Имперец. Том 3 (СИ)

Глава 17

— Вот здесь деньги, — сообщил Лютый, ставя передо мной внушительных размеров дорожный чемодан на колесах. — Настоящие, но уже числятся в системе. Так что если что… — и он сделал рукой неопределенный жест, намекая на то, что использовать их никак нельзя.

Можно подумать, кто-то действительно будет их там проверять. Бумажки внутри чемодана — всего лишь средство для отвлечения моего внимания. Враги хотят, чтобы я поверил в серьезность выкупа, а потому мотался по ночной столице, снимая наличку, и не думал о том, что на самом деле главная цель этих мудаков — прикончить меня.

— Хорошо, у меня бы вся ночь ушла, чтобы бегать от банкомата к банкомату, — спокойно кивнул я, выдвигая ручку.

Внутрь, чтобы убедиться в наличие нужной суммы, я заглядывать не стал. В конце концов, все равно никто их считать не будет. Поломанными руками вообще сложно что-либо делать.

— Раздевайся, — велел Лютый, доставая из второй сумки провода прослушивающего устройства.

— Глупо, — прокомментировал я, покачав головой. — Первое, что я бы сделал на месте этих людей, так это проверил жертву на наличие жучков. Им ничего не стоило вычислить машину, на которой поехала Василиса, выбрать время и подготовить место для нападения, обзавестись базой, где они держат Корсакову… Ты всерьез думаешь, что кто-то из них настолько туп, что поверит, будто на мне нет прослушки? Они ведь наверняка знают, кто у меня сосед по комнате.

Лютый скривился, как от лимона, но провода убрал обратно.

— Мы будем вести тебя по пути, — перешел он к обсуждению плана. — Ты подходишь к зданию, там тебя встречают. Мои парни в это время уже окружат территорию. Никто не войдет и не выйдет. Внутри есть камеры наблюдения, но их мы возьмем под контроль, как только заварушка начнется.

— Угу, — ответил я, уже направляясь к выходу из комнаты и таща за собой чемодан.

— И не геройствуй там, Александр, — вдогонку посоветовал Лютый за моей спиной. — Отдаешь деньги, видишь Василису, ставишь барьер, и ждешь, когда мы тебя вытащим.

— Угу.

Бросив чемодан на пассажирское сидение, я сел за руль «Руссо-Балта».

Не знаю, обратил ли Лютый внимание на то, что я не проявляю особых эмоций, да и мне, откровенно говоря, плевать. Костяшки пальцев кололо от рвущейся наружу магии, и мне приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы сдерживать ее.

Машина рванула с места, взвизгнув шинами по асфальту, позади автомобиля вырвались клубы черного дыма. Моя ласточка резко набрала скорость, и я вылетел с территории Императорского Московского Университета.

До нужного адреса ехать было всего минут сорок. Но это на разрешенной скорости. Я же был откровенно не в настроении сдерживать лошадей под капотом.

Я несся по улицам Москвы, игнорируя светофоры и разметку, и впервые за жизнь в этом мире по-настоящему жаждал крови. Это не детские пукалки Распутина, это уже прямая атака на мою девушку.

Кажется, теперь проблема дома Романовых стала моей личной вендеттой.

Ненавижу штурмы.

Я стоял возле башни этажей в сорок, где, по словам Лютого, на самой маковке держали Василису. Полчаса назад щуплый бегунок, которого даже если и заметишь у себя на хвосте, всерьез не воспримешь, по-деловому кратко изложил все, что могло бы помочь мне в намечающемся мероприятии.

Из плюсов — здание еще не было заселено, хотя находилось в высочайшей степени готовности. То есть мебель и цветы в кадках внутри уже расставили, а вот живых людей еще не было.

Ну, за исключением одних кандидатов на протезы, разумеется.

Остановив машину напротив здания, я выбрался наружу и, не глядя в сторону нужного мне входа, выдернул из автомобиля чемодан с деньгами. Пластиковые колеса ударились об асфальт, и я потащил выкуп в сторону высотки.

Пока возился с деньгами, на крыльце уже появился мужик в простой рабочей робе. Вот только фонарь во дворе светил так, что я без труда разглядел ремень на плечах — за спиной «строителя» болтался автомат. А судя по тому, как раздулась форма мужчины, под тоненькой тканью со светоотражающими полосками спрятан бронежилет.

Да, это уже не та шпана, которую в свое время за мной посылал Гриф. И не вечно голодные до быстрых бабок пшеки. Здесь явно ребята посерьезнее трудились. Видимо, у их покровителя, нанимателя, господина или кем им там приходится этот упырь, имелись не только деньги, но и мозги. Хотя, конечно, у него-то как раз с мозгами все в порядке — именно поэтому его до сих пор и не поймали.

Я подошел к крыльцу уже достаточно близко. «Строитель» закончил дымить сигаретой и, щелчком пальца отправив ее в стоящую неподалеку от входа в подъезд урну, улыбнулся.

— Тебя ждут, — сообщил он, открывая мне дверь. — Заходи.

При этом боец не повернулся, чтобы не светить автомат, но держал свободную руку так, чтобы достать оружие из-за спины можно было одним движением.

На чемодан он даже и не взглянул ни разу, пока я приближался.

Пока мы шли по пустому мраморному холлу, я несколько раз заметил развешанные под самым потолком камеры. И подумал, что раз здесь делают ставку на видеонаблюдение, а не магические приблуды, выходит, что и блокираторами должны были озаботиться.

Вот только костяшки пальцев все так же кололо. Не включили?

У лифта нас ждала еще пара бойцов. Эти уже ни в каких строителей не рядились, в отличие от моего провожатого. Полный обвес, винтовки висят на груди, руки на оружии, у одного я заприметил пару гранат, прицепленных с боку на разгрузке. Оба с гарнитурой связи.

Мне бы с Лютым и самому такая пригодилась. Но чего нет, того нет.

«Строитель» вошел в кабину первым, а пара его коллег осталась на этаже, контролировать ситуацию. Очевидно, они были готовы ко всякому. К тому же захват заложников имеет определенные сценарии развития событий, и террористы там никогда не бывают в выигрыше.

Кладут всех, как правило, если идет штурм. И, кажется, к штурму здесь готовы.

Двери лифта мягко закрылись, и кабина начала мягко опускать нас под землю. Значит, информация Лютого была не верна.

Ну, ничего, импровизация — мое второе имя.

Лифт тилинькнул, извещая и нас, и тех, кто нас ждет, что сейчас начнется все самое интересное. Последний звонок в театре.

Парковка была классическая. Огромное пустое пространство, размеченное под автомобили, с ровными рядами столбов опорных конструкций. Колесики чемодана дребезжали о бетон пола, разгоняя эхо.

Единственным, за что мог зацепиться глаз в этой бетонной пустоте — это четыре автомобиля, развернутых так, чтобы можно было сразу стартовать на выезд. Три внедорожника и один микроавтобус.

Наемники меня уже ждали. Стояли ровным рядком, держа оружие наизготовку, смотрели равнодушно в узкие прорези балаклав. Ни дать, ни взять — профессионалы.

— Господин Мирный, — широко улыбнулся один из наемников. — Рад, что вы оказались благоразумны. И впечатлен скоростью, с которой вы собрали деньги.

Внешне он ничем особенным не отличался от своих бойцов. Это не тот случай, когда главарь толстый лысый колобок или тощая щепка, которую можно перешибить соплей.

Нет, эти ребята знали, с какой стороны взяться за оружие. Брала б гордость, что меня воспринимают настолько всерьез, но пока меня берет только злость.

— Где Василиса? — спросил я.

— Где деньги? — вопросом на вопрос ответил мужик, и в голосе его проскользнула снисходительная улыбка.

Я громыхнул чемоданом о бетон, крутанув его за ручку.

— Как заказывал, — объявил я. — Где девушка?

Главарь сделал знак рукой, и один из бойцов приблизился ко мне, открыл чемодан и продемонстрировал всем присутствующим содержимое. Наемники одобрительно засвистели.

— Итак? — произнес я.

— Итак… — повторил за мной мужик, и все присутствующие резко вскинули на меня стволы. — Прости, пацан, ничего личного. Просто контракт на твою голову.

— Жаль, а я думал, еще попьем пивка вместе, — усмехнулся я и применил технику тумана.

Раздался удивленный мат, а за ним беспорядочные выстрелы, которые очень быстро стихли. Стрелять вслепую, значит, рисковать попасть по своим.

Меж тем туман успел рассказать мне кое-что интересное. Во-первых, блокираторы тут все же были, но являлись частью здания, и их технично вывели из строя ребята Лютого. Во-вторых, эти самые ребята уже несутся спасать бедного студента и его девушку. Ну и в-третьих, сама девушка в отключке лежит в микроавтобусе. Куда очень бодро направляется главарь наемников.

А дальше случилось несколько событий одновременно.

На парковку ворвались ребята Лютого.

Наемники включили какую-то свою местную глушилку. Но она была, судя по всему, слабовата, поскольку не развеивала мою технику, а как-то однобоко ее подавляла. Туман по подвалу все еще полз, но двигался ошметками, не слишком мешая прострелу внезапно явившемуся спецназу Лютого.

Главарь наемников запрыгнул в микроавтобус, и машина дала по газам.

— Живыми брать! — орал Лютый где-то на заднем фоне.

Живыми-живыми…

Раз — наемники вскинули стволы.

Два — нажали на курки.

Три — мой лед в их стволах раскурочивает металл, вместе с руками и некоторыми лицами.

Четыре — микроавтобус начинает шлифовать лед на месте, не в силах преодолеть небольшой подъем выезда.

Пять. Я иду искать…

Пока бойцы Лютого сначала замешкались от такого поворота событий, а затем стали вязать имеющихся противников, я спокойно дошел до микроавтобуса.

Ошметки техники тумана подсказывали, что из врагов внутри машины лишь водитель и главарь. Чтобы нажимать на педаль газа, водителю нужна нога… Нога к жизненно важным органам вроде бы не относится.

Да, Игорь Вячеславович?

Небольшая ледяная пуля влетает в микроавтобус через беспечно приоткрытое окошко и попадает четко в колено правой ноги водителя.

Машина дергается, разворачивается, но стремительно нарастающий покров льда на колесах не дает ей продолжить движение по инерции. Все, покатались и хватит.

Я дергаю дверь микроавтобуса.

Главарь уже ученый, он не пытается меня пристрелить. Он даже не пытается шантажировать меня, приставив ствол к голове Василисы. Понимает, что техника магии быстрее, чем его человеческая реакция.

Нет, он просто и без изысков бросается на меня с ножом, едва дверь распахивается. Рукопашка — это прекрасный способ отбиться от мага, когда на тебе надет персональный блокиратор. Но совершенно безнадежный, если у мага за плечами целая жизнь и таких схваток больше, чем ты дней прожил.

Атака — уклонение — атака — блок — атака — захват.

Я заламываю руку главарю, и выворачиваю ладонь так, что мелкие косточки запястья хрустят. Вряд ли когда-нибудь оно уже будет работать полноценно. Срываю с него балаклаву — незнакомое лицо перекосило от испуга. Он привык контролировать ситуацию, привык быть сильнейшим игроком в самых опасных играх охоты на людей. Неприятное открытие, когда ты не самый крутой пацан на районе, правда?

— Отпусти! — взмолился главарь.

— О, погоди, я только начал, — усмехнулся я в ответ.

Одно движение, и все та же многострадальная рука выворачивается из плечевого сустава под неестественным углом.

Мужик орет, и его вопль, кажется, заглушает все матюги на парковке.

— А чего ты ожидал, когда брался за заказ на меня? — удивился я. — Тебе ж наверняка нашептали добрые люди, что мирного во мне одна фамилия.

Я выпускаю его руку, и главарь проявляет чудеса стойкости. Он не падает на колени, он пытается дать деру.

Напрасно.

С чавкающим хрустом ломаются обе коленные чашечки, напоровшись на мою ледяную технику. Мужик падает на бетон и по инерции катится пару метров.

Я подхожу к нему и, схватив за горло, вздергиваю на бесполезные уже ноги.

— Я могу дать тебе деньги! — заявил он, стараясь держать себя в руках. — Могу дать контакты!

Я приподнял брови.

— Ты вроде бы не дурак, раз так долго продержался на такой профессии, — произнес я, внимательно глядя ему в лицо. — Я что, похож на человека, которому нужны деньги или контакты?

— Я все тебе расскажу, я всех сдам! — пообещал он.

— Да ты и так всех сдашь, когда тебя примет в свои теплые объятия господин командир силового отряда за моей спиной, — нехорошо оскалился я. — Но это будет потом. А сейчас мне от тебя знаешь, что нужно?

— Что? — с надеждой выдохнул мужик.

— Знаешь, есть такая интересная пытка у одного некрещеного народа. Называется «тюльпан», — понизив голос, заговорил я. — Там жертву обкалывают опиумом, сдирают шкуру, и потом она подыхает от болевого шока, когда наркотик перестает действовать.

По расширившимся от ужаса глазам наемника было понятно, что он прекрасно знал, о чем я говорю. А учитывая его профессию, он, возможно, и сам такое устраивал.

— Как думаешь, ты долго протянешь? — спросил я, чуть тряхнув наемника.

Мужик судорожно забился в моих руках, а затем по гулкому подвалу разнесся высокий визг.

Прокатился и оборвался на самой высокой ноте.

Трус.

— Мирный, мать твою! — заорал на меня Лютый, выпрыгивая из последних клочьев тумана.

— Да живой он, живой, — я разжал пальцы и брезгливо вытер их об себя.

— А почему визжал, будто ты ему хозяйство на живую отпиливаешь тупой стамеской? — уже чуть спокойнее осведомился силовик.

— Нервишки сдали, — пожал плечами я и залез в микроавтобус.

Василиса была в блокираторах, но в сознании. Я недовольно цокнул — девушке бы лучше не стоило знакомиться с моей творческой натурой.

Я ожидал увидеть испуг или слезы, или панику, но Корсакова меня удивила. Удивила и восхитила. Такая решимость сияла в глазах девчонки, что я в очередной раз удостоверился в правильности своего выбора.

Раз она не сломалась в такой ситуации, то в остальных тем более не сломается.

Блокираторы хрупнули и упали на пол машины, а Василиса кинулась ко мне на шею.

— Сашка… — вцепилась она в меня мертвой хваткой. — Сашка…

— Тише, тише, моя хорошая, — я принялся гладить девушку по волосам. — Все позади. Эти уроды всю оставшуюся жизнь будут проклинать тот день, когда решили поднять на тебя руку.

— Сашка, Сашка… — повторяла Корсакова, и ее начало мелко трясти от адреналина.

— Будешь теперь, как важная барышня у меня кататься с охраной, — поставил я ее перед фактом. — Хорошо?

— Х-хорошо… — выдохнула Василиса.

— И больше никакая падла к тебе на пушеный выстрел не подойдет, — закончил я мысль.

— Обещаешь? — всхлипнула девчонка.

— Даю слово.

Василиса судорожно вздохнула, стараясь удержать себя в руках.

— Эй, голубки, — к нам в машину заглянул Лютый. — Не хотите пообниматься в более подходящем месте?

Я кинул на силовика красноречивый мрачный взгляд, и тот неловко крякнул.

— Ладно, пять минут на сантименты, — пробормотал Игорь Вячеславович и тут же отошел подальше.

— Сашка… — тихо позвала Василиса, с некоторым трудом сдержав нервный всхлип.

— М? — приподнял я бровь.

— Ты сделаешь меня сильнее? — спросила Корсакова. — Я хочу… Хочу уметь постоять за себя.

Я вздохнул, предвкушая содержательный разговор с Разумовским на эту тему, и честно ответил:

— Васька, знаешь, какое самое лучше оружие для любой девушки? — спросил я.

— Пистолет? — немного подумав, предположила Василиса.

— Быстрые ноги, — ответил я, серьезно глядя на нее. — А в случае, когда быстрые ноги нельзя использовать — толстый магический щит.

Ответом мне было упрямое сопение.

— Я могу показать тебе пару приемов, малыш, — продолжил я, видя, как Василиса насупилась. — Но это не значит, что ты сможешь ими воспользоваться. Убивать сложно. Ты убила нападавшего случайно. А если бы атаковал знакомый тебе человек, смогла бы ты убить его? А вот поставить щит можно от любого человека.

Девушка тяжело вздохнула.

— Спокойной жизни пришел конец? — спросила она, немного успокоившись.

— Скорее всего, — не стал я обманывать Василису. — Но я сделаю все, чтобы любая падаль боялась даже смотреть в твою сторону, не то что протягивать руки.

Почему-то все всегда забывают, что на каждую силу найдется своя сила. И раз этот мир навязывает мне войну, что ж.

Значит, в этом мире такой силой буду я.