Искажение

Часть 1. Кто, если не мы?[2]

Магия была. Связи сознаний не было. Сколько я не пытался нащупать в своём разуме телепатический канал — всё было бестолку. Словно там, где всегда был путь, теперь стояла стена… Нет, не так. Словно пути никогда и не было. Хотя магия — вот она, снова исправно и бесперебойно поступала от Нанао. Даже не знаю, сколько я проторчал на той автобусной остановке. Час? Больше? Не меньше — точно. Холода я по-прежнему не чувствовал, людей, по случаю не самого тёплого утра выходного дня, на улицах практически не было — никто и ничего меня не отвлекало от в прямом смысле самокопания. Но результат был нулевым. Впрочем, кое-что понять мне удалось.

Магия. Ми я не только не мог позвать или услышать — я не мог воспользоваться шармом. Сила юки-онны — пожалуйста, а способность суккубы начисто отсутствовала. Я помнил, как накладывать шарм, как дозировать мощность воздействия, как изменить цель с конкретного человека на площадь — но самой силы не было. Лучше не буду пересказывать, какие мысли мне полезли в голову после сделанного наблюдения. Усилием воли я сумел выкинуть из головы совершенно лишние сейчас эмоции — и попытался думать конструктивно. В конце концов — больше я сделать точно ничего не мог.

Итак, пункт первый. Связь сохранилась и после того, как Ми и Нана вместе покинули место силы… По крайней мере — частично сохранилась. Пока буду думать так. Но если “сломалась” бы только телепатическая составляющая — я бы вновь смог получить доступ к шарму, а его нет. Вывод — юки-онна попала в место с достаточной концентрацией Силы в пространстве, а суккуба — нет… Или с Мирен что-то случилось… Нет, не думать об этом! Пока не буду знать точно обратное — буду считать что она цела и в порядке, просто во внешнем мире… И не смогла найти способ со мной связаться?

Каждый следующий раз выдавить беспокойство и страх становилось всё сложнее, но я пока справлялся. Ми цела — пусть будет так, только пусть будет так! — и не может связаться. Вывод? Она всё ещё на Ио. Как и Куроцуки, кстати — иначе снежная дева уж как-нибудь нашла бы способ написать е-майл или позвонить мне на сотовый. Слава богу, двадцать первый век на дворе — позвонить через полмира не сложно, а что Куроцуки обязательно при первой же возможности это бы сделала — сомнений нет. Уж я точно знаю — хорошо успел её узнать. Не так хорошо как Ми, но уж точно лучше моих университетских “друзей” — сколько “открытий чудных” вчера было… И сегодня ночью. Как я Ми теперь свою память покажу, сам не знаю… Чёрт, чёрт! Эмоции — вон!

Пункт два, следующий из пункта один: мои демонессы на Ио, причём юки-онна уже смогла вернуться, а суккуба — нет. Отдельный вопрос — что могло задержать учениц старшей школы на четыре с половиной недели вдали от самой школы до самых каникул? Или кто. И зачем. Проклятье… Это важно — но я не могу ответ на свои вопросы никак узнать. А вот что могу хотя бы предположить — так это причину потери связи сознаний без потери магического перетока.

Ми. Это ты дала мне возможность не только всегда быть рядом с тобой — но и познакомиться с твоей подружкой-соседкой. Эмпатия “демонесс любви” такая сильная, что в определённых условиях почти телепатия. Если реципиент хорошо знаком — можно в прямом смысле угадать, о чём он думает, причём способность усиливается при тактильном контакте. Получается, что если контакт ещё более плотный — телепатия становится без “почти”? А удалённый контроль — следующий уровень владения телепатией? Голова кругом!

На несколько минут последнее открытие даже смогло несколько заслонить текущие проблемы и переживания. А я в который уже раз подивился тому невероятному везению, что сопутствовало мне и Ми в детстве. Ведь мы не тронулись рассудком, не заполучили необратимые психологические или вполне физические травмы нервной системы. И — о, чудо! — смогли развить у суккубы столь полезную в будущем способность, без которой не смогли бы так эффективно помогать друг другу.

Почему “у суккубы”, а не “у нас”? Да потому, что я банально пользовался обменом тел и удалённым контролем, вытягивая эту магию из Мирен, как и любую другую. Правда, тогда оставался вопрос, как получался обмен тел у Ми и Куроцуки? Хотя да, покопавшись в воспоминаниях, я понял, что сама Нанао никогда не была активной стороной удалённого контроля — ведь дар моей златовласки работал как на приём, так и на передачу… Чёрт.

Пункт три. Связи нет — потому что живой, любимый и очень красивый “сервер” находится вне зоны действия места Силы. И потому я никак не могу узнать, всё ли хорошо с девочками. А в голову, как назло, лезут самые неприглядные сценарии произошедшего — что мы где-то спалились, на откреплении от блокировки, или ещё на чём. А Кабуки с компанией устроили допрос с пристрастием демонессам там, где они ничуть не сильнее обычных людей. Я ведь даже состояния здоровья Куроцуки по донорской магии понять не способен… Проклятье!

Я вскочил со скамейки — сидеть на одном месте больше не было сил. Пункты, пункты… Толку от всех моих умствований было ровно ноль! Разве что отвлёкся. На ощущение собственного бессилия и невозможность хоть что-нибудь сделать накладывалось ещё и чувство вины — пока девочки там, я тут… Возвращал душевный комфорт простыми и доступными средствами. И ладно бы просто напился — тоже ничего хорошего, если подумать. Но секс по-пьяни? Вообще за гранью добра и зла! Хотя, помогло же…

Я схватился за голову и едва сдержался, чтобы не завыть в полный голос. Или зарычать — уж не знаю, какой бы звук получился. Очень хотелось побиться головой о пластиковую стенку автобусной остановки лбом — всё что угодно, лишь бы башку наконец перестало распирать от сонма бесполезных мыслей! Что мне делать? Что делать, а? Что вообще можно сделать, если ничего не можешь. Я уже отвёл руку для удара — врезать со всей силы кулаком по опорному столбу, подсознательно надеясь заглушить душевную боль телесной — но случайно встретился взглядом с проходящей мимо старушкой.

Сильно пожилая женщина как раз остановилась, чтобы высказать всё что думает об алкашах, поутру мучающихся похмельем и ломающих муниципальную собственность. Однако, заглянув мне в глаза, как-то резко передумала и сделала вид, что сильно спешит по своим делам. Я огляделся: солнце наконец взобралось достаточно высоко на зимний небосвод, чтобы осветить дома и дворы своими яркими косыми лучами. Улица, пока я с переменным успехом предавался самобичеванию пополам с аналитикой перестала быть пустой. Словно дождавшись подходящего момента на новенькой церкви на той стороне шоссе ударил колокол, заставив меня вздрогнуть. Жизнь продолжается. С тобой или без тебя — ей всё равно. Надо взять себя в руки.

Спустя ещё несколько часов я всё ещё старался убедить самого себя, что у меня нет ни одной веской причины считать, что с девочками случилось что-то плохое. Ну если не считать планов одного двухсотлетнего демона-директора, решившего устроить глобальный передел в сфере глобальной мировой магической логистики… Тьфу! Тем не менее, если уж действительно рассуждать логически — я точно знаю: Куроцуки как минимум жива и скорее всего в “Карасу Тенгу”. Зная японку, можно смело сказать — она бы не оставила подругу в беде. Ну а что Ми не вернулась в холд — может быть куча как вполне нейтральных, случайных, так и важных, веских причин.

В конце концов, мы же не знали, что телепатия без суккубы не будет работать. Зато теперь ледяная дева наверняка пришла к тем же выводам, что и я. Так что если у девушек всё под контролем, то юки-онна постарается затащить подругу в холд в ближайшее время, и нужно просто подождать… Еще час. Или два. В конце концов, это всё, что я могу сделать по-настоящему конструктивного. Ждать. Спокойно ждать. И не делать глупостей — в смысле, больше, чем уже сделал. Хотя куда уж больше-то…

Ожидание затягивалось. Вернувшись домой я сделал себе ещё один завтрак — несмотря на стресс есть всё равно хотелось. Потом перемыл всю посуду, убрал оставшийся после ночной гулянки лёгкий бардак. Загрузил стиралку, прошёл по помещениям с пылесосом. Потом махнул рукой и взялся за швабру — стоило только прекратить работу, как голова начинала пухнуть, и никакой контроль не помогал. Апофеозом вынужденного трудового энтузиазма стала вымытая с хлоркой межквартирная площадка и балкон лестницы — если соседи и затаили на меня зуб после устроенной вечеринки, то придраться им теперь было совсем уже не к чему. Ну, что теперь?

Попытка заняться учёбой не то, чтобы провалилась — но нужного удовлетворения не принесла. Конец семестра — всё, что можно, нам уже преподали, а начитывать новый материал, накладывая на уже выученный и уложенный в голове в преддверии оставшихся зачётов и грядущих экзаменов было как-то совсем уже глупо. Будто у меня и без того проблем мало… Ладно, схожу погуляю, что ли: замёрзнуть мне теперь не грозило, а погода на редкость хорошая.

Вот это была уже плохая идея. Солнце, выходной день и конец учебного полугодия — все студенты и школьники высыпали на улицы. Улыбки, смех, обжимающиеся парочки. И воспоминания. С тех пор, как к нашему с Ми кругу общения присоединилась замкнутая и серьёзная Нанао, не было недели когда бы я не выводил на “удалённую” прогулку по Москве своих подруг. Огромный город давал возможность каждый раз посетить какое-нибудь новое, ни разу не виденное ещё место — или вернуться в полюбившиеся, типа конюшен или кафе с кошками. Лучше посыпать себе соли на душевные раны я просто не мог.

Наверное, ещё несколько дней назад я бы просто позвонил кому-нибудь из одногруппников — вышибить, так сказать, клин клином. Но не после ночных “приключений” и откровений на дне рождения. Уже довышибался… Но и смотреть на счастливых ровесников мне хотелось в самую последнюю очередь. Чёрт бы побрал эти каникулы и новогодние праздники. И в квартиру воротит возвращаться. Только запереться в четырех стенах и остаться наедине со своими страхами и ожиданиями мне не хватало для полного счастья. Может, к родителям рвануть? Мать, конечно, весь мозг вынесет своими вопросами, с чего это нелюдимое чадо само притащилось в отчий дом.

Родители. Каникулы. День рождения. Я замер на месте — на меня немедленно кто-то наткнулся, но я даже не почувствовал толчка. Каникулы в японских школах с двадцать пятого декабря, с католического Рождества. Конец второго триместра. В прошлый конец триместра в “Карасу Тенгу” открыли ворота и пускали всех желающих — не дальше площадки перед входом, но мне и этого будет довольно. Назваться другом Куроцуки Нанао — и попросить позвать. Причем никакого особого подозрения вызвать не должно: в отличии от вынужденной домоседки Ми начинающего киллера родичи по клану могли успеть познакомить с кем угодно. И ведь сработает же! Если я доберусь до школы, конечно.

Добраться в срок и самостоятельно я могу только при помощи транспортной системы магического мира — иначе никак. Даже если бы смог лететь самолётом — всё равно опоздал бы. А так, несколько часов — и я на месте. Мне, конечно, нет восемнадцати, и меня вроде как просто не повезут, даже если я попаду на автобусную остановку. Но. До собственного дня рождения, до совершеннолетия по российским законам, мне осталось меньше двух месяцев. А в человеческом организме, какая жалость, как-то не предусмотрено цифрового таймера, отмечающего время жизни с точностью до секунды. Если я угадал, и Перевозчики определяют возраст тела пассажира как криминалисты, по состоянию костей — точность методы имеет погрешность больше одного месяца. Полезно тщательно изучать то, что преподают в ВУЗе. Вполне может сработать — особенно если у меня хватит мозгов не тащить за собой в холд паспорт. Хм, пожалуй, именную студенческую пластиковую карточку с фотографией, да и любые другие документы тоже.

Так, остаётся только попасть в холд. Причем мне, спасибо Мирен, известен примерный принцип прохождения искажающего купола вокруг места Силы! Другое дело, что в прошлый раз не получилось, но ведь мы даже не пытались попробовать разные варианты. Может не сработать? Да, может. И надо быть к этому готовым. Но если не попробую — не узнаю, и, в случае чего, буду всю оставшуюся жизнь себя винить. А если Ми успеет со мной связаться до попытки — будет вообще замечательно. Заодно увидит, что я искренне пытался загладить свою вину… Последнюю подленькую мысль я придавил и постарался поскорее выкинуть из головы. Я — не такой! Хотя, если честно, именно после неё выматывающее нервное напряжение стало, наконец, отпускать.

В битком набитой пригородной электричке я опять задумался над тем, что творю. Эйфория от принятого решения сошла на нет, сожаления и страхи больше не терзали — а вот сомнения в адекватности собственных действий появились. Ведь вломившись в холд Перевозчиков тем или иным способом я могу нарваться на патруль, охрану или там “таможню”. А ведь у меня сейчас нет шарма — только относительно слабая способность охлаждать, ещё и урезанная по сравнению с тем, что может сама юки-онна. Но отступить? Нет и нет. Риск великоват, но если подумать — сколько раз я рисковал в детстве? Пусть неосознанно. Но получил бы я то, что получил, без этих рисков? Нет. Другое дело, что сознательно идя на риск, нужно загодя озаботится минимизацией возможного ущерба в случае неудачи. Да и в случае, гм, удачи — тоже.

— Папа, привет! — я постарался говорить самым беззаботным голосом, на который был способен. — Я тут еду с подр… с друзьями из универа на дачу на выходные!

Вранье, но… сказать правду точно не стоит и пытаться. С другой стороны, то, на что я сделал намёк, все равно уже случилось… блин.

— Рад за тебя, — с отчетливым смешком ответил мне отец. — Но ты знаешь, мама будет не в восторге от того, что ты её не предупредил заранее. Она, знаешь ли, надеялась тебя завтра увидеть…

— Вот потому я и звоню тебе. — голосом выделил последнее слово я.

— То есть ты хочешь, чтобы я вместо тебя принял штормовой шквал? — совсем уже развеселился батя. — Но твой план содержит существенный изъян — позвонить ей никто тебе не мешает.

— Ну видишь ли, пап, дача под Загорском, — я специально ввернул старое название города, под которым его должен был помнить родившийся и проживший детство в СССР родитель. А то начнёт напрягаться — Сергиев Посад какой-то… — Там сотовые, бывает, плохо ловят…

— Ну конечно, я так и думал, — хихикнул собеседник, но потом, видимо, решил выдать Совет Настоящего Отца молодому отпрыску. — Смотри, сам не поймай… что-нибудь… на свою удочку.

— Пап, я медик, если что, — напомнил я. — Практические работы всегда в перчатках… резиновых.

— Ну тогда я за тебя совершенно спокоен, — с хохотом уверили меня с того конца линии.

Ладно, здесь соломки подстелил, теперь второй стог.

— Да? — голос с того конца трубки был таким хриплым, что я вздрогнул и вместо заготовленного приветствия с внутренним содроганием спросил “ты как?”

— Живая… вроде, — Инга прокашлялась.

— Вроде?!

— Ну, кажется без синяков обошлось, — ещё более неуверенно призналась девушка.

— Тебя надо спасать? — без обиняков поинтересовался я. Если что — запас по времени у меня ещё есть — в конце концов “день открытых дверей” в Карасу Тенгу именно что “день”.

— Что? А, нет. Я дома. Всё в порядке. Просто подралась.

— С Настей? — я припомнил, что девушки уезжали вместе.

— С Настей, — подтвердила мои худшие опасения одногруппница.

— Б…! — проклятье, надо было самому рассадить их по разным такси!

— А, не. Ты не так понял, — поняла мои мысли по одному экспрессивному слову девушка. — Мы вместе подрались. Отп… побили охранника из ночного клуба.

— Что?! — мне показалось, что я ослышался.

— А чё он такой? Ну, в плохом смысле слова.

— И вы напинали охраннику? — представить хрупкую невысокую красавицу, фанатку сложных причесок и идеального макияжа, лезущую на двухметрового “шкафчика”, каких обычно берут в вышибалы, моё воображение напрочь отказывалось.

— Ага. А потом еще и от ментов сбежали, — добила меня Инга.

— … — слов не было. — Ну… всё хорошо, что хорошо кончается, да?

— Ага, — одногруппница на том конце трубки помолчала, и вдруг выдала: — Спасибо тебе, Дима.

— За что? — уж думал, после таких откровений меня ничем не удивить, но красотка смогла.

— За день рождения. И… за то, что раньше. За поддержку. Мы, вроде, теперь помирились… как-то, — уже другим голосом призналась собеседница. — Не как раньше, но… Может, так и лучше. И это благодаря тебе.

— Мне? День рождения Ленкин был, — напомнил я.

— Без тебя мы просто не собрались бы, — отмахнулась Инга. — Ты вообще для нас, если вспомнить, очень много чего сделал. Для нас всех.

— Мелочи… — я даже не знал, как отреагировать на такую внезапную похвалу.

— Не мелочи, — я почти увидел, как одногруппница упрямо качает головой… и хватается за виски — потому что нельзя безнаказанно столько пить и куролесить. Хотя, видимо, иногда по-другому никак. — Не думай, что только я оценила, Настя тоже. И Алёна. Даже Макс.

— Вот уж кто точно нет, — фыркнул я. Слышала бы она, что Сумских вчера нёс… впрочем, я тоже наговорил ему от души.

— Оценил, оценил. Ещё увидишь, что я права, — слишком уверенно для человека, который вчера перебрал, заявила Инга, а потом и вовсе меня огорошила: — Ты — хороший человек.

— Да? — Вот уж не ожидал подобного признания.

— Да. Знаешь, как отличить хорошего человека от плохого? — спросила меня собеседница, и тут же сама ответила: — Хороший человек, когда кому-то помогает, исправляет то, что до этого было плохо.

— А плохой? — машинально переспросил я, пытаясь переварить услышанное.

— А плохой только себе хорошо сделать может, да и то не всегда, — как само собой разумеющееся сообщила красавица.

— Ясно, — меня не так просто смутить, но Инге очень даже удалось. — Я тебе чего позвонил… меня, наверное, в понедельник не будет. И во вторник, может быть…

— Не волнуйся, мы тебя отмажем, — пообещала девушка. — Узнаю, когда перезачёт, если во вторник не сможешь. Удачи!

— Вот она мне точно пригодится, спасибо, — я положил трубку. Подумал, и выключил телефон совсем — не ровен час позвонить мать, прознавшая про “дачу” — а третий разговор по душам я уже не потяну. “Хороший человек”, надо же…

В Посад я добрался уже затемно: двадцать четвёртое декабря — один из самых коротких дней в году, только-только зимнее солнцестояние было. Пришлось немного задержаться в здании маленького железнодорожного “вокзала” города — карточку, студняк, выключенный телефон и даже кошелёк я оставил в камере хранения, оплаченной на неделю. Лучше переплачу, чем… ну, понятно.

Ключ от камеры хранения разукомплектовал с биркой — нечего подсказки оставлять, если что — и по отдельности закатал внутрь снежных шаров, которые сморозил магией юки-онны до каменной твердости. Одну сферу насмерть прилепил ниже уровня снега к чьему-то приметному забору рядом с калиткой, вторую — таким же макаром к фонарному столбу. Снег тщательно разровнял. Может и зря столько лишних телодвижений — но лучше подстраховаться, чем налажать.

Погода испортилась, поднялся ветер и теперь порывами гнал стылую поземку, заставляя всех, кроме меня, кутаться в куртки и мерзляво ёжиться. Люди спешили по своим делам, стараясь как можно быстрее убраться с улицы и оказаться в тепле, мало обращая внимание на окружающих. Ну, так даже лучше. Низина перед Лаврой сверкала в лучах фонарей нетронутой снежной целиной. Только по центру темнела тонкая нитка пешеходной дорожки. М-да, а людей-то не так уж и мало… пожалуй, в часовне придётся поторчать, прежде чем я дождусь “окна”.

Всё оказалось ещё хуже: в строении над родником шёл молебен с освящением воды. Видно, процедура была достаточно кулуарной, или, может, заказной — а то, пожалуй, в “святое место” набились бы все проходящие мимо старушки. И так на этот “эвент” некоторые заявились с тележками и санками по три-четыре двадцатилитровые канистры. И как только потащат-то? Придётся подождать…

Ведущий службу монах[3] никуда не торопился — действо вёл размеренно и с достоинством, я даже через некоторое время проникся. Тепло, свечи дают удивительно мягкий, успокаивающий свет, а церковнославянские песнопения в устах батюшки звучат хоть торжественно и строго, но на удивление понятно. Словно я их на современном русском слыш… Что? Ми?! МИРЕН!!!

Если бы я так заорал вслух — у всех присутствующих в небольшой часовне уши заложило бы. В ментальном диапазоне я еле разобрал ответ. Впрочем, с каждой секундой канал связи постепенно возвращался к своей обычной пропускной способности.

— Дима?

— Я тут! — наверное, столь чистой и незамутненной радости я не испытывал еще никогда.

— И я тут, — чуточку ворчливо, как мне показалось, подала голос Нанао.

— Я… — начали мы одновременно с юки-онной, но суккуба нас обоих перебила:

— Всё потом. Я узнала план Кабуки. Не будет никакого теста или проверки — он сразу запустит процесс на максимальный результат!

— Процесс?

— Результат? — одновременно со мной переспросила Куроцуки.

— Глобальное переформирование структуры подпространственных туннелей, — одновременно нам обоим ответила Ми. — Они все или большая часть станут замыкаться на холд “Карасу Тенгу”!

— А “испытание”? — если я просто подавился такой потрясающей новостью, то Куро-тян приняла удар более достойно — видимо, к чему-то подобному была готова. Похоже, я много чего пропустил…

— Испытание — это, если коротко, набор побочных эффектов, который возникнет во время реструктуризации транспортной сети.

— Каких эффектов? — насколько мне было известно, создание туннелей было абсолютно незаметно из внешнего мира.

— Волна Силы той или иной мощности, прокатившаяся по земной поверхности. Или ещё что-нибудь вместе с волной. Или ничего — Кабуки и сам точно не знает. Потому — “испытание”. Для всей планеты. Смотрите:

И Мирен толкнула сквозь достаточно расширившийся канал поток воспоминаний.

— Родика, ну и что мне с тобой делать?

На язык так и просилось “понять и простить” или “вы хотите поговорить об этом?” — но суккуба сдержалась. Так и не дождавшись от ученицы реакции, Абрамов махнул рукой в сторону закреплённого на передвижном штативе артефакта:

— Знакомая штука?

— Зеркало, — кивнула девушка. И без эмпатии почувствовала, как нестерпимо захотелось мужчине опять схватиться за лицо. — В смысле, то, которое для блокировки магии использовалось?

— То, да не то, — вполголоса прокомментировал русский и вздохнул. — Впрочем, угадала. Ладно, выкладывай давай, зачем ты меня так старательно искала, что нашла аж здесь.

— Ну… — Родика-младшая попыталась собрать в кучу все те мысли, что успела обдумать с тех пор, как они разделились с Куроцуки. За несколько часов непрерывной ходьбы она много раз успела прокрутить в голове начало разговора в зависимости от ситуации… И сейчас неожиданно для себя растерялась. — Ну… Я всё знаю.

— То есть артиллерийскую баллистику в следующем триместре мне тебе рассказывать не надо будет? — с невозмутимым видом переспросил блондинку инструктор.

— Нет. То есть да. То есть надо… — окончательно запутавшаяся в словах Мирен потрясла головой, и решительно рубанула, уже не пытаясь как-то сгладить впечатление от сказанного: — Я знаю, что “испытание” завтра, и я знаю, что мы попытаемся разрушить или захватить туннельную сеть Перевозчиков!

Если бы Абрамов в этот момент что-нибудь пил — точно подавился бы. А так просто закашлялся, и выдавил из себя только одно слово:

— Откуда?..

— Рассказ Зитс на уроке истории. Заявление завуча после урока. Спецназ Клавелей, доставленный на корабле в обход магической транспортной системы. Эвакуация всех посторонних с Ио, — Ми помедлила, и всё-таки добавила последний козырь: — Рождественский бал завтра, где соберутся родители старшеклассников — почти все ученики директора или разделяющие его устремления маги и демоны. Сил станет достаточно для магического ритуала… А про “испытание” вы сами нам, курсантам, сказали.

— Родика… — мужчина всё-таки взялся за голову, но в этот раз стал тереть виски, словно у него внезапно разболелась голова. — Мирен, вот объясни мне: раз ты такая умная и обо всём догадалось — зачем ты мне это рассказываешь? Просто чтобы проверить, все ли правильно просчитала? Неужели ты думаешь, что я прямо сейчас тебе всё сам расскажу, как дурной злодей из голливудского фильма?

— Я хочу знать, на что подписываюсь, идя за директором Кабуки, а не быть овцой на верёвочке, — тихо, но твёрдо сказала девушка, опустив взгляд. Потом она подняла голову, и, откровенно дерзко поглядев в глаза преподавателю, уже в полный голос заявила: — А если вы меня убедите следовать за собой, то я хочу, чтобы вы были в курсе о моей… способности работать с информацией. Исполнять приказы в тёмную — это не для меня.

— Удивила, — после небольшой паузы признался отставной офицер. — Вот от кого не ожидал подобного заявления, так это от тебя. Ладно. Хочешь “с открытыми глазами”? Хорошо. Только потом не жалуйся, что спрашивают, как со взрослой. За мной.

К некоторому удивлению Мирен, после такого жёсткого заявления Абрамов повёл её в уже мельком осмотренную совещательную комнату по соседству. Жестом предложил сесть на стул, а сам… начал стирать с доски криво накаляканные графики и столбики ничего не говорящих суккубе цифр. Потом знакомым, сто раз виденным у других учителей жестом подхватил маркер, машинально проверил, как он пишет, и повернулся к ученице. Похоже, у Ми всё было написано на лице — Олег Валентинович усмехнулся и покачал головой:

— А ты ожидала, что я поведу тебя к сейфу с Секретными Планами? Или в зловещее подземелье с Машиной Судного Дня, как в боевичке про Джеймса Бонда? — блондинка почувствовала, как кровь невольно приливает к щекам: только теперь она осознала, что действительно ждала чего-то такого. — Если тебя это утешит, то такой сейф у нас есть, и подземелье, оно же Командный Центр, тоже. Но это… скажем так, реквизит. Ограниченно удобные инструменты, если хочешь. Запомни: настоящие тайные планы, переворачивающие мир, рождаются в таких вот скучных офисных комнатках при обсуждении накопленной статистики какими-нибудь клерками среднего звена, младшими научными сотрудникам или там старшими лейтенантами.

Мужчина помолчал, давая осмыслить ученице услышанное, а потом хмыкнул и кивнул собеседнице:

— Ну-с, начнём. Пожалуй, хм, с “домашнего задания”. Скажи-ка мне, Мирен Родика, что такое Сила?

Воспоминания — это вам не компьютерные файлы. Точнее, на файлы при передаче они могут быть похожи, но только после своеобразной компиляции, которую, к слову, наш мозг проводит самостоятельно каждый раз, когда мы спим. Положил голову на подушку — и содержимое оперативной памяти головного мозга сливается в долговременную, превращаясь из яркой красочной непрерывной ленты в набор фрагментов под определенными ярлыками-зацепками для последующего извлечения. Есть теория, что мозг ничего не забывает, и, в случае сильной необходимости может собрать файлы-архивы назад в ленту с полным комплектом испытанных ощущений[4].

Сейчас Мирен делилась тем, что пережила совсем недавно: если вернуться к компьютерной аналогии — это, как включить лайв-трансляцию на ютубе спустя некоторое время после начала и отмотать к старту. Из-за чего вместе с потоком данных ко мне и Куроцуки фоном поступали эмоции суккубы, испытываемые в реальном времени. Если слабые так и проходили мимо сознания, то очень сильное удивление заставило меня и Куроцуки немедленно взглянуть на происходящее глазами подруги.

— Это что за место?! — вопрос у меня и юки-онны был один на двоих.

— Командно-информационный Центр, про который я говорил, — словно отвечая на наш мысленный вопль, обвёл рукой круглую комнату Абрамов.

Ми только молча хлопала ресницами, во все глаза осматривая помещение. Честно говоря, я бы сам запнулся бы, пытаясь описать этот зал. Единая картинка решительно не складывалась, надолго и гарантированно вгоняя в ступор неподготовленного человека — настолько отдельные детали интерьера не сочетались между собой.

Представьте себе цилиндр метров пять высотой, а диаметром — что-то вроде восьми. Точнее было не определить — пространство вдоль стен было полностью заставлено. И чем! Высокие бамбуковые рамы, в которых размещались старинные даже на вид японские панно на рисовой бумаге, соседствовали с деревянными книжными полками в венском, кажется, стиле. На самих полках книг — хватило бы иную библиотеку наполнить. От старинных, ровесников панно и полкам, и до блестящих ламинатом самых свежих с названиями на десятках языков. И, как будто этого было мало — остальное пространство помещения было буквально набито электроникой.

Ладно, никелированные стойки под потолок, на которых висели многочисленные плазменные панели — напрочь не сочетаются с остальной обстановкой, но ничего в целом необычного. Но вот голограмма территории “Карасу Тенгу”, спроецированная на заботливо огороженный низким декоративным барьером центр зала, словно прямиком сбежала из какого-нибудь научно-фантастического фильма, вроде пресловутого “Стартрека”… Слов просто не было. Впрочем, лично у меня комментарии появились, когда Ми сделала пару шагов к проекции и невольно заглянула вниз. А там… Ещё одно зеркало. Круглое. Огромное, словно тележное колесо, а то и больше. И в тяжёлой золотой раме, исписанной древнегерманскими рунами и свастиками. Полный финиш.

— Хо, и кто это тут у нас? — наверное, Лючия Нацуро хотела подкрасться незаметно, но с суккубой в месте Силы такой фокус мог пройти разве что у кого-нибудь из родственников Куроцуки. — Малышка Ми, вот сюрприз! Что я вижу, Олег? Ты решил привести стажёра в наш маленький штаб? Но одобряю: второй такой милашки у нас нет!

На самом деле замдиректора было не особо весело, с другой стороны, она отчётливо понимала, что просто так Абрамов своего курсанта в такое место не притащил бы.

— Эта милашка, — голосом выделил второе слово русский, — смогла по доступной ей информации реконструировать план Учителя. В общих чертах и с некоторыми неточностями — но смогла. И пришла с этим ко мне. Что я ещё должен был сделать?

Ми послала Нане короткий импульс без слов: сказать, что автором разоблачения была вовсе не она, суккуба никак не могла себе позволить. Впрочем, юки-онна только отмахнулась, в ответ разослав эмоцию, примерно значащую “заслуги каждого — заслуги всех”.

— Ха? — полуитальянка тем временем с новым интересом и явным уважением оглядела блондинку. Причём уважение было действительно сильным — она даже передумала тискать ученицу. — Что, она действительно угадала всё?

— Почти, — кривовато улыбнулся “простой физрук”. — “Технические” подробности я ей сам потом объяснил.

— Зачем? — Нацуро от такого заявления коллеги просто выпала в осадок.

— Потому что ей не всё равно, что происходит вокруг неё и с миром, — добавил в голос давления отставной офицер. — И потому, что Учитель сделал то же самое для меня, когда я попал к нему со своими вопросами.

— Вот как, — завуч резко сменила настроение на глубокую задумчивость. — Что ж, я тебя поняла. Мирен, ты уж извини, но тебе придётся остаться здесь до завтра, до того момента, пока всё не закончится. Не думай, что я тебе не доверяю, но… Информация имеет свойство утекать даже против нашего желания, в чём ты уже смогла убедиться. Кроме того, раз уж Олег ввёл тебя в наш тесный круг… Если тебе действительно не всё равно, что происходит, садись за пульт, а то реально рук не хватает. Я сейчас научу тебя, как выводить с камер трансляцию на мониторы, и как переключать каналы локальной радиосвязи — сможешь отслеживать все процессы подготовки самостоятельно непосредственно до самого начала “испытания”. Если что — вон за тем панно вход в комнаты отдыха, можешь занять любую свободную…

— Что за процессы? — напряглась Куроцуки.

— Перемещение зеркал, — Ми посмотрела на голограмму, мысленным усилием накладывая в своём воображении видимые только для нас с Нанао отметки. Одна пришлась на здание администрации школы, вторая — на раздевалку и туалет рядом с беговой дорожкой, третья — на помещения обслуживающего персонала, там, где располагалось школьное ателье. Ещё три точки вспыхнули в произвольных местах — Мирен знала об их существовании, но не знала точного расположения. Впрочем, места она выбрала не наугад — на метки наложились две окружности, одна в другой. В геометрическом центре кругов словно яблочко стрелковой мишени зажглась яркая точка зеркала в Командном Центре. — Шесть, составляющие кольца, должны снять и расположить снаружи от холда. В бетонных куполах, один из которых мы с тобой, Нана, осматривали. Их там закрепят на магочувствительных турелях, которые сделала Марила.

— Что за… — я даже не смог подобрать подходящего эпитета. — Ми, зачем это всё?

— В двух словах никак не объяснить. Смотрите, — суккуба возобновила прерванную трансляцию памяти.

— Сила? — Ми заподозрила подвох, потому сформулировала ответ очень осторожно: — Ну… некий малоизученный фактор, вызывающий мутации биологических организмов и являющийся для успешно мутировавших источником магии.

— Допустим, — кивнул инструктор. — А ещё что можешь сказать?

— Сила выделяется земной поверхностью неравномерно, образуя так называемые “места”, — блондинка все больше ощущала себя студенткой, неожиданно оказавшейся на экзамене: вроде и всё знает, но заранее подготовиться не помешало бы. — Благодаря этому феномену около четырехсот лет назад был найден способ магией искажать пространство вокруг мест с образованием так называемого холда. Это позволило отсечь места Силы от окружающего мира, одновременно во много раз повышая её естественный фон вокруг источника…

— Интересно, — мужчина, все так же стоящий у доски, еще раз кивнул. — Но ты мне так и не сказала, что такое Сила. Фактор — это не описание.

— Ну… — Мирен лихорадочно соображала, что она ещё знает. — Изначально Силу сравнивали с водой. Словом “холд” искажения вокруг мест стали называть далеко не сразу, долго использовали слово “запруда”…

Про “волну Силы” суккуба решила пока промолчать — этого на истории Зитс не рассказывала. Как и про то, что под волной не только у живых неодарённых существ могут быть проблемы со здоровьем, но отказывает электроника и тонкие механизмы. А под волной достаточной мощности, если верить Мариле — “летит” и надёжная механика.

— Вода… — постучал себя по подбородку военный, после чего совершенно неожиданно спросил: — А что такое электрический ток?

— Движение заряженных частиц, — демонесса выдала заученное к школьным экзаменам Димы определение не задумываясь.

- “Ток” — значит течёт? — и не думал прекращать странный экзамен русский. — Тоже похоже на воду?

Вот… валит!

— Если разность потенциалов приравнять к физической разности истока и стока… то да. — демонесса окончательно сосредоточилась на поисках ответов в своей памяти, просто забив на попытки понять, зачем их задают.

— А переменный ток? — продолжил давить инструктор.

— Там частицы движутся туда-сюда, совершая колебания.

— То есть в переменном токе течения частиц, такого, как воды в реке, нет?

— Нет. — Вынуждена была признать блондинка.

— Но всё равно про переменный ток говорят “ток”. Почему?

Эмпатия не работала, а лицо Олег Валентинович старательно держал. Но Ми всё равно каким-то образом почувствовала: вот он, тот вопрос, ради которого импровизированный экзамен был затеян. А ещё она была уверена — в школе на физике Диме ничего подобного не объясняли. Ответ нужно было дать самой. Впрочем, спустя несколько секунд молчания Родику-младшую вдруг озарило. Скорее всего потому, что кроме курса школы она вместе со своим экзорцистом прослушала лекции целого семестра первого курса медуниверситета.

— Модель, — подняв взгляд на инструктора, ответила демонесса. — Процесс или явление могут быть не похожи на то, с чем его сравнивают — вот вообще ничего общего. Но если в неких заданных рамках его поведение схоже с неким известным процессом или явлением — прямая аналогия для прогнозирования и расчёта ситуаций в этих рамках допустима.

Абрамов молча поднял руки и изобразил три беззвучных хлопка ладонями.

— Молодец, — похвалил он девушку, отчего Ми против воли слегка покраснела. — Серьёзно. Что ж, пожалуй, теперь я уверен, что ты меня сможешь понять. Силу в чём-то можно сравнить с переменным током. Когда тебе нужно включить свет — никакого отличия от постоянного тока: два провода и лампа. Но стоит тебе закрутить провод витками в катушку — и там, где постоянный ток будет течь как и прежде, для переменного тока возникнет волновое сопротивление. Такое сопротивление будет не поглощать энергию безвозвратно, как обычная нагрузка вроде той же лампы, а накапливать, запасает, если хочешь — и возвращать в сеть, только с некоторым запозданием[5]…

— Холды! — внезапно дошло до Мирен.

— Холды, — согласился физрук и повернулся к с маркером к доске. — Вот эта линия — условная земная поверхность. Вот — место Силы. Никто точно не знает, почему “места” существуют, одно из логичных предположений — Сила идёт откуда-то из центра Земли. То ли планетарное ядро является её источником, то ли ядро, словно призма, преломляет и переотражает воздействие Солнца, выдавая своеобразные “лучики”… сейчас это не важно. Раньше Сила свободно… гм, изливалась из “мест”, но теперь тут есть холд.

Мужчина нарисовал полукруглую преграду на пути поднимающейся от нижнего края доски пунктирной линии, стерев нарисованные дуги расходящегося силового воздействия. Оглянулся на свою курсантку и кивнул.

— Вижу, ты поняла. Если бы пространственное искажение не имело стока, то Сила бы продолжала расти всё время, а не только несколько часов после проведения ритуала. Что-то хочешь сказать?

— Ну… — Мирен замялась, однако после “экзамена” и похвалы ей уже не хотелось просто молчать и слушать. — Если провести аналогию с током… излишки могут быть выделены через другие места? Путь наименьшего сопротивления…

— Вывод логичный, — одобрительно кивнул преподаватель. — Но, вот парадокс — по мере увеличения количества холдов мощность открытых мест Силы начала… падать.

Суккуба едва не хлопнула себя по лбу. Из воспоминаний Куроцуки она уже знала об этом явлении, из-за которого юки-онна в первый раз в жизни смогла задействовать свою магию только в “Карасу Тенгу”.

— Получается, сток есть?

— Получается, что так, — подтвердил Абрамов, но дальше распространяться не стал, со спокойным интересом ожидая реакции ученицы. Которая, правда, его отнюдь не спешила радовать. Не то, чтобы не хотела, но — сообразить как-то не получалось.

— Подсказка, — инструктор нарочито-безразлично смотрел куда-то в сторону. — Как Сила может перетекать между холдами?

— Ника… — Родика-младшая осеклась и широко раскрыла глаза. — Туннели Перевозчиков?!

— Естественным образом сформировавшиеся подпространственные туннели, контроль над которыми смогли захватить и удержать Перевозчики, — поправил её физрук. — А теперь ответь, куда же и как стекает “лишняя” сила из холдов?

Ми хлопнула глазами раз, другой, перед её внутренним взором мелькнул взлетающий стратостат и зеркало на транспортной тележке. Не доверяя собственному враз пересохшему горлу, она молча ткнула пальцем в потолок.

— Я по глазам вижу — у тебя сейчас столько вопросов, что не знаешь, какой задать первым, — хмыкнул Абрамов. — И, скорее всего, ты сейчас всё ещё очень смутно понимаешь, как связано уже услышанное с планом Учителя. А ещё гадаешь, зачем я заставил тебя проходить тест на сообразительность, вместо того, чтобы просто рассказать что и как. Так ведь? Я и не сомневался. Поверь, я сделал это не из желания устраивать экзамены — люблю их не больше, чем ты. Скажу так: через пятнадцать минут ты поймёшь абсолютно всё. А пока — ещё одно усилие. Скажи мне, Мирен, ты задумывалась, почему холды так успешно распространились по всему миру?

— Усиление собственных способностей, идеальное укрытие, — уже почти не удивляясь в очередной раз неожиданно изменившейся теме разговора, ответила суккуба.

— Важные причины, но их одних было бы недостаточно, — видя, что Ми снова задумалась, в этот раз русский решил не ждать. — Третья и ключевая на мой взгляд причина — общедоступность ритуала.

Физрук повёл плечами — при его комплекции “шкафчик славянский” смотрелось внушительно — и сделал два шага вдоль доски, потом назад.

— Одарённых во многом условно принято делить на демонов и магов: первые задействуют способности рефлекторно и развивают тренировками, вторым нужно сознательное усилие для использования магии и обучение для получения конкретного результата. “Заклинания” и другие ритуалы — удел колдунов. Казалось бы — создание такого невероятно сложного магического эффекта, как длительное искажение пространства вокруг места Силы, могут осилить лишь немногие избранные… Но это не так. Хочешь знать, почему?

— Почему? — послушно переспросила старшеклассница.

— Потому что холд — вообще не магия.

— А, — кивнула головой девушка, и только потом до неё полностью дошёл смысл услышанного. — ЧТО?!

— Пробрало? — риторически переспросил мужчина. — Можешь представить, как я сам был удивлён, когда Учитель мне вывалил такое откровение на голову. А ведь я не жил с рождения в магическом мире, как ты. Для меня не было аксиом, впитанных с молоком матери, я был готов поставить под сомнение любой факт… Ладно. Если ты сейчас задумаешься, то поймёшь — ничего необычного нет. Допустим, я зажёг колдовством костёр. Станет костёр от этого волшебным? Ну вот. С магическим искажением метрики пространства… я бы сказал — та же история, но это не будет правдой.

— Не будет правдой? — возмутилась только-только уложившая в голове предыдущее объяснение блондинка. — Но почему?!

— Чем ты слушала? — дёрнул уголком рта Абрамов, давя улыбку. — Я же сказал: холд могут создать любые одарённые, если их будет достаточно. Любые. Понимаешь? Не важно, какая у кого будет способность. Вообще.

— Но… как? — только и смогла спросить демонесса.

— А вот тут мы с тобой возвращаемся к самому первому вопросу нашей беседы. Что такое Сила?

— И… что такое Сила? — наверное, не меньше минуты прождав, пока отставной офицер выйдет из задумчивости, всё-таки решила спросить Мирен. Когда инструктор после своего же вопроса ушёл в себя, старшеклассница впервые, наверное, наблюдала у него такое отрешённое выражение лица.

— А? Извини. Я вдруг понял, что собираюсь тебе рассказать. Ты знаешь — я ни разу не учёный, и не педагог, раз уж на то пошло. Учитель… Куроку Кабуки считает, что наставничество — не работа, и даже не призвание. Это всё равно, что жить. Передавая то, что узнал сам, ты передаёшь ученикам часть себя, вкладываешь частичку души. Великая миссия, в которой только и заключается смысл жизни, а всё остальное — так, шелуха. В лучшем случае — только придать побольше комфорта и безопасности своему существованию… И только если хоть один ученик превзошёл тебя — только тогда жизнь удалась. Потому чем больше истины в твоих словах — тем лучше.

Абарамов улыбнулся, но улыбка вышла странной — словно она предназначалась кому-то за пределами комнаты. Странное, внезапно нахлынувшее на мужчину настроение всё никак не хотело его покидать. Впрочем, Ми догадывалась: работай сейчас эмпатия, она бы ощущала от собеседника острое желание выговориться. Все сомневаются — и, похоже, груз сомнений Олега Валентиновича не миновал.

— Лючия ведь проболталась тебе про меня? Тогда ты знаешь — я десантник. Не говорю “был”, такое не проходит. Синева расплескалась, никто кроме нас… На действительной службе был на своём месте, короче. Я старался всегда хорошо делать свою работу, а забросить могло куда угодно. Научился запускать двигатель на любой развалюхе, отремонтировав “на коленке”, собрать из ржавого хлама антенну и докричаться до своих, варить бензин из сырой нефти и бодяжить “зажигалки” из мазута с алюминиевой стружкой… И ещё много чему. Оказалось, вот сюрприз — для этого надо понимать, как что работает. Проводки, лампочки, источник переменного тока, колебательный контур, поршни, клапаны, экзотермические реакции окисления… Но всё на прикладном уровне. Некогда было высоким материям учиться, да я и никогда не считал, что нужно. Раньше не считал. Знаю, как заставить крутиться, гореть или передавать — могу объяснить на пальцах. Почувствовать, как работает. Зачем ещё чего-то там? Кто б знал, куда меня после службы в рядах ВС РФ занесёт…

Русский мотнул головой и, судя по выражению лица — вернулся в здесь и сейчас.

— Так, Мирен, слушай. Ты — действительно умная, и действительно много для своего возраста знаешь. Только что лично убедился — ещё раз. Уверен — это не предел, ты далеко пойдёшь, раз уже сейчас такая. Потому хочу предупредить: я собираюсь залить тебе в уши некую совершенно антинаучную, по современным научным стандартам, фигню. Рад бы был объяснить по-другому — но не знаю, как. Потому — попытайся понять суть, а на термины не обращай внимания.

Физрук помолчал, поморщился, но всё же продолжил:

— Представь себе, что Пространство — не пустота, в которой где-то есть частицы и излучение, а где-то нет. Пространство заполнено чем-то вроде неосязаемой никак материи. Древние греки даже придумали название — “эфир”. Одна проблема — эксперименты физиков начала двадцатого века доказали, что эфира не существует. Но — по-другому дальше не объяснить… Сила — это колебания эфира. Такая вот дрожь подложки реальности. Там, где эфир дрожит — начинают немного сбоить законы мироздания. А если дрожь сильная — то уже и не немного. Так, что одни в местах колебаний коньки откидывают, а другие обзаводятся новыми органами и конечностями. Кое-кому и вовсе удаётся приспособиться и начать поглощать энергию этих колебаний с пользой для себя: так получаются изменённые Силой организмы. Реже всего растения, чаще всего — животные с развитой нервной системой. Людям же, лидерам по возможностям мозга, удаётся не просто включить Силу в обмен веществ и энергий, но и сливать излишки, выпуская собственные колебания…

— …И вместо нарушения всех законов природы понемногу нарушается один, но сильно, — суккуба даже не сразу сообразила, что выпалила это вслух. — Сравнение с переменным током — “частицы” эфира остаются на месте при передаче колебаний?

— Схватываешь на лету, — довольно кивнул преподаватель. — Ещё два момента. Первый — чем выше плотность твёрдого тела, по которому проходят колебания, тем легче они проходят. Аналог проводимости для электрического тока. Второй момент — колебание в твёрдом теле и есть волна локального изменения плотности.

— То есть, при создании холда, выпуская магию — любую магию — одарённые локально уплотняют эфир?..

— …И делают зону высокой проводимости Силы. Перенаправляют энергию в нужную сторону, если хочешь. Если правильно подобрать вектора выпуска волшебства, то формируется граница между плотным эфиром и более разреженным, о которую все колебания переотражаются внутрь[6]. Если правильно всё рассчитать — процесс становится самоподдерживающимся.

Мирен, не обращая внимания на то, что делает, вытерла рукавом камуфляжной куртки выступивший на лбу пот. Мозговой штурм оказался совсем нелёгким, но… Она поняла! Она действительно всё поняла! Ну… или почти всё.

— А туннели? — спросила она.

— Быстро ты, — оценил инструктор. — Помнишь про модели? Через колебания и “твёрдый” эфир объяснять получится долго и непонятно, так что меняем модель — и теперь Сила для нас “вода”. Вот она бьёт из родника-”места” и растекается вокруг, как и положено жидкости. Как её удержать на месте, если запруду построить не из чего?

— Заморозить, — Ми сразу вспомнила Нанао с её экспериментами со льдом.

— Логично, но это не наш случай. Считай, что слишком тепло, — русский потёр лоб. — Ладно, хватит на сегодня загадок. Ответ — вихрь.

— Вихрь?

— Ну или смерч. Слышала, как смерчи затягивают в себя многие тонны воды, когда проходят над морем, вместе с рыбой, медузами и всем, что попадется на пути? Тот же эффект. Вот такой смерч своей магией и раскручивают одарённые во время ритуала создания холда, — физрук на доске стёр верх у купола и дорисовал от него вверх узкую высокую воронку. Получилось похоже на лабораторную реторту с узким длинным горлышком. — Вот этот свободный конец болтается где-то на высоте километров пятидесяти над поверхностью Земли… Наверное. И, как настоящий смерч, выбрасывает из себя то, что затянул снизу. По крайней мере, нам, при помощи стратостата, удалось почувствовать хоть сколько-нибудь ощутимый объём Силы на отметке восемнадцать кэ-мэ… Но самое интересное происходит, когда “смерчи” сталкиваются.

— Сталкиваются? — Родика-младшая поняла что ещё немного — и ей потребуется перерыв. Количество новой информации казалось не таким уж большим — но голова, что называется, уже пухла.

— Я сказал “болтается” не для красного словца, — уточнил Абрамов. — Это на земле места Силы почему-то неподвижны, а в воздухе… Ну, будем считать, им там не за что зацепиться. Так что смерчи — сталкиваются. Воронки даже притягиваются между собой, иначе вероятность столкновения была бы куда ниже, а Перевозчки стабильно открывают сообщение с новым холдом на третий день его существования. Происходит столкновение скорее всего потому, что одни выбрасывают Силу сильнее, а другие — слабее. Своего рода — разные полюса… А когда воронки сталкиваются, они… Ну, пусть сливаются горловинами. Так образуется межхолдовый канал, он же тоннель. Однако, когда уровень Силы между двумя холдами выравнивается, сверху купола образуется новая воронка. Как-то так. Пока понятно?

— Вроде бы да… — Ми ещё раз мысленно пробежалась по услышанному, попыталась найти несостыковки, и даже нашла. Например, длина тоннелей явно менялась после слияния — иначе путь “через небо” был бы в обычном мире короче. И, кажется, стоки холдов могут удлиняться — два по пятьдесят километров как-то маловато для соединений, где даже по прямой — пятьсот… Тут суккуба заработала пока лёгкий, этакий предупредительный приступ мигрени. Её собственная голова мягко намекала хозяйке, что не является безразмерной. — Да, понятно.

— Собственно, это всё, — огорошил старшеклассницу учитель. — В смысле, всё, что нужно знать для понимания нашего плана действий, про который ты пришла спрашивать. Он простой. Если попытаться создать холд даже на минимальной высоте, на которой его уже можно создать, то свободные воронки-стоки других холдов притянутся на неоднородность и вольются в неё. Чем больше будет вливаться — тем сильнее будет разница между неоднородностью и оставшимися воронками. Пойдёт цепная реакция — и “Карасу Тенгу” станет местом, куда ведут все пути. С части мира под нами, или даже со всей планеты — пока непонятно, но даже часть Западного полушария будет огромной победой. Что станет с обычными тоннелями — не совсем понятно. Может, схлопнутся от перепада Силы, может, всё останется как было и мы получим параллельную Перевозчикам транспортную сеть — на мой взгляд, скорее, второе. Но устраивает и так, и так. Главное — никаких кровопролитных штурмов. Просто… физика.

— Здорово! — искренне восхитилась Ми, одновременно пытаясь понять, что её так “царапнуло” в рассказе о плане. — Стоп. “Карасу Тенгу” станет центром пересечения новых тоннелей? Школьный холд? Не новый — который в небе?

— Всё верно. Помнишь, что я говорил? В воздухе не за что закрепиться. Нам придётся поднять вверх твердь — за счёт большего количества Силы сильнее исказить пространство. По расчётам, в новой точке равновесия будет достаточно энергии, чтобы удержать “в воздухе” весь остров Ио.

— Это… Это…

— Безумно звучит? — помог ученице русский. — Согласен. А представь, я бы тебе рассказал всё сразу, ничего не объясняя.

Блондинка слабо кивнула. Услышанное… требовалось переварить. И выпить таблетку от головной боли.

— Что-то тут сильно не так, — Нанао виртуально поморщилась, как и я, напоследок прочувствовав слишком уж свежие воспоминания от мигрени у суккубы. — И ни слова о том, зачем нужны зеркала.

— Я спросила, потом, — Ми послушно щелкала кнопками на пульте, выполняя указания Нацуро. — Впрочем, ничего нового не услышала. Мы и сами всё узнали. Зеркала — это проводник магии. Причем только магии, не силы — иначе бы у нас с тобой не было проблем вне “Карасу Тенгу” ни со способностями, ни со связью… В стратостате экипаж максимум четыре человека будет, а с зеркалом у аэронавтов будет магия всех учеников школы и всех присоединившихся взрослых. Более чем достаточно для запуска формирования локальной силовой аномалии на высоте.

— Зеркалами только экзорцист может воспользоваться, разве нет? — немного растерянно переспросила юки-онна.

— Этого я не спрашивала, сама понимаешь, но… Похоже, только экзорцист зеркалами управлять. А работают они и сами по себе прекрасно. Достаточно один раз дотронуться, чтобы стать донором.

Блондинка, слушая завуча и кивая в нужных местах, чуть прикрыла глаза — и мы с ледяной девой увидели очередную схему, не очень художественно нарисованную Абрамовым на доске. Алхимики Малого ордена Экзорцистов каким-то образом сумели создать постоянные внепространственные каналы между отдельным артефактами, увязав их между собой. Более того, потрогавший хрустальную часть зеркала одарённый цеплял отдельную привязку на себя, лишаясь возможности колдовать вовне тела, пока находился в радиусе действия этого средневекового чуда алхиммагической мысли. Или пока не дотрагивался до серебряной части — вот как, оказывается, привязка снималась. Занятно, что Олег Валентинович раскрыл такую подробность — продемонстрировал уровень доверия, что называется, во все поля…

Волшебство “подключенного” мага или демона вливалось в одно “горлышко” и неощутимо рассеивалось через все сразу. Неощутимо — это значит без бьющих из зеркал потоков пламени или волн холода, а в плане колебаний эфира выхлоп был. То ли специально сделанный предохранитель для пользователей-неэкзорцистов, то ли побочный эффект. Похоже, Кабуки и его ученики то ли порядком поэкспериментировали с артефактами, выясняя неочевидные подробности работы, то ли раздобыли лабораторные записи мистиков из Аненербе, более подробные, чем мемуары осевшего у Куроцуки в горах Германа. Хотя экспериментировали наверняка всё равно…

Проклятье, голова идёт кругом. Столько новой информации и о творениях Малого ордена, и о плане Кабуки: казалось бы, можно теперь выдохнуть спокойно — хотя бы понятно, что происходит. Больше судьбой моих демонесс никто не играет вслепую. Но…

— Всё равно — что-то не так, — слово в слово озвучила мои мысли Куро-тян.

— Я не могла проверить, сама понимаешь, но по всему получается — Абрамов рассказал всё как есть. И ответил на каждый вопрос, который мне пришёл в голову, подробно и не пытаясь юлить. А потом и вовсе привёл меня сюда, откуда я смогу следить за всем происходящим, — перечислила Ми.

— Вот именно, — я чувствовал, как юки-онна, переставшая контролировать телепатический канал ради концентрации внимания, раз за разом пересматривает доставшиеся воспоминания и напрягает память, перебирая и сравнивая все известные нам факты. — Тебя, не чужого, но всё-таки постороннего человека, допустили к сердцу операции. Олег-сенсей военный, боевой офицер — а они никогда не бывают бывшими. То, что он сделал — против всех правил, против инстинктов. Пусть учителя не знают, что твои способности активны и уж тем более не знают про Диму, но даже просто одно неловкое движение у пульта может пустить усилия многих лет по ветру!

— Я отсюда вряд ли что-то смогу нарушить, — устало пожала плечами блондинка. — Тут только контроль камер — и всё.

— Значит, операция будет контролироваться из другого места, — удовлетворённо констатировала шиноби и неожиданно призналась: — После всего, что было, меня нервирует, когда что-то не сходится. Настоящий командный пункт, по логике, тоже должен быть в холде.

— После того, как Кабуки установил драгоценные артефакты двухсотлетней давности в качестве зеркал в туалеты и примерочные, стоит ожидать, что директор будет командовать с газона в шезлонге. — представив себе эту картину, покачал головой я. Старейший демон пунктуально следовал советам классиков детективного жанра — хранил самое ценное на виду. Да и в остальном отнюдь не стеснялся действовать с размахом, который в страшном сне не мог привидеться оппонентам — словно “злой гений” из какого-нибудь американского блокбастера. — А то и с помоста на стадионе, прямо в процессе рождественского бала.

— Почему на стадионе? — удивилась Нанао.

— Э… — после вопроса я сам не сразу понял, откуда у меня взялась такая ассоциация. Но потом вспомнил. — У нас в школе, в средней, где я учился до экстерната, всякие мероприятия вроде танцев там проводили. Актовый зал с креслами был, как кинотеатр. Опять же, акустика уличная на вашем стадионе есть.

— Логично, — подумав, согласилась Куроцуки. — Только не…

— Нет, он прав! — перебила нас Ми. — Я только сейчас поняла. Для ритуала нужна только магия, которую будут давать ученики и их взрослые родственники — остальное сделают артефакты ордена. Экипажу стратостата нужно просто занять высотный горизонт, подать сигнал и ждать, зеркала в бункерах будут самостоятельно отклоняться на нужный вектор благодаря турелям Марилы. А всё остальное сделают законы природы, Сила и эфир. Остаётся только проконтролировать источник магии одаренных в холде.

— Проблем с контролем людей определенно не будет, — вспоминая свой небольшой опыт общения с директором, поёжился я. — Он даже может ничего не объяснять, просто попросит — и ученики, что старшее поколение, что молодое — кинутся выполнять. Знаете, девочки, не могу сказать, что я эксперт в планировании, но это самый идеальный план, какой я могу себе представить. Кабуки — действительно гений… Нанао, что?

От Куроцуки опять стало волнами расходилось напряжение.

— Если всё так, то зачем тогда потребовалось строить “командно-информационный центр”? Опять не сходится!

— Ну, во-первых это красиво, — припомнил я расхожий сетевой мем, оглядывая круглый зал глазами Ми. — Хотя моё чувство эстетики протестует… Нана, это уже перебор. Зачем вообще строили подземный тоннель, связывающий холд и остров, если через одиннадцать месяцев эксплуатации всё это станет единым пространством внутри мега-холда?

— Хороший вопрос…

— И мы можем задать его по адресу… — с легкой дрожью оповестила суккуба. — Кабуки только что прошёл школьные ворота.

— Нацуро-сенсей, не могли бы вы передать Кабуки-сама, что я очень хотела бы с ним поговорить?

Лючия едва не сверзилась с кресла перед пультом, куда забралась с ногами, и ещё несколько секунд пыталась поймать подброшенную от неожиданности вверх книжку.

— Где?! — молодая девушка, в которой посторонний человек никогда не признал бы завуча старшей школы, заполошно завертелась, но, увидев вышагивающего по дорожке директора на одном из обзорных экранов, тут же успокоилась. — А! Не волнуйся, он сюда, в ИЦ, в первую очередь и заглянет. Поговорить с учениками сенсей никогда не отказывается.

Полуитальянка грациозно выскользнула из кресла, ободряюще и задорно подмигнула Ми, подобрала упущенную-таки книгу с пола и придирчиво осмотрела на предмет повреждений. Похоже, толстый том не пострадал, потому что в чувствах главы администрации “Карасу Тенгу” проскочили нотки удовлетворения. Замдиректора зачем-то воровато оглянулась по сторонам (не увидеть кого-то в круглом, хорошо освещённом помещении надо было постараться) и вытянула откуда-то яркую глянцевую суперобложку “Английский для начинающих”. Скрыла под этой, с позволения сказать, маскировкой настоящую обложку — где знойную девицу обнимает не менее знойный мачо — и пристроила на полку на самом видном месте. С прищуром оглядела получившуюся композицию, немного поправила — и заговорщицки подмигнула наблюдающей за всеми этими эволюциями суккубе.

— Комнаты отдыха вон за тем панно, биометрические замки я на тебя уже настроила, — Нацуро снова уселась за своё место — теперь уже нормально. Выдвинула из-под пульта компьютерную клавиатуру с трекболом и с тяжёлым вздохом открыла на мониторе перед собой какой-то длинный список, пестрящий цветными пометками. — Учитель будет тут минут через десять, как раз есть время… попудрить носик. А в холодильнике ещё должны оставаться сэндвичи. Я утром туда целый контейнер бутеров припёрла, эти два проглота ещё не должны были успеть сожрать всё.

— Всё подготовила, — отрапортовала Куроцуки, как только Ми покинула командно-информационный центр. Она показала нам сначала небольшой плотно набитый рюкзачок, а потом примерно такого же размера и формы тюк из тёмно-серого брезента, плотно перетянутый верёвкой. Со всем этим добром юки-онна с комфортом устроилась в развилке ветвей на дереве в лесополосе и, как я понял, возвращаться в общежитие больше не собиралась.

Мирен, наскоро умывшись, налегала на бутерброды, запивая найденным растворимым кофе. В последний раз она ела утром, так что обнаруженная еда пришлась очень кстати. Демонесса устала и выложилась, на беготню и нервные нагрузки последнего дня наложились предыдущие четыре с лишним недели. Пока мы просматривали дневной разговор с Абрамовым, я из фоновых мыслей и эмоций в общих чертах понял, чем девочки без меня занимались. Тем не менее, Ми была полна решимости устроить Кабуки допрос.

— Ты серьёзно собираешься спросить у директора, “зачем вам всё это надо”? — осторожно спросил у подруги я.

— Не вижу другой альтернативы, — блондинка пожала плечами. — Я влезла в эту историю с головой, сдавать назад смысла нет.

— Мы влезли, — поправил я её странную оговорку.

— Мы, но я, — она бледно улыбнулась. — Про связь никто не знает, про то, что Нана в курсе всего — тоже. Паром всё ещё у пирса, и три бригады строителей что-то ещё доделывают. Нужно разрешить все подозрения раз и навсегда. А если Куроку Кабуки такой, как о нём говорят его личные ученики, то он меня просто отпустит, если мы поймём, что нам с ним не по пути.

— А если не отпустит? — поинтересовалась Куро-тян.

— Тогда ты проберёшься на корабль и уплывёшь, — как о чём-то решённом сообщила Ми, — Пока я у пульта, сделать это будет значительно проще.

— Я без тебя не уйду, — просто сказала снежная дева. — Я обещала.

— Уйдёшь как миленькая, — теперь виртуальная улыбка суккубы скорее напоминала оскал. — Если вдруг Кабуки именно таков, как ты опасаешься, если заставляет всех плясать под свою дудку, вместо декларируемого свободного выбора — под ударом ты, а не я. Меня уже ввели в штаб, а тебе, если останешься, через некоторое время придётся принять роль полевого офицера. Кто из нас будет под ударом?

— Я шиноби, я справлюсь… — Куроцуки хотелось поспорить, но из реальных аргументов привести было нечего. Мирен была права, а обучение на ниндзя, к сожалению, не дает пуленепробиваемость.

— Кроме того, я теперь могу неплохо за себя постоять. Научили на свою голову, — даже не пытаясь показать, что слушает возражения, продолжила давить логикой моя подруга. — А вот у тебя будет другое важное дело. Дима.

— Что?! — я едва не подпрыгнул в реальности.

— Что? — менее эмоционально, но не менее потрясённо отреагировала юки-онна.

— Я обещала тебе, что мы скоро встретимся, — эмоции суккубы смешались в тугой клубок: нежность, грусть, уверенность и решимость: — Если я застряну в “Карасу Тенгу”, Нана будет рядом с тобой вместо меня. Тем более, что от её навыков в мире без магии толку значительно больше, чем от моих.

— Ми… — после такого заявления в моей голове воцарилась удивительная пустота.

— И я не буду каждый раз сходить с ума от беспокойства, когда телепатический канал отключается.

— Зато я — буду!!!

— Как я уже сказала, Куро-тян в любом случае не дадут быть рядом со мной, если всё плохо. А если Кабуки именно такой, каким его считают — то и вообще проблем нет.

— Нана, хоть ты не молчи, — взмолился я.

— Я… согласна признать Мирен-сама госпожой северных покоев[7]! — эмоции Куроцуки калейдоскопом проскочили от страха и смущения к решимости, а с этой фразой она словно в реку с высокого моста спрыгнула.

— И что это такое было? — хмыкнул я, осматривая ментальный барьер юки-онны, которым она полностью передавила трансляцию собственных эмоций.

— А, — нарочито-мимолётно пояснила моя подруга. — Она только что согласилась стать твоей младшей женой. Берёшь?

— Ми, ты серьёзно? — только и спросил я, когда откашлялся. Кто угодно подавился бы от такого заявления. Старушки с канистрами для святой воды без всякой магии едва не прожгли во мне пару-тройку десятков дыр гневными взглядами.

— Совершенно, — подтвердила слова соответствующим ощущением суккуба. — А ты что, предпочёл бы отдать Куро-тян на сторону?

— Что значит “отдать”?! — теперь я уже был бдительнее и с дыханием справился. С мыслями было сложнее: — А ты? А мы? А любовь?!

В голову немедленно полезли воспоминания о прошедшей ночи, но я усилием воли их задвинул куда подальше. Мне сейчас только разборок с собственной совестью не хватало!

— Дима, ты действительно думаешь, что Нана вот так возьмёт и найдёт себе кого-то, с кем ей будет лучше, чем с тобой? — со вздохом спросила Мирен, покосившись на ментальный щит со стороны Куроцуки. Я тоже туда поглядывал — преграда, даром что виртуальная, отчётливо алела, словно перегретый металл. — Ей ведь придётся всю жизнь обманывать мужа, притворяясь обычным человеком. А выберет мага или демона — прожить под печатью клановой убийцы, да ещё и изгнанной. Магический мир слишком маленький, чтобы такое рано или поздно не всплыло.

— Но… — я попытался собрать вместе разбегающиеся мысли.

— Ты не думай, что я всё сейчас придумала: мы много раз о будущем говорили, пока были снаружи, — суккуба зябко повела плечами. — Связь не работала, вечерами было одиноко и плохо…

Совесть опять шевельнулась. Чёрт.

— Вот и обсуждали… Всякое, — закруглилась с подробностями демонесса. Воспоминаниями этими ей по понятным причинам делиться со мной не хотелось. — Кроме того, для Наны быть не единственной супругой — вполне… в культурном коде. В клане — ты сам видел разговор её бабушки и матери — в плане традиций словно двадцатый век и не наступал.

— Допустим, — я сформировал и послал в сторону юки-онны самый большой импульс душевного тепла и ощущения поддержки и заботы, который только смог собрать. Только эмоциональный щит ледяной девы не обрел стабильность, а ещё больше “раскалился” и начал опасно потрескивать. — А ты?

— Не “а я?” а “а мы?” — с усмешкой вернула мне поправку суккуба. Правда, её настроение тут же стало предельно серьёзным. — Связь, Дим. Попробуй представить, что я буду чувствовать через телепатический канал, когда Нана будет с другим мужчиной? А что ты будешь в этот момент чувствовать? Знаешь же, что ни один ментальный блок не бывает абсолютным.

Я представил. Надеюсь, только, что я сумел удержать лицо — иначе иная бабушка, обернувшись, могла чего доброго порядком напугаться. На воображение я никогда не жаловался, потому вообразил всё живо — и через секунду поймал себя на том, что раздумываю лишь о том, как удавить урода, который…! Упс.

— Я тебя очень хорошо знаю, — с толикой грусти, но по большей части гордо, заявила моя блондинка. — Ну, что скажешь?

— Что я самый везучий мужчина на Земле! — я мысленно обнял демонесс, ради такого фонтанирующая смущением Нанао всё-таки сняла защиту. Три секунды. Три секунды чистого счастья и тепла — совесть ради такого временно перестала меня донимать. Всё равно нужно всё рассказать, но не портить же такой момент?

— Вот сейчас и проверим твою удачливость, — в ментальном пространстве звуки виртуальные, но всё равно голос у суккубы вдруг сел. — Кабуки. Уже совсем близко!

— Меняемся сейчас? — я приготовился перехватывать управление. Ради своих девушек прямо сейчас я бы горы пошёл пешком сворачивать.

— А как тогда мы поймём, правду он говорит или нет? — без всякого на то желания отказалась подруга. — Я стала сильнее. Куда сильнее, чем была прошлой весной. Я справлюсь.

Директора “Карасу Тенгу” можно было сравнить с ураганом. Ветер в лицо такой, что не то что дышать — стоять тяжело. И давил этот “ветер” не на тело, а непосредственно на сознание. Невероятная харизма, развитая одним из самых старых разумных на Земле за двести лет жизни, без усилий продавливала даже самых толстокожих собеседников. Мирен Кабуки просто оглушал — как орущая под ухом звуковая система для поп-концертов под открытым небом. Казалось — привыкнуть к такому попросту невозможно, но…

Есть, например, целые деревни, расположенные рядом с водопадами. Там, где посторонние вынуждены орать, перекрикивая могучие голоса падающих вод, местные просто говорят — и в упор не слышат оглушающий гостей шум. Возможность человека приспособиться к разным условиям не может не впечатлять. Раз Ми в себе уверена — мне оставалось только её поддержать. Отдельной строкой проходило то, что Роксана Родика как-то общается с обожаемым Учителем, и никакого дискомфорта, судя по всему, не испытывает. Скорее уж наоборот… Уступить в чём-то матери со времён злополучной поездки в школу для моей суккубы стало хуже красной тряпки для быка. Потому мне оставалось только максимально собраться и, в случае чего, немедленно отобрать у Ми управление, если понадобится.

— Мирен, рад тебя видеть, — даже сдержанная, если не сказать “дозированная”, радость директора прошлась по нервам моей демонессы, словно таран. Однако в этот раз сенсорной перегрузки не было — суккуба смогла давление частично отразить, частично рассеять. Правда, в том, что Ми сможет отфильтровать из столь мощного фона слабые отголоски ощущений, я по-прежнему сомневался. — Не так уж долго не виделись, а ты ещё больше похорошела! Не скажу, что я очень удивлён, увидев тебя здесь, но всё равно — это приятный сюрприз.

Конечно, Кабуки о своей особенности хорошо знал и пользоваться умел осознанно. Оттого большую часть времени от него исходило ощущение лёгкой доброжелательности с тщательно подобранными оттенками — обычно иронией или заботой. Причём, он именно что честно испытывал эти чувства — в отличие от суккуб, директор никому и ничего целенаправленно не внушал и “отключить” харизму не мог. Способность передавать свою волю и эмоции окружающим — удел сильных духом людей. Хоть клоуном нарядись — если в тебе это есть, более слабые потянутся за тобой, и точка.

— Я искала ответы на вопросы, — Ми слабо, слегка вымученно улыбнулась. Она тоже не играла — было просто не нужно. Никакой фальши, никаких попыток внушения или попыток “подкрутить” шармом критичность восприятия мужчины: сила воли собеседника по прочности приближалась к лучшим образцам танковой брони. Но юлить и маневрировать, в кои-то веки, было не нужно. — Вот, я здесь, но вопросы всё равно остались.

— Так всегда бывает, когда пытаешься искать по-настоящему нужные тебе ответы. О, у меня большой опыт, — ободряюще улыбнулся человек-гора, устраиваясь на свободном месте. Вращающееся офисное кресло под его весом жалобно скрипнуло. Да, директор, кроме харизмы, подавлял ещё и размерами: уж на что Абрамов был “шкафом”, на фоне своего учителя русский десантник просто терялся. А невысокий жилистый Окина Мао за спиной Куроку мог спрятаться вместе с Лючией Нацуро — и, пожалуй, место ещё и для кого-нибудь третьего осталось. Когда Кабуки входил в помещение — то сразу становилось маленьким, а предметы обстановки начинали казаться хрупкими. — Что ты хотела узнать, Мирен?

Наверное, каждый хоть раз в жизни да сталкивался с ситуацией, когда говорят: “спрашивай, что хочешь”. И в девяти случаях из десяти оказывается, что не знаешь, что спросить. Или, как минимум, какой вопрос задать первым. Ми тоже сперва заметалась мыслью, но почти мгновенно смогла взять себя в руки — и это всё под непрекращающимся давлением на мозги от присутствия директора.

— Зачем всё это?

Я услышал, как со своего места тихо хмыкнула Нацуро, выпустив одновременно импульсы лёгкого снисхождения и серьёзной озабоченности. Ей показалось, что суккуба выдала такую формулировку оттого, что устала и окончательно запуталась в происходящем и в своей роли в грядущих событиях со школой. Ещё бы — догадка о сути происходящих событий, мучительные раздумья о дальнейших действиях, разговор с Абрамовым, попадание сюда… Тут и куда более взрослый и сильный человек не выдержал бы — что говорить о семнадцатилетней девчонке? А вот Кабуки, пристально глядящий в глаза Мирен, понял вопрос правильно: сокрушительная доброжелательность старейшего демона дополнилась слабой ноткой уважения.

— Хм, — Куроку разорвал зрительный контакт и аккуратно, не перенося вес, откинулся на спинку кресла. — Ответов несколько, и их нельзя назвать краткими. Но если постараться, то вот что получится: “так нужно”, “так надо” и “потому, что могу”.

Если бы не долгий разговор с Олегом Валентиновичем — блондинка бы так и не поняла, что означает возникшее после озвучивания “ответов” едва заметное терпеливое ожидание в эмоциях Кабуки. Видимо, отставной офицер вольно или невольно перенял у Учителя манеру излагать мысли… Тест. Это был тест. Не на пошлое “достойна ли ты моих откровений?” конечно, а на возможность понять ответ.

— “Нужно” — потому что необходимо для чего-то… Нет, кого-то? — с минуту помолчав и за это время выстроив слова в своей голове, наконец заговорила Ми. — “Надо” — потому, что так или иначе произойдёт, а “потому, что могу” — выбран оптимальный метод реализации, другим недоступный?

От Лючии повеяло чистым, ничем не замутнённым удивлением, громким даже на фоне директора. Несмотря на несколько вольное поведение на рабочем месте, к своей должности завуча полуяпонка относилась очень серьёзно, что не раз демонстрировала. Потому уже приготовилась отбивать ученицу у неожиданно решившего поиграть в мозголомные загадки начальника — а тут такое!

— Первое верно, — Куроку распрямил спину и ободряюще улыбнулся, а в ментальном пространстве волной его всё так же чётко дозированного одобрения Ми едва не смыло. — То, что мы делаем, нужно прежде всего вам, ученикам. Второе… Не совсем так, но направление ты поняла правильно. И третье… Ну, пожалуй, тоже верно.

Глава “Карасу Тенгу” посмотрел куда-то мимо суккубы, а потом внезапно спросил:

— Мирен, ты когда-нибудь задумывалась о смысле жизни?

Наверное, у моей подруги лицо стало ну очень выразительным. Собственно, моя реакция не отличалась от её: “ЧТО?”

— Учитель… — напомнила о себе Нацуро.

— Ну я же не прошу смысл жизни назвать, — с иронией в голосе покачал головой Куроку. Вот только эмпатия и малейшего намека на веселье не улавливала, и это, если честно, пугало. — Тот, у кого есть разум, неминуемо раньше или позже задаст себе вопрос “зачем мне жить?” Так ведь, девочка?

Блондинка послушно и быстро кивнула, стоило только собеседнику к ней обратиться. Без привычного тщательно транслируемого добродушия массивная фигура старейшего демона стала давить на сознание ещё сильнее. И пугать, что уж там скрывать.

— Учитель! — завуч, разумеется, тоже почувствовала перемену ментальной атмосферы в комнате. — Мирен ещё ребенок, так нельзя! Давайте я сама ей всё объясню.

— Думаешь? — демон повернулся к своей подчиненной и давление слегка ослабло. — Этот “ребенок” сходу задал мне тот вопрос, которого от тебя и Окины я добивался годами. Из всех, кто приходил ко мне, только Олег начал с того же, с чего и она. Спасибо, но я всё-таки скажу сам. Кто всё начал — тому и отвечать.

Как ты знаешь, Мирен, мне уже много, очень много лет. Сила дала мне самый ценный свой дар — Время, — старейший демон говорил, и по лицу его было понятно, что память сейчас проносит перед его глазами давно минувшие события. — Разумеется, однажды я спросил у себя: “Зачем всё это? Зачем я живу, для чего?” Ответ я нашёл, и он не слишком оригинален. Многие в нашем мире приходят к тому же. Мой смысл жизни — в моих учениках. В вас. В тех, кто превзойдет меня, своего учителя. Вот почему “так нужно”.

Кабуки грустно улыбнулся, и на мгновение его эмоции наполнились удивительно тёплым, но и печальным чувством: словно луч солнца отразился на золотой листве осенней аллеи. Дыхание перехватило, а в глазах вдруг стало подозрительно влажно. Впрочем, пробрало не только нас с Ми: я заметил, как Нацуро украдкой вцепилась в бумажную салфетку.

— Когда я выбрал себе жизненный путь, я слабо представлял, что это такое: быть наставником. Я ошибался в себе, в других, в своих представлениях о мире. Исправлял ошибки — и снова совершал уже другие. Но я, как оказалось, мог себе это позволить — моё время всё не кончалось и не кончалось. А вот ученики… Одни умирали от старости, другие вырастали и находили свою дорогу, в третьих вырастала зависть к наставнику и они ополчались против. С годами я узнавал всё больше, всё чётче видел, к чему стремлюсь, научился разбираться в людях и находить настоящих единомышленников. Но и разрыв между мной и учениками всё рос. Пришёл день, когда я понял: если и найдётся тот, кто превзойдёт меня — то лишь для того, чтобы умереть у меня на руках. А ещё мне стало ясно — сколько бы я ни жил, однажды придёт и мой предел. Нельзя познать всё. Даже самая совершенная память конечна, даже самая совершенная плоть смертна. У Человечества уже давно было найдено нужное мне решение.

На последних словах Куроку вернулся из своих воспоминаний, а заодно вернул и свой привычный, комфортный эмофон.

— То, что не может сделать одиночка, может сделать сообщество. Идея живёт столько, сколько живут её носители. Настоящее бессмертие. А ещё — сообщество не имеет ограничения по объёму знаний. Мои ученики научат своих учеников, те — своих, и начатое мной превзойдёт не только одного старого мечтателя. Тогда родилась Идея, что сейчас воплощена в “Карасу Тенгу”. Но, как ты, наверное, догадываешься, Мирен — только одной лишь школой мой план не ограничивался. Школа — только первый шаг.

Директор снова улыбнулся, в этот раз именно суккубе. Ми вздрогнула — наверное, именно так на неё мог бы посмотреть отец, если бы хоть раз появился в жизни своего ребёнка. Правда, и мне, и моей подруге было понятно — сейчас Кабуки видит в ней не только конкретную ученицу, а всех своих школьников разом.

— Чтобы войти во взрослую жизнь, вам потребуется высшее образование. Да, Мирен, “таун” на острове — это студенческий городок, учебные корпуса и лаборатории будущего Университета в том числе. Чтобы сообщество существовало, нужна не только Идея — нужно Место, совершенно конкретное, где эта идея будет жить. Дом. Сердце, если хочешь. Этим сердцем станет Ио. К сожалению, просто и коротко звучит только на словах. А на деле…

Мужчина перевел взгляд на японское панно, и Ми повернула голову за ним. На рисунке скупыми мазками были изображены несколько стилизованных, но вполне узнаваемых традиционных японских домов. Кроме построек, места на бумаге хватило и деревьям, изображающим лес, и холмам с зелёной травой, и даже залитым водой рисовым полям на переднем плане. В небе над всем этим завис красный шар солнца. Вот такая вот идиллия в средневековой островной трактовке. Вот только современному глазу казалось, что и дома, и лес, и поля — всё это окружает рукотворное болото.

— Люди так устроены, что не могут жить одним только домом. Сообщество быстро деградирует без внешних связей — уж я-то насмотрелся на ситуации в разных холдах. Даже усилия Перевозчиков, все эти односторонние торговые контакты, дают лишь поверхностный эффект. Супераквариум для одарённых — всё равно только аквариум. Но и просто отправить вас в человеческий мир, словно та птица, что выталкивает выросших птенцов из гнезда, я не могу. Слишком он велик, наш мир. Или жизнь вас раскидает друг от друга, или придётся тратить большую часть сил на защиту от внешних факторов, как поступают государства и транснациональные корпорации. Это, как ты догадалась, был развёрнутый вариант “надо”. А вот насчёт третьей части…

Тут Куроку взял и подмигнул Мирен с совершенно заговорщицким видом. Тем самым видом, что доступен пятилетним мальчишкам, но никак не взрослым суровым дядькам под два метра ростом. Мужчина опять словно совершенно изменился — теперь его внешность ассоциировалась не с добродушной надёжностью сильного и мудрого наставника и не с готовым сорваться обвалом, от которого и защиты нет, а с одной из природных стихий. Ветер может ласково гладить по щеке и дарить прохладу в знойный летний день, а может стать смертельно опасным ураганом, с корнем выдирающим деревья. И никто не сможет указать стихии, как и когда ей себя вести.

— Хочу сказать, что я долгое время обдумывал идею создания собственного государства, — доверительно признался старейший на Земле демон. В сочетании с выражением лица и примесью нужной эмоции эффект от заявления получился бесподобным. — В центральной и южной Африке много, по сути, ничейных территорий. Договориться с вождями и шаманами местных племён вышло бы куда дешевле, чем мне обошлось строительство в школе и на острове. И делать там можно было бы что хочешь… Если, конечно, под твоими ногами не залегает что-нибудь потенциально ценное, вроде нефти, алмазов или урана. Но — проблемы всё равно обязательно начнутся. Стоит только достаточно развить территорию до состояния, когда она станет ценной сама по себе… Кроме того, одарённые вне холдов лишатся способностей, дарованных Силой. Так зачем утрачивать преимущество и заранее обрекать себя на трудности, если можно этого избежать? Ведь мы действительно это можем.

Кабуки по мере изложения всё больше утрачивал напускное веселье, а под конец монолога стал и вовсе предельно серьёзным. Более того — впервые за всё время общения с директором Ми уловила слабое, но заметное волнение в его чувствах. Не то, чтобы старейший демон боялся, или там, мандражировал — но судьба “Карасу Тенгу” ему была точно не безразлична.

— Да, Ио, наше сердце, будет совсем небольшим по размерам территории. Особенно по сравнению со страной, да и средних размеров городом тоже. Но. Наличие естественных границ, на защите которых стоят не люди, техника или магия, а сами законы физики — перевешивает всё. При этом, благодаря заново сформированной системе подпространственных туннелей, остров будет связан если и не со всем миром, то со значительной его частью. Центр перекрёстка — одинаково близкий ко всем и одновременно одинаково недостижимый ни для кого обычными способами. Соединенные Штаты Америки заняли своё положение в современном мире именно потому, что изначально оказались отделены ото всех океаном[8]. А Ио будет… Хм, словно на другой планете, когда только у одной из сторон есть космические корабли, — старейший демон внимательно вгляделся в лицо Ми и позволил себе едва заметную улыбку: — Ты, Мирен, если я ничего не путаю, у нас биологию хорошо знаешь?

— А? Д-да… — с задержкой кивнула Ми.

Всё-таки исходящее от директора давление никуда не делось, хотя со стороны наверняка казалось, что девушку “придавило” монологом собеседника. Хотя и в самой речи Куроку было от чего впечатлиться до заикания: вот так, в доверительном разговоре, вывести из желания обзавестись достойными последователями необходимость вмешательства в политику и экономику на мировом уровне, заодно походя перекомпоновав сложившуюся веками сеть пространственных аномалий на большей части земной поверхности. Круто, что уж там. Охренеть как круто.

— Не существует жизненных форм более простых, чем живая клетка. Клетка — это единица жизни, самый мелкий её “атом”. Есть разнообразно устроенные вирусы — но все они вне клетки просто сложная органическая и однозначно мёртвая материя. Даже самые сложные вирусы не могут самостоятельно размножаться вне захваченных клеток. Знаешь, почему? — Кабуки словно и не заметил, что сменил тему.

— Нет клеточной мембраны… — неожиданный вопрос тем не менее получил ответ — даже раньше, чем я или демонесса успели сознательно отреагировать. Всё-таки заучивать материал к экзаменам иногда чрезвычайно полезно — может пригодиться в совершенно неожиданный момент.

— Верно, — директор добродушно кивнул. — Нет границы между вирусом и внешним миром. Нет границы — и вирус не может действовать сам. Мёртв. Но если граница слишком плотная — без обмена веществ, энергии и информации[9] с внешней средой клетка быстро перестанет быть живой.

Тут Куроку опять заглянул мой подруге в глаза, явно ожидая какой-то реакции на свои слова. Но я, даже если бы перехватил управление телом суккубы, не смог бы порадовать главу “Карасу Тенгу”. Что это вообще был за экскурс в школьную биологию за шестой кла?..

Чёрт.

Знакомо такое чувство — когда вдруг нечто сложное и запутанное вдруг становится простым и понятным? Меня оно не впервые посетило. Обычно подобное ощущается после нескольких недель или даже месяцев упорных попыток освоить какой-нибудь особенно заковыристый массив знаний — не обязательно действительно сложный, просто… неудобный, что ли? Примерно так я подрабатывал “компьютерным мастером по вызову” во время учебы в экстернате. Не самая умная была идея, надо признать, но мне тогда до зарезу потребовалось самому себе доказать, что я — смогу обеспечить себя и Мирен самостоятельно. Мутная конторка, в которой всем было наплевать на реальный возраст “сотрудника”, нашлась на удивление легко — достаточно было позвонить по одному из расклеенных на каждом столбе объявлений соответствующего содержания. И понеслась. Кому другому подобная практика могла выйти боком — но я с “шармом” практически не рисковал.

Принцип оказания услуг оказался самый простой: даже обучения, как такового, не было. Приходишь по вызову, с умным видом выспрашиваешь, что именно не работает — а потом вбиваешь вопрос в поисковик и читаешь статьи на тему. Там обычно есть пошаговая инструкция, а если нет — звонишь в офис “старшему товарищу”, который через губу тебе что-то там продиктует. Сработало? Забираешь деньги и валишь, потом нужно будет часть передать в офис, иначе хрен, а не следующий вызов. Не сработало? Говоришь, что “компьютер умер” или ещё чего такое — и технично исчезаешь в тумане. Проработав так полтора месяца, я твёрдо зарекся хоть когда-нибудь обращаться к подобным “специалистам”, брр!

Но толк от подобной “работы” всё-таки был: после многократного выполнения непонятных действий с “командной строкой” и “реестром” (стыдно сказать, я тогда не очень вникал в значение этих слов), однажды накатило озарение. Нет, я не стал разом сисадмином, конечно, но внезапно стал понимать, почему нужно делать именно вот это, а не что-то другое. Хотя бы на примитивном уровне стал соображать, что такое “операционная система”, и из чего она состоит…

Вот и теперь напряжение, с раннего утра всё копившееся и копившееся, вдруг исчезло, взамен оставив звенящую легкость и понимание. Я понял! Понял, что Кабуки хотел сказать, и почему выбрал для Ми именно такую аналогию. Всё-таки не даром Нацуро и остальные личные ученики своего наставника зовут Учителем с явственно различимой прописной буквы. За десять минут разговора Куроку легко и непринуждённо сумел подобрать ключ к восприятию собеседницы. Найти те нужные слова, которые не просто сотрясут воздух, а донесут сказанное до сознания визави!

Действительно, сложно ожидать даже от самой умной старшеклассницы глубокого понимания мировой геополитики — хотя бы потому, что не преподают её в школе, даже в “Карасу Тенгу”. Зато на примере элементарной биологии всё получается совершенно прозрачно. Почему существует магический мир рядом с миром обычных людей, хотя конгломерат холдов несравнимо меньше, что по суммарной площади, если сравнивать с поверхностью Земли, что по населению? Да потому, что Перевозчикам удалось наладить транзит между всеми доступными пространственными искажениями над местами Силы и внешним миром. Не просто наладить — а под своим контролем. Обеспечить эту самую пресловутую “полупроницаемость”, без которой, если подумать, ни одно государство не сможет существовать.

Просто. Всё действительно просто. Мы сталкиваемся с примерами частично проницаемых границ каждый день — только не задумываемся. Они мешают нам заговорить на улице с незнакомым человеком просто так, они проходят по дверям квартир, офисов и автомобилей. Мы называем то, что внутри барьера — “личная жизнь”. Жизнь. Жизнь человека, жизнь семьи, жизнь учебного учреждения, любой организации, любого коллектива, от бригады слесарей ЖЭКа и до армии, как Института в целом.

Убери, разрушь границу — и жизнь закончится. Сделай границу непроницаемой — и всем внутри как минимум поплохеет. Если говорить о государстве, так произошло с СССР[10]: слишком плотные внешние границы постепенно подтачивали страну изнутри, но стоило границы вообще открыть — и государство вообще распалось. Получается, директор совсем не зря разработал и подготовил свой план. Граница суперхолда Ио, единственного узла-перекрестка новой сети подпространственных туннелей — своего рода идеальная полупроницаемая мембрана. Действительно надёжная гарантия по-настоящему долговременного существования его “сообщества достойных учеников”. Совершенная граница, которую легко защищать — пойди, попробуй справиться с законами мироздания!

Чёрт. Кабуки — гений. Без кавычек, без натяжек. Да, у него опыт жизни как минимум трёх, а то и четырёх человек — но… Ведь нужно же было додуматься! И не просто додуматься — а разработать ту единственно верную последовательность действий, которая сразу, без многолетней борьбы против всех, приведёт к нужному результату! Невероятному, кажущемуся невозможным результату — но вот факт, завтра Куроку вывернет само Пространство наизнанку. И не ради какого-то глупого удовлетворения личных амбиций, не ради попыток что-то там себе или кому-то доказать — а осуществляя по-настоящему достойную мечту всей жизни, которую сумел передать воспитанникам.

Мирен встала со своего места и молча, глубоко поклонилась — просто сказать что-то казалось совершенно недостаточным. Сейчас мы, все трое, разделяли единый ураган чувств. Невероятное ощущение — прикоснуться к чему-то столь… грандиозному. Огромному и величественному! Мне стала понятна преданность личных учеников директора своему наставнику и его Делу, а Ми, наконец, на какое-то мгновение смогла понять свою мать. Служить достойному, являться частью чего-то столь возвышенного… Это…

— Вижу, ты меня поняла, — довольно прогудел директор. — Ты узнала всё, что хотела?

Он подождал ответа, но дождался лишь ошалелого кивка — все слова как-то вылетели из наших голов. Надо полагать, Кабуки не раз сталкивался с подобным эффектом воздействия своих слов: старейший демон ещё раз улыбнулся Ми, вполголоса попрощался с Нацуро и покинул Информационный центр. Только когда он отошел на приличное расстояние от подземного помещения, нас стало отпускать.

— Вот такой он, наш Учитель, для своего ближнего круга, — Лючия всем видом демонстрировала гордость, но эмпатия выдавала нешуточное волнение за Мирен. — Но подолгу лично общаться бывает… тяжеловато. Особенно с непривычки. Ты как?

— Просто нет слов, — честно призналась суккуба. — Даже представить себе не могла, что всё настолько глубоко и взаимосвязано. Сложно и так просто одновременно!

— А-а, знакомая фишка, — похоже, что ответ Ми завуча успокоил — полуяпонка ощутимо расслабилась и даже снова стала тараторить в своей излюбленной манере. Как ни странно, сейчас её болтовня не напрягала, а наоборот, расслабляла и умиротворяла: — Я тоже сначала ходила с круглыми глазами и чувствовала себя полной дурой. Тебе сейчас кажется, что нужно иметь мозг размером с дом, чтобы всё в голове уложить, верно? Ха! Открою тебе одну тайну, раз уж ты теперь фактически одна из нас. Учитель тоже всё досконально не просчитывает — мало того, что это практически невозможно, так ещё и произойти может куча событий, отчего любой заранее тщательно проработанный план можно будет сразу выкинуть в мусорку.

Завуч заговорщицки подмигнула старшекласснице.

— Например, никто не мог предположить, что один из учеников сможет только лишь по доступной для него информации разобраться в том, что мы затеяли. Да-да, это я про тебя! Кто другой уже на голове бы стоял, пытаясь выяснить, как так произошло, и не догадался ли кто ещё среди Перевозчиков? Это же катастрофа! А Учитель, как видишь, совершенно спокоен и ничуть не волнуется.

Нацура закинула ногу на ногу и опасно откинулась на спинку своего кресла. Про то, что она редактировала какой-то важный документ, полуитальянка, кажется, напрочь забыла.

— А Перевозчики могли догадаться? — переспросила Ми. Не потому, что ей сейчас действительно было это интересно — суккуба всё ещё отходила от прессинга харизмы директора, а потому, что Нанао, тихой мышкой просидевшая всю беседу, вдруг выдала импульс острого интереса.

— О, ну о чём-то они наверняка подозревают, — беззаботно отмахнулась замдиректора. — Сама подумай — такие масштабные приготовления просто так не скрыть, хотя бы потому, что столько одарённых в них вовлечено. А у Учителя, поверь, в магическом мире сложилась определённая репутация. За людьми такого калибра всегда пристально наблюдают — никуда не денешься. Например, о наличии в “Карасу Тенгу” как минимум одного зеркала Малого ордена экзорцистов всем стало известно самое позднее сразу после начала летних каникул — а это уже повод напрячься.

— Вот как, — озадаченно пробормотала моя демонесса, как и я прислушиваясь к скупым эмоциям юки-онны. Нанао испытывала необычную для себя гамму чувств — одновременно удовлетворение и досаду. Шиноби уже давно ощущала, что в её выкладках чего-то не хватает, но сама достроить внимание внешних наблюдателей так и не смогла — сказалось плохое знание мира магии. Убийцу вообще как-то не готовили проводить глубокую аналитику по чему-то, кроме непосредственной тактической обстановки.

Мы знали, что Кабуки, мягко говоря, непростой человек, и обладает определённым влиянием в обоих мирах — даже тупой догадался бы, оценив задействованные ресурсы. Но почему-то нам всем казалось, что Куроку вмешается в мировую политику и экономику внезапно для остальных. Оказывается, как минимум в мире магии телодвижения старейшего демона не остались без пристального внимания единственной по-настоящему большой силы — Перевозчиков. Можно было и догадаться — конгломерат холдов по сравнению с миром людей — всё равно, что деревня в три улицы рядом с мегаполисом. Попробуй скрыть что-то от соседей, для которых единственное развлечение — подсматривать через щёлки в заборе за односельчанами. Опять же, зная уже практически реализованную задумку директора, нельзя сказать, что Перевозчики дёргаются напрасно. А так же становится понятно, почему Абрамов так гнал с тренировками, и почему вообще события развиваются так быстро — и года не прошло с первого набора в академию для магов и демонов.

— Я тебе больше скажу, дорогая моя, наставник с самого начала особо ни от кого и не скрывал, что решил реализовать масштабный проект очень большого значения, — полюбовавшись на мордашку Ми, решила совсем уже добить подопечную Лючия. По эмоциям было не очень понятно, но, похоже, личная ученица Куроку пыталась неким образом сгладить эффект воздействия харизмы наставника на неокрепшие подростковые мозги. А может, наоборот, закрепить? — Так что вниманием мы были обеспечены еще до открытия. И во внешнем мире вливание инвестиций на десятки миллиардов йен в микроскопический заштатный островок тоже не прошло незамеченным всеми заинтересованными лицами, уж поверь. И уж тем более те-кому-надо не могли не отследить, что глава Картеля Клавель посадил свой элитный спецназ в полном составе на морской сухогруз. Информация, Мирен, обладает особыми свойствами — её распространение тяжело контролировать и почти невозможно полностью избежать утечек. Слышала, наверное, выражение, что правду — не скроешь? Так и есть.

— А как же?.. — не то, чтобы Нацуро удалось нас запутать, но возникший после общения с директором “режим кристальной ясности сознания” завучу успешно удалось сбить. Похоже, она этого зачем-то и добивалась.

— А вот теперь я расскажу тебе про, гм, “тайну” Учителя, — весело фыркнула от самой же собой придуманной формулировки Лючия. — Дело в том, что все варианты развития событий, какие бы неожиданности не произошли, подчиняются тенденциям. Вот простой пример: ночью ты спишь, и я в любой день могу смело рассчитывать, что вечером ты ляжешь в постель и уснешь. Но — если вдруг что-то случится и ты не уснёшь конкретно этим вечером, ты всё равно ляжешь спать, только позже. А если поспать не удастся — то весь день будешь клевать носом и следующим вечером уснёшь крепче обычного. Понимаешь, да? Что бы не случилось — спать так и так придётся, рано или поздно. При всем многообразии случайностей, вариантов исходов определенных событий ограниченное число.

Суккуба героически попыталась сдержать зевок, одновременно стараясь не упустить нить разговора — сравнение, выбранное завучем попало очень в тему, нервная встряска, устроенная Кабуки, осталась в прошлом, и теперь девушку неудержимо клонило в сон. У меня зимний день только недавно перешёл в зимний вечер, а на Ио часы уже показывали полночь.

— Зная тенденции, можно спрогнозировать все варианты исходов события, — возмутительно-бодрый голос молодой женщины сейчас убаюкивал светловолосую демонессу не хуже самой мелодичной колыбельной. — Если будешь знать, как использовать себе во благо каждый из этих исходов — твой план становится нерушим. Потому Учитель и не волнуется — что бы завтра, то есть, уже сегодня не произошло, как бы не отреагировали Перевозчики и персонал военно-морских баз США и Японии на начало операции — ничто не сможет помешать…

— Что? — сон, такой сладкий и близкий, во мгновение ока исчез, словно его и не было. — Военные?

— А ты считаешь, что восьмикилометровый остров может взять и исчезнуть незаметно? — делано удивилась Нацуро. — Даже если забыть про современные средства орбитального наблюдения, мы, на секундочку, собираемся свернуть пространство так сильно и в таком большом объёме, как никто ранее! Неужели ты думаешь, что обойдётся без внешних метеорологических и, возможно, геологических эффектов? Опять же, никто не знает, что будет при разрыве старых тоннелей между холдами, даже сами Перевозчики. Никто никогда не ставил такие эксперименты, никто о них даже не задумывался раньше. Мы рассчитываем, что волна Силы, выпущенная во внешний мир, не накроет ничего, кроме ближайших островов и кораблей в море, рассеется без большого вреда в Тихом океане. Но… Мы сейчас в положении учёных, строящих первую термоядерную бомбу: есть общее понимание того, “как это работает”, мы точно знаем, каким будет конечный результат. А вот что произойдет в процессе — бог весть. Одно ясно — то, что произойдет завтра, заметят все.

Бывает, что нечто совершенно очевидное, ничуть не спрятанное, человек не замечает до тех пор, пока не ткнут носом. Такое даже забавно, если это чужие очки, или там сотовый телефон, которые твой однокурсник заполошно ищет повсюду, держа при этом аппарат в руках. Обидно бывает, если это твой ключ от квартиры или второй носок, “потерявшийся” именно тогда, когда нужно срочно куда-то успеть. И просто не передать, как хочется стукнуть себя кулаком по лбу или приложиться головой о стену, когда речь идёт о катаклизме планетарного масштаба! Нет, ладно, не о катаклизме, а о некой аномалии — а то что-то я себя заранее накрутил. Да и масштаб события скорее всего поменьше всё-таки должен быть — “всего лишь” с Тихий океан размером. Всего лишь… Да вашу ж мать!

И ведь если слегка напрячь память, одной из причин решения разузнать о происходящем “за кулисами” школы для магов и демонов были разглагольствования Марилы о мировой катастрофе из-за единовременного разрушения всех холдов и подпространственных туннелей разом. Достаточно быстро удалось выяснить, что, хоть волны Силы действительно крайне опасны для немагов, в реальности апокалиптическая картина оказалась фактически невозможной для реализации. Как по чисто “техническим” причинам, так и потому, что этакий акт саморазрушающей агрессии в магическом мире тупо никому не был выгоден. Ну, разве что кроме кучки фанатиков из холда Войде — да и то я бы ещё послушал, как они запели бы в том гипотетическом случае, если дело дошло бы до конкретных шагов…

Тем не менее, я и Ми всё равно впечатлились возможностями волн Силы и хорошо так напряглись. Особенно когда выяснили, откуда у влажных польских мечтаний ноги растут. Ведь старейший демон, как всем известно, никогда не врёт. Правда, может немного не договорить, для общего блага, разумеется — но откровенную чушь ультра-луддитам и националистам, сохранившим секреты прикладного амулетостроения, он не стал бы скармливать. Даже ради “аренды” нужного специалиста и условного союзничества: недаром директора “Карасу Тенгу” так крепко уважали все, кто его хоть чуть-чуть знал — принципы у мужика были железобетонные. С другой стороны, рассказать всю правду так, чтобы его с гарантией превратно поняли, для обожаемого своими учениками Учителя тоже было детской игрой…

Собственно, исходя из изложенных выше доводов мы и решили, что Кабуки собирается использовать зеркала Малого ордена экзорцистов как компоненты оружия на новых физических принципах. Не глобальный трындец, никому не нужный и невозможный, а локальный и крайне высокоточный. Искусственно созданные волны Силы, переданные в нужное место через связь зеркал — этакое следующие поколение супер-бомб, чистых и одновременно убийственных для живых существ и электроники, то есть круче ядерных…

Как выяснилось, старейшего на планете разумного мы серьезно недооценили. Не только мы. На деструктивные действия Кабуки решил не размениваться — наоборот, его план превращения острова Ио в “сердце” был едва ли не верхом созидательности. Руки Куроку замарать особо не боялся — одно сотрудничество с наркокартелем Клавелей чего стоило — но честно постарался свести необходимость силовых столкновений к минимуму, реально поставив на службу будущему “государству” сами законы природы. И я, и Мирен, и даже профессионально-параноидальная Куроцуки так были шокированы наконец открывшимися перспективами, что начисто забыли о “побочных эффектах”. У эксперимента подобных масштабов их просто не могло не быть.

Да-да, у эксперимента — о чём практически прямым текстом сказал суккубе ещё Абрамов. Вот отчего мужика так плющило во время разговора с Ми — только она не поняла причину без действующей эмпатии. Да и мы с Нанао тоже хороши. С другой стороны — времени особо задуматься просто не было. Ведь действительно: раньше никто ничего подобного провернуть не пробовал. Могу поспорить, что особо никто и не задумывался, в том числе и пресловутые Перевозчики, ревностно охраняющие секрет тоннелей. Наследников ордена вообще вполне устраивала роль собаки на сене: сам не ам, и другим не дам. Потому особого выбора у команды директора в общем-то и не было — потренироваться на чём-нибудь менее масштабном Перевозчики просто бы не дали.

Нацуро очень точно сравнила создание суперхолда со взрывом первой в мире термоядерной бомбы — кроме всего прочего, это декларация силы. Силы с маленькой буквы — именно так, через взрыв на своём полигоне, вступали в “ядерный клуб” страны немагического мира. И страны, в клубе уже состоящие, активно препятствуют остальным к себе присоединиться. Потому для всех желающих есть только один путь — провести подготовительные работы насколько можно тайно, и взорвать на своём полигоне уже полностью готовое устройство. Стоит раскрыться раньше — и в стране немедленно найдут террористов, нарушения демократии и, не дай бог, ничейную нефть.

Вот только — полигонный взрыв даже в худшем случае не может перетрясти половину поверхности планеты. Получается, не заморочил Войде полуправдой мозги директор — рассказал всё как есть. Скорее всего, даже честно предупредил, что так понравившийся им вариант не самый вероятный. Но — много ли фанатикам надо? Впрочем, Кабуки к каждому из своих союзников и учеников нашёл свой подход, постарался учесть все условия и найти компромисс. Наркодельцам и контрабандистам раскрыл возможность использовать Ио как транспортный хаб будущей планетарной логистической сети, русскому отставному офицеру — раскрытие тайн мироздания, к чему тот так стремился, молодой амбициозной полуяпонке — место, где она по-настоящему сможет приложить свои силы. Всё бы ничего, если бы не побочные эффекты. Ох, как бы не вышло, что лучше бы Куроку занялся всё-таки оружием…

— Ми-тян, с тобой всё в порядке? — Лючия, как оказалось, успела встать со своего места и теперь с тревогой заглядывала в глаза суккубе. Возможно, даже пару раз окликнула Мирен — но за осмыслением последней новости мы этого не услышали.

— П… порядок, — не с первого раза ответила моя демонесса. — Задумалась сильно.

— Хорошо, а то ты меня напугала, — на всякий случай пощупав лоб ученице, кивнула завуч. — Скажу честно, меня тоже шокировали возможные последствия, когда я о них узнала. Правда, я пыталась спорить, доказывать — а ты просто ушла в себя.

— Спорить? — хрипло переспросила суккуба, подняв глаза на собеседницу. — Зачем? Ведь всё уже решено.

Сейчас Ми говорила не только за себя — мы все трое так думали. Зачем сотрясать воздух, если всё решено? Куроцуки, правда, попыталась составить план диверсии, но спустя три секунды просто махнула рукой. Нет, сорвать выполнение плана Кабуки можно… наверное. На некоторое время. Узкое место — стратостат, но кто знает, сколько их у него? Но скорее всего не один. Выиграть пару часов или пару дней, да если даже и пару лет — зачем? Куроку не тот человек, чтобы взять и отступиться. Опять же, ради чего? Именно Ми и Нана будут в безопасности, находясь в центре управляемого искусственного катаклизма, а я — ровно на противоположной стороне земного шара. Шанс пережить всё без последствий и потерь наибольший. В конце концов мы не комиксовые супергерои, чтобы спасать весь мир — и никогда ими не были.

— Ты не права, — покачала головой женщина. — Учитель всегда слушает разумные доводы, и неважно, чьи уста их произносят. Более того, он сам настаивает на том, чтобы мы, его ученики, с ним спорили и пытались найти слабые места в его логике. Ведь никто не застрахован от ошибки.

— Но ведь отговорить не удалось? — наверное, у Ми сейчас было выражение лица, более подходящее циничному пожилому человеку, чем молодой девушке.

— Нет, зато Сенсей-сама убедил нас, — всё ещё глядя в глаза моей подруге согласилась полуитальянка. — И не потому, что ты сейчас думаешь. Харизма и дар убеждения тут ни при чём. Мы потом между собой долго обсуждали без наставника, но изъянов в плане не нашли.

Нацуро ещё раз цепко оглядела Ми и неожиданно призналась:

— Помнишь, как мы с тобой сидели в моём кабинете перед прошлыми каникулами? Я тогда много о тебе узнала, того, что из ученической характеристики не узнать. Ты старшеклассница, я — целый завуч, но, знаешь, между нами не такая большая разница, как ты думаешь. Тебе, и я прекрасно помню, какой была в твоём возрасте. И, скажу, ты сейчас куда взрослее меня той — и одновременно светлее, добрее. Хотела бы я, чтобы ты однажды смогла назвать меня своей подругой!

Этот длинный день словно вознамерился собрать в себя все возможности вывести нас из равновесия. Казалось бы, все поводы уже перебраны — но нет. Ми в ответ на такое вот заявление от завуча только широко раскрыла глаза и захлопала ресницами, а со стороны юки-онны по ментальному каналу до нас долетел странный звук — будто Нанао подавилась.

— Ы-ы, ну какая же ты миленькая, Ми-тян! — Лючия сделала хватательное движение руками, правда, не пытаясь встать со своего стула. — Затискала бы всю! Гхм, извини. Так вот. У нас, личных учеников Учителя, сложился отличный коллектив, добрый, дружественный… Можно сказать — семья. Но так уж вышло — друзей я нашла, а вот по-настоящему близкой, закадычной подруги — нет. А парни, сколь они не были бы хороши, женское сердце не поймут. Вот почему я так рада, что Олег ввёл тебя в наш круг, а учитель это одобрил. Вот почему я заговорила с тобой на тему побочных эффектов и последствий — извини, я вижу, ты устала, но… Не хочу, чтобы в будущем произошедшее стало между нами стеной.

Полуяпонка опять стала очень серьёзной:

— Как видишь, и директор, и Абрамов эту тему обошли стороной — не стали грузить тебя. Может, решили, что тебе до внешнего мира и дела нет, но я-то знаю, что так быть не может. Потому хочу, чтобы ты поняла сейчас, а не узнала постфактум. Для начала ещё раз подчеркну, что мы сделали всё, чтобы заранее минимизировать возможный риск и вред для посторонних: расположили зону эксперимента посреди Тихого океана, убрали с острова всех неодарённых. Но даже это не перевесило бы риск, если бы вот эти самые побочные эффекты свёртки пространства не были нужны. Нам, Перевозчиками, миру магии — и всему внешнему миру.

Я уже говорил, к чему этот день стремится?.. Вот-вот.

— У меня было такое же глупое лицо, когда Учитель мне такое заявил, — доверительно поделилась информацией Нацуро. — Что, никак не можешь сообразить, как такое возможно?

Мирен помотала головой, потом спохватилась и закивала. Это оказалось проще и быстрее, чем подобрать адекватные моменту слова.

— Давай начнём с мира… Тебе вообще насколько хорошо известно, что происходит сейчас у неодарённых? — поинтересовалась завуч.

— Ну… — нерешительно протянула Ми, пока мы втроём пытались сообразить, что ответить на такой вопрос. — Всплеск терроризма на Ближнем Востоке, рост напряжённости между Китаем и США, между Россией и Европой…

— Это называется “системный кризис”, — подсказала Лючия. — Да, я именно это и хотела от тебя услышать, молодец, что в теме. Кризис, если ты не в курсе, отнюдь не первый за последние сто лет, а как бы не четвёртый, если не пятый — смотря как считать. Дважды кризисы в двадцатом веке разрешались большой войной, потом, после изобретения атомного оружия, “горячие” конфликты стали локальными, а глобальные перешли в “холодные” социально-экономические столкновения. Однако возможность “горячей” глобальной войны сохраняется… Недоумеваешь, зачем я тебе всё это говорю?

— Н-наверное, — не очень уверенно призналась суккуба, у которой в голове всё вновь основательно перемешалось.

— Всё просто, — в этот раз улыбка у полуитальянки вышла какой-то совсем невесёлой. — Задумка Учителя, Сердце, этакий “перекрёсток мира” — если очень грубо, это будет такая маленькая, но очень важная для всех “страна”. Сенсей про это говорил, если помнишь. Страна, даже обычная — не может существовать в вакууме, а у нашего Сердца сам смысл в том, чтобы быть на острие — логистики, торговли, потоков информации. Только тогда Ио станет тем, что мы в нём благодаря Учителю разглядели. Понимаешь?

— Ага, — определённая логика в словах Нацуро была.

— И как ты думаешь, что первое попытаются сделать ведущие страны немагического мира, когда узнают о нас?

— Попытаются захватить? — ответ был настолько очевиден, что я заподозрил подвох.

— Именно! — непонятно чему обрадовалась Лючия. — Всё ещё не понимаешь?

— Не-а, — Ми опять помотала головой, заодно пытаясь разогнать совершенно запутавшиеся мысли..

— Я тебе подскажу. Всякую передовую технологию — и магию, кстати, тоже, если что, — всегда в первую очередь…

— Пытаются использовать как оружие! — до меня наконец разом дошло, что пыталась донести до суккубы помощница директора.

Я сказал, что лучше бы Кабуки занялся оружием? Чёрт. Надо, пожалуй, заранее смириться, что все наши “умные мысли” существу с таким опытом в голову пришли давным-давно, были взвешены, оценены и использованы. Честно говоря, мне даже не завидно: завидовать Куроку — всё равно, что завидовать инопланетянину или суперкомпьютеру. У него настолько другой уровень, что разрыв даже осознать особо не получается… М-да.

Итак, старейший демон не просто учёл возможные внешние проявления от инициированной свёртки пространства, он заранее запланировал ими активно воспользоваться. Причём воспользоваться не особо стесняясь — этак скромно заявить о себе на всю планету, разом походя разрушив все выверенные долгосрочные политические планы всех крупных игроков немагической Земли разом. Просто разослать весточки типа “видели, чего было? Это я сделал.” Даже не знаю, что круче — сама идея сделать суперхолд или планируемое воздействие. У меня даже воображение отказалось представить, что будет. И это всё — вот прямо завтра.

Хотя, надо признать: идея сама по себе не столь уж нова. Примерно с теми же целями свои первые атомные бомбы американцы в конце Второй Мировой войны сбросили на японские города — одновременно исследование нового оружия на живых мишенях (политиков как-то не смутило, что мишени — гражданские) и громкое донесение до остальных своих новых возможностей. Получается, по сравнению с немагами под звёздно-полосатым флагом Кабуки ещё просто верх гуманности: собирается проводить демонстрацию посреди места с самой низкой плотностью населения на Земле. Правда, по иронии судьбы — опять-таки формально на территории всё той же многострадальной Японии…

Вот так, демонстрация силы и бесплатная реклама в одном флаконе. Для одарённых заготовлена своя акция, довольно неприятная для Перевозчиков: даже если их транспортная сеть уцелеет, она больше не будет монопольной. Такое событие встряхнёт мир магов и демонов так, что только держись! Привыкшим поколениями жить в условиях полной стабильности и “игры по правилам”, разумным мало не покажется…

— По сравнению с немагическим миром — цветочки, — поправила меня Куроцуки. Её тоже поначалу шокировали открывшиеся перспективы, но она быстро взяла себя в руки и начала напряжённо что-то обдумывать. — Если катаклизмы окажутся хотя бы заметными где-то, кроме середины океана, и если их публично свяжут с деятельностью конкретных людей… Даже если не будет прямого вреда — биржи обрушатся, экономика по всему миру получит такой удар, что на некоторое время выйдет из-под контроля.

— Ты не преувеличиваешь? — осторожно переспросила профессионально-параноидальную подругу Ми.

— Ничуть, — я поймал мыслеобразы Наны, и примерил к тому, что знал. С усилием сглотнул. — Я почти ничего не понимаю в экономике, но… Помнишь, я тогда целую неделю читал про политику, когда мы решили, что Куроку сделал оружие? Когда Советский Союз запустил свой первый искусственный спутник, в США разразился трёхдневный биржевой кризис. Только сам факт, что Красная Россия имеет трансконтинентальные средства доставки ядерных зарядов, полностью перевернул рынок и вызвал жесточайшую реакцию, последствия которой прослеживались ещё несколько лет. Если эффект от создания супер-холда проявится на значительной территории — это будет куда круче демонстрации новой бомбы. Та хоть и массового поражения, но всё-таки не может накрыть собой целый континент!

— Зато у Кабуки будет гарантия, что Ио не постараются мгновенно уничтожить близкими к холду атомными взрывами или не попытаются сразу же захватить, — резюмировала юки-онна. — Мало ли что будет случайно повреждено, или защитники успеют нажать на кнопку самоуничтожения.

— Директор окажется в выигрыше в любом случае: будут масштабные эффекты с жертвами или нет, — закончил мысль я. Собственно, угадывать было особо нечего — любой бы смог додумать с тем, что нам уже было известно. — Если всё пройдёт тихо-мирно, и исчезновение Ио сразу заметят только военные со спутника — можно через пару дней по-тихому выйти на связь с мировыми лидерами и предложить эксклюзивные транспортные услуги. Если демонстрация будет яркой — заявить о себе громко и с помпой. И у того, и у другого варианта есть преимущества — а ещё в некоторых пределах, в зависимости от обстановки, можно будет выбрать…

— Та самая “тайна” Куроку, про которую говорила Нацуро, — подвела итог суккуба. — И причина уверенности. Зная тенденции развития событий, Учитель просто не сможет проиграть ни в каком варианте.

— Зато человеческая цивилизация ещё как сможет, — мрачно предрёк я. — Отдельные страны — так точно.

Я не застал “весёлые девяностые” — они уже кончались, когда я появился на свет. Когда мой возраст можно было счесть более-менее осмысленным — Россия уже почти не напоминала ту страну третьего мира, которой её можно было считать ещё десять лет назад. При мне цены на продукты питания не исчислялись тысячами и миллионами, а курс доллара к рублю ровно один раз совершил нечто напоминающее внезапный скачок. Отец с матерью вообще-то крайне неохотно вспоминали “то время”, но… Я был любознательным ребёнком и у меня был шарм — потому я наслушался. И точно знал, что не хочу возврата тех времен. Очень-очень не хочу!

— Никак нельзя повлиять на побочные эффекты, нет? — сама заранее зная ответ, но проникнувшись нашим общим на троих настроением, жалобным голосом зачем-то спросила у Лючии Ми.

— Если бы мы только могли, — развела руками завуч. — Поверь, ради гарантированного спасения жизней людей мы без раздумий поступились бы и демонстрацией, и “рекламой”. Но… Тебе же Олег сам всё объяснял. Поверь — лучше него в процессе никто не разбирается, недаром учитель поставил его на должность технического руководителя. Даже если бы на нас внезапно откуда-то свалился пресловутый экзорцист, не думаю…

— ЧТО? — Мирен ретранслировала наш общий на троих вопрос таким голосом, что Нацуро осеклась на середине фразы и не сразу нашлась, что сказать.

— Э… ну, экзорцист. Мы используем для закручивания потоков Силы зеркала Малого ордена экзорцистов, помнишь, да? В общем, вроде как прирождённый экзорцист мог как-то более-менее тонко управлять потоками магии, проходящими сквозь систему зеркал при личном контакте. Вроде как они становились продолжением его способностей или что-то вроде того… Не знаю, чем это смогло бы нам помочь, но Абрамов очень сожалел, что теперь антимагов днём с огнём не найдёшь… А что?

— Нет, ничего, — суккуба медленно качнула головой из стороны в сторону.

Временно полностью отринув внешний мир, мы трое “смотрели” друг на друга через телепатическую связь. Молча.

— Ну и… — через несколько секунд субъективного времени я понял, что придётся как-то первым.

— Да, — немедленно отреагировала Нанао.

— Нет! — одновременно категорически заявила Мирен.

Теперь девушки уставились исключительно друг на друга, по-прежнему “молча”. Напряжение сгустилось так, что вот-вот должны были полететь виртуальные искры.

— Что “да” и что “нет”? — когда мне надоело слушать потрескивающую тишину, переспросил я.

— Нужно вмешаться, — коротко охарактеризовала свою позицию юки-онна.

— Ни в коем случае! — вскинулась суккуба. — Дима не должен сюда лезть. И ты обещала его защищать, а не подвергать опасности!

Оп-па…

— Допустив мировой политический и экономический кризис, ты добьёшься ровно обратного, — от Куроцуки волнами распространялось знакомое сосредоточенное спокойствие. — Пока ещё можно на что-то повлиять — надо попытаться повлиять.

— Ты же понимаешь, что если Дима появится здесь, то его в лучшем случае просто никогда не выпустят с Ио? — я даже не подозревал, что моя подруга может так шипеть. — Повлиять на работу зеркал экзорцист может быть и повлияет, вот только какой в этом смысл, если результата никогда не увидишь?

— Это ты не понимаешь, что будет, когда Кабуки объявит о “демонстрации оружия”, — полыхнула-таки эмоциями шиноби. — Биржи упадут по всему миру, международная торговля на несколько дней просто встанет, валюты провалятся по стоимости, продукты и сырьё — немыслимо взлетят. Все страны, хоть что-то из себя в плане военной силы представляющие, тут же попытаются показать, что ничуть не испуганы демонстрацией — и одновременно обвинят друг друга в провокации. И какая в таких условиях может быть безопасность?!

Так. Срочно нужно вмешаться, пока они ещё чего в пылу спора друг другу на голову не вылили. Вот уж не думал, что однажды до таких разборок дойдёт… И что их объектом стану я. Которого, на секундочку, даже не спросили.

— Стоп! — я одновременно приобнял-придавил девушек своей волей, одновременно быстро перебирая известную мне информацию. — Ми права, сдаваться директору не дело. И не нужно переоценивать мою потенциальную ценность. Зеркала директору нужны для разовой работы, и он всё сделал, чтобы обойтись без оператора. Сами подумайте, доверится ли Куроку незнакомому парню в реализации мечты всей своей жизни? Что-то мне подсказывает, что нет. Скорее, просто не станет откладывать старт операции, и всё. А за информацию скажет “спасибо” и погладит по головке.

— …Такой исход вполне вероятен, — после паузы хмуро признала юки-онна. — Прошу простить недостойную…

— На своей шкуре ощутить “новые девяностые” я тоже не имею никакого желания, — даже не попытался дослушать извинения я. — Но дело даже не в этом. Похоже я знаю, что и как должен сделать.

Как было сказано выше, начав говорить, я быстро вспоминал всё, что мы уже знаем. И вдруг старые и новые, только сегодня ставшие известными факты сложились у меня в голове в единую картину. Причём, чем больше я мысленно крутил получившуюся конструкцию, тем более цельной и единственно верной она мне казалась.

Что бы там кто про себя ни говорил, у каждого человека есть возможность что-то изменить. В своей жизни, жизни близких людей и соседей, в жизни своего города или села, в жизни страны, наконец. Да, иногда, несмотря на все усилия, результат будет чисто умозрительным, но гораздо чаще человек отказывается прилагать усилия заранее и добровольно. Ради себя напрягаться — это нормально, а вот ради других… Ну вы поняли. Жаль, что не до всех доходит, что не оставаясь равнодушным к окружающему миру — влияешь и на свою жизнь тоже.

Совсем простой и нехитрый вывод, верно? Однако мне, чтобы додуматься до него, пришлось перелопатить воспоминания за последние полтора года. В школе я старательно ото всех отстранялся, зато в ВУЗе волей-неволей мне пришлось общаться и взаимодействовать с одногруппниками. Не сказать, что я руководствовался альтруизмом — скорее наоборот. Мне было нужно получить результат в учёбе, честный, а не путём промывания мозгов шармом преподам на зачётах и экзаменах — и я получил. Но попутно я вытащил за собой всех, кто был рядом со мной. Не без косяков, и не всегда ко взаимному удовлетворению, но…

“Хороший человек” — сказала сегодня про меня Инга. Тот, кто исправляет то, что до него было плохо. Но получилось бы у меня сделать себе и другим “хорошо”, если бы я действовал только по чужой просьбе? Сдаётся мне, что ровно наоборот. Пока я отпихивался от роли старосты, меня просили исключительно прикрывать прогулы и отпросить с занятий. Представляю, чего бы мы вместе изучили, если бы продолжили в том же духе… А вот когда я стал действовать самостоятельно, взял ответственность на себя — вот тогда-то и получилось достичь самых серьёзных результатов. И для себя — и для окружающих. Вытащить из депрессии однокурсницу, помирить двух подруг. И Алёна выбрала меня для… Гхм, а вот об этом лучше вообще забыть. Хотя бы на сутки, пока всё не решилось. Кстати, не сказать, что мне пришлось часто задействовать шарм.

Так уж сложилось, что именно у меня сейчас есть возможность повлиять на происходящее во всём мире. Однозначно уровень не для студента-медика со второго курса… На первый взгляд. Но факты таковы — повлиять я могу… Кажется. Именно сейчас. Да и такая ли большая разница между учебной группой и Человечеством? Может, только в количестве людей?

Плюх!

Я дёрнулся, рефлекторно тряхнув головой и успев поймать внимательный взгляд священника прежде, чем тот отвернулся. Молебен подошёл к своему логическому завершению — освящению воды — и теперь бородатый дядька в рясе неторопливыми взмахами специальной кисти отправлял в прихожан по полулитру жидкости за каждое размеренное движение. Ловко он меня — прямо в лицо. Нет, понятно — увидел, что молодой парень в какой-то момент застыл с закрытыми глазами, вот и привёл в чувство… Доступным способом. Профессионал!

Выпав из своеобразного транса, куда меня загнали “замечательные” новости и сопутствующие события, я огляделся. Священник раздавал (разливал?) благодать направо и налево, походя прицельно окропил (скорее окатил) своим не самым удобным для этого инструментом двух особо ретивых старушек, начисто сбив последним благородный порыв протолкаться поближе к купели, не выпуская из рук ручек тележек с заветными канистрами.

Ми заглянула в часовню моими глазами — и я почувствовал эмоции собравшихся тут людей. Усталость, неприятные ощущения (ещё бы, после пары часов на ногах!), озабоченность — но вместе с тем и чистую, незамутнённую радость и надежду. И с каждым взмахом кисти, с каждой порцией воды положительные эмоции всё прибывали, в буквальном смысле смывая с людей негатив, взаимную антипатию и усталость. Самовнушение, направленное выверенным веками отправления ритуалом, но… Оно работало. Люди получили то, за чем пришли — возможность скинуть с себя бремя жизненных переживаний и страхов.

Я перенёс внимание на священника с помощником. Батюшка, очевидно, выполнял рутинную для него процедуру в неизвестно какой раз — это чувствовалось. Его руки действовали отдельно от головы, он не задумывался над словами, которые произносил. Мужчина тоже устал, и ещё как — хотя внешне было не догадаться. Но… Вместо того, чтобы заученно выполнять действия согласно канону службы, он, в отличие от своего помощника, прилагая серьёзные усилия, старался никого не обойти вниманием. Просто потому, что ему было не всё равно. Просто потому, что если не он — то кто?

Если не я — то кто?

Я, прежде всего, не хочу на своём опыте узнавать, как это — жить после глобального кризиса. С другой стороны, читая “сетевую аналитику”, я много раз во всех вариантах прочёл прогноз — кризиса так и так не избежать. Мол, мировая экономика зашла в тупик, политическая модель взаимодействия между странами противоречит экономическим задачам. Как только противоречий в политике и несоответствий в экономике наберётся больше критической массы… Так правильно ли я поступаю, решив вмешаться?

В каком-то смысле глава школы для магов и демонов, инициировав кризис сейчас, вскрывает нарыв до того, как он созрел и заполнился гноем до конца. Получается, директор делает благое дело? Ну, не знаю. Зато знаю, что Кабуки на “благость” — ну, нет, не плевать, конечно. При прочих равных он выберет тот исход, который пойдёт на благо Человечеству — потому что сам себя считает его частью. Но…

По большому счёту Кабуки устроит любой исход эксперимента. Наверняка и полный провал учтён, на всякий случай. Старейший демон хорошо подготовился, время его не поджимало. Он — достойный игрок для мировой арены, он понимает, как работает международная политика. А ещё Куроку честный: если договориться, что он меня отпустит после того, как я ему помогу — он отпустит. А ещё под чутким руководством директора “Карасу Тенгу” мне, зелёному юнцу (надо оценивать себя объективно), было бы правильно и относительно безопасно что-то там предпринимать… Если бы наши цели совпадали.

Если я обращусь к Учителю напрямую, как хотела Нана, он всё равно получит от меня то, что нужно ему. А скорее всего — тупо переубедит. Если я стану действовать сам, с поддержкой только Ми и Куроцуки… Не знаю, не знаю. Шанс накосячить или просто влипнуть огромный, но… Если действовать по возможности аккуратно, у меня, наверное, всё-таки получится что-то хорошее… Мне по крайней мере не всё равно, какой будет результат. Если я пойму, что и само собой выходит к лучшему — просто не буду трогать… Если у меня вообще что-то там получится — например, вообще добраться до Ио. Но если не выйдет ничего — может, оно и к лучшему? Зато я буду знать, что попытался… Нет, не попытался, а сделал всё, что мог. Потому что я могу, а больше никто не может.

…А ещё — я наконец-то все-таки смогу встретиться с Ми!

— Действуем так, — стараясь особо не толкаться, я пробрался к дверям, одновременно транслируя демонессам детали того плана, с которым изначально поехал в Сергиев Посад. — Раз часовня занята, надо найти другое место, где можно продавить границу холда…

— Дима!!! — эмоции суккубы захлестнули и меня, и Куроцуки с головой. Дикая смесь — радость, надежда на скорую встречу и в то же время страх, что со мной может что-то случиться. Как же всё-таки приятно чувствовать, что она меня тебя так любит!

— Скоро увидимся! — я мысленно обнял девушку. — И не волнуйся обо мне — с твоими возможностями, Ми, добраться до “Карасу Тенгу” мне будет практически, как из дома в универ съездить. Ты — моя защита и опора. Надеюсь, конечно, я правильно понял метод определения возраста Перевозчиками, и меня не завернут ещё на остановке…

— Я тоже очень… рада, — пробурчала Нанао, безуспешно пытаясь вернуться в привычно-отрешённое состояние сознания. После того, как Куро-тян присоединилась к нашей телепатической связи, мы с суккубой старались не транслировать настолько откровенно-личные эмоции в открытую и на полную мощность. Но, раз уж решили быть одной семьей — теперь сдерживаться глупо. — Только я не очень поняла, что делать, если ты доберёшься.

— Проведёшь меня к ближайшему зеркалу, а я его потрогаю и возьму всю систему под контроль, — пояснил я, осторожно направляя поток магии юки-онны вперёд из выставленной ладони.

— Вот так, запросто?

— Ты же слышала Нацуро: “как часть себя”, — процитировал я, одновременно ощущая, как свободно изливающийся от моей руки поток ни на что конкретно не направленной магии снежных дев словно подхватывает ветром и… уносит к облакам? Я собирался “нащупать” продолжение границы холда рядом с часовней — но пока не получалось. Наверное, со стороны смотрелось странновато: парень, держащий раскрытую ладонь у груди, медленно бредёт через снегопад к монастырю, но тут наверняка и не на таких “блаженных” насмотрелись. — Ты же не думаешь, как пользоваться своими способностями, когда к ним обращаешься? Вот и мне не придётся. Я просто почувствую — и пойму.

— Уверен? — забавно, но только недавно уговаривавшая меня вмешаться юки-онна теперь пыталась найти причину не испытывать судьбу. — Тогда почему это не сработало, когда ты касался зеркала удалённо?

— Потому, что его касалась Мирен, пусть и под моим контролем, а не я сам, — объяснил я.

Когда-то давно, пытаясь как-то объяснить для себя нашу связь, я и Ми решили, что телепатический канал был частью связи, полученной от пары наших зеркал. Объяснение в стиле “это магия” нас целиком и полностью устроило, и дальше мы даже и не задумывались, как всё работает. И только сегодня утром я одновременно получил и возможность, и стимул во всём разобраться. Ну, как разобраться? Понять общий принцип, скорее. Моя способность брать чужую магию под контроль позволяет мне не только банально забрать себе готовое заклинание мага или способность демона, но и управлять ими… Как-то. Другое дело, что необходимых знаний для полноценного применения, или соответствующих врождённых инстинктов для управления чужим колдовством у экзорциста просто нет. У обычного экзорциста, не имеющего в партнёрах суккубу.

Я и Ми столько лет жили в буквальном смысле душа-в-душу, что я научился кое-чему. Например, с помощью способностей подруги-демонессы перехватывать управление над телом того, кто со мной связан. Н-да, контроль тела суккубы с помощью магии, у этой же суккубы отнятой… А вот использовать связанного через зеркальную связь демона как медиатор собственной вампирской “силы” — это уже моя, экзорцистская “магия”, точнее, антимагия. Голова кругом, стоит задуматься…

Но задуматься всё же стоит. Медиатор, посредник — это всё же не личный контакт. Именно потому я не могу использовать всей силы Ми и Куроцуки даже тогда, когда они действуют через меня. Если бы я раньше мог где-то найти источник магии лично, наверняка убедился бы, что лично могу осушать заклятия гораздо быстрее и эффективнее. И если я хочу управлять зеркалами, как своим телом — должен обеспечить прямой контакт. Может, конечно, я ошибаюсь, принимая желаемое за действительное — но… уж больно гладко выходит. К тому же, тут одна из тех ситуаций, когда не попробуешь — не узнаешь. А ещё в глубине души я уже уверен: всё получится…

— Мирен, с тобой точно всё в порядке? — в этот раз Лючия не стала подходить к ученице, а вот обеспокоилась даже сильнее. — Ты уже второй раз замираешь с открытыми глазами…

— А? — правдоподобно изобразила удивление моя подруга. — Это от усталости!

— Да? — скепсис завуча можно было понять: уж слишком бодро Ми откликнулась, и счастливую улыбку, пытавшуюся выползти на лицо, задавила с заметным трудом.

— Столько новостей и впечатлений, — суккуба слишком энергично взмахнула руками. — Надо уложить в голове…

— Может, тогда всё-таки пойдешь в комнату отдыха и поспишь? — с сомнением наклонила голову полуяпонка. — С Учителем ты уже поговорила, да и мне стоило давно уже заткнуться… Прости, слишком увлеклась.

— Но…

— А если не сможешь заснуть, то давай я отведу тебя к врачу. — заключила Лючия. — Ничего плохого в том, чтобы принять успокоительное тогда, когда это действительно нужно, нет.

— Нет-нет, я сама справлюсь, — Ми подскочила как ужаленная. — Спокойной ночи, сенсей!

— Спокойной…

— Фух! Чуть не спалилась, — суккуба рухнула на диван и провела рукой по лбу. Я виртуально потянулся к ней, и девушка зажмурилась, позволяя погладить себя по голове…

— Дима!!!

Я мгновенно переключился на Куроцуки.

— Не тут! У тебя!

Я быстро огляделся, пытаясь отыскать опасность.

— Смотри туда!

Тучи. Снег. Сне… Ой.

На ярко подсвеченный монастырь со скоростью экспресса надвигалась сплошная стена снега.

За считанные секунды граница снежного заряда добралась до меня. Мир разом сжался до нескольких метров — всё, что было дальше, напрочь тонуло в серо-белой снежной круговерти, через которую размытыми жёлтыми, оранжевыми и голубыми пятнами кое-где пытались пробиться фонари. И эта, условно видимая, зона, всё продолжала сокращаться.

— Это… я сделал? — других кандидатов творить магию в обычном мире как-то не было, но… Вот так, сотворить натуральный снежный буран за пару минут?

— Не сотворить. Спустить и так готовую сорваться с поводка стихию, — юки-онна завороженно рассматривала буйство снега и ветра моими глазами. — “Чтобы сошла лавина, достаточно маленького камушка, брошенного с вершины горы.” Нашу… Деревню клана защищали именно так.

От Нанао засквозило грустью пополам с почти уже пережитой обидой, но ощущение волшебной сказки не пропало. Каждый год старейшины Куроцуки устраивали “показательную” непогоду, не забыв позвать на ритуал детей. Демонстрация силы и могущества — мелким, в отличие от взрослых, было ещё невдомёк, что магии в совместном шоу у престарелых снежных дев хватает ровно на то, чтобы столкнуть этот самый “маленький” камушек. И работают способности представителей некогда могущественного клана шиноби только в этом конкретном месте — и всё.

Зато, как только выяснилось, что молодая Куроцуки не способна выжать из себя ни одного воздействия в скудном на Силу месте — девочку перестали пускать на ритуал. Сначала по традиции записали в киллеры с не самыми высокими шансами дожить до тридцати лет, а потом и вовсе по первому требованию отреклись. Однако, воспоминания о сказочном действе остались — как и память о безумной надежде однажды сотворить чудо своими руками. И вот, свершилось… Тогда, когда ровным счётом ни на что не могло повлиять.

— Куроцуки…

— Давно хотела попросить: не называйте меня так больше, — покачала головой японка. — Я слишком долго думала, надо давно было это сделать. Я — сама по себе, а клан — сам по себе. У моего отца есть фамилия, пока не знаю, какая, но узнаю. Если он достойный человек — возьму её себе. Или в русской традиции младшая жена тоже может взять фамилию мужа?

Снежная взвесь в воздухе, до того не причинявшая мне ни капли дискомфорта, внезапно попала в нос и глотку, заставив раскашляться.

— Мы с Димой уточним по историческим хроникам и тебе скажем, — пообещала суккуба, дипломатично опустив, что смотреть хроники надо век этак за девятый — потом с многожёнством у восточных славян как-то не сложилось.

Я вновь выплеснул магию юки-онны из своей ладони. Эмоции и воспоминания Наны заставили нас ненадолго отвлечься, но… Как бы то ни было, нужно продолжать. Ответственное решение о фамилии младшей супруги можно будет принять только в том случае, если её не запрут на годы на магическом летающем острове вместе со старшей, а мне не придётся судорожно добывать себе пропитание в стране, пострадавшей от мирового финансового катаклизма.

— Может, воспользуешься моими способностями? — глядя, как набирает силы и так не самое слабое ненастье, встревоженно предложила Мирен. — Ещё немного, и дорогу под ногами видно не будет.

— Ничего, я же не в тундре, не потеряюсь, — словно в подтверждение своих слов, я ударился ногой о скрытый в свеженаметённом сугробе бордюр тротуара шоссе. — Если к метели добавить ещё и шарм, из экстремально плохой погоды она превратится в реальное стихийное бедствие. Мне бы только найти чёртову границ… О.

Переходить магистраль я не рискнул: где-то неподалёку через шоссе была начерчена “зебра”, да только под слоем снега её видно не было совсем. Машины, словно призраки с горящими глазами, материализовывались из снежной каши, медленно проползали мимо, буквально пропахивая себе колею — и исчезали впереди. Более умные водители просто прижались к обочине и встали: их транспортные средства служили мне дополнительным ориентиром вместе с блёклыми светляками уличного освещения над головой. Я собирался добраться до ближайших домов (вроде дальше по улице они должны были вот-вот начаться), но мягкое сопротивление под рукой почувствовал раньше. Туманная дымка тоже, наверное, была — вот только разглядеть её было нереально. Да что там, если бы не слова Ми, мог бы и не заметить странных ощущений на ладони.

— Здесь, — выдохнул я. Теперь нужно было идти вдоль границы к месту, где меня не будет вид… А, ч-чёрт! Даже если из стоящей в паре метров впереди машины и видят мой силуэт — всё равно не разберут, что случилось, когда он пропадёт. — Ми, Нана, я нашёл!

— Давай! — подбодрила меня суккуба, и я, потянувшись к юки-онне, потянул на себя всю магию, какую мог захватить мой дар. Р-раз — и воздух одновременно приобретает… э, структуру? Словно рука упирается в слой резины, покрытый ватой. Давить можно, чуть прогибается, но дальше — никак. Всё, как в прошлый раз — только теперь нет стены. Я положил одну ладонь на другую и направил через вторую руку силу демонессы любви и страсти. Сначала осторожно, потом сильнее — и преграда начала поддаваться. Теперь я её видел — стену плотного тумана, перегородившую пешеходную дорожку, края которой пропадали в пурге. Ох, надеюсь по тротуару сейчас никто не идёт… И надеюсь, что шарм и снег не пролетают на ту сторону — а то, я чувствую, мой переход в холд будет сопровождаться просто феерическими спецэффектами!

— Получается! — так и не понял, кто из нас это сказал, когда мои руки стали тонуть в пошедшей рябью преграде. Кисти скрылись полностью, потом локти, потом я просто шагнул в барьер…

…И остановился. Дальше преграда не поддавалась, а я просто не мог выдавить из себя ни одной дополнительной капли чужой магии к тем, что изливались из меня. Даже теперь мне тупо не хватало заёмных сил.

Стоило только прервать поток магии — граница холда мягко, пожалуй, даже бережно вытолкнула меня назад в обычное пространство. Я ещё несколько секунд зачем-то вглядывался в снежную пелену, а потом просто сел в сугроб. Ну а что? Мягко, свежо, удобно — а замёрзнуть мне точно не грозит…

— Дима!

— Бесполезно, — покачал головой. Сам я точно не мог бы сейчас сказать, откуда у меня взялась эта убеждённость, но твёрдо был уверен в своей правоте: никакие ухищрения не помогут. Ни “раскачка” туманной преграды волнами магии переменной силы и частоты в попытке поймать возможный резонанс, ни попытка продавить самого себя через границу физической силой, ни что-либо ещё. Наверное, всё вместе сложилось: и рассказанная Абрамовым теория, и то, что я смог лично как следует “пощупать” пространственное искажение.

— Может…

— Ми, вовремя отступить — это не менее важно, чем пройти до конца, — зачерпнув горсть снега, я поднял ладонь на уровень глаз. Густой полумрак и пурга смазывали подробности, потому казалось, что маленький сугроб в моей руке словно испаряется. Как песок в песочных часах.

— Мы можем попробовать в другом месте, — всё-таки предложила суккуба. — Вдруг там получится?

— Посмотри моими глазами и послушай своим даром, — вместо ответа я потянулся к девушке, передавая контроль над своим телом. Мирен послушно выполнила просьбу — и вздрогнула. Люди, к счастью, не землеройки, а поток магии суккубы был направлен в туманную стену холда, но… Некоторое своеобразное оживление среди вынужденных остановиться у обочины водителей и их пассажиров определенно ощущалось. Если продолжать в том же духе…

— Ты прав, — признала она.

Ми испытывала сейчас сильные и совершенно противоречивые эмоции: разочарование и досада от очередного срыва нашей столь долгожданной встречи складывались с облегчением от осознания того, что мне не придется рисковать. Мои чувства тоже должны были кипеть, словно котёл: ещё бы, после всех принятых решений и готовности сунуть голову в самое пекло! Но… Вместо этого я ощущал здесь и сейчас полное и всеобъемлющее спокойствие. Наверное, в первый раз в жизни я был целиком и полностью уверен, что сделал абсолютно всё, что мог. Не струсил, не испугался, но и не кинулся очертя голову, всё взвесил… И не моя вина, что не получилось. Не моя — и ничья. Проиграл? Что ж, я уже не раз и не два решал, что всё — поражение. И каждый раз оказывалось, что поторопился. Но если раньше я мог обвинить в провале себя в той или иной степени, то теперь — уж точно нет.

— Я смогу перебить внушение, — предложила Мирен, больше для того, чтобы что-то сказать, а не от необходимости оказать помощь невольным “жертвам”.

— Не стоит, — я меланхолично прислушался к доносящимся по нашему каналу ощущениям и сам себе кивнул. — Толку-то. Большая часть попавших под шарм проехала дальше. А те, кто стоит… Пусть лучше понервничают слегка, чем уснут в припаркованной машине с риском замерзнуть от холода, если движок заглохнет. Нана, как думаешь, пурга скоро начнет терять сил… Нана?!

Шиноби… бежала. Не неслась вперед так быстро, как могла — видел я, как она на своих тренировках умела ускоряться. Сейчас Куроц… Куро-тян двигалась со скоростью обычной среднестатистической школьницы. На неё не особо обращали внимание окружающие: однокашники давно привыкли, что участники военно-тактического клуба могли отколоть по заданию наставника и не такое. Впрочем, двух человек ей было ни за что не обмануть.

— Нана?

Я и Ми хорошо знали: для склонной к паранойе юки-онны даже так “подставляться” и привлекать чужие взгляды было совсем не в характере. Скрытность, скрытность и ещё раз скрытность — тем более сейчас, когда за пультом управления системами видеонаблюдения школы сидела завуч.

— Нанао-тян?

В ответ — упрямое молчание и волна решимости.

С ментальными щитами у нашей ниндзя всё ещё было не слишком хорошо — обойти или прожать их без проблем до сих пор мог даже я, не говоря уж о суккубе. К тому же, ледяная дева не особо и старалась защититься, просто не транслировала свои мысли “вслух”, вот и всё. С другой стороны, допытываться силой ни у меня, ни у Ми и тени мысли не возникло. Только не у того, кому мы поверили, как самим себе, и кто не меньше доверилась нам. Не хочет говорить? Видимо, есть причина. Остаётся смотреть и ждать.

Куроцу… Бывшая клановая убийца преодолела больше половины школьной территории за пять минут. Нанао добралась до женского общежития, перешла с бега на шаг… И спокойно, словно так и надо, зашла в чужой коттедж. Вежливый стук в дверь — и японка, опять не размениваясь на слова, ухватила за руку хмурую Нгобе!

Надо отдать африканке должное — ей потребовалось меньше минуты, чтобы выйти из ступора и попытаться вежливо высвободить свою руку. Даже не знаю, как бы я сам отреагировал на такое: открываешь дверь, а тебя хватает за клешню приятель и тащит куда-то, ничего не объяснив и не дав даже минимально переодеться-подготовиться. Не исключено, что стал бы орать благим матом — когда пришёл бы в себя. Иге же просто притормозила, заставив юки-онну остановиться и с молчаливым вопросом заглянула низкорослой брюнетке в глаза.

— Кабуки хочет заявить о себе и школе на весь мир и предложить услуги быстрого трансфера грузов и пассажиров через систему тоннелей, как Перевозчики — только для всех, — без всяких предисловий, одной фразой вывалила на голову Иге всю собранную информацию о ближайших событиях Нанао.

— Что? — внучка шамана так и застыла, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот.

— Для этого директор объявит Ио независимым государством, в армию которого нас готовят младшими офицерами, — спокойно пояснила японка, подождала, пока до собеседницы дойдёт смысл слов, и дополнила: — Объявит завтра, во время рождественского бала.

— Но!.. — чтобы прийти в себя, темнокожей ученице пришлось энергично помотать головой.

— А чтобы исключить вопрос возможности, будет проведена масштабная демонстрация Силы… видимая с любого спутника, — словно контрольный выстрел, выдала последнюю фразу Нанао. — Информация… из первых рук.

— Проклятье, — Нгобе ещё немного постояла, молча шевеля губами — а потом так и села прямо на дорожку, обхватив голову руками. Правда, тут же подскочила, дико вытаращив глаза и с безумной надеждой глядя в сторону “официального” выхода из холда на остановку транспортной сети Перевозчиков. Но с места сдвинуться не успела — надежда потухла так же быстро, как разгорелась, и девушка с тихим протяжным горестным стоном рухнула назад.

— Бесполезно, да? — негромко спросила негритянка, не поворачивая головы. — Меня всё равно найдут, если даже выпустят сегодня, не Перевозчики, так кто-нибудь из разведок стран Первого Мира, так?

— Насчёт разведки — не уверена, — Куро-тян пожала плечами, а потом попросту, не чинясь, уселась рядом.

— Большие белые господа из ближайшего города кинут клич “за десятку рассказать о настоящих колдунах в округе” — и обязательно какая-нибудь padla ткнёт пальцем в тебя, — вставив слово по-русски, отозвалась Иге. — Шаманов уважают, но что за шаман, что сам не способен за себя постоять? Совсем плохой шаман, да.

Дочь и внучка шамана замолчала, полностью уйдя в себя, рядом терпеливо сидела Нанао — словно это не она спешила две минуты назад, как на пожар. Мы тоже молчали: что толку обмениваться репликами типа “ты уверена, что так было надо?”, “уверена” — если обмен чувствами уже всё сказал за нас. Шиноби была уверена в своих действиях, мы — верили ей. Надо полагать, у юки-онны были веские основания действовать именно так, а не иначе.

— Зачем ты мне всё это рассказала? — Нгобе, спустя пару минут немного придя в себя, задалась тем же вопросом, что и мы с Ми. — И почему именно мне?

— Проверяла, могу ли я тебе доверять, — всё так же в лоб прямо рубанула ледяная дева. — А остальные из клуба в той или иной степени в курсе. Некоторые в курсе были заранее…

— Ну как же, сладкая парочка неразлучных друзей с их замечательными папашами, да, — скривилась Иге. — А остальные?

— Войде всё более чем устраивает, — уверенно сообщила японка, и в ответ на вопросительный взгляд пояснила: — Некуда возвращаться, и не к кому.

— Мне тоже особо не к кому возвращаться, — вздохнула африканка, и, покосившись на собеседницу, слегка вопросительно добавила: — Как и тебе?

— Как и мне, — согласилась черноволосая убийца. — А у Родики мама из личных учеников Куроку.

— Эй! — Не выдержала Ми, но наша подруга её проигнорировала.

— Три ставленника и три полезные пешки, понятно, — чуть изогнула губы в едва заметной невесёлой улыбке девушка из народа зулу. — А по факту мы с тобой вдвоём в одном каноэ, да? У тебя есть идеи, что можно сделать, или ты просто решила со мной поделиться информацией?

— Скажи, почему ты мне сразу поверила, когда я тебе рассказала про планы директора? — вдруг спросила ниндзя.

— Да потому что всё сход… — Нгобе запнулась под внимательным взглядом глаза-в-глаза от клановой убийцы. — Потому что… Чёрт! Да ты всё равно не поверишь.

— Всё равно скажи, — настояла юки-онна, а Мирен без просьбы на мгновение подвинула владелицу тела, чтобы прочитать чувства африканки, одновременно посылая едва заметный эмоциональный посыл…

— Духи подсказали! Довольна? — выпалила шаманка.

— Не врёт, — с удивлением констатировала суккуба. — Но ведь духов не быв…

— А что духи скажут, если я предложу довериться мне… Довериться нам. Полностью, — голосом выделила Куро-тян.

- “Соглашаться”, — словно к чему-то прислушавшись, очень удивлённо сообщила шаманка.

— Отлично, — юки-онна гибко вскочила, и, ухватив собеседницу за руку, одним рывком подняла гораздо более высокую и тяжёлую визави на ноги. — Тогда — за мной.

— …Что это было? — после паузы переспросил я в пространство, отчётливо ощущая, что вдруг перестал успевать за событиями.

— Я-я не уверена… — отозвалась суккуба. — Это… стой, куда они идут?

Куда? Куда?! К женской раздевалке на стадионе школы!!!

Наверное, можно было и раньше догадаться. Сразу, как только Нана сорвалась куда-то бежать. В общем-то, у неё и был только один-единственный оставшийся вариант действий, который хоть как-то смог бы повлиять на текущую ситуацию — ну, из тех, на которые у нас троих хватало знаний и практического опыта. Логично же: не хватает мощности? Добавь дополнительный источник и канал питания. Вот только подобное решение мне и суккубе в голову не пришло бы никогда. Не после того, как мы намучились, обучая и оберегая Куроцуки, внезапно ставшую частью нашей маленькой и очень тесной компании.

— Нанао!!! — я и Мирен завопили одновременно, и одновременно осеклись. Потому что сказать было нечего. А снежная дева, повременив мгновение, полностью открыла свой разум. Ну, что сказать — действовала наша маленькая Нана не наобум. Всё тщательно взвесила — что знала об африканке, что видела сама, что услышала от других… Вот только этого “всего” было всё равно недостаточно для принятия столь ответственного решения. И шиноби… решила положиться на интуицию. Так её учили: в крайней ситуации полагаться на свои ощущения.

— Ничему не удивляйся, — Куро-тян подвела Иге к зеркалу и незаметно другой рукой вытащила из кармана обычный канцелярский нож. Зеркало, к слову сказать, уже должны были снять или сейчас снимать со стены и везти на рабочую точку на острове — но, похоже, проблема с логистикой во внешней части острова всё ещё не решилась, и грузчиков с техникой не наблюдалось. Судьба. Шаманка, скорее всего, ничего не заметила и уж точно не успела понять — заминка была микроскопической. Эту долю секунды Нанао ждала нашего с Мирен решения… и дождалась.

“Верю”

“Верю тебе”

Я ещё успел подумать, что будет совсем весело, если второй раз ритуал не сработает — потому что нужна Мирен или ещё почему — но всё прошло как по маслу. Нгобе вздрогнула, когда юки-онна аккуратно и быстро проткнула ей палец, и вздрогнула ещё раз, когда шиноби приложила их слегка окровавленные ладони к стеклу. А я ощутил, как по новому руслу хлынула ко мне магия.

Я поднялся из сугроба и машинально отряхнул снег — довольно бессмысленное действие в сердце метели. Вытянул руку — и шагнул вперёд, в послушно распахнувшийся туман. Шаг, другой, третий — и дымка, словно занавес, разошлась в обе стороны. Плохо утоптанная земля с там и здесь пробивающейся жухлой травой, ни единой снежинки кроме тех, что я притащил на себе и с собой — и глухая кирпичная стена, тянущаяся в обе стороны, пыльная и с гирляндами разномастных проводов, развешанных на небрежно вбитых разномастных крюках. А позади — я специально обернулся — серая, слегка изгибающаяся вверх и в стороны “поверхность” границы пространственного искажения. Определённо, холд. Прошёл.

— А можно я всё-таки удивлюсь? — на удивление быстро и чётко сумев сформировать мысль-пакет, “спросила” Иге.

Когда весь мир катится в тартарары, единственный способ сохранить хоть какой-то контроль над ситуацией — просто принять всё происходящее как должное и продолжать выполнять задуманное. Эта мысль одиноко и очень чётко сконденсировалась в моей голове, пока я спокойно рассматривал видимую мне часть задворок подконтрольного перевозчикам холда. Волнение? Удивление? Шок? Только не после всего того, что успело напроисходить за последние сутки. Честно говоря, уже просто надоело как-то.

— Здравствуй, Иге, — вежливо поздоровался я, одновременно отмечая, что никто как-то не спешит нарушить мой покой в месте пребывания моего физического тела. Ни шагов, ни криков, ни видимых проявлений магии. Или мой прорыв сквозь границу купола не засекли, или не смогли локализовать. Как вариант, незаметно наблюдают — но сильно сомневаюсь: не перевозчикам опасаться одинокого подростка на своей территории. — Меня зовут Дмитрий. Тут кроме меня ещё и Нанао с Мирен.

— Привет, — уставшая и эмоционально выжатая суккуба тоже не была образцом эмоциональности. Когда в нашей телепатической сети появился ещё один абонент, мы, трое “старожилов”, не особо задумываясь, отработанным приёмом закрыли свои разумы, отсекая поток образов и эмоций и оставив только самый узкий канал для общения. У юки-онны, надо сказать, получилось ничуть не хуже, чем у меня или Ми — хотя ей и не пришлось несколько недель оберегать чужой неподготовленный разум от перегрузки информацией и эмоциями. Только подумать — это было каких-то три месяца назад…

— Эээ… Всем чмоки в этом чате! — опять вполне связно и оформлено выдала шаманка. Нгобе было изрядно не по себе, она явно не очень понимала, что происходит — но смогла удержать себя в руках. Более того, её разум тоже окружала своеобразная защита, изрядно “дырявая” и вообще неполноценная, но — рабочая. То есть нам, с оговорками и ограничениями, можно было вернуться к привычной манере общения. Я был бы поражён до глубины души, если бы ещё мог удивляться…

— Ми, поможешь? — попросил я суккубу, чтобы она взглянула на мир моими глазами, так и не решив, в какую сторону идти. Нет, понятно, что вглубь холда — но как именно?

В обычном состоянии мне пришлось бы очень постараться, придавливая волнение: всё-таки одно дело — продумывать (будем честны) авантюру, и другое — влезть в неё лично. Сейчас же я только флегматично отметил, что источники эмоций ощущаются вполне обыденно: нет единого превалирующего желания найти вторженца или там дождаться нарушителя. Люди и люди: вся палитра чувств, причём ярких и мощных — не так уж и много. То, что я в зоне, где действует магия, говорил только охват эмпатии… Так налево или направо? Прямо-то стена.

— Нана?

— Не вижу разницы, — сменив суккубу и оглядевшись, честно призналась юки-онна.

— Никто не расскажет мне, что происходит, нет? — вежливо поинтересовалась Иге. Ситуация, в которой она оказалась, не то, чтобы не напрягала африканку — напрягала, да ещё как! Но на удивление рациональное для декларируемого рода деятельности сознание не давало шаманке поддаться чувствам. А ещё ей было очень, просто безумно любопытно. — Может, я скажу, да.

— Мы тут собрались мир спасать, — без улыбки ответил я. Чёрный юмор, ага. Не вышло: из-за равнодушного тона фраза получилась слишком похожей на простую констатацию факта.

— А до этого выясняли вопросы многожёнства, — слабо фыркнула Мирен, которая слишком хорошо меня знала и смысл поняла из контекста. — Третьей будешь?

— Тогда иди направо, да, — немедленно посоветовала мне Иге. — Три — хорошее число, духам оно нравится. Больше не надо, нет.

Я подумал, и не стал пытаться заглянуть в мысли чернокожей школьницы. Ну его. И пошёл направо. Раз личный шаман советует, нужно слушать.

Общедоступный холд “Загорск” чем-то напоминал “Китай-2”, а в чём-то резко отличался. Например, тут, как и там, была центральная площадь с автобусным кругом — правда, вроде как всего одна. На площади, соответственно, была большая надпись с названием — так я его и узнал. Опять же, большая часть коммуникаций была протянута поверху: провода, трубы и кабели иногда сплетались над головой в настоящую паутину. И дома тут лепились один к другому, соединяясь стенами и заборами и не оставляя ни единого просвета. Если кому-то нужно было расширить территорию постройки — здание росло вверх, и материал частенько не совпадал с более ранней частью дома. Некоторые владельцы дорасширялись до того, что превращали свои жилища в стрёмно выглядевшие “башни” в пять-шесть этажей, причём то, что сверху, нависало над улицами и соседями, брр. С другой стороны, никакой легкомысленности и открытости в архитектуре тут и в помине не было: стены надёжные, рамы добротные и двойные. Климат — он ведь и под куполом климат, разве что пронизывающего ледяного ветра не было. А вот снег — был. Ближе к центру поселения одарённых редкие снежинки медленно падали из серого марева над головой. Сугробов таким макаром можно было и за полгода не дождаться, а вот тонкий белый налёт лежал кое-где. Не знать про холд, так можно легко подумать, что вокруг обычное пространство: “стенок” границы с улиц-”ущелий” видно не было, а серая хмарь над головой… Ну, мало ли. Может, Санкт-Петербург притаился неподалёку? В Северной Пальмире зимой редкий день когда над головой нет такой же ровной “крыши” цвета асфальта…

— …То есть ты научилась работать с собственным сознанием для того, чтобы общаться с ками? — с едва различимой ноткой недоверия в тоне подвела черту в диалоге юки-онна.

Пока я бродил по закоулкам магического Загорска, пока сориентировался, куда идти, попав, наконец, на нужную улицу, и пока дошёл до площади — Нана увела нашу новоявленную подругу в условно-безопасное, по её мнению, место. В процессе девушки от осторожных расспросов незаметно для себя перешли сначала к нормальному, пусть и беззвучному, разговору, а потом и к натуральной болтовне. Первые пять минут мне ещё приходилось вставлять отдельные реплики, а потом оставалось только слушать.

— Духи бывают не только Ками, — поправила Иге собеседницу. — Если, конечно, я правильно поняла смысл, который ты вкладываешь в это обозначение. Ваши ками — это по-нашему лоа, духи-боги малые и большие, и духи-изначально-духи, так? С такими тяжело говорить и ещё тяжелее понять, а если слишком стараться — можно сойти с ума, да.

— Я бы от таких новостей сама с ума сойти рисковала бы, если бы так не устала. Духи! Я всю жизнь была уверена, что их не существует, а ты просто ими пугаешь придурка Фабио, — ворчливо прокомментировала суккуба, и вдруг оживилась: — Стой, получается, Дима теперь и этих лоа с помощью твоих способностей заклинать может?!

— Не может, нет, — терпеливо принялась объяснять чернокожая девушка. — Это и для меня опасно, говорю же. Лоа беспокоить — нужно старым и опытным шаманом быть, головой и жизнью не дорожить, совсем. Или по великой нужде звать, да.

— Отсутствие опыта вызвать буран не помешало, — со смесью гордости и, одновременно, лёгкой зависти вставила Нанао.

— Так и дождь вызвать не помешает, нет, — мысленно “пожала плечами” африканка. Нгобе, как оказалось, с лёгкостью подхватывала приёмчики, используемые в телепатическом разговоре.

— Значит, и с духами проблем не будет, — почему-то тема моих возможностей никак не давала японке покоя. — Экзорцист не творит магию, он берёт её как есть и так же применяет.

— Ты меня совсем не слушаешь, нет? — вздохнула шаманка. — Духи — это духи, а магия — это магия. Разные вещи, да.

— То есть разговаривать с духами — магия не нужна, что ли? — я почувствовал, как Мирен массирует виски.

— Духи слышат куда лучше людей, только большая часть обычно не слушает живых, — поделилась основами своего искусства потомственная заклинательница сверхъестественных сущностей. — Говорить нужно правильно, да. Правда, мы, люди, тоже обычно не слушаем духов, нет — так что всё честно.

— А ты, получается, и правильно слушаешь, и правильно говоришь, — сделала вывод Ми и, дождавшись кивка, скептически спросила: — То есть шаман может и не быть магом?

— Пфф, — фыркнула Нгобе. — Нет, конечно. Кому нужен шаман, что не может вызвать дождь и направить полёт копья и стрелы? Никому не нужен, нет.

— А духи тогда на что?

— Совета спросить, будущее узнать или прошлое, — объяснила по её мнению очевидное темнокожая старшеклассница.

Блин, кажется, я начинаю понимать, почему всякие лоа людей не слушают. И наверняка скоро начну постигать это, такое полезное, оказывается, искусство. Не то чтобы девчоночья болтовня мне прямо мешала… Скорее, она добавляла последний штрих к обстановке в холде, куда я с таким трудом и жертвами проник. Диверсант, превозмогатель… и совершенно пустое место для прохожих. Нет, меня, разумеется, видели и замечали — вот только я был никому не интересен. Вообще.

Ми, стоило мне выбраться из подворотен и пустых тесных проходов на задах поселения, некоторое время сканировала всех своей эмпатией — бестолку. Разумные переживали о чём-то своём, злились, страдали, радовались и веселились — и дел до гостей Загорска им не было никаких. Что-то подобное Ми ощущала, когда я спускался в метро: пассажиров больше интересовали рекламные плакаты, чем соседи. Рекламы, не считая вывесок, здесь, как и в Китае-2, не было — зато я заметил в немалом количестве счастливых обладателей свежекупленных в Лавре иконок, крестиков и ёмкостей различного достоинства со святой водой и маслом[11]. Верующие и не очень чародеи и демоны, приехавшие на магическом подпространственном транспорте поклониться одной из центральных православных святынь России — даже в моём состоянии подобное зрелище несколько конфликтовало с моей картиной мира. Повелители чудес, пришедшие с надеждой на чудо к Богу — точь-в-точь как совсем обычные неодарённые обыватели. А тут ещё этот разговор про шаманизм и духов…

Выбравшись, наконец, на упомянутую выше площадь, я некоторое время осматривался, одновременно пытаясь задавить отчётливое ощущение дежавю. Обычные люди (если кто и был сильно отличным от человека — зимняя одежда прекрасно всё скрывала), спешащие по своим делам. Серое стандартное зимнее небо над головой. Что-то вроде автовокзала и небольших гостиниц, магазинчики с сувениркой и вполне себе привычного вида дома. И отчётливо побитые жизнью автобусы. Всё было таким знакомым — не по пафосной, особенно в центре, Москве, конечно, но по какому-нибудь подмосковному райцентру, куда отец заехал по пути на нашу дачу — очень даже. Отсюда можно было поехать к какому-нибудь знакомому знакомого, живущему в глуши, чинить компьютер (была в моей “карьере” до ВУЗа пара таких эпизодов) — но никак не на смертельно опасную и столь же сложную операцию по “спасению мира”.

Когда Мирен шла через Китай-2, мы были не в том состоянии, чтобы внимать окружающей действительности слишком внимательно — спасибо Рукс и её неподражаемому педагогическому таланту. А вот сейчас я отчётливо чувствовал — ничего такого в магическом Загорске не было. Такого — в смысле, сверхъестественного. Да, наверняка в одном доме газовую плиту разжигали, касаясь голым пальцем конфорки, а в другом не могли найти опять куда-то подевавшийся тюбик со средством для полировки чешуи. Да, случись нужда, местные и приезжие смогут закидать обидчика заклинаниями и ядовитыми плевками… В теории. Может быть. В той же самой степени, что и застигнутые военным вторжением люди внешнего мира смогут взять в руки оружие со складов арсеналов. Это место было живым, со сложившимися под гнётом лет традициями и укладом. Просто в голове не укладывалось, что всё это может взять и рухнуть в единый момент. Что кто-то, кому холды — родина, решился проделать нечто, приводящее к подобному результату. Что вообще возможно проделать такое…

Я мотнул головой, и по-простому подошел к ближайшему автобусу. Водитель с задумчивым видом видом стоял у своей колымаги и курил на редкость вонючую сигарету. Впрочем, стоило мне приблизиться, он перевёл на меня взгляд — острый, внимательный… и совершенно бесполезный. Я прямо и открыто заглянул наследнику орденцев в глаза — страшному и ужасному пространственному магу, умеющему влезть внутрь костей живого человека и подсчитать годовые кольца, прочесть записанное на скомканном клочке бумаге в кармане… и не способному заглянуть в душу. Водитель и немного шпион на полставки со встроенным рентгеном. Делает это из обычного человека сверхсущество?

— Не подскажете, каким маршрутом мне проехать до “Китая-2”?

— Вон тот, двадцать первый, отправится через десять минут, — мгновенно потерял ко мне интерес курильщик. Я тоже развернулся и зашагал к указанной цели, и даже успел мимолётно пожалеть об оставленном в сугробе мобильнике с конспектами, не сразу вспомнив о том, чем провоз электроники через транспортную сеть Перевозчиков обычно заканчивается. Ну что ж, осталось только сесть и доехать. Ага, вот и нужный автобус, и дверь для пассажиров уже открыта. Сразу и сяду, не та погода, чтобы снаружи торчать. Только что-то я забыл, кажется… ах, да.

— Китай-2, — я непринужденно кивнул водителю, проигнорировав очередной внимательный взгляд. И опять — кивок в ответ и мужчина отвернулся

— Что? — я наконец заметил, что телепатический разговор затих и все три девушки пристально “смотрят” на меня.

— Дим, ч-что это было? — Ми была вовсе не уверена, что хочет услышать ответ.

— По-моему, всё в порядке, разве нет? — я откинулся на спинку потёртого, но всё равно удивительно удобного сидения. Хорошо-то как: шесть часов до пересадки, выспаться успею…

— Была не права, — после паузы отозвалась Иге. — Ты умеешь слушать духов, а они слышат тебя.

— Тебе виднее.

Я даже не попытался спорить или что-то спрашивать. Слышат — и пусть слышат. Мне не жалко. Спорить и удивляться по-прежнему не хотелось, мелькнувшая мысль о том, что именно я буду делать, когда всё-таки доберусь до места — мелькнула мимо сознания и пропала. Строить планы? Лелеять надежды? Бояться будущего? Незачем. Что мог, я уже сделал. Будущее наступит. Я справлюсь. Или не справлюсь.

— Это называется “сатори”, — голос Наны странно дрогнул. — “Тот, кто сможет отринуть всё и позволить миру себя вести, обретает истинное просветление.”

— Тебе виднее, — повторил я другой своей “жене”, и обратился уже ко всем: — Вы бы отдохнули, пока ещё можно.

Если мне и ответили, то я этого не услышал. Уснул.

— …”Китай-2”, конечная.

Как приятно просыпаться с чувством, что готов горы свернуть — и это тебе по плечу.

— Дима!

— С добрым утром! — поприветствовал я Ми и без слов послал волну тепла двум остальным. Юки-онна коротко отсигналила в ответ, а вот африканка неожиданно сильно смутилась. Хм, я что-то пропустил? И… мои эмоции снова при мне. Отлично… наверное. Хотя нет, вчерашняя, непонятно откуда взявшаяся спокойная уверенность тоже никуда не делась. Хорошо-то как!

— Зеркала вывезли и успели смонтировать, — пока я выбирался из салона вслед за нестройной вереницей магов и демонов разной степени помятости отчиталась суккуба. Моя подруга вновь сидела в кресле за пультом в командном центре — в этот раз одна. — У причала пусто, все суда отошли, пока я спала.

— Родители и родственники учеников пока продолжают подъезжать. Уже сто сорок шесть человек прошло за три часа, — отчиталась Куро-тян, попутно скидывая информационный пакет.

Я с невольным уважением покачал головой: шиноби заняла такое место, чтобы не мозолить глаза опять занявшему место привратника Окине (впрочем, некоторые другие ученики тоже ждали своих именно тут), но самой видеть всех. И вот уже в течении трёх часов она сосредоточенно запоминала входящих. Мао, кстати говоря, на память тоже не жаловался: у физрушника в руках не было ничего напоминающего планшет или хотя бы записную книжку, а приветствовал он всех поимённо.

— А Иге где?

— Я тут, — всё ещё смущённо отозвалась шаманка, и с третьей попытки всё-таки смогла послать более-менее собранный образ. Опять стадион? А неплохо так Кабуки подготовился: временная сцена, столы, на некоторых уже и закуски выложены, как магнитом притягивающие к себе как учащихся в знакомой школьной форме, так и допущенных к мероприятию взрослых. Надо полагать, от ворот доверенный ученик директора отправляет всех прямо сюда.

— Нана сказала — кому-то нужно быть в центре событий, чтобы мы могли держать всё под контролем. А центр — здесь. — Нгобе нервничала, но несколько непринуждённо утянутых со шведского стола тарелок более-менее примиряли её с реальностью и отведённой ролью.

Ну что ж. Все на своих местах, включая меня. Финишная прямая, если можно так выразиться. Осталось протолкаться через толкучку в центре холда, выйти к другой площади и там сесть на автобус, номер которого мне даже спрашивать не придётся — Ми запомнила. Недолгая поездка — и момент истины. Мне нужно будет попасть внутрь школы мимо Окино — в этом мне поможет Нанао и способности Ми. Дальше требуется как-то добраться до ближайшего зеркала, не вызвав ненужного внимания — но и тут можно положиться на шиноби и своего оператора у камер. А дальше… сделать что должно. И будь что будет.

Как оказалось, нужно совсем немного времени, чтобы привыкнуть к реалиям магического мира. Своеобразная архитектура уже не удивляла, попадающиеся в толпе отдельные прохожие с внешне выраженными демоническими чертами воспринимались примерно так же, как и любители татуировок-пирсинга среди неодарённых. Негромкий, а где и громкий гомон массы людей на дюжине языков и диалектов к моему удивлению по большей части складывался во вполне понятные (где получше, а где похуже) обрывки фраз и разговоров. В конце концов я поймал себя на мысли, что где-нибудь в Таиланде или уж тем более в фавелах Рио я бы волновался куда сильнее. Там вполне реально и кошелька лишиться, а то и по башке огрести — если совсем уж не туда завернуть. А здесь…

Я едва не споткнулся, и тут же вынужден был машинально прижаться к стене дома, чтобы не создать затор в пешеходном потоке. То, что я только что осознал — решительно не годилось для того, чтобы обдумывать на ходу. Привычка? Да чёрта с два! Безопасность — вот что я чувствовал, точнее — отсутствие потенциальных угроз. И дело не в Перевозчиках, умудрившихся без явно наблюдаемой полиции и иного публичного репрессивного аппарата создать и поддерживать порядок в своих открытых поселениях, совсем не в них. До меня только сейчас дошло, кем я был для всех окружающих. Или даже “чем”. Ночным кошмаром, выбравшимся из небытия и под личиной одного из обывателей разгуливающим по ничего не подозревающим улицам. Экзорцистом, то есть.

На меня особо не обращали внимание, но я всё-таки заставил себя отлепиться от стены и двинуться в нужном направлении. Собственно, тут и осталось идти-то всего ничего…

— Что-то случилось?

Несмотря на то, что я тщательно контролировал телепатический канал, а обстановка отнюдь не располагала отвлекаться, Мирен как-то поняла моё состояние. Суккуба подключилась мгновенно, пробежалась взглядом по прохожим, одновременно вслушиваясь в поток эмоций, а я почувствовал, как дрожит её дар, готовый сорваться с поводка.

— В-всё в порядке, — эта фраза ко мне в последние сутки словно приклеилась. — Просто внезапно почувствовал, что такое быть вампиром.

— Вампиров не бывает, нет, все знают, — подала голос Нгобе, которой досталась самая скучная, хоть и ответственная задача — ждать невесть чего.

— Н-да? А как ещё это назвать? — я привычно сосредоточился и сформировал пакет, куда вложил свои ощущения.

Видел как-то мельком в каком-то фильме “вампирское зрение” — человек представляется в виде кровеносной системы, аж светящейся и пульсирующей, типа манящей и зовущей укусить. Нет, со мной ничего такого не было — чужую магию я не видел, не слышал и не ощущал по запаху. Только на самой-самой границе восприятия было что-то… Что-то. Возможно, так опытный винодел, попав в чужой погреб, только по колебанию пола от собственных шагов почти бессознательно чувствует, даже не касаясь деревянных боков: вот эти бочки рядом полные, а те, ближе к стене, пусты. Так вот, сейчас я был своего рода окружён полными “бочками” — справа, слева, спереди, сзади. А их содержимое было в полной моей власти — только руку протяни и дотронься. А я еще потешался, что одаренные своих маленьких детишек пугают антимагами точно так же, как обычные люди — искаженными легендами об утраченном колдовстве!

— Брр, — говорящую-с-духами сразу проняло. — Жуть какая! Откуда?..

— Инстинкт, — ментальная связь донесла до меня вопрос шаманки быстрее, чем она сумела облечь его в слова. — Тейлор, ваш школьный учитель-биолог, всё правильно понял: экзорцисты — такие же демоны, как суккубы или юки-онны. Только неспособность воспользоваться токами Силы сделала из нас своего рода идеальных хищников.

И это была нифига не гипербола. Несмотря на очевидные ограничения своего дара, я точно знал — вся эта куча народа в Китае-2 для меня была куда как менее опасна, чем одинокий гопник с кирпичом в подворотне. Просто потому, что в отличие от него, выросшие под куполами вокруг мест Силы первым делом полагались на свои способности творить чары. Для большинства из них это такой же врождённый рефлекс, как и для меня. Учитывая, что я способен мгновенно выкачивать любую магию, хоть из тел людей, хоть из заклинаний — достать меня волшебством было настоящей проблемой. А в такой скученности потенциальных жертв, выступающих одновременно в роли оружия и боеприпасов, экзорцист был в некотором смысле опаснее суккубы. В конце концов, демонессы любви не могли заставить подчинённых шармом разумных выполнять свои приказы мгновенно. Не то, чтобы я раньше об этом не знал, но одно дело теория и предположения, а другое — почувствовать вот это всё на себе!

— Не будь у нас нашей связи, я бы тебя уже боялась, — после паузы и как-то хрипло призналась негритянка. — Кто бы мог подумать…

— Не поверишь, для самого сюрприз, — несмотря на магию Наны, тёплую зимнюю куртку на плечах, и местный тёплый климат, мне захотелось зябко передёрнуть плечами. — Я ведь только сегодня столкнулся с одарёнными лицом к лицу, и в холд попал.

— Теперь я лучше понимаю своих… бывших родственников, — задумчиво сообщила Нанао. — Даже не знаю, жалеть, что наши дети не унаследуют твой талант, или радоваться…

Я сказал “зябко”? Да тут жара, как в тропиках!

— Ч-чего?

— Д-дети? — эхом за мной повторила Ми.

— Мы же договорились на счёт брака, — менторским тоном напомнила японка. — А когда люди женятся…

— Жениться не обязательно, нет, — влезла Нгобе. — Если у него снизу всё работает, а у неё сиськи выросли, то оп-па… Так дедушка говорил!

Последнее шаманка произнесла гораздо быстрее, чем остальное — в ментальном плане от ледяной девы в её сторону повеяло просто арктическим холодом. Ну да, в плане сись… груди миниатюрная японка от Мирен и Иге, вполне щедро одарённых природой, “отставала” просто катастрофически.

Чтобы не выпустить последнюю мысль в общий доступ, мне срочно пришлось поднимать щиты, а через секунду — усиливать их до предела. Почему? Да потому, что моё воображение немедленно подсунуло мне несколько картинок… непосредственно предваряющих начало процесса делания детей. В главной роли там выступали три понятно какие девушки — тем более, что из-за телепатической связи для меня вовсе не было секретом то, что у Наны и Ми под одеждой. Собственно, я и шаманку видел в одном белье — когда девушки из военно-тактического клуба переодевались в камуфляж.

Собственно, меня и раньше посещали разные… фантазии — было бы странно и совсем плохо, будь наоборот. Вот только… Вот только не далее как сутки назад я получил о сексе предельно практическое представление — во всех подробностях. Алёна девушкой была раскрепощённой, предусмотрительной (в плане количества принесённых с собой презервативов) и в роли учителя выступила охотно и с огоньком. Так охотно, что мы несколько раз… гм, закрепили материал. В разных позах и вариациях. Так что теперь я мог представить будущий процесс очень предметно. Мои демонессы, правда, подобным опытом похвастаться не могли, но тоже дружно отгородились от общего ментального пространства… Вот только сами защиты отчётливо светились малиновым! Одна только африканка смотрела на все эти тело… разумодвижения с отчётливым удивлением. Кстати, насчёт соответствующего опыта у шаманки вопрос пока открыт… Так, щиты-щиты-щиты!

— Сначала… гм, спасаем мир, а потом — возвращаемся к семейным вопросам, — волевым усилием загнав разные мысли поглубже, наконец предложил я.

— Верно, — Мирен повторила мои действия, устанавливая в своей голове душевный покой.

— Обязательно, — серьёзно кивнула ниндзя.

— Отличный план! — со смешком, за которым без проблем читалось плохо скрытое предвкушение, присоединилась заклинательница духов, и тут же получила по косому “взгляду” от каждой демонессы. — Эй! Вы же сами предложили быть третьей. А я согласилась, да.

— Очень быстро согласилась, — всё так же внимательно “глядя” на новенькую, подчеркнула юки-онна.

— Ты сама выбрала меня… в третьи, — попеняла Нгобе однокласснице. — И я сказала. Шаман сказал — шаман сделал. Иначе не шаман, нет.

— Школа “Карасу Тенгу”, — ввалившись в салон автобуса, предупредил я водителя.

Увлечённый сами знаете какими мыслями, я далеко не сразу сообразил, что в этот раз что-то пошло не так. Только сев на одно из задних сидений в практически пустом транспортном средстве и откинувшись на спинку, я вдруг встретился глазами с Перевозчиком. Мужчина полуобернулся на своём месте и, видимо, всё это время провожал меня внимательным взглядом, которого не отвёл и теперь.

— Что? — через пару секунд игры в гляделки наконец не выдержал я. Ситуация в свете того, что мне было известно про наследников Малого ордена Экзорцистов была мягко сказать не самой приятной — учитывая возможности этих ребят здесь, в мире магии. Вот только моё подсознание благодаря разбуженным инстинктам упорно отказывалось считать водилу опасным для себя. Магия пространства — всё равно только лишь магия.

— Карасу Тенгу, — голос Перевозчика прозвучал так, словно тот стоял в шаге от меня, как при объявлении остановки. — Сегодня туда прибыло много людей…

— Рождество же, — я едва успел “дать по рукам” своей способности, почуявшей магию, (надо полагать, заклинание-аналог интеркома) прямо передо мной в воздухе и уже нацелившейся на неё с хищным прищуром. — Бал будет, мероприятия там… Обед!

Последнее слово вырвалось у меня само собой и с незапланированным энтузиазмом. Желудок воспользовался случаем напомнить о себе, заставив вспомнить, что я ничего не ел с прошлого дня. А глазами Нгобе я успел во всех подробностях рассмотреть, что стояло на шведском столе…

— Бал и обед, — медленно, с непонятной интонацией повторил водитель, с непроницаемым лицом наблюдая за борьбой эмоций на моём лице. Организм требовал жрать — и вот прямо сейчас, хоть из автобуса выпрыгивай. Проблема была в том, что местной валюты у меня не было, не говоря уже о том, что задерживаться по такой причине и ждать следующий рейсовый транспорт было не самой умной идеей. — Что ж, желаю приятно провести время. Мы будем там через час.

— С-спасибо, — выдавил из себя я. Перевозчик отвернулся и чувство висящей совсем рядом магии наконец пропало. Кажется, мне крупно повезло, что я отрубился сразу, как только сел в первый автобус. Вот был бы фокус, если бы я втянул в себя такой же “интерком” или пресловутые чары сканирования. Даже думать не хочу, чем бы для меня всё это обернулось…

Автобус тронулся через пятнадцать минут. Водитель ко мне больше интереса не проявлял, салон постепенно заполнился где-то на треть — и мы поехали. К слову, сканирования, которое должно было выявить мой возраст и попытаться рассмотреть все буквы и иероглифы на ярлычках одежды вплоть до нижнего белья, я так и не дождался. То ли теневые хозяева магического мира не так часто прибегали к подобной практике, как все считали, то ли волшебство работало на каком-то другом, “бесконтактном” принципе. Ладно. В любом случае, так или иначе — я еду, уже почти приех…

— Олег Валентинович! Идёт на стартовую площадку, — выпалила Ми, одновременно передавая изображение, которое видела на одном из мониторов информационного центра. Съёмку вела, надо полагать, та самая камера наблюдения над въездом к месту пуска стратостатов, про невнимание к которой так сокрушался Абрамов.

— Тут тоже что-то происходит, — эхом откликнулась Нанао. Около входа в холд до того спокойно исполняющий обязанности привратника Мао достал рацию, выслушал, ответил… и с явно видимым облегчением на лице взялся за створку ворот. Кажется, наш план провести меня в школу легально только что накрылся медным тазом…

— Продавишь границу холда, раз научился. Делов-то, — вклинилась в мои мысли Иге.

Эээ… а ведь, действительно. Инерция мышления…

— Кто не дождался мамы, папы или кого из родственников — не переживайте, — Окина задвинул притворяющийся засовом брус и повернулся к десятку разволновавшихся старшеклассников. И даже умудрился изобразить на лице совсем не характерную доброжелательную улыбку. — Они уже прибыли на остров через внешний мир и вот-вот придут на стадион. Так что идите туда.

— Большая группа приближается ко подземному переходу в холд. С ними Кабуки… — Ми привстала из-за пульта, вглядываясь в не самую идеальную картинку на мониторе и пытаясь узнать кого-нибудь ещё в небольшой толпе вокруг возвышающейся надо всеми фигуры директора… и тут же быстро уселась обратно. — Нацуро! Близко! Сюда идет!

Замдиректора и самая молодая личная ученица Кабуки не заставила себя долго ждать — под дробный звонкий перестук каблучков она в своей обычной манере кометой влетела в помещение информационного центра.

— Привет-привет! Извини, что оставила тебя так надолго тут сидеть взаперти, — мне показалось, что завуч тараторила ещё быстрее обычного, при этом неведомым образом умудряясь не глотать окончания слов. — Но ты ведь не скучала? Тут ведь есть, что почитать и что посмотреть.

Не переставая болтать, полуитальянка добралась до свободного участка стены между стойками с оборудованием и книжными полками, сдвинула декоративную панель, притворяющуюся частью стены, и ключом открыла металлическую дверцу размером с форточку, за которой обнаружился стандартный электрощиток. Или не совсем стандартный.

Индикаторы на пульте управления перед суккубой мигнули и потухли, следом потемнели мониторы системы видеонаблюдения. Компьютер, за которым весь вчерашний вечер просидела Лючия (и не забыла заблокировать перед уходом, к сожалению) проиграл мелодию отключения — и вырубился.

— Так. “Основное питание”, “резервное питание”, “схема принудительного разряда”… Агх, м-мужики! Придушила бы! Мало того, что объяснить нормально не могут, так еще и пять минут не нашли, чтобы зайти и помочь! — всплеснула руками молодая женщина. — Вот как ты думаешь, Ми, что сначала надо делать — отключать или разряжать аккумуляторы? Мне Олег раз пятьдесят причитал про “не перепутать последовательность”.

— А… — Мирен в очередной раз немного растерялась под напором слов и эмоций, так и фонтанирующих из Нацуро. — А зачем?..

— Какие-то импульсы-хренимпульсы из-за волн Силы, — даже не попыталась дослушать до конца свою любимую ученицу завуч. По ученице Кабуки было не очень заметно, но эмпатия выдавал молодую женщину с головой: волновалась она гораздо сильнее, чем обычно. — Я тоже спросила, так мне всю голову прокомпостировали эти двое, Олег с Окиной, пока “разъясняли”, — полуяпонка изобразила пальцами кавычки, продолжая буравить взглядом открытый щиток, — если человеческим языком, то у нас тут вся электроника сгореть должна в момент манипуляции над Пространством, даже выключенная. Потому, чтобы этого не случилось, все корпуса приборов изнутри покрыты золотым напылением — защита. Ты даже не представляешь, сколько на всё это сил угрохали и средств — это же нужно было в каждую хреновину влезть внутрь, и в камеры, и в ваши ноуты, и в… Но, на всякий случай решили всё обесточить и остановить, что только можно. А так же остановить все вращающиеся механизмы, насосы и вообще всё, что сложнее молотка. И, разумеется, в нужный момент не нашлось никого, кто нажал бы на кнопку, кроме меня!

Нацуро со злостью зыркнула на панель управления электропитанием то ли подземных сооружений вокруг информационного центра, то ли всего холда, приложила пальцы к вискам и на мгновение замерла. Видимо, применила на самой себе какую-то ментальную технику, потому что бьющие через край эмоции вдруг как отрезало, а замдиректора уверенно протянула руку и защёлкала переключателями. Последний щелк — и свет погас. Впрочем, тут же загорелся вновь — другого цвета и гораздо тусклее.

— Вот так, — довольно констатировала Лючия, и тут же болезненно скривилась, опять схватившись за голову. — Шимата! Как же я ненавижу это делать… Пошли отсюда, Ми. Тем более, второй резервной системы всего на пятнадцать минут хватает, а потом тут станет темно как в… ну ты поняла.

— Вторая резервная система? — переспросила суккуба, выходя вслед за замдиректора в коридор.

— Отдельные лампочки с собственными аккумуляторами в каждом плафоне, включаются только когда нет тока. Ты просто не представляешь, с какими параноиками я работаю, — покачала головой полуитальянка и опять скривилась. — Ох! И страдаю от этой перестраховки тоже почему-то исключительно я.

— Мы уже идём на стадион? Сейчас всё начнётся? — Ми не пришлось изображать волнение в голосе, его, волнения, и так было больше чем достаточно.

— Да куда там, — отмахнулась завуч, легко взлетая по ступенькам. — Сначала все перездороваются между собой, потом Учитель будет речь толкать — ты уже знаешь, о чём…

Нацуро вдруг запнулась, полыхнула совсем сложным клубком противоречивых эмоций, но, поколебавшись, совсем уже другим тоном сказала.

— Кстати, ты можешь туда же прийти, как только захочешь — ты не под замком, и никогда больше не окажешься, обещаю. Извини, мне нужно сейчас быть с Учителем… зато ты меня легко найдешь. Если что — иди сразу туда.

— Что? — Ми совершенно запуталась.

— Ещё раз извини, — совсем уже тихо попросила Лючия. — И… попробуй всё-таки поговорить. Так… будет правильно, понимаешь? Но, если что — просто найди меня.

— Поговорить? — суккуба посмотрела на дверь. Обычную такую дверь в коридоре одного из школьных знаний — за болтовнёй завуч успела довести ученицу до уровня поверхности холда. Эмпатия сообщала, что в учебном классе за створкой абсолютно никого нет.

— Да, поговорить, — Нацуро распахнула дверь и подтолкнула в спину подопечную. — Помни, что я сказала.

Ми механически кивнула, не расслышав последних слов. Помещение, в которое она попала, оказалось не совсем пустым. Из-за одной из дальних парт навстречу ей встала молодая на вид ослепительно красивая женщина с лицом, напоминающим дорогую фарфоровую маску, разве что цвета загорелой человеческой кожи, а не белую. По спине гостьи словно водопад струились-спадали волосы цвета спелой пшеницы. Впрочем, очутись в комнате мужчина — не заметил бы ни лица, ни волос, его взгляд насмерть прикипел бы к высокой, идеально очерченной груди, тонкой талии и безупречной линии ног, скромно подчёркнутой повседневным платьем с длинной юбкой… Я почувствовал, как у моей подруги против воли сжимаются кулаки.

— Ну здравствуй… мама.

Две суккубы, старшая и младшая, молча бодались взглядами. Уж не знаю, что там хотела разглядеть Роксана, а вот Ми пыталась обуздать свои отнюдь не положительные эмоции. Учитывая, насколько хорошо моя подруга научилась владеть и управлять “шармом”, речь о возможном срыве не шла. Просто… Неприятности нужно встречать головой, а не сердцем. В матери же Мирен видела только возможные неприятности — впрочем, как и я. После всего произошедшего до начала занятий в “Карасу Тенгу”, что ещё и когда может отколоть Родика-старшая по отношению к своему единственному ребёнку, было решительно непонятно. Одно хорошо: к своему и чужому шарму у суккуб был полный иммунитет. К сожалению, к эмпатии тоже. Оставалось общаться голосом… и держаться на расстоянии дальше вытянутой руки. Как ловко особо доверенная ученица Кабуки обращается со шприц-пистолетом, мы уже один раз имели возможность понаблюдать.

— Ничего, я и без магической силы кое-что теперь могу. И без оружия, — внимательно наблюдая за женщиной, “успокоила” меня Ми. — Больше ей меня врасплох не застать. Пусть я была самой слабой ученицей Абрамова, но всё-таки ею была. И Нана со мной тренировалась, а до этого в первом триместре Марила. Теперь мы… хм, в одной весовой категории.

Я только мысленно хмыкнул, покачав головой. Про “весовую категорию” — это Ми тонко так пошутила. С матерью она практически сравнялась в росте ещё три года назад, да и вообще, любой, увидев суккуб вместе, сразу же однозначно сказал бы — очень близкие родственники. Тем не менее, отличия были прекрасно видны, что называется невооруженным глазом… Буквально бросались в этот глаз, если честно. Уж на что Мирен не могла пожаловаться на формы, которым в пору завидовать многим двадцатипятилетним, до мамы ей всё ещё было далеко. Разницу можно было определить не только по внешнему виду, но и при помощи весов. Раньше.

Упорные и разнообразные регулярные занятия физической подготовкой в течение почти целого года дали свои плоды. Неспособную раньше пробежать круг в четыреста метров девушку теперь смело можно было выставлять на соискание младшего спортивного разряда по лёгкой атлетике! Разумеется, бесследно такое пройти не могло: тренировки отразились в первую очередь на мышечной массе. К счастью, в отличие от большинства сверстниц, Ми не падала в обморок от трёхсот “лишних” грамм веса после плотного обеда, да и вообще относилась к этому параметру своего тела адекватно, без присущих существенной части молодых девушек закидонов. Зря школьный врач после каждого периодического осмотра начинала обречённо вздыхать и пытаться заново втолковать, что происходящее — совершенно нормально и нечего переживать или пытаться что-то там сделать. Моя подруга и так это знала. А ещё она знала, что я люблю и буду любить её в любом случае. С этим бессильно было справиться расстояние в десять тысяч километров — что уж говорить про какие-то там килограммы.

Ми ответила на мои мысли даже не волной, а настоящим потоком ласкового тепла, на мгновение накрывшим с головой не только меня, но и Нану с Иге. И если со стороны японки пришло только ощущение одобрения и задавленного смущения, то бедняга-африканка подавилась тем, что продолжала жевать.

— Здравствуй, дочь, — и, разумеется, именно этот момент выбрала Рукс, чтобы, наконец, “отвиснуть”.

Если бы не непроизвольно спровоцированная мною эмоциональная разрядка, Ми определенно нагрубила бы матери — это как минимум. Теперь же младшая суккуба только тяжело вздохнула и вполне мирно сообщила:

— Я тебя слушаю.

Отрешённая маска на лице старшей Родики дрогнула, становясь ближе к нормальному выражению лица… Чуть ближе. С некоторым сомнением я истрактовал увиденное как… эээ, недоумение? Что, Роксана настроилась на определенный шаблон беседы, и мы с Ми только что его поломали? Чёрт, это мне кажется, или пока Мирен была в школе, навыки общения у старшей суккубы окончательно разладились?

— Ты же хотела поговорить? — совсем уже мягко подсказала матери дочь, в эмоциях которой в ответ на мои мысли промелькнула жалость. — Обещаю выслушать, очень внимательно.

Что ж, думаю, всё правильно. Родственник, особенно такой близкий, как мать, имеет право на… ну, хотя бы на разговор, тут Лючия права. Хотя мне очень интересно знать, как суккуба вообще с людьми общается. Не может не общаться — она же работает где-то, по её собственным словам. Точнее, работала — заявившись на Ио сейчас, она явно знала, что выбрала билет в один конец по крайней мере на несколько лет. Кстати, интересно, как она сюда попала. Точно не с остальными родителями, Куро-тян её просто не пропустила бы…

— Я рада. Ты сделала правильный выбор. Сама, — Рукс наконец-то открыла рот… и, ох, лучше бы она это не делала. В ответ на озадаченное выражение лица дочери, она пояснила: — Присоединилась к команде Учителя, обратила на себя его внимание.

— Ма-ам, — вкрадчиво поинтересовалась моя подруга, подавив желание закатить глаза. — Может, давай ты попробуешь начать разговор ещё раз? Например, с “извини за то, что в прошлый раз хотела устроить тебе “шоковую терапию”, а затем накачать наркотой”. Ну или хотя бы “я надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня за ту ложь, которой я тебя потчевала несколько последних лет”.

Мирен действительно была готова простить мать и, что называется, перелистнуть страницу. В конце концов, в школе было достаточно живых примеров куда более сложных и отвратительных семейных отношений. Да что там говорить, если из всех хорошо знакомых сверстников счастливой семейной жизнью мог похвастаться разве что сын наркобарона Фабио. Вот его отец действительно любил и уважал отпрыска, и — вот удивительно-то! — почему-то время на общение всегда находил.

Потому, даже если бы Роксана просто повторила бы одну из предложенных фраз — Ми бы её простила. Хотя бы потому, что до нас с младшей суккубой вдруг дошло: пообщаться в следующий раз может получиться через несколько лет в лучшем случае. Чем бы ни закончился задуманный Кабуки ритуал по “прокачке” холда школы до супер-версии, оставаться здесь я не планировал. Конечно, неизвестно ещё, что выйдет — на “дарованную духами” уверенность надейся, но к худшему готовься. Но, если уйти получится, я, уж точно, уйду не один. И, кстати…

— Нана, поправь меня, если я неправ… Никто из нас так и не подумал, как мы будем выбираться из “суперхолда” после окончания ритуала?

— Решим в оперативном порядке, — спокойно ответила шиноби. Пока я сконцентрировался на общении Ми и Рукс, Мао довел японку и других учеников, не дождавшихся родственников, до стадиона. Теперь бывшая клановая убийца пыталась, не привлекая к себе внимание, занять такую позицию, чтобы видеть как можно большую часть территории, одновременно не привлекая к себе внимание. Для низкорослой дочери Страны Восходящего Солнца даже со всеми её навыками задача была не самой простой.

— М-да, — я даже не знал, что мне стоит сделать. То ли поржать над собой, то ли приложить ладонь к лицу. С самого начала было понятно, что мы что-нибудь упустим. Если трое из четверых о работе диверсанта имеют самое смутное представление, как может быть иначе? Но чтоб такое?! О бож-же…

— Я не упустила, — не согласилась юки-онна. — Но поскольку результат воздействия на “ритуал”… не поддаётся анализу, лучшее решение — действовать по обстоятельствам. Как ты справедливо заметил, меня единственную из всех нас готовили в том числе к диверсиям.

— Ниндзя, про которых считается, что их давно уже нет, — задумчиво стала перечислять Иге. После прошлого раза она предусмотрительно отставила тарелку в сторону, потому никаких происшествий с едой не случилось. — Суккуба, которых все обходят десятой дорогой, если только узнают, кто перед ними. И Экзорцист — вообще словно из сказки сошедший. Что я про вас ещё не знаю, ребята?

— Про нас, — поправил я её. — И ты забыла про шаманку, разговаривающую с духами.

— Ты прав, отличная пати[12], — против воли весело фыркнула девушка, одновременно упустив из-под защиты несколько мимолетных нечётких образов. Компьютерные игры? Ах, ну да, как я мог забыть: “продвинутый пользователь ПК”.

Не устану повторять: второе по ценности свойство телепатии, после передачи образов и чувств напрямую — скорость коммуникации. Мы успели целый разговор провести за те несколько секунд, пока Ми дожидалась реакции матери.

— Так было нужно, — скупо проронила Родика-старшая с вновь ставшим каменным лицом. — Для твоего же блага.

— Для моего же блага обманывать меня в течении нескольких лет? Обещать нормальную жизнь вместо сидения взаперти, а потом без спроса засунуть ещё на два года в школу-интернат? Пытаться колоть меня неизвестно чем и устроить срыв в центре холда с кучей людей? — Мирен пыталась перечислять отстранённо, но горечь ей скрыть не удалось.

— Так было нужно, — упрямо повторила Рукс. Она немного помолчала, всматриваясь в лицо дочери, и, видимо, решила привести неотразимый, по её мнению, аргумент: — Ты суккуба. Нужно терпеть. Теперь я вновь буду рядом…

— А тебе не приходило в голову, что моё “быть суккубой” может отличаться от твоего? — уже ни на что не надеясь, переспросила моя подруга. — Что у меня может не быть проблем с контролем дара? Что у меня есть…

Ми вдруг осеклась, с недоверием глядя на собеседницу.

— Подожди-ка… “опять буду рядом”? Только не говори мне… Ты что, собираешься снова меня “тренировать”?

— Так… надо, — в первый раз за всё время разговора Роксана отвела взгляд. И, вот честно — лучше бы она промолчала. Для всех лучше. Иногда молчание — действительно золото.

— Ми! — даже мне стало немного не по себе, когда эмоции моей подруги словно смёрзлись в ледяную глыбу.

— Я ей сейчас что-нибудь сломаю, — неестественно-спокойно поделилась со мной ближайшими планами Родика-младшая, глазами обшаривая класс. К счастью, предмета достаточно прочного для ломки человеческих костей и достаточно лёгкого, чтобы из-под замаха было сложно увернуться, в пределах помещения не оказалось.

— Мы и так ей всю жизнь сломаем, когда сорвём план Кабуки! — сам не знаю, как я так быстро нашёл единственно правильные слова. Подействовало.

— Да, — блондинка и сама вспомнила весенний разговор по душам с Нацуро. — Ты прав.

Не попытавшись напоследок что-нибудь сказать или хотя бы поглядеть в лицо матери, Ми просто повернулась и вышла из комнаты. Даже дверью не хлопнула.

Завуч обнаружилась около выхода из учебного корпуса. Она порывисто вскочила со скамейки, открыла было рот для вопроса — но тут же всё поняла по лицу.

— Извини, — повинилась ещё одна личная ученица Кабуки.

— Нет, это действительно был важный разговор, — Ми опустилась на лавочку, порывисто вздохнув. Ледяная сосредоточенность стала отпускать. — Не могу только понять, на что она рассчитывала… а, нет. Могу.

Мирен настолько сконцентрировалась на происходящем в комнате, что перестала следить за ощущениями от эмпатии. Стоило чуть расслабиться — и эмоциональный “радар” мигом “высветил” находящихся рядом. В том числе невероятно мощный, пусть и удаляющуюся в сторону стадиона, источник — директора собственной персоной. Надо было очень постараться, чтобы не “услышать” его раньше. На фоне ментальной глыбы старейшего демона почти терялись Тейлор, Зитс и ещё несколько учителей и незнакомых одарённых. Не иначе как пошли заготовленную речь толкать.

Надо признать: скорее всего, Ми права. Именно на своего Учителя старшая Родика и рассчитывала, выдавливая из себя… гм, правду-матку. Иначе бы именно Рукс попыталась бы всеми средствами избежать так ненавистное ей объяснение с Мирен — у неё это почти год неплохо так получалось. Скорее всего, именно Куроку и настоял на “разговоре”. Вот уж кто может кого угодно убедить в чём угодно, так это он. Зато теперь он может “растолковать” косноязычные попытки старшей суккубы объясниться в нужном ключе. Ему это ничего не стоит, а Мирен уже доказала Кабуки, что на неё имеет смысл потратить немного своего драгоценного времени. Заодно и убрать точку напряжения в новообразуемом коллективе “сердца”. Один выстрел — две поражённые цели, всё как старейший демон любит.

— Зато Рукс хотя бы сказала то, что думала, — попытался найти хоть что-то хорошее я.

— Или тупо попыталась пересказать своими словами то, что ей передал её Учитель, — кривовато и ничуть не весело улыбнулась Мирен. — Или ещё хуже, и приготовить из меня послушную марионетку с редкими способностями для Кабуки на замену себе — это её собственное желание.

— Мы не должны идти… туда, где все собрались? — вяло спросила моя подруга у усевшейся рядом Нацуро. Судя по эмоциям, замдиректора опять костерила сама себя и отпускать от себя ученицу в ближайшее время не планировала.

— Не-а, — столь же вяло отозвалась женщина. — И ты, и я всё, что будет сказано, уже знаем, свой выбор сделали. И я не люблю большие шумные сборища.

— Тогда поздравляю с верным выбором профессии, — бестактно, чего обычно себе не позволяла, фыркнула Мирен. Но общение с матерью выбило суккубу из колеи несколько сильнее, чем можно было посчитать.

— О, школа — это не сборище, это почти как в итальянской семье, — мечтательно прикрыла глаза дочь двух народов, почитающих своей родиной противоположные уголки мира. — В маленькой итальянской семье, если ты понимаешь, о чём я. Без троюродных дедушек по материнской линии и внучек крёстной подруги сводной сестры.

Вот кто точно сейчас был в “Карасу Тенгу” на своём месте, так это завуч. Нацуро не вела занятия, возилась с бумажками и учебными вопросами, всегда бежала, везде вроде как опаздывала, постоянно тараторила… и вокруг неё словно волшебным образом рассасывались конфликты и налаживалась работа. Если кто и был прирождённым педагогом — так это она. Вот и сейчас: несколько шуток, ненавязчивое присутствие рядом — и плохое настроение словно ветер унёс. Может, существуют не только демоны-антимаги, но и демоны-педагоги, хы? Или, если серьёзно, то, наверное, любого человека можно назвать “демоном” — ведь у каждого есть свой талант, в области действия которого у него словно всё само собой получается. Говорят: прирождённый врач, прирождённый музыкант…

— Кабуки здесь, — вклинилась в мои мысли Нанао, и мысленный голос её звучал как-то странно… — А за ним учителя несут зеркало из подвала.

Я и Мирен одновременно подключились к ледяной деве. Действо и в самом деле внушало — что, я думаю, в кои-то веки произошло помимо воли директора. У меня, например, появилась чёткая ассоциация с похоронной процессией: скорбные родичи чинно и медленно вышагивают, неся свою радостную ношу… Впрочем, серебряно-хрустальная плита суммарной толщиной в хорошую такую пядь для шести человек радостной ношей ну никак быть не могла — прежде всего из-за своего веса. Интересно, прикатить за собой эту штуковину на тележке Куроку желание сделать всё пафосно не позволило, или про транспорт тупо забыли в суматохе приготовлений? Нда, такое представление в пору на Пасху устраивать, а не на Рождество…

Гости и ученики — первые с уважением, вторые опасливо — пропустили Куроку и компанию к трибуне. Зеркало, правда, туда не доехало: носильщики с отчётливым облегчением опустили его на отдельно стоящий пустой стол с особо толстыми ножками. Впрочем, к предмету все быстро потеряли интерес: директор бодро, словно и не было прожитых им столетий, вскочил на приготовленный помост. Покосился на стоящий рядом микрофон, покачал головой — кажется, кого-то забыли предупредить, что энергии не будет. Впрочем, стоило старейшему на Земле демону заговорить, стало понятно — микрофон ему нафиг не нужен. Скорее стоящим поблизости беруши бы пригодились.

— Друзья! Единомышленники! Ученики! Мы долго стремились к этому моменту, много и упорно трудились, рисковали собой. И вот — всё позади. По мнению миллионов верующих по всему миру в этот день две тысячи лет назад мир изменился. Сегодня — нашими общими стараниями — ему суждено измениться ещё раз.

Кабуки сделал чётко выверенную паузу, подчёркивая сказанное и давая ему улечься в головах слушателей, после чего заговорил совсем другим тоном — доверительно и без всякого пафоса.

— Многие из вас в курсе происходящего, некоторые полностью, другие — в общих чертах. Только наше молодое поколение, как я вижу, по большей части в недоумении. Что ж, мои хорошие, напоминаю вам про недавнее занятие нашей многоуважаемой фрау Зитс — то, на котором вам рассказали историю развития мира магии после открытия феномена холда. О, вижу, все вспомнили. Наша очаровательная завуч, насколько я помню, от моего имени пообещала вам подробности. Вы уж простите меня за урок сегодня, в первый день каникул…

Директор переждал вспышку смеха.

— …Обещаю: будет интересно.

Лючия вздрогнула, полыхнув волной эмоций. Ми, разумеется, тут же “вернулась в себя”. Проследив, куда смотрит Нацуро, она обнаружила соизволившую покинуть школьный корпус Роксану. Лицо старшей суккубы больше не выглядело застывшей маской — да и вообще, женщина казалась порядком уставшей.

— Он ушёл, — без выражения сообщила она замдиректора, поравнявшись с лавочкой. На дочь Рукс старалась не смотреть.

— Кто ушёл? — Нацуро ничего не поняла.

— Агент Перевозчиков. Шпион, — любезно “расшифровала” собственные слова суккуба. — Прошёл через границу холда. Пять минут назад я перестала его чувствовать.

— Шпион? — нахмурилась завуч. — У нас и вправду был среди учеников такой?

— Быстрый, ловкий и умный г-гадёныш, — Мирен опять отвлеклась на мать и не заметила, как из-за угла здания школьной администрации вышел Окина. — Знал, что выйти просто так не сможет, так дождался, пока электрозаграждение отключится — и ушёл, скотина рогатая!

— Рога? — моя подруга припомнила, что знала только одного ученика с подобным “украшением” на голове. — Электрозаграждение?

— Ага, Шень Лин, который с тобой и Клавелем вместе у Абрамова занимался, — шумно выдохнул Мао и плюхнулся на лавочку с другой стороны от Ми. — Мы уж тоже стали сомневаться — каз-зёл себя никак не выдавал. Мы его даже не подозревали, до самого последнего момента!

— Он, вообще-то, кирин[13], — поправила физрука завуч. Видимо, на бежавших учеников этика неразглашения личных данных не распространялась.

— Ну, олень, или кто он там? Козёл и есть козёл, — по ощущениям, “мистер Дьявол” едва сдержался, чтобы не сплюнуть. — И ведь засранец как-то умудрился мало того, что про забор узнать, так ещё и гидравлические кусачки непонятно где спереть — ничем другим калёную проволоку в полпальца толщиной не перекусить. Без магии, а она у него блокирована, как и у всех, была.

— У нас есть забор вдоль границы холда? Под током? — удивилась Ми.

— Ага. Прямо внутри границы. Сюрприз для всяких хитрожопых умельцев, по слухам спокойно проходящим куда хотят! — нехорошо ухмыльнулся учитель, заставив меня вздрогнуть. Натолкнуться вытянутой рукой на такую штуку в тумане, где дальше собственного носа ничего не видишь — это было бы… как минимум крайне неприятно. К счастью, среди Перевозчиков не нашлось параноика, решившего дополнительно защитить свои территории ещё и так. — Но, как видишь, не помогло. Больше скажу — я бы вовсе не заметил, как он свалил, если бы не твоя мать. Роксана-семпай мониторила холд своей эмпатией после отключения следящей электроники, и как только засекла, что кто-то быстро удаляется от центра школы к границе — сразу отсигналила… Но я его всё равно не догнал. Профи долбанный. Ещё и Олег подучил своим штучкам…

— И ты… решила поговорить со мной в тот момент, когда всё твоё внимание было посвящено контролю территории? — неверящим тоном уточнила у матери суккуба. Вот теперь понятно, почему Рукс отвечала словно через силу и сидела с каменным лицом. Ей просто было тяжело отвлекаться от более важного, по её мнению, дела.

— …Учитель сказал мне поговорить с тобой до того, когда всё начнется. Я поговорила, — глядя в сторону, почти нормально ответила Роксана. Н-да. Вот же ж… мать.

— И что теперь? — спросила Нацуро.

— Да ничего, — Мао передернул плечами. — Перевозчики не успеют отреагировать, даже если всё узнают прямо сейчас…Точно так, как Учитель и планировал. Просто очень хотелось задать этому утырку пару интересных вопросов… но чего уж теперь.

Я почувствовал знакомое ощущение магии перед собой и успел отключиться от Ми прежде, чем знакомый голос водителя то ли настойчиво попросил, то ли приказал:

— Уважаемый пассажир до холда “Карасу Тенгу”, подойдите к месту водителя.

…ять!

Если бы Перевозчик обладал способностями суккубы к чтению эмоций — он точно заполучил бы нехилый когнитивный диссонанс. Да я и сам чувствовал нечто подобное. Передо мной был совершенно точно очень опасный противник — пространственный маг. Носитель древней магической традиции и эксклюзивных знаний, член тайного мирового правительства магического мира, по сути. Я и половины его возможностей не мог предположить. Вот только…

Заклинания и способности демонов против меня не просто бесполезны. Будучи применёнными, они мгновенно сменят владельца, оставляя нападающих безоружными, а меня — наоборот, вооружённым. Каково, а? Конечно, меня можно попытаться ударить, пристрелить или ткнуть, например, ножом…

— Пусть только попробует, — хмуро посулила Ми.

— Вот-вот, — Нана тоже была со мной.

Боевая версия шарма плюс навыки убийцы не давали полной гарантии сохранения здоровья, конечно, но шанс выйти сухим из воды был, определённо, высок. Скорее всего, куда выше, чем у разумного за рулём. Вот почему я спокойно встал и прошёл по салону к месту водителя. Да, под ложечкой изрядно щемило, но при этом я редко когда раньше чувствовал себя настолько защищённым. Вот в таком состоянии я и подошёл к площадке у передней двери.

Мужик за рулём вовсе не выглядел человеком, который просто занимает своё место и держит ногу на педали газа во время перемещения “из точки “А” в точку “Б”. Он честно всматривался в лобовое стекло (чернильная тьма без малейшего намёка на хоть какие-нибудь детали рельефа), иногда чуть доворачивал колесо своего штурвала — словно действительно вёл машину по дороге. Невидимой, очень ровной — но с которой всё равно можно вылететь. Ну… учту.

Остановившись на “пятачке” перед выходом, я оказался на расстоянии буквально вытянутой руки от водилы… Или, если переложить ситуацию на возможности экзорциста, фактически захватил кабину подпространственного туннельного пассажирского транспорта. Обезмажить самого Перевозчика, лишив таким образом доступа к управлению встроенными в превращённый в артефакт автобус заклинаниями — ну и, собственно, всё.

Даже смешно. Только сейчас дошло: мои способности с абсурдной лёгкостью переворачивают даже самые отработанные тактические схемы и приёмы мира одарённых против них самих. Просто одним фактом своего наличия. Вот ещё одна причина, почему четыреста лет назад предки тех, кто сейчас спокойно едет в салоне, понарассказывали своим детям и внукам об экзорцистах всяких ужасов. Можно сказать, прочно вписали антимагов на роль Абсолютного Зла. О, они-то, оказывается, всего лишь всё ещё помнили, на что такие, как я, способны.

Хы! Прямо эпичное такое столкновение намечается: агент самой закрытой, самой опутанной тайнами и самой могущественной организации магмира — против восставшей из небытия легенды! И я спокойно так жду первого удара от Перевозчика. Ровно как это самое Ужасное, но Харизматичное Абсолютное Зло из какой-нибудь второсортной японской манги…

— Мне только что пришло сообщение, что в холде по месту вашей остановки опасно, — мельком на меня оглянувшись, “нанёс удар” водитель. — Настоятельно рекомендую не сходить и проехать до следующего общедоступного холда.

Вот те раз!

— Не сходить? — тупо повторил за собеседником я. Уж чего-чего я точно не ожидал, так это вежливого предупреждения.

— Если сойдёте, то рискуете не выбраться, — с лёгкой усталостью в голосе, словно маленькому ребенку, объяснил драйвер. — Маршрут закрывают. Этот автобус — последний, мы уже в тоннеле и не сможем… объехать. Следующие борта пойдут мимо, пока угроза не минует.

— Но мне нужно выйти, — я даже растерялся. После всего, что удалось узнать о Перевозчиках, я ожидал чего угодно: попытки экспресс-допроса, заклинания в лоб, просто настойчивой просьбы поделиться известной информацией — но только не такого… гм, сервиса. — У меня… У меня там — невеста!

Признаюсь честно — я выпалил первый пришедший на ум весомый аргумент, даже не пытаясь его как-то обдумать. Я, конечно, мог “заломать” Перевозчика на одних способностях, но лучше бы он меня сам высадил. С магией я справиться гарантированно смогу с любой, а вот на счёт тяжёлой пассажирской машины с механической коробкой передач у меня возникали закономерные сомнения…

— Ой! — меня мгновенно бросило в жар от смущения и сладкого томления, во все стороны хлынувшего от Мирен.

— Невесты, — поправила юки-онна.

— Три, — зачем-то уточнила Нгобе.

И что это было?

— Ты ещё никогда не называл меня “невестой”, — очень тихо объяснила суккуба. — Даже “любимой” — редко-редко. Обычно — “подругой”…

— Но… — таким идиотом я себя не чувствовал никогда. — Я же… Мы же… Семь лет назад договорились, что ты будешь моей женой. А “подруга” — это вообще с пятилетнего возраста…

Я осёкся и заткнулся, пока ещё чего-нибудь не выдал в наш общий на четверых “эфир”. С пятилетнего возраста — особенно убойный “аргумент”. А ведь секунду назад я был готов поклясться, что большим дебилом ощущать себя невозможно.

— Ми! Прости!!!

— Лучше не парься, — влезла с советом шаманка. — Мы, женщины, понимаем — для мужиков быть такими совершенно нормально, да. Как ты сам говорил: “это гены”. Против них и телепатия бессильна.

Наверное, со стороны я смотрелся сейчас просто изумительно. Щёки пошли красными пятнами, в глазах — лёгкое (я надеюсь!) безумие. Плюс возраст.

— Встань у дверей и жди, мы через несколько минут будем на месте, — чуть качнул головой Перевозчик. Эмоциональный щит по-прежнему не давал почувствовать его эмоции, но мне показалось, что водитель мне сочувствует и, быть может, в глубине души одобряет. — Я приторможу, начну открывать дверь — сразу выпрыгивай, второго шанса не будет.

— Понял, — я повернулся к дверям. — Спасибо.

— Удачи, — почти беззвучно донеслось в спину. Надо же. Нормальный человек. Оказывается, среди агентов тайных мировых правительств такие тоже бывают.

— Ты тоже: экзорцист, но нормальный человек, — обратила моё внимание Нана.

— Для мужика! — хихикнула Иге.

— Дима — хороший! — возмущённо и безапелляционно заявила моя… любимая.

Ещё чуть-чуть, и я магию огня самостоятельно освою. Щеки горят так, что только дымок не идёт.

— Зеркало! — резко привлекла всеобщее внимание шиноби, заставив всех замолчать.

Пока мы отвлекались на позвавшего меня Перевозчика, пока выясняли отношения, на стадионе кое-что успело произойти. Толпа родителей и других родственников учеников разделилась на две неравные части. Одна часть взрослых осталась там, где их застало начало речи Кабуки, а вот вторая плотно обступила стол с принесённым артефактным зеркалом. Плотно — это слабо сказано: люди организованно, словно уже отрабатывали этот маневр не раз (хотя почему — “словно”?), повернулись боком к столешнице, так, чтобы касаться хрусталя одной рукой. И…

Первой “это” почувствовала Ми. Лёгкий ветерок при полном безветрии, потрескивание электричества, как перед грозой. Свежесть близкого водоёма и, одновременно, жар пламени. И ещё множество ощущений, не всегда доступных к описанию. По траве газонов побежала рябь, зашуршали листьями ближайшие деревья. В кожу одна за другой начали впиваться крохотные иголочки статических разрядов. На грани чувствительности заколебалась под ногами почва.

— Может, не стоит прямо тут торчать? На экспериментах такой хе… таких эффектов не было, — деланно-равнодушно поинтересовался Окина. Что характерно, споткнувшись на последней фразе, он кинул быстрый взгляд на старшую суккубу — не заметила ли?

— Ещё бы, там мы трое магию в зеркало сливали. А сейчас сорок три мага и демона, — повела плечами Нацуро, которой тоже стало не по себе. — Но опасности для нас нет, сам знаешь. Лучше подумай, каково сейчас Олегу. Полторы дюжины километров над уровнем моря, в железной коробке без единого работающего электронного прибора…

— В отличие от него мы можем и не сидеть прямо на артефакте, — парировал “мистер Дьявол”.

— Формально — мы охраняем единственный незаблокированный вход в ИЦ, — напомнила завуч.

— От кого?

— И это спрашивает тот, кто десять минут назад не смог догнать шпиона?

Ми кинула косой взгляд на мать: опять отрешённое лицо-маска. Убрав привычно поддерживаемые день и ночь ограничения эмпатии, моя суккуба окунулась в океан эмоций вслед за ней. Окина и Лючия, напряжённые и сосредоточенные, устроив пустой и ненужный спор, пытались избавиться от излишнего волнения. Ученики Карасу Тенгу в сверхчувстве демонессы любви сливались в один, на разные “голоса” исходящий восторгом и предвкушением, ком. А вот родители, из тех, что не были заняты в ритуале, радовались куда скромнее — зато палитра других эмоций цвела всеми возможными вариантами чувств. Те же, кто сливал магию, полностью ушли в этот процесс, работая с полной самоотдачей — видно, и впрямь тренировались…

Нацуро внезапно замолчала на середине фразы, рядом с ней полыхнул фонтаном переживаний Мао. Ми открыла глаза, пытаясь понять, что случилось… а потом медленно подняла голову. Не она одна — все, кто были в холде, в едином порыве сделали это. Туманный купол над головой на глазах светлел, терял плотность. Секунда — и в разрывах дымки появилось ярко-голубое субтропическое небо и нестерпимо-слепящее Солнце!

Я рефлекторно схватился за поручень. Моргнул, и только когда автобус вздрогнул второй раз, понял — это не меня повело в сторону. За спиной Перевозчик что-то прошипел-выдохнул себе под нос, я начал было поворачиваться, да так и застыл, не закончив движения. Непроглядно-черный мрак тоннеля со всех сторон стремительно светлел. В плотно сгустившийся тишине салона неожиданно-громко клацнул рычаг коробки передач, и двигатель машины натурально взревел. Как очнувшись, разом заговорили пассажиры — и тут же испуганно замолчали. Автобус повело влево и вверх, словно он заехал на круг гигантской наклонной карусели. А потом… тоннель просто исчез. Я ещё успел заметить тающие струйки тумана — и тут наш транспорт скорее рухнул, чем выкатился на поле, заросшее травой.

Не знаю, каким чудом я удержался на ногах, не отпустил поручень и не рассадил себе об него лицо. И как выдержала труба поручня, погнувшаяся и слегка пошедшая винтом. На секунду я потерял ориентацию, а когда вестибулярный аппарат определился, где верх, а где низ — мы уже остановились. Стоя на колесах, вот что удивительно! Корпус машины повело — никак не предназначенный создателями для десантирования, он деформировался. Стекла пошли трещинами, повисли на плёночной основе, большая часть вообще выпала наружу. Всё сильнее пахло топливом…

— Все наружу! — первым очнулся Перевозчик. Отодвинув меня, он не глядя нашарил рычаг у верхнего края передней двери, резко дернул и, продолжая движение, провернул створку на обесточенном механизме открытия. — Скорее. Наружу!

Последнее ему пришлось повторить, напрягая голос — магия-интерком, похоже, тоже отказала. Я не стал перекрывать проход и выпрыгнул первым.

Снаружи корпус автобуса выглядел так, как будто его долго и старательно избивали… Ну, фонарным столбом, например. А ещё транспорт ушёл в грунт по самые оси. Сзади чернели длинные, теряющиеся в траве борозды перепаханной почвы с глубокими отвалами грунта — такое впечатление, что мы выехали не на луг, а как минимум в топкое болото. До меня запоздало дошло, что финиширование даже невысоко в воздухе, пусть над относительно ровным, но совершенно неподготовленным полем, обошлось пассажирам невероятно дёшево! Выходящие за мной разумные шатались, некоторые с трудом держались на ногах, одна женщина средних лет прижимала к носу платок с красными пятнами… Но они выходили сами. Может, наследники Малого ордена Экзорцистов и не самые приятные в общении личности, но их магия только что спасла пятнадцать человек. Ценой полностью убитого транспортного средства — но, повторюсь, это наименьшая цена. Иначе бы мы тут все угробились, даже один типа офигенно крутой экзорцист.

— Там! — выдохнули у меня за спиной, кажется, по-испански.

Я резко обернулся. Совсем близко, в километре или около того возвышались знакомые здания — я уже раньше видел их, только не своими глазами. Таун. Получается, я всё-таки добрался до Ио… Как оказалось мгновение спустя, пассажир, указывал вовсе не на город. Над домами из воздуха, как затянутый спецэффект из кино, медленно и одновременно стремительно проявлялся огромный туманный купол. Такой большой, что мозг его сразу даже не заметил — посчитал как некий фон. Огромный, как гора, как иллюстрация к фантастическому фильму про колонизацию другой планеты. В несколько ударов сердца купол достиг даже на расстоянии ощутимой материальной плотности… и просто лопнул, как огромный мыльный пузырь. Волна ветра пронеслась от Тауна по полю, мокрым полотенцем съездила мне по лицу — и унеслась дальше, к морю. Машинально я проследил взглядом, и в какой-то момент был готов поклясться, что видел зыбкую стену брызг, взметнувшихся от побережья острова.

— М-магия опять появилась, — внезапно отчетливо произнесла на китайском та самая женщина, у которой носом шла кровь. Под взглядами остальных пассажиров она отняла платок от лица, недоверчиво провела рукой по ноздрям. Легко, совсем не как минуту назад, вскочила на ноги, скинула шляпу под которой обнаружились рыжие волосы и торчащие через них роскошные лисьи уши. — Н-но… как?

Вопрос был устремлён к голубому, без единого облачка, небу. И небо ответило.

Прямо из синевы, на глазах начали сплетаться туманные, стремительно густеющие и темнеющие жгуты, формируя титанических размеров облачную воронку от горизонта до горизонта. Единственный чистый круг неба оставался прямо у нас над головой — над островом. Глаз бури. Центр циклона с каждой секундой всё больше и больше напоминал колодец, через который как ни в чём ни бывало продолжало светить полуденное солнце. Кабуки сказал, что устроенный им катаклизм не смогут не заметить? Получите и распишитесь. С другой стороны — шторм, или даже супер-шторм — далеко не самое страшное, что могло случится. Они и по природным причинам случа…

— О-ох!.. — слитный вздох заставил меня резко заозираться. Теперь на ногах стоял я один — все остальные включая Перевозчика, опустились на землю, держась кто за голову, кто за живот. Что за?..

— Ты что, ничего не чувствуешь?! — ворвался в мое сознание вопль африканки.

— Дима экзорцист, забыла? Стопроцентный иммунитет к воздействию Силы, — голос Нанао подрагивал.

— Да что происходит?! — формирующийся циклон над головой и ползающие по земле люди в очередной раз вызвали у меня чувство, что я попал в кино — в этот раз в фильм-катастрофу.

— Волны Силы, — Мирен тоже было изрядно не по себе. — Магия из периферийных зеркал в бетонных укрытиях закручивает потоки Силы из пробоя вокруг центрального зеркала. Я… мы… мой шарм и моя эмпатия ещё никогда не отзывались так легко и так сильно! Но тут, в середине школы, Сила просто хлещет, а там, где ты — скачет вверх-вниз как взбесившаяся лошадь!

— Ощущения, должно быть, невероятные, — пробормотал вслух я. — Особенно у тех, кому “повезло” с завязанным на магию метаболизмом.

Угу, вроде лисьеухой женщины, которую разве что дугой не скручивает. Я оглянулся ещё раз, и наткнулся взглядом на водителя. Ему тоже было нехорошо, но насторожило меня другое. Овальная прозрачная пластина в руках наследника орденцев, заключенная в толстую золотую раму. Размерами эта штука один-в-один напоминала айфон и, судя по тому, что прижимал мужик её себе ко лбу, одновременно шевеля губами… Средство связи?

— Вали оттуда, пока ему не до тебя! — не разводя сантиментов, приказала Куро-тян.

— Куда валить-то? — я аккуратно, не сводя взгляда с Перевозчика, отступил за помятый корпус героически погибшего автобуса. Когда тебе в такой обстановке командует квалифицированный ниндзя, лучше сначала сделать, а потом спрашивать.

— По плану, к ближайшему зеркалу.

— Я же опоздал, — я перевёл взгляд на стремительно темнеющие небеса над морем и первые молнии, засверкавшие между туч. — Или нет?

— Духи говорят — “ты как раз вовремя”, — обрадовала меня наша семейная шаманка.

— А мне почему не говорят? — поинтересовался я, переходя с шага на бег. Бетонный купол на берегу, куда Нанао затащила Мирен позавчера вечером, должен был быть совсем недалеко.

— Тебе они говорят другое, — торжественным тоном объявила мне Иге. — “Ты — справишься.”

— Ложись!!!

Вот я бегу, ориентируясь на береговую линию и воспоминания Нанао, и в следующий миг уже лежу лицом в землю, распластавшись в траве. Переход от одного состояния к другому в памяти вообще не зафиксировался.

— Замаскированный пост охраны, — ответила шиноби на незаданный вопрос.

— Коммандос картеля, — уверенно опознала Ми, подключившись ко мне и сфокусировав эмпатию. — Пятеро…

— И у них “КПВ”, — закончила Нанао.

Элитных бойцов Клавеля слегка подвели не столько небольшие огрехи в маскировке станкового крупнокалиберного пулемета Владимирова на непривычной территории (они уже успели освоиться, попутно гоняя шестёрку будущих “полевых командиров” из военно-тактического клуба), сколько насмерть вбитая воспитателями в клане способность бывшей убийцы в точности запоминать локальные детали рельефа. Прибавить к этому чувствительность суккубы, “услышавшей” эмоциональные колебания рядом со мной — и…

— И что дальше? — оставаясь в той же позе, с отстранённым интересом спросил я. Лежалось в сухой, пахнущей пылью и солнцем траве просто чудесно. Ветер, короткими шквальчиками долетавший с побережья, приятно трепал за волосы на затылке, добавляя в коктейль ароматов неповторимый солёный привкус моря и тревожную свежесть приближающейся бури. Где-то в отдалении надрывались цикады — им нипочём оказались и близкий шторм, и волны Силы. Так непередаваемо прекрасно слышать, чувствовать, обонять… Быть живым. А быть живым лучше всего без непредусмотренных анатомией отверстий в организме. Ради этого и полежать не грех, сколько угодно…

— Медленно, не поднимая головы, разворачивайся, и ползи по своим следам, — через несколько секунд выдала вердикт юки-онна. — Здесь ты не пройдешь. Я скажу, когда можно встать…

— Погоди, — вмешалась Мирен. Она над чем-то напряжённо думала, и пришла к определённому мнению. — Я смогу сделать так, чтобы в Диму не смогли выстрелить. Будет сложно, но я справлюсь. Особенно сейчас, когда из-за колебаний Силы у них проблемы с самочувствием…

Ага. Вот почему боевики-профи на заранее подготовленной “лёжке” не успели меня разглядеть раньше, чем мои девочки засекли их.

— А с химическим запалом тоже справишься? — на полном серьёзе поинтересовалась японка.

— Что?

- “Снежки” притащили танковый пулемёт, очередь из которого не всякий БТР переживёт[14], — пожала плечами ниндзя, непроизвольно копируя Абрамова во время проведения занятий в военно-тактическом клубе. — Почему ты думаешь, что они МОНы[15] вокруг позиций не расставили? Я бы расставила.

— На проблемы с самочувствием я бы тоже сильно не рассчитывала, — подала голос африканка. — У нас тут, в центре бывшего холда, по сравнению с беднягами у автобуса, совсем неплохо. А коммандос тоже окопались рядом с работающими зеркалами…

— И, разумеется, Кабуки заранее знал об этом эффекте, — подытожил я, активно работая локтями и тазом. — Потому собрал всех либо поблизости от центрального артефакта, на стадионе, либо у “закручивающих” зеркал. А ещё позаботился об обороне ключевых точек, зная, что в вызванном ритуалом кавардаке энергий магией нигде, кроме условного центра школы, толком и не воспользоваться. Но, надо полагать, для работы простых механизмов, вроде пулемётов, стабильности реальности хватит.

— Дима, тебе нужно попасть сюда, к ИЦ, — сделала логичный вывод Ми. — Вооружённой охраны не вижу, а магия… И я тебе помогу!

— Мы все поможем, — Иге решительно двинулась к выходу со стадиона.

— Стоять! — юки-онна буквально ткнула картинкой с глаз нашей суккубы в шаманку.

На небольшой площади между школьных зданий было всё по-прежнему: Нацуро переругивалась с Мао, правда, уже вполголоса, а Роксана Родика изображала памятник сама себе. Именно на мать Мирен и показала японка.

— И что она мне сделает? — пренебрежительно отмахнулась Нгобе, но делать глупости больше не спешила. — Мои мозги под защитой нашего экзорциста.

— У тебя там точно есть, что защищать? — пренебрежительное отношение к угрозе фактически на поле боя на секунду вывело Нанао из себя. Но только на секунду. — Суккуба — живой радар. Выйдешь из толпы — мгновенно тебя отследит. А насчёт мозгов… Ты на трибуну вообще смотрела?

Директор “Карасу Тенгу”, старейший демон, Учитель и прочая, прочая, благодаря невысокому помосту и выдающемуся росту довлел над собравшейся толпой. Сейчас, правда, всё его внимание было привлечено к группе доноров волшебства — именно им была предназначена одобрительная улыбка и мощный невербальный посыл одобрения. Впрочем, его уверенность в себе и окружающих была вполне обоснованной. Готовился и вынашивал планы он долго, но подготовился реально ко всему.

— З-зараза, — беззвучно выругался я. — Долбанный забор!

— Какой забор? — Куро-тян принялась оглядываться моими глазами.

— Да не здесь. Проволочный, по границе вокруг холда, — напомнил я. — Точнее, он был по границе, а теперь перекрывает всю территорию в центре острова. Я буду не я, если он не шестиметровый в два ряда, да еще и “егозой”[16] увит! Ворота заперты Окиной, а дыру, оставленную перебежчиком, ещё найти надо.

Что сказать? Только повторить про две сотни лет опыта. Кабуки предусмотрел всё, ну или почти всё. Казалось бы, забор, что такого-то? Я прошёл границу пространственного искажения, что мне “колючка”, тем более — без тока? Но именно сейчас и для меня он являлся практически непреодолимой преградой. Найти подходящий забытый строителями инструмент или возможность пройти — это потерять время, которого и так нет. Ритуал-то идёт. Собственно, преграда и была рассчитана лишь задержать возможных гипотетических атакующих: пока под воздействием волн Силы техника на Ио немедленно превращается в кучу металлолома, штурмовать забор придётся вручную и пешком. Ведь работа со взрывчаткой без использования электродетонаторов для современных сапёров — та ещё головная боль и опять дополнительные задержки. А ведь защитники с “живым радаром” тоже не будут сидеть сложа руки. Это я со своими способностями и заёмной магией Ми для Рукс как пустое место…

— Можно, — разрешила мне юки-онна, и я с низкого старта кинулся к виднеющимся впереди домам Тауна, на ходу обдумывая пришедшую в голову мысль. Благо, на крохотном острове всё реально близ…

— Дима!!! — отчаянный вопль Ми заставил меня резко прыгнуть в сторону, одновременно пытаясь обернуться. В отличии от суккубы я сам ничего не почувствовал, потому к увиденному не был готов совершенно. По пустырю, заросшему травой и мелким кустарником, примерно от того места, где нашёл последнее пристанище привёзший меня сюда автобус, чётко держа интервал, катились танки, три штуки. Не менее чётко и выверено за машинами шла поддерживающая их пехота — фигуры в полных латных доспехах вроде рыцарских, но с автоматическим оружием в руках. И словно этого было мало, они все — машины, люди, оружие — сверкали в лучах солнца чистым золотом. Твою ж маааа…

О чём в момент выхода из тоннеля думали Перевозчики, догадаться было отнюдь не сложно: эмоции, насколько они вообще читались из-под слоя золота и фирменного ментального щита наследников ордена, были совершенно однозначны. Только вот мне от этого самого понимания было ничуть не легче: башня левой машины словно в замедленном кино начала доворачиваться в мою сторону…

— Иге, ты, оказывается, летать умеешь? — без выражения спросил я.

— Сама в шоке, — призналась шаманка, моими глазами глядя на оказавшуюся на километр дальше и тридцать метров ниже группировку сил противника. Именно столько было до крыши здания Тауна, на краю которой я сейчас стоял. От места, где я находился несколькими секундами раньше в сторону решившего срезать меня пулемётной очередью бронированного золочёного гроба на гусеницах тянулся расширяющийся язык изморози, из воздуха над которым густо падали снежинки, наверняка помешавшие стрелку прицелиться. А вот почему меня не попыталась пристрелить прикрывающая машины пехота во время бездумного, на одних непонятно откуда взявшихся рефлексах, а оттого идиотского с точки зрения выживания на поле боя “супер-прыжка” назад и вверх — загад… А, понятно.

— Спасибо, Ми! — тепло поблагодарил я. — И тебе, Нана…

— Это не только я, ма их давит, сбивает прицел и мешает сосредоточиться, — перебила суккуба. — Но получается так себе. И… кажется, она оповестила кого-то, здесь, на стадионе.

— Подтверждаю. Двенадцать человек, взрослые, из незанятых в ритуале. Уходят, — словно по рации отчиталась Нана, но тут же перешла на командный тон: — Уходи оттуда, быстро! Двигайся к центру города.

— Легко сказать, — отступить, пригнувшись, к противоположному краю крыши было не сложно, а вот дальше…

— Как ей пользоваться? — магия шаманки маленьким смерчиком крутилась у меня в руках, вот только привычного понимания механизма управления чужой силой не приходило. Экспериментировать же в процессе прыжка с пятого этажа на твёрдый асфальт внизу как-то..

— Думаешь, я знаю? — Нгобе всё ещё была под впечатлением от собственных, новооткрывшихся возможностей. — Дед такому заклинанию меня точно не учил!

А, точно. Шаман — это маг, а не демон. Ну ладно, я не гордый, могу и по лесенке…

— ДИМА!!!

…Или не могу. А красиво моё предыдущее пристанище разваливается на куски и проваливается вниз в клубах пыли. Я про крышу, но на самом деле рушилась вся стеклянно-бетонная коробка здания, буквально перерубленная подрывом снаряда где-то на уровне второго этажа…

— Не стой, двигайся, двигайся! — заставил меня опомниться мысленный вопль юки-онны.

— Я уже! — как оказалось, прыжки-полёты — это просто. Особенно если тебя пытаются пристрелить из танковой пушки. И как заметили только…

— У них там электроника работает, — огорошила меня японка. — Значит, магия — тоже.

— Что?! — я чуть не промахнулся мимо следующей крыши.

— Танки — “Абрамс М1А2”, я узнала. У них электронное управление двигателем, без него мотор сразу заглохнет, — как само собой разумеющееся и понятное любому дураку разъяснила Нанао. — Что? Абрамов-сенсей всем желающим предлагал по желанию методички про определение современных танков и штурмовой авиации по силуэтам. Мне было интересно, я прочла.

— Про двигатели — тоже в методичке было? — с непонятной интонацией поинтересовалась африканка.

— Нет, про уничтожение тяжёлой техники потенциального противника я сама спросила…

— Точно, всё логично, — я затормозил и от избытка чувств чуть не хлопнул себя по лбу. — Помните, ещё весной Зитс рассказывала вам про то, как появились маги? Раньше одарённые и были отправителями культов — чудеса в руках чудотворцев. А священники со времён Древнего Египта, даже раньше, жуть как любили обвешиваться золотыми украшениями. Золото — изолятор для магии и для Силы, но, если волхвам и жрецам оно колдовать не мешало…

— Значит, наоборот, помогало, — закончила за меня Мирен.

— Золотом можно стабилизировать потоки Силы, гасить волны. Получать ровное течение без колебаний и завихрений, — мне вдруг стало понятно если не всё, то почти всё. Именно так и защищали электронику от разрушения в своих тоннелях Перевозчики. И не нужно делать слой золотого напыления внутри корпусов приборов — достаточно положить рядом достаточно большой кусок нужного металла. Правда, такой способ гораздо, гораздо дороже — даже Кабуки не потянул… А, может, просто банально не смог или не успел изучить. Наверняка есть свои секреты — типа формы слитка и там оптимальной массы на защищаемый объём…

— Если нужно собирать металл кусками, зачем эти золотые доспехи и броня? Типа, для красоты, да? Или показать, какие они богатые? — со скепсисом перебила меня Нгобе.

— Доступная антимагия, — вместо меня ответила Куро-тян. — Недешёвая, но на фоне тотального отсутствия настоящих антимагов…

— О, — Иге “посмотрела” на меня так, словно увидела в первый раз, но сказать ничего не успела. Я вышел к бортику крыши, на которую только что приземлился, ища глазами следующую цель для короткого прыжка-полета. Вышел — и резко присел за бортик: один раз поизображать из себя мишень мне хватило.

Таун кончился — всего семь раз мне пришлось сначала подбросить себя вперёд и вверх резким импульсом магии воздуха, и им же поймать при приземлении. Такой вот “полёт” — ощущения как от американских горок: под конец даже нравиться начало… Справа от моего теперешнего местоположения начиналась промзона, дальше возвышалась мачта стратостатной стартовой площадки. А вот спереди и слева небольшой парк органично перетекал в зелёную зону вокруг бывшего холда “Карасу Тенгу”. Я бы даже не понял, что вижу, если бы не пресловутый забор: двойная пунктирная линия с поблёскивающими между столбами стальными нитями. Ну, после вынужденных уроков полётов для меня это теперь не преграда. Так, вон за деревьями полоса лугов, перемежаемая огородами, несколько явно хозяйственных построек — и опять плотная полоса леса. А за ней — отсюда уже плохо видно — строения собственно школы. Добрался. Почти доб…

— Дима, Перевозчики… они разворачиваются и готовятся стрелять!

— Ми? — я в первый момент не понял, почему голос любимой звучит так испуганно, но с я словно наяву увидел всё сам. На узкую полосу пляжа раз за разом обрушиваются волны: шторм ещё не успел набрать силу, и эти трёхметровые, с пеной на гребне исполины — так, лёгкая рябь грядущей бури столетия. Впрочем, артефакту, через который бьёт поток магии, волны не страшны: бетонный купол по прочности соперничает с материалом лучших военных бункеров. Тем более, те, кто установили зеркало на кронштейн, специальной строительной машиной засыпали песком пространство между внешней и внутренней стеной и залили быстро застывающим раствором выход. Стихии не справиться. Даже взрывчаткой вскрыть защитный саркофаг та ещё задачка — ещё попробуй, подберись, когда тебя каждая волна пытается унести за собой в море. Это если получится сначала нейтрализовать замаскированную позицию защитников артефакта. К тому же, прямо рядом начинает формироваться новая граница суперхолда, зона, где неосторожно сунувшегося разумного могут стереть в порошок сами потревоженные людьми законы природы. Вот только…

Среди ассортимента боеприпасов для пушки танка “Абрамс” есть подкалиберный бетонобойный фугас — этого я не знал, но знала Нанао. Спецсредство для вскрытия ДОТов и других укреплений. Именно такой штукой развалили первый дом, на который я отступил: видно, мой прыжок одновременно с атакой холодом и ударом по мозгам от Мирен слишком впечатлил командира танка, а может, долбанули тем, что было заряжено. В любом случае, разрушить или повредить “закручивающее” зеркало — вопрос одного-двух точных попаданий. Может, трёх или четырёх — но боезапас танка сорок выстрелов, а самих танков — три. Попаданий с запредельной для защитников дистанции — у коммандос электроника не работает, и ПТУРов, соответственно, нет. Да и не предполагалось, что Перевозчики смогут мало того, что стабилизировать начавший разрушаться пространственный тоннель, но и протащить по нему маго- и сило-защищённую тяжёлую военную технику.

— Если разрушить одно зеркало, ритуал не прервётся. Абрамов говорил, что в принципе хватило бы и четырёх зеркал, — сосредоточенно напомнила юки-онна.

— Если Перевозчики способны засечь работающие зеркала, то расстрелять находящиеся с этого края острова одно за другим ничего не помешает. Даже с места двигаться не придётся, — благодаря той неделе, когда я на всё забил и читал про политику и оружие, я примерно представлял себе возможности танковой артиллерии. — Ио крохотный, с середины тут до всего рукой подать.

— Кабуки не прервёт ритуал в любом случае, — Мирен покачала головой. — Олег Валентинович говорил, что с какого-то момента процесс станет самоподдерживающимся и сам придёт к равновесию.

— Зато колебания Силы ещё увеличатся, да, — мрачно спрогнозировала Иге. — Что там у нас после мега-шторма. Землетрясение? Извержение вулканов?

Как в ответ на слова шаманки, земля под ногами дрогнула.

— Типун тебе на язык! Лучше скажи, что нам делать!

— Я должна сказать?!

— Пятёрка командос покидает позицию, бегут к группе Перевозчиков, — вмешалась Ми. — Рукс как-то смогла передать им сигнал. И… Она с Мао и Нацуро тоже собирается вмешаться!

— Ми-тян, подожди нас здесь, — бросив взгляд на нервно переминающегося Окино и бледную до синевы Роксану, почти нежно попросила завуч. — Там без нас не разберутся, так что оставляю тут всё на тебя. Не скучай.

Моя блондинка кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Лючия вихрем подхватилась — и тройка личных учеников Куроку опрометью покинула школьную площадь.

— На что они рассчитывают? Даже если их не скрутит, как пассажиров автобуса, то без золотой скорлупы они даже колдовать толком не смогут, нет, — озвучила то, что вертелось у нас в головах, шаманка.

— Значит, у директора и на подобную ситуацию есть какой-то план, — высказалась Нана. Земля под ногами снова дрогнула — в этот раз сильнее, и бывшая наёмная убийца уперлась взглядом в обступивших зеркало магов и демонов. — Надо прервать поток магии, пока не поздно.

— Только не так! — в рукавах легкой курточки Наны оказалось спрятано уже два ножа — и когда только успела? Шиноби с потрясающим равнодушием к собственной жизни рассчитывала прямую атаку на доноров волшебства — с однозначными, несовместимыми с жизнью последствиями. Что ж, с подобным “допингом” (что б он провалился!) я нашёл подходящее решение почти мгновенно. — Центральное зеркало больше никто не защищает. Я коснусь его, перехвачу поток — и процесс прервётся сам собой. И суккубы, которой Ми не могла бы отвести глаза, рядом больше нет.

Ещё не договорив, я сиганул с крыши — гораздо дальше, чем во все предыдущие разы. Бывают и такие ситуации, когда нужно не думать, а прыгать. Две-три минуты — и я буду на месте. А там… уж я найду, что сделать с силой, вливаемой в зеркала. Не знаю пока, что — но гарантирую: Перевозчикам и Кабуки точно “понравится”.

Пускали когда-нибудь “блинчики” плоским камешком по пруду или реке? Примерно так и выглядел мой дальнейший, эээ, “полёт”. После первых четырёх скачков, во время которых только чудо спасло меня от близкого и нежелательного знакомства со стволом дерева, забором, деревом, стеной здания, натянутым кабелем и деревом, алгоритм движения выработался сам собой. Макс, если бы он увидел это со стороны, был бы счастлив: примерно так японские художники рисуют быстрое перемещение крутых персонажей манги и аниме. Собственно, ничего удивительного — как я понимаю, славящиеся старательностью проработки исходного материала азиатские иллюстраторы просто творчески переработали изображения со старинных гравюр про ниндзя. Сомневаюсь, правда, что до возникновения холдов у шиноби хватило бы магии на то, что сейчас вытворял я — но просто подталкивать себя в спину, хоть немного компенсировать свой вес потоками воздуха и более-менее управлять движениями в прыжке уже дорогого стоило…

…Неладное я заметил только тогда, когда перепрыгивал через ненавистный забор. Мне очень-очень не хотелось задеть ногой или тем паче другой частью тела обманчиво-тонкую проволоку с похожими на блестящие снежинки лезвиями-колючками, потому магии в подъём я влил от души. А душа у меня, как оказалась, настоящая русская, шир-рокая. Это я понял слишком поздно, уже наблюдая под ногами слившиеся в сплошной ковёр древесные кроны. Пришлось прямо в воздухе толкать себя вверх-вперёд — что вдали от твёрдой опоры работало откровенно плохо… Или нет. Ох. Я же, чёрт возьми, действительно лечу. Йю-ху! А теперь вопрос на миллион: как мне затормоз… АЙ, МММАТЬ!!!

“Инга была права, когда говорила про “правильные рефлексы” — эта мысль одиноко крутилась у меня в голове, пока я поднимался на ноги в центре здоровенного сугроба. Сугроба, которого не было секунду назад, и который диковато смотрелся посреди вечнозелёной субтропической природы. Я рассеянно оглянулся, бездумно взмахнул руками, круговым порывом ветра расшвыривая снег… И тут же судорожно замахал ими вновь, пытаясь прибить к земле взметнувшееся белое облако. Ч-чёрт, чуть не спалился! Благодаря Ми я обошёл спешивших к группировке Перевозчиков защитников Ио по большой дуге — и едва сам не подал им сигнал “тут кто-то есть”. Кто-то, просто невероятно легко взывающий к магии… Я, пожалуй, дальше без полётов. Ножками, ножками. От греха подальше.

— Я тоже заметила — мои способности за время с начала ритуала стали сильнее откликаться, — отреагировала на мои мысли Мирен. — В начале я с трудом ощущала весь остров, а теперь чужие разумы — словно яркие звёзды в темноте. Никогда ещё эмпатия так чётко не работала.

— Я тоже чувствую, как ветер поёт мне, — нехарактерно-мечтательно выразила свои ощущения Нгобе. — Одно мимолётное желание — и унесёт к самым облакам…

— Не только у нас выросли способности. Смотри и не пались, — спустила с небес на землю подругу Нанао. Кабуки продолжал как ни в чём не бывало торчать на помосте, и от него по-прежнему веяло уверенностью и умиротворением. Зато оставшиеся вне ритуала и не ушедшие на защиту острова гости заметно оживились: фуршет был забыт, тут и там среди них замелькали огоньки, искры и другие проявления магии. Школьники наблюдали за старшими с плохо скрываемой завистью, забыв пялиться на “побочные эффекты” погоды в небе — с них-то блокировку никто не снял.

— Что, остальные не заметили прорыва Перевозчиков? — наконец-то деревья кольцевой лесополосы бывшего холда “Карасу Тенгу” закончились, и я выскочил на облагороженное пространство непосредственно школьной территории. А вот и нужная группа зданий впереди. Нужно ускориться — последний рывок…

— Чему ты удивляешься? Ещё и десяти минут не прошло, как директор закончил толкать речь… А с твоего появления на Ио — вообще пять.

— Что?! — я с удивлением понял, что по моим субъективным внутренним часам минуло не менее получаса, в чём я готов был поклясться! Проклятье, я что, за пять минут едва трижды не убился? И с какой скоростью я тогда перемещался?

— Да ты и сейчас себе магией помогаешь, — Иге, чтобы отвлечься от необычных ощущений, переключилась на меня. — Да так, что не всякий лев догнать сможет.

Упс! Даже не заметил. Зато заметил другое: в стороне Тауна, откуда я, и двух минут не прошло, убрался, колыхнулись воздушные массы, сбиваясь в низкий и тяжёлый облачный “язык”, откуда практически потоком на землю пролились молнии. Похоже, кто-то из команды защитников Ио внезапно осознал свои сильно увеличившиеся возможности — и не особо прицельно, зато по площади фиганул по вторженцам.

— Это отец Лазаря Феодораксиса, я его узнала, — уточнила Ми. — Группа из центра дошла до бывшей границы — дальше пока не могут уйти, теряют контроль над магией. Попытаются привыкнуть к воздействию волн и одновременно поддержать отряды бойцов Клавеля…

Мирен, радуясь так вовремя усилившейся эмпатии, нацелилась выдать полный расклад по ситуации, но прервалась, не закончив фразы. И, честно сказать, я едва это заметил. Сложно заметить что-то постороннее, когда смотришь на самую прекрасную и самую любимую на свете девушку, а она так смотрит на тебя… Смотрит не через ментальную проекцию, не через отражение в зеркале — а своими собственными глазами!

— … — слова шаманки, несмотря на то, что транслировались мне прямо в мозг, до сознания долетали бессмысленным набором едва слышных звуков, словно через толстый слой ваты. Очень-очень толстый слой.

Ми несмело сделала первый шаг мне навстречу, я словно во сне повторил её движение. Что-то странное случилось с самим пространством между нами: школьная площадь, выложенная плиткой, одновременно казалась и огромной, и совсем крохотной.

— Дима… — недоверчиво, словно сомневаясь, что я её услышу, произнесла вслух любимая.

— Ми…

Аккуратно выложенная цветной плиткой площадка между школьными зданиями сильно и неожиданно толкнула меня в пятки. Равновесие не потерял, но это “дружеское напоминание” от внешнего мира заставило меня вернуться в реальность. Не только меня. Следующий подземный толчок не заставил себя ждать, ещё сильнее предыдущего: стёкла в окнах не задребезжали — в зданиях школы были использованы только самые лучшие оконные рамы, а вот пыль с фасадов кое-где посыпалась. Самое плохое, что колебания теперь не улеглись до конца — земля под ногами продолжала мелко и противно вздрагивать.

— Перевозчики расстреляли ближайшее к ним зеркало, — как от зубной боли поморщилась моя суккуба. Мы стояли в шаге друг от друга, и больше всего на свете мне хотелось обнять свою невесту, прижать к себе — и не отпускать никогда!

— Духи говорят: времени совсем нет! — вот теперь я услышал Нгобе. — Потом поцелуетесь, да!

— Иди, — выдохнула Мирен, и я сорвался с места.

В двери школьного корпуса, по коридору до лестничного марша, вниз на два пролёта. Пересечь подвальное помещение по диагонали, мимо стеллажей, заставленных учебными пособиями и коробками, в левую дальнюю дверь. Там короткий коридор — и опять спуск вниз. Темнота мне не мешала: я чётко видел стены, ступени и повороты в красноватом сиянии собственных рук и лица в тепловом зрении ледяных дев. Дверь, ещё дверь, и двойные створки на входе в Информационный Центр — запертые. Красивый беленький пластик на глазах желтеет, трескается и осыпается, обнажая заиндевевшую сталь. Удар ногой — и переохлаждённый металл запорного механизма с треском ломается. Пять шагов до декоративного барьера, окружающего круглое зеркало на полу — и я, перегнувшись, коснулся края хрустальной поверхности рукой.

На курсе Нормальной Физиологии студенты-медики в качестве одной из учебных лабораторных задач ставят довольно забавный опыт, повторить который может, при желании, каждый. Нужна любая ёмкость, куда поместится рука, горячая и холодная вода в кране, и градусник. Самое сложное — отрегулировать температуру воды на 36–37 градусов Цельсия. Дальше вы заполняете водой выбранную посуду и окунаете руку… и с удивлением обнаруживаете, что не чувствуете воды. Вот вообще. Видите её, на границе воздуха и жидкости ощущаете колебания, когда водите рукой — сопротивление, но и только. Самой воды как будто нет, хотя она есть.

Зеркала словно не было. Было ощущение прохладного хрусталя под пальцами, по тёмной полированной поверхности пробегали едва заметные блики — но и только. Я вообще не чувствовал, что щупаю буквально исходящий магией артефакт. Зато ощутил кое-что другое. Источники магической силы. Много. Столько, сколько я разом не ощущал ещё никогда. Примерно так же я воспринимал дар Наны, пока Ми не вернулась в холд “Карасу Тенгу” — с одним лишь отличием. Из этих я мог забрать всю имеющуюся магию. Забрать — и использовать по собственному усмотрению, разумеется.

В течении нескольких секунд я, под впечатлением от новых ощущений, забыв про всё, перебирал открывшиеся возможности, удивляясь разнообразию доступного для экспроприации волшебства. Наряду с контролем тепловой энергии в разных проявлениях и диапазонах (холод и тепло, если проще), инициализацией и управлением процессов горения (аж три варианта!), воздействием на локальные состояния газовых смесей и растворов (воздух и вода, то есть) связанные с зеркалами демоны и маги, оказывается, могли по-всякому воздействовать на живые организмы. Кто преимущественно на свой, кто — больше на чужие. Воспроизводить и слышать ультра- и инфразвуки, невероятно эффективно усиливать собственные мышцы, эффективно поглощать кислород из окружающей среды не через легкие, разлагать и синтезировать яды — это только то, что мой дар смог идентифицировать сразу и однозначно. Для понимания остального чутьё экзорциста настойчиво рекомендовало мне “скачать” немного нужного колдовства и попытаться приме…

— Перевозчики перенесли огонь на соседнее зеркало, — сообщение от Мирен пришло ко мне одновременно с серией из трёх чувствительных толчков. — Ма… Рукс сбивает им прицел. И их начали обстреливать отряды охранения артефактов. Кажется… Нет, точно. У коммандос проблемы с работой автоматики оружия.

— Принял, — первый же подземный толчок заставил меня отнять руку от прозрачной поверхности… и это, как ни странно, мало что изменило. Восемьдесят с лишним источников магии по-прежнему словно толкались мне в ладонь — “ну используй меня, используй”, — разве что… Ясно. Я больше не мог черпать из них без ограничения и выжать всё “насухо”.

Следующий толчок заставил меня схватиться за поручень ограждения вокруг зеркала, со стороны стеллажей с оборудованием с тихим шорохом что-то посыпалось вниз. Очень надеюсь, что это была пыль.

— Духи говорят: “сделай уже что-нибудь!” — мысленный вопль шаманки заставил меня дёрнуться и выйти, наконец, из отстранённо-созерцательного состояния, в которое я впал после контакта с артефактом.

— Именно так и говорят — “что-нибудь”? — я не собирался огрызаться, просто именно в этот момент осознал, что, в общем-то, не очень понимаю, что дальше. Наш план вмешательства в ритуал-эксперимент Кабуки строился на том, что зеркала достаточно потрогать — этого будет достаточно, чтобы разобраться. Я потрогал, получил контроль над чужой магией — но не над зеркалами…

— Что угодно, но совсем быстро, да!

Вот спасибо за помощь, духи, блин. Я, не отпуская поручень, уставился на самое большое и, если следовать логике директора Куроку, главное зеркало системы. Мыслей не было — вот вообще. Зато в душе поднималось почти забытое чувство: когда неподготовленным выходишь отвечать — и голова пустая-пустая. Пытаясь продумать следующий шаг, я только сейчас задумался и понял, что о работе магических штуковин Малого ордена экзорцистов знаю несколько меньше, чем думал. Намного меньше.

Маги и демоны сейчас сливают магию в свой артефакт, а до того — система откачивала и рассеивала излишки способностей учеников. Вроде всё отлично, но… где магия-то? Тот самый поток, который устроил пространственный пробой, и вокруг которого другие потоки закручивают новую сферу суперхолда. Мало того, что я не вижу никаких эффектов, вроде того же огня или струи воздуха — стихийная магия в отличии от биологически-направленной должна же проявляться в реальности? Так я ещё и не чувствую ничего! Ювелирные пространственные заклинания Перевозчиков чувствовал, а тут-то мощность по сравнению с ними должна просто зашкаливать! Ну и где?

Да, давненько я так не попадал — класса с пятого. Больше я никогда не позволял себе не знать вообще ничего даже по самому второстепенному предмету. Вот только здесь у меня не было и шанса выполнить “домашнее задание” И помочь никто не мож… жет.

Стоп.

Чёрт.

Не может же все быть так просто… или может? Экзорцист ведь должен был сразу понять, что делать, едва дотронется до зеркала, так? Средневековый экзорцист, как я понимаю — этакая машина для убийства демонов, воин, может быть рыцарь-монах, но вовсе не философ. Да и мой предшественник, тот, который предпочёл прожить вторую половину жизни в горной японской деревушке — он ведь тоже был скорее солдатом, чем учёным. Учёный не усидел бы в добровольной изоляции.

Если задача для первоклашки решается папой-профессором через интегралы — значит, условия задачи банально неправильно поняты. Честно сказать, я даже глуповато хихикнул, машинально сгущая из воздуха ледяную иглу. Что угодно сделать, значит? Я знаю, что. И сам так делал, и получил известный результат… двенадцать лет назад. А мои невесты проделывали это уже трижды. Ответ не просто лежал на поверхности — он просто-таки выпирал! М-да. Укол. Магией заставить кровь вытекать из места повреждения — оказывается, я теперь и так могу. И рукой размазать по хрусталю.

Первое, что я почувствовал — прекращение вибрации. Земля под ногами вновь была твёрдой и незыблемой опорой. Второе — под потолком медленно и неуверенно стали разгораться светодиодные лампы, видимо, те самые, аварийные. Третье…

— Давление пропало! Больше ничего не давит на мозги и не мешает… — немного растерянно отчиталась Ми. — Ой, ма и остальные бьют по танкам Перевозчиков магией!

— Кабуки… встревожился… немного, — вмешалась Нанао. Судя по её тону, тревожность директора школы была не самым приятным ощущением.

— Тучи больше ничего не держит, нет, — добавила Иге. Шаманке, судя по доносящимся эмоциям, сейчас было почему-то особенно не по себе.

Ну… отлично? Наверное что-то подобное от меня и требовалось — надо будет уточнить у шаманских духов… наверное. Я ещё раз заглянул в зеркало и полюбовался на сияющую в глубине надпись. Больше никаких закорючек, нечитаемых “рун” и огоньков — побочного эффекта неправильной “авторизации”. Теперь я видел всё чётко, более того — мог перевести и без помощи суккубы. Русских врачей до сих пор учат латыни.

Sanguis Sanguinem Meum

“Кровь моей крови”, или “Кровь от крови моей”, как больше нравится. Орденцы не изобрели зеркала — они придумали метод переноса экзорцистских способностей в неживой артефакт. Кровопускание в средневековье вообще считалось чем-то вроде универсального решения любой задачи: от лечения всех болезней и до подавления восстаний черни. Работало далеко не во всех случаях, но неудачи обычно не расстраивали исполнителей, а мотивировали на повторение с другим сочетанием условий.

Я даже догадываюсь, как развивалась история с зеркалами в, так сказать, исторической перспективе. Сначала алхимики Ордена каким-то образом выяснили, что перенёсший свою кровь на пластинки из полированного серебра экзорцист может использовать получившиеся штуки как своеобразные медиаторы своих способностей. Скорее всего, именно и только тот, кто послужил донором и, сомневаюсь, что получившийся продукт мог работать хоть сколько-нибудь долго — думаю, пока кровь не свернётся. Потом методом проб и ошибок разобрались, как отвязать артефакты от конкретного носителя способностей антимагии и увеличили срок годности — возможно, как раз тогда медиаторы приобрели формат зеркала. Тем не менее, такие зеркала всё ещё не могли работать без контакта с живым экзорцистом.

Скорее всего, магическое “устройство” именно этого класса и оказалось на даче моих родителей. Сразу становится понятно, почему оно сработало один раз — срок службы артефакта давным-давно вышел и активация за несколько минут попросту разрушила “биодобавку” многовековой давности. Или не разрушила, а перевела в другое состояние — не суть важно. Другой вопрос, как два связанных артефакта оказались один в Подмосковье, другой в Румынии (или откуда там Рукс зеркало притащила), но и на него есть простой ответ. Немцы. Точнее, фашисты — во время Второй Мировой Войны. Зимой 1942 года та территория под Можайском, где расположена деревня Грязи, была оккупирована — не так уж надолго, но была. Аненербе собирала старинные зеркала — наверняка среди трофейных команд были агенты мистиков Третьего Рейха. Из какого чудом уцелевшего поместья, ставшего после Революции краевым музеем, было “моё” зеркало, и почему его то ли потеряли, то ли бросили при отступлении? Бог весть. Второе же зеркало успешно добралось до Восточной Европы, где через полвека было откопано личной ученицей Кабуки, решившего повторить проделанную нацистами работу. Но артефакт в руках не-экзорциста остался обычным, пусть и старинным, “украшением стены”, и был закономерно забракован и забыт: старейшему демону повезло наткнуться на предмет поисков “одним куском”. На вершину мастерства орденских ремесленников и магов — набор автономных артефактов, получивших часть способностей доноров. К сожалению или, скорее, к счастью — но страшные противомагические фиговины оказались бессильны против обычных чиновников от Церкви. Орден разогнали, имущество изъяли и распродали — об этом Зитс упоминала. Зеркала, я уверен, самыми первыми ушли с молотка: боюсь даже представить, сколько стоило вот это двухметрового диаметра “тележное колесо”, когда за ростовое зеркало расплачивались поместьем. Может, те два зеркала, что сработали под моей рукой и рукой маленькой суккубы сами орденцы и продали — окупили, так сказать, не самый удачный лабораторный эксперимент…

— Дима… — позвала меня любимая таким голосом, что хрень про зеркала и Малый орден экзорцистов мгновенно вылетела у меня из головы. — Я слышу шум. Как в первый день, когда землероек нашли. И… Мне кажется, это чужие мысли!

— Магия теперь слабеет, — вклинилась Нанао. — И я только что слышала выстрел крупнокалиберного орудия откуда-то из района стартовой площадки, но не было звука попадания…

— Вы что, не чувствуете, что ли?! — перебила всех шаманка. — Мы ПАДАЕМ!!!

Не самое приятное чувство уходящего из под ног пола испытать достаточно просто — более того, многие из нас к нему привыкли. Лифты есть практически во всех многоэтажных домах. Но когда испытываешь нечто подобное, находясь на минус втором этаже посреди по умолчанию отдельно и хорошо защищённой комнаты управления — эмоции, поверьте, испытываешь совсем другие.

— Б…ь! — касаться зеркала мне было больше не нужно, достаточно оказалось мысленного усилия. Р-раз — и магия от подключённых демонов вновь выплеснулась с хрустальных поверхностей. Лампы под потолком с отчётливым электрическим треском разом потухли, в помещении немедленно запахло горелой изоляцией и озоном. Земля наподдала по пяткам и опять заколебалась — точь-в-точь, как кабина лифта после аварийной остановки.

— Что происходит? — я адресовал вопрос сразу всем, прислушиваясь к вибрациям пола под ногами. Кажется, или они вместо того, чтобы затухать, наоборот усиливаются?

— Опять навалилось, — вместе с коротким комментарием от Наны прилетел пакет ощущений. Если народу рядом недалеко от зеркала так поплохело, то что с остальными?

— Бой временно утих, даже Перевозчикам досталось, — отозвалась Ми.

— В небе словно шторм внутри шторма — и я перестаю его чувствовать. И видеть, — сообщила о наблюдениях Нгобе.

— А духи что? — вместо того, чтобы разрулить опасную ситуацию, я, кажется, только что её ещё ухудшил. Совет, гм, “высших сил” не помешал бы.

— Молчат.

— Что?!

— Ты сделал, что они хотели, — расшифровала слишком короткий ответ шаманка. — Дальше — только твой выбор.

Зашибись! И делать-то теперь что, а?!

Вместо ответа я получил три картинки.

Многокилометровой толщины облачную воронку, словно колодец опустившуюся на Ио — вид из геометрического центра острова. Солнце над головой больше не светило — едва мерцало через на глазах уплотняющуюся серую дымку.

Кабуки на трибуне крупным планом: Учитель отвернулся от своих подопечных у зеркала и с нечитаемым выражением лица прищурился… да, похоже, что в мою сторону. В сторону центрального зеркала.

Третий образ был не визуальным, но подействовал на меня сильнее всего. От суккубы: клубок чувств, свитый из двух с половиной сотен нитей — отдельных “голосов” магов и демонов… Да к чёрту политесы, людей — именно людей! — по разным причинам оказавшихся на месте проведения ритуала. Злость, упорство, испуг, желание, чтобы всё поскорее кончилось — но пока в разумных преобладала надежда. Надежда, что всё закончится если и не хорошо — то, по крайней мере, не фатально плохо. Всё быстрее убывающая надежда — до собравшихся на стадионе тоже начало наконец доходить, что “что-то пошло не так”.

И в середине всего этого я. Понятия не имеющий, что мне делать и сидящий под землёй, как слепой крот! Б…ТЬ!

На поверхность я вылетел быстрее, чем пробка из бутылки шампанского. Именно вылетел — тратить время на ходьбу не пришлось. На мгновение встретился взглядом с Мирен, меньше чем на мгновение позволив себе утонуть в её глазах — и взлетел, в этот раз по-настоящему. Противоестественное перемещение в пространстве давалось без малейших усилий — словно я всегда так “хожу”. Самым краем сознания я успевал отмечать, как волна магии блокирует и стирает последствия перегрузки — я от избытка эмоций практически выстрелил собой вертикально вверх на два километра, а там столь же резко затормозил. Почему-то перестало хватать воздуха, но и с этим колдовство справилось раньше, чем я успел хоть что-то почувствовать — окружающий газ сжался вокруг меня в шар с нужным давлением. Попутно я совершенно машинально отбил “шармом” несколько нацелившихся на меня векторов внимания — мой неосторожный старт не остался незамеченным.

Впрочем, всё это действительно прошло мимо меня — в памяти осталось, но моё внимание целиком и полностью было поглощено другим. Остров Ио, над центром которого сейчас висел я, сам висел в воздухе на высоте несколько километров! Или не висел, а…

От меня, от окружающей меня сферы воздуха, отделилась сферическая воздушная волна — магия, переплетённая с ультразвуком, что-то вроде сонара на зависть летучим мышам. Интересные в “Карасу Тенгу” ученики — и родители у них тоже не менее интересные… Я разглядел, как по траве и кронам деревьев пробежал расширяющийся круг — и тут магия начала возвращаться, принося информацию. Информацию, от которой у меня едва не завернулись мозги.

Как бы объяснить? Ну, возьмите полотенце побольше, расстелите на полу, а под центр ткани положите… скажем, теннисный мячик. Ну или любой другой схожий размерами предмет. Теперь рукой нащупайте его сквозь полотенце, ухватите двумя руками — и начинайте медленно поднимать, одновременно вращая в выбранную сторону предмет в руках вместе с тканью на нем. Получилось что-то вроде жгута из полотенца? А теперь представьте, что ткань — это само Пространство, а шарик в ваших руках под ней — это остров Ио. Мозги скручиваются в трубочку, правда? А представьте, как пришлось мне: одновременно ощущать себя на высоте двух километров — и двенадцати. “Видеть” вокруг штормовое море — и, одновременно, чувствовать, как оно плещется на вертикальной “ножке” пространственного жгута. К счастью, я в целом был готов к подобным “открытиям” — ведь именно так и собирался закрыть-защитить от внешнего мира своё “сердце” Кабуки. Но одно дело услышать слова, а другое — почувствовать вот это всё.

— Есть идеи? — поинтересовался я у своих невест, одновременно отбивая модифицированным шармом новые векторы внимания. По одной точке я даже отправил удар по площади — слишком уж сильно ощущение было похоже на разглядывание меня в прицел. Пришлось создать полупрозрачную (для меня) дымку под ногами и сместиться в сторону — проверять свои заёмные способности в качестве защиты против пуль мне совершенно не хотелось.

— Нужно завершить формирование суперхолда, — Куро-тян перестала держать закачивающих своё колдовство в зеркало демонов и директора в фокусе своего внимания, как в прицеле. Больше того, только теперь она вслед за мной наконец-то в полной мере прочувствовала масштаб сложившейся ситуации — и непробиваемую юки-онну пробрало. — Если созданная пространственная аномалия начнёт распадаться… Не знаю, что будет, но велик шанс — высвободившаяся энергия перейдёт в “побочные эффекты”.

Географию тихоокеанского региона я представлял себе в самых общих чертах, но и этого было достаточно, чтобы по плечам распространился неприятный озноб. Цепь небольших островков и микро-архипелагов, одним из которых был Ио, в геологическом смысле представляли из себя верхушки гряды подводных гор. Собственно, как и острова собственно японского архипелага, включая крупнейшие, такие как Хонсю и Хоккайдо. Народы мира, кроме непосредственных соседей, о Японии имеют очень схематичное представление. Самураи, гейши, сакура, катана, горячие источники — вот и всё, пожалуй. И горячие источники в список попали не просто так — они действительно занимают много места в культуре Островной Империи. Произошло так потому, что выходы термальных вод есть во многих местах буквально на каждом острове — и это здорово, пока не начинаешь задумываться о природе их возникновения. А геотермальная активность — признак другой активности, вулканической и тектонической. Иными словами, подводная гряда, основа всех островов, протянулась вдоль линии стыка тектонических плит. А теперь представьте: кто-то скрутил Пространство в пучок, и отпустил: что будет, когда оно начнёт расправляться само собой?

— Такого сильного влияния на погоду я не видела никогда, нет, — если уж подготовленной убийце было не по себе, то шаманку разве что не трясло. Тем не менее, держать себя в руках ей вполне удавалось — просто от осознания, что истерикой делу совершенно не поможешь. Моя самоназначенная будущая третья жена в житейских вопросах успела накопить впечатляющий багаж рационального цинизма — не от хорошей жизни, понятное дело. Причём этот цинизм умудрялся спокойно уживаться и совершенно не конфликтовать в её голове с чистой и светлой верой в духов. — Я не всё поняла, но циклон вокруг нас насажен на пространственную аномалию как колесо на ось. Как только холд сформируется, исчезнет из реальности полностью, а не частично — держать на месте бурю станет нечему.

Отлично. Просто прекрасно. Облачные стенки урагана из-за дымки формирующейся границы уже было плохо видно, но развитие процесса представить было не так уж сложно. Если правильно раскрутить обычный волчок, он, пока запас кинетической энергии не иссякнет, будет ровно и быстро вращаться на месте. А потом скорость замедлится — и его понесёт в произвольную сторону. В исполнении диска погодного катаклизма площадью несколько тысяч квадратных километров эффект будет послабее, чем от серии цунами и подземных толчков от разрушения недосозданного супер-холда — но утешением для попавших под него это будет слабым. Вдобавок, чёрт его знает, куда понесет искусственный циклон, в котором потоки воздуха закручены не воздействием преобладающих ветров, а вырвавшейся в мир неодарённых магией. Дури-то в воронке больше чем достаточно!

Супер. И что делать? Я где-то читал, что если разрушить “глаз” урагана, то буря сойдет на нет сама собой. Смущает две вещи: кажется, на практике такую возможность никто не проверял, это раз — и два, как мне чёртов центр воронки разрушить? Повернуть зеркала, чтобы раскручивали Силу вокруг Ио в противоположную сторону? Могу, но почти уверен, что так процесс формирования границы пойдёт вспять, и будет землетрясение с обязательно прилагающимся к нему на море цунами. Охренеть какой выбор…

…Ну и разумеется, когда выбор, казалось бы, ограничен двумя плохими вариантами, просто обязано произойти нечто третье, ещё хуже. Хотя казалось бы. Не знаю и знать не хочу, что там произошло у Перевозчиков: проблемы со связью, или кто-то из командиров экипажей решил проявить упрямство, может, обычная случайность. Не думаю, что у наследников ордена разыгрались суицидальные наклонности. Звук выстрела танковой пушки почти полностью перекрыл звук последовавшего взрыва, зато ударившую по чувствам волну дискомфорта пропустить было невозможно. Не моего дискомфорта, но телепатический канал донёс до меня ощущения девушек во всех подробностях. И, как будто этого мало, мелкая, пусть противная, но терпимая вибрация почвы сменилась на чувствительную тряску.

— Второе закручивающее зеркало уничтожено, — подтвердила суккуба.

Во время моей недолгой подработки “компьютерщиком” по вызову мне однажды достался заказ с описанием “стал жужжать и перестал работать”. К моему счастью, внутри корпуса не обосновались пчёлы или осы (о таком случае мне только рассказывали), просто у охлаждающего процессор вентилятора по какой-то причине отвалилась лопасть. Крутиться он от этого не прекратил, но трясся из-за смещения центра тяжести как припадочный (вот и причина жужжания), перестал эффективно охлаждать, да ещё и сам стал греться. Закон сохранения энергии как он есть: если подводимая мощность не расходуется на полезную работу, она расходуется на что-то другое. В тепло, в звук, в вибрации, в разные варианты электромагнитного излучения… ну вы поняли, да?

Не про всех своих школьных учителей я готов сказать только хорошее, но преподавателю физики готов простить всё за один из уроков в девятом классе. О, он всего лишь сказал, что физические принципы действуют на все объекты нашей Вселенной совершенно одинаково. От элементарных частиц до галактик. Если есть известные исключения — это означает только то, что мы неправильно понимаем либо происходящий процесс, либо неправильно описали сам принцип — и не более того. Если же закономерность понята верно…

Гдах! Гдах-х!

В этот раз я увидел вспышки от попаданий — две другие машины отстрелялись по третьему бетонному куполу. К счастью, промахнулись тоже дважды. Что ж, или Перевозчики плохо учили физику, или под позолоченной броней экипажи набраны из отборных камикадзе: не связать две поражённые цели и очевидное ухудшение окружающей обстановки. Или они считают, что смогут серьёзное землетрясение тоже в “Абрамсах” пересидеть? М-да. Что ж, в любом случае, следующего выстрела допускать было никак нельзя. Я и не собирался.

Может показаться, что я болтался над Ио минут пятнадцать, пассивно наблюдая за происходящим и неторопливо размышляя. На самом деле всё происходило быстро и одновременно. Вот я взлетаю, оглядываюсь, отправляю сканирующую волну, одновременно отбиваясь от направленных на меня взглядов, вот получаю информацию, продолжая раздавать настроенным на сбивание фокуса интереса “шармом” оплеухи, вот до меня доходит суть и масштаб происходящего — а снизу уже стреляют танки. Один — и через несколько секунд, очевидно потраченных на доворот башен — два других. Одновременно со всполохами на месте промахов я ныряю вниз и вбок, к месту прорыва наследников Ордена. К счастью, про сферу воздуха и маскировочную дымку не забыл.

Снизиться пришлось до тридцати метров — практически в упор. Иначе молнии, которые я собирался прицельно метнуть, могли попасть куда угодно, но только не в металлические коробки на гусеницах. За те мгновения, пока пикировал на групповую цель, я успел перебрать свой казалось бы очень разнообразный и, что греха таить, реально мощный в сложившихся условиях магический потенциал. И убедился, что кроме электричества достать золочёные машины и их экипажи просто нечем. Да, я мог создать ветер, способный оторвать полсотни тонн от земли… вместе с окружающими зданиями, почвой, деревьями и всем остальным — и часа этак за три напряженной работы. С огнём всё ещё хуже: желтый металл эффективно нарушал чары, отчего пламя на броне просто и банально тухло. Можно было создать аналог волшебной ацетиленовой горелки и банально проплавить броню… ага, вися как Карлсон в считанных метрах на конце яркого плазменного факела над выбранной машиной по паре-тройке минут. Даже не смешно. Так, заряд накоплен… Удар!

Так, для справки: золото среди распространенных на Земле металлов — лидер по проводимости электрического тока[17]. Наверное, стоило об этом вспомнить прежде, чем выбирать тип атаки. Ослепительные плети разрядов ударили по корпусам боевых машин… и электричество, не нанеся видимых повреждений, стекло по гусеницам в грунт. Да что там повреждения — экипажи внутри “Абрамсов” даже ничего не почувствовали. Вот у пехотинцев проблемы возникли — у кого рация накрылась, у кого электронный прицел заглючил или светофильтр забрала шлема отказался назад светлеть… и всё. Современная версия супердорогих из-за покрытия лат показала свою эффективность — не зря Перевозчики их напялили.

Зато слегка тряхнуло залегших в трёхстах метрах ближе к берегу пятёрку “снежных” коммандос. И ладно бы просто тряхнуло — ещё и ослепило, заставить их отвернуться я не догадался. Между прочим, клавелевские профи, в отличии от меня хорошо так успели настрелять по противнику за те несколько секунд, когда я перекрыл работу зеркал. Частично снесли пулемётным огнём внешнее оборудование с двух единиц техники из трех, причём левому в построении танку умудрились раскрошить до полной непрозрачности триплекс командирского перископа, одновременно сбив тепловизор и камеру — то есть фактически ослепив боевую машину. Спасибо Нане за своевременно скинутую расшифровку увиденного в свете тройной вспышки.

Додавить и закидать гранатами мехгруппу Перевозчиков не получилось — силовая закрутка опять врубилась, мешая защитникам как колдовать, так и стрелять. Впрочем, несмотря на доспехи и броню экс-орденцам тоже было несладко: Рукс со своим организмом совладала и продолжила продавливать защиту нападавших своим шармом, путая мысли и сбивая прицелы. И тут над полем боя появился такой красивый я, ещё и красиво подсветивший сквозь наведённый магический камуфляж своё местоположение. Вмешался, блин.

Когда в вас целятся — это, поверьте, очень неприятно. Когда в вас нацеливается одновременно двадцать единиц современного скорострельного автоматического оружия на смешной дистанции в тридцать метров — это пи… Просто не передать как паршиво. И очень, очень мотивирует спасать свою задницу быстро-быстро. В этот раз я не стал модулировать шарм Ми рассеиванием внимания или усталостью — ударил как есть, опять без особого эффекта, правда. Одновременно создавая туман и снег в максимально доступном объёме пространства, ветром словно ковшом сгребая все получившиеся осадки над Перевозчиками. Собственно, сказать, что я обратился к этим проявлениям стихий особо осознано тоже было нельзя — просто сделал первое попавшееся, что пришло на ум. К счастью, подсознание меня не подвело. Я бы даже сказал — получилось куда эффективнее, чем я ожидал. На поднявших в мою сторону винтовки и автоматы пехотинцев Перевозчиков словно сплошным потоком хлынула снежно-водяная смесь.

— Воздух перенасыщен влагой, — ответила на мое удивление пополам с облегчением шаманка, и неуклюже переслала слепок своих ощущений. Вот так сразу в куче связанных невизуальных образов разобраться было сложновато, но общие моменты я уловил. Разыгравшийся шторм основательно перемешал воздух и воду с поверхности моря, а купол формирующегося холда словно крышка кастрюли не давал излишней влажности покинуть пределы Ио. Кроме того, четырёхкилометровая в высоту “крыша” нового рукотворного пространственного искажения “зачерпнула” при создании воздушные массы с сильно разной температурой, которые теперь активно смешивались. Короче, процесс конденсации надо было только подтолкнуть, а с учётом продолжающих нарастать потоков Силы пинок у меня получился что надо. То, что не смогли сделать молнии, легко сделала погода.

Судя по доносящимся до меня приглушённым золотой защитой эмоциям Перевозчиков, ни о какой стрельбе, особенно прицельной, речь больше просто не шла. Видимость упала до нуля, на доспехи, на каждый квадратный сантиметр танковой брони ежесекундно налипало по полкило мокрого снега. И если разумные ещё как-то успевали отряхнуться, то с машинами такой фокус не проходил. Плюс, судя по звучащим в унисон отдельным нотам чувств, мне всё-таки удалось что-то сделать с двигателями “Абрамсов” — то ли молнии их заглушили, то ли не самые удачные, по мнению подключившейся Наны, воздухозаборники не справились с напором стихии и банально забились. Моя шиноби даже ненадолго отвлеклась от Кабуки и компании, разглядывая моё невольное творение: верхнюю часть упавшего на землю плотного облака, накрывшего часть Тауна и побережья острова, было прекрасно видно в том числе и из центра школы.

Да, кроме, собственно, вторженцев, моя заёмная магия накрыла ещё две группы коммандос, разбившийся автобус со скучковавшимися вокруг пассажирами и краем зацепила ударный отряд, состоявший из ранее ушедших со стадиона взрослых гостей “Карасу Тенгу” и Окины. Впрочем, последняя мысль никак не помешала Куро-тян отправить с моих рук целую россыпь колдовских снежинок, мгновенно канувших в непроглядную тёмно-серую воздушно-водяную кашу вокруг меня.

— А это не слишком?

- “Своих” и “чужих” у нас тут нет, — жёстко прокомментировала бывшая клановая убийца. Я почувствовал, как слой не успевающего таять снега начинает превращаться в лёд, полной пригоршней добавив попавшим под удар стихии магам и демонам воистину незабываемых ощущений. Ощущений, которые вполне могут стать последними в жизни, если продержать погодный удар достаточно долго.

Не помню, где я читал, как полярники в тундре во время метели теряются, просто отойдя на шаг от двери — и единственный способ уцелеть это окопаться прямо на месте и дождаться конца бурана. Который может и два дня идти, и три. Люди внизу подо мной сейчас оказались в той же ситуации, если не хуже: всё-таки сухой снег может послужить теплоизолятором, а мокрый — мгновенно вытягивает тепло. В ледяной воде человек в среднем живёт шесть минут — примерно столько времени уходит на нарушение теплового баланса мышц, после чего их скручивает судорогой и плыть становится невозможно. На суше застигнутым снегодождепадом конец придёт через двадцать-тридцать минут… А, нет. Не учел кое-что.

Убийственная в прямом смысле слова локальная непогода послужила отличным стимулом для преодоления собственной магической немощи, вызванной невидимым и неощутимым для меня биением волн Силы. Среди пассажиров автобуса нашлось аж два пироманта, сумевших активировать свои способности и совместно создать круг тепла, и по одному владеющему огнём либо теплом в каждой группе бойцов картеля Клавель. Ударная группа Перевозчиков пока не колдовала — но, возможно, у них под броней были нужные амулеты либо прибо…

— Это ещё что такое? — вслух пробормотал я, впитывая разлившееся вокруг волшебство. Очень знакомое, как оказалось, волшебство. Шарм.

— Рукс! — Мирен тоже узнала чары матери. Сложно не узнать — суккуб на острове больше не было. Личная ученица Кабуки кастанула от души: не сдерживаясь, не модулируя воздействие на разум определённой эмоцией, и по площади. По объёму, если точнее. Меня она ни увидеть, ни почувствовать не могла по определению, но, похоже, умудрилась не только считать, но и правильно интерпретировать эмоции Перевозчиков. Даже точнее, чем это делала Ми: точно в момент удара несколько экс-орденцев синхронно скинули часть мешающей колдовать брони и попытались чётко синхронизированным ударом развеять непогоду. Шарм зацепил их разумы, начисто выбивая возможность здраво размышлять — и вот четверо недо-зомби как по невидимой нитке поплелись, оскальзываясь, к Тауну. Троих успели скрутить товарищи, а вот двоих — не успели. Если бы не мой абсолютный иммунитет к чарам, у старшей суккубы были бы отличные шансы достать и меня — “невидимую” летающую цель.

Первым моим побуждением было отправить собранную магию назад. На саму создательницу, понятное дело, демоническая способность не подействовала бы, но вот на находящихся рядом — очень даже. Благодаря старшей Родике, я и Ми восемь лет назад в подробностях узнали особенности воздействия природного, никак не модифицированного шарма — и чем грозит его применение самой демонессе любви. Ммм… Скажем так, грубое множественное изнасилование самым сильным из попавших под удар самцом (мужчиной потерявшего разум под чарами человека назвать было уже нельзя) — это удачный исход. Под такие мысли я скомкал уже “свампиренное” волшебство и попытался втянуть в себя остальное. Не хватало, чтобы ещё кого-то зацепило.

— Мама… — Мирен, сама того не замечая, прикусила губу до крови.

Разумеется, при минимальной аккуратности и после некоторой тренировки (см. выше) удачливые суккубы могли успешно контролировать процесс любовного зачарования — всё-таки шарм это не заклинание, а демонический, интуитивно понятный пользователю дар. Обратить противника против его же соратников, с лёгкостью собрать из нападавших боевую группу-”гарем”… Частенько — без кавычек. Надо ли удивляться, что суккубов в магическом мире было буквально по пальцам пересчитать, и из своих холдов они либо не выбирались, либо делали это инкогнито?

Сама Роксана свои способности в “диком” виде при дочери ни разу до сего дня не применяла — более того, была готова сделать что угодно, лишь бы дочь тоже не смогла. Свой шарм Родика-старшая превратила в тонкий инструмент ментального манипулирования, позволяющий воздействовать на окружающих не через “основной инстинкт”, а через любую необходимую эмоцию. Короткой демонстрации во время поездки с дочерью в “Карасу Тенгу” хватило, чтобы Ми с некоторой моей поддержкой смогла повторить достижения матери — не в последнюю очередь в попытке доказать, что она тоже может… Просто, может. Быть не хуже матери. Быть самостоятельной. Быть любимой и любящей дочерью, а не потенциальным оружием массового поражения, опасным для себя и окружающих. Что заслуживает уважения, в конце концов. И вот Рукс только что вытерла ноги о столь старательно декларируемый запрет — просто разменяв на мощность удара. О тот самый запрет, из-за которого Мирен лишили нормального детства и не спрашивая засунули в школу Кабуки.

Что довелось испытать Рукс до того, как она столкнулась с Куроку — неизвестно. Ми так и не смогла вытянуть из матери ни слова на эту тему. Рукс с завидным постоянством избегала любых неприятных ей расспросов, неуклюже, но упорно. Надо полагать, причины на то были. Учителя, помогшего Родике-старшей справиться с самой собой, суккуба просто боготворила. Но, видимо, практика применения “дикого” шарма у нее была достаточно неплохая: учитывая, что область поражения была по форме близка к шару, “прицелиться” было не так-то просто. Тем не менее, удар “по объёму” оказался чуть ли не ювелирно-точным: на земле не задел никого, кроме группы непосредственных целей, а вот облако накрыл чуть ли не целиком. Причём максимум магии пришёлся именно в воздух примерно в центре “приземлённой” тучи. То есть — по мне. И область моего вероятного местонахождения была вычислена по косвенным источниками, даже не мыслям — эмоциям. Частично заглушенным защитой Перевозчиков эмоциям. Однако…

— Роксана-сан оттренировала выполненный боевой приём по заданию и под руководством Кабуки, — внезапно заявила Куро-тян.

— Д-да?

— Абсолютно уверена, — Нанао убедительно сделала вид, что ничего такого не расслышала — ни почти беззвучного всхлипа, ни наивной надежды в вопросе. И вообще, она просто своевременно высказывает своё предельно объективное экспертное мнение — как и положено профессионалу. — Удар базовым шармом подразумевает, что попавшие под него цели постараются добраться до кастера. Учитывая, что повторное воздействие или будет малоэффективно применительно к ситуации, или повлечёт ещё большую потерю контроля над обстановкой…

— То “отработать” зачармленных должна команда прикрытия, — закончил за юки-онну я.

Логично и, главное, очень рационально. Лично я сразу поверил, что так всё и было: Куроку не просто убедил свою личную ученицу в случае необходимости разыграть такой козырь, но и провёл совместные тренинги и боевое слаживание с группой поддержки. Скорее всего, эту группу сформировали другие ученики, включая Окину и Лючию Нацуро. Как я уже успел убедиться, когда речь заходит об эффективности, директор “Карасу Тенгу” запросто делает исключения в собственных декларируемых рамках “что такое хорошо и что такое плохо”. Правда, при этом нарушать правила доверяет только тем, кто сделает это строго по необходимости, но без колебаний.

Строго говоря, я даже не могу назвать старейшего демона лицемером. И даже “политиком” будет не совсем верно, скорее… государственником, что ли. Действительно, оружие надо применять только в крайнем случае — но нельзя просто взять и запретить применять вообще. С другой стороны, когда приходится браться за стволы и ракеты — то браться должны обученные и специально подготовленные люди… Кстати, о них.

Ми усилием воли откинула переживания, сосредотачиваясь на своей эмпатии и фокусируя внимание на активно зашевелившейся группе Перевозчиков. Зашевелившейся? Был не прав: экс-орденцы целенаправленно двинулись к месту, где засели Рукс сотоварищи. Подготовка бойцов и их полевых командиров меня впечатляла чем дальше, тем больше. Меньше чем за минуту они мало того, что успели разобраться в методе магической атаки на своих снявших защиту коллег, но и фактически мгновенно выработали и единственный эффективный вариант дальнейших действий. Мало того, они умудрились использовать оружие врага против него самого!

Я, похоже, недооценил эффективность своих магических молний. Как оказалось, экипажи танков банально были готовы к различным неприятностям, включая поражение техники электрическим разрядом, потому сработавшая защита от воздействия ЭМИ*, ненадолго отключившая электронику и заглушившая двигатели “Абрамсов”, даже понервничать их не заставила! Штатная проблема — отработанное решение: все чётко, зачем переживать? Тем более, что двигатели спустя несколько секунд запустились, и оборудование вновь включилось… Вот только нацелить системы наведения заново не вышло — туман уже опустился и начался снегодождь. Моторы “захлебнулись”, температура резко упала, ориентация на местности потеряна, не видно ни зги, попытка использовать волшебство обернулась контрударом — ситуация хуже не придумаешь. Но сорок секунд — и боевая группа Перевозчиков снова движется, сбив плотный строй и ощетинившись стволами автоматов. Потеряв в огневой мощи — бесполезные теперь танки пришлось бросить — но не в боеспособности. А ориентир для навигации — попавшие под шарм товарищи, с упорством зомби тянущиеся в чётко заданном направлении. И не хочешь, но проникаешься глубоким уважением.

— …Пора заняться основной проблемой?

— Что?

— Я говорю, раз непосредственная угроза устранена, надо заняться основной проблемой, — послушно повторила Нгобе. Получив в ответ три волны недоумения, немного нервно напомнила: — Ритуал и вызываемый им во внешнем мире погодно-сейсмический катаклизм! И здесь тоже всё ещё трясёт.

Чёрт. Звучит по-идиотски, но за спасением собственной задницы и превозмоганием Перевозчиков совсем забыл о главном — причём, не только я. Ну и… что теперь делать? Даже не так: что вообще можно сделать? Надо будет потом посчитать, какое это по счету повторение сакраментального вопроса… Надеюсь, оно меня ещё ждет — это самое “потом”.

Я оглянулся — чисто рефлексы, в тёмной туманно-снежной каше дальше моей сферы чистого воздуха видно ничего не было, да и тут было темным-темно. “Всматривался” я в свои ощущения… и по-прежнему не понимал, как действовать. После контакта центрального зеркала и моей крови я чувствовал все связанные зеркала. Этакие вибрирующие от напора магии поверхности — словно продолжение моих ладоней, причём сразу девять штук. Если сосредоточить внимание, голова начинала болеть, а если не особо задумываться — нормально. Для каждого зеркала я мог отрегулировать поток “испаряющегося”, назовём это так, колдовства. В отличие от моих живых ладоней из зеркал я сосульки и фаерболы метать не мог, но волшебство куда-то девалось, мощность расходовалась — пусть будет “испарение”, ничем не хуже другого термина, а обзывать надо… Так вот, напор магии я регулировать мог — но и только.

В принципе, что делать дальше мне было понятно: нужно компенсировать вращательный момент волн Силы за счёт перераспределения мощности “испарения” чар с зеркал. Так я смогу минимизировать затраты мощности в “побочные эффекты”, унять тряску внутри будущего суперхолда и, скорее всего, ускорить процесс его окончательного формирования. Всё круто, только вот… Во-первых, это при формировании обычного холда маги и демоны могли накосячить с синхронизацией процесса, и ничего — побочные эффекты не те. А я, пока буду подбирать режим, могу ещё больше всё испортить. Во-вторых, я своим вмешательством в лучшем случае смогу свести влияние ритуала к тому минимуму, что был бы, не вмешайся Перевозчики со своими танками. То есть не сделаю ровным счетом ничего. Отлично. Просто зашибись.

— Такое “ничего” гораздо лучше происходящего, — снова вмешалась Иге.

— Лучше-то лучше, вот только скажи мне, что будет, когда “сердце” сформируется? — спросил я шаманку.

— Всё успокоится? — осторожно предположила она.

— И супербуря, дополнительно “прокачанная” кривым вращением Силы, сорвётся с оси и полетит… куда-то. Если очень повезёт, то не в сторону Японии, и не в сторону Америки… И не на север. Лучше бы ровно на юг… Хотя не уверен, что подобный циклон сотворит с ледниками Антарктиды. Ладно, вынесет из моря на материк сколько-то килотонн воды, наморозит нового льда и высыпет снегом — глобальное потепление типа компенсирует. А если наоборот? Но даже в самом удачном случае ничего не изменится.

— То, что я тебе говорила перед тем, как повести к зеркалу, — мрачно напомнила юки-онна. — Кабуки громко и публично заявит свои права на новые сформировавшиеся пространственные тоннели. А чтобы правительства ведущих держав мира десять раз подумали, прежде чем попытаются их “отжать” или решатся попробовать уничтожить либо штурмовать “сердце” — объявит, что владеет климатическим оружием.

— А он обязательно объявит, — снова вступил я. — Иначе, по его мнению, все случайные жертвы среди немагов будут напрасными, а Учитель резко против напрасных жертв. Он и приготовился уже заранее, реквизит подготовил: сделал из командно-информационного центра “комнату суперзлодея” по-голивудовски — с оккультными предметами вплоть до золотой рамы на артефакте со свастиками, современным оборудованием, книгами и старинными панно. Собственно, как ты думаешь, чего директор до сих пор лично в происходящее не вмешался? Несмотря ни на что, его план продолжает воплощаться.

Не зря я задумался над поступком Рукс, не зря. Пусть Куроку что-то такое Мирен и говорил, когда объяснял свои мотивы — действие получилось куда более красноречивым и доходчивым. Вот теперь я понимал старейшего демона действительно хорошо — ну или мне, по крайней мере, так пока казалось.

— Заставить Кабуки отказаться от публичного оглашения факта существования магии широким массам немагов можно только одним способом, — помолчав, продолжил я. — Свести к минимуму побочные эффекты во внешнем мире. Рассеять сформировавшийся суперциклон, забрав его энергию, или хотя бы заставить разрушиться на месте возникновения…

— Двумя способами, — совершенно спокойным тоном перебила меня Нана. И для Иге, не до конца знакомой с характером моей второй невесты, буднично так пояснила: — Нет человека — нет проблемы.

— Неприемлемо. И думать забудь, — устало поморщился я.

— Иногда нужно делать то, что требуется, а не то, что приемлемо. — шиноби больше не хваталась за спрятанные в рукавах рукояти ножей, и вообще не смотрела на Куроку. Профи не должен выдавать своего намерения, если действительно решил действовать. Юке-онне удалось меня как следует напугать, когда она сегодня выказала свое намерение решить все проблемы одним росчерком клинка — но теперь я только покачал головой.

— Ты до него не доберешься, — это было не предположение, я точно знал.

— Если ками-сама будут благосклонны, и если не ошибусь… — Нанао прервалась, читая мое настроение и требовательно спросила: — Почему ты так уверен?

— Потому что до сих пор всё продолжает идти по его задумке. По одному из вариантов, — для меня теперь это было очевидно. — Видишь, даже с места не сошел? А ещё директор знал, что в академии есть шпион Перевозчиков, и у него не было никаких оснований предполагать, что тот не попытается устроить покушение вместо того, чтобы сбежать с информацией. Не знаю, какие у Куроку заготовки, но тебе его не достать. Вообще не достать одиночке с любым оружием. Мы ведь так и не знаем, какие у него способности, помимо очень долгой жизни.

— Когда появились танки и начали успешный обстрел зеркал, он отреагировал, — аргументы произвели эффект и сейчас японка не пыталась со мной спорить — просто проясняла непонятный момент. Для неё непонятный, не для меня.

— Нет. Кабуки отреагировал на моё подключение к зеркалам. Я — тот самый единственный неучтённый фактор, способный смешать его планы. Наверняка он увидел мой взлёт, просто у него хватило опыта не формировать вектор внимания… Который я бы хрен отбил. И, заметь, он приказал Рукс атаковать в тот момент, когда Перевозчики фактически уже были побеждены, и добивать их шармом-по-площади было просто незачем. Твоя мать пыталась поймать меня — группа вторжения была лишь вторичной целью. Или скорее не поймать, а подтвердить природу моих способностей. Двести лет жизни — он мог даже вживую встретить кого-то из моих предшественников, я уже не говорю о том, что тогда экзорцисты не были настолько мифическими фигурами. И меня, — я усмехнулся, вдруг вспомнив старый детский мультик, — посчитали.

— Может, выйти на контакт с Куроку напрямую? Раз уж он уже знает? Ведь надо что-то делать? — предложила шаманка.

— А толку-то? Кабуки не в курсе, как минимизировать побочные эффекты, как он сам Ми и сказал, — я переслал соответствующий кусок воспоминаний суккубы. — Выслушать он меня выслушает, а вот переспорить его я не смогу. “Жертвы должны быть оправданы” — и смотри далее по тексту. Логично. Мне даже сейчас нечего ему возразить.

— Но для чего-то же духи помогли тебе сюда попасть — именно сегодня и сейчас? — скорее себя, чем меня спросила шаманка.

— Но этим знанием они с тобой… с нами не поделились, — подвёл черту я.

— И что теперь делать?!

Вопрос на миллион, блин. Кто бы на него ответил?

— Я знаю, что делать, — в наступившей ментальной тишине словно пересиливая себя произнесла Мирен.

Я рассматривал информационный пакет, пересланный Мирен, и прекрасно понимал, почему ей так не хотелось выступать с подобной инициативой. А ещё — похоже, она нашла единственный приемлемый выход. Более-менее реальный шанс минимизировать влияние побочных эффектов устроенного Кабуки эксперимента-ритуала на совершенно непричастных к нему людей. Вот только…

— А ты точно справишься? — встревоженно поинтересовалась Иге. Я и Нана промолчали, а вот совсем недавно присоединившаяся шаманка ляпнула и даже не поняла, насколько её слова прозвучали бестактно. С другой стороны, беспокойство африканки можно было понять. Ведь в случае чего под ударом оказывалось то, что нас объединяло, второй сильнейший козырь нашей группы… нашей семьи. Ментальная связь.

— А у меня есть выбор? — Ми вымученно улыбнулась.

Базовая идея была очень простая: есть суккуба, умеющая при определённом сочетании условий читать и отправлять мысли, и есть группа одарённых, обладающих эксклюзивными навыками управления пространственными искажениями. Ну или хотя бы один человек из состава боевой группы, по-настоящему умеющий работать с потоками Силы.

Логика прямая как палка: разрушающийся тоннель Перевозчиков должен был кто-то стабилизировать, чтобы протащить танки и десант. Стабилизировать изнутри, потому что для удалённого использования магии нужен комплект зеркал и экзорцист. Если первое у экс-орденцев может где-то и завалялось в закромах, то со вторым на планете жёсткий дефицит. Я — последний “товар” на этой полке… М-да.

Амулет либо комплекс амулетов заменить ударной группе мага точно не мог: “прошитые” в серебро или дерево заклинания стабильно работают только в конкретных условиях, но не в динамичном хаосе волн Силы. Да что говорить, в таких условиях сами маги с демонами запросто перестают “работать” — а артефактные устройства в лучшем случаем смогут сыграть роль “парашюта”, как в автобусе. Значит, варианта два. Или маг с нужным набором знаний и заклинаний, или — “пространственный” демон, если такие, конечно, бывают — и тоже чему-то обученный, потому как на голых инстинктах далеко не уедешь.

Знания и навыки или знания и инстинкты — для связки “экзорцист плюс суккуба” без разницы. Вдвоём с Ми я могу позаимствовать не только нужную способность, но и информацию. Другое дело, что мы при этом будем чувствовать. Особенно Мирен, вынужденная влезть в чужой разум и, соответственно, пустить враждебно настроенного чужака в свой. Гадость какая… Но выбора действительно нет. Точнее, мы уже сделали выбор, когда ввязались во всё это. Кроме Нгобе, правда…

— Я с вами, — коротко отреагировала африканка, и меня на мгновение окунуло в её ощущения, которые неопытная пользовательница телепатической связью не смогла при себе удержать.

Обычный человек редко ходит по краю, и потому редко проявляет свою истинную суть, прячась сам от себя за наносами из привычек, повседневных “хлопот” и надуманных “проблем”. Такую игру в прятки от самого себя принято называть “цивилизованностью”. Слой цивилизованности у Иге оказался тонким-тонким. А под ним — гул костра в абсолютной темноте ночи в саванне и привычное ожидание броска хищника в спину, защита от которого одна: вовремя вскочить и вскинуть оружие. В таких условиях или умеешь принимать ответственные решения сразу, или ты труп. Иге умела. А ещё она действительно была шаманом, а не просто считала себя им — взять ответственность за защиту своих и, если это действительно нужно, то и чужих, для неё было столь же естественно, как дышать. И со своими она действительно определилась.

На промежуток между ударами сердца я, по внезапно возникшему наитию, позволил себе выкинуть всё остальное из головы и… Наверное, правильное слово будет “полюбоваться”. Полюбоваться своими девушками. Позволить их образам — и я не про внешность, разумеется, — сложиться в своём сознании и хорошенько разглядеть их. Запомнить. Запечатлеть.

Нана, в каком-то смысле, была похожа на Иге — вот почему интуиция японки безошибочно указала того единственного человека, которого можно вот так взять и пустить себе в голову. Как и шаманка, юки-онна с лёгкостью выкладывала на чашу жизненных весов свою жизнь в качестве аргумента. Отличие было лишь в том, что у африканки не было особого выбора, чем поступиться в случае чего, а получившую отставку убийцу наставники в клане научили сразу, что называется, “заходить с козырей” ради нужного результата.

Я и Ми на фоне этих двоих выглядели законченными неженками и натуральными детьми… Выглядели бы, если бы не одна вещь. Мы, за годы ментальной связи, научились быть по-настоящему преданными друг другу. Доверять без оглядки. Быть готовым пожертвовать всем ради нас. Годами формировать свою жизнь так, чтобы однажды встретиться и остаться вместе навсегда — может быть и не ахти какой подвиг по сравнению с тем, через что прошли Нгобе и Куроцуки. Но… Мы научились быть для своих — своими. Той каменной стеной, на которую не влияют никакие внешние факторы. Мы — не умеем предавать. Величайшая драгоценность для изгнанной из клана юки-онны и всегда бывшей из-за “профессии” в стороне от других шаманки.

Я сложил эти свои мысли, чувства и ощущения вместе, сжал в один плотный шарик — и отправил остальным. Словами мне всё равно такое не передать — долго, да и зачем? В любом случае, время разговоров прошло. По ледяной корке, по которой чуть ли не по щиколотку плескалась перемешанная со снегом вода, боевая группа уйти особо далеко не успела, но и времени у нас не просто в обрез — в минус идёт.

Варианта дальнейших действий, как я понимаю, всего два, и оба не без недостатков. Можно утащить крайнего из построения бойца Перевозчиков, дабы на нём экспресс-методом обкатать ментальное сканирование. Если окажется, что даже в условиях повышенного фона силы и прямого физического контакта через меня и мой дар Ми не сможет считывать именно мысли, и нужно тащить зеркало — это будет облом…

Второй вариант — обездвижить сразу всех, лишить сознания и шлемов, и только потом разбираться с магическим допросом. Звучит как сцена из голливудского фант-боевика, но в реале против не имеющих возможность использовать магию вовне одарённых я имею неплохие шансы справиться. Например, собрать с десяток тонн снега прямо в воздухе, слегка спрессовать и уронить получившуюся… гм, ловушку на идущих сверху. Латы должны частично защитить от аналога упавшей с горы лавины, а компактное построение вторженцев (напоминаю, идут они в полной непроглядной темноте, где отстал на два шага — потерялся) — обеспечить стопроцентное накрытие одним ударом…

— Подожди, — прервала мои мысли Нанао. — Ты не учёл кое-что. Кое-кого.

— Рукс, — гадать не пришлось.

Чёрт. Старшая суккуба продолжает отслеживать ударную группу Перевозчиков, стоит антимагической защите отключиться или ослабнуть — наверняка без раздумий опять долбанёт шармом. А уж если она поймёт, что с мозгами противника пытается “пообщаться” кто-то другой… Чёрт! Проблема. Придётся как-то решать.

— Роксана, Окина, Лючия и ещё двое одарённых со стадиона недалеко от бывшего входа в холд “Карасу Тенгу”, — Ми не могла “смотреть” эмпатией за Рукс, но отследить личную ученицу Кабуки по сопровождающим ей это не помешало. Более того, сосредоточившись на группе поддержки родственницы, она смогла вычленить и более-менее отфильтровать личные эмоции разумных, оставив только ощущения, относящиеся к оценке окружающей обстановки.

— Офисное здание. Второй или третий этаж, центральный холл со всех сторон закрывают помещения по периметру, — чуть поколебавшись, уверенно “расшифровала” поток чужих чувств Нанао.

У бывшей Куроцуки было достаточно опыта по ожиданию своих целей на разных позициях. В клане старались, чтобы убийцы выводились “в поле” достаточно подготовленными, потому практика по организации засад была обширной и разносторонней, сейчас Нане было с чем сравнивать. И результат сравнения не понравился ни ей, ни мне.

Кто-то, видимо, Мао, грамотно и очень быстро сориентировался в стремительно меняющейся обстановке и занял чуть ли не идеальное место для обороны. И атаки: “слепые” из-за вызванных мной метеоусловий Перевозчики, ведомые очарованными проводниками сами подставят себя под огонь с господствующей высоты практически в упор — оружием демоны и маги по пути со стадиона успели где-то разжиться. А чтобы попавшим в ловушку жизнь совсем уже испортить, ещё одна боевая группа засела в соседнем доме. Рации у защитников Ио работать были не должны, но с ролью коммуникатора Рукс и сама справлялась, внушая определённые эмоции своей свите. Принимать приказы она тоже могла, примерно как Ми вычислила местоположение её самой — через эмпатию. Еще одна фишечка “дикой” суккубы, творчески переработанная и расширенная для “домашнего” использования скромным школьным директором — я про свиту и метод контроля окружающих. Уже удивляться устал. Кстати, без полноценной телепатии такой, с позволения сказать, “метод общения” требует тренировок и боевого слаживания, и тренировки определённо были пройдены. С другой стороны, не надо быть гением, чтобы предусмотреть ситуацию с потерей радиотехнической связи. Гением надо быть, чтобы предусмотреть всё. Почти всё.

— Удалённо магией вывести из строя получится, если обрушить здание, — поморщившись, вынесла свой вердикт юки-онна. Мысль зарезать Кабуки и убиться в процессе у Нанао особых эмоций не вызывала, а вот ударить по хорошо знакомым учителям ради даже вполне конкретной “высшей цели” и защиты близких людей для японки оказалось неожиданно (для неё неожиданно) неприятной. Про остальных, включая себя, я вообще молчу: мы вмешались не для того, чтобы убивать, а как бы совсем наоборот. Может…

— Мать и её свиту беру на себя, — твердо сказала Ми, и я немедленно позволил воздуху нести меня в нужную сторону. Телепатия — очень быстрый способ общения, но время всё равно уходит, а его попросту нет. Никто не стал спрашивать “а ты уверена?” или “а ты справишься?” — суккуба просто выложила свои мысли на общее обозрение. В любом случае, другого приемлемого варианта просто не было, только прямой штурм. Правда, в исполнении суккубы. Ну и я не собирался просто так лезть под пули.

За минуту, потребовавшуюся на заход на цель, на моем теле нарос настоящий ледяной доспех. Чем-то эрзац-броня из слоёного сверхохлаждённого ледяного “пирога”-композита из разных атмосферных газов, дополнительно укреплённая магией, напоминала доспехи плетущихся снизу и сзади Перевозчиков. Рациональные углы наклона пластин глазастая и отличающаяся хорошей памятью ледяная дева просто скопировала: в отличие от придания прочностных характеристик, эту опцию защиты инстинкты демона холода и снега Куро-тян подсказать не могли.

У меня оставалось закономерное сомнение, что подобный доспех эффективно защитит меня, особенно если выстрел будет в упор. Даже если и не сломается принявшая удар пули пластина — кинетическая энергия от попадания никуда не денется и будет способна натворить дел в хрупком человеческом организме. Потому — нужно просто не подставляться.

Стёкла на этаже лопнули одновременно со всех сторон, так же эффектно высадить все внутренние двери не удалось, но хватило и нескольких — остальное доделал густой туман. Туман — и принявшая управление моим телом Ми. Нацура, Мао и пара из мужчины и женщины опустили вскинутое на звук оружие. Тут же постарались поднять, вроде как приходя в себя; Окина и Лючия, оправдывая высокое звание личных учеников Кабуки, даже начали колдовать, но — не вышло.

Разумеется, при столь мощной атаке “в упор” Рукс не могла не почувствовать постороннее вмешательство в мозги соратников. Модифицированный шарм Мирен столкнулся с модифицированным шармом Роксаны внутри чужих голов. Старшей суккубе волей-неволей пришлось сосредоточить всю свою волю и внимание на ближайшем окружении, иначе те могли бы внезапно “увидеть” на месте соратницы подкравшегося врага. Хотя нет, не все: звук смороженной на лету и упавшей на пол льдинки был немедленно перекрыт звуком автоматной очереди. Рукс, кстати, не промахнулась, но среагировать на движение воздуха сзади уже не успела. Моя освободившаяся ото льда ладонь легла ей на шею, резким движением другой руки Нана выбила у суккубы оружие, после чего оттолкнула лишившуюся магии женщину от меня. Экзорцист плюс зеркало плюс команда одарённых — настоящий человек-армия… Упс.

— Вот это было уже лишнее, — индифферентно прокомментировала юки-онна, придавливая моим пальцем сонную артерию на шее скорчившейся на полу Роксаны. Сложно не скорчиться, если тебя со всей дури бьют бронированной перчаткой в солнечное сплетение. Надеюсь, анестезия по-ниндзявски через глубокий обморок, переходящий в здоровый сон, поможет — все-таки избивать свою будущую тёщу я не намеревался…

— Она в последний момент попыталась ударить “диким” шармом по своим, чтобы перебить мою магию, — пояснила причину агрессии Ми. — И… мне сегодня, после разговора по душам, просто хотелось это сделать.

— Я тебя уже боюсь, милашка-блондинка! — призналась Иге.

— Так и должно быть. Она старшая жена, а ты — третья, — совершенно серьёзно согласилась Куро-тян.

— Невеста, а не жена!

— Нашла чему радоваться.

Девушки “посмотрели” друг на друга, после чего произошёл быстрый обмен пакетами с невербальной информацией, которую я хоть и принял, понять до конца не смог. Подсознание вместо смысловой составляющей сначала подсунуло мне образ трёх сходящихся средневековых воинов, потом внезапно заменило картинку на мою кухню на съёмной квартире, где Ми, Нана и Иге, слегка лохматые и в разноцветных домашних халатиках, разместившись возле узкого и неудобного стола хмуро переглядываются поверх чашек с кофе. Самое интересное, что судя по эмоциональному отклику — мои невесты поняли друг друга очень даже хорошо…

…Мысленно встряхнувшись, я выкинул из головы увиденное. Потом. Всё — потом. Туман послушно схлынул в дверные проёмы, оставив на полу лежащие и слабо шевелящиеся тела. Двойной удар по мозгам даром для группы поддержки Роксаны не прошёл, и сейчас состояние людей можно было описать, как что-то среднее между нокаутом, трансом и быстрым сном. Определённо, разумные что-то видели, и, определённо же, с реальностью это соотносилось мало. Впрочем, так и лучше, наверное.

— Это Мао, — помогла мне опознать мужской силуэт на полу Мирен. До этого я “видел” противников исключительно через чувство магии воздуха, а теперь, изгнав туман — ещё и тепловым зрением Наны. Интересно, я только сейчас подумал о том, как в темноте без приборов ночного зрения ориентировались защитники здания… А, теперь ясно. Магия “мистера Дьявола” оказалась у меня в руках, и я узнал, что кроме инфразвука Окина мог испускать и ультразвук на манер летучей мыши. То-то некоторых демонов-мао на китайских гравюрах изображали с перевязанными глазами… Правда, еще и с рогами — но это, видимо, относилось к “художник так видит”.

— Ми, получается?

— Что-то вижу, но очень нечётко, — напряжённая и сосредоточенная суккуба, завладевшая моей рукой, скинула пакет информации. М-да, “очень нечётко” — это слабо сказано. Всё равно, что смотреть на “бегущего” во сне кота: вот перебирает лапами — спешит, вот поджался весь, хвостом замолотил — затаился, охотится, вот усы начали подергиваться — типа, поймал добычу. Если хорошо знать человека, то по таким данным вполне можно понять и без слов — кстати говоря, это и без телепатии возможно. А вот если как сейчас…

— Мы что-то делаем не так, — чем больше Мирен пыталась “продавить” невидимую стену между телепатией и продвинутой эмпатией, тем отчётливее я это ощущал. Увы, совета ждать было не от кого — из четверых в силах демонесс любви разбирались только я и моя, гм, будущая первая жена. И дело было не в недостатке магической силы, как во время пробивания прохода в холд — в конце концов я мог опять откачать часть у бессознательной Рукс. Просто… просто… Словно через мутное стекло смотришь: сколько не вглядывайся, пока не протрёшь — не поймёшь, что с той стороны. Стекло. Зеркало.

— Кровь, — вслух сказал я, заставив остальных вздрогнуть.

— Сомневаюсь, что всё так просто, — выразила общие сомнения шаманка. — Будь что-то такое в способностях суккуб, про “кровавый контакт” было бы известно из тех же сказок. Очень уж… характерная штука получилась бы, да.

- “Кровавый контакт”, — не смотря на ситуацию, восхитился я формулировкой. — Тогда как ты объяснишь, что наша связь работает? Ведь это способности Ми, а не зеркал и уж точно не экзорцистов, мы проверя… Иге, да ты гений!

— Я такая, да, — гордо согласилась африканка. — А что я такого сказала?

— Контакт должен быть именно кровавым, — повторил я за ней, отпуская руку демона. — Через кровь, то есть. Кровь — это посредник.

Точнее, посредник — это только кровь экзорциста. Идеальный проводник Силы, или, если в другой терминологии — идеальный колебательный контур для вибраций Пространства. Потому волны Силы проходят сквозь меня, не влияя: я для них реально абсолютно прозрачный. А магия — это, как говорил Абрамов, другой диапазон по сути тех же вибраций, только для него у экзорцистов немного более интересные свойства. Мы… имеем ёмкость, если подбирать аналогию из электрики. Можем вбирать волшебство в себя, потом можем выпускать или рассеивать.

Вот почему зеркала Малого ордена экзорцистов мне отдают колдовство, а сами “излучают” непонятно что — это как раз и есть процесс рассеивания, скорее всего превращения чар назад в Силу, если грубо. Вот как работает пресловутая связь между зеркалами на расстоянии — никого ведь не удивляет, что телевизор принимает сигнал телевизионного передатчика за много километров без всяких проводов, через антенну? Вот почему демоны начинали терять часть своих способностей от касания к хрусталю артефактов ордена: тот же резонанс, как между пластинами зеркал, только более слабый, неполный. Зато нанеся свою кровь на зеркало синхронизироваться можно полноценно. Или, наоборот, разорвать связь, уйдя на другую частоту вибрации. Хм, получается, Нанао могла и не тащить Иге в туалет для включения её в нашу связь? Или… Может, я чего-то ещё всё-таки не понимаю? С другой стороны, получается, в клятвах с кровосмешением типа братания смысл куда больший, чем может показаться со стороны. Недаром такие обычаи возникли у разных народов мира…

Ранка на пальце под действием заёмной магии затянулась, свою кровь с руки Окины я тщательно смыл. Привязать к себе навсегда пусть не совсем незнакомого, но абсолютно чужого демона, ещё и мужчину, мне вот нисколечки не хотелось. Впрочем, проводить эксперимент на Лючии Нацуро мне хотелось не сильно больше. Она, конечно, если объективно, молодая и красивая, но что-то сомневаюсь я, что нам всем сразу удастся с ней наладить близкий дружественный контакт… И потом, семейный шаман настоятельно рекомендовал ограничиться числом три, верно, Иге?

— Давай лучше сразу протестируем твою теорию на Перевозчиках, — предложила Куроцуки.

— Там вообще одни мужики, да, — с нервным смешком предупредила Нгобе.

— Зато их будет легко отсоединить от телепатической сети, если что, — пожала плечами опять нашедшая простое решение очередного сложного вопроса шиноби. Ну да, мертвые не умеют чувствовать и думать.

Проклятье…

На одном из первых занятий военно-тактического клуба Абрамов предельно доходчиво объяснил, почему знаки различия на современных полевых комплектах обмундирования делаются в цвет соответствующего камуфляжа. Всё просто. Если противник сможет выделить и прицельно выбить полевых командиров — это уже половина, если не большая часть тактического успеха в любом бою. Всё равно что голову отрезать, скажем, осе. Насекомые так устроены, что потеря части тела, даже такой важной, как голова, для них вовсе не означает мгновенную смерть. Тело жука, кузнечика или таракана будет жить минуты, а если потерю крови остановить, так и часы, и даже дни. И не просто жить. Та же оса может жалить не хуже, чем в полной комплектации, а богомолы так например и вообще… сами знаете, чем занимаются. Так вот, оса без головы остается “боеспособна”… Но только в том случае, если враг сам на неё наступит или потрогает. Аналогия, я думаю, получилась предельно прозрачной.

С другой стороны, полный отказ от знаков различия тоже невозможен — по крайней мере, пока. И дело не только в том, что свои бойцы должны понимать, кто перед ними и уверенно идентифицировать командиров. Армия — это традиции. Опять не мои слова. Причём военные традиции невероятно прочные, многие по нескольку веков запросто насчитывают. Попытка вот так взять и разом отменить ту или иную традицию обычно заканчивается взрывом недовольства среди солдат и офицеров, из-за чего приходится сдавать назад, или… Заканчивается та армия, к которой традиция принадлежала. Военные формирования, что придут на смену, будут уже новой армией, традиции для которой или придётся заимствовать у кого-то другого (как сделал в своё время Петр I)… или придётся разрешить восстановить старые. Совсем не просто так во время Второй Мировой войны в Красную Армию были возвращены “царские” погоны. Нет, можно, конечно, подождать, пока традиции сформируются и сами (точнее, всё равно будут заимствованы, но “снизу”), но — воевать такая армия будет… не лучшим, мягко говоря, образом.

К чему это я? А вот:

— Этого берём, — уверенно определила Нана, стоило только очередному золочёному шлему и наплечникам показаться из-под снега. Рельефные католические кресты, увитые ветвями с выдающимися шипами, выдавленные в золотом слое головной и плечевой брони, однозначно намекали на то, что мы наткнулись на лидера. Очень своевременно.

Отряду Перевозчиков почти удалось войти на улицы Тауна, где мне было бы куда сложнее накрыть их сфокусированным погодным ударом — но почти, как известно, не считается. Удар стихии вышел воистину страшным. Хоть я и сам сравнил обрушения сплошного потока снега с неба со сходом лавины — не думал, что получится настолько похоже и разрушительно. Да, доспехи, как я и думал, защитили экс-орденцев. Сплошная кираса не дала массам снега сдавить грудные клетки и перебить дыхание, потому люди под заносом не умерли за несколько минут, потребовавшихся мне, чтобы частично откопать всех. Частично — это как раз по плечи, только чтобы снять шлем, после чего очередной противник отправлялся с помощью отработанного приема Куро-тян в нокаут. И это было проявлением милосердия.

Больше трети атаковавших Ио солдат получили переломы и другие механические травмы: Ми прекрасно ощущала чужую боль. Оставалось только надеяться, что пострадали в основном конечности, и ни у кого кости не разорвали при смещении крупные кровеносные сосуды. Это была вторая причина, по которой я не откапывал Перевозчиков до конца: снег зафиксировал тела не хуже пляжного песка, из которого, как известно, самостоятельно практически невозможно выбраться, а холод заставит сосуды сузиться, замедляя возникшие (куда уж без них) кровотечения. Опять же, если кровоток в конечности пережат или перебит, при низкой температуре ткани, не получающие кислорода и питания, начнут отмирать позднее. Возможно, кто-нибудь успеет вовремя оказать помощь. Возможно, хоть кто-нибудь вообще решит оказать помощь.

Эмоции под контролем удавалось держать с трудом. Уж не знаю, это полтора года в медицинском так на меня повлияли, или я просто угадал с местом обучения, но факт: меня едва не трясло от осознания того, что я не могу спасти вот этих людей. И плевать моему подсознанию было, что передо мной враги, без всякого сожаления едва не пристрелившие меня всего десять минут назад. И что я сам стал причиной их текущих проблем, и что за помощь благодарны мне отнюдь не будут. Голос разума едва-едва пересиливал бурю в душе. И не пересилил бы, если бы у меня перед глазами не стояли виденные как-то по телевизору кадры схода лавины на автомагистраль. Тогда, во время просмотра, я слушал диктора вполуха, окончательно потеряв интерес при озвучивании двузначного числа жертв. “Так себе лавина”, — подумал. Зато сейчас… Сейчас я точно знал, что произойдёт, едва шторм, побочный эффект создания супер-холда, сорвётся со своей невидимой оси. Из умозрительной беда стала вполне осязаемой. Личной. И если я не смогу что-то сделать…

— Всё равно не будешь виноват, — спокойно подсказала Иге. — Виноват — Кабуки, ну и немного тот крендель, который приказал расстрелять закручивающие зеркала. Ты ведь его только что откопал, да?

С застёжками креплений шлемов я уже напрактиковался за время снежных спасательных работ, но тут я, кажется, просто сломал крепления, сбрасывая с головы мужчины жёлтый высокотехнологичный горшок. Командир Перевозчиков оказался попрочнее многих подчинённых, оставался в сознании, даже, кажется, попытался что-то колдануть, но не успел.

— Если бы ты ударил его в висок немного сильнее, он бы получил сотрясение мозга средней тяжести, — флегматично предупредила меня Нанао, глядя, как под воздействием таланта суккубы глаза пленника закатываются и закрываются. Рукс, пытаясь перебить воздействие дочери на свою свиту, невольно показала Мирен, как иммобилизовать разумного, не “выключая” ему головной мозг. — С ментальным допросом могла бы возникнуть проблема…

— Нана, предупреждаю. Увижу хоть ещё одно поползновение “пойду и убьюсь о врага ради высших целей и мира во всем мире” — я тебя сам прибью. Я понятно выразился?

— Д-да… — от явно не ожидавшей подобного внезапного наезда юки-онны впервые на моей памяти донеслась отчётливая опаска. Отлично, значит — дошло.

— Остальных это тоже касается, — уже спокойнее предупредил я.

Если абсолютно посторонние люди вызывали у меня чувство острой необходимости оказать помощь, то от мысли, что что-то может случится с моими, разум начинала заполнять неконтролируемая ярость. Вообще-то тревожный сигнал для человека, всегда полагающегося на свой интеллект и холодный расчёт. Но… самоанализом займусь когда-нибудь потом.

— Ми, твой выход, — позвал я, рассекая Перевозчику кожу на лбу, а себе привычно уже прокалывая палец. Надо будет проследить, чтобы открытые раны не соприкасались — только заполучить гепатит или ещё какую-нибудь “интересную” инфекцию в результате попадания чужой крови в свой организм для полного счастья не хватало. Ну… поехали!

“Быстрый сон” — очень интересный режим работы мозга. Мы с Ми в детстве сначала очень веселились, когда смогли просматривать сны друг друга в процессе, потом занятие поднадоело. Как-то само сложилось, что мы стали пережимать канал телепатической связи во время сна, не давая ненужной информации беспокоить партнёра. Вспомнить о детской забаве опять пришлось после присоединения к нашей компании Куро-тян, которая отгораживаться и поддерживать фильтр на информационный трафик во сне научилась далеко не сразу. Но нет худа без добра: именно из сна Наны мы смогли узнать историю зеркал Малого ордена экзорцистов и то, как они попали в руки Кабуки. Сейчас Мирен предстояло сделать фактически то же самое: манипулируя своим даром, заставить введённого в полусон-полутранс лидера отряда Перевозчиков вытащить из памяти и прокрутить нужные нам воспоминания.

— Магистр?! — картинка, звук, целый спектр сопутствующих ощущений обрушились внезапно, без всякого перехода. Я рефлекторно попытался взять под контроль чужие руки и ноги, повернуть голову — но в ответ получил лишь неприятное ощущение собственной беспомощности. Такое чувство иногда бывает во сне — хочешь пойти, побежать, но сколько не стараешься — переминаешься на одном месте и ничего не можешь сделать… — Магистр, такая честь для нас…

— С честью потом, что по обстановке? — оборвал говорящего мой голос.

Собеседник почему-то оказался значительно ниже меня, ему приходилось серьёзно задирать голову вверх, чтобы со мной общаться. Только через пару мгновений до меня дошло, что я стою не на земле, а высовываюсь из люка, опираясь на его срез. На дрожащий от работы мощного двигателя металл.

— Информатор все ещё внутри тоннеля, связь с очень ограничена. Только несколько заранее оговорённых кодовых сообщений… — немедленно заюлил тип на земле, разрывая зрительный контакт. — Когда “оленя” подберёт отправленный спецтранспорт…

— То будет уже поздно, — бросил я придурку, соскальзывая в внутрь и захлопывая за собой люк. — Передать по колонне: продолжать движение. Цель прежняя.

— Совет мастеров будет недоволен, — под бубнёж радиста с иронией в голосе прокомментировал сидящий на месте заряжающего мужчина.

Разительный контраст. Снаружи был совершенно дикий горный пейзаж с врезанной в склон каменной дорогой, и говорил я там с толстым чуваком, кутавшимся в самую что ни на есть простую монашескую сутану, не православную, католическую. Зато внутри я словно оказался в декорациях к одному из новых фильмов по “Звёздным войнам” — три человека, разместившиеся в отсеке, набитом разномастными пультами и электроникой, щеголяли в сверкающей жёлтыми бликами в свете компактных электрических ламп броне без шлемов.

— Совет может пойти в… — дальше автопереводчик Ми неожиданно дал сбой. Язык, опредёленно, напоминал всю ту же латынь, вот только слова и идиомы не вызывали вообще никаких ассоциаций. — Пропустить под самым носом такую кучу… навоза — это умудриться надо!

— Магистр, нам бы заправиться, — вклинился в разговор механик-водитель. — До точки топлива хватит, но для манёвренного боя горючки останется минут на десять, не больше…

— Продолжать движение, — я почувствовал, как под кожей моих щёк катнулись желваки. Впрочем, через секунду, я уже более спокойно произнёс: — Толстая крыса уже наверняка сидит верхом на передатчике и шлёт панические депеши, что мимо неё только что прошло три танка.

— Я бы на его месте тоже обосрался, — заряжающий откровенно веселился. — Выкатка одного нашего “мальчика” — уже форсмажор из форсмажоров, это все знают, а ты забрал с базы сразу всю спецтехнику!

— Если бы ты знал то, что знаю я, ты бы сейчас не веселился, — хмуро сказал я.

Картинка без всякого предупреждения сменилась. Аромат выпечки бьёт по обонянию, сквозь редкие просветы в облаках на город наискось падают жёлтые потоки солнечного света. На город? Ба, да это Париж! Никогда не бывал там вживую, но не узнать Эйфелеву Башню, возвышающуюся в каком-то километре справа, невозможно.

— Мои поздравления, Командор, — знакомый голос с рокочущими нотками. — Как видите, я оказался прав на счёт вас и оценки ваших талантов.

— Вы подозрительно хорошо осведомлены о нашей внутренней структуре, — я перестал разглядывать небо над головой и посмотрел на собеседника. Куроку Кабуки, конечно же.

— Увы, увы, — мешковатый клетчатый свитер и очки с тёмно-зелёными стёклами удивительным образом скрадывали излишне массивную фигуру демона. Можно было бы даже заподозрить использование магии, если бы её можно было использовать во внешнем мире. — Я уже слишком стар, и помню многое из того, что теперь считается… “секретом”.

Я поморщился — последнее слово Куроку произнес тем особым добродушным тоном, что распоследнему дураку становилось понятно, что он думает на этот счёт.

— Раз уж вам стало известно о моём назначении… Как Командор, я получил доступ к оперативным данным. И, разумеется, не мог не проверить своего… “друга”.

— Похвальная предусмотрительность, — улыбнулся Кабуки. Создавалось полное впечатление, что мужчина искренне радуется за меня-Командора, причём радуется так, как мог бы порадоваться за талантливого ребёнка, хвастающегося своими достижениями перед взрослым дядей.

— Судя по этим данным, вы и ваши л… разумные начали активно искать контакты с “теневыми элементами” в Южной Америке, Африке и Европе, — с деланным равнодушием в голосе сообщил я.

— Люди, мальчик, лю-ди, — демон печально и очень знакомо вздохнул. — Что ж вы все такие расисты-то? Уж кому-кому, как не наследникам Ордена знать, чем между собой отличаются одарённые и неодарённые…

— Мы — Перевозчики, — с непонятным мне самому нажимом сказал я. — Ордена четыре сотни лет как нет. Даже если для кого-то его распустили “вчера”.

— Именно потому у вас командорскую должность по-прежнему отмечает перстень с печаткой в виде равностороннего креста в окружении четырёх звезд, — полностью проигнорировав крючок про возраст, со вздохом согласился Куроку. — И название поста, как я вижу, вы сохранили.

Странное ощущение: я почувствовал, что всеми силами стараюсь удержать на лице маску спокойного безразличия, и понял, что не смог. И только после этого сообразил, отчего на лице меня-Командора появилась эта гримаса. Ай да Кабуки! Взял и совершенно не напрягаясь одной фразой продемонстрировал, как его уровень соотносится с уровнем оппонента. Ну и новых разведданных набрал походя, не без того.

— А что касается контрабандистов и бандитов — что поделать, вынужденная мера. Не люблю складывать все яйца в одну корзину, — в очередной раз “не заметив” проявления “моих” эмоций закончил демон.

— Если это был намёк, то я его не понял, — напряжённым голосом ответил я.

— Да чего уж тут непонятного, — Куроку покачал головой. — Мир меняется. Порой так быстро, что тем, кто закрылся в своём маленьком мирке, до сих пор может казаться, что всё идет по-прежнему.

— Был Советский Союз, теперь стала Российская Федерация, — с ощутимым безразличием пожал плечами Командор. Именно Командор, не я — диссонанс испытываемых и принимаемых эмоций наконец-то позволил разделить потоки восприятия, уменьшив глубину погружения в чужие воспоминания. Надо же, а вот с памятью Ми у меня никогда такой проблемы не было — её эмоции вообще ни разу не вызывали у меня дискомфорт и отторжение. И понял я это только сейчас… — У русских это любимый национальный вид спорта — свою страну раз в сто лет переименовывать.

— Дружеский совет, Командор, — тон Куроку неуловимо изменился, причём я не понял, как именно. — Перетряхни отдел аналитики, или кто у вас там занимается сведением оперативной информации. А то ведь у вашей организации тоже есть опыт в смене названий, тоже ведь… однажды в привычку войти может.

— Это угроза? — Перевозчик подобрался. Кажется, он на полном серьёзе готов был пойти в рукопашную на Кабуки.

— Это констатация факта, — а вот теперь старейший демон слегка надавил голосом, отчего мгновенно утратившего боевой задор мага почти физически вдавило в плетёное кресло летнего парижского бистро. — Ты там не был, мальчик, а я был. Красной супердержавы больше нет.

— Нам-то что с того? — Командор искренне пытался понять, почему собеседник вывел разговор на тему большой политики.

— Может, то, что именно Перевозчики представляют магическое сообщество на международной политической арене? — опять перешёл к мягким подсказкам Куроку.

— Пфф, “представляют”, — невесело усмехнулся маг. — Даже будь моё чувство собственной важности размером вот с эту башню, я бы и то не решился бы описать ситуацию словом “представляют”.

— Тем не менее именно через вас все холды получают товары мира неодарённых, и основной человеческий трафик тоже идёт через ваши транспортные узлы. В современном мире не замечать такие потоки грузов и пассажиров сможет лишь разведка Зимбабве, да и то не факт. Со всеми остальным вам приходится… держать контакт.

— Потому Перевозчики ни разу и не отступили от своих Правил, — в голосе Командора неожиданно зазвучала гордость. Я почувствовал, как мужчина непроизвольно расправил плечи. — Пока наши Правила нерушимы, людям недоступен мир магии, а колдовству нет хода к людям…

— Твой наставник ведь рассказывал, из-за чего мы встретились с ним в первый раз, мальчик? — Кабуки хватило одного взгляда, чтобы заставить собеседника сбиться с торжественной и, надо признать, не слишком уместной декламации. — Или, может мне напомнить о персоне по имени Наполеон Бонапарт?

— Ну и где в итоге оказались Гитлер и Наполеон, вместе с их Великими Державами? На свалке истории. Захват нескольких холдов так или иначе завербованными одарёнными ни тому, ни другому вообще ничего в итоге не дал. Как и другие попытки, в разное время предпринятые правительствами других стран или организациями, — спокойно пожал плечами Перевозчик. — Кстати, попытка нацистского режима была последней из зафиксированных. С тех пор изменилось?

— Подкаменная Тунгуска в восьмом и Новая Земля в шестьдесят первом, — внимательно глядя в глаза собеседнику, ответил демон. — И если в первом случае сомневаться в случайности… события не приходится, то вот во втором стопроцентной уверенности у меня нет.

“…Мощность взрыва заметно превысила расчётную…” — на секунду мои собственные воспоминания оттеснили считываемые, и я увидел кадры чёрно-белой, не очень чёткой кинохроники. Ядерный взрыв легендарной хрущевской “Кузькиной Матери” на Новой Земле в 1961 году — задавшись целью узнать что возможно про оружие массового поражения, на этот ролик на ютубе “по теме” я наткнулся одним из первых…

Так. Стоп. Я правильно понял, что это были два случая уничтожения холдов внешними средствами?!

— Намекаешь, что сверхдержава, оставшаяся без оппонента, направит средства, до того занятые в противостоянии, на, скажем так, “второстепенные вопросы”? — подался вперёд Командор.

— Не намекаю, а прямым текстом говорю, — подтвердил старейший демон.

— Но ведь может быть и наоборот: к чему гонка вооружений, если гоняться не с кем?

— И ты, мальчик, готов поставить на это “если” безопасность всего мира магии? — Куроку скептически изогнул бровь.

— Кроме того, русских тоже рановато списывать со счетов. Они ведь, если я не ошибаюсь, уже дважды восстанавливали свое государство практически из пепла? — словно не слыша оппонента продолжил маг.

— Вот если это произойдет в третий раз, то тогда волноваться нужно будет точно. Распробовавший единоличную мировую власть гегемон будет изыскивать все возможные пути, лишь бы укрепить зашатавшийся под собой трон. Или кто-то из игроков второго-третьего эшелона решит разыграть карт-бланш… — Кабуки прервал монолог и слегка наклонил голову к плечу. — Не веришь?

— Предположениям и прогнозам? — Командор демонстративно изобразил, что задумался. — Хм. Я принял их к сведению. Если я увижу по результатам сбора оперативной информации, что назревает ситуация, подобная предсказанной тобою — я приму меры. Это я могу твёрдо пообещать. А теперь может быть ты мне всё-таки скажешь, зачем ты здесь? В моей новой должности мне стоило большого труда организовать эту встречу так, чтобы о ней никто из посторонних не узнал.

— Не поверил, — с грустным вздохом констатировал Куроку. — Что ж. Видит Бог, я этого не хотел, но ты мне не оставил иного выбора — раз уж даже до тебя достучаться не смог… Зачем я здесь? Сказать тебе, Командор: если те, кто принял на себя ответственность за всех, окажутся неспособны её нести, значит, им придётся уйти. Во имя моего покойного друга — твоего наставника, я, Куроку Кабуки, лично тебе, его ученику, обещаю: не справишься — и я займусь налаживанием отношений между магами и немагами. Моему слову ты ведь поверишь?

Вот теперь старейший демон сдерживаться не стал: напор его воли был таков, что маг на пару мгновение вообще потерял дар речи. А когда обрёл, первое, что он выкрикнул, было:

— Я? Я не справлюсь?!

— Командоры, насколько я знаю, часто становятся магистрами… — Кабуки аккуратно, помня о своей немаленькой комплекции, выбрался из кресла. Поискал глазами на столе, чем бы прижать купюру, чтобы не унесло, и в итоге положил под коробок со спичками для сигар. На коробке, кроме всё той же Эйфелевой башни, красовались крупные цифры: “1992”.

— Я… я это так не оставлю, ты же понимаешь? — Куроку удалось основательно выбить собеседника из колеи. Голос судя по всему достаточно высокопоставленного экс-орденца дал петуха, как у какого-нибудь мальчишки.

— Понимаю, и очень надеюсь на это, — будущий директор “Карасу Тенгу” поправил очки — и вновь прямо посмотрел на Перевозчика. — Главное, внимательно следи за внешним миром. Успеешь вовремя вмешаться — и я не стану ничего делать. Нет — уж извини.

— Да ты и не сможешь ничего сделать… — это было сказано скорее себе, чем уже сделавшему шаг от стола оппоненту, но тот услышал.

— Смогу, и без всяких проблем. Мы оба знаем маленький секрет — любой холд — это потенциальная бомба. Нужно лишь знать, как её взорвать, — демон опять улыбался своей доброй и поощрительной улыбкой, словно подбадривал пятилетнего ребёнка, только что самостоятельно влезшего на велосипед.

— Если попробуешь заняться магией Пространства, мы об этом немедленно узнаем, — как-то бессильно пригрозил Перевозчик.

— Но ведь если не начну, меня и не за что преследовать, так? — улыбка никуда не делась, хотя со спины её видно не было. — “Правила, от которых не отступили ни разу”, верно?

Верно.

— Ми! — позвал я, с усилием отстраняясь от чужой памяти. — Ты тоже поняла, что искать?

— Формирование и разрушение холдов? — понятливо кивнула суккуба.

— Именно. Только нужны технические, то есть, магические данные. Конкретные решения. Перевозчики, после того как им два холда грохнули, не могли не провести исследования, а Куроку достаточно накрутил этого Командора-Магистра, чтобы тот полез разбираться, врёт его собеседник или нет.

— Сейчас попробую достать!

Я опять позволил чужой памяти меня увлечь, и опять перед глазами замелькали картинки, только теперь они сменялись гораздо чаще. Комната с полками-стеллажами, заставленная пухлыми картонными папками. Другая комната, больше напоминающая футуристическую лабораторию на звездолёте, как их принято показывать в фантастических фильмах. Обычный рабочий кабинет и три компьютерных монитора, причём на двух — строчки математических формул, а на одном — трёхмерная фигура, изрисованная цветными стрелками-векторами. Каждое видение отражалось в моей голове — даже не знаю как и сказать — вспышкой? Ну пусть будет вспышкой невизуальной информации. Вот только… Я её не мог понять, сколько не пытался.

Что ж, логично: мы с Ми тоже так и не научились обмениваться навыками: в лучшем случае получалось лишь облегчить обучение, да и то, скорее, потому, что становился известен порядок действий. Была у меня надежда, что способности экзорциста позволят мне “выпить” из реципиента нужные магические усилия, но… Увы. Чуда не произошло.

Интерлюдия.

25 декабря 2016 года, середина дня.

Небо над Тихим Океаном, примерно 18 тысяч метров над уровнем моря. Примерно на 5 тысяч метров выше формирующегося суперциклона.

Абрамов Олег.

Полёт на воздушном шаре недаром именуется «воздухоплаванием». Процесс управления монгольфьером во многом напоминает хождение[18] на не оснащённом мотором паруснике. Сила ветра и его направление никак не зависят от желаний экипажа, зато от погоды полностью зависит скорость движения судна. И вообще возможность этого самого движения. За века использования движущей способности воздушных масс люди придумали массу приспособлений и уловок, позволяющих увеличить удобство плавания и расширить спектр возможных для этого климатических условий — однако, главное осталось неизменным. Под парусами или под баллоном шара ты лишь можешь либо суметь, либо не суметь воспользоваться милостью природы — но ничего сверх того. И уж точно не самая умная идея этой милостью злоупотреблять. Например, пытаясь пройти Северным Морским Путём на парусной яхте. Или с помощь стратостата забраться на высоту в восемнадцать тысяч метров!

Объективно, Олег был готов к любым вероятным проблемам. Несколько лет тренировок на земле в тренажёре-кабине и реальных полетов не прошли даром. Кроме того, Учитель заранее озаботился поиском тех, кто смог бы передать будущему покорителю высоты свой столь редкий в современном мире специфический опыт. Разумеется, уходя в “боевой” вылет, отставной офицер не мог не волноваться. Но привычно, как перед боевым выходом, засунул свое волнение куда подальше — и просто пошел делать свою работу. Быстро. Чётко. Методично. Профессионально. Так, как умел. В конце концов, кроме успеха начинания Кабуки от этого зависела его собственная жизнь. Ну и судьбы мира — куда ж без этого.

В ВДВ молодого Абрамова научили не только бить головой кирпичи и выходить с одним ножом против роты автоматчиков. Самое главное — его научили быть Солдатом. Именно так, с большой буквы “С”. Человеком, чья работа заключается в периодической необходимости влезать между своими и угрозой — и не давать второй добраться до первых. Любой ценой, включая цену собственной жизни. Потом много всякого произошло. Улыбчивый широкоплечий и слегка безбашенный десантник с характерным семитским носом превратился в угрюмого малоразговорчивого профессионала. Носу, к слову, тоже досталось — переломы этой части тела что в боях, что в тренировках отнюдь не редкость. По голове Олега били часто и со вкусом. Увы, мозги выбить всё-таки не смогли. А как бы стало легко и просто жить… но не судьба.

С судьбой у отставного офицера вообще были те ещё взаимоотношения. Дурные и, казалось бы, невозможные совпадения случались с мужчиной редко — да так метко, что хоть плачь. Взять хотя штурм укрывающего террористов аула, внезапно переросший в зачистку случайно вскрытого Абрамовым холда. И ведь что-то заставило сдёрнуть с шеи только что поверженного врага ключ от магического искажения — словно под руку толкнули. Результат: открытие собственных магических способностей… и поражения разной степени тяжести у попавших под спровоцированную бородатыми одарёнными смертниками Волну соратников.

К сожалению, в том, что произошло дальше, обвинить случайность ну никак не выходило: сам, всё сам. Мог бы ведь, как остальные участники инцидента, после подписки о неразглашении согласно рекомендации тех-кого-надо попытаться забыть случившуюся чертовщину как страшный сон? Мог. Но не захотел. Наоборот, принялся осторожно “копать”. А поняв, что находясь на службе нужную информацию он сможет получить разве что случайно нарвавшись вновь — не стал продлевать контракт.

Дальше начались самостоятельные “приключения”. Олег всё-таки смог пробиться в магический мир и более-менее на бытовом уровне разобраться в происходящем в нем, не влипнув в серьезные неприятности. Терпение и труд, как говорится, всё перетрут, а постоять за себя мужчина мог и без всякой магии. Вот только не сказать, что сделанные открытия принесли отставнику удовлетворение: можно сказать, он стал понимать в происходящем в мире ещё меньше, чем раньше. Какие-то Перевозчики, о которых толком никто ничего не знает. Подпространственная система сверхбыстрых коммуникаций… используемая для перевозки людей и грузов примерно как дорога между райцентром и удалённым селом. Полное игнорирование миром обычных людей холдов и способностей одарённых — это при том, что как минимум спецслужбам разных стран о них явно было хорошо известно. И, самое главное — всех всё полностью устраивает. Последний факт укладываться в голове не желал особенно упорно…

И вот тут Абрамову в кои-то веки всё-таки действительно повезло. На русского офицера вышел Куроку Кабуки и предложил разом решить все проблемы. Олег, подумав, согласился — и действительно получил именно то, о чем мечтал. Не только ответы на свои вопросы, но и возможность постоянно учиться и узнавать что-то новое, а потом полученные знания применять, не ограничиваясь тесными рамками воинской службы. А ещё оказаться причастным к чему-то по-настоящему важному для всех, стать своим в тесном круге единомышленников и служить под началом действительно и без всяких оговорок великого человека. Человека, по жизни преследующего не свои собственные эгоистичные интересы, а реально заботящегося о судьбах мира. Эта служба и привела в итоге Абрамова сначала на должность школьного учителя в “Карасу Тенгу”, а потом и на борт герметичной гондолы высотного воздушного шара. И всё было в пределах нормы, пока Олег не выглянул в иллюминатор.

Просто для понимания: гондола стратостата практически ничем не напоминает ту корзину, что обычно цепляют под обычные воздушные шары. Скорее — современную спасательную морскую шлюпку. Такая же наглухо задраиваемая небольшая капсула хорошо заметного на фоне волн цвета, способная пережить практически любой шторм и не утонуть. Собственно, для воздушного шара, запускаемого над океаническими просторами, она другой быть по понятным причинам и не может. И самый слабый элемент подобной конструкции — обзорные окна.

Подъём на высоты полёта авиалайнеров и выше предпринимается обычно не для получения красивых фоточек — для того есть способы значительно, просто несравнимо дешевле. Высотный воздушный шар всегда строится под конкретные задачи, которые никак иначе не решить — обычно научные. Опять же, каждый час, каждая минута полёта — это постоянные траты топлива и других расходников вроде кислорода, и это не считая амортизации стоимости самого летательного аппарата. Из-за чего время работы экипажа расписано буквально посекундно, словно у космонавтов на МКС, и пялиться наружу им, поверьте, просто некогда. И это, заметьте, когда полет проходит штатно. Что в принципе не могло произойти в этот раз. Не тогда, когда зеркало малого ордена экзорцистов, надёжно закрепленное над днищем гондолы, исторгло из себя поток магии и вызвало лавинообразный процесс образования пространственного канала.

Абрамов как следует вымотался ещё в процессе подъёма шара. Нужно было заставить практически никак не управляемый аппарат зависнуть более-менее над островом. В теории, отклонение даже в десяток и более километров толком не могло помешать — но выяснять это на практике было не самой умной задачей. Перевозчики, какими бы косными они не стали за века своего существования, не отреагировать на столь откровенное и яркое попрание своих правил не могли — а значит, второго шанса просто не будет. К счастью, “на глазок” нацеливаться на остров отставному офицеру было совершенно не нужно: система глобального позиционирования вкупе с мощным бортовым компьютером помогали учитывать направления потоков воздуха на разных высотах и благодаря вертикальному маневру удерживать шар над нужной точкой до тех пор, пока не начался ритуал. Ну а после пришли в движение такие силы, что про ветер можно было забыть.

Изнутри гондолы, у самого основания невидимой и вроде как неощутимой натянутой энергоструны, проявления колебаний Силы должны были быть минимальными, но отставного офицера, когда началось, все равно прилично приложило. Закружилась голова, стали подрагивать руки, появилась одышка. Олег, пересиливая себя, приник к приборной панели, но индикаторы показывали, что баллоны исправно снабжают воздух компонентами дыхательной смеси. Проверка по манометрам подтвердила — утечки воздуха нет… а потом приборы начали выходить из строя один за другим. Золото, которым были изнутри покрыты корпуса устройств, помогало — но, видимо, этого было просто недостаточно. Первыми накрылись радиоприемники и GPS, следом, с отчётливым запахом горелого вышел из строя компьютер. Погасли дисплеи, мигнули и потухли светодиодные лампы над более простыми и потому надежными шкалами аналоговых приборов-дублёров. Теперь обеспечение жизнедеятельности аэронавта и поддержание высоты шара целиком легло на плечи Абрамова. Взгляд прикипел к стрелке барометра-альтиметра[19], руки — к вентилям подачи топлива к горелкам[20]. Отставной офицер лишь изредка позволял себе кидать взгляды на газовые манометры гондолы и часы. Иногда у него закрадывалось подозрение, что последние просто встали — так медленно тащилась по циферблату секундная стрелка…

…Потому когда давление Силы внезапно пропало, Олег аж растерялся. По его личным “часам” прошли едва ли не часы, а вот бортовой хронометр не отсчитал и десять минут… а если точнее — чуть больше пяти. Мало. Слишком мало! Конечно, они с Учителем могли ошибиться в своих расчетах — было бы удивительно, если бы не ошиблись без возможности провести нормальные эксперименты. Но ошибиться должны были в большую сторону. Или и впрямь что-то с механическими часами случилось?

Додумать Абрамов не успел: Сила вновь вернулась, заставив всю конструкцию шара ощутимо вздрогнуть. А вот это было совершенно точно не по плану. Более того, произойти вроде как и не могло… если только не случилось что-нибудь совсем уже из рук вон выходящее. Несколько секунд отставной офицер колебался: задачи контроля летательного аппарата с него никто не снимал, да и что можно разглядеть с такой высоты? Но… он всё-таки позволил себе отвлечься от стрелок и, извернувшись в забитом приборами и баллонами пространстве, откинуть светозащитный люк крошечного обзорного иллюминатора — уж больно настойчиво ему советовала это сделать внезапно проснувшаяся интуиция. Та самая интуиция, что есть у любого солдата и офицера, пережившего на переднем крае военный конфликт. Давно, очень давно она не подавала голос столь чётко и однозначно, такое игнорировать было никак нельзя.

То, что личный ученик Куроку Кабуки увидел через слегка искажающий перспективу триплекс, он сначала даже не смог опознать. Но это точно было не море. Грязно-серая, залитая ярким солнцем и блещущая едва заметным вспышками клубящаяся поверхность начиналась всего в пяти километрах ниже гондолы стратостата — слишком близко. Да и вид такой, словно Абрамов на другую планету случайно попал и смотрит на…

Облака.

Мозг человека наконец-то смог охватить всю видимую через маленькое оконце картинку и дорисовать то, чего видно не было. Циклон. Невероятно огромный циклон, мать тропических ураганов и штормов! И вот тут-то Олег впервые за много лет усомнился: а была ли их давняя встреча с Учителем действительно удачей? Или всё-таки “удачей” — как всегда.

Незадолго до начала ритуала.

Стадион старшей школы (академии) Карасу Тенгу.

Лазарь Феодораксис, Фабио Клавель и Марила Войде.

— Хей, подруга! Чё скучаешь? — Клавель с размаху шлёпнулся на лавку рядом с Войде.

— Отвянь, — вяло попросила полька, отворачиваясь.

— Ты посмотри, какой день замечательный! Птички поют, солнышко светит! А ты куксишься, — мексиканец и пяти секунд просидеть на месте не смог: вскочил и закружился вокруг своей оси, размахивая руками. То, что настроение у парня сильно зашкаливает за отметку “отлично” даже слепой заметил бы.

— Задрал, — всё так же однотонно призналась девушка, но потом недоуменно моргнула раз, другой. — Птички? Солнышко? В холде?

— Ну не тут, так снаружи, — смутить наследника наркобарона можно было даже не пытаться. — Мы же только вчера оттуда, неужели соскучиться успела?

— По тебе — нет, — уже более твердо отрезала Войде. От её собеседника пёрла такая эмоциональная энергия, что спокойно продолжать пребывать в состоянии мрачной апатии девушка больше не смогла бы в любом случае.

— Твои родичи в этот раз не приедут, расслабься, — опять плюхнувшись на место по соседству, сообщил Клавель. На удивление, он эту новость не проорал, а передал негромко, вполголоса. — Куроку Кабуки всегда держит своё однажды данное слово.

Полька вздрогнула, но буквально в следующее мгновение взяла себя в руки.

— Тебя никто не просил лезть не в свои дела, — с намёком продемонстрировав соседу сжатый кулак, злобно сообщила участница военно-тактического клуба. — Я — так точно не просила!

— Ну ладно, ударь меня, если тебе легче станет, — внезапно посерьезнев, со вздохом предложил Фабио. — Ударь, я не буду уворачиваться.

Ученица старшей школы для магов и демонов, а по совместительству обученный и подготовленный полевой командир и мастер-артефактор с прищуром осмотрела подставившуюся жертву. Отвела руку для замаха…

— Кур-рва! — вместо удара молодому мафиозо достался смачный плевок под ноги. — Скажи, что тебе от меня надо, а?

— Может, я пришёл поддержать тебя в трудной жизненной ситуации… — мексиканец осекся, глядя на вновь сжатый девичий кулак. — Да что тебе в этом объяснении не нравится-то? Я же честно всё сказал!

— Н-да? — полька смерила собеседника задумчивым взглядом, но пальцы разжала. — То есть ты не будешь мне сейчас скулить над ухом, как ты хорош в постели и очень желаешь мне это доказать?

— А ты согласна? — тут же изобразил охотничью стойку парень… и всё-таки схлопотал несильный тычок в область печени. — Эй! Больно же!

— Матка боска, и почему я тебя до сих пор терплю? — скорее у самой себя спросила девушка.

— Потому что я брутальный неотразимый мачо! — сынок наркобарона не был бы собой, если бы промолчал. — А ещё потому что я твой друг.

— Друг?! — от такой наглости Войде едва не подавилась воздухом.

— Конечно, друг, — без тени сомнения, но опять на удивление серьёзно подтвердил парень, и опять не удержался: — Хотя, если ты рассчитываешь на более близкие отношения — ты только намекни. Если понимаешь, о чём я…

— Хорош друже, — фыркнула Марила, но её губы дрогнули, на секунду сложившись в бледное подобие улыбки. — Сам себя назначил или тебя Лазарь надоумил с подкатом?

— Я же не слепой идиот, — чуть скривившись, отозвался Клавель и, неожиданно ударился в самокритику. — Может, друг из меня и не самый клёвый, но тебе хотя бы такой нужен.

— Я и сама способна решить, с кем мне дружить, а с кем — нет, — холодно глянув на парня, ледяным тоном сообщила полька.

— Да если бы, — Фабио опять вздохнул. — Ладно Нгобе, она со своими духами и проклятиями шаманутая на всю голову… да и Куроцуки от неё не больно-то отстаёт. Но ты же даже с нашей Мирочкой-блондиночкой расплеваться умудрилась! До сих пор не могу понять, как тебе это удалось.

— Не твоё дело, — опять отвернулась старшеклассница. Показалось, или её голос предательски дрогнул?

— Не моё, — подтвердил одноклассник. — Наше, общее. Ты хоть знаешь, кто такая Мирен?

— Суккуба, — бестактно сдала одноклубницу Марила.

— Суккуба, — согласился Клавель, для которого подобный ответ откровением на удивление не стал. — А ещё она дочь Роксаны Родики, про которую ты, разумеется, ничего не знаешь.

— А ты, стало быть, знаешь, — довольно безразлично констатировала кузнец-артефактор. Разговор начал её тяготить, но уходить полька почему-то не спешила.

— Сегодня узнал, — то ли похвастался, то ли признался Фабио. — Представили как главу внешней разведки нашего будущего анклава.

— Что?! — Войде аж подскочила.

— То, то, — подтвердил старшеклассник. — Как я понял, другие личные ученики Кабуки её уже давно знают, а вот остальным он только сегодня её представил. Кстати, Ми — копия матери, разве что цвет волос другой… и не такая объёмная. Пока.

Чтобы не было недопонимания, парень доходчиво показал, объём в каких местах он имеет в виду. Вот только Войде пошлый намёк проигнорировала полностью.

— М-матка боска, — девушка слегка побелела. — Значит… сегодня, да?

— Думаю, что вот прямо сейчас, — заставил ещё больше побледнеть собеседницу Фабио, кивком указывая на приближающуюся к стадиону толпу взрослых. — И зачем так переживать? Уж кто-кто, а ты-то знала, что ритуал случится скоро. Это до меня что-то начало доходить, когда папаня наших ухорезов сюда пригнал, типа нас тренировать. Ага, как будто им больше делать нефиг…

Клавель что-то там ещё вещал, но Марила его больше не слышала. Сцепив руки перед собой, она истово взмолилась… пожалуй, спроси её кто — она бы сама не смогла сказать о чём. То ли о том, чтоб сделанные ей турели-артефакты не подвели, то ли об успехе ритуала-эксперимента, то ли… о том, чтобы не сбылись чаяния её родни. Последнее, что Войде желала — успеха родственникам, особенно отцу. Чтоб они там все под землю провалились…

— …Что, нервничаете? — Феодораксис подошёл незаметно для ушедшей в себя польки.

— Есть немного, — признался мексиканец другу. — А ты?

— Даже когда следишь за событиями подобного масштаба со стороны — уже волнуешься, а мы будем в самом центре, — слегка витиевато согласился Лазарь. — Даже поверить не могу, что ещё чуть-чуть — и о нас узнает весь мир. Представляешь, про нас потом ещё напишут в учебниках и научных трудах! Про тебя, про меня… про Войде тоже наверняка пару строк тиснут.

Старшеклассница только молча передернула плечами: последнее, что ей сейчас хотелось — трепать языком. Зато хотелось забиться куда-нибудь в угол и не отсвечивать… но тут поднял голову знаменитый на весь мир польский гонор, и Марила, неожиданно для себя, расправила плечи и вперила взгляд в трибуну, на которую сейчас как раз поднимался директор.

— А где остальные наши? — а вот сынка наркобарона было даже в такой ситуации не заткнуть.

— Если ты про зулуску, то видел вон там, на газоне, — махнул рукой куда-то в сторону потомственный маг и контрабандист. — Японка слева от нас стоит… да не тяни ты шею, все равно не увидишь с её-то ростом.

— А твоя где? — Клавель изобразил руками длинную тугую косу.

— Моя… — грек скривился, словно откусил от зеленого лимона. — Не знаю. Как расстались вчера утром, так и не видел.

— А маму видел?

— Слава богу, пока нет, — Войде показалось, что грек был готов истово перекреститься. — Если дочка у неё такая, то от мамочки её даже самым своим-своим держаться подальше надо!

— И как же ты тогда собираешься? — Фабио изобразил несколько выразительных движений тазом прежде, чем вспомнил где находится.

— Не знаю, — огрызнулся Феодораксис. — Там видно будет, что я собираюсь…

Что там собирался ещё сказать Клавель, Марила так и не узнала. Потому что заговорил директор:

— Друзья! Единомышленники! Ученики! Мы долго стремились к этому моменту…

Голос Кабуки успокаивал, голос дарил уверенность в себе и окружающих, уносил тревоги. И полька, изрядно измученная собственными нервами, с радостью ухватилась за дарованные ощущения. Она спокойно наблюдала, как извечный серый купол над головой вдруг рассеивается, словно дым, и на здания школы проливает свой яркий свет полуденное солнце. Странные и не самые приятные ощущения, то и дело волнами накатывающие на девушку так и не смогли пробить барьер её отрешённого спокойствия. Наверное, потому, что замолчавший Куроку всё так же стоял на своем месте и с доброй улыбкой словно продолжал делиться именно с ней, Марой, своим спокойствием. Кто-то, кажется, Фабио, сунул ей в руки тарелку с какой-то едой, и она машинально начала её есть, не чувствуя вкуса и наблюдая за развернувшимся в небе титаническим представлением театра облаков. Хороший всё-таки парень мексиканец, пусть и балабол изрядный — но кто без недостатков? Может, стоит в следующий раз любезнее с ним пообщаться? Опять же, в новом Ио его отец явно станет не последним разумным, да и сам сын не пустышка, а как и она сама — офицер. Опять же, отец хоть и нарко, но барон же. Такие “титулы” просто так в руки кому попало не даются. Пожалуй, старшего Клавеля бароном побольше разумных считают, чем её саму — шляхтинкой…

Едва заметная нота дискомфорта прозвучала в общем фоне — какие-то громкие хлопки, сильно приглушенные расстоянием. Фабио и Лазарь зашевелились, что-то с тревогой зашептали друг другу — а потом и вовсе принялись тыкать пальцами в стремительно уходящих с площади учителей и присоединившихся к ним незнакомых ей взрослых. Небо стало опять заволакивать серой хмарью, закрывая светящее через облачный колодец солнце, когда беззвучная мелодия, длившаяся и длившаяся, вдруг оборвалась. Или это она, Войде, вдруг очнулась? Кажется, не она одна: многие школьники, да что скрывать — и некоторые родители приходили в себя и с удивлением крутили головами. Что это бы…

Кабуки, до того спокойно стоящий на месте вдруг резко отпрыгнул в сторону, к краю помоста. А из сгустившегося (когда?!) над домами Тауна тумана резко выросла изогнутая дымная линия, изящной параболой воткнувшаяся в центр импровизированной трибуны. Гулкий удар чего-то твёрдого о доски — и мгновенно снесённая порывом ветра в сторону дымка открыла… ледяную статую? Живую ледяную статую?!

Фигура двинула плечом, и ей под ноги соскользнул, глухо звякнув металлом, закованный в подобие золотого рыцарского доспеха человек. Голова без глаз (или всё-таки ледяной шлем?) повернулась — и голос, полный обертонов, идущий словно со всех сторон, тянущей болью отдающийся в висках, спросил:

— Вы… вы хоть понимаете, что наделали?