История одного эльфа

1

Вот так моя судьба сделала резкий поворот. Еще недавно я был просто рядовым Коренным из Коралловых Зубов, а сейчас вдруг стал личным рыцарем охраны самого Наместника. Правда, военную кампанию мне все равно пришлось дослужить в том же десятке под командованием Шаллорель, но, едва война закончилась, пришел приказ перебраться в замок лорда Дейтемира.

Шаллорель проводила меня до ворот. Из ее десятка в строю осталось только шестеро, и он подлежал переформированию. Мы какое-то время стояли на пороге, глядя в землю.

– Прощай, Данкор, – наконец произнесла девушка. – Ты теперь высоко взлетишь. Личный охранник самого Наместника! Это ведь то, о чем ты говорил? Твой высокий жребий?

– Похоже, что так, – кивнул я. – Хотя мне предпочтительнее было бы знать, что это – не предел.

– Тогда почему ты медлишь? Подай прошение и возвращайся обратно!

– А смысл? – пожал я плечами. – Война закончилась, мы загнали темноволосых обратно в норы, из которых они вылезли. Орки теперь не скоро очухаются…

– Эта война закончилась, – поправила девушка, – но будут и другие.

– Вот когда начнется новая война, тогда и вернусь, – улыбнулся я. – А пока попытаюсь достичь чего-нибудь на мирном поприще.

– Я буду ждать, – кивнула Шаллорель, поднялась на цыпочки и чмокнула меня в щеку. Потом развернулась и бросилась бежать прочь, в казармы.

Глядя ей вслед, я невольно держался рукой за то место, где моей кожи коснулись губы девушки. Окруженный сестрами, я не рос робким, меня трудно было смутить одним поцелуем, но этот…

– Вы ей нравитесь, милорд, – подал голос Горо, который стоял чуть в сторонке, держа повод моего коня.

– Замолчи, – оборвал его я.

– Со стороны виднее, – вздохнул слуга.

Я промолчал. Прав был альфар или нет, сейчас выяснять было уже поздно. Я чувствовал, что наши с Шаллорель пути разошлись. Что-то подсказывало мне, что я уже никогда не переступлю порога казарм Коралловых Зубов.

Описать внутреннее убранство замка Наместника можно двумя словами – красота и роскошь. Мой родной замок по сравнению с этим казался просто старой развалиной. Повсюду здесь был мрамор, отделанный розовым кварцем и редкими в наших краях кораллами, которые привозили издалека, с Жемчужного моря, омывавшего берега Жемчужного Острова. Тут и там в просторных залах виднелись огромные кораллы – иные в рост человека; одни походили на огромные деревья, другие напоминали глубокие чаши или огромные шары. Разных форм, размеров и расцветок, они не просто поражали воображение – я не мог отвести от них глаз. Такие роскошь и великолепие не снились мне и в самых причудливых снах.

Сейчас просторные галереи, заполненные светом залы, широкие лестницы были украшены лентами, полотнищами и цветами. Празднества продолжались уже несколько дней, так что мое появление прошло незамеченным. Признаюсь, я был несколько разочарован этим обстоятельством. Мне-то казалось, что сразу по прибытии должен буду предстать перед лордом-Наместником, который примет мою клятву верности и скажет несколько напутственных слов. Я был не просто одним из рыцарей – три с половиной года прослужил в Коралловых Зубах. Когда уходил из гвардии, мне устроили торжественные проводы, сотник Эльнар сказал напутственную речь, а Шаллорель… ну вы знаете.

Здесь все было не так…

Нижний зал убрали с пышностью и роскошью, которые сбили меня с толку. Мимо туда-сюда сновали альфары и малютки-элле, обычная замковая прислуга. Последние едва доставали мне до колена. Горо, принесший мои вещи, тоже озирался по сторонам со здоровым любопытством.

– Интересно, здесь всегда такая суета? – спросил он вслух.

– Откуда мне знать… А ты что стоишь? – поинтересовался я. – Отыщи кого-нибудь и доложи, что прибыл Данкор из Дома Дармира для службы Наместнику Коралловому.

Горо кивнул, положил мои вещи и сделал шаг вперед. Но едва он чуть-чуть отошел, как его поймал за локоть пробегавший мимо альфар:

– Ты что тут прохлаждаешься? В розовом зале рук не хватает! Живо! Бегом!

– Но мой хозяин. – Горо, которого уже подталкивали в нужном направлении, бросил на меня вопросительный взгляд. – Он…

– …не любит ждать, – закончил незнакомый альфар. – Бегом!

– Погодите, – вмешался я, – но Горо – мой слуга. Мы только что прибыли и…

– Ох!

Я никогда прежде не видел, чтобы выражение лица альфара так стремительно менялось с недовольно-делового на испуганно-пришибленное. Выпустив локоть моего слуги, он рухнул на колени, склонил голову и втянул ее в плечи.

– Простите меня, господин, – пролепетал слуга. – Я не знал… Просто праздник вот-вот начнется, а у нас еще ничего не готово! Господин будет разгневан… Простите меня!

– Хорошо, – кивнул я. – Но…

– Вы позволите мне следовать своим путем или доложите о проступке милорду Наместнику?

– Кто бы обо мне самом доложил, – пожал я плечами. – Мы стоим тут почти полчаса. Скажите, а где мне найти начальника местного гарнизона?

– Он, – альфар изменился в лице, словно я пообещал оторвать ему голову, – вы хотите…

– Мне приказали прибыть, чтобы начать службу при дворе Наместника. На последней войне я совершил подвиг, высокородный лорд-Наместник в качестве награды призвал меня служить ему.

– Понимаю, – слуга измученно смотрел по сторонам, – рад за вас, господин. Но… вы разрешите мне продолжить заниматься своими делами?

– Разрешаю, – кивнул я, и альфар, проворно вскочив на ноги, бросился прочь с такой скоростью, что еле вписался в поворот, расталкивая остальных слуг.

Мы с Горо посмотрели друг на друга.

– Кажется, застрянем тут надолго, – сказал я вслух.

– Если господину будет угодно подождать, я бы попробовал отыскать кого-нибудь, – промолвил Горо.

– Хорошо. Только смотри, не пропадай надолго. И помни, что пока еще ты принадлежишь мне!

– О, господин, – Горо отвесил поклон, – этого я не забуду никогда!

Кивнув, он убежал, мгновенно растворившись среди таких же, как он, альфаров.

Я остался совсем один, застыл у порога, чувствуя на себе косые взгляды двух рыцарей возле парадных дверей.

– Вон он!

Обернувшись, увидел быстрым шагом приближающегося ко мне эльфа в розовом мундире. Рядом с ним приплясывал Горо.

– Милорд. – Я шагнул навстречу. – Данкор из рода Дармира…

– Мне о вас докладывали. – Эльф остановился, не дойдя до меня пары шагов. Как и большинство моих соотечественников, он оказался немного ниже ростом. – Ветеран Коралловых Зубов, э?

– Так точно, милорд, – отрапортовал я.

– Отлично. Немного не вовремя, у нас тут праздник намечается, так что Наместник тебя вряд ли примет в ближайшем будущем. До конца месяца лорд будет слишком занят, чтобы обратить на тебя внимание. Идем. А ты, – это относилось к Горо, скромно застывшему в отдалении, – возвращайся к своим обязанностям.

– Но простите, милорд, Горо принадлежит мне! – подал я голос.

– В свободное время! – Командир поднял палец. – А сейчас, в преддверии праздника, у нас каждая пара рук на счету! Вот закончатся торжества, и сможешь получить своего слугу обратно. Пошли, покажу тебе наши казармы.

С извиняющимся видом пожав плечами, Горо убежал, а я подхватил вещи и направился за новым командиром.

– Будешь звать меня лордом Бормидаром, – представился тот на ходу. – Пока станешь подчиняться непосредственно мне. Лорд-Наместник примет твою присягу позже, когда закончится череда праздников. Я доложу о тебе, но не думаю, что он вспомнит.

– Он сам пригласил меня, – напомнил я.

– Да, но сейчас ему некогда. Привыкай, Данкор!

Казарма личных охранников лорда-Наместника мало чем отличалась от казармы Коралловых Зубов. То же низкое длинное здание, те же постели в два ряда. Только тут нас отделяли друг от друга витые колонны, а в стенах светились высокие стрельчатые окна, забранные витражами. Через одну дверь можно было попасть в круглый зал для тренировок и комнату для омовений, а через другую – в трапезный зал и оружейную. Здесь мне выдали новую форму – ярко-розовую с малиновыми вставками, с трудом подобрав нужную под мой рост.

Пока я располагался на одной из свободных коек, умывался и переодевался, праздник уже начался, и лорд Бормидар отвел меня на мой первый в жизни пост.

Всего личных рыцарей у Наместника Дейтемира было три сотни, и все они, словно демонстрируя мощь Кораллового Острова, стояли в почетном карауле тут и там. На широких лестницах, в просторных, залитых светом галереях, у дверей, ведущих в парадные залы, – везде виднелись рыцари в выкрашенных розовой краской доспехах с парадным оружием в руках. Я был одним из них.

Мне выпала честь нести дежурство у входа в зал, куда после праздничной трапезы высыпала пестрая толпа гостей. Я издалека увидел лорда Дейтемира, блиставшего красотой и грацией. Возле него находились его сестра, леди Свирель и младший брат. Веселая толпа придворных окружала их со всех сторон. Как и четыре года назад, на турнире, я, затаив дыхание, следил за своим новым господином и чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Подумать только! Миновало четыре года с тех пор, как мне вручили рыцарские шпоры, а я уже стал одним из охранников самого Наместника! Что же будет через десять лет? Через двадцать? Через сто?

Веселые голоса заглушал шум музыки, и я напрягал слух, чтобы уловить хотя бы обрывки фраз. Мне было все любопытно, как ребенку, попавшему на первый в своей жизни праздник.

– О, нет-нет, помолвка моего младшего брата – дело решенное! Нам осталось лишь определиться с датой проведения. Думаем, что первый день зимы – самое подходящее для этого время!

– Да, зимой обычно так мало праздников…

– Можно устроить большой турнир в честь Солнцеворота…

– Но мы всегда устраиваем турнир в это время!

– Тогда, может быть, Большую охоту? Как насчет горных троллей?

– Нет, все охотятся на горных троллей. А если мы устроим рейд к темноволосым? Они то и дело совершают набеги на наши окраины, так почему бы нам не ответить тем же?

– Но война закончена!

– Смотря для кого! Я уверен, эти дикари используют передышку для того, чтобы собрать новую армию…

– Фи, господа! Нашли о чем говорить! Сейчас же праздник!

– Свирель, прости, дорогая. Мы больше не будем!

– Поговорите о чем-нибудь другом. Например, о Ленимирель. Почему ее нет с нами?

– Малышка опять болеет, и Ленимирель живет с нею в летнем поместье. Если девочка поправится к весне, она переедет сюда.

– О, значит, она не будет присутствовать на помолвке Дайнелира? Это так ужасно!

– Ничего, наверстает упущенное на его свадьбе! В конце концов, Ленимирель никогда не одобряла наши праздники!

– Какая глупость! Без праздников так тяжело жить… А твоя нареченная невеста, Дайнелир, она такая же тихоня и затворница, как Ленимирель?

– Нет, она обожает развлечения. Но она пока не моя нареченная. Только после помолвки мы с нею сможем считаться женихом и невестой и оставаться наедине.

Я держал уши и глаза открытыми, лишь осознание того, что нужно как можно лучше исполнять свой долг, чтобы сделать карьеру и прославиться, мешало мне сойти с места и присоединиться к празднующим гостям. Правда, я считался наследником имени и титула, но замок – а значит, и состояние – уже давно отошли моему зятю Этириру. Следовательно, я был беднее любого из присутствующих и должен был знать свое место. Но ведь это только начало!

– Ого, кого я вижу!

Вздрогнув от неожиданности, посмотрел на говорящего. Не думал, что ко мне могут обратиться в замке, где меня никто не знал. Впрочем, почему же «никто»? Этот юнец, с которым судьба в прошлом сталкивала меня уже дважды, был мне определенно знаком.

– Не ожидал тебя тут встретить. – Лорд Дейтемир-младший встал передо мной, уперев руки в бока. – Что ты здесь делаешь?

– Я служу вашему отцу, милорд, – счел нужным сразу пояснить я.

– Я не спрашиваю, чем ты занимаешься, – перебил юнец. – Меня интересует, почему ты торчишь тут?

– Это мой пост, милорд, – ответил я.

– Ага! – Красивое, явно в отца, лицо наследника Наместника перекосилось. – Даю слово, что я разберусь с тем, кто поставил тебя именно сюда!

– Дейтемир!

Громкий звучный голос заставил нас обоих вздрогнуть и обернуться. Лорд-Наместник смотрел в нашу сторону.

– Ты с кем там разговариваешь, Дейтемир? – промолвил он, оставив гостей и сделав шаг в нашу сторону.

– Отец, – наследник Наместника рванулся к нему, – я требую, чтобы этот рыцарь немедленно убрался отсюда и не показывался на глаза!

– Он успел досадить тебе, сын мой? – Ярко-голубые глаза Наместника словно подернулись льдом.

Я не дал Дейтемиру-младшему шанса вставить хоть слово – кто бы ни был, он не имел права вставать между мной и моим будущим! – и преклонил колено перед Наместником Коралловым.

– Прошу меня простить, мой лорд, – заговорил я, – но только сегодня прибыв в ваше поместье, я сразу был назначен на этот пост. Здесь нахожусь всего несколько минут и…

– Погоди, – Наместник властным жестом прервал мой монолог, – кажется, я тебя знаю. Мы ведь встречались раньше?

– Да, милорд, – ответил я. – Когда мы разгромили темноволосых…

– И это был ты! – воскликнул Наместник Дейтемир. – Господа! Господа! – Он несколько раз хлопнул в ладоши. – Прошу всех сюда! Посмотрите на одного из тех рыцарей, которые принесли нам победу! Он служит мне!

Последние слова Наместник произнес с гордостью, словно напрашиваясь на похвалы, которые тут же зазвучали со всех сторон. Отовсюду послышались восторженные голоса. На фоне улыбающихся лиц кислая физиономия наследника Наместника выделялась особенно ярко. Дейтемир-младший явно не разделял восторгов, которые вызвали слова его отца.

– Мой лорд, – дождавшись, пока настанет небольшой перерыв в хвалебных восторженных речах, промолвил я, – позвольте принести вам клятву верности. Данкор из Дома Дармира, клянусь служить вам верой и правдой до тех пор, пока смерть не освободит меня от этого. Клянусь быть верным защитником вашего Дома и положить жизнь за то, чтобы Дом Наместников Коралловых процветал многие века.

– Сказано от души, Данкор из Дома Дармира, – кивнул лорд, поднимая меня с колен. Мы оказались одного роста, и я невольно обрадовался, встретив эльфа, на которого мог смотреть, не опуская глаз. – Я принимаю твою клятву. И надеюсь обрести в тебе верного защитника. Вот, – он приятельски обнял меня за плечи, – с такими витязями мы можем наконец загнать темноволосых обратно в их норы, а то и вовсе разгромить, чтобы снова надеть на них ошейники рабов! Побольше бы таких, как ты! Тогда эта война закончилась бы совсем по-другому!

Хор восторженных голосов тут же принялся воздавать хвалу Наместнику, а вместе с ним – и мне. Голова моя слегка кружилась от хвалебных речей, и лишь одно отравляло мою радость и гордость – наследник Наместника смотрел на меня, как на злейшего врага.

2

Чуть подавшись вперед, я напряженно прислушивался к лаю собак и крикам загонщиков, пытаясь определить направление, в котором двигалась охота.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как я стал одним из рыцарей Наместника Дейтемира. Миновала осень, началась зима. Несколько дней назад шумно и пышно отпраздновали помолвку младшего брата моего господина, лорда Дайнелира. Вот уже неделю продолжались праздники, пиры и различные увеселительные мероприятия. Большой турнир, подобный тому, на котором ваш покорный слуга получил приглашение стать одним из Коралловых Зубов, сменился многочасовым пиром. Потом были выступления музыкантов и артистов. А теперь настал черед охоты.

Оба лорда Дейтемира, отец и сын, оказались страстными любителями охоты. Они были готовы по нескольку дней не вылезать из седел, есть и спать верхом на лошадях, терпеть неудобства походной жизни ради возможности выследить, а потом и загнать зверя. Причем, как я узнал впоследствии, зверями на такой охоте именовались не только те, кто бегает по лесу на четырех лапах.

Наш Коралловый Остров сильно вытянут в длину – протяженность его с запада на восток в пять-шесть раз больше, чем с севера на юг. Личные охотничьи угодья Дома Наместников Коралловых располагались далеко на востоке, почти на самой окраине Острова. Здесь не было четкой границы – охотничьи домики, стоявшие там и тут, успешно совмещали две функции – собственно охотничьих домиков и пограничных застав.

Сейчас шла охота на табун лесных лошадей – невысоких коренастых животных с пятнисто-полосатой шкурой. Ростом они были раза в два меньше, чем верховые лошади, но именно от них и произошли наши кони – до сих пор многие жеребята рождались с полосками на ногах и пятнышками на крупе.

Причина, по которой я замер, напряженно прислушиваясь к гону, вместо того чтобы скакать вслед за всеми, была проста – я заблудился.

Обычно нас, рыцарей охраны, выставляли в лесу через равные промежутки, чтобы мы охраняли Наместника и его семейство от случайной опасности. Мы же должны были исполнять роль загонщиков, если дичь вздумает прорваться сквозь кольцо стражи. Я прекрасно знал, что в кольцо охраны еще на рассвете загнали табунок диких лошадей. Моя задача, как и остальных рыцарей из оцепления, была проста – не дать испуганным животным прорваться сквозь кольцо, чтобы уйти в леса. Но проблема заключалась в том, что буквально полчаса назад воздух прорезал голос трубы – знак всем нам сниматься с места и скакать вслед за загонщиками.

Вот тут-то все и началось. Ибо я совершенно не ориентировался и не представлял, куда ехать. В результате – заблудился.

Зимний лес представлял собой великолепное зрелище. Он весь был выдержан в серо-черно-белой гамме с отдельными вкраплениями ярко-красных гроздьев рябины и темно-зеленых елей. Мой серый с полосками на ногах и пятнами на крупе конь совершенно растворялся в лесу. Сам я набросил поверх розового мундира серый полушубок из волчьего меха и таким образом практически слился с окружающим миром.

Жеребец вспахивал грудью снежную целину. Снег осыпался с ветвей, так что вскоре волчий мех полушубка стал совершенно белым. Скачка увлекла меня настолько, что на какое-то время я перестал воспринимать реальность, и соловый конь, выскочивший из-за деревьев, остался бы мною незамеченным… если бы не его всадник, с испуганным воплем осадивший своего скакуна прямо перед моим носом.

Кони взвились на дыбы, взметнули копыта, и всадник с коротким криком рухнул в сугроб. Я тотчас же осадил своего жеребца и, спешившись, кинулся на помощь незнакомке, чьи светло-зеленое платье и золотые растрепанные косы ярко выделялись в сугробе.

– Миледи! – Подав женщине руку, помог встать и принялся отряхивать ее одежду от снега. – Простите меня! Я был так неуклюж… я должен был заметить вас сразу!

– Нет-нет, ничего, – она крепко держалась за меня двумя руками, невольно мешая приводить в порядок ее наряд, – это я виновата. Совершенно не знаю здешнего леса…

– Я тоже, – улыбнулся я. – Всего несколько месяцев состою при Наместнике в его свите…

– Вы в свите Наместника Дейтемира? – Лицо незнакомки как-то странно исказилось, словно эти слова причинили ей боль.

– Один из рыцарей охраны, Данкор из Дома Дармира, – представился я.

Эльфийка несколько раз кивнула, не спеша называть свое имя, но не выпустила мою руку. Вежливость и воспитание не позволили просить представиться, но это не помешало мне обратить на нее внимательный взгляд.

Она была хороша, но ее красота носила отпечаток какой-то болезненной усталости, словно этой леди гораздо чаще приходилось плакать, чем улыбаться. Причем плакать не от боли или обиды, а просто сидя у окна долгими одинокими вечерами. Но сейчас ее усталое лицо было оживлено, а на дне голубых глаз горел огонь. Она продолжала держаться за мою руку, хотя давно уже могла отпустить ее.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, моя леди? – осмелился я нарушить затянувшуюся паузу.

– А… – Она вздрогнула и подняла на меня глаза. – Да, вы можете… мне помочь…

Наши глаза встретились… и я понял, что погиб. На меня смотрела самая прекрасная женщина в мире, женщина, отчаянно нуждающаяся в моей защите – ведь иначе она давно бы отпустила мою руку! – но вместе с тем женщина сильная и гордая.

– Мне нужно его увидеть, – просто сказала леди, не сводя с меня глаз.

– Кого?

– Лорда-Наместника Дейтемира Кораллового, – произнесла она так просто, что я невольно улыбнулся:

– Я готов проводить вас к нему. Вы слышали рог? Это сигнал общего сбора…

– Я знаю, – она слабо улыбнулась, и ее лицо словно озарилось изнутри каким-то странным светом, – я услышала сигнал и поспешила в ту сторону. Но, кажется, заблудилась…

– Забавно, – промолвил я. – Я тоже заблудился.

– Тогда давайте искать дорогу вместе, Данкор.

От того, как она легко и просто произнесла мое имя, бедное сердце подпрыгнуло куда-то в горло и застряло там, мешая вздохнуть.

Наши лошади стояли в сторонке, и мы направились к ним, держась за руки, как подростки. Я с сожалением выпустил руку леди, помогая ей сесть в седло. Руке сразу стало холодно, и, когда я увидел, что ее ладонь легла на тонкую шею солового коня, не выдержал и накрыл ее пальцы своими.

– Что вы делаете? – промолвила женщина, глядя на меня сверху вниз.

– Простите, госпожа. – Я тут же убрал руку.

Одним прыжком вскочив в седло своего коня, я прислушался. В лесу стояла тишина, нарушаемая только цвирканьем синиц, но вдалеке постепенно стихал шум. Донесся приглушенный расстоянием звук рога – он созывал отставших.

– Нам туда! – воскликнули мы едва ли не хором.

Кругом лежал глубокий снег, но вскоре повезло отыскать следы охоты – кони промчались, оставив ясно видимые отметки. Звук рога донесся в третий раз, немного ближе.

Моя спутница начала волноваться. Ее тонкие пальцы беспричинно теребили повод коня, она нервничала и озиралась по сторонам. Я не мог понять причин ее волнения, но воспользовался случаем и поехал рядом. С каждым взглядом я все глубже увязал в странном, новом для меня чувстве, но не хотел с собой бороться. Это было так сладко и жутко, так… необычно. Сказочный лес, могучий соловый конь, похожий на божество из иных миров, и прекрасная незнакомка.

Она тоже несколько раз бросила в мою сторону взгляд, и, когда глаза наши встретились, я ответил ей улыбкой. Робость мешала начать разговор – вдруг леди не расположена болтать, а я не собирался ей навязываться.

– Простите, – промолвила она наконец, и сердце мое подпрыгнуло, опять переместившись куда-то в горло, – но ваше лицо мне незнакомо. Вы давно при дворе Наместника?

– Нет, – ответил я. – С осени. До этого четыре года послужил в Коралловых Зубах. А на войне мне удалось отличиться – я совершил подвиг, и высокородный лорд-Наместник взял меня в свою свиту!

– Была война? – ахнула собеседница.

– Да, миледи. Мы воевали с темноволосыми. Они уничтожили Мраморный Остров…

– А я ничего не знала! – воскликнула леди. – Со мной никто не общается! Я пять лет прожила безвылазно в своем поместье, и никто меня даже не навестил! Я ничего, совсем ничего не знаю!

В голосе ее прорезалась горечь, и незнакомая боль сжала горло. Мне едва удалось справиться с собой, чтобы не обнять и не начать утешать эту женщину. Останавливало в первую очередь то, что, сидя верхом на коне, сделать это было довольно трудно.

– Мне очень жаль, миледи, – промолвил я, стараясь, чтобы голос меня не выдал.

– Ах, вам-то что жалеть, – отмахнулась она. – Вы тут ни при чем! Рядовой рыцарь…

Я не осмелился ей возражать, только во все глаза глядел на собеседницу. Она была такая необыкновенная, такая беззащитная и вместе с тем смелая и решительная!

– А далеко отсюда это ваше поместье? – осмелился я задать вопрос.

– За лесом. – Леди небрежно показала себе за спину. – Я совершенно случайно узнала, что сегодня здесь будет проходить охота, оседлала коня и поскакала через лес, чтобы его увидеть…

– Вы так хотели увидеть лорда-Наместника. – Мой голос все-таки дрогнул.

– Мне нужно хоть кого-нибудь увидеть! – воскликнула женщина. – Я так устала от одиночества! Согласна смотреть на кого угодно, только бы больше не быть одной! А ко мне не пускают даже мать! И он не отвечает на мои письма! Я словно в заточении! И за что? За то, что моя дочь родилась слабой и болезненной и нуждается в постоянном уходе? Но это не повод отсылать меня прочь!

Обида и досада звучали в ее голосе. Видно было, что эмоции накапливались слишком долго – пять лет, если не ошибаюсь, – и наконец прорвались при встрече с первым попавшимся слушателем.

– Миледи, – промолвил я, – уверен, все будет хорошо. Это недоразумение, и оно непременно разрешится! Лорд-Наместник в последнее время очень добр. А после помолвки своего брата…

– Что? – Эльфийка даже подпрыгнула в седле. – Дайнелир помолвлен? С кем? Ах да! Вы же простой рыцарь и не можете знать некоторых вещей…

– Почему же, знаю, – выпятил грудь ваш покорный слуга, – ее имя – Ольдирель, она единственная наследница своего отца. Его замки стоят где-то на севере Острова, на самой границе.

– О Покровители, – прошептала незнакомка с затаенной горечью, – а я не знала даже этого… И когда была помолвка?

– Недавно, – вспомнил я. – В первый день зимы. Потом несколько дней шли турниры, а теперь…

Я осекся, заметив, как затуманилось лицо собеседницы, и мысленно дал себе подзатыльник.

Несколько минут мы ехали в молчании. Леди погрузилась в размышления, а я мучительно пытался придумать что-то, что могло бы загладить мою вину.

Деревья расступились, открыв большую поляну, в середине которой стоял охотничий домик, он же – пограничная застава. Возле домика на снегу горело несколько костров, у деревьев отдыхали лошади, между костров ходили эльфы из числа охотников и загонщиков. В креслах неподалеку от крыльца расположились лорд-Наместник Дейтемир Коралловый, его младший брат лорд Дайнелир и будущий тесть. Втроем они попивали вино и вели неторопливую беседу.

Увидев Наместника, моя спутница переменилась в лице и вдруг сама схватила меня за руку, крепко сжав запястье. Я ответил на пожатие, постаравшись вложить в это движение как можно больше уверенности.

Выпустив мою руку, леди спрыгнула с коня и, наскоро одернув подол платья, решительным шагом двинулась через поляну к Наместнику. Я увидел ее расправленные плечи и гордо вздернутую голову и поспешил присоединиться к женщине. Еще не зная, чем все закончится, я уже был готов защищать ее.

Лорд Дейтемир заметил женщину, когда та уже подошла достаточно близко, и замер, не донеся кубок с вином до рта.

– Миледи? – промолвил он. – Вы?

К моему удивлению, женщина, подойдя, опустилась перед ним на колени, прямо в утоптанный снег:

– Мой повелитель…

Я застыл, не дойдя до них нескольких шагов. Бедное сердце замерло, внезапный холод буквально сковал меня по рукам и ногам. Застывший, как столб, я мог только смотреть и слушать.

– Миледи? – Лорд Дейтемир отставил кубок с вином. – Что вы здесь делаете?

В его голосе было столько льда, что меня передернуло. Леди опустила голову.

– Простите меня, мой господин, – услышал я ее голос, – но я очень хотела вас увидеть… Едва я узнала, что неподалеку от моего поместья проходит охота, не смогла устоять и…

– Что вы здесь делаете? – повторил лорд-Наместник.

– Я хотела вас увидеть, – еще раз сказала женщина.

– Зачем?

– Чтобы сообщить новости о вашей дочери, милорд. Девочка поправилась и чувствует себя прекрасно. Она…

– Миледи, если бы я хотел узнать новости, я бы послал кого-нибудь в замок, – перебил лорд Дейтемир, снова поднося кубок к губам. – А вас следует примерно наказать за то, что вы оставили нашу дочь в замке одну. Это не поступок любящей матери…

– Но мой долг, как верной жены, – осмелилась возразить леди, – вас увидеть…

– Это я уже слышал. – Лорд Дейтемир допил вино и передал кубок виночерпию-эльфу. – Вы меня увидели?

– Да, мой повелитель. – Леди подняла голову.

– Ну и прекрасно. Что-нибудь еще? – Он не смотрел на женщину. Его красивое, но какое-то холодное лицо было обращено в ту сторону, где на кострах готовили дичь.

– Я надеялась просить вас о милости присоединиться к вашему двору, – негромко промолвила леди, все еще стоя на коленях. – Как-никак я ваша законная супруга. Кроме того, мне бы хотелось увидеть моего сына…

– Дейтемир чувствует себя прекрасно, – сухо обронил лорд-Наместник. – Он здоров и не так давно стал одним из Коралловых Зубов.

– Я рада, мой повелитель…

– Если вам еще что-нибудь нужно…

– Я хотела вас просить…

– Да-да, о праве присутствовать при моем дворе, – кисло промолвил лорд. – Я подумаю над вашей просьбой, миледи. И обещаю, что в самое ближайшее время объявлю о своем решении. А теперь вам стоит вернуться в замок. Наша дочь нуждается во внимании и заботе. Эй, кто там? Проводите леди в замок!

С этими словами он поднялся и не спеша направился к кострам, куда уже понемногу стекались рыцари, привлеченные запахами жареного мяса. Его брат, лорд Дайнелир, вместе с будущим тестем тут же присоединились к нему.

Леди осталась стоять на коленях в снегу, и я осторожно подошел ближе:

– Миледи?

Она подняла голову. На мое счастье, глаза ее были сухими, и я почувствовал облегчение – совершенно не умею утешать плачущих женщин. Когда вижу слезы на их глазах, теряюсь.

– Что ж, – леди Наместница приняла протянутую руку, оперлась на нее и встала, – в конце концов, я добилась своего. Мне удалось увидеть моего супруга и поговорить с ним. На первый раз достаточно! Вы проводите меня немного?

Ее рука доверчиво лежала в моей ладони. Я обернулся на лорда-Наместника. Дейтемир Коралловый о чем-то беседовал с рыцарями и не обращал на нас внимания. Кажется, он бы не обернулся, если бы я сейчас обнял и поцеловал его жену. На нас вообще никто не смотрел. Мы были как бы невидимы для остального мира, и даже мои сослуживцы словно забыли о моем существовании.

Я довел леди до ожидавшей ее лошади, помог влезть в седло, и мы поехали прочь, углубившись в зимний лес.

Какое-то время молчали. Я изредка косился на спутницу, она настолько глубоко ушла в свои мысли, что не обращала на меня внимания. Я же одновременно и радовался этому, и огорчался.

Конечно, жаль, что эта прекрасная женщина не обращала на меня внимания, хотя я был готов отдать полжизни за один только ее благосклонный взгляд – чтобы вторую половину жизни провести у ее ног, преклоняясь перед нею и служа ей. Но с другой стороны, она же замужем, да еще и за моим господином, которому я принес клятву верности! Что же мне делать? Ох, Данкор, Данкор! Ну ты и влип!

– Вам совершенно не обязательно провожать меня дальше, – вдруг нарушила молчание леди. – Возвращайтесь к своим. Там ваше место…

«А ваше?» – хотел спросить я, но сдержался.

– Признайтесь, вы разочарованы, – промолвила леди.

«Да, разочарован! – мысленно воскликнул я. – Разочарован тем, что женщина, которой я готов отдать свое сердце – да что там «готов», уже практически отдал! – эта женщина оказалась замужем за самым могущественным лордом Острова!» Но я опять промолчал, и моя собеседница поняла молчание по-своему.

– Конечно, мое поведение было недостойным, – размышляла она вслух. – У первой леди Острова должно быть чуть-чуть побольше гордости и уважения к самой себе… Но что мне делать? Понимаете, Данкор, я так хотела родить девочку… Я буквально настояла на том, чтобы супруг дал мне второго ребенка, и, когда малышка родилась слабой и болезненной, он разгневался на меня. Мол, это все из-за тебя! И отослал меня прочь, в один из принадлежавших мне замков… Однако он не такой уж плохой. По-своему муж меня любит, ведь у нас есть сын! Вы видели Дейтемира-младшего?

В глазах и голосе ее прорезалась гордость матери своим ребенком, я кивнул, сглотнув комок в горле:

– Да, миледи. И даже говорил с ним… несколько раз.

– Он милый мальчик, не правда ли?

– Очень, – кивнул я. – И так похож на вас…

– Вы мне льстите, – эльфийка улыбнулась так светло и весело, что я мысленно застонал, любуясь ею, – он – вылитый отец. Не зря же их зовут одинаково!

Так, болтая, мы ехали прочь. Вернее, говорила только леди, чье имя я, к своему стыду, никак не мог вспомнить, а спросить стеснялся. Я помалкивал, лишь иногда кивал, поддакивая или вставляя короткие замечания. И все не сводил с нее глаз, чувствуя, что погибаю, что мне, дабы сохранить свою честь и честь своего лорда, стоит бежать отсюда со всех ног, что с каждым мигом я влюбляюсь в чужую жену больше и больше, но ничего не мог с собой поделать. Мне так хотелось смотреть на нее, слушать ее голос, касаться ее руки… Я совершенно не глядел на дорогу и, если бы подо мной не было коня, который сам выбирал, куда ступить, давно бы споткнулся и растянулся во весь свой немалый рост.

Когда леди остановила скакуна и выпрямилась, озираясь, я словно проснулся.

– Ну вот и все, – произнесла она с легким вздохом, – вот поворот к моему замку. Дальше мне можно ехать одной, а вы, Данкор, возвращайтесь к своим!

Я бросил взгляд на лес, из которого мы только что выехали, на тропу, убегающую вдаль, в перелески. Там, за деревьями, виднелось заледеневшее озеро, на берегу которого стоял замок моей леди.

– Не могу с вами расстаться! – вырвалось у меня.

– Вы… боитесь, что со мной что-то случится? – улыбнулась она.

«Я мечтаю о том, чтобы с вами что-то произошло! – мысленно промолвил я. – Мне бы удалось вас спасти и доказать вам мою любовь!» Но вслух я, взяв себя в руки, промолвил совсем другое:

– Хотелось бы увериться в том, что с супругой моего господина все в порядке…

Улыбка погасла на ее лице так резко, словно порыв ветра задул свечу.

– Да, конечно, я не смею противиться воле повелителя… Вы перестанете уважать меня за это?

– Нет! Моя госпожа, я всегда буду уважать и… и…

«И любить вас!»

На мое счастье, леди не стала продолжать спор, а молча кивнула и поехала по узкой тропе. Я следовал за нею, не сводя глаз с затылка и двух толстых кос, причудливым венцом уложенных вокруг головы под золотой сеточкой. Как бы мне хотелось распутать их, высвободить из плена золото ее волос, чтобы они рассыпались по плечам, окутали тело госпожи легким пушистым облаком… Я даже помотал головой, отгоняя непрошеные мысли. О чем я мечтаю? Чего хочу? Это же прямое нарушение всех клятв!

Наконец мы добрались до берега озера, и я увидел замок, обнесенный рвом и крепостной стеной. Две высокие башни возносились вверх, заснеженная тропа вела к распахнутым настежь воротам. Неподалеку находилась ферма светлых альфаров – три низких домика в окружении надворных построек.

– Вот тут я живу, – ровным голосом произнесла леди. – Мы приехали. Вам можно не провожать меня дальше. Возвращайтесь к своим, пока вас не хватились!

Я спешился, подошел к ее лошади.

– Прощайте, Данкор, – промолвила леди, протягивая мне руку для поцелуя. Я бережно коснулся губами ее кожи. О Покровители! В этот миг я был вне себя от счастья! И если бы госпожа промедлила еще миг, стащил бы женщину с седла и сжал в объятиях. Но тонкие пальцы выскользнули из моих рук, эльфийка слегка пришпорила коня и поскакала прочь, оставив мне незавидную участь – безмолвно смотреть ей вслед.

Только когда всадница миновала ворота и они начали закрываться за ее спиной, я смог сдвинуться с места, влез в седло и шагом поехал прочь. На моих губах все еще жил вкус ее нежной кожи, а в ушах звучал самый прекрасный в мире голос: «Прощайте, Данкор!» Она была права, моя несостоявшаяся возлюбленная. Между нами лежала слишком глубокая пропасть – наше общественное положение, ее замужество, клятва верности, которую я принес ее супругу. Мне нужно было скорее задушить в себе вспыхнувшее чувство ради нее же, чтобы не мешать ей жить.

И потянулись дни, слагаясь в недели и месяцы. Каждый день я просыпался утром с твердым намерением забыть леди Ленимирель, и днем мне вполне хватало сил, чтобы заглушить в себе вспыхнувшее чувство, но приходил вечер, ложась в постель, я закрывал глаза – и тут же образ эльфийки вставал перед моим мысленным взором. Не было и ночи, чтобы она не снилась мне, иногда так смело, что я, просыпаясь, чувствовал боль в напряженных чреслах. Другой бы на моем месте кинулся удовлетворять свою страсть с помощью готовых на все служанок или придворных дам, но я, наоборот, отчаянно избегал женщин из опасения назвать какую-нибудь из них именем Ленимирель. Мой рост – а я был выше всех рыцарей охраны – привлекал ко мне дам, в том числе и замужних, но я шарахался от них, находя тысячи причин отказывать им в ласках. Они были мне не нужны. В мире существовала лишь одна женщина, которую я мог бы любить, – и именно она была для меня недоступной.

Миновала зима, за нею как-то незаметно промелькнула весна, наступило лето. На его макушку, в самые короткие ночи, была назначена свадьба лорда Дайнелира. Конечно, обычно между помолвкой и свадьбой может пройти от полугода до нескольких лет – как правило, пока жених не выполнит какого-либо обета, данного на алтаре Покровителей в честь возлюбленной. Но насколько я знал, лорд Дайнелир не брал на себя обетов, так что молодым ничто не мешало пожениться при первом же удобном случае.

Лорд-Наместник дал согласие на свадьбу младшего брата так внезапно и назначил такие короткие сроки, что у приближенных не хватало рук. Его мать и леди Свирель, младшая сестра обоих братьев, с энтузиазмом взялись за дело, но у леди Свирель был маленький ребенок, и она не могла сделать все, что запланировала. Тем более что родители невесты не имели права вмешиваться и предлагать свою помощь. По обычаю, они должны были готовить приданое и молиться, чтобы жених не передумал в самую последнюю минуту.

В один из суматошных дней меня и вызвал к себе лорд-Наместник. Все это время я разрывался между желаниями как-то выделиться или забиться подальше и не показываться ему на глаза, поэтому предстал перед лордом Дейтемиром со смешанными чувствами.

– Это ведь ты провожал мою жену зимой с охоты? – спросил он.

– Да, милорд. – Я склонил голову, чтобы глаза не выдали мои чувства, вспыхнувшие при воспоминании о том дне.

– Ты довез ее до самого замка?

– Да, милорд.

– В таком случае, знаешь, где он расположен?

Я только кивнул.

– Вот и отлично! Возьмешь трех сопровождающих и привезешь леди сюда, – распорядился лорд-Наместник. – Мне желательно увидеть мою жену здесь. Леди Свирель нужна помощь в подготовке свадьбы нашего брата, и я хочу, чтобы леди Ленимирель приняла в этом участие. Ты все понял?

– Да, милорд.

До свадьбы оставалось несколько дней, так что в путь я пустился, не медля ни минуты. Сердце летело впереди меня, приходилось сдерживать бег коня, чтобы сопровождющие рыцари ни о чем не догадались. Впрочем, я всегда мог отговориться, что горю желанием как можно скорее и лучше выполнить приказ господина и заслужить его похвалу. Пусть считают меня карьеристом! Это так естественно для небогатого провинциала, случайно попавшего в число охранников самого Наместника!

Летом леса и перелески выглядели совсем не так, как зимой. Замок выделялся среди яркой зелени, отражался в водах озера. Как и в прошлый раз, мы подъехали с противоположной стороны, так что я смог оценить и ровную голубую гладь озера, и возвышающиеся над ней башни и крепостные стены. Ворота были плотно закрыты, но отворились, едва сопровождающий меня горнист протрубил первые ноты гимна Кораллового Острова.

В маленьком дворе сразу стало тесно от коней. Выскочившие слуги-альфары приняли у нас лошадей, кто-то бросился в замок предупредить госпожу, а я пошел следом. Прошло более полугода с того единственного дня, когда я видел леди-Наместницу и говорил с нею. Любые чувства за это время должны были претерпеть изменения. Да она, наверное, меня и не помнит.

Леди встретила нас, сидя в кресле в большом пустом зале – кроме кресла и очага, в помещении ничего не было. Даже на стенах не висело гобеленов и цветных драпировок, и голые плоскости как-то странно давили на хрупкую женщину. Холодом веяло от прекрасного лица и стройной фигуры. Госпожа сидела такая спокойная и полная достоинства, что я сам поневоле успокоился.

– Моя леди, – я остановился, не дойдя до кресла нескольких шагов, – я привез вам радостную весть. Ваш супруг, высокородный лорд-Наместник, приглашает вас прибыть ко двору.

Маска спокойствия слетела с ее лица, так отлетает в сторону вуаль под порывом ветра. Вскочив с места, женщина всплеснула руками и с радостным криком бросилась мне на шею:

– О Данкор! Какое счастье!

Я не успел ни отстраниться, ни сделать какое-нибудь движение. Порывисто обхватив мою шею руками, леди Ленимирель расцеловала меня в обе щеки.

– Данкор, милый Данкор! Наконец-то!

Я застыл и не мог пошевелиться, слышал только медленный звон – это упало и разбилось мое бедное сердце.

3

Не буду описывать ни саму свадьбу, ни последовавшие за нею дни празднеств и увеселений. Не каждый день в семействе Наместника Кораллового происходило такое важное событие, как женитьба, и череда праздников, турниров, пышно обставленных охот, пиров, балов растянулась на несколько месяцев. До конца лета замок лорда Дейтемира служил центром всеобщего развлечения, а с наступлением осени празднества переместились на окраины. Многие приближенные Наместника устраивали пиры, на которые в обязательном порядке приглашалась и семья лорда.

Я в эти дни не находил себе места. Когда мне выпадала честь сопровождать чету Наместников на праздники, я не сводил глаз с моей возлюбленной и не находил себе места от боли и тоски. А когда оставался в казарме, метался по нашей спальне, как зверь по клетке. Чтобы как-то дать выход чувствам, как одержимый, занимался фехтованием, доводя технику владения мечом до совершенства. Тренировался так, что однажды наш сотник, лорд Бормидар, сделал мне замечание:

– Ты словно надеешься, что возобновится война и тебе придется блеснуть своим искусством. Смотри, не загони себя раньше времени. А не то мне придется отправить тебя на границу с Ничейной Землей!

Ничейной Землей именовали довольно широкую полосу земли между Радужным Архипелагом и Землей Ирч. Там не жили ни орки, ни эльфы, но туда часто забредали банды темноволосых. Кроме того, там селились светлые альфары, тролли и люди, бежавшие от человеческих правителей. Считалось, что на этих землях идет непрекращающаяся пограничная война, ибо людям всегда мало места, и они упрямо лезут в чужие владения в надежде урвать хотя бы клочок. Кроме того, люди часто поддерживают орков и во многих войнах они и темноволосые выступали единым фронтом. Я представил, что могло ожидать меня на границе, и ответил:

– По мне, так все равно! Хоть к троллям в горы, хоть к драконам в пасть…

– Эге, парень, – сотник, уже собиравшийся уходить, внезапно остановился и положил мне руку на плечо, – что с тобой?

– Ничего, – ответил я, начиная жалеть о том, что вообще открыл рот.

– С тобой что-то происходит, – определил начальник.

– Ничего, – повторил я.

– Когда с таким видом говорят «ничего», значит, тут имеет место любовь, – глубокомысленно ответил лорд Бормидар. – Спрашивать, кто она, не буду.

– Почему? – слегка обиделся я.

– Все равно ты ведь не скажешь мне правду, – пожал лорд плечами. – Я живу на свете не первый век и прекрасно научился разбираться в эльфах. Этот блеск глаз и интонации невозможно ни с чем перепутать. Хочешь совет? Женись!

– На ком? – изумился я.

– Да на первой попавшейся женщине, которая взглянет на тебя с интересом, – ответил сотник. – Женись, попросись в отставку, уезжай в свое поместье и живи там с женой. И сделай ей как можно больше детей. По себе знаю: – жена и рыщущая по всему дому мелкота – это лучшее средство от неразделенной любви.

– А вы уверены, что…

– Что любовь неразделенная? – хмыкнул он. – А то нет? Иначе ты бы не вертел мечом с такой яростью, а использовал бы свое личное копье по прямому назначению.

Я даже покраснел от такого откровенного заявления.

– Неужели так заметно? – спросил я.

– Еще бы! А не хочешь жениться, так заведи любовницу. Уверяю тебя, это тоже действенное средство.

Я хмыкнул. Не мог себе представить кого-то на месте возлюбленной. Да и ее тоже, если уж на то пошло… Чтобы такая леди, как Наместница Ленимирель, вдруг да оказалась в моей постели… Нет! Это невозможно! Для меня она была высока, далека и возвышенна, как будто уже входила в свиту Покровителей. Все, о чем мог мечтать бедный эльф, – это поцеловать ее тонкие нежные пальцы.

Видимо, мои мысли отразились на моем лице, потому что сотник покачал головой:

– М-да, парень, с тобой что-то надо делать… Иначе…

– Не беспокойтесь, – ответил я, снова берясь за меч, – я не подведу.

Но лорд Бормидар решил иначе.

С приходом холодов празднества закончились. До того дня, когда выпадет снег и можно будет развлекать себя охотой, жизнь на Острове как бы замерла. Осень и ранняя весна – традиционное время для отдыха. Все сидят по домам, занимаются домашним хозяйством.

Жизнь личных охранников лорда-Наместника отличалась особенным своеобразием. Нас было три сотни, и ежедневно тридцать отправлялись нести службу в замок, в то время как остальные бесцельно мотались по поместью и окрестностям или занимали себя тренировками. Таким образом, из десяти дней только один мы посвящали службе. Только один день из десяти мы могли видеть нашего лорда и его приближенных.

Но у меня не было даже и этого. Заметив, с какой самоотдачей я занимаюсь фехтованием, лорд Бормидар сделал меня наставником для молодых рыцарей, так что я целыми днями гонял оруженосцев, натаскивая их. Мои сослуживцы хоть иногда, но все-таки могли переступать порог замка лорда-Наместника, а я за всю осень и большую часть зимы ни разу не видел леди Ленимирель.

Наша встреча произошла неожиданно, и именно тогда, когда я совершенно не был к этому готов.

Единственным плюсом моих тренировок было то, что я нарастил мускулатуру, что в сочетании с моим отнюдь не маленьким ростом привлекало ко мне многих женщин и девушек поместья. Стоило чуть-чуть прерваться и отойти к бортику, огораживающему поле для тренировок, как очередная воздыхательница тут же оказывалась поблизости. Мне приносили прохладительные напитки, фрукты, сухие полотенца, старались развлечь разговорами. Чтобы лорд Бормидар ни о чем не заподозрил, я по мере сил старался быть любезен с девушками, но, слушая их веселый щебет, мечтал только об одном: чтобы они исчезли, провалились сквозь землю. Все эльфийки, сколько их ни было, не могли сравниться с одной-единственной женщиной… Женщиной, которая совершенно не обращала на меня внимания.

И вдруг однажды я увидел ее.

Конечно, леди пришла не одна. Рядом с нею находились несколько девушек и четверо пажей для мелких услуг. Накануне прошел мелкий снежок, запорошивший все вокруг, и мальчишки торопливо счищали его и устанавливали на краю тренировочного поля складные стульчики для леди-Наместницы и ее приближенных.

Девушки взволнованно щебетали, бросали на меня двусмысленные взгляды. Мне было жарко после тренировки, я был в одной нижней рубашке, словно выставил себя напоказ.

Десять молодых оруженосцев, вверенных моему попечению, тяжело дышали, и я остановился, давая мальчишкам передохнуть. Они тут же подбоченились и принялись бросать на девушек пламенные взгляды, но те больше смотрели на меня, чем на моих подопечных. Это не могло не вызвать на моих губах улыбку. Как странно устроена жизнь! Эти мальчишки из кожи вон лезли, чтобы обратить на себя внимание придворных дам, в то время как те интересовались исключительно мной – эльфом, кому их знаки внимания не были нужны.

Стараясь не встречаться взглядом с леди Ленимирель, я низко поклонился, ненадолго замер в этой позе, а когда наконец выпрямился, заметил, что мне делают знак приблизиться.

Негнущиеся ноги сами поднесли меня к стайке дам. Пажи, раскрыв рты, стояли в каком-то оцепенении.

– А я все гадала, о ком это мои девушки болтают без умолку, – промолвила леди Ленимирель, глядя на меня снизу вверх. – Послушать их, так у нас появился просто сказочный витязь, герой старинных баллад.

– Простите меня, госпожа, – промолвил я, снова поклонившись, а выпрямившись, заметил на ее губах улыбку.

– Вам не холодно без одежды? – поинтересовалась леди.

– Нет, госпожа.

– И все-таки советую вам одеться, – мягко промолвила она. – Вы можете простудиться…

– Как вам будет угодно, госпожа, – пробормотал я, ища взглядом свою куртку.

– И перестаньте смущать моих девушек, – добавила она с улыбкой, а я неожиданно почувствовал мальчишеское желание блеснуть перед этой женщиной своими талантами. Обернулся на молодых оруженосцев. Не скажу, что Покровители наделили меня особым даром фехтовальщика, но моим ученикам до меня далеко. Ни у кого из них нет шансов.

– Вы разрешите развлечь вас, леди? – поинтересовался я.

– А что вы можете мне предложить?

В ее голосе мелькнула заинтересованность, и я гордо выпрямился, окидывая учеников пристальным взглядом.

– Ты, ты, ты и вы двое, – выбрал я пятерку, – вперед. Остальные пока могут отдыхать.

Указанные оруженосцы вышли вперед, переглядываясь.

– Вы собираетесь разбить нас на пары, учитель? – спросил один.

– Зачем? Атакуйте меня все сразу. Впятером!

Они удивленно переглянулись, но я не дал им много времени на раздумья. Подхватив у одного из оставшихся не у дел оруженосца второй меч, бросился в атаку. Меня гнала вперед мысль, что самые прекрасные глаза в мире смотрят на этот поединок.

До сего дня я ни разу не выходил против стольких противников сразу. Нет, иногда приказывал атаковать меня сразу двум оруженосцам, но чтобы пятерым!.. Признаюсь, это было чересчур, поэтому я несколько увлекся, парируя и нанося удары. И ненадолго забыл обо всем на свете.

Когда же мы вшестером опустили мечи – и я, и молодые оруженосцы тяжело дышали, еле переводя дыхание, – выяснилось, что судьба нанесла удар. Пока я сражался, демонстрируя силу и выносливость, леди Ленимирель ушла вместе со своими придворными дамами, оставив меня в безнадежном отчаянии пялиться на опустевшую лужайку.

В тот день все валилось у меня из рук, и на другое утро я впервые за долгое время не вышел на тренировочное поле, остался лежать на своей постели в казарме, запрокинув руки за голову и уставившись в потолок. Она ушла, даже не досмотрев представления, устроенного в ее честь! Ей все было безразлично. И я тоже был ей безразличен!

Естественно, я не вышел к завтраку, незадолго перед полуднем ко мне заглянул лорд Бормидар.

– Вот ты где, – воскликнул он, останавливаясь возле меня. – Я его везде ищу, а он тут… Встать, когда с тобой разговаривает старший по званию!

Я не спеша поднялся на ноги, кивком поприветствовав свое начальство.

– Что с тобой случилось? Опять во всем виновата женщина?

– Никак нет, милорд, – ответил я.

– Ты ее вчера видел, не так ли? – промолвил проницательный сотник.

– Откуда вы знаете? – похолодел я.

– Твои подопечные мне все рассказали, – хмыкнул он. – Вчера на тренировочное поле приходила леди-Наместница, и ты устроил молодняку такую гонку, что половина из них сейчас с трудом может ложку поднять, не говоря уже о мече! Захотел показать себя во всей красе, но она не оценила твоих стараний?

– Не понимаю, зачем вам это, – пробурчал я, пряча глаза. Не хватало еще, чтобы сотник понял, насколько он прав.

– А как же? – усмехнулся он. – Я же отвечаю за вас всех! Еще чуть-чуть – и начнется новая война, и к этой войне мы должны быть готовы. Мы ее проиграем, если все наши воины будут вести себя, как ты! А ты – один из лучших мечников отряда! Скажу больше – я намереваюсь рекомендовать тебя к званию десятника… если ты выбросишь эту любовную дурь из головы!

– Вы прекрасно знаете, милорд, что это невозможно, – промолвил я.

– В мире нет ничего невозможного! – решительно заявил сотник. – Дай срок – и я что-нибудь придумаю! Мне не хочется, чтобы ты потерял себя из-за какой-то девчонки! Ты мне нужен, Данкор! И я возьмусь за дело!

С этими словами лорд Бормидар покинул меня.

Я сел на постели, с тоской посмотрел ему вслед. Если бы сотник знал, как я сам мечтал избавиться от этой любви и перестать наконец мучиться от безответного чувства!

Лорд Бормидар слов на ветер не бросал.

Он явился несколько дней спустя, когда я уже нашел в себе силы возобновить работу с молодняком и, показавшись на поле, решительно остановил тренировку, приказав мне следовать за ним. Не говоря ни слова, мы направились прямиком во дворец.

Я мало бывал здесь – лорд Бормидар избавил меня от регулярных «стояний» в дверях, заставил целиком и полностью посвятить себя тренировкам оруженосцев. С того первого бала, когда я принес Наместнику клятву верности, я всего несколько раз переступал порог дворца лорда Дейтемира и сейчас шагал и вертел головой. Роскошь подавляла, красота поражала воображение, размеры дворца впечатляли. Здесь не то что тридцать – все триста охранников могли затеряться как в глухом лесу! Если бы не идущий впереди сотник, я бы ни за что не смог найти верную дорогу.

И все-таки это было место, где жила она. Мы шагали полутемными коридорами, эхо отражало наши шаги от сводчатых потолков, поднимались и спускались по лестницам, пересекали залитые светом залы, проходили мимо дверей, ведущих в неизвестные покои, а мне казалось, что вот-вот из-за поворота выплывет леди Ленимирель.

Остановились перед высокими створчатыми дверями, лорд Бормидар покосился на меня.

– Говорить буду я, – сказал он, – а ты только смотри и слушай. Понятно?

С этими словами распахнул двери, и, сделав первый же шаг, я понял, что попал в библиотеку.

В нашем замке библиотека занимала всего одну комнату, здесь же под нее был отведен целый зал, поделенный на несколько частей. Стеллажи и книжные шкафы стояли ровными рядами, на полках теснились книги от небольших, с ладонь, томиков, до огромных, высотой больше моего локтя. Среди них виднелись стопки исписанных листов и рулоны пергаментов. Многие книги были в отделанных серебром и листовым золотом обложках. Другие щеголяли переплетами из ярко-красной кожи, сверкали чешуей неведомых тварей. Стоили такие книги, наверное, столько, сколько вся наша домашняя библиотека.

Откуда-то из глубины зала раздавались голоса, сотник уверенно повел меня туда. Мы обогнули несколько стеллажей и вышли к одному из высоких окон, возле которого стояли широкий стол и несколько кресел.

В креслах сидели лорд-Наместник собственной персоной, его младший брат лорд Дайнелир и еще два незнакомых мне эльфа. Третий стоял навытяжку перед столом.

– И мы пересекли хребет вдоль и поперек, составляя эту карту, – говорил он.

– Очень любопытно, – кивнул лорд Дейтемир. – Гама! Где ты там? Примерз, что ли?

– Нет, ваша милость, уже несу! – послышался тонкий голос, и два альфара проворно подбежали, таща охапки свернутых в трубку пергаментов. Все это они вывалили на стол и в четыре руки принялись разворачивать.

– Вот, изволите видеть, мой господин, – затараторил один, – здесь самые подробные карты северных гор, какие только…

– Понятно! – перебил лорд-Наместник. – А теперь – пошел вон! Оба пошли вон и не сметь приближаться, если хотите остаться в живых!

Альфары бегом кинулись прочь. Красивое лицо лорда Дейтемира исказилось.

– Два придурка, – проворчал он. – Если бы можно было, давно бы заменил их кем-нибудь, но никто из эльфов не идет служить в библиотеку! Им же придется платить жалованье… Ну, чего встали? – Это относилось к замершему напротив него эльфу. – Разворачивайте карты и докладывайте, что вы там раскопали!

Эльф тут же кинулся перебирать карты, некоторые откладывал в сторону, пока не остановил выбор на одной из них. Лорд Бормидар тихо толкнул меня – мол, можно подойти.

Я встал над столом и с интересом уставился на карту. Горы я до этого видел только на картинках и смотрел очень внимательно.

– Изволите видеть, – докладчик расстелил поверх принесенной альфарами карты свою собственную и стал сравнивать их, делая пометки, – мы прошли до верховьев Янтарной, вот сюда, к этой скале, которую решили назвать вашим именем… Весь маршрут нанесен на карту. Здесь, здесь и вот здесь нашли места для привалов. Тут есть небольшие пещеры, так что…

– Нет, – перебил лорд Дейтемир, – никаких пещер. Мы не темноволосые, чтобы ютиться под землей. Настоящий эльф никогда не спускается в подземелья! Вы поработали очень плохо. Придется высылать вторую экспедицию.

– Но, милорд, мы дошли до самой цели, – возразил говоривший. – Нам удалось отыскать четыре поселения темных альфаров и один клан горных троллей…

– Которых вы, конечно, назвали моими подданными, – скривился Наместник. – Вы думаете, что я стану считать подданными каких-то вонючих тупых тварей?

– Но, милорд, именно темные альфары смогут обеспечить вас богатством, – осмелился возразить эльф. – Возле их поселений… вот, смотрите, я тут выделил цветом… мы нашли месторождение золота и даже драгоценные камни, а именно бериллы и хризолиты! Есть также горный хрусталь и сапфиры, которые можно реализовать с выгодой для Острова…

– Месторождение богатое? – сменил гнев на милость Наместник.

– Довольно богатое. Правда, темные альфары о нем уже разведали…

– И не позволят нам воспользоваться им! – снова скривился лорд Дейтемир. – А то я не знаю этих крохоборов! Они еще подземников подключат… Ладно, десяток-другой перережем, на остальных наденем ошейники – и пусть работают. Что тебе не нравится?

Этот вопрос относился к лорду Дайнелиру, который некоторое время морщился и качал головой.

– Далековато, – высказался младший брат Наместника. – И местное население… Нам придется постоянно держать там гарнизон, чтобы заставить их повиноваться. А где гарнизон, там и поселение. Неизвестно, сколько времени уйдет на строительство укреплений. И еще я сильно сомневаюсь, что там есть подходящие для возделывания участки! Придется доставлять в гарнизон продовольствие. А снежные бураны? А что, если в тех горах водятся драконы? Слишком много помех! Неужели нельзя найти богатые месторождения чуть-чуть поближе к дому?

– Найти-то можно, – ядовитым тоном ответил лорд Дейтемир, – но они все находятся на Ничейной Земле, которую еще надо отвоевать у темноволосых! А те почему-то считают предгорья своим родным домом, хотя всем известно, что у выродков нет и не может быть родного дома! Ущербные создания, творения Тьмы, бывшие рабы, возомнившие о себе невесть что! Конечно, если желаешь, милый брат, я возложу на тебя почетную миссию по завоеванию восточных предгорий! Можешь даже попытаться основать свой Остров… Рискнешь?

– Нет, – лорд Дайнелир покачал головой. – Извини, брат. Я сказал это, не подумав…

– Вот то-то! За тебя давно уже все подумали и решили. Так! Весной, когда сойдут снега, мы отправим вторую экспедицию. Спешить ей некуда – пусть прокладывают дороги, строят укрепления, налаживают контакты с местным населением… Лорд Бормидар, вы, кажется, мне что-то обещали?

– Так точно, мой лорд! – Сотник сделал шаг вперед и хлопнул меня по плечу. – Позвольте представить вам Данкора из Дома Дармира. Это – один из лучших мечников нашего гарнизона, наставник молодых воинов! Рекомендован мною к званию десятника.

– Я тебя помню. – Наместник поднял на меня глаза. – Ты представлен к званию десятника? Хорошо! Сумеешь к весне натаскать молодняк – сделаю тебя десятником!

– Готов служить! – воскликнул я.

– А там, как знать, может быть, назначу тебя комендантом первого нашего гарнизона в северных горах!

Северные горы! Лиги и лиги пути будут отделять меня от моей любви. Темные альфары, которым надо ежедневно внушать, что они – рабы Наместника Кораллового, горные тролли, загадочные подземники, драконы и еще невесть какие странные существа… И наш небольшой гарнизон, в одиночку противостоящий всем напастям. Да, поистине, нет лучшего лекарства от любви, чем горячее желание выжить! Уже весной, буквально через два-три месяца, отправится вторая экспедиция, и, как знать, не поеду ли я вместе с нею в горы… Чтобы никогда не вернуться…

– Разрешите идти? – услышал я свой голос.

– Можешь возвращаться к своим обязанностям, десятник! – отмахнулся лорд-Наместник.

Я попятился. У окна высокородные эльфы возобновили разговор, и лорд Бормидар включился в обсуждение наравне со всеми.

Завернув за угол, неожиданно столкнулся с двумя альфарами-библиотекарями. Оба шарахнулись от меня с такими испуганными лицами, словно я был палачом и пришел их казнить. Чтобы они не начали кричать от страха, я извинился и быстрым шагом покинул библиотеку. Эта встреча напомнила мне о моем собственном слуге, Горо, который пропал, исчез, растворился среди толпы альфаров, день-деньской работающих в замке Наместника. Если мне выпадет судьба отправиться в северные горы, я должен буду взять его с собой. Как-никак он мой личный слуга, и никто не помешает мне его забрать!

Северные горы… Я знал о них только сказания и легенды – там, за горами, прародина наших предков. Много поколений назад климат на планете был более благословенным, на севере цвели сады, и там жили эльфы. Но потом, после первого Прихода Тьмы, похолодало, и большая часть сородичей под предводительством Эниссель Объединительницы и двух ее мужей – то есть три племени из семи – покинули те места, чтобы основать тут новое государство. Об оставшихся слагали сказки, придумывая, как эльфы, прозванные «снежными», стали выживать в суровом климате за горами. У нас дома было несколько книг, повествующих об их жизни, и все они так резко отличались друг от друга, что даже сами авторы не знали, где правда, а где вымысел. А что, если мне суждено узнать об этом? Насколько я понимаю, никто из эльфов не отправлялся так далеко в горы, за исключением нескольких экспедиций, которые посылались Наместниками Серебряными и Обсидиановыми… Надо будет почитать что-нибудь перед тем, как отправляться в экспедицию…

Я резко затормозил, поймав себя на мысли, что думаю о своей собственной роли первооткрывателя с энтузиазмом, и остановился, качая головой. Все-таки лорд Бормидар был прав. Он нашел мне дело, которое поможет спастись от безответной любви. Через несколько месяцев я навсегда покину Коралловый Остров, чтобы отправиться в северные горы, к Скале Дейтемира – так, кажется, решили назвать новое поселение. И как знать, не сложу ли я там голову, сражаясь с горными троллями и другими местными племенами, о которых пока ничего не знаю. Или мне суждено первому встретить сородичей, «снежных» эльфов? Во всяком случае, это будет новая жизнь, в которой не отыщется места старым привязанностям. Но вот хочу ли я забыть свою любовь? Нужна ли мне новая жизнь? Не отправлюсь ли в дальние края затем, чтобы умереть в бою и перестать мучиться?

Размышляя таким образом, я шагал по дворцу, так глубоко уйдя в свои мысли, что едва ли не впервые в жизни потерял над собой контроль настолько, что, когда перед моим носом распахнулась дверь, не заметил этого и врезался в нее на полном ходу.

Выскочившая в коридор служанка-альфара побелела, как снег, и вскрикнула, прижимая руки ко рту:

– Г-господин?

– Что там случилось, Ларра? – раздался женский голос.

– Госпожа, – служанка опустилась на колени, – здесь… простите меня, мой господин… Я не хотела… не нарочно… простите…

Она попеременно краснела и бледнела, из ее глаз брызнули слезы. Я осторожно потрогал лоб.

– Ничего особенного, милая. Можешь идти…

– Да, господин… простите, господин! – Служанка сорвалась с места с такой скоростью, что едва не споткнулась, зацепившись за подол своего платья.

– Кто там? – послышался голос, от которого мое сердце замерло. Я настолько не ожидал его услышать, что застыл, глупо хлопая глазами.

В дверном проеме показалась она. В легком домашнем платье с открытыми руками, поверх которого на плечах лежала короткая накидка, с распущенными волосами – передо мной стояла сама леди Ленимирель.

– Это вы? – просто спросила она.

– Простите меня, миледи. – Я попятился. – Я… я…

– Это Ларра вас ушибла дверью? – Она улыбнулась. – Извините ее. Она так торопилась… С вами все в порядке?

– Да, госпожа, – выдавил я. Мне было трудно говорить – сердце застряло в горле, дыхание перехватывало, кровь стучала в висках.

– Дайте все-таки я посмотрю. – Она потянулась к моему лбу, и я рухнул перед женщиной на колени.

Тонкие пальцы коснулись моего лба. Она прикоснулась ко мне! О Покровители! Она сама, своими руками…

– Что с вами? – вдруг вернул меня с небес на землю ее удивленный голос. – Вы так на меня смотрите…

И тут меня словно прорвало.

– Умоляю вас, моя госпожа, не гоните меня! Простите, если мои слова… О Покровители… Я прошу вас, не гневайтесь на меня и не гоните меня прочь, потому что мне кажется… Я люблю вас!

Ее тонкие пальцы легли мне на губы, прерывая бессвязную речь.

– Вы не должны так говорить, – промолвила леди Ленимирель. – Я замужем…

– Но я люблю вас! – воскликнул я, ловя момент, пока она не опомнилась и не кликнула стражу. – С той самой первой минуты, как увидел там, в лесу, думаю о вас. Я ничего не могу с собой поделать. Я пытался бороться с собой, но это сильнее меня! Я уже больше года думаю только о вас, моя госпожа. А сегодня лорд Дейтемир сказал, что пошлет меня в северные горы… Через три месяца в путь отправится экспедиция, я поеду вместе с нею и больше никогда не увижу вас. Меня там непременно убьют, но до самой последней минуты я буду думать только о вас.

– Замолчите! – тихо воскликнула леди, пугливо обернувшись на дверь. – Что, если вас услышат? Вы подумали, что с вами сделает мой муж?

– Мне все равно, – покачал я головой. – Готов умереть. А в северных горах от дубин горных троллей или здесь от меча лорда Дейтемира – мне все равно.

– Не надо! – вскрикнула эльфийка, закрывая мне рот рукой. – Не надо так говорить! Вы молоды, Данкор. У вас впереди вся жизнь…

– Жизнь, в которой не будет вас…

– Есть вещи дороже и важнее любви, – мягко возразила леди. – Долг, честь…

Я опустил голову, умолкая. Ее последние слова сказали мне все. Если женщина так говорит, значит, она никого не любит и не готова полюбить.

– Встаньте, Данкор, – послышался мягкий голос. – Вы милый юноша. Мне будет жаль, если с вами что-то случится.

– Самое страшное со мной уже случилось, – прошептал я, не поднимая головы.

– И все-таки встаньте! Сюда могут войти. Если вы правда меня любите, вы должны соблюсти приличия.

Она была права. Я не имел права подвергать опасности ее жизнь. Пусть другие кипят от гнева и думают, чем отплатить гордячке, отказавшей во взаимности. Я слишком любил леди Ленимирель, чтобы портить ей жизнь. В конце концов, у меня осталось всего два месяца. Я их как-нибудь переживу, а потом… потом меня ждут северные горы и новая жизнь, в которой действительно не будет места для любви.

Я поднялся с колен. Видимо, на лице у меня отразились не слишком радостные мысли, потому что леди вдруг коснулась моих висков тонкими пальцами, потянула мою голову книзу, и я почувствовал на своем лбу прикосновение самых лучших в мире губ.

– А теперь идите, – прошептала она. – И постарайтесь не думать о смерти!

Повернувшись, я отправился прочь, ничего не видя перед собой.

4

Подготовка к экспедиции шла полным ходом. Как один из ее участников я получил доступ в замок и мог появляться там ежедневно, докладывая лорду-Наместнику о том, как продвигается обучение молодых оруженосцев. Тренировки, отчеты и обязательное сидение в библиотеке не оставляли мне ни одной свободной минуты, иногда я уставал так, что уже к обеду мечтал, как завалюсь спать.

А тем временем неожиданно подошла весна. Несмотря на то что повсюду еще лежал снег, в воздухе пахло свежестью, сыростью и особыми ароматами, а голоса птиц в парке звучали так нежно, так притягательно!.. С новой силой, несмотря на занятость, я ощутил тягу к любви. Больше, чем когда бы то ни было, сердце тосковало, именно потому, что моему чувству не было ответа.

Этому настроению способствовало то, что я почти ежедневно бывал во дворце. Изучив маршрут от дверей до делового кабинета лорда-Наместника и библиотеки, не мог отказать себе в том, чтобы на обратном пути не пройти мимо покоев моей возлюбленной. Леди Ленимирель почти все время проводила в одной комнате, спускаясь к обеду в большой зал или отправляясь на прогулку по саду. Так что я в любое время мог, проходя мимо, задержаться возле заветной двери, чтобы прислушаться к доносящимся оттуда звукам и услышать голос миледи. В отдельные дни мне везло еще больше – если леди хотелось послать куда-либо свою любимую служанку Ларру, я мог ухитриться и увидеть ее прекрасный профиль. Потом, ночами лежа без сна, я вспоминал ее голос, ее лицо, руки, улыбку, тонкий стан…

Однажды, проходя мимо двери леди и привычно прислушиваясь к доносившимся оттуда звукам, я уловил громкий голос:

– Уродища косорукая! – Голос этот принадлежал наследнику Дейтемиру.

– Простите, господин, – пролепетала служанка. – Позвольте мне…

Ее слова прервал звук пощечины.

– Пошла вон! И не смей прикасаться ко мне своими лапами!

– Дейтемир! – удивленно и возмущенно воскликнула леди Ленимирель. – Что ты себе позволяешь?

– Не твое дело! Как? Ты еще здесь? Я сказал – пошла вон!

Быстро простучали легкие шаги, и из покоев леди-Наместницы выскочила заплаканная служанка. Она едва не налетела на меня, вскрикнула, испугавшись еще больше, и бросилась прочь. На щеке алело пятно пощечины.

– Только руку испачкал, – услышал я голос Дейтемира-младшего. – Ох уж эти грязные альфары!

– Сын, тебе не следует так говорить, – тихо, но твердо произнесла леди Ленимирель.

– Не твое дело! Как хочу, так и поступаю!

Любой другой на моем месте постарался бы уйти, пока его не заметили и не поняли, что он стал нежелательным свидетелем неприглядной сцены, но я словно примерз к полу, просто не поверив своим ушам. В моей семье никто ни разу не позволил себе подобного тона по отношению к леди.

– Да как вы смеете?

Дейтемир-младший круто развернулся. Наши взгляды встретились, я сделал шаг вперед.

– Что? – промолвил он.

– Немедленно извинитесь перед вашей матерью, – ледяным тоном промолвил я.

– А то что?

Он еще не понял серьезности моих намерений. Я и сам, сказать по правде, не верил в них… До тех пор, пока кончик моего меча не задрожал у самого его носа.

– Иначе я буду вынужден атаковать вас!

Тихо охнула леди Ленимирель. Она сидела в кресле у окна, прямая и стройная, как молодое деревце, и лишь сжатые кулаки и разлившаяся по лицу бледность говорили о том, как сильно она переживала.

– Может быть, не стоит… – промолвила она негромко, переводя взгляд с сына на меня и обратно. – Из-за служанки…

– Из-за никчемной рабыни, – фыркнул Дейтемир-младший. – Из-за поганой уродины, ошибки природы…

– Замолчите, – слегка повысил я голос. – Альфары – такие же ваши подданные, как и…

– Альфары – рабы! Но видимо, для вас они играют важную роль в жизни. Может быть, ваша матушка и сама была…

Если он рассчитывал оскорбить меня, то ему это вполне удалось. Я слишком любил и уважал собственную мать, чтобы допустить даже тень компрометирующей ее мысли.

– Защищайтесь! – Мой меч взвился вверх.

Надо отдать молодому наследнику должное – он знал, с какого конца браться за оружие. Юноша успел обнажить меч, с быстротой молнии отпрыгнул в сторону. Я последовал за ним, мельком успев подумать, что мое искусство фехтовальщика наконец-то нашло реальное применение. Плохо только, что пришлось обнажить меч против своего сородича.

С первых же ударов стало заметно, что Дейтемир-младший хоть и проворен, но недостаточно искусен. Я превосходил его во всем – силе, точности ударов, скорости, мастерстве, умении владеть собой и ситуацией. Юнец сопел, пыхтел, рычал сквозь зубы, отчаянно размахивал мечом – и отступал, теснимый шаг за шагом. Противник из него был никакой – я успевал не только отражать отчаянные и горячие, но неумелые выпады, но и следить за тем, что происходит вокруг.

Леди Ленимирель замерла в кресле, прижав руки ко рту и боясь шевельнуться…

Два пажа и молоденькие девушки из ее свиты застыли на полпути к дверям, раздумав спасаться бегством…

Служанка-альфара, из-за которой все и свершилось, тихо появилась на пороге…

За ее спиной возникли два эльфа-стражника из числа моих сослуживцев…

Торопясь, пока эти двое не сообразили, что к чему, и не позвали лорда-Наместника, я загнал Дейтемира-младшего в угол и мощным ударом по запястью выбил меч из его руки. Мальчишка всхлипнул, и леди Ленимирель наконец сорвалась с места:

– Не трогайте его!

– Моя госпожа, – я носком сапога отшвырнул оружие наследника подальше, прямо к порогу, и отсалютовал ей мечом, – ваше слово для меня – закон! Но ваш сын должен раз и навсегда запомнить, что нельзя оскорблять женщин, к какой бы расе они ни принадлежали! И тем более не стоит оскорблять свою мать. Он разговаривал с вами непочтительным тоном. Такое поведение недопустимо для наследника Наместника.

Забившийся в угол Дейтемир-младший что-то проворчал.

– Немедленно извинитесь перед матерью, – приказал я, концом меча повелевая ему выйти вперед. – Преклоните колено перед той, которая дала вам жизнь, и просите прощения у нее за тон, которым вы с нею разговаривали. Ну!

Бросив на меня взгляд, полный злобы, наследник Наместника сделал шаг вперед.

– Преклоните колено и извиняйтесь! – Я пригрозил ему мечом.

Все еще держа правое запястье левой рукой, Дейтемир-младший встал на одно колено и что-то пробормотал.

– Вашему носу все равно, каков вы, – безжалостно промолвил я. – Но ни леди, ни я ничего не слышали. Повторите громче, чтобы дошло до всех в этой комнате… и за ее пределами, – добавил, покосившись на бледную служанку.

– Извините, – сквозь зубы процедил мальчишка голосом, полным злобы и досады, – матушка…

Леди Ленимирель бросила на меня умоляющий взгляд, прижала руки к груди. Я не стал продолжать мучить сына на глазах у матери и отступил, убирая меч в ножны.

– Отлично, милорд. Можете быть свободны!

Дейтемир-младший сорвался с места с такой скоростью, что споткнулся о какую-то скамеечку и чуть не растянулся на полу. Наклонившись, чтобы подобрать меч, он обернулся через плечо и прошипел:

– Ты это запомнишь…

– Надеюсь, что запомните и вы, милорд, – ответил я. – Иначе придется преподать вам еще один урок… Как быть мужчиной.

В ответ раздалось совсем уж непереводимое шипение, и наследник Наместника покинул поле боя.

– Ос… оставьте нас, – слегка запнувшись, приказала леди-Наместница.

Напуганные придворные дамы и пажи, толкаясь и бросая на меня тревожно-любопытные взгляды, поспешили покинуть комнату и прикрыли за собой дверь.

Мы некоторое время молча смотрели друг на друга.

– Зачем вы это сделали? – наконец произнесла леди Ленимирель.

– Я поступил так, как должен поступать каждый честный эльф. – Меня несколько озадачил ее вопрос. – Ваш сын вел себя непочтительно по отношению к вам, кроме того, он опустился до оскорблений. Неужели вы считаете, что звание наследника дает ему такое право?

Ее прекрасные глаза потухли. Миледи опустила голову, сжала руки на груди.

– Вы ничего не знаете, Данкор, – промолвила она еле слышно. – Мои муж и сын…

– Я все знаю, миледи, – осмелился перебить ее. – Если помните, именно я провожал вас до замка после той охоты. А потом – привез вам весть о том, что ваш супруг разрешает вам присутствовать при дворе. Я все вижу и все понимаю, миледи. Вы – узница в этих стенах. Вы несчастливы в браке, вы…

– А вы жестоки, – прошептала она, пряча глаза.

– Я люблю вас, – сорвалось с губ. – И мне небезразлична ваша судьба…

– Моя судьба? – Эльфийка вскинула голову, и стало заметно, что в ее глазах блестят слезы. – Что вам моя судьба? Подумали бы лучше о своей судьбе! Зачем вы разозлили моего сына? Вы не знаете, какой у него мстительный характер!

– Не столько мстительный, сколько трусливый? – догадался я. – Подозреваю, что сам он ни на что не годен и в лучшем случае натравит на меня наемников. Не беспокойтесь, миледи, я сумею за себя постоять. Мне не страшно встретить свою судьбу. Страшно, что не сумею вас защитить.

– Вы сумасшедший. – Женщина всхлипнула, и мне пришлось сделать то, на что не решился бы в другой ситуации. Я шагнул к леди Ленимирель и обнял ее, прижал к себе. Я был намного выше ее ростом, и она спрятала лицо у меня на груди.

Но только на миг. В следующую секунду эльфийка вырвалась.

– Вы действительно ненормальный, Данкор, – промолвила она. – Вам стоит беспокоиться о своей судьбе, а вы думаете обо мне! Мой сын ни за что не простит сегодняшнего унижения, тем более что тут было столько свидетелей. Они промолчат о том, что предшествовало ссоре, но распишут в ярких красках и вашу дуэль, и то, как вы заставили наследника извиняться. Дейтемир отомстит!

– Я ничего не боюсь! И на казнь пойду ради вас с песней на устах!

– Сумасшедший, – опять вздохнула леди Ленимирель. – Ни одна женщина мира не стоит таких жертв!

– Любимая женщина стоит и не такого, – упрямо возразил я.

– Подите прочь, – прошептала она, отвернулась и прижала руки к щекам, – не могу вас слушать…

Спорить не хотелось. Поклонившись миледи, направился к выходу. В голову лезли непрошеные мысли. Отныне моя судьба действительно висела на волоске. Ведь если сын пожалуется отцу, гнев Наместника может быть страшен.

Ждать пришлось недолго. Буквально на другой день пришел приказ, подписанный лордом-Наместником. Я был разжалован из десятников в рядовые, отчислен из корпуса личной охраны лорда Дейтемира и должен был немедленно отправиться к новому месту службы – в один из небольших гарнизонов на границе с Ничейными Землями.

Я собирал вещи, когда меня навестил сотник Бормидар.

– Ну скажи на милость, зачем тебе это понадобилось? – приветствовал он меня, подходя к моей постели и разглядывая баул с вещами. – Чего ты добился, ткнув наследника носом в грязь?

– Я просто не мог спокойно стоять и смотреть, как на моих глазах унижают женщину, – ответил я.

– Эх, Данкор, как же ты еще молод и неопытен! – вздохнул лорд Бормидар. – Запомни, женщины – существа более крепкие, чем кажется на первый взгляд. Мы, мужчины, сделаны из другого теста. Мы тяжело переживаем обиды, готовы мстить обидчикам и карать виновных, а женщины… Они оправдывают тех, кто виноват в их несчастьях. Женщины гораздо легче переносят унижения и тяготы семейной жизни. Они, в отличие от нас, способны прощать и забывать. У них есть то, что помогает мириться с любыми несправедливостью, ложью и предательством, – дети, долг, привычки, традиции, потребность любить и заботиться, не задумываясь о том, любят ли их и заботятся ли о них… Я сам женился без любви, то есть я не любил мою жену и не могу сказать, что она была в восторге оттого, что наш брачный союз состоялся. Но прошло несколько лет, у нас пятеро детей, и ты думаешь, она хочет от меня уйти? Да ни за что! И дело не только в детях! Наши сыновья достаточно взрослые, чтобы самим о себе позаботиться! Просто она привыкла! Женщины вообще легко привыкают, не то что мы, мужчины!

Я только вздохнул, услышав эту отповедь. Не знаю, кто как, но я никогда не смогу пройти мимо такой несправедливости. Мои родители всю жизнь любили друг друга и были счастливы в браке. Я сомневаюсь, что они просто привыкли друг к другу. И мне трудно поверить в то, что сказанное лордом Бормидаром – правда. Хотя, если вспомнить, как леди Ленимирель унижалась перед своим мужем, как стояла в снегу на коленях ради возможности просто с ним поговорить…

– До чего ты наивен, как всякий провинциал, – продолжал тем временем сотник. – А еще на войне был…

– Там все понятнее и проще, – возразил я.

– Тут ты прав, – вздохнул он. – В мирной жизни иной раз такие битвы кипят, что только держись! Что теперь будешь делать? Я возлагал на тебя такие надежды! Ты, Данкор, один из лучших фехтовальщиков, каких я знаю, а знавал я немало мастеров меча и копья. Из-за твоего прямолинейного характера теперь будешь обязан до конца жизни прозябать на границе! В крошечном гарнизоне среди лесов и полей, где никогда ничего не происходит… Эх, не такой судьбы я желал для тебя, парень! Совсем не такой!

– Это была она, – сказал я вдруг.

– Кто – «она»? – выпучил глаза сотник. – Погоди-погоди… Так, значит, ты и леди-Наместница? Это ты в нее…

– Да.

– О Покровители. – Он сел на соседнюю постель и запустил пальцы в волосы. – Вот уж судьба! Да ты, считай, дешево отделался! Если бы лорд-Наместник узнал… Ох, уезжай отсюда как можно скорее!

Вот с этим я не мог спорить, хотя во мне все восставало против такой жестокой и внезапной разлуки.

Крошечная застава затерялась среди густых лесов на юго-восточной оконечности Кораллового Острова. Вытянутый в длину с запада на восток, Коралловый, кроме того, имел еще и далеко выдающийся «клин», глубоко врезающийся в Ничейную Землю. Наша застава стояла почти на самом «острие». Из-за близости Ничейной Земли тут содержался довольно внушительный гарнизон – сотня солдат и три Видящих волшебницы, в чьи обязанности входило поддерживать целостность границы и заранее предупреждать гарнизон о набегах, ибо совсем рядом лежали заболоченные луга, в которых обитали гоблины. Эти твари имели отдаленное сходство с драконами – раздвоенный язык, чешуя зелено-землистого цвета, хвосты, строение зубов – и являлись их дальними родичами. Как драконы, они были мало восприимчивы к магии, что позволяло беспрепятственно пересекать границу, несмотря на защиту, которую поставили волшебницы. Небольшие отряды гоблинов время от времени тревожили набегами Коралловый Остров, а поскольку среди них иногда можно было встретить людей, сбежавших от закона, опасность они представляли немалую.

Это мне рассказал сотник Годдар, новый начальник, когда я прибыл на заставу.

– Сейчас затишье, – сказал он в заключение, – вот когда слегка подсохнет земля и схлынет половодье, тогда и начнется. Если бы не Видящие, которые нас заранее предупреждают о нападениях, нам бы пришлось туго. Пока отдыхай, располагайся, знакомься с новыми сослуживцами… Надолго к нам?

– Навсегда, – вздохнул я. – Я прогневал Наместника Дейтемира.

– А, ну тогда твое «навсегда» не продлится дольше десятка-другого лет, – отмахнулся сотник Годдар. – Нашего Наместника разгневать легче легкого. Если бы он «навсегда» изгонял всех, кто хотя бы раз вызвал его гнев, в поместье-столице уже давно бы никто не жил! Вот увидишь – через некоторое время он пришлет за тобой, а то и сам явится. Здесь его любимые охотничьи угодья, так что раз в год он к нам заглядывает. Не вешай носа, Данкор!

– У меня не тот случай, – я отвернулся, озираясь по сторонам, – Наместник разгневался на меня из-за своего сына. Я немного поучил наследника хорошим манерам…

– Да, это серьезнее, – кивнул сотник. – Дейтемир-младший не в пример злопамятнее отца. Даже хорошо, что мы живем в такой глуши, и до нас он не достанет!

Самому Годдару было хорошо говорить – он практически вырос в этих местах, здесь же женился и сейчас жил на заставе с женой и двумя детьми. Семьи имелись и у некоторых рядовых пограничников, так что тут образовалось хоть и маленькое, но вполне самостоятельное поселение.

Жили здесь, кстати, и альфары, причем некоторые имели право носить оружие и считались рыцарями. Не то чтобы рук не хватало, просто жизнь в этих краях была проще и на многие расовые различия смотрели сквозь пальцы. Я пожалел о своем Горо – мой личный слуга, однажды переступивший порог дворца, так в нем и пропал. Он наверняка даже не узнал, что его хозяин ныне в опале.

Месяц спустя я ехал во главе своего десятка, не спеша пробираясь вдоль границы. Сотник Годдар, вопреки присланной из поместья-столицы рекомендации, повысил меня в должности, потому что других опытных бойцов, тем более побывавших на настоящей войне, у него было не так уж и много.

Весна вступила в свои права, лес был просто прекрасен. Думаю, не родился еще тот эльф, который смог бы оставаться равнодушным к красотам природы. Снег почти весь растаял, сохранились лишь грязные островки в самой чаще леса, на припеке из земли вовсю лезла молодая трава, в которой кое-где сверкали белые, желтые и синие звездочки первоцветов. На деревьях набухали почки, в воздухе пахло смолой и свежестью. Реки и ручьи почти все вернулись в свои берега, лишь в низинах под копытами коней чавкала грязь.

В эту пору передовые отряды гоблинов пытались пересечь границы Островов, поскольку зимние запасы подходили к концу, и они надеялись восполнить их за наш счет. Иногда к ним присоединялись и люди, за ними надо было следить в оба. Ибо в человеческой натуре заложена страсть к воровству, эти «разведчики» были не дураки стянуть то, что плохо лежит. Альфаров-пахарей они, например, обирали до нитки, оставляя им только жизнь.

Мы ехали не спеша, настороженно глядя по сторонам. Развиднелось – впереди темнела небольшая заболоченная речная долина, что делало ее уязвимой для нападений гоблинов, ибо эти твари прекрасно умели чувствовать воду и пересекали наши границы именно по воде.

До долины оставалось всего ничего, когда внезапно ожил амулет, который перед отправкой в рейд надела мне на шею Видящая. Волшебницы зорко следили за всем, что происходит в приграничье, направляя нас точно в то место, где произошел прорыв границы.

Сделав своему десятку знак остановиться, я вынул из-за пазухи амулет и крепко сжал в кулаке, показывая, что готов к связи.

«Всадники, – долетел до меня мысленный голос волшебницы, – трое альфаров и четверо эльфов. Из них – две женщины. Скачут с северо-запада. Ты ближе всех».

Именно на северо-западе располагалось большинство поселений, и если всадники скакали оттуда в сторону границы, значит, там стряслась большая беда.

– За мной! – скомандовал я, разворачивая коня.

Долина и гоблины, если они есть, были забыты. Вброд перешли небольшой ручей, устремились навстречу неведомым всадникам.

Мы увидели их чуть-чуть раньше, чем они – нас. Путники хоть и мчались сломя голову, явно не знали, куда скакать, как раз в это время передний всадник осадил серого в яблоках коня и стал озираться по сторонам. Я пристально вгляделся в его лицо…

– Всем оставаться на месте, – прошептал своему десятку.

Впереди был редкий березняк, пронизанный солнечным светом. Молодая трава поднималась сквозь войлок прошлогодней поросли. Соловый конь пропадал на фоне берез, чьи ветки только-только начали одеваться в зеленую вуаль молодой листвы, но ярко-розовое платье всадника, вернее, всадницы было видно издалека. Казалось, мои глаза различают даже оранжевые и красные строчки отделки и бусины, которыми была украшена ее прическа. Сердце мое забилось так сильно, что я невольно прижал его рукой, как пойманную птицу.

«Нашел?» – подала мысленный голос Видящая.

«Да, – ответил я также мысленно. – Благородная леди со свитой… Все в порядке».

И не просто «леди», а та единственная, на встречу с которой я уже перестал надеяться! Но как она оказалась здесь? Между поместьем-столицей и заставой были лиги и лиги пути.

Мы встретились среди берез – увидев и узнав меня, леди Ленимирель тоже сделала знак своим спутникам оставаться на месте. Не доехав друг до друга, мы одновременно спешились. Я смог сделать на негнущихся ногах несколько шагов.

– Леди… – Это было все, что мой язык смог произнести.

– Я, – она выглядела смущенной, – просто больше не смогла… Все это время думала о тебе, вспоминала, как ты… Со мной давно никто так не разговаривал… Не знаю, что на меня нашло, но…

Она путалась в словах, теребя край темно-розовой накидки. Я чувствовал, что должен прийти на помощь, но слова застряли у меня в горле. Смотрел на эту женщину – и не мог отвести взгляд.

– За все это время мой муж и сын ни разу не сказали мне ни одного слова, я даже не видела их, – продолжала она. – А вчера утром я внезапно узнала, что они уже несколько дней как уехали куда-то и даже не поставили меня в известность… Тогда я поняла, что не могу больше оставаться на месте. Собралась и… Ехала сюда, думала, что знаю, зачем еду, а теперь вот… теперь не знаю… Ты, – она впервые подняла на меня глаза, – считаешь меня безнравственной?

– Моя госпожа. – Не зная, что делать, я опустился перед нею на колени. – Моя госпожа…

– Встань. – Ее руки легли мне на плечи.

Я повиновался, и женщина оказалась так близко от меня, что стали ощутимы тепло ее тела и слабый аромат, исходящий от платья и волос. Ее руки все еще лежали у меня на плечах, когда мои ладони осторожно коснулись тонкой талии. Она не сопротивлялась, позволила обнять себя. Запрокинув голову, смотрела прямо мне в глаза, и мне ужасно захотелось ее поцеловать.

Госпожа обо всем догадалась по моим глазам и попыталась отстраниться:

– На нас смотрят.

– Я знаю, – прошептали губы, а в сердце затаилась досада на судьбу. Впервые за долгое время я держал в объятиях любимую женщину – и не мог больше ничего себе позволить. А ведь она – это чувствовалось! – не станет сопротивляться.

– Я люблю вас, – произнес непослушный язык.

– Я знаю, – ответила она с легкой улыбкой. – Ты… далеко отсюда живешь?

– Да, застава в той стороне. – Я кивнул, не в силах оторваться от любимой. – Здесь мы на задании. Недалеко болото, через него на Остров могут проникнуть гоблины.

– Гоблины? – Она испуганно вздрогнула.

– Не бойтесь, моя госпожа. Мы здесь для того, чтобы защитить вас и мирных жителей…

– Да. – Миледи опять улыбнулась. – Я все время забываю, что ты – один из лучших бойцов на Острове… Проводи меня.

– Куда?

– Не знаю. – Легкая улыбка больше не сходила с ее губ. – Мне все равно. Хочу увидеть места, где ты теперь живешь.

Махнув рукой своим воинам, что можно спешиться и отдохнуть, я подал миледи руку, направляясь с нею через березняк. Спутники леди Ленимирель тоже спешились. Я бросил на них взгляд через плечо.

– О вас будут говорить. Честь вашего супруга может пострадать. И ваша честь…

– Моя честь – это моя честь, – перебила женщина. – Я готова повиноваться моему мужу, но… до тех пор, пока буду ему нужна. С тех пор как я вернулась в столицу, он ни разу не переступил порог супружеской спальни, ни разу не провел со мной больше одного часа в день, за исключением дня свадьбы своего брата. Я начинаю думать, что безразлична мужу…

– Не надо о нем говорить, – вырвалось у меня.

– Ты ревнуешь, Данкор? – Она подняла на меня глаза, и у меня опять перехватило дыхание.

Мы остановились и бросили взгляды по сторонам. Незаметно отошли довольно далеко от наших спутников и спустились в небольшую низинку, где журчал ручей. Здесь деревья росли гораздо реже и солнце нагрело склон, заставив траву подняться так высоко, что она практически скрыла прошлогодние поросли. Над цветами жужжали шмели. Порхала ярко-желтая бабочка.

– Здесь так чудесно, – улыбнулась леди Ленимирель. – Ты живешь в волшебном краю.

– Ничего в нем нет особенного, – решился возразить я. – Леса, болота, поля и перелески… То есть в нем не было ничего такого, пока не появились вы…

– Ты мне льстишь, – промолвила она. – Кто я такая, чтобы…

– Вы – самая прекрасная женщина в мире! – воскликнул я. – И я вас люблю!

Она стояла так близко, что до меня доносилось ее дыхание. Мы крепко держались за руки, как влюбленные подростки, я притянул ее свободной рукой к себе и, не в силах сдерживаться, прикоснулся губами к ее губам.

Леди тихо вздохнула, обняла меня второй рукой за шею, и я потерял над собой власть. Сорвав с себя теплый плащ, бросил его на землю, после чего осторожно опустил на него мою возлюбленную, вытянулся рядом с нею.

Два часа спустя мы возвращались к своим спутникам. Я не мог поверить своему счастью. То, что произошло между нами, не укладывалось у меня в голове. Казалось, я сплю, потому что наяву такого не могло быть… Или было? Ведь рядом со мной шло не призрачное видение, а женщина из плоти и крови.

На краю поляны, где нас уже могли видеть, Ленимирель остановилась, поправила растрепанные волосы. Я осторожно вынул у нее из косы травинку, помог закрепить край вуали и, не удержавшись, опять прижался губами к ее виску.

Она отстранилась с тихим вздохом, уперлась ладонями в мою грудь.

– Мы не сможем часто видеться, Данкор, – промолвила Ленимирель. – Я не могу бросить дочь. Да и мой долг, как Наместницы, не позволит мне… Впрочем, – тут же добавила она, взглянув мне в лицо и прочтя на нем разочарование, – постараюсь что-нибудь придумать.

– Верю тебе, – повторил я, чувствуя, что сердце замирает от боли и горечи. Только что у меня было несколько минут величайшего счастья обладания любимой женщиной – и вот она исчезает навсегда. Исчезает, чтобы оставить память о себе, ибо я теперь уже точно никогда не смогу ее забыть.

Ленимирель смотрела куда-то мне за спину.

– Ты запомнишь это место? – вдруг спросила она.

– Да. Мы уже несколько раз проезжали тут, патрулируя.

– Приезжай сюда еще. Туда, к ручью. Понимаешь?

Я почувствовал, что глупо улыбаюсь:

– Я буду приезжать сюда каждый день!

– И однажды я буду тебя ждать.

Приподнявшись на цыпочки, она быстро поцеловала меня в щеку и поспешила к своим спутникам. Они, удобно расположившиеся на траве, повскакали с мест. Один из рыцарей помог леди взобраться на коня, и, на прощание махнув мне рукой, Ленимирель поскакала прочь.

Нагревшийся, как уголек, амулет связи привлек мое внимание. Я накрыл его ладонью и понял, что несколько минут стою, тупо глядя вдаль.

«Что случилось?»

«Где вы находитесь? – послышался голос Видящей. – Вы разобрались с незваными гостями?»

«Все в порядке. Гоблинов поблизости нет?»

«Пока все тихо».

«Ну и отлично!» – Я отнял руку от амулета, прерывая разговор. Сказать по правде, сейчас мне ни с кем не хотелось бы драться. Наоборот, именно сейчас у меня в душе зародилось такое светлое чувство, что хотелось обнять весь мир.

Через день я был у того ручья.

В одиночестве.

И еще через день, и еще… Нет, конечно, я знал, что Ленимирель не может явиться так скоро, но все равно каждый раз испытывал разочарование, когда понимал, что ее нет.

А потом однажды, приехав на условное место, обнаружил, что удача мне улыбнулась.

Она сидела на том самом камне. Не помня себя от восторга, я спрыгнул с коня, бросился к ней и упал перед Ленимирель, спрятав лицо у нее в коленях.