Испытание любви

Глава 16

Бейли с трудом отпихнула кусок пластика, закрывавший вход в палатку, и выбралась на серый утренний свет. Стоя на четвереньках, она оглядела белизну вокруг и сквозь зубы выругалась.

– Что такое? – спросил из-за спины Камерон.

– Стало еще больше снега. Возле деревьев даже намело сугробы. – Бейли вгляделась в даль и застонала: – Самолет занесло снегом! Не целиком, но изрядно.

Часть правого крыла почти целиком была под снежной шапкой, сквозь дыру в кабине внутрь салона тоже нанесло снега. Теперь заметить самолет с воздуха становилось значительно труднее.

Очертания отвесных скал казались размытыми, местами клубился туман. Видимость была отвратительной – самое время для спасательной операции! Лучше бы они рухнули в каком-нибудь жарком штате, где пришлось бы обливаться потом и ходить в одном белье, чем эта зимняя беспросветность и холодный, пронизывающий ветер.

Бейли постоянно мерзла, голова болела, а мышцы так и не перестало ломить. При этом у нее по-прежнему был жар, и она то тряслась в ознобе, то покрывалась липким потом.

Провалиться в сон Бейли смогла только на рассвете, и теперь солнце стояло достаточно высоко. Ей хотелось в туалет, равно как и Джастису, и надо было найти место, чтобы справить естественную нужду, не отморозив зад.

– Я ненадолго, – бросила Бейли пилоту и, шатаясь от слабости, побрела к группе деревьев.

Когда она вернулась, то нашла Камерона прислонившимся к одинокой сосне. Он стоял спиной к ней и, судя по всему, тоже справлял нужду.

Бейли подождала, пока он закончит свои дела. Короткий поход «в туалет», если так можно было обозвать группу деревьев, стоил ей немалых сил, и теперь она едва держалась на ногах. Лихорадка, высотная болезнь и голод совершенно ее вымотали. Сегодня Бейли была не способна на подвиги вроде тех, какие проделала накануне. Хорошо, что ее не ждали никакие неотложные дела. В запасе оставалось немного шоколада. Снег неплохо утолял жажду. Оставалось ждать спасателей и молиться, чтобы они заметили самолет с воздуха.

А вот Джастису явно было лучше. Чего стоило одно то, что он самостоятельно поднялся на ноги и смог облегчиться! Конечно, выглядел пилот хуже, чем накануне, потому что синяк на лбу успел налиться и почернеть, опухоль надвинулась на верхние веки, а кожа казалась почти такой же белой, как бинты на голове, на лице темнели несколько ссадин.

Бейли удивляло, почему в подобных условиях именно с ней приключилась лихорадка. Ведь ее порез был менее опасным, чем рана Джастиса, да и крови она столько не теряла. Все это было чертовски нелогично. Наверное, займись она своим порезом в то время, когда накладывала швы на голову пилота, все было бы иначе. Надо было промыть и свою рану тоже!

– Можешь подходить ближе, я уже закончил, – сказал Камерон.

Он стоял, прислонившись к дереву, и было заметно, что это стоит ему гигантских усилий. Он выглядел как жертва жестоких побоев или какой-нибудь пациент отделения травматологии. При дыхании изо рта Камерона вырывались облачка пара, и он дрожал от холода. Тонкие текстильные мокасины с кожаной подошвой, тонкие брюки и рубашка не могли защитить его от мороза. Правда, Камерон накрыл плечи теплым женским свитером, а еще один обернул вокруг бедер, но этого было недостаточно.

Бейли очень медленно, опасаясь сделать резкое движение и потерять равновесие от слабости, приблизилась к Камерону, положила его руку себе на плечо и ухватила за талию. Пилот старался не опираться на нее всем весом, но все равно на плечи словно водрузили мешок картошки.

– Вернемся в палатку, – сипло сказала Бейли. – Как твоя голова?

– Болит. А твоя?

– Та же история. У тебя в глазах не двоится? Не тошнит?

– Вроде нет… – Камерон с трудом переставлял ноги и опирался для равновесия на каждое деревце, мимо которого они с Бейли проходили. Почувствовав, что он качается, Бейли крепче ухватила его за талию.

Путь до навеса показался Бейли бесконечным, хотя Камерон передвигался уже на своих двоих, а не на четвереньках и ползком, как накануне. Возле палатки пилот остановился и обвел взглядом окружающий пейзаж. Он словно прислушивался к чему-то, но уши Бейли не уловили ничего, кроме подвывания ветра.

– Что такое? – спросила она с надеждой. Камерон горько усмехнулся:

– Ничего.

– Пора бы уже услышать гул вертолета, как считаешь?

– Было бы неплохо, но вероятность не так велика, как тебе хочется думать. Смотри, какая стоит погода. Поиски могли отложить. Раз намело столько снега, значит, видимость была кошмарной, а сейчас повис туман, и это тоже осложняет ситуацию. По самым оптимистичным прогнозам спасатели будут здесь к обеду. Так что стоять в снегу и отмораживать себе задницы нет смысла.

Бейли молча кивнула и помогла Камерону опуститься на колени возле навеса. Он наполовину вполз, наполовину ввинтился в убежище, тяжело дыша.

– Надо наполнить бутылку снегом. Давай ее сюда, – сказала Бейли, когда тоже оказалась в палатке. – Завтракать будем?

– А что у нас на завтрак? – Какими бы ни были заплывшими глаза Камерона, они блеснули смехом, а губ коснулась улыбка.

– То же самое, что на ужин. Шоколадный батончик. У меня осталось еще два. Если хочешь, можешь съесть целый.

Блеск в его глазах потух, лицо стало мрачным.

– Я бы поберег припасы, – не сразу выдавил он. – На всякий случай.

«На случай если спасатели не найдут нас», – подумала Бейли с тяжелым сердцем. Вот о каком случае говорил Камерон! Но неужели им придется провести в горах еще одну холодную ночь? А если и еще сутки спустя никто не придет на помощь?

Мысль была такой страшной, что Бейли предпочла немедленно задвинуть ее подальше и как-то отвлечься. Схватив бутылку, она по пояс высунулась из палатки и принялась зачерпывать снег игральной картой. Набрав немного, она сворачивала пластиковый прямоугольник трубочкой, вставляла в узкое горлышко пузырька и дула в раструб, чтобы снег провалился внутрь. Даже столь простая задача требовала средоточия всех сил, и когда Бейли закончила, то едва дышала от усталости.

Забравшись в палатку, она принялась дуть на ледяные пальцы, пытаясь их отогреть. То ли из-за отсутствия ветра, то ли потому, что дыхание Камерона немедленно стало согревать воздух в палатке, но внутри было теплее и значительно уютнее, чем снаружи. Правда, тут было и темнее, но через разные мелкие щелки пробивался тусклый свет, так что Бейли без труда нашла пакет, в который положила шоколадки. Протянув одну Камерону, она распечатала другую. Ее мучил сильный голод, желудок сжался спазмом в предвкушении пищи, но стоило Бейли откусить «сникерс», как ее затошнило. Шоколад липким комком заполнял рот, и проглотить его, не запивая, казалось невозможным. Бейли завернула батончик в порванную обертку.

– Что такое? – обеспокоенно спросил из полумрака Камерон. – Не хочешь есть?

– Я хотела, но как только принялась жевать, мне стало дурно. Попозже откушу еще немного. – Вот рту все слиплось, язык еле двигался.

Бейли пошарила в пакете и нашла одноразовые зубные щетки. Одну она протянула пилоту.

– Что это? – Камерон недоверчиво изучал розовый кружок резины, словно тот мог ожить и прыгнуть ему на лицо.

– Одноразовая зубная щетка. Для нее не нужна вода. Ее надо положить на зубы и пожевать, не разжимая рта. В наших условиях и это роскошь, не находишь?

Губы Камерона скривились в усмешке. Он сунул мягкий розовый кружок в рот и принялся двигать челюстями. Оказалось, эти штуки имеют мятный вкус и действительно неплохо очищают зубы.

– Еще бы душ принять, – мечтательно протянула Бейли, выплевывая кружок на ладонь.

– Да, горячий, – с готовностью согласился Камерон.

О душе можно было только мечтать, поэтому Бейли принялась устраиваться возле пилота, укрываясь пледом и горой одежды. Конечно, было бы здорово, если бы вещи немножко разобрали, чтобы они не сваливались бесформенными комками, но сделать это было некому. Для каждого движения требовались силы, а сил оставалось все меньше.

Камерон хмыкнул и подтянул Бейли к себе. Он немного передвинул на себя вещи, и теперь между ним и Бейли не было ничего, кроме надетой на них одежды. Всего за сутки это движение – притянуть, укрыть, прижаться плотнее – превратилось в своеобразную привычку. Оба бессознательно выбрали самую лучшую позицию, чтобы греться, – ту самую позу «ложечка», и принимали ее не задумываясь.

Как все в жизни относительно, подумала Бейли устало. Вот они лежат рядом в импровизированной палатке, холодные, больные, измученные, и для них это уже привычная действительность, почти рутина. Рука Камерона уверенно обнимала ее за талию и проскальзывала под одежду, чтобы греть и греться, а зад Бейли прижимался к его паху в поисках тепла. Эти действия стороннему человеку могли показаться попыткой добиться интимности под предлогом выживания, но в реальности это и было единственной возможностью спасти свою жизнь. Вместе у Бейли и Камерона было больше шансов остаться в живых, нежели по отдельности.

– Кстати, мы можем скоротать время за игрой в карты, – пробормотала Бейли, всей душой молясь, чтобы спасатели скорее их обнаружили.

– Или можно просто тихонько полежать, – сказал Камерон.

– Да, я тоже за второй вариант.

Еще через пару минут Бейли уплыла в мир сновидений.

Кажется, температура у нее больше не поднималась, но было ясно, что Бейли больна. Камерон собирался проверить ее рану, когда она очнется.

Если есть следы заражения, то их положение изменится от тяжелого к критичному. Камерон всей душой надеялся, что промывание пореза и наложение антисептической мази помогло делу. А пока сон был единственным доступным лекарем – причем для них обоих. Во сне организм тратит меньше калорий и ему не требуется подзарядка в виде еды и воды.

По расчетам Камерона, спасатели должны были уже выслать вертолет, но погода сильно осложняла поиски. К тому же вертолет не смог бы сесть на покатом склоне. Правда, он мог вернуться на базу и сообщить, что потерпевшие крушение найдены. А также сбросить провизию и теплые вещи.

Как же теперь Камерон радовался, что Бейли взяла с собой столько вещей! А ведь совсем недавно он недоумевал, зачем эта женщина тащит с собой целый гардероб. И все-таки им бы очень пригодился спасательный набор с запасом воды, энергетических батончиков, керосиновой плиткой и прочими благами цивилизации.

Энергетические батончики… м-мм!

Это напомнило Камерону о батончиках мюсли, что он положил себе в карман куртки накануне. А ведь он совершенно о них забыл!

Где же теперь была его куртка? Если бы ее найти, она сама показалась бы даром богов, а мюсли в кармане – дополнительным бонусом.

Увы, ни Бейли, ни он не были в состоянии искать куртку. Тем более теперь, когда все вокруг занесло снегом. Бейли пришла в голову отличная мысль, когда она внесла все найденные вещи под навес. Сейчас отыскать их стало бы серьезной проблемой.

Камерон попытался оценить свое состояние. В общем, ему было лучше, чем накануне, благодаря отличной физической форме, которую он старался держать. Конечно, он был очень слаб из-за потери крови, да и голова болела постоянно. Оставалось надеяться, что у него нет внутренних гематом, которые грозят кровоизлиянием в мозг.

Он вздрогнул при мысли об этом. Хотелось дожить до прибытия спасателей и до сеанса томографии у хорошего врача.

Зато его не лихорадило, как Бейли, и хотя бы это было положительным моментом. Организму не приходилось тратить силы на борьбу с инфекцией, поэтому он так быстро восстанавливался.

Камерон беспокоился за Бейли. Сотрясение мозга и высотная болезнь были просто мелочью по сравнению с инфицированием раны и заражением крови. Бедняжка совершенно не заботилась о себе, отдавая все свои силы ему. Это и трогало, и одновременно злило. Как можно быть такой неразумной!

Впрочем, ругать Бейли было уже поздно. Камерон прислушался к ее дыханию, пытаясь угадать, не стало ли ей хуже или лучше.

А еще он прислушивался к завыванию ветра снаружи, надеясь различить неровный гул вертолета, прилетевшего на выручку.