История Древнего Рима

Глава 2 ОБЗОР ИСТОРИОГРАФИИ О ДРЕВНЕМ РИМЕ (XIX—XX ВВ.)

1. Изучение истории Древнего Рима в первой половине XIX в. В первой половине XIX в. историческая наука развивалась под влиянием таких мощных течений в общественной мысли, как классическая немецкая философия, особенно теория объективного идеализма Гегеля, английская политическая экономия, в частности анализ капиталистической экономики Д. Рикардо, и французские социалистические концепции, получившие свое наиболее яркое проявление в трудах утопистов-социалистов Ш. Фурье и А. Сен-Симона.

Одним из выдающихся историков XIX в. и крупнейшим специалистом в области римской истории был Георг Бартольд Нибур, профессор университетов в Берлине и Бонне (1776—1831). Нибур является создателем историко-критического метода, на основе которого историческая наука работает до сих пор. С точки зрения Нибура, любой источник несет в себе позитивную информацию, которая может быть скрыта под различными переработками и последующими толкованиями. Поэтому задача историка состоит в том, чтобы очистить источник от имеющихся наслоений, открыть исторически достоверное, подлинное ядро. Свой подход к источникам и источниковедческой критике Нибур блестяще продемонстрировал на разборе легендарной традиции о возникновении Рима. Нибур отыскал в ней достоверное ядро", в частности, он считал, что римская традиция о раннем Риме основана на древнейших песнях, в которых содержится реальная информация о раннем Риме. В своем труде «Римская история» (т. I — III, 1811 — 1812) Нибур дал не только образцы критики источников, он предложил также новое и более глубокое понимание исторического процесса возникновения Рима. Нибур рисует картину развития римского общества от родового строя к государственному, основанному на территориальных началах. В ходе этого развития важную роль играет борьба плебеев с патрициями, а в ней Нибур намечал линию противоборства мелкого и крупного землевладения. Ряд положений Нибура: родовое устройство как исходная ячейка исторического развития римлян, а также других народов, возникновение Рима из разных этнических элементов, трактовка происхождения патрициев и плебеев (теория «первоначального гражданства патрициев»), роль законодательства Сервия Туллия в развитии римского государства — были крупными открытиями в области ранней римской истории.

Одним из крупнейших историков Древнего Рима во Франции был М. Дюро де ла Малль (1777—1857). Из его многочисленных работ (исследования о военном искусстве древних, об античной Африке) особое значение в науке приобрела «Политическая экономия римлян» (т. I—II, 1840), написанная под влиянием школы английской политэкономии. Автор собрал и обработал большой фактический материал по аграрным отношениям, включая организацию труда и рабочей силы. Исследованы метрическая и монетная системы, цены на товары, рабочую силу и рабов, римские цензы, земельный кадастр. Целая книга (каждый том состоит из двух книг) посвящена изучению разных категорий населения Италии и провинций, соотношению свободного и рабского населения. Автор приходит к выводу о рабовладельческом характере производства и всего жизненного уклада древних римлян и в духе распространенных в Европе того времени антирабских настроений (аболиционистское движение в Европе и Америке за отмену рабства в колониях) приписывает отрицательное воздействие рабовладельческих отношений на римское общество и государство. Аргументация и выводы Дюро де ла Малля оказали сильное влияние на последующие исследования рабства и римской экономики.

Из русских ученых наибольший вклад в изучение римской истории в первой половине XIX в. внесли профессора Московского университета Д.Л. Крюков, Т.Н. Грановский и С. В. Ешевский.

Д. Л. Крюков (1809—1845) дал оригинальную разработку двух исторических проблем: религиозных концепций патрициев в раннем Риме (1842) (он развивал идеи о существовании различных религиозных систем у патрициев и плебеев); характера творчества Корнелия Тацита. По его мнению, деспотизм римских императоров и нравственная деградация римского населения вели к упадку римского могущества и обусловили трагический характер творчества Тацита.

Большой общественный резонанс в России имела профессорская и научная деятельность Т. Н. Грановского (1813—1855). Грановский был горячим сторонником историко-критического метода Нибура, в своих лекциях и научной работе в области античной истории обращал главное внимание на исследование общественных настроений и политическую историю Римской империи. Показывая причины разложения общественно-политических порядков и духовных ценностей римского мира, Грановский подчеркивает внутренние причины такого разложения, борьбу различных общественных сил и интересов. Грановский был далек от односторонних оценок важных исторических явлений. Например, при всем деспотизме римских императоров он видит и позитивные моменты в римской административной монархии; неоднозначна и его оценка роли христианства в истории римского общества и культуры.

Крупным исследователем проблем Римской империи был С. В. Ешевский (1829 — 1865). В лекциях по истории Римской империи, работе «Центр римского мира и его провинции» (1858), в своей диссертации об Аполлинарии Сидонии (1855) Ешевский разработал оригинальную концепцию Римской империи. Большое внимание он уделял содержанию романизации, значению провинций Империи, социально- экономическим аспектам жизни, социальным движениям, роли местной знати.

Свое понимание как современной им европейской, так и всемирной истории на основе принципа разработанного ими исторического материализма дали К. Маркс и Ф. Энгельс. Центральным понятием исторического материализма стало понятие общественно-экономической формации, развитие которой определяется движением способа производства, диалектическим единством производительных сил и производственных отношении, от противоречивого соотношения которых зависит состояние политических учреждений и идеологической надстройки. Исходя из учения о формациях, Маркс и Энгельс разработали свое понимание римского общества как проходящего стадию рабовладельческой общественно-экономической формации, определяемой движением рабовладельческого способа производства. Ими были очерчены границы рабовладельческой формации в римской истории (середина VI в. до н. э. — законодательство Сервия Туллия — падение Западной Римской империи в 476 г.), предложена периодизация, определены внутренние пружины развития.

В работах К. Маркса и Ф. Энгельса был дан глубокий анализ особенностей рабовладельческого производства: раба как работника, орудий труда и технического прогресса, земельной собственности, денежного и торгово-ростовщического капитала, соотношения товарного и натурального производства.

Удачной стала характеристика главных сторон полиса как особого социально-экономического и политико-культурного организма: античной формы собственности, роли земледелия и городских форм жизни, политической структуры и военной организации и др. Много внимания было уделено в их работах характеристике классовой и сословной структуры римского общества, роли мелкого и крупного землевладения в римской истории, разных форм социального протеста (восстания рабов, движения свободной бедноты, религиозная оппозиция и др.).

2. Изучение римской истории во второй половине XIX — начале XX в. Во второй половине XIX в. европейская историческая наука достигла больших высот в своем развитии. Ее расцвету способствовали распространение среднего и высшего образования, основание многих университетов, улучшение университетского образования, общий культурный подъем в Европе. В историографии о Древнем Риме вторая половина XIX в. характеризуется накоплением новых источников, в частности эпиграфических и археологических, которые активно вводятся в научный оборот. Ученые стали широко применять сравнительно-исторический метод, когда для изучения слабоосвещенных в источниках периодов той или иной страны использовался материал других стран, находящихся на той же стадии исторического развития. Например, американский исследователь Г. Морган использовал данные о родовом устройстве племен американских индейцев ирокезов для воссоздания соответствующих стадий жизни гомеровских греков и римского общественного устройства царской эпохи.

Ведущее место в историографии об античности, в том числе Древнего Рима, занимали ученые Германии, в которой после объединения многих княжеств в одно государство — Германскую империю наблюдается хозяйственный и культурный подъем. Наибольшее значение в исследовании римской истории имела многогранная деятельность Теодора Моммзена (1817 — 1903). Научное творчество Моммзена развивалось в нескольких направлениях, и в каждом из них его работы сыграли важную роль для дальнейшего развития науки. Ему принадлежит публикация грандиозного, образцово изданного собрания римских надписей: «Корпус римских надписей» в XV фолиантах (1863—1899); под его руководством изданы юридические памятники: «Corpus juris civilis», Кодекс Феодосия и др. Моммзен дал глубокую разработку истории римского государственного (т. I—III, 1871—1887) и уголовного (1899) права; им была тщательно изучена история римского государственного устройства как системы (народные собрания, сенат, магистратуры и др.) в связи с эволюцией римского общества от царской эпохи до времени поздней Римской империи.

Однако самым знаменитым произведением Моммзена стала его «Римская история» (т. I—III, 1854—1856; т. V, 1885; четвертый том не выходил). В этом труде, написанном блестящим литературным стилем, на основе всех достижений тогдашней науки прослежена римская история от царской эпохи до смерти Цезаря. Основное внимание автора сосредоточено на истории политических событий и учреждений, хотя в поле его зрения попадают и социальные отношения, хозяйственная жизнь и культурный процесс. В духе органической теории, популярной в немецкой историографии, Моммзен рассматривал римлян как нацию со сформировавшимися в определенной природно-географической среде национальными чертами, которые проявлялись и трансформировались в процессе исторического развития. По Моммзену, римлянам была предопределена задача создания огромного государства, объединившего сначала Италию, затем и все Средиземноморье, и выполняющего своего рода всемирно-историческую миссию. Моммзен преувеличивает роль в истории великих личностей, считая их способными менять ход исторического развития, хотя и рассматривает их как выразителей народного духа. Идеальным государственным деятелем, с точки зрения Моммзена, был Цезарь, который смог своими реформами возродить италийскую нацию, создав так называемую демократическую монархию, Римскую империю, которой было суждено великое будущее. Панегирик монархической программе Цезаря и рождающейся Римской империи, составленный Моммзеном в Римской истории, был отражением политических симпатий самого автора и стоявших за ним кругов немецкой буржуазии, заинтересованной в объединении Германии в середине XIX в. под руководством прусской монархии.

Важное значение в дальнейшем развитии историографии о Древнем Риме имел пятый том «Римской истории» Моммзена, посвященный систематическому исследованию римских провинций в I—III вв. как органических частей Римского государства.

Ведущими специалистами в области римской истории во Франции были Фюстель де Куланж и А. Валлон. Самым крупным исследованием А. Валлона (1812 — 1904) была его трехтомная «История рабства в древности» (1848; 2-е изд. — 1879), в которой была дана наиболее полная сводка материалов об античном рабстве, а важнейшим выводом — рабовладельческий характер античной цивилизации. Для Валлона характерна сугубо отрицательная оценка исторического значения рабства, приведшего к разрушению и упадку как греческого, так и римского общества, государства и античной культуры в целом.

Наиболее крупными работами Фюстель де Куланжа (1830—1889) были знаменитый очерк «Античная гражданская община» (1864), шеститомное монументальное исследование «История политических институтов древней Франции» (1874—1892) и небольшая монография о римском колонате (1885). Его заслугой было обращение к специальному анализу античного полиса, гражданской общины, которая, по его понятиям, основана на религиозных установлениях.

Являясь знатоком аграрных отношений античных обществ, Фюстель де Куланж, однако, видел решающую силу исторического развития в эволюции политических институтов. Оригинальной для его времени была трактовка перехода от античности к средневековью, которая впоследствии получила название теории континуитета (отрицание резкого разрыва, постепенная и медленная трансформация античных порядков в средневековые).

Заметным явлением английской и европейской историографии о Древнем Риме был многотомный труд Ч. Мериваля (1808—1893) «История римлян в эпоху Империи» (т. I—VII, 1850—1862). Работа Мериваля существенно дополняла исследования германских специалистов, сосредоточивших свои усилия главным образом на изучении Римской республики. Мериваль, поклонник сильного государства, говорит о благодетельности монархии и в своем труде настойчиво проводит мысль о положительной роли римской императорской власти для развития общества и культуры, о расцвете античной цивилизации при Империи, хотя и отмечает деспотизм отдельных императоров.

Особенностью русской историографии второй половины XIX в. является интерес к социально-экономическим проблемам римской истории, и прежде всего к аграрному вопросу, вызванный неоднозначной реакцией русского общества на освобождение крестьян от крепостной зависимости в 1861 г. В работе М. П. Леонтьева «О судьбе земледельческих классов в Риме» (1861), в монографиях П. Комаровского «Очерки Рима в финансовом и экономическом отношениях» (1869), М. Вольского «Рабская обработка земли» (1869), В. Запольского «Братья Гракхи и их законоположения» (1871), П. Г. Виноградова «Происхождение феодальных отношений в лангобардской Италии» (1880) были подвергнуты исследованию новые для европейской науки сюжеты — социально-экономические и прежде всего аграрные отношения в римской истории.

Перерастание промышленного капитализма в конце XIX в. в новую стадию вызвало появление и новых тенденций в политике и общественной мысли в ведущих капиталистических странах. Это выразилось в распространении философских систем, в том числе неокантианства, которые отрицали прогрессивное развитие общества, наличие закономерностей, возможность познания прошлого, сводили историографию не к выяснению сущности, а лишь к внешнему описанию фактов, рассматривали историю не как науку, а как разновидность искусства.

В источниковедении усиливается критическое отношение к источникам, которое перерастает в гиперкритицизм, ярче всего проявившийся в области изучения древнейшей римской истории. Наиболее ярким представителем крайнего скептицизма стал итальянский ученый Э. Пайс, который развивал взгляды о чисто вымышленном характере традиции о древнейшем Риме и начинал достоверную историю Рима лишь с III в. до н. э.

Для исторической науки конца XIX — начала XX в. характерно более пристальное внимание к социально-экономической истории, чем у специалистов XIX в. В европейской науке распространяется несколько теорий социально-экономического развития античного мира. Один из крупнейших историков Германии Эд. Мейер выдвинул циклическую и модернизаторскую концепцию, по которой всемирная история развивается по замкнутым кругам, проходя ряд периодов: первобытное состояние, средневековье, капитализм, который вырождается опять в первобытное состояние, и круг развития повторяется («Экономическое развитие древнего мира», 1895; «Рабство в древности», 1898). Эд. Мейер отождествлял высший этап общественного развития с капитализмом, а период расцвета в Риме рассматривал как капиталистический. Напротив, К. Бюхер обосновывал теорию стадий прогрессивного экономического развития, а всю древность включал в стадию так называемого ойкосного, сугубо натурального замкнутого хозяйства, ничего общего не имеющего с капитализмом («Возникновение народного хозяйства», 1893). Один из крупнейших историков и социологов, видный философ М. Вебер развивал концепцию идеально-логических типов (под ними он понимал и феодализм, и капитализм, и городское хозяйство, и рабство, и др.), которые могут сосуществовать в любом обществе, например в Древнем Риме, но которые не отражают сущности исторических процессов и потому не могут быть познаны («Аграрная история древнего мира», 1909).

Возрастает интерес к социальным отношениям в Древнем Риме. В трудах Р. Пельмана («История античного коммунизма и социализма», т. I—II, 1893—1901), Г. Ферреро («Величие и падение Рима», т. I—V, 1904 — 1907) взаимоотношения различных социальных прослоек и их борьба составляют своего рода основу исторического процесса, который рассматривается ими в модернистском плане как имеющий много общего с современной им жизнью конца XIX — начала XX в. Р. Пельман приходит даже к выводу о появлении социалистических и коммунистических учений в Древней Греции и в Древнем Риме, а вместе с ними и ожесточенной классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией, которая приводит к гибели античную цивилизацию. Несмотря на модернистское истолкование социально-экономических процессов в древности, сам интерес к их исследованию расширил проблематику древнеримской истории, способствовал развитию современной историографии.

Расширение источниковедческой базы позволяло ученым приступить к более широкому кругу проблем древнеримской истории, чем в предшествующее время. Появляется ряд крупных трудов по многим периодам римской истории. О. Зеек издал шеститомный труд «Падение античного мира» (1896—1910), где впервые последовательно применил реакционную расовую теорию для объяснения причин падения античной цивилизации. Г. Дельбрюк выпустил одно из лучших в европейской литературе сочинений по истории военного искусства в древности, в котором он тесно увязал развитие военного искусства с ходом политической и даже социальной истории (например, учитывал роль земельного вопроса). Наиболее крупным знатоком сложных проблем раннехристианских воззрений был А. Гарнак, автор капитальных исследований о критике новозаветных текстов («Дополнение к Введению в Новый завет», т. I—VII, 1906—1916), сущности христианства, взаимоотношениях христианской церкви и государства, о христианской догматике, в которых он, как протестант, пытался, насколько это было допустимо в рамках богословия, восстановить первончальное христианство, очистив его от явных искажений и фальсификаций.

Во французской литературе особое значение приобрели две проблемы: история Римской Галлии и римские провинции Северной Африки. Наиболее крупной по истории Галлии стала работа К. Жюлльена («История Галлии», т. I—VIII, 1907—1926), по истории Римской Африки — С. Гзелля («Древняя история Северной Африки», т. I—VIII, 1914—1929), а также многочисленные исследования Ж. Тутена («Римские города Туниса», 1894; «История римской колонизации Северной Африки», 1895, и др.), работы Канья («Римская армия в Северной Африке», т. I—II, 1912—1913; «Античные города Северной Африки», 1909, и др.).

Заметно активизировали разработку общих и частных проблем римской истории, главным образом раннего и республиканского периода, итальянские историки, из которых кроме Г. Ферреро получил известность Г. де Санктис, автор сводного труда «История Рима» (т. I—IV, 1907—1923), где дана синтетическая картина римского общества и государства с позиций умеренно-критического подхода к источникам, в то время как Э. Пайс в своих многотомных трудах («История Рима», т. I—II, 1898 — 1899; «Критическая история Рима в течение первых пяти веков», т. I—V, 1913—1920) придерживался гиперкритической точки зрения, занимаясь не столько восстановлением, сколько разрушением древнейшей римской истории.

В английской литературе самыми популярными темами были история Римской империи (труды Дж. Бьюри, Стюарта Джонса, Б. Гендерсона) и история Римской Британии (работы Раиса Холмса и др.). Из сводных сочинений по истории Римской республики выделяется трехтомная «История римской республики» У. Хитленда (1909), где социально-экономические аспекты заняли заметное место.

В русской исторической науке внимание к социально-экономическим и прежде всего к аграрным отношениям было весьма высоким. Наиболее крупными представителями социально-экономической школы в конце XIX — начале XX в. были Р.Ю. Виппер (1859—1954), М. М. Хвостов (1872 — 1920) и М. И. Ростовцев (1870—1952), которые рассматривали историю Древнего Рима в духе модного тогда модернизма, находили в экономике Рима, особенно в сельском хозяйстве, капиталистические отношения (Р.Ю. Виппер «Очерки истории Римской империи», 1908). Заметным явлением стал капитальный труд И.М. Гревса «Очерки по истории римского землевладения» (1899), в котором аграрная экономика Древнего Рима рассматривалась с позиций ойкосной теории К. Бюхера.

Политическая история ранней Римской республики с точки зрения умеренного скептицизма изучалась И.В. Нетушилом, а Э.Д. Гримм в двухтомной работе «Исследования по истории развития императорской власти» (1900—1901) уверенно полемизирует с широко распространенной на Западе концепцией принципата как диархии (а не монархии), предложенной знаменитым Т. Моммзеном.

3. Европейская историография о Древнем Риме (1917—1939). На состояние европейской историографии в межвоенный период оказывали влияние несколько новых факторов: последствия первой мировой войны, победа Октябрьской революции 1917 г. в России и строительство нового общества в СССР, революционный подъем в Европе начала 20-х годов, экономический кризис 1929—1933 гг. В Европе создалась нестабильная общественная и политическая обстановка, осложнившаяся открытой подготовкой к большой войне правящими кругами нацистской Германии и фашистской Италии. Все эти факторы не могли не воздействовать и на состояние общественной мысли, в том числе и европейской историографии. В историографии происходит размежевание между либеральным направлением, которое пытается возродить принципы историзма и научности в историческом исследовании, и ярко выраженным реакционным течением, породившим фашистскую интерпретацию исторического процесса с позиций расизма, геополитики, подчинения истории зловещим агрессивным планам. Важным явлением этого времени стало создание советской историографии, развивающейся на основе марксистской методологии. В указанный период происходит упадок германской историографии и потеря ею лидирующего положения в европейской науке, усиливается значение французской и английской национальных историографий, возрастает роль науки США.

Продолжается накопление новых материалов источников. Для изучения римской истории приобретают важное значение археологические материалы из Помпей (раскопки А. Майюри), Рима (публикации Дж. Л ульи и Е. Гьестада), Остии (раскопки Дж. Кальца и др.).

Английским исследователям X. Матинли и Э. Сайденхему принадлежат прекрасные публикации огромных коллекций монет, хранившихся в Британском музее («Римская имперская чеканка», т. I—V, 1923; «Римские монеты с раннего времени до падения Западной Римской империи», 1928). Активно вводится археологический материал из раскопок городов в римских провинциях (в Германии, Галлии, Британии и др.). В области методики исторического исследования приобрел распространение так называемый просопографический метод (работы М. Гельцера, Ф. Мюнцера, Г. Скалларда, Р. Сайма и др.). В их трудах особое внимание обращалось на изучение крупных политиков и их ближайшего окружения (родственников, зависимых лиц), а также мелких группировок, которые, по их мнению, определяли политическое развитие Римской республики последних двух столетий ее существования.

Из различных аспектов римской истории в межвоенной историографии значительное место продолжало занимать изучение социально-экономических отношений. Появляется ряд крупных исследований: монументальная «Социально-экономическая история Римской империи» выдающегося русского историка, эмигрировавшего в США М. И. Ростовцева (1926), обстоятельные труды американского историка Т. Франка (1876—1939): «Экономическая история Рима» (1920) и «Экономический обзор Древнего Рима» (т. I—V, 1933 — 1940), монография Ж. Тутена «Античная экономика» (1927) и оригинальная работа Ф. Хейхельхайма «Экономическая история древнего мира» (1938). Для всех этих трудов были характерны умеренная модернизация социально-экономических отношений древности, отождествление высшего экономического развития в период поздней Римской республики и ранней Римской империи с капиталистическими отношениями, а их упадок, по их мнению, приводит к крушению всей античной цивилизации и культуры.

Авторы этих обстоятельных трудов по истории античной и римской экономики, включая сельское хозяйство, промышленность, торговлю и денежное обращение, тем не менее не считали экономику основой римского общества, а лишь одним из факторов развития, решающую же силу исторического процесса видели в особенностях культурной и духовной жизни.

Важной особенностью межвоенной историографии было появление нескольких обобщающих коллективных работ по всем периодам древнего мира. Таким изданием стала «Кембриджская древняя история» (1928—1940) под редакцией Дж. Бьюри, С. Кука, Ф. Эдкока и М. Чарльсворта, из 12 томов которой 6 посвящены римской истории. Аналогичным изданием во Франции явилась «Всеобщая история древности» под редакцией Г. Глотца (1923 — 1939), в которой 4 тома (6 частей) отведено римской истории.

С середины 30-х годов в Италии стали выходить отдельные тома грандиозной 30-томной «Истории Рима», в которой история и культура Древнего Рима заняли 19 томов, авторами ее выступили такие маститые итальянские специалисты, как П. Дукати, Р. Парибени, А. Кальдерини и др.

Все эти издания представляли собой сводку достижений европейской науки: они отличались вниманием ко многим сторонам исторического процесса, полнотой материала, хорошим источниковедческим анализом, строго критическим и вместе с тем без лишнего скептицизма. Общая интерпретация социально-экономической истории дана с позиций умеренной модернизации.

Наиболее крупными представителями французской историографии о Древнем Риме в межвоенные годы стали Л. Омо, сосредоточивший основное внимание на изучении римских политических учреждений, их эволюции и общей панегирической характеристике Римской империи, Ж. Каркопино, представитель консервативных кругов французской науки, прославлявший благодетельность римских завоеваний для порабощенных Римом народов, с его идеализацией сильных натур, и особенно Юлия Цезаря как создателя социального мира и Римской великой державы. Последователь новой школы ученых, группировавшихся вокруг журнала «Анналы социально-экономической истории» (стал выходить с 1929 г.), А. Пиганьоль (1883—1972) исследовал различные периоды римской истории, проблемы происхождения Рима, некоторые аспекты римских завоеваний и создания огромной державы. Большое внимание он уделял поздней Империи, в частности религиозно-политической деятельности Константина и истории христианской империи после Константина. А. Пиганьоль стремился дать описание различных сторон римского общества, но движущей силой развития он считает эволюцию политических институтов и изменения в области духовной, в частности религиозной, жизни.

Примечательными явлениями английской историографии были исследования социально-политических отношений и социально-политической борьбы в римском обществе последних столетий Римской республики Г. Скалларда («Сципион Африканский», 1930) и Р. Сайма («Римская революция», 1939), выполненные в русле просопографического направления, с дроблением процесса социально-политических отношений на множество мелких группировок, сменяющих друг друга у государственного кормила Республики. Вслед за М. Ростовцевым Сайм рассматривает процесс перехода от Республики к Империи как подлинную революцию. Традиционно популярными были темы Римской империи, причем усиливается интерес к социально-экономическим аспектам римского имперского общества — работы М. Чарльсворта о торговле в эпоху Империи (1926); А. Даффа о вольноотпущенниках в раннюю Римскую империю (1928); Р. В Барроу «Рабство в Римской империи» (1928); капитальное исследование проблем римского гражданства Шервина-Уайта (1939).

В Италии и особенно в Германии после захвата власти фашистами изучение древней истории, в частности римской, было подчинено идеологии расизма, прославлению агрессии и милитаризма, идеализации сильных и властных натур (наиболее популярными стали фигуры Цезаря и Августа), решающей роли в истории мифического нордического элемента, носителя высших начал порядка, культуры и цивилизации. Даже представители умеренных кругов были вынуждены или прекратить свою научную деятельность, или эмигрировать из Германии, если они не разделяли бредовые идеи фашиствующих историков.

4. Зарубежная историография в 50—80-е годы. Новые условия для развития исторической науки сложились после второй мировой войны. Разгром фашистских режимов, распад колониальной системы, бурное развитие мировой экономики на основе научно-технического прогресса открыли большие возможности перед обществом и мировой наукой. Одним из проявлений общего прогресса стало совершенствование и распространение университетского образования во всех странах мира, увеличение ассигнований на различные науки, самое широкое общение ученых разных стран на многочисленных научных конгрессах.

Особенностью послевоенного социально-политического развития стало вместе с тем разделение мира на ведущие страны Запада, включая США, СССР и другие «социалистические» страны, страны «третьего» мира. Развитие наук, особенно общественных, включая историографию, вплоть до середины 80-х годов определялось господствующими в каждой группе стран идеологическими доктринами, между которыми возникла острая конфронтация и которая стала заметно ослабевать лишь к середине 80-х годов.

Все эти общие условия нашли конкретные проявления и в исследованиях древнеримской истории. В целом можно говорить о качественно новом, более высоком уровне современных знаний о древнеримской средиземноморской цивилизации во всех ее компонентах.

В сфере источниковедения происходит дальнейшее совершенствование научно-исследовательских методов, освоение приемов исследования естественных наук (методы структурно-функционального анализа, статистической обработки, математического моделирования исторического исследования, социальной психологии и др.), колоссальное расширение материалов и источников, особенно археологических и нумизматических, постоянный обмен идеями в научном мире, усиление коллективного характера научного творчества.

Для развития современной историографии о древнем мире, в том числе и Древнего Рима, характерно возрастание в системе источников роли археологических материалов. Это вызвано возросшим размахом работ, постоянным пополнением материалов, улучшением техники полевых работ, применением аэрофотосъемки (в трудах Дж. Бредфорда и Р. Шевалье о Южной Италии и Галлии), более точным определением стратиграфии (например, в работах Э. Гьестада о раннем Риме), проведением сплошного археологического обследования целых районов (например, Южной Этрурии, исследования Дж. Уорда-Перкинса и Г. Джонса), применением современных приборов, например протонного магнитометра для поиска находящихся на большой глубине руин древних сооружений (при поисках города Сибариса в Южной Италии), созданием особой отрасли археологии — подводной археологии (например, обследование затонувших древних кораблей, см. работы Ж.-И. Кусто и Ф. Бенуа, около Марселя).

Для современной историографии, работающей на обширной источниковедческой базе и более совершенных исследовательских методах, характерно внимание практически ко всем периодам римской истории — от ее древнейших истоков во II тысячелетии до н. э. и до конца Западной Римской империи, а в рамках самих периодов — ко многим аспектам истории, в том числе к экономике, социальным отношениям, политическим учреждениям, к культуре и идеологии. В области античной и собственно римской экономики в современной науке появился ряд серьезных исследований самых различных сюжетов. Кроме переизданий таких классических работ, как «Социально-экономическая история Римской империи» М. И. Ростовцева (1957, 1985), «Античная экономика» Ж. Тутена (1968), появляются новые исследования: труд М. Финли «Древняя экономика» (1973) (анализ римской экономики, включая социальную структуру, занимает одно из центральных мест в концепции автора); насыщенная большим фактическим материалом монография Р. Дункан-Джонса «Экономика Римской империи. Квантитативные исследования» (1974); политэкономические штудии по организации труда и производства Ф. де Робертис (1946; 1963); тщательные исследования трудовых ресурсов Рима с III в. до н. э. до конца правления Августа П. Бранта (1971); сводная работа П. Гарней и Р. Селлера «Римская империя: экономика, общество, культура», 1987; работы по различным аспектам главной отрасли римской экономики — сельскому хозяйству (труды В. Сираго «Аграрная Италия при Траяне», 1958; К. Уайта «Римское сельское хозяйство», 1970; «Греческая и римская технология», 1984; Р. Мартена «Социально-экономические концепции римских агрономов», 1971; обобщенное исследование о римских виллах Дж. Персиваля, 1976; серия статей об аграрных отношениях в Римской республике Дж. Тибилетти, 1948—1955). Значительно меньше работ по проблемам технического прогресса, ремесленного производства, торговле (работы М. Финли, 1965; Ф. Кихле «Рабский труд и технический прогресс в Римской империи», 1969; Э. Барфорда «Ремесленники в греческом и римском обществе», 1972; капитальный труд Ж. Руже об организации морской торговли в Средиземноморье в эпоху Римской империи, 1966). Следует отметить 9-томное специальное исследование Р. Форбса об античной технологии (1955 — 1964). Для современного уровня экономических исследований характерно сосуществование разных точек зрения на характер римской экономики, от близких к модернистским концепциям М.И. Ростовцева — Ж. Тутена (чем и объясняется переиздание их работ) до принципиального антимодернизма, глубокого отличия античной экономики от капиталистической у М. Финли.

Широкий спектр различных сторон истории римской республики изучается Клодом Николе. Ему принадлежат фундаментальные исследования таких кардинальных проблем, как римское всадничество (т. I — II, 1966, 1976) и его роль в республиканском обществе, социально-политические структуры Италии, их изменение в период римских завоеваний в Средиземноморье и рождение имперского строя (1979), соотношение экономики и политики в последние десятилетия Республики (1988), оригинальное исследование о римском гражданстве, его особом месте в римском обществе (1976, 2-е изд., 1989).

Активно изучаются различные аспекты социальных отношений. Большой интерес проявляется к проблемам рабства и роли рабовладельческих отношений. В 1955 г. вышла итоговая монография У. Уестермана «Рабские системы греко-римской древности», в которой маститый американский историк стремился показать эпизодическое существование рабства в греко-римской древности, его слабое развитие и небольшую роль в жизни античных обществ. Тщательный анализ различных сторон античного рабства стал ведущей темой крупного западногерманского ученого И. Фогта. В монографиях Фогта и его последователей (Ф. Бомера, П. Шпрангера, Г. Фолькмана, Г. Шантрена и др.) рассматриваются источники рабства, структура рабских восстаний и их причины, рабский труд и технический прогресс, религии рабов, участие рабов в имперской администрации и другие аспекты. Школа Фогта хотя и считает рабство весьма значительным фактором социально-экономической и культурной жизни Рима, тем не менее далека от признания рабовладельческих отношений как определяющих сущность античного, в том числе и римского, общества.

Проблему рабства в широком аспекте социальных отношений, включая колонат, крестьянский и наемный труд, положение женщины в обществе, активно исследуют представители влиятельной школы французского антиковедения, группирующейся вокруг Безансонского университета во главе с П. Левеком.

Новые акценты в исследованиях римского рабства намечаются в работах конца 70—80-х годов. В целом рабовладельческие отношения (господин — раб, раб и общество, раб и право) решаются в современной историографии как более сложные и комплексные отношения, далекие от привычных стереотипов об абсолютном бесправии раба, господстве насилия по отношению к рабу, приравнивание рабов к вещи и др. (К. Гопкинс «Завоеватели и рабы», 1978; Ж. Дюмон «Раб. Рим и рабство при Республике», 1987). В 80-е годы усилился интерес к изучению юридических аспектов рабства (О. Робледа «Право и рабы в Древнем Риме», 1976; М. Морабито «Реальности рабства в Дигестах», 1981; А. ди Порто «Коллективное предприятие и раб-менеджер», 1984). Эти исследования показывают наличие известной правоспособности рабов и по-новому позволяют взглянуть на общее положение римских рабов в обществе и жизни.

Одним из направлений научного исследования римского рабства стало изучение рабских восстаний. Объектом внимания специалистов стали как общие проблемы рабских движений (М. Капоцца «Рабские движения в римском мире в республиканскую эпоху с 501 до 184 г. до н. э.», 1966), так особенно сицилийские восстания II в. до н. э. (работы Л. Камфоры «Восстание рабов в Сицилии», 1983: М. Леви «Евн-Антиох», 1980, и др.). Особый интерес вызывает восстание италийских рабов под руководством Спартака. Восстанию Спартака было посвящено не только большое количество работ, но и целый международный симпозиум в Болгарии в 1977 г., на котором были обсуждены самые различные стороны спартаковского движения («Спартак». Материалы симпозиума, 1981). Своего рода завершающим трудом по изучению восстания Спартака в современной историографии стала обобщающая монография Р. Орены «Восстание и революция. Спартаковская война в процессе кризиса Республики и ее отражение в современной историографии» (1984) и работа Р. Понтера «Восстание Спартака. Великое социальное движение рабов и свободных в конце Римской республики» (1980). Для большинства этих исследований характерна тенденция рассматривать рабские восстания в широком контексте антиримских движений как в Италии, так и в провинциях, включающих разные социальные элементы, в составе которых рабы занимали далеко не ведущее место.

Одной из крупных работ о других аспектах социальных отношений является труд Ж. Гаже о социальных классах Римской империи (1964). Капитальное сочинение Ф. де Мартино посвящено характеристике римской политической системы эпохи Республики в тесной связи с социальной структурой общества (т. I—IV, 1958—1962). Изучение разных общественных слоев Римской империи и форм социального протеста проведено в трудах Р. Мак-Маллена «Противники римского порядка» (1966) и «Римские социальные отношения 50-х годов до н. э. — 284 г. н. э.» (1974). Общие аспекты социальной истории Рима и ее развитие исследуются в работах Г. Альфреди «Римская социальная история» (1975) и «Римское общество» (1986). В трудах Э. Габба были исследованы социальные отношения, главным образом последнего века Римской республики, в тесной связи с эволюцией политических институтов.

Обстоятельное исследование различных аспектов социальных отношений в связи с развитием римского права было в 5 томах выпущено датским ученым К. Вестрапом (1934—1954).

Одной из важных научных проблем, которая заняла значительное место в послевоенной историографии о Древнем Риме, является кризис и падение римской и всей античной цивилизации, т. е. экономическое, социальное и политическое развитие Рима в III—VI вв., кризис античной культуры в целом, роль варварских вторжений, наконец, вопрос о том, был ли резкий разрыв между античным римским обществом и новым средневековым европейским обществом или можно говорить о постепенной, медленной трансформации первого во второе.

Наиболее крупными трудами о позднеримском обществе в 50-х годах являются работа Ф. Альтхайма «Падение древнего мира» (т. I—II, 1953), в которой подчеркивается внешний фактор падения римского мира (военный разгром Рима кочевниками), в 60-е годы работа И. Фогта «Упадок Рима (Метаморфозы античной цивилизации)» (1967), где показано, что внутренний упадок античной культуры усугублялся напором внешних сил, «варваров», историческая миссия которых состояла в обновлении дряхлеющего античного мира и его культуры. Вместе с тем И. Фогт выступает за известную преемственность между античным и средневековым миром.

Сводная картина экономического, социального и политического развития поздней Римской империи дана А. Джонсом в его трехтомном труде (1964). По его мнению, можно говорить о многих причинах падения Рима — внешние вторжения, экономические перемены, социальные изменения, пороки римской имперской административной системы, упадок нравственности и другое, однако решающую роль он отводит давлению варваров.

В 70—80-е годы различные проблемы позднеримского общества и его соотношения, в частности, с ранним средневековьем были одними из актуальных в науке. Появились исследования Г. Маррон «Римский декаданс, или поздняя античность III—VI вв.» (1977), оригинальное исследование С. Мадзарино «Античность, поздняя античность и эпоха Константина» (1974), Т. Барнса «Новая империя Диоклетиана и Константина» (1982), Э. Томпсона «Рим и варвары: падение Западной империи» (1982).

Специальный анализ политической жизни и позднеримской культуры был произведен С. Метьюзом (1985). В целом в современной историографии утверждается вывод об эволюционном характере развития римских общественных институтов, так сказать, континуитете социального и политического развития, которое было существенно деформировано варварскими вторжениями в империю.

История Древнего Рима активно изучается учеными Восточной Европы. Развивая традиции национальных школ, отражая современные требования научного развития, антиковеды стран Восточной Европы проводят большую работу по расширению круга источников. Так, в Восточной Германии издавались произведения античных авторов в рамках восстановленной тойбнеровской библиотеки греческих и латинских авторов, публиковались новые эпиграфические материалы на базе знаменитого корпуса латинских надписей, восходящего к Т. Моммзену. Болгарские, югославские, венгерские и румынские археологи исследовали материальные памятники на территории их стран, бывших в древности частями Римской империи. Раскопки Сармицигетузы, Суцидавы, Аквинка, Саварии, Аполлонии были обобщены в капитальных публикациях, которые ввели в научный оборот большой материал новых источников. Институт папирологии в Варшаве проводит большую работу по изучению папирологических источников, в частности по истории римского Египта, продолжая традиции Р. Таубеншлага.

Предметом конкретного исследования являются самые различные проблемы древнеримской истории, и прежде всего социально-экономические отношения, как важнейшие. В работах ученых Восточной Германии, Польши, Румынии, Венгрии, Болгарии, Чехословакии и Югославии изучались самые различные аспекты социально-экономических отношений как всего римского средиземноморского общества, так и отдельных, главным образом придунайских, провинций. Большое место в национальных школах стран Восточной Европы занимает изучение тех римских провинций, которые сейчас являются частью территории соответствующей страны. Так, в болгарской историографии много и плодотворно занимаются изучением древней Фракии (X. Данов, Б. Геров, А. Фол, В. Велков и многие другие), в Румынии — исследованием провинции Дакии и роли римского наследства в дальнейшем генезисе румынской культуры и государственности (К. Дайковичу, Э. Кондураки, Д. Пиппиди, Р. Вулпе и др.), в Венгрии ведется исследование провинций Паннонии (Я. Силадьи, A. Мочи, Л. Баркоци) и Норика (Г. Альфельди). Эти исследования отличаются комплексным характером, включают новый, добытый в последние годы археологический и эпиграфический материал, касаются многих сторон как внутренней жизни провинций, отдельных городов, так и их связей с античными центрами Средиземноморья и являются соответствующим вкладом в мировую историографию.

Общие проблемы древнеримской истории, ее место во всемирном историческом процессе активно исследовались в Восточной Германии: работы Э. Вельскопф «Производственные отношения на Древнем Востоке и в греко-римском мире» (1957), B. Зейфарта «Римская история. Императорское время» (1973), первый том «Всемирной истории. До возникновения феодализма» под редакцией И. Селлнов (1977), «История культуры в античности», т. II. «Рим» под редакцией Р. Мюллера (1978), исследования Р. Гюнтера о проблемах перехода от античности к средневековью, и др.

5. Новые тенденции в развитии современной науки. Изучение древнеримской истории в 90-х годах проходило по тем же направлениям исследований, которые были характерны для 70—80-х годов, т.е. разрабатывались самые различные аспекты экономики, социальных отношений, политических структур, завоевательной политики, религии и культуры, начиная с древнейшей архаики и до падения Западной Римской империи. Можно отметить и некоторые новые тенденции. В 90-х годах происходит еще большая активизация научных контактов, проявившаяся в поведении многочисленных международных конгрессов, конференций, симпозиумов и семинаров. В течение одного года зачастую проходило несколько симпозиумов и семинаров, на которых обсуждались различные проблемы древнеримской империи — от межконтинентальных морских контактов (Дели, 1994) до рассмотрения традиций гиппократовой медицины в римское время (Штаффенштейн в Германии, 1993), от проблем трансформации античного города (Париж, 1993) до вопросов, касающихся техники добычи камня. Поскольку в обсуждениях принимают участие известнейшие специалисты, работающие над данными проблемами, то публикации материалов конференций, симпозиумов и т.д. являются своего рода подведением итогов их исследований.

Имеющиеся многочисленные публикации по всевозможным конкретным аспектам истории Древнего Рима не только не снимают, но наоборот, делают еще более настоятельным появление обобщающих трудов, в которых наука всегда испытывала острый недостаток. В 90-х годах появилось два таких универсальных труда. Прежде всего, было завершено 2-е издание знаменитой «Кембриджской древней истории». Ее 5 последних томов (из 11), изданных под редакцией известных специалистов А. Линтота и Ф. Уолбенка, содержат обобщение новейших материалов по различным аспектам древнеримской истории. Новый по сравнению с 1-м изданием 30-х годов авторский коллектив исходил из уже апробированных концептуальных принципов 1-го издания, более или менее равномерном изложении материала. Заметным явлением европейской историографии стала публикация в Италии монументального труда «История Рима» в 7 томах под редакцией маститых ученых А. Момильяно и А Скиавоне. В ее создании приняли участие свыше 20 известных специалистов, а Момильяно и Скиавоне попытались придать труду некоторое концептуальное единство. Центральной является проблема формирования и функционирования Средиземноморской цивилизации как явления всемирного исторического процесса. Издания новой «Кембриджской древней истории» и «Истории Рима» подвели своеобразный итог тем многочисленным конкретным разработкам, которые были достигнуты в мировой науке о Древнем Риме к концу XX столетия. И в этом большая заслуга их издателей и авторского коллектива.

Важной тенденцией мировой историографии 90-х годов явилось усиление исследовательского внимания к экологическим проблемам мировой, в том числе и древнеримской, истории. Причем расширилась проблематика изучения экологических аспектов исторического процесса, понимание роли экологического фактора стало более глубоким и многосторонним. Большая часть работ, посвященных аграрным отношениям и земледелию, межеванию земли или сельскому строительству, не обходится без постановки и обстоятельного рассмотрения природного окружения в их современном понимании: Ф. Лево, П. Сильера, Ж.-П. Валла «Деревни римского Средиземноморья» (1993), исследования Э. Габба об организации римской Италии (1994), К. Шуберта «Земля и пространство в Римской республике» (1996), работа Е. Миллиарио «Люди, земля и дороги в центральной Италии» (1995), итоги многолетних исследований Ж.-П. Валле о судьбах греческих колоний в Южной Италии и на Сицилии (1996). Экологические аспекты стали необходимым сюжетом при описании процесса романизации, преимущественно в западных провинциях (X. Бласкез и X. Альвар, 1996).

Особое направление представляет изучение взаимодействия и взаимовлияния экологического окружения и культуры живущих в нем народов («Человеческие ландшафты в классической античности. Природное окружение и культура» под редакцией Д. Шипли и Дж. Селмона, 1996). Всестороннее комплексное исследование экологических проблем отдельного района центральной Италии с исчерпывающим использованием всего комплекса как археологических, так и нарративных источников было проведено Д. Баркером («Средиземноморская долина — ландшафтная археология и повествовательная история в долине Биферно», 1995).

И еще один важный аспект в современной историографии Древнего Рима. В свете накопленных материалов, многочисленных конкретных исследований история Рима, начиная с глубокой архаики, однозначно рассматривается как история Средиземноморская, как постепенно нарастающий объединительный комплекс локальных средиземноморских цивилизаций, в котором постепенно растворяется и сам Рим, и римская Италия. Вместе с тем все более и более размытыми становятся границы между поздней античностью и ранним средневековьем, все большее преобладание получает концепция континуитета между великой средиземноморской античной и идущей ей на смену европейской цивилизацией.

6. Изучение истории Древнего Рима в СССР (до 1990 г.). Развитие исторической науки прошло несколько этапов. Первый охватывал 20-е — первую половину 30-х годов, и его можно определить как период трудного становления. Была демонтирована дореволюционная система образования и научно-исследовательской деятельности, в связи с хозяйственной разрухой резко сокращены ассигнования на научные исследования. В эмиграции оказались такие выдающиеся представители отечественной науки, как М.И. Ростовцев, Р.Ю. Виппер, ряд крупных ученых были вынуждены прекратить или резко сократить свою научную деятельность (И.М. Гревс, И.В. Нетушил, Д.М. Петрушевский). Происходит переориентация научно-исследовательской деятельности историков на изучение материальной культуры, социально-экономических отношений, истории угнетаемых классов. Исследовательская работа специалистов в области древней истории в этот период в организованной форме проводилась главным образом в Государственной академии материальной культуры. Одной из самых злободневных проблем, разрабатываемых в рамках ГАИМК, была проблема истории техники, рабства, рабовладельческого способа производства. В изучении этой проблемы самое активное участие приняли СИ. Ковалев, B.C. Сергеев, П.Ф. Преображенский. B.C. Сергеев и СИ. Ковалев стали авторами первых, написанных с марксистских позиций учебников и учебных пособий по древней истории как истории рабовладельческих обществ, хотя в этих первых учебниках еще сохранились остатки модернистского понимания древности, встречались термины «феодализм», «торговый капитализм» в античности. П.Ф. Преображенский изучал проблемы древних религиозных верований, раннехристианских воззрений, социальных движений, разные аспекты античной культуры.

Большую роль в создании марксистской концепции исторического процесса сыграли дискуссии 20-х — начала 30-х годов о социально-экономических формациях. Во время этих дискуссий было уточнено понятие общественно-экономической формации и его применение к конкретным обществам, подвергнуты критике представления о смешанных формациях, в частности о рабовладельческо-феодальной формации, торговом капитализме, преодолены остатки циклизма и модернизации античных обществ.

Новый период в развитии советской исторической науки, в том числе истории Древнего Рима, начался с середины 30-х годов, когда была восстановлена система высшего исторического образования и организованы научно-исследовательские институты истории в системе Академии наук СССР, увеличены ассигнования на развитие среднего и высшего образования и научную деятельность. Восстановление исторических факультетов в составе университетов потребовало новых учебников для студентов, написанных на основе возросшего научного опыта. B.C. Сергеев опубликовал 2-томное учебное пособие «Очерки по истории Древнего Рима» (1938). С. И. Ковалев в 1937 г. издал курс лекций по периоду эллинизма и римской истории, а в 1948 г. — сводный труд «История Рима» (1987 г. — 2-е издание). Три издания выдержал учебник по истории Древнего Рима (1947 г. — 1-е издание) H.A. Машкина. В этих работах, в учебниках других специалистов излагался полный курс древнеримской истории с распада родового строя и зарождения рабовладельческих отношений, прослеживался весь цикл их развития вплоть до разложения и формирования элементов феодальных отношений. Причем показывались разные стороны римской истории, включая социально-экономическую структуру, социально-политическую борьбу, государственную организацию и культуру, хотя преимущественное внимание уделялось социально-экономическим проблемам, поставленным в центр изложения.

Особенно большое внимание ученых в 30—40-х годах привлекали проблемы классовой и социальной борьбы в римском обществе, и прежде всего борьба рабов против рабовладельцев. В монографии A.B. Мишулина «Спартаковское восстание» (1936) был обстоятельно изучен ход спартаковского движения, восстания рабов на острове Сицилия во II в. до н. э. Восстания рабов рассмотрены автором не в качестве случайного события, а как ведущее классовое противоречие, определившее всю внутреннюю жизнь последнего столетия Римской республики. Развивая свою точку зрения о роли восстаний рабов в судьбах римского (рабовладельческого) общества, A.B. Мишулин и С. И. Ковалев предложили теорию «революции рабов», которая преувеличивала роль восстаний рабов и мало учитывала другие социальные противоречия: движение крестьянства, провинциального населения и другие формы социальной борьбы. В трудах СИ. Ковалева, A.B. Мишулина, B.C. Сергеева были изучены особенности рабовладельческого способа производства и его воспроизводства, сущность рабовладельческой эксплуатации. В работах B.C. Сергеева и H.A. Машкина прослеживались социальные корни императорской власти. Эти исследования нашли свое завершение в капитальной монографии H.A. Машкина «Принципат Августа. Происхождение и социальная сущность» (1949).

А.Б. Рановичем, Р.Ю. Виппером, СИ. Ковалевым, Г.М. Лившицем изучались многие аспекты истории происхождения христианства, христианской литературы, история ранней церковной организации.

Одной из принципиально важных для понимания римского общества в имперский период была разработка проблемы провинций как органических частей Римского средиземноморского государства в работах A.B. Мишулина об Испании (1952), О.В. Кудрявцева о балканских провинциях (1954), Н. А. Машкина о североафриканских и др.

Известным завершением научно-исследовательской работы в области древней истории, и в частности римской, стал II том коллективного издания «Всемирная история» (1956), в котором дана сводная картина римской истории с позиций марксистско-ленинской концепции античного рабовладельческого общества.

Новые условия в стране для развития историографии сложились в середине 50-х годов после развенчания культа личности Сталина и сталинского примитивного догматизма, который сковывал творческие силы исследователей. Это способствовало активизации научной работы в области антиковедения, в том числе и изучения римской истории, пересмотру ряда догматических положений и социологических схем, глубокому изучению всего материала источников. В 60—70-х годах особое значение придается изучению различных проблем рабства как социально-экономической системы. Институт всеобщей истории публикует серию монографических исследований, в числе которых работы Е.М. Штаерман («Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи», 1957; «Мораль и религия угнетенных классов Римской империи», 1961; «Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике», 1964; «Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи», 1971), Л.А. Ельницкого о рабстве в раннем Риме (1964); коллективные монографии о рабстве в западных и восточных провинциях Римской империи в I—III вв. (1977). В этих монографиях впервые в отечественной литературе коренная проблема античного общества была тщательно исследована на основе всего имеющегося материала источников.

Другим важным направлением в изучении древнеримской истории является анализ рабовладельческого производства, его экономики и прежде всего сельского хозяйства как ведущей отрасли: в работах М.Е. Сергеенко, Е.М. Штаерман, В.И. Кузищина показана сложная и своеобразная структура рабовладельческого производства, глубоко отличная как от капиталистической экономики, так и от феодальной.

Исследование сложной проблемы римской истории — кризис полисного устройства в Риме в конце Республики и формирование имперского рабовладельческого общества нашло отражение в ряде работ С.Л. Утченко («Кризис и падение Римской республики», 1965; и др.), а также Е.М. Штаерман и О. В. Кудрявцева. Они показали неправомерность связи разложения полиса в период поздней Римской республики с кризисом рабовладельческих отношений: напротив, преодоление узких полисных порядков открыло большие возможности для распространения классических рабовладельческих отношений, которые достигли своего апогея в раннюю Империю I—II вв. Конкретные аспекты раннеримской истории были детально изучены Л.А. Ельницким, А.И. Немировским, Ф.М. Нечаем, И. Л. Маяк: происхождение Римского государства, этрусская история, взаимоотношения Рима и италийцев, аграрные отношения, история раннего рабства.

Популярной темой продолжала оставаться история римских провинций. Помимо работ по истории рабства в восточных и западных провинциях римская провинциальная система изучается в более общем плане — в работах Е.С. Голубцовой о Малой Азии (1962; 1972; 1977), Г.М. Лившица об Иудее (1957), Г.Г. Дилигенского о Северной Африке (1961), в двухтомной монографии А.Г. Бокщанина о взаимоотношениях Рима с Парфией (1960 — 1966), Ю.К. Колосовской о Паннонии (1974), и др.

Из работ о поздней Римской империи интересны исследования А М. Ременникова о военно-политических взаимоотношениях Рима и варварских племен в III — IV вв. (1954—1957), труды А. Р. Корсунского о взаимодействии римских общественных порядков и варварских племенных структур и проблеме перехода от рабовладельческих отношений к феодальным в западных провинциях Империи (1963; 1969). Аналогичные аспекты на материалах Египта были изучены И. Ф. Фихманом («Египет на рубеже двух эпох», 1965) и А. И. Павловской («Египетская хора в IV в.», 1979).

В 80-х годах в отечественной романистике усиливается внимание к различным аспектам римской культуры, особенно периода Империи. Так, во второй половине 80-х годов вышла фундаментальная работа выдающегося философа и антиковеда А.Ф. Лосева, в VI (1986) и VII томах (1988) его «Истории античной эстетики» всесторонне исследованы различные направления антично-римской (автор определяет их как поздний эллинизм) философской мысли — неопифагоризм, философия Филона Александрийского. С особым вниманием А.Ф. Лосев исследует философию Плотина и его последователей, принадлежащих к разным школам (афинской, сирийской, римской, пергамской, позднего неоплатонизма и др.). Философские положения знаменитых мыслителей римского времени автор исследует в тесной связи с общей культурной атмосферой и социально-политической жизнью римского средиземноморского общества, что придает его замечательному труду особое значение в современной историографии о римской культуре. В русле того же направления выполнена работа В. В. Бычкова «Эстетика поздней античности (II—III вв.)» (1981). В ней основное внимание сосредоточено на изучении эстетических идей ранней патристики (т. е. сочинений отцов церкви), оказавших большое влияние на художественную культуру последующей эпохи средневековья.

Специально проблема влияния античного культурного наследия на эпоху средневековья исследуется в монографии В.И. Уколовой «Античное наследие и культура раннего средневековья» (1989).

Крупным явлением отечественной историографии стал итоговый труд «Культура Древнего Рима» (т. I—II, 1985), подготовленный коллективом известных специалистов Е.М. Штаерман, М.Л. Гаспаровым, Е.С. Голубцовой, Г.С. Кнабе, Ю.К. Колосовской, А.И. Павловской, В.М. Смириным, Г.И. Соколовым и др. Не являясь систематическим обзором всех сторон римской культуры, этот фундаментальный труд посвящен кардинальным проблемам культурного развития, таким, как духовный мир гражданина в эпоху Республики и подданного при Империи, роль религии в общей системе культуры, римское право как элемент культурной жизни, место поэзии, изобразительного искусства, науки в системе культурных ценностей. Очень интересным аспектом исследования является структурный анализ различных сторон римской провинциальной культуры, роли и степени процесса романизации (дунайских провинций, Галлии, Малой Азии, Египта). Новым направлением стало изучение патриархальных представлений и их роли в общественном сознании римлян вплоть до императорского времени, социальной психологии низших классов. Специальный анализ новых проблем массового сознания во II — IV вв. на египетском материале был проведен А. Б. Ковельманом («Риторика в тени пирамид», 1988). История римской религии с раннего времени до III в. в тесной связи с историческим развитием римского общества рассматривается в монографии Е.М. Штаерман «Социальные основы религии Древнего Рима» (1987). В книге показано место религии в системе римских духовных ценностей, ее роль в идеологии разных социальных слоев, воздействие на римскую религию других религиозных систем.

7. Отечественная историография 90-х годов. В 90-х годах изучение проблем всемирной истории в целом и истории древнего мира, в частности, проходило в рамках методологического плюрализма, сменившего официальную методологию, учение исторического материализма, в частности, учение о социально-экономических формациях. На рубеже 80—90-х годов стали формироваться три новых методологических подхода, на базе которых исследовались конкретные проблемы античной, в том числе древнеримской, истории: цивилизационный, при котором ход всемирной истории рассматривается с точки зрения рождения и зрелости той или иной цивилизации как более многостороннего и многофункционального исторического явления, чем социально-экономическая формация. В основе другого методологического подхода лежит концепция определяющей роли духовных ценностей того или иного народа в ходе исторического процесса. Третий подход может быть определен как формационно-цивилизационный — совмещение сильных сторон формационного и цивилизационного подходов, рассмотрение каждой формации не только как комплекса прежде всего социально-экономических отношений, но и как многосторонней и многофункциональной цивилизации.

Важной особенностью развития отечественной науки 90-х годов стало усиление творческих контактов с коллегами из стран Западной Европы и США. Они проявляются в совместных научных конференциях и симпозиумах, участии в совместных научных проектах (например, проект по изучению научного наследия М.И. Ростовцева), обучении и стажировках наших студентов и аспирантов за рубежом. Постоянные контакты отечественных специалистов с западными коллегами взаимообогащают общее развитие науки, расширяют мировое научное пространство.

Научными исследованиями в области древнеримской истории занимаются крупнейшие российские университеты, академические институты, различные научные центры. Так, большую работу по координации антиковедческих исследований в России проводит Российская ассоциация антиковедов, (возглавлялась до 1998 г. Е.С. Голубцовой). В ведущих российских университетах представлены такие направления исследований, как методология, экономика, история раннего Рима (МГУ), проблемы перехода от Республики к Империи (СпГУ, Саратовский университет), эллинистический мир и Рим (Казанский университет). В 90-х годах издан ряд исследований, продолжающих и расширяющих традиционную для отечественной историографии проблематику, в частности, в области социально-экономической истории (Штаерман Е.М. «История крестьянства в Древнем Риме», 1996; Кузищин В.И. «Античное классическое рабство как экономическая система», 1990; Коптев A.B. «От прав гражданства к праву колоната», 1995). Активно изучаются проблемы ранней римской истории [Маяк И.Л. «Римляне ранней Республики», 1993; Токмаков B.H. «Военная организация в Риме (VI — IV вв.)», 1998; Дементьева В.В. «Магистратура диктатора» (V—III вв.), 1996]. Особым направлением в изучении раннего Рима стало исследование сложнейшей проблемы генезиса римского права, соотношения социального и юридического аспектов в формировании институтов раннеримского общества и государственности (Кофанов Л.Л. «Обязательственное право в архаическом Риме» (VI—IV вв.), 1994). Проблемы римского права, ранее в отечественной науке находившиеся на втором плане, в 90-х годах стали изучаться с большей интенсивностью. Был организован специальный Центр римского права, который издает журнал «Древнее право», а также источники по римскому праву (изданы в русском переводе «Законы XII таблиц», Институции Гая и Юстиниана, Дигесты и др.). По римскому праву были изданы работы Д.В. Дождева «Основания защиты владения в римском праве» (1996), «Римское частное право» (1996). В.А. Савельевым проведено интересное исследование проблем собственности в римском праве (1996).

Традиционным направлением отечественной историографии являются исследования восточных и дунайских провинций Римской империи: Малой Азии Е.С. Голубцовой, Фракии С.М. Крыкиным и А.П. Марметьяновым, Дакии и Паннонии Ю.К. Колосовской и H.A. Чаплыгиной, Понтийского царства, взаимоотношений Херсонеса и малоазийских городов С.Ю. Сапрыкиным, Боспорского царства A.A. Масленниковым и Ю.Г. Виноградовым, ряда северопричерноморских греческих городов, их сложных отношений с Римом В.М. Зубарем, И.Т. Крутиковой, A.C. Русяевой, Е.М. Алексеевой. Из других областей римской истории можно назвать работы Я.Ю. Межерицкого «Республиканская монархия. Метаморфозы идеологии и политики императора Августа» (1994), В.И. Кащеева «Эллинистический мир и Рим» (1993), М.Г. Абрамзона «Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи» (1995). Серьезным вкладом в изучение проблемы загадочных готов и общей роли варваров в истории позднего Рима стали монографии В.П. Будановой «Готы в эпоху Великого переселения народов» (1990) и капитальное исследование «Этнонимия племен Западной Европы: рубеж античности и средневековья» (1991).

В целом отечественные историки ведут исследования различных проблем античной, в том числе древнеримской, истории в духе современных методологических и концептуально-методических подходов и вместе с тем опираются на лучшие традиции отечественной историографии.