Инквизитор II

Глава 16 Пещера сокровищ

— Вот что у вас за привычка, сир, все время влезать в какое-то дерьмо? — вопросил Гвинед, вглядываясь в темноту прохода.

— Это скорее не привычка, а своеобразная удача. И, к слову, самая мерзкая дрянь в моей жизни случилась уже после того, как ты присоединился к отряду.

— Случайность, — поспешно заверил рыцарь.

— Разумеется, — с щедро отмеренным сарказмом ответил я. — Но оставим разговоры. Так или иначе, но нам придется сюда забраться.

Беседовали мы у входа в пещеру, всем своим видом намекавшую на будущие неприятности. Вся местность вокруг нее была покрыта ковром из мертвой растительности. Воздух вблизи холодил легкие, несмотря на стоящее в зените солнце. А еще мы совершенно точно знали, что это место являлось опасным. Причем сразу из двух источников.

Переговоры с людьми Карлоса, которых в общей сложности насчитывалось пол сотни, не считая расположенной там же деревни, прошли сравнительно успешно. В том плане, что встретили нас с некоторой враждебностью, но стоящая за моей спиной сила и авторитет священной Инквизиции сделали свое дело — отряд Карлоса согласился присоединиться, поставив единственным условием выполнение одного задания. И вот ведь что удивительно — оно оказалось тем же, что и дали тэнгу, то есть связанным с «опасным местом». Как сообщил Карлос, именно здесь, в этой пещере, погиб их прошлый предводитель. Здесь же он умудрился потерять знамя войска Логейна, которое мне требовалось вернуть назад. А уже это благое дело можно было совместить с уничтожением местных обитателей, помешавших тэнгу.

Тут бы стоило обрадоваться, все же я имел шанс разом убить двух зайцев, но ситуация наоборот настораживала. Уж больно много нитей тянулось к этой точке, а значит, она была далеко не простой. Что-то ждало нас в пещере, некие проблемы. Которых не имелось шанса избежать. Впрочем, ровно по этой же причине все размышления являлись бессмысленными. Следовало двигаться вперед, грудью на амбразуры.

— Мечники и лучники остаются снаружи, Роджер — назначаешься старшим над ними. Организуй охранение, чтобы ни одна сволочь не проскользнула незамеченным.

— Сделаю, сир.

Первыми во тьму пещеры скользнули нэкоматы и медузы. И те и другие обладали отличным зрением, а змеелюдки, ко всему прочему, еще и чувствовали вибрации. А значит, они имели шанс обнаружить угрозу прежде, чем она настигнет их. Люди ступили в пещеру следом, подсвечивая себе путь пламенем факелов.

Внутри провала оказалось еще холодней. Причем стужа была какой-то потусторонней, пробирающей до самых потрохов. Дыхание тут же распалось облачками пара. Под ногами захрустел иней, также покрывавший стены. Единственное, что обрадовало, так это обширное пространство внутри, вместо ожидаемого давления камня. Но это же вызвало тревогу, ведь факелы не могли разогнать всю тьму, пряча во мраке воображаемых и вполне реальных монстров. Впрочем, атаковать те не спешили, и первые метры пути подарили нам лишь тревожное ожидание. Спокойствие, однако, не продлилось долго.

Громкий удар, стон боли и как кульминация — блеск яркого пламени. Все это произошло за несколько мгновений, а затем к нам из темноты вывалилась сама Ситхис. Даже в полумраке можно было разглядеть раны медузы. Особенно пострадавшей была левая рука, покрытая инеем точно также, как и окружавшие стены. Однако важнее было не состояние женщины, а то, кто сделал с ней подобное, и тут Ситхиз сразу дала ответ.

— Призраки.

Призраки, один из видов нежити. Бесплотные существа, почти неуязвимые для физического урона, но крайне чувствительные к ударам магии. А это означало одно — посылать против них медуз являлось ошибкой.

«Немедленно отступайте» — приказал я по ментальной связи.

Распоряжение явно нашло отклик в сердцах подчиненных, потому что вскоре оставшиеся шесть медуз показались на свет, а затем и убрались в арьергард отряда. А уже следом за ними пришли и враги. Тусклые, бесформенные создания, привлекавшие внимание лишь блеском инея на скрюченных пальцах.

— Клемент, благословение на оружие!

Прелату не требовалось повторять дважды. Мечи и моргенштерны осветились белым сиянием, заставившим чуть отступить холод. Наши порядки сдвинулись, приобретя вид несокрушимой стальной стены. Мое место оказалось на фланге, слева от Гвинеда. В руках привычно улеглась рукоять эспадона, клинок меча вспыхнул, тут же сменив цвет на белый. Я был готов встретить врагов. Те же не заставили себя ждать, бросившись в атаку.

Волна призраков устремилась в бой, но встретила на пути сталь. Мечи и моргенштерны обрушились на бестелесных созданий, без следа тех развеяв. На смену павшим ступили другие, но и их ждала схожая судьба. Сокрушить мастерство и силу людей простой массой являлось невозможным. Впрочем, не только это было в запасе у противника.

Я первым почувствовал, как в глубине пещеры зародились заклинания, темная, внушающее уважение сила. А осознав это, отдал единственно возможный приказ: «Экзорцизм на три часа!».

Подчиненные не подвели, мгновенно исполнив распоряжение. Густая волна белого света ударила в указанном направлении, на половине пути встретившись с темной энергией. Две силы пересеклись и устремились дальше. Тьма ударила по нашим рядам, свет же померк где-то в отдалении. Но свою миссию экзорцизм выполнил. Ряды призраков оказались развеяны без следа, а вой из темноты показал, что старшим особям этих тварей изрядно досталось. Впрочем, я оценивал данный факт находясь не в самом лучшем состоянии. Колени дрожали, на лбу выступил холодный пот, руки не выронили меч лишь потому, что уперли его острием в камень. Сердце бешено стучало от страха. И лишь знание того, что это чувство искусственно, навеяно извне, позволяло оставаться на месте, вместо того, чтобы в панике броситься в бегство.

Вражеская магия. Страх пришел ровно в тот момент, когда я окунулся во вражескую магию. Осознание того, что моими чувствами манипулировали, вызывало дикую злость, зубы сжимались так, что едва не крошилась эмаль, и в какой-то момент страх все же отступил на задворки сознания. И в этот же миг разум почувствовал сигнал тревоги, раздавшийся из темноты. Сигнал, послуживший отличным целеуказанием.

— За мной!

Я бросился в темноту, легко сдавшуюся под светом горящего меча. Два десятка метров оказалась преодолены за мгновения, а затем показались и существа, бывшие в настоящий момент главной угрозой.

Они казались великанами, но это впечатление создавалось из-за того, что враги не касались пола, зависнув в полуметре над поверхностью. Белесые, обряженные в лохмотья, худые. Создания вызывали безотчетный страх, даже притом, что я уже успел насмотреться на существ более сильных и мерзких. А все потому, что это было свойство баньши — распространять вокруг себя ауру ужаса и бессилия. Неприятная особенность, но она не могла остановить ни меня, ни моих воинов. Не успел я еще приблизиться на расстояние удара, как на баньши налетел Гвинед. Рыцарь не терзался сомнениями, а сразу ударил наполненным светом клинком. Атакованная нежить смогла увернуться, вот только отступила она ровно в то место, куда прилетел шар света. Заклинание Марии сработало безупречно, бросив баньши на каменный пол.

Я хорошо осознавал свой предел сил, а потому противником выбрал именно подранка. Подскочив к упавшей баньши, воздел меч над головой, и тут же ударил, вогнав острие точно в грудь нежити. Той это отчетливо не понравилось. Призрак рванулась в сторону, но нематериальность дала сбой, не позволив сбежать, а лишь расширив рану, в которой с удвоенной силой вцепилось белое пламя. Большего враг сделать не успел. Подбежавшие подчиненные за несколько секунд превратили баньши в брызги эктоплазмы. То же случилось и с остальной нежитью. Она оказалась уничтожена, полностью и без остатка. Даже странно, что это удалось сделать столь легко.

— Мария, отличная работа, — обратился я к кошке. — В особенности благодарю за поданный сигнал. Если бы не ты, мы бы еще долго искали этих тварей в темноте.

— Благодарю, господин, — как говорится, похвала и кошке приятна. Нэкомате она также понравилась. Довольная, она завиляла хвостами и прищурила глаза.

— У меня есть для тебя и остальных еще одно дело. Пусть каждая из нэкомат возьмет себе в помощники по паре медуз и прочешет окрестности. Ищите ценности и врагов. В бой не вступать, и немедленно докладывать о важных находках. Все понятно?

— Да, господин, мы справимся.

— Тогда поспеши, климат здесь мерзкий, лучше закончить побыстрее и вернуться в тепло. С меня кружка вина по возвращении.

— Лучше две, — ответила кошка и исчезла во мраке.

Следующие минуты прошли спокойно. Я воспользовался передышкой и занялся уходом за оружием. Не то чтобы после прошедшей схватки эспадон нуждался в подобном, но присмотр за клинком был хорошей привычкой, без которой в скором времени пришлось бы искать новый меч. А делать это не хотелось. Мне нравилось данное оружие. Всего за несколько дней оно буквально сроднилось с рукой. Было приятно видеть его все столь же совершенным. Без выщерблин, темных пятен, полностью лишенным недостатков. Тусклый, гладкий металл матово блестел под светом факелов, покрываясь маслом. Мягкая тряпочка свободно скользила по клинку. Если бы не место и время я бы вполне мог скользнуть в подобие транса, вглядываясь в оружие и не замечая ничего вокруг. Однако настолько отвлечься от окружения мне не позволяла действительность — начали поступать доклады разведчиков.

Новых противников обнаружено не было. Зато удалось отыскать массу полезных и не очень вещей. Темнота пещеры хранила покой множества убитых существ, а также их оружие, доспехи, артефакты. Часть из указанного успела проржаветь, другая еще годилась в дело, но мы брали все. В моем хозяйстве каждая мелочь могла пригодиться.

Хотя самой важной находкой стали не трофеи, а проход, уводивший из первой пещеры. Как я и предполагал, так просто это предприятие не закончилось.

Едва получив известие о туннеле, я отдал приказ на сборы и уже через пару минут отряд добрался до нужного места. Проход оказался широким, по нему могли в ряд пройти пятеро солдат, высота потолков также внушала — факелы едва могли высветить свод. Но что особенно привлекало внимание, так это лившаяся из прохода стужа. Пробирающая, сильная, сильнее той, что я ощущал в пещере. В ней явно чувствовались крупные неприятности.

Туннель шел под небольшим уклоном вниз, что, вместе с инеем, заставляло быть внимательным с каждым следующим шагом. Окружение вызывало мало интереса — те же темные стены, морозная наледь, потеки камня. Я начинал подозревать, что единственными интересными находками здесь окажется нежить. И надо сказать, не сильно ошибся в таком взгляде. Благо новый интересный объект показался перед нами уже очень скоро. Им оказался дракон. Громадный призрачный дракон.

Хорошей новостью являлось то, что нашего присутствия дракон не заметил. Гигантский кусок эктоплазмы спал, если конечно можно так охарактеризовать покой неживого существа. Конкретно же нежить оставалась неподвижной, возлежа на каменном полу. Недавнее уничтожение «собратьев» ее нисколько не заинтересовало. Выглядело это несколько подозрительно, однако действительность не отменяло. Нам требовалось уничтожить дракона, ждал он нас или нет. И раз уж нежить не подавала признаков бодрствования, сделать это решили путем отчаянного натиска.

В пещеру бросились полтора десятка самых сильных бойцов — инквизиторов и рыцарей. За доли мгновения они преодолели половину дистанции до монстра. И вот тогда оказалось, что дракон вовсе не спал. Что также можно было сказать о его свите.

Призрачный ящер вскочил на лапы одним слитным, стремительным движением. И в то же время из стен выплыл целый сонм духов — десятки призраков и шедших следом баньши. Ситуация начала пробирать до костей.

— Экзорцизм на мелочь! — проорал я, на ходу меняя план.

Волны белой энергии ударили по свите монстра, развеивая слабых особей и раня баньши. Однако дракона эта атака лишь раззадорила, заставив броситься в бой. Стремительный рывок и призрачная пасть ухватила воздух в том месте, где еще мгновение назад находился рыцарь. Впрочем, полностью избежать атаки мой воин не сумел и оказался сметен псевдоплотью. А в следующий момент ящер изогнулся и хлестнул по отряду хвостом.

Двое инквизиторов синхронно шагнули вперед, выставив щиты, в которые и ударила призрачная плоть. В один миг мне показалось, что воины окажутся сметены, но они не просто устояли, но и контратаковали, погрузив моргенштерны в опрометчиво подставленный хвост. С оскорбленным ревом дракон отпрянул, а затем разинул пасть, явно готовя новый «подарок». Вот только еще раз атаковать он не успел.

Столб белого пламени ударил точно в пасть монстра, заставив ту захлопнуться. «Огненный смерч» вновь доказал свою эффективность. В то же время несколько рыцарей подскочили к гиганту, пустив в ход благословленные мечи. Еще часть выступила против баньши, завязав отчаянное противостояние.

Дракон, однако, оправился от моей атаки быстро. Проигнорировав бьющее в него пламя, ящер спрятал голову за спину, а затем резко обернулся, выплеснув шлейф белесой энергии. Она прошлась по нашим рядам, не упустив ни одного солдата. Я сам попал под атаку. И одного только касания этой силы оказалось достаточно, чтобы рухнуть на колени, хватая ртом воздух. Ощущения от вражеской магии оказалось такими, словно все внутренности заледенели, и невозможно было сделать даже вдоха. В то же время потухло испускаемое пламя — запасы маны подошли к концу. И пусть мои солдаты перенесли эту атаку легче, им также изрядно досталось.

К счастью, в нашем распоряжении еще оставались козыри, главным из которых был Клемент. Прелат на мгновение показался в проходе и направил в пещеру волну белого света. Заклинание исцеление коснулось каждого, но принесло диаметрально противоположный эффект. Людей оно поставило на ноги, а вот нежити отчетливо не понравилось. Их тела забурлили, теряя плотность, а движения на миг замедлились. Всего на миг, но и это было подспорьем.

В туловище дракона ударили четыре сферы от инквизиторов, заставив того покачнуться. В то же время с громким ревом Гвинед рассек мечом ближайшую баньши, но не успокоился на одном ударе, а принялся кромсать врага с невиданной быстротой и остервенением, не позволяя живучей твари оправиться. Его примеру последовали остальные, с удвоенной силой напирая на мертвецов. Дракон вновь обрушил массированную атаку, и вновь последствия оказались нивелированы прелатом. Призрачная ящерица разъярилась, пустила в ход когти, зубы и хвост, но ее усилия оказались тщетны. Мои воины, словно неодолимый механизм, перемалывали любое сопротивление нежити.

Увы, я сам не являлся столь же стойким, сколь были мои подчиненные, а потому, едва придя в себя, нырнул за укрытие, в компанию к Гвинеду. И уже оттуда периодически выглядывал, посылая в дракона заклинания святой магии. Дракон уже был немало потрепан прошлыми ударами, так что и эта малость сказывалась, заставляя того слабеть. А когда с прислугой ящера оказалось покончено, его конец стал лишь вопросом времени.

— Вот ведь ублюдочная тварь, — проговорил Гвинед, сплевывая на пол.

— Да ладно, будь снисходителен. Они ведь теперь окончательно мертвы, а мы живы. К тому же из этой схватки вышла неплохая тренировка для парней.

— Я бы лучше потренировался в уничтожении спиртного.

— В этом деле ты уже мастер. Но так и быть, вот вернемся в замок и будет тебе двойная порция вина.

— Только на это и надеюсь.

В то время как Гвинед продолжал ворчать, пещера дракона наполнилась людьми и ксеносами. Медузы расползлись по периметру, обыскивая каждый уголок, вереница солдат потянулась на выход, унося с собой трофеи. Среди которых, к сожалению, не оказалось нужного нам знамени. А все потому, что подземелье не было пройдено до конца. Из пещеры существовал еще один ход, уводивший дальше вглубь земли. Которым мы вынуждены были последовать.

Удивительно, но на сей раз идти пришлось недалеко, и даже больше того, на всем пути нам так и не встретилось ни одной нежити. А главное, в конечной точке маршрута врагов также не оказалось. Зато там нашлось искомое. Вот только… Была одна проблема.

Труп человека, сжимавшего в лишенных плоти пальцах знамя, покоился на постаменте, над которым четким готическим шрифтом были выведены следующие слова:

Тот, кто заберет покоящееся здесь, навлечет на себя беду.

И вот чем, как не издевательством подобное являлось?