История одной ведьмы. Вероника

Глава сорок первая

— Ну, слушайте, дети мои, — начала Максимилиан, — давно это было, может лет сорок назад…

Вероника нахмурилась и погрозила кулаком домовому.

— Да ладно, ладно! Была у ВерОники подруга, после войны много деток без родителей остались. Вот и подругу эту, бабка воспитывала. Не простая бабка, оборотнем она была, из полярных волков, белая совсем. И внучка ее, Аглая, такая же. Выросла девчонка, они с ВерОникой в одном классе учились. Потом Аглая на врача выучилась, в больнице работала. Мужчину встретила, он белый маг, правильный. Красивый очень: волосы черные, как смоль, глаза карие, почти черные, прямо как у тебя, ведьма, глаза. Влюбилась в него Аглая без памяти. Против бабка была, да колдуны и маги не одобряли брака с оборотнем. Но они не послушались, поженились. Все хорошо было, сынишка родился внешне на папу похожий, только глаза голубые, как у мамы. И тут в городе Григорий появился. Колдуны решили, что такому браку существовать нельзя и Григорию поручили об этом сообщить. А он не только сообщил, но и решить семью уничтожить. Другие оборотни пытались помешать, да не успели. Вовремя ВерОника появилась, не успел Григорий младенца убить. И волки забрать не успели.

Роман сел на кровати и потер ладонями лицо.

— Значит это не сон был. Значит я правда волка видел черного с красными горящими глазами, а потом маму Веронику.

— Ром, ик, — теперь заикала Вероника, — ты хоть понял, что ты мне не брат?

— Да вы колотухи! Оба! — воскликнул Рома.

— А ты большой черный волк и мне не брат! Хи-хи! — Ника развела руки в стороны и пожала плечами.

— Так, Макс, убирайся отсюда, завтра поговорим на свежую голову, — строго сказал Роман.

— Ага, иди, иди, — поддакнула Вероника, встала на четвереньки и поползла по кровати к Роме. Ее рука провалилась в подушки, и она просто рухнула на него.

— Упс, — засмеялась Ника, — попала.

Роман улыбнулся, уложил ее на кровать, сам лег рядом и крепко обнял.

— Ро-мул, — шепотом протянула Ника, — у меня парень волк! Обожаю!

— Т-ссс, — улыбнулся он, целуя ее в нос, — сейчас спать. Я с тобой.

Утром Вероника открыла глаза, потянулась. Спала она поперек кровати, а мужчина лежал на самом краешке. Он с улыбкой смотрел на Веронику:

— Дамочка, а вам кто-нибудь говорил, что вы сильно брыкаетесь во сне?

— Не поверишь, никто. У меня не было таких отношений, чтобы мы вместе засыпали и просыпались. Моя постель — только моя.

— И сейчас тоже?

— Я пока не определилась, — прищурилась Ника.

— А ночью ты говорила совсем другое, — приподнял бровь Роман.

— Мне кажется, что я до сих пор не протрезвела.

— Мне тоже так кажется, — засмеялся мужчина, притягивая ее к себе и целуя в шею.

— Ммммм, а это мне нравится, и даже очень! — прошептала Ника, — сейчас же можно?

— Давай сначала все еще раз уточним и перепроверим, и ты забыла, что у тебя есть кое-какие обязанности.

— Ой, — Ника прикрыла рот ладошкой, — Сергей! Его же надо отпустить.

— Да. И кое-что ему сказать.

— Да. Я пойду, прямо сейчас.

— Не забудь умыться и одеться, — усмехнулся Рома.

Вероника спрыгнула с кровати и рванула в свою комнату принимать душ. Потом оделась и выбежала из дома.

Сергей сидел в кресле и скучал. Увидев Веронику, он заулыбался, встал навстречу женщине, крепко обнял.

— Дорогая, я соскучился.

Ника отстранилась и внимательно посмотрела в глаза мужчине.

— Сережа, ты как себя чувствуешь? Есть какие-то жалобы на состояние?

— Да отлично все! Просто я здесь уже окосел. Мне бы домой: искупаться, переодеться.

— Да запросто, — улыбнулась Ника, — теперь можно.

— Что, прямо можно сейчас встать и уйти? — недоверчиво произнес он, — а твой волк меня не сожрет?

— Можно. Можно уехать, машина во дворе твоя. И Север тебя не тронет. То, что ты здесь жил — было для твоего же блага.

— Если я правильно понял, меня опять заколдовали?

— Ну, можно и так сказать, — хихикнула Ника, — вопрос, как твоя защита не сработала? Или ты сам тому человеку навстречу пошел?

— Да. Знаешь, я пока здесь сидел, вспомнил. Приходил ко мне один мужчина, в возрасте такой. Не помню, что хотел, но про маму расспрашивал и, кажется, про твою тетушку. Точно не помню, но кажется я ему, что что-то из своих вещей давал. А еще мы руки друг другу жали, а потом не помню…

— Понятно. В общем, можешь идти домой. Теперь все в порядке.

— А мужик этот не придет опять?

— Не придет, иди! — Вероника открыла дверь, приглашая мужчину выйти.

— А когда мы опять увидимся? — спросил он оглядываясь.

— Понимаешь ли, Сережа. Мы не сможем больше встречаться…

— Как! Ведь я тебя люблю!

— У меня очень сильная психологическая травма. Ты меня душил, я никак не могу это забыть и расслабиться рядом с тобой, — с серьезным видом говорила Ника, стараясь не засмеяться.

— Я понял, — совсем поник мужчина, — но я все равно буду ждать твоего звонка.

— Прощай, Сережа, у тебя все будет хорошо!

Вероника проводила мужчину до машины, закрыла за ним ворота и вернулась домой.

— Ник, — начал Роман, который ждал ее внизу в гостиной, — я вот что подумал. Получается, что я ВерОнике не родственник совсем. Значит никакого права здесь жить не имею.

— Ром, у тебя после вчерашней ночи крыша подтекать начала? — спросила Ника, плюхаясь на диван, — Вероника Марковна твоя мама. Она тебя вырастила и воспитала. Если бы вчера это пьяное создание не проболталось, так мы бы ничего и не знали бы. Раз ВерОника не говорила, значит так надо было. Хочешь, давай оставим все, как есть и ты будешь моим братом.

Произнося эти слова, Ника сделала страдальческое лицо и надула губки.

Роман улыбнулся, посадил ее к себе на колени и крепко обнял:

— Нет, моя хорошая, я не отдам тебя никому и никогда. Я же сказал, что я однолюб. За сорок лет, уж извини, было много женщин, но ты единственная с кем я хочу провести свою жизнь.

Вероника обняла его за шею и поцеловала в небритую колючую щеку.

— Я знаю, что надо сделать. Пойдем.

Женщина встала и потянула Романа за собой.

— Твоя мама оставила мне в комоде какие-то документы, а я до них так и не добралась до них. Пойдем, изучим.

В верхнем ящике комода лежала большая толстая папка с бумагами.

— Вот, смотри! Это дарственная на дом. Указаны мы оба, — улыбнулась Вероника, — ты указан, как сын. Так что не придумывай.

Роман взял в руки документ и стал внимательно изучать.

— Рома, а вот твое свидетельство о рождении, твои родители настоящие вписаны, а это документы об усыновлении.

— А как же свидетельство о рождении, что у меня лежит? — удивился мужчина.

— Ром, ну тебе столько лет, а все как ребенок. Сделала тебе мама свидетельство, чтобы ты не знал ничего. А вот и письмо от мамы. Оно тебе адресовано. Ты читай, мешать не буду.

Ника поцеловала мужчину в щеку и вышла из комнаты. Услышала, что звонит ее телефон.

— Блин, внизу на столе оставила, — вспомнила Вероника и побежала в гостиную, — Слушаю.

— Здравствуйте, — ответили на «том конце провода». Это улица Московская 20?

Звонившая назвала адрес ее рабочего кабинета.

— Да слушаю вас. А как к вам доехать на 54 маршрутке?

— До памятника Достоевскому, потом через дорогу..

— Прямо напротив памятника через дорогу? — перебила женщина.

— Через дорогу и чуть правее.

— А сколько в здании этажей?

— А что конкретно вы хотели?

— Я хотела сейчас подъехать, поговорить на счет своего ребенка.

— А ничего, что сегодня воскресенье? — спросила Вероника.

— А вы что, сегодня не работаете?! — возмутилась женщина, — значит я завтра подъеду.

— И завтра не подъедете. Я в отпуске. И может быть спросить, если ли у меня свободные места в расписании?

Женщина отключила телефон…

— Почему-то такие клиенты меня подбешивают, — сказала Ника, обращаясь к Максимилиану, который сидел на обеденном столе.

— Да, странная дамочка, — согласился домовой.

— Вот скажи, почему они думают, что я работаю круглосуточно и круглогодично без выходных и все это время сижу и жду, когда же она мне позвонит?

— Да ну ее, не обращай внимания. Лучше поесть дай и опохмелиться.

— Вот же ты хитрый жук, — хохотнула Ника, — поесть я тебе дам, а вот без остального переживешь.

Вероника налила стакан молока и положила два пряника на блюдце.

— Угощайся, — подмигнула она домовому, — если Рома спросит, скажи, что скоро вернусь.

Вероника насыпала в пластиковый контейнер пшена, взяла несколько пучков сушеной травы и вышла из дома.