Инженер и Княгиня

Глава 24 Вернулся…

Зал был полон, и больше набилось комсомольской молодёжи. Хотя, и местное начальство присутствовало. Конечно, я постарался пригласить и всех своих родственников.

Концерт, как нынче положено, начался с вступительного слова первого секретаря горкома комсомола. Он же представил и меня, и рассказал о родителях Вячеслава, так и торжественно объявил о присвоении его отцу звания Героя Советского Союза. Конечно, зал ответил сильными аплодисментами.

А далее я начал концерт:

— Дорогие товарищи! Прошу прощения, но, к сожалению, в последнее время я редко бывал дома. Оттого сильно удивлён, как вырос наш любимый город. Мы с родителями когда-то жили вообще в маленькой деревне, и там по улицам свободно гуляли, как в этой простой песенке, гуси.

И я начал под гитару «Снится мне деревня». Мне ещё, хоть и не совсем так, как хотелось, подыграли другие музыканты. Получилось трогательно. Многие зрители, особенно женщины, прослезилась. Ну, тут ведь полно деревенских. Бывших… В городе совсем другая жизнь. И, да, пусть будет такая песня о малой Родине Вячеслава.

Далее концерт продолжился с «Моей гитарой», которую я тоже спел сам. Вот «К Инге» на пианино исполнила одна школьница, Клава из музыкальной школы. «Звёздное лето» и «Путь домой» неплохо спели и исполнили на гитарах лаборантка Надя и музыканты из самодеятельности. Вот «Городок» достался милой воспитательнице детсада Свете. И после неё я начал новую «Живи родник»:

А в конце песни припев уже подпевал весь зал!

Далее я спел «Сиреневый туман». Тепло приняли. После «Песни Аделины», умело исполненной на пианино Гришей из райисполкома, инженер-строитель Андрей из комсомольской самодеятельности красиво спел «Комарово». Вот «Дорога в облаках» и «Эммануэль» достались мне. Вторую песню я спел на французском языке. После «Золушки», уверенно исполненной на гитаре водителем Геной, маляр-штукатур Вера трогательно спела «Журавлика». Вот «Мамины глаза» выпросил себе химик-технолог Дима. И уже «Если б не было тебя» спел, конечно, на французском языке, и «Мелодию слёз» исполнил уже сам. «Там за туманами» и «Позови меня тихо по имени» тоже достались мне. «Eleana», и красиво, исполнила уже Клава. И концерт завершился с патриотичными «Берёзы» и «Боевым награждаются орденом», которые опять спел сам.

Хлопали очень сильно. Хоть концерт мы сверстали на скорую руку, но получилось вполне достойно. Все номера, ясно, что попроще, оказались как бы моими, и половину из них исполнил я сам. И моё выступление получилось вполне на уровне. Успел уже набраться и опыта. Хотя, и комсомольская самодеятельность не подкачала. И будет теперь ей репертуар от местного автора.

Концерт был бесплатным. Я не просил ничего, и не собирался. Пусть память останется. Хотя, ещё не раз приеду и, если попросят, выступлю. Тоже бесплатно. Хотя, раз желающих быстро набралось много, пускали по пригласительным билетам.

Мне, конечно, тут же вручили грамоту комитета комсомола. Но и первый секретарь горкома КПСС, и председатель горисполкома выступили с краткими речами и выразили мне благодарность, так и объявили, что они рады и гордятся подвигами отца Вячеслава, так и достойной работой его мамы. И их, как оказалось, пусть и после их смерти, собирались признать почётными жителями города. В общем, вышло очень трогательно. И люди хлопали своим руководителям не менее радостно, чем на концерте. Явно уважали.

Хотя, меня не сразу отпустили. Вдруг со мной поближе захотели познакомиться руководители города. И Бориса Павловича, и Льва Алексеевича как бы интересовало, чем я занимаюсь на Кировском заводе. Хотя, сам бахвалился в разных местах. Про военные тайны я, конечно, промолчал, но вот насчёт кубика и стиральной машины как бы признался. Ну, «Магический кубик» они держали и в руках. Как бы мимоходом сообщил, что работаю и над созданием микроволновки. Заодно и рассказал полнее о награждении, о разговоре с дорогим Ильичем. Ясно, что это их больше всего и интересовало. Получается, что я далее попал под внимание Самого! А это дорогого стоило.

Тут нежданно и начальник РОВД вручил мне грамоту, заодно и осыпал меня как бы искренними благодарностями за задержание опасных преступников. Конечно, ему может сильно попасть за то, что проморгал их. Хотя, где новые стройки, там всегда полно разных криминальных элементов. Легче мутные делишки поворачивать и скрываться. Но, думаю, что Виталика уже ничего спасёт.

Меня подняли с рассветом и отвезли, как и было обещано, даже на райкомовской машине, в Ленинград и, завозя мои вещи и многочисленные подарки в нашу комнату в общежитии, доставили прямо к заводской проходной. Первый секретарь райкома КПСС ещё решил как бы разузнать насчёт моих стиральных машин и прислал второго секретаря наводить справки. Вряд ли именно эти машины интересовали руководителей города? Всё-таки Кировский завод в Союзе это величина и, раз появился повод, то и напомнить о себе тоже нужно. Кириши тесно сотрудничали с заводом. Много чего городу и его предприятиям требовалось. И помощь такого мощного и продвинутого завода будет никак не лишним.

Далее земляки меня не беспокоили. И так уже лихо отметился, получается, в родном городе. Хотя, и Ленинград мне как бы родной. Всё-таки Вячеслав родился здесь. Но тут у меня сохранились лишь смутные воспоминания. А ещё второй секретарь сообщил, что вручит заводскому начальству благодарность за достойное поведение их работника. Что ни говори, я инженер Кировского завода.

Конечно, в отделе меня встретили уже сильно иначе, чем ранее. Да, знали, что как бы мировая знаменитость, но до этого в Союзе насчёт меня было тихо. Хоть и отметился и с ВИА, но всё-таки это даже на ленинградский уровень не тянуло. А тут я и сам орденоносец, тем более, награждён за боевые подвиги, и отец у меня настоящий Герой Советского Союза. Последнее поразило моих коллег больше всего. Понятно, что сообщили другие товарищи. Конечно, я и сам таиться не стал и всё рассказал, в том числе и о разговоре с самим товарищем Брежневым. Тоже поразил многих. Показал и награды, и документы ним. Некоторые коллеги потрогали и Золотую Звезду. Так, оказалось, и концерт по телевизору смотрели многие. Всё-таки в Союзе почему-то очень уважали и возвеличивали, если честно, и не совсем заслуженно, артистов! Не те люди, кого надо возвеличивать, не те! Я и сам хорошо понимал, что, хоть и с сворованными песнями, выступил на неплохом уровне. Но у меня в душе больше гордости было за разработку стиральной машины! Сам ведь создал, пусть и по подобию образцов из будущего. Но почему-то коллеги по работе об этом уже позабыли, и их больше взволновал концерт. Хотя, оказалось, что в последнее дни и на радио прорвалось много как бы моей музыки. А ещё вчера по телевизору был показан целый концерт сентябрьских записей. А там и мы с Ингой и тётей выступали. Так что, мои коллеги и так были впечатлены очень сильно.

Но, в общем-то, день у меня прошёл спокойно. Разное большое начальство меня не побеспокоило. Я лишь сходил к нашему особисту Платону Сергеевич отчитаться. И он отвечал за нашу делегацию. Я таиться не стал и рассказал ему и о посещении краеведческого музея, и схватке с преступниками, и воскресном концерте, так и встрече с городскими руководителями, ещё показал и полученные грамоты. Всё-таки ничего противозаконного я не совершил.

— Да, Слава, всё-таки тебя одного отпускать нельзя. Запросто можешь вляпаться в разные истории. Хотя, подонкам так и надо! Этот козёл, получается, и тебе, и твоей подруге жизнь испортил! И как она теперь будет поднимать двоих детей⁈

Тут я не выдержал и рассказал особисту и о том, что оставил деньги для Альбины и её детей, так и об очередной ссоре с женой, не утаив и о «вразумлении» её прежнего хахаля. Что-то сильно надоели мне эти семейные проблемы, но и вариться в «собственном соку» не совсем хотелось. Хотя, это больше заслуга Платона Сергеевича, но ему, как-то незаметно и для себя, я стал доверять.

— Вот это уже плохо, Вячеслав! Всё время лишние неприятности для себя ищешь! Предупредил бы словами, и было бы достаточно! А теперь, если этот поклонник заявит об избиении, так и твоя жена его поддержит, как оправдываться будешь?

— Да, погорячился, Платон Сергеевич. Но терпения не хватило. Прямо на моих глазах к жене ведь полез. Мог и изнасиловать, или она сама ему бы отдалась. Хоть как бы и хотела вырываться, но её действия мне сильно не понравились. А так, если заявит, отвечу. Но расскажу и о том, что удалось от него узнать. Я его и не бил вовсе, а только толкнул. Следов точно не осталось. Только за палец слегка подержался. Ещё на заставе учили, как китайских диверсантов брать и разговорить. Он трус и во всём сознался. Подлец ещё тот! Ведь нагло и открыто на мои деньги позарился. Решил соблазнить жену, развести нас и жить на алименты от меня.

— Ладно, Слава, разузнаю я там по своим каналам. А ты напиши мне, как всё было. Не переживай, чужим ничего не передам.

Так-то, откровений этого Марата я особо не боялся. Трус и есть! Ещё и подлец! Это ему надо было спасать свой моральный облик. И возможный шантаж со стороны Платона Сергеевича или других властных лиц меня тоже не пугал. Пусть только попробуют! Сильно хуже мне всё равно не будет. А наверх лезть я не собирался. А что придётся ещё раз облить Ингу грязью и уронить себя в глазах людей, тоже не беспокоило. Мы и так успели нехило отметиться своими ссорами. И она, если будет продолжать свои глупости, то пусть тоже отвечает за проступки. Не мне же всё время страдать.

Похоже, и разные друзья и знакомые ещё не успели разузнать о моём приезде, поэтому даже телефонных звонков не было. Нет, ближе к концу рабочего дня ко мне всё-таки ненадолго заглянул Юра Григорьев. Ну, он свой, заводской, и разузнать обо мне раз плюнуть.

— Слава, это Инга позвонила мне и попросила узнать, приехал ты или нет. Она сказала, что вы перед 9 Мая опять поссорились, мол, сильно переживает и беспокоится о тебе. Как сама сообщила, живёт дома, и с детьми всё хорошо, и ждёт тебя.

Что же, раз, как в известной русской поговорке, на ловца и зверь бежит, то я опять не стал стесняться и кратко рассказал другу о печальном происшествии перед поездкой на награждение.

— Извини, Юра, мне нисколько не хочется вмешивать тебя в свои семейные разборки, но дело в том, что тут не обошлось и без Марины. Это она дала наш номер телефона этому Марату, так и, с его слов, посоветовала, что у нас ссора и вполне можно попытаться тайно встретиться с Ингой, так и сама как бы допустила нехорошие высказывания в мой адрес. — Тут Юра сильно нахмурился. И его раздражение явно было направлено на меня! Что же, придётся мне лишиться одного из приятелей. Если честно, другом он мне так и не стал. — Извини, но прежнее окружение Инги, в том числе и Марина, и я тебе об этом уже рассказывал, ранее крайне плохо относилось ко мне. Хотя, и сама Инга. Поэтому я с её друзьями почти не общаюсь, но в их дела никогда не вмешивался. Так что, извини, что примешал и тебя, и как бы наехал на Марину. Тут я никого не обвиняю, просто обстоятельства так сложились. Хотя, и сам виноват. Спасибо, что навестил, и Инге можешь передать, что я приехал, и у меня всё хорошо. Ну а далее видно будет.

После этого недовольный Юра резко прервал встречу со мной и ушёл. Ну, пусть разбирается со своей женой. На мой личный взгляд, сглупили мы. У меня хоть обстоятельства так сложились, а он сам клюнул. А что у меня не совсем дружеские чувства к Марине, я его ещё в самом начале предупредил.

А так, рабочий день у меня прошёл, можно сказать, без особых забот. С делами я быстро разобрался, неприятностей мне никто не доставил, и сам разошёлся со всеми тихо и мирно. Что же, Юра уже предупредил меня, что Инга с детьми дома. Хоть и еле вытерпел, но с работы на квартиру звонить не стал. Вот вечером вернусь и со всем разберусь. А заранее звонить, только себя расстраивать. Чему быть, тому не миновать.

После работы я сначала отправился в общежитие и разобрался со своими вещами. Большая часть осталась тут, часть еды я подарил Лиховым, а сам, забрав остальное, отправился на съёмную квартиру.

Инга явно меня ждала. Едва я зашёл в квартиру, то сразу же почувствовал вкусные запахи. Похоже, что-то приготовила? Так и сама была одета красиво. Словно на свидание собралась. Хотя, она после родов лишь немного поправилась и, если честно, ещё больше похорошела. И живота почти не виднелось, так как постоянными физическими упражнениями, да ещё под музыку, ну, аэробику, Инга быстро вернула себе прежние формы.

— Юра мне позвонил и сообщил, что ты вернулся. Слава, я тебя ждала. Прости, пожалуйста, что в очередной раз сглупила. Поверь, я ничего такого не хотела.

После этих слов Инга ненадолго замолкла и напряжённо уставилась на меня. Мне хотелось обнять её и приласкать, но обиды за её проступки, особенно последнюю встречу с этим Маратом, ещё не прошли, поэтому я ничего такого делать не стал.

— Ладно, Инга, всё хорошо. Ты дома, я вернулся, так что, можно считать, что у нас по-прежнему. Ладно, извини, я сегодня немного подустал. Всё-таки рано пришлось встать и часа три трястись в дороге. И день хлопотный выдался. Посмотрю на детей и лягу спать.

Хотя, я на самом деле устал. И меня больше всего нервировала сама встреча с Ингой. Ругаться мне нисколько не хотелось, поэтому я посмотрел на детей, немного пощекотал им животики и лёг спать, конечно, в зале на диване, один. Недовольный взгляд не совсем верной жены меня нисколько не тронул. Сейчас мне не требовались ни её объяснения, ни прелести и нежность. Чудик и есть. И что мне делать с женой, даже после нескольких ссор продолжающих встречи с прежними хахалями, откровенно позарившихся на мои деньги, так ещё и спокойно выслушивающих от них предложения о замужестве? Ведь ни слова не сказала в поддержку меня! Уже ей самой открыто говорят, что не любит своего мужа! На хрена она мне⁈

На этот раз я спал чутко. Ночью Инга попыталась подойти к дивану, и, как в прежний раз, в одной ночнушке. Но я, проснувшись, лишь попросил ей не мешать спать, и она ушла. Мне почудилось, что чуть позже послышался и тихий плач, но это меня не тронуло.

Утром, весь разбитый от тревожного сна, наскоро попив чай и не обратив никакого внимания на выпечку Инги, я отправился на работу. Но этот день у меня уже с утра выдался нервным.

Меня почти сразу же вызвали к замначальника отдела. И сам Лев Абрамович был на месте, так и Иван Тимофеевич присутствовал. После январской беседы насчёт одного «стукача» мы с секретарём парткома отдела больше не встречались. Хотя, и на этот раз мораль мне читал больше он:

— Тут, товарищ Репнин, аж четыре благодарности насчёт тебя из Кириши поступило. И горкомы КПСС и ВЛКСМ, и горисполком, и местное РОВД благодарят тебя за активное участие в культурной жизни родного города и задержание опасных преступников. Так и второй секретарь горкома КПСС оттуда, как оказалось, вчера целый день провёл на нашем заводе и имел встречи с руководством. Само собой, всевозможная помощь твоему родному городу будет оказана. И стиральные машины в первую очередь поставят. Хотя, как мне удалось узнать, ты у нас, Вячеслав, хоть и вырос в Киришах, всё-таки родился в Ленинграде и часть детства провёл у нас. И почему ты не хочешь участвовать в культурной жизни ещё одного родного города, так и своего завода? И мы тут не чужие тебе. Уже восемь месяцев вместе работаем. А ты бросил свой же ВИА в самый ответственный момент. Чуть не сорвали такое ответственное выступление на 9 Мая. Понятно, что и времени не хватило на подготовку, так и товарищ Савицкий не имел достаточного опыта. А ещё ты увёл своих друзей. Понятно, что обиделся. Хотя, я слышал, что у тебя опять нелады с женой. Но это же не повод бросить своих товарищей. Тебе, товарищ Репнин, ещё один выговор влепить надо. За несознательность!