Из России с любовью

18. Сильные ощущения

Голос главы племени прозвучал подобно удару кнута. Девушки неохотно отошли друг от друга и повернулись к нему. Цыган заговорил резким тоном, будто обвиняя их в чем-то.

— Вавра говорит им, — прошептал Керим, прикрыв рот ладонью, — что они принесли раздор в их дружное цыганское племя, что ненависти среди соплеменников не должно быть и ненавидеть нужно только окружающий мир. Они должны искупить свою вину, чтобы племя снова стало дружным, и потому они будут драться друг с другом. Смерть одной из них унесет с собой рознь, но если побежденная все же уцелеет, она будет изгнана из племени. Это равносильно смерти. Вне племени цыгане не могут выжить. Для одинокого цыгана весь огромный мир — это тюрьма. Все равно, что посадить дикого зверя в клетку.

Слушая перевод Керима, Бонд разглядывал прекрасных диких девушек, стоящих в центре помоста и мрачно смотрящих вниз под ноги.

Обе были смуглыми, с жесткими черными волосами, падающими на плечи. Одеты в лохмотья. Одна — выше, крупнее и на вид явно сильнее соперницы. Но Бонд подумал, что вряд ли она сможет двигаться достаточно быстро. Девушка отличалась хищной красотой львицы, в глазах у нее горел красный огонь ненависти. Да, пожалуй, она все же одержит верх...

Если первая девушка напомнила Бонду львицу, то вторая скорее походила на пантеру — гибкая и быстрая, с хитрыми живыми глазами. Она то и дело оглядывалась по сторонам, готовясь к схватке. Пальцы рук были согнуты, как когти, на стройных ногах играли мышцы, сильные, как у мужчины. В отличие от полной, высокой груди первой девушки, ее груди были едва заметны под разорванным платьем. «Это действительно опасная сука, — решил Бонд. — Именно она нанесет первый удар».

И ошибся. Как только Вавра закончил говорить, высокая девушка (Керим прошептал, что ее имя Зора) резко ударила ногой в живот соперницы, и, когда та, сделав шаг назад, согнулась, Зора, сильно размахнувшись, ударила ее в висок. Девушка рухнула на пол.

— Ой, Вида! — донесся из толпы жалобный возглас. Женщине, которая вскрикнула, не следовало беспокоиться. Даже Бонду было понятно, что Вида, лежащая на полу, притворяется побежденной. Он видел, как сверкнули ее глаза, когда Зора замахнулась ногой, чтобы ударить ее по ребрам, как схватила она эту ногу и быстрым змеиным движением головы ударила Зору в колено. Зора вскрикнула от боли и попыталась вырваться, но было уже поздно. Лежащая успела вскочить на ноги, не отпуская ноги Зоры, затем так резко повернула ее, что Зора с грохотом упала на пол.

Помост содрогнулся под тяжестью ее тела. Не давая ни на секунду опомниться оглушенной падением Зоре, Вида с животным криком бросилась на нее, царапаясь и кусаясь.

«Боже мой, — промелькнуло в голове Бонда, — она будто сошла с ума». Он услышал, как Керим, сидящий рядом, хрипло вздохнул.

Но высокая девушка смогла защититься локтями и коленями и отбросить Виду в сторону. Пошатываясь, она встала на ноги и наклонилась, вытянув руки вперед и оскалив зубы. Лохмотья слетели с ее тела, обнажилась великолепная грудь. Через минуту она бросилась в атаку. В последнее мгновение Виде удалось увернуться, и пальцы Зоры захватили только ее платье и разорвали его до пояса. Теперь шаг вперед сделала Вида, ее кулаки и ноги без устали наносили удары по телу высокой девушки.

Через несколько секунд стало ясно, что тактика ближнего боя оказалась ошибкой для Виды. Сильными руками Зора прижала руки соперницы к бокам: теперь она была скована сильными объятиями. Высокая девушка теперь уж точно одержит победу... Ей нужно было только повалить Виду на пол, так, чтобы та ударилась головой, и Зора может делать с ней все, что хочет. Но внезапно раздался пронзительный крик. Бонд видел голову Виды, тесно прижатую к груди Зоры, и то, как яростно она впилась зубами в эту грудь.

Зора оттолкнула от себя маленькую девушку. Теперь они снова стояли друг против друга, потные и тяжело дышащие. По левой груди Зоры стекала струйка крови. Теперь уже обе были почти голые.

У Бонда захватило дыхание при виде двух блестящих от пота, обнаженных тел. Он почувствовал, как напряглось тело Керима. Цыгане, кольцом окружающие площадку, ставшую рингом, придвинулись к ней, казалось, еще ближе. Горячее прерывистое дыхание зрителей наполняло сад.

Первой в новую атаку бросилась Зора. И Вида на этот раз была готова отразить ее: правая нога маленькой девушки молниеносно выпрямилась и ударила Зору в пах. Когда та вскрикнула, схватившись за живот. Вида еще раз ударила Зору ногой и бросилась на согнувшуюся от боли девушку.

Возбужденное рычание толпы раздалось в тишине: Зора опустилась на колени, подняла руки, чтобы защитить лицо, но было уже слишком поздно — Вида всей тяжестью навалилась ей на спину и оскаленные белые зубы впились в незащищенную шею.

— Б-У-У-М!

Внезапно прогремевший где-то совсем рядом взрыв ошеломил цыган. Ослепленный язык пламени рассек темноту позади танцевальной площадки, и осколок каменной стены пролетел рядом с Бондом. Сад стал наполняться бегущими со стороны стены людьми. Цыган, сидевший рядом, вскочил и бросился им навстречу, обнажив кинжал и вытянув его перед собой. За ним устремился Керим с пистолетом в руке. Пробегая мимо девушек на помосте, прервавших свою борьбу и уже изнемогающих от напряжения и усталости, цыган что-то резко крикнул им. Девушки исчезли в тени деревьев вслед за остальными женщинами и детьми.

Бонд сжал в руке «Беретту» и неуверенно пошел за Керимом к тому месту, где взрыв пробил в стене широкую брешь. Лишь когда он приблизился к месту уже начавшейся рукопашной схватки, ему удалось отличить нападающих, одетых в обычные темные костюмы, от цыган в их яркой живописной одежде. «Незаметных» было, казалось, гораздо больше. Внезапно из толпы сражающихся мужчин отделился молодой цыган, обхвативший обеими руками живот. Неуверенными шагами он двинулся по направлению к Бонду, кашляя и отхаркиваясь кровью. Вдогонку за ним бросились с ножами в руках двое смуглых мужчин в темных костюмах.

Инстинктивно Бонд сделал пару шагов в сторону, поднял пистолет и дважды выстрелил, целясь нападающим в ноги. Те упали, будто споткнувшись, и неподвижно замерли на траве.

Потрачено два патрона. Осталось еще шесть.

Мимо уха Бонда просвистел нож. Бросивший его целил-ля в Керима, выбежавшего из темноты и преследуемого сразу двумя противниками. Один из них поднял руку с ножом и приготовился к броску. Бонд выстрелил с бедра, не целясь. Человек упал. Другой повернулся и скрылся в тени деревьев. Керим опустился на колено рядом с Бондом, лихорадочно дергая затвор своего пистолета.

— Прикрой меня! — крикнул он. — Заклинило при первом же выстреле! Эти проклятые гангстеры! Не понимаю, что они затеяли!

Жесткая рука, пахнущая карболовым мылом и никотином, схватила Бонда за горло. Он был опрокинут на спину, на ребра обрушились удары тяжелых сапог. Бонд не исключал, что в следующее мгновение он получит удар ножом в бок. Но нападающие — их было трое — оставили его и бросились на Керима. Бонд с трудом поднял голову. Он увидел, что Керим рухнул на траву и почти скрылся под навалившимися на него черными фигурами.

Бонд заставил себя подняться на ноги, сделал шаг вперед и изо всех сил ударил рукояткой пистолета по коротко остриженному затылку. В это мгновение что-то сверкнуло рядом с ним: кинжал старого цыгана вонзился в спину другого гангстера. Третий вскочил и бросился бежать к пролому в стене. Там стоял мужчина, который размахивал руками и беспрестанно выкрикивал одно слово. Нападающие один за другим прекращали схватку, ныряли в пролом и исчезали за стеной.

— Стреляй, Джеймс, стреляй! — закричал Керим. — Это Криленку!

Пистолет Бонда выплюнул язык пламени. Но мужчина успел отпрянуть. Сделал несколько шагов и тоже исчез за высокой стеной. Да, тридцать ярдов — слишком большое расстояние для стрельбы из пистолета ночью. Из-за стены донесся осиный шум двигателей мотороллеров и вскоре затих вдали.

Наступившую тишину нарушали только стоны раненых. Бонд апатично смотрел на Керима в Вавру, которые возвращались от пролома в стене и по дороге останавливались около распростертых на траве тел, иногда переворачивали их ногами. Из темноты выбежали женщины и наклонились над ранеными.

Бонд недоуменно потряс головой. Что же произошло, черт побери? Убито не меньше дюжины людей. Ради чего? Если это покушение, то явно не на Бонда: когда его опрокинули на спину, ничего не стоило убить его. Но нападающие бросились на Керима. Это уже вторая попытка убить его. Может быть, нападение все-таки как-то связано с делом Татьяны Романовой?

Бонд повернул голову и дважды выстрелил, почти не целясь. Летящий нож рукояткой ударился в спину Керима и упал на траву. Бросавший медленно повернулся на месте, подобно танцору в балете, и упал вниз лицом. Да, и на этот раз Бонд выстрелил в последнее мгновение: лунный свет ярко сверкнул на лезвии поднятого для броска кинжала. Бонд успел заметить этот блеск металла. Керим наклонился и посмотрел на судорожно вздрагивающее тело.

— Ну как можно быть таким идиотом! — взорвался Бонд. — Неужели так трудно смотреть по сторонам! Тебе нужна нянька! — Бонд чувствовал, что это он навлек смертельную опасность на Керима, и его гнев был направлен против самого себя.

На лице Дарко Керима появилась неуверенная улыбка.

— Теперь уже поздно, Джеймс, — заметил он, пожимая плечами. — Ты слишком часто спасаешь мне жизнь. Мы могли стать друзьями. Но пропасть между нами стала слишком широкой. Извини меня, но я никогда не смогу вернуть тебе этот долг.

— Не говори глупости, Дарко, — огрызнулся Бонд. — Просто я лучше ухаживаю за своим оружием, вот и все. Заведи себе другой пистолет, более надежный. И объясни мне, ради бога, что здесь сейчас произошло. Боже мой, сколько крови пролилось сегодня! Мне даже думать об этом страшно. Пошли, допьем нашу ракию.

Когда они подходили к столу, откуда-то из глубины сада донесся ужасный пронзительный крик. Рука Бонда вновь сжала рукоятку пистолета, но Керим покачал головой.

— Сейчас мы узнаем, зачем эти гангстеры напали на нас, — мрачно произнес он. — Мои друзья допрашивают одного из них. Но я и так догадываюсь. Боюсь, что Вавра никогда не простит мне этот вечер. Погибло пять его соплеменников.

— Вместо них могла погибнуть женщина, — сухо заметил Бонд. — По крайней мере, ты спас ей жизнь. Не валяй дурака, Дарко. Эти цыгане знали, на что идут, когда стали твоими агентами. — Бонд налил ракию в два бокала и добавил немного воды.

Они выпили. Из темноты появился старый цыган, вытиравший лезвие кинжала пучком травы, сел рядом с ними и взял из рук Бонда бокал с ракией. Казалось, он получил удовольствие от схватки. Цыган повернулся к Бонду и что-то сказал, торжествующе улыбаясь.

— Вавра говорит, что не ошибся в тебе, — усмехнулся Керим. — Ты умеешь убивать. Теперь он хочет, чтобы ты переспал с этими двумя девушками.

— Передай ему, что мне сейчас не справиться даже с одной. Объясни ему еще, что девушки очень красивы и я буду рад, если он удовлетворит мою просьбу и отменит продолжение схватки между ними. Сегодня погибло несколько мужчин его племени. Ему понадобятся женщины, чтобы рожать детей.

Керим перевел. Цыган посмотрел на Бонда с очевидным неудовольствием и что-то пробормотал.

— Он говорит, что тебе не следовало обращаться к нему с такой трудной просьбой. У тебя слишком мягкое сердце для настоящего мужчины. Но он пообещал сделать так, как ты хочешь.

Недовольный цыган не обратил внимания на благодарную улыбку Бонда. Он начал быстро говорить что-то Кериму, который внимательно слушал и иногда задавал короткие вопросы. Несколько раз прозвучало имя Криленку. Потом говорил Керим. В его голосе слышалось глубокое раскаяние, а когда цыган попытался прервать Керима, тот отказался слушать. Наконец Керим повернулся к Бонду.

— Слушай, мой друг, — начал он. — То, что произошло сегодня, — не поддается объяснению. Гангстерам был дан приказ убить Вавру и как можно больше его людей. Это понятно. Они знали, что цыган работает на меня. Здесь странно лишь одно — русские применили слишком уж крутые меры. Впрочем, когда заходит речь об убийстве, им не хватает артистичности. Они любят убивать как можно больше. Но вот слушай дальше. Им был дан приказ не причинять тебе вреда. Чтобы не произошло случайной ошибки, они получили твое точное описание. Вот это тоже кажется очень странным. Хотели избежать дипломатического скандала? Кто знает? Нападение было хорошо продумано. Они кружным путем поднялись на вершину холма и затем спустились по дороге с выключенными двигателями, так что мы ничего не слышали. Это пустынное место, где никогда не бывает полицейских. Признаю свою вину: я не принял этих бандитов всерьез.

Керим выглядел несчастным и озадаченным. Он задумался.

— Уже полночь, — сказал он наконец. — «Роллс» ждет нас. Перед тем как лечь спать, я должен сделать еще кое-что. А сейчас нам нужно уезжать отсюда. Сегодня ночью немало трупов будет сброшено в Босфор. Кроме того, им нужно отремонтировать стену и заделать пролом. К утру не должно остаться никаких следов происшедшего. Вавра желает тебе успеха. Он надеется, что ты когда-нибудь вернешься. Зора и Вида принадлежат тебе. Он отказался признать мою вину в случившемся. Сказал, чтобы я присылал ему побольше болгарских гангстеров. Сегодня цыгане убили десятерых и готовы убивать еще. А теперь попрощаемся с ним. Мы хорошие друзья, но все-таки чужие. Кроме того, он не хочет, чтобы мы видели, как его женщины оплакивают погибших.

Керим протянул цыгану свою огромную руку. Вавра сжал ее и посмотрел ему в глаза. На мгновение глаза цыгана утратили обычную свирепость. Затем он выпустил руку Керима и повернулся к Бонду. Его сухая и жесткая рука напоминала лапу большого хищного зверя. Снова глаза Вавры на краткий миг словно покрылись какой-то непрозрачной пленкой, притушившей их обычный блеск. Он что-то резко и решительно произнес, обращаясь к Кериму, повернулся и пошел в сторону деревьев.

Никто не обратил внимания на Керима и Бонда, когда они пролезали через брешь в стене. Хорошо видимый в лунном свете «роллс-ройс» ждал их у входа в кафе. Рядом с шофером сидел молодой человек. Керим махнул рукой в его сторону.

— Это мой десятый сын. Его зовут Борис. Я думал, что он может понадобиться сегодня. Как видишь, я не ошибся.

Молодой человек повернул голову в сторону Бонда. «Добрый вечер, сэр», — вежливо произнес он. Бонд узнал в нем одного из служащих склада. Он был таким же смуглым и худощавым, как старший клерк, и у него тоже были синие глаза.

Автомобиль тронулся с места и плавно покатился по склону.

— На маленькую улочку рядом с Хипподром Скуэр — площадью Ипподрома, — по-английски сказал Керим шоферу. — Я покажу, где остановиться. Вы захватили мундиры и снаряжение?

— Да, Керим-бей.

— Отлично. Поехали побыстрее. Уже поздно, и всем нам пора спать.

Керим откинулся на мягкие подушки сиденья и закурил. Бонд смотрел в окно на проносящиеся мимо дома предместья. Большое расстояние от одного уличного фонаря до другого указывало на то, что это бедный район.

— Цыган сказал, что над нами распростерты крылья смерти, — заметил Керим, нарушив длительное молчание. — По его мнению, мне следует остерегаться сына снегов, а ты должен опасаться человека, принадлежащего луне, — он рассмеялся. — Цыгане любят такой вздор и верят в него. Он заметил при этом, что Криленку не является одним из них. Это хорошо.

— Почему?

— Я не буду спокойно спать, пока не убью его. Мне неизвестно, имеет ли то, что происходит в течение нескольких последних дней, и то, что случилось сегодня, отношение к тебе и твоему делу. Но для меня это не имеет значения. По какой-то причине мне объявили войну. Если я не убью Криленку сейчас, он совершит третье покушение на мою жизнь и, несомненно, убьет меня. Так что нам вскоре предстоит встреча с ним — в Самарре.