Инквизиция и кошка 2: кровавая жатва

Глава 3. После

— Ну и чего припёрлась? — Марианна щёлкнула пальцами, и моё тело моментально пришло в состояние идеальной, до скрипа кожи, чистоты.

Удобная вещь. Надо будет спросить у аристократки формулу заклинания — прекрасная альтернатива прохладному душу.

— Действительно, чего это я. — Солая потупила взгляд в пол, но спустя мгновение снова вскинула голову: на лице сияла гримаса бушующего раздражения. — Зная тебя, Мари, я предполагала, что ты учудишь что-то подобное. Не первый день знакомы.

— Ну, можешь возвращаться назад. Всё уже сделано, — небрежно бросила рыжеволосая красотка, подбирая платье, валяющееся в углу комнаты. — Ри, ты тоже, постеснялась бы старших. Стоишь, даже прикрыться не пытаешься. Так нельзя.

Меня реплика аристократки повергла в некоторое изумление. Желание не отпускало, но теперь объектом вожделения служила Солая, такая невзрачная на вид, но наверняка горячая в более интимных вопросах…

— Сейчас уйду, не переживай, — кивнула отшельница Марианне и протянула мне небольшой стеклянный пузырёк с янтарной, густо пахнущей пряностями жидкостью. — Выпей это — и я твоя навеки, — подмигнула мне Солая.

Я не стала обращать внимание на насмешку, скользящую в её голосе. Она сказала выпить пузырёк. Ради ночи с ней я и от кувшина бы не отказалась.

Как только кисловато-солёный раствор провалился внутрь, меня будто бетонной стеной прихлопнуло. Осознание того, что произошло, навалилось монолитом отрицания, стыда и желания всё изменить. Я дышала, будто кто-то перерезал горло: воздуха не хватало, сковал страх грядущего удушья.

Солая бросилась ко мне и усадила в кресло.

— Ты видишь, что с девчонкой сделала?! — зло спросила отшельница Марианну. — Ты вообще понимаешь, нет, что творишь?

Аристократка приблизилась и, оценив ситуацию, отвернулась, не желая признавать за собой вину.

— А что бы ты предложила, а? Как бы я могла её оценить, если она отказывалась напрочь?

Полегчало. Собрав волю в кулак, я поднялась с кресла и накинула на себя халат.

Поспать так и не удалось. Через полтора часа начнутся занятия, но если я лягу, то проснусь с большим трудом, если проснусь вообще. Сплела короткое заклинание на чайник — в течение нескольких секунд кипяток был готов. На столе дымились три чашки с кофе. Взяла в руку, судорожно сделала небольшой глоток обжигающего напитка и поняла, что к тому, что происходило каких-то десять минут назад, я не готова. Школа стала для меня сделкой с самой собой. Уроки секс-практики, на которые приходилось ходить, ещё терпимы, но посвящать жизнь тому, что придётся спать с кем-либо по указке, пусть и получая удовольствие… Не так хотелось прожить в этом мире, далеко не так.

На момент определения наставницы мной руководил азарт, сейчас же я определилась, что не могу так поступать на протяжении жизни. Это неправильно.

— О чём задумалась, глупая кошка? — видя моё состояние, язвительно спросила Солая. — Думаешь о смене наставницы?

Я кивнула.

— Не хочется таким образом служить. Хоть инквизиции, хоть императорскому двору. А это предательство своей сути…

Отшельница по-доброму улыбнулась и со злорадством посмотрела на Марианну. Аристократка как ни в чём не бывало натягивала на себя тяжёлое многослойное платье.

Солая приблизилась ко мне и оттеснила к стене, плотно прижав моё тело. Глядя мне в глаза, она процедила:

— А теперь послушай, глупая кошка. У тебя был выбор. Ты могла остаться со мной либо с Зирой. Поздно менять мнение, смирись. Ты хотела остаться рядом с сестрой, тебе дали такую возможность. — Отшельница мотнула головой в сторону рыжеволосой ведьмы. — Служба предполагает полное подчинение. Мы не принадлежим сами себе. Если мне надо будет прыгнуть в постель к министру, служащему или маньяку — я это сделаю. Тебе достался не самый худший вариант. Знаешь, как у нас обкатывают новичков? Там отбор не слаще, чем здесь. И если тебе кто-то сказал, что войны нет, спешу заверить — это ложь. Её нет в Империи, но на границе постоянные стычки, а о существовании Зарша или Дарливии ты даже не догадываешься. Поэтому мой тебе совет: будь благоразумна и засунь моральные вопросы себе в задницу или куда там тебя имели инкубы. Уяснила?

Взгляд серых глаз отшельницы отдавал холодом стали. Такой я её ещё не видела. Она не торопилась меня отпускать.

— Марианна многое сделала, чтобы ты сейчас стояла здесь здоровая, невредимая и выпендривалась как девственница императорских кровей. Если рабство для тебя не стало показателем твоего места в мире, то я огорчу: пока ты не получишь титул, имя тебе — чернь, не имеющая права голоса. Осознай, что мы втроём сделали невозможное, когда вытащили тебя из передряги с десятником Куртом, да ещё и оставили здесь присматривать за сестрой, хотя у тебя были все шансы сгореть на костре и летать пеплом по просторам Империи. Цени это, глупая кошка. Цени и благодари.

— Солая, не надо так… — аккуратно вмешалась в разговор Марианна.

Отшельница в ответ прошипела:

— Я, между прочим, тебе проще делаю. Отвечаешь за неё головой, а как свободу действий дала этой мелочи, так она ерепенится. Пусть осознает, что уже накуролесила на полгода пыток и смертную казнь. Мы совершили чудо, и позволить твоей мягкотелости всё это уничтожить я не могу.

— Всё сказала? — повела бровью рыжеволосая кукла.

— Да. — Солая наконец отстранилась от меня, взяла кружку с кофе, отхлебнула и поморщилась. — Ну и дрянь ты пьёшь. Мари, напомни захватить для неё нормальный кофе. Это отрава какая-то.

— Хорошо. — Аристократка кивнула и обратилась уже ко мне: — На «Концентрации» до вечера протянешь?

— Да, — растерянно ответила я.

— Тогда увидимся вечером, — подмигнула мне Марианна.

— Да, у нас с тобой ещё один разговор немаловажный, — внесла свою лепту отшельница. — А ты иди на занятия — арену в конце года никто не отменял.