Илья Репин

Портретист

В воспоминаниях Далекое близкое, в главе о Владимире Соловьеве Репин рассказывает, как неприятно поразил его визгливый, «детский» смех Соловьева - «будто дурачок какой хохочет». Этот смех до странности не соответствовал возвышенному облику знаменитого философа, с «глазами, как у Христа» и «впечатляющей фигурой».

В манерах и поведении каждого человека можно найти подобные черты, нарушающие общее представление о личности. Однако эти же черты и составляют неповторимость, особость любой индивидуальности. Найти момент равновесия между случайным, сиюминутным, и характерным, типическим - одна из главных задач портретиста.

Репин прекрасно осознавал тот факт, что, становясь перед лицом художника в качестве модели, человек неосознанно начинает «представлять себя» - позируя, он играет определенную роль. Это ролевое поведение раздваивает образ и облик человека между тем, что он есть и чем он хочет казаться, между лицом и личиной, маской. В том, как человек теряет и находит себя среди взятых им или навязанных ему социальных, профессиональных и иных масок, - актуальная, общеинтересная проблема на все времена. А поскольку живопись имеет дело только с образами видимости, то пути и способы, которыми существенное, внутреннее проявляется, просвечивает, проскальзывает во внешнем, - эти пути составляют собственную специальную проблему искусства живописи.

Портрет Дмитрия Ивановича Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета. 1885

Государственная Третьяковская галерея, Москва

В творчестве Репина эта проблема решена с большим мастерством. Модели художника всегда представлены в конкретной, легко прочитываемой жизненной ситуации: как правило, это ситуация «диалога» - со зрителем или с невидимым собеседником.

Глубоко задумался среди шедевров своей галереи Третьяков, скрестив руки на груди, - в полной достоинства позе, однако в движении пальцев его руки присутствует какая- то нервная трепетность, нарушающая общее спокойствие. Откинулся в кресле, в то же время слегка приподнявшись, прищурясь, точно приготовившись произнести решающий аргумент в споре, сенатор Дельвиг. Вопросительным взглядом, вздернув бровь и желчно сомкнув губы, смотрит Алексей Писемский.

Актриса Пелагея Антиповна Стрепетова Этюд. 1882

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Репинское «непостоянство» оборачивается поразительным богатством и разнообразием. В каждом конкретном случае Репин демонстрирует способность к модификации живописной манеры, изменению композиционных, колористических, световых эффектов, эмоционального строя портретов. Портрет Николая Ге выполнен в сумрачных «рембрандтовских» тонах, мелкими, рельефными мазками. Близкий по времени портрет Пелагеи Стрепетовой - размашисто, этюдно. Эта «горячая» эскизная живопись прекрасно соответствует сильному, порывистому, даже экзальтированному характеру знаменитой актрисы. Репин всякий раз словно заражается личностью портретируемого, подчиняя свою живописную манеру свойствам характера и стилю поведения модели.

Портрет Елизаветы Григорьевны Мамонтовой. 1879

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет художника Рафаила Сергеевича Левицкого. 1878

Музей Атенеум, Хельсинки

Портрет Елизаветы Николаевны Званцевой. 1889

Музей Атенеум, Хельсинки

Портрет военного инженера Андрея Ивановича Дельвига. 1882

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Ощущение условности портретной ситуации, ситуации позирования, «игры на публику», необходимость представить человека не только таким, каков он есть, но и таким, каким он желал бы казаться, - это ощущение оберегает Репина от прямолинейного «физиологизма», к которому он был иногда склонен, в чем и сам признавался: «Мой главный принцип в живописи: материя как таковая. Мне нет дела до красок, мазков и виртуозности кисти, я всегда преследовал суть: тело так тело».

Этот «материализм», однако, часто не позволял художнику добиться того, что великолепно получалось, например, у его ученика Валентина Серова, - легкости изящества, грации. В репинском лексиконе эти категории отсутствуют.

Осенний букет. Портрет Веры Ильиничны Репиной, дочери художника. 1892

Государственная Третьяковская галерея, Москва

«Стрекоза». Портрет Веры Репиной, дочери художника. 1884

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет писателя Алексея Феофилактовича Писемского. 1880

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Мы уже упоминали, что Репин не пожелал написать для Третьякова красивую девушку. И во время путешествия по Испании Стасов часто напоминал Репину, что здесь-то он должен обязательно написать красавицу. Наконец нашлась дама, показавшаяся им «чуть не идеалом красоты», и Стасов устроил портретные сеансы. И тут - «куда, куда девалась ее красота?! Это была самая простая, самая обыкновенная и очень молчаливая дама... Этюд вышел очень заурядный, неинтересный», - вспоминал Репин. Чем же объясняет художник свою неудачу? Просто-напросто тем, что дама позировала очень старательно и добросовестно, и ему от этого стало скучно. «... Часто, то есть почти всегда, когда позируют очень безукоризненно, терпеливо, портрет выходит скучный, безжизненный, и, наоборот, при нетерпеливом сидении получаются удачные сюрпризы. Так, например, у меня с П.М. Третьякова, который сидел с необычайным старанием, портрет вышел плохой, а Писемский, вскакивавший каждые пять минут для отдыха, помог мне. Его портрет имел большой успех».

О своей картине Осенний букет - портрете дочери Веры - Репин, излагая его живописную программу, писал Татьяне Львовне Толстой: «Теперь начал писать с Веры; посреди сада, с большим букетом грубых осенних цветов, с бутоньеркой тонких изящных; в берете, с выражением чувства жизни, юности и неги». По живописи, по красоте и благородству колорита - это одна из самых удачных репинских работ.

Девочка Ада. 1882

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет Александра Владимировича Жиркевича. 1891

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Портрет художника Николая Владимировича Ремизова (Реми). 1917

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Автопортрет. 1887

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет Павла Михайловича Третьякова. 1883

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет Софьи Михайловны Драгомировой. 1889

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Портрет баронессы Варвары Ивановны Икскуль фон Гильденбандт. 1889

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Портрет художника Василия Дмитриевича Поленова. 1877

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Но «выражение чувства жизни, юности и неги» совершенно не удалось Репину - правильнее было бы сказать, что лицо модели вообще лишено всякого выражения. Следует заметить, что аналогичная художественная программа была в полной мере осуществлена несколькими годами раньше в знаменитой Девочке с персиками Серова, где не только модель, но и сама живопись картины наполнена ощущением свежести, юной радости и полноты жизни.