Исход

42

Первый штурм удалось достаточно легко отбить. Противник понес значительные потери, порядка двухсот стрельцов убитыми и ранеными, плюс пушкари. Алексей, понимая, что устраивать классическую контрбатарейную перестрелку с артиллерией супостата гиблое дело, не хватит ни пороха, ни ядер, ни умения пушкарей, сделал «ход конем» и перевел стрельбу в минометный режим, приказав вырубить ему надкалиберные колотушки-мины.

Сначала в ход пошли пристрелочные выстрелы масса-габаритными макетами, благо что никто не понял, чем им это грозит, а пристрелявшись жахнул боевыми. Пришлось правда покумекать над взрывателем. Классический замедлитель из бикфордова шнура или чего-то подобного не годился, требовался мгновенный подрыв. Но тут тоже особо ничего придумывать не пришлось. Просто метровый штырь на носу бомбы, а в нем небольшой раскаленный уголек, берущийся из жаровни и вставляющийся непосредственно перед выстрелом. При ударе о землю, штырь с угольком входил в бомбу, ну и поджигался порох от уголька, все проще некуда.

Стена пострадала от обстрела, значительный участок оказался разрушен, но это все легко ремонтировалось. Как только наступила ночь, обломки, какие смогли собрали, сложили и залили водой, а потом оставшуюся прореху заделали запасными ледяными блоками, приготовленными как раз на такой случай. Так что, когда противник проснулся и вновь посмотрел на стену его взору вновь предстала неприятная картина — целая ледяная стена.

Пушки противник ночью куда-то откатил за пределы видимости, но не сильно далеко, так как ближе к вечеру послышались эхо от выстрелов.

— Куда и зачем они стреляют? — удивился Федор.

— Учатся, — ответил Алексей. — Часть артиллеристов все же выжило, вот и передают науку стрелять тем, кого командование назначило в пушкари.

Учились стрельцы, коих в добровольно-принудительном порядке определили в боги войны, недолго (да и чему там учиться, если уж на то пошло? Опять же стрелять из пищалей умеют, принцип тот же, только размер больше), так что на третий день артиллерия вновь оказалась под стенами. Только на этот раз выводы были сделаны и артиллерийские позиции защитили не только от наскока, но и от близких взрывов. Фактически каждая артпозиция превратилась в маленькую крепость, причем построенную так же из ледяных блоков. Так что теперь для поражения цели требовалось попасть точно в «лунку», что весьма непросто, ибо мины летели с сильным разбросом.

— Командир у них совсем не дурак, умеет учиться… — поморщившись, с досадой сказал Алексей. — Главное, чтобы до мин не додумался, а то нам придется кисло…

Артиллерийскую стрельбу противник устроил лишь на четвертый день. Новые артиллеристы стреляли еще медленнее чем штатные, делая один выстрел в двадцать минут, да и с точностью у них обстояло не все ладно, но к вечеру они все же приноровились и стена вновь получила изрядные повреждения. Правда до штурма дело не дошло, а ночью к негодованию осаждающих все повреждения снова оказались устранены.

Алексей приказал своими минометчикам не отвечать, эффективность стрельбы будет низкая, лучше потратить эти бомбы для поражения живой силы противника, когда они вновь пойдут на штурм. Более того, оценив умственные способности вражеского командующего он так же приказал подготовить для своих «минометчиков» такие же укрытия, кои для надежности сложили из камня, что подготовили каменщики для строительства третьей церкви.

— В такую игру играть можно долго и без всякого результата, — сказал воевода Семен Останин.

— Да, только у них времени на такую пустую игру нет. А точнее пороха. Так что скоро они предпримут решительные шаги…

Противник похоже тоже этот момент хорошо осознал.

— Все-таки додумались, — прикусив губу, произнес Федор.

Ну да, додумались. Это к вопросу о надкалииберных минах, что подтащили к одному из орудий. Непонятно только, как реализовали систему детонации заряда, потому как никакого «ударника» в носу Алексей не увидел, как впрочем не увидел их никто из тех, кто обладал хорошим зрением.

Для начала противник тоже решил стрелять масса-габаритными макетами, чтобы приноровиться к новым снарядам. Результат понятное дело поначалу не впечатлял, колотушки сильно недолетали, тем более что артиллерийские позиции устроили несколько дальше, чем в первый раз. Но с каждым залпом колотушки подлетали все ближе и вот начали перелетать за стену.

— Только какой в этом смысл? — недоумевал воевода. — Люди все в каменных церквях укроются… Разве что метатели гранат…

— А еще стрелки на стенах… как-то не подумали мы поставить защитную стенку, чтобы прикрыть им спины от взрывов внутри периметра…

— Проклятье… и правда…

— И что поганее всего, некуда поставить эту стенку…

Ну да, когда построили стену, то площадка, где стояли люди получилась довольно узкой, едва пара человек разойдется, а если поставить стенку толщиной хотя бы в один блок, то и не разойдутся, да и нет столько лишнего материала. Можно разве что попробовать снизить высоту стены на полтора метра, тогда и площадка шире станет и материал появится, но сильно сомнительно, что противник даст им время на перестройку.

Еще как вариант можно попробовать наморозить дополнительных блоков, благо с водой проблем нет и температура благоприятствует, на улице порядка минус пятнадцать градусов, но вопрос лишь в том, дадут ли им время на дополнительное строительство? Что-то подсказывало Алексею, что нет. Противник находится в крайне неблагоприятных условиях и ему нужно торопиться, а то еще пара недель такой осады и большая часть людей сляжет от простуды и воспаления легких.

На пятый день вновь начался интенсивный обстрел стены ядрами, та конечно же начала крошиться и спустя какое-то время снова образовалась брешь.

— Атакуют!

Стрельцы и правда толпой бросились в атаку представляя из себя идеальную мишень.

— Бомбами огонь!

В сторону стрельцов полетели надкалиберные мины.

Бах! Бах!

Десять секунд и снова бахнули пушки-минометы. Их пушкарям даже не приходилось особо ворочать меняя прицел. Дальность стрельбы регулировалась больше количеством пороха. Так что под каждую дистанцию имелся свой мешочек с порохом, соответственно чем меньше дистанция, тем меньше заряд.

Бах! Бах!

Потери у стрельцов от мощных взрывов получились весьма немаленькие, но они все равно продолжали бежать в атаку.

Бах! Бах!

Ба-ба-бах! Протяжным громом даль первый залп ополченцы на стене, а вслед за ним второй и третий, четвертый и пятый.

Заговорили пушки противника, что так же перевели в минометный режим быстро собрав им новые лафеты.

В сторону крепости полетели вражеские мины.

— Лечь! Всем лечь!

Первые бомбы упали внутри периметра. Одна из них рухнула на крышу церкви, но к счастью строители сделали ее весьма крепкой и бомба отскочив от толстых брусьев упала во двор.

Из тех четырех, что сразу упали на землю, две раскололись и порох лишь вспыхнул яркой вспышкой. Зато сразу стало ясно как реализовали систему подрыва. Тоже все сделали просто, а именно продолбили в центре «рукояти» колотушки канавку кою заполнили пороховой мякотью. Остальные бомбы громогласно взорвались разбрасывая поражающие элементы, что состояли из каменного крошева.

Стрельцы, услышав взрывы предприняли еще одну решительную попытку прорваться внутрь, и это у них даже получилось, несколько десятков человек оказались внутри оборонительного периметра, но их стали активно забрасывать гранатами и первые смельчаки бесславно погибли.

Из окон церквей стреляли из луков и самострелов, что так же наносило урон штурмующим.

Как только стало ясно, что первый натиск отбит, пушки противника вновь дали залп минами.

На этот раз внутрь залетело только три мины. Одна из них раскололась, а две взорвалось. Но еще две прилетели с недолетом. И снова одна раскололась, а вторая взорвалась.

— А-а-а!!! — заорали раненые стрельцы, что получили не только от врага, но и от своих.

Дали зал из пищалей обороняющиеся успев перезарядиться, снова полетели гранаты, отсекая новую порцию смельчаков от пролома.

Третий залп.

Только в сторону цели полетело лишь четыре мины. Одно из орудий противника разорвало убив и покалечив пушкарей, но все четыре зато влетели внутрь крепости.

Алексей предполагал, что пушки в это время не слишком надежные дополнительно их усилил железными полосами, наклепав их на стволы по всей длине в два слоя, так что разрыва не опасался.

Что до гранат влетевших внутрь, то ни одна из них не взорвалась по прошествии времени.

«Обманка! — понял Алексей, что как и все залег на стене в ожидании подрывов. — Подловили сволочи!»

Обороняющиеся привычно залегли, чтобы не получить порцию каменного дроба, то есть став полностью небоеспособными, чем и воспользовались стрельцы, хлынув в пролом словно вода пробившую запруду.

— Гранаты! Кидайте гранаты!

Вот только гранат у обороняющихся на стене оказалось мало, большую часть уже потратили. Но они полетели из окон церквей. Но это не останавливало штурмующих и они продолжали несмотря на потери набиваться во внутренний двор ледяной крепости. Первые из них уже начали взбираться по лесенкам ведущим на стену с бердышами наперевес.

Дело приняло критический оборот. Алексей зацепился взглядом за артиллеристов находившихся в растерянности. Увы, пушки из минометного режима в нормальный перевести быстро не представлялось возможным. Да даже если бы и смогли, то чем стрелять? Кроме мин ничего нет, ни ядер, ни картечи. Как-то не предполагалось что придется палить внутри крепости в чем проявилось явное тактическое упущение. Но с другой стороны, на такой случай дело должны были предусмотрены гранаты…

— Арта! Арта!!! — заорал он, привлекая внимание пушкарей и те услышали своего Кормчего несмотря на воцарившийся гвалт. — Хватайте мины и на стену! В боеготовность привести не забудьте!!!

Те понятливо закивали и стали засовывать угольки в специальные пазы шестов.

— Семен!!! Прикрой пушкарей!!!

Останин так же услышал Алексея и отдал приказ своим бойцам и те, что успели снарядить свои пищали, пальнули по стрельцам, что кинулись вдогонку за артиллеристами, кои прихватили с собой по две мины, взвалив их на плечи. Взобравшись на стену, они начали их сбрасывать вниз. Причем не только внутрь двора, но и наружу парочку скинули.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах!

Картечь косила ворвавшихся внутрь стрельцов со страшной силой, так что они все же дрогнули и стали в панике бежать прочь. Ну, кто смог, а смогли немногие.