История Авиации 2002 06

Расплавленное небо Вьетнама

Дмитрий Кондратков при участии Александра Булаха

Продолжение, начало в ИА №4/2001 – 2/2002 и №4/2002 – 5/2002.

Последняя декада июня прошла под знаком непрерывно нараставшей интенсивности налётов. К тому же, за период с 23-го по 28-е число, американцам удавалось успешно избегать встреч с вьетнамскими перехватчиками, а «дикие ласки» в значительной мере смогли парализовать работу ЗРК, расчёты которых смогли сбить за это время только один «Скайхок» из состава VA-164, пилот которого попал в плен. Ещё три «Скайхока» и один «Фантом» из состава ВВС американского флота «сняли» зенитчики, причём два из них (один А-4 и F-4) дотянули до своих авианосцев, но разбились при заходе на посадку. В обоих случаях экипажи погибли.

Однако установившаяся определённая размеренность боевой работы и, соответственно, уровень потерь, которые постепенно начали восприниматься в штабах как нечто само собой разумеющееся (вроде платы за проезд в общественном транспорте) было нарушено 29 июня 1966 г.

Причиной этого было то, что накануне из Вашингтона наконец-то пришло давно ожидаемое разрешение на нанесение ударов по складам ГСМ на территории ДРВ. Этот проект гулял по коридорам между высокими кабинетами с ноября 1965 г. При этом командование 7-х ВВС и штаб американских вооружённых сил на Тихом океане в своих сопроводительных записках не без основания указали, что поскольку ДРВ относится к странам с тропическим климатом, то большая часть жилых домов не нуждается в отоплении, а коммунальное хозяйство даже крупных городов настолько примитивно, что системы снабжения горячей водой имеются даже отнюдь не во всех гостиницах. Там же отмечалось, что запасы топлива используются исключительно для военных целей, поскольку промышленность страны находится в зачаточном состоянии.

Наконец, 22 июня директива была подписана президентом, о чём было тут же сообщено в СМИ, поскольку в тот же день это решение своего патрона озвучил на пресс-конференции министр обороны Роберт Макнамара, объявивший о расширении круга целей. На разработку операции ушло пять драгоценных суток, в течение которых северовьтнамцы успели рассредоточить часть запасов. Однако вывезти всё в указанный срок было в принципе невозможно из-за недостаточной пропускной способности транспортной инфраструктуры, и так уже изрядно потрёпанной американскими налётами.

В рамках готовящейся операции по уничтожению запасов ГСМ, двумя днями ранее, 27 июня, 48 «Тандерчифов», поддержанные палубными «Скайхоками», нанесли сильный удар по позициям зенитной артиллерии и ЗРК. ПВО ДРВ неожиданно понесла довольно сильные потери: один зенитно-ракетный дивизион и четыре артиллерийские батареи были полностью уничтожены. Правда без потерь не обошлось: вьетнамские зенитчики сбили один «Скайхок», а зенитными ракетами были сбиты два «Тандерчифа».

Успех этого удара в значительной степени определялся тем, что «янки» впервые организовали «звёздный» налёт: с юго-восточного сектора на высоте «верхушек волн» к назначенным целям вышли «Скайхоки», а с северо-запада, севера и северо-востока появились эскадрильи «Тандерчифов», которые, маскируясь на фоне горных вершин, описали изрядный крюк, пройдя вдоль китайской границы.

Подобные тактические «изыски» пред принимались не от хорошей жизни. Эффективность ПВО ДРВ усиливалась пропорционально наращиванию американских воздушных ударов. По образному выражению одного из американских лётчиков, «зенитные пушки в Северном Вьетнаме плодились как кролики». Всё более очевидной становилась и угроза со стороны вьетнамских перехватчиков. Надо заметить, что в тактическом плане переиграть вражеские истребители американцам было очень трудно.

Практика организации авиаударов, наносимых 355-м и 388-м авиакрыльями с авиабаз Такли и Корат, выглядела следующим образом. Ударная группа, как правило состоявшая из 8-16 F-105D, поддерживалась группой подавления наземных средств ПВО ДРВ, насчитывавшей четыре F-105F, которые шли впереди ударной группы на дистанции 5-7 км, наконец, группа истребительного сопровождения, состоявшая из 8-12 F-4C, обычно располагалась сзади на удалении 7-10 км и выше 800-1500 м. При входе в воздушное пространство ДРВ звено истребителей (4 F-4C) выдвигалось вперёд, занимая позицию впереди ударной группы на дистанции 4-5 км и находилось ниже на 500-800 м, с целью связывания боем выходящих на рубеж атаки вьетнамских МиГ-17.

Однако экипажам «Фантомов» обнаружить вражеские перехватчики до нападения последних удавалось чрезвычайно редко. Причина крылась в том, что вьетнамцы, как правило, атаковали снизу-сзади, а отсутствие на МиГ-17Ф и J-5 радиолокационных станций не позволяло экипажам американских самолётов получать информацию от бортовых станций предупреждения о РЛ-облучении. Фактически, единственным способом выяснить, подняты в воздух перехватчики или нет было прослушивание эфира, которое выполнялось экипажами ЕС-121. Они же пеленговали «МиГи», сообщая экипажам своих истребителей о приблизительном положении вьетнамских самолётов. Надо сказать, что в сложных метеоусловиях дождливого сезона, который продолжается во Вьетнаме с апреля по октябрь, радиоперехват играл огромную роль, но информация, получаемая с его помощью также не была лишена недостатков, главным из которых было её запаздывание. Возможность получать и обрабатывать данные в реальном масштабе времени в то время являлась несбыточной мечтой операторов. В результате, «Фантомы» часто искали «МиГи» там, где те были десять минут назад, а те, в свою очередь, избежав встречи с американскими истребителями, в это время атаковали вражеские ударные группы.

Подобным образом проходило абсолютное большинство воздушных боёв над Вьетнамом. Например, 19 июня пара МиГ-17 в районе горного хребта Там-Дао обнаружила группу F-105D и обстреляла замыкающую пару. После того, как один «Тандерчиф» был сбит, остальные, увеличив скорость, вышли из боя, скрывшись в облаках. Увеличив обороты, «МиГи» устремились вдогонку и, ориентируясь по данным наземных РЛС и постов ВНОС, после короткой погони и поиска снова обнаружили уменьшивших скорость и, считавших себя в относительной безопасности, американцев. Вторая атака также принесла успех, и ещё один F-105 врезался в покрытые джунглями склоны гор.

Намеченный на 29-е число авиаудар был в известном смысле этапным для 7-х ВВС и авиационной группировки америкаснкого Тихоокеанского флота, действовавшей в Юго-Восточной Азии. Впервые предполагалось крупными силами атаковать объекты в районе Ханоя и Хайфона. Как позже вспоминал участвовавшиий в этом налёте оперативный офицер 354-й эскадрильи тактических истребителей 355-го авиакрыла майор Джеймс Каслер, «согласно плану операции, в ударе по ханойским складам ГСМ должны были участвовать 16 F-105 нашего крыла и восемь «Тандерчифов» из состава 388-го крыла. Однако за 15 минут до нашего появления, отвлекающий удар по портовой нефтебазе Хайфона должны были нанести самолёты флота». Эта группа насчитывала 28 «Скайхоков» и «Фантомов» с авианосца «Рэйнджер» из состава эскадрилий VA-146, VF-142 и VF-143. Всего в ходе комбинированного авианалёта предполагалось уничтожить семь из десяти наиболее крупных складов ГСМ.

Анализ оперативной обстановки, проведённый в американских штабах, не внушал оптимизма. «Шесть часов мы занимались подготовкой этого вылета, – продолжал майор Каслер. – Фактически нам впервые пришлось детально познакомиться с системой ПВО, развёрнутой противником в районе Ханоя и Хайфона, поскольку раньше нам туда летать ни разу не доводилось.

Концентрация огневых средств была беспрецедентной – по данным всех видов разведки, подкреплённых аэрофотоснимками, на площади 22.500 км 2 (квадрат 150 х 150 км. – Прим. авт.) было сосредоточенно от 7 до 10 тыс. только зенитных орудий калибром от 37-мм и выше! Значительную угрозу представляли также зенитные ракеты и «МиГи». С самого начала нам было очевидно, что только внезапность обеспечит нашим экипажам успех и позволит минимизировать потери.»

МиГ-17 923-го истребительного авиаполка из состава наряда дежурных сил в земляном капонире у взлётной полосы.

85-мм зенитное орудие 52-К образца 1939 г. (вверху) широко применялось в системе ПВО ДРВ наряду с ЗРК С-75 (пусковая установка с ракетой В-760 на фото внизу).

У внимательных читателей несомненно должно вызвать недоумение незначительное количество средств, привлечённых к удару сразу по семи объектам. Действительно, боевой состав американской авиационной группировки на ТВД позволял легко удвоить или даже утроить количество участвовавших в рейде истребителей-бомбардировщиков F-105D, однако для обеспечения прорыва через плотную систему ПВО ДРВ такого количества ударных машин ВВС США на ТВД не обладали необходимым числом самолётов РЭБ. Фактически, к 29 июня на авиабазе Такли в строю находилось всего-навсего четыре F-105FL.

В результате, для участия в налёте из состава 355-го и 388-го авиакрыльев были выбраны наиболее опытные лётчики с отличной штурманской подготовкой. Последнее было особенно важно, так как, хотя над Ханоем, по данным метеорологов, погода была идеальной, почти весь маршрут закрывал мощный грозовой фронт, практически исключавшим дозаправку. Правда, разработчики операции всё же запланировали отправку «дойных коров» в зону ожидания и после взлёта экипажам удалось слегка пополнить запасы топлива, но быстро ухудшавшаяся погода заставила прервать из перекачку керосина.

Выйдя к берегам Красной реки северо- западнее вьетнамской авиабазы Ен-Бай, «Тандерчифы» снизились до высоты 90 м. «Как только показалась восточная оконечность хребта, я скомандовал сбросить подвесные баки – они всё равно уже были почти пусты, – рассказывал майор Каслер. – Ведущий группы 388-го авиакрыла подполковник Хопкинс, чья восьмёрка шла в авангарде нашего боевого порядка передал, что погода над целью ясная, но он уже видит приближающиеся навстречу «МиГи».

Взглянув на восток, я увидел поднимающиеся вверх столбы чёрного дыма над Хайфоном – это был результат работы нашей палубной авиации. После выполнения разворота на юг, к Ханою, я увидел в стороне аэродром Фук-Ен, но на его взлётных полосах не было ни одного вражеского истребителя, однако прикрывавшие авиабазу многочисленные зенитные батареи тут же открыли огонь по нашим самолётам. Хотя мы шли на высоте всего 90 м, помимо десятков зенитных автоматов по нам во всю били 85- и 100-мм орудия. Их стволы находились практически в горизонтальном положении.

Серией противозенитных манёвров мы избежали попаданий и продолжали лететь вдоль железнодорожной линии, связывавшей Вьетнам с Китаем. Эта стратегическая коммуникация имела мощнейшую систему ПВО. Небо впереди и позади нас буквально расцветало от разрывов снарядов разных калибров. Внезапно впереди я увидел поднимавшиеся столбы дыма – самолёты 388- го крыла уже поразили цели, и Хопкинс уводил своих ребят домой домой в Корат. Настал наш черёд.

Впереди был настоящий ад, и каждый из нас это видел. Цель удара нашего звена находилась левее и, чтобы окончательно определиться, я включил форсаж и перевёл самолёт на кабрирование. На высоте 3400 м я выполнил полупереворот. Земля опрокинулась, оказавшись сверху, но цель – серебристые цилиндрические топливные ёмкости – была мне уже хорошо видна.

Я выключил форсаж и выпустил тормозные щитки. Мой «тад» словно кто-то дёрнул за хвост – несмотря на снижение, скорость практически не возрастала, и я получил достаточно времени для прицеливания. Слева отлично просматривалась авиабаза Гиа-Лам, откуда по моему «Тандерчифу открыли огонь не менее трёх десятков 85-мм зениток и примерно столько же 37- и 57-мм автоматов. Зенитчики вели бешенный огонь, а я, занятый прицеливанием, изо всех сил пытался игнорировать близкие разрывы.

Находящаяся буквально подо мной нефтебаза была практически невредима: из нескольких десятков ёмкостей разбиты были только две находившихся с левого края и одна у правого. Помню я ещё решил, что последняя видимо была повреждена случайным попаданием зенитного снаряда, направленного по настильной траектории. Стенки этого цилиндра были практически целы, хотя вокруг него полыхал довольно сильный пожар. Наши фугасные и бомбы наносили гораздо большие разрушения.

Я довернул самолёт, чтобы пролететь между двумя столбами дыма. Он сильно ограничивал видимость, но зато прикрывал меня от вражеских наводчиков. Широкая верхняя плоская поверхность цистерны, несколько раз качнувшись, попала в прицел. Я тут же нажал кнопку захвата автоматической системы бомбометания «Тандерстрик», после чего мне оставалось только управлять самолётом, по возможности сведя манёвры к минимуму.

Секунды до сброса тянулись бесконечно. Наконец, машина вздрогнула. Всё! Бомбы сошли с замков. Не вытерпев, я тут же рванул машину в правый боевой разворот с набором высоты, чтобы посмотреть на результаты бомбометания, хотя знал, что это смертельно опасно – на этом виде манёвра «Тандерчиф» особенно быстро теряет скорость, превращаясь в лёгкую мишень для вражеских зенитчиков.

Разрывы тут же ударили рядом, а несколько жёлто-оранжевых трасс образовали вокруг меня что-то вроде клетки, но, бросив взгляд вниз, я с радостью увидел, что не промахнулся. Полдюжины моих 500- фунтовых фугасок накрыли три цистерны, над которыми поднимались гигантские языки пламени.

Увеличив скорость и переведя самолёт в пологий набор высоты, я пронёсся рядом с авиабазой Фук-Ен, на полосе которой стоял готовый к взлёту «МиГ». Постоянно меняя курс, мы зигзагом уходили на запад.

На шоссе возле Хоабиня мы оказались над дорогой, по которой двигалось 20 или 30 крытых грузовиков. Убрав скорость, я передал по радио, что можно сделать одну атаку сходу, после чего, прицелившись, открыл огонь из своего 20-мм «Вулкана». Грузовик тут же превратился в бензиновый костёр. Спустя минуту позади нас на дороге полыхала дюжина машин, а ещё шесть или семь валялись в кюветах.»

Между тем охваченные огнём склады ГСМ представляли собой жуткое зрелище. По воспоминаниям очевидцев, языки пламени над городскими окраинами временами поднимались до высоты в 250-300 м, а огромные облака чёрного дыма – до 7 км. Со стороны казалось, что огнём охвачен весь город, однако разрушений, на удивление, было не так уж много.

Надо заметить, что в ходе этого налёта «Уайлд Уизлы», пожалуй, впервые почти полностью подавили (точнее заставили прекратить) работу большинства РЛС ЗРК и значительной части станций орудийной наводки, находившихся в районе удара. По этой причине, зенитчики получали данные для стрельбы по воздушным целям с оптических приборов управления огнём, точность работы которых была заметно ниже. Правда, пробиться совсем без потерь сквозь частокол зенитных трасс и разрывов было невозможно в принципе, и один из четырёх шедших в головном эшелоне F-105F был сбит.

Поднятое по тревоге звено МиГ-17 из состава 923-го истребительного авиаполка вынуждено было атаковать вражеские самолёты уже над объектом удара. Это заставило Тран Хайна (командир звена), Во Ван Мана, Нгуен Ван Бэя и Фан Ван Тука войти в зону огня своей зенитной артиллерии. В момент атаки перехватчиков F-105D, выполнив горку, положили бомбы сериями на стоявшие группами топливные ёмкости.

Группа истребителей-бомбардировщиков F-105D из состава 335-й эскадрильи тактических истребителей 4-го авиакрыла производит дозаправку с летающего танкера КС-135. Каждый истребитель-бомбардировщик несёт два подкрыльевых 2045-литровых (450-галлонных) подвесных топливных бака и шесть 340-кг (750-фунтовых) фугсных бомб Мк.117.

На фото вверху: две УР AIM-9C «Сайдуиндер» с ИК ГСН на универсальном пилоне тактического истребителя F-4. Внизу УР AIM-4 «Фалкон».

Несмотря на весьма сложную конструкцию, механизированная (с электроприводом) высокоскорострельная (до 6000 выстр./мин.) 20-мм пушка Мб1А «Вулкан» оказалась весьма совершенным оружием и до сих пор состоит на вооружении американских тактических истребителей.

Почти сразу вслед за бомбовыми разрывами взметнулись языки пламени над разлившимся бензином и соляром. Истребители-бомбардировщики, описывая крутые развороты, проносились между поднимавшимися гигантскими столбами дыма, а следом за ними, как гончие за зайцами, сновали «МиГи», сбившие два истребителя-бомбардировщика F-105D 1* . Быстро разраставшиеся очаги пожара и сильнейший зенитный огонь серьёзно ограничивали видимость, в результате чего противники часто теряли друг друга из виду и точно так же внезапно обнаруживали оппонента на расстоянии буквально считанных метров.

Поскольку «Тандерчифы» были атакованы уже после сброса бомб, то их пилоты оказали перехватчикам ожесточённое сопротивление. Героем дня у американцев стал командир 421-й эскадрильи тактических истребителей 388-го авиакрыла майор Фред Л.Трейси, который по возвращении сделал заявку на сбитый МиГ-17. Позже он вспоминал:

«Задание 29 июня 1966 г. запомнилось мне навсегда. Мы входили в состав обеспечивающих сил. На наше звено была возложена задача подавления ЗРК, и мы прибыли в район операции на десять минут раньше ударной группы. Обнаруженные позиции зенитных ракет мы уничтожили сходу и направились к точке встречи с основными силами.

В этот момент нас перехватили четыре «МиГа». 23-мм снаряды одного из них пробили остекление кабины моего самолёта и застряли в приборной панели. К счастью, они не разорвались, но вся бортовая электроника, включая прицел, сразу же отключилась. Однако двигатель работал устойчиво, и пушка также была в порядке. Я резко отвернул влево и обнаружил обстрелявший меня «МиГ» прямо перед собой, на расстоянии всего каких-то 60 метров. Немного довернув, чтобы ПВД указывал прямо на цель, я нажал на гашетку. Очередь «Вулкана» прошла по всему фюзеляжу «МиГа», оторвав левое крыло. Самолёт тут же свалился в низкие облака.»

Трудно сказать, кого именно сбил майор Трэйси, поскольку все вьетнамские истребители в тот день благополучно вернулись на свой аэродром, но в любом случае это был не более чем успешный боевой эпизод, в то время как в ходе рутинной боевой работы части, оснащенные F-105, несли тяжелые потери, причем как от огня зенитной артиллерии, так и от ЗРК, эффективно дополнявших друг друга, что создавало над многими районами ДРВ сплошную зону поражения.

Как бы там ни было, но результаты развернувшегося над крышами Ханоя воздушного сражения не удовлетворили американцев, поскольку на темпах доставки подкреплений на юг удар по складам ГСМ ни коим образом не повлиял. Северовьетнамцы так же наконец-то осознали, что безраздельному господству зенитных ракет приходит конец, и в дальнейшем высокий уровень эффективности ПВО можно будет поддерживать только гармоничным сочетанием всех родов этого вида войск.

Между тем, результаты июньских воздушных боёв весьма серьёзно изучались в американских штабах. Как выяснилось, из каждых 11 попыток пуска УР «Сайдуиндер» только в двух случаях был достигнут полный успех. Остальные попытки (82%) окончились неудачей, при этом две ракеты (18%) не сошли с направляющих, одна (9%) сошла с опозданием, а остальные шесть (55%) по различным причинам прошли мимо цели. Неоднократно отмечались и несанкционированные пуски ракет с ИК ГСН.

1* Один из двух F-105D упал прямо в очаг пожара, поэтому анализом его обломков никто не занимался. Его катапультировавшийся пилот скрывался в течение нескольких дней, пока не вышел к побережью и не был эвакуирован американской поисково-спасательной группой с авианосца «Рэйнджер». Второй сбитый F-105D (сер. №60-0460) был из состава 388-го авиакрыла тактических истребителей, и его пилот капитан Мэрфи Н.Джонс попал в плен.

МиГ-21ПФ Ва Нгок Диня из состава 921-го ИАП ВВС ДРВ, который 11 июля 1966 г. пуском управляемой ракеты Р-ЗС сбил F-105D.

F-4B (сер. №151500, борт. NL-216) из состава VF-161 (авиагруппа авианосца «Констеллэйшн»), экипаж которого (пилот – лейтенант Уильям М.МакГайгэн и штурман-оператор – лейтенант джуниор-грэйд Роберт М.Фаулер) 13 июля 1966 г. сбили МиГ-17 пуском «управляемой ракеты AIM-9.

F-8E (сер. №150908, борт. АН202) командира VF-162 (авиагруппа авианосца «Орискани») коммандера Ричарда М.Бэллинджера, который был сбит 14 июля 1966 г. в бою с J-5 Нго Дак Маем.

J-5 старшего лейтенанта Нго Дак Мая из состава 923-го ИАП. 14 июля 1966 г. Нго Дак Май сбил F-8E коммандера Беллинджера.

Пушечное вооружение «Крусейдеров» также вызывало определённые нарекания. Как выяснилось, высокоскорострельные (до 1500 выстр./мин.) «Кольты» М.39, конструкция которых базировалась на классической револьверной (барабанной) схеме, оказались не слишком надёжными 2* . У трёх лётчиков (12,6%), из 24 пилотов, которым удалось ввести в действие пушечное вооружение своих истребителей, возникли весьма серьёзные проблемы. При этом у одного (4,2%) оружие вообще отказало, а у двух других (8,4%) отмечались неоднократные задержки из-за перекоса лент после нескольких выстрелов при интенсивных манёврах, а у 13 пилотов (54,6%) имелся хотя бы один случай отказа оружия. И только один (коммандер Марр) смог полностью израсходовать пушечный боекомплект.

Надо сказать, что после появления управляемых ракет ближнего боя класса «воздух-воздух» 20-мм пушки, стоявшие на F-8, расценивались как вторичное, по отношению к «Сайдуиндерам» оружие. Однако анализ ситуаций, в которых пилоты стреляли из пушек и производили пуски управляемых ракет малой дальности, позволил установить, что события обоих типов имеют весьма сходные обстоятельства. В итоговом документе, родившемся в недрах Пентагона, вообще было прямо отмечено, что «с учётом ненадёжной работы обеих систем оружия отдать предпочтение какой-либо одной пока не представляется возможным», правда, ниже отмечалось, что со временем возможности управляемых ракет на малых дистанциях всё же, видимо, превысят характеристики пушечных установок.

В том же документе отмечалось, что «лётчики истребителей-бомбардировщиков F-105 считают 20-мм пушку более ценным оружием, нежели ненадёжные УР «Сайдуиндер» с ИК ГСН». Возможности последней, к тому же, сильно зависели от скорости носителя в момент пуска. Иначе говоря, вышедший из крутого виража с перегрузкой в 6 ед. и, оказавшийся в хвосте у «МиГа» F-105D, как правило, имел скорость не более 550 км/ч, чего было недостаточно для гарантированного поражения цели, даже находящейся на идеальной дистанции в 1200-1300 м, выполняющей прямолинейный полёт, но идущей со скоростью 900-1000 км/ч. Заметим, что применявшиеся в то время в некоторых эскадрильях «Фантомов», прибывших на ТВД, УР AIM- 4 «Фалкон» с ИК ГСН, имевшие разрешённую дальность пуска чуть более 9 км, были признаны вообще «непригодными для применения в боевых условиях».

Немало претензий высказывалось и к «длинной руке» F-4 – управляемой ракете средней дальности AIM-7. Следует отметить, что в боевые действия во Вьетнаме «Фантомы» вступили, обладая уже четвёртой по счёту серийной модификацией этой ракеты («Спэрроу» 3) – AIM-7E 3* , хотя в строевых частях имелось и немало ракет предыдущей модификации AIM-7D. Обе модели имели однорежимный твердотопливный двигатель и полуактивную радиолокационную ГСН непрерывного излучения. Максимальная дальность стрельбы у модели «D» в переднюю полусферу составляла 15 км, а у «Е» – 22 км. Будучи гораздо более тяжёлыми, сложными и дорогими, УР «Спэрроу» показали в 1,5 раза худшую эффективность, нежели «Сайдуиндеры». Пилотами отмечалось, что «AIM-7 практически не могут применяться в воздушных боях на коротких дистанциях, которые в основном и ведутся в небе Юго-Восточной Азии, а атакуемая цель в случае необходимости почти всегда может совершить манёвр уклонения…» Нередки были ошибки в наведении, и далеко не идеально работала система госопознавания, результатом чего, как подозревалась, стало уничтожение в течении первого года войны над Северным Вьетнамом не менее пяти своих самолётов.

Забегая вперёд, можно отметить, что один из вернувшихся в «штаты» пилотов как-то заметил, «если считать все мои победы, то я – ас, правда «МиГов» я сбил столько же, сколько и «Фантомов»». Если учесть, что подтверждённо сбитых этими стредствами поражения вражеских машин было всего четыре, то становиться ясно, что у разработчиков было достаточно оснований для интенсификации процесса модернизации своих «Воробьёв».

В конце доклада указывалось, что «для более эффективной поддержки ударной авиации, на аэродромы Южного Вьетнама необходимо перебросить как минимум ещё одно авиакрыло тактических истребителей». Последнее решение претворить в жизнь быстро не удалось. Более того, в августе 1966 г. из Юго-Восточной Азии была выведена 45-я истребительная эскадрилья (45th TFS), потерявшая несколько самолётов в воздушных боях и записавшая на свой счёт всего лишь две победы. Найти замену для неё, а точнее, произвести дальнейшее наращивание истребительной группировки на ТВД, удалось только в первой декаде ноябоя, когда начали прибывать подразделения 12-го авиакрыла тактических истребителей (12th TFW) в составе 557, 558-й и 559-й эскадрилий (557th, 558th и 559th TFSs). F- 4C разместили на авиабазе Кам Ранг Бей, и вскоре их экипажам довелось испытать на себе всю тяжесть воздушной войны над Северным Вьетнамом.

Ретроспективно оценивая опыт боевого применения УР «Спэрроу» с полуактивной PJI ГН, надо признать, что американские пилоты никогда не были удовлетворены её возможностями.

Хотя в распоряжении авторов не имеется 4* полной статистики американских потерь в Юго-Восточной Азии, некоторые выводы всё же можно сделать. Согласно опубликованным двухсторонним данным, в июне 1966 г. зенитная артиллерия и ЗРК ПВО ДРВ вместе с зенитчиками Лаоса достоверно сбили восемь американских боевых самолётов (два А-4, три F-4, а также по одному В-26К, В-57, F-8E и RA-3B). Вьетнамские истребители претендуют на 15 сбитых «супостатов» (шесть F-105, пять F-8/RF-8, два А-4 и столько же F-4). Кроме того, ещё пять американских самолётов (три А-4, один F-105 и один F-4) числятся как потерянные во время возвращения из боевых вылетов и при заходе на посадку, а причины гибели четырёх (по одному А-1, АС- 47D, RA-3B и RB-66) до сих пор остаются неизвестными. Заметим, что сами американцы претендуют в июне 66-го всего на четыре сбитых (все МиГ-17), три из которых не подтверждаются, но об этом ниже.

2* Более мощная револьверная механизированная 20-мм пушка системы Гатлинга «Вулкан» М.61, стоявшая на истребителях-бомбардировщиках F-105D, F и G оказалась более надёжной и эффективной, что и позволило ей после небольшой модернизации удержаться на вооружении американских истребителей до настоящего времени.

3* УР «Спэрроу» 1 была принята на вооружение американских самолётов в 1954 г. и имела систему наведения по радиолучу. По своим характеристикам она в целом соответствовала нашей системе К-5. Значительные ошибки наведения, носившие неустранимый характер, заставили американцев в 1957 г. прекратить производство этой ракеты. В качестве замены рассматривалась два варианта: «Спэрроу» 2 с активной РЛ ГСН и «Спэрроу» 3 с полуактивной РЛ ГН. Благодаря более высокой надёжности, выбор военных пал на третью модель, которая под обозначением AIM-7C и была запущена в серийное производство в том же 1957 г. Спустя четыре года, в 1961 г., развернулось производство её улучшенной модели – AIM-7D.

4* Информация об американских потерях в Юго-Восточной Азии до сих пор полностью не рассекречена. Например, по данным, фигурирующим в западной печати, в течение 1966 г. американские ВВС потеряли над ДРВ 85 «Тандерчифов», но к моменту сдачи этой части статьи в печать, авторы располагали информацией о дате гибели лишь 64 самолётов F-105D и F. Конечно, с учётом того, что победы одержанные вьетнамскими истребителями летом 1966 г. достаточно хорошо проанализированы, то, видимо, никаких значительных открытий в этом отношении ожидать не приходится, что же касается квоты американских потерь, понесённых от зенитного огня (в том числе и ЗРК), то она может только возрасти, и довольно значительно.

Несколько иным оказался баланс потерь в воздухе (без учёта разрушений, причинённых американцами северовьетнамским наземным объектам) в июле. Зенитная артиллерия и ЗРК ПВО ДРВ достоверно свалили 12 летательных аппарата (три А-4, пять F-105, а также по одному А-1, CH-34, ЕВ-66С и RF- 101С). 15 машин уничтожили истребители (пять F-105, четыре А-4, два F-8/RF-8, а также по одному F-4B и RC-47D, кроме того в списке побед вьетнамских лётчиков числится один самолёт неустановленного типа, упавший в труднодоступной горной местности). Причины гибели ещё шести американских самолётов (три F-105D, а также по одному А-4Е, 0V-1C и RF-101C) не выяснены до сих пор, а 12 машин (семь F-105, три А- 4, один F-4 и один RF-101) были потеряны в инцидентах (основная масса последних, как уже неоднократно отмечалось выше, была связана с катастрофами при возвращении повреждённых самолётов на свои авиабазы). «Янки», со своей стороны, в июле претендуют на три сбитых (два МиГ-21 и один МиГ- 17). С другой стороны, в графе «боевые потери, понесённые по неустановленным причинам» на сегодняшний день числятся 18 летательных аппаратов. Весьма любопытным является и тот факт, что в июле 1966 г. командование истребительной авиацией ПВО ДРВ числит, помимо 14 сбитых американских самолётов, ещё 10 повреждённых. О последних стоит поговорить особо.

Не секрет, что с приходом реактивной эпохи, вызвавшей невиданный рост скоростных и высотных характеристик у самолётов боевой авиации, такое понятие как вынужденная посадка почти всегда на практике приводила к практически гарантированной потере самолёта. Хотя для многих, даже нынешних, сверхзвуковых машин при их проектировании ставилась задача обеспечения эксплуатации с грунтовых аэродромов, реально этого никогда не удавалось достичь, хотя в вооруженных силах потенциальных противников проводилось немало учений по этой тематике. Ещё больше произошло разных случаев, когда экипажи боевых машин были вынуждены приземляться на различные более или менее подготовленные площадки. Результаты в большинстве случаев были плачевными. Да что там говорить о вынужденных посадках, если даже сход с взлётно-посадочной полосы на грунт на скорости «всего» 150-200 км/ч уже гарантированно отправлял самолёт в ТЭЧ, а иногда и прямиком на металлолом. При этом замечу, что оставшиеся от него запчасти старались использовать только в случае самой крайней необходимости. Типичный случай произошёл 17 мая 1966 г., когда приземлившийся «Фантом» (сер. №640717) из состава 433-й эскадрильи тактических истребителей (433th TFS) выкатился на пробеге за пределы ВПП и был благополучно списан в утиль.

Теперь несколько слов о боевых повреждениях. Конечно, уже даже на первых реактивных машинах ряд систем конструкторы старались дублировать, но два самолёта в одном не создашь (судя по всему, это получается только у фирмы Proctor and Gamble с её шампунями), а потому, если снаряд или осколок выводили из строя штангу дозаправки, то из района Ханой – Хайфон до тайландской авиабазы Убон или южновьетнамского Да Нанга дотянуть на «Тандерчифе» уже не удавалось. Точно так же очень трудно будет вернуться, если пробиты баки, а самолёт-заправщик, рискнувший подойти на 50-60 км к побережью или к восточной границе ДРВ, будет почти наверняка тут же сбит зенитной ракетой. Даже такая «мелочь», как выход из строя радиосвязи могла оказаться фатальной. Конечно по АРК или, в крайнем случае, магнитному компасу можно направиться в нужном направлении. Но что дальше? Опять встаёт вопрос дозаправки, а без связи с танкером это сделать почти невозможно. Экипаж «дойной коровы» и рад бы «дать пососать» керосина, но как объяснить свои намерения и услышать команды оператора заправщика?.. Вот и приходилось американцам частенько катапультироваться из практически исправных машин, которые самым естественным образом пополняли статью эксплуатационные потери. Кстати, особенно большие они были в палубной авиации.

Впрочем, даже без учёта подобных «вводных», сравнивая количество сбитых в воздушных боях, становится очевидно, что пальму первенства в этом виде боевой деятельности летом 66-го прочно удерживали вьетнамские ВВС. Причины этого во многом крылись в выгодном географическом положении страны. Действительно, для того, чтобы долететь до назначенных целей, американским самолётам практически сразу же после взлёта требовалось осуществить дозаправку. После чего, в случае появления над районом удара вьетнамских перехватчиков, истребители и ударные машины сбрасывали опустевшие подвесные топливные баки (ПТБ). При этом они вступали в бой, имея практически нормальную полётную массу. Вьетнамские же истребители чаще вступали в бой из положения дежурство в воздухе с опустевшими ПТБ, которые сбрасывались в ходе сближения с противником, и далеко неполными внутренними баками. В результате по такой определяющей горизонтальную манёвренность характеристике, как нагрузка на крыло, они обладали существенным превосходством (т.е. имели меньшую величину этого параметра) в сравнении с американскими истребителями и были вполне сопоставимы с ними по тяговооружённости, определявшей разгонные характеристики и скороподъёмность (см. таб.).

Правда, надо отметить, что, несмотря на несколько большую тяговооруженность МиГ-21Ф/ПФ по сравнению с F-4B/C, последние довольно заметно превосходили наши самолёты по разгонным характеристикам благодаря существенно лучшей аэродинамике 5* . По этой причине вести бой на вертикалях с «Фантомами» пилотам МиГ-21 было не выгодно, но этот опыт ещё предстояло получить, оплатив своей кровью, и освоить, на что требовалось немало времени.

В связи со всем выше сказанным, необходимо отметить, что рост эффективности вьетнамской истребительной авиации, объясняемый многими отечественными авторами как результат ввода в бой в конце апреля 1966 г. истребителей МиГ-21 6* , на самом деле обуславливался отнюдь не этим 7* , а рядом других причин.

Одна из них состоит в том, с лета 1966 г. тактика американской авиации претерпела существенные изменения. Наращивание интенсивности постановки активных и пассивных радиопомех, а также комплексный характер их применения, включение самолётов-постановщиков, как в состав обеспечивающих сил, так и непосредственно в боевые порядки ударных групп, и, наконец, всё более массовое применение противорадиолокационных ракет, позволило заметно снизить эффективность ЗРК С-75. Если летом 1965 г. на одну уничтоженную воздушную цель приходилась одна-два ракеты, то летом 66-го уже три-четыре, а при отражении отдельных налётов пять-шесть.

5* Подобная ситауция встречалась неоднократно и ранее. Например, в 1941 г., модификации истребителя И-16 с моторами М-62 и М-63 превосходили по энерговооружённости «Мессершмитты» Bf109E-7 и Bf 109F-2, оснащённые двигателями DB601N, но последние, благодаря лучшей аэродинамике, имели большую максимальную скорость и лучшие разгонные характеристики.

6* См., например, В.К.Бабич. «Авиация в локальных войнах» (М.Военное издательство, 1988 г., с.90).

7* Хотя надо признать, что указанное в работах соотношение побед к понесенным потерям, равное 4:1 в пользу вьетнамских перехватчиков, сложившееся к декабрю 1966 г., действительно имело место.

* С учетом четырёх УР средней дальности AIM-7D/E.

** Указана полётная масса без ПТБ с 75-процентным остатком топлива во внутренних баках.

К тому же, американские пилоты освоили применение противоракетных манёвров. Всё это позволило поднять оперативный эшелон до 4-5 тыс. м, где эффективность зенитного огня была существенно ниже, чем на высотах 2-3 тыс. м, куда летом прошлого года советские зенитные ракеты загнали американскую авиацию. В результате большая часть северовьетнамских зенитных пулемётов, 23-мм автоматов ЗУ-23-2 и 37- мм установок 70-К оказалась в положении «вне игры» или могла обстреливать воздушные цели только тогда, когда последние снижались для атаки прикрываемых объектов. Конечно, основные артиллерийские системы ПВО Вьетнама (57-мм автоматы С-60 и 85-мм пушки 52-10 по-прежнему довольно регулярно «доставали» американские самолёты как над охраняемыми объектами, так и на маршруте, но плотность зенитного огня, а вместе с ней и результативность, всё же заметно снизилась. В этих условиях относительная квота американских потерь, приходящихся на долю постепенно набиравшей численность и опыт вьетнамской истребительной авиации, возросла самым естественным (но внешне непропорциональным) образом.

Чтобы подтвердить этот тезис, обратимся к статистике: если в апреле относительная доля истребительной авиации в общем количестве уничтоженных воздушных целей над территорией ДРВ не превышала 4%, то в июне она увеличилась практически в 10 раз и составила 43,74%!!.. И хотя в следующем месяце она слегка снизилась до 38,18%, но это было связано скорее всего с неточным учётом потерь, так как сравнение списков по статьям «инциденты» и «потери от неустановленных причин» показывает, что при примерно одинаковой интенсивности боевых вылётов за два первых летних месяца, июльский список длиннее июньского ровно в два раза!

Типичная иллюстрация всему сказзанному: F-105D возвращается из рейда на объекты ДРВ. Хотя судя по процессу дозаправки система управления не пострадала, но оба ПТБ травят топливо через пробоины, и потому для того, чтобы дотянуть домой, керосин приходится подсасывать с заправщика.

МиГ-21Ф13 из состава наряда дежурных сил с подвешенными на пилонах управляемыми ракетами Р-ЗС в готовности к запуску двигателя.

Конечно, теоретически можно предположить, что появившиеся весной на ТВД МиГ-21 сбивали втрое больше американских самолётов, чем МиГ-17 (действовавшие там уже в течение года!) при примерно одинаковых потерях с последними. Однако, неумолимая статистика опровергает и это предположение, поскольку в рассматриваемый период МиГ-21 было в три-четыре раза меньше, чем МиГ-17 (примерно 15-20, в то время как последних – около 60), а это значит, что для достижения усреднённого параметра 4:1, они должны были сбивать на каждый один свой потерянный самолёт не три вражеских, а 9-10! Должны сразу сказать, что подобный уровень эффективности никогда не был зафиксирован в истории войны в воздухе.

Реальность такова: в июне из 14 подтверждённых сбитых на долю «Фреско» приходятся 11, из 15 июльских побед – 13, а в августе из семи сбитых вражеских летательных аппаратов шесть также пополнили счета пилотов МиГ-17 и лишь один беспилотный разведчик BQM-34A был уничтожен 13 августа парой МиГ-21Ф с помощью управляемых ракет Р-ЗС.

Теперь необходимо разобраться с летними потерями ВВС ДРВ и, соответственно, с победами американских лётчиков- истребителей, для чего обратимся к первоисточникам. В известной работе Jloy Дрендела «…И сбивать МиГи», неоднократно переиздающейся американским издательством «Сквадрон/Сигнал Публикейшн»8* , указано (см. с.47 и 72-73), что в июне пилоты, сражавшиеся под звёздно-полосатым флагом, заявили об уничтожении пяти МиГ-17, в июле двух МиГ-21 и одного МиГ-17, а в августе – только одного МиГ-17.

Надо сказать, что на первый взгляд (с учётом численности сосредоточенной на ТВД группировки истребительной авиации) американские успехи выглядят достаточно реалистично, если не сказать бедновато. Однако на самом деле результативность воздушных боёв с американской стороны летом 1966 г. была гораздо ниже. Советские и вьетнамские архивные документы позволяют с полным основанием заявить, что в июне в воздухе ВВС ДРВ потеряли всего один МиГ-17, в июле – два МиГ-21 и один МиГ-17, а в августе два МиГ-17. Предвидя, что последняя цифра может вызвать у читателей недоумение, заметим, что оба потерянных в августе МиГ-17 не имеют никакого отношения к американским заявкам, поскольку они сбиты по ошибке своей же зенитной артиллерией уже после окончания воздушных боёв.

Так, 18 августа звено МиГ-17, избежав встречи с истребителями сопровождения, смогло перехватить американскую ударную группу в составе восьми «Тандерчифов» и в ходе внезапной атаки сбить один F-105D. Оставшаяся семёрка тут же освободилась от бомб и вступила в бой, но в последовавшем затем пятиминутном противоборстве ни одной из сторон успех не сопутствовал, и противники разошлись на свои авиабазы. Впрочем, пилотам «МиГов» преподнесли сюрприз зенитчики. Вышедшая из строя на одной из РЛС орудийной наводки аппаратура системы госопознавания тут же заставила расчёт станции объявить тревогу, в результате чего пролетавшие на малой высоте «МиГи» попали под плотный и точный огонь сразу нескольких дивизионов зенитной артиллерии, оказавшейся непреодолимой преградой для одного северовьетнамского перехватчика.

Практически по тому же сценарию события развивались и 22 августа, звено МиГ-17 отразило налёт на авиабазу Ной-Бай. Сбив в ходе воздушного боя без потерь со своей стороны два F-105D, перехватчики, не ожидая подвоха, возвращались на свой аэродром. Находясь над районом второго разворота «МиГи» снова попали под «дружественный» огонь, ставший роковым для ещё одного истребителя. Рискуя повториться, ещё раз заметим, что в августовских воздушных боях от воздействия противника ни один самолёт потерян не был.

В июне 66-го реально подтверждается только один МиГ-17, сбитый 12-го числа командиром эскадрильи VF-211 коммандером Гарольдом Мэрром. Об этом эпизоде мы рассказали в предыдущем номере журнала. Остальные заявки (вторая того же Мэрра, лейтенанта джуниор грэйд Вампатэллы, лейтенанта Чанси и майора Трэйси) не имеют документальных подтверждений.

8* Lou Drendel. «…And Kill MiGs. Air to air combat from Vietnam to the Gulf War». Squadron/Signal Publikations, 1997.

Несмотря на появление в арсенале сверхзвуковых «МиГов» полноценных управляемых ракет Р-ЗС, эффективность применения «двадцатьпервых» летом 66-го не шла ни в какое сравнение с, как казалось совсем недавно, безнадёжно устаревшими МиГ-17.

В июле полностью подтверждёнными являются победы экипажей F-4C, возглавляемые капитаном Уильямом Свенднером и первым лейтенантом Рональдом Мартином из состава 480-й эскадрильи тактических истребителей (480th TFS), входившей в 35- е авиакрыло тактических истребителей. 14- го числа того месяца им удалось сбить по одному МиГ-21. Подтверждается и заявка на сбитый МиГ-17, сделанная днём ранее, 13 июля, экипажем F-4B в составе пилота лейтенанта Уильяма МакГайгана и штурмана-оператора лейтенанта джуниор грэйд Роберта Фаулера.

Правда, особой радости в тот день американцы не испытали, так как вылетевшая в тот день для удара по мосту через Красную реку в районе Хунг-Ен эскадрилья палубных «Скайхоков» в составе 12 машин уже при выходе на боевой курс была перехвачена звеном МиГ-17. Внезапной атакой вьетнамские истребители сбили сразу два А-4, после чего остальные беспорядочно сбросили бомбы и встали в оборонительный круг. От дальнейшего уничтожения «Скайхоков» спасло вмешавшееся в эту драку звено F-4B из состава VF-161. Внезапный пуск «Сайдуиндера» оказался точным, и горящий МиГ-17 упал на рисовое поле. Однако появление на сцене новых противников явно не смутило пилотов «МиГов», и вскоре на вираже ими был сбит F-4, после чего оппоненты разошлись.

В августе, как уже было сказано выше, американские истребители реально не сбили ни одного вьетнамского самолёта.

Понятно, что, с учётом всей этой новой информации, декларируемая в западных изданиях эффективность американских истребителей выглядит не более чем мифом. Конечно, для МиГ-21 (с учётом его лётных характеристик) абсолютные цифры, фигурирующие в соотношении между количеством подтверждённых побед и собственных сбитых выглядит не слишком впечатляющими, поскольку за период с мая по август их пилоты достоверно сбили шесть и потеряли две машины (соотношение 3:1).

Другое дело МиГ-17, которые за то же время ценой потери всего двух своих самолётов достоверно уничтожили 30 американских боевых машин!!..

Таким образом, усреднённое соотношение выглядит как 36:4, иначе говоря, на каждый потерянный северовьетнамский истребитель приходится девять сбитых американских «белых орлов»!!

Конечно, недоверчивый читатель вправе усомниться, высказав предположение, что наши советники занижали потери ВВС ДРВ и (если уж быть последовательными до конца) все без исключения американские заявки имеют под собой реальные основания. Надо, правда, заметить, что на самом деле этого не было, поскольку заявки на поставки боевой техники и боеприпасов составлялись с оглядкой на понесённые потери, но ради академического интереса произведём и такой (в некотором смысле крайний) подсчёт полученных результативности.

Для МиГ-21 соотношение остаётся неизменным, а для МиГ-17 оно естественно сдвигается в меньшую сторону, но, всё равно, остаётся весьма впечатляющим: 30:7 или свыше четырёх сбитых вражеских на один потерянный свой. Что же касается величины усреднённого показателя эффективности вьетнамских перехватчиков, то даже с учётом всех американских заявок на победы, он к концу лета 1966 г. всё равно составляет 36:9 или те самые знаменитые 4:1 в пользу ВВС ДРВ, которые были обнародованы в известной и, без сомнения, этапной для своего времени работе В.К.Бабича «Авиация в локальных войнах». Объясняется данный парадокс тем, что любая война, в которой участвовали в XX веке США, проводилась при массированной информационной и рекламной поддержке «хороших американских парней, сражающихся за идеалы свободного мира в Индокитае». К тому же, в то время далеко не все результаты воздушных боёв были известны наверняка. Этим не могут похвастаться даже авторы данной работы, публикуемой спустя четверть века. Это в равной степени относится не только к вьетнамцам и нашим, но и к американцам. В противном случае, в разделе убыли матчасти и лётного состава не имелось бы графы «боевые потери, понесённые по неустановленным причинам».

Свои «скелеты в шкафу» были и у наших советников. Одним из них был отнюдь не блестящий дебют новейшего МиГ-21. В сущности, практика боевой работы опрокинула многие расчёты теоретиков и конструкторов. Конечно, некоторые конструктивные просчёты были позже исправлены. Однако на это требовалось определённое время, а пока, для того, чтобы потенциальные потребители двухмаховых «МиГов» из стран социалистической ориентации не могли усомниться в боевых возможностях новых сверхзвуковых истребителей, была создана легенда, в рамках которой и заявлялось, что именно после появления в составе ВВС ДРВ весной 1966 г. МиГ-21, соотношение в воздушных боях изменилось с 1,2:1 до 4:1 в пользу вьетнамских перехватчиков. В сущности, в тех условиях главным был результат, продемонстрировать который не составляло труда, так как обломки сбитых американских самолётов имелись в избытке. О том, какими способами они были получены, знал лишь весьма ограниченный круг лиц, что же касается американцев, то они (в отличие от вьетнамцев, постоянно показывавших всё новых и новых пленных лётчиков) могли в лучшем случае демонстрировать журналистам лишь мутноватые кадры, запечатлённые фотокамерами, установленными на своих истребителях.

И этот результат, повторимся, получен без учёта американских самолётов, списанных по статьям «инциденты» и «неустановленные потери», а таких за лето набирается свыше четырёх десятков 9* . Безусловно, эти статьи потерь матчасти подпитывались не без участия пилотов МиГ-21 и, конечно, зенитчиков, но роль в этом процессе пилотов сверхзвуковых истребителей была всё же пока довольно скромной.

Основной причиной этого была неотработанность способов боевого применения МиГ- 21. Поступившая весной 66-го во Вьетнам вместе с этими истребителями система наведения «Воздух-1» позволяла наводить перехватчики на цель только на средних и больших высотах. Однако в то время американцы ещё старались прижиматься к земле, выходя к объектам удара по кратчайшим расстояниям в так называемом коридоре выживаемости. Когда же оперативный потолок американских машин увеличился, и появилась возможность наведения, помехи и противорадиолокационные ракеты серьёзно снизили эффективность работы командных пунктов истребительной авиации. Ко всему прочему, большая часть серовьетнамских МиГ-21Ф/Ф13 не имела управляемых ракет.

Реализовать вариант, используемый пилотами дозвуковых МиГ-17Ф, который заключался в атаке американских ударных групп на догоне снизу-сзади также было затруднительно, поскольку, разработчикам первых модификаций МиГ-21 ствольное артиллерийское вооружение показалось явно лишним. Если на МиГ-21Ф ещё стояли две 30-мм пушки НР-30, то на МиГ-21Ф13 уже только одна, да и у той боекомплект составлял всего 25 снарядов, чего хватало на одну-две прицельные очереди. При этом масса секундного залпа МиГ-21Ф13 составляла всего 6,2 кг. В то же время у МиГ-17Ф она была почти на 70% «тяжелее» и равнялась 10,5 кг. Что касается МиГ-21ПФ, то на нём пушки вообще исчезли, а их пилотам поначалу приходилось расчитывать только на 57-мм неуправляемые снаряды. Иначе говоря, даже в самой выгодной обстановке пилотам «двадцатьпервых» было бы трудно конкурировать по количеству сбитых с лётчиками МиГ-17. Последних к тому же было значительно больше, и они уже обладали примерно годовым боевым опытом. Именно поэтому на данном этапе войны встречи «Фантомов» с МиГ-21 были довольно опасны для последних, но об этом в следующей части нашей статьи.

9* И это только из числа тех, что совершали налёты на ДРВ. Противопартизанская война в Южном Вьетнаме, Лаосе и Камбодже – это вообще отдельная и ещё более горькая для американской авиации «песня».

Продолжение следует.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИИ