История восточных славян. Монгольское нашествие на Русь

Глава II Монгольская армия в первой половине XIII в.

Грандиозные по своим масштабам завоевательные походы монголов в XIII в. поразили воображение современников и нашли подробное освещение в письменных источниках. Эта тема продолжает привлекать внимание исследователей и широкой общественности вплоть до наших дней. Различные аспекты военного дела монголов неоднократно становились объектом специального изучения отечественных и зарубежных ученых. В данной главе на основе свидетельств исторических источников и существующей литературы по этой теме будут кратко рассмотрены такие вопросы, как вооружение монгольских воинов, организация войска и основные принципы военной стратегии монголов, тактические приемы полевого боя и осадной войны.

Военное искусство монголов эпохи их завоевательных походов в XIII в. сложилось на основе богатых военных традиций кочевников Центральной Азии раннего и развитого средневековья. Сама специфика кочевого хозяйства способствовала развитию навыков верховой езды и владения оружием, что было отмечено уже современниками: «Татары рождаются и вырастают в седле. Сами собой они выучиваются сражаться. С весны до зимы они каждый день гонятся и охотятся. Это есть их средство к существованию. Поэтому у них нет пеших солдат, а все конные воины» (Чжао Хун; список цитируемых источников см. в Библиографии). Каждый мужчина в средневековом кочевом обществе являлся хорошо подготовленным воином, в значительно большей степени, чем его современник — земледелец или городской ремесленник Китая, Средней Азии или Восточной Европы. Это доставляло большое преимущество монголам, позволяя им выставить при сравнительно небольшой численности населения многочисленные и хорошо подготовленные армии.

Основой наступательного вооружения были лук и стрелы, навыкам обращения с которыми монголы обучались с раннего детства и достигали такого мастерства, что вошли в некоторые хроники как «народ стрелков». Монгольский сложносоставной лук, по свидетельству современников, являлся грозным оружием: «С ними очень опасно начинать бой, так как даже в небольших стычках с ними так много убитых и раненых, как у других народов в больших сражениях. Это является следствием их ловкости в стрельбе из лука, так как их стрелы пробивают почти все виды защитных средств и панцири». В зависимости от обстоятельств монголы широко использовали разнообразные типы стрел: граненые бронебойные стрелы для пробивания различных видов доспехов, массивные широколопастные наконечники, предназначенные для нанесения широких рваных ран легковооруженному противнику и т. д. Для деморализации врага служили так называемые «свистящие стрелы». Из оружия ближнего боя монголы использовали копья, сабли, булавы, кинжалы и другое оружие. По свидетельству письменных источников, копья нередко снабжались крюками, с помощью которых можно было стаскивать вражеского всадника с седла.

Защитное вооружение монгольских воинов состояло из пластинчатых панцирей разных типов и кольчуг. Кроме металлических доспехов большое распространение получило у монголов защитное вооружение из так называемых «мягких материалов»: сыромятной кожи, войлока, ткани, меха. Халаты из нескольких слоев просмоленной кожи или простеганного войлока, именовавшиеся по-монгольски «хатангу дегель», обеспечивали некоторую защиту воина от поражающего удара и были своеобразным промежуточным звеном между боевой или походной воинской одеждой и собственно доспехами. Нередко они усиливались металлическими пластинами или комбинировались с панцирями и иными деталями защитного вооружения: нагрудными щитками, наручьями, поножами. Такие доспехи были более легкими и удобными для действий легкой конницы, которая составляла основу монгольского войска. Источники отмечают наличие у монголов металлических шлемов (Плано Карпини: «Шлем же сверху железный или медный, а то что прикрывает кругом шею и горло — из кожи»), которые, судя по изображениям на миниатюрах, большей частью были сфероконической формы. Использовали монголы и щиты — как круглые кавалерийские (из дерева, кожи, сплетенные из прутьев и т. п.), так и массивные прямоугольные щиты-чапары, применявшиеся при укреплении лагеря и осадных работах.

Долгое время господствовало представление, что монгольская армия состояла исключительно из легковооруженных лучников. Современные исследователи подходят к этому вопросу более дифференцированно и признают наличие у монголов как легкой, так и тяжеловооруженной конницы. Это подтверждают и письменные источники, особенно китайские (например, Пэн Да-я: «Тяжеловооруженных они используют, как правило, в трех случаях из десяти», по немецкому переводу П. Ольбрихта и Е. Пинкс). Плано Карпини подробно описывает монгольский конный доспех, состоявший из металлического налобника и кожаных частей, прикрывавших тело коня. Монгольского всадника, защищенного пластинчатым металлическим панцирем и шлемом, вооруженного оружием ближнего боя (копьем и саблей) и сидящего верхом на покрытом доспехами коне, можно с полным основанием назвать тяжеловооруженным. Вероятно, отряды тяжеловооруженных всадников не были многочисленными: ханская гвардия, личные дружины отдельных военачальников — как можно предположить, от 10 до 20 % от общего числа монгольских воинов. Однако наличие таких отрядов существенно повышало возможности монгольского войска, так как позволяло эффективно сочетать дистанционный бой (обстрел врага с помощью лука и стрел) с атаками с применением холодного оружия — копий и сабель. В «Сокровенном сказании» и других источниках сохранилось много свидетельств того, что монголы отнюдь не уклонялись от прямого ударного столкновения с противником, хотя и старались нанести врагу максимально возможные потери на расстоянии.

В целом комплекс вооружения монгольского всадника может быть охарактеризован как весьма развитый и эффективный, пригодный для действия в разных условиях и против разного противника. Наступательное и оборонительное оружие монголов оказало заметное влияние на развитие военного дела в Европе и Азии в средние века и было заимствовано многими народами, столкнувшимися с ними. Так, например, уже в 50-х гг. XIII в. некоторые элементы монгольского вооружения использовались русскими воинами, как о том свидетельствует Ипатьевская летопись: «Данила (князь Даниил Галицкий) же приде к нему исполчи вся люди свое. Немьци же дивящеся оружью татарьскому: беша бо кони в личинах и в коярех кожаных, и людье во ярыцех, и бе полков его светлость велика от оружья блистающаяся». Упомянутые в данном отрывке металлические конские маски-личины и кожаное защитное вооружение для коня (кояры) являлись характерными для монголов и были описаны, как уже упоминалось выше, Иоанном де Плано Карпини.

Организация монгольского войска довольно подробна освещена в источниках. В ее основу была положена десятичная система. Все мужское население Монгольской империи было поделено на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч (тумены), во главе которых были поставлены военачальники разных рангов, от простого десятника до темника, командира корпуса в 10 000 всадников. Данное деление разрушило прежнюю систему племен и отдельных родов, сплотило монгольских кочевников в единое целое, укрепило монгольскую государственность и войско. «Сокровенное сказание» подробно повествует об этой военной реформе Чингис-хана и называет по именам 95 тысячников, ставших во главе монгольской армии. Следует отметить, что данные «тысячи» были не только тактическими подразделениями, но и военно-административными единицами, и потому реальное число выставляемых в поход воинов могло весьма существенно колебаться. Тем не менее, монгольские «тысячи» и тумены, существовавшие на постоянной основе, явились значительным шагом вперед в сфере военной организации по сравнению с феодальными ополчениями других стран, которые собирались от случая к случаю, воины и командиры которых не имели опыта взаимодействия друг с другом. Это обстоятельство обеспечивало монголам значительное организационное и тактическое преимущество по сравнению с их противниками.

Особое место в составе войска занимала ханская гвардия (кешик) — десятитысячный корпус, сформированный Чингис-ханом из наиболее боеспособных и хорошо вооруженных воинов. Гвардия обеспечивала безопасность великого хана, служила резервом во время сражений. Гвардейские офицеры выполняли функции штаба монгольской армии, донося волю хана до каждого подразделения и до каждой юрты кочевников. Свои отборные подразделения имели и другие монгольские военачальники, их численность зависела от занимаемого командиром ранга. Кроме собственно боевых подразделений в состав монгольской армии входили вспомогательные службы: военной разведки, продовольствия и снабжения (черби), курьерской связи и др. Специальные отряды, набранные в основном из китайского и мусульманского населения, обслуживали камнеметные установки и другую осадную технику.

Перед началом нового завоевательного похода монголы стремились собрать как можно более подробные сведения о будущем противнике, внутреннем состоянии его страны, количестве и качестве войск и т. д. С этой целью отправлялись посольства, торговые караваны, хорошо подготовленные лазутчики [так, например, встреченный монахом Юлианом монгольский посол владел русским, куманским (половецким), венгерским, немецким и арабским языками, т. е. всеми основными языками будущего театра военных действий]. Новым для военного искусства средневековья была практика глубоких стратегических рейдов, подобных походу туменов Субедея и Джебе в 1222–1224 гг., в результате которых монголами были собраны сведения о многих народах Восточной Европы: половцах, аланах, русских, булгарах и других, позже ставших жертвами грандиозного нашествия 1236–1242 гг. Перед началом военных действий планы походов обсуждались на курултаях — общих собраниях высшей монгольской знати и военачальников. Во время этих совещаний уточнялись цели и задачи кампании, определялись направления наступления и необходимое количество войск, обсуждались кандидатуры полководца и его помощников и советников. Китайские авторы (Чжао Хун, Пэн Да-я, Сюй Тин, составители хроники «Юань ши») сохранили сведения о военных советах монгольских военачальников, которые показывают высокий уровень стратегического планирования будущих операций.

При вторжении в неприятельскую страну монголы старались прежде всего нанести врагу максимально возможный урон и ослабить его еще до столкновения с главными силами. Обычно вторжение велось одновременно по нескольким направлениям. Монголы расчленяли оборону противника, проникали глубоко в тыл вражеской территории, стремились вызвать панику и ужас среди местного населения. Иоанн де Плано Карпини пишет: «Когда они желают пойти на войну, они отправляют вперед передовых застрельщиков, у которых нет с собой ничего, кроме войлоков, лошадей и оружия. Они ничего не грабят, не жгут домов, не убивают зверей, а только ранят и умерщвляют людей, а если не могут иного, то обращают их в бегство; но все же они гораздо охотнее убивают, чем обращают в бегство».

Главным принципом стратегии монголов было уничтожение живой силы противника, его наиболее боеспособных войск. Обнаружив основные силы врага, монголы стремились окружить и изолировать их. Обладая большой подвижностью и маневренностью, монголы могли своевременно подтянуть к месту решающего сражения все свои отряды. При подготовке к битве монгольские полководцы широко применяли такие приемы, как глубокий охват противника, притворное бегство, засады, дезинформация неприятеля об истинной численности монгольского войска и т. д. Лишь после уничтожения главных сил врага монголы широкой лавиной рассыпались по неприятельской стране, подвергая ее грабежу и опустошению. Моделью таких действий были облавные охоты, которые нередко длились по нескольку недель или месяцев и служили своеобразной школой военной подготовки воинов и командиров.

Источники отмечают большое разнообразие тактических построений монгольской конницы во время боя. Само название этих построений указывает как на рассыпной строй, характерный для традиционной тактики кочевников («рассыпать звезды» — Пэн Да-я по немецкому переводу П. Ольбрихта и Е. Пинкс), так и на атаку в плотно сомкнутых ударных порядках («долото» — «Сокровенное сказание», перевод М. Таубе). Бой обычно начинали отряды легковооруженных воинов, которые прощупывали оборону противника и пытались выманить его с занимаемых позиций под удар главных сил. Постепенно наращивая удар, монгольские военачальники вводили в бой свои основные контингенты. Монгольские всадники волнами атаковали противника, осыпая его стрелами и пытаясь расстроить его ряды, ослабить и деморализовать противника. Китайский посол Чжао Хун писал: «Стреляют метко, бьют и вражьих коней и людей. Часто враг терпит поражение потому, что кони его бывают перебиты». А по образному выражению монаха Юлиана, «стрелы у них, как говорят, не летят, а как бы ливнем льются».

Когда противник был в достаточной степени ослаблен и приходил в замешательство, монголы атаковали его всеми силами с использованием отборных отрядов тяжеловооруженной конницы, нанося удары по наиболее слабым местам боевого построения противника. Обращенного в бегство врага монголы преследовали до полного его уничтожения, не отвлекаясь на разграбление лагеря и захват добычи. Важность преследования дрогнувшего врага и, в свою очередь, поддержания порядка в собственных рядах хорошо понимали монгольские военачальники, следуя заветам самого Чингис-хана: «Если мы потесним неприятеля, не задерживаться у добычи. Ведь после окончательного разгрома неприятеля эта добыча от нас не уйдет. Сумеем, поди, поделиться. В случае же отступления все мы обязаны немедленно возвращаться в строй и занимать свое прежнее место. Голову с плеч тому, кто не вернется в строй и не займет своего прежнего места».

Такая тактика требовала хорошего управления войсками, высокой выучки командиров и дисциплины воинов. В отличие от феодальной аристократии большинства стран Европы и Азии того времени монгольские военачальники не принимали непосредственного участия в бою, а руководили боевыми действиями из глубины боевых порядков. Сигналы отрядам подавались с помощью посыльных, разноцветных значков и стягов и барабанного боя. Это позволяло монгольским военачальникам сохранять управление войсками во время ближнего боя и концентрировать силы на направлении главного удара. Все современники монголов отмечали железную дисциплину, царившую в монгольском войске: невыполнение приказа, оставление своего места в строю, бегство с поля боя карались смертью. Воины каждого отряда были связаны круговой порукой и несли ответственность не только за себя, но и за своих соратников.

Отбору и подготовке командного состава уделялось особое внимание. В период становления и расцвета Монгольской империи на командные посты выдвигались не только представители монгольской знати, но и талантливые выходцы из простых кочевников или даже из среды завоеванных племен и народов. Источники сохранили имена многих выдающихся монгольских полководцев, одержавших победы в Европе и Азии: Субедея, Джебе, Мухали, Бурундая и др.

В отличие от других кочевников монголы достигли больших успехов в освоении осадной техники. Источники свидетельствуют, что при первых вторжениях в Китай монголы еще не умели брать крепостей. Однако монгольские военачальники быстро поняли важность использования осадных машин (прежде всего тяжелых камнеметных катапульт) и иных технических средств и создали специальные отряды для ведения крепостной войны. О формировании одного из таких отрядов говорится в биографии монгольского военачальника Аньмухая из китайской хроники «Юань ши» в приложении к данному пособию. Подробно о разнообразных приемах осады и штурма городов повествует Иоанн де Плано Карпини: «Укрепления они завоевывают следующим образом. Если встречается такая крепость, они окружают ее, что никто не может войти или выйти; при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день или на ночь не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска, и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются. И если они не могут овладеть укреплением таким способом, то бросают на него греческий огонь… А если они не одолевают таким способом, и этот город или крепость имеет реку, то они переграждают ее или делают другой русло и, если можно, потопляют это укрепление. Если же этого нельзя сделать, то они делают подкоп под укрепление и под землею входят в него в оружии. А когда они уже вошли, то одна часть бросает огонь, чтобы сжечь его, а другая часть борется с людьми того укрепления.»

Специфически монгольским приемом крепостной войны стало широкое использование хашара — военнопленных, которые засыпали рвы, сравнивали препятствия, мешающие осадным машинам приблизиться к стенам осажденного города, насыпали дамбы, с помощью которых затапливались неприятельские укрепления и т. д. Во время штурма монголы гнали пленных на стены впереди себя, ослабляя защитников и подрывая их волю к сопротивлению. Население городов, оказавших сопротивление монголам, беспощадно истреблялось. Жестокость по отношению к противнику — опустошение территорий, уничтожение населения, использование военнопленных в качестве живого щита — была одним из элементов стратегии монголов, направленной на запугивание и психологическое подавление врага.

Военное искусство монголов по-разному характеризовалось исследователями. Некоторые ученые оценивали его чрезвычайно высоко, другие отказывали монголам в высоком уровне развития военного дела и видели главную причину их успехов в жестокости и большом численном превосходстве над противником. Следует, вероятно, абстрагироваться от эмоциональных оценок и постараться взглянуть на проблему объективно. Монгольские завоевания охватили огромные пространства Европы и Азии, и потому невозможно отрицать эффективность военной машины монголов и их большой вклад в мировую историю военного искусства. Монгольская армия XIII в. не появилась из ниоткуда. Она являлась естественным продуктом развития монгольского кочевого общества и основывалась на многовековых военных традициях народов Центральной Азии — гуннов, тюрок, уйгуров, киданей и др. В то же время монголы сумели усвоить лучшие достижения своих оседлых соседей в этой сфере — образцы наступательного и оборонительного вооружения, осадную технику, некоторые тактические приемы и т. д. После нескольких десятилетий непрерывных войн — в степях Монголии, на равнинах Китая, в горах и пустынях Средней Азии — монгольские военачальники и простые воины накопили огромный боевой опыт. На границах Руси стояла чрезвычайно эффективная, профессиональная и дисциплинированная армия, можно сказать, одна из лучших армий средневековья.