Искры гнева (СИ)

— Я это. Я. Долго объяснять, где Тай?

Хаг слегка отодвинулся от узкого прохода, приглашая нас внутрь.

Здесь было довольно темно и пыльно, единственным источником света служило маленькое грязное окошко. Само помещение представляло из себя небольшую комнату, заставленную всяческим хламом: книгами, сундуками, коробками, ветхой одеждой и сломанной мебелью. Одно только здесь выделялось и смотрелось неуместно — это большая двуспальная резная кровать, по сути предмет роскоши, если глядеть на остальной хлам. На этой кровати и лежала без сознания Тай-Тай.

— Я снял «клеща», — поспешил сообщить Хаген.

Я с благодарностью кивнул, подошел и сел на край кровати рядом с Тай. Она была очень бледна. Я положил руку на ее лоб и запустил грань исцеления, чтобы убедиться, в порядке ли она. Физическое состояние Тай было в норме и лечить было нечего. Единственное, что проклятый артефакт высосал у нее немало сил. Но, по-хорошему, через несколько дней Тай должна оправиться.

Я повернулся к Хагену, который все еще не мог привыкнуть к моему виду и, не сводя глаз, пялился с настороженным любопытством.

— Ты видел Лимара? — спросил я.

— Нет, — замотал он головой, — я и не пытался его искать. Как только увидел Тайларию, сразу же забрал ее и ушел. Не хотелось привлекать внимание.

— Он мог за тобой проследить?

Хаген неуверенно покачал головой, затем устало вздохнул:

— Думаю, он прячется, я его ранил. Хорошо так ранил, далеко не убежит.

Хаг резко сдвинулся с места и начал что-то искать в ящиках комода с озабоченным видом.

— А что это за место? — вдруг подал голос Тунайт. Все это время он с интересом разглядывал мелкий хлам на завалившемся набок пыльном комоде.

— Эта комната принадлежит моей семье, — пояснил Хаген, — когда-то здесь была мастерская деда — он был сапожником, сейчас же здесь, как видите — склад. Еще у нас в Сол-Меридии в Розовой роще есть апартаменты, но я не рискнул туда заявляться.

И все-таки семейство Боулей и впрямь далеко не бедная семья. Учитывая, сколько стоит недвижимость в столице, да еще и неподалеку от Алмазного дворца: Розовая роща — улица, практически примыкающая к дворцу, и при моем правлении там жили исключительно аристократы и великие многогранники, удостоившиеся почетных званий за заслуги перед империей — то можно сделать вывод, что Боули до неприличия богаты.

Сейчас же, конечно, все изменилось, но могу смело предположить, что апартаменты в том районе не каждый аристократ себе сможет позволить, не говоря уже о простых людях. Хотя, что уж там, знаменитые демоноборцы Боули едва ли простая семья. Даже удивительно с каким упрямством Хаген отказывается от всех тех благ и привилегий, которые могли бы дать известные родители единственному сыну.

— Что будем делать? — вопрос Хагена прозвучал напряженно, он достал из комода проклятый артефакт, но продолжал сжимать в руке.

Я демонстративно достал из сумки один из свиных окороков и принялся жевать, Хаген удивленно вскинул брови и неуверенно протянул артефакт.

— Мне нужно вернуть немного своих мышц, — пояснил я, забирая «клеща», — а еще нужно привести себя в порядок, и только потом мы отправимся искать Лимара. Было бы неплохо, если бы вы помогли мне с одеждой и, — я стянул платок, отросшие волосы упали на плечи, — нужно что-то с этим сделать, — указал я пальцем на голову.

Хаген с пониманием закивал и принялся что-то искать в груде вещей, в ящиках, сундуках и комодах. Оттуда он извлек ножницы, которыми я смог, наконец, остричь ногти. Еще Хаг нашел свой старый костюм, который почти пришелся мне впору. Штаны и рукава куртки все же оказались коротковаты.

Тунайт через пространство отправился на рынок за травой тинает, чтобы я смог покрасить волосы. Я же последние полчаса ел, доедая свиные окорока, а затем ел яблоки и сливы, которые вместе с краской для волос притащил Тунайт.

Толк от немереного поглощения пищи стал заметен не сразу. Постепенно ко мне возвращались силы, а вместе с тем я ощущал изменения в теле. Вот уже и кисть руки не казалась такой болезненно тощей, а через какое-то время я и вовсе почувствовал, что куртка Хагена мне тесновата в плечах. Но затем все прекратилось, я стал ощущать, что связь с источником начала ослабевать. А затем она и вовсе иссякла, так резко словно бы кто-то перерезал невидимую нить силы.

Да, конечно я не вернул свой прежний вес, но в этой ситуации были и плюсы — я стал выше и старше на лет пять. Теперь я, наконец, перестал выглядеть как подросток и это не могло не радовать. Честно говоря, подростком мне быть надоело. Да и мало солидности в императоре сопляке. К тому же, учитывая проблемы с демонами и Неспящими, у меня больше нет тех нескольких лет, на которые я рассчитывал. В новом же облике мне будет куда легче искать союзников и заручаться поддержкой уже взрослых, состоявшихся магов и аристократов. Так меня, по крайней мере, будут серьезнее воспринимать.

И, раз связь с источником иссякла, теперь за нами не смогут подглядывать вагры. Значит, пора действовать.

— Итак, план! — объявил я уже заждавшимся ребятам.

Хаген и Тунайт с готовностью уставились на меня.

— Есть у меня предположение, — начала я, — что Лимар захочет разболтать мой секрет. Если он этого еще не сделал. Если же не попытается — значит, я переоценил его умственные способности и в таком случае этой идей воспользуемся мы сами.

— Разболтаем твой секрет? — растерялся Тунайт.

— Нет, — загадочно усмехнулся я и пояснил: — найти Лимара здесь нам будет довольно сложно. Но нам совсем и необязательно его искать самим, этим займутся столичные гвардейцы и стражники.

Хаген в непонимании нахмурился, а до Тунайта кажется дошло. Он сначала неуверенно, а затем все злораднее начал тянуть лыбу.

— А если? — вдруг озадаченно протянул Тунайт. — А когда его поймают? Он ведь все равно может выдать тебя.

Я покачал головой:

— Не успеет.

Тунайт открыл было рот что-то спросить, но передумал, он явно ничего не понял, но этого и не требовалось.

— У тебя хватит сил отправить Тай обратно в Рэй-ро? — спросил я.

Тунайт на какое-то время задумался, а после виновато протянул:

— Учитывая, сколько источник забрал твоих сил… Думаю, мне хватит не на одно такое перемещение.

— Хорошо. Отправь ее в деревню, там ей будет безопаснее. А еще передашь послание демоноборцам. Есть карандаш и лист? — я вопросительно взглянул на Хагена, и он с готовностью принялся искать бумагу и писчие принадлежности.

Хаг быстро отыскал необходимое и я быстро начиркал пару строк. Послание было коротким:

«Мы вернемся, как только разберемся с Лимаром. Позаботьтесь о девчонках».

Как только Тунайт забрал Тай и ушел, Хаген негодующе воскликнул:

— Может, объяснишь свой план⁈ А если Лимар уже ушел из города? Если он все же сдаст тебя Ворлиару? И обряд… теперь ведь все знают, что не было никакого обряда!

— Не причитай, — оборвал я его. — По сути, никакой нужды в обряде не было. Я увидел, что демоноборцы будут мне верны. Но рисковать, здесь ты прав, все же не стоит. Придется проводить настоящий обряд.

— Мы отправимся искать Эл? — с надеждой уставился на меня Хаг.

— Я отправлюсь, ты нужен мне будешь в деревне. Учитывая, как я ограничен во времени, демоноборцам придется на какое-то время остаться в Рэй-ро. Многим это очень не понравится, как и капитану Тюзмаку, который ждет нас в порту.

При упоминании капитана Хаг тут же горько скривил лицо.

Наш разговор прервал стук в дверь.

— Тунайт вернулся, — заглянув в окошко, сообщил Хаген и поспешил открыть вагрийцу дверь.

Он вернулся какой-то взъерошенный:

— Эсгон и Боров пытались заставить меня переместить их сюда! — возмущенно сообщил он. — Еле ноги унес!

— И зачем им нужно было сюда? — настороженно спросил Хаген.

— Говорили, что без них вы не справитесь. Кричали, что хотят сами убить предателя, — развел руками Тунайт.

— Хорошо, что у них ничего не вышло, — мрачно протянул Хаген и покосился на меня.

Здесь он прав, эти двое могли все испортить. В столице и так слишком много демоноборцев из отряда Красной Мари. Не ровен час, и это может кого-то заинтересовать.

Я резко направился к выходу, жестом приглашая парней за мной:

— Идемте, повеселимся как следует.

Мы искали самое людное заведение столицы. Конечно, для этих целей могла бы подойти любая таверна, но учитывая объявленную Ворлиаром дармовую еду и выпивку на площади, никто сегодня туда не пойдет.

Вот только простая таверна мне не подходила, мне нужна была такая, где любят заседать местные порядки стражи — это должно в разы ускорить начало поисков Лимара.

Итак, такое заведение отыскалось быстро — достаточно было расспросить несколько горожан о том, куда заходить не желательно и где слишком дорого и нам сразу выдали, где отираются аристократы, маги, гвардейцы и стражники.

Заведение называлось: «Золотая чаша», оно находилось на одной из центральных улиц неподалёку от Нефритового фонтана. На первом этаже заведения можно выпить и поесть, еще там имеется комната для азартных игр. Также нам поведали, что там активно промышляют лучшие столичные путаны. На втором этаже «Золотой чаши» находились комнаты, где можно было с этими самыми путанами уединиться.

«Золотую чашу» мы нашли быстро. Богатый фасад заведения, украшенный витражными стеклами, цветами и вывеской с большой полукруглой чашей, а также плечистый охранник в добротном костюме на входе сразу давали понять, что простому человеку сюда не попасть. Но, к счастью, мы выглядели вполне прилично, не беря во внимание Тунайта. Он был все же одет слишком по-деревенски.

— Одежда не проблема, — заявил он и, завернув за угол, исчез, а через десять минут вернулся с ворохом одежды, которую явно спер в ближайшей портновской лавке.

Голубой камзол с серебристой вышивкой, отливающие блеском синие парчовые штаны — слишком вычурно для требуемой роли, но выбирать все равно не приходится.

Быстро я рассказал Тунайту, что от него требуется. Чем больше объяснял, тем сильнее загорались от азарта его глаза. Хаген все время хмурился, поджимал губы, не понимал, как мы это собираемся провернуть, но перебивать не смел.

— Сможешь? — когда закончил объяснять, спросил я Тунайта.

— Я справлюсь, — заверил он меня.

— Погоди, но… зачем ему это делать? Как нам это поможет⁈ — не выдержал Хаг.

Я многозначительно усмехнулся, ухватил Хагена за локоть и подтолкнул в сторону «Золотой чаши».

— Увидишь. Идем. Уверен, тебе понравится.

В заведение мы вошли без проблем. Внимание на нас особо никто не обращал, хотя Хаг переживал, что его может кто-то узнать. Но, как по мне, ничего удивительного в том, что некро-мастер со своим учеником в преддверии обряда присяги императору прибыли в столицу и решили немного развлечься.

В «Золотой чаше» было довольно людно. И это хорошо. Я потащил Хагена к самому дальнему столику в углу, где нас будет плохо видно, зато для нас открывается отличный обзор на выход и остальных посетителей.

К нам сразу подлетела темноволосая грудастая девица с неприлично глубоким декольте. Она пошло облизала губы и при этом умудрилась натянуть на лицо дежурную улыбку и игриво протянуть:

— Чего желаете, парни? Какой голод хотели бы утолить?

Хаген едва заметно поморщился, а брюнетка продолжила:

— У нас лучшие в городе вина. Их привозят прямиком с Флорентийских островов. Какое предпочитаете? Или желаете чего-нибудь покрепче? Погорячее? — Снова пошлая улыбка.

— Красное, — растерянно буркнул Хаген.

Девушка заулыбалась шире:

— Наш повар сегодня приготовил чудеснейшие острые крылышки, просто с пальцами проглотите, а еще Лоис и Далия, — она указала пальцем на двух скучающих у барной стойки в откровенных нарядах девиц, — они свободны и были бы рады составить компанию таким красавчикам, как вы.

Девица мне подмигнула.

— Давай крылышки и можно еще каких-нибудь закусок на твое усмотрение, — сказал я, желая поскорее избавиться от навязчивой девицы.

— А компания? — она с наигранной обидой надула губы и указала взглядом на девушек у стойки.

— Не сегодня, милая. Только еда и выпивка, — натянуто улыбнулся я ей.

— Поняла, сейчас все мигом сделаем, — протараторила она и, наконец, оставила нас.

Теперь можно было осмотреться и изучить публику. Здесь было по меньшей мере четверо гвардейцев — они сидели в центре зала в компании пестро разодетых девушек, пили эль из больших стеклянных кружек и о чем-то размеренно болтали. Возможно, защитников столицы было больше, но едва ли все ходят в подобные заведения в форме.

Еще вычленил из толпы нескольких столичных аристократов. Эти свое происхождение выставляли напоказ. Одежда по последней моде — самые дорогие ткани, куча украшений, лощенные холеные морды. Они ели фрукты, шоколад и томно попивали вино.

Не ускользнула от моего взгляда и компания молодых многогранников, сразу зацепился взглядом за знакомую светлую шевелюру, которую попытались прикрыть капюшоном, но вышло плохо, а еще я услышал знакомый голос. Ну надо же — наш старый друг герцог Амадей Кройц. Будущий покойничек и первый претендент на столичное некро-пугало.

Кройц был одет по-простому, куда скромнее даже, чем его друзья. Явно надеялся, что никто не узнает, что брат императрицы ходит в подобные заведения. Маскировка, конечно, так себе.

Но то, что он здесь, кстати, не очень хорошо. Если заметит Хагена, возможно, узнает меня, слишком уж подросшего с нашей последней встречи. Этот крысеныш наверняка заподозрит неладное. Да и наши с ним старые счеты — он наверняка просто так не оставит меня в покое.

Хаг его тоже увидел и заметно напрягся. Но тут спустилась с верхнего этажа женщина в красном платье и поманила их игривым взглядом, и тогда вся компания к нашему облегчению тут же ушла за ней.

Затем в «Золотую чашу» зашел «Лимар».

Хаг было чуть не подорвался и уже призвал к грани ветра, как я рывком усадил его обратно.

— Сядь. Это не он.

Хаген вытаращил полные непонимания и неодобрения глаза, затем медленно перевел взгляд на «Лимара». Голубой камзол с золотой вышивкой, парчовые штаны, лже-Лимар вальяжно шагал к барной стойке, изображая легкое опьянение. Получалось вполне правдоподобно. А Тунайт, оказывается, прирожденный актер.

До Хагена наконец дошло. Он ошарашенно вытаращил глаза:

— Как он это?… — договорить он не успел, на весь зал раздалось громкое и заносчивое:

— Плесни-ка мне вашей самой дорогой выпивки!

Выкрик «Лимара» привлек внимание посетителей. Так и задумывалось.

Глава 18

Стоявший за баром крепкий мужчина средних лет окинул его придирчивым взглядом, явно оценивая его платежеспособность, а затем ловко поставил большой стакан на стойку и снял с полки хрустальную бутылку с темно-коричневой жидкостью. Наверняка решил налить биргинского сумарса — нечто вроде земного коньяка. Действительно, недешёвая выпивка и к несчастью для «Золотой чаши» никто ее оплачивать не собирается.

«Лимар» ухватил стакан, резко повернулся к посетителям и громко объявил:

— Господа! — он зловеще оскалился и, изображая пьяную речь, не скрывая злого сарказма, продолжил: — Сегодня вся столица празднует зарождение во чреве императрицы нового наследника трона! — он оскалился еще сильнее и слегка покачнулся: — Это надо праздновать! Радость-то какая! Это отличные новости! Не-е-е… Это самые восхи-хи… восхи… восхи-ни-тительные новости, которые мне доводилось слышать! Теперь у Виреборна есть надежда…

Он недоговорил, залпом опрокинул стакан и с горечью воскликнул:

— Ай! Да какая к Шаргану надежда! Чертов узурпатор со своими ублюдками… Они заняли мое место! Мое! — он с силой ударил себя в грудь, бешено вытаращил глаза и тут же устало их сощурил. На мгновение Тунайт взглянул на меня, явно желая увидеть одобрение, и я едва заметно кивнул.

Посетители начали шушукаться, гвардейцы заметно напряглись, они еще не решили: то ли вытолкать взашей этого сумасшедшего из «Золотой чаши», то ли тащить на допрос.

Но ни то, ни то нас не устраивает.

— Я единственный законный наследник империи! — вдруг заорал, продолжая спектакль «Лимар». — Не верите? А вот знайте! Мое имя Энмар Гуриас! Я сын Аэронеса Девангера! И я должен править Виреборном! — С силой Тунайт стукнул кулаком себя в грудь.

По залу прокатился шумный звук отодвигающихся стульев. Гвардейцы и стражи все как один вмиг поднялись с мест, даже те, кто не был в форме. Я насчитал не меньше двенадцати человек. Солидно.

В глазах остальных посетителей читался ужас вперемежку с непониманием. Путаны потихонечку и как бы невзначай начали покидать зал.

— Он явно перегибает палку, — шепотом произнес Хаген.

— Все по плану. Приготовься, нам предстоит помогать гвардейцам его поймать.

Хаг одарил меня мрачным взглядом, неодобрительно покачал головой. Я знал, что мой план ему не понравится, потому и не стал заранее его раскрывать.

«Лимар» же тем временем, все больше распаляясь, еще громче завопил:

— Предатель! Нелюдь! Зейн Ворлиар, будь ты проклят!.. Шарганово отродье! Он недостоин занимать Алмазный дворец, занимать мой трон! Я убью его! — яростно выкрикнул «Лимар» и безумно вытаращил глаза. Шепотки усилились, а те, кто был поумнее, начали вставать с мест и тихонько двигаться к выходу, понимая, что сейчас здесь будет жарко.

Гвардейцы двинулись на лже-Лимара.

— Вы арестованы за угрозы его императорскому величеству! — зычно прозвучало из уст одного из них. — Немедленно сдавайтесь!

Тунайт ловко отскочил назад, ухватился за перила и, перепрыгнув их, вмиг оказался на лестнице, оказавшись над толпой стражей. Ловко и легко. Правда, из образа пьяного в стельку он резко вышел.

Я едва успел засечь магический фон, Тунайт швырнул в близстоящих гвардейцев воздушную волну, отбрасывая их назад.

— Не дождетесь! Предатели! — выкрикнул он. — Как только я займу свое законное место, первым делом велю вас казнить!

В Тунайта полетела стрела. Он увернулся. Стрела вонзилась в стену позади, прошив картину с фруктовым натюрмортом.

Несколько гвардейцев бросились за ним на лестницу. Тунайт, перепрыгивая ступени, рванул наверх, попутно вырвав из стены стрелу. Гранью ветра он вернул ее обратно. По залу пронесся вскрик. Стрела попала гвардейцу в руку.

Это Тунайт правильно — одно дело нести пьяные бредни и даже угрожать императору — но тут мало ли, человек может быть просто сумасшедшим. И совсем другое — ранить городского стража.

Гвардейцы и стражники ринулись за «Лимаром». Правда, когда они поднимутся, лже-Лимара там уже не будет. Тунайт уйдет через портал. И у него все получилось, потому что через мгновение сверху раздалось:

— Он сбежал! Все на улицу! Догнать и схватить!

Начался переполох. Один из гвардейцев, высокий мужчина с седой короткой стрижкой и суровым лицом с квадратным подбородком явно званием выше остальных начал отдавать приказы:

— Оцепить все улицы! Поднять многогранников! Доложить в штаб! Этот ублюдок без промедлений должен быть пойман и доставлен на допрос!

Я толкнул Хагена плечом, намекая, что и нам пора бы действовать.

Он нахмурился и нерешительно поднялся с места.

— Я Хаген Боуль — мастер шести граней, некро-мастер, уроженец графства Ятершат. Готов предложить свою помощь в поимке преступника!

Тот, кто раздавал приказы, окинул его суровым взглядом.

— Дункан Глопс, офицер личной гвардии Его Величества. Нам понадобится любая помощь, некро-мастер Боуль. Кто с вами?

— Теодор Фел, мой ученик, также некро-мастер. Прибыл на принесение присяги Его Величеству.

Глопс удовлетворительно кивнул и хотел было что-то сказать, но в зал влетел один из городских стражников и спешно доложил:

— Ваша доблесть, он ушел! Его нигде нет! Мы оцепили квартал!

Влетел еще один — на этот раз в форме гвардейца:

— Пришло распоряжение из штаба, — он протянул небольшой скрученный лист Глопсу, распоряжение явно прислали через артефакт, подобный нашим с Хагом портальным кольцам.

Глопс быстро пробежался глазами по строкам в записке, нахмурил густые брови и зычно воскликнул:

— Обыскать все! Каждый дом! Каждую подворотню! Закрыть городские ворота! Ублюдок Девангеров не должен уйти! Поймать и доставить! Это личный приказ императора!

Отлично, уже и Ворлиар в курсе — оперативно, однако. По всей видимости, узурпатор знал о сбежавшем сыне Аэронеса, потому ничуть не усомнился в правдивости его заявлений. Эка он всполошился из-за одного наследника, который даже не адамантиец.

И это доказывает, что все-таки Ворлиар прекрасно понимает — трон под ним шатается, что ни народ, ни многогранники не поддерживает его политику и сидят молча только из-за страха и того, что у них нет реального лидера, который мог бы ему противостоять. Что же будет, когда он узнает обо мне?

Как только все подчиненные разбежались, Глопс обратился к нам:

— Хорошо, что вы здесь. Нам понадобится разведка с воздуха и с земли. Эхенс, проведи некро-мастеров в городской штаб и найдите им зверей.

Отлично. Именно на это я и рассчитывал. То, что мы встретились с офицером и нас отправили в штаб — огромная удача. Я думал, нам придется самим искать кого-то чином повыше и напрашиваться. Теперь же мы не только сможем легально с помощью нежити разыскивать Лимара, но еще и будем оперативно получать информацию о его поиске. Хорошо бы, конечно, отыскать его первым, чтобы он не успел сболтнуть лишнего, но, если не выйдет, на допрос ему все равно не попасть.

Пока все идет по плану.

Десять минут в сопровождении молчаливого гвардейца Эхенса мы шагали к городскому штабу стражников, располагающемуся в башне у ворот Алмазного дворца. Это явно новый штаб, тот, который строили при моей жизни, по всей вероятности, разрушили во времена Восстания Теней.

Тунайт проследует за нами к штабу, а затем будет ждать меня поблизости. И как только Лимара найдут, я тут же перемещусь через пространство и убью его.

К моему сожалению, нас отвели не на верхний этаж, где был командир гвардейцев, а на нижний ярус, где уже орудовали два некро-мастера. Один поднял ворону и отправился в восточную часть города, другому досталась небольшая собака, с ее помощью он будет искать Лимара на юге. Хагену вручили дохлую кошку, которая явно умерла довольно давно, а мне достался сокол — птица была еще теплой, ее умертвили совсем недавно.

Правда, сокола хотели отдать Хагену, как более опытному некроманту — управлять летающей и плавающей нежитью куда сложнее, чем ходящей. Но я настоял и заверил, что справлюсь, а Хаген поддержал. У стражей явно не было времени с нами возиться, поэтому никто возмущаться не стал.

Итак, мы разошлись в разные части города. К каждому из нас были приставлены два стражника. В случае обнаружения преступника они должны отреагировать и сообщить другим стражам города. Мне эта компания не слишком-то нравилась, стражники будут только мешаться, но все должно выглядеть правдоподобно, поэтому придется изображать желание работать на благо империи.

Сокола я выбрал неспроста. С воздуха куда проще наблюдать за городом и это гарантирует, что я сумею засечь любую магическую вспышку, если Лимара найдем не мы. С Хагеном заранее договорились, что если паршивец окажется в его поле зрения, он подаст мне знак, бросив в небо луч мироздания.

Теперь же оставалось надеяться, что план сработает. Будет куда хуже, если мы с Хагеном ошиблись и Лимар покинул столицу еще днем. Тогда придется поднимать тяжелую артиллерию и привлекать к его поискам Виракэса.

Я поднял мертвого сокола над домами. Зрение этой чудесной птицы в разы лучше человеческого и даже адамантийского. А учитывая, что сопряжение с нежитью позволяет мне использовать и способности адаманта, я теперь еще вижу и в темноте.

Площадь действия моей некромантии с лихвой покрывала весь город, теперь я знал это со стопроцентной уверенностью — убедился еще когда гнал демонов по ледяной пустыне. При желании с помощью сокола я могу осмотреть и окрестности, но стражникам это лучше не знать, хотя маловероятно, что кто-то в темноте, да еще и с такого расстояния поймет, что этот сокол — нежить.

Вечерняя Сол-Меридия пьяно шумела, на главной площади горели огни, лилась веселая музыка, а улицы опустели. Отличная возможность попытаться покинуть столицу незаметно. Особенно, когда не догадываешься, что тебя ищут все защитники города.

Я направил птицу к городским воротам, решив облететь периметр крепостной стены. Если бы я хотел незаметно покинуть город, первым бы делом ринулся туда, а не к главным воротам, где каждого входящего и выходящего проверяет стража.

Но есть небольшая проблемка для тех, кто желает покинуть город не через главные ворота, а с помощью магии. Любой всплеск силы у стены мгновенно сигнализирует на защитные артефакты и Лимар наверняка должен об этом знать. Но крепостную стену можно пересечь и иначе — через застенки.

Облетев крепостную стену, я ничего не обнаружил. Не отыскал я никого и на крышах домов.

Заметил Тунайта, осторожно шагающего следом за мной и стражниками, держащегося на безопасном от нас расстоянии. Обратил внимание, что он уже успел переодеться.

Снизу то там, то здесь доносились негромкие, но уверенные, быстрые шаги стражников и их разговоры. Стражи громко стучали в двери: «Немедленно открывайте, городская стража!», а затем они по двое заходили в дома, обыскивая помещения. Открывали им далеко не везде — большинство жителей веселилось на площади. Тогда стражи помечали такие жилища, рисуя мелом треугольники на дверях, следом за ними пройдут теневики и просканируют помещения на наличие в них людей. И тем, кто почему-то не впустил стражей порядка, мало не покажется.

Отряды ордена Теней шли в нескольких кварталах от меня, цвет их магии слишком сбивал, не позволяя рассмотреть что-либо еще. Я повернул подальше от них, а также развернул сокола, желая подняться выше, и осмотреть подворотни да глухие улочки. Возможно, Лимар уже почуял преследование, догадался, что такая суета — не к добру, а значит, постарается поскорее сбежать из города.

Поиски продолжались больше часа. Гвардейцы, стражники и маги работали довольно слаженно и обыскивали буквально каждый угол, заглядывали под каждый куст.

Пьяный и веселый народ начал разбредаться с площади по домам, горланя лихие песни, выкрикивая поздравления народившемуся ребенку императора или ругаясь между собой. Но, завидев толпы магов и стражей порядка на улицах, люди сразу притихали и старались скорее вернуться домой.

Хаген не подавал сигнала, значит, и у него все глухо. Это не вселяло надежды, возможно, искать Лимара придется всю ночь.

Но только я об этом подумал, как со стороны восточной стены вдруг раздалось громкое:

— Стоять! Не двигаться!

Я бросил сокола туда, а сам замер.

— Нашли? — с надеждой поинтересовался один из сопровождавших меня стражников. Парню явно все это надоело и хотелось скорее домой.

Я не ответил, а напряженно поднял руку, мол, не мешай.

За минуту я дотлел до восточной стены. Там был проход в застенки, через который можно было подняться на стену. А со стены, особенно если ты маг ветра, сбежать не так уж и сложно. Фортификационные стены строят для того, чтобы защитить город от осады, но никак не для того, чтобы не дать покинуть город кому-либо. Внизу ров с кольями и обычному человеку, конечно, пытаться спуститься со стены — прямая смерть. Но магу ветра…

Спустить себя даже с десятиметровой стены, минуя ров, не такая уж и сложная задача. Здесь не нужно превозмогать гравитацию и поднимать себя вверх. Достаточно прыгнуть, усилить поток под собой, закрутить вихрь, затормозить падение — и вот ты уже мягко приземляешься за стеной, где тебя вряд ли кто-то заметит во тьме. Да и защитные артефакты работают только внизу, оберегая стену от подкопов.

Лимар стоял на коленях, прислонившись лбом к двери, ведущей в застенки, его руки безвольно повисли и никакого сопротивления он не оказывал. По крайней мере, вначале я решил, что это Лимар — одежда была точно та же, в которой я видел его в последний раз. Но стоило одному из стражей его толкнуть, как тело безвольно рухнуло на землю.

— Это он? — спросил кто-то из стражей.

— Нет! — выкрикнул второй. — Это Морин, он сегодня дежурил на стене!

Чертов ублюдок, он и здесь умудрился обвести всех вокруг пальца.

Я направил сокола вдоль стены, туда, где несли дозор другие стражники. Лимар переоделся в форму убитого и, возможно, уже успел сбежать.

Внимательно я вглядывался в лица мужчин и молодых ребят, которые охраняли городскую стену в эту ночь — никто из них на Лимара не был похож.

Но у меня оставалась надежда. Я все еще не видел всплеска грани ветра, а иначе Лимару стену не покинуть.

И тут я заметил. Тонкие линии силы ветра — на противоположной стороне стены. Тускло, почти незаметно, как маленькая вспышка молнии вдалеке на горизонте. И все же я увидел. Это близко ко мне, но соколу не успеть. Я повернул нежить в город, обратно к штабу, а сам резко отпустил контроль.

— У меня иссякли силы, — с сожалением объявил я.

Стражники в недоумении переглянулись.

— Я вернусь в штаб и развею нежить, — быстро протараторил я и зашагал прочь.

Никто из них не стал меня останавливать, да и не посмел бы. Некро-мастер, даже не успевший присягнуть, чином куда выше столичных стражей.

Тунайт ждал меня за углом.

— За стену, на запад, — велел я.

Тунайт без вопросов распахнул пространство, и я ринулся вглубь открывшейся дыры.

Осмотрелся, увидел плащ стражника на траве в метрах десяти от меня, а затем усмотрел вдалеке меленькую, быстро удаляющуюся темную фигуру. Далеко убежал, не похоже, что рана, оставленная Хагеном, слишком ему навредила. Значит, его кто-то исцелил.

Тунайт выскочил из пространства далеко впереди. Ему, наверное, Лимара видно даже лучше, чем мне. Бегом я направился к нему. Тунайту даже объяснять ничего не пришлось, пока я бежал, он открыл портал, и я буквально влетел в него на ходу.

Точность прохода была идеальна. Я оказался прямо перед Лимаром. Тот резко затормозил.

Лимар растерянно заулыбался, но скрыть страх у него не получилось, хотя улыбка становилась все увереннее.

— Все-таки нашел меня, — фраза прозвучала печально, несмотря на шальную улыбку.

— Ты должен был понимать, что это самоубийство.

Лимар заулыбался шире, казалось, что он рад меня видеть, могло бы показаться, если бы он так сильно не сжимал кулаки.

— У меня почти получилось, — его голос вдруг стал спокоен и почти дружелюбен. — Я должен был попробовать. Я, знаешь, с детства не приучен делиться и уступать. Всю жизнь это был мой трон, моя судьба, такое непросто кому-то отдать.

На миг мне стало жаль его, идиота. Слишком молод, слишком избалован, слишком опьянен несбыточной мечтой и отравлен ядом злобы и ненависти. Но это был лишь миг.

— Твоя судьба могла быть совсем иной, ты сделал выбор, — холодно сказал я, быстро приблизился и взмахнул мечом.

Лимар, а если вернее — Энмар не сопротивлялся. Отсеченная голова соскользнула с шеи и глухо ударилась о землю.

Именно так положено казнить предателей, совершивших самое гнусное из преступлений — предательство своего рода, своей крови, своей семьи. То же самое ждет и Ворлиара.

Рядом появился Тунайт, он молча и довольно безразлично окинул взглядом обезглавленный труп Лимара, а после коротко спросил:

— А теперь куда?

— Теперь в Макридию, но сначала заберем Хагена и в деревню.

— Отлично, — усмехнулся Тунайт, — давно хотел побывать в Макридии.

Глава 19

На следующий день, при первой же возможности, когда шумиха улеглась, а обезглавленное тело Энмара Гуриса нашли в двух баргах от Сол-Меридии, мы покинули столицу.

Сначала мы перенеслись в Рэй-ро. Прежде чем отправляться в Макридию, нужно было набраться сил. Я бы и рад отправиться хоть сейчас, время для меня сейчас слишком ценный ресурс, да и неизвестно сколько придется искать там Эл, но в отличие от меня Тунайт не может спать раз в три дня, ему нужен полноценный отдых, парень и так не слабо поработал.

В Рэй-ро был уже вечер, когда мы вернулись.

Демоноборцы сидели на крыльце дома чужаков, здесь собрались почти все, не было только девчонок. Завидев нас, они как-то напряглись, начали тихо перешёптываться. То и дело кидали в нашу сторону угрюмые и неприветливые взгляды. Чем ближе мы подходили, тем больше парни демонстрировали, что не слишком-то и рады нашему возвращению. Кроме Рейга, конечно. Он сделал страшные глаза, подавая мне сигнал, едва заметно покачал головой. Я уже догадывался почему. И дело было далеко не в липовом обряде присяги.

— Явились? — вместо «здравствуйте» спросил Эсгон и криво усмехнулся.

— Были сомнения? — спокойно спросил я, и не дожидаясь ответа, задал другой вопрос: — Как Мари?

Мне долго никто не отвечал, и я понял, что едва ли она в порядке.

— Нормально, — подняв на меня тяжелый взгляд, наконец, угрюмо ответил Боров.

Судя по тону, все было едва ли так.

— Она так и не пришла в себя, — с упрёком протянул Фройч.

Говорить ничего и не нужно было. Я знал, о чем думали демоноборцы. Все читалось в их глазах, напряженных позах и скованных движениях. Я требовал от них преданности… А сам бросил их, ринувшись спасть «своих» и решать собственные проблемы.

И большинство из них, конечно же, понимают, что иначе я поступить не мог. Может, не осознают это ясно, но наверняка догадываются. Вот только куда деть им собственное ущемленное самолюбие? Демоноборцы привыкли решать проблемы вместе, а не отсиживаться на задворках. Многие ведь наверняка решили, что я и вовсе их здесь бросил. И, видимо, кто-то из парней посеял сомнения в головах остальных, что, мол, я их попросту желаю использовать, и прочая чушь… И я даже знаю кто.

— Ты мог вернуться и помочь Мари, — пробасил Боров, а Эсгон с вызовом вскинул подбородок, демонстрирую, что полностью согласен с товарищем.

Да, подстрекателем был именно Эсгон, поэтому дальнейшую беседу я решил вести исключительно с ним.

— Я помог Мари. Разве она мертва?

— Не мертва, но и почти не жива, — сузил глаза Эсгон. — Могла и умереть. У нас не осталось целителей, если ты не в курсе. Еще немного и она…

Он судорожно сглотнул, упер злой взгляд себе под ноги и так и не посмел произнести это вслух.

Я холодно улыбнулся, давая понять, что Эсгон зря нарывается.

— Вы нашли Лимара? — влез в разговор Рейг, явно желавший поскорее замять этот разговор.

— Он мертв, — коротко ответил я и под молчаливые взгляды, направился в дом.

Я нашел Мари и Тай в маленькой комнате на втором этаже. Тай дышала ровно, ее силы быстро восстанавливались и уже скоро она придет в себя. А вот Мари… Она была холодна, грудь тяжело, натужно вздымалась, пульс сбивчивый, быстрый. Слишком много крови она потеряла.

Я взял ее за руку и призвал к грани исцеления, полностью погружаясь в состояние Мари. Она вздрогнула и что-то невнятно зашептала, будто пыталась прогнать кого-то невидимого, а затем слабо и плаксиво протянула:

— Мама-а-а.

— Это я, Тео, я здесь, я все исправлю, — тихо пообещал я, хотя она вряд ли услышала. Мари бредила.

Странно, но после моих слов она как-то сразу расслабилась и успокоилась.

Я коснулся фиолетового шрама на белой шее и призвал к исцелению, погрузившись в работу. Мне хватило получаса, чтобы от шрама не осталось и следа. Теперь шея Мари была, как и прежде — белой, нежной и изящной. Вот только дело было едва ли в ране.

Мари нужна кровь. Ее организм не сможет справиться самостоятельно. Вот только с помощью исцеления восполнить кровопотерю довольно непросто. Это не раны или кости, которые можно зарастить, тут страдает весь организм, и конечно эту проблему смогло бы решить простое переливание крови и даже можно придумать как технически это осуществить… Вот только определить группу крови и перелить ей именно ту, что походит, я никак не смогу.

Из воспоминаний Ананда всплыло кое-что любопытное. Похожий случай.

Я пытался спасти одного из своих воинов, который получил серьезное ранение во время сражения под Клыкастой горой. Он тогда так же потерял много крови и все же мне удалось его спасти. Я просто немного поделился с ним своими силами. А если быть точнее — гранью регенерации.

Слова заклинания на адийском языке сами собой всплыли в памяти. Делиться силой граней то же самое, что делиться жизненной силой. Потерю придется восполнять довольно долго и в ближайшие месяцы мне придется себя поберечь, так как моя адамантийская регенерация практически сойдет на нет. Но это малая жертва, учитывая, что на кону стоит жизнь женщины, которая мне не безразлична.

Я произнес заклинание и крепче сжал холодную ладонь Мари. Сила потекла к ней — легким и нежным теплом переливаясь из моего тела в ее. Я почувствовал слабость, защемило в груди еще не до конца зажившее сердце, заболела рана под лопаткой.

Я сразу позабыл о боли, как только почувствовал, что выравнивается пульс Мари, дыхание становится спокойнее и появляется легкий румянец на щеках.

Когда я почувствовал, что больше не могу отдавать, когда убедился, что Мари может справляться сама, я отпустил ее руку. В эту же секунду по комнате пронесся тихий вздох и Мари открыла глаза.

Сощурившись, она сонно уставилась на меня, затем в недоумении нахмурилась.

— Это ты? — спросила она.

Я кивнул.

— Даже боюсь спрашивать, сколько я была без сознания, — в замешательстве произнесла Мари, приподнялась на локтях, взглянула на спящую Тай.

— Всего сутки прошли, — сказал я.

Мари снова переместила на меня взгляд и с любопытством осмотрела с головы до ног:

— Тебе пришлось с кем-то делиться жизненной силой?

— Почти. Тунайт неправильно перераспределил силу заклинания, в общем, долго объяснять. Лучше расскажи, как себя чувствуешь.

Мари села в постели, коснулась шеи в том месте, где была рана.

— Странно, но я чувствую себя хорошо. Хотя, если честно, я думала, что уже умерла. Я видела родителей, — она неуверенно улыбнулась и вопросительно уставилась на меня: — Ты меня спас?

Я не ответил.

— Уже второй раз, — она устало прикрыла глаза и откинулась обратно на постель, а затем спросила: — Лимар?

— Мертв.

Мари удовлетворительно кивнула.

— Остальные как?

— Они в порядке. Только Тай — Лимар ударил в нее «клещом». Но она сильная — скоро восстановиться.

— Восстановиться, — согласилась Мари.

Какое-то время она лежала и молчала, прикрыв глаза, затем ее рука скользнула и, словно бы невзначай, нежно накрыла мою ладонь.

— Что дальше, Тео? — резко приподнявшись, внимательно уставилась она на меня.

— Я отправлюсь в Макридию. Мне нужно найти Эл, а еще я намерен поговорить со своей теткой. Правда, пока не знаю как. Открыто это делать рано, но что-нибудь придумаю, — я закачал головой, понимая, что Мари все эти подробности ни к чему и сейчас я говорю уже не с ней, а сам с собой.

Но Мари молчала и внимательно слушала, ожидая, когда я продолжу.

— Вам придется побыть какое-то время здесь в Рэй-ро, — коротко подытожил я.

— С чего это вдруг⁈ Мы здесь не останемся, — категорично заявила Мари и недовольно скривила лицо. — Нет, Тео. Мы не можем просто сидеть в этой глуши и бездействовать. Куда полезнее мы будем там — в империи. И как это вообще понимать? Моим ребятам это очень не понравится.

— Да, я знаю. Но пока они не принесут присягу — настоящую присягу, мы не можем вернуться. Вы не можете.

— Вот как значит, — Мари сердито скрестила руки на груди. — То есть — никому не доверяю, сам себе на уме, ничьи советы не нужны и вообще — только я знаю, как лучше для всех. Да?

— Почти так. После того, что произошло с Лимаром, я так рисковать больше не намерен. Раньше я себе такого не позволял, а это что-то… Потерял бдительность и, видимо, размяк.

Мари нахмурилась:

— Мы все обсуждаем и решаем вместе. В нашем отряде так не принято, — заявила она, но очевидно, вспомнив Лимара, тяжело вздохнула и отрицательно покачала головой, мысленно сказав «нет» каким-то своим мыслям.

— Я постараюсь вернуться скорее, — сказал я, найдя ее руку под покрывалом и крепко сжав.

Мари едва заметно улыбнулась и, кажется, даже немного смутилась, но затем уставила на меня свой фирменный игривый взгляд и призывно вскинула брови, мол, ну и что это значит?

Я усмехнулся, какое-то время мы просто смотрели друг на друга, а затем я сказал:

— Уверен, ты сможешь найти нужные слова и успокоить своих парней.

— Еще бы, — недовольно протянула она и начала решительно вставать с постели.

Удивительное явление — адамантийская регенерация. Без нее я бы поди уже давно отправился в другой мир. И еще более удивительно, что с ее помощью я смог спасти Мари. Вот, совсем недавно она была в одном шаге от смерти, а тут уже бодро вскочив с постели, начала недовольно осматривать свою испачканную одежду, слипшиеся от крови волосы, морщить красивый носик, разглядывая лицо и шею в маленьком зеркальце.

Я не стал ей мешать приводить себя в порядок и покинул комнату, отправившись спать. Говорить ни с кем желания не было. Уверен, когда демоноборцы увидят, что с Мари все хорошо — тревоги в команде сразу сойдут на нет. Да и объяснять, почему они остались дожидаться меня в Рэй-ро, мне едва ли хотелось. Слова имеют мало веса. Когда я вернусь с регалиями власти, покажу корону Девангеров — все сомнения, кривотолки и возмущения перестанут иметь какой-либо смысл.

Вот только едва ли так думали сами демоноборцы.

Утром, когда мы с Тунайтом проснулись и начали собираться в путь, ко мне подошел Боров, Эсгон и Рик. И вид у этих троих был самый что ни на есть решительный и серьёзный.

— Слышали, ты собрался в Макридию, — мрачно начал Боров, вставший в центре, тем самым перегородив мне выход из дома.

— Верно, — спокойно ответил я.

— Может, и нам поведаешь о своих планах? — в голосе Борова скользнула неприкрытая обида.

— Просто не мешайте, — вполне дружелюбно попросил я, но едва ли это сработало.

— Мы были одной командой, — поддержал Эсгон Борова, — мы были готовы тебе присягнуть, готовы действовать. Да, демон побери, мы тебе и присягнули! Еще бы — последний Девангер, да еще и воплощение Ананда Несокрушимого! А теперь ты вот так вот…

Он зло фыркнул, не сумев подобрать правильные слова, на помощь ему поспешил Рик, серьезно закончив:

— Ты не считаешься с нами. Ничего не объясняешь и не говоришь, чего нам ждать. Мы вообще не знаем, что думать.

— Да, — буркнул Боров, — или ты объясняешь, какого Шаргана здесь происходит или мы возвращаемся без тебя.

Ничего себе — шантаж на пустом месте. Чертов детский сад какой-то. Нет, все-таки до демоноборцев никак не доходит, кто перед ними и что стоит на кону. В их головах я все еще Тео Фел, мальчишка, который вдруг объявил себя Анандом и позвал их за собой спасать мир. Как бы мне ни хотелось отсрочить этот разговор, но видимо — не судьба. Что ж, сами напросились. Придется показать им, как выглядит на самом деле Ананд Несокрушимый.

— Мы больше не отряд демоноборцев, — холодно и твердо начал я, постепенно добавляя тону силы: — Вы не поняли? Больше нет той команды, которая будет бегать по лесам и убивать демонов. Вы мыслите слишком узко и не замечаете всех масштабов происходящего. Впереди война. Самая страшная и кровавая война, какой еще не видела Адара. А вы? — Я окинул их злым тяжелым взглядом: — Ведете себя как капризные дети!

Боров стушевался и потупил взгляд. А Рик с Эсгоном растерянно пооткрывали рты.

Я продолжил с холодной суровостью:

— Теперь мы не демоноборцы. Кто угодно: для кого-то подпольщики и повстанцы, даже преступники и мятежники, а для кого-то освободители и герои — но не наемники, спасающие деревни от демонов. Теперь мы совсем другое — мы армия. Не только вы и я, а еще и те, кто к нам вскоре примкнут. Мы те, кому предстоит спасать человечество Адары от нашествия шарганового войска. И, как я вижу, вы и понятия не имеете, сколько работы нам предстоит и какие времена нас ждут. Сейчас вы тратите мое время. Да, мне нужны советники, как и любому правителю и полководцу. Но когда мне нужен будет совет — я сам спрошу. И посвящать в свои планы я буду только тогда — когда сам решу. Я император Виреборна — и никому не советую забывать об этом. Я не стану терпеть подле себя зарвавшихся подданных, которые не знают своего места.

Я — Максим, взращённый земной цивилизацией счел бы, что я перегибаю палку. Несмотря на то, что я владел кампанией, никогда не зазнавался и со своими подчиненными предпочитал говорить корректно и сдержанно. А вот я — Ананд считал, что я довольно мягко с ними обошелся. Никто при его жизни не посмел бы так с ним говорить. Да и вообще — за такие разговоры и предъявы императору можно и без языка остаться, а то и на виселицу отправиться. Правда, таких разговоров у Ананда и не было никогда. Хотя бы потому, что все приближенные давали обет присяги и знали свое место.

Боров отступил, так и не посмев поднять головы.

Я спокойно вышел из дома. На поляне меня уже заждался Тунайт.

Он видимо разговор тоже слышал, потому что поглядывал на меня с опаской.

— Готов? — бодро спросил я.

Тунайт торопливо кивнул и развернул проход.

Внутри дыры показалась темнеющая в ночи водная гладь, каменистый берег, на него я и шагнул.

Я оказался неподалеку от порта. Корабли, ветробеги, лодки покачивались на волнах при свете звезд. В порту было слишком тихо. Обычно, даже несмотря на ночное время, шумят подвыпившие моряки, заигрывают с ними портовые девки, разгружают торговые судна грузчики. А тут совсем тихо — лишь мерно покачиваются волны, шепчатся, шумят и глухо бьются о берег.

Город виднелся вдали на скале, он нависал над Агатовым морем массивными песчаного цвета квадратными башнями с толстыми зубчатыми крышами. Я никогда не видел этого города, в период моего правления такого государства как Макридия еще не существовало.

О том, что королевство было небольшим, можно было с легкостью судить по его столице. Агарма едва ли отличалась от любого виреборнийского графства, и все же Макридия наверняка будет покрупнее любого графства.

— Далековато от города, — сказал я, когда Тунайт оказался рядом.

— Макридия защищена от пространственной магии, — пожал плечами Тунайт.

— С каких пор? — удивился я.

Тунайт снова пожал плечами и неуверенно протянул:

— Видимо, с тех пор, когда в Виреборне случилось восстание Теней.

Я кивнул. Скорее всего Тунайт был прав. Когда Зейн Ворлиар начал истреблять всех Девангеров, наверняка Альвара предприняла все меры предосторожности, чтобы защитить от него себя и своих детей адамантийцев. И, к слову, защитить целый город от пространственной магии не так уж и просто. Нужна не одна пространственная ведьма уровня магистра для создания подобных защитных артефактов, ну или несколько адамантийских ведьм. Значит, Альвара владеет пространством. То, что защиту создавала именно она, сомнений не было.

— Что ж, значит будем заходить в город как обычные люди, — сказал я Тунайту и направился к тропе на скале, которая вела вверх к Агарме.

Столица Макридии снизу в ночи казалась продолжением неприступной скалы. Тропа, ведущая наверх, была безлюдной, странно смотрелся и сам ночной город. Он казался опустевшим, мертвым. Что-то здесь явно было не так.

Даже ночью здесь — на юге, было душно, подъем на скалу занял немало времени и когда мы были уже почти у стен города, Тунайт показал мне на запертые наглухо городские ворота — можно было подумать, что Агарма готовиться к осаде. Точнее, это мне сначала показалось, что Тунайт указывает на ворота, пока я не увидел развевающийся над воротами большой красный флаг.

— Здесь прорыв, — мрачно констатировал я и принялся озираться, осматривая небо.

Ларва-демонов видно не было, но ситуация та еще: в город до утра нам не попасть из-за защиты, лезть через ворота идея так себе. А уходить через пространство — терять лишний раз время и силы вагрийского источника.

— Что будем делать? — шепотом спросил Тунайт, опасливо озираясь.

Ответить я не успел, в этот самый миг, обминая городскую стену, выплыли сразу три полупрозрачные красные твари и, стремительно набирая скорость, бросились к нам.

Глава 20

— Открывай проход! — крикнул я Тунайту.

Шаргановы твари оказались быстрее. Не успел Тунайт и рукой взмахнуть, как один из демонов набросился на него и повалил на землю, впившись тонкими щупальцами.

Я призвал к грани разрушения и ударил в летящих на меня двух других тварей. Позволить им приблизиться — для меня сейчас смертельно непростительно. Без адамантийской регенерации нам обоим конец.

Сила потока разрушения оказалась едва ли такой мощной, как я рассчитывал. Поток черной силы ударил по демонам, лишь едва опалив морду одному и зацепив по касательной в бок второму. Это дало мне немного времени, демоны отпрянули, но без промедления снова бросились на меня.

Я атаковал. На этот раз атака вышла мощнее. Демон, уже почти налетевший на меня, получил тугим сгустком разрушения прямо в уродливую морду. Столп красных искр вспыхнул, взмыл вверх и начал медленно осыпаться. Готов!

Но обрадоваться я не успел, из этой вспышки вылетел второй демон и накинулся на меня.

Тело вмиг сковало, меня повалило на землю. Разрушение все еще теплилось на моих пальцах, я вцепился в демона. Неосязаемая энергетическая плоть пошла черными волнами, забурлила, готовясь вот-вот взорваться, но демон резко дернулся и ушел от атаки, а затем снова накинулся на меня, вцепившись щупами.

Я ударил. Попытался взорвать демона изнутри. Поток разрушения опалил тварь, выжигая. Щупальца впились в меня сильнее, высасывая энергию с такой мощью, что на мгновение у меня потемнело в глазах.

Я быстро пришел в себя, но даже это мгновение потери контроля было непростительно. Демон поглотил достаточно моей силы и снова вернул прежний облик, а еще он перехватил контроль. Я едва мог пошевелиться, мышцы почти не слушались, а разрушение больше не отзывалось — поток был перекрыт.

Я снова призвал к грани разрушения — ничего. Еще раз — короткая вспышка и сила вновь погасла. Казалось, что я пытаюсь разжечь отсыревшие спички — совсем ничего не получалось.

Нет, так быть не должно. Пусть я и потерял много энергии, но моей силы уж точно должно хватить на то, чтобы уничтожить эту тварь.

Наконец, мокрая спичка загорелась — она зажглась ярким факелом, вспыхнула с неистовой мощью. Разрушение вырвалось из меня, будто взрыв и смело шарганову нечисть с такой легкостью, будто демона здесь и не было никогда.

Оцепенение отступило, рывком я поднялся на ноги, готовясь к очередной атаке — нужно спасть Тунайта.

Но, к моему удивлению, я обнаружил, что моя помощь Тунайту не нужна. Он стоял слегка растерянный у городских ворот и смотрел куда-то мне за спину. Я обернулся и наткнулся на сердитый взгляд девчонки лет десяти от роду.

— Совсем мозгов нет? — нахмурившись, спросила девочка. — Сигнал тревоги не слышали? Флаг не видели?

Ростом девочка едва доходила мне до груди, но смотрела так, словно ей не приходится запрокидывать голову, чтобы смотреть на меня, а напротив — она глядит свысока.

Первое что бросалось в глаза — это ее белоснежная толстая коса до пояса, перекинутая через плечо — то, что она адамантийка сомневаться не приходилось. Это значило только одно — передо мной принцесса Макридии, младшая дочь Альвары, единственная, кто унаследовал алмазную кровь.

Значит, это она освободила Тунайта, пока я боролся с остальными демонами. Весьма неплохо для такой малышки.

Так и не дождавшись от меня ответа, принцесса, уперев руки в бока, строго сказала:

— Я видела, что ты владеешь гранью разрушения. Как зовут и откуда?

— Теодор Фел из Виреборна, — ответил я, пытаясь сообразить, почему принцесса разгуливает одна во время прорыва.

Дочь Альвары при упоминании Виреборна поморщилась.

— Шпионы? — деловито спросила она, будто бы это само собой разумеется, чтобы шпионы — вот так сразу при первом подозрении себя выдавали.

— Нет, — не смог я скрыть улыбки.

В это мгновение позади принцессы распахнулся пространственный проход и из него вышла стройная женщина с такими же волосами как у принцессы. А вот и сама Альвара.

— Круэтта, — холодно произнесла королева, взяв повелительно дочь за плечо.

Девочка вжала голову в плечи и, виновато потупив взгляд, принялась бормотать:

— Я просто хотела помочь. Это ведь большой прорыв. Не могу же я сидеть, когда такое…

— Ты не должна была покидать убежище, — холодно оборвала ее Альвара, бросив недовольный взгляд сначала на меня, а затем на Тунайта. Выяснять отношение с дочерью при простолюдинах ей явно не хотелось.

Но стоит признать, что появление здесь Круэтты, а после Альвары — буквально подарок небес, и упускать такую удачу никак нельзя.

— Принцесса Круэтта спасла нас, Ваше Величество, — подал я голос.

Альвара уставила на меня недовольный взгляд, всем своим видом выказывая, что возмущена тем, что я вообще посмел открыть рот.

Но Круэтта, почувствовав поддержку, сразу осмелела:

— Я убила двух демонов, ма. Одного на восточной стене, а еще я спасла того парня. Я тоже могу защищать наш город, я уже не ребенок. А еще этот виреборниец — Теодор, — указала на меня пальцем принцесса, — он тоже владеет разрушением, он тоже может помочь.

Пока принцесса говорила, Альвара не сводила с меня холодного взгляда. Пришлось даже улыбнуться, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, но от этого взгляд королевы стал еще неприятнее.

— Отправляйся в убежище, — коротко велела Альвара дочери и развернула пространственный проход. Значит, пространственная магия в Агарме все же работает, но по всей видимости, ее полностью контролирует Альвара.

Круэтта тоскливо, словно бы извиняясь, покосилась на меня и исчезла в дыре.

— Что вы здесь забыли, виреборнийцы? — как только проход за дочерью закрылся, спросила Альвара.

Сейчас, конечно, не самый лучший момент, но с другой стороны- такого случая может и не представиться.

— Я пришел к тебе за помощью, — спокойно ответил я.

От такого обращения Альвару словно током прошибло. Брови сердито взлетели вверх, и она возмущенно произнесла:

— Ты не похож на виреборнийского гонца, они уж куда лучше обучены манерам. Хочешь отправиться домой частями?

Ну и характер.

— Я не гонец, — спокойно пояснил я, — мы с тобой одной крови, одного рода, и я пришел просить тебя и твоего мужа о поддержке.

На белоснежном, без единой морщинки, правильном, тонком лице Альвары отразился неподдельный скепсис.

— Очередной Теодорес Девангер? — иронично протянула она. — Дай угадаю — тебе нужно убежище и наша защита? Покои в три комнаты, слуги, одежда и еда, достойные императора в изгнании. Да? Или сразу мешок золота будешь просить?

— Любопытно, — усмехнулся я и протянул к ней открытую ладонь.

Она, как и любой адамантиец, без труда сможет определить биение двух сердец в моей груди. Но Альвара даже не подумала взять меня за руку.

— Последнего Теодореса по велению короля обезглавили прошлым летом, если не хочешь повторить его участь, убирайся прочь из Макридии. И на будущее — твои волосы, — она зло оскалилась, — лжецы обычно их сбривают или меняют цвет на белый с помощью магии, правда, алмазного блеска все равно не достичь. Более неправдоподобного Теодореса я вижу впервые. Если бы мой племянник выжил, ему бы сейчас было едва шестнадцать, а ты уж прости, на подростка ничуть не похож.

— Зато похож на своего отца, — я усмехнулся.

Альвара нахмурилась и внимательнее всмотрелась в мое лицо. Да, мне все-таки удалось посеять в ее сознании сомнения.

— Ты не похож на Магнуса, — сказала она, но как-то неуверенно.

Я заулыбался еще шире и снова протянул руку:

— Проверь.

Альвара нерешительно взяла мою ладонь. Приблизилась, нахмурилась и придирчиво начала рассматривать, затем ухватила за подбородок, поворачивая лицо и так, и эдак.

— Не может быть, — шепотом произнесла она, сильнее сжав мою ладонь. — Ты адамант, но ты старше. Нет, ты не Теодорес.

Она отпрянула.

— И все-таки это я. Ты сама это видишь.

Альвара жалобно свела брови к переносице, закачала головой, на глаза навернулись слезы, она прикрыла рот рукой, словно боялась закричать.

— Малыш Тео, нет, не может быть. Как же? Но ведь…

Недоговорив, она быстро притянула меня к себе, крепко обняла и тихо забормотала:

— Как ты все эти годы? Где ты был все время? Почему не пришел раньше?

Ей не нужны были мои ответы, не сейчас. Сейчас Альвара была слишком шокирована. Она отстранилась, сделала шаг назад, снова закачала головой, и вдруг опомнившись, резко взяла себя в руки, вновь став собранной и строгой королевой.

— Мне нужны доказательства. Да, ты похож на моего брата, да, ты адамантиец, но этого недостаточно. Во время восстания кое-что пропало из алмазного дворца. И если ты действительно Теодорес, то что пропало, должно быть сейчас у тебя. Покажи.

— Так вышло, что сюда я как раз и прибыл за тем, что пропало. Наша встреча должна была состояться позже, но видимо Богам угодно, чтобы мы встретились сейчас.

— В Макридии не может быть ничего, — нехорошо усмехнулась Альвара. Она явно желала, чтобы я хотя бы назвал, о какой пропаже речь, но я счел, что обсуждать это здесь у городских ворот — плохая идея, даже несмотря на то, что все горожане прячутся, многогранники всегда остаются на страже и могут услышать наш разговор.

По моему взгляду она поняла, почему я молчу. Хотя, для нас адамантийцев, незамеченным вряд ли кто-нибудь сумел бы подкрасться и подслушать. Но осторожность никогда не бывает лишней.

— Кто с тобой? — указала Альвара взглядом на Тунайта.

Вагриец, поняв, что речь о нем, смущено шаркнул ботинком.

— Мой помощник, ему можно доверять.

Альвара окинула Тунайта недоверчивым, настороженным взглядом, явно подумав, что в моем случае я и сам себе доверять не могу, и лучше уж ей решить, стоит ли это делать.

— Нельзя здесь оставаться, — наконец, произнесла Альвара. — Прорыв был серьезный, мы уничтожили больше восьми демонов, и вы троих. Но несколько ускользнули на запад, могут вернуться.

— Если бы они были здесь, мы бы уже заметили, — резонно подметил я. — Скорее всего они уже нашли своих жертв.

Альвара окинула задумчивым взглядом небо, какое-то время стояла, осматривая пространство вокруг Агармы. Я видел, что она едва ли пытается выискать демонов, она обдумывала, что делать. Я даже видел тот миг, когда она приняла решение. Затем она резко ухватила меня за руку и потащила куда-то в сторону — подальше от городских ворот и Тунайта.

Так мы быстрым шагом преодолели с полусотни метров, пока Альвара наконец не остановилась у широкого кустарника. Она призвала к грани защиты, заковав нас в купол тишины, а затем, крайне серьезно посмотрев, заявила:

— Тебе нельзя здесь оставаться, никто не должен знать, что ты жив. В городе кишмя кишит от виреборнийских шпионов. Это очень опасно.

— Я пока и не собираюсь заявлять о себе. Но без твоей помощи мне не справиться.

— Только не говори, что хочешь вернуть империю. Тебе это не под силу. Ворлиара все бояться, никто не посмеет бросить ему вызов.

— И твой супруг?

Альвара горько усмехнулась.

— Я… я даже не могу рассказать о тебе Октаву. Он и раздумывать не станет, а сразу вышлет тебя Ворлиару в таком виде, в каком Зейн пожелает.

— Не думал, что все настолько плохо. Перевелись, значит, сильные духом правители на южных землях. Совсем измельчали. Их передки, увидев такое, в корчах бы забились да снова бы дух испустили от такого позора.

Альвара с подозрительностью нахмурилась. Конечно, из моих уст эти фразы прозвучали странно. И пусть я еще не успел рассказать ей, что я не совсем Теодор (пока мне было удобнее оставаться ее племянником), но и скрывать свою истинную сущность я смысла не видел.

— Пойми, — с сожалением, словно бы извиняясь за мужа, сказала Альвара: — Макридия — пусть и второе по величине королевство на Великой земле, но нам не сравниться с Виреборном. Войско Ворлиара раздавит нас, играючи. У Макридии нет столько людей. На всем юге нет.

Она жгла меня пристальным взглядом, явно ждала, что я соглашусь, сдамся и наконец начну слушать то, что предложит она. Пора было рассказать.

— У вас нет выбора, — отчеканил я. — Вам всем придется встать на мою сторону.

Альвара совсем не хотела слушать, перебила и продолжила уже наставительным тоном:

— Даже если удастся убедить все южные королевства, найти поддержку в Виреборне — тебе не справиться. Ты слишком молод. Тео, ты совсем мальчишка. Послушай, лучше меня. Вот как нужно поступить — я дам тебе денег и помогу сбежать в Дамзанское королевство. Там много адамантийцев, там ты сможешь укрыться, там Зейну тебя не достать…

— Мне это не нужно, — теперь я ее перебил: — Я не собираюсь бегать от Ворлиара. Да и не выйдет. Ни у кого из нас не выйдет. Божественные столпы иссякают, Ворлиар готовит новое восстание, на этот раз против всего человечества, он собирается использовать демонов Шаргана и Неспящих.

Альвара в непонимании нахмурилась, ее красивые тонкие губы скривила недовольная усмешка:

— Откуда тебе, мальчишке, знать о таком? Если бы это было так, нам бы давно стало известно.

— Речной дракон — он показал мне. Огромные дыры в небесном щите и целые острова, кишащие тера-демонами.

— Дракон Аэронеса вернулся? — удивилась она, словно бы эта новость была куда значительнее надвигающегося нападения демонов. — Я слышала, что его видели, но не думала… — Альвара запнулась, задумалась. — Если все это правда, тогда нас всех ждет война.

Она подняла на меня глаза, внимательно посмотрела, будто бы надеялась, что я опровергну ее слова, но я не мог этого сделать.

— Верно, будет война, — медленно кивнул я, — и времени у нас мало, это произойдет довольно скоро.

— Зачем это Ворлиару? Чего он хочет? Разве ему мало Виреборна? Мало того, что он натворил? — Альвара начала гневаться, сжимая изящные белые руки в тугие кулаки.

— Я пока не выяснил причину, но вскоре надеюсь узнать. Думаю, в этом замешаны две семьи: Кройцы и Ворлиары, которые и привели Неспящих в Виреборн. Возможно, у них было соглашение, с помощью которого они и захватили власть, а теперь пришла пора платить по счетам. А еще, — я помедлил, но все же сказал: — Зейн собирает осколки некого артефакта, от которого исходит сильный демонический фон. Ты что-нибудь знаешь о подобном?

Альвара задумчиво нахмурилась, покачала головой. Довольно долго она молчала, а я ждал.

— Все это очень плохие вести, — наконец, холодно подытожила она.

Я ожидал, что она скажет что-то еще, например, пообещает, что расскажет мужу, а он в свою очередь, разошлет гонцов во все южные королевства. Все должны знать и готовиться. Но ничего такого она не сказала, а тупо смотрела перед собой и молчала.

— Мне нужно поговорить с королем, — не выдержав, сказал я.

— Исключено, — категоричность в ее голосе резануло слух как лезвием.

— Значит, ты скажешь сама, — с нажимом произнес я.

Альвара опять замолчала. Она так и стояла с крайне задумчивым видом, казалось, она и вовсе позабыла обо мне, но затем она вдруг спросила:

— Почему ты сказал, что пришел сюда за своими вещами? Почему они здесь?

— Регалии власти забрала женщина, которая спасла меня из Алмазного дворца и вырастила, — ответил я, хотя мне едва ли понравилось, что она так резко сменила тему.

Альвара вцепилась в меня заинтересованным взглядом, хитро сощурилась:

— Неужели Лукреция смогла скрываться?

— Нет, все куда сложнее. Лукреции пришлось пожертвовать собой, чтобы призвать меня в тело Теодореса. Но благодаря ей мы сумели уйти через пространство.

— Подожди, что ты имеешь в виду? — настороженность и, я бы даже сказал, враждебность отразилась на ее лице.

— То и имею, что в теле Теодореса не тот, кто был рожден от Магнуса Лукрецией. Я тот, кто однажды основал империю, а теперь вернулся, чтобы защитить не только ее, но и всю Адару.

— Безумство! — истерично расхохоталась Альвара. — Все что ты наговорил — настоящее безумство. Бред спятившего мальчишки! Лукреция никогда бы так не сделала. Если бы она кого-нибудь и призвала с миров, жертвуя собой, это бы был Магнус. Но не Ананд. Ты спятил!

Я смотрел на все это с каменным лицом, а Альвара, воскликнув:

— Сам Ананд! Боги, это же надо додуматься! — расхохоталась еще сильнее.

Что ж, я и не надеялся, что будет просто.

— Убери щит, — громко велел я, прерывая смех.

Альвара резко замолкла, сердито зыркнула и свернула грань защиты.

— Идем, — велел я.

— Что? Куда?

— Я докажу тебе, что мои слова — правда. Тебе ведь это нужно?

Альвару удивила моя настойчивость и уверенность и, пусть и не сразу, она все же пошла за мной. Мимолётом заметил растерянного и перепуганного Тунайта, который явно решил, что я собрался бросить его здесь во время прорыва, дожидаться меня. Кивком я позвал его следовать за нами.

Мы спускались со скалы к морю, и попутно я мысленно звал Виракэса. А когда мы оказались на берегу, он откликнулся:

«Я далеко, мне нужно время, чтобы добраться до тебя».

«Она подождет. Я хочу, чтобы ты показал Альваре шарганово войско. Сделаешь?»

Виракэс ответил не сразу:

«Да, я сумею, если тебе это нужно. Но общаться с ней, как с тобой, я не смогу. У меня нет с ней связи».

«Этого и не нужно, она сама поймет».

— И? Что я здесь должна увидеть? Какие доказательства? — недовольно спросила Альвара, выдернув меня из мысленного общения.

Вдалеке на горизонте засерел рассвет.

— Вскоре встанет солнце, — размерено протянул я, — город после этой жуткой ночи начнет возвращаться к привычной жизни, местные демоноборцы отправятся на поиски тера-демонов, а горожане будут или заниматься привычной рутиной или хоронить близких. Нам же нужно найти Эл.

— Что? Какая еще Эл? — в непонимании переспросила Альвара и с негодованием добавила: — А где же доказательства? Только не говори, что ты тащил меня вниз ради того, чтобы показать, что скоро утро. Если поэтому — я вконец сочту, что ты сумасшедший.

Я почувствовал приближение Виракэса. Он был еще далеко, но его энергия, мощь — он приближался со стремительной скоростью, и я даже мог теперь определить, откуда именно он плывет.

Рукой я указал направление:

— Ты не поверишь, пока сама не увидишь. Он покажет.

Альвара растеряно повернула голову туда, куда я показал и в этот самый миг из воды показался дракон. Альвара от неожиданности охнула, закрыла обоими руками рот и шагнула назад.

— Я? Я могу его оседлать? — наконец, опомнившись, спросила она, а затем, с какой-то детской обидой добавила: — Аэронес никогда мне не позволял.

— Аэронес и не мог позволить или запретить, он это сам решает, — я кинул на Виракэса, который уже был на берегу и осторожно укладывал свою огромную, красивую голову рядом с Альварой.

С боязливым трепетом, бережно, явно боясь сделать что-то не так, Альвара взобралась на дракона. Он крепко опутал ее тонкую, крепкую талию усами, а затем, резко сорвавшись, устремился в небо, заставив королеву Макридии вскрикнуть от восторга и неожиданности.

Я проводил их взглядом до самого горизонта, небо уже совсем посветлело, значит, можно выдвигаться к городским воротам. Если удастся найти Эл быстро — это будет чудо. История повторяется — искать человека в большом городе то же самое, что иголку в стоге сена. Вот только в этот раз привлекать к ее поискам блюстителей порядка уже не выйдет, придется как-то самим. А значит, стоит сразу настраиваться на то, что это может занять немало времени.

Тунайт все это время стоял неподалеку как вкопанный и завороженно наблюдал за происходящим. И даже когда след дракона и Альвары давно простыл, он все еще не смел пошевелиться.

— Никогда не видел драконов, — на выдохе сообщил он, наконец выйдя из ступора.

Из города начали доноситься звуки: людские голоса, собачий лай, скрип открывающихся ворот, стук, лязг металла, где-то протяжно и горестно взвыла женщина. Город пробуждался после ночного кошмара.

— Нам пора, — коротко сказал я и решительно направился к тропе, ведущей к Агарме.

Глава 21

В город мы вошли без проблем, представившись виреборнийскими моряками, которые только что прибыли в порт. Уже на входе в город, стало ясно, что в Агарме магия не приветствуется, а после досмотра нам и вовсе сообщили, что она здесь запрещена, как и любые магические артефакты. Но в моем мече они магии разрушения не углядели — он не активирован, и потому я его пронес в город без проблем.

Сразу недалеко от входа терлись нищие: старики, чумазые дети, женщины в лохмотьях, качающие свертки с подозрительно тихими младенцами. Стоило только отойти от ворот, как нас в мгновение ока окружила босоногая детвора и наперебой начали умолять дать им еды, а лучше монет.

Никто из детей голодным не выглядел, смуглые кареглазые мальчишки и девчонки были крепкими, а некоторые и вовсе упитанными. Яснее ясного, что таким образом они просто зарабатывали, как и те женщины с младенцами, которые вполне правдоподобно рыдали и причитали. История у обездоленных матерей одна на всех — муж ушел в море и не вернулся, а ей одной нечем кормить младенца. Жалость вызывали только старики и калеки, им, наверное, и впрямь денег не хватало. Но, насколько мне известно, в больших городах попрошайничество цвело и пахло и зазорным не считалось.

Правда, слишком расшумевшихся попрошаек сразу погнали прочь стражники, но далеко они не ушли, а лишь переместились всей толпой от ворот в другой конец улицы.

Остались лишь несколько безногих калек и сгорбившаяся худющая седая женщина с неимоверно грязным лицом, которая даже взгляда в нашу сторону не кинула, а с безумным видом безотрывно таращилась на городские ворота.

Я бросил пару монет калекам и женщине. Калеки рассыпались в благодарностях, а безумная даже не взглянула на упавшую у ее ног в грязный пустой мешок серебряную монету.

Так мы зашли в Агарму и теперь нам предстояло найти ночлег и начать искать Эл.

Как я и предполагал, поиски затянулись. Усложняло задачу, что в городе действовал строгий запрет на какую-либо магию. Повсюду висели артефакты, которые сразу же сигнализировали об использовании магии, а самого нарушителя тут же парализовало выпущенными из артефакта иглами. Исключением был только королевский дворец, да и то в строго отведенных местах, которыми пользовались только правящая семья и их приближенные. Возможно, были еще лазейки, ведь Альвара как-то использовала пространственную магию, да и закрыть дыру в щите без энергии создания у них бы вряд ли вышло. Но мне об этих лазейках было неведомо, и потому я не рисковал.

С утра и до позднего вечера мы бродили с Тунайтом по жаркой, пыльной и шумной Агарме, вглядываясь в лица прохожих женщин. Эл наверняка изменила цвет волос, рыжая светлокожая женщина в этих краях редкость. Южанки смуглые, темноволосые и курчавые в большинстве своем. Конечно, есть и приезжие. Но трусиха Эл наверняка сделала бы все, чтобы не выделяться.

Не всегда искать ее получалось незаметно. Двое мужчин, пристально разглядывающих каждую прохожую даму — выглядят подозрительно. Иногда приходилось даже объясняться с городской стражей — то что мы шатались целыми днями по городу, привлекало внимание. Стражники Агармы явно решили, что мы виреборнийские шпионы, но ничего не предпринимали. По всей видимости, король Хэвардс боялся даже шпионов выгонять из города, дабы не прогневать Ворлиара.

Ночью мы возвращались в маленькую пыльную комнатушку. Мы снимали ее у пожилой немой сухощавой флорентийки, которую невесть какими ветрами занесло в Макридию. Спали на старых пыльных тюфяках, пропахших потом прошлых постояльцев, а на рассвете снова отправлялись на поиски.

На третий день нашего нахождения в городе я решил выйти и прогуляться к морю. Хотелось поговорить с Виракэсом, к тому же ночь выдалась слишком душной и меня мучила бессонница. Ну и конечно мне было любопытно, как прошло их путешествие к демоническим островам.

Виракэс долго не отзывался, а когда, наконец, откликнулся, сообщил:

«Я от тебя в двух днях пути, даже если буду лететь без остановки, раньше этого срока не смогу прибыть».

«Я не по этому поводу. Хотел только узнать, как прошло с Альварой».

«Весь путь туда и обратно она молчала. Она не проронила ни слова. Но я чувствовал ее страх, когда она увидела дыру в Небесном щите».

Поняв, чтоб больше ничего не узнаю, я прекратил мысленную связь и вернулся в город.

С Альварой я встречи не искал, как и она со мной. Она была права, в городе действительно было полным-полно виреборнийских шпионов. Я их мгновенно выделял из толпы по цепким, бегающим взглядам, быстрым и чрезмерно осторожным шагам и блеклым: темным или серым одеждам. Особенно по темным и серым одеждам. Макридианцы носят цветастые, яркие наряды, в которых преобладают желтые, оранжевые и красные цвета. А виреборнийцам, что удивительно, невдомек, как сильно они отличаются от местных. А может, они и вовсе это делают нарочно. Возможно, таким образом они хотят показать королю, что Виреборн без устали наблюдает. Наверняка это нарочная демонстрация власти и силы.

Из-за шпионов приходилось осторожничать, и потому с Альварой мы не встречались. Я и вовсе старался обходить стороной королевский дворец. Достаточно и того, что показал ей дракон. По крайней мере я очень надеялся, что Альвара начнет действовать здесь на юге, пока я буду в Виреборне.

К пятому дню я начал терять надежду, что мне удастся отыскать Элайну. Да, в городе не меньше пятидесяти тысяч горожан, из них только половина женского населения, а если вычесть девочек и старух, полных или слишком высоких и смуглых — оставалось не больше пяти сотен. Но возможно это слишком упрощенно. Эл могла прикидываться и парнем, могла нарочно располнеть, могла притворяться кем-то, кого бы я ни за что бы в ней не признал.

Я по несколько раз прочесал каждый квадрат города, украдкой заглядывал в окна, останавливался и внимательно изучал жильцов домов, прикидывал, могла ли она быть среди них. То, что Эл изменила внешность, и то, что изменился я сам — весьма усложняло задачу. Если не я ее, так хотя бы она могла бы меня узнать, а сейчас я едва ли уверен, что она меня признает. К тому же нам с Тунайтом приходилось прятать волосы под шляпами, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание.

Я не мог ошибиться насчет Макридии. Эл ясно дала понять, где она. Но не может же она прятаться целыми днями в помещении, ей все равно бы пришлось как-то зарабатывать себе на кров и питание. Я рассматривал и тот вариант, что она продала что-то из драгоценностей Девангеров и живет как затворница в богатом районе. Но прочесав районы, где проживали зажиточные горожане, пообщавшись с местными, я не получил ровным счетом ничего.

Значит, что-то я упускал. И я прекрасно понимал, что именно. Королевский дворец, который я все эти дни обходил стороной. Могла ли Эл быть там? Вполне. Прилежная, образованная, обученная хорошим манерам — она бы пришлась ко двору в качестве гувернантки или служанки, вот только это не похоже на Элайну. Она бы побоялась так рисковать.

В конце концов, я понял, что без помощи Альвары мне Эл здесь не найти. Вот только попасть во дворец или как-то сообщить королеве о желании встретиться было довольно непростой задачей. От местных мы узнали, что королевская чета довольно редко покидает дворец.

Да и продолжать поиски, которые могут растянуться на месяцы, я не мог себе позволить, у меня осталась всего неделя до присяги. Мне нужно успеть посетить Аргаз и сделать артефакт, который поглотит обет верности Ворлиару.

На шестой день пришлось принять нелёгкое решение — мне придется отложить поиск Элайны на неопределенное время, как и придется бросить демоноборцев и друзей в Рэй-ро. Без регалий власти в вагрийский поселок возвращаться бессмысленно.

И все же перед тем как покинуть Агарму я отправился прогуляться у стен королевского дворца. Несколько часов я бродил вдоль живой изгороди, укрывавшей от любопытных взоров жизнь обитателей дворца. Меня так и подмывало раздвинуть идеально подстриженные прямоугольные кусты и пролезть через них — они едва ли казались надежной преградой, но это только казалось. У изгороди с той стороны слышались негромкие, но уверенные шаги королевских стражников, патрулирующих периметр, а также каждые три метра через заросли просвечивало голубое сияние защитной магии.

Более защищенного от магии города еще поискать — Альвара здесь расстаралась на славу.

Еще какое-то время я прогуливался у парадных ворот, в глубине души я надеялся увидеть, как по белой мощенной камнем тропинке двинется королевская карета. И тогда, возможно, Альвара увидит меня, а я смогу ей передать послание.

Так я ходил, пока не намозолил глаза стражникам, дежурившим у ворот, и они начали проявлять ко мне недоброжелательный интерес. Ошиваться здесь я больше смысла не видел, пришлось уходить.

Но только я отошел от дворца, только свернул в переулок, через который можно было попасть к дому старой флорентийки, как передо мной возникла Альвара.

Она была в простой одежде, явно пыталась замаскироваться, алмазные волосы были тщательно спрятаны под цветастым платком, а красная юбка и оранжевая рубашка с широкими рукавами делал ее похожей на тысячи других жительниц Агармы, если не замечать светлой кожи и почти зеркальных серых глаз.

Альвара, заглянув мне за спину и убедившись, что поблизости никого, так и не проронив ни слова, ухватила меня за руку и затащила в распахнувшийся пространственный проход.

Куда мы попали, я не сразу сообразил, после ярко солнечного света мы оказались в кромешной тьме. Здесь стоял запах сырости и как только зрение перестроилось на ночное, я узрел низкий пещерный свод, усеянный длинными сталагмитами.

— Ты хотел поговорить? — с ходу спросила Альвара, внимательно уставившись на меня.

— Я ищу женщину, у которой регалии власти Девангеров. Я уверен, что она в Агарме, надеялся, что ты мне сможешь помочь.

— И чем же я могу помочь? — со всей серьезностью спросила она.

— Ее зовут Элайна, возможно, вы знакомы. Она была фрейлиной Лукреции.

Альвара нахмурилась и задумалась, а я продолжил:

— Ее выдали замуж за графа Хомсфрида, во время Восстания Теней она была беременна. Невысокая, рыжая. Нет? Не помнишь?

— Малышка Эл? — задумчиво спросила Альвара. — Не знала, что она была фрейлиной Лукреции.

— Значит, ты ее знала?

— Когда я видела ее в последний раз, ей едва исполнилось шесть. Сомневаюсь, что узнала бы ее сейчас. Да и не уверена, что мы говорим об одном и том же человеке. Рыжих девушек с именем Элайна в Сол-Меридии полным-полно. Какой семье она принадлежала?

Я не знал из какого рода происходила Элайна, она никогда об этом не говорила, только упоминала происхождение своего мужа и его фамилию. Хотя едва ли эта информация имела значение.

— У вас при дворе не появлялось новых служанок, гувернанток или другой прислуги, которая подходит под описание?

Альвара задумалась, покачала головой.

— Не думаю. К тому же я сразу бы услышала виреборнийский акцент, от него избавиться не так-то и просто.

— Попробуй вспомнить, может быть кто-то искал с тобой встречи? Может, встречался кто-то подозрительный в городе?

Альвара снова задумалась, но спустя время медленно покачала головой и ответила:

— Я ничего такого не припомню. Вряд ли я смогу тебе в этом помочь. Я вижу сотни лиц каждый день, но рыжую виреборнийку бы точно запомнила.

— Она могла изменить внешность.

— Я это понимаю. Но могу тебе с уверенностью сказать, что ничего и никого подозрительного я в последнее время не замечала, если не брать в расчёт тебя. И если честно, я думала, ты хочешь обсудить другое, — она сделала страшные глаза и протянула: — Нечто куда более важное.

— Разве тут есть что обсуждать? Ты сама все понимаешь. Чтобы закрыть такую дыру, понадобятся все ныне живущие адамантийцы и маги с гранью мироздания.

— Дыра в небесном щите мне видится наименьшей из существующих проблем, — мрачно сказала Альвара. — Куда больше меня беспокоит армия демонов и Неспящих. Как только Ворлиар заподозрит, что мы знаем о его планах и собираемся ему помешать, он сразу начнет действовать. И я с трудом представляю, как оповестить все восемнадцать южных королевств так, чтобы Зейн этого не заметил. Это невозможно. Даже если я смогу, он все равно узнает, что мы готовимся к войне.

Альвара была права, скрыть такое от Ворлиара не выйдет. Но и, если не готовиться — нас заведомо ждет поражение. Открыто действовать нельзя, нужно попытаться обмануть Ворлиара. У меня даже была идея на этот счет, но я сомневался, что она может сработать.

— Ты рассказала мужу?

Альвару смутил мой вопрос, она явно не это хотела от меня услышать.

— Да, на этой неделе он созвал тайный совет, — нехотя сказала она.

— И? Что они решили?

— Октав сделает все, что в его силах. Наши соседи в скором времени будут знать о планах виреборнийцев. Но я его пока попросила не торопиться. А еще — о тебе я ничего не стала говорить. Не думаю, что сейчас это безопасно.

— Ты права, пока об этом лучше никому не знать. Достаточно того, что ты увидела, чтобы сплотить юг против Ворлиара.

— Но, — начала Альвара, затем замешкала, какое-то время подумав, решительно продолжила: — я не понимаю, как действовать. Любое действие или бездействие представляет для нас опасность. А еще есть риск, что кто-нибудь из правителей пожелает встать на сторону сильных и тогда… Если ты и впрямь Ананд, — она сказала это с плохо скрываемой насмешкой, явно не в силах даже допустить такую мысль, и все же она продолжила: — Если ты и впрямь Несокрушимый, тогда бы я хотела послушать, как бы он действовал на нашем месте.

— Когда нельзя использовать силу и власть, остается использовать ум и хитрость, — сказал я.

Альвара внимательно уставилась на меня, всем видом выказывая чрезвычайную заинтересованность.

— Вам придется начать войну здесь на юге. Не совсем настоящую, но возможно чем-то и придется пожертвовать. Это единственный способ начать собирать армию под носом у Ворлиара и не вызвать подозрений.

Альвара нахмурилась и отвела взгляд.

— Вам нужно сговориться с правителями юга и придумать правдоподобную причину войны. Если сумеете, сможете убедить Ворлиара, что на юге действительно разгорается нешуточный конфликт, он вмешиваться не станет. Ему наоборот: ослабленные войной южане только на руку. Вы же таким образом сможете открыто готовиться и когда придёт время, направить войска против шарганового войска.

Альвара на какое-то время задумалась, затем отстраненно закивала и, наконец, сказала:

— Это может сработать, я возьму это на себя.

Затем, впав в глубокую задумчивость, она еще какое-то время молчала, видимо, продумывая свои дальнейшие действия, пока наконец снова не заговорила со мной:

— Ты думаешь, что сможешь поднять виреборнийцев и перетянуть армию на свою сторону?

— Это не будет сложно, Ворлиар своей политикой и так уже половину работы сделал за меня. По крайней мере, я уверен, что большая часть магов, не присягнувших узурпатору, будет на моей стороне.

Альвара закивала, затем грустно улыбнулась, приблизилась и поцеловала меня в лоб.

— Да помогут тебе Боги, Тео, — на выдохе шепотом произнесла она, снова улыбнулась, какое-то время разглядывая мое лицо и нежно приглаживая волосы. — Ты очень похож на Магнуса.

От этих внезапных родственных нежностей я слегка смутилась и осторожно отстранился. Альвара сразу сообразив, что мне некомфортно, отстала и холодно отчеканила:

— Возьми, — из складок широкой юбки она достала серый кожаный пузатый мешок. — Здесь золото, думаю, лишним не будет.

От такого подарка отказываться бы было глупо, золото мне и впрямь не помешает. Я забрал и спрятал тугой тяжелый мешочек во внутренний карман плаща.

— Это меч разрушения? — удивилась Альвара, когда я приоткрыл плащ.

Я кивнул.

— Насколько мне помнится, он принадлежал семье Дерей.

— Все верно, Мари Дерей позволила им пользоваться.

— Мари? — удивленно улыбнулась Альвара. — Удивительно. И Боги все равно вас свели.

— О чем ты? — не понял я.

— Мари Дерей сильная шай-гария, она с малых лет демонстрировала удивительные способности к граням. У Магнуса с ее отцом была договоренность, она должна была стать твоей женой. Такая талантливая ведьма наверняка родила бы тебе не одного ребенка адаманта.

— Действительно, удивительно, — кивнул я.

Альвара улыбнулась затем, резко переменившись, строго сказала:

— Мне пора возвращаться.

— Мне тоже. Сегодня я покину Макридию.

— Жаль, что тебе не удалось найти регалии власти, — сказала Альвара и уже было занесла руку, чтобы начертить символ пространства и открыть проход, как вдруг замерла.

— Знаешь, а кое-что все же странное было, — сказал она. — Один случай. Возможно, это совсем никакого отношения не имеет к Элайне, но все же.

— Говори, — велел я.

— Не так давно, как раз месяца три назад у дворца отиралась нищая женщина. Тощая, седые волосы… Она была очень избита, лицо так обезображено, что я при всем моем желании ни за что бы в ней не узнала малышку Эл. Мы тогда с детьми направлялись в храм Манушермы, ехали в конном экипаже, и я бы даже на нее внимания не обратила, если бы не Круэтта. Она сказала: «Мам, как ужасно! Что с ней случилось? Могу я ей дать подаяние?»

Альвара сделал паузу, слегка нахмурилась и продолжила:

— Обычно я не позволяю детям приближаться к нищим, на праздники вместо нас подаяния раздает прислуга, но это был день всепрощения, и я разрешила. Но это не имеет значения, — Альвара закачала головой. — Вот что меня насторожило. Мы остановили карету и Круэтта ее подозвала. Мы встретились взглядами с этой несчастной. Не знаю, как это объяснить, но она смотрела так, словно бы знала меня. Конечно, королеву Макридии в Агарме все знают, но тут было другое. Казалось, ее не беспокоит ни ее внешний вид, ни разбитое лицо — она глядела так требовательно, словно бы я ей что-то должна. Странно это было.

— Где она теперь? Ты знаешь?

Альвара с сожалением поджала губы и отрицательно закачала головой:

— Октав не терпит, когда попрошайки ошиваются у дворца. Скорее всего, стража ее прогнала. Но ты можешь поискать ее у городских ворот или у храма Манушермы — обычно нищие там обитают.

Меня словно обухом топора по голове ударило. Лицо безумной седой женщины, которой я бросил серебряный в первый день, мгновение возникло перед мысленным взором. Неужели все это время Элайна была у меня под носом?

Нет, она ведь не могла так сильно измениться, это просто не могла быть она. И все же я не мог не проверить.

Альвара, видя, как я поменялся в лице, не стала больше задавать вопросов, а просто открыла проход на то же место, откуда меня забрала. Сама она за мной не последовала.

Без промедления я двинулся к городским воротам. Мне приходилось себя сдерживать, чтобы не идти слишком быстро — слишком быстро для человека. Весь путь в голове крутилась лишь одна мысль: «Только бы это была не она». Уж лучше бы мне ее и вовсе не найти, чем вернуть Хагену и Тай-Тай в таком виде. И все же в глубине души я понимал, что как бы она сейчас ни выглядела, что бы с ней ни произошло, теперь я просто обязан вытащить ее из той кошмарной ситуации, в которой она оказалась.

Глава 22

Попрошайки у ворот были в том же составе: калеки, женщины с младенцами, босоногие оборванцы. Вот только той женщины, которая могла быть Элайной, среди них не было.

Я направился к ним, к тому месту, где она сидела в последний раз.

Один из калек — старик с деревянной ногой сразу меня узнал и расплылся в широкой улыбке, обнажив гнилые коричневые зубы.

— Господин! Вы так добры к обездоленным! — он явно решил, что я снова решил дать милостыню.

Остальные попрошайки впились в меня заинтересованными хищными взглядами.

— Тут в прошлый раз сидела женщина, знаешь, где она? — обратился я к безногому.

Мой вопрос вызвал у него разочарование.

— Немая Айна? — спросил он с явным недовольством, покосившись на свою соседку — толстую женщину с уродливым шрамом вместо левого глаза.

Я задумался. Немая Айна. Эл — Айна. Теперь все больше походило, что эта нищенка именно та, кого я ищу.

— А на что она вам сдалась? — спросила сварливо одноглазая, плохо скрывая то ли зависть, то ли раздражение.

— Личное дело у меня к ней, — сказал я и достал из кармана серебряный: — Дам монету тому, кто скажет, где она.

Произошло нечто странное. Я был уверен, что уж за серебряную монету мне не только расскажут, где Эл, но еще и проведут к ней. Но не тут-то было.

Вся толпа нищих как-то резко замолкла, они начали обмениваться странными нерешительными или даже затравленными взглядами. Дети и вовсе резко двинулись с места и направились в сторону рынка, попутно что-то тихо обсуждая и умудряясь клянчить деньги у прохожих.

Все это настораживало.

— Что с ней? Она жива? — я уставился на одноглазую бабищу. Учитывая ее гонор, вероятно, она здесь всеми заведует. И я уже начал догадываться, в какой кошмар вляпалась Эл.

— Да жива она. Жива. Чего орешь? — недовольно протянула одноглазая, а затем нехорошо уставилась на меня: — Ты вот только скажи, что тебе надобно от нее, а мы тогда и подумаем, стоит тебе говорить за нее или нет. Может ты помешанный и решил бить ее, или чего хуже — надругаться.

— Она моя мать, я хочу забрать ее домой, — сказал я.

Бабища громко и нарочито наигранно прыснула со смеху.

— Сын! Вы поглядите! — звонко и возмущенно шлепнула она себя по толстым бедрам. — Родственничек объявился! А где же ты раньше был? А, сын? Твоя мамка чуть с голоду не померла! А мы ее выходили, приютили. Теперь мы ее семья, выходит! Усек? Проваливай давай! Тебя, виреборнийского подонка, издалека видать. Наша Айна не из Виреборна.

Я спокойно выслушал ее вопли и только хотел было ответить, как в разговор вклинился одноногий:

— А что ж ты сын сразу-то не признал мать? — зло сощурив глаза, поинтересовался он. — Ты ведь к ней подходил в прошлый раз. И что? Не узнал? А почему же? А потому что нет у Айны никакого сына! Никого нет. Понял? Она сама нам сказала!

— Немая и сказала? — проигнорировал я его визг, здесь что-то явно не сходилось.

Одноногий агрессивно скривился и потянулся к деревянной ноге, явно желая снять ее и использовать как оружие.

Я словно бы невзначай раздвинул плащ и положил руку на рукоять меча.

— Не советую, — холодно предупредил я.

Одноногий и бабища покосились на стражников у городских ворот. Неужели собираются звать на помощь?

Нет, драться с калеками или объясняться с городской стражей в мои планы никак не входило. Поэтому я решил поступить иначе.

— Дам десять золотых, если отведете меня к ней, — сказал я.

Бабища как-то странно сверкнула глазом, а затем заглянула мне за спину.

Одна из женщин с младенцем, который, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, был просто искусно сделанной куклой, резко двинулась с места и направилась вдоль улицы, пока не скрылась в подворотне.

— И что это значит? — поинтересовался я у одноглазой. — Неужели вам не нужны десять золотых?

Она зло зыркнула и сердито проговорила:

— Засунь себя в зад свои десять золотых. Айна за неделю приносит в два раза больше.

Ну, теперь мне окончательно стало ясно, что происходит. А еще я понял, что одноглазая едва ли главная. У попрошаек есть хозяин. А еще догадался, куда так быстро шмыгнула женщина с куклой. Потому без промедления двинулся следом под недоумевающие взгляды попрошаек.

Быстро я нагнал женщину, которая уже не притворялась, а несла куклу как сумку с продуктами. Слежки она не замечала, слишком спешила, петляя укромными улочками и то и дело сворачивая в закоулки.

В конце концов, она привела меня в квартал, где жили зажиточные горожане Агармы. Возле одного из домов с высоким каменным забором, из-за которого едва виднелась высокая черепичная крыша, она и остановилась. Женщина занесла руку, чтобы постучать в ворота, но прежде чем это сделать, вдруг задумала осмотреться.

Мы встретились взглядами.

Перепугавшись, она громко затарабанила в дверь, а я быстро двинулся к ней.

В тот миг, когда я оказался рядом, ворота чуть приоткрылись и женщина только было хотела шмыгнуть внутрь, как я, резко ухватив ее за плечо, отодвинул и протиснулся в проход сам, попутно вытаскивая меч.

Я сразу преодолел несколько метров от ворот, чтобы застать находившихся во внутреннем дворе врасплох, а заодно выиграть для себя время и успеть оценить обстановку. И сделал я это явно не зря, за воротами топтались двое крепких парней в легких латах и при оружии. Мое вероломное вторжение для них явно стало неожиданностью.

— Ты чего, ошарганел? — быковато спросил один из них и начал тянуться к мечу.

В этот же миг во все еще не закрывшиеся ворота протиснулась женщина и завопила:

— Он виреборниец, ходил и расспрашивал про нашу Айну! Он явно задумал скверное! Денег предлагал! Работать мешал! Вынюхивал все!

Лица парней в мгновение приняли суровый враждебный вид. Медленно они двинулись на меня.

— Мне бы не хотелось вас убивать, я просто пришел забрать свою мать, — спокойно произнес я, нарочно не занося меч, а держа его в расслабленной руке. — Позовите вашего главного — уверен, мы сумеем договориться.

— Договориться ты сможешь с крысами в подвале, виреборнийская сволочь, — ответили мне, и оба парня уже более уверенно двинулись на меня.

Приблизиться я им не позволил.

Резкий выпад и взмах меча и один из парней лишился руки, которую уже занес, чтобы атаковать. Второй даже не успел понять, что произошло — четкий выверенный порез прямо по подколенному сухожилию уложил его корчиться от боли на землю.

Крики пронеслись по всей округе, странно, но больше всех кричала женщина, уронив своего «младенца» на траву. Парни стойко держались и лишь стонали от боли, пытаясь заткнуть раны и удержать сочащуюся из них кровь.

— Что здесь происходит? — позади раздался зычный крик.

А вот и сам хозяин.

Я развернулся и теперь смог осмотреть богатый дом короля попрошаек Агармы и его самого. Он стоял на широком балконе. Выглядел он как цыганский барон: высокий, с небольшим пузом, выглядывающим из-под богато расшитого халата, длинные черные блестящие кудри до плеч, пышные усы и короткая борода на выразительном, с крупными чертами смуглом лице. Весь он был усеян золотом: цепи, перстни, браслеты, даже пуговки на халате и те поблескивали позолотой.

При появлении хозяина женщина резко перестала верещать. Наконец-то стало тихо.

Хозяину я приветственно улыбнулся и отсалютовал.

— Господин Хоргус, — плаксиво начала было женщина, желая рассказать, что произошло, но тот недовольным жестом прервал ее и велел:

— Помоги, им нужно перевязать раны, — указал он взглядом на раненых парней.

Женщина без промедления принялась исполнять, а Хоргус требовательно и сурово уставился на меня.

— Ваши ребята не хотели меня пускать к матери и вели себя крайне неприветливо, — объяснил я.

Густые черные брови сдвинулись к переносице.

— Кто такой? — недовольно протянул он, лениво растягивая слова. — Как посмел ввалиться в мой дом и калечить моих людей?

Я спокойно вытер о плащ окровавленный меч и вложил в ножны и лишь потом ответил:

— Насколько мне известно, в твоем доме удерживают против воли мою мать Айну и заставляют ее просить милостыню. Я пришел ее забрать.

— После того, что ты сделал, сученыш, тебе отсюда не уйти живым, — холодно сообщил Хоргус.

— Разве я сделал что-то плохое? — удивленно вскинул я брови. — Я подарил тебе двух новых калек. Уверен, хромой и безрукий принесут тебе немало золота. Взамен же мне нужна только моя мать.

— Шутить со мной вздумал? — грозно поинтересовался Хоргус.

Тем временем у главного входа я заметил движение. Это зря они конечно.

— Ни в коем случае, я серьезен как никогда, — спокойно ответил я. — Просто пусть моя мать выйдет, и мы уйдем, не причинив больше никому вреда. Но если твои ребята выйдут из дома, их ждет та же участь, что и предыдущих. А тебя я щадить не стану, уж поверь.

Хоргус задумался, он явно не видел во мне угрозы, но все же почему-то подал кому-то знак, вскинув два пальца и резко очертив ими в воздухе круг.

— Твоя мать мне кое-что должна, — сказал вдруг Хоргус, — и пока она это не отдаст, она не покинет мой дом.

— И что же она задолжала? — сощурив глаза, я начал вглядываться в широкие окна дома, в надежде увидеть в них Эл. — Скажи сколько и я заплачу.

— О нет, — вдруг рассмеялся Хоргус. — Столько, уверен, ты мне не заплатишь.

— Сто золотых, — ответил я, мысленно прикидывая, будет ли такая сумма в мешке, который получил от Альвары.

— Мало, — нехорошо усмехнулся Хоргус и, растягивая слова, почти по слогам вкрадчиво произнес: — Кошель-тайник.

Он какое-то время изучал мою реакцию, смотря свысока прищуренным взглядом, но я оставался невозмутим и спокойно ждал, когда же он продолжит.

— Насколько мне известно, — холодно продолжил он, — твоя мать там прячет драгоценности. А учитывая, как сильно она не хотела рассказывать, что в тайнике, я полагаю, там нечто куда интереснее золота и драгоценных камней. И наверняка дороже сотни золотых монет. Пусть она отдаст то, что там есть и тогда я ее отпущу.

Это было явно не все, что он хотел сказать, потому я молча ждал.

— А может быть, ты и сам сможешь это достать? — наконец озвучил он причину, по которой его люди до сих пор на меня не накинулись. — Может, кошель-тайник Айна привязала и к своему сыну? Это бы все упростило. Видишь ли, твоя мать очень упрямая и несговорчивая, особенно учитывая, что она лишила себя языка, лишь бы мы не проговориться о том, что она там прячет.

Я едва сдержался, чтобы не вытащить кинжал из-за спины и не швырнуть его этому ублюдку промеж глаз. Если еще минуту назад я сомневался, что его стоит убивать, то сейчас я был уверен, что такому мерзавцу незачем жить. Но убивать его прямо сейчас нельзя. Если у него мой кошель-тайник, то без Хоргуса я рискую его не вернуть. К тому же его люди могут убить Элайну, а этого никак нельзя допустить.

— Ты прав, я могу достать из кошеля то, что ты хочешь, — ответил я.

Глаза Хоргуса азартно сверкнули, он с силой уцепился в белые перила балкона:

— Там действительно драгоценности? — вкрадчиво спросил он.

Я кивнул и добавил:

— И довольно редкие магические артефакты.

— Я так и знал! — со злым восхищением воскликнул Хоргус. — По твоей мамаше сразу было видно, что она не из простых. И кто вы такие? Беглые аристократы? Да?

— Так тебе нужны вещи из тайника или нет? — проигнорировал я его вопросы.

Хорус хищно заулыбался:

— Разумеется, парень. Поднимайся ко мне, мои люди тебя проведут.

Я прекрасно понимал, что стоит мне войти, как меня скрутят и под пытками попытаются принудить достать из кошеля все, что там есть. То же самое они проделывали с Эл, пока не поняли, что она лучше умрет, чем отдаст сокровища из тайника. И Эл правильно сделала, что ничего им не отдала, правда, лишить себя языка — это явно перебор. Но если бы она сломалась, вытащила все из тайника, они бы ее сразу убили.

— Я не стану входить в дом, — ответил я, — пусть кошель вынесет моя мать, я хочу убедиться, что с ней все в порядке. И только тогда я отдам то, что ты хочешь.

Такой ответ Хоргусу явно не понравился, он нахмурился и произнес:

— По-твоему, я идиот? Думаешь, не понимаю, что ты задумал? Или ты заходишь, или я прикончу твою мать, а затем оттащу тебя в подвал и буду пытать так, что ты собственное имя забудешь.

— А где гарантии, что ты не сделаешь это после того, как я тебе все отдам? Мне вот не кажется, что ты нас не убьешь, как только получишь сокровища?

При упоминании сокровищ глаза Хоргуса алчно сверкнули, в своих мыслях он уже стал богаче в десятки раз. Я же попросту тянул время, все что мне нужно, это убедиться, что Эл в безопасности и увидеть кошель-тайник. Как только он его покажет, я его убью и верну свое.

Хотя, я мог поступить и иначе, такая мысль всплывала в голове. Я мог уйти сейчас, затем встретиться с Альварой и рассказать ей обо всем, что здесь творится. Вот только все это непозволительно долго, я не мог оставить здесь Эл даже на час.

— Хорошо, — подумав, наконец ответил Хоргус. — Поступим так — ни мне, ни тебе. Ты увидишь свою мать, но она не выйдет, а останется с нами, чтобы ты чего не удумал. Я сброшу тебе кошель, и ты все достанешь и оставишь здесь на лужайке. Как только ты это сделаешь, я отпущу твою мать, и вы уйдете.

Да-да, конечно. Если бы я это сделал, ты бы нас тут же убил. Но вслух этого я, конечно же, говорить не стал, а сделал вид, что поверил. По крайней мере с таким раскладом уже можно работать.

Через несколько минут на балкон вывели Эл. И я снова ее не узнавал. Сколько ни вглядывался в тощее со шрамами бледное лицо, разум отказывался верить, что это она. Цветущая, еще молодая, красивая Элайна не могла так выглядеть.

Эл же меня узнала, на ее непривычно большие из-за худобы глаза навернулись слезы. И только тогда я увидел до боли знакомое выражение лица женщины, которая меня вырастила. Оба сердца сжались от боли при взгляде на нее. Чертовы мрази, как только я закончу, я сожгу это место дотла вместе с его хозяином.

— Это твой сын? — поинтересовался у Эл Хоргус.

Она затравленно посмотрела и медленно кивнула.

Мужчина, который привел Эл на балкон, достал нож и приставил к ее горлу. Сама же Эл на удивление держалось стойко и где-то даже безразлично, словно бы и не замечала ножа. Только крупные слезы все стекали и стекали по ее серым болезненно запавшим щекам.

— Ну, тогда приступим, — Хоргус расплылся в мерзком довольном оскале, а затем небрежно вытащив из рукава халата кошель, швырнул мне его с балкона.

Кошель был грязным и потрепанным, совсем потерявшим прежний благородный вид. Я медленно поднял его с земли и запустил туда руку, демонстрируя, что тайник пропускает меня внутрь.

Хоргус застыл в предвкушении, заулыблася. Его человек, державший в заложниках Эл, тоже расслабился, он с интересом уставился на происходящее — кисть его руки слегка опала, рука ослабла и отстранилась от шеи Элайны на достаточно безопасное расстояние. Он вытянул шею, чтобы получше разглядеть, что же я там достаю, прямо-таки подставляя голову под удар.

Я присел на колено, нащупав рукой в тайнике тяжелое ожерелье. Второй рукой я потянулся к кинжалу за поясом. Медленно достал ожерелье из кошеля, оно засверкало на солнце алмазными переливами, заставив врагов окончательно потерять бдительность.

Первый кинжал полетел аккурат в глаз тому, кто держал Эл. Мое движение было настолько быстрым, что тот даже не понял, что произошло. Вот мгновение назад он заинтересованно таращился на сверкающую россыпь алмазов и вдруг начал заваливаться назад. Хоргус оказался смекалистее, сразу понял, что что-то не так, и бросился было с балкона в дом, но второй кинжал догнал его и вонзился в затылок, опрокидывая на пол. Убить мне его не удалось.

Но здесь пришла на помощь Эл. Без промедления она выхватила нож у убитого мужчины и с остервенением набросилась на Хоргуса. Сцена была откровенно зверская даже для меня повидавшего немало убийств. Эл вкладывала в удары всю накопившуюся злость, всю ту боль, что он ей причинил. И била, и била, и била, даже тогда, когда ненавистный ей человек перестал подавать признаки жизни.

В доме еще оставались парни Хоргуса. Что происходило там наверху они видеть не могли, но сразу начали действовать, выскочив на улицу.

— Ваш хозяин мертв, уйдите, и я не причиню вам вреда, — сказал я, доставая меч.

Несколько парней в непонимании оглянулись, чтобы убедиться в моих словах. Но там стояла только Эл: с ликующей улыбкой устремившая взгляд вдаль, с головы до ног забрызганная кровью, и кажется разумом совсем не присутствующая здесь.

К сожалению, парни меня не послушались, явно решив, что преимущество на их стороне — их было пятеро. Нет, в глазах некоторых читался страх и неуверенность — ребятам, по всей видимости, не приходилось участвовать в серьезном сражении с равным противником и кроме как давать тумаков попрошайкам, да истязать беспомощных женщин они ни на что не способны. И все же никто не посмел отступить.

Первый приблизившийся получил тяжелый удар рукоятью меча по голове и сразу рухнул без сознания — ему повезло больше остальных. Второй слишком приблизился и даже умудрился ударить меня мечом в плечо, потому был молниеносно обезглавлен. Третьего я ранил в горло, оставив истекать кровью на траве. Четвертый, кажется, уже передумал нападать, вот только мои удары были слишком стремительными, куда быстрее, чем он мог бы успеть сбежать. Я проткнул его острием насквозь, ногой сбросил с меча и в тот же миг ударил пятого, который пытался подкрасться сзади.

Армия короля попрошаек была повержена. Не знаю, мог ли кто-то еще находиться внутри, но выходить никто не осмелился. Я собирался сжечь этот чертов дом, но затем окинул взглядом побоище, заметил в окнах испуганные лица узников этого дома: женщин, детей, стариков. И передумал.

Я не знал, облегчил ли я их участь. Станет ли их жизнь теперь лучше, после того, как я избавил их от хозяина? Я не мог знать, что на место Хоргуса не придет другой, еще более жестокий хозяин. И все же я чувствовал удовлетворение, а главное, я нашел Эл.

Она беспрепятственно вышла из дома. Нет, даже не вышла, а выплыла, держась так, словно не была вся испачкана кровью, словно на ней не было этой драной ветхой одежды — все это ее ничуть не смущало. Сейчас она была графиней Элайной Хомсфрид, гордой и свободной аристократкой из Виреборна. Эл мне радостно улыбнулась, бодро подхватила алмазное ожерелье, что все это время оставалось на траве, и протянула мне.

Я спрятал ожерелье в кошель, Эл взяла меня за руку, и мы зашагали прочь из дома Хоргуса.

Мы шли по закоулкам, чтобы в таком виде не попасться на глаза стражникам. За весь путь я не проронил ни слова, а Элайна не пыталась обратить на себя внимание, а только торжествующе усмехалась. Да и не о чем тут было говорить. Я приблизительно и так догадывался, что приключилось с Эл.

Оказавшись в Агарме, она видимо решила продать что-то из украшений Девангеров, чтобы обеспечить себя кровом и едой, но нарвалась на кого-то из шайки Хоргуса. Наверняка украшение у нее отобрали, а саму Эл, найдя у нее кошель-тайник, доставили Хоргусу. Не сумев добиться от нее того, чтобы она отдала все из тайника, Хоргус заставил ее попрошайничать наравне с остальными и попутно моря ее голодом и истязая каждый день в надежде, что рано или поздно она сломается. Так Эл попала в этот капкан. Вот только она не сломалась, она ждала, она знала, что мы придем за ней. Потому она отиралась у королевского дворца в надежде, что я там появлюсь и потому Альвара видела Эл избитой.

Мы торопились покинуть город, не ровен час, нас начнут искать. В доме старой флорентийки мы привели себя в порядок, переодели Эл, а после втроем ушли из Агармы. На выходе из города сидели все те же попрошайки, они очевидно еще не знали, что произошло. Но их ошарашенные, удивленные взгляды, которыми они провожали Немую Айну, доставили немало удовольствия Эл. Она не переставала улыбаться даже тогда, когда мы вышли за городские ворота.

Тунайт открыл портал и первой в него решительно шагнула Эл. Я мешкал и все же переступил порог открывшегося пространства. Я знал, что воссоединение семьи будет едва ли таким уж радостным событием. Знал, что Хаген и Тай возненавидят меня за то, что я не спешил спасать Элайну. Нет, они не станут говорить об этом открыто, но мысленно будут винить меня в том, что случилось с ней. Я и сам себя в этом винил.

Встреча состоялась именно такой, как я и предполагал — напряженной. Уже пришедшая в себя после проклятого артефакта Тай-Тай заливалась горькими слезами, Хаг же смотрел на жену в мрачном онемении и то и дело бросал в мою сторону полные горечи взгляды.

С демоноборцами за время нашего отсутствия произошли удивительные перемены, они стали буквально шелковыми, словно и не было тех распрей внутри команды. Вероятно, наш последний разговор сыграл немалую роль, да и Мари явно приложила к этому руку.

Обет присяги мы провели на закате. Все демоноборцы без колебаний мне присягнули, когда увидели регалии власти Девангеров. Теперь у меня появилась пусть и небольшая, но преданная армия.

На рассвете Тунайт переправил всех демоноборцев и Эл с Тай-Тай в Боус-Груф, где нас все еще должен был ждать капитан Тюзмак. Было решено сделать так, потому что более мы не могли тратить энергию источника вагров. Без регенерации терять еще несколько лет молодости для меня непозволительно, это попросту может убить.

Капитана Тюзмака ждет разочарование, он узнает, что Хаген, давший ему обещание пристроить его сыновей в отряд Боулей, погиб от лап демонов. Но в качестве утешение он получит сполна плату за простой и дорогу, благо Альвара дала мне достаточно денег.

В Рэй-ро со мной остался только Хаген. Он хотел уйти с Эл и Тай-Тай, но я не пустил. Сейчас мне нужно, чтобы он отправился со мной в Аргаз.

— И куда мы теперь? — с азартом поинтересовался Тунайт, как только закрылся пространственный проход за последним демоноборцем.

— В Аргаз, герцогство Масскар, — подыгрывая ему, с тем же азартом объявил я.

— Ты уверен, что мы успеем? — мрачно спросил Хаген. — До Божественного восхождения осталось три дня. Может лучше бросить эту затею и не приносить эту проклятую присягу Ворлиару?

— Успеем, — отрезал я. — Это не обсуждается. Линетт ждет меня, а я намерен узнать от нее тайны Ворлиара. Нам нужны эти сведения.

Хаген тяжело вздохнул, покачал головой, но спорить не стал. После возвращения Эл он все еще не мог прийти в себя.

Я призывно уставился на Тунайта, а он с готовностью открыл проход в пространстве, куда я и шагнул.

Пора было встретиться с магическим сопротивлением. Пора возглавить его.