История свастики с древнейших времен до наших дней

Свастика у древних германцев была не в меньшем обиходе, чем в древней Трое. У них мы встречаем её на амулетах, на монетах (на рис. 132 вы видите средневековый норвежский серебряный брактеат), на надгробных камнях, на кости, на керамике, на оружии — если бы в земле сохранялись деревянные предметы, то мы бы нашли свастику и на них.

На рис. 64 мы привели изображения исторических реликвий — железных древнегерманских наконечников копий с инкрустацией серебряной проволокой. Слева изображено копьё «Ранинги», справа — копьё «Тиларида» (по именам своих тогдашних хозяев, написанных руническими знаками на оборотной стороне наконечников). Первое из них найдено в Мюнхенберге, второе — около Ковеля на Волыни. Атрибутируются эти копья народу готов. На копье слева мы видим свастику, трискеле и солнечный круг с точкой, на другой же его грани — непонятные загогулины, которые Шойерманн объявляет «знаками крови». На правом копье мы видим две свастики и «руны счастья» — определение, под которое можно подвести что угодно.

Образец древней немецкой бронзовой подвески со свастикой, найденной в Тюрингии, мы показываем на рис. 133, а свастикообразное украшение из проволоки, найденное у польского Щецина (тогда это была германская территория) на рис. 134. Причём — и это важно — свастики здесь нет на наскальных рисунках бронзового века, а появляется она примерно на рубеже нашей эры, будучи перенесена из стран Средиземноморья, и активно употребляется до христианизации германских земель. Будучи некоего рода священным символом, свастики ставились на погребальных урнах эпохи бронзы в Северной Германии, а также на англо-саксонских дохристианских урнах (образец из Норфолка, рис. 135). Когда среди этих североевропейских племён распространилось христианство, то стали бороться с обрядом кремации покойников, и сожжение заменилось погребением.

Собственно говоря, свастику мы встречаем и в римских катакомбах⁴¹, где её, вероятно, считали одним из вариантов креста (о чём ниже) — у германцев же она, скорее всего, имела значение символа катящегося по небосводу солнца — а значит, света, тепла и добра. Часто германцы вписывали свастику в изображения быков, коней или птиц, иногда, наоборот, изображали её четырьмя звериными или птичьими головками (рис. 123, 124). Комбинацию свастики и креста мы видим на брошке древнегерманской жрицы, обнаруженной археологами при раскопках одного из могильников (рис. 136), другие брошки-амулеты примерно той же эпохи (I–V веков) представлены на рис. 137, 138, причём амулет с рис. 137 выполнен в технике перегородчатой эмали. То обстоятельство, что они обнаружены в могилах, свидетельствует о вере в святость этого символа, должного и после смерти защищать своего хозяина от лап демонов. Простенькая ритуальная заколка со свастикой показана на рис. 139.

Свастика настолько часто попадается при раскопках древнегерманских памятников, что исследователь Эрнст Краузе, писавший также под псевдонимом Cams Sterne, в своей книге 1891 года «Земля туисков, арийских племён и прародина богов» называет её «арийским руководящим ископаемым»⁴².

Посмотрите на два изображения свастики из римских катакомб, встретившиеся нам в литературе. На одном из них (рис. 140) вы видите голубя, сидящего на чаше с причастием, — напоминаем, что голубь у ранних христиан означал так называемого «Святого Духа»⁴³, — и происходит оно из «катакомбы Прискиллы». На рис. 141 тот же сюжет — чаша для причастия и голубь дополнены свастикой и оливковой ветвью — символом мира. В сопровождающей изображение надписи приведено имя покойного и выражается надежда оставшихся в живых, что их единоверец упокоится «в мире». Любопытно, что свастика вместо более обычного креста изображается ранними христианами именно в сочетании с чашей либо с сосудом, что напоминает этрусские и древнегерманские погребальные урны со свастикой. Мы бы даже рискнули предположить, что ранние христиане видели в свастике «крест для мёртвых» в противовес обычному кресту, предназначенному для живых, если бы этрусскую и раннехристианскую культуру не разделяли бы столетия, и если бы подобное предположение не казалось нам чересчур смелым.

О свастике у древних «катакомбных» христиан немецкий религиовед А. фон Фрикен («Римские ката-

комбы и памятники первоначального христианского искусства». М., 1877, ч. 2, с. 154) пишет: «Гамматический крест встречается на христианских памятниках, прежде всего, рядом с эпитафиями, раньше Константина. Мы видим его возле надписи III столетия из катакомб города Кьюзи в Тоскане; на надгробной плите римского происхождения, сохраняющейся теперь в собрании древностей города Бергамо; вместе с монограммой Константина возле эпитафии 363 года в сопровождении венка и пальмы. Во многих других случаях равносторонний крест с загнутыми концами присутствует на катакомбных надгробиях или отдельно подле имени умершего, или между А и Q. Несколько раз повторён этот же знак на христианском саркофаге IV столетия (теперь в городе Милане)». По мнению этого исследователя, свастика замешала обычный крест для того, «чтобы напомнить орудие искупления, не изображая его открыто», так как изображение распятия с истекающим кровью Христом тогда ещё шокировало адептов нарождающейся религии. И. Бердников (журнал «Православный собеседник», июль-август 1869 г., с. 241) также считал раннехристианскую свастику «прикровенным изображением крестного знамения».

Употреблявшийся римлянами задолго до новой веры крест-свастика был привычен язычникам — грекам и римлянам (мы это видели), его почитание не вызывало подозрений в приверженности преследуемой религии и в то же время он скрыто содержал в себе изображение столь милого христианскому сердцу четвероконечного креста. В качестве катакомбных изображений этого знака мы приводим рис. 142 — свастику, вышитую (нанесённую) на краю туники и на правом плече могильщика Диогена — уважаемого в своё время человека (его имя содержится в сопроводительной надписи), а также на рис. 143 — такие свастики высекались на каменных надгробиях первых христиан. Впрочем, порою в раннехристианских изображениях свастика тесно соседствовала с каноническим крестом, находясь боко-бок с ним, что заставляет нас искать другие, не «заместительные» её истолкования.

Такая попытка делалась, например, Фьюхльфтом Хлевехлином (валлийцем по национальности) в региональном мэнкском издании «Manx Notebook»⁴⁴ (1885, т. I). Он подметил, что греческая буква Г (гамма) имела числовое значение три, потому якобы свастика, составленная из четырёх гамм, должна была выражать идею так называемой «Троицы». Данное истолкование достаточно наивно, ибо в таком случае непонятно, зачем свастике четыре ветви, когда логично было бы обойтись тремя. В ответ на разумную критику последовала новая выдумка, что четырежды три будет двенадцать, следовательно, такая комбинация четырёх гамм выражает идею Небесного Иерусалима с его двенадцатью вратами (по количеству апостолов и пр.). Другие истолкователи (например, Th. Rollet. «Les catacombes de Rome: histoire de l'art et des croyances religieuses pendant les premiers siecles de christianisme». Paris, 1881, т. 1, c. 41), отмечая, что свастика на ранних изображениях часто сопровождает имя усопшего, считают её символом спасения или избавления, якобы полученного душой скончавшегося христианина.

Греческая монограмма «хи-ро», встроенная во вращающуюся свастику, встречается на страницах Евангелия VIII в. из Тулузы (рис. 144). Истолковывая этот сюжет, французский религиовед Б. Гросси («Dictionnaire encyclopedique du christianisme ancien». Tournai, 1990, c. 594) пишет, что здесь свастика должна символизировать вращение, а следовательно, и жизненную круговерть — идея небезосновательная.

На фреске IV в. из катакомбы Дженероза (Рим), вырытой под священной рощей жреческого Арвальского братства, Христос изображён в виде Доброго Пастыря. Он стоит, скрестив ноги, между двумя овцами, со свирелью в правой руке, поднося её к устам и опираясь левой рукою на посох. На нижней части его короткой туники два раза повторена свастика. Аналог такому размещению «древнего знака» мы видим в языческой римской одежде, например, на мозаиках виллы Казале в Пьяцца Армерина (Италия), датируемых III–IV вв. Такой же знак мы находим на тунике Пастыря в стенописи катакомб Неаполя.