— Линка, идем танцевать, — заливисто хохоча, пьяные подруги в обнимку поползли на танцпол.
Марик с Денисом переглянулись и сразу ринулись за вертящимися попками подруг.
Я порывисто дернулась встать следом. Цепкие лапы цыгана схватили меня за локоть и дернули обратно.
— Сиди, принцесса. Ты мне должна за подарок, — склонившись ниже пророкотал ненавистный голос.
— Что ты себе позволяешь, ненормальный?! Мало того, что вторгся на мой праздник, так теперь еще и хватаешь меня, как вещь…
Поток моей брани был запечатан стремительно и жестко. Хмельной поцелуй Яна закружил голову. Мужчина впечатал мое лицо в себя, обхватив скулы и подбородок жесткими ладонями. Я успела упереться руками в его грудь. Попытки оттолкнуться не увенчались успехом.
Ян, чертов цыган, как голодный дикарь накинулся на мои губы и терзал их так умело, что я начала задыхаться от его пожирающей страсти.
Теряя себя в сладких тягучих, как медовая патока поцелуях, я прикусила его язык, когда он начал таранить мой рот. Ян злорадно усмехнулся и с силой схватил зубами мою нижнюю губу. Я вскрикнула, когда металлический привкус крови заполнил мой рот.
Все поплыло. Глаза сами собой закрывались.
Острый, как опасная бритва, язык скользил уже безпрепятственно по моему. Порабощал меня лютой зверской жаждой. Каждым своим нападением выбивал мягкую почву из под ног.
Веки оказались слишком тяжелыми под натиском такой чудовищной волны наслаждения. И к своему стыду, я их расслабила и прикрыла. А еще тихо застонала от наслаждения, когда Ян чуть отклонился, а затем снова начал вылизывать мой рот изнутри, как ванильное эскимо.
Мысли затухли от потока ощущений. Все было пошло и дико. Так греховно и грязно. А при этом удивительно правильно и желаемо.
Ян сбавил натиск и упивался моей капитуляцией. В приглушенном кроваво-красном освещении клуба, в мигающих стробоскопах от сцены, в крепких объятиях мускулистого мужчины, я утопала. Увязала в смоле возбуждения все глубже. Казалось, что я уже давно под толщей черной похоти.
Низ живота сводили судороги. Грудь набухла и тянулась к рельефному твердому торсу этого негодяя — воришки, в который раз без спроса завладевшим моими чувствами и эмоциями.
Ян Баро — человек не моего круга. Отец никогда не одобрит его. Скорее убьет в тот же день, как узнает, что он позволил сделать с любимой дочуркой.
Столько факторов против…
А я так глупо принимала его поцелуи. Не вырвалась из капкана твердых рук, когда он меня легко вздернул вверх и усадил к себе на колени.
Мои бедра обхватили его. В промежность уперлась каменная эрекция. И я снова застонала, когда ладони Яни отпустили мое лицо, лишь затем, чтоб придавить под платьем мою попку к своему стояку.
— Маленькая сучка. Хочу тебя, — покусывая мои губы, рычал Ян совсем не человеческим голосом, — Хочешь потрогать, как сильно?
Я не успела ничего ответить, потому что он снова засосал мой рот и развратно проник языком к небу.
В этот момент он перехватил мою ладонь, что уже не отталкивала его, а судорожно сжимала ткань футболки, и тут же бахнул ее себе на ширинку и придавил. Начал потирать по всей длине выпирающего члена.
При этом второй рукой до боли сжал голую ягодицу под платьем.
Я с ужасом осознала, что безудержно теку на этого цыганского беспризорника. И не просто теку, а нуждаюсь в том, чтоб он что то сделал со мной. Помог унять пожар, что обжигал мою киску, заставлял ее сочиться соками желания. Была бы я сама, я бы с легкостью довела себя до финиша пальчиками. А так, этот гад был рядом. Так близко. Так тесно.
Все происходило на пике эмоций. На острие самого наточенного клинка. Его язык, его пальцы, его член под моей ладонью. Все вкупе создавало безумную картину яркой страсти.
Крупная дрожь сотрясала мое тело. Мышцы словно выворачивало и наматывало на катушку между ног. Мои бессовестные пальцы обхватывали через плотный джинс его ствол. Толстый и длинный. Даже ткань не могла скрыть его нехилый размер.
— Давай помогу, — прохрипел Ян, и ловко просунул свободную руку под мои кружевные бикини.
В этот момент на меня нашло запоздалое прозрение. Я поняла, что он меня не удерживает. А его язык, как лезвием повел полосу по моему подбородку до ямочки под шеей. Он пошло лизнул меня и утробно прорычал, резче толкаясь членом в мою ладонь.
— Сожми его сильнее. Сожми, блядь! — рычал он раздраженно, когда я зависла и хотела убрать руку.
В этот момент его большой палец под трусиками надавил на возбужденную жемчужину, и я прогнулась ему навстречу с громким стоном.
Мысль бежать от него прочь снова была утеряна в воспаленном сознании. Его пальцы под платьем творили невообразимо развратные вещи. Он умело развел набухшие губки в стороны и проскользил по центру. До него там не касался ни один другой мужчина. Только я сама, под душем или в кроватке под одеялом.
А сейчас в ночном клубе, в випке в которую в любой момент могли вернуться друзья и рассказать все Саве, нищий цыган, воровавший еду из моего дома, грязный беспризорник, именно он добрался первый до самого сокровенного места в моем теле. И при этом, я, как марионетка, последовала его указаниям и сжала сильнее его член. В порыве бушуюшей страсти, я водила пальцами по всей длине его скрытого одеждой органа в такт с его настырными пальцами, протыкающими мое лоно.
— Расстегни ширинку. Достань член, — прикусив мою шею, хрипло приказал он в волосах.
— Я… нет… — единственное, что я могла озвучить между стонами.
— Ты — да! Доставай и бери в руку. Иначе накормлю тебя им, — зло прорычал возбужденный до безумия мужчина.
— Ты не посмеешь, — совсем тихо пискнула я.
Ян чертыхнулся и вытащил руку из моего белья. Я позорно захныкала и невольно дернулась бедрами вперед. А этот развратник сразу обмазал мне губы моей же влагой. Провел пальцами по контуру, проследил мерцающим черным взглядом за своими действиями и протолкнул указательный и средний пальцы мне в рот. Надавил на язык, заставляя вкусить солоновато пряный вкус собственного возбуждения.
— Попробуй, сучка, как ты течешь. Хочешь кончить? Говори принцесса! Пока во рту только пальцы… Я научу тебя быть покладистой для меня, — с этими словами он второй рукой собрал мои волосы в кулак и сжал до боли в затылке.
Он продолжал елозить пальцами в моем рту и неотрывно смотреть, как фаланги погружаются до самого горла. Он словно гипнотизировал меня, порабощал. Беспринципным взглядом, внешним брутальным видом настоящего самца, своими развратными действиями.
— Достанешь сейчас мой член и сожмешь в ладошках. Дальше я подскажу, что делать. Ты ведь тоже хочешь кончить. Моргни, — с кривой ухмылкой пытал меня этот мерзавец.
Боже, в трусах потом, во рту не лучше. От его настырных юрких пальцев слюна собиралась так быстро, что я не успевала сглатывать. Хотелось поскорее прекратить эту утонченную извращенную пытку.
Что он требует взамен? Жесть, я так туго воспринимала информацию. Член…он хочет, чтоб я до него дотронулась. Щеки и шея горели от стыда. А тело от возбуждения. Внутренняя борьба со своим сучьим телом изматывала. Силы бороться истончались и исчезали с каждой секундой.
Да, блин! Я сама хочу посмотреть и потрогать, что там такое большое и горячее в джинсах. Мужское достоинство… Единственное, что есть у нищего цыгана.
— Хочешь кончить?! Моргни, — Ян повторял свое требование раздраженнее. И я пропала, когда его пальцы с силой сжали мою челюсть и придавили язык к зубам. Я моргнула в знак согласия, — Хорошо, Ангел. Я тоже хочу. Сегодня весь вечер член звенит на тебя. Давай, малыш, доставай его и сожми в ладошках.
Ян вынул пальцы изо рта, но тут же заполнил его своими губами и языком. Все смешалось и стало общим — слюна, вкус моего возбуждения, остатки крови от укусов и наше дыхание. Мы словно питались друг другом. Поцелуи становились все глубже и разнузданней. Я отвечала смелее, позабыв здравый смысл. Просто отдалась своим ощущениям, доверилась цыгану, вору.
Так глупо и беспечно я потянулась к его ширинке. Дернула кожаный пояс из шлеек. На ощупь нашла холодные железные пуговицы и начала их расстегивать. После каждой расправляла джинсы в стороны и вздрагивала, когда случайно касалась горячего жилистого члена под тонкими боксерами.
Ян провоцировал и подавался бедрами мне навстречу.
— Ты что, никогда пуговицы не расстегивала?! Поторопись, Ангелочек, если не хочешь, чтоб твоя пиздобратия застала нас голыми, — насмехался он над моими потугами. И совсем не помогал мне. Напротив, его ладони начали сминать грудь, приподнимать ее и сводить полушария вместе. Он провел носом по тугой ложбинке, заставляя кожу покрыться мурашками, а соски стать острыми пиками. Они ныли и пульсировали, требуя, большего. И Баро, словно услышав их призывную мольбу, высвободил грудь из лифа.
— А-х-х-х, — вырвался обреченный выдох из моего горла, из недр моего тела, измученного пикантными ласками, когда жаркие губы начали терзать ареолы.
— Та, блядь. Все приходится делать самому, — ругнулся Ян и сдернул свои трусы. Налитый кровью член выскочил наружу, как чертик из табакерки. Я нервно отдернула руку, когда он так неожиданно уперся в ладонь.
Горячая шелковая кожа, казалось до треска была натянута на стальной прут. Влажная головка с узкой прорезью бесстыдно торчала ввысь. Ян прижал мою руку к стволу и заставил обхватить его пальчиками. Под ними я ощущала выпуклые вены, морскими узлами опоясывающие орган мужчины до основания, до черных паховых волос.
— Двигай вверх-вниз. Смелее, Ангел. Не бойся, не сломаешь, — отрывисто отдавал приказы Ян.
Никто меня раньше не называл Ангел. И из уст этого дерзкого опасного мужчины в момент, когда я сжимаю его член, это обращение звучало порочно и грязно, но при этом очень возбуждающе.
Стоило мне сделать первое движение, как Ян засопел сквозь зубы и откинул голову назад на спинку дивана. Продолжая сминать руками мою грудь и перекатывать между пальцами соски, он буравил меня чернильными зрачками из под полуприкрытых век.
Стоило бы стыдиться того, что я трогала незнакомца в випке клуба, а он при этом цинично и жадно прожигает мое тело глазами. Но я в тот момент словно зависла в невесомости. Где то далеко от своего разума и принципов морали. Там, где балом правили эмоции и бурлящие в крови гормоны. Адреналит, в сочетании с нашими действиями и обстановкой клубного веселья, кружил сознание.
Такого подарка на совершеннолетие я точно не ожидала. И не столько от развратного цыгана, сколько от себя. А ведь еще с утра я была примерной послушной девочкой, просто творческой студенткой художественного факультета. Сейчас же я возвысилась в своем сексуальном опыте и одновременно упала на самое дно пропасти порока.
— Вот так. Смочи ладонь, — приказал мой экзекутор.
Я вообще ничего не понимала, что он имеет ввиду. Ян криво усмехнулся, глядя в мои ошарашенные глаза. Поднес мою ладонь к своим губам и смачно лизнул по всей длине до пальцев. Опустил обратно на свой член и задвигал ей быстрее.
— В следующий раз можешь просто спустить слюну, — подмигнул он мне развязно.
Следующий раз?!
Я точно схожу с ума. Потому что мысль, что подобное повторится не нашла во мне отторжения.
Пальцы Яна вернулись в мою киску. Начали умело массировать и протыкать мою плоть до искр из глаз. Мои легкие от прерывистого дыхания расправлялись, как алые паруса. Прикусывая губы, я посмотрела на потолок. Будто там были ответы, как прекратить это безумие.
Зеркальный шар медленно крутился бликуя миллионами искр. Ян прижал клитор и одновременно глубже насадил меня на пальцы. Судорога оргазма смывающей волной прокатилась по всем клеткам в моем теле. Крики наслаждения сорвались с моиг губ от переполняющей меня эйфории. Одновременно я почувствовала как по пальцам потекла липкая сперма. Ян стремительно словил мои губы и жадно поцеловал, тяжело дыша.
Только оторвался от моим губ, как поднял мою ладонь, заляпанную его спермой к лицу и настырно обмазал мои щеки и губы.
— Оближи, — прорычал требовательно он, — Привыкай к этому вкусу, Ангелочек…
В который раз я загипнотизированная мистическим блеском его адских углей, слизала терпкую вязкую жидкость. Кайф… Позор…
Позорный кайф!
Мне все понравилось и хотелось еще. Что же это значит…неужели я шлюха?!
— Этот трек был убойный! — заливистый хохот Нины вернул меня в реальность. Я соскользнула с колен Яна рядом на кресло и залилась пунцовой краской. После всего, что между нами произошло, взгляд цыгана стал еще наглее и вальяжнее. Хотя раньше мне казалось это невозможно.
Баро поправил на мне платьице. Галантно вытер влажной салфеткой лицо и быстро чмокнул в губы со словами
— Не грузись, Ангел. Скоро я тебя по взрослому распечатаю, так будешь летать.
Этот смуглый мускулистый тип еще имел совесть подстрекать меня.
Я очень жалела о том, что между нами произошло. И в то же время у меня хватило совести признать, что я ни хрена не жалела. Вот такие противоречивые эмоции меня терзали наравне с неусыпными глазами борзого беспризорника.
Ян Баро…Черт, папа убьет нас двоих теперь.
— Ой, а что вы сидите, как засватанные, — пьяненько хихикнула Нина, прищуренно разглядывая нас.
Официант внес кальян и поставил на стол. Замысловатое сооружение сверху накрытое половиной грейпфрукта вместо калаута отвлекло внимание друзей от нас с Яном.
Денис с Мариком взяли трубки и вдели мундштуки. Стелла влезла на руки к борцу Денису и накрыла его копной своих черных волос, как вороньим крылом.
— Жаль, что твоей подружки Терезы нет больше с нами, — вздохнул Марик, обращаясь к Стелле. Все траурно замолчали на минуту.
— Да, Тереза была пятая пропавшая студентка, — вздохнула Стелла и без настроения сползла обратно на диван.
— Это просто ужасно. В нашем городе завелся маньяк, а всем плевать. Молодые девушки бесследно исчезают. Зато полиция ловит нарушителей дорожного движения и рассказывает по телевизору, как они раскрыли очередное фейковое дело. А реальные преступники по прежнему разгуливают на свободе, — возмущенно поддержала Нина.
— Нескольких пропавших нашли, — поморщился Денис и обреченно добавил, — Правда только то, что от них осталось. Несчастных девушек выпотрошили, как рождественских индеек. Говорят, даже почки с селезенкой вырезали…
— Прекрати, — воскликнула Стелла, — У Лины День Рождения, а вы опять нас ужасами пугаете и огорчаете. Просто надо держаться всем вместе и не выходить в сумерках на улицу. Так что, Денис, сегодня ты просто обязан провести меня домой. До самой спальни, — подруга натянуто улыбнулась, пытаясь кокетничать. Нам и вправду стоило сменить болезненную тяжелую тему, — Марик, а на твое попечение падает хорошая девочка Нина Ткачук, — она легонько толкнула Нину в плечо.
Но милая брюнетка сразу запротестовала:
— Нет, нет. Меня провожать до спальни точно не надо. За меня не переживайте. После клуба меня отвезет домой знакомый.
И тут же она густо покраснела. На все расспросы Стеллы прятала лицо в фужер с шампанским и мечтательно улыбалась. Похоже, наша тихоня Нинка тоже влюбилась в какого то мистического персонажа.
— Я тебя проведу до спальни, Ангелочек, — подмигнул мне Ян, снова напоминая, чем мы занимались в отсутствие друзей.
— Ну уж нет, не надейся. За мной заедет папин охранник. И вообще, постарайся больше не появляться на горизонте и исчезнуть из моей жизни, — грубо буркнула я, отсаживаясь подальше.
Ян расселся на мягком диване, как арабский шейх. С наглой ухмылочкой добавил:
— И не мечтай, принцесса. У нас есть еще пару незаконченных уроков. Я с готовностью стану твоим учителем…мой Ангел!