Инферно

Глава 1

Касания приходили из клубившейся вокруг тьмы и следовали одно за другим — мягкими «лапами», острыми «когтями», щетинистыми «усиками», чем-то ещё шершавым, как наждачная бумага. Андрей ощущал каждое, но при этом не мог видеть, кто или что его трогает, и ещё он не имел возможности пошевелиться, и вот это-то было самым неприятным…

В один момент он рванулся, сумел двинуться… и проснулся.

Андрей лежал в собственной кровати, мокрый, как искупавшаяся мышь, и сердце яростно трепыхалось в груди. «Вот ядреная бомба», — пробормотал он, поднимая руку, чтобы вытереть пот со лба.

Проблема состояла в том, что Андрей кошмаров не видел никогда, ни разу за все тридцать лет жизни. Он был счастливым обладателем того, что в учебниках именуется «устойчивой психикой», и о страшных снах до сегодняшнего дня знал только понаслышке.

Мозг потихоньку очищался от липкого дурмана, хотя отголоски пережитого кошмара ещё прятались где-то в углах сознания. Но что самое удивительное, Андрей чувствовал себя паршиво, словно после основательной попойки: его тошнило, болела голова, в мускулах ощущалась липкая слабость.

Но ведь вчера…

Вчера была пятница, после работы он завернул в любимый пивняк, но там ограничился двумя кружками. Для здорового, крепкого мужика — детская доза, после которой разве что лишний раз в туалет сходишь.

Андрей отбросил пододеяльник, сел на кровати и только тут сообразил, что в квартире невероятно тихо.

— Ядреная бомба, — повторил он, пытаясь осмыслить этот странный факт.

Его «однушка», доставшаяся некогда от бабушки, выходила окнами на оживленную улицу, и, несмотря на пластиковые рамы со стеклопакетами, шум движения проникал внутрь.

Андрей поднялся и вышел на лоджию.

Солнце, что в мае вылезает из-за горизонта в дикую рань, успело подняться над домами, лёгкий ветерок раскачивал усеянные мелкими листочками ветви старых тополей, но проезжая часть и тротуары выглядели пустынными, словно глубокой ночью, — ни одного человека, ни единой машины.

«Что за черт? — подумал Андрей. — Я ещё сплю?»

Он бросил взгляд на настенные часы — те показывали восемь пятнадцать и, судя по равномерному бегу секундной стрелки, не стояли. Понятно, что суббота, но все равно, народ к этому времени просыпается, находится тот, кому куда-то надо ехать или идти, — не первое же января на дворе!

Андрей повернул ручку и потянул на себя раму.

Услышал шелест листвы, и более ничего — за окном царила невозможная в большом городе тишина. По спине побежали мурашки — неужели этой ночью в Нижнем Новгороде или только в Советском районе произошел некий масштабный катаклизм?

Но какой?

Признаков катастрофы не наблюдалось — ни дыма в небе, ни запаха гари или какой-то химии, ни отдаленного завывания сирен пожарных и «Скорой помощи», лишь тишина и полное отсутствие людей.

Похоже, все это не более чем случайность, невероятное совпадение; пройдет десять минут, и на улице обязательно покажется машина, кто-то пройдет мимо или проявят себя соседи сверху, известные любители пошуметь.

Андрей вернулся в комнату, отыскал пульт от телевизора и нажал кнопку включения. Экран осветился, но на нём возникла лишь рябь, а динамики породили монотонное, гнусное шипение.

Забыв о непонятно откуда взявшемся похмелье, о ночном кошмаре, Андрей начал перещелкивать каналы: «Первый», СТС, ТНТ, «Россия», «Волга», «Сети НН», «Россия 2», «Культура»…

Не работал ни один.

Выходит, нечто произошло и с телецентром на Лядова? Или с антенной на крыше дома?

Попытка запустить Интернет закончилась ничем — компьютер упорно не желал входить во Всемирную паутину, словно её не существовало вовсе, и при этом выдавал невразумительные сообщения о каких-то ошибках.

«Ладно, — решил Андрей. — Возьмём паузу. Душ обязательно поможет гиганту мысли…»

После омовения и чашки горячего кофе он и вправду почувствовал себя лучше — симптомы похмелья ослабли, голова прояснилась, из неё почти исчезли воспоминания о кошмаре.

Вот только на улице за двадцать минут, что он потратил на то, чтобы привести себя в порядок, ничего не изменилось — никто не проехал по дороге, не прошел по тротуару, не нарушил тишину.

— Хм, ну надо же, — пробормотал Андрей, в очередной раз выглянув в окно. — Ладно, что там с телефоном?

Телевизор и Интернет не работают, но есть вероятность, что действует сотовая связь, так что удастся дозвониться до кого-нибудь из друзей и выяснить, что происходит в городе.

Включенный мобильник нервно пикнул, и на экране появилось: «Нет сети…»

И вот тут Андрею стало по-настоящему тревожно — связи нет, телевидение не работает, народ с улиц как ветром сдуло, да и в соседних квартирах тишина… Чем можно объяснить подобную хрень? По всему выходило, что ничем… По крайней мере, здравых мыслей ему в голову не пришло.

Но размышления на тему «что и как» можно отложить, куда важнее решить, что делать дальше: сидеть в квартире, ожидая, пока все заработает или прояснится ситуация? Или выйти на улицу, оглядеться, прогуляться по городу, посмотреть, что творится в окрестностях?

Андрей не колеблясь выбрал второй вариант.

Для начала позвонить соседям, выяснить, что там у них… затем пройтись до сестры, живущей в получасе ходьбы… узнать, что там с ней и племянниками… ну а потом…

А потом — действовать по обстоятельствам.

Он собрался быстро, после некоторых размышлений прихватил спрятанный в кладовке «ПМ». Пистолет Андрей приобрел не совсем законным образом в те славные времена, когда работал в одном из нижегородских ЧОПов, а вообще обращаться с оружием выучился ещё в армии.

Зачем взял «ПМ» с собой, сказать определённо не мог, уж точно не для того, чтобы чувствовать себя увереннее на пустых улицах, уверенности ему и так хватало, но все же, все же…

Сунул пистолет во внутренний карман ветровки, отчего ту несколько перекосило, последний раз глянул на себя в зеркало, вышел на лестничную площадку и приступил к выполнению намеченного плана.

На звонок в тридцать пятую квартиру никто не отозвался, хотя обитавшее там семейство могло в полном составе с утра пораньше отправиться на дачу. Андрей пожал плечами и зашагал туда, где располагались рядом двери тридцать седьмой и тридцать восьмой.

В первой обитала склочная молодая парочка, во второй — орава аж из шести человек…

Звонок за закрытой дверью завизжал так, что его слышно было и на верхнем, двенадцатом, этаже. Но никакого эффекта это не произвело — ни сердитых восклицаний типа «кто в такую рань приперся?», ни шарканья тапочек, ни раздраженного копошения в прихожей.

Андрей нахмурился — ну ладно, пусть случилась какая-то катастрофа и всех неведомо куда повымело с улиц, их дом-то не пострадал, и он сам тому самая лучшая иллюстрация!

Соседи-то куда подевались?

Надежда оставалась лишь на тридцать восьмую квартиру…

Тут звонок пропищал деликатно, почти нежно, и Андрею показалось, что он уловил в квартире шорох. Он наклонился, прижался ухом к двери и… едва не потерял равновесие, когда та неожиданно легко и бесшумно распахнулась.

Открылась прихожая, вешалка, полка для обуви под ней, шкаф для одежды, большое зеркало.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — спросил Андрей, надеясь, что сейчас ему возмущенно ответят: «Ты куда лезешь, сволочь?», и утреннее субботнее безобразие окажется простым недоразумением.

Но никто не отозвался, и, поколебавшись, он вступил в чужую квартиру. Подумал, не стоит ли разуться, но затем махнул рукой — семь бед, один ответ, и глупо в такой момент думать о мелочах. Прошел через прихожую и на пороге большой комнаты остановился.

Громадный бордовый диван был не только разложен, но и застелен, причем подушка, простыня и покрывало выглядели так, словно тут спали — и не один час, и вертелись при этом.

Кто бы здесь ни находился, он исчез прямо из постели…

«Что за ерунда происходит?» — подумал Андрей, чувствуя, как неприятный холодок поглаживает спину.

Бояться он не привык, даже не помнил, когда последний раз сталкивался с чем-либо, что вызывало у него страх, и от этого все было ещё хуже. Хотелось закрыть глаза, как следует встряхнуться или посильнее ущипнуть себя, чтобы проснуться в собственной кровати!

Но он слишком хорошо понимал, что это не сон, что таких связных снов не бывает.

— Эй, есть кто? — позвал Андрей снова и опять не дождался ответа.

Заглянул в ещё одну комнату, обнаружил там двуспальную кровать в том же состоянии, что и диван, а также слабый запах, говоривший о том, что кто-то из спавших здесь людей страдал метеоризмом. И при этом — никаких следов насилия, никаких признаков, что обитателей тридцать восьмой за неведомые грехи увезли в кутузку.

Но, черт побери, что тогда произошло? Куда они провалились, причем, судя по всему, прямиком в трусах, ночных рубашках или голяком? Что за сила выдернула соседей из кроватей, да так, что он сам ничего не услышал? И почему эта сила оставила в покое его, Андрея Соловьева, тридцати лет, холостого, не судимого, самого обычного, ничем не знаменитого жителя Нижнего Новгорода?

Вопросы теснились в голове, мельтешили, точно бабочки у пламени свечи.

Ответов не было, не имелось даже догадки, где и у кого их можно получить.

— Твою мать, мать-мать-мать, — с чувством сказал он, выходя на лестничную площадку.

Соседи — ладно, с ними особо тесных отношений не было, а вот что случилось с сестрой и племянниками, надо проверить. Последняя барышня, с которой Андрей крутил амуры, после разрыва, случившегося месяц назад, уехала в Москву, и о ней беспокоиться смысла нет…

Да и желания, честно говоря, тоже — крови попила, стерва рыжая.

Лифт работал, и Андрей без проблем спустился на первый этаж, а затем вышел во двор.

Тут все было почти как обычно — выставка автомобилей, но никто не копается в багажнике и не роется в моторе; лавочки, но ни одной старушки на них; мусорные баки, но без ворон и кошек.

Что, мелкая живность сгинула вместе с людьми?

Нет, невозможно!

Хотя, после того что произошло этим утром, все выглядит возможным, даже явление инопланетян.

— Ядреная бомба, — повторил Андрей любимую присказку.

Выйдя к пешеходному переходу, он по привычке направился к столбу светофора, чтобы включить зеленый свет, и лишь потом сообразил, что смысла в этом нет никакого. Кого опасаться на пустынной улице?

Дошагав до улицы Ванеева, увидел на проезжей части машину, лежащую на крыше, с выбитыми окнами, но при этом без каких-либо следов пожара. Синий «Форд Фокус» перевернуло на хорошей скорости, отшвырнуло к обочине, несколько покорежило, но бензобак отчего-то не взорвался.

Подойдя поближе, Андрей понял, что автомобиль пуст.

Либо водитель благополучно пережил аварию и ушёл, либо исчез прямо из машины, и уже после этого она, лишившись управления, начала кувыркаться на пустой трассе…

Ещё через пару сотен метров стало ясно, что Нижний Новгород несколько изменился. Детская областная больница осталась такой же, какой и была, а вот Кардиоцентр исчез, и на том месте, где он находился, возникло озеро — ярко-синее, круглое, словно тарелка.

Овраг по другую сторону улицы зарос огромными деревьями, более всего похожими на секвойи — их Андрей не так давно видел по телевизору. А вот в хорошо видимых с этого места Верхних Печерах произошло что-то неприятное — над домами поднимались три столба дыма.

Сон не сон, а бред это все напоминало…

Миновав пивной ресторан «Зер гут», Андрей наткнулся на ещё одну машину, на этот раз врезавшуюся в столб, тентованную «Газель». Кабину смяло, точно картонную, находившийся в ней водила исчез бесследно, а бензин вновь и не вспомнил о том, что он горюч и взрывуч.

Осматривая автомобиль, Андрей услышал за спиной шорох, и резко повернулся.

От автомойки на другой стороне улицы к нему трусила собака… какая-то странная, необычайно крупная, с короткой безволосой мордой, более всего похожей… похожей на…

И только когда тварь оскалилась и зашипела, он сообразил, что видит перед собой химеру, человеческую голову на туловище крупного пса с красными выпученными глазами и зубами, каких не бывает не только у людей, но и у собак.

И существо это было настроено вовсе не дружелюбно.

Оно прыгнуло, когда до Андрея оставалось метров пять. Он отскочил в сторону, выдергивая из кармана пистолет. Ощутил резкий звериный запах, клацнули по асфальту когти. Сдвинул предохранитель и нажал спусковой крючок — раз, второй, третий, четвертый…

Раскатился грохот выстрелов.

Первая пуля прошла мимо, остальные попали в цель, в бок «собаке», разворотили его, повалили тварь наземь.

— Хррр… — прохрипела она, содрогаясь всем телом. — Нерррхххт…

Примерно через минуту существо перестало дергаться и затихло.

«Кого же я прикончил?» — подумал Андрей, обходя «собаку», чтобы осмотреть её со всех сторон.

В армии рядовому Соловьеву доводилось не только стрелять, но и убивать, поэтому особенного дискомфорта он не испытывал. Кроме того, эта тварь нападала, и не пусти он в ход пистолет, зубы, что были достойны небольшой акулы, наверняка вонзились бы ему в шею.

Дотронуться до необычного существа он так и не решился, слишком уж странно оно выглядело. Осмотрел, убедился, что «собака» мертва, и пожалел, что не взял с собой запасную обойму. Если подобные «друзья человека» будут встречаться часто, то оставшихся патронов может не хватить даже для того, чтобы добраться до квартиры сестры.

Дальше пошёл, не убирая пистолет в карман.

Дома на Ванеева выглядели мертвыми, покинутыми, словно жители разом собрались и уехали куда-нибудь в теплые края, — никакого движения в окнах, никого на балконах…

Через пять минут ходьбы Андрей увидел Советскую площадь, необычайно пустую и тихую и от этого казавшуюся больше, чем обычно. Тут обнаружились замерший у остановки троллейбус и две столкнувшиеся легковушки — смятые, перекореженные, но снова не обгоревшие.

Подходить к машинам он не стал, и так знал, что увидит.

Перешел через площадь и оказался рядом со зданием районной администрации, в окнах которого не осталось стекол. Как их выбило, непонятно — на асфальте внизу не было ни единого осколка, а рамы выглядели целехонькими, без деформаций и трещин.

А на клумбе, там, где скоро расцветут розы, Андрей увидел нечто странное — окровавленные комки, ошметки, осколки чего-то белого, лужи темной густой жидкости.

— Ого… — сказал он, сообразив, что это человеческие останки.

Нечто не просто убило представителя рода хомо сапиенс, а растерзало его, разорвало на части, погрызло кости, а затем преспокойненько удалилось по своим делам. А сейчас оно, вполне вероятно, сидит где-нибудь в засаде, подстерегает очередную жертву.

Но откуда хищник, способный на такое, взялся в Нижнем?

А откуда та «собака»?

По всему выходило, что в окружающем мире что-то испортилось, причем странным, угрожающим образом: исчезнувшие люди, изменения пейзажа, странные и опасные существа…

Андрей огляделся, но в пределах видимости не было никого живого, даже насекомых на клумбах.

«Вот же хрень дикая», — подумал он, в который уже раз за утро испытывая желание проснуться.

По дороге до квартиры сестры он не встретил больше ничего интересного или опасного. Тот овраг, что тянулся вдоль улицы Васюнина, на первый взгляд не изменился, дома в «хрущобах» остались на местах, и сорок шестая школа, где он некогда учился, никуда не исчезла.

Оказавшись в знакомом до последнего кустика дворе, Андрей понял, что волнуется, — нельзя сказать, что с сестрой они были особенно близки, да и племянники вовсе не любили дядюшку до самозабвения, но какие ни есть, все же родственники, и хотелось надеяться, что с ними все в порядке.

Магнитный замок был отключен, Соловьев вошел в подъезд и поднялся на третий этаж. На звонок никто не отозвался, и он пустил в ход пистолет. Одного выстрела хватило, чтобы древний, хлипкий замок приказал долго жить, и дверь с легким скрипом отошла в сторону.

— Эй, Татьяна! — позвал Андрей, хотя понимал, что ему никто не ответит.

Из этой квартиры, точно так же как из тысяч других, жители просто-напросто исчезли…

И черт его знает куда.

Он прошел в зал, заглянул в обе спальни — кровати расстелены, но никого нет, и опять же — никаких следов насилия, все выглядит так, будто сестра и двое её отпрысков ушли. Но при этом отчего-то не стали тратить время на то, чтобы собраться или хотя бы одеться.

Полный бред…

И что делать дальше? Попытаться найти кого-нибудь из друзей или знакомых? Ведь есть шанс, что уцелел ещё кто-то помимо Андрея Соловьева? Или поискать ответ на вопрос — что все же произошло? Но где? Советский район вымер, это точно, но ведь можно отправиться в центр города, к кремлю… Может быть, там все нормально и власти в курсе?

Так и не придя ни к какому решению, он направился к бару, вытащил оттуда бутылку водки. Отсутствием под рукой тары заморачиваться не стал, открутил крышку и хлебнул прямо из горлышка. Вряд ли Татьяна, даже если вернется сюда, осудит брата за подобный поступок — в условиях такого стресса алкоголь необходим для того, чтобы голова хоть как-то варила.

Водка провалилась в горло, словно вода, а в следующий момент Андрей замер.

Показалось, что с улицы донесся крик…

— Умри, сука! — заорали вновь, на этот раз вполне явственно, и донеслись глухие, чавкающие удары.

Андрей поставил бутылку на пол и бросился к двери. Вылетел на лестницу, не заботясь о том, чтобы закрыть дверь в квартиру, и помчался вниз, прыгая через три ступеньки. На последней площадке едва не сшиб со стены почтовые ящики и, запыхавшись, вылетел на улицу.

У соседнего подъезда невысокий, бритый наголо парень лупил бейсбольной битой нечто, лежащее на земле.

На хлопок подъездной двери он поднял голову, и Андрей увидел багровое от натуги лицо с бешеными глазами. Парень вскинул биту, измазанную кровью, а в следующий момент замер и даже рот открыл.

— Спокойно, не суетись, — сказал Андрей, демонстрируя «ПМ».

Вид огнестрельного оружия почти всегда успокаивающе действует на агрессивных придурков.

— Человек? О-ха-ха! — заорал бритоголовый, не обратив на пистолет внимания. — Вау, чувак, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Я конкретно думал, что остался один в этом сраном городе!

— Я тоже, — Андрей опустил пистолет и вытер со лба пот. — Что там у тебя такое?

— Да урод, в натуре, — бритоголовый сплюнул. — Уже второй, первый, правда, другой был… Разные они. Я думал, типа зомби всякие будут, как в кино, а тут вообще какая-то хрень нереальная.

Андрей подошёл.

На асфальте, вяло пошевеливаясь, лежало нечто человекоподобное. У него вроде бы имелись две руки, две ноги, одна голова и полный комплект остального, что положено, да только все это было перемешано в таком произвольном порядке, что сразу же вызывало острейший приступ тошноты.

Тело перекручено, ребра торчат сквозь кожу, голова болтается на копчике, голени вырастают из боков…

И это существо было живым! Оно ухитрялось двигаться!

— Бросился на меня из подъезда, козел тупой, — сообщил бритоголовый. — Но я не зря биту с собой захватил… И уже второго такого снусмумрика заколбасил, показал им, чего стою.

— А я — одного, — сказал Андрей. — Как тебя зовут?

— Илья. Я в последнем доме по Васюнина живу, у парка троллейбусного. Проснулся, а тут такая ботва непонятная — никого, и тихо… На улицу вышел, а тут вообще фиготень какая-то творится.

Стоило признать, что тип Соловьеву встретился болтливый, но не трусливый.

— Да уж, именно фиготень. Версии есть, что именно произошло?

— Конечно, а как же… Это инопланетяне над нами экспериментируют, — заявил Илья с такой уверенностью, будто зеленые человечки с Марса лично признались ему, что нынешнее безобразие — их рук дело. — Как в том кино голливудском, помнишь? Где все не догоняли, в чем фишка. Типа конкретно вывезли почти всех, других изуродовали, а третьих так оставили, как и было.

— Но зачем? — спросил Андрей.

— А кто же его знает? — Илья заухмылялся. — Разве что у них спросить. Да только где взять этих гнусных уродов? Они где-нибудь там, на орбите, прячутся… в своих этих, кораблях, и следят, волки позорные.

В инопланетян Соловьев не верил, но до сегодняшнего утра он не верил и в то, что могут существовать собаки с человеческими головами и монстры вроде того, что издыхал неподалеку.

— Может быть, и так, — сказал он. — Что делать будем?

— Вооружаться! — Илья взмахнул битой. — Это штука хороша, но если всякие какодемоны и прочие мегауроды полезут, то нам хреново придется. У тебя вон пистолет есть, но и этого мало будет, зуб даю.

С этим стал бы спорить только идиот — в неожиданно изменившемся Нижнем Новгороде могли иметься твари, куда более опасные, чем давешний «песик» или тот псевдочеловек, что напал на Илью.

— Есть магазин «Русское оружие» на Ванеева, — Андрей задумчиво почесал подбородок. — Да только он на сигнализации, за решетками. Как туда заходить будем?

— Не вопрос! Надо только инструменты добыть. Я в автосервисе работаю и любую дверь как два пальца об асфальт. Можно в хозяйственный магазин заглянуть, что на Советской, там все должно быть. Стекло расколошматим и заберемся, а если менты по вызову приедут, так тем лучше, значит, не все в этом городе похерено насмерть.

Определенная логика в этом была, хотя Андрей предпочел бы просто добраться до центра города. Очень хотелось верить, что неведомое бедствие ограничилось Советским районом и что в остальных все так же, как и раньше.

— Ладно, пошли, — сказал он.

— Чего «пошли»? — удивился Илья. — Поехали! Вон сколько тачек стоит! Одну позаимствуем, хозяин возражать не будет, я уверен, все равно он за ней не вернется… Так, вот эту возьмём.

И прежде чем Андрей успел возразить, бритоголовый отправился к потрепанной «копейке» цвета лягушачьей шкуры. Зазвенело выбитое тычком биты стекло, клацнула открывшаяся дверь, и забравшийся на водительское сиденье Илья радостно заухмылялся.

— Вот гопота, — пробормотал Соловьев и отправился к автомобилю.

— Сейчас мы заведемся, и все будет чики-пуки… — бормотал бритоголовый, возясь с приборной панелью.

Раздался щелчок, Илья снял панель, деловито выдернул два проводка и сомкнул их оголившиеся концы. Через мгновение глаза его округлились, рот приоткрылся, а брови поднялись, поскольку не произошло ничего.

— Что, не выходит? — спросил Андрей.

— Да не может быть… если только она сломана? Да не похоже. Сейчас в мотор глянем, чего там да как…

Илья выскочил из «копейки», открыл капот и полез туда.

— Да все в порядке… — доложил он через пару минут. — Ничего не понимаю, хрень какая-то…

— Я пока сюда шёл, видел пару машин. Разбитых, но не загоревшихся, — сказал Андрей. — Может быть, твои инопланетяне что-то сделали с двигателями? Или изменили свойства бензина?

— Но зачем им… — тут Илья осекся. — Хотя кто ж их знает? Ладно, пешком пойдём.

— Только сначала я в квартиру к сестре загляну, кое-какие инструменты и там есть.

Оставив бритоголового на улице, Андрей вновь поднялся на третий этаж. После недолгого колебания прихватил небольшой рюкзак, принадлежавший племяннику, положил в него молоток, кусачки, несколько отверток и нож вроде того, которым пользовался Рэмбо.

«Инструмент» этот добыл племянник где-то в Средней Азии, когда путешествовал по ней автостопом.

— Ну чо ты так долго? — спросил Илья, когда Андрей вернулся на улицу. — Я уж решил, что тебя там схавали, или на кусочки порвали, или вообще в зомби голимого превратили.

— Не превратили. Идём.

На Советской площади за те полчаса, что Андрей тут не был, все осталось так же: троллейбус у остановки, столкнувшиеся машины, окровавленные внутренности на клумбе и полное отсутствие людей.

— Мать ети, как тихо, у меня аж мурашки по шкуре, — пожаловался Илья, нервно тиская биту.

— Не у тебя одного, — кивнул Андрей.

Дошагали до хозяйственного магазина, что существовал на одном месте лет сорок, с тех давних пор, как застроили этот район. Соловьев извлек из рюкзака молоток и, примерившись, изо всех сил саданул по стеклу одной из громадных витрин. Звон раскатился над тихой площадью, мгновением позже заверещала сигнализация.

— Пока никаких ментов, в натуре, — сказал Илья. — Давай, колоти второе, и айда внутрь.

Второе стекло тоже рассыпалось после первого же удара, и они забрались в магазин. Оказались в отделе электротоваров, где с потолка свисали люстры, на полках лежали выключатели, розетки, лампочки и прочие штуковины.

Илью пришлось чуть ли не силком тянуть дальше, он то и дело норовил утащить какой-нибудь сувенирчик.

— Чего тебе, жалко, что ли? — бормотал он, обиженно глядя на соратника. — Когда ещё шанс такой выпадет, а штука красивая, да и в хозяйстве пригодится. Ты смотри, какие они клевые!

— А нести в чем будешь? В кармане? — спросил Андрей, и только после этого бритоголовый отступился.

Но зато в отделе инструментов он порезвился, точно забравшийся в курятник молодой лис. Захватил ящик из тех, что таскают с собой монтажники, и набил его всякой всячиной, начиная ножовкой и заканчивая устрашающе выглядевшим разводным ключом.

Андрей взял топор и этим ограничился.

— Ну вот, теперь и в оружейный магазин можно, и в любой другой, — с улыбкой заявил Илья. — Предлагаю ещё в ювелирный заглянуть, всякие цацки золотые посмотреть, пока их мародеры не прихватизировали.

То, что творил он сам, бритоголовый грабежом не считал.

— Посмотрим, — сказал Андрей, и они направились к разбитой витрине.

А когда добрались до неё, снаружи обнаружились две «собаки» вроде той, которую пристрелил Соловьев, и здоровенная тварь, похожая на гориллу, только ещё больше и с длинной серой шерстью. Сидевшие рядком уроды при виде людей оживились, дружно вскочили, а один из «псов» испустил кровожадный вой.

— Оба-на… — протянул слегка побледневший Илья. — Что делать будем?

— Здоровяка я попробую пристрелить, — сказал Андрей. — С остальными придется справляться так.

Серый монстр встал сначала на четвереньки, затем на две ноги, кривые и короткие, словно у рахитичного ребенка. Заколыхались бурдюки грудей, поднялись ручищи с кулаками не меньше пивного бочонка, в раскрытой пасти блеснули прямоугольные зубы.

Соловьев поднял «ПМ» и нажал спусковой крючок.

Попал точно в лоб, но громадную тварь это не остановило, она с ревом прыгнула вперёд, сокрушая остатки витрины. Следом метнулись оскалившиеся «псы», шарахнулся в сторону матерящийся Илья. А Андрей спокойно, как в тире, ещё два раза выстрелил в голову «гориллы».

Полетели ошметки кожи, окровавленные клочья волос, тяжёлая туша рухнула на пол.

— Так её! — азартно завопил Илья.

Соловьев убрал бесполезный пистолет и выхватил из наружного кармана рюкзака топор. И как раз вовремя, чтобы встретить ударом по морде бросившегося на него «пса». Под лезвием хрустнуло, тварь развернуло в полете, и она, брызжа кровью из глубокой раны, приземлилась на лапы. Андрей прыгнул вперёд, ударил ещё раз, прямо по хребту, но лишь зацепил покрытый шерстью бок. Топор распорол шкуру, оставил багровую полосу, но этого оказалось достаточно.

«Пес» с визгом обратился в бегство.

Тяжело дышащий, вспотевший Андрей глянул туда, где Илья сражался со второй тварью: дела у бритоголового шли не очень хорошо, он все никак не мог попасть битой по верткому противнику.

Но, обнаружив, что осталась одна против двоих, тварь гавкнула и ретировалась.

— Ничего себе развлечение, — пробормотал Андрей, наклоняясь, чтобы вытереть топор о спину мертвой «гориллы». — Откуда эти монстры взялись? Их тоже инопланетяне к нам привезли?

— Так ептить! Конечно! — уверенности в Илье было на десятерых. — Славно повеселились, жалко, что у тебя патроны кончились, разлюли моя малина. А то кто знает, сколько приключений чудных готовит нам открытий бух?

— Бух?

— Он самый. Если в винный зайдем после оружейного, — и Илья мечтательно заулыбался.

Чтобы выбраться из магазина, пришлось оттащить в сторону тушу «гориллы», а это оказалось не так просто. Оба перепачкались в крови и стали напоминать зомби из тех фильмов, где в красках показан конец света.

Пересекли Советскую площадь, причем Андрей в третий раз за сегодня, и двинулись по Ванеева к центру города. Слева потянулись огороженные заборами домики частного сектора, справа остался застроенный «хрущевками» квартал.

Увидев трамвайное кольцо, Илья удивленно присвистнул.

Рельсы, ранее мирно лежавшие на земле, вздыбило и перекрутило так, что образовалось нечто вроде металлической паутины, и в её центре блестел шар из металла размером с гараж. Откуда он взялся, было неясно, то ли выдавился из земли, то ли свалился с неба.

— Там роща, потом синее озеро, тут это… — сказал Андрей. — Опять инопланетяне?

— Они, гады, — вздохнул Илья, о слове «ирония», похоже, не знавший вообще.

На протяжении следующей сотни метров им попалось ещё несколько машин, перевернувшихся, разбитых, слетевших с дороги, но вновь — без признаков огня. Похоже, что и в самом деле нечто странное произошло то ли с двигателями внутреннего сгорания, то ли с бензином.

А перед самым Ванеевским мостом обнаружилась лежащая на крыше бело-синяя патрульная «Волга».

— О, какое счастье нам привалило! — обрадовался Илья. — У ментов должно быть оружие, зуб даю! Пойдём, пороемся в их тачке, наверняка потырим что-нибудь полезное.

— Если только оно не улетучилось вместе с ними, — заметил Андрей.

Через десять минут стало ясно, что прав не он, а бритоголовый оптимист — в машине нашелся заряженный «ПМ», а также «АКСУ», укороченный «калашников» со складным прикладом, и к нему — рожок с патронами. Минутой позже выяснилось, что Илья в армии не служил, с оружием дела никогда не имел и поэтому не представляет, чем курок отличается от спускового крючка.

— Отставить панику, — сказал Андрей приунывшему соратнику. — Пистолет Макарова устроен столь просто, что разобраться с ним сможет даже глубокий гуманитарий…

Инструктаж не занял много времени — Илья запомнил, где находится предохранитель, как им пользоваться, как менять магазин и как правильно держать руки при стрельбе.

— Ни в коем случае не пали без команды, — предупредил Соловьев напоследок. — Только зря патроны потратишь.

— Реально понял, не боись! — заявил Илья, любуясь пистолетом в собственной руке.

Андрей вздохнул — бритоголовый, как и почти любой мужик, получив оружие, мгновенно ощутил себя крутым и страшным, а вот банальная осторожность, что порой стоит дюжины автоматов, у него отключилась.

— Посмотрим, как понял, а теперь пошли.

Они оставили перевернутую «Волгу» позади и вступили на Ванеевский мост, перекинутый через широкий овраг с ручьем. С моста открылся вид на выстроенный недавно район, по неведомым причинам получивший название Медвежья Долина.

Так вот там дела обстояли довольно плохо — один из новых домов превратился в груду стройматериалов, другой покосился и непонятным образом стоял под углом сорок пять градусов к земле. По всему выходило, что непонятная катастрофа вовсе не ограничилась Советским районом, а охватила ещё и Нижегородский, а то и вообще всю верхнюю часть города.

— О-ха-ха, — сказал Илья, изучая пейзаж, и прозвучало это совсем не весело.

Изменения произошли и в другой стороне от моста: там, где ещё вчера располагалась АЗС, а за ней — торговый комплекс, синело круглое озеро, точно такое же, как на месте Кардиоцентра.

— Я такое видел, — Андрей задумчиво потёр лоб. — Что там плещется, интересно?

— Сходим узнаем? — предложил Илья.

— Не по пути немного. Стоит ли время тратить? Подозреваю, что такие штуки нам ещё встретятся.

Они прошли мост до конца, миновали районный военкомат, напротив которого замер врезавшийся в столб автобус. А за автобусом обнаружили ещё один труп — молодая женщина лежала на боку, светлые волосы разметались по асфальту, а лицо было перекошено то ли от ужаса, то ли от боли.

— Что её убило, интересно? — спросил Андрей, подойдя к телу и наклоняясь, чтобы получше его рассмотреть.

Оно выглядело совершенно целым — ни укусов, ни ран или кровоподтеков.

— Кто бы знал? — буркнул Илья. — Айда отсюда, не нравится мне это, конкретная подстава, тебе говорю.

— Это возможно, — Андрей разогнулся. — Мы…

Договорить он не успел, поскольку услышал крик, донесшийся с той стороны, куда они направлялись. Повернувшись, увидел спешащего в их направлении человека — пожилого мужчину в свитере и джинсах.

— Третий, — сказал Илья. — Дедуган какой-то.

Пронзительный, холодящий душу свист рухнул сверху, нечто на мгновение закрыло солнце. Андрей вздрогнул, вскинул голову, но не увидел ничего, лишь смутная тень скользнула мимо ближайшего дома. На проезжую часть обрушилась волна холода, на траве и асфальте заблестел иней, дыхание обратилось облачками пара.

Нечто размытое скрыло мужчину в свитере и джинсах, через миг исчезло, и обнаружилось: только что шагавший человек лежит, уткнувшись лицом в землю и разбросав руки.

Илья икнул.

Холод потихоньку исчезал, иней таял, но Андрей все не двигался с места, словно примерз к асфальту. Ему впервые за много лет было по-настоящему страшно, он боялся вновь услышать этот жуткий свист, заметить стремительное, ускользающее от взгляда облако тумана.

— Твою маму, что это за фигня? — забормотал Илья. — Я чуть в штаны не наложил… Что она с тем дедуганом сделала?! — голос его стал визгливым. — Умереть мне на этом месте, если я хочу с ней ещё раз встретиться! Если я…

— Отставить панику! — сказал Андрей, и бритоголовый замолк. — А теперь вперёд, шагом — марш!

Оторвать ногу от асфальта было тяжело, словно она весила не менее тонны, но он сумел это сделать. Совершил второй шаг, а дальше стало немного легче, дурманящий ужас отступил, из конечностей ушёл парализующий холод. Илья немного замешкался, но тоже пошёл, хотя по белому лицу и бегающим глазам было видно, что он все ещё боится.

Минут за пять они добрались до упавшего мужчины.

Он лежал ничком, седые волосы покрывал иней, на свитере блестели кристаллики льда.

— Эй, дядя! — дрожащим голосом позвал Илья. — Чего с тобой?

— Мертв, — сказал Андрей, присаживаясь на корточки.

Когда он взялся за кисть мертвеца, белую, точно алебастр, невольно поморщился — ощущение было такое, будто схватился за кусок металла, долгое время провалявшийся на морозе.

— Замерз насмерть. А вот что это сделало, я не знаю.

— Инопланетяне проклятые, — произнес Илья, но без прежней уверенности. — Говнюки марсианские, чтоб им поперхнуться сто раз, чтоб их понос и простатит забодал, чтобы они…

— Отставить панику! — повторил Андрей и поднялся. — Идём, немного осталось.

Ещё метров через сто по левую руку показался возведенный недавно многоэтажный дом, пристройку которого занимали магазины: первый этаж — «Спар», а второй — несколько мелких, в числе коих был и оружейный под громким названием «Русское оружие».

— Ты знаешь, а я жрать хочу, — сказал Илья, глядя на вывеску «Спара». — Может, для начала туда заглянем?

— Туда? — Андрей немного поколебался: в брюхе и в самом деле было пустынно, как в дорогом бутике, в последний раз он нормально ел вчера вечером, сегодняшний кофе можно смело не считать. — Давай заглянем. Только без особого мародерства, берём то, что нужно.

— О чем разговор! — с энтузиазмом воскликнул Илья.

От пережитого только что страха он уже отошел, стал, как и ранее, болтливым, активным и наглым.

Они подошли к дверям «Спара», и в ход пошёл не раз испробованный в деле топор. Подала голос сигнализация, но через пару минут смолкла, похоже, что-то перемкнуло в контактах.

В магазине пахло начавшей оттаивать замороженной рыбой, в овощном отделе прямо на полу стояли ящики с апельсинами, яблоками, морковью. Похоже, кто-то из работников находился на месте в тот момент, когда Нижний Новгород поразила странная катастрофа.

Андрей взял пару пачек творога, несколько бананов, добавил кефир и уселся на место кассирши. Вскоре на соседнем объявился счастливый Илья с батоном дорогой колбасы, буханкой хлеба и полторашкой пива.

— Я бы на твоем месте пить не стал, — сказал Соловьев, глядя, как соратник откручивает крышку. — Реакция падает, меткость ухудшается, координация нарушается.

— Да ладно. Ну чего… — тут бритоголовый осекся, сообразил, должно быть, что с разнообразными монстрами, неведомо откуда появившимися на улицах Нижнего, лучше встречаться, будучи трезвым.

Он нахмурился, но пиво отставил, вместо него приволок бутылку «Колы».

Некоторое время ели в молчании, через раскуроченную дверь настороженно поглядывая в сторону улицы. Но там все было тихо, ничего не двигалось, никто не спешил подзакусить двумя уцелевшими нижегородцами.

— Ух, хорошо, — сказал Илья, прикончив колбасу. — Брюхо полное, и сразу как-то веселее.

— Верно, хотя веселиться повода нет. — Андрей допил кефир и поставил коробку на пол. — Ты вообще что думаешь дальше делать? Ну вооружимся мы, а что потом, куда и зачем?

— Не знаю… не думал, — тут Илья стал серьезным, даже мрачным. — И думать не хочется… После того как я утром понял, что остался без матери и без младшего брата… Без друзей… Нах это все! — Он сжал кулаки. — Добраться бы до того слизистого гада с Марса, что это замутил, и харю ему расшибить!

— Идея неплохая. — Андрей отогнал прочь мысли о сестре и племянниках. — Да только надо сначала понять, кто виноват и куда к нему идти… Мне кажется, что зона изменений не может быть слишком большой. Надо попытаться дойти до её границы, туда, где все как обычно.

— Почему не может?

— Подумай сам, сколько нужно энергии, чтобы так изменить хотя бы верхнюю часть города? — Андрей сам понимал, что аргумент выглядит не особенно хорошо, что ему просто хочется верить в то, что неподалеку есть граница, за которой продолжается нормальная жизнь. — Да, они могли охватить ещё и нижнюю, и кусок области, но за их пределами все должно быть как всегда.

— Да? — Илья вовсе не выглядел убежденным. — Может быть, и так, осталось до этих пределов дойти.

— Дойдем. — Андрей поднялся. — Но сначала вооружимся.

На второй этаж вела отдельная дверь, массивная, железная, запертая на несколько замков. Осмотрев её и потыкав пальцем, Илья крякнул и принялся потрошить свой ящик с инструментами.

— Справишься? — поинтересовался Соловьев.

— А то! Без базара!

— Понадобится помощь — говори, — и Андрей отвернулся от бритоголового, чтобы держать под присмотром подходы к магазину.

Наверняка в окрестностях улицы Ванеева бегают сородичи давешних «собак», серой «гориллы» или ещё какие-нибудь неведомые твари, что будут очень рады подзакусить человечиной.

За спиной лязгало, стучало, взвизгивало, доносились негромкие матюки.

Из-за этого шума Андрей не сразу услышал обычные, негромкие шаги, а когда услышал, немедленно повернулся в сторону угла дома, из-за которого они донеслись, и поднял автомат.

Илья выругался в очередной раз, а из-за угла нетвердой походкой вышла женщина в длинном темном платье, простоволосая, с платком в руке. Подняла взгляд, и Андрей вздрогнул — глаза незнакомки, которой было, похоже, около пятидесяти, оказались круглыми, выпученными и совершенно безумными.

— А, люди… — произнесла она негромко.

— Кто тут ещё? — Илья резко повернулся и замер; похоже, он тоже сообразил, с кем они столкнулись.

— Искры посыплются с темного неба… смерть подкрадется на мягких лапах… — заговорила женщина, размахивая платком. — Тот, кто пришёл, — придет… извергнутые лоном обречены, прочие же сгинули… Осиянные светом, мы пойдём под небесами, небесами… далеко!

И, запрокинув голову, она расхохоталась.

— Тьфу ты, сумасшедшая, — Илья скривился. — Как её только до сих пор не сожрали?

— Не знаю. Побрезговали, наверное, — сказал Андрей, а женщина закружилась в танце, высоко подбрасывая то одну, то другую ногу и плавно поводя руками.

Смотреть на это было противно.

— Эй, маманя, успокойтесь! — позвал Илья, но женщина не обратила на его слова внимания.

Она сделала ещё несколько оборотов и замерла, вперив безумный взгляд в Андрея.

— Помни, искать тебе долго! — На этот раз вместе со словами с губ полетели и капли слюны. — Путь твой далек, и тысячи лягут прахом, пока ты пройдешь его до конца! Тот, кто ищет, всегда найдёт, и зверь рычащий встанет на его пути, чтобы привести к сладостной погибели!

И, захихикав, будто девочка, женщина побежала прочь — по улице Республиканской в сторону завода шампанских вин. Вскоре она скрылась за домами, затихли её шаги.

— О чем это она? — спросил Илья, поглаживая бритую макушку.

— Бред, не обращай внимания. Тебе как там, ещё долго?

Андрей не хотел признаваться, что слова рехнувшейся дамочки что-то болезненно зацепили у него в душе, оставили неприятный осадок. Похоже, обычно устойчивая психика, расшатанная треволнениями сегодняшнего дня, начинала понемногу сдавать.

— Должен скоро справиться, — уныло отозвался Илья.

Это самое «скоро» затянулось ещё на час, так что время подошло к полудню, когда сдавшаяся наконец дверь с тяжелым «крак» открылась. Но победа оказалась неполной, поскольку наверху лестницы их встретила ещё одна, ничуть не менее мощная, чем предыдущая.

— Я бы расстрелял замок из автомата, но патроны надо экономить, — сказал Андрей. — И ведь остается ещё дверь в сам магазин, а она от непрошеных гостей должна быть защищена особенно хорошо.

— А что делать? Мы реально тут зависнем. Это сложнее, чем тачки ремонтировать, — признал Илья.

— Есть ещё один магазин, на улице Горького. Там первый этаж, большие витрины, хоть и с решетками. Справиться будет легче. Тут не так далеко, может быть, прогуляемся?

— Давай, только сначала в «Спар» заглянем ещё разок, что-нибудь про запас закинем.

На улице их встретила та же тишина, что властвовала тут в последние часы, налетевший ветер принес неведомо откуда запах дыма.

— Интересно, а кошаки с собаками куда делись? — спросил Илья. — Туда же, куда и люди?

— Ты об этом лучше не думай, а по сторонам гляди, — посоветовал Андрей.

После визита в продуктовый его рюкзак потяжелел от консервов, фруктов и бутылок с минералкой, и они зашагали дальше — мимо спрятанного за оградой гарнизонного госпиталя, в сторону Оперного театра.

Дошли до пересечения Ванеева с Невзоровых и тут услышали звук, похожий на лай, исходящий из доброй дюжины глоток.

— Вот и собачки, похоже, — сказал Андрей. — Только во что их твои инопланетяне превратили?

А в следующий момент он удивленно замер, поскольку из-за здания Оперного театра выбралось самое странное существо, которое он когда-либо видел, похожее на громадного льва, но со змеиной головой на длинной шее и хвостом, достойным исполинского павлина. Не обращая на людей внимания и издавая тот самый гавкающий звук, эхом отдававшийся от стен, оно неторопливо прошлепало до улицы Белинского и исчезло из виду.

— Нет, всё-таки мы спим, гадом буду или бычарой позорным, — сказал Илья. — Этого не может быть на самом деле.

Андрей не ответил, поскольку услышал позади шорох. Развернулся, отпрыгивая в сторону и снимая автомат с предохранителя. Вскинул оружие и нажал спусковой крючок, целясь в мчавшуюся на них серую «гориллу».

Пули зачавкали, вонзаясь в плоть, но их останавливающей силы не хватило, чтобы затормозить могучую тушу. Монстр издал свистящий рёв и легким движением сбил зазевавшегося Илью с ног. Тот шлепнулся наземь и остался лежать неподвижно, а Андрей присел, избегая удара огромного кулака.

Рванул спусковой крючок ещё раз, стреляя в упор.

— Хррр… тхыы… — пропыхтела тварь, и на губах её надулся кровавый пузырь. — Зачем?

Это уродливое создание, лишь похожее на человека, умело говорить! И его большие глаза отражали не кровожадную злобу и хищный азарт, а боль и нечто похожее на тоску!

— Что значит — «зачем», ядреная бомба? — сказал Андрей, отступая на шаг. Вдруг это все — хитрый приём, призванный отвлечь его внимание. — Ты на меня набросилась, а я что, должен смотреть?

— Тхыы… нет… — «Горилла» качнулась и необычайно мягко для своих габаритов упала вбок. Один из кулаков разжался, и на асфальт выпала книжица в синей пластиковой обложке с металлическими уголками и слегка потертым, но различимым двуглавым орлом.

Российский паспорт? Откуда он у подобной твари? Отобрала у человека, прежде чем его сожрать, или захватила в опустевшей квартире? Но зачем? В качестве сувенира?

Не опуская оружия, Андрей шагнул вперёд, прислушался, но дыхания не уловил — похоже, «горилла» и вправду сдохла. И только после этого наклонился, осторожно поднял паспорт и открыл его: ага, Тарасов Василий Аркадьевич, пятьдесят шестого года, прописан на Полтавской, и фотография…

И тут Соловьеву показалось, что он где-то видел обладателя этого документа, причем совсем недавно.

Только что.

Медленно, очень медленно он опустил паспорт и посмотрел на морду убитой твари: огромная, искаженная, поросшая серым волосом, она все же напоминала человеческое лицо.

Лицо Тарасова Василия Аркадьевича.

— Твою матушку… — протянул Андрей.

Так что, выходит, все монстры, которых они встречали во время путешествия по мертвому городу, — бывшие люди, претерпевшие чудовищную трансформацию, обзаведшиеся кровожадными инстинктами, но сохранившие при этом остатки рассудка? Кто-то перенес катастрофу, почти не заметив её, как он сам или Илья, большинство просто исчезло, кто-то свихнулся, подобно той женщине, а некоторые из обитателей Нижнего Новгорода превратились в чудовищ?

Бредово… но не более бредово, чем все остальное.

Ладно, эту гипотезу можно будет проверить потом, сейчас надо разобраться, что с соратником. Бросив паспорт, Андрей зашагал к бритоголовому, который продолжал лежать на спине и очумело вертел башкой.

— О-хо-хо, — сказал Илья. — Как он меня саданул, а? Я даже екарного бабая позвать не успел!

— Это не главное. Главное, что жив, — усмехнулся Андрей. — Сейчас проверим, цел ли.

После краткого осмотра выяснилось, что руки-ноги у бритоголового не переломаны, позвоночник тоже, а ушибы, царапины и гул в башке — не в счет, рано или поздно пройдут.

— У, морда здоровущая! — сердито сказал Илья, утвердившись на нижних конечностях и щупая шишку на затылке. — Макака-переросток, друг из Экваториального Конго!

— Это человек, — поправил его Андрей. — Был, до вчерашнего дня.

— Да ладно, ты гонишь!

Но фотография в паспорте произвела впечатление и на Илью — он посмурнел, на круглой физиономии отразилась целая гамма чувств, от удивления до отвращения и злости.

— Вот суки, — сказал бритоголовый. — Значит, кто-то из тех, кого я знаю… знал, мог превратиться вот в такое? Или в «собаку»? Или в того урода, которого я колбасил, когда мы с тобой встретились?

Андрей молчал, ему было ясно, что мог и что наверняка превратился.

— Нет, тех, кто это сделал, точно нужно замочить. Как заповедовал дедушка Путин — в сортире!

— Замочим, не сомневайся, — улыбнулся Андрей. — Ты очухался?

Оперный театр остался сбоку, и они выбрались на Белинку, к тому месту, где недавно прошел странный зверь с телом льва, головой змеи и хвостом павлина. Тут обнаружилась цепочка круглых, вдавленных в асфальт следов — судя по ним, тварь весила не меньше хорошего танка.

— Разлюли моя малина, — Илья удивленно присвистнул, а затем ещё и опустился на корточки, чтобы ощупать вмятину, словно не доверял собственным глазам. — Ну и жизнь пошла, а?

— И то верно. Зато не скучная.

И они продолжили путь.

До расположенного на улице Горького оружейного магазина добрались без происшествий, не увидели ничего интересного, не встретили ни людей, ни монстров. Ну а подойдя к двойной двери, обнаружили, что она выломана самым варварским способом — осколки стекла разбросаны по тротуару и мостовой, рама искорежена, замок вырван с мясом.

— Э, в натуре, кто-то тут порезвился? — заволновался Илья. — Интересно, нам что-то оставил?

— Если только не приехал на грузовике и не привел с собой прорву друзей, — ответил Андрей, настороженно оглядываясь. — Магазин большой, все не увезешь на тележке… То, что мы не одни такие умные, меня не особенно радует, но деваться некуда…

Движение на другой стороне улицы он заметил краем глаза и, повинуясь оставшимся со времен армейской службы рефлексам, упал на асфальт. Илья, надо отдать ему должное, не стал спрашивать, что происходит, и не застыл столбом, а тоже шлепнулся рядом.

Грохнул выстрел, пуля, с визгом отрикошетив от стены дома, улетела прочь.

Андрей перекатился и, выставив «АКСУ» в ту сторону, откуда стреляли, нажал спусковой крючок. Автомат затрясся, зазвенели вылетающие из него гильзы. Очередь сшибла с ног выскочившего из-за угла старого одноэтажного дома мужчину, брякнул выпавший из его руки пистолет.

— Э, все, типа? — осторожно спросил распластавшийся на земле Илья.

— Похоже, что да. — Андрей осторожно поднялся, поморщился от боли — когда падал, ушиб плечо и колено. — Вот уж точно, не одни мы такие умные.

И он зашагал туда, где лежал агрессивный стрелок.

Выглядел тот вполне обычно: лет сорок, тёмные с проседью волосы, узкое птичье лицо с острым носом. Был он, вне всяких сомнений, мертв — три пули пробили грудь. А вот оружие, что валялось на асфальте, оказалось вовсе не пистолетом, а самым настоящим револьвером, вороненым, с шомполом-экстрактором и деревянными щечками на рукоятке.

— Ну надо же, — сказал Андрей, подбирая тяжёлую «игрушку». — Занятная штуковина.

— Что это такое? — полюбопытствовал оказавшийся рядом Илья.

— «Наган» образца тысяча девятьсот десятого года. — Соловьев откинул вбок барабан, убедился, что все гнезда, кроме одного, заполнены, и вернул его на место. — Похоже, у этого типа он хранился со времен дедушки-чекиста, и не просто хранился, а его регулярно смазывали и разбирали… Полагаю, что эта вещичка может считаться моим трофеем.

В магазине царил разгром — витрины разбиты, застекленный шкаф с ножами повален, на полу — отпечатки грязных подошв сорок пятого размера и несколько гильз от натовского патрона калибра 5,56.

— Кто-то тут порезвился, — заметил Андрей, разглядывая выбоины на стене. — Пристреливал «Сайгу», похоже… Надеюсь, она была тут не одна?

— Что за «Сайга» такая? — полюбопытствовал Илья.

— Тот же «калаш», только гражданский вариант, не стреляет длинными очередями и магазин не более чем на десять патронов. Эх, ядреная бомба, ты стой, приглядывай за улицей, а я пороюсь в закромах родины…

На то, чтобы осмотреть торговый зал и запасники, у Андрея ушёл почти час, но зато после этой процедуры он стал счастливым обладателем самозарядного карабина «Сайга МК-01» и приличного запаса патронов к нему, а также помпового ружья «Ремингтон 870», выглядевшего так, что сам Арнольд Шварценеггер не постеснялся бы взять его в могучие руки.

Вдобавок Соловьев переоделся в камуфляж, нацепил на себя «разгрузку» и сменил школьный рюкзак на более удобный охотничий.

— Ну реальный кекс! — оценил вид соратника скучавший у входа в магазин Илья.

— Иди, тоже переоблачайся, — сказал Андрей. — И рюкзак прихвати… Ружье для тебя взял, пригодится, если с чем-нибудь большим столкнемся… Иди-иди, а то ещё какие-нибудь умники заявятся…

Ещё через полчаса они выбрались из магазина, снаряженные и вооруженные не хуже пары отправляющихся на задание коммандос.

— Ну что, на кремль? — Илья, проинструктированный на предмет обращения с помповым ружьем, чувствовал себя в рюкзаке и «разгрузке» довольно неловко, то и дело ежился, словно его жрали вши.

— На кремль, — кивнул Андрей. — Посмотрим, что с нашими властями сталось, а там будем действовать по обстановке.

Боеприпасов у них было достаточно, чтобы выдержать бой со стаей «собак», огневой мощи — чтобы остановить несколько «горилл», имелся и небольшой запас продуктов и воды.

Словно вернулись те времена, когда рядовой Соловьев ходил в рейды по чеченским горам и жал на спусковой крючок не реже, чем думал о девушках. Правда, тогда он точно знал, что происходит, кто его враги, в кого стрелять, а в кого не стоит, а сейчас все было покрыто туманом неизвестности.

С Горького свернули в переулок и вышли к стадиону «Водник», а точнее, к появившемуся на его месте синему озеру.

Оно выглядело намного больше предыдущих, по его поверхности гуляли настоящие волны, и жидкость, мало похожая на обычную воду, лениво облизывала некрутые берега.

— Вроде не пахнет ничем, — сказал Илья, втянув носом воздух, — а выглядит как та ерундовина, что нам на уроке химии показывали… запарил, как она называется… кислота, что ли, какая?

— Хоть и не пахнет, лучше обойдем, — сказал Андрей. — Яду вонять не обязательно.

Они сделали всего несколько шагов, когда поверхность озера заволновалась сильнее, в центре его вспучился небольшой горб. Заклубился над ним серебристый туман, пополз над поверхностью воды, во все стороны выбрасывая длинные, похожие на щупальца пряди.

В тумане замелькали фигуры, слишком нечеткие, чтобы их разглядеть, но мало похожие на людские.

— Это ещё что? — Андрей поднял автомат и сделал несколько шагов назад.

Илья выставил перед собой «Ремингтон» и поначалу остался на месте, но затем тоже решил не рисковать и отступил. Волна серебристого тумана тем временем докатилась до берега и застыла, двигающихся в его толще фигур стало больше, хотя четче они не сделались.

У Андрея закружилась голова, на мгновение показалось, что он видит в дымке нечто вроде дороги, ведущей к центру озера, и по ней идёт статная женщина в длинном платье и короне… Эта картинка исчезла, ей на смену пришла другая — торчащая из синей воды рука с зажатым в ней мечом… Её сменила третья — исполинская чаша, висящая в воздухе и испускающая свет…

Этот свет резанул по глазам, Андрей невольно вскинул руку, моргнул и осознал, что туман сгинул, точно его и не было, а по поверхности озера все так же бегут ленивые волны.

— Тебе ничего не показалось? — спросил Андрей.

— Не-а, — помотал Илья бритой головой. — Эта муть надвинулась, и я уже ждал, что оттуда полезут какие-нибудь уродцы с клешнями и жвалами, как в том кино по Кингу, а потом вдруг — бах, и сгинула напрочь…

Похоже, странные видения посетили только Андрея.

— Пойдём отсюда, — сказал он. — Бегом — марш!

Пока огибали озеро, Андрея преследовало ощущение, что за ним наблюдают из-под неестественно синей воды. Взгляд этот казался не враждебным, не одобрительным, скорее пристальным, и все время хотелось обернуться, чтобы посмотреть, кто это пялится.

Легче стало, когда водоём исчез за домами, а едва они выбрались на улицу Грузинскую, Андрей мигом забыл и об озере, и о связанных с ним чудесах. Шагавший впереди Илья чуть не провалился во внезапно открывшуюся в асфальте трещину, и пришлось хватать его за рюкзак.

Из трещины пахнуло серой, а мельком глянув вниз, Андрей увидел нечто багрово-текучее, похожее на лаву. Дернул махавшего руками бритоголового на себя так, что затрещали лямки, и поволок его к обочине.

— Да ну нах эти развлечения! — рявкнул покрасневший Илья, оказавшись на безопасном расстоянии от трещины. — Фигня жуткая! Раньше я думал, что в Нижнем скучновато, а теперь думаю, что слишком весело!

— На тебя не угодишь. — Андрей сделал несколько осторожных шагов и заглянул в трещину, что стала шириной примерно в метр, а длиной — в пару десятков и прекратила расти.

Никакой лавы внизу больше не было, там чернело нечто бугристое, испещренное ямками и мелкими трещинками. Местами виднелись багровые кристаллы, удивительно гладкие, похожие на облитые кровью друзы горного хрусталя.

— Ничего себе номер… — проговорил Андрей. — И как это понимать?

Нельзя было сказать, что он сильно удивился, — за сегодняшний день наудивлялся больше, чем за всю предыдущую жизнь, но определенное беспокойство испытал. Ладно, когда твои соседи и родственники исчезли в никуда, ерунда то, что некоторые обитатели Нижнего превратились в монстров, можно привыкнуть к изменениям городского пейзажа…

Но если земная твердь, привычная и надежная, как… земная твердь, начинает выкидывать такие фокусы, то дело — труба.

— Чего там? — спросил Илья, вытягивая шею.

— Ничего, — ответил Андрей, и в этот самый момент развалился дом на противоположной стороне улицы.

Двухэтажный кирпичный особняк, какие строили в Нижнем около века назад для средней руки купцов, причем строили на века, сложился, точно карточный домик. Громыхнуло, зазвенели разлетающиеся на куски оконные стекла, затрещали рамы и косяки, взметнулось облако серой пыли.

Андрей не сдвинулся с места, зато Илья подпрыгнул чуть ли не на метр и с перепугу выстрелил. «Ремингтон» грохнул, пуля ушла в небеса и, если бы на малой высоте пролетала невезучая птичка, непременно сбила бы её.

Соловьев посмотрел на соратника так, что тот покраснел.

— Больно уж это… неожиданно… сдрейфил я, — объяснил Илья, залезая рукой в один из карманов «разгрузки» и вытаскивая патрон. — Думал, что из хаты этой выскочит кто… и на нас бросится.

Из груды развалин никто не вылез, и о том, почему рухнуло выглядевшее целым строение, оставалось только гадать.

— Пойдём, — сказал Андрей. — Если мы будем отвлекаться на все загадки, то никогда не доберемся до цели.

Они прошли Грузинскую до конца и выбрались на Большую Покровку.

Главная улица Нижнего почти не изменилась, по крайней мере все выходившие на неё здания уцелели. Сгинула, конечно, обычная для этого места толпа, да и в уложенной недавно брусчатке появились неровные ямы, похожие на следы великана с редкостно бесформенными ногами.

— Ну чего, айда до ювелирного? — спросил Илья. — Там вон «Оникс» и ещё какой-то, название запарил, в другой стороне «Рубин»… Золотишко, серебришко, камушки всякие, набьем карманчики.

Глаза его возбужденно блестели.

— Ты подумай только, зачем тебе это все? — Андрей усмехнулся. — Наберешь перстней, цепочек и прочей требухи — и что с ними потом будешь делать? Есть их нельзя, использовать в качестве оружия тоже. Подаришь следующей «горилле», чтобы она тебя не сожрала?

Глаза Ильи отразили недоумение, рот приоткрылся — мысль о том, что драгоценные металлы и камни не имеют в данный момент особенной ценности, проникала в мозг бритоголового с трудом.

— Ну… ха… — сказал он после паузы. — Ну, типа… ты говорил, что все плохо только у нас, а там… где-то все как всегда… и там можно будет продать, реально денег поднять…

— Хочешь нанести визит в ювелирный магазин? Вперёд. Но я тебе помогать не стану и ждать тоже. У меня есть желание как можно быстрее покинуть это… — Андрей некоторое время поискал нужное слово, — …пространство, а для начала определить, где оно заканчивается.

Илья нахмурился, засопел, жадность боролась в его душе с нежеланием оставаться в одиночестве.

— Ладно, я с тобой, — буркнул он. — Фиг с ним, с ювелирным… будем спасать наши задницы.

И они двинулись по Покровке вниз, в сторону кремля.

Андрей шёл без спешки, поглядывал по сторонам и под ноги — вдруг мостовую расколет ещё одна трещина вроде той, что была на Грузинской? Илья шагал рядом, бормотал что-то себе под нос и рассматривал собственное отражение в витринах магазинов, должно быть, пытался определить, насколько грозно и воинственно он выглядит.

Покровку одолели без проблем, открылась площадь Минина, стена и башни кремля, а также эфемерная, призрачная пирамида из стекла там, где ещё вчера стоял памятник Кузьме Минину.

— Фараонов завезли, что ли? — спросил Илья, разглядывая это диво.

— Проверять не станем, — осадил Андрей соратника. — Как и планировали, оценим обстановку.

На территории кремля располагались городская и областная администрация, а также части Нижегородского гарнизона; по бульвару, что шёл между стеной древней крепости и Зеленским съездом, можно было добраться до точки, откуда открывался вид на Стрелку, место слияния Оки и Волги, и на нижнюю часть города.

Рассмотреть, что именно в ней творится, сумел бы только обладатель мощного бинокля, но и простого взгляда должно было хватить, дабы определить — идёт за рекой обычная жизнь или там все так же, как и тут.

Они пересекли площадь, в самом центре которой застыла поливальная машина из арсенала коммунальщиков. Миновали пост милиции у Кладовой башни, а сразу за аркой ворот наткнулись на труп в милицейской форме, лишенный головы, но в остальном нетронутый.

— Похоже, и мэр, и губернатор ушли в отставку, — проговорил Андрей.

— А хозяйничают тут всякие уроды, чтобы им подавиться, — подхватил Илья. — Прикинь, «гориллы» по селектору общаются, а «собаки» в кабинетах сидят, бюрократией балуются.

Соловьев рассмеялся:

— Нет, до такого никакие ядреные монстры не додумаются. Мучить ближнего бумажками и подписями способны только люди. Так, по сторонам поглядывать не забывай.

Через полчаса стало ясно, что кремль, многие века бывший центром Нижнего Новгорода, мертв, как Лев Троцкий. Двери главного корпуса обладминистрации были выбиты, точно через них проехал танк, рядом с Вечным огнём, что пылал как ни в чем не бывало, валялась кучка обглоданных костей, а здание филармонии лишилось двух верхних этажей.

Они прошли мимо установленного на постаменте танка «Т-34» и через калитку в воротах Северной башни выбрались на бульвар. Распахнулась панорама слияния двух огромных рек, стали видны оба порта, жёлтая громада собора Александра Невского и комплекс Нижегородской ярмарки.

— Хм, надо же… — протянул Андрей.

Берег Оки напротив ярмарки выглядел пустынным, похоже, неведомое бедствие не ограничилось верхней половиной города.

— Ни хрена, — сказал Илья, и в голосе его прозвучало разочарование. — На сколько же это все тянется? Неужто весь Нижний сгинул? Куда нам тогда идти, что делать, мать етить?

Андрей поморщился:

— Не причитай. Куда идти? Прочь из города. Оставаться тут опасно. А двигаться предлагаю на запад, в сторону Москвы. Рано или поздно, мы дойдем до мест, где все нормально.

— Что, переться куда-то?! — взвился Илья. — Бить ноги? Да на кой мне это нужно?

— Оставайся здесь. Я тебя с собой не тащу.

Бритоголовый матюкнулся, в ярости замахнулся, собираясь врезать «Ремингтоном» по земле, но вовремя остановился, вспомнил, должно быть, что оружие с собой таскает не для красоты.

— Ёкарный бабай, — пробормотал он. — Хорошо, идём… Но ты уверен, что на запад будет ближе?

— Нет, конечно. — На самом деле Андрей потерял даже уверенность в том, что хоть где-то в России сохранились места, где все осталось как прежде. Катастрофа, разразившаяся в Нижнем, уничтожила представления о возможном и невозможном, сделала зыбким то, что ранее казалось незыблемым. — Но туда двигать логичнее. Все равно мы хотели в Канавино и Сормово заглянуть.

— Это да, хотели, — вздохнул Илья. — Ну что, вниз?

От Северной башни начиналась лестница, ведущая к выстроенной недавно церкви, около которой разместили уменьшенную копию московского монумента Минину и Пожарскому.

Спуск не занял много времени, и вскоре они выбрались на Нижневолжскую набережную. Тут почти сразу наткнулись на огромную трещину в асфальте, вроде той, что была на Грузинской, только ещё больше.

Через эту пришлось перепрыгивать с разбегу, да ещё и выискивать для этого место поуже.

— Я, блин, не Боб Бимон, — сказал Илья, восстановив дыхание после прыжка.

Андрей хотел добавить что-то, но не успел, поскольку из-за угла ближайшего дома выскочили две «собаки», и пришлось пускать в дело оружие. Загрохотала «Сайга», первая тварь с визгом покатилась по асфальту, бухнуло ружье, и вторая, которой разворотило грудь, упала и осталась лежать.

Бритоголовый попал в цель с первого же выстрела.

— Очень хорошо, — заметил Андрей. — Не ожидал.

— Так хех, меня ж не пальцем делали! — гордо заявил очень довольный собой Илья.

Скрип дверных петель в почти полной тишине прозвучал неестественно громко, и оба повернулись в ту сторону, откуда он донесся. Андрей удивленно хмыкнул, а поднявший «Ремингтон» бритоголовый тут же опустил его — из здания, где находилась Речная больница, вышла девушка.

В джинсах, туфлях на каблуке и замшевой курточке, с собранными в хвостик рыжими волосами и сумочкой, она выглядела совершенно обычной, но в то же время смотрелась дико на пустынной изуродованной улице.

— Телка! — радостно воскликнул Илья.

— Погоди, это наверняка ловушка, — сказал Андрей. — Она может быть не тем, кем выглядит…

Девушка потопталась на месте, затем неуверенно улыбнулась.

— Вы ведь люди?! — крикнула она дрожащим голосом. — Вы ведь не станете меня есть?

— Есть не станем. — Илья хищно улыбнулся, а затем ещё и облизнулся.

— Мы-то люди, — сказал Андрей, нацеливая «Сайгу» на девушку. — А вот ты кто?

— Лиза, — она всхлипнула. — Неужели вы меня боитесь?! Я сегодня дежурила… проснулась, а тут этот кошмар! Куда все исчезли?! Телефоны не работают… И что это за монстры?! Я в окно видела! Они человека разорвали на моих глазах… Неужели вы мне не поможете?!

Барышня, похоже, была на грани истерики, или существо, замаскировавшееся под симпатичную девушку, очень ловко притворялось. Во второе не особенно верилось, все встреченные сегодня монстры особых признаков интеллекта не проявляли, но Андрей колебался.

Кто знает, какие ещё твари появились в Нижнем после катастрофы?

Что-то тёмное, раскоряченное возникло на краю больничной крыши и, перевалив через него, бесшумно полетело вниз. Андрей среагировал автоматически — вздернул ствол и дал короткую очередь, а когда понял, что промахнулся, — ещё одну и на этот раз попал.

Зачмокало, прозвучал короткий взвизг.

Существо, похожее на исполинскую белку-летягу, повело в сторону. Оно ударилось о карниз и, разбрасывая капли крови, мешком рухнуло наземь. Захрустели кости. Девушка шарахнулась в сторону, прижала ладони ко рту, а не успевший даже выругаться Илья недовольно поморщился.

— Вот так, — сказал Андрей, меняя магазин. — Ну что же, Лиза, иди сюда, будем знакомиться.

Девушка поколебалась мгновение, похоже, двое мужчин в камуфляже и с оружием выглядели в её глазах такими же монстрами, как и «белка-летяга». Потом решительно сглотнула и, обогнув убитую тварь, зашагала в их сторону. Когда подошла ближе, Андрей разглядел симпатичное лицо с острым носиком, покрасневшие испуганные глаза и обкусанные ногти с остатками маникюра.

Да уж, барышне сегодня пришлось нелегко.

— Не стоит нас бояться, — улыбнулся Соловьев. — Меня зовут Андрей, это Илья, мы самые обыкновенные люди и о том, что произошло с нашим… городом, знаем не больше тебя.

Сначала хотел сказать «с нашим миром», но затем передумал — незачем пугать девушку.

— Не знаете? — спросила Лиза чуть ли не разочарованно. — Ну вот. А я думала, вы эти… солдаты или спасатели, ну чтобы эвакуировать уцелевших… А оружие у вас откуда?

В сторону Ильи, что лыбился откровенно похотливо, она поглядывала с опаской, а вот Андрей вызывал у барышни больше доверия. Она продолжала тискать сумочку, но уже не всхлипывала, не дрожала от страха и держалась, учитывая ситуацию, довольно неплохо.

— Взяли попользоваться. А ты как тут оказалась?

— Я врач, была на ночном дежурстве, — объяснила Лиза. — Встала в полседьмого, а в палатах и на постах — никого, ни больных, ни сестер. Телефоны не работают, сотовый тоже отказал, а этажом ниже кто-то ревет и грохочет… Я в ординаторской заперлась и в окно видела… как он вышел на улицу. Здоровенный, на обезьяну похож, весь в седых волосах… мужчину в клочья…

Губы её вновь затряслись, в глазах появился страх.

— Тихо-тихо, — поспешно вмешался Андрей. — Не стоит об этом вспоминать.

— Да, наверное. — Девушка пригладила волосы, глянула на мужчин чуть смущенно. — Так и просидела, боялась выйти, пока вас не увидела… Ужасно есть хочется, а ещё… узнать, что с мамой и папой, они у меня в Семенове… и сестренки там же… и Витечка, жених, он в Печерах живет…

— Знать о том, что с твоими родичами, мы не можем, а вот пожрать у нас есть, — сказал Андрей и снял с плеча рюкзак.

Получив яблоко, Лиза вгрызлась в него и уже с набитым ртом промычала нечто благодарное. Выдав барышне бутылку минералки, Андрей сказал: «Мы на секундочку», и отвел Илью в сторонку.

— Э, телка-то клевая! — возбужденно зашептал бритоголовый, поглядывая в сторону девушки. — Ты главный, ты и пользуешься первым, никакого базара, а потом и я поучаствую.

Андрей аккуратно взял соратника за ворот и немного приподнял.

— Об этом забудь, — сказал он очень тихо, глядя в карие, полные недоумения глаза. — Если попытаешься к ней лезть, я тебя пристрелю. Если такие правила не устраивают, отправляйся куда хочешь.

— Ну почему? — удивился Илья. — Она что, не даст нам за спасение?

— Может, и даст, но только если сама этого захочет. Понял?

— Но почему? Ментов нет, заявлять некуда… проблема, что ли, если мы чуток с ней попихаемся?

Нельзя было сказать, что Андрей всегда вел себя с женщинами по-рыцарски, случались в его биографии моменты, о которых он предпочел бы не вспоминать. Но сейчас, когда Нижний Новгород, а может быть, весь мир, перевернулся вверх тормашками, ему казалось неправильным подкатывать к напуганной девушке, к такому же человеку, как и он сам.

Кто знает, сколько обычных сапиенсов осталось в городе?

Тысяча? Две?

— Не проблема, но сейчас не до этого, сам подумай. — Андрей отпустил ворот Ильи. — Если ты только намекнешь, что я пытаюсь оставить Лизу для себя, получишь пулю в живот.

Бритоголовый отпрянул, но промолчал, сообразил, что с ним не шутят.

— А можно ещё яблоко? — попросила девушка.

— Конечно. — Андрей повернулся и обнаружил, что молоденькая врачиха смотрит на них с испугом. — Ещё у нас есть консервы, рыбные, мясные, даже овощные, по-моему, и хлеб тоже.

От консервов Лиза отказалась, а вот ещё два яблока схрумкала.

Илья больше не пялился на неё, как кот на кусок печенки, но в то, что он так вот просто отказался от похотливых мыслей, Андрей не особенно верил. Понимал, что, если дальше девушка пойдет с ними, за соратником придется присматривать все время и днем, и ночью.

— Ну что, наелась? — спросил он и, дождавшись кивка, продолжил: — Теперь слушай. Похоже, весь «верх» Нижнего обезлюдел. Куда делся народ и что вообще произошло, я не знаю. Илья грешит на инопланетян, ставящих над нами некий эксперимент, но доказательств тому нет. Зато появились хищные «зверушки», — о том, что они являются мутировавшими горожанами, Андрей решил не упоминать, — и опасные чудеса вроде синих озер или таких вот трещин. Мы собираемся перейти мост и через Сормово двинуться на запад, в сторону Москвы. Рано или поздно обязательно выйдем туда, где ничего не случилось. Ты, конечно, можешь пойти куда угодно, но я предлагаю тебе отправиться с нами.

— Но как же… — Лиза сглотнула, машинально поправила прическу. — Родители? Витечка? У меня кошка дома, я не могу её оставить… и вообще куда-то идти…

Андрей не возражал, он понимал, что непросто смириться с мыслью о том, что ты никогда можешь не увидеть родных и близких, что того города, где ты жил многие годы, более не существует и что мир изменился диким, непредставимым образом.

На то, чтобы просто осознать все это, необходимо время.

— Вы ведь проводите меня до квартиры? — спросила девушка и тут же махнула рукой. — Нет, конечно, что за глупости я говорю, ради бога? Что же тогда делать, что делать?

Она задумалась, закусив губу, а потом решительно тряхнула рыжим хвостиком:

— Да, конечно, я пойду с вами. Если что… — тут голос Лизы дрогнул. — Я вам пригожусь… — Она все понимала, и жадные взгляды Ильи оценила правильно. — И как врач тоже.

— Хорошо, — сказал Андрей. — Та одежда, что на тебе сейчас, мало годится для пеших прогулок, но эту проблему решим в ближайшем универмаге. Сейчас займемся другой. Илья, дай сюда пистолет.

— Зачем? — заартачился бритоголовый.

— Вооружим нашу спутницу. Лучше она станет ещё одной боевой единицей, чем бесполезной обузой.

— А я чего, с одним ружьем останусь? Ну нет, в натуре!

Свой «ПМ», лишенный патронов и поэтому бесполезный, Андрей дать девушке не мог, «АКСУ» — не хотел, управляться с «Сайгой» или «наганом» ей было бы тяжеловато. В то же время слишком давить на соратника было бы неразумно — обидевшись, тот мог и в самом деле уйти, а вдвоем отбиваться от хищников-мутантов куда сподручнее, чем одному.

— Получишь взамен револьвер.

— Вот это дело, — Илья мигом повеселел. — Держи, подруга, от сердца отрываю, цени мою доброту.

Лиза взяла пистолет с опаской, точно хищного зверька, выслушала объяснения, как с ним управляться, а затем попыталась убрать в сумочку.

— Это лучше носить так, чтобы быстро вытаскивать, — остановил её Андрей.

Девушка вздохнула и начала пристраивать «ПМ» в карман джинсов.

Глава 2

Впереди стоял мост, его дальний конец был скрыт слегка приподнятой средней частью. Виднелись разобранные ремонтниками трамвайные рельсы, вскрытый асфальт, застывшая чуть дальше маршрутка, только чудом не проломившая перила и не кувыркнувшаяся в реку.

А внизу, под мостом, текла Ока, со вчерашнего дня совершенно не изменившаяся.

— Айда вперёд! — заявил Илья и удивленно поглядел на остановившегося Андрея. — О-ха-ха! Или ты передумал? Чего тут торчать, ни туда ни сюда?

— Торчать смысла нет, — согласился Соловьев, — но и туда мне не хочется.

Чем-то не нравился ему вроде бы обыденно выглядевший мост, по которому ездил сотни раз. Очень не хотелось ступать на эту полосу асфальта, зажатую между двумя «гребенками» перил.

Если что, то и отстреливаться там не очень удобно, и бежать некуда.

С другой стороны, это самый быстрый путь на тот берег, а пересекать Оку так или иначе придется.

— Не хочется? — круглая физиономия Ильи отразила озадаченность.

— Надо идти, — сказала Лиза.

После самых первых мгновений встречи, когда с ней едва не случилась истерика, девушка вела себя очень спокойно. Она не показала испуга, когда напротив Строгановской церкви дорогу им преградила очередная трещина, не занервничала, когда показался последний дом на Нижневолжской набережной, неведомыми силами превращенный в нечто вроде клетки, забитой трупами.

Откуда там взялось столько людей, можно было только гадать, но иссушенные, уродливые тела с выпученными глазами лежали чуть ли не в три слоя и улыбались, точно клоуны в цирке.

Илью от этого зрелища перекосило, и матерился он минут пять.

— Надо, — не стал спорить Андрей. — Поэтому двигаем, а там посмотрим.

Одолели метров тридцать, когда из-за перил раздался грохот и справа от моста вырос грязно-серый водяной столб. На мгновение застыл, нарушая законы физики, изогнулся колоссальной змеей, что собирается броситься на добычу, а затем с шумом рухнул.

Полетели брызги, Андрей машинально поднял руку, закрывая лицо.

Снизу на перила выпрыгнуло похожее на лягушку существо, в росте лишь немного уступающее человеку. Раскрыло безгубую зубастую пасть, метнулся длинный желтый язык, моргнули глаза размером с кулак.

Рядом с первой тварью объявилась вторая, за ней третья.

— Бегом! — скомандовал Андрей, поднимая «Сайгу».

Лиза послушалась мгновенно, Илья замешкался, и сразу две «лягушки» прыгнули в его сторону. Третья раздула горло и с громогласным стрекотом скакнула прямо на Соловьева.

Он дернул спусковой крючок и отскочил в сторону.

Туда, где только что стоял, шлепнулось бьющееся в агонии тело.

Громыхнул «Ремингтон», одну из атаковавших Илью тварей отбросило, зато другая вцепилась ему в левую руку. Бритоголовый заорал, но вместо того чтобы добить «лягушку» выстрелом в упор, принялся колотить её прикладом по башке.

— Стреляй в неё! — рявкнул Андрей, краем глаза отмечая, что на перилах возникли ещё два монстра.

И оба устремились за девушкой, ну а та в туфлях не могла бежать быстро.

— Лиза, ложись! — заорал Андрей, надеясь, что она упадет и он сможет снять тварей очередью.

Услышав крик, девушка остановилась, глянула себе за спину и потащила из кармана пистолет. Илья наконец сообразил, что надо делать, вцепившаяся в него «лягушка» осталась без головы, и тело её рухнуло на асфальт.

Андрей рванул с места, уходя немного вбок, чтобы не оказаться на линии огня Лизы и самому, если что, не зацепить её. А молодая врачиха хладнокровно подняла «ПМ», прицелилась, словно в тире, и начала жать на спусковой крючок так, будто каждый день упражнялась в тире.

Она ухитрилась ранить обеих тварей, задержала их на несколько секунд.

А затем Андрей смог пустить в ход автомат, и «лягушки» вслед за сородичами отправились на тот свет. С громыханием поднялся ещё один водяной столб, и на мосту наступила тишина, нарушаемая лишь свистом ветра.

— Ох, ну вот… ты их убил? — девушка опустила пистолет и начала стремительно бледнеть.

— Только без обмороков! — поспешно сказал Андрей. — Кстати, у нас раненый.

— А? — взгляд Лизы, только что затуманившийся, стал осмысленным. — Кто?

— Я, — отозвался Илья. — Эта слизистая падла, садить её в душу, едва не отгрызла мне конечность. Но я, в натуре, реально ей показал, кто тут крутой, а кто мясо для моих патронов.

По роже было не понять, то ли бритоголовый шутил, то ли вправду ощущал себя Клинтом Иствудом и Брюсом Уиллисом в одном флаконе.

— Сейчас осмотрю руку. — Девушка вспомнила о пистолете и, поставив его на предохранитель, убрала в карман. — Судя по тому, как ты разговариваешь, кость цела…

Илье закатали рукав, после чего стало ясно, что тварь прокусила ткань камуфляжной куртки, продрала рубаху, но как следует вцепиться в плоть не сумела. На предплечье осталось два полукружья неглубоких ранок, а кисть и пальцы не потеряли подвижности.

— До свадьбы заживет, — оценил ситуацию Андрей.

— Нет, нужно обработать, — не согласилась Лиза. — Ради бога, ты знаешь, что у них было на зубах? Может быть, яд какой-нибудь, да и вообще грязь может попасть!

— Нужно, да только нечем, — пробормотал бритоголовый. — До аптеки дошагаем, там «купим» чего-нибудь.

Тут Андрей обратил внимание, что труп ближайшей «лягушки», той, что без головы, оплыл, потерял форму. Глянул на другие — те тоже стали напоминать не останки живых существ, а груды зеленовато-серой слизи.

— Разлагаются, — сказал он. — Как-то очень быстро.

— Туда им и дорога, — сказал Илья. — Двинули?

Пока добирались до середины моста, река ещё дважды родила исполинские водяные столбы, но больше никто на них не напал. Открылся противоположный берег, пост ДПС, приткнувшаяся около него патрульная машина и стоящий рядом с ней человек в темной долгополой одежде.

— Нас встречают? — спросил Андрей. — Кто бы это мог быть?

— Священник? — предположила Лиза.

Когда прошли ещё метров сто, стало понятно, что она права — около серо-синей «Волги» стоял могучий дядечка в рясе, с седой бородой, и у ног его виднелся небольшой чемодан.

— Мир вам, добрые люди, во имя Господа нашего! — прокричал батюшка ещё издали, поднимая руки ладонями вперёд.

Универсальный жест, означающий отсутствие оружия и миролюбивые намерения.

— И тебе мир, — сказал Андрей, не отводя от священника настороженного взгляда.

— Я услышал выстрелы и решил выйти навстречу — вдруг кому понадобится помощь? — объяснил батюшка. — Я отец Симеон, служу во храме Святого Александра Невского.

— Опасно в такое время думать о том, чтобы помогать другим, — проговорил Андрей.

— В любое время опасно! — нахмурился священник. — Да только спасение обретет лишь тот, кто не о себе мыслит, а о ближних! Что, если Господь отвернул свой лик от мира этого, мы должны превратиться в зверей и думать лишь о том, как порвать ближнего в клочья и утащить мясо в свою нору?

— Некоторые уже превратились, — пробормотал Илья, но так тихо, что его услышал только Андрей.

— Не горячитесь, святой отец, — сказал он примирительно и отвел автомат в сторону. — У нас раненый, если у вас в храме найдется что-то вроде бинтов, мы будем очень благодарны.

— Аптечка наша со мной, — и отец Симеон указал на чемоданчик.

— О, как здорово! — обрадовалась Лиза. — Илья, сейчас мы займемся твоей раной…

Получив чемоданчик, она открыла его, деловито раздербанила упаковку ваты, затем бинта и вытащила какой-то пузырек. Бритоголовый поморщился, но послушно протянул укушенную руку и лишь тихо зашипел, когда девушка принялась одну за другой обрабатывать ранки.

— Кто на вас напал? — спросил тем временем батюшка.

— Существа, похожие на лягушек, — ответил Андрей. — Честно скажу, не самые жуткие из монстров, что я повидал за сегодняшний день. Вы-то, святой отец, как думаете, что сегодня произошло в нашем городе? Илья вон грешит на инопланетян, да только не верю я в них.

Отец Симеон тяжело вздохнул:

— Мнится мне, что Нижним Новгородом все не ограничилось. Судный день пришёл, но не так, как мы ждали, и не так, как сказано в Священном Писании. Закоренелые грешники отправились в ад, праведники — в рай, а те, кто не достоин ни того ни другого, остались здесь, на Земле, превратившейся в чистилище. И дана вышедшим из бездны демонам власть над нами, власть мучить и терзать…

— На демонов эти твари и вправду похожи, — Андрей задумчиво потёр лоб. — Да только не думаю, что они шарахнутся от креста и святой воды. И где тогда ангелы, чтобы помогать нам?

Батюшка вздохнул вновь:

— Не знаю, сын мой… Честно скажу, что сегодня утром, проснувшись в пустой квартире, я испугался… Все сгинули — и супруга моя, и дети… И соседи… Потом я увидел на улице страшилище и решил, что сошел с ума. Я начал молиться, и Господь ответил мне. Я понял, что должен продолжать службу, что бы ни происходило вокруг. Пусть мир наполнится чудовищами и вновь обратится в язычество, должен быть кто-то, кто сохранит Церковь Божию…

Сам Андрей к религии относился равнодушно, но искренне верующих людей уважал, и сейчас, похоже, они столкнулись со священником, для которого христианство было чем-то большим, чем работой с девяти до шести.

— И я пошёл к собору, — продолжал отец Симеон, все более и более воодушевляясь, и его слушали уже и Илья с забинтованным предплечьем, и Лиза с ваткой в руке. — И открыл храм, и возжег свечи, ибо пока есть тут хоть один верующий, не мертва земля эта! И буду служить дальше, пока Господу не окажется угодным прервать дни моей жизни!

Батюшка осенил себя крестом, и Андрей понял — этот человек ни за что не пойдет с ними, он останется здесь, на Стрелке, и довольно быстро погибнет, когда его отыщет «горилла» или свора «собак».

Но погибнет спокойно, с достоинством и чувством выполненного долга.

— Да, это хорошее дело… — проговорил Андрей. — Ну а мы надеемся добраться до тех мест, где все осталось так же, как раньше, где никто никуда не исчез и по улицам не бродят чудовища. Я не верю, что весь мир, от Исландии до Австралии, стал таким, как Нижний.

Вопреки его ожиданиям отец Симеон не стал спорить.

— У каждого свой поиск, — мягко сказал он. — Идите, и да пребудет над вами десница Господня…

— Благословите, батюшка, — смущаясь и запинаясь, попросила Лиза.

Отец Симеон улыбнулся и широко перекрестил сначала её, потом вытаращившего глаза Илью и напоследок Андрея.

— Э, спасибо… — немного растерянно проговорил тот. — Медикаменты мы, пожалуй, оставим вам, сами найдём что-нибудь в первой же аптеке, а сейчас заглянем вон в ту машину, там может быть оружие.

Батюшка возражать не стал, но эта «Волга», в отличие от той, что была на Ванеева, оказалась пустой, словно дэпээсники исчезли из неё вместе с оружием и боекомплектом.

— Если что, мы пришлем за вами помощь, — пообещал Андрей на прощание, и отец Симеон, подняв чемоданчик, зашагал туда, где над домами поднималась громада собора Александра Невского.

— Сожрут, — грустно сказал Илья, глядя священнику вслед.

— Как есть сожрут, — согласился Андрей.

Лиза прерывисто вздохнула, и они пошли в другую сторону, налево от моста, мимо спрятанного за забором комплекса Нижегородской ярмарки. На площади Ленина, рядом с гостиницей «Центральная», обнаружилось ещё одно синее круглое озеро, за Домом книги пришлось огибать свежую, дышавшую жаром трещину в асфальте.

— Есть хочу, — жалобно сказала Лиза, когда это препятствие осталось позади.

— Я тоже пожрал бы, — Илья выразительно почесал живот.

Время подходило к четырем, и тот не особенно плотный завтрак, что состоялся в «Спаре» под оружейным магазином, давно переварился у Андрея в желудке.

— Дойдем до «Республики», пообедаем, — сказал он. — Там должны быть и аптека, и магазин со шмотками, чтобы тебя, Лиза, переодеть, и продуктовый. Тут недалеко, так что потерпите.

Торговый центр «Республика» располагался на площади Революции, на противоположной стороне от железнодорожного вокзала, и до него было не больше километра.

Но уже через сотню шагов они уткнулись в очередную трещину, а при попытке её обойти выяснилось, что огнедышащих провалов хватает во всех окрестных переулках. В результате ушли к самой реке и, двигаясь вдоль неё, выбрались к метромосту, покрытому чем-то похожим на плющ.

Колючая и густая зелень шевелилась и похрустывала, так что приближаться к ней не хотелось.

— Экая пакость, — заметил Илья и мечтательно добавил: — Вот бы огнемёт…

— А лучше танк на ходу, — сказал Андрей. — Или вертолёт, хотя им я управлять не умею.

На людей «плющ» не отреагировал, хотя прошли они в считаных метрах от него. Зато там, где сходящая с моста автострада добиралась до перекрестка, обнаружились две «лягушки».

Они сидели на корточках и обгладывали «собаку».

— Ой-ёй, — только и сказала Лиза. — Это они что, жрут друг друга? А нам опять придется стрелять?

— Может, и нет. — Андрей двинулся в сторону, чтобы обойти тварей по широкой дуге. — Если сытые, то могут и не броситься, главное — не делать резких движений… Вот так, вот так…

«Лягушки» наблюдали за людьми настороженно, глаза их поворачивались независимо один от другого, как у хамелеонов. Изогнутые челюсти работали вовсю, срывая клочья мяса с костей, по скошенным подбородкам и лапам с перепонками между пальцами текла кровь.

Зрелище было мерзкое, но самое главное — твари не делали попыток напасть.

«А то, что они жрут друг друга, — это просто замечательно, — думал Андрей, не забывая поглядывать по сторонам. — Если бы они всегда сотрудничали, как «горилла» и «собаки» на Советской, нам пришлось бы совсем худо».

— Так и не кинулись, волки позорные, чтобы им подавиться, — сказал Илья, когда перекресток с «лягушками» остался позади. — А я бы реально ещё парочку грохнул, как два пальца об асфальт!

Лиза покосилась на бритоголового скептически, Андрей же вовсе не обратил на браваду соратника внимания. Его куда больше заинтересовала «Республика», а точнее, участок площади перед ней с фонтаном и многочисленными лавочками, где раньше в хорошую погоду всегда сидел народ.

Сейчас людей тут не было, из каменной чаши вырывался столб белого пламени, и от него летели искры. А на одной из лавочек, подобрав под себя ноги, точно Леонов-уголовник из фильма «Джентльмены удачи», сидела «горилла» и смотрела куда-то в сторону вокзала.

— Эх, «СВД» бы, — сказал Андрей. — Я бы снял её прямо отсюда.

«Горилла» вздрогнула, будто услышала его, и повернула в их сторону уродливую голову. Подскочила чуть ли не на метр, а затем побежала прочь так, как это делают обезьяны, опираясь на ступни и на сжатые кулаки.

— Сдрейфила, в натуре! — обрадовался Илья. — Даже эта чикса безмозглая видит, какие мы крутые пацаны!

Лиза хихикнула.

— А также девчонки, — поспешно добавил бритоголовый.

Они миновали место, где ещё вчера была автобусная остановка, и ступили на замощенную брусчаткой площадь. Огненный гейзер приблизился, стали различимы мелькающие в белом пламени алые и синие искорки, в лицо пахнуло неприятным агрессивным теплом.

— Близко лучше не подходить, — предупредил Андрей. — Кто его знает, что это такое.

Краем глаза заметил движение на крыше расположенного за площадью вокзала, глянул в ту сторону. И очень вовремя — прямо к ним, почти не размахивая крыльями, устремилась «белка-летяга», на первый взгляд такая же, что атаковала Лизу на набережной.

— Обоим лечь! Не стрелять! Патроны зря не тратить! — велел Андрей.

Приказ был выполнен мгновенно.

Он перекинул «АКСУ» за спину и взял в руки «Сайгу», обладающую несколько большей прицельной дальностью. Поднял её и попытался поймать летящую тварь в прицел, но «белка» неожиданно махнула крыльями, ушла вверх и в сторону.

— Вот черт… твою мать… — пробормотал Андрей.

Вновь прицелился, нажал спусковой крючок — отдача ударила в плечо, но пуля пролетела мимо. Атакующий монстр на этот раз камнем упал вниз и помчался к людям над самой землёй.

Подобрался бы вплотную, но ему помешала лавка.

Чтобы не врезаться в неё, «белке» пришлось немного затормозить, и уж этого шанса Андрей не упустил. «Сайга» дважды глухо рявкнула, и тварь пошла в сторону, закувыркалась по брусчатке.

— Можно я её добью?! Можно я?! — азартно завопил Илья.

— Не дергайся, я сам.

«Белка» затрепыхала крыльями и поднялась, давая разглядеть себя во всей красе — поросшая шерстью круглая голова без носа, узкая пасть и выпученные чёрные глаза, от рук вниз, к бедрам, идут кожистые «полотнища».

— Отправляйся в ад. — Андрей нажал спусковой крючок, и одним монстром в Нижнем стало меньше. — Теперь можете встать. Надеюсь, что более никто не помешает нам заняться «шопингом».

— Я тоже, — сказала Лиза. — Неужели они так и будут постоянно нападать, а нам все время придется быть начеку?

— Похоже на то, — кивнул Андрей. — Кусок мира вокруг нас изменился, и, чтобы выжить, придется измениться и нам. Кто не сумеет этого сделать, тот погибнет. Кто сможет, тот, вероятно, уцелеет.

Разбитые стеклянные двери, ведущие в торговый центр, красноречивее всяких слов сообщали, что внутри побывали «гости». Пол сразу за ними покрывали пятна крови, ведущий вверх эскалатор был завален обрывками полиэтиленовых пакетов и кусками обувных коробок.

— Сначала пожрать? — предложил Илья, и они отправились в продуктовый.

Тут тоже царил разгром: разлитое молоко, разбросанные упаковки детского питания, расколоченные витрины, груда помета на полу в мясном отделе. Сладковатый запах напоминал скорее о помойке, один из кассовых аппаратов был безжалостно разломан, у остальных — вытащены лотки для денег.

— Тут побывали и люди, и нелюди, — сказал Андрей, обозревая зал. — Надеюсь, что утащить все они не смогли.

Для того чтобы спокойно поесть, отыскали незагаженный уголок в дальнем конце зала, между стеллажами с промтоварами. Некоторое время потратили на то, чтобы набить рюкзаки теми продуктами, что не испортятся быстро, — кто знает, сколько предстоит идти до мест, где магазины работают так же, как раньше?

Затем отправились в аптеку, там командование приняла Лиза.

Чтобы взять с собой все, что она хотела, пришлось бы подогнать к «Республике» машину. Они вынуждены были ограничиться тем, что может пригодиться в любой момент: бинты, активированный уголь, обезболивающее, перекись водорода, какие-то «очень необходимые» таблетки…

— Чувствую себя туристом-маньяком, — пожаловался Илья, взгромоздив рюкзак на спину.

Андрей усмехнулся:

— Ещё пока не чувствуешь. Вот пройдешь километров пятнадцать, тогда поговорим.

Из аптеки двинулись на второй этаж, туда, где размещались многочисленные магазины со шмотками. Рядом с первым же из них обнаружили труп. Это был, судя по форме, охранник «Республики» — высохший, словно мумифицированный, с улыбкой на сморщенном лице.

— Отчего он погиб, интересно? — Андрей наклонился, заглянул в белесые глаза. — Судя по всему, этот парень отдал концы в момент катастрофы. Почему-то не исчез вместе с остальными, а просто умер.

— Такое ощущение, что от обезвоживания, — пробормотала Лиза. — Но это невозможно… Словно из его тела мгновенно вытянули всю жидкость, причем прямо из клеток… Нет, не хочу на это смотреть!

Поизучали расположенный у лестницы план этажа, отыскали магазинчик, торгующий туристической одеждой и снаряжением, и отправились туда. Оставили позади несколько бутиков, забитых дорогими, красивыми, но совершенно бесполезными сейчас вещами.

Экипировать Лизу оказалось непросто — девушка яростно спорила, когда ей предлагали практичные, но неэстетичные варианты. Илья быстро сдался, сказав, что «с телками в магазе всегда тошняк», а Андрей минут через пятнадцать понял, что ещё немного, и выйдет из себя.

— Послушай, — сказал он. — Тем зубастым «ребятам», что ходят по улицам, все равно, как ты выглядишь. И они будут только рады, если ты не сможешь от них убежать, или натрешь ногу, или из-за неудобной одежды утомишься раньше времени и станешь легкой добычей.

Только после этого Лиза сдалась.

Как ни странно, мешковатая и не очень-то эстетичная одежда её совсем не испортила, а небольшой рюкзак, куда переложили добычу из аптеки, и вовсе смотрелся на девушке вполне изящно.

— Ради бога, я, наверное, ужасно выгляжу, — сказала она, примерив камуфляжную бейсболку.

— Вроде бы нет, — заметил Андрей.

— На пять баллов, — поддержал его Илья. — Я тащусь, словно крыса по минному полю.

В том же магазине подобрали три спальника и легкую двухместную палатку. Соловьев добавил в поклажу топор, фляги, кружки, несколько коробков охотничьих спичек и котелок.

— Дня три-четыре теперь точно не пропадем, — сказал он.

А на пути обратно к эскалатору они наткнулись на человека. Тот вывалился из дверей магазина игрушек так бесшумно и неожиданно, что Андрей не успел даже вскинуть автомат.

— О, привет! — сказал парень в синей толстовке, длинных шортах и огромных цветастых кроссовках из тех, что так любят американские негры. — Как рад вас видеть! Не желаете со мной выпить?

Светлые волосы парня были всклокочены, взгляд блуждал, на одежде виднелись жирные пятна. Сам он пошатывался, чуть ли не пританцовывал, а в руках держал початую бутылку «Хеннесси».

— Не, чувак, не время квасить, — ответил Илья.

— Как не время? — удивился обладатель толстовки. — А когда ещё? Все исчезли, и родаки мои, и дружбаны… твари какие-то бродят… Самое время, чтобы напоследок закинуться, бухнуть и оторваться, — глаза его остановились на Лизе. — Эй, красотка, не хочешь перепихнуться?

— Нет, не хочу.

— Как знаешь. — Отказ парень воспринял совершенно равнодушно.

— Может быть, пойдешь с нами? — предложил Андрей.

Он, с одной стороны, не испытывал желания брать юного алкаша с собой, а с другой — жалко оставлять того на растерзание монстрам. Какой бы ни был, всё-таки живой человек, и при некотором «воспитании» из него ещё может выйти толк.

— А зачем? И куда? — обладатель синей толстовки махнул рукой. — Жрачка тут есть, сортир тоже, бухла всякого я запас, пара доз в загашнике была… Буду наслаждаться жизнью, и все такое…

Он открутил крышку и присосался к бутылке.

— Ну смотри, — Андрей пожал плечами.

На первом этаже «Республики» и на площади перед ней ничего не изменилось — так же рвался из чаши фонтана столб огня, на том же месте лежал труп «белки», замерли у обочины такси.

— Может, эти тачки заведутся? — уныло предположил Илья, пытаясь устроить на плечах лямки рюкзака. — А то чего зря ноги бить? Сядем, груз сбросим, поедем с ветерком…

— Попробуй, — сказал Андрей.

Попытки вернуть автомобили к жизни ни к чему не привели — и видавшая виды «шестерка», и более похожая на танк, чем на легковушку, «Волга», и новый «Шевроле Ланос» ехать отказались. Бритоголовый, покопавшись в моторах, сообщил, что с теми все в порядке и что дело в бензине.

Бросив машины, они пересекли площадь и двинулись к подземному переходу, чтобы пройти под железнодорожными путями и выбраться туда, где начинается Московское шоссе.

То самое, что за пределами города превращается в трассу М-7.

В переходе этом раньше шла бурная торговля разным барахлом, но несколько лет назад лотки убрали. Зато изгнать отсюда бомжей городским властям оказалось не под силу — они ночевали на ступеньках или внизу, между колоннами, замотавшись в тряпье и обложившись газетами.

Ликвидировала грязных вонючих бродяг только сегодняшняя катастрофа.

В переходе оказалось неожиданно холодно, так что Андрей невольно поёжился, а Лиза застучала зубами. В стенах образовались вмятины, похожие на те, что видели на Покровке: неровные ямины вроде тех, что оставляет палец в куске пластилина, только куда больше.

Один раз за спиной послышался шорох, и все трое обернулись, а Илья ещё и поднял ружье.

— Никого, — сказал он разочарованно.

— И слава богу, — буркнула Лиза. — Пойдём быстрее, а то тут уж больно неприятно…

Выбравшись из перехода, у самого входа в него, на остановке, откуда отправлялись автобусы на Бор, обнаружили аж две перевернувшиеся машины — чёрный «Мерседес», весь в царапинах, но более-менее целый, и смятую в лепешку «Оку». Выстроившиеся вдоль дороги ларьки, где торговали пивом, шаурмой и всякой всячиной, оказались разгромленными и поломанными.

— Тут повеселился кто-то большой, — сказал Андрей, изучая раздавленный диспетчерский пункт. — И мне, ядреная бомба, не особенно хочется с ним встречаться. По крайней мере до тех пор, пока мы не обзаведемся гранатометом. Или хотя бы гранатами.

Торговый центр «Шайба», что на другой стороне дороги, остался таким же, как и ранее, а вот в начале Московского шоссе кто-то поиграл в «ножички» — в асфальте появились многочисленные отверстия, узкие, короткие, но при этом глубиной не менее метра.

— Мне все меньше и меньше нравится наш город, — Лиза зябко передернула плечами. — Это настолько жутко… Что могло сделать такое? Зачем? Ведь вчера ещё все было так…

Она закусила губу, сама понимая, что слова тут не помогут.

— Идём, — очень мягко сказал Андрей. — Надо добраться туда, где идёт нормальная жизнь. Думаю, найдутся ученые, которые смогут со всем этим разобраться, и Нижний станет таким же, каким был.

— Правда? — Она посмотрела на него, как ребенок, доверчиво и с надеждой.

— Правда. — Врать было противно, но совершенно необходимо.

Какое кому дело, что сам Андрей вовсе не уверен в собственных словах, в том, что случившееся с их городом можно исправить, что все когда-либо станет как раньше? Главное, чтобы девушка прекратила нервничать и вновь стала полноценной боевой единицей их маленького отряда.

— Тогда идём, — Лиза шмыгнула носом и решительно сдвинула брови.

Они выбрались на шоссе и зашагали по нему мимо жилых домов, пустых и мертвых, мимо громадных сине-серых ангаров ремонтных мастерских Горьковской железной дороги.

Прямиком на запад.

С первым серьезным препятствием столкнулись около кинотеатра «Москва».

Там, где раньше находились транспортная развязка, автостоянка и проходившая над ней эстакада, располагалось круглое синее озеро, вплотную подступавшее к стенам зданий у обочин.

— Так, придется обходить, — Илья скорчил недовольную мину. — Откуда, блин, эти лужи взялись?

— А что там, интересно, вода? — полюбопытствовала Лиза и, прежде чем Андрей успел сказать хотя бы слово, пошла вперёд, туда, где плескались волны цвета сапфира. — Сейчас проверим…

Туман заклубился над озером, поползли вверх, густея на глазах, беловато-серые пряди. Андрей хотел крикнуть, предупредить девушку, но не смог, замер на месте, точно угодившая в смолу муха.

Облако скрыло синюю гладь, через мгновение оно стало прозрачным, и Андрей увидел остров, необычайно большой, какой никогда не смог бы уместиться в таком водоеме: огромные яблони, чьи ветви усеяны спелыми плодами, пристань, рядом с которой стоит нечто похожее на ладью викингов, торчащие из крон башни, и все это призрачное, будто сотканное из лунного света.

— Э, хваталки туда не суй! — воскликнул Илья, и морок исчез.

Андрей заморгал, подумал, что и в этот раз странное явление наблюдал он один: бритоголовый выглядел спокойным, да и Лиза сидела на корточках у самого берега как ни в чем не бывало.

— Да я осторожно, — сказала она. — Понюхаю толь…

Девушка осеклась, а в следующее мгновение шарахнулась прочь. Зацепилась за выбоину, едва не упала. А синяя жидкость зашумела, вспенилась, из неё высунулось длинное зубастое рыло. Разочарованно клацнуло и исчезло, прежде чем Андрей успел хотя бы прицелиться.

Через миг Лиза оказалась рядом, побледневшая и дрожащая.

— Я увидела… тень… движение! — забормотала она. — И оно бросилось на меня!.. А я от него…

— И правильно, что от него, — усмехнулся Андрей. — А то остались бы от козлика рожки да ножки.

Озеро обходили на почтительном расстоянии от берегов, а когда оно исчезло из виду, Соловьев облегченно вздохнул. Подумал, что в дальнейшем лучше держаться подальше от синих луж, рядом с которыми видится всякая чудная хрень.

А потом ему стало не до озера, поскольку напротив завода «Красный якорь» на них напали аж две «гориллы». Причем напали по всем правилам — одна бросилась из-за лежавшего на боку джипа, а другая спрыгнула с раскидистого дерева, в кроне которого ухитрилась спрятаться.

И оказалась при этом сзади.

— Та моя! — крикнул Андрей, надеясь, что спутники поймут его правильно.

Услышал за спиной ружейный выстрел, сам нажал спусковой крючок слишком рано и попал не очень хорошо. Бегущая на четвереньках тварь лишь злобно взревела, но и не подумала остановиться.

Через мгновение очутилась рядом, и пришлось стрелять в упор.

Пули натовского калибра 5,56 превратили морду «гориллы» в кровавую кашу. Не обращая больше на неё внимания, Андрей начал разворачиваться, и тут его со страшной силой ударило в спину. Услышав, как хрустнули позвонки, он полетел вперёд.

Выставил руки, ободрал ладони об асфальт, слетевшая с плеча «Сайга» грохнулась о мостовую.

— Вот хрень… черт… — прошипел Андрей, изо всех сил пытаясь встать.

В башке гудело, руки, ноги подламывались, тряслись, но более всего беспокойства доставляла спина — было ощущение, что между лопатками в тело всунуто нечто тяжелое и угловатое.

Удалось распрямиться, поднять оружие. Краем уха уловил хлопки и сообразил, что это выстрелы, а значит, кто-то из спутников жив и не все потеряно. Повернулся, но затраченное на это усилие оказалось чрезмерным — перед глазами почернело, и он почувствовал, что падает.

Дальше был небольшой провал.

Очнувшись, Андрей осознал, что лежит на спине и что кто-то льет воду ему на лицо.

— Цх… тьфу… хватит! — пробормотал он, отплевываясь.

— Фух, живой, — сказано это было голосом Лизы.

Девушка склонялась над ним, держа бутылку минералки, и на лице её читалось облегчение пополам с беспокойством.

— Не уверен… — Андрей пошевелил плечами, затем подвигал конечностями и убедился, что да, боль в спине по-прежнему есть, но руки-ноги слушаются, а значит, позвоночник не сломан.

— Нах твою неуверенность! — присоединился к беседе Илья. — Мы их разделали, как «крепкий орешек» террористов, а ты тут нюни разводишь! Вставай, типа пора подвиги совершать!

Андрей осторожно принял сидячее положение.

Бритоголовый сидел на корточках, положив «Ремингтон» на плечо, и победно скалился. Позади него виднелась лежащая навзничь «горилла» с выброшенной в сторону ручищей со сжатым кулаком и лужа крови.

— Это… та… что меня… саданула? — спросил Андрей, с трудом подбирая слова.

Голова почему-то работала с трудом, хотя вроде бы по ней не получал, мысли разбегались.

— Она самая, зараза мохнатая, — сообщил Илья. — Я в неё не попал сразу, но отвлек… Сам хлоп, и в сторону… Лизка тоже сообразила. А тварь эта, вместо того чтобы на одного из нас броситься, к тебе рванула. Один раз успела ударить, потом я её снял, прямо в сердце попал.

Физиономия у него была довольная, глаза блестели.

Ещё бы — не каждый день удается почувствовать себя могучим уничтожителем монстров.

— А… — протянул Андрей. — Спину мне посмотрите… что там…

Вздрогнул от боли, когда задравшая ему рубаху Лиза принялась обследовать место между лопатками.

— Синяк есть, — заявила девушка. — В остальном… надо бы рентген сделать.

— Очень смешно, разлюли моя малина, — Илья и вправду рассмеялся.

— Рентгена нет. Перелома тоже. Остальное пройдет, — сказал Андрей.

— Конечно, — голос Лизы зазвучал немного по-иному, более твердо и властно — так она, должно быть, разговаривала с пациентами. — Но для этого синяк нужно смазать хотя бы йодом и принять обезболивающее!

Он предпочел не спорить, проглотил таблетку, подождал, пока ему обработают синяк, а затем стиснул зубы и попытался встать. Получилось неплохо, даже не упал, хотя головокружение оказалось на диво сильным. Отдышавшись, огляделся, разыскивая рюкзак и «Сайгу», наверняка пострадавшую во время падения.

И то и другое лежало рядом с Ильей, там же находился и «АКСУ».

— Я так испугалась, — призналась Лиза, вновь из «доктора» ставшая обычной девушкой. — Ни разу не попала… А ты свалился и не двигаешься. Мы тебя подняли, оружие сняли, груз… И решили, что если водой на лицо, то очнешься.

— Правильно решили. — Андрей протянул руку: — Дай-ка бутылку, я умоюсь… А ты не на меня гляди, а по сторонам!

Илья, к которому относилась последняя реплика, завертел головой.

После умывания полегчало, башка немного прояснилась, и даже спина стала болеть меньше. Андрей осмотрел «Сайгу», убедился, что та, помимо царапин на магазине, прикладе и цевье, не получила иных повреждений.

— Ну что? Готовы идти дальше? — спросил он. — Лиза, у тебя патроны в пистолете остались?

— Нет… все… — девушка виновато покраснела.

— Тогда что? Отдать тебе автомат? Сумеешь с ним управиться? — Андрей посмотрел на Лизу с сомнением. — Чувствую, что нет… Револьвер? — глянул на разом помрачневшего Илью. — Тоже не стоит… Ладно, подождешь, пока мы добудем ещё что-нибудь, а покуда не лезь на рожон.

Когда вскинул на плечи рюкзак, зашипел, как проколотая велосипедная шина. Боль стегнула по позвоночнику до самого копчика, а вдобавок отдалась по рукам до кистей. Прошло несколько минут, прежде чем она успокоилась и Андрей сумел взять оружие.

Первый шаг дался очень тяжело, и он даже подумал, что сейчас свалится.

Но кое-как справился, и вскоре стало легче, потихоньку привык, что приходится все время преодолевать дискомфорт, что груз кажется куда более тяжелым, чем даже час назад, а для того, чтобы думать, надо напрягаться.

Окончательно очухался лишь тогда, когда впереди показалась ещё одна развязка, на этот раз сохранившаяся, перевернувшийся грузовик на повороте к улице Рябцева и два столкнувшихся автомобиля в центре эстакады.

— Конкретно повезло, что бензин больше не горит, — сказал Илья. — Иначе б эти тачки…

Он осекся, сам сообразил, что не стоит называть «везением» то, что случилось в Нижнем сегодня.

— Иначе бы эти тачки до сих пор катались по городу, а их хозяева были живы, — закончил фразу Андрей.

— Так ты думаешь, что все, кто исчез, погибли? — спросила Лиза, и, взглянув на неё, он понял, что переборщил, — глаза девушки влажно поблескивали, губы подрагивали, было видно, что она изо всех сил сдерживается, чтобы не заплакать.

— Нет, конечно, я не могу это утверждать… Откуда мне знать? Может быть, они ещё вернутся… — На этот раз ложь вышла на диво неискусной, но её оказалось достаточно, чтобы Лиза немного успокоилась.

Пару раз Лиза шмыгнула носом, сердито тряхнула головой и нахмурилась.

Тут Андрей вздрогнул, поскольку ему показалось, что он слышит позади негромкие шаги. Резко повернулся и краем глаза увидел согбенную тень, шмыгнувшую за небольшое строение у левой обочины.

— Айда глянем, кто это? — предложил Илья, тоже заметивший неведомое существо.

— Отставить, — покачал головой Андрей. — Какой смысл?

Они прошли мимо перекореженных автомобилей, эстакада и развязка остались позади. Приостановились на мгновение, когда асфальт в полусотне метров впереди расколола идущая параллельно шоссе трещина и из неё выплеснулись языки прозрачного фиолетового пламени.

Огонь быстро исчез, но провал они предпочли обойти по обочине.

Андрей и Илья вскинули оружие, когда путь им перебежали две «собаки», но твари не обратили на людей внимания, потрусили куда-то в сторону прятавшейся за домами железнодорожной ветки и расположенного за ней авиазавода.

— Сытые, что ли? — предположил бритоголовый. — Я тоже, когда пожру, ленивый делаюсь, как твой удав. Бряк на диван, и все мне пофигу… хоть в футбол мной играй, хоть в регби…

Далее он принялся рассказывать невнятную и длинную историю, как они с «пацанами» отмечали Пасху, нажрались до полного одурения и зачем-то утопали в Верхние Печеры…

Смысла этой байки Андрей не уловил, да и не особо пытался.

За первой историей последовала вторая, столь же «занимательная», о походе на хоккей, за ней третья. Илья вошел в раж, принялся размахивать руками, в лицах изображать различных персонажей и даже брызгать слюной, так что сморщившаяся Лиза отстала на несколько шагов.

На то, что его не слушают, бритоголовый, как истинный оратор, не обращал внимания.

Вскоре его зудение стало привычным, прекратило мешать, и Андрей смог сосредоточиться на собственных мыслях. Они прошли почти весь город, и определенная разница в том, как катастрофа обошлась с верхней и нижней частями, бросалась в глаза.

Наверху было намного больше разрушенных или изменившихся зданий, чаще попадались озера и участки трансформировавшегося ландшафта, здесь же куда чаще встречались монстры.

С чем это связано — с удалением от некоего эпицентра? Или, наоборот, с приближением к нему? Или эти аномалии разбросаны в произвольном порядке и «закономерности» — глупые выдумки, порожденные недостатком данных? Понятно, что он не видел, что творится в Сормово, на автозаводе или в Щербинках. Может, там все совсем иначе?

— Ой… — сказала Лиза, и Андрей остановился.

А через мгновение понял, что вызвало у девушки изумленный и испуганный возглас: слева от шоссе стояла пятиэтажка, закутанная в темно-серую, поблескивающую металлом паутину, а на уровне земли к ней крепились коконы длиной метра полтора, и из каждого торчала человеческая голова.

Сквозь прорехи в паутине виднелись вывески — «Магазин «Наталья»», «Нижегородское правовое агентство», блестели разбитые окна, осколки стекла валялись на асфальте.

— Твою дивизию… — пробормотал Илья, прервавший очередную байку. — Это как в кино… про тех, с волосатыми ногами… Атас, педофилы, и все такое… Там ещё паучидло было такое здоровенное…

Андрей смотрел «Властелина колец», и сталкиваться с существом, похожим на Шелоб, ему не хотелось. Но тут, похоже, на самом деле «правила бал» подобная, если не более поганая нечисть.

— Посмотрим, только осторожно, — сказал он. — Лиза, держись между нами.

Когда до паутины осталось метров двадцать, стал ощутимым сладкий запашок разложения, а асфальт под ногами начал с хрустом продавливаться, неглубоко, сантиметров на десять, будто снег со слоем наледи.

— Это ещё что? — Илья посмотрел вниз. — Э, шеф, мож, не стоит дальше-то?

Один из коконов дернулся, заключенный в него человек — пожилой мужчина с коротко стриженными седыми волосами поднял голову и распахнул глаза. На лице его отразилось изумление, а открывшийся рот породил шипящие, невнятные сочетания звуков:

— Прохчш… уход…тьсе…

— Пока стоим! — сказал Андрей и глянул вверх, туда, где ему почудилось движение.

Седой напрягся, побагровел и заговорил более связно:

— Уходите… бегите… Прочь! Оно схватит и вас! И тогда смерть!

Зашевелились и пленники в других коконах: женщина с восточными чертами лица, совсем молоденькая девушка с чудными светлыми волосами, мальчишка лет двенадцати.

— Не думаю, — Андрей продемонстрировал «Сайгу». — Мы попробуем вас освободить.

— Спасите! — взвизгнула женщина, забившись в своем коконе. — Вытащите меня!

Лицо её исказилось, изо рта полезла пена.

— Не… слушайте… её… — с усилием проговорил пожилой. — Слишком поздно… мы все отравлены… вы не успеете… — Он слабел на глазах, дышал тяжело, с присвистом. — Мы не жильцы… бегите…

На этот раз движение вверху Андрею не почудилось, он вскинул голову и обомлел — через край крыши перебиралось существо, похожее на порождение жуткого сна обкурившегося биолога: размером с гараж, десятки расположенных по кругу ног нервно подрагивают, между ними покачивается белесое тело с бахромой на пузе, а сверху виднеется человеческая голова, неестественно раздутая, безволосая, с торчащими жвалами.

— Хрена се! — воскликнул Илья.

— Назад! — Андрей дал очередь, но паучище не обратил внимания на вонзившиеся в его плоть пули.

Он шустрее засучил ногами, задергал пузом, и рядом с Соловьевым упал обрывок серой нити. Второй зацепился за рукав и прилип, и Андрей ощутил резкий рывок, едва не подбросивший руку вверх.

Бахнул «Ремингтон», и угодившая в сплетение ног пуля двенадцатого калибра заставила тварь дернуться. Андрей оторвал нить, на ходу сменил магазин и дал ещё одну очередь, на этот раз удачно — попал в голову, в скулу и в лоб, и из ран потекла белесая жидкость, мало похожая на кровь.

«Человек-паук» зашипел и рванул вниз с удвоенной скоростью.

«Эх, гранату бы сюда», — подумал Андрей.

Они покинули то место, где асфальт проминался под ногами, точно сырая глина, и оказались на середине шоссе.

— Иди сюда, таракан-переросток! — гаркнул Илья. — Сейчас мы тебя поимеем!

Но воинственный раж — плохой помощник в настоящем бою, и при следующем выстреле бритоголовый промазал. Но огромный монстр, ступив на землю, стал двигаться куда медленнее, из движений его исчезла целеустремленность, а новое шипение прозвучало скорее растерянно.

— Хватит, хватит, — осадил Илью Андрей. — Похоже, он только у своего логова шустрый.

«Человек-паук» попытался метнуть ещё одну нить, вытащив её лапами откуда-то из-под брюха, но промахнулся. Разочарованно запищал и принялся бегать туда-сюда вдоль стены дома, словно перед ним была преграда, для людей невидимая, но для монстра непреодолимая.

— А почему у него… голова? — спросила Лиза севшим голосом. — И у тех… тоже?

Похоже, настало время разъяснить девушке некоторые выверты, какими сегодня утром «украсился» мир.

— Потому что они были нашими родичами. Ещё вчера. А затем… — Андрей помялся, выискивая нужное слово, — мутировали… Превратились в нечто подобное, — он ткнул стволом автомата в сторону монстра, задравшего несколько передних лап и шевелившего ими так, словно он щупал что-то невидимое.

— Мутировали? — Лиза сглотнула. — Ради бога, уж лучше просто исчезнуть…

— Эй, а чего бы нам не напасть? — влез в разговор Илья. — Всадим в эту тварь патронов побольше, в натуре, типа, освободим тех, кого она на обед приготовила. Замесим её, как тесто!

— Это будет трудновато, — сказал Андрей. — А им уже не поможешь.

Сам понимал, что говорит все верно, что отравленных неведомым ядом людей не спасти, что, даже если жертв «человека-паука» вытащить из коконов, они вряд ли проживут долго, но сердце неприятно покалывало, и одолевали мысли, что они поступают неправильно.

— Хотя стой, — добавил он. — Можно для них кое-что сделать.

Присел на колено, перевел «Сайгу» на стрельбу одиночными и начал прицеливаться, чтобы зря не тратить патроны и дополнительно не мучить тех, кому и так досталось.

— Ты что собрался делать? — воскликнула Лиза. — Зачем?

— Освободить их от страданий, а тварь — от запасов пищи, — и Андрей, отгоняя мысли о том, что сейчас он не более чем убийца, обыкновенный палач, очень мягко нажал спусковой крючок.

Попал хорошо — прямо в лоб пожилому мужчине с седыми волосами.

— Ну ни фига себе… — потрясенно пробормотал Илья.

Когда пуля угодила в голову женщине с азиатскими чертами лица, монстр забеспокоился, испустил переливчатый свист, от которого у Андрея засвербело в ушах, и попытался броситься к шоссе. Но пробежал едва пару метров, как его дернуло назад, и стало ясно, что толстая нить, выходящая откуда-то из задницы, не дает твари уходить далеко от паутины.

Андрей выстрелил в мальчишку, перенацелил «Сайгу» на девушку.

Отдача в очередной раз сотрясла плечо, и он поднялся, стараясь не глядеть в сторону опутанного паутиной дома, а вернее — на трупы, оставшиеся в серо-стальных коконах.

— Уходим отсюда, уходим, — заторопила спутников Лиза.

«Человек-паук» засвистел вновь, попытался метнуть нить, но опять неудачно, и Илья на прощание погрозил ему кулаком. Затем дом с паутиной скрылся из виду, показались два расположенных по сторонам от дороги водоема, на этот раз обычных, а не возникших сегодня ночью.

На душе у Андрея было мерзко — он убил тех, кто ничем ему не угрожал, пусть даже спасая их от куда более жуткой смерти, но все равно лишил жизни, и совесть не собиралась оставлять этого просто так.

Справа потянулся огромный садовый массив — домики за забором, сараи, цветущие деревья. Слева открылся торговый комплекс «Карусели» — пустынная автостоянка, хлопающие на ветру красно-зеленые флаги. Солнце, давно укатившееся на западную половину небосклона, опустилось к горизонту, и начало холодать.

— Долго мы ещё будем идти? — спросила Лиза, когда они миновали станцию автосервиса.

— Хотелось бы сегодня выбраться из города, — отозвался Андрей. — Мне кажется, за его пределами будет безопаснее. Отойдем от дороги, палатку поставим, и если костер палить не будем, то никто нас не найдёт.

— А может, в одной из этих хат? — Илья махнул в сторону дачных домиков.

— Нет, не стоит этого делать. — Андрей понимал, что разумнее переждать тёмное время в четырёх стенах, но что-то внутри восставало против того, чтобы взламывать дверь чужого жилища и пользоваться уютом, который незнакомые люди создавали для себя.

Понятно, что они наверняка сгинули вместе с остальными, но все же…

Разговор прервался, поскольку через забор у правой обочины перескочила здоровенная чёрная «собака» с головой женщины средних лет, за ней последовала вторая, третья, четвертая…

С рычанием и визгом стая бросилась на людей.

— Лиза, за спину, — приказал Андрей и пустил в ход оружие.

Он стрелял хладнокровно, выбирая цели, успевал подсказывать Илье и смотреть по сторонам — ведь перед ним были не люди, а хищные твари, пусть даже с человеческими головами, и, убивая их, Соловьев делал доброе дело.

Бой завершился быстро — на асфальте остались некоторое количество гильз и шесть уродливых трупов.

— Вот так куда лучше, — сказал Андрей.

Когда прошли здание, принадлежавшее, судя по вывеске, фирме «Автолига», справа город закончился, потянулся лес. Слева открылась громадная автостоянка, затем пошли голые весенние поля, прорезанные неглубокими канавами.

— Это мы чо, уже не в Нижнем? — спросил Илья и нервно оглянулся. — Реально не помню, когда в последний раз из города уезжал… Трясёт меня чего-то, как перед дракой или когда с телкой первый раз встречаешься…

Андрей обернулся тоже.

Родной город лежал позади, и небо над ним висело темно-фиолетовое, почти ночное. Вдалеке поднимался откос правого берега, при желании можно было разглядеть силуэты отдельных зданий. Там и сям торчали высотки нижней части, выделялся центральный офис ГЖД.

На мгновение стало тоскливо — подумалось, что Нижний навсегда останется во власти аномалий и монстров и что он сам сюда никогда не вернется, больше не прошвырнется по Покровке, не выйдет к откосу, не увидит, как первый снег укрывает знакомые до последней выбоины улицы…

Похожее ощущение посетило, судя по всему, и Илью.

— Вот попадалово, — буркнул он и стал на удивление серьезным, даже мрачным.

— Ну вот, не хочется его бросать, — призналась Лиза. — Словно оставляем старого друга беспомощным…

— Мы вернемся, — сказал Андрей, стараясь, чтобы голос его прозвучал как можно более уверенно. — И сделаем так, чтобы тут все стало, как прежде. Но для начала узнаем, что произошло.

И он решительно отвернулся.

Солнце опустилось, начало понемногу темнеть, когда они вышли к большой развилке — главная дорога шла прямо на запад, ответвление уходило на север, в сторону Сормова.

— Пожалуй, хватит на сегодня, — решил Андрей. — Встаем на ночлег, пока совсем не стемнело.

Сам чувствовал усталость, ноги ныли, напоминал о себе и удар по спине — между лопатками ломило, резкие движения сопровождались болью. Спутники, хоть им и не досталось, ощущали себя наверняка ещё хуже — непривычному к нагрузкам человеку прогулка в полтора десятка километров не может даться легко.

— Куда пойдём, шеф? — спросил Илья.

Слева от трассы находился перелесок, а за ним — очередной садовый массив, справа, дальше по ходу, — большой гараж.

— Уйдем немного на север, — предложил Андрей. — Тут все уж больно открыто.

Место для стоянки отыскали примерно в полукилометре от основного шоссе, в густом сосняке, — поляну, закрытую со всех сторон и достаточно большую, чтобы на ней поместилась палатка.

— И тут мы будем ночевать? — Лиза передернула плечами. — Хотя да… с гостиницами сейчас плохо…

Вскоре Андрей выяснил, что спутники его даже в детстве в походы не ходили и имеют предельно смутное представление о том, как натягивать палатку и разводить костер. Но обе задачи с грехом пополам оказались выполнены, и вскоре «домик» из полиэстера был установлен, а пламя начало с треском облизывать дрова.

— Как поедим, костер потушим, он только внимание будет привлекать, — сказал Андрей. — И придется сторожить. Первую половину ночи ты, Илья, а часа в два разбудишь меня.

Бритоголовый энтузиазма не выразил, но и возражать не стал.

К тому времени, когда вскипела вода на чай, в лесу стемнело, лишь наверху, между кронами, остался светлый кусочек неба. Вечерний холодок сделался ощутимым, и все трое придвинулись поближе к костру, ну а тот, поскольку дров не подкидывали, начал понемногу угасать.

— Может быть, зажечь посильнее? — предложил Илья. — А то дуба дадим.

— Чтобы на свет и запах дыма сбежались «собаки», «гориллы» и прочие «друзья человека»? — возразил Андрей. — Здесь их меньше, чем в городе, но все равно должны быть. Плюс другие чудовища, которых мы ещё не встречали, но они могут оказаться ещё опаснее.

Вспомнилась та невидимая, замораживающая все вокруг тварь, с которой столкнулись на Ванеева, — она убила человека с такой легкостью, с какой сам человек давит таракана.

— Ну это да… — неохотно признал Илья.

— А вообще, все это похоже на жуткий сон. — Лиза смотрела на костер, и в глазах её извивались крохотные язычки огня. — Ещё вечером, когда я делала обход, все было нормально — больные в палатах, сестры на месте… Ещё Витечка позвонил, мы поболтали. А потом…

Она поежилась.

— Не скажу, что это мне нравится, но теперь все вокруг иное… — произнеся эту фразу, Андрей понял, что лукавит и на самом деле не особенно жалеет о том, что сгинуло в бесшумной вспышке катастрофы.

Да, жаль сестру и племянников, будет не хватать друзей, но в остальном…

Он многократно пытался как-то наладить жизнь, сделать её предсказуемой, стабильной, хотел даже жениться. Но все это не очень получалось — то ли из-за невезения, то ли из-за того, что не умел как следует врать и приспосабливаться, что полезно и в том случае, если делаешь карьеру, и тогда, когда охмуряешь барышню.

Сколько место работы ни меняй, от дураков никуда не денешься — эту истину Андрей постиг много лет назад, вскоре после возвращения из армии, и с тех пор ни разу в ней не усомнился.

Его трудовая книжка содержала столько записей, что их хватило бы на несколько человек: охранник в супермаркете, монтажник в фирме, занимающейся установкой пластиковых окон, менеджер в мебельном магазине, сотрудник отдела рекламы нижегородского телецентра, грузчик экспедиторского агентства, инструктор в пейнтбольном клубе…

Нельзя сказать, что его всегда увольняли, чаще уходил сам.

С девушками творилось нечто похожее — они появлялись, привлеченные внешними данными Андрея, а затем исчезали, когда выяснялось, что тот вовсе не намерен быть смирным подкаблучником.

А редкая барышня согласится на молодого человека, которым она не может управлять.

— Да, все иное, — повторил он, пытаясь сжиться со странной мыслью.

За целый день просто не было времени подумать, а сейчас оно появилось, и Андрей сообразил, что в этой новой реальности не надо беспокоиться о квартплате, о налогах, нет смысла суетиться в поисках работы и денег, сгинула вся та социальная шелуха, что отравляет жизнь обычному человеку…

Понятно, что возникли другие проблемы — например, как не попасть на обед к монстрам.

Но по сравнению с тем, что было раньше, они выглядели куда примитивнее и яснее — гляди по сторонам, вовремя жми на спусковой крючок и не забывай о том, что патроны иногда кончаются. Все это напоминало компьютерную игру-стрелялку, разве что жизнь у тебя здесь только одна.

— Ну хорошо, иное, — Лиза шмыгнула носом. — Но какое именно? Что изменилось?

— Да все, — буркнул Илья. — Народ испарился, осталось мало нормальных людей, другие невесть во что превратились, а кто и с ума сошел.

— Возникли озера, какие-то здания исчезли, зато появились новые штуковины вроде той рощи в Кузнечихе или пирамиды на Минина, — продолжил перечисление Андрей. — И это только то, что мы знаем, что мы видели. Но не факт, что мы видели все или хотя бы большую часть.

— Даа… Прямо как в фильме ужасов, — тут Лиза не выдержала, зевнула. — Пожалуй, я спать.

— Конечно. — Андрей посмотрел на Илью: — Я тоже, пожалуй, на боковую. Ты не вздумай костер заново разжигать и, вообще, сядь в стороне, чтобы тебя видно не было. И смотри не засни.

— Да ты чо? Не вопрос! Все будет чики-пуки! — заверил бритоголовый.

— Посмотрим.

Когда Андрей после краткой прогулки в лес подошёл к палатке, внутри было тихо. Откинув полог, услышал негромкое сопение и понял, что Лиза благополучно заснула. На ощупь расстелил спальник, забрался в него и, едва успев повернуться на бок, провалился в темноту.

Илья, как ни странно, разбудил сменщика вовремя.

Андрей открыл глаза после того, как его подергали за ногу, и автоматически посмотрел на наручные часы — светившиеся в темноте стрелки показывали без трёх минут два.

— Я… сейчас… — прошептал он, ворочая непослушным спросонья языком.

Выбравшись наружу, поёжился от холода, и удивился, почему вокруг так светло — лес заливали потоки серебристого света. Подняв голову, обнаружил почти в зените громадную, раза в два больше обычного луну, на поверхности которой выделялись тёмные пятна и полосы.

Спутнику Земли во время вчерашней катастрофы тоже досталось.

— Все было реально тихо, — доложил Илья. — Никакая падла в кустах не шуршала.

— Ага… — Андрей зевнул. — Иди спать.

Бритоголовый кивнул и полез в палатку, а Соловьев вскинул на плечо «Сайгу» и отправился к бревнышку, лежавшему рядом с кострищем. Просидеть тут до утра — задача не самая простая, учитывая, что отдохнуть как следует не удалось, но все же выполнимая.

Вокруг царила удивительная тишина — не было ветра, не кричали птицы.

Когда возившийся со спальником Илья затих, наступило вообще полное безмолвие: Андрей слышал лишь собственные движения да редкие похрапывания Ильи, доносившиеся из палатки.

Дремота накатывала время от времени, но бороться с ней помогал холод — ночи в начале мая редко бывают теплыми, и эта не собиралась стать исключением. Вверху бесшумно вращался усеянный звездами купол, молчал лес, а Андрей сидел, положив оружие на колени.

Спину ломило, но не очень сильно.

Прошло часа два, когда от дороги донесся негромкий треск, затем шорох, словно кто-то пробирался сквозь заросли. Андрей поднялся, быстро отошел в сторону и присел на корточки за ближайшей сосной — сюда тот, кто идёт к ним, вряд ли посмотрит, его внимание привлекут палатка и люди в ней…

Ну а сам пришелец окажется как на ладони.

Шорох приблизился и неожиданно утих — тот, кто шагал через лес, остановился или стал двигаться бесшумно. Андрей поднял «Сайгу», жалея, что эта её разновидность не снабжена коллиматорным прицелом, и застыл, боясь даже дышать или хотя бы шевельнуться.

Шорох возобновился минут через десять, но на этот раз он начал удаляться — ночной гость двинулся прочь от стоянки, на север, параллельно той дороге, что уходила в сторону Сормова.

Андрей выждал, когда все затихнет, и вернулся на место.

Ещё через полчаса в той стороне, где остался Нижний, на полнеба поднялось фиолетовое призрачное зарево. Но продержалось всего несколько секунд и сгинуло, точно мираж, и вскоре начало потихоньку светать.

К тому моменту, когда из-за деревьев выбралось солнце, Андрей зверски замерз, но разжигать костер заново не стал — дым в светлое время демаскирует даже лучше, чем огонь в тёмное.

Около шести со стороны шоссе раздался хохочущий вопль, какой не в силах породить человеческая глотка, и Андрей встрепенулся вновь. Но твари, резвившиеся на трассе, прошли мимо их стоянки, новый вопль, долетевший с запада, прозвучал уже слабее, а третий и вовсе оказался едва различимым.

Спутников разбудил, как и планировал, в восемь.

— О-ха-ха, куда в такую рань? — недовольно спросил вылезший из палатки Илья. — Можно харю давить хоть до полудня. Чего мешает подрыхнуть? На работу не опоздаешь, в натуре.

— Зато на тот свет попадешь вовремя, — сказал Андрей.

— Ну да, хе… Это верно, — признал бритоголовый.

Поднять Лизу оказалось сложнее — она никак не желала выбираться из спальника, бормотала: «Ещё пять минут». Ну а открыв глаза, девушка с разочарованием прошептала: «Так это был не сон…», и на лице её отразилась досада.

На завтрак ограничились консервами, свернули лагерь и выбрались на шоссе, такое же пустынное и тихое, как вчера.

— До обеда попробуем добраться к повороту на Дзержинск, — сказал Андрей. — Шагом — марш!

Они шли по правой обочине у самого леса, он впереди, Лиза посередине и Илья в арьергарде, причем старались держать дистанцию шагов десять, чтобы не стать хорошей мишенью: помимо врагов с зубами, когтями и жвалами могли встретиться недруги с огнестрельным оружием.

Спина Андрея периодически напоминала о себе при каждом неловком движении, и поэтому он старался двигаться плавно, так, чтобы рюкзак не елозил и не подпрыгивал. Получалось это, увы, не всегда.

Время от времени попадались машины, разбитые и целые, трещины в асфальте, остывшие, вчерашние или свежие, из которых ещё шёл дым. Живых существ видно не было, ни людей, ни монстров, ни тех тварей, что и до катастрофы населяли болотистые леса, тянувшиеся по сторонам от трассы.

И чем дальше они шагали, тем более крепло в душе Андрея убеждение, что граница зоны неведомого бедствия, если её вообще можно нанести на карту, пролегает где-то очень далеко. За эти два дня над ними не пролетел ни один самолёт, и это, скорее всего, означало, что в европейской части России не осталось действующих аэродромов.

О том, что катастрофа могла охватить весь земной шар, думать не хотелось.

В один момент справа открылся пруд с зеленоватой водой, а за ним — точно такая же роща из «секвой», какую Андрей видел в Кузнечихе.

— Красиво, — сказала Лиза, глянув в ту сторону.

— И неправильно, — добавил Илья. — Я бы туда грибы собирать не пошёл, даже за бабки.

Под сводами громадных деревьев царил колышущийся полумрак, и издалека казалось, что там передвигаются размытые силуэты, слишком большие для людей или животных.

Миновали несколько автозаправок, ещё одну крупную развязку, от которой дорога уходила на юг. Едва она скрылась из виду, как сверху, с чистого неба, донесся пронзительный, режущий слух свист.

— Под деревья! Ложись! — рявкнул Андрей.

Этот звук они слышали вчера, и возвещал он о явлении размытого леденящего облака.

— Что? — Лиза завертела головой, но нагнавший девушку Илья схватил её за локоть и поволок за собой.

Андрей сделал рывок, достойный афроамериканского спринтера, и шлепнулся на холодную землю. Выставил оружие стволом вверх, и тут же что-то похожее на облако голубоватого газа пролетело над дорогой. Повеяло холодом, едва успевшие вылезти листочки на березах принялись с негромким потрескиванием скукоживаться, на стволах появился иней.

— Что… это? — спросила тяжело дышавшая Лиза, упав рядом с Андреем.

— Тихо! — цыкнул он.

Илья прижался к земле, «Ремингтон» нацелил в небо, лицо бритоголового было бледным.

— Кажись, умотало… — прошептал он. — Нах такие развлечения.

— Мы не знаем, что это, — сказал Андрей. — Но оно опасно, оно убивает, и оно замораживает.

Сотней метров дальше обнаружили рядом с дорогой большую лужу, вода в ней обратилась в лед. А ещё через какое-то время наткнулись на труп «собаки», выглядевший так, словно он пролежал на морозе недели две: окоченевший, заиндевелый, с белесыми выпученными глазами.

Лес оборвался, справа потянулись садовые участки, слева — болота с висевшей над ними серой дымкой. Рядом с перевернувшейся фурой, в покореженном кузове которой лежали картонные коробки, остановились, чтобы передохнуть и попить воды.

— Всякая компьютерная шняга, — определил Илья, заглянув в щель. — Эх, раньше бабла стоили!

— Да и сейчас, возможно, стоят, — сказал Андрей. — Только не здесь.

Они пошли дальше и у очередного скопления дачных участков наткнулись на «гориллу», облаченную в нечто похожее на юбку из темно-синей ткани. Заметив людей, тварь рыкнула, одним прыжком одолела двухметровый забор из металлической сетки и исчезла из виду.

Через мгновение она обнаружилась на остроконечной крыше одного из домиков, где и уселась, как громадная бескрылая птица. До дороги долетел скрип досок и стропил, не привыкших держать на себе такую тяжесть.

— Кинг-Конг, блин, — сказал Илья. — Или Кинг-Конгиха?

Миновали круглое синее озеро, расположившееся посреди поля, и на этот раз Андрея не потревожили никакие видения, хотя, может, дело было в том, что водоём находился довольно далеко.

Они шли, шли и шли, позади оставался километр за километром, в стороны от шоссе уходили проселки и асфальтовые дороги. Проплывал пейзаж, типичный для Центральной России: перелески, поля, болотца, деревеньки. Поднявшийся ветер нес с запада облака, похожие на выпавшие из гигантской подушки перья.

Тут, вдали от города, трудно было поверить, что где-то рядом не идёт нормальная, обычная жизнь. Об этом напоминали лишь встречавшиеся время от времени трещины и перевернувшиеся машины.

До поворота на Дзержинск, бывший к закату советской империи чуть ли не самым загрязненным городом России, добрались к часу дня: Лиза к этому времени едва переставляла ноги, да и Илья шёл с трудом.

— Стой, раз-два, — с улыбкой скомандовал Андрей. — Объявляем привал, пообедаем…

Краем глаза заметил, как впереди, в густых зарослях у противоположной обочины, что-то шевельнулось, и, не тратя времени на размышления, опустился на колено и вскинул «Сайгу».

— Это ты правильно! — долетел из-за дороги довольный мужской голос. — Да только желай я напасть на вас, мог перестрелять всех троих уже четыре раза! Я не враг вам, не стоит суетиться!

Илья и Лиза с некоторым опозданием присели, бритоголовый поднял ружье, но не особенно уверенно — видно было, что он не очень понимает, куда целиться.

— Не враг? — спросил Андрей. — Хм, ну надо же. Тогда выходи на открытое место, и посмотрим, что ты за птица.

Ветви шевельнулись, и из зарослей выбрался невысокий, но очень широкоплечий мужичок в камуфляже и темной бандане. Поднял руки, демонстрируя «калаш», и уверенно зашагал через шоссе.

На спине у него был рюкзак, на ногах — армейские ботинки, а на физиономии — тёмные полосы, какие наносят перед выходом в джунгли коммандос. На поясе болтались длинный нож в ножнах, фляжка, а карманы «разгрузки» были забиты плотно, точно баулы собравшегося на рынок торговца.

— Не враг, не враг, — сказал мужичок с улыбкой. — Звать меня Василий.

— Андрей, — назвался Соловьев, опустив оружие и поднявшись. — Куда путь держишь?

— До Нижнего думаю добраться, — сообщил Василий, и глаза его сверкнули. — Там наверняка монстров полно? Всех, что у нас в Володарске были, я перебил, а в областном центре-то их должно быть побольше! И тех, что на собак похожи, и здоровых обезьян, и ползучих уродов.

— Ясно, — кивнул Андрей. — А оружие и снаряжение откуда?

— Так я все заранее купил! Знал, что пригодится! — Василий любовно погладил цевье автомата. — Знакомый прапор в Мулине, из тамошней учебки, чтоб его вспучило, все для меня добыл — и «калаш», и патроны, и остальное. Я всегда знал, что рано или поздно выпадет шанс повоевать!

И он оскалился, показывая жёлтые зубы курильщика.

Андрею доводилось сталкиваться с подобными типами и в армии, и после неё, на гражданке. Они воевали в первую очередь не потому, что находились на службе, а оттого, что им это нравилось, беззаветно любили оружие, частенько оставались на сверхсрочную, причем там, где имелась возможность «пострелять», а если не получалось, мучились, не зная, как утолить адреналиновый голод.

Находиться рядом с подобными типами было иногда просто опасно.

— А мы как раз из Нижнего, — сказал Илья. — Там полное попадалово, уроды всякие кишмя кишат. Слышь, чувак, пойдём с нами? Мы хотим до тех мест добраться, где все спокойно.

— Ну нет, это не по мне, — нахмурился Василий и махнул рукой. — Вчера я был простой водила, с женой, тещей и всяким геморроем, а сегодня у меня есть дело… мочить ту нечисть, что землю заполонила!

— В Нижнем её и для тебя многовато, — усмехнулся Андрей. — Ты…

— А я вот знаю, откуда это все взялось! — перебил его вошедший в раж житель Володарска. — Это те умники, что большой андронный коладер включили, во всем виноваты. Кнопочку нажали, чтоб их вспучило, и все — кирдык. Церковь наша, что на улице Горького, хрен знает во что превратилась, на месте горадминистрации — озеро, и в нём баба какая-то плавает…

— Что значит — баба? — опешил Илья.

— А то и значит! Туман там клубится, а в нём лодка с теткой призрачной в длинном таком плаще, как у жены моей… туды-сюды ездит, как по шоссе, и баба та на какой-то то ли лютне, то ли арфе песни наяривает.

Лиза недоверчиво покачала головой, а Андрей нахмурился — выходит, не он один видит туман и всякие странности, когда оказывается в непосредственной близости от синих озер?

Жаль, что человек с той же проблемой — или талантом? — не таков, чтобы с ним можно было поговорить.

— Коладер, как пить дать! — продолжал вещать Василий. — Все из-за него, проклятого. Перемудрили мудрецы засранные, вот и вышла большая задница всему миру разом.

— Так вы думаете, что это везде так? — спросила Лиза.

— Э, девонька, ты луну видела? — Василий глянул на неё с жалостью. — Если уж ту так расколбасило, то глупо надеяться, что где-то что-то уцелело. Ладно, недосуг мне с вами болтать, а то все монстры закончатся. Прощевайте, люди добрые, может быть, ещё увидимся…

— Э, погоди! — встрепенулся Андрей. — Ты в Дзержинске был? Чего там?

— Скучно там. Уродов мало, людей много, но почти все мхом каким-то зеленым поросли и спят на ходу — бродят туды-сюды, глаз не открывая, словно эти, зомбя какие. Ладно, до встречи, я пошёл!

И, махнув рукой, Василий затопал в сторону Нижнего.

— А что с луной? — Лиза требовательно посмотрела на Андрея, перевела взгляд на Илью. — Что, это и в самом деле так? Весь мир стал таким? Но тогда какой смысл куда-то идти, что-то искать?

— Остынь, — посоветовал Андрей. — Откуда ты знаешь, что он прав? Или поверила в эти бредни про коллайдер? Они ничуть не лучше того, что Илья рассказывал про эксперимент инопланетян, а отец Симеон — про Судный день: никак не проверить, только поверить.

— Это… да, — девушка заколебалась. — А что с луной-то?

— Сама увидишь, когда ночью на страже останешься, — сказал Илья. — Здоровая стала, реально красивая, ну твой арбуз. Слышь, шеф, может, дальше не идти, свернуть в Дзержинск, если там монстров мало? Устроимся там, мхом поросших к делу приставим, все будет как у конкретных пацанов. А?

— Я никого не заставляю с собой идти, — пожал плечами Андрей. — Хотите — оставайтесь, а я двину дальше. Сидя на месте, не узнаешь, что именно произошло и кто во всем виноват.

Предложенный Ильей вариант на самом деле выглядел довольно рационально — засесть в сравнительно тихом районном центре, организовать круговую оборону, прижучить немногочисленных монстров и спокойно ждать, пока из Москвы или ещё откуда-нибудь не придет помощь…

Но если она не придет никогда?

Так и торчать там, жирея, дурея и подъедая запасы консервов? Надеяться на то, что никогда не случится? Пытаться организовать некое подобие прежней жизни, размеренной и предсказуемой?

Этого Андрею не хотелось совершенно, а кроме того, его тянуло в дорогу.

— Хотите — оставайтесь, — повторил он. — Но даже если вы собираетесь в Дзержинск, вам понадобятся оружие и боеприпасы. Поэтому советую дойти со мной до Мулина, о котором упоминал Василий.

— А чо там? — заинтересовался Илья.

— Армейская учебка. А на её территории — ружпарки, склад РАВ и прочие интересности.

— Клево! Туда надо заглянуть! — бритоголовый хищно заулыбался.

— А далеко тут? — спросила Лиза, на лице её отразилось колебание.

— До лета доберемся, — ответил Андрей. — Ну что, вы со мной?

— Ага, с тобой! — воскликнул Илья, а Лиза кивнула.

Поворот на Дзержинск оставили позади и вновь зашагали по обочине — мимо лишившихся хозяев автомобилей, брошенных садовых домиков и полей, от которых тянуло запахом прогревающейся земли. Вскоре остановились на обед, и после него Андрей позволил спутникам отдохнуть — нет смысла загонять их сегодня, пусть привыкнут, приспособятся.

Лиза ещё раз осмотрела его спину и с удивлением заявила, что синяк странным образом стал меньше.

— А что, он должен вырасти? — изумился Соловьев.

— Нет, но не может он рассасываться с такой скоростью! — девушка выглядела озадаченной: нижняя губа закушена, в синих глазах недоумение. — Хотя о чем я говорю? Разве могут по улицам Нижнего бегать «гориллы» и тот отвратительный «человек-паук»? Может быть, мы, выжившие и снаружи не изменившиеся, трансформировались изнутри?

Андрей хмыкнул — такая мысль ему в голову не приходила.

Об устройстве человеческого организма он знал мало, помнил, где находятся главные органы, подозревал, что в нём имеется приличное количество жидкости, и на этом все.

— Может, я и транс… — чавк… — формировался, но жрать хочу не меньше, чем раньше! — глубокомысленно заметил Илья, приканчивавший очередную банку консервов. — Ух, хорошо…

Это самое «хорошо» продолжалось недолго.

Где-то через полчаса Андрей поднял спутников. Вскоре западный ветер пригнал облака, и заморосил дождь — холодный и неприятный. Мир, ещё недавно казавшийся праздничным и ярким под солнечными лучами, сделался тусклым и серым.

Часам к четырем дошли до поселка Пыра, нанизанного на шоссе Нижний — Москва, точно бусина на нитку.

— Тут ещё позавчера жили люди, — сказал Андрей, когда они миновали знак ограничения скорости. — Вчера на их месте наверняка появились монстры.

— Интересно, а чего за «ползучих уродов» вспоминал чувак в бандане? — оживился Илья.

— Предпочту об этом не узнать, — осадил его Андрей. — По сторонам глядите!

Пыра выглядела совершенно пустой, словно отсюда исчезли все до единого жители. Зато дома оставались целыми, не было видно никаких «паутин», «пирамид», «рощ», «озер» и прочих аномалий, а асфальт дорог не уродовали извилистые провалы «трещин».

Похоже, с каждым населенным пунктом катастрофа обошлась по-своему.

До следующего населенного пункта топали три с лишним часа, и все это время — под дождём. Илья время от времени ворчал, кляня «гадскую погоду», Лиза шагала молча, хотя ей приходилось ничуть не легче остальных.

Когда стал виден указатель «Смолино», оба вздохнули с облегчением, и как выяснилось — зря.

— Вот и хозяева встречают, — сказал Андрей, когда прямо из-под указателя им навстречу бросилась «собака». — Жалко, что не хлебом-солью, а рычанием и слюнями. Но ничего, мы не гордые…

Одиночного монстра снял издалека, всадив пару пуль ему в голову.

За указателем обнаружился пересекающий шоссе ров шириной метров десять и достаточно глубокий, чтобы в нём можно было спрятать межконтинентальную баллистическую ракету. На дне блестела чёрная жидкость, из неё торчало нечто, похожее на шляпки огромных, вымазанных в нефти грибов.

— Обходить будем, что ли? — Илья сморщился, глянул направо, туда, где ров упирался в забор ближайшего к дороге дома, затем налево, где наблюдалась точно такая же картина.

— Будем искать место для привала, — ответил Андрей. — Скоро уже темнеть начнёт… Но сначала воды достанем. Вон там колонка торчит, она, как мне кажется, должна действовать.

Чтобы добраться до колонки, пришлось дать небольшого крюка и одолеть парочку канав — по виду младших «сестер» того рва, что преграждал въезд в Смолино. В одной из них спугнули похожее на сороконожку существо размером со стол — зашевелив многочисленными мохнатыми конечностями и роняя наземь капли слизи, оно засеменило прочь.

Когда «сороконожка» заворачивала за угол, стало ясно, что голова у неё — человеческая.

— Ну и гадость, — пробормотала Лиза. — Тот самый «ползун»?

— Может быть, и он. Главное, чтобы ночью к нам в гости не пришёл, — сказал Андрей.

Оказалось, что колонка работает, так что они наполнили фляги, котелок и бутылки из-под минералки. А затем двинулись прочь из поселка, чтобы на ночь вновь остановиться в лесу, подальше от жилья.

Темнота в этот раз наступила почти незаметно — успели поставить палатку и даже поужинать, когда выяснилось, что со всех сторон надвинулся мрак, заполненный шелестением дождевых капель.

— Ну что? — Андрей глянул на зевающих спутников. — Первую часть ночи дежурит Лиза, вторую — я…

Девушка печально вздохнула, но ничего не сказала.

Илья отправился спать, а Андрей потратил некоторое время, чтобы обучить Лизу обращению с «Сайгой». Убедился, что она запомнила, где находится спусковой крючок, где предохранитель и что когда нажимать, после чего с чистой совестью забрался в палатку.

На этот раз засыпал долго, вслушиваясь в то, как шуршит по пологу дождь.

А едва закрыл глаза, как его толкнули в бок, и Андрей мгновенно вскинулся:

— Что такое?

— Время, — сказали от входа в палатку голосом Лизы.

— Да, сейчас… — Вылезать наружу, в сырость и холод, не хотелось, куда приятнее было бы остаться в теплом спальнике, закрыть глаза, чтобы поспать ещё часиков семь-восемь…

Андрей отогнал это желание и решительно расстегнул «молнию».

— Все тихо? — спросил он, забрав у девушки оружие.

— Ага, — сказала она. — Только часа два назад мне показалось, что вон там… — Лиза указала в ту сторону, где торчали сросшиеся боками березы, — старик стоит… Ну, как на картине — с посохом и с филином на плече.

Картину эту Андрей помнил, а вот имя художника — нет.

— Старик, говоришь? Шаги слышала? — спросил он.

— Нет, все тихо было.

— Ну, значит, показалось, — Андрей успокаивающе улыбнулся. — Иди спать. Завтра силы понадобятся.

Но когда успокоенная Лиза залезла в палатку и там затихла, он пошёл туда, куда указывала девушка, и обследовал землю возле сросшихся берез, изведя на это несколько спичек. И там, где из-под прошлогодних листьев выпирала зелёная щетина молодой травы, обнаружил два аккуратных углубления.

Тут стоял кто-то, явившийся из ниоткуда и пропавший в никуда, обутый в ботинки сорок второго — сорок третьего размеров.

— Вот ядреная бомба, — пробормотал Андрей. — Ещё нам таинственных стариков не хватало.

И он уселся сторожить, выбрав место посуше.

Эта ночь была куда теплее предыдущей, но зато в небе не болталась луна, самой природой созданный фонарь, и царила глухая тьма. Привыкшие глаза различали очертания ближних деревьев, но дальше все сливалось в серую мешанину стволов, ветвей и листьев.

Так что движение Андрей заметил лишь благодаря счастливой случайности — что-то шевельнулось, качнулись ветки рябины, сбрасывая капли. А прислушавшись, уловил приближавшиеся шаги — они были очень тихие и мягкие и прекрасно сливались с шумом дождя.

Кто-то, как и вчера, решил проведать их бивак.

Андрей остался сидеть, лишь начал аккуратно поворачивать «Сайгу» так, чтобы она смотрела в сторону ночного гостя. Сдвинул на несколько сантиметров, затем ещё на парочку, вот так будет хорошо… а теперь положить палец на спусковой крючок и ждать…

Шаги зазвучали ближе, различил согбенный силуэт, вроде бы человеческий, но в следующий момент во тьме сверкнули две жёлтые искорки, и Андрея обдало холодком: у людей глаза не светятся.

Чужак остановился, и Соловьев уже решил, что сейчас выстрелит, когда ночной гость быстро, не заботясь более о тишине, рванул прочь. Зашелестели ветки, зачавкала сырая земля, послышался звонкий стук, какой возникает при ударе палкой о палку, и стало тихо.

Так что, эта тварь читает мысли? Или ощущает чужое внимание?

Андрей выругался и сменил позу — от долгой неподвижности затекли ноги и вновь заболела спина. Так и проныла до самого рассвета, то ли жалуясь на сырость, то ли сообщая о том, что процесс рассасывания синяка идёт ускоренными темпами.

Илья этим утром встал сам: в палатке зашуршало, полог отодвинулся, и из-за него высунулась круглая, слегка опухшая со сна физиономия.

— Доброе утро, — сказал бритоголовый. — Тебя не сожрали?

— Сожрали, — ответил Андрей. — И тебе доброе.

— А, ну-ну… — Илья выбрался из палатки и, зевнув, отправился в сторону от маленького лагеря.

«Ремингтон» прихватить с собой не забыл.

Вчерашний утренний ритуал повторили почти в точности, начиная от попыток разбудить Лизу и заканчивая выходом на шоссе, разве что проделали все на этот раз несколько быстрее.

— Хотелось бы мне обойти этот поселок стороной, — сказал Андрей, оглядывая мокнувшее под дождём Смолино, — но, боюсь, придется туда заглянуть, поискать хозяйственный магазин.

— Зачем? — удивилась Лиза.

— Добыть фонарик. С ним будет получше. А если повезёт, то отыщем и книжный, где всякие карты продаются. — Андрей почесал голову: — Был бы умный, подумал бы об этом ещё в городе.

Знакомым маршрутом обогнули ров и двинулись по улицам поселка.

Хозяйственный магазин обнаружили быстро — на некоем подобии площади. В центре её из земли выпирал громадный шар матового стекла, а по поверхности его бегали жёлтые огоньки.

— Экая хрень занятная! — восхитился Илья. — Но подходить чо-то не хочется!

— Займемся делом, — сказал Андрей.

Грохнул выстрел, раскуроченный замок открылся, а когда дверь отошла в сторону, изнутри хлынул густой смрад, точно они очутились внутри отказавшего неделю назад рефрижератора с мясом. Лиза отшатнулась, Илья зажал нос пальцами, а на глаза Андрея навернулись слезы.

Но даже сквозь них он разглядел двинувшуюся в глубине помещения фигуру и вовремя нажал спусковой крючок. Нечто массивное, красновато-бурое, с растопыренными руками грохнулось на пол, издало глухой рёв и затихло.

— Ну и тварь! — прогнусавил Илья. — Типа Франкенштейн, да?

Бывший человек, неведомо как оказавшийся в помещении хозмага, выглядел так, словно с него содрали кожу: обнаженная плоть и испускала гнусный запах. Был он куда больше любого хомо сапиенса и в вышину, и в ширину и мог похвастаться тремя длинными и толстыми хвостами.

— Типа да. Ждите здесь, следите за окрестностями. Я за фонарем, — сказал Андрей и вошел в магазин.

Глава 3

На то, чтобы отыскать поселок Мулино и расположенный в его окрестностях военный городок, они потратили целый день.

Расстояние между тем местом, где ночевали, и поселком по прямой было, наверное, не таким и большим, да вот только идти приходилось по дорогам, следуя указателям, а они, как это принято в России, безбожно врали.

— Добрались, — сказал Андрей, увидев впереди забор с вышками для часовых. — Надо решать, полезем туда сейчас или дождемся утра.

Дождь прекратился где-то около полудня, но небо по-прежнему покрывали серые тучи. Прятавшееся за ними солнце — неровное желтое пятно — клонилось к закату, но пока стояло ещё высоко.

— Давай сейчас! — предложил Илья. — Если какой шухер, то там и засядем, хоть под крышей покемарим.

Лиза ничего не сказала, но её вид красноречивее любых слов говорил, что девушка с куда большим удовольствие проведет ночь в помещении, а не во втиснутом в палатку спальнике.

— Тогда за дело, — и Андрей решительно зашагал в сторону КПП.

Ворота были приоткрыты, одна створка выглядела так, словно по ней долго и упорно стреляли, и висела криво. Сразу за ней обнаружилась громадная лужа, состоявшая никак не из воды — аш-два-о не может пахнуть так резко и неприятно и не имеет насыщенно фиолетового цвета.

— Ну, нагадили… — протянул Илья и завертел головой, точно любопытный птенец. — Куда двинем? Тут должен быть какой-то арсенал или типа того?

— В автопарк, там находится склад РАВ — ракетно-артиллерийского вооружения. Если повезёт, то найдём там все, что нам нужно. Если нет — придется взламывать сейф в дежурке или шарить по ружпаркам рот: дело муторное, да и найти там можно только «калаши» да «ПМ».

Опустевшая часть выглядела неуютно и даже жутко — здания без единого огонька в окнах, торчащие там и сям вышки часовых, полное безмолвие, нарушаемое лишь свистом ветра и шумом шагов.

Склад РАВ обнаружился там, где ему и положено, — среди прочих боксов автопарка.

— Придется ломать, — сказал Андрей, осмотрев замок. — Надо бы добыть лом…

Пока разыскивали лом и кувалду, стемнело настолько, что пришлось включить фонарик. Дверь немного посопротивлялась, но затем издала негромкое «крак!» и отошла в сторону.

— О-хо-хо! — воскликнул Илья. — Ништяк! Вот это я понимаю! Это то, что надо!

Тут были автоматы Калашникова, пистолеты Макарова, патроны в бумажных пачках и «цинках», гранаты в деревянных ящиках и запалы к ним в металлических банках — все, что может понадобиться человеку, решившему обезопасить собственную персону от посягательств.

«Сайга», конечно, штука хорошая и «АКСУ» тоже, но боевое оружие есть боевое оружие.

— Возьмите по автомату и пистолету, — сказал Андрей, щелкнув выключателем. — Патронов наберите. «Цинк» проще всего вскрыть ножом. А я пойду по углам посмотрю, может быть, найду чего-нибудь интересное.

«Интересное» обнаружил на самой дальней полке — снайперскую винтовку Драгунова: наверняка её здесь держали на тот случай, если заехавшему в часть начальству захочется «пострелять».

Патроны к ней тоже были, но не очень много — несколько пачек.

Андрей взял винтовку в руки, взвесил и положил обратно — штука хорошая, полезная, но тащить её с собой будет не очень удобно.

— Эй, шеф, ты где там? — спросил Илья от двери. — Мы почти готовы. Гранаты брать?

— Конечно. Пригодятся.

Андрей вернулся к спутникам, взял один из «калашей», из вскрытого ящика набрал патронов, а напоследок засунул в карманы «разгрузки» несколько гранат, ещё с дюжину запихал в рюкзак. Добавил ко всему этому подствольный гранатомет «ГП-25» и несколько гранат к нему.

— Ну что, теперь ищем место для ночлега? — спросил он.

— Ага, — Лиза поежилась и добавила: — А я бы ещё помылась… Ведь тут должен быть душ?

— Найдём что-нибудь.

Рыскать по части в темноте не стали, выбрали ближайшую казарму, небольшую, одноэтажную: там было освещение, а в умывальной имелась душевая кабина с горячей водой.

— Я бы тоже помылся, — сказал Илья.

— Барышни первые, — покачал головой Андрей. — Лиза, иди мойся, мы пока займемся ужином.

Ему не очень нравилось, что освещенные окна казармы наверняка видно издалека, но поделать с этим ничего было нельзя — глупо сидеть в темноте, по крайней мере сейчас, пока не легли спать.

Лизе, чтобы привести себя в порядок, понадобилось на удивление немного времени, зато Илья плескался долго. Андрей вымылся последним и, распределив дежурства на ночь, улегся на ближнюю к телевизору нижнюю койку. Ещё услышал, как скрипнула соседняя, и отрубился.

Проснулся от грохота выстрелов.

Окно было распахнуто, и стоявший возле него Илья палил наружу, причем садил не одиночными, а очередями, звенели падающие на пол гильзы, и резко, неприятно пахло порохом.

— Что такое? — невнятно спросила Лиза.

— Да лезут уроды какие-то! — в голосе бритоголового прозвучал страх. — Я шаги услышал, решил — показалось! Затем кто-то в дверь ломанулся, и забегали, словно тараканы, чтоб их!

Андрей схватил автомат, вскочил с кровати. Не тратя времени, чтобы обуться, рванул к другому окну и выглянул. Что-то большое, бесформенное промчалось мимо, некий силуэт, слишком нечеткий, чтобы его можно было хотя бы описать, бесшумно возник на фоне соседней казармы.

Илья ещё раз нажал спусковой крючок, силуэт припал к земле и с негромким рычанием исчез.

— Какие-то новые твари? — спросила Лиза.

— Новые или старые — разница невелика, — ответил Андрей, открывая створку. — Оружие возьми! Следи за дверью — если кто её выломает, стреляй немедленно! Быстрее, шевелись!

Наружную дверь они заперли, как и ту, что вела в спальное помещение, но вряд ли она остановит крупную и тяжёлую тварь, полную решимости полакомиться человечиной.

— Ещё один! — гаркнул Илья, меняя магазин. — Ползет, сука! Видишь?

— Вижу.

Андрей прицелился туда, где во тьме шевелилось нечто мохнатое, и дал короткую очередь. Судя по обиженному взвизгу — попал, а по тому, что тварь метнулась в сторону, — попал не очень хорошо.

Тут же пришлось «угощать» ещё одного ночного гостя, выскочившего из-за угла дома.

— Они идут! — пискнула Лиза, и в следующий момент дверь сотряс тяжёлый удар.

Затрещали косяки, с притолоки посыпалась на пол какая-то труха.

— Стреляй, если что! — напомнил Андрей. — Пуля из «калаша» даже тигра остановит!

Второго удара дверь не выдержала, с грохотом ударилась о стену, и в комнату влетела рычащая четвероногая тварь размером с волка. Лиза встретила её как полагается и, хотя опустошила «магазин» в считаные мгновения, нашпиговала ночного гостя пулями.

За окном кто-то разочарованно взревел, заклацали по асфальту когти, и стало тихо.

— Все, что ли? — спросил дрожавший от возбуждения Илья. — Кончились, засранцы поиметые?

— Надеюсь, — сказал Андрей. — Следи за окрестностями, а мы пока глянем, что это…

Фонарик отыскал не сразу — не мог вспомнить, куда сунул его, укладываясь спать. Щелкнул выключатель, и конус света упал на окровавленный труп: покрытая чёрной и очень густой шерстью тварь напоминала человека, только вместо ног у неё была ещё одна пара рук, а на уродливой башке имелся один, зато большой, с кулак, глаз.

— Какой красавец, — оценил Соловьев. — Таких мы ещё не встречали…

— А если бы и не встретили, я бы не расстроилась, — Лиза вздрогнула от отвращения. — Какой он… мерзкий!

Андрей осторожно подошёл, ткнул убитую тварь стволом.

— Надо бы выкинуть её отсюда, — сказал он. — В крови пачкаться не хочется, но делать нечего.

Лохматый монстр оказался на редкость легким, словно внутри у него были не мясо и кости, а пенопласт. Андрей без усилия поднял его и в окно вышвырнул в темноту, а затем попытался пристроить выломанную дверь, чтобы она хоть как-то закрывала проем.

В казарме было теплее, чем на улице, и пускать внутрь холод не хотелось.

— Ну что, все тихо? — спросил Андрей, справившись с задачей. — Тогда я дальше спать.

Остаток ночи прошел на удивление спокойно, и он даже ухитрился выспаться, и не в последнюю очередь потому, что несшая утреннюю стражу Лиза подняла мужчин довольно поздно.

При свете дня стали видны следы вчерашнего «веселья» — пятна крови на асфальте и три уродливых трупа: один той твари, что ворвалась в казарму, два — её сородичей, нашедших смерть на улице. Хотя времени прошло немного, тела начали разлагаться и вонять, и возле них кружились мухи.

— Ха, смотри-ка, жужжат! — сказал Илья. — Если эти выжили, то и остальная живность могла уцелеть.

— Могла, — кивнул Андрей. — Так, поедим и в дорогу.

Прежде чем покинуть часть, заглянули на кухню и на продуктовый склад — пришлось выломать очередную дверь, но дело того стоило, и рюкзаки у всех троих стали значительно тяжелее.

Покинули учебку в те же исковерканные ворота и двинулись обратно к трассе Нижний — Москва. Небо, с утра затянутое облаками, постепенно расчистилось, и к моменту, когда впереди показалась серая лента шоссе, стало не просто тепло, а почти по-летнему жарко.

— Ну что? — сказал Андрей, остановившись и повернувшись к спутникам. — Повторяю, я собираюсь идти дальше на запад. До тех пор, пока не доберусь до мест, где все нормально. Если вы собираетесь в Дзержинск, то это в другую сторону. Будем прощаться или вы со мной?

Илья принялся ожесточенно чесать бритый затылок, на личике Лизы отразилась неуверенность.

— Ну вот… — проговорила она. — Я, наверное… Не думаю, что мне стоит туда идти, так что я с тобой.

— А ты? — Андрей перевел взгляд на Илью.

— Ну нах этот Дзержинск! — воскликнул тот и широко улыбнулся: — Гулять так гулять! Прошвырнемся до столицы, вдруг там все как раньше, и дядька президент на месте, и прочие уроды.

— Вот и хорошо.

Андрей не стал скрывать радости по поводу того, что спутники решили и дальше оставаться с ним: бритоголовый, несмотря на болтливость и замашки мелкого уголовника, показал себя парнем надежным, ну а Лиза оказалась вовсе не кисейной барышней, способной лишь на истерики.

Кроме того, иметь под боком врача всегда полезно.

Сегодня Андрею шагалось много легче, чем вчера, и не в последнюю очередь потому, что спина почти не болела — ушиб ещё не прошел до конца, но напоминал о себе крайне редко, лишь при резких движениях.

Километра через два после того, как вернулись на шоссе, дошли до железнодорожного переезда.

— О, фига себе! — сказал Илья, увидев его. — Обычные движки-то отказали, но электрические должны рулить по-прежнему. Может, отыщем какой паровоз и покатим на нём в нужном направлении?

— Найти-то его можно, но только толку с того? — Андрей посмотрел на спутника скептически. — Ты умеешь управлять электровозом? Я вот — нет, да и в меде этому не учат… И кто нам стрелки будет переводить?

Физиономия Ильи озадаченно вытянулась — о том, что «паровоз» сам ехать не будет, он до сего момента не задумывался, а слово «стрелка» понимал единственно правильным пацанским образом.

Переезд остался позади, и начали попадаться деревни.

В первой путешественники не увидели ни единого живого существа. Вторая, под названием Мячково, была разрушенной: все дома лежали в руинах, словно тут произошло землетрясение, а в центре поселка, рядом с остатками церкви из красного кирпича, вздымалось нечто, похожее на террикон.

Подходить и смотреть, что это такое, не стали.

По мосту перебрались через Клязьму и, если верить указателям, очутились в пределах Владимирской области. А ещё через какое-то время впереди открылся Гороховец, небольшой, очень зеленый городок.

И на самой его окраине обнаружилось очередное синее озеро, завидев которое Андрей невольно замедлил шаг: лежал водоём прямо за обочиной шоссе, и предстояло пройти рядом с ним.

— Что такое? — встрепенулась Лиза. — Что-то не так?

Признаваться в том, что он опасается вновь стать жертвой глюков, было немного стыдно.

— Нет, вроде все в порядке, — сказал Андрей.

Туман над озером появился, когда до него осталось метров пятьдесят, сгустился и повис огромной белой шапкой или, скорее, колоссальным сугробом. Соловьев отвернулся, надеясь, что хотя бы так ничего не увидит, но в следующий момент обнаружил, что вновь таращится на проклятый водоём!

Голова повернулась сама, без всякого на то желания её хозяина.

— Э, шеф, ты чего? — воскликнул Илья, но Андрей не смог ответить.

Он не отрываясь смотрел туда, где в тумане протаивала дорожка, а по ней к берегу шла женщина, облаченная в платье, какие носили в Средние века. Глаза на прозрачном лице сияли синим огнём, в руках был длинный меч в ножнах, и сапфировая гладь под ногами слегка морщилась.

Затем все исчезло — и туман, и женщина с мечом, и Андрей обнаружил, что стоит весь мокрый от пота.

— Ты чего? — повторил Илья, появляясь рядом.

— Ничего… — прохрипел Андрей, вытирая лоб. — Вы видели?

— А что мы должны были видеть? — осведомилась Лиза. — Ты вдруг остановился, вытаращился на озеро, словно на женщину с бородой, а затем начал чего-то бормотать, причем на чистой латыни!

— На латыни?

Из всех языков Андрей до сего дня мог объясняться только на русском, ну и помнил несколько английских слов.

— На ней, — подтвердила девушка. — Нечто на молитву похожее. А ты что-то видел?

Немного поколебавшись, Андрей рассказал о том, что происходило с ним всякий раз, едва он приближался к одному из возникших после катастрофы водоемов.

— Клево ты торчишь! — заметил Илья почти с завистью. — Почему меня так не вставляет?

— Да, странно, — Лиза закусила губу. — Должно действовать на всех одинаково, а почему-то не действует… — Под её испытующим взглядом Андрею стало не по себе. — Чем ты отличаешься от нас?

— Не знаю. — Он недовольно дернул плечом. — Пошли отсюда, нечего стоять.

И он зашагал дальше, стараясь не смотреть на оставшееся в стороне озеро.

Гороховец встретил их свежей трещиной, напоминавшей черную молнию, что рухнула на трассу и пересекла её наискосок, и стоящим на обочине сооружением, похожим на египетскую пирамиду, уменьшенную в несколько раз.

Тут Андрей не выдержал, оглянулся, чтобы ещё раз бросить взгляд на озеро.

И, к собственному удивлению, обнаружил, что дорога позади них не пуста — далеко-далеко, на самом краю видимости, по ней шагал человек, причем двигался он как-то странно, рывками.

— Ой, ещё кто-то? — воскликнула также обернувшаяся Лиза.

— Вот именно, что кто-то, — сказал Андрей. — Эх, бинокля у нас нет…

Человек словно почувствовал, что на него смотрят, остановился, а затем рванул в сторону, точно заяц от собак, и пропал среди деревьев.

— Удрал, — констатировал Илья. — Нас испугался?

— Тебя, — девушка посмотрела на бритоголового с насмешкой. — Удивительно, как от тебя монстры до сих пор не шарахаются.

— Ничо, ещё научатся! — уверенно заявил Илья и погрозил кулаком куда-то в пространство.

Пирамида осталась позади, и вскоре они наткнулись на труп «собаки», лежащий посреди улицы. Судя по многочисленным ранам от пуль, скончалась тварь вовсе не от цирроза печени. На человеческом лице застыло удивленно-скорбное выражение, в волосах запеклась кровь.

— Кто же это её? — спросил Андрей. — Есть и тут добрые люди?

На «добрых людей» наткнулись после того, как пересекли железнодорожную ветку. Из-за угла двухэтажного кирпичного дома вывернули двое — пожилой, но ещё крепкий дядечка с «АКСУ» и совсем молодой парень с охотничьей двустволкой — и встали, загораживая путь.

— Доброго дня вам, — сказал пожилой, когда до Андрея и его спутников осталось метров десять.

— И вам того же, — отозвался он.

— Откуда вы к нам прибыли? — спросил пожилой.

Автомат он держал так, что дуло смотрело в сторону, но чувствовалось, что готов пустить оружие в ход в любой момент. Парень же хлопал ресницами, то таращился на Лизу, то завистливо косился на «калаш» в руках Ильи.

— Из Нижнего, — ответил Андрей.

— Ха! Надо же! — пожилой уважительно кивнул. — И как там?

— Думаю, что так же, как у вас. Пусто, мертво, уроды хищные бегают.

— Да, это верно, — дядечка помрачнел. — Все сгинуло в одну ночь… все изменилось… Лады, потом подробнее расскажете, если захотите. Добро пожаловать в Гороховец, гости дорогие. Меня можете звать Степанычем, а этот вот придурок — Петька. А вас как величать?

После того как ритуал знакомства был закончен, Степаныч сказал:

— Мы вроде как на обходе, но режим у нас вольный, так что проводим вас до нашего убежища. С народом познакомитесь, посмотрите, как мы тут живем, не хуже, чем в вашем Нижнем.

— Хуже трудно представить, — усмехнулся Андрей.

Улица тянулась прямо, меж современных зданий порой попадались старинные особняки. Степаныч, ни на мгновение не замолкая, рассказывал, как местные жители встретили катастрофу:

— Оставшихся было немного, иных и вовсе в первый же день монстры пожрали… Но город-то небольшой, все видно и слышно, так что быстро мы друг друга нашли… Ну а Васька Емелин, он же в ментуре работал, вот и добрались мы до ихнего арсенала. Автоматов там взяли, пистолетов, да и по домам посмотрели — у многих охотничьи ружья имеются. Вот и дали отпор супостатам, — тут он горделиво приосанился. — Хотя поначалу тяжело пришлось. Но ничего, сейчас у нас почти чисто, ну… не совсем. Но днем безопасно, честное слово.

Андрею очень хотелось спросить: «А ночью?», но он сдержался. Если хозяева захотят, то расскажут все, если нет — их дело.

Прошли автостанцию, выглядевшую так, словно она побывала под бомбежкой: разрушенное здание, искореженные остатки автобусов, громадные воронки в земле. Слева потянулся обширный парк, а над ним, на холме, открылся силуэт белоснежной пятикупольной церкви.

Когда среди обычных кленов и берез обнаружились знакомые «секвойи», Андрей вовсе не удивился.

— Гнусное место, — сказал, указывая на них, Степаныч. — В чем тут дело, понять не смогли, вроде бы и супостатов никаких нет, а один из наших, Леха со стекольного, едва там не сгинул.

Свернули в сторону, и парк исчез из виду.

А ещё через десять минут оказались на небольшой площади, одну из сторон которой занимал трехэтажный дом с решетками на окнах первого этажа и российским триколором над подъездом.

— Ментура тут была, — сообщил Степаныч на тот случай, если гости неграмотные. — А теперь мы!

«Убежище» гороховецкие жители выбрали неплохо — подходы просматриваются; выломать решетки под силу разве только «горилле», но бесшумно она сделать это не сможет и станет легкой мишенью; двери тут куда крепче, чем в обычном доме; места внутри много и запас оружия под рукой.

На крыльце, под триколором, скучали двое часовых — добрый молодец в камуфляже и толстяк лет сорока.

— О, новенькие! — воскликнул молодец, округлив глаза.

— Старенькие! — осадил его Степаныч. — Они из самого Нижнего пришли, соображаешь?

Глаза округлились ещё сильнее.

В здании было прохладно, пахло горячей гречневой кашей, и от этого запаха в животе у Андрея началось шевеление: нельзя сказать, что они голодали, но перебивались в основном консервами, а домашней, настоящей еды не видели с самой пятницы.

— Так, Петька, иди, доложи старшому, — велел Степаныч. — А мы в столовую, кормить гостей…

Под «столовую» укрывшиеся в здании гороховчане приспособили одно из помещений первого этажа, то, что находилось рядом с туалетами. Приволокли настоящую кухонную плиту, натаскали баллонов с газом, установили столы, а затем совершили набег на ближайшие продуктовые магазины.

Тут хозяйничали две женщины — одна в возрасте, другая едва за тридцать — и кормили не только гречкой, но и щами, и настоящими, а не полуфабрикатными котлетами.

— Э… круто! — только и сказал Илья, разглядывая уставленный тарелками стол.

Степаныч довольно заухмылялся:

— Ешьте пока. Если чего, то Наталья Алексеевна вам добавки выдаст… — он показал на старшую женщину. — А я на минутку вас покину.

— Странно, что нам так доверяют, — прошептала Лиза, когда они успели расправиться с первым блюдом. — Мы же чужие, незнакомые! А нас пустили сюда с оружием, и кормят, и под присмотром не держат… Странно.

— Будешь доверять человеку, если вокруг монстры, — сказал Андрей. — А кроме того, в провинции народ всегда добрее, чем в больших городах. Давно ты, видать, из Семенова уехала?

Последняя фраза задела что-то в душе Лизы — она покраснела и отвела взгляд.

Степаныч объявился ровно в тот момент, когда попросивший добавки Илья завершил трапезу.

— Поели? Лады. Тогда пойдём, — заторопил гостей Степаныч. — Старшой вас ждет.

Чтобы попасть на аудиенцию к местному «предводителю дворянства», пришлось подняться на второй этаж и пройти по заставленному шкафами и сейфами коридору: судя по ним, в некоторых помещениях до катастрофы делали ремонт.

Степаныч открыл дверь, на которой ранее висела табличка, но теперь остались лишь дырки от шурупов, и они очутились в просторном, очень светлом кабинете: жалюзи были подняты, и солнечные лучи беспрепятственно проникали внутрь, на полу лежали жёлтые квадраты.

— А, вот и гости, — пробасил вставший из-за стола мужик. — Добро пожаловать.

«Старшой» не мог похвастаться ни ростом, ни статью, но серые глаза смотрели пристально, в них заметны были ум и энергия, а выправка намекала на то, что он служил в армии, причем не один год.

— Спасибо за гостеприимство, — сказал Андрей.

— Пустое, — хозяин кабинета махнул рукой. — Если мы не будем помогать друг другу, то род человеческий точно сгинет с лица земли. Меня можете звать Антоном. Степаныч, тащи стулья, усадим гостей, пусть расскажут, где были, что видели… Мы эти дни только тем и занимались, что пытались выжить, и поэтому очень хотим знать, что в мире творится. Ясно лишь, что связь не работает, ни обычная, ни специальная, и что очень многое изменилось.

— Если бы я знал, что именно случилось, то обязательно вам сказал бы, — Андрей кивнул, принимая от Степаныча стул. — Но пока все, что у нас есть, — это только предположения.

— Этим и мы богаты! — рассмеялся Антон. — Тогда говорите, что видели.

Тут Соловьев покосился на спутников — никогда не считал себя хорошим рассказчиком и вряд ли смог бы связно поведать о том, что произошло за последние дни.

— Не вопрос! — пришёл на помощь Илья. — Разлюли моя малина, все обрисую в лучшем виде. Все началось, прикиньте, с того, что я проснулся, а в квартире и за окном такая тишина, словно я оглох…

Рассказывал он долго и со вкусом, размахивал руками, божился и делал страшные глаза. Иногда, правда, приходилось его поправлять — в тех случаях, когда бритоголовый завирался, приумножая количество убитых монстров и расписывая собственный героизм.

Не забыл Илья упомянуть о том, что во всем виноваты инопланетяне, завистливые гологоловые уроды. Антон и Степаныч встретили это заявление без энтузиазма, а «старшой» даже скептически хмыкнул.

— Все понятно, — сказал он. — Вернее, ничего не понятно: что это за бедствие, чем оно вызвано… Ясно только, что нам, оставшимся, придется немало потрудиться для того, чтобы выжить.

Дверь открылась, в кабинет заглянула девчонка лет тринадцати.

— Ой, дядя Антон, вы не один? — спросила она и захлопала синими глазищами. — Тогда я потом зайду…

— Иди, Маришка, иди, — «старшой» заулыбался, и лицо его стало совсем другим: открытым и добрым. — Нас тут двадцать пять человек, и это все, что осталось от тринадцати с лишним тысяч. В крупных городах уцелело наверняка больше, но там и собраться тяжелее, и монстров побогаче. Нам пришлось пострелять, чтобы доказать своё право на жизнь, и сейчас мы контролируем все между парком, рекой и улицей Лермонтова…

Стоило признать, что гороховчане неслабо поработали и что лидер им достался какой надо; они сумели организоваться, дать отпор хищным тварям и даже отбить у них часть родного города.

— О том, что именно произошло, мы особо не думаем, — продолжал Антон. — Инопланетяне… гнев Божий или вовсе что-то иное — нам неважно. Но вот есть одна проблема, с которой вы, гости дорогие, можете нам поспособствовать.

Переход от общих тем к конкретике оказался так резок, что Илья раскрыл рот, да так и остался сидеть, Лиза нахмурилась и автоматическим движением поправила волосы, и только Андрей остался спокоен.

— И что это за проблема? — спросил он.

С самого начала ждал чего-то подобного.

— Да является ночами супостат какой-то здоровый, — вступил Степаныч. — Ходит вокруг, баб и детей пугает. Пытались его из окон обстрелять, так без толку, а как наружу высунулись, так одного человека потеряли.

— А чего это мы? С чего мы, типа, с ним сможем справиться? — поинтересовался Илья.

— У вас опыта побольше, оружие мощнее, — признал Антон. — Попробуете?

Честно говоря, Андрею совершенно не хотелось вступать в схватку с неведомой тварью, но и отказать этим людям он тоже не мог, и не потому, что они его накормили и гостеприимно встретили.

Просто он чувствовал, что в этой ситуации может повести себя одним-единственным образом. Что-то подсказывало, что уклониться от схватки, сказать, что он ни при чем, и отступить будет настоящей подлостью.

— Попробуем, — сказал Андрей.

— Лады! — обрадовался Степаныч. — Сейчас пока отдыхайте, комнату мы вам найдём…

Помещение им отвели на третьем, жилом этаже, у самой лестницы.

К удивлению Андрея, спутники не стали упрекать его или расспрашивать, почему он согласился на просьбу хозяев. То ли Илья и Лиза почувствовали то же самое, что и он, то ли смирились с тем, что решения в их небольшой команде принимает один человек.

До вечера удалось подремать, потом их ещё один раз покормили, так же обильно и вкусно.

— Мы пойдём на дело вдвоем. Ты, Лиза, останешься, — сказал Андрей, когда они вернулись к себе в комнату. — Если что с нами случится, то просто присоединишься к местным, останешься с ними.

Девушка промолчала, лишь сердито сверкнула глазами.

— Давай проверим автоматы, — Андрей взял «калаш». — А на свой я сегодня гранатомет поставлю. Ручная граната — это хорошо, но на две сотни метров её не бросишь, а противник у нас сегодня будет с крепкой шкурой, если его из «АКСУ» положить не смогли…

Сборку-разборку оружия закончили, когда за окнами уже стемнело, а ещё через пять минут в комнату заглянул Степаныч.

— Ну что, хлопцы, готовы? — спросил он.

— Готовы, — сказал Андрей, поднимаясь на ноги.

Пристегнутый к цевью «ГП-25» был заряжен, а гранаты, рассованные по карманам «разгрузки», снабжены запалами.

— Тогда пошли. Он каждую ночь появляется с одной улицы, так что место для засады мы вам приготовили. И сами, если чего… — тут Степаныч воинственно рубанул по воздуху ладонью. — Поддержим!

— Вы это… — Лиза шмыгнула носом. — Возвращайтесь. Ладно?

— Не сомневайся, подруга, — Илья подмигнул. — Все будет чики-пуки, мы живы, а монстр — дохл.

Андрей просто улыбнулся и кивнул.

На улице было довольно прохладно, ветер тащил по небу тяжелые тучи, время от времени начинало накрапывать. Степаныч повел гостей через площадь к старому дому в два этажа. Дверь оказалась открытой, а внутри обнаружился тот самый добрый молодец, что днем нес стражу на крыльце.

— Все в порядке, — доложил он.

— Тогда веди, — велел Степаныч.

Поднялись на крышу, плоскую и оттого крайне удобную, чтобы устраивать тут засаду. Здесь были несколько матрасов и нечто вроде баррикады, сложенной из пустых ящиков и старых пружинных кроватей.

— Матрасы — ясно, чтобы не холодно было лежать, — сказал Андрей. — А вот заграждение зачем?

— Ну… большая тварь-то, — сказал добрый молодец. — И шея у неё длинная.

— И насколько большая, в натуре? — занервничал Илья. — Как в этом, что ли, в кино про здоровую морду, что из моря вылезла и город япошек порушила? Если такая, то нам танк надо, а лучше ракету помощнее.

— Мы не разглядели, — виновато развел руками Степаныч. — Придет она вон с той улицы…

Улочка, зажатая между двумя пятиэтажками-«хрущевками», вела, насколько сообразил Андрей, на юго-восток, в ту сторону, откуда явились сегодня они, гости из Нижнего.

— Ладно, разберемся, — сказал он. — В какое время появляется?

— Около полуночи. Ну мы пошли?

— Валите, чуваки, — в голосе Ильи прозвучало легкое презрение. — Вы услышите, как мы разделаем того урода.

Степаныч и добрый молодец утопали к ведущему на лестницу люку, и вскоре их шаги зазвучали внизу, на площади. Хлопнула дверь, послышался скрежет запираемого засова, затем все стихло, и в здании Гороховецкого управления МВД начали гаснуть окна.

— Это они правильно, — одобрил Андрей. — Лишний свет будет нам только мешать.

Матрасы пришлось немного подвинуть, а часть «баррикады» разобрать, и после этого улочка, откуда должен был появиться монстр, открылась как на ладони, хотя просматривалась она всего метров на тридцать. Илья заладил рассказывать анекдоты, но Соловьев его остановил — вдруг у монстра не только длинная шея, а ещё и большие уши?

Время тянулось неспешно, дождь то начинался, то заканчивался, словно никак не мог решить, пойти ему или нет. Гороховец лежал под одеялом смутной ночи, тихий, как убегавшийся за день ребенок, лишь со стороны парка долетал шелест листьев.

Поэтому шорох, прокатившийся с той улицы, откуда должен был явиться монстр, заставил Андрея насторожиться. Начавший клевать носом Илья вздрогнул, заворочался и поднял к плечу «калаш», забыв о том, что оружие неплохо бы ещё снять с предохранителя.

Меж «хрущевок» возник расплывчатый громоздкий силуэт, и прозвучал новый звук — словно острым когтем провели по асфальту. Андрей про себя выругался, поминая собственную тупость, — мог бы поискать в военной части прицелы ночного видения, да и назатыльник для уменьшения отдачи…

Выступившее на площадь существо прижалось к асфальту, а затем распрямилось, и голова его оказалась на уровне балконов второго этажа.

— Вот тебе и нах… — прошептал Илья и только тут вспомнил о предохранителе.

Рассмотреть тварь не было возможности, она двигалась быстро и все время меняла позу, то опускаясь на четвереньки, то вставая на задние конечности. Но кое-что не оставляло сомнений — монстр велик, шея у него и в самом деле длинная, а сзади болтается нечто похожее на хвост.

— Ну, поехали, — выдохнул Андрей и потянул за спуск гранатомета.

Отдача ударила в плечо так, что напомнил о себе почти рассосавшийся синяк, и боль хлестнула до самой задницы. Хлопнуло, прыгающая граната «ВОГ-25» ударилась об асфальт и, подскочив, разорвалась, разбрасывая в стороны осколки.

Илья восторженно заорал, но Андрей с досадой подумал, что невероятно верткая тварь почти успела проскочить зону поражения. А в следующий момент стало ясно, что монстр несется к ним, стремительно сокращая расстояние, и воздух задрожал от бешеного рева.

— Стреляй! — гаркнул он, и «калаш» в руках бритоголового застрекотал.

Сам Андрей потянулся к лежащим кучкой гранатам — уж они-то должны остановить неуязвимого противника. Схватил сразу две и бросил одну за другой. Сдвоенный хлопок ударил по ушам, старый дом содрогнулся, крышу тряхнуло так, что часть «баррикады» развалилась.

Сначала Андрей не понял, почему, но когда за край крыши перед ним зацепилась когтистая лапа, сообразил, что взрывная волна ударила монстра в спину и швырнула прямо на стену.

Но при этом не убила и серьезно не ранила.

Перекатился в сторону и нажал спусковой крючок, едва поймав в прицел уродливую голову размером со стол. Илья заорал что-то испуганно-злобное и, продолжая стрелять, вскочил на ноги.

Тварь взлетела на крышу одним рывком и, получив прямо в брюхо две очереди, зашаталась.

— В сторону! — завопил Андрей, надеясь, что соратник его услышит или сам сообразит, что надо делать.

Несколько секунд растерянности монстра хватит двум стволам, чтобы нашпиговать его свинцом.

Но Илья замешкался, и огромная лапа сшибла его с такой же легкостью, с какой шар в боулинге сносит кеглю. Бритоголовый отлетел в сторону и остался лежать, зато Андрей успел сменить магазин и новый выпустил в упор, целясь туда, где у твари находились грудь и шея.

Не может это существо быть неуязвимым!

Монстр пошатнулся, отступил на шаг, и тут крыша под ним не выдержала, проломилась. Громадная тварь качнулась и спиной вперёд рухнула вниз, на площадь. Новый рёв полетел над Гороховцом, но на этот раз полный боли, слабый, постепенно затухающий…

— Ядреная бомба, — Андрей поднялся на ноги, чувствуя, что руки ходят ходуном.

Обогнув пролом, подошёл к краю крыши, вытащил из кармана «разгрузки» последнюю гранату — чтобы добить, чтобы наверняка — и швырнул туда, где дергалось в агонии огромное тело.

Сам отступил на шаг и присел на корточки.

Громыхнуло, и рёв прекратился, вновь стал слышен шорох листьев в городском парке.

— Это чо, мы победили? — долетел слабый голос оттуда, где лежал Илья, и Андрей улыбнулся — жив бритоголовый, раз может разговаривать, ну а раны, они рано или поздно исчезнут.

— Похоже на то, — сказал он. — Ты как?

— А хрен его знает. Башка трещит, плечо болит… Реально надо, чтобы меня Лиза посмотрела.

Андрей вытащил из кармана фонарик, но выяснилось, что тот во время боя несколько пострадал и поэтому не работает. Пришлось пробираться туда, где лежал Илья, почти на ощупь, ежесекундно ожидая, что под ноги попадется какой-нибудь фрагмент разрушенной «баррикады».

— Встать можешь? — спросил Андрей, присев на корточки рядом с бритоголовым.

— Давай проверим, — предложил тот.

Подняться на ноги Илья сумел, но зашипел от боли, попытавшись шевельнуть левой рукой. Так что пришлось Андрею поддерживать соратника и помогать ему, пока они спускались по лестнице.

А распахнув входную дверь, обнаружили за ней Степаныча.

— Живы! — воскликнул он радостно. — Хотя один пострадал… Я же говорил, что вы справитесь!

В лицо Андрею уперся луч фонарика, и он невольно вскинул руку, защищая глаза. Луч ушёл в сторону, в следующее мгновение рядом оказалась Лиза.

— Молодцы! — воскликнула она и бросилась ему на шею.

Нельзя сказать, что это было неприятно, и в другой момент Андрей наверняка испытал бы от подобных объятий удовольствие, но сейчас он слишком устал и хотел только одного — поглядеть, кого они все же завалили, а затем с чистой совестью отправиться на боковую.

Вокруг поверженного монстра суетились гороховчане, кто-то даже заглядывал ему в пасть.

— Молодцы! — повторила девушка и отстранилась.

— Лучше займись Ильей, — сказал Андрей, с трудом ворочая языком. — Там с плечом что-то.

Странно, что столь краткосрочная схватка настолько его вымотала, но ощущение было такое, словно пробежал марш-бросок километров в двадцать, а затем поучаствовал в огневом контакте часа на полтора.

— Да, конечно! — Лиза подхватила Илью под локоть, с другой стороны от него нарисовалась вторая девушка, из местных, и бритоголового повели к убежищу.

— Дайте хоть посмотреть на него, — попросил Андрей, и Степаныч с готовностью отступил в сторону.

Убитая тварь, освещенная фонариком Степаныча, напоминала помесь человека и ящера. Зеленоватая чешуя была более светлой на пузе, постепенно темнела к бокам и становилась почти чёрной на спине. Задние и передние лапы казались одинаковыми, с длинными пальцами и острыми когтями, а на длинной шее сидела уродливая башка.

Выпученные глаза были великоваты, но в остальном совершенно человеческими.

Тушу уродовало множество пулевых и осколочных ранений, и из них сочилась вязкая темная кровь.

— Да, ну и красавец… — Андрей покачал головой. — Из его шкуры только бронежилеты делать.

— Спасибо, парни! Мы не забудем вашей помощи! — сказал явившийся из тьмы Антон.

— Да, не забудете. Но завтра, все завтра.

И Андрей зашагал в том направлении, куда не так давно увели получившего повреждение соратника. Сил хватило как раз на то, чтобы добраться до отведенной гостям комнаты, разоблачиться и рухнуть на кровать.

Заснул, едва натянув на себя одеяло, и заснул крепко, без сновидений.

Открыв глаза, обнаружил, что за окном светло, что Илья дрыхнет, а Лиза сидит на своей койке и листает какую-то книжку.

— Доброе утро, — сказала девушка негромко.

— Доброе, — Андрей потянулся так, что в спине щелкнуло. — С ним что?

— Ради бога, все не так плохо, — она улыбнулась. — Сильный ушиб, потихоньку пройдет.

— Это радует… — И он принялся вылезать из-под одеяла.

— С тобой хотел поговорить Антон. Заходил час назад, но я не велела тебя будить.

— Хорошо, — кивнул Андрей. — Только я надеюсь, что разговор подождет хотя бы минут пятнадцать?

В кабинет, где устроился лидер уцелевших гороховчан, он попал только через полчаса, поскольку заявившийся к гостям Степаныч разбудил Илью и потащил всех троих завтракать.

— Привет, заходи, — сказал Антон. — Садись. Стул выбирай любой, их тут много.

— Неужели ещё одного монстра надо завалить? — спросил Андрей, потирая лоб.

Непонятно почему, но до сих пор чувствовал себя разбитым — за один вчерашний бой вымотался сильнее, чем за предыдущие дни, когда приходилось и много ходить, и сражаться.

— Нет, не то. Дело вот в чем. Вчера днем один из наших патрулей заметил похожее на человека существо, вошедшее в город с той же стороны, что и вы. Его хотели поймать, но оно скрылось.

— Похожее на человека? — приподнял брови Андрей.

— Да, так говорят Витька и Светлана, а в чем дело — объяснить не могут. Затем его видели уже под утро в окрестностях убежища: малорослое, гуманоидное, глаза во тьме светятся желтым.

— Хм, надо же… — протянул Андрей, вспоминая ту тварь, что однажды ночью пожаловала к их биваку.

Хотя почему однажды? Предыдущей ночью тоже кто-то бродил вокруг лагеря.

Так что, выходит, желтоглазый идёт за ними от самого Нижнего? Но кто он такой и что ему надо?

— Ты знаешь, кто это? — спросил Антон, пристально глядя на собеседника.

— Нет, но… кажется, это существо тащится за нами давно, — сказал Андрей. — Откуда взялось и чего хочет — непонятно, но, похоже, это один из мутантов. Их, сам понимаешь, теперь больше, чем людей.

— Да, это верно, — лидер гороховчан задумчиво огладил подбородок. — И что вы думаете делать?

— С этой тварью? Или вообще?

— И то и другое. — Антон помедлил немного, а когда заговорил вновь, интонация его стала просительной: — Может быть, останетесь у нас? А? Нам бы пригодился такой человек, как ты, — умеющий воевать и обладающий достаточной удачей, чтобы побеждать. И спутники твои тоже не останутся без дела. Очистим город от монстров, попробуем наладить жизнь. Достойное ведь дело?

— Достойное, но не для меня, — сказал Андрей. — Илью с Лизой я не неволю, но сомневаюсь, что они захотят остаться.

Он точно знал, что должен идти дальше, что не может остаться здесь, как бы ему ни нравились Гороховец и его жители. И знание это базировалось не на рациональных размышлениях, не на вере, а на некоей смутной тяге, странной уверенности, что там, где-то за горизонтом, будет лучше…

Возможно, там и вправду лежат территории, не пораженные катастрофой?

— Я спрашивал. Действительно, не хотят, — Антон вздохнул.

— А с той тварью, что идёт по нашим следам, разберемся. Надо только устроить на неё засаду. Но думаю… — тут Андрей заколебался, — что сегодня и я, и Илья несколько не в форме… Мы останемся до завтра?

— Конечно, что за вопрос?!

На этом беседа и закончилась. Соловьев вернулся к себе, рассказал спутникам о том, что сегодня они никуда не идут, и снова завалился на кровать. Никогда не являлся поклонником послеобеденного сна, а тут продрых весь день, с краткими перерывами на походы в туалет и столовую.

Спутники его были куда как более активны.

Лиза возглавила экспедицию в ближайшую аптеку, а затем устроила нечто вроде медицинских экспресс-курсов для гороховчанок. Илья отправился, как он сказал, «знакомиться с пацанами», и, судя по тому, что не возвращался до самого вечера, знакомился успешно.

А когда начало темнеть, гостей позвали на небольшой праздник по поводу победы над «драконом». Андрей сначала хотел отказаться, но затем махнул рукой — когда ещё будет возможность погулять в хорошей компании?

«Сабантуй», как обозвал мероприятие Степаныч, устроили в одной из комнат первого этажа, и ради него, судя по изобилию на столах, ограбили супермаркет. За исключением оставшихся на постах часовых, тут собрались все уцелевшие гороховчане, и все, кроме детей, пришли с оружием. То ли Антон успел вымуштровать земляков, то ли они сами, что более вероятно, сообразили — в этом новом мире автомат или пистолет такой же предмет первой необходимости, каким ранее был мобильник.

После пары тостов народ принялся веселиться как бог на душу положит, и вскоре Андрей обнаружил, что рядом нарисовалась пухленькая блондиночка лет двадцати, наряженная в джинсы и обтягивающую майку.

А обтягивать в данном случае было что.

— Привет, — сказала девица.

— Привет, — ответил он, сообразив, что барышня просто-напросто уселась на освободившееся место Ильи.

— Меня зовут Дарья.

Начало разговора выглядело на диво стандартным, и можно было легко догадаться, чем он закончится.

Андрей выпил немного, но в данном случае «смазка» в виде алкоголя не требовалась — блондиночка выглядела весьма аппетитно. Обнаружил ревнивый взгляд доброго молодца, что вчера готовил место для засады, краем глаза заметил, как нахмурилась Лиза.

Андрей не был ей ни мужем, ни женихом, но все равно отчего-то почувствовал себя неловко.

— Э… ты знаешь, наверное, как звать меня, — сказал он, думая, как бы вывернуться из ситуации.

И тут, очень вовремя, на улице грохнул выстрел, за ним донеслась очередь.

Антон вскочил, в руках его оказался готовый к стрельбе «АКСУ».

— Тревога! — бросил он. — Все по местам!

Дарья вздохнула с сожалением, а в следующий момент уже спешила к двери с автоматом наперевес. Андрей вздохнул с облегчением, подхватил «калаш» и поднялся на ноги.

— Нам чо делать? — спросил подошедший Илья, запихивая в рот кусок ветчины.

— То же, что и всегда, — стрелять получше, — ответила Лиза, выглядевшая крайне решительной.

Место для себя нашли в одной из комнат второго этажа, с окнами на площадь: снаружи во тьме двигались прыжками фигуры, напомнившие Андрею о Канавинском мосте и о тех тварях, с которыми пришлось на нём сражаться.

В перерывах между выстрелами слышался раздраженный стрекот.

— «Лягушки»! — воскликнул Илья, высунувшись в окно. — Вот гниды стоеросовые! И тут они есть!

— Вы с ними встречались? — спросил Степаныч, занявший место у соседнего окна.

— Было дело, — сказал Андрей. — Они, похоже, живут в реках и далеко от воды не отходят.

— Не было печали, черти накачали, — буркнул гороховчанин. — Но ничего, лады, и с этими справимся.

Бой не продлился долго — оставив на мостовой несколько трупов и поняв, что до засевших в здании людей им не добраться, «лягушки» убрались прочь. Ушлёпала в сторону Клязьмы последняя тварь, приволакивая зацепленную пулей ногу, затих вдалеке мерзкий стрекот.

— О-хо-хо! — возрадовался Илья. — Ништяк, победа наша! Ну что, айда бухать дальше?

— Э… — Андрей заколебался: вернись он в ту комнату, где продолжится «сабантуй», блондинка по имени Дарья снова окажется рядом, и придется как-то решать вопрос с ней, чтобы не обидеть при этом Лизу.

Но та сама вмешалась в развитие событий.

— Нет! — сказала она твердо. — Нам надо поговорить.

— О, ну-ну, — на физиономии Ильи появилась мерзкая ухмылка, и Андрей испытал желание его ударить. — Лафа бежит, малину курят, прям как в том кино про детективное агентство…

Он подмигнул, приобнял за плечи случившегося рядом Степаныча, и они двинулись к двери.

— Пойдём в нашу комнату, — предложил Андрей, когда шаги затихли в коридоре. — Я, честно говоря, ещё бы поспал. Что-то вчерашняя драка меня вымотала страшно, и непонятно почему.

— Пойдём, — загадочно улыбнулась Лиза.

Когда поднимались по лестнице, снизу, с первого этажа, донеслись взрыв хохота и возбужденные голоса. Андрей поморщился, подумал, что нежданная «поклонница» может отправиться на его поиски, благо всем известно, куда поселили гостей, а дверь не запирается…

Но едва вошли в комнату, он мгновенно забыл о Дарье.

— Хватит дурака валять, — сказала Лиза, — нам, я полагаю, ещё идти дальше, и я полагаю… ну… — она сбилась, и даже в темноте было видно, что покраснела. — Мне бы не хотелось…

— Чтобы я водил шашни со всякими девицами? — пришёл Андрей на помощь.

— Э, да…

— И ты бы хотела укрепить наше боевое содружество?

— Ну да… — кивнула Лиза. — Ты не подумай, что я… что вот так всегда… просто Витечка погиб, наверное, и родители тоже, и у меня никого не осталось… а мне одиноко… Понимаешь?

Это Андрей понимал — почти всякому человеку, особенно женщине, нужен рядом кто-то родной, близкий, о ком можно заботиться и кто сам, если что, о тебе позаботится, и почему бы этим самым не стать ему, мужчине видному, доказавшему собственную состоятельность в новом, изменившемся мире? Барышня на самом деле мыслила логично и практично, хотя вряд ли осознавала что-то, кроме собственных эмоций.

Лиза истолковала паузу по-своему.

— Я что, настолько тебе не симпатична? — спросила она, и губы её задрожали.

— Я бы так не сказал. — Андрей аккуратно поставил автомат к стене и шагнул к девушке.

Почему бы и нет? Уж лучше с Лизой, с которой прошли рядом не один десяток километров и прикрывали друг другу спину, чем с той же Дарьей, заинтересовавшейся гостем лишь по той причине, что он завалил «дракона».

Ну а то, что молодая врачиха привлекательна, будет отрицать только слепец или дурак.

— А что бы ты сказал? — Лиза подалась ему навстречу, и Андрей положил руки ей на талию.

— Только не думай, что это любовь, причем до гроба, — проворчал он, вдыхая её аромат — свежий, чистый, на удивление гармонично сочетающийся с запахом оружейной смазки.

— А я и не думаю, — сказала девушка, прижимаясь к Андрею.

Он поймал губами её губы, и в следующий момент ему стало не то что тепло, а по-настоящему жарко. Вялость, оставшаяся в теле после вчерашнего боя, мгновенно испарилась, и вскоре Соловьев обнаружил, что полон задора, точно восемнадцатилетний…

Лиза оказалась нежна, терпелива, страстна, и вышло все у них замечательно.

Заснули они в одной кровати, а проснувшись почти одновременно, обнаружили, что Ильи в комнате нет и, судя по состоянию кровати, ночевать бритоголовый не приходил.

— Шустер наш приятель, — сказал Андрей. — Похоже, плечо у него поджило, и можно идти дальше.

— Можно, — Лиза пощекотала ему шею. — Ну что, ещё?

И какой нормальный мужчина откажется от такого предложения?

Зевающий Илья объявился, когда они оба оделись, и вид у него оказался на удивление довольным.

— Хе-хе, здорово, — сказал он. — Типа как? В поряде? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — У меня тоже все реально. Та киса, что тебя поначалу клеила, ничего и против меня не имела. А вот я-то как раз имел, но не «против», а «за», — бритоголовый расплылся в довольной ухмылке.

— Это ты молодец, — сказал Андрей. — Вижу, что плечо у тебя больше не болит? Тогда собираемся и выходим.

Илья вопреки ожиданиям спорить не стал, не начал уговаривать спутников задержаться ещё на денек, чтобы потешиться с «кисой». Он, в отличие от Андрея и Лизы, от добытого ещё в Нижнем оружия не избавился и поэтому тащил на себе целый арсенал: помимо стандартного набора из автомата Калашникова и пистолета Макарова — «Ремингтон» и «наган».

Пока проверяли снаряжение и оружие, в комнату заглянул Степаныч.

— Уходите? — опечалился он. — Может, все же останетесь?

— Нет, — Андрей покачал головой, и за ним то же самое сделали Илья и Лиза.

— Лады, как знаете. — Долго грустить Степаныч не стал, его физиономия приняла обычное озабоченное выражение. — Так, старшой велел вам патронов выдать и жратвы в дорогу… Сейчас организуем!

Рюкзаки путешественников стали тяжелее, так что, взвалив свой на плечи, Илья закряхтел и поморщился:

— Вот гадство. Побаливает маленько… Но ничего, идти не помешает!

Когда спускались по лестнице, наткнулись на блондинистую «кису», что вчера пыталась охмурить Андрея. Та бросила на Лизу взгляд сердитый, а на обоих мужчин — наигранно равнодушный и поторопилась пройти мимо.

— Ух, стерва, — протянул Илья вполголоса, глянув барышне вслед. — Здорово, что валим сегодня, а то захомутала бы, и потом был бы я, как слон безногий или лось безрогий…

Внизу, на крыльце, их ждал Антон.

— Счастливой дороги, — сказал он. — И ещё раз спасибо за помощь. Степаныч и Петька проводят вас до выхода из города, ну а дальше сами как-нибудь. Если ещё когда окажетесь в наших краях — милости просим.

— Обязательно, — кивнул Андрей. — Удачи вам.

И они пошли на юг, в обход городского парка, затем по Московской улице, что на самом деле была заключенным в пределы города отрезком трассы М-7. Степаныч начал рассказывать, как в молодости служил в пограничных войсках где-то на Амуре и как они перестреливались с «желтолицыми».

— Интересно, сейчас у них то же самое? — спросил он, закончив воспоминания. — Или все как раньше?

— Прогуляйся, узнаешь, — предложил «добрый» Илья. — Хе, фигня, каких-то пару тыщ километров туда, а потом столько же обратно. Для такого бодрого дяди — плевое дело, зуб даю, да и не один…

Он осекся на полуслове, поскольку с севера, из-за домов, прилетел негромкий, но постепенно усиливающийся свист. Лиза вздрогнула, а Андрей испытал желание оказаться где-нибудь подальше — подобный звук издавала облакоподобная тварь, с которой они сталкивались уже дважды…

— Что это? — спросил Степаныч, а Петька застыл с открытым ртом.

— Смерть! Прячемся немедленно! — прохрипел Андрей, преодолевая сопротивление начавших неметь мышц. — Если останемся на открытом месте и эта хрень нас заметит — погибнем!

— Давай сюда! — Степаныч махнул в сторону ближайшего дома, подъезд которого имел достаточно большой козырек, чтобы под ним могли укрыться пять человек. — Эй, шевели копытами!

Петьку пришлось тащить за руку, но они успели.

Сгрудились под козырьком, выставили автоматы, и тут на дорогу упала колеблющаяся, еле заметная тень. Стало холодно, на асфальте появился белесый налет инея, с треском лопнуло не выдержавшее резкого перепада температур стекло в одном из окон.

— Ни хрена себе, — сказал Степаныч, когда свист удалился и стих, а холод начал отступать. — Это что?

— Неизвестно, — пожал плечами Андрей. — Дважды видели и поняли, что от неё лучше держаться подальше.

— А… лады.

Ещё через пару сотен метров Гороховец закончился, открылась уходящая на запад трасса.

— Ну, прощайте, гости, — сказал Степаныч и по очереди обнял всех троих, начиная Андреем и заканчивая Лизой. — Верил бы в бога, стал бы за вас молиться, а так — лучше матюгну лишний раз, чтоб судьба не позавидовала.

— Идёт, — ответил Илья. — Пока.

Обернувшись метров через пятьсот, Андрей обнаружил, что двое мужчин стоят все там же и смотрят им вслед. Но затем они исчезли из виду, а вскоре пропал за горизонтом и Гороховец, словно его вообще никогда не было.

Дорога шла между полями и перелесками, с правой стороны, там, где за холмами пряталась Клязьма, изредка попадались поселки, но совсем небольшие. Монстров в этих местах то ли не было, то ли твари охотились где-то далеко, но за несколько часов в пути они не встретили никого.

На обед остановились там, где от трассы ответвлялась меньшая, ведущая, если верить указателям, на Муром.

— Теперь к делу, — сказал Андрей, когда с едой было покончено. — Если вы ещё не знаете, то у нас объявился «поклонник». Идёт за нами от самого Нижнего и не собирается отставать.

Он пересказал разговор с Антоном и сообщил о том, что сам замечал, стоя на страже ночью.

— А, это тот тип, что от нас спрятался?! — воскликнул Илья. — Когда мы только к Гороховцу подошли? Конкретно надо его за жабры пощупать, понять, что за кекс и чего ему вообще хочется.

— И я о том же, — кивнул Андрей. — Так что ищем место для засады.

Но ничего подходящего долго не попадалось — дорога шла почти прямо, изредка встречавшиеся перелески выглядели слишком жидкими, а рельеф — таким, словно кто-то его специально сглаживал.

Первая деревушка была слишком мала, а вторая, Слободищи, Андрея заинтересовала: дома стояли тесно, у каждого имелся глухой высокий забор, через который если и переберешься, то не сразу.

— Попробуем тут, — сказал он, останавливаясь. — Тот, кто идёт за нами, либо очень чуток, либо умеет читать мысли. Во второе верить не хочется, но такую возможность мы должны предусмотреть. Поэтому диспозиция будет такой…

Неведомой твари, чьи глаза светятся в ночи желтым, нужно устроить ловушку, из которой она выбраться не сможет. А для этого маленькому отряду предстоит разделиться, чтобы одна его часть сыграла роль донца мышеловки, а другая исполнила партию захлопывающейся крышки.

Дабы донести до спутников эту мысль, Андрею понадобилось минут десять.

— Я засяду там, впереди, чтобы преградить ей путь, — сказал он в завершение. — А вы — вон там, за крайним домом, как можно дальше от дороги, чтобы он вас не почуял раньше времени. Как мимо вас пройдет, вы перекроете ему возможность для отступления, и мы возьмём его в клещи.

— Ага, ну, — скептически прищурился Илья. — А как мы дадим тебе знать, что этот гад мимо протопал?

— Выстрелом в воздух. Ну что, готовы? — Соловьев оглядел своё «воинство». — Тогда по коням.

Видно было, что Лизе идея засады не особенно нравится, но она ничего не сказала, лишь передернула плечами и пошла за бритоголовым. Андрей дождался, пока они займут нужную позицию — метрах в ста от дороги, так, чтобы их скрывал не только забор, но и небольшая банька, а затем сам зашагал через деревню.

Трасса проходила через Слободищи почти прямо, с двумя не особенно крутыми поворотами, и этих поворотов было достаточно, чтобы селение не просматривалось насквозь.

Андрей тоже выбрал крайний дом и устроился с западной стороны невысокого дощатого забора. Скинул рюкзак, с наслаждением размял затекшие плечи, после чего уселся, положил «калаш» на колени и принялся ждать.

Конечно, в охоте на «поклонника» им здорово пригодилась бы та же «СВД» или «Винторез», чтобы издалека, метров с пятисот, перебить ему коленный сустав, а затем взять тепленьким. Но снайперку взять было неоткуда и приходилось довольствоваться тем, что есть.

Андрей рассчитывал, что желтоглазый держится на той же дистанции, как и до Гороховца, то есть в километре-двух позади, и что ждать, пока «ловушка не захлопнется», придется не более получаса.

Но прошел час, за ним второй, а сигнального выстрела так и не прозвучало.

О спутниках он не беспокоился — те вооружены хорошо, и нет такой твари, чтобы она одолела обоих без боя, а значит, без шума. Но сидеть на месте было просто скучно, да и неразумно — вдруг «поклонник» вообще отстал, провалился в трещину или его сожрали «лягушки»?

— Твою мать, — сказал Андрей, когда пошёл третий час ожидания. — Зря время теряем?

Он навьючил на себя груз и пошёл обратно.

Когда вышел из Слободищ с востока, остановился и махнул рукой в ту сторону, где укрывались спутники. Через мгновение из-за баньки выбрался Илья, а за ним Лиза, и оба зашагали к Андрею.

— Чо, типа косяк? — спросил бритоголовый.

— Отбой тревоги. Вполне возможно, что «поклонник» погиб или отстал. Идём дальше, не будем терять светлое время. Если он вновь объявится, тогда устроим засаду повторно.

Слободищи остались позади, но вскоре показалось очередное селение, на этот раз почти полностью разрушенное: дома выглядели так, словно по ним ходил великан, а вдали, за околицей, синело озеро. На западной окраине обнаружили несколько трупов, обглоданных и измятых настолько, что не было возможности понять, мужчины это или женщины.

По телам ползали белые жирные черви, на удивление крупные, чуть ли не в палец.

— «Гориллы» порезвились, — предположил Илья. — Или те лохматые, с которыми мы в Мулине сражались. А может, «лягушки» от реки притащились или какая здоровильная тварюга повеселилась.

— Да какая разница! — с досадой воскликнула Лиза. — Людей убили и сожрали, это главное!

Сами они монстров не видели — то ли везло, то ли бывшие сапиенсы научились отличать путников с огнестрельным оружием от потенциальной добычи. Зато на трещины, «терриконы» и на прочие искажения ландшафта натыкались неоднократно, и чем дальше шли, тем чаще.

На ночлег остановились, когда начало темнеть и на горизонте возник очередной населенный пункт.

— Хватит, пожалуй, — сказал Андрей. — Вода у нас есть, так что ищем местечко в стороне от трассы…

Палатку поставили на опушке березовой рощи, поужинали, и первым остался сторожить Илья.

Андрея он разбудил в три часа, как они и условились.

Чтобы проснуться, ему понадобилось минут пять, но едва выбрался из палатки, сонная одурь исчезла без следа: было холодно, и небо сверкало сотнями разноцветных звезд, ущербная луна висела в восточной части горизонта, а в зените болталось нечто похожее на Сатурн.

Бежевый шарик, а вокруг него, чуть наискосок — кольца.

— Это ещё что? — спросил Андрей, ткнув вверх.

— Не могу знать. Висит, вреда не причиняет, — отрапортовал Илья с довольной ухмылкой, после чего разразился многословным докладом на тему «в Багдаде все спокойно», и был таков.

Андрей проверил автомат и уселся, прислонившись спиной к березе.

Спать хотелось сильно, потому что в предыдущую ночь не выспался, вдобавок донимал холод. На юге, за дорогой, истошно верещала какая-то тварь, и её голос, полный тоски и злобы, разносился далеко-далеко.

Потом она затихла, и стало ясно, что довольно близко в зарослях кто-то возится.

Андрей сменил позу, улегся животом на землю — возможно, там шуршит какой-нибудь безобидный ежик, но лучше на это не надеяться, и тогда шансов дожить до утра будет гораздо больше.

Между деревьями мелькнул согбенный силуэт, сверкнули два желтых огонька, и Андрей выругался про себя — вот, пожалуйста, и «поклонник». Никуда он не делся, не отстал, никто его не сожрал. Может быть, сейчас получится подранить тварь и потолковать с ней по душам?

Обладатель светящихся глаз медлил, прятался где-то за стволами, и Андрей ждал, когда враг покажется. Палец лежал на спусковом крючке, и Соловьев даже дышать старался потише, чтобы не спугнуть, ни в коем случае не спугнуть…

— Урррр… — сказали из тьмы, и «поклонник» с шумом заторопился прочь.

«Черт, опять ушёл!» — разочарованно подумал Андрей.

Был соблазн броситься в погоню, но Соловьев его быстренько отогнал — вполне возможно, что желтоглазый этого и добивается, хочет увести часового с бивака, дабы прячущиеся неподалеку сородичи могли спокойно поужинать.

Нет уж, рисковать в такой ситуации себе дороже.

После визита «поклонника» сонливость исчезла совершенно, и Андрей спокойно досидел до утра. Понаблюдал за неторопливо вращавшимся «Сатурном», который сгинул в лучах рассвета. А когда за завтраком рассказал о том, что ночью у них был гость, Илья по-настоящему расстроился.

— Ну что за попадалово? — сказал он, хмурясь. — Чего он приходит, когда ты сторожишь?

— А может, ты его просто не замечаешь? — предположил Андрей. — Ладно, надеюсь, сегодня мы все с ним познакомимся. Как только отыщем подходящее место, действуем по вчерашней схеме.

Поселок, увиденный ещё вчера вечером, пришлось обходить — асфальт в его пределах был иссечен трещинами, как старыми, так и свежими, ещё дымящимися, и напоминал изрезанную шрамами шкуру.

До «подходящего места» пришлось изрядно пошевелить ногами.

Только часа через два, когда они миновали указатель «Вязники», а слева открылось озеро с плакучими ивами на берегах, Андрей остановился и сказал:

— Вот тут можно.

Поросшие деревьями холмы позволяли надёжно укрыться не то что паре бойцов, а целому взводу. А начинавшийся чуть дальше по правой обочине густой лес — спрятаться танковому батальону.

— Можно, как в задницу положно, — пробормотал Илья. — Нам вон туда, к воде?

— Точно. Все помните?

— Помним, — отозвалась Лиза. — Ради бога, пора покончить с этим делом!

С автоматом в руках, в бейсболке и камуфляже она выглядела не только крайне воинственно, а ещё и на диво привлекательно, и Андрей подумал, что о лучшей девушке трудно и мечтать.

Особенно в этом, новом мире, где гламурным фифам выжить не суждено.

— Тогда по местам, — сказал он. — И если что — стреляйте на поражение, нечего жалеть этого гада.

Проследил, как соратники скрылись в зарослях, и сам заторопился дальше — искать себе местечко. Обнаружил такое метров через триста, напротив развилки, где густой кустарник подходил к самой дороге.

Сегодняшняя диспозиция была более выигрышной, если учесть, что Андрей мог наблюдать за трассой, а не полагаться только на слух. Но нашелся и недостаток: «поклонник» тоже имел шансы разглядеть или почуять засаду. Одно более-менее уравновешивало другое, и оставалось надеяться, что сегодня им повезёт больше.

Крошечная фигурка, передвигавшаяся нелепыми рывками, показалась примерно через час.

«Вот ты и попался», — подумал Андрей, подбираясь и поднимая автомат.

Там, где они разделились, «поклонник» ненадолго остановился и завертел лохматой головой. С такого расстояния удалось разглядеть кое-какие детали: руки длинноваты для человека, сам сутулый, но на ногах вроде бы какая-то обувь, а на теле — одежда, причем не обрывки, что порой бывают на «гориллах».

Андрей затаил дыхание — неужели желтоглазый почует засаду и вновь удерет?

Но «поклонник», поколебавшись некоторое время и даже понюхав асфальт, все же двинулся дальше. Обогнул длинную трещину и, когда до того места, где укрывался Соловьев, осталось метров сто, остановился вновь.

— Стой и не двигайся! — крикнул Андрей, проламываясь сквозь заросли.

Желтоглазый подпрыгнул, развернулся, собираясь дать стрекача, но позади на дорогу выходили Лиза с Ильей. Рванул вправо, к лесу, но выпущенная из «калаша» очередь прошла перед самым его носом. «Поклонник» в испуге заверещал, заметался туда-сюда и тут поймал пулю, выпущенную, похоже, бритоголовым — взвизгнул и шлепнулся на асфальт, хватаясь за правое бедро.

— Сиди на месте! — на бегу крикнул Андрей. — Шевельнешься — буду стрелять!

Но желтоглазому было не до того, чтобы удирать, он скулил и вздрагивал, даже не глядя по сторонам.

Он и в самом деле походил на человека куда больше, чем «собаки», «гориллы» или «лягушки», но хомо сапиенсом не был: тёмные волосы на голове напоминали шерсть, руки свисали до колен, ноги, наоборот, выглядели коротковатыми, а глаза наводили на мысли о совах.

Дико смотрелись на подобном создании шорты цвета хаки, гавайская рубаха и тяжелые ботинки типа гриндерсов.

— Сиди тихо! — повторил Андрей, когда до «поклонника» осталось метров десять.

Тот посмотрел на человека и оскалился, показывая вполне обычные зубы, затем попытался отползти, но вновь завыл от боли.

— Прочь, прочь… — зашипел он, скребя когтями по асфальту. — Убирайся! Нет, нельзя!

— Гаси его, шеф! — заорал подбегавший Илья. — А то удерет, фраер гребаный!

Андрей сделал шаг, увернулся от удара длинной лапы и врезал прикладом по затылку желтоглазого. Тот без звука повалился на асфальт, мордой в одно из свежих пятен крови, натекшей из простреленного бедра.

Лилась та, кстати, не особенно обильно, а это значило, что бедренная артерия, если она у этого существа есть, не задета.

— Отлично! — запыхавшийся Илья перешел на шаг. — Связать теперь надо!

— Надо, — согласился Андрей. — Вот только чем?

В качестве веревок использовали бинты, которых было много в рюкзаке у Лизы. Скрутив «поклоннику» запястья за спиной и зафиксировав лодыжки, оттащили его на обочину и начали приводить в себя.

Пленника хорошенько встряхнули, и веки его поднялись, обнажив громадные жёлтые глаза. В них плеснула ярость пополам со страхом, на длинных руках напряглись мышцы, импровизированные путы затрещали, но выдержали.

— Вот этого делать не надо, — сказал Андрей, сунув «поклоннику» под подбородок ствол автомата.

— Не надо… не надо… — это прозвучало жалобно и даже жалко. — Отпустите меня…

— Сначала побазарим чуток, — вступил Илья. — Рамсы раскинем, стрелку раскидаем, ну а там решим, в расход тебя пускать, как баклана конченого, или, как честного мужика, на свободу с чистой совестью.

Пленник, судя по недоуменной морде, ничего не понял.

— Отвечай на наши вопросы, — перевел на русский язык Андрей. — И мы, может быть, тебя отпустим.

Он понимал, что лукавит, что вряд ли желтоглазый сумеет оправдаться так, что они вернут ему свободу. Но допрос есть допрос, тут свои правила, и вести его, опираясь на честность, не очень разумно.

— Да-а… — проскрипел пленник, крутя головой.

Лиза не выдержала его взгляда, отвернулась, Илья кровожадно ухмыльнулся и погладил ствол «Ремингтона».

— Как тебя зовут? — спросил Андрей.

Начинать надо с простого, немного со стороны, чтобы пленник успокоился, может быть, даже почувствовал доверие к тому, кто его допрашивает, а затем уже переходить к главному, к тому, ради чего все затеяно.

— Зовут? — не понял желтоглазый.

— Да. Имя твоё как?

— Имя? — Пленник напрягся, лицо его перекосилось от мыслительного усилия. — Нет… раньше было, а теперь нету… нет имя…

— Хорошо, — сказал Андрей. — Ты идешь за нами от самого Нижнего?

Этот вопрос не вызвал сложностей, и желтоглазый ответил даже с охотой:

— Да, за вами… иду…

— Зачем? Чего ты хочешь?

Пленник напрягся вновь, но на этот раз по-иному — задрожал и принялся озираться, а бормотание его сделалось бессвязным:

— Я иду… так надо… эти трое… Он послал меня, он велел мне… так надо…

— Это что ещё за «он»? — удивился Илья. — У этого чмыря есть пахан? Хрена се замес получается!

— Кто такой «он»? — этот вопрос Андрей задал как можно более мягко: ясно, что неведомый господин внушает желтоглазому ужас, что говорить о нём сложно и неприятно.

— Он — это он! Он велик и могуч! — воскликнул пленник. — Ранее я не знал… затем он появился, и я… я стал его… его… так надо… бесконечно больно… отпустите меня…

— Он человек? — спросил Андрей, но в ответ прозвучало лишь нечленораздельное блеяние, сопровождаемое испуганной дрожью. — Ладно, зайдем с другой стороны… Зачем ты следишь за нами? Ты должен на нас напасть и убить кого-то? Или всех троих?

— Нет… нет, не хочу… — желтоглазый вновь забился в путах. — Он велит только идти и следить!

— Возможно, это лишь пока, — заметила Лиза.

— Эй, гаденыш, а чем мы этому твоему «бугру» помешали? — спросил Илья. — Когда успели ему ногу отдавить?

— Это видно… — сказал пленник. — Даже я вижу… свечение! Жжется! Очень больно! Яркое… Оно вокруг тебя, — и «поклонник» мотнул головой в сторону Андрея, — и поэтому мне так плохо! Отпустите меня…

Соловьев на мгновение даже опешил — свечение вокруг него, что за бессмыслица? Похоже, этот человек во время трансформации сошел с ума и находится во власти бредовых фантазий.

Это значит, что бояться его нечего, но оставлять живым нет смысла, милосерднее будет пристрелить.

— Я и вправду свечусь? — спросил Андрей.

Илья с готовностью загоготал, на личике Лизы отразилось сомнение, и лишь пленник подтвердил:

— Да, да… свечение. Яркое! Неет… аааа… Аааххх…

Желтоглазый захрипел, изогнулся так, словно в спину ему ударили кинжалом, и путы на руках его лопнули. Лицо мгновенно покрылось волдырями, а голова начала увеличиваться, раздуваться, как воздушный шарик, который накачивают автомобильным насосом.

Завоняло так, будто ветер принес «аромат» с птицефабрики.

— Что за хрень? — воскликнул отскочивший Илья.

— Вот именно, что хрень, — Андрей тоже отступил на шаг.

Лиза вцепилась ему в локоть, а в следующий момент череп пленника лопнул, превратился в набор фрагментов кости и лужу серо-желтой слизи.

На асфальте осталось лежать бездыханное тело.

— Это все инопланетяне! — убежденно заявил Илья. — Они запрограммировали этого снусмумрика и послали за нами топать. А когда мы его схапали, дали сигнал на самоликвидацию. Как в том кино про космических паразитов, чтоб им всем подавиться…

— А может быть, он просто рехнулся? — предположил Андрей. — Заметил нас случайно и, сам не зная зачем, пошёл следом. Но проблема так или иначе решена, можно спокойно топать дальше.

Труп желтоглазого бросили на обочине.

Лесок остался позади, а впереди, за полем, открылись Вязники — скопление жилых кварталов, торчащие над ними колокольни. Прошли установленный на трёх опорах маленький вертолёт, выкрашенный зачем-то в цвета российского триколора, и очутились в пределах города.

Вязники, если судить по окраине, почти не затронул строительный бум последнего десятилетия — вдоль дороги теснились старинные, порой даже деревянные дома, и неестественно выглядел в их окружении единственный современный микрорайон из синевато-белых высоток.

— Это что, мы даже на местные достопримечательности не позырим? — спросил Илья, когда стало ясно, что дорога идёт по окраине, а сами Вязники остаются севернее. — Хотя ну нах, все, как у людей, то есть у нас…

— И тут люди, — заметила Лиза.

Без каких-либо проблем прошли всего метров двести, затем впереди распахнулся чёрный зев трещины, из неё выплеснулось пламя. В лицо пыхнуло жаром, Андрей поднял руку, прикрывая глаза, а в следующий момент почувствовал, что на него кто-то смотрит, пристально и хищно…

Ощущение было настолько мерзким, что он завертел головой.

И на крыше дома по правой стороне обнаружил прижавшееся к шиферу существо — черное, с крохотной головой, состоящее на первый взгляд лишь из торчащих в разные стороны суставов.

Поняв, что замечен, «кузнечик» скрежетнул, как сложенный вдвое лист металла, и скакнул вверх.

— В стороны! — крикнул Андрей, поднимая автомат.

Сам отскочил назад, пытаясь одновременно выцелить летящую по воздуху тварь. Выстрелил неудачно, не попал, но и «кузнечик» промахнулся, приземлился, не допрыгнув до людей несколько метров.

Грохнул «Ремингтон» Ильи, но и тот промазал, Лиза отчего-то замешкалась.

— Ядрена хрень! — Андрей вновь дернул спусковой крючок, но за мгновение до этого тварь вновь прыгнула, и не вперёд — в этом случае она поймала бы все пули, а опять вверх.

Не дожидаясь приказа, Илья рванул в сторону, Лиза тоже отскочила, а Андрей стал отступать, одновременно пытаясь понять, где приземлится улетевший метров на двадцать вверх «кузнечик». Донесся скрежет, и голенастый монстр плюхнулся рядом, в нескольких шагах.

Кровожадно блеснули маленькие, похожие на бусины глаза.

Но более ничего сделать тварь не успела — очередь из «калаша» разворотила ей бок, так что полетели чешуйки цвета антрацита. Длинные ноги подогнулись, и «кузнечик» свалился набок, перед смертью издав очень мелодичный, приятный для слуха звук — словно кто-то провел смычком по струнам.

— Все? — спросил Илья. — Шустрый оказался засранец, и таких, я отвечаю, мы раньше не видели.

— Все. — И Андрей сменил «магазин».

С подобными тварями они действительно ранее не сталкивались — тощее, покрытое хитином тело, формой похожее на трубку, две пары невероятно длинных ног, какая-то щетина на спине. Неведомые силы, организовавшие катастрофу, не испытывали нехватки фантазии и лепили в каждом городе что-то своё, используя подвернувшихся сапиенсов в качестве материала.

— Ну вот, а я и выстрелить не успела, — расстроилась Лиза.

— Ничего, ещё настреляешься, подруга, — утешил её Илья.

— Это верно, — сказал Андрей. — А вообще, мы расслабились, надо бы получше по сторонам глядеть.

Это самое «глядеть по сторонам» пригодилось довольно скоро, когда они прошли кладбище и справа от дороги открылось спрятанное за забором ОАО «Освар». О том, что это именно оно, сообщила выполненная огромными буквами надпись на крыше.

И самой наблюдательной в этот момент оказалась, как ни странно, Лиза — именно она неожиданно замерла, глядя куда-то в направлении исполинской надписи, а затем воскликнула:

— Там человек!

Мгновением позже грохнул выстрел — пуля свистнула над головой Андрея, и он невольно пригнулся. Рванул к правой обочине под прикрытие забора и прижался к его шершавому боку. Соратники оказались рядом через секунду, причем Илья выглядел обескураженным, а Лиза — довольной.

— Что ты видела? — спросил Андрей.

— Мужчина, один, с ружьем, — отрапортовала девушка. — Там, наверху, рядом с названием…

— Похоже, у местных это принято — по крышам ховаться, — с недовольством заметил Илья. — Что у людей, что у нелюдей. И что делать будем? Реальную войнушку устраивать?

Забор заканчивался метров через двадцать, а дальше до самой насыпи, по которой, судя по всему, проходила железная дорога, лежало открытое, хорошо простреливаемое пространство. Соваться туда можно было только на БТРе.

— Попробуем договориться. — Андрей прокашлялся и крикнул как можно громче: — Эй, ты, слышишь меня?!

Ответа он не ждал — если тебя посчитали врагом, то вряд ли снизойдут до переговоров.

— Слышу!! — проорали тем не менее в ответ. — Готовьтесь к смерти, суки!

— Но почему?! Что мы тебе сделали?! Мы просто хотим пройти мимо!

— Конечно! — сверху донесся издевательский смех. — Так я тебе и поверил! Все вы, чудовища поганые, хотите одного — моей крови! Не дамся я вам, зомби гнусные! Всех перестреляю!

— Он, типа, то кино лишку смотрел, с негром и собакой, — вынес вердикт Илья. — Куча мертвяков, а ты, в натуре, один против всех. Глупость, фигня голимая. Сожрали бы его ещё в первый день, точнее, в первую ночь.

— Какие же мы чудовища?! — спросил Андрей. — Мы же люди! Ты видел!

Ответом стал глумливый хохот.

— Вы ловко притворяетесь! — рявкнул невидимый собеседник. — Но я не дам себя обмануть! Не дам вам полакомиться моим мясом и выпить моей крови! Патронов у меня на всех хватит!

Оставалось признать, что засевший на крыше ОАО «Освар» человек совершенно безумен.

— Точно, крышка съехала, — Илья задумчиво поскреб в затылке. — Чо делать будем?

— Можно попытаться кокнуть этого одинокого стрелка, — сказал Андрей. — Но мне не особенно хочется тратить на него время и патроны. Проще обойти, а для этого придется вернуться назад…

Грохнул выстрел, пуля, судя по звуку, попала в забор.

— Может, повоюем? — предложил Илья.

— Ну ради бога! — Лиза посмотрела на него с укоризной. — Не наубивался? Ещё успеешь!

Бритоголовый смутился и уставился в землю.

Назад двинулись вдоль забора, прижимаясь к нему, как грудничок к матери, и стараясь двигаться бесшумно. Оравший и продолжавший гвоздить с крыши безумец остался позади, потом закончилась ограда, и участок до ближайшего дома пришлось одолеть бегом.

Некоторое время шли на северо-восток по заросшему оврагу, под ногами чавкала сырая земля, шелестела листва молодых берез. Вскарабкавшись по крутому склону, попали в район, как две капли воды похожий на деревню, — одноэтажные дома, разбитые, узкие дороги с ямами в асфальте.

Тут спугнули одинокую «собаку», бросившуюся наутек при виде людей.

— Черт, сбегла, зараза! — воскликнул Илья. — А я хотел дорогу спросить!

— Думаешь, ответила бы? — усмехнулся Андрей. — Нет, придется самим выкарабкиваться.

Глава 4

Пройдя «деревню» насквозь, они оказались на большой улице, носившей, судя по табличкам, имя Ленина. Миновали несколько «хрущевок» из белого кирпича, и тут сверху донесся щелчок открывшейся защелки, и скрипучий голос произнес:

— Люди? Не может быть…

Из окна квартиры на последнем этаже пятиэтажного дома выглядывал старикан, и белые волосы торчали вокруг его головы, как пух одуванчика. Выглядел он испуганным и обрадованным одновременно, стекла очков поблескивали.

— Да, люди, — сказал Андрей. — А что, не похожи?

— Нет, но… — старик замялся. — Но в последние дни я видел на улице только чудовищ… Послушайте, у вас нет чего-нибудь поесть? А то вода в квартире имеется, но запасы кончились ещё позавчера…

И он судорожно сглотнул.

— Пожрать найдём, батя, — заявил Илья. — И самим похавать пора.

— Так поднимайтесь! — старик вцепился в подоконник и так подался вперёд, что едва не вывалился, — должно быть, испугался, что появившиеся на улице незнакомцы сейчас уйдут.

Андрей поразмыслил и кивнул — почему бы не пообедать за столом?

Домофонов и кодовых замков в Вязниках, похоже, не знали, так что в подъезд они проникли без проблем. Взобрались на пятый этаж, там обнаружилась открытая дверь, а за ней — приплясывающий от нетерпения старик, облаченный в тренировочные штаны и майку с надписью «Level up!».

— Проходите, проходите, — забормотал он. — Меня зовут Артур Михайлович. Послушайте, если бы не вы, я бы, наверное, умер от голода. Или мне пришлось бы выйти на улицу, чтобы добраться до магазина… А там, ну вы лучше меня знаете, что там творится.

На оружие в руках гостей он посмотрел со страхом.

— Ничего хорошего там точно нет, — сказал Андрей, скидывая с плеч рюкзак.

— Да, да… — Артур Михайлович замахал руками. — Не разувайтесь, не надо, какой теперь толк в чистоте? Идите за мной, вот сюда, на кухню, тут тесновато, но поместимся как-нибудь.

В крохотной однокомнатной квартирке пахло пылью, и немудрено — все свободное пространство занимали книги. Они теснились на стеллажах, лежали на письменном и кухонном столах, покосившимися бастионами громоздились на полу и даже на холодильнике.

Артур Михайлович спихнул несколько особо наглых томов с плиты, освобождая конфорки, вспыхнуло голубое пламя, показывая, что система подачи газа в дома ещё работает, и забулькала вода в кастрюле. Лиза извлекла из рюкзака мешочек с крупой, две банки рыбных консервов и начала готовить.

— Ах-ах, давно не видел, как женщина стряпает, — признался хозяин квартиры. — Антонина Всеволодовна у меня умерла три года назад, а детей у нас не было… Глядя на вас, хочется верить, что все в этой стране будет хорошо.

— А вы думаете, что не будет? — спросил Андрей, снимая с табуретки три тома «Советской исторической энциклопедии».

Судя по подбору книг, Артур Михайлович либо был историком по профессии, либо питал прямо-таки маниакальный интерес к прошлому.

— Нет, все, мы повержены и вряд ли уже встанем с колен, — сказал он печально. — То оружие, что применили против нас американцы, ужасающе, и теперь нашей несчастной стране не помогут никакие ядерные ракеты.

— Какое оружие? — заинтересовался Илья.

— А те бомбы, что сбросили на нас в прошлую субботу. Я думаю, что взрывами накрыло всю Европейскую Россию до самого Урала, — хозяин квартиры говорил серьезно, было видно, что он сам верит в то, что излагает. — Не знаю точно, каков принцип их действия, скорее всего, нечто генетически-кварковое или даже мезонно-каузальное. Но результат очевиден — гибель большей части населения и мутации среди выживших. Теперь США и их союзникам осталось только высадить десанты в крупнейших городах и взять все готовенькое.

Илья сидел, открыв рот, да и сам Андрей чувствовал, что его челюсть отвисает.

Подобной версии он не мог не то что придумать, а даже представить: бомбы с непонятным принципом действия и громадной зоной поражения, неведомым образом доставленные к цели и создавшие чудовищно широкий набор поражающих и разрушающих факторов…

Это выглядело куда более идиотски, чем версия отца Симеона о Судном дне или болтовня Ильи об инопланетянах.

— Вижу, вы мне не верите, молодые люди, — продолжал вещать Артур Михайлович, и тон у него стал авторитарно-учительским. — И абсолютно зря. Послушайте, ведь это же совершенно очевидно…

И дальше он понес такую ахинею, что Илья загрустил, а уши Андрея принялись сворачиваться в трубочки.

— Хватит вам болтать! — сурово сказала Лиза, поворачиваясь от плиты. — Сейчас еда будет готова.

Хозяин квартиры послушно замолк, а когда на столе появились тарелки, заработал ложкой с такой скоростью, что ему позавидовали бы и куда более молодые едоки.

— Божественно! Восхитительно! — воскликнул Артур Михайлович, уничтожив свою порцию. — Да, а позвольте такой вопрос: откуда вы и куда направляетесь? До сих пор голод заглушал во мне любопытство, но теперь оно проснулось, и мне хотелось бы вас послушать.

— Из Нижнего Новгорода. Идём на запад, — сказал Андрей. — Надеемся, что там все так же, как раньше.

— Маловероятно, маловероятно… — покачал головой Артур Михайлович. — Но что вы видели по пути? Разрушения? Таких же страшилищ, во власти которых ныне улица Вязников?

— Разных видели, — сообщил Илья, а затем, как говорится, «дал жару».

Если верить его эмоциональному рассказу, они всю дорогу только и делали, что палили по сторонам, а разнообразные чудовищные твари пачками лезли из-за каждого угла и гибли одна за другой.

— Точно, мезонно-каузальное оружие, — кивнул Артур Михайлович, когда бритоголовый замолк. — И все же самый жуткий монстр есть человек, ибо он столько всего придумал на мучение и истребление живого, что и за тысячу лет не уничтожить.

— Это верно, — сказал Андрей, вспоминая засевшего на крыше безумца, куда более опасного, чем «горилла» или «кузнечик».

— А вы… вы… — тут тон хозяина квартиры стал просительным. — Послушайте, вы не возьмете меня с собой?

Соловьев заколебался — брать старика не хотелось, вряд ли тот сможет идти так же быстро, как остальные, а в бою, скорее всего, станет бесполезной обузой. Но оставить его здесь — значит обречь на смерть, либо быструю, в зубах какой-нибудь твари, либо медленную, от голода.

Илья фыркнул:

— Хе, ну, батя, ты ваще! Хотя куда тебе ещё деваться?

— Надо взять, — сказала Лиза. — Нельзя вот так бросать человека, нельзя отказать ему в помощи.

И Андрей понял, что да, Артура Михайловича придется брать с собой, и вовсе не из-за слов девушки, а потому, что он сам себе потом не простит, что оставил старика на погибель, хотя мог спасти.

— Хорошо, — ответил он. — Только поищите что-то вроде рюкзака, одежду и все прочее, что пригодится в дороге. Не лишним будет спальник или, если его нет, хотя бы одеяло.

— Ах-ах, спасибо! — И хозяин квартиры, вскочив со стула, забегал по квартире.

Рюкзак он отыскал древний, брезентовый, но ещё крепкий, напялил потертые джинсы, надел штормовку, после чего стал напоминать дачника, готового к штурму субботней электрички. Ничего похожего на спальный мешок в доме не сыскалось, и пришлось ограничиться одеялом.

— Ладно, как-нибудь разберемся, — решил Андрей. — Пошли, нечего задерживаться.

Безоружного Артура Михайловича поместили в самом центре «боевого порядка» и велели в случае опасности беспрекословно слушаться приказов, а если таковых не будет — падать наземь и «не отсвечивать».

— Да, конечно, я понял, — вздохнул старик, и маленький отряд двинулся в путь.

Напротив АЗС на повороте наткнулись на дымящуюся яму в асфальте, похожую на громадный котёл. Ещё за полсотни метров от неё стали ощущать резкий запах гари, а когда ветер дунул в их сторону, Лиза закашлялась.

Дальше ямы начали попадаться одна за другой, то огромные, как воронки от авиационной бомбы, то крохотные, чуть больше входа в кротовью нору. А когда путешественники перебрались через железнодорожные пути, с севера прикатился кровожадный вой.

— Похоже, это по наши души, — сказал Андрей, когда из переулка выскочила первая «собака», палевая, с черными пятнами на боках и роскошными золотистыми волосами на человеческой голове.

За ней появилось ещё с полдюжины таких тварей, и они без раздумий атаковали людей.

— Ужасно! — воскликнул Артур Михайлович, но инструкцию выполнил — лег и прикрыл голову руками.

Заговорили разом три «калаша», и между домами забегало трескучее эхо. К тому моменту, когда оно затихло, на мостовой стало четырьмя уродливыми трупами больше. Остальные твари убрались прочь, причем две получили раны.

— Вставай, батя, — разрешил довольный Илья. — Звериков побили, топаем дальше.

Поднявшись на ноги, Артур Михайлович не удержался, подошёл к той «собаке», что ухитрилась подобраться ближе всех, и осмотрел её.

— Да, ну и чудовище… — сказал он.

До самого выхода из города не встретили больше никого, зато у самого указателя, где слово «Вязники» было перечеркнуто, увидели лежащего на обочине мертвяка: мужчина в кожаной куртке с зажатым в руках охотничьим ружьем, но без головы. Кто-то оторвал её и либо сожрал, либо зашвырнул куда-то.

— Печально, — сказал Андрей, — что в этом городе, в отличие от Гороховца, не нашлось лидера. Каждый пытался спастись в одиночку, и все — в Вязниках теперь властвуют монстры.

На шоссе дымящиеся ямы встречались нечасто, но поселок Чудиново был просто изрыт ими. Чтобы пройти его, пришлось закрыть рты намоченными бинтами, но дым все равно назойливо лез в горло и ел глаза.

Артур Михайлович, стоит отдать ему должное, держался неплохо, шёл бодро, дышал ровно. Даже находил силы для того, чтобы поболтать, и говорил в основном о собственной персоне.

Стало ясно, что он действительно историк, более сорока лет проработал в школе, писал краеведческие статьи в разные сборники и даже собирался сделать из них книгу, но так и не собрался. Что женился удачно, на ровеснице и коллеге, преподававшей математику, что детей у них так и не появилось, но это его не особенно печалило.

Илья по сравнению с Артуром Михайловичем выглядел редким молчуном.

Выдохся бывший учитель только километров через десять, когда солнце уползло к горизонту.

— Уф, и скоро привал? — спросил он.

— Через часок будем искать место для ночлега, — отозвался Андрей. — Продержитесь?

— Ах-ах, я постараюсь, — вздохнул старик.

Очередное синее озеро попалось им в тот момент, когда Андрей и вправду стал подумывать о том, что на сегодня хватит: ноги потяжелели, в спине появилась ноющая боль, а рюкзак, и в самом деле нелегкий, словно потяжелел в два раза.

В этот раз водоём расположился прямиком на трассе и оказался довольно большим — километр в поперечнике, не меньше.

— Ну надо же… — пробормотал Андрей, невольно замедляя шаг.

— Эх и хренота, — более определённо высказался Илья. — Обходить придется и топать ай-яй сколько!

— Откуда это взялось, молодые люди? — подал голос Артур Михайлович.

— Ну как же? — делано удивилась Лиза. — От глюконно-мезонной бомбы, разумеется.

Но бывший учитель издевки не заметил, слишком был увлечен разглядыванием совершенно круглого, точно циркулем очерченного водоема, где плескалась, впрочем, не вода, а нечто ярко-синее.

— Огибаем, — велел Андрей, двинувшись прочь с трассы.

Сам боялся признаться себе, что трусит того самого момента, когда над волнами цвета индиго заклубится невидимый для всех, кроме него одного, туман и в дымке проявятся образы…

И от страха невольно ускорил шаг, почти перешел на бег, так что Артур Михайлович начал отставать.

— Послушайте, я не могу так быстро! — воскликнул он наконец, и тут Андрей опомнился.

Обходить пришлось по молодому березняку, где деревья стояли так тесно, что порой между ними нужно было протискиваться, и где витал мощный аромат молодой листвы. Андрей хотел дать крюк побольше, чтобы оставить озеро на безопасном расстоянии, но сделать этого не успел.

Туман ударил в вечернее небо белесым фонтаном, а через мгновение Соловьев понял, что ноги несут его в ту сторону, где плещут синие волны. Попытался остановиться, но не смог, захотел открыть рот, чтобы крикнуть, воззвать о помощи, но и этого сделать не сумел.

Зашуршали ветки, его глазам предстали округлый берег и стена белой дымки.

Андрей словно упал вперёд и… обнаружил, что стоит на берегу самого обычного, вовсе не круглого озера, и нет над ним никакого тумана, и позади не березняк высотой за два метра, а лес из могучих старых деревьев.

На водной глади виднелся остров, похожий на дивный зеленый корабль, — покачивались над волнами усеянные цветами ветки яблонь, порхали меж них огромные белые птицы, и возвышались над зарослями неправдоподобно тонкие башни цвета золота и слоновой кости.

Озеро зашумело, плеснули волны, и на берег ступила женщина в длинном синем платье — высокая, статная, с обручем на золотистых, спадающих на плечи волосах. Андрей глянул в глубокие тёмные глаза, где мерцали крохотные искорки, и тело вновь перестало повиноваться ему.

Он сделал шаг навстречу женщине и опустился на колено, удивившись при этом — что за металлический лязг сопровождает каждое его движение? В руках у явившейся из озера барышни возник длинный меч — простая рукоять крестом с шариком на навершии, потертые кожаные ножны.

Ни мгновения не сомневаясь, что так и нужно, Андрей взял протянутое ему оружие и обнажил его. Тускло сверкнуло серое лезвие, по которому шёл ряд значков, отдаленно похожих на арабские буквы.

В следующий момент женщина исчезла, а он понял, что смотрит в озеро.

Видел в нём собственное отражение так же четко, как и в зеркале, — встрепанные чёрные волосы, ошарашенные зеленые глаза, а вокруг лица — переливающийся серебристый ореол…

Вспомнились желтоглазый и его слова: «Свечение вокруг тебя. Яркое! Жжется!»

Неужели жалкий мутант, воображавший себя слугой некоего господина, был прав и на самом деле видел то, что скрыто от других? Или те слова, попав в его, Андрея, голову, причудливо отразились в его собственных видениях, навеянных проклятым озером?

Ореол задрожал, точно пламя свечи на ветру, и небосклон в отражении начал резко темнеть. Позади Андрея, нависая над ним и так же отражаясь в спокойной воде, появился чёрный силуэт, отдаленно человекообразный, но более всего напоминавший облако мрака…

Повеяло холодом, Андрей попытался развернуться, ударить с оборота… и обнаружил, что лежит на спине и над ним склоняются обеспокоенные спутники.

— Ах-ах, он очнулся! — воскликнул Артур Михайлович.

— Ну напугал, блин, — сказал Илья, за Лизу же красноречивее всяких слов говорили глаза — она была очень обеспокоена.

Самое чудное, что Андрей и сейчас, вывалившись из галлюцинаций в реальность, ощущал тяжесть меча в ладонях, прохладу лезвия, а также чувствовал, что то черное существо никуда не делось, что оно по-прежнему где-то за спиной и в любой момент может напасть.

— Что со мной было? — спросил он, с трудом шевеля онемевшими губами.

— О-ха-ха, полный мрак! — сообщил Илья. — Ты поломился к озеру, будто лось на водопой, а затем встал и свалился, как бухарик, у которого «бензин кончился». Но шлепнулся мягко, тут мы подоспели. Перевернули тебя, а ты все, в отключке. Но ничо, быстро очухался.

— Это верно. — Андрей взял висевшую на поясе флягу, сделал несколько глотков.

Когда сел и тряхнул головой, «послевкусие» необычайно четкого и яркого видения начало проходить. Но ощущение того, что рядом, буквально за левым плечом, находится некто могущественный, опасный и недоброжелательный, не исчезло даже после того, как он несколько раз оглянулся.

— Ну что, будем ночевать? — спросила Лиза, глядя на Андрея с тревогой.

— Да, — ответил он. — Только закончим обходной маневр. Двинули, шагом — марш!

Озеро исчезло за деревьями, и они вновь выбрались на шоссе, чтобы свернуть с него буквально через километр. Для стоянки выбрали место на берегу ручейка, текущего с севера на юг и на вид достаточно чистого, чтобы воду из него можно было пить.

Тут выяснилось, что Артур Михайлович в туристических делах не такой уж и простофиля — с его помощью палатку поставили в два раза быстрее, а костер бывший учитель разжег шустро и ловко.

— Был молодой — в походы ходили, — сказал он. — Абсолютно по всей стране, и в Карелию, и на Кавказ…

Пока занимались ужином, пришлось выслушать несколько баек, но затем на потемневшее небо вылез «Сатурн», и бывший учитель отвлёкся на него, принялся шумно жалеть, что у него нет телескопа.

— Хватит-хватит, — остановил его Андрей. — Спать пора. Полезайте в палатку, если будет холодно — воспользуетесь моим спальником. Первая половина ночи моя. На вторую разбужу тебя, Лиза.

Девушка ничего не сказала, но, судя по закушенной губе и нахмуренному лбу, осталась не особенно довольна.

Затихло в палатке ворчание Артура Михайловича, замолк начавший было храпеть Илья, и наступила тишина. Костер прогорел, и Андрей остался один в темноте и безмолвии, с автоматом в руках и тяжестью на сердце.

Ему не нравилось то, что происходило рядом с синими озерами, были не по душе эти странные видения. Слишком все это попахивало мистикой, которую он всю жизнь считал увлечением нервных тетенек за сорок, не сумевших устроить собственную личную жизнь.

Что означают эти острова, дамочки в средневековых одеяниях, мечи, чаши?

И он сам, неожиданно заговоривший на латыни.

Честно говоря, от подобной ерунды здорово хотелось выпить — добыть в первом же попавшемся магазине бутылку водки, свернуть крышку и прямо из горла́, без закуски, чтобы мозги на место встали.

Но Андрей знал, что этого не сделает, потому что у пьяницы в этом новом мире шансов выжить не больше, чем у гламурной фифы. А если погибнет он, то спутникам уцелеть станет гораздо сложнее, а за дни в дороге он успел привыкнуть даже к болтуну Илье, не говоря уже о Лизе…

Так ушёл в свои мысли, что, услышав за спиной шорох, вздрогнул.

Звук не повторился, но Андрей запретил себе думать о посторонних вещах — не хватало ещё прозевать нападение. Так и просидел свою стражу, время от времени прохаживаясь вокруг крошечного лагеря, а где-то в полтретьего разбудил себе на смену Лизу.

Дежурство у неё тоже прошло спокойно, и утром все проснулись живыми.

— Разлюли моя малина, — сказал Илья, подсев к костру, над которым булькал котелок, и протягивая к огню руки. — Если посчитать, уж целая неделя прошла, как все это случилось.

Андрей прикинул — точно, семь дней назад он проснулся, страдая «похмельем», и удивился тишине за окном. За это время произошло столько всего, но промелькнуло оно стремительно, как одна-единственная минута.

— Неделя, да… — Артур Михайлович вздохнул, поправил очки. — Боюсь, что враг уже высадился во всех портовых городах и в столице, а скоро дело дойдет и до областных центров. Нижний Новгород наверняка будет захвачен во вторую очередь, а Владимир, я абсолютно уверен, в третью.

Бывший учитель продолжал фантазировать.

Погода с самого утра не заладилась, и вышли под моросящим дождичком. Миновали совершенно целое на вид сельцо, расположившийся около трассы «террикон» и смогли рассмотреть его в подробностях.

Крутые склоны покрывала обыкновенная на вид трава, кое-где виднелись отверстия размером с кулак.

— Термитник? — предположил Артур Михайлович, глаза которого блестели любопытством. — Может быть, потратим немного времени и обследуем его? Мы же все равно никуда не торопимся.

— Плохая идея, — покачал головой Андрей. — Как бы его обитатели не обследовали нас в ответ.

— На предмет съедобности, — добавил Илья с улыбкой.

Бывшего учителя такая концепция настолько озадачила, что он на некоторое время замолк. А вскоре стало не до разговоров, поскольку показалась очередная деревушка, на этот раз совсем крохотная, и стало понятно, что пройти через неё без схватки не удастся.

На крыше крайнего с этой стороны дома сидела «горилла», ещё несколько похожих тварей бродили по единственной улице. Справа вплотную к деревне подступала роща громадных «секвой», а слева лежало вспаханное поле, сунуться на которое без высоких сапог отважился бы только безумец.

— Оружие готовить, — велел Андрей. — Артур Михайлович, из пистолета умеете стрелять?

— Э, хм… нет. А что, это так необходимо?

— Полагаю, да. Илья, давай сюда «ПМ» и пару обойм.

Бритоголовый заворчал, но возражать не стал — сообразил, что задействовать все четыре имеющихся у него ствола в любом случае не сможет. Андрей показал бывшему учителю, где находится предохранитель, объяснил, как менять магазины.

— Надеюсь, что вам не придется пустить его в ход, — сказал он напоследок. — Но если что, не задумывайтесь.

Обнаружив людей, сидевшая на крыше тварь запрыгала и замахала лапами, словно Чита при виде Тарзана. Затем сиганула вниз и спряталась за забором, а мгновением позже укрылись и прочие «гориллы», так что даже не удалось оценить их общее число.

— Ловки, канальи, — неохотно признал Илья. — Чего это они, засаду устраивают? Умные, что ли?

— Я бы сказал, даже слишком, — Андрей остановился.

Соваться в деревушку, где придется вести бой на ближней дистанции и где мощь и дальнобойность огнестрельного оружия будет частично нивелирована, не хотелось. Имелся вариант, при котором в ход шли ручные гранаты и подствольный гранатомет, но расходовать «тяжелые» боеприпасы ради того, чтобы пробиться через крохотный населенный пункт, хотелось ещё меньше.

Кто знает, что ждет впереди?

— Попробуем обойти справа, — сказал Андрей. — Илья, следишь за левым флангом, Лиза, на тебе тыл.

Они сошли с дороги, зашагали по покрытой буграми и заросшей травой пустоши. «Секвойи» надвинулись, стало возможно оценить, насколько они велики — стволы толщиной в десяток метров, громадные ветви и лежащая на земле тень, колышущаяся, дрожащая, словно лист на ветру…

При её виде Андрею вспомнился рассказ Степаныча, как «Леха со стекольного едва не сгинул» в такой роще.

— Как мне не хочется туда идти! — сказала Лиза. — Ради бога, может, не будем?

Между «секвойями» и околицей имелся просвет метров десять, и им вполне можно было воспользоваться.

— Там попробуем проскочить, — Андрей показал в ту сторону. — Шире шаг!

«Гориллы» напомнили о себе, когда до самого узкого места осталось ещё немало. Из-за ближайшего забора высунулась огромная, поросшая сивыми волосами башка, алые глаза сверкнули злобой, и из глотки огромной твари вырвался раздраженный рёв — как же, еда удирает!

Илья дал очередь, и пули замолотили по забору.

«Горилла» мгновенно скрылась из виду, появилась снова, но немного правее. Вторая такая же вспрыгнула на крышу баньки, снеся при этом трубу, третья с треском забралась на старую яблоню.

— Двигаем! Двигаем! Ходу! — заорал Андрей, понимая, что им хотят перекрыть дорогу.

Самая наглая или нетерпеливая «горилла», щеголявшая чем-то вроде лифчика, рванула прямо к людям. Выпущенная Ильей очередь прошла выше, а вот Лизе повезло больше — её пули нашли цель.

— Ыыыы! — взвыла раненая тварь и рухнула на спину, поливая землю кровью.

Они пробежали ещё метров двадцать, когда из-за ближайшего дома выскочили сразу две «гориллы» и ещё две оказались сзади.

— Залегли! — рявкнул Андрей, выхватывая из кармана «разгрузки» гранату.

Швырнул её вперёд и упал, поворачиваясь так, чтобы палить по тем тварям, что заходили с тыла. Громыхнуло, донесся взвизг посеченного осколками монстра, прокричал нечто матерное Илья, ахнул Артур Михайлович.

Андрей поймал в прицел бегущих на четвереньках «горилл», и «калаш» задергался, опустошая магазин. Краем глаза увидел, что лежащая рядом Лиза стреляет в другую сторону, и это означало, что дело плохо, что брошенная граната не уничтожила обеих тварей…

Он завалил одну, но тут кончились патроны.

Второй монстр, раненный в плечо, радостно оскалился.

— О нет! — завопил бывший учитель и, вместо того чтобы пустить в ход пистолет, вскочил и побежал к «секвойям».

— Стой, идиот! — заорал Илья, но Артур Михайлович его не услышал.

Андрей сменил магазин и вновь открыл огонь в тот момент, когда «горилле» осталось до них метров десять. Остановить несущуюся на полном ходу тушу пули не смогли, и тварь продолжала бежать, даже расставшись с жизнью.

Соловьев перекатился в сторону, и монстр ткнулся мордой в землю там, где он только что лежал. Мгновением позже рухнул тот, что выжил во время взрыва гранаты, и на поле боя наступила тишина.

— Ну вот и все, — сказала Лиза.

И это в самом деле было так — четыре «гориллы» валялись мертвыми, их менее голодные или более осторожные сородичи прятались, а может быть, в пределах деревушки не осталось больше громадных тварей.

— А батя-то, батя… — пробормотал Илья, и Андрей вспомнил о бывшем учителе.

Тот больше не бежал, брел, пошатываясь, и рука с пистолетом была безвольно опущена, ствол глядел в землю. А вокруг Артура Михайловича кружили еле заметные тени, полупрозрачные силуэты, настолько стремительные, что их почти невозможно было разглядеть.

Старик остановился, повернул голову, стало видно испуганное лицо, беспомощно шарящие по сторонам глаза за стеклами очков.

— Назад! — прокричал Андрей, поднимаясь на ноги. — Ядреная бомба, он нас не слышит и не видит.

Бывший учитель сделал шаг в сторону, ударился о ствол «секвойи» и упал, словно подрубленное дерево. Пляска теней стала ещё более безумной, донесся гнусный писк, какой издает кружащаяся над болотом комариная стая.

— Надо помочь! — воскликнула Лиза, и они все втроем побежали к старику.

Илья дал очередь, но ничего не добился — пулям нечего оказалось поражать.

Когда вбежали в тень, отбрасываемую гигантскими деревьями, у Андрея резко и очень сильно закружилась голова. На мгновение перестал соображать, где верх, где низ, куда он вообще двигается и где находится, словно оторвался от земли и повис в невесомости.

Чтобы прийти в себя, пришлось остановиться и тряхнуть головой.

Обнаружил рядом Лизу, бледную, с испугом в глазах, и чуть впереди Илью с поднятым автоматом.

— Отставить стрельбу! — приказал Андрей, хватая бритоголового за плечо.

— А что? — воскликнул тот.

— Лиза, уходи назад. Мы с тобой — вперёд, но оружие убери, оно не поможет.

Девушка кивнула и двинулась назад, а они торопливо зашагали туда, где у корней «секвойи» лежал Артур Михайлович. Голова закружилась вновь, так что Андрей даже хлопнул себя по щеке, чтобы боль помогла бороться с наваждением, постарался не обращать внимания на смутные тени, что мелькали на краю зрения.

Ощущал прикосновения, липкие и холодные, к щекам, шее, спине.

Рядом топал Илья, матерился непрерывно и виртуозно, словно боцман с военного корабля.

— Давай, берём! — сказал Андрей, когда они подошли к бывшему учителю, и собственный голос показался жалким, слабым.

Схватили Артура Михайловича под мышки и поволокли прочь.

Путь обратно, к тому месту, где ждала Лиза, затянулся, если верить ощущениям, едва ли не на сутки. Выбравшись из тени гигантских деревьев, Андрей не удержался, рухнул на колени, попытался бороться с тошнотой, но вскоре понял, что это совершенно бесполезно.

Чтобы прийти в себя, ему понадобилось несколько часов.

Илья оклемался быстрее, даже проверил, так ли мертвы «гориллы», как кажется, и каждой на всякий случай всадил по пуле в затылок. Лиза попыталась помочь Артуру Михайловичу, но ничего не смогла сделать — сердце бывшего учителя не билось, хотя сам он выглядел так, словно уснул.

— Нет, ничего… — сказала девушка, когда стало ясно, что все бесполезно. — Электрошок или укол адреналина в сердце… но у меня нет ни того, ни другого… Непонятно, что его убило.

— Как непонятно? — удивился Илья. — То, что живет там.

И он ткнул в ту сторону, где в густой тени под «секвойями» воздух дрожал, как над раскаленным песком.

— Не кто, а как, — поправилась Лиза. — Повреждений-то никаких нет. Хотя они могут быть внутренними — что-нибудь с головным мозгом или сердцем, а без вскрытия это не обнаружить.

— А нужно ли? — Андрей сделал глоток из фляжки. — Смерть есть смерть. Артур Михайлович был нашим спутником, пусть и недолго. Надо его похоронить и двигаться дальше.

Могилу пришлось копать маленькой туристической лопаткой, а чтобы отметить её крестом, использовали пару досок из ближайшего забора. Постояли рядом с грудой свеженасыпанной земли, а затем пошли дальше между деревней и рощей, мимо трупов «горилл» к трассе.

Обедали в этот день на ходу.

Дождик, моросивший целый день, прекратился, и ненадолго выглянуло солнце. Но недолго «музыка играла», вскоре западный горизонт оккупировали тяжелые синие облака, и донеслось отдаленное громыхание.

— «Люблю грозу в начале мая», — процитировал Илья великого русского поэта, доказав тем самым, что не все уроки в школе прогулял. — Дела-то, типа, хреновы, где прятаться будем?

Как назло, никаких признаков жилья вокруг не было — трасса тянулась через лес. Пришлось укрываться под особенно раскидистой, мощной елкой и делать это быстро.

Спрятались вовремя — небо заволокло, полыхнула молния, и громыхнуло так, что земля вздрогнула.

Дождь упал шелестящей белесой стеной, стало холодно, и за деревьями отчаянно взревела какая-то тварь. Лиза прижалась к Андрею, и он обнял её одной рукой, в другой продолжая сжимать автомат — гроза не означала, что они находятся в безопасности.

Густая крона долго сопротивлялась ливню, но все же сдалась — по стволу потекли струйки, с иголок начало капать.

— Прохудилась крыша, — сказал Илья. — И та, что повыше, тоже.

— Ничего, скоро наладится, — заметил Андрей.

Дождь уносило на восток, а небо на западе усеяли безобидные белые облачка. Молнии продолжали разрывать чрево туч, но все реже и реже, а гром больше не оглушал.

Шлепанье и чмоканье постепенно стихло, и вновь объявилось солнце.

— Готово, — сказал Андрей. — Пошли, что ли?

После грозы остались многочисленные лужи, а мокрый асфальт заблестел, точно его натерли лаком. Вскоре наткнулись на яму вроде тех, что были в Вязниках, но не дымящуюся, а парящую и полную горячей воды.

— Искупаться, что ли? — задумчиво проговорил Илья. — Нет, не стоит, а то конкретно задницу поджарит…

Шоссе тянулось прямо, словно прочерченное по линейке, и периодически встречались машины: сошедшие с дороги и врезавшиеся в деревья, просто съехавшие на обочину, перевернувшиеся, но оставшиеся на полосе. Трейлеры и легковушки, дорогущие джипы и простые «копейки», не так давно бывшие средством первой необходимости, а теперь превратившиеся в хлам.

Андрей смотрел на них равнодушно, а вот бритоголовый, до катастрофы работавший в автосервисе, иногда не мог удержаться — отпускал комментарии типа «клевая тачка» или «полное фуфло».

Особенно взволновал его разбитый всмятку «Порш Кайенн» черного цвета.

— Вот ведь, ё! Вот ведь, а? — восклицал Илья ещё через полчаса после того, как машина исчезла из виду.

Вдоль обочин стоял лес, где ели чередовались с березами, а поскольку тут не было деревень, не было и монстров. Андрея это не очень расстраивало, Лизу тоже, а вот бритоголовый время от времени начинал тискать автомат и воинственно озираться.

Селение, причем достаточно крупное, показалось только ближе к вечеру. Лес отступил, обнажились поля, а за ними показалось скопление торчащих над заборами крыш. А через мгновение с той стороны донеслись выстрелы — сначала одиночные, а затем несколько очередей подряд.

Андрей немедленно остановился.

— Пожалуй, не стоит туда соваться, — сказал он. — Ещё полчаса, и начнёт темнеть.

— Э, да ладно? Кого нам бояться! — возразил Илья. — Заглянем в эту дыру, навешаем всем, кто будет против. Покажем, что не пальцем деланы, и, вообще, устроим махальный замес.

— Устроим, но завтра. При свете дня.

Бритоголовый понял, что спорить бесполезно, и замолк, но гримасу скорчил неодобрительную.

Чтобы отыскать место для ночлега, трассу покинули, но на этот раз вынуждены были довольствоваться опушкой закрывающей шоссе лесополосы. Палатку установили между двумя деревьями, но разводить костер не стали, поскольку Андрей опасался, что по дыму или огню их заметят издалека.

А привлекать чье-либо внимание ему очень не хотелось.

Поужинали всухомятку, после чего свободный на сегодня от караула Соловьев залез в палатку. Услышал ещё, как следом забралась Лиза, уловил, что она что-то спросила, но ответить не успел — сон оказался сильнее.

Проснулся от раздавшейся, как показалось, над самым ухом автоматной очереди.

— Твою мать! — донеслось снаружи, а в ответ прозвучал раздраженный вой.

Заворочалась в спальном мешке Лиза, но Андрей не стал ждать, пока она проснется. Цапнул лежавший рядом автомат, расстегнул полог и выбрался из палатки, а снаружи почти уткнулся в спину Илье.

— Ты вовремя! — рявкнул тот, продолжая стрелять куда-то вправо, вдоль опушки. — У нас гости.

— Вижу. — Андрей заметил, как что-то шевельнулось между деревьями, и нажал спусковой крючок ещё до того, как успел оценить, что это за противник, насколько он велик и опасен.

Тварь метнулась в сторону, но убежать от пуль не смогла.

Ей на смену явились другие, быстрые и вроде бы лохматые, похожие на волков. При взгляде на них вспомнилась ночевка в казарме и те хищные уроды, что приперлись тогда с визитом.

Луна ещё не взошла, звезды давали маловато света, и разглядеть точно, с кем они имеют дело, было сложно.

— Айда колбаситься! — рявкнул Илья, завалив ещё одного врага.

Из палатки выбралась Лиза, её «калаш» присоединил свой голос к хору собратьев, и бой быстро закончился. Последний из ночных гостей, не добравшись до палатки всего нескольких шагов, взвизгнул и упал на землю.

— Пожалуй, надо обуться, — сказал Андрей, только в этот момент осознавая, что на улице холодно, особенно в майке и без ботинок. — А затем взять фонарик и посмотреть, с кем мы сражались.

Вскоре луч света зашарил по окрестностям палатки, выискивая лежащие там и сям трупы. Оказалось, что они и в самом деле принадлежат родичам тех тварей, что нападали на путешественников в Мулине, — густая чёрная шерсть, один большой глаз, а вместо ног — нечто похожее на дополнительную пару рук.

— О, те самые чувырлы, — заметил Илья. — И тут они есть.

— Я надеюсь, что имеются на земле места, где их и им подобных нет, — сказал Андрей. — Давай оттащим трупы в сторону, и я пойду спать. Никакие чудовища не помешают мне отдыхать.

Убитых тварей отволокли подальше в лес, и он вернулся в палатку.

Остаток ночи прошел спокойно, и ей на смену явилось ветреное, холодное утро. Встретившая его на посту Лиза намерзлась и начала чихать, причем довольно громко. Когда могучее «апчхи!» за время завтрака прозвучало в третий раз, Илья посмотрел на девушку и сказал:

— Э, подруга, ты аккуратнее. А то на шум сбегутся всякие с зубами и когтями, придется в них стрелять.

— Сама знаю! — огрызнулась Лиза, потирая покрасневший нос.

От того места, где они ели, был виден труп одного из ночных гостей — на нём сидела ворона, деловито работая клювом, а рядом с ней глодало падаль существо, недавно, похоже, бывшее кошкой, но после катастрофы обзаведшееся иглами на спине, чешуей на боках и огромными ушами.

На людей оно поглядывало с опаской и время от времени шипело.

Когда те поднялись и начали собираться, «кошка» метнулась прочь и исчезла среди деревьев. Ворона взмахнула крыльями разок-другой, показывая, что вот-вот улетит, но удирать и не подумала.

Оседлавший шоссе поселок сегодня выглядел несколько безобиднее, чем вчера, — никто не стрелял, мирно покачивались на ветру ветки деревьев, доступный обозрению участок улицы был пустынным.

— Ну что, рискнем? — сказал Андрей. — По сторонам глядеть не забывайте.

У крайнего дома дорогу им преградила трещина, возникшая совсем недавно, судя по тому, что из неё поднимался дым. А немного дальше, под знаком пешеходного перехода, обнаружился труп черного одноглазого монстра вроде тех, атаку которых отражали ночью.

Лежала тварь на боку, и в груди её виднелась большая рана.

— Хм, надо же. — Андрей опустился на корточки, чтобы получше рассмотреть её. — Похоже, что этого хищника завалили не из «калаша». Тут поработали из снайперской винтовки.

— И что? — спросил Илья.

— А то, что противнику с таким оружием мы вряд ли что сможем противопоставить.

Бритоголовый помрачнел и крепче стиснул автомат.

Они миновали пару небольших магазинчиков, оставили позади очень красивую маленькую церковь и вышли на крохотную площадь, в масштабах поселка являвшуюся чем-то вроде Красной в Москве.

Свистнуло, звякнуло, и Андрей отреагировал так, как привык ещё в армии, — бросился в сторону, под прикрытие ближайшего дома.

— Нах такие шутки! — пропыхтел повторивший этот маневр Илья. — Кто это там?

— Скоро узнаем. Они специально стреляли так, чтобы предупредить.

— Эй вы там! — прилетел с другой стороны площади мощный голос. — Не хотите ли поговорить?

— Мы-то хотим! — ответил Андрей. — Но уже первая фраза у вас больно опасная!

— В эти гнусные времена, когда мутанта встретить проще, чем человека, без такого «приветствия» не обойтись! — сказал невидимый собеседник. — Ну что, сойдемся для начала один на один, в центре площади?!

— Идёт!

— Может, не стоит? — засомневалась Лиза. — Ещё подстрелят тебя издалека?

— Не думаю. — Андрей поправил лямки рюкзака, успокаивающе улыбнулся девушке: — Мне кажется, что этому типу можно доверять. Если я ошибаюсь, то отступайте, огибайте село и идите дальше.

Лиза на его улыбку внимания не обратила, осталась такой же мрачной и настороженной. Илья сердито засопел, сжал кулаки и открыл рот, наверняка собираясь произнести пару фраз о том, что, не отомстив убийцам, они отсюда не уйдут, но только рукой махнул и буркнул:

— Иди уж. Мы прикроем.

Когда Андрей вышел из-за угла, сердце его екнуло, но он не позволил себе сбиться с шага — знал, что за ним наверняка следят через оптический прицел, и не хотел, чтобы его слабость была замечена. Из-за дома на противоположной стороне площади показался высокий мужчина в камуфляже и с автоматом, неторопливо двинулся навстречу.

Встретились они ровно посредине, и Андрей сдержанно кивнул.

Его визави не уступал Соловьеву в росте, светлые волосы падали на широкие плечи, настороженно блестели синие глаза. В руках он держал «калаш», на поясе висели фляжка и нож в чехле, на спине был рюкзак, а на ногах — туристские ботинки.

— Привет, — кивнув в ответ, сказал светловолосый, которому на вид было немного за тридцать. — Меня зовут Игорь.

Андрей назвался, с удивлением понимая, что к этому человеку, случайно встреченному на дорогах России, испытывает необычайное доверие — с легкостью примет его слово, повернется спиной. На мгновение показалось, что вокруг головы светловолосого дрожит серебристый ореол, точно такой же, какой видел, угодив в галлюцинацию.

— Вот и познакомились, а то, — сказал Игорь. — Откуда вы? Куда путь держите?

Подразумевались и другие вопросы — «сколько вас?», «не враждебны ли вы нам?», но их произносить светловолосый не стал или просто ощутил примерно то же самое, что и Андрей.

— Из Нижнего Новгорода, — ответил тот. — На запад пробираемся. Думаем выйти в места, где все осталось как раньше. А если получится, то разобраться, кто в этом виноват. Ну и провести соответствующие мероприятия по уничтожению ответственных лиц.

— Хорошее дело. — Игорь снял руки с автомата, давая понять, что не опасается собеседника. — А мы из Иванова, двигаем на юг, где потеплее, а на деревьях фрукты болтаются.

— И это дело неплохое.

— Ну что, мир? — И, дождавшись кивка, Игорь предложил: — Устроим «встречу на Эльбе», поболтаем? А то девчонки у меня с ума сходят, так им общества хочется. У нас там коньяк есть, точно говорю.

— Устроим, — согласился Андрей. — Кстати, это вы вчера тут стреляли?

— Мы, а то. Четвероруких гоняли. Решили остановиться на денек, передохнуть, ну и, чтобы постоянно не ожидать нападения, извели для начала всю нечисть. Ну что, зови своих… — И, отвернувшись, светловолосый махнул рукой.

Скорее всего, дал отбой снайперу.

Как выяснилось вскоре, Игорь и его компания с комфортом устроились в почтовом отделении, бросив спальники на пол и подтащив к двери один из столов. За этой символической преградой обнаружились девчонки-близняшки лет шестнадцати, плотненькие, остроглазые и симпатичные, одна с «калашом», а вторая — со снайперской винтовкой Драгунова.

— Привет, — сказал Андрей, несколько опешив от этого зрелища, Лиза еле заметно поморщилась, а совершенно обалдевший Илья вытаращил глаза и потерял дар речи.

Вернул его он, впрочем, довольно быстро, едва на импровизированном столе из ящика появились бутылка «Арарата» и пластиковые стаканчики.

— Одна из них — Света, другая — Лина, — представил Игорь. — Кто есть кто, когда они без оружия, сразу не разберетесь, точно говорю. Ну что, по одной, за встречу и знакомство, и на этом пока хватит.

Коньяк оказался хорошим, огненным шаром провалился в желудок, и оттуда пошло приятное, расслабляющее тепло. Близняшки перестали дичиться, одна принялась строить глазки Илье, а вторая подсела к Лизе и, время от времени хихикая, зашептала что-то ей на ухо.

— Эх, хорошо, — сказал Игорь с улыбкой. — Если забыть о том, что произошло с этим сраным миром, то можно даже расслабиться.

— Мне бы очень хотелось знать, что именно произошло… — Андрей потёр лоб. — И с ним, и со мной. Раньше я гордился выдержкой и трезвым умом, а теперь вижу то, чего не видят другие, падаю в обморок, словно нервная девица.

— А, тебя это тоже зацепило… — светловолосый хмыкнул и вытащил из кармана камуфляжной куртки пачку сигарет.

Щелкнул зажигалкой, и по помещению поплыли струи табачного дыма.

Перебравшийся то ли к Свете, то ли к Лине Илья принялся вешать ей лапшу на уши, а вторая близняшка и Лиза начали копаться в рюкзаке, в котором хранилась «аптечка». Разговор, затеянный двумя лидерами маленьких отрядов, не заинтересовал никого.

— Пусть молодежь резвится, — сказал Игорь, показывая, что мысли его текут в схожем направлении. — Я подобрал девок на окраине города, перепуганных, оголодавших, и стал для них, даже не знаю, как сказать… Отцом, братом, мужем — все вместе. Хорошо, что они спортом занимались — биатлоном, и выносливые, и стрелять умеют, так что ничего, приспособились, точно говорю. А то, что ты видишь и в обморок падаешь, — так я тоже, рядом с этими озерами.

— Почему-то я не удивлен, — заметил Андрей.

Он сам, Василий из Володарска, отправившийся в Нижний уничтожать чудовищ, и этот светловолосый парень оказались жертвой одной и той же мутации, поразившей не тело, а психику.

— Я никогда всякой мутной хренью не увлекался, — продолжал рассказывать Игорь, дымя сигаретой. — А теперь, стоит рядом с синей лужей оказаться, туман вижу, тетку эту с мечом… ещё ерунду разную.

— А меч она тебе вручала? — спросил Андрей.

— А то.

Непотушенный бычок, ловким щелчком отправленный в открытую дверь, вылетел на улицу, а Игорь неожиданно спросил:

— Ты не заметил, что у тебя раны начали быстрее заживать?

— Я… — Андрей задумался, вспомнил синяк, полученный во время схватки с «гориллами» и рассосавшийся, если верить Лизе, с необычайной скоростью. — Похоже, что так. А мелких повреждений, всяких ушибов, порезов, ссадин я теперь, кажется, вообще не замечаю.

Игорь улыбнулся, но в улыбке этой было мало веселья.

Лиза и одна из юных барышень продолжали ковыряться в таблетках, изучать инструкции на крохотных листках, Илья обнимал вторую за плечи, и по мордашке её было видно, что дела у парочки двигаются неплохо.

— Так это что, ты думаешь, мы изменились ещё и физически? — Андрею захотелось немедленно «накатить» ещё.

— Как найти ту лабораторию, где нас обследуют? — Игорь, точно уловив мысли собеседника, потянулся к бутылке. — Давай ещё по одной, думаю, что можно… Эй, молодежь, целоваться или ещё что там делать идите в подсобку. Нечего остальных смущать.

То ли Лина, то ли Света залилась румянцем, Илья осклабился.

Игорь разлил коньяк, но на этот раз набулькал поменьше, чем сначала, граммов по тридцать. Они выпили, но вторая «рюмка», как ни странно, пошла у Андрея хуже, чем предыдущая, и едва не застряла в горле.

Пока запивал алкоголь апельсиновым соком, бритоголовый и его подружка встали и утопали за прилавок. Хлопнула дверь, ведущая в подсобку, и на лице Лизы, на миг оторвавшейся от лекарств, возникла понимающая усмешка.

— Я, наверное, должен ревновать, — задумчиво сказал Игорь, — но не ревную… Пусть их развлекаются. Может быть, оба завтра погибнут… Главное, чтобы последствий не было. А то болеть сейчас нельзя, и беременность допустима только в том случае, если мы где-то остановимся надолго.

— У теплого моря? — спросил Андрей.

— Да, там. А сколько до него тащиться и что нам встретится — кто знает? Мы эти-то сто километров прошли не так легко.

Светловолосый вновь вытащил сигарету, но, вместо того чтобы закурить, принялся вертеть её в пальцах и рассказывать, что встретилось им в пути: монстры, ловушки, полностью разрушенный город Шуя, на руинах которого хозяйничают несколько громадных человекопауков.

— Одного мы завалили, но остальные его мигом сожрали, точно говорю, — голос Игоря звучал ровно, спокойно, будто он повествовал о вещах вполне обычных. — Интересно, чем питаться будут, когда люди в Шуе закончатся? А в Коврове все по-другому вышло…

И Андрей узнал, что в этом городе произошло примерно то же, что и в Гороховце. Выжившие собрались вместе, укрылись в одной из школ, да только оружия у них оказалось поменьше, а громадный монстр, обитающий в Клязьме, — настойчивее. Он взял уцелевших в осаду, так что те боялись даже на улицу выйти, и небольшие запасы продовольствия постепенно растаяли.

— Я вовремя явился, а то, — сказал Игорь без бахвальства, просто констатируя факт. — Мы с девками завалили того урода. Пяток пуль из «СВД» в голову, а затем решили все с помощью автоматов. Ещё тварей поменьше постреляли, ну а дальше, я думаю, местные сами справятся.

— Звали остаться? — спросил Андрей.

— Конечно. Но я не согласился. Лучше на юг, в тепло… — И синие глаза мечтательно блеснули.

Они выпили по третьей и некоторое время сидели молча. Игорь курил, Соловьев глядел, как уплывают к потолку кольца дыма, из подсобки доносилась сдобренная подхихикиваниями возня. Лиза и вторая близняшка продолжали о чем-то негромко разговаривать.

Если раньше происходившее не особенно нравилось Андрею, но в отдельных аспектах даже устраивало, то теперь он ощутил тревогу. Все эти видения с мечами и нимбами, быстро зарастающие раны, а также лишь в мелочах различающиеся ситуации — все походило на то, что они угодили в некий «сценарий», непонятно кем написанный и воплощаемый в реальность.

Или совпадения — всего лишь совпадения и на самом деле не значат ничего?

В это очень хотелось верить, хотелось, но получалось плохо, а если честно, совсем не получалось.

— Ладно, — сказал он наконец. — Надо перекусить и двигаться дальше, у нас-то дневки по плану нет.

Идея эта ни у кого возражения не вызвала, и все дружно полезли в рюкзаки. Слегка запыхавшийся Илья вместе со своей барышней вернулись к самому концу трапезы, так что бритоголовому пришлось обедать на ходу.

— Удачи вам, — сказал Игорь, когда бойцы из команды его коллеги были готовы к выходу.

— И вам того же. Может, ещё встретимся, — отозвался Андрей.

Илья подмигнул уединявшейся с ним близняшке, Лиза кивнула, и они выбрались из здания. Прошли по пустынным улочкам поселка, обогнули очередную трещину и вновь очутились на трассе Нижний Новгород — Москва.

Примерно через полчаса увидели железнодорожный переезд, и почти тут же с юга донесся протяжный свист, какой издает подходящая к станции электричка, а вслед за ним — негромкий рокот.

— Поезд? — изумился Илья. — Ну, в натуре… Может быть, тормознем его?

— Нам не по пути, — сказал Андрей. — Давай вон туда, спрячемся и посмотрим.

В качестве укрытия использовали заросли кустарника у обочины, и, едва засели за ними, как на горизонте, там, куда уходили рельсы, возник темный, неторопливо двигавшийся силуэт. Приблизился, и стало ясно, что по железнодорожным путям ползет «состав» из нескольких колышущихся чёрных пузырей, каждый размером с цистерну, причем ползет без всяких колес.

«Вагоны» мотало из стороны в сторону, они подпрыгивали и опускались почти к самому полотну, но держались словно привязанные. По их бокам ползали радужные пятна, иногда появлялись округлые вздутия, словно запертые внутри пленники тыкали в стенки кулаками.

Эта штуковина наверняка была живой и точно — опасной.

На переезде она задержалась, некоторое время повисела на месте, а затем поползла дальше, как огромная хищная гусеница.

— Ну ни хрена себе! — воскликнул Илья, когда штуковина скрылась из виду.

— Иначе и не скажешь, — поддержала его Лиза. — На такой «электричке» я бы прокатиться не хотела.

Подойдя к переезду, обнаружили, что там, где «гусеница» останавливалась, осталось несколько ляпушек темно-багрового вещества, по консистенции похожего на глину, а по запаху — на дерьмо.

— Оно ещё и гадит? — Этот факт, похоже, вызвал у Ильи настоящее возмущение. — Вот блин!

— И не один, — добавил Андрей. — Пошли, нам ещё топать и топать.

Шагали целый день, несколько раз ненадолго останавливались, чтобы дать отдых ногам. Но и уставали меньше, чем в предыдущие дни, — мускулы потихоньку привыкали к регулярным нагрузкам и хотя по-прежнему болели, но не так сильно.

На этом участке шоссе машин было меньше, время от времени попадались небольшие, окруженные полями деревни. Тянулся у обочин лес, шумели на ветру деревья, и плыли по небу белоснежные горы облаков, не торопившихся, в отличие от вчерашних, разражаться дождём.

— И все же я не понимаю, куда мы идём, — сказала Лиза во время очередного привала уже ближе к вечеру. — Ведь очевидно, что это вот… — она махнула рукой, — поразило весь мир! Какой смысл тащиться туда, где не лучше, чем в Нижнем? Что ты хочешь там найти?

И девушка требовательно посмотрела на Андрея.

— Куда идём? — Он усмехнулся, пытаясь хоть как-то упорядочить мысли: вопросы, честно говоря, застали врасплох. — Во-первых, насчет всего мира ты погорячилась. Мы видели лишь крошечный его участок. Даже обо всей России рано ещё говорить. Давай доберемся до Москвы, посмотрим, что там. Вот уж если столица обезлюдела и вся власть погибла, то…

— Что «то»? — глаза Лизы горели. — Пойдём обратно в Нижний? Или на юг, как они?

— Решим по обстановке. Сначала — Москва, — твердо сказал Андрей. — Надо понять, что случилось с Родиной.

Не мог же он сказать, что внутри свербит, что не дает покоя непонятное желание идти и идти, день за днем видеть новые места? А о том, что он не прочь отыскать виновника катастрофы, если таковой есть, и как следует «потолковать с ним по душам», упоминать не стал.

Пока непонятно даже, кого и где искать.

— Кончайте вы базар гнилой, — вмешался Илья. — Го́ните невесть что. Дело ясное, что дело тёмное. До столицы прогуляемся, глянем, как тамошние пацаны поживают, а там и устроим толковище.

Дальше Лиза спорить не стала, надулась и замолчала.

На ночлег в этот день остановились около речушки, текущей на север, в сторону Клязьмы. Отыскали на её заболоченных берегах подходящее для лагеря место и устроились там неподалеку от воды, в окружении плакучих ив, спустивших к земле длинные ветви.

Первым на страже остался Илья, а Соловьев вслед за Лизой забрался в палатку.

— Андрей, — тихо позвала девушка, когда он расстелил спальник.

— Что?

— Ради бога, скажи, ты и в самом деле думаешь, что мы найдём такое место, где все так же, как раньше?

Сейчас соврать он не мог, сказать неправду значило плюнуть в душу, и не только Лизе, а ещё и себе. Поэтому Андрей немного помолчал, преувеличенно медленно двигая застежку «молнии», а затем ответил:

— Не знаю. Я бы хотел, чтобы это было так. Но я не уверен. Однако оставаться на месте тоже не могу, мне нужно идти, стремиться куда-то за горизонт. Меня самого не радует это непонятно откуда взявшееся желание, но бороться с ним я не в силах.

Девушка села, опираясь на локти и высунувшись из спальника.

— Что-то с тобой не так, — сказала она. — Со всех сторон, откуда ни глянь. Если я, да и Илья, остались такими же, как были до катастрофы, ты изменился. Но ты не один такой. Вот Игорь, он сильно похож на тебя, и Василий тоже, насколько я помню. Хотя я тогда не отошла от шока и мало чего соображала.

— И чем же?

— Вы все идете к какой-то странной далекой цели, — Лиза говорила убежденно, видно было, что она об этом думала. — У каждого она своя, но одинаково смутная и непонятная. Ваши раны заживают быстрее, чем у нормальных людей… Да, я слышала обрывок вашего разговора. У вас есть видения, связанные с синими озерами, в которых плещется никак не вода. Видения разные, чудные, но во всех присутствуют женщины… Я не об эротических мечтах говорю! — поспешно добавила она, видя, что Андрей приоткрыл рот, собираясь возразить. — Я понимаю, что это нечто более сложное. Вы умеете и любите воевать, и у вас есть та удача, что отличает победителя. Не зря обитатели Гороховца захотели, чтобы ты избавил их от чудовища, а жители Коврова попросили о том же Игоря.

— И как нас можно назвать? Героями? — он хмыкнул.

— Слишком пафосно. И вообще, может быть, это мои выдумки?

«Не только твои, — подумал Андрей. — Мои мысли текут в схожем направлении, ты только их высказала и сделала лучше, чем я мог бы это сделать. Но кому понадобились такие, как мы, кто их… нас создал? И в конечном итоге все упирается в тот же вопрос — кто во всем виноват?»

— Ладно, спать давай, — сказал он.

— Спать? — Лиза подвинулась ближе, в голосе её появились игривые нотки. — Неужели ты настолько устал?

— Это можно проверить… — Андрей наклонился, поймал её губы и… забыл о сне.

На этот раз все прошло не так, как в первый, — не столь ярко и страстно, намного более терпеливо и разнообразно. Стоявший на страже Илья наверняка слышал возню в палатке, но, разбудив Андрея себе на смену, он ничего не сказал, не отпустил ни единого ядовитого замечания.

Ночь была глухая, темная, ущербная луна пряталась в тучах, глухо шумела река.

А вместе с рассветом с востока приполз туман, густой и белый, точно сметана. Заструились между деревьями его пряди, заткали все вокруг так, что поле зрения сузилось до нескольких метров.

И в белесом мареве утонули звуки, сгинуло даже бульканье облизывающей берега воды. Наступила такая тишина, что Андрей даже решил — у него что-то случилось с ушами.

Пришлось кашлянуть и подвигаться, дабы убедиться, что это не так.

Ветер стих, мир сузился до пятачка вокруг костра и палатки, будто они оказались внутри не такого уж и большого шара из мутного стекла. Туман не рассеялся и к тому времени, когда Андрей поднял спутников, так что выбравшийся из палатки первым Илья заявил:

— Ништяк! Кто так накурил?

— Кто-то с очень большой трубкой, — заметила Лиза, высунув из-за полога голову. — Это давно?

— Несколько часов. И пока он не развеется, мы никуда не идём, — сказал Андрей. — Слишком рискованно.

Туман выглядел неестественно густым, в таком невозможно обнаружить засаду.

Позавтракали, свернули палатку, и только ещё примерно через час в белой дымке наметилось движение. Вновь объявился ветерок, а вместе с ним вернулись и звуки — шорох листьев, журчание реки.

А потом туман исчез так резко, словно отдернули занавес из плотной ткани, сверху брызнули солнечные лучи.

— Вот теперь можно идти, — сказал Андрей, надвигая бейсболку пониже. — Готовы?

Они выбрались на шоссе, на котором от тумана остались маслянистые разводы, и зашагали на запад.

Шли без особой спешки, и только через полтора часа показалась очередная деревушка, носившая, судя по придорожному указателю, название Пенкино. На вид она ничем не отличалась от тех селений, что встречали вчера, но Андрей почему-то насторожился.

Лежал этот населенный пункт целиком на левой стороне от шоссе, а сразу за ним текла река, судя по размерам, все та же Клязьма, вдоль которой они шли от самого Гороховца.

— Так, погодите, — сказал Андрей, останавливаясь. — Что-то тут не совсем так.

— Да вроде все в норме, шеф, — буркнул Илья. — Никакие кенты не маячат, предъяв никто не катит.

— Это пока. Но мы двинем по правой обочине, так надежнее будет.

С этой стороны от дороги тянулись заросли довольно густого березняка с подлеском, но они сейчас почему-то казались более безопасными, чем укрытые за заборами дома и садовые участки.

Перебрались через ручеек шириной буквально пару метров, спрятанный в проходящую под трассой трубу. Поднялись по невысокому травянистому откосу и увидели Клязьму — заросшие берега, остров, отражающаяся в воде березовая роща, мост, по которому проходило шоссе.

— Все чисто, «лягушек» не видать, — заметил Илья. — Хотя они могут и под мостом сидеть.

Андрей краем глаза увидел движение в стороне поселка. Повернулся, вскидывая автомат и одновременно приседая. Что-то пролетело над самой головой, несколько капель тёплой жидкости упало на лоб.

— Что это?! — в возгласе бритоголового прозвучал страх. — Нах такие шутки!

Ближний дом находился под одной крышей с гаражом и сараем, и вот на ней-то, на коньке, сидело человекоподобное существо с зеленоватой кожей и непропорционально большой головой.

Рассмотреть его получше Андрей не успел, поскольку тварь раздула щеки и выплюнула комок слизи. Не упади Соловьев ничком, этот ком угодил бы ему прямо в лицо, а так шлепнулся в траву.

Дернул спусковой крючок, но прицелиться как следует не смог, и очередь легла ниже. Монстр с зелёной кожей тем не менее испугался, торопливо скатился с крыши и исчез из виду.

— Твою мать! Жжет! — продолжал возмущаться Илья.

— Дай сюда руку, я тебя посмотрю, — включила «доктора» Лиза.

Андрей мельком глянул назад, чтобы оценить обстановку, — первый плевок угодил бритоголовому в бок и большей частью остался на одежде, но часть слизи попала на руку, на открытую кожу. Обратил внимание, что лоб там, куда шлепнулись теплые капли, начал чесаться все сильнее и сильнее.

— Этого ещё не хватало, — пробормотал он. — Твари, умеющие «стрелять»?

— Так, сейчас смоем, — судя по плеску, Лиза пустила в ход флягу с водой. — Хм, ой, какое все красное… Я сейчас поищу, в рюкзаке должно быть какое-то средство от раздражения…

— Да какое раздражение, черт! — рявкнул Илья. — У меня рука немеет!

Похоже, яд, содержавшийся в слюне «плевуна», был не только жгучим, а ещё и паралитическим.

Огромная башка поднялась над забором, и Андрей немедленно выстрелил. Вновь не попал, но очередной плевок монстра улетел далеко в сторону. Его сородич, такой же зеленый и большеголовый, выбрался из расположенного восточнее переулка. При виде людей зашипел, раздувая щеки, и опустился на четвереньки, превратившись из хорошей цели в довольно хреновую.

— Ну не отваливается же? — продолжала Лиза успокаивать «пациента».

— Может, уберемся отсюда? — спросил Андрей, дав очередь в сторону второго «плевуна».

Жжение на лбу исчезло, там возникло легкое онемение.

— Конкретно надо… — согласился Илья. — Ружье я и одной рукой могу держать… На, получай!

Грохнул «Ремингтон», и монстр, подбиравшийся со стороны переулка, завизжал от боли. Рана, к сожалению, оказалась не тяжелой, пуля угодила в плечо, «плевун» развернулся и задал стрекача.

Его сородич опять высунулся из-за забора, уже в другом месте, но Андрей оказался начеку. Вновь не показал себя снайпером, но к этому и не стремился, главное — не дать твари прицелиться как следует.

Ещё не хватало тащить на себе лишившегося подвижности соратника…

— А идти? — спросил он.

— Даже бежать.

— Тогда вперёд, я прикрою. — Андрей распрямился, краем глаза отметил, что Лиза и Илья послушно зашагали к мосту.

Двинулся следом, не отрывая глаз от забора, за которым прятался «плевун». Но тот то ли решил не связываться со столь опасным противником, то ли затеял хитрый обходной маневр, потребовавший много времени, но, так или иначе, более не показался.

Они прошли весь поселок и выбрались к мосту.

— Как рука? — спросил Андрей.

— Вообще не чувствую до локтя, — пожаловался Илья. — Ну и муть, ёкарный хрен!

— Ничего, восстановится, — подбодрила его Лиза.

Мост прошли без проблем, хотя Андрей, вспоминая переправу через Оку, ждал водяных столбов и появления «лягушек». Оказавшись вновь на земле, он вздохнул с облегчением и согласился на предложение Лизы сделать остановку, чтобы она могла осмотреть Илью как следует.

Если кисть там, куда попал яд, была красной, то предплечье — белым, словно из него откачали кровь. Пошевелить пальцами или согнуть руку в локте бритоголовый не мог, но мышцы плеча работали нормально.

— Я ничего не могу сделать, — призналась девушка. — Но не думаю, что все так страшно… Яд подействовал на нервные окончания, но мне не кажется, что нарушения в их работе фатальны.

— Ну не на все окончания он подействовал! — Илья подмигнул. — Главное-то не задело.

Они прошли меж двух небольших озер, миновали одинокую церквушку на пригорке и продолжили шагать по уходящему на запад шоссе точно так же, как вчера, и позавчера, и неделю назад.

Предсказание Лизы сбылось, и рука Ильи вскоре начала «оттаивать».

К тому времени, когда остановились на обед у деревни Дворики, бритоголовый смог сжать кулак, а немного позже с радостью обнаружил, что подвижность вернулась полностью. Красное пятно на кисти побледнело, хотя и не исчезло до конца, а бледность с предплечья пропала.

— Если увидел такого «плевуна» — стреляй сразу, — сказал Андрей.

— Оно и понятно.

В следующем большом селе заглянули в продуктовый магазин — захваченные в Гороховце запасы подходили к концу, и нужно было их пополнить. Когда взломали дверь, шибануло мощным запахом тухлятины, а ушей достигло жизнерадостное мушиное жужжание.

С момента катастрофы прошло десять дней, и все, что могло испортиться, испортилось.

— Ну бсе, надо пготибогаз добыбать! — прогундосил Илья, зажав нос.

Но противогаза под рукой не было, и пришлось обходиться так. Они набили рюкзаки консервами и отправились дальше.

На выходе из этого села увидели монстра, похожего на сросшихся спинами людей с двойным комплектом конечностей, но одной головой. Нападать эта тварь не стала, от неожиданности присела и рванула прочь, с необычайной прытью перебирая четырьмя ногами.

Затряслась бурая клочковатая шерсть, покрывающая её тело от шеи до пят.

— Ну и гадость, — сказала Лиза. — Я думала, мы всяких уродов навидались, но такого мерзкого ещё не встречали.

— Погоди, встретим и погнуснее, — пообещал Андрей, и девушка посмотрела на него с возмущением.

До очередного селения, достаточно большого, под названием Лемешки добрались без проблем, но, едва подойдя к его околице, услышали выстрелы. Сначала прозвучала очередь, затем несколько одиночных, и вновь раскатистая очередь — кто-то откровенно не жалел патронов.

Дорога, насколько можно было судить, огибала поселок с севера, оставляя его в стороне, но пальба привлекла внимание Андрея — где огнестрельное оружие, там и люди, а люди могут нуждаться в помощи.

— Посмотрим, что там? — предложил он.

— Айда, конечно! — загорелся Илья. — Вдруг ещё какие девчонки с винтовками!

Барышня с «СВД» пришлась ему явно по вкусу.

— Давай, — без особого энтузиазма согласилась Лиза.

Они прошли ещё немного вперёд, до железнодорожной ветки, и вдоль неё вошли в пределы Лемешков.

Те представляли собой несколько разросшуюся деревню: далеко отстоящие друг от друга дома, обилие деревьев, на холме в стороне от железной дороги старинная, частично разрушенная церковь. Выстрелы продолжали доноситься, хотя и пореже, и долетали они с юга, от центра поселка.

— Кто ж там палит так? — спросил Илья после того, как раскатилась новая очередь. — На бой не похоже, зуб даю.

— Верно, — кивнул Андрей. — Такое ощущение, что кто-то развлекается.

Церковь осталась в стороне, они вышли на длинную извилистую улочку, судя по табличке на ближайшем доме, именующуюся Нижней. Метров через сто стало ясно, что улица выходит на нечто похожее на площадь, где стоит розовое здание из двух частей-«кирпичей», одного побольше и другого поменьше, и именно около него идёт пальба.

— Залегли! — скомандовал Андрей, когда рядом со зданием объявился человек в светло-зелёной солдатской форме и с «калашом», и сам, подавая пример, шлепнулся в траву на обочине.

— Так это… армия, — прошептала Лиза. — Может быть, спасатели?

— Глаза протри, подруга, — посоветовал Илья.

Парень с «калашом» был по всем признакам пьян — ходил, пошатываясь, время от времени начинал орать, а затем вскидывал оружие и палил в воздух. На бойца двинувшейся в аномальную зону экспедиции он походил мало — разве что вся экспедиция развалилась, а выжившие быстренько спились.

Вскоре стало ясно, что солдатик в Лемешках не один — к первому присоединился второй, затем третий. Последний приволок ящик с бутылками, тот был установлен прямо на землю, а извлеченный «пузырь» лишили крышки и опростали в один момент, не забывая постреливать по сторонам.

Илья завистливо сглотнул.

— Гулящая солдатня, — сказал Андрей. — Нет смысла с ними даже разговаривать. Предлагаю вернуться на трассу и идти своей дорогой.

Тот боец, что принес водку, скрылся в загадочном розовом здании, назначение которого взялась бы угадать только баба Ванга, и вернулся не один, а в компании здоровенного, под два метра, приятеля. И они волокли упиравшегося мужика лет сорока со связанными за спиной руками.

Швырнули мордой в землю и принялись деловито пинать.

— О-ха-ха, — удивленно произнес Илья.

— Пожалуй, отступление откладывается… — протянул Андрей. — Мразь надо уничтожать.

«И неважно, есть у этой мрази шерсть или нет, ходит она на двух лапах или четырёх, выглядит она порождением ночного кошмара либо напоминает человека», — подумал он, испытывая неожиданно сильный гнев.

Честно говоря, и не помнил, когда в последний раз так злился.

Двинулись вперёд перебежками, прижимаясь к домам по правой стороне улицы, стараясь особенно не задерживаться, но и не маячить слишком явно. Какими бы пьяными ни были солдатики, вокруг они иногда смотрят, а четыре «АК-74» больше, чем три.

Подобраться удалось довольно близко.

— Эй! Вон! — заорал один из бойцов, вскинувший голову в тот момент, когда Илья делал очередную перебежку.

Андрей, не дожидаясь продолжения, нажал спусковой крючок.

Получилось удачно — двое свалились сразу, один метнулся к розовому зданию, а четвертый, слишком пьяный, чтобы связно соображать, поднял автомат и начал палить в ответ.

Один из свалившихся, правда, тут же заворочался, зато оставшийся на ногах схлопотал чуть ли не дюжину пуль. «Калаш» отлетел и ударился о землю, рядом с ним упало дергающееся тело, по неровному асфальту потекла кровь.

— Получил, сука! — гаркнул заваливший солдата Илья.

— Прикрывайте, я вперёд. — И Андрей, вскочив на ноги, побежал вдоль забора.

Возившийся на земле, похоже, был ранен, и поэтому двигался медленно, бестолково водил руками. Куда больше Соловьева беспокоил тот, что успел удрать: вдруг в здании есть ещё парни в форме? И что, если придется сражаться с целой оравой, вооруженной не только автоматами и пистолетами?

Мужик, ставший жертвой избиения, лежал неподвижно.

Оказавшись на открытом месте, Андрей залег и взял под прицел вход в розовое строение, на стене которого виднелись остатки цветастого панно. Не поворачиваясь, махнул рукой. Услышал позади топот, а мгновением позже рядом оказались Илья и Лиза.

— Чо дальше? — возбужденно сопя, спросил бритоголовый.

От необходимости отвечать Андрея избавил укрывшийся в здании боец.

Оттуда донесся дикий вопль, что-то типа «Замочузамочузамочу! Замочу!!!», и солдат выскочил из дверей, держа в каждой руке по «калашу». Автоматы дружно загрохотали, засвистели пули, забарабанили по забору и крыше ближайшего дома.

Чтобы завалить этого недоделанного Рэмбо, хватило одного точного выстрела.

— Хм, надо же, — сказал Андрей, — а вел себя так, словно он непробиваемый.

— Типа, Терминатор, — Илья захохотал. — Надо вон того уконтрапупить, а то вон шевелится, словно паук.

— Сначала допросим.

Андрей поднялся и отправился туда, где корчился на земле последний выживший боец. Судя по кровавым пятнам на гимнастерке, он получил две раны в живот, и убрать его с ведущего на тот свет эскалатора могло только срочное хирургическое вмешательство, да и то — без гарантии.

Мужик, над которым измывались бравые солдатушки, лежал лицом вниз и не двигался.

— Хыы… — Веки на скуластом смуглом лице бойца приподнялись, в глазах мелькнули боль и страх.

— Ты ещё жив, — сказал Андрей. — Но до завтра не дотянешь. Если ответишь на мои вопросы честно — я тебя пристрелю. Начнешь врать — оставлю умирать. Будешь издыхать долго, скулить и просить воды.

Краем глаза заметил, что Лиза подошла к избитому мужику, попыталась перевернуть его на спину.

— Хыы… зачем? — выдавил из себя скуластый.

— Это вы «зачем»! — рявкнул Илья. — Не по понятиям! Вокруг столько всякой хищной швали шляется, а вы тут бухаете и беспредел творите! Говнюки, чтоб вас всех «горилла» поимела!

Похоже, бритоголовый благополучно запамятовал, что не так давно, ещё в Нижнем, сам был не прочь заняться мародерством, а при встрече с Лизой предложил для начала её изнасиловать.

Но Андрей не стал напоминать ему об этом.

— Тихо. Осади, — велел он. — Ну что, будешь отвечать на вопросы?

— Да, — очень тихо сказал скуластый, судя по круглой физиономии и узким глазам, уроженец Башкирии или Калмыкии.

— Сколько вас? Откуда идете?

— Четверо, от Суздаля… — выдавил раненый. — Сначала было пятеро, но один у Павловского в трещину упал… Мы хотели домой… До Казани… Сначала, а там… проснулись тогда в казарме, а все исчезли… Лейтенант Круглов в собачьего урода превратился… Караульного загрыз, сука…

Андрей не знал, какая часть располагалась неподалеку от Суздаля, да это и не имело особого значения. История выглядела понятной до последней запятой: пятеро хлопцев, несших тяготы срочной службы, обнаружили, что, кроме них, на территории никого нет, что «деды» и офицеры сгинули неведомо куда, а единственный оставшийся мутировал в хищную тварь.

Неудивительно, что от шока и чувства безнаказанности у парней съехала крыша.

Найдись меж них кто-то умный, с характером и волей, все могло обернуться иначе, а так бывшие «черпаки» или «слоны» вооружились как следует и двинулись домой, пользуясь по пути правом сильного.

Тот, кто сильнее, тот и прав, — армия учит быстро.

— Все с тобой ясно. — Андрей отвел взгляд от скуластого. — Лиза, что с ним?

Девушка, щупавшая пульс избитому мужику, покачала головой:

— Мертв. Не очень ясно, отчего, похоже, разрыв сердца.

— Так, ясно. Илья, иди, глянь, что там в этом сарае…

Краем глаза заметил, что скуластый шевелится, но посмотреть на него не успел. Грохнул выстрел, резкая боль обожгла бедро. Андрей пошатнулся, ощутил, как горячая струйка бежит по ноге.

— Ах ты, гондон! — крикнул Илья и открыл огонь.

Скуластый боец, ухитрившийся-таки дотянуться до автомата, но не сумевший прицелиться как следует, дернулся и умер. Оружие вывалилось из его ослабевшей руки, от уголка рта потекла красная струйка, застывшие глаза уставились в небо.

— Ты как? — Лиза очутилась рядом, обхватила Андрея за пояс.

— Ничего. — Он опустил глаза: пуля разорвала штанину и прошла сквозь мышцы бедра, однако, к счастью, не зацепила артерию, поэтому кровь хотя и бежала, но не била ключом.

— Так, садись. Снимай штаны! — принялась командовать девушка.

От сунувшегося помочь Ильи она отмахнулась, и бритоголовый, потоптавшись на месте, отправился исследовать розовое здание. Рану Андрея Лиза быстро обработала и перевязала, заставила принять его обезболивающее, а вдобавок сделала укол антибиотика.

— Ну вот, так-то лучше, — с удовлетворением сказала она. — А теперь давай зашью штанину.

Но не успела Лиза взять иголку с ниткой, как на улицу выглянул Илья.

— Там девка, — сообщил он, растерянно моргая. — Её эти уроды, похоже, не только били, а и пользовали.

— Иди, займись ею, — сказал Андрей. — Штаны я сам починю.

Оставаться в трусах было неудобно, и не потому, что он кого-то стеснялся, а просто в середине мая ещё холодновато для того, чтобы расхаживать с голыми ногами.

— Сам? — недоверчиво спросила Лиза. — Ладно, посмотрим, как справишься.

Андрей проводил её взглядом и принялся за дело.

Нельзя сказать, что получившийся у него шов блистал красотой или был ровным, но самое главное, что дыра исчезла. Натянув штаны, он застегнул ремень, полюбовался результатами собственного труда, а затем осторожно, опираясь руками о землю, попытался встать.

Нога отозвалась острой, но терпимой болью.

Подняться сумел легко, а вот идти оказалось намного труднее.

— Ядреная бомба, — прошипел Андрей, сделав несколько шагов, и вытер выступивший на лбу пот.

Если хромать с такой скоростью, то нет смысла куда-либо идти, проще не мучить себя и остаться на месте. Оставалось надеяться на необычную регенерационную способность, возникшую после катастрофы.

Кое-как доковылял до крыльца розового строения, обнаружил на его дверях табличку «Лемешинский Дом культуры». Скрипнула дверь, громыхнула прикрепленная к ней пружина, и Андрей очутился в просторном, хотя и несколько темноватом вестибюле.

Судя по могучему запаху мочи, орудовавшие тут солдатушки не утруждали себя поисками сортира. Из-за стойки гардероба, оттуда, где рядами стояли пустые вешалки, слышался успокаивающий голос Лизы:

— Не беспокойся. Все закончилось. Никто больше не причинит тебе вреда.

Послышался шорох, из-за стойки выглянул Илья:

— А, это ты шеф? Ну, этой телке круто досталось.

— Идите там разговаривайте! — велела Лиза. — Нечего девушку пугать, она мужского голоса боится!

Бритоголовый испуганно оглянулся, перебрался через стойку и зашагал к Андрею.

— Шмотки у них на втором этаже, в кабинете директора, — сказал он. — Там тушенка, ещё жрачка, патронов полно, какой-то хлам. Похоже, эти снусмумрики хватали все, что им нравилось. Ну чисто сороки. Ты, кстати, ходить-то как, а? — в карих глазах проглянула озабоченность.

— Хреново, — признался Андрей. — Тащи все сюда, будем на месте разбираться.

— Ага, — Илья кивнул и отправился выполнять приказ.

В результате его усилий в вестибюль перекочевали четыре набитых под завязку армейских рюкзака. Помимо всякого хлама вроде серебряных ложек и дешевой бижутерии, в них нашлись и полезные вещи: гранаты и запалы к ним, патроны для «АК-74» и «ПМ».

Судя по всему, бойцы перед уходом из части тщательно «осмотрели» склад РАВ.

— Ну вот, теперь боеприпасов нам хватит надолго, — сказал Андрей, когда они закончили сортировать трофеи. — Оставаться здесь на ночь мне не хотелось бы, больно уж место загаженное. Надо уходить. — Он немного повысил голос: — Лиза, как вы там? Она может идти?

— Я думаю, да, — ответ этот прозвучал не особенно уверенно.

Лиза поднялась на ноги, и вслед за ней встала ещё одна барышня, черноволосая, с синяками на лице. При виде вооруженных мужчин она вздрогнула, и так большие чёрные глаза округлились, от лица отлила кровь.

— Не надо бояться. Все хорошо… — зашептала Лиза, успокаивающе обнимая брюнетку за плечи.

— Мы — хорошие парни. — Илья оскалил зубы, точно положительный герой из американского фильма. — Если кого и убиваем, то только плохих, а телок вообще не обижаем.

— Её зовут Маша, — сказала Лиза, в то время как брюнетка испуганно дрожала. — Как я поняла, она местная. Все эти дни пряталась в доме, не зная, что делать. Вчера сама вышла навстречу этим ублюдкам, а они…

— А они этим воспользовались, — закончил Андрей. — Ты веди её. Илья, возьмешь рюкзак Лизы.

Когда выбрались из Дома культуры, над Лемешками царил багрово-оранжевый, на удивление красивый закат. Наполовину утонувшее за горизонтом солнце будто подпалило убегающие от него облака, и те полыхали всеми оттенками багрового.

— Ух ты, клево, — оценил Илья. — Куда пойдём?

— Вот уж не знаю. — Андрей повертел головой. — Давай на юг, там околица близко.

Улица закончилась, уткнувшись во вспаханное поле. Пришлось разбивать палатку прямо здесь, на его краю, неподалеку от группы молодых берез.

Место Андрею не особенно понравилось — слишком открытое, заметное, да и от поселка близко. Но он не стал спорить, понимал, что со своей раной далеко не уйдет, а вдобавок Соловьева начало знобить.

Лиза настояла на том, что ночью будут дежурить она и Илья, и с этим он согласился.

От ужина отказался и, забравшись в палатку, мгновенно уснул.

Глава 5

Проснувшись, обнаружил, что озноба нет, но бедро под повязкой болит и пульсирует. Подняв голову, увидел, что рядом безмятежно похрапывает Илья и что через щель в приоткрытом пологе сочится дневной свет.

За стенами палатки занималось утро, долетали потрескивание костерка, бренчание посуды и женские голоса.

«Барышни спелись», — подумал Андрей и принялся выбираться из спальника.

Дрова еле тлели, и дым уползал вверх, смешиваясь с низко ползущими облаками. Лиза хлопотала около огня, возилась с котелком, а Маша, закутанная в одеяло, оставшееся от Артура Михайловича, пила дымящийся чай из кружки.

— Ой! — сказала она, увидев Андрея, и едва не выронила посудину.

— Неужели я так плохо выгляжу? — спросил он и подумал, что в последний раз брился ещё в Гороховце и пора достать бритву и как следует пройтись по физиономии.

— Ради бога, куда ты? Тебе нельзя вставать! — гневно произнесла Лиза. — А, ладно, давай осмотрю рану…

Маша испуганными глазищами следила, как Андрей ковыляет к костру, подвинулась немного в сторону. Отвернулась, когда он принялся стаскивать штаны, но бояться от этого меньше не стала — все в её позе говорило о страхе, о том, что черноволосая девушка до сих пор не отошла от шока.

— Очень неплохо, — сказала Лиза, сняв бинты. — Воспаления нет, все чисто, такое ощущение, что ты получил эту рану несколько дней назад. Укол я тебе все равно сделаю, сейчас шприц и ампулу достану, а вот мышцу сегодня лучше не напрягать, провести день в покое.

— Место уж больно поганое, чтобы тут оставаться, — возразил Андрей. — Мне показалось ночью или вправду неподалеку кровожадно выли и рычали?

Запустившая руки в свой рюкзак Лиза глянула на него искоса, с неохотой признала:

— В поселке кто-то был. Похоже, какие-то твари добрались до трупов.

Андрея это не удивило — падальщики были, есть и будут до тех пор, пока на планете есть кому умирать.

Укол на этот раз оказался на удивление болезненным, так что пришлось задуматься о том, почему неведомый «модернизатор», увеличив некоторым особям хомо сапиенса регенерационную способность, не повысил им заодно болевой порог. Или, может быть, это ему так не повезло?

Эх, надо было у Игоря спросить.

Илья проснулся и вылез из палатки точно к тому времени, когда завтрак был приготовлен. Маша уже немного меньше дичилась, так что котелок они опустошили вчетвером, и произошло это за считаные минуты.

— Ну что, идём дальше или остаемся? — спросила Лиза.

— Идём, — твердо сказал Андрей. — Если мне станет хуже, остановимся вновь, но место выберем получше.

— Маша просилась с нами до Владимира. Там у неё родственники.

— А сама, чо, немая? — Илья гыгыкнул, но сообразил, что брякнул глупость, и сконфуженно закашлялся.

— Просится — возьмём. — Андрей поднялся. — Не оставлять же её здесь?

Пока собирались, выглянуло солнце, но почти тут же скрылось вновь, будто вид земли не доставил светилу удовольствия.

Первые шаги он делал с опаской, боялся, что бедро разболится всерьез, но ничего, обошлось. Когда добрались до Дома культуры, стало ясно, что трупы бравых бойцов кто-то утащил. На асфальте остались кровавые полосы, следы от когтей и клочья солдатской униформы.

— Ну и коготки, — заметил Илья с уважением. — Не хотел бы я в них попасть.

Чтобы одолеть расстояние примерно с километр, пройти через поселок, пересечь железную дорогу и оказаться на трассе, потратили час. Тут Андрею пришлось слегка передохнуть, но предложение Лизы устроить дневку вновь отверг, сказав, что «на ходу быстрее зарастет».

Они шли куда медленнее, чем в предыдущие дни, но все же шли.

Илья двигался впереди, девушки — сзади, а Андрей тащился в середине маленькой колонны. Нога саднила не особенно сильно, но что самое противное — не работала так, как он привык.

Вдобавок боль отвлекала, мешала смотреть по сторонам.

К счастью, никто на них не нападал, монстры не спешили подзакусить шагавшими по шоссе людьми. Из движущихся объектов в поле зрения были только облака да изредка пролетали в отдалении птицы.

Второй привал, совмещенный с обедом, устроили, не доходя немного до моста через Нерль. С места, где остановились, виднелись синие купола за рекой и над ними сияющие в солнечном свете золотые кресты, а южнее, ниже по течению, был ещё один мост, железнодорожный.

— Это что, Боголюбово? — спросил Андрей, вспоминая, что нечто похожее видел из окна поезда Нижний Новгород — Москва.

— Оно, — отозвалась Лиза и неожиданно помрачнела. — Помню, мы во Владимир и Суздаль с Витечкой ездили, — голос её дрогнул. — Ещё в прошлом году… Тогда все было хорошо, привычно…

Донесшийся от реки плеск заставил Андрея повернуть голову.

— Ну вот, только их не хватало, — сказал он, увидев выбирающихся на берег «лягушек».

Эти казались покрупнее, чем их нижегородские сородичи, и с гребнями на головах. Светлая чешуя на животах поблескивала, из растянутых в «улыбке» пастей капала то ли слизь, то ли слюна.

— В смысле, на обед? — уточнил Илья, вскидывая «Ремингтон». — Это исправим без вопросов. Сейчас пристрелим, только пусть подруги решат, как они этакую живность будут готовить.

Маша пискнула и спряталась за спины спутников, когда твари двинулись в их сторону, выстрел же и вовсе заставил её прижаться к земле. Бритоголовый попал удачно, только брызнули чешуйки, и первая «лягушка» уставилась на дыру в собственном животе. Вторую срезала очередью Лиза, третья получила множество маленьких свинцовых «приветов» от Андрея.

Давить на спусковой крючок больная нога ничуть не мешала, по крайней мере если делать это сидя.

— Готовить их, пожалуй, не будем, — сказал он, откладывая оружие. — Обойдемся тем, что есть.

Когда подошли к переправе через Нерль, обнаружили, что пройти по ней будет не так-то легко — полотно испещряли многочисленные дыры, из-за которых мост больше напоминал положенную над рекой громадную терку или же кусок сетки с очень крупными ячейками.

Всюду, в том числе и на перилах, висели плети того же самого «плюща», что рос на нижегородском метромосту. Они подергивались и негромко хрустели, прямо на глазах выпускали алчно шарящие побеги.

— Занятная ботва, — без энтузиазма сказал Илья и почесал в затылке. — Как в том фильме американском. Ну про эти, то ли джунгли, то ли ещё какую-то разумную муть, что повсюду выросла.

— Ты первым, — велел Андрей. — Лиза, следи за тылом, я прикрываю. Если станет совсем плохо — сигай вниз. Тут не особенно высоко, не расшибешься. Лучше вымокнуть, чем погибнуть.

— А если там «лягушки»? — бритоголовый поёжился и поглядел на реку.

— Значит, тебе не повезло. Все понял? Тогда приступай.

Илья вступил на мост осторожно, словно тот был из папиросной бумаги и мог развалиться прямо под ногами. Изрытый дырами асфальт под его кроссовками с шорохом начал крошиться, чёрные «песчинки» заструились вниз.

Пройдя несколько метров, бритоголовый сдал вправо, к самым перилам, и пошёл вдоль них, держась одной рукой.

Решение было бы идеальным, не устройся на тех же самых перилах ярко-зеленый «плющ». Учуяв приближение человека, побеги зашевелились, принялись вытягиваться, на них появились «цветы».

— Пахнет, зараза, — сказал Илья, останавливаясь. — Лучше обойду…

Андрей следил за зарослями на противоположном берегу, за спиной напряженно дышала Маша. Лиза вела себя тихо, но он был уверен, что она время от времени оглядывается, чтобы проверить, как дела у бритоголового.

Узловатые, снабженные шипами побеги хищно колыхались, пока Илья шёл мимо, точно растение собиралось соскочить с «насеста» и, перебирая корнями, броситься в атаку. «Цветы», маленькие, белые, напоминающие колокольчики из пластика, похоже, испускали дурманящий запах, но сильный ветер, к счастью, уносил его прочь.

— Давай-давай, — подбодрил Андрей соратника, когда тот одолел половину моста.

— Рожденный тыкать давать не должен, — наставительно отозвался Илья, и тут же нога его поехала, провалилась в одну из ям, и он шлепнулся на задницу. — Вот ведь ёкарный бабай!

Осторожно поднялся на ноги и двинулся дальше — зигзагом от правой стороны моста к левой и обратно. Маша задержала дыхание, а затем облегченно вздохнула, когда Илья очутился на твердой земле.

— Теперь ты, — сказал ей Андрей.

В глазах девушки появился страх, но на этот раз не такой, как утром, — не ужас избиваемого животного, знающего, что его ждут новые мучения, а боязнь человека перед опасным препятствием.

— Не бойся, иди, — произнесла с улыбкой Лиза.

Маша кивнула, попыталась улыбнуться в ответ, но вышла у неё скорее неловкая гримаса. А затем легко и изящно, на одном дыхании, без задержек и колебаний преодолела мост, точно занималась подобными вещами всю жизнь.

— Браво, — кивнул Андрей. — Теперь, похоже, твоя очередь?

— Нет, — твердо отказалась Лиза. — Кто из нас двоих ранен? Так что иди ты, а я останусь прикрывать.

Первые шаги дались легко, но затем напомнила о себе нога — заболела так, что хоть садись и пережидай, пока не успокоится. Когда носа достиг сладкий аромат «цветков», стало ещё хуже — закружилась голова, в мышцах возникла слабость, захотелось лечь и закрыть глаза, а там будь что будет…

Андрей даже приостановился.

— Эй, не спать! — крикнул Илья, и этот крик заставил Соловьева взбодриться и озлиться на себя.

Не хватало ещё шлепнуться в реку, утонуть или попасть на обед к «лягушкам»!

На злости преодолел ещё с десяток метров, а затем не рассчитал, оказался слишком близко к «плющу». Один из побегов, самый длинный, метнулся, как атакующая змея, шипы вонзились в рукав, так что плотная ткань камуфляжной куртки затрещала.

Рванувшись, Андрей понял, что его держат крепко, и полез за ножом.

— Что с тобой?! — в голосе Лизы была тревога.

— Порядок, — ответил он, стараясь дышать пореже: «цветочки» пахли, и голова вновь начала кружиться.

Очень аккуратно, чтобы не повредить одежду, срезал побег и отступил в сторону за миг до того, как выпад сделал второй. Не достал совсем немного, каких-то сантиметров, и разочарованно зашуршал, шлепнувшись на асфальт.

Дальше Андрей шёл очень медленно, продумывая каждый шаг, и благополучно добрался до другого берега.

— Нах такие развлечения, — сказал он, цитируя Илью, и тот ответил ехидной усмешкой.

Лиза, как и Маша, прошла мост без проблем — или сказалось то, что чувство равновесия у женщин в среднем лучше, чем у мужчин, или же на них слабее действовал испускаемый «плющом» дурман.

После короткого отдыха двинулись в ту сторону, где поднимались синие купола боголюбовского монастыря, построенного чуть ли не во времена князя Андрея, в двенадцатом веке высмотревшего эти места для собственной резиденции и здесь же убитого.

Андрей не знал, почему этот факт из учебника истории засел у него в голове, то ли потому, что они с правителем города Владимира были тезками, то ли оттого, что запомнилась иллюстрация из учебника, изображающая сцену убийства.

Мост скрылся из виду, показались окраина поселка и врезанное в него, точно зеркальце в оправу, круглое озеро.

— Обойдем? — предложил Илья, оглянувшись.

— Лишний километр для меня сейчас хуже любых глюков, — отрицательно покачал головой Андрей.

Нога продолжала болеть, так что шагал он на одном упрямстве, но о том, чтобы остановиться, даже не думал. Хотелось сегодня пройти как можно больше, подальше утопать от поселка Лемешки, в окрестностях которого остались трупоеды, прибравшие «к рукам» тела солдат.

Это озеро показало себя, когда подошли к нему почти вплотную: над ним заклубился знакомый туман, мелькнули очертания средневекового замка с вьющимися над ним флагами. Андрей разглядел на них герб — алого дракона, разинувшего зубастую пасть, затем ему показалось, что он не идёт, а едет на лошади, хотя никогда в жизни в седло не садился.

Ощутил в руках тяжесть меча, что вручила ему тетка с обручем в волосах…

— Ты в порядке? — вопрос Лизы заставил его вздрогнуть.

Андрей понял, что находится в том же месте, где выпал из реальности, твердо стоит на ногах и чувствует себя нормально.

— Вроде да, — ответил он. — На миг меня прихватило, но сразу отпустило.

— Клево, — оценил Илья. — Хотя и облом тоже, раньше ты кайф ловил без всякой «грязи», а теперь не выходит.

— Я видела туман над озером, — сказала Маша, и это был первый раз, когда мужчины услышали её голос. — Белый-белый. Он поднялся, закружился… закружился… что-то там замелькало, и он исчез.

И девушка из Лемешков сконфуженно умолкла.

Андрей посмотрел на неё с удивлением — неужели эта барышня тоже способна замечать иллюзии, порождаемые синим озером? Она одна из тех, кто претерпел внутреннюю трансформацию, хотя внешне ничуть не изменился? Или это пережитый недавно шок так повлиял на неё, обострил восприимчивость, сделал несколько более чуткой, чем обычные люди?

Второе было более вероятно, судя по тому, что она увидела лишь туман.

— Ну чего не я? — расстроился Илья. — Было бы так прикольно, а то ходишь трезвый, как дурак…

— Выпей синенькой водички, — посоветовала Лиза. — Вдруг захмелеешь? Заодно узнаем, ядовитая она или нет.

Но на такой эксперимент бритоголовый не решился, лишь буркнул: «Ищите дураков» — и гордо отвернулся.

Озеро осталось позади, и вскоре по левую руку открылся монастырь, тот самый, что увидели ещё из-за Нерли, с синими куполами. Катастрофа, нещадно изувечившая или вовсе уничтожившая многие здания, здесь ничем не проявила себя: белоснежные строения выглядели нетронутыми, блестели на солнце кресты, на одном из них сидела мрачная ворона.

Завидев людей, она каркнула и взвилась в воздух.

Какое-то время летела следом за ними, оглашая воздух хриплыми воплями, но затем отстала и повернула на юг.

— Туда ей и дорога, — сказал Андрей, глядя вслед птице. — Больно крикливая.

Чем дольше они шли, тем сильнее напоминала о себе нога — болело не только бедро, но и колено, и даже лодыжка. Он старался не показывать этого, но понимал, что шагает все медленнее и медленнее, и время от времени ловил на себе вопросительные и сердитые взгляды Лизы.

Но голос девушка подала, лишь когда впереди показался указатель «Владимир».

— Может, хватит? — спросила она. — Зачем ты над собой издеваешься?

— Хватит, — согласился Андрей. — Останавливаемся. В город пойдём завтра.

По лицу Маши было видно, что она готова идти дальше прямо сейчас, даже не идти, а бежать, но уроженка Лемешков промолчала.

— Где тут встать-то? — Илья принялся чесать в затылке. — Это, блин, как-то всё некузяво со всех сторон!

Сразу за указателем трасса раздваивалась, одно ответвление уходило прямо на запад, скорее всего, в обход города, а другое вело на юго-запад, в центр Владимира. До жилых кварталов было ещё топать и топать, за обочинами лежали безжизненные, голые поля.

— Пройдем ещё немного, — сказал Андрей. — Вдруг попадется что-то подходящее?

В качестве «подходящего» выбрали придорожную кафешку, на вид совершенно целую, с вывеской, на которой розовощекий молодец держал в одной руке кружку пива, а в другой — тарелку с блинами. Отправленный на разведку Илья вернулся с сообщением, что «все чисто», и они зашли в кафе.

Зальчик на шесть столиков был оформлен под старину — лапти и горшки на стенах, деревянные стропила, стойка в виде непомерно вытянутой в длину русской печи. Тухлятиной тут не пахло — то ли холодильники продолжали работать, то ли в кладовых успели пошарить мародеры.

Андрей скинул рюкзак, автомат положил на стол, а сам сел на стул, с наслаждением расслабив поврежденную ногу.

— Дежурить ночью будем по двое, — проговорил он. — Город близко, монстров там должно быть много.

— Да вертели мы этих монстров… — начал Илья, но под взглядом Соловьева осекся.

Быстро выяснили, что электричество в кафе есть, холодильники и в самом деле работают, и в них кое-что сохранилось. Девушки, оккупировав плиты и разделочные столы, ухитрились устроить ужин если не праздничный, то хотя бы отличающийся от обычного.

Лиза сменила Андрею повязку, и он отправился спать.

Ночь прошла на удивление спокойно, никто не потревожил покой придорожного кафе, а утро принесло с собой мелкий и промозглый, совершенно не весенний дождь в компании тумана, самого обычного, без видений.

— Может быть, пересидим непогоду? — предложил Илья после завтрака.

— Нет смысла. Ты же не знаешь, насколько она затянется? — пожал плечами Андрей, и напряженное личико Маши отразило облегчение. — Лучше пойдём. Где, кстати, твои родственники живут?

— У вокзала, на Герцена, — эту фразу уроженка Лемешков произнесла без малейшей тени страха.

— Туда и отправимся.

Нога почти не болела, даже когда на неё наступал, дискомфорт возникал лишь при сильном напряжении мышц бедра, и Андрей надеялся, что сегодня сможет идти быстрее, чем вчера.

Давшая им приют кафешка исчезла из виду, справа открылось лишившееся верхней половины здание, по всей видимости бывшее ранее гостиницей. Немного дальше потянулись жилые дома — одинаковые панельные девятиэтажки, остановки, магазинчики, рекламные щиты.

Типичный городской пейзаж.

Тут было так же безлюдно, как и на улицах Нижнего, и время от времени попадались разбитые, искореженные машины. Тишину нарушали лишь шаги путешественников да шелест дождя, самозабвенно поливавшего лишенный жителей Владимир.

У поворота на улицу Бабушкина им встретилась первая местная тварь — мелкая «собака» с головой ребенка. Заметив людей, она оскалилась и метнулась прочь, за мусорные баки и дальше, в ту сторону, где над домами поднималась угрюмая чёрная громада «террикона».

Напротив театра «Разгуляй» обнаружилось несколько трещин, избороздивших небольшой участок дороги так, что асфальт растрескался и просел. Когда свернули в сторону, чтобы обойти препятствие, Андрей почувствовал, что за ними наблюдают — без агрессии или хищного интереса, а просто смотрят.

Оглянувшись, с неудовольствием подумал, что снайпер, разместившийся на любой из крыш, легко уничтожил бы их группу.

— Давай-ка к зданию вплотную, вон туда, — сказал он, указывая на вытянувшийся вдоль дороги дом. — Хотя бы с одной стороны будем прикрыты. А то кажется мне, что мы здесь не одни.

Маша вздрогнула и принялась озираться, Лиза нахмурилась, Илья матюкнулся, но команду все выполнили мгновенно и без вопросов — привыкли, что лидер ничего не приказывает просто так.

Несколько мгновений постояли на месте, выжидая, а когда Андрей собирался дать команду двигаться, из-за угла дома вышла женщина в желтом пластиковом дождевике.

— Мир вам! — воскликнула она радостно и немного визгливо. — Не опасайтесь же!

— А мы и не опасаемся, — сказал Илья. — А вы?

— И я не опасаюсь! — с восторженными интонациями американского проповедника заявила женщина, шагая им навстречу. — Ибо все предопределено под небесами, под этими, да и под иными, и наша встреча тоже!

Было ей, судя по лицу и фигуре, лет сорок, но джинсы с блестками и аппликациями наводили на мысли о прыщавой юности. Из-под капюшона выбивались каштановые волосы, голубые глаза странно блестели, полные губы изгибались в улыбке, обнажая крупные зубы.

Что-то было в этой дамочке неестественное, как в персонаже рекламного ролика.

— Привет! Привет вам! — вновь заговорила она. — Мы знали, мы верили, что не единые мы удостоены чести спасения! Ибо немногие Избранные, — это слово было произнесено так, что не оставалось сомнения в наличии заглавной буквы, — в масштабах Земли означают тысячи, тысячи человек!

Женщина порывисто обняла Илью, на что тот отреагировал удивленно-задушенным хрипом — объятия, должно быть, оказались крепкими. Затем шагнула к Андрею, но тот предупреждающе выставил руку, и дамочка в желтом дождевике остановилась.

Но болтать она, увы, не перестала.

— Ибо новое солнце взошло над опустелой твердью! Планы смешались, и тонкое стало плотным, а плотное — твердым! Ожившие мыслеформы разгуливают по улицам, а миллиарды бывших людей скорбно стонут, пребывая в бестелесном мучилище Шеола! Пойдёмте же со мной, возлюбленные братья и сестры, и отведаем совместной пищи духовной, ибо каждое чистое сердце в такие времена на вес золота!

Похоже, их звали в гости, причем хозяева, если судить по отправленной навстречу чужакам дамочке, чуток свихнулись.

— Как вас зовут? — спросил Андрей.

— Елена, — сказала женщина и, подумав, добавила: — Станиславовна! Ну что, вы идете, чтобы присоединиться к молитвам Избранных, коими только ныне и держится свод небес?

Но какие бы они ни были сумасшедшие, они местные, а значит, должны знать, что происходило в городе после катастрофы, каких монстров тут можно встретить, какие ловушки, что творится далее к западу.

— Да, идём, — сказал Андрей, не обращая внимания на недовольный взгляд Ильи.

— О радость! О ликование! — женщина всплеснула руками. — Идемте же! Идемте!

И она повела их к тому углу, из-за которого появилась сама, и далее в обход дома.

— Зачем? — очень тихо спросила Лиза, догнав Андрея и пристроившись рядом.

— Информация, — так же шепотом ответил он, но девушку, судя по скептическому изгибу губ, не убедил.

У первого же подъезда обнаружилась баррикада, составленная из положенных набок автомобилей, а за ней — двое мужиков лет сорока, вооруженных теми же самыми «Сайгами», какую Андрей таскал до того, как они добрались до Мулина. Ещё один, снабженный биноклем и «Тигром», гражданским вариантом «СВД», с комфортом разместился на козырьке подъезда.

Как бы ни были безумны приятели Елены Станиславовны, о собственной безопасности они заботились.

— Узрите же Убежище Избранных! — возгласила дамочка, взмахнув руками. — Вышние силы послали нам сей подъезд, дабы мы могли здесь обороняться от воплощенных мыслеформ — этим термином тут, похоже, обзывали монстров. — И имели куда приклонить голову в час ночной!

— И они же, эти силы, подкинули вам «стволы»? — уточнил Илья.

— Нет, это мы в оружейном магазине добыли, — прогудел один из мужиков-сторожей, на вид куда более нормальный, чем Елена Станиславовна. — Вышние силы о том заботятся, кто сам себе помогает.

Дамочку в желтом дождевике, судя по её физиономии, подобное утверждение оскорбило до глубины души.

— Идемте же в Убежище, возлюбленные братья и сестры! — воскликнула она. — Оставим брата Павла, не вразумленного до конца, нести дозор и приобщимся совместно к пище духовной!

В подъезде было на удивление чисто, ступеньки влажно блестели, намекая, что их моют.

«Не самый удачный вариант, — думал Андрей, поднимаясь вслед за Еленой Станиславовной и морщась от боли в простреленном бедре. — Оборонять сложно. Сюда можно проникнуть через окна первого этажа любой из квартир. А прикрывать их все — кучу народа надо».

Люди тут были — из-за приоткрытых дверей доносились приглушенные голоса, в том числе и детские. Но Соловьев сомневался, что здесь имеется достаточное количество бойцов, чтобы нести круглосуточную охрану «Убежища Избранных».

— Сюда! За мной! — сказала Елена Станиславовна, когда они добрались до седьмого этажа, и толкнула дверь квартиры под номером двадцать пять.

Внутри гостей встретили ещё две дамочки — одна лет шестидесяти, сухонькая, востроносая, в синем джемпере ручной вязки, и другая — одних лет с Лизой, но тощая, словно цапля, с высокомерным взглядом. Где-то на заднем плане объявился кругленький плешивый дяденька в майке на бретельках, но почти тут же исчез из виду, словно растворился в воздухе.

— Проходите! Проходите же! — залопотала сухонькая, улыбаясь приветливо и немного угодливо. — В ночных снах я предвидела ваш приход! Ибо конь Майтрейи топчет небеса и своды звенят под его стальными копытами!

— А у меня звенит в башке, — заметил Илья, но на его реплику никто не обратил внимания.

Снявших рюкзаки, оружие и обувь гостей снабдили тапочками и проводили в большую комнату, обставленную дико и странно: в центре круглый стол из темного дерева, на нём терракотовая статуэтка Будды, на стенах ковры, багровые, жёлтые и лиловые, при взгляде на которые от дикого сочетания оттенков начинали болеть глаза, множество стульев, и в углу — тумбочка, утыканная свечными огарками.

— Садитесь же! Садитесь! — на два голоса затрещали сухонькая и Елена Станиславовна. — Вознесем благодарственную молитву вышним силам за то, что вы добрались до нас!

В отличие от всех остальных, кто ранее попадался Андрею и его спутникам, владимирские чудики не интересовались тем, что видели их гости, тем, что творится в мире. Они были заняты исключительно собой, а если точнее — миром фантазий, бурливших в их головах.

Расселились вокруг стола, три дамочки закрыли глаза, положили руки на колени и принялись что-то бормотать. Андрей поймал вопросительный взгляд Ильи и пожал плечами — с волками жить, по-волчьи выть, деваться некуда, подыграем радушным хозяевам.

Бритоголовый вздохнул и насупился.

Лиза выглядела недовольной, Маша растерянно хлопала ресницами, поглядывая то на одного, то на другого.

— Вот, достаточно! — почти взвизгнула Елена Станиславовна после нескольких минут бормотания. — Славная сущность нового, раскрытого мира позволяет читать в сердцах! Возвестившие его приход Великие Учителя Рерихи, Блаватская, Скрытый Наставник Гурджиев подали нам Надежду! Нам же выпала великая Честь воплотить её в Реальность! Мы должны поспособствовать окончательному Преображению мира, великому Очищению!

От изобилия заглавных букв и восклицательных знаков у Андрея слегка замутилось в голове.

— Ну и гонево, — тоскливо сказал Илья. — Кто там про пищу упоминал? Развод?

— Ах, как мы могли забыть! — засуетилась сухонькая.

Её имя гостям назвали ещё в прихожей, но Андрей, ошеломленный изобилием впечатлений, его мгновенно запамятовал.

Для окормления «пищей телесной» их повели на кухню, где принялись потчевать плохо сваренной овсянкой. Испортить эту кашу трудно, для этого нужно постараться, но «духовно продвинутые» барышни с этой задачей справились.

Собственную порцию доел только голодный Илья, остальные сломались на полпути.

— О, вижу, вы уже начали преображаться! — обрадовалась Елена Станиславовна. — Чем дальше вы идете по этому пути, тем меньшего требует ваше тело и больше силы забирает душа!

— Сейчас мы проведем очистительный ритуал, — подхватила сухонькая, — после которого вы, о возлюбленные братья и сестры, станете другими, расширите сознание и постигнете то, что долгие годы было для вас тайной за семью печатями. Как говорил Учитель Шри Чинмой — вперёд, к свету!

И она захлопала в ладоши, точно воспитательница на празднике в детском саду.

На подготовку к «очистительному ритуалу» ушло около получаса.

Гостям пришлось ждать в кухне, а все попытки Андрея завязать разговор с оставшейся с ними цаплевидной дамочкой заканчивались одинаково — ничем. Он начал подумывать, что мысль добыть у этих людей информацию о положении в городе была не такой уж и хорошей.

Когда их проводили обратно в комнату, там оказалось полно народу: мужчины, женщины, старики, дети. На чужаков все без исключения вытаращились с радостным энтузиазмом, словно коммунисты, узревшие самого дедушку Ленина, от чего Андрею стало даже неловко.

Избранная часть компании расселась вокруг стола, прочие остались стоять.

После того как задернули шторы, комната погрузилась в полумрак, а на тумбочке зажгли новые свечи. По помещению поплыл запах горячего воска, на стены упали дрожащие, перекошенные тени.

— Начнем же, возлюбленные братья и сестры! — объявила Елена Станиславовна.

Ритуал состоял большей частью из невнятных песнопений и призывов, обращений к неким Высшим Учителям, которые, как понял Андрей, и виноваты во всем, что произошло десять дней назад. Но владимирские чудики считали катастрофу безусловным благом, гордо именовали её Преображением, а себя — Избранными.

Логики в их учении особой не было, но вера и не нуждается в рациональном обосновании.

— Пробуждение! Пробуждение! Пробуждение! — восклицала сухонькая дамочка, и то же самое повторяли остальные, дымили свечи, от их запаха и духоты начинала кружиться голова.

Андрея все это не слишком напрягало, просто было скучно. Илья сидел очумелый, приоткрыв рот, моргал редко-редко, вытаращенные глаза его блестели, как стеклянные шарики. Лиза, вначале казавшаяся напряженной, теперь выглядела расслабленной, словно загипнотизированной, а Маша будто дремала, глаза её были полуприкрыты.

Закончилось все чем-то вроде проповеди в исполнении Елены Станиславовны.

— Все на сегодня, — сказала она в завершение. — Вознесем же хвалу и вернемся к трудам нашим!

Верующие начали расходиться, свечи погасили, шторы отдернули, и в комнату вернулся дневной свет. Илья прикрыл рот, но вид у него остался ошалелый, да и в глазах девушек сохранилось то озадаченное выражение, какое порой бывает сразу после пробуждения, когда не можешь разобраться — сон или явь.

— Ну как? — спросила Андрея сухонькая. — Вы ощутили, как расширилось ваше сознание?

Он хотел было ответить «нет», но не успел — с улицы донесся выстрел.

Дамочки, к изумлению Соловьева, не выказали ни страха, ни удивления — младшая, та, что походила на цаплю, выглянула в окно, сказала: «Атака!» — и они втроем ринулись к двери на балкон.

— Может быть, помочь? — предложил Андрей.

— Не надо, — обернулась Елена Станиславовна. — Властью, данной нам вышними силами, мы сумеем ослабить вредоносные мыслеформы, а наши доблестные бойцы уничтожат их бренную оболочку.

— Ну я торчу, — прокомментировал Илья. — Идём, типа, на кухню, глянем, что там за разборки?

Окна квартиры выходили во двор, внизу были видны подъезд, козырек над ним и баррикада. За мусорными баками прятались двое зеленокожих и большеголовых «плевунов», ещё двое укрывались за горкой на детской площадке, а пятый засел за старым толстым тополем.

— Посмотрим, как они с ними справятся, — сказал Андрей. — Пять штук! А мы от двух еле отбились.

Но здешние монстры, в отличие от тех, что доставили путешественникам столько неприятностей, вели себя глупо, а двигались не так шустро. Они не пытались прикрывать друг друга, применять умение плеваться ядовитой слюной на десятки метров, не пробовали обойти защитников и прорваться на лестницу, используя никем и ничем не прикрытые окна квартир первого этажа.

Нет, они слепо перли вперёд, норовя любой ценой добраться до оборонявших подъезд людей, и двигались замедленно, словно им что-то мешало.

— Разлюли моя малина! — воскликнул Илья, когда первый из «плевунов», дергаясь и харкая кровью, упал на асфальт. — Они ж словно замороженные! Реально тупят и тормозят! Нешто те тетки на балконе вправду колдуют?

Дамочки, насколько можно было видеть, застыли с поднятыми руками и смотрели куда-то в небо.

— Ради бога, не может быть такого, — сказала Лиза, но голос её прозвучал неуверенно.

— Не может, — поддержал её Андрей. — Нашим хозяевам просто сильно повезло. Монстров в окрестностях немного, они отчего-то чахлые. Иначе бы поклонников «Учителей» давно сожрали всех до единого.

— Эх, класс! Чего творят! — продолжал комментировать бой Илья. — Бах, ещё один готов! И ещё! Супер!

— Маша, — Андрей повернулся к девушке, спасенной ими в Лемешках. — Может быть, ты хочешь остаться здесь? Не уверен, что это самое лучшее место, но другого мы можем просто не встретить. Кто знает, что находится дальше, что стало с центром Владимира и твоими родственниками?

Маша отчаянно затрясла головой, в глазах её появился забытый, казалось бы, страх.

— Ладно, как знаешь, — он задумчиво потёр лоб. — Тогда ждем, пока схватка закончится, и уходим.

— Валим, валим, — отвернулся от окна Илья. — У меня башка после той мутотени чумовая стала, в ней аж что-то закопошилось, словно тараканы завелись. Я испугался прям. Не вру, гадом буду!

Из-за окна донесся грохот очереди, визг раненого монстра, и стало тихо.

— А, вот вы где, возлюбленные братья и сестры, — сказала заглянувшая на кухню Елена Станиславовна. — Ну что, пойдём выбирать вам квартиру? На верхних этажах почти все свободно!

— Нет, мы уходим, — сказал Андрей.

На лице дамочки возникло искреннейшее удивление, словно её любимая болонка открыла пасть и на чистом русско-матерном послала хозяйку подальше.

— Как? Что? Не может быть, — закудахтала она, мигом утеряв весь энтузиазм.

— Очень просто, ногами, — Илья захохотал. — Или вы, клуши крашеные, нас остановить попробуете?

— Пусть идут, Лена, — донесся из комнаты восторженный голосок сухонькой. — У каждого свой Путь, иногда он бывает извилистым, и чтобы найти Истину, следует одолеть многие тернии!

— И это верно, — на всякий случай согласился Андрей.

Елена Станиславовна отступила в сторону, и они прошли в прихожую.

Дамочки проводили гостей до двери, а затем и вниз, до самого выхода из подъезда. Занятые уборкой трупов мужики лишь глянули в сторону чужаков, но оружие в ход пускать не стали.

— Фух, тут хоть и дождь, — сказал Илья, когда они оказались на шоссе, — но зато в башке чисто.

И в этом с бритоголовым было трудно не согласиться.

Владимир, по которому они шли, выглядел примерно так же, как и Нижний, представший глазам Андрея утром после катастрофы: безлюдье, немногочисленные автомобили, битые и съехавшие на обочину.

Но имелись и отличия: много зданий, едва ли не треть, были разрушены, причем разрушения коснулись только верхних этажей, у «хрущевок» — начиная с третьего, у более высоких строений — с пятого-седьмого. Некоторые дома стояли без крыш, другие лишились стен, причем очень аккуратно, так что глазам представали внутренности квартир: обои, люстры, мебель.

Слева потянулся частный сектор, и в самом его центре обнаружилась роща исполинских «секвой». При взгляде на неё Андрей поморщился — вспомнилась смерть Артура Михайловича и то, как они пытались вытащить старика.

На пересечении с Суздальским проспектом миновали дом, более напоминавший айсберг, — стены его покрывал белый налет, а окна, ставшие, если судить по виду, намного толще, льдисто блестели. Почти тут же справа открылось знакомое синее озеро, но довольно маленькое, всего метров сто в диаметре.

— Дальше прямо? — на всякий случай спросил Андрей у Маши, и та кивнула.

Ещё один «айсберг» встретился буквально через сотню шагов, а затем они увидели громадную паутину, перекинутую через дорогу, от словно обгрызенной сверху высотки до коттеджа в два этажа.

Толстые серые нити лениво колыхались на ветру, на них блестели дождевые капли.

— Похоже, тут завелась та же пакость, что и в Шуе, и у нас на Московском проспекте, — сказал Андрей, остановившись. — Обойдем или прикончим гада, пока он бед не наделал?

— Обойдем, — предложила осторожная Лиза.

— Да вы чо? Грохнем его! — горячо воскликнул Илья. — Нельзя так оставлять, зуб даю! Это же попадалово стопроцентное! А то ещё размножится, гнида многоногая! Нет, нет, я его сам из автомата положу!

— Грохнем, — подтвердил Андрей. — Так, барышни, отходите назад, прикроете нас, если придется отступать.

Дождавшись, пока девушки займут позицию на обочине рядом с автобусной остановкой, он вытащил из кармана «разгрузки» гранату, затем подумал и приготовил ещё одну. Если «человек-паук» окажется столь же живучим, как нижегородский, то лучше перестраховаться.

— Какой план, шеф? — спросил пританцовывавший на месте от нетерпения Илья.

— Вон мусорка. Иди, поройся в ней.

— Зачем?

— Надо кинуть чем-нибудь в паутину, чтобы она затряслась. Не гранатой же?

Бритоголовый вник, и вскоре пустая бутылка из-под пива «Великопоповицкий Козел» отправилась в полет. Врезалась в сплетение серых нитей, и те заколыхались, сбрасывая с себя капли. Мгновением позже со стороны «обгрызенной» многоэтажки донесся шорох, и наверху изуродованного здания появился монстр.

Он был поменьше, чем тот, что облюбовал дом на Московском проспекте, зато обладал членистым скорпионьим хвостом длиной метра три, на конце которого торчало острое жало. Многочисленные ноги нервно подергивались, а голова на черном туловище принадлежала парню лет двадцати.

— Брр, ну и пакость, — сказал Илья. — А они ещё обойти хотели!

Завидев людей, «человек-паук» рванул вниз по вертикальной стене с такой скоростью, что выпущенная бритоголовым очередь прошла мимо. Когда твари до земли осталось метров пять, Андрей швырнул первую гранату и приготовился, если надо, бросать вторую.

Грохнуло, полетели какие-то ошметки, куски облицовки, обрывки паутины.

— Неужто готов? — спросил Илья, нервно тиская автомат.

Монстр вылетел из облака взрыва, точно несущийся к Земле астероид, вскинул передние ноги. Многочисленные раны, покрывавшие тело, и наличие обрубленных или бессильно волочащихся конечностей ему, казалось, совершенно не мешали.

Через миг он оказался так близко, что гранату в ход пустил бы лишь самоубийца.

Застрекотали два «калаша», и Андрей холодно, очень спокойно подумал, что в крайнем случае не сможет убежать или увернуться от несущегося на них врага — помешает не зажившая до конца рана.

Но десятки пуль массой под три с половиной грамма, летящих со скоростью чуть меньшей, чем километр в секунду, сделали своё дело — «человек-паук» зашатался, побежал чуть медленнее, а затем тяжело осел наземь. Глаза на человеческой голове полыхнули злобой, прянул вперёд скорпионий хвост, и жало вонзилось в асфальт в каком-то метре от Андрея.

Но это оказалось последним усилием — тварь дернулась и затихла.

— Давай контрольный! — воскликнул Илья и потащил с плеча «Ремингтон».

Андрей не стал ему мешать — лучше потратить лишку боеприпасов, но убедиться, что все сделано на совесть.

— Есть! Победа! Мы круты, как вареные яйца! — радостно завопил бритоголовый, разнеся в клочья голову «человека-паука».

— А ещё такие же белые и пушистые, — добавил Андрей, разглядывая груду плоти, недавно бывшей жуткой тварью, а ещё две недели назад — обычным человеком, почти таким же, как и он.

И у этого человека наверняка были родители, любимая девушка, друзья…

Но неведомая сила, до сих пор непонятно, разумная или нет, уничтожила все это, а выжившего лишила разума и обрекла на участь кровожадного хищника, погубителя собственных сородичей.

И они называют это «Преображением»?

Накатила злость, захотелось разрядить оружие в серое, равнодушное, сеющее дождём небо. Андрей в очередной раз подумал, что потратит жизнь на то, чтобы разобраться, что произошло, кто виноват, а затем добраться до горла этого мерзавца или мерзавцев.

И провести над ним небольшой познавательный «опыт».

— Ладно, надо идти дальше, — сказал он, прикладывая усилие, чтобы успокоиться. — Где там наши барышни?

Лиза и Маша оказались рядом уже через пару минут, причем уроженку Лемешков мертвая тварь не испугала — страх, пережитый девушкой, был связан в первую очередь с людьми.

Паутину все равно пришлось обходить, а затем ещё и огибать возникшую прямо на глазах трещину. Асфальт раскололся совершенно беззвучно, и из недр вместе с языками огня вырвалось облако серного запаха, напомнившего о том, что именно так, если верить древним легендам, воняет в аду.

Добросельская улица превратилась в Большую Нижегородскую, но продолжала тянуться так же прямо. После очередного перекрестка справа возникла обширная промзона, слева показалось совершенно целое здание с надписью «ВЛАДЭНЕРГО» на крыше.

— Может, там остался кто? — предположила Лиза. — Электричество-то в домах есть.

— Есть, факт, — сказал Андрей. — И канализация работает, и вода идёт, что странно. Но в то, что это происходит потому, что кто-то где-то сидит и этим процессом управляет, я не особенно верю.

Вскоре промзона оказалась уже с двух сторон, а затем они подошли к мосту через небольшую реку. Слева обнаружились железнодорожные пути, а за ними — предприятие за высоким забором.

Мост казался куда более надежным, чем тот, что вел через Нерль, а вот вода в речушке была ярко-зелёной, точно в неё опрокинули не одну канистру краски. На перилах красовались плети того же «плюща», но тут они выглядели куда менее длинными и не настолько живыми.

На людей по крайней мере отреагировали еле-еле, слабым шевелением.

Едва они прошли середину моста, Андрей почувствовал, что на него кто-то смотрит — пристально, с нескрываемой угрозой. При этом не было сомнений, с какого направления, — с юго-запада.

Это напоминало ощущения, пережитые в видении, когда за спиной возникла фигура из клубящейся тьмы. Походило на то, что было сразу после, когда постоянно хотелось оглянуться, чтобы проверить, не стоит ли кто за плечом. Но в то же время выглядело иначе — здесь не появлялось впечатления сокрушающей мощи, способной раздавить человека одним пальцем.

Откуда могли смотреть, Андрей не представлял, — в поле его зрения не было ни единого живого существа, зато имелось полно мест, где легко затаиться так, чтобы тебя обнаружили, лишь подойдя вплотную.

И ещё ему вспомнились «Властелин колец» и Око Саурона, пылавшее между распорками на вершине уродливой башни.

«Что за ерунда мерещится?» — подумал он, изо всех сил пытаясь избавиться от неприятного чувства.

Промышленная зона закончилась железнодорожным переездом, и справа от дороги потянулась ограда кладбища, над которым поднимались купола и кресты небольшого храма. Около ворот в ограде обнаружили несколько лежащих на земле трупов, обезображенных, с оторванными кистями и ступнями.

— Одно хорошо — далеко везти не надо, — сказал Илья.

— Было бы кому везти, — откликнулся Андрей, и тут казавшееся пустынным кладбище ожило.

Зашелестели заросли в стороне от главной аллеи, и на неё выскочило существо с четырьмя руками и ногами, похожее на ту тварь, что видели в одном из поселков на трассе. На человеческий взгляд, оно двигалось боком вперёд, но делало это на удивление быстро, а ворота преодолело одним прыжком.

Выпущенная из «калаша» очередь настигла «сросшегося», едва он приземлился, по темно-оранжевой шерсти потекла кровь.

— Готов, — сказал Андрей. — И на что он надеялся?

Рухнувшая наземь тварь затрещала, словно разрываемая пачка бумаги, распалась на две человекоподобные части, и они, вытаращив по единственному глазу, вскочили и ринулись в атаку. Протянувшего в сторону Илью спасло лишь проворство, а вот Соловьев был сбит с ног.

Ногу дернуло болью, локоть соприкоснулся с землёй так, что нечто похожее на разряд тока ударило в руку. Хрустнул и блямкнул под спиной рюкзак, а сверху навалилось тяжелое тело, пахнущее шерстью и сырой землёй.

«Вот и все», — подумал Андрей, пытаясь отпихнуть тварь и понимая, что не успевает.

Рожа, слегка напоминающая физиономию орангутанга, прикупившего на распродаже комплект тигриных зубов, оказалась совсем рядом. Услышал почему-то очень далекий вскрик Лизы, потом что-то застрекотало.

Прижимавшая к земле тяжесть вроде бы даже стала больше, по животу потекло горячее, а пылавший ненавистью глаз погас.

— Вставай, уже можно, — голос Ильи прозвучал спокойно, будто не случилось ничего страшного.

Андрей сообразил, что жив, лежит на спине, весь залитый кровью… но чужой кровью, а половинка «сросшегося» валяется рядом, и видна его спина, розовато-белая, вся утыканная длинными трубочками, похожими на щупальца кальмара.

— Ну вот, все хорошо, — рядом появилась Лиза. — Что за хитрая тварь? Её надо убить два раза?

— Три, — сказал Андрей, садясь и вытирая с лица то ли кровь «сросшегося», то ли его слюни. — Один на полный комплект и по одному на каждую часть. Если только на этом все закончилось.

Вторая половинка лежала поодаль и выглядела ничуть не симпатичнее первой.

— Интересно, как он… функционирует? — Лиза присела, собираясь получше рассмотреть убитую тварь, а в голосе её появились мечтательные нотки. — Вот бы вскрыть его!

— О-ха-ха, скорее один из них тебя «вскроет»! — хохотнул Илья. — Реальная тема!

— Да уж, сейчас не время для исследований. — Андрей поднялся на ноги, ощупал ушибленный локоть, а затем проверил, не пострадал ли во время падения груз в рюкзаке. — Ну что, идём дальше?

Кладбище и труп «сросшегося» исчезли из виду, и вскоре они вышли на развилку, которую украшал памятник растерянному дядьке в развевающемся пиджаке. Илья не поленился сходить на разведку и выяснил, что это Михаил Васильевич Фрунзе, деятель времен активного построения социализма.

— Надо же, не снесли, — сказал бритоголовый, чья башка за дни в пути успела обрасти темным «ежиком».

— Куда дальше? — Андрей вопросительно посмотрел на Машу.

От того места, где стоял бронзовый Фрунзе, уходили три улицы, и ни одна не казалась лучше другой.

— Я не знаю… — девушка выглядела растерянной. — Вроде бы направо.

— Ладно, пойдём туда.

Выбранная ими улица носила странное название — Усти-на-Лабе, и по ней пришлось подняться немного в гору. Слева остался овраг, а за ним — стадион, справа потянулись дома, украшенные разнообразными вывесками — магазин «Рыболов», ресторан «Душанбе»…

К этому времени неприязненный взгляд, что преследовал Андрея какое-то время, исчез, растворился без следа. Но не успел он обрадоваться, как заметил движение впереди, на перекрестке, и над головой засвистели пули.

— Засада, блин! — гаркнул Илья, без приказа шлепаясь на пузо.

— Погоди… — попытался остановить его Андрей, но бритоголовый уже сосредоточенно палил туда, где за автобусной остановкой и приткнувшимся рядом киоском прятались люди. — Стой!

— А? Чо?

— Стой, твою мать! Они били не на поражение!

Илья притих, залегших рядом девушек и вовсе не было слышно, лишь дождь продолжал шлепать по лужам.

— Эй, мы больше не стреляем! — крикнул Андрей.

— А мы и не начинали! — ответили ему с остановки голосом молодым и сильным. — Вы кто такие будете?!

— Путешественники!

— Да ну? — усомнился собеседник. — Кто же в такое время путешествует?!

— А тот, кому дома не сидится. А вы кто такие?!

— А мы местные. Патруль свободной комендатуры города Владимира. Учтите, на агрессию мы ответим соответствующе! Поскольку должны проверить ваши слова, мы выходим и двигаем в вашу сторону! А вы поднимайтесь!

Из-за киоска выбрались двое мужчин, и, завидев их, Маша вздрогнула — оба были облачены в военную форму. Один, а то и двое, наверняка остались на месте, чтобы в случае чего прикрыть соратников.

— Поднимаемся, — велел Андрей. — Это что-то вроде местной власти.

Сам, подавая пример, встал на ноги, закряхтел, когда боль пронзила зажившее не до конца бедро.

— Вот так хорошо, — сказал один из шагавших навстречу мужчин.

Оба они оказались молодыми, но никак не призывного возраста, и были вооружены довольно странно: один — американской штурмовой винтовкой «М-16», другой — бельгийской «ФН ФАЛ».

А встретить подобное оружие на просторах России не так легко, как «калаш».

— Приветствуем вас на нашей территории, — сказал мужчина с «М-16», чернявый, с внимательными серыми глазами и щетиной на подбородке. — Честно говоря, вы первые, кто явился из-за её пределов, хе-хе.

— Неужели никого не было? — удивился Андрей. — Кто-то из области мог добраться.

— Мог, но не добрался, — вступил в разговор второй, с рыжей вьющейся бородкой и фурункулом на щеке. — С юга не подойти, там… — он запнулся, — … хм, проблема. На севере чудовищ полно, на западе вообще ад кромешный… На восток наши разведчики далеко не забирались, но и оттуда никого не было.

— Там кликуши засели, — сообщил Илья. — Всякие чики-пуки, болтуньи долбанутые. А ещё паучидло гнусный паутину сплел, да только мы ему перо в пузо воткнули, так что он сдох.

— Да? — обладатель «М-16» посмотрел на бритоголового скептически. — Ну а вы откуда?

— Из Нижнего Новгорода, — сказал Андрей.

После этой фразы недоверие появилось и на физиономии рыжебородого, ну а обладатель «М-16» откровенно заухмылялся.

— Двести километров прошли? — спросил он. — Что-то на байки похоже, хе-хе.

— А зачем нам врать? — пожал плечами Андрей.

— Вроде незачем, — признал рыжебородый. — Вид у вас помятый, грязный, словно и вправду немало протопали. Но нам, в общем, дела нет — правду вы говорите или лапшу на уши вешаете. Отведем к коменданту, он с вами и будет разговаривать, а потом решит, что делать…

— А в качестве кого мы пойдём к коменданту? — Лиза вздернула подбородок. — В качестве пленников?

Владимирцы переглянулись — над этим вопросом они в силу отсутствия чужаков ранее не задумывались.

— Нет, не думаю… — после паузы ответил обладатель «М-16». — Вы особой враждебности не проявили, хе-хе, поэтому мы не станем вас разоружать, да и не представляю, как это можно сделать… Поэтому сойдете за гостей, явившихся с дружественным визитом. Ха, только не вздумайте превращаться во что-нибудь ужасное!

— Если мне не налить, точно не превращусь, — пообещал Илья.

Третьего в патруле не оказалось, никто не прятался за киоском на остановке.

От перекрестка их повели на север, и Андрей испытал четкое ощущение дежавю — показалось, что все, происходящее сейчас, с ним однажды было, только не во Владимире, а в Гороховце, и рядом шагали не двое мужиков в военной форме, а болтливый Степаныч…

Оставалось надеяться, что местный лидер, называющий себя комендантом, окажется столь же вменяемым, как Антон.

— Ого, — только и сказал Илья, когда они вышли к большому парку.

Что тут было до катастрофы — мог сказать только местный, но сейчас за металлической оградой вздымалась настоящая стена зелени. Шипы, листья, ветви, стволы — все это переплеталось, не позволяя заглянуть даже на метр, и кроны необычайно высоких деревьев мерно колыхались.

— Да, впечатляет, — кивнул рыжебородый. — Что там внутри — до сих пор не знаем, но одно хорошо — чудовища с этой стороны не приходят.

Наткнулись на ещё один патруль, на этот раз из троих человек, и вновь Андрей поразился разнообразию их вооружения — два «АКСУ» и израильский пистолет-пулемёт «Узи», не особенно удобный для боя даже на средней дистанции. На чужаков трое посмотрели с удивлением, перекинулись парой слов с сероглазым и отправились дальше.

А затем увидели здание с надписью «Педагогический колледж» над крыльцом, часовых на крыше и у входа.

— Пришли, — объявил рыжебородый. — Надеюсь, комендант не убыл в очередную экспедицию.

— Что за экспедиция? — осторожно спросил Андрей.

— А за продуктами. Нас тут почти сорок человек, такую прорву накормить — это не два пальца об асфальт. Поэтому что ни день, отряды по магазинам и оптовым базам отправляются…

На крыльце дежурили двое — пузатый дядька лет шестидесяти, вооруженный охотничьим ружьем, и девица с некрасивым лицом, что могла похвастаться укороченным пистолетом-пулемётом «Хеклер-Кох».

— Стой! — сказал дядька. — Это кто такие?

— Гости из Нижнего Новгорода, — ответил сероглазый. — К коменданту ведем.

— Не положено просто так, — пузан насупился, маленькие глазки его забегали. — Сначала доложим. Марта, сбегай, а вы пока, ребятишки и девчушки, тут подождите, только от дождя укройтесь…

Вот и ещё одно, причем существенное, отличие от Гороховца — там все было по-семейному неформально, здесь же, в «свободной комендатуре», все основано на жесткой дисциплине.

Некрасивая барышня исчезла за дверью, а гости забрались под козырек.

Илья попытался вступить в беседу с рыжебородым, выяснить, как тут «насчет девчонок», но эта тема была встречена без особого дружелюбия, и порыв бритоголового затух.

— Можно идти, — доложила вернувшаяся девица с «Хеклер-Кохом». — Только оружие надо бы того, сдать.

— Вот уж нет, — сказал Андрей. — У нас, ядреная бомба, нет основания вам доверять, как и у вас нам. Мы чужаки друг другу, а то, что не стали стрелять сразу, ни о чем не говорит. Вы хотите, чтобы мы сдали вам автоматы и пистолеты и вошли внутрь безоружными? На такое согласится только идиот.

Барышня с «Хеклер-Кохом» удивленно приоткрыла рот, пузан насупился ещё сильнее. Ситуация, в которой они оказались, более всего напоминала шахматный пат, когда никто не может выиграть, но не может и проиграть.

— Разумно, хе-хе, — признал сероглазый. — Можем сделать так…

И он предложил, чтобы Андрей пошёл к коменданту один, без оружия, а девушки и Илья остались тут, причем двое патрульных избавляются от автоматов и фактически становятся заложниками.

— Идёт, — согласился Соловьев, после чего повернулся к Маше: — Держи и постарайся сберечь.

Уроженка Лемешков неловко приняла «калаш», повесила его на плечо, а «ПМ» и вовсе чуть не выронила. Андрей ободряюще улыбнулся ей, подмигнул Лизе и, оставив рюкзак у ног Ильи, вошел в здание бывшего педагогического колледжа.

Комендант занимал бывший директорский кабинет.

Войдя туда, Андрей заметил, что бесполезный компьютер со стола убрали, но зато на столешнице лежит, поблескивая металлом, самый настоящий «кольт» образца девятьсот одиннадцатого года — машинка для убийства, не устаревшая за век ни морально, ни технически.

— Добрый день, — сказал комендант, невысокий, плотный и весь какой-то неприметный.

— Добрый, — откликнулся Андрей. — Простите, но мне интересно, откуда у вас столько разного оружия? «Хеклер-Кох», американское, израильское и бельгийское, потом этот «кольт»…

Комендант усмехнулся:

— Ещё две недели назад я работал в Комитете и среди прочих дел занимался одним, связанным с торговлей оружием. Один… барыга, скажем так, устроил во Владимире перевалочный пункт и снабжал всякой «экзотикой» любителей огнестрела по всей Центральной России. Да, и наработки по этому делу мне очень пригодились, когда произошло… — он кивнул на окно, — все это… Особенно знания о том, где находился «склад» с товаром. Ладно, перейдем к делу. Можешь звать меня Семеном. Эти дни мы просидели на одном месте, а ты, если не врешь, немало протопал. Мне хочется знать, что творится на просторах нашей Родины.

Андрей в ответ назвался и принялся рассказывать, начиная с того момента, как вышел из дома.

Комендант слушал внимательно, сцепив руки и поблескивая маленькими колючими глазками. Время от времени покачивал головой, но признаков недоверия не проявлял и во лжи собеседника не обвинял.

— Да, невесело, — проговорил он, когда Андрей закончил, и щелкнул себя по уху. — «Лягушки», «гориллы», иные твари, рощи непонятных деревьев, озера эти, прочие изменения ландшафта… Ты, гость из Нижнего, видевший куда больше меня, можешь сказать, что произошло?

— Нет, не могу. А у вас есть своя версия?

— Откуда? — Семен откинулся в кресле. — Мне было не до того, чтобы над отвлеченными вещами думать. Надо было выжить самому и помочь выжить тем, кто оказался рядом. Испуганным, ошарашенным людям, не готовым к тому, что теперь придется ходить не на работу, а в караул, и бояться не того, что тебе задержат зарплату, а чудовищ, — он покачал головой. — Да, и скажу тебе — это было непросто. Кое-кто подчинился сразу, иных пришлось заставить, другие погибли по собственной глупости. Но сейчас я держу то, что осталось от моего родного города, в кулаке!.. Ладно, перейдем к делу. Куда вы идете?

— В Москву, — сказал Андрей. — Хочется верить, что она уцелела и что там есть какая-то власть.

— И мне хочется. — Комендант задумался, забарабанил по столу пальцами. — Так, чинить препятствий мы вам не будем, если нужна какая помощь — окажем… Ну а если доберетесь до столицы, то не забудьте сообщить, что мы тут держимся и флаг России спускать не собираемся.

— Само собой, — кивнул Андрей. — С нами девушка из Лемешков, у неё родственники жили на улице Герцена. У вас никого оттуда нет? И что в том районе, не знаете?

— С Герцена? Вроде никого нет… Да, но можете поспрашивать, поискать — ближе к вечеру народ соберется, вы увидите всех, кто выжил. Или двинете дальше сегодня же?

Настал черед Андрея задуматься.

— Нет, — сказал он после паузы. — Думаю, что подождем до завтрашнего утра.

Натруженная за день нога болела, и если уж они отыскали безопасное место, то почему бы не пересидеть здесь, не дать ране затянуться? Да и спутникам небольшой отдых не помешает.

— Тогда сейчас я вызову помощника, и вас разместят. — Семен поднялся.

Через полчаса гости из Нижнего получили большую комнату на втором этаже. Пришлось отодвинуть к стене столы и стулья, освобождая место на полу, и открыть одно из окон, чтобы впустить в помещение свежий воздух.

— Надолго мы тут? — спросила Лиза. — Честно признаюсь, здешние порядки мне не особенно нравятся.

— В чужой монастырь со своим уставом не ходят, — сказал Андрей. — Потерпим, а задерживать нас не будут. Завтра с утра сходим, проверим, что там с родственниками Маши, хотя шансов на то, что они выжили, немного.

Уроженка Лемешков вздохнула.

— А потом двинем дальше, — продолжил он. — Сегодня же отдыхаем.

— Ну я тогда пойду осмотрюсь, с народом покалякаю, о жизни перетру, — заявил Илья и утопал из комнаты.

Убедившись, что барышни шушукаются о чем-то своем и этого занятия им хватит на час-другой, Андрей лег поспать — с этой раной уставал много быстрее, чем раньше, да и высыпаться стал хуже…

Задремал быстро, а проснулся от донесшегося из-за окна крика.

Автоматически схватился за лежавший рядом «калаш», но в следующее мгновение понял, что выглядывающие в окно девушки совершенно спокойны, а на улице не вопят от страха, а просто громко отдают команды.

— Что там такое? — спросил он, подавив зевок.

— Похоже, расстрел, — ответила Лиза.

— Что? — В следующий момент Андрей оказался на ногах.

Окна выходили во двор колледжа, построенного буквой «П», хорошо было видно противоположное крыло, а также многочисленные люди внизу. Большей частью они толпились у крыльца, и среди прочих там маячил Илья с любопытной физиономией, а рядом — двое патрульных, что первыми встретили гостей.

Отдельно стоял комендант, возле него — двое парней со штурмовыми винтовками «М-16», а у стены — жалкий, дрожащий мужичок со связанными за спиной руками и бегающим взглядом голодной крысы.

— Решением особого трибунала ты приговорен к смертной казни, — говорил Семен четко, спокойно, будто расстреливал людей каждый день. — Приговор будет приведен в исполнение немедленно. А поскольку я не хочу, чтобы кто-то из моих людей взял грех на душу и возненавидел меня, я пристрелю тебя сам.

— Пощ-щади-те, — промямлил стоявший у стены человек и упал на колени. — Я больше не буду!

— Не будешь, — согласился Семен, забирая «М-16» у одного из парней.

— За что его? — спросил Андрей.

— Насколько я поняла, за мародерство. — Лиза отвернулась от окна, стали видны закушенная губа и сердитые глаза. — Ради бога, не хочу на это смотреть! Мерзкое зрелище!

— Пощщадиитееее! — осужденный уже выл, взгляд его был совершенно безумным.

В толпе многие, особенно женщины, отводили взгляды, но все молчали, никто и не думал роптать. Подопечные коменданта, похоже, не сомневались, что публичная казнь — вещь по крайней мере необходимая.

Семен поднял винтовку, прицелился и нажал спусковой крючок — раз, другой…

Вой прервался, на груди осужденного появилось багровое пятно, рядом ещё одно, и на землю упал уже труп.

— Да, и так будет с каждым, — сказал комендант, возвращая оружие. — Правил у нас немного, но нарушать их не стоит. Иван, займись телом, нечего ему тут валяться. Остальным разойтись.

Труп мародера поволокли прочь.

Андрей отошел от окна в задумчивости — да, тут было много общего с тем, что произошло в Гороховце, но трудно представить ситуацию, в которой Антон отдал бы приказ о расстреле кого-то из земляков, а тем более сам бы взял в руки оружие и привел приговор в исполнение…

Там все держалось на доверии, во Владимире — на жесточайшей дисциплине.

Через несколько минут в комнату ввалился Илья, возбужденный, ухмыляющий и пахнущий табачным дымом.

— Вы видели, а? — спросил он с порога. — Вот ботва дикая! Реально нравы у них, как на «красной» зоне!

— Видели, — отозвался Андрей.

— Ну ваще, я прямо ошизел! — впечатления переполняли бритоголового. — В расход чувака пустили типа за то, что он без приказа что-то в магазине стырил. Айда отсюда, пока нас шпионами не признали и к стенке не поставили, как в том фильме американском, ну с этим, с Брюсом Редфордом…

Соловьеву такая перспектива казалась маловероятной — бывший гэбэшник Семен был, несомненно, парнем решительным и жестоким, но на человека, способного на предательство, он не походил.

Хотя кто их знает, этих работников спецслужб?

— Интересно, а врач у них есть? — задумчиво осведомилась Лиза. — Пойду поищу…

Илья проводил её взглядом и продолжил рассказ:

— Я с братвой по жизни погуторил, они мне много интересного рассказали. Там, дальше, — он махнул рукой на окно, — раньше Старый город был, ну, с древних времен, там князья всякие, церкви, ворота какие-то. Так после катастрофы туда людям ходу нет вообще. Чо-то там такое жуткое, что не пойми чо. А с юга, из-за реки, разные твари приходят, которыми кто-то управляет.

— То есть как? — вмешалась в разговор Маша.

— Ну… — Не особо мощный лоб Ильи пошёл морщинами. — Они как бы умнее других, обычных, и делают разные вещи, словно в одной команде играют, даже выручают друг друга и все такое. Мне сказали, — бритоголовый понизил голос до шепота, — что там кто-то вроде колдуна прячется.

Андрей подумал, что это ему очень не нравится.

В Гороховце было чудовище, и чтобы справиться с ним, понадобился заезжий «герой», здесь «колдун», против которого наверняка попросят выступить гостей, опытных в истреблении всякого рода злобных тварей…

Все это напоминало сценарий, где действуют не люди, наделенные свободой выбора, а персонажи, способные выполнять лишь строго определенную, заранее прописанную роль. И ему вовсе не хотелось быть одним из этих самых персонажей, пусть даже главным, великим и победоносным.

— Готов поспорить на свой автомат, — сказал Андрей, — что нам предложат разобраться с этим колдуном.

— Ну да, похоже на то, — буркнул помрачневший Илья и принялся ожесточенно чесать макушку.

Лиза вернулась через полчаса, молча взяла Андрея за руку и повела за собой, загадочно улыбаясь.

— Куда? — спросил он, очутившись в коридоре.

— К врачу. У них тут настоящий медпункт и хороший специалист, пусть он твою рану посмотрит.

Врач оказался дяденькой лет сорока в толстых очках, придававших ему сходство с совой, нацепившей белый халат. В ответ на приветствие Андрея он булькнул что-то неразборчивое, а затем велел ложиться на кушетку и снимать брюки.

Осмотрев рану, доктор недоверчиво хмыкнул:

— И вы утверждаете, что получили её позавчера? — уточнил он тонким голосом.

— Да, — сказал Андрей, вспоминая бой в Лемешках, и то, как пуля разорвала ему бедро.

— Выглядит сомнительно. Зато несомненным выглядит то, что тут все заросло, причем на диво чисто, — заявил врач. — Рискну предположить, что и без всяких процедур вы ещё через пару дней будете полностью здоровы.

— Э, спасибо… — поблагодарил Андрей.

Когда они вышли из медпункта, Соловьев поинтересовался у Лизы:

— И зачем это нужно было?

— Ну вот, а я надеялась, что ты оценишь мою заботу, — девушка надула губки, но тут же рассмеялась. — На самом деле я хотела себя проверить. Мне казалось странным, что ты восстановился так быстро, и я боялась, что что-то просмотрела, упустила. Ты шёл неплохо, поправлялся, но вдруг бы рана вновь открылась или в неё залезла какая-то зараза?

Андрей только головой покачал.

Разговор, который он предвидел и которого не хотел, состоялся вечером, вскоре после ужина в столовой. Гостей усадили за отдельный стол, и они поели под любопытными взглядами уцелевших владимирцев.

Стоило Андрею отодвинуть от себя стакан из-под чая, как рядом появился рыжебородый патрульный.

— Комендант зовет, — просто сказал он.

Илья мрачно засопел, принялся зыркать по сторонам, выискивая признаки того, что их готовятся взять под стражу. Маша застыла, точно окаменела, живыми остались лишь глаза, и только Лиза сохранила присутствие духа: она ободряюще улыбнулась и одними губами прошептала:

— Я с тобой.

— Хорошо, — Андрей поднялся и зашагал вслед за рыжебородым.

За окнами темнело, и на столе, за которым ранее сидел директор колледжа, горела лампа под зеленым абажуром. В её свете лицо Семена казалось очень старым, резко выделялись морщины, мешки под глазами, мрачно блестели глаза.

— Ну как кормежка? — спросил комендант.

— Неплохо, — ответил Андрей. — В такое время трудно ждать разносолов, но ваши повара справляются.

Семен хмыкнул и взмахом руки отпустил рыжебородого.

— С ними нам повезло, — сказал он, когда шаги того затихли в коридоре. — Ладно, перейдем к делу. У нас имеется проблема, с которой мы в силу разных причин не можем справиться. Есть подозрение, что частью чудовищ, находящихся в пределах Владимира, кто-то управляет.

— Некий «колдун»?

— А, вы уже слышали. Да, похоже, что центр управления находится на территории областной больницы.

— И вы хотите, чтобы я проник туда, разобрался, что там происходит, и при возможности уничтожил бы того, кто во всем виноват? — проговорил Андрей, не скрывая скепсиса.

Все точно — он записан на роль «героя», и окружающие изо всех сил ему подыгрывают. Странно только, почему встречные барышни все как одна не падают в обморок от любви.

Хотя если вспомнить ту блондинку из Гороховца…

— Примерно так, — согласился несколько опешивший Семен.

— Но почему я? У вас же полно людей.

— И большинство из них впервые взяли в руки оружие несколько дней назад, — комендант усмехнулся, грустно и немного презрительно. — А вы ведь служили в армии, я вижу, и не просиживали задницу в казарме.

— Разное было, — буркнул Андрей.

То, что происходило в те два года, он вспоминать не любил — случалось всякое, но крайне редко такое, чем стоит гордиться, о чем имеет смысл рассказывать посторонним и вообще хранить в памяти.

— И вы ухитрились пройти две сотни километров, одолев все ловушки, сразив множество чудовищ, — продолжал Семен. — Почему бы вам не завалить ещё одно, только умеющее командовать другими?

— Нет.

— Почему? — Комендант выглядел искренне удивленным.

— Потому что не хочу. — Что он «не хочет» исполнять прихоти неведомого сценариста, Андрей добавлять не стал — чего доброго, бывший гэбэшник решит, что его собеседник сошел с ума.

— Хм, вот как? — Семен щелкнул себя по уху. — Ну что же, настаивать не буду. Но если передумаете… Хотя даже не знаю, чем вас можно простимулировать… Оружие? Патроны? Да, но это все у вас есть… Деньги? Золото? Но ни то ни другое сейчас ничего не стоит.

— И трудиться, уговаривая меня, тоже не стоит, — сказал Андрей.

То, что Соловьева записали в неведомый сценарий в качестве героя, победителя всяческих монстров, вовсе не значит, что он будет безропотно играть эту роль, делать то, что нужно не ему, а неведомому кукловоду.

— Да, я вижу, — после небольшой паузы признал комендант. — Ладно, идите, завтра ещё поговорим.

Вернувшись в отведенную для гостей комнату, Андрей обнаружил, что девушки уже спят, забравшись в спальные мешки, а мрачный Илья расположился за столом и разбирает «калаш».

— А, шеф? — уныло сказал бритоголовый, глянув на Соловьева.

— А ты чего здесь? — удивился Андрей. — Или во Владимире не осталось симпатичных девчонок?

— Остались, да только боязно как-то. Поклеишь такую, а потом тебя в расход пустят — за разврат или за эту, как её… — Илья изобразил умственное усилие, — за разложение моральных устоев коллектива. Нет уж, я лучше тихо, сам с собою, левою рукою… О чем базар был, серьезные терки или так, фигня?

— Хотели подрядить нас на одно дело, но я отказался. Давай спать, что ли?

Бритоголовый спорить не стал, быстренько собрал автомат и принялся расстилать свой спальник. Андрей же обнаружил, что Лиза забрала его мешок, а свой отдала Маше, и вынужден был воспользоваться одеялом Артура Михайловича.

Улегшись, подумал, что сумел-таки вырваться из-под власти грандиозного сценария, и уснул с победной улыбкой.

Ночь выдалась по новым меркам довольно тихой — никто не попытался атаковать здание педагогического колледжа. Только один раз поднялась стрельба, но быстро стихла — похоже, часовые перестарались и начали палить наугад, да под утро дождь неожиданно усилился до ливня.

Ну а после завтрака с Андреем опять возжелал поговорить комендант.

— Ну что, уходите? — спросил он.

— Да. Доберемся для начала до улицы Герцена, проверим, что с родными Маши. Если там никого, то вернемся и оставим девушку у вас. Не думаю, что она захочет пойти с нами дальше. А затем попытаемся выбраться из Владимира в обход Старого города. Там все так плохо, как говорят?

— Вы видели парк? — вопросом ответил Семен. — Так вот, в кремле и окрестностях намного хуже. Вам лучше уклониться к северу, добраться до улицы Лакина и по ней выйти на московскую трассу. Так, где-то у меня была карта Владимира, надеюсь, она вам поможет…

Зашуршала расстеленная на столе карта, обычная туристская, и комендант принялся черкать по ней карандашом:

— Вот сюда, затем так… и вот тут повернете… Да, а до Герцена я отправлю с вами патруль, чтобы вам лишний раз назад не ходить. Они вашу девушку назад приведут, если что.

— С чего такая доброта? — спросил Андрей.

— Не доброта, а трезвый расчет. — Семен улыбнулся, но холодно, по-деловому. — Я смотрю вперёд. Молодая, способная рожать женщина очень пригодится нашей общине, если мы хотим, чтобы люди вновь стали хозяевами Земли. Кому ведомо, каковы на самом деле масштабы катастрофы?

Андрей, честно говоря, так далеко не заглядывал; хотя он и не собирал под своей командой выживших земляков, у него на попечении был маленький отряд, а впереди — дорога.

— Я понял, — сказал он. — Но все равно спасибо.

— Удачи, — кивнул бывший гэбэшник и протянул руку.

Во дворе гостей ожидали двое вчерашних патрульных — рыжебородый с «ФН ФАЛ» и сероглазый с «М-16». Оба выглядели недовольными, а обладатель американской штурмовой винтовки жевал жвачку.

— Пошли, что ли? — спросил он, поворачиваясь.

Как выяснилось довольно быстро, улица Герцена находилась недалеко от педагогического колледжа. Прошли назад к оврагу, через него по мостику, оставляя стадион в стороне, и очутились там, где надо.

— О, пришли! — обрадовалась Маша. — Дом номер четыре, это туда, дальше…

Домики тут были маленькие, частной застройки, а сама улочка — короткой и очень уютной. С трудом верилось, что она расположена в самом центре большого города, областного центра.

Никаких признаков того, что тут остался кто-то живой, не наблюдалось, как и того, что рядом устроили «гнездо» монстры. Вчерашний взгляд не возвращался, но Андрей помнил о нём и время от времени посматривал на юг, туда, где, как он узнал из карты, лежал железнодорожный вокзал, за ним Клязьма, а ещё дальше — областная больница, вотчина «колдуна»…

Четвертый дом, выглядевший довольно старым, выходил на улицу глухой стеной, а дальше тянулся высокий забор, заглянуть за который смог бы разве что Арвидас Сабонис или кто-то из его коллег-баскетболистов.

— Закрыто, — растерянно сказала Маша, толкнув калитку.

— Так стучи. Или крикни, — посоветовал Илья. — Если там есть кто, они от страха под печку залезли.

— Дядя Юра! — крикнула девушка. — Тетя Инна! Это я! Вы тут?!

Никто не откликнулся, ни единого звука не прозвучало из-за забора.

— Придется ломать, — сказал Андрей. — Можно?

Засов на калитке сдался после двух ударов прикладом — отлетел с хрустом и треском. Открылся двор со стоящей в углу бордовой «копейкой», крыльцо, на котором сохли какие-то тряпки, и фасад дома.

— Дядя Юра! — без особой уже надежды повторила Маша. — Тетя Инна!

Ответа вновь не последовало, и девушка зашагала к крыльцу.

— Погоди, я вперёд, — придержал её Андрей. — Там, внутри, может быть кто угодно, «собака», «горилла» или «плевун». Илья, ты прикрывай, а вы, парни, подождите нас на улице.

Рыжебородый кивнул, сероглазый вытащил из кармана упаковку жвачки.

С дверью, ведущей в дом, пришлось повозиться, но в конце концов и она открылась. Дом встретил полной тишиной, запахом помещения, где люди не бывали много дней, пылью на полу и полках.

— Никого, в натуре, — подвел итог Илья, когда они заглянули всюду, включая кладовую и погреб.

— Но как… что же мне делать? — Губы Маши дрожали, глаза были на мокром месте.

Похоже, она до последнего, вопреки всему, надеялась, что её родственники живы, что здесь, в отличие от Лемешков, все как раньше.

— Возвращайся к землякам в комендатуру, — сказала Лиза. — Там ты будешь в безопасности.

— Но я… но я… — Тут Маша сделала усилие и успокоилась: — Хорошо, да, я пойду. Спасибо вам.

— Не за что, — откликнулся Илья. — Мы, типа, такие благородные перцы, все время кого-нибудь спасаем от плохих чуваков да ещё уродцев отстреливаем. Поцелуй меня на прощание, подруга, и все будет в ажуре.

Уроженка Лемешков поглядела на него с непонятным выражением, но, к удивлению Андрея, сделала шаг и очень осторожно чмокнула Илью в щёку. Ему тоже достался лёгкий, почти невесомый поцелуй, а с Лизой девушки обнялись крепко, точно старые подруги.

Вернулись на улицу, где скучали рыжебородый с сероглазым.

— Барышня идёт с вами, — сказал Соловьев. — А мы — своим путём, Семену — привет и удачи.

Маша всхлипнула, махнула рукой, бойцы свободной комендатуры города Владимира кивнули без особой приязни и зашагали обратно по улице Герцена, к мостику через овраг.

— Опять втроем, бляха-муха, — сказал Илья, поглаживая цевье автомата. — И это мне конкретно нравится.

Андрей хмыкнул:

— Не могу поверить, что мы к подобному привыкли. Но это так.

Прошли перекресток и очутились на границе того района, который Семен назвал кремлем и окрестностями: здесь точно так же, как и в парке, вздымалась стена джунглей, плотная, словно дерюга, и недружелюбная, как голодный волк, а над ней торчали колокольни древних церквей.

— Тухляк полный, — оценил Илья. — Я бы туда за все бабло мира не полез.

За спиной зашуршало, и, обернувшись, Андрей увидел движение на крыше ближайшего дома. Нечто маленькое, похожее на ребенка, и очень проворное скользнуло по листам шифера и исчезло из виду.

— Хм, надо же, что-то новенькое, — сказал он. — Ладно, хоть не нападает. У нас и без всяких тварей проблем хватает — топать и топать, пока обойдем это мичуринское безобразие.

Если верить карте, крюк и в самом деле предстоял немалый.

Дождя сегодня не было, но небо скрывали облака, а под ногами хлюпали лужи от ночного ливня. Стена зелени тянулась по левую руку все время, пока поднимались в гору, и никуда не исчезла даже после того, как миновали большую развязку и оказались на площади Горького.

Тут Андрей заметил «гориллу», наблюдавшую за ними с крыши высотного здания, и невольно замедлил шаг. Вспомнились рассказы о том, что кое-какие местные твари действуют «командой», помогают друг другу, а также взгляд, который тревожил вчера на подходах к центру города…

Неужто «колдун» проявил интерес к троим путешественникам?

— Ты чего? — удивилась Лиза, потом заметила, куда он смотрит, и тоже подняла голову. — Ой!

— Сидит, тварь, — занервничал Илья. — И не нападает. Может быть, пугнуть её?

Но стоило ему поднять ружье, как «горилла» спряталась — она хорошо знала, что такое огнестрельное оружие.

— У, падла! — разочарованно воскликнул бритоголовый.

У следующего перекрестка им попалась чёрная «собака», прятавшаяся за павильоном остановки, рядом с которой навечно замер троллейбус. Поняв, что она замечена, тварь поджала хвост и рванула прочь с такой скоростью, что брызги полетели из-под лап.

Делиться со спутниками подозрениями насчет того, что за ними следят, Андрей не стал: кто его знает, может быть, это просто паранойя? Но когда он, обернувшись, заметил маячившую в отдалении невысокую фигурку с длинными, почти до земли руками, последние сомнения исчезли.

Их «ведут», хотя и не особенно аккуратно.

— Оружие приготовили, — велел Андрей. — Готов поставить собственные зубы, что впереди нас ждет засада.

Вышли на перекресток, за которым возвышалось офисное здание в хайтековском стиле, но сверху «обкусанное», как и многие другие строения Владимира. И именно из-за него, из-за ближнего угла, выскочили четыре крупные «собаки».

Илья повернулся в ту сторону, застрекотал его автомат, Андрей очень вовремя заметил, что из-за дома с другой стороны объявились три «гориллы» и тоже рванули к людям.

Брошенная граната заставила их разбежаться, но одна тварь не успела уйти из зоны поражения. Завизжала, как поросёнок, рухнула, да так и осталась лежать грудой сивого меха. Вторую завалила Лиза, хладнокровно всадив прямо в морду половину магазина, третья предпочла удрать.

— Отбились, — с довольным смешком сказал Илья. — Хотя странно, что они вместе напали.

— Да, — кивнул Андрей. — Идём быстрее, надо поскорее отсюда выбраться.

Он по-прежнему не собирался говорить, что за ними следят, что эта атака организована и была, скорее всего, проверкой. Вряд ли власть «колдуна» простирается очень далеко, и, если уйти подальше, тот, вероятно, просто не сможет управлять тварями.

А к чему зря нервировать спутников?

— Отсюда — это откуда? — Лиза, судя по вопросу, что-то заподозрила. — Что вообще происходит?

— Нечто очень неприятное, — ответ был уклончивым и в то же время совершенно честным.

Нога у Андрея, к счастью, не болела, и он мог шагать наравне с остальными.

Заросли оборвались, их место занял обыкновенный жилой квартал, но легче на душе не стало. Малорослый соглядатай никуда не исчез, все так же маячил в отдалении и отставать не собирался.

Асфальт впереди расколола трещина, из неё вырвался настоящий столб пахнувшего серой дыма. Дом справа от дороги пошёл трещинами, принялся медленно оседать, со звоном начали лопаться оконные стекла.

— Етить перемать! — воскликнул Илья. — Чего началось-то?

Ничего не началось, но они были вынуждены отступить к левой обочине, туда, где за забором пряталась строительная площадка.

— Что-то очень неприятное, — повторил Андрей, понимая, что вчерашний взгляд вернулся, по коже ползут мурашки размером с майских жуков, и очень хочется спрятаться.

На крыше торгового павильона, что находился рядом с разваливающимся домом, объявилась парочка «плевунов». Они надули щеки, и два кома ядовитой слизи полетели в сторону людей. Один с чмоканьем врезался в забор, другой угодил в асфальт, разбрасывая зеленовато-жёлтые брызги.

Андрей шлепнулся на живот, надавил на спусковой крючок, ненамного отстали от него и спутники. Пули зацокали по стенкам павильона, зазвенела разбитая дверь, один из монстров с визгом полетел наземь.

— Добивай второго! — крикнул он, поворачиваясь туда, откуда к ним со всех ног бежал малорослый соглядатай.

Он напоминал «желтоглазого», что следил за ними от Нижнего, но был ещё меньше, а в проворстве дал бы фору даже мартышке: рванул в сторону, уходя от очереди, несколько раз подпрыгнул.

— Ах ты, сука… — прошептал Андрей, меняя магазин.

— Есть! Попал! — завопил Илья, и в этот момент забор за их спинами затрещал.

Взвизгнула Лиза, Андрей попытался перекатиться на спину, чтобы встретить новую опасность лицом к лицу, но помешал рюкзак. Увидел спрыгнувшую с забора «гориллу» и ухитрился попасть в неё, но не особенно удачно, так что тварь даже не пошатнулась.

Не обращая внимания на мужчин, она метнулась к девушке и свалилась, лишь получив от той дюжину пуль в грудь.

— Что за… — Илья осекся.

Вторая, явившаяся тем же путём «горилла» воспользовалась тем, что Лиза меняла магазин, и схватила её очень аккуратно. Треснул смятый в огромном кулаке «калаш», а тварь метнулась обратно к забору и одним прыжком взлетела на него.

Илья очень торопился выстрелить и именно поэтому промахнулся.

— Стой, дурак! — рявкнул на него Андрей. — В Лизу попадешь!

Забор не выдержал, опоры треснули, металлические листы разошлись в тот самый момент, когда «горилла» спрыгнула на другую сторону. Открылась панорама стройплощадки: котлованы с торчащими из них бетонными сваями, фургончик для рабочих, экскаватор с опущенным ковшом.

Тварь вынуждена была бежать на двух ногах и поэтому двигалась не очень шустро.

— За ней! — прохрипел Андрей, поднимаясь на ноги.

Тяжёлый рюкзак помешал сделать это быстро, вдобавок напомнила о себе рана, так что, когда он вскочил, «горилла» успела скрыться за фургончиком. Через мгновение могучая фигура, поросшая седой шерстью, мелькнула на другой стороне котлована и исчезла из виду.

Они остались вдвоем.

Глава 6

— Ну и хренота… — сказал Илья, а затем выдал матерную фразу даже не в три, а в пять этажей.

— Давай следом! — крикнул Андрей. — Нападение было затеяно ради того, чтобы похитить Лизу!

Чужого взгляда он больше не чувствовал, мертвые «плевуны» лежали неподвижно, один на крыше павильона, другой рядом с ним, мелкий соглядатай вовсе исчез. Но зато Соловьев ощущал самую настоящую ярость: эти уроды посмели утащить Лизу, украли доверившуюся ему девушку!

— Стой! Погоди, шеф! — Илья придержал Андрея на рукав.

— Чего ждать?! «Горилла» убегает!

— Мы все равно не сможем шевелить копытами так же быстро, — заметил Илья. — Та лохматая морда уже далеко, а Лизу, возможно, уже едят. Не стоит кипешиться.

— Не стоит?! — Андрей развернулся к соратнику и схватил его за грудки. — А что стоит, ядреная бомба?!

— Э, что за маза? — Илья самообладания не потерял. — Тихо, тихо, осади.

Андрей подумал, что они словно поменялись местами — обычно он удерживал напарника от опрометчивых поступков… Сообразил, что с рюкзаками «гориллу» и вправду не догнать, а бросить их нельзя… Осознал, что Илья не знает о «колдуне» и не чувствовал взгляда…

И успокоился: ярость не то чтобы ушла совсем, но немного пригасла.

— Ладно, извини, погорячился, — буркнул Андрей, опуская руки.

— Ничо, проехали. А зачем этим тварям именно её похищать? В тебе или во мне мяса больше.

— Не в мясе дело, — устало вздохнул Андрей.

И пересказал то, что услышал от Семена: о засевшем на территории областной больницы «колдуне», который умеет управлять чудовищами, а вдобавок упомянул о том внимании, что чувствовал вчера и сегодня.

— Тошняк, — прокомментировал Илья. — Зато ясно, куда топать. Если Лизу просто сожрать решили, то мы ничего не сделаем. А ежели тот гнойный кекс её для себя заказал, то ещё побарахтаемся.

Андрей сжал кулаки и… понял, что соратник прав.

— Да, да… — сказал он, пытаясь собраться с мыслями. — Где там карта? Идём на юг кратчайшей дорогой.

А вот с этой самой «дорогой» возникли проблемы: больница находилась на другой стороне реки, через Клязьму в пределах города вел один-единственный мост, а прямой путь к нему пролегал сквозь «джунгли», как раз через те места, которые Семен назвал наиболее опасными.

— Придется делать крюк, — нехотя признал Андрей. — По Октябрьскому проспекту, затем вниз и вдоль железной дороги…

Чтобы двинуться указанным маршрутом, вынуждены были вернуться немного назад и вдоль стены зелени пойти на запад. Оказалось, что проспект похож на широкий, идущий немного вниз желоб: с одной стороны раскинулись возникшие после катастрофы джунгли, с другой — обычный парк.

Андрей не знал, может ли «горилла» идти через Старый город или вынуждена обходить его, но рассчитывал на худший вариант, и поэтому шли они с максимальной скоростью, почти бежали.

Тяжёлый рюкзак, автомат и «разгрузка» напоминали об армейских марш-бросках.

Илье, никогда не изнурявшему себя спортом, приходилось очень трудно — лицо его было красным, по щекам тек пот, дышал он тяжело, с присвистом, но не отставал и жаловаться даже не думал.

Прошли мостик над ручьем, справа мелькнул синий кругляш очередного озера, а затем проспект закончился, и впереди встала стена зарослей.

— Может быть, попробуем напрямик? — спросил Андрей. — Не так страшен черт, как его малюют?

— А ты не боишься? — Илья пытался восстановить дыхание и вытирал мокрое лицо.

— Боюсь, но деваться некуда. Эх, жаль, что мачете нет.

Андрей вытащил нож и принялся кромсать ветки, пытаясь сделать проход. Зашуршали падающие листья, закачались деревья, напоминавшие помесь сосны с баобабом, а где-то внизу, под землёй, родился неприятный скрежет — будто сгибался огромный, пораженный болезнью сустав.

— Не нравится мне это, — буркнул Илья, оглядываясь.

Что случилось потом, Андрей не понял — он отреагировал на движение, слишком быстрое, чтобы его осознать. Пригнулся, отпрянул назад, запнулся обо что-то и хряпнулся на спину. Содержимое рюкзака радостно «промассировало» позвоночник, почки и лопатки, а перед глазами вспыхнул фейерверк.

На миг почудилось, что видит нависшую над ним огромную человекоподобную фигуру зеленого цвета.

Проморгавшись, понял, что рядом никого нет, кроме Ильи, но что выглядит тот далеко не лучшим образом — бледный и вздрагивающий, с трясущимися губами и выпученными глазами.

— А, очухался? — сказал Илья. — Не, не стоит туда ломиться, дороже выйдет.

— Похоже на то, — откликнулся Андрей.

«Джунгли» в том месте, где он пытался через них пробиться, выглядели так, словно нож не касался их веток. Клинок валялся на земле, но более напоминал изуродованный и оплавленный кусок металла, а по сторонам от него виднелись две похожие на слоновьи следы вмятины.

Андрей поднялся, и они пошли дальше мимо старинных домов в два-три этажа, мимо установленной на помосте и перевязанной ленточкой «Нивы», приза какой-то рекламной акции. Оставили в стороне красивый храм из красного кирпича, выглядевший так, словно его облили кровью.

Дальше улицы пошли вниз, спускаясь к невидимой пока реке.

Проскочили площадь, посреди которой бил точно такой же фонтан белого огня, как рядом с «Республикой» в Нижнем, и углубились в частный сектор, где от Соснинской улицы ответвлялись многочисленные переулки, названные без особой фантазии: Первый Соснинский, Второй Соснинский, Третий…

На Третьем Илья не выдержал:

— Погоди… — выдавил он. — Не могу больше… хоть пару минут…

— Здесь спуск, нет смысла отдыхать. Внизу задержимся ненадолго, водички хлебнем, — возразил Андрей, поглядывая на заросли, что оставались метрах в двадцати по левую руку.

Из-за их сплошной стены доносились ритмичные ухающие звуки.

Илья тяжко вздохнул, но ногами зашевелил, и они почти скатились к железнодорожным путям.

— Стой, раз-два, — сказал Соловьев, останавливаясь. — Перекур пять минут.

В этот момент он вновь ощутил чужой, щекочущий затылок взгляд, и на этот раз — несколько удивленный. Тот, кто организовал похищение Лизы, обнаружил, что спутники девушки вовсе не намерены смириться с происшедшим, и это его изумило — похоже, «колдун» привык, что все идёт так, как ему надо.

Андрей отцепил от пояса фляжку, но глотнул немного, понимая, что лишняя вода все равно выйдет по́том.

— Уф… хы… ну и марафон… — Илья немного пришёл в себя. — Полный кранздец.

— Дальше будет ещё хуже. Готов?

Напарник уныло кивнул.

Они шагали по шпалам, а слева вверх уходил склон, сплошь покрытый густым лесом — курчавились кроны, торчали верхушки деревьев, похожих на ели. Где-то под зеленым пологом наверняка прятались дома, стоявшие тут до катастрофы, хотя, возможно, от них просто ничего уже не осталось.

Вот церкви точно уцелели — колокольни поднимались из изумрудных «волн», словно крошечные маяки.

Вскоре справа показались Клязьма и мост через неё — широкий, на мощных быках-опорах, с торчащими фонарями. Андрей поморщился, обнаружив на перилах, полотне и фонарях многочисленные пятна «плюща», и нахмурился, заметив, что им навстречу бегут несколько «собак».

Илью появление монстров, наоборот, обрадовало.

— Хоть развеемся, блин, — сказал он. — А то я за сегодняшний день ещё никого не убил!

«Собаки» повели себя необычно — не стали кидаться разом, а поделились на две группы и попытались обойти людей с боков, захватить в клещи. Андрей взял на себя тех, что атаковали со стороны реки, Илья — остальных, и за несколько минут они перестреляли всех тварей.

— Сдохнете… — довольно членораздельно произнесла подобравшаяся ближе всех «собака», серая и кудлатая, с головой немолодой женщины, после чего глаза её остекленели, а лапы прекратили подергиваться.

— Сдохнем, — согласился бритоголовый, — но не от твоих зубов, псина.

До моста добрались без проблем, но, для того чтобы попасть на него, вынуждены были немного подняться в гору. Едва миновав первую пару фонарей, почувствовали сладкий аромат цветов «плюща», а побеги на ближайшем растении начали подергиваться.

— Надо бы рот прикрыть, — сказал Андрей. — Хотя бы тряпку смочить, а то эта дрянь нас свалит.

Тряпка в рюкзаке у Ильи нашлась, потратили немного воды из фляги и зашагали дальше, стараясь не подходить слишком близко к «плющу». Вопреки ожиданиям, «лягушки» не пытались преградить им дорогу, да и Клязьма, в отличие от Оки, осталась спокойной.

Никаких гейзеров и прочей ерунды.

Южный берег, в отличие от северного, выглядел почти необитаемым, лишь указатель «Заклязьминский район» давал понять, что Владимир на этом месте вовсе не заканчивается. Начинающееся с моста шоссе тянулось прямо, а деревья у обочин мешали увидеть, что ждет их впереди.

Зашелестели ветви, и Андрей дернул спусковой крючок за миг до того, как первый «плевун» выбрался на открытое место. Второй успел разрядить своё «оружие», но ком слюны пролетел над упавшими людьми, и через мгновение обочину украсили два большеголовых трупа.

— Кто дальше? — спросил Илья. — «Сросшиеся», «гориллы» или «человек-паук»?

Очередная встреча с монстрами произошла, когда впереди показались дома, и на этот раз в бой пошли громадные «обезьяны». Одна выскочила словно из-под земли, из огромной ямы в асфальте, ещё несколько с треском и ревом выбрались из зарослей, и все дружно бросились на людей.

— Ложись! — Андрей швырнул гранату и понял, что вынуть ещё одну не успевает.

Открыли огонь, брызнула кровь, и огромная туша с разбегу грохнулась наземь. Зато вторая очутилась рядом, и пришлось уворачиваться от кулака размером с бочку. Тот прошел совсем рядом, едва не зацепил волосы на виске.

Крикнул что-то Илья, но что именно, разобрать не получилось. «Обезьяна» сердито заревела, и Андрей почувствовал жуткую вонь гнилых зубов, протухшего мяса и ещё чего-то незнакомого, но отвратительного. Выпустил остатки магазина в упор и, понимая, что менять его нет времени, потянулся к пистолету.

Могучие ручищи схватили за бока с такой силой, что затрещали ребра, его вздернуло в воздух.

— Гррр… — сказала тварь, поднявшая крепкого мужчину легко, словно куклу, горящие свирепым огнём глаза оказались совсем рядом, в них Андрей увидел гнев, боль, и ещё — недоумение.

«Обезьяна» словно пыталась вспомнить нечто… возможно, то, что она сама не так давно была таким же безволосым существом с розовой кожей, что сейчас находилось в её «ладошках»?

Едва не теряя сознание от боли, он вытащил «ПМ», ухитрился снять его с предохранителя. Но тут тварь обратила внимание на трепыхания жертвы, и пистолет был вырван у Андрея из руки. Он услышал, как оружие брякнулось на асфальт где-то далеко.

— Гаси громил! — прокричал кто-то рядом, и застрекотал «калаш».

«Обезьяна» развернулась, словно пытаясь закрыться человеком от пуль, но при этом потеряла равновесие и завалилась на бок. Ручищи разжались, и Андрей вывалился из них, упал тяжело, словно парализованный, да так и остался валяться на животе, алчно хватая ртом воздух.

Чтобы пошевелиться, сил не было.

— Поспать решил? — донесся ехидный голос Ильи. — Дело хорошее, но время неудачное…

— Поспишь тут… — Андрей с большим трудом встал сначала на четвереньки, затем на колени и только потом распрямился в полный рост, — когда всякие зубастые со всех сторон кидаются… Интересно, сколько ребер у меня сломано и где мой пистолет?

«ПМ» обнаружился рядом с той ямой, откуда выскочила одна из тварей, а с костями все оказалось не так плохо — ни при вдохе, ни при выдохе нигде не кололо, да и особой боли не было. На боках и в других местах наверняка появились синяки, но по нынешним временам обращать на них внимания стоит не больше, чем на какие-нибудь прыщи.

— Идём, — сказал Андрей, проверив «калаш» и убедившись, что тот в порядке. — Осталось немного.

Те дома, что появились первыми, из виду исчезли, и справа от дороги потянулся березняк, слишком редкий, чтобы устроить в нём засаду, а слева возник обычный городской микрорайон.

Тут все было так же, как к северу от реки, — изуродованные дома, трещины в асфальте, «террикон» посреди двора.

Имейся у потенциального противника хоть сколь-нибудь толковый стрелок, никаких шансов победить их не осталось бы — с крыши любого высотного здания трасса просматривалась отлично. Но «колдун» властвовал лишь над чудовищными порождениями катастрофы, а те могли использовать в качестве оружия только собственное тело.

Взгляд Андрей чувствовал постоянно, и тот с каждой сотней метров становился все тяжелее.

— Больничка, типа, — сказал Илья, едва они прошли гостиницу «Клязьма».

И точно, скопление укрытых за ажурной оградой корпусов было, скорее всего, Владимирской областной больницей. Выглядела она совершенно целой — никаких выбитых окон, сорванных крыш или исчезнувших верхних этажей.

— И как мы будем его тут искать? — спросил Илья. — Если у того перца хоть капля ума есть, он тихо заныкается в отнорке каком и не будет шуршать, пока мы тут примемся лазить…

— Мозги у него есть, — сказал Андрей, — но и любопытство тоже. Хочется верить, что оно возьмёт верх над осторожностью. «Колдун» захочет узнать, кто мы такие, посмотреть на нас, поговорить.

У ворот больницы обнаружили фургончик «Скорой помощи», врезавшийся в будку охраны: на асфальте блестело выбитое стекло, стенка была промята, словно картонная, торчал поднятый шлагбаум.

Похоже, машина оказалась тут именно в тот момент, когда произошла катастрофа.

За воротами располагался небольшой сквер, а за ним поднимался, судя по всему, главный корпус больницы.

— По сторонам глядим, — бросил Андрей, проходя мимо разбитой машины.

Через мгновение сквер «ожил» — из зарослей бесшумно и быстро выскочили трое «сросшихся». И ещё два малорослых желтоглазых существа с раздраженным шипением выбрались из-за будки охраны.

— Ага! Гаси! — завопил Илья, и автомат в его руках принялся плеваться свинцом.

— Одного мелкого взять живьем! — крикнул Андрей.

Двое «сросшихся» полегли сразу, третий ухитрился подобраться вплотную и едва не схватил Соловьева за руку. Но получил несколько пуль в упор и после этого даже не смог разделиться на две половинки, хотя и попытался. Затрещал, задергался, голова распалась на части, но на этом все и закончилось.

Один из «желтоглазых» лежал у стены будки, застывший взгляд его был направлен в небо, второй катался по земле, держась за простреленное плечо и время от времени повизгивая.

— Ну вот, теперь можно заняться пленником, — сказал Андрей. — Так, была у меня в рюкзаке верёвка.

Уцелевшая тварь попыталась драться, но, получив пару раз по морде, поняла, что сопротивление бесполезно.

— Веди нас к пахану, — велел Илья, когда «желтоглазому» связали руки за спиной.

— Он тебя не понимает, — покачал головой Андрей. — Кто велел напасть на нас?

— Он… Он велел… — пробормотал пленник, ежась и пытаясь втянуть голову в плечи.

— Кто такой «он»? И где находится?

— Тот господин, что внутри… Он силен… Есть ещё господин, что далеко, не виден никогда… Тот, что приказал, виден… Дааа… Нельзя его ослушаться, иначе боль… Страшно… Смерть по стопам, жрать дает много… И это хорошо…

Этот «желтоглазый» говорил четче и охотнее, чем нижегородский сородич, но речь его от этого не становилась более понятной.

— Что ещё за два господина? И один внутри? — удивился Илья.

— Один из них — наш «друг», для которого украли Лизу, — сказал Андрей. — Эй ты, чучело, знаешь, куда девушку понесли?

— Знать… Даа, — затряс головой «желтоглазый». — Они тащили её быстро… громилы внутрь… господин, что внутри, велел торопиться… Спешить, иначе все плохо… Больно… страшно…

— Будет и больно, и страшно. — Андрей скрипнул зубами. — Веди туда, куда её унесли, иначе пристрелю!

Он все так же ощущал чужой взгляд, понимал, что «колдун» знает о том, что к нему заявились гости, но при этом терялся в догадках, отчего повелитель толпы чудовищ не пытается остановить их всерьез. Сумей он устроить совместное нападение тех же «собак», «горилл» и «плевунов», вряд ли двух «калашей» и гранат хватит, чтобы принести людям победу.

Или и вправду хочет посмотреть на явившихся к его логову смельчаков?

— Дааа… — протянул «желтоглазый», поднимаясь на ноги, и в его голосе Андрею почудилась издевка.

Они обогнули сквер и поднялись на крыльцо приемного покоя, двери которого выглядели так, словно по ним стреляли из пулемета, — искореженные, с выбитыми стеклами и свернутыми ручками.

В больнице пахло чем-то сладким, пол был на удивление чистым, словно тут продолжали убираться каждый день, зато на стенах виднелись островки темно-фиолетового мха. Когда люди проходили мимо, мох начинал шевелиться и пульсировать, в стороны от него летели лиловые искорки.

— Ну и ботва гадостная, — оценил Илья, когда они прошли мимо настоящего мохнатого ковра толщиной сантиметров тридцать.

— Гадостная… стная… стная, — изобразил эхо «желтоглазый» и мелко захихикал.

Никаких тварей видно не было, на лестницах и в коридорах больницы царила неприятная, давящая на уши тишина. Иногда откуда-то снизу, отдаваясь через пол, прикатывала непонятная вибрация, от которой начинали позвякивать оконные стекла, а фиолетовый мох съеживался.

— Больно гладко все. Может, нас в ловушку ведет? — сказал Илья, когда они свернули с лестницы в очередной коридор.

— Не думаю, — отозвался Андрей. — Люди могли бы такое устроить, но мы имеем дело не с людьми.

Коридор, где они оказались, сильно отличался от иных помещений больницы. Тут не было мха, зато потолок выгибался вверх, а по стенам тянулось нечто вроде белесых корней, усеянных полупрозрачными вздутиями. Пол «украшали» грибы чуть ли не полметра высотой, чёрные, с полупрозрачными шляпками и синеватой бахромой.

— Вот черт, — проговорил Андрей, когда начали попадаться аккуратно выломанные двери палат. — Долго ещё идти?

— Нет… Скоро видеть господин, что снаружи… Другой господин не видеть никогда, только знать о нём… Дааа… — ответил «желтоглазый», оглядываясь на людей через плечо.

Очередной поворот, и они очутились в громадном зале, немного похожем на концертный, — для того чтобы создать его, пришлось объединить помещения нескольких этажей.

— Вот! — пискнул пленник и упал на пол.

Далеко впереди, у изуродованной, покрытой выбоинами стены, располагалось нечто вроде помоста, и на нём, в кресле, сидело человекоподобное существо. А перед ним на полу лежала находившаяся без сознания Лиза — её рыжие волосы разметались по линолеуму, руки были безвольно раскинуты.

Сидевший шевельнулся, и Андрей ощутил знакомый взгляд.

— Вот и главный урод, в натуре, — сказал Илья. — Пристрелим эту сволоту?

— Вряд ли это у вас получится! — голос у «колдуна» оказался на удивление сильным, он обрушивался сразу со всех сторон, будто хозяин больницы говорил через развешенные по стенам динамики.

— Давай! — сказал Андрей, вскидывая автомат.

Он и не надеялся попасть с первого патрона — слишком большим было расстояние, но понимал, что «колдуна» нужно пугнуть, отвлечь, а возможно, и ранить, чтобы тот не затеял какой пакости.

Стреляя на ходу, побежал вперёд, а через мгновение понял, что Ильи рядом нет.

— Не так шустро! — прогрохотал сидевший в кресле. — Оглянись!

Андрей непонятно почему послушался, хотя мелькнула мысль, что это может быть ловушкой…

«Желтоглазый» лежал там же, где и раньше, уткнувшись мордой в пол, и признаков жизни не подавал. Илья стоял, глядя в пространство, а на круглой физиономии его застыло удивленное выражение. Он вроде бы дышал, но не двигался и даже не моргал, а сжимавшие «калаш» руки были белыми, как алебастр.

— С вами управляться даже проще, чем с теми тварями, что служат мне! — в голосе «колдуна» слышалось презрение. — Я могу сотворить то же самое и с тобой, могу приказать твоему сердцу не биться!

— Почему же ты этого не делаешь? — спросил Андрей.

— Потому что мне интересно. Вы — первые люди, которые пришли ко мне по собственной воле.

— Не тронь ты Лизу, мы бы о тебе и не задумались, — буркнул Андрей и тут вспомнил свои размышления насчет «сценария»: его автор не мытьем, так катаньем заставил Соловьева играть свою роль; когда тот отказался тащиться к логову «колдуна» добровольно, вынудил его это сделать.

Но кто способен обладать таким могуществом?

— Иди сюда! — приказал хозяин больницы. — И не вздумай стрелять, иначе тебе будет плохо!

Андрей ещё раз оглянулся на Илью, убедился, что тот все так же пребывает в неподвижности, и пошёл вперёд: ладно, пока поиграем по местным правилам, а затем, когда «колдун» расслабится, потеряет бдительность, можно будет поискать шанс на победу…

Одолев метров десять, наконец-то смог рассмотреть сидевшее в кресле существо и невольно поморщился: человека оно напоминало, но было лишено большей части черепа.

К чему крепились челюсти с желтыми кривыми зубами, оставалось непонятным, выше поблескивали покрытые серой слизью полушария мозга, торчали глаза на стебельках. Тело скрывалось за белым врачебным халатом, и можно было видеть только кисти, на вид вполне обычные, с короткими пальцами и аккуратно подстриженными ногтями.

— Что, не нравлюсь? — Реакция Андрея не осталась незамеченной. — Ты мне тоже.

Когда «колдун» говорил, челюсти его не двигались, так что слова каким-то образом транслировались прямо в мозг. И ещё воздух вокруг сидевшего в кресле существа дрожал, как над раскаленным асфальтом, а руки нервно подергивались.

Лиза, лежавшая возле помоста, вроде была жива, не имелось признаков того, что она пострадала. Но Андрей старался на неё не смотреть, чтобы не отвлечься и не проворонить какой-нибудь маневр врага.

— У тебя ещё есть шанс остаться в живых, — сказал он. — Если ты немедленно отпустишь нас.

— Что? — «Колдун» захохотал, и на этот раз голые, не покрытые кожей челюсти задергались, между зубами мелькнул багровый острый язык. — Да будет тебе известно, что я бессмертен! Мир изменился по моему приказу, и теперь он повинуется моей и только моей воле! Я в силах повелевать им, приказывать кому захочу, и во власти моей творить все, что угодно!

Существо в кресле, несмотря на очевидное могущество и необычные способности, было безумным, и это безумие делало его, с одной стороны, ещё более опасным, а с другой — уязвимым.

— Ты уверен? — спросил Андрей, развернул автомат и начал стрелять.

На короткий миг ощутил сопротивление, мускулы отказались повиноваться, а руки — двигаться нужным образом. Но преодолел его усилием воли, и «калаш» наполнил зал лязгом и грохотом. Цепочка красных пятен прочертила белизну халата, и «колдун» захрипел от боли.

— Как? Почему? — выдавил он, вращая глазами, а затем осел в кресле.

Воздух задрожал сильнее, слизь на мозге точно вскипела, и хозяин больницы принялся разваливаться — в прямом смысле слова, то есть у него сначала отвалился палец, затем второй, стукнула о помост кисть, и через пару минут в кресле остался испачканный кровью халат.

Исчез пристальный, цепкий взгляд, все это время словно давивший на мозг Андрея.

Остались радость по поводу одержанной победы и удивление — почему лишенный черепа тип не смог подчинить его тело своей воле, не сумел помешать нападению? Не успел? Или дело в том, что на тех, кто видит серебристый туман над синими озерами, сила «колдуна» не действует?

«Желтоглазый» испустил протяжный вой, вскочил на ноги и рванул прочь.

— Твою мать, что тут было?! — донесся удивленный возглас Ильи, а Лиза застонала и открыла глаза.

— Да так, ничего, — ответил Андрей, подошёл к девушке и опустился на корточки. — Ты как?

— Я?.. — Лиза выглядела так, словно только что проснулась после очень долгого сна. — Не знаю… Помню, как меня эта тварь тащила… — Она передернула плечами. — Потом мост, тут я сознание потеряла… Очнулась уже здесь, перед этим… Он много всего говорил про себя… Какой он могущественный, что я ему нужна, какой пышной будет наша свадьба…

Илья протопал мимо и полез на помост, собираясь то ли прихватить халат на память, то ли заглянуть под кресло. Андрей же обнял девушку за плечи, и она спрятала голову у него на груди — без слез или дрожи, просто на мгновение прижалась, одолевая пережитый страх.

— Но жениться на тебе он не успел? — спросил он.

— Нет, ради бога, — сказала Лиза. — Автомат жалко, и рюкзак куда-то пропал.

— Ничего, добудем новые, — твердо сказал Андрей. — Главное, что ты жива, цела, а тот, кто на тебя покусился…

— На части развалился, — закончил фразу Илья. — Что ты с ним сделал, шеф?

— Заколдовал. Надо, пожалуй, убираться отсюда.

Пробираясь по коридорам больницы, они дважды наталкивались на «горилл», и оба раза встреченные ими твари находились без сознания — похоже, гибель «колдуна» отразилась на его слугах. Илья хотел пристрелить обеих, но Андрей запретил и сам до конца не понял, почему — патронов можно было не жалеть, а очнувшись, эти твари вновь станут опасными…

Но Илья, что странно, тоже особенно не настаивал.

Выбравшись из больницы, устроили небольшой привал — завтрак был давно, а об обеде за всей этой беготней не вспоминали.

— Придется вновь заглянуть в комендатуру, — сказал Андрей, когда трапеза была закончена. — Можно сказать, что не по своей воле, но я все же выполнил то, о чем просил меня Семен. И теперь мы можем честно потребовать в уплату автомат, новый рюкзак и… что у тебя там ещё было?

— Лекарства, — вздохнула Лиза. — Но их лучше набрать в ближайшей аптеке.

И они зашагали обратно — по прямому, как стрела, шоссе, к протянувшемуся над Клязьмой мосту.

До северного берега добрались без происшествий: никто не попытался преградить им путь, несколько «плевунов», встретившихся около того места, где сражались с «гориллами», поспешно шмыгнули в кусты.

Старый город пришлось обходить, забираться в гору там же, где спускались, ну а на пересечении улицы Мира с Октябрьским проспектом они наткнулись на патруль из двух молодых парней с «М-16».

— Ха, вы же должны быть уже далеко, — сказал один из них, чье лицо показалось Андрею смутно знакомым.

— Кое-что нам помешало, — ответил он. — Точнее — кое-кто. Прово́дите нас к коменданту?

— А без проблем, — сказал патрульный. — Пошли.

Семена они увидели несколько раньше, чем ожидали, у крыльца педагогического колледжа, где он о чем-то разговаривал с группой мрачных, пестро вооруженных мужчин.

— А, это вы? — без особого удивления спросил бывший гэбэшник. — Сейчас, подождите.

Закончив инструктаж, он повернулся и внимательно оглядел всех троих.

— Спасибо, что привели. Свободны. Продолжайте исполнять задачу, — сказал комендант патрульным. — А вы шагайте за мной. Доберемся до кабинета, там и поведаете, что с вами случилось.

Но прежде чем начать разговор, он вытащил из ящика стола початую бутылку коньяка, четыре пластиковых стаканчика и разлил по ним густую ароматную жидкость.

— Это зачем? — спросил Андрей.

— Вам надо, поверь мне, — уверенно произнес Семен. — Давай, не задерживай процесс.

Илья опрокинул свою порцию одним махом, Лиза отпила половину и отставила стакан, а Андрей отхлебнул немного — хмельного совершенно не хотелось, да и напряженным себя не ощущал.

— Ладно, перейдем к делу. — Комендант отставил бутылку в сторону. — Ну что?

— Можно сказать, что мы выполнили ваш «заказ», — сказал Андрей. — «Колдуна» больше нет.

Брови Семена поднялись, глаза недоверчиво блеснули.

— Зуб даю, все так и было! — вмешался Илья. — Плесни мне ещё этого клевого пойла, и я все расскажу. Мочилово почти как в «Коммандо», только колбасились мы не с людьми, а с уродами обторчавшимися…

Говорил Илья сумбурно, перескакивал от события к событию, иногда возвращался к пройденному, но главное из его эмоциональной речи было понятно — похищение Лизы, поход к больнице и победа.

— Вот как? — Комендант щелкнул себя по уху. — Прямо как по заказу… Теперь, думаю, можно будет отправить туда разведку… Посмотреть, что там такое было и что есть.

— Не доверяете? — спросил Андрей.

— Доверяй, но проверяй, по этому принципу ещё дедушка Дзержинский работал. — Семен улыбался, но улыбка у него была холодной, а прищур — хищным. — Если все подтвердится, то автомат я вам найду, рюкзак и все прочее, что ни попросите. В разумных пределах, само собой.

Остаток дня провели в той же комнате, где и ночевали.

Лиза сходила в медпункт, вернулась довольная, сообщила, что все с ней в порядке, никаких повреждений нет. Попыталась уговорить Андрея прогуляться туда же, чтобы врач посмотрел синяки на ребрах и ушибленные локти, но тот отмахнулся и сказал, что само пройдет. Зашла в гости Маша, рассказала о том, как она устроилась, что относятся к ней хорошо и уже приставили к делу.

А вечером к ним заглянул комендант.

— Мои парни, отправленные на тот берег, вернулись, — без всяких предисловий начал он. — Трупы чудовищ лежат там, где вы и говорили, «собак» уже обгладывает воронье. В больнице и окрестностях чисто, внутри все тоже соответствует описанию. Стоит признать, что вы и вправду это сделали.

Андрей торжества не ощутил, только спокойное удовлетворение, которое бывает после хорошо исполненной работы.

— Я слово сдержу, — продолжил Семен. — Пишите список, что вам нужно.

Список сочинили быстро, благо оказалось в нём всего несколько пунктов, и тут же отдали его. А следующим утром, после завтрака, комендант пришёл вновь, но на этот раз в компании двух крепких парней.

— Рюкзак, спальник, оружие, медикаменты, — перечислил он, пока парни сгружали принесенные с собой вещи на пол. — Семьдесят четвертого у нас нет, поэтому вынужден отдать вам «АКСУ».

— Ничего, сгодится, — проворчал Андрей. — Ну что, собираемся?

Они находились во Владимире четвертый день, и тот зуд, что толкал его идти дальше и звал в дорогу, с каждым часом становился все сильнее. Соловьев хорошо понимал, что это чувство сродни наркоманской тяге к героину или кокаину, но поделать с собой ничего не мог, да и не хотел, если честно.

— Собираемся, — ответил Илья.

Через пятнадцать минут они покинули здание педагогического колледжа, как надеялся Андрей — на этот раз навсегда. Поскольку никого не нужно было провожать, двинулись к западной окраине кратчайшим маршрутом, оставив по левую руку заросший «джунглями» парк.

На площади Ленина, где стоял совершенно не пострадавший Дворец культуры, украшенный белыми колоннами, спугнули двух «собак», обгладывавших труп «сросшегося».

Завидев вооруженных людей, твари рванули прочь.

— Так все куда прикольнее, — сказал Илья, — когда они друг друга хавают, а нас не трогают.

— Не сомневайся, при случае они и тебя «тронут», — заявила Лиза.

На крыше ДК Андрей заметил «желтоглазого», но тот, обнаружив внимание к собственной персоне, мгновенно спрятался.

Прошли школу, в момент катастрофы лишившуюся оконных стекол, и торчавший за ней «террикон». Когда миновали большой перекресток, он оглянулся и увидел ещё одну мелкую человекоподобную тварь, что неспешно топала следом. Мелькнула мысль, что за ними вновь следят, но Андрей отогнал её — «колдун» погиб, это точно, а кто ещё отправит монстра по их следам?

Но вскоре он вынужден был признать, что слежка действительно есть — «желтоглазый», то ли вчерашний, то ли другой, держался в отдалении, на глаза не лез, но и не отставал.

Выходило, что либо он тащится за ними по собственной воле, либо исполняет чей-то приказ.

Вот только чей?

Очень вероятно, что того самого «господина», о котором говорил «желтоглазый», следивший за ними от Нижнего. Но ведь и его сородич, вчера не по своей воле игравший роль проводника, бормотал о двух «господах», один из коих находится внутри, а второй — снаружи…

Одного превратили в пыль, осталось добраться до другого.

Но кто он, где располагается и чего хочет — к этим вопросам пока невозможно даже подступиться! Вполне возможно, что он и есть тот «сценарист», что закрепил за каждым из выживших определенную роль — кому быть чудовищем, кому героем, а кому и статистом на заднем плане.

— Ну вот, неужели опять? — спросила Лиза, и Андрей понял, что она тоже заметила «желтоглазого».

— Где? Что? — завертел башкой Илья. — Точно, вот он, морда паскудная!

— Не думаю, что это соглядатай, — заметил Андрей. — Скорее всего, тварь просто шлепает по своим делам.

С одной стороны, хорошо, что спутники становятся более наблюдательными, а с другой — лишняя нервотрепка им вовсе ни к чему.

— Да? — Илья, похоже, не поверил. — Может, все одно шугнем эту гниду? Так, чисто для порядка.

— Можно, — согласился Андрей. — Только место для засады найдём.

Место отыскали довольно быстро, когда слева потянулись домики частного сектора. Свернули на одну из улочек, чтобы исчезнуть с глаз соглядатая, а затем ещё и укрылись в переулке.

Если «желтоглазый» и вправду тащится куда глаза глядят, то он пройдет мимо.

Ну а если двинет следом за ними, то сомнений не останется, а останется только получше стрелять.

— Ну чо, где ты, гнида? — нетерпеливо прошептал Илья, когда прошло пятнадцать минут, а никто в поле зрения так и не появился.

— Не спеши… — ответила Лиза, и в тот же момент из-за забора высунулась морда с огромными желтыми глазами.

Мгновение их обладатель таращился на людей, а затем пискнул и рванул прочь.

— Удирает! — гаркнул Андрей. — За ним!

Выскочили на улицу, когда до «желтоглазого» было уже метров тридцать, и дали по очереди ему в спину. Судя по истошному визгу, хотя бы одна пуля в цель попала, но, судя по тому, что тварь не замедлила хода, попала не очень удачно. Побежала даже быстрее, а через мгновение скрылась за одним из домов за правой обочиной.

— Ушёл, вонючка! — в возгласе Ильи прозвучала досада. — Но ничего, будет знать, как за нами следить!

Вернулись за оставленными под присмотром Лизы рюкзаками, а затем пошли дальше. К полудню оказались за пределами Владимира, на Московском шоссе, почти в точности таком же, что уходит из Нижнего.

Андрей оглянулся и подумал, что будет не прочь вернуться сюда… когда-нибудь потом, когда все станет так же, как раньше… или хотя бы когда с улиц исчезнут чудовища и сгинут отхватившие немалый кусок древнего и красивого города смертоносные «джунгли»…

Два часа шагали меж незасеянных полей под солнцем, что сегодня пригревало по-летнему. Из живых существ видели кружившихся в вышине птиц да переходившего трассу барсука, который не обратил на людей внимания.

На обед устроились на окраине поселка Юрьевец, небольшого и сильно пострадавшего во время катастрофы — многие дома были разрушены до фундамента, от других остались дымящиеся ямы, и величественно возвышалась посреди руин уцелевшая пятиэтажка.

А едва вновь пустились в путь, Андрей углядел далеко впереди на шоссе движущуюся точку.

— Хм, надо же, что-то там едет, — сказал он, прикладывая ладонь ко лбу. — Машина?

Илья встрепенулся, но почти тут же лицо его стало мрачным.

— Шум мотора не слыхать, — заметил он. — Что, заныкаемся, чтобы не отсвечивать?

— Заныкаемся, — согласился Андрей, и они укрылись в придорожных зарослях.

Встречи последнего времени научили тому, что даже людям в этом новом, изменившемся мире не стоит доверять сразу, что хомо сапиенсы могут оказаться худшими тварями, чем «колдун» или «человек-паук».

Через какое-то время донеслось негромкое постукивание, и показалась настоящая телега, словно явившаяся из тех времен, когда человечество неплохо обходилось без двигателей внутреннего сгорания.

Тащила её вороная лошадь, мощная, с густой гривой и длинным хвостом, рядом шагали трое небритых мужиков с охотничьими ружьями в руках. На телеге сидели две женщины и державший поводья дед с огромной седой бородой, а позади тащилась… привязанная верёвкой «горилла».

Выглядела она жалко — запекшаяся кровь на шерсти, многочисленные раны, затравленный взгляд и подгибающиеся ноги, но все равно была на две головы выше любого человека.

— О-хо-хо, — только и произнес Илья, и один из мужиков тут же глянул в их сторону.

Андрей показал напарнику кулак.

Хозяева телеги издалека казались нормальными людьми, но это впечатление исчезло, стоило им подойти поближе. Выяснилось, что у деда с бородой один глаз, у того мужика, что поглядел в их сторону, на лице не кожа, а нечто похожее на чешую, а у одной из женщин перья вместо волос.

Судя по одежде, новой, яркой и подобранной без всякого участия вкуса, недавно эта компания побывала в магазине.

— Чем-то воняет, — пробулькал самый могучий из мужиков, вооруженный двустволкой, и нос его, донельзя похожий на свиной пятачок, нервно зашевелился. — Люди тут были?

— Может, и есть? — отозвался дед, и глаз его подозрительно сверкнул.

Та женщина, что без перьев, приподнялась, и зазвучал её голос, переливчатый, мощный, на диво красивый. Что она сказала, Андрей не понял, осознал, что вслушивается, открыв рот, только в тот момент, когда она замолчала.

— Тебе виднее, Тома, — булькнул мужик с двустволкой, дед слегка тряхнул поводьями, и лошадь пошла быстрее.

«Горилла», вынужденная ускорить шаг, захныкала и тут же получила удар кнутом от того мужика, что шагал с ней рядом, — приземистого, широкоплечего, с рожками над узким лбом.

Андрей проводил телегу взглядом и покачал головой.

— Ничего себе, — сказал он. — Сумели «гориллу» захватить и таскают за собой, точно цыгане — медведя. Не удивлюсь, если они с ней будут на ярмарках выступать. Если в этом мире сохранились ярмарки.

— Но сами они какие странные, — проговорила Лиза. — Ещё не чудовища, но уже не люди.

— А я, в натуре, прям ошизел, когда эта тетка заговорила, — пожаловался Илья.

Андрею вспомнились сирены из греческих мифов, которые могли зачаровывать людей голосом, затем мысли его переключились на лошадь — то, что она выжила, говорило о том, что вымерли не все домашние животные.

Меж тем ни в Нижнем, ни во Владимире, ни в городах помельче они не видели ни кошек, ни обычных собак, а в деревнях не встречали бродивших без присмотра коров и радующихся свободе коз. Похоже, процент погибших среди прирученной живности был даже выше, чем у людей.

— Да, говорила она… красиво, — сказал он. — Но ничего, и мы не лыком шиты.

Оставили позади разрушенный Юрьевец, миновали круглое, но совершенно обычное на вид озеро, к возникновению которого катастрофа не имела никакого отношения.

О следующих нескольких часах можно было только сказать, что вооруженная троица шла, шла и шла…

Ближе к вечеру бедро Андрея неожиданно напомнило о том, что там недавно находилась рана. Заболело так, что он сначала захромал, потом и вовсе приостановился, и они вынуждены были задержаться у речки по имени Ворша, немного не дойдя до поселка с тем же названием.

Берега были топкими, так что пришлось поискать, прежде чем обнаружили подходящее для стоянки место.

— Да вроде все в порядке, — сказала Лиза, осмотрев ногу. — Ни воспаления, ничего опасного… Может быть, что-то с нервами?

— Главное, чтобы до завтрашнего дня прошло, — Андрей поморщился.

Солнце укатилось за горизонт, начало потихоньку темнеть, на небе проступили звезды, а в зените обнаружился тот самый «Сатурн», впервые увиденный в ночь после катастрофы.

Крохотный, чтобы особенно не светить и не дымить, костерок потрескивал, над ним висел котелок с водой для чая, а они втроем сидели рядом с огнём. Лиза молчала, глядя на оранжево-жёлтые языки, Илья возился с «Ремингтоном», Андрей массировал бедро, разгоняя боль.

Она была не такой резкой, как ещё час назад, но проходить не спешила.

— Интересно, а что это за штука? — спросил Илья, оторвавшись от ружья и глянув вверх.

— Корабль инопланетян, — отозвался Андрей с насмешкой. — А внутри наверняка тьма-тьмущая зеленых человечков.

— Э, я уж и сам не особо верю, что во всем виноваты чувачки с других планет, — махнул рукой Илья. — Хотя кто всю эту мутиловку затеял — непонятно, идём как по страшному сну… Нах бы бросить все, вернуть, — голос его стал грустным, — чтобы мама была жива и остальные, да только ясно, что этого не будет… Нах такие развлечения, но других-то нет?!

— А мне кажется, что прошлое было сном, — сказала Лиза. — Что детство, учеба, Витечка — это мне привиделось, что на самом деле наша дорога продолжается бесконечно и что мы будем идти ещё тысячу лет.

Андрей смотрел на спутников и думал, что они изменились: молодая врачиха выучилась стрелять и убивать, привыкла к тому ужасному миру, который в первый день вызвал у неё шок, а Илья все меньше похож на туповатого пацана, каких ранее было немало в Нижнем…

Да и он, разве он сам остался тем же самым?

Прошлую жизнь ему вернуть не хотелось, слишком уж скучной и банальной она была, да и сон от яви он отличал четко, но в то же время и в этой новой, изменившейся реальности не все его радовало.

Взять хотя бы видения…

— Кто виноват, мы обязательно выясним и намылим ему шею, — проговорил Андрей, стараясь, чтобы это прозвучало уверенно. — Пусть даже это тот загадочный «господин», о котором вещал «желтоглазый». И что там с чаем, по-моему, вода закипела?

Лиза спохватилась, сняла котелок с огня и насыпала в него заварку.

Затем Соловьеву пришлось выдержать небольшую словесную битву, но он настоял на том, что в эту ночь будет дежурить первым, несмотря на то что заросшая вроде бы рана вновь дала о себе знать.

Очень уж хотелось самому убедиться, что сегодня ночью к месту их стоянки не подкрадется соглядатай.

— Смотри! — сказала Лиза в завершение их спора. — Если завтра заболит сильнее, сам будешь виноват!

— Буду, — кивнул Андрей, и девушка, сердито глянув на него, ушла спать.

Палатку на этот раз установили вопреки обыкновению не посреди леса, а на довольно открытом месте. Восточнее была река, заросли камыша на её берегу, на западе — небольшой бугор, и за ним в паре сотен метров начинался прятавшийся во тьме поселок.

Незаметно к ним можно было подкрасться и с севера, и с юга.

Андрей занял позицию поближе к камышам, подстелил под себя одеяло Артура Михайловича и лег, чтобы часового не так легко было обнаружить даже обладателю громадных желтых глаз.

Но та половина ночи, что выпала на его дежурство, прошла на удивление тихо — ни единого шороха в камышах, никакого движения во мраке. Когда разбудил себе на смену Илью, испытывал, с одной стороны, разочарование — что его подозрения не оправдались, а с другой — облегчение, и по той же самой причине.

Соратник, зевая, отправился в сторонку, чтобы облегчиться, а Андрей забрался в палатку. Некоторое время полежал, вслушиваясь в тихое дыхание Лизы, а затем резко, без всякого перехода оказался на берегу круглого синего озера, одного из тех, что возникли после катастрофы.

По его берегам стоял густой лес, солнца в небе не было, как и облаков, сверху все затягивал серебристый туман. Он мог видеть в воде своё отражение, а также колыхавшиеся стволы и ветви могучих сосен, что росли прямо за спиной.

Когда озеро вскипело, Андрей не испытал страха.

«Наверное, это то, что люди называют ночным кошмаром», — подумал он.

Он почти ждал, что из бьющих вверх столбов белого пара выйдет давешняя барышня в древнем одеянии, скажет что-нибудь или вручит очередное оружие — копьё, например, но этого не произошло.

Сосны закачались, надрывно заскрипели, на воду упала тень, в бурлящем озере отразился некто огромный и темный.

— Твоя судьба ждет тебя! — прогрохотал голос, немного похожий на тот, которым разговаривал «колдун» из областной больницы. — И будет она ужасной! Будет она кошмарной!

И вновь Андрей не ощутил испуга, лишь вспомнил, что на поясе у него должен висеть меч, тот самый, что выдала ему явившаяся из озера дева. Нащупал шершавую, так удобно ложащуюся в ладонь рукоять и понял, что тело ему повинуется, что он может повернуться и взглянуть врагу в глаза.

Резко выдернул меч и поворотом ушёл с места.

Сосен не было видно — там, где ещё недавно высились деревья, клубилось облако мрака, увенчанное золотой короной.

— Глупец! — презрительно изрекло оно. — Покорись, и я дам тебе все, что ты пожелаешь!

— А вот хрен тебе, — отозвался Андрей и обнаружил себя в спальном мешке.

Видение, необычайно яркое и живое, сохранилось в памяти целиком, вплоть до мельчайших деталей — густая трава под ногами, блики на лезвии меча, острые зубцы на короне…

— Что за ерунда?.. — пробормотал он, повернулся на бок и уснул по-настоящему.

Утром выяснилось, что и в стражу Ильи никто не пытался потревожить путешественников, никакие подозрительные личности вокруг не шастали и все вообще было спокойно.

Нога Андрея тоже вела себя прилично, не болела, и они отправились дальше.

Деревушки и поселки на этом участке трассы встречались часто, а справа время от времени к ней подходила железная дорога. Здесь во второй раз видели катившую по рельсам конструкцию из чёрных пузырей и точно так же предпочли не сводить с ней близкого знакомства.

После деревни Демидово пришлось обходить выросшую прямо на шоссе рощу «секвой».

— Эх, жаль, что бензину у нас нет или огнемета какого, — сказал Илья, когда громадные деревья остались позади. — А то бы спалили это все к хренам, и было б всем счастье.

— Всем не всем, а многим точно, — подтвердила Лиза.

Андрей оглянулся посмотреть туда, где меж толстенных стволов лежала тень и виднелись призрачные силуэты, все время меняющие очертания, и подумал, что ради уничтожения таких вот рощ он не пожалел бы и авиабомб. Пусть непонятно, что таится в недрах возникших после катастрофы зарослей, что за сила свила себе там гнездо, но ясно, что она враждебна людям.

Жаль, что авиационные двигатели, похоже, отказали вместе с автомобильными — за дни в пути они не видели ни одного самолёта.

За очередной речушкой начались леса, хоть и не особенно густые, но опасные тем, что в них можно устроить засаду. Вновь слегка растянули походный порядок, чтобы не попасть под удачную очередь засевшего за обочиной врага.

Черную точку в небе первым заметил Андрей и сначала решил, что это птица.

Но она приблизилась, и стало ясно, что в вышине, взмахивая крыльями, движется нечто крупное.

— Ой, ёкарный хрыч, что это такое? — изумился Илья.

Крылатое создание начало снижаться, направляясь в их сторону, и Андрей на всякий случай приказал:

— Давай-ка под деревья.

— Ну вот, ещё атаки с воздуха не хватало, — вздохнула Лиза, а в следующий момент замерла с приоткрытым ртом.

Андрей и сам с трудом удержался от удивленного возгласа — из синих небес на них пикировала корова. Самая обыкновенная рогатая буренка, обзаведшаяся где-то крыльями, а вдобавок, похоже, инстинктами и привычками хищника.

Вряд ли она мчится к людям, чтобы её подоили.

— В стороны! — рявкнул Андрей, падая ничком, чтобы пропустить над собой оказавшуюся в опасной близости тварь.

Краем глаза отметил, как шарахнулись прочь Лиза и Илья, сверху промелькнули четыре ноги с копытами, гладкое, лишенное вымени брюхо. Корова приземлилась с грацией страдающей ожирением престарелой балерины, хлопнула огромными крыльями и резко развернулась.

Выглядела она вовсе не добродушным животным, которое все привыкли видеть на упаковках молока: вытянувшаяся морда с чем-то вроде многочисленных хоботков на конце, что извивались и дергались, напоминая скопище толстых червяков, багровые выпученные глаза и острые, блестящие, словно металлические рога.

И как выяснилось через мгновение — необычайная резвость движений.

Андрей не успел даже прицелиться, как был вынужден уворачиваться вновь. Он отпрыгнул, но крыло, тяжелое и жесткое, ударило его по лицу с такой силой, что он упал. Хрястнулся боком, пострадавшие в объятиях «гориллы» ребра пронзила такая резкая боль, что он задохнулся.

Услышал хлопки выстрелов, сообразил, что корова несется к нему, яростно топая копытами.

Насилуя мышцы, сумел откатиться в сторону, выставил «калаш» и нажал спусковой крючок. Как раз вовремя, чтобы пули размолотили украшенную хоботками морду. Тварь взревела, в последний раз хлопнули крылья, и тяжёлая туша упала на асфальт.

— Вот тебе и «му-му», — сказал Илья, и голос его четко прозвучал в наступившей тишине.

— Это скорее «ам-ам». — Андрей поднялся, опираясь на руку. — Или «буль-буль»? Жевать ей нас было бы нечем, а вот попить крови через эти вон мелкие насосы она могла.

— Корова-вампир? — Лиза улыбнулась, а затем не сдержалась, захохотала. — Такого не могли выдумать писаки, сочинявшие многочисленные книжки про кровососов. Те ведь обязательно должны были быть бледными, томными, стопроцентно готишными и в чёрных плащах.

— А чо, вполне себе бледная и готишная корова, — подхватил Илья, и дальше они смеялись уже втроем, правда Андрей не слишком громко, чтобы не потревожить пострадавшие ребра.

Когда пошли дальше, он вспомнил, как размышлял насчет домашних животных, и подумал, что пореже бы встречаться с такими «друзьями человека». Ведь страшно даже представить, во что могла превратиться ласковая домашняя киса или обыкновенная курица.

Через пару километров после встречи с коровой прошли участок шоссе, где не так давно шёл бой.

Кто и с кем сражался — определил бы только ясновидящий. Тел не сохранилось, дожди смыли пятна крови, если те вообще были, зато в изобилии остались гильзы и пулевые отметины на стволах деревьев и на двух трейлерах, в момент катастрофы совершивших лобовое столкновение.

Илья заглянул в кузов одного и поморщился, буркнув: «Игрушки!», а ко второму даже подходить не стал — вокруг светло-оранжевой машины с надписью «KLM» на боку вились мухи, а запах «тонко намекал», что внутри испортилось нечто, не так давно бывшее съедобным.

На обед остановились у деревушки с названием Болдино, тезки той, куда возили на экскурсию всех нижегородских школьников. А едва отойдя от неё, увидели, что шоссе заканчивается, утыкаясь в участок земли, покрытый ярко-зелёной «шкурой».

Штуковина эта, местами вспучиваясь, а кое-где образуя небольшие ямы, уходила и вправо, и влево от дороги, захватывала немалый участок поля и забиралась в лес, причем росшие из неё деревья выглядели вполне обычными.

— Это ещё что за ботва? — спросил Илья.

— Кто бы знал? — Андрей подошёл к «шкуре» вплотную, ощутил резкий травяной запах. — Похоже на болото, только странное какое-то. Хотя что у нас сейчас не странное? После той коровы…

На ощупь трава, напоминавшая издалека шкуру, казалась самой обыкновенной. А вот скрытая под ней почва проминалась при малейшем нажатии. Внизу что-то чавкало, и ясно было, что вступи на этот покров человек, провалится по колено, а то и с головой.

— Напрямик идти слишком рискованно, — заметила Лиза. — Хотя если добыть палку и тыкать перед собой…

— А обходить долго, — Андрей потёр лоб. — Так, где там топор?

Подходящий шест сделали быстро, но толку от него оказалось немного — при попытке нащупать дно болота он ушёл на всю длину, и то же самое повторилось ещё несколько раз.

— В натуре, тут брода нет, — сказал нахмурившийся Илья. — Обходить?

— А что нам ещё остается? — пожал плечами Андрей.

Чтобы обогнуть так некстати перерезавшее шоссе препятствие, потратили кучу времени и сил. От трассы пришлось отойти почти на километр, а затем месить грязь в многочисленных лужах и продираться через густые кусты.

— Да, теперь вовек не отчистишься, — с печалью сказала Лиза, разглядывая запачканные до колен штаны.

— Ладно, кто на тебя смотреть будет, подруга? — Илья гоготнул. — Мы-то реально не в счет.

— Что бы ты понимал! — бросила в сердцах девушка.

Вскоре им попались ещё два таких же болота, но одно оказалось куда меньших размеров, а другое лежало целиком в стороне от дороги огромными, похожими на перевернутые лодки, кочками, на которых разрослись мелкие цветы с радужными лепестками.

В том, что такие встречались на территории России ранее, Андрей сомневался.

В очередной деревушке, встретившейся ближе к вечеру, спугнули парочку рывшихся в развалинах дома «собак». Пришлось дать очередь, чтобы твари с человеческими головами подняли недовольные морды, а затем без особой спешки затрусили прочь.

— Совсем обнаглели, псы позорные, — прокомментировал Илья. — Щас бы реально вломить им, чтобы зубы на асфальт посыпались. Э, шеф, может, устроим небольшую как бы охоту?

— Зачем? — пожал плечами Андрей. — Чтобы патроны зря потратить?

Услышав такой аргумент, Илья принялся ожесточенно скрести макушку.

А за деревней их ждало озеро, круглое, словно тарелка, синее и настолько прозрачное, что было видно дно, песчаное и абсолютно чистое, без ила, коряг или водорослей.

Завидев водоём, Андрей приостановился, собираясь отдать приказ об отходе, а затем подумал, что они и так сегодня дали один крюк, и решительно зашагал вперёд. Заметил, что Лиза смотрит на него озабоченно, а Илья, судя по сдавленному кашлю, собирался что-то сказать, но так и не смог.

Серебристый туман возник всего на одно мгновение, и тут же пропал, не успев толком загустеть. По поверхности озера прошла рябь, берег облизали две или три ленивые волны, и на этом все закончилось.

Они миновали то место, где дорога проходила рядом с водоемом, и пошли дальше.

Андрей испытал сначала облегчение, а затем беспокойство — неужели теперь видения будут приходить не по соседству с синими кругляшами, а по ночам, как сегодня? Этого, честно говоря, ему не хотелось — если озеро можно как-то обойти, то без сна долго не продержишься.

А если каждый раз будет мерещиться такая ересь?

Ночевали на этот раз в лесу, далеко от поселков, и тёмное время прошло без происшествий. Вновь никто не бродил вокруг их лагеря, и Андрей окончательно успокоился — то ли «желтоглазый» потерял их след, то ли все мысли насчет слежки были бредом.

Утро накатило росистое, прохладное, но затем поднявшееся солнце припекло, напоминая, что до лета не так далеко.

Всего час понадобился на то, чтобы дойти до указателя, сообщавшего, что дальше лежит город Петушки, похоже, тот самый, что воспел Веничка Ерофеев в своей алкоголической поэме.

Андрей не мог похвастаться, что много читал, но с этим текстом был знаком.

— Ну и название, — на физиономии Илья возникла предсказуемая улыбка. — И не впадлу им тут жить?

Ответ на этот вопрос получили быстро, когда увидели, что дорогу перегораживает баррикада, сложенная основательно и мощно, без всякой спешки, — от дома до дома, с использованием тяжелых предметов вроде холодильников, шкафов и мусорных баков.

— Впечатляет, — сказал Андрей, останавливаясь. — Похоже, тут кто-то устроился и сделал это на совесть.

На крыше двухэтажного желтого дома, в который упирался правый край баррикады, появился человек, на крыше того, что располагался напротив, — сразу двое, и все с оружием. Громыхнул первый выстрел, за ним второй, и очередь возвестила, что у местных имеется и автомат.

— Эй, охренели?! — рявкнул Илья, когда они отступили и залегли. — Мы ж ничего не сделали!

— Нет пощады демонам! — долетел со стороны баррикады мощный голос.

— Какие, к чертям, демоны?! — спросил Андрей. — Вы что, не видите, как мы выглядим?

— Демоны могут принимать любой облик, — убежденно произнес другой голос, тонкий, хотя и мужской. — И прельстительны могут быть их речи, сие открыл нам Господь в милости своей!

— А мы в немилости своей вас гранатами закидаем! — рявкнул обозленный Илья.

— Что там говорил ваш Господь насчет гранат? — уточнила Лиза.

На баррикадах наступило молчание — там обдумывали сложную демонологическую проблему: могут исчадия ада пользоваться столь человеческим оружием или нет?

— Завет Господа Гнева не открыт до конца, — сказал наконец обладатель тонкого голоса. — Но мы ведаем, что ни одно исчадие ада, даже умеющее говорить, не в силах произнести чистую молитву…

— Что ещё за «Господь Гнева»? — пробормотал Андрей, пытаясь вспомнить, где встречал это словосочетание.

Неужели им «повезло» наткнуться на отряд фанатиков, свихнувшихся последователей какой-то новомодной веры? На сектантов, считающих остальных людей демонами и готовыми распалить не одну сотню костров, лишь бы очистить Землю от скверны?

— Если вы сможете повторить эту молитву за мной, — продолжал тонкоголосый, — то явлено будет, что людьми вы являетесь, и тогда открыт будет вам путь в общину стремящихся к праведности.

— А может, ну их? — Илья вопросительно глянул на Андрея. — Больно надо. Обойдем, и точка?

— Нет, давай попробуем, — сказал Соловьев, понимая, что ему интересно, какая-такая община кроется за баррикадой. — Эй, мы готовы повторить вашу молитву! Можете начинать!

— Выйдите на открытое место, чтобы мы могли вас видеть! Все трое!

— Ради бога, может, не надо? Пристрелят ещё? — проговорила Лиза с тревогой.

— Не должны. Будьте спокойны… — И Андрей первым вышел на самую середину улицы, чтобы его было видно с баррикады.

Спутники обреченно зашагали следом.

— Ага, хорошо! — тонкий голос звучал с крыши того дома, где находились двое. — Кхе-кхе, поехали… Господь ты наш всемогущий, изливший Гнев свой на Землю грешную, да приидет твой…

— Господь ты наш всемогущий, — начал повторять Андрей в полный голос, и за ним то же самое забормотали Илья с Лизой, так что между домами заметалось причудливое множественное эхо.

«Чистая молитва» оказалась, по счастью, не очень длинной и не содержала особенно трудных слов. Андрей сбился всего один раз, в самом конце, да и то увлеченный декламацией тонкоголосый этого не заметил.

— …и в Свете пребудем вовек! — пробубнил немного отставший Илья, и все закончилось.

— Стоит признать, что не демоны вы, — сказал первый голос, и в нём прозвучало нескрываемое разочарование. — Обходите наш дом справа, там есть калитка, чтобы впускать гостей…

За желтой двухэтажкой обнаружился мощный забор, над которым торчало нечто вроде сторожевой вышки, а на ней — парень с ружьем. Калитка, такая узкая, что «горилле» пришлось бы протискиваться в неё боком, открылась со скрипом, и из неё выступил лысый здоровяк с «АКСУ» наперевес.

— Добро пожаловать, во имя Господа, — сказал он, вытирая вспотевший лоб.

Помимо здоровяка гостей встречали лохматый и тощий молодой человек с глазами как у бешеного хорька и ещё один дядечка, пожилой, бровастый, с загорелым лицом. Он глянул на чужаков без особого любопытства, а вот патластый доходяга уставился с жадным интересом.

И что странно, большая часть этого интереса досталась не Лизе, а Андрею.

— И вам не хворать, — сказал тот, чувствуя себя довольно неловко. — Вы всех так встречаете — стрельбой?

— Токмо демоны доселе пытались войти в общину стремящихся к праведности, — заговорил патластый, и стало понятно, что тонкий голос принадлежит именно ему. — Вы первые, кто милостью Господа Гнева сумел достичь нас из мест отдаленных. Пойдёмте же, вознесем благодарственную молитву!

Он, в отличие от соратников, одетых вполне обычно, был наряжен в некое подобие рясы из темно-синей материи. Шили её, похоже, без особого старания, а также без умения, и поэтому священный символ, изображенный на груди, напоминал одновременно чашу, букет цветов и перевернутую ракету.

Кроме того, патластый не имел при себе оружия.

— Куда? На молитву? Да вы обу… — начал Илья, но Андрей поспешно ткнул его локтем в бок.

Приверженцы маленьких религий обычно крайне обидчивы, а раздражать вооруженных людей, к которым ты пришёл в гости, не особо разумно. Ну и, кроме того, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

— Конечно, мы идём, — сказал он.

Бровастый дядечка зашагал в сторону, а здоровяк с «АКСУ» потащился следом за гостями.

Пространство, защищенное заборами, баррикадами, а также несколькими зданиями, было не особенно большим и выглядело местами странно: на другой стороне дороги кучей стояли палатки, словно в жилых домах не хватало места, над одним строением поднимался крест из толстых брусьев с большим тазом наверху.

— Меня можете звать братом Августином, — сказал патластый и, заметив любопытный взгляд Андрея, добавил: — И излил Господь Чашу Гнева своего, и стала земля вновь безвидна и пуста!

Значит, все же чаша, и на кресте тоже она — сделанная из того, что нашли.

А дом под крестом — храм.

Людей вообще видно не было, то ли община стремящихся к праведности не могла похвастаться многочисленностью, то ли все, включая детей, находились при деле. Во второе, учитывая свирепый взгляд брата Августина и его привычку командовать всем и вся, верилось сильнее.

Андрей назвался, представил спутников, патластый в ответ кивнул.

Внутри «храма» их встретили тишина, танцующие в воздухе пылинки и столбы света, падающие из окон второго этажа.

— Разлюли моя малина, — пробормотал Илья.

Для того чтобы «обустроить» это святилище, выжившие обитатели Петушков снесли все перегородки и ликвидировали второй этаж. Дом стал простой коробкой из стен и потолка, а в самую середку этого пустого пространства установили, судя по всему, положенный на бок холодильник и задрапировали его темно-багровой блестящей и тяжелой тканью.

Изображало это все алтарь, а расположившиеся на нём кувшин и большой кухонный нож — священные символы.

— Завет Господа Гнева не открыт до конца! — повторил брат Августин, глядя на удивленные лица гостей. — Но мы в ничтожной ревности своей жаждем постигнуть его полностью!

— Не сомневаюсь, — очень тихо произнес Андрей, когда патластый зашагал к алтарю.

Он надеялся только на одно — что им не придется опускаться на колени и что «молитва» не продлится слишком долго.

— Истинное обновление пришло в наш мир! — возгласил брат Августин, встав за алтарем, и здоровяк с «АКСУ» сделал необычный жест, подняв руки и словно вылив что-то из ладоней перед самым лицом. — Возблагодарим же того, кто сохранил наши жизни, дабы мы могли возродить то…

На колени их вставать не заставили, но вот проторчать в храме пришлось едва ли не час: патластый юнец, сам себя, похоже, назначивший священнослужителем Господа Гнева, размахивал ножом, потрясал кувшином и декламировал, декламировал, декламировал без устали…

Роль верховного жреца, пророка новой религии ему нравилась.

— Я больше не могу, — шепнула Лиза после очередного пассажа, посвященного взаимодействию Господа Гнева с какими-то непонятными существами, коих брат Августин именовал медлителями.

Стоять с рюкзаком и в самом деле было утомительнее, чем идти с ним же, а снять груз им никто не предложил.

— Терпи, — подбодрил её Андрей.

Вскоре «молебен», к счастью, закончился и, если судить по энергичному и довольному брату Августину, прошел удачно.

— Вы же не откажетесь разделить с нами трапезу? — спросил он, подходя к гостям.

— Пожалуй, нет, — ответил Андрей, глянув на спутников: задерживаться в общине стремящихся к праведности не было особого желания, он увидел все, что хотел, и сделал выводы, но им и в самом деле не помешает пауза, немножко отдыха перед тем, как двинуться дальше.

— Отлично! — патластый возликовал так, словно увидел своего Господа Гнева во плоти, и глаза его сверкнули.

Перед трапезой им дали возможность привести себя в порядок и для этого отвели в дом, где действовал водопровод. Предоставили крошечную комнатку, где предложили немного отдохнуть, а позже, когда за ними зайдут, оставить рюкзаки и оружие.

— Гнойно тут все, — сказал Илья, когда они остались втроем. — Чувырлы такие мутные, что зубы сводит. И тот кекс, которого мы замочили, был «господином», и тут свой «господин», блин.

— И точно, слишком много «господ» на наши бедные головы, — подтвердил Андрей. — Надеюсь только, что трапеза окажется интереснее, чем молитва.

— Может, автоматы с собой возьмём? — предложила Лиза. — Не доверяю я местным что-то…

— Это будет выглядеть не просто невежливо, а ещё и агрессивно, — покачал головой Соловьев. — Кроме того, не думаю, что это разумно. Если нас захотят убить, мы втроем все равно не отобьемся. Я насчитал как минимум полтора десятка бойцов. Ну и после того, как мы прочли ту молитву и в храме побывали, нас считают за людей, а значит — за своих.

— Эх, своих-то чаще всего и мочат за милу душу, — заметил Илья и махнул рукой: — А, ладно, где наша не пропадала?

Трапеза, к удивлению Андрея, состоялась не в одном из домов, расположенных на территории общины, а в большой армейской палатке, спрятанной позади разграбленного торгового ларька. Стремящиеся к праведности натащили сюда разнокалиберных столов, добыли посуду и устроили что-то вроде полевой кухни.

Всего «под крылом» брата Августина собралось четыре десятка человек — немногим меньше, чем во Владимире. Компания оказалась разношерстная — от древней бабки, которую вели за руку, до пары мальчишек-близнецов, едва отметивших собственное десятилетие.

В основном народ был простой, деревенский, с мозолистыми ладонями и обветренными лицами.

— Приступим же! — возгласил патластый, когда гостей усадили за стол вместе с лысым здоровяком и совсем молодым парнем с повязкой на глазу. — Благословляю пищу эту во имя Господа Гнева!

Андрею и его спутникам поначалу досталось немало любопытных взглядов, но, когда дело дошло собственно до еды, уцелевшие обитатели Петушков набросились на неё с таким энтузиазмом, что забыли о непонятно откуда взявшихся чужаках. Судя по их поведению, трапеза и вправду являлась праздником, но не священным, а редким для местных празднеством желудка.

Кормили всех жидким супом, где плавали волоконца тушенки и порезанные на четвертинки картофелины.

Андрей ел не спеша, поглядывал по сторонам, отмечая детали: вот близняшки читают нечто вроде молитвы, прежде чем взяться за ложку… вот бровастый торопливо приканчивает свою порцию и, прихватив автомат, убегает, а на его место приходит крепкий мужик лет тридцати… понятное дело, надо же кому-то стоять на посту, пока остальные едят?

Лиза сидела напряженная, точно проглотила железный прут, она, похоже, так и не поверила, что в общине может быть безопасно. Зато Илья вовсю болтал с лысым здоровяком, улыбался паре девиц за соседним столиком и время от времени начинал громогласно интересоваться насчет добавки.

Вопреки ожиданиям Андрея, брат Августин взирал на Илью без осуждения. На губах лидера последователей Господа Гнева играла улыбка, он словно знал нечто, недоступное остальным, и собирался использовать это знание к вящей славе… вот только чьей?

После супа выдали второе — макароны с той же тушенкой.

— Чего не ешь? — спросил Андрей, обнаружив, что Лиза отложила ложку.

— Не могу, — ответила девушка. — Меня от этого типа воротит.

Так она и просидела до самого конца трапезы, не притронувшись больше ни к макаронам, ни к компоту из сухофруктов.

После обеда лысый проводил их в ту же комнатку, где оставались рюкзаки и оружие, а вскоре туда заглянул брат Августин.

— Пойдете далее? — осведомился он все с той же улыбкой, и Андрей ответил кивком.

— Я не самонадеян, — продолжил лидер общины, — и не думаю, что вы примете завет Господа Гнева, один раз побывав в его храме, но полагаю, что ваши сердца ещё могут обратиться к истинной вере. Если это случится, мы будем рады, коли вы понесете слово Божие дальше, в дикие, не освещенные пламенем истинной веры земли.

— Чтобы его нести, мы должны знать, в чем оно заключается! — раздраженно сказала Лиза.

Брат Августин кивнул:

— Это верно. Да только учение Господа Гнева воспринимают не умом, а сердцем, и никакие писания не помогут вам. Идите, и пусть его свет поможет вам… — Он сделал тот же самый жест, что неоднократно был повторен в храме, а затем, будто спохватившись, добавил: — Кстати, куда вы собираетесь направиться?

— По трассе через ваш город и затем прямо на запад.

— Не стоит этого делать, — покачал головой лидер общины, так что немытые патлы заколыхались. — Кварталы вдоль шоссе сильно пострадали, там много разрушений и трещин в асфальте, а вдобавок — приличное количество демонов. Лучше вам свернуть на юг, к железнодорожной станции, и только за пределами города вернуться на Эм-семь.

И он подробно, в деталях, описал безопасный маршрут через сильно пострадавшие в момент катастрофы Петушки.

— Хм, спасибо, — сказал Андрей. — Вам счастливо оставаться.

Брат Августин в ответ изобразил слащаво-льстивую улыбку.

Лысый здоровяк, опять взявший в руки «АКСУ», проводил гостей до южного выхода с территории общины, расположенного между двумя тесно стоявшими домами. Он отодвинул в сторону импровизированное заграждение из двух пружинных кроватей, и троица вышла из владений поклонников Господа Гнева.

Лиза вздохнула с облегчением, а Илья витиевато матюкнулся.

— Во жизня, а?! — жизнерадостно воскликнул он, облегчив душу. — Я сегодня такого фуфла наслушался, что ухи едва в трубки не свернулись. Прямо-таки маза для реальных пацанов.

— Что за фуфло? — спросил Андрей.

— Да как все вышло? Тот лысый, Коля, мне все рассказал — они типа со всего района сюда сходились к тому ботану с космами. Просто шли наугад те, кто выжил, и собрались в одном месте. А этот как бы брат Августин, это погоняло такое, зовут его как-то по-другому, проповедовал, всеми руководил и чудовищ, ну вы прикиньте, отгонял силой веры! Ржу, не могу!

И он действительно засмеялся.

А вот Андрею веселиться не хотелось — слишком много странного, необъяснимого повидал он за последнее время, чтобы объявить выдумкой историю о необычных способностях основателя новой религии.

Ведь мог тот же «колдун» подчинять тварей и людей? Мог.

Заживали раны Соловьева с необычайной быстротой? Заживали.

Так почему молодой человек, обозвавший себя братом Августином, не мог иметь таланта укрощения чудовищ?

— Погоди хихикать, — сказала Лиза сурово. — Вот уйдём от них подальше, тогда и посмеемся. Нутром чую, что-то этот лохматый задумал, мы его ещё не раз вспомним, и вовсе не добрым словом.

Петушки мало отличались от тех селений, через которые они проходили ранее, — совершенно целые дома рядом с разрушенными, причудливые конструкции, непонятно из чего сделанные и как возведенные, трещины в асфальте и дымящиеся ямы, груды мусора и обглоданные трупы.

Они свернули на юг на том перекрестке, что им назвал брат Августин, миновали причудливого вида водонапорную башню. Когда проходили следующий, Андрею показалось, что он увидел на параллельной улице человека, но тот мгновенно исчез из виду, не дав возможности себя разглядеть.

Похоже, дурные предчувствия Лизы были оправданы — поклонники Господа Гнева не оставили их в покое. Или на территории Петушков обнаружился кто-то ещё, желающий последить за тремя путниками, — не тот ли «желтоглазый», что вроде бы остался во Владимире?

Прошли установленный на постаменте паровоз и оказались на небольшой площади, с которой открылся вид на железнодорожный вокзал.

— Ха, а это что за фигня? — спросил Илья, когда стало ясно, что на путях стоит некий странный поезд.

— А это… — Андрей сообразил, что именно предстало их глазам. — Назад!

Но было поздно.

Черное существо, составленное из множества шарообразных чёрных сегментов, изогнулось всем телом. Неловко перекатилось, сходя с рельс, и устремилось к людям, не касаясь земли, скользя над ней, точно амфибия на воздушной подушке.

Их атаковал железнодорожный монстр, сородич тех, что раскатывали по путям восточнее.

— Ах ты гнида! — рявкнул Илья, пуская в ход «калаш».

Через мгновение стрекотали уже три автомата, но чудовище не обратило на дырявившие его тело пули внимания. Лишь испустило свист, похожий на паровозный, и добавило скорости, а на боках головного сегмента замелькали жёлтые и серебристые блики.

В этот момент Андрей сильно пожалел, что подствольный гранатомет лежит в рюкзаке.

— Отходить! — приказал он, уже понимая, что они, скорее всего, не успеют.

Сам рванул вправо, Лиза бросилась в ту же сторону, а Илья кинулся влево, лишь брякнул об асфальт опустевший магазин. Монстр и не подумал замедлить ход, он кинулся на бритоголового, словно уж на вкусную, жирную лягушку.

Спасло того лишь своевременное падение — пузом об асфальт с громким матом.

Черное стремительное тело пронеслось над Ильей, и тот остался лежать, бледный и неподвижный, с выпученными глазами. Похоже, тварь что-то сделала с ним, если вообще не убила, и, осознав это, Андрей ощутил холодную, если можно так сказать, безудержную ярость.

Какой-то паровоз-мутант будет покушаться на тех, кто идёт рядом с ним?

Пули, дырявившие чёрные гладкие бока монстра, не причиняли ему ни боли, ни вреда, и Андрей полез за гранатой. Тварь успела притормозить и развернуться, причем заднюю часть её занесло так, что она с грохотом и звоном снесла один из примыкавших к площади домов.

«РГД-5» отправилась в полет и шлепнулась прямо перед головным сегментом.

— Вниз!! — заорал он, и сам упал, прикрывая голову руками.

По шелестящему звуку понял, что монстр вновь «покатил» на них, а затем громыхнуло. Взрывная волна прошлась по телу, словно мягкий горячий валик, что-то тюкнуло в плечо, но слабо, на излете, а Андрей уже вскочил, вскидывая «калаш» и готовясь стрелять.

Головной сегмент твари находился всего в десятке метров от него, но он крутился на месте, будучи не в силах двинуться вперёд. Следующие два или три, похоже, разорвало на части, и асфальт покрывали иссиня-чёрные лоскутья, с которых сочилось нечто похожее на бензин.

Ну а задняя часть мутировавшего паровоза билась и дергалась, как оторванный хвост ящерицы.

— Добиваем? — спросила Лиза, вставшая рядом с Андреем.

— Да, — ответил он, бросив быстрый взгляд на Илью: шевелит руками — значит, жив, его не зацепило осколками, и это хорошо, есть шансы, что все будет нормально.

Две выпущенные в упор очереди заставили «голову» твари лопнуть, подобно огромному воздушному шарику. Потеряв связь с остальными сегментами, она лишилась прежней неуязвимости и разрушилась с легким хлопком. На землю упало нечто массивное, тяжелое, металлическое, похожее на электродвигатель, скрещенный с клубком водорослей.

— Все, готов, — сказал Андрей, меняя магазин.

Хвостовые сегменты монстра перестали дергаться и начали разрушаться — чёрные округлые стенки пошли трещинами, стали вываливаться куски, открывая изуродованные и уменьшившиеся в размере вагоны обыкновенной электрички.

— Я пойду посмотрю, что с Ильей. — И Лиза зашагала к бритоголовому, который по-прежнему валялся на спине, как очень большой перевернутый жук, и вяло шевелил конечностями.

— Иди, — произнес Андрей ей в спину и отправился разглядывать монстра.

Некогда это был состав, что курсировал между Петушками и Владимиром, а катастрофа изменила его, наделила неким подобием жизни и инстинктами хищника. Соловьев ничуть не удивился, обнаружив среди потеков бензина, металлических и пластиковых деталей куски окровавленной плоти, обрывки шлангов, похожих на громадные артерии.

Мозгом и сердцем этой твари стали люди, оказавшиеся внутри электрички.

Услышав донесшиеся со стороны памятника-паровоза шаги, Андрей повернулся и вскинул автомат, но тут же его опустил. Боевой азарт безвозвратно ушёл, на смену ему явилась обыкновенная злость — из-за постамента вышел брат Августин, а с ним лысый здоровяк и ещё двое мужчин с оружием.

Да, не померещился тогда человек на параллельной улице, и подозрения Лизы оправдались.

— Вижу, что милостью Господа вы одержали победу, — сказал лидер общины, и в голосе его прозвучало самодовольство. — Славься Он, обрушивший Гнев на головы наши!

— Что-то я не видел тут никого, кто оказывал бы нам милость, — резко проговорил Андрей. — Вы что, специально нас сюда отправили? Чтобы мы наткнулись на эту тварь и она нас сожрала?

— Вот суки, — слова Лизы, помогавшей Илье сесть, прозвучали очень отчетливо.

Илья двигался нормально, повреждений у него видно не было, вот только глаза смотрели в небо, а на губах играла совершенно не подходящая к ситуации улыбка.

Брат Августин поморщился, но ответил спокойно и уверенно:

— Не совсем так, видит Господь. Я слукавил, сказав, что кварталы вдоль шоссе непреодолимы. На самом деле там можно пройти, и делать этот крюк необязательно. Я хотел, чтобы вы столкнулись с вот этим… — он указал на останки чудовища, — но был уверен, что вы победите.

— Но почему? — спросил Андрей, думая, что уже знает ответ.

— А потому, что Господь Гнева отметил тебя знаком победителя! И этот знак так же ярко пылает над твоей головой, как костер в ночи! — Глаза лидера общины, пророка новой веры сверкали, видно было, что он абсолютно убежден в собственной правоте. — Как я мог не использовать тебя на благо наше? Не истребить демона, с коим никто из нас не мог ничего сделать?! Если ты считаешь, что я не прав, что я грешен перед тобой — убей меня или ударь, я приму это со смирением!

Андрей открыл рот и понял, что сказать ему, в общем, нечего — патластый юнец каким-то образом разглядел, кто перед ним, увидел тот серебристый свет и решил пустить талант чужака в дело.

Уничтожить мешающее общине чудовище.

— Ты грешен перед ним! — сурово сказала Лиза. — Что, если он таким останется навсегда?

Илья уже стоял на ногах, но пошатывался и выглядел неуверенно, словно младенец, только научившийся ходить.

— Не останется, коли будет на то милость Божия, — помотал головой брат Августин, и тут же, словно кто-то нажал кнопку на пульте, глаза Ильи стали осмысленными, а движения — твердыми.

— Ну нах такие американские горки, — пробормотал он. — Завалили-таки уродца? А эта хрень на меня наехала, и точно тонна льда внутри, и в башке помутилось… И ты тут, ботан лохматый?

Судя по не совсем связной речи, Илья ещё не пришёл в себя до конца.

— Ядреная бомба, твою мать, — сказал Андрей, глядя прямо в глаза лидеру общины. — Если бы он погиб или получил серьезную рану либо с Лизой что-то случилось, неважно, я бы тогда пошёл убивать тебя. И думаешь, эти парни помогли бы тебе, защитили тебя от человека, отмеченного знаком Господа Гнева?

— Нет, не защитили бы, — брат Августин остался спокойным.

— Мог бы и не отвечать! Вы использовали меня как инструмент! Как оружие, которое можно направить на что угодно! — Андрей понимал, что злится, но остановиться, взять себя под контроль не мог.

Подошедшая Лиза положила руку ему на плечо и слегка сжала, с другой стороны обнаружился Илья — автомат наготове, на круглой физиономии решительное выражение.

— И я думаю, что вы ещё за это ответите. — Гнев угасал, желание разбить прячущуюся под патлами рожу, возникшее минуту назад, постепенно угасало. — Хотя и не передо мной.

— Это возможно. — Брат Августин склонил голову. — В знак благодарности мы кое-что приготовили для вас…

Он сделал жест, и лысый здоровяк скинул с плеч плотно набитый рюкзак. Отстегнул клапан, и стало ясно, что внутри консервы и патроны — то, что более всего нужно тому, кто странствует по просторам нового, изменившегося мира.

— Это не попытка извиниться, это «спасибо», — пояснил лидер общины.

— Хм, надо же, — Андрей покачал головой. — Отказываться глупо, поэтому мы все это заберем.

Глава 7

Петушки и их обитатели сгинули за горизонтом, вновь потянулось шоссе, стрелой уходящее на запад, окаймленное двумя полосами лесопосадок и изредка «украшенное» разбитыми автомобилями.

Андрей шагал спокойно, Лиза по-прежнему выглядела мрачной, хотя не очень понятно, почему, а Илья, похоже, полностью восстановился после боя. Он болтал, не особенно заботясь о том, слушают его спутники или нет, время от времени костерил «патлатого ботана» и отпускал комментарии — то коротенькие, в пару слов, то с приличную лекцию — в адрес встречавшихся автомобилей.

По мосту перешли через крохотную речку, и тут из зарослей справа от трассы поднялись две черно-белые туши. Надсадно хлопая крыльями и роняя вонючие «лепешки», «коровы» устремились к людям, и на их мордах было написано кровожадное предвкушение.

Андрей дал очередь от пояса, мигом позже к нему присоединились Илья и Лиза.

— Муууу… — обиженно заревела первая тварь и пошла в сторону, вслед за ней повернула и вторая.

— Смотри-ка, знают, жадины-говядины, что такое пули, — со смешком сказал бритоголовый.

«Коровы» опустились метрах в ста западнее и уставились на людей, а когда те пошли вперёд, вновь поднялись в воздух и полетели в сторону. Далеко они, впрочем, не убрались, пошли на посадку сразу после того, как миновали небольшую березовую рощу.

Пока проходили мимо, Андрей то и дело поглядывал на тварей и поэтому не упустил тот момент, когда они взлетели снова.

— Что, мало показалось? — удивился Илья.

— Нет, они не к нам… — удивленно заметила Лиза.

«Коровы» и в самом деле неслись на восток, а у самого моста круто пошли вниз, точно настоящие хищные птицы. Андрей едва сдержал ругательство, когда из-за перил выскочил некто маленький, длиннорукий, и прыжками понесся прочь.

«Желтоглазый» и, похоже, тот самый, что следил за ними ещё во Владимире!

Значит, его не удалось тогда отогнать и он все время плелся следом, но на глаза не показывался?

— Давай туда, попробуем его захватить! — И Соловьев побежал обратно.

Но они опоздали.

Первая «корова» сбила бежавшего уродца с ног, а вторая придавила к земле прежде, чем он сумел подняться. Через мгновение обе очутились рядом с ним, опустили морды, и бока их принялись равномерно подергиваться.

«Жадины-говядины» пили кровь и делали это на редкость шустро.

— Вот уродство, — пропыхтел Илья на бегу. — А тушенка из них, интересно, тоже кусается?

«Коровы» заслышали топот издалека, зашевелили ушами и хвостами, но улететь и не подумали. Огромные кожистые крылья задвигались, лишь когда людям осталось пробежать метров пятьдесят. Две туши, каждая в несколько центнеров, взмыли в воздух и тяжело, словно бомбардировщики, пошли в сторону.

— Нет смысла бежать, — сказал немного запыхавшийся Андрей и перешел на шаг.

«Желтоглазый» лежал на спине, исковерканный, будто попавшая под колесо кукла. На животе у него имелись две небольшие ранки, выглядел он не живым существом, а суповым набором костей, которые небрежно запаковали в кожу, да так и бросили.

— Вот тебе и «жадина-говядина», — сказал Андрей. — Каково?

— Меня больше другое беспокоит. — Лиза поправила выбившуюся из прически прядку. — Если он шёл за нами, то слежка продолжается! Убив его сородича, мы не избавились от чужого внимания! Но кто следит за нами, кто отдает приказы этим тварям?

«Господин!» — очень хотелось сказать Андрею, а также вспомнить вчерашний яркий живой сон.

Но он не стал этого делать — понимал, что этим ничего не объяснит.

— Знали бы кто, давно бы к нему рулили, — Илья сплюнул. — Ну и засос, я валяюсь…

— Пошли, — сказал Андрей. — Этого типа не допросишь. Но если я что-нибудь понимаю, скоро за нами потащится новый «топтун». И вот с ним-то мы поговорим. По крайней мере попробуем.

Перед деревней Новые Омутищи им встретилось очередное болото, а в самой деревне они наткнулись на настоящую стаю «сросшихся». Но схватки не вышло — завидев людей, оранжево-коричневые уроды немедленно отступили в ту сторону, где прямо за околицей начинался лес.

Затем пришлось обогнуть рощу «секвой», необычно маленькую, всего из дюжины деревьев.

— Ба, смотри-ка, чего это там? — воскликнул Илья, когда они описали полукруг и вернулись на шоссе.

Андрей пригляделся — у корней крайнего с этой стороны дерева лежала, раскидав лапы, «горилла», видны были её морда, выпученные глаза и стекающая от уголка рта струйка крови.

— Похоже, забредать туда не стоит и чудовищам, — заметила Лиза.

Вскоре показался большой поселок или, скорее, маленький город под названием Покров. На самой его окраине наткнулись на трещину, что рассекла шоссе от обочины до обочины, а в ширину выросла почти до трёх метров: дна её видно не было, внизу, во тьме, что-то посверкивало.

— Прыгать не будем, — предупредил Андрей. — Лучше обойдем, а заодно и вон тот домик…

Крайний дом у правой обочины выглядел так, словно его оплел паук, свихнувшийся на зеленом — нити всех оттенков этого цвета образовывали нечто вроде кокона, из которого торчала труба.

— А подраться? — с надеждой спросил Илья.

— Мало ты сегодня дрался? — Андрей посмотрел на соратника осуждающе, и тот немного увял.

Обходить пришлось не один дом, а сразу несколько — коконы всех цветов радуги укутывали несколько строений подряд. Сама возникла эта хренота или стала результатом «творчества» какого-то монстра, так и осталось неясным — все время, что потратили на обход, не увидели никого, хотя Андрею показалось пару раз, что коконы подозрительно шевелятся.

Дальше уткнулись во втиснувшееся между домами «болото», а за ним обнаружился вал из земли, из которого торчали металлические «спицы», каждая толщиной в метр, с невероятно острым кончиком.

— Очень мне не хотелось бы очутиться на той «расческе», — сказала Лиза, — и вообще, мне кажется, что с этим городом что-то не так… Если никто не против, решим проблему глобально?

Андрей глянул на Илью, тот равнодушно пожал плечами, и они сдали ещё к северу, чтобы обогнуть Покров со всеми его препятствиями по хорошей дуге. Перешли через речку, пересекли дорогу, и западнее стало видно большое озеро, а за ним ещё одно — поменьше.

Над первым вскоре поднялся столб воды, а через мгновение такой же, немного ниже, вздыбился над вторым. На берегу дальнего водоема засуетились крошечные с такого расстояния фигурки, давая понять, что эти места являются охотничьими угодьями «лягушек».

— Неудача, — оценил ситуацию Андрей. — Я уже думал место для ночлега искать, а теперь придется отойти подальше. А в самом худшем случае — ещё и оружие в ход пускать.

Но занятые какими-то своими делами «лягушки» троицу путешественников то ли не заметили, то ли решили не нападать. Ну а те шли до тех пор, пока не начало темнеть, и на ночлег остановились в лесу, вдали от всякого жилья.

Андрей, в этот раз освобожденный от стражи, отлично выспался, а когда утром вылез из палатки, обнаружил, что их ждет ещё один теплый день.

— Все тихо? — спросил он у сонного Ильи.

— Как в могиле, шеф, — отозвался тот. — Шевелим копытами?

— Ещё как шевелим.

Свернутая палатка заняла место в рюкзаке, и они отправились дальше — в ту сторону, где поднималось солнце, единственное, что совершенно не изменилось после катастрофы.

Хотя кто знает, может, и со светилом тоже непорядок, но его не увидеть просто так?

Миновали пустынную и тихую деревню Киржач, и тут над горизонтом появилось крохотное серое облачко. Когда приблизилось, распалось на десятки пятнышек, а те постепенно обрели форму — пушистый венчик наверху, стебель с утолщением — внизу.

Они напоминали семена одуванчика, увеличенные в десятки раз.

— О, какая ботва, — сказал Илья, таращась вверх. — Что-то новенькое, ёкарный корень?

— Боюсь, что не менее опасное, чем старенькое, — заметил Андрей, оглядываясь в поисках убежища.

Облачко летело прямо на них, и к тому моменту, когда оно окажется прямо сверху, он предпочел бы иметь хоть что-нибудь над головой.

— Вернемся в деревню? — предложила Лиза, которой «семена» тоже внушали беспокойство.

— Давай, — решил Андрей. — И побыстрее.

Они сломали засов на калитке крайнего с этой стороны дома, быстро пробежали через двор и укрылись под навесом крыльца, не особенно большого, но выстроенного с добротностью.

И тут одно из «семян» пошло вниз — не особенно резко, но целеустремленно.

— Ого! — воскликнул Илья, когда «семечко» зависло на высоте метров пять над дорогой и принялось вращаться подобно громадному зонтику из варьете. — Может, пальнуть по этой хрени? А то болтается тут, напрягает конкретно, словно шпилька в заднице.

— Не стоит, — сказал Андрей, глядя, как с длинных белых волосков летят капли прозрачной жидкости.

Что происходило там, где они падали на асфальт, видно не было из-за забора, но Соловьев не хотел бы оказаться под этим дождиком. А ещё ему очень не нравилось то, что эти штуковины, не выглядевшие особенно живыми, могли взлетать и опускаться по собственному желанию.

Второе опустилось немного дальше и почти уткнулось в землю, третье вонзилось в крышу дома на другой стороне улицы и пробило шифер, точно копьё — щит из тонкой бумаги, только осколки брызнули. Стебель скрылся внутри, волосики венчика напряглись, встали дыбом, и «семечко» выскочило обратно, оставив дыру примерно метр шириной.

Пошло в небеса, а за ним двинулись остальные.

— Кажется, все утряслось, — сказал Андрей, когда облачко унесло за пределы Киржача.

Выйдя на улицу, они обнаружили в том месте, над которым висело «семечко», дымящуюся ямку в асфальте, небольшую, в ладонь глубиной, но очень впечатляющую.

— Типа как Чужие в том кино, — сказал Илья, разглядывая её. — Кровь из кислоты.

— Или из чего похуже, — добавила Лиза.

Оставили деревню позади и вскоре, судя по придорожному указателю, вошли в пределы Московской области. Андрей по этому поводу не испытал особой радости — надежда на то, что в Москве все в порядке, что там можно найти помощь, давно сгинула.

Но отказываться от мысли дойти до столицы он не собирался: нужно проверить, что творится там, где ранее билось сердце огромной державы, а затем уже думать, что делать дальше.

Может быть, на руинах Московского Кремля станет ясно, кто во всем виноват?

За мостом через речку потянулся лес, в котором кое-где торчали отдельные «секвойи». Тут они не образовывали рощ, как восточнее, а гордо стояли поодиночке, и вокруг каждой было заметно нечто вроде облака прозрачного тумана.

Одолели железнодорожный переезд, где навеки замер врезавшийся в шлагбаум грузовик, и вскоре по сторонам от шоссе начали попадаться отдельные дома, намекавшие на приближение очередного поселка.

— Малая Дубна, — прочитал Илья, когда впереди обнаружился указатель. — Чего ж, типа, не Большая?

Быстро выяснилось, что Дубна и вправду невелика, но зато в её пределах начинается уходящее на юг ответвление от трассы, и не обычная двухрядная дорога, а широкое шоссе с разметкой.

— Может, туда, к курортам поближе? — с улыбкой спросила Лиза.

— Это тебе надо было с Игорем идти, — сказал Андрей и тут заметил, что по шоссе преспокойненько шагают два человека. — Так, давай-ка спрячемся и посмотрим, кто это такие.

Для укрытия хорошо подошёл стоявший у перекрестка дом, а точнее — сад около него. В зарослях смородины и малины можно было замаскировать танковый взвод, а обзор из них открывался великолепный.

Чужаки приблизились, стало ясно, что это мужчина и женщина, за спинами у них рюкзаки, а в руках оружие. А затем, когда до перекрестка осталось метров сто, они остановились, и Андрей ощутил легкое беспокойство — увидеть или услышать засаду чужаки не могли…

Неужели ещё одни обладатели необычных способностей?

Немного поколебавшись, мужчина скинул рюкзак, оставил его рядом с женщиной, а дальше двинулся один.

— Что-то почуяли? — прошептал Илья.

— Похоже на то, — отозвался Андрей. — Ладно, вы прикрывайте, я выйду к нему.

Их трое, тех двое, так что чужакам нет смысла искать столкновения, и сейчас главное — не спровоцировать конфликт. Поэтому он нарочно шумел ветками, выбираясь на открытое место, и старался держать автомат, нацелив его в сторону.

Чужак, надо отдать ему должное, не стал палить сразу, он просто остановился.

Теперь Андрей смог рассмотреть незнакомца получше — лет под сорок, невысокий, худощавый, смуглый, с черными волосами, одет в джинсы и майку, в руках, похоже, стандартный армейский «калаш».

— Привет, — сказал он.

— Привет, — отозвался незнакомец.

— Как мне кажется, у нас нет причин враждовать, — говорил Андрей осторожно, отслеживая каждое движение собеседника: мало ли что тот выглядит нормальным, в голове у него могут обитать тараканы размером с бегемота. — А ты что думаешь по этому поводу?

— Я? Примерно то же самое, — смуглый улыбнулся, вокруг его головы возникло и тут же пропало белесое свечение.

Андрей от неожиданности вздрогнул — неужели он столкнулся с ещё одним собственным подобием? С тем, кто после катастрофы приобрел тягу к странствиям и способность быстро залечивать раны?

— Тогда, может быть, поговорим? — сказал он, махнув рукой спутникам. — Все вместе.

Из кустов малины выбрался Илья — улыбка до ушей, на щеке свежая царапина, на поясе пистолет, за спиной «Ремингтон», а в руках «калаш». За ним на открытое место вышла Лиза, с автоматом и в камуфляже тоже выглядевшая крайне воинственно.

Оглядев эту «армию», смуглый хмыкнул.

— Все это странно, — сообщил он. — Если судить по нравам, что воцарились ныне в нашем злосчастном мире, я должен либо бежать, либо стрелять. Но почему-то тебе, парень, я доверяю, чувствую себя в безопасности, и с этим ничего не поделаешь. Меня зовут Слава, а мою спутницу — Татьяна.

Минут через десять они получили возможность рассмотреть эту самую спутницу поближе, и Андрей был впечатлен: огромные синие глаза, русые волосы, изящная фигура в дополнение к высокому росту. Помня о том, что рядом находится Лиза, он постарался не афишировать собственную реакцию, а вот Илья вытаращил глаза и даже рот приоткрыл.

— Ну что, коллеги? — спросил Слава. — Есть тут место, где люди, — это слово он выделил интонацией, — могут нормально поговорить? Полагаю, что разумно будет обменяться информацией.

— Есть, — отозвался Андрей. — Давай за мной.

Во дворе того дома, где они прятались, имелась оборудованная площадка для шашлыка: навес, под ним столик с лавочками, рядом — стационарный мангал и кучка дров под полиэтиленом.

— Неплохо, — оценил Слава, уселся на лавку и открыл рюкзак. — Закусим, чем судьба послала?

Да, Андрей не ошибся, смуглый тип, таскавший за собой умопомрачительную красотку, принадлежал к тому же подвиду «мутантов», что и он сам, что и Игорь, странствовавший в компании близняшек, что и одиночка Василий, отправившийся в Нижний истреблять чудовищ…

Хотя они и были знакомы всего ничего, казалось вполне естественным доверить этому человеку защиту собственной спины, разделить с ним остатки продуктов или помочь, забыв о собственных проблемах.

Слава, если судить по его словам, ощущал нечто похожее.

— Закусим, — отозвалась Лиза, бросавшая на Татьяну ревнивые взгляды, и полезла в собственный рюкзак.

Трапеза не отличалась особой роскошью, да и разнообразием похвастаться не могла — вода, консервы, что ещё можно таскать с собой в условиях, когда работающие холодильники встречаются реже, чем чудовища?

Куда интереснее был разговор.

Татьяна в основном молчала, только улыбалась, зато Слава говорил много и охотно — о том, что они родом из Рязани, познакомились в первый же день после катастрофы, поскольку вдвоем уцелели в большом новом доме, что идут на север, в Ярославль.

— На кой ляд вам туда? — спросил Илья.

— Оттуда мои предки, — сказал Слава. — Хочется повидать места, откуда пошёл наш род…

Судя по манере поведения и проскакивающим в речи «умным» словечкам, на жизнь он зарабатывал не физическим трудом, но при этом выглядел крепким и подтянутым, а с оружием обращался уверенно. Расспрашивать о прошлом Андрей, впрочем, не собирался — все, что происходило с людьми до катастрофы, особого значения в этом новом мире не имело, и какой смысл ворошить воспоминания, которые могут оказаться болезненными?

— Ну и как оно, пройти от Рязани до Малой Дубны? — осведомился он.

— Непросто, — на этот раз улыбка у Славы вышла кривой. — Всякого повидали, со многим сталкивались… Взрыв инфосферы радикально изменил Землю-матушку, и она стала куда более опасной, чем ранее.

— Э… Какой взрыв? — спросила Лиза.

— Инфосферы. Той незримой оболочки, что окутывает нашу планету и содержит всю информацию, порождаемую живыми организмами. Информацию в широком смысле. Биологическая информация, например, есть даже у одиночной клетки, что же говорить о состоящем из миллионов таких клеток существе? За последний век мы, люди, влили в инфосферу невероятное количество данных, и она наконец не выдержала, лопнула…

Произошла некая перезагрузка, в результате которой большая часть информации оказалась утраченной — отсюда исчезнувшие люди, а коды некоторых уцелевших переписаны радикальным образом, откуда появились чудовища и обладатели необычных способностей. Пострадали также коды неживых объектов, что стало причиной разнообразных перемен в окружающей среде — новые виды растений, озера не-воды, огнедышащие провалы…

Эта версия катастрофы выглядела достаточно экзотично, чтобы занять место рядом с бреднями Артура Михайловича насчет бомб и высказываниями Ильи об инопланетянах. Проблема состояла лишь в том, что Андрей не до конца её понимал, а если судить по лицам спутников, то и не он один.

— Но это теория, — сказал Слава. — А критерий истины, как известно, практика, то бишь опыт. А тот нас учит, что ныне мы видим тотальный откат к феодализму, и с этим ничего не поделаешь.

— К феодализму? — уточнил Андрей.

Что это такое, он смутно помнил из школьного курса истории — Средние века, рыцари в замках, угнетенные крестьяне, жирные попы в рясах, всеобщая темнота и антисанитария…

— К нему са́мому. Вот смотри, проходили мы Коломну. Так там выживших оказалось немало, а правит всеми бывший глава УВД, объявивший себя князем. Понятно, что он и его «дружинники», — тут Слава ухмыльнулся, — чудовищ отгоняют, но за это требуют, чтобы на них работали, стены строили, еду готовили… Вскоре мы получим укрепленные поселки посреди опустошенной земли, а со следующей весны, когда запасы продуктов закончатся, выжившие начнут обрабатывать землю. Пахать, сеять и все прочее делать, что надо.

— Да, это вероятно, — кивнул Андрей.

— А вы чего интересного видели? Откуда идете? — спросил Слава.

Поскольку Илья по-прежнему находился в легкой прострации и таращился на Татьяну, отдуваться пришлось Соловьеву.

— Из Нижнего, — произнес он.

Кое-как, запинаясь и постоянно поправляя себя, описал основные вехи их «боевого пути». Упоминание о «драконе» заставило Славу понимающе кивнуть, а рассказ о «колдуне» — покрутить головой.

— А ещё за нами следят, — сказал Андрей напоследок. — Вы за собой слежки не замечали?

Его очень интересовало — за ним ли одним таскается соглядатай из «желтоглазых», посланный неведомым Господином? Или это проклятие всех, кто обрел похожие способности и судьбу «героя» в исполинском и сложном сценарии?

— Э, хм… — тут Слава впервые с момента их встречи выказал признаки смущения. — Честно говоря, я полагал, что это мне мерещилось… Несколько дней назад за нами шёл некто, но я не сумел его не то что поймать, а даже рассмотреть… После Егорьевска он исчез, и я думал…

— Следил-следил, — подала голос Татьяна, и тот оказался красивым и звучным. — И это была единственная проблема, с которой он не смог справиться, если не считать видений.

Слава глянул на спутницу с неудовольствием, на лбу его обнаружились неожиданно глубокие морщины. Андрей, хотевший поначалу задать парочку вопросов насчет этих видений, понял, что лучше этого не делать — смуглый не ответит, а то ещё и разозлится.

И кому от этого будет лучше?

— Ладно, обед окончен, беседа принесла некоторую пользу и несомненное удовольствие, так что мы идём дальше. — Слава поднялся, наклонился за стоявшим на земле рюкзаком.

Татьяна тоже встала, двигаясь с ленивой грацией, — видно было, что гнев спутника её забавлял.

Кое-что, несмотря на незаданные вопросы, стало ясным — за тем, кто после катастрофы стал почти таким же, как Андрей, следили, и это значит, что он не один такой уникальный. А упоминание о видениях навело на мысли, что от галлюцинаций он обречен страдать тоже не в одиночку.

— Счастливого пути, — сказала Лиза медовым голоском, когда рязанцы повесили рюкзаки на спины и взяли оружие.

Она, в отличие от мужчин, вовсе не рада была находиться рядом с Татьяной.

— И вам того же, — отозвался Слава без особого дружелюбия.

На дороге, когда вышли на неё, обнаружилась «собака», маленькая, с телом таксы и головой чуть ли не младенца. Она зашипела и, смешно дрыгая лапками, помчалась на север, в ту сторону, где от перекрестка уходила асфальтированная дорога.

Слава помахал рукой, Татьяна кивнула, и рязанцы зашагали в том же направлении.

— Э… В натуре, — сказал Илья через несколько минут, и голос его прозвучал необычайно жалобно. — Ну и телка… не, даже не телка… это ж снос башки, чистый Голливуд… Анджелина Джоли, Натали Портман и Сельма Хайек дружно курят в лесополосе.

— Ты что, влюбился? — спросила Лиза.

— В такую телку, в смысле, не телку, влюбиться только так и не впадлу, — Илья вздохнул и начал свирепо чесать макушку, которую заново выбрил, когда они находились во Владимире.

Андрей глянул на спутника с улыбкой:

— Ладно, пошли. Будут ещё на нашем пути, я надеюсь, и телки, и не телки.

От перекрестка успели отойти в лучшем случае метров на двадцать, когда с севера донеслась стрельба. На мгновение утихла, а затем началась вновь, и на удивление ожесточенная — два «калаша» били не переставая, и их хозяева меньше всего думали об экономии патронов.

— Похоже, у них неприятности, — сказал Андрей. — Надо бы помочь.

— Да! Конечно! Айда! — мигом оживился Илья, а вот на лице Лизы мелькнула тень неудовольствия.

Но не успели развернуться, как на перекресток выскочила Татьяна, а за ней — Слава. Развернувшись, он дал очередь в ту сторону, откуда появились рязанцы, и в ответ прозвучал вырвавшийся из множества пастей вой.

Самая шустрая «собака» рухнула, дергаясь и обливаясь кровью, за ней показались ещё две.

— Давай, к ним, — сказал Андрей, но тут все было ясно и без его приказов.

Вслед за рязанцами на перекресток вылетела чуть ли не дюжина «собак», огромных, мохнатых. Через мгновение стало ясно, что их не дюжина, а гораздо больше и что уничтожить это скопище тварей на раз-два не выйдет, даже если пустить в ход все стволы и начать палить с двух рук.

Слава с Татьяной отступали, отстреливаясь, и отступление это не прекратилось, когда бойцов стало не двое, а пятеро.

— Ну надо же, — пробормотал Андрей, свалив выстрелом одну «собаку» и понимая, что выцелить следующую тварь будет трудно.

Они не перли дуром, подставляясь под пули, а выбрасывались вперёд по одной и тут же отпрыгивали, скакали из стороны в сторону, чтобы в них было трудно попасть. Использовали деревья у обочин, канавы, мусорные баки, столбы, все, что угодно, чтобы укрыться от огня. Обозначали давление, не давали людям передышки и в то же время старались не гибнуть просто так.

Можно было сказать, они действовали разумно, загоняли жертв… вот только куда?

Андрей сменил магазин и оглянулся.

Улица тянулась дальше прямая и совершенно пустынная, по сторонам её стояли дома, а сам асфальт выглядел неповрежденным, никаких трещин или ям. А это, скорее всего, означало, что где-то там, дальше, их ждет засада — ещё пара десятков «собак», готовых ринуться в атаку в момент, когда люди окажутся на расстоянии броска.

— Стойте! — воскликнул он. — Нам нельзя отступать!

— А что ты предлагаешь?! — со злостью поинтересовался Слава. — Не дать этим уродцам умереть с голоду?

— Нас наверняка гонят на засаду! Я брошу гранату, и давай отойдем в тот дом! — Андрей махнул в сторону ближайшего строения в два этажа, сложенного из кирпичей, с покатой крышей из шифера. — Изнутри будет легче обороняться!

— Засада? — смуглый оглянулся. — Черт, оно на то похоже… Давай, швыряй!

Бросок получился — взрывом нескольких «собак» подкинуло в воздух, одну разорвало на части. Злобное рычание сменилось визгом боли, на мгновение стая приостановилась, так что люди получили возможность отступить к ведущей в подъезд двери.

Андрей отходил последним, держа под прицелом пару особо крупных тварей.

Те оставались на безопасном расстоянии, следили за людьми налитыми кровью глазами.

— Мы посмотрим, что тут! — бросил Слава, распахнув дверь. — Вы прикрывайте пока!

— Годится! — ответил Андрей.

Когда спина оказалась защищенной и нападение сзади исчезло из списка возможных угроз, он почувствовал себя несколько увереннее. А то, что они не зря сменили тактику, стало понятно через пару минут, когда уцелевшие «собаки» дружно взвыли и ответный вой прикатился из-за соседнего дома.

— Ой, мама, сколько же их… — сказала Лиза, когда стала видна ещё одна стая или, скорее, вторая часть той же стаи, с которой они уже имели дело, и Андрей вынужден был признать, что да, действительно много.

Всего в Малой Дубне собралось не менее сотни тварей, но самым гнусным было даже не их количество, а то, что они действовали на редкость рационально, не как обуянные жаждой крови хищники, а как коллективные животные, добивающиеся своего за счет числа и маневра.

— Чо они там возятся? — с нервным смешком спросил Илья. — Сколько можно?

В этот момент дверь приоткрылась, и оттуда выглянула Татьяна.

— Вас ещё не сожрали? Тогда давайте сюда, — сказала она. — Здесь тихо, пусто и никого нет.

«Собаки» вновь ринулись в атаку, но опоздали, пусть даже на несколько мгновений. Андрей захлопнул тяжёлую железную дверь перед оскаленной мордой, и через миг снаружи донесся глухой удар.

Сверху загрохотало — добравшийся до одного из окон второго этажа Слава открыл стрельбу.

— А засова тут нет? — с надеждой спросил Илья. — Или привалить чего?

— Она открывается наружу, — сказал Андрей. — Но эти твари очень уж хитры, так что придется пошарить по квартирам, поискать, что бы можно было приспособить. Ты этим и займись. Лиза, ты…

Девушек отправил наверх помогать Славе, а сам остался у двери — присматривать, чтобы какая-нибудь «собака» не пролезла в дом.

Снаружи некоторое время царил форменный бедлам — стрельба шла одиночными, а монстры визжали, рычали и скулили, но при этом отчего-то не спешили отступать. Потом все затихло, и на лестнице показалась Лиза — уже без рюкзака, но по-прежнему с автоматом наперевес.

— Они ушли, — сказала она.

— Давай выглянем, проверим на всякий случай, — предложил Андрей. — Если все в порядке, оставим тебя тут, а я пойду помогу Илье, пока он там мародерством не увлекся.

Бритоголовый, если судить по звукам, затеял ремонт в одной из квартир первого этажа.

— Давай. — Лиза спустилась к Соловьеву, встала рядом.

Он толкнул дверь осторожно, чтобы образовалась небольшая щель, напряг палец на спусковом крючке. Увидел труп «собаки», окровавленный, с дырой на месте глаза, ещё один труп — в нескольких метрах от дома, затем пытавшуюся ползти тварь без задней лапы.

Добил её одним выстрелом.

— Никого живых, похоже, — сказала Лиза. — Но сверху видно, что они не ушли, ждут, когда мы выйдем.

— Ладно, с этим разберемся потом. — Андрей скинул с плеч рюкзак. — Сиди пока тут.

Илью обнаружил в прихожей одной из квартир, деловито освобождающим от содержимого массивную тумбу для обуви. Вдвоем, пыхтя и потея, отволокли её к двери и поставили так, чтобы перескочившая через порог «собака» непременно уперлась в эту преграду.

— Так-то лучше, — сказал Андрей. — Пойду наверх, надо осмотреться и решить, что делать дальше.

— Я с тобой! — воскликнула Лиза.

На страже остался Илья, а они зашагали вверх по лестнице — на площадку второго этажа, а затем через дверь, замок которой был выбит ударом приклада, в квартиру под номером восемь.

— А, это вы? — спросил расположившийся у окна Слава.

Андрей хмыкнул.

— Кто же ещё? Что там хорошего?

— Сам посмотри.

Участок улицы прямо перед домом выглядел пустым, зато на другой стороне, а также справа и слева наблюдалось движение. «Собаки» перебегали туда-сюда, несколько тварей лежали, укрывшись, чтобы по ним сложно было попасть, и наблюдали за входной дверью.

— Окружили по всем правилам, — сказал Андрей. — Надо глянуть, что у нас с тыла, и проверить квартиры первого этажа. Вдруг где окно открыто или форточка распахнута?

Через полчаса выяснилось, что обитатели Малой Дубны заботились о собственной безопасности и оснастили окна решетками, так что об этом можно было не волноваться. Другие новости оказались хуже — «собаки» обложили дом со всех сторон, и с тыла, и с боков, и, похоже, готовились к долгой осаде.

Илья так и остался внизу у двери, а остальные четверо собрались в восьмой квартире.

— Можно пойти на прорыв, — сказал Андрей. — Да только их слишком много.

— Придется сидеть на месте, и с этим ничего не поделаешь, — буркнул Слава, почесывая левую бровь.

— Продуктов у нас достаточно, вот с водой дело похуже, — сообщила Лиза. — Пару дней мы продержимся точно, ну а дальше… — Она пожала плечами. — Надо будет что-то предпринять.

— Либо умирать, либо двигать на прорыв, других вариантов нет. — Андрей потёр лоб. — Распределим время дежурств — по двое, один внизу, другой наверху, с обходом, чтобы во все стороны смотреть, и можно будет на какое-то время взять паузу, передохнуть…

— Годится, — кивнул Слава, после нападения «собак» ставший куда менее многословным.

Самому Андрею выпало сидеть у двери вечером, а присматривать за окрестностями — во вторую часть ночи, ближе к рассвету. На сон осталось не так много, но он спорить не стал, понимая, что затеять склоку сейчас, когда все вымотаны и взвинчены, легче легкого, да только если она начнётся, их шансы выжить резко упадут.

Илья, когда его известили о принятом решении, принялся ворчать и ругаться, называя всех «трусами поиметыми», но быстро остыл, когда его отвели наверх и показали, сколько «собак» вокруг дома.

Точно сосчитать их было невозможно, но число, по прикидкам Андрея, перевалило за сотню.

— Да, ну влипли, — мрачно заметил бритоголовый. — Сбежались, блин, со всех окрестностей, уроды лохматые. Ладно, надо пожрать, подремать, а там, глядишь, кое-что само рассосется.

Для воплощения в жизнь этого замысла выбрали одну из квартир первого этажа.

В ней, судя по скудной обстановке и обилию пыли, постоянно никто не жил, а люди появлялись лишь изредка. Зато здесь Андрея не преследовало неловкое ощущение, что без спросу пользуешься чужими вещами, ну а решетки на окнах выдержали бы даже атаку «гориллы».

После трапезы Илья ушёл в меньшую комнату, где стоял раскладывающийся диван. Андрею и Лизе на двоих досталась полуторная кровать с матрасом и подушками, но без постельного белья.

— Можно поспать, — сказал Андрей, рассматривая её, затем перевел взгляд на Лизу. — Или не только поспать?

— «Не только» будешь с мутантами! — решительно сказала девушка. — Я же вижу, что тебе та белобрысая понравилась! Ведь понравилась? Признайся! Я видела, как ты на неё пялился, будто ворона на падаль! И чего только ты в ней нашёл? Нет, я теперь тебя и близко не подпущу.

Да, огромные города могут опустеть, на месте жилых домов возникнуть синие озера и рощи «секвой», коровы — обзавестись крыльями и привычкой сосать кровь из людей, а собаки — человеческими головами, но беспричинная женская ревность останется той же самой.

— Ты сама веришь в то, что говоришь? — спросил Андрей.

— Да! — Лиза надвинулась на него, яростно сверкая глазами и размахивая кулаками. — Ты вообще…

Но тут он сделал шаг навстречу и прервал поток обвинений самым приятным способом — поцелуем. Девушка задохнулась, попыталась отстраниться, но попытка эта оказалась на диво кратковременной, и вскоре к похрапыванию из соседней комнаты добавился другой, столь же ритмичный звук.

Потом Лиза заснула, а Андрей осторожно встал, оделся и, прихватив автомат, вышел в прихожую. Выбравшись на лестницу, успокаивающе махнул сторожившей вход в дом Татьяне и затопал наверх, туда, где в квартире номер восемь дежурил у окошка Слава.

Встретил тот соратника не особенно дружелюбно — глянул мельком и тут же отвернулся.

— Привет, — сказал Андрей. — Я пришёл поговорить.

— О чем? — сказано это было тоном, не оставлявшим сомнений в том, что уроженец Рязани беседы не желает.

— О видениях. Меня тоже одолевают галлюцинации — с самого первого дня. Поначалу это происходило рядом с синими озерами, и настолько сильно, что я даже терял сознание… — Признаваться было немножко стыдно, но скрывать что-то, когда ждешь откровенности от собеседника — глупо. — А с недавнего времени перекочевало в сны.

— Что ты видишь? — Слава продолжал сидеть вполоборота, глядя на улицу, но заметно было, как он напряжен, как жадно ждет ответа.

— Разное, — пожал плечами Андрей. — Серебристый туман, в нём чаще всего тетку в длинном платье и с короной на голове. Один раз она вручила мне меч, а затем возник некто похожий на облако мрака. Недавно, кстати, он являлся мне вновь, на этот раз во сне. Ещё видел чашку светящуюся, торчащую из озера руку опять же с мечом, остров какой-то…

— Какой-то? — Слава усмехнулся неожиданно горько. — Это же Авалон!

Андрею название ни о чем не говорило, но он решил не заострять внимание на этом моменте.

— У тебя то же самое?

— Да, примерно, — уроженец Рязани дернул плечом. — Сначала я решил, что схожу с ума, затем понял, что в этих видениях есть система и даже, если можно так выразиться, смысл… А, куда?

Последняя реплика оказалась предназначена вовсе не Соловьеву, поскольку Слава высунулся в окно и дал короткую очередь. С улицы долетел короткий, полный боли взвизг, за которым последовало многоголосое рычание.

Андрей вскочил:

— Что там? Штурм?

— Похоже на то… Давай-ка глянь, что с тыла делается, и буди своих.

— Сами проснутся.

Андрей рванул на лестничную площадку и дальше, в ту квартиру, окна которой выходили на противоположную сторону дома. План обороны здания они продумали заранее, определили, где будут находиться огневые точки, и решили, кто какую занимает.

— Хм, ну надо же… — пробормотал он, обнаружив, что и с этой стороны «собаки» затеяли нечто оригинальное.

Несколько тварей образовали что-то вроде акробатической пирамиды, и верхняя, самая маленькая, грызла оконную раму. Доносился ритмичный хруст, в стороны летели щепки, куски краски, а кто-то из тех монстров, что стояли внизу, время от времени натужно кряхтел.

Атака с улицы была, похоже, лишь отвлекающим маневром.

Завидев человека, «собака», стоявшая чуть в стороне от остальных и исполнявшая роль сторожа, отрывисто рявкнула, и пирамида рассыпалась. Рыжие, чёрные, белые твари кинулись в сторону, одна шлепнулась, когда застрекотал «калаш», и осталась лежать, другая продолжила работать лапами, несмотря на то что словила несколько пуль, но прочие благополучно удрали.

Грохот стрельбы донесся сразу с двух сторон — похоже, Лиза и Илья действительно проснулись и вступили в дело.

— Так-то лучше, — сказал Андрей, убедившись, что тут все в порядке, и отправился посмотреть, как обстоят дела у соратников.

С западной стороны, где находилась Лиза, все оказалось в полном порядке — пытавшиеся сделать подкоп твари разбежались, оставив парочку трупов, а с восточной, у Ильи, пришлось повозиться, чтобы отпихнуть от стены и сбросить лестницу, которую «собаки» ухитрились приволочь и подставить к подоконнику.

— Прикинь, что за дела? — возмущался бритоголовый. — Я вбегаю, а эта мразь почти к окну подобралась! Как дал ей, только мозги полетели! Ещё чуток, и все, держите меня семеро, блин-компот!

— Как бы в следующий раз они на пожарной машине не приехали, — сказал Андрей.

— Или на танке, — подхватил Илья. — Ты так не шути, шеф, а то у меня реально выкидыш сделается.

Андрей подумал было о том, что неплохо бы вернуться к Славе, продолжить разговор, но быстренько оставил эту мысль. Перед выходом на вечернее дежурство надо подремать хоть пару часов, а то есть шанс заснуть прямо на посту и «подвести под монастырь» не только себя…

Вернулся на первый этаж, залег на кровать и отрубился мгновенно.

Снов не видел вовсе, как в старые добрые времена, и «собаки», к счастью, сделали паузу в атаках. Когда проснулся, на улице шёл дождь, капли барабанили по подоконнику, вдали сверкали молнии и без особенного энтузиазма рокотал гром.

Дежурство у двери прошло спокойно — ни единой тревоги, ни малейшего шевеления. Когда на смену явилась Лиза, Андрей даже выглянул наружу, чтобы посмотреть, где там «собаки».

Едва под ногой чавкнула лужа, из-за мусорного бака на другой стороне улицы выглянула тварь с телом далматинца и головой пожилого мужчины.

— Ради бога, давай назад, — сказала девушка. — Тут они, тут, никуда не делись, к сожалению.

Андрей не стал нарываться и вернулся в дом.

Поел, ещё разок поспал, и отправился в восьмую квартиру, чтобы нести стражу на верхнем этаже.

— Тихо было, — сказала покидавшая пост Татьяна. — Дождик, похоже, слегка охладил их пыл.

— Будем надеяться, — кивнул Андрей и двинулся в первый обход посмотреть, что творится со всех четырёх сторон, не замышляется ли где-то очередная пакость.

Тьма потихоньку редела, плыли клубы белого тумана, отчего пейзаж за окнами выглядел размытым, чуточку нереальным, словно нарисованным. Царила тишина, так что он мог слышать, как переступает с лапы на лапу затаившаяся во мраке «собака» и как посапывает Илья на первом этаже.

Нарушать её почему-то не хотелось.

Ничего подозрительного не заметил и в этот раз, и в последующий, примерно через час, а затем в палево-голубоватом небе обнаружил нечто, похожее на стаю птиц, — множество тёмных точек приближалось к Малой Дубне с запада и делало это неспешно, с грацией облака.

Через какое-то время разглядел, что это «семена одуванчика» — десятки, сотни их несло на восток.

Оказавшись над деревней, они принялись неспешно спускаться, будто желая разглядеть, что творится на земле. Андрей порадовался, что они ночуют под крышей — для этих созданий, способных пробивать шифер, крыша палатки не стала бы препятствием.

Одно «семя» пролетело немного южнее, второе повисло над улицей, чуть в стороне от осажденного дома. Тут у сидевшей за мусорным баком «собаки» не выдержали нервы — она тявкнула и побежала со всех ног туда, где крыльцо обещало спасение от летающей угрозы.

«Семечко» устремилось вниз со скоростью выпущенной из лука стрелы и пришпилило тварь к асфальту. Брызнула кровь, длинный стебель спазматически задергался, а пушистый венчик встал дыбом, от него заструились струйки голубоватого редкого дыма.

Андрей невольно поморщился: «собаки», «гориллы», «желтоглазые» и прочие им подобные были кровожадными чудовищами, но все же происходили они в конечном итоге от человека, «семена» же выглядели абсолютно чуждыми Земле и её обитателям — старым, новым ли, неважно.

Воткнувшееся в землю создание, лишь похожее на растение, замерло, зато труп твари принялся разлагаться. Облезла шерсть, повыпадали волосы с человеческой головы, показалось гниющее, покрытое язвами мясо, но вскоре остались только кости, белые и блестящие, словно отполированные.

«Семя» качнулось и сбросило венчик.

Десятки маленьких пушистых «семечек» полетели вверх, туда, где величаво плыли их взрослые сородичи. А породивший их стебель, похожий на отрезок канализационной трубы, как-то разом засох, превратился в бурую палку.

«Собака», боязливо выбравшаяся из-за угла дома напротив, подошла к ней и боязливо обнюхала. А убедившись, что враг умер и более не опасен, испустила воинственный рык и вернулась на место.

— Вот и все, — прошептал Андрей, глядя, как ветер уносит «семена» далее на восток.

Если на коротких дистанциях эти создания и могли двигаться по собственной воле и достаточно быстро, то в общем им приходилось полагаться на власть воздушных потоков.

Где-то около восьми Андрей разбудил себе на смену Лизу, а вскоре поднялись и остальные. После завтрака, собравшись в восьмой квартире, устроили совет на тему «Что делать дальше».

— Попробуем прорваться? — предложил Слава. — Сколько можно тут сидеть? Рано или поздно они вторгнутся в дом, с этим ничего не поделаешь, и тогда нам придется несладко. Нужно использовать то преимущество, что дает огнестрельное оружие, пустить в ход гранаты!

— Их у меня не так много, — осторожно сказал Андрей. — И я не уверен, что смогу достать ещё.

— А если погибнешь, то они тебе и не понадобятся, — заметила Лиза.

После того, что случилось вчера, она уже не так явно демонстрировала неприязнь к Татьяне, и сейчас обе девушки сидели рядом, устроившись на старинных тяжелых стульях из темного дерева.

Илья находился внизу, на посту около входа в дом.

— Это верно, — неохотно признал Андрей. — Но куда мы будем двигаться? Разделяться пока не стоит, вам нужно на север, нам — на запад…

— Я смотрел карту! — заявил Слава. — Мы можем пойти с вами, а через пять километров свернуть на Большое московское кольцо, а уже с него возвратиться на прежний путь.

— Ладно, давай попробуем, — согласился Андрей.

Мысль о том, чтобы выйти из дома, ему по-прежнему не нравилась — что помешает стае пойти следом и дождаться благоприятного момента для нападения? Куда разумнее остаться здесь, подождать, пока «собаки» оголодают и двинутся куда-нибудь в поисках пропитания.

Но отстаивать своё мнение Андрей никогда особенно не умел и знал, что уступит красноречивому рязанцу.

— О, неужто на прорыв? — выпучил глаза Илья, завидев на лестнице соратников с рюкзаками.

— Именно, — сказала Лиза. — Иди, собирайся.

Пока ждали бритоголового, Андрей присоединил к «калашу» подствольный гранатомет, зарядил его и вставил запалы во все оставшиеся гранаты. Возможно, их придется сегодня пустить в ход исключительно ради того, чтобы выжить самому и сохранить жизнь спутникам.

— Все готовы? — спросил он, оглядываясь и, дождавшись утвердительных возгласов, выбрался из дома.

Отрывистый рык и шуршание возвестили о том, что их маневр не остался незамеченным. А в следующий момент со всех сторон появились «собаки» — по две, по три, они не спешили нападать, просто смотрели, давая понять, что никуда вы, двуногие, не денетесь и идти вам некуда.

— Понеслось, разлюли моя малина! — завопил Илья и дернул спусковой крючок.

Очередь прошла высоковато, ни одна из пуль в цель не попала, но бритоголовый тут же исправился: следующей зацепил крупную тварь с подпалинами на животе и обрубленным хвостом.

— Поддерживаю, — сказал Слава, и голоса ещё двух «калашей» присоединились к первому.

Лиза прикрывала тыл медленно двигавшейся группы, следила за тем, чтобы никто не напал сзади, а Андрей, зажав автомат под мышкой, выжидал момента, чтобы пустить в ход гранатомет.

Но «собаки» будто знали, что у их врагов есть подобное оружие, и большими группами не собирались. Они перемещались вместе с людьми, предпринимая пробные атаки то с одной, то с другой стороны, и их постепенно становилось все больше и больше.

— Чего ты не стреляешь? — спросил Илья, оглянувшись.

— Куда? — огрызнулся Андрей. — На одиночную тварь гранату тратить жалко!

Миновали один дом, второй, третий, перевернувшийся «жигуленок» на обочине, и тут «собаки» ринулись одновременно со всех сторон. Взорвавшаяся граната свалила двоих, а перезарядить «ГП-25» Соловьев не успел, пришлось стрелять, прикрывая менявшую магазин Лизу.

От грохота пяти автоматов и звона летящих на асфальт гильз едва не оглох.

Очередная тварь упала, когда до людей оставалось метров пять, следующая пробежала прямо по её трупу и прыгнула на Андрея. Он увидел выпученные глаза, распахнутый рот, из которого капала слюна, острые зубы. Тяжелое тело ударило в грудь, сбило с ног, липкая и вонючая жидкость брызнула в лицо, склеивая веки, лишая возможности видеть.

Потянулся к оставшемуся на поясе пистолету, но понял, что тяжести на груди и животе больше нет.

— Вставай! — рявкнул где-то рядом Илья. — Гранаты, где гранаты?!

Андрей вытер физиономию, обнаружил, что уронившая его «собака» валяется рядом, у неё нет половины черепа, а со всех сторон подступают новые твари, злобные, оскаленные, готовые к атаке.

Они положили около двух десятков, но живых осталось предостаточно.

— Надо отходить! — воскликнул Андрей, поднимаясь. — У нас нет шансов прорваться!

В столкновении пострадал не он один — на предплечье Славы виднелась кровоточащая рана, так что автомат уроженец Рязани держал одной рукой, но сдаваться не собирался.

— Ты что, обосрался?! — завопил он. — Мы перебьем их всех!

— И останемся без патронов? Чтобы стать жертвой следующего же большого чудовища? — Андрей нарочито заговорил тихо, принуждая собеседника напрягать слух и тем самым отвлекая его внимание от собственной ярости.

Но наверняка попытка убедить в чем-то Славу увенчалась бы неудачей, не вмешайся Татьяна.

— Хватит хорохориться! Не строй из себя непобедимого мачо! — заявила она решительно. — Ты ранен и ничего не соображаешь! Давай, возвращаемся в дом, и побыстрее!

Уроженец Рязани заскрипел зубами, но возражать перестал.

Брошенная граната разорвала в клочья двух самых смелых «собак», а нацеленная стрельба заставила тех из них, что преграждали дорогу обратно, шарахнуться в стороны, так что путь был открыт.

— Вперёд! — скомандовал Андрей, вновь оказавшийся в авангарде.

Бежать было не особенно удобно — из-за рюкзака на спине, из-за того, что все время приходилось оглядываться, следить за соратниками, чтобы те не сотворили какой-нибудь глупости. Стая, по счастью, первый бросок людей прозевала, а затем атаковала довольно вяло, словно для галочки, или, скорее всего, понимая, что добыча никуда не денется, берегла силы.

Так что бойцы вернулись в дом, из которого вышли десять минут назад.

— Давай сюда руку! — велела Лиза, а, увидев сердитый и недоуменный взгляд Славы, добавила: — Я врач!

Уроженец Рязани скривился, но конечность послушно протянул.

— Ну вот, надо обработать и укол сделать на всякий случай, — сказала Лиза.

Она увела Славу в ближайшую квартиру, а Андрей с Ильей, оставив Татьяну охранять дверь, побежали вверх по лестнице. Нужно было глянуть, что творится вокруг дома и что замышляют «собаки».

Зрелище оказалось не особенно радостным — твари кишели повсюду, похоже, готовили очередной штурм.

— Что за попадалово? — пробормотал Илья. — Хоть бы танк какой завалящий, мы бы этим шавкам показали, где хрен растет, натянули бы их по самые гланды и яйца в уши засовали…

— Пока натягивают в основном нас, — заметил Андрей. — Сиди тут, поглядывай, я спущусь, посмотрю, что там со Славой.

В квартире, выбранной Лизой под медпункт, происходило нечто очень неприятное — Слава лежал на диване, его подергивало, лицо было белым, глаза закрытыми, а с губ срывались бессвязные фразы:

— Катерина… тридцать семь и восемь… нет, это нельзя… с этим ничего не поделаешь… поберегись, дурак!..

Девушка стояла рядом со шприцем в руке, и видно было, что она растеряна.

— Проблемы? — спросил Андрей.

— Не то слово. Ради бога, похоже, что в слюне той «собаки» содержался сильный яд. Сейчас его организм борется, и я мало чем могу его поддержать. Либо выживет сам, либо… — она сглотнула и беспомощно пожала плечами. — Давай, помоги мне, нужно сделать укол, и не один…

Когда Славу переворачивали, веки его поднялись, и стали видны полные мути, покрасневшие глаза.

— Свистать всех наверх… — прохрипел уроженец Рязани и затянул: — Вот море молодых колышет супербасы…

Пение быстро оборвалось, а когда иголка вонзилась в ягодицу, Слава дернулся особенно сильно. После второго укола мышцы его расслабились, и через пару минут он задышал ровно и спокойно.

— Пусть спит, — Лиза поправила волосы. — Я сделала все, что могла.

Андрей хотел её подбодрить, может быть, обнять, но тут сверху донесся грохот очереди, а следом — брань в исполнении Ильи.

— Скажи Татьяне, как обстоят дела, и поднимайся сама, — бросил Соловьев и побежал в прихожую.

Вихрем взлетел по лестнице, заглянул в ту квартиру, где находился бритоголовый: тот увлеченно палил в окно, но без особой суеты, и видно было, что ситуация снаружи хоть и напряженная, но все же не критическая.

— Как? — спросил Андрей.

— Нормуль! — бросил Илья. — Я их научу меня бояться, гадом буду!

— Тогда посмотрю, что с других сторон.

С тыла за расположенными неподалеку от дома гаражами происходила какая-то возня, но признаков атаки видно не было. С востока по тротуару, погромыхивая и покачиваясь, катилась обычная садовая тележка, её толкали башками три или четыре, Андрей не смог определить, твари.

«Во дают, — подумал он, прицеливаясь. — Скоро и вправду на танке приедут».

Пули звонко зацокали по тележке, оставляя на ней вмятины, так что катившие этот своеобразный щит на колесах «собаки» занервничали, и движение замедлилось. Одна высунула голову, и очень неудачно — как раз угодила под вторую очередь, так что из черепа полетели кровавые ошметки.

Прочие не выдержали и кинулись прочь, только громыхнула опрокинувшаяся тележка.

— Ты как? — спросила заглянувшая в комнату Лиза.

— В порядке. Посмотри, что на западе.

Примерно через пару часов стало ясно, что ситуация неприятно стабильная — «собаки» не имели возможности проникнуть в дом и добраться до людей, но при этом не собирались снимать осаду. Хорошая новость оказалась только одна — Слава перестал бредить, крепко уснул, и появились шансы, что с ним все будет нормально.

Твари время от времени предпринимали вылазки, не особенно опасные, но изощренные, всякий раз придумывали что-то новое вроде того фокуса с тележкой и не повторялись при этом.

— Мы вернулись к тому, с чего начинали, — сказал Андрей, когда они собрались в квартире номер восемь, чтобы перекусить. — Непонятно, что делать дальше. Если прорываться, то не так, как утром. Если выжидать, то надо добыть ещё воды. Хотя бы в соседнем доме.

— О, а я где-то тут газовый баллон видел! — оживился Илья. — На пятьдесят литров который.

— Ну и что? — раздраженно бросила Лиза. — Он пригодится, чтобы взорвать нас всех к чертовой бабушке, но превратить его в наступательное оружие сможет разве что сам Господь Бог.

— Вот именно, — Андрей кивнул, и бритоголовый загрустил.

Донесшийся с улицы переливчатый, холодный свист заставил Соловьева насторожиться и забыть о еде.

— Это же… — прошептала Лиза, а он метнулся к окну.

Из-за мусорного бака выскочили три «собаки», но убежать далеко они не успели. Размытая тень закрыла солнце, смутное облако прошло над улицей, нечто похожее на нанесенный исполинской кистью мазок на мгновение скрыло тварей, и стало очень холодно.

Изо рта замершего с поднятой ложкой Ильи пошёл пар, на подоконнике заблестел иней.

— Это же… — повторила Лиза.

«Мазок» исчез, вновь стали видны улица и трупы «собак», обледеневшие, страшные. А свист повторился, но на этот раз он прозвучал западнее, и оттуда донеслось многоголосое рычание.

— Умереть мне на этом месте, — сказал побледневший Илья.

Над телами тварей поднимался парок, лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя и превратившиеся в ледышки, неспешно таяли, воздух становился таким теплым, каким ему и положено быть в конце мая.

— Это то самое, что мы видели ещё в Нижнем, — твердо закончил Андрей. — И если оно сейчас уничтожит всех «собак» или хотя бы половину, я буду очень рад. Главное, чтобы затем само убралось подальше. Поэтому сидим тихо, не высовываемся, чтобы оно не догадалось, что тут есть люди.

Рычание потихоньку затихало, удалялось, из общего хора порой выделялись истошные взвизги. Летучая, излучающая холод тварь «давала прикурить» тварям бегающим, кусачим и ядовитым.

— Давай закроем окна, — предложила Лиза, — и занавески задернем, чтобы уж наверняка…

Они сделали и то и другое и затаились, словно мыши, обнаружившие, что рядом с их норой прогуливается кот. Андрей спустился туда, где находилась Татьяна, и предупредил, чтобы она ни в коем случае не открывала дверь и тем более не выходила из дома.

— Я понимаю, — тихо сказала она в ответ. — Там что-то очень опасное… Как он?

Было очевидно, к кому относился вопрос.

— Спит. Все должно быть в порядке, — ответил Андрей и ничуть не покривил душой.

Слава после катастрофы наверняка получил отличную регенерационную способность, и если яд с зубов «собаки» не убил его сразу, то уроженец Рязани оклемается без особого ущерба для себя.

Татьяна слабо улыбнулась и кивнула, но в огромных глазах её осталась тревога.

В полной тишине, стараясь даже не ходить из комнаты в комнату, просидели примерно час. За это время с улицы не донеслось ни единого звука, ни «собаки», ни то существо, что прогнало их прочь, ничем себя не проявили.

— Ну чо, может, выглянем? Посмотрим, как карты легли, — предложил наконец Илья, которому ожидание давалось тяжелее всего. — О-ха-ха, готов поспорить, да они все сдохли, а этот убрался.

— На что спорить будем? На наши жизни? — спросил Андрей.

Бритоголовый сморщился, открыл рот, готовясь что-то ответить, и вряд ли доброе, но тут снизу донесся шум, недовольный голос Славы, и Лиза мгновенно вскочила с места.

— Он очнулся! — выпалила она. — Я к нему!

Девушка убежала, но вскоре вернулась вместе с уроженцем Рязани, который был бледен, но в остальном выглядел нормально, то и дело кривился, щупая бинт на пострадавшей руке.

— Жив, курилка? — поинтересовался Илья. — Конкретно тебя тяпнули. Ходить под себя не будешь и ерунду нести? Или в полнолуние шерстью обрастешь, как Николсон в той древней киношке?

Слава в ответ скривился.

— Я понял, что на улице чисто? «Собаки» ушли? — требовательно спросил он, глядя на Андрея.

— Ушли.

— Тогда и мы собираемся. — Уроженец Рязани казался довольным, хотя глаза продолжали мрачно блестеть. — И так провели в этой занюханной деревушке слишком много времени.

— Куда ты спешишь? — спросил Андрей. — Ты ранен, неизвестно, что…

— Известно! — перебил его Слава. — Нам надо идти дальше, и с этим ничего не поделаешь. Спасибо доктору, — он кивнул Лизе, — и всем вам за то, что вы нам помогали, но у вас своя дорога, у нас своя.

И он вышел из комнаты, прежде чем кто-то успел вставить хотя бы слово.

— Во перец, а? — Илья усмехнулся. — Острый, едрить. Что, остановим его?

— Пусть идут, — сказал Андрей. — Все правильно — у каждого своя дорога. Нам тоже надо собираться. Осада снята, путь на запад свободен.

— Пусть идут… — бритоголовый погладил себя по макушке. — Эту только жалко, не телка которая…

За рюкзаками спустились в ту квартиру, где спали ночью, а когда вышли на улицу, обнаружили, что Слава и Татьяна уже там. Тут Андрей вспомнил, что так и не поговорил с товарищем по «несчастью» как следует, не выяснил, что тот думает насчет видений и прочих странностей, и испытал нечто вроде сожаления.

— Удачи вам, — сказал он, поднимая руку.

— И вам. — Слава махнул в ответ, и они зашагали на восток, туда, где находился перекресток.

Упавший сверху свист на этот раз прозвучал мягко, почти нежно, но Андрей похолодел.

— Назад! — рявкнул он и, напрягая горло, повторил: — Назад, в дом!!!

Рязанцы обернулись одновременно, лицо Татьяны было недоуменным. Соловьев сорвался с места, надеясь успеть вернуться под крышу до того момента, когда на них обрушится ледяная смерть.

Мир вокруг потускнел, стало так холодно, как бывает, наверное, на Северном полюсе в разгар зимней бури. Пот, выступивший на лбу Андрея, мгновенно замерз, и он понял, что ещё немного, и потеряет возможность двигаться — тепло уходило из тела стремительно, вместе с жизнью.

— С-сука… — прохрипел Илья немеющими губами.

Было видно, как он побледнел, как Лиза пытается сделать шаг, но застывшие мускулы ей не повинуются, как недавно растаявшие лужи вновь превращаются в пластинки льда.

Перед глазами мелькнуло нечто белое, на миг Андрей вовсе потерял способность видеть, а затем вдруг стало теплее.

— Сука, — повторил бритоголовый, и на этот раз слово прозвучало куда четче.

Пот на лбу оттаял, теплые капли защекотали брови, одна упала на нос.

Лиза чихнула, Андрей глянул на неё и убедился, что девушка жива и с ней все в порядке.

— Опа, а эти готовы, похоже, — сказал Илья.

Татьяна и Слава лежали рядом, привалившись друг к другу, словно в последней попытке согреться они пытались обняться. И не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что они мертвы — не бывает у живых таких белых, застывших лиц, и не блестят их глаза, покрытые корочкой льда.

— Надо к ним! — Лиза сделала шаг вперёд. — Вдруг мы…

Тут солнце над ними померкло, и свист прозвучал вновь, вонзился в барабанные перепонки, словно два шила.

— Назад! В дом! — Андрей схватил девушку за руку и поволок за собой.

Илья мчался впереди — его ни в чем не нужно было убеждать.

Они успели почувствовать холодное дыхание, на последнем шаге Лиза едва не споткнулась, и её пришлось подхватывать. Но все же успели, дверь подъезда захлопнулась, и лишь через мгновение от неё пошло ледяное дуновение, а по внутренней поверхности поползли разводы инея.

— Нах это… нах… — сказал Илья, немного отдышавшись. — Только вышли, а тут такое?

— Может быть, мы ещё можем им помочь? — спросила Лиза.

— Нет, не можем, — отрезал Андрей. — Эта… это живых не оставляет, мы спаслись только чудом.

А сам он думал о том, что человек, в грандиозном сценарии предназначенный на роль «героя», может погибнуть точно так же, как и статист, отравиться какой-нибудь дрянью, стать жертвой «семян», стаи «собак» или такого вот существа, которому трудно даже придумать название.

Сколько километров прошел Слава, сколько всего преодолел, а закончилось все в Малой Дубне.

— Тогда что делать? — голос Лизы прозвучал тихо, жалобно, и было видно, что она держится с трудом — смерть Славы и Татьяны, с которыми бились рука об руку, оказалась жуткой и внезапной.

— Думать, — сказал Андрей. — Надо думать, как одолеть эту хрень… Что-то мне подсказывает, что просто так нас отсюда не выпустят. Или опять сидеть и ждать, пока что-то не прогонит и его?

— Не, не катит, — усевшийся прямо на ступеньки Илья закряхтел, словно древний старец, и поднялся. — Только как эту падлу холодную замочить? Моргал нет, чтобы выколоть, пасти, чтобы порвать, тоже нет… как-то все некузяво выходит, не по понятиям.

Иней на внутренней поверхности двери таял, по ней текли крохотные ручейки — то, что загнало людей сюда, ушло, но Андрей не сомневался, что находится оно недалеко или, может быть, невысоко.

— И граната тут не поможет, — пробормотал он. — Эх, был бы у нас огнемёт…

Вряд ли существу, что на первый взгляд состоит из одного холода, понравится открытое пламя. Вот только где его взять? Запалить дом? Это можно, но тогда придется тащить здание с собой или сидеть рядом и ждать, пока оно сгорит, чтобы с факелами перебраться к следующему…

Нет, и то и другое — бред.

Андрей тряхнул головой, прижал ладони к вискам, пытаясь собраться с мыслями — понятно, что работать мозгами сейчас придется ему, кто ещё сообразит, как уничтожить практически неуязвимого противника или хотя бы нанести ему такой вред, чтобы он сам оказался неспособен вредить…

Да, огонь, причем такой, от которого враг не сможет быстро убраться.

А это означает, что организовать его нужно в закрытом пространстве, но дом поджечь быстро не удастся, любому пожару нужно время, чтобы разгореться как следует. Тогда что, взрыв? Но гранат, что есть с собой — а их осталось штук шесть, — не хватит, чтобы устроить огненный апокалипсис локального масштаба.

Хотя бритоголовый что-то говорил о газовом баллоне…

— Так, хватит нюни разводить, — сказал Андрей. — Для начала снимаем рюкзаки и оставляем тут, под твоей охраной, Лиза. Чем бы оно ни было, видеть и ходить сквозь стены оно не может, так что тут ты в безопасности. А мы с Ильей пойдём и посмотрим, что там за баллон.

— О, точно! — оживился бритоголовый. — Реальная маза, вон в той квартире я его нашёл…

В квартиру заходили осторожно — хотя окна на первом этаже не открывали, враг мог проникнуть через форточку. Но там было пусто, из-за наполовину задернутой занавески в цветочек виднелись кусок улицы, дома напротив, мусорные баки и тела рязанцев.

При взгляде на них Андрей непроизвольно сжал кулаки.

Баллон в пятьдесят литров обнаружили на кухне, а рядом с ним ещё один, и оба, судя по весу, были полны. На всякий случай немножко открутили вентили у обоих и убедились, что пропан там есть.

— Ну и чего дальше? — спросил Илья, энтузиазма которого хватило бы на дюжину месячных щенков.

— Все очень просто, — сказал Андрей, чувствуя мрачное, даже злобное удовлетворение: у них есть чем удивить того гада, что умеет летать и убивать ледяным дыханием. — Эта хрень взрывается, если образует смесь с воздухом в пропорции один к одиннадцати и немного меньше. Осталось создать такую концентрацию, заманить этого засранца внутрь и бросить гранату. Если это существо выживет после такого, то шансов одолеть его у нас нет…

— Э, а мы куда денемся? — нахмурился бритоголовый. — Подвалов тут, типа, нет.

— Попробуем убраться подальше. Так, погоди… — Андрей почесал лоб. — Куда бы их поместить?

Во время службы он имел некоторый опыт взрывного дела, но не особенно большой, никогда этим специально не занимался, да и было это почти десять лет назад, так что многое из памяти выветрилось.

Как разместить два приоткрытых баллона в доме, чтобы они сработали наиболее эффективно? Сколько нужно выждать, пока будет достигнута оптимальная концентрация ВВ?

От того, насколько правильно Андрей ответит на эти вопросы, зависит их жизнь.

— Ладно, давай так, — сказал он после паузы, а затем изложил Илье свой план.

— Э, рискованно, — оценил тот. — Как бы ты сам по балде не получил, когда удирать будешь.

— Ну да, а что делать? — пожал плечами Соловьев. — Не сдаваться же просто так?

Лизе решили пока ничего не говорить — понятно, что она, скорее всего, встретит замысел в штыки, а лучше ничего не предложит. Один баллон вытащили на лестничную площадку, второй разместили в той квартире, что находилась напротив входной двери, в коридоре между кухней и комнатой. В ней же распахнули настежь окно, для чего пришлось выломать решетку и немного пошуметь.

По счастью, инструменты нашли, а шум внимания той твари, что держала их в доме, не привлек.

— Нормально, — сказал Андрей. — Теперь вы двигаете сюда и ждете, и тебе, Илья, придется утащить мой рюкзак.

Ему самому предстояла крайне быстрая пробежка по тому, что можно было назвать пересеченной местностью, и он хорошо понимал, что с тяжелым грузом на спине исполнить её не сможет.

— Лады, — без особой радости буркнул Илья, и они отправились к Лизе.

— Что происходит? Что вы затеяли? — занервничала девушка, выслушав предельно краткие инструкции.

— То, что поможет нам победить, — твердо проговорил Андрей.

Риск был велик, это он понимал хорошо и отдавал себе отчет в том, что сам может погибнуть, даже если сумеет погубить врага. Но говорить об этом не собирался — нет смысла тревожить спутников раньше времени, от их переживаний толку будет немного.

— Не очень мне это нравится. — Лиза нахмурилась, но вскинула груз на плечи и зашагала вслед за Ильей, забравшим сразу два рюкзака. — Если все сорвется, я тебе ещё покажу!

Андрей улыбнулся, дескать: оценил попытку ободрить его.

Выждал, пока соратники скроются из виду, затем ещё пару минут накинул на то, чтобы им добраться до открытого окна. Затем глубоко вздохнул, вытащил гранату и толкнул ведущую на улицу дверь, так и оставшуюся мокрой с того момента, как к ней прикоснулся их враг.

Он, кстати, мог ждать поблизости и убить Андрея прежде, чем тот сообразит, что происходит. И это был только первый вариант событий, при котором хрупкий и сложный план ждал крах.

До сих пор ледяное облако всегда свистело, прежде чем напасть, но кто знает, как оно поведет себя дальше?..

Андрей сделал несколько шагов, ощущая, как в груди тяжело бухает сердце и как потеют ладони. Его задача — привлечь внимание врага, сыграть роль наживки, а потом заманить за собой в дом.

Если летучее создание не среагирует на одинокого человека, то…

Додумать мысль до конца Андрей не успел — спереди и сверху, будто с крыши дома напротив, донесся торжествующий свист. Развернувшись, он побежал к открытой двери. Краем глаза отметил, что мир за спиной начал блекнуть, словно из трещин в асфальте дороги ударили струи тумана.

Услышав свист, спутники должны выбраться через окно и рвануть прочь, попытаться отойти подальше.

Волна холода ударила в спину, Андрей почти услышал, как захрустела на сгибах смерзшаяся одежда. Перехватило дыхание, но он преодолел сопротивление ставших негибкими мышц, отчего ноги пронзила острая боль, и вбежал в подъезд.

Загрохотали под ногами ступеньки.

У самого порога квартиры позволил себе оглянуться — через распахнутую дверь вползало нечто белое, размытое, похожее на громадного червя или змею и по стенам, по лестнице, по перилам бежали разводы инея, на потолке нарастали крохотные сосульки…

Андрей помчался дальше, стараясь дышать пореже, чтобы не наглотаться пропана.

Пролетел через квартиру, усевшись на подоконник, сорвал чеку и швырнул гранату назад, в прихожую. Соскочил вниз, приземлился неловко, в лодыжке неприятно хрустнуло, а на следующем шаге стало ясно, что он хромает.

Превозмогая боль, сумел пробежать с десяток метров, и тут громыхнул взрыв.

В спину будто ударило огромным кулаком из раскаленного металла. Андрея швырнуло вперёд, он налетел на веревки для сушки белья, сорвал одну из них и шлепнулся на живот. Что-то тяжелое дважды стукнуло по голове, и сознание померкло, но почти тут же вернулось.

Опираясь на дрожащие руки, он приподнялся, оглянулся и взялся за автомат.

Ещё ничего не ясно, враг может быть не убит…

Дом, где они провели столько времени, пылал, из выбитых окон первого этажа рвались языки пламени, чёрный дым столбом уходил в небо. Стены выглядели немного покосившимися, на одной виднелась извилистая трещина, из неё сыпались кирпичное крошево и куски застывшего раствора.

«Неужели все?» — подумал Андрей.

Услышав топот, с трудом подавил рефлекторное желание повернуться и нажать спусковой крючок.

— О, клево! Получилось? — радостно завопил оказавшийся рядом Илья. — Ты как сам?

— Ещё не знаю, — сказал Андрей. — Кстати, это ответ на оба вопроса.

Лодыжка болела, ныла пострадавшая голова, да и вообще он чувствовал себя довольно странно — тело казалось тяжелым и в то же время пустым, будто скафандр для глубоководных погружений. Мысли вроде текли связно, но в то же время он постоянно ловил себя на том, что последнюю не может вспомнить.

— Я Лизу там оставил, за гаражами, — сообщил Илья. — Как бы… чтобы это, в натуре…

В доме затрещало, из окна вылетел сноп искр, и в сотканной из дыма и пламени завесе обозначилось движение.

— Твою мать… — Андрей поднял «калаш», а бритоголовый отступил на шаг.

Стена пошла трещинами, из неё начали вываливаться огромные куски, из отверстий заструился белый пар. Решетка окна, расположенного рядом с тем, из которого они вылезли, вылетела с жалобным визгом и, одолев по воздуху с десяток метров, врезалась в стенку гаража.

Упала наземь оконная рама, и из проема, где поместился бы экскаватор, выдвинулась туманная фигура.

Отдаленно она напоминала человека, скорее даже человеческий костяк, сотканный из голубоватого тумана. На позвоночном столбе сидел громадный череп, конечности выглядели неестественно тонкими, а там, где полагалось находиться ребрам, пульсировало нечто светящееся.

Понимая, что они проиграли, что эту тварь им не убить, Андрей начал стрелять.

Если повезёт, то существо удовлетворится ими и не тронет хотя бы Лизу… если повезёт…

Пули пролетели насквозь, замолотили по стене дома, канули во тьме проема, где вновь начало разгораться пламя. Илья выругался, хоть и витиевато, но коротко, и опустил бесполезный «калаш» — что подобное оружие может сделать тому, у кого нет настоящего тела?

«Костяк» сделал шаг, в лица им ударила волна холодного воздуха.

Не ледяного, как раньше, вымораживающего жизнь и тепло из всего, чего он касался, а просто очень холодного.

— Давай! Он ослабел! — крикнул Андрей, вновь нажимая спусковой крючок.

Тварь сумела продвинуться ещё на метр, не обращая внимания на дырявившие её тело пули, а затем начала расплываться. Прозвучал свист, пронзительный и жалобный, череп размером с бочку сорвался со своего места, взлетел и распался на дымные ошметки…

Холод исчез, сменившись исходившим от горящего дома жаром.

— Все, — сказал Андрей, чувствуя, как ослабли ноги. — Мы все же сделали это, ядреная бомба.

— А то… — Илья поднял дрожащую руку. — Я уж думал, все, возьмёт нас в оборот этот беспредельщик… мощный был враг…

Они отступили ещё на несколько метров, Андрей уловил легкие, торопливые шаги, а через мгновение Лиза обняла его, прижалась. В ушибленной голове запульсировало, пострадавшая спина отозвалась болью, но он и не подумал отодвинуться, а девушка прошептала ему на ухо:

— Как ты мог? Ты же мог погибнуть. Это было чудовищно.

— Ладно, все позади, — сказал Андрей, изо всех сил стараясь не морщиться. — Пойдём, похороним рязанцев, и надо идти. Находиться здесь опасно — остатки стаи могут быть неподалеку. Да и поглядеть на пожар наверняка кто-нибудь явится, дым издалека виден.

Тела Славы и Татьяны лежали там же, где застигла их смерть, — лед и иней растаяли, но белизна не сошла с лиц, как и выражение мучительного, болезненного усилия.

— Эх, лопату бы, — бросил Илья, почесывая в затылке. — Хотя в гаражах может быть…

Лопату нашли — и не одну — а целых две, и довольно быстро выкопали неглубокую могилу. Опустили бывших соратников туда, закидали землёй, немного постояли рядом и пошли прочь.

Новый, изменившийся мир не подразумевал длительной скорби по погибшим.

До того времени, пока не вышли из Малой Дубны, Андрей ждал, что случится очередная неприятность — кто-нибудь свалится в неожиданно распахнувшуюся трещину или новая тварь вылезет прямо из-под земли. И только когда последний дом — двухэтажный коттедж, отделанный бежевым декоративным кирпичом, остался позади, он вздохнул с облегчением и расправил плечи.

Шагать было тяжело — давало о себе знать то, что его шарахнуло взрывной волной.

Продолжала болеть голова, ломило позвоночник, но самое поганое — то и дело напоминала о себе лодыжка.

Андрей не выдержал, когда они прошли пару километров.

— Давай отдохнем, — предложил он.

— Что такое? — забеспокоилась Лиза.

— Так, ерунда… — попробовал отбиться он, но девушка уже «включила врача» и принялась командовать.

Пришлось Андрею вытерпеть тщательный осмотр, в результате которого он был в нескольких местах намазан йодом, а на подвернутой ноге обосновался эластичный бинт. Идти стало полегче, но сил не прибавилось, и рюкзак с каждой пройденной сотней метров все сильнее давил на плечи.

Миновали мостик, перекинутый через речку Большая Дубна, и тут неожиданно остановился Илья.

— Что такое? — спросила Лиза.

— А мож, хватит на сегодня, а? — сказал бритоголовый. — Что-то бодрости нет, и вообще…

Андрей с сомнением огляделся — река, окаймленная неширокой полосой луга, петлями тянулась с северо-запада на юго-восток, а за лугом с обеих сторон поднимался не особенно густой лес.

— Можно, — задумчиво проговорил он. — Пауза нужна нам всем.

Палатку разбили на опушке, установив её так, чтобы она не была видна с оставшегося полукилометром южнее шоссе, но сама трасса при этом хорошо просматривалась. Андрей с Ильей сходили за дровами, притащили воды, и Лиза занялась стряпней, пообещав «сообразить что-нибудь необычное».

Соловьев устроился рядом с палаткой, усевшись на лесину и вытянув поврежденную ногу. Бритоголовый принялся чистить оружие, сначала автомат, а затем «Ремингтон», который он так и тащил с собой.

Андрей сидел неподвижно, наслаждаясь тишиной и тем, что нет необходимости куда-то бежать, в кого-то стрелять и оборачиваться на каждый шорох. Мысли блуждали свободно, возвращались к тому прошлому, что исчезло без следа теплым субботним утром: вспоминались друзья, сестра с племянниками, родители, чьи могилы остались в Нижнем…

Интересно, что катастрофа сделала с кладбищем, где они похоронены?

— Вот какая фигня, — сказал Илья, и Андрей вздрогнул, возвращаясь к настоящему. — Прикинь, я все того ботана забыть не могу. Ведь он не только языком трепал, а что-то мог силой своего Господа Гнева. И ведь не выдумал он его… Так что, этот Господь Гнева и в самом деле существует?

— Хм, надо же… и тебя это волнует?

— Ну как бы да… — Бритоголовый передернул плечами, лицо его напряглось, отражая умственное усилие. — Это раньше все просто было — работа, телки, дом, дела всякие, и ни о чем вообще не думаешь.

Андрей хмыкнул — ему, наоборот, новая жизнь казалась намного более простой.

— Не знаю, что тебе ответить, — сказал он. — Тот, кто называет себя братом Августином, и вправду обладает необычными способностями. Но дал ли ему их некий Господь Гнева или они появились сами как результат… э, мутации, — это слово не особенно подходило к ситуации, но лучшего не было, — неведомо. Помнишь «колдуна»? Тот тоже многое мог, но при этом ни на кого не ссылался, думал, что он сам по себе пуп мироздания.

Помешивавшая в котелке Лиза метнула в их сторону любопытный взгляд, показывая, что разговор ей тоже интересен.

— Но все в этих Петушках верят в Господа Гнева, — сказал Илья.

— Да, конечно, — кивнул Андрей. — Но людям вообще нужно во что-то верить… в Иисуса, Аллаха, Будду, в марксизм-ленинизм или в некую абстрактную справедливость… ну а сейчас, когда старые идолы рухнули и рассыпались в пыль, нужны новые…

— Так ты думаешь, это выдумка? — спросила Лиза.

— Я не знаю, — говорить на эту тему было трудно и не особенно приятно, и не в последнюю очередь потому, что он сам не привык задумываться о подобных вещах. Всегда полагал, что размышлять на эти темы должны бородатые серьезные дядьки с учеными степенями.

Но дядьки сгинули вместе со всем остальным, и ученые степени мало им помогли.

— А вот зато та жратва, что ты сготовила, — точно не выдумка, — Илья втянул воздух ноздрями и пошевелил бровями.

Пахло и в самом деле аппетитно.

Лиза заулыбалась, попробовала варево, а затем поглядела на мужчин с улыбкой:

— Так и есть. Пора к столу.

Вечер впервые за последние несколько дней провели на одном месте, причем в том месте, которое выбрали сами. Илья отправился к речке купаться, а вернувшись, заявил, что «вода зашибись» и никаких хищных уродов в ней нет.

Андрей подумал, что тоже будет неплохо окунуться, но потом решил не рисковать.

Пришёл вечер, на небе появился едва народившийся, тоненький месяц, а вслед за ним из-за горизонта поднялся «Сатурн».

— Гля, а он вроде бы больше стал, — заметил Илья.

— Нет, это тебе кажется. Такой же, разве что покраснел немного, — с сомнением проговорил Андрей. — Ладно, тушим огонь, и отправляйтесь спать, пока никто на огонь не пришёл.

Лиза глянула с сомнением, но спорить не стала, и вскоре он остался у костра один.

Глава 8

Ночью не случилось ничего интересного, а утро прошло так же, как и многие другие. Свернутая палатка заняла место в рюкзаке, и они вышли на шоссе, что неутомимо убегало на запад.

Вскоре набрели на место, где в момент катастрофы произошла крупная авария, — поперек дороги лежал бензовоз, а две отброшенные на обочину легковушки говорили о том, что столкновение произошло на большой скорости. Люди из автомобилей исчезли, и поэтому трупов не было, а бензин не взорвался, потихоньку вытек и за прошедшее время успел испариться.

— Громыхнуть должно было, ай-яй, — оценил ситуацию Илья, — но обошлось.

— Хоть в чем-то стало лучше, — без улыбки сказала Лиза, — дорожных аварий теперь не будет.

— И многого другого, — добавил Андрей. — Наркоторговли, мировых войн, демократических выборов, «Макдоналдса», ну а самое главное — рекламы, в том числе телевизионной.

— А чего бы нет? — Илья хохотнул. — Какой-нибудь репеллент против «лягушек» можно продавать или там стволы разные, гранаты… хотя эту муйню рекламировать вовсе не нужно, о ней и так все знают…

Миновали пару поселков, безлюдных, хотя мало пострадавших.

Андрею сегодня шагалось намного лучше, чем вчера, нога почти не беспокоила, спина очень редко напоминала о себе. Лишь голова продолжала болеть, говоря о том, что после катастрофы некоторые вещи не изменились и сотрясение мозга есть сотрясение мозга.

Одолели прямой участок шоссе и уперлись в железнодорожный переезд.

— А там что такое? — спросил Андрей, когда они перешли через пути. — «Болото»?

Впереди, уходя вправо и влево от трассы и поглотив немаленький её кусок, простиралась ярко-зелёная «шкура». Торчавшие из неё кочки были украшены пучками жесткой травы, кое-где блестели лужицы воды, красноречиво намекавшие, что под всем этим «великолепием» скрывается топь.

— Обходить придется, — скривился Илья. — Вот только куда? На север или на юг?

Андрей обернулся:

— Вон будка. Если забраться на её крышу, можно оценить перспективу.

— И чо, мне лезть? — без энтузиазма встретил идею бритоголовый. — Ну ладно.

Задача оказалось несложной, и вскоре Илья озирал окрестности, стоя на крыше будки дежурного.

— Ну что там? — не выдержала Лиза.

— А ничего непонятно. И вправо, и влево уходит далеко, в лесу теряется, и не видно, где заканчивается.

— Пойдём тогда на север, раз никакой разницы нет, — сказал Андрей. — Слезай.

Сошли с шоссе и зашагали прямо по шпалам: справа оставался обыкновенный сосняк, слева тянулся такой же, но только вместо усеянной хвоей земли под деревьями лежала изумрудная бугристая поверхность «болота». Как далеко оно уходит в глубь чащи, видно не было, но сколько хватал глаз, все так же торчали кочки и росли цветы, вряд ли занесенные в ботанические справочники.

Не отошли от шоссе и на пару сотен метров, когда с востока из леса донеслись грохот и треск.

— Ничего себе, — пробормотал Андрей, когда одна из сосен зашаталась и с шумом рухнула, и вытащил из кармашка «разгрузки» гранату.

— Большая должна быть тварь, — поддержал его Илья, опускаясь на колено и нацеливая «калаш» туда, где упало дерево.

Лиза молча подняла оружие.

Вслед за первой сосной начала крениться вторая, но Андрей так и не смог разглядеть ничего меж золотистых стволов. Уловил движение на уровне земли, присмотрелся и поначалу не поверил собственным глазам, хотя за последние недели навидался всякого.

Нечто невидимое вспахивало дерн так, что образовывалась канава метровой глубины. Летели в стороны комья, трещали корни, качались деревья — словно толстенная колонна из мрамора или стальная балка ползла, извиваясь и чудовищной тяжестью проминая под собой землю.

— О-ха-ха, — протянул Илья. — Это что, глюк?

— Вряд ли, — напряженным голосом сказала Лиза. — Скорее очередное чудовище, на этот раз прозрачное.

Рухнула ещё одна сосна, закачали кронами её потревоженные соседки, и ожившей «канаве» осталось метров десять до железнородорожных путей. Пересечь их она должна была несколько севернее того места, где остановились путники, и пока не показывала, что заметила людей.

Но где-то за метр до насыпи все прекратилось, затихло шуршание раздираемой земли.

— Оружие наготове, и смотреть во все стороны, — велел Андрей.

Кто его знает, вдруг невидимое существо может двигаться, не оставляя ров глубиной метр?

— Ой! Опять! — воскликнула Лиза, когда звук возобновился, но уже с другой стороны от путей.

Вмятина длиной сантиметров тридцать возникла резко, точно в землю воткнули нечто полукруглое, широкое, а потом начала вытягиваться. Погрузилась в «болото», с хрустом разрывая покрывавшую его «корку» из сплетенных растений, фонтанчиками брызнула вода.

— Уф, не тронула нас, и ладно, все шоколадно, — сказал Илья.

— Это верно, — кивнул Андрей и убрал гранату.

Над тем местом, где невидимое существо непонятным образом просочилось сквозь насыпь, проходили с осторожностью. Но ничего не колыхнулось под ногами, не просела почва, и «канава» осталась позади, а вскоре скрылась из виду. Немного позже затихли чавканье и монотонный хруст сокрушаемых стволов.

Лес быстро закончился, показалась железнодорожная платформа, а немного восточнее — спрятанные за забором корпуса то ли завода, то ли фабрики. «Болото» по левую сторону от путей никуда не делось, разве что на его поверхности появилось больше кочек.

— Что это за фигня? — спросил Илья, когда стало ясно, что за заводом находится небольшой городок.

— Карты у нас нет, — сказал Андрей. — Указателей здесь — тоже… а впрочем, какая разница?

Дико было видеть совершенно обычные, ничуть не пострадавшие дома, и зелёную бугристую «шкуру», затянувшую пространство между ними, поглотившую переходные дорожки и газоны. Почему строения и фонарные столбы не погружаются в топь, Соловьев объяснить не мог, да он и не пытался придумать какое-то объяснение — зачем?

У первого же перекрестка на них бросились две выскочившие из подъезда «собаки». Одна угодила под очередь и осталась лежать на асфальте, вторая, стремясь уйти от пуль, шарахнулась в сторону.

Прыжок, другой, и тварь опустилась в «болото».

Под её лапами хлюпнуло, «собака» дернулась, но выбраться из ловушки не смогла — её конечности, похоже, захватило намертво.

— Попалась, гнида, — с чувством проговорил Илья.

Тварь вскинула голову, принадлежавшую женщине лет тридцати, и душераздирающе взвыла. Словно в ответ, прозвучало повторное хлюпанье, затем всасывающий звук, будто спускали воду в очень большой ванне, и «собаку» начало затягивать.

Через пару минут наружу торчала лишь бешено дергавшаяся голова, а затем исчезла и она.

— А мы ещё хотели вброд, — сказал Андрей. — Нет уж, спасибо, лучше обойдем.

Железная дорога тянулась через частный сектор, западнее, за полосой «болота», виднелись девятиэтажки, построенные лет двадцать-тридцать назад. Между ними торчали странные конструкции, явившиеся словно прямиком из фантазии обкурившегося архитектора: перекошенные пирамиды из стекла, покосившиеся башни с раздвоенными верхушками, уродливые сплетения металлических полос.

На одной из таких штуковин обнаружился «человек-паук».

Увидев людей, он нервно задергал многочисленными лапами и даже попытался метнуть нечто вроде аркана из паутины, но расстояние оказалось слишком велико, и петля шлепнулась в жижу.

— Чего он там жрёт, посреди «болота»? — спросил Илья, которому, как обычно, до всего было дело.

— Знаешь, меня это интересует в последнюю очередь, — холодно заметила Лиза.

Справа, между домиками, открылось круглое синее озеро, а сразу за ним — роща «секвой». Железная дорога вышла к шоссе и потянулась вдоль его обочины, понемногу забирая к западу.

— Тут есть название, — сказал Андрей, когда они добрались до ещё одной станции. — Электрогорск.

— Краси… — Лиза осеклась, когда с крыши платформы спрыгнула «горилла», а ещё одна выбралась из-за выстроенного в застойно-советском стиле белокирпичного сортира.

— Вот и хозяева! — обрадовался Илья.

Чтобы завалить обеих тварей, пришлось немного пострелять, ну а на шум явилась третья, ещё крупнее остальных. Но в драку лезть не стала, понаблюдала за схваткой с безопасного расстояния, а затем неспешно удалилась на четвереньках.

Граница «болота» ушла в сторону от железной дороги, свернула на запад, и они пошли вдоль неё. Миновали несколько прудов, самых обычных, с простой водой, увидели сидевшую на крыше «корову», что до ужаса напоминала непомерно разжиревшую ворону.

И всюду, на каждом углу из асфальта здесь торчали «кусты» — чёрные, будто из графита, лишенные листьев штуковины, что покачивались на ветру и колыхали ветками, с которых сыпались крохотные чешуйки.

— Потрогать охота, — признался Илья, когда они прошли мимо одного такого. — Но страшно. А вообще, чего, людей в этом Электрогорске вообще не осталось, что ли? Одни твари? Город-то реально немаленький.

— Похоже, что не осталось, — сказал Андрей, оглядываясь.

Часть Электрогорска оттяпало «болото», в другой, судя по всему, хозяйничали чудовища. Вдобавок тут имелось на удивление много всяких «архитектурных» хреновин, возникших в момент катастрофы. А каждая из них могла быть, и наверняка была, смертельно опасной.

Местные, кто не исчез и не погиб сразу, имели немного шансов уцелеть.

— Не осталось, — буркнула Лиза. — Тут мертво все… я чувствую, ещё хуже, чем в логове у «колдуна».

И она передернула плечами.

За последующие полчаса они столкнулись с «плевунами», и, для того чтобы их отогнать, пришлось пустить в ход автоматы; потом ещё увидели парочку «желтоглазых», но эти мгновенно обратились в бегство, так что на них не пришлось даже тратить патроны.

Затем город закончился, и дорога вышла в украшенное перелесками поле, где на смену асфальту пришёл грунт.

— Это крюк получается здоровый, — сказал Илья, разглядывая «болото», которое вовсе не думало заканчиваться, тянулось себе и тянулось за левой обочиной и уходило вдаль, до самого горизонта.

— Что делать? — пожал плечами Андрей. — Вон там, похоже, кто-то живет. Заглянем, дорогу спросим.

Над тем перелеском, что находился на северо-западе и состоял из берез, поднималась струйка дыма. Вряд ли там горел пожар или жгли костер, скорее, все походило на то, что где-то вдалеке топят печь.

Совершенно обнаглевшее «болото» вскоре заставило путешественников свернуть с дороги, так что они прошли перелесок насквозь и очутились на окраине небольшой деревушки.

Большинство домов, а было их всего с дюжину, выглядели покинутыми, но из трубы одного и в самом деле шёл дым. Добротный забор не позволял разглядеть, что творится во дворе, но доносившиеся с той стороны звуки не оставляли сомнений в том, что там рубят дрова.

— Офигенно, — оценил Илья. — И вправду кто-то живет! Айда, посмотрим, какая здесь тема.

Но стоило им подойти к дому метров на тридцать, как загавкала собака, и её голос заставил Андрея удивленно хмыкнуть. Выходит, не все четвероногие друзья человека превратились в кровожадных тварей, готовых лишь на то, чтобы охотиться на прежних хозяев.

Стук топора прекратился, и над забором показалась голова, а рядом с ней — ствол ружья. Блеснули на солнце белые волосы и такая же борода, сузились глаза на загорелом, морщинистом лице.

— Ха! Гости? — мощным голосом воскликнул седой. — Вот неожиданности! Тихо, Сакс, не ругайся!

Последняя фраза относилась к продолжавшей гавкать собаке.

— Здравствуйте, — сказал Андрей. — Мы так, мимо идём. Увидели дым и решили зайти на огонек.

— Ха, конечно, заходите, — седой заулыбался. — Я почти три недели не видел людей! Тихо, Сакс! Проходите вон туда, на улицу, я калитку открою. И не бойтесь этого громогласного дуралея, сейчас я его на цепь посажу. А будет ругаться ещё, получит по носу!

Хозяин дома исчез за забором, а они отправились в обход.

«Громогласный дуралей» оказался здоровенным кобелем неопределенной породы, рванувшимся из-за калитки, едва та приоткрылась. Познакомиться с гостями поближе ему помешала прикрепленная к ошейнику цепь, вполне способная удержать на якоре эскортный авианосец.

— Фу, Сакс, свои, — сказал седой, оттягивая собаку назад. — Или ты от радости с ума сошел?

Несмотря на белые волосы, бороду и морщины, хозяин дома не выглядел старым. Могучий и кряжистый, ростом он был под два метра, с псом управлялся играючи, а ружье держал уверенно. Серые глаза под кустистыми бровями смотрели зорко, в них играли смешливые искорки.

— Сторож? — спросил Андрей, пройдя через калитку.

— Ха, ещё какой, — седой подмигнул. — Помню, он как-то волка завалил, давно, лет пять назад. Уж не знаю, откуда тот в наших местах взялся, но Сакс его домой приволок, словно кот — мышонка. Заходи, красна девица, не бойся, сейчас дадим вас обнюхать и убедиться, что свои, а не тати враждебные.

Окруженная забором земля, если судить по первому взгляду, использовалась вплоть до последнего сантиметра. Рядом с закрытыми воротами стоял «уазик», за ним располагалась поленница под навесом, торчал из колоды колун.

Немало места занимал огород — блестели стекла теплиц, поднимались стебли лука, листья свеклы и моркови. Большой сарай, судя по доносившемуся оттуда квохтанью, был отведен под курятник, несколько пеструшек бродили там и сям, деловито выкапывая червяков.

— Так, Сакс, давай, нюхай, — хозяин дома чуть спустил цепь. — Стойте спокойно.

— Ещё бы не спокойно, — буркнул Илья. — Этот амбал, если чего, ногу запросто откусит, а то и ещё чего.

— Не будешь этим «ещё чего» размахивать, не откусит, — седой гоготнул. — Меня, если чего, Степаном зовут.

Для начала пес решил познакомиться с Лизой. Девушка затаила дыхание, пока он обнюхивал её коленки, и расслабилась, стоило Саксу отойти. Илья не вызвал у «громогласного дуралея» особого интереса, а вот перед Андреем тот замахал хвостом и ткнулся мордой в бедро.

— Ишь ты, понравился, — удивленно сказал Степан. — Погладь его, теперь можно.

Соловьев опустил ладонь на большую мохнатую голову, и Сакс даже прикрыл на миг глаза от удовольствия. Потом вспомнил, что он все же сторож, а не диванная болонка, и гавкнул, но без злости, больше для порядка.

— Ну чо, мир? — спросил Илья. — Не сожрёт теперь, громила мохнатый?

— Не должен, — ответил хозяин дома. — Пойдём ко мне, накормлю, напою, о жизни поговорим…

Спущенный с цепи пес проводил гостей до самого крыльца и остался около него в теньке — улегся, положив голову на лапы.

В просторных сенях, в которых стоял шкаф, помнивший, должно быть, времена Российской империи, пришлось разуться и оставить рюкзаки. Насчет оружия Степан ничего не сказал, да и сам ружье из рук не выпустил, так и потащил с собой, будто находился не в собственном жилище, а в логове врага.

Привел он их на кухню, где помимо газовой плиты и стола имелся забитый посудой сервант.

— Признавайтесь, есть хотите? — спросил, поворачиваясь.

— А то, — ответил первым Илья. — Слышь, батя, а ты в своей глуши, наверное, и не знаешь, что с миром стало?

— Ха! А ты знаешь? — вопросом ответил хозяин дома. — Сначала еда, потом треп. Понял?

Бритоголовый не нашёл, что возразить.

На стол Степан выставил не консервы, ставшие троице привычными за последние дни, а огромную кастрюлю бульона, в которой плавали куски курицы, и каравай свежеиспеченного хлеба. У Андрея от одного запаха начало сводить челюсти, у Ильи стало такое лицо, будто он увидел Шварценеггера во плоти.

— Мясо, настоящее… — прошептала Лиза, берясь за ложку.

— Вот оно — натуральное хозяйство. Все польза от него, — Степан усмехнулся. — Ешьте, страннички.

Трапеза не затянулась, вскоре от бульона и хлеба остались лишь воспоминания.

— Так, теперь посуду вымоете, и можно будет поговорить, — сказал хозяин дома, наблюдавший за гостями с широкой улыбкой. — А я, чтобы прояснить ситуацию, принесу один сувенирчик.

Он ушёл и вернулся со шкурой «гориллы» — серо-белой, с чёрной полосой вдоль хребта.

— Вот, смотрите, — Степан бросил «сувенирчик» на пол. — Ещё вопросы есть?

Шкура была отлично выделана, без дырок, потертостей и грязи.

— Ни фига себе! — глаза у Ильи стали как донышки чайных кружек. — Это откуда?

— Подарок, — с улыбкой заявил хозяин дома. — Завернутый в эту шкуру тип притащился ко мне два дня назад, ну и разоблачился.

— Добровольно? — уточнила Лиза.

— Ха, почти. Чуток пострадал при этом, так что пришлось потом тушу в лес волочь да закапывать. Но это ерунда. Если ещё кто ко мне в гости придет из этих… — тут голос Степана сделался презрительным, — то и их встречу радушно, а Сакс мне поможет, и ружьишко с патронами пригодится.

И он похлопал широкой ладонью по стоявшему рядом оружию.

Андрей подумал, что с одним-единственным стволом, да и то не боевым, а охотничьим, против стаи «собак» или «человека-паука» шансов не так много. И пес, даже настолько мощный, не поможет, если к деревушке заявится группа «плевунов», не говоря уже о ледяном облаке.

Степан уцелел благодаря тому, что жил на отшибе, далеко от тех мест, где люди стали чудовищами, благодаря «натуральному хозяйству», позволяющему обеспечивать себя продуктами, и некоторой доле удачи.

Но надолго ли её хватит, этой удачи?

Но говорить Андрей ничего не стал — понятно, что хозяин дома не согласится бросить все и уйти с ними, что за этот клочок земли он будет цепляться сильнее, чем за жизнь.

— Ты крут, батя, честно тебе говорю, — уважительно кивнул Илья. — Устроился тут прочно, на всю задницу уселся.

— Это ясно, — Степан ухмыльнулся, чуточку самодовольно. — А вы сами откуда будете? Куда путь держите?

— Из Нижнего Новгорода. В Москву, — ответил Андрей и выразительно глянул на бритоголового.

Ну а тот, как обычно, когда дело касалось болтовни, не подвел — в красках расписал весь их путь до самого Электрогорска. Рассказал, правда, вкратце и поэтому немало упустил, да и слишком много впечатлений получили путешественники, отправившиеся в дорогу почти двадцать дней назад.

Степан слушал внимательно, улыбаясь в бороду, светлые глаза его лукаво блестели.

— Ха, это вы молодцы — столько протопать, — сказал он, стоило Илье замолчать. — А все эти чудеса и чудовища… они лишь подтверждают мою догадку. Мы с вами более не находимся в том мире, в котором родились. То, что вокруг нас, — вовсе не привычная для нас планета.

— То есть как? — Лиза растерянно заморгала.

Андрей хмыкнул — похоже, им попался ещё один одержимый безумной идеей оригинал вроде Артура Михайловича.

— А вот так, — ухмыльнулся Степан. — Известно, что Вселенная каждую крохотную частицу времени разделяется на две копии, отличающиеся лишь тем, случилось или нет некое событие на уровне микромира. Те, в свою очередь, тоже разделяются, и возникает бесчисленное множество миров, поначалу очень похожих. Но чем дальше, тем меньше у них общего, и в конечном итоге одновременно существуют миллиарды реальностей, условия в которых кардинально отличаются. Иные вообще лишены жизни, в других она такова, что мы не можем её даже представить!

Хозяин дома в заброшенной деревне говорил вдохновенно, но его речь, как ни странно, вовсе не походила на лекцию в духе Артура Михайловича. Скорее это была проповедь вроде тех, что читал своим последователям брат Августин, лишенная, правда, какой-либо идеологической составляющей.

Степан излагал то, во что верил сам, причем верил, кажется, искренне:

— Но есть миры, похожие на тот, который привычен для нас, и они находятся как бы рядом, хотя речь тут идёт вовсе не об обычном расстоянии. И вот нас с вами, судя по всему, неким катаклизмом зашвырнуло в реальность, где почти все так же, как у нас, но нет людей!

— То есть дома, дороги, ваш дом, даже моя квартира — все то же самое? — недоверчиво поинтересовался Андрей.

— Конечно, — величаво кивнул Степан. — Куда делись местные жители, мы не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем. Что это не наш мир — очевидно любому, кто хотя бы раз в жизни смотрел на небо!

Похоже, он имел в виду изменившуюся Луну и объявившийся непонятно откуда «Сатурн».

— Это все подлые инопланетяне устроили, — пробурчал Илья, не желавший отказываться от собственной версии.

— А почему бы не предположить, что наш мир изменился, а большинство его жителей сгинуло? — спросил Андрей, думая, что для простого сельского жителя их хозяин выражается слишком умно.

Похоже, что катастрофа устроила его мозгам апгрейд.

Ну и заодно немного их перекосила.

— Такое предположить мы можем, но согласись, что перемещение небольшого числа уроженцев нашей реальности, тех, кого мы считаем выжившими, в другую — куда менее энергоемко, чем удаление из нашего мира всех якобы сгинувших миллиардов.

— Это верно, — встряла Лиза. — Но откуда вы знаете, сколько людей пропало?

— Я ходил в Электрогорск, — сказал Степан, — видел, что там творится, а потом много размышлял.

«И в результате доразмышлялся до собственной версии, — подумал Андрей. — Сколько их уже я слышал? Начиная с выдумок Ильи про зеленых человечков и высказываний отца Симеона о Судном дне. Да только толку от всех этих версий никакого, ни одна из них не поможет тебе в тот момент, когда ты ищешь, чего бы пожрать, или стоишь лицом к лицу с «гориллой»».

— Это интересно, — сказал он и покачал головой: — Но недоказуемо. Вы видели лишь окрестности своего дома, мы — немногим больше. Но кто знает, что творится в Южной Америке, Индии или на Аляске?

Вопреки ожиданиям, хозяин дома спорить не стал.

— Ха, конечно, — сказал он. — Ну что, останетесь у меня на денек или дальше пойдете, в свою Москву?

— Пойдём, я думаю, — Андрей вопросительно глянул на спутников.

— Да, идём. — Лиза резко поднялась, похоже, чем-то ей не глянулись Степан или, скорее, его речи.

Илья, судя по недовольной физиономии, задержался бы на денек, но возражать не осмелился. Зевая и почесывая шею, он встал с табуретки, и они отправились в прихожую, где их ждали рюкзаки.

Когда гости вышли на крыльцо, Сакс встрепенулся и открыл глаза.

— Гав? — сказал он, вопросительно глянув на хозяина, что, должно быть, означало: «Выпущать или нет?»

— Уходят они, — сказал Степан. — Пусть идут. Новые пришлепают, ничуть не хуже.

И произнесено это было с такой несокрушимой твердостью, что Андрей в этот момент поверил: к обитателю заброшенной деревеньки неподалеку от Электрогорска непременно явятся ещё гости.

Стукнул засов на калитке, и они оказались за пределами ограды.

— Удачи, — проговорил Андрей. — Если мы обнаружим какое-то подобие власти и нормальной жизни, то вспомним о вас.

— Не обнаружите, — в недрах седой бороды появилась усмешка. — Летите, голуби!

Сакс гавкнул напоследок, помахал хвостом, и они пошли — сначала по единственной улице деревни, затем по дороге, ведущей туда, где простиралось надоевшее «болото».

Оно пока и не думало заканчиваться, так и продолжало тянуться на запад.

Граница аномальной зоны шла прямо, в то время как проселок петлял, и время от времени приходилось сходить с него, шагать по высокой траве, протискиваться через поросль молодых берез. Тут шелестели ветви, шуршали под ногами прошлогодние листья, и ничто не напоминало о том, что мир не так давно изменился жестоко и окончательно, без шансов на возвращение прошлого.

Осталась в стороне ещё одна деревушка вроде той, в которой обитал Степан, а когда показалась следующая, Андрей невольно поморщился — рядом с ней, прямо у них на дороге, лежало синее озеро.

Пусть в последний раз он прошел мимо такого же без проблем, оказаться рядом с этим не хотелось.

— Лужа, чтобы ей высохнуть, — оценил ситуацию Илья. — Ты как, шеф, в силах пройти рядом или будешь эпилептика играть?

— А я откуда знаю? — ответил Андрей, и это прозвучало немного раздраженно.

Чтобы обойти, как говорится, с гарантией, им пришлось бы либо забраться в «болото», либо дать большой крюк к северу, причем по бездорожью. Первое было бы чистым самоубийством, второе потребовало бы немало времени, и поэтому он зашагал прямо.

Озеро выглядело безобидным, поверхность его казалась гладкой, как зеркало.

Когда она вспухла огромными, метра три высотой волнами, Андрей подумал, что галлюцинации вновь начались, только без прелюдии в виде серебристого тумана. А в следующий момент сообразил, что лежит на спине, а над ним склонились озабоченные Илья и Лиза.

— Смотри, опять глаза открыл, — сказал бритоголовый, осторожно трогая свежий «фонарь» под глазом.

— А толку, — голос девушки звучал мрачно. — Андрей, ты понимаешь, где находишься?

Соловьев хотел было высказаться насчет того, насколько глуп этот вопрос, но осекся, осознав, что голова его набита видениями: дикими и бессвязными, ужасными и красочными. Он попытался сообразить, что произошло, и на мгновение окунулся в то, что казалось ему в этот момент воспоминаниями.

…Громадное здание охвачено огнём от фундамента до крыши, из пламени вырываются смутные фигуры и падают, летят вниз, словно тяжелые багровые капли…

…Узкий переулок, зажатый между бетонными стенами, и по нему движется нечто огромное, выбросившее в стороны сотни щупалец — разобрать, что именно, мешает густой туман, от него першит в горле…

…Небольшая комната, в окно заглядывают лучи низкого солнца, а на диване с коричневой обивкой сидит крошечный старик, голый и лысый, с длинной бородой, и глаза его, огромные, фасетчатые, ярко сверкают, он открывает рот, но почему-то не слышно ни единого звука…

…Темный вихрь в центре городской площади, трескается у его основания асфальт, летят по воздуху автомобили, из клокочущего черного ствола торнадо бьют длинные фиолетовые молнии…

…Куски мраморной плитки разлетаются в стороны, и из дыры в полу огромного зала вырывается колонна плоти, напоминающая огромный, бьющийся в агонии палец, и крошится, с грохотом разваливается потолок, падают куски штукатурки, осколки разбитых люстр…

Дальше Андрей «вспоминать» не стал, хотя в голове мелькали ещё образы, иные совсем непонятные.

— Вот видишь, — сказала Лиза. — Он ещё ничего не соображает.

— Нет, почему… — Язык послушался легко, а вот слова прозвучали как-то чуждо, словно произнес их кто-то другой: — Я понимаю… только не понимаю, что произошло… Что со мной?

— Это ты нас спрашиваешь? — оживился Илья. — Замер, на эту лужу таращась, а потом и вовсе свалился бы, не подхвати я тебя. А за свою доброту, — тут он хихикнул, — получил от тебя локтем в глаз. Больно было. Едва успели рюкзак стащить и автомат отобрать, как ты дергаться начал. Подрожал маленько, а затем вроде очухался, да только нес такую околесицу, какую и десять психов не выдумают. И снова отрубился, и опять в себя пришёл, да не совсем…

— И долго это продолжалось? — Андрей сел, понял, что они находятся в окрестностях того же синего озера, все тело болит, словно после хорошей нагрузки, а лицо отчего-то горит.

— С полчаса, — ответила Лиза. — Ради бога, надо обходить эти штуковины десятой дорогой. Если такое с тобой будет каждый раз твориться… Лучше ноги поломать, чем на это смотреть.

— Я понимаю… — Встать оказалось трудно, почудилось даже, что забыл, как перемещать тело и ноги при этой операции, но он все же справился. — Мне кажется, что сегодня я видел будущее.

Откуда взялось это убеждение, Андрей понять не мог — обрывки картин, оставшихся в памяти, могли быть осколками обыкновенного бреда, побочным эффектом его персональной «мутации». Но все же имелось в них нечто… реальное, как в скале или айсберге, и не получалось относиться к ним как обычным глюкам.

— Нострадамус и все такое? — усмешка на физиономии Ильи была откровенно издевательской.

— И что ты видел? — Лиза не обратила на ерничанье бритоголового внимания.

— Все нечетко, непонятно, — сказал Андрей, уже сожалея о том, что произнес предыдущую фразу: куда разумнее было держать эту догадку при себе, лишний раз не тревожить спутников и не вызывать у них подозрений насчет прочности «крыши» предводителя. — Это, наверное, Москва… город, точно, но там нас ждет… нечто интересное.

Передавать свои мысли было непросто, как обычно, а вдобавок осевшие в памяти видения при попытке обратиться к ним вызывали реальный дискомфорт — сердце начинало дергаться, на лбу выступал пот.

— И вообще, может быть, все это бред, — подвел он итог. — Идём, пока меня вновь не прихватило.

Синее озеро по-прежнему находилось в опасной близости.

Вскинув рюкзак на плечи, Андрей едва не свалился — настолько тяжелым тот показался. Первые шаги дались с трудом, но затем мышцы разогрелись, дыхание восстановилось, и стало немного полегче, а совсем хорошо почувствовал себя, когда круглое озеро скрылось из виду.

Никуда, правда, не делись засевшие в мозгу картинки, и время от времени они вставали перед глазами, заставляя встряхивать головой и невольно поеживаться…

Слишком яркие, слишком реальные.

Миновали одну за другой две крохотные деревни, и тут «болото» наконец закончилось, а вскоре и дорога повернула на юг.

— Так, глядишь, и вправду его обойдем, — сказал Илья. — Только не сегодня. Надо место для ночлега искать.

— Надо, — не стал спорить Андрей. — Первое подходящее — наше.

Одолели ещё с пару километров, прежде чем добрались до озера, на этот раз самого обычного, похожего на букву «С». Здесь, над откосом песчаного берега, в окружении мощных сосен, и разбили лагерь.

Ночь прошла тихо, хотя Андрей несколько раз просыпался, выныривал из темной бездны сна и не мог понять, что же его разбудило. А утром они продолжили путь, на этот раз просто по дороге, опостылевшее «болото» осталось восточнее, и вскоре кочки на его краю исчезли из виду.

Деревня, первой попавшаяся в этот день, носила название Горки, об этом сообщил указатель, воткнутый на обочине обзаведшейся асфальтом дороги. Тут им встретилась одинокая «собака», такая тощая, что у неё можно было пересчитать все ребра. Оглядев людей издалека, тварь решила, что они ей не по зубам, и предпочла укрыться за полуразвалившимся домом.

В Горках увидели те же чёрные «кусты», что росли в Электрогорске, только здесь они были поменьше, а ветви некоторых сплетались в настоящие шары, образуя нечто вроде перекати-поля.

Следующее село, нанизанное на ту же дорогу, сильно пострадало во время катастрофы. Вдоль единственной улицы стояло лишь несколько домов, на месте всех остальных темнели глубокие ямы, из некоторых поднимался дымок. Уцелевшие могли «похвастаться» трещинами в стенах и выбитыми окнами.

— Круто здесь все было, — сказал Илья, когда они обогнули глубокий дымящийся провал в проезжей части.

— Никто не выжил, даже чудовища, — добавила Лиза.

Андрей хотел возразить, сказать, что твари вполне могли перебраться в другое место, но не успел. Краем глаза заметил движение, а когда повернулся, обнаружил, что в их сторону, держась над крышами сохранившихся домов, с северо-запада летят «семена одуванчика».

— Добавили шагу, — велел он. — А то станем удобрением.

Но стоило пойти быстрее, как первое «семечко» тоже ускорилось, а вдобавок сменило направление. Не осталось сомнений в том, что оно каким-то образом осознает присутствие людей и собирается атаковать их и использовать, скорее всего, так же, как ту «собаку» в Малой Дубне.

Андрей огляделся — укрыться, как назло, было негде, до ближайшего дома с целой крышей они добраться не успевали.

— Быстрее! — сказал он. — Вон туда. Я прикрою.

Наиболее шустрое «семечко» находилось уже метрах в тридцати, можно было разглядеть венчик и утолщение в нижней части стебля. Остальные, числом около дюжины, несколько отставали, но и расстояние до них никто не назвал бы безопасным.

— Поехали. — Автомат задергался, выдергивая патроны из магазина, и пули устремились к цели.

Первая вырвала из стебля здоровенный кусок, остальные принялись драть волоски из венчика. Но «семечко» и не подумало остановиться, ничем не показало, что ему больно, оно даже задвигалось быстрее.

И только когда стебель перерезало пополам, летающее существо задергалось. Неохотно пошло к земле, словно повисший на тонкой жилке обрубок тянул его вниз. Шлепнулось в заросший травой огород за забором, дрогнуло несколько раз и застыло.

Но праздновать победу было некогда — пока Андрей занимался одним, прочие «семечки» подлетели ближе.

— Вот ядреная задница, — пробормотал он, переходя на бег.

Тяжёлый рюкзак мешал двигаться, а вдобавок приходилось все время смотреть вбок, чтобы отслеживать перемещения летучих штуковин. Андрей то и дело спотыкался, пыхтел, потел и никак не мог набрать достаточной скорости, чтобы оторваться хотя бы чуть-чуть.

Подобравшееся ближе всех «семечко» рвануло в его сторону, точно коршун на цыпленка. Осталось только одно — упасть, так что Соловьев шлепнулся вперёд, выставив руки с «калашом» и надеясь, что тот не пострадает.

Едва не хрястнулся подбородком, что-то колыхнуло волосы на затылке.

Хруст возвестил: «семечко» воткнулось в дорогу, а повернувшись, Андрей обнаружил, что оно пытается выдернуть себя из асфальта. Перекатился на бок, поспешно дернул спусковой крючок и с радостью увидел, как разлетается на клочья венчик, как брызжет из него бесцветная жидкость…

Вскочил и оказался «лицом к лицу» с ещё одним летучим существом.

Рванул в сторону, высунувшийся из утолщения на кончике стебля острый «ноготь» полоснул по плечу, хлестнула боль, такая острая, что перед глазами на мгновение помутилось.

— Вниз! Вниз!! — донеслось издалека, и Андрей вновь упал ничком, прижался головой к земле.

Пули засвистели, казалось, над самым затылком, едва не дырявя рюкзак, — Илья и Лиза палили, не жалея боеприпасов, прикрывая соратника единственно возможным образом…

Тень накрыла Андрея, и он сжался, ожидая момента, когда толстый стебель пробьет тело, как нож — масло. Но то ли ветер подул сильнее, то ли «семечко» не рассчитало, но тень сгинула, и послышался удаляющийся скрежет, будто чем-то острым и тяжелым скребли по асфальту.

Повернув голову, обнаружил, что летающее существо набирает высоту, а в каком-то метре от его головы начинается борозда глубиной сантиметров тридцать — дорогу словно распахали алмазным плугом.

Остатки двух расстрелянных Андреем «семян» валялись там же, где и ранее третье, угодившее под пули соратников, корчилось, повиснув на заборе. Прочие летуны неторопливо двигались в небесах, и находились они с подветренной стороны, так что можно было расслабиться.

— Эй, шеф, ты как, живой? — донесся приближающийся голос Ильи, и стали различимы шаги.

— Живой. — Андрей поднялся и первым делом проверил, в порядке ли автомат.

И лишь затем посмотрел на спутников: бритоголовый выглядел как обычно, а вот Лиза хмурила брови, и глаза её сверкали.

— Нельзя так рисковать! — воскликнула она. — Зачем ты отстал?

— Отвлек их на себя, — пожал плечами Андрей. — И все ведь в конечном итоге нормально получилось?

— Не то слово! — вмешался Илья. — Я вообще чуть не дристнул, когда увидел, как та хрень на тебя падает.

Он продолжал, размахивая руками, вспоминать только что закончившийся бой и не обращал внимания, что никто его не слушает. Лиза некоторое время сердито глядела на Андрея, раздумывая, стоит ли продолжать «разбор полетов».

Но здравый смысл взял верх над эмоциями, девушка с усилием вздохнула и заставила себя улыбнуться.

— Ты жив, и это главное, — сказала она. — Снимай рюкзак, раздевайся, дырку надо заштопать.

Камуфляжная рубаха на правом плече была не разорвана, а скорее аккуратно разрезана, и виднелась неглубокая рана. Кровь текла не сильно, да и боли особенной не ощущалось, по крайней мере если не двигать рукой.

— Сейчас. — Андрей избавился от груза, обнажил торс.

— Ничего вроде бы не задето, — вынесла вердикт Лиза. — Это скорее даже царапина, зарастет быстро.

С рубахой и плечом она управилась за несколько минут, и они пошли дальше.

— А вообще, вы заметили, как все по ходу дела меняется? — поинтересовался Илья, когда место боя скрылось за поворотом. — В Нижнем трещин было полно, «лягушки», тут ни того ни другого вообще нет, зато «кусты» чёрные торчат, «болота», «коровы» эти, мать их, кровососущие. «Семена» летают, вообще непонятно откуда взялись.

— А откуда ты знаешь, что сейчас у нас творится? — Андрей поглядел на спутника. — Может, и там все сейчас так же, как и здесь? Был бы самолёт, слетали бы, посмотрели, да только нет самолёта.

— Э, о как… — Судя по вытянувшейся физиономии, подобная концепция в голову Илье не приходила.

— А в общем, никакой разницы. Глядеть по сторонам надо и не зевать.

Прошли расположившиеся вдоль дороги ангары и вступили в пределы города Ногинска. Справа открылся жилой квартал, состоявший из обыкновенных высоток, слева — большой пруд, окруженный домишками частного сектора.

— Улица Ильича, — прочитала Лиза табличку на одном из домов. — Интересно, такая везде имеется?

— Нет, только, типа, там, где переименовали, — ответил Илья с усмешкой.

Они прошли первый большой дом, и тут прозвучал выстрел, пуля вжикнула, срикошетив от асфальта. Андрей метнулся в сторону, к тянувшемуся за левой обочиной забору, за которым виднелись какие-то склады, одновременно пытаясь сообразить, откуда ведется огонь.

Когда тишину разорвала очередь, а за ней вторая, стало ясно, что бьют из окон следующего дома.

— Что делать будем? — спросил Илья, когда они залегли.

— Менять позицию, — ответил Андрей. — Затем подберемся поближе и попробуем поговорить…

Он уже определил, откуда стреляют: торцевая квартира на втором этаже, где открыты окна, и из двух торчат стволы. Кто там засел, пока непонятно, но очевидно одно — не твари вроде «горилл» или «плевунов», те оружием пользоваться не умеют.

— Сначала вы — бегом вон туда, к дому, и там заляжете, — продолжил Андрей. — Затем меня прикроете. Понятно? Тогда приготовились на раз-два… — Он поднял автомат. — Раз-два, пошли!

Дернул спусковой крючок, поливая свинцом распахнутые окна, не особенно надеясь попасть, но отвлекая укрывшихся в квартире чужаков. Илья и Лиза вскочили и бросились через дорогу, и ответная стрельба началась, когда они очутились в безопасности.

— Теперь ты! — крикнул бритоголовый. — Двигай!

Андрей поднялся через мгновение после того, как застрекотал «калаш», пригибаясь, перебежал туда, где укрывались спутники. Этот рывок чужаки тоже прозевали, так что, судя по их поведению, троица столкнулась с дилетантами, недавно взявшими оружие в руки.

— Отлично, — пропыхтел Соловьев, прислоняясь к стене. — Сейчас затеем переговоры…

Угол дома и растущее рядом дерево давали укрытие, по крайней мере, сюда нельзя было стрелять прицельно.

— Так… — Андрей прошел чуть вперёд, высунулся и крикнул: — Эй, хватит! Что нам делить?

Ответом стала очередь, прошедшая много выше, — зазвенело разбитое стекло, посыпались осколки, куски пластика от безвинно пострадавшей рамы, ещё какой-то мусор.

— Остановитесь! — прокричал он громче. — Мы вам не враги! Мы просто идём мимо!

Судя по тому, что начали садить из двух стволов, слушать и тем более отвечать никто не собирался. Андрей подождал немного, затем выругался и отступил, вернулся туда, где ждали спутники.

— Тупые уроды попались, — сказал Илья. — Даже разговаривать не желают.

— Можно обойти, — заметила Лиза.

— Можно, — кивнул Андрей. — Но мне не хочется оставлять таких отморозков в живых. Они опаснее, чем любое животное, поскольку у них автоматы и они умеют стрелять. Не нам, так другим, кто просто хочет уцелеть, жизнь попортят. Поэтому будем действовать вот таким образом…

После короткого инструктажа он скинул рюкзак и зашагал вдоль стены дома в ту сторону, откуда они пришли. Нужно обогнуть здание так, чтобы чужаки этого не увидели, проникнуть в подъезд, затем в квартиру и дать любителям стрельбы по живым мишеням понять, что они не совсем правы.

Ну а Илья и Лиза будут привлекать внимание, не дадут врагу заскучать.

— Ну что, получайте, гондоны штопаные! Пидоры недобитые! — заорал бритоголовый, не успел Андрей сделать и десятка шагов. — Я вас научу родину любить и старушек через дорогу переводить!

В том, что чужаки узнают о себе много нового, можно было не сомневаться.

Пройдя под арку, где пахло мочой, Соловьев оказался в большом, заросшем деревьями и заставленном машинами дворе. Без особой спешки, двигаясь вдоль стенки, вернулся к тому торцу дома, у которого шла перестрелка, и убедился, что тут все по-прежнему.

Илья выкрикивал оскорбления и изредка постреливал, экономя боеприпасы.

С этой позиции Андрей смог разглядеть силуэт одного из врагов — короткие волосы, белая майка, ствол «калаша» ходит туда-сюда. Но, понимая, что угол острый и шансов попасть не так много, рисковать не стал. Отступил, огляделся и, перебегая от машины к машине, описал довольно большую дугу, чтобы оказаться в результате у нужного подъезда.

Дверь была снабжена домофоном, но тот ввиду отсутствия электричества не работал.

«Начали», — подумал Андрей, рывком открыл дверь и отступил в сторону.

Если в подъезде, как положено, оставлен часовой, то для него темная фигура на светлом фоне окажется хорошей мишенью.

Но стрельбы не последовало, вообще ни единого звука не прозвучало из подъезда, и Андрей скользнул туда, на погруженную в полумрак лестницу. Переступил через высохший труп котёнка и аккуратно, тихо поднялся на второй этаж, где вновь застыл, прислонившись к стене.

Дверь, за которой укрывались чужаки, определил без труда, по шуму, но что странно — она была приоткрыта.

— Отсюда этих сук не достать! — донесся из-за неё юношеский фальцет. — Может, спустимся к ним?

Судя по прозвучавшей в нём злости, высказывания Ильи достигли цели.

— Погоди, может, они обдрищутся и свалят, — второй голос был побасистее, но вряд ли его обладатель разменял третий десяток. — Жалко только, что ты сразу не попал, снайпер, ёлы…

Дальше Андрей слушать не стал.

Он вытащил гранату, сделал пару шагов, открыл дверь пошире. Примерился и швырнул «РГД-5» внутрь так, чтобы она не разорвалась в прихожей, а залетела в комнату. Потом отступил на несколько шагов и прижался к стене.

Донесся тонкий вскрик, затем громыхнуло, что-то с лязгом посыпалось на пол.

«За дурость надо платить», — подумал Андрей, переступая порог квартиры.

Первый труп обнаружил у входа в зал — парень в джинсах и кожаной куртке лежал на животе, вместо затылка у него было кровавое месиво, и кровь сочилась из осколочных ран в спине. Второй чужак, тот, что в белой майке, попытался, похоже, удрать на кухню, но не успел, и взрывной волной его впечатало в старый, советских ещё времен холодильник.

Стандартный армейский «калаш» выпал из руки и валялся на полу.

Комната была завалена кусками упавшей с потолка штукатурки, в стенах виднелись оставленные осколками выбоины. Сорвавшаяся люстра возлежала посреди всего этого бардака подобно хозяйке салона, и поблескивали разлетевшиеся по сторонам висюльки.

На вдвинутом в угол столе лежали два «калаша», около него находились пачки патронов, а под столом стоял вскрытый «цинк». Здесь же, рядом с гранатометом «РПГ-7», располагалась пачка книжек в чёрной обложке, на корешках выделялось написанное крупными буквами слово «STALKER».

Андрей глянул на обложку и поморщился — оскаленный «качок» в камуфляже, вооруженный чем-то неправдоподобно устрашающим, целился вдаль на фоне ржавых, радиоактивных даже на вид развалин.

— Начитаются всякой херни, а потом воображают себя крутыми, — пробормотал он. — Сталкеры, млин.

— Эй, шеф, что за дела?! — донесся снаружи голос Ильи.

— Все в порядке! — ответил Андрей. — Сейчас осмотрюсь тут и спущусь!

Нужно забрать боеприпасы для «АК», поискать, нет ли тут ещё чего-нибудь полезного, а заодно глянуть, с кем они сражались — с обычными людьми или с какой-то новой разновидностью «мутантов».

Последнее было особо не нужно, но хотелось проверить…

Пачки с патронами Андрей сложил в пакет, обнаруженный в прихожей, затем обыскал комнату. Ничего полезного не нашёл даже в двух рюкзаках, что принадлежали погибшим любителям пострелять: там были шмотки, судя по виду, украденные из бутика, ювелирные украшения, ещё какая-то ерунда.

Перевернул на спину того парня, что в белой майке, затем второго, в кожаной куртке. Оба оказались на вид вполне обычными, в меру прыщавыми юношами лет восемнадцати.

Никаких рогов, копыт и иных «подарков» катастрофы видно не было.

Осмотрев обоих, Андрей двинулся к выходу из квартиры и вскоре оказался на улице.

— Ну как прогулка? — встретил его вопросом Илья.

— Нормально. Одной гранаты хватило.

— Кто там хоть был? — поинтересовалась Лиза.

— Два юных придурка, — ответил Андрей. — Достали где-то оружие, представили себя невесть кем и решили, что сезон охоты открыт. Вот, патронов немного добыл, давай их по рюкзакам разложим, и в дорогу.

Улица Ильича была настолько прямой, точно её проводили по линейке.

Они проходили мимо домов, старых и новых, совершенно целых и разрушенных до основания, лишенных стекол и таких, что необычным образом трансформировались — с прозрачными стенами или порослью синего «мха». То и дело попадались чёрные «кусты», порой поодиночке, иногда группами, и самые высокие дотягивались корявыми ветками до третьего этажа.

В общем, можно было сказать, что Ногинск разделил судьбу прочих городов Центральной России — обезлюдел, изменился и стал, скорее всего, вотчиной различных чудовищ.

Прошли перекресток с улицей Ленина, затем со Второй улицей Ильича — похоже, человек, давший эти названия, либо обладал крайне бедной фантазией, либо был большим поклонником вождя мирового пролетариата.

— Это уже смешно, — сказала Лиза, когда им попалась Шестая улица Ильича. — А где Третья, Четвертая и Пятая?

— Вон у тех «пацанов» спроси, — отозвался Илья и показал в сторону частного дома у правой обочины.

На его крыше сидели две твари вроде той, какую они видели в Вязниках — тощих и голенастых, чёрных, с крохотными головами. На людей они пялились без враждебности и не двигались вообще, так что на первый взгляд можно было принять их за причудливые скульптуры.

— У них если и спросишь, не ответят, — девушка вздохнула.

И этот звук стал для «кузнечиков» чем-то вроде сигнала — они заскрежетали и сиганули вверх.

Андрей вскинул автомат, попытался поймать в прицел хотя бы одного и начал стрелять. Спутники отстали от него всего на мгновение, так что первая тварь приземлилась уже мертвой, с дюжиной пуль в организме.

Вторая оказалась более везучей, шлепнулась за спиной Ильи и попыталась ударить его, но угодила в рюкзак.

— Ек! — только и успел сказать бритоголовый, падая вперёд.

Андрей дал очередь с разворота и попал удачно, так что покрытую хитином голову размолотило в кашу. Лишенное башки тело секунду постояло, даже сделало шаг в сторону и с легким шуршанием упало назад.

— Разлюли моя малина, — сказал с земли Илья. — Что, заколбасили нахала?

— Заколбасили, — подтвердил Соловьев. — А ты чего разлегся? Поспать решил? Так ведь не время.

Убитые «кузнечики» очень походили на того, которого встретили в Вязниках, разве что выглядели поменьше — ростом Андрею по грудь, и щетина на их спинах была не чёрной, а красноватой.

За Шестой улицей Ильича прошли непонятно как попавший в пределы города кусочек леса, миновали небольшую промзону, территорию которой скрывал густой туман — словно облако село прямо на землю, да так и прилипло, не уплывая и отчего-то не развеиваясь.

Затем повернули вправо, и пошли старинные, выстроенные из красного кирпича дома в три этажа. Эти во время катастрофы не пострадали и выглядели так, словно люди жили в них до сих пор.

Открылись площадь с чашей фонтана в центре и бьющий из неё столб фиолетового пламени.

— Это могло бы быть красиво, если бы не было страшно, — сказала Лиза. — А площадь, интересно, тоже Ильича?

— Нет, Ленина, — хихикнул глазастый Илья, разглядевший, что написано на табличке. — Слышь, меня другое больше волнует. Куда вообще идти? Прямо или налево поворачивать? Карты у нас нет, а местные что-то не отвечают, сразу стреляют или обниматься бросаются.

— Не знаю, — Андрей потёр лоб. — Я бы повернул. Железная дорога на Москву южнее осталась, мимо неё мы не промахнемся.

Через сотню шагов стало понятно, что южный выезд с площади ведет прямиком на мост через Клязьму, а мост этот порос чем-то похожим на мухоморы высотой по пояс человеку.

— Грыбочки, — сказал Илья. — Покурим? Хотя они такие здоровые, что сами нас покурят, как куст марихуаны того чувака в американском фильме… Помните, да? Как он косяк скрутил?

На приближение людей крайние с этой стороны «мухоморы» отреагировали — их шляпки запульсировали, а пятнышки задвигались, начали медленно переползать с места на место.

— Не очень нравится мне это, — Андрей вытянул шею, высматривая, насколько плотно стоят грибы дальше.

На этом краю моста вполне можно было пройти между «мухоморами», дальше вроде тоже.

— А чего делать? Другого пути все одно нет, — бритоголовый поскреб в затылке. — Или вплавь?

— Это ещё хуже. Рискнем. Если увидите, что со мной непорядок, немедленно назад.

— А ты? — спросила Лиза.

— Если получится, то и меня вытаскивайте, ну а если нет… — Андрей перехватил автомат поудобнее и направился туда, где между двумя «мухоморами» имелся просвет метровой ширины.

Пятнышки на огромных шляпках задвигались быстрее, забегали туда-сюда, будто таракашки. Пульсация участилась, так что казалось, огромный «гриб» затрясся, и стал ощутимым слабый кисловатый запах.

Едва уловив его, Андрей остановился и задержал дыхание — не хватало ещё оказаться в облаке галлюциногенной или, хуже того, кожно-нарывной или нервно-паралитической гадости и выйти из строя…

В то, что «мухоморы» просто источают аромат, подобно цветам, верилось слабо.

— Ты чо? — спросил Илья, едва не уткнувшийся предводителю в спину.

— Так пахнет же…

— Ну и что? — обоняние у бритоголового, в отличие от зрения, было так себе, а запах «грибочков», похоже, на самом деле являлся только запахом, а не признаком того, что тебя пытаются отравить.

Андрей осторожно вдохнул, и ничего не произошло — в горле не запершило, не помутилось перед глазами. Да и кожа на руках, которой наверняка коснулось потенциальное ОВ, не начала чесаться и облезать.

Пожав плечами, он сделал следующий шаг.

Оказавшись между двумя «мухоморами», ощутил исходившее от них слабое тепло — как от обогревателя на минимальной мощности. Далее пришлось двигаться по извилистой кривой, пролегавшей там, где «грибы» стояли пореже, и уходившей то к правым перилам, то к левым.

Грохот раздался, когда они были примерно на середине моста.

Справа поднялся громадный, похожий на грязно-серую колонну водяной столб, в лицо Андрею полетели брызги. Едва успел протереть глаза, такой же «гейзер» вздыбился слева и чуть ближе к южному берегу, третий оказался меньше всех и появился на свет довольно далеко.

— Вот и душ приняли, — сказал Илья, когда стало тихо. — Сейчас душегубы явятся?

В первый день после катастрофы, когда переходили Оку, возникновение таких же столбов стало предвестником атаки «лягушек».

— Не будем их дожидаться… — Андрей глянул вправо, затем влево. — Быстрее.

Ускорил шаг, и почти тут же зацепил боком один из «мухоморов». Шляпка нервно колыхнулась, пятнышки на её поверхности замерли, а Соловьев попытался двинуться и понял, что приклеился.

— Осторожнее! Они липкие! — предупредил он спутников.

Вытащил из чехла на поясе нож, острое лезвие вошло в рыхлую плоть легко, но после нескольких сантиметров увязло намертво. Попытка вытащить его вдвоем, при помощи Ильи, ни к чему не привела, разве что оба запыхались, а Андрей едва не порезал палец.

— Ну вот, придется портить одежду, — сказала Лиза. — Пустите-ка меня…

Она разрезала ткань, и Андрей шагнул в сторону, оказавшись на свободе, но заполучив дырку на штанах. «Мухомор» разочарованно затрясся и втянул кусок материи в себя — мгновение тот был виден в толще шляпки, а затем ушёл куда-то в её глубины и исчез.

— Вот бычара, всеядный, — оценил Илья. — Но я к ним на обед не хочу, нет.

Мысль о том, чтобы убраться с моста побыстрее, пришлось отбросить.

Водяные столбы поднимались ещё дважды, с плеском и грохотом рассеивая вокруг себя брызги и зажигая в солнечных лучах крохотные радуги. Но вреда от них, кроме сырости, не было никакого, да и «лягушки» не спешили выбраться из Клязьмы и напасть на путешественников.

Поэтому до южного берега добрались спокойно, без спешки и суеты.

Остановились ненадолго, чтобы обсохнуть и пообедать, а затем двинулись дальше мимо железнодорожной станции, вдоль реки, в ту сторону, где, скорее всего, находился центр города.

— Надо бы запасы пополнить, — сказала Лиза, когда им на глаза попалась вывеска «Продукты».

— Надо, так пополним, — кивнул Андрей. — Магазин только маловат.

— Да уж, не «Ашан», в натуре, — проворчал Илья.

Выбранный магазинчик располагался на первом этаже высотного дома, от катастрофы практически не пострадавшего, и теснился в ряду других — «Автозапчасти», «Аптека», «Одежда»…

Входная дверь, что странно, оказалась запертой, так что пришлось её взламывать. Илья в этот раз справился с подобной задачей так шустро и квалифицированно, словно до катастрофы не ремонтировал машины, а «бомбил» квартиры. Замок хрустнул, и Лиза сморщила нос, готовясь к тому, что изнутри хлынет волна гнилостной вони.

Все продукты, что могли испортиться, давно это сделали.

Но пахло в магазине вопреки ожиданиям не так гнусно, и мух оказалось не особенно много.

— Жить можно, — сказал Андрей, оценив обстановку.

За кассой, в узком проходе между полками, обнаружили труп женщины лет тридцати. Попала она сюда наверняка после катастрофы, но как — на этот вопрос не ответил бы никто.

Тело не вызвало ни особого интереса, ни разговоров — за последние дни навидались мертвяков…

Набрав продуктов, вышли из магазина, и тут рюкзак Ильи начал слегка погромыхивать, словно в нём каталось нечто маленькое, но тяжелое. В результате пришлось через квартал остановиться, чтобы бритоголовый смог перебрать груз и уложить как следует.

Вскоре стало ясно, что трещины в этих местах все же есть — очередная распахнулась метрами десятью впереди, из провала с треском вырвались языки пламени, потянулся вверх столб дыма.

— Вот и все в порядке, — Илья заухмылялся. — А то уж я по ним прямо соскучился.

Андрей хмыкнул:

— Ладно хоть не по «человеку-пауку» какому или по той твари, которую мы в Малой Дубне завалили.

Улыбка с лица бритоголового исчезла.

Через несколько сотен метров улицы начали ветвиться, и пришлось вновь выбирать, куда идти — прямо на юг или на юго-запад. Пошли было прямо на юг, но уперлись в железную дорогу, за которой возвышалась стена «джунглей», точно таких же, какие были во Владимире.

— Нет, туда мы не полезем, — сказал Андрей. — О, смотрите, что там?

В густых кронах, сплетавшихся так тесно, что отдельные ветки не удавалось разглядеть, обозначилось движение. Затряслись листья, донесся протяжный шорох, какой издает ползущая змея, и над деревьями поднялось «семя одуванчика». Мгновением позже стало видно ещё одно, третье, четвертое, и вскоре налетевший ветер утащил на восток дюжину этих созданий.

— Вот откуда они берутся, — Лиза закусила губу, глаза её потемнели. — Может, сожжем лесок?

— Как? — Андрей посмотрел на девушку с удивлением. — У нас нет при себе огнемета.

— Ну… как-нибудь! Можно бензин из машин слить!

— Он же не горит вроде, — напомнил Илья. — И вообще, в чем маза? Пусть даже эти «семена» там вылупляются, нам-то что? Сколько этих чащоб может быть, до всех и за год не доберешься.

— Ну да, придется так оставить… — неохотно признала Лиза.

Повернули на запад, и вскоре впереди показались заросли, на этот раз самые обычные. Когда подошли немного ближе, стало видно, что это городской парк — аккуратные дорожки между высокими деревьями, лавочки на аллеях, ограда с металлическими завитушками наверху.

Блик в кустах Андрей углядел совершенно случайно и упал наземь прежде, чем сообразил, что это солнце играет на металле. Наученные разнообразными передрягами спутники шлепнулись рядом, и только поэтому очередь, выпущенная с территории парка, прошла над их головами.

Ответили дружно, втроем, и пули замолотили по веткам, сшибая и разрывая листья, зацокали по стволам.

— Стоп! Хватит! Бережем патроны! — приказал Андрей, сообразив, что больше не видит того самого блика.

— Э, а я только в раж вошел, — пожаловался Илья.

— Теперь выходи из него. — Тут Соловьев повысил голос: — Эй, нам ни к чему враждовать! Зачем стрельба?!

Никто не ответил, лишь колыхнулись ветки да мелькнула за ними фигура человека. Андрей выждал немного, затем повторил ту же фразу, но вновь не добился ничего — только зашелестели на ветру листья.

— Москвичи, — с презрением сказала Лиза. — Что они до катастрофы носы задирали, что и после неё не желают с провинциалами разговаривать. Гордые все, ведь в столице живут, а не где-нибудь за МКАДом.

— Ладно, хоть не такие упертые, как те два ушлёпка, — заметил Илья.

— Это верно. — Андрей, не вставая, стащил рюкзак. — Надо проверить, что там. Прикроешь меня.

Бритоголовый кивнул и сосредоточенно засопел.

Андрей приподнялся и побежал вправо, в ту сторону, где стоял павильон остановки — какая-никакая, но защита. Но никто не стрелял, и поэтому он сразу, не останавливаясь, рванул через улицу к самой ограде.

Залег, уже понимая, что тот, кто встретил их огнём, скорее всего, ушёл.

— Чисто, шеф! — крикнул Илья. — Никакого движения!

— Понял. Но доведем дело до конца.

Через ограду пролез там, где не хватало парочки железных прутьев, под ногами зашелестела трава, над головой оказались скрывшие небо кроны. Вскоре наткнулся на то место, где сидел в засаде неведомый стрелок, — блестели гильзы, валялась смятая сигаретная пачка.

Кто бы тут ни был, он дал единственную очередь и ушёл.

— Хм, ну надо же, — пробормотал Андрей, вглядываясь в сумрак под деревьями: парк был велик, не особенно ухожен, так что при желании тут можно было играть в партизан, и не в одиночку.

Тем же путём, каким и пришёл, вернулся к спутникам.

— Чисто, — сказал он в ответ на вопросительный взгляд Лизы. — Кто бы это ни был, он смылся.

Зашагали дальше вдоль ограды парка и вскоре оказались в пределах большой промзоны: склады, автомастерские, оптовые базы тянулись вдоль обочин, и ветер трепал яркие транспаранты: «Шиномонтаж», «Запчасти по оптовым ценам» и прочее…

Вскоре стало ясно, что места эти населены множеством тварей.

Сначала объявились несколько «собак», но нападать не стали, пристроились в отдалении и двинулись следом. Затем на крыше одного из складов возникла «горилла» с необычайно темной шерстью, но и эта ограничилась тем, что проводила путешественников взглядом.

«Человек-паук» перебежал дорогу впереди, причем не заметить людей он не мог и тем не менее даже не остановился.

— Это чего, местные уроды, типа, не рады нас видеть? — спросил Илья. — Хотя те, что люди, были рады, и ну нах такую радость… Пусть смотрят, лишь бы на рожон не лезли, хари гнусные.

— Скажи спасибо, что за рукава не хватают и не орут в уши: «Каг дила? Заходи! Можьна вопрос? Гашиш! Хароший сувэнир для руска!» — с нервным смешком проговорила Лиза, имеющая, похоже, опыт поездки в Египет.

— Да уж, спасибо, — Андрей усмехнулся, не отрывая глаз от «гориллы», которая тоже решила последовать за ними.

Честно говоря, ему очень не нравилось такое поведение тварей, вспоминались Владимир и слуги «колдуна», долго следившие за путниками, прежде чем напасть. Неужели и здесь, где-нибудь в школе или горадминистрации, сидит жуткий персонаж, способный повелевать чудовищами?

Совершать ещё один «подвиг», убивая его, желания не было.

Прошли «террикон», торчавший в окружении гаражей, и город вроде бы закончился, потянулось чистое поле. Твари отстали, и Андрей немного расслабился, понимая, что тут, где все подходы открыты, нападать на них станет разве что какая-нибудь сумасшедшая «корова».

А бояться стоит исключительно родича уничтоженного в Малой Дубне чудовища.

Дорога нырнула в небольшой лесок и вывела к развязке, похожей на цветок о четырёх лепестках. Тут обнаружилось некоторое количество разбитых автомобилей, а в самом центре, на перекрестке, пирамида из стекла вроде той, что видели на площади Минина в Нижнем.

Она казалась эфемерной, призрачной, стоило вглядеться в неё попристальнее, как очертания начинали плыть, приходилось моргать, чтобы удержать фокус, а затем ты понимал, что глядишь вовсе в сторону.

— Может, посмотрим, чего это за ботва? — предложил Илья.

— Давай, — неожиданно для себя самого согласился Андрей. — Только аккуратно.

Но не успел сделать и десятка шагов, как в глазах появилась резь, началось головокружение, и пришлось остановиться. Переведя дух, он оглянулся на спутников — оба были бледными, словно призраки, а Лиза вдобавок пошатывалась и жадно хватала воздух ртом.

— Хрень какая-то, — сказал Илья. — Не пускает?

— Прорвемся, — заявил Андрей. — Давай вперёд…

Но ещё через десяток шагов он понял, что погорячился — башка разламывалась, сердце билось неровно, его сотрясения отдавались болью в висках и неладное творилось со зрением.

Перед глазами плавали разноцветные пятна, вспыхивали и гасли крохотные радуги.

— Ради бога, хватит… я не могу больше, — проговорила Лиза. — Вы идите, если хотите, а я тут…

Андрей глянул на пирамиду и невольно вскинул руку, прикрывая лицо, — показалось, что та сверкает ярко, точно елка с сотнями лампочек на ветвях. Почудилось также, что в полупрозрачной толще двигаются чёрные раскоряченные силуэты. Но когда посмотрел вновь, ничего этого не было.

Блестящие ровные грани, заостренная вершина, материал, похожий на тонированное стекло.

— Нет, пожалуй, не стоит туда соваться, — сказал Андрей. — Здоровье дороже.

И с этим не стал спорить даже любопытный Илья.

Пирамиду обошли по одному из лепестков цветка-развязки и направились в обход Ногинска, в ту сторону, где пряталась за горизонтом уже близкая Москва. Судя по ширине трассы и по количеству машин на ней, оказались на той же М-7, которую покинули недалеко от Электрогорска.

Миновали торговый центр, синее озеро, расположившееся посреди чистого поля, и зашагали меж оккупировавших пространство у обочин зарослей чёрных «кустов», не особенно густых, но даже на вид неприятных.

Ветер дул сильный, западный, и ветви, похожие на грифельные стержни разной толщины, издавали сухой шелест.

За левой обочиной уходило к горизонту поле, где темнели кучи земли, похожие на кротовьи, вот только оставивший их крот был размером со слона. Некоторые время от времени начинали извергать струйки разноцветных искр, другие дымились, словно печи.

За деревней, носившей название Подвязново Новое, появились рощи «секвой», вскоре слившиеся в настоящий лес, расположенный, к счастью, по одну сторону от дороги.

Под громадными стволами лежала тень, по земле пробегали вздутия, словно исполинские корни пытались вырваться наружу. Скользили размытые силуэты, различимые лишь в том случае, если наблюдать их краем глаза, и исчезавшие, стоило глянуть на них прямо.

Шагали по противоположной обочине, стараясь не приближаться к опасным деревьям.

— Это чего там такое? — спросил Илья, когда меж «секвой» стали различимы очертания небольшого дома.

— Поселок был, похоже, или дачный массив, — ответил Андрей. — Больше его нет.

Дважды встретили канавы вроде той, процесс образования которой наблюдали рядом с Электрогорском.

Невидимые, очень тяжелые существа, проделавшие их, совершенно не боялись леса из «секвой». Продирались через него примерно так же, как и сквозь обычный, ломая деревья, разрывая корни и вспарывая почву. Зато полосу асфальта они сохраняли нетронутой, перемещаясь то ли под ней, то ли как-то перелетая, но не оставляя ни малейшего следа.

Машин на этом отрезке трассы было куда больше, чем восточнее, в основном разбитых вдребезги, наскочивших друг на друга, вылетевших на обочины или встретившихся с придорожными столбами.

Пару раз натыкались на изуродованные трупы в автомобилях, в кабине свалившегося набок трейлера видели тело «гориллы» — останки тех, кто не исчез при катастрофе, но претерпел трансформацию и, оказавшись в этот момент за рулем, не справился с управлением.

Из разговоров с уцелевшими Андрей знал, что почти всем в ту ночь снились кошмары. Тех, кто бодрствовал в самый миг катаклизма, он не встречал, но им тоже наверняка пришлось несладко.

Когда «секвойный» лес, тянувшийся у северной обочины, закончился, Соловьев почувствовал себя куда комфортнее. Настроение не испортил даже дождь, заморосивший из нагнанных со стороны столицы облаков.

Ветер, сочтя на этом долг выполненным, утих, и шли они в тишине, нарушаемой лишь шорохом капель и шумом шагов.

— Обухово, — прочитал Илья на очередном дорожном указателе. — Большой поселок должен быть.

Дома стояли не только вдоль дороги, а убегали, сколько можно было видеть, и вправо, и влево. На севере виднелись силуэты многоэтажек, причем одна выглядела покосившейся, а между двумя другими торчала куча развалин.

— А значит, тут, скорее всего, есть живые, — сказал Андрей. — Вопрос в том, кто именно?

Ответ сыскался быстро, не успели пройти и полусотни метров.

Из окна двухэтажного особняка, спрятанного за декоративным заборчиком из кирпичей, выскочили два «плевуна». Андрей успел нажать спусковой крючок, и тут ком вонючей слюны угодил в лицо, залепил глаза.

Ощутил холодное онемение, расползающееся по щекам и шее, и отключился.

Очнувшись, ощутил, что лицо мокрое, сильно болит голова и что-то мешает дышать. Сглотнул, пропихивая слюну через перехваченное судорогой горло, и едва не поперхнулся — слюна оказалась невероятно горькой.

Поднять веки было необычайно трудно, но когда это сделал, почувствовал себя вознагражденным за усилия — увидел лицо Лизы, тревогу в её ярко-синих глазах, нервно закушенную губу.

— Долго? — спросил Андрей.

— Минут пять, — с облегчением призналась Лиза. — Я даже испугаться как следует не успела.

Мускулы не только лица, но и всего тела слушались с трудом, и сесть он сумел только с помощью девушки. Понял, что валялся прямо на сыром асфальте и что Илья, перебравшись через заборчик, осматривает трупы «плевунов».

— Оба готовы, — с апломбом сказал бритоголовый. — Не поняли, говнюки, на кого собрались бочку катить. Шеф, ты очухался с немыслимой быстротой, хотя должен был дать дуба. Помнишь, сколько у меня рука после той переправы отходила? А тебе прямо в физию залепили, так что дыхалка могла отключиться. Хорошо, в натуре, что сразу смыли эту дрянь.

Андрей кивнул — похоже, ему помогла способность к регенерации, которой наделила его катастрофа.

— Спасибо, — сказал он.

— Сочтемся, — ответил Илья с улыбкой, а Лиза сердито фыркнула.

Не успело место схватки исчезнуть из виду, как с севера, со стороны многоэтажек, прикатился раскатистый вой, и вокруг того здания, что выглядело покосившимся, закружились чёрные крупные птицы.

— Что-то новенькое, — пробормотал Андрей.

— Нам и старенького за глаза. — Лиза поправила выбившуюся из-под бейсболки прядь волос.

Вой утих, птицы исчезли, но тревога осталась, не пропала даже тогда, когда они прошли Обухово насквозь, не встретив более никого, и покосившийся дом скрылся из виду. Потратили некоторое время, чтобы обойти синее озеро, одним боком «наехавшее» на шоссе, отрезав от него целую полосу.

На железнодорожном переезде увидели тварь вроде той, с которой сражались в Петушках. Но «состав» из дюжины чёрных шаров, похоже, людей не заметил и неспешно укатил на юг.

Дождь продолжал моросить, и было очевидно, что быстро он не закончится.

Потянулся лес, лишенный даже намека на присутствие человека, тихий и безопасный.

— Ну что, может, остановимся? — спросил Андрей, когда они миновали установленный на обочине памятник: взрослый лось нежно положил рогатую голову на спину лосенку.

Хотя ядовитую слюну и быстро удалили, хотя и подействовала она не так сильно, все же последствия отравления сказывались — лицо по-прежнему казалось онемевшим, глотать было трудно, время от времени подташнивало, да и вообще бодрости в организме содержалось меньше, чем золота в морской воде.

— Можно, — сказал Илья. — Шлепать по такой мороси никакого кайфа, лучше пересидеть.

— И я не против, — добавила Лиза.

Особенно заморачиваться с поиском места для стоянки не стали, просто отошли немного в сторону от трассы и нашли уютную полянку. Когда устанавливали палатку, Андрею показалось, что с востока вновь прикатился отголосок давешнего воя, но никто более на этот звук не отреагировал, и он решил, что ему только почудилось.

Лиза заставила его проглотить пару таблеток, а затем попыталась настоять на том, чтобы он пропустил ночное дежурство.

— Милые бранятся — только тешатся, — заявил Илья, едва короткая, но эмоциональная беседа подошла к концу, и получил в ответ два сердитых взгляда.

Бритоголовый остался на страже первым, а Андрей забрался в палатку и заснул.

Когда проснулся, вокруг царила непроглядная темень, а по пологу все так же негромко царапал дождь.

— Твоя очередь, — прошептал Илья, чей смутный силуэт виднелся у входа.

— Да, сейчас, — отозвался Соловьев.

Стараясь не потревожить девушку, он выбрался из палатки, забрал у бритоголового фонарь. Проверил, все ли в порядке с «калашом», и отошел немного в сторону, чтобы облегчить душу.

Когда вернулся, шуршание в палатке уже затихло.

Неба видно не было, его закрывали не только деревья, но и облака, поэтому мрак выглядел таким густым, что хотелось поднять руку и отодвинуть его от лица, чтобы разглядеть хоть что-то. Шлепали и чмокали падавшие на землю капли, все вокруг — стволы, ветки, листья — было напитано влагой.

Андрей попытался отыскать место посуше, но успеха не достиг и устроился под раскидистой сосной, дававшей хоть какую-то защиту от дождя. Едва прислонился к стволу, как, подобно дорожному катку, накатила дремота и оказалось почему-то очень сложно с ней справиться.

Будь хоть чуточку теплее, он бы уснул, а так лишь впал в оцепенение.

Веки опустились, автомат почти выпал из рук, но шлепнувшаяся на щёку капля заставила вздрогнуть.

— Хррр… — сказала темнота неподалеку, и Андрей, ещё не осознав, что происходит, включил фонарик.

Луч света вырвал из мрака оскаленную морду, похожую на волчью, но лишенную глаз. Заблестели запутавшиеся в чёрной шерсти капельки воды, сверкнули молочные клыки, каждый в ладонь длиной.

Сверху послышался мягкий звук, какой издают бьющие по воздуху крылья, и явившийся из ночи хищник прыгнул. Андрей, преодолевая инерцию оцепеневшего тела и понимая, что ничего более сделать не успевает, рванул в сторону.

Что-то ударило по плечу, вспыхнула болью полученная вчера рана, но он перекатился, не обращая внимания на то, что на лицо налипают листья и всякий мусор. Вздернул «калаш», целясь туда, где должна была находиться безглазая тварь, и нажал спусковой крючок.

Попал или нет, понять не смог, сверху обрушилось нечто пахнущее курятником, острые когти вцепились в волосы.

— Твою мать! — рявкнул Андрей и ударил нового врага тем, что было в руке, а именно фонариком.

Крылатая тварь с курлыканьем метнулась вверх, а он на всякий случай отступил вбок. Вдруг безглазая тварь вовсе не лежит, истекая кровью и испуская последний вздох, а готовится к новому прыжку?

И только укрывшись за толстым стволом, направил фонарик туда, где должен был находиться первый враг. Но тот будто сквозь землю провалился, оставив лишь отпечатки лап, клок чёрной шерсти и несколько капель крови на земле.

— Что такое? — донесся от палатки сонный голос Ильи.

— Оружие к бою, и смотрите по сторонам! Наружу не лезьте! — ответил Андрей, водя фонариком туда-сюда. — Что-то вроде волка… и крылатая пакость… А, черт!

Свет попал на безглазую тварь лишь в тот момент, когда та ринулась в повторную атаку. Черное поджарое тело с шелестом пролетело сквозь ветки, а Андрей только и успел, что выставить перед собой автомат.

Удар оказался такой силы, что его сбило с ног. Шлепнулся на спину, дыхание с хрустом вылетело из груди. Фонарик отлетел в сторону, луч его мигнул, но не погас. Тяжесть придавила к земле, и полный злобного торжества вой, тот самый, что слышали сегодня утром, прокатился над лесом.

Почти аплодисментами прозвучали донесшиеся сверху хлопки множества крыльев.

— Сука… — прохрипел Андрей, понимая, что только «калаш» мешает твари вцепиться ему в горло.

Две лапы с довольно острыми когтями стояли на груди, ещё одна придавливала к земле левое бедро. Что-то теплое стекало по правому, и он очень надеялся, что если это и кровь, то не его, а исходивший от врага сладковатый запах, ничуть непохожий на звериную вонь, странным образом дурманил.

Тварь попыталась опустить голову, но не смогла, наткнулась шеей на автомат, который Андрей держал двумя руками. Это ей не понравилось, из зубастой пасти вырвалось раздраженное рычание, и последовала вторая попытка, а за ней третья, столь же безуспешная…

Ситуация выглядела патовой — у него не хватало сил, чтобы сбросить врага, и развернуть «калаш» так, чтобы выстрелить, он тоже не мог, но при этом и ночной хищник пока не сообразил, как добраться до человека.

Луч второго фонаря ударил в лицо, и Андрей на миг ослеп.

— Андрей! — воскликнула Лиза.

Илья выругался, со стороны палатки донеслись хлопки, перемешанные со злобным курлыканьем. Похоже, крылатые союзники безглазой твари напали на спутников, и выкручиваться придется самому.

Андрей перехватил автомат одной рукой, другой потянулся к поясу, туда, где должен быть «ПМ». Враг не отреагировал на движение, но вновь попытался опустить морду, и на этот раз удержать его оказалось куда сложнее: мышцы предплечья дрожали от напряжения, все же три с половиной кило и само по себе не так мало, а когда на них ещё и давят…

Выдернул пистолет, снял с предохранителя…

Выстрел показался оглушительно громким, но Андрей нажал спусковой крючок ещё раз, целясь безглазой твари в живот. Давление ослабло, и он крутнулся, сбрасывая врага с себя и заодно перекатываясь в ту сторону, где продолжал светить брошенный фонарик.

Подхватил его и вскочил, готовясь пустить в ход «калаш».

Но враг лежал на боку, лапы его судорожно подергивались, и это вовсе не походило на попытку встать.

— Получи! — рявкнул где-то за спиной Илья, и только тут Андрей сообразил, что до сих пор его спутники не стреляли, должно быть, опасались зацепить предводителя.

Грохнул «Ремингтон», зачастил автомат, и что-то легкое, шуршащее упало наземь.

— Ну вот и все… — сказала Лиза. — Или не все?

— Непонятно пока. — Андрей водил фонарем из стороны в сторону, пытаясь понять, есть ещё кто в окружавших поляну зарослях или чудовища на данный момент закончились.

Обнаружил два трупа крупных птиц в чёрных перьях, с огромными глазами и солидными клювами, но без ног. Подошёл к безглазой твари, всадил ещё одну пулю ей в голову и только после этого осмотрел повнимательнее.

— Реально на волка похожа, — заметил выбравшийся из палатки Илья.

— Только на спине вмятины какие-то и глаз нет… а у этих — ног, — и Андрей посмотрел туда, где валялись птицы: одна — со свернутой шеей, другая — с пулевым отверстием в груди. — Похоже, что это две части одного существа, они за него смотрят, а он их на себе возит…

Догадка выглядела бредовой, но тот новый мир, что возник недавно, весь, по большому счету, был огромным воплощением бреда.

— Нет, такое невозможно, — уверенно сказала Лиза. — Такого быть не может.

— Тогда как этот звереныш без глаз обходится? — Он нагнулся, чтобы ещё раз осмотреть голову черного «волка» и точно убедиться, что у того нет ничего похожего на органы зрения. — Одним нюхом?

— Ну… — девушка заколебалась.

— Нашли время спорить, — вмешался Илья. — Надо тельца подальше оттащить и спать ложиться.

— Вот это верно, — кивнул Андрей.

Мертвых тварей уволокли дальше в чащу, Лиза с Ильей вернулись в палатку, а он остался снаружи сторожить дальше. Вскоре начало светать, и лес потихоньку выплыл из мрака, сырой и тихий, окутанный туманом, похожим на тот, что порождают синие озера.

Больше ничего интересного не произошло, разве что Андрей вновь чуть не уснул на посту. Такого с ним не бывало даже в армии, где в первые месяцы службы спать хотелось постоянно, и стоило признать, что вчерашний яд подействовал сильнее, чем того хотелось…

Пришлось часть воды, что у них была, потратить на умывание — после этого стало чуть легче.

— Все та же фигня, — оценил погоду выбравшийся из палатки Илья.

Утро и вправду не принесло улучшения — те же серые тучи и моросящий холодный дождь.

— Некуда деваться, — отозвался Андрей.

Костер разводить не стали, позавтракали холодным и, выбравшись на трассу, вновь принялись мерить её шагами. Вскоре наткнулись на двух птиц вроде тех, с которыми имели дело ночью, — они лежали на мокром асфальте, разбросав крылья, и вроде бы не имели ран.

— А эти-то отчего сдохли? От расстройства? — спросил Илья, опускаясь на корточки рядом с одной из них.

— А какая разница? — пожала плечами Лиза. — Главное, что они вчера до нас не добрались.

— Может, прихватим одну? — предложил бритоголовый. — Вечерком пожарим, а то мяска свежего охота, сил нет. Смотри, какая она крупная, почти с гуся, а уж жирная должна быть…

— Нет, не стоит, — помотал головой Андрей.

Он точно знал, что таких пташек ранее на Земле не водилось, а это значит, что перед ними «мутант», чье тело претерпело изменения в момент катастрофы. Какие именно и от кого он произошел, от голубя, от совы или, может быть, от чудовищно трансформировавшегося человека, проверять не хотелось.

И кто поручится, что «мяско» не ядовито?

— Консервы и мне надоели, — добавил он, видя на лице Ильи недоумение, почти обиду. — Но ты уверен, что эта штука съедобна? Или хочешь умереть не от когтей или пули, а от дрища?

Бритоголовый внял, отбросил тушку и даже вытер руку о штаны.

Ещё примерно через километр, рядом с перекрестком, обнаружили четыре мужских трупа в камуфляже, довольно свежих, но при этом страшно изуродованных — с отгрызенными пальцами, вырванными кишками, с глубокими колотыми ранами на лицах и бедрах.

Валявшиеся тут же «АКСУ» и рассыпанные в изобилии гильзы не оставляли сомнений, что здесь шёл бой.

— Кто-то уделал их, как бог черепаху, — с видом знатока заявил Илья.

— Похоже, и это мне не нравится, — сказал Андрей, и огляделся: жиденькая лесополоса вдоль дороги, дымящиеся «кротовьи кучи» на севере, западнее — крыши очередного поселка… Вроде бы ничего опасного, но пейзаж тем не менее внушал тревогу, и даже не сам пейзаж, а то, что он мог скрывать существо, шутя расправившееся с четверкой вооруженных мужиков.

Похоже было, что парни с «АКСУ» палили во все стороны.

— Как в том фильме с Терминатором, ну, со Шварценеггером, в натуре, — Илья засопел, попытался изобразить на лице суровую сосредоточенность. — Тут что, такая же тварюка замаскированная порезвилась?

— Мне здесь как-то неуютно… — Лиза вздрогнула и глянула на Андрея почти жалобно. — Пошли, а?

— Пошли, — согласился он.

Какое-то время ещё раздумывал, что за существо могло сотворить подобное: ледяное облако просто заморозило бы тех, кто попал ему «на зуб», «гориллы», «лягушки» или «плевуны» не стали бы уродовать тела, а сожрали бы их, благо изобилия пищи вокруг не наблюдалось…

По всему выходило, что тут поработал некто им доселе неизвестный.

А потом стало не до размышлений, поскольку они добрались наконец до поселка и навстречу им кинулись «собаки».

— О, вот это дело! — радостно воскликнул Илья, нажимая спусковой крючок.

Схватка не заняла много времени и закончилась тем, что уцелевшие твари, рыча и огрызаясь, отступили, а на обочине осталось три уродливых трупа.

— Все как обычно, — сказал Андрей. — Такие вот, я подозреваю, всюду есть, где катастрофа прошлась. Все остальное меняется, вспомнить хотя бы ту «белку-летягу», которую мы в Нижнем видели.

— Лучше и не вспоминать, — проворчала Лиза.

Поселок прошли насквозь, а затем пришлось дать крюк, чтобы обогнуть пролегшую поперек пути цепочку огромных воронок: идеально конических, с гладкими стенками и лужицей похожей на нефть жидкости на дне. Дальше вдоль дороги потянулись заросли чёрных «кустов», достаточно густые, чтобы полностью скрыть то, что находилось за ними.

Ветки тряслись и покачивались, между стволами что-то шуршало, намекая, что там существует некая жизнь. При приближении людей все затихало и начиналось вновь, стоило им отойти на десяток метров.

Поселок с красивым названием Новая Купавна целиком лежал в развалинах, и над руинами царил запах гари, словно не так давно здесь произошел чудовищной силы пожар.

— Хлопцы, шо горело? — вспомнил Илья бородатый анекдот про трёх негров и хохла в одном купе.

— Много чего, — сказал Андрей, разглядывая толстый слой пепла, покрывавший остатки ближайшего дома.

Самое странное, что уцелевшие фрагменты стен и сохранившиеся печи вовсе не выглядели закопченными, а заросли вокруг поселка не имели никаких следов огня, словно пожар ограничился небольшим участком, а вдобавок вел себя аккуратно, стараясь особенно не дымить.

Хотя кто знает, каковы нынче пожары?

Прошли мимо автозаправки, где навеки замерли патрульная машина с надписью «ДПС» на боку и «Газель», на тенте которой красовалась реклама торговавшей сантехникой фирмы. Дождь вроде бы усилился, а затем начал слабеть, и в облаках обозначились просветы.

— Скоро распогодится, — сказала Лиза, с надеждой глядя туда, где за тучами пряталось солнце.

Но пока на тепло оставалось только надеяться.

Андрей, несмотря на недосып, чувствовал себя бодро — отравление ничем не напоминало о себе, слегка болело порезанное плечо да время от времени начинало ныть бедро в том месте, где исчезли даже следы от раны.

Похоже, что происходило это просто из-за сырости.

Миновали пару лесных участков, небольшой поселок, перешли через речушку шириной метров десять, и тут показался довольно большой населенный пункт: ряды многоэтажек, вышки сотовой связи.

— Москва, что ли? — спросил Илья, почесывая макушку.

— Да вроде рано ещё, — сказала Лиза.

Все сомнения разрешил указатель «Балашиха».

Оставили позади окруженный деревьями пруд, и начались дома, небольшие, частной застройки. Выглядели они странно — разрушенные, но при этом не разваленные, а словно аккуратно разобранные. Все, что нужно, вроде кровельного железа или оконных рам унесено, а оставшееся брошено догнивать.

— Какие-то хмыри поработали, — проговорил Илья. — Похоже, что здесь все в полном порядке.

Ход его мыслей выглядел логичным — твари на целенаправленный труд не способны, а значит, посуетились здесь люди, причем посуетились организованно и масштабно, откуда следует, что их немало и есть кому организовывать процесс; по всему получалось, что какая-то власть в Балашихе имеется, и, вероятнее всего, что-то вроде владимирской комендатуры.

Но Андрея смущала одна вещь — для чего разбирать дома на окраине города?

Строить укрепления? Какой смысл ходить за материалами так далеко, когда вокруг всего полно? Да и проще воспользоваться уже имеющимся зданием, слегка его модернизировав, чем возводить новое.

Что-то тут не складывалось.

— Не спеши с выводами, — сказал он. — Посмотрим.

Шли без особой спешки, поглядывая по сторонам, и чем дальше, тем сильнее становилось недоумение Андрея. У некоторых домов не хватало окон, у других — фрагментов стен, третьи лишились входных дверей или крыш, и во всем этом не было никакой системы.

Приходила мысль, что разрушения — все же результат катастрофы, а не действия человеческих рук…

А затем они увидели впереди и справа возвышающуюся над зданиями кучу — нечто похожее на муравейник, только высотой метров двадцать и сложенное вовсе не из веточек, листиков и иголок.

— Хрена се! — выразил собственные эмоции Илья. — Это что, само вспучилось?

— Не похоже, — Андрей прищурился. — Мне кажется или там кто-то есть?

По куче ползали какие-то фигурки, но с такого расстояния невозможно было точно определить, человеческие или нет.

— Нет, не кажется, — сказала Лиза. — Посмотрим, что это?

— Давай, — согласился Андрей.

Для того чтобы добраться до кучи, пришлось свернуть с шоссе на тихую, зелёную улочку. Прошли по ней с десяток метров, когда хлопнула дверь и из ближайшего подъезда выбрался человек с унитазом на плече.

Был он голым, безоружным и двигался странно, приволакивая ноги.

— Эй, братан! — окликнул его Илья. — Мародерствуешь помаленьку?

Человек остановился и повернулся к ним.

— Твою мать… — сказал бритоголовый, а Лиза судорожно вздохнула и прижала руки к груди.

Существо, представшее их глазам, лишь напоминало представителя хомо сапиенс: светло-серая чешуя на пузе, хоботок на месте рта и огромные фасетчатые глаза.

А ещё у него не было молочных желез и признаков пола.

— Сссшшшш… — произнесло существо, после чего развернулось и зашагало дальше.

— Кажется, я начинаю понимать, что здесь происходит, — сказал Андрей. — А ну, давай за ним.

Человекоподобный топал неспешно, так что за ним угналась бы и хромая улитка. На то, что следом шагают люди, он внимания не обращал, целеустремленно волок унитаз.

— Это они, да? — спросила Лиза. — Такие, как он, сложили эту кучу? Разгромили дома?

— Похоже на то. Те местные, что выжили, стали кем-то вроде муравьев…

Поворот, ещё поворот, и грандиозное сооружение предстало во всей красе — холм из строительного мусора, где вперемешку лежали куски шифера, деревянные балки, кирпичи, бетонные блоки и оконные рамы, а по всему этому неспешно ползали человекоподобные существа.

— Ну и гнилота, — сказал Илья и высунул язык. — Даже смотреть противно, а они в этом живут?

Судя по угадывавшимся в нижней части кучи прямоугольным очертаниям, когда-то здесь стоял дом, и его «муравьи» использовали, начав возводить своё жилище. Странно только, что их не устроили обычные людские здания, где вполне можно было поселиться.

Появление чужаков не осталось незамеченным — с вершины кучи долетел мелодичный свист, и из тёмных отверстий у основания начали выбираться сутулые длиннорукие твари, куда менее похожие на людей, чем тот житель Балашихи, что встретился им первым.

У этих чешуя была по всему телу, на пальцах имелись острые когти, а голову венчал гребень.

— Это солдаты, — проговорил Андрей. — Пойдём, не стоит убивать их за то, что они хотят защитить свой дом.

Илья разочарованно засопел, но ничего не сказал.

Они двинулись прочь, в сторону шоссе, и солдаты, числом около десятка, засеменили следом. Отстали только метров через сто, развернулись и побрели обратно, задевая когтями об асфальт.

— Невесело как-то, — сказала Лиза. — Я понадеялась, что здесь все хорошо, а тут…

Как ни странно, то, что люди становились кровожадными чудовищами, не вызывало протеста, хотя «кузнечики» или «сросшиеся» выглядели куда более мерзко, чем «муравьи». Но мысль о том, что выжившие обитатели целого города, и не самого маленького, стали вести себя подобно насекомым, порождала отторжение, такой порядок дел казался неестественным.

— Да, мерзко все это, — сказал Андрей. — А ведь должна быть ещё матка, чтобы производить новых.

— Бррр! — Лизу аж передёрнуло.

Мост через речушку, по которому проходило шоссе, был разрушен, и какое-то время потратили, чтобы найти переправу. Увидели окруженное домами синее озеро, миновали несколько огромных трещин, пару «терриконов», но при этом не встретили ни одного монстра.

То ли в Балашихе их не было, то ли «муравьи» извели опасных хищников.

— А этих никакой катаклизм не берет, — сказал Илья, когда справа открылся «Макдоналдс». — Типа, там сейчас гамбургеры с мясом «горилл» жарят и молочный коктейль «Семя одувана» намешивают…

И он заржал, довольный собственной шуткой.

Пока шлепали по Балашихе, дождь прекратился и выглянуло солнце. Мокрый асфальт заблестел, засверкали оставшиеся на листьях капли воды, те окна, в которых ещё сохранились стекла.

— Хорошо, — Лиза зажмурилась, точно кошка, которой чешут спину. — Наконец-то согреемся.

— А я и не мёрз, — признался Андрей и заработал негодующий взгляд.

Чтобы пообедать, остановились в том месте, где шоссе сворачивало к югу, а на обочине той полосы, что ведет в сторону Москвы, замерли два трейлера. Илья сбегал посмотреть, что у них за груз, а вернувшись, разочарованно сообщил:

— Игрушки там и прочее барахло.

Город вроде бы закончился, потянулись садовые массивы, заправки, автомастерские, придорожные кафешки и магазинчики — та «оболочка», что нарастает вокруг любого мегаполиса.

Прошли мимо автоцентра «Форд» с подъездом в виде огромного шара из стекла, и тут дорогу преградила даже не трещина, а глубокий ров: и вправо, и влево он уходил за дома, дно, к которому опускались почти отвесные стенки, усеивали белые камни, похожие на зубы великана.

— Можно, конечно, попробовать спуститься, — сказал Андрей. — Но лучше обойти.

— Почему? — спросил Илья. — Сколько времени поте…

Он осекся, когда один из белых камней с негромким чваканьем сдвинулся с места и пополз, оставляя за собой канаву глубиной полметра. В один момент резко выдвинулся из земли, став выше в два раза, а затем вернулся к прежним размерам. Отыскав местечко получше, «великаний зуб» остановился и вновь прикинулся обычным каменюкой.

— Нет уж, обходим, — сделала вывод Лиза.

Пошли влево, ров изогнулся, стал мельче и вывел к насыпи, по которой проходила железная дорога, да тут и закончился. На путях обнаружился замерший состав — электровоз и дюжина товарных вагонов, причем окна в кабине были разбиты, на боках виднелись оставленные пулями отверстия и вмятины.

— Разборка, не иначе, — сказал Илья. — «Ковбои» какие-то палили.

— Судя по последним километрам, в Москве нас ждет много интересного, — сказал Андрей. — Я уже не верю в то, что президент по-прежнему сидит в Кремле, но в столицу мне все равно хочется.

Лиза фыркнула:

— Чтобы тебя там встретили такие же «дружелюбные» ребята, как в Ногинске?

— Они могут попасться где угодно.

Пока разговаривали, перебрались через железную дорогу и двинулись обратно в сторону шоссе.

Слова Лизы заставили Андрея задуматься — что он на самом деле ищет в Москве? Поначалу шагал туда, ощущая уверенность, что уж столицу напасть не затронула, что там все хорошо и можно найти помощь, но уверенность эта давно испарилась, последние её капли исчезли в Балашихе.

Понятно, что центральной власти в России больше нет, да и самой России, если задуматься, тоже нет, есть изуродованное пространство, населенное чудовищами и немногочисленными людьми…

И зачем тогда идти в Москву?

«А чтобы попытаться найти ответ на вопрос, что именно произошло, — вновь сказал он сам себе. — Этого мы так и не выяснили, хотя навидались и наслушались всякого. Вероятность найти точную информацию в столице куда выше, чем в Нижнем или тем более в мелких городах. А узнав, жертвой чего именно мы стали, можно подумать и о том, чтобы добраться до виновника и взять его за горло».

Если у него это горло, конечно, есть.

Слева открылся вытянутый торговый центр, по верху которого шла надпись «Владимирский тракт». Стало видно, что асфальт перед ним изломан, покрыт трещинами, буграми и ямами. Андрею эта картина напомнила ледоход на Волге или Оке, только здесь «лед» был серым и не имелось воды.

— О-ха-ха! — воскликнул Илья, когда асфальт у дальнего края автостоянки зашевелился.

Нечто черное, округлое и блестящее вздыбило куски дорожного покрытия и высунулось наружу. Застыло на миг, словно давая себя разглядеть, а затем убралось назад, только стукнули улегшиеся на место обломки. Через минуту то же самое повторилось в другом месте, затем совсем рядом с дорогой, отделенной от стоянки небольшим газоном.

— Пожалуй, мы туда не пойдём, — сказал Соловьев. — Что бы это ни было.

А ещё через сотню метров их глазам предстала МКАД — эстакада, пандусы, и все это забито разбитыми автомобилями. В момент катастрофы, несмотря на ранний час, тут было немало машин, и Кольцевая стала огромной аварией, обернувшейся вокруг столицы.

— Ну что, готовы? — спросил Андрей, поправляя рюкзак.

Он посмотрел сначала на Лизу, выглядевшую собранной и решительной, затем на Илью, который лыбился во всю харю и вид имел хоть и придурковатый, но воинственный, и решил, что готовы.

— Тогда вперёд! На Москву!

Глава 1

Автомобилей на МКАДе было столько, будто катастрофа обрушилась на Москву не в шесть утра, а в час пик.

Искореженные, врезавшиеся друг в друга и в ограждения, перевернувшиеся, съехавшие на обочины, они создавали настоящий вал из гнутого металла, ломаного пластика и битого стекла. На капотах, крышах и колесах блестели капли, оставшиеся после утреннего дождя.

— Я тут как врач на кладбище, в натуре, — с отвращением сказал Илья, когда Кольцевая предстала перед ними во всей чудовищной неприглядности. — Всю жизнь их чинил, а здесь такое…

Он передернул плечами и покрепче сжал «калаш».

Андрей при виде опоясавшей столицу грандиозной аварии не ощутил ничего — за последние дни насмотрелся на разрушения. Его внимание привлекла эстакада, пересекавшая трассу М-7, что несколькими километрами ранее превратилась в шоссе Энтузиастов.

— Надо подняться, ядреная бомба, — сказал он. — Глянем сверху, что там впереди.

Лиза недовольно вздохнула, но спорить не стала, лишь поправила рюкзак.

Они прошли мимо свалившегося на бок трейлера, миновали две сошедшиеся лоб в лоб легковушки. Под ногами оказался асфальт МКАДа, золотой, если судить по тому, сколько на него пошло денег.

Обзор с эстакады Андрея разочаровал — прямо за Кольцевой лежал небольшой микрорайон, за ним темно-зелёной стеной поднимались деревья обширного лесопарка, а дальше все терялось в серой дымке, из которой выступали размытые силуэты нескольких московских высоток.

— И стоило сюда лезть, — с досадой проговорила Лиза. — Ничего не видно… и откуда там туман?

Недавно миновал полдень, и солнце светило вовсю, грело по-летнему.

— Не знаю, — отозвался Андрей. — Хотя и с погодой сейчас творится черт знает что…

Обычная жизнь для них троих, да и для всей Центральной России закончилась двадцать дней назад, когда неведомая катастрофа изменила облик мира до неузнаваемости. Большинство людей просто исчезли, часть выживших превратилась в кровожадных монстров, и лишь немногие сохранили не только прежний облик, но и разум, и память.

Города и поселки трансформировались, многие здания разрушились, другие превратились в нечто странное, возникло то, чего ранее не было — синие озера, рощи громадных деревьев, огнедышащие провалы, непонятные пирамиды, «болота» и непроходимые джунгли.

— Откуда туман, откуда, от верблюда, — пробормотал Илья, нетерпеливо ежась. — Пошли, что ли?

Их троих катастрофа застигла в Нижнем Новгороде, и познакомились они в первый же день после неё, когда странствовали по родному городу, пытаясь понять, что произошло.

Ответить на этот вопрос не сумели до сих пор, зато смогли выжить, приспособились к новому, странному миру, где прежние ценности ничего не значили и имелись опасности, которые недавно трудно было даже представить. Почти три недели провели в дороге, пытаясь добраться до мест, не затронутых катаклизмом, до районов, где все осталось так же, как раньше.

И вот добрались до Москвы.

— Пошли, — сказал Андрей.

Он не так давно, в начале весны, отметил тридцатилетие, некогда служил в армии, даже воевал немного, а до катастрофы где только не работал, успел сменить чуть ли не полтора десятка профессий.

Чтобы спуститься с эстакады, пришлось обойти место грандиозной аварии, где друг в друга врезались чуть ли не десять автомобилей. Разбились всмятку, образовали настоящий холм, но ни один не обгорел, не взорвался, поскольку бензин в момент катастрофы потерял горючие свойства.

И никто не погиб, водители исчезли из кабин, испарились бесследно…

Прошли автосалон, по обеим сторонам от шоссе встали громады жилых домов, из тех, что слева, многие были без верхних этажей, выглядели так, словно их откусило невообразимых размеров чудовище. У правой обочины потянулись заросли «кустов» — чёрных, словно графитовых, без единого листика.

Кое-где поднимались на высоту в несколько метров, образуя колючую, шелестящую стену.

— А вот и хозяева встречают, — заметил Андрей, когда с севера прикатился свирепый протяжный вой.

— Ну, нах таких хозяев, — буркнул Илья, оглаживая бритую наголо голову.

Ещё три недели назад он был слесарем в одном из нижегородских автосервисов и думал лишь о том, как бы добыть бабла, бухнуть с корешами, такими же обычными «пацанами», да оттянуться с телками.

Вой приблизился, и впереди на шоссе выскочили три «собаки» — размером с откормленного дога, оскаленных, с головами молодых парней. Увидев людей, радостно загавкали, рванулись навстречу, когти заклацали по асфальту, из пастей закапала слюна.

Три «калаша» ударили одновременно, зазвенели падающие на асфальт гильзы.

Первая тварь подскочила, брызжа кровью, она отлетела назад, вторая упала на бегу, точно споткнулась. Третья попыталась увернуться, уйти от дырявящих шкуру пуль, но не успела. Ослепленная болью от множества ран, врезалась в «кусты», отчаянно взвизгнула и затихла.

— И все? — даже несколько разочарованно проговорила Лиза. — Так… обыденно?

Её катастрофа застала на рабочем месте, на кушетке дежурного по отделению нижегородской Речной больницы. За последние дни девушке пришлось не только пускать в ход врачебные навыки, а ещё и выучиться убивать, лишать жизни тех, кто более не мог называться людьми.

— А ты чего ждала? — Илья гоготнул. — Что они, типа, московские понты выпятят? Скажут для начала «понаехали тут, лимита позорная», а уже потом тебя жрать начнут? Айда, посмотрим, что за уродцы в Москве водятся.

«Собаки» были самыми обычными — уродливые монстры с собачьим туловищем и человеческой головой. Таких встречали повсюду в городах и поселках от Нижнего до Подмосковья, и почти всегда — стаями.

— Да, ничего нового, — признал Андрей, перевернув одну из мертвых тварей стволом автомата.

— Хоть в чем-то столица нас не обошла, — Илья хохотнул вновь.

— Погоди, рано радуешься, мы ещё мало чего видели, — Лиза покачала головой.

Через полсотни метров набрели на трещину в асфальте, широкую и извилистую, и почти тут же перед ними распахнулась свежая. Раздался треск, дорожное покрытие разошлось, образуя длинный провал, из него выплеснулись языки пламени, повеяло теплом и серным запахом.

Чтобы обойти трещину, пришлось отступить к обочине.

На крыше одного из домов за правой обочиной появилась «горилла», тварь, похожая на огромную обезьяну в сивой шерсти. Уставилась на людей и принялась колотить себя кулачищами в грудь, над тихими улицами покатились гулкие, ритмичные удары.

— Похоже, в этом районе людей не осталось, — сказал Андрей. — Выжившие либо ушли, либо их не было.

Вскоре дорогу преградило «болото» из тех, что возникли после катастрофы — зеленое, кочковатое, покрытое густой травой. Огибая его, ушли сильно вправо от шоссе, и вскоре впереди блеснул пруд, в котором отражались растущие на противоположном берегу деревья.

— Купавенский проспект, — прочитал Илья на одном из домов. — А это чего за лес?

— Измайловский парк, наверное, — не особенно уверенно сказала Лиза.

Березы за прудом стояли плотно, за ними виднелись другие, создавая впечатление, что это не просто сквер, а нечто серьезное. Кроны покачивались под ветром, шуршали листья, но птичьего пения слышно не было — по неразумным тварям катастрофа ударила не так жестоко, как по людям, но и их стало много меньше.

Вернулись к шоссе, и у павильона остановки наткнулись на обглоданный дочиста костяк с раздробленным на куски черепом. Тот побывал то ли в мощных челюстях, то ли в крепких когтях или угодил под нечто похожее на молоток.

Лес оказался с двух сторон от дороги, причем слева ещё более густой и дикий, чем справа.

В этот момент Андрей неожиданно почувствовал себя неуютно, хотя заросли выглядели совершенно обычно. Накатило беспокойство, захотелось залечь, а ещё лучше — окопаться как следует, чтобы неведомая опасность уж точно не смогла ничего с ними сделать.

Соловьев даже приостановился, и спутники посмотрели на него удивленно.

— Ты чо, шеф? — осведомился Илья.

— Да ничего, идём. — Андрей двинулся вперёд с усилием, словно преодолевая сопротивление, подумал, что в Москве вполне могут водиться твари, умеющие наводить морок.

Слева в чаще затрещало, донесся кровожадный рёв, а за ним вой, такой пронзительный, что заложило уши. Все трое присели на одно колено, мужчины направили оружие в сторону шума, а Лиза развернулась к ним спиной, взяла под наблюдение «тыл».

За дни, что провели вместе, научились воевать, притерлись друг к другу.

Закачались ветки старой березы, и на обочину выскочил мальчишка лет десяти. Мелькнуло бледное, исцарапанное лицо с вытаращенными глазами. Запнулся, покатился кубарем и помчался дальше на четвереньках, словно хищный зверек.

— Давай сюда! — рявкнул Андрей, радуясь, что сумел удержать дернувшийся на спусковом крючке палец.

Вслед за мальчишкой из леса вылетел «сросшийся», за ним ещё один.

Беглец пробежал ещё метра три и шлепнулся на асфальт, но не от усталости, просто сообразил, что мешает стрелять. Распластался так, словно хотел вдавиться в поверхность шоссе, и два «калаша» загрохотали одновременно.

«Сросшиеся», покрытые рыжей шерстью твари, более всего похожие на двух людей, стоящих в затылок друг другу, с визгом бросились в разные стороны. Один тут же развалился на «половинки», те разбежались, но быстро упали, обливаясь кровью.

Другая тварь ухитрилась избегнуть пуль и подобралась к людям вплотную.

А из чащи уже лезли новые — оскаленные хари, жёлтые зубы, безумные глаза, загребущие лапы.

— О-ха-ха! Повоюем! — радостно вопил Илья, опустошая магазин.

Андрей стрелял молча, старался экономить патроны и не зацепить мальчишку, неведомо как очутившегося на их пути. Лиза, судя по азартному сопению, тоже была не прочь поучаствовать в бою, но не отвлекалась, следила за своим сектором, — а то вылезет ещё кто с другой стороны дороги…

Ещё один «сросшийся» рухнул, смешно задрав ноги, голова другого лопнула, точно яйцо от удара палкой. Уцелевшие решили, что с них достаточно, рванули обратно, ломая ветки, натыкаясь на стволы и обиженно рыча.

— Все, — сказал Андрей, когда стало тихо. — Эй, парень, можешь встать.

Мальчишка глядел на них исподлобья, прижавшись щекой к асфальту, и было в этом взгляде нечто странное. Тёмные глаза смотрели без испуга, серьезно, изучающе и казались застывшими, словно неживыми.

— Иди сюда, не бойся, — ласково проговорила Лиза.

— Да он и не боится, — тут же встрял Илья, которому, как обычно, до всего находилось дело.

Мальчишка поднялся медленно, какими-то заторможенными движениями, и пошёл к ним. Был он обряжен в форменные темно-синие брюки, слишком длинные для него, и грязную рубаху цвета хаки, сшитую на здоровенного мужика вроде Андрея.

На ногах болтались ярко-жёлтые футбольные бутсы, шипы клацали по асфальту.

Выглядело это так, словно паренек не просто отыскал шмотки в чужой квартире или разграбленном магазине, а ещё и не умел их носить: шнурки волочились по асфальту, пуговицы были застегнуты криво, один из рукавов болтался, точно у Пьеро, второй — закатан до самого плеча.

Мальчишка остановился и принялся рассматривать своих спасителей.

— Не бойся, — повторила Лиза. — Ради бога, мы не причиним тебе вреда.

Андрею же под взглядом паренька стало не по себе, тот показался каким-то уж слишком внимательным. Хотя можно понять — эти три недели мальчишка выживал сам, без взрослых, добывал еду, прятался от монстров, понятно, что он вовсе не беззаботный ребенок, навидался и натерпелся всякого.

Очень худой, чёрные волосы грязные, на щеке — царапина.

— Не причиним, зуб даю, — подтвердил Илья. — У нас пожрать есть, если чего. Пацан, ты голодный?

Мальчишка кивнул и сделал ещё шаг, но лицо его не изменилось, осталось неподвижным.

— Дайте ему поесть и воды, — сказал Андрей. — Ты говорить можешь?

Паренек посмотрел на него недоумевающе, словно вообще не понял, о чем идёт речь. Бритоголовый вытащил из рюкзака банку тушенки, хрустнула распоротая ножом крышка, и мальчишка принялся торопливо есть, хватая мясо и жир прямо рукой, запихивая в рот.

— Бедный, — Лиза погладила найденыша по голове, осторожно, точно чужую собаку. — Такое перенес, что даже разговаривать разучился, и голодный… Да, как мы узнаем, как его зовут?

— Без базара, дело простое, — уверенно заявил Илья. — Будем перечислять имена, и он на своем кивнет. Ты понял, пацан? Как услышишь собственное погоняло, тут же черепом потряси… Мишка? Нет… Колька? Нет…

Способ выглядел неплохим, да только он не сработал — мальчишка не среагировал ни на одно из имен. Сначала перечислили обычные, затем вспомнили редкие вроде Роберта, Ярослава или Льва, но ничего не добились.

— Или его зовут так, как мы не в силах представить, — сказала Лиза, — или он от шока забыл своё имя.

Запуганным идиотом мальчишка не выглядел, вел себя спокойно, не шарахался, вот только не разговаривал.

— Это возможно, — Андрей кивнул. — Мы будем звать его Рик.

Илья выпучил глаза:

— Почему?

— Коротко и четко, — Андрей не собирался признаваться, что при взгляде на шустрого и тощего паренька, ухитрившегося в одиночку выжить в набитой чудовищами Москве, ему вспомнился мангуст Рики-Тики-Тави из прочитанной в детстве книжки.

Тот тоже с монстрами воевал, правда, с обычными кобрами…

— Пусть будет Рик, — согласилась Лиза. — Сейчас мы его в порядок приведем и с собой возьмём… Ведь возьмём? Доведем до безопасного места и там оставим… Так, не дергайся, мой хороший.

Она принялась застегивать мальчишке пуговицы, поправлять рукава, на что тот не отреагировал — не шарахнулся, но и не показал, что ему приятна забота, которой он после катастрофы был лишен.

Просто стоял и моргал, даже забыв вытереть с губ жир от тушенки.

— Доведем, пацан, поверь мне, — сказал Илья.

Андрей не сомневался, что в Москве есть районы, где люди сумели организоваться и дать отпор тварям, как в Гороховце или Владимире, и что рано или поздно они доберутся до таких. Понимал, что подло будет оставить ребенка здесь, бросить без помощи, и все же не хотел брать его с собой.

Не хотел и сам злился на себя из-за этого.

— Готовы? — спросил он, когда Лиза завязала Рику шнурки. — Тогда шагом марш.

Сам пошёл впереди, высматривая дорогу, поглядывая по сторонам, чтобы не видеть мальчишку, вызывающего столь противоречивые чувства — желание спасти, довести до безопасного места этого человеческого детеныша и в то же время опаску по отношению к немому, странному существу.

На левой обочине лес сменился «секвойями», исполинскими деревьями, под которыми лежала густая тень, а воздух дрожал, как над разогретым песком или асфальтом. Пришлось отойти к правой, чтобы не стать жертвой воздействия этих растений, появившихся на Земле после катастрофы.

А затем впереди показалось круглое озеро с ярко-синей водой, улегшееся прямо на шоссе, выпятив бока в стороны.

— Вот зараза! — заволновался Илья. — Что, обходить придется?

Андрей кивнул и повернул туда, где за поваленной оградой сосны чередовались с березами и осинами. Лязгнула под ногой поваленная секция затянутого сеткой заграждения, отвел растопыренную ветку, под ногами зашуршала трава, носа коснулись запахи свежей листвы, хвои, сырого дерева.

Порожденные катаклизмом круглые водоемы были для большинства людей не опасны, но вот Соловьев находиться рядом с ними не мог — у него начинались галлюцинации, удивительно сильные и яркие, и если можно так выразиться — тематические.

Отчего, понять не мог, хотя по пути от Нижнего до Москвы встречал людей, подверженных той же напасти.

— Не бойся, мы просто обойдем то озеро, а потом вернемся на дорогу, — успокаивающе сказала Лиза, обращаясь к мальчишке, хотя он не проявлял признаков тревоги.

Андрей споткнулся, когда слева, там, где осталась лужа синей воды, меж стволами пополз белый туман. Заскрипел зубами, попытался отвернуть голову, чтобы не видеть того, что насылает проклятое озеро… и обнаружил, что сидит на коне, а поле зрения ограничено прорезью в надетой на голову тяжелой железной штуковине.

Мог видеть закованного в доспехи рыцаря на вороной лошади, копьё в его руке и щит с гербом: дракон, обвившийся вокруг яблока. Сам, похоже, был снаряжен и вооружен подобным образом, чувствовал в ладони толстое древко, а левое предплечье охватывал ремень.

Перед глазами мелькнула висящая в воздухе чаша, что светилась, как лампочка в тысячу ватт.

— Эй, стой, ты куда?! — ударил по ушам сердитый возглас Ильи, и Андрей понял, что ломится через чащу, почти бежит, перед глазами мелькают белые и серые стволы, а ветви лупят по лицу.

— Надо… обойти… подальше… — с трудом выдавил он окостеневшим горлом.

— Что? Опять? Ну вот… — в голосе Лизы прозвучала тревога.

Головокружение сгинуло, Андрей немного пришёл в себя и замедлил шаг — зря гнать и расходовать силы не было смысла. Оглянулся проверить, как там спутники, и наткнулся на взгляд Рика, не испуганный и удивленный, а заинтересованный, как у ученого, что разглядывает крысу в клетке, поведшую себя не совсем так, как ожидалось.

Мальчишка поспешно отвел глаза, уставился в землю.

Они отмахали на север метров пятьсот, и только после этого Андрей рискнул повернуть на запад. Одну за другой пересекли две пешеходные дорожки, на второй увидели лежащий велосипед, ярко-красный, с ребристыми толстыми колесами и фонариком на руле.

Похоже, кто-то в утро катастрофы решил покататься ещё до рассвета.

Потянулись густые заросли, где видно было метров на десять, не дальше, и тут Андрей ощутил то же самое беспокойство, что и в самом начале. И лишь уткнувшись в серо-желтый ствол, неохватной колонной уходивший вверх, сообразил, что они забрели в рощу «секвой»!

В ушах запищало, словно закружились вокруг невидимые комары, все поплыло перед глазами, почувствовал холодное липкое прикосновение к шее, затем ещё одно, у копчика.

— Назад! — хотел крикнуть, но вышел лишь сиплый шепот.

Встряхнул головой, принялся отступать, стараясь не глядеть на размытые силуэты, что замелькали на краю зрения. Уловил, как матюкнулся Илья, судорожный вздох Лизы и порадовался, что оба сообразили, куда они угодили и что нужно делать.

Рика слышно не было, даже шагов, словно он провалился сквозь землю.

Писк стал громче, в нём появились раздраженные нотки, головокружение навалилось вновь, так что Андрей на мгновение потерял ощущение собственного тела. Непонятно как, но ухитрился не упасть, а в следующий момент наваждение отступило, начало слабеть.

Что-то размытое, полупрозрачное мелькнуло перед глазами, и на этом все закончилось.

— Охренеть! — воскликнул Илья и выдал фразу, в которой не матерными были только предлоги.

— Не ругайся при ребенке… — проговорила Лиза, но без привычного напора, и это показало, что она ещё не пришла в себя.

Андрей вытер со лба пот, постоял несколько мгновений, борясь с подступившей к самому горлу тошнотой, и лишь затем обернулся: девушка была бледной, как привидение, по щекам бритоголового, наоборот, плыли красные пятна, а глаза блестели, и только Рик выглядел обычно.

Он будто совсем не испугался, или «секвойи» вообще не подействовали на него…

— Живы? — спросил Андрей. — Надо лучше по сторонам глядеть. Эта чаща…

На открытом месте, да и в обычном городском пейзаже рощу опасных деревьев или даже одно-единственное заметишь издалека, а тут, когда вокруг стволы, ветки и листья, опасность видишь, только уткнувшись в неё носом.

Дальше шли медленно, оценивая каждый шаг.

Когда повернули на юг, чтобы выбраться обратно на шоссе, но уже за синим озером, с севера прилетел мягкий, переливчатый свист. Услышав этот звук, Андрей замер, напряженно уставился в небо, где плыли рваные серые облака и болталось меж ними солнце.

С жуткой тварью, обладающей подобным голосом, сталкивались несколько раз и единожды чуть не стали её жертвой.

— Разлюли моя малина… — прошептал Илья, когда над кронами деревьев в стороне скользнуло нечто белое, размытое.

Сверху обрушилась волна холода, на стволах и ветках появился иней.

Леденящий свист послышался вновь, на этот раз более слабый — издававшее его существо удалялось на юг, и это означало, что оно людей не заметило либо решило их не атаковать.

И это Андрея, честно говоря, не огорчило.

— Слава богу, улетело, — сказала Лиза. — А то как вспомню тот дом, что пришлось взорвать… так мурашки по коже.

— Да, реальная тема, — Илья поёжился. — Баллоны с пропаном не каждый день под рукой бывают.

Зашагали дальше, но все так же неспешно, чтобы не наскочить на спрятавшиеся меж обычными деревьями «секвойи» или не влететь в какую-нибудь особенную, московскую ловушку, с которой ещё не сталкивались.

Миновали просеку, и деревья начали редеть, впереди проглянула бензоколонка и за оградой — серая лента шоссе. В этот момент Андрей испытал самое настоящее облегчение, словно после долгого и изнурительного пути увидел наконец место ночлега.

За дорогой лежал район старой, чуть ли не сталинской постройки — много деревьев, бежевые десятиэтажки с плоскими крышами. Виднелись яркие вывески занимавших первые этажи кафе и магазинов: «Бар-Бильярд», «Копейка», «Аптека», «Авангард— Спорт».

Дома выглядели неповрежденными — ни единого выбитого окна, все на месте, но были мертвы и пусты.

— Так-то лучше, — проговорил Илья, когда под ногами оказался асфальт.

Они вышли на шоссе, вскоре увидели старое здание, похожее на небольшой театр, и часть его фасада покрывала серая паутина. Тот, кто её сплел, так и не появился, пока они проходили мимо — то ли спал, то ли оказался сыт, то ли его вовсе не было поблизости, бродил по окрестностям, выискивая, кого бы сожрать.

За правой обочиной тянулась ограда, за ней — спортивные площадки, а когда они закончились, увидели торчащую из деревьев вершину пирамиды, напоминавшей громадную игрушку из мутного стекла.

На похожие сооружения натыкались и ранее, но это выглядело куда больше, а верхушку украшал металлический шип, ярко сверкавший, когда на него попадали солнечные лучи. Полупрозрачную толщу полнило движение, внутри шевелились, перетекали с места на место чёрные силуэты.

Рик забеспокоился в тот момент, когда впереди показался высокий забор, а за ним — большие корпуса, похоже, заводские. Открыл рот и издал звук, похожий на змеиное шипение, глаза его забегали, а на лице, доселе бесстрастном, отразилась тревога.

— Что такое, мой хороший? — немедленно всполошилась Лиза.

— Что-то там… — Андрей осекся, поскольку заметил на крыше одного из корпусов движение.

Угловатая фигура перевалила через край и неспешно полетела в сторону, почти не шевеля огромными крыльями. Из-за забора выпрыгнуло черное существо, с такого расстояния похожее на блоху, мгновением позже другое такое же подскочило на высоту в добрый десяток метров и шлепнулось обратно.

Все ясно, на территории завода властвуют монстры, «белки-летяги» и «кузнечики».

— Опять крюку давать? — протянул Илья уныло. — Может, напрямик, повоюем?

— Неразумно, — Соловьев глянул на бритоголового с осуждением. — Их там полно, а гранат у нас мало.

Пришлось вновь сворачивать с шоссе и тащиться по зарослям, хотя и не таким густым, как дальше к востоку. Проходя мимо завода, увидели сидевшего на заборе «плевуна», а также возникшую на одной из крыш незнакомую тварь, приземистую и длиннорукую.

— Хоть что-то новое, — проворчал Илья. — А то раньше все было такое же, как у нас или во Владимире, даже скучно. Я-то ждал, что в столице все конкретно по понятиям, бабло вскипело, понты закурвились…

— Погоди, ещё закурвятся, — сказала Лиза со смешком. — И вот тогда я на тебя посмотрю.

Вновь потянулся жилой квартал, и машин на шоссе и выходивших к нему улицах стало больше. Открылся спрятавшийся за домами «террикон», чёрный, с гладкими блестящими стенками.

А потом Андрей остановился, поскольку ощутил, что на него кто-то смотрит.

Спутники замерли тоже — привыкли, что лидер маленького отряда ничего не делает просто так.

— Рас… — начал он, собираясь отдать приказ рассредоточиться и залечь.

Но тут из-за дома за левой обочиной шоссе, наполовину скрытого деревьями, с криком выскочила женщина. Илья рефлекторно дернулся, повел автоматом в её сторону и тут же выругался, скрывая испуг.

— Родненькие! Наконец-то! Наконец-то! — голосила женщина, пытаясь бежать в их сторону.

Было ей лет сорок, выглядела она изголодавшейся и напуганной: каштановые волосы в беспорядке разметались по плечам, темный джемпер в грязи, словно его хозяйка лежала на земле. Слезы текли по исхудавшему лицу, и шагала москвичка, спотыкаясь, едва не падая.

— Похоже, нам рады, — сказала Лиза, но без особого воодушевления.

— Наконец-то мы дождались! — воскликнула женщина. — О боже, боже, ты услышал мои молитвы!

Дальше она сбилась на бессвязные всхлипы и рыдания, а подойдя ближе, бросилась Илье на шею. Тот дернулся, но увернуться не успел, только выпучил глаза и сделал страдальческое лицо.

— Ох, какая радость, какая радость… — сказала женщина, оторвавшись от бритоголового, и на камуфляжной куртке у того осталось мокрое пятно. — Господи, спасибо тебе, спасибо… Какое счастье!

— Вы так думаете? — спросил Андрей, внимательно разглядывая москвичку.

На монстра, пусть даже хорошо замаскированного, она не походила, но выглядела слишком уж возбужденной и слегка напоминала одну из дамочек-сектанток, которых встретили на восточной окраине Владимира.

— Мы двадцать дней прячемся в подвале! — женщина судорожно всхлипнула и тут же улыбнулась. — Ой, извините, я просто не выдержала… Ужасно выгляжу, наверное… Нас там много… Но мужиков никого… Мы не поняли, что тогда произошло… Все исчезли, чудовища эти! Как в кино… На улицу не выйти… Ели то, что в квартирах находили…

Эти слова сказали Андрею куда больше, чем длинная, продуманная речь.

— И вы решили, что мы — спасатели? — спросил он.

— Ну, разведка… вы же с оружием… — тут взгляд женщины упал на Рика, и она разочарованно заморгала. — Нет?

— Нет, мамаша, — заявил Илья. — Мы вообще из Нижнего Новгорода, добрели до вас, чтобы посмотреть, как в столице, ништяк или полный ахтунг, и ещё не вкурили, что тут за ботва вообще…

Москвичка растерянно приоткрыла рот.

— Катастрофа затронула большую часть России, — сказал Андрей. — Спасателям прийти неоткуда.

Лиза кинула на мужчин сердитый взгляд и поспешно вмешалась:

— Вас как зовут? И нечего стоять посреди дороги, пойдёмте, посмотрим, что там у вас, и подумаем, чем сможем помочь…

— Маргарита, — сообщила женщина. — Пойдёмте.

Они свернули в сторону дома, один из углов которого выглядел аккуратно срезанным, так что были видны внутренности квартир. Обогнув его, очутились в просторном зеленом дворе, где меж деревьями прятались небольшие двухэтажные здания «народной стройки».

Маргарита повела гостей к одному из подъездов, с трудом открыла тяжёлую дверь, ведущую в подвал.

— Тут грязновато у нас, — сказала она извиняющимся голосом, когда свет упал на пыльные, уводящие вниз ступени. — Пытаемся, чтобы было почище, но не очень выходит.

Шагавший последним Илья прикрыл дверь, и они очутились в полном мраке. Вспыхнул маленький фонарик в руке Маргариты, луч света забегал по серым, изъеденным временем стенам.

Подвал был такой же, как и в родной «хрущевке» Андрея — с низким потолком, разделенный на отсеки, с торчащими отовсюду ржавыми трубами разной толщины, с капающей с потолка водой, сырым, тяжелым воздухом, разве что немного более просторный и без узеньких окошек-бойниц.

Страшно представить, что кто-то прожил тут все время после катастрофы.

Два отсека остались за спиной, а в третьем их встретил дрожащий желтый свет укрепленных на ящике свечей. На гостей обратились взгляды, полные самых разных чувств — страха, надежды, радости и разочарования, даже равнодушия и тупого отчаяния.

Тут было полтора десятка женщин в возрасте от двадцати до пятидесяти, но все они казались старыми — из-за освещения, из-за того, что двадцать дней просидели в подземелье, не имея возможности следить за собой, нормально поесть и все время испытывая страх.

По углам жались дети, прятались за спины взрослых, на гостей смотрели испуганно.

— Здравствуйте, — сказал Андрей.

У одной из женщин заметил торчавшие из грязных волос рожки, у другой вместо глаза блестело нечто серебристое, прямоугольное. Пацан лет пяти мог «похвастаться» чёрной шерстью на лице, у одной из молодых барышень были длинные и острые, «эльфийские» уши.

В бывшей столице России катаклизм тоже имел свои особенности — восточнее Владимира таких вот «мутантов», сохранивших форму тела и человеческий разум, вообще не видели.

Илья смотрел с удивлением, Лиза хмурилась, Рик выглядел спокойным, точно в зрелище для него не имелось ничего странного.

— Здравствуйте, — отозвалась женщина постарше, с седыми волосами и морщинистым лицом. — Вы кто?

— Путешественники, — сообщил Андрей. — Из Нижнего Новгорода.

— И что… там? — с осторожностью спросила другая, очень худая, в наброшенной на плечи шали.

— Примерно то же, что и здесь, — вступил Илья, знавший, что рассказывать придется ему, как самому болтливому. — Чувырлы всякие бродят хищные, ботва колосится, так что без автомата на улицу не выйдешь.

— Погоди, — вмешалась Лиза. — Вы ведь голодные?

Ответом было несколько робких кивков и жалобных возгласов «да».

— Тогда мы вас накормим! — заявила девушка решительно. — Так, потрошите рюкзаки!

Когда она начинала разговаривать таким тоном, оставалось лишь подчиняться.

Мы с собой тащили запас консервов и минералки, которых троим хватило бы на несколько дней, но для подвальных сидельцев это все было на один зуб. Ели жадно, но очень аккуратно, пользовались вилками, добытыми из квартир наверху и даже как-то вымытыми.

Маргарита, утоляя голод, успевала рассказывать.

Андрей слушал и думал, что этой кучке переживших катастрофу людей очень повезло — без оружия, в плохом убежище изловчились продержаться столько времени, да ещё и никого не потеряли!

В остальном история выглядела не особенно оригинально — проснулись в опустевшем городе, как-то так вышло, что почти сразу наткнулись друг на друга; первого монстра, «собаку», увидели издалека, и догадались спрятаться, затем поняли, что тварь не одна, а прожекторный завод, расположенный по соседству, и вовсе стал рассадником всяческих чудовищ, ходячих, ползающих и летающих.

Забрав из квартир все, что могло пригодиться, закрылись в подвале, а наверху оставили наблюдательный пост — надеялись, что рано или поздно все объяснится и появятся спасатели…

Дежурившая сегодня Маргарита заметила на шоссе вооруженных людей и, не помня себя от радости, бросилась к ним.

— Понятно, — сказал Андрей, когда она замолчала. — Странно только, что у вас ни одного мужика не выжило…

Он осекся, сам понял, что сморозил ерунду, — а что в последние три недели было не странным?

Обитательницы подвала смотрели на гостей с надеждой и ожиданием: как же, мужчина, он на то и мужчина, чтобы принимать решения и преодолевать трудности, и это так даже в начале двадцать первого века, когда женщины почти во всем добились равноправия…

Но Андрей также поймал и несколько откровенно жадных взглядов — многие барышни в самом соку, их понять можно, да и от стресса желание порой только усиливается.

— Хм, надо же, — проговорил он, стараясь не обращать внимания на эти разглядывания. — В Москве должны быть места более безопасные, чем ваш подвал. Пойдете с нами.

По дороге из Нижнего несколько раз натыкались на созданные выжившими своеобразные колонии, находившиеся на положении осажденных крепостей. Нечто подобное наверняка имелось и в столице — районы, где правили бал не «собаки» и «гориллы», а нормальные, не свихнувшиеся люди.

— Прямо сейчас? — глаза Маргариты удивленно расширились.

— А чего тянуть? — Андрей пожал плечами. — В ближайшем продуктовом едой запасёмся и потихоньку на запад.

Тащить с собой эту ораву ему не хотелось, с толпой женщин и детей придется куда тяжелее, чем втроем или даже вчетвером, но оставить их тут — значит, обречь на голодную смерть или гибель в зубах чудовищ.

А поступить так — самому стать монстром, пусть только изнутри.

— Собирайтесь, бабы! — Илья залихватски подмигнул, наверняка целясь в какую-то из девиц попривлекательнее. — Прошвырнемся, чисто конкретно затусуемся в столице!

Подвал наполнился шорохом, шелестом и удивленными возгласами.

По неловким движениям, жестам и лицам было видно, что подземные сидельцы побаиваются выходить наверх, что за эти дни привыкли к темному, смрадному и тесному, но безопасному убежищу.

— Как ты планируешь их вести? — спросила Лиза вполголоса. — Их же целая толпа.

— Не знаю, — признался Андрей. — Как пастух овец, наверное. Кого-то точно потеряем, зато остальных спасем.

Но отправиться в путь немедленно не вышло — когда открыли дверь подвала, выяснилось, что на улице хлещет дождь, а затянутое тучами небо намекает, что он затянется надолго.

— Вот гадство, что за погода? — недовольно воскликнул Илья. — Обождем?

— Да, — Андрей кивнул. — Думаю, что до завтра.

Время перевалило за шесть, и пусть даже в конце мая темнеет поздно, на ночь глядя выходить нет смысла. Не успеешь далеко уйти, как придется искать убежище на ночь, и не факт, что найдешь, особенно для столь большой компании, а тёмное время в этом новом мире ещё опаснее светлого…

Женщины облегченно загалдели и двинулись обратно по лестнице.

— Погоди, — Соловьев придержал Маргариту за локоть. — Что у вас за пост?

Выяснилось, что наблюдательные пункты устроили в двух квартирах первого этажа, расположенных прямо над убежищем, и что сигналы вниз и вверх передавали, стуча по трубам.

Окна одной выходили во двор, чтобы следить за дверью подъезда, второй — на шоссе.

— Там сейчас Настя и Света, — сказала Маргарита напоследок.

— Лучше мы их сменим, — предложил Андрей. — Вы отсыпайтесь, отдыхайте. Завтра силы понадобятся.

На самом деле ему не хотелось возвращаться в сырой, душный подвал, да ещё и чувствовать себя под множеством жадных взглядов.

— Ты как хочешь, а Рика я отправлю вниз! — твердо заявила Лиза. — Там безопаснее!

Никто возражать не стал, девушка повела найденыша в подвал, а Илья и Андрей вместе с Маргаритой отправились менять караульных. Обе дамочки, сидевшие на наблюдательных пунктах, встретили новость с искренней радостью, а на гостей уставились с удивлением и интересом.

Наверняка за эти дни не раз думали, что мужчин в Москве не осталось.

Квартира, чьи окна выходили на шоссе, была двухкомнатной, а судя по обстановке, жило здесь семейство алкашей: заляпанная пригоревшим жиром плита, выставка пустых бутылок в прихожей, старая мебель, обои с побледневшим от времени рисунком, желтый от табачного дыма потолок.

— Ты уж тут сам, шеф, — сказал Илья. — Я в другой пристроюсь, там как-то поуютнее…

Андрей равнодушно пожал плечами — ему было все равно, и уселся на стул.

По окнам хлестал дождь, из них был виден отрезок дороги, выстроившиеся вдоль обочины автомобили, а на другой стороне — деревья парка, и торчащая из них вершина большой пирамиды.

Оглядев пейзаж и убедившись, что ничего опасного в окрестностях нет, он вытащил из рюкзака последнюю банку консервов и принялся за еду. На лестнице, за дверью квартиры, послышались шаги, легкие, осторожные, но никто не вошел, и вновь стало тихо.

Андрей успел утолить голод, когда шаги зазвучали вновь.

— Вот ты где? — спросила вошедшая в комнату Лиза, необычайно мрачная, даже сердитая.

— А где мне быть? Что-то случилось?

— Нет, все в порядке, — девушка не стала садиться, остановилась рядом, уперев руки в бока, и тряхнула рыжими волосами. — Там меня вопросами замучили, что и как, да откуда… Но я пока не стала отвечать, Рика устроила, проследила, чтобы место отвели… Почему ты к нему так плохо относишься?

Вопрос застал Андрея врасплох.

— Плохо? — уточнил он. — Да я бы не сказал. Настороженно — да. Уж больно он странный.

— Странный? Ещё бы, после того, что этому ребенку довелось пережить! — Лиза говорила запальчиво, голубые глаза сверкали. — У него шок, он даже говорить не может! Ему нужны ласка и забота, а не подозрения и отчуждение!

Андрей понимал, что спорить бесполезно, и вполне вероятно, все так и есть — немудрено от таких испытаний двинуться мозгами и взрослому. Но не мог забыть холодный, заинтересованный взгляд, принадлежавший никак не испуганному мальчишке, а также то, что «секвойи» на Рика не подействовали.

— Нужны, — сказал он как мог мягко. — Но не хватало нам ещё поссориться из-за него…

— Все вы, мужики, такие! — Лиза фыркнула. — Лишь бы не поссориться, а до детей дела нет… Там, внизу, одна из девчонок пропала, а сейчас, проходя мимо той квартиры, — она мотнула головой в сторону входной двери, — я услышала, что там сопят, пыхтят и даже игриво постанывают.

— Да, наш бритоголовый друг времени даром не теряет, — Андрей улыбнулся. — Может, и мы терять не будем?

Он потянулся к девушке, но она отстранилась:

— Но-но! Ты на посту! Пойду в подвал, там кое-кому мои лекарства пригодятся, да и интересно посмотреть на… новообразования вроде рогов или шерсти. Таких пациентов у меня до сих пор не было.

Лиза с самого Нижнего волокла с собой небольшую аптечку и пускала её в ход при каждом удобном случае.

Она чмокнула Андрея в щёку и ушла, а он остался у окна — смотреть на дождь.

Темнело неторопливо, сумрак опускался на город, в поле зрения ничего не двигалось, и жутко хотелось спать. Дневок не устраивали с самого Владимира, а этой ночью он ещё вдобавок дежурил, и поэтому выспаться не удалось.

Встрепенулся, когда с лестничной площадки донесся женский смех и тенорок Ильи, потом вновь задремал и очнулся очень вовремя — по шоссе мимо дома на четвереньках шагали две «гориллы», и их глаза горели в полумраке багровым огнём, мокрая шерсть выглядела темнее обычного.

Андрей торопливо стукнул по стояку отопления, давая находившимся в подвале сигнал замереть, и на всякий случай поднял автомат — вдруг твари учуяли людей и сейчас двинутся в их сторону.

Но обошлось — «гориллы» протопали мимо, и он отстучал по трубе сигнал отбоя.

Почти заснул снова, когда шорох долетел из-за квартирной двери и кто-то вошел в прихожую. Андрей улыбнулся, думая, что это Лиза и что сейчас они точно «не потеряют времени», но в комнату проскользнула худенькая черноволосая девушка в джинсах и длинном свитере.

— Привет, — сказала она. — Скучаешь?

— Есть немного, — он насторожился.

Барышня выглядела возбужденной, и это было видно даже в полутьме — руки её подрагивали, на губах застыла неестественная улыбка, она то и дело облизывала губы, да ещё и поеживалась.

— Я могу исправить дело, — сказала она, подходя ближе.

— Не думаю, что это необходимо… — Андрей попытался встать со стула, но девушка опередила его, положила руки на плечи и уселась на колени так, что автомат больно врезался Соловьеву в живот. — Эй, ты что делаешь?

— Не догадываешься? — она попыталась его поцеловать, но он увернулся, и влажные губы скользнули по уху. — Сопротивляешься? Ничего, так даже интереснее! Ты же понимаешь, ты все понимаешь…

Бормоча ерунду и вроде бы не размыкая рук, черноволосая ухитрилась стащить с себя свитер, и под ним не оказалось ничего. Крепко прижалась всем телом, шершавый сосок скользнул по предплечью, и Андрей почувствовал, что кровь быстрее побежала по жилам.

От барышни пахло потом, сырым подземельем, но это не казалось неприятным.

— Погоди! Стой! — воскликнул он. — Я не…

Лиза вошла бесшумно, словно кошка, и глаза у неё оказались сердитые.

— Так… — сказала она дрожащим от ярости голосом. — Что я вижу?

Черноволосая испуганно вздрогнула, соскочила с коленей Андрея, и он с облегченным вздохом отодвинул «калаш» от живота. Гостья подхватила свитер и рванула к двери, ну а Лиза, похоже, с трудом удержалась, чтобы не ударить её.

— И стоило тебя оставить одного! — сказала она.

— Да эта девица сама приперлась. Едва меня не изнасиловала! И что я должен был делать?

Лиза хмыкнула, глаза её сузились.

— Ты что, мне не веришь? — Андрей понимал, что вряд ли сейчас чего добьется, но смолчать не мог: вины за собой не чувствовал. — Думаешь, я незаметно спустился и приволок её сюда, чтобы потешиться? Ты…

— А я тебе верила! — перебила Лиза и развернулась, собираясь уходить.

— Стой! — Он вскочил, потянулся к ней.

— Не трогай меня, — проговорила она четко и очень холодно и добавила совсем уж безразличным и даже презрительным тоном: — Посреди ночи я тебя сменю, надеюсь, что ты не заснешь на посту.

Оставшись в квартире один, Андрей облегчил душу, выругавшись как следует — вот дуры бабы, и себе, и другим создают проблемы на ровном месте, и уничтожить эту привычку не может даже катастрофа.

Стемнело окончательно, к окну прихлынул похожий на густую черную жидкость мрак. Бледным огнём засияла верхушка пирамиды в парке, но странным образом не осветила ничего, кроме себя самой.

Тучи разошлись, и на западе проглянул серп молодой луны.

Тихое днем, ночью шоссе Энтузиастов ожило — среди машин задвигались сгорбленные фигуры, раздался скрип, шорох и скрежет, будто чудовищные механики пытались чинить автомобили. Стрекочущие, мелодичные трели донеслись со стороны завода, их сменили тяжелые гулкие удары.

Бесшумно пролетело существо, похожее на огромную летучую мышь, пробежали несколько «четвероруких». Последний замедлил ход прямо напротив окна, за которым укрывался Андрей, повернул голову, глаза его засветились злым сиреневым огнём, а из глотки вырвался рык.

Но через мгновение тварь неслась прочь на всех четырёх руках.

Спать хотелось уже не так сильно, как вечером, и он спокойно сидел, пережидая своё дежурство. О размолвке с Лизой старался не думать, так как от этого возникало желание ругаться, надеялся, что к утру ревнивая барышня остынет — ну, если придушит ту черненькую, точно остынет…

Девушка явилась вовремя, и на этот раз вошла нарочито шумно, чуть ли не хлопнула дверью.

— Не спишь? — спросила она.

— Нет.

— Тогда ложись, я тебя сменю, — сказала Лиза, глядя мимо Андрея.

Он поднялся и зашагал в соседнюю комнату, где видел приставленную к стене раскладушку. Быстро разложил её и улегся, думая, что барышня наверняка удивлена отсутствием новых оправданий с его стороны, и испытывая по этому поводу сердитое удовлетворение.

Провалился в сон…

Круглое озеро с серебристой водой, сосновый бор вокруг, усеянная иголками земля под ногами — все было четким и реальным, лицо ощущало касание ветра, ноздри щекотал запах хвои, слух улавливал далекое кукование кукушки, вот только Андрей четко знал, что спит.

В спину потянуло холодком, озеро потемнело, будто солнце закрыли тучи.

Для того чтобы развернуться, пришлось задействовать чуть ли не все мышцы, от напряжения захрустел позвоночник. Покачнулся, едва не потерял равновесие, и увидел, что рядом, на расстоянии вытянутой руки, клубится облако черного тумана, увенчанное золотой короной.

Оно не было особенно большим, метра три в высоту, но от него веяло злой мощью. Чувствовалось, что мрак этот готов пролиться раскаленным дождём, сжечь и уничтожить все вокруг.

И ещё ощущался взгляд — заинтересованный и презрительный.

Андрей попытался отступить на шаг, но не смог, будто силы без остатка ушли на разворот. Тело сковала немощь, руки и ноги застыли, а сердце охватило свирепым антарктическим морозом.

Страха не было, только оцепенение и чувство собственной беспомощности.

Нечто подобное, наверно, испытывает человек, глядящий с берега на цунами или на извержение близкого вулкана, выбросившего по всем направлениям огненные «щупальца» лавы…

Что бы ты ни делал, куда бы ни бежал, все бесполезно.

Презрение в исходившем непонятно откуда взгляде сменилось насмешкой, черное облако видело жалкого человечка насквозь и издевательски предвкушало его попытки хоть что-то сделать.

Вот тут Андрею стало страшно, он вздрогнул…

В комнате было темно и тихо, с улицы доносился монотонный шорох, похоже, снова пошёл дождь. Лиза в соседней тихо напевала себе под нос, слышалось, как она возится, устраиваясь на стуле.

«Всего лишь сон, — подумал он. — Всего лишь сон?»

Нет, признать это обычной грезой значило скатиться в позорный самообман…

Черное облако в короне Андрей впервые увидел в галлюцинации, посетившей его у одного из синих озер. В следующий раз оно заговорило, и речи его вполне подошли бы дьяволу из кино или книжки.

Чем было это создание, где и как существовало, оставалось непонятным, но оно в определенном смысле являлось столь же реальным, как и «гориллы» или «лягушки», как сам Андрей и его спутники. И оно имело к ним какой-то интерес, представляло угрозу, причем масштабную и серьезную, и иногда проявляло себя в обычном мире агрессивным, угрожающим образом.

— Чтоб тебе провалиться, — пробормотал он, думая, что и в эту ночь не получится выспаться.

Перевернулся на другой бок и канул в темноту.

Проснулся от прозвучавшего над самым ухом голоса Ильи и, подняв веки, увидел его рядом.

— Чо-то ты заспался чуток! — бритоголовый усмехнулся. — Или ночью умаялся, оказывая «гуманитарную помощь»? — он подмигнул. — Я вот оказал, и телочка попалась что надо, горячая и на все готовая.

— Рад за тебя, — сказал Андрей, сдерживая зевок. — Что, выдвигаемся?

— Нас вниз на завтрак зовут, пойдём, похаваем для начала.

Илья все время улыбался, глаза его поблескивали, голос звучал довольно — он-то вчера расслабился по полной программе, а о том, что у земляка образовались проблемы, не подозревал.

Ну, а Андрей не собирался его посвящать, вообще, с кем-то делиться.

Они спустились в подвал, там обнаружились слегка взвинченные барышни, нервные дети. Спокойным остался разве что Рик, которого хозяйки переодели в подходящие по размеру шмотки.

Но даже в детской одежде найденыш не стал выглядеть ребенком.

Завтрак оказался скудным, на него пустили остатки подвальных запасов и все, что нижегородцы принесли с собой.

— Собирайтесь, — велел Андрей, когда с едой покончили. — Выходим.

На улице было тепло, светило солнце, на асфальте блестели лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. Капоты и крыши выстроившихся у подъезда машин выглядели мокрыми, в траве кое-где сверкали запутавшиеся капли.

Выбравшиеся на свет и воздух женщины щурились, недоверчиво оглядывались и жались друг к другу. Черненькая была жива, но все время глядела в землю и старалась держаться подальше от Лизы.

Рик, хоть и стоял в гуще народа, не смешивался с другими, оставался сам по себе.

— Бояться не нужно, — сказал Андрей. — Тот, кто поддается страху, умирает первым. Слушайте меня и, если хотите выжить, — запоминайте. Будете делать то, что я прикажу. Без вопросов и сомнений.

Он говорил жестко, четко, остро жалея о том, что не мастак трепать языком.

Нужно подчинить толпу дамочек жесткой, почти армейской дисциплине, ведь если этого не сделать, они все погибнут. Два десятка невооруженных и трое бойцов — не та пропорция, чтобы позволить себе глупости, а монстры будут очень рады такой прорве вкусного мяса.

— Все поняли? — спросил Андрей, закончив инструктаж.

— Да… — промямлила Маргарита, и за ней то же слово повторили остальные, а дети испуганно закивали, хотя по мордашкам видно было, что мало чего усвоили из слов незнакомого дяди с автоматом.

— Вопросы? Задавайте сейчас, на ходу не дам.

Любопытных не оказалось, или просто вопросы повылетали из голов одуревших от подвальной жизни и шока женщин.

— Тогда строимся, как я велел, — сказал Андрей. — Да, детей в серединку, в колонну… Вот так!

Сам собирался идти впереди, Лизу поместить посредине, чтобы она, если что, смогла отразить нападение с одного из флангов, а Илью отправить назад — прикрывать тыл.

— Хорошо, — оценил Соловьев. — Теперь говорите, где ближайший продуктовый магазин?

Прокормить такую ораву тоже проблема, единственный вариант — зайти в ближайший универсам и выгрести оттуда все, что не сгнило и не испортилось за эти двадцать дней.

— В соседнем доме, в пятидесятом, — сказала старшая из женщин, та, что с сединой и морщинами, звали её, как уже узнал Андрей, Ангелина Тимофеевна. — Вы что, хотите его ограбить?

— Отставить вопросы, — сказал он. — За мной — шагом марш! Детей ведите за руку!

Дверь магазина под вывеской «ТТВ» оказалась безжалостно выломанной — тут побывали монстры.

— Лиза, бери тех, кто без детей, давайте внутрь, набирайте еды, — приказал Андрей. — Мы посторожим.

— Ха, а помнишь то кино, ну, это… «Белое солнце пустыни»? — спросил Илья, когда последняя из женщин скрылась в дверном проеме. — Ну, типа Зухра, Мухра, Гюльчатай…

— Помню.

— Так мы вот конкретно как товарищ Сухов с Петрухой! — бритоголовый загоготал. — Только вот бабы из гарема у нас не в паранджах и киндеры сверх комплекта. Осталось только басмачей дождаться!

— Не бойся, дождемся, только зубастых и уродливых, — Андрей помимо воли заулыбался, и даже не столько удачному сравнению, сколько тому, что Илья впервые за весь их поход вспомнил отечественное, а не голливудское кино.

— Как там воняет! — горестно заявила первой вывалившаяся из магазина бледная женщина с набитыми пакетами в руках. — Ужасно, это просто ужасно! Но мух почему-то нет!

— Так, давай сюда, — остановил её эмоциональный порыв Андрей. — Перегружай консервы ко мне…

Кое-что придется тащить и москвичкам, но самое тяжелое лучше взвалить на спину, а не брать в руки. Жаль, что в этом же самом доме нет магазина, где торгуют рюкзаками или хотя бы сумками.

Можно, конечно, пошарить по квартирам, но это потребует времени…

Нагрузились все — не чрезмерно, но так, чтобы хотя бы до вечера не беспокоиться ни о еде, ни о воде. Андрей ещё раз осмотрел «гарем», усмехнулся про себя, вспомнив товарища Сухова, и они зашагали дальше, на этот раз почти прямо на запад, держась левой обочины.

На перевернувшиеся и разбитые машины женщины смотрели без удивления, но зато когда слева открылся «террикон», дружно заохали.

— Ох, господи, что же это такое? Откуда взялось? — спросила Маргарита.

— Если бы мы знали, — сказала Лиза.

— Вопросы потом, на привале! — с нажимом напомнил Андрей.

Шли они, конечно, не так быстро, как втроем, и в первую очередь из-за детей, а если честно, то и вовсе тащились.

Впереди и справа от дороги показался большой ангар торгового центра, увешанный рекламными плакатами, а ближе к самому шоссе — входы на станцию метро, увенчанные красной буквой «М».

— А может, это, поезда-то ходят? — осторожно поинтересовалась Ангелина Тимофеевна. — Может быть, вниз спуститься, чего зря ноги-то бить?

Андрей вздохнул, подумал, что воспитать эту штатскую публику будет нелегко, даже просто отучить от пустой болтовни.

— Электричества нет, как они будут ходить? — сказал он. — И вы знаете, куда ехать?

Этот вопрос заставил пожилую женщину растерянно заморгать и приоткрыть рот — похоже, до сих пор она была уверена, что «спасители» ведут их в хорошо известное им безопасное место.

На обочинах появились многочисленные остановки, автобусные, трамвайные, и в этот момент слева, в скверике, сплошь уставленном машинами, что-то завозилось, донесся заливистый лай.

— Собачка, — сказал кто-то из детей.

Четыре «собаки», чёрных, кудлатых, молча вылетели из скопления автомобилей, понеслись в сторону людей.

— Вниз! — рявкнул Андрей.

Вспомнившие инструктаж женщины попадали на асфальт, прикрыли головы руками. Но таких оказалось меньше половины, остальные с заполошными криками ринулись бежать. Кто-то застыл на месте, завопили, заплакали дети, Рик присел на четвереньки и зарычал, словно хищный зверь.

— Твою мать! Куда?! — гаркнул Илья, но его уже никто не услышал.

Одна из собак полетела кувырком, срезанная очередью Андрея, ещё одна, получив несколько пуль от Лизы, захромала. Но третья, самая крупная, с легкостью настигла пытавшуюся бежать Ангелину Тимофеевну, прыгнула ей на спину, и крик пожилой женщины оборвался.

— Не лезь под пули! — Андрей грубо отшвырнул замершую столбом Маргариту, нажал на спусковой крючок.

Вцепившаяся в затылок Ангелине Тимофеевне тварь взвыла, попыталась развернуться. Лапы её подогнулись, и кровь хищника, некогда бывшего человеком, смешалась с человеческой, такой же красной.

Четвертая «собака» догнала высокую женщину с рожками, что несла на руках девчонку лет пяти, вцепилась ей в ногу.

— Сука! — закричал бросившийся на выручку Илья.

Стрелять издалека он не мог, из «калаша» с гарантией положил бы всех троих, а подбежать ближе не успевал.

— Поздно, — сказал Андрей и стиснул автомат до боли в ладонях.

Вскрик, взвизг, и «собака», вырвав ребенка из рук уже не сопротивлявшейся матери, поволокла его прочь. Илья все же начал стрелять, но оказалось поздно, и тварь, набравшая приличную скорость, исчезла за ближайшим домом.

— О господи… как же так? Что же это? — причитала сидевшая на асфальте Маргарита, и глаза её были выпучены.

Ещё несколько женщин выли без слов, дети продолжали всхлипывать.

— А вы чего ждали?! Загородной прогулки?! — в голосе Лизы звучали досада и гнев. — Сказали вам — вниз! А вы что?! Эх, бабы и есть… — Она досадливо махнула рукой и отвернулась.

Илья пальнул ещё разок в ту сторону, куда удрала «собака», присел на корточки. Когда повернулся, по мрачному лицу стало ясно, что женщина с рожками мертва, как и Ангелина Тимофеевна.

Та лежала, не двигаясь, неестественно вывернув голову вбок, так что было видно белое лицо, остановившиеся глаза.

— Эй, назад! — крикнул Андрей, обращаясь к беглянкам, но те и сами останавливались, торопливо шагали обратно. — Можете вставать, детей поднимайте так, чтобы они на убитых не смотрели.

Рыдания усилились, но на этот раз женщины выполнили приказ беспрекословно. Черноволосую, что вчера приходила с «дружеским визитом», пришлось вытаскивать из-под ближайшей машины, и вскоре уцелевшие собрались вместе.

Женщины продолжали всхлипывать, двое детей ревели в голос, и их никак не удавалось успокоить.

— Я не… — Андрей осекся, понимая, что не знает, как говорить с оравой напуганных до смерти людей, и что его слова, скорее всего, не будут сейчас услышаны. — Надеюсь, вы все поняли?

Он помолчал и добавил:

— Пошли.

— А как же Анечка? — истерично воскликнула рыжая дородная барышня лет сорока. — Вдруг её можно спасти?

— А похоронить Свету и Ангелину Тимофеевну? — спросил кто-то из пожилых.

— Идите и спасайте, но оружия я вам не дам, — Андрей старался говорить как можно более равнодушно. — Оставайтесь и хороните, если собираетесь умереть сами, а я пойду дальше. Либо вы идете со мной и слушаетесь меня во всем, не задаете больше вопросов. Или делайте что хотите.

Он выждал пару минут, затем бросил в сторону Ильи, Лизы и Рика, что стояли в стороне от остальных:

— Вперёд. Пусть как хотят.

Развернувшись, услышал, что с места сдвинулось множество народу — зашаркали по асфальту подошвы. Всхлипы и плач прекратились, как отрезало, самые истеричные женщины и маленькие дети сообразили, что большого дядю в камуфляже лучше слушаться.

Прошли мимо вытянутого здания в пять этажей, по виду — советского НИИ, ставшего приютом многочисленных офисов, впереди показалась насыпь с рельсами и нависающий над шоссе мост с оранжевыми перилами.

Насыпь загораживала обзор, и вообще место выглядело удобным для засады, и будь у Андрея больше людей, он бы непременно выслал разведку. Но поскольку такой возможности не было, осталось лишь понадеяться на удачу и на то, что у тварей нет огнестрельного оружия.

Под мостом валялся на боку грузовик «Вольво», и лобовое стекло пересекала линия дырок, напоминавших пулевые отверстия, но таких больших, что в каждое пролез бы кулак.

Пройдя мимо машины, Андрей заметил справа за насыпью движение.

Присел, выставив автомат, и, когда на асфальт спрыгнул крупный «плевун», немедленно начал стрелять.

— Вниз! — на этот раз команда прозвучала ещё громче благодаря эху, и женщины, судя по звукам, отреагировали как надо — дружно повалились на шоссе, придавили к нему же детей и замерли.

Мгновением позже рухнул пробитый несколькими пулями «плевун», но ему на смену явились сразу трое. Ком желто-зелёной слизи плюхнулся в бок грузовика, другой пролетел рядом, и несколько капель попали Андрею на рукав.

Илья, как и договаривались, остался сзади, а Лиза через мгновение очутилась рядом.

— Давай! — воинственно воскликнула она, и уже два «калаша» застрекотали хором.

Твари успели сделать ещё несколько плевков, да и тех неприцельных, после чего одна шлепнулась с простреленным черепом, а другие обратились в бегство.

— Ну чо, навешали уродам? — донесся сзади голос Ильи.

— Ещё как, — отозвался Андрей. — Теперь хорошо, правильно, можете вставать.

Единственным, кто не лег, оказался Рик, он вновь, как и во время нападения «собак», опустился на четвереньки. Поднимаясь, мальчишка обтер ладонь о плечо, и Соловьеву показалось, что на чёрной майке остались зеленовато-жёлтые потеки слизи, которой плюются «плевуны»…

Но ведь она мало того, что жжется, так ещё и обладает паралитическим эффектом!

Но Андрей тут же об этом забыл, поскольку выяснилось, что одна из женщин потеряла сознание.

— Ну, вот, началось, обмороки и прочая галиматья, — мрачно пробормотал Илья, вытаскивая из рюкзака бутылку с водой. — Зуб даю, мы ещё намучаемся с этим «гаремом»…

Барышню привели в себя с помощью нашатырного спирта, что нашелся в рюкзаке у Лизы.

За насыпью потянулись заросли графитовых кустов, захватившие часть шоссе, но особенно густые на обочинах. Слева показался огромный дом, похоже, какое-то учреждение, но весь дырявый, словно головка сыра или изъеденное червяками яблоко, с выбитыми окнами на верхних этажах.

— Это что такое? — спросил, не утерпел, любопытный Илья.

— Таможня тут была, собственная безопасность, — тихо отозвалась одна из женщин.

На крыше здания что-то задвигалось, донесся негромкий стрекот, и Андрей понял, что там сидит «кузнечик».

— Наблюдатель? — предположила Лиза. — Но тогда должны быть и те, кого он на цель наводит.

Мысль казалась разумной и не особенно приятной.

Вскоре уткнулись в настоящую стену колючих ветвей и блестящих стволов, так что пришлось обходить, забирать вправо, где посвободнее. Миновали несколько ям, заполненных чёрной, парящей жидкостью с резким запахом, и тут Андрею показалось, что впереди доносятся голоса.

Остановился и вскинул руку, давая остальным знак замереть.

Стало тихо, но услышать смог только удаляющийся треск — некто тяжёлый и толстошкурый крушил графитовые заросли, не обращая внимания на шипы и обломки веток.

А потом Андрей почувствовал чужое внимание, направленное как бы сверху и спереди.

— Ядрен батон, — прошептал он и встряхнул головой, надеясь, что все это от недосыпа и сегодняшней нервотрепки.

На миг ощущение исчезло, но тут же вернулось.

До катастрофы Андрей особой интуицией похвастаться не мог, а рассказы про «предчувствия» и прочую мистику считал выдумками истеричных дамочек предпенсионного возраста.

Но после катаклизма происходило слишком много необъяснимого, и позиция эта потихоньку начинала колебаться. Подобное внимание, исходящее непонятно откуда, он чувствовал во Владимире, когда им пришлось иметь дело с «колдуном», во владении которого был целый городской район. Очень не хотелось бы встретить подобного в Москве.

— Пошли, — скомандовал Андрей.

Чужой взгляд не отпускал, словно щекотал внутренности все то время, что шагали по зарослям.

Когда выбрались из них, лучше не стало, поскольку на правой обочине, на памятнике молодому человеку с задранной, как у готового отвечать школьника, рукой обнаружилась «горилла». Завидев людей, громадная тварь подпрыгнула, соскочила на землю и понеслась прочь.

Шоссе Энтузиастов тянулось дальше так же прямо, но вправо уходил проспект немногим уже.

— Может, свернем? — предложил Андрей, замедляя шаг. — Что-то мне не нравится то, что впереди.

— А чего там? — спросил Илья. — Надо бы карту Москвы тиснуть где-нибудь, а то идём неведомо куда.

Ни он, ни Лиза сейчас наверняка ничего особенного не чувствовали и опасности не видели. А Андрей не был готов делиться своими ощущениями — у него не имелось уверенности, что и в самом деле не стал жертвой самообмана, да и не хотел пугать женщин-москвичек.

Ещё решат, что предводитель их отряда свихнулся.

— Ладно, — сказал он. — Что там лежит дальше, кто знает?

— Ещё одна железная дорога, потом заводы, автобазы, метро «Авиамоторная»… — ответила, как и следовало ожидать, Маргарита.

— Ладно, попробуем туда, — решил Андрей.

Через полсотни метров наткнулись на рассекающий шоссе ров, такой же, какой видели за МКАДом — глубокий, слегка изогнутый, с отвесными стенками, и белые камни на дне, похожие на огромные куски сахара.

Его обошли, но почти тут же спереди распахнулся огневеющий зев трещины, потянуло дымом. Раздались удивленные охи и ахи, пацан с шерстью на лице закричал, что хочет домой, и начал плакать.

Пришлось тратить время на то, чтобы его успокоить.

Андрей подумал, что такими темпами они до центра Москвы доберутся только к завтрашнему дню, да и то в лучшем случае, если не столкнутся с серьезными препятствиями.

Чужой взгляд продолжал давить, вынуждая постоянно оглядываться в поисках того, кому он принадлежит. Хотелось спрятаться, забиться в какую-нибудь щель, а не торчать на открытом со всех сторон шоссе.

Они дошли до разрушенного дома, от которого уцелел только пристрой с непонятной вывеской «ГНИИХТЭОС», когда Андрею почудилось в развалинах движение.

— Так, стоп… — сказал он, пытаясь рассмотреть, что там такое шевелится. — Вниз!

По руинам струилась, перебирая сотнями конечностей, огромная многоножка, матово блестела её спина. На человеческой, в общем, голове глаз имелось многовато для сапиенса, и обращены они были на людей.

Неподалеку из темной дыры выбиралась ещё одна, третья вылезала из трещины в асфальте.

— О господи! Опять! — возопила одна из женщин, но на этот раз залегли на асфальте дружно и быстро, никто не побежал в сторону, не замер на месте, перекрывая зону обстрела.

Урок, основанный на чьей-либо смерти, обычно усваивается быстро.

Андрей всадил дюжину пуль в первую многоножку, из ран потекла густая белая жидкость, и движения твари стали замедленными. Подбежала Лиза, в два ствола начали поливать чудовищ свинцом, не давая им приблизиться, пустить в ход серповидные жвала.

Первая многоножка замерла, уткнулась лицом в землю, другие две поползли в разные стороны: плоские, шустрые, они двигались быстро, и попасть в них было не так уж и легко.

— Ну, ни фига себе! — воскликнул Илья, и в голосе его прозвучала тревога.

Андрей обернулся — «гарем» в полном составе лежал на асфальте, и с ним все было в порядке, Рик сидел на корточках, но с другой стороны шоссе по обочине в их сторону мчались три «гориллы».

— Лиза, помогай ему! — приказал Соловьев. — Я сам справлюсь!

Девушка развернулась и побежала туда, где бритоголовый бил с колена короткими очередями. Андрей же выцелил ещё одну многоножку, фактически перерубил очередью длинное извивающееся тело.

Патроны закончились, он выдернул магазин и полез в карман разгрузки за новым.

Последняя уцелевшая тварь зашипела, побежала ещё быстрее, с её жвал закапала слюна.

— Мама, я боюсь! — воскликнул кто-то из детей, по-видимому, поднявший голову.

До многоножки осталось метров десять, когда «калаш» в руках Андрея вновь затрясся, загрохотал, выбрасывая пули. Башка твари разлетелась на ошметки, брызнула слизь, тело пробежало ещё немного, и только потом тяжело осело на бок, точно стол с подпиленными ножками.

Он торопливо посмотрел туда, где сражались соратники.

Одна «горилла» валялась на обочине, рядом с павильоном остановки, другая укрывалась за этим павильоном, и пули дырявили его прозрачные стенки. Третья пыталась двигаться ползком, но была ранена, да и плохо умела это делать и поэтому лишь неловко барахталась.

— Ага, огребла! — торжествующе завопил Илья, когда тварь вскочила на четвереньки и побежала прочь.

Через мгновение то же самое сделала прятавшаяся за остановкой.

— Что-то это мне напоминает… — пробормотала Лиза, опуская автомат. — А тебе нет?

И она требовательно посмотрела на Андрея.

— Да, — сказал он. — Но мы не во Владимире, может быть, тут подобное в порядке вещей.

Понимал, что скорее всего обманывает, что вряд ли сами безмозглые чудовища, да ещё и разного вида, способны организовать настолько слаженное нападение с двух сторон, но говорить правды не хотел — если даже им противостоит местный «колдун», исправить ситуацию нельзя, а к чему зря тревожить спутников?

Лизу слова эти не успокоили — она нахмурилась и отвернулась.

— О-ха-ха! Поднимайтесь, тетки, мы всех покрошили! — в голосе Ильи звучало самодовольство. — И всякий гад ползучий, летучий или бегучий, что встанет на нашем пути, будет повержен!

Пока женщины вставали, отряхивались, приводили себя в порядок, Андрей осмотрел дохлую многоножку — нечто похожее видели всего один раз, неподалеку от Нижнего, и именовалась эта тварь «ползуном».

Но здешние были крупнее и намного агрессивнее.

Место схватки осталось позади, а впереди открылся широкий мост, перекинутый через железнодорожные пути — в этом месте они проходили не над шоссе, как на предыдущем пересечении, а под ним.

И на мосту этом стоял человек.

Когда Андрей увидел его, в каждый из глаз словно попало по соринке — зазудело, захотелось сморгнуть.

— Что за ерунда? — воскликнула Лиза, ощутившая нечто похожее.

Теперь было ясно, кому принадлежит внимательный взгляд, что преследовал их с того самого момента, как заметили «кузнечика» на крыше таможенного здания, и по чьему приказу «ползуны» действовали вместе с «гориллами». Перед ними находилось существо, обладавшее способностью контролировать тварей примерно так же, как это делал «колдун» во Владимире.

И оно хотело поговорить — это Андрей чувствовал, так сказать, нутром.

— Стойте здесь, — бросил он. — Смотрите по сторонам. А я пойду к нему.

— Зачем, в натуре? — удивился Илья.

— На переговоры.

— Он тебе по рации сообщил, что «стрелку» забил? Или письмецо кинул — «давай, мол, перетрем чуток, когда в столице будешь»? — бритоголовый захохотал над собственной шуткой.

Лиза не сказала ничего, но Андрей почувствовал её обеспокоенный взгляд.

Он снял рюкзак, поставил его на асфальт и, поведя освобожденными от нагрузки плечами, пошёл вперёд. Женщины из «гарема» загалдели, но Илья рявкнул на них, и вновь стало тихо.

Человек на мосту стоял неподвижно, и лишь ветер трепал полы длинного плаща.

Московский «колдун» был высок, лыс, и, в отличие от владимирского, череп у него находился на месте. Но глаза светились как две лампочки, и уродливый длинный нос, покрытый чешуей, больше напоминал клюв.

Наверняка имелись ещё какие-то странности, что прятались под одеждой.

Андрей остановился, когда до «колдуна» осталось метров десять, навел на него автомат.

— Ты думаешь, это тебе поможет? — спросил лысый, приподняв бровь.

Голос у него оказался тонкий, похожий на птичье чириканье.

— Один раз помогло.

— Да, ты не врешь, видит небо… — протянул «колдун». — Я оценил вашу слаженность и меткость и не хочу зря терять слуг. Я пропущу вас через свои владения, но только в обмен на то, что мне нужно больше всего на свете.

— И что же это?

Андрей знал, что попросит лысый, и все же до последнего надеялся, что услышит другой ответ.

— Одну из тех женщин, что идут с тобой, — сказал «колдун», после чего улыбнулся, показав совершенно чёрные зубы, нет, не гнилые, а словно выточенные из антрацита или черного дерева, блестящие и ровные. — Потеря невелика, ведь ты их тащишь с собой целый выводок.

— Нет, — Андрей покачал головой.

Светящиеся глаза расширились:

— Но почему? Что тебе, жалко? Отдай одну, и остальные уйдут живыми, а если не отдашь, то я заберу то, что мне нужно, силой, а всех, кто попытается помешать этому, мои слуги убьют.

— Я обещал их защищать, — сказал Андрей. — Я дал слово и не могу его нарушить.

— А… — улыбка «колдуна» стала грустной. — Ты не можешь выйти из собственной роли? Благородный герой и все такое? Я тоже не могу, хотя мне, видит небо, вовсе не нравится быть повелителем уродливых тварей… Я предпочел бы вернуться к тому, что было раньше.

— А ты помнишь, кем был до катастрофы? — Соловьев посмотрел на собеседника с новым интересом.

Если владимирский «колдун» выглядел полностью свихнувшимся и вел себя точно злодей из голливудского кинокомикса, то его московский сородич выглядел совсем иным. Разговаривал более-менее разумно, не корчил из себя могущественного повелителя мира и сильно напоминал обычного человека.

А ещё, как и сам Андрей, был недоволен тем, что играет роль в поставленном неизвестно кем спектакле.

— Обрывки, — лысый почесал подбородок. — Яркие, но бессвязные… чёрная машина… девочка на заднем сиденье… просторный кабинет, мой кабинет, и люди за длинным столом… Я знаю, что значат все эти слова, но сколько ни насилую память, ничего больше не могу вспомнить. Я стал другим, я изменился, и ты тоже… хотя это менее заметно со стороны, да и тебе самому.

— И что во мне стало другим?

«Колдун» хмыкнул.

— Да все! — сказал он. — Я вижу дрожащий ореол вокруг тебя, понимаю, что он означает, но слов, чтобы передать тебе это понимание, мне не хватает. Видит небо, я ощущаю наложенные на тебя правила, те же самые, какие управляют и мной, но не в силах описать это ощущение! Весь мир теперь состоит из правил, простых — для тех, кто сам примитивен, вроде твоих баб или моих слуг, более сложных — для существ, подобных мне или тебе… Ты же понимаешь, что для меня выгоднее всего убить тебя сейчас, во время переговоров, подло, ударом в спину, а затем взять то, что мне надо, с легкостью.

— Понимаю, — признал Андрей.

— Но сделать я этого не могу! — вновь блеснули в усмешке чёрные зубы, а их хозяин потряс сжатыми кулаками.

— А ты не знаешь, кто установил эти правила?

Лысый покачал головой, плечи его опустились, даже глаза стали светиться чуть менее ярко, и во всей фигуре, в выражении нечеловеческого лица проступило тотальное отчаяние.

— Нет, — прозвучало это глухо и безнадежно. — Иди к своим, и будем сражаться.

Глава 2

Отойдя метров на двадцать, Андрей оглянулся — на мосту не было никого.

Успел добраться туда, где ждали его спутники, и тут с нескольких сторон показались монстры: трое «плевунов» перелезли через забор автобазы, расположенной за правой обочиной, четыре «ползуна» выбрались из выемки, где пряталась железная дорога, а путь к отступлению перекрыли «гориллы».

Среди них находились и раненные совсем недавно — одна прихрамывала, у другой шерсть была в крови.

— Да, терки не сложились, и начались разборки, — озадаченно сказал Илья, вертя головой.

— Вниз! — привычно уже приказал Андрей. — Попробуем отбиться.

Из рюкзака торопливо достал и закрепил на стволе «калаша» гранатомет «ГП-25». Пока возился с гранатами к нему, монстры успели подобраться ближе, и соратники пустили автоматы в ход.

Один из «плевунов» захрипел, рухнул наземь, двое других прижались к земле.

— Илья, будешь прикрывать… Я попробую расчистить дорогу! Давай!

Они поменялись местами, и бритоголовый открыл огонь по «ползунам», чтобы не подпустить их вплотную. Андрей же прицелился и дернул за спуск гранатомета. Отдача ударила в плечо, громыхнул разрыв, «гориллы» попытались разбежаться в стороны, но удрать от осколков не смогли.

Одна повалилась мордой вперёд, другую отшвырнуло в сторону, третья взвыла от боли.

— Вперёд! Бегом! — рявкнул Андрей. — Детей на руки!

Не было ни слез, ни жалоб — женщины повскакали на ноги, похватали груз и помчались по шоссе так, словно кроссы для них являлись делом привычным. Немного замешкался Илья, увлекшийся добиванием самого шустрого из «ползунов», но быстро догнал остальных.

Увидев, что люди удирают, «плевуны» вскочили на ноги и дружно разрядили своё «оружие». Оба полегли, срезанные очередью Лизы, но дело своё сделали — рыжая барышня, которой ком слизи угодил в лицо, упала на бок, пакеты с едой вывалились из её рук.

Прочие женщины начали останавливаться.

— Вперёд! Ей не поможешь! — крикнул Андрей, вложив в эти слова побольше злости.

Попытка спасти того, кто серьезно ранен, может привести к тому, что погибнут все.

Дал очередь по той «горилле», что совсем не пострадала от гранатных осколков, попал удачно. Тут же перевел ствол в другую сторону — добивать ту, что получила несколько ран, но пока не сдохла.

Хриплый страдальческий вой полетел над шоссе Энтузиастов.

Изо рва с белыми камнями выскочили два «кузнечика», помчались навстречу, и Лиза выругалась крепко, по-мужски. Рик гневно зашипел, да так, что услышавшая этот звук «горилла» выпучила глаза и отступила на несколько шагов.

Этой её заминки хватило Андрею, чтобы нашпиговать тварь свинцом.

Он бежал, стреляя по скачущим «кузнечикам», увесистый рюкзак колотил по спине, по лицу тек пот. За спиной тяжело дышали и топали женщины из «гарема», испуганно скулил кто-то из детей, короткими очередями били «калаши», изредка доносился свист «ползунов».

Один из прыгающих монстров приземлился неподалеку, присел, готовясь к новому прыжку. Несколько пуль угодили в его длинное туловище, и полетели чёрные пластинки, брызнула светлая кровь.

Андрей поднял автомат, пытаясь сбить второго «кузнечика» на лету, но не попал.

Тот приземлился рядом, но одна из женщин вскинула пакет с консервными банками и обрушила монстру на голову. Та смялась, точно была муляжом из картона, пакет разорвался, и банки с грохотом посыпались на мостовую.

— Отличный удар! — воскликнула Лиза.

— Вперёд! Нажмем! — в этот крик Андрей вложил остатки дыхания, перед глазами на миг потемнело.

Оклемался мгновенно, быстро оглянулся, чтобы оценить обстановку.

Все бежали дружно, никто не отставал, «ползуны» продолжали двигаться следом, но находились гораздо дальше, чем в начале атаки. Со стороны разрушенного здания, где подстрелили первую многоногую тварь, торопились несколько «сросшихся», но до них тоже было приличное расстояние.

— На шаг! — скомандовал он. — Лиза, давай назад, Илье поможешь…

Взгляд «колдуна» не отпускал, тот наверняка видел, что творится на поле боя, но вряд ли ожидал от беглецов такой прыти. Оставалось лишь воспользоваться полученным шансом, как можно быстрее покинуть территорию, где хозяйничал лысый обладатель длинного плаща и чёрных зубов.

Сунься они назад, к железной дороге, придется идти через заросли чёрных кустов, где легко устроить засаду, да и не одну, а затем они упрутся в проход под мостом, который просто закупорить.

Поэтому когда прошли заправку и показался памятник с задранной рукой, Андрей решительно повернул налево.

— Ку… куда мы? Куда? — закудахтала одна из пожилых женщин.

— Подальше от тех, кто за нами гонится, — сообщил Соловьев.

Перепрыгнув забор, наперерез выскочили две «гориллы».

— Вниз! — Барышни из «гарема» попадали, будто сбитые кегли, Андрей тоже шлепнулся на землю.

Громыхнуло так, что на миг заложило уши, одна из тварей осталась лежать, вторая ухитрилась сделать ещё несколько шагов и только потом свалилась.

— Встали! Вперёд!

Женщины смотрели на него с ужасом, глаза у большинства были выпученные, дикие, дети вообще ничего не соображали, цеплялись за тех, кто их тащил, голосили беспрерывно.

Но самое главное — они шли, двигались, не давали врагу догнать и окружить себя.

«Ползуны» на повороте замешкались, и вперёд вырвались «сросшиеся», похожие на ожившие этажерки с длинными ножками. Один, угодивший под очередь, с хрустом разделился на половинки, но это его не спасло, обе получили своё и остались валяться на трамвайных путях.

Лиза на ходу сменила магазин, опустевший брякнулся на асфальт.

Погоня приотстала, но Андрей не замедлил шага — держал в голове, что это может быть обманный маневр. Справа осталось трехэтажное бело-розовое здание с надписью «Компьютерный центр «Буденновский» на крыше, слева потянулся забор большой автобазы.

— Эй, шеф, мож, хватит? Куда гоним, не на пожаре, уроды-то отстали! — окликнул Илья.

Андрей оглянулся, убедился, что преследователей и вправду не видно, и только после этого притормозил.

— Найдём подходящее место и остановимся на отдых, — сказал он.

По табличке на ближайшем доме понял, что находятся они на проспекте Буденного, а ещё метров через триста свернул с него, направляясь к кирпичной пятиэтажке в окружении старых деревьев. За ней, как и ожидал, обнаружил уютный двор с качелями, многочисленными лавочками и выставкой припаркованных автомобилей.

— Вольно, — сказал Андрей. — Полчаса на отдых.

Доковыляв до лавочек, женщины принялись разминать ноги, многие стащили обувь и начали разглядывать мозоли. Черноволосая девица, вчера показавшая себя не с лучшей стороны, улеглась на траву, не обращая внимания на то, что та ещё не просохла после дождя.

По рукам пошли бутылки с минералкой.

— Не пейте много, — предупредил Илья. — Нахлебаетесь, все сразу выйдет, да и вспотеете, как коровы!

Бритоголовый не выглядел усталым, довольно скалил зубы, то и дело поглядывал на высокую барышню в джинсах, похоже, ту самую «горячую телочку», которую нахваливал сегодня с утра.

Лиза на Андрея вовсе не смотрела, сидела рядом с совершенно спокойным Риком и рылась в рюкзаке, перебирала лекарства. Он же чувствовал себя измотанным, и не столько телесно, сколько морально — не привык командовать, отвечать не только за себя и за близких, а за ораву плохо знакомых ему людей.

Распоряжаться вовсе не нравилось, хотелось вернуть те времена, когда они были только втроем.

— Ну, чо, думаешь, ещё нападут? — спросил Илья, наблюдая, как Андрей заряжает в «ГП-25» новую гранату.

— Могут.

Взгляда «колдуна» он не ощущал, и это радовало, но, что плохо, не мог вспомнить, когда тот пропал: то ли в момент, когда они свернули с шоссе Энтузиастов, то ли вообще минут десять назад.

Лысый любитель длинных плащей вряд ли оставит их в покое так легко.

— А кто это был? — спросила немного пришедшая в себя Маргарита. — Ради бога! Тот, на мосту? О чем вы с ним разговаривали? Это по его приказу на нас кидались все эти чудовища? И откуда они взялись? Это ядерная бомба? Её сбросили и появились мутанты? Или вирус, как в кино? О господи, не молчите, скажите хоть что-нибудь!

— Как я могу говорить, если все время говорите вы? — Андрей пожал плечами. — Слишком много вопросов.

— Э, слушайте меня! — вмешался Илья. — Я вам все растолкую, как оно есть, по понятиям. Эти морды хищные — бывшие люди, кому повезло меньше и кто уродом стал злобным…

Его слушали, не отрываясь, открыв рты и забывая дышать, но при этом не верили.

Андрей видел в глазах женщин из «гарема» сомнение и понимал их — слишком невероятным это казалось, и никакие бомбы, вирусы и даже фокусы инопланетян не могли объяснить того, что произошло с Землей.

Ну, или хотя бы с Россией.

О погибших москвички больше не вспоминали, не плакали, скорее всего за утро выплеснули запас эмоций и теперь немного отупели, на какое-то время потеряли душевную чувствительность.

— Ну, чо, просекли фишку? — спросил Илья, закончив импровизированный ликбез.

— Вы вышли из подвала совсем в другой мир, не в тот, что существовал двадцать дней назад, — добавила Лиза. — И вам предстоит либо приспособиться к нему, либо погибнуть, третьего не дано.

— Но кто же это был-то всё-таки… пробормотала не желавшая сдаваться Маргарита.

— Он может управлять чудовищами, — сказал Андрей. — Одного такого мы убили во Владимире… А теперь пошли!

Таких ненавидящих взглядов наверняка удостаивались гитлеровские палачи в концентрационных лагерях.

Женщины начали с кряхтеньем и стонами подниматься, мальчишка с чёрной шерстью на лице захныкал: «Я не хочу! Давай пойдём домой!» Лиза мгновенно оказалась рядом, принялась уговаривать, Илья подал одной из дамочек постарше руку, и этот жест вышел у него очень изящным.

Особенно для бывшего нижегородского гопника.

Андрей вновь оказался в авангарде, первым выбрался на проспект Буденного, на удивление пустынный, лишенный автомобилей. Прошли большой дом, первый этаж которого занимали многочисленные фирмочки и магазинчики, и прямо от него по левой обочине потянулись «джунгли».

Барышни из «гарема» при виде стены ярко-зеленых зарослей принялись вздыхать и ахать.

— Что же это такое?.. — потрясенно сказала одна. — Там же раньше школа находилась, четыреста тридцать третья, я в ней училась…

Сейчас к школе было можно проехать только на танке — толстые деревья стояли тесно, ветви переплетались, блестели глянцевые листья в ладонь размером, а шипы торчали во все стороны. От строений, до катастрофы располагавшихся в этом районе, похоже, не осталось ничего.

В кронах, находившихся на высоте пятого этажа, что-то захрустело, зашевелилось, и Андрей вскинул автомат.

— Ой! — пискнула одна из женщин.

Затряслись листья, два дерева качнулись, и с верхушки одного из них сорвалось громадное «семя одуванчика». Повисело мгновение на месте, выпятив пушинки длиной с руку, а затем резко пошло вниз.

— Прочь! — приказал Андрей. — Оно опасно!

Барышни из «гарема» с топотом рванули к ближайшему дому.

Несколько пуль, угодивших в толстый стебель, заставили его задергаться, «семя» повело в сторону. Оно попыталось выровнять полет, но не сумело и с хрустом воткнулось в асфальт у обочины проспекта.

А сверху, медленно кружась, опускались ещё три.

— Ну нах такие развлечения! — воскликнул Илья.

— И то верно… — поддержал его Андрей. — Отступаем.

Второе хищное «семечко» сбили, третье едва не зацепило Лизу за плечо, девушка отскочила в последний момент. С наслаждением выпустила длинную очередь, так что от стебля полетели серые лохмотья, брызги бесцветной жидкости, посыпались наземь отстреленные пушинки.

Поспешно двинулись дальше, оставив первое «семя» выдергивать себя из асфальта.

На крыше ближайшего дома по правой стороне обнаружилась «корова», что сидела со сложенными крыльями. Но на людей тварь нападать не стала, лишь подняла украшенную многочисленными щупальцами морду.

То ли была сыта, то ли знала, что связываться с этими двуногими себе дороже.

Они прошли ещё метров сто, когда из глубины «джунглей» начали доноситься глухие размеренные удары — словно кто-то бил в огромный барабан. Ветки деревьев затрепетали, вниз полетели синие иголки, обрывки листьев и лепестки громадных уродливых цветков.

— Это ещё что? — на круглой физиономии Ильи возникло недоумение.

— Скоро узнаем, — процедил Андрей. — Не стоять! Пошли! Пошли!

Он не знал, что происходит в недрах чащи, но не сомневался, что «джунгли» готовят очередную пакость.

Удары прекратились, ветки затрещали, в их глубине обозначилось движение, в зеленом сумраке зашевелилось нечто огромное. Вздрогнула земля, когда по ней ударила стволоподобная ножища, и на солнечный свет вышел великан, точно сотканный из листьев, свежих побегов и стеблей.

Головы у него не было, ручищи опускались до самой земли, на уровне пояса торчала настоящая «юбка» из толстых корней, что пошевеливались, дергались, ощупывали воздух.

— Ой, мама-а… — протянула Лиза.

— Вряд ли это она, — с нервным смешком поправил Илья. — Сейчас мы ему…

— Погоди! — вмешался Андрей.

Безголовый не спешил атаковать, просто стоял, покачиваясь, все время, пока люди проходили мимо него. А затем повернулся и медленно, оставляя в асфальте круглые вмятины, зашагал в ту сторону, откуда они пришли.

«И то хорошо, — подумал Соловьев. — Такого если только гранатой, да и не одной».

Женщины привыкли, что рядом тянутся «джунгли», перестали таращиться в их сторону, вздрагивать при каждом шорохе. Не особенно удивились и при виде громадного блестящего клубка трамвайных рельсов, что почти целиком занял следующий перекресток.

На то, чтобы изумляться, у них не осталось сил.

И с самого начала шли не особенно быстро, а сейчас просто тащились, у детей ноги и вовсе заплетались. Их несли по очереди, но быстро уставали, передавали друг другу, а дышали все тяжелее.

Рик зашипел так пронзительно и громко, что Андрей невольно вздрогнул.

Завертел головой, пытаясь определить, что встревожило найденыша, и увидел, что на востоке над домами встал чёрный вихрь. Закачался, полетели клочья темного дыма, небо распороли тёмные молнии, похожие на следы удара громадных когтей.

— Что творится-то, о господи… — прошептала Маргарита, покачивая головой.

— Ну, это далеко, нам не угрожает, — сказал Илья, но уверенности в его голосе не было.

Андрею показалось, что он где-то видел такую штуку, но где, вспомнить не смог.

Катаклизм и вправду бушевал далеко, но он все же дал сигнал остановиться — небольшая пауза не помешает. Вихрь поднялся ещё выше, потолстел, молнии забили чаще, докатилось тяжелое рокотание грома. Лишь минут через пять чёрный столб истончился, превратился в тонкую струйку дыма и исчез.

— Ходу, — велел Андрей. — Мы должны отойти подальше, чтобы нас не достали.

И снова заработал парочку сердитых взглядов.

Ещё метров через двести проспект Буденного закончился, точнее, «джунгли» просто-напросто перегородили его, сползли с обочины на проезжую часть и потянулись дальше на восток.

— Быть мне бычарой позорным, но айда сворачивать, — заявил Илья, почесывая бритую башку.

— А почему не пойти прямо?! — нервным голосом воскликнула женщина лет тридцати, что несла сомлевшую девочку. — Можно прорубиться через эти заросли! Сколько мы будем петлять?

— Нельзя, — просто сказал Андрей, а Илья добавил:

— Пробовали один раз, я тогда чуть реально не обкакался.

Этот аргумент оказался решающим — женщины ворчать перестали, как отрезало, и поплелись туда, куда их вели. Пришлось немного вернуться и двинуться на запад по 8-й улице Соколиной Горы, на которой были разрушены все до единого дома.

Одни превратились в груды развалин, другие осели, точно ушли в землю, третьи покосились, и на руинах там и сям торчали одиночные чёрные кусты, похожие на уродливые могильные кресты.

— Может быть, хватит? Передохнем? — спросила Лиза, когда они оставили позади целый квартал и открылся расположенный за чугунным забором то ли парк, то ли сквер и в центре его — желтое здание с колоннами, похожее на дворянскую усадьбу.

Издалека оно казалось целым.

Отсюда было видно, что уходящая на север улица свободна от «джунглей», что их стена обрывается метрах в тридцати, а дальше стоят обыкновенные дома, пяти— и девятиэтажные.

— Может, и вправду передохнем? — жалобно проговорила Маргарита. — Дети устали, мы уже почти четыре часа идём, да ещё и бегать приходилось. Ради бога, проявите жалость!

«Гориллы» и «плевуны» жалости не проявят», — очень хотелось сказать Андрею, но он сдержался: понятное дело, такой марш-бросок не для женщин и детей, да ещё и недоедавших последние дни, сидевших в душном и сыром подвале.

— Привал и обед, — объявил он. — Надеюсь, нас уже не догонят.

Расположились в тени деревьев, прямо на обочине, у забора — идти дальше у женщин сил не было. Илья снял с пояса нож, принялся деловито вскрывать банки с консервами, раздавать барышням из «гарема».

Андрей получил свою порцию последним, сел чуть в стороне, чтобы видеть окрестности. Тушенка оказалась вроде той, что делали в девяностых оборотистые китайцы — вода, жир, желе и немного жесткого, волокнистого мяса, которое не жуется, а застревает между зубами.

Поковырявшись в неаппетитном месиве, банку отложил — есть не хотелось.

С севера прикатился отрывистый, стрекочущий звук, и Андрей поспешно вскочил.

— Стреляют? — встрепенулась Лиза.

— Да, — сказал он и, оглянувшись, с досадой убедился, что ничего, похожего на укрытие, рядом нет: груды развалин, куда опасно соваться, и редко стоящие деревья, за которыми не спрячешься. — Залягте пока, а я схожу посмотрю, что там.

— Я с тобой! — Илья выпятил грудь, всем видом показывая, какой он грозный и насколько рвется в бой.

— Нет, останешься здесь. Вдруг ловушка?

Стрельба продолжалась — били короткими очередями и одиночными, причем в несколько стволов. Где точно — понять было нельзя, эхо металось среди уцелевших и обрушенных домов, звуки накатывали с разных сторон.

Андрей пошёл на север, пригнувшись, стараясь держаться поближе к забору — какая-никакая, а защита от пуль. Когда попалось сохранившееся здание, выяснил, что находится на улице Бориса Жигуленкова, подумал, что это наверняка какой-нибудь деятель времен революции.

Парк закончился, начали встречаться парящие ямины в асфальте, похожие на крохотные лавовые озера. Справа, между домов, Андрей заметил движение и поспешно залег, выставил перед собой автомат.

Чтобы разобраться в обстановке, хватило нескольких минут.

Палили из руин светло-желтого кирпичного дома, от которого остался только первый этаж, и целью стрельбы были «лягушки», что пытались подобраться к зданию с востока. Несколько их сородичей валялись на земле, но уцелевшие твари упорно перли вперёд, переговаривались стрекочущими голосами.

Андрей тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок — люди бывают разными, вспомнить хотя бы «сталкеров» из Ногинска, но пока местные не показали себя с плохой стороны, будем считать их союзниками…

Не на сторону же «лягушек» становиться?

Одна из тварей получила несколько пуль в бок, остановилась и зашаталась, другая попыталась залечь, но попала под очередь из дома. Две развернулись и прыжками двинулись в ту сторону, где лежал Андрей, он подпустил их поближе и снял одиночными выстрелами.

Каждой попал в раздутое горло.

Мгновением позже рухнула последняя из «лягушек», убитая засевшими в желтом доме людьми.

— Эй, ты кто?! — донесся оттуда крик.

— Человек! — отозвался Андрей, но не встал: вдруг там прячутся сумасшедшие вроде того, которого видели в Вязниках.

— Приятно слышать! — крикнули в ответ, и через оконный проем пролез широкоплечий парень в майке и джинсах, бурых от кирпичной пыли, с «АКСУ» в руках и рюкзаком за спиной. — Поговорим?

— Отчего нет? — тут Андрей поднялся.

Парень пошёл навстречу, оружие демонстративно направил в сторону.

Был он молод и выглядел точно студент с агитплаката времен СССР — русый, розовощекий и крепкий, с открытой улыбкой и смешинкой в умных глазах. Шагал неспешно, страха не показывал, а автомат держал уверенно-небрежно, чувствовалось, что привык к нему.

— Меня зовут Егор, — сказал парень, остановившись в нескольких шагах от Андрея. — Спасибо за помощь.

— Не за что. Ты местный?

— Москвич, — тон у Егора был настороженный; судя по взгляду, не мог понять, кто перед ним. — А ты нет?

— Из Нижнего Новгорода. Поезда не ходят, так что шёл пешком.

Светлые брови поднялись, глаза расширились.

— Серьезно, — проговорил москвич с уважением. — Подозреваю, что у вас там не лучше, чем у нас, да и на дорогах небезопасно.

— Это мягко сказано, — Андрей усмехнулся. — Гаишников сменили другие хищники.

— Значит, ты все это время провел в дороге? — Егор вытащил из кармана пачку «Кэмела». — Будешь? Нет?.. Как хочешь. — Он щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся. — Мы все на одном месте. Первые дни и вспоминать не хочется, потом чуть легче стало… Севернее, на Десятой улице, у нас коммуна, живем потихоньку, отбиваемся, даже окрестности изучаем.

— А эти откуда? — Соловьев кивнул туда, где валялись трупы «лягушек». — Они же около воды живут.

— Тут недалеко Круглый пруд, из него и лезут. Тебя-то как звать?

— Андрей.

— Ну что, ты к нам присоединишься? — Егор заулыбался вновь. — Мужик ты, видно, боевой, такие нам нужны.

— А женщины не нужны? А то у меня их с собой слишком много.

— Да ну? — москвич, похоже, решил, что над ним издеваются.

— Не веришь? Бери соратников… Сколько их, двое?.. И пошли.

Егор колебался недолго, развернулся и призывно замахал.

Через тот же самый оконный проем выбрались ещё двое молодых парней, один с охотничьим ружьем, другой с тем же «АКСУ», каким до катастрофы были вооружены патрульные ДПС. Эти оказались ещё моложе, лет по семнадцать, и на чужака смотрели с тревогой и даже страхом.

Привыкли, похоже, что вокруг, кроме своих, одни нелюди.

У одного, с короткими черными волосами, на щеках блестела чешуя, похожая на рыбью.

— Шагайте за мной, — сказал Андрей. — Думаю, сегодня ваша коммуна станет больше.

Он испытывал сильное облегчение — наконец-то появится возможность скинуть с плеч тяжёлый груз, пристроить «гарем» и пойти дальше с обычной скоростью, налегке.

— Где ж ты этих женщин взял? — спросил Егор, догнав и зашагав рядом.

— В одном подвале на шоссе Энтузиастов.

— Серьезно… — протянул москвич. — Ну, посмотрим на них.

«Гарем» и собственных соратников Андрей обнаружил там же, где оставил, хотя в глубине души ждал, что они с перепугу куда-нибудь спрятались. При виде вооруженных парней Лиза украдкой облегченно вздохнула, Илья заулыбался, а барышни дружно оживились.

Те, что помоложе, даже попытались привести себя в порядок.

— Блин-компот, кореша! — радостно завопил бритоголовый. — Ёкарный хрен, как я рад вас видеть!

Лицо Егора в этот момент выражало не радость, а скорее удивление.

— И вправду тетки, и много, — сказал он, разглядывая женщин. — И мелочь ещё… Ладно, пошли, а то тут район небезопасный, нечего зря отсвечивать. До нас доберемся, там Виктор Саныч решит, что делать. Так, Вовка и Антон, вы впереди, поглядывайте по сторонам…

Илью и Лизу определили шагать по бокам колонны.

— Ну, доберемся как-нибудь, — с надеждой заявил Егор, когда они двинулись с места. — Как вы с этаким «балластом» столько прошли, ума не приложу… Вас же всего трое!

— Повезло, и опыт помог, — сказал Андрей. — Да, мы чёрный вихрь видели…

— Появляется какая-то хрень, но что это и откуда, мы не знаем, — москвич насупился. — Хотя вообще ничего не знаем, твою дивизию, и что за люди от нас на севере, откуда эти тварюки взялись… и что вообще произошло, куда все делись! У меня родители пропали, дед с бабкой, девушка! У Вовки, вон, чешуя, у других рога или что похуже… Откуда это?

Говорил он горячо, чувствовалось, что в душе у парня накипело, что со своими все это не раз обсуждено, а тут попался человек свежий, да ещё повидавший немало, прошедший по изменившейся России не одну сотню километров.

— Из Круглого пруда эти выбираются, за Буденного лес вырос, и за одну ночь, — продолжал он. — Мы туда один раз попробовали сунуться, еле ноги унесли… Туманы эти непонятные, откуда берутся только? Под землёй вообще не пойми что творится… Хорошо ещё, что мы быстро вооружиться сумели, в первый же день, а то бы давно сгинули.

— А что «под землёй»? — спросил Андрей.

— А… — Егор махнул рукой. — Если серьезно, то мы тоже не в курсах. Мы…

Он осекся, лицо, только что открытое и веселое, стало серьезным, а взгляд ушёл вверх и в сторону.

Илья вскинул автомат в том направлении, принялся стрелять, мгновением позже к нему присоединились двое москвичей, шедших впереди. Две «коровы», что снижались, нацеливаясь на людей, завиляли, захлопали огромные крылья, похожие на черно-зеленые паруса.

Одна попыталась уйти вверх, другая, наоборот, спустилась к самым деревьям, едва не зацепилась за них копытами.

— Вниз! — рявкнул Андрей, и женщины из «гарема» дружно попадали на мостовую, прикрыли головы руками.

Тварь, ещё недавно бывшая обычной буренкой, упала камнем, как пикирующий бомбардировщик. Засвистел воздух, застрекотали уже пять автоматов, донеслись глухие хлопки охотничьего ружья.

В последний момент «корова» захотела отвернуть, но не смогла, тяжело хрястнулась об асфальт и осталась лежать, вывернув шею. Вторая, что рванула в небо, с натугой забила крыльями и полетела на запад, судорожно подергивая ногами и роняя капли крови.

— Готова, — сказал Андрей. — Можете встать.

— Серьезно ты их вымуштровал, — Егор полез в карман за сигаретами. — В общем, что под землёй, мы не знаем, вылезает иногда из канализационных люков нечто странное…

Они прошли мимо разрушенного дома, где трое москвичей недавно вели бой с «лягушками», и вместе с улицей Бориса Жигуленкова свернули направо. Зелёная стена «джунглей» скрылась из виду, осталась где-то левее, за разрушенными домами, а здесь пошли здания целые, от катастрофы не пострадавшие.

Из дальнейшего рассказа Андрей узнал, что с севера, из-за Измайловского шоссе, во владения коммуны порой забредают вооруженные люди, но ведут себя странно, на переговоры не идут и стреляют без предупреждения.

— Завалить мы ни одного не смогли, хотя нескольких ранили, — с досадой признавался Егор. — А они у нас одного подстрелили, Пал Палыча, что с Вольного переулка, бывший мент…

По всему выходило, что коммуна из двух с лишним дюжин выживших контролирует не такую уж большую территорию, но чувствует себя неплохо, не испытывает недостатка в боеприпасах и не голодает.

— Женщин-то приютите? — спросил Андрей, когда его собеседник на миг замолк. — Или нам их дальше вести?

— Куда дальше-то? — Егор невесело улыбнулся. — Посмотрим, Виктор Саныч решит…

Резиденция коммуны находилась в здании детского сада, небольшом, но довольно симпатичном. В окнах нижнего этажа стояли решетки, ограда была высокой, а по углам крыши лежали часовые.

— Это мы! Свои! — закричал Егор ещё издали и замахал, точно его могли не заметить.

Чтобы пройти через ворота, пришлось открыть самодельный замок хитрой конструкции.

— Неплохо вы тут устроились, без базара, — оценил Илья. — Пошустрить пришлось?

Закрывавшие обзор деревья вокруг садика были вырублены, веранды — разобраны на части. Торчали пеньки и опоры крыш, землю усеивали щепки и обломки шифера, так что пространство за не таким и высоким забором напоминало строительную площадку.

— И до сих пор шустрим серьезно, — сурово проговорил Егор.

На крыльцо вышел плотный человек в штормовке и кепке, с седыми усами, по виду — типичный революционный пролетарий, взявший в руки винтовку по призыву Ильича. За его спиной встали двое мужчин помладше, и вот эти-то оказались вооруженными пистолетами.

— Так, это что за явление Христа народу? — спросил усатый, изумленно оглядывая женщин и детей. — Егорка, смертный прыщ, ты где там позади телепаешься, иди сюда, докладывай!

Егор поспешил вперёд, и Андрей пошёл следом — наверняка придется говорить и самому.

Но доклад оказался коротким и на редкость четким.

— Вот как, значит, — проговорил усатый, похоже, тот самый Виктор Саныч, выслушав Егора. — Ну, что, место у нас есть, всех примем с радостью… для начала накормим и дадим отдохнуть! Товарищи женщины, проходите вот за этим молодым человеком, он вас проводит…

Недавние обитатели подвала утопали за одним из сопровождающих лидера коммуны. Не желавшего идти Рика увели за руку, а Андрей со спутниками остались на крыльце.

— Вас тоже примем, — Виктор Саныч огладил усы. — Надо же, и в такие времена люди в столицу идут… Раньше за работой, за деньгами, а теперь зачем? Но дело ваше, так что заходите… — он повел рукой. — Перекурите, поешьте, вымойтесь, а затем и поговорим с вами.

— Вымойтесь? — спросила Лиза недоверчиво.

— Мы тут кое-чего приспособили, — лидер коммуны хмыкнул. — Так что горячая вода у нас есть.

— Вот это тема! Айда, я первый! — воскликнул Илья, но глянул на нахмурившуюся девушку и поспешно отступил. — Э, ладно, подруга, не кипешись, только после тебя, от сердца отрываю.

Им отвели бывшую спальню на втором этаже, где кроватки были аккуратно сдвинуты к стене, а рядом с распахнутым окном стоял стол.

— Это чтобы стрелять удобнее, — объяснил провожавший гостей Егор. — Устраивайтесь пока, а я пойду, узнаю насчет помыться, да и еды надо будет добыть, твою дивизию.

— Думаю, тут заночуем, — сказал Андрей, когда москвич ушёл. — Что-то я устал.

Лиза кивнула, а Илья издал одобрительное ворчание — его прогулка с «гаремом» тоже утомила.

Из окна виднелась улица за забором, ряд гаражей с коричневыми воротами, и над ними — покосившееся здание вроде гостиницы. Его стены покрывало нечто похожее на изморозь, а на крыше росли огромные липкие грибы, которые встречали на одном из мостов через Клязьму.

Круглые разноцветные шляпки поблескивали под солнцем.

Едва успели избавиться от вещей и разложить спальные мешки, как вернулся Егор с сообщением, что «душ готов». Чтобы попасть в него, пришлось спуститься в подвал, где в тесном помещении была установлена самая настоящая «буржуйка», над ней — огромный металлический бак, а в стену от него уходили трубы.

Свет сюда попадал через крохотные оконца, и было его маловато.

— Это мы тут слегка усовершенствовали, — сообщил москвич с гордостью. — Виктор Саныч у нас инженер, раньше на железной дороге работал, он во всяких штуках серьезно разбирается…

Воду грели с помощью огня, в «буржуйке» сжигали дрова, и была такая система не особенно эффективной, а сам душ — неудобным и тесным, но по нынешним временам выглядел настоящей роскошью.

Подобной штуки не имелось ни в Петушках, ни во Владимире, ни в Гороховце, где тоже располагались людские поселения.

Вымывшихся гостей отвели в столовую на первом этаже, где накормили, пусть без изысков, зато сытно. А едва вернулись к себе, как раздался стук в дверь и в комнату заглянул Виктор Саныч.

— Чем вы тут заняты, добры молодцы и красна девица? — спросил он, поглаживая усы.

— Спать собирались, — ответил Андрей. — А что?

Возникло ощущение дежавю — примерно то же самое происходило везде, где они успели побывать, лидеры общин пытались использовать гостей, чтобы устранить какую-то опасность, с какой сами не могли справиться, и Соловьеву порой начинало казаться, что он играет определенную, жестко прописанную роль в спектакле, декорацией к которому является вся Земля.

Да ещё сегодняшние слова «колдуна» о благородном герое…

Наверняка сейчас их начнут расспрашивать о том, где были и что видели, а затем предложат некое задание.

— Да поговорить хотел, — бывший железнодорожник хитро улыбнулся. — Но если вы со своим женским батальоном умотались, то я могу и позже заглянуть… Вы ж в окно не выпрыгнете?

— Поговорить — это мы всегда готовы! — вставил оживившийся Илья.

Виктор Саныч прикрыл дверь и уселся на одну из детских кроватей, скрипнувшую под его весом.

— Тогда поведайте, что в мире деется, — попросил он.

— Говно вопрос! — воскликнул бритоголовый и принялся, оживленно жестикулируя, рассказывать.

Повествование о собственных подвигах доставляло Илье немалое удовольствие, но порой он начинал откровенно завираться. В такие моменты его приходилось осаживать. Виктор Саныч слушал внимательно, хмурил густые брови и время от времени проникновенно хмыкал.

— Да, чудеса, как в сказке, — сказал он. — И зачем вы из дому двинулись?

— Хотели… хотим найти место, где все как раньше, — признался Андрей. — И заодно понять, что произошло и кто виноват. Если получится, как следует намылить ему шею.

— Богатая программа, — лидер коммуны вновь огладил усы. — Значит, вы у нас не останетесь?

— Нет, — Андрей покачал головой.

Он по-прежнему ощущал тот появившийся после катастрофы душевный зуд, что погнал его в дорогу. Испытывал потребность шагать дальше и дальше в ту сторону, где заходит солнце, и понимал, что долго на одном месте не выдержит — сорвется и уйдет вопреки всему.

— Ну, может, в Европе что и отыщете, если доберетесь, — в голосе Виктора Саныча было сомнение. — Да только от нас вам выбраться будет сложновато… с юга вы сами пришли, а значит, там нехорошо, на севере, за Измайловским шоссе, что-то тоже неладно, Егорка наверняка вам рассказал, бесов сын, на западе — чаща эта гнусная, смотреть на неё противно… Если только обратно на восток идти, Москву огибать, да какой это крюк!

— Придумаем что-нибудь, — сказал Андрей. — Завтра.

— А, намек понял, — лидер коммуны поднялся. — Ну, отдыхайте, девочки и мальчики, ещё побалакаем.

Он вышел, хлопнула дверь.

— Бодрый дядя, всем бы так, — одобрил Илья, вытягиваясь на своем спальнике.

Тут Андрей обратил внимание, что падающий в окно свет стал рассеянным, приглушенным, будто небо затянули тучи. Выглянув наружу, обнаружил, что Москву накрыло густым туманом — через серые клубы проглядывали очертания «гостиницы», дальше вообще ничего видно не было.

— И вправду впечатляет, — сказал он. — Егор не преувеличил.

Никто не ответил.

Обернувшись, Андрей обнаружил, что Илья спит, приоткрыв рот, и даже начинает похрапывать, а сидящая на спальнике Лиза роется в рюкзаке с таким видом, будто вовсе ничего не слышала.

Она ещё дулась и идти на мировую, похоже, не собиралась.

Он пожал плечами, прошел к тому месту, где положил собственный мешок, и лег, не забираясь в него. Успел ещё услышать отдаленный выстрел, прилетевший откуда-то снаружи, и провалился в сон.

Проснулся Андрей оттого, что рядом вели оживленную беседу.

— …вирус, я вам говорю! Безо всякого сомнения, это так! — вещал кто-то знакомым женским голосом. — У кого иммунитет есть, те совсем не пострадали, у кого вовсе не было, те умерли и распались на молекулы!

— Да ты гонишь, мамаша, — сказал Илья. — Ещё скажи, что это птичий грипп мутировал, ха-ха!

— Вот уж не знаю, он или нет, но это эпидемия! — не сдалась его собеседница.

«Маргарита», — понял Андрей и открыл глаза.

— О, он проснулся! — обрадовалась женщина, первой встретившая нижегородцев на шоссе Энтузиастов. — А мы зашли, чтобы вас поблагодарить за все, что вы для нас сделали!

«Мы» обозначало саму Маргариту, молодую барышню с толстым мальчишкой и одну из пожилых женщин. Они рядком сидели на детских кроватях и выглядели куда чище и опрятнее, чем сегодня утром.

— А, ну да… — сказал Андрей, пытаясь разогнать туго работавшие спросонья мозги.

В окно врывались оранжевые лучи спустившегося к горизонту солнца, туман исчез бесследно.

— Если бы не вы, мы бы так и сидели в том подвале, — затараторила Маргарита. — Наверняка бы умерли все от голода или от этих чудовищ! Позвольте вас поцеловать, ведь вы спасли нам жизнь!

И прежде чем приподнявшийся Андрей успел произнести хотя бы слово, как был чмокнут в обе щеки. Эмоциональная барышня направилась к Илье, тот не смог спастись бегством и попал в крепкие объятия.

Лиза не выдержала, засмеялась.

— Спасибо, — просто сказала пожилая женщина. — Бог — он все видит, и он вам поможет.

Андрей ответил кривой улыбкой, подумал, что бог, допустивший подобное непотребство с целым миром, вряд ли будет обращать внимание на ерунду вроде поступков конкретного человека.

— Спасиб, — пискнул мальчишка смущенно и после паузы добавил: — Большое.

— Не за что, пацан, — отозвался Илья, вытирая лицо. — Для нас, простых супергероев, это плевое дело.

Маргарита отправилась благодарить Лизу, и уже той стало не до смеха.

— Ушли наконец-то, — сказал Андрей, когда делегация скрылась за дверью. — Нашим легче.

Илья захохотал, откинувшись на спину и дрыгая ногами, точно мальчишка.

— Все, закончилась эпопея товарища Сухова! — проговорил он сквозь смех. — Определили «гарем» в добрые руки!

— Да, с этой проблемой разобрались. — Андрей поднялся, закрутил головой, разминая занемевшую за время сна шею. — Но остались другие.

Бритоголовый замолк, лицо его сделалось серьезным.

— Меня беспокоит, что за нами больше нет слежки, — продолжил Соловьев.

— Так радоваться надо, — пробормотала Лиза.

На Андрея она смотреть избегала, но отмалчиваться не собиралась.

— Нечему, — сказал он. — В то, что нас оставили в покое, я не верю.

— Выходит, что нас либо потеряли, либо все так же наблюдают, но мы, разлюли моя малина, этого не замечаем, — предположил Илья и принялся ожесточенно чесать макушку, где потихоньку отрастали волосы.

— Это вероятно, — Андрей кивнул.

«Хвост» за собой обнаружили на следующий же день после того, как выбрались из Нижнего Новгорода. Долго не могли поймать шедшее следом существо с желтыми светящимися глазами, а когда сумели сделать это, устроили попавшему к ним в руки бывшему человеку пристрастный допрос.

Выяснить удалось лишь то, что их группа заинтересовала некоего могущественного «господина», а затем «желтоглазый» погиб странным и чудовищным образом.

Слежка вскоре возобновилась, и за тремя нижегородцами потащилась ещё одна такая же тварь. Но погибла, оказавшись жертвой двух «коров», и после этого «господин» ничем не проявлял себя.

То ли не успел подобрать нового «топтуна», то ли сменил манеру действия.

— Там, кстати, на ужин звали, — сказал Илья. — Пойдём?

Когда явились в столовую, там было почти два десятка обитателей коммуны, большей частью мужчины. За отдельным столом сидели женщины и дети из «гарема», Рик выглядел недовольным, смотрел в тарелку, а ложку держал так неловко, словно никогда раньше ею не пользовался.

Многих обитателей столицы катастрофа «наградила» страшным образом — Андрей увидел парня с обвисшими, как у спаниеля, ушами, обладателя рачьей клешни вместо одной из кистей и женщину с перьями на голове.

— О, это я понимаю, отпад, — пробурчал Илья, когда тарелки опустели.

— Этот «отпад» придется отработать, — сказал Андрей. — Хозяева не знают, что за люди занимают район на севере. Завтра мы с тобой налегке туда прогуляемся. Заодно посмотрим, стоит ли самим туда соваться.

— Ну вот! Меня бросаете? — тут же взвилась Лиза. — Считаете, что я совсем никуда не гожусь?!

— Годишься, гадом буду! — заявил Илья, но это на девушку не подействовало.

— Что же вы тогда со мной не советуетесь? — пошла она в наступление. — Куда ты собираешься двинуться, что тебе надо в Москве?

Последняя сердитая реплика предназначалась Андрею.

— Хочется дойти до центра, посмотреть, что там, — ответил он.

— Ещё веришь, что в Кремле сидит президент, который всех спасет? — с сарказмом поинтересовалась Лиза. — Ладно, топайте в свою разведку, а я займусь тем, что люблю и умею!

— Это чем? — не понял Илья.

Сердито фыркнув, девушка выбралась из-за стола и оставила мужчин вдвоем.

— Лечить будет, — сказал Андрей. — Вряд ли тут есть свой врач, зато наверняка имеются пациенты.

После ужина отыскал Виктора Саныча и поделился с ним планами насчет разведки. Лидер коммуны одобрил идею, пообещал добыть карту Москвы и помочь с патронами.

— Эх, если бы притащить к нам кого из тамошних упырей, — проговорил он, мечтательно поглаживая усы. — Но я понимаю, что это трудно, так что хотя бы на месте допросите, узнайте, чего они хотят.

Остаток вечера Андрей провел, занимаясь амуницией и оружием — разобрал и почистил «АК-74», зашил дырку в штанах, перетряхнул рюкзак. К тому же делу пристроил и Илью, пресек его попытки удрать на свидание к вчерашней «горячей телочке».

Лиза пропадала неведомо где, скорее всего и вправду занималась болячками москвичей.

Пришла, когда они уже завалились спать, молча проскользнула к своему спальнику. Андрей подумал, не закрыть ли на ночь окно, но вставать было лень, и он решил не суетиться…

В следующий момент обнаружил, что вновь бодрствует, но в комнате царит полная тьма, а Илья храпит, точно медведь в берлоге, да и Лиза сопит в две дырочки. Повернулся на другой бок и вздрогнул, разглядев, что в углу комнаты, рядом с дверью, кто-то стоит.

Андрей сел, ошеломленно заморгал.

Несмотря на мрак, видел ночного визитера очень четко — наряжен в балахон до пола, на грудь спускается борода, в руке — толстый посох, а на плече хищная птица вроде полярной совы.

Сидит неподвижно, глаза закрыты.

— Кто… — слова застряли у Андрея в горле, поскольку бородач поднял руку, словно указывая куда-то вверх, и исчез, сгинул мгновенно, точно изображение с экрана выключенного телевизора.

Соловьев тряхнул головой, осторожно выбрался из спального мешка.

Чувствовал себя нормально, голова не кружилась, слышал, как вверху, на крыше, переговариваются часовые, в окно врывался свежий ночной воздух, и не было признаков, что только что виденное являлось галлюцинацией. Но, с другой стороны, откуда здесь взяться бородатому старику, да ещё со здоровенной белой совой? И как он так быстро исчез?

Стараясь не шуметь, Андрей прошел в тот угол, где стоял незваный гость, опустился на корточки. Сердце забилось чаще, когда увидел на полу грязные отпечатки обуви сорок второго — сорок третьего размера.

Потрогал — грязь была ещё сырой, не успела застыть.

— Ты чего? — испуганно спросила из-за спины Лиза.

— Спи, — сказал он.

— Нет, ты чего? У тебя лунатизм? — не пожелала успокаиваться девушка. — Ты ходишь во сне?

— Нет, не хожу, — ответил Андрей и вернулся на своё место.

С неожиданной яркостью вспомнил эпизод из первых дней их путешествия — тогда Лиза, чуть ли не впервые оставшись на ночное дежурство, сказала, что видела рядом с местом стоянки человека, как раз старика с филином на плече, точно на известной картине…

Он ей не особенно поверил, но следы на земле нашёл.

Неужели тогда к ним являлся тот «господин», что следит за путешественниками с помощью соглядатаев? Но зачем ему помощники, если он сам может появляться и исчезать с просто божественной легкостью?

Или это кто-то другой, тоже заинтересованный в троих нижегородцах?

Андрею это внимание очень не нравилось — он не мог понять его причин, и никак не удавалось выяснить, кто именно следит за ними, что за силы пытаются двигать их, словно марионетки по сцене?

С этими мыслями он и уснул, и на этот раз до самого утра.

После завтрака к ним в комнату заявился Виктор Саныч, а с ним притащился улыбающийся Егор.

— Вот, хочет с вами идти, — сказал лидер коммуны. — Возьмете с собой?

— Пожалуй, нет, — ответил Андрей. — Лишний человек нам не поможет, а заметнее сделает.

Егор поморщился, в глазах возникла обида.

— Я ж тебе говорил, что они сами справятся? Эх, ты, дубина стоеросовая! «С ними пойду, с ними», — голос Виктора Саныча звучал ласково. — Проводишь парней до границы нашей территории и там будешь ждать до вечера, заодно и за порядком приглядишь.

Лидер коммуны, похоже, смирился с тем, что трое нижегородцев здесь не останутся.

— Будет вам карта, и патронов подкинем, хотя у самих небогато, — продолжил он, повернувшись к Андрею.

Сборы не заняли много времени, и вскоре они выбрались из бывшего детского сада. Егор захватил с собой вчерашних спутников, Вовку и Антона, и впятером двинулись на север.

Над Москвой царило теплое, почти летнее утро, ярко светило солнце.

— Эх, сейчас бы на пляжик с девицами и пивасом, — мечтательно проговорил Илья. — Позагорать, купнуться.

— Позови с собой «горилл», — предложил Андрей. — Вдруг они пиво любят?

Бритоголовый поморщился и принялся мрачно вздыхать — должно быть, вспоминал те времена, когда в конце мая и в самом деле можно было выехать на природу, не опасаясь, что тебя сожрут.

Справа оставили дом, весь прозрачный, словно построенный из стекла, слева открылись спрятанные за забором теннисные корты, посреди которых торчали два небольших «террикона». На перекрестке наткнулись на стаю «собак» из полудюжины особей, но те обратились в бегство, едва завидев людей.

— Уже знают нас, твою дивизию! — с гордостью сказал Егор. — Вот там лакокрасочная фабрика, на её территории здоровенный паучище логово устроил, мы намучились, пока его прикончили…

— Так, давай определим маршрут, — Андрей развернул полученную от Виктора Саныча карту. — Откуда, говоришь, приходили агрессивные товарищи, что сразу начинали стрелять?

Дальше двинулись узким переулком, зажатым между офисными и складскими зданиями. На крыше одного из них появилась «горилла», уставилась на людей с таким удивлением, будто никогда их не видела.

— Наблюдает, зараза, чтобы ей лопнуть, — занервничал Илья. — Может, кокнем её?

— Не будем тратить время, — сказал Андрей.

Переулок вывел их к желтому ангару, на котором висела яркая вывеска «Шиномонтаж. Автомойка».

— Дальше мы стараемся не ходить, там не очень хорошо… — признался Егор, замедляя шаг. — Если хотите, мы можем вас проводить прямо до шоссе, но серьезно, я не думаю, что в этом есть смысл.

— Действительно, нет, — согласился Андрей. — Дальше мы сами.

Бойцы коммуны в три голоса пожелали удачи, и остались рядом с автомойкой, глядя уходящим вслед. А нижегородцы зашагали дальше и минут через пятнадцать вышли к Измайловскому шоссе, тихому и совершенно пустынному, без единого автомобиля.

То ли в момент катастрофы здесь не оказалось ни одной машины, то ли они исчезли позже.

— Мертво тут как-то… — с необычной для себя неуверенностью проговорил Илья.

В тех районах Москвы, которыми шагали до сих пор, ощущалась пусть жуткая, но все же жизнь — шелестели «джунгли», давали знать о себе твари, двигались тени вокруг громадных «секвой».

Здесь же висела тишина настолько густая, что давила на уши, вызывала беспокойство. Хотелось крикнуть, затопать, сделать что угодно, лишь бы нашуметь и разрушить безмолвие.

Дома на другой стороне шоссе, выстроившиеся в ряд серые высотки, казались неповрежденными. По центру проезжей части, прямо по разделительной полосе, тянулась канава шириной в пару метров, уходила вправо и влево, сколько хватало взгляда, местами из неё торчали глыбы белого камня.

— Да, есть такое, — сказал Андрей.

Чавкающий звук заставил обоих вздрогнуть, и одна из белых глыб поползла в сторону. Сдвинулась недалеко, чуть развернулась и замерла, сверкая в лучах поднявшегося уже высоко солнца.

Нечто подобное видели — правда, ранее такие валуны прятались в больших рвах, но канава на Измайловском шоссе то ли не смогла углубиться как следует, то ли почему-то съежилась и уменьшилась. Перепрыгивать через неё или перебираться иным способом Андрей рискнул бы только в крайнем случае.

— Давай-ка вправо, — решил он. — Поищем место, где она заканчивается.

Двинулись по тротуару, разойдясь метров на десять, чтобы не попасть под удачную очередь. В этот момент Соловьев остро почувствовал, насколько привык к тому, что их трое — постоянно возникало ощущение, что чего-то вокруг не хватает, он начинал вертеть головой и вспоминал о Лизе.

Канава закончилась метров через двести, напротив памятника с большим якорем и профилем волчьей головы на постаменте.

— На другую сторону, — сказал Андрей.

Перебравшись через шоссе, оказались рядом со здоровенным, расположенным уголком домом. В нём обнаружились многочисленные дыры, словно проделанные громадным сверлом, а рядом с ближайшим подъездом наткнулись на разложившийся труп в мужской одежде.

— Давно тут валяется, — тоном знатока сказал Илья. — Не повезло кексу, зачморили его…

— Точно, — Андрей оглянулся, показалось, что вокруг что-то изменилось.

Увидел, как от асфальта, от земли, отовсюду поднимается серая дымка, завивается столбиками, потихоньку густеет. Не успел глазом моргнуть, как спрятала первый этаж дома напротив, клубы поползли сверху, закрывая голубое небо. Солнце померкло, точно его и не было, Москву охватили сумерки, в тумане остались лишь размытые очертания деревьев и зданий.

Тишина стала ещё гуще.

— Ядреная бомба, — сказал Андрей. — Вот это ничего себе… так быстро?

Обзор сократился метров до тридцати, от того места, где они находились, не было видно угла дома. Чудилось, что там и сям в мареве шевелятся огромные фигуры, но стоило приглядеться, как они исчезали.

— Откуда это взялось? — голос Ильи прозвучал нервно.

— Если бы я знал, — Андрей оглянулся туда, где вроде бы увидел движение. — Отходим к стене.

Двигаться дальше в таком тумане он не собирался — для боя на ближней дистанции монстры вооружены куда лучше, а когда нет возможности обнаружить их издалека, лучше стоять на месте.

Отступили к дому, прижались к его надежной, прочной стене.

Клубы тумана плыли беззвучно, то густея, то становясь реже, листья на деревьях безжизненно обвисли. Шум собственного дыхания казался до того оглушающим, что хотелось перестать дышать.

Илья бурчал недовольно, ежился и страдальчески морщился, Андрей просто ждал.

Когда под ногами возникла слабая, едва ощутимая вибрация, он решил, что показалось. Но бритоголовый тоже уставился вниз, а через мгновение из-под земли донесся гул, словно там по туннелю шёл поезд метро.

Но линия, если верить картам, расположена много севернее, да и как может подземка функционировать без электричества?

— Ошизеть, — пробормотал Илья, а Андрей вспомнил слова Егора насчет того, что под землёй непонятно что творится.

Похоже, розовощекий москвич ничуть не преувеличивал.

Гул понемногу затих, вибрация исчезла, и вновь стало до невозможности тихо. Загустевший туман сделался черным, словно дым пожарища, так что видимость упала до нескольких метров.

В один момент Андрею показалось, что уловил шаги, но, прислушавшись, определил, что это всего-навсего кровь пульсирует в ушах.

— Слышь, а если эта херня на весь день? — спросил Илья вполголоса.

— Тогда ближе к вечеру назад пойдём, а завтра сделаем новую попытку.

— А, ну-ну… — промямлил бритоголовый, продолжая нервно тискать автомат.

Туман рассеялся часа через полтора и сгинул так же стремительно, как и появился.

Андрей заметил, что тот вроде бы стал реже, а в следующий момент здания проявились из серой пелены, небо сделалось голубым, и пришлось зажмуриться, спасая глаза от солнечного света, показавшегося слишком ярким.

— Ну на фиг такие спецэффекты, — сказал приободрившийся Илья. — Пойдём?

Метров через сто по правую руку открылся белоснежный храм с колокольней в лесах. Прошли ещё немного, и за ним обнаружился круглый синий водоём диаметром всего в десяток метров.

Увидев его, Андрей резко остановился.

Подходить к озеру, возникшему после катастрофы, и ловить глюки совершенно не хотелось. Но не было и желания из-за него давать большого крюку, тратить силы на обход, плестись дворами.

— Чо, типа, колбасит тебя? — с тревогой осведомился бритоголовый.

— Пока нет… Ладно, рискнем, проскочим по стеночке.

Если водоём маленький, то и «зона поражения» у него должна быть небольшой, и главное — не подходить вплотную.

Сдали влево, к большому жилому дому, и пошли вдоль разбитых витрин многочисленных магазинов. Когда озеро осталось позади, Андрей облегченно вздохнул — на этот раз обошлось без обморока и красочных видений.

Перед ними лежала идущая с востока на запад улица, и посреди неё на путях замер трамвай. Рядом с ним асфальт был взрыт, точно его долбили отбойными молотками, а чуть в стороне виднелась огромная дыра — дорожное перекрытие по её краям торчало венцом, в стороны уходили трещины, а из черного проема поднимался то ли дым, то ли пар.

— Это что тут, взрыв? — любопытства у Ильи хватило бы на двоих, а то и на троих.

— Не похоже, — сказал Андрей. — Будто снизу выстрелили ракетой.

Глянув влево, на запад, увидел, что метрах в трехстах улицу переходят трое мужчин в камуфляже. Разведчики поспешно отступили за угол дома, рядом с которым стояли, и замерли, прижавшись к стене.

Через пару минут Андрей выглянул снова — незнакомцы исчезли.

— Пошли, — сказал он. — Только медленно и осторожно. Чуть что — падай.

С этой стороны улицы между проезжей частью и тротуаром лежало приличное расстояние и росли деревья. Но они были большие, старые и торчали слишком редко, чтобы защищать от пуль или хотя бы от взглядов. Первый этаж дома, вдоль которого шли, занимали рестораны и магазины, двери многих носили следы взлома.

Двигались осторожно, крадучись, через каждый десяток метров останавливались.

Но все это оказалось бы лишним, имей потенциальный противник наблюдательный пункт в одном из домов на другой стороне. Но с расположенными там зданиями катастрофа обошлась немилосердно — некоторые обрушились, другие зияли огромными «сверлеными» дырами.

Прикрывавшая их слева многоэтажка закончилась, и Андрей притормозил вновь. Высунул голову из-за угла, чтобы оценить обстановку, и решил, что видения все же начались, хоть и с опозданием.

На пятачке асфальта находилось что-то вроде пирамиды, сложенной из мусорных баков, и на ней с помощью металлических штырей была распята «горилла». Она выглядела мертвой, широкая грудь не вздымалась, по серой шерсти ползали мухи, залезали в ноздри.

Под телом темнело пятно свернувшейся крови.

— Ой, ни хрена себе… — прокомментировал зрелище Илья. — Это что?

— Жертвенник, — ответил Андрей.

Похоже, им «повезло» оказаться в районе, выжившие люди которого создали новую религию, как в тех же Петушках, но ещё более безумную и кровавую. Жители небольшого городка во Владимирской области вели войну против «демонов», но не догадались мучить их во имя своего бога, Господа Гнева.

Кому, интересно, поклоняются те, что соорудили этот алтарь?

— Твою мать, вот гондоны свихнутые, — сказал Илья.

— Понятно, почему они стреляют и на переговоры не идут, — сказал Андрей. — Для них все, кто не с ними, — нелюди, а с чудовищами, пусть они и выглядят по-человечески, беседовать нет смысла.

И тут оказалось, что «горилла» ещё не мертва.

Могучая туша её вздрогнула, поднялись веки, обнажив почти разумный взгляд, и из приоткрывшегося рта вырвался слабый хрип. Андрею почудилась в нём мольба, и он вспомнил, что где-то слышал — смерть распятого мучительна и длится часами, а иногда и сутками.

Но стрелять на вражеской территории — только привлекать к себе внимание.

— Прикрывай меня, — сказал он, вытягивая из ножен на поясе нож.

— Ты с дуба упал, шеф? — Илья выпучил глаза. — Тебе эта тварь что, родственником приходится?

«Она не виновата, что стала такой, — подумал Андрей. — И не заслужила этого».

Взгляд «гориллы», полный страдания и надежды, жег, как луч лазера.

Когда подошёл к жертвеннику, в нос ударила смесь запахов мокрой шерсти, мочи и крови. Мусорный бак, на который пришлось взобраться, качнулся под ногами, слегка громыхнули его тонкие стенки.

Андрей потянулся ножом к горлу «гориллы», та закрыла глаза и перестала дышать.

Ему приходилось убивать ради того, чтобы спасти от мучений, в самом начале путешествия, ещё в Нижнем, но тогда он лишал жизни людей, а не мохнатое чудовище, да ещё и на расстоянии.

Сделать последнее, решительное движение оказалось невероятно сложно.

— Давай! — громким шепотом подбодрил Илья. — Пока все чисто, но ты нашумел конкретно!

Андрей повел ножом справа налево, ощутил сопротивление, услышал хрип и сипение. «Горилла» задергалась, её тело забилось в судорогах, и он поспешно спрыгнул с начавшего раскачиваться жертвенника.

Агония продлилась всего несколько секунд, и громадная тварь затихла.

— Дело сделано, пошли дальше, — затараторил оказавшийся рядом Илья, которому было явно не по себе. — А то застукают нас с тобой тут, на открытом месте, и покрошат, точно капусту.

— Пошли, — согласился Андрей.

Следующий дом по их стороне улицы оказался рассеченным на множество частей узкими сквозными проемами, похожими на следы рубящих ударов. Но ни одна из получившихся секций не покосилась, не осыпались разрубленные стены, все это выглядело аккуратно и даже красиво.

Асфальт перед ним был изрезан множеством трещин, но ни одна не выглядела свежей.

— Тихо, — сказал Андрей, когда с севера, со стороны руин, прикатился шорох.

Сначала присели на корточки, а затем и вовсе залегли, поскольку из-за груды развалин, в которой выделялась уцелевшая вывеска «Перекресток», вышли двое мужчин в камуфляже. Разведчиков они то ли не заметили, то ли не обратили на них внимания, и быстро зашагали на восток.

Оба были вооружены «АКСУ», но груза с собой не несли вообще.

— Становится людно, зуб даю, — пробормотал Илья. — Как «языка» брать будем?

— Придумаем что-нибудь, — отозвался Андрей. — Для начала спрячемся получше и понаблюдаем.

В качестве укрытия выбрали стоявший на углу киоск «Продукты» с выбитыми окнами. Внутри оказалось грязно, под ногами зашуршали разорванные пакеты, цветастые обрывки пластика.

Витрины зияли пустотой, сообщая, что тут побывали «покупатели».

Засели рядом с одним из проемов, откуда открывался вид и на широкую улицу, носившую имя Щербаковской, и на выходящие к ней с двух сторон переулки. Расположились так, чтобы их нельзя было заметить снаружи.

Ещё один патруль, на этот раз из трёх человек, появился с запада минут через пятнадцать. Быстро выяснилось, что три составлявших его мужика одеты в рванье, а вооружены не особенно хорошо — один помповым ружьем вроде «ремингтона», другой — охотничьей двустволкой, а третий — пистолетом.

— Ну, что, этих атакуем? — спросил бритоголовый, когда до чужаков осталось метров тридцать.

Голос его дрожал от возбуждения.

— Не спеши, — придержал соратника Андрей.

Патрульные остановились на перекрестке, совсем недалеко, и потащили из карманов сигареты. Раздались щелчки зажигалок, прозвучал негромкий смех, один из троих принялся что-то рассказывать, оживленно жестикулируя.

Соловьев вглядывался в чужаков, пытаясь понять, что это за люди, распявшие «гориллу» и начавшие стрелять по бойцам из коммуны, даже не разобравшись, кто перед ними. Пока не видел ничего особенного — обычные мужики, двое лет сорока, один моложе, небритые, шмотки грязные и рваные, рук от оружия далеко не убирают, все время посматривают по сторонам.

Они выжили после катастрофы, не дались тварям в первые, самые тяжелые дни, и это говорило о многом.

Илья попытался сменить позу, хрустнул попавший ему под ногу осколок стекла. Разговор прервался, все трое мгновенно повернулись в сторону киоска, выставили стволы. Андрей пригнулся, про себя матеря неловкость бритоголового, а тот побледнел, выпучил глаза.

— Крысы, что ли? — фраза долетела так четко, словно чужаки были в нескольких метрах.

— Или нечисть, — в глубоком, сильном голосе прозвучала ненависть. — Проверим?

— Да откуда они тут? — сказал третий фальцетом. — Мы всю территорию зачистили и освятили во имя Истинного Слова, все руины облазили. Это либо уцелевшие после Раскола крысы, либо подземные духи, а с ними связываться нам запретил сам Наставник.

Некоторые слова звучали так, что не оставалось сомнений — произносятся с большой буквы.

Все трое заговорили одновременно и, похоже, отвернулись — голоса стали нечеткими. Андрей показал Илье кулак, тот скорчил страшную рожу — извиняюсь, мол, виноват, готов загладить и искупить.

Через пару минут послышались шаги, и, только когда они затихли, разведчики выглянули из убежища.

— Э, только по голове не бей! — бритоголовый выставил руки. — Это у меня как бы слабое место.

— Бить не буду, сдам врагам — для опытов, — сказал Андрей с укоризной.

Через час сидения на месте выяснили, что патрули обходят район по четкому графику, что у каждого особый маршрут и что они отличаются вооружением и численностью.

— Надоело, как на попе сидеть, — пожаловался Илья, когда очередные двое чужаков свернули с Щербаковской на юг, в глубь квартала. — Я-то думал, что разведка — это когда бегаешь и стреляешь, и вообще весело, только успевай мозги кипятить и магазины менять. Как в том кино американском про шпионов.

— Это только в фильмах так.

— А, ну-ну… Чо, кого брать-то будем?

— Последних. — Андрей поднялся, встряхнул затекшую ногу, затем другую, повел плечами. — Давай тихонько за ними, просмотрим кусочек маршрута, найдём место для засады.

Выбравшись из киоска, затопали в ту сторону, куда ушёл патруль.

Пройдя меж двух домов, оказались перед автостоянкой, за которой виднелась утопающая в зелени школа, а рядом с ней небольшой стадион: торчали стойки с покосившимися баскетбольными кольцами, на беговой дорожке в рядок выстроились «секвойи».

— Вот это сгодится, — сказал Андрей, осмотрев автостоянку.

Две машины стояли у самых ворот, и за ними вполне можно укрыться, неожиданно дать пару выстрелов, а затем рвануть на сближение, чтобы одного из патрульных добить, а второго оглушить и позже допросить.

Расположились за черным «Патфайндером», огромным, словно микроавтобус. Времени до нового появления патрульных осталось предостаточно, и часть его потратили на то, чтобы перекусить.

Едва покончили с едой, земля затряслась вновь, из-под неё донесся гул.

— Ну и хренота, — Илья сердито посмотрел вниз. — Это мне совсем не нравится.

— И мне. А теперь — все, тихо.

Цели распределили заранее, и теперь осталось лишь ничем не выдать себя.

Чужаки вывернули из-за угла дома с опозданием на пару минут — Андрей услышал шаги, обрывок фразы. Прижался к машине, подобрал ноги, чтобы ни в коем случае не высунулись из-за колеса.

Илья и вовсе, похоже, прекратил дышать, застыл, выпучив глаза.

Шаги приблизились, Андрей махнул, давая сигнал соратнику, и сам резко распрямился. Увидел два изумленных лица, автомат коротко толкнулся в плечо, грохот очереди заметался между домами.

Мигом позже ударил «калаш» Ильи, и оба рванули вперёд, огибая машину с разных сторон. Один из чужаков упал, воя от боли и хватаясь за простреленное бедро, второй выпалил из своего «АКСУ», но очень неточно, получил несколько пуль в грудь и свалился, харкая кровью.

— Обыщи его! — гаркнул Андрей, подскакивая к раненому.

Тот мотал головой, хрипло выл, руки шарили по асфальту, по штанине расползалось пятно крови.

Получив удар по голове, обмяк, безропотно позволил вытащить из ладони пистолет. Андрей связал пленнику руки заранее приготовленной верёвкой и взвалил его на плечо. Когда распрямился, в спине хрустнуло, по позвоночнику пробежала волна боли.

Должно быть, изменился в лице, поскольку Илья спросил:

— Ты чего?

— Порядок. Давай, уходим.

Выстрелы наверняка услышали, и кто-нибудь мог заинтересоваться тем, что здесь произошло. Поэтому нужно убраться подальше, найти тихий уголок и спокойно допросить пленника.

Заторопились на юг — Андрей с «языком» впереди, прикрывавший Илья за ним. Пробежав мимо школы, свернули за неё и помчались туда, где на одном из домов висела бело-синяя вывеска какой-то страховой конторы.

Дверь приоткрыта, и внутри наверняка можно устроиться с удобством.

Офис под вывеской оказался небольшим, переделанным из квартиры — пара комнат, столы с компьютерами.

— Очищай место! — скомандовал Андрей, и Илья спихнул с выстроившихся вдоль стены стульев для посетителей толстые пластиковые папки. — Посмотрим, что у него с раной, а то как бы кровью не истек.

В ближайшие полчаса пленник был нужен им живым и в сознании.

Затрещала ткань под лезвием армейского ножа, обнажилось простреленное бедро — входное отверстие, подтеки крови на бледно-розовой коже, несколько полученных никак не сегодня царапин.

— Ничего, артерия вроде не задета, — сказал Андрей. — Ты последи за улицей, а я допрошу.

Прежде чем приводить пленника в себя, внимательно осмотрел его — тощий мужик лет сорока, выпирающий кадык, редкие светлые волосы, на шее болтается цацка на веревочке. Взяв её в руку, увидел, что это грубо вырезанная из дерева птица, если судить по когтям, хищная, со змеиной головой на длинной шее.

— Что за штука? — спросил Илья, занявший позицию у окна.

— Ты не отвлекайся, — проговорил Андрей, не оборачиваясь.

Несколько раз ударил пленника по щекам, и веки того медленно, с трепетом поднялись. Несколько мгновений взгляд оставался мутным, затем в нём проявились разом боль, злость и удивление.

— Кто?.. — прохрипел белобрысый, пытаясь сесть. — Как?..

— Не горячись, — Андрей надавил ему на грудь. — Тебя как зовут?

— Де… Денис… — ответил пленник, вращая глазами и вертя головой. — Вы кто?

— Те, кто взял тебя в плен. Догадываешься зачем?

— Не трогай знак Наставника! — завопил Денис, брызгая слюной и вновь пытаясь встать. — Ты, воистину ходящий в мерзости, как смеешь ты осквернять изображение того, чье предназначение — спасти мир?

Андрей поспешно выпустил деревянную безделушку, и та закачалась на веревке.

— Так лучше? — спросил он.

Пленник ничего не ответил — он все ещё пребывал в шоке, и не столько от раны, сколько по причине того, что попал в засаду и угодил в плен непонятно к кому.

— Дай ему по харе, сразу очухается, — посоветовал Илья, но тут же сделал вид, что вовсе не подглядывает за допросом, а изо всех сил таращится на улицу, высматривает врага.

— Будешь сам говорить или придется тебя стимулировать? — спросил Андрей.

— Сам… а что вы хотите знать? — Денис сглотнул, кадык едва не порвал кожу на горле.

— Кому ты подчиняешься, сколько вас…

— Бойцы Наставника неисчислимы! — глаза пленника вспыхнули фанатичным огнём. — Он ведет нас в бой, вдохновляя Истинным Словом, чтобы мир, претерпевший Раскол, наконец очистился!

И он произнес настоящую проповедь, горячую и искреннюю, но совершенно невнятную. Удалось лишь понять, что некий человек, назвавший себя Наставником, собрал уцелевших в окрестностях метро «Семеновская», каким-то образом убедил в том, что он новый мессия, и под флагом священной войны отправил зачищать окрестные кварталы.

— Мы истребляем нечисть всюду, где видим! — почти кричал Денис. — Какой бы облик она ни принимала! Мы молимся и очищаемся, чтобы укрепиться духом и самим не поддаться нечисти!

— Так это вы распяли ту «гориллу»? — осведомился Андрей.

— «Гориллу»? — не понял пленник. — А, мохнатую большую нечисть? Да, воистину! Ибо каждое мучение нечистого существа прибавляет силы воинам Света и ослабляет уцелевших пока ещё слуг Зла!

И он завопил, что скоро они захватят всю Москву и на руинах прежнего мира возникнет новый, предназначенный для праведников, расцветут духовные сады и потекут сладкие источники…

— У меня уши болят, — признался Илья после пяти минут такого «допроса».

— Но вы, если вы люди, а не нечисть в человеческом обличье, то должны присоединиться к нам! — заявил Денис без тени сомнения в голосе. — Услышать Истинное Слово, встать под знамена Наставника!

— Нет уж, спасибо, — пробормотал Андрей, понимая, что задавать вопросы бесполезно, пытать угодившего к ним в руки человека бессмысленно — этот фанатик все равно будет повторять пластинку, что крутится у него в голове, и вряд ли скажет что-то полезное.

— А дай я? — предложил Илья. — Эй, браток, а если мы захотим к вам поступить, то какие ксивы нужны будут?

— Что? — пленник ошалело заморгал. — Лишь искренняя вера и чистота душевная!

Андрей махнул рукой:

— Оставь. Его бы взять с собой, но уж больно тяжёлый, до коммуны не дотащим.

Спина до сих пор болела, особенно точка между лопатками.

Илья открыл рот, собираясь что-то ответить, но внезапно посерьезнел и бросил с тревогой:

— Идут! Четверо!

Андрей поспешно сунул в рот Денису заранее приготовленный кляп и, не обращая внимания на возмущенное мычание, сорвал с его шеи деревянную «птичку» — вдруг кто в коммуне знает что о таком символе.

А сам подошёл к окну.

Четверо мужчин обходили школу, оставляя её слева от себя, и оружие держали наготове — наверняка услышали выстрелы, поспешили на помощь, а увидев труп с пулевыми ранениями и пятна крови, сообразили, что дело вовсе не в нападении «нечисти».

— Пристрелим его, чтобы он нас не выдал? — прошептал Илья, кивая в сторону пленника.

Стоит воякам Наставника догадаться, где прячется враг, — им не уйти, и вдвоем отбиться от четверых будет сложно, несмотря на лучшее вооружение, а долго в «осаде» не просидишь, еды и воды захватили маловато.

— Погоди, может быть, ещё мимо пройдут, — сказал Андрей.

Кровь из раны хлестала не так, чтобы сделать дорожку, и следа они вроде не оставили. Но сообразили как-то эти четверо, в какую сторону идти… или это лишь один из отправленных по разным направлениям отрядов?

Если так, то людей под знаменами Наставника должно быть немало.

Денис задергался, попытался выплюнуть кляп, и Андрей приставил дуло автомата к его виску. Пленник мигом затих, удивление в его взгляде сменилось ненавистью, руки и ноги задрожали.

Четверо двигались неспешно и грамотно, так что снять их одной очередью не вышло бы ни с какого направления. Передний постоянно смотрел в землю, нагибался время от времени, словно принюхивался, иногда даже приседал на корточки и щупал асфальт.

Когда поднял лицо, Илья вытаращил глаза, а Андрей поморщился: вместо носа над верхней губой располагался толстый и короткий хобот, похожий на обрубок слоновьего, а из него торчали длинные белые волосы.

Похоже, они встретились с человеком, которого катастрофа наградила полезной «мутацией».

— Что такое? — спросил шагавший последним высокий лысый мужик, похоже, командир.

— Не пойму, — прогнусавил обладатель хобота. — Что-то здесь не так, непорядок.

До них оставалось метров пятнадцать, и в царившей за окнами тишине было слышно каждое слово.

Хоботастый опустился на колени, принялся обследовать тротуар, остальные расположились вокруг. Андрей посильнее вжал ствол в висок пленника — чтобы не выкинул чего, Илья поднял «калаш» — на тот случай, если их убежище все же обнаружат.

На шее каждого из вояк Наставника висела деревянная птица на веревочке, такая же, какую сняли с Дениса.

— Непорядок, — повторил хоботастый и медленно пошёл вдоль дома на юг.

За ним зашагали остальные.

Когда они свернули за угол, Андрей ослабил нажим, а затем и вовсе отвел автомат в сторону. Пленник мгновенно выплюнул кляп, закачались под его бьющимся телом офисные стулья.

— На помощь, братья! — завопил он.

С улицы донеслись резкая команда и приближавшийся топот.

— Черт! Уходим! — Соловьев прыгнул прямо в окно, не тратя времени, чтобы выбираться через прихожую.

Зазвенели осколки, боль дернула щёку, он перекатился по асфальту и начал стрелять, ещё не вскочив. Рядом оказался Илья, оскаленный, злой, с остервенением принялся дергать спусковой крючок.

Хоботастого пули не зацепили, он свалился и перекатился под укрытие припаркованной у подъезда машины. Бежавшему за ним вояке Наставника повезло меньше — он получил несколько ран и согнулся, выронив ментовский «АКСУ».

Лысый предводитель отскочил за дерево, четвертый почему-то отстал.

— За мной… — Андрей на ходу сменил магазин, и они рванули на север, совсем не туда, куда было нужно.

Пули засвистели вокруг, защелкали по листьям старого тополя.

Обогнув дом с севера, выскочили на заросший деревьями пятачок, и в его центре, в обычной песочнице, обнаружили огненный фонтан вроде тех, что видели и в Нижнем, и во Владимире. Правда, тут он оказался очень небольшим — столб алого пламени толщиной в ствол дерева поднимался метра на три.

Но все равно пришлось его огибать, тратить секунды.

Андрей обернулся как раз вовремя, чтобы дать очередь по явившемуся из-за угла хоботастому. Тот спрятался, но через мгновение высунулся вновь, автомат в его руках задергался, пули пошли выше.

Со стороны школы появились ещё двое мужиков в камуфляже, глухие хлопки возвестили, что в ход пошли ружья.

— Вот хрень… — как-то растерянно воскликнул Илья, хватаясь за плечо. — Вот хрень.

— Ранен? Держись!

Главное — добраться до места, где их ждет Егор с соратниками.

Бритоголовый ругался, из-под пальцев его текла кровь, но самое главное, он бежал и падать вроде бы не собирался. Андрей прикрывал соратника и думал только об одном — чтобы их не обошли с юга, не отрезали от Измайловского шоссе и тем самым — от территории коммуны…

Но то ли вояки Наставника замешкались, то ли не сообразили этого сделать, но беглецы проскочили между двумя близко расположенными домами, и шоссе оказалось прямо перед ними.

Андрей присел рядом с пристройкой, над которой висела вывеска «Ремонт обуви», дал очередь. Судя по злобному вскрику, зацепил одного из самых шустрых преследователей.

Вскочив, побежал вслед за Ильей.

Перебраться через шоссе тут было невозможно — по его центру тянулась та же канава с торчащими из неё белыми камнями, но в этом месте она выглядела куда шире, не меньше трёх метров.

— Может, рискнем перескочить? — прохрипел бритоголовый, оглядываясь.

— Я бы не стал, — ответил Андрей, и в этот момент одна из белоснежных глыб со скрипом передвинулась.

Вокруг засвистели пули, донеслись сердитые выкрики, грохот выстрелов, и он невольно пригнулся. Скривился от досады, вспомнив, что сам виноват в том, что пленник сумел подать голос — недосмотрел, и теперь носись с высунутым языком, изображая мишень для ретивых фанатиков…

Они бежали по обочине, делая зигзаги, чтобы преследователи не смогли как следует прицелиться. Время от времени Андрей останавливался, опускался на одно колено и бил короткими очередями, не давая воякам Наставника подобраться совсем уж близко.

Впереди показалось то место, где переходили через шоссе несколько часов назад, и тут что-то рвануло бок, под одеждой потекло горячее. Андрей не сразу понял, что ранен, а глянув на то место, куда попала пуля, обнаружил дырку в рубахе, сбегающую по ткани струйку крови.

— Тебя тоже? — спросил Илья.

— Фигня, царапина… Ты готов к ускорению?

— А до сих пор что было? — в расширившихся глазах бритоголового появилось недоумение.

— Так, разминка. Давай!

Они пробежали якорь на постаменте и рванули через шоссе наискосок, тяжело топая по асфальту. Рана мгновенно вскипела болью, перед глазами закружилось, Андрей стиснул зубы, вопли преследователей слышал приглушенно, словно в уши напихали ваты.

Пуля взвизгнула совсем рядом, срикошетив от асфальта, но он даже не дрогнул. Почти автоматически сменил направление, схватил за рукав Илью, потащил за собой — ещё несколько шагов по прямой, и даже самый неловкий стрелок догадается взять упреждение…

Дома на другой стороне шоссе, казалось, не приближались совсем.

Когда оттуда, из распахнутых железных ворот в заборе, ударили выстрелы, Андрей решил, что им кранты. Лишь потом сообразил, что стреляют не по ним, очереди уходят немного в сторону.

— Добрались, едрить меня через коромысло! — воскликнул Илья.

Из ворот высунулся Егор, помахал рукой, лицо его стало озабоченным — должно быть, понял, что разведчики ранены.

— Давай сюда! — закричал он.

Последнюю дюжину шагов Андрей сделал на одном упрямстве — силы кончились разом. Оказавшись за темно-синей створкой, даже не присел, а упал на асфальт и на несколько секунд выключился.

Но этого, похоже, никто не заметил — парни из коммуны продолжали стрелять, Илья что-то оживленно рассказывал Егору.

— Ты как? — бросил тот, глянув на Андрея.

— Нормально. Они там… лезут ещё?

Чтобы встать, пришлось напрячь все мышцы, начиная от тех, что используются, когда двигаешь ушами, но он справился с этой задачей и даже не выронил неимоверно потяжелевший «калаш».

— Залегли, — сообщил Егор. — Парочку мы зацепили, так что, думаю, дальше не полезут. Серьезно вы разворошили это осиное гнездо, засуетились, как ошпаренные, твою дивизию.

— И даже допросили одного, — похвастался Илья.

Андрей слушал их разговор и чувствовал, что уплывает куда-то, его словно несёт в сторону — это было странно, ведь рана не выглядела особенно глубокой или опасной, а в намазанные ядом пули он не верил.

Чтобы прийти в себя, пришлось снять с пояса флягу и не только попить, а ещё и плеснуть в лицо. Стрельба к этому моменту прекратилась, и один из соратников Егора доложил, что «враг отступил».

— Поздравляю с победой! — заявил розовощекий москвич с таким апломбом, словно только что выиграл битву масштаба Ватерлоо. — Ну, что, двинули на базу… Ты как, дойдешь?

Андрей, к которому относился вопрос, кивнул.

Глава 3

К моменту, когда впереди показалось здание бывшего детского сада, он почти совсем пришёл в себя. Осталась лёгкая слабость да боль в боку — словно его жевала тупыми зубами ленивая тварь. Илье, наоборот, стало отчего-то хуже, так что он шёл с помощью подчиненных Егора.

Хлопнула дверь, на крыльцо выскочила Лиза — на лице тревога, глаза сердитые.

— Ради бога, что вы с собой сотворили? — воскликнула она. — С ума сошли?

— Это не мы, — попытался отшутиться Андрей. — Это нас.

Но девушка игривого тона не приняла и ворчливо начала отдавать приказания — отобрать у раненых оружие и срочно вести наверх, в их комнату. Тут раны подверглись тщательному осмотру, и через пятнадцать минут обе были обработаны и перевязаны.

Повязка немного мешала, но Андрей не протестовал — в медицинских делах Лиза понимала отлично.

— Полезли неведомо куда непонятно зачем, — продолжала бурчать девушка. — Ещё дешево отделались оба… А если бы одному из вас голову прострелили, что тогда? Бинтом не обойтись…

Дверь со скрипом открылась, в комнату заглянул Виктор Саныч, и она осеклась.

— Вернулись, я гляжу? — сказал лидер коммуны. — Ну, вы, бесовы дети, нашумели… Хоть не зря?

— Нет, — Андрей потянулся к лежавшей рядом разгрузке, вытащил из кармана деревянную фигурку.

— Это что? — заинтересовалась Лиза.

— Символ некоего товарища, что называет себя Наставником, — и Андрей рассказал о том, что удалось узнать и увидеть за время разведки.

При упоминании распятой «гориллы» Виктор Саныч покачал головой, а когда Соловьев с помощью Ильи передал речи пленника, бывший железнодорожник даже крякнул.

— Вот, ничего себе, какая оказия, — проговорил он, оглаживая усы. — Секта, выходит… и мы для них, выходит, не люди, а нечисть, которую надо не только уничтожать, а и мучить?

— Похоже, что так, — сказал Андрей.

— Настоящие фашисты, — Лиза скорчила возмущенную гримасу.

— Да, напоминают… — Виктор Саныч глянул на собеседника пристально. — Ну, а ты-то что думаешь дальше делать, хлопец? Будете ждать, пока раны зарастут, а затем дальше пойдете?

— Ждать не будем, — признаваться в том, что его повреждения заживают куда быстрее, чем у обычных людей, Андрей не собирался. — Завтра попробуем двинуться на северо-запад к…

— И не думай об этом! — перебила его Лиза. — Я — врач, и только я могу решить, когда ты будешь готов в дорогу! А сейчас прошу прощения, но раненым нужно отдыхать.

Виктор Саныч поднялся.

— Ладно, оклемывайтесь, — сказал он, хитро улыбаясь. — Вечером ещё поговорим.

Лидер коммуны ушёл, а Андрей растянулся на спальнике и закрыл глаза — спать не хотелось, и это при том, что чувствовал себя утомленным, мышцы были вялыми и продолжала болеть спина.

Слышал, как Лиза разговаривает с Ильей, но в слова не вникал…

Донесшаяся из-за окна стрельба заставила вздрогнуть, и, открыв глаза, сообразил, что времени прошло достаточно — в окно проникали солнечные лучи, а это значит, что дневное светило переползло к западу.

Бритоголового в комнате не было, Лиза лежала на своем спальнике и листала книжку.

— Что там? — спросил Андрей.

Девушка бросила на него изучающий взгляд — колебалась, стоит ли ответить нормально или пообижаться ещё.

— Не знаю, — ответила она гордо и отвернулась.

Пока поднимался, стало ясно, что отдохнул, да и боль в ране несколько уменьшилась. За окном все оказалось тихо-мирно — пустая улица, гаражи за ней, шелестящие на ветру листья.

Новая очередь прикатилась с севера, за ней последовало несколько одиночных выстрелов, и на этом все закончилось. Андрей подождал ещё некоторое время, а затем отправился на прогулку к санузлу — ранен ты или здоров, герой или злодей, а ходить в подобные места надо.

Вернувшись в комнату, обнаружил там, помимо Лизы, озабоченного Виктора Саныча в компании двух немолодых мужчин.

— Смотри-ка, бодрячком выглядишь, — сказал лидер коммуны. — Ты, наверное, слышал стрельбу?

Андрей кивнул.

— На наш патруль напали… — Виктор Саныч заколебался, — нет, не так… начали палить, чтобы привлечь внимание… На западе, там, где Кирпичная улица на проспект Буденного выходит… Парни не растерялись, дали жару, и те поспешно отступили, но кое-что оставили.

— И что? — спросил Андрей.

— А вот, — лидер коммуны поднял руку, и в ней обнаружился листок бумаги, исписанный крупным и четким почерком. — Послание. И адресовано оно, судя по всему, тебе.

— Мне? — вот тут Соловьев удивился.

Осторожно взял листок из руки Виктора Саныча, повернул так, чтобы можно было прочитать.

Сверху находилась отдельная строчка: «Тому, кто сумел обмануть нюхача», а под ней располагался основной текст: «Привет тебе, собрат по удаче. Предлагаю встретиться сегодня один на один в семь часов на перекрестке Первого Кирпичного переулка и Измайловского шоссе».

И подпись: «Наставник».

— Что там? — спросила Лиза, и Андрей отдал записку ей.

— Ну, что думаешь? — Виктор Саныч кашлянул, видно было, что он не может разобраться в ситуации, и это бывшему железнодорожнику совершенно не нравится. — Что значит обращение «собрат по удаче»? И зачем он хочет с тобой встречаться — собирается завербовать в свою банду?

— Это ловушка! Ни в коем случае не ходи! — выпалила Лиза. — Тебя убьют!

— Завербовать — вероятно, — сказал Андрей. — Он, этот Наставник, кое в чем такой же, как и я… катастрофа, похоже, наделила его особыми талантами… он не такой, как все… — Слова было подбирать мучительно трудно, он запинался, путался и понимал, что говорит не совсем то, что хочет и что надо.

— А что за таланты? — спросил Виктор Саныч. — Ты что, летать умеешь?

— Нет. Но я знаю, что могу доверять этому… человеку.

Похожих на себя людей по пути к Москве встречал не раз — Василия на повороте к Дзержинску, Игоря в маленьком поселке на трассе, Славу из Рязани — на границе Московской области.

К каждому из них с первого же мгновения испытывал полное доверие, ощущал некую близость, более сильную, чем кровная. И никогда «собратья по удаче» не оказывались врагами, не проявляли враждебности, и если и приходилось сражаться с ними, то рука об руку.

Все они были одержимы каким-то замыслом: один собирался безжалостно уничтожать монстров, другой шёл в теплые края, третий мечтал посетить родину предков.

Наставник принадлежал к той же породе, и Андрей понимал, что это не ловушка, что написавший послание человек не обманет и вправду придет на встречу один. Но ещё он хорошо осознавал, что у московского «героя» одержимость совсем иная, она граничит с безумием и опасна для окружающих.

— Ему? Тому, кто приказал распять «гориллу» и дурит людям головы? — возмутилась Лиза.

— Да, могу доверять, — повторил Андрей. — И на встречу пойду. Сколько времени?

— Шесть, — ответил Виктор Саныч, не глядя на часы.

Девушка нахмурилась, сжала кулаки.

— Да ты что, ты всерьез хочешь это сделать? — спросила она. — Нет, ты не можешь! Совать голову в пасть свихнувшемуся крокодилу — вот что это такое! Я запрещаю тебе… как врач!

— Иначе нельзя, — сказал Андрей. — Сколько идти до места встречи?

— Минут десять, — Виктор Саныч по-прежнему смотрел настороженно: подозревал, что гость из Нижнего, признавшийся в «родстве» с безумцем Наставником, может стакнуться с ним и предать коммуну. — Ну, ты, мил человек, волен делать все, что хочешь, да только мы одного тебя не отпустим. Несколько бойцов следом пойдут, скрытно, осторожно, поглядывать будут на тот случай, если подлый враг замыслит какую каверзу.

«Или на тот, если я затею предательство», — подумал Андрей.

В комнату вошел довольный, ухмыляющийся Илья, нахмурился при виде раскрасневшейся, возмущенной Лизы.

— Что за шум, а драки нет? — спросил он. — Или есть уже, а я не при делах?

— Но ты же ранен! — воскликнула девушка с отчаянием.

— Ничего, зарастет как на «собаке».

Дальше она спорить не стала, поняла, что бесполезно, но заявила, что отправится с группой прикрытия. Тут же вызвался и Илья, Виктор Саныч одобрил этот план, и через полчаса территорию детского сада покинула группа почти из десятка вооруженных бойцов.

Лидер коммуны и двое его помощников шагали впереди, следом двигались нижегородцы, а арьергард составляли ещё трое москвичей, так что гости были окружены со всех сторон.

— Вон зданьице хорошее, раньше там Росстат находился, а сейчас мы наблюдателя посадим, — сказал Виктор Саныч, когда из-за домов выползла серая офисная высотка. — Расположено как раз на перекрестке, обзор отличный, жаль, что в загашнике снайперской винтовки нет…

Андрею достался ещё один подозрительный взгляд.

Через пару сотен метров лидер коммуны остановил отряд и принялся раздавать указания:

— Так, Егорка, смертный прыщ, бери своих и двигай вправо, там за оградой должен быть служебный вход. Внутрь забирайтесь, только очень тихо, и ищите точку, откуда место встречи как на ладони.

— А вы не думаете, что там может быть враг? — мрачно спросила Лиза.

— Думаю, поэтому если на кого наткнетесь — немедленно назад, в ловушку мы не полезем и тебя не пустим. — Виктор Саныч огладил усы. — А наша диспозиция будет вот такая…

Они расположились на хозяйственном дворе маленькой игрушечной фабрики, ворота которой выходили как раз в Первый Кирпичный переулок. Стоило признать, что место для укрытия выбрано идеально: не слишком близко к точке встречи, дабы не попасться на глаза возможным наблюдателям врага, но и не особенно далеко, чтобы успеть на выручку в том случае, если дело примет нехороший оборот, а заодно такое, что позволяет держать под присмотром Илью и Лизу, дает гарантию против предательства.

— Я пошёл, — сказал Андрей, похлопав по плечу бритоголового и улыбнувшись девушке.

Та отвернулась.

— Давай, время без пяти, — и Виктор Саныч постучал по циферблату массивных «командирских» часов.

Рана у Андрея болела, но не очень сильно, повязка тоже не особенно мешала, и он надеялся, что успеет хотя бы залечь, если вместо партнера по переговорам его встретит автоматный огонь. Страха не испытывал, вопреки всему верил, что Наставник придет на переговоры и не устроит ловушки.

На пересечении Измайловского шоссе и Первого Кирпичного переулка его встретили пустота и тишина. Остановился рядом с киоском, увенчанным зелёной крышей, и тут же с севера, с той стороны, где находились храм и синее озеро, показался неспешно шагавший человек.

Подошёл ближе, стало ясно, что он высок и черноволос, наряжен в армейский камуфляж, а оружия не имеет вовсе.

— Вот и я, — сказал Наставник громко, добравшись до обочины шоссе.

Андрей двинулся ему навстречу.

Был предводитель фанатиков смугл и горбонос, тёмные глаза его смотрели жестко, а губы кривила то ли усмешка, то ли судорога. И ещё он несомненно принадлежал к тому же немногочисленному «племени», что и сам Соловьев, и погибший в Подмосковье Слава, и оставшийся в Нижнем Василий…

К тем, кто после катастрофы получил то ли странный дар, то ли проклятие.

Этот человек был для Андрея в чем-то ближе, чем Илья и Лиза, с которыми прошли не одну сотню километров, ближе, чем любой из погибших три недели назад родственников, в нём чувствовалось нечто очень знакомое, будто смотрелся в искаженное зеркало.

И ещё Наставник вызывал то гадливое ощущение, что возникает при виде бешеной собаки.

— Вот ты какой… — сказал он, продолжая ухмыляться. — Неудивительно, что у вас все так ловко вышло: одного убили, другого захватили, нюхача обманули, от погони ушли… Я знал, что ты придешь.

— Чего ты хочешь? — спросил Андрей.

— Я мог бы долго вещать про божественное откровение, что посетило меня… но это для дураков. — Наставник говорил с напором, голос его звучал резко, а глаза блестели. — Поэтому я скажу прямо: я желаю, чтобы ты присоединился ко мне. Вдвоем мы сможем навести порядок в этом подобии города… Или тебя устраивает то, как здесь идут дела сейчас?

Он имел привычку неожиданно менять тему беседы, и это сбивало с толку.

— Ты наверняка осуждаешь меня, — продолжил Наставник, не дав Андрею вставить и слова. — За то, что мы приносим жертвы, за то, что стреляем по всем, кто не с нами… Но поверь, это необходимо! Я дал людям цель и организацию, зажег в их сердцах огонь веры!

— Кровавой веры.

— Да, ну и что? — Наставник всплеснул руками. — Людям нужно во что-то верить, особенно в такие времена… Иначе их душу охватит хаос, и они не смогут выжить в этом новом мире! Присоединись ко мне, и мы уничтожим всю нечисть, — голос его задрожал от ненависти, — истребим всю погань, что лишь называется людьми, и станем править Москвой!

Андрей улыбнулся, пряча за улыбкой изумление — то ли катастрофа так повлияла на этого человека, то ли, наоборот, не смогла уничтожить бушующего в нём бешеного властолюбия, но Наставник отличался от остальных «героев», и цель, к которой он стремился, лежала не за горизонтом, а здесь, на окровавленных руинах бывшей столицы.

Увидев эту улыбку, предводитель фанатиков даже отступил на шаг, усмешка исчезла с его лица.

— Интересно, тебя не тянет странствовать? — спросил Андрей.

— Что? — неожиданно утеряв инициативу, Наставник растерялся. — Ты о чем? Но я понял твой ответ… Не хочешь быть мне другом — будешь врагом! Я вызываю тебя скрестить со мной оружие!

— В смысле?

— В Москве не может быть двух таких, как ты и я! — пафоса в голосе Наставника хватило бы на отряд американских проповедников. — Сегодня в восемь мы вдвоем войдем в Зал Испытаний, и обратно выйдет только один!

Илья тут непременно вспомнил бы фильм «Горец», где звучала похожая фраза, Андрей же просто спросил:

— А если я откажусь?

— Тогда мы всеми силами обрушимся на ту нечисть, что дала тебе убежище, — предводитель фанатиков заулыбался вновь, на этот раз — с нескрываемой злобой. — Нас больше, мои бойцы умелы и опытны, преданы мне, поэтому у вас нет шансов… А так у тебя хотя бы будет возможность убить меня.

Андрей помедлил немного, прежде чем ответить:

— Хорошо, я согласен. А что это за Зал Испытаний?

Мелькнула мысль, что они вернулись в древние времена, когда предводители на глазах у войска в личной схватке решали, на чьей стороне сегодня удача и кому благоволят боги, сходились либо пешими с мечами в руках, либо верхом ломали копья о щиты.

Из длинного ответа Наставника стало понятно — драться им предстоит в здании торгового центра «Семеновский», ныне столь же пустом и мертвом, как и большая часть Москвы, и что внутри состоялось два поединка, и оба раза «нечестивые свободолюбцы» нашли там гибель.

— Подумай, ещё не поздно присоединиться ко мне! — сказал предводитель фанатиков напоследок. — Когда я служил в спецназе ГРУ, я таких, как ты, ел по дюжине на завтрак, так что ты не победишь.

— Хм, надо же, я подумаю. — Андрей развернулся и зашагал обратно.

Он знал — в спину ему не выстрелят.

Обернулся, только вступив в переулок — на том месте, где недавно стоял Наставник, никого не было. Из приоткрытых ворот выступил Виктор Саныч с «АКСУ» в руках, спросил настороженно:

— Ну, что, договорились? Ворон ворону глаз не выклюет?

— Выклюет, — ответил Андрей. — Через час мы сойдемся с ним в поединке один на один.

Лидер коммуны вытаращил глаза и на некоторое время потерял дар речи.

— Да ты с ума сошел! — воскликнул он, придя в себя. — Давай отойдем с открытого места…

И они отступили во двор за воротами.

Андрей понимал, что его будут отговаривать от поединка, но не подозревал, какой мощи атаку ему придется выдержать — Илья ругался и крутил пальцем у виска, Лиза чуть ли не кричала, голос у неё дрожал от сдерживаемых слез, Виктор Саныч бубнил, что уж на этот раз враг точно проявит свою подлую натуру и устроит в «Семеновском» пару-тройку засад.

Соловьев выждал, пока у всех закончится дыхание, а затем просто сказал:

— Я дал слово и не могу отступить, а он не может нарушить своё.

— Да с чего ты взял?! — воскликнула Лиза и с женской непоследовательностью добавила: — Ты же ещё и ранен!

Второй «вал» оказался куда слабее — Илья замолчал, да и Виктор Саныч начал повторяться.

— Нет смысла тратить время на слова, — проговорил Андрей, нетерпеливым взмахом руки остановив лидера коммуны. — Надо захватить наши вещи. После того как я завалю того гада, мы сразу пойдём дальше.

— А его подельники, чо, так легко тебя выпустят? — усомнился Илья.

— Без лидера они мало чего стоят. Растеряются, а мы этим воспользуемся.

Судя по физиономии, бритоголовый убежден не был, но спорить дальше не стал.

Затем дело в руки взял Виктор Саныч, и его подчиненные забегали, как муравьи во время лесного пожара. Егор отправился к детскому саду за вещами нижегородцев, а четверо бойцов, разбитых на пары, — на разведку в сторону Семеновской площади.

— Проследим, чтобы они каку какую не сочинили! — заявил лидер коммуны, воинственно поглаживая усы. — А когда ты пойдешь с ним драться, прикроем на всякий случай!

Андрею осталось только поблагодарить.

Притащили рюкзаки, куда более тяжелые, чем вчера, и, заглянув в свой, Илья обнаружил там банки консервов.

— Это зачем? — спросил он.

— У нас магазинов под боком хватает, а что у вас впереди — неясно, — объяснил Виктор Саныч. — Вдруг там, на западе, сплошные развалины, а из мяса только чудовища, которых и жрать-то противно?

Лиза ещё раз осмотрела рану Андрея, признала, что та выглядит лучше, но заставила его проглотить пару таблеток. Он сам проверил автомат, разобрал «ПМ», подумал, не захватить ли с собой наган, который Илья тащил с самого Нижнего, но потом от этой мысли отказался.

Вернулись двое разведчиков, доложили, что вокруг Семеновской площади чисто, даже патрулей нет, и что остальные двое заняли позицию неподалеку от торгового центра.

— Пора выдвигаться, — сказал Виктор Саныч, глянув на часы.

Перебравшись через Измайловское шоссе, зашагали на запад, по тем местам, где сегодня утром вели бой с вояками Наставника. Мелькнула в проеме между домами школа с «секвойями», на миг открылась вывеска страховой компании, и они оказались на углу площади, больше похожей на сквер — деревья, дорожки между ними, отдельные здания.

— Дальше я пойду один, — Андрей повернулся к спутникам, снял с плеч рюкзак. — Если я проиграю, вы знаете, что делать…

На этот раз Лиза молча кивнула.

— Без базара, — проговорил очень серьезный Илья. — Я тогда землю жрать буду, но того кекса на куски покрошу. Давай иди и покажи, где у нас раком зимуют и кто самый крутой пацан в Москве.

Андрей улыбнулся и пошёл туда, где над дорогой нависала бежево-красная громада торгового центра.

Наставник ждал его на ступеньках, под красным плакатом с надписью «Место покупки изменить нельзя». Неподалеку из асфальта торчали два железных штыря, и на каждый было насажено по человеческому телу — одно с «калашом» в руках, другое — с помповым ружьем.

Похоже, тут гнили противники властолюбивого безумца.

— Ты пришёл! — возгласил Наставник. — Хотя иного я и не ждал! Ну, как, не передумал?

На этот раз он был с оружием — на плече висел «АКСУ», и кобура на поясе не пустовала, а с другой стороны от неё из ножен торчала шероховатая рукоять боевого ножа.

— Не болтай зря, — сказал Андрей. — Начнем?

В чёрных глазах блеснуло удивление, но самоуверенности в голосе Наставника не убавилось:

— Торопишься на тот свет? Хорошо, я тебя провожу. Заходи внутрь и готовься к битве, устраивай засаду, готовь ловушки, делай что хочешь! Через пять минут я последую за тобой! Из Зала Испытаний выйдет только один!

Андрей кивнул и направился к прозрачным дверям, что ранее открывались сами, а теперь навеки застыли в закрытом положении. Под ногами захрустело битое стекло, и он аккуратно пролез через пролом в одной из отодвигающихся створок.

Открылся первый этаж торгового центра — яркие вывески, магазинчики и мастерские, выброшенный в проход стол, на полу и потолке островки фиолетового мха толщиной сантиметров тридцать.

Самый простой вариант — засесть неподалеку от входа и встретить Наставника, когда он только сунется внутрь. Но предводитель фанатиков наверняка предусмотрел такое развитие событий, будет осторожен, а то и пустит в ход какую-нибудь хитрость, придуманную на такой случай.

Ведь он знает «Семеновский» куда лучше Андрея.

Значит, нужно вынудить врага побродить по огромному зданию, вызвать у него утомление и злость, рассеять внимание, да и самому оглядеться как следует, чтобы вступить в бой на подготовленной позиции.

Он двинулся в глубь торгового центра и, выйдя к поперечному проходу, увидел эскалаторы. В этот момент обернулся — у дверей никого не было, Наставник ждал на улице, держал паузу в пять минут.

Взбежав на второй этаж, Андрей едва не налетел на повешенную «собаку».

Крупная тварь с женской головой болталась в петле, человеческое лицо было искажено, запах мертвечины говорил о том, что «казнь» состоялась несколько дней назад.

— Вот уроды… — пробормотал он и поспешил дальше.

Успел забраться на третий этаж, когда снизу донесся одиночный выстрел — похоже, Наставник давал противнику знать, что «я иду искать». Суетиться не стал, спокойно добрался до кинотеатра и решил, что тут, несмотря на большую площадь, оставаться не стоит — нет путей отхода.

Стараясь двигаться тихо, прошел мимо лестниц и остановился у книжного магазина: из него хороший обзор в обе стороны, а высокие стеллажи позволяют укрываться, стоя в полный рост.

Расположился около полки с книжками по истории и стал ждать.

Снизу выстрелили ещё раз, затем что-то грохнуло — Наставник бродил по торговому центру, выискивая врага, наверняка злился, досадовал и тем самым тратил силы.

Прошло минут пятнадцать, и тут Андрей услышал шорох со стороны лестницы. Замер, стараясь даже не дышать, почти тут же шорох донесся вновь, превратился в медленные, крадущиеся шаги.

Приблизившись, они затихли — Наставник остановился у входа в книжный.

Неужели он обладал способностью чуять сородичей по «геройскому» цеху?

Андрею стало жарко, на лбу выступил пот, особенно наглая капля поползла вниз по переносице. Кожу защекотало, возникло желание потереть нос, а ещё лучше — сменить позу, сдвинуться в сторону.

Шаги раздались вновь, начали понемногу удаляться.

Соловьев поспешно обтер лицо и выглянул из-за стеллажа — рядом с магазином никого, но правее, напротив отсека, где торговали джинсами, виднелся силуэт в камуфляже.

Преодолеть несколько метров и нажать на спусковой крючок, целясь в спину…

Воплотить этот простой план в жизнь не удалось — Наставник оказался невероятно чутким и быстрым. Он развернулся одним проворным движением и начал стрелять ещё раньше Андрея — коридор наполнился визгом рикошетящих пуль, хрустом плиток пола, звоном разбитых лампочек.

Сам успел дать пару одиночных и проскочил дальше, к лестнице.

Понесся вниз, прыгая через две ступеньки, а в спину полетел исполненный злого веселья крик:

— Бегай-бегай! От смерти не убежишь!

В этот раз Андрей не стал мудрить — укрылся за прилавком ближайшего магазина, торговавшего всякими женскими штучками, а когда Наставник показался на лестнице, открыл огонь. Предводитель фанатиков вынужден был отступить, а затем сверху прилетела граната.

Андрей бросился ничком на пол.

Громыхнуло так, что ушам стало больно, зачмокали впивавшиеся в стены осколки, а он уже вскочил, готовясь встретить врага. Но тот не появился, ничем не дал о себе знать, словно растворился в воздухе или решил вздремнуть минут пятнадцать.

Андрей выбрался из убежища и заторопился ещё ниже, на первый этаж.

Оказавшись там, выбрал в качестве укрытия церковную лавку — крошечную, открытую со всех сторон. Никому, а особенно профессионалу из спецназа ГРУ, в голову не придет, что здесь можно устроить засаду.

На этот раз пришлось ждать ещё дольше — почти полчаса.

Наставник явился со стороны эскалаторов, двигаясь неспешно и мурлыча себе под нос.

— Прячься-прячься, — сказал он, остановившись неподалеку, как будто знал, где именно укрывается Андрей, — я все равно тебя найду и прикончу… Не сомневайся, мой друг.

Солнце уже зашло, на улице темнело, и в помещениях «Семеновского» тоже сгущался сумрак. Там, где раньше ярко горели лампы и толпились люди, теперь властвовали тени и запах пыли.

Наставник покрутился рядом, и Андрей уверился, что у того действительно есть некое чутьё, помогающее ощущать сородичей, но скорее всего не осознаваемое до конца, и предводитель фанатиков не может пользоваться им так же уверенно, как слухом или зрением.

Дождавшись, пока враг отойдет чуть в сторону, он выполз на пятачок между церковной лавкой и компьютерным магазинчиком. Вытащил из кармана разгрузки коробку спичек и швырнул её через проход, под вывеску, извещавшую, что здесь продаются подарки.

Шаги Наставника затихли.

Андрей лежал, тесно прижимаясь к полу, держа «калаш» наготове — весь расчет был на то, что враг захочет проверить, откуда донесся звук, и двинется в направлении, откуда тот пришёл.

Шаги зазвучали вновь, начали приближаться.

Наставник появился в проходе и обнаружил Андрея на мгновение позже, чем тот увидел его. Даже в полумраке было видно, как лицо предводителя фанатиков исказилось, как он повел автомат в сторону и вниз, изо всех сил стараясь успеть, опередить ненавистного врага…

Андрей нажал на спусковой крючок.

«Калаш» затрясся в руках, словно попытался вырваться, грохочущий звук раскатился по коридорам. Наставника, получившего с дюжину пуль в горло и грудь, отшвырнуло назад, и он упал так тяжело, словно весил не меньше центнера, брякнулся выпавший «АКСУ».

Андрей вскочил, ощущая, как бешено колотится сердце, медленно пошёл к поверженному врагу.

— Тыы… — просипел тот, дергая конечностями.

Невозможно остаться живым и в сознании после такого количества пулевых ранений, но Наставник пытался двигаться и говорить, хотя получалось у него отвратительно!

— Ты… — поднялась голова, стало видно забрызганное кровью лицо, шрам на щеке, горящие, выпученные глаза и застывшее в них недоумение, огромное, как океан. — Как?

— А вот так, — ответил Андрей, вынимая пистолет. — Прощай.

«ПМ» сухо хлопнул, в центре лба Наставника появилась красная дырочка, и голова того со стуком упала на пол. Сильное тело охватила короткая судорога, и вокруг трупа, да, уже трупа, начало расползаться пятно крови.

Когда Андрей вышел на крыльцо «Семеновского», на плечах у него было два автомата, в карманах разгрузки прибавилось гранат, а помимо старого «ПМ» при себе имелась ещё и «Беретта М-70». Где её добыл Наставник, осталось только гадать, но пистолет находился в хорошем состоянии и с полной обоймой.

Закат ещё не погас до конца, над городом висела половинка луны.

Только благодаря этому заметил движение у памятника солдатам Петра Первого через улицу и справа, на автостоянке. Не тратя время на раздумья, присел, и длинная очередь прошла над головой, вышибла ещё несколько кусков стекла из двери.

— Не беги, трус! Вернись и сражайся! — крикнули от павильонов.

Вояки Наставника решили, что соперник их лидера просто-напросто удрал из Зала Испытаний. Мысль о том, что Андрей вышел с победой, не смогла вместиться в забитые религиозной чепухой головы.

Вторая очередь прошла рядом, в ступеньках появился ряд выщебин, полетели осколки. Он выругался и поспешно двинулся обратно в «Семеновский» — чтобы вооруженные фанатики поверили в то, что кажется им невозможным, придется предъявить неоспоримое доказательство.

Пока волочил к выходу труп Наставника, весь перепачкался в крови.

Едва показался на крыльце, со стороны памятника донесся сдавленный вскрик — оттуда рассмотрели, что за груз у Андрея в руках. От автостоянки же вновь начали палить, но как-то неуверенно и совсем неточно — словно руки у стрелков дрожали, а в глазах мутилось.

— Что, и этого вам мало?! — крикнул Соловьев, бросая тело на асфальт.

Словно в ответ загрохотали автоматы, пули полетели слева, из-за похожего на шайбу здания и со стороны кинотеатра «Родина», и нацелены они были вовсе не в Андрея. Несколько людей, пригнувшись, побежали прочь из-за памятника, с автостоянки начали отвечать, но недружно, вразнобой.

Виктор Саныч выполнял своё обещание «прикрыть», а вот вояки Наставника, оставшиеся без лидера, растерялись. Воспользовавшись тем, что о нём забыли, он отступил за угол «Семеновского» и только через десяток метров, под защитой здания, перебежал дорогу.

— Эй, шеф, мы тут! — донесся крик со стороны шайбообразного сооружения.

Андрей повернул в ту сторону.

Илья встретил его широкой улыбкой и поднятыми большими пальцами на обеих руках, Лиза бросила мимолетный взгляд и отвернулась. Виктор Саныч одобрительно закряхтел, а когда заговорил, то в голосе его прозвучали виноватые нотки:

— Ешкин кот, я в тебе до последнего сомневался… Думал, что ты либо стакнешься с этим гадом, либо не одолеешь его!

— Я и сам сомневался, — сказал Андрей. — Но ошибся.

— А я нет! — бухнул Илья. — Всякие фраеры гребаные против тебя шансов не имеют! А как пахан у них сдох, шестерки вовсе воевать разучились, вон, разбегаются как тараканы!

Перестрелка к этому времени закончилась — укрывавшиеся на автостоянке вояки Наставника предпочли отступить, те, что были за памятником, удрали давно, и в окрестностях «Семеновского» стало тихо.

— Может, все же останетесь? — спросил Виктор Саныч.

— Нет, надо идти, — покачал головой Андрей. — Пока они растеряны, пока нового лидера не выбрали…

Он четко знал, что должен двигаться дальше, что и так слишком много времени провел на одном месте. В сердце жила совершенно нерациональная надежда, что где-то там, впереди, ждет нечто чудесное… а может, и вправду есть страны, где все так же, как раньше, где продолжается обычная жизнь?

— Ну, как хотите, — и Виктор Саныч развел руками.

Подошёл Егор, как всегда улыбающийся, сказал гордо:

— Двоих завалил, серьезно! Одного в самом начале, а другого вот только что, когда они удирать начали.

— И ещё завалишь, — Андрей взял у Ильи рюкзак, повесил на спину. — Лучше быстрее, пока они не очухались, ударьте по ним… Не позднее чем завтра, а то новый Наставник появится.

— Сделаем, не сомневайтесь, — уверил Виктор Саныч, а Егор воскликнул расстроенно:

— Уходите, твою дивизию? Эх, жалко… Ну, если ещё будете в наших краях…

— Обязательно зайдем. — Андрей пожал протянутую ему руку, затем получил хлопок по плечу от Виктора Саныча.

— Чтоб не пропали там! — заявил лидер коммуны. — Все, удачи! Топайте! А мы пойдём, трупы осмотрим, оружие они вроде утащить не забыли… Егорка, смертный прыщ, что замер? Вперёд!

— Пошли, — решительно сказала Лиза. — Надо двигаться, пока не совсем темно.

И они зашагали на запад, через перекресток, мимо кинотеатра и высотного офисного комплекса с надписью «Соколиная Гора» над входом. Прошли ещё одну пирамиду с распятой «гориллой», на этот раз мертвой, и мертвой давно, и девушка вздрогнула, хотя сумрак не позволял увидеть детали.

Справа остался спрятанный за забором офис какого-то банка, слева — очередной торговый центр, на этот раз длинный и узкий, словно кишка, улица повернула и влилась в более широкую.

В этот момент тёмное небо на юго-западе разорвала лиловая зарница, потом ещё одна, более яркая.

— Это чо там, гроза, в натуре? — спросил Илья.

— Вряд ли, грома не слыхать, — ответил Андрей. — В той стороне вроде бы Кремль…

— Ты все ещё хочешь туда? — осведомилась Лиза.

— Конечно.

Слева к трассе подступили «джунгли», темная неровная стена, от которой веяло прохладой и запахом зелени. Впереди, метрах в тридцати, открылась трещина, из неё поднялись несколько длинных огненных языков, так что мрак в испуге отступил, на мгновение стало светло.

Дальше шагали осторожнее, посматривали под ноги.

Зарницы продолжали вспыхивать — порой еле заметные, словно призрачные, а иногда мощные, как настоящие молнии. «Джунгли» жили своей жизнью, в них что-то хрустело, чавкало, храпело, порой ветки начинали трястись, листья с шуршанием ложились на асфальт.

За правой обочиной тянулись развалины, пустынные и безмолвные.

Вышли к перекрестку, на котором уцелел девятиэтажный кирпичный дом, и в этот момент Андрей почувствовал, как что-то вокруг изменилось. Сначала не понял, закрутил головой и лишь потом сообразил, что исчезла гнетущая, давящая тишина, царившая во владениях Наставника.

— Ну, вот, вроде как легче дышать… — удивленно сказала Лиза.

— Досюда они все «зачистили», — Андрей повел плечами под лямками, разминая мышцы.

На крыше магазина, что размещался в пристройке к уцелевшему дому, кто-то зашевелился. Сверкнули жёлтые огоньки, тощая фигурка с кошачьим проворством засеменила прочь.

— О-ха-ха! «Желтоглазый»! — воскликнул Илья. — Опять слежка?

— Нет, не думаю, — сказал Андрей.

Вторая тварь того же вида перебежала им дорогу, а вскоре «джунгли» закончились. По левую руку открылись рекламные щиты на столбах, киоски и здание с вывеской «Торговый центр «Петров мост».

— О, вот и «Гавндональдс», — проговорил бритоголовый, увидев знакомую жёлтую букву «М». — Одним хорош этот новый мир, что в нём нет кока-колы, гамбургеров и картошки фри…

— Что ж в этом хорошего? — Андрей делано удивился. — Можно было бы чудовищ травить.

Открылся круглый павильон метро «Электрозаводская» и рядом с ним — торчащая из асфальта пирамида высотой метров десять, с острыми гранями, будто светящаяся изнутри.

Из-за неё выступил громоздкий силуэт и медленно, с чавкающими звуками пошёл в сторону «джунглей». Андрей повел было стволом в его сторону, но узнал «великана» вроде того, какого видели на проспекте Буденного — безголовый, будто сплетен из корней и побегов, из тела торчат белесые щупальца.

Подобные твари людьми, похоже, не интересовались вообще.

— Какой здоровый кабан, — сказал Илья, завистливо глядя вслед порождению «джунглей». — Как думаете, он тоже раньше, типа, человеком был? Или сам по себе появился?

— Догони и спроси, — предложила Лиза. — Вдруг ответит?

Пирамиду обошли стороной, а ещё метров через шестьдесят услышали знакомый стрекочущий звук. Мигом позже на заборе, что потянулся за правой обочиной, появились сразу три «лягушки», лунный свет заблестел на слизистой коже, отразился в огромных глазах.

Соскочив наземь, твари устремились к людям.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — радостно воскликнул Илья, нажимая на спусковой крючок.

Не отстали от него и соратники, и первая «лягушка» с визгом покатилась по асфальту. Вторая попыталась свернуть, но ей это помогло так же, как собаке — велосипед, шлепнулась мордой вниз, третья сделала невероятной длины прыжок и оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Андрей хладнокровно расстрелял её в упор.

Что заставило его обернуться — сам не понял, то ли чутьё на опасность, то ли краем уха поймал шорох. Но, увидев на другой стороне улицы, в тени двухэтажного, увешанного рекламными плакатами дома большеголовый силуэт, мгновенно шлепнулся наземь. Рана напомнила о себе, занемел ушибленный локоть, рюкзак шарахнул по спине с такой силой, что едва не переломил позвоночник.

Но это было мелочью по сравнению с возможными неприятностями: попади слюна «плевуна» на лицо, и все, в лучшем случае ты выведен из боя, а в худшем — из жизни.

Но эта тварь оказалась не особенно меткой — ком слизи прошел выше, шлепнулся в стену. Второй ударил в рюкзак Ильи и повис на нём, а тут уж и Андрей смог ответить — дал неприцельную очередь, чтобы пугнуть врага.

Тот метнулся в сторону, но на крыше дома объявился второй, харкнул навесом, точно миномет.

— Ничего себе! — воскликнула Лиза, отскакивая в сторону.

Андрей наконец-то попал в первого «плевуна», и тот захромал, едва не свалился. Пришлось перекатываться в сторону, чтобы не угодить под «выстрел» второго, укрывшегося на обратном скате крыши.

Ядовитая ляпня возникла метром левее, полетели брызги, и также упавший Илья едва успел заслониться.

— Вот мразь! — пропыхтел он. — Как с ним будем справляться? Обходить?

— Зачем? — Андрей вытащил гранату. — Прикрывайте меня, по сторонам смотрите.

Похоже, им «повезло» забрести в район, где разнообразные твари кишмя кишели, так что не удивительно, если на шум явится ещё кто-нибудь голодный, уродливый и свирепый.

«Плевун» харкнул ещё раз, и тут Соловьев вскочил на ноги, побежал через дорогу. Брошенная граната улетела вверх, а он вновь упал, прикрыв голову, — ещё свалится что-нибудь тяжелое.

Прозвучал взрыв, к темным небесам взлетел истошный взвизг.

— Ну, чисто поросёнок, — сказал Илья.

— Жаль, что не пожаришь. — Андрей поднялся. — Что…

Он осекся — с той стороны, куда шли, в их направлении бесшумно и стремительно двигались несколько мохнатых волкоподобных тварей, и в голове каждой горел алым огнём единственный глаз.

Лиза тоже заметила их, затарахтел её автомат.

«Четверорукие», перемещаясь мягкими скачками, прыснули в стороны, чтобы обойти людей с флангов.

— Отходим! — приказал Андрей. — Вон там ещё тащатся!

В той стороне, где, если верить карте, находился Электрозаводский мост, мелькали чёрные фигуры, а сражаться с большой стаей ночью, да ещё на открытом месте — верное самоубийство. Луна потихоньку укатывалась к горизонту, скоро зайдет, и тогда станет по-настоящему темно.

Короткой очередью срезал самого шустрого «четверорукого», второй, получивший пулю от Лизы, обиженно рыкнул.

— Подходи, гады, всех положу! — рявкнул Илья, должно быть, вообразив себя героем на пути вражеских полчищ.

Но тут твари учуяли мертвых «лягушек» и мигом забыли о людях — бросились к трупам и принялись обгладывать их, огрызаясь и повизгивая. Подошедшие немного позже занялись тем «плевуном», что лежал на шоссе, и возникли два рычащих, колеблющихся, мохнатых клубка.

— Может, по гранате на каждый? — предложила Лиза.

— Нет, не стоит, отходим дальше. — Андрей шагал последним, и отступали они до тех пор, пока вновь не оказались рядом с метро. — Надо поискать спокойное место и переждать до утра… Из владений Наставника мы ушли, днем тварей будет поменьше, тогда и попробуем пройти.

— Да, а откуда тут «лягушки»? — Илья озадаченно потёр лоб.

— Яуза впереди. Все, пошли.

Для того чтобы убраться с глаз «четвероруких», свернули в уходящий на север переулок. Когда оказались рядом с двухэтажным домом старой, ещё дореволюционной, постройки, Андрей остановился.

— Попробуем тут, — сказал он.

В подъезде, дверь которого была открыта, пахло кошками и сырым деревом, а половицы нещадно скрипели. Фонарик, коим не пользовались несколько дней, светил слабо, похоже, садились батарейки, круг света скользил по обшарпанным стенам, неровному потолку.

Вышибли дверь с загадочной табличкой «Барклэнд-Групп», и за ней оказался банальный офис.

— Ну, вот, тут и заночуем… — проговорил Андрей, снимая с плеч рюкзак. — Я дежурю первым.

Ждал, что Лиза будет возражать, вспомнит про рану, но девушка промолчала.

Через пять минут в комнате стало тихо, а затем Илья начал потихоньку похрапывать. Издалека донесся раздраженный визг, сменившийся рычанием, — «четверорукие» все ещё делили жратву.

Андрей расположился у окна, чтобы просматривать подходы к дому.

Луна ушла, в зенит вскарабкался «Сатурн» — шарик с кольцами, появившийся через несколько дней после катастрофы. Что это такое и откуда взялось, выяснить не пытались, да и возможностей для этого не было — вокруг хватало куда более опасных «новинок», и приходилось разбираться с ними.

Около четырёх Андрей поднял себе на смену Илью и улегся.

Едва успел закрыть глаза, как из-за окна донесся негромкий шлепок, словно упала мокрая тряпка.

— Чо за ботва? — вполголоса пробормотал бритоголовый.

Андрей потянулся к автомату, но продолжения не последовало, и он провалился в сон. Но в следующее мгновение был вынужден из него вынырнуть, поскольку рядом что-то грохнуло.

Помещение заливал призрачный свет раннего утра, а стоявший в дверном проеме Илья держал за ухо тощего и бледного мальчишку. По искаженному лицу было видно, что тому больно, но пацан терпел, не издавал ни звука.

— Рик? — узнал Андрей. — Откуда он?

— Да на улице шум был, — объяснил бритоголовый. — Я думал, что твари какие, стрелять приготовился… А он под самой стенкой проскочил и в подъезд… Ну, там я его увидел, и повезло, что узнал!

Если бы не узнал, встретил бы пулей, вот и весь разговор.

— Ради бога, отпусти его! — воскликнула проснувшаяся Лиза. — Откуда он взялся?

Илья разжал пальцы, и мальчишка осторожно тронул покрасневшее ухо, недовольно зашипел.

— И я бы хотел это знать, — сказал Андрей. — Да только он не ответит.

— Да удрал, откуда ещё? — Илья усмехнулся. — Тот ещё шкет, шустрый.

— Не бойся, мой хороший, — засюсюкала Лиза, выбираясь из спальника. — Ты, наверное, голодный?

Нормальная женская реакция — для начала приголубить и накормить ребенка.

— Похоже, что удрал. — Андрей зевнул, похлопал себя по открытому рту. — Но как только нас нашёл?..

В том, что не совсем нормальный мальчишка сбежал из коммуны, не было ничего странного, но вот то, что он не просто догадался, куда пошли нижегородцы, а сумел отыскать их, выглядело странным.

И Андрею, честно говоря, это очень не нравилось.

— Рано ещё, можно спать и спать, — сказал он. — Дайте ему одеяло, а завтра отведем обратно…

На этот раз заснул под реплики Лизы, хлопотавшей вокруг Рика, а проснулся самостоятельно, просто оттого, что организм решил — хватит запасать энергию, настала пора её тратить.

Илья так же сидел у окна, на улице было совсем светло, мальчишка посапывал у стены.

— Проснулся? — спросил бритоголовый. — Я уж думал сам вас будить.

— Так буди, — Андрей потянулся. — А я прогуляюсь пока…

Когда вернулся, Лиза была уже на ногах, а Рик тер кулаком глаза и сонно моргал. Позавтракали и собрались быстро, вскоре выбрались из дома, зашагали обратно к метро.

— Слушай, может, не будем его возвращать? — спросила девушка без привычного напора.

— Тебе не с кем нянчиться? — Андрей повернул голову и посмотрел на Лизу в упор. — Ты должна понимать, что мальчишке лучше и безопаснее будет там, в коммуне. Мы не знаем, что лежит впереди, что ждет нас завтра или послезавтра. Если потащим с собой — погубим и его, и нас.

— Ну да, я понимаю… — Она отвела глаза. — Но так не хочется… Может быть… нет?

— Нет.

Когда вышли к «Электрозаводской», выяснилось, что твари, разгуливавшие тут ночью, сгинули. Осталась только пирамида, поблекнувшая при дневном свете, но такая же мрачно-загадочная.

Обратную дорогу до Семеновской площади проделали быстро, никто не загородил им дорогу, не попытался напасть. Показался торговый центр, служивший вчера Залом Испытаний, выставленные на всеобщее обозрение трупы неудачливых соперников Наставника, и тут Рик неожиданно остановился и заворчал.

— Что такое? — забеспокоилась Лиза.

— Он… — договорить Илья не смог.

Земля дрогнула, в центре перекрестка из асфальта беззвучно вырос темный вихрь. Ударил в стороны холодный ветер, чёрная колонна высотой с хорошее дерево заколебалась, и у её основания начал трескаться асфальт.

Ближайшую машину, стоявший у обочины чёрный «Рено Логан», подхватило и отшвырнуло. Она с грохотом врезалась в застывший напротив остановки трамвай, посыпались выбитые стекла. «Газель»-фургон, куда более тяжёлая, наклонилась и легла на бок, её медленно потащило прочь.

Андрей отступил на шаг, затем ещё на один, вместе с ним попятились и остальные.

— Что это? — закричала Лиза.

Вихрь увеличился скачком, из его клокочущего чрева ударила фиолетовая молния. Поразила фонарный столб, и тот согнулся с жутким скрежетом, перекрывшим даже вой урагана.

Вторая шарахнула вверх, небеса откликнулись недовольным рокотом.

Уже две машины полетели по воздуху, словно тарелки во время семейной сцены, одна в направлении станции метро, другая прямиком в Андрея. Он метнулся прочь, и тут из глубин памяти всплыла яркая, очень живая картинка: вихрь в центре площади, трескается асфальт, летят машины, из черного ствола бьют длинные фиолетовые молнии…

Он видел это, и совсем недавно!

«Волга Сайбер» с грохотом и лязгом ударилась об асфальт, одна шина лопнула, покатились какие-то железяки.

— Твою мать! — рявкнул Илья, и тут разряд цвета листьев сирени прошел над его головой.

Сжег бы волосы, если бы они были.

Они отступали, пятились, а вихрь медленно перемещался следом, раскачивался, расшвыривал попадавшиеся по дороге автомобили и в этот момент очень напоминал громадного монстра.

— Давай в сторону! — закричал Андрей и замахал рукой, понимая, что спутники его вряд ли слышат.

Перебежать через дорогу в сторону кинотеатра, убраться с траектории черного чудовища. А если оно поползет следом — добавить скорости, перейти на бег, ведь не может же подобная штуковина ускоряться по собственному желанию да ещё нацеливаться на людей…

Но едва сделал пару шагов, как асфальт впереди разошелся темным безгубым ртом и из того повалил дым. Сразу за первой трещиной открылась вторая, немного шире, за ней третья, перегораживая дорогу с надежностью ряда колючей проволоки под высоким напряжением.

Андрей отскочил назад и тут же вынужден был уклоняться — рядом с виском просвистел кусок асфальта размером с ладонь. Вихрь разломал дорожное покрытие и теперь расшвыривал его обломки, так что стук стоял, как во время града, «камешки» разного размера падали повсюду.

Рев оглушал, чёрный столб наступал, струи воздуха хлестали по лицу, трепали одежду.

— Ядреная задница, — пробормотал Андрей.

Он вспомнил, где видел подобное — в галлюцинации, что посетила его рядом с синим озером в Подмосковье. Тогда возникло четкое ощущение, что уловил картинки из будущего, и сейчас оно подтвердилось, да вот только Соловьев был бы рад, окажись все это обыкновенным бредом.

Отбежали ещё на десяток метров.

Кинотеатр остался в стороне, они оказались между банком и магазином «Семеновский пассаж», а вихрь продолжал наступать, молнии хлестали подобно щупальцам, под их ударами плавился асфальт на тротуарах, на траве газона оставались чёрные полосы.

— Придется возвращаться! — крикнул Андрей. — Пойдём другой улицей, по границе «джунглей»!

Отошли метров на пятьдесят от вихря, и только после этого появилась возможность нормально разговаривать. Увидели впереди зелёную стену чащи, но едва повернули к ней, как верхушки деревьев начали конвульсивно подергиваться и в воздух взмыли десятки «семян одуванчика».

— Этого ещё не хватало! — досадливо рявкнул Илья, потирая оцарапанную щёку. — Сначала торнадо, как в том американском кино с двумя чуваками и одним негром… а теперь ещё и они?

Рванувшееся навстречу «семечко» расстреляли из автомата, но затем пришлось отступить, поскольку ветер подул в их сторону. Вскоре оказались рядом с «Электрозаводской», вихрь остался бушевать за домами, из-за них торчала его чёрная размытая верхушка.

— Ничего себе день начинается, весело, — сказал Андрей, вытирая с лица пот. — Придется выждать немного.

Они провели на одном месте сорок минут, но плюющийся молниями торнадо за это время не исчез, все так же продолжал буйствовать и грохотать, хотя вроде бы не приблизился. «Семян одуванчика» на прилегающей к «джунглям» улочке стало даже больше, ветер стих, и они десятками кружились на одном месте, поднимаясь и опускаясь.

Сунулись на север, но наткнулись на исчерканную канавами с белой жидкостью полосу труднопроходимых развалин.

— Разлюли моя малина, — сказал Илья, когда они в очередной раз забрели в тупик. — Может, ну его, действительно, возьмём пацана с собой и не будем права качать?

— Не хочется мне этого делать, — признался Андрей.

— Но почему? — воскликнула Лиза. — Он спокойный и послушный, хлопот не доставляет, ведет себя тихо!

«Это пока», — очень хотелось сказать ему, но он предпочел промолчать.

Кроме невнятных подозрений и странностей мальчишки, нет никаких аргументов против, а высказывать их рано, если Рик и в самом деле не просто маленький сирота, то он насторожится и более не выдаст себя.

— Ладно, — мрачно проговорил Андрей, — пойдет с нами, но при первом же удобном случае его оставим.

— Ура! — Лиза заулыбалась, а в тёмных глазах пацана блеснуло удовлетворение.

Из развалин выбрались обратно к «Электрозаводской» и мимо неё, в обход пирамиды, зашагали на запад. Прошли то место, где вчера сражались с «лягушками» и «плевунами», а сейчас не осталось даже костей, и начали подниматься на Электрозаводский мост.

С его перил свисали зеленые бороды «плюща», раскачивались и пошевеливались, хотя ветра так и не было. Проезжую часть и тротуары занимали пятнистые серо-красные грибы высотой по пояс человеку, их глянцевые шляпки, похожие на спины огромных черепах, блестели на солнце.

Проходы тут имелись, но очень узкие, а прикоснуться к такому «мухомору» означало крепко прилипнуть.

— Вот это задница, — сказал Илья, и Андрей вынужден был признать, что это именно задница.

Левее виднелся железнодорожный мост, но посредине него темнел широкий пролом, торчали оборванные, как нити, рельсы. Справа над Яузой нависал горбатый пешеходный мостик, но подходы к нему перекрывало синее озеро, отгрызшее кусок набережной и уничтожившее часть желтовато-серой высотки.

А на другом берегу наблюдалось движение — уродливые фигуры прыгали в реку и выбирались из неё, ловко карабкаясь по отвесным стенкам. На людей «лягушки» внимания не обращали, но скорее всего потому, что пока их не заметили. Доносились противные стрекочущие голоса, негромкий плеск, в воде скользили лоснящиеся тела, высовывались головы.

— Тут не пройти и вплавь не перебраться, — сказал Андрей и полез в наружный карман рюкзака за картой.

Изучение её бодрости не прибавило — ближайший мост находился метрах в пятистах севернее, но идти к нему предстояло мимо того же синего озера, с востока к которому подбирались развалины, по каким пытались двигаться сегодня; километром южнее лежала другая переправа, но неоткуда было узнать, что их ждет на пути к ней и в порядке ли она сама.

— Пойдём туда, — предложила Лиза. — Не такой большой крюк.

— Можно попробовать. — Андрей свернул карту и убрал на место.

Довольно быстро стало понятно, что южным мостом воспользоваться не получится — не прошли и трети расстояния до него, как уткнулись в доходившие до Яузы «джунгли». Взгляд через заграждение позволил убедиться, что и тут есть «лягушки», пусть и не так много, как севернее.

— Это чо, мы в ловушке? — растерянно спросил Илья, почесывая макушку.

— Ну, не совсем… — проговорила Лиза. — Можно вернуться, подождать, пока вихрь исчезнет или «семена» унесет, возвратиться к «Семеновскому», и оттуда дать большого крюку в любую сторону.

— Туда нас не выпустят, я уверен, — покачал головой Андрей.

Он испытывал чувство злобного бессилия, ощущение, что он всего лишь фигурка на исполинской доске, пешка в руках могущественного игрока, способного повелевать событиями. Четверке путешественников закрывали дорогу во все стороны, направляли туда, куда он меньше всего хотел соваться.

Вскоре после выхода из Нижнего Андрей заподозрил, что их путешествие — часть грандиозного спектакля, сюжетная линия сценария, написанного кем-то очень хитрым. Тогда он принялся бороться с этим сценарием, и в один момент возникло ощущение, что сумел победить, вырваться из него.

И вот теперь зазнавшегося актера, исполнителя роли «героя», ставили на место.

— Кто? Почему? — удивилась Лиза.

У неё подобных ощущений не было, да и возле синих озер девушка ничего особенного не видела.

— На оба вопроса ответить не могу, — сказал Андрей. — Но если мы хотим пройти к центру города, у нас остался только один путь.

Илья нахмурился:

— Это какой?

— Через туннели метро.

— Ой! — воскликнула Лиза и отступила на шаг, прижав ладони ко рту, глаза бритоголового расширились, и спокойным остался только Рик, хотя, возможно, он просто не понял, о чем идёт речь. — Это под землю, туда, где темно?

— Именно туда… — Андрей обернулся, одиночным выстрелом сбил влезшую на ограду «лягушку».

Снизу долетел плеск, его сменил гневный стрекот.

Головы уже двух тварей показались над краем закованного в бетон берега, ещё одна перескочила невысокий заборчик с ходу. Заработала полноценный свинцовый «привет» от Ильи, но не остановилась, а двинулась на людей, широко расставив лапы и открыв пасть.

На то, чтобы отбить эту атаку, времени потратили немного, но снизу опять донесся плеск.

— Уходим, — сказал Андрей. — А то соберутся со всей реки, патронов не хватит.

Двинулись обратно на север и, пока добрались до Электрозаводского моста, ещё дважды пускали в ход оружие. Уже у поворота к метро пришлось иметь дело, помимо «лягушек», ещё и с «плевунами», и тут даже залегли на какое-то время, угодив под настоящий обстрел.

— Ну, что, убедились? — поинтересовался Соловьев, когда уцелевшие твари убрались прочь.

— Да, сунемся туда — ног не унесем, — голос Ильи прозвучал мрачно. — А что внизу?

— Может, там ещё хуже? — Лизе, судя по выражению лица, очень не хотелось лезть под землю.

— Вероятно, — Андрей пожал плечами. — Но другой вариант — ждать у моря погоды.

Сам понимал, что это вовсе не вариант, что им не дадут спокойно выждать, пока вихрь потеряет силу или ветер унесет «семена» — со всех сторон полезут монстры или случится что-то ещё.

— Не, не тема, — решительно сказал Илья. — Надо двигаться, сидеть в толчке будем.

— Ладно, годится, — согласилась Лиза, а мнения Рика никто и не спросил — понятно, что не ответит.

Около метро, по московскому обыкновению, было полно киосков со всякой всячиной, и Андрей первым делом отыскал тот, где продавали электротовары. Немного повозились, выбивая дверь, а когда петли хрустнули и вылетели из косяка, изнутри хлынул густой смрад.

В крошечном павильончике лежал непонятно как попавший туда труп «собаки», частью обглоданный и сгнивший, на удивление хорошо сохранилось лицо, детское, обиженно нахмуренное.

Стараясь не прикасаться к останкам, выгребли из киоска фонарики и запасы батареек, рассовали по карманам.

— Готовы? — спросил Андрей и, получив в ответ три кивка, зашагал ко входу в метро.

В шайбообразном строении их встретил слабый запах тления, а вскоре обнаружился его источник — женское тело у стены. Глянув в сторону касс, Андрей поморщился — за одним из окошек виднелась словно даже и не мертвая кассирша, просидевшая на одном месте больше двадцати дней.

Вступив на эскалатор, он включил фонарик и обнаружил, что с потолка уходящего вниз туннеля свешиваются белесые плети, похожие на корни, а с некоторых ещё и течёт.

Ребристые ступеньки и поручни блестели от влаги, долетало негромкое «кап-кап».

— Ну и гадость, — сказала Лиза брезгливо. — И нам туда идти?

— Лучше уж туда, чем в «джунгли», — пробормотал Андрей, вспоминая, как они с Ильей однажды попытались прорваться через сплошную стену зарослей. — Держите дистанцию.

Идти в затылок опасно, так легче угодить в ловушку или попасть под обстрел.

Он вступил на эскалатор первым, под подошвой звучно чмокнуло, следом почти бесшумно двинулся Рик. Лиза не отпустила мальчишку далеко, замыкающим оказался Илья, и лучи уже трёх фонариков зашарили по стенам, попытались рассеять клубившуюся впереди тьму.

Не одолели и десятка метров, как недра напомнили о себе — снизу прикатилась вибрация, плети под потолком закачались, с них потекло гуще. Одна из капель упала Андрею на рукав, но не прожгла, так и осталась лежать, не впитываясь и не испаряясь, точно осколок стекла.

По запаху это была обыкновенная вода, но трогать её не стал, поспешно стряхнул.

Вслед за вибрацией пришёл гул, размеренный и мощный, прокатился по туннелю и исчез.

— Нет, ни за какие бабосы я не хочу встречаться с тем, что такой шум производит, — нервно сказал Илья.

— Оно, наверное, тоже с тобой встречаться не хочет, — заметил Андрей, но бритоголовый не засмеялся.

Похоже, они чувствовали одно и то же — замешанное на страхе нежелание идти вперёд, опускаться под землю, туда, где темно и давит нависающая над головой масса, где может укрываться все, что угодно…

Вскоре наткнулись на ещё один труп — он лежал между эскалаторами, раскинув руки, и пустые глазницы смотрели в потолок. Корней вверху стало меньше, начали попадаться рекламные плакаты, усеянные пятнышками фиолетового мха и маленькими черными грибами.

Уловив впереди шорох, Андрей остановился.

В следующий момент навстречу метнулось нечто стремительное, черное, многолапое. Он рефлекторно дернул спусковой крючок, туннель наполнился лязгом, визгом и грохотом.

Через мгновение к этим звукам добавилось злобное шипение — получившая несколько ран тварь остановилась, но из-за её спины явились ещё две, рванули в сторону людей. Андрей присел, давая соратникам возможность принять участие в бою, услышал, как залег позади него Рик.

Застрекотали уже два автомата, и все три чудовища упали на ступеньки, причем самое шустрое почти добежало до людей.

— Заколбасили чувырл? — поинтересовался Илья.

— Похоже, — Андрей поднялся. — Ты следи за тылом… я гляну на них, Лиза — прикрывай.

Всегда надо держать в голове, что это может быть ловушкой, что твари куда хитрее, чем кажутся.

Лежавшее мордой вниз существо очень напоминало человека, голого, безволосого и с темной кожей. Вот только из ребер его росли аж четыре дополнительные руки с длинными пальцами и острыми когтями, а ноги выглядели очень короткими, словно их отрубили по колено.

Сходство уменьшилось, когда Андрей перевернул труп на спину — у обитателя подземелья не имелось ни носа, ни глаз, только щель огромного рта, где блестели острые зубы.

Преодолевая отвращение, поднял оказавшуюся легкой тварь и откинул в сторону.

— Дохлые, значит… — сказал Илья, когда второй многорукий уродец отправился вслед за первым.

Освободив дорогу, Андрей обнаружил, что по локоть испачкался в крови, но махнул на это рукой. На то, чтобы отмыться самому и почистить одежду, время найдется потом, и никак не в московском метро.

Через дюжину шагов луч фонарика нащупал стеклянную будку дежурного по эскалатору. Заблестел мраморный пол из зеленоватых и светло-серых квадратов, показался угол толстой колонны.

Андрей несколько мгновений прислушивался и только затем сошел со ступенек.

Эхо шагов убежало вперёд и вернулось, справа и слева встали ряды даже не колонн, а массивных тумб, поддерживавших изогнутый потолок с множеством светильников. Впереди, рядом с одной из лавочек, обнаружились несколько армейских «цинков» и пара деревянных ящиков.

— Это ещё что за склад? — удивился Илья.

— Поймали тишину, — приказал Андрей, вспомнив армейский жаргон.

Ему очень не нравилось то, что впереди имелась куча арок, в каждой из которых легко устроить засаду. Не радовал и тот факт, что с того места, где стояли, не видно путей и уходящих от станции туннелей. Вокруг может таиться какое угодно количество врагов…

— Стойте тут, — продолжил он, а сам выключил фонарик и скользнул вправо, к проходу на платформу.

Выждав, пока глаза привыкнут к темноте, выглянул из-за угла — пусто, никого.

Проделал тот же маневр в другую сторону, и только после этого махнул рукой, давая сигнал двигаться. Сам зашагал впереди, вглядываясь в тёмные арки и держа палец на спусковом крючке.

Станция выглядела на удивление «чистой» — ни мха, ни корней, ни трупов или следов боя, только непонятно откуда взявшиеся «цинки» да ящики вроде тех, в которых хранят гранаты. Воздух казался свежим, в нём не было ни неприятных запахов, ни затхлости, что всегда появляется в закрытых помещениях.

— Вроде бы никого, — сказал Андрей, когда они прошли через всю платформу. — Заглянем, что тут…

В «цинках» были, как им и положено, патроны для «калашей» в бумажных пачках, в ящиках обнаружились гранаты и в отдельных банках — запалы к ним. Словно кто-то готовился держать здесь оборону, притащил боеприпасы, но затем либо запамятовал о них, либо сгинул куда-то.

Илья недоуменно потряс начавший гаснуть фонарик, но это не помогло — световое пятно съежилось и исчезло. Помянув «гнусные китайские батарейки», бритоголовый полез в карман разгрузки за новыми.

— На первый взгляд это все рабочее, — проговорил Андрей, обследовав патроны и гранаты. — Давай, пополняем запасы… Надо было Рику какую-нибудь торбу подобрать, пусть хоть еду несёт.

Набив рюкзаки боеприпасами, они двинулись к правому туннелю, и тут погас фонарик в руке Лизы. Девушка попыталась оживить его, но ничего не вышло, и пришлось заменять батарейки.

Андрей первым спрыгнул вниз, туда, где ранее находились рельсы, а теперь остались лишь две параллельные канавки. Под подошвами захрустело, и он погрузился в казавшийся монолитным бетон, а пощупав, определил, что тот мягкий, как слегка подтаявшее мороженое.

Остальные трое по одному соскочили с края платформы, и станция «Электрозаводская» канула во мрак. Слева потянулся огороженный уступчик, но вскоре и он закончился, остался лишь заполненный тьмой туннель, из которого неведомая сила выдрала рельсы.

Начали попадаться вмятины в стенах и потолке, большие и неровные, похожие на отпечатки исполинских пальцев. В один момент Андрею почудилось, что в лицо пахнуло холодным воздухом, ощутил сладковатый запах, почему-то напомнивший о детстве, о походе в цирк с отцом…

— Это что?.. — спросила за спиной Лиза, а Илья издал какой-то сдавленный всхлип.

Соловьев обернулся и увидел, что спутники дружно таращатся на стену, а глаза у них остекленелые, точно у жертв гипноза.

— Эй! — позвал он.

Рик дернул головой, словно отгоняя назойливую муху, другие двое вообще никак не отреагировали. Илья сделал неуверенный шаг и потянулся к стене, пальцы его тряслись, как у алкоголика, что поутру наливает первый стакан, на лице Лизы расцвела довольная улыбка.

— А ну, стоять! — Андрей схватил мальчишку, что был ближе всех, за плечи, встряхнул как следует.

Рик клацнул зубами, и этот звук привел его в себя — он заморгал и принялся озираться, будто забыл, где находится и как сюда попал. Илья прикоснулся к стене, застыл, приоткрыв рот, и по подбородку его побежала слюна, закапала на вытянутую руку.

Вслед за бритоголовым с места сдвинулась и Лиза.

— Стой тут, — велел Андрей мальчишке, а сам направился к девушке.

Лишь после увесистой пощечины, и даже не одной, она пришла в себя, перестала рваться вперёд.

— Что это было?.. — спросила Лиза. — Оно… переливалось и манило… что это было?

Андрей не стал отвечать, зашагал туда, где Илья со счастливой физиономией щупал стену и время от времени повизгивал, точно дорвавшийся до особенно грязной лужи поросёнок. На попытку оттащить его бритоголовый отреагировал руганью, затем как-то обмяк, словно из него выпустили воздух.

— Ну нах эти мультики… — сказал он тихо. — Ой, как башка трещит, словно с похмелуги.

Тут Андрей обнаружил, что и его фонарик стремительно теряет яркость.

Стоило признать, что в московских подземельях неладное творилось не только с людскими мозгами, но и с обыкновенными электроприборами.

— Мне показалось, что я услышала зов, — говорила Лиза, пока он «перезаряжал» батарейки, — и увидела… поняла, что мне нужно туда идти, что-то там ждет такое яркое, интересное…

— Если и ждет, то не оно, — сказал Андрей. — Если бы и я заглючил, вряд ли бы мы выжили.

Новые батарейки протянули метров двести, затем их снова пришлось менять, и почти тут же погас фонарик Ильи — энергия словно утекала куда-то из гальванических элементов. Хорошо хоть «Дюраселов» и «Варт» захватили из ларька у метро столько, что можно было использовать вместо патронов.

Туннель шёл совершенно прямо, не сворачивая, и вмятины в стенах попадались все реже. Шум шагов глухо отдавался от стен, и порой казалось, что кто-то топает впереди, а иногда чудилось, что их догоняют.

Когда луч света коснулся чего-то лохматого, похожего на небольшой сугроб, Андрей остановился.

— Ждите тут, — велел он, а сам осторожно двинулся дальше.

Поводил фонарем туда-сюда и понял, что посреди туннеля лежит «горилла», но не сивая, как её обитавшие наверху сородичи, а снежно-белая и что в стене рядом с тварью виднеется отверстие от пола до потолка с гладкими, точно оплавленными краями. Под ногами захрустело бетонное крошево, разглядел, что напротив отверстия имеется небольшая коническая выемка.

Словно нечто огромное, чудовищно сильное, способное перемещаться в толще земли, как в воде, проткнуло «обшивку» туннеля, попутно убив «гориллу», и после этого убралось восвояси. И произошло это, если судить по степени разложения, недавно, пару-тройку часов назад.

Андрей опустился на корточки рядом с тварью — повреждений не видно, только белые, слепые глаза выпучены в мучительном усилии.

— Ну, чо там? — нетерпеливо спросил Илья.

— Непонятно. Давайте сюда, надо пройти это место побыстрее.

Заглянул в отверстие, но не увидел ничего — луч словно увяз в плотной, как смола, тьме. Показалось лишь, что уловил далекий перекатывающийся шорох, похожий на «шум моря» в раковине.

Рик глянул на «гориллу» равнодушно, наверняка видел подобных, а вот Лиза почему-то скривилась. Не успел Андрей порадоваться насчет того, что показавшееся опасным отверстие пропало из виду, как спереди донесся усиливающийся гул.

Этот звук нельзя было спутать ни с чем — им навстречу шёл состав!

— Опять бред? — спросил Илья, и тут яркий свет заполнил туннель.

Андрей зажмурился, прикрыл лицо рукой, ожидая, что непонятно откуда взявшийся поезд врежется в них, размажет оказавшихся на пути людей по стенам, превратит в фарш. Мелькнула мысль, что ещё можно успеть отступить, укрыться в отверстии рядом с мертвой «гориллой».

Свет исчез, оглушающий грохот стих так же внезапно, как и появился.

Прошло несколько минут, под опущенными веками перестали метаться зеленые и оранжевые пятна, и он открыл глаза — все было по-прежнему, горел фонарь, спутники переминались за спиной.

— Мне кажется, что тут, под землёй, сохранились воспоминания… — очень тихо сказала Лиза. — О том, что было раньше… О той жизни, которую мы считали обычной. Они тут как бы бродят и натыкаются на нас…

В другой момент такое предположение показалось бы смешным и нелепым, но сейчас никто не нашёл, что сказать. Даже Илья лишь нервно кашлянул, но тоже промолчал, давая понять, что необычайно яркая галлюцинация потрясла, выбила из равновесия и его.

Андрей подумал, что, может, это и были воспоминания, но «гориллу» убили никак не они.

— Пошли, — сказал он. — Нам ещё топать и топать.

Ещё через пятьсот метров вновь повеяло холодком и сладкий аромат пощекотал ноздри. Но на этот раз среагировали не так остро, как в первый, то ли потому, что были готовы, то ли сумели приобрести некий «иммунитет» — Илья матюкнулся, Рик зашипел, а Лиза забормотала что-то похожее на молитву.

Приводить в себя никого не потребовалось.

— А чего тебя-то не торкает? — спросил бритоголовый через пару минут, когда все пришли в себя. — Как наверху, у тех синих луж, так трясёт, словно нарика обдолбанного… а тут нет. В чем маза?

Андрей мог бы ответить, что в том отличии, которое он получил после катастрофы, в том не до конца понятном даре, что позволяет избегать кое-каких опасностей, действующих на обычных людей, но подвергает своего владельца иным угрозам, им неведомым.

Но говорить об этом не хотелось — слишком походило на жалобу.

— Не знаю, — бросил он. — Надеюсь, что эти воспоминания не будут очень уж твердыми.

Вскоре наткнулись на труп ещё одной «гориллы», разорванный кем-то или чем-то на части: одна рука лежала в стороне от остального, ноги были переломаны как минимум в трёх местах.

Затем начали попадаться наросты вроде сталагмитов, только чёрные и темно-красные: порой торчали из пола так густо, что между ними приходилось протискиваться.

— Слышь, а тут не так уж и галимо, — заявил Илья, когда одолели участок, где пришлось идти, пригнувшись. — Может, так и двинемся до самого центра? Наверху движуха пореальнее.

Но тут в очередной, непонятно какой уже раз отказал его фонарик, и пришлось менять батарейки. Пошарив в карманах разгрузки, Андрей обнаружил, что цилиндриков, способных давать жизнь электроприборам, осталось не так много, да и те пострадали от неведомой напасти.

Новых хватило всего на пару минут, а затем начал гаснуть и фонарь Лизы.

— Пожалуй, до центра мы не дойдем, — сказал Соловьев. — Если только вылезти наверх и пополнить запасы…

Метров через сто вышли к станции, слева потянулся уступ платформы, а когда добрались до её конца, стало видно, что туннель дальше обрушен — груды земли, бетонные блоки, обрывки рельсов образовывали вал высотой до потолка, и из него торчали те же «сталагмиты», похожие на иглы огромного ежа.

— Ну, вот, пройти тут не получится, — то ли разочарованно, то ли недовольно проговорила Лиза. — Если только попробовать другой туннель, хотя думаю, что там то же самое…

— Посмотрим. — И Андрей полез на платформу.

Эта станция напоминала «Электрозаводскую», только здесь колонны были темно-коричневые и имелись статуи, изображавшие летчиков и солдат времен сталинской империи. Коричневые, серые и бежевые плиты пола лежали неровно, тихо похрустывали под ногами, на стене красовался нахмуренный Ленин на фоне красного знамени.

Второй тоннель оказался не заваленным, а залитым жидкостью, радужно заблестевшей в луче фонаря.

— Не шибко мне улыбается туда лезть, — сказал Илья. — Придется вернуться к движухе.

— Придется, — кивнул Андрей.

Выход наверх тут был тоже один, и с потолка его очень густо свисали белесые корни. Местами доставали до эскалатора, образуя настоящую завесу, мокрую, переплетающуюся и словно шевелящуюся.

Он вытащил нож, рубанул по ближайшему «щупальцу», то легко поддалось, брызнул сок.

— Держитесь за мной, — велел Андрей.

Прошли несколько метров, и он едва не наступил на мужской труп в камуфляже, лежавший лицом вниз. Ногой отодвинул его к краю эскалатора, а когда повернулся, чтобы сообщить о находке спутникам, увидел на лице шагавшего следом Рика кровожадное внимание.

Оно исчезло, сменившись показным равнодушием, но скрыть интереса к мертвецу мальчишка не смог — неужто в те дни, когда маленький москвич в одиночку бродил по развалинам столицы, ему приходилось есть мясо погибших людей и ему это понравилось?

— Тут у нас гость, — сказал Андрей, — так что ступайте осторожнее.

Вскоре стало ясно, что «гость» не один — тела на эскалаторе попадались едва не через каждый метр и выглядели так, словно люди в момент катастрофы бежали вниз, стремясь укрыться от напасти под землёй. Или нечто произошло здесь уже после катаклизма, когда выжившие решили устроить тут убежище?

Андрей, весь мокрый от сока, продолжал орудовать ножом, не выпуская из другой руки автомат. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не наступить на очередное тело, да ещё и поглядывать по сторонам.

Чем выше поднимались, тем легче было дышать и тем меньше становилось корней.

— Может, перерыв? — проговорил он, когда впереди показался вестибюль надземной части станции.

Здесь тел не было, в одной из стен красовался пролом, сквозь него виднелся кусок улицы с замершим трамваем и торчащие из мостовой штуковины, похожие на пляжные зонтики.

— Давай, — согласилась Лиза. — Можно пообедать.

Из рюкзаков появились банки с консервами, и девушка принялась учить Рика пользоваться ложкой — он орудовал ею неумело, точно Маугли, и все порывался пустить в ход пальцы. Всего за несколько недель одичал настолько, что отвык от столовых приборов или…

Какова альтернатива, Андрею не очень-то хотелось думать.

— Вот интересная ботва, — горячо заговорил Илья, прикончив свою порцию, — сколько киношек всяких было про конец света… и «Послезавтра», и это, про то, где пчелы исчезли, и другие… Чего только не придумали, но никто ведь не угадал, что произошло на самом деле!

— Такое разве угадаешь, — сказала отвлекшаяся Лиза. — Мы до сих пор не знаем, что случилось… И вряд ли узнаем, ведь для этого придется обойти всю землю, заглянуть во все уголки.

— Если надо, то и обойдем. — Андрей поднялся. — Пошли, нечего сидеть.

Выбравшись на улицу, обнаружили на другой её стороне два здания, соединенных навесом над узким переулком: одно было современным, сплошь из пластин тонированного стекла, все в вывесках, и от катастрофы пострадало мало; зато на втором, светло-коричневом, уцелело только слово «театр», остальное покрыли радужные пузыри.

Из их скопления торчали блестящие шпили, а на уровне земли из стен выпирали штуковины, напоминавшие куриные ноги, которыми была оснащена избушка из сказки.

— Ну, ничо себе! — воскликнул Илья.

«Зонтики» вылезали из асфальта всюду, маленькие, по колено, и большие, выше человеческого роста, и придавали пейзажу экзотический, совершенно неземной вид, словно путешественники оказались на другой планете.

Сверху донесся тонкий пронзительный свист, и Андрей невольно присел, выставил автомат.

— О нет… — прошептала Лиза.

Они едва успели отступить, как над улицей пролетело нечто размытое — словно на небо нанесли белый мазок разлохмаченной кистью. Свист прозвучал ещё, на этот раз громче, настойчивее, и тварь, способная одним касанием заморозить человека насмерть, исчезла меж сверкающих шпилей.

— У неё там гнездо? Или нора? — спросил Илья, вспомнив старый анекдот.

— Хоть то, хоть то, отсюда надо убираться, — проговорил Андрей. — Давай за мной…

Перебежали улицу, оказавшись у стены бывшего театра, и, крадучись, двинулись вдоль неё. Рик зацепил один из зонтиков, но тот в ответ, что удивительно, не раскрыл ядовитую пасть, не плюнул ядовитой слюной, только закачался, замотал шляпкой туда-сюда.

Зато куриная нога задвигалась, заскребла по асфальту, оставляя длинные царапины в десяток сантиметров глубиной, и тут же зашебуршались остальные, будто здание пыталось сдвинуться с места.

Андрей хотел уже перескочить ближайшую лапу, когда сверху вновь донесся свист, и волна холода прошла по улице, покрывая инеем «зонтики», превратив дыхание в белые облачка. Пришлось отступить ближе к стене, не обращая внимания на то, что рядом вонзаются в тротуар острые когти.

По соседству затаились остальные — все знали, насколько опасное существо издает такие звуки.

— Кажись, подфартило, — прошептал Илья, когда стужа отступила, иней стал капельками воды.

— Подождем ещё немного, — так же негромко отозвался Андрей.

Громадные куриные ноги перестали шебуршаться, зато само здание театра заколыхало боками, радужные пузыри стали лопаться, и из них потекло нечто похожее на мыльную пену. Струя её попала на оставшуюся в нескольких шагах позади лавочку, и та с хрустом начала оплывать, терять форму.

— Давай вперёд, ради бога, — забеспокоилась Лиза. — Как бы нас не накрыло!

Свист прозвучал в третий раз, но совсем негромко, жалобно, и только после этого Андрей сдвинулся с места. На миг задержался, когда изуродованное строение перестало закрывать их от взглядов сверху, и после недолгого колебания перешел на бег — лучше чуток пошуметь, но быстрее одолеть опасный участок.

Остановились на перекрестке, и тут он полез за картой: вправо, влево и прямо уходили почти одинаковые улицы, торчали «зонтики», виднелись покрытые наростами и вмятинами «здания».

— Нам как бы вроде туда, — сказал Илья, показывая налево. — Юго-запад?

— Посмотрим, вдруг там тупик.

Не успел развернуть шуршащий лист бумаги, как мир потемнел, точно скачком перебрался из дня в сумерки. Бесшумно и стремительно поднялся серый и густой, как дерюга, туман. Поле зрения сузилось до десятка метров, в размытый силуэт превратилась даже станция метро, из которой вышли.

— Вот это ничего себе! — воскликнула Лиза. — Ой, а там что такое?

В той стороне, куда она указывала, под рекламным щитом, на тротуаре одно за другим появлялись вздутия — словно крот, умеющий бурить асфальт, приближался к поверхности, но всякий раз тормозил в последний момент, уходил в глубину и двигался дальше.

— Если подойдет близко — стреляйте, — приказал Андрей и продолжил изучать карту.

Тянувшаяся влево Спартаковская улица чуть дальше переходила в Старую Басманную, и вела она, в общем, туда, куда им было нужно — к Кремлю, над которым прошлой ночью полыхали зарницы. План города, конечно, не мог сообщить, какие ловушки и опасности подстерегают их на выбранном пути, но с этой задачей справился бы далеко не всякий пророк.

Когда поднял голову, «крот» пересек улицу, и стали слышны шипящие звуки, с которыми появлялись вздутия.

— Может, поближе глянем? — предложил Илья, любопытство в котором взяло верх над осторожностью.

— Не стоит, — Андрей сложил карту. — Ждем, пока эта муть рассеется.

Глава 4

Марево продержалось около получаса, с шорохом расползлось, как ветхая тряпка, только не на нитки, а на струйки.

— Теперь пошли, — сказал Соловьев.

Успел сделать несколько шагов, когда асфальт под подошвой просел, точно мягкий песок, и он провалился по середину бедра. Нога ухнула в пустоту, сердце заколотилось часто-часто, поспешно раскинул руки и лег на живот, чтобы не уйти под землю целиком.

— Держись, шеф, держись! — всполошился Илья.

— Держусь, — ответил Андрей, одновременно пытаясь выдернуть ногу и отползти в сторону.

Не столько нервировала опасность провалиться — спутники вытащат, сколько напрягало то, что поблизости может находиться тварь, наделавшая полости под асфальтом, и если она сочтет конечность бесплатной закуской…

Выдернул кроссовку из дыры, стало видно, что она покрыта чёрной пылью вроде угольной.

— Грязновато там, — сказал Илья, а Рик, настороженно вертевший головой, издал резкое шипение.

Земля дрогнула, и из отверстия в асфальте высунулось нечто, похожее на лишенный ногтя палец из ало-серой плоти. Поднялся на высоту в пару метров, качнулся из стороны в сторону и так же бесшумно ушёл назад, оставив лёгкий запах горячего металла.

Андрей отшатнулся, когда уже было поздно, и устыдился собственного движения.

— Ну и ну… — сказал он. — Что бы это могло быть?

Рик подошёл к дыре, понюхал воздух и зарычал — с глухой, отчаянной злобой.

Дальше пошли осторожнее, на каждом шагу пробуя асфальт и при малейшем подозрении сворачивая в сторону. Впереди по правой стороне улицы открылась церковь — большая, зеленовато-белая, с золотыми куполами и порослью «плюща» на стенах и колоннах.

За оградой храма увидели движение, и через неё начали перескакивать «собаки». Заливистый лай заставил тишину в испуге удрать прочь, и твари бросились на людей, разделяясь на три группы, чтобы атаковать не только в лоб, но и с флангов.

— На вас боковые! — только успел крикнуть Андрей, нажимая на спусковой крючок.

Самая шустрая «собака» с визгом покатилась по асфальту, Лиза удачной очередью срезала сразу двоих. Илья, матерясь, принялся поправлять заклинившую обойму и вступил в бой «на флажке».

Успел завалить только двух тварей, третья, крупная, с головой молодого кавказца, очутилась совсем рядом. Оскалилась, готовясь к последнему прыжку, Андрей понял, что не успевает остановить её выстрелом и что придется использовать приклад, и тут вперёд скакнул Рик.

Схватил «собаку» за уши, та распахнула пасть и… заскулила от боли.

Попыталась вырваться, но мальчишка ударил её по глазам, затем необычайно быстрым движением — только руки мелькнули, раздался негромкий хруст — свернул шею.

— Ничего себе… — потрясение прозвучало в голосе Ильи, да и Андрей чувствовал себя пораженным до глубины души.

Не был уверен, что сумеет повторить подобный трюк, несмотря на два года в армии и военный опыт. Рик действовал как бывалый боец, а не как испуганный мальчишка и силу проявил не совсем человеческую.

Но времени на то, чтобы размышлять на эту тему, не имелось — от церкви бежали новые «собаки», и было их столько, будто при храме функционировал специальный питомник для монстров. Клацали по асфальту когти, слюна капала из пастей, лай и визг звучали громко и воинственно.

Пришлось сменить магазин, Андрей начал подумывать о том, чтобы пустить в ход гранату, слишком уж много оказалось тварей. И только когда последняя, огромная и пятнистая, свалилась с продырявленным брюхом, издавая прерывистый скулеж, он вздохнул с облегчением.

— Эти и не подумали отступить, — удивленно сказала Лиза. — Шли на верную гибель.

— Меня больше другое волнует. — Андрей оглянулся туда, где над домами торчали шпили театра. — Как бы наш леденящий «друг» на шум не явился. Так что берём ноги в руки и даем ходу.

Слева поднимался дом, затянутый в корсет строительных лесов, изогнутая девятиэтажка справа выглядела слишком странной — окна покрыты черным налетом, все до высоты второго этажа затянуто фиолетовым мхом, так что с трудом можно разглядеть, где витрины магазинов, где двери и окна.

Единственным более-менее надежным убежищем, как ни странно, выглядела церковь, откуда явились «собаки».

— Туда! — Андрей махнул рукой, и они побежали.

Сначала держались левой обочины, поближе к лесам, чтобы, если что, укрыться под крышей заменившего тротуар прохода, затем метнулись через улицу к ограде и выстроившимся за ней деревьям.

Показалось, что услышал свист, и даже обернулся на ходу, но не увидел ничего.

— Уф, и чего ради ноги били? — просипел Илья, хватаясь за ограду и сгибаясь, чтобы перевести дыхание.

— Чтобы выжить, — сказал Андрей. — Отдыхайте пока, а я в храм загляну.

Церковь выглядела целой, на уступах стены и колоннах кое-где угнездился «плющ», а вот трехстворчатая входная дверь была безжалостно вынесена. Из темного провала попахивало сырым мясом и чем-то тошнотворно-сладким, хотя и непохожим на мертвечину.

Тут обнаружил, что Рик увязался следом — мальчишка шагал настолько бесшумно, что Соловьев услышать его не смог, увидел, когда сам замедлил ход, а тот неосторожно сунулся вперёд.

— Ах ты… — Андрей сдержался, не довел фразу до конца. — Держись позади.

Кто знает, вдруг его подозрения — всего лишь плод разыгравшегося воображения и странности пацана, подобранного ими на востоке столицы, объясняются тем, что Рик долгое время выживал в одиночку.

Заглянув в церковь, различил очертания большого зала, висящие на стенах иконы, сбоку от входа — небольшой стол, за которым наверняка торговали свечами, образами и прочими церковными причиндалами. Показалось, что у дальней стены шевельнулось что-то большое, мохнатое, растеклось по полу, слилось с ним.

Андрей покосился на Рика — тот оставался спокойным.

Значит, и вправду, скорее всего показалось, или то, что находится в церкви, — неопасно.

— Ну, посмотрим, — пробормотал он.

Через несколько шагов под ногой хрустнуло, и, опустив взгляд, он обнаружил, что на полу кое-где валяются кости, и, вне всякого сомнения, человеческие. Сверху, из-под купола, донесся шорох, Андрей вскинул автомат, его лица коснулось нечто невесомое, точно сажа или перышко.

— Ну, чего там? — поинтересовался Илья, когда Соловьев вернулся к своим.

— Тут своего отца Симеона не нашлось, — отозвался тот, вспоминая священника из собора Александра Невского в Нижнем, решившего продолжить служение даже после того, как мир изменился чудовищным образом.

И если тот храм, что стоял на Стрелке при слиянии Оки и Волги, до сих пор скорее всего был не осквернен тварями, то этот стал прибежищем всяческой нечисти, как церковь из «Вия».

То, что Андрей увидел внутри, выглядело не просто мерзко, а ещё и наводило на мысли о том, что «собаки» растеряли разум не до конца и пытались создать нечто похожее на жилище. Извлекли из мутировавших мозгов обрывки содержащихся там воспоминаний, нашли помещение, что показалось им подходящим, и принялись за дело — без рук, только лапами и зубами…

— Это я сразу поняла, — сказала Лиза и напустилась на Рика: — А ты что удрал, не спросившись?

Мальчишка, только что выглядевший довольным жизнью, опустил голову и состроил виноватое лицо. Память о том, как реагировать на ругань взрослых, у него сохранилась, или он просто понял, что нужно делать.

Церковь осталась позади, улица потянулась между старинными двухэтажными домами, почти не затронутыми катастрофой. Прошли небольшой сквер и памятник, от которого остался лишь постамент, открылся перекресток, где прямо из асфальта бил столб рыжего огня.

Подобные штуковины встречали раньше, только обычно пламя вырывалось из какого-либо отверстия, здесь же не имелось даже канализационного люка, только гладкое, блестящее дорожное покрытие.

— Хоть бы дырка какая была для порядка, — пробормотал Илья, но тут вспомнил ту «дырку», с которой встретились после того, как отступил туман, и лицо его изменилось.

Огненный фонтан обошли стороной, и тут над крышей одного из киосков, что стояли за левой обочиной, поднялась человеческая голова. Андрей приостановился, а в следующий момент щуплый мужик появился из-за соседнего киоска, и в руках у него обнаружилось нечто, не очень похожее на «калаш».

Они все попадали на асфальт за мгновение до того, как чужак начал стрелять, и очередь прошла выше. Стрекочущий, похожий на голос швейной машинки звук возвестил, что их противник вооружен снайперской винтовкой-автоматом «ВСК-94», штукой убойной, малошумной и при этом не особенно распространенной.

— Патроны зря не тратить! — крикнул Андрей, выцеливая расположившегося на киоске стрелка.

Сидевший на крыше юнец завопил нечленораздельно, но вторую очередь дать не успел — с грохотом упал, разбросав руки. «Калаш» лязгнул об асфальт, и второй из нападавших, постарше, отвлёкся, на миг отвел взгляд.

И это-то его и погубило.

«АК-74», конечно, не снайперская винтовка нового поколения, но зато Андрей хорошо умел им пользоваться — подрубил противнику ноги, так что тот повалился наземь, воя от боли.

— Айда к нему! — рявкнул Илья, вскакивая. — Допросим!

Подбежал к раненому до того, как тот смог поднять оружие, и пинком выбил «ВСК-94» из рук. Бритоголовый достал верёвку и, удовлетворенно ворча, принялся вязать пленнику запястья.

Андрей поднял винтовку, внимательно осмотрел — да, именно такую видел и даже как-то раз держал во время службы в армии: толстый глушитель, маленький магазин, короткий ствол под патрон калибром девять миллиметров, приклад с двумя большими вырезами.

Интересно, где взяли такую?

— Не шурши, гнида! — продолжал Илья воспитывать пленника, сидя верхом у того на спине и время от времени прикладывая мордой об асфальт. — Будешь дергаться, получишь!

— Смотри, не прибей, — сказал Андрей. — Так, кто тут у нас?

В руки им попал молодой худосочный мужик, очень неопрятный, с бегающими глазами на бледном лице. Бритоголовый успел стащить с пленника небольшой, почти детский рюкзак и вывалить его содержимое на асфальт — несколько упаковок печенья, бутылка минералки, какие-то тряпки.

— Не трогай, ты! — прошипел мужик, пытаясь извернуться, и изо рта у него полетела слюна. — Иначе хуже будет!

— О, какой грозный! — обрадовался Илья.

— Ты своё ещё получишь, ты! Все получите, вы! Наш клан, он самый сильный… — Тут напомнили о себе раны, и пленник осекся, лицо его исказилось. — Вы… ой, как больно… больно…

Андрей с сомнением огляделся.

Вокруг было тихо, не двигалось ничего, кроме облаков на небе, и не имелось признаков того, что бойцы неведомого «клана» спешат на выручку попавшим в переплет собратьям. Выходило, что либо они далеко и не слышали перестрелки, либо существуют лишь в голове не совсем адекватного москвича. Ничем иным, кроме как съехавшей крышей, не получалось объяснить столь глупое и немотивированное нападение.

— Значит, клан, говоришь? — спросил он. — Как тебя звать?

Но даже на этот вопрос пленник не захотел отвечать, глянул со злобой и попытался плюнуть, но угодил себе на подбородок.

— Хорошо, оставайся без имени, — сказал Андрей. — Где ваш клан базируется? Сколько в нём бойцов?

— Ещё узнаете, вы! — крикнул пленник. — Вся Зона под нашей властью!

— Какая зона? — удивился Илья. — Ты чо, дядя, на свободу откинулся?

— С головы он откинулся, — пояснила Лиза. — Видно же, не в себе человек, что с ним разговаривать?

— Это верно, — кивнул Андрей. — Пошли, не будем зря тратить время.

— Э, нет, нельзя его так бросить! — заволновалась девушка. — Он ранен, со связанными руками, без оружия! Первая же «собака» или «горилла» его загрызет и сожрёт!

— Туда ему и дорога, — буркнул Илья. — Нечего стрелять по мирным людям, что просто мимо идут…

— И что ты предлагаешь с ним делать? — спросил Андрей. — Взять с собой?

— Нет, но… — Лиза смутилась: возражая против «жестокости», она вовсе не думала над планом более гуманных действий. — Я могу ему раны хотя бы обработать, они заживут потихоньку…

— Будь у него больше мозгов, он бы мог убить кого-то из нас, — сказал Соловьев. — Пристрелил бы без малейших сожалений. Это уже не человек, а агрессивный безумец, и ты собираешься его лечить?

— Но не бросать же так… — повторила девушка. — Тогда убей его, чтобы не мучился!

Андрей поднял автомат, оказавшийся под прицелом пленник задергался, точно попал под удар током, с губ его полетела пена, а глаза стали совершенно безумными, лицо исказилось, побелело.

— У, гнида, не нравится? — Илья сжал кулаки.

— Нет, жаль на него пулю тратить… — Андрей опустил оружие. — Поступим немного иначе…

Когда примерно через десять минут они двинулись дальше, боец неведомого клана находился там же, но путы его ослабили так, чтобы их можно было развязать, а рюкзак с боеприпасами и «ВСК-94» лежали метрах в десяти, чтобы, развязавшись, добрался до них не сразу.

Успеет освободиться до появления монстров — его счастье, нет — значит, нет…

«Калаш» того парня, что погиб на крыше киоска, брать не стали, но вот патронов у него позаимствовали, и вдобавок Илье достался очень хороший нож швейцарского производства.

Через полсотни метров наткнулись на пересекавший дорогу ров с белыми камнями. Когда обогнули его, уткнулись в перекресток, целиком занятый синим озером: сапфировые волны плескались у самых стен, а у одного из домов, двухэтажного, с серой крышей, даже отгрызли кусок, так что получилась полукруглая выемка.

— Опять крюку давать? — спросила Лиза.

— Может быть, обойдется? — Андрей вспомнил, как они ходили в разведку. — Проход есть…

Справа, у здания с решетками на окнах первого этажа, уцелел кусочек тротуара, достаточно широкий, чтобы можно было проехать на мотоцикле. Если удастся пройти там, то не придется давать большого крюку, выискивать обходные пути, тратить силы и, возможно, боеприпасы.

Он успел сделать несколько шагов, и тут поверхность озера заволновалась, из его центра поднялся столб тумана, серебристого, как лунная радуга. Андрей попытался остановиться, свернуть в сторону, но ноги сами несли его дальше, туда, где из марева выплывали очертания средневекового замка.

Над башнями реяли флаги, и изображенный на них алый дракон разевал пасть. Ворота были распахнуты, и стоявшие около них стражи, могучие и статные, могли похвастаться сверкающими доспехами.

Андрей видел все в малейших деталях, с какой-то болезненной четкостью.

Затем в поле его зрения непонятно откуда появилась висящая над землёй чаша, от которой струился золотой свет. Накатило желание коснуться её боков, стереть чёрные полосы, напоминавшие подтеки крови, и он даже потянулся, сделал шаг, без удивления услышав тяжелое бряканье…

А в следующий момент понял, что лежит на спине и обеспокоенные спутники склоняются над ним.

— Очухался, — с облегчением вздохнул Илья. — Ни фига не обошлось.

— Я догадался, — проговорил Андрей, с трудом ворочая занемевшим языком.

Лиза покачала головой, недовольно поджала губы, но, что странно, не стала ничего говорить. Бритоголовый помог соратнику сесть, и тот поймал острый, заинтересованный взгляд Рика.

Мальчишка смотрел на Андрея по-новому, с каким-то странным выражением.

Но почти тут же отвернулся и вскоре выглядел уже обычно равнодушным ко всему, кроме непосредственной опасности.

— Все-таки обходить? — спросил Илья.

— Придется.

На то, чтобы прийти в себя до конца, Андрею понадобилось минут пять, и затем они отправились в обход здания с решетками на окнах, которое оказалось, само собой, банком. Позади него уткнулись в ещё более пафосный дом, увешанный кондиционерами, точно новогодняя елка — игрушками, но зато благодаря шалостям катастрофы лишенный крыши и части окон.

Попытка выбраться обратно на ту улицу, по которой шли, успехом не увенчалась — с запада к синему озеру примыкали заросли чёрных кустов, настолько густых, что в них застряла бы и змея.

— Обойдем вон там, через Александра Лукьянова… — сказал Андрей, изучив карту.

Прошли место аварии, где столкнулись и превратились в железный лом сразу четыре автомобиля. Затем начали попадаться дома, закутанные в коконы из разноцветной паутины — нечто подобное видели на трассе М-7, но тогда не выяснили, откуда взялось подобное «украшение».

Сейчас удалось разглядеть, что внутри коконов бегают похожие на клопов существа размером с крысу.

— Да, таких керосином не выведешь… — задумчиво протянула Лиза.

— Если только напалмом, — предложил Илья. — Он-то должен гореть… Или скис, как бензин?

Улица Александра Лукьянова оказалась узкой, прямой и очень тесно застроенной, а ещё тут, как и всюду в этом районе столицы, росли «зонтики», большие и лиловые, с такими тонкими ножками, что непонятным казалось — почему они не подламываются под тяжестью шляпок?

Из-за них пришлось двигаться зигзагом, от одной обочины к другой.

Справа, в проеме между домами, открылось «болото», которых до сих пор в Москве почти не видели — кочковатая зелёная поверхность, похожая на небрежно смятую шкуру. Из неё торчали редкие деревья.

— Кажется, там парк какой-то был… или сад, — сказал Андрей, вспоминая карту.

Илья хмыкнул:

— Да уж, теперь с пивасом на лавочке не посидишь.

Шли торопливо — всем хотелось быстрее покинуть легко простреливаемую улочку, и держались правой стороны, где высились новые высотные здания. На левой поднимались старинные особняки, и их охвативший столицу катаклизм по странной прихоти не затронул.

Открылась небольшая площадь, и тут Андрей приостановился — возникло ощущение, что впереди что-то не так. На всякий случай глянул на Рика — тот чуял опасность не хуже, чем обученная собака — наркотики.

Но мальчишка выглядел спокойным.

— Что такое? — спросила Лиза.

— Не знаю… — Что именно его встревожило, Андрей понять не мог: то ли дом через дорогу, целиком скрытый под тканью с нарисованными окнами, то ли его сосед с магазином «Керамический гранит» на первом этаже.

Махнув спутникам, чтобы они подождали, вышел туда, где прямо на «зебре» замер бежевый «Вольво» — отсюда улицу было видно хорошо, и выглядела она совершенно безжизненной.

— Вроде все тихо, — сказал Андрей.

Справа от них оказался зелено-белый дом старинной постройки — с полуколоннами, арками над окнами и всякими декоративными штуковинами. Когда добрались до той из его дверей, над которой висела вывеска «Росбанк», другая, оставшаяся позади, с двумя деревянными створками, открылась, и на улицу вышел человек — невысокий, плотный, с наголо выбритой головой.

Оружия при нём не было, но смотрел незнакомец уверенно и спокойно.

— Это чо, похоже, что наезд, — пробормотал Илья, рыская взглядом по сторонам.

— Прошу немного вашего внимания, — сказал чужак. — Не советую вам стрелять по мне или как-то иначе проявлять агрессию. Сейчас вы находитесь под прицелом двенадцати стволов, и прежде чем кто-то из вас успеет нажать на спусковой крючок, он почувствует себя очень неуютно, а затем скорее всего погибнет.

Засаду организовали искусно, и Андрей мог лишь по опыту догадаться, где засели бойцы. Некоторые устроились за той тканью, что прятала недоремонтированный дом — в ней там и сям виднелись дырочки, другие скорее всего заняли позиции на втором этаже бело-зеленого строения.

Ну, а резерв таился где-нибудь за углом, чтобы вмешаться, если что-то пойдет не так.

— Мы не будем стрелять, — сказал он. — Мы хотим только пройти мимо.

— К сожалению, это невозможно, — чужак развел руками. — Вы находитесь во владениях Басманного казачьего войска, а всякий, попавший сюда, обязан быть представлен атаману.

— Представлен? — переспросил Андрей.

— Мы предпочитаем называть это так, — на гладком лице москвича, лишенном, кажется, даже бровей и ресниц, появилась улыбка. — Так что у вас есть два варианта — сложить оружие и проследовать за мной или попробовать прорваться силой, чего я вам искренне не советую.

— Все оружие? — уточнил Соловьев.

— Огнестрельное и гранаты. Холодное можете оставить.

— Вы чо, зассали, братва? — вмешался Илья. — С нами баба и ребенок, а вас наверняка толпа, и мы…

— Не будем расходовать силы на пререкания, — улыбка исчезла, а глаза чужака стали очень холодными. — Я даю вам тридцать секунд на то, чтобы принять решение. Двадцать девять… двадцать восемь… двадцать семь…

— Вдруг он блефует? — быстро спросила Лиза.

— Не думаю, — Андрей огляделся ещё раз. — Тут нас положат в считаные мгновения… Эй, мы складываем оружие!

— Хорошо, — москвич улыбнулся снова. — Я, есаул Серченко, гарантирую вам безопасность. Естественно, гарантия снимается, если вы поведете себя неадекватно или выяснится, что вы враги Басманного войска.

Андрей наклонился и положил «калаш» на асфальт, рядом поместил оба пистолета — «ПМ» и «беретту». Лизе не понадобилось много времени, чтобы разоружиться, а вот Илья ворчал и бросал на чужака косые взгляды, расставаясь с предметами из своего арсенала.

— Это все? — спросил есаул, когда на мостовую лег «ремингтон». — Прошу следовать за мной.

Сделали несколько шагов, и тут открылась дверь под вывеской «Росбанк», из неё вышли двое парней с «АКСУ».

— Вы там аккуратнее, эй! — воскликнул Илья, увидев, что те направились к оставшемуся посреди улицы оружию. — А то знаю я вас, гранаты пропадут или ещё что!

— Не стоит беспокоиться, — сказал удивительно вежливый есаул. — При благоприятном исходе дела вам вернут все.

Зелено-белое здание «Росбанка» выглядело неплохо приспособленным для обороны — мощные двери с засовами, решетки на узких окнах.

В вестибюле гостей встретили двое мужиков с пистолетами, пристроились по бокам. Поднялись по широкой лестнице, некогда устланной коврами, а теперь голой, и оказались у дверей, на которых виднелись дырочки от ещё недавно висевшей здесь таблички.

— Заходите, — есаул потянул за золоченую ручку. — Атаман ждет.

Предводитель Басманного войска, усатый, круглолицый и мрачный, сидел в большом офисном кресле и был наряжен в военную форму странного покроя, какую Андрей за годы службы в армии никогда не видел. Нечто похожее носили члены многочисленных казачьих кругов, после крушения СССР расплодившихся на юге России, да и не только там.

По сторонам от стола, за которым располагалось кресло, стояли двое часовых с пистолетами в кобурах.

— Ну и компания, — сказал атаман удивленно. — Откуда взялись такие?

— Из Нижнего Новгорода, — ответил Андрей, понимая, что дальше все пойдет как обычно — придется рассказывать, как они сюда попали, что видели в дороге, и объяснять, что явились не со злым умыслом.

Но атаман оказался на удивление нелюбопытным.

— Издалека притащились, — сказал он. — И не думаю, что дорога была легкой… Жрать хотите?

— Обедали недавно, — буркнул Илья. — Ты, батя, прикажи, чтобы нам оружие-то вернули.

— Вернем, может быть, когда разберемся, что вы за люди. — Атаман встал из кресла, и оказалось, что он на диво могуч, наверняка выше двух метров. — Вроде бы не врете… но странно все это выглядит. Куда безопаснее в такие дни дома сидеть да по сторонам смотреть, а вы поперлись в такую даль. Зачем?

Андрей пожал плечами:

— Решили найти место, где все так же, как раньше.

— И что, не нашли? — атаман рассмеялся. — Нет таких, я думаю… Есть условно безопасные территории, вроде той, которую мы контролируем, и есть все остальное, где бродят монстры и агрессивные придурки… Мир погряз в хаосе, от цивилизации остались немногочисленные осколки.

Он замолк, уставился на гостей пронзительными черными глазами.

— Мальчишку у себя не оставим, даже не надейтесь, — это прозвучало так неожиданно, что Андрей вздрогнул. — Вас продержим у себя до завтра, присмотримся… Отпустим утром.

Вновь не было никакого сигнала, но дверь кабинета приоткрылась, и в неё заглянул есаул.

— Забирай их, — велел атаман. — Ещё поговорим.

И не успел открывший рот Илья вымолвить хотя бы слово, как их под конвоем вели по коридору. Скрипнули петли, и открылась небольшая комната, лишенная мебели, зато с решеткой на окне и крошечной форточкой.

— Прошу заходить, — сказал есаул. — Если кому нужно будет в туалет, то стучите, по одному выведем. Спальные мешки, я думаю, у вас есть, умереть от голода и жажды мы вам не дадим.

Андрей вошел первым, ощутил слабый запах краски.

— Вот так попали… — пробормотал Илья, когда за ними закрылась дверь. — Пора запевать «Владимирский централ, ветер северный, этапом из Твери зла немерено»… А дядя-то каков? Атаман, блин!

— Дядя непрост, — согласился Соловьев, думая о том, как предводитель Басманного казачьего войска определил, что они хотят избавиться от Рика, и почему не пожелал оставить мальчишку у себя. — Скажи спасибо, что вещи оставили и что по одиночкам не рассажали.

Рюкзаки были составлены в угол, спальные мешки — расстелены, и мальчишка, улегшись на один из них, заснул. Задремали и Илья с Лизой, утомленные тяжелым переходом и тем, что ночью не удалось отдохнуть как следует, и только Андрей, которому не спалось, уселся на подоконник.

За стеклом виднелась улица, дом напротив, закрытый «маскировочным» пологом, — то самое место, где они попали в засаду, торчащие из асфальта «зонтики», тут немногочисленные и чахлые.

Прошли трое парней с автоматами, затем несколько женщин под охраной мужчин протащили какие-то мешки — шагали все неспешно, спокойно, чувствовалось, что знают, куда и зачем идут, и не боятся внезапной атаки. Усатый атаман сумел организовать своё «хозяйство» так, что оно работало незаметно, тихо, но при этом на редкость эффективно.

Чужаков наверняка «вели» с момента, как они появились у синего озера, а ведь Андрей ничего не заметил. Могли пропустить, но почему-то решили задержать, разоружили и непонятно зачем поместили в эту комнату, не отобрав вещей, хотя разумнее всего было бы ограбить до нитки, а самих нижегородцев превратить в невольников.

Рабочая сила наверняка пригодилась бы войску…

Так просидел примерно с час, затем краем глаза заметил движение, а повернув голову, обнаружил, что дверь в коридор открылась.

— Пойдём, — очень тихо сказал заглянувший в комнату есаул. — Атаман зовет.

Стараясь не шуметь, Андрей прошел к выходу и, оказавшись в коридоре, увидел, что конвоя на этот раз нет. Одолели коридор в обратном направлении и обнаружили, что предводитель казачьего войска один в своем кабинете.

— Беседа будет с глазу на глаз… — проговорил он. — Серченко я доверяю, как себе…

— И о чем же она будет? — спросил Андрей, хотя догадывался, что сюда его позвали не погоду обсуждать.

Человек, назначивший себя атаманом, почувствовал что-то неладное с Риком, наверняка он ощутил, что и с лидером маленькой группы не все так просто, даже мог понять, с кем имеет дело…

Ведь судя по Наставнику и тем, кого он убил, в Москве «герои» тоже есть.

— А о том, на что ты лучше всего годишься, — сказал казачий предводитель. — Завелась в саду имени Баумана какая-то пакость, прости Господи, и сами мы её вывести не можем… Засыпает народ, едва она появляется, и так мы уже четверых потеряли.

— С чего вы взяли, что я смогу с ней справиться?

— Видели такого, — атаман хмыкнул. — Вдоль железной дороги на север шёл, весь пояс в скальпах… У нас тогда ещё порядка настоящего не было, беседовали мы с ним не так, как с тобой.

— А если я откажусь? — спросил Андрей. — Так и будете нас держать?

Принять «заказ», отправиться на бой с неведомой тварью — значило исполнять ту роль, что написал для него неведомый сценарист, а делать этого не хотелось. С другой стороны, он понимал, что раз к нему обратились за помощью, дело и вправду обстоит неважно, и чувствовал, что это его долг…

Кроме того, сейчас они фактически в плену, и ситуация не та, чтобы отказываться.

— Почему? — удивился атаман. — Отпустим.

— Ладно, я подумаю… — сказал Андрей. — А что с Риком, с мальчишкой нашим, не так?

— Точно не скажу, но он не такой, как все, — казачий предводитель поскреб мощный затылок. — Держать рядом необычное — опасно, поэтому и тебя я не стану задерживать, даже если ты откажешься… Куда хоть идете, в Кремль?

— Хотелось бы туда заглянуть, выяснить, кто во всем виноват.

— Наши разведчики до Садового кольца доходили, дальше не пробиться, — сообщил атаман. — А насчет «кто виноват?»… Все это случилось в ночь на пятое мая, а на вечер четвертого был назначен…

Из дальнейшего рассказа казачьего предводителя стало ясно, что до катастрофы он имел отношение к науке и множество знакомых чуть ли не во всех московских НИИ. От одного из таких приятелей в конце апреля узнал, что на четвертое мая в Обнинском физико-энергетическом институте запланирован некий эксперимент, причем ФЭИ — всего лишь одна из точек, где он будет проводиться, остальные разбросаны по миру…

— Видать, они что-то там накрутили, и вот результат, — сказал атаман в завершение.

— Не очень-то верится, — проговорил Андрей. — Что это за эксперимент?

— За что купил, за то и продаю, — казачий предводитель пожал широкими плечами. — Так что иди, думай. Если откажешься — неволить не будем, отпустим и оружие вернем, согласишься — то же самое.

Когда Андрей вернулся в комнату к спутникам, там не спал никто.

Лиза сердито уставилась на него, Илья выпучил глаза, и даже Рик проявил некоторые признаки удивления.

— Что, с врагами тусовался? — хитро спросил бритоголовый, когда Соловьев закрыл дверь. — Нас продавал оптом и в розницу?

— Они не враги, — сказал Андрей. — Слушайте, что я узнал…

И он вкратце передал разговор с атаманом, опустив то, что касалось Рика.

— О-ха-ха! Отпустят! Это же здорово! — воскликнул Илья. — Ты же не подумаешь в этот сад отправиться?

— Подумаю. Они не пытались заставить, хотя могли. Даже могли просто нас всех убить, но не стали.

— Я пойду с тобой! — решительно заявила Лиза. — И не возражай, ради бога! Хватит мне прятаться за вашими спинами! Я стреляю ничуть не хуже любого из вас и буду посмелее некоторых! А ещё предъявите-ка мне немедленно ваши раны, пора их обработать!

— Завтра разберемся, — сказал Андрей. — Сейчас мне надо поспать.

Продрых сначала до ужина, который принесли около восьми, потом завалился снова и проснулся только утром, полностью отдохнувшим. Разлепив глаза, обнаружил, что все бодрствуют, кроме Ильи, продолжавшего безмятежно «давить моську» в углу.

— Здоров ты храпеть, — сказала Лиза. — Раньше такого не было.

— Это пол резонирует… — сказал Андрей и зевнул так, что в местах соединения челюстей щелкнуло.

Бритоголовый поднялся через полчаса, когда громыхнул замок и в комнату вошла та же молодая женщина, что вчера приносила ужин. На подносе, что она держала, брякнули друг о друга железные миски, по комнате потек запах горячей пшенной каши.

Вслед за барышней в комнату заглянул хмурый парень с пистолетом в руке — напоминание о том, что они под стражей.

— О, еда! — воскликнул Илья, едва подняв веки. — И телка клевая!

Девушка, светловолосая, голубоглазая и высокая, смущенно зарделась, движения её стали неловкими. Парень с пистолетом помрачнел ещё больше, в обращенном на бритоголового взгляде появилась неприязнь.

— Передайте атаману, что я хочу говорить с ним, — сказал Андрей.

— Передадим, — кивнул парень. — Маш, ты все там?

— Да, — тихо проговорила девушка и направилась к двери, напоследок стрельнув глазами в Илью.

Тот с готовностью заухмылялся, Лиза хихикнула.

Вскоре после того, как миски опустели, дверь открылась вновь и вслед за той же барышней на пороге объявилась могучая фигура казачьего предводителя. При нём Илья на флирт не решился, сделал вид, что он вообще ни при чем и девушкой нисколько не интересуется.

— Ну, что решили? — спросил атаман, усы которого торчали, словно у кота.

— Мы пойдём в сад Баумана вдвоем, — сказал Андрей. — Но нам нужно оружие.

— Это само собой. Я пришлю Серченко, он все расскажет и организует.

Величаво кивнув, казачий предводитель удалился.

Через полчаса им принесли оружие — все, вплоть до последней гранаты, и есаул принялся рассказывать о напасти, что завелась в саду, некогда созданном на территории нескольких старых дворянских усадеб.

После катастрофы там возникло «болото», но не сплошное, а из множества отдельных участков, между которыми остались полоски твердой земли. Поначалу все там было более-менее спокойно, но неделю назад погиб один из двух патрульных, что обходили сад по периметру — второй уснул прямо на ходу, а открыв глаза, обнаружил рядом обглоданный труп соратника.

Затем было ещё несколько жертв, и последняя — при попытке выследить того, кто же творит эти безобразия.

— Никто это существо не видел, — тут Серченко развел руками. — Известно только место, рядом с которым оно появляется. Отпечатки ног вроде человеческие, но зубы совсем другие.

— Тогда ведите. Посмотрим, что за монстр, — Андрей закончил рассовывать гранаты по карманам разгрузки. — Илья, если мы с Лизой погибнем, тебе с Риком придется остаться тут.

Бритоголовый махнул рукой и забормотал, что «такого никогда не случится, это вообще нереально». По лицу есаула скользнула тень неудовольствия — он слышал, что говорил атаман насчет мальчишки, и догадывался, что с тем скорее всего будут проблемы.

Но высказываться по этому поводу Серченко не стал — понимал, что не время.

Из дома, ставшего резиденцией Басманного казачьего войска, их вывели на этот раз с другой стороны — на задний двор, где пришлось петлять между зданиями, разрушенными ещё до катастрофы. Впереди открылся сад — уцелевшие куски ограды, дорожки и лавочки, цветные флажки на растяжках, стоящие группами деревья и ярко-зеленые пятна «болота», словно разорванного на множество частей.

— Дальше мне смысла идти нет, — сказал есаул, останавливаясь. — Если группа больше двух, то оно никогда не нападает, а вылезает вон там, в окрестностях бюста Баумана.

— Понятно, — кивнул Андрей. — Тогда мы пошли.

Лиза, наверняка подозревавшая Серченко в обыкновенной трусости, бросила на него презрительный взгляд, и они зашагали дальше вдвоем. Нос пощекотал сильный травяной запах, пришлось лезть через дырку в ограде, и они оказались между двумя пятнами «болота».

— Вот и бюст, — сказала Лиза. — А кто такой был этот Бауман, не знаешь?

— Вроде революционер, — ответил Андрей.

«Болото», за исключением того, что не составляло единого целого, выглядело вполне обычно — торчат кочки, качают венчиками огромные цветы странного вида, вряд ли занесенные в ботанические справочники, прямо из травяной подушки выпирают стволы елей и лип.

Они обошли бюст кругом и расположились у его подножия, на невысоком гранитном пьедестале.

— Ну, что, мир? — спросил он, глянув на девушку. — Или ты все ещё злишься из-за той подвальной барышни?

— Да, злюсь! — воскликнула Лиза, но без души.

— Веришь в то, что я собирался её поиметь?

— Ну, не знаю… — Она отвела глаза. — Честно говоря, не особенно… Но ведь ты не оттолкнул её!

— Ядреная бомба, просто не успел, — сказал Андрей.

— Ладно, придется тебе поверить… — Девушка нахмурилась: — Но вот к Рику ты относишься возмутительно! Он бедный ребенок, оставшийся без родителей, едва выживший, а ты его словно в чем-то подозреваешь!

— Подозреваю. Вспомни-ка, что главный казак сказал? Что парня они не возьмут.

— Мало ли что брякнул этот толстый усач! — Как и всякая женщина, Лиза теряла адекватность при упоминании ребенка, которого она считала своим. — Может, он вообще детей не любит! Да, Рик ведет себя странно, но это потому, что он пережил шок, психика его пострадала!

— Порой слишком странно… — тут Андрей осекся, показалось, что услышал негромкий шлепок.

— Мальчик нуждается в ласке и внимании, а ты! — продолжала бушевать девушка, но он уже не слушал: повернулся в ту сторону, откуда донесся звук, и увидел на поверхности «болота» вздутие.

Хотел одернуть Лизу, но та замолчала сама, а в следующее мгновение раздалось тоненькое посвистывание. Барышня уснула, в то время как он не ощутил ровным счетом ничего, даже дремота не накатила.

Андрей поспешно упал, делая вид, что его сморило тоже.

Вздутие исчезло, но затем возникло на соседнем пятачке «болота», одна из кочек с хрустом поползла в сторону. Разрывая стебли, из зеленого месива поднялось нечто округлое, похожее на макушку, и Соловьев опустил голову, прижался телом к камню дорожки…

Чмокнуло вновь, ближе… затем ещё ближе…

В ноздри полезла настоящая канализационная вонь — словно прорвало трубу с нечистотами. Андрей подобрался, а когда шлепнуло совсем рядом, поднял лицо и нажал на спусковой крючок.

Отдачей автомат едва не выкрутило из руки, и первые пули ушли мимо, но затем он ухватился за «калаш» двумя руками и повернул как надо. Истошный визг дал понять, что цель поражена, и горбатое человекоподобное существо подпрыгнуло на месте.

Попыталось развернуться, дать деру, но не успело.

Пораженный в бок и спину обитатель сада имени Баумана шлепнулся наземь, вздрогнул несколько раз и затих.

— Готов, — сказал Андрей и, поднявшись, отправился осматривать врага.

Более всего он напоминал обыкновенного мужика, давно не мывшегося и не брившегося, но при этом у него были перепонки между пальцами на руках и ногах. На шее имелись жаберные щели, кожа местами поросла зелёной чешуей, а из копчика торчал короткий осклизлый хвостик.

Послышался шорох, а затем удивленный голос Лизы:

— Ой, а что это?

— Спать меньше надо, — Андрей усмехнулся. — Водяной или скорее болотно-садовый.

— Я заснула? — девушка покраснела.

— Не ты первая. — Он опустился на корточки, стволом автомата отодвинул верхнюю губу убитого: солнце блеснуло на игольно-острых зубах, что располагались в несколько рядов, как у акулы.

Труп дернулся, открылись глаза, темно-зеленые, с вертикальными зрачками, поднялась дрожащая рука. Андрей выстрелил твари прямо в рот, пуля прошибла челюсть насквозь, полетели осколки разбитого зуба.

«Водяной» обмяк, под затылком его начала расползаться лужа крови.

— Все, больше не оживет? — спросила подошедшая Лиза, щеки её все ещё оставались багровыми.

— Нет. Иди за есаулом.

Вернулась девушка быстро, вместе с ней пришагал Серченко и ещё двое бойцов казачьего войска. При виде убитой твари дружно вытаращили глаза, а есаул даже перекрестился и сплюнул, пробормотав: «Экая погань».

— Спасибо, — сказал он. — Здорово вы нас выручили.

Андрей ожидал вопросов на тему «как тебе удалось не заснуть?», но их не последовало. Бойцы запихнули тело обитателя сада имени Баумана в большой полиэтиленовый мешок, вскинули на плечи и поволокли прочь.

— Прошу за мной, — пригласил Серченко. — Понимаю, что вам у нас вряд ли понравилось, но в последний раз зайти придется…

С Ильей и Риком встретились в резиденции Басманного казачьего войска, на широкой лестнице, что вела к главному входу. Мальчишка глянул на Андрея равнодушно, Лизе улыбнулся, а вот бритоголовый принялся извергать вопросы, точно вулкан — глыбы раскаленного камня:

— Чо, завалили кабана? Сложно было? К какой породе он принадлежал? Сильно большой?

— Не очень, — ответила Лиза. — А похож на тебя, разве что не такой болтливый.

Илья заморгал, судя по всему, задумался, обидеться ему или нет, потом решил, что оно того не стоит.

Гостей вывели обратно на улицу, в точности на то место, где вчера взяли в плен.

— Удачи вам, — сказал есаул. — Мне жаль, что пришлось вас… — тут он замялся немного, — …задержать, но сами понимаете, что для нас собственная безопасность важнее всего.

— Понимаем, — кивнул Андрей.

— Да, и ещё — впереди железная дорога, около неё не очень безопасно. До встречи!

И они двинулись дальше точнехонько с того же места, где остановились вчера, словно не было задержки в три четверти суток, отсидки в «камере» и экспедиции в заболоченный сад Баумана.

Погода сегодня выглядела гаже, чем вчера, небо покрывали тучи, и время от времени начинало моросить. Пронизывающий ветер с северо-запада вынуждал думать, что лето в этом году отменяется и что вслед за подходящим к концу маем придет сентябрь или того хуже — октябрь.

Миновали ещё одну церковь, на этот раз — красновато-белую и местами словно покрытую слоем оплавленного стекла. На верхушке колокольни Андрей заметил наблюдателей, вооруженных не только автоматами, но и биноклями, один из них помахал путникам.

Казачье войско охраняло свои рубежи, и делало это хорошо.

Дома по обочинам стояли старинные, красивые, почти сплошь — бывшие дворянские особняки, «зонтиков» на проезжей части встречалось немного, агрессивные чудовища или люди не попадались вовсе, так что идти было бы комфортно, если бы не дождь и ветер.

На одном из перекрестков увидели вздутия вроде вчерашних, только старые, растрескавшиеся. С этого момента пошли осторожнее, но никто ни разу не провалился, и даже асфальт под ногами остался твердым, как ему и положено.

— А, тема-то вот в чем! — воскликнул Илья, когда впереди показался мост, переброшенный через железнодорожные пути. — Этот дядя вчера Обнинск упоминал, где все понятия попутали! Это где, ваще? Мы что, туда теперь наведаемся, заглянем, разрулим ситуацию?

Ответить никто не успел — с юга донесся звук, напоминавший паровозный гудок.

Похоже, на этом участке железной дороги обитал монстр вроде того, с каким сражались в Петушках — большой, агрессивный и опасный, но вроде бы не имеющий возможности уходить далеко от рельсов.

— Давай туда! — приказал Андрей и сам первым бросился к разместившемуся у перил киоску «Продукты».

Чтобы поговорить на отвлеченные темы, время будет потом, сейчас надо выжить.

Сгрудились позади киоска, земля под ногами задрожала, как всегда, когда мимо проходит состав. Когда вибрация неожиданно исчезла, Соловьев насторожился. Прозвучал скрежет, какой издает сгибаемый лист металла, а за ним — приближающийся шорох.

С моста появилось существо, похожее на гусеницу из чёрных пузырей размером с вагон каждый. Двигалось оно неуверенно, медленно, поводя головным сегментом из стороны в сторону и вовсе не касалось земли.

— Огонь! — рявкнул Андрей, поспешно вытаскивая гранату.

Застрекотали два автомата, на боках пузырей возникли вмятины, полетели чернильные брызги. Тварь задергалась, но отвернуть и не подумала, устремилась туда, где находились люди.

— Легли!

Второй приказ исполнили так же быстро, как и первый, и Соловьев швырнул гранату. Шлепнулся рядом с Лизой, услышал, как брякнул об асфальт «калаш», а в следующий момент уши забило грохотом взрыва.

Глухой стук возвестил о том, что несколько осколков впились в стену киоска.

Андрей вскочил, перехватил автомат так, чтобы удобнее было стрелять, но «гусеница», чей передний сегмент разворотило, бестолково крутилась на месте. Прозвучал новый гудок, на этот раз тихий, неуверенный, и тварь покатила на мост и с него вниз, к путям.

— Будет знать, как с реальными пацанами связываться! — воинственно заявил Илья и погрозил ей кулаком.

— И реальными гранатами, — добавил Андрей. — Все, пошли.

Мост одолели бегом, к этому времени «гусеница» укатила на север и исчезла из виду. На другом берегу уткнулись в свежую, ещё не успевшую остыть трещину, и почти тут же за правой обочиной рухнул дом.

Взметнулось облако строительной пыли, и здание в семь этажей перестало существовать.

— Так чего насчет Обнинска? — напомнил Илья, стоило им оставить позади место катаклизма.

— Придется туда зайти, — сказал Андрей. — Вдруг и вправду что узнаем?

— А где он находится? Где-то в Подмосковье? — спросила Лиза. — Карту бы добыть…

Но книжных магазинов или хотя бы киосков «Роспечати» видно не было, в окрестностях имелся свадебный салон, кофейня и нечто непонятное, без вывески, но зато с глухими жалюзи на каждом окне.

«Зонтики» начали попадаться чаще, у обочин возникли отдельные чёрные кусты, поначалу невысокие, но затем все более и более мощные. Открылся перекресток, и стало видно, что дорогу преграждает настоящий вал вставшего дыбом асфальта, земли и растущих на всем этом колючих растений.

Он уходил в обе стороны, скрывался из виду за домами.

— Вау… — Илья вытаращил глаза. — Типа, кто-то укрепления построил?

— Скорее, это возникло само, — сказал Андрей. — И тянется по Садовому кольцу. Давай глянем ближе.

Если издалека вал казался устрашающим, то с небольшого расстояния он подавлял размерами. Колючая покатая стена уходила на высоту не меньше десяти метров, и подойти вплотную было невозможно из-за трещин.

— Ой! — воскликнула Лиза, когда асфальт у неё под ногами начал проваливаться.

Девушка взмахнула руками и отступила на шаг.

— Тут не пробиться, — заметил Андрей, — пойдём вдоль стены, поищем более проходимый участок.

Дорогу на север преграждали густые заросли чёрных кустов, и поэтому двинулись на юг. Слева открылся дом, стены которого после катастрофы стали прозрачными, и он стал напоминать громадную стеклянную головоломку.

Вал тянулся по правую руку, не понижаясь и не становясь более проходимым.

Андрея смущало то, что из-за стены не торчали верхушки находившихся на другой стороне Садового кольца зданий — что, они все до одного разрушены? Или увидеть их мешает некий оптический феномен?

Глянув в очередной раз в ту сторону, он обнаружил, что колючие заросли на вершине вала шевелятся. Мелькнуло среди узловатых веток желтовато-зеленое, гладкое, и шевеление стало быстро приближаться, нечто устремилось вниз по довольно крутой стенке.

— О, вот и местные чуваки! — обрадовался Илья. — Сейчас постреляем!

— Лиза, Рик, отойдите назад, — приказал Андрей, и тут же из зарослей вылетели два блестящих шара.

Разложились, словно трансформеры, обзавелись головами и побежали в сторону людей, смешно раскачиваясь на кривых лапках. Ударили автоматы, скатившиеся с вала твари упали на четвереньки, и пули начали с визгом рикошетить от похожих на черепашьи панцирей.

— Ну, ни хрена себе! — воскликнул Илья.

Андрей почувствовал беспокойство — каких только монстров до сегодняшнего дня ни видели, но все они, кроме «леденящего облака», были уязвимы для огнестрельного оружия в той же степени, что и человек…

Панцирь первой «черепахи» не выдержал, когда до неё осталось метров пять. Пошёл трещинами, а мгновением позже удачно попавшая пуля вырвала кусок кровоточащего мяса из головы.

Вторая ухитрилась подобраться вплотную, и тут её буквально превратили в решето.

— Фух… ну нах, — сказал Илья, когда тварь осела на брюхо и задергала ногами. — Чисто черепашки-ниндзя, как в том старом кино — мы не жалкие букашки, супер-ниндзя-черепашки… Сейчас, зуб даю, из развалин вылезет здоровенная крыса в кимоно и покажет нам реальное кунг-фу.

Спустившиеся с вала существа и в самом деле напоминали черепах, правда, были намного подвижнее. Тело пряталось в панцире, безволосую голову покрывали костяные пластинки размером с пятак советских времен, а вот руки и ноги выглядели почти человеческими, только в чешуе.

— Нет уж, лучше без крыс обойдемся. — Андрей задумчиво почесал подбородок. — Если они тут прошли, то, может, и мы пройдем?

Попытка успехом не увенчалась — полосу трещин они одолели, но затем уткнулись в такие густые заросли колючек, что Соловьев застрял на первом же шаге и выпутался лишь с помощью спутников, пустивших в дело ножи.

Пошли дальше на юг, погода к этому времени испортилась окончательно, и дождь полил по-настоящему.

Прозрачные, «стеклянные» дома стояли тут через один, зато разрушенных почти не было. На тротуаре росли привычные уже «зонтики», а в кустах на валу копошились какие-то мелкие твари — шуршали, хрустели, повизгивали, но на людей внимания не обращали и нападать не думали.

Затем пейзаж впереди показался смутно знакомым, и Андрей сообразил, что они вышли к Курскому вокзалу, на котором он несколько раз бывал во время поездок в столицу. Громада торгового центра, отделившего вокзал от Садового кольца, обнаружилась на том же месте, но изменилась капитально — стены выгнулись, обзавелись многочисленными дырами, купол порос серебристыми «елочками», и над ним поднимались струйки то ли пара, то ли дыма.

— Конкретно смотрится, — оценил Илья зрелище. — Там вокзал? Поезда на Нижний ходят?

— Вряд ли, — ответила Лиза. — А если и ходят, то такие, что сами пассажиров жрут.

Остановились рядом с дверями под вывеской «Атриум», напротив которой вал казался чуть более проходимым.

— Попробуем тут, — сказал Андрей. — Ну, поехали.

Едва двинулись вперёд, как неподалеку распахнулась свежая трещина, высунулись из неё языки огня. Куски асфальта под ногами поплыли, точно льдины в половодье, Рик недовольно зашипел, а Илья принялся ругаться.

Пришлось останавливаться и выжидать, пока все успокоится.

Затем уткнулись в те же заросли, что здесь были вроде бы не такими густыми. Андрей срезал ножом первый куст, отбросил в сторону, ухитрившись не уколоться о покрывающие ствол шипы, но едва взялся за второй, зашипел от боли — несколько колючек пропороли кожу.

Через дюжину шагов руки у него были все в крови, и вперёд вышел Илья.

Склон понемногу повышался, и они уже не шли, а карабкались, упираясь ногами в кочки. Дождь продолжал лить, ноги скользили по мокрой земле, с вершины вала бежали мутные ручейки.

Андрей промок насквозь, остальным приходилось не лучше.

Обитателей кустарников видели несколько раз — мелкие и тощие, с гребнем из игл вдоль хребта и красными глазами, они удирали при приближении людей, и наблюдали за ними издалека.

Когда подъём закончился и путешественники очутились на вершине, в первый момент Андрей не поверил собственным глазам — впереди простирались сплошные руины. Ни одного целого дома, только груды кирпича, бетонные блоки, куски железной арматуры, обрушенные фонарные столбы.

— Это ничего себе… — первым отыскал свой голос Илья. — Капец Москве?

— Точнее, её центру, — добавила Лиза.

И тут земля под ногами вздрогнула, и снизу донесся тот гул, что слышали, находясь восточнее, рядом с метро «Семеновская». В один момент стал оглушающе громким, и вал буквально заходил ходуном, кустарник на его склонах тревожно зашелестел.

Андрей заподозрил, что подземная тварь решила выбраться на поверхность именно тут, под их ногами, и потянулся за гранатой. Но гул понемногу затих, укатился на север, и земля перестала вздрагивать.

— Мы видим слишком маленький участок, — сказал он. — Может быть, это здесь все так, а дальше цело?

Особой уверенности в своих словах не ощущал, но понимал, что спутников надо подбодрить. Пусть лучше думают, что впереди лежат оазисы спокойствия и благополучия, а не те же развалины.

Спуститься с вала оказалось не проще, чем подняться на него — Андрей упал дважды, Лиза несколько раз не удержала равновесия, Илья проехался на спине метров десять, так что к тому моменту, когда вступили на тротуар, все трое были грязными, словно землекопы.

Чистым, хотя и мокрым, остался только Рик.

— Да, сейчас бы в баньку и пивка, — мечтательно проговорил бритоголовый, пытаясь отряхнуться, но лишь размазывая грязь по одежде. — С воблой, и футбол по телику, чтобы наши выиграли…

— Пиво с воблой ещё можно найти, — сказал Андрей, — а вот остальное — чистая фантастика.

— Скорее грязная, — Илья осмотрел себя и бросил попытки очиститься. — Ну, что, пошли?

На первых же метрах стало ясно, что идти дальше будет не так-то просто.

Руины густо поросли «зонтами» и черными кустами, да и сами мало годились для прогулок. Там, где не имелось развалин, асфальт представлял собой паутину трещин, проваливался под ногами, там и сям зияли ямы, так что двигаться по нему было невозможно.

Приходилось перебираться с одной груды строительного мусора на другую, то и дело возвращаться, шарахаться из стороны в сторону, выискивая путь, прорубаться сквозь густые и колючие заросли.

Андрей едва не подвернул ногу, Лиза чуть не свалилась в лишенный крышки канализационный люк, а непонятно как уцелевшее посреди этого хаоса дерево вздумало упасть прямо на Илью. Вскоре начали попадаться воронки, похожие на карстовые, некоторые были заполнены водой, другие оставались сухими.

Чтобы обогнуть то, что осталось от громадного многоквартирного дома и пройти метров двести, потратили целый час. Затем пришлось обходить ров с белыми камнями, сдавать в сторону из-за возникшей впереди рощи «секвой», и в результате они оказались на крошечном свободном пятачке, к которому примыкал огрызок стены с табличкой.

Табличка указывала, что они находятся в Лялином переулке, рядом с домом номер двадцать.

— Привал? — спросил Андрей, осматривая спутников, которые выглядели изнуренными, как марафонцы после пробега.

— Конечно! — воскликнула Лиза. — Ещё бы сухое место найти…

Но не успели присесть, как ветер принес сердитый лай, и на вершине ближайшей груды развалин появилась «собака». Вслед за ней возникли ещё несколько, и твари, поскальзываясь на мокрых кирпичах, устремились к людям.

Вместо отдыха пришлось стрелять, менять магазины, а затем ещё и добивать раненых монстров.

— Вот теперь точно привал, — сказал Андрей, когда последняя «собака» издохла.

Полчаса провели на месте, а затем потащились дальше.

Угодили в заросли «зонтиков», таких больших, что под шляпкой каждого укрылся бы автомобиль, прошли мимо огромной трещины, из которой шёл дым, миновали два прижавшихся друг к другу «террикона», увидели поднимавшийся из руин огненный фонтан…

Тут их атаковали две «белки-летяги», и отбиться от них оказалось не так просто.

Через час крайне медленного продвижения убедились, что в Москве тоже есть свои «люди-пауки». Сначала наткнулись на обрывок паутины, а затем им навстречу из очередной воронки выползло чудовище размером с грузовик, выставило лапы толщиной с бревна.

Голова у этой твари была мужская, а туловище покрывала чёрная густая шерсть, мокрая и слипшаяся.

— Какой красавец, — Илья радостно поднял автомат. — Прикончим?

— А может, обойдем? — предложил Андрей.

До «паука» оставалось метров пятнадцать, если кинется на них, будет время, чтобы встретить как следует. Но самим идти на сближение и тратить патроны смысла он не видел — ну, будет одним убитым монстром больше, и что с того?

— А он не нападет? — спросила Лиза.

— Если голодный, то нападет… — Андрей осторожно двинулся в сторону, не отводя взгляда от «паука».

Тот зашевелил жвалами, приподнял две передние лапы.

— …а если сытый, то мы ему особенно и не нужны, — закончил фразу Соловьев. — Давайте за мной.

Когда сошли с места все четверо, огромное чудовище даже отступило, а затем перемещалось по краю воронки, особенно из неё не высовываясь, но все же наблюдая за чужаками. Логово твари осталось позади, и когда Андрей оглянулся с вершины очередной груды кирпичей, то не увидел монстра.

Метров через двести, когда штурмовали настоящий вал на месте обрушенного дома, на них напали «сросшиеся». Появились с нескольких сторон, так что с ними пришлось повозиться, и к концу этого боя не лишенные слуха обитатели окрестных развалин знали, что где-то тут есть вооруженные автоматами люди.

Дождь вроде бы стал послабее, зато тучи прижались к самой земле, и им навстречу поднялся туман — самый обычный, не особенно густой.

— Тут, гадом буду, улица проходила, — сказал Илья, когда они все же перебрались через вал и стало видно, что впереди пролегает полоса сравнительно свободного пространства.

Местами сохранились даже участки нетронутого асфальта.

По бывшей улице прошли немного на юг, но уткнулись в пирамиду, огромную, темно-зелёную, словно покрытую мхом, и пришлось вновь сворачивать в сторону, карабкаться по развалинам.

Несколько раз видели «ползунов» — громадных многоножек с человеческими головами, но те агрессии не проявляли, немедленно прятались, забивались в необычайно узкие щели.

Лиза весь день держалась отчужденно, чувствовалось, что она дуется, но уже не из-за мнимой измены, а из-за Рика. Сам мальчишка шагал как ни в чем не бывало, особых хлопот не доставлял, был послушен, но по-прежнему молчал.

Андрея рана, полученная в схватке с бойцами Наставника, не беспокоила совершенно, даже не чесалась — скорее всего, она просто заросла, и под повязкой была розовая молодая кожа. Илья со своим простреленным плечом время от времени морщился, но происходило это не часто, и шёл он наравне с остальными.

Во второй раз остановились для отдыха рядом с небольшой церковью, от которой уцелела только колокольня. Бритоголовый захотел было забраться на неё, чтобы осмотреться, и сумел даже проникнуть внутрь, но вскоре выбрался обратно и с разочарованием в голосе сообщил, что «лестница обрушена».

Пройти дальше оказалось сложно — со всех сторон рвы, завалы, и, если бы не колокольня, Андрей точно потерял бы направление. Пришлось дать крюку к северу, и через какое-то время из тумана объявился совершенно не пострадавший дом — трехэтажный, старинной постройки, но ещё крепкий, с кустами сирени около подъезда.

— Это мне чо, мерещится? — вытаращил глаза Илья.

— Не тебе одному, — сказала Лиза. — Надо же, откуда такое диво?

— Оттуда же, откуда и остальные, — Андрей повел уставшими плечами. — Заглянем?

Возражений не последовало, и они двинулись в сторону уцелевшего здания.

Расстояние не казалось большим, но по прямой его смогла бы одолеть разве что птица. Пришлось попетлять, но за то время, что выписывали зигзаги по развалинам, погода разительно изменилась — дождь закончился, с неба сдуло облака, и засияло солнце.

Когда до дома осталось метров десять, Андрей почувствовал сильный запах сирени — все сроки давно прошли, но на ветках ещё висели белые и бледно-лиловые соцветия.

— И всё-таки странно… — пробормотала Лиза.

В стенах здания не было ни единой трещинки, стекла блестели, словно их вымыли только что, и посреди окружающего хаоса это выглядело не просто дико, а ещё и подозрительно.

— Не хочется мне туда идти, — заявил Илья. — Что-то поджилки у меня трясутся…

— Будешь ночевать на открытом месте? — спросил Андрей.

Солнце висело довольно низко, до того момента, как зайдет совсем, оставалось несколько часов, а вокруг не было видно ничего, похожего на убежище, и не факт, что они таковое отыщут. Кроме того, устал за день здорово, и хотелось дать отдых гудящим ногам, снять со спины надоевший рюкзак.

Куда разумнее переждать тёмное время под крышей, если под ней, конечно, не свил гнездо кто-нибудь опасный.

— Ну, не… — на лице бритоголового отразилось сомнение.

— Мы проверим, что там, — сказал Андрей. — Лиза, вы остаетесь тут, смотрите за окрестностями.

К полуоткрытой двери приблизились осторожно, когда потянул за ручку, та подалась без единого звука. Свет упал на уходившую вверх лестницу, безукоризненно чистую, без окурков и иного мусора, словно её только что вымыли, стали видны тщательно побеленные стены.

Андрей ощутил слабый запах горячего воска — будто где-то рядом жгли свечи. Поднялись на несколько ступенек, и тут дверь качнулась и с грохотом захлопнулась.

— Мать ети, — пробормотал Илья. — Это как в том фильме ужасов, блин.

— Вы там в порядке?! — донесся снаружи крик Лизы.

— В порядке! — отозвался Андрей.

Глаза привыкали к полумраку, рассеянный свет падал сверху, где на лестничной площадке имелись окна, впереди виднелись четыре двери с номерами квартир, все обшарпанные, одна — с порванным дерматином. За спиной шумно сопел и время от времени почесывался Илья.

— А что там было дальше, в том фильме ужасов? — спросил Соловьев.

— А? Что? — бритоголовый нервно хихикнул. — Да сожрали всех, как обычно, кроме героя и бабы его…

Они поднялись выше, и Андрей толкнул стволом ближайшую дверь — та оказалась закрытой. Проверил другие три и убедился, что они заперты на замки, а это значило, что монстров там нет.

«Собаки», «гориллы» и остальные порождения катастрофы слишком тупы, чтобы пользоваться запорами.

— Слышишь? — неожиданно сказал Илья.

— Что? — Андрей замер и тут уловил монотонное поскрипывание — будто сверху, над ними, кто-то прохаживался, и старые, не особенно плотные перекрытия не в силах были скрыть этот звук.

Они поднялись ещё на один марш, обнаружили на стене почтовые ящики, блестевшие от свежей, чуть ли не сегодня нанесенной краски. Двери второго этажа оказались распахнутыми, а в центре площадки стояло кресло, старое, покосившееся, с торчащими пружинами, но большое, как танк.

Поскрипывание затихло, и в доме царила полная тишина, так что слышно было, как на улице Лиза пытается разговаривать с Риком.

— Может, того, назад? Ну его? — прошептал Илья.

Андрей мотнул головой и зашагал дальше — неспешно, пытаясь ступать как можно тише. Уловив мягкое пошлёпывание, замер, а когда на лестничную площадку вышел совершенно голый старик с длинной седой бородой, с трудом удержал палец на спусковом крючке.

— Чего встали-то? — спросил старик. — Заходите, раз уж пришли.

Одежды на нём не было вообще, а на лице сверкали огромные, фасетчатые, словно у пчелы, глаза.

— Мы… э-э… ну… пойдём, а? — промямлил Илья.

— Ну, уж нет, — старик нахмурился. — Мне пообщаться-то тоже охота, так что не выпущу!

Он поднял руку, и окно за их спинами захлопало рамами, точно птица — крыльями, ступеньки под ногами задвигались, да и вообще весь дом зашатался. А Андрей вспомнил, где видел этого… это существо — в том видении, где его глазам предстали картинки из будущего.

— Ладно! Ладно, — поспешно сказал он. — Мы согласны погостить до утра.

— То-то же, — старик опустил руку, и все успокоилось. — Пусть женщина ваша тоже заходит, будем знакомиться.

— Мы за ней сбегаем, ага? — с заискивающей улыбкой предложил Илья.

— Ты один, — старик понимающе улыбнулся. — Он останется, а то разбежитесь, словно тараканы…

Бритоголовый ушагал вниз по лестнице, а обитатель дома добавил:

— Пошли, чего стоять-то? Звать меня Василием Петровичем.

Андрей назвался, и хозяин повел его в ту квартиру, на двери которой красовалась латунная восьмерка.

Если сам дом выглядел только что отремонтированным, то здешнюю обстановку будто собирали по помойкам — ветхие стулья, промятый диван с коричневой обивкой, ковёр на стене, такой вытершийся, что невозможно разобрать рисунок, холодильник ЗИС, изготовленный во времена Хрущева.

Старик уселся на диван, и Андрея поразило, насколько картинка из видения совпала с реальностью — врывающиеся в окно лучи закатного солнца, в них кружатся пылинки, на полу, высвечивая выбоины в старом линолеуме, лежит яркое желтое пятно.

— Вы — первые, кого я увидел за эти дни, — сказал Василий Петрович. — Ну, после того, что случилось-то… Первые нормальные, имею в виду, а разные уроды к дому подкатывали, но я их внутрь не пускал.

— Как «не пускал»? — спросил Андрей.

Оружия видно не было, да и бойцом старик не выглядел…

— Да ты ж заметил, — Василий Петрович махнул рукой. — Я когда проснулся-то утром пятого, то сразу понял, что один в доме выжил, даже не понял, а почувствовал, ощутил все, от подвала до крыши. Поначалу испугался, потом интересно стало — могу двигать чем угодно тут, как своим пальцем, починить что-то или сломать по желанию, но зато выйти не в состоянии… Пробовал, не получается — не в силах нога за порог переступить, да и вижу снаружи все плохо.

С лестницы донеслись шаги, недовольный голос Лизы, и в комнату вошел пришибленный Илья.

— Там двери все закрылись сами, кроме этой, — сообщил он, и показалась Лиза, ведущая за руку Рика.

— Располагайтесь, располагайтесь, — старик заулыбался, но лучше бы он этого не делал: беззубые челюсти смотрелись не особенно дружелюбно, а язык у хозяина дома и вовсе был синим. — Что ещё странно-то, есть мне совсем не надо, хотя я и раньше-то не особенно много потреблял. Но тут вообще забросил, да и не пью, а то давно бы коньки отбросил…

Девушка смотрела на Василия Петровича с отвращением и ужасом, но он этого не замечал, продолжал рассказывать, оживленно жестикулируя. Видно было, что единственный выживший обитатель дома, ставший кем-то вроде домового, соскучился по людям.

— А, да… — спохватился он минут через десять. — Вы-то, наверное, есть хотите?

— Может, вы нам отдельную квартиру выделите? — поинтересовалась Лиза и поджала губы.

— Это конечно, — Василий Петрович кивнул, засмеялся, от чего его борода затряслась, как веник, из которого вытряхивают сор. — Совсем забыл, что значит быть человеком… Занимайте третью, это на первом этаже.

Девушка развернулась и поспешно вышла из комнаты, Илья последовал за ней.

— Мы сейчас устроимся, а потом я к вам вернусь, поговорим, — сказал Андрей. — Интересно, а вы ничего странного в пришедшем с нами пацане не видите?

Фасетчатые глаза позволяли их хозяину смотреть на мир не так, как остальным людям.

— В пацане? — удивился Василий Петрович. — Занятно ты его назвал, ему уже за двадцать. Ведет себя, правда, как двенадцатилетний, но они все такие, нынешние-то, — и он издал дробный старческий смешок.

Выходило странное — обитатель уцелевшего дома Рика попросту не видел.

Так кто же такой этот паренек, которого они подобрали, спасли от чудовищ на восточной окраине Москвы? И точно ли они его спасли или то «нападение» было инсценировкой, предназначенной для того, чтобы Андрей и его спутники взяли немого «ребенка» с собой?

От вопросов ныла голова, ответы найти было негде. Он развернулся и зашагал следом за спутниками — мимо кресла, на первый этаж, в квартиру номер три.

Здесь обстановка была куда более современной, чем в обиталище Василия Петровича, но какой-то обрывочной — будто помещение использовали не в качестве жилья, а для хранения отдельных предметов интерьера. На кухне стоял огромный современный холодильник, в большой комнате — стеллаж с книгами, а на стене висела «плазма» чуть поменьше бильярдного стола.

Смотреть её предполагалось, видимо, сидя на полу.

— В холодильнике пусто, — доложила Лиза, едва Андрей переступил порог, — но зато и не протухло ничего, не воняет…

— Да и мы ещё не все сожрали, — сказал Илья, брякнув рюкзаком об пол. — Но какой дедуган жуткий, он тут всем, типа, управляет, и если нас грохнуть захочет, то для нас без шансов, чики-пуки — и капец.

— Смотреть на него и то страшно, — девушка повела плечами. — А ты с ним разговаривал!

Последняя фраза, произнесенная обвиняющим тоном, предназначалась Андрею.

— Боюсь, что если бы я начал в него стрелять, то отсюда бы не вышел, — сказал он, наблюдая за Риком.

Мальчишка то и дело оглядывался, поеживался, по всем признакам чувствовал себя неуютно, но страха не показывал. Хозяина дома он не боялся, но словно сидел на сквозняке, мучился от неприятного запаха или ощущал нечто иное, создающее постоянный дискомфорт.

— Ладно, надо поесть, — сказал Андрей. — И я вернусь к Василию Петровичу, он звал побеседовать.

Илья вытаращил глаза и перекосил рожу, изображая величайшую степень отвращения, а Лиза заявила:

— Я с тобой не пойду.

Так что после ужина, на который потратили не так много времени, Андрей отправился на второй этаж один. Автомат брать не стал, а вот «ПМ» в карман сунул — просто на всякий случай, мало ли что хозяину в голову взбредет.

Василий Петрович обнаружился на том же диване — похоже, он даже позы не сменил.

— Ага, пришёл! — обрадовался старик. — Давай, рассказывай, что в мире деется, где вы побывали, что видали. А то я-то почти ничего и не вижу, только вокруг дома. И заодно в шахматы сыграем, я их страсть как люблю, а перекинуться-то в последние дни было не с кем…

Возражения Андрея насчет того, что он играть не умеет, не были услышаны, и посреди комнаты объявился маленький столик с доской на нём. Задвигались по белым и черным клеткам фигуры, Василий Петрович принялся сыпать шахматными присказками вроде «пешку отдал — как дочь продал» или «слон да конь — все в огонь».

Ну, а Соловьеву в какой уже раз пришлось рассказывать о путешествии из Нижнего в Москву.

Первую партию хозяин выиграл, вторую — тоже, а вот третья непонятно как свелась к ничьей. К тому времени, как её закончили, за окнами стемнело, и по щелчку пальцев хозяина дома зажёгся свет.

— Для твоих я тоже включил, — пояснил Василий Петрович. — Что, ещё партейку?

— Нет, хватит, — Андрей поднялся и подошёл к окну: от непривычной нагрузки голова потяжелела, вдобавок давала о себе знать накопившаяся за день усталость, и сильно хотелось спать.

Виднелись груды развалин, роща из дюжины «секвой» на севере, остальное тонуло во мраке. Но прямо на западе темноту разрывали лиловые вспышки, снопы искр взлетали в черное небо.

— Что это там? — спросил он.

— А? Горит-то? — уточнил Василий Петрович. — Вот уж не знаю, но каждую ночь такое, то сильнее, то слабее.

Вспышки выглядели много ярче, чем две ночи назад, когда Андрей видел их от станции метро «Электрозаводская», и возникали, похоже, как раз над Кремлем, ну или над тем участком Москвы, где тот раньше находился. Что там происходит, понять было трудно, и с этого расстояния все напоминало бесшумный салют или затянувшуюся аварию на электростанции.

— Ладно, пойду я спать, — сказал он, повернувшись к хозяину. — Спокойной ночи.

— Спокойной, спокойной, — отозвался старик и захихикал, точно фраза собеседника показалась ему смешной.

Вернувшись в квартиру номер три, Андрей обнаружил, что Рик и Лиза спят, а Илья с автоматом на изготовку сидит в прихожей.

— А, это ты? Не сожрал тебя тот дряхлый упырь? — обрадовался бритоголовый. — Попытался телик включить, когда свет зажёгся, да тот ничего не показывает… Сплошь расстройство.

— Ты что, дежурить собрался?

— А как же, — посуровел Илья. — Тому челу верить нельзя, да он и не чел больше, а хрен знает кто, поэтому первую часть ночи я посторожу, затем подругу разбужу на смену…

Против такого распорядка Андрей возражать не стал и завалился спать.

Проснулся на этот раз сам, довольно рано, и увидел, что Лиза преспокойно дрыхнет на посту. И только когда он поднялся, девушка, расположившаяся на табуретке у входа в комнату, встрепенулась.

— Ой, я задремала? — спросила она, растерянно моргая.

— И нас из-за тебя съели уже три раза.

Из малой комнаты, где стояла единственная во всей квартире кровать, выбрался зевающий Рик. На то, чтобы разбудить храпевшего Илью, пришлось потратить некоторое количество времени и сил, и окончательно бритоголовый очнулся, лишь когда ему под нос сунули открытую банку консервов.

Едва покончили с завтраком, в комнату заглянул Василий Петрович.

— А, проснулись? — спросил он. — Дальше пойдете? А я-то не спал почти, мне и не надо…

— Пойдём, — сказал Андрей. — Попробуем выяснить, что стало с нашим миром.

Старик проводил их до двери подъезда и остановился на пороге, причем глаза его потухли, словно напор дневного света загнал их свечение вглубь.

— Спасибо за приют, — проговорила Лиза таким тоном, каким обычно сообщают человеку, что он наступил вам на ногу.

— Не за что, — отозвался Василий Петрович. — Удачи вам.

Он махнул рукой и отступил, постепенно растворяясь в полумраке.

А они пошли прочь от дома с единственным обитателем, двинулись через развалины. Вскоре попался очередной ров, на счастье, не очень длинный, затем пришлось идти по участку, где «терриконы» торчали столь же часто, как прыщи — на лице у подростка.

Дыры в гладких, блестящих склонах походили на норы, и поэтому Андрей ежеминутно ждал нападения. Однако то ли «терриконы» были необитаемы, то ли их жители предпочитали не связываться с вооруженными людьми, но наружу никто так и не выбрался.

Видели двух «черепашек-ниндзя», ковылявших по развалинам на севере, но те быстро пропали из виду.

Прошли, по расчетам Андрея, метров пятьсот, и впереди, за руинами, открылся широкий бульвар, когда мир вокруг начал мутнеть. Серые струйки поползли отовсюду, точно под землёй заполыхал неимоверной силы пожар, и на Москву опустился непроницаемый туман.

— Ну, ни хрена не видно, как у негра в заднице, — пожаловался Илья. — Переждём?

— Обязательно, — сказал Андрей. — Мы…

Что-то свистнуло в воздухе, и шлепнувшийся рядом кирпич разлетелся на мелкие куски. Второй едва не угодил Лизе в голову, так что не пришлось даже приказывать — через мгновение все четверо лежали на животах.

— Кто это ещё, что за козлы? — пробормотал Илья, опасливо приподнимая голову. — Ой!

Он пригнулся, и следующий кирпич, брошенный сильной, но не особенно точной рукой, пролетел над бритой макушкой. Ещё два пошли по навесной траектории, но упали с большим перелетом, так что лишь несколько маленьких осколков ударили Андрея по ногам.

«Обстрел» велся с той стороны, где из тумана выступали остатки строительного вагончика. Позади него имелась груда кирпичей, и вот за ней, похоже, и укрывался неведомый враг.

— Надо посмотреть, кто это, — сказал Андрей, — хотя я догадываюсь…

Имей они дело с людьми, те никогда бы не полезли с камнями против автоматов, а изо всех монстров приспособленные для бросания конечности есть только у «горилл» и «желтоглазых». Но вторые предпочитают ночь и обычно не столь агрессивны, так что кирпичи в ход пустили, скорее всего, бывшие люди, из-за катастрофы ставшие похожими на громадных обезьян.

— Давай, реально, накажем беспредельщиков! — воодушевился Илья.

— Тогда ты двигай влево, я вправо, а ты, Лиза, прикрывай.

Оба принялись скидывать рюкзаки, что лёжа сделать было не так просто.

Рик недовольно зашипел, впервые за совместное путешествие показывая, что тоже хочет принять участие в схватке. Но когда он вздумал приподняться, девушка ласково и в то же время решительно прижала его к земле и, выставив автомат, сообщила:

— Я готова.

— Вперёд! — скомандовал Андрей, треск автомата полетел над руинами, укатил в туман.

Сам пополз, забирая в сторону, чтобы зайти с фланга, невольно вспомнились армейские времена, когда приходилось много елозить на брюхе, и несколько раз под обстрелом. С тех пор немного потяжелел, да и навык растерял, так что двигался медленнее, чем хотелось.

За большим бетонным блоком, из которого торчали железные прутья, остановился передохнуть.

Ильи видно не было, он перемещался где-то северо-западнее, рядом с пятачком чёрных кустов. Лиза продолжала стрелять, пули с визгом рикошетили от камней, и кирпичи хоть и летели в ответ, но гораздо реже и совсем неточно.

Врага удалось слегка припугнуть и прижать к земле.

Переведя дыхание, Андрей пополз дальше, едва не свалился в узкую и длинную трещину, плохо заметную даже вблизи. Кое-как форсировав её, дал крюку, огибая совершенно непроходимый участок, а завершив этот маневр, убедился, что груда кирпичей и засевшие за ней твари перед ним как на ладони.

Тут и в самом деле были две «гориллы», одна побольше, другая поменьше, с подпалинами в шерсти. Когда Лиза стреляла, они сидели, пригнувшись, но стоило ей прерваться, хватали из-под ног кирпичи и швыряли туда, где лежала девушка, но при этом старались не высовываться.

То ли сохранили ума больше, чем сородичи, то ли успели познакомиться с огнестрельным оружием.

Андрей подтянул автомат, начал прицеливаться, но неудачно двинулся, и под локтем что-то клацнуло. «Гориллы» глянули в его сторону, на больших волосатых лицах отразилась паника, и кирпичи полетели уже сюда. Один просвистел рядом с виском, второй ударил в плечо, к счастью, лишь по касательной, но боль стегнула до самого локтя.

— Твою маму… — прошипел Соловьев, дергая спусковой крючок.

Не попал, но и не особо надеялся, зато твари запаниковали, с визгливыми криками бросились прочь.

— Получите, суки! — завопил Илья, выскакивая из развалин.

Но бритоголовый оказался далековато, да и «гориллы» развили приличную скорость, и ни одна из пуль в цель не попала. Через мгновение две лохматые фигуры исчезли в тумане, и над развалинами воцарилась тишина.

Андрей сел и, отложив автомат, принялся ощупывать плечо, на что оно отозвалось новой болью.

— Эй, ты там жив? — с тревогой спросила Лиза.

— Слегка ранен, — отозвался он.

Под рубахой обнаружился синяк, и занявшаяся им девушка воспользовалась поводом, чтобы обработать и раны. С Ильей повозилась всерьез, сменила повязку и даже сделала укол, а вот у Андрея все оказалось зажившим, словно пулю в бок словил не три дня назад, а в прошлом месяце.

— Ну, чисто монстр, — завистливо сказал бритоголовый. — Мне бы так.

Глава 5

Туман продержался ещё с час, а затем пропал в одно мгновение.

Развалины обнажились в своем безумном уродстве, и выяснилось, что «гориллы» далеко не ушли, засели на ближайшем «терриконе». Но хватило пары выстрелов в их сторону, чтобы твари вновь обратились в бегство так, что только пятки засверкали.

Бульвар остался там же, где был и ранее, вот только добраться до него оказалось непросто. Помешали колючие заросли, пробиться сквозь которые не помогали никакие ножи, и многочисленные ямы с парящей белесой жидкостью, привлекавшие множество «ползунов».

Эти удирать не спешили, злобно шипели на приближавшихся людей.

— Вот прямо коты, только без шерсти, — сказал Илья, когда многоногое существо размером со стол выгнуло спину.

— Иди, за ушком почеши, — посоветовала Лиза.

— Ну, не, спасибо, подруга, ещё оцарапает, — и бритоголовый спешно отодвинулся.

Перебрались через последнюю груду развалин, и перед ними открылся бульвар, причем точно такой, каким он был до катастрофы — аккуратные оградки, лавочки, зелёная трава и деревья. Дома на другой стороне, смутно различимые сквозь кроны, казались в основном целыми.

— Дальше будет легче, — сказал Андрей. — Осталось только понять, где мы очутились.

Судя по карте, они находились рядом с метро «Китай-город», и до Кремля оставалось меньше километра по прямой.

Кроны деревьев закачались, зашелестели листья, а недра земли разродились дрожью. Вместе за ней с запада прикатился гул, прошел под тем местом, где они стояли, и убрался на восток.

В развалинах, недалеко от поля боя с «гориллами», зашевелились обломки рухнувшего дома. Несколько тяжеленных плит отлетели в стороны, и из отверстия в земле поднялось нечто змееподобное, толстое, длиной в добрый десяток метров, вытянулось струной и ушло обратно.

— Это ещё чего за ботва? — спросил Илья.

— Надо было подойти и спросить, — сказал Андрей. — А вообще под землёй в Москве не все ладно.

Двинулись дальше, перебрались через забор, под ногами оказалась обыкновенная трава. С крыши здания, к которому направлялись, сорвалась «белка-летяга», но устремилась не в их сторону, а куда-то на юг, и скрылась из виду.

С другой стороны бульвара дома и вправду были целые, без малейших следов катастрофы — ни выбитых окон, ни трещин в стенах или исчезнувших кусков, никаких странных трансформаций. Что тут находилось раньше, Андрей не знал, но вряд ли квартиры, скорее всего, какие-нибудь госконторы, и не из последних.

Не уходя с проезжей части, свернули налево и тут, на перекрестке, впервые увидели не просто разбитую, а ещё и взорвавшуюся машину — оплавленные, чёрные куски обшивки раскидало в стороны, покрытый копотью движок лежал в неглубокой воронке, асфальт усеивало битое стекло.

— Муть какая-то, чего-то она чпокнулась? — удивился Илья. — Или это её гранатой?

— Но тогда не ручной, — сказал Андрей. — Из «РПГ».

Подумал, что тут, в центре столицы, могут водиться монстры, обладающие способностью плеваться огнём или каким-то образом порождать взрывы, но делиться этой догадкой не стал. Пока непосредственно с такой тварью не столкнулись, нет смысла пугать спутников.

Оставили слева вход в метро и вышли на улицу, называвшуюся так же, как центральное место для променада в Нижнем — Варварка. При виде синей таблички с такой надписью вспомнился родной город, то, как уходили оттуда на второй день после катастрофы, не зная, что произошло…

Хотя и сейчас, честно говоря, знали немногим больше.

Слева потянулись церкви, справа открылось здание с надписью «Гостиный Двор», и тут пришлось задержаться, поскольку асфальт раскололи сразу две трещины, легшие крест-накрест.

Затем дома разбежались в стороны, открылась Красная площадь и вид на Кремль, чьи стены и башни в лучах высоко стоявшего солнца были празднично-красными. Из-за огромного рекламного плаката выплыл собор Василия Блаженного, весь разноцветный, нарядный, без следов разрушений.

— Все как раньше… — прошептала Лиза. — Может быть, тут ничего не было?

То, что девушка ошиблась, стало понятно через дюжину шагов, когда увидели, что Большой Москворецкий мост сплошь порос черными кустами, а Тимофеевская башня лишилась значительной части крыши. Вдобавок над зубцами стены там и сям торчали верхушки пирамид, которых до катастрофы здесь точно не было, и одна выделялась среди прочих размерами.

На её острой верхушке красовался чёрный «волосатый» шар.

Прошли мимо собора, возведенного в честь покорения Казани, открылась центральная часть Красной площади, раньше всегда забитая туристами, а сейчас пустынная, словно пляж зимней ночью.

Спасская башня покосилась, а часы на ней стали напоминать громадный стеклянный глаз с вертикальным зрачком — стрелки навеки застыли, показывая шесть ноль-ноль.

— Надо бы зайти, — несмело сказал Илья.

— Надо, — согласился Андрей. — Зря, что ли, шли сюда?

На самом деле идти в Кремль ему не особенно хотелось — мешало четкое ощущение, что там может быть даже опаснее, чем в забитых монстрами руинах, по которым шагали вчера и сегодня. Бывшая резиденция государственной власти казалась угрожающе-опасной, хотя ничего жуткого в её облике не имелось и никто не спешил в их сторону с намерением сожрать.

Дорогу к Спасской башне преграждал ров, где было тесно от белых камней, так что пришлось забирать вправо, в сторону Мавзолея. Усыпальница вождя мирового пролетариата целиком поросла «плющом» и стала напоминать зеленый холм или даже громадную жабу.

В стене рядом с небольшой башенкой, что помещалась между Спасской и Никольской, виднелась трещина, достигавшая земли и достаточно широкая, чтобы сквозь неё можно было проехать на автомобиле.

— Попробуем пройти там, — сказал Андрей.

Стена нависла над головами, под ногами захрустело крошево кирпичей, неведомой силой вырванных из древней кладки.

— Вот хрень! — Илья вскинул автомат, целясь куда-то вверх.

— Что такое? — Соловьев тоже поднял оружие, но стрелять по-прежнему было не в кого.

— Да показалось, что там меж зубцов что-то мелькнуло, — бритоголовый озадаченно почесал в затылке. — Мохнатое, типа медведя… или в чешуе? Или у меня уже глюки, как у тебя, начались?

Он хохотнул, но смешок вышел ненатуральным.

Сквозь пролом виднелось бело-желтое здание с зеленым куполом. Стены его покрывало множество небольших выпуклостей, похожих на каменные мурашки, а окна топорщились тонкими бесцветными «усиками», что колыхались безо всякого ветра.

Когда Андрей пробрался через трещину и оказался на территории Кремля, ближайшие «усы» потянулись к нему. Он отступил в сторону, задвигалась поросль на соседнем окошке, и даже выпуклости вроде бы запульсировали, по стенам потекла прозрачная жидкость.

— Фу, гадость какая! — Лиза брезгливо отшатнулась. — Давай быстрее отсюда!

Но «быстрее» не вышло, идти пришлось по узкому проему между стеной и изуродованным домом, а тот оказался длинным, словно любовный роман с продолжением из девятнадцатого века.

Но когда они наконец выбрались к Спасской башне, Андрей вздохнул с облегчением. Ну, и почти тут же понял, что зря — в центре Кремля, там, где раньше высились древние церкви и не такие старые дворцы, поднимались пирамиды, словно изготовленные из мутного стекла.

Несколько поменьше стояли рядком, над ними возвышалась самая большая.

Успенский собор вовсе исчез, от других построек остались жалкие фрагменты, похожие на огрызки праздничного торта.

— О, ну это попадалово какое-то… — грустно протянул Илья. — Многовато их, чтоб мне клеем подавиться…

Рядом с пирамидами другие странности меньше бросались в глаза — торчащие там и сям мохнатые штуковины, похожие на деревца, но насыщенно-фиолетового цвета, колышущиеся на обычных деревьях обрывки серебристой паутины, мало похожей на ту, что плели «люди-пауки»…

Пирамиды пока себя не проявляли, но смотреть на них было неприятно, хотелось отвести взгляд.

— Зайдем немного вглубь, — сказал Андрей. — Если что не так, сразу назад.

Сделали всего несколько шагов, когда спокойный до сего момента Рик начал раздраженно шипеть. Взгляд мальчишки был направлен туда, где стеной стояли знаменитые кремлевские ели, и мохнатые иссиня-зеленые лапы опускались до самой земли.

И там, за этими лапами, похоже, кто-то прятался.

Андрею послышался звонкий смешок, затем топоток, словно кто-то побежал в сторону. Невольно повернул голову вслед за звуком, но увидел только ускользающий силуэт.

— Мне это кажется или… — проговорила Лиза.

Илья вздрогнул, точно его кольнули в задницу, и дернул спусковой крючок. Автоматная очередь порвала тишину в клочья, эхо заметалось между стенами Кремля и пирамидами, полетели сбитые пулями иголки, срезанные ветки.

— Стой! — воскликнул Андрей, но обойма уже закончилась, и курок щелкал впустую.

— Чтобы мне лопнуть, они всюду… они со всех сторон, — забормотал бритоголовый, оглядываясь.

Глаза его были вытаращены, на лбу выступили бисеринки пота.

Андрей хотел сказать, что нужно успокоиться, что это всего-навсего влияние пирамид, но тут сам с необычайной четкостью понял, что за его спиной находится враг, и мгновение промедления может стоить жизни. Резко повернулся, ствол «калаша» оказался нацеленным на Рика и Лизу, и большого труда стоило убедить себя не стрелять, что это всего лишь его спутники…

Девушка глянула на него сердито, а затем вдруг зарыдала.

— Что же это творится такое! — голосила она, вытирая бегущие по щекам слезы. — Что за безумие! Мы потеряли родичей своих и друзей, и сами осмеливаемся ходить по этой земле?

Илья наконец сообразил, что патронов больше нет, и принялся трясущимися руками менять магазин. Рик шипеть перестал, но все так же пялился на выстроившиеся стеной ели, Лиза плакала.

Андрей едва не задохнулся от вновь накатившего страха, опять развернулся, чтобы встретить подкравшегося со спины врага. Чуть не упал, не увидел никого и подумал, что ещё немного, несколько минут — и они все окончательно сойдут с ума, либо перебьют друг друга, либо разбегутся.

Он схватил Илью за руку и поволок прочь, не обращая внимания на попытки сопротивления: весил бритоголовый килограммов на двадцать меньше, да и ударить нормально не мог, двигался неловко.

Потом вдруг заморгал и заговорил нормальным голосом:

— Елки-палки, разлюли моя малина… это ж что такое? Стой, шеф, я уже в норме!

— Отлично, — сказал Андрей, чувствуя, что и его голова очищается от дурмана, что больше не хочется повернуться и выпустить в сторону подкравшегося сзади врага всю обойму.

Несколько раз глубоко вздохнул, как ныряльщик перед погружением, и побежал туда, где остались Лиза с Риком. Вновь нахлынули странные, будоражащие чувства, наведенные желания заставили сбиться с шага, но он добрался до спутников и на этот раз потащил за собой двоих.

Девушка не противилась, а вот Рик в первый момент попытался рвануться в сторону. Силы в нём оказалось достаточно, чтобы Андрей покачнулся, и не приди Илья ему на помощь, неизвестно чем бы все закончилось.

Но обошлось, и вскоре они вчетвером, вспотевшие и растрепанные, стояли у Спасской башни.

— Ради бога… это я плакала? — спросила Лиза, с удивлением глядя на мокрые ладони.

— Кто же ещё? — пробормотал Андрей. — Предлагаю поскорее отсюда уходить.

Кремль большей частью уцелел, но если кто из находившихся в нём людей и выжил в момент катастрофы, то, скорее всего, превратился в полного идиота или бежал отсюда в миг просветления. Власть в столице осталась, но разбилась на куски и сосредоточилась в руках людей вроде атамана Басманного казачьего войска или лидера коммуны в детском саду на улице Жигуленкова.

Разочарование было сильным — вопреки всему до последнего верил, что сердце России по-прежнему бьётся, что, может быть, уцелели какие-нибудь центры управления великой страной.

— Валим, валим, — закивал Илья. — Здесь я хуже себя чувствовал, чем той ночью, когда мы с братвой на разборку к Мончаге приехали, и в голове муть всякая, словно после дурного плана…

Здание с «усами» на окошках вновь страшно возбудилось, зачуяв людей — по стенам пошли настоящие волны, из-под земли донесся скрип, будто фундамент попытался выдраться из земли и сдвинуться с места.

Андрей шагал вдоль него, держа автомат наготове.

Сквозь трещину в стене пролезли без проблем и оказались на Красной площади, пустой и мертвой.

— Куда пойдём? — спросила Лиза.

— Ну, не назад же? — пожал Андрей плечами и полез за картой. — Нам все ещё нужно выяснить, где находится Обнинск, а для этого пригодится книжный магазин… Давай в направлении Манежной площади.

— А чо там? — поинтересовался Илья, но тут же махнул рукой. — А, какая разница?

Лиза тоже возражать не стала, Рик ничем не показал, что недоволен выбранным вариантом, и они двинулись в сторону Воскресенских ворот. Но уже через полсотни метров шагавший первым Андрей остановился — увидел, что перед ними лежит крохотное синее озеро.

Даже не озеро, лужа метров десяти в диаметре.

— Придется обходить, ничего не поделаешь, — сказал он, с сожалением оглядываясь.

Свернули вправо, туда, где на площадь выходила узкая, словно придавленная зданием ГУМа улица. Старейший универмаг столицы остался тем же самым, разве что исчезли люди, которых раньше внутри было словно пчел в улье.

— А может, тут карты продают? — спросил Илья, когда они прошли мимо одного из входов.

— Смеешься? — Лиза приподняла одну бровь. — Дорогие шмотки и всякую ерунду.

В этот момент к Андрею неожиданно вернулось пережитое в Кремле ощущение — что сзади кто-то есть, готов броситься, вцепиться в шею, острые зубы вот-вот с хрустом войдут в плоть, сломают позвоночник. Удержал порыв немедленно обернуться и начать стрелять, оглянулся нарочито небрежно.

Нечто серое, расплывчатое ушло в брусчатку с неимоверной скоростью, так что он невольно вздрогнул: они слишком близко к синему озеру и вновь начались галлюцинации или увидел нечто реально существующее?

В любом случае, стрелять оказалось не в кого.

Самый центр Москвы пострадал не сильно, мостовая большей частью уцелела, трещины попадались очень редко, поэтому шли быстро. Монстров видно не было, то ли путешественникам везло, то ли эти места по каким-то причинам не устраивали «собак» и «горилл».

Прошли мимо иконной лавки, перед которой торчал одинокий чёрный куст, ну а дальше по переулку, где пряталось кафе, а рядом с ним — обменный пункт, выбрались к площади Революции. В самом её центре обнаружилась ещё одна пирамида, чьи блестящие стенки увивало что-то похожее на колючую проволоку.

Машин на проезжей части было столько, что между ними приходилось лавировать, а фонарные столбы выглядели оплавленными — покосившиеся, перекрученные, с каплями металла на асфальте у оснований.

Миновали небольшой островок «зонтиков», и открылась Манежная площадь с куполами подземного торгового центра.

— Ну, что, нам нужен книжный магазин, — сказал Андрей. — Полезем вниз?

Спускаться даже в обычный переход не хотелось, слишком свежи были воспоминания о том, что видели и пережили в метро, да и та тварь, что вызывала гул и вибрацию, тоже могла появиться в любой момент.

— Не, ну… — Илья замялся. — На поверхности должно что-то быть, типа для туристов.

После недолгих поисков обнаружили неподалеку, в самом начале Тверской улицы, киоск «Парламентская газета». Пары выстрелов хватило, чтобы расправиться с замками на двери, и шагнувший внутрь Андрей почувствовал запах свежей типографской краски, непонятно почему не развеявшийся за столько дней.

Найденная среди прочего товара карта Московской области преподнесла неприятный сюрприз — в её пределах Обнинска не оказалось.

— Может, реально секретный городишко? — предположил Илья.

— В последние годы даже Саров в «Гуглмапе» можно было найти, — сказал Андрей. — Будем искать.

И он потянулся туда, где кипой лежали дорожные карты для автомобилистов.

Паузой воспользовались для того, чтобы перекусить, и он изучал один регион за другим, жуя консервы и запивая их минералкой. Лиза перебирала оставшиеся в киоске книжонки и газеты, оставленный на страже Илья зевал, Рик просто грелся на солнышке.

— Вот, нашёл наконец, — сказал Андрей, добравшись до Калужской области. — Придется двигаться на юго-запад.

— А стоит ли оно того? — неожиданно засомневалась девушка. — Вдруг то, что рассказал усатый атаман — байка? Ведь мы не можем знать, что тот эксперимент и вправду был и что он стал причиной катастрофы.

— Предложи другое направление. — Андрей сложил карту и сунул в карман рюкзака. — Уходить из Москвы нужно в любом случае. Здесь ничуть не лучше, чем у нас или во Владимире. Может быть, Европа сумела избежать этой напасти и там все по-прежнему, а Обнинск почти по дороге.

Сам не очень верил, что на западе лежит «земля обетованная» без монстров и жутких чудес, но одно было ясно — России больше не существует, по крайней мере, её европейской части…

Ну, а если выбирать — сидеть на месте или идти, то второе казалось много лучше.

— Может быть, на юг, как Игорь? — сказала Лиза неуверенно. — Там тепло.

— Летом и у нас не холодно, а там жарко, — Андрей отбросил пустую банку из-под сардин.

— Да ладно, зарулим в этот Обнинск, пошаримся там, — вступил в разговор Илья, — а потом уже будем мозгой шевелить, куда двигать. Здесь ловить нечего, я согласен, надо ноги делать, пока в этих туманах не заблудились или на корм местным не пошли. Потопали, айда.

Лиза насупилась.

Рюкзаки оказались на спинах, и маленький отряд двинулся на юго-запад, оставляя Кремль в стороне. Вскоре наткнулись на пару «собак», рывшихся в обломках разбитого автомобиля, но те и в атаку не бросились, и убегать не стали, оскалили зубы и заворчали, намекая, что подходить не стоит.

— Эх, гранаты на вас жалко, — с сожалением вздохнул Илья, вспомнив давно забытую роль «истребителя монстров». — А то бы пошли клочки по закоулочкам, полетели кишки и зубы…

Впереди поднялась увенчанная золотыми куполами громада храма Христа Спасителя, слева вновь открылся Кремль, его красные стены и башни, а также мост через Москву-реку. Подобно многим другим, он зарос «плющом» и огромными грибами, но благодаря ширине проезжей части осталось достаточно свободного места.

Прошли то место, где начинались перила, когда из зарослей впереди выбралась «лягушка»

— Этого-то я и ждал, — сказал Андрей, поднимая автомат. — По сторонам смотреть!

При виде людей тварь радостно застрекотала, и через минуту стало ясно, что прогуливается она не в одиночестве. Бывшие люди, после катастрофы обратившиеся в некое подобие амфибий, двинулись к людям, сохранившим облик и разум, и вовсе не для того, чтобы выразить родственные чувства.

Загрохотали автоматы.

Первая лягушка упала, рассеивая алые брызги, грудь второй пули размолотили в кровавый фарш, но выжившие и не подумали останавливаться, наоборот, задвигались быстрее.

— Получите, суки! — заорал Илья, азартно опустошая магазин.

Андрей стрелял молча, старался зря не тратить патроны и не выпускать из поля зрения Рика — кто знает, что выкинет пацан в такой момент, вдруг решит, что пора прикончить «благодетелей»?

Но пока мальчишка вел себя спокойно.

«Лягушек» было много, и перли они остервенело, и в один момент возникло ощущение, что прорвутся на дистанцию ближнего боя и придется пускать в ход приклады, ножи и кулаки. Но твари не сумели этого сделать, последних добивали в упор, но все же выстрелами, а не ударами.

— Готово, — сказала Лиза. — Но как это противно — убивать.

— Да ты чо, это ж круто?! Как в игрухе, гасишь их, и все дела! — Илья посмотрел на девушку с удивлением, ему-то «давить на гашетку» нравилось, помогало чувствовать себя настоящим мужчиной.

До понимания того, что истинная доблесть не может быть подсчитана с помощью количества уничтоженных тобой врагов и объема пролитой крови, бритоголовому предстояло дорасти.

Или никогда не постичь эту простую истину.

— Пошли, — остановил Андрей начинающийся спор. — А то сейчас ещё вылезут. Бегом — марш!

Пробежать успели с полсотни метров, затем пришлось перейти на шаг, чтобы лавировать между гигантских мухоморов. Закачались свисающие с фонарных столбов плети «плюща», на их кончиках начали раскрываться крохотные бледно-розовые цветочки, поплыл над мостом дурманящий запах.

«Лягушки» тоже не заставили себя ждать, полезли на перила с обеих сторон, так что Андрей на мгновение даже растерялся, не зная, куда стрелять. Выручил Илья, без приказа решивший взять на себя правый фланг, и первой же очередью сбивший двух тварей.

Соловьев перевел огонь налево и невольно замедлил шаг — не хватало ещё разбежаться.

— Ух ты, они уже сзади… — проговорила Лиза растерянно.

— Вот и займись тылом! — бросил он.

К счастью, грибы и «плющ» мешали не только людям — мухоморы «лягушкам» приходилось обходить, а от запаха бледно-розовых цветков они дурели, начинали спотыкаться, терять равновесие.

Андрей завалил преградившую им дорогу тварь, та упала вбок и мгновенно прилипла к ближайшему грибу. Тот затрясся, как желе на тарелке, белые и красные пятнышки на полупрозрачной шляпке запульсировали, и начал понемногу переваривать «лягушку», затягивая в себя.

Через дергающийся труп пришлось переступить, услышал, как за спиной ахнула Лиза.

— Порядок! А ну, иди сюда! Давай! — орал Илья, вошедший в роль «крепкого орешка», и вовсю жал на спусковой крючок.

Они двигались неспешно, но уверенно, твари никак не могли взять людей в кольцо, напасть одновременно с нескольких сторон, и внизу, под мостом, была уже не земля, а Москва-река в камне берегов.

С того места, где находились, самый помпезный собор столицы представал во всей красе, вот только рассматривать его времени не было. «Лягушки» лезли со всех сторон, верещали, пытаясь отклеиться от грибов или попадая под пули, скользили и падали, но попыток не оставляли.

В один момент стало вроде бы легче, и Андрей нашёл возможность оглядеться: спутники были в полном порядке, Илья самозабвенно тратил патроны, Лиза постреливала время от времени, отгоняя атаковавших сзади тварей. Они прошли добрых три четверти моста, и с правой стороны за перилами начались дома, огромные и словно присыпанные мукой или сахарной пудрой.

На крыше ближайшего сидела «горилла» и с интересом наблюдала за боем, разве что попкорном не хрустела.

— Чтоб тебе… — проворчал Андрей, выцеливая очередную «лягушку», решившую преградить им путь.

На миг потерял равновесие и боком прислонился к одному из грибов. Прилип мгновенно, пришлось лезть за ножом и отрезать кусок ткани от разгрузки. Вынужденной остановкой твари воспользовались для того, чтобы наброситься со всех сторон одновременно.

Но зато когда отбили эту атаку, стало ясно, что «лягушки» закончились.

— Четко порезвились! — воскликнул Илья. — Если ещё вылезут, то их так же положим.

Похвальбу эту пришлось воплощать в жизнь куда быстрее, чем хотелось бы — там, где мост заканчивался, переходил в обычную дорогу, их атаковали три «плевуна». Выскочили из ямы в асфальте и дружно разрядили своё оружие. Лиза жалобно вскрикнула, зашипел Рик, Андрей от неожиданности не сумел сразу же выстрелить точно.

Едва не поплатился за это — комок ядовитой слюны ударил в плечо, растекся по одежде, брызги попали на лицо.

— Твою мать… — прорычал он, чувствуя, как немеет кожа на подбородке и щеке.

Один из «плевунов» рухнул, получив несколько пуль от Ильи, но другие два прыгнули в разные стороны, щеки их вновь надулись. Андрей поспешно упал вперёд и вот тут ухитрился попасть во второго противника — пуля пробила шею, и из той ударил настоящий фонтан крови.

Третий монстр предпочел ретироваться.

— Э, подруга, ты в порядке? — спросил бритоголовый. — Так, не падай! Опс, ай-ай!

Андрей повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Илья подхватывает под мышки зашатавшуюся Лизу. Рик, вместо того чтобы помочь, отошел в сторону и принялся наблюдать, по-птичьи склонив голову набок.

Плевок угодил девушке в ухо, а второй зацепил кисть, и яд, проникший сквозь кожу, пошёл в кровь.

— Ядреный корень, Лиза! — сердце кольнуло, Андрей подскочил, заглянул ей в глаза.

Она попыталась улыбнуться, но посиневшие губы шевельнулись с трудом, из них вырвался сдавленный всхлип.

— Э, может, вколоть ей чего? У неё в рюкзаке полно всего, — голос Ильи прозвучал растерянно.

— Ты врач? Знаешь, как и куда делать укол? — зло сказал Андрей. — Давай воды!

Девушку уложили на асфальт и поспешно смыли с руки и головы желто-серую слизь. На мгновение показалось, что Лиза перестала дышать, но тут же грудь её поднялась и опустилась, потом ещё раз.

Сделать они не могли ничего — только ждать и надеяться на то, что организм справится с ядом.

— Фу, кажется, обошлось, — проговорил Андрей, когда лицо девушки начало розоветь.

— Ага, — кивнул Илья, и тут она открыла глаза.

Мгновение смотрела недоумевающе, будто силилась вспомнить, где она находится и что за люди рядом, затем во взгляде мелькнул страх, и Лиза попыталась резко сесть.

— О, спасибо, — сказала она, когда ей помогли. — Я в порядке, почти.

На то, чтобы оклематься полностью, ей понадобилось пятнадцать минут и полтора литра воды. Едва зашагали дальше, Рик как ни в чем не бывало пошёл рядом с девушкой, но Андрей не забыл того момента, когда мальчишка преспокойно отступил и равнодушно наблюдал за развитием событий.

Пацан, судя по взглядам исподлобья, понимал, что его реакцию заметили.

Миновали ещё один мост, короче, без «плюща» и грибов, и оказались посреди руин, к счастью, не таких непроходимых, как на севере. В этом районе сохранились очертания улиц, и некоторые дома не обрушились до конца — стояли отдельные стены, блестели стекла в уцелевших окнах.

«Зонтики» попадались, но нечасто, чёрных кустов не было вовсе.

Шли спокойно ровно до того момента, пока справа не открылось громадное оранжевое здание с надписью «Президент-отель». Здесь пришлось отбиваться от стаи агрессивных «собак», и почти тут же заглядевшийся Илья едва не провалился в свежую трещину.

— О, ну и дрищ, — сказал он, когда его оттащили в сторону. — И чо эта херня не развалилась?

— А чтобы было где остановиться, если кто в Москву приедет с дружественным визитом, — пояснила Лиза. — Уверена, там тебе и сейчас предоставят номер за тысячу баксов в сутки.

— Проверим? — с улыбкой предложил Андрей.

Вскоре пришлось перебираться через груду развалин, улегшуюся аккуратно поперек дороги — стоявший у обочины дом в момент катастрофы не просто упал, а ещё словно перепрыгнул с места на место, и только затем с облегченным вздохом распался на части.

Здесь увидели панцирь «черепашки-ниндзя», аккуратно выгрызенный изнутри.

Некая тварь сумела взломать «бронежилет», не сразу пасующий перед пулями «калаша», и произошло это, судя по кровавым пятнам, недавно. Счастье, если после этого она отправилась на долгую прогулку, а не засела в ближайших развалинах, чтобы подождать новой добычи.

Когда в руинах за левой обочиной что-то шевельнулось, Андрей поспешно вскинул автомат. Но это оказался всего-навсего «ползун», резво засеменивший конечностями, чтобы убраться в сторону.

— Вот гнида панцирная, напугал до икоты! — воскликнул Илья.

Попался ров с белыми камнями, и по левой стороне дороги пошли выстроившиеся цепочкой «терриконы». Развалины стали как-то плотнее, вскоре образовали два вала за тротуарами, так что они шли словно по широкому туннелю без крыши.

Андрею это не особенно нравилось — случись что, и деться будет некуда.

Впереди на фоне руин возник памятник Ленину, совершенно целый, и даже блестящий, словно его недавно почистили и отполировали. А затем откуда-то из-за него выбрался человек и решительно зашагал навстречу.

— Залегли, — сказал Андрей. — Без команды не стрелять.

Через минуту возникло ощущение, что стрелять вообще не придется — тот, кто уверенно направлялся к ним через большой перекресток, принадлежал к той же породе, что и сам Соловьев.

— Эй, можете встать! — крикнул он издали. — Я без предупреждения не нападаю!

— А вдруг мы нападем?! — спросил Андрей, не спеша подниматься.

— Всевышний не допустит такого поругания, — уверенно сказал незнакомец.

Он был высок и плечист, одет в спортивный костюм, а стандартный армейский «калаш» держал нацеленным в сторону от Андрея и его спутников. Шёл быстро, широкими шагами, но при этом бесшумно, словно двигался не по асфальту, а по мягкой земле.

— Ещё один сумасшедший? — пробормотал Илья.

— Вряд ли, — сказал Андрей. — Прикроете меня.

Он встал и пошёл чужаку навстречу.

Они встретились там, где зажатая между двух насыпей строительного мусора улица выходила на большой перекресток, украшенный памятником Ленину, и остановились друг напротив друга.

— Привет вам, странники! — воскликнул незнакомец. — Рад встрече этой!

— Привет и тебе, — ответил Андрей, настороженно осматривая собеседника.

После встречи с Наставником убедился, что сородич-«герой» может оказаться не соратником, а врагом.

— Здесь, на сем перекрестке, воздвиг я щит свой, дабы сражаться во славу своей дамы, которую я считаю самой прекрасной на белом свете! — продолжал вещать незнакомец, и Андрей подумал, что Илья был не так уж и не прав. — И дал обет скрестить копьё с каждым достойным меня поединщиком, что будет проходить мимо! В тебе я зрю собрата по духу, так что готовься к схватке, во имя Всевышнего и во славу моей дамы!

Он говорил горячо и нервно, а глаза на узком лице с неправильными чертами горели фанатичным огнём.

— Зачем нам сражаться? — спросил Андрей. — Мы не враги, мы хотим просто пройти мимо…

— Да, не враги, — чужак развел руками. — Но обет… Увы, я не могу нарушить его. Славу обретет победитель, честь — проигравший, если он бился честно, пострадавший — доброе лечение, и в любом случае вы сможете продолжить путь, куда бы он ни лежал.

Похоже, предлагали поединок не насмерть, а ради некой условной победы, но вступать в схватку Андрей все равно не хотел.

— И где мы возьмём копья? — спросил он.

— Сойдемся с тем оружием, что есть, а дух довершит остальное! — воскликнул незнакомец.

Конечно, можно было плюнуть на эти бредни, атаковать, пользуясь численным преимуществом, и пробиться через перекресток силой, но Андрей понимал, что так поступить не может, что если сделает подобное, то никогда себе этого не простит. Нужно либо принять вызов, либо отказаться от него и искать обходной путь, сворачивать в развалины.

— Ладно… — пробормотал он. — Как ты хочешь драться? Голыми руками?

— Почему же? Славные клинки решат дело! — и чужак извлек из закрепленных на поясе ножен такой нож, при виде которого слюна закапала бы и у самого Рэмбо — длинный, с зазубренным лезвием. — До трёх ран сойдемся мы, и кто первым получит их, будет считаться проигравшим!

«После трёх порезов таким кишкодером вполне можно отдать концы», — подумал Андрей.

— Ладно, — сказал он. — Через пять минут я буду готов.

— Я жду, во имя Всевышнего!

Когда Андрей вернулся к продолжавшим лежать спутникам, его встретили три недоуменных взгляда. Стоило же ему рассказать, о чем они разговаривали, недоумение сменилось изумлением и тревогой.

— Я ж говорил, в натуре, сумасшедший, — пробормотал Илья. — И тебя ещё заразил… Чего придумали — ножами друг друга резать, как урки по укурке. Вон он автомат отложил, давай его грохнем по-быстрому и дальше пойдём. Нах этих прекрасных дам и поединки!

— Может, и вправду не стоит? — заметила Лиза. — Зачем играть с безумцем в его игру?

— Иначе я не могу, — сказал Андрей. — Иначе нельзя.

Все, что говорили соратники, выглядело логичным и правильным с точки зрения того, прежнего мира, что закончил существование почти месяц назад. Но оно же не имело значения в новом мироздании, где встречались колдуны и драконы, вещие видения и где действовали странные, нечеловеческие силы.

Он понимал, что если отступит от неких правил, неписаных, но очень четких, то потеряет то, что Лиза как-то назвала «удачей» — чутьё на опасность, ускоренную регенерацию, умение не терять головы в самой тяжелой ситуации.

А затем его найдёт смерть, и она, скорее всего, будет мучительной и долгой.

Андрей снял рюкзак, проверил лезвие своего ножа, обычного охотничьего, подумал, что неплохо было бы его подточить.

— Я пошёл, — проговорил он, глядя на Лизу. — Пожелайте мне удачи.

— Давай, не подведи, — тут голос девушки дрогнул, и она закусила губу.

Чужак ждал на том же месте, нож был в его руке, а «калаш» лежал на асфальте и рядом с ним — «ПМ».

— Готов? — поинтересовался он. — Тогда начнем, во имя Всевышнего!

Первый выпад оказался настолько стремительным, что Андрей уклонился от него инстинктивно. Подставил нож под второй удар, нацеленный в лицо, и клинки негромко лязгнули. Рукоять едва не вывернуло из ладони — противник, может, и был сумасшедшим, но силой обладал немалой.

Пришлось отступать, уклоняться, менять направление и темп движения.

В армии Андрею приходилось учиться обращению с ножом, но не особенно много, и умельцем он никогда не считался. Сейчас он был вынужден вспоминать давно забытое умение, и получалось это довольно туго.

Не успел оглянуться, как разрезанный рукав повис лохмотьями, а предплечье дернула боль.

— Слава Всевышнему! — воскликнул даже не запыхавшийся противник.

И мгновенной его задержкой для наслаждения собственным триумфом воспользовался Андрей для собственной атаки. Сделал обманное движение и ударил в открывшийся бок, пусть не попал, как хотел, но все же скользячкой зацепил…

И тут же отступил, разрывая дистанцию.

С радостью увидел, как самодовольство сходит с лица противника, и напал снова. На этот раз совсем по-иному, распластавшись над самой землёй и выкинув руку так, что она едва не вылетела из сустава.

В плече хрустнуло, но кончиком лезвия ухитрился чиркнуть по уходившему вбок колену, и по штанине спортивного костюма потекла кровь.

— Два — один, — прохрипел Андрей.

Тут же пришлось отбивать яростную, хоть и слегка беспорядочную атаку. Блестящее лезвие сверкнуло возле самых глаз, и он отмахнулся, надеясь зацепить врага по руке, и тем самым закончить бой.

Но не попал, ножи вновь лязгнули.

Кровь из раны на предплечье текла хоть и не очень обильно, но силы потихоньку убывали. Противник же выглядел свежим, как в начале боя, а о том, что такое усталость, похоже, вовсе не знал.

Сошлись ещё раз, и тут Андрею откровенно повезло — его резанули по шее, но сбоку и неглубоко. Сантиметр в сторону, оказалась бы задетой сонная артерия, и третья рана стала бы ненужной.

Ну, а сам мгновением позже воткнул нож чужаку в плечо.

— О, нет… — прошептал тот, отступая и ладонью зажимая рану. — Неужели это все?

— Похоже на то, — Андрей облизал пересохшие губы. — Или ты нарушишь свои же правила?

Но этот вопрос услышан не был.

— Всевышний оставил меня! — возопил побежденный горестно. — Я опозорен, ибо поражение — это пятно не только на моей чести, но и на чести моей дамы, а подобного я допустить не могу…

Поднялась рука с ножом, и Андрей бросился вперёд ещё до того, как осознал, что собирается делать бывший противник. Перехватил запястье, а затем действовал словно на занятии по рукопашному бою — залом, бросок, и нож брякнул об асфальт за миг до того, как свалился тот, кто его держал.

Только что жаловавшийся на жизнь чужак лежал мордой вниз, а Соловьев сидел у него на спине.

— Клево, шеф! Почти как Стивен Сигал, — одобрил Илья. — Меня научишь?

— Тебя хоть как звать-то? — спросил Андрей, ослабляя захват на загнутой руке.

— Иван я… — сообщил поверженный незнакомец.

— Хм, надо же, какое имя редкое. Ты давай, не бери в голову. Проиграл — так это бывает, и твоя барышня ничуть не пострадала. Если пообещаешь больше не делать глупостей, я тебя отпущу.

— Хватит драться! — заявила подошедшая Лиза. — У обоих раны, а все туда же!

— Клянусь Всевышним, ты прав… — сказал Иван. — Клянусь подчиняться тебе, незнакомец!

Подчиняться на самом деле ему пришлось девушке, решительно взявшейся за врачевание. Осмотрела порезы и, ворча по поводу «глупых мужиков», которым обязательно надо что-то делить, принялась их обрабатывать.

Подкравшийся Рик попытался ухватить нож Ивана, но посягательство на чужое имущество пресек Илья.

— А ну, не балуй, пацан, — сказал он сурово, наступая на лезвие. — Брысь отсюда!

Мальчишка, что удивительно, не обиделся, просто отошел в сторонку.

Побежденный же, поднявшись на ноги, начал многословно благодарить Лизу и даже попытался поцеловать ей руку, отчего не ожидавшая подобного девушка чуть не подпрыгнула.

— Истинно благодарю вас, незнакомцы, — сказал Иван, забрав у Ильи оружие. — Поступками и словами вы указали мне на мою гордыню и заблуждения, дали понять, что недостоин я ещё защищать достоинство столь прекрасной дамы, как моя… Зло, однако, сильно в столице, и я во искупление прегрешений должен отправиться на борьбу с чудовищами!

Глаза его вновь горели, слова звучали убежденно, и о том, что он недавно потерпел поражение, напоминали лишь не совсем ловкие движения, да ещё то, что Иван время от времени морщился.

— Давай, чувак, а то ваще тяжко по Москве ходить, сплошь пидоры всякие кучкуются, — одобрил намерения чужака Илья. — Мы бы сами им показали, где раки на курорте отдыхают, да только всё дела, пукнуть некогда, сам понимаешь, так что уж займись.

Иван, похоже, все это пропустил мимо ушей — он обладал способностью слышать лишь то, что укладывалось в его картину мира. Церемонно поклонившись, он подобрал «калаш» и зашагал в ту сторону, откуда пришёл, и вскоре скрылся за памятником Ленину.

— Пора и нам двигать, — сказал Андрей. — И так задержались.

Прошли вход на станцию «Октябрьская», встроенный в дом, и свернули, если верить карте, на Ленинский проспект. Он оказался плохо приспособленным для прогулок — сплошь рвы, ямы, густые заросли «зонтиков», и «болото» вдоль левой обочины.

Когда буквально метров через двести уткнулись в рощу «секвой», вынуждены были уйти с проспекта, двинуть направо. Когда проходили мимо павильона троллейбусной остановки, Андрея вновь посетило чувство, что за ними следят — то же самое, что и на Красной площади.

Быстро оглянувшись, увидел, как меж разбитых машин лавирует нечто полупрозрачное, расплывчатое. Заметил, что в ту же сторону глядит и Рик, но существо, что двигалось по проезжей части, исчезло, словно растаяло в воздухе, и снова осталось непонятным — было оно или только примерещилось.

— Ты чего? — спросила Лиза.

— Так, привиделось, — ответил Андрей.

Ожидал от Ильи расспросов или насмешки, но тот промолчал.

Идти по территории больницы оказалось не проще — здесь тоже встречались «болота», кое-где торчали «терриконы», а место отдельных строений занимали груды обломков, так что двигались не особенно быстро. Обогнув очередное здание, длинное и изогнутое, словно кишка, очутились перед настоящим валом вроде того, что был на Садовом кольце, только пониже.

— Опять лезть? — безо всякого энтузиазма поинтересовалась Лиза.

Но, как быстро увидели, эта преграда обрывалась довольно близко, и, чтобы обойти её, достаточно сделать небольшой крюк. Двигаясь вдоль вала в сторону реки, оказались в пределах парка, где между обычных деревьев торчали одиночные «секвойи», а ещё дальше виднелся пруд с островком.

Тут забеспокоился Рик, принялся вертеть головой, хотя ничего опасного видно и слышно не было.

— Никак, опять «черепашки-ниндзя», — сказал Илья, глядя на покрытые колючими зарослями склоны вала.

Но когда грохнул выстрел, стало ясно, что дело несколько серьезнее — монстры пользоваться оружием не умеют. Андрей упал, перекатился в сторону, чтобы оказаться под прикрытием толстого дерева.

— Не отвечать! — приказал он, опасаясь, что Илья с перепугу выпустит половину обоймы.

Откуда стреляли, понять не удалось, хотя вроде бы пуля прилетела от пруда.

— Давай дальше ползком, — велел Андрей. — Лиза, ты с Риком вперёд, мы за вами…

Чтобы убраться из опасной зоны, им предстояло одолеть метров сто, дальше начинались развалины, где легко укрыться — расстояние плевое, если бежать или даже идти, но осилить его на животе, опираясь на локти и коленки, для нетренированного человека очень непросто.

Мальчишка двигался ловко, словно перемещался по-пластунски не в первый раз, девушка потихоньку от него отставала.

— Немедленно остановитесь! — резкий женский голос донесся из парка, и Андрей заметил в зарослях приземистую фигуру в камуфляже. — Или я буду стрелять на поражение!

Лиза оглянулась, и он махнул ей рукой — шевелись, не останавливайся.

— Может, покажем, что мы не лохи? — пропыхтел Илья. — А то чего пузо бить?

— Рано, — помотал головой Андрей. — Мы не знаем, сколько их.

— Остановитесь! — вновь закричали из парка, но выпущенная оттуда очередь прошла в стороне.

Засевшая меж деревьев барышня то ли очень плохо стреляла, то ли потеряла их из виду, и в том и в другом случае не имело смысла отвечать, расходовать патроны и показывать собственное расположение. Если бы их хотели остановить всерьез, то попытались бы это сделать, а не стали глупо пугать.

Туман опустился, когда до края руин осталось метров двадцать, и произошло это так неожиданно, что Андрей невольно вздрогнул.

— Вперёд! — приказал он, вскакивая на ноги.

Почти тут же донесся треск очереди, но пули принялись щербить стволы и срезать с ветвей листья далеко позади. Спокойно добрались до места, где начинались развалины, и, укрывшись среди них, остановились — спрятаться от обстрела сам бог велел, но двигаться в таком тумане опасно.

Агрессивная барышня вскоре поняла, что палит зря, и наступила тишина.

— Во баба, чтоб её, — шепотом выругался Илья. — Нет бы оставить нас в покое. Фигушки!

— Ты ей просто понравился, — сказала Лиза. — И она решила познакомиться.

Бритоголовый захихикал, но получилось неожиданно громко, так что он поспешно затих.

Туман был невероятно густой, с трудом удавалось разглядеть, что делается в нескольких шагах. Серый полог висел неподвижно и прочно, словно решил навсегда завоевать небо над столицей, он глушил все звуки, и в руинах царило неестественное, болезненное безмолвие.

Любой шорох казался грохотом, падение камешка — гулом землетрясения.

Первым не выдержал, нарушил тишину, как и следовало ожидать, Илья.

— И всё-таки странный был тот чувак, — сказал он, — с которым ты дрался… Всевышний какой-то, дама его… он что, совсем крышей поехал, как та тетка ещё в Нижнем?

— Не совсем так, но поехал, — неохотно проговорил Андрей.

— Он словно вернулся в Средние века, — добавила Лиза мечтательно. — Тогда рыцари сражались, чтобы доказать, чья возлюбленная прекраснее, и кое-кто в самом деле давал обет сразиться со всяким благородным воином, что проедет через перекресток, рядом с которым разбит шатер поединщика.

— Психи-то всегда были, это точно, — вздохнул бритоголовый.

Андрею этот разговор не то что не нравился, он его необычным образом раздражал — упоминание Средневековья заставило вспомнить о видениях, где встречались замки, доспехи, мечи и прочая рыцарская требуха, и о тех почти сказочных «персонажах», с которыми пришлось иметь дело в последнее время.

На их пути попадались и драконы, и колдуны, и странствующие герои.

Похоже, что тот, кто расписал грандиозный сценарий на сотни ролей, имел пристрастие к подобным вещам.

— Ладно, хватит об этом, — проворчал он. — Лучше молчать, враг может быть рядом.

Туман не рассеялся и через час, и через два, и вскоре стало понятно, что либо надо идти сейчас, либо ночевать придется здесь. Как менее рискованный, избрали второй вариант, но Андрей решил, что нужно поискать местечко получше, хотя бы частично прикрытое от возможного нападения.

Держась в шаге друг от друга, двинулись сквозь серое марево в ту сторону, где остался Ленинский проспект. Метров через тридцать наткнулись на огрызок стены высотой до второго этажа, и решили расположиться за ним, на пятачке чистого пола.

Раньше здесь, похоже, располагался хозяйственный магазин — в руинах валялись белые пластиковые банки, блестели осколки стекла и витал слабый «химический» запах.

— Я на страже первым, — сказал Андрей. — Потом ты, Илья.

Разводить костер было не из чего, но даже с дровами под рукой делать этого не стали бы, поскольку лучше огня и запаха дыма демаскирует только сирена или громкие вопли: «Мы тут!»

Ночь спустилась мягко, почти незаметно, туман стал черным, поглотил все вокруг.

Видно было настолько погано, что Андрей не мог разглядеть пальцев на поднесенной к лицу руке, и поэтому он больше полагался на слух. Улавливал дыхание спавших спутников, негромкое бульканье в той стороне, где остался парк с озером, возникавшие в руинах шорохи.

Под рукой лежал фонарь, но уверенности в том, что тот одолеет туман, не было.

Над головой проглянуло бледное пятно, и вскоре стало ясно, что это луна, вслед за ней появились самые яркие звезды, возникли плывущие по небу облака — в этот раз дымка таяла неспешно, отступала неохотно.

Когда исчезла совсем, Андрей вздохнул с облегчением.

Очередной шорох прозвучал очень близко, буквально в нескольких шагах, и во мраке что-то шевельнулось. Он нацелил в ту сторону «калаш», а в левую руку взял фонарик, палец положил на кнопку включения.

Раскоряченный силуэт вырос сбоку стремительно, точно его вытолкнули из-под земли. Андрей повернулся, луч света вырвал из тьмы нечто извивающееся, сплетенное из десятков разноцветных струй, а через мгновение оказалось, что там никого нет, лишь камни и мусор.

Соловьев погасил фонарик, и тут же шорох прозвучал вновь, на этот раз за стеной, у которой он сидел. Возник мягкий топоток, словно кто-то пробежал по развалинам, прямо над головой захихикали, так что он невольно дернул ствол вверх, но увидел лишь небо и звезды.

Луна спряталась в тучах, и вновь стало темнее.

Андрей приподнялся, чтобы сменить позицию, и обнаружил, что прямо перед ним кто-то стоит. На спусковой крючок нажал автоматически, грохот очереди показался оглушающим, но пули ушли в никуда, заклацали по развалинам вдалеке, и эхо заметалось над руинами.

— Ты чо? — поднял встрепанную голову Илья.

— Кто-то тут есть, морочит меня, — сказал Андрей. — Вставай, поможешь.

Заворочалась Лиза, и только Рик остался лежать неподвижно, даже ритм дыхания у него не изменился.

— Но я… — бритоголовый осекся, когда неподалеку поднялась огромная горбатая тень, загорелись три багровых глаза.

Андрей включил фонарик снова, и на этот раз увидел груду чёрной шерсти, торчащие из неё то ли когти, то ли рога, белые, как мрамор. И все это сгинуло, исчезло настолько быстро, словно было всего лишь изображением на экране компьютера или телевизора, а тот выключили.

Он поводил рукой туда-сюда, пытаясь обнаружить невероятно быструю тварь, но не увидел ничего.

— Вот блин-компот, — Илья оказался на ногах, с автоматом наготове, с собственным фонарем в лапах. — Может, это глюк какой? Хотя нет, тогда бы мы разное видели… Или нет, одинаковое?

Лиза ахнула, оба повернулись к ней.

Андрей увидел, что в его сторону мчится нечто тёмное, но выстрелить не успел. Его ударили одновременно в живот, подбородок и колени так, что отлетел на несколько шагов. Запнувшись обо что-то, хряпнулся на спину, позвоночник пронзила боль, а фонарик улетел в сторону.

Уловил ещё запах, похожий на тот, что испускает нагревшийся асфальт, и тут Илья нажал на спусковой крючок. Очередь прошла над самой головой, так что Андрей невольно перекатился в сторону.

— Эй, шеф, ты жив? — позвал бритоголовый.

— Вроде бы да…

Андрей зажмурился, когда луч света уперся прямо ему в лицо, осторожно поднялся на ноги: ушибленная спина болела, но терпимо, серьезных повреждений вроде не получил, фонарик лежал неподалеку, исправно освещал покрытый белой пылью пластиковый ящик.

— Что это было? — спросила Лиза.

— Задай вопрос полегче, — Андрей подобрал фонарик.

Едва успел распрямиться, как показалось, что кто-то прошел за самой спиной, и его обдало волной воздуха. Поворачиваясь, уже знал, что ничего не увидит, и не испытал разочарования, когда так и произошло.

— Или нам мозги пудрят конкретно, или оно на самом деле есть… — проговорил Илья недовольно.

— Свет гасим пока, — велел Андрей. — Его издалека видно.

Фонарики выключили дружно, и в тот же момент луна, точно дожидавшаяся этого момента, выбралась из-за облаков. Свет её посеребрил развалины, из мрака выступили очертания уцелевших домов, расположенных ближе к проспекту, темной стеной обозначилась на западе граница парка.

И на всем обозримом пространстве не было заметно движения.

Тварь, сбившая Андрея с ног, куда как осязаемо материальная, исчезла бесследно, то ли улетела, то ли провалилась сквозь землю, то ли укрылась так, что они не могли её заметить.

— Никого, — сказал Илья, водя стволом автомата из стороны в сторону. — Откуда оно вылезло?

— Меня больше интересует, куда пропало и как, — заметила Лиза.

— Похоже, эта штука двигалась за нами от самого Кремля… — Если днем Андрей мог себе позволить верить в то, что виденный им на Красной площади и позже «призрак» — всего лишь фантом, иллюзия, то сейчас он готов был признать его реальность, признать, что эта тварь неведомо зачем потащилась за ними.

— Дух Владимира Ильича Ленина? — недоверчиво спросила Лиза.

— Или Владимира Владимировича Путина… — Илья осекся, когда в руинах неподалеку что-то шевельнулось.

Из груды обломков поднялся разлохмаченный столб, похожий на огромный лисий хвост. Но прежде чем кто-то успел хотя бы прицелиться, он исчез, распался на туманные обрывки. С севера донесся слабый гул, и земля вздрогнула, напоминая о том, что в её недрах движется нечто огромное.

И на этом, как стало вскоре ясно, веселье закончилось.

— Ложитесь спать, — сказал Андрей через полчаса тревожного ожидания. — Если оно появится снова, я вас разбужу.

— Уснешь тут, — буркнул Илья. — Если тебя жрать начнут, кричи погромче, чтобы мы проснулись…

Вопреки собственным словам, бритоголовый захрапел тут же, зато Лиза долго возилась. Андрей расположился вплотную к уцелевшей стене, надеясь, что пройти сквозь неё не по силам даже их сегодняшнему ночному гостю, и помимо автомата приготовил ещё и «ПМ».

На короткой дистанции тот куда полезнее.

Сидел как на иголках, вздрагивал от каждого шороха, то и дело напрягал палец на спусковом крючке. Но никто на них не нападал, луна неспешно катилась по небосклону, время от времени скрываясь в облаках.

Когда около трёх часов потряс Илью за плечо, тот вздрогнул и схватился за автомат.

— Опять? — неразборчиво пробормотал бритоголовый.

— Время меняться.

Илья закряхтел, но послушно поднялся, а Андрей улегся на его место, накрылся одеялом. Успел ещё услышать, как бритоголовый, отойдя в сторонку, опустошает мочевой пузырь, и после этого отрубился.

Что-то видел во сне, вроде бы даже страшное, но запомнить не смог, поскольку был выдернут из сновидений резким звуком. Каким, сразу не понял, но едва поднял голову, как автоматная очередь донеслась вновь, но прикатилась откуда-то издалека, с востока или юго-востока.

Лиза и Рик спали, Илья находился на боевом посту, солнце готовилось взойти.

Второй раз Андрей проснулся уже сам, и как раз вовремя — спутники встали, а дневное светило висело довольно высоко.

— Почему не разбудили? — спросил он.

— Дали тебе отдохнуть, — отозвалась Лиза. — Или ты недоволен?

При свете осмотрели окрестности лагеря, и особенно внимательно — те места, где появлялась ночная тварь. Но она, похоже, не оставила следов, да и, честно говоря, не так просто их отыскать на грудах кирпича, бетонных блоках и осколках стекла.

— Так бы и поверил, что все примерещилось, если бы синяка на спине не было, — сказал Андрей.

Барышня, что обстреливала их из парка, за ночь, похоже, сменила место дислокации, так что они спокойно добрались до Ленинского проспекта. Двинулись по тротуару, не выходя на проезжую часть, в этом месте обильно поросшую «зонтиками» и покрытую трещинами.

Проходили под вывеской какого-то банка, когда Рик неожиданно зашипел, да ещё и схватил Андрея за рукав.

— Что такое? — спросил тот.

Мальчишка ткнул рукой в сторону противоположной обочины, а затем опустился на корточки. Соловьев был вынужден сделать то же самое, за ним присели остальные, и через мгновение стало ясно, что сделано это не зря — из ворот в заборе, примыкавшем к бежевому трехэтажному дому, вышли три человека.

В камуфляже и бейсболках, с автоматами в руках.

— Вот попадалово… — прошептал Илья.

— Ложись! — приказал Андрей, но оказалось, что поздно.

Первый из троицы вскинул руку, указывая в их сторону, и чужаки без раздумий открыли огонь. Зазвенело разбитое окно, рассыпалась на куски вывеска, пули начали выдирать куски из шляпки ближайшего «зонтика».

— Получай! — Илья приподнялся, загрохотал его автомат.

— Отставить, — придержал его Андрей. — Давайте вперёд и за угол…

Место для боя было очень неудачное — укрыться негде, если только забраться в помещение банка и отстреливаться из окон, но это значило самим влезть в ловушку. Непонятным оставалось, почему их сразу атаковали, даже не попытавшись выяснить, с кем имеют дело.

Поэтому разумнее всего не ввязываться в схватку, а отступить.

— Раз, два… Три! Вперёд! — гаркнул Андрей и, привстав, начал стрелять.

Чужаки на другой стороне проспекта вынуждены были прекратить стрельбу, один залег, двое бросились к ближайшей машине. Убедившись, что спутники укрылись за углом дома, он тоже побежал туда, и пули засвистели вокруг, когда преодолевал последние метры.

— Чего это за уроды? — воинственно спросил Илья.

— Не знаю и знать не хочу, — буркнул Андрей, восстанавливая дыхание. — Пошли отсюда.

Рик вновь зашипел, указывая на этот раз вперёд.

Южнее, пересекая проспект наискосок, рысцой бежали ещё четверо мужиков с оружием. До них было далеко, но сомнений не оставалось — они направлялись туда, где шёл бой, и скорее всего собирались помочь затеявшей стрельбу троице.

— Давай за дом, пока не окружили, — сказал Андрей.

Чтобы свернуть с проспекта, пришлось пройти между двумя постаментами, на которых стояли гипсовые статуи. Оказались не во дворе, а на аллее, заросшей черными кустами, под ногами зашуршали опавшие листья. Пробежали с полсотни метров, и впереди показалась круглая площадка с фонтаном в центре, и за ней — здание старинной постройки.

— Туда? — спросил Илья, оборачиваясь.

— Куда же ещё? — пожал плечами Андрей.

Заросли вокруг казались слишком редкими и ухоженными, чтобы тут можно было спрятаться.

Пробежали мимо сухой чаши фонтана и очутились перед входом в здание — трехэтажное, украшенное колоннами и арками, с многочисленными трубами на покатой серой крыше. Таблички на стене сообщили, что все это принадлежит Российской академии наук.

Дверь открылась легко, и они оказались в просторном вестибюле, откуда уходила мощная лестница с перилами. Никто не поспешил гостям навстречу, никто не высунулся из застекленной будочки, бывшего обиталища местного вахтера.

Хозяева погибли в день катастрофы, и с тех пор здесь, похоже, не было никого.

Андрей залег и оставил щелочку, чтобы видеть то, что происходит перед домом, остальные сгрудились позади него, под защитой второй пары дверей, чтобы их ни в коем случае не увидели с улицы.

Семеро чужаков один за другим выбрались к фонтану и принялись осматриваться. Наверняка им придет в голову, что беглецы могли укрыться в здании, но только идиот попробует сунуться к нему в лоб, рискуя нарваться на убийственный огонь из окон.

— Ну, что они там, или не добрались? — нетерпеливо спросил Илья, сопя и переступая с ноги на ногу.

— Решают, что делать.

— Вот настырные, — пробормотал бритоголовый. — Чо это за агрессивные перцы, хотел бы я знать?

— И почему они такие агрессивные, — добавил Андрей.

Возникла мысль, что неплохо бы осмотреть здание, попытаться найти запасной выход и воспользоваться им, но привести её в исполнение им не дали. Трое чужаков двинулись вправо, четверо назад, и если первые остались в поле зрения, то вторые быстро исчезли за черными кустами.

Соловьев осторожно приподнялся с риском быть замеченным.

О тех бойцах, что утопали в сторону проспекта, можно было пока не беспокоиться, а вот трое не спешили удаляться, они приближались к зданию РАН, держась стены деревьев.

Андрей с досадой подумал, что они оказались в западне, пусть и не такой герметичной, какой бы стало помещение банка на проспекте.

— Что там? Что? — спросил Илья.

Шагавший первым высокий мужчина со светлыми волосами повернул голову, словно услышал этот вопрос, и Андрей замер, даже перестал дышать, боясь выдать себя неловким движением. Трое замедлили ход, но затем ускорились и вскоре исчезли за углом дома.

— Переждём здесь? — спросила Лиза, когда Соловьев повернулся к спутникам.

— Какое-то время, — отозвался он. — Илья, следи, что снаружи, а я огляжусь маленько…

Врагам тоже может прийти в голову, что у такого большого здания не один вход и что проникнуть в него удастся не только спереди. И лучше выяснить такую возможность заблаговременно, а не обнаружить в тылу неприятный «сюрприз» в виде трёх вооруженных бойцов.

Но осмотреть дом Андрей не успел. Едва поднялся и отошел от двери, снаружи крикнули мощным басом:

— Мы знаем, что вы здесь!

— Жопа! — воскликнул Илья. — Что делать?

— Мы встретили вас недружелюбно, но думаем, что это ошибка! — продолжал надрываться невидимый собеседник. — Приглашаем одного из вас выйти на переговоры и утрясти наши разногласия!

Лиза оглянулась на Андрея, и в глазах её он прочел беспокойство.

— Ловушка, быть мне бычарой позорным, — сказал бритоголовый. — На пушку берут, поверь мне.

В последнем Соловьев не был особенно уверен — события последних недель доказали, что необычные способности получил далеко не он один. Но вот доверия к вооруженным дядькам в камуфляже не испытывал — как можно доверять тому, кто вместо «здравствуйте» нажал на спусковой крючок?

Вполне возможно, они столкнулись с бандой вроде той, что была под началом Наставника.

— Чтобы усыпить ваши подозрения, я выйду так, чтобы вы меня видели! — донеслось снаружи.

— Дай-ка, я посмотрю, — Андрей вернулся на «наблюдательный пункт».

Из-за угла дома появился тот самый высокий блондин, но руки его на этот раз были свободны и подняты над головой. Двигаясь нарочито медленно, он встал между фонтаном и входной дверью, да ещё и продемонстрировал ладони, чтобы подтвердить, что они пусты.

Судя по уверенному, пристальному взгляду, он каким-то образом видел беглецов.

— Не выходи, обманут, — сказала Лиза.

— Тогда нас возьмут измором, — ответил Андрей, — народу у них хватает.

Он поднялся в полный рост и взялся за скользкую, отполированную тысячами прикосновений ручку. О том, чтобы оставить автомат, и не подумал — да, переговорщик безоружен, но его укрывшиеся где-то в стороне соратники столь же опасны, как и полчаса назад.

Блондин улыбнулся.

— Я знал, что ты выйдешь, — сказал он, опуская руки. — Мы приняли вас за лазутчиков, поэтому сразу начали стрелять, но потом осознали, что ошиблись, так что извини…

— Ничего, бывает, — Андрей кивнул, думая, что лазутчики могут быть только вражескими и, значит, у этого типа в камуфляже, да и у всей их компании есть враг, причем достаточно опасный, чтобы его нужно было бояться.

— Лазутчики вряд ли потащат с собой ребенка, — блондин продолжал улыбаться, но получалось это у него холодно, без дружелюбия. — Видимо, вы просто беженцы, пытающиеся отыскать безопасное место в пределах Москвы.

— Можно сказать и так.

Рассказывать о том, кто они такие и куда направляются, Андрей не собирался.

— Тогда, возможно, вы его отыскали, ведь наша община контролирует обширный район, и мы готовы принять вас, обеспечить защиту и сытую жизнь, а опытные люди нам нужны.

Блондин смотрел выжидающе, агрессии или обмана в нём не чувствовалось, но слишком уж зазывным был его тон, и странным выглядело то, что от стрельбы ребята в камуфляже сразу перешли к уговорам.

И вновь не попытались выяснить, с кем имеют дело.

— Спасибо за предложение, — сказал Андрей, — но мы пойдём дальше.

— Но это же неразумно! Зачем вам куда-то идти, если все, что нужно человеку, можно найти у нас? Мы контролируем все вокруг «Шаболовской» до самой Люсиновской… — тут блондин осекся, понял, должно быть, что собеседника это не очень интересует.

— Мы не хотим присоединяться к вам, мы идём своим путём, — проговорил Андрей.

Он ждал, что после этой фразы пряник будет заменен кнутом и блондин начнёт угрожать.

— Хм, дело ваше, — блондин почесал подбородок, — но чужаков мы не можем пустить на нашу территорию, то есть на другую сторону проспекта Ленина, так что вам придется двигаться по этой, и лучше вообще на проспекте не показываться, там патрули часто попадаются…

— Это можно сделать, — сказал Андрей, пытаясь вспомнить карту.

— Только имейте в виду, за Третьим транспортным кольцом наши владения кончаются и начинается территория, где властвуют наши враги, а уж они-то никого не пропускают.

— Мы как-нибудь с этим справимся.

— Тогда мы уходим, удачи вам. — И, развернувшись, блондин зашагал в ту сторону, откуда явился.

Навстречу ему из-за угла вышли двое с оружием, причем у одного в руках были два «калаша». Андрей отступил к двери, чтобы в случае чего укрыться в здании, но никто и не подумал стрелять в него.

Трое в камуфляже неспешно двинулись в сторону Ленинского проспекта.

— Выходите, — сказал Соловьев, когда чужаки пропали из виду.

Первым выбрался Илья и тут же одобрительно затараторил:

— Ну, ваще, реально мощно ты выступил! Разрулил ситуацию, точно всю жизнь этим занимался… А что ты им сказал?

— Пообещал вести себя хорошо. — Андрей забрал у бритоголового свой рюкзак. — Так, где карта?

После того как план Москвы был извлечен из бокового кармана и развернут, выяснилось, что они находятся в Нескучном саду и что до третьего транспортного кольца около двух километров.

— Придется идти вдоль берега, — сказал Андрей. — Пошли.

Через узенькую калитку попали на территорию парка, миновали огороженную площадку, где стояло множество столов для малого тенниса.

Сад, вытянувшийся с северо-востока на юго-запад между рекой и проспектом, был, судя по всему, заложен ещё во времена императорской России. Здесь попадались ветхие кирпичные мостики через овраги, гроты и лесенки, павильоны и изящные беседки, дорожки убегали в стороны.

Катастрофа добавила пятна «болота», разбросанные там и сям.

Андрею эти зеленые проплешины напомнили о саде имени Баумана, где пришлось схватиться с «водяным», вовсе не таким добрым и весёлым, как в старом мультике о летучем корабле.

Поэтому он ничуть не удивился, когда поверхность топи, мимо которой они шли, заколыхалась, и запахи трав, листьев и цветов перебила мощная фекальная вонь. Лиза поморщилась, зажала нос, Илья открыл рот, намереваясь высказаться по этому поводу, но вместо этого захрапел и упал вперёд.

— Что? — девушка сделала ещё шаг и начала оседать, мягко, словно марионетка, у которой обрезают одну ниточку за другой.

Рик споткнулся, колени его подогнулись.

Одна из кочек «болота» отодвинулась в сторону, на её месте объявилась голова с зелеными волосами. Блеснули изумрудные глаза с вертикальными зрачками и показались мелкие, похожие на иголки зубы.

Андрей выстрелил, не особенно прицеливаясь, просто чтобы пугнуть явившееся из трясины существо. «Водяной» издал булькающий звук, торопливо погрузился, мелькнула рука с длинными когтями, и кочка, увенчанная пучками желтоватой травы, вернулась на место.

Канализационный «аромат» начал слабеть.

— О… опять? — спросила Лиза, когда он помог ей сесть и потряс за плечо.

— На те же грабли, — согласился Андрей. — Рик, поднимайся!

Мальчишка лежал лицом вниз, подсунув под себя руки, но было в его позе что-то фальшивое, наводящее на мысли о том, что он не погрузился в сон, как остальные, а просто притворяется.

Он неохотно перевернулся на бок, затем сел и принялся отряхивать одежду.

Зато Илья, когда его удалось разбудить, дал волю своему возмущению и не пожалел слов:

— Блин, морда теперь вся ободранная! Вот козел болотный, чтобы ему там захлебнуться! Нет бы пивка с пацанами попить, как полагается, так нет, нападать вздумал, чмо мокрожопое!

«Водяному» наверняка икнулось, и не раз.

Прошли ещё метров двести, и тут пришлось обходить ров с белыми камнями на дне, протянувшийся через весь парк. Для этого спустились к самой реке, увидели сохранившиеся дома на другом берегу и столбы дыма, поднимающиеся далеко на северо-западе.

Чтобы не шагать по открытому месту, вновь забрались наверх.

За рвом парк изменился, стал гуще, темнее, начали попадаться «секвойи».

Но когда одно из деревьев, мимо которого они шли, со скрипом сдвинулось с места, Андрей сначала не поверил собственным глазам. Лишь затем разглядел на коре дупло-рот, чудовищно вытянутое лицо, жуткую карикатуру на человеческое, понял, что ветки заканчиваются пальцами.

— Хррры… — прохрипело «людо-дерево», тяжело передвигая корни-щупальца. — Ыу!

— Чисто «Властелин колец»! — обрадовался Илья. — Только мы не эти, с волосатыми ногами.

Дерево осталось позади, но вскоре попались сразу два, стоявших рядом и переплетшихся ветвями. На людей они внимания не обратили, даже не качнули ветками, зато из кроны одного из них со стуком посыпались округлые штуковины, похожие на оранжевые желуди.

— Прикинь, это они сексом занимаются, — сказал бритоголовый потрясенно.

— А подглядывать нехорошо, — осудила его Лиза. — Или ты к порнухе привык?

Илья сердито всхрапнул и отвернулся.

Вновь потянулись участки «болота», порой совсем маленькие, с теннисный стол, а иные — приличных размеров, где стволы лип и берез поднимались из зелёной жижи. Вскоре оказались на узком перешейке между двумя большими трясинами и через полсотни шагов уткнулись в «людо-дерево».

Завидев путешественников, оно замахало ветвями и двинулось навстречу.

— Лучше обойдем, — сказал Андрей.

Но привести этот план в исполнение не удалось — позади чмокнуло, и участок перешейка длиной метра три будто провалился под землю, а его место заняло «болото». «Людо-дерево» надвинулось, стали видны горящие злобой глаза и глубокие расщелины на коре, оставленные скорее всего топором.

— Ну чо, покажем ему? — кровожадно спросил Илья.

— Шуметь не хотелось бы, — проговорил Андрей.

Они находились не так далеко от владений того врага, которого так опасался высокий блондин и его соратники, и если начать тут стрелять, то их наверняка услышат. Услышав же, непременно захотят проверить, кто это тут почем зря расходует патроны.

Но если не начать…

Он дернул спусковой крючок, и пули забарабанили по морщинистому стволу, полетели куски коры.

— Смерть вам! Смерть! — довольно членораздельно произнесло «людо-дерево», показывая, что монстры этого вида умеют не только завывать и хрипеть. — Отомщу вам! Отомщу!

— Стой! — сказал Андрей, понимая, что пулями здесь ничего не добьешься. — Легли!

Граната взорвалась под одним из корней-щупалец, и «людо-дерево» подкинуло в воздух. В трясину посыпались срезанные осколками и отломившиеся ветви-пальцы, сама тварь тяжело бухнулась на травянистые кочки.

— Давай вперёд! — Соловьев поднялся на ноги и побежал туда, где остался дергаться одинокий корень.

Кто знает, вдруг земля под ними тоже решит, что ей пора стать «болотом»?

Перешеек закончился, потянулись обыкновенные заросли, без «секвой» или чёрных кустов. Прошли мимо чаши фонтана, из которой к небесам рвался столб голубого пламени, и тут Андрею показалось, что он слышит впереди голоса.

Вскинул руку, давая спутникам сигнал остановиться, и тут же раздраженно зашипел Рик.

— Услышали, гады, — проговорил Илья, напряженно вглядываясь в заросли.

— Давай к реке, — сказал Андрей. — Там попробуем отсидеться.

Двигаясь перебежками, то и дело прижимаясь к земле, спустились ближе к воде, туда, где сад выглядел погуще и где был подлесок, способный укрыть от чужих взглядов. К этому моменту стало понятно, что с юга им навстречу двигается группа из полудюжины людей.

— Женщины? — удивленно спросила Лиза, когда те подошли ближе.

И в самом деле, сквозь заросли, выстроившись цепочкой, шагали сурового вида барышни с оружием — с теми же «АКСУ», которыми в Москве была вооружена каждая вторая собака. Камуфляжа на них не имелось, но автоматы они держали не как половники, видно было, что пользоваться умеют.

— Амазонки, — усмехнулся Андрей, хотя ситуация выглядела совсем не веселой.

Если их обнаружат и примут за врагов, а наверняка примут, то шансов отбиться или уйти не очень много — три ствола против как минимум шести, и вдобавок за спиной река. Можно отправиться через неё вплавь, рискуя повторить судьбу Василия Ивановича Чапаева или пойти на корм лягушкам.

Женщины прошли метрах в ста, он хорошо разглядел ту, что двигалась к ним ближе всех — молодая, вряд ли больше двадцати, немного похожа на Лизу, волосы чёрные, собраны в детские хвостики, внимательный взгляд шарит по кустам, а палец на спусковом крючке не дрожит.

Такая не только коня на скаку, но и танк на полном ходу…

Последняя из вооруженных барышень скрылась из виду, Андрей для верности подождал ещё несколько минут.

— Давай вперёд! — скомандовал он. — И быстро.

Парк понижался к берегу, и они двигались примерно по середине склона, перебегали от одной группы деревьев к другой и обязательно залегали вновь, чтобы осмотреться и прислушаться.

Впереди показался нависший над Москвой-рекой мост, а чуть левее, за ним — высотное здание с раздвоенной верхней частью.

— Если там сидят наблюдатели с биноклями, то нас все равно засекут, — сказал Андрей после очередной перебежки.

— Если бабье, то не догадаются, — убежденно проговорил Илья.

— Лучше надеяться на то, что у них биноклей нет, — тут же влезла Лиза.

Подойдя к мосту, обнаружили, что он уходит в туннель, а вверх, к проспекту, ведет лестница из многих уступов. По ней поднялись в два подхода, и впереди открылась грандиозная площадь, выходящие на неё полукруглые здания с башенками и огромная надпись на крыше одного из них: «СБЕРБАНК РОССИИ».

Место было настолько открытое, что Андрей рискнул бы пересечь его разве что ночью или в тумане. Но до темноты оставался ещё вагон времени, солнце светило с усеянного белыми облачками неба, и это означало, что нужно искать другой путь.

— Нам вон туда, и налево, на проспект Шестидесятилетия Октября, — сказал он. — Ползком или в обход.

— Отдам свои почки, чтобы в обход! — заявил Илья. — Тут, в натуре, голимо.

В этот момент Андрей заметил движение на противоположном краю площади, и через мгновение стало ясно, что по Ленинскому проспекту движется очередной патруль, на этот раз из четырёх человек.

— Давай назад к реке, — решил он. — Там поспокойнее.

Спустились обратно по лестнице и по узенькой набережной прошагали под мостом. Громадное здание с раздвоенной верхушкой оказалось слева, нависло над берегом, впереди, над деревьями, поднялся силуэт знакомого каждому Московского университета.

На другой стороне реки, за домами, стало видно нечто похожее на приземлившийся громадный НЛО.

— «Лужники», должно быть, — сказал Илья, но без особой уверенности.

Прошли мимо исполинского «террикона», из бока которого подобно побегу торчала верхушка церковной колокольни, и тут река забурлила. С шумом ударили о берег волны, в глубине задвигалась огромная тень, из волн показалось нечто осклизлое, круглое, но тут же пропало.

Со стороны оставшегося за спиной моста донесся знакомый посвист и, обернувшись, Андрей увидел, как по его железнодорожной части движется «поезд» из чёрных продолговатых пузырей.

Подводное существо, что размерами могло поспорить с китом, устремилось в ту сторону. Вздыбились из волн десятки то ли щупалец, то ли усов, прянуло вперёд нечто похожее на выдвижную пасть монстра из «Чужого».

Железнодорожная тварь изогнулась, но её сорвали с путей, точно гусеницу с ветки, и уволокли в реку. Ударил настоящий гейзер, вода вскипела, полетели ошметки чёрной и темно-зелёной плоти, поплыли по волнам, но постепенно все затихло, и Москва-река стала такой же, как десять минут назад.

— Ну, это отпад… — сказал Илья. — Кино со спецэффектами отдыхает.

Лиза ошеломленно покачивала головой, и даже Рик выглядел удивленным.

Вновь потянулись заросли — спускающийся к реке склон, покрытый деревьями, пересеченный лесенками и ложбинами. Идти по нему оказалось на редкость неудобно, так что пришлось спуститься к самому берегу и постоянно поглядывать на воду — не покажется ли под её поверхностью огромная тень?

Тут стояли лавочки, попадались указатели, сообщавшие, что они на территории заказника «Воробьевы горы».

Добрались до ещё одного моста, обычного, автомобильного, и тут Андрей решил, что они достаточно отклонились и пора возвращаться. По извилистой дорожке двинулись вверх, прочь от реки, и почти тут же наткнулись на очередное «людо-дерево», к счастью, оказавшееся неагрессивным.

Оно лишь проводило их недоуменным взглядом, но с места не сдвинулось.

Тропа вывела к неширокой улице, разделенной полосой газона с деревьями и обильно поросшей «зонтиками».

— Так, и куда нам? — спросила Лиза.

— Прямо, судя по всему, — ответил Андрей.

Карту он помнил неплохо — проспект Шестидесятилетия Октября, переходящий в Калужское шоссе, на котором лежит Обнинск, находился южнее, и чтобы добраться до него, нужно пересечь некоторое количество кварталов и парочку широких, некогда оживленных магистралей.

За забором началось нечто вроде парка, но очень «окультуренного» и редкого, со множеством построек. Почти тут же встретили стаю из полутора десятков «собак», валявшихся на травке и гревшихся на солнце, точно обыкновенные бездомные псы.

Лежавший с краю вожак поднял голову и оскалил зубы в сторону людей, но этим все и ограничилось.

— Тихие они какие-то, — сказал Илья, и прозвучало это почти как жалоба.

— Ничего, встретятся и шумные, — пообещал Андрей, — только успевай стрелять.

Вскоре наткнулись на «гориллу», непонятно зачем обрывавшую ветки с дерева, но та сама поспешила убраться с пути. В вышине промелькнула «белка-летяга», даже сделала вираж в их сторону, но атаковать не стала, удалилась в направлении университета, чей шпиль все так же торчал над кронами.

Парк закончился, и они очутились на очень зеленом проспекте, который из-за полного отсутствия машин выглядел необычайно голым. Автомобили, оказавшиеся тут в момент катастрофы, то ли куда-то сгинули, то ли их просто не было из-за отсутствия движения.

«Зонтики», трещины и прочие «радости» посткатастрофного пейзажа стали появляться лишь метров через двести.

— Может, пообедаем? — предложил Илья, увидев на одном из домов за левой обочиной вывеску «Продукты». — Да и воды осталось на гулькин чих.

— Давай, — согласился Андрей.

В магазине, судя по расколоченной витрине, кто-то побывал, но всю минералку утащить не смог, и они набили рюкзаки пластиковыми бутылками, а также пополнили запасы консервов.

Когда после обеда снова пустились в путь, увидели на другой стороне улицы «сросшегося». Тот не стал ни убегать, ни нападать, а потащился следом за людьми, и, когда Андрей оглянулся в очередной раз, оранжево-коричневых тварей оказалось уже трое.

— Может, пугнем их? — спросила Лиза.

— Чтобы все в окрестностях узнали, что тут есть люди? — он покачал головой. — Пока не нападают, и ладно.

Вскоре «сросшихся» стало пятеро, и они подобрались поближе, так и шлепали следом. Когда над проспектом полетело раздраженное рычание, Андрей подумал, что набравшиеся смелости монстры решили все же напасть, и торопливо повернулся к ним.

Увидел, что один из «сросшихся», дергаясь, лежит на асфальте и шерсть его покрыта кровью, а остальные бестолково мечутся из стороны в сторону, вертя головами и размахивая руками.

Нечто серое, расплывчатое сгустилось в воздухе и метнулось к самой крупной из тварей. Та взвизгнула, как попавшая под колесо болонка, и её отшвырнуло на добрый десяток метров. Не успела приземлиться, как смутный силуэт оказался рядом, с легкостью разорвал «сросшегося» на части.

— О-ха-ха… — глаза у Ильи стали как донышки снарядных гильз.

Лиза вскинула «калаш», но выстрелить не решилась, да и напавшее на «сросшихся» существо сгинуло без следа. А Андрей подумал, что сегодняшней ночью им либо сильно повезло, либо преследователь играет с ними и может убить всех четверых в любой момент.

Третья из оранжевых лохматых тварей погибла, словно наткнувшись на прозрачное лезвие — голова её отделилась от тела, ударил фонтан крови. Две уцелевшие галопом понеслись в ту сторону, откуда пришли, но убежать смогла только одна, вторая споткнулась на бегу и осталась лежать, точно большой, мохнатый и очень неровный коврик.

— Так это что? Кто это? — спросил Илья.

— Тот, кто помешал нам выспаться, — сказал Андрей. — Пошли, и будьте внимательнее…

Это существо, кем бы оно ни было, практически невидимо не только ночью, но и днем, на обоняние и телепатию надежда слабая, а значит, обнаружить его можно только с помощью слуха.

Двинулись дальше, но Лиза на каждом шагу теперь оглядывалась, Илья вертел головой, как сошедшая с ума сова, а Андрей старался вслушиваться в то, что происходит вокруг. Спокойным остался только Рик — то ли он просто не замечал атаковавшей «сросшихся» твари, то ли совсем её не боялся.

Когда снова вышли к Ленинскому проспекту, с севера прикатился треск автоматной очереди, и почти тут же грохнуло так, словно взорвалась авиационная бомба.

Там продолжали воевать.

Здесь же было очень тихо, и когда на противоположной стороне проспекта, на газончике, зашевелилось нечто похожее на большую кочку, Андрей не сразу понял, что видит. Потом зелёная мохнатая фигура поднялась, двинулась им навстречу, и стало ясно, что это человек.

Перемещался он медленно, с трудом и с ног до головы был покрыт чем-то вроде мха. При каждом шаге его кусочки отваливались, падали на асфальт и, казалось, прирастали к дорожному покрытию.

— Вот засада, — пробормотал Илья. — Где ж мы такое видели?

— Не видели, а слышали, — поправил Андрей.

Вспомнился второй день пути, поворот на Дзержинск, где столкнулись с путешественником по имени Василий. Он-то и рассказал, что встречал в бывшем центре химической промышленности людей, что поросли какой-то зелёной гадостью и еле ходят, а бо́льшую часть времени спят.

Человек подошёл ближе, стало понятно, что лицо и глаза скрыты под коконом изо мха, и ниже, на животе и груди, под ним угадываются непонятные вздутия. Когда свернул в сторону, Андрей понял, что москвич вовсе не шагает им навстречу, а просто бредет, куда ноги несут.

Шаркая по асфальту, он одолел ещё с десяток метров и улегся рядом с притулившейся у обочины «Ауди».

— Готов, задремал, — сказал Илья. — Таких что, даже монстры не жрут?

— Невкусные, наверное, — заметила Лиза. — Или вообще ядовитые… что там внутри теперь, кто знает?

И она вздрогнула, словно оказалась на сквозняке.

Следующую жертву мха увидели метров через тридцать — преспокойно сидевшую на автобусной остановке, затем встретили сразу двух, бредущих куда-то под ручку, причем зигзагом, точно пара пьяниц.

— Неужели они нас не видят? — воскликнула Лиза. — Давай попробуем с ними поговорить!

— И не слышат, похоже, — пробормотал Андрей, но его слова не были приняты к сведению, и девушка решительно зашагала наперерез поросшим зелёной гадостью москвичам.

На её вопрос они не отреагировали, продолжили топать дальше, покачиваясь, точно мультяшные медведи. А затем и вовсе дружно шлепнулись на землю, и над улицей покатился раскатистый храп.

Лиза вернулась к спутникам, и лицо у неё было красное от досады.

На следующем перекрестке, где вставшие дыбом трамвайные рельсы образовали громадный клубок толстых блестящих «нитей», Андрей развернул карту, дабы проверить, туда ли они идут. Выяснилось, что туда, что нужно пройти ещё немножко по прямой, а затем уже поворачивать на юг.

По прямой не вышло, поскольку сразу за огромным нелепым зданием Дарвиновского музея наткнулись на синее озеро. Возникнув непонятно откуда в момент катастрофы, оно уничтожило кусок ближнего к дороге жилого дома, и тот в результате стал напоминать часть крепостной стены с двумя утолщениями-башнями.

С улицы были видны внутренности квартир, ковры на стенах, телевизоры и шкафы с посудой — все, что недавно казалось таким важным и ценным, а теперь стало просто мусором.

Чтобы обойти водоём, пришлось свернуть влево, пойти дворами, но все равно Андрея чуть-чуть «зацепило» — перед глазами помутилось, увидел себя посреди густого леса, перед прозрачным ручьем. Но продлилось это всего мгновение, он даже с шага не сбился, и поэтому спутники ничего не заметили.

На новом перекрестке торчал огромный «террикон» со стенками блестящими, словно отполированными. Сразу за ним поднималась пирамида, большая, но очень эфемерная из-за того, что была почти прозрачной — казалось, что это мираж, что ничего там на самом деле нет.

— Теперь направо и прямо до самого Обнинска, — сказал Андрей.

— А ты подумал, что мы там будем делать? — спросила Лиза. — Обыскивать развалины в поисках свидетелей? Или копаться в останках того института, чтобы найти прибор, который все это сотворил, и нажать на нём большую кнопку «Ресет»?

— Рано думать, давай, в натуре, дойдем, — вмешался Илья, но в ответ получил негодующий взгляд.

У Андрея, честно говоря, плана действий не было, да и уверенности в том, что усатый атаман говорил правду и что виной всему масштабный эксперимент, тоже не имелось. Одного он точно не хотел — оставаться в Москве, которая после катастрофы стала ещё менее дружелюбной, чем раньше.

Обнинск выглядел не лучше и не хуже любой другой цели, а если там ещё удастся выяснить, с чего все началось…

Глава 6

Когда «террикон» и пирамида скрылись из виду, асфальт под ногами завибрировал, а из глубины прикатился негромкий гул. По стене дома за левой обочиной побежала трещина, деревья, высаженные на полосе газона, протянувшегося по середине проезжей части, затрясли кронами.

— Сильнее, чем раньше, или мне показалось? — сказал Илья, когда все стихло.

— Сильнее, — подтвердил Андрей. — Или тут метро ближе к поверхности?

Ещё через сотню метров закончился сравнительно проходимый участок, появились «зонтики», трещины, заросли чёрных кустов. Вместо непострадавших домов начали попадаться изуродованные или вовсе рухнувшие, руины встопорщились настоящей щетиной белых сталагмитов.

Бритоголовый попытался дотронуться до одного из них, но отдернул руку с возгласом: «Жжется!»

Приходилось петлять, выискивая путь меж совершенно непроходимых участков, карабкаться по развалинам и не забывать о том, что по пятам идёт невидимый преследователь. Существо, нападавшее на них ночью, ничем не напоминало о себе, даже взгляда его не чувствовалось, но в то, что оно отстало или сгинуло, поверил бы только очень наивный человек.

Когда земля затряслась вновь, Андрей отметил, что на этот раз может различить отдельные толчки. Не успел даже как следует изумиться, как увидел, что за выстроенным углом большим домом, частью обрушившимся, частью уцелевшим, двигается нечто громадное.

— Годзилла, блин, — прошептал Илья, заметивший то же самое.

— Давай туда! — скомандовал Андрей, указывая на небольшой киоск с зелёной крышей и вывеской «Кондитерская».

Для четверых он был вполне надежным укрытием.

Едва успели убраться с открытого места, как из-за углового дома на улицу вышла «горилла», почти такая же, как те, с которыми сталкивались множество раз, но больше примерно раза в четыре. Огромная голова находилась на уровне пятого-шестого этажей, под ножищами проминался и хрустел асфальт.

Когда наступила на врезавшийся в столб «КамАЗ», то расплющила, как игрушку.

Посмотрела в их сторону, и выглядывавший из-за киоска Андрей торопливо спрятался — если эта тварь их заметит, то придется с ней сражаться, а танка или хотя бы «РПГ» под рукой нет…

Прекратившиеся было толчки возобновились и, к счастью, начали слабеть. Выждав, пока они не станут совсем тихими, Соловьев осторожно высунулся из-за угла: «горилла» уходила на запад, над грудой развалин виднелась только поросшая сивым волосом макушка.

Через мгновение пропала и она.

— Не Годзилла, не, а конкретный Кинг-Конг, — сказал Илья. — Смотри, подруга, влюбится в тебя.

— Ещё чего, — буркнула Лиза. — Он, если я верно помню, предпочитает блондинок.

— Ну и пусть себе предпочитает, только подальше от нас, — добавил Андрей. — Идём.

То место, где столкнулись с громадной тварью, хотелось пройти побыстрее, но там, где «горилла» шагала с легкостью, людям приходилось несладко — ров с белыми камнями, пятно «болота» поперек всей улицы, от дома до дома, свежая трещина, широкая и на удивление длинная.

Раздраженный рёв прогремел, когда перебирались через обширную, протянувшуюся направо и налево груду земли, щебенки и кусков асфальта, что стала бы непреодолимой преградой на пути каких-нибудь древних кочевников.

И прикатился звук не сзади, как можно было ожидать, а спереди!

— А ну-ка, давай вниз, — сказал Андрей.

Залегли прямо на вершине груды, около выдранного с корнем рекламного плаката.

Впереди, у обочин, стояли два точно таких же угловых дома, как кварталом ранее, но оба целые, разве что у правого не было верхнего этажа. И нечто странное творилось как раз за ним — летели в небо громадные комья земли, фонарные столбы, мусорные баки, с грохотом рушились обратно.

— Что она там, нору копает? Типа крота? — нервно поинтересовался Илья. — И не много ли их?

— Может, это та же? — предположила Лиза.

Здание подпрыгнуло, в нём образовался пролом, словно с другой стороны выстрелили из пушки. Из него в облаке разлетающихся кирпичей, осколков стекла и пыли явилась «горилла» с деревом в руке, заревела так, что уши у Андрея заложило, а голова заболела.

Он потянулся за гранатой, понимая, что пулями эту тварь не остановить.

Но чудовище вновь не заметило людей, двинулось на этот раз на восток, затопало так, что груда, на которой они лежали, начал подпрыгивать, словно лишенная рессор телега на ухабах. Рекламный плакат поехал в сторону, Илья едва успел отползти, и острый угол вонзился в землю.

«Горилла» остановилась и оглянулась.

Андрею показалось, что крохотные, горящие багровым огнём глаза смотрят прямо на него. Он буквально примерз к земле, мелькнула мысль, что неплохо бы их преследователю напасть на эту огромную образину и чтобы они поубивали друг друга…

Тварь заворчала и пошла дальше.

— Твою мать, — с чувством сказал Илья, когда стало тихо. — Охренительное…

Довести до конца фразу он не смог, дом слева от них рухнул так тихо, словно был построен из мягких игрушек, лишь зазвякали разлетевшиеся вдребезги стекла. На груде обломков воздвиглась «горилла» с тем же деревом в лапе, а на морде её обнаружилась настоящая улыбка.

Андрей в этот момент понял, что чувствует мышь, с которой играет кошка.

Застрекотал автомат Лизы, Рик бросился в сторону, и тварь на миг отвлеклась на него. Этой заминки хватило, чтобы стрелять начал и Илья, и ломаная линия из красных точек пролегла через грудь «гориллы». Но та и не подумала падать, прыгнула вперёд и хлестнула деревом, словно веником. Андрей скатился с груды недостаточно шустро, получил по ноге одной из ветвей, едва не заорал от боли. Лиза и Илья остались по другую сторону «укрепления» и, судя по тому, что они продолжали стрелять, были живы.

— Ложись! — завопил он, швыряя гранату.

Тварь с недоумением уставилась на шлепнувшуюся около её ног крохотную штуковину, даже нагнулась, дабы рассмотреть, что это такое. Грохнул взрыв, осколки со свистом начали полосовать воздух, гневный рёв сообщил миру, что изучать гранаты вредно для здоровья.

А Андрей потащил из кармана следующую, поскольку не верил, что одной хватит.

— Чтоб ты обдристалась! — завопил Илья, недовольный тем, что «горилла» не сдохла.

По морде шатавшегося и рычавшего чудовища текла кровь, шерсть на груди повисла бурыми сосульками, но глаза горели злобой, а мощи в огромном теле было ещё предостаточно.

Кулак размером с киоск, за которым недавно прятались, врезался в землю, так что Андрей едва успел отпрыгнуть. Пригнулся, и ладонь, ребром коей наносился удар, пронеслась над самой макушкой, едва не зацепилась за неё. Вновь забили автоматы, и «горилла» отвлеклась, повернулась в ту сторону, откуда её хлестали очереди, сердито отмахнулась.

Он отбежал на несколько шагов, швырнул ещё одну гранату и бросился ничком, закрыв голову руками. Взрывная волна мягко прокатилась по телу, что-то ткнулось в левую подошву, несильно, словно щенок носом.

Андрей вскочил, поднимая автомат.

«Горилла» барахталась на земле, силясь встать, одна из её ног была наполовину перерублена чуть выше колена. Кровь хлестала струей, огромная тварь дергалась всем телом, издавала сипящие звуки, по рукам и плечам перекатывались бугры мускулов, один глаз не открывался.

На валу объявился Илья, «калаш» в его руках начал плеваться огнём.

Тварь взревела ещё раз, надрывно, отчаянно, потянулась, чтобы прихлопнуть надоедливую букашку, но сил не хватило. Получив несколько десятков пуль в лицо и шею, она завалилась назад, и тело её забилось в агонии.

Когда наступила тишина, Андрей сглотнул, поднял руку, чтобы вытереть покрытое потом лицо.

— Мы сделали это! — воскликнул Илья с интонацией героя американского боевика, положившего тьму злобных террористов и спасшего мир. — Подруга, ты где? В порядке? Если чо, то можно поменять памперсы.

На груду рядом с ним забралась Лиза, и у Соловьева отлегло от сердца — жива.

— Все целы? — спросил он.

— Да тут либо цел, либо мертв, — Илья хихикнул. — После таких ударов ран не бывает…

— Где Рик? — неожиданно спросила девушка. — Вы видели, куда он делся?

Андрей нахмурился — в самом начале боя мальчишка вроде бы рванул прочь, побежал в сторону ближайшего дома.

— Не до того было, — сказал он.

— Вдруг с ним что-нибудь случилось! Надо срочно пойти его искать! — тон у Лизы был недовольный, она встревоженно оглядывалась, точно кошка, потерявшая котят из виду.

Илья присвистнул, покрутил пальцем у виска и зашагал к убитой «горилле».

— Как? — поинтересовался Андрей, чувствуя, что начинает злиться: сами не погибли чудом, завалили огромное чудовище, а она беспокоится о странном найденыше. — Следов на асфальте не бывает. Кроме того, ядреная бомба, этот пацан знает о выживании в Москве побольше…

— А вдруг он попал в лапы тому, кто шёл за нами? — перебила Лиза.

— Тогда можно поставить свечку за упокой и расслабиться, — сказал Илья.

Опустившись на корточки, он рассматривал огромную ногу, каждый палец на которой был длиной сантиметров тридцать.

— Дурак! — бросила девушка и, отвернувшись, крикнула: — Рик! Ри-ик! Мы тут! Выходи!

Андрей поморщился, но смолчал — после стрельбы и взрывов можно не беспокоиться о тишине. Забрался на груду и, естественно, не увидел следов мальчишки — тот исчез так же стремительно, как и появился.

— Мы должны пойти на поиски, — упрямо заявила Лиза. — Он же пропадет без нас!

— Куда? Ты хотя бы знаешь, куда идти?

— Ну… — она замялась. — Тогда мы должны подождать здесь, вдруг он вернется.

Этот план выглядел лучше, но ненамного — если в окрестностях есть любопытные твари или люди, то они наверняка захотят разузнать, кто это тут стрелял, а к туше «гориллы» вскоре соберутся падальщики, которые есть даже в этом новом мире, и тогда рядом с ней будет не очень уютно.

— Не здесь, а немного в стороне, — сказал Андрей. — И два часа, не больше.

Если Рик захочет вернуться к ним, то сделает это сразу, и долго торчать на одном месте смысла нет.

— Кар, — сказали с ближайшего дерева, и на нём обнаружилась крупная ворона.

Лиза, открывшая было рот для того, чтобы спорить, глянула на птицу и больше не сказала ни слова.

Хорошее место для того, чтобы провести эти два часа, отыскали в следующем доме по правой стороне улицы. В салоне красоты, дверь которого была выломана, сохранился порядок, а в воздухе витали запахи лака, краски для волос и прочей парикмахерской «химии».

Из окон была хорошо видна груда, «горилла», но находилось то и другое на приличном расстоянии.

— Неплохо, — оценил Илья, усаживаясь в одно из вертящихся кресел. — Эх, жаль, телки в коротком халатике нет, чтобы мне прическу навести, лапшу на уши повесить и по теме пропихнуться…

Прическу на недавно обритом черепе сделал бы разве что волшебник.

Ворона в одиночку пировала на трупе недолго, вскоре из развалин вылезли две твари размером с кошку, но с иглами на спине и огромными ушами. Чуть позже со стороны центра города явилась «корова», но драки между тварями не возникло, труп был столь велик, что его хватило бы не на одну стаю гиен.

Когда на груде показалась человеческая фигура, Лиза порывисто вскочила, но тут же на лице её отразилось разочарование.

Это был не Рик, а некто бородатый, очень широкоплечий, в рванье и с ружьем невероятной длины. Такого странного оружия Андрей никогда не видел, и какого оно типа, не мог даже догадываться.

«Корова» подняла окровавленную морду и недовольно забулькала, но чужак не обратил на неё внимания. Оглядевшись, он вытащил большой нож и принялся деловито вырезать куски мяса из бедра «гориллы». Каждый засунул в отдельный пакет, а когда рюкзак оказался набитым так, что едва не лопнул, преспокойно удалился.

— Запасливый дядечка, — сказал Илья. — Неужели это можно жрать?

— А почему нет? — пожал плечами Андрей. — Лучше это, чем ничего… свежак, не консервы.

Вслед за одиночкой явились сразу трое, и тут уж неразумные твари, включая «корову», предпочли ретироваться. Троица, вооруженная автоматами, облаченная в камуфляж, побродила по месту боя, один даже присел и то ли землю пощупал, то ли гильзу подобрал.

Обрадовало Андрея лишь то, что ушли они на север.

— Думаю, ждать больше нет смысла, — сказал он, когда чужаки скрылись из виду. — Рик не придет.

— Давай ещё немного, — Лиза глянула на него умоляюще.

— Два часа тудысь, — Илья выбрался из кресла, напоследок глянул на себя в зеркало и показал отражению язык. — А тетки в коротком халате так и нет, так что валим отсюда.

— Но я… — девушка осеклась, поняла, что возражать бесполезно. — Пошли.

На перекрестке за домом, в котором укрывались, перебрались через трамвайные пути, поросшие «сталагмитами», и тут уже Андрей убедился, что эти штуки действительно жгутся, причем даже сквозь одежду. Зацепил один боком и невольно дернулся — ощущение было такое, что к коже приложили раскаленный прут.

Но что странно, не осталось никакого следа, даже покраснения.

Улица шла так же прямо, по обеим сторонам стояли дома, большей частью целые, с магазинами на первых этажах. Между полосами проезжей части тянулся пояс газона с торчащими из него елочками, и беленые в нижней части стволы выглядели дико посреди окружающего хаоса.

Без Рика было идти легче, это Андрей отметил сразу.

Вроде бы мальчишка не требовал внимания, не капризничал, слушался беспрекословно и вообще молчал, но его присутствие странным образом давило, ограничивало, словно постоянно висящий над головой топор.

Впереди показалась блестящая, точно выточенная из огромного айсберга высотка, чуть позже открылся вход в метро. Когда до него осталось метров двадцать, асфальт под ногами неожиданно пошёл трещинами, до слуха Андрея донесся тонкий, почти ультразвуковой писк.

— О, больно… — с недоумением сказал Илья, а Лиза поспешно заткнула уши.

На лестнице, уходящей вниз, в метро, появилось небольшое серое существо и метнулось в сторону. На смену ему снизу выбежали ещё два, стало понятно, что это крысы, одна вроде бы обычная, но другая с тремя парами лап и пушистым, как у белки, хвостом.

Эти помчались в сторону людей, а заметив их, оскалили мелкие зубы.

Андрей выстрелил, одна из тварей уткнулась мордой в асфальт, но вторая и не подумала пугаться, ринулась в атаку с раскрытой пастью. Все пули прошли мимо, но от пинка крыса увернуться не успела, описала красивую дугу и врезалась в заднее стекло припаркованного у обочины джипа.

Лиза испуганно вскрикнула, Андрей поднял голову и обомлел — ведущая в метро лестница скрылась под серыми мохнатыми телами, маленькие и большие твари, обычные и изуродованные, перли наружу, словно за ними гнался лесной пожар…

Глаза у них были вытаращены, из пастей капала пена, обезумевшие крысы бестолково метались и пищали.

— Уходим! — гаркнул Андрей, и они поспешили через дорогу.

Твари бежали во все стороны, в том числе и следом, так что Соловьев приостановился и швырнул в них гранату. Бабахнуло, искореженные тушки полетели в стороны, одна необычайно большая зверюга в чешуе сумела проскочить зону поражения, и её пришлось добивать выстрелом в упор.

Из другого входа в метро тоже выплескивалась серая волна, меж грызунов попадались более крупные существа, выглядевшие так, словно их проектировал свихнувшийся на галлюциногенных грибах биолог — перья вперемешку со слизистой кожей, лапы разной длины, клювы и щупальца…

Кем все это было до катастрофы и было ли вообще, оставалось лишь гадать.

— Ну и гадость, — проговорила Лиза, когда они оказались на безопасном расстоянии от красной буквы «М».

— Настоящая гадость — это то, что им хвосты подпалило, — сказал Илья.

Несколько крыс промчались мимо, не обращая на людей внимания, одна упала на бок и задергала лапками. Живот её вспучился, серая шкура лопнула в десятках мест, и из отверстий полезло нечто окровавленное, извивающееся.

Девушка не выдержала и отвернулась.

Исход из подземелий длился минут пятнадцать, только затем последние твари скрылись из виду, и дорога очистилась. Вывалившиеся из трупа на асфальт бело-красные черви превратились в лужицы слизи, а те подсохли. Андрей подождал ещё немного — вдруг из метро выберется то, что заставило спасаться бегством всю эту мелочь — и лишь затем сдвинулся с места.

Они миновали большой перекресток, торчащий посреди него рекламный плакат звал всех срочно отправиться на отдых в Грецию, но сразу за ним наткнулись на серьезное препятствие.

Ров шириной метров в семь уходил в обе стороны, сколько хватало взгляда, и на дне его из грязно-бурой жижи выпирали все те же белые камни. Справа он терялся в обширном сквере, слева рассекал пополам здание большого магазина, создавая впечатление, что здесь провели борозду громадным плугом.

— Тут не перескочишь, — Илья принялся ожесточенно чесать в затылке.

Прыгать через эту штуковину с рюкзаком на спине стал бы только безумец, а спускаться в гости к движущимся белым камням рискнул бы разве что самоубийца — кто знает, что это за штуки?

— Рано или поздно он закончится, — сказал Андрей. — Пойдём… направо.

Из таблички на ближайшем доме стало ясно, что двигаются они по Нахимовскому проспекту. Ров не закончился и через сто метров, и через двести, так и продолжал тянуться, напоминая исполинскую рану.

Миновали находившуюся на другой его стороне рощу «секвой», с дороги убежала, пару раз рыкнув в их сторону, одинокая «собака». Когда почти прошли очередную «хрущевку» на правой обочине и впереди открылась новая, Андрей неожиданно даже для себя самого остановился.

Что его насторожило, не понял сам.

Отметил движение в одном из окон верхнего этажа, там что-то блеснуло, и он метнулся в сторону. Спутники рванули за ним, и по тому месту, где только что стояли, хлестнула очередь.

— Твою мать! — воскликнул Илья, когда они прижались к стене.

Дом углом прикрывал их, но дальше лежало простреливаемое пространство — и вперёд, до здания, откуда стреляли, и влево, до противоположной обочины, рядом с которой проходил ров. Можно было попытаться обойти огневую точку дворами, дать ещё одного крюку, но имелся ли в этом смысл?

— Попробуем договориться, — сказал Андрей и, напрягая горло, закричал: — Эй, мы не хотим войны!

Никто ему не ответил.

— Нам нужно только пройти! Мы свернем на юг, как только кончится эта канава!

И вновь тишина — кто бы здесь ни засел, он не был расположен вести переговоры.

Когда Андрей попытался выглянуть из-за угла, несколько пуль вошли в асфальт у его ног. Успел разглядеть уходящую вправо широкую, довольно открытую улицу и определил, что если они захотят просто обойти, то крюк придется давать большой, ну а повторить маневр, принесший успех во время боя в Ногинске, и вовсе будет затруднительно…

— Неразговорчивый чувак, — подвел итог Илья. — Надо бы ему рога посшибать.

— Зачем? — Лиза бросила на бритоголового недовольный взгляд.

— Действительно, зачем? — Андрей поправил съехавшую лямку рюкзака. — Пойдём обратно…

Илья принялся ругаться, что его «гоняют туда-сюда».

Они вернулись к перекрестку, у которого вынуждены были отклониться от прямого пути, и двинулись в другую сторону. Ров поначалу стал уже, вселив надежду, что вот-вот, и он закончится, но затем расширился настолько, что стал напоминать сильно вытянутый котлован.

— Да, как-то это не радует, — сказал Андрей, когда поняли, что препятствию не видно конца.

Они шагали целый день, и, хотя два часа провели на месте, ожидая Рика, начала сказываться усталость — в мышцах ног появилась боль, рюкзак намозолил спину и плечи, и даже обувь стала казаться намного тяжелее, чем была утром.

— Это ты мягко выразился, шеф, — усмехнулся Илья.

— Будем искать место для ночлега, под открытым небом оставаться не хочется, — проговорил Андрей, оглядываясь.

Пока ничего подходящего видно не было — слева, за забором, находилось белое, никак не жилое здание, справа поднимались несколько покосившихся, наполовину развалившихся многоэтажек, на одной из которых виднелась сделанная огромными буквами надпись «Черемушки».

Тварь, что шла за ними по пятам, никуда не делась и, едва стемнеет, наверняка опять попытается напасть. Даже если она вновь решит всего лишь «поиграть», лучше встретить её не в чистом поле, а в надежном убежище, подходов к которому немного, и все они под контролем.

Вполне подошла бы квартира на одном из верхних этажей, и лучше без балкона.

— Эх, как там Рик, интересно? — сказала Лиза, когда они прошли небольшой «террикон».

И девушка оглянулась, словно пацан мог идти за ними.

— Наверняка процветает, мелкий доходяга, — бросил Илья, за что получил предсказуемо гневный взгляд.

Миновали установленный у обочины якорь на постаменте, не такой внушительный, как на Измайловском шоссе, но все же большой. Слева, за трамвайными путями, потянулись жилые дома, но все, как назло, с балконами, по которым ловкий и сильный зверь легко заберется и на крышу.

Солнце пока находилось высоко, но неумолимо клонилось к обложенному тучами горизонту. Грело хорошо, зато на западе, в темной синеве, изредка погромыхивало, и громыхание это неспешно приближалось.

Ров у правой обочины тянулся все так же, не думая исчезать или сужаться.

Миновали приземистое вытянутое здание, увенчанное многочисленными надписями, и за очередным перекрестком Андрей увидел почти то, что нужно — огромный дом, увешанный сплошь застекленными лоджиями, где зацепиться сможет разве что лёгкая обезьяна.

— Давай сюда, — сказал он. — Дальше идти нет смысла, ещё дождём накроет.

Свернули во двор, где рядом с мусорными баками и многочисленными «ракушками» обнаружилась небольшая пирамида. Дверь первого же подъезда, снабженная магнитным замком, оказалась приоткрытой, а когда Андрей потянул за ручку, изнутри донеслось ворчание.

— О, да тут есть население, — сказал Илья. — Что за кексы свили гнезда?

В полумраке на лестнице зажглись два красных огонька, метнулись навстречу. Соловьев едва успел отшатнуться, как из дверного проема вылетела поросшая серым волосом туша.

«Горилла» махнула кулаком, чуть не зацепила Лизу плечом и побежала на четвереньках в сторону пирамиды. Горб меха у неё на загривке зашевелился, у него обнаружилась голова, и Андрей в последний момент удержал палец, готовый сдвинуть с места спусковой крючок.

— Ради бога, это невероятно… — проговорила девушка. — Детеныш?

Тварь, несшая на горбу свою уменьшенную копию, напоследок оглянулась и скрылась из виду.

— Не маловат срок-то, разлюли моя малина? — Илья ошалело покрутил головой. — Или они вместе?..

Похоже, так оно и было — катастрофа в этом случае проявила «гуманность», сохранила жизнь матери и её ребенку, вот только придала обоим новую, чудовищную форму.

— Пойдём в следующий, — решил Андрей. — Тут наверняка грязно.

Во втором подъезде никто не поспешил им навстречу, и они начали подниматься по лестнице. Тучи к этому времени заволокли небо, на улице потемнело, и от близкого раската грома содрогнулись оконные стекла.

Добрались до третьего этажа, когда хлынул ливень.

— Пожалуй, хватит, — сказал Андрей на десятом. — Выберем здесь ту, какую легче защищать…

На лестничную площадку выходило четыре квартиры: в первой их встретил такой мощный запах гнилого мяса, что Лиза побледнела, и даже Илья пошатнулся, во второй обнаружилось разбитое окно на кухне, и пришлось устраиваться в третьей, двухкомнатной, отремонтированной, похоже, прямо накануне катастрофы.

Из окон, по которым хлестали потоки воды, был виден перекресток, дома на другой стороне проспекта, уходящий дальше ров. Над протянувшейся к горизонту Москвой нависало черно-синее небо, периодически озарявшееся вспышками молний, похожих на огромные искры.

— Нехило люди устроились, — сообщил Илья, заглянув во все помещения. — Душевая кабина с баней, теплые полы, стеклопакеты на лоджии, да и мебель не на помойке нашли, зуб даю…

— Давай и мы устроимся, — сказал Андрей. — Чтобы гостей не было.

Раскуроченный выстрелами замок чинить не стали, заперли дверь на цепочку и придвинули к ней массивную тумбу для обуви. Если это тварь и не остановит, то уж точно задержит, даст время прицелиться, выпустить очередь не в «молоко», а куда надо. Проверили на окнах и на лоджии запоры, что могут пригодиться в том случае, если преследователь полезет по стене.

— Думаешь, помогут? — с тревогой спросила Лиза, когда с этим было покончено.

— Надеюсь, — пожал плечами Андрей. — Точно никто не может знать.

Гроза отбушевала над Черемушками, уплыла на восток, но светлее не стало. Небосклон оккупировала пелена арьергардных туч, да и дневное светило уползло к горизонту.

Андрей остался на страже первым, уселся на стуле в коридорчике между кухней и прихожей, чтобы видеть входную дверь и то окно, в котором был не стеклопакет, а обычное стекло. Устроившиеся спать в большой комнате спутники какое-то время поворочались, и стало тихо.

Темнело, как всегда в это время года, обманчиво медленно, и то, что в квартире царит почти полный мрак, он обнаружил неожиданно. И тут же уловил донесшийся из подъезда звук — легкое, приглушенное клацанье, какое может издать зацепившийся за ступеньку коготь.

Андрей повернулся к двери, поднял «калаш».

Клацанье прозвучало ещё раз, ближе, и дверь легонько, даже деликатно качнули. Звякнула натянувшаяся цепочка, громыхнула «переступившая» с ножки на ножку тумбочка. Пошёл с места спусковой крючок автомата, вслед за ним зашевелился курок, готовый ударить по бойку.

Но никто не попытался вломиться в квартиру, разрушить преграду или протиснуться в щель. Наступило полное безмолвие, словно зверь на лестничной площадке исчез куда-то или вовсе сдох.

Несмотря на то что в квартире было прохладно, Андрей начал потеть.

Возникло искушение подойти к двери, выглянуть, дабы убедиться, что там никого нет, и отогнать его, это искушение, удалось не сразу. Андрей даже привстал и сделал шаг и лишь потом сообразил, какую глупость делает.

Тишину нарушил шорох за окном, похожий на тот, что издают качающиеся на ветру ветки, вот только здесь веткам было взяться неоткуда. И вновь захотелось встать, подойти к стеклу, за которым что-то шевелилось, скреблось, все ближе и ближе, монотонно и неостановимо…

Встрепенулся Андрей в самый последний момент — нечто расплывчатое загородило окно, хрустнула рама. Пули пошли из ствола с оглушающим грохотом, гильзы полетели в стену, покатились по полу. Стекло разлетелось вдребезги, снаружи донеслось нечто похожее на кошачий вой, силуэт исчез.

— Что там? — спросил из комнаты Илья, голос его со сна прозвучал хрипло.

Не отвечая, Андрей включил фонарик и медленно, крадущимися шагами пошёл на кухню. Луч света заиграл на торчащих в раме осколках, канул в сгустившуюся за окном темноту.

Преследователь, если это был, конечно, он, исчез, наверняка сорвался вниз. Выжить после падения с высоты десятого этажа невозможно, по крайней мере, любому из тех существ, что населяли Землю до катастрофы…

Илья выбрался в коридор, босой, но с автоматом.

— Чо, этот гад совался? — поинтересовался он.

— Похоже на то, но я его слегка зацепил, — ответил Андрей и выключил фонарик.

Тьма надвинулась, прильнула к окну могучим телом, просунула внутрь многочисленные щупальца, и стал виден крохотный огонек, горевший далеко-далеко, у самого горизонта — то ли костер, то ли неведомым образом уцелевший уличный фонарь, то ли что-то странное, возникшее после катастрофы.

Остаток ночи прошел на диво спокойно.

Когда утром отодвинули тумбочку и отстегнули цепочку, снаружи, на металле, увидели длинные параллельные царапины, словно по двери аккуратно водили острыми когтями. На лестнице не обнаружили ничего интересного, а выбравшись из подъезда, отправились в обход дома — посмотреть, не осталось ли под окнами следов падения.

Но асфальт в том месте, куда должен был свалиться нашпигованный пулями ночной гость, оставался чистым, на нём не имелось ни капель крови, ни обрывков шерсти, ни даже вмятин.

— Ну, я так не играю, — выразил общее разочарование Илья. — Куда он делся?

— Может, он летать умеет? — предположила Лиза.

— Ага, и пули его не пробивают, — пробормотал Андрей. — Прямо неуязвимое чудовище выходит.

И они зашагали дальше по Нахимовскому проспекту.

Умытая вчерашней грозой Москва стала выглядеть чуть менее жуткой, хотя уродующие её развалины никуда не делись. Не пропал и даже не сузился ров, на дне которого из бурой жижи торчали белые камни.

Чужое внимание Андрей ощутил, когда дома за обочинами исчезли, потянулись заросли невысоких деревьев. Кто-то уставился ему в спину с такой силой, что едва не пробуравил дырку в одежде, и можно было не оглядываться, чтобы узнать, кто это такой.

Понятно, что никого не увидишь.

Илья, ощутивший, похоже, то же самое, поёжился, а Лиза спросила:

— Интересно, а зачем он идёт за нами? Чего хочет?

— Похавать, — буркнул бритоголовый.

— Нет, вряд ли, — девушка покачала головой. — Если бы он хотел просто нас съесть, то сделал бы это ещё в ту ночь, когда он Андрея сбил с ног… может быть, ему нужно нас напугать или ещё что-то?

В этот момент Соловьев не выдержал, обернулся.

И увидел, как за стоявший у обочины красный «Форд» скользнул кто-то тощий и маленький. Неужели у них вновь появился «хвост» из твари-«желтоглазого», посланной неведомым Господином?

— Что там? — Илья завертел головой.

— Не тот, кто был ночью, — сказал Андрей. — Но с ним потом разберемся.

Главная проблема лежала впереди — в сотне шагов начинались «джунгли», слева они уходили далеко, терялись в обычных зарослях, а справа упирались в ров, подходили к нему вплотную.

— Ой, и что будем делать? — спросила Лиза растерянно.

Можно было снова отправиться в обход, надеясь, что «джунгли» где-нибудь да заканчиваются и канава с валунами не может тянуться до Рязани, но Андрею делать этого не хотелось. Слишком уж они отклонялись от избранного направления, шли едва ли не в противоположную сторону.

Имелось подозрение, что именно это и надо могущественному сценаристу, что пытается руководить их походом.

— Есть другой вариант, — сказал он. — Вернемся туда, где ров уже всего.

И они повернули обратно.

Когда проходили мимо красного «Форда», за ним никого не оказалось, но в зарослях за обочиной кто-то шевельнулся. Но Андрей даже головы не повернул, не показал, что заметил, ну, а спутники, похоже, ничего не увидели.

Вернулись к дому, где ночевали, и только тут, на небольшом перекрестке, он позволил себе обернуться — рядом никого, до ближайшей разбитой машины, за которой можно укрыться, метров пятьдесят, деревья одиночные и не толстые, так что негде спрятаться даже «желтоглазому».

— Что… — начала Лиза.

— Во двор, — перебил её Андрей. — Быстрее и без вопросов.

Прошагали мимо торца дома и свернули к первому же подъезду, и здесь он оглянулся ещё раз. Дверь распахнул и закрыл так, чтобы та не издала ни звука, а когда оказались в подъезде, приложил палец к губам.

Если «желтоглазый» и вправду идёт за ними, он обязательно сунется во двор.

Ждать пришлось недолго — донеслись легкие шаги, и в поле зрения смотревшего в щель Андрея вступил… Рик, настороженный и спокойный. Остановившись в дюжине метров от подъезда, он принялся нюхать воздух, а тёмные волосы на голове мальчишки зашевелились.

Но тут его увидела заглянувшая в щель Лиза.

— Бедный! — воскликнула она и, отпихнув Андрея, рванулась наружу.

Мальчишка вздрогнул, повернулся, стали видны чёрные, словно намазанные смолой глаза. Весь напрягся, готовясь то ли бежать, то ли сражаться, но тут же расслабился, позволил себя обнять, погладить по голове.

— Вот засранец мелкий, — сказал Илья, наблюдая, как девушка сюсюкает над Риком. — Цел, и ничего ему не сделалось.

Андрей же ощутил нечто вроде разочарования — надеялся, что странный паренек отправился своей дорогой, что они избавились от него навсегда, а он раз, и вернулся, неведомо как отыскал их.

Лучше бы это и вправду был «желтоглазый», с тем хотя бы ясно, что делать.

— Как здорово! Он нашелся! — воскликнула Лиза, когда мужчины выбрались из подъезда. — Ты есть хочешь, наверное? Совсем голодный? И давай я тебя осмотрю, вдруг тебя ранили?

На взгляд Андрея, Рик выглядел здоровым, сытым и довольным жизнью, как молодой лев после удачной охоты, но своё мнение он оставил при себе. Дождался, когда девушка закончила медицинский экспресс-осмотр, а мальчишка опустошил банку рыбных консервов, и только после этого сказал:

— Все сделали? Тогда идём.

Наиболее узким ров был напротив огромного оранжево-белого дома, совершенно целого, если не считать разбитых окон. Вчера его не стали особенно рассматривать, но сегодня Андрей заметил, что со зданием не все в порядке — по стенам время от времени словно пробегали волны, из окон торчали белесые «усы» вроде тех, что видели в Кремле.

Но эти чудеса располагались пока на другой стороне рва и поэтому были малоинтересны.

— Ну, чо делать будем? — спросил Илья. — С разбега сигать?

— Построим мост, — Андрей снял рюкзак. — Деревьев рядом хватает, топор у нас есть…

Топор был, правда, всего один, да и тот небольшой, но зато имелись «калаши», очень полезные для всякого рода хозяйственных работ, а также два крепких мужика.

Лизу оставили рядом с вещами, приказав смотреть по сторонам и не отпускать Рика далеко. Мальчишка уселся на асфальт, скрестив ноги, и, похоже, вовсе не шевелился все то время, что они работали.

Первое дерево свалили легко, со вторым пришлось помучиться, поскольку топор затупился. На ладонях сначала у Ильи, а затем и у Андрея появились волдыри, пришлось тратить время на то, чтобы заклеить их пластырем, но помогло это, честно говоря, так себе…

Всякий раз, когда топорище задевало нашлепку, боль пронзала руку.

Шипя и ругаясь сквозь зубы, они все же срубили ещё два дерева и подтащили лишенные самых крупных веток стволы ко рву.

— Фу, ну и морока, — пожаловался Илья, дуя на ладони. — Блин, хреново быть суровым лесорубом!

— Хреново быть трупом, все остальное терпимо, — сказал Андрей. — Ну, что, поехали?

Деревья одно за другим уложили над провалом, так что получилось нечто вроде узкого мостика.

— И вы хотите, чтобы я по этому шла? — возмущенно спросила Лиза.

— И пойдешь, но не первой, — успокоил её Соловьев. — Илья, готовься.

Для страховки привязали к поясу бритоголового верёвку — если сорвется, можно будет быстро вытащить — и он, навьючив на себя рюкзак, вступил на «мост». Ствол заскрипел, попытался провернуться, но упершиеся в землю обрубки веток не дали ему этого сделать.

Илья матюкнулся и шустро посеменил вперёд, на последнем шаге пошатнулся, но выправился и спрыгнул на землю. Когда обернулся, на все ещё бледной физиономии обнаружилась торжествующая ухмылка.

— Теперь Рик, — велел Андрей.

Сам, как наиболее тяжёлый, собирался идти последним — если мостик не выдержит, то и ничего страшного.

Мальчишка не стал ждать, пока на него перевяжут верёвку, легко и изящно перебежал через ров, так что Лиза успела только ахнуть. Самой девушке пришлось тяжелее — она двигалась медленно, все время смотрела вниз, словно не могла оторвать глаз от белых камней на дне.

Но наконец она оказалась на другой стороне, и Андрей принялся крепить верёвку на себя. Свободный конец бросил Илье и, покрепче сжав автомат, поставил ногу на средний ствол.

Тот слегка просел, но выдержал, и он встал на мостик всем весом, так что деревья затрещали. Пришлось взмахнуть руками, чтобы сохранить равновесие, но дальше он пошёл спокойно. Даже когда внизу чвакнуло и один из валунов решил слегка подвинуться, не обратил на это внимания.

— Ну, вот, все как в кино, шеф! — воскликнул Илья, когда Андрей присоединился к спутникам.

— И даже лучше, — сказал Соловьев, поворачиваясь. — Давай разберем его.

Незачем оставлять дорожку для твари, что топает за ними уже третий день, пусть сама думает насчет переправы.

Стволы полетели вниз, одно с деревянным гулом врезалось в белый камень, другие два шлепнулись в жижу и принялись медленно тонуть. Андрею показалось, что на противоположной стороне рва что-то шевельнулось, и он вскинул «калаш», но не увидел ровным счетом ничего.

Асфальт, пеньки срубленных деревьев да павильон остановки неподалеку.

Бело-оранжевый дом решили обогнуть слева, пройти между ним и одноподъездной девятиэтажкой. Когда подошли ближе, стало слышно негромкое жужжание, будто за разбитыми окнами клубился огромный рой пчел, разглядели на стенах потеки слизи.

На высоте третьего этажа чмокнуло, и с балкона вылетела «сопля» длиной в пару метров. Шлепнулась наземь, и от неё пошёл то ли дым, то ли пар, пополз неприятный запах.

— И тут конкретно жизнь, — сказал Илья. — Только уж больно странная.

Балкон «высморкался» вновь, и на этот раз Андрею пришлось срочно отпрыгивать. Через мгновение неподалеку упала огромная лепешка полупрозрачной слизи, в стороны полетели брызги.

Тут и вправду имелась жизнь, причем не особенно дружелюбная к чужакам.

За бело-оранжевой громадой обнаружился заставленный автомобилями двор, другие здания, пострадавшие от катастрофы куда сильнее. От одного осталась груда строительного мусора, у другого верхнюю часть срезало аккуратно, по ровной линии, словно эту операцию проделали колоссальной бритвой.

Из развалин явились две «гориллы», принялись рычать на людей, одна даже заколотила кулачищами себя в грудь. Но близко твари не сунулись, а когда в их сторону повернули автоматы, и вовсе поспешили удрать.

За срезанным домом вновь наткнулись на «джунгли», но не такие, как обычно, не на сплошную стену зелени, а на отдельные её островки, разбросанные так, что между ними оставалось достаточно места. Поднявшиеся из ближайшего «семена одуванчика» на людей не отреагировали, и свежим ветром их унесло на север.

— Что-то они тут хреново выросли, — заметил Илья. — На наше счастье.

В этих «джунглях» деревья стояли не так тесно, и можно было заглянуть за занавес из ветвей, листьев и шипов. Там суетились мелкие существа, слишком быстрые, чтобы рассмотреть их как следует, сновали по стволам, издавали верещащие крики.

Когда заросли оказались с обеих сторон, Андрей почувствовал себя на редкость неуютно. Вспомнился тот эпизод во Владимире, когда пытались пройти через подобный лес напрямик.

В мощный запах зелени вплетались ароматы цветов, ветки покачивались на ветру точно так же, как и у обычных деревьев. Ничего угрожающего не происходило, и это заставляло напрягаться ещё сильнее — новый мир приучил к тому, что опасность есть везде и во всем, её может просто быть не видно.

Поэтому когда из чащобы с правой стороны с шумом полезло нечто огромное, Андрей испытал настоящее облегчение. Привычно развернулся, готовясь стрелять, и обнаружил, что из «зелени» торчат две огромные руки, будто сплетенные из ветвей и листьев.

Они напряглись, показался торс из такой же плоти, и на свободное место выступил безголовый «великан» вроде того, что был ещё в Измайлово. Повернулся всем телом, встряхнулся, как вылезшая из воды собака, и двинулся на людей, подволакивая колоннообразные ноги.

Автоматные пули выбили из его туши множество листьев, но не смогли остановить или хотя бы задержать.

— Пора пустить в ход самое верное оружие, — сказал Андрей.

— И какое? — спросил Илья.

— Быстрый бег!

«Великан» двигался медленно, и от него удрала бы даже хромая бабушка на костылях. Ускользнули бы и они, если бы не Рик — он неожиданно зашипел и бросился на порождение «джунглей».

Илья едва успел схватить мальчишку за руку.

— Куда?! — рявкнул Андрей. — Жить надоело?

Пацан сопротивлялся и дергался, так что пришлось его какое-то время тащить, оставив Лизу в арьергарде. «Великан» топал следом, размахивал руками и даже издавал жалобные скрипящие звуки вроде тех, какие порой возникают в лесу в сильнейший мороз.

Когда Рик перестал извиваться, смогли двигаться быстрее, и тварь вскоре отстала.

— Чего это на тебя нашло, а, юный падаван? — спросил запыхавшийся Илья. — Крыша поехала?

Мальчишка глянул на него недружелюбно.

— Ещё зыркает! — восхитился бритоголовый. — Смотри, моргалы выколю!

Разбитые на куски «джунгли» продолжали тянуться, закрывая обзор во все стороны, позволяя видеть лишь небо над головой. Казалось, что они шагают по огромному лабиринту зеленых насаждений, вроде тех, что заводили в усадьбах английские лорды.

Заросли кишели жизнью, но жизнь эта была странной и для людей почти невидимой. Колыхались ветки, мелкие твари вроде белок сновали в листве, издалека доносились глухие ухающие удары.

И где-то позади наверняка оставался гигант из листьев.

Его сородич возник впереди так стремительно, что Андрей успел только спустить курок. Мгновением позже застрекотали автоматы Ильи и Лизы, и из широкой зелёной груди полетели клочья. Яростно, точно настоящий мангуст, встретившийся с коброй, зашипел Рик.

Огромная рука пошла вперёд с обманчивой неторопливостью, Соловьев попытался увернуться, и это почти удалось. Скользящий удар отбросил его на стену зарослей, он врезался лицом в колючее, шуршащее, инстинктивно прикрыл глаза. По шее потекло горячее, похоже, там появилась глубокая царапина в пару к полученной во время поединка.

Крикнул что-то Илья, Андрей с трудом повернулся.

Бритоголовый и Лиза отступали, «великан» шёл на них, не обращая внимания на то, что очереди пробивают его насквозь. Мальчишка бесновался за спинами взрослых, прыгал и скалил зубы, но из-за того, что расстояние между двумя клочками «джунглей» было невелико, пробраться вперёд не мог.

— Назад… — прохрипел Андрей, нащупывая гранату. — Назад! Быстро!

Второй раз получилось громче, его услышали, Илья схватил Рика за руку и поволок за собой, Лиза заспешила следом. В последний момент «великан» что-то заподозрил, он остановился, начал разворачиваться, поднимая ручищи, но в этот момент громыхнул взрыв.

Зашелестели листья, по которым ударили зазубренные осколки, и залегший Андрей поднял голову: на том месте, где только что стояло порождение «джунглей», лежала мелко подрагивающая груда веток.

Было ощущение, что в ней копошатся мыши.

— Готов, верзила? — спросил Илья, выбираясь в проход. — Довыпендривался, зеленый.

Вслед за ним на открытое место вышла Лиза, и последним — все ещё оскаленный, побагровевший от ярости Рик. Увидев врага поверженным, он прошипел нечто почти членораздельное и радостно запрыгал.

— Готов, — сказал Андрей, поднимаясь и ощупывая шею.

Царапина кровоточила, саднило ободранное в десятке мест лицо, кроме того, падение заставило напомнить о себе все повреждения, что были получены за последнее время, начиная от огнестрельной раны.

Даже мелькнула мысль о том, что неплохо было бы остановиться, отдохнуть пару дней, прийти в себя.

— Да ты порезался! — воскликнула Лиза. — Не трогай грязными пальцами!

Врач в ней взял верх над человеком, и девушка стала осматривать и обрабатывать порезы. Когда закончила, Андрей бросил взгляд на останки «великана» и убедился, что тот потихоньку восстанавливает себя — почти готов торс и одна рука.

— Хм, ну надо же, — сказал он. — Пора уходить. А то ещё первый догонит.

Порождение «джунглей» осталось позади, а буквально метров через пятьдесят заросли кончились. Открылась необычайно широкая улица, справа — очень длинный, просто-таки исполинский дом из бежевого кирпича, похожий на крепостную стену с башнями.

— Интересно, где это мы? — Илья завертел головой.

— Жаль, что на моей карте нет красной точки с надписью «Вы тут», — проговорил Андрей.

На доме обнаружилась табличка с адресом, и выяснилось, что находятся они на улице Гарибальди, недалеко от станции метро «Новые Черемушки». Устроили короткий привал, чтобы пообедать, а затем двинулись в её сторону, обходя рассекающие асфальт трещины.

На перекрестке уткнулись в торговый центр, называвшийся, естественно, «Черемушки». Катастрофа украсила небольшой фонтан перед ним столбом белого пламени и превратила фонарные столбы в странные конструкции, похожие на перевернутые елочки из металла.

— Кто это там? — спросил Илья, и Андрей тоже увидел, что на лавке остановки на противоположной стороне улицы кто-то лежит. — Похож на бомжару вонючего… Неужели они не все подохли?..

Он осекся, поскольку лежавший поднял голову, а затем и встал.

Встретившееся им существо с неопрятной бородой и патлами принадлежало к виду хомо сапиенс, к мужскому полу. В руке оно держало бейсбольную биту, а одето было в шорты. Выше все оставалось голым, покрытым полосами то ли крови, то ли грязи. На ногах у незнакомца были сандалии.

— Красавец, — сказала Лиза.

— Угу! — воскликнул чужак, почесал под мышкой, точно обезьяна, причем вышло это у него на редкость ловко.

— Чисто Бред Питт, — Илья засмеялся.

Услышав смех, бородач присел и вдруг рванул прочь, так что только сандалии зашлепали по асфальту.

— Стой! — крикнул Андрей, но его то ли не услышали, то ли не поняли.

Бежавший завернул за угол и был таков.

Улица Профсоюзная, которой южнее предстояло превратиться в уходящую на Калугу трассу, на этом участке оказалась куда проходимее, чем севернее. Исчезли мешавшие идти заросли чёрных кустов и «зонтиков», почти полностью сгинули трещины, и дома за обочинами большей частью сохранились.

Рядом с одним из них, в тени раскидистых деревьев, увидели двух женщин в обносках, тащивших плотно набитые пакеты. Заметив чужаков, те завизжали и тоже понеслись прочь, но Андрей успел разглядеть, что у одной на голове имеются довольно большие рога.

— Чего они тут, все одичали в дупель? — спросил Илья недоуменно.

— Почему бы нет? — пожал плечами Андрей. — В каждом районе Москвы все по-своему.

Здесь катастрофа могла лишить выживших горожан разума, оставив инстинкты, что имелись у предков человека тысячи лет назад. И вчерашние офисные работники, продавцы и студенты вернулись к тому образу жизни, который вели какие-нибудь питекантропы.

Странно только, почему этих новых дикарей до сих пор не перебили твари.

Дорогу им преградили на следующем перекрестке, из-за угла выбрались трое мужчин и встали посреди улицы.

— Депутация, — сказал Андрей. — Без приказа не стрелять.

Эти москвичи тоже носили современную одежду, но рубашки на них были расстегнуты, а джинсы местами разорваны и разлохмачены. Один держал копьё из металлической трубы, блестел косо срезанный «наконечник», другие двое обходились теми же битами.

Стоявший в середине плечистый мужик лет сорока с угрюмым взглядом и сединой в чёрных волосах вскинул руку и не сказал даже, а прорычал:

— Чужаки? Наша земля!

— Это понятно, — Андрей остановился. — Мы хотим только пройти.

— Пройти? — мужик озадаченно заморгал. — Наша еда? Наши женщины?

— Все это нам не нужно.

Стоявший справа парень с роскошными рыжими волосами выпучил глаза и заморгал, располагавшийся слева крепыш, чье лицо покрывали мелкие язвочки, недовольно заухал.

Да, они были людьми, в том смысле, что когда-то были, но перестали.

— Не нужно… Чужаки? — плечистый морщился, чесал в затылке и, видимо, никак не мог понять, как же это можно не желать их женщин и их еды: атрофировавшийся мозг работал на полную мощность, но её не хватало. — Грхххх… Нет обман? Иначе убить!

— Не обманываем, мы не враги, — подтвердил Андрей, стараясь говорить как можно проще и мягче.

Но с последней фразой он, судя по всему, переборщил, поскольку все трое, услышав её, замерли, а крепыш с изъязвленным лицом отвесил челюсть, и рука с копьём из трубы опустилась.

Первым очухался вожак, потряс головой и фыркнул.

— Тогда к нам, — проговорил он воодушевленно. — Зовем! Еда! Отдых! Друзья!

Похоже, их приглашали в гости, то ли для того, чтобы проверить, так ли безобидны эти чужаки, как кажутся, то ли для того, чтобы навалиться толпой и с гарантией прибить их. Хотя враждебности и обмана Андрей не чувствовал, да и слишком примитивными выглядели стоявшие перед ним люди, чтобы измыслить хитрую ловушку.

Захотели бы напасть, атаковали бы прямо здесь, навалились бы кучей.

— Мы идём, — сказал он.

Их повели в сторону от шоссе, туда, где за деревьями возвышалось не достроенное до конца здание с натыканными вокруг подъемными кранами. Когда поворачивали, Андрей увидел, что шагающая за ним Лиза хмурится, а физиономия Ильи, наоборот, отражает воодушевленное любопытство.

Ему хотелось идти в гости к «дикарям», ей — нет, Рику, похоже, было все равно.

Обогнули большое офисное здание, буквально подпертое «терриконом», и открылось странного вида сооружение. Вскоре показался вход и красующаяся над ним надпись «Спорткомплекс «Черемушки».

— Спортивные ребята, — сказал Илья со смешком. — Штанги тягают, и все такое.

Тут их встретили ещё двое мужчин, таких же оборванных, как троица «депутатов», с настороженными взглядами и нечесаными грязными волосами. Плечистый предводитель издал гортанный возглас, и эти двое побежали вперёд, скрылись в спорткомплексе.

Скрипнули дверные петли, и они окунулись в стойкий запах гари и немытых тел.

— О… — только и сказала Лиза, а у Андрея засвербело в носу.

На полу вестибюля темнели пятна кострищ, потолок покрывала сажа, и всюду сидели и лежали люди. Это напоминало рисунки из школьных учебников истории, изображающие стоянку первобытного человека, разве что дело происходило не в пещере, а во вполне обычном здании.

Портила впечатление также одежда «дикарей», грязная, порванная, дико подобранная, но мало похожая на шкуры.

— Вот! — с гордостью сказал предводитель, поворачиваясь к гостям.

Его «племя» насчитывало десятка четыре особей, тут были и дети, и женщины, и старики. В углу пылал костер, и сидевшие вокруг него жарили насаженные на палки куски мяса, прямо напротив входа двое мальчишек с визгом валтузили друг друга, а у стенки молодой человек, дергая голым задом, оплодотворял пышную дамочку, и никто не обращал на это внимания.

— Вот это я понимаю… — протянул Илья, выпучив глаза.

Но что занятно — у здешних людей почти не было тех странных мутаций, которые в изобилии встречались на востоке Москвы. Да, у одного из мальчишек на лице поблескивала чешуя, у женщины, похоже, той самой, которую видели у метро, торчали из шевелюры рога, но это все.

— За мной! Еда! — предводитель махнул рукой и зазывно подвигал бровями. — Идём!

Пришлось тащиться за ним к костру, обходя людей и разбросанные в беспорядке предметы. Бритоголовый едва не наступил на игрушечный грузовик, у Андрея под ногой хрустнул СД-диск.

Один из сидевших рядом с костром мужчин впился зубами в полусырое мясо, брызнула кровь. Сидевшая рядом женщина протянула руку, но получила по ней и обиженно взвизгнула. Её соседка засмеялась, за что заработала подзатыльник, и две барышни покатились по полу, вцепившись друг другу в волосы.

Нравы тут царили простые.

Место для гостей предводителю пришлось расчищать с помощью тумаков и рычания. Андрей скинул рюкзак, осторожно уселся, скрестив ноги, а автомат положил на колени — мало ли что, нарушишь какое-нибудь табу и станешь кандидатом на место над костром…

— Еда! — повторил предводитель, сладострастно облизываясь.

Вскоре каждый гость получил по палочке с насаженным на неё куском мяса подозрительного вида, с одной стороны горелого, с другой — сырого. Какая тварь рассталась с жизнью, чтобы пойти в пищу, оставалось только гадать, но вряд ли это был барашек или коза, скорее «горилла» или «собака».

Возня и возгласы стихли, расположившиеся вокруг костра уставились на гостей.

— Что, это надо жрать? — с отвращением спросил Илья.

— Надо, иначе сожрут нас, — и Андрей, собравшись с духом, откусил маленький кусочек.

Оказалось не противно, хотя жестко до ужаса.

Волокна мяса застряли между зубами, и их пришлось довольно неизящно выковыривать ногтем. Но это убедило «публику», что в гости к ним завернули свои люди, один из мужиков издал одобрительное ворчание, а дамочка лет сорока, сидевшая рядом с Ильей, игриво ткнула его в плечо.

Поскольку весила она, как раскормленный бегемот, бритоголовый едва не кувыркнулся назад.

— Хорошо! — сказал предводитель. — Еда — общий, и дух — общий!

Тут все неожиданно замолчали, и взгляды обратились в сторону закутка, где раньше находилась раздевалка. Там закашлялись, и из-за стойки выбрался лысый старик, облаченный в балахон, небрежно сшитый из обрывков тканей самых разных расцветок.

В руке дед сжимал длинную палку, и к верхушке её проволокой была прикручена детская погремушка.

— Ого! — воскликнул Илья, разглядывая это диво. — Привет, батя.

— И вам привет, — вполне связно отозвался старик и довольно захихикал — увидел, должно быть, ошеломление и недоверие на их лицах. — Пойдёмте, побеседуем спокойно, а то тут шумновато…

«Разговоры» и возня на самом деле возобновились, а могучая дамочка, похоже, вознамерилась использовать Илью как мужчину, так что он вскочил на ноги быстрее всех, едва не шарахнулся в сторону.

— Что же ты? Не нравится? — медовым голоском поинтересовалась Лиза.

— Не, я столько не выпью, — ответил бритоголовый цитатой из анекдота.

Старик привел их в раздевалку, где обнаружился надувной матрас с ворохом одеял. Гостям пришлось вновь усесться прямо на пол, и обладатель чудного балахона принялся их разглядывать.

— Ну, надо же, ха, — сказал он наконец. — Не думал, что такое увижу.

— Что именно? — спросил Андрей.

— Могучий дух, свирепый и рваный, сеющий смерть, присланный из преисподней, меняющий облик, идёт по вашим следам! — глаза старика расширились, голос стал надрывным. — Лапа его нависла над вами, и злобные демоны всех четырёх концов земли разевают пасти, готовясь поглотить жалкие обрывки ваших душ!

— Очень познавательно, — буркнул Илья.

— Молчи, юнец, когда говорит тот, кто облечен священным видением! — Палка с погремушкой нацелилась на бритоголового, так что тот невольно отшатнулся. — Вижу я зловещую тьму, что клубится вокруг вас и что стелет вам дорогу, и иную дорогу, которая легла рядом с первой!

Старик, в отличие от прочих обитателей Черемушек, после катастрофы не потерял умения думать и разговаривать, а вдобавок приобрел кое-какие необычные способности и стал кем-то вроде шамана или колдуна. Имелись шансы, что этот тип, напоминавший престарелого клоуна, поможет им разобраться с тем, что происходит.

— Что это за тьма? — спросил Андрей. — Вы можете нам объяснить? И как от неё избавиться?

Старик почесал голую макушку и неожиданно засмеялся, содрогаясь всем телом и раскрыв рот, где уцелело всего несколько зубов.

— Избавиться? — выдавил он сквозь хохот. — Чтобы рухнул весь мир?

Илья выразительно покрутил пальцем у виска.

— Это невозможно, — сказал старик, вновь становясь серьезным. — Но я могу сделать для вас кое-что иное.

— И что же? — поинтересовалась Лиза.

— Провести обряд, что дает защиту от духов и демонов, даже от тех, что возникли не под сводом небес, а явились из преисподней, снабдить вас могущественными амулетами, но взамен…

Пусть свихнувшийся, и в дурацкой одежде, о своем интересе шаман помнил.

— …взамен я хочу получить плюющее огнём оружие, — закончил он.

— Да ты чо, очумел? — воскликнул Илья, но под пронзительным взглядом старика осекся.

— Это можно устроить, — сказал Андрей, думая, что «Беретту М-70» таскает с собой зря и подходящие патроны калибра девять миллиметров достать все равно проблематично, а в процессе обряда шаман может сказать ещё что-нибудь полезное, и вообще, лучше завоевать его доверие, а потом расспросить как следует.

В то, что ритуал в самом деле им чем-то поможет, Соловьев не верил.

— Отлично! — возликовал старик. — Тогда за дело!

На подготовку к обряду ушло почти два часа.

Повинуясь окрикам и жестам старика, забегали оборванные мужики с копьями и бейсбольными битами. Натаскали дров и развели огромный костер на улице, недалеко от входа в спорткомплекс. В огонь полетели пакетики со специями, приватизированные в ближайшем супермаркете, повалил вонючий дым, а сам старик «вооружился» бутылкой виски «Джемесон».

— Садитесь сюда, — велел он, указывая на землю неподалеку от пламени, с южной стороны от него.

Лиза умоляюще оглянулась на Андрея, но тот лишь развел руками, показывая, что деваться некуда. Рик, вопреки опасениям, строптивость проявлять не стал, расположился там, где указали, и уставился в огонь.

— Хорошо, — сказал шаман и отхлебнул из бутылки.

Илья завистливо сглотнул.

Виски старик выплюнул в пламя, и Андрею почудилось, что то на мгновение изменило цвет, стало зеленоватым. Старик отхлебнул ещё, довольно крякнул и затряс посохом так, что погремушка загромыхала вовсю.

Посмотреть на обряд выбрались все обитатели спорткомплекса, встали кучей поодаль, словно опасались чего-то.

— Пламя, взвейся! — заорал старик так, что Андрей невольно вздрогнул. — Огонь-огонь-огонь!

Продолжая вопить нечто уже совершенно невнятное, шаман затанцевал вокруг костра, размахивая бутылкой и посохом. Задергались полы цветастого одеяния, на лысине выступили бисеринки пота, выцветшие глаза заполнило безумие.

— Ну, почти как в том кино… — прошептал Илья. — «Экзорцист», что ли?

Отхлебывать виски старик не забывал, часть выплевывал в костер, но остальное проглатывал. Неудивительно, что его качало сильнее и сильнее, а движения становились все более дергаными.

— Вихри, вейте! — с этим возгласом он подпрыгнул в воздух так высоко, что балахон задрался и стали видны грязные пятки, а приземлившись, с трудом удержал равновесие. — Ветер-ветер-ветер!

Лиза беспокойно завозилась.

Шаман отшвырнул пустую бутылку, протянул руку в сторону, и тут же подбежавший паренек вложил в неё полную, на этот раз с коньяком «Мартель». Последовал новый глоток, и старик затанцевал дальше, издавая вопли, достойные ужаленного бабуина.

Пламя в костре опять поменяло цвет, сделавшись ярко-синим, и у Андрея закружилась голова. Возникло желание отодвинуться от огня, подальше от дыма, жара, запаха горелых специй.

На миг потерялся, а когда пришёл в себя, старик был рядом, водил по воздуху кончиком посоха. Очертив некую фигуру, он расхохотался, причем его хохот подхватили толпившиеся у входа в спорткомплекс члены племени, и вторая бутылка, столь же пустая, отправилась в полет вслед за первой.

— Вот дряхлый алкоголик, блин, — пробормотал Илья.

Шаман завопил что-то о воде, затем упомянул «твердь земную», и подо все это употребил литровину «Мартини». Когда обогнул костер ещё раз, в руках у него непонятно откуда появились четыре браслета из проволоки, унизанных всяческой ерундой вроде пуговиц, бижутерии и маленьких игрушек, что вкладывают в макдоналдсовские коробки.

— Сделано! — объявил он, тяжело дыша, и толпа разразилась ликующими криками.

Старик подошёл к Андрею, поднял его руку и надел на неё браслет, а потом ещё и сдавил так, чтобы тот получше облек запястье. Ту же операцию он проделал и с остальными гостями, после чего задрал балахон и безо всякого стеснения помочился в угасающий костер.

Лиза отвернулась, Илья загоготал, Рик недовольно зашипел.

— Помогает отгонять злых духов, — сообщил шаман. — Ну, все, теперь амулеты должны прижиться, и лучше для этого вам до утра остаться под моим присмотром.

— А если не приживутся? — спросил Андрей, рассматривая поделку, украсившую его запястье.

Медная проволока в три жилы, и на ней всякая ерунда, что царапает кожу. Раздражает и мешает — и вот эта безделушка должна защищать от «духов» и «демонов» из преисподней?

— Тогда будет очень больно, очень плохо, — старик протянул руку. — Давай плату.

«Беретту» Андрей отдал без жалости: хоть и досталась она нелегко, так ни разу и не пустил её в ход.

— Ты и вправду хочешь остаться? — спросила Лиза вполголоса, когда довольный шаман отошел.

— Не хочу, но придется. Я не верю в чародейство, но оно, похоже, верит в меня.

— Э, а может, срулим по-тихому, типа чики-пуки, и все дела? — предложил Илья, оглядываясь в ту сторону, откуда ему зазывно улыбалась монументальная дамочка. — А то эта тетка меня живьем сожрёт.

— Не сожрёт, — сказал Андрей. — Кожу сдерет, но только с одного места.

Но вопрос, идти или оставаться, отпал сам собой, поскольку едва зашли в комплекс, снаружи поднялся туман, так что из виду скрылись даже расположенные по соседству дома. Бритоголовый выругался по матушке и первым побрел к раздевалке, где остались их рюкзаки.

— Помещайтесь у меня, — предложил шаман. — Тут вам будет не так плохо…

Места в его закутке хватило бы и на десятерых, но проблема заключалась в том, что от «племени» их отделяла только стойка, а она была не особенно высока, не фильтровала ни шум, ни вонь.

Они поели, и Рик отправился изучать «стойбище», причем Лиза даже не попыталась его удержать — понимала, что бесполезно. Когда мальчишка отошел достаточно далеко, Андрей повернулся к шаману, что возился с «береттой», сидя на матрасе:

— А вы ничего странного не увидели в этом пацане?

Старик поднял голову:

— Увидел, да… Но что за духи ведут его за руку через этот мир, я понять не смог… Какие ветра наполняют его душу, не рассмотрел, она будто скрыта черным клубящимся облаком…

И дальше он понес белиберду, какую сумел бы понять разве что психиатр или специалист по экзотическим религиям — что-то о «форме, что стала плотью», о светочах во мгле и о том, что «ходящие по тверди низвергнуты будут». Остановился на полуслове и вернулся к пистолету, с которым, надо признать, обращался достаточно умело.

— Опять эти твои подозрения! — сказала Лиза сердито. — Ты никак не можешь оставить мальчика в покое!

— Это не просто мальчик… — попробовал возражать Андрей, но девушка уже закусила удила, и её было не остановить.

— Ты ничего не понимаешь, ты просто ревнуешь! — выпалила она и отвернулась.

Так надулась, что до самой ночи больше не проронила ни слова, расстелила свой спальник и улеглась на него. За Ильей явилась знойная «поклонница» бегемотовых габаритов, и он все же потащился за ней, хотя ругался так, что покраснел бы даже видавший виды боцман.

Андрей использовал свободное время для того, чтобы починить одежду и обувь.

Племя продолжало жить обычной жизнью — жарили мясо на кострах, дрались, ласкались, дряхлая бабка обучала чему-то ребятишек, из тумана возвращались охотники, притаскивали окровавленную добычу или упаковки магазинных продуктов.

Постепенно сгустилась тьма, костров стало больше, и даже шаман уковылял к одному из них. Вернулся Илья, помятый, заморенный и довольный, и, улегшись, тут же захрапел. Вслед за ним пришёл Рик, невозмутимый, как обычно, и Лиза захлопотала вокруг него.

Андрей подумал, что неплохо бы ночью посторожить — что старик может захотеть и прочее «огненное оружие» и для этого напасть на спящих, но мысль явилась и ушла, а усталость, накопившаяся за последние дни, накатила с такой мощью, что сопротивляться ей сил не нашлось.

Засыпая, услышал, как «дикари» начали петь…

Нестройный хор, тянувший нечто монотонное, раздавался и во дворе замка, где оказался Андрей. Справа и слева поднимались серые стены с зубцами, он видел щели между блоками, из которых они были сложены, а прямо впереди были ворота — арочный проем, опущенная решетка.

Звук исходил вроде бы из-за спины, но обернуться почему-то не получилось, а в следующий момент в воротах появилось облако мрака, увенчанное золотой короной, и её блеск уколол глаза.

Андрей зажмурился, отступил на шаг.

Он ожидал, что с ним заговорят, попробуют запугать или пообещают что-нибудь, как раньше. Но клуб тьмы, все время слегка менявший форму, молчал и не двигался с места, чувствовалось его внимание, направленное на человека, но не враждебное, а словно насмешливое.

У Андрея возникло желание кинуться на это существо с кулаками, как следует врезать пониже золотой короны, и он даже сделал шаг, когда все вокруг заколыхалось, картинка из реальности превратилась в рисунок на гобелене.

По нему прошла косая трещина, раздался громкий треск, и из-за замка, стен и ворот выступил другой пейзаж — огромное озеро с заросшими лесом берегами, остров с дворцом посредине и плывущая барка.

На её носу стояла высокая женщина в длинном платье, и руки её были подняты.

Андрею показалось, что это та самая барышня, что вручила ему меч в одном из видений несколько недель назад, но точно разглядеть он не смог, поскольку проснулся. Обнаружил, что светло, за стойкой раздевалки кто-то смачно храпит, а шаман сидит на матрасе и глядит перед собой неподвижными глазами.

Услышав, что Соловьев зашевелился, он моргнул, и взгляд его стал осмысленным.

— Сознание вернулось к тебе… — сказал старик. — Могучий дух, сеющий смерть, ночью подходил к нашему убежищу, и сторожившие мужчины ощущали трепет его холодной тени, но мои заклинания отогнали его, и теперь он бродит вокруг… Амулеты же прижились хорошо, и сила тех демонов, что посмеют вредить вам, будет умалена и скована…

Тут Андрей обнаружил, что браслет, ещё вчера такой неудобный, теперь не мешает и вообще почти не заметен.

— Да уж, спасибо, — пробормотал он. — А что насчет тьмы… Эй, не спи!

Но шаман вновь замер, как статуя, уставился перед собой, и глаза его стали напоминать стеклянные шарики. Не вышел он из этого состояния и когда проснулся Илья, когда поднялась Лиза и разбудили Рика.

Только успели собраться, как через стойку перегнулся седоватый предводитель.

— Идти? — спросил он.

— Да, — сказал Андрей.

— Наша еда? Наши женщины? — настойчиво поинтересовался глава племени.

— Спасибо, очень хорошие, но не надо.

Такой ответ предводителя удовлетворил, он кивнул и завертел башкой, показывая, что готов проводить гостей. Прошагали через вестибюль, полный просыпавшихся и ещё спавших людей, и только когда оказались на улице, Андрей понял, какой жуткий смрад царил в спорткомплексе.

Над Москвой ярко светило солнце, ничто не напоминало о вчерашнем тумане.

— Провожать! — рыкнул предводитель, к которому присоединились двое мужчин, и они зашагали в сторону Профсоюзной.

Рядом с недостроенным зданием, где ещё вчера ничего не было, обнаружили рощу «секвой», при виде которой «дикари» принялись шипеть и плеваться. В тени крайнего дерева Андрей заметил мертвую «собаку», что лежала, выпучив глаза и распахнув слюнявую пасть.

— Пожалуй, дальше мы сами, — сказал он.

— Рррыы? — предводитель обернулся. — Идти?

— Да, мы пойдём сами, — проговорил Андрей. — Спасибо за гостеприимство, и удачи.

Последней фразы плечистый дядька, похоже, не понял, но переживать по этому поводу не стал, отступил в сторону и заухал, жестами показывая, что гости могут шагать, куда им угодно.

— Покедова, чуваки, — сказал Илья. — Если у той толстой родится кто, назовете Васьком…

— А если девочка? — спросила Лиза.

Вопрос поверг бритоголового в шок — над таким вариантом он не думал.

Провожающие остались позади, на перекрестке, где вчера встретили гостей, и потянулся обычный московский пейзаж, что стал привычным за последние дни — торчащие из асфальта одиночные «зонтики», полуразрушенные здания, большие и маленькие «терриконы».

Вскоре увидели стадо «сросшихся», те появились из-за угла дома и решительно помчались в сторону людей.

— Огонь! — скомандовал Андрей, опускаясь на колено и вскидывая автомат.

Но не успел нажать на спусковой крючок, как обнаружил, что «амулет» начал нагреваться. Удивленно хмыкнул Илья, Лиза подняла руку и уставилась на браслет, Рик попытался сорвать его — со всеми поделками лысого шамана происходило одно и то же.

Передний из «сросшихся», здоровенный самец, неожиданно притормозил, и жуткое лицо его исказилось. Андрей все же выстрелил, угодил твари в руку, но та не обратила на рану внимания, затанцевала на месте, вскидывая то одну, то другую пару ног. Единый поток стада развалился, твари будто потеряли цель, некоторые бросились в стороны, другие остались на месте.

Браслет перестал нагреваться, зато навешанные на него безделушки впились в кожу, точно зубы мелкого зверька.

— Ёкарный хрен! — воскликнул Илья, и очередь из его «калаша» ушла в сторону.

Рик зашипел, вновь попытался сорвать амулет, но у него ничего не получилось, пальцы соскользнули.

«Сросшиеся» бестолково метались, людей словно вообще не замечали, внимания на них не обращали. Тот, что бежал впереди, таращился на свою рану с таким удивлением, будто никогда не видел крови.

— Неужели это работает? — спросила Лиза.

— Нет, не может быть… — пробормотал Андрей.

В голове не укладывалось, что дурацкое бормотание пьяного старикашки и безделушки из медной проволоки могут каким-то образом влиять на толпу из сорока здоровенных агрессивных тварей. Скорее всего, на «сросшихся» действовало нечто иное, то, что непонятным способом разогрело браслеты.

— Давай, уходим, пока они не в себе, — сказал он.

Когда зашагали прочь, раненый поднял голову, попытался двинуться следом, но почти тут же сбился, его повело в сторону. Наткнулся на сородича, и они сцепились, покатились по асфальту, рыча и плюясь, как два огромных рыжих кота.

Браслет прекратил тревожить кожу, остыл и вовсе перестал ощущаться.

— Не, ни хрена… вот эта шняга? — удивлялся Илья, разглядывая амулет. — Ну, не, не может быть…

Справа осталось оранжевое здание с пристройками, слева потянулся огромный офисный комплекс, весь в «островках» серебристой и чёрной паутины, изъязвленный огромными дырами. В одной из них что-то зашевелилось, из тьмы выдвинулись многочисленные паучьи ноги, затем свет заиграл на огромных глазах.

Андрей остановился — с подобной тварью уже имел дело и знал, что убежать от неё трудновато.

— О, этого только не хватало, — пробормотал Илья, когда «человек-паук» выбрался из логовища.

Этот был не очень велик, зато меж обычных ног пряталось нечто похожее на щупальца с рачьими клешнями. В голову, принадлежавшую пожилой женщине, словно вставили два огромных драгоценных камня — глаза эти вертелись, как у хамелеона, и ярко светились.

Тварь неспешно двинулась в их сторону, и Андрей потянул из кармана гранату.

Поморщился, когда в запястье кольнуло, услышал недовольное восклицание Лизы, увидел, как дернулся, словно от боли, Илья, а Рик вновь схватился за кольцо из проволоки, пытаясь раздербанить его, сбросить с руки.

«Человек-паук» остановился, клешни на щупальцах защелкали, а огромное брюхо запульсировало. Когда после небольшой паузы пополз дальше, глаза чуть пригасли, а движения сделались неуверенными.

— И на этого действует, хоть и слабее! — воскликнул бритоголовый.

— Ложись! — приказал Андрей и бросил гранату.

Сам упал на асфальт, прикрыл голову руками, а когда взрывная волна прошла над ними, вскочил, нацелил «калаш». Но стрелять оказалось незачем — огромная тварь корчилась в луже белесой крови, брюхо её было разворочено, туловище покрывали раны, рядом дергалось срубленное щупальце.

— Готов, — констатировал Илья. — Слышь, шеф, а тот дедуля-то не лох оказался!

— Возможно, — неохотно признал Андрей. — Но решила дело обычная граната, а не магическая хрень.

Он готов был поверить в эксперименты инопланетян, в мутации, даже в мезонно-каузальную бомбу, о которой вещал Артур Степанович, учитель из Вязников, но все, связанное с оккультизмом, магией, прочей иррациональной хренью, не могло существовать даже в этом новом мире…

Ведь его не было раньше и откуда ему взяться?

Сам понимал, что рассуждения эти не блещут стройностью, но отказываться от них не собирался. Чувствовал, что если не сохранит веру в пусть непостижимую пока, но логичность того, что произошло и происходит на Земле, то утратит внутреннюю опору и покатится к безумию.

Браслет перестал нагреваться и колоть руку, Рик оставил попытки снять свой.

— Нет, и в самом деле не лох, работает ботва-то реально, — все не унимался Илья. — Вообще, всякая чародейная херня порой случается, вспомни тех безумных теток из Владимира.

Вытаскивать из памяти воспоминания о поклонницах «Великих Учителей» не хотелось, поэтому Андрей буркнул:

— Пошли. Чего стоять?

Потянулся участок дороги, загроможденный множеством разбитых автомобилей. Начали попадаться вздутия на асфальте, похожие на пеньки чудовищно толстых деревьев, усеянные «побегами», на кончике каждого из которых блестела капелька прозрачной жидкости.

Когда Рик прошел рядом с одним из таких, «побеги» потянулись в его сторону, задрожали.

— Пахнет… — сказала Лиза. — А ну-ка, отойди, это отрава или дурман!

Но мальчишка уже и сам отскочил, и «небритый» пенек успокоился.

На узкой полоске газона, что тянулась посреди улицы, разделяя её на две части, время от времени попадались закрытые решетками выводы вентиляционных шахт. Намекали, что под землёй тут имеются обширные помещения, выстроенные наверняка ещё при Союзе.

Миновали «террикон», громадным прыщом расположившийся прямо на проезжей части, и увязли в зарослях «зонтиков», таких густых, что дорогу через них приходилось буквально прорубать.

Мясистые шляпки чавкали, когда в них вонзался нож или топор, тонкие ножки легко ломались. Текла слизь, куски темно-бордового месива летели во все стороны, липли к рукам, к одежде.

Когда выбрались на открытое место, Андрей был весь покрыт этой гадостью.

— Давай, я тебя почищу, — предложила Лиза, и в этот миг поднялся туман.

Высотка за правой обочиной, похожая на огромную белую трубу, канула в серую хмарь без следа, торговый центр «Калужский», что находился слева, превратился в размытое оранжево-желтое пятно.

— Вот твою маму, — с досадой проговорил Илья. — Нах это все.

— Давай туда, — Андрей указал в сторону торгового центра.

Когда поле зрения ограничено несколькими метрами, лучше находиться там, где у тебя будет прикрыта хотя бы спина, а лучше всего — прятаться так, чтобы на тебя не могли напасть ни с одной стороны.

Они прошли мимо спуска в метро, уходящая вверх стена торгового центра надвинулась, стали видны детали — декоративные окошки разной формы и размера, вывеска «Карло Пазолини» в витрине. И тут Андрей ощутил внимательный, изучающий взгляд, а слух уловил мягкие, крадущиеся шаги.

«Демон из преисподней», что следовал за ними от самой Красной площади, выбрал этот момент для нападения.

— К стене! — Андрей резко повернулся, увидел в мареве смутную тень, размытый силуэт, приземистый, стремительный.

В тумане у твари почему-то не получалось быть невидимой.

Выстрелы породили глухое, бьющее по ушам эхо, очередь перечеркнула надвигавшуюся на них фигуру. Та дернулась, начала менять очертания, вырастила десятки отростков-щупалец, затем превратилась в некое подобие фонтана, ударившего прямо из асфальта.

Оторвалась от земли, распалась на большие «капли», и те разлетелись в стороны.

Андрей замешкался, возникла мысль, что ему морочат голову и все это может быть иллюзией. Расплывчатый силуэт возник на том же месте, и Соловьев вновь нажал на спусковой крючок. Рядом оказался Илья, «калаш» в его руках затрясся, со звоном покатились гильзы.

На этот раз они точно попали — брызнуло что-то похожее на воду, прозвучал глухой рёв, и их противник исчез.

— Есть! Где он? — воскликнул бритоголовый, водя стволом из стороны в сторону.

— Не знаю, — Андрей оглянулся. — Давай назад.

Лиза и Рик стояли у входа в торговый центр, девушка выглядела напряженной, пацан оставался спокойным.

— Вот гнида мохнатая, — повторял Илья все то время, что они отступали.

Был ли их враг лохматым или лысым, Андрей не взялся бы судить, слишком быстро тот двигался, а вдобавок постоянно изменялся, не походил вообще ни на что, ни на одного из известных людям хищников. Если «собак», «людей-пауков», «горилл» и прочих тварей можно было соотнести с чем-то знакомым, то эта вовсе не поддавалась описанию.

— Сюда, — сказал он.

Стеклянные двери были приоткрыты, так что оставалась щель, достаточная для того, чтобы пролез человек. А вот сразу за ними виднелось нечто странное — торчащие из пола зеленые мохнатые стебли, что изгибались и уходили вверх, исчезая из поля зрения.

Вопреки опасениям, на людей они не отреагировали, даже когда Лиза зацепила один локтем.

— О-ха-ха, веселуха, — сказал Илья, оглядываясь.

Расположенный прямо напротив входа павильончик, где раньше, если судить по вывеске, торговали часами, выглядел так, словно по нему долго стреляли — витрины расколоты, пол усеян разбитыми циферблатами, стрелками, малюсенькими колесиками и прочими детальками.

Находившийся за ним эскалатор порос той же зеленью, и вот там-то в стеблях запуталось несколько трупов, страшных, сгнивших, в обрывках одежды, но почему-то не развалившихся на куски.

— Так себе веселуха, — протянула Лиза. — Может быть, не пойдём вглубь?

Бродить по торговому центру не имело смысла, но сидеть у дверей, в которые потихоньку затекал туман, Андрею не хотелось. Кроме того, разумнее было оглядеться, посмотреть, что здесь к чему и не залезли ли они в ещё большие неприятности, чем остались снаружи.

— Я огляжусь, — сказал он. — Илья, на тебе выход, смотри внимательнее.

Бритоголовый кивнул, попытался сделать суровое лицо, отчего стал похож на малолетнего зэка.

Андрей прошел мимо «расстрелянного» салона, миновал эскалатор и оказался у чаши небольшого фонтана. Когда под подошвами зачмокало, обратил внимание, что шагает по бурой липкой жидкости.

Её лужи покрывали местами бугрившийся пол, кое-где на стенах виднелись потеки, а справа, у входа в магазинчик под вывеской «Максимус», лежало нечто похожее на груду фарша.

— Шххх… — донеслось с той стороны, и «груда фарша» задвигалась.

Андрей сообразил, что это человек, а точнее, его часть без головы и ног, лишенная кожи и покрытая множеством надрезов. Зашевелились руки с короткими, точно обрубленными пальцами, и существо поползло, отталкиваясь от пола, оставляя багровую неровную полосу.

— Шххх… — раздалось сзади, и в проход выбралось подобное же создание, только с одной рукой и одной ногой, и с куском головы, что была разрублена примерно пополам.

Нижняя челюсть скребла по полу, в черепной коробке плескалось нечто серое.

Агрессии эти существа не проявляли, да и вряд ли смогли бы её как-то выказать, с их-то возможностями, но выглядели настолько отвратительно, что вызывали тошноту, и Андрей поспешил дальше.

На первом этаже больше ничего интересного не увидел, а когда по свободному эскалатору попытался забраться на второй, понял, что ловить там нечего — каждый шаг пришлось бы делать либо по крови, либо по кишкам, либо по мозгам или иной начинке организма. Стойкий запах бойни витал меж вывесками модных магазинов, и с разных сторон неслось шипение, говорящее, что и тут ползают обрубки людей.

Вероятно, обитателям окрестных кварталов в день катастрофы показалось, что здесь будет безопаснее, и они собрались в «Калужском», а затем стали жертвой какой-то напасти…

Глава 7

Спускаясь обратно, Андрей почувствовал под ногами вибрацию, и в какой-то момент она стала такой сильной, что затрясся весь торговый центр, заходили ходуном его стены, с разных сторон донеслось звяканье. Когда вернулся ко входу, обнаружил спутников на том же месте, Илью с автоматом на изготовку, Лизу и Рика — сидящими у стены.

— Ну, чо там? — спросил бритоголовый.

— Гнусность, — ответил Андрей. — Лучше не ходить. А у вас что?

— Пока тихо, никого и ничего.

И будто в ответ на эти слова туман за стеклом задвигался, в нём появилось уплотнение, напоминавшее веретено. Распалось на два, те тоже разделились, а затем нечто похожее на огромную обезьяну возникло у самых дверей, попыталось втиснуться в щель.

— Получай! — заорал Илья так, как орал, наверное, его дед в сорок третьем, стреляя во фрицев.

По торговому центру покатилось трескучее эхо от выстрелов, но бритоголовый прицелился на редкость аккуратно и ухитрился не расколотить двери. Все пули ушли в проем между створками, и «обезьяна» упала на четвереньки, распалась на серые снежинки размером в ладонь.

Через мгновение там вновь был лишь туман.

— Похоже, это глюки, — сказал Андрей, когда наступила тишина. — Рик опасность чует, а тут не реагирует.

Мальчишка и вправду сидел равнодушный, даже головы не поворачивал.

— Но с ног-то тебя не глюк сбил, — возразила Лиза.

— Это да… — Андрей обернулся, показалось, что за спиной, в глубине здания раздался какой-то треск.

Снизу долетел мощный гул, и торговый центр вновь затрясся, точно в приступе лихорадки. Сверху донесся звон — похоже, не выдержала одна из витрин, с потолка полетели декоративные плитки.

Там, где находился фонтан, вверх брызнули куски облицовки, с грохотом покатился по полу фрагмент бортика. Из дыры рвануло нечто красно-серое, извивающееся, похожее на безголового удава, сумевшего отожраться так, что он стал толщиной в добрый десяток метров.

Эта колонна плоти ударила в потолок, словно палец гиганта, и сокрушила его, как бумажную перегородку. Посыпались осколки стекла, куски плитки, бетона, какие-то металлические детали.

— О-го-го! — воскликнул Илья, а Рик с Лизой вскочили на ноги.

Андрей же застыл на месте, его словно приморозило к полу — из памяти всплыло видение, что посетило его за пару дней до того, как они вошли в Москву, и не забылось, несмотря на обилие впечатлений.

Там все выглядело не совсем так, но, в общем, картина совпадала.

— Бежим! — закричала девушка, шипящий Рик юркнул в щель между створками.

Андрей понимал, что нужно шевелиться, что-то делать, но не мог заставить себя сдвинуться с места. Он не отрывал глаз от чудовищного существа… — или пальца, щупальца, хобота громадного обитателя подземелий?.. — что продолжало методично сокрушать «Калужский».

Исполинская змея моталась туда-сюда, ломала стены, перегородки, все, чего касалась. Пол дрожал, далеко вверху погромыхивала, намекая на скорое обрушение, крыша всего торгового комплекса.

— Шевели копытами, шеф! — Илья схватил Андрея за рукав, дернул так, что тот едва не упал.

Оцепенение прошло, и он побежал вслед за остальными.

Выскочил на улицу, глотнул похожего на серый кисель тумана, отчего в горле запершило. Остановились только там, где рядом с огромным рекламным плакатом на столбе торчали четыре чахлые елочки, и Андрей, тяжело дыша, вытирая со лба пот, обернулся.

«Калужский» рушился неторопливо, словно его гибель показывали в замедленной съемке — проседали стены, одна за другой летели вниз сбитые с крыши буквы названия, металась в облаке пыли колонна живой плоти. Туман был не в силах спрятать это зрелище.

— Ваще тема, не хуже чем в том кино, где этот, небоскреб упал, — сказал Илья. — Помните, да?

Никто не подтвердил, но бритоголовому это и не потребовалось, он принялся перечислять другие фильмы-катастрофы, не упоминая ни названий, ни имен актеров или режиссеров. Андрей же вспомнил, что не все так безопасно в окружающем мире, и нервно оглянулся.

Серая хмарь прятала окрестности надежнее ночной тьмы, и в ней ничего не двигалось.

— Ради бога, как это жутко, — сказала Лиза, когда торговый центр наконец сложился вроде карточного домика, а уничтожившее его существо медленно исчезло из виду, утянулось под землю.

— Да не, красотень, — не согласился Илья. — Прямо душа радуется.

Душа самого Андрея в этот момент слегка вздрогнула, поскольку неподалеку, позади перевернувшегося грузовика, он заметил движение. Нечто крупное и быстрое метнулось в сторону, показалось ещё раз, затем вроде бы ушло вверх и пропало из виду.

Похоже, что преследователь, пусть даже раненый, по-прежнему играл с ними.

— Пошли, — сказал он. — Здесь не очень хорошо.

Выстроились так, чтобы иметь возможность отразить нападение с любой стороны — Андрей впереди, сразу за ним Рик, потом Лиза, которой отвечать за фланги, и замыкающим — Илья с двумя стволами наготове.

«Ремингтон 870» — оружие не столь скорострельное, как «АК-74», но более мощное.

Туман глушил звуки, и поэтому двигались в тишине, нарушаемой лишь шорохом шагов. Серые клубы плыли, каждая машина на трассе и столб на дороге казались готовой к броску тварью, и руки Андрея, лежавшие на автомате, то и дело подрагивали, а сам он потел, хотя жарко не было.

Таким нервным и испуганным не чувствовал себя очень давно, с первых дней в армии или в кавказской «командировке». Подобное ему не нравилось, пробовал успокоиться, взять себя в руки, но это никак не выходило.

Когда солнце засветило с небес во всю мощь, он невольно зажмурился, остановился, и Рик немедленно уткнулся Соловьеву в спину.

— Фух, так куда легче, — сказал Илья. — Теперь хоть видно, куда шкандыбаем.

Пейзаж выглядел не особенно интересным — справа над деревьями поднимался «скелет» недостроенного дома, слева между зданий виднелось зеркало синего озера, расположенного достаточно далеко, чтобы о нём не беспокоиться; дорога уходила прямо вперёд, и на обеих полосах располагались машины, перевернувшиеся или просто вставшие, целые и искореженные.

— Хорошо хоть, ничего опасного не видно, — добавил Андрей.

Над ближайшей «Газелью» возникло облачко, помчалось в их сторону с такой скоростью, будто его потащило ураганом. Из него выдвинулись лапы, похожие на кошачьи, их было шесть, обозначилось нечто напоминавшее морду с оскаленной пастью, гребень на спине.

Пули, выпущенные разом из трёх автоматов, принялись дырявить расплывчатое тело, и то потеряло плотность. Лапы и все прочее втянулись обратно, и облачко благополучно сгинуло, оставив на асфальте небольшое мокрое пятно.

Андрей торопливо сменил магазин.

— Ну и тварюка… — протянул Илья. — Мы её снова зацепили, а ей хоть бы что!

За последующий час не произошло ровным счетом ничего интересного — они просто шли, пользуясь тем, что никто не нападает и никакие особые препятствия не возникают по дороге.

Оставили позади две станции метро, немного задержались там, где пришлось огибать аж две близко расположенные рощи «секвой», и потратили немного боеприпасов на то, чтобы отогнать пару наглых «собак». Увидели в небесах «леденящее облако», услышали его тонкий свист, но успели вовремя спрятаться, и опаснейшая тварь улетела на север.

Слева потянулся парк, а справа — жилой район, выглядевший так, словно угодил под ковровую бомбардировку и обстрел «Градами»: сплошь руины и воронки, безжизненные груды кусков асфальта и обломки стволов деревьев.

Если там и было что живое, то оно успешно пряталось.

А вот из парка время от времени кто-нибудь выбирался — сначала три «гориллы», решивших, что мясо само пришло к ним в руки, затем несколько «кузнечиков», не обративших на людей внимания. Метров пятьсот параллельным с ними курсом двигался кто-то большой, трещал ветками, топал, но на глаза при этом не показывался.

Илья предложил залезть в чащу и обломать твари рога, но Андрей эту идею не одобрил, и в жизнь её воплощать не стали.

Вскоре уткнулись в «болото», не очень большое, но некомпактное, выбросившее во все стороны длинные изогнутые языки. Обходя его, увидели «водяного», что вылез из трясины погреться на солнышке, и сидел, подставив светилу плешивую голову и зеленое отвислое пузо.

Людей не встречали, словно в этой части Москвы их не осталось вовсе.

Рядом со станцией метро «Теплый Стан» услышали доносившуюся с запада частую стрельбу, но сворачивать, чтобы проверить, кто и по кому там палит, не стали. Тут же, рядом с кинотеатром «Бумеранг», остановились пообедать и вновь ощутили, как под землёй прошло нечто массивное — растрескался асфальт на тротуаре да перевернулась стоявшая у обочины машина.

В продуктовом магазине, где людей не бывало, похоже, с самого дня катастрофы, пополнили запасы еды и воды, а заодно пугнули необычно маленького «человека-паука», размером всего со стол, если с ногами.

— Ну что, до МКАДа чуть больше километра, — сказал Андрей, изучив карту. — Сегодня должны выйти.

Лиза вздохнула с облегчением, Илья вовсе заулыбался, и только Рик помрачнел, даже прошипел что-то сквозь зубы. Но тут же вновь стал таким, как обычно, и послушно пошёл в ту сторону, куда его повели.

Андрей с сожалением подумал, что не получилось избавиться от мальчишки в столице. Когда покинут её, куда меньше вероятность наткнуться на безопасное место, где удастся пристроить пацана. Да и Лизу будет непросто уговорить, привыкла, чуть ли не матерью себя чувствует.

Но тащить его с собой — настоящая глупость, особенно учитывая то, что они сами точно не знают, куда идут.

Последние метров триста дались не очень просто — потянулись развалины, а удобная дорога превратилась в настоящую полосу препятствий. Рвы с белыми камнями, валы, «терриконы», заросли чёрных кустов вставали полоса за полосой, заставляли искать обходной путь, тратить силы и время.

Дважды на протяжении этой дистанции пускали в ход оружие — первый раз для того, чтобы отбить атаку «белки-летяги», бросившейся на них с придорожного столба, и второй — дабы отогнать стаю агрессивно настроенных «ползунов».

Твари отступили, оставив три трупа, а люди пошли дальше.

Сапиенсов так и не встретили, не увидели никаких следов того, что они тут есть — то ли все жители Конькова, Ясенева и Теплого Стана погибли или превратились в чудовищ в день катастрофы, то ли выжившие сгинули позже или по каким-то причинам убрались из этих мест.

Когда впереди показалась эстакада, составляющая часть МКАДа, Андрей почувствовал, что с плеч его свалилась гора.

— Вау, клево! — воскликнул Илья. — Неужто мы прошли через этот драный город?

Внешне Москва не сильно отличалась от Нижнего и того же Владимира, но находиться в её пределах была намного тяжелее, хотя почему — Андрей не смог бы объяснить. Тут имелись чудовища, но не больше, чем за Кольцевой, встречались собственные, уникальные, но ведь и провинция могла «похвастаться» особенными тварями…

Ещё нечто странное крылось под землёй, и являлись непонятно откуда туманы.

Но не в них же дело?

— Прошли-прошли, — подтвердила Лиза. — Хотя Москва теперь совсем другая, нет этих толп, суеты, все равно здесь очень неуютно… Так же давит, как и раньше, размеры виноваты, что ли?

— Или уцелевшие москвичи с их понтами, — Илья гыгыкнул.

Они прошли развязку на Кольцевой, так же забитую автомобилями, как та, что была на шоссе Энтузиастов, и оказались за пределами города. Андрей оглянулся, сам не зная, зачем, может быть для того, чтобы бросить последний взгляд на бывшую столицу России…

Он не был уверен, что вернется сюда и в том, что здесь все останется хотя бы так.

Они находились слишком далеко от центра и не видели ничего особенного, лишь вырисовывались в дымке силуэты нескольких высотных зданий да двигались в вышине тёмные точки — может быть, птицы, а может быть, и «коровы» с «белками-летягами». На крыше ближайшего дома краснела надпись «Теплый Стан», и ненужный уже плакат предупреждал, что въезд большегрузных автомобилей в центр ограничен.

И все же имелось в этой картине что-то, заставившее дрогнуть сердце.

— Паршиво, блин… — сказал Илья. — Когда из Нижнего уходили, поджилки дергало, и сейчас тоска одолевает… В чем ботва, вообще непонятно, что мне до этой Москвы, чтобы она провалилась?

Андрей же подумал, что столица России, как бы они к ней ни относились, слишком глубоко засела в сердце каждого её жителя, стала частью того, что именуется «картиной мира», и что выдернуть её оттуда не проще, чем малую родину.

А может быть, город просто не хотел отпускать их… Но это уж совсем глупо.

Потянулось Калужское шоссе, почти такое, как и трасса М-7, ведущая из Москвы в Нижний Новгород. Начали попадаться завалившиеся на бок раскуроченные фуры, съехавшие на обочину «Газели» и оставшиеся на трассе, но перевернувшиеся и помятые легковушки.

В тот ранний час, когда случилась катастрофа, многие спешили в город.

Не успел, скорее всего, никто.

Миновали часовенку рядом с оптовым складом с вывеской «Лаки. Краски» с одной стороны и плакатом, рекламирующим дверную фурнитуру, — с другой. Увидели большое синее озеро с выросшей на одном из его берегов рощей «секвой», таких громадных, каких не встречали до сих пор.

Затем слева потянулся лес, садовые домики за высоким забором, и стало понятно, что все, Москва позади.

— Ночевать под открытым небом не хочется, — сказал Андрей, когда дачный массив возник и за другой обочиной. — Тварь наверняка все так же идёт за нами, а отбиваться лучше в помещении.

Он помнил ночь, проведенную в руинах у реки, и понимал, что палатка не станет препятствием для преследователя.

— И что ты предлагаешь? — спросила Лиза.

— Как дойдем до ближайшего поселка — будем искать место для стоянки.

Одолели ещё метров пятьсот, когда шагавший первым Андрей услышал донесшийся из-за спины хрип. Обернувшись, увидел, что Рик катается по земле и с губ мальчишки летит белая пена.

Будучи в армии, видел эпилептический припадок, и это здорово на него походило. Однако мальчишка до сих пор не проявлял никаких признаков эпилепсии, да и вообще был здоров.

— Держите его! — воскликнула Лиза, бросаясь к Рику.

Она ухватила его за голову, зажала между коленей и сунула в рот мальчишке сложенный носовой платок. Андрею и Илье только и осталось держать пацана за ноги, и тут Соловьев в очередной раз убедился, что маленький москвич невероятно силен.

— Прямо фильм ужасов… ой, ну и пинается, — бормотал бритоголовый.

Прошло минут пять, Рик обмяк и задышал ровно.

— Это не заразно? — спросил Андрей.

— Если эпилепсия, то нет, — ответила Лиза мрачно. — Хотя лечить мне её нечем, а если повторный приступ… Хотя это может быть что-то новое, возникшее после катастрофы, и тогда возможно, что через полчаса мы все забьемся в корчах. Дайте-ка воды…

Она осеклась, поскольку мальчишка открыл глаза.

Взгляд его оказался спокойным и чистым, словно не произошло ничего особенного. Вытерев пену с губ, Рик сел, и тут стало ясно, что его все ещё потряхивает, но не судорожно, а словно от холода.

— Ох ты, бедный! — Лиза полезла в рюкзак. — Воды, я сказала! Сейчас…

Пить мальчишка не захотел, только умылся, предложенное одеяло и вовсе отбросил, а встал довольно уверенно. А среди вытащенных лекарств девушка не нашла ничего подходящего и помрачнела ещё сильнее.

— Ничего, живой, — сказал Андрей, внимательно на него глядя. — И идти сможет.

Вскоре стало ясно, что сможет, хотя и не так быстро, как раньше — время от времени Рик начинал спотыкаться, его вело из стороны в сторону, но приходил в себя он мгновенно и топал дальше.

— Нет, надо остановиться! — заявила Лиза через полчаса.

— Где? — спросил Илья, выразительно вертя головой. — Справа лес, слева поле…

— Да хоть на дереве! — выпалила девушка. — Вы же видите, что с ним?

— Ещё сколько-то протянет, — вмешался Андрей, — а там найдём что-нибудь.

Топать пришлось с километр, затем на обочине появился указатель «Сосенки», и за ним открылся небольшой поселок — частные дома в один-два этажа, заборы, сады и огороды. Но не успели обрадоваться, как из-за ближайшей ограды высунулась щекастая морда «плевуна» и комок ядовитой слизи полетел в их сторону.

Андрей залег, пули начали дырявить доски, полетели щепки и выбитые гвозди.

— Там ещё один! — крикнул Илья, показывая туда, где на коньке крыши восседала вторая тварь.

Первая исчезла из виду, но тут же выскочила вновь, уже в другом месте, и дала «залп». Из выходившего на трассу переулка выбрались две «лягушки», надрывно стрекоча, двинулись к людям.

— Тут придется почистить, — сказал Андрей, повернувшись к Лизе. — Или дальше пойдём?

— Ну… — она, в свою очередь, посмотрела на Рика, лежавшего лицом в землю. — Нет!

На зачистку потратили целый час, кучу патронов и даже одну гранату, укокошили дюжину тварей и обошли весь поселок, который оказался не таким маленьким. Заодно подобрали место для ночлега, дом, ранее принадлежавший местному богатею, — с мощной каменной оградой, решетками на окнах первого этажа.

Илья перелез через ворота и открыл их изнутри, а вот дверь пришлось взламывать с помощью универсальной «отмычки Калашникова». Внутри обнаружился запах плесени, слой пыли на полу, а также труп хозяина, такой скукоженный, что напоминал мумию из египетской пирамиды.

Андрей отнес его на задний двор и закопал.

Дверь забаррикадировали, проверили все окна и убедились, что они надежны, в подполе нашли запасы варений и солений, и можно было сказать, что устроились с комфортом.

Портил идиллию Рик — вялый и мрачный, совершенно безучастный ко всему, даже к еде.

— Он заболел, и я не знаю чем, — сказала Лиза, когда попытка накормить мальчишку провалилась. — Не могу поставить диагноз и помочь… да и выбор лекарств у меня небольшой.

И девушка закусила губу, как делала всегда, когда была расстроена.

— Ничего, оклемается, — с оптимизмом изрек Илья, вытаскивая из трехлитровой банки очередной соленый огурец. — Ну, а если нет, то на все воля божья… или как там попы говорят?

Андрей ожидал, что Лиза вспыхнет, но та лишь махнула рукой.

— Да, шеф, кстати, план-то наш не меняется? В Обнинск так и двигаем? — поинтересовался бритоголовый.

— Двигаем.

— А если там ничего не найдём?

Андрей задумчиво поскреб в затылке:

— Пойдём дальше. Мир велик и интересен, мы ещё не видели, что в Европе.

— Ты собираешься до неё дойти? — удивилась Лиза.

— А что такого? Ещё месяц назад ты бы не поверила в то, что доберешься пешком до Москвы.

— Ну, да… — девушка смешалась. — Но ведь до Польши не четыреста километров.

— А до осенней распутицы три месяца, — Андрей улыбнулся. — Времени хватит.

Илья отодвинул банку с огурцами, взял ложку и принялся за черничное варенье.

На ночь устроились в зале, где лежал огромный ковёр, а стену украшал плазменный телевизор, ныне бесполезный, словно топор из пластилина. Мальчишку уложили на диване, и остававшаяся на дежурстве Лиза заботливо укрыла его найденным тут же полосатым пледом.

Мужчины расстелили спальники на полу.

— Не засни, подруга! — предупредил Илья, вытягиваясь так, что захрустели суставы.

— С твоим храпом разве заснешь, — отпарировала девушка и ушла на кухню, из окна которой был виден двор и ворота.

Андрей слышал, как она там устраивается, напевает тихонько, а затем уснул.

Из сна же его вырвали непочтительно, если не сказать, грубо — схватив за горло. Захрипел, пытаясь втянуть в легкие хоть сколько-нибудь воздуха, мелькнула мысль, что это сон, что ничего на самом деле не происходит…

Но лишенное кислорода тело думало совсем иначе, оно выгнулось дугой и само нанесло удар туда, где должно было находиться лицо агрессора. Тот увернулся, так что кулак лишь скользнул по скуле, но хватка ослабла, и второй рукой Андрей перехватил чужие конечности.

Ударил ещё раз, вроде попал и попытался откатиться в сторону.

Навалился на кого-то, возмущенно забурчавшего, сбросил с себя спальный мешок. Разглядеть, кто на него напал и что происходит, не смог — в комнате было темно, а вдобавок перед глазами все ещё плавали чёрные круги.

— Что у вас тут? — воскликнула ворвавшаяся в комнату Лиза, вспыхнул фонарик.

Некто маленький, быстрый, метнулся в сторону, но световой луч последовал за ним, и стало видно, что это Рик — оскаленный, напряженный, с огромным синяком под глазом.

— Что ты с ним сделал?! Ты его ударил?! — закричала девушка.

— Да ты… — от возмущения Андрей чуть не задохнулся. — Гаденыш попытался меня задушить!

— Хрена себе… — пробормотал с пола Илья, спросонья похожий на разбуженную в полдень сову.

— Задушить? Не может быть… — сказала девушка. — Рик, ведь ты…

Спор этот мог бы продлиться ещё долго, но тут мальчишка снова бросился на Андрея. Тот инстинктивно прикрылся, ожидая удара рукой по лицу или ногой в пах, и лишь потом сообразил, что это был обманный маневр!

Рик схватил лежавший на полу «калаш».

— Нет! — закричала Лиза.

Когда Рик повернулся к Андрею, у пацана было совершенно чужое лицо — вроде бы то же, хорошо знакомое, правильное, без особо примечательных черт, и в то же время другое, будто под этой маской прятался кто-то незнакомый, взрослый и очень-очень жестокий.

Глаза казались совершенно белыми, как шарики для малого тенниса.

Рик улыбнулся, раздвинул губы, и рука, один из пальцев которой лежал на спусковом крючке, напряглась. Андрей понял, что ещё мгновение, и прозвучит очередь, и он сам, скорее всего, погибнет. Страха не испытывал, лишь сожаление, что так и не узнал, что случилось с миром, не разгадал хотя бы главные загадки.

Илья прыгнул прямо с пола, не вылезая из спальника, и выглядело это так же невероятно и неловко, как скачок в исполнении ручейника. Но он успел зацепить пальцами ствол, отвести его в сторону, и пули калибра пять сорок пять вонзились не в тело Андрея, а в стену.

А затем вперёд скакнул уже сам Соловьев.

Ударил широко, во всю силу, не делая скидок на то, что перед ним ребенок. Удивительно, но Рик, получивший в ухо, на ногах устоял, только мотнулась его голова. Но нескольких мгновений заминки оказалось достаточно, чтобы они держали автомат уже вдвоем.

— Это у него приступ! Приступ! Не убивай! — воскликнула Лиза.

Мальчишка попытался вырвать «калаш» и одновременно лягнуть Андрея в промежность. Ну, а тот отреагировал инстинктивно, словно последнее занятие по рукопашному бою было не десять лет назад, а вчера.

Несмотря на всю его силу, Рика отшвырнуло к стене, автомат же он выпустил. Ударился головой, но сознания не потерял, упрямо поднялся на ноги и злобно оскалился.

— Ну, шкет, оборзел! — рявкнул вылезший таки из спальника Илья.

Мальчишка зашипел и пошёл на Андрея.

— Остановись, — предупредил тот. — Я выстрелю.

— Нет, нет… — Лиза уже не кричала, она шептала, прижав руки ко рту, и лицо её было белым.

— Может, свяжем его? — предложил бритоголовый. — Убить всегда…

Он охнул и согнулся от удара под дых — рывок пацана оказался таким стремительным, что Андрей на миг потерял того из виду. Поспешно отступил, и рука найденыша, нацелившаяся на ствол «калаша», ухватила только воздух. Спусковой крючок сдвинулся под пальцем, а очередь, как всегда в помещении, прозвучала оглушающе.

Рика отбросило, но он опять сохранил равновесие, а из дырок в груди потекла не кровь, а нечто прозрачное.

— Терминатор… — глаза Ильи, и так большие, выпучились ещё сильнее.

— Лиза, видишь теперь? — спросил Андрей, не отводя глаз от лица «ребенка».

Девушка слабо охнула, а он нажал на спусковой крючок ещё раз, выпустил всю обойму в это существо, лишь похожее на человека, сыгравшее роль найденыша для того, чтобы прибиться к ним…

Рик покачнулся, открыл рот, точно собираясь что-то сказать, и упал вбок.

— Осторожнее, это, вероятно, ловушка! — предупредил Андрей. — Лиза, на пост!

Снаружи тоже может подобраться враг, и кто знает, не в сговоре ли «мальчишка» с той тварью, что идёт за ними от Красной площади?

— Да, я… конечно. — И, сглотнув, она развернулась и ушла на кухню.

— Зажги фонарик, — велел Андрей, не отводя глаз от Рика.

Илья полез в карман рюкзака, щелкнул выключателем, и луч света уперся в мертвое существо у стены: оно лежало неподвижно, вроде бы не дышало, а по полу расползалась лужа бесцветной слизи.

— Хм, надо же… — произнес Андрей. — Прикрывай меня.

Он подошёл к Рику, опустился на корточки и осторожно взялся за запястье — оно было холодным, сердце не билось, хотя все это могло быть ловким обманом, трюком.

— Контрольный в голову? — предложил Илья.

— Придется, — Андрей протянул руку. — Дай пистолет.

«ПМ» дернулся в ладони, точно живое существо, и аккуратная дырочка «украсила» висок фальшивого мальчишки. Чем бы ни было то, что путешествовало с ними последние десять дней, оно теперь наверняка сдохло.

— Иди, смени Лизу, — сказал Соловьев.

Бритоголовый ушёл, на смену ему явилась девушка, лицо которой блестело от слез.

— Убийца! — прошептала она, глядя на Андрея почти с ненавистью.

— Я не мог поступить иначе, — развел тот руками. — Иначе он убил бы меня, а потом и вас… Ты не собираешься сделать вскрытие?

Лиза вздрогнула от неожиданности.

— Что? Ты свихнулся?

— Хотелось бы понять, что это такое.

Девушка помедлила мгновение, и выражение лица у неё было такое, будто она раздумывает — ударить или плюнуть. Затем она глубоко вздохнула, а когда пошла туда, где лежал её рюкзак, Андрей понял, что победил.

В свете фонаря блеснул скальпель, запахло спиртом.

На само вскрытие он смотреть не стал — не был уверен, что ему это понравится, ну, и для того, чтобы не смущать Лизу. Ушёл на кухню, к Илье, и там полчаса просидел на табурете, таращась в окно, на залитый лунным светом двор, на забор и на поднимавшиеся над ним тёмные силуэты домов.

Раздались шаги, и девушка вошла на кухню — сгорбившаяся, с опущенной головой.

— Выпить хочется… — сказала она.

— Да не вопрос! Сейчас сообразим! — отозвался Илья и, дождавшись кивка Андрея, умчался в глубь квартиры.

Похоже, бритоголовый отыскал алкоголь ещё вечером.

Притащил он бутылку пятизвездочного армянского коньяка и три водочные рюмки. С хрустом открутил крышку, и по помещению расплылся запах откормленных кавказских клопов.

— Спасибо, — проговорила Лиза, получив одну из посудин, и выпила так, словно это была вода.

Андрей пригубил коньяк, покатал на языке, Илья залпом прикончил свою порцию и торопливо налил ещё.

— Это не человек, — сказала девушка, глядя в сторону. — Я не стала…

Тут, похоже, у неё перехватило горло, и Лиза судорожно протянула Илье рюмку.

— …не стала… — попробовала она продолжить. — Он ел, дышал и двигался, как мы, но был другим, совсем другим… А я… Как я могла поверить, что он… Как я могла быть такой дурой?

— Нас всех провели, — сказал Андрей. — Выпей ещё, успокойся, а я пойду, уберусь.

Резала мальчишку она прямо на полу, только оттащила подальше от того места, где лежали спальники. Но грязи, крови и вони, что всегда появляются при вскрытии человека, не было, лишь слабый запах сырого мяса. На простыне, вытащенной из ящика дивана, находилось то, что недавно было не просто живым, а опасно живым.

Он старался не вглядываться, просто свернул все в тюк и потащил к двери, чтобы оставить где-нибудь в подполе, но все же кое-что увидел — нечто черное, ребристое в горле, там, где у людей трахея, и жёлтые чешуйчатые «сосульки», занимавшие место кишечника.

Когда вернулся на кухню, обнаружил, что Лиза тихо плачет, а Илья неуклюже пытается её утешить.

— Ну, чего это ты… не надо, — бормотал он. — Это ж козел был, чего его жалеть?

Появление соратника бритоголовый встретил с облегчением и потянулся к бутылке.

— Тебе надо поспать, — сказал Андрей. — Пойдём.

— А вдруг он мне приснится? — Лиза подняла залитое слезами лицо.

— Не приснится, я буду рядом.

Она вздрагивала все то время, что он провожал её и укладывал, а потом очень тихо попросила, чтобы он лег рядом. Андрей обнял Лизу и так держал, пока она не засопела ровно и спокойно, и тут поймал себя на том, что изо всех сил вслушивается, ждет, что со стороны подпола, куда сбросил останки, донесется шарканье или ещё какой-нибудь звук…

Так и не мог поверить, что маскировавшееся под мальчишку существо мертво.

Некоторое время лежал, борясь с этим дурацким ощущением, потом усталость взяла своё.

Проснувшись, Андрей обнаружил, что все так же обнимает Лизу и что в окно льется розовый свет раннего утра. Поднялся как можно тише, стараясь не разбудить девушку, и прошел на кухню, где Илья дрых, упав мордой на стол, а бутылка из-под коньяка была пуста.

Когда бритоголового толкнули в плечо, тот вздрогнул, вскинул голову, показав помятое лицо.

— Дреманул чуток, только что вот… — пробормотал он.

— А это? — Андрей показал на бутылку.

— Так это, испарилось… — Илья глядел честными глазами, вид был невинный.

— И весь пар втянулся в тебя через рот?

— Ну да, не без этого, — бритоголовый не выдержал, заулыбался. — Слушай, а чего у мальчишки планка-то упала? Раньше он вел себя спокойно, предъяв не кидал, шило в кармане не прятал.

— Не знаю, — Андрей сел за стол. — Кажется, дело в том, что мы вышли из Москвы. Помнишь его вчерашний приступ?

Илья закивал.

— Похоже, Рик был чем-то… как бы сказать, ядреный корень, — слов мучительно не хватало, и Соловьев даже прищелкнул пальцами. — Ну вроде биоробота, киборга, что управлялся с некоего пульта, и был предназначен следить за нами… А когда мы вышли за МКАД, связь начала сбоить, и поэтому ему отдали команду остановить нас любой ценой.

В эту концепцию укладывалось все — и появление мальчишки с инсценированным «нападением», и странности в его поведении, включая неумение говорить, и то, почему он сбежал из коммуны, и как их нашёл после схватки с огромной «гориллой», и ночное нападение тоже.

— О, похоже… — протянул бритоголовый. — Но кто его послал?

Андрей пожал плечами — у него имелись догадки, основанные на том, что после появления Рика за ними перестали таскаться соглядатаи из «желтоглазых». Но высказывать их он не хотел — слишком неясными они казались, и не имелось доказательств, что мальчишкой управлял неведомый «Господин».

Если это и вправду так, то в ближайшие дни должна возобновиться обычная слежка. Если же нет, то выходит, ими заинтересовался кто-то ещё, достаточно могущественный, чтобы творить киборгов или хотя бы управлять ими.

Если раньше, до катастрофы, с сильными мира сего было все понятно — президенты, генералы, прочие высокие чины, то сейчас картина выглядела куда более смутной.

Из комнаты донесся шорох, и на кухню вошла Лиза — бледная, с кругами под глазами.

— Доброе утро, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Что-то меня знобит…

— Заболела? — нахмурился Илья.

Андрей подумал, что организм девушки, скорее всего, просто отреагировал на ночное потрясение.

— Ты бы ложилась обратно, — велел он. — Проведем день на месте.

Передышка была необходима всем, с самого Владимира они каждый день шли и сражались, одолевали препятствия и выискивали дорогу. Дом, где остановились вчера, выглядел достаточно удобным и надежным, агрессивных тварей в окрестностях пока не наблюдалось.

А останки, лежащие ныне в погребе, можно зарыть рядом с хозяином особняка.

— Ну, давай… — сказала девушка с облегчением.

Она вернулась в комнату и вновь забралась в спальник, а Андрей погнал Илью готовить завтрак.

День прошел незаметно, без каких-либо событий — из дома выходили считаное количество раз, обязательно вдвоем на тот случай, если преследователь крутится рядом, видели, как пролетело по небу большое облако «семян одуванчика», которое ветер утащил куда-то на юг.

Останки Рика закопали в огороде, сделав это так, чтобы Лиза не видела, а ближе к вечеру начали считать, сколько дней прошло с момента выхода из Нижнего, и неожиданно выяснили, что наступило лето и на дворе третье июня.

— Почти месяц, — заявил Илья, почесывая башку. — Я-то думал тогда, что все быстро разрешится, а оно… Но привык, и дом не вспоминаю, и тех, кто сгинул в тот день, а ведь они все…

Он сжал кулаки и отвернулся — память о погибших отозвалась болью в сердце.

Андрей подумал о сестре, о племянниках, мелькнула мысль, что он перенес потерю на удивление легко. Да и не только он, Лиза с необычайной скоростью сжилась с тем, что осталась без жениха, родителей и любимой кошки, да и прочие люди, кого они встречали, не горевали о погибших.

С одной стороны, печалиться было особенно некогда — начнешь рыдать, тебя мигом сожрут. Но с другой — это выглядело странно и могло объясняться воздействием катастрофы на мозги тех, кто вроде бы остался в своем уме.

На первый взгляд, по крайней мере.

Ночью тоже ничего не произошло, меняющая облик тварь ни разу не показалась, и Андрей стал уже подумывать, что она отстала, не рискнула пересекать МКАД. К утру Лиза оклемалась, после завтрака они покинули гостеприимный дом и вышли на залитую солнечным светом дорогу.

Сосенки остались позади, потянулась трасса с автомобилями на обочинах и у разделительной загородки, редкие «терриконы» на полях, и лес на горизонте, казавшийся всего лишь темной полосой.

В следующем поселке, что выглядел совершенно не пострадавшим, наткнулись на двух «коров». Сидевшие на крыше магазина твари при виде людей тяжело захлопали кожистыми крыльями.

Могучие туши пошли вверх, из-под одной шлепнулась на асфальт вонючая лепешка.

— Смотри-ка, не травку жрут, а кровь пьют, но гадят так же, — Илья захохотал.

«Коровы», вопреки ожиданиям, не пошли в атаку и не обратились в бегство. Описав широкий полукруг, они начали снижаться, пикировать на то место, где путешественники были пару минут назад.

— Что они там… — начал Андрей, но замолчал, поскольку все понял.

Воздух над асфальтом заколыхался, на миг возникли очертания чего-то полупрозрачного, извивающегося. Та «корова», что находилась ниже и уже вытягивала ноги для посадки, получила сильнейший удар в бок, промявший её плоть и с хрустом сломавший ребра.

Тварь засвистела, как закипевший чайник, покачнулась, вторая растопырила щупальца на морде и бросилась в атаку.

— Чистый Голливуд… — восхищенно пробормотал Илья. — Чужой против Хищника.

«Корова» врезалась во что-то достаточно тяжелое, если судить по тому, что её отбросило. Она встала на задние ноги, замахала крыльями, чтобы удержать равновесие, но удар в живот перекувыркнул её, точно пластиковую игрушку.

Первая попыталась взлететь, но нечто туманное, расплывчатое, похожее на змею, обвилось вокруг её туловища. Тварь забулькала, задергалась, и на этот раз хруст костей прозвучал ещё более явственно, так что Лиза вздрогнула, а Андрей невольно поморщился.

Через мгновение все было кончено — одна «корова» лежала на земле, вторая ковыляла прочь, волоча крыло.

— Так чо, тот гад, по которому мы стреляли, никуда не делся, все ещё тут, в натуре? — спросил Илья, со страхом глядя на место побоища.

— Никуда, — сказал Андрей. — И нам лучше внимательнее смотреть по сторонам.

Спокойствие, воцарившееся в душе после мирного дня на одном месте, сгинуло без следа, вернулась тревога, замешанная на необходимости все время оглядываться, вслушиваться в каждый шорох.

Здесь, за пределами Москвы, не будет тумана, который помог бы увидеть врага.

И рассчитывать придется только на себя.

Вначале пошли быстрее, словно от следовавшего по пятам хищника можно было убежать, но затем Андрей спохватился и замедлил шаг. Прошли через поселок, потянулся лес, после «джунглей», что встречались в пределах Москвы, казавшийся до неприличия редким.

Миновали перекресток, где недавно шёл бой — по асфальту были раскиданы гильзы, а на обочине, у деревьев, лицом вниз лежал труп в армейском камуфляже, руки все ещё сжимали «калаш».

Любопытный Илья отправился посмотреть, а вернувшись, сообщил:

— Похоже, что солдатик вроде тех, что мы в Лемешках покрошили, молодой совсем… Вот только с кем он сражался?

— И не он один, скорее всего, — добавил Андрей.

Гильз было многовато для одного автомата, да и лежали они так, словно огонь вели несколько человек, так что соратники убитого либо победили и ушли, бросив труп, либо тоже погибли, но их сожрали или уволокли прочь. Оба варианта выглядели не особенно логичными, но мир за прошедший месяц утерял почти все, что имелось в нём последовательного.

Тут неожиданно напомнил о себе браслет, о котором Андрей успел совершенно забыть. Изготовленная шаманом безделушка уколола запястье и начала нагреваться, да так быстро, что возник запах горелого волоса.

— Твою мать! — воскликнул Илья, а Лиза схватилась за предплечье.

Соловьев хорошо помнил, в каких ситуациях амулет ведет себя подобным образом, и завертел головой, выискивая врага. В десятке шагов позади увидел над асфальтом некое колыхание, ползущую по серой поверхности неровную тень, непонятно кем отброшенную.

Начал стрелять, не раздумывая, и первая же пуля высекла искру из пустого места, с визгом срикошетила. Следующие пронзили пустоту, серое облачко метнулось в сторону, Андрей повел стволом за ним.

Вроде бы попал, но на этот раз не было ни крови, ни рева.

— Отлично сделано, шеф! — похвалил Илья, не успевший даже прицелиться.

— Отлично-то отлично, но без толку.

Тварь если и была ранена, то не особенно серьезно, а повреждения, заработанные вчера, во время столкновения у «Калужского», ей, судя по резвости и силе, ничуть не мешали.

Вскоре лес закончился, и показалась деревня со стоматологическим названием «Десна». Перешли по мосту речку с тем же именем, и тут выяснилось, что прямой путь дальше перекрыт — видимый участок шоссе был изрыт так, словно тут соревновались пьяные экскаваторщики.

Дома за обочинами стояли разрушенные, некоторые поросли белыми сосульками длиной от нескольких сантиметров до метра, в руинах что-то копошилось, но на глаза не показывалось.

— Нормальные герои всегда идут в обход, — вспомнил Андрей песню из древнего кинофильма.

Пришлось петлять по узким переулкам, обходить непонятно откуда взявшиеся кучи желтого песка и растущие из асфальта штуковины, похожие на металлические деревца. При приближении те начинали шипеть на зависть гадюкам, а по блестящим веткам проскакивали искорки.

Наткнулись на парочку «ползунов», а снова выбравшись на шоссе, увидели далеко в развалинах человека. Илья окликнул его, но чужак, не оборачиваясь, рванул прочь с такой скоростью, что стало ясно — беседы не выйдет.

— Оно и к лучшему, — сказал Андрей, думая, что хищная тварь где-то неподалеку и всякий, кто окажется рядом, рискует попасть ей в зубы, а подводить под такую опасность ни в чем не повинных людей — нехорошо.

Солнце палило вовсю, с раскаленного, как синяя сковородка, неба лился жар, над асфальтом дрожало знойное марево. Шагали поэтому без особенной спешки, время от времени отдыхали в тени, Илья и Лиза много пили, но облегчения это не приносило — вода почти тут же выходила по́том.

Бритоголовый наконец не выдержал, стащил майку и остался с голым торсом.