Имажинисты 1925

Столб полосатый, всадник, камень

И пограничная межа.

На сердце руку положа,

Скажу:

Я матюгал тогда Германию

И все чужбинные края.

Приятель, дева, комнатушка,

Вот все,

Что позади осталось.

Ах, мы заложим чорту душу

За эту сладостную малость

«Что Русь!» – (смеялись налегке

Садясь в вагон красноперинный)

«Плевал я в бороду твою!»

А на Монмартре в кабаке

Заказываю

С огурцом ботвинью.

Вот дурали! вот непоседы!

Мальчишье сердце,

Синий глаз.

Без толку шляемся по свету

Собачьей верностью томясь.

Степи, звезды и воды –

Вот ведь она какая!

Ни-за-што, ни-про-што

Ей душу отдал,

А тело по Европе таскаю

Скоро заговорю по собачьи.

Жру

Омаров и крабов

Я по тебе не плачу,

Как вологодская баба.

На Монмартре светлые ночи,

Губы у девчонок в крови.

Иноземной последней сволочи

Поют цыгане

Песни твои.

Птицы, звезды и степи

Желтые зори

И трава.

Тридцать три переедешь моря,

А в сердце:

Пепел

И маленькая Москва.

Куда бы разумом холодным не ушли,

На тройках времени куда бы не умчались,

(О, сколько есть погибельных дорог)

Не пересохнет древний тот исток

Сомнений,

Радостей,

Печалей.

Коней и ворогов не ловим на арканы,

К полярным льдам медведь и лось бежал,

Но если сбудется предчувствие обмана,

И я заговорю

На языке ножа.

О, варварский, о дикий хмель!

Как древле покупаем бабу

И умыкаем деву так-же

Бежим

За тридевять земель,

Чтоб совершить любовную покражу.

С французским сифилисом северную кровь

Мешают россы

В кабаках Монмартра.

Москва! Россия! Ветхий кров!

Там девы рассыпают косы,

Как листья августовский сад.

От радостей, сомнений и скорбей

Нам не избавить наши души.

Осенний день,

Осенний чад,

Осенний ветр у тополей

(Как дед у озорных мальчат)

Сердито треплет золотые уши.

Опять безжизненное поле,

Безжизненная вдаль тропа.

Верст шесть осталося

(Не боле)

До пограничного столба.

Такой-ли представлялась встреча?

Какие грустные края.

И огненные (ах!) противоречья

Любовь и ненависть таят.

Где сердце?

В суете-ль проклятой?

(Неушто-ж я такая дрянь)

Мила-ли:

Пенза толстопятая

И косопузая Рязань?..

А вот: и столб

И пограничный домик

И всадник в шлеме на меже.

Кто разберет?

Чорт ногу сломит

В смешной поэтовой душе.