Иди ты... в жёны (СИ)

Глава 23. Любовь

Глава 23. Любовь

Что я творю?!

Титова сегодня драли уже и гусь, и петух, а теперь ещё и я впилась в его спину ногтями. От гуся и петуха меня отличает лишь то, что я хочу, чтобы Титов драл меня.

Может, ему не так обидно будет, если он однажды вспомнит свои деревенские каникулы?...

Саша прикусил мою нижнюю губу, балансируя на грани нежности и боли, и тут же прошелся языком по месту укусу, нырнув им же в мой рот.

Я предприняла вялую попытку воспротивиться тому, как он нагло нарушил мои границы. Что-то промычала нечленораздельное, даже уперлась ладонями в его грудь. Но вместо того, чтобы решительно оттолкнуть, скользнула руками по горячей коже вверх, пока пальцы не нащупали густые волосы в районе его затылка и макушки. Сжала его шевелюру в кулаках и с силой притянула к себе его бестолковую голову, желая углубить поцелуй.

- Ого! – выдохнул Титов с хриплым смешком. И сам будто стал смелее в том, что делает.

Не разрывая поцелую, опустил ладони на мой зад, крепко сжал ягодицы, впиваясь пальцами в кожу. Подхватил, подняв над полом.

На секунду испугавшись, я крепче схватилась за его волосы и рефлекторно, обвила его торс ногами, повиснув, как обезьянка.

До этой секунды я думала, что у меня большой зад, но оказалось, что меня просто ещё трогали по-настоящему крепкие мужские руки. Моя немодельных габаритов задница просто идеально легла в его ладони, пока он держал меня на весу. А затем повернулся на девяносто градусов и усадил меня на столешницу кухонного гарнитура.

- Тяжелая? – спросила я, ловя ртом воздух.

- Нет. Просто я сиськи хочу успеть потрогать, пока ты не передумала, - рвано выдохнул он мне в губы и, в самом деле, обхватил моих девочек обеими руками через тонкую майку. – Восемь лет хотел так сделать, - довольно промурлыкал он.

- Ты же, вроде, придушить меня хотел, - я пыталась держать ум трезвым, но мгновенно теряла нить разговора, стоило Саше провести подушечками пальцам по соскам. Я становилась кошкой, которая выгибается навстречу его рукам, не желая потерять мучительно приятное прикосновение.

- Хотел, - Титов припадал к моим губам. Быстро и рвано, словно крал эти поцелуи. – Я и сейчас хочу. Но грудь мять приятнее, чем шею.

- Чем тебе моя шея не угодила? – я хоть и отвечала, но уже почти ничего не соображала. Руки тянулись к резинке его шортов.

- Твоя шея? – его поцелуи как раз сместились на неё. Я забыла о резинке его шортов и подставила шею требовательным губам. – Она шикарна!

- Угм… - только и смогла простонать я, чувствуя, как с плеч упали тонкие бретельки, а горячий язык поочередно коснулся твердых вершинок груди. Внизу живота начало пульсировать, пальцы ног неконтролируемо подогнулись. – Ох!

- Идём до конца? – спросил Титов, прервав момент почти высшего наслаждения.

- До какого конца?

- До моего! – цокнул Титов и вновь припал к моим губам.

Языки, руки, ноги… Кажется, у нас переплелось всё!

Клянусь, если он даже просто коснётся меня между ног поверх одежды, мне будет этого более чем достаточно для того, чтобы кончить.

- Ну так что? До конца? – напомнил он свой вопрос. Его можно понять: конец у него стоял – будь здоров!

- Доставай свой кукумбер! – выпалила я, тяжело дыша. Даже сама потянулась руками, чтобы стянуть с него шорты и трусы заодно, но поняла, что Саша застыл и уже не ласкает меня руками и даже не целует. – Что? – заглянула в его глаза.

- Я, кстати, не забыл твой разговор в бухгалтерии.

- В смысле? Какой разговор?

- Тот, где ты сказала, что у меня корнишон.

- Корнишон? У тебя?! – я многозначительно уставилась на его… кабачок, натянувший ткань шортов. – Он под радиоактивным излучением рос вместо солнечного?

- Я слышал.

- Ты не мог слышать того, чего я не говорила.

- Нет. Ты чётко сказала, что у Саньки корнишон.

Я зависла, вспоминая, когда и где я могла такое ляпнуть. И могла ли вообще? Откуда мне тогда было знать, какой у него… огурец?

- Ты дурак? – наконец, до меня дошло. – В бухгалтерии мы обсуждали сорт огурцов, который называется «Санькина любовь». Сорт корнишонов такой. Подожди! То есть ты в тот день взъелся на меня из-за того, что не тем местом слушал? Это из-за этого я уволилась? Из-за корнишона?!

- Мы уже выяснили, что у меня не корнишон.

- А жаль. Оторвать сейчас было бы не так жалко, - я спрыгнула со столешницы, намереваясь уйти, но Саша заблокировал мне путь, уперевшись ладонями в стол по сторонам от моей талии. – Выпусти! – я гордо заглянула ему в глаза, упрямо вздернув подбородок.

- Мы собирались дойти до конца, - он легко я тягуче поцеловал меня в губы.

Моя голова вновь закружилась, а внизу живота снова начал разгораться пожар, который ещё не успел потухнуть.

- Ты сбил весь настрой. Так что до твоего конца я могу дойти только для того, чтобы пройтись по нему ногами.

- Да? – тихо и с ленцой вопросил Титов, вновь коснувшись моих губ своими. Я послушно потянулась к нему. – А почему тогда отвечаешь?

- Потому что единственный способ тебя заткнуть – это сделать так, чтобы твой язык оказался внутри моего рта. Так надежнее.

- Тогда держи ещё пару секунд моего молчания.

Он проник в мой рот язык и начал просто потрясающе в нём хозяйничать. Пришлось цепляться руками за широкие крепкие мужские плечи, чтобы сохранить равновесие и не пасть к его ногам.

- Всё! Теперь иди и топи баню. Я с ужином закончу, - я с трудом оторвалась от его губ и быстро отошла в сторону, чтобы не попасть в капкан его слишком темных глаз.

Саша в ответ лишь лукаво ухмыльнулся и, поправив член через одежду, вышел из дома. Через несколько минут из трубы бани повалил серый дым.

Мылась я в бане после Титова, сексуально позируя закрытой двери – ждала, когда Саша откроет её и ворвётся не только в баню, но, желательно, ещё и в меня.

Но, похоже, он снова боролся в этой бане за жизнь, и сейчас пытался отдышаться на крыльце дома.

После бани я прошла мимо него в одном полотенце в дом и краем глаза увидела, как он гуглил сорт огурцов «Санькина любовь». Надела «Страсть» и вздрогнула, когда, обернувшись, увидела входящего в комнату Титова.

Он деловито улыбался, подходя ко мне. Оставил свой телефон на прикроватной тумбочке и, подойдя почти вплотную, приобнял обеими руками за талию.

- Я вас внимательно, - протянула я, стараясь не так сильно пялиться на его губы.

- Я вас тоже, Любовь Александровна.

Хрипотца его низкого голоса мурашками прокатилась по коже и искрами вспыхнула внизу живота, напомнив о том, на чем мы остановились двумя часами ранее.

Мы вновь слились в поцелуи, в котором не осталось запретов или недомолвок.

Сашины руки, казалось, касались меня везде, пока я держалась за резинку его семейников, как за последнюю соломинку адекватности в нашем тандеме.

- Ох! – из груди вырвался легкий стон, когда Саша подтолкнул меня к постели и мягко уронил на спину, устроившись сверху.

Его пальцы нырнули под ткань «Страсти» и провели дорожку от колена до ягодицы.

- Я думал, с такой ночнухой трусы у тебя точно должны быть до колена, - хохотнул он мне в губы.

- А их там вообще нет…

Саша резко вскинул голову и изумлено заглянул мне в глаза.

- Как нет?

- Обыкновенно. Вся ткань на эту ночнуху ушла. На трусы не осталось, - я делано горько вздохнула.

- Я мог бы сказать, что куплю тебе трусы, но скажу, что куплю тебе сто таких ночнух.

- Может, ты уже снимешь ту единственную, что есть сейчас на мне?

- Блин! У меня три месяца не было. Забыл, как оно там всё работает.

Я предпочла прикусить язык и не выдавать информацию о своём воздержании, длящемся уже три года, пока Саша снимал с меня сорочку, а я ему в этом активно помогала.

Он отбросил ткань в сторону и жадно рассмотрел все мои изгибы.

- Меня начинает напрягать то, как ты пялишься, - я даже попыталась скрестить ноги и прикрыть руками грудь.

- Я думаю, о чем бы таком подумать, чтобы не кончить раньше, чем вставлю, - Саша будто с трудом оторвался от созерцания моей груди и заглянул в глаза. – И ты прятала от меня весь этот секс? Ни стыда, ни совести…

- Ни ссылки, - отшутилась я.

- Резинки есть?

- Хочешь заплести мне косы?

- Свой член… если хочешь, в твои косы.

- Дурак, - хохотнула я, слабо ткнув его ногой в грудь.

- Я мигом, - Саша вдруг сорвался с места, бегло поцеловав меня в колено.

- Ты куда? – крикнула я уже ему вслед.

- В машине должны быть резинки! – отозвался он уже выбегая из дома.

С дурацкой улыбочкой и откинулась на подушки и, прикусив губу, смотрела в потолок, ощущая приятное тепло во всем теле.

- Не до тебя сейчас. Изыди! Завтра поиграем, - Саша с кем-то разговаривал. Его голос был слышен через открытое окно моей комнаты. Пришлось встать с кровати и подойти к окну, чтобы незаметно подглядеть.

Оказалось, что Саша разговаривал с Лёнькой, который тёрся рядом и явно искал местечко, за которое можно ущипнуть Титова. Либо просто хотел спугнуть непрошенного туриста, но, похоже, недоумевал, почему это он вдруг перестал бояться.

Саша взял из машины презервативы и побежал с ними обратно в дом, абсолютно проигнорировав Лёньку.

Даже жалко пернатого стало. Оставили без развлечения на сон грядущий.

- А… а вот ты где! – Саша будто испугался, не увидев меня в постели. Но выдохнул я облегчением, обнаружив меня у окна, прячущейся за шторкой. Скользнул по мне горячим тягучим взглядом, от которого я тоже почувствовала, что могу кончить раньше, чем он вставит.

Глядя мне в глаза, Саша так быстро снял трусы, что я начала сомневаться в том, что они вообще на нём были.

- Иди ко мне, - выдохнул он едва слышно и сам подошёл ближе. Приобнял за талию одной рукой и с силой притянул к себе, вжав в свой торс.

Член, бедолага, оказался зажат между нами, пока наши языки и руки вновь вступили в страстный танец.

Мы вновь оказались на моей узкой для двоих кровати. Я скользила ладонями по его спине, стараясь не задевать царапин, на которые, Саша, кажется, уже не обращал внимание, так как был занят только мной и тем, как его руки ласкали каждый участок моей кожи.

Его пальцы скользнули между моих ног, где, точно знаю, было уже неприлично влажно.

Он дразнил чувствительные точки подушечками пальцев, а я могла лишь жадно хватать ртом воздух, раскрываясь для него всё больше и больше.

Мужские губы скользили по шее и груди, пока я выгибалась навстречу его пальцам.

Я уже была близка к разрядке, как Саша вдруг резко перестал ласкать меня.

Протестующе простонав, я наблюдала за тем, как он быстро распаковал презерватив и надел его на член. А затем он, не церемонясь, развернул меня так, что я сама не поняла, как оказалась на четвереньках с оттопыренной в его сторону задницей.

- Вот так! – звонкий шлепок по моей заднице отлетел от стен. Я со сладким предчувствием прикусила нижнюю губу, чувствуя, как головка прижалась к лону. Прогнулась в спине, помогая ему войти глубже, и с наслаждением приняла каждый сантиметр, что вошёл в меня.

Глубоко. Очень. Либо за три года я забыла, какого это?

Саша впился в мои бёдра пальцами и начал плавно двигаться, пока я сжимала в руках простыню.

Он намотал мои волосы на кулак, потянул на себя и заставил прижаться к его груди спиной. Не переставая двигаться во мне, пальцы свободой руки положил на клитор и начал кружить по нему подушечками пальцев, стремительно вознося меня на такую вершину удовольствия, на которой я ещё не бывала.

- Да! – выдохнула я хрипло. Положила свою руку поверх его, вынуждая сильнее нажимать на крайне чувствительную сейчас плоть.

Титов начал резче и жестче входить в меня. Ему пришлось крепче удерживать меня в вертикальном положении, потому что я уже теряла связь с реальностью, чувствуя, что разрядка быстро.

- Только попробуй остановиться! – агрессивно выругалась я.

- Ни в этот раз, - он прикусил мочку моего уха. Отпустил волосы и обхватил пальцами шею, почти лишая меня кислорода.

Непристойные звуки нашей близости заполнили комнату.

Внизу живота зародился самый настоящий пожар, который мгновенно разлился по венам, превратив меня в пылающую податливую куклу в руках мастера. За пожаром последовал взрыв, ударной волной которого меня свалило с ног.

Если бы не Сашины руки, упала бы я на пол, а не лицом в подушки.

Не понимая, чья пульсация сильнее – моя или Сашина, я могла только тяжело дышать и устало улыбаться идиотской улыбочкой.

Три года вынужденного воздержания закончились просто феерическим оргазмом, о котором хотелось рассказать всем.

- Ты как? Живая? – аккуратно спросил Саша, уже выйдя из меня и укрыв одеялом.

- Нет. Спасибо, - выдохнула я благодарно и прикрыла глаза.