Истинно моя

Глава первая

Зейн

— Черт, черт, черт.

Я прячу улыбку за чашкой кофе, пока фигуристая черноволосая красавица идет по нашему кафельному вестибюлю на высоких каблуках, покачиваясь, как молодая девушка, впервые примеряющая туфли. Она все время фыркает и бормочет про себя, жалуясь, что ей следовало выбрать обувь нормальных людей. Это чертовски мило.

Я не знаю, кто она такая, но она заинтересовала меня сразу же, как вошла в дверь. Она настолько ошеломительна, что мой член пытается забыть, что мой брат стоит рядом со мной и болтает о каком-то новом клиенте.

Дерьмо. Это та, о которой мне рассказывал Зион? Я перестал слушать задолго до того, как она вошла.

Но если ей нужна защита, я ее повсюду. Я серьезно.

— Кто она? Я хочу защищать ее, — говорю я, прерывая то, что чертов Зион говорит об Адриане Кейне, который раньше играл в футбол за «Титанов». Какое он имеет отношение к чему-либо, я не знаю. Он живет в крошечном городке во Флориде. Это не совсем близко к Нэшвиллу. Я за расширение нашей частной охранной фирмы, но не думаю, что Спринг, штат Флорида, то место, которое нам нужно.

Зион наконец осознает тот факт, что я не слушаю ни слова, которое он говорит, и перестает говорить мне в ухо. Я вообще не знаю, почему он пытается рассказать мне всю эту чушь. Я никогда не слушаю.

Полжизни я провел в армии. Нам не платили за то, чтобы мы задавали вопросы. Нам платили за решение проблем. Мне не нужно знать, кого я защищаю. Мне просто нужно знать, от чего я их защищаю.

Я не глупый человек. Я просто человек. Дайте мне работу, и я ее сделаю. Если они хотят, чтобы кто-то пудрил им мозги или приукрашал правду, эта работа не для меня. Но если они хотят остаться в живых, они позвонят мне. Мне не нужно знать историю жизни клиента, чтобы сделать то, что нужно сделать.

Я не мягкий и сладкий. Я никогда таким не был. Но я знаю около восьмидесяти способов убить человека. В конце концов, именно это имеет значение в моей работе.

Кроме того, у нас есть Гидеон для клиентов, которым требуется более мягкий подход. Он может выглядеть достаточно злым, чтобы плеваться гвоздями, но он может заставить любого чувствовать себя в безопасности.

Раздраженный вздох Зиона подсказывает мне, что, возможно, на этот раз мне следовало быть внимательным.

— Клянусь Христом, Зейн. В один из этих чертовых дней ты действительно меня выслушаешь

— Ну, этот день не сегодня, ублюдок, — я ухмыляюсь ему, прежде чем сделать еще один глоток кофе. — И я сомневаюсь, что этот день настанет, скорее ад замерзнет.

Он поднимает руку, чтобы почесать лицо средним пальцем, прежде чем сделать шаг навстречу нашей гостье, оставив меня стоять и смотреть на нее.

Я нахожу время, чтобы восхищаться каждым ее сантиметром. Угольно-черные волосы волнами ниспадают по ее спине, обрамляя ее лицо в форме сердца и самые голубые глаза, которые я когда-либо видел. У ее рубашки только один рукав, а другая рука и плечо остаются открытыми. Ее кожа выглядит чертовски мягкой. А если бы ее джинсы еще крепче обтягивали ее пышную задницу, это было бы военным преступлением.

Трахните меня. Она хорошенькая.

— Эмма Купер?

Моя маленький ягненок вздрагивает, чуть не споткнувшись о собственные ноги.

Мой маленький ягненок? Какого черта?

— Да. Привет, — пищит она, и ее щеки заливает красивый румянец. — Эм, ты Гидеон?

Наш средний брат Гидеон в последнюю минуту встретился с кантри-музыкантом, которому требовалась охрана на каком-то благотворительном мероприятии.

— Зион, — говорит он, протягивая руку.

— Тот самый, которого мама уж лучше бы проглотила во время минета, — говорю я достаточно громко, чтобы слуховой аппарат Зиона мог уловить.

Она берет его за руку, ее взгляд перескакивает на меня, а затем обратно. Дерьмо. Думаю, она тоже меня услышала.

Я выдерживаю ее взгляд, не раскаиваясь. Если бы у нее было два младших брата, она, вероятно, хотела бы, чтоб ее мама тоже их проглотила.

— Не обращай на него внимания, — предлагает Зион, поворачиваясь и хмуро глядя на меня через плечо. — Все остальные тоже так делают.

Игнорировать меня? О, черт возьми, нет.

Я ставлю чашку на край стола и топаю вперед, не желая, чтобы на этот раз меня игнорировали. Если она здесь, чтобы нанять нас, мое расписание внезапно становится чистым как стекло. Гидеон может поручить Адриана Кейна или того, кого Зион хочет, чтобы мы присматривали за ним в следующий раз.

У нас есть правило о свиданиях с клиентами. Мы все согласились, что не будем этого делать. Иронично, учитывая, что никто из нас не встречался даже дольше, чем любой из нас, вероятно, должен признать. Но если этому ягненку нужна помощь, мне нужно быстро решить проблему. Правило «без свиданий» не распространяется на бывших клиентов.

— Привет, мисс Купер, — говорю я, отталкивая Зиона локтем. — Меня зовут Зейн Кармайкл. Приятно познакомиться.

— Привет, — шепчет она, ее взгляд метнулся от меня к Зиону, а затем обратно. Я замечаю, как подпрыгивает пульс на ее горле, когда она смотрит на меня. Черт возьми, она не реагирует так, когда смотрит на моего младшего брата… хотя это слово может быть неправильным. Этот ублюдок больше меня.

Я протягиваю к ней руку. Как только она вкладывает свою в мою, каждое нервное окончание моего тела загорается, перегружая мою систему информацией. Я воспринимаю это вспышками ощущений, не понимая, что, черт возьми, все это означает. Но непреодолимое желание предъявить права на эту женщину, как какой-нибудь старый мародер… это я понимаю. Желание яростно охватывает меня, хватая за яйца.

Потребность защитить ее любой ценой столь же сильна, требует, чтобы я прежде всего заботился о ее безопасности.

Я подношу ее руку к своим губам, оставляя поцелуй на ее костяшках.

— Теперь ты в безопасности, ягненок, — рычу я ей в кожу. — Никто не причинит тебе вреда.

Она вздрагивает, ее голубые глаза комично расширяются.

— Иисус Христос, — бормочет Зион. — Ты правда не слушаешь, да?

— Тебя? Никогда. Почему бы тебе не заняться чем-то, что требует обработки, а я помогу мисс Купер оформить документы?

— Мне грозит опасность? Документы? — Эмма пытается высвободить свою руку из моей. Я держусь за нее, не желая отпускать. Она самое нежное существо, которое я когда-либо чувствовал, и она пахнет солнечным светом. Я даже не знал, что это возможно, но это так. — Не могли бы вы меня отпустить?

— Нет.

Ее пухлые губы от шока приоткрываются.

— Совершенно уверен, что ты не можешь просто прикасаться к ней без разрешения, брат, — говорит Зион, и в его тоне пронизывает ироническое веселье. — Это незаконно во всех пятидесяти штатах.

— Я не прикасаюсь к ней. Я держу ее за руку.

— Это то же самое, — шепчет Эмма.

— Нет, ягненок. Если бы я прикасался к тебе, мой брат не стоял бы здесь. Я просто забочусь о твоей безопасности.

Зион смотрит на меня так, будто я сошел с ума.

Черт, может быть, и так, потому что даже я слышу, что несу чушь, но мои рассуждения кажутся мне совершенно рациональными. Я не хочу ее отпускать, и держать ее руку в своей кажется идеальным способом добиться этого.

Но, судя по обеспокоенному выражению лица Эммы и дерьмовой ухмылке моего брата, я делаю все не правильно.

— Я имею в виду, конечно, я отпущу тебя, если хочешь. — Я неохотно отпускаю ее руку, пытаясь снова заставить свой мозг работать на полную мощность. Иисус. Я не могу думать сквозь шум в голове.

— Спасибо, — говорит она, быстро закидывая руку за спину, как будто боится, что я попытаюсь украсть ее снова.

— Я бы сказал, что это все приносит мне удовольствие, но это было бы ложью. Твоя рука чертовски мягкая. Мне больше нравилось, когда я держал ее.

— Иисус Христос. Не могу поверить, что Гидеона здесь нет, чтобы увидеть это дерьмо.

— Зион? Отвали, — рычу я.

Он уходит, смеясь про себя.

Эмма выглядит так, словно раздумывает, хочет ли она побежать следом за ним.

Я решаю, что мне, вероятно, следует вернуть этот разговор на твердую почву, прежде чем окончательно ее отпугну.

— Для чего тебе нужна защита, ягненок?

— Вы не понимаете, мистер Кармайкл.

— Зейн.

— Что?

— Меня зовут Зейн, малышка.

— Ты не понимаешь, Зейн, — говорит она, подчеркивая мое имя так, что мне хочется поцеловать морщинку от раздражения на ее лбу. — Может быть, тебе стоит больше слушать своего брата.

— Почему? Он никогда не говорит ничего интересного. Он определенно не упоминал, что ты — клиент. — Возможно, это ложь, но я готов рискнуть своей душой.

— Может быть, потому, что я не клиент.

Слава Богу за маленькие милости.

— Хорошо. Тогда мы сможем избавиться от всякой ерунды со свиданиями, и я смогу сразу надеть кольцо тебе на палец. — Я ухмыляюсь, мне нравится, как все происходит. Это лучше, чем нарушить единственное правило, о котором мы с братьями договорились, когда основали фирму. — Ты свободна вечером?

— Что? Нет. — Я бы обиделся на ее испуганное выражение лица, если бы оно не было таким чертовски милым.

— Тогда завтра вечером.

— Я здесь, не чтобы встречаться с тобой! — она хнычет, раздраженная. — Я здесь, чтобы забрать контракты для Камилы.

— Что? — Я тупо смотрю на нее.

— Камила Гомес, публицист? Она только что наняла вашу фирму для обеспечения безопасности на мероприятиях для своих клиентов?

Дерьмо. Возможно, мне следует чаще слушать Зиона, потому что, если это то, что он пытался мне сказать до того, как вошла Эмма, я ничего из этого не услышал. И я не помню, чтобы Гидеон упоминал об этом.

— И ты работаешь на Камилу?

— Я ее ассистент, — говорит Эмма безупречным и чертовски очаровательным тоном.

Что ж, тогда, похоже, Камила Гомес только что наняла меня лично следить за безопасностью на мероприятиях. Потому что Эмма Купер будет там, я чертовски уверен в этом.