманные и абстрактные понятия «всечеловеческой» культуры.

Возможности телевидения позволили превратить развлекательные «шоу» в ведущее направление буржуазного искусства для масс, сделать многие из них средством затуманивания классового сознания трудящихся. А поскольку в руках сионистов сосредоточено немало телекомпаний и студий в странах капитала, нетрудно представить и размах выгодной для сионистов разлагающей и развращающей деятельности в области духовной жизни буржуазного общества. Процветающее ныне на Западе деловое предприятие, именуемое «телешоу», с одной стороны, закономерно вытекает цз ненасытной жажды обогащения за счет этого вида «искусства», и, с другой стороны, его импульсом являются искусно навязываемые телезрителю этими же эстрадными кумирами весьма примитивные вкусы.

Это направление в массовом искусстве Запада не следует считать, конечно, монополией сионистов. Оно представляет общее явление для всего капиталистического мира, находящегося в глубоком, безысходном тупике.

В выступлении на международном Совещании коммунистических и рабочих партий в 1969 г. Л. И. Брежнев говорил: «Империализм не может рассчй!ывать на успех, открыто провозглашая свои действительные цели. Он вынужден создавать целую систему идеологических мифов, затуманивающих подлинный смысл его намерений, усыпляющих бдительность народов... Наемные идеологи империалистов создали специальную псевдокультуру, рассчитанную на оглупление масс, на притупление их общественного сознания» К

Сионизм со своей системой средств массовой информации, «духовной индустрии», культурных учреждений, активно действующей богемой есть неотъемлемая часть капиталистического мира, где «массовая культура» выполняет отчетливо выраженные функции идейного оружия буржуазии. ¹⁴³