История Русов

Проторусы. Вехи начальной истории русов

Сорок тысячелетий назад на землях, распростершихся с запада на восток от восточного побережья Средиземного моря и до Месопотамии включительно, и с севера на юг от Армянского нагорья до Персидского залива, на землях библейских Палестины и Сирии (точнее, Сурии), в этом центре мира, связывающем три части света — Европу, Африку и Азию, появились первые русы. Исходя из членения истории русов на три основных больших периода — «кроманьонский», бореальный и индоевропейский — мы можем условно называть первых русов проторусами.

Проторусы появились на белый свет не в результате эволюции или смешения предыдущих подвидов Хомо сапиенс, они не «вышли» откуда бы то ни было, и не развились из существовавших видов палеоантропов. Проторусы появились в результате генных мутаций, вызванных у нескольких (или, что вполне вероятно, у одной) пар представителей подвида Хомо сапиенс неандерталенсис жесткими космическими излучениями. Проторусы зафиксированы антропологами как подвид Хомо сапиенс сапиенс.

Отличительными особенностями проторусов стали: высокий рост (до 180 см), прямая осанка, круглая голова, грациализация костяка (утоньшение и выпрямление костей скелета), яйцевидная форма головы при рассмотрении анфас (широкий лоб, достаточно широкое лицо, сужающийся подбородок) и, главное, светлые волосяные и кожные покровы, светлый цвет глаз. Последнее послужило основной причиной для самоидентификации русов — они определили себя как людей «светлых» — то есть как «русов».

Топонимика и история земли, на которой появились первые русы, проторусы, сохранили для нас исходный этноним. Сирийская пустыня, Сирия, а точнее, Сурия — вот что дошло до наших времен, спустя 40 тысяч лет сохраненное в языковых рамках тех народов, что пришли на место древних русов и проживают уже не первое тысячелетие в указанном регионе. Сурия, земля Сур — это достаточно поздний лингвистический «перевертыш», исходная основа которого — Русия, Русь. Подобных перевертышей множество, взять хотя бы «финикийский» город Тир, древнее название которого Цур, что лингвистически есть тот же Сур-Рус. Ближневосточная карта (не позднеарабская, а исходная) пестрит «русской» топонимикой.

Русы, как нам уже известно, называли себя и яриями-ариями (то есть, жизнестойкими, ярыми). Этот этноним-эпитет также остался в топонимике указанного региона и прилегающих мест в тысячах названий рек, пустынь, гор, городов, селений и т. д. (Аравия, Армения, Иран-Яран, Иордан-Ярдон, Аракс, Арбела, Арзухана, Аррапха, Иерихон-Ярихо, Иерусалим-Яр-рус-алим, Арасани и множество других).

Как мы знаем из апокрифических библейских текстов, «сурский, сурийский» (русский, русийский) язык и был тем библейским первоязыком, на котором говорили Адам, Ева и все их потомки до известного «вавилонского смешения языков». Это согласуется с вышеизложенными изысканиями антропологов, которые утверждают, что достаточно развитый речевой аппарат появился только у проторусов (подвида Хомо сапиенс сапиенс), предыдущие подвиды могли общаться друг с другом множеством звуков, но речи как таковой не имели. Отсюда вполне объяснимо почему язык русов (русский язык) стал первоязыком человечества. Уже позже он зафиксировался в памяти человечества как «сурский, сурийский, сирийский» — разумеется, не современный сирийский). Как известно, Библия была написана на арамейском языке. Арамейский язык был родным языком Иисуса Христа. Даже в этих случаях, о которых мы развернуто поговорим выше, совершенно четко прослеживается изначальная проторусская корневая основа «ар-, яр-». Память человечества, заключенная в его языковых пластах, значительно глубже, чем это нам представляется.

Первые 5–10 тысячелетий проторусы проживали на своей прародине достаточно компактно, о чем убедительно свидетельствуют многочисленные стоянки, могильники. Земля, на которой они обитали в 40–30 тысячелетиях до н. э., была благодатным и теплым краем, покрытым лесами, лугами. На месте нынешней Сирийской пустыни простиралась бескрайняя лесостепь, обильная травами, зверем и дичью. Междуречье, внутренняя область между Тигром и Евфратом, было в те времена огромным, совершенно неприспособленным для проживания людей болотом — его осваивали постепенно, по мере высыхания и обработки в течение всех последующих тысячелетий.

Трудно даже предположить, что произошло бы в том случае, если бы первые представители подвида Хомо сапиенс сапиенс появились бы в менее благоприятных условиях, скажем, где-нибудь у кромки ледника, в промерзшей и суровой Евразии, — вряд ли бы тогда мы могли бы заниматься этим исследованием по той простой причине, что ни археологии, ни лингвистики, ни прочих наук, как и печатного или рукописного слова, а также и самих исследователей, нас с вами, скорее всего, ещё не было бы на свете.

Исключительно благоприятные, умеренные во всем климатические и природные условия помогли первоэтносу не только выжить, сформироваться, но и расплодиться, увеличиться численно до такой степени, что он перестал умещаться в рамках первичной прародины.

Мы не знаем имен вождей родов и племен проторусов, не знаем основных вех их начальной истории — отсутствие письменности и значительных, монументальных произведений искусства, отсутствие каких-либо иных видов изобразительного искусства (фресок, жанровой резьбы по камню, дереву, кости и т. д.) на первом этапе существования суперэтноса затрудняет изучение истории этого этапа. Наскальная живопись, оставленная проторусами в пещерах Ближнего Востока, ещё недостаточно развитая, а скорее всего, недостаточно нами открытая, дает представление о первоэтносе, как о сообществе охотников и собирателей. Причем, собирательство уже отходит на второй план. Проторусы создают принципиально новые каменные орудия труда, значительно более совершенные, чем те, которые использовали неандертальцы. И здесь мы не видим переходной ступени: каменные топоры, рубила, ножи, скребки проторусов-кроманьонцев появляются не в результате совершенствования предыдущих форм, а сразу, как принадлежность нового этноса, им созданная и им применяемая.

Да, первые десять тысячелетий истории проторусов дают нам чрезвычайно мало материалов для изысканий и обобщений. И тем не менее, этот период, пожалуй, более важен и значителен для всей дальнейшей истории русов, чем любые другие, потому что — это период формирования суперэтноса и, в первую очередь, период формирования и закрепление первоязыка — того самого языкового «ядра», той самой «главной ветви-ствола», на которую нанижутся все последующие тысячелетия. Первые сто веков и создали русов, как таковых, и их язык — тот основной стержень, на котором держится вся история, и без четкого представления о котором, история человечества представлялась бы нам (и представляется до сих пор многим утвердившимся историческим школам), как неупорядоченное смешение огромного количества фактов и событий (мы не будем развивать данную тему, историософия и вопросы подхода к изучению прошлого достаточно освещены в монографии «Дорогами Богов» и других наших работах).

Итак, многие более поздние этносы и сообщества оставили яркий след в истории земной цивилизации: они создавали царства и империи, дворцы и пирамиды, глиняные таблички и папирусы с записями о своих достижениях. Но проторусы, несмотря на кажущуюся неприметность свою и вопреки явному невниманию к ним со стороны научного мира, создали и оставили в наследие человечеству значительно большее, чем все упомянутое вместе взятое, они создали основу земной цивилизации — ядро своего суперэтноса, породившего практически все последующие этносы и при том сохранившее себя самое, первоязык, ставший основой для большинства языков планеты и так же сохранивший себя в своем «ядре».

Как было сказано выше, увеличение популяции проторусов привело к естественному расширению границ их обитания. Расселение периферийных племен происходило по трем основным направлениям: на запад, на север и на восток. С юга, юго-востока и юго-запада прародина проторусов была ограничена пределами самого Аравийского полуострова, омываемого Красным морем и Индийским океаном с его заливами.

Проторусы продвигались во всех направлениях. На восток — преодолевая горы Загроса и расселяясь на Иранском нагорье, по побережью Персидского залива, проникая затем на полуостров Индостан и далее. На север — через Восточный Тавр, осваивая Армянское нагорье, оседая на нем частично и частично добираясь до Кавказа, преодолевая и его, проникая в Северное Причерноморье, затем и на бескрайние просторы Евразии. Но главным и основным направлением было западное. Через Синайский полуостров оно открывало пути к Нилу и по всей Северной Африке. А через малоазиатский, анатолийский мост, Балканы и Причерноморье оно давало проход в Европу, заселенную к тому времени множеством небольших по численности, кочующих от стоянки к стоянке племенных семей неандертальцев.

Продвижение проторусов не было целенаправленным и быстрым, оно носило характер естественного расселения. Когда род или племя возрастало численно сверх тех пределов, которые обеспечивала пропитанием данная местность и едоков становилось больше, чем добываемой пищи, эта группа людей делилась, отправляя, как правило, молодые семьи или одних только юношей на выселки. Зачастую это делалось заранее, вожди и жрецы племен-родов, умудренные опытом не дожидались критической ситуации. Рождаемость значительно превышала смертность, роды и племена суперэтноса членились, делились, не утрачивая этническо-культурно-языковых признаков и связей, напротив, храня их на всех уровнях, в том числе, и магически-ритуальном. Шло закономерное, естественное освоение пространств. Проторусы преодолевали в этом движении-расселении тысячи и десятки тысяч километров пути. Но не надо забывать, что делали они это в течение тысячелетий (скажем, в наше время Сибирь и Дальний Восток были покорены и освоены русскими — а это сотни тысяч квадратных километров — за какие-то два столетия). Проторусы осваивали земли Евразии медленней и основательней. И в этом процессе, занявшем период примерно с 35-го тысячелетия до н. э. по 20-е тысячелетие, в своем основном сохраняющемся «ядре» они становились уже прарусами, то есть русами-бореалами. Разумеется, преобразование это проходило долго и в разных местах по-разному. И тем не менее, сообщества переселенцев сохраняли свои этническо-культурно-языковые признаки и в достаточно отдаленных друг от друга местах от Пиренеев до Южной Сибири.

Одновременно с расселением в той или иной степени проходил процесс смешения проторусов с кочующими поблизости неандертальцами. Происходило это, как и всё происходящее в жизни, в самых разнообразных формах: отселенные юноши-проторусы добывали себе невест (как умыканием, так и вполне мирным путем) из неандертальских семей; неандертальцы, молодежь или взрослые, оставшиеся по тем или иным причинам без женщин, также умыкали девушек и женщин из проторусских выселков, где-то доходило до боевых столкновений, когда добыча в виде тех же женщин доставалась победителям; где-то пограничные, расселяющиеся семьи-роды проторусов роднились с семьями-родами неандертальцев, объединялись, сливались, приобретая новые этническо-культурно-языковые признаки. Так появлялись с течением времен новые этносы.

Одновременно именно на этом этапе проходило образование трех основных рас. Данные антропологии и археологии говорят о том, что присутствие кроманьонце было достаточно заметно и в ареалах зарождения негроидов и монголоидов, то есть на территориях Африки, где помимо Хомо сапиенс неандерталенсис обитали и многочисленные разновидности Хомо эректус (человека прямоходящего), и Юго-Восточной Азии, где издревле проживали синантропы. Как пишет ведущий специалист по антропологии В. П. Алексеев, «протягивается объективная, основанная на морфологии линия преемственности между синантропами, отстоящими от современности не менее чем на три сотни тысячелетий, и современными монголоидами»^[9].

Сейчас с полной уверенностью можно утверждать, что в формировании негроидной расы принимали участие не только неандертальцы, кроманьонцы, представители подвида Хомо эректус, но и иные палеоантропы, населявшие Африку и Средиземноморье. Подобный процесс происходил и в Азии. Первые кроманьонцы, зашедшие далеко на восток, были практически полностью ассимилированы синантропами и иными подвидами палеоантропов. В восточном этническом котле тех времен и родилась раса монголоидов. Мы не будем долго задерживаться на процессах расообразования, они достаточно подробно описаны в научной литературе.

Проследим за судьбами тех переселенцев-проторусов, что не утратили своих этническо-культурно-языковых признаков или утратили их частично. Процесс данной утраты происходил зачастую не только в прямой зависимости от преодоленных расстояний, но и от плотности проживания местного населения и твердости его этноязыковых традиций.

К 30–25-м тысячелетиям до н. э. проторусы, сохранившие свои основные родовые признаки, занимали Ближний Восток, практически всю Европу от Иберийского полуострова до Урала, Северную Африку и долины Нила, полуостров Индостан. В Средней Азии и Южной Сибири их присутствие было не столь значительным — нам достоверно известны лишь несколько десятков стоянок проторусов в этих регионах — но, надо думать, что вследствие ещё малой изученности столь обширных территорий мы имеем о них далеко не полные сведения.

К 25-му тысячелетию в Европе численность неандертальцев резко снизилась. Мы ещё не можем с уверенностью говорить об их полном исчезновении — наверняка, отдельные кочующие семейства-роды все ещё бытовали на севере, у кромки ледников, в других труднодоступных местах. К этому времени проторусы господствовали в Европе. Но представление, что они одни проживали в этой части света, было бы неверным. Проторусы жили в окружении множества прото- и праэтносов, порожденных ими же самими в смешении с неандертальцами и иными подвидами. Сейчас очень трудно выделить какие-либо из них, тем более, что большинство этих протоэтносов исчезло с исторической арены, оставив по себе лишь какие-то незначительные антропологические особенности в этносах сохранившихся. Нам важно иное, к рассматриваемому периоду на рассматриваемых землях проживало в основном европеоидное население (русы-кроманьонцы), обладавшее светлыми кожно-волосяными покровами и рецессивными наследственными признаками, и в значительно меньшей степени уже сформировавшееся и обладающее доминантными наследственными признаками негроидное население (потомки кроманьонцев и неандертальцев). Все промежуточные формы на том, достаточно удаленном этапе, практически неуловимы для исследователя-антрополога.

Но именно с этого времени, когда проторусы расселились в северных по отношению к Ближнему Востоку областях, осели там, сохранив основу-ядро своей антропологической, языковой и культурной сути, мы можем считать свершившимся переход от проторусов к прарусам, от русов-кроманьонцев к русам-бореалам, не забывая при том, что речь по-прежнему идет лишь о «ядре — основном стволе» рассматриваемого суперэтноса. Интересно и показательно то, что каких-то существенных различий между русами-бореалами 25 тысячелетия, проживающими на весьма отдаленных друг от друга расстояниях (Пиренеи — Сибирь, Урал — Палестина), мы не обнаруживаем — их орудия труда и оружие одинаковы, наскальная живопись чрезвычайно сходна, скульптура в малых формах однотипна, будто сделана одними руками. Лингвоанализ и реконструкция корневых основ позволяют нам говорить о едином праязыке — бореальном, том самом, что в своей «главной ветви», как мы помним, даст ранний праиндоевропейский язык, а боковыми его побегами станут алтайские и уральские языки. Итак, мы подобрались к истории бореалов или прарусов.