Иверь

Глава 10

Что вам сказать про мои чувства к Орпеннам… Любой здравомыслящий человек на Земле понимал, что, собственно, вся война с ними – это большая человеческая глупость. Нам с ними даже делить-то нечего было. Зачем мы сунулись в их сферу, неясно было, наверное, даже Генштабу ВКС Его Величества. Одной технопланетой больше, одной меньше… не стоило оно того. Но раз мы сунулись, несмотря на предупреждения, мы и огребли по полной программе. И эта войнушка продолжалась не один десяток лет с редкими периодами затухания, когда в человеческом космосе не шлялись их матки. Или когда их планеты не бомбили наши прорвавшиеся автоматические корабли. В этой войне применялось все, что можно было придумать. Поэтому я нисколько не сомневался, что если Орпенн послал сигнал, что применит ядерное оружие, то он его применит. Мы же по ним даже без предупреждения открывали огонь и не такими игрушками.

Пропаганда на планетах земного сообщества давно уже всем мозги загадила экспериментами на людях, которые Орпенны ставят в своих чудовищных размеров кораблях. Циники, конечно, посмеивались, что, поймай мы живого Орпенна, неизвестно, сколько талантов по пыткам и прочим забавным вещам привлекли бы для изучения его. Но Орпенн никогда не сдавался. Являясь в сущности, как предполагалось на основании редкого общения, одиночкой на своем корабле, он в безвыходной ситуации просто подрывал себя. Да не просто подрывал! Взрывом могло уничтожить все ближайшие атакующие корабли или даже атмосферу находящейся рядом планеты. Наши умники говорят, что он просто снимает контроль с внутреннего реактора, но после такого взрыва проверить теорию, как понимаете, невозможно. А хотелось бы узнать, что за реактор они используют, если он так достойно взрывается.

Я еще в детстве насмотрелся фильмов про чудовища с гигантских кораблей. В те годы их изображали огромными головоногими. Уже в моей юности им стали придавать форму висящего в пространстве злобного мозга. Буквально перед полетом на Иверь высокие шишки в ученом сообществе ответственно заявляли, что Орпенн – это неорганическое существо. Ну, вы поняли… Никто ни хрена не знал, но Земля бодро с этим воевала последние сорок с лишним лет.

Я уже подбросил капсулу в верхние слои стратосферы, когда мы увидели эту громадину, еще казавшуюся такой маленькой. Я дал больше ускорения двигателям, и корпус затрясло от возникшей перегрузки. Я подходил к третьей космической, когда принялось сообщение. В боевом режиме оно автоматически распечаталось и полилось нам в наушники.

– Малый корабль, снизить скорость и предоставить возможность вас осмотреть. В противном случае вы будете уничтожены.

Потом еще раз оно же пришло. Мы знали, что Орпенны переняли у нас традицию трех предупреждений. Они сами в первых стычках могли без толку предупреждать неделями, еще только приближаясь к месту боя. Гуманисты хреновы. Мы в них зарядом, а они, его отбивая, продолжают предупреждать, и только когда действие противника наносило серьезный урон Матке или ее оружию, противник гасился без всяких предупреждений. Потом они стали предупреждать всего трижды. Как мы – когда охотились на контрабандистов, перевозивших живой товар между терраформированными планетами. Не понял с трех раз? Ну да и черт с тобой: оружейник, подать ток на установки залпового огня!

Мы снизили скорость. Не знаю, на что мы надеялись… Думаю, на бога. Игорь рукой с побелевшими костяшками пальцев начал наводить оружие. Лицо было все в поту, а губы шептали что-то неслышно… Я дотянулся до переключателя питания и выключил оружие.

Игорь ничего не сказал. Он отпустил ручку и откинулся в кресле, разминая ладонь. Мы медленно, но все-таки катились к Матке. Она была уже своих настоящих размеров. С добрую треть нашей земной Луны. Я смотрел на этот психоделический пейзаж и не мог понять, то ли мне повезло и я один из сотни тысяч живых вижу Матку вообще, то ли я настолько невезучий, что опять-таки один на сотню тысяч вижу ее так близко.

Матка выслала автоматического десантника. Если эта штука падала на землю, она преобразовывалась в мини-завод, производящий из всего попавшегося сплавы и материалы, а потом создавала из них различные самоходные устройства для убийства или уничтожения всего, что не подпадает под определение «свой».

Десантник Матки мог в одиночку, присосавшись к гигантскому кораблю, полностью перехватить управление. Все корабли с опухолью десантника Орпеннов по инструкции подлежали немедленному уничтожению огнем всей эскадры. Никто не хочет удара в тыл.

И вот теперь к нам летел десантник. Моя рука сама потянула рычаг в запретную зону. Контрольные приборы реактора начали выдавать все большие и большие числа: «…0,891… 0,892… 0,900… 0,934… 0,945…»

– Прощай! – сказал я Игорю. – Дойдет до единицы, так хоть его с собой заберем.

– Удачи в аду! Привет Вернову от правнучки главное не забыть передать, – попытался шутить Игорь.

На экране было «0,987», когда состыковавшийся с нашей капсулой десантник перехватил управление энергией. И показатели немедленно покатились вниз. Пока до 0,2 не дошли.

И десантник потащил нас к Матке.

Не знаю, сколько людей побывало внутри нее. И тем более не знаю, сколько вернулось. Нас затащили в ангар размером с весь наш Тис и бросили на его дно. Десантник отцепился, но управление не восстановилось. Я весь трясся, вспоминая страшные истории про гуманных Орпеннов, не убивающих людей, а делающих их даунами, которые вечно улыбаются и совершенно не способны выжить в мире. Но это были байки. Что на самом деле делали с людьми на Матке Орпеннов, знали только сами Орпенны да еще, наверное, контрразведчики. Но ни те ни другие не распространялись об этом.

Пришло и распаковалось следующее сообщение: «После восстановления давления выходите и следуйте за проводником».

Когда компьютер, оставшийся на вспомогательном питании, сообщил нам, что давление в норме, мы отстегнулись и, взяв излучатели, пошли в тамбур. Скафандры надели. Проверили броню. И вышли.

Проводником оказался маленький светящийся шарик, катавшийся кругами по полу и привлекающий наше внимание. Только мы подошли к нему, как он помчался в дальний конец ангара. Мы побрели, словно роботы, за ним. Подошли к огромным дверям, перед которыми снова наворачивал круги и восьмерки шарик. Ждали, пока двери откроются, минуты две, показавшиеся нам вечностью. Наконец мы пошли длинным и высоким коридором в глубь Матки. Освещение здесь отсутствовало полностью, и мы поняли, для чего светился проводник. За его манящим светом мы, не вру, прошли почти километр, пока не уперлись в другие двери. Они открывались так же долго, и мы измаялись, пока дождались хотя бы щели, чтобы просочиться внутрь. Попали в освещенный зал. И все. Дальше не было ничего. Только пол, весь в шахматную клетку, и белая стена с таким же белым потолком. Причем мы так и не разглядели, где стена переходит в потолок…

Очнулись мы в капсуле на автоматическом управлении. В стратосфере.

Игорь со стоном поднялся с пола и побрел в рубку, по дороге пнув меня. Я тоже поднялся, испытывая странное головокружение и боль в висках. Пошел в свое кресло. Показатели реактора прыгали в диапазоне 0,981—0,989, почти предел. Я вернул ручку в исходное состояние и начал сваливание на правый борт, кидая капсулу к земле, к видимым сквозь облака горам. На пяти километрах выровнял машину и повел ее к месту посадки в горах.

Сидевший до этого молча, Игорь поморщился от боли и сказал:

– Не выеживайся, держи на Тис.

Я, оторвавшись от высотомера и «путеводной нити», посмотрел на него, требуя объяснений.

– Наших на орбите нет. А Орпенны… будь они неладны… уже давно бы нас отправили на тот свет.

Я сказал, мол, зачем пугать Тис и Инту. Но он настоял на посадке в городе. Я, уже страдая от головной боли, только плюнул, соглашаясь.

Тис был в шоке, когда ему на голову свалилась сверкающая капсула. Рев посадочных воздушных турбин напугал керов в загоне так, что они, проломив ограждение, ринулись к стене города в надежде вырваться.

Посадив капсулу на площади перед замком, мы немедленно переоделись и вышли из люка. Инта, засевший на крыше с СВИ в руках, смог нас узнать и не прикончить. Он быстро спрыгнул во двор и выбежал к нам. Еле передвигая ноги от сильнейшей боли, все увеличивающейся, мы дошли и упали около него. Я потерял сознание.

Очнулся я оттого, что в комнате звучала музыка. Открыл глаза и потер саднящую шею. Понял, что в нее мне кололи обезболивающее. И понял, что лежу в постели в комнате Игоря. Он вошел с Интой и сразу меня оглядел.

– Отошел, – только и сказал он, оценивая мой прояснившийся взгляд.

Они прошли и сели на кровать рядом со мной.

– Я все рассказал Тисскому, – поведал мне Игорь.

Я кивнул. Хотел, конечно, спросить – зачем. Но потом решил позже этот вопрос выяснить.

Инта смотрел на меня и ожидал чего-то.

– Кто укол ставил?

– Я, – ответил Игорь. – Ты уже вырубился от боли, когда Инта принес аптечку. Я вколол себе и только потом тебе. Его охотники перенесли тебя в дом. Я запер капсулу от несанкционированного доступа. Оборону включать не стал. Там детей на площади много. Пришлось придумать сказку, что это воздушный корабль для путешествий, но охотники узнали в нем атакующую капсулу и теперь теряются в догадках, зачем мы притащили в город исчадье звезд. Разговоры нехорошие, но Инта обещал что-нибудь придумать.

Инта кивнул, а Игорь продолжил:

– Диагностер не выявил нарушений в работе моего организма. Боюсь, что Орпенны затронули только мозг. Что они с нами делали и какую программу вложили, я не знаю. Выяснить это без аппаратуры невозможно.

– Нас программировали?

– Безусловно, – кивнул он. – Головная боль – симптом перезагрузки мозга.

– Мля… – только выругался я.

– Согласен, – сказал Игорь. – Ни я, ни ты не знаем, когда она сработает и что заставит нас делать.

Я перевел взгляд в потолок, вспоминая инструкции: был ли в них пункт о перепрограммировании противником? Там был пункт только о положении в плену, но никак не о таких нюансах.

– Как дальше жить? – спросил я у потолка.

– Не знаю… – пожав плечами, ответил Игорь и тоже посмотрел вверх. – Скорее всего, так же. Раз они не запрещают нам жить, значит, их устраивает наша политика на планете.

– Много мы выболтали? Как ты думаешь?

– Думаю, все, что могли, – пожал плечами Игорь. – Иначе нас хрен бы отпустили.

– Понятно. Сколько мы там пробыли?

Игорь помялся. Ответил Инта:

– Два дня назад вернулись ваши керы.

– Значит?..

– Четыре дня, – тускло сказал Игорь.

Я кивнул. За это время, держа нас в бессознательном состоянии, Орпенны могли узнать не только все о нас. Я думаю, родину мы продали с потрохами, променяв ее на жизнь.

– Не грузись, – угадал мои мысли Игорь. – И до нас попадали к ним в плен. Так что много мы сказать им о Земле не могли. Я имею в виду – много нового.

Я снова кивнул без слов. Это слабое утешение. Вбитые в академии принципы требовали немедленного выхода на связь со своим командованием. Но ясно, что ни командования, ни вообще ВКС Земли на ближайшие десять световых лет в округе не имелось. Где барражирует Матка, там нет места ВКС.

– Что она с нашими сделала?

Игорь пожал плечами:

– Если бы уничтожила, мы бы видели бойню даже с земли. Значит, наши просто собрали манатки и деру дали. Ну, не связываться же с ней, имея один десантник и один научный корабль. На Матку эскадрами идут.

Я кивнул и предложил:

– Вечером разверни оптику капсулы, посмотрим на Матку и проверим орбиту на предмет ошметков. Там же три обитаемых спутника было. Элли, Киосо и третий, как его там…

– Орбита-9, – подсказал мне Игорь. – О’кей.

Я сел на кровать и сказал – скорее сам себе, чем Игорю или Инте:

– Подводим итог… Вторжение отменяется. Пока… на орбите Орпенны. Без цели болтаются. Была бы цель, уже приступили бы к ней. Мы несем программу. Цель программы неизвестна. Ничто из перечисленного не препятствует продолжению развития империи Тисской.

Сказал Инта:

– Только одно.

Мы посмотрели на него. Он поднялся и сказал, четко выговаривая слова:

– Если начнут воевать боги… пострадают люди.

Головная боль еще давала о себе знать, и я заметил:

– Я не понимаю тебя, Инта…

Паренек прошел к очагу. Все-таки как смешно выглядит дикарь с гривой волос – в десантном обмундировании и ботинках большого размера. И дикарь, чтобы мы совсем обхохотались, сказал:

– Я не буду больше выполнять ваши приказы, – тихо так сказал. С чувством.

Сказал и вышел.

Игорь в полной тишине достал излучатель и проверил его настройку. Поднялся и вышел за дверь. Я сидел ошеломленный и ничего не понимающий. Осознав, что сейчас Игорь снова устроит переворот, я, преодолевая головокружение, поднялся и поковылял к выходу. В коридоре я увидел четыре трупа со следами от излучателя. Но ведь ни звука не прозвучало! Я достал свое оружие и побрел, держась левой рукой за стену, к лестнице вниз. В арсенал.

Я спустился туда и увидел следующую картину. Игорь, прижимая рукой раненую ногу, сидит на полу, а Инта, так и не выпустив СВИ из своих молодых рук, лежит возле пирамиды с десантными излучателями. Я от бессилия тоже сел на пол.

Вот и все…

– Как до этого дошло?

Игорь, терпя боль и не прикасаясь к аптечке, сказал:

– Я ему рассказал, кто мы и что мы. Он сам давно подозревал, что мы не боги…

– Что значит твое «я ему все рассказал»?

– Когда-нибудь пришлось бы.

– Что теперь делать будем?

– Не знаю, – тяжело сказал Игорь. – Он убил бы нас. Когда я в коридор вышел, четыре охотника бросились одновременно на меня. Я даже не знаю, когда он им мог сказать…

Я посмотрел на тело мальчика и подумал, что вся глупость, бывшая на Земле, неизбежно повторится на Ивери. Что разочарование будет двигать наши же фигуры против нас. Как в свое время гвардейцы смещали правителей, так и местные правители, поняв божественную власть, будут стремиться избавиться от богов.

О смерти правителя объявлял Тису я сам.

Я произнес трагическую речь, что бывшие хозяева Боевого Зверя дотянулись-таки до благородного правителя и подло умертвили его. Я произносил его имя, и народ, обступив капсулу, ставшую уже обыденной, плакал. Плакали все. Дети. Женщины. Охотники. Старики. Даже я плакал. Искренне. Мне было жаль мальчишку, который вдруг решил избавиться от богов за своей спиной. И не рассчитал силы. Ему бы нас «снять», когда мы выходили в полуобморочном состоянии из капсулы. Ему бы подсыпать яду нам в пищу, тем более что мы уже начали есть местные продукты и только в поездках продолжали питаться концентратами. Ему бы… И не стало бы нас. Но он, выйдя, объявил о том, что больше не подчиняется нам. Благородно, наверное… Но этого было достаточно…

Я говорил, что адские звери проникли в замок и убили пятерых, включая правителя. Нет, его жена, носящая под сердцем ребенка, не тронута. И скоро у Тиса появится новый законный правитель. А до этого времени регентом, его замещающим, становится известный всем своей справедливостью и разумом глава рода Атаири.

Старик, не скрывая своих слез, поднялся к телу Инты, уложенному на помосте, и принес клятву, что не позволит стране пропасть в пучине бед и развале. Что бог, великий Прот, будет на его стороне в делах по укреплению государства.

Когда он, рыдая, упал на тело мальчика, заплакали даже рабы. Я стоял и думал про себя, что менее лояльного мне правителя, чем Атаири, было сложно придумать. На нем настоял Игорь, сейчас пьющий в арсенале – в одиночку, с излучателем в руках. Все знали отношение Атаири к богам. Все знали его отношение к Боевому Зверю Игорю. Назначая его вместо Инты, мы признаем его заслуги и снимаем с себя подозрение в убийстве правителя. Кстати, нами же помазанного.

Я согласился с тем, что Атаири и правда пользовался всеобщим уважением. Его сын был нами поставлен старшим в рыбачьем поселке. Он представлял большинство жителей Тиса как глава их рода. И так далее.

Вытащенный Игорем из капсулы проигрыватель играл на весь поселок торжественную печальную музыку, и людям, до этого знавшим лишь примитивные дудки и трещотки, она казалась хором великих людей, что пели в долинах Рога во славу присоединившегося к ним величайшего молодого правителя.

Немедленно была произнесена присяга Игоревыми курсантами новому правителю. А он в свою очередь присягнул мне и жителям Тиса в том, что когда родится наследник у королевы и достигнет ответственного возраста, он, Атаири, немедленно передаст ему власть. Я же про себя молился тому, чтобы у королевы вообще хоть кто-нибудь родился и чтобы этот «кто-нибудь» дотянул до ответственного возраста.

Ночью случилось необычайнейшее явление для Ивери в этих широтах. Северное сияние. Народ окончательно поверил в идею, которую я ему выдал. Мол, даже звездный ад признает, что умер величайший из людей. Достойнейший, несмотря на молодость, правитель.

Ночью над Тисом стоял даже не плач, а вой. Ужас, казалось, проник в сердца жителей. Пока я в недоумении готовился к худшему, Игорь мне пытался втолковать, что и на Земле такое не было исключением, и когда вождь умирал, люди в панике перед будущим теряли последние остатки самообладания. Особенно если при правителе был хоть какой-то порядок, который с его уходом мог превратиться в хаос. А то, что происходило с тисскими лагги, было похоже именно на панику. В таком же состоянии находился и Атаири. Одного взгляда на старика было достаточно, чтобы понять: он не готов к серьезному разговору. Мы решили отложить инструктаж нового правителя Тиса до утра.

Спали с Игорем по очереди. Я с десантным излучателем, в броне и в шлеме занял позицию на крыше и стоял на вахте до середины ночи, он – до самого утра. Северное сияние длилось до зари. Оно, кажется, и позже продолжалось, только вот из-за света солнца перестало быть видимым.

В полдень началась новая эра Ивери. Началась она с того, что все аккумуляторы для излучателей разрядились без возможности восстановления. Батареи для проигрывателя тоже накрылись. Мой браслет-охранник также стал бесполезным. Часы замерли на шести вечера по Гринвичу и двенадцати с мелочью утра по-местному.

Сомнений, что это Орпенны сутки облучали планету, у нас уже не было. Игорь, выматерившись, пошел вручную вскрывать капсулу. Брелок дистанционного управления запорами отказал, так как работал на батарее.

Когда Игорь набрал код на панели и вскрыл капсулу, мы, запершись в ней, первым делом проверили все батареи, оставшиеся внутри корпуса. Хоть их и остался всего десяток для легкого оружия, нам они доставили больше радости, чем все еще функционирующая капсула. Экраны и броня корабля отразили неведомое нам излучение, и в нашем распоряжении теперь снова было оружие. Мало, конечно, и только легкое, но оружие, равного которому больше не было на всей Ивери. В том, что батареи излучателей гвардии Апрата разряжены и что они, как и мы, не смогут их зарядить, мы даже не сомневались. То, что произошло с накопительными элементами, кроме как фантастикой у нас назвать не получалось. Зарядники капсулы не отказывались их пополнить. Они просто не узнавали в них аккумуляторы. Короткого замыкания не случилось – сработала автоматика, но мы долго затылки чесали, вспоминая все ругательства в адрес Орпеннов.

Развернули оптику на орбиту и потратили почти весь день на поиски Матки. Не нашли. Уже на следующее утро мы знали точно: ее на орбите не было. Она нам оставила «подарок» в виде негодных к эксплуатации батарей и ушла в открытый космос в одном ей ведомом направлении.

Это известие принесло и радость, и облегчение. Хотя при таком раскладе могли вернуться наши сограждане с их бредовой идеей колонизации Ивери. Но это разные вещи… Зная, что можно ожидать самого плохого от ВКС, мы совершенно не могли даже предположить, чего хотят Орпенны.

Решив, что в любом случае у нас теперь есть немного времени исключительно на наши нужды, мы позвали на совет Атаири.

Вот в чем его коренное отличие от Инты. Старик знал, что, не покорив племена лагги, нам нечего соваться в другие места. Оставлять впритык к столице дикие племена ни мы, ни он не желали.

Он, кстати, вопреки ожиданиям, и план расширения империи на восток одобрил. И даже укрепление Тиса. Мы недоумевали. Самый ярый противник наш, став у власти, был с нами согласен по всем пунктам. Лишь десять лет спустя он, сдав власть, скажет нам честно, что не питал иллюзий относительно нас и знал, что, восстань он против, мы его уничтожим. Он всю оставшуюся жизнь хранил тайну, что, падая на тело Инты, смог рассмотреть рану правителя. И рассмотрев ее, больше не верил нам. Даже слепцу было ясно, что это ранение нанесено с близкого расстояния. В чем у него была позже возможность убедиться окончательно. Тела четырех охранников, вынесенные из замка, были не просто убиты излучателем, на одном он нашел след от удара рукоятью. И конечно, сам факт, что кроме нас никто не видел демонов со звезд, не оставлял сомнений в правильности его мыслей.

И он соглашался, видя, что теперь и я, и Игорь не расстаемся с излучателями на поясах. «Ведь прорвавшись один раз в замок, демоны со звезд могут прорваться и второй раз», – говорили мы. Он не знал, что мы пообещали друг другу не убивать Атаири, даже если тот что-то разнюхает или о чем-то просто догадается. Мы продумали план его отстранения и приведения Тиса под прямое божественное правление. В конце концов, Ролли совмещает, так чем же мы хуже? Мы планировали в случае чего перевести Атаири из правителей в советники, кем он раньше и был, управляя мирной жизнью городка.

Траур продолжался пятнадцать дней. Уже на третий мы похоронили Инту посреди площади, и Игорь не торопясь, за пару дней, из огромного черного камня, обработанного излучателем, соорудил обелиск. Выгравировал на нем портрет Инты в шлеме десантника и выкрасил линии гравировки серебристой антирадиационной краской, которой было в достатке на корабле. Получилось здорово. Королева первой положила цветы на могилу. Начали прибывать гости из наших городков и поселков, чтобы посочувствовать королеве и поклониться памятному месту. Я напряг Игоря, чтобы он что-то подобное сделал и на кургане павших. Он согласился, но сказал, что сделает позже. Я не торопил.

Для первого похода в лес мы собрали три сотни охотников. Этого было, без сомнения, мало. Но с ними отправился я. Готовились к походу более чем тщательно. Кузнец и его помощники не разгибались в кузне, пока каждый из отправляющихся не получил латы на ноги, на руки и, конечно, пластину на грудь. Потом в этом обмундировании Игорь гонял весь экспедиционный отряд, за месяц добившись, чтобы они в нем чувствовали себя более-менее удобно и привычно.

В вооружении к копью и мечу добавили обязательный лук и сорок стрел со стальными наконечниками. Металл шел исправно из предгорий, и мы не жалели его. Лучники из охотников получились не ахти какие: охота с луком и его боевое применение – не одно и то же. Да и луки изменились. Не из тонкой хворостины теперь они были, а именно из деревьев великого Прота, то есть меня. Тяжелые и крупные, они не оставляли шанса. Главное – попасть. Мы запретили пользоваться ядом. Понятно, что именно с ним мы столкнемся в лесу, но сами мы должны отказаться от непременного убийства. Иначе мне одному легче все леса выжечь. Нам нужны рабы и воины. Для этого не обязательно убить. Лучше принудить к сдаче.

Забрав с собой весь запас универсального противоядия, я повел более-менее подготовленный отряд в леса.

За мое отсутствие Игорь должен был проконтролировать доставку камня из недалекого карьера, а к моему возвращению начать реконструкцию замка.

Мы решили увеличить его площадь и, естественно, укрепить. Стены по плану намеревались сделать в три шага толщиной. На весь проект решили выделить год и пять сотен постоянных работников. Начинать же приходилось с сотней рабов и двумя сотнями вольных, которым платили за труд питанием и десятью монетами в месяц. Руководить доставкой материалов и постройкой взялся сам Игорь, а в помощники ему пригнали трех рабов из речного народа, что раньше строили дома в Ристе.

Атаири поручили сделать контрольную поездку по городам и весям с проверкой настроения и лояльности после смерти Инты. Он решил начать с Ристы. Мы согласились. Пусть посмотрит. Игоря интересовали две недостроенные фелюги. Меня – возобновившаяся торговля с Апратом. В Ристу приходили купцы всех народов, но основным покупателем стал вечно воюющий Апрат. Ему продавали все. И меха, и продукты питания, кроме рыбы, разумеется, ее у правительницы Ролл самой было в избытке. Продавали лес. Это наше новшество. Раньше им было выгоднее вгрызаться в леса диких орд, но после потери преимущества в оружии – излучатели-то накрылись – они призадумались, и Ролл довольно быстро подписала указ о закупке строительного леса. Мы же теперь получали от них доспехи в необходимом для гарнизонов количестве. Наши кузнецы еще не производили ничего достойного, хотя и честно пытались. Также стало популярным заказывать и другую ковку у Апрата. К примеру, железные бочки и решетки. Им только реку переплыть, а нам-то до Ристы лесами товар тащить. А леса неспокойны. Второй год война идет между родами. В общем, все были довольны нашими крепнущими связями с Апратом. Особенно я.

Игоря же порадовал прибывший посланник от Ролли, передавший мне ее письмо, в котором она интересовалась ненавязчиво, какой срок работы батарей в излучателях и по какой причине зарядное устройство их больше не распознает. Я, пересмеиваясь с Игорем, написал честнейший ответ насчет Орпеннов и их «поливки» планеты. Внизу не без ехидства добавил, что в случае проблем пусть обращаются: мол, у нас еще десяток батарей жив. Как доказательство нашего превосходства в военном плане мы отправили ей один аккумулятор для ручного излучателя. Этим Игорь показывал наше превосходство, а я искренне надеялся, что аккумулятор будет у нее и она сможет в критическую минуту защитить хотя бы себя. Я еще питал надежды на дружбу с ней.

Вообще мысли о Ролли довольно неплохо скрасили мне вечера у костров во время похода на лагги.

Первое племя, что мы покорили, было для нас неинтересно в принципе. Женщины и дети. Старики. Десяток охотников. Боя не было. Мои доспехи уже были знаменитостью. Построив весь род в колонны, мы направили его с десятком верховых охотников в Тис. По прибытию мальчиков отделят от остальных, как решил заранее Игорь, и поселят в Академии: туда проводился новый набор. В отличие от предыдущего, Игорь решил в этот раз набрать четыре сотни охотников для обучения. Две сотни взрослых и столько же молодежи. Надо было их ему поставлять. Из этого рода он получил человек пятьдесят.

Спустя неделю движения на юг мы наткнулись на род, что шел, а точнее бежал, от преследования в Тис. Они еще не знали о том, что великий Инта скончался, но были наслышаны о мудрости Атаири. Мы пропустили их, не обращая в рабов. Пусть идут. Нас интересовали те, кто их преследовал. А преследовала их группа охотников, вряд ли меньше моей. Бой, затянувшийся в лесу до вечера, представлял собой некую игру в догонялки. Наши всех, кого могли, поймали, и я порадовался улову. Я почувствовал, наверное, тот самый дикий и бесчеловечный азарт белого охотника на рабов на африканском побережье семнадцатого века.

Человек сто было пленено. И все до единого охотники. Хороший улов. Повязав всех в единую колонну, мы отправили их в Тис. С ними послали два десятка пеших и десяток охотников на керах. Из курсантов, взятых в поход, у меня оставалось около полутора сотен. Остальные – простые охотники. Я с такой армией не рассчитывал много сделать, но когда на исходе второго месяца похода мы столкнулись с родом Торкана, я понял, что пора завязывать вообще с этой экспедицией. Род Торкана даже, кстати, не из лагги, которых мы шли покорять. В схватке с этими, без сомнения хорошими, бойцами мне впервые пришлось взяться за излучатель, а мои потери составили больше тридцати человек.

Торканы жили в большом поселении, лес вокруг которого на несколько километров был вырублен, и освободившееся пространство было отдано под распаханные поля. Оседлые дикари, охотники и крестьяне. В поселении уже знали о нашем приближении. Еще бы! Только на подступах к селению мы положили сотни две торканов, пытавшихся помешать нам форсировать лесную реку.

Когда мы вышли из леса, над нами смеялись из-за ограды поселка. Что такое около полутора сотен, что у меня остались? Да еще я и обращенных в рабство захваченных на реке воинов привел обратно. Вот хохма! – считали, наверное, они… Когда раскрылись ворота и на нас без всякого порядка бросилась толпа сотен в пять, я слез с лошади и сжег всех, кто не упал вовремя. Я так был измотан предыдущей стычкой и расстроен малостью отряда, что не жалел никого. Не упал передо мной? Извини, так получилось…

Увидев, что случилось, торканы взвыли. За секунду многие лишились кормильцев, мужей, отцов, братьев. Я, не давая им опомниться, поспешил к частоколу. Торканы спохватились, когда я и моя гвардия – сотня учеников Игоря – были всего в нескольких десятках метров от ворот. Остальных своих охотников я оставил сторожить пленников, посчитав, что и так справлюсь с задачей. Но ворота передо мной закрылись, и в нас полетели камни и стрелы. Мы даже не думали отступать. Я настроил излучатель и снес ворота с частью деревянного забора. Дым, горящие щепки и грохот раскалываемого температурным перепадом дерева. Заряда оставалось совсем чуть-чуть, но я не жалел его ради эффекта.

Снова вой ужаса, боли и страдания. И снова он меня ни капельки не тронул. Мне было уже плевать, сколько кого и где гибнет. Несколько месяцев блужданий по лесам и стычек вымотали мне душу окончательно. Когда дым разошелся, а пыль осела, я и мои гвардейцы стояли перед воротами. Сотня готовых сражаться с тысячами, с сотнями тысяч, хоть со всей планетой. Я убрал в кобуру оружие и вытащил мачете Инты. И уже хотел скомандовать атаку, когда из ворот начали выходить обожженные и оглушенные люди и, чуть не доходя до нас, валились на колени.

Ожидая подвоха, мы не двигались, пока сам глава рода не вышел и не встал передо мной на колени.

– Приветствую тебя, великий бог Прот, – только и сказал он.

Я посмотрел на говорившего – крепкого охотника – и сказал:

– Хорошо, что ты знаешь меня.

– Кто не знает хозяина копейных лесов и того, кто бросил вызов империи пассов. Того, кто уже повелевает почти всем берегом великого Иса.

Это он соврал, чтобы сделать мне приятное. Мы и четверти берега не заняли. Но я его понял.

– Ты знаешь, зачем мы пришли? – спросил я устало.

Охотник кивнул:

– Я наслышан, что ты уводишь в свой священный город людей и они уже не возвращаются оттуда. К нам ты пришел, потому что тебе нужны сильные охотники и моя земля.

– Ты хозяин всего этого?

Охотник кивнул и сказал:

– Мой род. По праву, данному нам богами.

– Я пришел взять обратно ваше право на время. С этого момента вы входите в империю Тиса. До тех пор, пока я не сочту, что вы выполнили возложенное на вас. Веди нас в свое селение, пока я не предпочел просто сжечь его.

И мы вошли. Следом вошли те, кто раньше входил сюда свободным.

Поселение торканов называлось Торк. В принципе, логично. Оно оказалось даже больше, чем я предположил, впервые увидев его ограду. Я был доволен тем, что этот городишко, вполне укрепленный, так недорого нам достался. Имея укрепленный поселок на границе владений можно было уже не думать о строительстве поселений или крепостей для контроля территорий. В принципе, пора было рисовать новые контуры владений на пластике карты. Осмотрев селение и его запуганных жителей, я попытался успокоить их речью о великом счастье, что было даровано им, жалким людишкам, – служить мне, великому Проту. Не видя особого энтузиазма, я усмехнулся и прекратил агитировать. Тем более горло болело.

Обосновавшись в деревянном доме бывшего главы рода и разместив с собой часть охраны, я просто завалился отдыхать, даже не отдавая необходимых в таких случаях распоряжений. Паренек, сын правителя Атиса, что при мне стал первым помощником, позаботился обо всем сам. Не спеша и не мешкая, гвардия заняла лучшие дома поселения в его центральной части и выставила круглосуточные посты. Выселенных жителей вежливо попросили не путаться под ногами. Захваченных охотников загнали в загон для скотины и, естественно, тоже поставили охрану с луками и копьями. Все-таки охотники. Кто знает, чего ожидать от них.

Неделю мы отдыхали и жировали на запасах Торка. Я так замотался от этого похода, что решил повернуть обратно. Но сама мысль, что столько же теперь идти до Тиса, ну, может, чуть меньше, меня пугала до жути. И я послал верховых к Игорю с требованием подать мне капсулу.

Верховые возвращались в Тис месяц. По дороге на них нападали и всячески пытались умертвить. Но бывшие курсанты бодро отказывались от предложения скорой дороги в долины Рога. Позже за то, что они все-таки добрались до Тиса, я их наградил.