Феб Трауп прибыл почти сразу же, как лорд Верлен сообщил ему о происшествии, что навело меня на мысль, что делом о покушениях на Адриана занимаются действительно серьёзно. Однако массовых допросов не случилось, поскольку после прошлого раза на Управление внутренних дел Лланарэ посыпались жалобы и судебные иски со стороны родителей пострадавших от методов следствия академистов. Понятия не имею, как узнал мой дедушка, потому что я лично ему ничего не рассказывала, но от графа Фьери жалоба также имелась.
— Что-нибудь выяснилось? — поинтересовалась я чисто из вежливости во время нашего с Адрианом очередного свидания.
— Только то, что призыв дракона осуществили по моей крови. Кто и как раздобыл образец — загадка, откуда взялся живой дракон — тем более.
Надо отдать должное куратору Верлену. Ни на одном занятии он не позволил себе ни на шаг выйти за рамки и относился ко мне абсолютно также как ко всем академистам. На свиданиях я постепенно осмелела и задавала всё больше вопросов, а он на них сдержанно, но отвечал. Хотя поднимать тему методов воспитания юных герцогов я всё же больше не рисковала.
— Где вообще можно было бы раздобыть образец вашей крови? — поинтересовалась я, отправляя в рот ложку ягодного десерта, ставшего любимым после визита в особняк Кетро.
— Только в лаборатории семейного целителя в замке Верлен, — отрезал Адриан. — Хотя у меня нет причин подозревать его, образец на месте, Трауп уже проверил.
— А вы последнее время не получали какие-нибудь раны? Даже незначительные, вдруг кто-то умудрился подобрать капельку крови. Например, вы приложили салфетку к ране, а для вызова на крови ведь много и не надо.
Честно говоря, я говорила, не раздумывая, просто чтобы поддержать беседу, потому что ужинать в молчании просто невыносимо, а лорд Верлен не особенно стремился меня развлекать. Однако реакция куратора на мои слова была примечательной.
— Калерия, ты... ты просто умница! — воскликнул он, а я от неожиданности уронила ложку.
— Что?
В холодных глаза куратора вспыхнули искры, он внезапно тепло мне улыбнулся и даже положил свою ладонь поверх моей... Левое запястье немедленно отозвалось лёгким покалыванием, но я не обратила на это внимание, поскольку впервые видела непроницаемое лицо Адриана Верлена таким живым, даже приятным, а глаза — сияющими.
— Ты и правда умница, — повторил он, улыбаясь. — Я совершенно забыл, что после того случая с отравлением Занин взяла образец моей крови, чтобы изготовить противоядие.
Я вздрогнула, в моей голове вспышкой возникло воспоминание.
— И... у неё оставался образец?
— Да, она попросила разрешения провести исследование, но... — Верлен нахмурился, взгляд снова погас, улыбка сползла с тонких губ, — неужели Занин одна из заговорщиц?
— Лорд Верлен, — прошептала я онемевшими от страха губами. Не предполагала, что произносить обвинения в чей-либо адрес так страшно. — На одном из занятий профессора Таэлар Жоэль Дидье разбил шкаф с образцами крови... случайно.
Куратор посмотрел по сторонам и коротко приказал:
— Больше ни слова здесь. Идём.
Он расплатился по счёту, схватил меня за руку, и мы телепортировались прямо из зала ресторана к зданию Управления внутренних дел Лланарэ.
— Чем могу помочь? — сухо осведомился дежурный на посту охраны таким тоном словно хотел послать нас куда подальше, а вовсе не помогать чем-либо.
— Мы к главному следователю.
— Вам назначено?
— Нет, но сейчас назначим, — отрезал Адриан и активировал режим вызова собеседника на браслете.
— Это Верлен. Стоим в приёмной с Перье, у нас сведения по делу. Хорошо. Теперь назначено, — любезно пояснил Верлен. Дежурный хотел было что-то возразить, но в этот момент завибрировал его собственный браслет. Он приложил палец к уху, выслушал говорящего, после чего пропустил нас с недовольной гримасой.
Кабинет Феба Траупа показался мне довольно мрачным, хотя и потрясающе оснащённым. Чёрные стены, матовые тёмные окна, словно господин следователь терпеть не мог солнечный свет и вообще саму радость. Посреди огромного кабинета стоял огромный сенсорный стол, над которым активирована голографическая карта столицы.
Выслушав мою историю, господин следователь задал вопрос.
— Вы позволите мне самому просмотреть ваши воспоминания?
— Нет! — воскликнула я.
— Исключено, — отрезал лорд Верлен.
С жуткой ухмылкой на лице господин Трауп перевёл взгляд с меня на куратора и обратно.
— Я понимаю, почему Кетро подозревает вас в использовании любовных зелий, леди Перье. Вы оказываете сильное влияние на лорда Верлена.
Удивлённо оглянулась на куратора, но встретила лишь привычный холодно-отстранённый взгляд.
— Я обязуюсь не смотреть никакие другие её воспоминания, Адриан, если она добровольно покажет мне именно этот момент. Я больше ничего не увижу.
На моё плечо внезапно легла рука Верлена.
— Если не хочешь — не нужно.
— Я могу заметить детали, которые упустила леди Перье, — заметил Трауп с лёгкой улыбкой.
— Хорошо, — решилась я. — Только урок, на котором это случилось.
Следователь положил мне шершавые ладони на виски и посмотрел в глаза.
— Вспоминайте занятие с самого начала, — попросил он. — Как вы вошли, кто где сел, о чём шла речь, все детали.
И я вспоминала, старательно показывая следователю мгновение за мгновением. Он сдержал слово, внимательно просматривал урок и не пытался вызвать во мне никакие другие воспоминания. Наконец, Трауп закончил, в голове тут же зашумело, мир качнулся и в то же мгновения меня подхватили на руки со словами.
— Ты всё равно перестарался, Трауп.
— Мне нужны были детали. Всё с ней будет в порядке.
Они говорили что-то ещё, но шум заглушил все посторонние звуки. Я была совсем не в порядке. Верлену пришлось тащить на руках моё полубессознательное тело через телепорт в целительский блок, отчего меня ещё и замутило. Правда, обед так и не покинул мой желудок. Может, потому что меня пронесли на руках. К тому же дежурная сестра по просьбе Адриана быстро влила в меня зелье, которое мгновенно сняло тошноту. Зато второе зелье — от последствий допроса — не спешило работать. Затем Верлен принёс меня в комнату, где осторожно усадил на кровать.
— Калерия, ты меня слышишь?
— М-м-м, — ответила я, мечтая только том, чтобы шум в ушах стал чуть тише.
— Открой глаза, нельзя терять сознание.
Я открыла, но мир шатался и плавал перед глазами. Адриан одной рукой обнимал меня за плечи, а по сути, я сидела лишь благодаря его поддержке.
— Поговори со мной немного, пока всё не пройдёт. Это поможет.
— О чём? — губы стали ватными и едва двигались.
— Например о том, какая ты у меня умница.
В голове на мгновение прояснилось, даже шум куда-то делся.
— Ты правда так думаешь? — от неожиданности я даже вышла за рамки приличий, перейдя с куратором на «ты».
— Конечно, я наблюдаю за твоими успехами и, честно говоря, горжусь, — с тихим смехом ответили мне. — Ты удивительно целеустремлённая девушка. Явилась в Академию без единого шанса, но заставила всех считаться с собой. Даже Кетро тебя хвалит.
— Удивительно, — пробормотала я, кусая губы и пытаясь вызвать в них чувствительность. Внезапно моё лицо обняли прохладные ладони и заставили посмотреть в холодные... нет сейчас не холодные, а скорее сияющие голубые глаза.
— Это ты удивительная, — сказал... нет, скорее прошептал куратор и я ощутила лёгкое касание мужских губ на моих губах. Ни думать, ни сопротивляться сил не обнаружилось. Я просто закрыла глаза. Краем сознания отметила, как зачесалось левое запястье, но это происходило где-то далеко, а здесь и сейчас меня поцеловали. Удивительно нежно и всё же настойчиво смешали своё дыхание с моим, коснулись своим языком моего, и я растерялась. Мысли разом разбежались, как муравьи, в разные стороны, хотя я честно пыталась собрать их в кучу и добиться от сознания ответа на вопрос: «Почему я так сильно не хочу выходить замуж за Адриана?!»
Раздался тихий смех и ответ:
— Вот и я хотел бы знать!
В голове мгновенно прояснилось, шум отступил, открыла глаза и увидела смеющегося Верлена, всё ещё обнимающего моё лицо ладонями.
— Я сказала это вслух?
— Сказала, — усмехнулся он.
— Простите. Просто вы... такой равнодушный, что порой становится страшно.
— Значит, это тебя пугает? Жить с равнодушным мужчиной? — улыбка сошла с тонких аристократических губ, но в голубых глазах всё ещё что-то сияло.
— Наверное... я не знаю, — ответила, заворожённо глядя в глаза куратора, словно желая задержать эти огоньки, которые внезапно сделали его лицо живым и настоящим.
— Наверное, со стороны я действительно кажусь таким, — задумчиво произнёс он, отпуская моё лицо. — Однако должность обязывает. Если демонстрировать хоть толику слабости, эти наследнички Правящих сожрут меня с потрохами.
— Вы абсолютно правы, — согласилась я.
— Тебе лучше?
— Да, спасибо. В ушах не шумит, в обморок падать не собираюсь.
Верлен провёл по моей щеке тыльной стороной ладони, поднялся и уже у двери сказал:
— Когда сделаешь выбор в мою пользу, то познакомишься не только с куратором Верленом, но и с Адрианом. Он не такой... равнодушный, я гарантирую.
— «Когда»? Вы так уверены, что это произойдёт?
Голубые глаза леденели с каждым мгновением.
— Уверен. Пусть у тебя нет чувств ко мне... пока, но и к Сверру чувств нет. А из двух зол... С гарунитом у вас нет ничего общего, и ты уже это понимаешь. Ты девочка умная, очень умная, поэтому я уверен, Калерия.
После этих слов Верлен покинул мою комнату.
* * *
К утру Жоэля Дидье уже допросили, вернее попытались допросить, но едва началось внешнее воздействие он воскликнул:
— Аратар! — и потерял сознание. После того, как пришёл в себя, последнее, что он помнил — свои вступительные бои в Академии. Однако несмотря на потерю памяти вина обоих академистов была доказана, и они ожидали Высшего суда, который осуществлял никто иной как премьер-сенатор Алехар Кетро.
Тем временем в Академии предпринимались беспрецедентные меры безопасности. Во-первых, Сенат издал одобренный Императором Наиламом указ о том, что каждый студент, преподаватель и штатный сотрудник Академии должен пройти проверку.
Проверка заключалась в произнесении ключа-активатора проклятия Аратар. В итоге, трое студентов и двое сотрудником потеряли сознание и часть воспоминаний и автоматически были признаны виновными в заговоре против Империи. Тот факт, что абсолютно все преподаватели прошли проверку и оказались чисты, меня странным образом радовал. Хоть кто-то оказался надёжным.
Во-вторых, по периметру всей территории Императорской Академии в спешном порядке установили защитные вышки против стихийников, также появилась охрана помимо дежурных старшекурсников — отряд из пятидесяти вооружённых до зубов гвардейцев.
— И всё это ради того, чтобы обеспечить защиту куратора? Он, конечно, будущий герцог, но всё же... — пробормотала я, наблюдая, как гвардейцы проводят утреннюю тренировку, оккупировав несколько университетских площадок. Мы с подругами, как обычно, направлялись на утреннюю пробежку, но пять десятков накачанных воинах, которые тренировались по пояс обнажёнными, заставили нас забыть об этом.
— Скорее уж Император позаботился о наследничках Правящих семей, — хмыкнула Влада, которая тоже не могла оторвать взгляда от представителей военной силы Гехарии. — Гвардия у нас ничего такая, впечатляет.
— Заодно и мы будем в безопасности, потому что отравление это одно, но наслать дракона на Академию... пострадать мог не только Верлен, — добавила Сильван.
Кроме всего вышеперечисленного Император отправил отряды для внеплановых проверок запечатанных источников всех четырёх стихий. Драконов на территории Магитерры не встречалось уже тысячу лет с момента наложения печати на пустошь Наур.
— Вот так и формируется чувство собственной неполноценности, — прозвучал над моим ухом голос Себастьяна. — Когда твоя почти невеста стоит и бессовестно любуется полуголыми мужиками.
— Там вообще-то и женщины есть, — встала на мою защиту Влада. В отряде действительно насчитывалось с десяток гвардейцев женского пола. Они, разумеется, не были обнажены по пояс и тренировались в спортивных майках.
— Ну да, и вы, конечно же смотрите только на них, — съязвил Себастьян.
— Сверр, между прочим, это ты научил Калерию тому, что можно две помолвки заключить, так что не жалуйся. Где две помолвки, там и третий вариант рассмотреть можно, — в тон ему ответила Влада.
Себастьян издал глухое рычание и руки начали частично трансформироваться, мгновенно отращивая когти и покрываясь шерстью.
— Успокойся, Себастьян, — тут же вклинилась я, пока мой так называемый жених не обратился в волка при гвардейцах, которые могут неверно расценить неожиданный оборот. — Не надо устраивать сцен ревности, пожалуйста.
Гарунит шумно втянул воздух ноздрями и выдохнул, возвращая рукам нормальный вид.
— Прости, Калерия, ты права.
— Я не любуюсь, а смотрю. Кстати, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
— Сильва, нам пора бегать, — и Влада потянула беарнийку за плечо, оставляя нас наедине у входа.
— Что случилось?
— Ничего особенного, — пожала я плечами. — Просто ты мне так и не принёс Дворянский кодекс Магитерры.
— Ах ну да, забыл. Принести?
— Не нужно, я уже сама его нашла и прочитала, — посмотрела в глаза гарунита, надеясь найти там хоть искру раскаяния. Напрасно.
— Ну и отлично. В чём тогда проблема?
— Ты правда не понимаешь? — хотя я старалась говорить спокойно, вопрос прозвучало язвительно.
— Начинаю догадываться, — улыбнулся гарунит. — Ты узнала, что возможности отказать обоим женихам у тебя нет?
— Именно.
— Прости, — он развёл руками, — ты сомневалась насчёт помолвки со мной, и я не стал уточнять детали. Но Калерия разве это так важно? Я думал, у нас с тобой взаимная симпатия и просто нужно время, чтобы чувства окрепли. Мне и в голову не приходило, что ты хочешь отказать обоим.
Он протянул руку, чтобы прикоснуться к моей щеке, но я сделала шаг назад.
— Мне нужно подумать, — сказала я, разворачиваясь и срываясь на бег в надежде догнать девочек в парке. К счастью, Себастьян не отправился следом.