Испытатель природы Павел Васильевич Сюзев

МЕСЯЦЫ В КИТАЕ

Где бы Павлу Васильевичу Сюзеву ни приходилось быть, везде в часы досуга он интересовался растениями.

…В ночь на 27 января 1904 года, без объявления войны, японцы внезапно напали на русскую эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура, и вывели из строя два броненосца и крейсер. Началась Русско-японская война, империалистическая война между царской Россией и Японией за господство на Дальнем Востоке. Офицер запаса П. В. Сюзев был мобилизован в действующую армию и отправлен на Дальний Восток, в Уссурийский край.

Давно манил Сюзева этот далекий, интересный край, край, где растительный и животный мир изумительно богат, представляет собой в высшей степени оригинальную смесь форм, свойственных северу и югу, где береза и осина растут рядом с пробковым деревом и диким абрикосом, где медведь встречается с тигром. Очень хотелось увидеть в натуре знаменитый жень-шень, «корень жизни», так широко и успешно применяемый в китайской народной медицине; снимающий усталость лимонник и другие интересные растения далекого востока. После двухкратного посещения Западной Европы (были посещены Германия, Австрия, Франция, Бельгия, Италия, Швейцария) Сюзев стал помышлять о путешествии в Восточную Азию, на берега Тихого океана. Сооружение Сибирской железной дороги облегчало осуществление мечты. В 1901 году ему была даже предложена командировка от Академии наук куда-либо в Сибирь, на отдаленную окраину — по своему выбору, для исследования флоры и сбора растений, ввиду предстоящего издания флоры Сибири, «но в зависимости от своего служебного положения, по недостатку свободного времени», он не смог воспользоваться этим предложением. И вот неожиданно для себя Сюзев оказался на Дальнем Востоке.

Весну 1905 года артиллерист Сюзев провел в Уссурийском крае. Полевая батарея, в которой он служил, находилась в районе Никольска-Уссурийского (ныне город Уссурийск Приморского края), в обороне Владивостока. В течение почти двух месяцев, с 15 марта по 10 мая, все время, свободное от военных занятий, пермский ботаник посвящал изучению природы Уссурийского края, собирал все, что поражало глаз новизной и заслуживало внимания. Батарея располагалась между Острой сопкой и Лохматой горой. Лесистые и каменистые склоны их были любимым местом экскурсий Сюзева. Особенно любопытной оказалась Острая сопка, в виде правильного высокого конуса, с базальтовой россыпью наверху. На ней, меж громадными камнями, в прослойках перегноя ютилось великое множество разнообразных кустарников и деревьев, живописно перевитых виноградом. Экскурсии предпринимались в различных направлениях, верхом на лошади и пешком, а также по железной дороге до Владивостока. Линия Никольск — Владивосток была базой наблюдений П. В. Сюзева весной 1905 года.

В записной книжке Сюзева появились заметки об уссурийской весне. Впоследствии по этим заметкам Сюзев написал интересную статью «Наблюдения над весенней флорою Уссурийского края».

С выступлением полевой батареи, где служил Сюзев, на Сипингайские позиции действующей армии (Мукденская провинция Маньчжурии) наблюдения над уссурийской флорой были прерваны. С половины мая до октября 1905 года Сюзев находился в Мукденской провинции, а с октября 1905 года — в Гиринской провинции Маньчжурии.

Будучи в Никольске-Уссурийском, Сюзев познакомился с местным ботаником-самоучкой Николаем Александровичем Пальчевским.

Кстати сказать, Сюзев быстро завязывал знакомства, в значительной степени поэтому у него было так много знакомых. В Пермской государственной художественной галерее имеется интересный экспонат, характеризующий широкие связи Сюзева, — мужской портрет, рисунок сепией, исполненный великим русским живописцем И. Е. Репиным в 1899 году. На рисунке надпись:

Павлу Васильевичу Сюзеву

И. Репин

Сюзев был хорошо знаком с выдающейся русской актрисой М. Г. Савиной. А сколько было у него хороших знакомых среди ботаников! В библиотеке Сюзева, хранящейся на кафедре морфологии и систематики растений Пермского университета, имеется масса печатных работ ботаников нашей страны с надписью: «П. В. Сюзеву» — работы В. В. Алехина, Н. А. Буша, Н. Н. Воронихина, Б. Н. Городкова, М. М. Ильина, И. М. Крашенинникова и многих, многих других.

Сюзев и Пальчевский совершили несколько совместных ботанических экскурсий в окрестностях Никольска-Уссурийского и Владивостока. Пальчевский, посвятивший четверть века своей жизни изучению природы Дальнего Востока, оказал Сюзеву большую помощь в ознакомлении с растительным миром.

В письме от 17 апреля 1905 года на имя директора Ботанического сада Юрьевского университета Н. И. Кузнецова Сюзев писал: «Пользуюсь каждым досугом для сбора растений и изучения местной богатейшей флоры». Несколько позже, 2 июля, он сообщал: «Поразительно хороша и разнообразна маньчжурская флора. Проезжая воинскими и товарными поездами, на продолжительных остановках я пользовался случаем собирать растения и мне удалось засушить видов триста».

Лесистые сопки Приморья дали Сюзеву интересный материал по лишайникам и мхам. В Уссурийском крае и Северо-Восточном Китае естествоиспытатель нашел много цветковых растений. 12 мая, по дороге из Никольска-Уссурийского в Харбин, на опушке лиственного леса у станции Шито-хэ-цзы, им был обнаружен в полном цвету новый вид ветреницы. Этот вид известный исследователь флоры Маньчжурии В. Л. Комаров назвал ветреницей Сюзева (Anemone Siuzevi Kom.). Там же, в Маньчжурии, Сюзев встретил два новых вида ивы; один из них Немецкий ботаник Отто Зееман (Берлин) назвал именем первооткрывателя (Salix Siuzewi О. v. Seem.). Этот вид ивы встречается у нас в стране в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Второму новому виду ивы присвоил имя сам Сюзев, назвав: ива монгольская (Salix mongolica Siuz.).

Сбору и сушке растений нередко мешали дожди. Сюзев находил как поступить в таких случаях. «Во время поездок по Восточно-Китайской железной дороге доводилось сушить пачки растений и прокладочную отсыревшую бумагу очень успешно на паровозе, пользуясь любезностью машиниста. Пачки, положенные на горячий котел в камере машиниста, при поворачивании то той, то другой стороной, быстро просыхали». В походах по Маньчжурии Сюзев сушил растения во время остановок над угольями костра. Делалось это так: над прогоревшим костром устраивался редкий настил из жердочек. На таком настиле раскладывались в ряд прессовальные решетки с растениями, время от времени их переворачивали. Растения сохли довольно быстро.

С наступлением холодов Сюзев серьезно заболел. Его поместили в военный госпиталь и там сделали операцию. Понятно, работа по изучению флоры Маньчжурии прекратилась. Но к этому времени было сделано уже немало: Сюзев отправил в адрес Ботанического музея Академии наук восемь ящиков со сборами; вторые экземпляры растений, дублеты, были посланы в Петербургский лесной институт.

После возвращения на родину и обработки собранных материалов Сюзев написал несколько статей о флоре и растительности Уссурийского края и Маньчжурии. Две большие статьи появились в «Трудах Ботанического музея Академии наук». В одной из них указывалось 830 видов маньчжурской флоры (779 дикорастущих и 51 культурных), собранных Сюзевым. За один сезон Сюзев собрал почти половину видов растений флоры Маньчжурии!

Коллекция Сюзева значительно расширила представления о флоре Северо-Восточного Китая. Она была широко использована ботаником В. Л. Комаровым в дополнении к последнему, третьему тому капитального труда «Флора Маньчжурии».

Труд «Флора Маньчжурии» был написан Комаровым по материалам его путешествия в Маньчжурской флористической области в 1895, 1896 и 1897 годах. 20 июля 1905 года Владимир Леонтьевич сдал в печать последние страницы своей огромной рукописи. И вдруг новые поступления, особенно гербарий П. В. Сюзева. Этот гербарий, писал ученый, «содержит большой процент растений первобытной маньчжурской флоры, среди которых были и очень ценные, как например, цветущие ветви Plagiospermum chinense Oliv., новый вид Anemone и Paris polyphylla Sm. Чрезвычайно тщательно собраны ивы, позволяющие весьма серьезно переработать изложение этого трудного рода, тем более, что П. В. Сюзев, собрав весной цветущие ветви, нередко возвращался на то же место летом или осенью и брал с отмеченных им кустов листоносные ветки».

Известный финский ботаник В. Ф. Бротерус и немецкий ботаник Франц Стефани определили мхи, собранные Сюзевым в бассейне реки Уссури и в Западной Маньчжурии (провинция Гирин). Оказалось 74 вида этих растений, из них два совершенно новых для науки; один из впервые открытых видов Бротерус назвал именем Сюзева: Stereodon Siuzevi Broth.

Кроме лишайников, мхов и цветковых растений, в Уссурийском крае и Маньчжурии Сюзев собрал много насекомых и позвоночных животных. Любитель природы проявил большую изобретательность в их сохранении. Говоря о сборе змей, он писал: «Я брал щипцами на выбор приглянувшиеся экземпляры в мешок, а затем консервировал их в формалине, помещая в жестяные банки из-под фруктовых консервов, которые затем …запаивал в походной кузнице». Правда, спасти все не удалось — проходившие ливни уничтожили несколько с великим трудом собранных и препарованных коллекций, в частности значительную коллекцию бабочек и коллекцию шкурок птиц. И все-таки Сюзев смог отправить в Зоологический музей Академии наук много ценного материала по насекомым, рыбам, земноводным и пресмыкающимся. Сборы Сюзева были использованы зоологом Л. С. Бергом[17] в его интересной работе о рыбах Амура (1909 г.).

Ботанические и зоологические исследования Сюзева в Уссурийском крае и Маньчжурии явились ярким штрихом в биографии испытателя природы.