Исторические записки. Т. V. Наследственные дома

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ЦЗИНЬ ШИ ЦЗЯ — НАСЛЕДСТВЕННЫЙ ДОМ КНЯЖЕСТВА ЦЗИНЬ[552]

Танский Шу-юй — [родоначальник] дома Цзинь — был сыном чжоуского У-вана и младшим братом Чэн-вана[553]. [Следует сказать, что] ранее, когда У-ван встретился с [будущей] матерью Шу-юя, ему приснилось, что Небесный [владыка] сказал ему, У-вану: «Я повелеваю тебе родить сына и назвать его Юй, я дам ему земли в Тан»; затем у него родился сын, на руке которого оказался знак юй, поэтому ему приказано было дать имя Юй[554].

После кончины У-вана на престол вступил Чэн-ван, при котором в Тан возникли смуты; тогда Чжоу-гун покарал [смутьянов] и уничтожил владение Тан. Как-то Чэн-ван, играя с Шу-юем, вырезал из листа тунгового дерева жезл и, вручив его Шу-юю, сказал: «Возьми это как знак земельного пожалования». В связи с этим историограф И стал просить выбрать счастливый день, чтобы поставить Шу-юя [во главе владения]. Чэн-ван сказал ему: «Я же только играл с ним». Историограф И возразил: «Сын Неба не играет словами. Сказанное им записывается историографами, осуществляется в [соответствующих] церемониях, воспевается в музыке». После этого Шу-юю были пожалованы земля в Тан. Земли в Тан, [занимавшие] квадрат со сторонами по сто ли, лежали к востоку от рек Хуанхэ и Фэньхэ, поэтому [Шу-юя] стали именовать танским Шу-юем. Он принадлежал к роду Цзи, а прозвище было Цзы-юй.

Сын Тан-шу — Се стал цзиньским хоу[555]. Сын цзиньского хоу Нин-цзу носил титул У-хоу. Сын У-хоу — Фу-жэнь стал Чэн-хоу. Сын Чэн-хоу — Фу стал Ли-хоу; Сын Ли-хоу — И-цзю стал Цзин-хоу. Начиная с Цзин-хоу, уже можно подсчитать годы правления [правителей Цзинь], но с Тан-шу до Цзин-хоу в течение пяти поколений [правителей] годы [их пребывания у власти] отсутствуют[556]. На семнадцатом году [правления] Цзин-хоу (842 г.), коль скоро чжоуский Ли-ван сбился с правильного пути и стал творить жестокости, население столицы подняло бунт, в результате Ли-ван бежал и укрылся в Чжи[557], а высшие сановники [вместо него] стали осуществлять управление, что получило название правления Гун-хэ — «Общего согласия»[558]. [140]

На восемнадцатом году [своего правления] (841 г.) Цзин-хоу умер, и у власти встал его сын Си-хоу Сыту. На четырнадцатом году [правления] Си-хоу (827 г.) на трон взошел чжоуский Сюань-ван. На восемнадцатом году [своего правления] (823 г.) Си-хоу умер, и у власти встал его сын Сянь-хоу Ши[559]. Сянь-хоу умер на одиннадцатом году [своего правления] (812 г.), и у власти встал его сын Му-хоу — Фо-ван[560]. На четвертом году [правления] Му-хоу (808 г.) князь взял в жены дочь правителя княжества Ци из рода Цзян. На седьмом году [правления Му-хоу] (805 г.) напали на владение Тяо[561]. Родился наследник Чоу. На десятом году [правления Му-хоу] (802 г.) напали на Цянь-му[562] и добились успеха. [У Му-хоу] родился младший сын, которого назвали Чэн-ши. Цзиньский Ши-фу в связи с этим [событием] сказал: «Как странно наш правитель именует сыновей! Старшего сына он назвал Чоу, а чоу означает «враг». Младшего сына он назвал Чэн-ши, а чэн ши — это великое прозвание, [должное принадлежать тому, кто] добьется успеха. В именах [заложена] своя судьба, а в вещах — свое назначение. Ныне имена сыновей от законной жены и наложницы противоречат [этому положению], разве это не сможет привести в дальнейшем к появлению смуты в Цзинь?»[563].

Му-хоу умер на двадцать седьмом году [своего правления] (785 г.), его младший брат Шан-шу сам поставил себя у власти, а старший сын [Му-хоу] — наследник Чоу — бежал из княжества. На третьем году [правления] Шан-шу (782 г.) скончался чжоуский Сюань-ван. На четвертом году (781 г.) Чоу — старший сын Му-хоу и наследник — во главе своих сторонников неожиданно напал на Шан-шу, [убил его и] встал у власти. Это был Вэнь-хоу.

На десятом году [правления] Вэнь-хоу (771 г.) чжоуский Ю-ван, который творил беззакония, был убит цюаньжунами, после чего дом Чжоу переехал на восток. Циньский правитель Сян-гун впервые вошел в число чжухоу. Вэнь-хоу Чоу умер на тридцать пятом году [своего правления] (746 г.), и у власти встал его сын Чжао-хоу Бо. В начальном году [своего правления] (745 г.) Чжао-хоу пожаловал Чэн-ши — младшему брату Вэнь-хоу — земли в Цюйво. Город Цюйво был больше города И. А город И являлся столицей цзиньского правителя[564]. Получив пожалование в Цюйво, Чэн-ши принял прозвище Хуань-шу. Первым советником у Хуань-шу стал Луань Бинь — внук Цзинь-хоу от наложницы. Хуань-шу в это время было уже пятьдесят восемь лет, он любил совершать добродетельные поступки, и население княжества Цзинь тянулось к нему[565]. Совершенномудрые мужи говорили: «Смуты в Цзинь возникнут в Цюйво. Когда верхушка больше основания, да к тому же овладела сердцами народа, что же можно ожидать, кроме смут!»

На седьмом году [правления Чжао-хоу] (739 г.) цзиньский [141] крупный сановник Пань-фу убил своего правителя Чжао-хоу и пригласил [в Цзинь] из Цюйво Хуань-шу. Хуань-шу уже собирался выехать в [столицу] Цзинь, но цзиньцы, выслав солдат, напали на Хуань-шу. Потерпев поражение, Хуань-шу вернулся обратно в Цюйво. Цзиньцы совместно поставили у власти сына Чжао-хоу — Пина, сделав его правителем; это был Сяо-хоу Он казнил Пань-фу. На восьмом году [правления] Сяо-хоу (731 г.), умер Хуань-шу, [правивший в] Цюйво; заменил Хуань-шу его сын Шань; это был цюйвоский Чжуан-бо. На пятнадцатом году [правления] Сяо-хоу (724 г.) Чжуан-бо из Цюйво убил своего правителя в Цзинь — Сяо-хоу — в городе И. Но цзиньцы напали на цюйвоского Чжуан-бо, и он вновь вернулся в Цюйво. Цзиньцы же вернули власть сыну Сяо-хоу — Ци, поставив его правителем; это был Ао-хоу. На втором году [правления] Ао-хоу (722 г.) начал править луский Инь-гун. Ао-хоу умер на шестом году [своего правления] (718 г.). Чжуан-бо из Цюйво, узнав о смерти цзиньского Ао-хоу, поднял войска и напал на Цзинь. Тогда чжоуский Пин-ван послал Го Гуна во главе войск напасть на земли цюйвоского Чжуан-бо, и Чжуан-бо отошел на защиту Цюйво. Цзиньцы же сообща поставили у власти Гуана, сына Ао-хоу; это был Ай-хоу. На втором году [правления] Ай-хоу (716 г.) Чжуан-бо умер, и на его место у власти встал Чэн, сын Чжуан-бо; это был У-гун из Цюйво. На шестом году [правления ] Ай-хоу (712 г.) в княжестве Лу убили правителя Инь-гуна. На восьмом году [правления] Ай-хоу (710 г.) войска Цзинь вторглись в Синтин[566]. [Правитель] Синтина сговорился с У-гуном из Цюйво, и на девятом году [правления Ай-хоу] (709 г.) они напали на [войска] Цзинь на берегах реки Фэньхэ и захватили Ай-хоу в плен. Тогда цзиньцы поставили у власти сына Ай-хоу — Сяо-цзы, сделав его правителем; это был князь Сяо-цзы.

В начальном году [правления] Сяо-цзы (709 г.) У-гун из Цюйво послал Хань Ваня убить взятого в плен Ай-хоу. Владение Цюйво становилось все сильнее, а княжество Цзинь не знало, что предпринять. На четвертом году [правления] цзиньского Сяо-цзы (706 г.) цюйвоский У-гун, заманив к себе цзиньского Сяо-цзы, убил его. Чжоуский Хуань-ван послал Го-чжуна напасть на У-гуна из Цюйво, и У-гуну пришлось укрыться за стенами Цюйво. После этого цзиньским правителем поставили младшего брата цзиньского Ай-хоу — Миня.

На четвертом году [правления] цзиньского хоу Миня (703 г.) княжество Сун захватило чжэнского Цзи-чжуна и поставило Ту правителем в княжестве Чжэн. На девятнадцатом году [правления} цзиньского хоу Миня (688 г.) Гуань Чжи-фу, уроженец княжества Ци, убил своего правителя Сян-гуна. На двадцать восьмом году [правления] цзиньского хоу (679 г.) циский Хуань-гун впервые стал гегемоном среди князей. Цюйвоский У-гун [142] напал на цзиньского хоу Миня, убил его, а все захваченные [в Цзинь] ценные изделия поднес в дар чжоускому правителю Ли-вану. А Ли-ван повелел цюйвоскому У-гуну стать правителем княжества Цзинь и возвел его в ранг чжухоу. Таким образом, [У-гун] полностью присоединил к себе все цзиньские земли и стал владеть ими. [К этому времени] цюйвоский У-гун уже правил тридцать семь лет, теперь он сменил титул и стал именоваться цзиньским У-гуном. Цзиньский У-гун впервые сделал своей столицей столицу княжества Цзинь. [Если считать, что] ранее он правил в Цюйво тридцать семь лет, то всего получался тридцать восьмой год [его правления].

У-гун Чэн был правнуком прежнего цзиньского правителя Му-хоу и внуком правителя владения Цюйво Хуань-шу. А Хуань-шу первым получил пожалование в Цюйво. У-гун был сыном Чжуан-бо. Со времени получения Хуань-шу земельного пожалования в Цюйво и до уничтожения У-гуном [власти правителя] в княжестве Цзинь всего прошло шестьдесят семь лет (745-679), и только тогда наконец [правитель Цюйво] занял место цзиньского князя и вошел в число чжухоу. У-гун умер на втором году [после того, как он] занял место правителя княжества Цзинь (677 г.). Вместе с правлением в Цюйво он правил тридцать девять лет и умер. У власти встал его сын Гуй-чжу, [получивший титул] Сянь-гуна.

На начальном году [правления] Сянь-гуна (676 г.) Туй, младший брат чжоуского вана, напал на Хуэй-вана, и тот бежал [из столицы] и поселился в городе Лии в княжестве Чжэн[567]. На пятом году [своего правления] (672 г.) Сянь-гун напал на племена лижунов и захватил Ли-цзи и ее младшую сестру, обеих полюбил и приблизил к себе[568]. На восьмом году [правления Сянь-гуна] (669 г.) Ши Вэй[569] сказал гуну: «Княжичей прошлых правителей Цзинь у нас слишком много, если их не поубивать, обязательно возникнут смуты», после чего [гун] приказал полностью истребить всех княжичей. Он обнес стенами поселение Цзюй и сделал его столицей княжества, назвав ее Цзян[570]. Так Цзян впервые стал столицей княжества. На девятом году [правления Сянь-гуна] (668 г.), коль скоро многим цзиньским княжичам удалось бежать от опасности и скрыться во владении Го, правитель Го в связи с этим вновь напал на Цзинь, но успеха не имел[571]. На десятом году (667 г.) правитель Цзинь хотел напасть на Го, но Ши Вэй сказал: «Подождите, пока у них начнутся смуты». На двенадцатом году [правления Сянь-гуна] (665 г.) у Ли-цзи родился сын Си-ци. У Сянь-гуна возникло намерение низложить [своего прежнего] наследника, и он сказал: «Цюйво — это город, в котором находится храм, построенный в честь наших покойных предков, Пу — это город, лежащий на границе с княжеством Цинь, а Цюй — это город, лежащий на границе с [землями] ди. Если я не пошлю своих сыновей жить [143] в этих местах, то буду [все время] находиться в тревоге». После чего отправил старшего сына — наследника Шэнь-шэна — жить в Цюйво, княжича Чун-эра — жить в Пу, княжича И-у — жить в Цюй[572]. Сам Сянь-гун с сыном от Ли-цзи — Си-ци — остались проживать в Цзян. И [люди] в княжестве Цзинь поняли, что наследники уже не придут к власти.

Мать наследника Шэнь-шэна была дочерью циского Хуань-гуна, звали ее Ци-цзян; она преждевременно умерла; родная младшая сестра Шэнь-шэна была женой циньского Му-гуна[573]. Мать Чун-эра была дочерью главы рода Ху-ши в племени ди, а мать И-у была младшей сестрой матери Чун-эра. Всего у Сянь-гуна было восемь сыновей, среди которых мудрыми поступками отличались лишь трое: наследник Шэнь-шэн, Чун-эр и И-у. Но когда [гун] заполучил в жены Ли-цзы, он отдалил от себя этих трех сыновей[574]. На шестнадцатом году [своего правления] (661 г.) Цзиньский Сянь-гун создал две армии. Сам гун встал во главе верхней армии, старшего сына — наследника Шэнь-шэна — он поставил во главе нижней армии, Чжао Су он поставил возничим на своей колеснице, а Би Ваня сделал правым сопровождающим. Они напали на царства и владения Хо, Вэй и Гэн и уничтожили их[575]. Вернувшись, гун для наследника обнес стенами город Цюйво, пожаловал Чжао Су земли Гэн, а Би Ваню — земли Вэй, сделав обоих сановниками. Ши Вэй сказал тогда [наследнику]: «Вы, наследник, не сможете встать у власти. Вам уже отделили ваш столичный город, дали пост высшего сановника — цина, заранее предоставив все, на что Вы можете рассчитывать, как же вы сможете получить власть? Лучше бежать от беды, пока Вас не обвинили в преступлении. Разве Вам нельзя стать человеком, подобным ускому Тай-бо? В этом случае вы сохраните [для потомков] хотя бы свое имя». Но наследник не последовал [его совету].

Астролог [Го] Янь сказал: «Потомки Би Ваня обязательно станут сильными. Знак вань — это полное число, а [название владения] Вэй — это великое имя. Поэтому то, что [Би Ваню] впервые пожаловали Вэй, означает, что Небо открыло ему будущность. Сын Неба называет народ чжао-минь («великое множество народа»), а чжухоу называют свой народ вань-минь («десятки тысяч людей»), и, коль скоро ныне Вам дано большое владение Вэй, которое сопровождается полным числом вань, значит, непременно будет совершено множество [успехов]». [Следует сказать, что] прежде, когда Би Вань гадал, служить ли ему правителю княжества Цзинь, ему встретилась гексаграмма Чжунь, перешедшая в гексаграмму Би. Синь Ляо, предсказывая и объясняя [гадание], сказал: «Будет удача. Гексаграмма Чжунь говорит о прочности, а гексаграмма Би — о проникновении. Какая же удача может быть больше? В дальнейшем Вас непременно ожидает процветание»[576]. [144]

На семнадцатом году [правления Сянь-гуна] (660 г.) цзиньский хоу послал наследника Шэнь-шэна напасть на племена дуншань[577], но Ли Кэ, увещевая гуна, сказал ему: «Наследник подносит в чашах жертвенное зерно[578] при службе на могилах предков и на алтаре духа Земли и злаков, он с утра до вечера наблюдает за [приготовлением] еды правителю, поэтому и называют его чжун-цзы — старший сын-наследник. Когда правитель выступает в поход, он охраняет столицу, когда же есть кому защищать [столицу], он следует за правителем [в поход]. Когда [он] следует за правителем, о нем говорят, что наследник печется об армии; когда остается защищать [столицу], о нем говорят, что он наблюдает за княжеством. Такова [существовавшая] с древности система. Ведь тот, кто командует войсками, тот по собственному разумению разрабатывает планы [военного похода]; правитель составляет клятвы-приказы, [читаемые] перед рядами воинов; их составляют также ведающие государственными делами, но это не дело наследника. Войска руководствуются приказами, и только. [Если же наследник] будет лишь испрашивать приказы, он не будет иметь власти; если он станет самолично приказывать, то проявит сыновнее непослушание. Поэтому законный преемник правителя не может командовать войсками. Вы, правитель, ставите [наследника] не на свое место, командуя войсками, он не будет обладать влиянием, как же можно его туда ставить?» Гун ответил: «У меня, недостойного, имеются сыновья, но я еще не знаю, кого из них назначить наследником». Ничего не ответив, Ли Кэ вышел и увиделся с наследником. Наследник спросил его: «Разве меня отвергают?» Ли Кэ ответил: «Старайтесь, наследник! [Правитель стремится] научить Вас управлять войсками, но боится, что Вы не справитесь, зачем же ему низлагать Вас? Кроме того, бойтесь, наследник, проявить сыновнее непослушание, а не бойтесь того, что Вам не удастся встать у власти. Совершенствуйте себя и не упрекайте других, и тогда Вы избежите бед»[579].

Когда наследник стал во главе войск [Сянь-]гун надел на него одежду с полами разного цвета[580] и прикрепил металлическую подвеску с прорезью. Ли Кэ, сославшись на болезнь, не последовал за наследником. А наследник вслед за тем напал на племя дуншань. На девятнадцатом году [своего правления] (658 г.) Сянь-гун сказал: «В прошлом, когда наши покойные правители Чжуан-бо и У-гун усмиряли смуту в княжестве Цзинь, царство Го обычно помогало Цзинь, нападало на нас[581], да еще и укрывало бежавших из Цзинь княжичей, что действительно способствовало смутам. Если не наказать их, то в будущем это принесет горе нашим сыновьям и внукам». Затем он послал Сюньси просить у владения Юй право прохода по их землям за четверку [прекрасных] лошадей из Цюй[582]. [Правитель] владения Юй предоставил дорогу для прохода войск, и следом [145] [цзиньцы] напали на царство Го, захватили их [главное поселение] Сяян и вернулись[583].

Сянь-гун сказал по секрету [своей жене] Ли-цзи: «Я хочу низложить своего наследника и поставить вместо него Си-ци». Ли-цзи с плачем сказала: «О назначении наследника все владетельные князья уже знают, к тому же он несколько раз командовал войсками и байсины следуют за ним, как же можно из-за меня, Вашей низкой наложницы, низлагать сына старшей, законной жены и ставить наследником сына наложницы? Если Вы захотите непременно поступить так, я покончу с собой». Ли-цзи стала притворно хвалить наследника, но в то же время втайне велела другим людям клеветать на него и порочить наследника, желая сделать [наследником] своего сына.

На двадцать первом году [правления Сянь-гуна] (656 г.) Ли-цзи сказала наследнику так: «Правитель видел во сне Ци-цзян[584]. Вам, наследник, надо скорее принести жертвы в храме в Цюйво, а вернувшись, поднести правителю жертвенное мясо». После этого наследник принес жертвы своей матери Ци-цзян в [ее храме] в Цюйво, а жертвенное мясо [и вино] поднес Сянь-гуну. В это время Сянь-гун выехал на охоту, поэтому жертвенное мясо [и вино] поместили в его дворце. Ли-цзи подослала людей подсыпать в жертвоприношения яду. Через два дня, когда Сянь-гун вернулся с охоты, стольник поднес ему жертвенное мясо [и вино], и Сянь-гун хотел отведать их. Но стоявшая рядом Ли-цзи остановила гуна, сказав: «Жертвенное мясо [и вино] привезены издалека, надо испробовать их». Когда жертвенное возлияние поднесли земле, земля вспучилась; когда жертвенное мясо дали собаке, собака сдохла; когда жертвоприношения дали попробовать мелкому служке, служка умер. Ли-цзи, плача, сказала: «Как же жесток наследник! Даже отца своего он хотел убить, чтобы завладеть его местом, как же он будет относиться к остальным? К тому же правитель уже стар годами, он на закате своих дней, а [наследник] не мог подождать и хотел убить его!» Обращаясь затем к Сянь-гуну, она сказала: «Наследник поступил так только из-за меня и Си-ци. Позвольте бежать мне с сыном в другое княжество или разрешите поскорее покончить с собой, не заставляйте напрасно меня и моего сына быть рыбой или мясом [в руках] Вашего наследника. В прошлом Вы, правитель, хотели низложить наследника, но мне [это намерение] было ненавистно, но сейчас я в самом деле [понимаю], что ошиблась».

Наследник, узнав обо всем этом, бежал в Синьчэн[585]. Сянь-гун пришел в ярость и казнил наставника наследника Ду Юань-куаня. Кто-то сказал наследнику: «Яд подложила Ли-цзи, почему Вы, наследник, сами не разъяснили все отцу?». Наследник ответил: «Наш правитель стар; без Ли-цзи он уже не может ни заснуть спокойно, ни кушать с аппетитом. Если бы я [146] объяснил, как было дело, правитель разгневался бы на нее, а этого делать нельзя». Еще кто-то из окружающих сказал наследнику: «Вы можете бежать в другое княжество», на что наследник сказал: «Бежать, имея такую дурную славу, кто же меня примет? Лучше покончить с собой». В двенадцатой луне, в день у-шэнь, Шэнь-шэн покончил с собой в Синьчэне[586].

В это время Чун-эр и И-у явились ко двору правителя. Кто-то доложил об этом Ли-цзи, говоря: «Оба княжича ненавидят Вас из-за того, что клеветой вы довели наследника до смерти». Напуганная этим Ли-цзи теперь прибегла к клевете на княжичей, сказав: «Оба княжича знали, что Шэнь-шэн отравил жертвенное мясо [и вино]». Узнав о [навете], княжичи испугались; Чун-эр бежал в Пу, а И-у — в Цюй, где в целях своей защиты стали укреплять свои города. [Следует сказать, что] ранее Сянь-гун послал Ши Вэя построить для обоих княжичей стены вокруг городов Пу и Цюй, но тот не завершил постройки городских стен. Когда И-у доложил об этом князю, князь рассердился на Ши Вэя. Ши Вэй в свое оправдание сказал: «Пограничные города мало подвергаются нападениям, какая от них польза?» Выйдя от гуна, он запел:

Но в конце концов все же закончил постройку стен. После гибели Шэнь-шэна оба княжича снова вернулись в свои города и стали [готовить их] к защите.

На двадцать втором году [своего правления] (655 г.) Сянь-гун, рассерженный на двух своих сыновей за то, что они уехали не простившись, [решил, что они] в самом деле что-то замыслили [против него], и послал войска напасть на Пу. Евнух Бо-ди родом из Пу понуждал Чун-эра покончить с собой. Но Чун-эр, [решив бежать], стал перелезать через стену; евнух догнал княжича и мечом отрубил часть рукава его одежды. Чун-эр все же убежал к дисцам. [Следом гун} послал воинов напасть на Цюй, но цюйцы оборонялись на крепостных стенах, и взять город нападавшим не удалось.

В том же году правитель Цзинь вновь обратился к владению Юй [с просьбой] предоставить дорогу [его войскам] для нападения на царство Го. Юйский сановник Гун Чжи-ци, увещевая правителя владения Юй, сказал: «[Войскам] княжества Цзинь нельзя предоставлять дорогу для прохода, так как они потом уничтожат Юй». Но юйский правитель на это ответил: «Правитель Цзинь и я принадлежим к одной фамилии, он не должен нападать на нас». Гун Чжи-ци возразил: «Тай-бо и Юй-чжун были сыновьями [чжоуского] Тай-вана, но Тай-бо пришлось бежать, и он поэтому не наследовал отцу. Го-чжун и [147] Го-шу — оба сыновья Ван-цзи и были высшими сановниками у Вэнь-вана; записи об их заслугах хранились в управлении вместе с клятвами князей[588], и все же [правитель Цзинь] намеревается уничтожить царство Го; откуда же у него будет любовь к владению Юй? К тому же неужели родственные чувства к правителю Юй могут быть сильнее и ближе, чем к сородичам Хуань[-шу] и Чжуан[-бо]? За какие же преступления были полностью изничтожены сородичи Хуань-шу и Чжуан-бо?[589]. Взаимозависимость владений Юй и Го подобна взаимозависимости между губами и зубами; если лишаются губ, то зубы замерзают».

Юйский правитель не послушался [советов] и разрешил проход [войскам] Цзинь. После этого Гун Чжи-ци вместе со своим родом покинул владение Юй. Зимой того же года [войска] Цзинь уничтожили царство Го; Го-гун Чоу бежал в Чжоу. На обратном пути правитель Цзинь неожиданно напал на владение Юй и уничтожил его. Он взял юйского гуна в плен, а также пленил его советника Байли Си, носившего титул Цзин Бо. [Байли Си] был послан сопровождающим слугой в свите [дочери Сянь-гуна], будущей жены циньского Му-гуна. В то же время было приказано продолжать жертвоприношения предкам дома Юй. Сюнь Си привел на веревке подаренную в свое время юйскому правителю четверку скакунов из местности Цюй и поднес их Сянь-гуну, который со смехом сказал: «Лошади-то мои, но зубы у них уже старые!»[590].

На двадцать третьем году [своего правления] (654 г.) Сянь-гун послал Цзя Хуа и других напасть на Цюй, [защитники] города Цюй разбежались. И-у собрался бежать к племенам ди, но Цзи Жуй сказал ему: «Нельзя [этого делать]. Там уже находится Чун-эр, и, если Вы сейчас тоже туда направитесь, правитель Цзинь непременно двинет войска и нападет на ди. Дисцы боятся княжества Цзинь, поэтому там Вас постигнет беда. Лучше отправиться во владение Лян. Лян расположено вблизи княжества Цинь, а Цинь могущественно, поэтому после кончины нашего правителя можно будет добиваться Вашего возвращения обратно». Затем И-у бежал в Лян[591].

На двадцать пятом году [правления Сянь-гуна] (652 г.) войска Цзинь напали на племена ди, а дисцы из-за [находившегося у них] Чун-эра также, со своей стороны, напали на армию Цзинь в Несан [Цайсан][592], цзиньские войска были рассеяны и ушли. К этому времени княжество Цзинь стало уже могущественным; на западе оно владело районом Хэси, непосредственно гранича там с княжеством Цинь; на севере оно граничило с племенами ди; на востоке его земли достигали района Хэнэй[593]. Младшая сестра Ли-цзи родила сына Дао-цзы[594].

На двадцать шестом году [правления Сянь-гуна] (651 г.), летом, циский Хуань-гун собрал большой съезд чжухоу в [148] Куйцю[595]. [В это время] цзиньский Сянь-гун заболел и запоздал с поездкой, затем, еще не добравшись до места, встретил на пути чжоуского Цзай Куна. Цзай Кун сказал ему: «Циский Хуань-гун становится все более высокомерным, он не стремится к добродетели, а занят захватами далеких земель, поэтому владетельные князья неспокойны. Если Вы, правитель, не примете участия в этом съезде, [Хуань-гун] ничего не сможет сделать княжеству Цзинь». Сянь-гун, к тому же еще и больной, вернулся обратно. Разболевшись еще сильнее, он сказал Сюнь Си: «Я ставлю Си-ци своим преемником, но, поскольку он еще молод годами, высшие сановники не подчинятся [этому решению], и боюсь, что поднимется смута. Не сможете ли Вы поставить его у власти?» Сюнь Си ответил: «Смогу». Сянь-гун спросил: «А какие у Вас доказательства, что Вы исполните [мой наказ]?» Тот ответил: «Если Вы после смерти вновь оживете, то мне, живущему, не будет перед Вами стыдно [за совершенное], вот мое доказательство»[596]. После этого гун передал Си-ци на попечение Сюнь Си. Сюнь Си был назначен первым советником и стал управлять государственными делами. Осенью, в девятой луне, Сянь-гун умер. Ли Кэ и Пэй Чжэн задумали вернуть к власти Чун-эра и, встав во главе сторонников трех княжичей[597], подняли мятеж. Они сказали при этом Сюнь Си: «Трое озлобленных [княжичей] намереваются выступить против Вас, им помогают княжества Цинь и Цзинь, что же Вы собираетесь делать?». Сюнь Си ответил: «Я не могу нарушить слова, данного покойному правителю». В десятой луне Ли Кэ убил Си-ци в траурном зале, когда Сянь-гун еще не был предан земле. Сюнь Си намеревался лишить себя жизни, но кто-то сказал ему, что не лучше ли поставить у власти младшего брата Си-ци — Дао-цзы — и наставлять его. Тогда Сюнь Си поставил у власти Дао-цзы и захоронил Сянь-гуна. В одиннадцатой луне Ли Кэ убил Дао-цзы во время дворцового приема, а Сюнь Си покончил с собой. Совершенномудрые мужи говорили: «В «Книге песен и гимнов» сказано, что «Изъян на белой яшме, пожалуй, можно зашлифовать, а вот изъян, [допущенный] в словах, исправить нельзя»[598]. Это, несомненно, относится и к Сюнь Си! Он не нарушил своего слова»[599]. [Следует сказать, что] ранее, когда Сянь-гун собирался напасть на племена лижунов, гадание на черепашьих панцирях ему сказало: «Зубы приведут к беде»[600]. Разбив лижунов, [Сянь-гун] приобрел Ли-цзи, полюбил ее, и в конце концов все это привело к смуте в княжестве Цзинь. Когда Ли Кэ и другие с ним убили Си-ци и Дао-цзы, они послали гонцов в земли ди пригласить княжича Чун-эра, намереваясь поставить его у власти. Чун-эр стал отказываться [от власти], говоря: «[Я], нарушив волю отца, бежал из княжества, а когда отец умер, не смог выполнить правил сыновнего поведения и послужить ему во время траура. Как же я, Чун-эр, [149] посмею вернуться в родное княжество! Пусть сановники поставят у власти вместо меня другого сына Сянь-гуна»

Когда вернувшиеся гонцы доложили Ли Кэ [ответ Чун-эра], тот послал гонцов пригласить И-у, находившегося во владении Лян. И-у намеревался уже отправиться [в Цзинь], но Люй Шэн и Ци Жуй сказали ему: «В княжестве есть княжичи, которых можно поставить у власти, а [Ли Кэ] ищет таких вне княжества, ему трудно верить. Мы считаем, что если прежде не снестись с княжеством Цинь, чтобы заручиться помощью сильного княжества, то опасаемся, что [Ваше возвращение] чревато опасностями». Тогда [И-у] отправил Ци Жуя с богатыми подарками к правителю Цинь и со следующим обещанием: «Если я смогу вернуться к власти [в Цзинь], прошу разрешения поднести Вам цзиньские земли в Хэси». Затем он отправил Ли Кэ послание, в котором говорилось: «Если действительно я смогу встать у власти, то хочу после этого пожаловать Вам селения, лежащие на северном берегу реки Фэньхэ». Циньский Му-гун послал войска проводить И-у в столицу Цзинь Циский Хуань-гун, узнав о внутренних смутах в княжестве Цзинь, тоже возглавил войска чжухоу и отправился в Цзинь. Коль скоро циньские войска вместе с И-у также достигли земель Цзинь, то циский правитель послал Си Пэна встретиться с циньскими [войсками] и совместно ввести И-у в Цзинь и поставить его правителем княжества Цзинь. Это был Хуэй-гун. Дойдя до цзиньского города Гаоляна[601], циский Хуань-гун вернулся обратно.

В начальном году [своего правления] (650 г.) Хуэй-гун И-у послал Пэй Чжэна извиниться перед [правителем] княжества Цинь и сказать: «Первоначально я, И-у, обещал правителю княжества Цинь земли в Хэси. Ныне, когда я, к счастью, смог вернуться и встать у власти, высшие сановники говорят: «Эти земли были землями покойных наших правителей, поэтому как же могли Вы, находясь в бегах вне нашего княжества, самовольно обещать их Цинь?» Я, недостойный, спорил с ними, но не смог убедить их, поэтому прошу извинения у Вас, [правитель] Цинь»[602]. [Хуэй-гун] не отдал также Ли Кэ поселения на северном берегу реки Фэньхэ[603], а, наоборот, лишил его власти. В четвертой луне чжоуский Сян-ван послал Чжоу-гуна Цзи-фу совместно с сановниками из княжеств Ци и Цинь оказать почести [вступившему на престол] цзиньскому Хуэй-гуну. Поскольку Чун-эр все еще находился за пределами княжества, Хуэй-гун опасался возможной измены Ли Кэ и предписал ему покончить с собой[604], сказав: «Без Вас, господин Ли, я, недостойный, не смог бы встать у власти. И хотя это и так, но Вы все-таки убили двух правителей княжества и одного сановника, поэтому разве из-за Вас не [грозят] мне, как правителю, всякие беды?» Ли Кэ ответил: «Как же без низложения [других княжичей] [150] Вы, правитель, смогли бы возвыситься? Стремясь казнить меня, разве Вы не найдете слов [для оправдания]? Поэтому Вы и говорите таким образом. Но я, Ваш слуга, повинуюсь вашему повелению». Сказав это, [Ли Кэ] бросился на меч и умер. В это время Пэй Чжэн, посланный для принесения извинений перед правителем Цинь, еще не возвратился обратно и поэтому избежал беды.

Правитель Цзинь произвел перезахоронение Шэнь-шэна, [носящего посмертный титул] гун тай-цзы[605]. Осенью Ху Ту[606], совершавший поездку в нижнюю столицу[607], встретился [во сне] с Шэнь-шэном. Шэнь-шэн, сидевший с ним на колеснице, сказал ему: «И-у лишен [знания] правил поведения. Я просил [Небесного] императора отдать земли Цзинь [правителю] княжества Цинь, с тем чтобы княжество Цинь в будущем приносило мне жертвы». На это Ху Ту ему сказал: «Я, ваш слуга, слышал, что духи не приемлют жертв, которые подносятся людьми чужого рода, [в таком случае] не прекратятся ли совсем жертвы Вам, мой господин. Подумайте об этом!» Шэнь-шэн сказал: «Согласен. Я снова обращусь с просьбой к [Небесному] императору. Через десять дней в западном углу города Синьчэн будет находиться шаман, через которого [Вы сможете] встретиться со мной». [Ху Ту] согласился на это, и [Шэнь-шэн] исчез. В назначенный срок [Ху Ту] отправился в указанное место и вновь увиделся с Шэнь-шэном. Тот ему сказал: «[Небесный] император обещал наказать совершившего преступления, кара настигнет его в землях княжества Хань». Позднее дети пели такую песенку: «Наследника Гун тайцзы перезахоронили, а через четырнадцать лет Цзинь перестанет процветать, процветание вернется в Цзинь при его старшем брате»[608].

Услышав о казни Ли Кэ, Пэй Чжэн, находившийся послом в княжестве Цинь, посоветовал циньскому Му-гуну следующее: «Из-за Люй Шэна, Ци Чэна и Цзи Жуя, по сути дела, не выполнено [обещание отдать земли Цинь]. Если им послать щедрые подарки и сговориться с ними, [можно будет] изгнать правителя Цзинь и ввести туда Чун-эра, тогда обещание непременно будет выполнено». Циньский Му-гун согласился с этим советом и отправил послов вместе с возвращавшимся в Цзинь с докладом [Пэй Чжэном], снабдив их богатыми подарками для трех [цзиньских] сановников. Три сановника на это сказали: «Подношения щедрые, речи сладкие, это, несомненно, Пэй Чжэн хочет продать нас Цинь», после чего убили Пэй Чжэна и старших военачальников, управлявших большими колесницами, из числа сторонников Ли Кэ и Пэй Чжэна[609]. Сын Пэй Чжэна — Бао бежал в Цинь, где просил гуна напасть на Цзинь, но Му-гун не прислушался [к его словам].

Придя к власти, Хуэй-гун нарушил [свое обещание об отдаче] земель княжеству Цинь и Ли Кэ, казнил старших [151] военачальников больших колесниц, а поэтому жители княжества не тяготели к нему. На втором году [правления Хуэй-гуна] (649 г.) чжоуский ван послал Шао-гуна Го оказать почести цзиньскому Хуэй-гуну. Принимая почести, Хуэй-гун держался высокомерно, за что Шао-гун высмеял его[610]. На четвертом году [правления Хуэй-гуна] (647 г.) в Цзинь случился голод, и гун обратился к правителю Цинь с просьбой помочь им зерном. Му-гун спросил совета у Байли Си, и тот сказал: «Небо посылает бедствия по очереди всем княжествам. Помогать в беде, делать добро соседям — таков путь [каждого] государства. Дайте им зерно». Сын Пэй Чжэна — Бао сказал: «Нападите на них!». Но Му-гун воскликнул: «Их правитель творит зло, но в чем же виноват его народ!»[611] — и дал в конце концов зерно цзиньцам. Лодки с зерном тянулись от Юн до Цзяна[612].

На пятом году [правления Хуэй-гуна] (646 г.) случился голод в Цинь, и [циньский гун] обратился к княжеству Цзинь с просьбой помочь им зерном. Правитель Цзинь стал обсуждать этот вопрос [с сановниками], и Цин Чжэн сказал: «С помощью правителя Цинь Вы стали у власти, но впоследствии нарушили свое обещание отдать ему земли. Когда в Цзинь случился голод, Цинь одолжило нам зерно. Ныне в Цинь голод, и они просят помочь им зерном. Надо дать им зерно, какие могут быть сомнения? Чего тут обсуждать!». Однако Го И сказал [иначе]: «В прошедшем году Небо как бы предоставило Цзинь в дар Цинь, но правитель Цинь, не осознав того, что княжество Цзинь можно [легко] захватить, одолжил нам зерно. Ныне Небо предоставило Цинь в дар Цзинь, разве Цзинь позволительно идти против воли Неба? Тотчас же нападайте на них!». Хуэй-гун, приняв предложение Го И, не предоставил княжеству Цинь зерна, а послал войска для нападения на земли Цинь. Циньский гун сильно разгневался и тоже выслал войска напасть на Цзинь.

На шестом году [правления Хуэй-гуна] (645 г.), весной, циньский Му-гун встал во главе войск и пошел походом на княжество Цзинь. Хуэй-гун спросил Цин Чжэна: «Войска Цинь уже глубоко [вторглись в наши земли], что же нам делать?» [Цин] Чжэн ответил: «[Правитель] Цинь поставил Вас в нашей столице, а Вы, правитель, нарушили [свое обещание] отдать ему в подарок [земли]; когда в Цзинь случился голод, Цинь перевозило нам зерно, а когда случился голод в Цинь, то Цзинь не только отказало Цинь в зерне, но и решило воспользоваться голодом и напасть на него. Так разве же не должно было произойти это [вторжение] циньских войск в глубь [наших земель]?» Цзиньский князь стал гадать на черепашьем панцире, кого поставить колесничим и правым сопровождающим на колеснице, и в обоих случаях ответ был благоприятным для Цин Чжэна. Но гун сказал: «Чжэн непослушен» — и вопреки [152] [гаданию] назначил Бу Яна управлять своей боевой колесницей, а Цзяпу Ту сделал правым сопровождающим, выступив следом в поход. В девятой луне, в день жэнь-сюй, циньский Му-гун, вступил в сражение с цзиньским Хуэй-гуном в Ханьюане[613]. Перегруженная военная колесница Хуэй-гуна с лошадьми завязла и не могла двигаться, а в это время циньские воины уже начали приближаться к ней. Оказавшись в затруднении, гун позвал Цин Чжэна, поставил его колесничим, но Чжэн воскликнул: «Вы не прислушались к гаданию, теперь Ваше поражение разве не заслужено!» — и покинул правителя. Тогда гун приказал Лян Яо-ми управлять колесницей, а Го И сделал правым сопровождающим и поехал навстречу циньскому Му-гуну. Отважные воины Му-гуна, не страшась опасностей, сражались с воинами княжества Цзинь, [в результате] войска Цзинь потерпели поражение, [Хуэй-гун] потерял из виду циньского Му-гуна, и, наоборот, циньцы взяли цзиньского гуна в плен, и [Му-гун] вернулся с ним к себе в княжество[614]. Правитель Цинь намеревался принести [пленного] в жертву Верховному владыке — Шанди[615]. Старшая сестра цзиньского правителя, которая была женой Му-гуна, надела траурные одежды и стала рыдать и лить слезы. Гун сказал: «Захватив цзиньского правителя, я думал, что это доставит тебе радость, а ныне получается иначе. К тому же я слышал, что Цзи-цзы, узнав о первом земельном пожаловании, полученном Тан-шу, [в свое время] сказал: «Его потомки непременно станут великими». [В таком случае] разве можно уничтожать владение Цзинь!». После этого он заключил с цзиньским князем в Ванчэне договор о союзе[616] и разрешил ему вернуться обратно. Со своей стороны, цзиньский князь послал Люй Шэна и других [сановников] сообщить жителям своего княжества следующее: «Хотя я и могу вернуться [в Цзинь], но с каким лицом я предстану перед алтарем духов Земли и злаков? Прошу, выберите путем гадания [счастливый] день и поставьте у власти моего сына Юя». Услышав об этом, все цзиньцы плакали.

Циньский Му-гун спросил Люй Шэна: «Есть ли в княжестве Цзинь согласие?». Люй Шэн ответил: «Согласия нет. Простые люди боятся потерять своего правителя и своих родичей, но они не пугаются и прихода к власти княжича Юя, заявляя при этом: «Нужно отомстить [Цинь], уж лучше служить жунам и ди, [чем циньцам].» Их мудрые мужи-цзюньцзы любят своего правителя и знают о его вине, поэтому, ожидая повеления правителя Цинь, они говорят: «Непременно надо отплатить [Цинь] за оказанное добро». Поскольку есть такие два взгляда, [в Цзинь] нет согласия». Тогда циньский Му-гун переселил цзиньского Хуэй-гуна в другое место и пожаловал ему семь лао скота[617]. В одиннадцатой луне [Му-гун] вернул цзиньского правителя обратно. Вернувшись в свое владение, цзиньский [153] правитель казнил Цин Чжэна и стал совершенствовать управление и свои наставления. Затем, советуясь [с сановниками], сказал: «Чун-эр находится за пределами нашего княжества, и многие из владетельных князей считают выгодным для себя его возвращение сюда». Затем он решил послать людей убить Чун-эра, живущего среди дисцев. Узнав об этом, Чун-эр уехал в княжество Ци.

На восьмом году [правления Хуэй-гуна] (643 г.) гун отправил своего старшего сына — наследника Юя заложником в княжество Цинь. [Следует сказать, что] ранее, когда Хуэй-гун находился в изгнании во владении Лян, лянский князь женил его на своей дочери, которая родила ему сына и дочь. Лянский князь стал гадать [о судьбе детей], и оказалось, что сыну предстоит стать слугой у людей, а дочери — наложницей, поэтому он и назвал сына Юй («Конюх»), а дочь — Це («Наложница», «Служанка»)[618].

На десятом году [правления Хуэй-гуна] (641 г.) княжество Цинь уничтожило владение Лян. Лянский князь увлекался земляными работами, сооружал городские крепостные стены, копал рвы, чем истощил силы народа и вызвал его недовольство. Жители владения не раз стращали друг друга, говоря: «Циньские разбойники пришли!» Народ жил в страхе и сомнениях, пока наконец Цинь не уничтожило владения. На тринадцатом году [правления Хуэй-гуна] (638 г.), в то время когда цзиньский Хуэй-гун заболел, в княжестве находилось несколько его сыновей. Его старший сын — наследник Юй, [находившийся заложником в Цинь], сказал: «Семья моей матери жила в Лян, но сейчас владение Лян уничтожено Цинь. Я живу на чужбине, здесь, в Цинь, мною пренебрегают, а в своем княжестве я лишен поддержки. Если правитель больше не встанет, то зловредные сановники пренебрегут мною и поставят у власти другого княжича». Он стал советоваться с женой об их бегстве семьей обратно [в Цзинь]. [Его жена], дочь правителя Цинь, сказала ему: «Вы наследник власти в княжестве [Цзинь], переживаете свой позор здесь. Правитель Цинь приказал мне прислуживать Вам, чтобы утвердить [Вас] в Ваших намерениях. Вы бегите, я же не посмею говорить другим [о Вашем бегстве]». Княжич Юй бежал обратно в Цзинь. На четырнадцатом году [правления] (637 г.), в девятой луне, Хуэй-гун умер, и у власти встал его наследник Юй; это был Хуай-гун.

Бегство княжича Юя вызвало у правителя Цинь неприязнь к нему, и он стал искать княжича Чун-эра, задумав поставить того у власти в Цзинь. Встав у власти, Юй опасался нападения Цинь и поэтому издал приказ по княжеству, согласно которому все бежавшие вместе с Чун-эром должны [вернуться] в указанный срок; у не вернувшихся по истечении срока полностью истреблялась вся семья. Сыновья Ху Ту — Мао и Янь, [154] которые последовали за Чун-эром и находились в Цинь, не откликнулись на призыв. Разгневанный Хуай-гун посадил Ху Ту в тюрьму. [Ху] Ту сказал: «Мои сыновья служат Чун-эру много лет. Ныне Вы, призывая их обратно, учите их измене своему правителю. Разве можно учить этому?» В конце концов Хуай-гун убил Ху Ту. После этого циньский Му-гун отправил войска сопровождать Чун-эра и поставить его править в Цзинь; [одновременно] послал гонцов сообщить об этом [его] единомышленникам — Луань [Чжи] и Ци [Гу], [с тем] чтобы они поддержали его изнутри. Хуай-гун был убит в Гаоляне, а Чун-эра ввели в столицу [Цзинь]. Чун-эр встал у власти; это был Вэнь-гун.

Цзиньский Вэнь-гун Чун-эр был сыном цзиньского Сянь-гуна. С юных лет он любил ученых; в семнадцать лет [около него) находилось пятеро мудрых мужей. Это были: Чжао Шуай, Ху Янь по прозвищу Цзю-фань, который был дядей Вэнь-гуна со стороны матери[619], Цзя То, Сянь Чжэнь и Вэй У-цзы. Когда Сянь-гун стал наследником, Чун-эр[620], несомненно, был уже взрослым. Когда же Сян-гун встал у власти, Чун-эру исполнился двадцать один год. На тринадцатом году [правления] Сянь-гуна из-за Ли-цзи Чун-эр был отправлен в Пучэн подготовить [его] к обороне от [нападения] Цинь. На двадцать первом году [правления] Сянь-гун убил наследника Шэнь-шэна, а Ли-цзи стала клеветать на Чун-эра. Напуганный этим, [Чун-эр], не простившись с [отцом] Сянь-гуном, отправился оборонять Пучэн. На двадцать втором году [своего правления] Сянь-гун спешно послал евнуха Люй-ди[621] убить Чун-эра. Когда же Чун-эр стал перелезать через стену дома, евнух догнал его и отрубил мечом низ рукава его платья. Но Чун-эру удалось бежать к [племенам] ди. Земли дисцев были родиной его матери. В это время Чун-эру исполнилось уже сорок три года. За ним последовали пять [мудрых] мужей и еще несколько десятков человек, имена которых не названы; все они прибыли с ним к дисцам. [В это время] дисцы напали на племя цзюжу[622] и захватили двух дочерей их вождя. Старшую дочь они отдали в жены Чун-эру, и она родила [двух сыновей] — Бо-чоу и Шу-лю; младшую дочь вождя отдали в жены Чжао Шуаю, и она родила сына по имени Дунь[623]. [После того как Чун-эр] прожил среди племен ди пять лет, умер цзиньский Сянь-гун, вслед за тем Ли Кэ, уже убивший [княжичей] Си-ци и Дао-цзы, послал гонцов пригласить Чун-эра с намерением поставить его править. Однако Чун-эр боялся, что его убьют, и упорно отказывался от приглашения, не решаясь вернуться [в Цзинь]. Через некоторое время в Цзинь пригласили его младшего брата И-у и поставили править; это был Хуэй-гун. На седьмом году [правления] Хуэй-гуна гун, боявшийся Чун-эра, послал вместе с несколькими бравыми молодчиками евнуха Люй-ди убить [155] Чун-эра. Узнав об этом, Чун-эр стал советоваться с Чжао-шуаем и другими приближенными, сказав им: «В самом начале, когда я бежал к [племенам] ди, я не рассчитывал, что можно использовать их для своего возвышения[624]. Но коль скоро они живут близко [от Цзинь] и нам легко сноситься [со своими землями], я просто решил дать здесь отдых своим ногам. Мой отдых, однако, затянулся, и я твердо решил перебраться в большое княжество. Циский правитель Хуань-гун любит творить добро, стремится стать гегемоном, собирает вокруг себя владетельных князей и оказывает им милости. К тому же ныне, как я слышал, и Гуань Чжун и Си Пэн умерли, в связи с чем гун стремится заполучить мудрых помощников. Почему бы не отправиться к нему?» После этого Чун-эр отправился в путь. [Перед этим] Чун-эр сказал своей жене так: «Жди меня двадцать пять лет, если я [в этот срок] не приеду, выходи замуж». На это его жена, смеясь, ответила: «Через двадцать пять лет на моей могиле вырастет большой кипарис, но, хотя и будет так, [тем не менее] я буду Вас ждать». Прожив в общей сложности среди [племен] ди двенадцать лет, Чун-эр уехал. [Когда Чун-эр] проезжал через княжество Вэй, вэйский правитель Вэнь-гун не сказал ему почестей [как княжичу]. Покинув столицу [Вэй] и проезжая Улу[625], Чун-эр оголодал и попросил еды у крестьянина. Крестьянин поднес ему на блюде комок земли. Чун-эр рассердился, но Чжао Шуай сказал ему: «Земля [говорит о том, что] Вы будете владеть землями, примите ее, господин, с поклоном». [Когда Чун-эр] прибыл в княжество Ци, циский правитель Хуань-гун принял его с большими почестями, дал ему в жены девушку из своего рода и предоставил ему двадцать конных выездов. Здесь Чун-эр зажил спокойно. На втором году пребывания Чун-эра в Ци Хуань-гун умер. Тут случилось так, что Шу Дао и другие устроили смуту в княжестве и, когда у власти встал циский Сяо-гун, войска чжухоу неоднократно приходили [для усмирения смут]. Задержавшись в княжестве Ци и прожив там пять лет, Чун-эр полюбил свою цискую жену и не имел намерения уезжать. Но Чжао Шуай и Цзю-фань, встретившись как-то под тутовым деревом, стали строить планы отъезда. Служанка циской жены [Чун-эра], сидевшая на тутовом дереве, слышала их разговор и рассказала о нем своей госпоже. Госпожа убила служанку и стала уговаривать Чун-эра поскорее отправляться в путь. Чун-эр сказал ей: «В жизни человека [главное] — спокойствие и радость, зачем думать об остальном! Я хотел бы непременно умереть здесь и не в состоянии отсюда уехать». Но жена ответила: «Будучи княжичем своего владения, Вы прибыли сюда, оказавшись в затруднительном положении. Жизнь многих ваших мужей зависит от вас. Мне стыдно за Вас, за то, что Вы не спешите вернуться в свое княжество и как-то отплатить за усердие Ваших слуг, а охвачены [156] чувствами, [свойственными больше] женщинам. Если не будете добиваться своего, когда же Вы достигнете успеха?». После этого она, сговорившись с Чжао Шуаем и другими мужами, напоила Чун-эра пьяным, положила его на повозку и отправила в путь. Когда они отъехали уже далеко, Чун-эр проснулся и в гневе схватил копье, намереваясь убить Цзю-фаня. Цзю-фань сказал ему: «Если убьете меня, но добьетесь успеха, это будет мое, Яня, желание». Чун-эр сказал на это: «Если дело не кончится успешно, я съем Ваше мясо, дядя!». Цзю-фань ответил: «Если наше дело будет безуспешным, то мое, Фаня, мясо, успеет провонять, разве Вы станете его есть!» Тогда Чун-эр отказался [от намерения убить Цзю-фаня], и они продолжали путь.

[Когда Чун-эр] проезжал земли княжества Цао, цаоский Гун-гун не отдал ему [положенных] почестей, хотел лишь посмотреть сросшиеся ребра Чун-эра[626]. Цаоский сановник Си Фу-цзи сказал ему: «Цзиньский княжич мудр, к тому же он из одного с Вами рода; сейчас, попав в затруднительное положение, проезжает наше княжество, как же можно не оказывать ему почестей!» Но Гун-гун не последовал его совету. Фу-цзи тогда тайком послал Чун-эру пищу, подложив вниз яшму. Чун-эр пищу принял, а яшму вернул. Покинув [Цао], Чун-эр проехал через земли княжества Сун. В это время войска сунского Сян-гуна вновь попали в трудное положение в княжестве Чу, к тому же сам гун был ранен в Хун, поэтому, узнав о мудрости Чун-эра, принял его по ритуалу, полагающемуся правителю княжества. Начальник военного приказа в Сун — Гунсунь Гу, находившийся в хороших отношениях с Цзю-фанем, сказал ему: «Сун — маленькое княжество, вновь оказавшееся в беде, и у него недостаточно [сил], чтобы просить его водворить [Чун-эра в Цзинь], об этом надо просить большое княжество». Тогда Чун-эр покинул Сун.

[Когда Чун-эр] проезжал княжество Чжэн, чжэнский Вэнь-гун не оказал ему почестей. Чжэнский сановник Шу-чжань, увещевая своего правителя, сказал ему: «Цзиньский княжич мудр, а сопровождающие его лица — все как советники государства, к тому же княжич одного с Вами рода. Правители княжества Чжэн ведут свою родословную от чжоуского Ли-вана, а правители княжества Цзинь — от чжоуского У-вана». Правитель княжества Чжэн ответил: «Через наши земли проходит масса бежавших княжичей, сыновей чжухоу, разве возможно всех их принимать с почестями!» Шу-чжань на это сказал: «Если Вы, правитель, не принимаете его с почестями, то лучше убейте его, а то впоследствии он принесет несчастье вашему княжеству», но чжэнский правитель не прислушался [к его словам].

Покинув Чжэн, Чун-эр направился в княжество Чу. Чуский Чэн-ван принял его по ритуалу, соответствующему рангу [157] чжухоу, но Чун-эр отказался от таких почестей, считая себя недостойными их. Чжао Шуай сказал: «Вы скитаетесь на чужбине уже более десяти лет, [Вы встречали] пренебрежение к Вам даже со стороны малых владений, не говоря уже о крупных княжествах. Ныне такое крупное княжество, как Чу, по-настоящему принимает Вас, и Вы не отказывайтесь от такого приема, ведь это Небо открывает Вам дорогу [к власти]» После этого, принятый по гостевому ритуалу, он встретился с ваном. Чэн-ван принял Чун-эра с большим радушием, а Чун-эр держался очень скромно. Чэн-ван ему сказал: «Если Вы вернетесь в свое владение, как вы отблагодарите меня?» Чун-эр ответил: «Перьев птиц и шерсти, слоновой кости и рогов носорогов, яшмы и шелка у Вас, ван, у самого в изобилии, я даже не знаю, чем смогу Вас отблагодарить». Ван тогда сказал: «Хотя это и так, но как же все-таки Вы отблагодарите меня, недостойного?»[627]. Тогда Чун-эр сказал: «Если не будет другого выхода и я встречусь с Вами, правитель, на военных колесницах на равнине или в обширных низинах, то попрошу разрешения отойти от Вас, ван, на три перехода» Разгневанный чуский военачальник Цзы-юй воскликнул: «Вы, ван, с таким радушием приняли цзиньского княжича, но сейчас Чун-эр произнес неучтивые слова, прошу, убейте его». Чэн-ван на это сказал: «Цзиньский княжич мудр, но ему долго пришлось терпеть лишения на чужбине, сопровождающие его люди все нужны [в управлении] государством. Так определено Небом, как же я могу убить его? К тому же разве можно пренебрегать сказанным им?» [Чун-эр] прожил в княжестве Чу несколько месяцев, когда цзиньский наследник Юй бежал из княжества Цинь. Этим он вызвал озлобление правителя Цинь, который, узнав, что Чун-эр находится в Чу, призвал его к себе. Чэн-ван тогда сказал:

«Княжество Чу находится далеко, надо миновать несколько княжеств, чтобы достичь Цзинь. Зато княжества Цинь и Цзинь расположены рядом, к тому же циньский правитель мудр. Вы постарайтесь поехать к нему!» — и с почетом проводил Чун-эра.

Когда Чун-эр прибыл в княжество Цинь, Му-гун дал ему в жены пять девушек из своего рода, в том числе бывшую жену наследника Юя. Чун-эр не хотел ее принимать, но начальник общественных работ Цзи-цзы сказал ему: «[Вы собираетесь] напасть на его, [Юя], княжество, чего же из-за этого [толковать] о его бывшей жене! Пока примите ее, чтобы завязать родственные отношения с правителем Цинь и добиться возврата Вас в Цзинь. Неужели вы свяжете себя мелкими правилами поведения и забудете о великом позоре?» Тогда [Чун-эр] принял [бывшую жену Юя]. Му-гун весьма обрадовался этому и стал пировать с Чун-эром. [На пиршестве] Чжао Шуай спел песню «Ростки проса»[628]. Му-гун сказал: «Я знаю, что Вы [158] стремитесь скорее вернуться в свое княжество». Чжао Шуай и Чун-эр спустились с возвышения, дважды низко поклонились гуну, сказав: «Мы, обездоленные, взираем на Вас, правитель, с такой же надеждой, как злаки ждут сезонных дождей».

Это была осень четырнадцатого года [правления] цзиньского Хуэй-гуна (637 г.). В девятой луне умер Хуэй-гун, и у власти встал его сын Юй. В одиннадцатой луне Хуэй-гуна похоронили. В двенадцатой луне цзиньские сановники Луань [Чжи], Ци [Гу] и другие, узнав, что Чун-эр находится в Цинь, тайно явились туда, [с тем] чтобы убедить Чун-эра, Чжао Шуая и других мужей вернуться в свое княжество, в котором множество людей [готовы были] оказать им помощь изнутри. Тогда циньский Му-гун послал войска вернуть Чун-эра в Цзинь. Узнав о прибытии циньских войск к ним, правитель княжества Цзинь также выслал войска для отражения нападения, однако все уже тайком разузнали, что княжич Чун-эр вступил [в пределы Цзинь]. Лишь прежние именитые сановники Хуэй-гуна — Люй [Шэн], Ци [Жуй] и близкие к ним — не желали прихода к власти Чун-эра. Только через девятнадцать лет после своего бегства из княжества Чун-эр смог вернуться обратно. В это время ему было уже шестьдесят два года, и цзиньцы в большинстве своем тяготели к нему.

В начальном году [правления] Вэнь-гуна (636 г.), весной, когда [войска] Цинь, сопровождая Чун-эра, подошли к Хуанхэ, Цзю-фань сказал: «Я, следуя за Вами, правитель, исколесил всю Поднебесную и совершил ошибок тоже предостаточно. Я, похоже, знаю это сам, тем более Вы, правитель! Позвольте здесь покинуть Вас». Чун-эр воскликнул: «Если по возвращении в свое княжество я не буду чего-либо делить вместе с Вами, Цзы-фань, то пусть дух реки Хуанхэ — Хэбо — будет наблюдать за этим!» И он бросил яшму в воды Хуанхэ в знак союза со [своим дядей] Цзы-фанем. В это время сопровождавший князя Цзе-цзы Туй находился в лодке; [услышав это], он со смехом сказал: «Небо действительно открыло Вам, княжич, путь [к власти], но Цзы-фань, считая, что это его заслуга, торгуется с Вами, правитель, это поистине достойно стыда! Я не стерплю занимать с ним одинаковое положение», после чего исчез.

Переправившись через Хуанхэ, циньские войска окружили Линху, а цзиньские войска в этот момент стояли в Лулю[629]. Во второй луне, в день синь-чоу, Цзю-фань заключил договор о союзе между сановниками княжеств Цинь и Цзинь в Сюнь[630]. В день жэнь-инь Чун-эр прибыл в [расположение] цзиньских войск. В день бин-у он вступил в Цюйво. В день дин-вэй Чун-эр посетил храм, [построенный] в честь У-гуна, и взошел на престол в качестве правителя княжества Цзинь; это был Вэнь-гун. Все чиновники устремились к Чун-эру. Хуай-гун Юй [159] бежал в Гаолян. В день у-шэнь [гун] послал людей убить Хуай-гуна.

Прежние высшие сановники Хуай-гуна — Люй Шэн и Ци Жуй — решительно не пожелали примкнуть к Вэнь-гуну; когда же Вэнь-гун встал у власти, они, страшась казни, задумали вместе со своими сторонниками сжечь дворец князя и убить Вэнь-гуна. Вэнь-гун ничего не знал об этом [плане]. Когда-то раньше евнух Люй-ди стремился убить Вэнь-гуна (Чун-эра), но сейчас, узнав о заговоре, он решил доложить о нем Вэнь-гуну, чтобы как-то снять с себя вину за прошлое, и стал добиваться встречи с Вэнь-гуном. Однако Вэнь-гун не принял его, а послал человека сказать Люй-ди с упреком: «Во время событий в Пучэне ты отрубил часть моего рукава, после этого, когда я охотился с правителем ди, ты в интересах Хуэй-гуна приехал и искал случая убить меня. Хотя Хуэй-гун дал тебе три дня сроку на дорогу, ты управился за один день, почему же ты так спешил? Вспомни-ка обо всем этом!» На это евнух ответил: «Оставшись живым после наказания ножом и пилой[631], я не смел проявлять двоедушия на службе правителю и изменять своему господину, поэтому я и провинился перед Вами, правитель. Ныне, когда Вы уже вернулись в свое владение, не [вспоминайте больше] о Пучэне и ди! Ведь, несмотря на то что Гуань Чжун попал стрелой в пряжку на поясе Хуань-гуна, именно благодаря ему Хуань-гун стал гегемоном[632]. Сейчас я, оставшийся в живых после тяжелого наказания, хочу доложить Вам о [важном] деле, а правитель меня не принимает, хотя беда уже надвигается». Тогда Вэнь-гун принял евнуха, и тот рассказал ему о том, что замыслили Люй [Шэн], Ци [Жуй] и остальные. Вэнь-гун хотел призвать к себе Люя и Ци, но, [зная, что] у них [во дворце] много сообщников, опасался того, что, только вступив в княжество, он может быть предан жителями [его противникам]. Поэтому он тайком уехал и встретился с циньским Му-гуном в Ванчэне, но население столицы [Цзинь] ничего не знало о его отъезде.

В третьей луне, в день цзи-чоу, Люй [Шэн] и Ци [Жуй] с сообщниками действительно подняли мятеж, сожгли дворец князя, но Вэнь-гуна не нашли. Охранная стража и слуги Вэнь-гуна вступили в бой с мятежниками, тогда Люй и Ци со своими воинами решили бежать, но циньский Му-гун [с войсками] заманил Люй [Шэна], Ци [Жуя] и других [в ловушку] и убил их на берегу Хуанхэ. В княжестве Цзинь был восстановлен порядок, и Вэнь-гун смог вернуться обратно. Летом гун встретил своих жен, находившихся в княжестве Цинь. Так, девушки, отданные ему в жены еще [во время его пребывания] в Цинь, стали наконец его [официальными] женами[633]. Правитель Цинь послал с ними в качестве охраны три тысячи солдат на случай беспорядков в княжестве Цзинь. [160]

Вэнь-гун начал совершенствовать свое управление и оказывать милости байсинам. Он стал награждать тех, кто сопровождал его во время скитаний, а также заслуженных чиновников. Имеющим большие заслуги жаловал селения и земли, имеющим малые заслуги жаловал титулы. Награждения еще не были закончены, когда чжоуский Сян-ван, вынужденный из-за трудностей, созданных его младшим братом Даем, бежать из столицы в княжество Чжэн, прислал гонца сообщить о своем бедственном положении [правителю] Цзинь. В княжестве Цзинь только что установился порядок, и гун решил послать войска [на помощь вану], боясь, что иначе могут возникнуть новые смуты. Из-за этих [событий] из тех, кто сопровождал [Вэнь-гуна] в изгнании и был награжден, очередь не дошла до скрывавшегося в безвестности Цзе-цзы Туя. Туй и сам не заговаривал о вознаграждении, и оно его так и не нашло. Туй тогда сказал [своей матери]: «У Сянь-гуна было десять сыновей, но в живых остался только наш правитель. У Хуэй[-гуна] и Хуай[-гуна] не осталось родственников, всех их отвергли и в самом княжестве и вне его. Но Небо не покончило с домом Цзинь, значит, в нем должен был появиться [настоящий] глава, а кто же может возглавить жертвоприношения предкам дома Цзинь, как не нынешний правитель? Небо действительно открыло ему путь [к власти], и разве то, что некоторые мужи[634] считают все это своей заслугой, не ошибочно? Даже кражу чужого богатства называют воровством, тем более, разве допустимо зариться на заслуги Неба, пытаясь выдать их за свои усилия? Низшие, не взирая ни на что, совершают свои преступления, а высшие награждают их за вероломство, высшие и низшие обманывают друг друга, как же трудно жить с такими людьми вместе [в этом мире]!» Мать сказала ему: «Почему бы тебе не добиваться награды? Ведь после смерти не на кого будет роптать». Туй ответил: «Осуждать чужие ошибки и повторять их — еще более усугубило бы мою вину. Лучше буду роптать, но не буду кормиться за счет жалованья, [дарованного князем]». Тогда мать спросила: «Как же ты [смотришь] на то, чтобы дать знать об этом правителю?» Туй ответил: «Слова — это украшение тела. Если я стремлюсь скрыть свое тело, к чему же его украшать? Если же будешь украшать его, значит, ты стремишься к известности». Тогда его мать сказала: «Можешь ли ты так поступить, [как говоришь]? [Если сможешь, то] и я уединюсь вместе с тобой». Так до самой смерти больше никто их не видел[635].

Лица, сопровождавшие [в свое время] Цзе-цзы Туя, жалели его и повесили на воротах дворца гуна такую надпись:

Выйдя из дворца, Вэнь-гун прочитал эту надпись и воскликнул: «Это же о Цзе-цзы Туе! Беспокоясь о делах дома вана [Чжоу], я не подумал о его заслугах». И послал людей призвать его к себе, но Туй уже скрылся. После этого стали искать его местопребывание и узнали, что он ушел в горы, в местность Мяньшан. Тогда Вэнь-гун выделил земли вокруг горы в Мяньшане и пожаловал ему в качестве владения, считая это полями Цзе [-цзы] Туя, а гору назвал Цзешань, чтобы таким образом «отметить свою ошибку и одновременно прославить прекрасного человека»[637].

Ху-шу, мелкий чиновник, сопровождавший [Чун-эра] в изгнании, сказал: «Вот уже трижды Вы, правитель, жаловали награды, но они не коснулись меня, осмелюсь поэтому просить Вас [наказать меня] за провинности». Вэнь-гун так объяснил ему: «Тот, кто направлял меня с помощью человеколюбия и справедливости, и тот, кто защищал меня с помощью добродетелей и милосердия, те получили высшие награды. Те, кто помогал мне своими действиями, в результате которых я встал у власти, те получили вторые награды. Те, кто подвергался опасностям от летящих стрел и камней и совершил военные подвиги, те получили третьи награды. Те же, кто служил мне своей силой, но не восполнял моих недостатков, те получили четвертые награды. После троекратного распределения наград дойдет, конечно, очередь и до Вас». Услышав такие слова [гуна], все цзиньцы обрадовались.

На втором году [правления Вэнь-гуна] (635 г.), весной, войска княжества Цинь стояли лагерем на реке Хуанхэ, намереваясь вернуть [чжоуского] вана в столицу. Чжао Шуай сказал: «Чтобы стать гегемоном, самое лучшее — это вернуть чжоуского вана, к власти и тем выразить уважение к дому Чжоу. Ведь правители Чжоу и Цзинь относятся к общему роду, и если правитель Цзинь первым не вернет [Сян-вана] к власти, а сделает это правитель Цинь, то [Цзинь] не сможет приказывать Поднебесной. Лишь выражение почтения к дому Чжоу может сейчас помочь Цзинь»[638]. В третьей луне, в день цзя-чэнь, правитель Цзинь поднял войска, которые дошли до Янфаня, окружили Вэнь и вернули Сян-вана в столицу Чжоу[639]. В четвертой луне они убили младшего брата вана по имени Дай. Чжоуский Сян-ван пожаловал правителю Цзинь земли Янфаня в районе Хэнэй.

На четвертом году [правления Вэнь-гуна] (633 г.) [войска] чуского Чэн-вана совместно с войсками владетельных князей окружили [столицу] княжества Сун, и сунский Гунсунь Гу прибыл в Цзинь доложить о бедственном положении. Сянь Чжэнь [162] сказал: «Отплачивать за доброе к себе отношение[640] — значит утверждать себя в положении гегемона, ныне это как раз и возможно». Ху Янь, [со своей стороны], предложил: «Правитель княжества Чу вновь приобрел [расположение] правителя Цао и впервые связал себя брачными узами с [правителем] княжества Вэй. Если напасть на Цао и Вэй, правитель Чу непременно придет на помощь им, и тем самым мы избавим княжество Сун от беды». Тогда в Цзинь было создано три армии[641]. Чжао Шуай предложил назначить Ци Ху командующим средней армией, его помощником стал Ци Чжэнь; Ху Яня послали командовать верхней армией, а его помощником стал Ху Мао; самого Чжао Шуая назначили высшим сановником — цином. Луань Чжи назначили командующим нижней армией, а его помощником стал Сянь Чжэнь. Сюнь Линь-фу стал колесничим у гуна, Вэй Чоу был его правым сопровождающим. [После всех назначений] войска выступили в поход. В двенадцатой луне, зимой, цзиньские войска прежде всего спустились к востоку от гор, и [Вэнь-гун] пожаловал Чжао Шуаю земли в Юань[642].

На пятом году [своего правления] (632 г.), весной, цзиньский Вэнь-гун задумал напасть на княжество Цао и обратился к [правителю] княжества Вэй [с просьбой] пропустить его войска, но вэйцы не согласились. Тогда [Вэнь-гун] повернул войска, переправился через Хуанхэ с юга и вторгся в земли Цао. В первой луне он захватил Улу. Во второй луне правитель Цзинь и правитель княжества Ци в Ляньюе заключили договор о союзе[643]. Вэйский князь просил о заключении договора о союзе с княжеством Цзинь, но цзиньцы не согласились. Тогда вэйский хоу захотел заключить такой союз с правителем княжества Чу, но население княжества не пожелало этого и поэтому изгнало своего правителя, чтобы сделать приятное княжеству Цзинь. Вэйский князь поселился в Сянъню[644], а защищать [столицу] княжества Вэй стал княжич Май. Правитель Чу пытался помочь правителю Вэй, но безуспешно. Правитель княжества Цзинь [с войсками] окружил [столицу] княжества Цао. В третьей луне, в день бин-у, цзиньские войска вступили в столицу Цао, [цзиньский гун] выразил порицание правителю княжества Цао за то, что он не прислушался к словам Си Фу-цзи и содержал триста красавиц, пользовавшихся колесницами, которыми надлежит пользоваться только сановникам. Он приказал воинам не вторгаться в дома рода Си Фу-цзи в благодарность за [проявленные им] добродетели. Чуские [войска] окружили столицу Сун; правитель княжества Сун вновь послал гонцов сообщить правителю Цзинь о своем бедственном положении. Вэнь-гун думал ему помочь и нанести удар по армии Чу, но, памятуя о проявленных правителем Чу добродетельных поступках, не захотел на него нападать. Но отказ от помощи княжеству Сун, которое не раз оказывало благодеяния [163] Цзинь, беспокоил его. Тогда Сянь Чжэнь предложил ему: «Задержите у себя правителя княжества Цао, отрежьте у княжества Цао и Вэй земли и отдайте их Сун. В этом случае правитель Чу поспешит помочь Цао и Вэй, и это заставит его снять осаду столицы Сун». Вэнь-гун последовал его совету, и тогда чуский Чэн-ван отвел свои войска обратно.

Чуский военачальник Цзы-юй сказал [Чэн-вану]: «Вы, ван, принимали правителя Цзинь с радушием, а сейчас, зная, что Чу помогает в беде княжествам Цао и Вэй, он все же напал на них; этим он выразил пренебрежение к Вам, ван». Но Чэн-ван ответил так: «Цзиньский князь девятнадцать лет находился в изгнании и длительное время переживал трудности, пока наконец не сумел вернуться в свое владение. Он познал многие горести и опасности, умеет управлять своим народом. Небо открыло ему путь [к власти], и против этого не пойдешь». Цзы-юй тогда попросил: «Не смею утверждать, что обязательно добьюсь успеха, но хотел бы воспользоваться случаем, чтобы заткнуть рот клеветникам». Чэн-ван рассердился, но все же дал [Цзы-юю] небольшое число воинов. После этого Цзы-юй послал Вань Чуня сообщить правителю Цзинь следующее: «Прошу вернуть правителя княжества Вэй на место и пожаловать земли правителю княжества Цао, тогда я и сниму осаду столицы Сун». Цзю-фань сказал [Вэнь-гуну]: «Цзы-юй не соблюдает правил поведения. Вы, правитель, добиваетесь одного, а он, слуга [правителя] Чу, добивается двух [целей][645]. Не соглашайтесь». Сянь Чжэнь сказал: «Даже установление порядка среди людей считается соблюдением ли (правил поведения), а правитель княжества Чу одним словом хочет утвердить [мир] среди трех княжеств. Вы же, правитель, одним словом можете покончить со всеми ними, [но это покажет, что] мы не соблюдаем основных правил поведения. Если не согласимся [на предложение] правителя Чу, значит, мы отказываемся от княжества Сун, не лучше ли тайно пообещать правителям Цао и Вэй [восстановить их земли] и тем привлечь их на свою сторону, одновременно задержать у себя Вань Чуня и тем вызвать гнев правителя Чу? Если же после этого возникнет война, то позднее разработать план [ее проведения]». Тогда, [следуя этому совету], цзиньский правитель заключил в тюрьму в княжестве Вэй [чуского посла] Вань Чуня, в то же время тайно пообещал правителям княжества Цао и Вэй вернуть им земли. Вслед за этим правители Цао и Вэй прервали отношения с правителем Чу. Чуский [военачальник] Дэ-чэнь[646] разгневался и нанес удар по войскам Цзинь, цзиньские войска отступили. Цзиньские военачальники спрашивали: «Почему мы отступаем?» Вэнь-гун им ответил: «В прошлом, когда я находился в княжестве Чу, я договорился [с чуским ваном] отойти от его армии на три перехода, разве я могу нарушить [слово]?» Чуские войска [после [164] одержанной победы] хотели вернуться, но Дэ-чэнь не позволил этого сделать.

В четвертой луне, в день у-чэнь, сунский гун, военачальник княжества Ци и военачальник княжества Цинь совместно с правителем княжества Цзинь расположились лагерем в Чэнпу[647]. В день цзи-сы они вступили в бой с чускими войсками; чуская армия потерпела поражение, а Дэ-чэнь, собрав оставшихся воинов, покинул поле боя. В день цзя-у цзиньские войска возвратились в Хэнъюн, где в Цзянъту построили, дворец для [чжоуского] вана[648].

[Следует сказать, что] ранее княжество Чжэн оказывало помощь княжеству Чу, но, когда [войска] Чу потерпели поражение, [правитель княжества Чжэн] испугался и отправил гонца с просьбой к цзиньскому князю о заключении с ним союза. Цзиньский хоу заключил договор о союзе с чжэнским бо. В пятой луне, в день дин-вэй, [Вэнь-гун] подарил чжоускому вану [взятых им] чуских пленных, сто окованных металлом колесниц, запряженных каждая четверкой лошадей, и тысячу пехотинцев. Сын Неба приказал сановнику Ван-цзы Ху[649] объявить правителя княжества Цзинь гегемоном среди князей и пожаловал ему большую колесницу, красный лук с сотней стрел, черный лук с тысячей стрел, [кувшин] с ароматным жертвенным вином из черного проса, жертвенный ковш из яшмы и триста воинов-удальцов. Цзиньский правитель трижды отказывался [от даров], но затем принял их, совершив земной поклон.

Чжоуский ван составил «Повеление цзиньскому Вэнь-хоу», которое гласило:

«Я, ван, объявляю: «О мой дядя И-хэ, [помните], сколь выдающимися были [наши предки] Вэнь-ван и У-ван! Они смогли проявить свои блестящие добродетели так, что их слава поднялась до небес и распространилась по всей земле. Именно тогда Верховный владыка — Шанди отдал свои повеления Вэнь-вану и У-вану [на управление Поднебесной]. Ныне Вы, князь, поддержали нас и даете возможность мне, единственному, [и моим потомкам] продолжать вечно находиться на троне»»[650].

После этого цзиньский Вэнь-гун был объявлен гегемоном. В день цзи-хай Ван-цзы Ху заключил клятвенный договор о союзе с чжухоу во дворце вана[651].

[Во время боев] цзиньские войска подожгли лагерь чуской армии, огонь не утихал в течение нескольких дней, в связи с чем Вэнь-гун скорбно вздыхал. Приближенные спросили его: «Над чусцами одержана победа, почему же Вы, правитель, печалитесь?» Вэнь-гун ответил: «Я слышал, что быть спокойными после одержания в бою победы могут лишь мудрые люди, поэтому я и опасаюсь [дальнейшего]. К тому же Цзы-юй остался жив, как же я могу радоваться?». Когда потерпевший [165] поражение Цзы-юй вернулся обратно в Чу, чуский Чэн-ван, разгневанный на то, что тот не прислушался к его словам и настойчиво стремился сразиться с [армией] Цзинь, стал упрекать Цзы-юя, после чего Цзы-юй покончил с собой. Цзиньский Вэнь-гун сказал, [узнав об этом]: «Я нападаю на Чу извне, а правитель Чу казнит людей внутри княжества, так внутренние и внешние действия взаимно дополняют друг друга». И тут-то гун возрадовался.

В шестой луне цзиньцы вновь вернули вэйского князя в его столицу. В день жэнь-у цзиньский князь переправился через Хуанхэ и, пройдя на север, вернулся в свое владение. При вручении наград первым был Ху Янь. Кто-то сказал: «Операция под Чэнпу была задумана Сянь Чжэнем». На что Вэнь-гун сказал: «Что касается сражения под Чэнпу, то [Ху] Янь убеждал меня не терять доверия [князей], а Сянь Чжэнь говорил мне: «На первом месте в военных делах стоит победа». Я применил совет [Сянь Чжэня] и победил. Однако его суждения действуют кратковременно, а вот суждения [Ху] Яня приносят успех на протяжении десяти тысяч поколений. Разве можно кратковременную пользу ставить выше успеха, [сохраняющего силу] на протяжении десяти тысяч поколений? Поэтому я и наградил первым [Ху Яня]»[652]. Зимой правитель Цзинь собрал чжухоу в Вэнь, намереваясь во главе их представиться чжоускому вану. Однако, не обладая еще достаточными силами, он боялся, что некоторые из чжухоу воспротивятся этому, и поэтому отправил посла сказать чжоускому Сян-вану, чтобы тот выехал в Хэян[653] в объезд владений. В день жэнь-шэнь он во главе владетельных князей представился чжоускому вану в Цзянь-ту. Когда Конфуций читал исторические записи и дошел до записей о Вэнь-гуне, он сказал: «Владетельные князья-чжухоу не призывают вана, поэтому в «Чунь-цю» записано лишь о том, что «Ван объезжал земли в Хэяне», и умалчивается о встрече с чжухоу»[654].

В день дин-чоу войска владетельных князей окружили владение Сюй[655]. Один из чиновников правителя княжества Цао сказал цзиньскому князю: «Циский Хуань-гун объединял владетельных князей, и среди них были владения [не только его рода], но и других родов. Ныне Вы, правитель, собирая владетельных князей, уничтожаете владения одного с Вами рода. Ведь правитель княжества Цао — потомок Шу Чжэнь-до[656]; правитель княжества Цзинь — потомок Тан-шу. Объединять же владетельных князей, чтобы уничтожать старших и младших братьев, — это противоречит ли (правилам поведения) [правителя]». Цзиньского правителя эти слова порадовали, и он вернул к власти цаоского бо.

После этого в княжестве Цзинь впервые были сформированы три колонны [пеших] войск — хан[657]. Сюнь Линь-фу [166] командовал средней колонной, Сянь Ху командовал правой колонной, а Сянь Ме командовал левой колонной.

На седьмом году [своего правления] (630 г.) цзиньский Вэнь-гун совместно с циньским Му-гуном окружил столицу княжества Чжэн по причине того, что [ранее], во время проезда Вэнь-гуном этого княжества в период его скитаний, ему не было оказано почестей, а также потому, что во время сражений под Чэнпу правитель княжества Чжэн оказывал помощь чусцам. Окружив столицу Чжэн, [Вэнь-гун] хотел захватить Шу-чжаня[658], но Шу-чжань, узнав об этом, покончил с собой. Чжэнцы с [мертвым] Шу-чжанем пришли сообщить об этом правителю княжества Цзинь. Но правитель Цзинь сказал: «Я удовлетворюсь только тогда, когда захвачу правителя княжества Чжэн». Напуганный правитель Чжэн тайно приказал своему посланцу передать циньскому Му-гуну: «Гибель Чжэн усилит Цзинь, правитель Цзинь от этого выиграет, но княжеству Цинь это не принесет пользы. Почему бы Вам, правитель, не снять осаду столицы Чжэн, что обеспечит Вам к тому же возможность установить связи [с владениями] на востоке». [Этот совет] обрадовал циньского князя, и он прекратил военные действия [против Чжэн]. Правитель Цзинь тогда тоже отвел войска[659].

Цзиньский Вэнь-гун умер зимой, на девятом году [своего правления] (628 г.), и у власти встал его сын Сян-гун Хуань. В том же году умер также чжэнский князь. Один из чжэнцев продался циньцам, и циньский Му-гун послал войска неожиданно напасть на столицу Чжэн. В двенадцатой луне циньские войска прошли в окрестностях цзиньской столицы. На начальном году [правления] Сян-гуна (627 г.), весной, циньские войска, проходя мимо столицы Чжоу, не вели себя согласно правилам ритуала, и Вансунь Мань высмеял их. Когда циньские солдаты достигли царства Хуа, им встретился чжэнский торговец Сянь Гао, направлявшийся для торговли в Чжоу. Он поднес свои двенадцать быков циньским воинам, [как бы сочувствуя] их лишениям. Циньские воины были этим встревожены и повернули обратно; [попутно] разгромив царство Хуа, они ушли. Цзиньский Сянь Чжэнь в связи с этим сказал: «Циньский правитель не прислушивается [к советам] Цзянь-шу, он восстановил против себя сердца многих людей; это говорит о том, что на него можно напасть». Луань Чжи возразил: «Мы еще не отплатили правителю Цинь за милости, оказанные им нашему покойному правителю, поэтому нападать на Цинь нельзя». Тогда Сянь Чжэнь сказал: «Правитель Цинь оскорбительно ведет себя по отношению к нашему правителю, напал на владение, принадлежащее тому же роду, что и мы, за какие же милости ему отплачивать?»; после этого [армия] Цзинь нанесла удар по войскам Цинь. Сян-гун в связи с походом выкрасил свои траурные одежды в черный цвет. [167]

В четвертой луне [войска Цзинь] нанесли поражение армии княжества Цинь в [теснине у горы] Сяо, взяли в плен трех циньских военачальников — Мэнмин Ши, Си-ци Шу и Бо-и-бина — и возвратились к себе. Вслед за этим Сян-гун, одетый в траурные одежды черного цвета, захоронил Вэнь-гуна. Жена (вдова) Вэнь-гуна, которая была дочерью правителя княжества Цинь, стала говорить цзиньскому Сян-гуну: «Правитель Цинь хочет получить обратно своих трех военачальников, чтобы казнить их». Гун согласился с этим и отпустил военачальников обратно[660]. Узнав об этом шаге, Сянь Чжэнь сказал Сян-гуну; «Это породит бедствия [для нас]!» — и бросился в погоню за циньскими военачальниками. Но циньские военачальники в это время уже сидели в лодке, переправляясь через Хуанхэ; они лишь склонили головы в благодарность [за свое освобождение] и, разумеется, не повернули обратно.

Через три года правитель княжества Цинь действительно послал Мэнмина напасть на княжество Цзинь, чтобы отплатить за поражение у горы Сяошань, но, заняв город Ван, войска возвратились[661]. На четвертом году [правления Сян-гуна] (624 г.) циньский Му-гун поднял большие силы для нападения на наше княжество. [Он с войсками] переправился через Хуанхэ, занял Вангуань[662], насыпал холм над могилой павших под Сяошанем воинов и ушел. Правитель Цзинь испугался и не посмел выступить; его войска готовились к обороне на стенах города. На пятом году [правления Сян-гуна] (623 г.) войска княжества Цзинь напали на Цинь, заняли Синьчэн, отплатив тем самым за [потерю] Вангуаня. На шестом году [правления Сян-гуна] (622 г.) умерли Чжао Шуай Чэн-цзы, Луань Чжэнь-цзы, Цзю Цзи Цзы-фань и Хо-бо. Вместо Чжао Шуая управлять делами княжества стал Чжао Дунь.

Сян-гун умер в восьмой луне седьмого года [своего правления] (621 г.). Его старший сын — наследник И-гао — был еще мал. Из-за переживаемых бедствий цзиньцы хотели поставить более взрослого правителя. Чжао Дунь сказал: «Поставим править младшего брата Сян-гуна — Юна. Он склонен к добру и к тому же уже взрослый; покойный правитель любил его. Кроме того, он близок к правителю княжества Цинь, поэтому для него Цинь — это издавна дружелюбное [к нам] государство. Поставим доброго, власть будет прочна; будем служить зрелому, все будут послушными, вручим правление любимому [покойным князем], выразим сыновнюю почтительность; закрепим старые дружеские отношения [с Цинь], обретем покой». Но Цзя Цзи сказал: «Лучше поставить его младшего брата Лэ. [Мать Лэ], Чэнь-ин, пользовалась любовью двух правителей[663], если поставить править ее сына, народ, несомненно, будет успокоен этим». Чжао Дунь на это возразил: «Чэнь-ин стояла очень низко, она по рангу была ниже других девяти наложниц [168] правителя, какой же трепет [и почтение] может внушать ее сын? К тому же она была фавориткой двух правителей, значит, развратна. Будучи [младшим] сыном покойного правителя, [Лэ] не мог добиваться поддержки у большого княжества и выехал в малое владение, значит, пребывал в низком положении. А коли мать — развратна, сын — низкого положения, у них не может быть авторитета. Кроме того, Чэнь — княжество малое, расположено далеко и не может помочь Лэ. Как же можно его ставить!» [Тут же Чжао Дунь] послал Ши Хуэя в княжество Цинь пригласить княжича Юна. А Цзи тоже послал своего гонца призвать из княжества Чэнь княжича Лэ[664]. Тогда Чжао Дунь снял Цзя Цзи с его поста на том основании, что [Цзя Цзи] убил Ян Чу-фу. В десятой луне похоронили цзиньского Сян-гуна. В одиннадцатой луне Цзя Цзи бежал к племенам ди[665]. В том [же] году умер также и циньский Му-гун.

На начальном году [правления] Лин-гуна (620 г.), в четвертой луне, циньский Кан-гун сказал: «В прошлом, когда Вэнь-гуна ввели в столицу [Цзинь], у него не было достаточной охраны, поэтому и возникли беды, связанные с [его сановниками] Люй [Шэном] и Ци [Жуем]». После этого он дал княжичу Юну многочисленную охрану. [В это время] мать наследника [И-гао], Му-ин, держа наследника завернутым на руках, плача и рыдая день и ночь в зале дворца, говорила приближенным: «Какое же преступление совершил покойный правитель? В чем также вина его преемника? Вы отбрасываете законного наследника и ищете правителя за пределами княжества, а куда же поместить этого [ребенка]?» Выйдя из дворца с наследником на руках, она направилась к дому Чжао Дуня и, низко поклонившись, сказала ему: «Покойный правитель, обретя этого сына, поручил его Вам. Он сказал при этом: «Если ребенок окажется способным, я награжу Вас за него, если он будет неспособным, я возненавижу Вас». Сейчас наш правитель мертв, но его слова все еще звучат в наших ушах, так почему же Вы отвергаете его?» Чжао Дунь и остальные сановники были озабочены словами Му-ин; кроме того, они боялись, что их казнят, поэтому они отказались от посланного [княжичу Юну] приглашения и поставили править наследника И-гао; это был Лин-гун. [Сановники тут же] послали войска дать отпор циньским воинам, которые сопровождали княжича Юна [из Цинь]. Чжао Дунь командовал цзиньскими войсками и нанес удар по армии Цинь и разбил ее под Линху. Сянь Ме и Суй Хуэй бежали в княжество Цинь.

Осенью правители княжеств Ци, Сун, Вэй, Чжэн, Цао и Сюй встретились с цзиньским Чжао Дунем и заключили договор о союзе в Ху[666]. [Встреча состоялась] в связи с вступлением Лин-гуна на престол. На четвертом году [правления Лин-гуна] (617 г.) войска ] Цзинь] напали на княжество Цинь и [169] захватили Шаолян[667]. Циньские войска, со своей стороны, заняли цзиньский Сяо [Бэйчэн][668]. На шестом году правления Лин-гуна (615 г.) циньский Кан-гун напал на земли Цзинь и захватил Цзима. Цзиньский князь разгневался и послал Чжао Дуня, Чжао Чуаня и Ци Цюэ [во главе войск] нанести удар по Цинь. Большое сражение произошло в районе Хэцюй[669]; наибольшего успеха добился [отряд] Чжао Чуаня. На седьмом году [правления Лин-гуна] (614 г.) шесть высших цзиньских сановников, беспокоясь [о том], что Суй Хуэй продолжает находиться в княжестве Цинь и постоянно поддерживает брожение в княжестве Цзинь, предложили вэйскому Шоу-юю притворно заявить о выступлении против Цзинь и переходе на сторону княжества Цинь. Циньский правитель послал Суй Хуэя в княжество Вэй, и, [Шоу-юй] захватив [Суй] Хуэя, вернул его в Цзинь. На восьмом году [правления Лин-гуна] (613 г.) скончался чжоуский Цин-ван; гуны и цины при дворе стали бороться за власть, поэтому [владетельных князей] не известили о кончине вана. Из Цзинь послали Чжао Дуня во главе восьмисот боевых колесниц[670] усмирить возникшую в Чжоу смуту и возвести на престол Куан-вана. В том году начал править чуский Чжуан-ван.

На двенадцатом году [правления Лин-гуна] (609 г.) цисцы убили своего правителя И-гуна. Шел четырнадцатый год [правления Лин-гуна] (607 г.); Лин-гун стал уже взрослым и предавался роскоши [и наслаждениям]; он усилил поборы, чтобы украшать стены своих дворцов. С вершины башни он стрелял по людям внизу и смотрел, как они спасаются от шариков [самострела]. Когда [однажды] повар недоварил медвежьи лапы, разгневанный Лин-гун убил повара, а прислужницам приказал вынести и выбросить его труп; женщинам пришлось пройти [с трупом] через тронный зал. Чжао Дунь и Суй Хуэй неоднократно увещевали гуна, но он их не слушал. На этот раз, увидев [свешивающиеся] руки убитого повара, они оба вновь выступили с увещеваниями. Суй Хуэй выступил первым, но гун не стал его слушать. Лин-гуну надоели их увещевания, и он приказал Чу Ни заколоть Чжао Дуня. Придя, Чу Ни увидел, что [двери покоев] Чжао Дуня открыты, а в комнатах полный порядок. Чу Ни вышел из дома и, горько вздохнув, сказал: «Убить преданного чиновника или нарушить повеление правителя одинаково преступно», после чего, ударившись головой о дерево, умер[671].

[Следует сказать, что] ранее [Чжао] Дунь часто охотился в горах Шоушань и однажды увидел под тутовым деревом голодного человека. Голодного звали Шими Мин. Чжао Дунь Дал ему еды, но тот съел только половину данного ему. [Чжао Дунь] спросил о причине этого, и тот ответил: «Я работаю слугой уже три года, но не знаю, жива ли моя мать или нет. [Оставшуюся еду] хочу послать матери». Дунь оценил его [170] чувство долга и добавил ему еще каши и мяса. Через какое-то время этот человек стал поваром у правителя княжества Цзинь, но Чжао Дунь не знал об этом. В девятой луне цзиньский Лин-гун устроил пиршество для Чжао Дуня, спрятав в засаде латников, которые должны были напасть на [Чжао] Дуня. Повар князя Шими Мин знал об этом плане и, опасаясь того, что [Чжао] Дунь, опьянев, не сможет встать, вошел и сказал: «Когда правитель жалует своего слугу, заздравные чаши обходят [гостей] три раза, и тогда можно [церемонию] закончить». Он хотел увести Чжао Дуня до того, как будет отдан приказ [об его убийстве], чтобы тот не попал в беду. [Чжао] Дунь уже стал уходить, а спрятанные латники Лин-гуна еще не приготовились. Тогда гун спустил на него свирепую собаку по кличке Ао. [Шими] Мин ради [Чжао] Дуня схватился с собакой и убил ее. [Чжао] Дунь сказал: «Травить людей собакой — это жестокость, зачем гун это делает?» Он еще не знал, что Мин втайне делает ему добро. Вскоре Лин-гун послал спрятанных ранее воинов догнать Чжао Дуня, однако Шими Мин сам первый напал на них, так что эти воины [какое-то время] не смогли продвигаться [вперед], и Чжао Дунь в конце концов избежал беды. Когда Чжао Дунь спросил его о причинах [таких поступков], Мин ответил: «Я тот голодный, который сидел тогда под тутовым деревом». [Чжао Дунь] спросил, как его звать, но он не сказал, а вскоре [Шими] Мин и вовсе исчез.

Бежав, Чжао Дунь не покинул земель Цзинь. В день и-чоу младший брат Дуня — военачальник Чжао-Чуань[672] — неожиданно напал на Лин-гуна в персиковом саду и убил его. Он призвал Чжао Дуня обратно. Давно занимавший высокое положение в государстве, Чжао Дунь сумел добиться согласия с народом; Лин-гун оттолкнул от себя народ, когда был еще молодым, и предался излишествам, поэтому так легко удалось его убить. Чжао Дунь вновь занял свой пост. Цзиньский историограф Дун Ху записал [в летописи]: «Чжао Дунь убил своего правителя» — и показал эту запись при дворе. [Чжао] Дунь возразил: «Убил правителя Чжао Чуань, я в этом не виновен», но историограф ответил: «Вы являлись старшим сановником — чжэнцином и, бежав, не покинули границ своего княжества, а вернувшись, никого не казнили за учиненную смуту. Если не Вы, то кто же [виновен]?» Услышав об этом, Конфуций сказал: «Дун Ху — благородный историк древности, он пишет по правилам, не скрывает [фактов]. Сюань-цзы (Чжао Дунь) — прекрасный сановник и только из-за правил [ведения записей] получил дурную славу. Как жаль! Если бы он покинул пределы княжества, то избежал бы [осуждения]»[673]. Чжао Дунь послал Чжао Чуаня встретить младшего брата Сян-гуна — Хэй-дяня в Чжоу и поставил его у власти; это был Чэн-гун.

Чэн-гун был младшим сыном Вэнь-гуна, его мать была [171] дочерью чжоуского вана. В день жэнь-шэнь Чэн-гун посетил храм памяти У-гуна. На начальном году [правления] (606 г.) Чэн-гун пожаловал роду Чжао [права] родичей гуна[674]. [Войска Цзинь] напали на княжество Чжэн из-за того, что оно изменило [союзу с] Цзинь. На третьем году [правления Чэн-гуна] (604 г.) правитель княжества Чжэн, вновь вставший у власти, примкнул к [союзу с] княжеством Цинь и порвал с княжеством Чу. Разгневанный правитель Чу напал на Чжэн, правитель Цзинь послал войска помочь чжэнцам. На шестом году [своего правления] (601 г.) Чэн-гун напал на княжество Цинь и захватил в плен циньского военачальника Чи[675]. На седьмом году [своего правления] (600 г.) Чэн-гун, боровшийся за главенство среди князей с чуским Чжуан-ваном, собрал чжухоу в Ху. Правитель княжества Чэнь, боясь чуского вана, не участвовал во встрече. Тогда цзиньский правитель послал Чжунхана Хуань-цзы напасть на Чэнь, после чего [цзиньцы] помогли княжеству Чжэн, вступили в сражение с войсками Чу и нанесли им поражение[676], В том году умер Чэн-гун, и у власти встал его сын Цзин-гун Цзюй.

На начальном году [правления] Цзин-гуна (599 г.), весной, чэньский сановник Ся Чжэн-шу убил своего правителя Лин-гуна. На втором году [правления Цзин-гуна] (598 г.) чуский Чжуан-ван напал на княжество Чэнь и казнил [Ся] Чжэн-шу. На третьем году [правления Цзин-гуна] (597 г.) чуский Чжуан-ван окружил столицу княжества Чжэн, чжэнский правитель сообщил в Цзинь о своем бедственном положении. Цзиньский правитель приказал Сюнь Линь-фу командовать средней армией, Суй Хуэю — командовать верхней армией, Чжао Шо — командовать нижней армией, а Ци Кэ, Луань Шу, Сянь Ху, Хань Цюэ и Гун Шо — быть их помощниками. В шестой луне [войска Цзинь] подошли к Хуанхэ. Здесь они узнали, что войска княжества Чу уже покорили Чжэн и чжэнский правитель с обнаженным плечом сдался [правителю Чу], заключил с ним договор о союзе и [чусцы] ушли. Сюнь Линь-фу хотел возвращаться домой, но Сянь Ху сказал ему: «Ведь мы пришли сюда, чтобы помочь княжеству Чжэн, нельзя не дойти до места». И хотя мнения военачальников разошлись, они в конце концов переправились через реку Хуанхэ.

Чуские войска, покорив княжество Чжэн, хотели во имя своей славы обязательно напоить своих боевых коней в водах Хуанхэ и потом уже уйти. Но тут и произошло крупное сражение между армиями Чу и Цзинь. Чжэнский правитель, только что примкнувший к правителю княжества Чу, боялся его, поэтому, изменив [прежнему союзу], стал помогать [войскам] Чу атаковать [войска] Цзинь. Цзиньская армия потерпела поражение, отошла к реке Хуанхэ, [солдаты] дрались за [возможность] переправиться через реку, поэтому в лодках везде валялись [172] отрубленные человеческие пальцы. Чусцы взяли в плен цзиньского военачальника Чжи Ина. По возвращении [Сюнь] Линь-фу сказал князю: «Я, Ваш слуга, был главным военачальником; поскольку армия потерпела поражение, я должен быть казнен, прошу разрешения покончить с собой». Цзин-гун хотел уже разрешить ему [почетную смерть], но сановник Суй Хуэй сказал гуну: «Ранее, когда Вэнь-гун вел бои с армией княжества Чу под Чэнпу, [чуский] Чэн-ван, вернувшись [после поражения], убил Цзы-юя, а Вэнь-гун этому обрадовался. Ныне армия Чу нанесла поражение нашим войскам, если к тому же вы казните еще и своего военачальника, значит, [Вы будете] лишь помогать княжеству Чу убивать его врагов». Тогда [Цзин-гун] отказался от своего намерения.

На четвертом году [правления Цзин-гуна] (596 г.) Сянь Ху, который первым предложил план [продвижения войск], окончившийся поражением цзиньской армии на берегах Хуанхэ, боялся подвергнуться казни за это, и бежал к [племенам] ди. Вместе с ними он стал строить планы нападения на Цзинь. Узнав об этом, правитель Цзинь уничтожил весь род [Сянь] Ху. [Сянь] Ху был сыном Сянь Чжэня. На пятом году [своего правления] (595 г.) [Цзинь-гун] напал на княжество Чжэн за то, что оно помогало Чу. [Следует сказать, что] в то время чуский Чжуан-ван обладал большими силами, что и позволило ему разбить цзиньские войска на берегу Хуанхэ.

На шестом году [правления Цзин-гуна] (594 г.) правитель Чу напал на княжество Сун; сунцы прибыли в Цзинь доложить об опасности. Цзиньский правитель хотел помочь им, но Бо-цзун при разработке мер [помощи] сказал: «Княжеству Чу Небо открыло пути [успеха], ему невозможно противостоять». Тогда послали Цзе Яна обманно пообещать помощь княжеству Сун, но чжэнцы схватили посланного и передали в Чу. Правитель Чу щедро одарил [Цзе] и велел изменить слова послания и приказать сунцам быстрее сдаться [Чу]. Цзе Ян притворно согласился передать послание, но, [прибыв в Сун], передал им [настоящие] слова цзиньского правителя. За это правитель Чу хотел убить Цзе Яна, но благодаря чьим-то увещеваниям вернул Цзе Яна обратно [в Цзинь].

На седьмом году [своего правления] (593 г.) цзиньский князь послал Суй Хуэя покончить с племенами чи-ди — «рыжих ди». На восьмом году [правления] (592 г.) гун послал Ци Кэ в княжество Ци. Мать циского правителя Цин-гуна, увидев гостей с высокой постройки, смеялась над ними. Она смеялась потому, что Ци Кэ был горбат, луский посол, [шедший рядом с ним], был хромым, а вэйский посол — кривым, а цисцы для сопровождения таких гостей также приставили подобных им уродцев. Ци Кэ разгневался и, вернувшись обратно к берегам Хуанхэ, сказал: «Если не отомщу княжеству Ци, пусть [173] покарает меня дух реки Хуанхэ — Хэ-бо!» Прибыв в свое княжество, он стал просить [цзиньского] правителя напасть на Ци. Узнав после заданного вопроса о причине [такой просьбы], Цзин-гун воскликнул: «Как же можно из-за Вашей личной обиды утруждать целое княжество!» — и не послушал [Ци Кэ]. Вэй Вэнь-цзы[677] из-за преклонного возраста попросился на отдых, тогда призвали Ци Кэ, который и стал вести дела управления княжеством. На девятом году [правления Цзин-гуна] (591 г.) умер чуский Чжуан-ван. [Войска] Цзинь напали на земли княжества Ци, правитель Ци послал своего старшего сына — наследника Цяна — заложником в Цзинь; тогда цзиньские войска прекратили военные действия.

На одиннадцатом году [правления Цзин-гуна] (589 г.), весной, [войска] Ци напали на земли Лу и заняли Лун[678]. Правитель княжества Лу сообщил об опасном положении в Вэй, после чего правители княжеств Вэй и Лу при посредстве Ци Кэ доложили о сложившейся опасной обстановке правителю Цзинь. Цзиньский правитель приказал Ци Кэ, Луань Шу и Хань Цюэ, взяв восемьсот боевых колесниц, вместе с [войсками] княжеств Лу и Вэй напасть на [армию] Ци. Летом произошло сражение с войсками циского Цин-гуна в Ань[679], в ходе которого циский гун был ранен и попал в трудное положение. Тогда Цин-гун поменялся со своим правым сопровождающим местами на колеснице, затем сошел с колесницы под предлогом напиться воды и тем самым получил возможность спастись. Войска княжества Ци, потерпев поражение, бежали, а войска Цзинь [с союзниками], преследуя отступавших, подошли к столице Ци. Циский Цин-гун, стремясь добиться заключения мира, поднес [победителям] драгоценности, но [Цзин-гун] не согласился. Ци Кэ сказал: «Надо обязательно заполучить в качестве заложницы племянницу из рода Сяотун». Циский посол ответил: «Племянница из рода Сяотун — это мать Цин-гуна; мать циского Цин-гуна [по положению равна] матери правителя княжества Цзинь, почему же вы непременно требуете ее? Это нарушает понятие долга, поэтому давайте сразимся вновь». Тогда правитель Цзинь согласился на заключение мира и увел [войска]. Чуский Шэнь-гун У-чэнь выкрал наложницу Ся-цзи и бежал в княжество Цзинь. Правитель Цзинь поставил У-чэня сановником в Син[680].

На двенадцатом году [правления Цзин-гуна] (588 г.), зимой, циский Цин-гун прибыл в Цзинь, желая в знак почтения к цзиньскому Цзин-гуну объявить его ваном, но Цзин-гун отверг это предложение, не посмев [принять такой титул]. В княжестве Цзинь впервые были учреждены должности шести цинов[681], цинами были назначены Хань Цюе, Гун Шо, Чжао Чуань, Сюнь Чжуй, Чжао Ко и Чжао Чжань. Чжи Ин из княжества Чу вернулся в Цзинь. На тринадцатом году [правления Цзин-гуна] (587 г.) луский Чэн-гун прибыл представиться цзиньскому [174] правителю, но тот принял его без должного уважения. Луский князь, рассердившись, уехал и отошел от княжества Цзинь. [Войска] Цзинь напали на земли Чжэн и заняли Сы[682]. На четырнадцатом году [правления Цзин-гуна] (586 г.) в горах Ляншань произошел обвал[683]. Когда гун спросил Бо-цзуна [о значении происшествия], тот посчитал, что в этом нет чего-то необычного.

На шестнадцатом году [правления Цзин-гуна] (584 г.) чуский военачальник Цзы-фань, ненавидящий У-чэня [за похищение Ся-цзи], уничтожил весь его род. Разгневанный У-чэнь послал Цзы-фаню письмо, в котором написал: «Я заставлю тебя прекратить беготню по приказу [твоего правителя]!», затем он попросился цзиньским послом в княжество У, там устроил назначение своего сына уским синжэнем — чиновником посольского приказа, научил усцев использовать колесницы в военных делах. Между княжествами У и Цзинь впервые установились [постоянные] отношения, и они договорились о совместном нападении на княжество Чу. На семнадцатом году [своего правления] (583 г.) [Цзин-гун] казнил Чжао Туна и Чжао Ко и уничтожил весь их род. Хань Цюэ сказал: «Разве можно забывать заслуги Чжао Шуая и Чжао Дуня? Как же можно прерывать жертвоприношения предкам [рода Чжао]?» Тогда [Цзин-гун] вновь приказал сделать Чжао У, сына от наложницы, наследником рода Чжао и снова пожаловал ему селения. На девятнадцатом году [своего правления] (581 г.), летом, Цзин-гун заболел и поставил править своего наследника Шоу-маня, который стал Ли-гуном. Через месяц с небольшим Цзин-гун умер.

Начальный год [правления] Ли-гуна (580 г.). Придя к власти, гун решил замириться с владетельными князьями и [прежде всего] заключил союз с циньским Хуань-гуном, оставаясь с ним на противоположных берегах Хуанхэ. Но [не успел Ли-гун] вернуться, как правитель Цинь нарушил договор и совместно с племенами ди стал замышлять нападение на Цзинь. На третьем году [своего правления] (578 г.) [Ли-гун] послал Люй Сяна выразить порицание правителю Цинь, а затем вместе с владетельными князьями напал на Цинь. Дойдя до реки Цзин, они нанесли поражение войскам Цинь у Масуя[684] и захватили в плен их военачальника Чэн-ча. На пятом году [правления Ли-гуна] (576 г.) трое из рода Ци[685] оклеветали Бо-цзуна и убили его. На Бо-цзуна это несчастье свалилось потому, что он любил откровенно увещевать правителя. А жители княжества после этого перестали тяготеть к Ли-гуну.

На шестом году [правления Ли-гуна] (575 г.), весной, правитель княжества Чжэн изменил [союзу с] Цзинь и заключил союз с Чу, что привело в гнев цзиньского правителя. Луань Шу в связи с этим сказал: «Нельзя в период нашего правления [175] лишаться [поддержки] владетельных князей» — и были посланы войска [против Чжэн]. Ли-гун лично возглавил армию и в пятой луне переправился с войсками через Хуанхэ. Услышав, что на помощь [Чжэн] подходят чуские войска, Фань Вань-цзы просил Ли-гуна повернуть обратно. Но Ци Чжи сказал: «Мы подняли войска, чтобы покарать изменника, и, если, увидев сильного противника, мы уклонимся от сражения, мы не сможем командовать чжухоу»; вслед за этим цзиньская армия вступила в бой. В день гуй-сы стрела попала в глаз чуского Гун-вана, а чуская армия потерпела поражение под Яньлином[686].

Цзы-фань собрал оставшиеся силы чусцев, ободрил людей и намеревался вновь вступить в бой, чем цзиньские [военачальники] были обеспокоены. В это время Гун-ван призвал Цзы-фаня к себе, но слуга Цзы-фаня — Шу Ян-гу поднес ему вина; Цзы-фань опьянел и не смог явиться к вану. Разгневанный ван стал упрекать Цзы-фаня, [в результате чего] Цзы-фань умер. Затем чуский ван отвел войска обратно. С этого времени правитель княжества Цзинь стал оказывать влияние на владетельных князей; у него появилось желание командовать Поднебесной и стать гегемоном.

У Ли-гуна было много любимых фавориток из разных мест; вернувшись из похода, он решил убрать всех своих сановников и поставить на их место старших и младших братьев своих наложниц. У Сюй Туна, старшего брата любимой наложницы гуна, была в прошлом вражда с Ци Чжи. Кроме того, Луань Шу также ненавидел Ци Чжи, потому что из-за Ци Чжи не был принят его, (Луань Шу), план похода, и после этого [цзиньская армия] нанесла поражение {армии] Чу. [Луань Шу] следом тайно отправил гонца извиниться перед правителем Чу [за нанесенное ему поражение]. После этого чуские [послы] прибыли в Цзинь и обманно сказали Ли-гуну: «[Если говорить о] сражении под Яньлином, то на самом деле это [Ци] Чжи призвал войска Чу, чтобы учинить смуту в княжестве, ввести и поставить у власти княжича Чжоу. Но связанные с ним [обязательствами] княжества его не поддержали, и дело не увенчалось успехом». Ли-гун передал [слова послов] Луань Шу. Луань Шу сказал: «Может быть, такое и было! Прошу Вас, гун, попробовать отправить его ко двору Чжоу послом, чтобы незаметно проверить его». [Ли-гун] действительно послал Ци Чжи в Чжоу. Луань Шу, со своей стороны, велел княжичу Чжоу повидаться с Ци Чжи, а Ци Чжи не подозревал, что его хотят предать. В результате проверки Ли-гун поверил в то, что так оно и было, [как говорили послы], и возненавидел Ци Чжи, намереваясь убить его.

На восьмом году [своего правления] (573 г.) Ли-гун выехал на охоту. Когда гун пировал там с наложницами, Ци Чжи убил кабана и хотел поднести его князю, но евнух стал отбирать [176] у него кабана, тогда Ци Чжи застрелил евнуха стрелой из лука. Гун в гневе воскликнул: «Цзи-цзы оскорбляет меня!», собираясь казнить всех трех сановников из рода Ци, но еще не приступив к исполнению [задуманного]. Ци И хотел напасть на цзиньского гуна и сказал: «Пусть я погибну, но и гуну доставлю неприятности». Но Ци Чжи возразил ему: «Преданный не восстает против своего правителя, мудрый не вредит своему народу, смелый не учиняет смут. Если мы лишимся этих трех качеств, то кто пойдет с нами? Лучше умру я!». В двенадцатой луне, в день жэнь-у, гун приказал Сюй Туну взять восемьсот воинов и неожиданно напасть на этих трех сановников из рода Ци, которые были убиты. Вслед за этим Сюй Тун во дворце стал угрожать Луань Шу и Чжунхан Яню, заявив при этом цзиньскому правителю: «Если не убить этих двоих, то беда непременно коснется и Вас, князь». На что гун сказал: «В один день уже убиты три высших сановника, я, недостойный, не в силах увеличить это число». Сюй Тун тогда сказал: «Потерпят ли эти люди Вас, правитель?» Но гун не послушал его; он простил Луань Шу и других за их вину, приведшую к казни [сановников] из рода Ци, и приказал: «Восстановите [снятых] сановников на их постах». Оба сановника, совершив земной поклон, сказали: «Весьма счастливы, весьма счастливы!» Затем гун приказал назначить Сюй Туна высшим сановником — цином. В добавочной луне, в день и-мао, когда Ли-гун развлекался, в доме Цзян Ли, сановники Луань Шу и Чжунхан Янь с группой своих сторонников неожиданно напали на Ли-гуна, схватили и заточили его. Они убили Сюй Туна и послали гонца призвать из столицы Чжоу княжича Чжоу и поставили его править; это был Дао-гун.

На начальном году [правления] Дао-гуна (572 г.), в первой луне, в день гэн-шэнь, Луань Шу и Чжунхан Янь убили Ли-гуна и похоронили его, использовав при этом лишь одну колесницу[687]. Ли-гун погиб, пробыв в заточении шесть дней. Через десять дней после его смерти, в день гэн-у, княжич Чжоу, приглашенный Чжи Ином, прибыл в Цзян, где был заколот петух и заключен с сановниками княжества договор о союзе, после чего они поставили его у власти; это и был Дао-гун. В день синь-сы [Дао-гун] посетил [храм Угун]. Во второй луне, в день и-ю, он встал у власти.

Деда Дао-гуна звали Цзе; он был младшим сыном цзиньского Сян-гуна (628-622); поскольку он не встал у власти, его звали Хуань-шу. Он был самым любимым сыном [Сян-гуна]. У Хуань-шу родился Хуэй-бо Тань[688], а у Таня — Чжоу, [будущий] Дао-гун. Чжоу пришел к власти четырнадцатилетним. Дао-гун говорил: «Мой дед и отец не смогли встать у власти и, спасаясь от бедствий в Чжоу, умерли изгнанниками. Находясь далеко от своего владения, я, недостойный, не надеялся стать [177] правителем. Однако ныне сановники, не забывшие желаний Вэнь-гуна и Сян-гуна, оказали мне честь и поставили править княжеством потомка Хуань-шу. Опираясь на [помощь] душ моих предков — сановников, я в храме моего рода получил возможность приносить жертвы [духам покойных правителей] Цзинь, и разве я осмелюсь делать это без трепетного благоволения? Вы, сановники, помогайте мне, недостойному!». После этого [Дао-гун] изгнал семь человек, не соблюдавших своего долга слуг князя, стал восстанавливать прежние славные дела, осуществлять добродетельные поступки и оказывать людям милости, привлекать потомков заслуженных чиновников, которые служили еще Вэнь-гуну во время его возвращения в Цзинь. Осенью [Дао-гун] напал на княжество Чжэн. Чжэнские войска потерпели поражение, [войска Цзинь] дошли до земель княжества Чэнь.

На третьем году [своего правления] (570 г.) правитель Цзинь встретился с чжухоу[689]. Дао-гун спросил у своих чиновников, кого бы можно было привлечь на службу, и Ци Си рекомендовал Цзе Ху, [между тем как] Цзе Ху был врагом [Ци] Си. Гун вторично спросил его, и тот предложил своего сына Ци У. Совершенномудрые мужи сказали: «Можно видеть, что Ци Си не покровительствует своим. Рекомендуя посторонних, он не утаил даже [имени] своего врага; рекомендуя близких, он не утаил и [имени] своего сына»[690]. Во время встречи чжухоу младший брат Дао-гуна — Ян-гань нарушил порядок следования в свите, за что Вэй Цзян[691] убил его колесничего. Это вызвало гнев Дао-гуна, но кто-то из приближенных стал увещевать его, и тот в конце концов [понял], что Цзян поступил мудро, и поручил ему дела управления; затем послал замириться с жунами. Вскоре жуны сблизились с княжеством Цзинь и подчинились ему.

На одиннадцатом году [правления] (562 г.) Дао-гун сказал: «С тех пор как я использовал на службе Вэй Цзяна, я девять раз встречался с чжухоу, замирился с племенами жунов и ди, и все это [достигнуто] усилиями Вэй-цзы»[692]. После сказанного пожаловал [Вэй Цзяну] музыкантов. Тот трижды отказывался от дара, но потом принял его[693]. Зимой войска Цинь захватили наше селение Ли.

На четырнадцатом году [своего правления] (559 г.) правитель Цзинь послал шесть высших сановников-цинов возглавить войска владетельных князей в нападении на княжество Цинь. [Войска] переправились через реку Цзиншуй, нанесли сильное поражение армии Цинь, дошли до Юйлиня и только тогда возвратились. На пятнадцатом году [правления] (558 г.) Дао-гун стал спрашивать учителя Куана об основах управления государством. Учитель Куан ответил: «Основой [управления] [178] являются человеколюбие — жэнь и справедливость — и»[694]. Зимой Дао-гун умер, и у власти встал его сын Пин-гун Бяо.

На начальном году [правления] (557 г.) Пин-гун напал на княжество Ци, циский Лин-гун сразился с цзиньскими войсками у горы Ми. Циские войска потерпели поражение и бежали. [Циский] Янь Ин сказал: «У Вас, правитель, нет смелости, почему не остановите [войска для нового] сражения?», но циский гун покинул поле боя. Войска Цзинь преследовали цисцев, окружили их столицу Линьцзы, сожгли все пригороды и поубивали все население в них. Поскольку, однако, от Цзяо на востоке до И на юге цисцы везде оборонялись за городскими крепостными стенами, правитель Цзинь отвел войска обратно[695].

На шестом году [правления Пин-гуна] (552 г.) луский Сян-гун прибыл представиться правителю княжества Цзинь. Цзиньский Луань Чэн совершил преступление и бежал в Ци. На восьмом году [правления Пин-гуна] (550 г.) циский Чжуан-гун тайно послал Луань Чэна в Цюйво, а за ним вслед выслал войска. Войска княжества Ци поднялись на горы Тайханшань, а Луань Чэн, проникнув в Цюйво, поднял там мятеж и, совершив неожиданное нападение, вошел в город Цзян. В это время город Цзян не был подготовлен к защите, и Пин-гун уже хотел покончить с собой, но Фань Сянь-цзы удержал князя от этого шага и во главе своих сторонников нанес удар по [войскам Луань] Чэна. Чэн потерпел поражение и бежал в Цюйво. Жители Цюйво напали на [Луань] Чэна и убили его, после этого весь род Луань был уничтожен. Чэн был внуком Луань Шу. В [столицу] Цзян он вошел, вступил в сговор с родом Вэй. Циский Чжуан-гун, узнав о поражении [Луань] Чэна, вернул свои войска, которые на обратном пути заняли цзиньский город Чжаогэ[696], отплатив [тем самым] за поход цзиньской армии на Линьцзы.

На десятом году [правления Пин-гуна] (548 г.) циский Цуй Чжу убил своего правителя Чжуан-гуна.

Воспользовавшись смутой в княжестве Ци, цзиньский правитель напал на Ци и нанес поражение его войскам у Гаотана, тем самым отплатив за поход армии Ци в горы Тайханшань. На четырнадцатом году [правления Пин-гуна] (544 г.) из княжества У в ранге посла прибыл яньлинский Цзи-цзы. Беседуя с Чжао Вэнь-цзы, Хань Сюань-цзы и Вэй Сянь-цзы, он сказал им: «Управление княжеством Цзинь в конце концов перейдет к трем вашим домам».

На девятнадцатом году [правления Пин-гуна] (539 г.) в Цзинь прибыл посол из княжества Ци — Янь Ин, который беседовал с Шу-сяном. Шу-сян сказал ему: «[Похоже, что] в княжестве Цзинь [правит] последнее поколение. Гун увеличивает поборы, строит террасы и пруды и совсем не заботится об управлении. А когда управление государством находится в руках частных домов, такое положение не может долго [179] продолжаться!» Янь-цзы согласился с этим. На двадцать втором году [своего правления] (536 г.) Пин-гун напал на княжество Янь. На двадцать шестом году [своего правления] (532 г.) Пин-гун умер, и у власти встал его сын Чжао-гун И.

Чжао-гун умер на шестом году [своего правления] (526 г.). К этому времени дома шести высших сановников — цинов[697] усилились, а дом гуна ослаб. У власти в княжестве встал сын [Чжао-гуна] — Цюй-цзи с титулом Цин-гуна. На шестом году [правления] Цин-гуна (520 г.) скончался чжоуский Цзин-ван, и сыновья вана стали бороться за власть. Шесть высших сановников княжества Цзинь подавили смуту в правящем чжоуском доме и возвели на престол Цзин-вана. На девятом году [правления Цин-гуна] (517 г.) род Цзи-ши в княжестве Лу изгнал своего правителя Чжао-гуна, который поселился в Ганьхоу[698]. На одиннадцатом году [правления Цин-гуна] (515 г.) правители княжеств Вэй и Сун прислали послов с просьбой к правителю Цзинь вернуть к власти луского князя [Луский] Цзи Пин-цзы тайно поднес Фань Сянь-цзы подарки, которые тот принял. После этого [Фань] сказал цзиньскому правителю: «Род Цзи не виновен». [В результате] возвращение луского правителя так и не состоялось.

На двенадцатом году [правления Цин-гуна] (514 г.) внук Ци Си и сын Шу-сяна, которые принадлежали к клану правителей Цзинь, стали вредить цзиньскому правителю, оказывая друг другу помощь. Тогда шесть высших сановников — цинов, стремясь еще более ослабить княжеский дом, основываясь на законах, целиком уничтожили их роды (Ци Си и Шу-сяна), принадлежавшие им селения разделили на десять уездов и в каждом поставили управлять своих сыновей в ранге сановников дафу. Правящий дом Цзинь еще больше ослаб, а шесть домов высших сановников [еще больше] усилились. На четырнадцатом году [своего правления] (512 г.) Цин-гун умер, у власти встал его сын Дин-гун У.

На одиннадцатом году [правления] Дин-гуна (501 г.) луский Ян Ху прибежал в Цзинь; Чжао Ян Цзянь-цзы приютил его На двенадцатом году [правления Дин-гуна] (500 г.) Конфуций стал первым советником в Лу. На пятнадцатом году [правления Дин-гуна] (497 г.) Чжао Ян отправил послом сановника У из Ханьданя, но тот не оправдал доверия, и [Чжао Ян] хотел убить У, тогда У совместно с Чжунхан Инем и Фань Цзи-и напал сам на Чжао Яна, который бежал и укрылся в Цзиньяне[699]. Дин-гун окружил Цзиньян. Сюнь Ли, Хань Бу-синь и Вэй Чи были врагами родов Фань и Чжунхан, поэтому они двинули свои отряды, чтобы напасть на Фань [Цзи-и] и Чжунхан [Иня]. Роды Фань и Чжунхан восстали, правитель Цзинь нанес удар по восставшим и разбил [армию] родов Фань и Чжунхан, которые бежали в Чжаогэ, чтобы защищаться в нем. Роды Хань и Вэй принесли [180] цзиньскому правителю извинения за Чжао Яна, и гун простил Чжао Яна и вернул его на прежний пост[700].

На двадцать втором году [правления Дин-гуна] (490 г.) правитель Цзинь нанес поражение родам Фань и Чжунхан, их главы бежали в княжество Ци. На тридцатом году [своего правления] (482 г.) Дин-гун встретился с уским ваном Фу-ча в Хуанчи[701]; они заспорили о старшинстве, и хотя гуна в это время сопровождал Чжао Ян, но старшинство в конце концов осталось за правителем княжества У[702]. На тридцать первом году [правления Дин-гуна] (481 г.) циский Тянь Чан убил своего правителя Цзянь-гуна и поставил править его младшего брата Ао; это был циский Пин-гун. На тридцать третьем году [правления Дин-гуна] (479 г.) умер Конфуций. Дин-гун умер на тридцать седьмом году [своего правления] (475 г.), и у власти встал его сын Чу-гун Цзо.

На семнадцатом году [правления] Чу-гуна (458 г.) Чжи-бо вместе с домами Чжао, Хань и Вэй разделили земли родов Фань и Чжунхан и сделали их своими поселениями и землями. Разгневанный Чу-гун сообщил об этом [самоуправстве] правителям княжеств Ци и Лу, собираясь напасть на дома этих четырех высших сановников. Эти четыре сановных рода всполошились и сами напали на Чу-гуна. Чу-гун бежал в княжество Ци, но по дороге умер. В связи с этим Чжи-бо поставил правителем в Цзинь Цзяо — правнука цзиньского Чжао-гуна; это был Ай-гун.

Дед Ай-гуна по имени Юн был младшим сыном цзиньского Чжао-гуна; он носил прозвище Дай-цзы. У Дай-цзы родился сын Цзи. Цзи, бывший в дружбе с Чжи-бо, рано умер, поэтому Чжи-бо хотя и стремился присоединить все земли Цзинь [к своему владению], но не посмел еще осуществить свое намерение и поставил у власти сына Цзи по имени Цзяо. В это время все дела по управлению княжеством решались Чжи-бо; цзиньский же Ай-гун не мог пользоваться властью. Чжи-бо, завладев землями домов Фань и Чжунхан, стал наиболее сильным [и богатым] среди сановников.

На четвертом году [правления] Ай-гуна (453 г.) Чжао Сян-цзы, Хань Кан-цзы и Вэй Хуань-цзы убили Чжи-бо и присоединили к себе все его земли и поселения]. На восемнадцатом году [своего правления] (438 г.) Ай-гун умер, и у власти встал его сын Ю-гун Лю. Во время правления Ю-гуна [правящий дом] в Цзинь [еще более] ослаб и, наоборот, правители этого дома уже стали представляться правителями домов Хань, Чжао и Вэй. У дома Цзинь оставались лишь города Цзян и Цюйво; все остальные земли уже отошли к трем цзиньским сильным домам, [так называемым] Сань-Цзинь.

На пятнадцатом году [правления Ю-гуна] (423 г.) начал править вэйский Вэнь-хоу. На восемнадцатом году [правления] (420 г.) Ю-гун, развратничавший с женщинами, ночью скрытно [181] вышел в город, и разбойники убили его[703]. Вэйский Вэнь-хоу во главе войск усмирил смуту в Цзинь и поставил у власти в Цзинь сына Ю-гуна — Чжи; это был Ле-гун. На [19] семнадцатом году правления Ле-гуна (403 г.) чжоуский Вэй-ле-ван пожаловал главам домов Чжао, Хань и Вэй титулы чжухоу. На двадцать седьмом году [своего правления] (393 г.) Ле-гун умер, у власти встал его сын Сяо-гун Ци. На [9] седьмом году [правления] Сяо-гуна (386 г.) начал править вэйский У-хоу; он неожиданно напал на город Ханьдань, но, не добившись успеха, отошел. Сяо-гун умер на [17] пятнадцатом году [своего правления] (378 г.), и у власти встал его сын Цзин-гун Цзюй-цзю[704].

Этот год был начальным годом [правления] циского Вэй-вана. На втором году [правления] Цзин-гуна (376 г.) вэйский У-хоу, ханьский Ай-хоу и чжаоский Цзин-хоу уничтожили потомков дома Цзинь и [окончательно] разделили между собой их земли на три части. Цзин-гун был переселен и стал простолюдином, [наследственный дом] Цзинь прекратил свое существование, и жертвоприношения [его предкам] больше не приносились.

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так.

Цзиньский Вэнь-гун, которого древние назвали мудрым правителем, бежал [из своего княжества] и прожил на чужбине девятнадцать лет, испытав [все] тяготы и лишения. Однако, придя к власти и приступив к раздаче наград, он все-таки забыл Цзе-цзы Туя. Не показывает ли это, что он был высокомерным правителем? После убийства Лин-гуна его потомки — Чэн-гун и Цзин-гун — были крайне суровы, но, когда пришел Ли-гун, его правление отличалось еще большей жестокостью, сановники боялись казни, что и породило все несчастья. После Дао-гуна [правящий дом] с каждым днем слабел, всю власть захватили дома шести высших сановннков-цинов. Отсюда [ясно, что] путь правителя, должного надлежаще управлять своими подданными и слугами, поистине не легок![705].