Территория замка поражала размерами и убранством. Это был не просто обнесенный стенами особняк, а самый настоящий город – только маленький и на первый взгляд заброшенный. Однако за парком тщательно ухаживали, деревья вдоль аллеек подстригали так, чтобы они давали еще больше тени, а небольшой фонтан и мощеные дорожки чистили от палой листвы. У левого крыла виднелись хозяйственные пристройки, у правого вытянулась миниатюрная улочка с пятеркой небольших кирпичных коттеджей.
Сам же дворец окружало второе кольцо обороны в виде тяжелого кованого забора. Стражники остались у ворот, а ко входу пропустили только карету. На высоких серых ступенях нас ожидала молодая госпожа с бледным узким лицом и иссиня-черными волосами чуть ниже ушей.
Темное бархатное платье, что она носила, словно по очереди шили монашки и куртизанки. Первые выбрали длинную юбку в пол, вторые разрезали ее чуть ли не до пояса, обнажив крепкое бледное бедро. Первые сделали полностью закрытый верх с воротом под горло, вторые выкроили спереди солидный треугольник, наполовину обнажив приподнятую корсетом грудь.
Ни дать ни взять вокалистка готической группы, осталось только перекраситься в красный – и хоть сейчас на обложку альбома. А вот что перекрашивать не придется, так это глаза – радужки и без того отливали багрянцем, и тогда-то я понял, что перед нами самая настоящая вампиресса.
Альберт вышел и протянул украшенную восковой печатью грамоту – то самое приглашение на отбор. Как ни странно, мой провожатый даже изобразил подобие улыбки, хотя я издали чувствовал, как старика переполняет злоба. Однако бумаги не понадобились – девушка и так прекрасно знала, кто пожаловал. Она прижала к животу тонкий кожаный пенал и низко поклонилась, прежде смерив меня ехидным взглядом с едва различимой насмешкой.
– Добро пожаловать в Летнюю резиденцию, господа Титовы. Меня зовут София, и я – распорядитель грядущего отбора. В этом футляре – правила и серебряные кольца. Прошу ознакомиться с регламентом и не снимать украшения до конца мероприятия – это охранные артефакты, без них находиться во дворце небезопасно. Также внутри набор ключей от третьего гостевого коттеджа – располагайтесь и чувствуйте себя, как дома. Если что-либо понадобится – позвоните в колокольчик на стойке, и горничная немедленно прибудет на ваш зов. В комнаты, в которые вам запрещено входить, вы и так не войдете. В остальном никаких ограничений на передвижение нет. В полночь назначена встреча с императорским семейством. Напоминаю, что мы бодрствуем ночью, а днем спим, так что чем быстрее перестроите свой график, тем лучше. Есть ли у вас вопросы?
Альберт с максимально доступной вежливостью ответил «нет», меня же слегка потряхивало от происходящего, и общаться с упырихой совершенно не хотелось – мало ли, ляпну какую-нибудь чепуху и сразу себя выдам.
– Хорошо, – София улыбнулась. – Но прежде чем вас отпустить, я обязана кое-что узнать у претендента. Вы не против?
– Спрашивайте, – душу сковало тревогой – уж не заподозрила ли эта леди обман?
– Тогда не могли бы вы смотреть мне в глаза? Я понимаю, что ниже гораздо интереснее, но…
– Я смотрел на пенал, – честно ответил я. – Я не пялился на вашу… ваше… ну, вы поняли.
– Что, ни разу не посмотрели? – совершено спокойно спросила вампирша. – И даже взглядом не скользнули?
Старик многозначительно откашлялся, как бы намекая, что врать себе дороже. Но если ответить как есть, это вряд ли добавит мне баллов в общем зачете. Мымра наверняка донесет обо всем императору, и меня возьмут на карандаш как злостного бабника, а такие в мужья не годятся.
– Скользнул, ваше право. Ибо привык оценивать людей целиком, а не по одной конкретной части.
– О, – распорядительница вытянула темные губки. – Так вы меня оценили? И на сколько же?
Да уж, порой действительно лучше жевать, чем говорить. Сделаешь комплимент – попадешь в опалу. Не сделаешь – решит, что низшее существо оскорбило ее величественный упыриный облик.
– Я бы оценил вас в половину красоты императрицы и в треть красоты принцессы.
Альберт нахмурился, а София «подзависла», явно не ожидая такого поворота. Я же внутренне радовался снизошедшей смекалке – с одной стороны, половина императрицы – это очень много, с другой – пусть знает свое место, челядь.
– Хм… – девушка улыбнулась – на этот раз уже без спеси и надменности. – Необычно. Теперь мой вопрос – и не смею более вас задерживать.
Ее глаза полыхнули алым, и я точно бы упал от сильного головокружения, если бы мое тело не превратилось в недвижимый столб. Красные пятна лепестками сакуры кружились повсюду, сливаясь в замысловатые спирали, а голос эхом пронзал насквозь каждую клеточку:
– Трофим Александрович Титов – скажите, чисты ли ваши помыслы и не задумали ли вы прямо или косвенно навредить императору или кому-либо из его семьи?
– Я никому не желаю зла, – ответил, как на духу, да и вряд ли смог бы врать под таким детектором лжи.
– Большое спасибо, – наваждение спало, а девушка снова поклонилась. – До скорой встречи.
На негнущихся ногах добрался до коттеджа и с облегчением развалился на стуле в гостиной. Галстук сжал шею удавкой, а по спине катился холодный пот – не хотелось бы еще раз пережить этот взгляд.
– Вот правила, – старик положил на стол пожелтевший лист с размашистой подписью и сургучовой печатью. – Читай внимательно и сразу запоминай.
Запоминать, по сути, было нечего. Отбор длился десять дней, половина из которых отводилась на испытания. Что за испытания – не написали, потом сюрприз будет, но победитель получал в награду свидание с невестой в произвольной программе.
Проигрыш не означал мгновенного выбытия с турнира – с этим кандидаты должны справляться своими силами. Однако принятые решения напрямую влияли на итоговый выбор, отказаться от которого принцесса не могла.
То есть, если неудачник и балбес на финальном этапе замочит фаворита, то автоматом займет первое место. Да уж, с такими правилами резни не избежать – и она, похоже, тоже часть отбора. С другой стороны, когда все друг другу волки, никто не сговорится ради корыстных целей. Те же, кто провалят испытание, не будет бить баклуши, а получат дополнительный личный наказ – своего рода унизительное наказание.
И больше всего порадовал последний пункт – правила могут меняться в ходе отбора или по личному распоряжению императора. Проще говоря, хозяин оставлял за собой право сжить со свету не понравившегося кандидата. Мало ли – еще вырвется вперед, а дочурку от него тошнит. Не шибко справедливо, хотя чего еще ждать от королей, да к тому же и вампиров, которые ненавидят людей вдвое больше.
– До полуночи еще семь часов, – Альберт сверился с золотыми карманными часами.
– Может, отдохнем?
– Черта с два! Ты и в поезде выспался. Будем упражняться в магии. Свет – крайне слаб против чародеев, но превосходен в защите. Если дойдет до дуэли – тебя хотя бы не порвут на клочки.
– Вы хотите обучить меня волшебству за семь часов? Я, конечно, с детства торчу по Гарри Поттеру, но это как-то слишком быстро…
– Хватит чесать языком! – ладонь ударила по столешнице. – Ты и так знаешь все, что нужно. Просто эти знания… спят глубоко в подсознании. Дошло?
Я кивнул. Речь шла о навыках, полученных настоящим владельцем тела. Которого, как и любого отпрыска знатного рода, усердно обучали с самого раннего детства. Это своего рода мышечная память – сам не помнишь, а тело делает, что надо.
– И тренировка поможет мне их восстановить, верно?
– Что же, я рад, что приманил ученого мужа, а не холопа. Хоть ты и бестолочь, но хотя бы не тупица.
– Предлагаю сперва перекусить. Выспался-то выспался, а на голодный желудок упражняться вредно.
И прежде чем дед успел возразить, схватил колокольчик и тряхнул над головой. И всего минуту спустя в дверь постучали, хотя я не слышал ни стука каблуков, ни шелеста камней под ногами.
– Войдите!
Дверь отворилась, и я увидел девушку в платье почти того же фасона, что и у Софии, только юбка пышнее и до колен, на ногах – чулки, живот украшал кружевной передник, а медно-рыжее каре стягивала белая лента. Этакая французская горничная из фильмов для взрослых – с большими и аппетитными глазами.
– Добрый день, господа, – вампирша низко поклонилась, скрестив предплечья, точно Дракула в гробу. – Меня зовут Карина – и я ваша личная служанка. Если хотите выпить, закусить или весело провести время – только прикажите.
– А что в репертуаре? – спросил, несмотря на злобное сопение провожатого.
– Простите? – девушка улыбнулась, и мое сердце дрогнуло вслед за крохотной родинкой на верхней губе.
– Ну… чем развлекать будете?
– Собой, – на полном серьезе произнесла в ответ.
– А поточнее? А то звучит, знаете ли, двусмысленно.
– Уточняю – если вам нужна женщина, я с радостью вас обслужу.
– Хм… А ничего, что я как бы жених?
– Ничего, – очередная обворожительная улыбка. – Человек ничего не должен вампиру. Пока не стали одни из нас, вы вольны делать все, что пожелаете.
– Интересные у вас порядки, – хмыкнул. – Тогда принесите выпить и закусить.
– Сию минуту.
– Ты что творишь, окаянный?! – накинулся Альберт, едва дверь закрылась. – Ты почто клеишься ко всем подряд? Хочешь повесой прослыть? Вздумал весь наш род опозорить?
– Да они сами лезут! Я понимаю, что это часть испытания, но надо же узнать наверняка.
– Все, что тебе надо – держаться, как положено аристократу! Тебя что, никто этикету не учил?
– У нас такому не учат.
– Это как так? – гнев сменился искренним удивлением. – В академию приняли, а этикета нет?
– У нас с этим все сложно, – вздохнул и откинулся на спинку. – Дворян давным-давно нет, а в академии принимают по уму, а не манерам.
– Тьфу ты! Это ж что за мир такой?
Ответить не успел – снова отвлек стук. Карина вернулась с подносом жаркого, картофельным пюре, вареным горошком и бутылкой красного вина.
– Ого, – от запаха свежей дичи рот наполнился слюной. – А я думал, кровь подадут.
У Альберта, несмотря на выдержку, отвисла челюсть – похоже, этой фразой я ненароком оскорбил все вампирское сословие. Однако девушка тихонько хихикнула, прикрыв рот ладошкой. И все равно сквозь пальцы разглядел клыки: не звериные – в полпальца – как привыкли рисовать в фильмах, но примерно вдвое длиннее нормы.
– Что вы такое говорите, господин? Мы же знаем, что вы не пьете кровь. К тому же, далеко не все вампиры тоже ее пьют.
– Неужели? – изогнул бровь. – Не сочтите за грубость, просто я прибыл из далеких краев – из медвежьего, можно сказать, угла, и живого вампира вижу впервые. И знаю о вас только из баек дремучих крестьян.
Едва пришедший в себя наставник опять распахнул рот – хорошо, что горничная стояла к нему боком и ничего не видела. В отчаянии старик пнул по ноге под столом, но меня уже было не остановить – раз уж выбрал личину недалекого дворянчика, то придется идти до конца.
– Ничего удивительного. О нас ходит множество слухов. Например, что мы боимся чеснока, – милашка вновь хихикнула. – Вот же глупость, правда?
– Еще какая. Слушай, а ты не занята сейчас?
– Я могу быть занята только вашими распоряжениями. На время турнира – я целиком и полностью ваша.
– Тогда может пообедаешь с нами? Крови не предложу, но вино – с радостью.
Дед побелел, что тот упырь. Служанка же с охотой села между нами и разлила напиток по бокалам.
– А то, что вампиров воротит от людской еды – тоже байка?
– Конечно. Кровь для нас – не просто пища, а источник колдовской силы. Мы можем питаться тем же, что и вы, но тогда ослабнем и потеряем дар.
– То есть, все вампиры – могучие колдуны. Но почему тогда ты – обычная служанка?
А вот этот вопрос задавать не стоило. Кажется, я задел то, что задевать не стоило – улыбка вмиг исчезла, взгляд потускнел, а брови сошлись на тонкой переносице.
– Простите, но я не могу ответить. Есть вещи, которые людям знать не положено.
– Извини, я не хотел. Ты же помнишь – дальние края, медвежий угол…
Карина нервно кивнула, встала и поклонилась.
– Еще раз прошу прощения, но вынуждена вас покинуть.
Стоило служанке уйти, как дед потянулся через стол и отвесил звонкий подзатыльник.
– Что ты творишь, остолоп?! Не зная брода – не суйся в воду – такую пословицу в вашем мире слышали?! Улыбайся, отвечай односложно и не лезь к этим… созданиям! Совсем сдурел? А если выдашь нас?!
– Да все нормально будет, – потер гудящий череп – рука у старика свинцовая. – Надо во всем искать выгоду. Да, сейчас оплошал – но если бы все получилось, глядишь, узнал бы от девчонки чего важного.
– Ты кого обхитрить пытаешься, бестолочь? Им всем по несколько сотен лет – они еще твою прабабку по ночам изводили! Это они за нами наблюдают да вытягивают важное, а ты и рад стараться, только перед мордой титьками сверкнули! Это – логово тьмы. Здесь каждый – наш смертельный враг! Здесь у всех – маски, все играют свои роли, а цель одна – сидеть на троне вечно! Так что слушай меня, иначе беды не миновать. А теперь поднимай свой шелудивый зад – пора учиться.
Мы вышли на задний дворик, окруженный непроглядной живой изгородью. Старик встал рядом и закинул трость на плечо, точно биту.
– Маги черпают силу из первородных энергий. Многие полагают, что свет хорош только против нечисти, но это – заблуждение праздных дилетантов. Свет – самая слабая стихия для атаки, но в умелых руках вполне способен поджарить пару гузен.
Альберт поднял руку, и золотой туман меж пальцев сгустился в шарик чуть больше грецкого ореха. Сфера замерцала, как фотовспышка, и выстрелила тончайшим лучом в лавочку напротив. Над доской взмыла струйка белого дыма, и я заметил небольшое отверстие с обугленными краями.
– Повтори!
– Э… А заклинание говорить надо?
– Вспоминай! – старик отвесил подзатыльник.
– Что вспоминать? – причесал растрепавшуюся шевелюру. – Меня колдовству никто не учил.
– Вот же бестолочь. Я не прочитаю тебе весь курс до полуночи! Ты должен пробудить память, так что приступай.
Я повторил движения наставника жест в жест, однако ничего волшебного так и не случилось – даже искорка не проскочила. На всякий случай произнес про себя пару «заклинаний» в духе «елочка, гори!» или «люмус максимус!», но ни одно не увенчалось успехом.
– Знаешь, – дед понизил голос до едва различимого шепота, – стоило повторить ритуал, чтобы призвать, кого надо. Жаль, это слишком опасно для наследника. Но если не перестанешь баклуши бить – клянусь Светом, я проведу его еще раз.
– Да вы подскажите хоть что-нибудь!
– Не умничай! – золотой орел занес клюв в опасной близости от моей макушки. – Ты, гляжу, и рад, чтобы все за тебя делали. Сам старайся, иначе ничего не добьешься!
– Да как стараться-то? Я вообще без понятия, как это все работает! В моем мире никакой магии вовсе нет!
– Тихо, – Альберт схватил за плечо и притянул к себе. – Это как так – нет?
– Вот так… – со скрипом и скрежетом выкрутился из объятий. – Может, и была когда-то, но осталась только в сказках. Нет у нас чародеев, только шарлатаны по телеку.
– Тьфу ты, ну и помойка! Неудивительно, что у вас чернь в академии ходит. Ладно, дам подсказку, но только одну. Мы, Титовы, потомственные клирики, и сила наша проистекает из крови пресвятой воительницы Афины Паллады, что объявила Благой поход против войска самого Сатаны. И лучший способ пробудить в себе свет – вспомнить о праведной миссии и священной жертве нашей покровительницы. А она ненавидела нечисть всей душой, и эта ненависть наполняла ее мощью, что обращала в пепел целые легионы! Так что представь пред собой вампира – мерзкого, злобного, алчущего твоей крови. Вообрази чудовище во всей красе, наведи на него свой духовный лук, и златая стрела не преминет поразить цель!
Ну, это уже что-то. Я закрыл глаза и представил перед собой Софию в ее роскошном черном платье с аппетитными вырезами. Но ни праведного гнева, ни святой ярости не ощутил – на такую красавицу лично у меня бы рука не поднялась. Вот кое-что другое поднялось бы с гарантией, да и как можно пронзить такую прелесть раскаленным лучом?
И вместо нужного результата получил противоположный эффект – воевать и колдовать совершенно расхотелось. Для верности представил рядом Карину в кружевном наряде горничной, но ничего похожего на ненависть не шелохнулось в груди, в отличие от заметно ускорившегося сердца.
Щелк!
– Ай! – я отшатнулся, потирая зудящий череп.
– Ты о чем там задумался, грешник! – налетел на меня дед.
– О вампирах! Как вы и сказали.
– Когда думают о вампирах, то не улыбаются так, словно хотят потащить их не на кол или дыбу, а не сеновал!
– Ну уж простите, не тянут они на мерзких тварей.
– Да неужели? – костлявые пальцы схватили за грудки и хорошенько встряхнули. Альберт навис надо мной, обдав табачным духом, и прошипел, тараща налитые кровью глаза. – Это сейчас они такие добрые и милые – законы блюдут, людей не трогают, казней и пыток не устраивают. Но все это – фикция, игра на публику, чтобы народ не взбунтовался. Ибо раньше у холопов были только вилы да топоры, а нынче и винтовку раздобудут, и пушку! И увернуться от серебряной пули или картечи куда как сложнее, чем от клинка – вот упырям и пришлось пойти на компромисс и ограничить свои же аппетиты. Но поверь моему опыту – их повадки никуда не делись, они просто не показывают их публично. А раньше шайка вампиров могла наведаться в любую деревни и вырезать всех подчистую. Никого не жалели – ни женщин, ни младенцев. Всех рвали на части и купались в крови! Потому что зверье это самое настоящее. Бешеный волк – и тот менее опасен, чем упырь. Запомни, внучек, если хочешь прожить подольше – не обольщайся их обликом, это все морок, иллюзия, вуаль! На деле вампиры – прирожденные враги рода людского. Мы для них – просто пища, и в подземельях этого замка полным-полно замученных бедолаг, чьей кровью они наслаждаются вдали от чужих глаз. Запомни! – старик еще раз меня встряхнул – аж суставы захрустели. – И не позволь этим гадинам себя обмануть. Впрочем, очень скоро ты сам во всем убедишься. Может, тогда поймешь, зачем тебе Свет. А на сегодня занятия закончены. Приведи себя в порядок и готовься к приему.