Игра в бары

Глава 1 Спейд и Арчер

Лицо у Сэмюеля Спейда было длинным, с сильно выдающимся вперед костлявым подбородком, который напоминал римскую цифру V. Глубоко вырезанные треугольные ноздри соседствовали с подвижными улыбчивыми губами. Клинообразное строение лица подчеркивали и брови, лихо разлетавшиеся над крючковатым носом. Светло-русые волосы с большими залысинами спадали на лоб, только желтовато-серые глаза, вопреки ожиданиям, были обычными, а не раскосыми. Короче, Спейд походил на белокурого Мефистофеля.

– Что, милая? – повернулся он к Эффи Пирайн, высокой загорелой девушке в вязаном костюме, эффектно подчеркивающем цвет кожи. На ее жизнерадостном мальчишеском лице весело блестели карие глаза. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к косяку.

– Вас спрашивает одна барышня. Ее фамилия Уондерли.

– Клиентка?

– Наверное. Во всяком случае, принять ее надо: она подавлена.

– Тащи ее сюда, милая, тащи, – пробормотал Спейд.

Эффи высунула голову в приемную.

– Можете войти, мисс Уондерли.

– Благодарю вас, – отозвался чистый мелодичный голос, и порог кабинета перешагнула посетительница. Двигалась она медленно и нерешительно, испуганно глядя по сторонам синими глазами.

Высокая и стройная, но совсем не угловатая девушка имела прекрасную фигуру, роскошную грудь и длинные ноги с узкими ступнями. Под глазами у нее лежали круги, темно-рыжие волосы были убраны под голубую шляпку, а полные губки ярко накрашены. Белые зубы приоткрывала несмелая улыбка.

Спейд встал, поклонился и жестом указал на дубовое кресло возле стола. Ростом он был никак не меньше шести футов. Могучие плечи придавали его телу коническую форму. Новый серый костюм очень к нему шел.

– Благодарю вас, – пробормотала девушка и неловко присела на краешек.

Спейд тоже опустился в свое вращающееся кресло, повернулся к посетительнице и вежливо улыбнулся, достигнув лишь того, что его клинообразное лицо стало еще длиннее.

Эффи вышла, и из-за двери немедленно послышался стрекот пишущей машинки. Где-то по соседству ей вторила другая. На столе перед Спейдом громоздилась гора окурков, давно переполнивших пепельницу. В открытое окно со двора проникал резкий запах аммиака.

Легкий ветерок раздувал по столешнице пепел.

Девушка смотрела на его серые хлопья так напряженно, словно собиралась вскочить на ноги, руки в темных перчатках сжимали сумочку.

– Чем могу быть полезен, мисс Уондерли? – спросил Спейд.

Она вздохнула, подняла на него глаза и нерешительно промолвила:

– Понимаете… Мне…

Закусив нижнюю губу, она умолкла.

Спейд снова улыбнулся и кивнул с таким видом, будто во всем уже разобрался и не нашел в ее деле ничего серьезного.

– Может, вы начнете с начала, – предложил он. – А потом мы вместе подумаем, как поступить. Например, расскажите, где все произошло.

– В Нью-Йорке.

– Так.

– Я не знаю, где она познакомилась с ним. То есть, в каком именно месте Нью-Йорка. Она на пять лет моложе меня – ей семнадцать – и у нас разные друзья. Мы даже как сестры совсем не близки. Мама с папой в Европе. Они не переживут этого. Я должна вернуть сестру домой до их возвращения.

– Так, – сказал Спейд.

– Они приедут первого числа следующего месяца.

– Значит, у нас еще две недели, – улыбнулся Спейд.

– Я понятия не имела, что с ней стряслось, пока не получила письмо. И тут я окончательно потеряла голову. – Губы ее дрогнули, и она крепче прижала к себе сумочку. – От страха за сестру я не решилась обратиться в полицию. Мне даже посоветоваться было не с кем. Я просто не представляла, что предпринять. Ну что я могла сделать?

– Ничего конечно, – ответил Спейд. – Значит, от нее пришло письмо?

– Да, и я отправила телеграмму, в которой просила ее вернуться. Она сообщила мне единственный адрес до востребования. Я ждала целую неделю, но в ответ не получила ни слова. А день приезда мамы и папы все приближался. Тогда я отправилась за сестрой сюда, в Сан-Франциско, и сразу написала ей, что нахожусь в городе. Или, по вашему мнению, в моих силах было совершить нечто большее?

– Как знать. Наши возможности не всегда легко определить. Вы так и не нашли ее?

– Нет. Я сообщила, что поселюсь в отеле «Сент-Марк», и умоляла прийти хотя бы поговорить, если она не собирается уехать вместе со мной. Но сестра не появилась. Я прождала трое суток, а она даже записку не прислала.

Спейд кивнул, изобразив на лице сочувствие.

– Это ужасно.

Девушка вымучила из себя улыбку.

– Я не могла сидеть сложа руки, пребывая в неизвестности. – Она вновь посерьезнела. – Короче, я написала еще одно письмо и вчера днем пошла на почту. Ждала там дотемна, но безрезультатно. Утром пошла опять и, хотя Корин не видела, зато встретилась с Флойдом Торсби.

Спейд слушал внимательно, время от времени кивая.

– Он не сказал, где находится Корин, – безнадежным тоном продолжала она. – Заявил только, что она здорова и счастлива. Но почему я должна верить? Он ведь может наговорить что угодно, не так ли?

– Конечно, – согласился Спейд. – Но его слова могут быть правдивы.

– Я только на это и надеюсь! – воскликнула девушка. – Просто мне нельзя вернуться домой, не повидав ее, не услышав хотя бы по телефону. Ее номера он мне не дал, объяснил, что она не желает со мной встречаться. Неправда! Он обещал привести ее – если она захочет – в отель сегодня вечером, но утверждал, что ничего подобного ей и в голову не придет. Однако заявил, что сам наведается непременно. Он…

Девушка резко зажала рот рукой, заметив, что дверь открывается.

– О, простите меня! – пробормотал вновь появившийся мужчина.

Торопливо сдернув шляпу, он собрался ретироваться.

– Ничего, Мильс, – сказал Спейд. – Заходи. Мисс Уондерли, это мистер Арчер, мой партнер.

Мильс Арчер шагнул в комнату, закрыл дверь и улыбнулся девушке. Человек среднего роста, крепкого сложения, широкоплечий, с толстой шеей, красным лицом и коротко подстриженными седыми волосами, Арчер выглядел далеко за сорок, тогда как Спейду было немногим больше тридцати.

– Сестра мисс Уондерли удрала из Нью-Йорка с парнем по имени Флойд Торсби, – объяснил Спейд. – Они здесь, в Сан-Франциско. Мисс Уондерли уже видела Торсби и договорилась о встрече на сегодня. Возможно, он приведет сестру, но шансы невелики. Мисс Уондерли просит, чтобы мы нашли ее и вернули домой. – Он посмотрел на девушку. – Правильно?

– Да, – неопределенно ответила та.

Смущение, покинувшее ее, благодаря дружеским улыбкам Спейда, возродилось с повой силой. Она нервно теребила сумочку.

Спейд мигнул партнеру.

Мильс Арчер подошел к столу. Пока девушка рассматривала свою сумку, он разглядывал девушку. Его маленькие черные глазки оценивающе окидывали ее с ног до головы. Закончив изучение, он оглянулся на Спейда и одобрительно кивнул.

– Никаких затруднений не возникнет, – заметил Спейд.: – Дело простое. Вечером пошлем нашего человека в отель и он проследит за Торсби. Если сестра придет вместе с ним и вы уговорите ее вернуться, ситуация совсем упростится. Но она может не согласиться покинуть своего друга. Тогда… что ж, не страшно, мы придумаем, как действовать дальше.

– Без сомнения, – прохрипел Арчер.

Девушка бросила быстрый взгляд на Спейда и нахмурилась.

– Только, пожалуйста, будьте очень осторожны! – воскликнула она вибрирующим голосом. – Я смертельно боюсь его. Он на многое способен. То, что ему удалось завлечь сюда из Нью-Йорка такую молоденькую девушку, невероятно серьезно…

Спейд в очередной раз улыбнулся.

– Предоставьте это нам. Уж мы не подкачаем.

– А он… он не может ничего над ней сотворить?

– Не исключено, – вздохнул Спейд. – Но мы и об этом позаботимся, не волнуйтесь.

– Я вам верю, – серьезно сказала она. – Но вы должны помнить, какой он опасный тип. Его ничто не остановит, даже убийство. Он убьет Корин, если решит, что таким образом выкрутится. А как по-вашему?

– Вы не грозили ему?

– Я только сказала, что сестру нужно вернуть домой до приезда родителей, и пообещала никому ничего не говорить. В противном случае папа сделает все возможное, чтобы его поймать.

– А не может он прикрыть похищение своей женитьбой?

Девушка покраснела и смущенно ответила:

– У него в Англии жена и трое детей. То, что он не вступает с ней в брак, Корин объяснила в письме именно этим.

– Подобные люди, как правило, бывают женаты, хотя и не всегда на англичанках, – заметил Спейд и приготовился записывать. – Как он выглядит?

– Ему лет тридцать пять, примерно как вам. Высокий, загорелый, говорит довольно громко, при ходьбе сильно топает, нервный и раздражительный.

– Цвет глаз? – продолжал Спейд, не поднимая головы.

– Серо-голубые, водянистые. Ах, да! У него еще шрам на подбородке.

– Конституция?

– Сложен хорошо. Широкоплечий, подтянутый, то что называют военной выправкой. Сегодня утром на нем был светло-серый костюм и серая шляпа.

– На какие средства живет?

– Понятия не имею, – ответила девушка.

– Когда он должен с вами встретиться?

– После восьми вечера.

– Хорошо, мисс Уондерли. Мы отправим в отель своего сотрудника. Вы очень нам помогли бы, если…

– Разве пойдете не вы и не мистер Арчер? Нельзя ли, чтобы моим делом занимался кто-то из вас? Не сомневаюсь, что ваш работник справится, но я боюсь за Корин. Пожалуйста! Я заплачу. – Она торопливо полезла в сумочку и вытащила оттуда две стодолларовые бумажки. – Этого достаточно?

– Да, – сказал Арчер. – Я согласен.

Девушка порывисто вскочила на ноги.

– Спасибо! Спасибо! – воскликнула она, протягивая Спейду руку. – Благодарю вас!

– Не за что… какие мелочи, – отмахнулся Спейд. – Мы рады помочь вам. Только, пожалуйста, постарайтесь перехватить Торсби на лестнице или в холле.

– Хорошо, – согласилась она и еще раз поблагодарила партнеров.

– Только не смотрите на меня, – предостерег ее Арчер. – Я сам вас увижу.

Спейд проводил девушку до выхода, а когда вернулся и сел за стол, Арчер кивнул на стодолларовые бумажки.

– Тут полный порядок, – удовлетворенно сказал он, пихая в карман одну банкноту. – У нее в сумочке полно таких близнецов.

Спейд забрал вторую себе.

– Что ты думаешь о нашей новой клиентке? – спросил он. – По-моему, пороху в ней маловато.

– Милашка! А насчет пороху – ты зря. – Арчер вдруг грубо захохотал, но смех его звучал невесело. – Ты увидел ее раньше, Сэм, но я первым предложил свои услуги.

– Ну и возись с ней, – хищно усмехнулся Спейд, обнажая зубы. – У тебя своя голова на плечах.

И он закурил сигарету.

Глава 2 Смерть в тумане

В темноте резко задребезжал телефон. После третьего звонка пружины кровати скрипнули, потом на пол с глухим стуком упало что-то небольшое и твердое. Снова заскрипели пружины, и мужской голос произнес:

– Алло… Да, слушаю… Умер?.. Да… Пятнадцать минут… Спасибо.

Щелкнул выключатель, и белый шар, свисавший с потолка на трех позолоченных цепях, ярко осветил комнату. На кровати в бело-зеленой пижаме сидел Спейд. Подняв с пола упавшую никелированную зажигалку, он подвинул к себе пачку курительной бумаги и табак.

Из окон тянуло прохладой. Миниатюрные часики, стоявшие на толстом томе «Избранных уголовных дел Америки», показывали пять минут третьего.

Тонкими длинными пальцами Спейд аккуратно скрутил папиросу и закурил. Потом, сбросив пижаму, похлопал себя по телу. Его грудь, руки и ноги были совершенно безволосыми, а кожа – по-детски чистой и мягкой. Покрутив головой, он начал одеваться: тонкое белое белье, серые носки, темно-коричневые брюки и ботинки. Спейд сделал перерыв и вызвал такси по номеру: Грей-стоун 45–00. Затем выбрал зеленую с белыми полосками рубашку, зеленый галстук, серый пиджак, твидовое пальто и темно-серую шляпу. А пока рассовывал по карманам деньги и табак, позвонили в дверь.

Не доезжая Чайнатауна, там, где Буш-стрит пересекается с Стоктон-стрит, Спейд попросил остановиться, расплатился и вылез из кабины. Сан-Франциско окутывал холодный, липкий туман. Немного впереди толпилась и что-то разглядывала группа мужчин. С противоположной стороны улицы тоже смотрели туда мужчина и две женщины. В окнах ближайших домов горел свет, из неосвещенных окон свешивались чьи-то головы.

Спейд подошел к толпе, в которой оказался и полицейский, он жевал резинку. Заметив Спейда, он остановил его жестом.

– Что вам здесь нужно?

– Я Сэм Спейд. Мне звонил Том Полхауз.

– Вот как! А я вас не узнал. Они сейчас закончат и придут. – Полицейский отвернулся и буркнул в сторону: – Скверная история.

– Несомненно, – согласился Спейд и протиснулся поближе.

Неподалеку стояла «скорая помощь» с открытой задней дверью. Участок возле тротуара был огорожен длинными жердями, за изгородью лежал на спине Мильс Арчер. Над ним, освещая тело фонариком, склонились двое мужчин. Еще несколько человек тщательно обыскивали местность.

– Привет, Сэм, – произнес один из двоих – высокий, полный, с маленькими бесстрастными глазками и плохо выбритым лицом. Его ботинки, колени, руки и даже подбородок были в грязи. – Я подумал, что ты не откажешься осмотреть труп, пока мы его не увезли, – продолжал он.

– Спасибо, Томми, – вздохнул Спейд. – Что произошло?

Опершись об изгородь, теперь он кивал знакомым полицейским.

Том Полхауз поднял грязный палец, изображая пистолет.

– Его ухлопали. Кх-х – и насмерть, – Он извлек из кармана гигантский револьвер и протянул его Спейду. – Вот, пожалуйста, нашли на этом самом месте. «Веблей». Английский, если не ошибаюсь?

Спейд взял Полхауза за руку, чтобы получше рассмотреть оружие, не прикасаясь к нему.

– Да, – подтвердил он. – Автоматический револьвер «веблей-фосбери». Точно. Тридцать восьмой калибр, восьмизарядный. Теперь такие уже не выпускаются. Сколько было выстрелов?

– Один, – ответил Том, – Видимо, убийца бросил револьвер у забора, едва Мильс упал. Тебе приходилось сталкиваться с таким оружием?

– Пару раз, не больше, – безразлично бросил Спейд и торопливо добавил: – Его застрелили прямо тут, да? Значит, он стоял на твоем месте, спиной к загородке. А убийца расположился вот здесь. – Спейд отступил назад и вытянул руку, как па дуэли. – Он нажал на курок, и Мильс упал. Верно?

– Да, – медленно кивнул Том и нахмурился. – Порохом опалило пальто.

– Кто обнаружил тело?

– Патрульный полицейский Шиллинг. Он как раз шел по Буш-стриг, когда из-за угла поворачивала машина. Фары осветили забор, ну и труп заодно.

– Что еще за машина?

– Понимаешь, Сэм, Шиллинг не обратил на нее внимания. Ведь он не знал, что здесь случилось убийство. Правда, заявил, что от самой Поуэлл-стрит никого не встретил. На Стоктон-стрит тоже. Проклятый туман! Никакой видимости.

– Кто-нибудь слышал выстрел? – поинтересовался Спейд.

– О, господи! Да мы сами только что явились. Может, кто и слышал, потом выясним. – Он повернулся к забору. – Ты осмотришь труп, пока его не увезли?

– Нет.

Том удивленно поднял брови.

– Ведь ты уже все разглядел, – заявил Спейд. – Я увижу не больше твоего.

Том с сомнением хмыкнул и перекинул ногу через жердь.

– Пистолет лежал у Мильса во внутреннем кармане. Пальто застегнуто на все пуговицы. Кроме того, при нем обнаружено сто шестьдесят баксов. Он работал, Сэм?

Немного подумав, Спейд кивнул.

– Ну? – настаивал Том.

– Ему предложили проследить парня по имени Флойд Торсби. – И Спейд описал Торсби со слов Уондерли.

– Зачем?

Спейд сунул руки в карманы и отвернулся.

– Зачем? – нетерпеливо повторил Том.

– Возможно, он англичанин, точно не знаю. Мы пытались выяснить, где он живет. – Спейд мрачно усмехнулся и похлопал Тома по плечу. – Не спрашивай больше. Мне надо известить жену Мильса.

Он повернулся, чтобы уйти. Том открыл рот, потом закрыл, и наконец хрипло произнес, стараясь смягчить голос:

– Паршивое дело. Жалко Мильса. У него, конечно, были недостатки, как у любого человека, но в общем, хороший был парень.

– Верно, – согласился Спейд и зашагал прочь.

Из ночной аптеки на углу Буш– и Тейлор-стрит Спейд позвонил по телефону.

– Милочка, – сказал он, когда его соединили, – Арчера застрелили… Да, насмерть… Не волнуйся… Да… Тебе надо заняться Евой… Нет… Будь я проклят, если поеду. Давай ты… Она хорошая женщина… И держи ее подальше от конторы. Скажи, что мы скоро увидимся… Да, но не обещай ничего определенного… Ты ангел. Пока.

Когда Спейд вернулся домой, будильник показывал без двадцати четыре. Бросив пальто со шляпой на кровать, он прошел на кухню и вернулся оттуда с бокалом и бутылкой «Баккарди». Затем налил спиртное, выпил залпом, поставил бутылку с бокалом на стол, сел на край кровати и закурил. Он приступил уже к пятой папиросе и третьему «Баккарди», когда позвонили в дверь. На часах было половина пятого.

Спейд вздохнул и поплелся к домофону, расположенному возле ванной. Там он нажал кнопку, управлявшую замком, и пробормотал:

– Проклятье!

Загремел лифт, Спейд не спеша вышел в коридор, снова вздохнул и открыл квартиру.

– Привет, Том, – сказал он высокому детективу, с которым разговаривал на улице, и добавил, обращаясь к мужчине, стоявшему рядом: – Здравствуйте, лейтенант. Входите.

Они молча кивнули и проследовали за Спейдом. Он провел их в спальню. Том присел на краешек софы возле окна, а лейтенант – в кресло у стола.

Лейтенант был крепко сложенным усатым мужчиной с коротко подстриженными седеющими волосами. В галстуке у него торчала пятидолларовая позолоченная булавка.

Спейд принес с кухни еще два бокала, наполнил их и вручил своим гостям. Потом налил себе и уселся на кровать.

– За успешное раскрытие преступления, – провозгласил он.

Том осушил бокал и, утерев губы тыльной стороной ладони, поставил его на пол, который разглядывал так задумчиво, будто пытался что-то вспомнить.

Лейтенант же сделал единственный глоток, и то после долгого размышления. С любопытством осмотрев комнату, он повернулся к Тому. Тот неловко поерзал на софе и промямлил, не поднимая глаз:

– Слушай, Сэм, ты сообщил новость жене Мильса?

– Угу, – кивнул Спейд.

– И как она отреагировала?

Спейд пожал плечами.

– Я не разбираюсь в женщинах.

– Черта с два не разбираешься, – хмыкнул Том.

Лейтенант оперся руками о колени и, наклонившись вперед, уставил зеленоватые глаза на Спейда.

– Какое оружие вы обычно носите? – спросил он.

– Никакого. Я его вообще не люблю. Правда, в конторе у меня кое-что припасено.

– Хотелось бы взглянуть, – заметил лейтенант. – А тут у вас, случайно, ничего не завалялось?

– Нет.

– Вы уверены?

– Поищите сами, – улыбнулся Спейд, помахивая пустым бокалом. – Можете перевернуть все вверх дном. Я не стану возражать, если вы предъявите ордер на обыск.

– О, Сэм… – запротестовал было Том.

Но Спейд уже стоял перед лейтенантом.

– Чего вы добиваетесь, Данди? – холодно процедил он.

Лейтенант наконец отвел взор от Спейда, манипулируя при этом только одним глазом.

Том глубоко вздохнул и, шмыгнув носом, промямлил:

– Мы не собираемся причинять тебе никаких неприятностей, Сэм.

Не обратив на него внимания, Спейд настойчиво повторил:

– Что вам нужно? Для чего было приходить и изъясняться загадками? Кто вам дал право заявляться сюда для обыска?

– Не волнуйтесь, – глухо сказал Данди. – Сперва выслушайте.

– Я буду делать только то, что мне приятно, – не двигаясь с места, проговорил Спейд.

– Успокойся, ради Христа, – взмолился Том. – Зачем нам ссориться? Если тебе хочется узнать, зачем мы пришли, я объясню. Помнишь, я спросил, кто такой Торсби, а ты ответил, что это не мое дело. Не надо ничего скрывать, Сэм. Мы же на работе.

Лейтенант Данди внезапно вскочил на ноги.

– Предупреждаю, что очень скоро вы поскользнетесь! – пригрозил он.

– Поскользнуться может любой, – презрительно фыркнул Спейд.

– А вы – в первую очередь.

Спейд усмехнулся.

– Благодарю за заботу, но вы ошиблись: я делаю все как надо. – Тут он стер с лица улыбку и прищурился. – Слушайте, мне это надоело. Или немедленно говорите, что вам нужно, или убирайтесь. Я хочу спать.

– Кто такой Торсби? – спросил Данди.

– Я уже рассказал Тому все, что о нем знал.

– Рассказали вы дьявольски мало.

– Я дьявольски мало знаю.

– Почему вы следили за ним?

– Следил не я, а Мильс. По той простой причине, что у нас есть клиент, который платит за это денежными знаками Соединенных Штатов.

– Кто он?

– Вы же отлично понимаете, что я не могу открыть его имя без разрешения, – презрительно бросил Спейд.

– В таком случае я привлеку вас к уголовной ответственности! – с жаром воскликнул Данди. – Произошло убийство, не забывайте!

– Вам тоже следует кое-что помнить: заговорю я или нет – будет зависеть только от моего настроения. А я не заговорю хотя бы потому, что полиция меня не любит.

Том поднялся с софы и пересел на кровать. У него было очень усталое лицо.

– Будь человеком, Сэм, – вздохнул он. – Дай нам шанс. Как мы раскроем убийство Мильса, если ты ничего не объясняешь?

– У вас не должна болеть голова из-за этого, – отмахнулся Спейд. – Я лично займусь расследованием.

Лейтенант Данди снова сел на место и мрачно улыбнулся.

– Так я и думал. Поэтому-то мы и пришли к вам. Верно, Том?

Том застонал, но ничего не ответил.

– Я так и сказал Тому, – продолжал Данди. – «Том, – говорю, – по-моему, Сэм Спейд устроит этому человеку грандиозную неприятность». Да, именно так и сказал.

– И теперь, ребята, вам это не дает покоя? – поинтересовался Спейд.

Данди опять встал, подошел к нему и разразился небольшой тирадой, при каждом слове тыкая пальцем в грудь Спейду:

– Да, не дает. Торсби прикончили перед его отелем через тридцать пять минут после вашего ухода с Буш-стрит.

– Уберите свои грязные лапы, – процедил Спейд.

Данди опустил руку, но продолжал столь же воинственно:

– Том заявил, будто вы так торопились, что даже не пожелали взглянуть на своего партнера.

– Черт возьми, Сэм, – с извиняющейся улыбкой вмешался Том, – ведь так оно и было.

– И к Арчеру домой вы не ходили, – продолжал лейтенант. – Мы звонили туда: к телефону подошла девчонка из вашей конторы – вы-де послали ее к жене Арчера.

Спейд кивнул. Его застывшее лицо напоминало холодную маску. Лейтенант Данди снова поднял палец, но, вовремя спохватившись, убрал его и заявил:

– Давайте посчитаем: вы потратили минут десять на телефонный разговор с девчонкой. Столько же на поиски Торсби: дорога до Гири около Ливенворта. В крайнем случае, на это ушло пятнадцать минут. И еще минут пятнадцать вы его прождали.

– Разве я знал, где он живет? – спросил Спейд. – И куда отправится после убийства Мильеа?

– Конечно знали, – упрямо сказал Данди. – Когда вы вернулись домой?

– Без двадцати четыре. Я прошелся пешком, чтобы обдумать случившееся.

Лейтенант покачал головой.

– Нам известно, что в половине четвертого вас еще не было: мы пытались дозвониться. Какой дорогой вы шли?

– По Буш-стрит.

– Вы никого по пути не встретили?

– Увы, свидетелей у меня пет, – засмеялся Спейд. – Сядьте, Данди, допейте сперва. Давай свой бокал, Том.

– Нет, спасибо, Сэм.

Данди сел, но к вину не притронулся. Спейд налил себе очередную порцию, выпил, поставил бокал на стол и снова опустился на край кровати.

– Теперь ситуация прояснилась, – сказал он, дружелюбно поглядывая на детективов. – Мне очень жаль, но вы попали не по адресу. Я понимаю, что вы хотели поймать меня на слове. Но я знал только то, что Мильс умер, и, конечно, был огорчен этим. Сейчас мне известно гораздо больше.

– Придется тебе обо всем забыть, – заметил Том.

Лейтенант промолчал.

– Выходит, Торсби тоже умер? – спросил Спейд.

Лейтенант ничего не ответил, но Том утвердительно кивнул.

– И вы отлично знаете, – сердито добавил лейтенант, – что умер он, не успев вымолвить ни слова.

– Что вы имеете в виду? Откуда я могу это знать?

– Я имел в виду то, что сказал, – жестко ответил Данди.

Спейд посмотрел на него с улыбкой.

– Вы еще не собираетесь заковать меня в кандалы, Данди?

Тот взглянул на него своими зелеными глазами, но ничего не произнес.

– Таким образом, Данди, у вас нет веской причины для пребывания здесь? – продолжал Спейд.

– Не волнуйся, Сэм, – вмешался Том.

Спейд засмеялся.

– Хорошо, Томми. Но как же я убил этого типа? Что-то не помню.

Том хмыкнул.

– Ему четырежды выстрелили в спину, – ответил Данди. – Стреляли с улицы, когда он входил в отель. Преступника никто не видел.

– В плечевой кобуре у Торсби оказался «люгер». Ствол чистый, – добавил Том.

– В отеле о нем что-нибудь сообщили? – спросил Спейд.

– Только то, что он поселился там неделю назад. Больше ничего.

– Один?

– Один.

– На нем или в его комнате что-нибудь нашли?

– В смысле? – поджал губы Данди.

Спейд описал папиросой круг.

– В смысле подсказки о том, кем он был и чем занимался, – ответил он. – Разве не ясно?

– Мы надеялись услышать об этом от вас.

– Я отродясь Торсби не видел, ни живого, ни мертвого, – пожал плечами Спейд.

Лейтенант встал. Лицо его выражало разочарование. Том зевнул.

– Ладно, мы выяснили все, что хотели, – пробурчал Данди, покрутив усы. – Вы узнали больше, чем сказали сами. Это плохо. Мы знакомы не первый день, Спейд. Один неверный шаг с вашей стороны – и вы пропали, предупреждаю вас.

– Спасибо, – улыбнулся Спейд. – Если вы собрались уходить, допейте сначала вино.

Лейтенант повернулся к столу, махом опрокинул содержимое бокала и направился к выходу. Том последовал за ним.

Они церемонно пожали друг другу руки, Спейд запер за гостями дверь и вернулся в спальню. Потом разделся, погасил свет и лег спать.

Глава 3 Три женщины

Явившись к десяти утра в свою контору, Спейд застал Эффи Пирайи на рабочем месте: она разбирала почту. Ее мальчишеское лицо было бледным.

– Она здесь, – тихо сказала Эффи.

– Ведь я просил держать ее подальше отсюда, – так же тихо проговорил Спейд.

– Да, – раздраженно ответила Эффи, широко открывая глаза. – Только не научил, как это сделать. Я провела с ней всю ночь.

Спейд потрепал ее по голове.

– Прости, ангельчик, я не… – Он не договорил, ибо дверь кабинета распахнулась. – Здравствуй, Ева, – приветствовал он появившуюся на пороге женщину.

– О, Сэм! – воскликнула та.

Эта блондинка, которой давно перевалило за тридцать, лет пять назад, вероятно, была красива. Но и сейчас, несмотря на полноту, фигура ее выглядела прекрасно. Она была в трауре: во всем черном от шляпки до туфель.

Спейд отдернул руку от головы Эффи, вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Ева приблизилась к нему и подставила для поцелуя печальное лицо. Прежде чем он успел отодвинуться, руки женщины обвились вокруг его шеи. Тогда он попытался вырваться, но Ева не только прижалась крепче, а еще и зарыдала, спрятав лицо на его груди.

Он погладил ее по спине.

– Бедняжка.

И хотя голос Спейда звучал нежно, сердитый взгляд устремился к столу, за которым так недавно восседал его партнер. Он сжал губы, повернул голову, отстраняясь от полей ее шляпки, и спросил:

– Ты вызвала брата Мильса?

– Да, утром он приехал, – всхлипнула Ева.

Он скосил глаза, стараясь разглядеть время на часах-браслете. Левой рукой он обнимал ее за плечи. К счастью, рукав задрался, и циферблат он увидел. Было десять минут одиннадцатого.

Женщина стиснула его ладони и подняла лицо: в голубых глазах блестели слезы, рот повлажнел.

– О, Сэм, – простонала она. – Это ты его убил?

От удивления у Спейда отвисла челюсть. Он наконец оторвал от себя гостью и отступил.

Она бессильно уронила руки. В ее взгляде сквозила боль, мягкие алые губы дрожали.

Усмехнувшись, Спейд отошел к окну и принялся рассматривать двор. Ева потихоньку придвигалась к нему. Уловив это даже спиной, он быстро повернулся и направился к столу.

Там он сел, опершись о него локтями и положив подбородок на руки.

– Кто вбил тебе в голову подобную мысль? – холодно спросил он.

– Я думала…

Ева зажала рот ладошкой, из глаз снова хлынули слезы. Она подошла к Спейду. У нее были очень маленькие ноги и туфли на необычайно высоких каблуках.

– Будь со мной поласковее, Сэм, – смиренно попросила она.

Он засмеялся, блестя глазами.

– Ты убил моего мужа, так будь со мной поласковее, – передразнил он, затем сложил руки и добавил: – Иисус Христос!

Ева зарыдала в голос, утираясь платком.

Он встал, обнял ее и поцеловал в шею между ухом и воротничком.

– Не надо, Ева, хватит.

Лицо его ничего не выражало. Когда женщина затихла, он прошептал ей на ухо:

– Тебе не следовало появляться сегодня, дорогая. Это не умно. И не нужно здесь больше оставаться. Иди домой.

Она взглянула ему в глаза.

– Ты придешь вечером?

Он покачал головой.

– Не сегодня.

– Скоро?

– Да.

– Когда же?

– Как только смогу.

Спейд поцеловал ее в губы, подвел к выходу и сказал:

– До-свидания, Ева.

Закрыв за ней дверь, он сел за стол, вынул из кар-, мана курительную бумагу и табак, но папиросу не скрутил. Просто сидел неподвижно, держа то и другое в руках. Взор Спейда был прикован к месту, где раньше сидел его партнер.

Открылась дверь, и вошла Эффи.

– Ну как? – спросила она.

Ее карие глаза беспокойно блестели. Спейд молчал, не отрывая взгляда от стола партнера. Девушка нахмурилась и подошла поближе.

– Ну как? – громче повторила она. – Как ты поладил с вдовой?

– Она думает, что Мильса убил я, – вздохнул Спейд.

– Чтобы самому на ней жениться?

Спейд не ответил. Девушка сдернула с его головы шляпу и положила ее на стол, потом отняла бумагу и табак.

– Полиция считает, что я застрелил Торсби, – сказал Спейд.

– Кто он такой? – спросила Эффи.

– А кого, по-твоему, я мог застрелить? – Она промолчала, и он пояснил: – Торсби – это парень, за которым следил Мильс по просьбе мисс Уондерли.

Эффи как раз сворачивала ему папиросу: пальцы ее дрогнули. Закончив свое занятие, она поднесла изделие к его губам, чтобы он лизнул край бумаги.

– Спасибо, милая. – Спейд обнял ее за талию и прижался щекой к бедру, закрыв глаза.

– Ты действительно хочешь жениться на Еве? – спросила она.

– Не говори глупости, – пробормотал он. Незажженная папироса прилипла к уголку его рта.

– А вот она не считает это глупостью. Зачем ты вертишься около нее?

– Видит бог, что я мечтаю никогда больше с ней не встречаться, – вздохнул Спейд.

– Вероятно, подобная мечта только теперь родилась, – едва сдерживая злость, заметила она.

– Просто я не умею вести себя с женщинами, – сказал Спейд. – Кроме того, я не любил Мильса.

– Неправда, Сэм, – вскинулась девушка. – Знаешь, я считаю ее выдрой, но от такой фигурки, как у нее, не отказалась бы.

Спейд крепче прижался к ней, но не произнес ни слова. Эффи погладила его по голове и, нахмурившись, спросила:

– А ты не думаешь, что она сама его убила?

Спейд выпрямился, убрав руку с ее талии, на его изумленном лице появилась улыбки. Он не торопясь взял зажигалку и прикурил.

– Ты просто ангел, – нежно сказал он. – Красивый, пустоголовый ангел.

Она сухо улыбнулась.

– Да? А как ты запоешь, когда узнаешь, что твоей Евы не было дома до трех утра? Она вернулась незадолго до моего прихода.

– Откуда такие сведения? – Спейд еще улыбался, но на лице уже появились признаки тревоги.

– Она попросила меня подождать за дверью, пока сама раздевалась. Все ее тряпки валялись в кресле, а пальто и шляпа были мокрые. Она заявила, что спала, но это неправда. И постель выглядела по-другому, чем если бы на ней спали.

Спейд взял ее за запястье.

– Ты неплохой детектив, дорогая, но, – он покачал головой, – она его не убивала.

Эффи вырвала руку.

– Эта выдра хочет выйти за тебя замуж, Сэм, – с горечью повторила она.

Он нетерпеливо покачал головой.

– Ты виделся с ней прошлой ночью? – хмуро спросила Эффи.

– Нет.

– Честно?

– Честно. Не строй из себя Данди, милая, тебе не идет.

– Кстати, он был у тебя?

– Да. Они с Томом Полхаузом решили выпить со мной в четыре утра.

– Они действительно считают, что ты убил этого, как его там?

– Торсби.

Спейд погасил папиросу и начал сворачивать другую.

– Ну? – настаивала она.

– Бог знает, – ответил он, глядя на самокрутку. – У них есть все основания подозревать меня. Не понимаю, как мне удалось от них отделаться.

– Посмотри на меня, Сэм.

Он поднял на нее глаза и весело засмеялся. Но Эффи почувствовала, что это веселье напускное.

– Что-то мне тревожно, – серьезно сказала она. – Ты всегда думаешь, будто знаешь, как нужно поступать, но действия твои чересчур поспешны, и когда-нибудь ты убедишься, что не все хорошо кончается.

Спейд вздохнул и погладил ее по щеке.

– Данди тоже говорил нечто подобное, но если ты удержишь Еву подальше отсюда, все будет отлично. С остальными неприятностями я справлюсь сам. – Он встал и надел шляпу. – Смени вывеску «Спейд и Арчер» на «Сэмюель Спейд». Я вернусь через час или позвоню.

Очутившись в длинном холле отеля «Сент-Марк», Спейд подошел к столу дежурного рыжеволосого клерка и спросил мисс Уондерли.

Рыжий покачал головой.

– Утром она выехала, мистер Спейд.

– Спасибо.

Спейд направился к нише, там стоял стол, на краю которого красовалась табличка с надписью «Мистер Фрид». За столом сидел полный молодой человек. Заметив Спейда, он встал и протянул ему руку.

Очень жаль Арчера, Спейд, – произнес он с хорошо отрепетированным сочувствием. – Только вчера вечером я видел его в нашем холле.

– Спасибо, Фрид. Вы разговаривали с ним?

– Нет. Он сидел в кресле, я шел мимо и не остановился. Мне показалось, что он на задании, а в таких случаях мешать не следует. Он и вправду работал?

– Пока не в курсе. Но в любом случае я постараюсь, чтобы отель ни во что не вмешивали.

– Спасибо.

– Не за что. Вы сумеете дать мне сведения об одной девушке, а потом забыть, что я ею интересовался?

– Конечно.

– Утром из отеля выписалась мисс Уондерли. Мне необходимы детали.

– Пойдемте, посмотрим вместе, – предложил Фрид.

– Я бы не хотел засвечиваться.

Фрид кивнул и вылез из-за стола, но неожиданно остановился.

– Прошлой ночью дежурил наш детектив Гарри-ман, – сказал он. – Он говорит, что видел Арчера. Расспросить его?

– Лучше не надо, – покосился на него Спейд. – А то историю начнут связывать с мисс Уондерли. Гарриман хороший парень, но любит поболтать, а я хочу сохранить все в тайне.

Фрид опять кивнул и удалился. Вернулся он минут через пятнадцать.

– Она прибыла в прошлый вторник, по ее словам – из Нью-Йорка, с багажом, состоящим из одного чемодана. Никаких звонков, никакой корреспонденции. Как-то ее видели с высоким брюнетом лет тридцати пяти. Сегодня утром, в половине десятого, она вышла, через час вернулась, расплатилась по счетам и ее вещи уложили в машину. Носильщик утверждает, что машина была из Нэша, возможно, взята напрокат. Оставила следующий адрес: Лос-Анджелес, отель «Амбассадор».

– Большое спасибо, Фрид, – сказал Спейд и удалился.

Когда он вернулся в контору, Эффи печатала на машинке. Она тут же прервала свое занятие и доложила:

– Приходил твой друг Данди. Рвался осмотреть оружие мистера Спейда.

– И?

– Я сказала, чтобы он являлся, когда ты возвратишься.

– Молодец, девочка. Если он опять притащится, не отказывай ему ни в чем.

– Звонила мисс Уондерли.

– Вот кстати. Что она сообщила?

Эффи заглянула в блокнот.

– Она в «Короне», Калифорния-стрит, апартаменты номер 1001. Спросить мисс Леблан.

– Дай-ка сюда.

Он взял блокнот, вырвал листок с записью, чиркнул зажигалкой и сжег его. Потом бросил пепел на пол и растер ногой. Девушка следила за ним неодобрительно. Он усмехнулся.

– Вот как надо действовать, дорогая.

И Спейд снова ушел.

Глава 4 Черная птица

Дверь апартаментов № 1001 в «Короне» открыла мисс Уондерли, одетая в черное шелковое платье, перетянутое поясом. Ее лицо раскраснелось, темно-рыжие волосы были растрепаны.

– Доброе утро, – сказал Спейд, снимая шляпу.

В ответ девушка слабо улыбнулась. Ее голубые глаза казались синими.

– Входите, мистер Спейд, – тихо промолвила она, приглашая в гостиную, оформленную в красных и кремовых тонах. – Извините за беспорядок. Я едва закончила распаковывать вещи.

Она положила его шляпу на столик и села. Спейд устроился в кресле лицом к ней. Девушка в волнении стиснула руки и опустила глаза.

– Мистер Спейд, я должна признаться в одной ужасной вещи. – Спейд вежливо улыбнулся, приготовившись слушать. – Она связана с тем… что я вам вчера рассказала… – Она смутилась и замолчала.

– Ах, вот что, – пробормотал Спейд. – Не беспокойтесь, мы не очень-то поверили в вашу историю.

Она посмотрела на него испуганно.

– Тогда зачем вы?..

– Мы поверили в двести долларов.

– В том смысле, что… – Похоже, она не поняла его слов.

– В том смысле, что вы заплатили нам гораздо больше, чем должны были заплатить, если бы говорили правду, – объяснил он. – Вот и все.

Ее лицо прояснилось.

– И вы согласны…

Спейд жестом остановил ее. На его губах по-прежнему играла улыбка, но глаза посерьезнели.

– Это зависит от многого, – сказал он. – Ваша фамилия Уондерли или Леблан?

Девушка покраснела.

– По-настоящему О’Шонесси. Бриджит О’Шонесси.

– Хорошо, мисс О’Шонесси. Полиция связала два происшедших убийства вместе и весьма встревожилась. Я не… – Спейд замолчал, заметив, что она не слушает.

– Мистер Спейд, скажите мне правду. – Ее голос звучал почти истерически. В глазах появилось отчаяние, лицо сразу осунулось. – Выходит, именно я виновата в том, что случилось прошлой ночью?

Спейд покачал головой.

– Насколько мне известно, нет. Ведь вы предупреждали, что Торсби опасен. Правда, вы соврали насчет сестры, но это не важно: мы же вам не поверили. – Он пожал плечами. – Нет, в происшедшем вы не виноваты.

– Благодарю вас, – вздохнула она. – Просто я всегда во всем обвиняю себя. – Она приложила ладони к горлу. – Еще вчера мистер Арчер был жив, такой энергичный, надежный…

– Стоп! – приказал Спейд. – Он знал, на что идет. Это наша работа.

– Он… был женат?

– Да, десять тысяч страховки, детей нет, зато есть женщина, которая его не любила.

– О, пожалуйста, не надо так! – прошептала она.

Спейд снова пожал плечами.

– Тут ничего не попишешь. – Он взглянул на часы и придвинул кресло поближе к девушке. – Давайте не будем тратить время зря. – Говорил он спокойно и твердо. – Сейчас толпа полицейских вместе с репортерами и заместителем окружного прокурора землю носом роют. Чего вы хотите?

– Я хочу, чтобы вы спасли меня от… от всего этого, – слабо пробормотала она, положив руку ему на запястье. – Мистер Спейд, они слышали обо мне?

– Нет еще. Сперва я решил побеседовать с вами.

– Что… что они подумают, если узнают… как я врала?

– Они станут вас подозревать. Потому-то я и беседую сначала с вами. По-моему, им лучше вообще ничего не говорить. А в крайнем случае, сочинить какую-нибудь ложь.

– Так вы не считаете, что я… причастна к убийствам?

Спейд усмехнулся.

– Совсем забыл спросить. Вы причастны к убийствам?

– Нет.

– Прекрасно. Итак, что же мы скажем полиции?

Девушка беспокойно заерзала на стуле. Сейчас она выглядела еще моложе, стала как будто меньше ростом и была очень подавлена.

– А полиция обязательно должна услышать обо мне? – спросила она. – Хорошо бы сейчас умереть, мистер Спейд. Пока я не могу всего объяснить, но не могли бы вы избавить меня от этих вопросов? Боюсь, что я этого не вынесу. Как, мистер Спейд?

– Что ж, попробую, только сам я должен знать все.

Она смертельно побледнела и напружинилась.

– Я вела скверную жизнь! – воскликнула она. – Гораздо более худшую, чем вы можете представить. Но я не совсем еще падшая. Посмотрите на меня, мистер Спейд. Вы мне верите? Хотя бы чуточку? О, я так одинока, и никто, кроме вас, не сумеет мне помочь. Конечно, я не имею права просить о доверии, если сама вам не верю. Но сейчас я не могу всего сказать, потом… Я боюсь, мистер Спейд: я открылась Флойду и… теперь у меня никого нет, кроме вас. Не надейся я на вашу помощь, давно бы уже удрала, вместо того чтобы названивать вам. – Внезапно она упала перёд ним на колени и обняла за ноги. – Если бы я надеялась на кого-то еще, разве валялась бы здесь перед вами? Будьте великодушны, мистер Спейд. Такой сильный и храбрый человек, как вы, спасет меня. Я не имею права просить вашей помощи, но все же умоляю, помогите!

Спейд глубоко вздохнул.

– Ни в какой помощи вы не нуждаетесь, – сказал он. – Вы хорошая. Вы великолепная актриса. Больше всего мне нравится выражение ваших глаз и дрожь в голосе при словах: «Будьте великодушны, мистер Спейд».

Она покраснела, встала на ноги и, посмотрев Спей-ду прямо в глаза, призналась:

– Я заслужила это. Заслужила… но… как мне нужна ваша помощь! Сожалею, что я солгала. Теперь вы не будете мне верить.

Смутившись, Спейд отвел взгляд в сторону.

– Да, теперь вы опасны, – пробормотал он.

Бриджит О’Шонесси подошла к столику и взяла его шляпу.

– Что случилось прошлой ночью? – спросил Спейд, глядя на свою вещь.

– Флойд явился в отель в девять часов, и мы вышли на улицу. Я сама предложила прогуляться, чтобы мистер Арчер мог его разглядеть. Мы забрели в ресторан на Джири-сгрит, поужинали, потанцевали и вернулись в отель примерно в половине первого. Флойд проводил меня до парадного. В это время по противоположному тротуару прошел мистер Арчер. Он направлялся вниз…

– Вниз? То есть, в сторону Маркет-стрит?

– Да.

– Известно ли вам, что случилось между ними близ пересечения Буш– и Стоктон-стрит, где был убит Арчер?

– Это там, где жил Флойд?

– Нет, в нескольких кварталах от вашего отеля. Что вы делали после их ухода?

– Отправилась спать. Заголовки газет я увидела утром за завтраком. Тогда и прочитала об убийствах. Потом пошла на Юнион-сквер, поймала такси и отправилась в отель за вещами. Дело в том, что вчера я заметила, что мою комнату обыскивали и решила переехать. Нашла это место и сразу же позвонила вам в контору.

– Вашу комнату в «Сент-Марке» обшаривали?

– Да, пока я сидела у вас. Мне бы не хотелось говорить об этом.

– Иными словами, я не должен об этом спрашивать?

Она кивнула. Спейд нахмурился. Девушка по-прежнему крутила в руках его шляпу. Он засмеялся.

– Перестаньте размахивать сим предметом перед моим носом. Короче, вам нужна моя помощь?

Девушка вежливо улыбнулась, положила шляпу на стол, а сама села.

– Я совсем не против действий вслепую, – продолжал он. – Но я не смогу ни за что поручиться, если не выясню всех обстоятельств. Например, что связывало вас с Флойдом Торсби?

– Я познакомилась с ним на Востоке, – медленно заговорила Бриджит. – Сюда мы приехали на прошлой неделе из Гонконга. Он… он обещал меня выручить. А сам, воспользовавшись моей беспомощностью и зависимостью от него, предал.

– Предал? Каким образом? – Она молча покачала головой, и Спейд нетерпеливо переспросил: – Почему вы не отвечаете?

– Я хотела понять, как далеко он зашел. От меня он скрывал даже свое жилище и занятия.

– Это он убил Арчера?

Она удивленно посмотрела на него.

– Наверняка.

– В кобуре под мышкой у Торсби нашли «люгер», а Арчера застрелили из оружия другой системы.

– У него был еще пистолет в кармане пальто.

– Вы его видели?

– Видела, и часто. Он вообще с ним не расставался. Если надевал пальто, там был и пистолет.

– Зачем ему столько стволов?

– Это его жизнь. В Гонконге говорили, что он был телохранителем какого-то игрока, бежавшего из Штатов. Потом игрок исчез, и люди судачили, будто Флойд что-то об этом знает. Он всегда был при оружий, даже ложась спать раскладывал на полу газеты, чтобы никто не мог бесшумно войти в комнату.

– Хорошенького партнера вы себе нашли!

– Только такие люди сумеют мне помочь, – просто сказала она, – если будут преданы.

– Вот именно, «если», – мрачно заметил Спейд. – Но действительно ли у вас скверное положение?

– Очень, хуже быть не может.

– Физическая опасность?

– Я не героиня и считаю, что хуже смерти ничего нет.

– А все же?

– Если вы откажетесь, со мной произойдет беда. Это также точно, как то, что мы здесь сидим.

Спейд раздраженно пригладил волосы.

– Я не бог. И не умею работать с чудесами и воздухом. – Он взглянул на часы. – Время идет, а вы так ничего и не сообщили. Кто убил Торсби?

– Я не знаю, – пробормотала она, закрывая лицо платком.

– Ваши враги или его?

– Не знаю. Надеюсь, что его, но я боюсь… – Не закончив, она умолкла.

– Как он должен был вам помочь? Почему вы приехали с ним из Гонконга?

Бриджит испуганно посмотрела на Спейда и молча покачала головой. На лице ее появилось упрямое выражение.

Спейд встал и сунул руки в карманы.

– Ну, хватит! – рявкнул он. – К сожалению, ничего не могу для вас сделать. Мне не известно, что вы хотите от меня. Я даже не уверен, знаете ли вы, чего сами хотите.

Она опустила голову и заплакала. Он громко кашлянул и направился к столу за шляпой.

– Вы не пойдете в полицию? – всхлипнула Бриджит.

– В полицию! – гневно воскликнул Спейд. – Они преследуют меня с четырех утра. У меня и без них хватает неприятностей. Зачем я туда потащусь? Но помогать вам я не буду и пробовать не стану. – Он надел шляпу. – Мне остается только ждать, когда они сами придут ко мне. Тогда я скажу им все, что знаю, а вы устраивайтесь, как пожелаете.

Бриджит еле поднялась с места, так дрожали у нее ноги, и обратила к Спейду бледное испуганное лицо.

– Вы были очень терпеливы, пытаясь меня выручить, но это безнадежно и бесполезно, – Она схватила его руку. – Благодарю вас за все. Я попробую выкрутиться сама.

Спейд сдвинул брови и снова сел.

– Сколько у вас денег? – спросил он.

Вопрос изумил девушку. Она сжала губы и проговорила с неохотой:

– Около пятисот долларов.

– Дайте их мне.

Она заколебалась. Спейд сердито нахмурился и махнул рукой. Тогда Бриджит отправилась в спальню и принесла оттуда пачку купюр. Он пересчитал деньги и заметил:

– Здесь только четыреста.

– Мне надо немного оставить на жизнь, – коротко объяснила Бриджит.

– Больше у вас нет?

– Нет.

– Должно быть, – настаивал он.

– У меня есть драгоценности.

– Немедленно заложите их. Лучше всего в «Мишн и Файв».

Она робко взглянула на Спейда. Он протянул руку, и Бриджит вынула из кармана платья тонкую пачку банкнот. Спейд пересчитал и их: четыре двадцатки, четыре десятки и пятерка. Две десятки и пятерку он вернул, остальные сунул себе в пиджак.

– Я подумаю, что можно для вас сделать, – сказал он. – Потом я сообщу вам свои соображения. Позвоню четыре раза – длинный, короткий, длинный, короткий, чтобы вы поняли, кто к вам пришел. Дверь можете не открывать, я войду сам.

Когда Спейд покидал ее, она стояла посреди комнаты, изумленно хлопая голубыми глазами.

Спейд вошел в приемную конторы, на дверях которой значилось: «Уайз, Мерихен и Уайз». Рыжеволосая секретарша подняла голову.

– О, здравствуйте, мистер Спейд!

– Здравствуйте, дорогая, – ответил он. – Сид у себя?

Он встал возле девушки и, положив ладонь ей на плечо, принялся смотреть, как она манипулирует с селектором.

– Мистер Уайз, вас хочет видеть мистер Спейд, – сообщила она и обратилась к Спейду: – Можете войти.

Он похлопал ее по руке, шагнул из приемной в тускло освещенный коридор, остановился у стеклянной двери, толкнул ее и вошел в кабинет. Там, за громадным столом, сидел невысокий смуглый мужчина с измученным лицом.

Он выпустил навстречу Спейду клуб сигарного дыма и сказал:

Тащи кресло и садись. Значит, Мильс сыграл ночью в ящик? – Ни голос, ни усталое лицо его не выражали никаких эмоций.

– Угу. Потому я и здесь, – хмуро ответил Спейд. – По-моему, Сид, я вполне могу послать коронера к черту. Разве не в моих силах спрятаться за священное право сохранения тайны клиентов, подобно священникам и юристам?

Сид Уайз пожал плечами.

– А почему бы и нет? Дознание – еще не судебное разбирательство. Во всяком случае, попытайся.

– Конечно, но этот сопливый Данди больно на меня зол. Бери шляпу, Сид, мы идем беседовать с нужным человеком. Мне необходимо подстраховаться.

Сид Уайз с тоской посмотрел на груду бумаг, лежащих перед ним на столе, и застонал. Но затем все же поднялся и начал одеваться.

– Сукин ты сын, Сэмми, – заметил он, надвигая на лоб шляпу.

В десять минут шестого Слейд вернулся в свою кон-тору. Эффи сидела на рабочем месте и читала «Таймс». Спейд пристроился на краешке стола.

– Что нового? – спросил он.

– Ничего. – Только теперь Эффи взглянула на него. – А у тебя такой вид, будто ты ненароком проглотил канарейку.

Он усмехнулся.

– Именно это и ожидает нас в ближайшем будущем. Я никогда не сомневался, что Мильс расстанется с жизнью подобным образом в самый неподходящий момент. Ты не пошлешь ему на могилу цветы от моего имени?

– Уже послала.

– Ты просто бесценный ангел. Как поживает сегодня твоя женская интуиция?

– А что?

– Какого ты мнения об Уондерли?

– Никакого, – отрезала девушка.

– У нее слишком много имен, – продолжал Спейд. – Уондерли, Леблан, а теперь она утверждает, будто ее подлинная фамилия О’Шонесси.

– Меня это не волнует, даже если свои имена она откопала в телефонном справочнике. Тебе отлично известно, что с ней все в порядке.

– Интересно, – усмехнулся Спейд. – Но так или иначе, за два дня она выложила семь сотен баксов, вот и говори потом, что с ней полный порядок.

Эффи Пирайн выпрямилась.

– Сэм, если у этой девушки неприятности и ты ей не поможешь или воспользуешься ситуацией, чтобы выманить у нее деньги, я тебе такого никогда не прощу.

Спейд неестественно улыбнулся, но тотчас нахмурился и уже начал было говорить, как звуки шагов в коридоре заставили его замолчать. Он снял шляпу и пересел в кресло. Эффи вышла в приемную и вскоре вернулась с визитной карточкой в руке. «Мистер Джоэль Кэйро» значилось на ней.

– Какой-то странный тип, – заметила Эффи.

– Тогда тащи его сюда, дорогая, – сказал Спейд.

Джоэль Кэйро оказался невысоким брюнетом средних лет. У него были очень черные и очень блестящие волосы, как у левантийца. Его галстук украшал рубин в окружении четырех бриллиантов. Черный пиджак обтягивал узкие плечи и топорщился на полных бедрах. Ботинки прикрывали сверху желтовато-коричневые гетры. Держа в руке котелок, он мелкими шажками приближался к Спейду. В комнате запахло «Шипром».

Спейд кивком указал ему на кресло.

– Садитесь, мистер Кэйро.

Тот вежливо поклонился и промолвил высоким тонким голосом:

– Благодарю вас. – После чего сел, скрестил ноги, пристроил на коленях шляпу и начал снимать желтые кожаные перчатки.

– Чем могу служить, мистер Кэйро? – спросил Спейд.

Его голос звучал не менее дружелюбно, чем вчера, когда он обращался к Бриджит О’Шонесси.

Кэйро аккуратно положил перчатки на край стола. И в ту же секунду лучи света заиграли на двух бриллиантовых и одном рубиновом кольце, обрамлением похожем на булавку, торчавшую в галстуке. У него были мягкие холеные руки.

– Разрешите незнакомцу выразить соболезнования по поводу кончины вашего партнера, мистер Спейд, – шепотом сказал Кэйро.

– Спасибо.

– Разрешите также спросить, мистер Спейд, справедливы ли газетные намеки на связь между убийствами мистера Арчера и человека по фамилии Торсби?

Спейд ответил, что видимой и определенной связи здесь нет.

Кэйро встал и поклонился.

– Прошу прощения. – Потом снова сел и положил руки на стол. – Я задал сей вопрос не столько из праздного любопытства, мистер Спейд, сколько от того, что пытался обнаружить… э… орнамент – если можно так выразиться – случившегося. По здравому размышлению я решил, что вы мне все растолкуете.

Спейд кивнул.

– А орнамент – это статуэтка, – продолжал Кэйро, тщательно подбирая слова, – черная фигурка птицы.

Спейд снова кивнул, он слушал с явным интересом, приподняв брови.

– По поручению владельца этой фигурки я готов заплатить пять тысяч долларов за ее возвращение. – Кэйро сделал пальцами жест, обозначающий деньги. – Я передам вам эту сумму при условии, что вы не будете задавать никаких вопросов. – Он опять пристроил руки на столе, улыбнулся и задумчиво проговорил: – Пять тысяч – солидная сумма. Она…

В кабинет постучали.

– Войдите, – сказал Спейд.

Дверь открылась, и к ним заглянула Эффи в маленькой фетровой шляпке и черном пальто с серым меховым воротником.

– Я вам больше не нужна? – спросила она.

– Нет. Спокойной ночи. Запри за собой, когда будешь уходить.

– Спокойной ночи, – повторила она и исчезла.

Спейд повернулся к Кэйро.

– Какая интересная история.

Из коридора донесся звук захлопнувшейся за Эффи Пирайи двери.

Кэйро улыбнулся и выхватил из внутреннего кармана пиджака миниатюрный пистолет.

– Поднимите, пожалуйста, руки и сцепите их на затылке, – попросил он.

Глава 5 Левантиец

На пистолет Спейд не смотрел. Сцепив пальцы, он сложил руки на затылке. Выражение его лица не изменилось ни на йоту: он разглядывал Кэйро. Тот нервно кашлянул и с извиняющейся улыбкой пробормотал:

– Я намерен обыскать вашу контору, мистер Спейд. Предупреждаю, если вы попытаетесь помешать мне, я вас застрелю.

– Валяйте, – равнодушно бросил Спейд.

– Встаньте, пожалуйста, – сказал Кэйро. – Я должен посмотреть, нет ли у вас оружия.

Спейд вышел из-за стола. Кэйро приблизился, переложил пистолет в левую руку, а правой похлопал Спей-да по карманам. Лицо левантийца находилось не далее, чем в шести дюймах от правого локтя Спейда. И тот воспользовался этим: резким движением локтя он ударил Кэйро в скулу, а правым каблуком одновременно наступил на ногу. Пистолет упал, Спейд успел подхватить его. Изумление на физиономии левантийца сменилось болью, и он рухнул к ногам Спейда. Спейд подкинул на ладони пистолет, который казался игрушечным в его огромной лапе.

Потом схватил Кэйро за лацканы пиджака левой рукой, а правой обыскал карманы. Лицо Спейда по-прежнему ничего не выражало, а на лице его противника, кроме боли, появилась досада. Спейд рывком поднял обмякшее тело и усадил в то самое кресло, в котором Кэйро недавно сидел. Улыбнувшись мягкой и далее мечтательной улыбкой, Спейд расправил плечи и двинул гостя кулаком в скулу. Сперва в правую, затем в левую и напоследок в челюсть. Кэйро потерял сознание.

Теперь Спейд стал обыскивать его методически, выкладывая на стол содержимое карманов. Закончив обыск, он вернулся на свое место, закурил и начал изучать изъятые вещи.

Первым делом – объемистый бумажник из темной мягкой кожи. Там находились триста пятьдесят пять долларов в различных банкнотах, три пятифунтовые купюры, греческий паспорт с фотокарточкой Кэйро, пять сложенных розоватых листков бумаги, исписанных словами, напоминающими арабскую вязь, газетная вырезка с сообщением об убийствах Арчера и Торсби, фото мрачной женщины с жестокими глазами и уныло опущенным ртом, пачка визиток на имя Джоэля Кэйро и билет на сегодняшний вечер в театр «Джири».

Кроме бумажника, в карманах обнаружились три разноцветных носовых платка, пахнущих «Шипром», платиновые часы «Лонжин» на платиново-золотой цепочке с брелоком из какого-то белого металла, горсть американских, английских и китайских монет, полдюжины ключей, надетых на кольцо, авторучка, расческа в кожаном футляре, карманный путеводитель по Сан-Франциско, багажная квитанция, пакетик с пастилками, карточка шанхайского страхового агентства и, наконец, четыре квитанции со штампом отеля «Бельведер», на одной из которых были записаны имя Сэма Спейда и два его адреса – служебный и домашний.

Завершив осмотр – он даже вскрыл корпус От часов – и ничего интересного не найдя, Спейд наклонился над Кэйро, который до сих пор не пришел в сознание. Пощупав ему пульс, Спейд снова сел в кресло и свернул папиросу. Курил он долго и все-таки дождался, когда Кэйро зашевелился, застонал и захлопал веками.

Джоэль Кэйро приходил в себя медленно. Сначала приоткрыл глаза и тотчас закрыл снова. Спустя несколько минут он оглядел потолок, потом повернул голову, увидел Спейда, открыл рот и принял сидячее положение.

– Я же мог застрелить вас, мистер Спейд, – процедил он сквозь зубы, морщась от боли.

– Могли попытаться, – поправил его Спейд.

– Но не пытался.

– Знаю.

– Тогда почему вы избили меня уже безоружного?

– Простите, – зловеще улыбнулся Спейд, – но я очень расстроился, когда понял, что пятитысячная фигурка некой птицы оказалась липой.

– Вы ошибаетесь, мистер Спейд. Она существует и действительно стоит пять тысяч.

– Черт возьми! – Спейд искренне удивился.

– Более того, я по-прежнему готов заплатить за ее возвращение. – Кэйро ощупал лицо и выпрямился в кресле. – Она у вас?

– Нет.

– Если вы говорите правду, – с вежливым скептицизмом произнес Кэйро, – то зачем так серьезно рисковали, мешая моим розыскам?

– А по-вашему, я должен сидеть сложа руки и ждать, когда меня ухлопают? – Спейд потряс квитанцией отеля «Бельведер». – Здесь записаны оба мои адреса. Вы уже были у меня дома?

– Да, мистер Спейд. Я, конечно, готов выкупить статуэтку, но сперва, естественно, попытался сберечь деньги ее владельца.

– Кто он?

Кэйро улыбнулся, покачав головой.

– Простите, но я не отвечу на ваш вопрос.

– Простить? – Спейд пружинисто наклонился вперед. – Я вам шею сверну, мистер Кэйро. Вы собрались расследовать убийство без ведома полиции. Боюсь, ей это не очень понравится. И еще вы пытаетесь играть со мной.

На лице у Кэйро появилась безмятежная улыбка.

– Прежде чем начать действовать, я навел о вас кое-какие справки, – сказал он. – И теперь уверен, что вы не упустите выгодную возможность.

– Интересно, какую?

– Я же предлагаю вам пять тысяч долларов…

Спейд взял бумажник Кэйро и подкинул его на руке.

– Здесь пятью тысячами и не пахнет, – заметил он. – Протрите глаза. С таким же успехом вы могли предложить миллион за красного слона. О чем вы толкуете?

– Понимаю, понимаю. Вы хотите удостовериться в моей искренности. – Кэйро облизал губы кончиком языка, – Аванс вас устроит?

– Не исключено.

Кэйро нерешительно потянулся за бумажником.

– Как насчет сотни?

Спейд лично отсчитал сто долларов, потом нахмурился.

– А двести долларов все же лучше, – заметил он и отложил еще одну сотню.

Кэйро промолчал.

– Сначала вы предположили, что птица находится у меня, – продолжал Спейд, пряча деньги в карман. – Это неверно. Какие мысли у вас родились теперь?

– Такие, что вам известно или будет известно ее местонахождение.

– Чем вы докажете, что ваш человек ее владелец?

– К несчастью, с доказательствами дело обстоит еще хуже. Хотя на нее вообще никто не может предъявить права. И если вам что-то о ней известно – а по моему мнению, это так, иначе я бы сюда не пришел, – вы вполне можете представить, что значит обладать черной птицей. А прав у моего человека гораздо больше, чем у Торсби.

– Но у Торсби есть еще родственники, – заметил Спейд.

От возбуждения Кэйро покраснел.

– Торсби вообще не владелец! – хрипло выкрикнул он.

– А-а! – многозначительно протянул Спейд.

– Птица сейчас здесь, в Сан-Франциско? – таким же взволнованным голосом спросил Кэйро.

Внимательно посмотрев на него, Спейд проговорил:

– Может, нам лучше сразу открыть все карты?

– Да нет, не стоит, – вежливо ответил Кэйро. – Если вам известно больше, чем мне, я, конечно, извлеку пользу, но вы не получите пяти тысяч. А если вы вообще не в курсе дела, значит, я ошибся, навестив вас.

Спейд равнодушно кивнул.

– Забирайте свое барахло. – Он махнул рукой в сторону его вещей и, когда Кэйро разложил их по карманам, продолжил: – Будем считать, что эти две сотни – плата за издержки, связанные с поисками черной птицы. Когда я найду ее и вручу вам, получу обещанные пять тысяч.

– Да, мистер Спейд. Пять тысяч долларов – большие деньги.

– Хорошо, это законное предложение. Вы нанимаете меня не для убийства или грабежа, а для того, чтобы я по возможности честным путем вернул вашу статуэтку.

– Вот именно, по возможности, – согласился Кэйро. – Вы вольны действовать по своему усмотрению. – Он встал и надел шляпу. – Если понадоблюсь, я живу в отеле «Бельведер», номер 635. Не скрою, я рассчитываю на то, что совместная с вами работа, мистер Спейд, принесет мне огромную пользу. – Он в нерешительности постоял, затем спросил: – Могу я получить назад свой пистолет?

– Конечно. Я совсем забыл о нем.

Спейд вынул из кармана оружие и протянул Кэйро. Но едва взявшись за него, тот сразу прицелился Спейду в грудь.

– Положите, пожалуйста, руки на затылок, – произнес он. – Я все же намерен обыскать вашу контору.

– Будь я проклят, – пробормотал Спейд и засмеялся. – Валяйте. Я не стану вам мешать.

Глава 6 Тень карлика

Полчаса спустя Джоэль Кэйро покинул контору Спейда. Теперь тот сидел в одиночестве, мрачно глядя на стол.

– Значит, они действуют так, – подумал он вслух и достал бутылку манхэттенского коктейля. Потом, наполнив бокал на две трети, выпил и убрал посуду в ящик стола. Затем надел пальто и шляпу, погасил в конторе свет и вышел на улицу.

За углом дома околачивался молодой парень микроскопического роста в сером пальто и кепке.

Спейд прошел по Саттер-стрит до Кирни, заглянул в табачный магазин и купил две пачки «Балла Дархена». Выбравшись на улицу, он увидел на противоположной стороне автомобиль, в котором сидели четверо мужчин, в одном из них Спейд узнал молодого карлика.

Спейд пообедал в «Герберт-гриле» на Поуэлл-стрит. Когда он выходил из ресторана, тот же карлик разглядывал его из окна галантерейного магазина.

Потом Спейд отправился в отель «Бельведер» и спросил мистера Кэйро. Ему сообщили, что Кэйро нет. Карлик уже сидел в дальнем углу холла.

Тогда Спейд двинулся к театру «Джири», надеясь поймать Кэйро у входа. Карлик вместе с прочими бездельниками топтался рядом, возле ресторана «Маркер».

В десять минут девятого появился Джоэль Кэйро. Он семенил по Джири-стрит. Детектива он не заметил, и тому пришлось хлопнуть его по плечу. Кэйро сперва удивился, но потом сообразил:

– Ах да, вы же видели билет.

– Угу. Я хочу вам кое-кого показать. – Спейд потащил Кэйро к краю тротуара, – Посмотрите на парня в кепке…

– И что? – Кэйро взглянул на часы и не спеша покачался на каблуках.

– Кто он? – спросил Спейд.

– Я его не знаю, – улыбнулся Кэйро.

– Он, как хвост, тащился за мной по всему городу.

Кэйро облизал губы.

– И вы считаете благоразумным показываться ему рядом со мной?

– Понятия не имею, – бросил Спейд. – Просто так получилось.

Кэйро снял шляпу и провел по волосам рукой, затянутой в перчатку.

– Мистер Спейд, я действительно с ним не знаком и не имею к нему никакого отношения. Клянусь. – Он надел шляпу опять. – Я никого, кроме вас, о помощи не просил. Честное слово.

– Значит, парень принадлежит к другой группе?

– Возможно.

– Я постараюсь это выяснить и, если он будет назойлив, проучу его.

– Поступайте, как считаете нужным, мне он не друг.

– Отлично. Вам пора идти. Доброй ночи.

И Спейд пересек улицу, направляясь к автобусной остановке. Карлик вскочил в тот же автобус.

На Хайд-стрит Спейд вышел и зашагал к себе домой. В квартире царил полный порядок, но он безошибочно определил следы обыска. Когда Спейд помылся, переоделся и снова сел в автобус, карлик опять оказался рядом.

Не доезжая нескольких кварталов до «Короны», Спейд спрыгнул с подножки и скрылся в парадном высокого серого дома. Он нажал сразу три кнопки. Со звоном отворилась дверь, и Спейд шагнул в холл. Пройдя мимо лифта по длинному коридору, он отыскал черный ход, отпер замок и выбрался во двор. Оттуда он попал на узкую темную улицу и прошел по ней два квартала. Потом пересек Калифорнию-стрит и направился в «Корону». Было половина десятого.

Бриджит О’Шонесси не ожидала его прихода. На ней был атласный халат с голубыми полосками, комнату украшали цветы. Спейд проследил, как она убирает его пальто и шляпу.

– У вас хорошие новости? – спросила девушка, с трудом скрывая волнение.

– Вообще никаких.

– Полиция обо мне знает?

– Нет.

Девушка облегченно вздохнула и опустилась на диван, улыбнувшись Слейду.

– Как вам удалось это устроить?

– За деньги в Сан-Франциско можно сделать почти все.

– И у вас не возникло неприятностей? Садитесь же. – Она указала ему на кресло.

– Я неважно к ним отношусь, – с некоторым самодовольством ответил Спейд, – и потому избегаю.

Он направился к камину, по пути внимательно рассматривая девушку, – она покраснела под его откровенным взглядом, – потом без приглашения сел рядом на диван.

– А вы не очень-то уютно чувствуете себя в новой роли, правда?

– Я вас не совсем понимаю, – тихо промолвила она, с удивлением глядя на Спейда.

– Манеры школьницы, заикание, смущение… – начал пояснять он.

Она покраснела еще больше и, глядя в сторону, торопливо перебила его:

– Вы уже слышали от меня, что я плохая, намного хуже, чем кажется.

– Именно это я и имел в виду, – подтвердил Спейд. – Вы сегодня уже говорили мне те же слова, таким же тоном. Говорить вы научились.

Она смущенно засмеялась.

– Хорошо, мистер Спейд, я не то, чем хочу выглядеть. Мне восемьдесят лет, и я преисполнена мудрости. Но чего вы ждете от меня?

– О, ничего вообще. Только одно пожелание: не прикидывайтесь, ради бога, святой невинностью. Иначе мы не поладим.

– Я больше не буду невинной, – заверила она, приложив руку к сердцу.

– Сегодня я встретился с Джоэлем Кэйро, – равнодушно сообщил он.

Веселье разом ее покинуло. Она испуганно вздрогнула. С непроницаемым выражением лица Спейд рассматривал ее ноги. Наступила долгая пауза.

– Вы… вы знаете его?

– Сегодня познакомился. – Спейд по-прежнему не глядел на девушку. – Он ходил на Джорджа Арлисса в театр «Джири».

– Вы беседовали с ним?

– Минуты две, пока не прозвенел третий звонок.

Бриджит встала и подошла к камину, чтобы поворошить угли. Вернувшись, она положила перед Спейдом пачку сигарет и опустилась на прежнее место. Ее беспокойства как ни бывало.

Спейд улыбнулся.

– Вы хорошая актриса. Просто отличная.

Никак не прореагировав на его замечание, она спросила:

– Что же он вам сказал?

– О чем?

– Обо мне, – нерешительно произнесла она.

– Ничего.

Спейд чиркнул зажигалкой и поднес огонь к ее сигарете. Его глаза горели, но он владел собой.

– Но что-то он, наверное, говорил? – настаивала она.

– Он предложил мне пять тысяч долларов за черную птицу.

Бриджит стиснула сигарету зубами и с удивлением взглянула на Спейда.

– Вам еще не пора мешать угли в камине? – лениво поинтересовался он.

Бриджит засмеялась.

– Нет, не пора. И что вы ему ответили?

– Пять тысяч – большие деньги!

Бриджит улыбнулась, но при виде его серьезного лица смутилась.

– Вы, вероятно, не приняли всерьез такое предложение?

– Почему же? Как ни ряди, пять тысяч – это пять тысяч.

– Послушайте, мистер Спейд, вы же обещали помочь мне. – Бриджит взяла его за руку. – Я доверяю вам. Вы не в праве…

Она замолчала, умоляюще склонив голову. Спейд нежно улыбнулся, глядя в ее беспокойные глаза.

– Только не надо сочинять, что вы многое мне открыли, – сказал он. – Да, я обещал вам помочь, но вы даже не упомянули о черной птице.

– Но вам незачем было знать… или вы что-то скрыли… Впрочем, теперь вам все известно. Но в любом случае вы не должны так поступать со мной.

Она глядела на него просяще.

– Пять тысяч долларов – большие деньги, – в третий раз повторил он.

Безнадежно всплеснув руками, она согласилась:

– Да. Гораздо большие, чем могу предложить я, дабы купить вашу преданность.

Спейд засмеялся горьким смехом.

– Отлично сказано. А что вы дали мне, кроме денег? Может, сообщили подробности о себе? Выложили правду? Пытались завоевать мою преданность чем-то, кроме долларов? Если вы так дешево меня оцениваете, что мне помешает работать на того, для кого я дорогой товар?

– Я отдала вам все, что имела. – На глазах ее навернулись слезы, голос дрожал. – Я рассчитывала на ваше великодушие: без помощи я пропаду. Что вам еще? – Она внезапно прижалась к Спейду всем телом и сердито воскликнула: – Может, я куплю вас собой?

Их лица оказались почти рядом, и Спейд с презрительным видом поцеловал ее в губы. Потом отодвинулся.

– Я подумаю над вашим предложением, – раздраженно бросил он.

Бриджит закрыла лицо руками.

– Боже! Вы бесчувственное чудовище!

Спейд встал и прошелся по комнате. Девушка сидела неподвижно. Он приблизился к ней.

– Я не верю в вашу искренность, и мне плевать на ваши фокусы. – Он пытался говорить холодно. – Черт с ними, с секретами, но я должен знать, что мне делать.

– Я понимаю. Поверьте, я хочу, чтобы было, как лучше, и…

– Откройтесь мне, – приказал Спейд. – Я согласен помочь вам и не пожалею сил. Если необходимо, я могу действовать вслепую, но не в том случае, когда мне ничего не известно. Теперь я убежден, что вы в курсе происходящего и надеетесь выкрутиться.

– Вы должны больше доверять мне.

– Насколько больше? Чего вы вообще ждете?

Бриджит закусила губу и опустила глаза.

– Мне необходимо поговорить с Джоэлем Кэйро.

– Готовы увидеть его сегодня ночью? – предложил Спейд. – Спектакль скоро кончится, и мы ему позвоним.

Она посмотрела на него с тревогой и воскликнула:

– Ему нельзя приходить сюда! Он не должен знать, где я живу. Я боюсь его.

– Давайте встретимся у меня, – сказал Спейд.

– Вы думаете, он придет? – нерешительно проговорила она.

Спейд кивнул.

– Хорошо, – согласилась она и встала. – Едем?

Она исчезла в соседней комнате, а Спейд подошел к столу, расположенному в углу, и тихо выдвинул ящик. Внутри оказались две колоды карт, пачка карточек для бриджа, медный винт, обрывок красной веревки и золотой карандаш. Он закрыл ящик и закурил. Появилась Бриджит в маленькой темной шляпке и сером пальто.

Их такси остановилось за черным седаном, притулившемся возле дома Спейда. Водительское место занимала Ева Арчер. Спейд приподнял шляпу, кивнул ей и вместе с Бриджит прошел в дом. В холле он подвел девушку к скамейке и попросил:

– Подождите меня немного. Я скоро.

– О, пожалуйста, – пожала плечами Бриджит. – Не торопитесь.

Спейд вернулся к седану. Едва он открыл дверцу и влез в кабину, как Ева быстро спросила:

– Можно к тебе? Нам необходимо поговорить. – Она была бледна и явно нервничала.

– Не сейчас, – ответил Спейд.

Ева сжала губы.

– Кто она?

– В моем распоряжении всего минута, Ева, – спокойно произнес Спейд. – В чем дело?

– Кто она? – повторила Ева, кивая в сторону дома.

Спейд отвернулся от нее и посмотрел на улицу. На углу возле гаража стоял прежний карлик в серой кепке. Спейд нахмурился и снова обратился к Еве:

– Так в чем дело? Что случилось? Тебе не следовало приезжать сюда ночью.

– Вот теперь я начинаю понимать. Сперва ты заявил, что мне не следует приходить в контору, потом – приезжать сюда. Ты считаешь, что я бегаю за тобой? Если ты действительно так думаешь, почему не скажешь прямо?

– Ты не права, Ева.

– Да, у меня нет на тебя прав. А я-то считала, что тебе нужна моя любовь…

– Ты выбрала неподходящее время для споров, дорогая. Зачем я тебе понадобился?

– Я не могу разговаривать здесь. Можно войти в дом?

– Не сейчас.

– Почему?

Спейд не ответил.

Ева заплакала и включила двигатель. Когда машина тронулась, Спейд открыл дверцу.

– Спокойной ночи, милая, – сказал он, на ходу выпрыгивая из кабины.

В холле его ждала улыбающаяся Бриджит, они поднялись в его квартиру.

Глава 7 «Г» в воздухе

В его спальне постель убиралась в стенную нишу, и комната превращалась в гостиную. Спейд снял с девушки пальто, усадил в удобное кресло и позвонил в «Бельведер». Кэйро еще не вернулся из театра. Спейд сообщил номер своего телефона и попросил, чтобы Кэйро связался с ним, как только появится.

Потом, сев в кресло у стола, Спейд, без всякой подготовки, неожиданно начал рассказывать девушке о событиях многолетней давности, случившихся на Северо-Западе. Историю свою он излагал громким голосом, делая продуманные паузы и тщательно описывая детали, точно они имели важное значение.

Бриджит, удивленная столь отвлеченным от дела занятием, сперва слушала вполуха, не понимая цели его повествования, но по мере развития событий, ей становилось все интереснее и она целиком обратилась во внимание.

– Однажды некий Флиткрафт, служивший в Тако-ме, отправился позавтракать в кафе и не вернулся домой. Ни жена, ни дети больше никогда его не видели. Они с супругой считались лучшей парой в городе. У них было два мальчика – трех и пяти лет, свой дом в пригороде Такомы, «паккард» и все остальное, необходимое для американского образа жизни.

Флиткрафт унаследовал от отца семьдесят тысяч долларов, а ко времени его исчезновения состояние увеличилось до двухсот. Проверили его дела и убедились, что к бегству он никак не готовился. В день исчезновения унес из дому не более пятидесяти или шестидесяти долларов. Его привычки за последние месяцы не менялись, никаких секретов, наподобие связи с другой женщиной, вроде, не было.

Когда Спейд дошел до этого места, зазвонил телефон, и он снял трубку.

– Алло! Мистер Кэйро? Да, Спейд. Вы можете при? ехать ко мне на Пост-стрит? Да, сейчас… По-моему, так… – Он посмотрел на девушку. – У меня мисс О’Шонесси, и она хочет вас видеть.

Бриджит нахмурилась, но промолчала. Спейд положил трубку и снова повернулся к ней.

– Через несколько минут он будет здесь. Ну так вот. Это произошло в 1922 году. А в 1927 я работал в одном из крупнейших детективных агентств Сиэтла. К нам обратилась миссис Флиткрафт и сообщила, что в Спокане кто-то видел мужчину, похожего на ее мужа. Я отправился туда. Это действительно был Флиткрафт. Он уже пару лет жил в Спокане под именем Чарльза Пирса. Трудился в автомобильной промышленности, имел двадцать пять тысяч годового дохода, был женат, обзавелся крошкой сыном и собственным домом в окрестностях города.

Спейд умолчал о том, как ему удалось разыскать Флиткрафта. Зато сообщил, что между ними состоялся разговор на квартире Спейда в Давенпорте. Флиткрафт не чувствовал за собой вины. Он намеренно оставил семью и считал себя правым. Единственное, что его беспокоило, – как и Спейда убедить в своей правоте. До сих пор он никому о себе не рассказывал и поведение свое объяснить не пытался. А теперь попробовал.

– И я понял его, – заявил Спейд девушке, – а вот миссис Флиткрафт так и не смогла. Она полагала случившееся странной глупостью и, возможно, тоже была права. Но скандала она не хотела и после такой злой шутки, какую сыграл с ней муж, не желала его видеть. Они тихо и спокойно развелись, и все встало на свои места.

А произошло с ним следующее. Дорога, по которой он направлялся к кафе, пролегала мимо строящегося дома. Оттуда, с восьмого или десятого этажа, что-то упало и хлопнулось рядом с ним. Всерьез он не пострадал, хотя отскочившие обломки кирпича задели его щеку. Один кусок даже поранил. Я лично видел шрам на Скуле. Он машинально поглаживал его во время беседы со мной. По его словам, он был сильно напуган и потрясен. Он неожиданно почувствовал, что жизнь человека зависит от случайностей.

Флиткрафт был примерным гражданином, образцовым мужем и отцом не по личным убеждениям, а потому что так спокойнее жилось. Многие люди придерживаются тех же правил: живут тихо, мирно и образцово. Но однажды его, показательного мужа и отца, может убить какой-то паршивый кирпич. Так, повторяю: он понял, что большое значение в жизни имеет слепой случай. Он очень расстроился. Не знаю, из-за чего в особенности. Сказал только, будто боялся, что ему станут мерещиться падающие кирпичи. Однако к концу завтрака он нашел выход. Поскольку жизнь, которую он в принципе еще не видел, в любой момент могла прерваться, он решил уехать. По его словам, семью свою он любил, что считал нормальным явлением.

В тот же день он отплыл из Сиэтла в Сан-Франциско, а оттуда махнул на Северо-Запад. Потом вернулся в Спокан и женился. Его вторая жена совсем не походила на первую, но по характеру имела с ней много общего. Вы же знаете, что у женщин полно одинаковых наклонностей – они любят играть в гольф и бридж, готовить салаты по новым рецептам. Его не волновал собственный поступок, он не жалел о прошлом, вполне довольный собой. Тогда он уверил себя, что может погибнуть от упавшего кирпича, а теперь убедился, что кирпичи падают крайне редко.

– Просто очаровательно, – заметила Бриджит, вставая и подходя к Спейду. Ее бездонные глаза внимательно вглядывались в его лицо. – Должна сказать, что ваша история сильно меня задела, если вы этого добивались.

Спейд улыбнулся.

– Нет, я имел в виду совсем другое.

– Понимаете, я бы никогда не рискнула влезть в такую ситуацию, как сейчас, если бы полностью не доверяла вам. – Она опустила голову.

– Вы опять за старое! – воскликнул Спейд.

– Но вы же знаете, что это правда, – настаивала она.

– Нет, не знаю. Вопрос доверия мы уже обсуждали. Не смущайтесь. Мне вы еще не доверяете.

Бриджит подняла на него глаза. Ноздри ее трепетали.

Спейд улыбнулся и похлопал девушку по руке.

– Сейчас не стоит волноваться. Скоро приедет Кэйро. Сперва обсудите с ним наши дела, а потом мы вместе подумаем, что делать.

– И вы позволите мне поступить по своему усмотрению?

– Конечно.

Бриджит взяла его за руку.

– Вы просто посланец богов.

– Не преувеличивайте, – отозвался Спейд.

Она с упреком посмотрела на него и снова села в кресло.

Джоэль Кэйро был взволнован. Глаза его блестели, голос дрожал.

– Этот тип стоит возле дома, мистер Спейд, – выдохнул он, едва открылась дверь. – Тот, кого вы мне показывали возле театра. Понимаете? Я пришел сюда добровольно и не ожидал никаких ловушек и слежек.

– Вас и приглашали на добровольных началах, – хмуро заявил Спейд. – Он видел, как вы вошли?

– Я бы, конечно, мог проникнуть к вам незаметно, по посчитал это бессмысленным, поскольку нас уже видели вместе.

В коридоре появилась Бриджит, она встала рядом со Спейдом.

– Какой тип? Что случилось?

Кэйро повернулся к ней, вежливо поклонился и ответил:

– Спросите мистера Спейда. Мне о нем ничего не известно.

– Тип, который весь вечер пытался за мной следить, – не оборачиваясь, произнес Спейд. – Проходите, мистер Кэйро. Здесь даже стены имеют уши.

Бриджит схватила Спейда за рукав.

– Значит, он наблюдал, как вы меня навещали? – испуганно спросила она.

– Нет. Сперва я от него отделался. Похоже, потом он вернулся сюда, чтобы снова проследить за мной.

Кэйро, держа шляпу обеими руками, шагнул в холл. Спейд запер дверь, и они прошли в гостиную. Там Кэйро опять галантно поклонился девушке.

– Очень рад встретиться с вами, мисс О’Шонесси.

– Не сомневаюсь, Джо.

Она села на прежнее место. Кэйро расположился в кресле у стола, а Спейд устроился на софе возле окна и начал сворачивать папиросу.

– Сэм говорил, что вы ищете сокола, – сказала Бриджит. – К, огда вы сумеете достать деньги?

Кэйро поднял брови и улыбнулся.

– Я уже достал.

Спейд спокойно курил.

– Наличными? – спросила девушка.

– О да, – ответил Кэйро.

Нахмурившись, она поинтересовалась:

– И вы немедленно вручите нам пять тысяч, если мы передадим вам статуэтку?

– Боюсь, вы неправильно меня поняли, – махнул рукой Кэйро. – Я сказал только то, что деньги имею, но не в кармане же. Однако я готов выплатить их в любое время, пока работают банки.

– О!

Бриджит взглянула на Спейда.

– Возможно, он не лжет, – заметил Спейд, попыхивая папиросой, – но когда мы резвились с ним сегодня, у него обнаружилась всего пара сотен.

Она широко открыла глаза, а Спейд усмехнулся. Ле-вантиец наклонился вперед.

– Я смогу передать вам указанную сумму, например завтра утром в половине одиннадцатого. Устраивает?

– Но у меня нет сокола, – улыбнулась Бриджит.

Кэйро так и вскинулся, напряженно вцепившись в ручки кресла. Глаза его яростно заблестели, но он промолчал.

– Самое большее через неделю я его достану, – успокоила его девушка.

– Где же он? – неискренним голосом поинтересовался Кэйро.

– Там, где его спрятал Флойд.

– Флойд Торсби?

Она кивнула.

– И вам известно это место? – продолжал Кэйро.

– Примерно.

– А почему надо ждать целую неделю?

– Может, и меньше. Для кого вы его покупаете, Джо?

Кэйро поднял брови.

– Я уже объяснил мистеру Спейду. Для хозяина.

– Так вы опять к нему вернулись? – удивилась девушка.

– Естественно.

Она добродушно рассмеялась.

– Жаль, что я не присутствовала при вашем возвращении.

Кэйро пожал плечами.

– Оно было логически обусловлено. А теперь позвольте узнать, почему вы решили продать сокола?

– Потому что боюсь, – просто ответила девушка, – особенно после того, что случилось с Флойдом. Оттого у меня нет статуэтки сейчас. Мне страшно к ней прикасаться с иной целью, чем для передачи кому-то.

Спейд, развалясь на софе, внимательно прислушивался к их разговору, хотя по его виду нельзя было утверждать, что он ему интересен.

– А что случилось с Флойдом? – тихо спросил Кэйро.

Пальцем правой руки Бриджит нарисовала в воздухе букву «Г».

– Понимаю, – с сомнением промямлил Кэйро. – Он здесь?

– Не знаю, – нетерпеливо фыркнула она. – Какая разница?

– Может, вы и правы, – согласился он и жестом указал на Спейда.

– Или меня, или вас, – кивнула девушка.

– Точно, особенно учитывая того парня на улице.

– Да, – засмеялась она. – Если только он не один из ваших, константинопольских.

Кровь бросилась в лицо Кэйро.

– А может, один из тех, кого ты не сумела обольстить?! – хрипло воскликнул он.

Бриджит вскочила на ноги и, подбежав к Кэйро, влепила ему звонкую пощечину. Кэйро, не задумываясь, ответил ей тем же.

К ним сразу подлетел Спейд и, схватив Кэйро за горло, энергично потряс его. Рука левантийца скользнула в карман, но Спейд сжал его запястье и заломил руку за спину. Пистолет вывалился из руки и упал на пол, его быстро подхватила Бриджит.

– Уже второй раз вы меня бьете, – обиженно прохрипел Кэйро, задыхаясь в объятиях Спейда. Несмотря на боль, глаза его были холодны.

– Да? – огрызнулся Спейд. – Но я еще и не приступал к избиению.

И он трижды ударил Кэйро по физиономии.

В процессе экзекуции Кэйро пытался плюнуть Спейду в лицо, но во рту было сухо. Напоследок Спейд хлопнул его по губам.

Неожиданно позвонили в дверь. Кэйро покосился в сторону коридора. Девушка тоже уставилась туда. Спейд посмотрел на окровавленный рот Кэйро и отпустил левантийца.

– Кто это может быть? – прошептала девушка.

– Не знаю, – раздраженно ответил Спейд.

Звонок продолжал надрываться.

– Успокойтесь, – сказал Спейд и пошел открывать.

Спейд зажег в коридоре свет и повернул ключ в замке. За дверью стояли лейтенант Данди и Том Полхауз.

– Здравствуй, Сэм, – сказал Том. – А мы думали, что тебя еще нет.

Данди кивнул, но ничего не прибавил.

– Здравствуйте, – добродушно сказал Спейд. – Вы, ребята, всегда выбираете хорошее время для визитов. Который час?

– Нам нужно с вами побеседовать, Спейд, – спокойно проговорил лейтенант, игнорируя последний вопрос.

– Может быть, ты нас впустишь? – продолжал Том.

– Нет, – отрезал Спейд.

Том уставился на него своими внимательными глазами.

– В чем дело, Сэм? – Непроизвольно его ладонь легла Спейду на грудь.

– Лучше убери лапу, Том, – усмехнулся Спейд.

Том подчинился.

– Вы не войдете, – повторил Спейд. – О чем вы хотите говорить? Выкладывайте или проваливайте к чертям собачьим.

Том пробормотал что-то невнятное.

– Вы за это поплатитесь, Спейд, – пригрозил Данди. – Больше вам не удастся выкрутиться.

– Сперва поймайте меня, если сумеете, – самонадеянно отозвался Спейд.

– Сумею, не сомневайтесь. – Данди заложил руки за спину и шагнул к детективу. – Ходят слухи, что вы путались с женой Арчера.

Спейд засмеялся.

– Вы говорите так, будто сами ее пробовали.

– Значит, между вами ничего не было?

– Ничего.

– Утверждают, что она мечтала развестись с ним, чтобы выйти замуж за вас, но он не дал ей развод. Это правда?

– Нет.

– Говорят, – упрямо продолжал Данди, – что именно поэтому он заработал пулю.

На лиде у Спейда появилось изумленное выражение.

– Не будьте свиньей, – сказал он. – Убийство вы мне не приклеите. Сперва вы решаете, что я прикончил Торс-би за Арчера, а теперь, по-вашему, Арчера тоже я ухлопал.

– Вы еще не слышали от меня никаких обвинений, – возразил Данди. – Просто вы могли оказаться причастным к убийствам.

– Угу. Мильса я убить не мог. А в Торсби не стал бы стрелять, я бы его повесил. Но кого-то я все же повешу за них. Не знаю, сколько времени уйдет на это, но я своего добьюсь. А вы не собираетесь арестовать меня за прочие преступления, совершенные в Сан-Франциско?

– Хватит ломать комедию, Сэм, – вмешался Том. – Ты же знаешь, что происходящее нам нравится не больше, чем тебе, но мы выполняем свою работу.

– Надеюсь, в круг ваших занятий входит что-нибудь еще, кроме посещения людей по ночам с дурацкими вопросами.

– И выслушивания лживых ответов, – прибавил Данди.

– Полегче на поворотах, – предупредил его Спейд.

Данди посмотрел ему прямо в глаза.

– Ваше утверждение относительно отсутствия связи между вами лживо, и я берусь это доказать.

На лице у Тома появилось выражение беспокойства. Спейд облизал губы и поинтересовался:

– И ради этого вы заявились ко мне в такой час?

– Не только. Есть кое-что еще.

– Что же?

– Разрешите нам войти, – в очередной раз буркнул Данди.

Спейд нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Надо что-то делать, Том, – усмехнулся Данди.

Том опустил глаза долу.

– Бог знает.

– Что это такое? – спросил Спейд. – Шарады?

– Хорошо, Спейд, мы уходим, – заявил Данди. – Но мы еще увидимся. Может, сейчас вы и правы.

– Буду рад вам в любое время, – хмыкнул Спейд. – При первом удобном случае я вас сразу приглашу.

Внезапно из квартиры Спейда раздался душераздирающий крик: «Полиция! На помощь!»

Высокий пронзительный голос принадлежал Джоэлю Кэйро.

Лейтенант Данди быстро повернулся.

– Полагаю, теперь-то мы точно войдем, – сказал он. Из комнаты доносились звуки борьбы и невнятные возгласы. Спейд весело улыбнулся.

– Согласен, теперь входите, – ответил он и, отойдя в сторону, шире распахнул дверь. Пропустив полицейских, он запер ее и последовал за ними в гостиную.

Глава 8 Кавардак

Бриджит лежала в кресле возле окна. Закрыв лицо руками и подтянув колени к подбородку, она дрожала от ужаса.

Джоэль Кэйро стоял перед ней с пистолетом в правой руке. Левой он вытирал лоб. Между пальцев капала кровь.

Кэйро не обратил внимания на полицию, он смотрел на девушку. Данди, который вошел в комнату первым, подбежал к нему и крепко схватил за запястье.

– Что здесь происходит?! – рявкнул он.

Кэйро отнял от лица окровавленную ладонь и уставился на лейтенанта. По его лбу текли три тоненькие струйки крови.

– Вот что она со мной сделала! – закричал он. – Пожалуйста!

Теперь девушка спустила ноги на пол и со страхом рассматривала полицейских. Спейд безмятежно улыбался. Встретившись с ним взглядом, Бриджит немного успокоилась.

– Это и вправду ваша работа? – спросил ее Данди, кивая в сторону Кэйро.

Она снова покосилась на Спейда. Лицо его ничуть не изменилось. Прислонившись к дверному косяку, он наблюдал за происходящим с видом постороннего зрителя.

Девушка перевела взгляд на Данди и тихо призналась:

– Да, я. Мы сидели здесь одни, и вдруг он набросился на меня. Я не могла… Я пыталась вырваться. Я… я ни в чем не виновата.

– Врешь! – закричал Kэйpo безуспешно пытаясь высвободить руку с пистолетом, но лейтенант держал его мертвой хваткой. – Ах ты, грязная развратная девка! – Он повернулся к Данди, – Она лжет. Я пришел сюда по доброй воле, а они оба устроили мне ловушку. Отправившись открывать вам дверь, он оставил ее здесь с оружием. Она пригрозила, что убьет меня, когда вы уйдете, и я позвал на помощь. Тогда она ударила меня пистолетом.

– Дайте его сюда! – резко приказал Данди и вырвал пистолет из рук Кэйро. – Что вы здесь делали?

– Он сам пригласил меня прийти. – Кэйро кивнул на Спейда. – Специально позвонил по телефону.

Спейд пристально посмотрел на левантийца, но промолчал.

– Чего он хотел от вас? – спросил Данди.

Кэйро вынул платок и начал вытирать лицо.

– Он сказал… то есть, они… что должны меня увидеть. Зачем, не знаю.

Том Полхауз хмуро взглянул на Спейда, тот подмигнул ему и стал сворачивать папиросу.

– Что случилось потом? – продолжал Данди.

– Потом они напали на меня. Первой она ударила, затем он: стукнул и выхватил из моего кармана пистолет. Я просто не знаю, что бы они сделали со мной, если бы не вы. Думаю, они могли меня убить. Выйдя из комнаты на ваш звонок, он приказал ей сторожить меня с пистолетом.

– Почему вы не заставите его говорить правду? – закричала девушка и влепила Кэйро очередную пощечину.

Данди толкнул Бриджит в кресло.

– У нее ужасно вспыльчивый характер, – спокойно заметил Спейд, продолжая курить.

– Верно, – согласился Том.

– Но хоть доля правды в его словах есть? – спросил у девушки Данди.

– Ни капельки, – ответила она. – Ничего. Верно ведь? – обратилась она к Спейду.

– Откуда я знаю? – удивился тот. – Я готовил на кухне омлет, когда это случилось.

Бриджит нахмурилась и чуть покраснела. Том с отвращением хмыкнул.

– Если его слова лживы, то почему на помощь звал он, а не вы? – продолжал Данди.

– Да потому что он до смерти перепугался, когда я его ударила. – Бриджит посмотрела на левантийца с презрением.

– Вранье! – заорал тот, багровея.

Девушка немедленно стукнула его каблуком выше колена и добилась того, что орать стал уже Данди.

– Пусть он выложит правду, – упорствовала она.

– Рано или поздно мы все выясним, – сказал лейтенант. – Только не грубите и не деритесь. – Он повернулся к Полхаузу. – Ну, Том, по-моему, нам надо забрать их с собой.

Том кивнул с мрачным видом.

Спейд наконец отлепился от двери, подошел к столу, загасил папиросу в пепельнице и мило улыбнулся.

– Не торопитесь, – произнес он. – Все можно объяснить.

– Прошу, – усмехнулся Данди.

Спейд поклонился девушке.

– Мисс О’Шонесси, позвольте представить вам лейтенанта Данди и сержанта Полхауза. – Затем отвесил поклон лейтенанту. – Мисс О’Шонесси, моя сотрудница.

– Опять ложь! – негодующе воскликнул Данди. – Она…

Спейд торопливо перебил его:

– Она работает у меня недавно, если быть точным, со вчерашнего дня. А это мистер Джоэль Кэйро. Друг или, во всяком случае, знакомый Торсби. Сегодня он пытался нанять меня для поисков некоего предмета, находящегося, по его мнению, у Торсби. Его предложение выглядело весьма сомнительно, и я не согласился. Тогда он начал угрожать мне пистолетом. Правда, безрезультатно. А после беседы с мисс О’Шонесси я подумал, что смогу выудить из него кое-какие сведения о смерти Мильса и Торсби. Потому и пригласил сюда. Возможно, мы немного грубо с ним обошлись, но большого вреда не причинили, в особенности такого, чтобы звать на помощь. А пистолет я снова у него отобрал.

Пока Спейд объяснял ситуацию, с лица Кэйро не сходило беспокойство. А в конце он и вовсе опустил голову.

– Ну, что вы на это скажете? – резко спросил Данди.

Кэйро долго молчал, уставившись лейтенанту куда-то в район груди. А когда снова поднял глаза, в них был испуг.

– Да в общем-то, ничего, – пробормотал он в сильном смущении.

– Попробуйте просто изложить факты, – предложил Данди.

– Факты? – Кэйро вздрогнул. – А где гарантия, что вы мне поверите?

– Все очень просто. Вы дадите показания под присягой, и им придется верить.

Кэйро нервно озирался по сторонам, стараясь ни а кем не встречаться глазами.

– Возьмите свою шляпу, – хмыкнул Данди.

Тут Кэйро заметил, как Спейд насмешливо подмигнул ему и опустился на ручку кресла. Данди помрачнел.

– Одевайтесь все! – приказал он.

Спейд пересел в кресло и лениво проговорил:

– Скажите, происходящее не напоминает вам комедию?

Полхауз побагровел.

– Нет, – мрачно ответил Данди. – Но мы еще поглядим, кто устроит комедию в полиции.

Спейд встал и сунул руки в карманы.

– Бросьте, Данди, – произнес он. – Неужели вы не понимаете шуток? Да над вами будут потешаться все вечерние газеты Сан-Франциско! Или вы воображаете, что мы начнем капать друг на друга? Очнитесь! Когда вы позвонили в дверь, я заявил мисс О’Шонесси и Кэйро: «Опять принесли проклятые счета. Как они мне опостылели. Давайте подшутим над ними: кто-нибудь из вас через некоторое время начнет кричать и…»

Бриджит упала в кресло и истерически захохотала. Глядя на нее, улыбнулся какой-то безжизненной улыбкой и Кэйро.

– Хватит болтать, Сэм, – прервал их Том.

– Но все так и было, – усмехнулся Спейд. – Мы…

– И физиономию ему расквасили ради шутки? – презрительно бросил Данди. – Почему он весь в крови?

– А вы спросите его самого, – предложил Спейд. – Может, он порезался, когда брился.

Однако Кэйро заговорил быстрее, чем от него ожидали:

– Просто я упал. Перед вашим, приходом мы стали бороться за пистолет, ну и…

– Ложь чистой воды! – фыркнул Данди.

– Ошибаетесь, Данди. Но в любом случае таковы наши показания, и мы готовы все подтвердить под присягой. Газеты напечатают их, независимо от того, поверят нам или нет. И кем вы тогда окажетесь? Обманутым копом? Здорово звучит, не так ли? Здесь вам делать нечего. Мы утверждаем, что просто пошутили. Ну, как вы теперь заговорите?

Повернувшись к Спейду спиной, Данди положил руку на плечо Кэйро.

– Вам не отвертеться, – грубо заявил он. – Вы звали на помощь и получили ее.

– Нет, сэр, – пробормотал Кэйро. – Мы вас разыграли. Ведь мистер Спейд сказал вам, что мы его друзья, а между друзьями такое случается.

Спейд засмеялся.

– Тогда я арестую вас за незаконное ношение оружия, – огрызнулся Данди. – Посмотрим, какой шуткой вы ответите на это.

Кэйро с тревогой взглянул на Спейда.

– Не придирайтесь, Данди, – молвил тот. – Это мой пистолет. Скверно только, что он тридцать второго калибра, иначе бы вы могли повесить на меня убийства Мильса и Торсби.

Он засмеялся. Данди немедленно отпустил Кэйро и заехал Спейду в зубы. Глухо щелкнули челюсти. Бриджит вскрикнула. Спейд, еще улыбаясь, сжал кулаки. Между ними торопливо встал Том Полхауз.

– Ради бога, не надо! – взмолился он.

Спейд расслабил мускулы и медленно проговорил:

– Тогда забирай его отсюда поскорее. – Он больше не улыбался, лицо его побледнело.

– Назовите ваши фамилии и адреса! – приказал Том как бы нехотя и взглянул на Кэйро.

– Джоэль Кэйро, отель «Бельведер», – поспешно ответил тот.

Прежде чем Том успел обратиться к девушке, инициативу перехватил Спейд.

– С мисс О’Шонесси вы в любое время суток свяжетесь через меня.

Том нерешительно посмотрел на Данди.

– Возьми ее адрес! – рявкнул тот. – Где вы живете? – Данди угрожающе двинулся к девушке.

– Забери его отсюда, – повторил Спейд Тому. – С меня хватит!

– Успокойся, Сэм, – пробормотал Полхауз, заметив, что глаза Спейда заблестели от бешенства, и обратился к Данди: – Пойдем, что ли?

Лейтенант молча шагнул к двери.

– Пожалуй, мне тоже пора, – заявил Кэйро, – если мистер Спейд не возражает.

– Куда вы спешите? – спросил Спейд.

– Вы же развлекались, – сердито заметил Данди, – и, тем не менее, боитесь оставаться с ними наедине.

– Ничего подобного, – заторопился левантиец, избегая его взгляда. – Просто уже поздно. Если вы не против, я отправлюсь с вами.

Спейд принес Кэйро пальто и шляпу, с непроницаемым лицом передал вещи хозяину и обратился к Тому:

– Скажи своему сослуживцу, чтобы он вернул пистолет.

Данди достал из кармана оружие и швырнул его на стол. Он вышел первым, за ним плелся Кэйро, замыкал шествие Том. Задержавшись перед Спейдом, последний произнес:

– Надеюсь, ты понимаешь, что творишь.

Спейд закрыл за ними дверь.

Глава 9 Бриджит

Вернувшись в гостиную, Спейд плюхнулся на софу и, обхватив голову руками, устремил взор на пол. Бриджит глядела на него, нежно и призывно улыбаясь. Заметив, однако, что он не обращает на нее внимания, она посерьезнела.

И тут, неожиданно покраснев от гнева, Спейд начал ругаться. Несколько минут кряду он, не переставая, поносил всю полицию вообще и Данди в частности, потом посмотрел на девушку.

– Глупо, да? Знаю, но, клянусь богом, я не привык получать удары и не давать сдачи. – Он засмеялся, – Впрочем, это умеренная плата за выигрыш. Но я ее запомню.

Девушка снова улыбнулась и присела рядом с ним.

– Вы самый умный человек, какого я встречала, – заметила она. – А вы всегда решаете вопросы кулаками?

Нет, только когда меня бьют.

– Но ведь он полицейский, должностное лицо.

– Дело не в том. Он потерял голову. Если бы я ему ответил, он бы, конечно, ничего не предпринял, но нам бы пришлось объясняться в полиции. – Он задумчиво поглядел на девушку. – Кстати, что вы сотворили с Кэйро?

– Ничего. – Она покраснела. – Я приказала ему сидеть тихо и припугнула, а он заупрямился и закричал.

– И тогда вы стукнули его пистолетом?

– Да. Он на меня набросился.

– Вы просто сошли с ума! – раздраженно заметил Спейд.

– Простите, Сэм, – отозвалась девушка.

Он принялся сворачивать папиросу, попутно рассуждая:

– Итак, вы побеседовали с Кэйро и теперь можете мне все рассказать.

Она приложила палец к губам и оглядела комнату широко распахнутыми глазами. Затем, прищурившись, взглянула на Спейда: он занимался своей папиросой.

– Ну да, конечно… – начала она и стала поправлять на коленях свое голубое платье.

– Итак? – поторопил Спейд.

– Но мне не хватило времени закончить беседу, – медленно проговорила она, поднимая на него невинные глаза. – Нам помешали.

Спейд закурил, выпустил клуб дыма и засмеялся.

– Хотите я позвоню ему и попрошу прийти снова?

Бриджит задумчиво покачала головой. Спейд положил руку на ее обнаженное плечо и погладил по спине. Лопатками она прижалась к его ладони.

– Ну, я слушаю, – настаивал он.

Бриджит опустила лицо и нагло улыбнулась.

– Для этого вам необходимо обнимать меня?

– Нет, – ответил он, отнимая руку.

– Вам что-то нужно?

Он кивнул.

– Но пока я жду ваших объяснений.

– Вы видите сколько времени? – Она указала на часы. Было четверть третьего.

– Еще рано.

– Я должна идти. – Она встала. – Это ужасно.

Спейд продолжал спокойно сидеть.

– Вы не уйдете, пока все не расскажете.

– Но посмотрите на часы, – запротестовала она. – Мы еще все успеем.

– Я и сейчас успеваю.

– Значит, я в плену? – весело спросила девушка.

– Кроме того, на улице вас поджидают. Может, парнишка еще не спит.

– Вы полагаете, он по-прежнему там? – Ее веселье мигом испарилось.

– Не исключено.

– Как бы нам проверить это?

– Я могу спуститься и посмотреть.

– О, пожалуйста, – умоляюще попросила она.

– Хорошо. – Он надел пальто и шляпу. – Через десять минут я вернусь.

– Будьте осторожны, – предупредила она.

– Обязательно, – отозвался он.

Улица была безлюдна. Спейд прошел квартал к востоку, вернулся, прочесал два квартала к западу и отправился домой, так никого и не встретив, кроме двух механиков, возившихся у гаража.

Открыв дверь, он увидел в коридоре Бриджит с пистолетом Кэйров руках.

Бриджит поджала губы и медленно двинулась в гостиную. Спейд бросил пальто со шляпой на кресло и последовал за ней.

– Итак, времени у нас предостаточно, – заметил он.

Пока Спейд готовил кофе и нарезал хлеб, она сидела на софе, левой рукой поглаживая пистолет.

Вскоре они, устроившись рядышком за столом, ели бутерброды с паштетом и пили кофе с бренди. Оружие она положила поблизости.

– Начинайте же, – попросил Спейд. – Кушайте и рассказывайте.

– Вы очень настойчивый человек, – заметила она, жуя бутерброд.

– Несомненно. Так что за птица этот сокол?

Бриджит проглотила последний кусок и вздохнула.

– Допустим, что я не скажу. Допустим, вообще ничего. Как вы поступите?

– Ничего о птице?

– Обо всем, не только о ней.

– Меня это не удивит, – улыбнулся Спейд. – Я соображу, что делать.

– Что же? – настаивала она. – Что конкретно?

Он отрицательно покачал головой.

– Примените насилие? – улыбнулась девушка.

– Возможно. Но теперешнее ваше молчание бессмысленно. Кое-что мне уже известно, а о многом я догадываюсь. Еще день-другой – и я буду знать все.

– Не сомневаюсь. – Она неожиданно посерьезнела. – Однако… Ох, я так устала, давайте не будем об этом. Может, вы и вправду выясните все сами?

Спейд засмеялся.

– Без вашей помощи процесс будет слишком долгим. Лучше вам все сообщить самой, если, конечно, вы не навредите себе.

Ока зябко повела плечами и ничего не ответила. Несколько минут они молча поглощали пищу. Он – флегматично, она – задумчиво.

– Я боюсь вас, – наконец хрипло заявила она. – Честное слово.

– Глупости, – фыркнул Спейд.

– Нет. Я опасаюсь вас обоих.

– Ваш страх перед Кэйро я понимаю, – сказал Спейд. – Но Кэйро вас не достанет.

– А вы?

– А я не собираюсь доставать.

Бриджит покраснела и опять занялась едой, потом неохотно начала:

– Вы уже слышали о черной фигурке не то ястреба, не то сокола…

– Она что-нибудь обозначает?

Бриджит отхлебнула кофе с бренди.

– Не знаю, мне не говорили. Просто пообещали пятьсот фунтов, если я помогу ее раздобыть. Правда, Флойд сулил семьсот пятьдесят после того, как мы расплевались с Джо.

– Значит, она дороже семи с половиной тысяч долларов?

– О, гораздо дороже! Они не собирались делиться со мной поровну. Просто наняли для помощи.

– Какой именно?

– Ее нужно было забрать у нынешнего владельца. Некоего Кемидова, русского.

– Каким способом?

– Не имеет значения. Вас это не касается, – нахально заявила девушка. – Не суйтесь не в свое дело.

– События разворачивались в Константинополе?

– В Марморе, – ответила она, поколебавшись.

– Продолжайте, – кивнул Спейд. – Что произошло потом?

– Да ничего. Я помогла им добыть фигурку, а следом мы узнали, что Кэйро собирается удрать с ней и нас облапошить. Вот мы его и опередили. Но мне от этого лучше не стало: Флойд не спешил заплатить обещанные семьсот пятьдесят фунтов. К тому времени, как мы приехали сюда, я уже поняла это. Он сказал, что отправится со мной в Нью-Йорк, продаст сокола там и со мной рассчитается. Видя столь явную ложь, я решила обратиться к вам с просьбой выяснить, где находится статуэтка.

– Допустим, вы бы ее получили. Что тогда?

– Тогда я бы смогла диктовать свои условия Флойду Торсби.

Спейд хмуро покосился на нее.

– Но ведь вы сомневались в том, что он может достать крупную сумму денег? И потом, он бы, наверное, не дал больше половины стоимости сокола?

– Понятия не имею.

Спейд стряхнул пепел с папиросы прямо в тарелку и продолжил:

– Почему эта вещь так ценна? Вы должны хотя бы догадываться.

– Я не в курсе.

– Из чего она сделана?

– Фарфор или керамика. Точно не скажу. Я к ней никогда не прикасалась. Однажды мне довелось на нее посмотреть, да и то несколько минут. Флойд показал мне сокола после того, как он попал к нам в руки.

Спокойно загасив окурок и допив кофе с бренди, Спейд заметил:

– Вы лжете.

Бриджит поднялась на ноги и уставилась на него потемневшими глазами.

– Конечно лгу. Я всегда лгу.

– Только не бравируйте этим. Ваша поза – простое ребячество, – добродушно проговорил он и тоже встал. – Так была ли правда в вашем рассказе?

Девушка опустила голову.

– Немного, – прошептала она.

– Сколько именно?

Спейд взял ее за подбородок, приподнял лицо и, глядя в ее влажные глаза, засмеялся.

– У нас вся ночь впереди, – заметил он. – Сейчас я сварю еще кофе – бренди у меня полно, – и мы начнем все сызнова.

– Ох, я так устала, устала лгать и думать о лжи…

Она коснулась пальцами щеки Спейда и поцеловала в губы, прижимаясь к нему всем телом. Спейд обнял девушку одной рукой, а другую запустил в ее темно-рыжие волосы.

Глава 10 Диван в «Бельведере»

Спейд проснулся, едва забрезжил свет. Рядом с ним мирно посапывала Бриджит О’Шонесси. Спейд тихо вылез из постели, отправился в ванную и оделся. Затем тщательно осмотрел одежду спящей девушки, взял из кармана ее пальто ключ и вышел.

Он решил обследовать «Корону». Имея ключ, он попал туда без труда, стараясь только производить поменьше шума.

В апартаментах Бриджит он зажег весь имеющийся в наличии свет и обыскал все от стены до стены. Его глаза и пальцы исследовали каждый закоулок. Никакой ящик, никакая коробка не остались без внимания. Он ощупывал белье, осматривал ковры и мебель. Он вылезал из окон, дабы убедиться, что там ничего не спрятано. Все пудреницы и пузырьки с кремами были проверены, но черной птицы нигде не обнаружилось. Он не нашел ничего, имеющего хоть какую-то связь с соколом. Единственной подозрительной бумажкой был старый счет, выписанный Бриджит О’Шонесси за квартиру, а самой интересной находкой стала шкатулка с драгоценностями. Прекрасные ювелирные изделия находились в запертом ящике туалетного столика.

Закончив обыск, он сварил и выпил кофе. Потом приблизился к кухонному окну, выходящему к пожарной лестнице, поцарапал шпингалет перочинным ножом, распахнул створки и удалился.

На обратной дороге он забрел в магазин и купил апельсины, яйца, хлеб и масло. Потом торопливо помчался домой и едва успел запереть за собой дверь, как услышал испуганный крик Бриджит:

– Кто там?

– Юный Спейд готовит завтрак.

– Ты меня напугал!

Дверь в спальню, которую он оставил закрытой, теперь была отворена. Дрожащая девушка сидела на кровати, держа руку под подушкой.

Спейд положил пакеты с едой на кухне и вошел в комнату. Он присел рядом с Бриджит и поцеловал ее обнаженное плечо.

– Я ходил проверять, здесь ли наш паренек, – сказал он, – а теперь стряпаю.

– Ну и что, на месте?

– Отнюдь.

Она вздохнула и прижалась к Спейду.

– Я проснулась, а тебя нет, потом услышала, что кто-то громыхает, и испугалась.

Спейд растрепал ее рыжие волосы.

– Прости, ангелок. Я думал, тебя пушкой не разбудишь. Ты что, всю ночь держала пистолет под подушкой?

– Нет. Ты же знаешь, что нет. Я взяла его, когда перетрусила.

Пока она умывалась и одевалась, он незаметно сунул ключ в карман ее пальто и приготовил завтрак.

Бриджит вышла из ванной, насвистывая какую-то песенку.

– Убрать постель? – спросила она.

– Было бы неплохо. Яйца еще не сварились.

Когда она вернулась на кухню, завтрак уже стоял на столе. Они с аппетитом принялись за еду.

– Поговорим о соколе? – спросил Спейд.

– Как не стыдно предлагать мне это именно сегодня? – ответила она, капризно надувая губки.

– Упрямая девица, – заметил Спейд и отправил в рот кусок хлеба.

На улице за ними никто не следил. Они взяли такси и подъехали к «Короне», рядом с которой тоже никого не было.

В отель она Спейда не пригласила.

– Хватит и того, что я в вечернем платье возвращаюсь в такое время, – заявила она. – Надеюсь, я никого не встречу.

– Обедаем вместе?

– Да.

Они поцеловались. Бриджит направилась к себе, а Спейд приказал шоферу ехать в «Бельведер».

Войдя в гостиницу, Спейд сразу увидел парня, который следил за ним накануне. Карлик сидел в холле на диване и читал газету. Место он выбрал так, чтобы наблюдать за лифтом.

Дежурный сообщил Спейду, что Кэйро в номере нет. Детектив нахмурился, потом поблагодарил клерка и, пройдясь по холлу, уселся на диван рядом с парнем. Тот продолжал читать. Вблизи он выглядел совсем юным, намного моложе двадцати лет, наверное, потому он и был такого маленького роста. Его чистая белая кожа говорила о том, что он еще никогда не брился. Одежда самая обычная – не новая и не очень старая.

– Где он? – равнодушно процедил Спейд, сворачивая папиросу.

Парень оторвался от газеты и, оглядевшись, холодно спросил:

– Что?

– Где он? – повторил Спейд.

– Кто?

– Дух.

Парень придирчиво осмотрел Спейда и поинтересовался:

– Вы сами-то понимаете, о чем говорите? Или просто дурачите меня?

– Пока нет, когда начну – сообщу. – Спейд дружелюбно улыбнулся. – Ведь ты из Нью-Йорка, правда?

Парень не ответил. Спейд кивнул, точно тот подтвердил его слова, и продолжил:

– Баумса знаешь?

Парень опять взглянул на Спейда и, уткнувшись в газету, пробормотал:

– Убирайся!

Детектив закурил и устроился на диване поудобнее.

– Поболтай со мной, сынок, – добродушно сказал он. – Сперва поболтаешь, а потом передашь все своему «Г».

Парень быстро отложил газету и вытаращился на Спейда.

– Хватит трепаться, – буркнул он. – Я уже просил тебя уматывать отсюда.

Спейд переждал, пока мимо них проплывут какой-то толстяк с блондинкой, потом усмехнулся.

– Придется тебе вернуться на Седьмую авеню. Ты не в Нью-Йорке. Ты в моем городе. – Спейд выпустил густой клуб дыма и повторил: – Где он?

В ответ парень грубо выругался.

– За такие слова люди лишаются зубов, – сердечно заметил Спейд, но лицо его окаменело. – Если хочешь сохранить свои челюсти, будь повежливее.

Парень запустил то же ругательство. Спейд швырнул папиросу в гигантскую каменную урну, стоящую у камина, и левой рукой подал знак мужчине, топтавшемуся возле табачного прилавка. Тот кивнул и приблизился к ним. Это был коренастый, плотный человек средних лет.

– Здравствуй, Сэм, – сказал он.

– Здравствуй, Люк.

Они обменялись рукопожатиями.

– Что там стряслось с Мильсом? – спросил Люк.

– Самая крупная на свете неприятность. – Спейд кивнул на парня. – Почему ты разрешаешь этим дешевым висельникам слоняться в холле с пушками в карманах?

Люк немедленно осмотрел карлика с ног до головы.

– Что тебе здесь нужно?

Парень встал, Спейд тоже. Парень оглядел обоих мужчин, включая их галстуки: Люк носил черный, а Спейд – коричневый. Парень выглядел рядом с ними, как школьник перед учителями.

– Если не хочешь заработать неприятности, убирайся и не показывайся здесь больше, – сказал Люк.

– Ничего, ребята, я вас не забуду, – пообещал парень удаляясь.

Они проводили его взглядами. Потом Спейд снял шляпу и вытер лоб платком.

– В чем дело-то? – спросил детектив из отеля.

– Будь я проклят, если понимаю, – ответил Спейд. – Я случайно его засек. Ты знаешь Джоэля Кэйро из шестьсот тридцать пятого?

– А как же! – усмехнулся детектив.

– Он давно тут?

– Четыре дня, сегодня пятый.

– И что скажешь о нем?

– Ничего, Сэм. Просто он мне не нравится.

– А ты не можешь выяснить, был ли он здесь ночью?

– Попробую – кивнул детектив и отошел. Спейд ждал на диване.

– Нет, – сообщил Люк, вернувшись, – Он не ночевал у себя. А зачем тебе?

– Из любознательности.

– Не скрывай, Сэм. Тебе же известно, что я умею молчать, но если с ним что-то неладно, мы должны быть в курсе, дабы охранять свои деньги.

– Насчет этого не опасайся, – отмахнулся Спейд. – Я на него работаю. Если он проявит себя с дурной стороны, я проинформирую.

– Спасибо. Хочешь, я за ним присмотрю?

– Отлично, это не повредит. В наши дни не мешает больше знать о людях, на которых вкалываешь.

Часы показывали двадцать одну минуту двенадцатого, когда с улицы вошел Джоэль Кэйро: лоб перевязан, костюм измят, лицо усталое.

Спейд перехватил его у стола дежурного.

– Доброе утро, – мило произнес он.

Кэйро испуганно дернулся и без капли энтузиазма ответил:

– Доброе утро.

Наступило молчание.

– Давайте пойдем куда-нибудь, где можно спокойно пообщаться, – предложил Спейд.

Кэйро потер подбородок.

– Простите меня, пожалуйста, – буркнул он. – Но наши разговоры наедине носят такой характер, что мне не хотелось бы их продолжать. Извините за прямоту, но это правда.

– Вы имеете в виду прошлую ночь? – Спейд сделал нетерпеливый жест. – А что мне оставалось? Я думал, вы все поймете. Если вы поцапаетесь друг с другом, – неважно, кто будет инициатором, – мне все равно придется заступаться за нее. Ни вам, ни мне неизвестно, где эта треклятая птица. А она знает. Как мы ее заполучим, черт возьми, если я не буду заигрывать с Бриджит?

Кэйро нерешительно замялся.

– Должен сказать, что у вас на любой вопрос готово объяснение, – заметил он.

– А как, по-вашему, я должен себя вести? – усмехнулся Спейд. – Научиться заикаться? Ну ладно, давайте потолкуем здесь.

Они сели на диван, и Спейд спросил:

– Данди забрал вас в полицию?

– Да.

– Надолго?

– Почти на всю ночь. Я обращусь к генеральному консулу Греции и к адвокату.

– Валяйте, посмотрите, что из этого Получится. Много из вас вытянули?

Кэйро удовлетворенно улыбнулся.

– Ничего, ни единого слова. Я подтверждал то, что придумали вы, – Он неожиданно посерьезнел. – Хотя я бы предпочел историю поумнее. Повторять ее было исключительно смешно.

– Конечно, – согласился Спейд. – Но именно глупость и сделала ее правдоподобной. Так вы действительно ничего не выболтали?

– Можете не сомневаться, мистер Спейд.

Спейд побарабанил пальцами по кожаной обивке дивана.

– О Данди вы еще услышите. А из-за нашей глупой истории не беспокойтесь. – Он встал. – Вам лучше отдохнуть после всего случившегося. Увидимся позже.

– Нет, пока нет, – говорила Эффи по телефону, когда Спейд входил в контору. Увидев его, она еле слышно шепнула: – Это Ева.

Спейд отрицательно потряс головой.

– Да, как только он появится, я все ему передам, – добавила Эффи в трубку и, едва положив ее, обратилась к Сиейду: – Она уже третий раз сегодня звонит.

Спейд неопределенно хмыкнул.

– В кабинете тебя ждет мисс О’Шонесси, – продолжала Эффи. – Торчит здесь с девяти утра.

Спейд кивнул.

– Что еще?

– Звонил сержант Полхауз, но передавать ничего не просил.

– Соедини меня с ним.

– А еще звонил «Г».

– Кто? – Спейд широко открыл заблестевшие глаза.

– «Г». Так он назвался. Когда я ответила, что тебя нет, он сказал: «Когда вернется, передайте ему, пожалуйста, что звонил «Г», получивший его сообщение, и что он позвонит позже».

– Спасибо, дорогая. – Спейд поджал губы, – Теперь попробуй соединить меня с Томом Полхаузом.

Он открыл дверь и прошел в свой кабинет.

Бриджит, одетая как во время первого визита, торопливо встала из-за стола и подошла к нему.

– Кто-то побывал в моей квартире! – воскликнула она. – Все перевернуто вверх дном.

Спейд весьма убедительно изобразил удивление.

– Что-нибудь взяли?

– Не думаю, но точно не знаю. Мне было страшно там оставаться, и я сразу бросилась сюда. Это, наверное, все тот же парень.

Спейд покачал головой.

– Нет, ангелочек.

Он вынул из кармана утреннюю газету, развернул и показал девушке небольшую заметку.

«Крик вспугнул грабителя.

Молодая женщина по имени Каролина Билл, проживающая одна на Саттер-стрит, проснулась около четырех утра от шороха в спальне. Она закричала, и шум прекратился. Две другие одинокие женщины, живущие в том же доме, утром обнаружили в своих квартирах следы взлома. Ни у кого из пострадавших ничего не пропало».

– Я сам привел его туда, – объяснил Спейд. – Вошел в парадное и удрал через черный ход. Поэтому он и проникал в квартиры одиноких женщин, разыскивая тебя под вымышленной фамилией.

– Но мы же сами видели, что он околачивается возле твоего дома, – возразила Бриджит.

Спейд пожал плечами.

– Возможно, он работает не один или отправился на Саттер-стрит, решив, что ты осталась ночевать у меня. Но в любом случае, до «Короны» он не добрел.

– Но так или иначе, ведь кто-то нашел мое убежище.

Спейд хмуро опустил голову.

– Я бы не удивился, окажись этим «кем-то» Кэйро. В отеле его всю ночь не было: вернулся он несколько минут назад. Мне заявил, что его продержали в полиции. – Он открыл дверь в приемную и спросил Эффи: – Ты связалась с Томом?

– Нет еще, пока пытаюсь.

– Спасибо. – Спейд закрыл дверь.

– Ты виделся с Джо сегодня утром? – спросила Бриджит.

– Да.

Она немного поколебалась.

– Зачем?

– Зачем? – улыбнулся Спейд. – Да затем, моя любимая, что мне нужно находиться в курсе всего, связанного с нашим запутанным делом.

Он обнял девушку за плечи и подвел к вращающемуся креслу. Потом поцеловал ее в кончик носа, усадил, а сам устроился на краю стола и сказал:

– Теперь нам придется искать для тебя новую квартиру, правда?

Она выразительно кивнула.

– Я не вернусь на старое место.

Он постучал ладонями по столешнице и принял задумчивый вид.

– Похоже, у меня на примете есть такое жилище. Подожди минуту.

Он вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.

– Еще не дозвонилась, – отмахнулась Эффи.

– Потом. Твоя женская интуиция не подсказывает тебе, что наша девчонка непорочная мадонна?

– Я по-прежнему считаю, что, независимо от обстоятельств, она хороший человек, – резко ответила Эффи. – Если ты именно это имеешь в виду.

– Да, именно это, – подтвердил Спейд. – Ты хочешь ей помочь?

– Каким образом?

– Приютить на несколько дней у себя.

– Дома?

– Да. Ее обитель засекли. Уже два раза устраивали обыск. Лучше ей не оставаться одной. Ты бы здорово ее выручила.

Эффи наклонилась вперед.

– Ей действительно грозит опасность, Сэм?

– По-моему, да.

– Моя мама до смерти перепугается. – Она почесала пальцем губу. – А я скажу, что она важная свидетельница, которую ты временно должен прятать.

– Умница, – подхватил Спейд. – Забирай ее прямо сейчас. Я возьму у нее ключи и привезу самое необходимое. Причем сделай так, чтобы вас не видели вместе. Сперва убедись, что за тобой не следят, потом поймай такси и отправляйся. Возможно, слежки и не будет, но мы не имеем права ошибиться. Бриджит поедет потом.

Глава 11 Толстяк

Отослав Бриджит к Эффи, Спейд вернулся в контору. Там вовсю надрывался телефон, он взял трубку.

– Алло?.. Да, это Спейд. Да, мне передали. Я ждал вашего звонка… Кто? Мистер Гутман? О, безусловно! Чем скорее, тем лучше… 12-С… Хорошо. Скажем, минут через пятнадцать… Хорошо.

Спейд присел на угол стола и свернул папиросу. Глаза его блестели, он улыбался. Открылась дверь, и вошла Ева Арчер.

– Привет, солнышко, – дружелюбно сказал Спейд.

– О, Сэм, прости меня! Прости! – закричала она, прислоняясь к двери и прижимая к лицу носовой платок.

Он, не вставая с места, произнес:

– Ничего, все в порядке. Забудь о случившемся.

– Но, Сэм, ведь это я послала полицейских. Просто я с ума сошла от ревности. Позвонила и ляпнула, что они смогут обнаружить здесь нечто, связанное с убийством Мильса.

– С чего ты так решила?

– Ни с чего! Я просто спятила, Сэм, только и думала, как тебя уничтожить.

– Ты все усложнила, – заметил Спейд, прижимая к себе подошедшую ближе Еву. – Ну-ну, теперь уже порядок, только не делай больше таких глупостей.

– Больше никогда, – пообещала Ева. – Просто вчера ты так холодно со мной обошелся, стараясь избавиться. А между тем, я хотела тебя предупредить…

– О чем?

– О Филе. Он узнал… узнал о нашем романе, а Мильс ему говорил, что я мечтаю развестись, хотя он понятия не имел почему… И теперь Фил считает, что мы… что ты убил его брата, поскольку тот не давал развода. Вчера он заявил в полицию.

– Прекрасно, – мягко произнес Спейд. – И ты пришла предупредить меня. А так как я был занят, ты моментально поверила наговорам Фила Арчера.

– Извини! – прошептала Ева. – О нет, ты никогда меня не простишь… И все же прости! Прости, молю!

– Сперва поразмыслить надо было. Данди видел тебя после разговора с Филом? Или кто-нибудь еще из полиции?

– Нет.

– Они снова захотят с тобой побеседовать, но лучше бы этого не случилось. Хорошо бы, например, они не застали тебя дома. Ты им назвалась, когда звонила?

– Конечно нет! Просто сказала, что если они наведаются к тебе на квартиру, то найдут кое-что, связанное с убийством Мильса.

– Откуда ты звонила?

– Из аптеки, той, что неподалеку от тебя… О, Сэм, дорогой!.. Я…

Он похлопал ее по спине.

– Ладно, не переживай, а ступай-ка домой и обдумай свой разговор с полицией. Ты еще услышишь о ней. Возможно, самым лучшим вариантом будет все отрицать. – Он помолчал, сдвинув брови. – Или тебе сперва повидать Сида Уайза? – Он достал из стола визитку, нацарапал несколько слов и передал Еве. – Сиду ты можешь рассказать все или почти все. Где ты была в ночь убийства Мильса?

– Дома, – решительно ответила Ева, на что Спейд усмехнулся, покачав головой. – Я была дома, – настойчиво повторила она.

– Опять вранье, – фыркнул Спейд. – Впрочем, если ты станешь придерживаться именно такой версии, тогда ладно. Иди к Сиду. Угловое здание, комната 827.

– Почему ты решил, что я не ночевала дома? – спросила она, блеснув глазами.

– Не решил, а знаю, – ответил Спейд.

– Но ты ошибаешься. – Губы ее дрожали. – Тебе Эффи сказала, – негодующе произнесла она. – Я же видела, как она разглядывала мою одежду. Ведь ты понимаешь, Сэм, что она меня не любит. Почему тогда ты веришь каждому ее слову?

– Морока с вами, женщинами, – вздохнул Спейд, глядя на часы. – Тебе пора домой, дорогая, а мне на свидание. Ты можешь делать, что пожелаешь, но на твоем месте я либо сказал Сиду правду, либо вообще не стал говорить ничего. Пожалуйста, умолчи только о самом личном.

– Я не лгала тебе, Сэм, – запротестовала Ева.

– Возможно.

Ома встала на цыпочки и, приблизив к нему свое лицо, прошептала:

– Ты не веришь мне, Сэм.

– Вот именно.

– И ты не простил меня?

– Простил. – Он поцеловал Еву в губы. – Теперь отправляйся.

Она обняла его.

– А ты не пойдешь со мной к мистеру Уайзу?

– Я не могу, мне некогда. – Он высвободился из ее объятий и, поцеловав левую руку между рукавом и перчаткой, подтолкнул женщину к двери. – Ступай.

Номер 12-С в отеле «Александрия» открыл тот самый парень, с которым Спейд разговаривал в холле «Бельведера».

– Привет! – добродушно сказал детектив.

Паренек не ответил.

Спейд вошел внутрь. Навстречу ему поднялся упитанный мужчина. Он был поразительно тучен: жирные розовые щеки, толстая багровая шея, громадный живот, столбообразные руки и ноги. На его лоснящемся лиде сверкали крошечные карие глазки, а темные редкие волосы насилу покрывали голову. Одежда его состояла из черного пиджака, черного жилета, черного галстука с жемчужиной и серых полосатых брюк.

– А, мистер Спейд! – с воодушевлением воскликнул он.

– Здравствуйте, мистер Гутман, – ответствовал Спейд, пожимая ему руку.

Толстяк пригласил Спейда занять зеленое кресло возле стола, на котором красовались сифон, несколько бокалов, бутылка скотча, коробка сигар, две газеты и маленькая шкатулочка.

Спейд уселся на предложенное место, а толстяк тем временем смешал в двух бокалах содержимое бутылки и сифона. Парень исчез. Двери, расположенные в трех стенах комнаты, были закрыты. Окна на четвертой стене позволяли любоваться видом Джири-стрит.

– Начнем, сэр, – сказал толстяк, подвигая Спейду бокал. – Не люблю непьющих людей. Хуже нет, когда человек воздерживается из осторожности.

Спейд поклонился и, улыбаясь, поднял свое виски. Толстяк разглядывал бокал на свет.

– Да, сэр, сейчас мы все обязательно выясним. – Они выпили, и толстяк продолжил: – Наверное, вы молчаливый человек?

– Как раз наоборот, – ответил Спейд.

– Все лучше и лучше! – воскликнул толстяк. – Не люблю молчаливых. Сперва из них слова не вытянешь, а как заговорят, так одно вранье услышишь. Да, сэр, мы с вами поладим. Возьмите сигару, сэр.

Спейд согласно кивнул, отрезал у сигары кончик и закурил. Между тем толстяк придвинул второе зеленое кресло поближе к нему, уселся и тоже запыхтел сигарой.

– Да, сэр, теперь мы побеседуем. Должен признаться, что сам я, как человек откровенный, люблю откровенных людей.

– Хорошо, поговорим о черной птице.

– Замечательно. Вы человек моего типа, сэр, самостоятельный и настойчивый. Будем ли мы говорить о черной птице? Да, с превеликим удовольствием. Я люблю беседовать о делах. Непременно о ней потолкуем, сэр, но сначала позвольте задать вам один вопрос. Вы обязательно должны ответить на него, ибо это необходимо для взаимопонимания. Вы пришли сюда как представитель мисс О’Шонесси?

Спейд выпустил в потолок клуб дыма, помолчал, хмуро уставившись на обуглившийся кончик сигары, и наконец медленно ответил:

– Я не могу дать ни положительного, ни отрицательного ответа. Это еще неясно. Все зависит…

– От чего?

Спейд покачал головой.

– Если бы я знал от чего, то сказал бы что-то более определенное.

– Может, это зависит от Джоэля Кэйро?

Спейд промолчал, он пил виски. Толстяк наклонился к нему, насколько позволял живот. Сладко улыбаясь, он замурлыкал:

– Так кого вы все же представляете?

– Какая разница?

– Значит, либо ее, либо его?

– Этого я не говорил.

– Кого-нибудь другого? – хрипло прошептал толстяк.

– Самого себя, – сказал Спейд.

Толстяк удовлетворенно откинулся на Спинку кресла и глубоко вздохнул.

– Чудесно, сэр, – сладко промолвил он. – Чудесно. Мне нравится, когда человек откровенно заявляет, что его заботят собственные интересы. Я не доверяю людям, утверждающим обратное. Приятно иметь дело с правдивым мужчиной.

Попыхивая сигарой, Спейд вежливо выслушал его до конца и предложил:

– Давайте лучше вернемся к черной птице.

– Давайте, – улыбаясь согласился толстяк и прищурился так, что его глаза превратились в узкие щелки. – Известно ли вам, мистер Спейд, сколько денег за нее можно получить?

– Нет.

Толстяк снова наклонился вперед и положил руку на подлокотник кресла Спейда.

– Так вот, сэр, если бы я назвал… назвал только половину ее стоимости, вы посчитали бы меня лжецом.

Спейд усмехнулся.

– Зато я бы не произнес этого вслух, даже если бы подумал. Но поскольку вы не отваживаетесь раскрыть мне свой секрет, я догадываюсь, что речь идет о крупной сумме.

Толстяк засмеялся, приведя в движение многочисленные жировые складки своего тела.

– Но о какой конкретно вы даже представить не сможете. И никто не сможет. – Он помолчал, внимательно осматривая Спейда, потом с сомнением поинтересовался: – Так вам действительно неизвестна ее цена?

– О, я знаю, что ваша фигурка – настоящее сокровище, – ответил Спейд. – Вы ведь тоже этого не отрицаете.

– Она ничего вам не сказала?

– Мисс О’Шонесси?

– Да. Милая девушка, не правда ли, сэр?

– Гм. Нет, она не сказала ничего.

– Она должна быть в курсе, – заявил толстяк. – А Кэйро?

– Тоже не сказал. Сокола он готов купить, но не дал мне никакой информации.

– Сколько же он за него отвалит? – спросил толстяк.

– Десять тысяч долларов.

Толстяк презрительно расхохотался.

– Десять тысяч, да еще долларов, а не фунтов! Хитер этот грек! И что вы ему ответили?

– То, что, если отдам ему птицу, мы сговоримся.

– Ах, «если»! Прекрасно, сэр. – Он улыбнулся. – Они должны знать ее цену. Как вы считаете?

– Здесь я вам не помощник, – вздохнул Спейд. – Они ничего не объясняют. Кэйро вообще не пожелал распространяться на эту тему. Да и она тоже, пока я не уличил ее во лжи.

– Весьма неразумно, – промолвил толстяк, но было заметно, что думает он о другом. – А может, они ничего не знают, – внезапно предположил он. – Если так, то я единственный в мире человек, которому известна стоимость сокола.

– Я рад, что мы с вами встретились, – заметил Спейд.

В ответ толстяк улыбнулся, чем-то, однако, озабоченный.

– Клянусь богом, ваш бокал опустел. – Он встал и, пока Спейд неподвижно сидел в кресле, снова налил виски. – Ах, сэр, это лекарство никогда никому не вредило.

Спейд покинул свое кресло и с бокалом в руке подошел к толстяку.

– За откровенность и обоюдное понимание, – провозгласил он.

Толстяк усмехнулся, и они выпили.

– Да, сэр, как ни странно, но они действительно не знают точной стоимости сокола. Никому в мире не известно, что это за птица, кроме вашего покорного слуги Каспера Гутмана, эсквайра.

– Выходит, когда вы сообщите это мне, в курсе будут только два человека, – заметил Спейд.

Одной рукой он поднимал бокал, другую же сунул в карман.

– Ну, если быть точным, сэр… однако… – Толстяк неожиданно посерьезнел. – Однако я не понимаю, зачем мне перед вами раскрываться.

– Хватит дурака валять, – терпеливо попросил Спейд. – Вам известна настоящая ценность предмета, а мне – где он находится. Потому мы здесь и беседуем.

– Ну, сэр, так где же он?

Спейд пропустил вопрос мимо ушей.

– Видите ли, – продолжал толстяк, – по-вашему, мне необходимо выложить то, чего никто, кроме меня, не знает, а вы тем временем будете гордо хранить свой секрет. Вряд ли подобный обмен можно назвать равноценным, сэр. Нет, нет, по-моему, нам не следует продолжать беседу в таком направлении.

Спейд побледнел и заговорил тихим от бешенства голосом:

– Подумайте еще раз. Вам необходимо срочно открыться мне или будет поздно. К чему попусту тратить время? Кому нужна ваша вшивая тайна? Какая разница, знаю я, что это за сокровище, или нет. Я сумею достать его и в одиночку. Не исключено, что и вы обошлись бы без посторонней помощи, но тогда следовало держаться от меня подальше. Теперь дело сделано. Здесь, в Сан-Франциско, вы нуль. Но сотрудничая со мной, вы добьетесь успеха. Если вы согласны, сообщите мне сегодня же.

Спейд ударил бокалом по столу, тот разбился, и содержимое пролилось на скатерть. Толстяк, не обращая внимания на причиненный ущерб, не сводил глаз со Спейда: детектив сидел поджав губы, приподняв брови и слегка наклонив голову. Выражение его лица оставалось добродушным.

– И еще одно: я не хочу…

Внезапно слева от Спейда распахнулась дверь. Глядя на Спейда широко открытыми глазами, вошел давешний парнишка.

– Я не хочу, – повторил Спейд, уставившись на карлика, – чтобы этот сопляк крутился возле меня. Он мне не нравится, на нервы действует. Я убью его на месте, как только встречу на своем пути. И запомните: у него не будет ни одного шанса на спасение.

Парень усмехнулся, но промолчал.

– Удивительно, сэр, какой у вас неистовый характер, – терпеливо заметил толстяк.

– Характер? – засмеялся Спейд, поднимаясь и надевая шляпу. Его гневный голос гремел по комнате: – Подумайте и решайте. У вас есть время до пяти тридцати. Потом все. – Он потащил парня к выходу. Там остановился и повторил: – Пять тридцать, потом занавес!

Парнишка извивался в руках Спейда, осыпая его ругательствами из репертуара, использованного в холле «Бельведера», но теперь его голос звучал тихо и горько. Спейд вышел, шарахнув дверью.

Глава 12 Карусель

Покинув Гутмана, Спейд спустился на лифте. Во рту у него было сухо, лицо побледнело и сделалось влажным от пота. Доставая платок, он заметил, что руки его дрожат, и усмехнулся.

Прошагав по Джири-стрит, Спейд зашел позавтракать в отель «Палас». За стол он сел уже в нормальном состоянии и поел с аппетитом. Потом он направился в контору Сида Уайза.

Сид маялся в кабинете, полируя ногти и глядя в окно.

– Присаживайся, – пригласил он.

Спейд придвинул к столу кресло и спросил, опускаясь в него:

– Миссис Арчер приходила?

– Да. – Уайз криво усмехнулся. – Дамочка спешит замуж, Сэмми.

– И ты туда же! – раздраженно вздохнул Спейд.

– Если не нравится, занимайся такими делами сам, – буркнул юрист.

– Что она поведала?

– О тебе?

– Обо всем.

Уайз пригладил волосы.

– То, что устала добиваться у Мильса развода.

– Это не новость, – перебил его Спейд. – Мне нужна другая информация.

– Откуда я знаю, сколько она…

– Брось, Сид. – Спейд закурил. – Что она сообщила такого, чего не желает открывать мне?

– Сэмми, я не…

– О, господи, – простонал Спейд. – Мой собственный юрист имеет от меня секреты! За каким чертом, по-твоему, я прислал ее в твою контору?

Уайз скорчил гримасу.

– Еще один клиент вроде тебя – и я попаду в больницу или в тюрьму.

– Иными словами, в общество многих твоих клиентов. Ну ладно, она сообщила, где была в ночь убийства?

– Да.

– Где же?

– Она следила за ним.

Спейд резко выпрямился в кресле и засмеялся:

– Вот тебе и женщины! Что же она видела?

– Немного, – покачал головой Уайз. – Когда Арчер пришел домой пообедать, то сказал ей, что у него свидание с девушкой в «Сент-Марке». Затем обругал жену и заявил, что теперь у нее появляется шанс добиться желанного развода. Сперва она решила, что он просто хочет разозлить ее. Он знал…

– Семейная история мне известна, – прервал его Спейд. – Можешь пропустить. Говори, что она сделала конкретно.

– Скажу, если не будешь мне мешать. После его ухода она начала думать, что он и вправду отправился на свидание. Ты же знал Мильса. На него вполне похоже…

– Характер Мильса тоже опусти.

– Черт с тобой, – вздохнул юрист. – Короче, она на своей машине поехала к «Сент-Марку», проследила, как он вышел из отеля и направился вслед за какими-то мужчиной и девушкой. Она утверждает, будто последняя вчера тебя посещала. Поскольку они шагали чуть впереди мужа, Ева поняла, что он работает. Я полагаю, ее постигло разочарование: она страшно злилась, когда рассказывала мне это. В общем, она наблюдала за Миль-сом, пока не убедилась, что он действительно следит за парочкой. И потом отправилась к тебе, но не застала дома.

– В котором часу она ко мне наведывалась? – спросил Спейд.

– Первый раз между девятью тридцатью и десятью часами.

– Первый?

– Да. Она уехала и примерно через полчаса вернулась. Было около половины одиннадцатого. Ты по-прежнему отсутствовал, и она пошла в кино, чтобы убить время до полуночи, когда надеялась тебя поймать.

Спейд нахмурился.

– Значит, в половине одиннадцатого она сидела в кинотеатре?

– По ее словам, да. Кинотеатр на Поуэлл-стрит: он работает до утра. Домой ей идти не хотелось – она не желала видеть Мильса. А потом она уже не решилась зайти к тебе, не зная, как ты отнесешься к ее визиту. Взамен она поехала на Эллис-стрит к «Тайту».

Уайз замолчал, откинувшись на спинку кресла. Лицо Спейда ничего не выражало, он спросил:

– Ты ей веришь?

– А ты нет?

– Понятия не имею. Я даже сомневаюсь, что ты рассказал мне все. – Уайз улыбнулся, и Спейд продолжил: – Ну, а дальше? Мильса дома не было, он уже два часа как умер.

– Естественно, она заволновалась и снова кинулась к тебе.

– А я опять отсутствовал. В то время я отправился на место происшествия. Боже, что за карусель! Так, а потом?

– Она вернулась домой – мужа по-прежнему нет – и пока раздевалась, явилась твоя посланница с известием о его смерти.

Спейд молча свернул папиросу и лишь потом произнес:

– Все ясно. Ее поведение можно связать со многими фактами.

Уайз посмотрел на него с любопытством.

– Ты не веришь мне?

– Дело не в том, Сид. Я еще-ничего не выяснял лично.

– Правда. Но почему ты не наймешь действительно честного юриста?

Спейд встал.

– Ладно, не сердись. Прости меня.

– Сукин ты сын, Сэмми, – улыбнулся Сид.

Спейд застал Эффи стоящей посреди приемной.

– Что случилось? – встревоженно спросила она.

– Где именно?

– Почему она не приехала?

Спейд торопливо шагнул к Эффи и схватил ее за плечи.

– Не приехала?! – воскликнул он.

Перепуганная Эффи покачала головой.

– Я ждала-ждала, а ее все не было. Позвонить тебе некуда – и я вернулась сюда.

Спейд отпустил девушку и сунул руки в карманы.

– Еще одна карусель, – заметил он, проходя в кабинет, и, уже выглядывая оттуда, приказал: – Позвони матери. Узнай, па месте ли Бриджит.

Девушка взялась за телефон.

– Нет, – сообщила она через некоторое время. – А ты посадил ее в такси?

Спейд кивнул.

– Ты уверен, что она… Никто не следил за ней?

– Конечно никто, – громко заявил Спейд, вышагивая по приемной. – Или ты принимаешь меня за молокососа? Я все проверил перед тем, как запихнуть ее в машину.

– Да, но…

– Но ее нет. Ты уже говорила. Я в курсе.

Эффи презрительно фыркнула.

– Ты действительно ведешь себя, как молокосос.

Спейд двинулся к выходу.

– Придется отправиться на поиски, – сказал он. – Ты останешься здесь, пока я тебе не позвоню.

Он уже начал спускаться по лестнице, не воспользовавшись лифтом, но неожиданно с полдороги вернулся.

– Ты ведь меня знаешь, не обижайся, пожалуйста, когда я так с тобой обращаюсь.

– Ты сошел с ума, если вообразил, что я обратила на это внимание. Но только… – она потрогала руками плечи, – я не смогу но крайней мере две недели надевать вечернее платье. Медведь!

Спейд усмехнулся.

– Не сердись, дорогая, – Потом театрально поклонился и исчез.

На углу стояли два желтых такси. Их водители как раз вели неторопливую беседу, когда подошел Спейд.

– Извините, а где рыжий шофер, который работал утром? – поинтересовался детектив.

– В поездке, – ответил один таксист.

– Он вернется сюда?

– Наверное.

– Да вот он, уже катит, – вмешался другой.

Спейд подождал, пока рыжий припаркуется, и шагнул к нему.

– Сегодня я ехал в вашей машине вместе с леди. Мы добрались до Стоктон-стрит, потом до Сакраменто, и там я вышел.

– Верно, – кивнул рыжий. – Я вас помню.

– Я попросил довезти девушку до Девятой авеню и назвал номер дома. Вы ее так и не доставили туда? Где она вышла?

– Не помню, – мрачно буркнул таксист, глядя на Спейда исподлобья.

– Хорошо, – сказал Спейд и продемонстрировал свою карточку. – Поговорим втроем с твоим начальником.

– Я подбросил ее к зданию порта.

– Это точно?

– Да.

– Куда-нибудь еще заезжали?

– Нет. Мы двигались по Сакраменто. Потом ей захотелось купить газету, и она попросила меня остановиться.

– Какую газету?

– «Колл». Затем покатили по Сакраменто дальше. И через какое-то время она постучала в окно и попросила отправиться к Морскому вокзалу.

– Она была взволнована?

– Нет, я не заметил.

– Значит, вы доехали до Морского вокзала?

– Она расплатилась со мной и… все.

– Ее кто-нибудь ждал?.

– Я никого не видел.

– Куда она пошла?

– Не обратил внимания.

– Газета была с ней?

– Да, она держала ее под мышкой, когда отсчитывала деньги.

– Заголовок располагался снаружи или внутри?

– Не помню.

Спейд поблагодарил водителя и вручил ему серебряный доллар.

Спейд купил номер «Колла» и, зайдя на почту, чтобы укрыться от ветра, стал его перелистывать, быстро пробегая глазами заголовки статей. На четвертой странице он задержался в первый раз. Там было написано: «Арестован по подозрению в изготовлении фальшивых денег». На пятой его внимание привлекло название: «Убит молодой парень». На шестой и седьмой страницах не обнаружилось ничего интересного. На восьмой: «После перестрелки задержаны три человека по обвинению в грабеже». Затем до тридцать пятой полосы его не взволновало ничего, кроме прогноза погоды. Он просмотрел сведения о смертях, разводах, рождениях и браках. На тридцать шестой и тридцать седьмой страницах помещались финансовые новости. На последней, тридцать восьмой тоже не нашлось ничего достойного внимания. Он вздохнул, сложил газету, сунул ее в карман и скрутил папиросу. Затем прошелся по Стоктон-стрит, поймал такси и приказал ехать в «Корону».

Комнату Бриджит он открыл ключом, полученным от девушки. Вчерашний голубой халат висел на спинке кровати, голубые чулки и туфли валялись на полу спальни. Шкатулка, прежде наполненная драгоценностями, теперь стояла на туалетном столике совершенно пустая. Спейд нахмурился, облизал губы и осмотрел комнаты, ни к чему не прикасаясь, потом покинул помещение, запер дверь и поехал домой.

А там, на собственном пороге., он столкнулся лицом к лицу с пареньком, которого оставил в квартире Гутмана. Парень торчал возле двери, загораживая вход.

– Пошли. Он хочет тебя видеть. – Паренек держал руки в карманах пальто, и карманы подозрительно оттопыривались.

– Я не ждал тебя раньше двадцати пяти минут шестого, – усмехнулся Спейд. – Надеюсь, ты не долго здесь маешься?

– Полегче на поворотах, – предупредил парень, – а не то пупок продырявлю.

– Ладно, сопляк, пошли, – засмеялся Спейд.

Они плечо к плечу направились на Саттер-стрит, причем парень не вынимал рук из карманов ни на секунду. Целый квартал они молчали.

– Ты давно попал в этот крыжовник, сынок? – неожиданно спросил Спейд.

Парнишка притворился, будто не расслышал, и Спейд больше не стал с ним разговаривать.

Дойдя до «Александрии», они поднялись на двенадцатый этаж и прошли к комнатам Гутмана. В коридоре никого не было.

Спейд чуть отстал и, когда они оказались примерно в пяти ярдах от нужной двери, резким движением стиснул парню руки, не давая тому вынуть их из карманов. Как ни извивался парнишка, вырваться из крепких мужских объятий не мог. Тогда он попытался лягнуть Слейда ногой, но она встретила лишь пустоту.

В следующее мгновение парень валялся на ковре, рыдая от обиды, а Спейд прятал к себе в пальто два тяжелых автоматических пистолета.

Паренек наконец встал. Лицо его было бледным, а руки он по-прежнему держал в карманах.

Спейд участливо улыбнулся и произнес:

– Вот теперь я готов поговорить с твоим боссом.

Они подошли к апартаментам Гутмана, и Спейд постучал.

Глава 13 Подарок императору

Дверь открыл сам Гутман. Его жирная физиономия озарилась улыбкой.

– А, входите, сэр! Спасибо, что пришли. Ну, скорее же!

Спейд пожал протянутую руку и переступил порог, парнишка плелся следом. Пока толстяк запирал дверь, Спейд вынул из кармана пистолеты, отобранные у парня, и протянул их Гутману.

– Возьмите. И впредь не позволяйте ему носить оружие. Он наживет себе крупные неприятности.

Толстяк радостно загоготал и подхватил оба ствола.

– Ну и ну. Что это такое, я спрашиваю? – Он перевел взгляд со Спейда на парня.

– Этот сопляк таскает с собой пушки, – пояснил Спейд. – Пришлось их на время отобрать.

Белый, как полотно, мальчишка принял из рук Гутмана пистолеты и опять сунул в карманы. Он молчал. Гутман снова засмеялся.

– У вас изумительный характер, сэр. Проходите и садитесь, – сказал он. – Давайте вашу шляпу.

Паренек исчез за одной из дверей. Толстяк пригласил Спейда в зеленое кресло у стола, предложил сигару, смешал виски с содовой, передал один бокал Спейду, другой взял себе и расположился в кресле напротив.

– Надеюсь, сэр, вы извините меня… – начал он.

– Не за что, – прервал его Спейд. – Давайте лучше поговорим о черной птице.

Толстяк кивнул, глядя на Спейда с беззаветной нежностью.

– Хорошо, сэр, просто замечательно, – мурлыкнул он и отхлебнул виски. – Вам предстоит услышать невероятную историю, сэр. Наверное, людям вашей профессии и вашего полета частенько приходится сталкиваться с удивительными ситуациями.

Спейд вежливо поклонился.

– Итак, сэр, – продолжал толстяк, прищуриваясь, – что вам известно, о рыцарском ордене Госпитальеров[2], основанном в Иерусалиме и позже переместившемся в Родес?

– Очень немного, – махнул рукой Спейд, – Только то, что проходил в школе. По-моему, они крестоносцы или кто-то в этом роде.

– Очень хорошо. Вы помните, что в 1523 году Сулейман Великолепный изгнал их из Родеса?

– Нет.

– Они обосновались на Крите и пробыли там семь лет до 1530 года, когда им удалось убедить императора Карла V поселить их на Мальте, в Газе и Триполи.

– Да?

– Да, сэр. Но с условием ежегодной выплаты императору дани, а именно: сокола – в знак того, что Мальта находится под властью Испании, и если они оставят остров, он снова отойдет под юрисдикцию испанской короны. Понимаете? Мальту они получили, но не могли ни продать ее, ни передать никому другому.

– Ясно.

Толстяк оглянулся на закрытые двери и, придвинувшись к Спейду ближе, понизил голос до хриплого шепота:

– Вам известно, насколько богат и могуществен был тогда орден?

– Насколько я помню, – ответил Спейд, – они не бедствовали.

– Мягко сказано, сэр. – Его шепот сделался таким тихим, что в некоторых местах начал переходить в писк. – Они были чертовски богаты. Вы даже представить не можете размеров их богатств. И никто не может. Они годами грабили сарацинов и свозили к себе золото, драгоценные металлы и камни, шелка, парчу и благовония с Востока. Таковы исторические факты, сэр. Ни для кого не секрет, что крестовые походы были средством грабежей и наживы.

Итак, император Карл отдал им Мальту и в качестве платы потребовал одну лишь птичку. Как должен был поступить богатейший орден? Отделаться обычным соколом? Нет, сэр, не такие они были люди: в первый год они послали императору сокола, вылитого из золота и инкрустированного с головы до лап прекрасными драгоценными камнями. А орден – не забывайте, сэр, – был самым крупным и могущественным в Азии. – Гутман помолчал. – Ну, что вы об этом думаете, сэр?

– Пока ничего.

Толстяк самодовольно усмехнулся.

– Это факты, исторические факты, а не школьная история, сэр, не болтовня мистера Уэллса и не прочие небылицы. – Он наклонился вперед. – Архивы ордена с XII века находятся на Мальте. В них трижды упоминается легендарный сокол. В книге Ж. Делавилла Ле Ру «Архивы ордена святого Иоанна» также есть ссылка на него. В незаконченном и потому неопубликованном труде Паоли «Происхождение святых военных орденов» факты, изложенные мной, тоже освещены.

– Замечательно, – сказал Спейд.

– Замечательно, сэр. Великий Магистр ордена Вилльерс де л’Иль д’Адан сперва хранил птицу, сделанную турецкими рабами, в замке Сент-Анджело, а потом отправил Карлу в Испанию. Он послал подарок на галере, которой командовал рыцарь Кормье или Корвер, член ордена. – Гутман снова заговорщицки зашептал: – Но сокол так и не попал в Испанию. – Он печально улыбнулся. – Вы слышали о Барбадоссе – Рыжей Бороде, знаменитом Кар-ад-Дине? Нет? Это известный пират, ходивший тогда у берегов Алжира. Да, сэр, он настиг галеру и присвоил сокола. Птицу привезли в Алжир. Еще один факт. О нем упоминает французский историк Пьер Дан. В письме из Алжира другу он рассказывает, что птица находилась в стране более ста лет, пока ее не увез Фрэнсис Верней, английский авантюрист-флибустьер. Возможно, сведения эти не точны, но они исходят от Пьера Дана, чего для меня вполне достаточно.

В сочинении леди Верней «Мемуары семьи Верней за XVII век» о соколе ничего не говорится. Я его просмотрел. Кроме того, совершенно достоверно известно, что сэр Фрэнсис, умерший без гроша в кармане в 1615 году в Мессине, никакого сокола в то время не имел. Но никто не отрицает, сэр, что птица находилась в Сицилии как раз во времена правления Виктора Амадея II. Он короновался в 1713 году, а сокол стал подарком его жене, когда он отрекся от престола. Опять факт, сэр. Карутти, автор «Истории царствования Виктора Амадея II», о нем упоминает.

Возможно, Амадей и его жена взяли сокола с собой в Турин, когда Амадей пытался снова занять трон. Потом птица при неизвестных обстоятельствах попала к испанскому офицеру, участвовавшему в захвате Неаполя 1734 года. Офицер по имени дон Хозе Монино Редондо, граф Флоридабланка, впоследствии стал премьер-министром у Карла III. Не похоже, что их семья лишилась сокола раньше окончания Карлистской войны в 1740 году. Потом сокол появился в Париже: туда переселилось с родины множество испанских карлистов. Вероятно, один из них и привез его, не представляя истинной ценности фигурки, поскольку к тому времени кто-то умудрился покрыть сокола черной эмалью, и тот превратился в обычную, правда оригинальную, статуэтку. Битых семьдесят лет простояла птица в Париже у различных владельцев, и все они оказались дураками: они даже не удосужились взглянуть, что скрывается под эмалью.

Толстяк помолчал, грустно улыбаясь, потом продолжил:

– Итак, сотни лет сокол летал от хозяина к хозяину, как футбольный мяч, пока в 1911 году не попал к греку по имени Харилаос Константинидес. Он-то и проследил историю сокола, выяснив, что тот представляет собой в действительности. Все, что вы сейчас услышали, я узнал от него.

Но Харилаос не спешил обратить свою находку в деньги. Ему нравилось просто обладать бесценным сокровищем. Не исключено, что он ждал случая связаться с теперешними наследниками старого ордена Иоаннитов: англичанами, немцами или мальтийцами.

Толстяк поднял бокал и, увидев, что он пуст, снова подлил себе, а заодно и Спейду.

– Вы хоть немного мне верите? – спросил он, добавляя содовую из сифона.

– Разве я говорил, что не верю?

– О нет, – усмехнулся Гутман, – просто вид у вас недоверчивый. – Он плюхнулся обратно в кресло, отпил порядочный глоток и вытер рот платком. – Так вот, однажды я прочел в «Таймсе», что Харилаос убит и ограблен. Уже на следующий день я примчался в Париж. – Он трагически покачал головой. – Сокол исчез, сэр. Я был потрясен. Просто не верилось, что грек рассказал о нем еще кому-то, кроме меня. И я решил, что вор похитил фигурку вместе с другими вещами, не понимая ее истинной ценности. Ибо, уверяю вас, сэр, человек, знающий, что это за вещь, даже не притронулся бы к другим предметам.

Толстяк смежил веки, с удовольствием улыбаясь собственным мыслям, и продолжил:

– Это произошло семнадцать лет назад. Все эти годы я потратил на поиски сокола и наконец нашел его. Я мечтал о нем, а отказываться от своих намерений не в моем обычае.

По-прежнему широко улыбаясь, он открыл глаза.

– Да, мечтал и нашел. Я обнаружил сокола у русского генерала Демидова в предместье Константинополя. Он понятия не имел, что это за птица. Для него она была просто лакированной игрушкой. Но несмотря на то, что сокол не представлял для него никакой ценности, он из русского упрямства отказался его продать. Возможно, я проявил излишнюю настойчивость в своем желании завладеть фигуркой и в страхе, что глупый генерал начнет интересоваться ее историей. Тогда я послал к Демидову своих людей. Они похитили сокола, но я его так и не получил. – Толстяк поставил пустой бокал на стол и добавил напыщенным тоном: – Но рано или поздно я до него доберусь. Позвольте ваш бокал.

– Значит, сокол никому из вас не принадлежит, – заметил Спейд. – Только генералу Демидову?

– Принадлежит? – весело переспросил толстяк. – Тут, сэр, можно было бы сказать, что его хозяин король Испании, но я не представляю, у кого есть право владеть им, разве только у самого сильного. – Гутман усмехнулся. – Сокровище переходило из рук в руки многие века, и никто не сумел его удержать.

– Короче, сейчас хозяйка сокола – мисс О’Шонесси?

– Нет, разве что, как мой агент.

– О! – иронически произнес Спейд.

Гутман, задумчиво глядя на откупоренную бутылку, вздохнул:

– Стало быть, птица у нее?

– Да.

– Где конкретно?

– Точно не знаю.

Толстяк с громом поставил бутылку на стол.

– Но ведь вы утверждали, что вам все известно.

– Я имел в виду, что выясню в свое время.

Толстые щеки Гутмана порозовели, и он счастливо улыбнулся.

– Правда?

– Да.

– Каким образом?

– Это моя забота.

– Когда?

– Когда буду готов.

Толстяк наклонился вперед и с легким беспокойством спросил:

– Мистер Спейд, где сейчас мисс О’Шонесси?

– В моих руках, в безопасности; пока я вывел ее из игры.

Гутман одобрительно хмыкнул.

– Я вам верю, сэр. А теперь ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос: как скоро вы сможете или, если угодно, как скоро будете готовы достать сокола?

– Через пару дней.

Толстяк кивнул.

– Нормально. Мы… Но я совершенно забыл о гостеприимстве. – Он снова смешал виски с содовой, один бокал подвинул Спейду, а свой поднял. – Предлагаю тост за удачную сделку, сэр.

Они выпили, и Спейд поинтересовался:

– А что вы считаете удачной сделкой?

Гутман подержал свой стакан против света, любовно разглядывая его, отпил очередной солидный глоток и ответил:.

– У меня есть два отличных варианта, сэр. Выбирайте. Либо вы получаете двадцать пять тысяч долларов после того, как достаете сокола, и еще двадцать пять, едва я попадаю в Нью-Йорк. Либо я плачу вам двадцать пять процентов от реальной стоимости предмета, но несколько позже. Подумайте, сэр: почти немедленно пятьдесят тысяч или гораздо больше, ну, например через пару месяцев.

Спейд отпил виски и спросил:

– Больше на сколько?

– Очень на много, – подчеркнул толстяк. – Кто знает? Может, сумма составит сто тысяч или четверть миллиона? Поверите ли вы, что я называю минимальную цифру?

– Почему бы и нет?

Толстяк облизал губы и привычно понизил голос:

– А что вы скажете, сэр, о половине миллиона?

Спейд прищурился.

– Выходит, вы думаете, что вещица стоит два миллиона?

– Почему бы и нет? – вторил детективу солнечно улыбающийся толстяк.

Спейд прикончил виски, отодвинул стакан в сторону, сунул в рот сигару, опять вытащил ее, осмотрел и снова зажал в зубах. Глаза его потускнели.

– Это дьявольская прорва денег, – заметил он.

– Да, – согласился Гутман. – Но учтите, что я назвал минимум, ибо в противном случае покойный Хари-лаос Константинидес – отъявленный идиот.

Спейд окончательно вынул сигару изо рта, взглянул на нее с неодобрением и положил в пепельницу. Потом зажмурил глаза и сразу открыл их: теперь они помутнели еще больше.

– Хорош минимум. А максимум? – В слове «максимум» детектив произнес «щ» вместе «с».

– Максимум? Гм! Я боюсь высказать какие-то предположения. Вы решите, что я безумец. И потом, я могу ошибиться.

Спейд с трудом закрыл рот, едва справившись с безвольно отвисшей челюстью, и нетерпеливо потряс головой. В его глазах промелькнуло чувство тревоги. Опираясь на подлокотники кресла, он поднялся на ноги, снова потряс головой, сделал неверный шаг, глухо засмеялся и пробормотал:

– Черт вас побери.

Гутман вскочил, оттолкнув кресло. Его глаза на заплывшем розовом лице казались двумя черными дырочками. Спейд мотал головой из стороны в сторону, пока наконец не отыскал взглядом дверь. Он сделал еще один неуверенный шаг.

– Вилмер! – резко выкрикнул толстяк.

Дверь распахнулась, и вошел парнишка. Спейд сделал третий шаг. Лицо его напряглось и посерело, четвертый шаг он делал на полусогнутых ногах. Затем веки его опустились, и с почти закрытыми глазами он шагнул в пятый раз. Парень выступил вперед, стараясь загородить выход. Правую руку он держал за пазухой, уголки его губ дрожали. Спейд умудрился сделать шестой шаг.

Парень подставил Спейду подножку. Тот упал, а мальчишка быстро подскочил к нему и стукнул пистолетом в висок. Спейд еще силился встать, но следующий удар погрузил его в беспамятство.

Глава 14 «Ла Палома»

На следующий день, в начале седьмого утра, Спейд вышел из лифта перед дверыо своей квартиры и резко остановился: через матовое стекло пробивался свет.

Он тихо и медленно нажал на ручку, стараясь не производить шума. Но та не поддавалась: дверь была заперта. Тогда Спейд достал из кармана связку ключей, осторожно отыскал нужный и, зажав в кулаке остальные, вставил его в замок. Изнутри не доносилось ни звука. Он тихо отпер дверь и вошел.

Эффи Пирайн спала, сидя за столом и опустив голову на руки. Она нацепила на себя два пальто – свое и Спейда. Он сдержал готовый вырваться смех, прикрыл входную дверь и проследовал в кабинет. Там никого не было. Он вернулся к девушке и положил ей руку на плечо.

Эффи вздрогнула и резко подняла голову, но, увидев Спейда, улыбнулась.

– Наконец-то ты, – зевнула она. – Сколько времени?

– Седьмой час. Что ты здесь делаешь?

– Ты же просил меня остаться до твоего прихода или звонка… О! – Теперь она разглядела круги под его глазами, опухшее лицо и синяк на виске. – Что с тобой?

– Не знаю. То ли упал, то ли меня сбили с ног. Ничего страшного, просто ноет дьявольски. – Он пощупал свою рану. – Я побывал в гостях, меня там чем-то усыпили и нокаутировали. Очнулся я часов через двенадцать на полу в уборной.

Эффи сняла с него шляпу.

– Ужасно, – заметила она. – Надо вызвать врача. Нельзя запускать такую рану.

– Ерунда, она только на вид страшная. – Он прошел к раковине в туалете и намочил платок. – Какие новости?

– Ты отыскал мисс О’Шонесси, Сэм?

– Пока нет. Новости какие?

– Звонили из окружной прокуратуры. Тебя вызывают туда.

– Сам?

– Да. Еще приходил паренек с запиской. Мистер Гутман хотел поговорить с тобой вчера в половине шестого.

– Знаю. Пария я встретил внизу, а с мистером Гутманом уже побеседовал.

– Так это он называл себя «Г», Сэм?

– Да.

– И что же?

– Он желает получить одну вещь, которая, по его мнению, находится у меня. Сперва я утверждал, что располагаю нужной ему информацией. А потом сказал, что он должен подождать пару дней. Тогда он решил, что я его обманываю, и обездвижил меня на десять-двенадцать часов, рассчитывая достать предмет своих вожделений без моей помощи, – Спейд скривился от боли. – Надеюсь, он просчитался. От мисс О’Шонесси поступали известия?

Девушка покачала головой и спросила:

– Это она виновата в случившемся?

– Кое в чем.

– Предмет, который он разыскивает, принадлежит ей?

– Или королю Испании. Милая, у тебя, кажется, есть дядя, преподающий историю в университете?

– Кузен, а что?

– Если посвятить его в секрет четырехсотлетней давности, можно ли будет надеяться, что он до поры до времени не раструбит о нем?

– О да, он порядочный человек.

– Прекрасно. Бери блокнот и ручку.

Она приготовилась писать. Спейд зашагал по комнате, прикладывая к синяку на виске мокрый платок и диктуя секретарше историю мальтийского сокола, услышанную от Гутмана. Он начал с Карла и госпитальеров, однако умолчал о том, что карлисты привезли сокола в Париж. Он указывал работы, на которые ссылался Гутман, немного запинался, вспоминая фамилии, но с грехом пополам воспроизвел их фонетическое подобие. Все прочее он повторил с обстоятельностью специалиста по допросам.

Когда он закончил, девушка закрыла блокнот и улыбнулась.

– Здорово получилось, – сказала она.

– Или здорово, или смешно. Теперь отправляйся к своему кузену и поинтересуйся его мнением относительно достоверности этой истории. И, ради бога, убеди его не болтать.

– Я-то к нему отправлюсь, – вздохнула она, – а вот ты давай немедленно к врачу.

– Сперва мы позавтракаем.

– Нет, я поем в Беркли. Мне не терпится услышать, что ответит Тед.

– Только не удивляйся, если он поднимет тебя на смех.

Позавтракав в «Паласе» и не спеша прочитав утренние газеты, Спейд вернулся домой, принял ванну, побрился, переоделся и отправился в «Корону» к Бриджит. Там никого не оказалось. Со времени его последнего визита ничего не изменилось.

Оттуда Спейд поехал в «Александрию». Гутмана в отеле не было. Его окружение тоже исчезло. Спейд выяснил, что с Гутманом проживают его секретарь Вилмер Кук и дочь Реа, семнадцатилетняя кареглазая девушка, которую прислуга отеля считала красавицей. Еще ему сообщили, что Гутманы прибыли из Нью-Йорка десять дней назад и из отеля не выезжали.

Затем Спейд направился в «Бельведер». Местный детектив как раз завтракал в кафе.

– Доброе утро, Сэм. Садись, вместе перекусим. – Тут он заметил висок Спейда, – Бог мой! Ну и отделали тебя!

– Спасибо, я уже ел, – поблагодарил Спейд и дотронулся до раны. – Она только выглядит страшно. Что скажешь насчет моего Кэйро?

– Вчера он ушел примерно через полчаса после тебя, и с тех пор я его не видел. Здесь он не ночевал.

– Он приобретает плохие привычки. Впрочем, чего еще ждать: один в таком большом городе…

– Да, твоя правда. А кто это тебе врезал, Сэм?

– Не Кэйро. Как бы мне осмотреть его номер?

– Пожалуйста. Ты же знаешь, тебе я всегда готов помочь. Но, по-моему, ты что-то скрываешь, Сэм. Скажи, что он за тип?

– Ты ошибаешься, я говорю тебе все. Просто он меня нанял, а у него неприятные друзья.

– Мальчишка, которого мы вчера выгнали, тоже к ним относится?

– Да, Люк, да.

– И один из них убрал Мильса?

Спейд покачал головой.

– Мильса убил Торсби.

– А кто прикончил Торсби?

Спейд улыбнулся.

– Это тайна, Люк, но тебе я отвечу. Полиция подозревает меня.

Люк крякнул, встал и объявил:

– Сэм, ты кот, который гуляет сам по себе. Пошли.

Они отправились в номер Кэйро.

Постель левантийца была аккуратно застелена, но в корзине валялись смятые бумаги, а в ванной висели грязные полотенца. Видимо, горничная не убирала здесь со вчерашнего дня.

Багаж Кэйро состоял из квадратного сундука, чемодана и саквояжа. В ванной размещались его туалетные принадлежности. Два костюма, пальто и три пары ботинок находились в стенном шкафу.

Чемодан и саквояж оказались открытыми. А к тому времени, как Спейд осмотрел все остальное, Люк отпер и сундук. Там тоже не нашлось ничего интересного.

– Тебе нужно что-то определенное? – спросил Люк, закрывая сундук.

– Нет. Кэйро приехал сюда якобы из Константинополя, и мне хотелось убедиться, правда ли это. Пока обратного ничто не доказывает.

– Чем он занимается?

– Мне тоже интересно. – Спейд заглянул в корзину для мусора. – Наш последний шанс, – произнес он, извлекая оттуда газету: вчерашний номер «Колла».

Газета была раскрыта на странице объявлений. Он подробно изучил полосу, но ничто не привлекло его внимания. Потом просмотрел часть газеты, в которой помещались сообщения о браках, разводах, рождениях и смертях, экономические и транспортные новости. Нижний левый угол страницы был оторван. Над линией отрыва располагалась заметка:

«Прибывают сегодня:

0.20 – „Дапак” из Астории.

5.05 – „Элен П. Дрю” из Гринвуда.

5.06 – „Альборадо” из Бандона».

Бумагу оторвали на следующей строчке, в которой уцелело два последних слова: «…из Сиднея».

Спейд положил газету на стол и, снова заглянув в корзину, нашел там клочки бумаги, кусок веревки, два ярлыка с трикотажного белья, чек галантерейного магазина на полдюжины носков и на самом дне обрывок газеты, свернутый в шарик.

Он осторожно расправил шарик и разгладил на столе. Кусок совпал с местом, вырванным из газеты.

– Чего там? – спросил Люк.

– Похоже, нашего джентльмена интересуют морские пароходы.

– Ну, закон это не запрещает. Все, Сэм?

– Все. Большое спасибо, Люк. Позвонишь мне, когда он вернется?

– Обязательно.

Спейд купил вчерашний номер «Колла» и установил полный текст оторванной части:

«5.17 – „Таити” из Сиднея и Папэете.

6.05 – „Адмирал Пиплис” из Астории.

8.06 – „Ла Палама” из Гонконга.

8.17 – „Каддоник” из Сан-Педро.

8.35 – „Вильведао” из Сан-Педро.

9.03 – „Дейзи Грей” из Сиэтла».

Окончив чтение, он подчеркнул ногтем слово «Гонконг», вырезал перочинным ножом весь текст, выбросил остальную газету в мусор и вернулся к себе.

Там он уселся за стол, просмотрел телефонный справочник и начал звонить.

– Кирни 14–01, пожалуйста… Куда причалила «Ла Палома», прибывшая вчера из Гонконга? – Он повторил вопрос. – Спасибо.

Спейд положил трубку на рычаг, но тотчас снял ее снова.

– Давенпорт 20–20, пожалуйста… Детективный отдел? Сержанта Полхауза. Спасибо… Привет, Том, это Сэм Спейд… Да, я пытался связаться с тобой… Ты не хочешь вместе пообедать? Хорошо.

Следующий звонок.

– Давенпорт 01–70… Здравствуйте, это Сэмюэль Спейд. Моя секретарша сообщила, что мистер Брайан хочет видеть меня. Узнайте, пожалуйста, когда ему удобнее… Да, Спейд… С-п-е-й-д, – Долгая пауза. – Да… В половине третьего? Хорошо. Благодарю.

Он назвал еще один номер.

– Здравствуй, дорогая, соедини меня с Сидом… Привет, Сид, это Сэм. В половине третьего у меня свидание с окружным прокурором. Ты не мог бы позвонить мне сюда или домой часа в четыре? Надо убедиться, что я не влип в неприятности. Черт с ним, с твоим дурацким гольфом. В первую очередь ты обязан спасать меня от тюрьмы… Хорошо, Сид, пока.

Он отодвинул телефон в сторону и зевнул.

Когда в кабинет вошла Эффи, Спейд курил. Девушка улыбалась, глаза ее горели.

– Тед сказал, что такое возможно, он даже надеется, что твоя история подтвердится. Правда, он не специалист в этой области, но утверждает, что имена и даты верны и никто из твоих авторов ни в коем случае не выдуман. Он прямо разволновался.

– Прекрасно. Значит, он не считает нашу историю липой?

– Конечно нет.

– Ну что ж, в семье Пирайи множество талантов, включая и тебя с носиком, измазанным сажей.

– Он не Пирайи, а Кристи. – Она посмотрелась в зеркальце и вытерла лицо платком, – Должно быть, это от пожара.

– Энтузиазм семьи Пирайн-Кристи испепелил Беркли? – спросил он.

– Нет, просто я проезжала мимо порта, и там горел пароход.

Спейд вскочил.

– Ты разглядела его название?

– Да. «Ла Палома». А что?

– Пусть меня черт заберет, если я что-нибудь понимаю, – с жестокой усмешкой откликнулся Спейд.

Глава 15 Отповедь прокурору

Спейд и сержант Полхауз, устроившись за столиком в небольшом немецком ресторанчике, поедали студень из свиных ножек. Полхауз, мастерски удерживая прозрачный кусок желе на вилке, сказал:

– Послушай, Сэм! Забудь о вчерашней ночи. Он был чертовски неправ, но ведь ты знаешь, как легко потерять голову, когда над тобой насмехаются.

Спейд задумчиво посмотрел на полицейского.

– Ты для этого меня позвал? – Полхауз кивнул, и Спейд продолжил: – Тебя прислал Данди?

– Ты же отлично понимаешь, что нет. У него твое упрямство.

– Нет, Том, не мое, – улыбнулся Спейд. – Так только кажется.

Том пожал плечами и отрезал себе кусок ножки.

– Ты когда-нибудь наберешься ума? – проворчал он. – На что ты жалуешься? В конце концов твоя взяла. Зря обижаешься, только неприятностей ищешь.

Отложив нож и вилку, Спейд злобно усмехнулся.

– О моих неприятностях, похоже, печется каждый идиот из вашей полиции.

Полхауз покраснел.

– Очень мило с твоей стороны говорить это мне.

Они молча возобновили трапезу.

– Видел пожар на пароходе, Том? – неожиданно спросил Спейд.

– Только дым. Ты не расстраивайся, Сэм. Данди был неправ и знает это.

– По-твоему, мне следует сходить к нему и поинтересоваться, не повредил ли он кулак о мой подбородок?

Полхауз опустил голову.

– Фил Арчер все еще шипит? – небрежно бросил Спейд.

– О, черт! Данди не считает, что ты убил Мильса, но мог ли он не проверить заявление Фила? На его месте ты бы так же поступил.

– Да? – Глаза Спейда зло блеснули. – Отчего же он так решил? Почему ты думаешь, что это не я? Или я ошибаюсь? И ты считаешь, что это моя работа?

Краска на лице Полхауза приобрела багровый оттенок.

– Мильса убил Торсби.

– Точно?

– Да. «Веблей» принадлежал ему, из него Мильса и прикончили.

– Ты уверен?

– Конечно. Мы допрашивали одного парня, коридорного из отеля Торсби. Мальчишка видел этот револьвер утром в его комнате. Он обратил на ствол особое внимание, поскольку никогда таких не встречал. Я, впрочем, тоже. А ведь ты говорил, что видел, правда?

– Да, до войны, в Англии. Короче, на моей совести остается один Торсби.

Багровый Полхауз заерзал на стуле.

– Прекрати, ради Христа! – взмолился он.

– Хорошо, прекращаю, – сказал Спейд. – Нам с тобой известно, что это бессмысленное подозрение. А какого мнения Данди?

– Того же.

– Почему?

– Ах, Сэм, он всерьез никогда на тебя не думал… – Том помолчал. – Мы получили сведения о Торсби.

– Вот как? И кто он?

Ничего не отвечая, Том внимательно смотрел на Спейда.

– Хотел бы я знать столько же, сколько вы! – раздраженно бросил Спейд.

– Я бы тоже не отказался знать столько, сколько ты, – улыбнулся Полхауз. – Прежде всего мы выяснили, что он был бандитом в Сент-Луисе. Его несколько раз брали, но благодаря тому, что он находился в шайке Эгана, ему удавалось выкрутиться. Не известно, по какой причине, но ему пришлось расстаться с бандой. Объявившись потом в Нью-Йорке, он начал заниматься игрой. И, конечно, угодил в тюрьму за ограбление игорного дома. Его выдала одна девица. Не успел отсидеть и года, как его вытащил Фаллон. Пару лет спустя в Джоли его задержали за перестрелку. Затем он связался с Дикси Монаханом. Крупная фигура, Дикси запросто освобождал Торсби, едва тот попадал за решетку. В остающееся от тюрьмы время Торсби исполнял роль телохранителя Дикси. В конце концов Дикси выдвинули обвинение в нечестной игре или в чем-то подобном. Помнишь закрытие игорного притона в Ньюпорт-Биче? После этого Торсби надолго исчез и объявился только здесь через много лет.

– А Дикси? – спросил Спейд.

– О нем сведений нет, – покачал головой Полхауз, испытующе глядя на Спейда маленькими черными глазками. – Если только ты в курсе.

Спейд развалился в кресле и принялся скручивать папиросу.

– Я здесь вообще ни при чем, – ответил он, – и историю эту слышу впервые.

– Так я и думал.

Усмехнувшись, Спейд поинтересовался:

– Откуда ты выудил всю информацию, Том?

– Частично из полицейских отчетов, частично со стороны.

– Например, из Кэйро?

– Из него ни грамма, – покачал головой Том. – Ты здорово настроил его против нас.

Спейд рассмеялся.

– Другими словами, два таких первоклассных детектива, как Данди и ты, возились с ним всю ночь и ничего не выжали?

– Всю ночь? С чего ты взял? Мы угробили на Кэйро меньше двух часов. Убедились, что толку с него не будет и отпустили.

Спейд засмеялся еще громче, взглянул на часы и, кивнув официанту, попросил счет.

– У меня назначено свидание с окружным прокурором, – объяснил он.

– Прокурор сам тебя вызывал?

– Да.

Полхауз отодвинул стул и поднялся на ноги.

– Надеюсь, наш разговор ты сохранишь в тайне.

Долговязый молодой человек с оттопыренными ушами проводил Спейда в кабинет окружного прокурора.

– Здравствуйте, Брайан! – улыбнулся Спейд, переступая порог.

Приподнявшись, прокурор протянул через стол руку – сорокапятилетний блондин среднего роста с агрессивным взглядом голубых глаз за стеклами очков и ямочкой на широком подбородке.

– Здравствуйте, Спейд, – сказал он.

Они уселись друг против друга, прокурор нажал кнопку звонка на столе и попросил молодого человека, появившегося в дверях:

– Пригласите ко мне мистера Томаса и мистера Хилли. – Потом обернулся к Сиейду. – У вас нелады с полицией?

– Ничего серьезного, – ответил Спейд. – Просто у Данди слишком много энтузиазма.

Открылась дверь, и в кабинет вошли двое. Одному из них, Томасу, высокому, загорелому мужчине, было лет тридцать. Он хлопнул Спейда по плечу и сел рядом. Второй выглядел более молодым. Он устроился в стороне, достал блокнот и приготовился стенографировать. Спейд покосился на него, хмыкнул и поинтересовался:

– Все, что я скажу, против меня же и будет использовано?

Прокурор улыбнулся.

– Ничего, уж вы-то сумеете выкрутиться. – Он поправил на носу очки и без лишних слов приступил к делу. – Кто убил Торсби?

– Не знаю, – пожал плечами Спейд.

– Возможно, и не знаете, но наверняка имеете великолепные предположения.

– Конечно, только я о них умолчу.

Прокурор недоуменно поднял брови.

– Умолчу, – невозмутимо повторил Спейд. – Мои догадки могут быть великолепными, а могут и дрянными. Только миссис Спейд не учила своих детей выкладывать сомнительные идеи в присутствии окружного прокурора и стенографиста.

– А почему бы не поделиться ими, если человеку нечего скрывать?

– Каждому есть, что скрывать.

– И вам?

– Например, мои предположения.

Прокурор внимательно посмотрел на Спейда и в очередной раз поправил очки.

– Если вы не желаете говорить при стенографисте, мы его отпустим. Он приглашен сюда исключительно ради удобства.

– Да нет, пускай сидит, – ответил Спейд. – Я готов подписаться под любым своим словом.

– Никакие подписи нам не нужны, – заявил Брайан. – И не считайте, пожалуйста, нашу беседу формальным допросом. Кроме того, запомните, что я вовсе не разделяю мнение полиции.

– Не разделяете?

– Ни в какой степени.

Спейд вздохнул.

– Рад слышать. – Он достал из кармана табак и бумагу. – А какова ваша теория?

Прокурор резко наклонился вперед.

– Скажите мне, кто послал Арчера следить за Торсби, и я скажу вам, кто убил Торсби.

Спейд коротко и презрительно хохотнул.

– Вы, как и Данди, не там ищете, – заметил он.

– Вы неправильно меня поняли, Спейд, – вздохнул прокурор, постучав костяшками пальцев по столу. – Я вовсе не утверждаю, что ваш клиент причастен к убийству Торсби, просто, зная вашего клиента, я смогу схватить настоящего преступника.

Спейд закурил папиросу и отрицательно покачал головой:

– Ваш план столь же неясен, сколь и безнадежен.

– Безнадежен? Тогда ответьте на другой вопрос: где Дикси Монахан?

Лицо Спейда приняло изумленное выражение.

– Опять прокол. Такой человек мне незнаком.

Прокурор снял очки и начал их протирать.

– Мы располагаем сведениями, что Торсби как телохранитель Монахана вместе с ним покинул Чикаго, и Монахан потом скрылся, не уплатив проигрышей на сумму двести тысяч долларов. Мы не знаем – по крайней мере, пока, – кто его кредиторы. – Он мрачно улыбнулся. – Зато нам известно, что случается с игроком, который не возвращает долгов, и с его телохранителем, когда кредиторы их настигают. Видали, и не раз.

Спейд облизал губы и скривил их в злой усмешке. Глаза его под сдвинутыми бровями блестели недобрым блеском. Он проговорил низким хриплым голосом:

– И вы считаете, что я убил Торсби по поручению кредиторов? Или просто нашел его и подставил под пулю?

– Нет, нет, – запротестовал прокурор. – Вы опять неправильно меня поняли.

– Надеюсь.

– Он имел в виду совсем другое, – подтвердил Томас.

– Интересно, что же?

Брайан махнул рукой.

– Я имел в виду, что вы могли влипнуть в историю, сами того не подозревая. Например…

– Ясно, – огрызнулся Спейд. – Вы считаете меня не преступником, а набитым болваном.

– Ерунда, – вскинулся Брайан. – Допустим, вас кто-то нанял для поисков Монахана, заявив, будто видел его в городе. Вам могли наврать с три короба, назвать Монахана должником, не вдаваясь в подробности. Откуда бы вы поняли, что кроется за такими словами и что вам предстоит не обычная детективная работа? При подобных обстоятельствах вы не несете никакой ответственности, если только… – здесь в его голосе зазвучали металлические нотки, – если только вы ничего не знали о намерениях ваших клиентов.

Лицо Спейда исказилось от гнева.

– Именно это вы имели в виду?

– Да.

– Хорошо, остальное мне ясно. Вы не правы.

– Докажите.

Спейд покачал головой.

– Я не обязан ничего доказывать. Могу просто рассказать.

– Тогда расскажите.

– Меня никто не нанимал для поисков Монахана.

Брайан и Томас переглянулись.

– Но по вашему собственному признанию, вас наняли проследить за его телохранителем.

– Да, за бывшим телохранителем по фамилии Торсби.

– Бывшим?

– Да, бывшим.

– Выходит, Торсби уже не связан с Монаханом? Это точно?

Спейд протянул руку и бросил окурок в пепельницу.

– Я знаю только, что моего клиента Монахан не интересовал. Я слышал, что Торсби и Монахан расстались еще на Востоке.

Окружной прокурор и его заместитель снова переглянулись.

– Дело принимает совсем другой оборот, – заметил Томас. – Друзья Монахана могли ухлопать Торсби за то, что он в трудную минуту покинул своего босса.

– Игроки не имеют друзей, – сказал Спейд.

– Появляются новые версии, – произнес Брайан, – из которых логически вытекают три предположения. Первое: Торсби убит кредиторами Монахана за то, что он отказался привести их к хозяину. Второе: его прикончили друзья Монахана. Третье: он выдал Монахана врагам, тем что-то не понравилось – и Торсби пристрелили.

– И четвертое, – с улыбкой сказал Спейд, – Он умер от старости. Вы что, серьезно? – Оба мужчины изумленно уставились на Спейда. Тот, по-прежнему улыбаясь, добавил: – Сплошные теории, и ничего больше.

– И тем не менее, решение лежит в одной из указанных возможностей, – продолжал Брайан. – Вы же просто обязаны дать нам необходимую информацию.

– Неужели? – лениво процедил Спейд. – А зачем она вам сдалась, Брайан? Вы ее все равно не используете, потому что вцепились в свою дурацкую идею об игроках.

Брайан выпрямился.

– Не вам судить, прав я или неправ. Пока здесь я окружной прокурор!

У Спейда дрогнули губы, обнажив верхние резцы.

– Я полагал, что у нас неофициальная беседа, – сказал он.

– Я служу закону двадцать четыре часа в сутки, – заявил Брайан. – И официальность беседы не имеет значения, если она помогает раскрыть преступление. А вы нарушаете закон, не оказывая нам содействия.

– Вы хотите обвинить меня? – холодно поинтересовался Спейд спокойным тоном. – Конституция гарантирует и мои права, и права моих клиентов. В частности, право хранить в тайне свои дела. Не исключено, что я заговорю перед присяжными или перед коронером, но пока меня никуда не вызвали, я не произнесу ни слова без разрешения клиентов. Далее. Полиция пытается впутать меня в дело с ночными убийствами. У меня и раньше были с вами хлопоты. Насколько я понимаю, лучшим способом очистить себя от подозрений, будет найти настоящих преступников, схватить их и запереть подальше от вас и полиции до окончательного выяснения обстоятельств, поскольку вы не желаете смотреть правде в лицо. – Он встал и повернулся к стенографисту. – Ты успеваешь записывать, сынок? Или я говорю слишком быстро?

– Успеваю, сэр, – ответил тот, не поднимая головы.

– Молодец. – Спейд снова обратился к Брайану: – А теперь, если хотите, можете считать, что я издеваюсь над правосудием, и поставить вопрос о лишении меня лицензии. Вы уже пытались это сделать, но сами же и сели в лужу. – Он надел шляпу.

– Но послушайте… – начал Брайан.

– Неофициальных бесед с меня хватит, – прервал его Спейд. – Я ничего не скажу ни вам, ни полиции. Если у прокуратуры возникнет желание увидеть меня, тогда арестуйте или пришлите повестку, и я явлюсь со своим адвокатом. Привет, до свидания в лучшие времена, – добавил Спейд и вышел.

Глава 16 Третье убийство

Спейд зашел в отель «Саттер» и из вестибюля позвонил в «Александрию». Ни Гутмана, ни его приближенных там не оказалось. Тогда он связался с «Бельведером». Кэйро тоже не было.

Спейд вернулся к себе в контору. В приемной его ожидал смуглый, рослый мужчина, очень хорошо одетый.

– Этот джентльмен пожелал видеть вас, – сказала Эффи.

Спейд улыбнулся, поклонился и открыл дверь своего кабинета.

– Пройдите сюда, – пригласил он и, пропустив мужчину вперед, спросил Эффи: – А еще есть новости?

– Нет.

Смуглый мужчина оказался владельцем кинотеатра на Маркет-стрит. Он подозревал своих кассира и контролера в мошенничестве. Спейд терпеливо выслушал его рассказ, обещал «разобраться», взял пятьдесят долларов и довольно быстро выпроводил.

Когда дверь за посетителем закрылась, вошла Эффи. Она была обеспокоена.

– Ты еще не нашел ее?

Он покачал головой и потрогал синяк на виске.

– Болит?

– Немного.

Она встала у Спейда за спиной и начала пальцами массировать ему голову. Он прижался затылком к ее груди.

– Ты ангел.

– Ты ее не отыскал, а прошло уже больше суток, Сэм. Она…

Он отодвинулся и нетерпеливо перебил ее:

– Я еще ничего не предпринимал, но если ты не прекратишь меня пилить, все брошу и побегу ее искать.

– Бедняжка, – пробормотала Эффи, имея в виду Спейда. Потом спросила: – А ты знаешь, где она?

Зазвонил телефон, Спейд поднял трубку.

– Алло… Да, Сид, спасибо, все обошлось… Нет… Конечно, он сопляк, но и я не лучше… Носится с идеей о войне между игроками… Ладно, черт с ними… Ничего, не беспокойся… Хорошо. До свидания. – Он положил трубку на рычаг и снова откинулся в кресле.

– Ты знаешь где она, Сэм? – повторила Эффи.

– Я знаю, куда она отправилась, – грубо ответил он.

– Куда? – Эффи заметно разволновалась.

– На пристань. К пароходу, который потом загорелся.

Побледневшая Эффи широко открыла глаза.

– Ты был там?

– Нет.

– Сэм, ее же могли…

– Она сама туда пошла, – резко произнес Спейд. – Ее никто не похищал. Она двинула в порт вместо того, чтобы ехать к тебе домой. И что теперь? По-твоему, я должен носиться за клиентами с уговорами принять мою помощь?

– Сэм, но ведь потом ты услышал от меня о пожаре!

– Я еще должен был встретиться с Полхаузом и Брайаном.

Эффи испепелила его негодующим взглядом.

– Сэм Спейд, ты самый презренный человек на земле. Девушка совершила необдуманный поступок, не посоветовавшись с тобой, и теперь ты со своими амбициями даже пальцем не желаешь шевельнуть, зная, что она в опасности…

Спейд покраснел, продолжая, однако, упрямо твердить свое:

– Она в состоянии позаботиться о себе. И ей известно, где найти помощь.

– Глупости! Просто ты обиделся на то, что она поступила по своему разумению, ничего не сказав тебе. А почему бы и нет? Ты сам не настолько уж честен, чтобы слепо тебе доверять.

– Хватит.

– Если ты сейчас же не поедешь за ней, я обращусь в полицию и все им выложу, – проговорила она дрожащим голосом. – О, Сэм, иди!

Спейд выругался и встал.

– Господи! Лучше удавиться, чем сидеть здесь и слушать твой визг. – Он взглянул на часы. – Можешь запереть контору и отправляться домой.

– Не хочу, я буду ждать твоего возвращения.

– Дура, – сказал он и ушел.

Через полтора часа, в двадцать минут шестого, Спейд вернулся. Он был весел.

– Ну, чего ты волнуешься, милая? – спросил он радостно.

– Я?

– Да, ты. – Он нажал пальцем на кончик ее носа, потом приподнял девушке голову и поцеловал в подбородок. – Что было без меня?

– Звонил Люк из «Бельведера» – так, кажется, его зовут – и сообщил, что приехал Кэйро. Это было полчаса назад.

Спейд кинулся к двери.

– Ты нашел ее? – закричала ему вслед девушка.

– Расскажу, когда вернусь.

Спустя десять минут Спейд выскочил из такси у отеля «Бельведер». Люка он нашел в холле. Улыбающийся детектив шел навстречу Спейду.

– Ты опоздал на пятнадцать минут, – заявил он. – Твоя птичка упорхнула.

Спейд выругался.

– Выписался и отвалил с чемоданом и саквояжем, – продолжал Люк. Достав из кармана блокнотик, он полистал его и показал Спейду. – Вот номер такси. Я сделал все, что мог, Сэм.

– Спасибо. – Спейд переписал номер. – Он сказал куда?

– Нет. Просто спустился вниз, расплатился по счету и сел в машину. Чемодан положил в багажник, а саквояж – рядом на сиденье. Что он говорил шоферу, я не расслышал.

– А как насчет сундука, Люк? – спросил Спейд.

Люк разинул рот.

– Клянусь богом, Сэм, я совсем забыл о нем. Пошли.

Сундук остался в комнате Кэйро, не запертый. Они подняли крышку: сундук был пуст.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Люк.

Спейд ничего не ответил.

Когда Спейд вернулся в контору, Эффи посмотрела на него вопросительно.

– Упустил, – бросил на ходу Спейд, скрываясь в своем кабинете.

Она последовала за ним. Спейд сел и начал сворачивать папиросу. Девушка пристроилась на краю стола, поставив ноги на ручку его кресла.

– Что с мисс О’Шонесси? – в который раз повторила она.

– Ее я тоже упустил, – ответил Спейд. – Но она была там.

– На «Ла Паломе»?

– Да провались она, эта грязная посудина! – раздраженно воскликнул он.

– Прекрати, Сэм. Будь человеком.

Он прикурил от зажигалки, несколько раз глубоко вдохнул и заговорил уже спокойно:

– Да, на «Ла Паломе». Она пришла туда после полудня. – Он нахмурился. – Это значит, что она отправилась прямо на борт, оставив такси у здания порта. Капитана на судне не было. Она спросила его по фамилии: Джакоби. Он уехал в город по делу. Иными словами, девушку он не ждал. Ей же пришлось дожидаться его до четырех часов. Потом они поужинали вдвоем в каюте.

Он глубоко затянулся папиросой и продолжил:

– После ужина к Джакоби явились три визитера: Гутман, Кэйро и тот паренек, который приходил вчера от Гутмана. Они поднялись на борт как раз в то время, когда Бриджит сидела у капитана в каюте. Все пятеро долго о чем-то разговаривали и ссорились, а в одиннадцать часов в каюте раздался пистолетный выстрел. Вахтенный сразу помчался выяснять, в чем дело, но капитан его не впустил, заявив, что все в порядке. В углу на переборке остался след от пули: похоже, она ни в кого не попала. Насколько мне известно-, выстрел был только один.

On нахмурился и снова занялся папиросой, потом вернулся к своему повествованию:

– В полночь капитан и четверо его гостей разошлись – их многие встретили по дороге. Я узнал о случившемся от вахтенного. С таможенниками поговорить не сумел. Вот и все. С тех пор капитана не видели. Днем у него было назначено свидание с грузоотправителями, но он не явился, затем начался пожар.

– Кстати, как он возник? – спросила Эффи.

– Не знаю. Огонь обнаружили в кормовой части трюма. Пожар потушили, но убытки немалые. Без капитана никто ничего не желает обсуждать. Это…

Открылась наружная дверь, и Спейд замолчал. Эффи торопливо спрыгнула на пол, но человек уже вошел в приемную.

– Где Спейд? – спросил он хриплым, невнятным голосом, заставившим Спейда тревожно вздрогнуть.

Испуганная Эффи все же преградила ему путь.

Мужчина стоял на пороге, упираясь шляпой в притолоку. Он был почти семифутового роста, черное пальто висело на нем мешком. Его желтое худое лицо блестело от пота, глаза дико сверкали. Левой рукой он прижимал к груди продолговатый предмет чуть больше мяча для регби, завернутый в коричневую бумагу.

Высокий мужчина топтался у входа, как слепой, похоже, ничего вокруг не замечая, пока наконец не увидел Спейда.

– Вы знаете… – начал он, но тут в горле у него что-то заклокотало, и он рухнул на пол.

Стряхнув с себя оцепенение, Спейд вскочил и бросился к упавшему. Сверток из его рук откатился под стол. Спейд повернул мужчину на спину. Глаза его были открыты, но больше не блестели.

– Запри дверь, – приказал Спейд.

Пока Эффи, клацая от страха зубами, возилась с замком, Спейд встал на колени и принялся ощупывать тело. Сперва сунул руку за пазуху мужчине и тут же выдернул – пальцы были в крови. Стараясь не испачкаться, свободной рукой он достал зажигалку, чиркнул ею и поднес к глазам тощего человека, зрачки остались неподвижными.

Спейд погасил зажигалку, убрал ее обратно в карман и расстегнул на мужчине пальто.

Его пиджак пропитался кровью. Спейд встал и направился к умывальнику.

– Это… это он? – прошептала Эффи, трясясь от ужаса.

– Да. Ему разрядили в грудь полную обойму: раз шесть стреляли.

– Надо… – начала Эффи.

– Врач уже не требуется, – перебил ее Спейд. – Черт возьми, он не мог прийти издалека с такими ранами. И почему только он появился так поздно? – Он нахмурился, вытер руки и отшвырнул полотенце прочь. – А теперь давай поглядим, что у него в свертке.

Он поднял пакет, и глаза его заблестели. Крепкую веревку Спейд не стал развязывать, а просто разрезал ножом. Эффи, обходя труп как можно дальше, приблизилась к Спейду.

– Думаешь, сокол? – прошептала девушка.

– Сейчас увидим, – пробормотал Спейд, торопливо срывая бумагу.

Перед их глазами предстала фигурка черной птицы высотой не больше фута.

Спейд засмеялся и погладил статуэтку.

– Мы получили дьявольскую вещь, ангел мой, – сказал он, с торжеством глядя на Эффи.

Она тоже дотронулась до птицы, опустила голову и дико закричала. Спейд посмотрел себе под ноги: его левый каблук наступил на пальцы трупа. Детектив живо шагнул в сторону.

Зазвонил телефон. Спейд кивнул Эффи, и девушка сняла трубку.

– Алло… Да… Кто?.. О да! – Глаза ее расширились. – Да, да… Подождите! – воскликнула она, в страхе озираясь на Спейда. – Алло! Алло! Алло! – Она бросила трубку на рычаг и заплакала. – Какой кошмар, Сэм! Это была мисс О’Шонесси. Спрашивала тебя. Она в «Александрии». Ей грозит опасность. У нее такой ужасный голос… Сэм, с ней что-то случилось, она даже не договорила. Помоги ей, Сэм!

Спейд положил сокола на стол.

– Сперва надо позаботиться об этом парне, – мрачно изрек он, указывая на труп.

– Нет, нет! – кричала Эффи. – Как ты не понимаешь? Он принес сокола для нее. Он помогал ей, а они его убили. Беги же туда!

– Хорошо. – Спейд склонился над статуэткой, опять упаковывая ее в бумагу. Работал он быстро, отчего сверток получился большим и неуклюжим. – Как только я уйду, позвони в полицию. Все им объясни, но не упоминай никаких имен. Ты ничего не знаешь. Я предупредил тебя по телефону, что уезжаю, но не сказал куда. – Он начал перевязывать пакет бечевкой. – Про эту штуку забудь. Ни в коем случае не сообщай, что наш гость пришел со свертком, и не поддавайся на провокации. Если же им известно о пакете, придется расколоться, но о его содержимом молчи. Скажешь, что я забрал его нераспакованным. – Он прижал пакет к груди. – Однако будем надеяться, что они ничего о нем не слышали. Значит, запомни: того, что им известно, не отрицай, но сама помалкивай. Ты ничего не знаешь о связях этого парня. И не имеешь права болтать о моих делах. Ясно?

– Да, Сэм. А ты… ты догадываешься, кто он?

Спейд усмехнулся.

– По-моему, это Джакоби, капитан «Да Паломы». – Он надел шляпу и еще раз внимательно оглядел мертвого.

– Торопись, Сэм, – взмолилась девушка.

– Бегу. В случае чего, звони Сиду. Впрочем, не надо. Мы используем его для других целей. – Он потрепал Эффи по щеке. – У тебя дьявольски добрая душа, ангел мой.

Глава 17 Субботняя ночь

Зажимая пакет под мышкой, Спейд по переулкам добрался до угла Кирни– и Пост-стрит, где поймал такси. Затем доехал до автовокзала «Пиквик-стейдж» на Пятой улице и там положил сверток в камеру хранения. Квитанцию сунул в конверт с маркой, написал на нем «М. Ф. Голланд», номер абонентского ящика на центральном телеграфе Сан-Франциско, бросил письмо в ближайший почтовый ящик и покатил в «Александрию».

Подойдя к номеру 12-С, Спейд постучал. Ему открыла невысокая белокурая девушка в желтом халате. Она держалась за дверь обеими руками.

– Мистер Спейд? – еле выдавила она.

– Да, – ответил Спейд и успел подхватить ее, заметив, что она закачалась. Она извивалась в его объятиях, пытаясь вырваться, но он хлопнул ее по заднице и подхватил на руки.

– Нет! – закричала она. – Не надо! Мама!

Захлопнув ногой дверь, он двинулся в комнату. Девушка продолжала выворачиваться, но он упорно шел вперед, прижимая ее к себе и даже стараясь успокоить. Поскольку она визжала, он еще пару раз ее шлепнул, потом поставил на ноги, продолжая подталкивать руками. Она протестующе всхлипнула, и Спейд ударил ее по щеке, затем спросил:

– Кто ты?

– Pea Гутман, – еле слышно пролепетала девушка.

– Дочь Каспера?

– Да.

– Где Бриджит?

Она снова дернулась, пытаясь удрать. Спейд заломил ей руки за спину.

– Ну! – рявкнул он.

Девушка неожиданно обмякла и начала безвольно оседать на пол. Спейд поддержал ее под мышки.

– Что с тобой сделали? – спросил он. – Дали наркотики?

Веки ее дрогнули, и, с трудом приоткрыв глаза, она прошептала:

– Да.

– Рассказывай!

Она обернулась и обеими руками судорожно вцепилась Спейду в запястье. Он быстро высвободился и взглянул на ее ладонь: там багровели две царапины.

– Что за черт! – буркнул он, разжимая девушке правый кулак: в нем оказалась стальная шпилька с нефритовой головкой. – Что за черт! – повторил Спейд, рассматривая предметик.

При виде шпильки девушка захныкала и распахнула халат. Чуть ниже левой груди на белой коже явственно проступали красные шрамы и точки от уколов ее острием.

– Чтобы… не… заснуть… до вашего прихода… Она обещала, что вы появитесь… Так долго…

– Говори! Где Бриджит? Говори!

– Забрали ее… Бер… Берлингейм… двадцать… шесть… спешите… уже… поздно… Анго…

Спейд усадил ее в кресло.

– Кто ее забрал? Твой отец?

– Да… Вилмер… Кэйро… – Девушка не открывала глаз. – Убьют ее…

– Кто застрелил Джакоби?

Похоже, она не расслышала вопроса.

– Идите… она…

Спейд встряхнул девушку, но она молчала.

– Ладно, спи, пока врачи не разбудят.

Она вздрогнула.

– Нет, нет… отец… убьет… меня… он… узнает… я… обещала… спать… до… утра…

Он снова потряс ее за плечи.

– Ты уверена, что проснешься здоровой?

– Да…

– Где твоя постель?

Она неопределенно махнула рукой и со вздохом измученного ребенка сползла на пол. Спейд опять поднял девушку на руки, подошел к ближайшей двери и, толкнув ее ногой, выбрался со своей ношей в коридорчик. Проследовав по нему налево, он наткнулся на открытую дверь спальни. Там никого не было. Разбросанные предметы одежды позволяли судить о том, что в ней обычно ночует мужчина.

Тогда он потащил девушку обратно, попал еще в один коридорчик, а оттуда в спальню, на сей раз женскую. Отшвырнув одеяло, он положил девушку на постель, снял с нее туфли, подсунул под голову подушку и хорошенько укрыл. Затем, нахмурившись и сжав губы, осмотрелся. Уже смеркалось. Минут пять он постоял в полутемной комнате, потом пожал плечами и вышел, оставив номер 12-С открытым.

Спейд зашел в отделение связи на Поуэлл-стрит и, позвонив в больницу, попросил забрать усыпленную девушку из номера 12-С отеля «Александрия».

– А кто это говорит? – послышалось в трубке.

– Мистер Хупер, ее сосед.

Он нажал пальцем на рычаг, снова отпустил его и набрал другой номер.

– Привет, Фрэнк. Это Сэм Спейд. Ты не сумеешь прислать мне машину с водителем, способным держать язык за зубами?.. На пару часов… Хорошо. Эллис-стрит, возле ресторана «Джонз».

Напоследок он позвонил в контору. И хотя держал трубку очень долго, ответа не получил.

Потом Спейд зашел в ресторан «Джонз» и попросил официанта обслужить его побыстрее. Он успел поесть и закурить папиросу, когда в ресторане появился краснолицый молодой человек, на его грубоватой физиономии светилась приветливая улыбка.

– Все в порядке, мистер Спейд. Бензина полно, можно двигать хоть на край света.

Они направились к выходу.

– Знаешь в Берлингейме улицу, переулок или бульвар Анго? – спросил Спейд.

– Нет, но если такое место существует, мы его найдем.

– Так и решим, – сказал Спейд, усаживаясь рядом с водителем в «кадиллак». – Мне нужен дом двадцать шесть и побыстрее. У двери не останавливаться.

– Ясно.

Некоторое время они ехали молча, потом шофер заговорил:

– У вас ухлопали партнера, мистер Спейд?

– Угу.

Шофер прищелкнул языком.

– Тяжелая профессия. Я бы не согласился.

– Но водители тоже не вечны, – заметил Спейд.

– Ваша правда, – кивнул шофер. – Но все-таки я предпочитаю свою работу.

Спейд упорно смотрел вперед, вежливо отвечая «да» или «нет» на вопросы водителя, пока тому не надоело их задавать.

В первой же аптеке Берлингейма шофер выяснил, где находится Анго-авеню. Десять минут спустя машина остановилась на углу в темном переулке.

– Приехали, – сказал шофер. – Третий дом отсюда, на другой стороне.

– Отлично, – отозвался Спейд. – Мотор не выключай. Возможно, придется драпать.

Спейд пересек улицу и зашагал по противоположной стороне. Далеко впереди горел фонарь. Холодный свет луны озарял мрачные дома. Где-то слышалась музыка. Перед домом № 26 Спейд остановился. На его воротах висела металлическая табличка: «Сдается внаем или продается». Ворота были открыты, и Спейд по асфальтированной дорожке направился к парадному. Из дома не доносилось ни звука, строение выглядело мрачным, в окнах ни одного огонька. Он попытался открыть дверь, но та была заперта. Он окинул взглядом окна: все до единого занавешены. Спейд обошел вокруг дома, но никаких признаков жизни не заметил, задняя дверь тоже оказалась закрытой.

Спейд вернулся к воротам и зажигалкой осветил табличку. Под надписью «Сдается внаем или продается» стояла фамилия известного в Сан-Франциско, маклера, а ниже синим карандашом было нацарапано: «Ключ в № 31».

Спейд возвратился к машине.

– Фонарик есть? – спросил он.

– Конечно, – Шофер передал ему фонарь. – Моя помощь нужна?

– Может, и понадобится. – Спейд влез в кабину. – Теперь поедем к дому тридцать один. Включай фары.

Тридцать первый номер оказался квадратным серым зданием, стоявшим неподалеку на другой стороне улицы. Его окна были ярко освещены. Спейд поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыла девочка лет четырнадцати. Спейд улыбнулся и с поклоном произнес:

– Мне нужен ключ от дома номер двадцать шесть.

– Сейчас папу позову, – ответила девочка и громко закричала: – Папа, папа!

В коридоре появился полный краснощекий мужчина с большими усами и газетой в руке.

– Мне бы хотелось получить ключ от двадцать шестого, – сказал Спейд.

Полный мужчина поглядел на него с подозрением.

– Там темно, – ответил он. – Электричество вырубили.

– У меня есть фонарь, – настаивал Спейд.

Взгляд у толстяка сделался еще более подозрительным. Тогда Спейд показал ему свою визитную карточку и тихо произнес:

– Мы получили сведения, что там могут прятать кое-какие предметы.

Услышав подобные слова, толстяк заволновался и сказал:

– Подождите минуту, я с вами.

Вскоре он вернулся с ключом. Проходя мимо машины, Спейд захватил с собой шофера.

– Кто-нибудь осматривал дом в последнее время? – поинтересовался Спейд.

– Не знаю. Ключ у меня не спрашивали уже пару месяцев.

Возле парадного пухлый мужчина вручил ключ Спейду, а сам отошел в сторону.

Спейд отпер дверь и распахнул ее настежь. В доме было тихо и темно. Держа фонарь в левой руке, Спейд шагнул внутрь. За ним, не отставая, шел шофер, толстяк плелся чуть поодаль. Они обшарили весь дом. Было ясно, что жилище не посещали уже несколько недель.

Поблагодарив водителя, Спейд вышел возле «Александрии». У стола портье он задержался и, поздоровавшись, спросил:

– Гутманы из 12-С у себя?

– Нет, – ответил клерк, потом нерешительно оглядел Спейда и пробормотал: – Знаете, мистер Спейд, здесь случилась странная история. Кто-то позвонил в больницу и сообщил, что в номере Гутмана лежит усыпленная девушка.

– А ее там не оказалось?

– Не только ее, там вообще никого не было. После обеда все они уехали.

– Не беда, просто какие-нибудь шутники развлекаются, – успокоил его Спейд. – Спасибо. – Он подошел к телефону и набрал номер. – Алло… Миссис Пирайн? Эффи дома? Да, пожалуйста… Спасибо… Привет, ангел мой! Чем порадуешь?.. Прекрасно, прекрасно! Я буду у тебя через двадцать минут… Ладно.

Полчаса спустя Спейд звонил в дверь двухэтажного дома на Девятой авеню. Ему открыла Эффи. Даже улыбка на мальчишеском лице не могла скрыть ее усталости.

– Привет, босс. Входи. – Она понизила голос. – Если мама что-нибудь спросит, не вздумай ее пугать.

Спейд усмехнулся и ободряюще потрепал девушку по плечу. Она взяла его за руку.

– Как мисс О’Шонесси?

– Не знаю. Я попал впросак. Ты уверена, что слышала именно ее голос?

– Да.

– Сплошная липа и издевательство. – Спейд скорчил гримасу.

Эффи провела его в гостиную, вздохнув, усадила на диван, сама села рядом.

– Все в порядке? – спросил он. – Ты ни о чем не проболталась?

– Нет. Я говорила только то, что ты велел, они и так были благодарны.

– Данди присутствовал?

– Нет. Приезжали Хофф, О’Гар и другие, которых я не знаю. С начальником окружного отделения я тоже беседовала.

– В участок тебя таскали?

– О да, задали тысячу вопросов, но каких-то формальных.

– M-да, – хмуро процедил Спейд. – Похоже, они прямо жаждут пообщаться со мной. И этот чертов Данди, и Брайан. – Ом передернул плечами. – Ты никого из знакомых не встретила по дороге в полицию или на обратном пути?

– Видела паренька-посланника Гутмана, – ответила девушка. – В контору он не заходил, но полиция оставила дверь в коридор открытой, и я его там заметила. Потом он исчез.

– Ты сказала о нем полицейским?

– Конечно нет. Ты же просил помалкивать.

– Тебе дьявольски повезло, что полиция явилась прежде него, – усмехнулся Спейд.

– Почему?

– Это опасный гаденыш. Убитый оказался Джакоби?

– Да.

Спейд встал.

– Я побежал. Надо ковать железо, пока оно горячо. А ты ложись спать, у тебя усталый вид.

Эффи тоже поднялась на ноги.

– Сэм, что…

Спейд приложил палец к ее губам.

– Подожди до понедельника, – сказал он. – Я хочу улизнуть, пока твоя матушка не увидела меня и не начала кормить.

Спейд вернулся домой уже за полночь. Он вставил ключ в замок входной двери и, услышав перестук каблучков, насторожился. Из темноты к нему бросилась Бриджит О’Шонесси, обняла и бессильно обмякла.

– Ох, я думала, ты уже никогда не приедешь!

Она выглядела вконец измотанной. Поддерживая ее одной рукой, Спейд отпер дверь.

– Ты ждала меня?

– Да. На улице.

– Идти сможешь? Или лучше донести тебя?

Она покачала головой и прижалась к нему еще теснее.

– Я пойду сама…

Они поднялись на лифте, Спейд отпер квартиру, зажег в коридоре свет и, снова обняв девушку, направился в гостиную. Внезапно там тоже включился свет. Бриджит вскрикнула.

На пороге стоял улыбающийся Гутман, а из кухни выглядывал Вилмер. Из его маленьких кулачков торчали большие черные пистолеты. Из ванной появился Кэйро, он тоже держал пистолет.

– Вот и мы, сэр, – сказал Гутман. – Проходите и садитесь. Нам следует поговорить.

Глава 18 Козел отпущения

Продолжая обнимать Бриджит, Спейд улыбнулся кислой улыбкой.

– Конечно, поговорить надо.

Гутман посторонился, пропуская Спейда и девушку вперед. Спейд шел рядом с ней, паренек и Кэйро – по бокам. Парень убрал один пистолет в карман и пристроился за спиной у Спейда.

Спейд резко обернулся и бросил парню:

– Проваливай, не смей ко мне прикасаться!

– Заткни свою пасть! – огрызнулся тот.

Спейд побледнел.

– Убирайся, гаденыш, или тебе не поздоровится. Вряд ли твой хозяин прикончит меня прежде, чем мы поговорим.

– Отойди, Вилмер! – вмешался Гутман. – Давайте присядем.

– Я же объяснял, что терпеть не могу этого сопляка, – заметил Спейд, потом усадил Бриджит на софу возле окна и сам разместился рядом.

Его рука обнимала девушку, которая положила голову ему на плечо.

Теперь Бриджит немного оправилась от испуга после появления Гутмана и компании.

Гутман устроился в кресле посреди комнаты, Кэйро сел возле стола, а Вилмер остался стоять, опустив руку с пистолетом. Кэйро положил свой пистолет на стол.

Спейд снял шляпу, бросил ее на софу и заметил:

– У вашей дочери такой хороший животик, не стоило царапать его шпильками.

Гутман елейно улыбнулся. Парнишка шагнул вперед, угрожающе приподняв пистолет, и все присутствующие посмотрели на него укоризненными взглядами. Покраснев, паренек отступил назад. Гутман снова повернулся к Спейду!

– Да, сэр, случай вышел довольно прискорбный, но вы должны понять, что только необходимость вынудила нас поступить подобным образом.

– Еще бы. Едва получив сокола, я, естественно, сразу захотел повидать вас. Почему бы не поговорить с покупателями? Вот и поехал в Берлингейм, надеясь на встречу. Кто же знал, что вы стремитесь убрать меня с дороги, да еще разыскать Джакоби, пока он сам меня не нашел?

Гутман захихикал.

– Во всяком случае, сэр, наша встреча состоялась, если вы и вправду о ней мечтали.

– Конечно мечтал. Когда вы сможете заплатить первый взнос и забрать статуэтку?

Бриджит выпрямилась и взглянула на Спейда с удивлением. Он потрепал ее по плечу, не отрывая взора от Гутмана. Тот радостно заморгал глазами, щеки его затряслись.

– Если вопрос только в этом… – Он сунул руку в карман пиджака.

Все присутствующие внимательно следили за ним. Гутман извлек на свет божий какой-то конверт, подбросил его на руке и кинул Спейду. Тот не успел отреагировать, и конверт, ударившись ему в грудь, упал на колени. Спейд неторопливо поднял его, распечатал и достал изнутри новенькие тысячедолларовые банкноты. Ровно десять штук. С мягкой улыбкой он поднял голову.

– Мы, кажется, договаривались о несколько большей сумме.

– Да, сэр, договаривались, – согласился Гутман. – Но разговоры – одно, а дело – другое. Теперь плата возросла. – Он засмеялся, колыхаясь всем телом, потом посерьезнел и покосился на Кэйро. – В общем, сэр… ситуация изменилась.

Пока Гутман делал свое заявление, Спейд сунул деньги обратно в конверт и самым беззаботным тоном заметил:

– Конечно. Но хотя вас и много, сокол, тем не менее, у меня.

Тут вмешался Кэйро:

– Полагаю, вам не стоит напоминать, мистер Спейд, что вы сами, обладая соколом, целиком находитесь у нас в руках.

Спейд ухмыльнулся.

– Ну, это меня не волнует. – Он положил конверт рядом с собой на софу и обратился к Гутману: – К вопросу о деньгах мы вернемся позже. Существует еще одна деталь, которую надо обсудить в первую очередь. Нам необходим козел отпущения.

Толстяк непонимающе посмотрел на него, захлопал глазами и уже открыл было рот, дабы что-то произнести, как Спейд пояснил:

– Полиции нужна жертва… Человек, на которого они повесят три убийства. Мы…

– Два, только два, мистер Спейд, – перебил его Кэйро. – Вашего партнера, несомненно, прикончил Торсби.

– Хорошо, пусть два. Какая разница? Для полиции и двух достаточно…

– Знаете, сэр, из того, что мы успели выяснить о вас, я вполне могу заключить, что нас такие вещи не должны беспокоить, – заметил Гутман. – Предоставим разбираться с полицией вам самому. Вы не нуждаетесь в нашей неквалифицированной помощи.

– Если вы так считаете, – живо отреагировал Спейд, – значит, вы выяснили недостаточно.

– Не воображайте, что мы поверим, будто вы боитесь полиции или не в состоянии…

Наклонившись вперед, Спейд раздраженно перебил Гутмана:

– Я не боюсь полицейских и знаю, как от них отделаться. Именно это я и пытаюсь вам вдолбить. Лучше всего подбросить им жертву, которую они смогут обвинить в убийствах.

– Ладно, сэр, я допускаю, что такой путь не исключен, но…

– Черт вас раздери! – воскликнул Спейд. Глаза его горели, лоб покраснел, а синяк на виске сделался багровым. – Я же знаю, что говорю. Это единственный выход. Бывало, я посылал к черту даже членов верховного суда, и мне все сходило с рук, потому что я никогда не забывал о дне расплаты. О дне, когда я должен оказаться впереди всех. Когда я пригоню свою жертву в полицейское управление и заявлю там: «Эх, чурбаны, вот ваш преступник!» И пока такое мне по силам, я могу чихать на все предписания и правила. До сих пор я еще не проигрывал, да и сейчас не проиграю. Не сомневайтесь.

Глаза Гутмана беспокойно блестели, но на лице сохранилось добродушное выражение, и голос звучал вполне спокойно:

– В вашей системе много разумного, ей-богу, много! Если бы удалось применить ее и на сей раз, я бы это только приветствовал. Но, к сожалению, в нашем случае она отпадает. Такое происходит даже с самыми лучшими из систем, и умный человек это прекрасно понимает. Я считаю, что вам достаточно хорошо заплатили за те неприятности, которые могут возникнуть у вас с полицией при отсутствии того самого козла отпущения, но, – Гутман засмеялся и развел руками, – здесь ничего не попишешь. Вы отлично ориентируетесь в любой ситуации и в конце концов сумеете выйти сухим из воды. Вы справитесь, сэр.

Спейд помрачнел, глаза его стали жесткими.

– Повторяю: я знаю, что говорю, – тихо сказал он. – Это мой город, и в нем я диктую условия. Я, конечно, могу справиться один раз. Но в следующий меня схватят за горло так, что я подавлюсь собственными зубами. Вы упорхнете в Нью-Йорк, в Константинополь или куда-нибудь еще, а я останусь тут.

– Но, наверное, вы можете… – начал Кэйро.

– Не могу, – перебил его Спейд. – И не хочу. Послушайте, Гутман, мое предложение устроит всех. Если мы не выдадим полиции козла отпущения, я готов ставить десять против одного, что рано или поздно они пронюхают о соколе. Тогда вам крышка. Швырните им жертву – они прекратят дело.

– Прекратят ли, сэр? – спросил Гутман. – Может, наоборот, активизируются? И потом, вы не думаете, что полицейские махнули на все рукой, и нам лучше не раздувать истории?

– Господи! Вы же ничего не понимаете! Ведь они не слепые, Гутман. Сейчас они просто выжидают. Им прекрасно известно, что я увяз в этом деле по горло. Нет, Гутман, мы обязательно должны предоставить козла отпущения. Другого выхода не существует. Лично я предлагаю сопляка. – Сдерживая себя, Спейд кивнул на застывшего в дверях парнишку. – Разве не он застрелил Торсби и Джакоби? Соберем солидные улики и передадим его полиции.

Парень криво улыбнулся. Предложение Спейда не произвело на него большого впечатления. Что касается Джоэля Кэйро, то у него от изумления глаза полезли на лоб и отвисла челюсть, а дыхание сделалось тяжелым и прерывистым, отчего женоподобная грудь левантийца начала высоко вздыматься. Бриджит, отодвинувшись от Спейда, разглядывала его с удивлением.

Гутман некоторое время сидел молча, потом решил рассмеяться. Хохотал он искренне и долго, пока на глазах не навернулись слезы, затем сказал:

– Ну и шутник вы, сэр! – Потом вынул из кармана платок и вытер лицо. – Никогда не слышал ничего более занятного.

– Лично я не нахожу здесь причин для смеха, – сказал Спейд. – Это самый лучший выход из положения. Заполучив сопляка, полиция…

– Но, дорогой мой, – запротестовал Гутман, – неужели вы не понимаете? Даже если на минуту допустить подобное… Чушь какая! Я люблю Вилмера, как родного сына. Но согласись я даже с таким предложением, что, по-вашему, помешает ему рассказать полиции все до мельчайших подробностей?

Спейд натянуто улыбнулся и заявил:

– Если мы придем к соглашению, сопляка всегда можно будет убрать при попытке к бегству или, например, при оказании им сопротивления. Но, в принципе, это лишнее. Пусть болтает сколько влезет. Обещаю вам устроить так, что никто ничего не станет предпринимать.

Гутман нахмурился и, смутившись, опустил голову.

– Каким образом? – спросил он, потом поднял глаза и хмыкнул. – А что ты сам думаешь, Вилмер? Правда, ужасно смешно?

Холодный ореховый взгляд паренька блеснул.

– Да, получается забавно, – кивнул он и повернулся к Спейду. – Ах ты, сукин сын!

Тем временем Спейд говорил с Бриджит:

– Как ты себя чувствуешь? Тебе лучше, ангел мой?

– Да, гораздо, – ответила та и тихо-тихо прошептала: – Только я боюсь.

– Не стоит, – беспечно бросил он и похлопал девушку по колену. – Ничего страшного не происходит. Хочешь выпить?

– Спасибо, потом. Будь осторожен, Сэм.

Спейд усмехнулся и посмотрел на Гутмана. Толстяк улыбался.

– Так каким образом? – снова поинтересовался он.

– Что «каким образом»? – притворился Спейд дураком.

– Сэр, если ваше предложение серьезно, то из вежливости надо выслушать его до конца. Каким образом вы сумеете выдать Вилмера так, чтобы в случае ареста он нам не навредил?

Спейд покачал головой.

– Нет, я не хочу злоупотреблять ничьей вежливостью. Забудем об этом.

– Ну что вы! – запротестовал Гутман. – Вы же ставите меня в неловкое положение. Я не должен был смеяться над вашими словами, извините, мистер Спейд. Конечно, я питаю к Вилмеру отцовские чувства и предложения вашего принять не могу, но подробности все же хотел бы выслушать.

– Ладно, – сказал Спейд. – Дело обстоит следующим образом. Брайан – самый обычный окружной прокурор, заботящийся только о своей карьере. В основном его волнует то, какие отчеты поместят о нем газеты. Он скорее бросит сомнительное предприятие, опасаясь возможных последствий, нежели станет продолжать его. Он ни за что на свете не поверит в чью-то невиновность, если будет располагать доказательствами вины. Он легче отпустит на свободу полдюжины преступников без улик, чем одного непричастного с уликами.

– Именно перед таким выбором мы его и поставим, – продолжал Спейд. – О соколе он и слышать не пожелает. Будет думать, что сопляк заговаривает ему зубы, нарочно путает. Короче, положитесь на меня. Уж я сумею ему объяснить, что, если он попробует загрести всех, получится такое запутанное дело, в котором никакой суд не разберется. А удовлетворившись сопляком, он без труда добьется обвинительного приговора.

– Нет, сэр. Боюсь, ничего не выйдет. Я просто не представляю, как окружной прокурор сумеет связать воедино Торсби, Джакоби и Вилмера…

– Вы не знаете окружных прокуроров, – перебил его Спейд. – С Торсби все элементарно. Он был бандитом, как и ваш сопляк. У Брайана на этот счет уже есть версия. Тут обойдется без хлопот. Ну, а сопляка можно повесить только один раз. Почему бы не приклеить ему убийство Джакоби, поскольку его уже осудят за убийство Торсби? Они покопаются в своих архивах, отыщут какую-нибудь зацепку и свалят все в одну кучу. А когда докажут, что оба раза стреляли из одного пистолета, все встанет на свои места. Все будут счастливы.

– Да, но… – начал Гутман и запнулся, оглянувшись на парня.

Тот потихоньку выходил на середину комнаты и вскоре очутился между Гутманом и Кэйро. Там он.„остановился. Детские черты его лица придавали неописуемую порочность выражению пламенной ненависти и злобы на нем.

– Ублюдок! – прошипел он Спейду. Тот улыбнулся искренней, веселой улыбкой. – Ублюдок! Я убью тебя! Хватит с меня твоих подначек!

– Не горячись, – улыбнулся Спейд еще радостнее. – Пока сокол у меня, стрелять не стоит. – Он повернулся к Гутману. – Юный Дикий Запад. Может, вы ему объясните, что моя смерть все испортит?

Недовольно скривившись, Гутман облизал пересохшие губы. Голос его зазвучал слишком хрипло и скрипуче для отцовского:

– Не обращай внимания, Вилмер. Мы не собираемся следовать его советам, ты…

– Тогда пусть отвяжется, а то я его ухлопаю, меня ничто не остановит.

– Успокойся, Вилмер. – Гутман обратился к Слейду: – Повторяю, сэр, ваш план, к сожалению, неосуществим. Давайте о нем забудем.

Спейд оглядел присутствующих и, мгновенно посерьезнев, заявил:

– Я сам решу, о чем мне помнить, а что забывать.

– Конечно, конечно, вы человек действия, – быстро проговорил Гутман. – Я всегда вами восхищался. Но к вашему предложению не стоит возвращаться.

– Других идей у меня нет, – хмуро сказал Спейд. – И у вас, по-моему, тоже. Я только зря потратил время на болтовню. Может, мне поговорить с сопляком? Я сумею, не сомневайтесь.

– Нет, сэр, – вскинулся Гутман. – Вы по-прежнему будете работать со мной.

– Хорошо, – согласился Спейд. – Тогда у меня рождается еще одна мысль. Она не так хороша, как первая, но это лучше, чем ничего. Хотите послушать?

– Конечно.

– Отдайте им Кэйро.

Кэйро торопливо схватился за пистолет. Его лицо пожелтело, черные глаза забегали по сторонам, оглядывая присутствующих.

– Что? – переспросил Гутман, будто не веря своим ушам.

– Выдайте полиции Кэйро.

Всем показалось, что Гутман собирается засмеяться, но он даже не улыбнулся.

– Ну вы скажете, сэр, – пробормотал он.

– Это, конечно, хуже, чем отдать сопляка, – продолжал Спейд. – Кэйро не бандит, пистолет, из которого были убиты Торсби и Джакоби, тоже принадлежал не ему. Доказательства его вины потребуют больше хлопот, но это лучше, чем вообще никого не сунуть в зубы полиции.

– А почему бы не сунуть им мисс О’Шонесси! – возмущенно закричал Кэйро. – Что, мистер Спейд, не нравится?

Спейд улыбнулся.

– Вам нужен сокол – он у меня. Козел отпущения – часть платы, которую я прошу. Что касается мисс О’Шонесси, то, – он взглянул на помертвевшую девушку, – если вы считаете, что она может подойти, давайте обсудим ее кандидатуру.

Бриджит вскрикнула, схватилась за горло и отодвинулась от Спейда.

– Вы, кажется, забыли, что находитесь не в том положении, когда можете на чем-то настаивать! – воскликнул Кэйро, дрожа от возмущения.

Спейд только презрительно расхохотался.

– Подождите, джентльмены, – вмешался Гутман, – не надо ссориться, у нас обычная дружеская беседа. – Он обратился к Спейду: – Согласитесь, что в словах мистера Кэйро есть доля правды. Вы должны признать…

– Ни черта я никому не должен! – холодно проговорил Спейд. – Если вы убьете меня, то как получите сокола? А если я знаю, что вы не можете меня прикончить, не получив птички, то как, интересно послушать, вы заставите меня ее отдать?

Гутман наклонил голову, подумал и неожиданно дал гениальный ответ:

– Понимаете, сэр, кроме убийства и угрозы убийства есть и другие методы убеждения!

– Конечно, – согласился Спейд, – но они малоэффективны, если за ними не стоит угроза смерти. Соображаете? Пытаясь сделать мне что-то неприятное, вы ничего для себя не добьетесь. Я же тем временем буду уверен, что все равно останусь в живых.

– Я понимаю вас, – усмехнулся Гутман. – Положение действительно скользкое, но, видите ли, сэр, даже самые крепкие мужчины ломаются от боли.

Спейд продолжал улыбаться.

– Верно, но вам и это не поможет.

– Ну и характер у вас, сэр! – нежно промурлыкал Гутман.

Кэйро вскочил с места и, обойдя паренька, остановился рядом с толстяком. Наклонившись, он что-то зашептал ему на ухо. Прищурившись, Гутман внимательно слушал. Спейд улыбнулся Бриджит – в ответ она еле шевельнула побелевшими губами, – потом подмигнул парню.

– Два против одного, сынок, что они тебя продадут, – заметил он.

Парень промолчал, но колени его задрожали. Наконец Кэйро перестал шептать и, выпрямившись, остался стоять рядом с креслом толстяка. Спейд обратился к Гутману:

– Особых хлопот с ним не будет, один раз я уже отбирал у него оружие. Сопляк…

– Хватит! – внезапно закричал паренек и направил пистолет на детектива.

Гутман вытянул свою толстую лапу, поймал паренька за запястье и встал. Оружие упало на пол. Кэйро схватил мальчишку за другую руку. Тот вырывался, исходя грязными ругательствами.

Спейд с непроницаемым лицом разглядывал борющихся мечтательными глазами. Наконец парень перестал сопротивляться и словно оцепенел. Кэйро что-то тихо говорил ему, впрочем, не отпуская. Спейд легонько отодвинул Кэйро и левой ударил парнишку в подбородок. Голова у того откинулась назад, но он не упал, поскольку его продолжали держать, а Спейд заехал мальчишке в челюсть правой.

– Не надо, не надо… – начал Гутман.

Кэйро отпустил руку парня, и тот беспомощно соскользнул на большой круглый живот Гутмана. А Кэйро кинулся на Спейда. На сей раз Спейд оттолкнул леван-тийца сильнее и подальше. Кэйро, еле устояв на ногах, растопырил пальцы и опять бросился на детектива. Тот снова пихнул его. В глазах Кэйро появились слезы, он кривил губы, силясь что-то произнести, но не мог издать ни звука, однако упорно продолжал наступать.

Спейд засмеялся.

– Ну, хватит, – сказал он и открытой ладонью уперся Кэйро в лицо. Тот зашатался, но все же полез на Спейда в третий раз.

– Хватит! Или тебе не поздоровится! – рявкнул Спейд.

– Трус! – закричал Кэйро и неожиданно отвернулся.

Спейд поднял с пола пистолет парня, отобрал оружие у Кэйро и, держа в руках оба ствола, громко щелкнул затворами.

Гутман перенес парнишку на кресло, а Кэйро, опустившись на колени, начал растирать егр безжизненно повисшую руку. Спейд ощупал у парня челюсть.

– Ничего страшного, переломов нет, – сообщил он и, взяв парня в охапку, переложил на софу: Бриджит торопливо освободила место. Обыскав его карманы, Спейд нашел еще один пистолет. Кэйро присел в изголовье.

Спейд подкинул оружие на ладонях и весело улыбнулся Гутману.

– А вот и козел отпущения, – сказал он.

Гутман побледнел, лицо его омрачилось.

– Не валяйте дурака, – фыркнул Спейд. – Вы не возражали против того, что Кэйро шептал вам на ухо, – и держали парня, когда я его бил. Шуточками теперь от него не отделаешься: мигом получите пулю в лоб.

Гутман молчал, уставившись в пол.

– Ас другой стороны, – продолжал Спейд, – как только вы примете мое предложение, я вручу вам сокола.

– Мне это не нравится, – пробормотал Гутман сквозь зубы.

– Ах, не нравится! И что дальше?

Толстяк вздохнул и печально добавил:

– Можете забирать его.

– Вот и хорошо! – констатировал Спейд.

Глава 19 Происки русского

Парень лежал на спине, и только чуть заметное дыхание не позволяло думать, что он умер. Устроившись рядом, Кэйро растирал ему руки и щеки. Бриджит стояла между окном и столом. Одной ладонью она опиралась о столешницу, другую прижимала к груди. Время от времени она украдкой посматривала на Спейда, но, встречая его взгляд, тут же отводила глаза. Гутман шагал по комнате, наблюдая за детективом. Тот спросил его, кивнув в сторону Кэйро:

– Ас ним вы уже договорились?

– Это я предоставляю вам, сэр.

Спейд улыбнулся.

– Кэйро, – позвал он.

Левантиец повернул к Спейду свое смуглое беспокойное лицо.

– Пусть немного отдохнет, – сказал Спейд. – Мы передадим его полиции. А пока он не очнулся, надо продумать детали.

– Вы не считаете, что и без того уже достаточно ему насолили? – спросил Кэйро.

– Нет.

– Опомнитесь, мистер Гутман, – умоляюще сказал Кэйро. – Вы должны понять…

– Это решено, – перебил его Спейд. – Вопрос только в вас самих. На чьей вы стороне?

– Мне это тоже не нравится, – с горечью произнес Гутман. – Но мы ничего не можем сделать. Ничегошеньки.

– Ну а вы, Кэйро? Согласны или нет?

Кэйро медленно повернулся к Спейду.

– Допустим… – начал он и судорожно сглотнул. – Я могу выбирать?

– Можете, – серьезно ответил Спейд. – Но предупреждаю: если вы нас не поддержите, отправитесь в полицию вместе с сопляком.

– О, мистер Спейд! – запротестовал Гутман.

– К черту! – рявкнул Спейд. – Или с нами, или за решетку! – Он хмуро посмотрел на Гутмана и гневно прибавил: – Разве вам впервой заниматься грязными делишками? – Затем снова обратился к Кэйро: – Ну так что?

– Вы не оставляете мне выбора. – Кэйро пожал плечами. – Я с вами.

– Хорошо. – Спейд оглядел Гутмана и Бриджит. – Садитесь.

Девушка присела на край софы, в ногах у мальчишки. Гутман и Кэйро устроились на своих местах. Спейд положил пистолеты рядом с собой на стол и посмотрел на часы.

– Сейчас два часа, – сказал он. – До рассвета сокола мне не получить. Даже не до рассвета, а до восьми. Так что у нас куча времени для обсуждения планов.

– Где он? – внезапно охрипшим голосом спросил Гутман и заторопился объяснить: – Просто я хочу, чтобы все было в порядке. – Он посмотрел на софу и, – испугавшись, на Спейда, – Конверт у вас?

Спейд покачал головой и взглянул на девушку.

– У мисс О’Шонесси.

– Да, у меня, – пробормотала она, засовывая руку в карман пальто. – Я взяла его, чтобы…

– Хорошо, – сказал Спейд и, обернувшись к Гутману, добавил: – Нам не обязательно терять друг друга из виду. Сокола мне могут доставить и сюда.

– Это было бы великолепно, – одобрил толстяк. – Итак, сэр, за десять тысяч долларов и Вилмера вы предоставите нам птичку и пару часов передышки, чтобы мы успели покинуть город, прежде чем вы обратитесь в полицию.

– Вам незачем бежать, – возразил Спейд. – Дело верное.

– Возможно, сэр, и тем не менее, мы будем чувствовать себя спокойнее, если ко времени допроса Вилмера исчезнем отсюда.

– Конечно, – согласился Спейд. – Если хотите, я могу продержать его здесь хоть целый день. – Он начал сворачивать папиросу. – Давайте обсудим детали. По какой причине он убил Торсби? А также почему, где и как стрелял в Джакоби?

Гутман снисходительно улыбнулся, качая головой, и промурлыкал:

– Ну, знаете, сэр! Вы перегибаете палку. Мы даем вам деньги и Вилмера. То есть, свою часть соглашения выполняем, и все.

– Я ждал этого, – сказал Спейд, прикуривая. – Но полиции, кроме преступника, нужны надежные улики, и я должен ими располагать. – Он нахмурился. – Почему он вас волнует? Если он выкрутится, вам далеко не уйти.

Гутман наклонился и похлопал по одному из пистолетов.

– Вот самое простое доказательство, сэр, – сказал он. – Оба человека были убиты из этого оружия. Любой полицейский эксперт все установит по пулям. Вы же сами говорили.

– Правильно, – согласился Спейд. – Но мне нужно знать, как все произошло, убедиться, что не всплывут нежелательные подробности.

Кэйро посмотрел на Спейда пылающими круглыми глазами.

– Похоже, вы забыли, что совсем недавно убеждали нас, какое это простое дело, – вмешался он и обратился к Гутману: – Вот видите! Я советовал вам не связываться с ним. Я не думаю…

– Мне плевать, о чем вы думаете и о чем нет, – перебил его Спейд. – Жалеть уже поздно, мы слишком далеко зашли. Так почему он убил Торсби?

Гутман разочарованно улыбнулся.

– Я начинаю сомневаться, что мы поступили правильно, связавшись с вами, сэр.

Спейд небрежно махнул рукой.

– Ничего плохого вы не совершили, но сейчас у вас два пути: либо тюрьма, либо свобода и сокол. Что выбираете? – Он пустил в потолок струю дыма. – Свое положение вы знаете. – Спейд помолчал и снова спросил: – Почему он убил Торсби?

– Торсби – отъявленный головорез и сообщник мисс О’Шонесси, – ответил Гутман. – Только устранив его, мы могли ей помешать, ибо считали, что, лишившись своего защитника, она не сумеет действовать против нас и дальше. Видите, сэр, как я с вами искренен?

– Да. Продолжайте. Вы не предполагали, что сокол находится у него?

Толстяк покачал головой.

– Ни минуты, мы слишком хорошо знали мисс О’Шонесси, – добродушно улыбаясь, ответил он. – Мы еще не догадывались, что она передала сокола капитану «Ла Паломы» Джакоби для перевозки из Гонконга, но были уверены, что у Торсби его нет.

Спейд кивнул.

– А вы не пытались договориться с ним?

– Конечно пытались, сэр. Я лично беседовал с Торсби в тот вечер. Вилмер разыскал его двумя днями раньше и пытался сесть ему на хвост, чтобы обнаружить мисс О’Шонесси. Но Торсби был очень осторожен, даже когда не подозревал, что за ним следят. В ночь убийства Вилмер встретил его у отеля, где он жил, и привел ко мне. Я предложил Торсби немедленно уехать, поскольку вашего партнера он, похоже, уже ухлопал, но согласия не добился. Он остался верен мисс О’Шонесси. Короче, Вилмеру пришлось его убрать.

На мгновение Спейд задумался.

– Звучит правдоподобно. А Джакоби?

– Смерть капитана целиком на совести мисс О’Шонесси.

– О! – прошелестела девушка, закрывая рот руками.

– Теперь это неважно, – мрачно проговорил Спейд, – Расскажите, что случилось.

Хитро взглянув на Спейда, Гутман улыбнулся.

– Как пожелаете, сэр. Вам известно, что Кэйро после возвращения из полиции явился ко мне и мы пришли к соглашению, оценив пользу от сотрудничества. – Он улыбнулся левантийцу. – Мистер Кэйро – умный человек. «Ла Палома» – имений его догадка. Он прочитал в газете объявление о ее прибытии и вспомнил, что в Гонконге видел мисс О’Шонесси вместе с Джакоби. Кэйро тогда искал девушку в Гонконге и даже думал, что она уехала на «Ла Паломе», но ошибся. Только наткнувшись на заметку в газете, он все понял: О’Шонесси дала Джакоби птицу, чтобы он привез ее сюда. Капитан, конечно, ничего не знал о соколе. Мисс О’Шонесси слишком благоразумна.

Он лучезарно улыбнулся девушке и продолжил:

– Мистер Кэйро, Вилмер и я отправились к Джакоби и, к счастью, застали у него мисс О’Шонесси. Разговор получился трудный, но все же к полуночи мы, как нам казалось, убедили мисс О’Шонесси начать сотрудничество. Тогда мы покинули пароход и пошли ко мне в отель, чтобы, расплатившись с мисс О’Шонесси, получить сокола. Но, увы, сэр! И она, и капитан Джакоби, и птица от нас упорхнули. Нам, мужчинам, не следует воображать, будто с этой дамой легко справиться. – Он весело засмеялся. – Слава богу, теперь все в порядке.

Спейд взглянул на девушку. Она смотрела на него умоляющими глазами.

– Это вы устроили пожар на пароходе? – спросил Спейд у Гутмана.

– Не совсем так, сэр, – ответил толстяк, – хотя по большому счету мы – по крайней мере, Вилмер – ответственны за поджог. Он пытался найти сокола, пока мы беседовали в каюте, и наверняка неосторожно обращался со спичками.

– Прекрасно, – заметил Спейд. – Если его привлекут за убийство Джакоби, мы повесим на него еще и пожар. Хорошо. Теперь об убийстве.

– Так вот, сэр, мы носились по городу в поисках беглецов и наконец разыскали квартиру мисс О’Шонесси. Никакой уверенности, что мы их застанем, у нас не было, но, притаившись за дверью, мы услышали изнутри шум. Тогда мы позвонили, она подошла и, не отпирая, спросила: «Кто там?» Мы ответили, и до нас сразу донесся звук открываемого окна. Естественно, мы поняли, что это значит, и Вилмер помчался вниз, чтобы успеть к пожарной лестнице. А когда выскочил на улицу, увидел капитана Джакоби с птицей в руках. Положение было трудным, и Вилмер совершил то, что мог: он несколько раз выстрелил в капитана, но Джакоби оказался крепким мужчиной, он не упал и не выпустил сокола. Дело, как вы понимаете, происходило днем. Джакоби сбил Вилмера с ног и удрал. А когда Вилмер поднялся, он увидел неподалеку полицейского и сразу скрылся в подъезде дома возле «Короны». Потом вышел из укрытия и присоединился к нам.

– Да, сэр, – продолжал Гутман, – нас снова обманули. Мисс О’Шонесси открыла нам с Кэйро дверь… – Он помолчал, улыбаясь воспоминаниям. – Мы хотели выяснить, куда подевался капитан с соколом, и в конце концов она призналась, что направила его к вам. Мы испугались сначала, что капитана сцапает полиция, потом подумали, что он вообще до вас не доберется. Но даже такой шанс решили не упускать. Пришлось снова просить девушку о помощи. Короче, мы уговорили ее выманить вас из конторы, пока туда не явился Джакоби, и послали на перехват Вилмера. К несчастью, было уже поздно: в то время, как мы… – Парень на софе застонал, повернулся на бок и захлопал глазами. Девушка встала и снова перешла в угол комнаты между столом и окном. – …убеждали мисс О’Шонесси сотрудничать с нами, сокол уже попал к вам, – закончил Гутман.

Парень спустил ноги на пол и принялся таращиться по сторонам. Кэйро помог ему подняться. Сжав кулаки, мальчишка напружинился так, словно намеревался броситься на Спейда.

– Послушай, цыпленок, – хмыкнул Спейд, – раз уж ты здесь, то сиди и не рыпайся.

Парень посмотрел на Гутмана. Тот доброжелательно улыбнулся и сказал:

– Понимаешь, Вилмер, мне, конечно, жалко терять тебя, ведь ты для меня больше чем родной сын. Но, видит бог, сыном я еще смогу обзавестись, а мальтийский сокол – один.

Спейд засмеялся. Кэйро придвинулся к пареньку и что-то прошептал ему на ухо. Парень, не сводя холодных глаз с Гутмана, снова сел на софу. Кэйро устроился рядом.

– Ты еще молод, – добавил Гутман, – и многого не разумеешь.

Кэйро обнял парня за плечи и опять что-то зашептал. Спейд мигнул Гутману и обратился к Бриджит:

– Наверное, тебе лучше поискать на кухне какую-нибудь еду и сварить кофе. Сделаешь? Я не хочу покидать своих гостей.

– Конечно, – ответила девушка и шагнула к двери.

– Одну минутку, дорогая, – остановил ее Гутман, протягивая руку. – Дай-ка сюда конверт. Еще заляпаешь жиром!

Бриджит вопросительно посмотрела на Спейда.

– Отдай, – равнодушно проговорил тот.

Она достала конверт из кармана пальто и вручила толстяку.

– Можете сесть на него, если боитесь потерять, – сказала она.

– Вы неправильно меня поняли, – вежливо возразил Гутман. – Дело есть дело. – Быстро распечатав конверт, он пересчитал деньги и захохотал так, что заколыхался живот. – Здесь, например, только девять бумажек, а было десять. – Он широко и радостно улыбнулся.

Спейд быстро взглянул на Бриджит О’Шонесси и требовательно произнес:

– Ну?

Она молча потрясла головой, лицо у нее было испуганное. Спейд протянул руку, и Гутман передал деньги ему. Спейд пересчитал купюры – их действительно оказалось девять – и вернул толстяку. Потом встал и мрачно взял со стола три пистолета.

– Я должен разобраться в этом, – заявил он. – Мы с ней, – он кивнул на девушку, – идем в ванную. Дверь останется открытой. Выходя из квартиры, этой двери не миновать. Если, конечно, никто не пожелает выпрыгнуть в окно, но я бы не советовал.

– Ну что вы, сэр, – запротестовал Гутман, – какие глупости! Зря вы беспокоитесь. Мы совершенно не собираемся удирать.

– Я знаю, что говорю. Мне надоели ваши фокусы. Словом, я должен найти ответ. Это ненадолго. – Он взял девушку за локоть. – Пошли.

В ванной Бриджит обрела дар речи. Она уткнулась лицом в грудь Спейда и прошептала:

– Я не брала эти деньги, Сэм.

– Я и не думаю на тебя, просто хочу убедиться. Раздевайся.

– Ты не веришь мне?

– Нет. Раздевайся.

– Не стану.

– Хорошо. Вернемся обратно и вместе разденем тебя силой.

Она отшатнулась.

– Силой?

– Да. Я хочу знать, что случилось с банкнотой, и никакая девичья скромность меня не остановит.

– Ох, да не в том дело. – Она положила руки Спейду на грудь. – Я совсем не стесняюсь стоять перед тобой голой, но не в такой ситуации. Неужели не понятно? Если ты так поступишь, между нами пропадет что-то очень важное.

– Об этом я не думаю. Раздевайся.

Она, не мигая, посмотрела на него, неожиданно покраснела и начала сбрасывать с себя одежду. Он присел на край ванны, поглядывая одновременно на девушку и в открытую дверь. Из гостиной не доносилось ни звука. Бриджит разделась быстро и решительно, потом отступила па шаг. В гордом выражении ее лица не было и тени смущения или замешательства. Положив пистолеты на крышку унитаза, Спейд опустился на колени лицом к двери. Он внимательно изучил детали ее туалета, но тысячедолларовой банкноты не нашел. Закончив осмотр, он бросил одежду хозяйке.

– Спасибо, теперь я знаю все.

Бриджит взяла одежду молча, а он забрал пистолеты и, закрыв за собой дверь ванной, вышел в гостиную. Гутман дружелюбно улыбался.

– Нашли? – спросил он.

Кэйрр, сидевший возле парня на софе, смотрел на Спейда вопросительно. Парень не поднимал головы. Он сидел, опершись локтями на колени и закрыв руками лицо.

– Нет, не нашел, – ответил Спейд. – Банкноту спрятали вы.

– Я? – усмехнулся толстяк.

– Да, – сказал Спейд. – Вы сами признаетесь или порезвимся?

– Но…

– Либо добровольное признание, либо обыск. Третьего выхода нет.

Гутман взглянул на серьезное лицо Спейда и хмыкнул.

– Клянусь богом, сэр, я вам верю. Ну и характер у вас, сэр.

– Вы ее стащили?

– Да, сэр, я. – Толстяк достал из жилетного кармана скомканную бумажку, расправил ее и присоединил к остальным девяти в конверте, – Я решил разыграть небольшую шутку и понаблюдать, как вы поведете себя в подобной ситуации. Должен заметить, сэр, что вы блестяще вышли из положения. Мне и в голову не приходило, сэр, что вы отыщите такой простой способ докопаться до истины.

– Подобные шутки выкидывают лишь неопытные юнцы, – усмехнулся Спейд.

Гутман хихикнул. Из ванной вышла Бриджит. Она надела все, кроме пальто. Положив его на кресло, она направилась в кухню.

Кэйро снова что-то прошептал парню. Тот раздраженно повел плечами. Спейд взглянул на пистолеты в своей руке, потом перевел глаза на Гутмана и вышел в коридор. Открыв чулан, он убрал туда оружие и, заперев дверь, положил ключ в карман. Потом проследовал на кухню.

Бриджит возилась с кофейником.

– Все нашла? – спросил он.

– Да, – холодно ответила девушка, не поднимая головы. Она шагнула к двери и, неожиданно посмотрев на него большими, полными упрека глазами, мягко произнесла:

– Напрасно ты так со мной, Сэм.

– Мне нужно было отыскать деньги, ангел. – Он нагнулся, поцеловал ее в губы и вернулся в гостиную.

Гутман, улыбаясь, протянул ему конверт.

– Скоро он станет вашим, так что берите сейчас.

Но Спейд не взял конверта. Он сел в кресло и сказал:

– У нас еще есть время. Мы не закончили разговора о гонораре. Я должен получить больше десяти тысяч.

– Но десять тысяч долларов – громадная сумма.

– Вы повторяете мои же слова, но бывают суммы и покрупнее.

– Конечно, сэр, бывают. Однако в наши дни весьма выгодно заработать за два дня десять тысяч.

– Вы полагаете, мне было легко? – спросил Спейд. – Впрочем, это мои трудности.

– Вот именно, ваши, – отозвался толстяк и покосился в сторону кухни. – Вы поделитесь с ней?

– Это тоже вас не касается.

– Правильно, но… – он колебался, – я бы с удовольствием дал вам добрый совет.

– Валяйте.

– Если вы… возьму на себя смелость заметить, что ей вообще не стоит платить, но если вы решили поделиться, много не давайте… и… берегитесь.

– Продаст? – прищурился Спейд.

– С потрохами.

Спейд усмехнулся и стал сворачивать папиросу.

Кэйро опять шептался с парнем. Неожиданно тот сбросил его руку со своего плеча. С выражением отвращения и злости на лице он кулаком ударил Кэйро в зубы. Левантиец вскрикнул, как женщина, и навзничь повалился на софу. Потом достал платок и приложил его к губам. Белая ткань быстро покраснела от крови. Он посмотрел на парня с упреком.

– Убирайся от меня! – рявкнул паренек и снова закрыл лицо руками.

Крик Кэйро привлек в гостиную Бриджит. Спейд указал на софу и усмехнулся.

– Вот до чего доводит любовь к ближнему, – заметил он. – Ужин готов?

– Сейчас принесу, – ответила девушка и опять пошла на кухню.

Спейд закурил и обратился к Гутману:

– Давайте поговорим о деньгах.

– С радостью и наслаждением, – промолвил толстяк. – Но должен откровенно предупредить, что кроме десяти тысяч у меня пока ничего нет. Разумеется, вы понимаете, сэр, что это только первый взнос. Позднее…

Спейд засмеялся.

– Я знаю, что позднее вы отвалите мне миллион. Но сейчас давайте побеседуем о первом взносе. Пятнадцать тысяч?

Гутман улыбнулся и покачал головой.

– Мистер Спейд, я с вами предельно честен. Вот вам слово джентльмена: десять тысяч – это все, что я смог достать.

– Кроме шуток?

– Кроме шуток, – засмеялся Гутман.

– Неважнецкая картина вырисовывается, – мрачно сказал Спейд, – Но уж коли так, давайте их сюда.

Гутман протянул ему конверт. И пока Спейд пересчитывал деньги и убирал его в карман, в комнату вошла Бриджит с подносом.

Парень к ужину не притронулся, Кэйро ограничился только кофе. Девушка, Гутман и Спейд съели яйца, бекон, тосты, мармелад и выпили по две чашки кофе. Потом все стали ожидать наступления утра.

Гутман курил сигару и читал «Избранные уголовные дела Америки», изредка делая вслух замечания по тексту. Кэйро сидел на краю софы, прикладывая к губам платок. До четырех мальчишка промаялся, поддерживая руками опущенную голову, а потом уснул. Бриджит дремала в кресле, вполуха слушая комментарии толстяка и изредка перекидываясь словечком со Спейдом. Последний часто скручивал папиросы и курил, а временами спокойно прохаживался по комнате. Он был бодр, весел и полон энергии.

В половине шестого он отправился на кухню и сварил очередную порцию кофе. В шесть проснулся парень и, зевая, уселся на софе. Гутман посмотрел на часы и спросил:

– Не пора ли?

– Дайте мне еще час.

Гутман кивнул и опять уткнулся в книгу.

В семь утра Спейд снял телефонную трубку и набрал номер Эффи Пирайн.

– Здравствуйте, миссис Пирайн. Это мистер Спейд. Вы не разрешите мне поговорить с Эффи? Да, пожалуйста… Да, спасибо… Привет, ангел. Прости, что разбудил. – Он просвистел две строки из песенки «Эль Куба». – Да, очень… Есть дело. В нашем абонентном ящике на почте найдешь конверт, надписанный моим почерком. В нем квитанция камеры хранения автовокзала «Пик-вик-Стейдж». Получишь по ней вчерашний пакет и принесешь ко мне… Ясно? Да, я дома… Молодец, поторапливайся… До свидания.

Без десяти восемь в дверь позвонили. Спейд вышел в коридор и нажал кнопку, отпирающую парадное. Гутман оторвался от книги и улыбнулся.

– Вы не будете возражать, если я встречу ее вместе с вами? – спросил он.

– Пожалуйста, – ответил Спейд.

Толстяк присоединился к хозяину. Спейд открыл дверь квартиры в ту минуту, когда Эффи выходила из лифта. Ее мальчишеское лицо светилось радостью. Она бросила взгляд на Гутмана, улыбнулась Спейду и вручила ему пакет.

– Спасибо, милая, – сказал он. – Прости, что побеспокоил тебя в такую рань.

– Ты уже не первый раз меня беспокоишь, – засмеялась Эффи и добавила, заметив, что он не приглашает ее в гостиную: – Еще что-нибудь нужно?

– Благодарю, нет, – покачал он головой.

– До свидания, – сказала она и направилась к лифту.

Спейд вернулся в гостиную с пакетом в руках. Толстяк трясся от возбуждения. Бриджит и Кэйро подошли к столу, на который Спейд положил сверток. Парень побледнел и приподнялся. Все были взволнованы.

– Вот ваша птица, – сказал Спейд.

Короткими толстыми дрожащими пальцами толстяк развязал веревку и торопливо сорвал бумагу.

– Наконец-то, после семнадцати лет! – пробормотал он.

Глаза его увлажнились. Кэйро, непрерывно облизываясь, потирал руки. Бриджит закусила нижнюю губу. Все тяжело дышали.

Гутман повертел сокола в руках, потом прижал к себе и достал из кармана перочинный нож.

– Надо проверить, – сказал он.

На его трясущихся жирных щеках блестел пот. Спейд, отступив в сторону, наблюдал за всей компанией. Гутман повернул птицу боком и начал ковырять ножом ее туловище. Черная эмаль отвалилась мелкими стружками, и под ней блеснул металл. Гутман с пыхтением продолжал орудовать ножом до тех пор, пока не процарапал острием светло-серую свинцовую полоску. Швырнув птицу и нож на стол, он повернулся к Спейду.

– Липа! – хрипло проговорил он.

Спейд помрачнел и медленно кивнул. Потом взял Бриджит за руку и, притянув к себе, другой рукой поднял ее голову за подбородок.

– Так, – сказал он, – Теперь ты решила пошутить. Ну-ка, выкладывай.

– Нет, Сэм, нет! – закричала она. – Это та самая птица, которую я взяла у Кемидова. Клянусь…

– Точно! Точно! Это русский! – закричал Кэйро. – Конечно русский. Мы посчитали его дураком, а он сам нас одурачил! – Ив его глаз потекли слезы. – Это вы во всём виноваты! – накинулся он на Гутмана. – Вы с вашей идиотской попыткой купить птицу. Кретин! Жирный недоумок! Вы натолкнули его на мысль о ее ценности, и он изготовил для нас дубликат. Неудивительно, что нам удалось так легко украсть ее! Слабоумный тупица! Идиот! – Кэйро закрыл лицо руками и зарыдал в голос.

У Гутмана отвисла челюсть, а глаза невидяще уставились в одну точку. Наконец он потряс головой, собираясь с мыслями, и вскоре опять превратился в веселого толстяка.

– Что толку браниться, сэр, – мягко сказал он Кэйро. – Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Можете не сомневаться, я потрясен не меньше, чем любой из вас. Да, несомненно, тут чувствуются происки русского! Так что же вы предлагаете, сэр? Останемся здесь поливать друг друга грязью? Или… – Он помолчал и улыбнулся. – Или поедем в Константинополь?

Кэйро отнял руки от лица.

– Вы… – он не смог закончить фразу от удивления.

Гутман потер пухлые ладошки.

– Семнадцать лет я гонялся за этой вещью, – сказал он. – Если я потрачу еще год… что ж, сэр, получится лишь дополнительная трата времени, равная… – он пошевелил губами, вычисляя, – равная пяти и пятнадцати семнадцатых процента.

– Я еду с вами! – воскликнул левантиец.

Спейд отпустил руку девушки и огляделся. Мальчишка исчез. Спейд вышел в коридор. Дверь на лестницу была открыта. Он захлопнул ее и вернулся в гостиную. Прислонившись к дверному косяку, он понаблюдал немного за Гутманом и Кэйро и внезапно мурлыкнул:

– А знаете, господа, ведь вы самые обычные грязные воры.

– Да, похвастаться нам нечем, – усмехнулся толстяк. – Однако все мы живы и конец света еще не наступил. – Он протянул к Спейду розовую руку. – Вынужден просить свой конверт обратно, сэр.

Спейд не пошевелился.

– Я свое дело сделал. Вы получили предмет, о котором так мечтали. Вам просто не повезло, что он оказался немного другим.

– Нет, сэр, обманули нас всех, – вежливо возразил Гутман. – Так почему должен расплачиваться кто-то один?

Он заложил правую руку за спину, и тотчас в ней засиял маленький пистолет, красиво инкрустированный перламутром и серебром. Толстяк направил его на Спейда.

– Короче говоря, сэр, я прошу вас вернуть мои десять тысяч долларов.

Лицо Спейда не изменило выражения. Пожав плечами, он достал из кармана конверт и хотел было протянуть его Гутману, но передумал и один тысячедолларовый билет вытащил. Сунув его в карман, он подал конверт Гутману.

– Это издержки, – пояснил он. – Плата за потерянное время.

Толстяк нерешительно посмотрел на Спейда и забрал свои деньги.

– Теперь, сэр, – сказал он, – мы можем попрощаться, если, конечно, вы не хотите присоединиться к нашей константинопольской экспедиции. Нет?. Откровенно говоря, сэр, я и не надеялся. Вы отличный, талантливый человек. Кроме того, вы рассудительны, а значит, детали нашего знакомства сохраните в тайне. Вы не можете не понимать, что любые юридические осложнения, которые произойдут с нами, одинаково отразятся и на вас, и на очаровательной мисс О’Шонесси. Мы также уверены, что вы и в одиночку справитесь с трудностями, которые вас ожидают в ближайшем будущем. Ибо за несколько дней знакомства с этой прелестной девушкой вы наверняка во всем разобрались.

– Естественно, – ответил Спейд.

– Я не сомневался, сэр. И еще я убежден, что в отсутствии другого выхода, вы выпутаетесь и без козла отпущения.

– Безусловно, – согласился Спейд.

– Ну что ж, как говорится, уходя – уходи. Прощайте. – Он церемонно поклонился. – И вы, мисс О’Шонесси, прощайте. А эту черную птицу примите от меня на память.

Глава 20 Если тебя повесят

После ухода Каспера Гутмана и Джоэля Кэйро Спейд минут пять неподвижно сидел в кресле, и вид у него был очень мрачный. Он не глядел на Бриджит, которая, стоя у двери, следила за ним с беспокойством.

Наконец, сняв с полки телефонный справочник, он торопливо перелистал несколько страниц, пока не нашел нужный номер. Потом убрал книжку на место и придвинул к себе телефон.

– Алло, сержант Полхауз на месте? Позовите его, пожалуйста… Это Сэмюель Спейд. – Он немного подождал. – Привет, Том. У меня кое-что есть для тебя… Да, достаточно. Слушай: Торсби и Джакоби были убиты пареньком по имени Вилмер Кук. – Далее последовало описание его внешности. – Он работает на Каспера Гутмана. – Спейд нарисовал портрет толстяка. – С ними Кэйро, которого ты видел у меня… Да, да, тот самый… Гутман остановился в «Александрии», номер 12-С. Они только что ушли от меня и теперь собираются удрать из города, так что, поторопившись, ты их схватишь. Там в их компании одна девчонка – дочь Гутмана. – Он назвал приметы Реи Гутман. – Будь осторожен с мальчишкой… Да, у него пистолет… Конечно, Том, есть и доказательства… Например, орудия преступления… Верно. Ладно, желаю удачи!

Он тихо опустил трубку на рычаг, потом провел сухим языком по губам и взглянул на свои руки. Ладони были мокрые. Он глубоко вздохнул и неслышными шагами приблизился к Бриджит. Девушка вздрогнула от неожиданности. Высокий и мускулистый, Спейд стоял перед ней, холодно поблескивая глазами, голос его звучал твердо:

– Когда их схватят, они сразу начнут капать на нас. Мы сидим на пороховой бочке, полиция вот-вот нагрянет. Выкладывай всю правду, и побыстрее. Это Гутман послал тебя и Кэйро в Константинополь?

Колеблясь, она закусила губу. Он положил ей руку на плечо.

– Да говори же, черт возьми! Тебе ведь тоже придется выкручиваться. Ну! Он послал тебя в Константинополь?

– Д-да. Там я познакомилась с Джо и попросила его помочь мне. Потом мы…

– Подожди. Ты просила Кэйро помочь тебе стащить сокола у Кемидова?

– Да.

– Для Гутмана?

Она снова помолчала в нерешительности и поежилась под его грозным взглядом.

– Н-нет. Вообще-то, для себя.

– Хорошо. Потом?

– Потом я испугалась, что Джо обманет меня и обратилась за помощью к Флойду Торсби.

– Он согласился. Дальше?

– Дальше мы раздобыли сокола и отправились в Гонконг.

– С Кэйро? Или уже без?

– Да: Мы оставили его в Константинополе, в тюрьме. У него что-то вышло с чеком.

– Твоя работа?

Она посмотрела на Спейда с наглой усмешкой.

– Да.

– Хорошо. Ты и Торсби прибыли с птицей в Гонконг?

– Да. А там… я начала сомневаться, можно ли доверять ему. Ну и решила, что гораздо безопаснее… Короче, я познакомилась с капитаном Джакоби. Его пароход должен был идти в Сан-Франциско, и я попросила его провезти для меня пакет. Объяснила, что там обычная статуэтка. Я не верила ни Торсби, ни Джо, и мне казалось, что такой способ самый надежный.

– Хорошо. Потом вы с Торсби сели на быстроходное судно. Что дальше?

– Дальше… я стала бояться Гутмана. Мне было известно о его связях, и я испугалась, что он узнает о нашем приезде в Сан-Франциско. Тогда он находился в Нью-Йорке, и я понимала, что, получив сообщение о нас, он моментально прикатит в Сан-Франциско. Так и случилось. Я страшно трусила, но все равно ждала парохода капитана Джакоби. А ведь Гутман мог отыскать меня или Флойда и подкупить его. Потому я и упросила тебя проследить за ним…

– Вранье. Ты просто подцепила Торсби на крючок. Он всегда питал слабость к женщинам. Из его досье ясно, что если с ним и случались провалы, то только из-за баб. А болван и с возрастом остается болваном. Возможно, этого ты не знала, зато видела, что он клюнул на тебя.

Бриджит покраснела и испуганно посмотрела на него.

– Ты решила избавиться от него прежде, чем придет судно Джакоби. Каким образом?

– Я… Я слышала, что он покинул Штаты из-за мошенничества за карточным столом. Подробностей мне не сообщили. Но я рассудила так: если он заметит слежку, то посчитает, что его ловят за старое, испугается и скроется. Я не думала…

– Ты заявила ему, что за ним следят, – продолжал Спейд. – У Мильса, конечно, было маловато мозгов, но не настолько, чтобы раскрыться в первый же вечер.

– Да, правильно. Когда мы вечером вышли на прогулку, я притворилась, будто заметила мистера Арчера, и показала его Флойду. – Девушка заплакала. – Поверь» Сзм, я бы так не поступила, если бы знала, что Флойд убьет его. Я надеялась, что он испугается и уедет из города, а не станет стрелять.

Спейд усмехнулся жестокой усмешкой.

– Если ты не думала, что Торсби убьет его, то была права, ангел.

Лицо девушки выразило удивление.

– Торсби не стрелял в Мильса, – сказал Спейд.

Удивление на ее лице сменилось растерянностью.

– Мильс не отличался умом, но, видит бог, для того он и работал столько лет детективом, чтобы не попадаться на глаза тому, за кем следит. Почему его пистолет лежал в боковом кармане, а пальто было застегнуто на все пуговицы? Как это могло случиться? Он не мог похвалиться мозгами, но не был идиотом. К тому же ты говорила, что Торсби был плохим актером. Он бы не сумел заманить Мильса в тот переулок. Торсби не убивал его. Мильс был не настолько глуп, чтобы подставить себя под пулю.

Спейд провел языком за нижней губой и улыбнулся девушке.

– Просто тогда Мильс не сомневался в своей безопасности. Да и кого ему бояться? Ты была его клиенткой, и он не имел оснований прятаться от тебя. Ты позвала, он пришел – нахальный, поедающий тебя глазами, покусывающий губы, – и ты просверлила в нем дырку из пистолета, который вечером взяла у Торсби.

Бриджит отшатнулась от Спейда.

– Прекрати, Сэм! – в ужасе закричала она. – Перестань! Ты же знаешь, что я этого не делала!

– Стоп! – Он посмотрел на часы. – Полиция явится с минуты на минуту, мы сидим на пороховой бочке. Говори!

– Как ты можешь обвинять меня в таком ужасном…

– Довольно ломать комедию! – раздраженно бросил Спейд. – Сейчас не время для шуток. Послушай меня. Нам обоим грозит виселица. – Он сжал ей руки. – Говори!

– Я… я… Откуда тебе известно, что он… что он кусал губы?

Спейд хрипло рассмеялся.

– Я достаточно хорошо изучил Мильса. Но дело прошлое. Почему ты его застрелила?

Она вырвала руки и, обняв Спейда за шею, начала целовать, прижимаясь к нему всем телом. Он тоже ее обнял.

– Сперва я не хотела, – наконец прошептала она. – Я не собиралась убивать его, но когда увидела, что Флойд не испугался…

Спейд шлепнул ее по плечу.

– Опять вранье! Ты просила меня или Мильса заняться твоим делом. Тебе нужно было знать в лицо человека, который начнет следить за Торсби. Ты взяла у Торсби пистолет. И в «Короне» ты поселилась заблаговременно, хотя меня уверяла, что живешь в отеле «Сент-Марк».

– Да, я солгала, – хрипло проговорила Бриджит. – Я хотела, чтобы Флойд… Я не могу смотреть тебе в глаза, Сэм. – Она пригнула ему голову и прошептала на ухо: – Я думала, что если Флойд узнает о слежке… О, Сэм… – Она зарыдала.

– Ты думала, что Флойд прикончит Мильса, ты выдашь Флойда и его заберут. Если же Флойд погибнет сам, то тебе и это на руку. Так?

– Ну… примерно.

– А когда ты увидела, что Торсби не собирается ни убегать, ни стрелять, прикончила Мильеа сама. Точно?

– Да, но не совсем.

– А по-моему, достаточно. Ты все давным-давно рассчитала, в том числе и то, что Флойда Торсби арестуют за убийство.

– Я… я думала, что его посадят до прибытия капитана Джакоби с соколом, а…

– А тогда ты еще не знала, что Гутман уже охотится за тобой, иначе не старалась бы избавиться от своего бандита. Но когда убили Торсби, ты поняла, что Гутман здесь, что тебе необходим еще один защитник, и явилась ко мне. Так?

– Да, но, милый, я бы пришла к тебе в любом случае, ведь с той минуты, как мы встретились…

– Ты просто ангел! – нежно сказал Спейд. – Если лет через двадцать ты выйдешь из Сан-Квентина, то с такими чувствами можешь вернуться ко мне.

Девушка откинула назад голову и посмотрела на Спейда непонимающим взглядом. Хотя и побледнев, он продолжал тем же тоном:

– Я надеюсь, что тебя не повесят за вот эту прелестную шейку. – Он погладил ей шею и неожиданно стиснул на ней пальцы.

Бриджит отскочила, держась руками за горло и с ужасом глядя на Спейда.

– Ты не… – прохрипела она.

Лицо Спейда стало изжелта-белым. Он улыбался, и голос его звучал очень мягко:

– Я выдам тебя. Возможно, тебе сохранят жизнь. Значит, освободишься через двадцать лет. Ты ангел. Я буду ждать тебя. Если же тебя повесят, ты навсегда останешься в моей памяти.

Она уронила руки и выпрямилась. Лицо ее прояснилось, только в глазах поблескивали тревожные искорки.

– Нет, Сэм, не говори так даже в шутку. – Она улыбнулась. – Ты меня напугал! Я действительно подумала… Знаешь, у тебя был такой дикий вид… – Бриджит осеклась и всмотрелась в его глаза. Потом побледнела, рот ее приоткрылся. Страх снова охватил девушку. – Ты что? Сэм! – Она опять схватилась за горло и съежилась.

Спейд засмеялся, но его бледное желтое лицо поблескивало от пота.

– Не дури. После того, как твои сотоварищи расколятся, полицейские заберут тебя. Меня бы повесили обязательно. Ты, возможно, отделаешься легче.

– Но… но, Сэм, ты не должен! После того, что у нас было, ты не можешь…

– Могу.

Она глубоко вздохнула.

– Так ты играл со мной, да? Делал вид, а сам устроил мне ловушку? Ты вообще не думал обо мне? Ты… не… ты не любишь меня?

– Наверное, люблю. Ну и что? – Спейд улыбнулся. – Я не Торсби и не Джакоби. Я не собираюсь погибать из-за тебя.

– Это несправедливо! – закричала она. – Нечестно! Подло! Так нельзя!..

– А почему, собственно? – возразил Спейд. – Ты легла со мной в постель, чтобы я перестал задавать тебе вопросы. Вчера ты вынудила меня ехать черт знает куда из-за твоего липового звонка. Прошлой ночью поджидала меня со своими товарищами на улице. Ты находилась в моих объятьях, когда ловушка захлопнулась, и я бы не смог даже вытащить пистолет, если бы таковой у меня имелся. Они знали, что я не причиню тебе вреда, и с твоей помощью просто меня ловили.

Девушка заморгала, стараясь удержать слезу, затем гордо шагнула вперед и прямо посмотрела ему в глаза.

– Ты утверждал, что я лгу, а теперь лжешь сам, – проговорила она. – Я люблю тебя, и ты меня любишь. И если ты отрицаешь мои чувства, то ты обманщик.

Спейд слегка поклонился. Глаза его налились кровью, но выражение лица не изменилось.

– Возможно, ну и что? Почему я должен доверять тебе? Кто сыграл злую шутку с моим предшественником Торсби? Кто ухлопал Мильса, человека, вообще не имевшего к тебе отношения? Кто непрерывно дурачил Гутмана и Кэйро? Кто ни разу не был честен со мной? И я должен тебе верить? Нет, дорогая, я бы не положился на тебя ни при каких обстоятельствах! Да и для чего?

– Для чего? Если ты играл со мной, если ты меня не любишь, на этот вопрос нет ответа. А если любишь, то никакого ответа не требуется.

Улыбка Спейда превратилась в недобрую гримасу. Откашлявшись, он сказал:

– Нечего зря болтать. – И, положив свою подрагивающую руку ей на плечо, продолжил: – Мне плевать, кто кого любит. Я не собираюсь играть с тобой, чтобы последовать за Торсби. Ты убила Мильса и понесешь наказание. Я бы мог выручить тебя, отпустив всех и оправдываясь потом перед полицией, но сейчас уже поздно. Да и не хочется тебе помогать.

Бриджит взяла его за руку.

– Тогда просто не выдавай меня, – прошептала она. – Позволь мне исчезнуть.

– Нет, – отрезал Спейд. – Я пропал, если не передам тебя полицейским. Только это меня спасет.

– Неужели ты пальцем для меня не шевельнешь?

– Нет.

– Не говори так, пожалуйста. – Она прижалась лицом к его ладони. – Зачем тебе так поступать? Ведь мистер Арчер не был для тебя…

– Мильс был сукиным сыном, – хрипло проговорил Спейд. – С первых дней нашего сотрудничества. Я даже собирался расстаться с ним. Так что ты мне только помогла, убив его.

– Тогда в чем дело?

Спейд высвободил свою руку. Он уже не улыбался, его потное лицо выражало упрямство, а глаза сверкали.

– Послушай. Ты, конечно, не поймешь меня, но я попробую объяснить. Когда у человека убивают партнера, неважно, какие у них сложились отношения, он обязан найти преступника. Кроме того, детективы всегда выполняют свой долг. Я не могу позволить убийце удрать. Грош цена тогда будет нашей детективной организации. Дальше. Уговаривать детектива отпустить преступника – то же самое, что просить волка отпустить зайца. Это неестественно. Единственное, что я могу тебе посоветовать, – валить все на Гутмана и Кэйро.

– Ты серьезно? – поинтересовалась девушка. – Но я все равно не спасусь таким образом…

– Подожди, пока я закончу. Дело в том, что я не собираюсь отправляться на виселицу за других. А не доверяя тебе, я ничего не могу придумать взамен. Кроме того, связавшись с тобой, я бы постоянно ждал, что в один прекрасный день ты меня пристрелишь. И еще одно… Впрочем, хватит. Возможно, кое в чем я неправ. Спорить я не хочу. С другой стороны, какое будущее нам светит? Допустим даже, что я люблю тебя, допустим, и ты любишь.

– Ты это знаешь точно, – прошептала она.

– Ничего подобного. Ты прекрасно заморочишь любого. – Он оглядел ее с головы до ног. – Но предположим, что мы действительно друг друга любим. Что дальше? Может, через месяц все закончится. А потом? Потом я бы чувствовал себя дураком. Нет, тебе придется отвечать. Конечно, я буду дьявольски переживать, но это пройдет. – Он взял ее за плечи. – А ты быстро все забудешь. Ведь ты считала меня болваном, как и других.

– Посмотри на меня, Сэм, и скажи правду. Если бы сокол оказался подлинным и ты бы получил свои деньги, сотворил бы ты со мной такое тогда?

– Какая разница. Не считай меня негодяем. Речь идет о деловой репутации. Кто поверит детективу, который не в состоянии изловить убийцу своего партнера? – Она промолчала, и он продолжил: – А деньги я заработаю и другим путем.

– Если бы ты любил, тебе хватило бы одной меня…

– Я не желаю связываться с тобой, – процедил Спейд сквозь зубы.

Она обняла его, прижимаясь всем телом, и тут раздался звонок в дверь.

Спейд освободился из ее объятий и пошел открывать. На пороге стояли лейтенант Данди, сержант Полхауз и два детектива.

– Привет, Том, – сказал Спейд, – взяли голубчиков?

– Взяли.

– Отлично, заходите. А вот еще одна соучастница для вас. – Он указал на девушку. – Она убила Мильса. Имеются и улики – пистолеты, черная статуэтка и тысячедолларовая бумажка, которой хотели меня купить. – Он посмотрел на хмурого Данди. – Что это твой шеф такой мрачный, Том? – спросил он и засмеялся. – Держу пари, что, услышав рассказ Гутмана, он подумал, что наконец-то накрыл меня.

– Перестань, Сэм, у нас и в мыслях…

– Брось, – весело сказал Спейд. – Представляю, что вы вообразили, когда Гутман раскололся.

– Прекрати, Сэм, – проговорил Том, с беспокойством поглядывая на своего начальника. – Мы все узнали от Кэйро. Гутман мертв. Когда мы пришли, мальчишка как раз заканчивал свое дело.

– Этого и следовало ожидать, – кивнул Спейд.

Когда в понедельник в девять утра Спейд появился в своей конторе, Эффи отложила газету и вскочила с кресла.

– Доброе утро, ангел, – сказал он.

– Это правда, что пишут в газетах? – спросила Эффи.

– Да, мадам. – Спейд бросил шляпу на стол. Он был бледен, но глаза его смотрели весело. – Такова твоя женская интуиция.

– Ты ее выдал, Сэм? – странным тоном продолжала девушка.

Спейд кивнул.

– Твой Сэм – детектив. – Он внимательно взглянул на Эффи. – Она убила Мильса, мой ангел. Вот так. – Он щелкнул пальцами и попытался обнять ее, но девушка увернулась.

– Не трогай меня, пожалуйста, – дрожащим голосом проговорила она. – Я знаю… я знаю, что ты прав, но не трогай меня… пока.

Спейд побледнел.

В коридоре хлопнула дверь, и Эффи вышла в приемную.

– Там Ева, – прошептала она, сунув голову в кабинет.

Спейд кивнул и сел за стол.

– Давай ее сюда.