Истинный интеллект. Приквел

4. Край планеты

Они погружались всё дальше и глубже в расщелину, а темнота вокруг становилась всё плотнее и плотнее. Первым заговорил робот:

– Вы взорвали вычислитель?

Селена при этом тревожно взглянула на Каллидуса.

– Нет, я, скорее, его сплавил, – уклончиво ответил он.

– Это одно и тоже... Изохорный процесс и реакция при его течении с экстремальным набором температуры сопровождается также и экстремальным повышением давления, что при нарушении целостности системы даст по выбросу мощности эквивалент термоядерного синтеза. Я не удивлюсь, что при таком эксперименте вполне вероятно обнаружить не то что новые химические соединения с ксеноном, а совсем новые химические элементы, – робот вполне человекоподобно сделал акцент на слово «новые». – И самое печальное, что при этом могли погибнуть люди.

– Я всё понимаю, Инкарт, но если ты дал точное время проникновения этих людей в лабораторию, то погибнуть никто не должен был.

– Вы меня делаете крайним? Это несправедливо! Знай я ваши умыслы, то предложил бы более гуманный способ.

– Извини, более умные всегда делают крайними тех, кто поглупей, – отшутился Каллидус.

– Так я ещё и глупый? – недовольно пробурчал робот. Однако ответ на этот вопрос он не ждал, поэтому продолжил: – Кстати, вы не заметили, что темно вокруг как-то слишком долго? Чувство, что на улице ночь, хотя по времени разгар дня.

– Тут ты прав. Что происходит? – Каллидус примкнул к ветровому стеклу и попытался что-нибудь разглядеть.

– Глупый робот ответит. Несколько минут назад высвободилась энергия, как я уже говорил, – эквивалент термоядерному синтезу. Что-то должно впитать её. Она не может просто раствориться в пространстве, это же не какой-то пшик. Атмосфера отреагировала на возмущение: такое количество заряженного ксенона притянуло всю влагу на расстоянии несколько тысяч километров. И в данный момент она вся стремится сюда, по пути сталкиваясь и также заряжаясь. Происходит это всё в проводнике, мы бы получили электрический ток – поток заряженных частиц, – пошутил робот и, не дожидаясь реакции, продолжил: – И ещё, если подробно рассмотреть эту модель, заряженные частицы влаги, достигая эпицентра, в котором всё происходит, встречают поле с тем же зарядом. И как им быть в таком случае? Они отталкиваются и устремляются вверх. Явление это будет происходить недолго, через пять-десять минут, не скажу точно, а то опять обвините, весь этот поток устремится вниз. Однако пока что он ещё движется вверх, значит, по правилу «правой руки» вокруг него будет образовываться ещё один поток – магнитный. Я напомню вам принцип работы нашего автомобиля...

Глаза Каллидуса и Селены округлились сначала от услышанной лекции, которая вызвала сильное удивление, а затем от ужаса осознания того, что их ждёт.

Информационное табло транспортного средства проинформировало водителя или в данном случае человека, сидевшего за рулём, о том, что обнаружена новая сила, воздействующая на «комфорт» и курсовую устойчивость.

– Все пристёгнуты? – спросил Каллидус.

– Да! Даже робот, – съязвил Инкарт.

На машине начали ощущаться лёгкие возмущения и вибрация, её слегка подёргивало. Система курсовой устойчивости тщетно пыталась компенсировать это. И ведь никому из разработчиков данного транспортного средства и в голову не приходило, что результирующих гравитационных воздействий может быть больше, чем одно. Сила росла, и тряска усиливалась. Приборная панель вся моргала аварийной сигнализацией, даже появился тревожный звук, но уже никто не обращал внимание на него.

Корпус машины трещал, хотя он представлял собой надёжную спасательную капсулу практически при любых обстоятельствах, но не при таких. Гравитино в составе транспортного устройства ориентировался по заряду поля, но внутренние системы меняли силу и полярности. Это являлось особенностью материала и до недавнего времени служило во благо. Хаотичные поправки в характеристику материала привели к разгонному асинхронному вращению транспорта. Спустя несколько секунд его угловая скорость превысила допустимые пределы для нормального существования живых существ – находиться в сознании при таких перегрузках невозможно. Угловая скорость росла не только вокруг оси транспорта, но и вокруг эпицентра взрыва, однако об этом сейчас знал только робот.

***

Каллидус очнулся первым. Перед его глазами предстала бамбуковая хижина с пальмой в качестве центрального несущего столба, светильником выступала небольшая колба виртвычислителя. Каллидус лежал на импровизированной лежанке из коры и листьев, недалеко от него, немного посапывая, спала Селена на точно такой же постели. Очевидно, минуты её сна были на исходе. Так и получилось, спустя мгновение от пробуждения Каллидуса проснулась и Селена.

– Как же всё болит. Все мышцы ноют, – потягиваясь, простонала она.

– Да, у меня похожие симптомы, – ответил Каллидус. – Регенеративная функция работала очень активно, шторм нас изрядно потрепал.

– Не то слово, – раздался голос робота. – Как я всё точно рассчитал! Про ваше пробуждение. И собранная мной аптечка пригодилась, хотя нейросеть выдала «не брать» её за ненадобностью. Однако я ослушался и положил с собой лекарства.

Голос Инкарта доносился с улицы. Но кроме него, что подозрительно, ничего больше не было слышно. Ни звуков природы, ни живых существ...

– Сколько мы проспали?

– После шторма планета совершила ровно половину суточного оборота.

– Травмы были несерьёзные?

– Достаточно серьёзные, это мои препараты посодействовали. – Робот зашёл в хижину. – Вам нечего бояться, – произнёс он, – в отличие от меня, у вас всё в порядке и, по крайней мере, всё на месте.

Каллидус приподнялся и посмотрел на робота. Свет из колбы поигрывал своим непостоянным потоком, то и дело перекидывая тени неровностей и шероховатостей. Корпус Инкарта из невероятно твёрдых сплавов сильно искорёжен и поведён. Также хорошо заметно и отсутствие левой руки, из плечевого сустава торчал обломанный шарнир с тонкими полосками контактной группы и остатками биоорганики. При ходьбе он немного прихрамывал и издавал несвойственные ему звуки небольшого скрежета и скрипа.

– Да, сильно же тебе досталось. Может, когда-нибудь изобретут и регенерацию металлов и сплавов в составе роботов.

– А зачем? – возразил Инкарт. – Моя регенерация намного проще и быстрее вашей, разумеется, при наличие запасных частей, – пошутил он.

– Насколько мы далеко от лаборатории? И вообще ты определил наше местоположение? – спросила Селена, вставая с кровати.

– У меня встроенные датчики позиционирования, мне и не нужно что-то делать, чтобы узнать, где я. Далеко ли мы от лаборатории или от точки назначения? Ответ на этот вопрос вам не понравится.

– Всё настолько плохо? – поинтересовался, зевая, Каллидус.

– Если учесть, что мои сенсоры во время шторма зафиксировали приближение к световой скорости, то наша беседа сейчас сравнима с чудом. А уж разговор о том, куда нас занесло, после такого факта, думаю, даже смысла не имеет.

– Субсветовая скорость? На обычном транспорте?

– К слову, это необычный транспорт, и нам очень повезло. А вот ему не особо. Свою функцию он отработал, но дальнейшее его использование невозможно.

– Надо оглядеться и подумать, что делать дальше... Без транспорта далеко не уедешь, – сказал Каллидус и направился к выходу.

– Я хотел ещё кое о чём предупредить, – неуверенно произнёс Инкарт. – Мы на краю.

– На краю? – удивилась Селена.

– Географический край, – уточнил Каллидус. – Термин, обозначающий границу плит нашей планеты. Ты об этом?

– Всё верно, Каллидус. Мы на островной части, на одном из немногих крупных островов прикраевой области.

– У меня никогда и в мыслях не было тут побывать. – С этими словами Селена поспешила за Каллидусом, выходящим из хижины.

На улице оказалось темно и тепло, на былой шторм не было и намёка.

– Интересный звуковой эффект! – произнёс Каллидус, и голос его прозвучал, как в трубе, с сильным затуханием. Казалось, что фразу он произнёс вполголоса, и она почти сразу растаяла в воздухе.

– Удивительно, – ответила Селена, и её слово также растворилось.

На острове подувал слабый ветерок, который бесшумно шевелил листву и оставлял лёгкие бороздки на водной глади. Каллидус и Селена увидели её, поднявшись на небольшой скалистый пригорок, окружавший весь остров. Постоянное течение к краю планеты не давало шансов рассыпчатому песку и другим мягким породам, оставляя только самые стойкие скалистые острова.

Взглянув по направлению ветра, они увидели край планеты: пейзаж морской глади со странным резким горизонтом, невероятно широким и очень-очень близким. Грань воды испускала лёгкое свечение преломлённого от ядра света. Ещё этот пейзаж дополняли атрибуты глубокой ясной ночи: от легко светящегося края до лоскутков блеска на поверхности, которые напоминали рыб, плывущих против течения. Блики постепенно таяли, а световой шлейф тянулся до звёздного неба и исчезал в его отражении. В прямой перспективе в воздухе возникали другие шлейфы ярко-бирюзового цвета с голубым отливом и мягким градиентом зелёного. Это сияние космического ветра в тонком слое атмосферы. До края недалеко, каких-нибудь сто метров. Никаких пенных всплесков, простое или, наоборот, величественное спокойное течение воды, отражавшее не менее грандиозный космический океан.

Вид горизонта сильно отличался от привычного взгляда на небо с континента. Во всём виновата атмосфера, здесь она очень тонкая, не искривлённая. К тому же передаёт визуальный космос без каких-либо искажений, один к одному. И яркие далёкие звезды кажутся не такими уж и далёкими, они словно рядом, в непосредственной близости от тебя. Кажется, что протянешь руку и сможешь прикоснуться к ним, стать их частью.

– Завораживает!

– У меня просто слов нет! Я никогда не придавала особого значения словосочетанию «Край планеты». А оказывается, он существует, и его буквально можно потрогать!

– Я бы не советовал! – предостерегающе заметил Каллидус. – На границе происходит резкая смена направления сил. Надо иметь хороший запас энергии, чтобы преодолеть её, а иначе гибель. Сначала сильнейшее ускорение в потоке миллиарда тонн воды, затем процесс, который расщепляет всё до атомов, а по мере приближения к ядру испепеляющий и испаряющий абсолютно всё нагрев. Вечный процесс круговорота вещества в природе.

– А вон наша спасительная капсула.

Недалеко от них, с обратной стороны острова, лежал транспорт. Материал корпуса был исполосован, словно дикие звери царапали его снаружи, местами виднелись трещины, некоторых элементов и вовсе не хватало.

– Как мы в ней уцелели?

Каллидус подошёл поближе, песок под ногами еле слышно скрипел. Он провёл рукой по синтетическому стеклу, которое использовали и в виртвычислителях. Но здесь оно было приближено к реальным условиям эксплуатации, имело более низкие технические характеристики и, в отличие от корпуса транспортного средства, идеально гладкую поверхность без малейшего изъяна. Только от температурных воздействий стекло сейчас выглядело слегка помутневшим.

– Хороший вопрос, – произнесла Селена и указала на открытую дверь и множество следов, ведущих от транспорта к хижине, от ног Инкарта и их тел, также этот путь сопровождался засохшей кровью. – Думаю, робот нам сильно помог.

Каллидус сел в водительское кресло и попытался реанимировать транспортное средство, но реакции никакой не последовало.

– Я пытался уже, – послышался затухающий голос робота, – ничего не получилось. Да и есть ли в этом смысл? Даже если мы поедем на максимальной скорости, то до большой тверди нам всё равно добираться около полугода. Я уже упоминал о субсветовой скорости, сюда-то мы быстро добрались…

– А какие ещё варианты есть? Сидеть и ждать помощь? Уж лучше двигаться, чем так.

– Да, но мы слишком близко к краю, неизвестно, хватит ли усилия преодолеть возникающие тут воздействия, не зря же любому транспорту запрещено приближаться к краю.

Каллидус задумался. Вариантов действительно было немного. Добираться вплавь при таком течении тоже затея и глупая, и рискованная.

Он вышел из машины и подошёл к её передней части. Туда, где у более простого транспорта расположен двигатель. Там тоже было нечто подобное капоту – небольшое багажное отделение. Каллидус открыл его, он явно знал, что делает, затем откинул ещё один люк на дне багажного отделения. Под ним оказался технический отдел размером буквально двадцать на двадцать сантиметров. Машина не могла обойтись без примитивных средств исполнения, биоматериалы присутствовали и здесь. В центре технического отдела располагался небольшой шарик из гладкого и очень блестящего материала, крепко сжимаемый пальцами кибернетической руки и закреплённый весьма надёжно. Основание кисти металлическое, и только две последние фаланги как настоящие, покрыты тонкой полупрозрачной розовой кожей. Каллидус приложил немалое усилие, чтобы извлечь блестящий шарик из этой страшной лапы.

– Что это? – изумилась увиденному Селена.

– Ты сейчас про что? Про сферу? Или про кисть? – улыбнулся Каллидус.

– Как ни странно, этот вопрос можно ко всему отнести. Давай по порядку!

– А что тут объяснять? Это «моторный» отсек, я только теоретически знал, где он расположен. А внутренности меня удивили не меньше. Шарик – это и есть основной гравитационный элемент. Не думал, что он такой маленький. Вообще этот элемент должен быть двухслойный. Внутренний слой, он же сердечник, делают из чистого гравитино, который взаимодействует с внешней силой электромагнитного поля, а внешний – некий экранирующий сплав, активно взаимодействующий с биоорганикой. Это наглядно видно внутри отсека, кибернетическая композитная рука и выполняла роль управляющего органа. Интересная технология.

– Зачем тогда тебе этот «гравитрон», если его можно так назвать? Судя по всему, он не функционирует.

– Гравитино – материал с неиссякаемыми свойствами, – разъяснил робот. – После поломки или аварийного отключения транспорта внешний слой закрылся и экранировал материал внутри, это штатный режим. Поэтому Каллидус и попытался запустить транспорт. Я тоже и не один раз.

– Что интересно, сам гравитрон, название, кстати, подходящее, исправен и корректно управляется ментальной силой. – После этих слов Каллидус раскрыл ладонь с шариком, который медленно поднялся над ней, паря. – Думаю, когда-нибудь он пригодится мне. – Он аккуратно взял его тремя пальцами. – У него неимоверный потенциал, с помощью этого шарика можно было бы вернуться на большую твердь… – после этих слов груда материала, именуемая до этого автотранспортом, приподнялась над поверхностью, переместилась немного в сторону и небрежно упала.

– Второе такое путешествие вы вряд ли переживёте, – заметил Инкарт.

– И это верно, я ещё не до конца разобрался в принципе его работы. Нас просто может раздавить, сплющить, как мелких насекомых, там никакая регенерация не поможет. – Он аккуратно убрал драгоценный шарик в карман брюк. – Так что вариантов у нас по-прежнему нет.

Сверхясная и необычно звёздная ночь прошла, несмотря на свою небольшую длину. Она подарила море эмоций таким разным людям и одному роботу. Спустя несколько часов наступил рассвет. Каллидус сидел на каменном выступе, вглядываясь в край планеты.

***

Солар покинул собрание и уже вернулся в свой кабинет. Только один вопрос сейчас его интересовал: удалось ли отследить Селену?

Оперативник ответил уклончиво:

– И да, и нет, спикер. Маршрут мы отследили, знаем нынешнюю точку пребывания. Но...

– Интересно, что же тогда но? – перебил его Солар.

– Мы не можем достоверизовать это место и с уверенностью сказать, что это правда.

Оператор без слов понял следующий вопрос руководителя.

– Специфичное место, график траектории движения имеет несколько экстремумов по скорости, приближаясь пару раз к световой. Длина трека просто огромна и описывает замысловатую строгую фигуру. Этот факт и ряд других указывает на невозможность реального возникновения этих событий, вероятно, что это сбой систем.

– Всех сразу? – монотонно, без удивления высказал Солар.

– Мне не положено думать, я только консолидирую информацию.

– Зачем же тогда вам мозг, если им не положено думать?! Хотя это делать надо всегда, особенно когда такое произносишь. Забрось информацию в мой вирт.

– Она уже там, спикер.

– Отлично, а то я уже было разочаровался.

Пристальное изучение информации много времени не заняло. В виртуальном пространстве собственного вычислителя Солар сопоставил полученные данные от трекера с картой местности. Изначальное положение – остров-лаборатория профессора Энкарта – совпадало идеально, а дальнейшее движение нехаотичное, что явно свидетельствовало о природе системы, а не хаоса.

Солар набросил трек от своего гравикатера на модель ландшафта. Его транспортное средство имело основное отличие от других: оно могло летать. Именно этот факт и позволил вырваться из опасного шторма. Траектории пересеклись на плоской карте, но между ними было пятьдесят метров по высоте.

«Она была так близко... И я опять её потерял», – с горькой досадой подумал он.

Он стал проигрывать её трек дальше. Он двигался сложной спиралью и совершил несколько десятков оборотов вокруг острова, скорость при этом критично выросла. В определённый момент трек начал двигаться в направлении касательной, словно камень, вылетевший из-под колеса автомобиля.

Солар развернул перспективу, его догадка оказалась верна – такой резкий отрыв и смена привычного направления движения по окружности были связаны с выходом из более плотной среды в менее плотную. Соответственно, эта разница соотнесла и скорости, таким образом болид с Селеной почти догнал фотоны.

«Уму не постижимо, – продолжал мысленно рассуждать Солар. – Ей не хватило совсем чуть-чуть, чтобы стать первой женщиной, покорившей световую скорость. Хотя даже не так! Первым человеком, сделавшим это. Что же послужило такому разгону? Взрыв был сильный, но разве настолько? Или я что-то упускаю? Ещё остаётся немало важный вопрос: смогла ли она пережить это? Узнать это сложно... Прикраевая область, сильные гравитационные возмущения и в особенности характеризующиеся своей не стабильностью. Даже на моём катере добраться туда не представляется возможным. Хотя один способ всё же есть».

Солар выполнил команду «выход», и в ту же секунду виртуальное пространство растаяло. После он снял маску с лица. Несколько секунд всё ещё раз обдумал и вышел из кабинета.

По пути ему попался член совета, что было знамением и случайностью, в которые Солар не верил. Като возглавлял проект, который и захотел применить спикер для достижения своих целей.

– Я на собрании услышал, что у вас неотложные дела. Смею предложить свою помощь, спикер.

Солар улыбнулся.

– Я как раз и шёл к тебе за помощью, которую только ты и сможешь мне оказать.

– Вот как? Случайности не случайны.

– Именно, Като. Тогда давай к делу, не будем терять время. Мне нужно открыть пространственный тоннель. Мы можем это сделать? А также необходимо продержать его в таком состоянии, пока кто-нибудь им не воспользуется.

– Такое возможно, – спустя несколько минут ответил Като, когда они зашли в его кабинет. – Только понадобится два пространственных рукава, чтобы доставить гипотетических людей с этого острова. Я не буду спрашивать, как они там оказались, однако мне всё равно чрезвычайно интересно. Первый рукав соединит остров и орбитальную станцию, специально служащую для этого. Она расположена на самой высокой орбите и за счёт искажения тоннеля сложной линзой может установить точку входа в любое место поверхности планеты. Второй... Куда говорите установить точку выхода? В порт при Верховном Совете?

– Да, Като, всё верно. Это самый оптимальный вариант, первый рукав пусть будет активен в течении суток, а второй – начнёт работу по факту переброски.

– Хорошо, спикер! Всё будет сделано, как вы хотите. Команду о начале действия пространственного рукава на станцию я уже отправил. Остаётся ждать результат.

Солар отправился к своему катеру, где была назначена точка выхода второго пространственного тоннеля. Он надеялся, что Селена жива и в этот раз всё пройдёт, как задумано.