Потоп в истории Русов

В той или иной форме воспоминания о потопе сохранились у многих народов Европы и Ближнего Востока. И потому мы не можем игнорировать столь заметную веху в древней истории человечества. В то же время, учитывая строго научный подход к важнейшим проблемам этногенеза человечества, в данном труде мы не можем повторять те бесконечные домыслы и баснословные нелепицы о потопе, которые кочуют из одного издания в другое, включая порой и академические труды.

Первый вопрос — был ли потоп?

Никаких строго научных подтверждений тому нет. Если все оледенения, «ледниковые периоды» зафиксированы как реальные события-факты, то в отношении потопа у нас таких фактов нет. Предположения Шлимана или Эванса о том, что в каких-то слоях раскопов нет остатков материальной культуры, а следовательно, по их мнению, это последствия потопа, не есть научный факт. В основном исследователи оперируют довольно-таки поэтической «информацией», почерпнутой из мифов, легенд, сказаний и — большей частью — бесчисленных пересказов. Наиболее известным пересказом являются тексты Ветхого Завета о праведнике Ное и его злоключениях — тексты вторичные, — как говорят профессионалы, «список со списка». Более ранние, но тоже не первичные, это шумерские сказания о Зиасудре и аккадские легенды о Ут-напишти — прообразах Ноя, но прообразах также не первичных. Первых записчиков самого первого записанного мифа отделяло от реальных событий не менее пяти — восьми тысяч лет. Вместе с тем, у нас нет ни малейших оснований им не доверять. Потоп, по всей видимости, был. Другое дело, что масштабы его могли быть несколько преувеличены.

Единство традиций и культуры русов

«Солнечные ладьи» русов: Усть-Каменогорск и Швеция. Крест — символ солнца. Прообразы «солнечной ладьи Ра».

Браслет 26 тыс. до н. э. из Мезина (Украина) и чаша 6 тыс. до н. э. из Джан Хасана (Анатолия). Один свастичный узор, характерный для русов. Эти предметы разделяет двадцать тысячелетий, но изготовлены в одной традиции русов.

Второй вопрос — когда был потоп?

Опять-таки «ледниковые периоды» достаточно чётко расписаны по временной шкале. О потопе ничего подобного мы сказать не можем. Принято считать, что он был в 12–10 тыс. до н. э. Однако, это только предположение. Для того, чтобы попасть в наиболее ранние шумерские тексты, потоп мог произойти и в 4-ом тыс. до н. э.

На предыдущих страницах мы с вами достаточно последовательно проследили процесс развития суперэтноса индоевропейцев с 12-го по 7-е тысячелетия до н. э., опираясь на исследования, в частности, археологов. И мы не находим в этом периоде явных следов какого-то глобального всемирного потопа или иной широкомасштабной катастрофы.

В 6-ом и последующих тысячелетиях до н. э. мы увидим на Ближнем Востоке ещё больший подъём цивилизации и заметим помимо индоевропейского суперэтноса многие нарождающиеся предэтносы, этносы-культуры. Причем, многие «археологические культуры», а попросту говоря, города, городища, государства будут существовать без всяких перерывов «на потопы». Их будут уничтожать или вытеснять набегами, войнами сами люди, но отнюдь не стихии.

Так когда же был потоп? И что это был за потоп?

Оставим на совести популяризаторов-«фантастов» грёзы о неких сверхглобальных наводнениях, покрывших всё кроме пиков самых высоких скал, о появлении на безлунных небесах лун, о гибели сказочных утопических империй типа Атлантиды и пр. домыслы. Народная фантазия широка и обильна. Нам же следует оперировать реальными категориями.

Потоп был. Точнее, множество потопов, которые заливали низменные части Ближнего Востока. Заливали периодически. Всевозможных «ноев» и «зиасудр» было множество. Каждый старейшина патриархальной семьи-рода, которому удавалось спасти своих жен, детей, овец, свиней, коров, собак от длительного наводнения в предгориях или горах, вполне мог считать себя «патриархом-праведником», уцелевшим после потопа.

Вся Месопотамия и значительная часть Сирии представляют собой низменность, окаймлённую горными хребтами и нагорьями. С запада эта низменность прикрыта высоким горным хребтом Ливан, переходящим в хребты Кармеля, а дальше уже в Малоазийский Тавр, с севера на больших пространствах возвышается Армянское нагорье — огромная горная страна, переходящая на северо-западе и западе в горы Загроса, тянущиеся до Персидского залива и по всему его восточному побережью. С юга низменность ограничена также естественной преградой — Сирийской и Аравийской пустынями. То есть мы видим нечто напоминающее огромный ковш с высокими краями с трех сторон и достаточно узким и низким носиком-стоком в районе впадения Тигра и Евфрата в Персидский залив.

Отсюда, из Персидского залива (значительно реже из Средиземного моря, где надо преодолевать высокие края «ковша») воды Индийского океана и поступали в сирийско-месопотамскую низменность, заливая её, затапливая до предгорий.

С 5-го тысячелетия до н. э. в Верхней и в Нижней Месопотамии протекает довольно-таки стабильный процесс становления протогосударств и государств. Значит, к этому времени потопы прекращаются — это вполне определённо. И сама Месопотамия перестает быть болотом.

Следовательно, временные рамки сужаются — потопы могли быть в период с 12-го по 7-е тыс. до н. э. Но в 12–10 тыс. до н. э. русы-натуфийцы, скажем, преспокойно живут на своих террасах в Кармеле, хотя предгорья Кармеля не столь возвышаются над уровнем моря, чтобы их не залило при настоящем вселенском потопе. Натуфийцев не заливает водами. Более того, они спускаются ниже — в иерихонские низины, в долины Иордана.

За русов Зарзи, Шанидара, Бейды и прочих городищ, расположенных в предгорьях, мы можем не беспокоиться — им не страшны потопы. Тем более в полной безопасности были русы Хачилара, Чейеню-Тепеси, Чатал-уюка — воды ни одного из губительных потопов не смогли бы до них добраться.

Следовательно, страдали от потопов исключительно жители низменностей и долин. Они спасали — кто мог — свои жизни бегством в предгорья Загроса, Ливана и, прежде всего, от вод, настигающих их с юго-востока, они уходили на север и северо-запад — на Армянское нагорье.

Большинство учёных связывает повышение уровня мирового океана с таяниями ледников. И это, пожалуй, единственное научное обоснование потопов. В 10-м тыс. до н. э. наступило потепление, закончилась эпоха оледенения. Но это вовсе не означает, что вся ледниковая шапка на Северном полюсе разом растаяла и огромной волной смело всё живое с лица планеты. Нет, таяние проходило постепенно. Уровень мирового океана повышался медленно. Люди успевали отходить на возвышенности. Те, кто обитал на них испытывали трудности не от потопа, а от притока новых поселенцев, новых едоков.

Настало время, когда русы-индоевропейцы уже не могли переходить посуху на Кипр-Олешье, на другие острова, которые поглотило море (здесь следовало бы основательно поработать подводным археологам). Кипр уцелел, но его обитатели остались в изоляции, сохранив, кстати, свой первичный антропологический облик.

Сейчас мы с вами подходим к чрезвычайно важному в вопросе этногенеза русов-индоевропейцев моменту. Как мы помним, в пещерах предгорий Кармеля и Ливанского хребта были обнаружены останки представителей подвида Хомо неандерталенсис новой, не вымирающей, а приспосабливающейся к новым условиям, прогрессивной ветви неадертальцев. Эта ветвь оказалась достаточно перспективной в силу своей приспособленности к меняющимся природным условиям и увеличенному объему головного мозга. Появился модернизированный неандерталец задолго до перехода прарусов на Ближнем Востоке из стадии бореалов в стадию индоевропейцев. Появился новый тип неандертальца ещё в бытность проторусов-кроманьонцев. Однако он не мог составить им реальной ощутимой конкуренции — и в силу своей малочисленности, и по причине подвидовых признаков, свойственных Хомо неандерталенсис.

На протяжении тысячелетий, приблизительно с 30–25 тыс. до н. э. по 14–12 тыс. до н. э. новый предэтнос частично смешивался генетически с представителями суперэтноса русов-индоевропейцев, соответственно прогрессируя и преодолевая негативные признаки Хомо неандерталенсиса. Но в значительно большей степени этот новый предэтнос вытеснялся чрезвычайно активными родами кроманьонцев-бореалов из плодороднейших долин, заполненных стадами антилоп, буйволов, газелей (то есть животной пищей), все дальше на север — на Армянское нагорье.

Это естественное вытеснение[20] кроманьонцами и бореалами предэтноса неонеандертальцев на цветущее Армянское нагорье сослужило добрую службу данному будущему этносу. Неонеандертальцы получили возможность не только сохраниться как популяция, они получили возможность закрепить свои основные полезные признаки, развить их. Армянское нагорье стало заповедной зоной этого прогрессивного предэтноса, который впоследствии естественно и активно вошел в состав суперэтноса индоевропейцев.

Гонимые наступающим потопом русы-индоевропейцы долин и низменностей поднимались вверх. Они шли на Армянское нагорье практически по следам того неопредэтноса, который сами тысячелетия назад вытеснили в горные долины Армении.

Библейские тексты верно передали географию той эпохи. Но не одна гора Арарат стала спасителем одного «праведника» с родом его. Вся горная Армения стала спасительницей значительной части суперэтноса русов-индоевропейцев. Мы не можем сейчас точно сказать, была ли это половина всех русов Ближнего Востока или только треть (мы помним, что множество русов-индоевропейцев обитали в недоступных водам горах Кармеля, Ливана, Тавра и Загроса, многие пришли туда от потопов). Мы можем сказать одно — переселение было значительным по масштабам. Именно в ту пору нагорный край получил своё нынешнее название — Армения. Ведь этнотопоним «Армен, Армень» состоит из двух корневых основ «ар», означающей «ярые, арии» (то есть «жизнеспособные») и «мэн, мень) — «человеки, люди». Аромани, Аромони, Яромони — этноним русов-индоевропейцев, аналогичный более позднему — Росомоны, Русомони. Причем, самоназвание неопредэтноса и страны его обитания сохранились в собственной форме — хай и Хайяса.

Столь же естественно, как проходили до этого переселения неопредэтноса и родов суперэтноса, теперь на Армянском нагорье произошло (в значительной степени, но не полностью) смешение русов-индоевропейцев с потомками прогрессивной ветви Хомо неандерталенсис.

Этнокотел и этногенез Армянского нагорья. Образование первого протоэтноса и приобретение арменоидных признаков частью «послепотопных» русов.

Смешение это проходило не одну тысячу лет, это очевидно. В результате неопредэтнос получил от русов-индоевропейцев прежде всего — язык, ранний праиндоевропейский с вкраплениями субстратного, затем светлые покровы: светлые волосы, светлые глаза и этноним «ярмани, армени» (мы в дальнейшем будем именовать этот второй этнос планеты, во всяком случае, восточного полушария, протоармяне). Протоармяне — есть предки нынешних армян, частично утративших признаки русов-индоевропейцев, но очень хорошо сохранивших память о том, что их предки были светловолосы и светлоглазы.

Русы-индоевропейцы Армянского нагорья (а это, повторим, половина или почти половина всех русов-индоевропейцев; мы не имеем ввиду русов-бореалов Евразии, речь идет только о русах-индоевропейцах Ближнего Востока) — итак, русы-индоевропейцы в свою очередь получили от неопредэтноса протоармян некоторые внешние арменоидные черты — в частности, форму губ (изгиб рта, имитирующий улыбку даже при отсутствии таковой — это знакомая нам «улыбка» архаических куросов и кор), несколько увеличенные, отчасти выпуклые глаза, прямой в меру крупный нос с округлой мочкой и пр.

В дальнейшем эта значительная часть ближневосточных русов сохранит таковую внешность, оставаясь при этом полнокровной, полноценной и активной частью суперэтноса русов-индоевропейцев, которой присущи все без исключения этно-культурно-языковые признаки ядра суперэтноса, оставаясь исконными коренным русами.

И потому нас не должен удивлять несколько непривычный для нас антропологический тип лиц множества изваяний-статуй 3 тыс. до н. э. — 500 гг. н. э., изготовленных как непосредственно на Ближнем Востоке, так и в Малой Азии, в архаической Греции, в Этрурии-Венедии, в циркумпонтийской зоне. Эти статуи, эти улыбающиеся куросы и коры, архаические аполлоны и афины — есть копии наших прямых предков, хоть и не во всём похожих на нас. В них запечатлён облик ближневосточных русов.

Именно русов — таких, какими они были в ту эпоху.

Русы-индоевропейцы Палестины-Сирии и Северного Двуречья, гонимые водами потопа, подобно праведному Ною с его родом, обретшему спасение на горе Арарат, обрели спасение на Армянском нагорье. Да, они спаслись на нём от гибели, они сохранили себя, чтобы вернуться спустя тысячелетия вслед за отступающими водами не только в долины Иордана и сирийские пахотные низменности, не только в Северную Месопотамию, но и в Месопотамию Южную. Да, они, умножившиеся и закаленные в переселениях, шли всё дальше на юг и юго-восток. Они осваивали подсыхающие благодатные земли между Тигром и Евфратом, чтобы жить, плодиться и трудиться там, чтобы создать на этих землях первые государства Шумера, первую письменность на планете.

Видные индоевропеисты Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов в своем известном труде достаточно верно определили родину индоевропейцев (первичную родину по Ю. Д. Петухову)[21]. Однако, им, видно, не хватило широты мышления, чтобы сопоставить факты и понять: прародина русов-индоевропейцев (именно русов, а не каких-то мифических «общечеловеков») располагалась не только на Армянском нагорье, а в целом на Ближнем Востоке.

Но память о потопе сохранили в первую очередь те, кто пережил потоп на Армянском нагорье. Они спустились в благодатные земли Двуречья. И вместе с ними туда пришла их память — их сказания, легенды, былины. Вот почему их прямые потомки, русы-индоевропейцы Шумера первыми записали отголоски сказаний о Великом потопе и о праведном Зиасудре из города Шуруппака.

Традиционно Зиасудра переводится с шумерского языка как «нашедший жизнь долгих дней». Подобная форма, безусловно есть «красивость», то есть свойство переводчиков переводить длинно, путанно и экзотично (и, как правило, с оригинала на английский, а потом уже на русский). Хотя смысл передан в целом верно.

Фактически Зиасудра — это типичное двукоренное индоевропейское имя, где первый корень «зиа» — это «диа, зиа» в значении «бог-день», «день», а второй «судра» — это «су-дар» — с ясным без перевода значением слова «дар» и приставкой сопричастности «су-», в целом же вполне русское слово «сударь» понятно нам, это и «господин» и «имеющий дары», «одарённый». В переводе с русского на русский мы получаем Зиасудра = «одарённый днями» или «господин дней». Коротко, чётко, без двойных переводов и полностью соответствующее шумерскому смыслу. О самих шумерах мы будем говорить позже. Но уже из этого краткого примера мы видим, что шумеры, как и полагается русам-индоевропейцам, говорили на раннем праиндоевропейском языке (проторусском).

Зиасудра (Сударь дней или Дней-сударь) правил городом Шуруппаком. Не страной, а именно городом, потому что, как мы выяснили выше, индоевропейцы жили городищами-поселениями. Что же это за город? Шур-уппак — также двукоренное индоевропейское слово, но к тому же, как большинство восточных калек, слово-перевертыш, которое изначально звучит Руш-капа или Рус-капа со значением Русское капище, Капище Русов, то есть город-святилище русов. А так как Зиасудра — праведник, то правил он, естественно, не вертепом, а градом-святилищем. Мы имеем полное совпадение образов — и лингвистическое, и смысловое.

В аккадских мифах спасшегося праведника зовут Ут-напишти. Это перевод на аккадский (язык, представлявший диалект раннего индоевропейского с существенными вкраплениями протосемитского языка) шумерского имени Зиасудра. То есть, в аккадском и имя, и сам миф — вторичны, заимствованы от шумеров. Но не просто заимствованы, а привнесены в новый этнос представителями этноса русов-шумеров, органично вошедших в него и бывших (по крайней мере, первые столетия) интеллектуальной (возможно, жреческой) элитой предсемитского Аккада.

Ещё один герой шумеро-аккадских мифов о потопе — Гильгамеш, точнее, Хильгамеш. Оба корня в имени индоевропейские — Хильга-мес. Первый это хорошо нам известное имя русов, которое в скандинавском варианте получило звучание Хельги, в славянском — Ольг, Ольги, Олег. Второй — Мес-Меш, в значении «объединитель», нам известно по польскому княжескому имени Меш, Мешко (отсюда и поздние Миша, Мишка, как и Миха-ил — Миса-ил).

К слову следует заметить, что кочующее из энциклопедии в энциклопедию и из учебника в учебник представление о том, что многие греческие и поздние русские (европейские) имена были заимствованы у древних евреев, ошибочно — это весьма устоявшийся вымысел-миф. Фактически дикие кочевники семито-хамитских групп, вторгаясь в цивилизованные страны и города индоевропейцев, заимствовали многое (о заимствованиях, кстати, постоянно говорят израильско-иудейские пророки и учителя, решительно боровшиеся против всяких заимствований у других народов, но не преуспевшие в этом деле), в том числе и имена индоевропейцев русов. В дальнейшем зачастую незначительно искаженные (или просто олитературенные) имена посредством христианизации индоевропейских народов возвращались к ним же и вполне естественно накладывались на старые, исконные и исходные — Иоханаан на Ивана-Яна, Даниил на Дана и т. д.

Имя праведника Ноя гораздо старше самого иврита и исходит вовсе не из раннееврейского «ноах», а из индоевропейского «нов-» — «новый». Ной и его род это «новые люди», новое поколение людей, пришедших после потопа. Ной — это трансформированный в мифах народов семито-хамитской группы один из основных героев индоевропейского эпоса о Потопе и спасшемся праведнике. Так его и воспринимало подавляющее большинство индоевропейских народов вплоть до недавнего времени.

Достаточно посмотреть на венецианскую мозаику 12–13 в.в. н. э., где белокурый и светлобородый Ной с ликом арийца выпускает из оконца ковчега белого голубя.

И сами семиты сохранили и довели до нас память о том, что сын Ноя Иафет (Яфет-Япет), родоначальник иафетической-европеоидной расы, основал город Яффу, заселил Палестину-Сирию (Святую Землю) своим родом — иафетическим, европеоидным — то есть, индоевропейцами.

Нам надо отдать должное древним евреям, которые в той или иной форме, посредством Торы-Библии-Ветхого Завета сохранили для человечества важнейшие эпизоды древней истории индоевропейцев. Но, разумеется, при использовании библейских текстов в научных целях их следует подвергать тщательному критическому анализу, вычленяя все поздние наслоения, учитывая языковые трансформации и олитературивание событий и персонажей истории переписчиками.

Итак, Потоп — а точнее, растянутый во времени ряд потопов на землях Ближнего Востока был. Это исторический факт. И именно потопу русы-индоевропейцы первичной прародины (внимание! только первичной! и только те русы-индоевропейцы, которые укрывались на Армянском нагорье!) обязаны благоприобретёнными антропоморфными арменоидными признаками.

Мы повторно говорим об этом в силу исключительной важности данного положения. Наши оппоненты, отрицающие первичность и автохтонность индоевропейцев на Ближнем Востоке, то есть отрицая очевидное, приводят, как правило, один заслуживающий внимания аргумент. Посмотрите на ближневосточные барельефы, статуи и другие изображения людей той эпохи, говорят они, и вы обнаружите в их лицах явные семитские черты — это семиты, а следовательно, Ближний Восток в древности населяли исключительно семиты.

Аргумент этот не выдерживает ни малейшей критики. Во-первых, на неискушенный взгляд внешними «семитскими чертами» вполне наделены и такие отнюдь не семитские, индоевропейские народы, как армяне, парфяне, персы, а также несемитские и неиндоевропейские народности и племена Кавказа. На подавляющем большинстве рельефов и статуй мы видим именно арменоидно-парфянский антропологический тип лиц, а совсем не семитский.

«Потоп» или целая серия «потопов» 10–5 тыс. до н. э. привели к важным последствиям: часть русов, спасавшаяся от наводнений на Армянском нагорье в результате смешения с неонеандерталоидами и протоарменоидами, населявшими эту горную страну, приобрела ряд характерных неонеандерталоидных и арменоидных внешних признаков: укрупненные черты лица, полные «улыбающиеся» губы, незначительную прогнантность, увеличенные и немного выпуклые глаза, вьющиеся волосы и т. д.

Атенайя (Афина) Паллада русов.

Такую внешность упомянутая часть русов сохраняла вплоть до 1 тыс. н. э., что нашло отражение в архаической скульптуре и живописи XV–VI веков до н. э. Позже они растворились в бореальном и негроидном этномассивах.

Во-вторых, к сожалению, у нас практически нет художественно точных изображений жителей Ближнего Востока 12–4 тыс. до н. э. О внешнем облике обитателей первичной прародины русов-индоевропейцев мы пытаемся судить по барельефам и скульптурам 2–1 тыс. до н. э., то есть того периода, когда Ближний Восток был почти полностью завоёван семитскими племенами, а индоевропейцы были частично ассимилированы, частично уничтожены, частично вытеснены на север, запад и восток. Мы имеем дело с чрезвычайно поздними изображениями.

В-третьих, даже в них мы не видим черт характерного переднеазиатского расового типа, свойственного семитам. Шумеры, вавилоняне, аккадцы, ассирийцы, не говоря уже о миттанийцах и хеттах внешне совсем не похожи на иудеев, израильтян, арабов и египтян. На рельефах мы видим лица с арменоидно-иранскими (персидскими) чертами. Академическая наука именно индо-иранцев называет арийцами (индоариями).

И наконец, в-четвёртых, как мы установили, половина или, по меньшей мере, треть русов-индоевропейцев Ближнего Востока имела существенную арменоидную примесь. Только этим, и ничем иным, мы имеем право объяснять некоторую «восточную» внешность шумеров, жреческих и правящих слоев Аккада, Вавилонии, Ассирии, хурритов, в целом народов хеттов, парфян, персов-иранцев. Более того, мы видим арменоидные черты при общей русоволосости и светлоглазости и у потомков ранних ближневосточных русов-индоевропейцев, у тех родов суперэтноса, которые были вытеснены с Ближнего Востока нашествием семитов — у лидийцев, ликийцев, троянцев, критян, киприотов, трипольцев, пелазгов (архаических русов-«греков»), этрусков. Эти внешние признаки сохранялись в течение тысячелетий, до тех пор, пока они не были полностью поглощены и растворены в этномассиве суперэтноса «нордических» евразийских русов-бореалов, постепенно переходящих из бореальной фазы своего развития в индоевропейскую.

Наиболее полно передают нам внешность «послепотопных» ближневосточных русов-индоевропейцев скульптурные изображения светловолосых и голубоглазых стремительных, высоких и идеально сложенных архаических куросов и кор 7–6 в.в. до н. э. (куросы Суниона, Мелоса, коры Афинского Акрополя, аполлоны из Пирея, Кипра, Пьомбино, Вей, Дельфийский возничий, боги и богини Олимпии и множество др.) По всему Средиземноморью были найдены тысячи статуй, бюстов, рельефов, изображающих русов-индоевропейцев. Все они дают нам достаточно чёткое представление об антропологическом облике людей, вытесненных с Ближнего Востока. Мы можем с уверенностью сказать, что таковые не имели негроидных примесей, характерных для семитов 1 тыс. до н. э., но имели достаточно выраженные европеоидно-арменоидные черты.

Эту внешнюю особенность части «послепотопных» русов-индоевропейцев 5–1 тыс. до н. э. нам следует запомнить и принимать её во внимание при изучении Истории Русов того периода. Но ещё более основательно нам следует усвоить и запомнить, что и данная часть суперэтноса русов обладала всеми этно-культурно-языковыми признаками суперэтноса, то есть являлась его неотъемлемой частью. Ближневосточные русы, получившие после «потопа» внешние арменоидные черты, оставались столь же подлинными, полноценными русами, каковыми были и русы-бореалы Севера и Востока Европы. Иными словами, на данном этапе, несмотря на серьёзные ассимиляционные включения извне, этномассив суперэтноса ещё не был готов к вычленению из себя сыновних этносов.

И всё же один из предэтносов планеты под воздействием русов-индоевропейцев, переняв частично язык русов (ранний праиндоевропейский), сформировался в самостоятельный этнос — второй этнос на планете (или первый, если не считать этносом суперэтнос — более широкое понятие). Речь, разумеется, идёт о протоармянах, о потомках неонеандерталоидов и русов-кроманьонцев, оставшихся на Армянском нагорье. В отличие от «послепотопных» русов, для которых Армянское нагорье было лишь временным укрытием, они не спускались в долины Двуречья и Иордана, не уходили на запад — в Малую Азию, на север — в Северное Причерноморье и т. д., а оставались на своей «малой» родине, где в дальнейшем под воздействием пришлых племен утратили свои светлоглазость, светловолосость и обрели нынешний облик.

Теперь, когда нам известны последствия эпохи потопов и их воздействие на основное этно-культурно-языковое ядро суперэтноса русов-индоевропейцев Ближнего Востока, мы можем продолжить наши изыскания.

Загрузка...