Искатели закономерностей: Как аутизм способствует человеческой изобретательности

Глава 3 Пять типов мозга

«Британское исследование типов мозга» (UK Brain Types Study) было важной попыткой собрать данные о 600 000 человек с точки зрения их эмпатии и систематизации[75]. В этом огромном исследовании, первом в своем роде, мы попросили людей заполнить краткие версии двух анкет: «Коэффициент систематизирования» (Systemizing Quotient — SQ) и «Коэффициент эмпатии» (Empathy Quotient — EQ). (Они доступны в Приложении 1, если вы захотите узнать свой результат.)

Первый тест призван оценить уровень вашего интереса к системам: их разнообразие включает чтение карт, музыку, вязание, правила грамматики, устройство велосипеда, кулинарию, медицину, генеалогию, расписание поездов и общественное здравоохранение[76]. Все эти системы следуют правилам «если-и-тогда». Если вы набрали высокие баллы при выполнении теста на систематизацию, вы принадлежите к категории людей, которые уделяют много внимания деталям, таким как тексты, напечатанные мелким шрифтом в юридических контрактах, инструкции к вашему компьютеру или мотору автомобиля. Вы также можете быть коллекционером предметов нишевой категории, таких как монеты, марки или бабочки, и вы, вероятно, любите составлять списки вроде десятки ваших любимых песен или фильмов (хотя бы в голове). Те, кто демонстрирует высокие значения на кривой нормального распределения систематизации, — это как раз те, кто активно стремится изобретать, и мы можем предположить, что на протяжении всей человеческой эволюции они всегда этим занимались.

В свою очередь, тест на эмпатию оценивает, насколько легко вам представить себе, что думает или чувствует другой человек. Как мы обсуждали в предыдущей главе, когнитивная эмпатия — это способность представить себе другой разум, в частности то, какими могут быть убеждения, знания, желания, восприятие и чувства другого человека, животного или любого другого существа (даже бога). Эта способность позволяет людям осуществлять гибкий обман, гибкую коммуникацию, обучать, сотрудничать на основе общих убеждений, в том числе и духовных. Эти два показателя, коэффициент систематизирования и коэффициент эмпатии, связаны с двумя революционными механизмами, появившимися в ходе эволюции человеческого мозга.

Первое, что мы обнаружили по результатам британского исследования типов мозга, — это то, что и способность к эмпатии, и способность к систематизации среди населения отражает колоколообразная кривая нормального распределения. Все мы находимся где-то на этих кривых. Кривая говорит нам о том, что речь идет не о наличии или отсутствии этих характеристик, а о некоем континууме. Кривая нормального распределения может также указывать на то, что признак отчасти может быть полигенным (то есть на него влияют сотни или тысячи генов). Без сомнения, социальное научение также играет роль в формировании эмпатии и систематизирования, но кривая нормального распределения подсказывает нам, что мы должны искать также возможные множественные генетические факторы, лежащие в основе этих процессов[77].

Затем мы рассмотрели пять различных типов мозга. Первая группа состояла из людей, которые одинаково хорошо умели и сочувствовать, и систематизировать. Мы назвали их «тип B» (balanced), сбалансированный. Вторую группу составили люди с высоким уровнем эмпатии и слабой способностью систематизировать. Мы назвали их «тип E», поскольку они склонны от природы к эмпатии, но меньше интересуются систематизацией и тем, как что устроено. В третью группу вошли люди с противоположными характеристиками — высокой степенью систематизации и слабой эмпатией. Мы назвали эту группу «тип S» (systemize), поскольку ее представители от природы склонны систематизировать и меньше — сочувствовать.

Наконец, мы рассмотрели два типа мозга с крайней степенью проявлений: тип гипер-E, к которому относятся люди, обладающие сверхвысоким уровнем эмпатии, но со способностью систематизировать ниже среднего; тип гипер-S — это те, кто исключительно успешен в систематизации, но в эмпатии проявляет себя хуже среднестатистического человека. Джона и Ал, с которыми мы познакомились в главе 1, оба относятся к типу гипер-S.

Эти пять типов мозга являются примерами нейроразнообразия — разновидностей мозга, которые мы наблюдаем в любом школьном классе или на любом рабочем месте, подобно многообразию цветов и животных в природе[78]. Ни один тип не лучше и не хуже других, просто они разные, и каждый из них эволюционировал так, чтобы процветать в различных условиях. К какому типу принадлежите вы, зависит от настроек механизмов эмпатии и систематизации, которые, в свою очередь, определяют ваше «местоположение» на колоколообразных кривых эмпатии и систематизации. Чтобы вы лучше представили себе типы мозга, которые определяются различиями в уровнях эмпатии и систематизации, давайте разберем каждый из них немного подробнее.

К этому типу относятся люди, более склонные к сопереживанию, нежели к систематизации. Эту группу составляет около трети населения, и такой тип мозга встречается у женщин приблизительно в два раза чаще (40%), чем у мужчин (24%). Людям с типом мозга E очень легко общаться с людьми, беззаботно болтать, замечать динамику в отношениях, им легко понять, что чувствуют другие, и они тяготеют скорее к профессиям, связанным с заботой, таким как консультирование или благотворительность. В отличие от тех, кто относится к типу гипер-E, они не склонны постоянно переживать, успевая уделять время и себе, и другим.

Если говорить о систематизации, люди с типом мозга E могут увидеть новые закономерности, если им укажут на них, однако само собой им это не дается. При необходимости они способны использовать технологии, но их это не увлекает. Если им показать какую-то функцию в устройстве, они могут следовать данным им указаниям, но, если забудут, как действовать, или если потребуется разобраться в этом вопросе самостоятельно, они будут испытывать трудности. Технологии они используют на базовом уровне и не совершенствуются в этом. Они с радостью познакомятся к какой-то системой или простым устройством, если те могут упростить их жизнь, однако освоение более сложных технологий для них проблема. И наоборот, проявление эмпатии у них интуитивное.

Представители типа B не демонстрируют различий в своих способностях сочувствовать и систематизировать, поэтому их называют «сбалансированными». Они составляют примерно треть населения и среди них есть как мужчины (31% всех мужчин), так и женщины (30% всех женщин). Им одинаково легко (или одинаково трудно) даются эмпатия и систематизация. Они одинаково хороши и в общении, и в использовании технологий.

Зеркальная противоположность типа E — люди типа S, которые лучше проявляют себя в систематизации, чем в эмпатии. В эту группу входит другая треть населения. Тип S встречается почти вдвое чаще среди мужчин, чем среди женщин (40% мужчин и 26% женщин). Они успешно ориентируются в системах и видят закономерности в их работе. Им не нужна инструкция, чтобы методом проб и ошибок быстро и уверенно разобраться с каким-либо устройством. Они готовы рискнуть и проверить, что к чему.

Это те люди, которые первыми вызываются попробовать что-то починить в случае поломки, будь то в классе или на рабочем месте, на шашлыках или в походе. Люди типа S охотно учат других пользоваться технологиями. Они могут не быть изобретателями, но их полезно иметь под рукой. Они тяготеют к точным наукам, музыке, архитектуре и другим аналитическим областям (право, лингвистика, бухгалтерский учет, философия, корректура), а также к ремеслам, спорту, природе (включая садоводство) и к кулинарии. Все эти виды деятельности предполагают главным образом поиск закономерностей «если-и-тогда». Представители типа S предпочитают работать в таких условиях, где они могут анализировать последствия изменения того или иного параметра, например в лабораториях, ремонтных мастерских, в творческих студиях, в бизнесе, на кухнях или в садах. Некоторые даже применяют свой тип мышления «если-и-тогда» к сочинению фантастических романов или драм со сложным сюжетом либо для выстраивания версии по делу или выступления в суде. В повседневной жизни люди типа S предпочитают не заниматься несколькими делами сразу. Они любят системы, поэтому их жизнь подчинена заведенному порядку. Они не любят участвовать в беседе, когда разговаривают несколько человек. Что касается эмпатии, худо-бедно они на нее способны, но для них это скорее усилие, нежели естественное проявление, приносящее радость.

Люди с этим типом мозга — ярко выраженные эмпаты, но в систематизации отстают от среднего уровня. Представители типа гипер-E встречаются редко и при этом чаще среди женщин (3%), чем среди мужчин (1%). Эти люди гиперэмпатичны. Они сопереживают легко и непринужденно, поскольку их механизм эмпатии настроен сверхчувствительно. Они быстро предугадывают, что кто-то почувствует или подумает, и знают, что сказать, а о чем лучше умолчать. Они без труда болтают со всеми, даже когда участников разговора много. Гиперэмпаты быстрее остальных замечают, если кто-то испытывает неловкость или расстроен, и всегда заранее продумывают, кого и чем можно порадовать. Они поддерживают общение с друзьями, поскольку всегда замечают изменения в жизни других людей.

Однако если говорить о систематизации, они почти не замечают закономерностей. Они предоставляют возможность другим людям управлять технологиями вместо них, поскольку их механизм систематизации настроен достаточно плохо. Если у них появляется новое устройство, они могут достать его из коробки, освоить одну или две базовые функции, но редко станут экспериментировать, изучая его возможности. Они могут замечать простые закономерности (например, таблицы умножения или поговорки, помогающие легче запомнить количество дней в том или ином месяце), но им трудно понять более сложные алгоритмы. В школе обычно они избегают таких предметов, как математика. Поскольку их ум не ищет повторяющиеся закономерности, если происходит что-то неожиданное, они с легкостью «меняют тему». Их это просто не беспокоит. Для них естественно беспрерывное проявление эмпатии.

Другой крайностью являются люди, которые, подобно Джоне и Алу, очень сильны в систематизации, но слабее среднестатистического человека в эмпатии. Как и в случае с типом гипер-E, этот тип мозга редок среди населения. Тип гипер-S — его зеркальное отражение, так как вдвое чаще встречается среди мужчин (4%), чем среди женщин (2%). Это гиперсистематизаторы, их мозг запрограммирован на постоянный поиск закономерностей, и в эту группу входят аутичные люди.

Представители этой категории могут замечать такие, например, сложные закономерности: если в високосном году дни данного месяца выпадают на определенные дни недели и вы рассмотрите этот период через 28 лет, тогда дни этого месяца попадут на те же дни недели, что и за 28 лет до этого. Или, скажем, они могут выбрать себе в качестве хобби изучение колоколов (кампанология), поскольку оно подразумевает математические закономерности.

Выявление подобных закономерностей в системе может означать, что тот, кто принадлежит к типу гипер-S, способен сразу сказать, с каким днем недели совпадает та или иная дата в будущем или прошлом. Таких людей называют «календарными калькуляторами», что является формой савантизма. О савантизме мы говорим, когда человек не просто владеет каким-то навыком принципиально лучше, чем другими, но и превосходит в этой области большинство людей. (По некоторым оценкам, савантизм встречается в одном случае на миллион среди населения в целом, но при этом у каждого двухсотого аутичного человека[79].) Таким образом, савантизм наиболее распространен среди аутичных людей и аутичные люди с наибольшей вероятностью принадлежат к типам S или гипер-S. И тип гиперсистематизатора имеет непосредственное отношение к аутизму. Люди типа гипер-S хорошо умеют замечать отклонения и неисправности в системе, проверять ошибки и решать проблемы для повышения эффективности работы системы.

Что касается их социальных навыков, по причине слабо развитой эмпатии такие люди часто слишком прямолинейны в общении, выпаливают то, что думают или что у них на уме, не обязательно учитывая то, какой эффект произведут их слова, не «подслащая пилюлю», при этом они могут не видеть ничего плохого в том, что или как они говорят, отстаивая сам факт. Им сложно заводить друзей и поддерживать дружбу, и их трудности с пониманием других людей могут сделать их объектом эксплуатации: они просто не видят ловушку, в которую попадают. Вдобавок они рискуют впасть в депрессию, чувствуя, что их избегают, несмотря на неоднократные попытки приспособиться к другим людям и общаться с ними. В большинстве случаев такие люди предпочитают проводить время в своей собственной компании.

Если вы хотите узнать, какой у вас тип мозга, просто используйте тесты «Коэффициент эмпатии» и «Коэффициент систематизирования» и специальные таблицы, представленные в Приложении 1. Вы также можете найти эту информацию в интернете на сайте www.yourbraintype.com.

Любопытно, что большинство людей не относятся к типу B, то есть к типу, который одинаково хорош и в эмпатии, и в систематизации, хотя можно было бы ожидать, что это оптимальный тип мозга. Так почему к этой категории относится лишь треть населения?

Отчасти это отражает то, как мы статистически обозначили типы мозга, чтобы показать нам разные процентили в популяции: люди типа B определяются как люди, попадающие между 35-м и 65-м процентилями. Однако тот факт, что бо́льшая часть населения (две трети) «специализируется» на эмпатии (тип E) или систематизации (тип S), может также указывать на то, что эти типы мозга развивались под давлением естественного отбора и некоторые преимущества для выживания давала специализация мозга. Это могло иметь смысл, если сопереживающие люди хорошо адаптировались к одной среде (в мире людей, интуитивно зная, что другие могут думать или чувствовать), а систематизаторы — к другой (в мире объектов, определяя, как что работает).

А почему лишь небольшая часть населения, около 3%, гиперсистематизаторы (тип гипер-S)? Если, как я утверждаю, способность к гиперсистематизации предрасполагает к изобретательству, разве не логично, что естественный отбор должен был благоприятствовать людям с таким типом мозга? Разве их не должно быть намного больше?

Опять же прозаическая статистическая причина, по которой относительно мало людей относится к типу гипер-S, заключается в том, что мы определили этот тип мозга как тот, что попадает в 2,5 процентиля. Однако это может отражать также давление негативного отбора на людей с таким типом мозга. Вероятно, этот образ мышления не только дает удивительные преимущества в обнаружении закономерностей «если-и-тогда», но и имеет определенные недостатки, а именно трудности в социализации. Это вполне ожидаемо, в случае если настройка механизмов эмпатии и систематизации представляет собой игру с нулевой суммой[80]. То есть чем лучше настроен один, тем хуже настройка другого. Мы еще вернемся к этому вопросу и рассмотрим свидетельства взаимовлияния этих двух механизмов мозга.

Давайте получше приглядимся к гиперсистематизаторам, которые, согласно моей теории, играют главную роль в истории человеческих изобретений, поскольку они безостановочно систематизируют. Мы можем предположить, что на протяжении последних 70 000–100 000 лет гиперсистематизаторы были теми людьми, которые могли создать новый музыкальный инструмент (например, флейту), открыть новый продукт (например, рис), развить новый полезный навык (например, навигацию по звездам) или создать новый инструмент (например, акведук). Мы можем сделать это предположение, потому что, когда мы смотрим на современных изобретателей, то видим, что многие из них обладают чертами гиперсистематизаторов.

Обладают ли гиперсистематизаторы таким же складом ума, что и аутичные люди? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны вернуться к британскому исследованию типов мозга. В нем приняло участие беспрецедентно большое количество аутичных людей — более 36 000. Мы обнаружили, что непропорционально большое число аутичных людей имело типы мозга S или гипер-S. Действительно, 62% аутичных мужчин входили в одну из этих двух групп, что выше, чем среднестатистические 44% с такими типами мозга. У 50% аутичных женщин был обнаружен один из этих двух типов мозга, что в два раза чаще, чем обычно среди женщин (27%). Полученные результаты согласуются с идеей, что у аутичного и гиперсистематизирующего мышления есть что-то общее.

К слову сказать, эти результаты не противоречат и другой идее, согласно которой аутичные люди имеют более «маскулинизированный» профиль, то есть у них чаще встречаются типы мозга S и гипер-S, наиболее распространенные среди мужчин, и систематизация у них более развита, чем эмпатия. Вы можете отчетливо видеть этот сдвиг на их показателе D, который определяет разницу между эмпатией и систематизацией у того или иного человека (см. илл. 3.3).

Еще одно свидетельство того, что аутичные люди и гиперсистематизаторы обладают схожим типом мышления, было получено в рамках исследования, в котором мы дали аутичным подросткам тест на техническое мышление, в ходе которого они должны были разобраться, как работает новая система. Изначально тест был разработан для выявления взрослых, способных учиться инженерному делу. По результатам этих тестов аутичные подростки стабильно превосходили обычных[81].

В поддержку этой идеи существуют и другие данные. Психолог Лоран Моттрон с помощью теста на невербальное зрительное мышление обнаружил, что аутичные люди способны на 40% быстрее обычных людей обнаружить закономерности и при этом у них отмечается бо́льшая активность визуальных областей мозга. Исследование, проведенное в Кремниевой долине в 2013 г., показало, что точные науки в университете изучает больше студентов-аутистов, чем представителей любой другой группы с ограниченными возможностями, что опять-таки свидетельствует о преобладании у аутичных людей гиперсистематизирующего мышления[82]. Это было продемонстрировано еще в 1972 г. психологом Ютой Фрит в рамках ее открытия превосходства аутичных детей в распознавании закономерностей, даже у детей с нарушением обучаемости[83].

Второй вопрос состоит в следующем: обладают ли систематизаторы (люди с типом мозга S) и гиперсистематизаторы (те, кто относится к типу гипер-S) большим количеством аутичных черт? В рамках исследования аутичных черт, проведенного в Кембриджском университете, мы попросили более 1000 студентов пройти тест на коэффициент аутистического спектра (AQ)[84]. (Согласно этому тесту, аутичные черты присущи всем, однако у некоторых из нас их больше, а аутичные люди демонстрируют самые высокие показатели. Если вы хотите узнать, в какой степени вы обладаете аутичными чертами, вы можете пройти тест AQ в Приложении 2.) Мы обнаружили, что студенты, изучающие точные науки, имели больше аутичных черт, чем студенты-гуманитарии. Мы также определили, что студенты-математики с большей вероятностью имели диагноз «аутизм», чем те, кто изучал гуманитарные науки[85].

Чтобы собрать больше данных, мы провели расширенное исследование (Big AQ Study), в рамках которого по всему миру прошли тест около полумиллиона человек, тогда это было крупнейшее исследование аутичных черт на планете. Разумеется, мы обнаружили, что наибольшие баллы получили люди с естественно-научным и техническим образованием по сравнению с представителями других профессий. Мы также подтвердили это в британском исследовании типов мозга, в котором на этот раз приняло участие 600 000 человек[86]. Люди, работающие в точных науках, не только с большей вероятностью обладали типом мозга S или гипер-S в сравнении с занятыми в других областях, но они демонстрировали и более высокие баллы по тесту AQ. В британском исследовании типов мозга мы также обнаружили, что люди типа S или гипер-S имеют более высокий балл AQ.

Мы попали в самое яблочко. Аутичные люди и увлеченные систематизаторы обладают схожим типом мышления.

Вернемся к идее, что систематизирование и проявление эмпатии — игра с нулевой суммой: чем больше у вас способности к одному, тем меньше ко второму. В этом смысле нам следует ожидать отрицательной корреляции между сочувствием и систематизацией: чем лучше у вас получается одно, тем хуже — другое. Результаты британского исследования типов мозга действительно выявили некоторый компромисс[87]. Это говорит о том, что, хотя эти две способности в основном не зависят друг от друга, они в то же время имеют общий биологический фактор. Но какой?

Можно ожидать, что такой биологический фактор — молекула, которая представлена у двух полов в разном количестве. Дело в том, что среди представителей типа гипер-E мы обнаружили в три раза больше женщин, чем мужчин, а среди людей гипер-S — вдвое больше мужчин. Одним из таких биологических факторов может быть уровень гормона тестостерона, который воздействует на мозг плода в утробе матери[88]. В пренатальный период, когда происходит развитие мозга, эмбрионы мужского пола производят по крайней мере в два раза больше этого гормона, чем эмбрионы женского пола, а исследования на животных показывают, как этот гормон меняет (или «маскулинизирует») мозг.

Мнения о более маскулинизированном мозге у людей расходятся: некоторые предпочитают отрицать, что среднестатистическому человеческому мозгу присущи межполовые различия[89]. Однако в настоящее время уже не возникает сомнений в том, что в структуре мозга обычных людей существуют некоторые связанные с полом ключевые особенности, и они проявляются при сканировании мозга большого количества испытуемых. Это иллюстрируют убедительные данные Биобанка Великобритании (UK Biobank) (см. илл. 3.5).

Различия в количестве нейронов в мозге мужчин и женщин показывают также посмертные исследования. (У женщин в среднем 19,3 млрд нейронов, а у мужчин 22,8 млрд. См. илл. 3.6.) И некоторые из этих различий по полу были продемонстрированы при рождении, что позволяет предположить: независимо от роли культуры впоследствии, пренатальные биологические факторы тоже имеют значение[90].

Итак, возможно ли, что одна из причин, по которой у женщин чаще встречается тип мозга E, а у мужчин тип S, состоит в том, что последние больше подвержены воздействию тестостерона в утробе матери? Мы решили проверить, влияет ли пренатальный тестостерон на формирование типа мозга, в ходе британского исследования пренатального тестостерона[91]. В этом исследовании приняли участие 600 детей Соединенного Королевства от внутриутробного состояния до подросткового возраста. Мы определяли уровень их тестостерона до рождения, чтобы оценить, позволяет ли это предсказать последующие способности к систематизации и эмпатии. Нам удалось провести эти измерения, поскольку матери всех этих младенцев по медицинским показаниям собирались пройти процедуру амниоцентеза. Процедура заключается в том, что врачи с помощью длинной иглы берут образец околоплодных вод, чтобы проверить, нет ли аномалий развития. Это давало нам возможность измерить уровень пренатального тестостерона в амниотической жидкости.

Пренатальный тестостерон (и пренатальный эстроген — гормон, в который превращается тестостерон) долгое время считался одним из факторов, определяющих различия в среднестатистическом мозге мужчин и женщин, на основании более чем полувековых исследований на животных, в рамках которых количество тестостерона или эстрогена, воздействовавшего на животное, подвергалось экспериментальной манипуляции. Проводить подобные манипуляции в исследованиях с участием людей, конечно, было бы неэтичным, однако британское исследование пренатального тестостерона дало нам возможность наблюдать корреляцию между уровнями пренатальных амниотических гормонов и последующим поведением ребенка.

Как и предполагалось, мы обнаружили, что уровень пренатального тестостерона у ребенка определяет, будет ли его мозг иметь тип E или тип S, независимо от пола. Матери заполнили анкеты о своем ребенке в четырехлетнем возрасте, и выяснилось, что чем выше был у ребенка уровень пренатального тестостерона, тем более высокие баллы он получил по результатам теста SQ и более низкие баллы по тесту EQ. Мы также обнаружили, что чем выше был уровень тестостерона до рождения, тем лучше эти дети в восьмилетнем возрасте выполняли задания теста на внимание к деталям (тест на систематизацию) и тем сложнее им было справиться с тестом «Чтение мыслей по глазам» (тест на эмпатию)[92].

Это были выдающиеся результаты: уровни тестостерона в утробе матери были связаны как систематизацией, так и с эмпатией, только действовали они в противоположных направлениях. Пренатальный тестостерон был биологическим фактором, который мог частично объяснить, почему мозг в итоге предрасположен к типу E или к типу S. Когда же мы проанализировали результаты МРТ мозга детей, мы обнаружили, что уровень тестостерона действительно положительно коррелирует с некоторыми областями мозга (такими как верхняя височная борозда — область, настроенная на определение того, куда смотрит человек) и отрицательно коррелирует с другими (такими как височная плоскость — область, задействованная в речи)[93]. От количества пренатального тестостерона, воздействующего на ребенка в утробе матери, зависит, насколько рано у него начнет развиваться речь, и хорошо известно, что в среднем девочки начинают говорить раньше, чем мальчики[94].

Чтобы вы представили себе, какое влияние на развитие мозга могут оказывать половые гормоны, такие как тестостерон и эстроген, посмотрите, что происходит, если в ключевой участок мозга мыши добавить эстроген (см. илл. 3.8).

Учитывая, что некоторые гиперсистематизаторы, такие как Джона, страдают аутизмом, можно ли определить количество аутичных черт у ребенка в дальнейшем, по мере взросления, по тому, сколько тестостерона воздействовало на него в утробе? Мы обнаружили, что чем выше уровень пренатального тестостерона, тем больше аутичных черт впоследствии проявится у ребенка[95]. Это можно было увидеть в ответах матери на вопросы анкеты о наличии аутичных черт у ее ребенка в возрасте полутора лет, а также когда ему исполнилось четыре года. Так что и ваша склонность к эмпатии или к систематизации, и количество аутичных черт зависят от объема пренатального тестостерона, воздействовавшего на ваш организм в утробе матери.

Чтобы окончательно убедиться в этом, мы решили выяснить, были ли подвержены повышенному воздействию пренатального тестостерона такие гиперсистематизаторы, как Джона и другие аутичные дети, которые испытывают трудности с эмпатией, но отлично справляются с систематизацией. Мы проверили это в рамках датского исследования пренатального тестостерона при содействии Биобанка в Копенгагене, куда акушер Бент Норгард-Педерсен пригласил нас сделать анализ 20 000 образцов амниотической жидкости, которые он бережно хранил в своей морозильной камере с середины 1990-х гг. Мы изучили образцы, полученные от беременных, у чьих детей впоследствии был диагностирован аутизм, и сравнили их с теми, которые были получены в случаях, когда развитие ребенка шло обычным путем.

И правда, у аутичных детей в сравнении с обычными в среднем наблюдался повышенный уровень пренатального тестостерона. Интересно, что это также оказывало побочный эффект на уровень их пренатальных эстрогенов, который тоже был в среднем повышен у тех, кому позже был поставлен диагноз «аутизм», чего и следовало ожидать, поскольку тестостерон превращается в эстроген[96]. Итак, у нас были свидетельства, что есть биологический фактор — пренатальный тестостерон и эстроген, который влияет на степень вашей склонности к систематизации или эмпатии и позволяет выявить связь между гиперсистематизаторами и аутичными людьми с точки зрения их гормонального уровня.

Это все, что касается того, как пренатальные гормоны меняют ваш мозг, но могут ли менять ваш мозг ваши гены?

Многие люди содрогнутся при мысли, что гены имеют какое-то отношение к таким чертам, как склонность систематизировать или проявлять сочувствие, желая верить в то, что главное — это хорошие возможности получить знания и опыт. Отчасти они правы: обучение и опыт имеют значение. Однако если мы утверждаем, что эмпатия и систематизация являются результатом эволюции, то эти психологические способности должны хотя бы частично иметь генетическую основу. Чтобы выяснить, играют ли гены какую-либо роль в эмпатии и систематизировании, мы организовали масштабное генетическое исследование этих двух механизмов мозга.

Работая в сотрудничестве с компанией 23andMe, занимающейся персональной геномикой, мы попросили ее клиентов, давших согласие на анонимный обмен генетическими данными с исследователями, пройти два теста на эмпатию, чтобы мы могли проследить генетические связи с индивидуальными различиями в результатах этих тестов. Восемьдесят восемь тысяч человек, предоставивших свою ДНК, прошли один из наших тестов на эмпатию — тест «Чтение мыслей по глазам», или сокращенно тест «Глаза»[97]. Из них 46 000 прошли также тест «Коэффициент эмпатии» (EQ), а 50 000 прошли тест «Коэффициент систематизирования» (SQ).

В тесте «Глаза» добровольцам показывают фотографии глаз разных актеров, изображающих те или иные эмоции, и участников эксперимента просят выбрать, какое из четырех предложенных слов лучше всего описывает мысли или чувства актера. Тест определяет, насколько вы способны представить себе настроение другого человека. Затем мы проводили анализ генома. Мы были рады обнаружить, что результаты прохождения этого теста наследовались (наследуемость среди близнецов составляла 28%)[98]. Этого было достаточно, чтобы доказать, что эмпатия, или модель психического, отчасти находится под контролем генетики. Более того, мы обнаружили, что последовательность одного гена на хромосоме 3 связана с тем, насколько успешно женщина выполняет этот тест. Таким образом, хотя степень эмпатии, конечно, в известной мере является результатом вашего социального опыта, гены также играют роль.

Чтобы убедиться в правильности нашего вывода, мы изучили ДНК 46 000 человек, которые прошли тест EQ. Мы также провели анализ генома этих людей. Мы вновь обнаружили, что генетические вариации были связаны с тем, как участники проходили вышеуказанный тест, и некоторые результаты могли быть объяснены наличием определенных аллелей в геноме[99]. Выявление генетической связи с результатами тестов на эмпатию означает, что эта способность эволюционировала и могла подвергаться давлению отбора. (Давление отбора подразумевает, что некоторые особи получают больше шансов выжить, чтобы передать свои гены, внося вклад в эволюцию.)

Затем мы обратились к систематизации, чтобы выяснить, насколько она обусловлена генетикой. На этот раз в нашем исследовании участвовало 50 000 человек, которые прошли тест SQ, и у них был определен генотип. Мы с волнением обнаружили, что некоторые расхождения в тесте можно было объяснить распространенными аллелями и что распространенные варианты трех генов были связаны со склонностью систематизировать независимо от других факторов[100]. Поэтому, хотя на степень вашего интереса к систематизации, конечно, влияла среда (например, в вашей жизни был хороший учитель естествознания или родитель, который вдохновлял ваши наблюдения за природой, эксперименты с починкой вещей или дарил вам механические игрушки), мы доказали, что склонность к систематизации отчасти заложена и в вашей ДНК, а значит, могла стать положительным результатом эволюции человека.

Другой способ проверить, связана ли та или иная черта с генетикой, — близнецовые исследования: если однояйцовые близнецы имеют больше сходства по определенному признаку, чем разнояйцовые, то это указывает на то, что в этом играют роль гены. Один из показателей склонности к систематизации, который изучали на примере близнецов, — то, что лауреат Нобелевской премии психолог Герберт Саймон называет принципом разумной достаточности (satisficing[101])[102]. Этому принципу следует большинство из нас: мы используем первое доступное нам средство, способное решить проблему. Мы говорим себе: «Этого вполне достаточно», и мы не перфекционисты, желающие выполнить поставленную задачу как можно быстрее. Мы срезаем углы. И наоборот, ярко выраженные систематизаторы (иногда их называют максималистами) ищут оптимальное решение для каждой возникающей проблемы, даже если на это уходит куча времени.

Представьте себе, что вам нужно что-то зашить. Большинство из нас просто пороется в домашней швейной коробке в поисках иглы, которая подойдет для задачи, и воспользуется ею. Это принцип разумной достаточности. Однако некоторые люди знают, что для определенного материала лучше всего подходит иголка определенной длины, толщины и с конкретным размером игольного ушка. Они будут искать эту иголку в швейной коробке до тех пор, пока не найдут, даже если это займет несколько часов. Это максимализм. Максималисты — перфекционисты, поскольку они хотят оптимизировать систему, в данном случае шитье. Поэтому они гиперсистематизаторы. Близнецовое исследование ранжировало людей по этому параметру от тех, кто довольствуется минимумом до тех, кому нужен максимум. Однояйцовые близнецы были в этом отношении более похожи, чем разнояйцовые. Так что место, которое вы займете на кривой систематизирования, отчасти зависит от генетики.

Это согласуется с результатами исследования «Генетика склонности к эмпатии и систематизации», в котором мы обнаружили, что генетические особенности, связанные с этими двумя чертами, независимы друг от друга. Это доказывает, что механизмы эмпатии и систематизации находятся под влиянием разных генетических факторов.

Как насчет связи между гиперсистематизацией и аутизмом? Мы видели, что у этой связи есть гормональная основа в период внутриутробного развития, но не влияет ли на это и генетика? Мы знаем, что аутизм отчасти связан с генетикой, по трем причинам. Во-первых, хотя всего 1–2% населения имеет официальный диагноз «аутизм», младший ребенок в семье, где старший ребенок страдает аутизмом, с вероятностью 10–20% тоже аутичен[103]. Во-вторых, если один из однояйцовых близнецов страдает аутизмом, скорее всего, второй близнец тоже аутичен. Наконец, в-третьих, существует более сотни редких генов или мутаций, связанных с аутизмом[104].

В рамках исследования «Аутизм и математика» мы задали вопрос студентам-математикам из Кембриджского университета (которых можно считать увлеченными систематизаторами), есть ли у них брат или сестра, страдающие аутизмом. Мы обнаружили, что аутизм в семьях у студентов-математиков встречался чаще, чем у студентов-гуманитариев[105]. Это указывает на общую генетическую основу аутизма и систематизации, поскольку у братьев и сестер в среднем совпадает около 50% генов.

Редкие генетические мутации были обнаружены менее чем у 5% аутичных людей, поэтому генетическая основа аутизма у остальных 95%, вероятно, заключена в общих для всех нас вариантах генов, однако в определенных комбинациях они встречаются при аутизме. Мы проверили, совпадают ли гены аутизма с теми, которые связывают с систематизацией. Среди 50 000 человек, прошедших тест «Коэффициент систематизирования», 26% генетических особенностей, наличие которых совпадает с получением высокого балла по SQ, положительно коррелирует с генами, связанными с аутизмом. Этого было достаточно, чтобы доказать, что гиперсистематизация и аутизм имеют общую генетическую природу. Иными словами, некоторые из генов гиперсистематизации и некоторые из генов аутизма — в точности те же.

Если вы получили очень высокие баллы по тесту «Коэффициент систематизирования» и крайне низкие по тесту «Коэффициент эмпатии» и, соответственно, по типу мозга принадлежите к группе гипер-S, то есть вы гиперсистематизатор, это значит, что вы мыслите иначе, чем большинство людей. Причина в том, что у вашего мозга, как и у большинства аутичных людей, другая операционная система. В центре внимания у нее не люди, а вещи и закономерности, и в некоторых условиях ваша операционная система испытывает трудности, но в других она способна дать, по словам страдающей аутизмом активистки Греты Тунберг, «суперсилу» — талант находить «если-и-тогда» закономерности, как это делал Джона в детстве[106].