Исследование о растениях

1

(1) В растениях есть своя влага,[948] которую некоторые называют общим именем «сок». Ясно, что каждая влага обладает своими особыми свойствами: у одной вкус определеннее, у другой нет; бывает влага, которая кажется вовсе безвкусной; до такой степени вкус ее слаб и водянист. У всех растений больше всего влаги бывает во время распускания; сильнее всего проявляются ее свойства тогда, когда растение перестало и распускаться и плодоносить. У некоторых растений их влага имеет свою особую окраску: у одних она белая, как, например, у растения с млечным соком, у других, например у василька и у сафлора шерстистого, именуемого «колючкой», — кроваво-красная; у некоторых зеленая, у иных еще какой-нибудь другой окраски. Все это особенно заметно на растениях однолетних или с однолетним стеблем, а не на деревьях.

(2) У некоторых растений влага эта бывает только густа, как, например, у растений с млечным соком; у других, например, у пихты, сосны, теребинта, алеппской сосны, миндаля, черешни, тернослива,[949] финикийского можжевельника, «кедра», египетской акации, вяза, она клейкая. У вяза тоже ведь есть клейкая жидкость, но только она содержится не в коре, а в мешочках на листьях.[950] Сок растений, дающий ладан и смирну, так же клеек, равно как бальзам, гальбан[951] и тому подобные жидкости, например сок индийской акации,[952] дающей, как говорят, нечто похожее на смирну. Натекает он и на фисташковом дереве и на том колючем растении, которое именуется ixine; из этого сока приготовляют мастику.

(3) Все эти соки и вообще те, которые обладают известной клейкостью и маслянистостью, ароматны. Те соки, в которых маслянистости нет, например гумми и сок миндального дерева, запаха не имеют. Клейкий сок есть и у ixia, растущей на Крите,[953] и у так называемого «козьего аканфа»: раньше думали, что он растет только на Крите, но теперь его нашли и в Ахее в Пелопоннесе, и по другим местам в Элладе, и в Азии, в Мидии.[954] У всех этих растений сок выступает на стебле, на стволе и на ветвях; у некоторых, например у «конского сельдерея», скаммонии и множества других лекарственных растений, он появляется на корнях; у других — и на стебле и на корне; есть растения, например сильфий, у которых сок вытекает как из стебля, так и из корней.

(4) Сок «конского сельдерея»[955] напоминает смирну. Некоторые, слыша, что из него получается смирна, думают, что сельдерей этот может из нее вырасти.[956] Его сажают, как было сказано, его собственными «слезами», так же как лилии и прочие растения сажают их «слезами».[957] У сильфия сок на «вкус острый, так же как и сам сильфий. Так называемый сок сильфия не что иное, как клейкая влага. Скаммония и другие такие же растения имеют, как было сказано, лекарственную силу.

(5) У одних из названных растений сок выступает сам собой, у других — от надреза, у третьих — и сам собой, и от надреза. Надрезают, конечно, растения, сок которых идет в употребление и составляет предмет торговли. Сок миндального дерева, например, ни на что не годен; поэтому его и не гонят. Ясно, что больше вытекает влаги у тех растений, у которых она свертывается сама собой. (6) И надрезывание деревьев и свертывание сока приходится не у всех растений на одно и то же время. У виноградной лозы, говорят, сок скорее всего отвердевает, если ее надрезать незадолго до того, как она начнет распускаться; он свернется хуже, если лозу надрезать осенью или в начале зимы, несмотря на то, что для большинства лоз — это самая пора для плодоношения. У теребинта, у сосны и у некоторых других деревьев смола появляется после того, как они распустились; надрезают же их вообще не каждый год, а через большой промежуток времени. Деревья, дающие ладан и смирну, говорят, надрезают перед восходом Пса и в самые жаркие дни. Так же обстоит и с сирийским бальзамом.

(7) У этих растений надрез делают и тщательнее, и меньше: тогда и жидкости вытечет меньше. У растений, у которых надрезают и стебель, и корень, например у сильфия, надрезают раньше стебель; сок из стебля называется «стеблевкой», а сок из корня — «кореневкой». Последний лучше: он чистый, прозрачный и более густой; «стеблевка» водянистее. Поэтому в нее, чтобы она свернулась, подсыпают пшеничной муки. Время, когда сильфий следует надрезать, известно ливийцам: они занимаются сбором этого растения.[958] Так же поступают собиратели корней и лекарственных соков: и они сначала добывают сок из стебля. Вообще же все, кто собирает корни и соки, соблюдают свои сроки для каждого растения.

Таковы общие замечания.

2

(1) Смолу получают таким образом: сосну надрезают,[959] вынимают кусок смолистой древесины, и тогда в эту рану натекает множество сока; у пихты и у алеппской сосны пробуют древесину на вкус[960] и затем надрезают деревья. Выпускание смолы происходит не у всех деревьев одинаково; у теребинта, например, надрезают и ствол и ветви, но смолы из ствола[961] всегда и больше и она лучше, чем смола из ветвей.

(2) Различные деревья дают и разную смолу. Самая лучшая смола у теребинта: она твердая, с очень приятным и нежным запахом, но ее бывает немного. На втором месте стоит смола от пихты и алеппской сосны: у этих смол запах нежнее, чем у сосновой. Сосна дает самое большое количество смолы; сосновая смола обладает тяжелым смолистым запахом, потому что у сосны смолистой древесины очень много. Смолу эту уносят совершенно жидкой, в мешках;[962] уже потом она в них загустевает.

Говорят, что в Сирии смолу из теребинта выжигают: там есть, как мы уже говорили раньше,[963] большая гора, сплошь заросшая большими теребинтами.

(3) Некоторые говорят, что также выжигают смолу из алеппской сосны и финикийского можжевельника. Это, конечно, возможно, но вряд ли это делают, так как смолы у этих деревьев немного.[964] В Македонии не выжигают смолы даже из сосен, разве что из «мужских».[965] «Мужскими» там называют бесплодные сосны. У «женских» смолу гонят только из корней, да и то по выбору, хотя у всякой ведь сосны корни смолисты. Самую лучшую и самую чистую смолу получают с мест, залитых солнцем и обращенных к северу; смола из тенистых мест мутна и более горька: на очень тенистых местах сосна вообще и не растет.

(4) На смолу бывает урожай и неурожай; бывает она плоха, бывает хороша. Если зима умеренна, смолы будет много и она будет хорошей и более светлой; если зима сурова, ее мало и она хуже. Вот что определяет количество и качество смолы, а .никак не урожай на сосновые шишки.

(5) Жители Иды, говорят, различают между соснами и одну сосну называют «идейской», а другую «приморской». Из идейской, по их словам, смолы получается больше; она чернее, слаще и в сыром виде ароматнее; при варке она несколько уваривается, так как в ней много водянистого отстоя, почему она и жиже. Смола от приморской сосны желтее и гуще в сыром виде; уваривается она меньше, но в идейской сосне смолистой древесины больше. Вообще же из равного количества смолистой древесины смолы получается в дождливую погоду больше, чем в засуху, но она будет водянистее. То же можно сказать относительно холодных и тенистых мест по сравнению с солнечными и теплыми. Так говорят и македоняне, и жители Иды.[966]

(6) Углубления, из которых опять можно вынимать смолу, у хороших деревьев заполняются через год, у средних — через два, а у слабых — через три. Заполняются они не сросшейся древесиной, а смолой: древесина срастись вновь и соединиться не может, а выработать соответственное количество смолы за указанный срок дерево может. Кое-что, разумеется, обязательно нарастет и на древесине, так как по выемке смолистой древесины и по выжигании смолы[967] она опять начинает точить смолу. Так следует объяснять это явление.[968]

(7) Жители Иды говорят, что когда они обдерут ствол, — а они обдирают его с солнечной стороны, на два-три локтя от земли, — то сторона эта, после того как смола вытечет, самое большое за год вся пропитывается смолистым веществом. Когда они вынут топором эту смолистую древесину, то оставшаяся древесина пропитывается смолистым веществом в следующем году, и то же происходит и в третьем с оставшейся частью дерева. После этого дерево валится наземь, так как оно уже подрублено снизу и подгнило от ветров. Тогда у него извлекают ядро — оно особенно смолисто — и также извлекают смолу из корней: корни, как мы говорили, полны смолистого вещества у всех сосен.[969]

(8) Естественно, разумеется, что сильные деревья, как уже сказано, можно подвергать такой операции подряд из года в год, а более слабые — через длительный промежуток времени. Если с деревом обращаться по-хозяйски, оно продержится дольше; если забирать всю смолу, то меньше. Оно может выдержать, по-видимому, самое большее, три таких выемки. Сосны плодоносят и дают смолу не одно временно: плодоносят они совсем молодыми, смолу дают значительно позже, уже войдя в возраст.

3

(1) Выкуривают смолу таким образом. Приготовив место, выровняв и устроив его, как ток, со скатом к середине,[970] смолокуры утрамбовывают его и затем, наколов поленьев, укладывают их такой кучей, как угольщики, но только не в яму.[971] Наколотые поленья ставят стоймя, полено к полену; чем больше дров, тем выше подымается куча. Рассказывают, что она бывает или в 180 локтей окружностью, а высотой в 60, реже в 50 локтей, или же, если дерево богато смолой, то в 100 локтей и по окружности, и в высоту. (2) Сложив таким образом эту кучу и прикрыв ее хворостом, смолокуры совсем засыпают ее зймлей, чтобы огонь никоим образом не мог пробиться наружу: если это случится, то вся смола погибла. Кучу поджигают снизу, в проходе, для этого оставленном; затем, заложив его деревом и засыпав землей, взбираются наверх по лестницам, смотрят, не пробивается ли где дым, и все время набрасывают земли, чтобы не вспыхнуло огня. Через кучу устроен проход для смолы, которая и стекает в яму, отстоящую локтей на 15 от кучи. Вытекшая смола оказывается наощупь холодной. (3) Куча горит самое большее два дня и две ночи; бывает, что и на следующий день, перед заходом солнца, костер этот вспыхивает и рушится: происходит это в том случае, если смола уже не течет. Все это время смолокуры не спят, следя за тем, чтобы не показалось огня; приносят жертвы и молятся, чтобы смолы было много и она была бы хороша. Так выкуривают смолу в Македонии.[972]

(4) В Азии сирийцы, говорят, не вырубают смолистой древесины, а выжигают смолу прямо из дерева с помощью особого прибора,[973] который они приносят с собой и с помощью которого зажигают дерево. Вытопив смолу из одного дерева, смолокуры переносят свой прибор к другому.

Вытопке этой ставится предел, и смолокуры знают по определенным признакам, когда ее надо прекратить: самое ясное указание, если смола перестает течь. Выжигают они ее, как уже было сказано раньше, из теребинта:[974] сосны в тех местах нет.

Так обстоит с камедью и со смолой.

4

(1) Что касается ладана, мирры, бальзама и тому подобных смол, то их, говорят, выпускают, надрезая деревья, но они вытекают и сами собой. Попытаемся рассказать о природе этих деревьев, об особенностях в образовании этих смол и способе их сбора и т. д., а также и об остальных благовонных растениях: большинство их происходит из стран южных и восточных.

(2) Ладан, мирра, кассия, а также кинамон имеются на полуострове арабов около Сабы, Адрамита, Китибайна и Мамали.[975] Деревья, дающие ладан и мирру, растут одни на горе, другие по частным владениям, расположенным под горой. Поэтому за одними есть уход, а за другими нет. Гора эта, по рассказам, высокая, снежная, густо заросшая лесом; в долину с нее текут реки. Дерево, дающее ладан, не высоко, локтей в пять, со множеством ветвей; листья у него напоминают грушевые, только гораздо меньше, и яркого травянистого цвета, такого, как у руты. Кора на всем дереве гладкая, как у лавра.

(3) Мирру дает растение, еще меньшее по величине и скорее похожее на куст; ствол у него крепкий, изогнутый при самой земле, толщиной в человеческую ногу; кора гладкая, как у земляничного дерева. Другие люди, утверждавшие, что они видели оба растения, согласны между собой относительно их величины: оба дерева невысоки, но то, которое дает мирру, меньше и ниже; на дереве, дающем ладан, листья похожи на лавровые, а кора гладкая; на дереве же, дающем мирру, она в колючках и не гладкая, а листья напоминают вязовые, только они курчавы и заканчиваются колючкой, как у кермесного дуба.[976]

(4) Они же рассказывали, как во время переезда из Залива Героев[977] они высадились на берег и пошли в гору за водой и, таким образом, увидели и эти деревья, и сбор смолы: и у тех и у других надрезаны были и стволы и ветви, только первые, казалось, были надрублены топором, надрезы же на ветвях были менее глубоки. Смола скатывалась частью вниз, а частью приставала к дереву. Кое-где под деревьями были разостланы плетенки из листьев финиковой пальмы; а кое-где землю только утрамбовали и чисто подмели. Ладан на плетенках был чист и прозрачен; стекший прямо на землю был хуже. Смолу, приставшую к дереву, обдирают железными инструментами; поэтому в ней иногда оказывается и кора. (5) Вся эта гора отошла к Сабеям, которые и являются ее хозяевами. Люди эти справедливы в своих взаимных отношениях: поэтому ни одного сторожа там не стояло. Моряки щедро нагрузили свои суда ладаном и миррой и отплыли, не повстречав ни одного человека. Рассказывали они еще, будто слышали, что мирру и ладан отовсюду свозят в храм солнца.[978] Это величайшая местная святыня сабеев, охраняемая вооруженными арабами. (6) Привозят ладан, каждый ссыпает его в свою особую кучку и то же самое делает и с миррой. Кучки эти остаются под охраной стражи; в кучку втыкается дощечка с обозначением числа имеющихся здесь мер и цены, по какой следует продавать каждую меру. Купцы, явившись, рассматривают эти надписи и, перемеряв понравившуюся им кучку, кладут указанную плату на то же самое место, откуда взяли кучку. Жрец, придя на место, забирает третью часть этой платы в пользу бога, остальное же оставляет на месте, и деньги лежат в полной сохранности, пока за ними не приедут и не заберут их хозяева..

(7) Другие говорят, что дерево, дающее ладан, похоже на фисташковое дерево, а плоды его на фисташки и что листья у него красноватые, что ладан с молодых деревьев белее и менее ароматен, а со стареющих желтее и ароматнее. Дерево же, дающее мирру, похоже, по их словам, на теребинт, только шершавее и с большим числом колючек; листья у него немного круглее, а вкусом, если их разжевать, они похожи на теребинтовые. И мирра с деревьев стареющих более ароматна.

(8) И то и другое дерево, по их словам, растет в одном и том же месте: почва там глинистая и слоистая;[979] источников мало. Это противоречит рассказам о снегопадах, дождях и вытекающих из этого места реках. Что дерево, дающее ладан, похоже на теребинт, об этом говорят и другие; некоторые же утверждают, что это и есть теребинт. Арабы, привозившие ладан, доставили Антигону[980] бревна из этого дерева; они ничем не отличались от теребинтовых. Эти же рассказчики не заметили и другой своей, еще более грубой ошибки: они считали, что и ладан и мирру дает одно и, то же дерево. (9) Достовернее поэтому рассказ моряков, отплывших из Города Героев.[981] У дерева, дающего ладанг и растущего за Сардами[982] на священном участке, листья, напоминают лавровые (если эту подробность следует принимать в расчет); ладан, добытый из его ствола и ветвей, похож по виду и по запаху, если его зажечь, на всякий другой ладан. Это единственное дерево, которое не нуждается ни в каком уходе.

(10) Некоторые говорят, что Аравия богаче ладаном, но лучше он на соседних с ней островах, которыми правят арабы.[983] Там ему, будто бы, даже придают любую форму на дереве. Это, пожалуй, вполне вероятно: смола вытекает из дерева, следуя очертаниям любого надреза. Зерно смолы, бывает иногда так велико, что заполняет собой всю горсть и весит больше одной трети мины. Ладан вывозят всегда в необработанном виде; по виду он напоминает кору. Мирра бывает жидкая и твердая. Лучшую по качеству мирру определяют на вкус; из этой мирры выбирают одноцветную.

Вот что слышали мы до сих пор о ладане и мирре.

5

(1) О дикой корице и о благородной рассказывают следующее. Оба растения представляют собой кусты, небольшие,[984] высотой с лапчатник, с большим числом ветвей и деревянистые. Срубив куст дикой корицы, делят его на пять частей; первая и самая лучшая находится возле молодых побегов;[985] ее режут кусками в ладонь или немного больше. За ней следует вторая, которую режут на куски еще меньшие, затем третья и четвертая. Последняя и самая худшая находится при корне; коры на ней очень мало, а в употребление идет как раз кора, а не древесина. Верхняя часть и считается наилучшей потому, что на ней больше всего коры.

Так рассказывают о дикой корице.

(2) Другие говорят, что дикая корица напоминает куст, а вернее маленький кустик. Есть два вида ее, черный и белый. О ней рассказывают следующую сказку: говорят, что она растет в горных ущельях, где водится множество змей, укус которых смертелен. Люди, спускающиеся туда, закутывают себе руки и ноги. Набрав дикой корицы и вынеся ее наверх, они делят свою добычу на три части и бросают относительно них жребий между собой и солнцем. Часть, которая досталась солнцу, они оставляют на месте и тут же, уходя, видят, как она загорается. Это, конечно, самая настоящая сказка.[986]

(3) У благородной корицы, говорят, ветви более толстые, но очень волокнистые; ободрать с них кору невозможно, а у этой корицы тоже в употребление идет кора. Срезанные ветви ее разрубают на куски длиной пальца в два или немного больше и зашивают эти куски в только что содранную шкуру. В шкуре и в гниющем дереве заводятся червячки, которые съедают древесину, но не трогают коры вследствие ее горечи и острого запаха.

Вот что рассказывают о благородной и о дикой корице.

6

(1) Бальзам растет в сирийской долине и, по рассказам, только в двух парках, из которых один занимает пространство плетров в двадцать, а другой гораздо меньшее.[987] Дерево это высотой с большой гранатник и очень ветвисто. Листья у него похожи на рутовые, только беловаты; они не осыпаются. Плоды напоминают и величиной, и формой, и окраской теребинтовые и очень душисты, душистее камеди.

(2) Камедь собирают из надрезов, а надрезы делают железной кошкой[988] на стволе и на верхушке дерева перед восходом Пса, когда стоят удушливые жары. Собирают же камедь все лето. Она течет тонкой струйкой, но за день один человек может набрать ее с раковину. Запах у нее замечательный и сильный: маленькое количество ее наполняет своим ароматом большое пространство. К нам в чистом виде она не доходит: после сбора ее тут же на месте смешивают: она хорошо смешивается со многими веществами; камедь, которую продают обычно в Элладе, с чем-нибудь смешана. Ветви этого дерева очень душисты.

(3) ... дерево обрезают и по этой причине[989] и выгоды ради: срезанные ветви продаются по хорошей цене, Ухаживают за этими деревьями и поливают их именно по этой самой причине.[990] Поливают, их все время. Обрезка ветвей, по-видимому, является одной из причин, почему деревья эти не идут в вышину. Так как ветви часто срезают, то дерево вынуждено пускать новые и новые побеги и не может устремиться вверх, в одном направлении.

(4) Дикого бальзама нет нигде. Из большего парка набирают камеди двенадцать кувшинчиков, каждый мерой около полухуса, из другого же только два. Чистая камедь ценится вдвое дороже серебра; смешанная — в зависимости от количества подмеси. По своему аромату она замечательна.

7

(1) Тростник и schoinos растут за Ливаном, между Ливаном и какой-то другой невысокой горой, в маленькой долинке, а не между Ливаном и Антилйваном, как утверждают некоторые. Антиливан далеко отстоит от Ливана, и между ними находится большая прекрасная равнина, которую зовут «Долиной».[991] Там же, где водится тростник и schoinos, находится большое озеро,[992] и они растут возле него на высохшем болоте, на пространстве большем, чем в тридцать стадий. Зеленые, они ничем не пахнут и становятся душисты, только высохнув. На вид они ничем не отличаются от обычного тростника и ситника, но человека, забравшегося, в это место, сразу обдает их запахом. (2) Далеко, впрочем, запах этот не разносится; неправы те, кто говорит, будто его слышно на кораблях, причаливших к этой земле: место это ведь отстоит от моря больше чем на полтораста стадий.[993] Около же Аравии, говорят, ветер, дующий с этой земли, дышит благоуханием.

Таковы растения, свойственные Сирии и отличающиеся своим ароматом. У гальбана запах тяжелее, и это скорее лекарственное средство: его тоже достают в Сирии из растения, которое называется панаком. Все остальные душистые растения, употребляемые для благовоний, доставляются или из Индии, откуда их переправляют к морю, или из Аравии, например корица, дикая и благородная, и komakon. Есть еще один плод, который называется komakon.[994] Komakon, о котором мы говорим, подмешивают к самым высоким сортам благовоний. Кардамон и амом[995] привозят, по словам одних, из Мидии, а по словам других — из Индии, так же как и нард и остальные ароматы, или по крайней мере большинство из них.

(3) Вот примерно список растений, употребляемых для благовоний: дикая и благородная корица, кардамон, нард, nairon, бальзам, аспалаф, стиракс, ирис, narte, costos, панак, шафран, мирра, сыть, ситник, тростник, майоран, «лотос», укроп.[996] У одних растений берут корни, у других кору, у третьих ветви, у четвертых древесину, у пятых семена, у некоторых камедь или цветы. Некоторые из этих растений водятся повсюду; самые же лучшие и наиболее душистые происходят все из Азии и солнечных стран. В Европе растет только ирис.

(4) Самый лучший ирис[997] растет в Иллирии, но не на побережье, а в области, удаленной от моря и расположенной больше к северу. И здесь в одном месте он лучше, а в другом хуже. Никакой обработке ирис не подвергают: нужно только очистить его корни и высушить их.

Корешки, растущие во Фракии, хотя и напоминают по запаху нард и некоторые другие растения, но аромат от них исходит небольшой и слабый.[998]

Сочтем, что о благовонных растениях сказано достаточно.[999]

8

(1) Постараемся таким же образом рассказать о тех соках, о которых раньше не было упомянуто, я разумею те, в которых есть лекарственные или какие-нибудь другие свойства, — а также о корнях, о том, какие соки содержатся в них, — корни сами по себе обладают множеством разнообразных свойств — и вообще обо всем, что наделено лекарственной силой: о плодах, извлеченном соке, листьях, корнях и «травах»: некоторые лекарства собиратели растений называют «травами».

Растения[1000] обладают многими свойствами, полезными во многих отношениях. Предметом поисков являются лекарственные как наиболее полезные; они различаются между собой тем, что помогают в разных случаях, и тем, что лекарственная сила содержится у них не в одних и тех же частях. У большинства, говоря вообще, она содержится в корнях, плодах и в соке; у некоторых и в листьях.

Лекарства, добытые из листьев, собиратели растений, как только что было сказано, в большинстве случаев называют «травами».

(2) Собирают сок из растений обычно летом: у одних в начале лета, у других значительно позже. Некоторые корни выкапывают перед уборкой пшеницы[1001] или немного раньше, но самый разгар этого сбора приходится на середину осени, после восхода Арктура, когда осыпаются листья, а у тех растений, у которых целебны плоды, опадают эти плоды. Сок собирают или из стеблей, как, например, у молочая, дикого латука и вообще у большинства растений, или из корней, или — третий случай — из головки, как, например, у мака: это, правда, является особенностью только одного этого растения.

У одних растений, например у «козьего аканфа», камедь набегает сама собой: его и надрезать не нужно. У большинства же сок вытекает из надрезов: у некоторых растений, например у молочая или «маковика»[1002] (растение это имеет два названия) и вообще у растений, обильных соком, его собирают прямо в кувшинчики. У тех, у которых сока мало, например у дикого латука, сок снимают на овечью шерсть.

(3) У некоторых растений сок не течет вовсе: его приходится извлекать. Такие растения толкут, растирают, подливают воды и, процедив, берут осадок:[1003] ясно, что сока у них немного и он отнюдь не водянист.[1004] У некоторых растений сок, извлеченный таким образом, действует слабее сока из их плодов; у болиголова наоборот: он оказывается более сильным. Если его дать в самом незначительном количестве, он вызывает легкую и быструю смерть. Действителен он и в других случаях. Сильно действует и сок thapsia; все остальные части у этого растения действия не имеют.

Такими, в общем, способами добывается у растений их сок.

(4) В собирании корней нет такой разницы:[1005] здесь различно бывает только время сбора — это может быть лето или осень — и различны собираемые корни. У чемерицы, например, берут нижние тонкие корни; верхнюю, часть корня, толстую, похожую на голову,[1006] считают бесполезной; ее дают только собакам для прочистки. Указывают на подобные же различия и у других растений.

(5) Рассказы продавцов лекарств и собирателей лекарственных трав в какой-то части своей может быть и соответствуют истине, но есть в них и преувеличение и выдумка. Они велят, например, собирать некоторые травы, в том числе и thapsia, став против ветра и жирно умастившись; если стать иначе, то человек распухнет. Ягоды «собачьей ежевики» надо собирать, тоже стоя против ветра; в противном случае заболят глаза. Одни растения надо рвать ночью, другие днем; некоторые, например так называемую жимолость,[1007] раньше, чем на нее упадет луч солнца.

(6) Эти замечания и подобные им, может быть, и не следует считать неуместными: некоторые растения обладают ведь свойствами вредными: случается, говорят, что они вспыхивают и обжигают, как огнем. От чемерицы скоро тяжелеет голова и копать ее в течение долгого времени люди не могут: прежде чем приступить к выкапыванию ее корней, едят чеснок и запивают его несмешанным вином.[1008] Некоторые рассказы, однако, представляют собой сущие басни, совсем не относящиеся к делу: пион, например, который называется glykyside,[1009] велят выкапывать ночью: если человек делает это днем и дятел увидит, как он собирает семена пиона, то собирающий рискует зрением; если он будет застигнут за срезыванием корня этого растения, то у него выпадет прямая кишка.

(7) Говорят, что человек, собирающий золототысячник, должен остерегаться, чтобы не увидеть коршуна: иначе он поранит себя. Приводят и другие причины. Совет собирать растения с молитвой не заключает в себе ничего странного, но сопровождается он иногда бессмысленными добавлениями: советуют, например, положить на землю взамен вырванного панака, который называют асклепиевым, приношение из разных плодов и медовую лепешку, а за срезанный касатик[1010] в качестве платы несколько медовых лепешек из яровой пшеницы; срезать его надо обоюдоострым мечом, трижды очертив кругом; срезав первое растение, поднять его вверх и так держать его, пока срезаешь другое.

(8) Существует множество и других подобных предписаний: вокруг первой мандрагоры надо трижды очертить мечом круг и срезать ее, глядя на запад; вокруг следующей — плясать, приговаривая как можно больше любовных речей (это напоминает советы сеять кмин с проклятиями); черную чемерицу тоже очерчивать кругом и срезать ее, обратившись лицом на восток и молясь. Надо остерегаться при этом, чтобы ни справа, ни слева не появился орел: если орел окажется поблизости, то сборщикам грозит смерть в этом же году.[1011] Все это, как уже сказано, представляет собой сплошные выдумки.[1012] Способов же собирания, кроме названных нами, нет.

9

(1) У одних растений, между прочим и у панака, как уже было сказано,[1013] в употребление идет все: и корень, и плод, и сок; у других, например у скаммонии, цикламена, thapsia и прочих, как и у мандрагоры, — только корень и сок. Листья мандрагоры полезно, говорят, прикладывать вместе с пшеничной мукой к ранам; корень, натертый и вымоченный в уксусе, помогает от рожи, подагры и бессонницы[1014] и употребляется для любовного напитка. Его дают с вином или с уксусом; нарезают кружочками, как редьку, и, нанизав, подвешивают в дыму над свежим виноградным соком.[1015]

(2) У чемерицы от тех же болезней помогают корень и плод; жители Антикиры, говорят, пользуются ее плодами как слабительным. Это лекарство называется «кунжутообразным».[1016]

У панака еще больше частей идет в употребление, причем не все они помогают от одного и того же: плоды пользуют при выкидышах и при трудном мочеиспускании; сок, называемый гальбаном, — при выкидышах, судорогах и тому подобных болезнях, а также при ушных болезнях; он укрепляет и голос; корень помогает при родах, женских болезнях и при вздутиях у вьючного скота. Употребляют его, так как он душист, и при изготовлении благовоний из ириса. Семя действует сильнее, чем корень. Растет панак в Сирии: собирают его перед уборкой пшеницы.

(3) Корень цикламена хорош при нарывах, для прикладывания к женским частям и с медом к ранам; сок его смешивают с медом и вливают в нос, чтобы прочистить голову; если его положить в вино и затем дать это вино выпить, человек сразу пьянеет. Корень его надевают, чтобы ускорить роды, и употребляют для любовного напитка:[1017] его выкапывают, сжигают, разводят пепел вином и делают из него такие же шарики, как из винного отстоя, которыми мы моемся.[1018]

(4) Корень бешеного огурца помогает от выпадения шерсти и чесотки у овец. Сок, извлеченный из его семян, служит слабительным.[1019] Собирают их поздней осенью: они тогда всего лучше.

(5) Листья дубровника, растертые с оливковым маслом, помогают при переломах, ранах и ползучих язвах; плоды очищают желчь; хороши и для глаз; к бельмам прикладывают его листья, растертые с оливковым маслом. Листья дубровника похожи на дубовые: ростом же он весь с ладонь, душист и сладок на вкус.[1020]

Что не все части одного и того же растения помогают при одних и тех же болезнях, в этом, пожалуй, нет ничего странного. Гораздо удивительнее, что одна часть того же самого растения вызывает рвоту, а другая понос. Так бывает с thapsia, молочаем (некоторые называют это растение apios) и libanotis. Что то же самое средство, например слабительное из семян бешеного огурца, может вызвать и понос и рвоту, в этом нет ничего странного.

(6) У thapsia листья похожи на листья фенхеля, только шире, стебель, как у ферулы, а корень белый.[1021]

У молочая листья короткие, похожие на рутовые, три-четыре стебля стелются по земле; корень похож на асфоделевый, только чешуйчатый. Растение это любит места гористые, покрытые галькой. Собирают его весной.[1022] Все сказанное относится только к упомянутым растениям.

10

(1) У чемерицы, белой и черной, общее только имя; видом они различны. Одни, правда, говорят, что обе сходны и различаются только цветом корня, белого у одной и черного у другой. Другие утверждают, что у черной чемерицы листья похожи на лавровые, а у белой на пореевые, а корни, за исключением окраски, сходны. Те, кто говорит, что обе чемерицы сходны, так описывают ее вид: стебель похож на асфоделевый, но очень короток; листья с широкими разрезами, очень похожие на листья ферулы, но длинные, идущие прямо от корня и стелющиеся по земле; корней очень много; они тонки и употребляются как лекарство.[1023]

(2) От черной чемерицы, говорят, гибнут и лошади, и крупный рогатый скот, и свиньи; поэтому ни одно из этих животных ее и не ест. Белую едят овцы,[1024] и на них впервые заметили ее очищающую силу. Готова она осенью; весной еще не готова. Жители Эты рвут ее тем не менее перед собранием амфиктионов.[1025] На Эте в изобилии растет прекрасная чемерица, но растет только в одном месте, а именно около Пиры.[1026] В питье из чемерицы, чтобы облегчить рвоту, подмешивают семя грыжника,[1027] который представляет собой маленькую травку.

(3) Черная чемерица растет повсюду: и в Беотии, и на Эвбее, и во многих других местах. Лучше всего она с Геликона:[1028] гора эта вообще богата хорошими лекарственными растениями. Белая чемерица встречается редко. Самую лучшую, которая преимущественно и идет в употребление, получают из четырех мест: с Эты, с Понта, из Элей[1029] и с Малеи.[1030] В Элее, говорят, она растет по виноградникам и делает вино таким мочегонным, что люди, которые его пьют, худеют до такой степени, что у них втягивает живот.

(4) Самой лучшей из всех чемериц — и только что названных и прочих — оказывается этейская. Парнасскую и этолийскую[1031] — она растет и в тех местах — многие продают и многие по незнанию покупают: она тверда и очень жестка. Эти растения, схожие с виду, различаются по своим свойствам.

Черную чемерицу[1032] некоторые называют меламповой, потому что Меламп[1033] будто бы первый нашел ее и стал собирать. Ею очищают и дома и овец, причем поют некое заклинание. Употребляют ее и во многих других случаях..

11

(1) Панак, молочай и некоторые другие травы имеют много видов. Панаком называют, во-первых, сирийское растение, о котором говорилось немного выше.[1034] Есть три других вида его: так называемый хиронов, асклепиев и гераклов.[1035] У хиронова листья похожи на щавелевые, но крупнее и мохнатее, цветок золотистый и корень маленький. Он чрезвычайно любит жирную почву. Его дают пить с вином от укусов змей, скорпионов, ехидны и прочих пресмыкающихся, а вдобавок еще натирают им с оливковым маслом.[1036]. При змеином укусе прикладывают из него пластырь и дают его пить с кислым вином. Говорят, что он хорош с вином и оливковым маслом от нарывов, а с медом от опухолей.

(2).У асклепиева панака корень длиной в ладонь, белый и очень толстый; кора толстая, солоноватая на вкус; стебель в узлах; листья окружают его со всех сторон и похожи на листья thapsia, только толще. Говорят, он помогает от укусов всяких пресмыкающихся, если его натереть и выпить; если вокруг селезенки соберется кровь, его дают пить со смесью из воды и меда; от головных болей и разных непонятных болезней смазывают оливковым маслом, в котором он растерт; от рези в животе пьют натертый с вином. Он может предупредить длительные немощи. Кроме того, сухим панаком присыпают мокнущие язвы, предварительно обмыв их теплым вином; к сухим прикладывают пластырь из него, намоченный в вине.[1037]

(3) У гераклова панака листья большие, широкие длиной и шириной в три ладони; корень толщиной в палец, с двойной или тройной развилкой, на вкус горьковатый, по запаху напоминающий чистый ладан. Его хорошо принимать от падучей, подмешав с четвертую часть к тюленьему молозиву, а от рези в животе пить со сладким вином. Мокнущие язвы присыпают сухим корнем, а к сухим прикладывают его с медом.[1038]

Такова разница между различными видами панака и таковы их свойства.

(4) Есть еще другие панаки;[1039] листья у одного тонкие, у другого нет. Лекарственные силы обоих одинаковы: из них вместе с пшеничной мукой делают пластыри, которые прикладывают к женским частям, к нарывам и к ползучим язвам.

(5) Strychnoi и молочаи включают в себя много видов, объединенных только названием.[1040] Один вид strychnos вызывает сон, другой безумие. У первого корень, когда он высохнет, становится красным, как кровь, а когда его выкапывают, он белый; плоды краснее шафрана, а листья похожи на листья молочая или сладкой яблони,[1041] при этом мохнатые и величиной с хороший кулак. Корень этого растения толкут в мелкий порошок, поливают несмешанным вином[1042] и дают выпить: человек засыпает. Растет это растение в пропастях и на могилах.[1043]

(6) Strychnos, вызывающий безумие, одни зовут thryoron, а другие peritton. Корень у него белый, величиной в локоть и пустой внутри. От одной его драхмы человек придет в прекрасное настроение и покажется себе первым человеком в мире; от двух обезумеет и ему станут чудится видения; от трех, с прибавкой, говорят, еще василькового сока, он обезумеет неизлечимо; от четырех умрет. Листья этого растения похожи на листья индау, только больше; стебель с оргию; головка, как у gethyon, но больше и мохнатее. Она напоминает плод платана.[1044]

(7) У молочая, который называется приморским, листья круглые, яркокрасные; весь стебель величиной в ладонь, а плоды белые. Собирают его, когда виноград только что начинает чернеть; плоды его сушат, растирают и дают пить в количестве около трети оксибафа.

(8) У так называемого мужского молочая листья похожи на маслинные; все растение величиной в локоть. Сок его собирают во время сбора винограда и, приготовив, как требуется, пьют. Он очищает, вызывая преимущественно понос.

(9) Есть белый молочай, который называют миртовым; листья у него похожи на миртовые, но только .с колючкой на конце. Он пускает при земле веточки, длиной с ладонь; плоды они приносят не одновременно, хотя и растут от одного корня, а поочередно, через год; одни в этом году, другие в следующем. Этот молочай любит места гористые. Плоды его называются «орехами». Его собирают, когда ячмень уже наливается, сушат и очищают ...плоды моют в воде и, опять высушив, дают пить, смешав с двумя частями, черного мака: вся доза целиком будет с оксибаф. Они очищают тело от слизи, выводя ее вон. Если дают только «орехи», то их растирают и дают в сладком вине, или же предлагают грызть, поджарив их вместе с кунжутом.[1045]

Таковы растения, чьи листья, соки и плоды имеют лекарственную силу.

(10) Есть два растения, которые называются libanotis: из них одно дает плоды, а другое нет; у одного в употребление идут плоды и листья, а у другого только корень. Плоды называются kachry. Листья у этого растения похожи на листья болотного сельдерея, но значительно больше их; стебель величиной в локоть или больше; корень большой, толстый, белый, пахнущий ладаном; плоды белые, шершавые, продолговатые. Растет эта трава преимущественно в местах засушливых и каменистых. Корнем его лечатся от нарывов и женских болезней: его дают с крепким красным вином. Плоды помогают при трудном мочеиспускании, при ушных болезнях, бельмах, офталмии и содействуют появлению у женщин молока.[1046]

(11) У бесплодной libanotis листья похожи на листья дикого горького латука, но шершавее и белее; корень короткий. Растет она по вересковым пустошам. Корень ее может прочистить, вызвав и рвоту, и расстройство желудка: рвоту вызывают верхние части корня, близкие к росткам; понос — нижние, уходящие в землю. Если это растение положить в одежду, то моль в ней не заведется. Собирают его во время уборки пшеницы.

12

(1) Хамелеон есть белый и черный. Свойства их корней и сами корни у разных видов различны. У одного корень белый, толстый, сладкий, с тяжелым запахом. Он, говорят, хорош при сильном расстройстве: его варят, нарезают, как редьку, и нанизывают на веревочку из holoschoinos. Дают его и от широких глистов: больной съедает сначала изюму, а затем выпивает с оксибаф этого корня, наскобленного в крепкое вино. Он смертелен для собак и свиней: чтобы приготовить собачью отраву, делают смесь из этого корня и пшеничной муки и разводят ее оливковым маслом и водой; свиней травят, смешав этот корень с «горной капустой». Женщинам его дают в сладком винном отстое или в сладком вине. Если хотят узнать, выживет ли больной, то его три дня моют отваром этого корня: если он это перенесет, то значит выживет. Растение это также растет повсюду; листья у него похожи на листья сколимуса, но крупнее; крупная головка его, напоминающая чертополоховую, лежит при земле: некоторые поэтому и называют его чертополохом.[1047]

(2) Черный хамелеон похож на белый листьями: они у него тоже напоминают листья сколимуса, но меньше и глаже. Растение по общему виду своему напоминает зонтик; корень у него толстый, черный; если разломать, то внутри он красноватого цвета. Места он любит холодные и невозделанные; может излечить проказу, а также белые лишаи на коже: его растирают с уксусом или наскабливают туда и натирают им больного. Для собак он смертелен.[1048]

(3) Диких маков много: есть так называемый рогатый, черный, с листьями, как у черного коровяка, но не такими темными. Стебель у него высотой в локоть, корень толстый, .поверхностный, плоды изогнутые и напоминают рожки. Собирают его перед уборкой пшеницы. Им можно очищать желудок; листьями его сводят у овец бельма. Он растет у моря, по каменистым местам.[1049]

(4) Другой мак, именуемый «текучкой», похож на дикий цикорий, почему его и едят. Он растет по нивам, преимущественно в ячмене. Цветок у него красный, головка величиной с ноготь на пальце. Собирают его перед уборкой ячменя, еще наотзелень. Он прочищает, вызывая расстройство.[1050]

(5) Другой мак называется «геракловым»; листья у него «как у мыльнянки, которой белят полотно; корень тонкий, поверхностный, плоды белые. Корень его прочищает, вызывая рвоту. Некоторые дают его вместе с медом и вином больным падучей.[1051]

Эти растения соединяют вместе только потому, что у них одинаковые названия.[1052]

13

(1) Корни разнятся между собой и вкусом и запахом: есть среди них и острые, и горькие, и сладкие; есть душистые и зловонные. Сладок корень у так называемой «желтой кубышки»: она растет в озерах и по болотам, например под Орхоменом, Марафоном[1053] и на Крите. Беотяне, которые едят ее плоды, называют ее madonais. У нее крупные листья, которые лежат на воде. Говорят, что если ее натереть и приложить к ране, то она останавливает кровь. Дают ее пить и от дизентерии.[1054]

(2) Сладок и «скифский корень»: некоторые и называют его просто «сладким корнем». Растет он около Меотиды.[1055] Его сушат и употребляют против астмы, кашля и вообще против грудных заболеваний; смешивают с медом и прикладывают к нарывам. Он обладает свойством утолять жажду, если его держать во рту. Скифы, говорят, живут по одиннадцать двенадцать дней только на сыре из кобыльего молока и на этом корне.[1056]

(3) Аристолохия обладает приятным запахом, но на вкус очень горька; цветом она черна. Самая лучшая растет на горах. Листья у нее похожи на листья постенницы, но круглее. Ее употребляют от многих болезней; лучше всего помогает она от нарывов на голове, но хороша и от других нарывов; помогает она также от змеиных укусов, от бессонницы и: болезней матки. В одних случаях ее советуют, вымочив в воде, прикладывать как пластырь; в других — наскоблить и давать с медом и оливковым маслом. При змеином укусе ее следует пить с кислым вином и приложить из нее пластырь к укушенному месту; от бессонницы ее следует нарезать в крепкое красное вино и пить. При выпадении матки, следует делать обмывания из ее отвара.[1057]

(4) У этих растений корни сладкие; у других корни горьки, и неприятны на вкус. Некоторые сладкие корни вызывают безумие, например корень растения, похожего на сколимус и растущего около Тегеи. Скульптор Пандей, работая в храме, поел его и сошел с ума.[1058] Есть корни смертоносные; таковы, например, те, которые растут около рудников во Фракии:[1059] они очень приятного сладкого вкуса, и человек умирает от них легко, словно засыпая. Различаются корни и окраской: они бывают не только белые, черные и желтые, но бывают и винного цвета, бывают и красного, как, например, у марены.

(5) У «пятилистника» или «пятилепестника» (растение это зовут и так, и так) — корень, когда его только что вырыли, красного цвета; высохши, он становится черным и четырехугольным. Листья у этого растения похожи на виноградные, маленькие и такого же цвета: оно растет и увядает одновременно с лозой. Листьев у него только пять: откуда и его название. Он пускает при земле тонкие узловатые стебли.[1060]

(6) У марены листья похожи на листья плюща, только они круглее; она растет при земле, как свинорой, любит, места тенистые. Она гонит мочу, и поэтому ею пользуются, при болях в пояснице и в бедрах.[1061]

Некоторые корни имеют своеобразный вид: таковы, например, корни так называемого «скорпиона» и «полипа». У первого корень похож на скорпиона и помогает от укуса скорпиона и от укусов других подобных ему существ... У «полипа» корень мохнатый, с присосками, напоминающими щупальца полипа. Он прочищает, вызывая расстройство. Если его носить как амулет, то, говорят, не вырастет полипа. Листья у него похожи на крупные папоротниковые; растет он по скалам.[1062]

14

(1) Одни лекарственные растения сохраняются дольше, другие портятся скорее. Чемерица годится для употребления в течение тридцати лет, аристолохия — в течение пяти шести; «черный хамелеон» — в течение сорока; золототысячник — в течение десяти или двенадцати (корень у него жирный и плотный). Горичник сохраняется пять шесть лет; корень брионии — один год, если он лежит в тени и .никто его не трогает;[1063] в противном случае он начинает гнить и становится губчатым. У каждого растения есть свой срок. Вообще же из всех лекарственных растений дольше всего может храниться слабительное из бешеного огурца: чем оно старше, тем оно лучше. Один врач — не лжец и не хвастун[1064] — рассказывал, что у него есть такое слабительное, которому двести лет, превосходнейшее по качеству. Он получил его в подарок. (2) Причиной этой долговечности является обилие влаги. Поэтому лекарство это, истолокши, ставят еще совсем свежим в золу, но и так оно не высыхает, и пока ему не исполнится пятидесяти лет, оно гасит светильник, если его поднести к нему.[1065] Говорят, что это: единственное или почти единственное очень сильное средство, которое прочищает, вызывая рвоту: в этом особенность его действия.

(3) Корни, в которых есть некоторая сладость, полежав, становятся добычей червей; с теми, которые остры на вкус, этого не случается, но действие их слабеет, они становятся рыхлыми и сморщенными. Ни один червяк со стороны[1066] не тронет корня, острого на вкус, но sphondyle[1067] ест их все: это характерная особенность данного животного.

(4) Всякий корень станет хуже, если дать возможность плодам данного растения налиться и дозреть. То же будет и с плодами, если из корня извлечь его сок. Обычно, впрочем, из растений, у которых корни обладают лекарственными свойствами, сока не берут; берут сок из тех растений, у которых лекарственными свойствами обладают семена. Некоторые говорят, что они предпочитают пользоваться корнями, потому что действие плодов настолько сильно, что человеческий организм не может его выдержать. Это, по-видимому, не является абсолютной истиной: дают же жители Антикиры лекарство, изготовленное из плодов чемерицы и названное «кунжутообразным» (потому что плоды эти похожи на кунжутные).[1068]

15

(1) Местами, которые особенно богаты лекарственными растениями, являются, по-видимому, за пределами Эллады, Тиррения и Лаций (где, говорят, живет и Кирка)[1069] и еще, в большей степени, по словам Гомера, Египет, где:

В числе их, говорят, находится и знаменитое утишающее гнев растение nepenthes, заставляющее забывать печали и не чувствовать горя. Об этих странах говорили поэты. Эсхил[1071] в своих элегиях говорит о Тиррении как о стране, богатой лекарствами:

(2) На долю каждой страны, по-видимому, приходятся Свои лекарственные растения; разница только в их количестве. В северных, южных и восточных областях растут травы, обладающие изумительными свойствами. В Эфиопии есть смертоносный корень, которым жители натирают свои стрелы. В Скифии есть и этот корень и множество других: одни убивают человека, их отведавшего, сразу, другие постепенно, при этом одни в короткий срок, а другие заставляют его чахнуть в течение длительного периода.[1073] В Индии имеется еще много и других видов, но самыми замечательными растениями, если только рассказывают правду, являются два, из которых одно заставляет кровь вытечь и как бы убежать, а другое вновь собирает и притягивает ее к себе. Говорят, что в этих растениях нашли лекарство от смертельных змеиных укусов.[1074]

(3) Во Фракии есть немало и других трав, но самой «большой силой обладает та, которая останавливает кровь и о которой одни говорят, что она может остановить ее и не дать ей вытечь только в том случае, если жила только проколота, а другие, что и в том, если она сильно разрезана.[1075]

Вот те места за пределами Эллады, которые наиболее богаты лекарственными растениями.

(4) В Элладе богаче всего лекарственными растениями Пелион в Фессалии,[1076] Телетрий на Эвбее и Парнас, а также Аркадия и Лаконика:[1077] обе страны эти богаты лекарственными растениями. Поэтому аркадяне имеют обыкновение весной пить вместо лекарств молоко: в это время сок таких трав особенно действен, и молоко тогда обладает самой большой лекарственной силой.[1078] Пьют они молоко коровье, потому что корова ест больше других животных и наименее разборчива в еде.

(5) У них растут оба вида чемерицы: и белая, и черная; морковь ... растение шафранного цвета с листьями, похожими на лавровые;[1079] растение, которое они называют «дикой капустой», а некоторые врачи kerais; растение, которое зовется некоторыми алтейной травой, а у них дикой мальвой, затем аристолохия, seseli,[1080] «конский сельдерей», горичник, «гераклова трава»[1081] и оба вида «стрихна»: один с пурпурными, а другой с черными плодами.

(6) Растет и бешеный огурец, из которого составляют слабительное, и молочай, из которого приготовляют hippophaes.[1082] Лучше всего этот молочай около Тегеи; где особенно хорошо умеют приготовить это средство. Растет его там много, особенно около Клейтории,[1083] где он и всего лучше.

(7) Самая лучшая понакея[1084] водится по каменистым местам около Псофиды;[1085] там ее и всего больше. Moly[1086] растет около Фенея и на Киллене.[1087] Рассказывают, что он: похож на растение, о котором говорил Гомер: с круглым корнем, напоминающим луковицу, и с листьями, похожими, на листья «морского лука». Ими пользуются как противоядием и как средством против колдовства; выкапывать его, однако., вовсе не трудно, как говорил Гомер.

(8) Лучший болиголов растет около Суз[1088] и в местах наиболее холодных. Многие из этих трав водятся и в Лаконике: область эта очень богата лекарственными травами. В Ахайе много «козьего аканфа», и считается, что он ничуть не уступает критскому,[1089] а на вид даже красивее. Превосходный daukon растет около Патр:[1090] растение это обладает горячительными свойствами; корень у него черный. Многие из этих трав водятся на Парнасе и около Телетрия. Растения эти свойственны очень многим странам.

16

(1) Критский диктамн растет только на Крите. Растение это обладает изумительными свойствами; его употребляют во многих случаях, преимущественно же при родах. Листья у него напоминают листья блошиной мяты; вкусом он тоже на нее несколько похож, но веточки у него тоньше. В употребление идут только листья, а не ветки и не плоды. Помогает он во многих случаях, но преимущественно, как уже было сказано, при трудных родах: все согласно утверждают, что он или делает роды легкими, или прекращает боли. Дают его пить с водой. Встречается он редко; и пространство, где он растет, не велико, да и здесь его выедают козы, которые очень его любят. Говорят, что рассказы об этом растении и о стрелах совершенная правда: если козы, которых подстрелили, поедят его, то стрела из них выходит.

Таков критский диктамн и таковы его свойства.[1091]

(2) У «ложного диктамна» листья похожи на листья настоящего, но веточки у него меньше и силой своей он значительно уступает настоящему. Помогает и он в тех же самых случаях, но гораздо хуже, и действие его гораздо слабее.[1092] Сила настоящего диктамна обнаруживается сразу же, стоит его только взять в рот: уже от маленького кусочка его становится горячо. Пучки диктамна помещают в полых стеблях ферулы или тростника, чтобы он не выдохся: выдохшийся действует слабее. Некоторые говорят, что и настоящий диктамн и «ложный диктамн» представляют собой одно и то же растение, но последний оказывается хуже потому, что растет на лучшей земле: обстоятельство, меняющее к худшему многие лекарственные растения. Критский же диктамн любит места суровые. (3) Есть и другой диктамн, одинаковый по имени, но совсем другой и по виду, и по своему действию. Листья: у него похожи на листья мяты водяной, но веточки крупнее. В употребление они не идут и лекарственной силы в них нет.[1093] Настоящий диктамн, как было сказано, растение изумительное и свойственное одному Криту. Некоторые говорят, что у растений с Крита листья, ветви и вообще все надземные части гораздо лучше, чем у растений из других мест; растения же с Парнаса превосходят большинство» остальных.

(4) Аконит водится на Крите и на Закинфе; самый лучший и в наибольшем количестве растет под Гераклеей Понтийской.[1094] Листья у него, как у цикория; корень формой и окраской похож на креветку[1095] и заключает в себе смертоносную силу. Листья же и плоды у него, говорят, совершенно безвредны. Плоды такие, какие бывают у травы, а не у дерева или кустарника. Это низенькая трава, в которой нет ничего особенного: она напоминает хлебный злак, но только семена у нее сидят не в колосе. Она растет повсюду, а не только под Аконами, от которых аконит и получил свое имя. (Аконы — это деревня в области мариандинов). Он особенно любит скалистые места. Его не едят овцы из вообще ни одно животное.

(5) Яд из него, который бы действовал, составляют определенным способом, который известен не всем. Поэтому врачи, не знающие этого состава, и дают аконит как содействующее пищеварению, а также и в других .случаях. Если его выпить свином или с вином и медом, то вкус его совершенно не ощутим.

Яд из него составляют с расчетом на то, чтобы он подействовал: в положенный срок: через два месяца, через три, через шесть, через год, иногда через два года. Очень тяжело умирают люди, чахнущие от него в течение долгого времени; самая легкая смерть от него мгновенная. Растений, которые бы служили противоядием от него, какие, мы слышали, есть от других ядов, не найдено. Местные жители спасают, отравившихся иногда вином, медом и тому подобными средствами, но это бывает и редко и трудно.[1096]

(6) От «однодневки» средство найдено: есть травка, уничтожающая действие этой травы. Листом она похожа на чемерицу или на белую лилию; ее все знают. Говорят, что рабы выведенные из себя, принимают этот яд, а затем прибегают к лечению этой травкой, так как от «однодневки» умирают не легко и быстро, а медленно и тяжело.[1097] Травка эта действует превосходно в качестве противоядия, причем это противоядие не нуждается в приготовлении. Говорят, впрочем, что от «однодневки» умирают и сразу и спустя некоторое время, иногда даже через год, и что от доз, данных в последнем случае, нет спасения. Все это в точности известно тирренцам из Гераклеи.[1098] (7) Нет ничего невероятного в том, что в некоторых случаях от этого яда нет спасения, а в других отравившемуся можно помочь; так ведь бывает и с другими ядами.

Аконит, как уже сказано, безвреден в руках людей, не знающих, как приготовлять из него яд. Покупать его не дозволено, и за такую покупку карают смертью.[1099] Разница во времени смерти от аконита соответствует разнице во времени сбора: человек, принявший этот яд, умирает через столько же времени, сколько прошло с его сбора.[1100]

(8) Фрасия мантинеец[1101] нашел, говорят, такое средство, которое делает смерть легкой и безболезненной. Он брал сок болиголова, мака и других таких же трав и приготовлял крохотную пилюлю весом около драхмы. Противоядия от этого средства нет вовсе, и оно может стоять сколько угодно, ничуть не портясь. Болиголов он брал не откуда попало, а из Суз[1102] и вообще из мест холодных и тенистых; то же соблюдал и с остальными травами. Составлял он множество и других ядов, пользуясь для этого многими растениями. Искусен был в этом деле и его ученик Алексия, не уступавший в знании учителю. Он был вообще сведущ в медицине.

(9) Все эти вопросы, по-видимому, исследованы теперь гораздо лучше, чем это было раньше. Что яды приготовляются теперь иначе, каждый видит на целом ряде примеров. Жители Коса употребляли раньше болиголов иначе: они растирали его, и также поступали и остальные. Теперь ни один человек не станет его тереть; его очищают, снимают с него шелуху (она и причиняла все затруднения, так как переваривается она с трудом), затем толкут в ступке, просеивают сквозь мелкое сито и пьют этот порошок с водой: смерть наступает легко и быстро.[1103]

17

(1) Все лекарства действуют на людей, к ним привыкших, слабее, а на некоторых и вовсе не оказывают никакого действия.[1104] С теми, кто поглощал чемерицу целыми пучками, ничего от нее не случается. Так поступал Фрасия, прекрасно, по-видимому, знавший лекарственные растения. Это же, кажется, делают и некоторые пастухи. Был один продавец лекарств, которому все удивлялись, потому что он мог без вреда для себя съесть один два ядовитых корешка. Случившийся тут пастух уничтожил целую связку их и лишил продавца его славы. Про этого пастуха рассказывали, что и он и его товарищи ежедневно съедают по такой связке.

(2) Некоторые ядовитые средства, могут стать ядом по непривычке к ним, хотя, пожалуй, вернее сказать, что от привычки они перестают быть ядами.[1105] Если природа человека принимает яд, и справляется с ним, то для него это уже не яд, как говаривал и Фрасия. Он же утверждал, что одно и то же средство является ядом для одних и вовсе не ядовито для других: он различал между природой разных людей; считал, что это нужно делать, и сам был силен в таком распознавании. К природным данным прибавляется, конечно, еще и привычка. Эвдем, продавец лекарств, очень известный своим искусством в деле их составления, побившись об заклад, что с ним ничего не случится до солнечного захода, принял очень небольшую дозу, но не смог ее переварить: его вырвало. (3) Хиосец же Эвдем пил чемерицу, и его не прочищало. Он сказал однажды, что выпьет за день двадцать две ее порции, сидя на агоре, около своего товара, и не встанет до самого вечера.[1106] Когда вечер наступил, он ушел, вымылся, пообедал, как обычно, и рвоты у него не было. Возможно, впрочем, что он предотвратил ее каким-нибудь заранее приготовленным средством: он рассказывал, что после седьмой порции он выпил порошок пемзы в крепком уксусе и позднее еще другой с вином. Пемза же обладает такой силой, что если ее бросить в горшок с кипящим вином, то она останавливает кипение, причем не только на эту минуту, но и вообще. Она, очевидно, обладает свойством высушивать, так как впитывает воздух и пропускает его.[1107] Эвдем смог переварить такое большое количество чемерицы с помощью пемзы.

(4) Что большое значение имеет и привычка, это видно из многого: говорят, например, что здешние овцы не едят полыни, а на Понте они ее едят, жиреют на ней, становятся красивее и, по словам некоторых, утрачивают желчь.[1108] Это, впрочем, должно составить предмет особого исследования.

18

(1) Травы и кусты,[1109] как сказано, могут различно действовать на существа не только одушевленные, но и на неодушевленные. Рассказывают, что есть акация,[1110] от которой, если ее бросить в воду, вода загустевает. Загустевает она и от корня алтейной травы, если в нее всыпать порошок из этого корня и поставить ее под открытым небом. У алтейной травы листья похожи на хатьмовые, только крупнее и мохнатее; стебли мягкие; цветок желтый; плоды похожи на хатьмовые; корень волокнистый, белый, такого вкуса, как хатьмовый стебель. Его дают от переломов и от кашля со сладким вином и прикладывают к нарывам вместе с оливковым маслом.[1111]

(2) Рассказывают, что есть и другая трава: если ее сварить с мясом, то они соединятся и как бы склеятся вместе. Некоторые предметы она притягивает к себе, как магнит или янтарь. Таково бывает воздействие на предметы неодушевленные.[1112]

Аконит (растение это некоторые называют «скорпионом», потому что у него корень похож на скорпиона), говорят, убивает скорпиона, если скорпиона им посыпать; если же скорпиона посыпать белой чемерицей, то он опять оживет. И быки, и овцы, и вьючные животные, и вообще все четвероногие гибнут в тот же день, если им положить на половые части его корень или листья. Аконит хорошо пить от укусов скорпиона. Листья у него похожи на листья цикламена, а корень, как сказано, на скорпиона. Растет оно, как свинорой; имеются на нем узлы. Любит тенистые места. Если правда то, что рассказывают про скорпиона, то можно поверить и прочим таким же рассказам. И сказки ведь слагают не без смысла. (3) Говорят, что .травы в нашем организме оказывают влияние не только на здоровье, болезнь и смерть, но действуют помимо телесного состояния еще и на душевное.[1113]

19

(1) Стрихн, как было уже сказано раньше, возбуждает человека и делает его безумным; корень же дикого лавра, данный с вином, наоборот, успокаивает и приводит в веселое настроение. Листья у дикого лавра похожи на миндальные, но мельче; цветки красные, как роза, а сам он представляет собой большой куст. Корень у него красный и большой; высыхая, он издает винный запах. Места дикий лавр любит гористые. Это не кажется странным: растение, имеющее свойства вина, имеет и его запах.

(2) Бессмысленнее и невероятнее рассказы относительно амулетов и вообще растений, отвращающих волшебные чары от человека и его дома. Вслед за Гесиодом и Мусеем утверждают, что астра помогает во всяком хорошем деле.[1114] Ее выкапывают ночью, разбив на месте палатку. Также нелепо и даже нелепее то, что говорится о значении растений в вопросах славы и доброго имени: славу, говорят, приносит растение, которое называется львиный зев.[1115] Он похож на подмаренник, но не имеет корня. Плоды его напоминают телячьи ноздри. Человек, умастившийся им, прославится. (3) Прославится и тот, кто наденет на себя венок из бессмертников, окропив его миррой из сосуда, выкованного из золотого самородка. У бессмертника цветы напоминают цветом золото, листья белые, стебель тонкий и твердый, корни поверхностные и тонкие. Его дают с вином от змеиных укусов и прикладывают к ожогам его пепел, смешанный с медом. Такие рассказы, как было уже сказано и раньше, идут от тех, кто желает возвеличить свое искусство.

(4) Корни растений, их плоды и соки обладают множеством разнообразных свойств. Одни из них действуют одинаково и вызывают одни и те же явления; другие — наоборот. Можно недоумевать по этому поводу так же, может быть, как и по другому: зависит ли причина тех же самих явлений от какого то одного свойства, или же то же самое может произойти и от действия других свойств? Оставим это недоумение неразрешенным и расскажем о свойствах и силах других растений.

20

(1) Перец — это плод, который бывает двух видов: — есть круглый, как горькая вика, с кожурой и мясом, как у лавровых ягод, красноватый. Другой продолговатый, черный, с зернышками, похожими на маковые, гораздо более едкий, чем первый. Горячительными свойствами обладают оба. Поэтому перец, так же как и ладан, помогает против отравления болиголовом.[1116]

(2) «Книдская ягода» — круглая, красного цвета, крупнее перечного зернышка — обладает значительно большими горячительными свойствами. Поэтому, давая ее на прием (ее дают, чтобы вызвать действие кишок), ее заделывают в хлеб или в жир: иначе она обожжет глотку.[1117]

Горячительными свойствами обладает и корень горинника: поэтому из него делают мазь, вызывающую потение. Дают его корень и от болезней селезенки. Ни семена, ни сок этого горичника лекарственной силой не обладают.[1118] Водится он в Аркадии.

Прекрасный daukon растет в Ахайе, около Патр. Растение это обладает горячительными свойствами. Корень у него черный.[1119]

(3) Горячительными свойствами и едкостью обладает и корень брионии: поэтому им сводят волосы и уничтожают веснушки. Плодами брионии уничтожают шерсть на шкурах. Ее собирают круглый год, особенно же осенью.[1120]

Корень «змеевика» вместе с медом прекращает кашель. Стебель у этого растения .пестрый, напоминающий змею. Семя лекарственной силой не обладает.[1121]

Корень thapsia вызывает рвоту. Если человек не извергнет его сразу, то его вырвет и пронесет. Он уничтожает также кровоподтеки и заставляет бледнеть синяки под глазами.[1122] Сок этой травы прочищает еще сильнее, вызывая и рвоту, и понос. Семена лекарственной силы не имеют. Водится она и по другим местам и в Аттике. Местные овцы ее не трогают; привозные — едят и гибнут от поноса.

(4) «Полип» всходит после дождей; семян у него нет.[1123]

Древесина черного дерева с виду похожа на самшит, но если снять кору, то она становится черной. Она помогает от офталмии, если ее потереть о точильный камень.[1124]

Аристолохия[1125] представляет собой толстое растение, горькое на вкус, черного цвета и душистое, с круглыми листьями, не высоко подымающееся от земли. Растет она преимущественно в горах и там она всего лучше. Случаев употребления ее насчитывают очень много. Если у человека разбита голова, то это лучшее средство; хороша она и от разных нарывов, от змеиных укусов, от бессонницы, для маточных тампонов. В одних случаях ее мочат в воде и делают из нее пластырь, в других — наскабливают и употребляют с медом и оливковым маслом. От змеиных укусов ее дают пить с кислым вином и присыпают ею укушенное место. От бессонницы дают порошки из нее с крепким красным вином. При выпадении матки обмываются ее настоем. Растение это выделяется своей полезностью во многих случаях.

(5) У скаммонии, словно по противоположности, лекарственной силой обладает только сок и ничего больше.

У папоротника годится только корень, сладкого и терпкого вкуса. Им выгоняют плоских глистов.[1126] У папоротника нет ни сока, ни семян. Временем его сбора считают середину осени.

(Глисты свойственны некоторым народам. Они бывают обычно у египтян, арабов, армян, мататидов, сирийцев и киликийцев. Их нет ни у фракийцев, ни у фригийцев. Из эллинов они есть у фиванцев, посещающих гимнасии, и вообще у беотийцев. У афинян их нет).[1127]

Все вообще лекарственные растения лучше из мест холодных, расположенных к северу, и сухих. Поэтому из эвбейских трав лучше, говорят, травы из. Эги с Телетрия:[1128] места эти суше, а на Телетрии еще и много тени.

(6) Рассказано о лекарственных растениях, о свойствах, имеющихся в их корнях, в соке или в какой-либо другой части, «вообще о мелких кустах и о травах, обладающих подобными свойствами, об их вкусе, наличии или отсутствии запаха и о различиях между ними, так как последние являются также признаками их природы.[1129]