ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ


Вблизи Жирноболото выглядело ещё более фантастично. Маленет с Церурой остановились в нескольких футах от входа в пещеру, разглядывая гротескную архитектуру. Хотя Маленет сомневалась, что даже само понятие «архитектура» было здесь уместно. Скорее уж «таксидермия», ведь благодаря своей магии гроты обжили голову настоящего гарганта, невероятно огромную, кожу которой покрывала светившаяся внутренним светом плесень.

Маленет попыталсь представить, какого размера мог быть гаргант, если бы у него всё ещё имелось тело, но её разум не справлялся с такой гигансткой задачей. Повсюду, вбегая и выбегая из пещеры, сновали гроты, и альвийка обнаружила, что всё ещё может их понимать.

— Они готовятся к нападению, — произнесла она, зная, что Церура находится где-то рядом. — Наверное Скрагклык догадался, что я приду за ним, — она остановилась в нескольких шагах от входа. — Внутри не будет дождя. Мы будем выглядеть довольно странно, если впорхнём туда, продолжая прикрываться струями воды.

— Существуют и другие стихии, — сказал Церура. — Позволь мне заглянуть внутрь.

Маленет ощутила, как он пронёсся мимо, а потом, несколько мгновений спустя, вернулся к ней.

— Там очень темно и пыльно. Нам не составит труда продолжить путь, оставаясь незамеченными.

Сначала Маленет подумала, что колдун предложил просто прятаться во мраке, но затем он прошептал несколько непонятных фраз, и она почувствовала, как по её телу пробежала странная дрожь.

— Внутрь, быстро! — прошептал Церура, подталкивая её в темноту.

Вход в пещеру был запружен гротами и сквигами. Сквиги были примерно такого же роста, что и их хозяева, но их шарообразные тела состояли из сплошных комков мышц, и гроты ругались, изо всех сил пытаясь удержать их, стегая зверюг кнутами и яростно дёргая за поводья. Пробиралась по самому краю в пещеру, Маленет догадалась, что как раз и является причиной возбуждённого поведения сквигов. Некоторые из них бросались прямо на неё, клацая разинутыми ртами и бешено вращая своими маленькими чёрными глазками, но Маленет всякий раз уворачивалась от их нападений, ускользая, когда гроты-погонщики отдёргивали своих зверей от неё.

— В туннель, — прошептал Церура.

Маленет припустила по пещере, перепрыгивая через сквигов и огибая гротов, а, добравшись до видневшегося на дальней стороне отверстия, устремилась в тёмный проход. Гротов здесь было меньше, а сквиги перестали попадаться вовсе, поэтому ей было легко бежать вперёд, оставив всю суматоху позади. Светящаяся плесень, сетью прожилок покрывавшая стены, освещала путь, и Маленет видела, как ловко колдун её замаскировал. Она выглядела просто как ещё одно пылевое облачко, проносившееся через колеблющиеся тени.

— Церура? — шёпотом позвала она, оказавшись на развилке.

— Я рядом, — послышался его голос.

— Мне нужно разыскать Скрагклыка, — сказал она. — Как думаешь, где он может быть? На верхних этажах?

— Думаю, нет. Лунокланцы любят самые глубокие и тёмные норы, какие только могут найти. Я бы посоветовал направиться вниз.

Маленет прислушалась к звукам крепости. Со всех сторон слышались завывания и визгливые крики. Помимо голосов гротов она также слышала рычание сквигов и звуки фальшивой игры на музыкальных инструментах: бубнах, колокольчиках и дудках — сливавшиеся в жуткий нестройный шум.

— Похоже, этих поганцев здесь целые тысячи. Нужно придумать план получше, чем просто шататься в этой темноте, надеясь на слепую удачу, — она повернулась туда, где по её прикидкам находился Церура. — Ты говорил, что обладаешь могучими силами. Так может ты просто можешь сказать мне, где он находится?

— Ты должна понимать, что каждый глоток воздуха здесь полон пагубных испарений. Требуется немало усилий, чтобы не давать грибкам попасть в наши тела. И в это же самое время мне необходимо поддерживать нашу маскировку. Я полностью сокрыл нас. В мире есть не так уж много магов, способных выполнять такие действия одновременно. Если я попытаюсь направить свой разум куда-либо ещё в этой крепости, нас могут обнаружить.

«Великолепно, — с издёвкой заметила госпожа Маленет. — Ты потратила зёрна, чтобы освободить фокусника, настолько бесталанного, что может показывать лишь по одному фокусу за раз.»

— Не важно. Я и сама кое-что умею, — огрызнулась Маленет и побежала по проходу, ведущему вниз, навстречу голосам гротов.

По мере того, как туннель опускался, в нём становилось всё теплее и теплее, а ещё сырее, так что ноги Маленет, хоть она их и не видела, начали вязнуть в грязи. По сторонам то и дело попадалиь боковые ответвления, но она продолжала двигаться в сторону доносившихся голосов. И через некоторое время, наконец, увидела впереди гротов, сначала она подумала, что поганцы возились с большим сквигом, но, подобравшись поближе, увидела, что это паук. Он был выше её ростом и волочил за собой по грязи раздутое брюшко, отбиваясь от наседавшей на него мелюзги своими колючими ногами.

Маленет остановилась понаблюдать за происходившим, гадая, кто на кого напал. Но потом гротам удалось накинуть на паука упряжь, и она сообразила, что он был тягловой животиной, восставшей против своих хозяев. Оказавшись в сбруе, однако, паук присмерел, и гроты повели его прочь по туннелю, направляясь на нижние уровни. Маленет выбрала одного из зеленокожих, немного отстававшего от общей группы. Она подслушала его имя, и когда он остался один, подкралась к нему поближе.

— Пузорез, — прошептала она, стараясь подражать гортанному говору зеленокожих.

Грот обернулся, уставившись в потёмки.

— Хтотут?

— Ты лучше, чем они все, Пузорез, — продолжала Маленет. — Ты слишком сильный, чтобы позволять вот так обращаться с собой. Ты рождён для великих дел.

Выставив перед собой нож и скорчив злобную рожу, Пузорез сделал несколько неуверенных шагов в её направлении, в его глазах читалась смесь страха и любопытства.

— Горбуха? Твая думать эта смешная шутка?

— Это не шутка. Я смотрела за тобой.

Грот захихикал, потом на его лице отразилось крайнее потрясение, и он снова захихикал.

— Харош заливать, Горбуха. Выходи, хватит твая играцца. Всем нада собрацца вместе. Скрагклык приказал. Его хатеть, чтобы наша приготовицца у Луноколодца, — сказав это, грот повернулся, чтобы пойти своей дорогой.

Маленет устремилась вперёд и прошептала прямо ему в ухо, придав своему голосу нотку строгости.

Не стоит идти наперекор воле луны.

Пузорез споткнулся и, остановившись, начал, выпучив глаза, оглядываться по сторонам.

— Как твая это делает, Горбуха?

— Я не Горбуха. Я — луна. И я пришла, чтобы освободить тебя от твоего рабского положения.

— Луна?

— Я пришла, чтобы поставить тебя на более подходящее для тебя место. Ты гораздо хитрее своих начальников. Это ты должен командовать ими, а не наоборот.

Пузорез кивнул, медленно.

— Твая права.

Когда грот расплылся в самодовольной ухмылке, Маленет улыбнулась про себя. Она нашла как раз такого бесправного кретина, который ей был нужен.

— Я пришла сделать тебя боссом, — сказала она.

Глаза грота загорелись в предвкушении.

— Да. Давно пора. Моя должен быть зоганный босс, — он опустил нож, и вся его подозрительность в один миг улетучилась. — Харашо. Што моя нада делать? — но тут сомнение снова прокралось в его голос. — Моя нада будет проходить тесты?

— Всё, что тебе надо сделать, это отвести меня к Скрагклыку, — ответила ему Маленет своим самым сладким голосом. — И тогда я объясню ему, что ты должен отдавать приказы, а не получать их.

Глаза грота загорелись от возбуждения, но потом он с озабоченным видом покачал головой.

— Твая уверена? Я не очень-то крупный.

Маленет подавила желание ударить его и постаралась ответить всё тем же мягким тоном.

— Ты большой внутри.

Глаза грота расширились.

Внутри. Ну, канешна. Теперь моя всё-всё понять. Луна, твоя зоганный верняк гаваришь.

Грот прошёлся несколько раз колесом и побежал в один из туннелей, ответвлявшихся от основного прохода.

— Не отставай, — прошептала Церуре Маленет.

— Само собой, — ответил колдун.

Маленет чуть было не потеряла мелкого поганца в темноте, но близость к своей цели придала ей сил, и она с лёгкостью перепрыгивала через встречавшихся на пути гротов и кучи мусора.

«А как ты найдёшь дорогу назад?»

Её госпожа была права. Жирноболото оказалось ещё больше, чем предполагала Маленет. Пузорез летел по лабиринту из постоянно разветвлявшихся и выделывавших такие сумасшедшие петли туннелей, что их путь, казалось, не поддавался никакой логике. Они пробегали мимо святилищ кривого месяца и даже целых гротовых деревень, расположившихся в темноте. Они огибали широкие озёра, кишевшие сквигами и другими невероятными тварями. Даже если бы Маленет и делала на ходу карту, уже через несколько минут та превратилась бы в нечитаемую галиматью.

«Я заставлю его вывести меня назад», — подумала она.

«Это после того, как ты зарежешь его вождя? Не думаю, что он после этого будет считать тебя своим приятелем.»

«Да, он ничего и не увидит. Я всё ещё буду сокрыта. К тому же я не собираюсь убивать Скрагклыка, я его схвачу.»

«Ты ведь не продумала свои действия. Запорешь всё, как обычно.»

«Не думаю, что когда-нибудь устану заставлять тебя хныкать», — услышав в голосе своей госпожи панику, улыбнулась Маленет.

Пузорез распахнул покрытую плесенью дверь и провёл их в широкий зал с таким низким потолком, что Маленет пришлось пригнуться. Похоже тут когда-то случилось затопление, и земля была ещё жиже, чем на остальном Жирноболоте. Пробираясь по вязкой грязи, она заметила белёсые кругляши, плававшие в жиже. Маленет остановилась и присела, чтобы рассмотреть их поближе. Они выглядели как раздутые жёлтые головастики, но затем один из них перевернулся, и она увидела, что у него было крошечное полностью оформившееся человеческое лицо. Оно уставилось на неё, открывая и закрывая свой рот, как будто пыталось с ней разговаривать, а потом создание снова перевернулось и поплыло от неё прочь.

— Кровь Кхаинова! — прошептала Маленет. — Что за пакость?

Пузорез с плеском остановился и оглянулся на неё в молмраке.

— Чё?

— Нет, ничё, — скривилась Маленет, выбирая, куда поставить ноги, чтобы не касаться белёсых кругляшей. — Продолжаем идти.

Пройдя через болотистый зал, они начали подниматься по стоптанным, покрытым мхом, каменным ступеням. Оказавшись наверху, грот отворил тяжёлую дверь и проскочил в гигантскую пещеру. Шум множества голосов донёсся до Маленет, и когда она поднялась до двери, то увидела круглую пещеру, заполненную сотнями гротов. Потолок здесь был таким высоким, что у неё не получилось его разглядеть. Обмазанные грязью стены были сплошь покрыты провисавшими дорожками и шаткими платформами, подзавязку забитыми зеленокожими. И все они говорили одновременно: болтали, визжали, хихикали — да так громко, что Маленет невольно скривилась, шагнув в дверной проём. Некоторые гроты играли на инструментах и пели, но большинство готовились к бою: проверяли луки, наполняли колчаны стрелами, разливали яды по бутылёчкам и затачивали ножы. Отдельные поганцы восседали на больших пауках, похожих на того, что она видела ранее, а другие — скакали туда и сюда на сквигах. В общем, в пещере царил настоящий бедлам. Она никогда не видела столько гротов, собравшихся в одном месте, но её интерес заметно поугас, когда она поняла, какому невероятному риску себя подвергает.

«Почему я не выбралась отсюда, когда у меня была такая возможность?» — подумала она, но вспомнила, что Скрагклык лишил её единственной возможности вернуться в Азир. Он лишил её руны. И закипевший гнев, подавил все сомнения.

— Где Скрагклык? — спросила она.

— Ево скоро тут будет, — грот с подозрением вглядывался в тени, пытаясь разглядеть Маленет. — Магучий герой идёт напасть на него. И он хотеть драцца тут, в Луноколодце.

Смех заполнил голову Маленет.

«Могучий герой? Это ты что-ли?»

Маленет пожала плечами. Она была немного удивлена, что кто-то описал её таким образом, но не собиралась терпеть насмешек со стороны своей мёртвой госпожи.

«Я сбежала от Скрагклыка, не забывай. Он протащил меня через весь Хлама-Разлив, и я сбежала. А теперь он догадался, что я иду рассчитаться с ним. Наверное, он не очень-то привык, что кто-то может дать ему отпор. Уж точно не те барыги из Барак-Урбаза.»

«Я бы не стала слишком задаваться. Этой мелюзге и разозлённый муравей может героем показаться.»

— Атмосфера здесь очень токсичная, — прошептал ей на ухо Церура. — Силы твоих зёрен может не хватить надолго. Я стараюсь помочь, но одновременно противостоять грибкам и укрывать нас — тяжело.

— Прояви немного характера, — прошипела она, хотя слышала напряжение в его голосе и понимала, что у неё мало времени.

— Где появится Скрагклык? — спросила она, обращаясь к Пузорезу.

Грот указал своим ножом на карнизы высоко под сводами пещеры.

— В своём каралевском логаве, — сказал он и припустил через запруженную пещеру, а добравшись до стены, начал взбираться по одной из приколоченных к ней ветхих дорожек.

Маленет поспешила за ним, проталкиваясь сквозь царившую давку. Вокруг творилась такая неразбериха, что ни один из гротов не заметил, как пара пылевых облачков пронеслись мимо них. Чем выше они забирались, тем больше гротов оказывалось на пути у Маленет. Они просто кишели на каждом раскачивающемся переходе и на каждой платформе, словно черви, копошащиеся в трупе.

«Да, их тут целая тысяча», — подумала альвийка, представив, что произойдёт, если магия колдуна вдруг откажет.

«Даже для тебя это был сказочно идиотский шаг.»

Маленет проигнорировала свою госпожу, не сводя глаз со спины Пузореза, продиравшегося через толпы, вскарабкивавшегося по лестницам и перескакивавшего кучи мусора. Однако уже через несколько шагов она начала испытывать трудности. Конечно, Маленет была сокрыта, но это не означало, что гроты не могли заметить, как она пробирается между ними. Она двигалась со всей своей ловкостью и скоростью, пытаясь уворачиваться и огибать их, но иногда было просто невозможно пробраться дальше, не оттолкнув гротов в сторону. Один из таких вскрикнул в замешательстве, когда она отпихнула его со своего пути. Маленет пырнула его своим ножом, и грот полетел вниз, брызгая во все стороны кровью, однако все находившиеся рядом гроты заметили, что произошло, и подняли галдёж.

По мере того, как шумиха усиливалась, Маленет поняла, что, если так и дальше пойдёт, она ни за что не доберётся до верха пещеры. Она сунула руку за пазуху и достала один из флаконов, которые были спрятаны поближе к телу. Она откупорила его и швырнула в стену в дюжине футов от того места, где была сама. Столб голубого пламени вырвался из разбившейся склянки и устремился вверх по стене. Окружающие гроты взвыли и бросились в стороны, открыв Маленет дорогу, и она продолжила подъём, держась так близко к горевшему маслу, как только могла. Гроты, похоже, боялись яркого пламени, и она быстро взобралась по стене.

В конце концов Маленет добралась самого высокого круга платформ, возблагодарив Кхаина за свою удачу. Несколько подвесных переходов сорвало полностью, а у многих других от планок остались только жалкие огрызки, висевшие на высоте в несколько сотен футов. Один неверный шаг мог отправить её вниз навстречу неминуемой смерти. Она нашла Пузореза на одной из платформ и быстро подобралась к нему.

— Теперь куда?

— Его появицца там, — выдохнул запыхавшийся от карабканья грот, направляясь к залу, открывшемуся на дальней стороне пещеры. Оттуда лился холодный серебристый свет, и Маленет увидела, как десятки зеленокожих, облачённых в какие-то гротовые подобия нарядных костюмов, сновали туда-сюда. На их чёрных капюшонах были вышиты месяцы, а в руках они держали копья, выглядевшие так, будто могли выдержать больше одного удара. Когда она пошла за Пузорезом ко входу в зал, на стенах проявились длинные тени. В них оказалось ещё больше гротов, и все они собрались вокруг источника света.

— Он там, — прошептала Маленет, её сердце забилось чаще, когда она увидела Скрагклыка, склонившегося над котлом и глядевшего на свет, изливавшийся из его глубин.

— Твая, э… соскучицца по нам? — произнёс кто-то тонким скрипучим шёпотом.

Маленет замерла и, обернувшись, увидела, что один из гротов глядел прямо на неё. Это был тот самый, похожий на кусок обгоревшего мяса, тщедушный грот с одним глазом.

Из теней, ковыляя, появился Смердоглаз. Он тяжело опирался на посох, увешанный костяными амулетами и сушёными грибами. Он перевёл взгляд с Маленет на Церуру, явно способный видеть их обоих, и учтивым тоном произнёс:

— Всё как предвидел Скрагклык. Вы здеся, где ваша и суждено быть.

Маленет подняла нож и попыталась броситься на Смердоглаза, но её ноги приросли к полу. Тщедушный грот продолжал улыбаться, тряся амулетами на своём посохе. Пыль, заколдованная Церурой, уплыла в сторону, сделав обоих альвов видимыми.

Маленет ахнула от отвращения, увидев, почему у неё не получилось двинуться. Начиная от колен и ниже, её ноги срослись в единую грибную ножку. Она приросла к скале, Церура находился в таком же состоянии.

— Да, как ты смеешь! — выкрикнула она, схватив свой нож и замахиваясь им, чтобы порезать грибную ножку.

— Стой! — закричал Церура. — Это уже твоя плоть. Она часть тебя. Твои вены идут в ней, порежешь её и истечёшь кровью.

— Ну, так сделай что-нибудь! — рявкнула Маленет, бросив на него сердитый взгляд.

Лицо Церуры приобрело мертвенно-серый оттенок, и он отрицательно покачал головой.

— Альвовские заклинания тут не помогать, — прохрипел Смердоглаз, выплюнув облако искр. — Ваша привязана к Жирноболоту. Ваша теперь одна из нас.

Пузорез стоял в нескольких шагах от них и смотрел на происходящее с выражением крайнего ужаса на лице.

— Ты! — крикнула Маленет. — Вытащи меня отсюда!

Грот развернулся и с воплями бросился наутёк. Смердоглаз поднял свой посох и прокаркал несколько слов. Нити грибницы поднялись с каменного пола и охватили беглеца. Пузорез начал биться и верещать, пытаясь высвободиться, а грибница росла всё быстрее и быстрее, пока через несколько мгновений грот не исчез в клубке белых волокнистых нитей. Затем, эти нити с влажным хлопком затвердели, образовав цельный, покрытый чешуйками дождевик с дико вращавшимися глазами Пузореза, выглядывавшими из его середины.

— Предатель, — проскрипел Смердоглаз и, хромая, пошёл по подвесному переходу, предупреждающе потрясая своим посохом перед теснившимися вокруг гротами. — Не трогайте их. Они не для таво, чтобы убивацца. Они приманка.

— Приманка? — воскликнула Маленет. — Какая ещё приманка? Я же тот герой, что пришёл убить вас.

Смердоглаз остановился на месте, он, повернувшись, уставился на неё и захохотал.

— Твая просто приманка. Герой идёт сюда, чтобы твоя спасать.

— Какой герой? Спасать меня? Да, что ты, Кхаин тебя пореши, такое несёшь?

— Огненный истребитель. Он идёт сюда. Он думать, что у него получицца твоя спасать.

— Вы бестолковые кретины. Ты говоришь о Готреке? Он не придёт меня спасать. Он меня ненавидит. Вы правда думали, что Готрек пойдёт за мной? — Маленет стало тошно от неописуемой глупости происходящего — она проведёт остаток своей жизни в этой полной гротов норе в виде говорящего гриба, и всё из-за того, что гроты решили, что она приманит к ним Готрека. И из-за этого она на целую вечность станет безмозглым рабом. Это был просто какой-то позор. У неё вырвался пронзительный и надрывный яростный вопль.

А затем случилось сразу несколько событий одновременно. Свет в пещере Скрагклыка вспыхнул ярче, заставив её зажмуриться и прикрыть лицо. Снизу послышался громкий удар, похожий на звук обвала, и в ответ раздались пронзительные вопли гротов.

Маленет, охваченная отчаянием, привалилась к стене.

Снизу донёсся громкий рёв:

— А ну-ка остановитесь и деритесь, вы, ублюдочные гроби! Знакомый, громкий голос привёл её в вертикальное положение.

— Это не он, — вырвалось у неё. — Не может быть.

Шум внизу становился всё громче. Что-то пролетело через всю пещеру и, подняв облака пыли, посбивало мостки. Целая куча гротов, кувыркаясь, рухнула вниз, навстречу неминуемой смерти. Выглядело так, будто в пещеру бросили гигантский мяч, который теперь скачками приближался к ней. Маленет потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это был сквиг. Грибковая поросль таким слоем покрывала грота у него на спине, что его едва можно было под ней различить, однако ему удавалось управлять сквигом, направляя его в нужную сторону ударами кулака по голове зверя. Когда сквиг врезался в ещё один из переходов, обрушив его вместе с толпой гротов, ухнувших вниз, наездник громогласно захохотал.

— Проваливайтесь отседова! — выкрикнул он.

— Готрек? — ошарашенно прошептала Маленет, глядя, как избитый до потери сознания сквиг врезался в стену в нескольких футах от неё, и наездник слетел с него, закувыркавшись в воздухе.

— Сейчас! — закричал Смердоглаз, обернувшись к далёкой фигуре Скрагклыка.


Скрагклык, ослеплённый лунасветом, не отрываясь, глядел в железный котёл алтаря, и слёзы радости текли по его лицу. Всё шло именно так, как он предвидел. Огненный истребитель пришёл. Скрагклык слышал, как прямо за порогом тронного зала дуардин, ругаясь, громил мостки. И Зловещая Луна стала полной. Она улыбалась ему с алтаря, наполняя его такой силой, какой ему не доводилось ощущать никогда прежде. Она текла через его лунаклинок прямо в его вены, словно он только что наелся самых ядрёных грибов в своей жизни. Лунасвет опьянил его, и у него даже возникла мысль, будто он может летать. И только он так подумал, как его ноги оторвались от земли, и он легко воспарил над каменным полом. Теперь перед его взором постоянно возникали последние картины из его видения: его нож, занесённый над грудью огненного истребителя, и последующая феерия разрушения, с рушащимися стенами и светящимся золотым ликом Барак-Урбаза, плавящимся и падающим.

— Я идти за твоя, — сказал он, поворачиваясь от алтаря и направляясь прочь из тронного зала, сжимая в руке попискивающий нож.


— За Барак-Урбаз! — кричал Солмундссон, яростно паля из своего пистолета, они вместе с Торриком бежали по одному из уцелевших переходов. Все дорожки после них оставались завалены трупами гротов. Правда, большую часть из них перебил Истребитель, но Солмундссон намеревался показать, что они с Торриком тоже кое-чего стоили. — За Солмундскую Компанию!

В пещере находились сотни гротов, но у Готрека получилось устроить им такую суматоху, что Солмундссону с Торриком удавалось пробиваться вперёд с относительной лёгкостью. Пока они не добрались до того места, где дорожка оказалась разломана, оставив перед ними двадцатифутовый провал.

— Нам не перепрыгнуть! — прокричал Солмундссон, расстреливая банду гротов, скакавшую к ним на сквиге. Лишившись своих наездников, сквиг взбесился, начав бросаться на всё, что попадалось ему на пути, устраивая ещё большую неразбериху и разламывая всё новые дорожки и переходы.

Солмундссон пытался сохранить равновесие, когда шаткое сооружение под ним затрещало и затряслось.

— Погодите, капитан, — произнёс Торрик, вставляя абордажный крюк в дуло своего пистолета и выстреливая им через провал.

Крюк врезался в деревянные балки на другой стороне и, когда Торрик дёрнул его за верёвку назад, удержался на месте.

— Держитесь, капитан, — сказал первый помощник, и едва Солмундссон схватился за него, отправил их обоих в полёт через провал.

Они удачно приземлились на другой стороне, врезавшись в толпу гротов и сбив половину из них в пропасть. Остальных они быстро перестреляли и бросились бежать дальше по мосткам.

— Вон он! — крикнул Солмундссон, заметив Готрека на верхних ярусах пещеры. Истребитель, размахивая своим топором, бежал на гротов, отправляя их кувыркаться вниз. Это было великолепное зрелище. Конечно, им было отсюда уже не выбраться, но Солмундссон не испытывал страха. Его переполняло радостное возбуждение. Они доставили Истребителя глубоко во вражескую крепость, и он устраивал тут такой погром, что скоро все гроты до последнего в Хлама-Разливе будут в панике бежать обратно в Местечко вместо того, чтобы нападать, как собирались, на Барак-Урбаз. Невероятно, но не взирая на всё, что пошло не так, им, похоже, удастся достичь поставленной перед экспедицией цели.

Они проломились через ещё одну толпу гротов, забрались по очередным лестницам, пробежали по переходам и, наконец, ворвались на верхний ярус пещеры. Здесь их поджидали выстроившиеся в шеренгу гроты с поднятыми луками и наложенными на тетивы стрелами.

— За Барак-Урбаз! — завопил Солмундссон, открывая вместе с Торриком эфироматический огонь.

— А вы что здесь делаете? — воскликнула Маленет, увидев бегущих к ней харадронцев, вспышки их выстрелов проделали настоящий проход в банде гротов. Солмундссон с Торриком прокричали что-то в ответ, но вокруг с треском обрушивались мостки, пронзительно верещали гроты, и она не смогла ничего расслышать. Маленет попыталась двигаться, но это было бесполезно. Всё, что она могла, это полоснуть ножом по какому-нибудь по глупости подошедшему слишком близко гроту.

Смердоглаз ушёл, направившись к Скрагклыку, а Готрек всё ещё метался по толпе. Потеря сквига никак не сказалась на его скорости. Он дрался ещё сумбурней, чем обычно, рыская и бросаясь из стороны в сторону, как будто не мог ровно стоять на ногах.

«Он, что, пьян?» — подумала было Маленет, но когда Истребитель, наконец, остановился немного перевести дух, она, ахнув, выругалась, увидев, грибной панцирь, покрывавший его тело. На спине Готрека рос целый лес поганок, а за ногами волочились шнуры мицелия. Те несколько дюймов его кожи, которые не были скрыты под трутовиком, покрывал ковёр сине-зелёной плесени, при каждом его движении испускавшей волны спор.

— Он поражён, — прошептала Маленет. — Местечко заразило его.

Мысль о том, что Готрек теперь был обречён, потрясла её. Не смотря на все свои насмешки, она уверовала в то, что, как он постоянно утверждал, ничто не могло его убить.

Истребитель взмахом топора смёл очередную волну гротов, отправив их половинки кувыркаться в пропасть, но было заметно, что с каждым ударом он двигался чуточку медленнее.

— Они его поглощают, — сказал Церура.

Всё больше грибов появлялось на теле Готрека с каждым его новым шагом. Вот выскочил лимонно-жёлтый дождевик, заменивший собой его живот, где теперь ухмылялась злобная рожица луны, а изо рта Истребителя теперь вырывались облака чёрных спор. Готрек издал боевой клич, но слова оказались заглушены потоком спор.

Капитан Солмундссон пробился к Маленет и сунулся было помочь ей. Однако, увидев её мутировавшие ноги, быстро отдёрнул руку, замотав головой.

— Во имя Кхаина, что здесь делает Готрек? — выкрикнула она, ударив ножом очередного зазевавшегося грота.

Она чувствовала себя глупо, задавая свой вопрос, но просто не могла не спросить:

— Он пришёл сюда за мной?

Солмундссон уклонился от пролетевшей мимо стрелы и раскроил рукояткой своего пистолета череп гроту, вытер кровь с лицевой пластины своего шлема и кивнул Маленет.

— Хотя он и не признаётся в этом.

Услышав его ответ, Маленет разозилась.

— Я же предала его. Зачем ему губить себя, пытаясь помочь мне?

Солмундссон застрелил ещё одного нападавшего поганца, увернулся от очередной стрелы и, устало подошёл к альвийке, явно вымотанный своим боевым восхождением по мосткам. Дюжины гротов заходили с разных сторон, целясь в него из луков. Капитан был несколько раз ранен, но всё же выдавил мрачный смешок.

— Смешные вы.

— Ненавижу его, — презрительно фыркнула Маленет.

Солмундссон хотел сказать что-то ещё, но в этот момент в его грудь воткнулась стрела. Его глаза расширились от удивления. Он пошатнулся, выпустил из руки пистолет и, закряхтев от боли, выдернул торчавшее из груди древко. Издав яростный боевой клич, он бросился на гротов, размахивая своим тесаком. Добежав до зеленокожих, он зарубил нескольких из них, но тут в него попало ещё две стрелы, пробившие резину его скафандра: одна — в грудь, другая — в живот.

Солмундссон упал на колени и повалился на пол, хватая ртом воздух. Торрик, заревев, бросился к нему на помощь. Он прикрыл капитана от продолжавших сыпаться стрел и открыл беглый огонь по зеленокожим. Несколько десятков гротов упали сражённые, а Торрик оттащил Солмундссона к стене, прислонив его спиной к скале. На них бросился какой-то грот, и он зарубил его.

— За Барак-Урбаз! — выплюнул Торрик, зарубил ещё и ещё одного. Солмундссон смог, уперев локоть в пол, поднять пистолет и тоже открыть огонь. Вдвоём они стреляли и огрызались короткими выпадами, и вокруг них начала расти гора трупов.

Стрела прошла сквозь лицевую пластину шлема Торрика. Он продолжил стрелять, съехав по стене на пол, оставивляя на скале кровавый след. Опустившись на землю, он завалился на бок и замер. Солмундссон выругался и попытался поднять его. Но тут стрелы вонзились в него, пробив скафандр и шлем. Он выстрелил один последний раз и повалился на тело Торрика. Сквозь пробоины в шлеме Маленет видела его бледное застывшее в оскале лицо. Она смотрела на него, не в силах отвести взгляд.

— Зачем вы пришли сюда?


— Наконец-то, — произёнс Скрагклык, плавно вылетая из своего тронного зала в пещеру, где кипел бой. За ним, дико хихикая, семенил Кривоспин. Смердоглаз тоже был здесь, пыхтя и прихрамывая по дорожке. Скрагклык лишь смутно осознавал разворачивавшийся вокруг бой. Дерущиеся казались ему неясными тенями, мелькавшими где-то на границах лунатронутого сознания. Всё его внимание сосредоточилось на руне огненного истребителя, на том, как Готрек, напрягаясь под грузом грибов, прокладывал себе дорогу к альве. Плесень на его коже окружила руну, не способная даже приблизиться к её блестящей поверхности.

Лунаклинок в его руке был похож на холодный огонь: мерцающий и замораживающий. Он жаждал заполучить силу руны, вытягиваясь и дёргаясь в её сторону. Скрагклыку оказалось тяжело отделять видение от реальности, так как одно накладывалось на другое. Сейчас он проживал те события, что впервые явились ему в Бормотопи. Всё было так, как он предвидел. Огненный истребитель стоял на коленях, потерявший свою форму из-за изменений, постигших его тело. Он всё ещё продолжал ползти к альве, стремясь любой ценой добраться до неё, продолжая издавать нечленораздельные кличи, рубить всё вокруг топором и бить кулаком.

Скрагклык позволил лунному свету пронести себя над головами гротов и поднял лунаклинок, готовясь к неимоверному могуществу, которое он вот-вот украдёт.


Маленет, не отрываясь, следила, как Готрек буквально тащил себя к ней, отбивая удары копий и прилетающие стрелы со всё меньшей и меньшей силой по мере того, как его тело медленно поглощалось. Его лицо оставалось открытым, как и старшая руна, но всё остальное уже покрывала плесень и скрывали мясистые грибные наросты.

Он разъярённо взревел и смог с усилием подняться на ноги. Схватив подвернувшегося грота в одну руку и начав махать им словно дубиной, а другой рукой орудуя топором, Истребитель озверело двинулся вперёд. И, сделав несколько нетвёрдых шагов, смог добраться до Маленет.

— Ты зачем здесь? — спросила она, поморщившись, — её живот скрутило, когда она вблизи увидела покрывавшую его поросль.

Ответ Готрека был настолько исковерканным, что Маленет с трудом могла различить отдельные слова.

— Я пришёл. Научить. Этих гротов. Говёному уважению.

Он пошатнулся, когда ему в плечо воткнулась стрела. А затем ещё раз — когда другая воткнулась в колено. Покрывавший его трутовик был таким толстым, что действовал как доспех, но было видно, что он сдавливал Готрека, выжимая воздух из его лёгких. Каждый вздох давался ему с превеликим трудом. Его лицо стало таким же багровым, как шляпки поганок у него на спине.

— Ты это ради меня? — спросила Маленет. — Пришёл сюда за мной?

— Не будь. Дурой, — выдохнул Готрек, но она заметила мелькнувшее в его глазу смущение и поняла, что была права.

Он посмотрел на грибную ножку, заменившую её ноги, и поморщился, качая головой.

— У тебя и плана-то никакого нет, да? — выплюнула она, гневно мотая головой.

Готрек обезглавил ещё одного грота и рухнул на колени, когда на его спине вырос дождевик, придавивший его своим весом. Маленет застонала от муки, вцепившись в своё собственное лицо.

— Будь оно всё проклято! Я не могу этого допустить, — с этими словами она сняла с пояса бутылочку Смердоглаза и посмотрела на единственное зёрнышко, бряцавшее внутри.

«Нет! Что бы ты там не думала, прекрати. Даже не смей! Не делай этого, Ведьмин Клинок. Ты же не настолько глупая».

Маленет посмотрела долгим взглядом на Готрека и исполненным раздражения тоном произнесла:

Как же я тебя ненавижу, — сказав это, она достала последнее зёрнышко и вдавила его в заплесневелую кожу Истребителя.

Готрек потрясённо уставился на неё, затем охнул, когда по его коже побежала волна пламени. Он отшатнулся от Маленет, расправил плечи и вскочил на ноги, разминая руки и ноги, словно только что пробудился после долгого сна. Подбежавший грот прыгнул на него с копьём наперевес, и Готрек одним ударом топора разрубил его напополам. Он ухмыльнулся, увидев, как грибная поросль сходит с его мускулов, превращаясь в прах и растворяясь в воздухе. Он был с ног до головы покрыт похожей на сопли жижей, но в остальном его руки и ноги вернули свой прежний вид.

— Что ты сделала? — прорычал он, оглянувшись на неё.

Но Маленет почти его не слышала, так как всё её внимание было приковано к грибу, поднявшемуся уже до её пояса и изменившему её плоть также, как было с телом Готрека.

— Кхаин, прости меня, — прошептала она, когда из её живота появилась трубчатая поросль, переплетавшаяся меж собой и, вырастая, превращавшаяся в заросли поганок. Она подняла на Истребителя пристальный взгляд, — У тебя мало времени.

— Для чего?

Она кивнула на руну в ео груди, но прежде, чем успела что-либо сказать, гриб стремительно поднялся по её груди и начал охватывать голову. Она попыталась вскрикнуть, но что-то сильно сдавило её горло. Готрек бросился к ней, занося свой топор. На краткий миг она поверила, что он её убьёт, но потом поняла, что он хотел её как-то спасти.

«Почему он ничего не делает?»

«Не может, — подумала она. — Если он порежет гриб, то порежет и меня».

Поле зрения Маленет быстро сокращалось. Темнота застилала её глаза, и она ощущала, как что-то тёплое и тяжёлое обволакивало её голову. Однако, она всё ещё могла видеть, как приготовившиеся к стрельбе десятки гротов со снаряжёнными луками окружали Готрека. Истребитель обвёл взглядом гротов, посмотрел на Маленет и затем опустил взгляд руну у себя в груди.

Скрагклык приземлился в нескольких шагах от Готрека, и хихиканье замерло у него в горле. Каким-то ужасающим образом что-то пошло не так. Застарелый страх снова охватил его, сжав его внутренности так сильно, что шаман подумал, что его может сейчас вырвать. Кровь и слизь покрывали тело Истребителя, но его тело было полностью в порядке. Грибные наросты исчезли. Он немного пошатывался, но крепко сжимал в одной руке топор и кровавые останки грота в другой.

Кто-то из зеленокожих выпустил стрелу, и она вонзилась в бицепс дуардина. Истребитель даже бровью не повёл. Он, не отрываясь, глядел на пару трупов харадронцев, лежавших рядом с тем, что ещё совсем недавно было альвийкой. Затем он поднял взгляд на гриб, поглотивший Маленет.


— Всё савсем неправильна! — прошипел Скрагклык, когда Смердоглаз с Кривоспином продрались к нему сквозь толчею.

— Почему? — моллюскоподобный грот пытался разглядеть Готрека через ряды окружавших его стрелков. — Ты палучить ево там, где хотеть, — он махнул своим щупальцем на лунаклинок. — Гляди на свой нож! Он кабудта спятил!

Лунаклинок дёргался и искрил в руке Скрагклыка, но никак не мог унять всё возраставшую в нём панику. До этой минуты всё шло согласно его видению, но видение показывало Готрека, погребённым под горой крепких как сталь грибов, а не стоявшим свободно и гордо, с татуированными мускулами, поблёскивавшими в лунасвете.

— Всё савсем неправильна! — прошептал Скрагклык.

— Ну, же! — прошептал Смердоглаз. — Луна уже полная! Лунасвет не будет ждать. Твоя нада быть быстрый.

Кривоспин вместе со Смердоглазом подталкивали Скрагклыка вперёд, но он, вздрогнув, замер, когда огненный истребитель повернулся к нему лицом. Глаз Готрека светился пламенем. И это был не отражённый лунасвет, а нечто совсем другое, нечто такое, от чего коленки Скрагклыка подогнулись. А свет тем временем разгорался всё ярче, запылав теперь и в груди огненного истребителя, а потом он охватил фигуру воздевшего свой топор дуардина целиком, исходя от него горячими волнами.

И тут, когда стена ужасного жара врезалась в него, Скрагклык, наконец, всё понял. Золотое лицо в его видении — лицо, которое, как он думал, висело на фасаде главного здания в Барак-Урбазе — на самом деле являлось руной в груди Готрека, светившейся сейчас как пойманная в ловушку звезда. И разрушение, предвиденное им, было совсем не разрушением Барак-Убаза. Когда Жирноболото вокруг него начало трястись, Скрагклык понял, что он не принёс погибель харадронцам — он принёс её на свою собственную голову.


Маленет ахнула, когда пламя накрыло её. Оно обожгло её кожу, но, рухнув на пол, она обнаружила, что оно также испепелило поглощавший её гриб. Поднявшись, она попятилась от горы пепла, но споткнулась об одного из мёртвых харадронцев и грузно шлёпнулась на пол. Падение спасло ей жизнь, так как мгновение спустя на то место, где она только что стояла, в ворохе искр грохнулась пылающая балка. Некоторое время Маленет лежала среди трупов, ошарашенно наблюдая за происходившим вокруг.

Возродившийся и пылавший внутренним огнём Готрек вихрем проносился меж зеленокожих. Однако гроты теперь не обращали на него особого внимания, больше заботясь тем фактом, что крепость вокруг них разваливалась на части. Огромная отрубленная голова гарганта дико сотрясалась, обрушаясь внутрь самой себя и круша хлипкие мостки, настроенные вдоль её стен. Лестницы, переходы и платформы летели, кувыркаясь, вниз, унося с собой толпы гротов, пауков и сквигов.

«Он спятил, — решила Маленет, наблюдая, как Готрек набрасывался на стены и пылавшие балки, словно они были его врагами. — Он сейчас тут всё обрушит, и мы все погибнем, он ведь даже не соображает, что творит».

Пока Истребитель из стороны в сторону махал своим топором, свет из его руны метался по толпе, зажигая и разрывая всё, к чему только прикасался. Гребень на голове Истребителя светился, словно пылающее пламя, а жаровня в секире раскалилась добела. Готрек обрушил ещё один переход, отправив сотни гротов кувыркаться в пропасть навстречу скорой смерти, и запрыгнул на самую верхнюю платформу.

Смердоглаз выбежал из входа в тронную пещеру и что-то метнул Готреку под ноги. Маленет не разглядела, что это было, но оно сверкнуло и вспыхнуло, разбившись о землю. Клубы пурпурного дыма мгновенно окутали Истребителя, а когда рассеялись, оказалось, что он вмурован в глыбу студенистой плоти. Он был полностью погружён внутрь. Смердоглаз захихикал и начал кому-то махать. Из тронной пещеры выбежал Кривоспин, а следом появился и Скрагклык, и они трое уставились на студенистую массу пурпурного гриба. Переходы и мостки продолжали падать со стен, и всё строение сильно шаталось, но три шамана громко хихикали, начав подходить к студню с поднятыми ножами.

Пурпурная масса взорвалась, разлетевшись на множество мелких кусочков. А из её середины с высоко поднятым топором, объятым языками пламени, запрокинув голову и разъярённо вопя, появился Готрек. Он с силой опустил своё оружие и размозжил Смердоглаза, оставив от него только мокрое место.

Кривоспин попытался броситься наутёк, но Готрек, отступив от рухнувшей балки, разрубил его на две аккуратных половины.

Воспользовавшись моментом, Скрагклык прыгнул вперёд и вонзил нож Готреку в грудь. Лезвие попало в пылающую руну и раскололось на тысячу мерцающих осколков.

Готрек продолжал реветь, пытаясь схватить Скрагклыка за горло, но мелкий поганец метнулся в сторону и скрылся в потёмках. Истребитель выругался и бросился на мельтешивших вокруг вооружённых копьями гротов. Он врезался в толпу зелёной мелюзги, яростно махая топором вокруг себя.


Пока Церура наблюдал за тем, как дуардин истребляет гротов, ему в голову пришла одна идея. Часть света от руны проходила рядом с колдуном, и он протянул руку, чтобы поймать его в кулак. Свет разлился по его венам, наполнив колдуна мучительным приливом силы. Боль просто ужасала, но вместо того, чтобы отпрянуть, Церура начал втягивать её сильнее, вдыхая и глотая до тех пор, пока не почувствовал, что сила сочится из каждой поры его тела.

В Азире ему уже доводилось приобщаться к такой силе, но, конечно, она не была не такой мощной. Ощущение одновременно было чудесным и жутким. Он чувствовал, как все мышцы его тела напряглись, пытаясь удержать её, и понимал, что сможет владеть ею в лучшем случае не более нескольких минут. Ему казалось, что его разум объят пламенем. Когда сила начала вырываться из него, Церура направил свой разум вдаль от обрушавшейся крепости, через тени и дождь, над размокшими дорогами и курящимися болотами к свету, горевшему столь же ярко, как и свет в его голове — к Вратам Местечка.

— Что это ты задумал? — прошептал надрывный голос ему в ухо.

Лицо Маленет было белым от боли, оно было перепачкано кровью, но альвийка была живее многих. Она дышала с трудом, из её живота торчала стрела, но ей хватало сил, чтобы держать нож у горла Церуры.

— Собирался бросить меня? — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Я думал, что ты мертва.

— Ещё нет, чароплёт, — она сплюнула сгусток крови и, шатаясь, поднялась на ноги, сделав ему знак тоже подниматься, продолжая держать нож, прижатый к его горлу.

— Я не оставлю тебя, — сказал Церура. — Я же поклялся и не отступлю от своих слов.

Маленет ещё некоторое время держала нож поднятым, а затем кивнула и опустила его. Она была так слаба, что упала бы, если б Церура не подхватил её.

— Где он? — спросила она, оглядывая метавшихся в панике гротов и гору трупов.

— Готрек?

Маленет закатила глаза, кивнув на разбушевашегося Истребителя.

— Этого-то сложно потерять. Я спрашиваю про Скрагклыка.

Церура в недоумении покачал головой.

— Здесь всё рушится. Через несколько минут нас всех раздавит. Забудь о Скрагклыке. Они все тут погибнут. А я могу дотянуться до Врат Местечка, — он протянул руку, показывая ей, как от переполнявшей его энергии, искры проскакивали у него между пальцами. — Я достиг такого уровня мастерства, каким никогда не обладал прежде.

— Я не уйду без Скрагклыка, — отрезала она, продолжая высматривать свою цель в толпе и не обращая внимния на демонстрацию силы Церуры. — Вон он! — воскликнула она радостно и потащила колдуна по шатающейся платформе к груде тел в некотором отдалении, — Попался, шаман.

Гроты вокруг были так сильно заняты спасением собственных шкур и падением в пропасть к неминуемой смерти, что даже и не думали как-то мешать им. И Маленет с колдуном без каких-либо проблем добрались до нужной груды тел.

— Где же он? — выругалась Маленет, разглядывая трупы. — Вроде тут был.

— Ты! — вскрикнул Скрагклык.

Он лежал в нескольких шагах, придавленный упавшей балкой. Увидев Маленет, он неистово забрыкался, пытаясь дотянуться до валявшегося в какой-то пяди от его пальцев копья. Маленет улыбнулась, обнаружив свои ножи на поясе Смердоглаза.

— Альвийка! — проревел Готрек, устремившись к ним, оставляя за собой след из тлеющих искр и переломанных трупов.

Церура отступил назад, явно шокированный яростью во взгляде Истребителя.

— Зачем ты пришла в эту крепость? — прорычал Готрек, сурово уставившись на Маленет, при этом он выглядел так, будто его беспрестанно било молнией, заставляя вздрагивать и подёргиваться в конвульсиях. Истребитель ткнул пальцем в Скрагклыка. — Какие у тебя дела с этим гадом?

— Он опозорил меня перед Кхаином. И заплатит за это. Его ждут годы агонии и страданий. И, прежде чем его тело не выдержит, он познает…

Готрек отрубил Скрагклыку голову, и та, подскакивая, покатилась в толпу. Маленет в шоке уставилась на труп.

— Кровь Кхаинова, — произнесла она дрожащим от ярости голосом, направив на Готрека нож. — Ты что наделал-то?

Готрек взялся за свою секиру двумя руками и встал в боевую стойку.

— Ты клятвопреступница, девка. Ты врала мне. Всё время, пока мы были в Барак-Урбазе.

Маленет взвыла и замахнулась своими ножами, готовясь прыгнуть на него. Готрек поднял топор. Церура одной рукой схватил руку Маленет, а другой — Готрека и позволил Вратам Местечка заполнить свой разум. Он шептал молитву, когда мир вокруг исчез.


Загрузка...