Игра в убийство

ГЛАВА ХШ «РУССКИЙ СЛЕД»

После короткого молчания тишину нарушила Анджела.

— Найджел поедет со мной?

— Нет. Если вы не возражаете, у меня и нему будет отдельное поручение. Мы оба сядем к вам в автомобиль. Василий будет видеть, как мы уезжаем, — это важно, — а скрывшись из виду, мы выйдем. Там впереди, через пару сотен метров, есть гараж. Вы поставите там свой «бентли», возьмёте такси и отправитесь к Уайлдам. Как только вам удастся добыть пакет из вашего Танбриджа, чем бы он там ни оказался, — а я верю, что вы сможете, моя юная леди, — возвращайтесь, пожалуйста… гм… давайте сейчас решим куда… Ну, скажем, в ресторан «Будапешт». Я закажу столик. Ждите нас там. Есть возражения?

— Разумеется, нет. А куда отправляетесь вы?

— Честно говоря, объяснять нет времени.

Аллейн позвонил, и появился Василий. Инспектор сказал, что уезжает во Франток и будет отсутствовать два дня. Они оделись, и три минуты спустя через заднее стекло автомобиля наблюдали удаляющийся силуэт старика дворецкого. Василий стоял у освещённой двери, продолжая кланяться.

Анджела выехала из переулка на Ковентри-стрит и остановила машину у гаража, который указал Аллейн. Инспектор с Найджелом вышли.

— Au revoir[10], — сказал Аллейн, наклонившись к боковому стеклу. — Если мы не появимся к двенадцати в «Будапеште», позвоните по этому телефону и спросите инспектора Бойза. Назовите пароль — он написан на этой карточке, — представьтесь и скажите, чтобы он устроил на моей квартире облаву.

— Даже так?

— Именно так. Счастливой охоты.

— Пока, дорогая, — сказал Найджел и вместе с Аллейном направился обратно к дому инспектора.

— Слушайте внимательно, Батгейт. Возьмите сейчас такси и отправляйтесь по адресу: Литтл-Прайд-стрит, 128. Спросите там Сумилова. Он работает со мной в качестве эксперта по русским вопросам и ждёт вызова. Скажите ему, что я поручил вам связаться с ним и передать следующее: он должен позвонить ко мне домой и передать Василию, по-русски, разумеется, что штаб-квартира сейчас находится под наблюдением Скотланд-Ярда, поэтому Куприн приказал немедленно всему комитету собраться у меня на квартире. Если Василий будет колебаться, надо сказать, что меня видели, как я уезжал на «бентли» во Франток. Сумилов должен проинструктировать Василия, а затем, не мешкая, сообщить о встрече всем членам комитета. Следует напирать на тот факт, что мой дом — самое безопасное место в Лондоне и появление полиции здесь наименее вероятно. Сумилов должен также назначить пароль для встречи. Это все. Я присоединюсь к вам позднее. У вас есть карандаш, бумага? Хорошо. Что? Даже владеете стенографией? Вообще замечательно. Тогда запишите фамилию: Сумилов.

Аллейн повторил свои инструкции ещё раз.

— Я, все понял, — сказал Найджел.

— Сумилов тоже примет участие в заседании комитета на моей квартире. Он скажет им, что Куприн арестован по обвинению в убийстве Красинского и провести заседание поручил ему. Все должно выглядеть правдоподобным. Скажите также, чтобы на встречу был приглашён и некий Янсен. Этот Янсен не говорит по-русски — только по-шведски и по-английски. Очень важно, чтобы он был там. Запишите. Отлично. Теперь пошли.

— Одну минуту, Аллейн, — сказал Найджел. — Насколько я понял, Василий — активный участник этой организации?

— Он постоянный связной этого «Братства», но не подозревает, что я знаю об этом. У меня такое впечатление, что он давно мечтает как-то выбраться оттуда, но не решается.

— А куда идти мне, когда начнётся их встреча?

— Вам? В «Будапешт», где проинформируете Анджелу об обстановке. Но прежде всего дождитесь, пока Сумилов не дозвонится до Василия. Если Василий согласится принять у меня этот комитет, позвоните ему сами… нет, погодите, лучше не надо… или, все же… да, позвоните. Скажите, чтобы он дал вам номер телефона Франтока, что вы будете звонить мне туда ночью. Потом отправляйтесь в «Будапешт», займите столик на троих и ждите нас. Пока. А Сумилов вам понравится, он отличный парень. А вот и такси для вас.

Аллейн поднял трость, и такси подъехало к тротуару.

— Встретимся у Филиппи, — весело произнёс он.

— Литтл-Прайд-стрит, 128, — сказал Найджел водителю.

Не успел он занять место в машине, как Аллейн исчез.

— Я так ни черта и не понял, — пробормотал себе под нос Найджел, — что он затевает.

Сумилов оказался дома. Это был худощавый, симпатичный русский, говоривший по-английски без акцента.

— Очень рад вас видеть, — приветствовал он Найджела. — Аллейн предупредил меня о работе сегодня ночью и упоминал ваше имя. Могу себе представить, в каком вы состоянии. Потерять близкого родственника, такое жестокое убийство… Значит, каковы же мои действия? Позвольте я налью вам чего-нибудь выпить.

Найджел извлёк свои заметки и добросовестно повторил урок.

— Понятно. Заседание комитета на квартире у Аллейна. Прекрасная идея! Василий там все подготовит, а я соберу их всех: Янсена, троих русских, то есть всех, кроме Куприна — он арестован. Я же выступаю как доверенное лицо Куприна. Трудноватая задача, но, мне кажется, я знаю, как это сделать. А что, Куприн действительно арестован?

— Понятия не имею. А кто такой Куприн?

— Это их лидер, руководитель подпольной организации в Лондоне. Это он убил Красинского, в этом сомнений нет. Ярд держит это «Братство» под колпаком уже два года. Я, по поручению моего друга Аллейна, внедрился в эту организацию.

Найджел рассказал об аресте Токарева.

— Как вы думаете, мистер Сумилов, это Токарев убил моего кузена?

— Я считаю… я считаю это весьма вероятным, — сказал Сумилов, ставя перед собой телефон.

— Это Василий Иванович? — проговорил он в трубку. — Алло, алло… это квартира мистера Аллейна? С кем я Говорю?.. А… — дальше последовал оживлённый разговор по-русски, во время долгих пауз в трубке был слышен призрачный голос Василия. В конце концов Сумилов повесил трубку.

— Пока все порядке, — сообщил он. — Василий очень нервничает, но подчинился. Он боится этого комитета как огня. Он сказал, что Янсен знает, где они сейчас скрываются. Квартиры в Сохо под наблюдением полиции. Он предложил, чтобы я позвонил только Янсену, а тот соберёт остальных. Эта встреча для нас многое прояснит. Если это сделал Токарев, они обязательно об этом заговорят. Да, ничего не скажешь, великолепную ловушку устроил им Аллейн.

Он раскрыл телефонный справочник и снова поднял трубку. На этот раз говорили по-английски.

— Алло, вы меня слышите? Это Номер Четыре? Я звоню по поручению хозяина. Вы меня должны помнить, мы встречались на штаб-квартире во время большого заседания. Вам, конечно, уже известно, что хозяина взяли и доктора тоже. Я был с хозяином, когда они пришли за ним. Он успел мне шепнуть, чтобы немедленно собрался комитет.

Сумилов замолк, его перебил Янсен. Затем снова заговорил Сумилов. Разговор был долгий. Двуязычный Янсен, по-видимому, был не на шутку встревожен.

— В общем, как хотите, но это приказ хозяина, — заявил Сумилов. — Этот парень из Ярда уехал. Его не будет в Лондоне двое суток. Так мне сказал Василий, и я сам проверил это… Хорошо… Хорошо… Я все объясню при встрече. Не по телефону же. Очень хорошо. Через полчаса у Василия.

Он повесил трубку.

— Все в порядке? — спросил Найджел.

— Думаю, да. — Сумилов посмотрел на часы. — Девять тридцать.

— Аллейн сказал, что я должен позвонить Василию и спросить номер телефона Франтока. Это укрепит в нем уверенность, что Аллейна нет в Лондоне.

— Конечно. Звоните.

Найджел набрал номер телефона и через пару секунд услышал в трубке хриплый голос Василия:

— Я слушаю.

— Алло, Василий, это вы? — начал Найджел. — Это Батгейт. Будьте добры, скажите мне телефон Франтока. Мне нужно связаться с мистером Аллейном. Наверное, он уже туда приехал.

— Да, да, мистер Батгейт, конечно. Значит… Франток, 59-12-19, сэр.

— Большое спасибо, Василий. Извините за беспокойство. Спокойной ночи.

— Отлично, — сказал Сумилов. Найджел поднялся.

— Погодите. Я выхожу через двадцать минут — пойдём вместе. И давно вы знакомы с мистером Аллейном?

— Да что вы. Только с понедельника. Он исключительно интересный человек, — сказал Найджел. — Так не похож на типичных сотрудников Скотланд-Ярда.

— Не похож, говорите? Конечно. Он же получил прекрасное образование. Начал карьеру на дипломатическом поприще, именно тогда мы с ним и познакомились. Это потом он стал полицейским, у него на то были причины. В общем, это захватывающая история. Как-нибудь потом я вам расскажу.

Найджел спросил, а что, собственно, представляет собой это общество.

Выяснилось, что ячейка в Лондоне действует уже несколько лет. Вообще подобное «братство» уходит корнями в далёкое прошлое, в эпоху Петра Великого, когда они культивировали различные изуверские обряды. Это было монашество наоборот.

— Одним из обрядов, самым, пожалуй, распространённым, был такой они собирались вместе в каком-нибудь доме на отшибе, взвинчивали себя до безумия, поджигали дом и сгорали вместе с ним. К сожалению, позднее они перестали это практиковать, и общество дожило до наших дней и выродилось в политическую террористическую организацию просоветского толка, действующую по указке из Москвы. По настоянию Аллейна я стал членом этой организации и участвовал в её работе. Я понимаю, — добавил Сумилов, пристально глядя на Найджела, — в ваших глазах я выгляжу весьма непривлекательно. Ещё бы, провокатор. Но, должен вам заметить, деньги мне за это не платят. Просто я патриот и ненавижу большевиков.

— А что это за кинжал?

— Он, несомненно, очень старинный. Со времён татаро-монгольского ига, я бы сказал.

В прежние времена его использовали для нанесения ритуальных увечий. История этого кинжала покрыта мраком. Я не сомневаюсь, что она ужасна, но среди «братьев» распространена вера, что он обладает магической силой. Красинскому было поручено доставить его в Лондон после специального сбора «Братства» в Женеве. Да, да, мой друг, в Женеве. Теперь мы никогда не узнаем, почему он решил подарить этот кинжал мистеру Ренкину. Может быть, за ним следили и он хотел переправить его в Лондон, отдав в надёжные руки? Хотя почему? Ведь он прислал его Ренкину уже в Лондоне. В общем, не знаю. Скорее всего он сошёл с ума. Поляки, знаете ли, ещё большие безумцы, чем русские. А теперь, мистер Батгейт, я должен отправляться на эту встречу.

— Как вы думаете, где сейчас Аллейн? — спросил Найджел по дороге на выход.

Сумилов сразу не ответил. Вначале он погасил свет в прихожей.

— В данный момент… — его голос тихо звучал в темноте, — …в своей естественной среде обитания, я полагаю.

На улице рядом с ними остановился человек, чтобы прикурить трубку. Спичка у него погасла, и он с досадой отшвырнул пустой коробок.

— Хотите прикурить? — спросил Сумилов.

— Большое спасибо, — сказал человек и наклонился над спичкой.

— Ярд? — тихо спросил Сумилов.

— Да, сэр. Из бригады инспектора Аллейна.

— Джентльмен, который со мной, с ним все в порядке. Я сейчас иду к дому. Особых неожиданностей не предполагаю, но… Вы получили инструкции, надеюсь?

— Да, сэр. Мистер Аллейн поручил нам вести наблюдение за домом снаружи. Как только все соберутся, мы его окружим.

— Соблюдайте осторожность. Учтите, они очень подозрительны, а кроме того, тоже выставят дозорных.

— Да, сэр. Мы получили подробные инструкции. Будем ждать сигнала из ресторана «Будапешт». Расположимся в закрытом магазине .напротив дома мистера Аллейна. Вход туда с другой улицы. Нам должна позвонить молодая девушка. Свисток у вас есть?

— Да, спасибо.

Из-за поворота показался прохожий.

— Премного благодарен, — громко произнёс агент Ярда.

— Не за что. Всего доброго. Сумилов с Найджелом дошли в молчании до Нижней Риджент-стрит.

— Разве не анахронизм — подавать сигнал свистком? — прервал молчание Найджел.

— Только не этим, — возразил Сумилов и показал миниатюрный металлический диск. — Его подкладывают под язык. Впрочем, все это на крайний случай. Хорошо. Вот здесь, пожалуй, мы с вами расстанемся.

— Хорошо. Ой! Один момент. А пароль вы назначили?

— Разумеется. Это фамилия убитого поляка.

— Ничего не скажешь, впечатляет. Счастливо!

— Счастливо, мистер Батгейт.

Найджел добрался до «Будапешта» и занял столик. Поскольку на журналисте отсутствовал вечерний костюм, столик оказался в задних рядах ресторана. Анджела ещё не появлялась. Найджел ёрзал на своём стуле. Посетителей в этот час в ресторане ещё было мало. Найджел выкурил три сигареты, наблюдая за несколькими парами, которые лениво танцевали танго. Ему вспомнился танец Ренкина и Марджори Уайлд.

В ресторане появился человек, который, после некоторых колебаний, направился в его сторону. Сев за столик рядом, он заказал пиво. Оркестр тоже играл как-то нехотя, лениво, что было характерно для всех шикарных ресторанов в промежутке между часами «пик».

— Желаете что-нибудь заказать? — обратился к Найджелу официант.

— Нет, спасибо. Я жду… приятельницу. Я сделаю заказ, когда она придёт.

— Хорошо, сэр.

Найджел зажёг очередную сигарету и попытался представить, что сейчас происходит в доме Аллейна. Ему очень хотелось, чтобы пришла Анджела. А ещё ему хотелось быть сейчас с Сумиловым. И ещё ему хотелось быть с детективом Аллейном.

— Прошу прощения, — произнёс человек за соседним столом, — не знаете ли вы, когда здесь начинает играть венгерский оркестр?

— Только после полуночи.

— Как ещё долго ждать, — проворчал незнакомец. — Я специально пришёл сюда его послушать. Мне сказали, что он очень хорош.

— О, потрясающий, — произнёс Найджел без всякого энтузиазма.

— Мне сказали, — продолжал сосед, — что сегодня ночью здесь будет выступать какой-то русский певец. Великолепный голос. Его коронный номер — песня под названием «Смерть Бориса».

Найджел подавился сигаретным дымом и закашлялся.

— С вами все в порядке? — спросил человек.

Вот оно, началось. Это захватывающее приключение. Найджел сделал усилие и, подражая Сумилову, пробормотал:

— Ярд?

— Да. Инспектор Бойз. Какие последние новости?

— Сумилов все организовал, — произнёс Найджел, наклонившись завязать шнурок. — Сейчас он должен быть там.

— Отлично. Официант! Пожалуйста, счёт!

Через пару минут он поднялся и вышел, пройдя мимо Анджелы, которая появилась у входа. Вид у неё был торжествующий. Она помахала Найджелу и, пройдя между столиками, уселась на стул рядом.

— Эврика! — провозгласила она, похлопав рукой по сумке.

— Что там у тебя? — тихо спросил Найджел.

— Я посетила Танбридж Ш.

— Анджела, что ты несёшь? Даже тебе не под силу за два часа доехать до Танбриджа и вернуться обратно.

— Живо закажи мне это приятное на вид пиво, что так усердно поглощают люди вокруг, и я открою тебе все, — сказала она.

— Пиво? — удивился Найджел.

— А почему бы и нет? Я обожаю пиво. Я готова выпить море пива. А теперь расскажи мне, что здесь произошло. Или давай лучше сначала я. О Найджел, милый Найджел, если бы ты знал, как это неприятно — шпионить. Если бы не Розамунда, я бы никогда в это дело не ввязалась. Но Розамунда… я точно знаю, что она невиновна. Просто попала в переплёт. А ты хорошо знал Чарльза?

— Я знал его, знал всю свою жизнь, но теперь мне кажется, что на самом деле я не знал его. Он просто существовал для меня. Я часто с ним виделся, он был моим кузеном, но я его не знал.

— А вот Розамунда знала. Она любила его, и это была несчастная любовь. Чарльз с ней очень плохо обращался. А у Розамунды характер тот ещё. Ведь был ужасный скандал, ещё во время её учёбы в Ньюнхеме. В общем, там одна студентка, — они жили вместе, — начала её подначивать насчёт Чарльза и ещё, там, одной девицы. Так та пришла в такую ярость, что схватила нож — да, да, нож — и бросилась на эту дурочку. Насилу её успокоили.

— Боже мой!

— Надеюсь, ты понял, что в досье Аллейна о нас есть все, включая самую тонкую ниточку из прошлого. Можешь не сомневаться, он проверил в Ньюнхеме все записи о Розамунде. А я уверена — она Чарльза не убивала, и, если для этого надо было украсть письма Марджори Уайлд, я это сделала.

— Письма? Погоди, дорогая, ты говоришь так быстро, что я за твоими мыслями не поспеваю. Ты украла какие-то письма?

— Да. Я предположила, — думаю Аллейн тоже так рассуждал, — что Марджори хотела, чтобы Сендилендс уничтожила пакет с письмами. «Танбридж Ш.» загадкой для меня не был. Дело в том, что Артур уже давно собирает старинные шкатулки, и я вспомнила, что он подарил Марджори симпатичный инкрустированный викторианский ларец. Знаешь, как антиквары называют такие ларцы?

— Конечно, нет.

— Танбриджскими шкатулками, или сокращённо Танбридж Ш. Я сразу об этом догадалась. Мастере, их дворецкий, меня знает. Он впустил меня, и я сказала ему, что случайно оказалась в Лондоне и обедала в ресторане. Не разрешит ли он мне в комнате Марджори привести себя в порядок. Остальных слуг видно не было. В общем, меня никто не беспокоил. Мне потребовалось десять минут, чтобы найти ларец — он был в задней части гардероба, на верхней полке. Найджел, я открыла замок пилкой для ногтей. Все очень просто, я даже её не повредила. На душе было отвратно, но письма у нас. Я оставила там свою кофту, и Мастере сказал, чтобы я не беспокоилась и приходила когда вздумается. Он сегодня будет ложиться поздно, миссис Мастере должна приехать из Эксбриджа последним автобусом. Он будет её дожидаться. Значит, Аллейн просмотрит эти письма и я тут же отвезу их назад. Но все равно, Найджел, я чувствую себя ужасно.

— А я не считаю, что ты совершила нечто ужасное.

— Ты говоришь так, потому что я тебе нравлюсь. Да, и ещё я выяснила насчёт этой . Сендилендс. Она жила в Далвиче с престарелой тётушкой. А сейчас вот тётка эта внезапно умерла, и она переехала в Илинг. Мастере просил меня передать это Марджори, чтобы она не писала ей больше в Далвич. Он сказал мне, что она ещё что-то Марджори шьёт. Вот и все. В общем, операция прошла успешно. Мастере был так любезен, что, наверное, позволил бы мне запаковать и вынести все их картины. Я уверена, он бы и ухом не повёл. Все. Не знаю, помогут ли эти письма Розамунде, осложнят ли они жизнь Марджори, но я сделала это.

— Лично я очень сомневаюсь, чтобы Уайлды или Розамунда имели какое-то отношение к убийству. Думаю, это работа Токарева.

— А как насчёт нашей милой горничной Мэри?

— Тут тоже есть над чем подумать. Мэри оставалась с ним наедине, она хорошенькая, а Чарльз… ну, сама понимаешь. Но это только так, ещё одна версия. А в целом, я склоняюсь к тому, что здесь явно проглядывается «русский след». Вот послушай.

Найджел подробно рассказал ей о своих приключениях. В конце Анджела заметила:

— Значит, если Аллейн не придёт, я должна позвонить в этот магазин, откуда они ведут наблюдение за домом. А сколько сейчас времени?

— Без четверти девять.

— Боже! И потанцевать даже некогда. Ну почему Аллейн не предупредил нас заранее? Ты бы тогда смог увидеть меня в моем лучшем платье. Ну что ж, тогда поговорим. О чем же мы будем говорить с тобой, Найджел?

— Я предлагаю тему: любовь с первого взгляда.

— Найджел! Это просто очаровательно! У тебя что, есть серьёзный материал для беседы или ты решил просто так скоротать время?

— Нет. У меня есть очень серьёзные материалы. Но для обсуждения данной темы от тебя потребуется определённые действия.

— Хорошо, — тихо произнесла она. — Что же я должна делать?

— Для начала, дай мне руку. Вот так. Хорошо.

Рука Анджелы была все ещё холодная, и от прикосновения его губ по всему её телу молнией пробежал ток, наполняя все существо необъяснимым восторгом. .Повинуясь каким-то сверхъестественным законам, этот ток пронзил и тело Найджела, образовав теперь единую цепь.

Оркестр исполнял мягкую лирическую мелодию. Нежное розовое облако окутало стол. И Анджела, и Найджел, и их пиво, вместе со столом, плавали теперь в этом облаке. И длилось это долго, очень долго, не меньше получаса.

— Простите, это вы мистер Батгейт? — раздался внезапно голос официанта.

— Да, а что… — Найджел повернул к нему невидящие глаза.

— Для вас телефонограмма, сэр. На серебряном подносе перед носом Найджела лежал листок бумаги. Он взял. Розовое облако рассеялось, а он все ещё смотрел на этот листок.

Там было написано: «М-р Аллейн предлагает м-ру Батгейту присоединиться к м-ру Сумилову. И чем скорее, тем лучше».

— Благодарю вас, — растерянно произнёс Найджел.